Белый Ирис
Хочу быть любимой, или две стороны медали

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
 Ваша оценка:
  • Аннотация:

    Мы все помним песню Дубцовой - Медали. Сама песня о несчастной любви закончившейся разлукой. В ней есть такие слова "У медали две - стороны этой мы не знали"
    Вот и наша героиня познала обе стороны медали любви, испытав всю гамму чувств. Мы знаем ее как Жесткую незнающую пощады женщину, сживающую Вячеславу со света и из команды. Какая же Рая на самом деле? это вы узнаете прочитав этот рассказ.
    Говорю сразу чтобы потом не было непонимания. Прода есть только если есть комментарии. Без них проды не будет. Очень надеюсь, что понравится.Кроме того я очень благодарю
    Яночку за эту замечательную обложку
    ДОБАВЛЕНА 8 ГЛАВА ОТ 21.07.19
  Хочу быть любимой, или две стороны медали.
  Пролог
  Мой малыш медленно приподнялся на ручки, заставив меня замереть. Затем с удивлением посмотрел на то, что только что сделал и в какой позе находится, после чего перевел взгляд на меня.
  Казалось, его глазки говорили:
  'Мама, смотри, как я могу!'
  Но силы пятимесячного малыша были не безграничны и эти несколько секунд закончились падением на животик и недовольным кряхтением.
  Игорек, как и его отец, хочет всего и сразу, но придет момент и он это получит. Или нет. Увы, это не в моей власти, а жизнь играет с нами очень жестоко.
  Снова медленная попытка подняться. Не получается и в результате малыш переворачивается на спинку.
  Писк, извещающий, что он недоволен, и я подползаю к нему ближе, начиная целовать животик, вызывая довольный смех.
  - Я дома! - раздается счастливый голос из прихожей - И где тут мои домочадцы?
  - Мы тут! - подхватываю сына и иду встречать мужа.
  Год счастья и я до сих пор не верю, что он мой и это после того, как потеряла последнюю надежду.
  - И чем мы сегодня занимались? - подходит вплотную, сначала целуя малыша, а затем даря мне быстрый поцелуй.
  Пользуется, гад, тем, что у меня ребенок на руках и не могу притянуть его ближе. Нет уж, ночью он мне за это заплатит! Встречаюсь взглядом и понимаю, что именно на это он и рассчитывает, начиная разогревать меня заранее.
  Эх, рано я родила. Еще бы годик счастья с ним. Хотя, без этого ребенка, его в моем доме не было бы.
  - Нас Юрка со Славкой на ужин пригласили, - сообщает муженек, отходя и начиная расстегивать рубашку. Традиция - сначала в душ, потом ужин, а затем, выкупав сына и уложив его, в мои объятия.
  - Они вместе или только Юрка? - поднимаю бровь, прекрасно зная этих пацанов.
  - Юрка, - признается супруг, раздеваясь и направляясь в ванную. Хорошо, что военный, сразу вещи с собой взял.
  - В машинку брось, я постираю. Бедная Слава.
  - Это почему? - обернулся.
  - А ты как думаешь? Весь день с ребенком, а вечером еще и ужин готовить да гостей развлекать. Может, откажемся? - качает головой. Ясно, нас не спросили, все решили в узком мужском кругу. Они это умеют. Но ладно, сменим тему, а потом притворимся, что мне нехорошо или увлечем его чем-нибудь поинтереснее. Надо Славку пожалеть. - Кстати, вы там по нам не соскучились еще? А то втроем работаете, без женского пригляда...
   - А кто сказал, что мы там втроем? - усмехнулся. Тааак... - У нас появилась длинноногая брюнетка с чарующим голосом и губками, которые мечтает поцеловать каждый уважающий себя мужик.
  - И...
  - Опять ревнуешь? - снова этот взгляд. 'Не сковывай меня!'
  - Я не ревную, - начинаю заводиться. Вот почему этот взгляд всегда вызывает раздражение - Ты что, слышал, что я что-то сказала? Нет! Просто поинтересовалась твоим личным мнением.
  - Опять начинается! - в сердцах произнес мой муж и быстро преодолев разделяющее нас расстояние, добавил - Мне не нужна другая. Я люблю тебя!
  После чего запечатал мой рот поцелуем. Эх, если бы он так сделал лет двенадцать назад, при первой нашей встрече, можно было бы избежать половину наших проблем. Хотя он был женат и командиром учебной группы, а я всего лишь салагой, только пришедшей на курс и желающей стать морским десантником...
  
  12 лет назад.
  
  Глава 1
  
  Из всех живых существ на земле, в друзьях, я хотел бы иметь только собаку, лишь она не способна на предательство.
  Александр Тихонов
  
  - Алло - заспанный голос единственной подруги раздался в трубке телефона. А ведь уже одиннадцать, чего это она так в постели завалялась? Наверное, любовник хороший. Эх, жаль Игнат в командировке. Завтра уеду и полгода без него и его ласк. Зато мечта начала воплощаться.
  - Свет! Я это сделала! - Отец будет мною гордиться. Тогда почему же я звоню Светлане, а не ему?
  - В смысле? - недоумение.
  - Меня приняли! Помнишь, я проходила вступительные испытания. Так вот, я их прошла на отлично и теперь еду на военную базу на полгода подготовки! Если хорошо себя покажу, то получу работу!
  - А Игнат? - недовольный вопрос.
  - А что Игнат? - не поняла я.
  - Я думала, вы в Швецию собирались, - зевнула подруга, не скрывая своей зависти и раздражения - Он вроде там работать должен был.
  - А ты откуда знаешь? - напряглась я. Я ей вроде не говорила или говорила?
  - Так ты же и сказала, - ответила собеседница - Но не уходи от темы, что с Игнатом?
  - Да ничего с твоим Игнатом! - рассердилась я. Заладила Игнат да Игнат. Нет бы порадовалась за меня. Подруга называется - Если хочет пусть едет, а у меня в плане на следующие полгода - учения.
  - Ты сумасшедшая ты это знаешь? - язвительный вопрос.
  - Теперь знаю! Спасибо за понимание! - бросила трубку и начала ходить по комнате. Вот тебе и подруга!
  Я всегда общалась только с пацанами (так уж повелось). Живя с отцом военным, особо друзей не заведешь, вот и контачишь с тем, кто рядом. А Светка, как-то так получилось, стала подругой еще в школе и так и осталась.
  Ну вот, все настроение испортила. А ведь действительно еще Игнату сообщать! А ведь я ему еще в тот день, когда он сообщил об этой работе, сказала, что не хочу в Швецию.
  Взгляд упал на конверт с гербом на обороте и сразу как-то все проблемы ушли.
  Нет, уж мое настроение им не испортить! Я шла к этому с тринадцати лет, когда один из старших пацанов сообщил, что девчонку никогда не возьмут служить. Тем более, мол, в морскую пехоту. Тогда я поклялась, что возьмут, и с тех пор все, что я делала, делалось только ради поступления. Только, увы, в военную академию меня не взяли. Опять же пол. Мол, идите девушка в связисты. Отказалась и вот успех!
  Теперь-то меня точно не отвергнут. Как никак эти курсы считаются привилегированные и те, кто выжил и прошел, мастерами своего дела.
  Так, сначала в душ, потом звонок отцу, а затем ужин, чтобы задобрить Игната. Все же он мой парень и мне будет жаль его потерять.
  Приняв душ, и почувствовав себя еще лучше, набрала отца.
  - Пап, а меня приняли! - радостно сообщила ему я, когда он взял трубку.
  Долгая пауза.
  - Я рад за тебя, детка, но... - неуверенно начал родитель.
  - Что но? - напряглась.
  - Уверена ли ты, что тебе это надо? Быть военным это не работа, это жизнь. Чтобы добиваться успеха в данном поприще тебе придется отказаться от всего и...
  - А как же! Конечно, уверена! Пап я же тысячу раз говорила, что все это знаю! Я же выросла вместе с тобой. Между прочим, ты меня с самого детства воспитывал как своих подопечных. Честно говоря, если бы я служила, уже бы капитаном точно была.
  - Знаю, детка, но знала бы ты, как я жалею, что так поступил. Единственная дочь и та пошла по моим стопам, вместо того, чтобы детей рожать.
  - А ты не жалей, а порадуйся за дочь! - в моем голосе прозвучала сталь. Он знал этот тон.
  - Ладно, ладно! Сдаюсь! Удачи тебе малышка и дай бог, чтобы на твоем пути встречались только хорошие люди, - ответил мой герой.
  - Спасибо, пап, - улыбнулась во все свои тридцать два зуба.
  - Когда ты едешь?
  - Завтра должна быть на месте.
  - Ясно, тогда береги себя и звони если что. Может я и в отставке, но связи у меня еще есть.
  - Нет уж! Я пройду все, что подготовила судьба. Ты же сам не раз говорил, что неприятности закаляют характер. Вот и буду закалять, если что. А звонить буду, чтобы не забывал своего котенка.
  - Эх, - тяжелый вздох - Я люблю тебя, котенок мой.
  - И я тебя, пап!
  Повесив трубку, все же заразившись сомнением отца, а нужно ли мне это, я пошла на кухню готовить любимые блюда Игната, но, увы, ненавидимые мною.
  Кое-как выдержав жарку грибов, (от запаха которых меня начинает мутить -последствие стресса, пережитого в детстве, когда отец отравился грибами) я перемешала их с картошкой, оставила на медленном огне и убежала переодеваться.
  - Я дома! А чем это так вкусно пахнет? - раздалось с коридора. Ура приехал!
  - Угадай! - радостно предложила я, выбегая на встречу.
  Видать сначала на работу заехал. Вот же духи у его секретарши. Ну почему снова это ощущение того, что я что-то забыла? Если бы не знала, насколько порядочен Игнат, заподозрила бы в измене. Но он обнимает меня, целует и все мои тревоги отступают на задний план. Все-таки он меня любит, а я... Какая разница. Как сказал кто-то умный: 'мужчина должен любить, а женщина позволять ему это делать'.
  - А можно я схитрю! - оторвался от моих губ и направился на кухню. Рассмеялась и пошла следом. - Оооо... мои любимые баклажаны, картошка с грибами! Милая, ты просто чудо!
  - Я такая! - обняв его, отвечаю я.
  - Но с чем это связано?
  - Не знаю. Просто вдруг захотелось тебе приятно сделать - улыбнулась - А почему спрашиваешь?
  Прижал меня к себе сильнее и поцеловал в лоб:
  - Просто ты безумно не переносишь грибы, а тут...
  - Тогда, давай ужинать! - выскальзываю из рук своего мужчины и начинаю накладывать еду в тарелки.
  Кивнул и мы уселись за стол. Вечер прошел в спокойном ничего не делание. А уже перед самым сном он вдруг предложил:
  - Рай, а выходи за меня?
  Я как раз решилась ему сообщить, а тут такой поворот.
  - Это с чего вдруг? - растеряно спросила его моя персона.
  - Ну, просто нам в Швецию ехать, а мы даже не женаты, непорядок, - а ясно. Ему жена нужна, иначе не отправят. Эх, и как ему объяснить, что я не еду?
  - Игнат, знаешь, а я ... - замолкла, закусив губу, а потом вымолвила - Я не поеду с тобой в Швецию.
  - Но почему? - его непонимающий взгляд.
  Встаю с дивана, где сидела в этот миг, и иду к столу, беря конверт, после чего отдаю ему:
  - Вот, прочти, - прошу.
  Читает:
  - Ты что, шутишь? - смотрит на меня и его глаза медленно расширяются. - Нет, ты серьезно собралась променять Швецию на военную базу! У тебя с головой все в порядке? Одно дело мечта и совсем другое ее воплощение! Я тебя не пущу!
  Морщусь от его крика. А кто его спрашивать будет?
  - А с чего это ты меня не отпустишь? Отец уже принял это и завтра я еду.
  Нет, права была Света ты... - начал он и запнулся. А это еще что такое?
  - А причем тут Света? - напряглась. Отвел взгляд. Но я заставила его смотреть на меня и по виноватому лицу все поняла. Вот, что все это время меня тревожило. Такие духи были у Светы. Да и помада тоже, ведь спрашивала откуда на рубашке, а он все мол пришлось целоваться с женой босса она промазала. Поверила дура. И ведь бывало ночью домой не приходил. Говорил, что на работе задерживался допоздна. Или что другу помочь надо было. А я ему верила.. Зря. - И что же она говорит?
  - Рай, я...
  - Нет уж! Ты заканчивай! Что обо мне говорит Светлана за моей спиной!
  Тяжело вздохнул:
  - Что ты заносчива. Не думаешь ни о ком, кроме себя. Что никого, а тем более меня, никогда не любила. А я для тебя лишь временная пристань. Еще, что твое желание быть военным это вся твоя жизнь, а все остальное побоку.
  Молчу, пытаясь переварить потерю двух близких людей. Как же больно осознавать, что тебя предали. А еще и такую ненависть. Как она могла такое сказать и кто, та кому я доверила бы свою жизнь:
  - Знаешь, а Света пожалуй права, - запинаюсь, с трудом сдерживая слезы - Я эгоистка и все, о чем могу думать, это исполнение глупой детской мечты. Но меня это устраивает.
  - Рая я...
  - Молчи! - поднимаю руку - Ты уже сказал, теперь моя очередь. Я признаю твое обвинение, только это куда лучше, чем спать с женихом лучшей подруги или рассказывать о ней гадости!
  - Раиса!
  Слушать его нет сил. Иду в спальню и запираю дверь прямо перед его носом. Хочется реветь, но я не буду этого делать. Я дала себе слово и сдержу его.
  Он колотит в дверь, пока я собираю сумку, а у меня перед глазами стоит картина их вместе. А ведь стоило догадаться. У меня на глазах мой бывший танцевал с ней, неделю назад сославшись на ее одиночество (у нее никого тогда не было, и она пришла одна на совместный ужин), а я поверила. Как она прижималась к его телу, а мужчина ее обнимал, нет, даже лапал. Мне тогда будто глаза закрыли. Посмеялась, не веря, что Игнат на такое способен.
  А ведь знала же, что в этом мире никому нельзя доверять. Мама меня этому научила. Картинки воспоминаний сами встали перед глазами, а ведь пыталась забыть:
  
  Она стоит в спальне очередного временного жилья. В руках сумка. Сама в своем дорожном платье и с распущенными черными волосами. Очень красивая женщина. Все удивлялись, как отец смог такую красотку заарканить. А еще знакомые говорят, что я на нее похожа. Как же мечтаю перекраситься. Но папа в свое время запретил и потребовал клятву, что никогда так не сделаю. Единственное, что он запретил мне за всю мою жизнь, при всей его строгости и военному воспитанию.
  - Мамочка, ты куда? - мне семь. Отец в части, братья в школе. А я пойду в нее лишь осенью.
  - Я съезжу к твоей бабушке и вернусь, - улыбнулась она мне. Только улыбка кривая и взгляд отводит. А еще все время с отцом ругаются. И папа вчера впервые напился. Я слышала, как он кричал, что тот щенок бросит ее через неделю. А у них дети и ради нас она должна остаться.
  - Нет, не вернешься, - качаю головой. Пытаясь сдержать слезы.
  Кажется, хочет возразить, но молчит. Потом делает шаг ко мне, но замирает и, наконец, уходит, так ничего и не сказав.
  А я все же плачу на взрыв. После чего даю себе клятву никогда больше не плакать.
  
  Мама так и не вернулась. Отец нас троих сам растил, как мог.
  'Вот и вырастил эгоистку' - усмехнулась, застегивая сумку. После чего открыла дверь и абсолютно сухими глазами встретилась с взглядом предателя:
  - Куда ты собралась? - схватил меня за руку.
  Применила прием самообороны и вот уже парень на полу.
  - Не трогай меня, - не сдерживаю отвращения - Я еду к отцу.
  - Рая...!
  - Хватит! Я не желаю больше ничего знать! Иди к своей Свете. Желаю вам счастья!
  Переступив через него, выхожу из квартиры, хлопнув при этом дверью, и иду на остановку. Там сажусь в автобус, и тут меня прорвало. Слезы текли сами собой, и я ни на чем не могла сосредоточиться. И уж тем более взять себя в руки. Меня предали те, кого я впустила за кордон своей души. Кому разрешила поселиться в сердце. А теперь в нем еще одна дыра. Кровоточащая рана, которая заживет не скоро.
  В себя пришла, когда водитель потряс меня за плечо и сказал, что это конечная остановка.
  Заплатила за проезд, вышла, огляделась и куда идти? К отцу нельзя, он только порадуется. С самого начала невзлюбил Игната:
  - Этот слабак тебя недостоин, - заявил он едва того увидел.
  Взгляд зацепился за знакомую многоэтажку. Борька!
  - Алло? - заспанный голос. Неужели уже так поздно. Ой, двенадцать на часах, а Борька в девять ложится. У него смена с семи.
   - Борь, а можно у тебя переночевать? - виновато прошу я, даже не здороваясь. Чувство вины ухудшило и без того плохое душевное состояние.
  - Ушла таки? - предположил брат, сразу поняв, почему я прошусь к нему.
  - Ага! - не отнекиваюсь. Сил нет.
  - Приезжай, я дома. Напою чаем и уложу.
  - Спасибо.
  - Не за что.
  Через час я уже лежала на разобранном диване, стараясь не плакать и мечтая о будущем. Веря, что меня ждет успех, и радуясь тому, что хоть что-то не так плохо и я узнала правду еще до свадьбы.
  
  Глава 2
  
  Каждая мечта тебе дается вместе с силами, необходимыми для ее осуществления. Однако, тебе, возможно, придется ради этого потрудиться.
  Ричард Бах
  
  Утром Борис отвез меня на полигон:
  - Ты уверена, что хочешь это сделать? - уже наверное в сотый раз спросил братец.
  - Да! - улыбнулась ему, радуясь, что я, наконец, тут. И не важно, что слезы на глазах и так хочется забиться в какой-нибудь уголок на пару недель с мороженым и шоколадом. Но это так по-женски глупо, а у меня есть цель и я должна к ней стремиться.
  Звонок сотового телефона. Смотрю на дисплей - опять он. Отключаю, даже не пытаясь скрывать, что не желаю с ним разговаривать. Мне-то казалось он просто временная станция, тогда почему же так больно?
  - Ладно, тогда пошли, провожу, - начинает открывать дверцу машины брат, но я ловлю его за руку.
  - Еще чего! Нет уж, это мой путь, и я пройду его сама!
  Еще с утра он весь разоделся. Явно собирается дать понять, что меня трогать не стоит. Вон и парадную форму нацепил, даже медальку свою привесил.
  - Рай, ...
  - Борь, - прерываю его и с мольбой гляжу на брата.
  - Ладно, - после долгой паузы отвечает брат, а потом добавляет - но если что, звони!
  - Есть, товарищ капитан! - Улыбаюсь ему.
  - Вот же, плутовка! Знаешь, как польстить! Ну не получил я еще капитана!
  - Скоро получишь, сам же вчера сказал!
  Качает головой, мол сглазишь, потом целует лоб и, наконец, открывает дверцу машины с моей стороны:
  - Выметайся отсюда, пока не получила.
  Вылезаю из машины, ловя удивленные взгляды мужчин у ворот. Не ожидали, вот она я. Но перед тем, как бросить вызов судьбе, склоняюсь к окошку машины и говорю:
  - Борь, спасибо тебе за то, что принял и позволил остаться. И не бойся, прорвусь. Ты еще будешь мною гордиться.
  - Дай бог, детка, - улыбается мне брат - но будь осторожна, здесь тебе не папин гарнизон. Парни тут другие, жестокие.
  - Знаю, да и не забыла я еще горячие точки, помню, что такое война.
  Оба перестали улыбаться. Период с пятнадцати до шестнадцати лет я провела с отцом на войне. Братья говорили, что изменилась и сильно, а чего ожидать, если каждый день видишь раненых, умирающих и убитых двадцатилетних парней.
  Почему оказалась там с отцом? Да очень просто - не с кем было оставить. Родни нет. Мамка? Никто не знает где она и живая ли вообще. Братья? Борька с нами, а Санька только поступил и жил в общаге. Короче пришлось учиться выживать. Радовало одно, с детства учили всему, что должен знать хороший солдат, поэтому с физической точки зрения было не так плохо, а вот эмоциональной...
  - Рай, не вспоминай. Это в прошлом, не стоит оно того, - совсем другой брат. Серьезный, а в глазах печаль.
  Слишком много погибших на наших глазах. И честно говоря, удивительно, что мы выжили.
  - Ладно, пора, а то вон уже явно наш наставничек вышел! - улыбаюсь брату, хватаю сумку с заднего сидения и успеваю ровно на перекличку.
  - Соболев?
  - Я!
  - Корицина? - поднял бровь красивый брюнет лет так двадцати семи. В форме с лейтенантскими нашивками (тремя маленькими звездочками, две из которых горизонтально и одна между ними сверху, образовывая вершину треугольника.). Шоколадные глаза, высокий лоб, и упрямый подбородок. Любая бы мечтала о таком мужчине и даже я восхитилась им. Только это была минутная слабость, потому что следующие полтора года я его люто ненавидела и увы он отвечал мне взаимностью.
  - Здесь, - внимательный взгляд с легким неодобрением и снова уперся в список.
  - Рюрик...?
  Затем нас пустили на полигон и сразу же выстроили на плац. Тридцать... Тридцать парней и я одна единственная женщина. Сказать, что парни смотрели на меня как на сумасшедшую, это ничего не сказать. Хотя это не совсем верно. Как на бабу, которую не против отыметь и ту, кто осмелился вторгнуться в их святыню. Короче с недовольством и вожделением. В том, что у меня еще будут проблемы, я не сомневалась. Пока же они молчали, потому что начальство здесь.
  - Равняйсь! - зычный голос мужчины отвлекает от моих мыслей. - Мое имя Старший лейтенант Игроков. Я буду руководить вашим обучением. Вы пришли сюда каждый со своей целью, и мне как-то пофиг с какой. Моя задача сделать из вас хороших бойцов, нет командиров ВМС, и я это сделаю. Мне плевать, сколько из вас не выдержат подготовку, и скольких мне придется убрать, - в этом месте мужчина сделал паузу, глядя прямо на меня. Он что, думает если я женщина, то сломаюсь при первой же нагрузке? Как же хочется ответить, но устав запрещает младшему по званию разговаривать (а тем более спорить) со старшим без разрешения того, поэтому я просто сжала кулаки. - С завтрашнего дня начинается вас личный полугодовой ад, после которого те, кто останутся, станут профессионалами, знающими как выжить в кризисной ситуации и как спасти своих подчиненных. Сейчас же вы идете в казармы и располагаетесь, изучая гарнизон. В шесть утра жду всех возле третьего бокса. Вопросы есть?
  - Нет, товарищ старший лейтенант, - ответил хор наших голосов.
  Кивнул и прошелся по нашему строю взглядом. Явно заметил мои сжатые кулаки (увы, но я не так быстро отхожу) и, поняв, что задел меня, решил добить:
  - У вас есть, что сказать рядовой Корицина? - а ведь специально это делает. Здесь у всех звания ни ниже младшего сержанта, а я тут белая ворона, попала из ниоткуда.
  - Никак нет, товарищ старший сержант, - ни на ту напал сударь. Не даром все детство на плацу провела.
  Еле заметное пожатие плечами.
  - Направо! Вольно!
  И мы все направляемся к казармам.
  
  Ну что я могу сказать о казарме? Длинное помещение с тридцатью с лишним кроватями, висящей на шнуре лампочкой, двумя окнами и тумбочками. Казарма как казарма, со всеми своими плюсами и минусами, главный из которых невозможность переодеться и просто побыть одной. Едва войдя, я сразу заняла место у окна. Прекрасно зная, как порой хочется свежего ветерка после тяжелого трудового дня, еще в детстве усвоила.
  Об отдельном помещении и мысли не было. Я всего лишь рядовой и мякать тут даже права не имею, но койку я не отдам, а тут уже желающие появились:
  - Эй, кукла, койку освободила, - бросил высокий блондин. Встретила бы в городе, залюбовалась. Красавчик, голубоглазый, (где они таких парней берут) младше меня, да и младшего сержанта уже получил. Но за сегодня уже насмотрелась на черное нутро этого типа, и видеть его противно. Весь путь издевался словесно, в открытую оскорбляя. Молчала, честно, ведь старше по званию и вообще не хотелось в конфликт ступать. Но не в этот раз.
  - Нет, - даже не обернувшись, продолжаю разбирать сумку.
  - Что? - ошарашено переспросил парень. А что, решил, что безвольная дура? Тогда ошибся.
  Отвечать не стала, просто открыла тумбочку и стала складывать вещи. И тут мою руку сжали как клещами.
  - Ты что делаешь? Я же сказал, сваливай отсюда!
  - А я тебе ответила, - повернулась к нему. - И руку убери!
  - А то что? - усмехнулся. Глуп, что ли?
  - Давно в лазарете не был? - приподняла бровь.
  Он расхохотался. Точно глупец.
  - Да что ты можешь? - Все с меня хватит!
  - Ну, сам напросился.
  Резким движением поднимаю свою захваченную руку вверх, поддерживая ее снизу свободной рукой, и одновременно поворачиваюсь спиной к противнику. После чего хватаю своей свободной рукой руку противника возле запястья и дергаю ее вниз, вывернула ему руку. Затем тяну противника на себя и бью ступней по колену.
  Вопль был тот еще. Не ожидал? Получи!
  - Сука, ты мне руку сломала! - о... а ты, оказывается, еще совсем ребенок в теле переростка. Вон как скулишь.
  - Скажи спасибо что руку, и кстати не сломала, а всего лишь вывернула, - делаю шаг в сторону прохода (так драться удобнее), так чтобы сзади никого не было, мало ли кто еще нападет.
  - Гадина, я тебя сейчас ... - шипит, качая раненую руку.
  - Подойди и на этот раз сломаю, только нос, а то больно красив с таким черным нутром. - предлагаю, а сама рассчитываю как бы так встать, чтобы было и удобно и безопасно.
  Он встал и как медведь направился ко мне:
  - Отставить драку! - раздался знакомый зычный голос - Что тут происходит!
  Все разом повернулись к старшему лейтенанту, став по струнке.
  - Она мне руку сломала! - пожаловался сержантик, качая свою раненую руку. И откуда он такой? Отец бы за такое прибыл. Солдат как-никак.
  Отвечать не стала. Ниже моего достоинства.
  Подошел. Прикоснулся и тут же ударил. Парень взвыл:
  - Вот теперь перелом, - с каким-то непонятным удовольствием констатировал начальник (не только отец судя по всему), а затем зло добавил - Если не можешь с бабой справиться тебе тут не место. И не скули, мужик все-таки. Из-за чего сыр бор?
  - Койка, товарищ старший лейтенант, - позволила себе ответить.
  Взглянул на меня зло. Так, значит, будет на стороне этого гаденыша. Ладно.
  - Вы еще к обучению не приступили, а от вас уже проблемы, рядовой.
  Молчу, а что я могу сказать.
  - Игорь, что у тебя тут? - в комнату вошел мужчина с волнистыми рыжими волосами.
  - Да ничего, Вадим, распри из-за койки, - отвечает с усмешкой.
  - Тогда заканчивай быстрее и пошли, - прислонился к косяку рыжий.
  - Иду, - кивнул, после чего посмотрев на блондина, велел:
  - В лазарет!
  Парень тут же исчезает за дверью, а командир, взглянув на меня, продолжает:
  - Мне на ваши дела плевать. Но друг друга калечить даже не думайте. Сегодня сделаю вид, что не видел, а завтра выгоню обоих!
  Развернулся и ушел. И тут мое терпение лопнуло. Я что должна терпеть все, что придумают эти еще совсем мальчишки?
  Иду следом за ним:
  - Товарищ старший лейтенант, разрешите обратиться, - кричу в спину, когда догоняю его в коридоре.
  Замер, обернулся и посмотрел на меня, затем кивнул своему приятелю, с которым разговаривал и, подождав пока тот отойдет, бросил:
  - Ну, обратитесь, рядовой.
  Второй раз проявляет неуважение. Может это конечно и от того, что фамилию мою не помнит, но я почему-то в этом сомневаюсь. Мое чутье иногда, конечно, ошибается, но я почти уверена, он уже знает всех в лицо и по фамилии.
  - Сэр, почему вы позволяете себе судить по внешним данным? Ну и что, что я женщина? Кто сказал, что я буду хуже любого из ваших подопечных? Дайте возможность и я докажу на что способна!
  Снова этот взгляд. Будто раздевает глазами, пролезая и исследуя каждую косточку.
  - А смысл? - отвернулся, глядя на дверь, за которой скрылся его собеседник - Ты еще не начала, а проблем уже море. Да и не здесь место женщины. Тебе бы мужа кормить и детей рожать, а ты ...
  Ничего больше не говоря, мужчина ушел, а мне осталось только вернуться в казарму, злясь и не понимая такого отношения.
  А там...
  Мо вещи разбросаны по полу. Нижнее белье изучают мужчины, а на постели уже валяется ранее искалеченный блондинчик. Вот интересно, когда вернуться успел?
  Подхожу к койке:
  - Выметайся, пока еще что-нибудь не сломала, - не знаю, что уж было на лице, но он подчинился.
  Беру не застеленное белье и начинаю стелить, не обращая внимания на обсуждение моего постельного белья.
  - Рюшечки, а еще в солдаты подалась...
  - Ага, ты про клубничку на мягком месте забыл.
  Как же злит все это. Мне бы забрать, но бесполезно только повеселю их. А оно мне надо? Нет, конечно. Черт и ведь теперь за руку и койку мстить будут. Поймают еще, изобьют. Вот же влипла и главное сама. А оно мне надо?
  НАДО! И не разводи тут сопли. Дочь полковника называется.
   Застелив постель, даже не раздеваясь, ложусь под одеяла и бросаю:
  - Надоест, вещи на тумбу положите.
  И делаю вид, что уснула. Подвоха я ждала долго, но его так и не последовало, а утром, еле встав в четыре утра, быстро приняла душ (поэтому и вставала, чтобы одной принять), переоделась и направилась на плац, заниматься утренней зарядкой.
  На пятом кругу со мной поравнялся человек. Вздрогнула, но тут же взяла себя в руки. Он говорить не хотел и побежал дальше, а мне было все равно. И лишь когда он уходил, я узнала его, это был старший лейтенант Игорь Игроков.
  
  Еще через полчаса я стояла в ряду, а он проходил мимо, своим острым взглядом ища недостатки. У меня были только растрепанные волосы. Пусть я и бегала в форме, но внешне этого не заметно. Дезодорант хороший, а форма чистая и наглаженная. Да и все пуговицы застегнуты. Только мужчине-то что, все равно нашел к чему придраться:
  - Мы тут на службе и полу распущенные волосы неуместны! Причесаться!
  - Есть, товарищ старший лейтенант!
  С волосами он преувеличил. У меня они всего лишь по плечи и то не очень густые. Так что, лохматой я особо не была (всего-то шесть кругов пробежала), поэтому справилась с ними быстро, просто стянула в пучок и все.
  Пошел дальше, как-то больше ни к кому не придираясь. А минут через пять заявил:
  - Начнем сразу, времени тянуть нет. Вон дорожка, она прямая, так что на повороты даже не смотрите. Проходит через весь полигон и возвращается сюда. Сегодня буду добр к вам, пять кругов, поехали!
  Итак, пять кругов, если полигон достаточно большой (больше тридцати километров), значит, где-то сто пятьдесят километров минимум. Мда, повезло. Предположим семьдесят я еще пробегу, а дальше как?
  Но глаза бояться, а руки делают.
  Круге на четвертом, когда уже и ноги не шевелились, за мной увязался Игроков:
  - Вы занимались спортом, рядовой?
  Блин, вовремя! Я тут еле на ногах стою, уже и не уверена, что круг добегу, а он с вопросами. Другие уже вон лежат пластами, а я все бегу. Но отвечать надо:
  - Если работа в океанарии с дельфинами спорт то да, сэр.
  Кивнул и побежал назад, возвращаясь к финишу. Как же я ему позавидовала, двигаясь дальше. Когда же закончила четвертый круг, он велел:
  - Рядовой Корицина, достаточно. Все кто пробежал меньше двух кругов, свободны. Идите собирайте вещи. Остальные в ангар.
  -Но товарищ ... - попытался кто-то возразить.
  - Мне тут не нужны хлюпики и элите ВМС они тоже без надобности, так что вы можете идти. И вам никто не обещал учить. Вам обещали только развивать имеющиеся знания, - прервал Игроков возражения, глядя на меня. Я тут же поняла, что вторая часть предложения предназначена мне. Никто не будет учить. Меня просто сразу выгонят и все. Пятеро ушло, а остальные направились в ангар.
  
  День прошел в трудах. Слава богу, из группы никто больше не ушел, но гоняли нас нещадно. К вечеру болело все, и была только одна мысль - добраться до койки. Но сделать это без происшествий, мне было не суждено.
  На подходе к казармам меня окружило десять человек. В темноте (а нас отпустили около одиннадцати часов при подъеме в шесть) лиц было не видно. Один из парней вышел вперед со словами:
  - Бабам тут не место, убирайся!
  - Нет! - сама знаю, что глупо, но так просто отступить я не могу.
  Он бросился на меня, я отбила нападение, повалив его на землю, а дальше удача от меня отвернулась.
  Оставшиеся мужчины бросились в атаку. Со всеми я драться не могла, не супермен, а всего лишь слабая женщина со знаниями боевых искусств. В результате, оказалась на земле, а парни били меня ногами. Все, что я могла, это закрывать лицо руками и молиться, чтобы им быстрее надоело.
  Но вот луч света осветил дорожку. Раздалась команда остановиться. Ребята, чертыхнувшись, бросились наутек, а я так и осталась лежать, пытаясь заставить себя подняться на ноги.
  - Рядовой? - тревога в голосе начальника. А он тут что делает? Хотя глупый вопрос, вроде тоже в казармах ночует когда смена его. Прикосновения к плечу причиняющие боль и в то же время рождающие что-то непонятное в организме. Чертыхания - Рая!
  Надо же, даже имя мое знает! Но сейчас не до того. Надо встать. Нельзя лежать, это слабость. Как же все болит! Пытаюсь подняться, но сильные руки, от которых жар прошел по всему телу, удерживают на земле:
  - Куда! Лежи давай!
  - Игорь, врач уже идет! - знакомый голос. Виктор - один из тренеров.
  - Не надо врача, я в норме.
  - Ага, оно и видно. Говорил же не место тебе тут! - зло отвечает мужчина.
  - Это мне решать, где мне место, товарищ старший лейтенант, - выплюнув сломанный зуб с кровью, зло ответила я.
  Снова выругался, а затем спросил:
  - Кто это был, узнала?
  Вспомнился момент, когда появился свет фонаря и раздался голос Игрокова. Лица... Лица тех, кто спит со мной в одном помещении. Все же самые страшные мои опасения подтвердились. Они решили мстить.
  - Нет, - качаю головой. Скажу правду, хуже будет.
  Внимательный взгляд. Понимает, что лгу, но сделать ничего не может:
  - Дура ты, рядовой, ну да ладно, твои проблемы...
  Тут появилась врач и оттеснила командира. Мне повезло, кроме разорванной кожи на лице и теле, выбитого зуба и трещины в кости, никаких травм не было. Ладно, заживет. Могло быть и хуже, хотя и очень больно.
  Отказавшись от ночи в лазарете, я вернулась в казарму, где спали мои мучители. Взяв мыло, пошла отстирывать форму от своей же крови и грязи. А так как забыла взять сменную одежду пришлось одевать мокрый зеленый наряд и спать в нем. Благо окно было закрыто, а одеяло толстым. Но сами понимаете, что утром она выглядела неважно.
  - Почему форма мятая? - встретил меня утром вопрос Игрокова.
  Покраснела, понимая, что выглядит она ужасно. Мятая, влажная, но, слава богу, хоть отстиранная от крови. Вот сейчас он меня точно отправит домой. А что сказать ему? Нечего. Стеснительность это не отговорка. Но ответа он и не ждал:
  - Чтобы больше такого ни у кого не видел, ясно?
  - Так точно, товарищ старший лейтенант! - ответили мы все.
  - Ладно, шесть кругов вокруг полигона!
  И снова бег. Сегодня хуже чем вчера. Болят кости, мышцы и вообще жить не хочется, но я упряма.
  - И все же непонятно, откуда такая страсть к бегу и оружию? - нагнал меня на четвертом кругу.
  Увы, я вчера показала первые результаты по стрельбе, теперь доставать будет, пока не признаюсь. Как-никак задето мужское самолюбие. Как это женщина и стреляет лучше, чем собравшиеся мужчины. Непорядок. Но это отступление, а в этот конкретный миг я бы его убила, дай мне кто пистолет. Сил нет бежать, а он еще и болтает! Сам-то стоял все это время и на нас покрикивал!
  - Я военная с младенчества, - ответила и тут же попыталась наладить ритм дыхания. Бесполезно.
  - Это как? - удивился.
  - Отец служил, а мы дети вместе с ним. Прям как солдатики, только маленькие. Все как у служащих, тот же ритм жизни, даже спали в казармах. Только занятия у нас были в школе, в которую еще доехать надо было. А в качестве наказания были ночной наряд и бег на плацу. Так что, ничего нового я пока здесь не видела.
  - А отец не научил, что форма это святое? - будто и не удивился. Неужели папка уже успел подсуетиться? Ох, рассержусь на родителя, если узнаю.
  - Научил, только боюсь переодеться, возможности нет. Сменку вчера забыла, а возвращаться в комнату сил не было. Вот и надела форму, а не сняла, потому что негде. Не желаете же вы, чтобы я вашим бойцам ночной стриптиз показывала?
  - Сами пришли в мужское общество, - пожал плечами.
  - В точку!
  Согласилась я и побежала дальше, а он так и остался стоять, глядя мне в след. Понял! Дошло, наконец. Хотя, о чем это я. В его понимании я сама виновата.
  Пятый круг дался еще тяжелее, чем четвертый. Шестой же мне просто не дали пробежать:
  - Стоять, рядовой! - поймал за руку на бегу и уже тише добавил - Не умеешь ты останавливаться, да? В ангар давай!
  Подчинилась, и закрутилось все как накануне. Только бить меня вечером не спешили, а войдя в комнату, увидела, как трое парней строят что-то вроде ширмы возле моей койки. Вопросительно подняла бровь:
  - Чего зыришь? Команда старшего лейтенанта построить тебе ширму, вот и делаем, - зло бросил Николай, (тот самый блондин, которому я вывернула руку) забивая очередной гвоздь. - Ткань сама натянешь!
  - Натяну, - пожала плечами и взяла кусок материи. И как ее натягивать? Точнее чем натягивать. Выругавшись про себя, достала нитку с иголкой.
  Спать я легла в три, а в четыре бежала в душ, стараясь не замечать, как болит все тело. Боль уже становилась привычным делом.
  В шесть же, я стояла в идеально выглядящей форме перед очами Игрокова. Так началось мое обучение и новый этап моей жизни.
  
  
  Глава 3
  Право на любовь, право на ошибку, право на боль, право на улыбку, жизнь дает шанс и учит быть сильными...
  3NT - Зеркала
  
  Время шло. Бить меня больше не били (судя по всему, товарищ старший лейтенант все же вступился), но и в компанию меня не приняли. Я была своего рода изгоем, на которого смотрели косо, с презрение. Только меня это мало волновало. Я установила свой собственный ритм жизни и была почти счастлива. Почти, ведь спать все же всем хочется.
  Ночи, не скажу, чтобы пугали, но спала я мало и просыпалась от каждого шороха, а все из-за Николая.
  Увы, мне пришлось принять, что я почти беззащитна против мужчин, а все что могу это быть внимательной и 'пытаться' защищать себя. Николай возглавил кампанию против меня, а с учетом его нападения в душевой, иллюзий я больше не питаю.
  В тот раз, после тяжелейшего рабочего дня, я как всегда приняла душ, обтерлась полотенцем и, намазавшись кремом, пошла одеваться. Вышла к кабинкам с одеждой, подошла к шкафчику и тут меня прижали к нему.
  - Я же обещал тебе, что мы не закончили, - прошипел этот гад на ухо, при этом лапая мое тело.
  - Отпусти! - попыталась оттолкнуть парня.
  - А то что? - укусил за ухо. И я еле сдержалась, чтобы не застонать от боли.
  - Закричу!
  - Кричи, а я скажу, что у нас тут рандеву, а ты оказалась чувствительной крошкой. Как думаешь, кому они поверят?
  Меня начало тошнить. Я прекрасно понимала, что за такое меня по головке не погладят, и не важно, насилие это или добровольный секс. Перед внутренним взором стал брезгливый взгляд Игрокова, и я тут же, почему-то, почувствовала себя грязной. Надо выбираться самой. Шум только усугубит ситуацию.
  - Какая хорошая девочка, - прошептал мужчина целуя мою шею сзади, отчего захотелось содрать кожу в том месте, после чего врезать парню - И зачем, спрашивается, сопротивлялась?
  И тут я сообразила, как можно выпутаться из этой ситуации целой и невредимой. Расслабив тело и, положив голову ему на плечо, я самым страстным голосом (на который была способно, с учетом того, что меня тошнило) ответила:
  - Чтобы ты, дорогой, ценил свою победу. Вы мужчины странные, цените только то, что вам тяжело досталось.
  Рассмеялся, развернул меня лицом к себе. Нет, рано. Наклонился, при этом оперевшись на кабинки, и поцеловал, вот оно!
  Движение ногой и парень сгибается пополам. Еще одно рукой и падает на пол, скуля как собака.
  - А я, кажется, предупреждала, чтобы ты ко мне не совался? Так вот, приблизься ко мне еще раз, и я обещаю, что превратишься в растение. Надеюсь, есть кому горшки выносить?
  После этих слов я начала одеваться, жалея, что не могу снова принять душ и при этом, не забывая слушать его мат и следить за его движениями. Отвергнутый мужчина - опасный мужчина.
  Одевшись, покинула душевые и тут же столкнулась с Игроковым.
  - Рядовой? - удивился при виде меня начальник и тут же уставился внимательным взглядом. Что не так?
  - Товарищ старший лейтенант! - выпрямилась, став по струнке глядя на него в ожидании беды.
  - Почему не спите? - после долгой паузы поинтересовался он.
  - Принимала душ, товарищ старший лейтенант. Уже иду спать, - молясь, чтобы он не заглянул в душевую, сообщила я.
  Еще один внимательный взгляд и тут же вопрос.
  - Вы в порядке, рядовой?
  - Да, сэр! - сглотнула, чувствуя, как холодный пот течет по спине.
  - Идите, отдыхайте. У вас подъем меньше чем через пять часов.
  - Есть, сэр! - отвернулась и ушла, облегченно вздохнула, едва оказавшись в спящей казарме. И лишь когда вернулся этот поддонок, я услышала шепот.
  - Ну как?
  - Горячая штучка!
  Сжала кулаки и закусила губу, чтобы не рассказать им, насколько я горяча, но решила, что не стоит этого делать, и без того окончательно настраивая злого 'коллегу' против себя.
  С тех пор я и сплю урывками. Душ же принимаю - предварительно проверив помещение и подперев дверь шваброй, чтобы не вошли нежданные гости, хотя и понимаю, что после события произошедшего через три недели после того дня, меня уже никто не тронет.
  В то утро нас сорвали с тренировки и выстроили на плацу. Ребята шептались, что приехал какой-то начальник, а Игроков, стоящий возле нас, был хмурым как грозовое небо. В дни такого его настроения нас выгоняли. И по нескольку сразу. Вот мы и ждали беды, а появился он...
  Прошелся вдоль нашего взвода, оглядел нас, выискивая недостатки (и конечно находя) и тут же сосредоточился на мне.
  - Три шага вперед, рядовой!
  Подчинилась. Не стоит спорить со старшим по званию.
  - Налево шагом марш!
  Осталась на месте, глядя ему прямо в глаза. Его это рассердило:
  - Ты меня не слышала, рядовой? За вещами шагом марш!
  - Нет, - мотнула головой, уже понимая, что добра от него ждать не стоит.
  - Что? - удивился? А что думал, я так просто как болонка брошусь за тобой?
  - Ты вынуждаешь меня нарушать устав. Я не пойду за вещами, хотя бы потому, что меня не выгнали, а значит это самоволка.
  - Рая! - зашипел мужчина, в то время как на его лице заходили желваки. Так это плохо, когда он в таком настроение, он способен на все. Только и мне отступать некуда.
  - Нет!
  Подошел ко мне и вдруг больно схватил за подбородок.
  - Отпусти! - попросила, удерживая на лице спокойную мину.
  - Что с зубом?
  Черт, заметил. Тут негде сходить к стоматологу, а сломали мне его 'красиво'. Ладно, не буду лгать.
  - Сломала.
  - Как? - стал крутить меня, выискивая синяки и, конечно, находя. Как без них на тренировках?
  - Не твое дело! - вырвалась из его рук.
  - Тебе его выбили? - Молчу. Никогда не умела лгать своим мужчинам. - Черт и куда отец с Борисом смотрят? А ну-ка брысь вещи собирать!
  - Я все равно вернусь! Не сюда, так на другие учения. Ты же меня знаешь! А тут я почти два месяца! Не мешай мне! - он меня достал. Почему я должна идти у них на поводу? Почему даже собственная семья не может понять моего желания? Зачем мешают? Неужели я совсем одна в этом мире?
  - Рая!
  - Александр! - редко называю его так, но когда называю, это значит только одно. Я зла - очень зла.
  - Я не оставлю тебя тут зная, что тебя бьют, - как-то сконфузился брат. Понимает, что если заберет, устрою ему 'веселую' жизнь.
  - А меня и не бьют, да и не поеду я никуда, - скрестила руки на груди.
  - Дура ты, Раиса.
  - Знаю, но ты все равно меня любишь, - сморщив носик, как в детстве, ответила я и тут же оказалась в безопасных объятиях старшего брата.
  - Его нет уже, а ты все за своим спором гонишься! Зачем? Остановись, оглядись. Ты же так все потерять можешь. Оно не стоит того! Никто не засвидетельствует твою победу, да и нужна ли она тебе!
  - Нужна, Саш, его нет, но я хочу сделать это. И не из-за клятвы, это всего лишь слова. Клятва просто послужила толчком. Я сама этого хочу. Всегда хотела, а он просто подстегнул желание, заставил начать действовать. Пожалуйста, не мешай мне! Я должна это сделать!
  Брат крепче прижал меня к себе, надолго задумавшись:
  - Поговорю я с твоим начальником, ох поговорю, - проговорил он, наконец, чем еще больше встревожил меня.
  - Нет, не поговоришь, - отстранилась, глядя брату в глаза - Борису не разрешила и тебе запрещаю.
  - Ри... - детское прозвище вызвало желание прижаться к нему и попросить защиты, но я давно не ребенок.
  - Сан, - сделала умоляющий взгляд.
  - Тогда поступлю иначе, - он оглядел моих 'коллег' после чего уставился на Игрокова - Если с ней что-то случится - из-под земли достану. А вам, товарищ старший лейтенант, скажу так. Я против ее присутствия здесь, но я прекрасно знаю ее и понимаю, что эта чертовка будет бороться до последнего и добьется желаемого. А о вас и вашей команде ходят легенды. Так что, лучше у вас, чем неизвестно где. Никаких поблажек. Никаких снисхождений. Хочет служить, пусть служит, но без скидок на пол, все ясно?
  - Так точно, товарищ подполковник, - стрельнув в меня недовольным взглядом и отдав честь брату, ответил Игроков.
  - Вот и славно. Вернись в строй и не смей позорить семью.
  - Так точно, товарищ подполковник, - с улыбкой произнесла я, отдав честь и тут же вернувшись на свое место. Брат уехал в тот же день, а вот отношение ко мне изменилось. Нет, они не стали мягче, скорее настороженнее. Игроков же, наоборот, усилил нагрузку, ища мои слабые места, и не находя их, слава богу.
  Вот и сегодня, после тяжелейшего изматывающего дня, когда Игроков, казалось, уже никогда нас не отпустит, я привычно приняла душ последней и вошла в располагу (жаргонное слово, переводящееся как спальное помещение в казарме) и с удивлением поняла, что парни не спят. Все пятнадцать оставшихся ребят (Игорь видать решил избавиться от всех, потому что каждую неделю уходили минимум трое) собрались вокруг одного из парней, с тревогой глядя на того. А на кровати напротив, лежал лист бумаги.
  - И чего не спим? На время давно смотрели? - сделав вид, что ничего не поняла, спросила я, начиная разбирать постель.
  - Слушай, заткнись, а! И откуда только взялась такая! Не баба, а не знаю что! - вспылил тот самый парень, вокруг которого все сидели.
  Федор (именно так его звали) отличается спокойствием. И чтобы довести его до того, чтобы он 'вспылил', надо нечто этакое, а тут...
  Положив подушку, которую встряхивала в этот момент, (не подушка, а бог знает что. Поеду в увольнительную, привезу нормальную подушку) я пошла к ним, и взяла письмо.
  - Не трогай! - но было поздно, я уже читала и злилась. Бывают же такие ... это же надо бросить парня пока он служит и не важно - добровольно или нет. Он живет своею девушкой, которая для него свет в оконце, а что она...
  Сжала лист в руке и глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться:
  - Только глупости не делай. Ее не вернешь, да и не нужна она тебе, а жизнь свою захирачешь.
  - А тебе-то какое дело? - зло выплюнул Николай.
  - Да никакого в принципе. Только знаю я, чем кончаются скоротечные решения, и знаете, этого никому из вас не желаю.
  - Да что ты говоришь, - усмехнулся Егор, еще один парень. Второй по мастерству боевых искусств. Завидую ему жутко. Потому что я третья, пока. - И что же ты знаешь?
  Пожала плечами и пошла к своей кровати, зачем им это знать. Не поймут, если не захотят, а они явно не хотят. А когда собралась задернуть занавеску, поймала взгляд Федора и поняла, что просто не могу молчать. Надо хотя бы попробовать:
  - Когда мне было пятнадцать, я вместе с отцом оказалась в горячей точке. Там был парень, хороший парнишка, добрый, веселый, общительный к нему можно было применить еще много хороших эпитетов, - помолчала, пытаясь забыть другие глаза, смотревшие так же, как сейчас смотрит Федор - Однажды ему пришло письмо от его девушки. Она писала почти то же, что ты читал сегодня, только избранник не друг, а его младший брат. Несколько дней парень ходил как в воду опущенный, а потом вдруг украл автомат и сбежал. Помню, как отец ругался на чем свет стоит. Его даже искали, а после раз и тишина. Через неделю я 'случайно' подслушала разговор и узнала, что мне запрещено было говорить. Его поймал противник, когда он пробирался через каньон. А наши нашли уже тело, изрешеченное пулями. Но страшнее всего не это. Он мне оставил записку. Петр был мне защитником, наставником и другом. Писал, что вернется. Ему просто надо съездить домой, посмотреть ей в глаза, понять, что им не судьба быть вместе и он вернется. Автомат же он взял, чтобы безопасно пройти опасную зону, - замолчала, пытаясь скрыть слезы. - Именно с ним я поспорила, что смогу стать майором и именно из-за этой клятвы я тут. Когда мы вернулись в Россию, я сбежала от семьи и поехала в город, где он жил. Нашла ту девушку, чтобы просто посмотреть ей в глаза...
  Больше говорить я не могла. Горло будто сжалось, не пропуская слова. После минутного ожидания раздался голос, которого я никак не ожидала услышать:
  - И что? - спросил товарищ старший лейтенант.
  Вздрогнула, подскочила, как и все ребята, уставившись на него, и только затем, получив кивок, глядя ему в глаза, ответила:
  - Она его даже не помнила. Да, был такой знакомый. Умер. Очень жаль, но у меня семья, ребенок, так что извини, - перевела взгляд на Федора - Так что эта девица не стоит того. Живи дальше. Придет время, в твоей жизни появится другая, та, что будет любить и никогда не предаст.
  Затем отвернулась, задернула занавеску (понимая при этом, что нарушаю правила поведения при старшем по званию), сказала 'приятных всем снов' и легла спать. Меня никто не окликнул, и за это я была им очень благодарна. А когда раздалась команда 'отбой', вздохнула с облегчением.
  Не знаю, помог ли мой рассказ или нет, но парень сбежать не пытался (что меня порадовало) хотя и был немного рассеянный и невнимателен.
  Через неделю после того дня, его невнимательность вылилась в проблемы, в последствии запустившие механизм, который чуть не стал концом моей военной карьеры.
  Нас выкинули в лесу. Задача была проста:
  - Вы должны добраться до базы. Времени у вас до темноты. Сейчас час дня. Удачи, - сообщил нам Игроков, прежде чем мы спрыгнули с вертушки. Занятное ощущение, когда ветер бьет в лицо, а ты будто летишь. Главное не забыть парашют вовремя раскрыть и чтобы он сработал, но, увы, Федор оказался тем, кто неудачно приземлился.
  - Черт! - выругался парень.
  К нему тут же бросились другие.
  - Нога сломана. Ну ты дал. Приземлиться нормально не мог? Теперь же точно завалишься. Как добираться будешь? - поинтересовался Николай. Тот еще эгоист. Помочь брату никогда, а вот подставить может. Кстати, вот что интересно, все, кто участвовал в нападении на меня, уже вылетели. Остался только он. И непонятно, то ли Игроков тихо выводит именно этих ребят, то ли просто совпадение. Но подозреваю, что все же Игроков, только до этого добраться не может. Слишком идеально действует.
  - Доберусь как-нибудь. - Федор, морщась и кусая губу, вколол себе обезболивающее, после чего, попытался закрепить ногу, но не тут-то было. Ребята, кивнув, поворачиваются и один за другим бегут в разные стороны, я же, посмотрев на его мучения, осознала, что просто не смогу его бросить. Присев рядом я выполнила нужные процедуры, после чего нашла ему палку.
  - Спасибо.
  - Пожалуйста. Сам доберешься или помощь нужна?
  - Доберусь, - поднялся, поморщился и тут же огляделся. А затем пошел не туда. Нет, так не пойдет. Таким макаром он еще долго ходить будет.
  - Ты куда? База на севере. А север там.
  Недовольно посмотрел на меня, мол, 'чего лезешь, да еще и ошибочно'. Ох уж эти мужчины!
  - Курс лекций вспомни. Мох на севере, - показала дерево, где был мох. - Муравейники на юге, - и тут же нашелся муравейник. - Земля на севере более влажная, если хочешь, проверь. А то, что нам на север, мог понять пока мы летели.
  Кивнул и пошел в правильном направлении. Слава богу! Пошла следом. Только шел он очень медленно, морщась при каждом движении, и его злило мое присутствие рядом:
  - Ну и чего ты ползешь следом? Или ходить разучилась.
  - Нет, не разучилась. Просто можешь считать это женской слабостью, но бросить раненного одного в лесу я просто не могу.
  - Ну и дура, - стрельнул в меня взглядом - Тебя же вместе со мной выгонят.
  - Значит, начну все сначала, - пожала плечами.
  Покачал головой и пошел вперед. Через три часа он упал. Наблюдая за ним все это время я заметила, что парню больно и обезболивающее не помогает. Поэтому вколов ему свое и обхватив за талию, потащила его дальше
  На базу мы пришли затемно. Я ожидала команды собирать вещи, но Игроков увидев нас, как-то странно на нас посмотрел, после чего велел:
  - Оба в медпункт, - после чего, не дожидаясь ответа, ушел.
  И снова пришлось тащить парня, только уже в медпункт. На пороге он меня задержал со словами:
  - Спасибо. Я твой должник.
  - Не за что. Может и ты меня когда вынесешь. А теперь пошли. Я жутко устала.
  А войдя через час в казарму, я узнала, что мы были последними. И какого было их разочарование, когда стало понятно, что я остаюсь. Нас оставили обоих, а выгнали двух парней, которые прибыли почти первыми, чем вызвали всеобщее недовольство и новую волну неодобрения и шепота против меня. Только в этот раз у меня неожиданно появился союзник. Федор, да и не только он. Почти половина парней вдруг стали на мою сторону. И наша группа разделилась пополам.
  Начались мелкие конфликты, не перерастающие в нечто большее, но накаляющие обстановку. Все попытки замять ситуацию заканчивались провалом. А недовольство все росло. В таком напряженном и даже враждебном состоянии мы провели неделю. Посмотрев на происходящее, Игроков на восьмой день, неожиданно забрал меня с занятий, привез в лес и велел:
  - У тебя есть пять часов. Доберешься до базы - остаешься, нет - уходишь. Пошла!
  - Это типа такой способ от меня избавиться? - зло спросила я, понимая, что участок он выбрал ну очень опасный. Лес, в нем болотина. Утону, и не вспомнят.
  - Нет, это такой способ прекратить конфликт в группе. И у тебя уже на минуту меньше!
  Выругалась, развернулась, определила куда бежать и побежала. До базы я добиралась чуть больше четырех часов.
  К моему удивлению меня ждал весь мой взвод.
  - Еще вопросы, почему ее не убрали, есть? - спросил Игроков, когда я встала на свое место в строю. - В отличие от вас, она принесла на себе раненного, а если бы бежала одна, пришла бы первая! И, между прочим, я отвез ее сегодня в более тяжелый район, чем проходили вы, и чтобы больше замечаний на тему командирской сестры я не слышал. Всем ясно!
  - Так точно, товарищ старший лейтенант, - ответили все, кроме одного, но тогда я этому значения не предала, да и Игроков тоже.
  По молчаливому согласию все решили, что конфликт исчерпан, но уже через полторы недели оказалось, что нет.
   В тот день мы проходили тренировки на выживание. Суть проста. По тебе стреляют краской, а ты должен пробежать так, чтобы не получить ни одной раны. Разрешается одно ранение и то такое, чтобы оно не угрожало жизни.
  Вот мы и бегали. Сначала поодиночке. Потом парами, а затем и всей группой. С учетом того, что ты не знаешь, откуда будут стрелять, задачка не из легких. Я справлялась, пока рядом не оказался Николай... Точнее не так. Я справлялась пока, оказавшийся рядом Николай, не толкнул меня прямо под пулю, и я не получила 'ранение в сердце':
  - Рядовой Корицина, на выход! - раздалась тут же команда Игрокова. Все знали, что это означает. Собирай вещи и вали отсюда. Сжала кулаки, глядя то на Николая, то на Игрокова, но вслух ничего не сказала. Сымитировала улыбку на губах, и направилась в сторону казарм, чувствуя, что меня провожает девять пар встревоженных глаз. Многие из них все видели, но предпринять что-то они не могли.
  Я уже уходила из казармы, когда меня окружили ребята:
  - Рай, погоди. Дай Игрокову время. Он передумает, - почти хором предложили мне мои друзья.
  - С чего бы это. Я попалась, а значит не прошла очередной этап, - пожала плечами, стараясь, чтобы никто не видел моих глаз, из которых вот-вот польются предательские слезы.
  - Но это не твоя рана! Ее бы не было, если бы не Колька! - воскликнул Федор - Все это видели!
  - А разве это имеет значение, была бы или нет? - подняла взгляд, забыв о непролитых слезах, парни отвели взгляд, прекрасно понимая, что я права - Мне пора ребят. Удачи вам. А я своего все равно добьюсь, только немного позже.
  Сдала пропуск, вышла за пределы полигона, огляделась. Автоматически (научил все-таки) огляделась и заметила женщину с девочкой лет семи, сидящую на лавочке и ждущую кого-то.
  'Брата или мужа, наверное, ждут' - подумалось мне, при виде этих двух красавиц и тут же позабыв (решив, что не опасны) о них, пошла дальше.
  Ту ночь я провела у Бориса. Брат был в очередной командировке, а у меня были ключи, так что я могла переночевать у него. Приняв душ, упала на кровать и тут меня захлестнуло. Я плакала часа три, жалея себя и проклиная мужиков, которые, из-за непонятно каких соображений, способны пойти на подлость и что самое обидное - им за это ничего не будет.
  Уснула, наверное, часа в три утра, а в шесть меня разбудил звонок сотового телефона:
  - Да!
  - Корицина, чтобы через час была у ворот, - удивленно уставилась на трубку. Быть того не может. Мне что снится?
  - Игроков? - спросила непонимающе.
  - Нет, Ленин! Ты напилась там что ли? - рассердился собеседник.
  - Нет, товарищ старший лейтенант! Не узнала спросонья.
  - Ясно. Тогда жду через час.
  - Так точно!
  Он отключился, а я, полежав еще минут пять в состоянии легкого шока, подскочила и бросилась собираться, благо надо было только душ принять и такси вызвать.
  Через час я стояла у ворот. Пропуск сдан, так что остается только ждать Игрокова, которого как мне сообщил бодрый (что странно в такое время) дежурный сержант 'отсутствует на полигоне'.
  Просидев пятнадцать минут и уже собравшись уходить, я увидела подъехавшую машину. Из нее вышли двое. Мой Игроков и та самая вчерашняя женщина, ждущая на лавочке. Передав женщине ключи, Игроков поцеловал жену и, проводив взглядом машину, подошел ко мне. После долгого внимательного взгляда (я стояла под фонарем, и меня было хорошо видно) недовольно хмыкнул и направился к воротам. Я осталась стоять и ждать, что дальше будет. У самых ворот он замер:
  - Вам отдельное приглашение нужно, товарищ рядовой?
  - Нет, товарищ старший сержант! - уже идя к нему, ответила я.
  Ни слова больше не говоря, мы прошли в его кабинет, где он включил запись с моим провалом, на которой отлично было видно, как меня толкают.
  - И сколько еще раз я должен давать вам второй шанс? - поинтересовался с затаенным гневом начальник.
  - Сэр?
  Тяжело вздохнул:
  - Поймите, Рая, вам придется работать в команде. Хотите вы это или нет, но главное в нашем деле - не только умения стрелять, драться, плавать и прочее, но и способность общаться с людьми. Давайте честно, вы это не умеете. Более того, я уже устал давать вам шанс. Сейчас передо мной выбор - вернуть вас или выгнать. Так что я должен делать?
  Сглотнула, поняв, что именно он сказал:
  - Я попробую найти общий язык с коллективом.
  - Вы его уже нашли. Против вас остался только один человек, поэтому я даю вам месяц на то, чтобы стать с ним 'не разлей вода', иначе вы вылетите оба и без причины к тому же. Я ясно выразился?
  - Так точно, товарищ старший сержант! - выпрямилась по струнке.
  - Свободна!
  Помню, что, выходя из кабинета, я чувствовала себя странно. Будто все это происходит не со мной. И это не я должна подружиться с неудавшимся насильником. Но стоило мне оказаться в нашей казарме (где, кстати, все осталось, как было. Мою 'ширму' не тронули, а кровать осталась в том состоянии в котором была) и, увидев удивленные лица ребят, поняла, что это правда. Вот при виде меня парни замирают, после чего на меня одну сразу бросается восемь человек с громким счастливым криком, извещающим всех вокруг о том, что мои ребята счастливы меня видеть...
  
  Глава 4
  
  Порою сердцем мы видим то, что не увидеть глазами.
  Автор неизвестен
  
  Через две недели я сидела вечером на подоконнике и ломала голову, как быть дальше. Сложная задача, ничего не скажешь, подружиться с тем, кого видеть не можешь! Наверное, и не удивительно, что за четырнадцать прошедших дней я не смогла ничего добиться. Каждая попытка наладить отношения с Николаем кончалась провалом. Признаю, отчасти это моя вина, ну не хочется мне с ним общаться и парень это чувствует, но выбора-то нет! Или дружи, или проваливай, а я не для того тут пять месяцев промучилась, чтобы вылететь последней!
  - Рай, чего грустим? - Федор устроился рядом.
  - Да вот, думаю, что пора вещи паковать, - улыбнулась я.
  - Ага, получим свои нашивки и назначения и, наконец, приступим к нормальной службе, - мечтательно улыбнулся друг. Как оказалось, он, как и я, с детства мечтал 'служить', точнее командовать, вот и движется к своей цели.
  - Ты не понял, я не о том, - покачала головой, и он тут же стал серьезным.
  - Опять с Игроковым поцапалась?
  - Причем тут он! - вспылила я.
  - Ну, это ты же взяла моду не соглашаться с ним.
  Нет, ты на них посмотри! Игроков последние недели только и делает, что цепляется, я при этом молчу, делая вид, что все нормально, но ребята как один говорят, что моя персона сама провоцирует нападки. Честное слово, так уже достал, что пристрелила бы, чего стоит тот фокус с фотографией. Будто окунул в прошлое. А я и не знала, что такая фотка вообще есть. Хотя, чего я удивляюсь, парни в те дни, как с цепи сорвались, как знали, что не вернутся домой и только и делали что фотографировались.
  Но все же, не очень приятно войти в класс, где нам читают теорию погружения и вдруг увидеть на доске лица тех, кого уже и в живых нет.
  На фото ребята сидят на земле. Рядом оружие, а на таких усталых лицах с тяжелыми взглядами улыбки. Их десять, семеро с моего полка и трое с временно объединенного с нами подразделения. Краем сознания (пыталась подавить страшные воспоминания) я отметила, что на фото я есть. Более того, один из чужих - Игроков, а я и не признала его в том сержанте с измазанным лицом и усталым взглядом.
  - Рядовой, вы садиться собираетесь или так и будете стоять? - пробурчал Игроков, снимая фото, и я поняла, что он получил желаемое. Подтвердил свою догадку. Вот же гад. По самому больному. Ведь не знает, наверное, что те парни через три недели погибли при обстреле, так же как и еще двадцать человек. Не знает, что наши же и сдали. Отца при этом отозвали, и он уехал только из-за детей, за что до сих пор себя корит. Не смог дальше служить, ушел. Нам сказал, устал, но мы-то знаем, что те парни до сих пор перед его глазами.
  Я как-то спросила, знал ли он, что будет обстрел, он кивнул и ушел из дома до поздней ночи, а я все это время просидела на диване, кляня себя за интерес. Больше я это тему не поднимала.
  Игроков же, тем временем, пока я приходила в себя, повесил карту и уже был готов повысить голос. Заставила себя сесть, кляня себя и его за разбуженную память.
  Но это облегчения не принесло. Казалось, теперь узнав во мне 'сына' командира полка он озверел. Не говоря этого вслух, он требует от меня куда большего чем от остальных и не щадит, а еще все время напоминает про невыполненный приказ подружиться с Николаем. Короче, если раньше третировали все, а он игнорировал, то теперь третирует только он и так, что все ребята просто отдыхают. Недаром говорят, что начальство может превратить жизнь в ад.
  - Ладно, забыли, - в очередной раз подавляю желание возразить.
  - Рая! - вдруг встряхнул меня Федор - Может хватит все в себе держать? Что происходит? Рассказывай!
  - Ничего! Просто приказы у начальства хреновые! - вырвалась и, встав, направилась к выходу, решив побегать. А на улице, став на привычную дорожку, задумалась, а не начать ли мне молиться. Тогда в юности, я перестала верить в Бога, а сейчас вдруг появилась шальная мысль, что любая помощь бы пригодилась.
  Забежав в 'глухую' (ночью) часть территории полигона, я увидела свет из кустов и услышала голос. Решив на всякий проверить кто там, я неслышно приблизилась к кустам, из-за которых раздавался голос, и к своему удивлению увидела Николая разговаривающего по телефону.
  -... Я принесу деньги через месяц! Нет! Сейчас не могу! Вот только Катю не трогай! Вы уже постарались! Слушай ты, гад! Ей уже хватило вашей 'помощи' и только попробуй приблизься, я с удовольствием сяду за вашу компанию!
  Собеседник что-то сказал и Николай расхохотался:
  - А мне пофиг, вы это были или те, за кем вы охотились! Факт остается фактом, когда ей была нужна помощь, вы ее бросили! - пауза - Пошел н..г
  Телефон упал на землю, а кулак врезался в дерево.
  Стало не по себе. Подумав немного, я решила уйти, не стоит его сейчас трогать, и стала отступать.
  - Кто тут?! - резко обернулся в мою сторону парень.
  Что поделать, если засек.
  - Я, - делаю шаг вперед, так, чтобы он увидел.
  Взглянул на меня и зло усмехнулся:
  - Еще одна дура! Чего тебе?
  Но на меня вдруг вместо привычного раздражения и брезгливости нашло какое-то спокойствие и осознание, что это все не он. На меня словно надели очки, и я, наконец, увидела маску боли и злости, отпечатавшуюся на его лице:
  - Коль, перестань, - прошла и устроилась на пне возле фонаря. Он тут неплохо устроился. Прямо личный уголок какой-то, и фонарик и покрывало на пне, кружка с термосом на втором, а главное рядом с дорогой и при этом не видно днем, а ночью тут никто не бывает. Недаром он пропадает вечерами неизвестно где - Лучше расскажи, что у тебя случилось?
   Изучающий взгляд, как в душу заглянул. А ведь раньше его не было. Или был? Да я просто не видела. Скорее всего, второе.
  - Мне не нужна жалость, - неправильно понял мое сомнение парень, направляясь к фонарю, чтобы его загасить, но я успеваю перехватить его руку.
  - А кто сказал, что я тебя жалею? - наши взгляды встретились снова - Как ты сказал - я дура, а дурам жалость не свойственна, они эгоистки. Так что, расскажешь или как?
  Вырвал руку и отошел от меня на три шага:
  - И чего тебе дома не сидится. Красивая же. Неужели нормального мужика не нашлось!
  - Почему, их вокруг куча. Одного даже приметила, только он изменял мне с моей подругой, - пожала плечами, глядя ему в глаза.
  - Нет, все же дура ты, Рая, - устало потер глаза - прямо как Катька моя.
  - Кто?
  - Сестра моя, говорю. Тоже, все в мужской мир стремилась. Понесло ее беглецов разыскивать. Все думала, что может все, - пока он говорил, эмоции на лице менялись (как же я раньше не замечала!) сначала любовь, потом восхищение, затем досада и боль.
  - Что с ней случилось? - задала вопрос, уже понимая, что ответ слышать не хочу, но надо, ведь иначе я не смогу найти с ним общий язык.
  - Во время одной из операций ее 'коллеги' 'отвернулись' и, в результате, она оказалась в плену. Три дня провела у одного из наиболее злостных... - Голос глухой, без эмоций, но я не сомневаюсь, что ему безумно больно это вспоминать - Когда ее нашли, оказалось, что ее изнасиловали, избили и теперь она парализована. Ночами кричит от ужаса, а чтобы ей помочь, нужны деньги. Я одолжил немного у бывших ее 'коллег', с процентами конечно, думал, успею отдать, да не успел.
  - Поэтому меня третировал, хотел сразу убрать из этого дерьма? - поинтересовалась, начиная понимать его логику.
  - Да!
  Что смысла ругаться, надо решать проблемы:
  - Сколько должен?
  - Сто тысяч.
  - А брал сколько?
  - Сорок.
  Присвистнула.
  - Да, лоханулся ты.
  - Я тебе не для того это рассказываю, чтобы ты судила, ошибся я или нет! - психанул он, а потом вдруг спокойно продолжил - Ты лезешь в ту же яму, что и она в свое время, но ты не мужчина, а баба. Больше слабостей и больше опасностей, а значит, если что, спастись не сможешь! Не тешь себя иллюзиями, ты не всесильна, а коллеги не всегда будут рядом!
  - Я знаю! - улыбнулась в ответ. - Ты мне лучше ответь, зачем вообще у них деньги брал, да еще и с процентами? Кстати, как давно взял?
  - Два года назад. Так ей нужна была срочная операция, иначе бы не выжила, а я солдат, какие блин деньги у простого сержанта. Не продавать же свою страну, как другие делали и делают.
  - Ага, вместо этого ты пошел к непонятно кому! А друзья где были? Хотя о чем, я у тебя же их нет, с таким характером.
  Отвечать не стал, просто налил себе чего-то душистого из термоса в кружку.
  - Ладно, что делать то думаешь? Где деньги брать?
  - Продам квартиру и все. И сестру на ноги поставлю и долг отдам, - сделав глоток, ответил Николай.
  - А жить где будете, на улице? - подняла вопросительно бровь.
  - Какая разница, главное с этим разобраться, а там устроимся. Заработаю на новую.
  Покачала головой:
  - Не трогай ты квартиру, найдем мы деньги и без этого, - встретив его удивленный взгляд, продолжила - помогу я тебе. Долг отдам, а на лечение соберем по ребятам. Не думаю, что парни откажут.
  - Я не буду собираться и твои деньги не возьму! - рявкнул он, ох уж эта гордыня.
  - И кто теперь дурит? Хватит быть гордым! Ты что, хочешь остаться с больной сестрой на улице? Она тебе спасибо за это не скажет! Так что проглоти свою гордыню и прими помощь, пока предлагают.
  Выругался, зло глянул на меня и ушел, так больше ничего и не сказав, хотя явно хотел.
  Покачала головой, встала, и направилась было следом, но заметила телефон в траве. Взяла и посмотрела последний вызов.
  Номер оказался знакомым. Набрала:
  - Чего тебе еще, Николаша, я все сказал, да и ты тоже, - раздался голос друга.
  - И тебе привет, Митюша, - ответила ему я.
  - Кто это? - напрягся друг. Когда-то он служил в полку отца, и мы с ним дружили.
  - Не признал, ай-ай-ай!
  - Райка? Ушам своим не верю! - в голосе появилась радость.
  - Угу, я самая, а вот почему ты, брат, стал не понятно чем заниматься? - снова устроилась на пне, понимая, что разговор будет сложный.
  - Не понял тебя, Рай, - попытался вилять. Ладно, давай напрямую.
  - Все ты понял, Митюш. Вот объясни, как получается, что деньги в долг с процентами даешь, да еще и с какими процентами?
   - Рай, я честно объяснил ему, что не могу так просто давать деньги кому попало! - напрягся, чувствует, что не просто так звоню.
  - А разве Катя не была твоей подчиненной?
  - Ну и что! - вот теперь даже не узнаю.
  - А то, что ты закон, брат, нарушаешь.
  - И какой же? - показал-таки свою злость парень, который когда-то не раз прикрывал мне спину.
  - А разве ты не обязан оплатить лечение пострадавшего у тебя на службе сотрудника? Или она не была твоим сотрудником?
  - Рай...
  - Митя! - перебила, не желая слушать оправдания.
  Пару новых слов я для себя услышала. Нет, плохое он для себя поприще выбрал. Деградирует бывший друг.
  - Что ты хочешь? - наконец поинтересовался Митюша.
  - Прости долг и забудь об этой семье. - Предложила я, а потом добавила - Тебе бы ее лечение дороже стало, и ты это знаешь.
  - Знаю. - Согласился Митя - Ладно, договорились.
  - Тогда завтра ему звякни, что долг прощен, - попросила я.
  - Но...
  - Митя, меня ты не знаешь, а я не знаю тебя. Проявление вашей мужской гордыни мне не надобно.
  - Понял, позвоню.
  - Вот и умница! - улыбнулась и отключила телефон. На одну проблему меньше. Теперь надо подумать, как с сестрой помочь, а там глядишь, и отношения наладятся. С такими мыслями я бежала в тот вечер в казарму.
  Весь следующий день я провела в тревоге, и в ожидании реакции Николая. В том, что он поймет, что произошло, я не сомневалась, но как отреагирует, не знала. А реакция удивила... Точнее - ее отсутствие, я даже задумалась, а не позвонить ли мне Мите с вопросом - позвонил ли он, когда вдруг поймала задумчивый взгляд Николая.
  Знает, но привлекать внимание не будет, осознала я и решила больше к этому не возвращаться.
  А через неделю была операция, на которой стало ясно, что наши отношения потерпели изменения. В тот день нас опять выпустили в лес и, выдав винтовки с красящими шариками, велели воевать с неизвестным противником. Точнее, задача была вернуться на базу живыми и без 'красящих' травм.
  И вот я бегу по лесу, где-то рядом стреляют. Противника я не вижу, но чувствую, что стоит остановиться, и я пропала. Но только, увы, бежать по незнакомому лесу непросто, тем более в сумерках и, как результат, цепляюсь за корягу и лечу вниз, а там сопка. Скатившись по ней, пытаюсь встать и не могу, нога болит. Ощупываю - вывих. Выругалась и, кое-как встав, похромала вперед, молясь, чтобы нигде не зашуршала ветка и меня не засекли.
  Так я шла с час, а потом увидела лазер у себя на груди. Хотела уже падать, а вдруг не попадут, когда раздался выстрел и лазер исчез:
  - А быстрее двигаться ты не можешь? - Николай появился откуда-то справа.
  - Нет, ногу подвернула, - поморщилась я, делая еще один шаг.
  Выругался, огляделся, после чего подошел вплотную:
  - Опирайся и пошли.
  - Но...
  - Не спорь, а то передумаю!
  После секундного замешательства оперлась об него. Сама все равно не доберусь без краски, а так...
  На рассвете нас встречал Игроков. Усталый, но такой красивый и сильный в своей безрукавке. Мужчина был очень зол, ведь без отметин от краски вернулись только пятеро (нас же у него было десять на тот момент) из них один бы не вернулся из-за вывиха. Думала, выгонит, но не выгнал, только кивнул, а когда отворачивался, я увидела татуировку в виде герба России, красиво отливающую на только встающем солнце.
  
  А еще через пять дней, Игроков выстроил оставшихся пятерых на плацу.
  - В качестве завершающего испытания мы решили отправить вас на настоящее совместное задание. Вы выезжаете через три дня, завтра я жду от вас, что вам потребуется и ваш план действий. - Проходя мимо нас всех, говорил Игроков - Кроме того, я думаю не надо говорить, что если вас поймают, Россия от вас откажется, так что желающие остаться дома шаг вперед. - И хитрый взгляд на меня. Нет уж, дудки тебе!
  Все остались на месте и, выдав нам папки с информацией, Игроков отпустил команду, а остаток дня мы провели готовя план.
  - Я думаю, нам стоит идти через границу как туристы... - начал Николай.
  - Под водой, - перебила я. Парни уставились на меня - Ты забыл, что данное государство не входит в список союзников России, зато соседнее... Короче, предлагаю двигаться под водой и, между прочим, наша цель рядом с морем, так что как раз к ней и выплывем.
  - У нас воздуха не хватит, там плыть два с лишним часа, - заартачился Николай.
  - Возьмем второй баллон, - пожала плечами я.
  Так проспорив до утра, мы, наконец, решили действовать по моему плану, и утром Игроков, изучив план, кивнув, сказал, что оборудование будет уже завтра.
  А через два дня вечером, успешно проплыв под водой и обойдя охрану, мы пробирались по темным коридорам подвала в поисках цели. Задача была проста: найти человека и вернуть его домой живым.
  - Датчик тепла сработал, - показал жестом Федор.
  - Надо проверить, только осторожно, - так же жестами ответила я.
  И вот уже мы подходим к камере, а там человек, привязанный к стулу. А дальше признаю, по неопытности потеряли контроль над ситуацией. Бросаемся вперед, чтобы отвязать нашего парня, не обращая внимание на открытую камеру (позже я больше никогда не попадалась на этот трюк) и все летит к черту. Из всех щелей в помещении появляется газ. Дверь, через которую мы вошли, закрывается и уже не поддается попытке открыть, и мы один за другим теряем сознание. Последнее, что я помню, это люди в противогазах стоящие надо мной.
  В себя я пришла оттого, что меня облили соленой ледяной водой. Как-то сразу пробуждает, однако! Вот бы по утрам кто так будил, чтобы сразу и в душ не надо. Но это ирония, а тогда стало не только холодно, но и страшно, стоило открыть глаза и увидеть троих мужчин в капюшонах и камуфляже. Один у стены, один с ведром возле меня и третий стоит и ждет, пока я очнусь.
  - Проснулась, куколка, ну что же, давай поболтаем коли так, - на ломаном английском предлагает он.
  Молчу, оглядываясь. Своих нет. Неужели я последняя, кто остался в живых. А почему рука с ногой болят? Нога-то ясно, вывих еще не до конца зажил, а рука-то чего? Вроде бы и цела была, а вспомнила, ее вывернули, когда меня из камеры вытаскивали.
  - Как же твое имя, Красавица? И на кого работаешь? - смотрю на их явного предводителя и молчу. - Зря молчишь, детка.
  Удар, и если бы не была привязана к стулу, наверное, упала бы, схватившись за живот, а так просто отлетела вместе с ним к стене, ударившись позвоночником о спинку стула со всей силы.
  - Повторяю вопрос - кто ты?
  Взгляд полный ненависти был моим ответом, за что получила новый удар. А дальше все смешалось. Боль, соленая вода (когда теряю сознание), моя кровь во рту и снова удары и боль.
  Сколько прошло времени, не знаю. Но в какой-то момент меня, полуживую, потащили куда-то и снова приковали к чему-то холодному. Сил открыть глаза не было, хотелось уже помереть, но они же не дадут. Недаром дали передышку, чтобы в себя пришла.
  Где-то над головой раздался голос:
  - Кто следующий?
  Какая-то возня и тишина. Прошло еще время, и тихий голос позвал меня:
  - Котенок, ты жива? - позвали меня по придуманному накануне имени.
  Заставила себя открыть глаза и встретилась с встревоженным взглядом Николая. Обвела взглядом помещение, а ребята-то живы.
  - Ребята... - радостно отозвалась я. Как же приятно видеть знакомые лица, пусть и в таких обстоятельствах. Наверное, эгоистично, но умирать в одиночестве мне не хотелось.
  - Молчи, береги силы. На тебя смотреть страшно. - Прервал меня Николай - Выродки!
  Рассмеялась, хотя звук больше походил на хрип:
  - Плохо нас учил наставник, ох плохо!
  - За это мы сейчас и платим, - ответил Юрка, один из выживших.
  - Это не он, это мы не учились, Шеф нас гонял, как мог, - заметил печально Коля.
  - Ага, молчала же я под их пытками. - Согласилась я - Кстати, кто-нибудь знает, сколько времени прошло?
  - Судя по свету из окна, сутки точно. Тебя первую пытали. Думали, баба расколется, а видишь, что получилось. Теперь на Фараона будут отыгрывать злость.
  - А разве они не были злы? - удивленно подняла бровь, догадываясь, что внешне это было больше похоже на что-то иное. Ребята всячески отводили взгляды от меня. Явно хорошо досталось.
  - Какая теперь-то разница! - усмехнулся Семен - Все равно скоро умрем.
  Дальше мы не разговаривали. Время бежало то медленно, то просто будто и не было его вовсе. Раз и они тут, забирают следующего, вокруг темнота и только их недовольные голоса и смех, а в следующий миг, мы одни и лучик солнце пробившись сквозь окно, освещает центр нашей камеры.
  Так все ребята по разу побывали в пыточной, и после каждого возвращения смотреть на низ было жалко. А потом один не вернулся. Смеясь, нам сообщили, что Юрий умер, не выдержав пыток. Как же больно было слышать их смех и понимать, что одного из нас больше нет, а прикончить их мы не можем. И снова вопросы, на которые никто не хотел отвечать...
  Когда наши мучители решили пойти по второму кругу и стали отвязывать меня, у Федора сдали нервы:
  - Почему вы нас не убьете? Никто вам ничего не скажет, или вам доставляет удовольствие нас мучить? Пристрелите ее и не мучайте, женщина как-никак!
  Еле сдержала смех, он что, забыл, что тут нет разделения на пол. Попался, значит плати, и тюремщикам пофиг, что у тебя между ног.
  Тут было двое из мучителей, они переглянулись, как-то странно посмотрели на меня и вдруг ушли. Через час вернулись все трое, при этом неся бочку с водой и какой-то чемодан.
  - Ну что, парни. Мы, пожалуй, попробуем другой способ, коли говорить по-хорошему не хотите. - Растягивая и коверкая, и без того уже исковерканные слова, усмехнулся их шеф. - Отвяжите ее.
  Меня отвязали и потащили к бочке.
  - Как думаете, сколько раз ее можно вернуть к жизни? Давайте проверим. И меня макнули головой в бочку.
  Захлебнулась.
  Вода соленая, поэтому раны на лице заболели, но когда ты чувствуешь, что не можешь дышать и умираешь, боль отступает на второй план.
  В этот миг я вдруг поняла, что безумно хочу жить, и начала вырываться, цепляясь за все, что могла нащупать. Когда же сил сопротивляться не осталось, а в глазах начало темнеть, меня вытащили из воды. Закашлялась, хватая ртом воздух:
  - Ну что, никто не хочет поболтать? - с издевкой поинтересовалась главная мразь этой компании.
  Мои друзья, молча, смотрели на меня, извиняясь взглядами. Я же металась взглядом ища спасения, пока взгляд не поймал разорванный рукав кофты одного из мучителей. Порвала его, скорее всего я, а в голове формировалась какая-то мысль, только пока непонятно какая. Уж слишком знакомо выглядела татушка крыла, которую я видела в дырке.
  - Как хотите. Опускайте.
  И снова я в воде и мои неудачные попытки выбраться. Только на этот раз, никто меня не вытащил, и все вокруг погрузилось во тьму.
  Тонкая линия, освященная светом и вдалеке дверь из него же. Иду вперед, стремясь войти в этот свет. И вдруг земля начинает сотрясаться под ногами. Падаю, а землетрясение продолжается.
  Резкая боль появляется в районе груди, и свет исчезает, словно и не было.
  - Дышит! - раздается откуда-то над головой голос.
  - Мальчики, вам ее не жалко? Расскажите все, что мы хотим знать, и девочка умрет быстро, а так мы будем возвращать ее раз за разом. Как думаете, сколько раз она выдержит, прежде чем сойдет с ума?
  Приоткрываю глаза, вижу тюремщиков, но глазами ищу только одного. Нужно увидеть, и вот порванный рукав и снова кусочек татушки. Две головы орла... И тут всплывает воспоминание.
  - Что ж, сами напросились. Опускайте ее, или сама расскажешь душенька?
  Молчу, ловя взгляд мужчины, пытаясь взглядом сказать все, что думаю о нем.
  - Ладно, как хотите!
  И снова руки тащат меня к воде.
  - Хватит! - голос Семена срывается - я все скажу, только убейте ее без этого мучения!
  - Молчи! - крик Николая.
  - Я не могу на это смотреть! Я все скажу, только хватит мы...
  - Молчи, Семен! - и где только силы взяла - Черный билет захотел? Игроков же после этого в жизни тебе корочку не даст, а даже если и даст, всем сообщит о твоем провале! Я же права, товарищ старший лейтенант?
  - Умная девочка! - улыбнулся Игроков, снимая маску. - Думаю, шеф, на этом надо заканчивать.
  - Согласен. Вызывай медиков, пусть забирают.
  Они развернулись и ушли, а мы так и остались удивленно переглядываться.
  Следующий две недели я провела в больнице. Знатно меня отделали, братья и отец рвали и метали, клялись уничтожить Игрокова, я же только молча лежала с закрытыми глазами думая, а нужно ли мне это.
  Оказалось, что мы уже в России, и испытание проходило возле одного из военных госпиталей. Юрка выжил, просто раскололся и его 'списали', решив проверить нас на прочность при потери друга.
  Игроков даже ни разу не заглянул, зато накануне встречи вдруг позвонил:
  - Рядовой Корицина, вас еще интересует служба? - перешел прямо к делу Игроков, стоило мне ответить 'Алло'.
  На миг я удивленно посмотрела на трубку. Захотелось выругаться, но вместо этого я ответила:
  - Да!
  - Тогда завтра я жду вас у себя в кабинете на полигоне, - и связь прервалась, а я еще долго думала, что это было.
  На следующий день, я Федор и Николай сидели в кабинете Игрокова перед бывшими мучителями, и смотрела на двоих из них.
  - Все собрались? - протянул шеф этих двоих.
  - Угу, - Игроков устроился на подоконнике, глядя на оставшихся трех учеников.
  - Итак, Игорь, изначально мы все это затеяли, чтобы взять одного из самых сильных в команду. - Начал 'шеф' - Их трое, и кому как не тебе знать, кто из них лучший. Кого оставляем?
  - Хороший вопрос, только ответа у меня нет.
  Удивленный взгляд мужчины на Игрокова:
   - Я не могу выбрать из двоих, но одного стоило бы оставить дома, только из-за чисто личностных соображений, поэтому я и не буду выбирать.
  - Объясни?
  - Рая Корицина и Николай Соболев. Честно скажу, Раиса сильнее и не будь бабой, не задумывался бы, а так...
  - Ну, с учетом того, что баба, единственная кто понял, что и где, я бы не думал, - подал голос Вадим, входя в комнату. А ведь именно он был третьим мучителем. Как же я его не узнала?
  - Согласен, девчонка не только справилась, так еще и тебя разоблачила и, кстати, как узнала его?
  - Тату не руке, - пожала плечами.
  - А ведь говорил тебе, сведи! - пробурчал начальник.
  - Сведу, Кир, сведу. - Отмахнулся от начальника Игроков. - Так что решено?
  - Не нравится мне это, как и тебе, но да, пусть будет она. Ну что ж, рядовой Корицина, не хотите ли поработать в отряде Тайфун?
  В тот миг я на мгновение задумалась, а нужно ли мне это, но мечта была сильнее. Послав извиняющийся взгляд Николаю, ответила:
  - Хочу.
  - Вот и умница. Тогда остальные получают свои корочки и рекомендации в лучшие отряды страны, а вас завтра Игроков доставляет на нашу базу. Сегодня же отдыхайте.
  Так началась новая эра в моей жизни. Эра, которая привела меня к краху всех моих иллюзий и мечтаний.
  
  Спит, уткнувшись в мое плечо. Как же она красива во сне. Хотя нет, когда ее глаза горят эмоциями, она еще красивее.
  Немного переложил ее голову на своем плече. Так ей будет удобнее. Тут же почувствовал, как она устраивается и заметил улыбку. Прямо как в жизни. Ее бьешь, а она сплевывает, встает и идет вперед. Но это лишь оболочка. Настоящая она - слабая, нежная и нуждается в заботе, только понял я это поздно.
  Перед глазами снова встала девочка в футболке с ежиком и с двумя хвостиками на голове. Именно такой ее впервые увидел. Помню, подумал и куда ее, бабу, тянет, поэтому сделал все, чтобы она ушла в первый же день, за что получил вопрос:
  - Сэр, почему вы позволяете себе судить по внешним данным? Ну и что, что я женщина? Кто сказал, что я буду хуже любого из ваших подопечных? Дайте возможность и я докажу на что способна!
  Я тогда ответил, что смысла нет давать ей шанс и не ее это место, да и проблем от нее куча, а она просто развернулась и ушла. Совсем девочка, с двумя торчащими хвостиками, взметнувшимися от резкого разворота.
  Улыбнулся, целуя ее щеку. Скоро проснется сын, кстати, жаль, что мальчика родила. Не говорил ей, но сам молился, чтобы дочь была. Знала бы она, как я обрадовался ее беременности. Честно говоря, голову себе ломал, как ее вернуть, а тут такая оказия. Счастью не было предела, когда согласилась выйти за меня, и это после всего, что было. Кстати, надо ей таблетки на витамины заменить, хочу дочку. Снова целую. Пока не родит, не успокоюсь, хотя и достанется мне за это.
  А память уже возвращает в то утро, когда она поразила выносливостью. В ту ночь я был уверен, что к обеду избавлюсь от девчонки, из-за которой, даже спасший мне жизнь когда-то, командир звонит, мол, поблажек не давай, но и обижать не позволяй и если не справляется, гони в шею. Согласился, утром же понял, что так просто от нее не отделаюсь. Пять кругов на огромную площадь сам бы пробежал, но молодняк так сразу гонять смысла нет, так что решил для себя, что и три сойдет. Все остановились, а она из чистого упрямства побежала четвертый, уже потом я понял, что Райку останавливать надо, иначе будет стремиться к цели до последнего, и не важно подгибаются ли ноги от усталости, или уже даже ползти сил нет, все равно пойдет и добьется своего. А в то утро не выдержал, догнал ее и узнал, что дочь военного. Появился вопрос, а друг ли просил звонить бывшего командира или это его дитятко?
  Вечером же мое сердце замерло от непонятных чувств. Будучи влюбленным в жену, я испытал страшное желание прижать ее к себе и утешить, а еще что-то с родне потребности убить тех, кто избил тогда еще такую чужую девочку с хвостиками. Хотя какие хвостики? На ее головке давно уже красовался пучок. Помню, беспокойство за нее вылилось в гнев и вместо того, чтобы помочь, я нарычал на нее, а она в ответ выплюнула сломанный зуб огрызнулось, что это ее жизнь и ей решать, что делать и после осмотра у врача вернулась в казармы.
  Зауважал, и одновременно окончательно решил, что у нее не все дома. И снова утро. На плацу 'выжившие' после вчерашних моих гонений, и она в чистой, но измятой форме.
  Был готов прибить, ведь форма это святое! Только за нее надо было гнать в шею, но вместо этого пошел дальше, решив сначала остыть, а потом открывать рот. Эта... баба вообще умела и любила, выводить из себя, да и сейчас выводит, только теперь я знаю, как ее останавливать, а тогда приходилось вымещать злость на других или на груше. Помню, как снова ее догнал и на вопрос о форме получил язвительное замечание на тему стриптиза в казарме.
  Был готов придушить, а тоненький противненький голосок шептал, 'а я бы посмотрел'. Но я же женат и люблю жену, сказал себе, и отстал с каким-то замечанием, типа чего ты хотела в мужском обществе!
  Приказав сделать ей ширму, после чего постарался отстраниться от нее, и получилось же, временно. Наблюдая со стороны, я медленно убирал особо 'злостных' ее 'гоняльщиков', понимая, что таким не место в офицерских войсках ВМС, и при этом следил за каждым шагом. Еще жена удивлялась, что стал больше времени проводить на работе.
  Ведь именно тогда начались первые ссоры, в виде без причины надутых губок жены и заплаканных глаз. Обвиняла в невнимании, обижалась из-за не купленного хлеба. И так пока не увидела Раю в то утро, когда я вернул ее после рассказа Федора о поступке Николая.
  Нет, супруга моя была умнее меня. Я к пониманию своего интереса и тяги к Рае шел годами, а супруге хватило одного взгляда. Ну да ладно, это прошлое и должно таковым оставаться, одно жалко - дочку потерял и не вижу почти, а так...
  Малыш захныкал. Аккуратно уложив Раю на кровать, встал и подошел к кроватке. Спит. Покачал колыбельку, чтобы не проснулся и снова посмотрел на жену.
  Хмурится во сне и рука на моей части кровати. Будто ищет меня. А память подсказала ее взгляд, когда она увидела фото. Специально повесил, хотел знать наверняка. Изучая накануне старые фото с друзьями по роте, увидел 'сына' командира полка, под чье командование моя рота временно была определена, и вдруг узнал в нем Раю. Вспомнил ее рассказ и решил проверить. Взгляд полный воспоминаний и боли сказал все. Пожалел и тут же отыгрался на ней, а зря.
  Кстати это и не нужно было, ей и так сладко не было. Ведь приказал же ей подружиться с Николаем. Зачем? Да просто все! Если она не научится прятать чувства и работать в коллективе, ей там делать нечего. Мы все разные и у каждого свои тараканы, вот и надо уметь не реагировать. Знал бы, что подружатся, не стремился бы к этому. Сколько ревности и глупых обид из-за этой дружбы, а еще...
  Опять не то... Вернулся в кровать, лег прижимая ее к себе, а память почему-то воскресила ту неделю, когда я только и делал, что пытал своих учеников, в том числе и ее. Как же я сейчас жалею о тех днях, знал бы кто! Если бы не необходимость, в жизни бы ее не ударил, хотя я и не бил, бил в основном Вадим. Но вот топить - да, моя работа. Помню, как царапалась, пытаясь вырваться, именно тогда и родилось ее прозвище - 'кошка', за острые коготки, порвавшие мне футболку. А когда понял, что после пяти минут искусственного дыхания и электрошока она не дышит, чуть у самого сердце не стало. Тогда не знал, чем это объяснить, поэтому и решил отстраниться, а позже сделал все, что мог и только с одной целью...
  
  Глава 5
  11 - 10 лет назад.
  Зачем уходим в никуда,
  Зачем теряем мы любимых?
  И прежних дней, таких счастливых,
  Нам не вернуть, как ни зови.
  Зачем осенние дожди
  Так громко барабанят в окна,
  Чтоб заглушить капелью звонкой
  Воспоминанья о любви?
  А жизнь, она ведь только миг -
  Один лишь миг любви прекрасный,
  Надежды, слёз, потерь и счастья -
  Один прекрасный миг любви.
  Зачем так мало нежных слов
  Мы говорим любимым людям?
  Зачем других напрасно судим?
  И трудно нам сказать: прости!
  Зачем торопимся уйти,
  Когда так хочется остаться?
  И не хотим мы постараться
  Слова заветные найти.
  Зачем, когда в окно стучит
  Осенней ночью лист кленовый,
  Тот миг вернуть мечтаем снова,
  Чтоб долюбить, простить, понять?
  Не повернуть мгновенья вспять -
  Нам вдруг становится понятно:
  Любимых не вернуть обратно,
  Заветных слов не досказать.
  Как жаль, что жизнь -
  Один лишь миг...
  Разумова Л.
  
  Игроков появился, как и обещал, ровно в девять. С трудом продрав глаза в восемь (при этом прибив об стену будильник), я ползком поскреблась на кухню, где меня, кстати, встречал братец:
  - О, а мы, однако, в строю сегодня, - с издевкой, громко, так, чтобы и без того раскалывающаяся (после вчерашнего отмечания получения корочек) голова, заболела еще сильнее, воскликнул брат.
  - Заткнись! - лаконично и без лишних движений.
  - Злая ты сегодня, однако! Я, между прочим, тебе лекарство сделал, но коли так, сейчас вылью в раковину.
  - Борь, стой! - взмолилась и с мольбой взглянула на брата.
  Покачав головой и тяжело вздохнув, братец отдал мне стакан. Выпила и поползла в душ. Пока 'плясала' под ледяными струями воды, пыталась вспомнить, а с чего это я так надралась. Вспомнила. Обмывала мое первое звание. Теперь я младший сержант и,( Господи, как же меня вдохновляет осознание этого. Даже головная боль проходить начала. Или это действие лекарства? Блин, какая разница! Главное проходит. Только одно все же понять не могу, как один стакан перерос в сильное похмелье. Не напилась же я с пятидесяти грамм? Я и больше пила и нормально переносила, а тут... Вспомнила! Потом и с остальными ребятами пила. Короче, за каждого по рюмке, вот и получилось...
  Пить, что ли разучилась.
  Выползла из ванной почти живая. Оделась, и быстро что-то съев (не помню что, ела потому что брат заставил) выбежала на улицу.
  А там меня уже ждал хмурый и явно злой Игроков. Оглядев мою персону, он, приподняв бровь, спросил:
  - Это так ты начинаешь новую жизнь? С похмелья? - Сказать было нечего. Только опустить мордашку в асфальт. - Садись, давай! И чтобы больше в таком состоянии не видел. Не смей меня позорить!
  - Так точно, товарищ старший лейтенант! - и приложила пальцы у виску.
  Ехали мы молча. Но чем дальше отъезжали от дома, тем тревожнее мне становилось.
  Жилые районы сменились промышленными, где даже автобусы не ходят, а мы все ехали и ехали.
  - Не вертись. Убивать тебя никто не собирается, хотя стоит об этом подумать. Скажем, утопить. - Усмехнулся Игроков. - Хотя нет, сразу на кого-то из нас подумают. Лучше в лес, а там...
  Удивленно глянула на него. Даже будучи немного не в себе я поняла, что он очень зол и при этом срывается на мне. Отвечать не стала, себе может быть дороже, да и некогда уже было. Остановив машину, он вышел, и ни слова не говоря, направился к одному из складов.
  Понимая, что если не успею, то так и останусь тут, схватила сумку и побежала следом. Оглянувшись, он лишь запер машину, после чего подошел к черной двери. Достал ключ, отпер замок и скрылся внутри здания. Юркнула следом и огляделась.
  В помещении было темно и пусто, если конечно не считать старых железных контейнеров, стоящих в произвольном порядке. Не дожидаясь, пока я огляжусь, мой проводник пошел дальше и в полутьме я его чуть не потеряла.
  Спустилась в подвал, а там совсем темнота.
  - А лампочка тут не положена? - поинтересовалась язвительно, глядя на тоненький лучик света в конце туннеля.
  - Почему, положена. Просто сейчас на нас экономят, вот и мы экономим, на чем можем, - пожал плечами мужчина, уже пройдя коридор и открывая дверь, из под которой вырывался лучик.
  И вошел внутрь, не забыв при этом прикрыть дверь. Гадина!
  - Мы прибыли, - сообщил он кому-то, пока я пробиралась через заваленный вещами коридор. Пару синяков поставила, но это же мелочь, правда. Это потом я заставлю парней убрать из коридора ненужные баллоны и столы, а тогда... Тогда ступить не ударившись было невозможно.
  - И куда ты нашу новенькую дел? - поинтересовался шеф.
  - Сейчас придет. Только боязнь темноты переборет.
  Скрипнула зубами. Да что с ним сегодня? Признаю, он и раньше не был идеалом, но и таким козлом как сегодня я его еще никогда не видела.
  Толкнула дверь и вышла на свет, ослепнув на миг. Затем оглядела помещение: комната этак метров десять в ширину и длину. По стенам огромные лампы, ярко ее освещающие. Посередине бассейн, возле которого большая скамья, прям как в школе на физкультуре, и еще несколько дверей. Вот и все, что там было.
  - А вот и наша трусишка. Живая, никто не съел? - язвительно поинтересовался Игорь, глядя на меня.
  - К вашему разочарованию, товарищ старший лейтенант, нет, - улыбнулась, при этом отметив, какими удивленными взглядами одарили его остальные двое присутствующих мужчин.
  Но эти взгляды длились не больше секунды, после чего 'Шеф' обратил внимание на меня:
  - А я смотрю, ты вчера оттянулась, младший сержант Корицина.
  Что тут скажешь:
  - Так точно, сэр! - увы, он без формы, а звания я его не знаю.
  - Ох, Раиса, давай оставим эти выканья и чины. Мы тут практически одна семья. Даже порой живем вместе. Работа у нас нелегкая, поэтому данный подвал можешь сразу считать своим вторым домом. - Усмехнулся - Даже комнаты для сна есть, но это я так шучу. Но давай к делу... Меня зовут Кирилл Шефов, кодовое имя, которым меня называют на операциях - Шеф, Это Вадим Рогов, или просто Рог, ну а с Игроком или Игроковым Игорем ты уже знакома.
  - Раиса Корицина, можно просто Рая. Рабочего имени пока не имею, хотя на моей первой операции меня прозвали Котенком.
  - Какой Котенок блин! - пробурчал достаточно громко Игроков. - Скорее кошка дикая.
  - А ты прав, котенок ей не подходит, а вот с дикой кошкой уже перегнул. - Усмехнулся Вадим. - Я предлагаю сократить до Кошки, ей, мне кажется, самый раз будет.
  - Ну вот и все, с именем мы определились! - улыбнулся открытой улыбкой Шеф - А купальник ты взяла, Кошка?
  - Да, - показала сумку.
  - Тогда иди, переодевайся. Посмотрим, что ты умеешь, и дальше учить будем. Только сразу говорю, раздевалка общая, привыкай.
  Пожала плечами:
  - Не к чему привыкать, полгода спала в одной казарме с тридцатью парнями.
  Кирилл удивленно поднял бровь и уставился на Игрока.
  - Игорь...
  - Сама пришла. Нефиг ей поблажек делать... - ответил тот, а дальше слушать не стала. Просто пошла переодеваться.
  Так и началась моя служебная жизнь. Пожалуй, это был самый счастливый год в моей жизни (кроме, конечно, последних месяцев). И пусть мне порой приходилось убивать, но зато я обрела лучших друзей на свете.
  Первой ласточкой этого стало то, что уже через две недели, после начала работы, ребята сделали мне подарок...
  В тот день, едва я пришла, как ко мне бросился Вадим:
  - Игорь, Кирилл, она тут!
  - Что стряслось? - встревожилась я.
  - А у нас для тебя сюрприз! - улыбнулся Кир, выглядывая из комнаты, где стоял бильярд. Они называли ее 'комната отдыха', я же бильярдной. Помещение, метров пять на пять, где имеются только диван и старый потертый бильярд. Но зато в ней можно отдохнуть, после тяжелых тренировок, глядя, как парни (и как сил хватает) играют в бильярд. - Иди сюда.
  Удивилась, чего я в бильярдной не видела, но пошла..
  Вошла и удивленно раскрыла глаза.
  Последние три дня парни вели себя странно, и теперь я знаю почему. Все эти дни они отказывались идти сюда, более того, нарушали привычный ритм жизни и вместо того, чтобы посидеть часок гоняя шары, быстро все трое исчезали. А чего тут одной-то делать? Ничего, поэтому и я уходила следом. Теперь ясно, почему убегали и о чем шептались по углам.
  Бильярд исчез. Стены выкрашены, свежей золотистой краской (даже запах чувствуется). В центре скамья, а возле стены мой шкафчик для вещей и стол.
  - Мы тут подумали, что все же не дело это, каждый раз гадать, когда входишь в раздевалку, одета ты или нет. Да и тебе неловко. Вот мы и решили... Короче, теперь у тебя есть своя раздевалка. Что скажешь?
  Слов не было. После того, как на полгода я забыла, что такое уединение, мне вдруг преподнесли такой подарок!
  - Ребят, я... - запнулась, не зная как выразить чувства - У меня слов нет... Спасибо!
  Видя мое состояние, ребята рассмеялись, а Вадим сказал:
  - Это не нам, это Игорьку спасибо говори. Его идея.
  Посмотрела на Игрокова и тут же залилась краской, вспомнив, как четыре дня назад он... эээ 'не вовремя' вошел в раздевалку, застав меня в чем мать родила.
  - А я тут причем? - огрызнулся тот, все это время стоя в углу у дверей, хмурый и в закрытой позе1 - Не надо мне ваши идеи присваивать.
  После чего ушел. А мы так и остались удивленно смотреть на дверь, и настроение уже испортилось. Будто чувствуя это, Кир тихо произнес, как бы извиняясь за друга:
  - Ты это, внимания не обращай. Он с женой поссорился, вот и ходит хмурый. Это всегда так, когда они ругаются. Не бери в голову.
  Кивнула в знак понимания и быстро сменила тему, нахваливая комнату.
  
  Что уж тут говорить. Первый год службы казался мне сбывшейся мечтой и только Игроков омрачал мою жизнь. Игорь был единственным, кто не принял меня в группу, и никогда не забывал мне об этом напоминать. В первое время казалось, что мужчина поставил себе цель: выжить мою персону и даже успешно с этим справлялся. Чего стоит его выходка с первым заданием, и это я уже молчу о тренировке с веревками.
  Что было? Да все просто. Он отвечал за баллоны и в тот день дал мне полуспущенный баллон. Как результат, если бы сам же не появился вовремя, я могла и утонуть (глубина была слишком большой), но тогда это списалось на случайность. Ну, перепутал он баллоны, ведь рядом стоял полностью заполненный, но я-то прекрасно поняла, что это было намерено.
  С веревками же он даже не дернулся. Что уж тут скрывать, я потом и сама провела тот же прием, только против Вячеславы. Увы, а может к счастью, так же неудачно. Отличием наших попыток было только то, что я завязала узел, который невозможно распутать двигаемая своими страхами и ненавистью, а Игорь... Он просто сделал очень сложный узел и все.
  И в моем случае меня вытащили в последний момент, а у Славы был сторож в виде Рома, чувствующего ее на расстоянии.
  До сих пор помню это ощущение. Я была одна. Одна на дне бассейна, связанная по рукам и ногам, и с узлом, который никак не могла распустить. Помню мысль, что вот сейчас я точно утону. Панику, охватившую меня, и спасение в последний момент, в виде Кирилла.
  -Игорь? - голос Шефа сочился чем-то очень похожим на ярость.
  - А я что? Девочка должна уметь из любой ловушки выбраться. - Пожал тот плечами, глядя, как я хватаю ртом воздух - Тем более, не такой уж это и сложный узел. Мы все трое его развязываем, и она должна уметь.
  - Но не с первого же раза его применять! - не выдержав, рявкнул Шеф.
  Судя по всему, не только я заметила отношения Игрокова. Кир взглянул на меня, потом на Игрокова и будто приняв решение, спокойно велел Игорю:
   - Ко мне в кабинет, немедленно!
  Парни ушли, а мы переглянулись с Вадимом, глянули на часы и пошли собираться домой. Только я не учла, что кабинет рядом с моей раздевалкой, а стены тут, ну картонные прямо. Я услышала их, когда открыла дверь:
  - Ты что творишь? Совсем сбрендил что ли? - спросил Кир, а я задумалась, прикрыть дверь и подождать в зале, или все же войти и дать понять, что все слышу?
  - Я не понимаю о чем ты? - голос Игрока был само спокойствие - Я просто учу ее, вот и все.
  - Ага, так учишь, что угробить недолго, - парировал начальник группы.
  - Лучше тут, чем на задании, - был ему ответ.
  Нет, в зале холодно, а я уже наплавалась. Огляделась, решая, как бы так тихо взять одежду, и не нашуметь. И кто из них придумал положить деревянные полы, которые скрипят от каждого звука.
  - А может проще просто переспать с ней? - спросил вдруг Шеф.
  - Что! - не сдержал эмоций Игрок, а я замерла, как раз сделав шаг.
  - Игорь, ради бога! Ты бы себя видел, когда она рядом. Да на свою жену ты так в жизни не смотрел, - ага, жену он любит, а меня прибить пытается, подумала я, услышав это, а Шеф между тем продолжал - Кошку же взглядом пожираешь. Переспите, и жить станет легче обоим. Хоть ясно будет, чего вы друг с другом воюете.
  - А вот теперь я спрашиваю, 'ты сбрендил'? - голос почти не слышен сквозь тонкую стенку, но я за полгода усвоила. Самый опасный тон Игрока это вот такой вот голос - Я женат и люблю свою жену. А что касается Раисы - ей тут не место!
  - Да что ты! - язвительно ответил Кир.
  - Да!
  - Тогда и веди себя, как взрослый, а не как мальчишка, не знающий, как ухаживать за понравившейся девочкой.
  Слышу ругань, после чего наступает идеальная тишина. Ушли что ли? Только обрадовалась и двинулась к шкафчику, Кир заговорил:
  - Рассказывай?
  - Она хочет, чтобы я сменил работу, - усталый ответ.
  - А чего хочешь ты? - скрип половиц и звук наполняющегося бокала.
  - А я устал ругаться с женой.
  - Тебе пора определиться, чего ты хочешь. А что касается твоей супруги, я тебе еще тогда говорил, что она тебе не пара и не выдержит жизнь жены военного. Но ты же уперся 'она мое дитя носит и я ее 'люблю'!'
  - И ты помнишь, что я тебе ответил, - судя по всему Игрок измотан вконец.
  - Помню. Ладно, поехали на наше место, и возьми бутылку с собой, нам это необходимо. И не трогай больше Раю. Хорошая девочка, работает хорошо, не лезь.
  - Ладно, пусть живет пока. Пошли.
  Мужчины ушли, а я еще долго стояла, думая об их разговоре.
  
  Слово свое Игрок сдержал, и нападок больше не было, только в глазах осталось постоянное неодобрение. Но я привыкла, хотя и не смирилась с ним, все время пытаясь доказать ему, что мне можно доверять и именно тут мое место, но, увы, безуспешно. Хотя бы мне так казалось.
  Только не надо считать, что в нашей жизни была только работа и постоянные тренировки. Нет у нас были и счастливые минуты покоя на природе. Пикники зимой и летом, когда есть свободный день от наших двух жизней. Ведь порой из дома (а двое из троих парней имели семейное положение) ребята возвращались еще более усталыми, чем уходили. Я над ними подтрунивала, пока однажды Игорь не огрызнулся:
  - А ты попробуй вместо отдыха выполнить свои обязанности, которые месяц игнорировала, и я на тебя посмотрю!
  Я его поняла. Жена, дочь, дом. Все это вместе вкупе и за один день. Помню, что тогда подумала 'Как же хорошо, что я не замужем и живу одна! А то бы с этой уборкой намучилась бы'
  Но что-то я ушла от вопроса. Пикники. Место отдыха от всех проблем. Берег реки, нет не так, свой островок, куда тяжело доехать и дойти, зато всегда в нашем распоряжении. Недаром же мы дайверы. Именно там наша команда расслабляется, забывая все беды.
  Помню, что в первый раз меня привезли туда через месяц с начала службы. Жаль только события того дня плохо сохранились в памяти. Помню лишь ощущение счастья и покоя, ну еще случай, который долго потом пыталась забыть, увы, безуспешно.
  После ужина кто-то из нас затеял возню в реке. Участвовали все. Мы как дети бегали друг за другом, стремясь облить водой, при этом то и дело ныряя, чтобы подплыть к противнику и опрокинуть его в воду. Иногда получалось, иногда нет, но разве это важно когда тебе хорошо. В какой-то момент меня вдруг толкнули под водой, а когда я, не устояв, полетела в воду, меня подхватили и прижали к крепкой мужской груди:
  - Ну что, Киска, сдаешься! - воскликнул Игорь, тогда я впервые увидела его улыбку, способную растопить любое женское сердце.
  - А вот и нет! - попыталась вырваться.
  - Ну, тогда пеняй на себя! - перехватывая меня поудобнее ответил парень, после чего начал клонить к воде с явной целью меня окунуть.
  Что ж ему так топить меня нравится, а! - пронеслось в голове, пока я пыталась вырваться. В какой-то момент наши взгляды встретились и я пропала.
  Тогда я впервые увидела этот взгляд, который с первой минуты заставлял забывать обо всем, разжигая во мне страсть, и позже не один год буду мечтать снова, ощутить его на себе.
  А тогда... Тогда мы оба пропали, застыв в одной позе и позабыв об окружающих. Наши лица медленно сближались, и в голове оставалась только одна мысль. Хочу узнать, как он целуется...
  - Эй, ребятки, тут между прочим не только взрослые, но и дети отдыхают, - раздался голос Кирилла и очарование пропало... А еще через миг я даже решила, что и не было ничего, просто привиделось,настолько естественно было поведение Игрока все же плюхнувшего меня с головой в воду...
  
  Что уж тут говорить, мы настолько сдружились, что действительно напоминали одну почти неразлучную семью. Более того, я с Киром даже были свидетелями на свадьбе Вадима. А потом, уже поздней ночью, после веселья и праздника с тамадой, сидели с ним вдвоем, и пили шампанское за счастье молодых.
  - И все-таки, как тебе удалось уговорить ее? Оксанка уже года два отказывалась, а тут с тобой поболтала и сдалась.
  - А я заметила, что Вад после каждого ее отказа злой на неделю, а отказывает она исправно раз в месяц, ну мне и надоело терпеть. - Сделала глоток из бокала - А на пикнике с семьями я ей намекнула, что если что, у нее даже прав ни на что не будет. Не родня же и не наследница. А там и деньги, пусть и маленькие, да и квартира своя, а не съемная. А принца ждать глупо, время-то идет, и она не молодеет.
  - Корыстные вы женщины, однако! - покачал головой мой собеседник.
  - А ты как думал! Мы такие. Надо же с вас хоть какую-то пользу иметь. Не все же вас угождать. - А потом, рассмеявшись при виде его лица, успокоила парня - Да любит она его, любит. Я ей просто намекнула, что жизнь коротка и мало ли что. А работа у нас все же страшная, сегодня есть, а завтра...
  Мы оба замолкли, подумав о смерти, и уставились в камин, возле которого сидели.
  - Игорь как-то упомянул, что ты была в девяностых в горячих точках? - вдруг спросил он. - И вы даже там пересекались.
  - Было такое, - внимательно глянула на собеседника.
  - Я там тоже был, но вспомнить тебя никак не могу.
  Неужели и он...
  - Я тогда под мальчишку косила, а там был всего двое юнцов. Я да брат старший.
  Внимательный взгляд на меня и тут он выругался. А у меня будто пелена с глаз слетела.
  
  - Это кто? - указала на парня с потертой книгой в руках. Почти все письма пишут, а он читает.
  - Кирюха. - Подняв на миг голову, пожал плечами брат, и снова уперся взглядом в письмо, которое он писал Сашке. - Вечно Пушкина читает. Его даже прозвали за Пушкиным. Я думал, вы уже знакомы. Ты у нас тоже книжки любишь.
  Покраснела, вспомнив историю с книгой.
  - Нет, не знакомы. Но это ненадолго, - поднимаясь с места, бросила я.
  Мне было скучно. Наверное, поэтому я и подошла к нему.
  - Что читаешь? - присела рядом.
  - Пушкина.
  - А вслух можешь? - заинтересовалась. Пушкин мне всегда нравился, но почитать его как-то не удавалось.
  Удивленный взгляд:
  - А надо?
  - Надо, - кивнула я и замерла.
  Внимательный взгляд, а затем он кивнул и прочел:
  
  Я вас любил: любовь еще, быть может
  В душе моей угасла не совсем;
  Но пусть она вас больше не тревожит;
  Я не хочу печалить вас ничем.
  Я вас любил безмолвно, безнадежно,
  То робостью, то ревностью томим;
  Я вас любил так искренно, так нежно,
  Как дай вам бог любимой быть другим.
  
  После этого говорить не хотелось. Там, где смерть ходит рядом, так хочется жить. А еще забыться, хоть на миг, но забыться думая о чем-то хорошем. Тут каждый находит свой способ. У кого-то это письма, у кого-то мечты, а у кого-то книги.
  Вот и этот парень, сидящий рядом, ищет свой способ. Что уж тут скрывать - был и у меня такой способ. Уж и не знаю где достала, но в течение полугода у меня был любовный роман. И вроде автор был никудышный, и написано не очень, но я раз за разом читала эту книгу, тайком от всех, пока не поймали.
  Да и поймали, потому что я ночью сбежала под фонари, освещающие нашу стоянку, и устроившись в кустах, читала свой роман. А тут напали враги. Хорошо, что хоть оружие с собой было. И шум подняла и сама выжила. Потом выяснилось, что парням, стоящим на посту просто перерезали глотки. И как сказал отец:
  - Нас всех ждало бы то же самое, если бы один сорванец не покинул свою койку.
  Книгу он у меня забрал, как потом признался, не потому что женский роман, а мне пятнадцать и рано такое читать, а из-за того, что испугался, что в следующий раз мне не повезет, а всем парням досталось, чтобы не 'спали' на дежурстве.
  
  - Пушкин, значит, - улыбнулась, глядя на Кирила.
  - Так ты меня вспомнила и я тебя тоже сорванец.
  Поморщилась:
  - Вот называл так отец и все вокруг звали. Кстати, а твоя страсть к Пушкину прошла или нет? Моя нет, до сих пор читаю, когда плохо.
  - А я видеть его не могу. Как вернулся, так и выбросил, чтобы не запить.
  Кивнула, понимая, о чем он.
  - И чем это вы тут занимаетесь? - подошел к нам Игорь.
  - Пьем! - показала наполненный бокал.
  - А мне нальете? - поднял бровь Игорек.
  Мы с Киром переглянулись и хором ответили:
  - Тащи бокал!
  
  Я привыкла к этому. Привыкла чувствовать себя своего рода Белоснежкой, среди семи гномов. Парни меня любили и всегда защищали. Я это ценила. Даже тот же Игорь, сквозь все свое неодобрение, всегда был готов броситься против медведя за меня (кстати была такая ситуация, я так и не поняла, почему тот так и не напал) и знание этого успокаивало и давало надежду, что если что... А что если что? Если что не будет! Всегда обрывала себя я. Мы все доживем до старости и будем ходить к друг другу в гости!
  Не знала. Не ожидала, а стоило бы. Даже Кир, который никогда не верил в предчувствия, накануне чувствовал, а я... Я просто решила, что погода хмурится, вот и кошки скребут на душе.
  В тот день мы были на природе. Выдалось окно, и парни рванули на рыбалку, а меня утащили за компанию. Не хотелось ехать, но с них же станется, притащить рыбу на базу и забыть о ней, не положив при этом в холодильник. Проветривай потом базу. Нет уж, лучше сразу сварить уху и съесть, чем так.
  - Сразу говорю, я с вами до четырех! У меня в девять встреча, - заявила я в то утро, подходя к машине с тяжелой сумкой.
  - Ну что ты юлишь, Киска! Так и говори, свидание у тебя, свидание, - пробурчал Игорек вылезая из машины, чтобы уложить мою сумку. При этом на оную он смотрел уж очень недовольно.
  - Игрок, я тебя сколько раз просила не называть меня Киской! - рассвирепела я. Уже столько носов попереломала из-за вот этой 'Киски' знал бы кто. Мало того, что 'чужие' услышав это прозвище, запоминают и так и называют, так еще и пристают потом.
  - Ну, прости, Киска. - Рассмеялся в ответ парень, забирая у меня из рук сумку и укладывая в багажник. Вот сейчас удавлю! - Что ты туда напихала, кирпичей что ли?
  - Нужное напихала, нужное. - Встретилась по очереди с тремя одинаковыми взглядами 'ох уж эти бабы с их ненужным багажом' пошла в нападение. Еще устроят чистку сумок при старушках, вот потом обсуждение на год вперед. Как это Корицина с третьего (это которая снимает у Зинки Рябиной) уехала с тремя мужиками! Да еще и явно на природу! А чем это молодые на природе заняты мы все знаем! Короче соседки-старушки будут счастливы - А посуду вы взяли? Нет! А мангал? Тоже нет. Кроме удочек, наживки и еды вы у нас ничего взять не догадались. Вот и молчите!
  Парни выглядят смущенными
  - Ну, мы ...
  - Ладно, забыли, поехали уже.
  Как же чудесен был этот день. Мы смеялись, и даже хмурое небо не могло испортить настроение. Да и не привыкать нам к дождю. Вода это наш мир, так чего его бояться то?
  - Райка, а все же кто он? - переглянувшись с Игорьком, спросил Вадим.
  - Не поняла? - впиваясь в мякоть шашлыка, буркнула я.
  - С кем это ты на свидание собралась? - это уже Игрок.
  - Не скажу, - спрятав смеющиеся глаза ответила я. Встреча была с Николаем. Мы поддерживали связь и в тот день собирались встретиться группой выдержавших 'нападки' Игрокова.
  - Как это не скажешь! - возмутились в один голос мои пацаны. - Рай, мы же должны знать, кто тот счастливчик, которому пойдем морду бить, когда ему надоесть женщина-военный.
  Удивленно посмотрела на них. Нет, вроде шутят.
  - Не ревнуйте, ваше место в моем сердце ему не светит. - И тут же сменила тему - Расскажи-ка мне лучше Вадимчик, а чего это Оксанка твоя светилась с утра?
  Пришлось заехать к нему, из-за срочного вызова вышеупомянутой жены.
  - Ну... - друг аж расцвел - мы пока не хотели говорить, думали дождаться подтверждение, но коли заметила...
  - Говори уже, - поторопила его я, видя, что он начал забываться в своих мечтах.
  - Кажется, скоро ты станешь крестной мамой. Если согласишься, конечно? - и вопросительно уставился на меня.
  Мы с Игорем с минуту сидели, тупо глядя на друга, а потом оба одновременно бросились его обнимать.
  - Поздравляю! Конечно, соглашусь, а папкой кто? Кир?
  - Не, Кир был нашим свидетелем и хватит с него. Папкой Игорька хочу попросить. Тем более у него дочка, знает уже как с детьми себя вести. Так что, Игорек, еще одного ребенка примешь под свое крыло? Или уже достала и первая?
  - Типун тебе на язык. Иришке моей цены нет. А твоего приму с радостью и буду лучшим крестным папой.
  - Договорились.
  Поболтав еще с немного об именах и их достоинствах, (парни как всегда и думать не хотели о девчачьих - сын и все тут) я отделилась от ребят и пошла к Киру. С самого утра он был каким-то иным, а ближе к вечеру так вообще ушел от компании:
  - Ну и что случилось? - спросила, садясь рядом на берег реки.
  - Да так. Думаю о жизни, - ответил, кидая камушки в воду начальник.
  - И до чего дошел? - уже с тревогой смотрю на друга.
  - Что она скоротечна и просачивается сквозь пальцы, как вода,- усмехнулся, взглянув на меня.
  - Ну, это всем известно - Пожала плечами. Но его взгляд был слишком хмур, и я спросила - А что вызвало эти мысли.
  - Смерть рядом.
  И снова тупо уставилась на коллегу. Что за день? То один удивляет, теперь другой так вообще глупость сморозил. Стоп, а причем тут смерть? И тут до меня дошло:
  - Кир, ты напился что ли? Что за чушь ты несешь? Какая 'смерть' к черту, тебе еще жить и жить, и прекрати этот бред!
  - Рай, ты же тоже служила. Неужели не знаешь этого чувства. Не чувствуешь этого?
  Я вспомнила свое странное ощущение какого-то конца грозящего мне. Не смерть, но что-то очень близкое. Поэтому не знала, что ответить.
  - А может ну их правила. Жизнь коротка. Давай я к тебе сегодня в гости нагряну. Скажем, в часиков в одиннадцать вечера.
  Уставилась на друга непонимающим взглядом. А когда до меня дошло, о чем он, дала такой подзатыльник, что парень свалился в воду.
  - Ты что, совсем сбрендил? Кирилл, мы не собираемся помирать, ясно? Что за настрой! Прекрати немедленно!
  Ну не умею я быть психологом, да и не хочется в данном случае.
  - Права ты, Райка, а я вот расклеился. Да и другому ты принадлежишь, пусть и не понимаете пока оба. Прости меня дурака, больше не буду. Лучше пошли к ребятам. Одиночество вредно, однако.
  Согласилась. Только ощущение какого-то беспокойства уже не желало уходить. И как бы я не улыбалась, в голове так и остались эти пророческие слова Кирилла - 'смерть рядом'. Уже потом я поняла, что он знал, чувствовал, но не хотел нас расстраивать. А еще пожалела, что не сделала того, что он от меня просил, а именно не переспала с ним.
  
  Глава 6.
  
  Memento mortis (помни о смерти)
  'Истории' Геродот
  
  Десять лет назад.
  Почему так? Хорошее почему-то запоминается отрывками и то какие-то ну особенные моменты, а плохое... Плохое помнится до мелочей. Каждая минута, секунда, мгновение и никогда не забывается, оставаясь с тобой и разъедая душу, если ты продолжаешь этим жить.
  Тот день именно такой. Первое Июня. Начало лета, а прошел так, что и врагу не пожелаешь.
  Началось все с того, что Федор с Николаем уговорили меня задержаться еще на час, клятвенно обещав, что в двенадцать я буду дома. А дома я оказалась в два. Изрядно выпившие парни (я выпила всего бокал вина, помня, что меня в любой момент могут вызвать на работу) якобы вызвали такси, оказалось, не вызвали.
  Ладно, в два пришла и в два тридцать уже спала, а в пять меня поднял звонок:
  - Кому там не спится, в такое-то время? - зло прошипела в трубку, даже глаз не открывая.
  - О, прости, Киска, я, кажется, помешал. - Язвительно поинтересовался Игроков на том конце провода. - Мне казалось в это время-то вы должны угомониться.
  Глаза открылись, но реагировать на его высказывание не стала, просто поинтересовалась:
  - Мне приезжать?
  - Хочешь, приезжай, только база закрыта. А планерка назначена на восемь утра.
  - А какого черта ты в пять звонишь? - озверела я окончательно.
  - Так вы, женщины, странный народ. Вам нужно минимум три часа, чтобы собраться, я еще поздно позвонил, но прости, сам только узнал и решил дать тебе подольше поразвлечься...
  Дальше эту чушь слушать не стала, отключила телефон, поставила будильник на шесть, и тут же уснула.
  Хотелось бы сказать, что на этом неприятности того дня закончились. Но нет, будильник зазвонил непозволительно быстро, и не рассчитав силы (со сна) я его разбила (ладно, рассчитала, просто бросила о стену. А он разлетелся на множество мелких частей. Бедняга, совсем не виноват был, что я не выспалась). Собрав осколки, пошла в душ, а там нет воды, вообще никакой, отключили! Одно порадовало, я еще не намылилась. Пришла на кухню, но и там пустота. Ни воды в чайнике, ни хлеба на столе, ни даже черствого куска сыра в холодильнике. М-да, тараканы от голода повесились, точно.
  Решив, что виновата во всех своих бедах сама, я оделась, при этом, взглянув случайно в зеркало, вид мне не понравился, но одно порадовало, на работе вода есть всегда. Вышла во двор, а ключи, от отданной мне братом старой девятки, оставила на столике в прихожей. Пришлось возвращаться, но и это не все. Мотор просто отказался заводиться, а колесо спустило на глазах.
  Ладно, сама виновата, ее давно надо было отвезти в мастерскую! - подумала я, и направилась на остановку. Что было в общественном транспорте, рассказывать не буду. Скажу только, что мне порезали сумку и я осталась без денег.
  До работы я добралась не в самом хорошем настроении, но главное, что добралась. На момент входа в здание склада, у меня оставалась одна надежда, что в половину восьмого парни еще не приехали, увы, не оправдавшаяся, они были там.
  - О, а кто это так рано? - увидев меня, воскликнул Игорь - Что, партнер оказался хреновым? - а затем, оглядев меня, добавил - Хотя нет, судя по твоему виду, партнер был, что надо.
  - Заткнись! - впервые, за полтора года нашего знакомства, зло ответила на его выпады я, и ушла в раздевалку приводить себя в порядок.
  Через полчаса вернулась к ним, уже в более-менее приемлемом настроении.
  - Полегчало? - спросил Кир с тревогой.
  - Ага, утро хреновое просто. Мало того, что не выспалась, так еще и воду отключили, машина сломалась и сумку порезали. Кстати, у вас поесть ничего нет?
  - Ну, что я говорил, голодная женщина, злая женщина, - улыбнулся Игорь, ставя передо мной тарелку бутербродов и кружку чая.
  В этот миг я смотрела на него, как на ангела.
  - Ешь и поехали, - улыбнулся Игорь и, пожалуй, я увидела его в тот миг такого, каким буду знать его следующие пять лет. Заботливого и нежного, только, очень жаль, что для этого придется разрушить мой счастливый мирок.
  Но в тот момент, сказав 'спасибо', я принялась за еду, а Кирилл вдруг сообщил.
  - Ты не единственная, кому сегодня не везет. Вон Вадим чуть ногу не сломал, у Кира дочь заболела, и он почти уже решил дома остаться, пришлось забирать. Я вообще ключи от машины еле нашел. Мы, честно говоря, перед твоим приходом, обсуждали, может перенести эту операцию на завтра.
  - У меня послезавтра годовщина свадьбы. - Подал голос Игорь. - Если не успеем, жена точно на развод подаст.
  - Согласна, - жуя кусочек еды, произнесла я - тем более, у отца день рождение послезавтра. Не хочу тоже задерживаться. Поехали. Тем более если нас вызвали, значит это серьезно.
  На том и порешили, и уже через час я сидела в машине, направляющуюся в Тмутаракань, где предстояло выполнить очередную работу. Знала бы, что тот разговор, подпишет двоим из нас приговор...
  
  - Так куда мы едем? И главное, сколько в пути проведем? - прицениваясь, смогу ли поспать, поинтересовалась я.
  - Полтора часа точно в пути будем, - ответил Кирилл с усмешкой, понял, к чему я клоню. - а едем мы на учения.
  Удивленно уставилась на него. Следующие учения по плану через месяц, а тут вдруг:
  - Это с чего вдруг?
  - Просто новый зык начальства. - пожал плечами Игорь - Проверить одну из баз на возможность проникновения. Нам дают двое суток на это дело, иначе мы проиграли, первые сутки уже идут.
  - Ясно, а информация о объекте имеется? - сразу настроилась на рабочий лад я.
  - Нет, конечно, это же военный объект и вся информация засекречена, - вот не люблю я, когда Игорь начинает так говорить. Будто с ребенком разговаривает, в самом деле!
  - Тогда разберемся на месте, - сразу расслабилась и, зевнув, стала устраиваться на своем месте поудобнее - Я спать и, Кир, ты не гони, ладно? Как-то не хочется шею сломать из-за вашей любви к скорости. Если что, знай, буду являться в кошмарах.
  - Договорились, - ответил тот, прибавив, однако, скорость. Гады они иногда, ну да ладно. Закрыла глаза и провалилась в такой желанный сон.
  
  Проснулась я резко, огляделась и поняла, что мы прибыли. Вокруг каменный забор и помещения казарменного типа. Ясно, территория части. В машине я одна, а ребята то где? Пригладив волосы и выйдя из транспорта, тут же увидела парней, идущих навстречу, а с ними симпатичный капитан. Отдала честь, как и положено при встрече со старшим по рангу.
  - О, наша Киска проснулась! Знакомься, капитан Иванов, а это наша Киска! - улыбаясь во все тридцать два зуба, сообщил Игорек. Наградила его таким взглядом, что даже Кир немного отшатнулся.
  - Рада познакомиться, - взяв себя в руки, вежливо улыбнулась Иванову.
  -Взаимно, - рассматривая меня пристально (отчего мне вдруг подумалось, что я под микроскопом) ответил тот. Нет, первое впечатление обманчиво, противный тип.
  - Садись назад давай, дальше поедем. У нас чуть больше суток, а мы только приехали. Спасибо за добрый прием, капитан.
  Парни пожали друг другу руки, сели в машину, я за ними, чувствуя, как ноют ноги. А едва мы выехали из части, не выдержала и высказала наболевшее:
  - Ноги болят, вот чего, спрашивается, не разбудили?
  - Так некоторые так сладко спали на плече Игорька, что будить их показалось нам преступлением, - усмехнулся Вадим, ведя машину на достаточно приличной скорости, как же хочется попросить ехать медленнее, но нельзя, а то еще газа прибавит, итак меня щадят. Да и другое меня волнует в этот момент больше. Это как получилось, что я на плече Игоря оказалась, вроде же на кресле засыпала? Но и эта новость была не последней на сегодняшний день, потому что Кир добавил:
  - Ага, особенно когда поймали взгляд охранника 'не трогать! Убью!'
  Удивленно уставилась на Игоря, а он хмуро смотрел на друзей. Но видя, что те не реагируют на его злой взгляд, пробурчал:
  - Языки у вас дырявые, ничего не скажешь! - а потом добавил, обращаясь уже ко мне, при этом, бросая мне на стол тоненькую папочку - А ты вообще займись делом!
  Следующий час я попеременно, то смотрела в окно на красоты, окружающие дорогу, по которой мы ехали, то изучала минимум полученной информации. Что тут скажешь. Объект - военная база, неприступна, охраняема более чем двумя сотнями человек, забор каменный, на верхушке шипы и проведен ток. Но только у любого объекта есть свое слабое место...
  - Слушайте, судя по фотографиям, возле объекта есть река. Вроде как мимо протекает, но все же проверить стоит.
  Игорь, просматривающий такую же папку, кивнул:
  - Согласен, а вдруг это и есть наша лазейка. На одном из фото видно, что она буквально возле камня и, кстати, стена там какая-то просевшая. Проверим.
  На том и порешили.
  Так как операция была назначена на завтра, нам пришлось возвращаться в часть на ночлег. План мы выработали, и теперь у парней было великолепное настроение, а во мне с каждой секундой росло беспокойство. Я даже предложила переночевать в палатках, но Игорь с Вадимом заупрямились, Кир же, пожал плечами с философским выражением лица: 'чего быть того не миновать' и мне пришлось сдаться...
  
  Узкая дорога в лесной полосе. По левую сторону склон, заросший травой вперемешку с деревьями, и обрыв (метра, наверное, три), а главное - садящееся солнце, отчего почти ничего не было видно. Днем я наслаждалась видом, даже пробовала фотографировать, сейчас же я вцепилась в сиденье водителя, на которое посадили Вадима, и то и дело покрикивала, чтобы он смотрел на дорогу, а не на Кира, сидящего рядом со мной.
  - Да успокойся ты! - после пятого оклика пробурчал Игорь - Вот точно ты темноты боишься! Ничего с нами не случится, мы в полной безопасности, в машине, и скоро будем пить чай с капитаном Ивановым.
  - Да не боюсь я темноты! - сверкнула на него злым взглядом - Просто лес вокруг. Мало ли, а рядом обрыв и Вадим еще то и дело отвлекается.
  - Memento Mori, - вдруг подал голос Кир с переднего сидения. И я, наверное, побледнела, вспомнив о его словах. - Рая права. Не стоит зря рисковать.
  - Вот и я о том же! - пискнула, при этом сама не узнала свой голос.
  - Скучные вы, - отмахнулся от нас Вадим - лучше скажите, что лучше звучит: Игорь Вадимович, Кирилл Вадимович, или все же Вадим Вадимович.
  - Если ты выбираешь именно из этих, то Кирилл, - не задумываясь, ответила я.
  - Жена тоже Кириллом хочет, тем более, отца ее так звали, - улыбнулся Вадим.
  - Тогда зачем спрашиваешь? - удивился Кир.
  - Так может Вадим или Игорь лучше, - обернувшись к Игорю ответил тот.
  - Я бы Игорьком назвал, - ответил тот.
  - На дорогу смотри! - рыкнула я, уже начиная терять терпение. Не люблю повторяться. Бесит это - Уж прости, Игорек, но твое имя с отчеством не сочетается, так что быть ребенку Кириллом.
  - Вот вредная ты, Киска, слов нет, даже помечтать не даешь! - смеясь, пожурил меня Игорь.
  - А чего тогда ты днем нам ее разбудить не дал? - обернулся к нему Вадимка. - Или днем она миленькой была?
  И тут я увидела, как фары высветили что-то на дороге. Что-то большое и огромное...
  - Вадим! - закричала я.
  Дальнейшее длилось какие-то секунды, но они показались мне вечностью. Удар, Вадим резко поворачивает налево, и мы прямо на той скорости, на которой ехали, несемся по траве к обрыву. Игорь почему-то бросается на меня, обхватив руками спинку сидения и прижав меня к ней. А дальше ощущение падения, сильный удар и темнота.
  Пришла в себя и почти сразу ощутила ноющую боль и давление.
  Сначала не поняла, почему больно и тяжело шевелиться, да и левая рука отказывается работать. Память же услужливо напомнила о произошедшем.
  Первой реакцией была паника, а потом ощутив, что рядом что-то шевелиться, я взяла себя в руки и начала в темноте ощупывать объект придавивший меня.
  - Игорь? - позвала еле слышно, предполагая, что это он. В ответ тишина. Только ощущение его вздымающейся груди и влаги на руках, когда я дошла до его лица.
  Кровь?
  Меня объял ужас, захотелось кричать, но тут движение его груди на миг прекратилось, а затем сердце снова забилось. Мое же сердце замерло вместе с ним, и дыхание перехватило, пока он не начал дышать. Этого мне хватило.
  Снова взяв себя в руки, я с трудом протянула правую руку и попыталась открыть дверцу. Получилось. Теперь надо выбраться из-под Игоря. Сложная задача, прижал он меня знатно, хотя еще неизвестно, что бы было, если бы не прижал. Рука сломана и пару ребер явно тоже.
  Так как Левой рукой я пользоваться не могла, мне пришлось использовать только правую. Повозилась я долго, но вылезти я все же смогла. Встав возле машины, огляделась и поняла, что если кто-то впереди и выжил, то вытащить его будет ну очень сложно. Вся передняя часть машины представляла собой искореженную груду металла, судя по всему, сначала машина упала на капот, а затем и на колеса. Странно, что мне вообще удалось открыть дверь и вылезти. Чудо какое-то, но я еще не закончила.
  Игорь...
  Вы когда-нибудь пробовали разжать крепко сжатые чужие пальцы одной рукой? И не пробуйте. Сложная задача и как я с ней справилась, не переломав пальцы, я не знаю. В тот момент мною двигали: страх остаться одной, и уверенность, что машина вот-вот взорвется (слишком сильно вокруг пахло бензином), и если я не вытащу Игоря, то я останусь совсем одна...
  Ладно, пальцы я разжала, но дальше была другая задача. Как вытащить его и не навредить, и тут как спасение:
  - Давай помогу.
  Не веря своим ушам, обернулась, а увидев очертания человека, бросилась ему на шею, позабыв о сломанных ребрах и руке.
  - Кирилл!
  - Все нормально, малышка. - Гладил он меня по голове, пока я прижималась к нему - Все будет хорошо. Возьми себя в руки, нам надо вытащить Игоря.
  - Ты как? А Вадим? - вопросы слетали сами, а в груди рождалась надежда и страх отступал.
  - Я в норме, а Вадим ушел. Ты-то как?
  И все. 'Ушел'... Слово, которое сказало о многом и в то же время так мало. Но сейчас не до этого. Подумав, как я себя чувствую, ответила:
  - Боли я почти не ощущаю, только судя по всему, сломана левая рука и тяжело дышать.
  Ощупал мои ребра. Я вскрикнула, потому что слабая ноющая боль стала сильнее.
  - Пару ребер точно сломала, а боль слабая, потому что на адреналине держишься, и еще неизвестно, что у тебя за повреждения. Вот что, нам надо быстрее вытащить Игорька и добраться до базы. Там помогут. - Парень подошел к дверце и занялся Игорем - Давай, помоги мне.
  Дальше мы работали сообща, а едва вытащили Игоря и оттащили в сторону, машина взорвалась.
  Наверное с минуту мы смотрели на пламя, прощаясь с надеждой попытаться вытащить из машины и Вадима, хотя эти попытки и были бы напрасны, но так хотелось бы попробовать...
  Кир взял себя в руки первым:
  - Нам надо двигаться. До части недалеко. Километра два, не больше. Скорее всего, в части слышали взрыв и нас встретят. Но идти все же надо. Тем более Игорь без сознания, и возможно его время ограничено.
  Сооружать носилки мы не стали. Оба ранены. Оба страдаем от боли, поэтому взяли так, под руки, и пошли.
  Где мы шли, я не запомнила. Просто темнота, боль и тяжелое тело, которое я на себе тащу. Знаю только, что в какой-то момент мы нашли тропинку, и даже смогли затащить Игоря наверх, оказавшись при этом на дороге, по которой еще несколько часов назад ехали.
  Сколько мы двигались? С час точно, а потом... Потом случилось то, за что я буду корить себя всегда, как бы Игорь не убеждал меня, что я не виновата, но это моя вина, я должна была знать, видеть, ведь все симптомы были на лицо, но увы не знала, и так и не заметила.
  
  - Рая, давай передохнем, - Согласилась, сама еле шевелилась. Мы аккуратно положили Игоря на землю, и Кир прислонился к дереву, а его лицо при этом было мокрым от пота.
  - Сколько нам еще идти? - спросила лишь бы не молчать.
  - Меньше километра. Нам еще повезло. Мы уже близко от базы были когда...
  - Что мы скажем его жене?
  - Не знаю. Это был несчастный случай, и никто не вино...
  И он как-то странно замолк.
  Я замерла, ощутив удушливый страх, после чего бросилась к другу. Положила руку на грудь и ничего не почувствовала. Грудь не вздымалась. Начала его трясти... Бесполезно... Сделала искусственное дыхание... Ноль реакции.
  Он не дышал, и это я никак не могла принять. Умер? Кир умер? Нет, не верю.
  На меня напал какой-то столбняк. Я просто не могла пошевелиться, сидела и думала, что мой друг сейчас начнет дышать, и скажет, что пошутил. Еще неизвестно, сколько бы я так просидела возле мертвого тела друга, но меня привел в себя стон из-за спины.
  Игорь!
  Бросилась к последнему живому другу.
  - Игорек!
  Он открыл затуманенные болью глаза.
  - Р-ая...
  Этого мне хватило. В тот миг, я решила, что умру, но его вытащу.
  - Нам надо идти, давай, помоги мне, - молила его я, пытаясь поднять с земли.
  И подняла же. Он снова потерял сознание, но я чувствовала, что он дышит, и этого мне было достаточно. Это меня вело. Это помогало. Шаг за шагом. Когда боль стала вдруг невыносимой, а обзор окружающего мира сузился до узкой полосы ведущей прямо вперед.
  А затем свет... Вокруг люди... Узнаю Иванова...
  - Господи, что случилось? - спрашивает он - Врача сюда! Быстрее!
  - Авария... Машина взорвалась... Кир на дороге... Как Игорь...
  - Его сейчас осмотрят. Вы-то как?
   На этот вопрос я уже ответить не смогла. Просто провалилась в темноту, позволив боли взять верх.
  Свет... Видела ли я свет? Нет... Книги лгут... Нет никакого света... Просто темнота, невесомость и пустота, а затем раз и вдруг ты понимаешь, что у тебя есть тело. С трудом приоткрыв глаза, видишь белую комнату, понимаешь, что лежишь на жесткой кровати, а рядом болтают две женщины:
  - Говорят, они были лучшими, и надо же так... - произносит шепотом одна.
  - А почему? Чем вызвана авария?
  - Неподалеку нашли раненного оленя. Судя по всему, они попытались избежать столкновения, и вот результат. Двое мертвы, а оставшиеся в реанимации...
  Они говорили что-то еще, но меня это уже не волновало. Мой мозг захватили картинки того дня. Позже мне скажут, что Кир умер от внутреннего кровотечения и разрыва жизненно важных органов, и то, что он дошел до дороги вместе со мной - это чудо. Что у меня остановилось сердце и его еле завели, а Игорек... Игорь получил тяжелую травму головы, плюс повреждения внутренних органов и выжил благодаря чуду. Но тогда, лежа в палате и слушая медсестер, во мне что-то умирало, и даже не буду скрывать, умерло. Ведь именно в этот миг до меня дошло, что Вадима и Кира больше нет, и по-старому уже никогда и ничего не будет.
  Что было дальше? Как говорил медперсонал, моя психика не выдержала и я вроде как сошла с ума. За следующую неделю я сказала всего семь слов:
  - Дайте мне карандаши и альбом для рисования.
  Дали, и все. Я погрязла в рисовании и рисовала одно и то же. Тот миг, когда все еще были живы, а перед машиной появился олень...
  Со мной пытались разговаривать психологи, но это было бесполезно. Я тупо смотрела на них, после чего брала альбом и снова рисовала ту же картинку.
  На восьмой день отец не выдержал:
  - Рая, прекрати! Ты год провела в горячих точках, а теперь ломаешься из-за мелкой аварии? Сколько друзей потеряла? Сколько их уже убили, так чего сейчас ты так себя ведешь?
  Как хотелось мне ответить, но я просто не могла. Мой рот просто отказывался подчиняться мне. Да и что бы я сказала?
  - Пап, я теряла друзей в бою, а не из-за какого-то оленя! Так просто не должно быть! Понимаешь! Они не должны были так глупо умирать!
  Он бы не понял. Никто бы не понял. Я сама до сих пор плохо понимаю, что тогда произошло. Я была готова потерять друзей в бою... На работе, но не так... Ни тогда, когда мы просто столкнулись с оленем.
  - Папа, хватит! - вмешался Бориска. - Ей и так плохо. Дай ей время. Ты же помнишь после ухода мамы, такое уже было, и она пришла в себя и сейчас придет. Просто потерпи.
  А ведь брат прав. Когда мама ушла я тоже замкнулась, а через неделю, благодаря Борьке, решила жить дальше...
  - Я знаю, но...
  За дверью раздался шум. Она распахнулась, и я увидела Игоря. Весь в бинтах он опирался на палку и с трудом стоял, но он был тут, рядом, и как же я была рада его видеть!
  - Ты чего тут делаешь? - набросился на него отец.
  - Пришел к своей напарнице.
  - Это все из-за вас...
  - Папа, подожди! - вмешался вдруг Борис - Игорь, если ты это сделаешь, потом она будет зависеть от тебя, жить тобой и держаться тебя, готов ли ты к этому?
  - Она мой друг и очень мне дорога.
  - Хорошо, но если обидишь сестру, я тебя на куски порву.
  - Знаю, - кивнул гость и посмотрел на меня - Привет Киска.
  И все вокруг исчезло, остались только мы двое. Я вдруг поняла, что именно его я и ждала. Что он поймет... И что я, наконец, могу говорить.
  - Их больше нет, - пытаясь сдержать ниоткуда взявшиеся слезы, произнесла я.
  - Знаю, - сделал шаг к кровати.
  - Это нечестно! - не смогла, и мокрая дорожка появилась на щеке.
  - Знаю, - протер пальцем эту дорожку, убирая влагу, и меня прорвало.
  Я рыдала на его плече. Оплакивая то, что потеряла, понимая при этом, что единственное, что мне осталось от счастливого прошлого, это он. Игорь... Парень, который делал все, чтобы лишить меня этого счастья, и в то же время был непробиваемой стеной, которая всегда закроет от любых бед.
  Тогда я еще не знала, что это начало нового периода моей жизни. Периода, когда мне откроется совсем другой Игорь, а главное, периода, когда мое сердце сначала забьется сильнее от любви, а затем разобьется на мелкие осколки, склеить которые в целое будет ой как не просто.
  
  Едва я лег, моя Кошка подкатилась ко мне и устроилась на плече. Вот как, такая нежная и ласковая девочка, может совмещать в себе ту Раю, которую я так часто видел в тот год. Ничего не боится, всегда готова действовать и при этом, общительная и будто омывает окружающих теплом души.
  Наверное, поэтому и пытался ее убрать из группы. Боялся, что ее уничтожит эта работа, оказался в результате прав. Тогда мне это не удалось сделать, а жаль. Кир вступился, а ведь он тоже сразу меня прочел, и все понял. Не вмешивался даже, хотя и влюбился в нее.
  Каким же я был тогда идиотом. С этой 'Киской'. Ведь всегда же звал про себя котенком, а в слух... Но как же мне нравилось видеть ее сверкающие глаза полные гнева и счастья.
  Она была счастлива с нами. Так же счастлива, как когда впервые взяла на руки нашего сына. Глянул на колыбельку. Вроде спит. Но все же решил сделать ему его смесь, как раз он должен проснуться. Встал, за что получил тихое недовольное 'ты куда?', и ответив, что сделаю сыну смесь, ушел на кухню.
  Увидел фото на столе. Мы трое. Наш сын улыбается и смотрит на мир ее взглядом. Как же я их люблю, и чего спрашивается, столько лет сопротивлялся? Вспомнилась та сцена в реке. А ведь чуть не поцеловал. Если бы не Кир...
  Сделал смесь, остудил и вернулся в спальню.
  Вовремя.
  Малыш полусонно смотрел на мир, готовый заплакать. Дал ему бутылочку и долго смотрел, как он пьет, вспоминая тот образ в полузабытье.
  Вся в крови. Лицо белое, а в глазах отчаянье и паника. Как же хотелось ее успокоить, но сил не было. Я просто не смог и потерял сознание, хотя и помог ей, как мог меня поднять, а едва очнувшись, спросил о ней, чем дал повод жене упрекать меня в дальнейшем.
  Малыш уснул, и я вернулся к своей богине. Погладил по щеке, получив нежную улыбку, и вспомнил тот день. Узнав, что она молчит, почти ничего не ест, и постоянно рисует, я, как только мне разрешили вставать, пошел к ней.
   Она проплакала на моем плече несколько часов, пока не уснула, а я впервые понял, что Рая не стальная пружина, которую как не бей, а она все равно выпрямится, а нежный цветок в стальных латах. И если пробить броню ее можно просто убить. А ведь Кир говорил мне... Не слушал, не хотел верить. Дурак!
   В тот миг, лежа рядом с ней на кровати, и прижимая ее к себе, я дал слово погибшим друзьям и себе беречь ее.
  Но не сберег.. Сам же чуть не погубил, а все из-за ревности и никому не нужной ответственности...
  
  Глава 7.
  
  Великая наука жить счастливо состоит в том, чтобы жить только в настоящем. Пифагор
  
  На работу я вернулась только через четыре месяца. Сказался-таки мой приступ меланхолии, пришлось доказывать профессиональную психологическую пригодность, а тут еще и психолог вредный попалась, хотя бы я так думала на тот момент. Это были сумасшедшие месяцы. Я напоминала в то время торнадо, сметающий все на своем пути. Вечно всем недовольная, полная яда и злости я срывалась на каждом, кто находился рядом, при этом в голове крутилась только одна мысль: Люди уходят, так зачем держать их рядом, тем более я почти ангел смерти и им просто опасно быть рядом. Что уж тут говорить, никто не мог находиться рядом больше часа, хотя нет, лгу, Игорь мог, но порой, по его взгляду я понимала, что это скорее повинность, долг, который он честно несет, и легче мне от этого не становилось, так же как и от ночных кошмаров...
  Каждую ночь, исправно я просыпалась в холодном поту в мокрой постели с привкусом крови на губах, от прокушенной во сне губы, и мыслью это я их убила!
  И это был секрет. Страх, что меня лишат моей работы, а значит и общения с единственным оставшимся членом моей 'профессиональной' семьи (а я уже тогда не могла без него) не позволял мне говорить об этих снах. Да и что тут говорить, когда единственное что помнишь из этого кошмара, это изувеченную машину, кровь по всей поляне, жгучее чувство вины и огонь. Огонь, желающий сжечь все, что осталось от ставших такими дорогими людей.
  Я исправно хранила свой секрет полтора месяца, а потом Игорь остался у меня на ночь (он не объяснил, что случилось, просто пришел около полуночи и попросился переночевать, а я так и не решилась спросить, увидев его какой-то затравленный взгляд), и когда я проснулась, он сидел рядом и тряс меня за плечо:
  - Ты кричала, - сказал, увидев, что мои глаза открыты, и смотрят на него осмысленно.
  - Прости, что разбудила, этого больше не повториться, иди, ложись, - как можно спокойнее, ответила я, улыбнувшись, чтобы скрыть творящийся хаос в душе
  Обычно, после этих снов, я просыпалась в холодном поту и тут же шла под душ, смывать свой сон, затем заваривала огромную кружку кофе и цедила ее, то и дело подливая в нее напиток до самого рассвета. Но не в этот раз. Тогда я просто накинула халат и пошла на кухню. Игорь не отставал:
  - Кошмар? - скорее констатировал, чем спросил он.
  - Да, - не стала отрицать.
  - О том дне? - промолчала, зачем глупые вопросы задавать, и так же ясно о чем - И как часто снятся кошмары?
  - Он один и тот же. А снится каждую ночь, - призналась, не желая ему лгать, пытаясь при этом налить воду в кофеварку и понимая, что у меня трясутся руки.
  - Так вот почему у тебя кофе больше чем еды. - Забрал кофеварку и долив воду, поставил на подставку, после чего засыпав кофе, включил. - Что снится?
  - Не помню, - покачала головой я.
  - Рая!
  - Что, Рая! Я двадцать с лишним лет Рая! - сорвалась я на него - Я не помню, что снится, только холод, огонь перед глазами и кровь вокруг вот и все!
  Я и не заметила, что взяла чашку в руки, пока та не упала на пол, разбившись.
  - Прости, - подошел и прижал меня к себе. В ту ночь мы не спали оба, но при этом ни один из нас не жаловался потом.
  Что уж тут говорить, в эти страшные месяцы, пока я пыталась пережить потерю, именно он стал моей опорой и поддержкой, только Игорь мог понять, о чем я думаю и просто поддержать или остановить, терпя все мои выходки, и все недовольство, главной причиной которого стала Алина - психолог.
  Помню, что вечерами, когда приходил Игрок, а он теперь бывал у меня чаще, чем дома, я могла часами ругать эту женщину, Игорь же только слушал и с грустью смотрел на меня. Мы оба понимали, что она права, я действительно виню себя в смерти ребят и с этим надо что-то делать, но я не могла просто забыть их, как она предлагала (я так считала, не понимая, что на самом деле пытается донести до меня психолог), тем более, когда жена Вадима должна родить, а ее малыш никогда не увидит отца. Господи, как же я жалела, что за рулем была не я. Ведь тогда бы они, возможно, были бы живы.
  На одном из сеансов, эта как я теперь понимаю, умная женщина сказала:
  - Ты можешь сколько угодно винить себя и жить прошлым, но пока ты это делаешь у тебя нет будущего, а значит, ты просто топчешься на месте и предаешь тех, кого так яростно вспоминаешь..
  Увы, поняла я эту фразу, только когда времени совсем не осталось, а Игорь прижал меня к стенке.
  Еще одной вещи, которой я не замечала, погрузившись в свои переживания, это происходящего с Игорем. В тот период, судя по всему, он тоже переживал тяжелые дни. Напарник почти ничего не рассказывал о себе, но появлялся исправно. Сейчас, вспоминая те дни, я понимаю, что он просто прятался у меня от своих семейных проблем и даже повышение и назначение его шефом группы не заставили его улыбнуться.
  Мы нуждались друг в друге. Он исправно приходил, а я впускала, радуясь его появлению, и безумно боясь, не получить свой допуск у психолога, ведь тогда я его потеряю.
  Нам не нужны были разговоры, только если надо выговориться, чем я и пользовалась. Мы могли молчать часами, но при этом, я испытывала... покой, когда он рядом, а могли пререкаться и ссориться до посинения, и при этом оба знали, что даже если Игорь хлопнет дверью и уйдет, назавтра вернется и улыбнется вновь, а я... Я впущу его, ответив на его улыбку, и снова буду очень рада его видеть. В дни же его командировок я просто сходила с ума от тревоги.
  Но это было лишь иллюзией того, что все хорошо. Кир с Вадимом стояли между нами, как топор палача, мешая нам жить. Нет, не так. Мешая мне жить. Решив, что если буду молчать о парнях, то смогу принять их отсутствие, я не позволяла никому упоминать их имена, а Игрок, испробовав все пути, просто не знал, как до меня достучаться. Именно с этим пытались бороться все вокруг меня, в том числе и Алина. Ей удалось найти правильные слова, заставившие меня задуматься, но путь было долгим и болезненным...
  - Раиса, а вы были на могилах своих друзей? - спросила она, примерно за полтора месяца до моего возвращения на работу.
  - А зачем? - непонимающе уставилась я на нее.
  - Ну, хотя бы навестить их, - попыталась объяснить психолог, видя мое недоумение.
  - Знаете, Алина, мои друзья ушли и встретиться с ними я уже не могу. Что же касается могил, так там некого 'навещать', - слова резали горло, но я их все же произнесла, стараясь при этом казаться спокойной и безразличной, хотя было безумно больно думать о них.
  - Вы не верите в загробную жизнь, Рая? - задала она свой следующий вопрос, крутя пальцами ручку, от которой я никак не могла отвести взгляд. Гипнотизирует что ли?
  - Нет, а должна?
  - Это вам решать, но вот вам задание до следующего сеанса, сходите на могилы друзей, и послезавтра я жду вас у себя.
  Ее слова рассердили меня. Сжала кулаки. Да сколько же можно держать меня, да еще и давая глупые поручения:
  - Алина, а вам не кажется, что вы уже и так меня два месяца держите, скажите, наконец, дадите вы мне допуск или нет, и как вы сами выразились, дайте 'идти вперед'!
  - Рая, я дам вам ответ послезавтра, - спокойно подняла на меня удивленный взгляд женщина, после чего добавила - когда вы сходите на могилы друзей, и мы поговорим, а теперь идите.
  Ушла, хлопнув дверью, а на следующий день поехала на кладбище. Дошла до ворот, посмотрела сквозь прутья на могилы и... пошла назад на автобус. Ну, нет смысла навещать место, где их нет, нету!
  Домой я вернулась в состоянии тревоги, расстройства и чувства вины одновременно. Разумом я понимала, чем это вызвано, и что я не права. Знала, что нужно сходить на эти могилы, проститься, признать, наконец, что это реальность, а не кошмар, но стоило мне подумать о мраморных плитах на земле и слезы наворачивались на глаза. Слишком больно. Я не готова туда идти, не готова сменить воспоминания смеющихся друзьях на воспоминания о могиле, где теперь лежат их тела. Вот и уговаривала себя, что мне нет смысла туда идти, их же там нет. В результате весь остаток дня все валилось из моих рук, а едва появился Игорь, я бросилась к нему за поддержкой, надеясь, что он успокоит и скажет, что все нормально, но не тут-то было, ведь Игроков меня просто шокировал своим ответом:
  - Рай, я их навещаю каждую неделю, так же как навещаю Оксану, помогая ей с делами и заботясь о ней. И в этом нет ничего плохого, а то, что их душ там нет, это не значит, что ты не можешь придти и поговорить с этими, как ты выразилась, 'мраморными камнями' - Я настолько была поражена, что горячий чай полился на скатерть из моей кружки - Черт! Рая!
  Вырвал кружку их моих рук и быстро бросился за тряпкой, чтобы вытереть пятно. Хорошо, что на нас не попало.
  - Ты бываешь у Оксаны? - с трудом заставила себя задать вопрос. Оксану я не видела с того дня рыбалки. Просто не могла с ней встретиться, чувствуя, что это я должна быть мертва, а не Вадим...
  - Да, а что тебя так удивило.
  Что тут ответить, не говорить же ему, что я не понимаю жену друга, которая впустила в свой дом убийцу мужа. Ведь смерть парней на нашей совести, хотя нет, только на моей. Ведь если бы не отвлекала...
  Молчу, ища как бы ответить, но Игорю это и не нужно, он и так читает все по моему лицу:
  - Слушай, а я начинаю соглашаться с твоим психологом. Тебе еще, мягко говоря, рано возвращаться.
  - Что!- моему возмущению нет предела. Чувствую себя преданной. Хочется кричать от внутренней боли. Слезы выступают на глазах от отчаянья и мысли, что меня не понимают, а еще, так больно на душе, будто он нанес еще одну рану, которая еще нескоро затянется.
  - Что слышала, - подошел к окну и уставился на улицу - ты не готова к работе. Сейчас передо мной не та Рая, которую я знал, а озлобленная мегера, и я просто боюсь допустить к работе, не сейчас, когда в группе новый состав и мы все притираемся к друг другу. И мне и парням нужна ты и твое тепло, а не озлобленность!
  - Не смей так говорить! - его слова причиняли боль. Я все та же Рая, просто... Просто мне плохо. А я-то думала, мы понимаем друг друга - Ты ничего не понимаешь.
  - Все я понимаю! - обернулся ко мне, сверкая злым взглядом. - Мне так же их не хватает, как и тебе, но это не значит, что надо сесть и свесить ножки, погрузившись в свою боль.
  - А я и не сижу! - возмутилась я, подскочив со своего места.
   А что ты делаешь? - рыкнул парень в ответ.
  - Пытаюсь жить дальше? - обхватила себя руками от осознания, что лгу, и не только ему, но и себе.
  В кухне повисла тишина. Затем он пошел к выходу, и вдруг, замерев в дверях, предложил:
  - Докажи!
  - Как? - я ожидала чего угодно, только не его слов.
  - Сходи на их могилы и к Оксане, - обернулся ко мне мужчина, а увидев мой взгляд, продолжил убеждать - Сколько ты еще будешь игнорировать свою боль? Сколько прятаться от Оксаны, игнорируя ее звонки? Она уже и не знает, как с тобой встретиться, а ты... Ты же причиняешь ей боль своим поведением, неужели не понимаешь?
  - Игорь я... - слова кончились, на глазах выступили слезы, а чувство вины стало еще сильнее, только Игроков не собирался меня жалеть, явно решив добить:
  - Короче так, у тебя месяц, я устал держать место для тебя. Начальство давит, требуя взять замену, а ты пока показываешь только не способность работать. Уж извини, Рая, но вот тебе ультиматум. Или ты за месяц решаешь все свои дела с психологом, Оксаной и прочими вредящими тебе факторами и возвращаешься, или я беру на твое место другого специалиста.
  То, что я испытала в этот миг, словами не передать. Там была смесь всех эмоций от отчаянья до боли и безысходности. Казалось, в моей груди что-то разорвалось, хотелось кричать и рыдать, но не при нем, не сейчас. С трудом подавив истерику, я отвернулась от него и попросила:
  - Уходи.
  - Хорошо, - кивнул мужчина, выходя из комнаты, а из коридора раздалось - позвони, когда будешь готова к конструктивному разговору, а не к бесполезному выплеску эмоций.
  Хлопнула дверь, а следом в стену полетела кружка, я же разрыдалась в голос, понимая, что так больше нельзя, иначе я потеряю все чем живу.
  Но понимать не значит сделать. Следующие несколько недель я убеждала себя, что мне не нужен Игорь и эта работа, коли в самый сложный момент он бросил меня. Продолжая плыть по течению, рушащему мою жизнь, однако посещая приемы Алины. А она в отличие от Игоря не сдалась, продолжая ломать меня. Уже позже, когда мы поженились, подруга призналась, что эти двое сговорились против меня. А Игорек добавил, что потеряв надежду справиться сам, он встретился с Линкой и, обсудив происходящее, ради моего блага разработал план, к счастью удавшийся. А еще мой муж однажды сказал, что это были самые тревожные три недели в его жизни. Что порой, он сидел в машине под моим окном, с трудом борясь с желанием подняться, ко мне, но ради дела терпел. Но это будет уже потом, а тогда Лина так и не дала мне ни допуск, ни ответ. Казалось, женщина выбрала новую тактику борьбы. Теперь психолог уже в дверях спрашивала, сходила ли я на могилы и, получив отрицательный ответ, назначала новое время. Я скрипела зубами, злилась, металась по квартире по вечерам и... безумно скучала по Игорю. Он стал чем-то таким, что даже не опишешь словами. Как наркотик, или воздух, без которого не жить.
  Моего терпения хватило на три недели, после чего, получив очередной перенос, я заявила:
  - Я не приду.
  - Почему? - подняла бровь психолог, чем еще сильнее рассердила меня. Будто сама не понимает.
  - Я уже поняла, что ты не дашь мне допуск, Алина, а играть мной, я больше не дам, - стараясь держать себя в руках, ответила я.
  - А кто тобой играет - я или твой страх и чувство вины? - задала она совсем уж невозможный вопрос.
  - Ты! - сорвалась на крик - Ну какой смысл в этом посещении? Что я из этого получу, а? Ничего! Просто потрачу время и все.
  - Так просто сходи и забудь, - спокойно ответила женщина. Игнорируя то, что я повысила голос. Нет, она издевается. Вздохнула воздух поглубже, чтобы не наброситься на нее.
  - Нет! - развернулась и иду к выходу.
  - Рая, - догоняет меня ее голос в дверях - Ты сильная личность, другая бы сломалась, а ты держишься, поэтому я скажу как есть. Можно сколько хочешь прятаться, но они мертвы, а ты жива и этого уже ничем не изменишь! Как думаешь, они бы простили тебе эту трусость? Не спорь! Ты струсила и просто боишься прийти к ним. Неважно, есть жизнь после смерти или нет, но ты должна пойти и попрощаться иначе благодаря своему чувству вины потеряешь все! Оно того стоит? Твоя трусость стоит того?
  Я замерев слушала ее слова и каждое будто било на отмажь попадая прямо в цель. А еще... Еще я вдруг вспомнила Кира, сказанные однажды:
  - Никогда не понимал людей, которые тешат себя чувством вины, ведь эти люди, по сути, эгоисты, думающие не о том, кого они обидели, а о себе. Они не заслуживают уважения. Если ты чувствуешь себя виноватой, так сделай что-то для того, перед кем это ощущаешь, а не рви на себе волосы и не кричи, что ты виноват...
  Как добралась до дома, я не помню. В моей голове крутились слова Кира и Алины, а перед глазами стояло осуждение в глазах первого. Господи, неужели я действительно струсила? Проявила эгоизм, совсем позабыв об окружающих? Стоило ли оно того?
  Нет, конечно!
  Я металась по квартире, а в голове воспоминания сменяли друг друга со скоростью света. Вот отец, требует, чтобы я взяла себя в руки, Борька, пытается воззвать к разуму. Сашка, обреченно махнув рукой, заявляет, что меня не переубедишь. Игорь, требующий, прийти в себя иначе он возьмет кого-то другого на мое место, и, наконец, как венец всей этой какофонии, воспоминания о том их предпоследнем дне и слова Вадима:
  - Кажется, скоро ты станешь крестной мамой. Если согласишься, конечно?
  Замираю как вкопанная, от этих воспоминаний и вдруг осознаю, что держу в руках фотографии ребят. Я спрятали их в коробку, едва оказавшись дома, засунув ту в самый темный угол чулана, и не доставала до сего дня. Вглядываюсь в их лица и будто чувствую, что они смотрят с укором, тут же вспомнив слова Кира
  - Не знаю. Это был несчастный случай, и никто не вино...
  Последние его слова. Слова человека знающего, что умирает и все равно идущего вперед ради тех, кому он нужен. Кир... Как же я могу его так подводить? Их подвести. Вадим же просил позаботиться об Оксане с малышом.
  А я что... Разве так должна себя вести та, кому друг хотел доверить свое дитя... Какая же я дура.
  Муки совести, но они не помогут, сейчас нужно нечто иное, некто, кто всегда понимал меня и был готов терпеть все, пока я сама его не выгнала.
  Рука сама тянется к телефону и набирает номер по памяти. Я не знаю, в городе ли он, но не звонить я не могу. Гудки... Длинные гудки будто режут слух и вот ответ:
  - Рая? - голос встревоженный.
  - Ты мне нужен, - это все, что я могу сказать.
  - Еду, - и связь обрывается, а через тридцать минут раздается звонок в дверь. В полной темноте (и не заметив как стемнело) пробираюсь к ней и отпираю ему. В коридоре включен свет, поэтому я могу видеть его лицо и тревогу, отразившуюся в его глазах.
  - Помнишь, как Кир рассказывал об эгоистах, погрязших в чувстве вины? - сама не знаю, зачем спрашиваю я.
  - Помню, - смотрит внимательно, не зная чего ждать.
  - Я такой эгоист.
  - Знаю, - кивнул, соглашаясь друг.
  - Они мертвы и этого не исправить, но у меня остался ты и Оксана, и я не хочу вас терять. Завтра я еду на кладбище и на этот раз я дойду до конца.
  - Ну, наконец-то, долго же до тебя доходило, котенок, - улыбнулся и протянул мне руки, а я бросилась в его объятия.
  Остаток ночи мы вспоминали ребят. Во мне будто рухнула какая-то плотина. Если раньше стоило упомянуть ребят, и я замыкалась и меняла тему, то теперь я говорила сама и просто не могла остановиться, а утром... Утром я стала собираться на кладбище.
  - Я поеду с тобой, - предложил Игорь, устало потирая глаза и хлебая кофе.
  - Нет, я должна сделать это сама. Прости, что так вызвала. Света тревожится, наверное.
  - Я сказал, что меня вызвали, так что все нормально, - отмахнулся парень.
  - Лжешь жене? - подняла бровь.
  Он лишь грустно улыбнулся.
  Покачала головой, и, решив проигнорировать предупреждение в глазах друга, спросила:
  - Игорь, у тебя все в порядке? Может, ты хочешь поговорить?
  - Да, нет, - отвернулся друг как-то неестественно спокойно.
  - И что это значит? - сложила руки на груди.
  - Ответы на оба твои вопроса.
  Тяжело вздохнула и пошла в душ, понимая, что если он сам не захочет, бесполезно его раскалывать.
  Через час, придя на кладбище, я смотрела на две мраморные плиты и не могла скрыть слез, чувствуя будто они где-то рядом, смотрят на меня и улыбаются.
  - Как же я по вам скучаю. Простите меня.
  Присела и положила цветы на могилы. Две такие похожие мраморные плиты, только портреты разные, да и имена с датами. Смахнула слезы и улыбнулась, радуясь, что это всего лишь воображение и ребята не могут видеть моих слез:
  - Вот бы вы сейчас ругались, увидев меня плачущей. - усмехнулась сквозь слезы - Мне надо идти вперед, вы же знаете? Сами бы настаивали, будь тут, правда же? Я всегда буду вас помнить, любить, - посмотрела на лицо Вадима - и сделаю все, чтобы твой малыш был счастлив. Прости, что бросила Оксанку, мне нет прощения, но я постараюсь все наверстать.
  - Он бы не злился, понял бы, так же как я поняла. В некоторых случаях просто необходима пауза, чтобы пережить беду .- Голос за спиной заставил обернуться. - Но ты справилась, а я буду рада любой помощи крестной мамы Вадимки.
  Красивая, нежная Оксана с уже четко видным животиком смотрела на меня. В ее глазах застыла печаль, и горе, но она улыбалась, и я просто не могла не улыбнуться сквозь слезы.
  - Я так виновата. Ты дашь мне шанс все исправить?
  - А разве может быть иначе? - подошла ближе - Ты же ниточка, связывающая меня с мужем и знающая его так же, а то и лучше меня.
  Больше слов и не нужно было. Мы просто обнялись, вместе переживая нашу потерю, а я при этом еще и ощущала, как с моих плеч спал камень страха, что Оксана не простит меня за то, что я жива, а он мертв. Посидев сначала возле могил, а потом и в кафе мы разошлись, чуть ли не самими близкими подругами, договорившись встретиться через пару дней, чтобы пройтись по магазинам.
  А по пути к психологу я думала о том, что как же так получилось, что раньше я не замечала какая Оксана прелесть и общалась с ней только ради Вадима.
  Мне не было назначено, но к моему удивлению Алина была на месте и одна.
  - Я сходила на кладбище! - с ходу заявила я.
  - И как? - сразу отложив журнал, который читала, спросила врач.
  - Я готова к разговору.
  - Тогда садись.
  Села и заговорила. Не знаю, что мною тогда двигало, но я рассказала этой женщине, которая могла поставить жирный крест на моей военной карьере все, начиная от ухода матери и заканчивая смертью ребят. А когда закончила, услышала вопрос:
  - Тебе стало легче?
  - Да, - улыбнулась ей, действительно чувствуя облегчение.
  - Вот и хорошо, тогда допуск я тебе подпишу, но на приемы тебе придется походить. Есть вещи, с которыми нам еще работать и работать.
  - Спасибо, Алин.
  - Не за что.
  Тогда, выходя из кабинета, я не знала, что эта женщина, как и Оксана, на долгие годы станет для меня ближайшей подругой, и что уж тут скрывать, ее я вижу минимум раз в неделю, но не как врача, а как просто Алинку, любимую, родную и такую нужную.
  Но тогда, выбежав из кабинета, я поехала на базу и застала ребят за тренировкой. Так как дверь была открыта, а рядом с ней находилась тумба, помню, еще подумала 'и кто ее сюда притащил. Совсем распоясались тут без меня', я воспользовалась ситуацией и, спрятавшись за ней, стала наблюдать за тренировкой. Это было интересно, двое новеньких оказались не так уж и плохи, как я боялась, про Игоря молчу, он вообще вне конкуренции и всегда таким был. Показалась им я лишь тогда, когда парни собрались сделать перерыв, и прятаться уже не было смысла, все равно заметят. А выйдя, тут же увидела, как резко обернулись готовые к нападению двое из троих. Игорь же, спокойно глянув на меня, спросил:
  - Я так понимаю, допуск у тебя при себе?
  - Тебе его прям сейчас отдать, шеф? - приподняла бровь, улыбаясь во все свои тридцать один зуб, глядя, как он идет ко мне вдоль бассейна.
  Поморщился, рана еще свежа, поэтому слышать это прозвище ему не очень приятно, но ничего, нам надо научиться жить с тем, что их нет:
  - Нет, верю на слово. Знакомиться будешь?
  - Давай, - сглотнула, убеждая себя, что новые ребята не хуже старых, но что-то в глубине души шептало, что им тут не место.
  - Толь, Юр, это наша кошка, или в миру Раиса Корицина. Рай, Анатолий или Вини-пух и Юрий или Ромик.
  - Рады знакомству, - улыбнулись оба, подплывая к нам, так как они еще были в бассейне.
  - Взаимно, - ответила улыбкой на чужую, совсем не испытывая ожидаемого подъема настроения. 'Это не они' - билось в моей голове и это мешало мне радоваться возвращению, а я-то думала, что смогу...
  - Потренироваться не хочешь? - поинтересовался Игроков, почему-то выглядящий не очень довольным, неужели понял, о чем я думаю? - А то забыла, наверное, уже все.
  - Хочу. - На этот раз улыбка была искренней, предназначаясь только ему - И не надейся, что так легко со мной справишься, такого еще не было!
  Он смеется, я, поддавшись порыву, показываю ему язык, после чего иду в свою раздевалку, но вспомнив, что меня тут давно не было, замираю и спрашиваю. - Мой костюм еще на месте?
  - В твою святую из святых никого не пускали, так что все твое имущество на месте.,- услышала в ответ голос Ромика. И что за кличка, надо будет исправить.
  - Вот и славно!
  Проведенная тренировка показалась мне еще более интересной, чем процесс наблюдения за занятиями парней. Через несколько часов, я вдруг поняла, как же много значит, слаженный коллектив, постоянно общающийся между собой. Кир, я, Вадим и Игорь настолько хорошо знали меня, что парням было достаточно увидеть еле заметное движение тела, чтобы понять, что я хочу сделать и зачем. А тут... после трех провальных попыток, я поняла, что совсем не чувствую их, более того, мне тяжело каждый раз тратить время на то, чтобы сначала показать, а уже потом действовать. Старые привычки тяжело изжить, и от этого ощущаешь себя крайне некомфортно.
  К концу тренировки моя персона чувствовала себя измотанной и физически и душевно. Мне так хотелось, чтобы дверь открылась, и вышел Кир, и закричал, что это все шутка и они живы, а я получаю незачет за командную работу, но этого так и не произошло.
  - Может, выпьем в баре? - предложил вместо этого Юрий - За знакомство, так сказать?
  - Давайте не сегодня, ладно. - уУыбнулась, стараясь скрыть свою боль, грусть и в то же время загладить свою вину - Игорь, ты меня отвезешь?
  Внимательный взгляд и кивок головы:
  - Отвезу.
  А потом, доехав до моего дома, мы сидели в машине, глядя на мой подъезд, и ни один не шевелился, чтобы выйти из нее. Первым молчание нарушил Игорь:
  - Как тебе новые члены команды?
  - Это не они, - честно отвечаю я.
  - Да, не они, но в твоем сердце есть место и для этих двоих. Дай им шанс.
  - А мне это нужно? - приподняла бровь в вопросительном жесте. - Зачем сближаться, если можно просто работать вместе?
  - Да, нужно. - Погладил меня по щеке напарник - И ты сама уже знаешь ответ на свой второй вопрос.
  - Знаю. - Согласилась с ним я, думая о слаженной работе и взаимодействии между группой. - Ты зайдешь?
   Тяжело вздохнув Игорь спрашивает:
  - А ты меня кофейком угостишь?
  - Конечно! - радостно улыбаюсь. - Пошли.
  Остаток вечера мы провели общаясь ни о чем и лишь уходя он вдруг сказал:
  - Рай, люди умирают, это исправить нельзя, но можно жить полноценной жизнью, ведь когда умрешь ты, должен остаться хоть кто-то, кто будет помнить тебя. Дай им шанс. Они хорошие парни и прекрасные специалисты и им очень нужно твое тепло и забота.
  Отвечать не стала, но мысленно пообещала, что сделаю все, чтобы нам всем было комфортно работать вместе. И я пыталась, честное слово, но почему-то получалось не очень.
  Все, что я делала, как-то проваливалось. Наши попытки ходить куда-то отдохнуть были натянуты и после второй, ребята уже сами не хотели. Совместный отдых на природе, был невозможен из-за нехватки времени. Простое же общение сводилось к обсуждению оборудования, так как нам больше не о чем было поговорить.
  Вот и получалось, что мы вроде и рядом, но так далеко друг от друга. Игорь честно старался переломить это, но удавалось ему плохо и я, увы, не могла ему помочь, пряча глаза при виде его хмурого взгляда.
  И снова в дело вмешался случай, хотя нет, не случай, чудо в виде Кира.
  Та операция началась с того, что Юрий вдруг предложил:
  - Ребят, смотрите как красиво, может, мы после операции свернем куда, посидим на природе? А то, как перевелся так и не был нигде.
  В этот момент мы как раз проезжали мимо до боли знакомого поворота на наше озеро. Разум сказал - да, сердце - нет, но ответить вслух я не успела, заговорил Игорь:
  - А что, раньше часто ездил с командой на природу? - при этих словах Игрок (сидящий на водительском месте) посмотрел на меня через зеркало заднего обзора.
  - Постоянно. Мы были как одна семья, и порой пренебрегали родными, чтобы просто отдохнуть на природе без проблем и суеты.
  - А чего перевелся тогда? - не смогла сдержать ядовитые нотки я, за что получила недовольный взгляд Игоря и задумчивый Юрия. Вини же спал.
  В салоне повисло молчание. Я уже и не рада была, что заговорила, когда Юра заговорил не своим от переполнявшего его горя голосом:
  - Потому что моя семья погибла, а я в это время валялся в госпитале.
  Вот теперь мне точно стало не по себе. Оказывается, Юрий тоже переживает гибель своих ребят, а я на нем незаслуженно отыгрываюсь.
  Тут проснулся Вини, а может и не просыпался, просто встрепенулся и разрядив обстановку заговорив о чем-то веселом и легком, мы поддались его веселью, но осадок остался.
  Дальше была операция. Сколько их было таких простых заданий, когда и риска вроде особого нет, а вот все равно вдруг оказывается, что все не так просто. Вот и тут, задача разминировать (взорвать) обнаруженные подводные мины времен второй мировой.
  Казалось бы, расстреляй на расстоянии, да и все, но не тут-то было. Мины то радиоуправляемые оказались, вот и пришлось разбираться. Нашли корабль, откуда велось управление, поднялись на борт и поняли, что все куда сложнее, чем хочется. Вся палуба корабля, будто специально заставлена плитами (да еще и вплотную, образуя лабиринт из этих плит). Нет не так, вся палуба заставлена зеркальными плитами отражающими все вокруг. Оптическая ловушка иначе и не назовешь, а работать, искать вход надо. Разделились и пошли, в какой-то момент я увидела трех парней, обернулась никого. Черт! Следующие три минуты почти на ощупь пробиралась по этому аду, оглядываясь на каждое отражение, а потом на меня напали со спины. Уклонилась от удара на автомате (увидела в стекле) ответила, и один на земле, но остались еще двое. Пока боролась (в узком пространстве это нелегко) не заметила, как появился еще один, а когда почувствовала его за спиной, было уже поздно. Удар по голове был такой силы, что я до сих пор готова поспорить, что перед глазами летали птички, прям как в мультиках.
  Последней мыслью было, все, дослужилась.
  То, что было дальше, можно назвать мистикой, или просто игрой измученного разума, который никак не мог принять решения:
  Открыла глаза и поняла, что лежу на песке, рядом еле слышный шорох воды, и треск огня. Подняв голову, и замерла при виде Кира у костра:
  - Ну, наконец-то! Я уж думал, будить придется. Вставай, давай, кофе остывает.
  Встаю, не веря своим глазам, и иду к нему. Во мне зарождается сумасшедшая надежда, которую я тут же облекаю в слова:
  - Это был сон? - сажусь у огня, беря трясущимися руками кружку с кофе - Вы живы и мне просто приснился кошмар? А теперь я проснулась и все будет хорошо?
  Я жду, что он рассмеется и успокоит меня, а шеф...:
  - Нет, Рай, - он обвел рукой остров - Вот это сон, а вот там явь. Ты пей свой кофе, а то совсем все разольешь. Специально для тебя варил, в последний раз.
  Пригубила кофе, глотая слезы. Только Кир умел варить такой вкусный кофе. Только он мог все понять, и разделить, как свою печаль и боль. Как же больно понимать, что я всего лишь сплю.
  - Но как же...
  - Ты меня звала и я пришел. И зачем я не понимаю. Между прочим, ты очень нужна новеньким, а мы уже ушли, пора бы жить дальше.
  - Но...
  - Детка, жизнь она сиюминутна. - Присев, погладив меня по щеке, стирая слезу Кир - Сейчас ты жив, а в следующую минут уже нет. Это ни от кого не зависит, кроме конечно того, кто нажимает на курок, а в нашем случае просто так распорядилась судьба. Живым же остается только помнить и жить дальше, заботясь о ближнем своем.
  - Я никому не нужна, - покачала головой я.
  - Разве? - приподнял вопросительно бровь друг.
  - Ага, - упрямо кивнула.
  - А Игорь?
  - У него жена, дочь,- отмахнулась от его предложения.
  - Однако покоя он ищет у тебя, - железный довод ничего не скажешь.
  - Ладно, ты прав, ему я нужна, да только ровно до тех пор, пока не найдется кто-то другой. - сделав очередной глоток горько усмехнулась.
  - Может и так, но мы и не можем быть всегда нужны кому-то одному, - улыбнулся друг, я же упрямо сжала губы.
  Покачал головой и вдруг спросил:
  - А что ты знаешь об Толе с Юрой.
  - Ничего и не очень хочется.
  - Юрий потерял свою группу, это ты уже знаешь, но ты не знаешь, что там был его брат-близнец. Парень чувствует себя ну очень одиноко и что уж тут скрывать плохо.
  Вздрогнула, вспомнив каким тоном Юрий говорил о своей команде. А ведь ему хуже получается, но он же не замыкается, как я. Какая же я все-таки эгоистка.
  - Ага, еще какая, - кивнул Кир и тут же добавил, поймав мой злой взгляд - Я тебя по лицу читаю. Ты как открытая книжка, солнце мое. Но это не все. Думаю, тебе стоит знать. Толя перевелся из достаточно привилегированного отряда, в который тяжело попасть. Знаешь почему?
  - Нет, но ты меня просветишь, правда? - язвительно буркнула я, уже понимая, что сейчас услышу что-то очень неприятное.
  - Он был обручен. Его девушка работала вместе с ним и ее расстреляли у него на глазах. Группа даже тело забрать не смогла, да и на родину ее не вернули, сама понимаешь почему. Теперь неизвестно, где она похоронена и похоронена ли вообще. Все что ему остается, это помнить ее и жить дальше, с чувством, что на ее месте должен быть он. Что кстати он и делает, только не замыкаясь в себе.
  Каждое слово било как хлыстом, а перед глазами стояло лицо Вини, когда его никто (как он думает) не видит. Усталое, полное безнадежной боли и одиночества, лицо человека потерявшего смысл жизни, и я еще говорю, что мне плохо. Да кто же я после этого.
  - Ты им очень нужна, Рая, пусть это временно, но ты им нужна. Так что бери себя в руки и займись делом, а то точно получишь у меня незачет по командной работе.
  Друг смотрел на меня с улыбкой, зная, что я все поняла. Вдруг странный гул нарушил покой царивший вокруг:
  - Тебе пора возвращаться. Помни, мы любим тебя, и твоей вины нет в нашей смерти. Помоги им и дай нам спать спокойно.
  Друг исчез, как и берег, а весь мир заняло встревоженное лицо Юрия. Следом пришло ощущение, что меня трясут:
  - Слава богу! Ты как? - спросил парень, потерявший брата и друзей, но все же старающийся жить дальше и не отталкивающий от себя людей.
  - Схлопотала немного, но жить буду, - улыбнулась ему я.
  Затем огляделась вокруг и увидела тела на земле:
  - Еле успел, боялся, что добили тебя гады.
  - Спасибо, - искренне поблагодарила его я.
  - Всегда, пожалуйста, - улыбнулся парень, а мне вдруг почудилось, что улыбается Кир. - Нам пора.
  - Тогда пошли.
  Остаток операции прошел без проблем, а по пути домой, я вдруг поняла, что хочу сделать все, чтобы Толя и Юра улыбались искренне, и вспоминали о своем горе без этой боли в глазах. Я помогу им справиться, а они мне, ведь все в этом мире взаимно. И тут как по заказу знакомый поворот:
  - Игорь, стой! - прервала я беседу между Юрой и Виком.
  Скрип тормозов и три пары полных непонимания глаз на меня.
  - Нам направо.
  Игорь посмотрел направо, узнал поворот и все понял.
  - Скоро стемнеет, - даже по голосу чувствовалось, что он рад и совсем не против.
  - А мы ненадолго. - Пожала плечами я - В этот раз просто посидим на этом берегу. Туда поплывем в следующий раз.
  - А как же продукты?
  - Купим в магазине. - Отмахнулась я - Там прекрасные пирожки с мясом и картошкой.
  Игрок завел мотор и повернул направо, а Юра с Вини задумчиво смотрели на меня. Улыбнулась им с теплотой. Получила ответную улыбку и поняла, что все правильно и так и должно быть.
  Спасибо Киру, он даже на небесах умудрялся быть наставником и отцом для нас всех.
  А позже, сидя у огня, я не выдержала и спросила:
  - Юр, а откуда кличка твоя взялась? Почему такая несуразная? Кто так поиздевался?
  - Да был один прапор. - Делая глоток из найденной в машине кружки ответил парень - Еще когда срочную служил, назвал и так за мной она и осталась. Я же не ушел, остался дальше служить.
  - А сменить не пробовал? - продолжила я допрос - Или тебе нравится?
  - А такое может нравится? - удивленно уставился на меня.
  - Нет, - признала я и тут же добавила - так что насчет смены?
  - И на что же ты предлагаешь сменить? - в ожидании подвоха поинтересовался Юрий.
  - Фамилия у тебя как?
  -Ромов.
  - А тут и предлагать нечего - Ром, он и есть. Ром - пожала плечами я, и по взгляду поняла, что ему понравилось. - Значит на том и решим! - и обернувшись, спросила у подходящего к костру Игоря - Игорь, ты слышал? Мы имя Ромику сменили.
  - Слышал и рад что ты вернулась, Киска.
  - Я же просила тебя так меня не называть!...
  
  10-5 лет назад
  
  Глава 8
  
  Время, оно бежит как вода. Утекает сквозь пальцы, превращаясь в года. Что же было в моей жизни за следующие пять лет? Да многое и в то же время так мало. Работа, друзья, посиделки на природе, но постепенно все это становится таким мелким и незначимым. Ведь как бы не отличился один день от другого постепенно ты понимаешь, что живешь однообразной жизнью и что-то пропускаешь. Нечто важное, чему тогда я не могла дать название, а сейчас, сейчас я уже точно знаю, чего мне не хватало
  
  Всхлип сына разбудил меня. Открыла глаза собираясь встать, но тут же услышала:
  - Лежи.
  Улыбнулась, слушая, как муж идет к колыбельке:
  - Упрямец, весь в нас, выпил бутылочку, но все равно хочет твоего молока - даже в полутьме вижу его нежную улыбку, обращенную к сыну.
  - Ты опять не спишь! - качаю головой, беря сына и с не меньшей нежностью наблюдая, как он тут же нашел заветный сосок.
  - Я надеялся, что может хоть сегодня ему хватит бутылочки, даже больше налил.
  Смеюсь глядя на чуть расстроенное лицо мужа:
  - И не мечтай, он как и мы если чего хочет, будет добиваться до последнего.
  - Это ты про свою медицину? - усмехнулся и лег рядом, чуть прижимая меня к себе, чтобы не мешать сыну.
  - Почему сразу медицину? - чуть нахмурилась, не понимая, почему он вспомнил именно медицину.
  - А кто днем работал на износ, а ночью зубрил учебники.
  Не сдержала грустной улыбки, вспоминая те дни:
  
  Действительно, следующие пять лет моей жизни были на пределе возможного, хотя нет, было и хуже, позже, но это почему-то не хочется вспоминать, а тогда, тогда я умудрялась вести сразу тройную жизнь.
  В первой я поднималась по карьерной лестнице, была своей в коллективе, постоянно работала, порой убивала и... все равно как бы много времени не тратила на работу, ощущала все нарастающую пустоту. Мне было что-то надо. Чего-то постоянно не хватало. Нечто скребло в душе.
  Списав это на остатки чувства вины, решила получить медицинское образование, чем и занялась. Сложно, однако, после двадцати часов работы засесть за очередную книгу. А уж умудриться прибежать на практику, когда находишься за 3 км от города, где она проходит, вообще нереально. Сейчас уже не смогу, а тогда справлялась, наверное, молодое, полное сил тело помогало. И знания шли легче, хоть и тоже нелегко давались, хотя нет, перед каждой сессией я была бедной.
  Помню, как ребята узнали о моем 'хобби'. Очередная сессия, я взяла отпуск и с большим трудом заставила себя засесть за учебник. Что уж скрывать учиться я никогда не любила, спорт и оружие были ближе. Вот и в тот день перестирала все накопившееся, вымыла полы и довела до блеска кухню (кстати для меня это было нечто, ведь порядок после работы и в голову не приходило наводить), а уже потом, понимая, что через двадцать часов экзамен я в очередной раз засела за книгу.
  Кости, кости, кости, их много, они разные и каждую надо знать - анатомия же. А тут еще и телефон с самого утра. Отключила звук, чтобы не мешал, но вибрация все равно не дает сосредоточиться...
  '...Скелет головы. Череп состоит из мозгового и лицевого отделов.
  Мозговой отдел черепа образован прочно и неподвижно соединенными между собой костями. Это парные теменные и височные, непарные лобная и затылочная кости...'
  Слово за словом фраза за фразой и куча деталей. Как же я ненавижу детали, знал бы кто, но делать нечего, сама подписалась.
  Звонок в дверь. Выругалась, но открывать не пошла, как пришли, так и свалят. Позвонили еще пару раз, уходите уже!
  Все тишина можно снова учить. Фразы не принимаются в измученный мозг это уже пятый экзамен за две недели и просто уже начала тупеть.
  И вдруг голос.
  - И почему это ты дверь не открываешь?
  Вздрогнула обернулась:
  - Ты меня напугал! - смотрю на Игоря недовольно и устало.
  - Звонил все утро, не брала трубку, приехал и даже дверь не открыла. Я уже волноваться начал.
  - Я была занята - обвела рукой блестящую от чистоты кухню - А вошел то как? Надеюсь не через окно? Седьмой этаж, а с тебя станется.
  - Неа, - шагнул в кухню и как хозяин взял кружку и налил себе чая, а что он тут частый гость у меня ночует чаще чем дома. - Ты же сама ключи дала забыла?
  Точно давала. Вздохнула и глянула на тетрадь и книгу, надо его выпроваживать.
  - Так чего ты хотел? Надеюсь хоть не задание, а то я в отпуске.
  - Знаю. Мы тут на природу собрались, хотели тебя прихватить. - отхлебнул чая глядя на меня.
  - Не сегодня, я занята - все хватит лимит вежливости на сегодня исчерпан, придвинула книгу ближе и снова попыталась сосредоточиться.
  '...В лицевом отделе черепа 15 костей...'
  - Что читаешь? - книга просто улетает у меня из под носа, остановить не успеваю. - Анатомия? Рай?
  Ловлю его удивленный и в то же время встревоженно-вопросительный взгляд. Уже понял, но ждет подтверждения
  - Что Рай? У меня экзамен завтра дайте подготовиться спокойно!
  - Мы же это обсуждали! И все решили. - качает головой.
  - Нет это ты все решил! - пытаюсь забрать книгу. Бесполезно - А я не стала с тобой спорить!
  Да все давно решено, но не для меня, для них...
  - Рай, ты не виновата! - снова пытается достучаться до меня. Сколько же раз мы начинали этот разговор и сколько раз это кончалось ссорой.
  - Игорь не начинай. Виновата и ты меня не переубедишь.
  Выругался. Жду очередной вынос мозгов, но вместо этого получаю вопрос:
  - И какой курс?
  В шоке, не ждала, что так легко сдастся.
  - Третий. - жду в чем же подвох.
  - Как успехи?
  - не очень. Мозги уже не те - признаюсь, так как мы давно прошли этап тайн друг от друга.
  Листает книгу и морщится.
  - Давно готовишься? - глянула на часы:
  - Сегодня уже пару часов, а так 4 день. - кивнул, а потом резко захлопнул тяжелый том.
  - Собирайся.
  - Куда это?
  - на природу. На свежем воздухе лучше запоминается, а мы поможем.
  Он что с ума сошел. Какая природа!!!
  - Игорь, мне не до шуток, завтра экзамен! - скрещиваю руки на груди. Вот затеял со своей природой.
  - Рая не трать время быстро собралась и поехали! Ребята в машине ждут.
  И снова этот взгляд. Умеет он приказывать взглядом, благо использует редко. Ругаюсь себе под нос, но подчиняюсь, с грустью понимая, что к экзамену придется готовиться ночью, и сна мне не светит.
  И вот машина, помню, было время, когда предпочитала ходить пешком, но потом Игорь заставил сесть в машину (это еще мягко сказано заставил. Связал и затащил в салон, так лучше, и было это где-то через месяц после выписки) и катал меня по дорогам города пока не смирилась. Тогда я была на грани безумия от ужаса, теперь уже легче хотя и до сих пор порой трясет, но уже не так явно.
  Снова я сзади снова нас четверо и лесная дорога, все болтают о рыбалке и о том, что из-за того, что весна можно наслаждаться солнышком и вдруг Игорь спрашивает:
  - Ребят, хотите поучить курс анатомии?
  Игрок за рулем, смотрит на дорогу, но мне даже видеть его не надо чтобы знать, что он улыбается.
  - Зачем это? - Юрка с удивлением смотрит на него.
  - Да у Раи экзамен завтра, помочь с анатомией надо. - он бросил Рому на колени книгу, а я и не заметила, что он ее взять, вот же ...
  - Ты зачем ее взял? - пытаюсь забрать книгу, но Юра не отдает - Отдай!
  - Она что все же подалась в медицину - игнорирует гад!
  - Ну это же Рая - пожимает плечами Игорь.
  Парни одновременно вздыхают, а потом Вини заявляет:
  - Ну что ж поможем.
  - Тогда верните мою книгу! - уже начинаю злиться на них и на себя. Вот зачем я дала Игорю ключ от квартиры?
  - Вернем, позже - уже открыв книгу и читая, ответил Ром, и я осознала, все хана мне. Ведь забирать книгу на ходу я не рискну помню аварию и теперь просто боюсь отвлекать водителя, а без этого не обойдется.
  Ром больше в беседе не участвовал. Талант у него если чем-то занялся, то это надолго. Читает он, что самое интересное, быстро и помнит много.
  Едва мы приехали, он передал книгу Вини и занялся костром. Думала заберу у Вини, но не тут-то было меня поймал Игрок и надавал кучу поручений, а потом книга пропала из виду как кстати и Вини. Где он пропадал два часа не знаю, но вернулся и тут же передал ее Игорю направившись меня отвлекать, и получилось же, я отвернулась на секунду, а начальника уже нет.
  Так продолжалось весь остаток дня. Казалось они общались мысленно, пока 1 читал двое меня отвлекали, а я все больше и больше вскипала, ощущение было, что я чайник. Меня лишили права учиться, а потом еще и устроили не понятно что!
  Наконец решила отвлечься от злости взяла удочку и пошла рыбачить. Отец всегда говорил:
  'Рыбалка - это процесс приведения мыслей в порядок. Ты сидишь смотришь на воду и думаешь... Обо всем принимая даже самые сложные решения. Решая все загадки, которые задает тебе жизнь'
  Вот и я сидела и медленно расслаблялась, глядя как вода бьется о берег. Мысли медленно текли в том же ритме. У Сашки скоро день рождение, после сессии поеду за подарком, если работа даст, а еще скоро стану тетей. Женился-таки Борька, а Тайка забеременела сразу.
  - Райка сколько костей в теле человека? - вздрогнула и обернулась.
  Все трое стоят книга в руках, а на лицах решительность.
  - Отвечай - Игорь скрестил руки на груди. Захотелось подняться, неловко себя чувствую, когда трое накачанных парней стоят надо мной.
  - Сиди - это уже Юра и тут же сел рядом, понял значит - так сколько там костей?
  - Определенного количества нету, у каждого человека свое количество. - отвечаю, наблюдая как садятся остальные. - Минимум двести, а вот сколько дополнительно зависит только от человека и его развития.
  Кивнули.
  - Из каких костей состоит голова? - Вини закидывает свою удочку, которая до этого лежала на земле рядом.
  - Двадцати девяти. - пожала плечами вытаскивая пойманную рыбку. Пока вопросы были простыми.
  - Назови кости среднего уха - Вини.
  Задумалась две помню, а третья...
  - Их три: Молоточек, наковальня и ...
  Вот не помню и все.
  - Стремя - отвечает за меня Игорь и тут же задает следующий вопрос - Какая косточка участвует в образовании переднего отдела свода черепа и передней черепной ямки его основания?
  - Лобная - закидываю удочку.
  - Расскажи о кубовидной кости...
  Вопросы сыпались и сыпались и к своему удивлению я отвечала почти на все. Да были неточности, которые ребята тут же исправляли, но самое интересное то, что спустя десяток вопросов они возвращались к тем, где я ошиблась и на этот раз я отвечала верно.
  Что уж тут говорить экзамен я сдала, и сдала на отлично. Сказалось то что целых 4 часа я только и делала, что отвечала на каверзные вопросы. После этого я устроила ребятам пир, приготовив их самые любимые блюда, на что получила вопрос:
  - Рай, а когда там у тебя следующий экзамен? А то мы не против помочь, только давай несколько книг и заранее, а то за день читать тяжко.
  Смеялись все, а я поняла, что они поддержат меня чтобы я не делала, даже если им самим мой выбор и не нравится.
  
  Но жизнь на то она и жизнь чтобы в чем-то было хорошо, а где-то...
  - Ты почему тут? - стою, прислонившись к косяку, наблюдая за Игорем.
  Времени полночь, я оказалась права - он на базе. Чутье привело. Сидит за столом и что-то печатает. Последний месяц он совсем ко мне не заглядывал, а настроение было все хуже и хуже. И все чаще он срывался на злость, за которую тут же извинялся.
  Поднял взгляд усталый и какой-то измученный, но вот снова знакомое равнодушие, что же с тобой творится? Еще месяц назад улыбался и помогал с экзаменом, а сегодня уже смотреть страшно и главное уже неделю такой.
  - Просто задержался, надо было отчет дописать, - пожимает плечами - а ты чего тут?
  - Куртку забыла, а я ее подруге дать обещала - повторяю его жест, затем прохожу в комнату, устраиваюсь на старом диване и спрашиваю напрямик - ты зачем мне лжешь?
  - Я - смятение в глазах и снова равнодушие - не понимаю, о чем ты?
  Тяжело вздыхаю, встаю и иду к шкафу, открываю и достаю подушку, после чего кидаю ему, поймал сжал в руках. И это угадала, где еще этот сорванец мог хранить постельные принадлежности, если не в шкафу.
  - Ну?
  Смотрит на мешок с пухом, а потом, наконец, признается:
  - Я развожусь. Она выгнала меня сказав, что я не отец и не муж и она лучше найдет другого - долгая пауза, которую я не спешу прерывать. Пусть выговорится - лучшего для них, чем будет терпеть меня. Точнее уже нашла...
  Качаю головой, подхожу к нему и обнимаю, вспоминая, как узнала, что жена его выгнала...
  
  Звонок телефона застал меня в душе, я только приехала с работы усталая и измученная. Сразу же залезла в ванную наслаждаясь струей теплой воды и тут это.
  - Да? - вода течет с тела на пол. Не страшно вымою. Главное, чтобы не снова на работу.
  - Рай, передай ему, пожалуйста, чтобы забрал оставшиеся вещи. - голос нервный и знакомый. Чей я вспомнить не могу, пока не следует продолжение - Я продаю квартиру. Так что, если Игорь не заберет свои вещи они отправятся на свалку.
  - Света, ты? - я в шоке, о чем это она, какие вещи? Какая свалка? - Что-то случилось?
  - А он не сказал? - в голосе столько желчи, что становится не по себе - я его выгнала. Надоело ждать мужа, которого вечно нет для своей семьи.
  Мое сердце ухнуло от ужаса. Я знала, как Игрок любил своих девочек. Теперь ясно, что с ним творится. Надо было сразу брать быка за рога, а я чего-то ждала. Думала сам расскажет если серьезно, а тут...
  - Но, Свет, он же любит вас больше жизни - пытаюсь образумить женщину. Эх жаль мы так и не подружились, а надо было. Сейчас бы проще было.
  - А свою работу он любит больше чем нас! - неприкрытая злость и боль в голосе.
  - Ты не права...
  - Права и точка! - я слышу мужской голос на-отдалении, и женщина тут же будто успокаивается - Короче ты прости, что тебя вмешала. Просто передай, а там если не заберет значит все выброшу.
  И она отключается. А я остаюсь в шоке смотреть перед собой. А потом сорвалась сушить волосы и собираться назад на базу.
  На базу я вернулась уже через час. Везде темень. Только в его кабинете свет. Так его и застала, а дальше просто тупая логика. И ведь видела же, что сам не свой. На работе задерживается, хотя раньше домой бежал всегда.
  - Собирайся - отстраняюсь.
  - Куда? - удивленный взгляд.
  - Ко мне, куда еще. Не оставлять же тебя вот так. - мне не надо смотреть на него чтобы понять, что готов заспорить, поэтому продолжаю - И не спорь!
  Не стал. Знает, что заставлю если надо будет. Едва пришли налила тарелку борща. Ел молча глядя в нее. Не мешала. Он предпочитает молчать если больно. Никогда не показывает, насколько ему плохо, вот и сейчас, молча ест делая вид, что голоден. А у самого аппетита нет, но это смогли бы определить очень малое количество людей. Только те, кто хорошо изучил этого человека. Я одна их них. Доел помыл тарелку сказал, что вкусно и что устал. Пошел спать и уже выходя из кухни спросил:
  - Как узнала то?
  - Звонила она, просила вещи забрать, а то в мусорку выкинет. - отвожу взгляд. Знаю, что в своих делах он предпочитает уединение. И такое вот для него слишком интимное.
  - Прости, что втянула...
  - Забудь! Иди спи.
  
  К ней я поехала на следующий день. Он собирался вечером за вещами, но утром... Утром поехала я. Игорек не знал. Хотя кого я обманываю, конечно знал, куда я еще могла сорваться в восемь утра воскресенья. Когда у близкого беда.
  Поднялась на этаж позвонила.
  - Кто там? - детский голосов как колокольчик. Отец так любя и звал дочку 'мой колокольчик'
  - Привет, Ир, это тетя Рая.
  Звук открывающегося замка и встревоженное личико:
  - А папы нет.
  - Я знаю, - заставляю себя улыбнуться ребенку - а мама дома?
  - Дома! - отвечает сама виновница беды. У них кухня напротив двери и из-за спины девочки я прекрасно вижу женщину, стоящую на ее пороге.
  - Мы можем поговорить? - а ведь она очень красива. Стройная и изящная как статуэтка. Волосы до пояса и огромные на пол лица глаза. Ее Игорь тоже очень любит.
  Кивнула и ушла на кухню. Вошла в квартиру глянула на девочку и увидела полные печали глаза. Надо попробовать не ради него, а ради этой девочки.
  - Мне очень надо поговорить с мамой наедине.
  Лишь кивнула и ушла в комнату. Я же пошла на кухню.
  Сидит с сигаретой. Я и не знала, что курит. Форточка открыта, но... Не очень приятно. Села напротив. В ее взгляде враждебность в моем мольба.
  - Свет, не делай этого...
  - Я все давно решила.
  - Он же любит вас больше жизни любит!
  - Нас? - горький какой-то отчаянный смех - что ж он, когда я молила сменить работу не сменил? Что ж он, когда пришла беда вместо того чтобы разделить ее со мной ушел к другой!
  Так вот оно что? Она ревновала. Понимание горькое как пилюля. Как же до нее докричаться...
  - Свет, мы друзья, у нас никогда и ничего не было! Он верен тебе и любит вас с дочерью очень сильно.
  - Возможно, но уже слишком поздно - встает и уходит к окну - Я устала ждать, да и зачем?
  - Другой значит люб? - правда обрушивается на меня как ледяной поток воды. Как же я могла пропустить как проглядела...
  - Он приходит домой каждый день. В выходные он дома. Меня любит, дочь не обижает. Что еще надо женщине? - только в голосе ее нет того, что должно быть.
  - А ты его любишь?
  - Нет. Но ждать того, кого люблю устала, - движение плеч будто что-то смахивает с них - тем более он любит другую и предпочитает ее.
  Я качаю головой. Разубедить ее не выйдет. Она все решила и мой приход лишь пустая трата времени. Руки просто опустились.
  Молча встаю и иду к выходу. Лифтом не пользуюсь надо пройтись подумать...
  - Тетя Рая, стойте! - голос нагоняет меня уже во дворе.
  Девочка тяжело дыша выбегает следом.
  Сажусь на скамейку она рядом. Уже начавший распускаться цветок, но все еще бутончик. Будет такая же красавица как мать.
  - Она ведь его выгнала? - вопрос тихий и полный боли.
  - Мне очень жаль, Ир.
  Между нами повисает тишина:
  - Я ее ненавижу и ее нового ненавижу! - вдруг зло говорит ребенок.
  - Ир, не надо. - пытаюсь оправдать взрослых, понимая, что она подросток и все видит только в двух тонах - Просто так бывает. Люди на что-то сильно обижаются. Перестают друг друга любить и тогда...
  - Они разводятся - заканчивает девочка за меня.
  Что тут скажешь ничего. Мы сидим молча, глядя на площадку, где гуляют дети. Грустно обидно и за малышку, и за ее отца. Но что теперь поделать то? Остается только попытаться сохранить хоть эти отношения.
  - Он очень тебя любит.
  - Знаю, - кивает ребенок - когда с ней было совсем невыносимо он забирал меня и мы гуляли вдвоем. Я уже года три как не гуляю одновременно с двумя родителями. Так что знаю и ссоры эти. Бесконечные ее скандалы. Странно, что он сам ее не бросил.
  Удивленно смотрю на нее. А ведь я была настолько поглощена собой, что и не замечала, что ему плохо. Какой же я друг после этого.
  - Он просто очень вас любит.
  Кивнула, а потом вдруг подскочила:
  - Мне магазин пора. А то мама ругаться будет. Я тоже его люблю и всегда буду любить.
  Она убегает, я же встаю и медленно бреду к машине. Домой не поехала, а отправилась в парк, где и провела несколько часов глядя на пруд и не зная как дальше быть.
  
  - Убедилась? - встретил меня на входе вопрос - ты извини, что вещи к тебе привез не к кому больше.
  В парке провела весь день, домой пришла уже затемно, но легче на душе все равно не стала. И за Игоря все так же больно и обидно.
  - Не смертельно. - пытаюсь улыбнуться, глядя на него и две коробки с вещами. Не выходит.
  - Это давно назревало - кивает на коробки - я сопротивлялся. А потом познакомилась с Димкой и все. Сразу все понял, надеялся одумается...
  Он не примет сострадание, поймет, как жалость. Так что обойдемся без этого:
  - Картошку жареную будешь? - идя на кухню спрашиваю его я.
  - А ты приготовишь? - в голосе предвкушение. Знаю, чем его порадовать.
  - Конечно!
  И приготовила. Как любит. Лишь бы хоть так порадовать и отогреть его душу. Да его сердце кровоточит, но может хоть так смогу сделать так, чтобы было не так больно...
  И как он потом говорил сделала. Ведь с того дня наши отношения стали развиваться и совсем не в дружеском или рабочем ключе.
  
  
  
  1.Закрытая поза - поза при общении, характеризующаяся тем, что субъект сокращает пространство, занимаемое его телом, и прикрывает руками переднюю часть тела, также и другими моментами. К закрытым позам относят такие, когда человек скрещивает на груди руки, складывает их на коленях или на животе, опускает голову, съеживается, сдвигает ноги. Это обычно свидетельствует о том, что он испытывает психологический дискомфорт при данном общении, отрицательные эмоции по отношению к собеседнику.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"