Аннотация: Стилизация под новеллы итальянцев, конца 14 века. Сюжет есть обработка реальных событий поездки по северным городам.
А было это совсем в недавнее время и несомненно все описанное здесь правда. Эта короткая история из тех, которая доказывает, что и со стороны закона можно быть притесненным, и с помощью нарушения закона можно поддержать справедливость. А было дело так - благородные Стефан, Николя Госпитальер и ваш скромный и верный слуга ехали домой из дальнего похода, волею судеб ехать пришлось практически всю ночь, ведь скорее хотелось добраться до дома, а поход тот был сопряжен с постоянными трудностями и лишениями. Стоит отметить, что ехали мы все на тяжелых боевых конях, везя с собой много вещей и снаряжения.
Когда до дома оставалось доехать не так ужи много, было пять часов утра или около того. Мы свернули с тракта, дабы несколько срезать и без того короткий путь, но это решение оказалось не столь удачным, как думалось нам сначала.
Вышло так, что мы нарушили владения одного из сеньоров, пусть и не на много зайдя на его территорию. А сеньор тех мест, славный барон де... (впрочем, к чему нам имена?) расставил по землям своих кнехтов с арбалетами, дабы те взимали пошлину со всех проходящих по его владениям людей.
Николя и ваш покорный слуга мирно подремывали в седлах, во главе отряда ехал Стефан, как вдруг вышли из-за придорожных кустов трое - один был толст, другой худ и сутул, а третий крив на лицо. Вся троица (отнюдь не святая), как на подбор с арбалетами, фальчионами и в шапелях,а на котах герб того самого сеньора.
Мы видим, что к бою не готовы, желания сражаться нет, а есть только страшная охота скорее добраться до дома и спать, а три добрых кнехта вид имеют весьма воинственный, да и вдруг в лесу еще наготове сидят. Тогда к ним подъехал Стефан и спросил чего они хотят. Тогда речь повел самый тучный из них.
- Вы сударь, да будет вам известно пересекли границы такого-то и такого-то сеньора и по его указу, а также по jure coglionico (буквально - "мошоночное право", то есть как-минимум шаткая юридическая конструкция), вы должны отдать коня свое и снаряжение названному сеньору.
-Но ведь это грабеж!
- ... либо вы должны уплатить пеню за нарушение границы и спокойно ехать дальше, иначе мы вас вынуждены будем силой доставить!
А Стефан им на это:
- попробуйте!
А те видят, что нас тоже трое, что при оружии и мириться не хотим. Обе стороны производят друг на друга впечатление опасного противника и на самом деле в бой идти не хотят. Тогда они говорят нам:
- Вы наверное торговцы.
А мы:
- Как так?
- Да вы везете бочонок с собой, уж не эль ли там или мед!
А мы:
- Там мед, но мы его не продаем, а только сами употребляем, да и по снаряжению нашему должно быть видно, что люди мы не простые, а один из нас вообще принадлежит ордену святого Иоанна Иерусалимского!
- Да хоть святого Мафусаила Йоркского! Но не заплатив вы не поедете!
- А сколько надо уплатить?
- Свободно ехать могут лишь люди короля и к лекарю беременную женщину везти, ну и монахи! А остальные должны уплатить ... (И они называют сумму).
Прослышав о той сумме и решив, что на эти деньги можно справить неплохое платье и купить что-нибудь полезное, мы ведем торг.
- Так как среди Нас один иоаннит, который может быть приравнен к монаху, а также один несостоявшийся студент, который тоже недалеко ушел от монастыря, а меня вы можете считать беременным, то проход для нас свободный!
Так остроумно ответил им Стефан, слово за слово сторговались мы на вдвое меньшую пеню. Тогда снова заговорил самый тучный кнехт, прося чтобы мы завернули монеты в кусок ткани и кинули его в те-то и те-то кусты. Дело было сделано и мы поехали собрались поехать дальше. А главный кнехт и говорит.
- Вы наверное проклянете нас или бранными словами всюду отзываться начнете?
Но мы заверили его, что лишь с доброй улыбкой и смехом вспомним тот случай.
Так вот любой путник может быть обобран на наших дорогах hommes de l'pe (люди меча, воины), которые по установленному Господом миропорядку, должны защищать, но никак не обирать добрых христиан! Мы же благодаря остроумию и удаче отделались сравнительно легко. Кто-то сказал бы, что мы не должны были покориться, но кто знает - был ли кто еще в лесу из их людей? Да и удача крайне капризна в такого рода скоротечных и спонтанных схватках. Нам же (а точнее сеньору Стефану) пришлось заплатить меньше, чем они брали обычно и это уже есть хорошо. Что же касается странной манеры передачи денег, то Стефан спросил меня когда мы отъехали на некоторое расстояние, почему же они просили отсчитать деньги в отрез ткани, а затем кинуть его в кусты? Я ответил, что думаю, что они сделали это для того, чтобы присвоить деньги себе, ведь если бы кто увидел, как мы отсчитываем деньги и отдаем их в руки солдат, то это могло бы дойти до сеньора и они ничего бы себе не присвоили, а так они могут честно сказать, что нашли деньги под кустом... и все сказали, что наверное я прав. Днем позже, мы смеялись со Стефаном, что неплохо бы в таких случаях дурить этих лихоимцев, ведь они не видят, что за мешочек кидают в кусты, да и сколько точно там монет не знают. А пока найдут его, да пересчитают -ищи ветра в поле...
Но в тот день произошло еще одно крайне примечательное событие.
После случая с неожиданными поборами, нам было уже не до сна и остаток пути мы проводили в разговорах о всем и ни о чем. Мы проезжали Карлайл, увлеченно обсуждая что-то (увы, я не помню тему разговора), причем Стефан ехал немного впереди. Он потянулся за флягой, я горячо рассказывая о чем-то смотрел на него, а Николя на меня. Ехали же мы быстрой рысью. И в тот самый момент, когда Стефан подносил флягу к губам, из-за поворота показался человек, ведший в поводу несколько скаковых лошадей. (Как оказалось потом, это был конюх, что вел коней своему хозяину). Я лишь за мгновение до столкновения успел крикнуть об остановке и все потянулись к поводьям, как наши крупные боевые кони, мощно налетели на этих скаковых лошадок. Одной из них сломали ноги, другие разбежались, притом одна получила копытом по крупу. (Наверное во многом это случилось из-за специфики наших коней, будучи боевыми, они просто не желали останавливаться видя препятствие и не чувствуя команд - сносить грудью, это в их крови). Конюх успел отскочить и теперь начал громко звать стражу и кричать о том, что его коней попортили. Стало сходиться много людей и глазеть на происшествие, мы же стояли спокойные, после того как Стефан заверил нас, что если что заплатят за все пострадавшим и нам ничего не грозит. Да и наверное серьезное впечатление производили мы, на мощных конях, при оружии, в грязном дорожном платье. (Даже подошедший сержант стражи спрашивал нас о том, уж не из Святой Земли ли мы едем - намекая на обилие оружия).
Вскоре подошел хозяин коней, который оказался одним из глав цеха рыбаков, или кем-то в этом роде. Он оказался крайне неприятным человеком, ремесленником до мозга костей (олицетворяя лишь дурные качества ремесленных людей). Он много ругался и просил возмездия за нанесенные ему убытки. Когда подошла стража, владелец коней какое-то время еще продолжал требовать возмездия, но скоро ситуация изменилась так, что мы этого совсем не ожидали... Оказалось, что коней, которых мы так случайно атаковали, давно искали, а их нынешний хозяин видимо по дешевке перекупил у конокрада. Бедный конюх когда поднимал шум - ничего не знал, а хозяин из жадности думал, что о конях не узнают и хотел выбить с помощью стражи из нас денег. Но Божественное провидение распорядилось иначе. Как сказал сержант стражи - "Чего он суетится, сразу ясно, кому быть флейтистом!" (намек на популярное словосочетание о игре на кожаной флейте, в действительности сержант сказал грубее - "Сразу ясно кто отсосет", да простят меня дамы). В общем, отделались мы мелкой пеней и поднятым боевым духом, у пострадавшего же отняли коней, заставили уплатить большой взнос и прочее-прочее. Разгневанный тем, что понеся от нас убыток, он еще и разоряется стражей, а мы же выходим сухими из воды, ужебывшийвладелец коней решил задеть нас verba derisoria (гневливые, насмешливые слова), сказав, что нам нужна телега и смирные мулы, на что получил от Стефана ответ о том, что мы сожалеем о случившимся, но почтенному мужу следует осторожнее выбирать коней и не стремиться за пониженной ценой. (Намек на покупку украденных коней, по заниженной цене). Тому нечем было крыть и он ушел в гневе. Стражи же подивились тому, что наши кони совершенно целы и тоже убрались. А мы веселые поехали дальше.
Казалось бы удивительное дело - в одно утро пострадать от защитников закона и нарушив закон - восстановить справедливость! Но такова наша жизнь. Мне вспоминается рассуждение одного славного флорентийца (новелла Франко Сакетти под номером 193), про то, что все люди находятся на ободе колеса и при его движении - то возносятся вверх, то падают вниз... Кажется мне, это лучшая аллегория для таких скачков Фортуны. Так мы и были сначала низвергнуты, а потом подняты, в такие моменты, когда должны были ждать противоположного. Что еще сказать в заключении? Наверное, что не стоит равняться на пострадавшего от нас владельца коней, который зная, что закон нарушен и им хотел все же получить за покалеченную лошадь. Стоило бы ему взять сразу денег с нас, да ехать по добру, а лошадь искалеченную продать колбаснику, но он понадеялся на больший куш и проиграл все. А ведь следовало бы ему послушать известное тосканское изречение - лучше яйцо сегодня, чем курица завтра. (Ср: Лучше синица в руке, чем журавль в небе).