Куров Виктор. Рассуждения читателя

Виктор Куров

Рассуждения читателя...

Должен начать с выражения Автору глубокой признательности за создание редкого по проработанности фантастического мира. А также за непредсказуемый сюжет, удерживающий читателей (во всяком случае, меня) в напряжении уже четвертый год. Особенно ценно то, что показано перерождение утопии в антиутопию, причем на масштабе поколений. И это представляет особый интерес. Постараюсь высказать свои мысли по поводу утопизма вообще и изображенного в романе "Прекрасного Свободного Мира" (надеюсь, его обозначение в дальнейшем аббревиатурой "ПСМ" не вызовет затруднений, а то неуместный милитаризм получается).

Главный недостаток любой утопии, хоть крайне левой, хоть ультраправой заключается в том, что она рассчитана на идеального человека, который в любой ситуации будет принимать правильные, то бишь этически обоснованные и оправданные в долгосрочной (лучше и в сверхдолгосрочной) перспективе решения. А так не бывает. Есть, конечно, некоторый процент людей, способных делать добро не просто вопреки своей выгоде (не говоря об амбициях), но и хоть жизнью заплатить за свои принципы; но при рассмотрении механизмов функционирования общества надо учитывать конформистское большинство. И это большинство способно и быть направлено дурным примером, и просто разменять стратегические цели на свои сиюминутные интересы да мелкие страстишки. В конечном счете, оно просто будет использовать общественные механизмы исходя из собственного удобства. Причем, надо заметить, для элит неидеальность характерна даже больше чем, для обывателя, ибо там собираются люди с амбициями, очень сильно превышающими средний уровень, значительно более агрессивные и циничные, увы. Исключения бывают и, как обычно, подтверждают правило. Так что элитистская утопия (как наш изучаемый "ПСМ") тоже не является выходом.

Вообще, как сказал однажды один автор уютненького (ссылку не даю, ибо по многим вопросам не согласен и пиарить не хочу), любая утопия проходит через три этапа. Первый -- "Люди разумны, они не могут не понимать своей пользы". Второй -- "Откуда-то взялись плохие люди. Мешают -- нужны массовые расстрелы". Ну а третий заключается в том, что массовые расстрелы совсем не помогают, а плохих людей только больше становится. На этом этапе руководство часто впадает в прострацию, смирившись с тем, что никого не осчастливит.

Мрачно, а если говорить по существу, то разумное общество должно исходить из того, что идеальным оно никогда не будет, а одна из важнейших проблем -- это минимизация ущерба, который может принести индивид. Грубо говоря, защита от альтернативно одаренных. Мудрец должен искать не наслаждений, а отсутствия страданий (извиняюсь за резкий переход от современного новояза к Шопенгауэру). И с ожидаемой защитой... от страданий ПСМ справляется все хуже и хуже (и можно будет разобрать некоторые примеры повторно).

Но перед тем, как предположить, куда такой-то прекрасный свободный мир катится, надо обозначить факторы, благодаря которым он еще не скатился в "классическую", то есть очевидную всякому ежу (противотанковому) антиутопию, а вызывает иллюзии у некоторых читателей.

Впрочем, сначала должен поблагодарить Автора за пояснения об условиях существования этого мира, точнее его экономики. С самого начала меня смущала автаркия сравнительного небольшого мира (насколько понял, с населением порядка десятков миллионов человек -- прибыли миллионы и не могли же они даже при высочайшей рождаемости размножится до сотен миллионов). Для автаркии при сохранении современного уровня технологий необходимо миллионов так двести, а иначе получится северокорейский дизельпанк. Хоть, да получилось у Кимов мрачно, пафосно, готишно; только жить так не захочется. А в этом ПСМ по авторской вводной весьма высокий уровень жизни. И предыдущие замечания Автора, что что через прокол завозят продукцию экологически опасных отраслей, не до конца проясняли ситуацию. По выложенным на "Вечных вихрях" отрывкам же можно понять, что ПСМ в достаточной степени интегрирован в экономику не прекрасного, не свободного, но все-таки мира. Очевидные выводы (хоть Автор всегда может оспорить) означенная антиутопия является экспортером высокотехнологической продукции, спрос на которую на весьма ограниченном внутреннем рынке не-достаточен, а импортирует скорее всего не только то, что производят "вредные" предприятия, но и продукцию, создавать под которую полный цикл и инфраструктуру нерентабельно в масштабах не очень большого (по населению) государства. Кое-что сенатор, скорее всего, умолчал -- работа такая.

А вопрос про автаркию с моей стороны снят, прежде чем был задан. Но вернемся от заклепкометрии к обсуждению общества. И они не сводятся к использованию прохода с целью "нетрудового обогащения" (один безнаказанный промышленный шпионаж в масштабах всей планеты чего стоит). И решить дело термической бомбой в подвал невозможно, да и не читал Роберт нашей классики.

Для начала рассмотрим вопрос "откуда есть пошел прекрасный свободный мир" (в смысле стартовых условий, а то, что из штатов подразумевается).

В самом начале у первопроходцев была целая и абсолютно неосвоенная планета и... острейшая нехватка людских ресурсов. Считанные миллионы на планету. Всю. И этот ресурсный дефицит и обеспечил отличное от привычной антиутопии функционирование ПСМ. Перед подробным разъяснением отнюдь не парадокса, должен сказать несколько добрых слов о пресловутых обывателях-приспособленцах. Действительно, поступать всегда руководствуясь внутренним благородством и добротой -- удел немногих, но все же и абсолютное большинство общества способны придерживаться определенных норм и во всяком случае не превращать свой мир в преддверие ада. Способны, если разрушительная деятельность индивида представляет прямую, действенную и осязаемую угрозу самому нарушителю. А мораль, не подкрепленная законом, очень быстро деградирует. В положительном же случае отклоняющееся поведение пресекается не только и не столько путем надзора соответствующих служб и показательным покаранием, сколько самими условиями жизнедеятельности общества. Да не возникнут предположения у бдительных читателей, что отрицаю роль карательных органов в борьбе с криминалом и зову в "эру милосердия" -- как раз очень хорошо понимаю, что без них общество мгновенно скатывается в указанное выше плачевное состояние. Речь идет о возможности вести деструктивную деятельность в рамках закона. Идеальной обстановки не бывает никогда, но здоровое общество минимизирует возможность нанести ему ущерб, формально не переходя за черту, а кто перешел: Wanted Dead or alive.

Действия же человека в правовом поле находящегося должны сохранять возможность защитится от них легально и мирно (не всегда, конечно, но уже, к примеру широкое распространение гражданских исков -- большой сдерживающий фактор). Для элиты же сильным сдерживающим фактором всегда была угроза проигрыша другой элите (соседнего государства, например), вынуждающая в определенной степени заботится о своем обществе, развивать его и умерять свои амбиции. Элиту исками не запугаешь, а равный соперник -- это серьезно.

Обобщая, можно сказать так: чем меньше необратимый ущерб (то есть ущерб, не могущий быть компенсированным действиями жертвы и, допустим сочувствующих), который может быть безнаказанно нанесен одним индивидом другому -- тем здоровее общество. Несправедливость существовать будет всегда, но важно ее ограничение, возможность защитить себя и осознание теми, кто сможет ее совершить возможных угроз своему положению, связанных не столько с законом, но и с деградацией общества.

Но вернемся к нашему прекрасному свободному миру. Если рассматривать пример с Робертом, то нельзя не заметить, что все, что с ним делали после перезагрузки -- делали легально. Да, конечно, такое количество "невезухи" пока является исключением в ПСМ. Пока. Однако, как показывает практика и "законы Мэрфи", всякая пакость, способная произойти, обязательно произойдет. Приказ, который может быть понят неправильно -- будет понят неправильно. Немного отвлекаясь от темы; сказывают, была ранее в венгерской армии должность при штабе -- "капитан-нормаль". Назначали на эту должность, как правило, лейтенанта средних способностей (разве что не "подпоручика Дуба") и обязанность оного штабного состояла в том чтобы... проверять приказы на понятность для обычного офицера (даже младшего). А что -- важные вещи всегда простые, а простые -- значит сложные для понимания.

Но мы слишком отвлеклись.

Беда прекрасного свободного мира в том, что шаги, разрушительные для системы в целом (доведение квалифицированных кадров до деградации, к примеру) можно сделать полностью в рамках закона и их не сможет заблокировать ни местная власть, ни (формально) даже великая и ужасная Служба адаптации. Ее бравый руководитель пытается решить проблему затыканием отдельных "дыр" в законодательстве, а также "контролем и учетом". Ничего-то ты не знаешь, Лонгвуд,про второй этап утопии.

Однако, пора переходить к выяснению причин, по которым этом прекрасный свободный мир еще не дошел до жизни такой, чтобы сомнений в антиутопичности не осталось. Три первостепенные причины попробуем указать в легкой афористической форме. Первую назовем: "Нас мало, но мы в тельняшках".

И представляет она вышеуказанный крайний дефицит людских ресурсов, просто вынуждающий стремится к максимально полному использованию способностей каждого отдельного человека. Причем такая ересь, как эксплуатация на износ была бы однозначным самоубийством -- "подкрепления" не будет, а народа и на время действия романа маловато для целой планеты.

Автором уже была указана и высокотехнологичность ПСМ и социальные лифты, действующие в условиях роста, но надо добавить, что на заре этого мира предоставление возможности стать специалистом и подняться в плане статуса было не просто благим пожеланием, но залогом выживания общества как такового. И да, забота о каждом -- люди наперечет. Тот же кто попробовал бы лишить первопроходцев нужных им кадров (неважно, из корысти или личных причин) становился бы безусловным и явным врагом для всех, кто не хотел "премии дарвина", благо ее в этом мире не выдают.

Полагаю, на ранних этапах использование специфического законодательства этого мирка сильно ограничивалась правоприменительной практикой, рудименты которой можно наблюдать в Гамильтоне. И мы плавно переходим ко второй причине, а именно: "Куда ты денешься с подводной лодки". Речь, как все, наверное уже догадались, идет о сохранявшейся на заре ПСМ возможности коллапса всей системы в целом и с фатальными последствиями для каждого. Действительно, тот факт что горсть (повторяю -- горсть по сравнению с задачами, стоящими перед ними) людей смогла построить мир с указанными Автором характеристиками граничит, мягко говоря с чудом. Ясно, что в первые десятилетия мир мог запросто скатится в архаику, или как минимум в технологический упадок, безвозвратно отстав от нашей реальности. И подобный вариант был неприемлем для абсолютного большинства населения, ибо даунштифтеров в 30-е да 40-е не сказать, чтобы было в товарных количествах. Причем все это "веселье" могло наступить по причине означенного малолюдства и в случае, если бы каждый сделал все возможное, поелику тут и небываемое потребно. Невозможное -- сделать и еще чуть-чуть добавить.

И все это не благие пожелания, а холодный расчет людей, борющихся за выживание (или кто-то здесь надеется добежать до прокола). Так что возможность злоупотреблений законом, мешающих выживанию коллектива в целом, была скорее всего ничтожна. Кстати, про коллектив -- структура общества в начале освоения этого мира однозначно отличалась от нынешнего состояния ПСМ (Гамильтон указан Автором как образец той эпохи). Можно предположить, что способ расселения, и в особенности ментальность пионеров без галстуков, но с оружием (ах да, чуть не забыл -- первых примитивных дикарей нашли хорошо через полвека с лишним после открытия мира) больше напоминали фронтир или наши севера, с поправкой на более теплый климат. В первые десятилетия ПСМ, предположительно представлял собою совокупность небольших поселений, вынужденных решать максимально возможный круг проблем самостоятельно и скорее всего скрепленных неформальными связями и традициями внутри коллектива (а для гамильтоновцев их привычки явно превалируют над общемировыми тенденциями даже и до сих пор).

Могу высказать мнение, что в те времена общество не было атомизированным, как современное западное (а мегаполисы ПСМ активно стремятся) и человек рассматривался не просто как индивид, но как часть определенной общности. Сейчас, формально, определенный коллективизм сохраняется, но на большей части свободного мира превращается в фикцию или, того хуже, обоснование мелкой локальной тирании (раз одна семья, то и сор из избы не выносим; владелец кафе из 31-й главы показателен).

Но в те уже легендарные времена фактор принадлежности к общине, скорее всего очень сильно умерял способность граждан совершать опасные (пусть и сто раз законные) поступки. Угроза подвергнуться обструкции за то, что подвел людей, ему доверявших и оказаться вынужденным покинуть родной город была, наверное ощутимой для всех, кроме полных "отморозков". И "шлейф" дурной репутации было в те времена, как мне кажется, отбросить куда сложнее, чем во время действия романа.

Есть мнение, что на пресловутом "Диком западе" жизнь различным персонажам с темным прошлым крепко портил тот факт, что появившийся и пытающийся осесть в каком-нибудь удаленном городке человек, про которого никто не знал и не мог разузнать через знакомых в соседних поселениях, автоматически оказывался в самом низу общественной иерархии города -- непредсказуемый чужак; дело вести слишком опасно (хоть большое количество денег, конечно могло переломить отношение, но у всякого ли изгоя они есть). Сбежать туда, где никто не знает, может быть и легко, но начать жизнь с нуля -- так это хлопотное дело. Не буду слишком уж "брутализировать" наш ПСМ и намекать, что человек, сильно подставивший общину рисковал обратится за прокурорской проверкой к косолапому -- что за грубость. В конечном счете, мир по авторской вводной избегает прямого и открытого насилия (хоть тут можно хорошо поспорить насчет, к слову сказать, Арены всякой). Так что будем считать, неэтических действий избегали из осознания того, что один раз потеряв лицо на своей малой родине, наверстать упущенное можно не успеть и за всю жизнь. И естественно, реагировать на деструктивное поведение, вроде попытки оставить город без врача -- долг каждого; и всякое домашнее тиранство, имеющее целью не дать состоятся специалисту, оставить его в питомцах, неминуемо бы вызвало реакцию возмущенных горожан (в Гамильтоне, конечно вызвало, но что толку -- времена изменились). Куда ты денешься с подводной лодки, если сейчас, то в мегаполис. Дальше будет еще хуже, бо население растет, да в мегаполисах заместо уютненьких "Гамильтонов" собирается.

Перейдем же к описанию третьего кита, на коем прекрасный свободный мир пока держится. Зовут его грубовато: "...Надо чтоб вы задолбались", извините. Автором уже указано, что очень много сил у жителей ПСМ уходит на борьбу с природой и туда же сбрасывается агрессия и прочий негатив. Так по идее и должно быть, но должен обратить внимание еще на пару последствий напряженной жизни. Совместные проблемы и их перенесение людей могут объединять. Едва ли обычный человек (не упертый социопат) будет считать тех, кто вместе с ним на пустом месте строил город-сад при недостатке всего, что только можно ("романтика" первопроходцев, только вечной мерзлоты не хватает) недочеловеками или умственно отсталыми вечными детьми. Да и в те времена инфантилы были смертельно опасны для себя и окружающих -- их и не культивировали. Однако переходим к еще одному признаку борьбы за выживание -- отсутствию возможности, точнее какого-либо намерения нарочно усложнять жизнь (теоретически можно, но кто пойдет). Люди в такой ситуации не будут вводить каких-либо правил, обычаев,и тем более общественных институтов, не служащих делу выживания. Уже просто отвлечение ресурсов, не наносящее положенного ущерба, оказывается полностью неприемлемым, а уж если наносящее... Следует считать закономерным, что на заре прекрасного свободного мира...

А, впрочем, что это заря да заря? Раз уж взялись за описание мира, то нужно и терминологию изобрести. Предлагаю период от основания ПСМ до расправы с Томпсоном, предварившей трагическое искажение устоев мира, назвать героической эпохой (или периодом) и впредь использовать его для обозначения 39-69-го годов ПСМ (и втайне надеясь на новые флэшбеки). Короче, в эту самую героическую эпоху семьи у питомцев были, а ошейников совсем наоборот не в последнюю очередь из-за того, что общество не выдержало бы переусложнения. Зачем питомники, если семья сделает то же лучше и дешевле, зачем ошейники -- ну кто побежит в безлюдную местность себе на погибель. Да и лишний раз унижать тех, с кем делаешь одну работу на пределе возможностей глупо, а любой инфантил тогда -- так это ЧП ходячее.

Если грубо, то можно сказать, что в те времена не было времени водку пьянствовать и беспорядки нарушать. Зато сейчас можно и разрушительные глупости делать, например в изощренности наказаний немножко извращаться. В героический период подобным фанатам недоброй памяти маркиза очень бы скверно пришлось бы. Даже неофициально (хоть как подобные отклонения "лечили" тогда, тут решать Автору).

Пока расписывал этих "трех китов", захотелось сформулировать и четвертый фактор, являющий естественным ограничителем деградации ПСМ (но уже ненадолго). Пусть будет на правах черепахи при трех китах. Имя ему: "Кругом наши". Как же так, спросят внимательные читатели, собственно наших в смысле соотечественников там нет и не предвидится? Точно так, нет и не предвидится. Но и глубоко чуждые нам по ментальности выходцы с североамериканского континента все же являются носителями определенной культуры, морали, да хоть стереотипов нашего мира. И это не могло не наложить отпечаток на любую деятельность в ПСМ. Ну да, разделили людей на свободных, алиенов и питомцев, но память, что еще некоторое время все они составляли одну нацию, и в первом поколении разделение на "расу господ" и "расу рабов" и не могло пойти. Да и с учетом культурного багажа многие вещи нельзя было и в открытую назвать, тем более реализовать все, что с ними могло быть связано в нашем мире.

Ох, не зря они так табуировали слово "раб" -- только питомец и никак иначе. Циничный Стэйтон, да ничего не хотящий понимать Лонгвуд могли в частной беседе назвать все своими именами (а главный "адаптант" -- кстати, контора прозвищем не обзавелась? -- так и сейчас способен). Но для подавляющего большинства первопроходцев это слово было запретным и тем более был запретным его смысл. Ведь они не владеют другими людьми, а просто опекают тех, кто не может сам о себе позаботиться, как младших членов семьи, не так ли? Теоретическая конструкция, конечно, но в этот мир пришли энтузиасты, у которых была мечта. А идея, овладевшая массами, впрочем тут я не буду заниматься неуместных цитированием.

Нарисовывается пятый фактор, но не будем плодить далее мифологический зоопарк; просто объединим его с предыдущим. Пусть будет так: устойчивость прекрасному свободному миру обеспечили выходцы из нашего мира, серьезно индоктринированные новой утопической идеологией (в которую они верили всерьез, как в юношескую мечту).

Банально, озвучены общеизвестные факты?

Не совсем так; все чуть-чуть сложнее. Высокие морально-волевые качества первопроходцев в наличии и подразумеваются, но тут сыграло свою роль еще одно: сам принцип организации ПСМ (с "питомцами") был для них уже сам по себе нарушением общепринятых и необсуждаемых норм поведения. Им скорее всего было немного (или много -- табу на одно слово очень долго держится) страшно от того, что они перешли грань. Грань, которую их предки оставили далеко в прошлом. И то, что скрывалось за этой гранью в глубине веков, в общественном мнении безусловно воспринималось как ужас. Те, кто шел первыми, были смелы, но и их перспектива повторить то, что было в старину, похоже, устрашала. Как мне кажется, одним из их устремлений при обустройстве на новом месте было доказать в том числе и себе, что они не допустят древней жестокости. Да и причем прошлое -- мы создаем то, чего не было. Полагаю, что даже ассоциация с прошлым их стесняла, не давала с головой броситься в омут удовольствий, запретных для старого мира. Они не за наслаждениями пришли -- они от страданий нашей реальности ушли. А все таки о затаенной тревоге лучше всего свидетельствует тщательнейшее табуирование одного слова. Ну, что же, страх, как известно рождает верность. Они ушли из нашего мира, но они ,наверное, боялись уйти слишком далеко.

Итак, секрет устойчивости прекрасного свободного мира во многом раскрыт и можно поговорить о том, что ему угрожает. Все. Все, что можно и угрожает нашему мирку. Все вышеперечисленные факторы и вместе и порознь ограничены во времени и месте, когда бы они могли бы действовать.

Начнем с последнего -- уроженцев нашего мира там почти не осталось. Спустя семьдесят пять лет после основания тем, кто пришел взрослыми уже за девяносто, тем, кто был ребенком (но способным чего-то понимать) очень хорошо за восемьдесят. Кстати, сенатор Данкан, кажется, из этого поколения? И потеря знания о нашем мире и, самое главное об его истории лишь вопрос времени и скорее небольшого в масштабах истории времени. Героический период еще помнит старшее поколение -- тот же мэр Гамильтона (как я понял, он конца сороковых годов рождения или около этого -- за шестьдесят ему на время появления в романе). Несколько десятилетий пройдет и мало, кто вспомнит каким мир должен быть изначально, а представление о том, от каких сторон темных старого мира истории надо уходить, утрачено уже. Может и не всеми, но подавляющим большинством, что и является решающим для общества в целом.

Есть попаданцы, но их ничтожно мало, а как их способен "инкорпорировать" партайгеноссе Лонгвуд, даром, что сам попадун, и говорить не приходится. Представление об оставленном мире, похоже мифологизировано. Вот, Джо Тэйлор (по пьяной лавочке, впрочем) удивляется, как мы все тут без их тестов не повымерли. Между нами говоря, действительно тотальная и не встречающая противодействия пропаганда способна и с трезвым человеком сотворить такое, что и не догадаешься.

Вернемся же, однако, к предмету нашего исследования. Так вот, память уйдет со временем, а проблем прибавится. Что же до первых трех факторов, то они уже действуют, как полагаю, неизмеримо слабее, чем в героическую эпоху, и даже в конце жизни Стэйтона. Народу в ПСМ уже десятки миллионов, народонаселение, по-видимому, удваивается каждое поколение (во всяком случае, для того, чтобы так вырасти с пары миллионов нужна именно подобная скорость прироста). До возможности безболезненно перейти к автаркии даже с учетом технологического превосходства еще слишком далеко, но можно уже не волноваться о наличии специалистов. И отчаянная борьба гамильтоновцев за Роберта носит исключительно морально-этический характер -- без врача бы Гамильтон не остался в любом случае.

Потребность в социальных лифтах сохраняться будет еще долго, но система получает возможность работать не столь эффективно. Ну не стал способный алиеном, бывает. В любом случае, сгодится нашему ПСМ. Правильные вещи будут декларироваться, но они не будут уже подкреплены железной необходимостью бороться за каждого. Мир уже обрел достаточный запас прочности, чтобы угроза краха перестала рассматриваться как реальная.

Надо заметить, что и Лонгвуд, и "фурия" Эллис, и даже наивный наш конспиратор Ричард, говоря о проблемах, ни разу даже не намекают на какую-либо угрозу, проистекающую из самих условий прекрасного свободного мира и его же способную целиком погубить. Глава "адаптантов" ждет подвоха исключительно извне, в своем мирке видя только локальные злоупотребления. Борется, однако, а то, что он реально наивен, достойно отдельного рассмотрения. Опыта жизни в нашем мире не хватает человеку, и дрова он ломает только из лучших соображений. Если же перейти к обычным обывателям, то у них нет и тени мысли, что их мир может рухнуть и они способны действием или бездействием приблизить печальный исход. Что за глупость -- уже почти четыре поколения ПСМ стоял и стоять будет, ничего ему не доспеется. А что до эффекта "подводной лодки" (с которой не денешься), то он ослабляется и из-за роста мегаполисов. Если в том же Гамильтоне, где все всех знают, приходится соблюдать и неписаные правила, то в мегаполисах общество уже слишком атомизировано, чтобы компенсировать недостатки законодательства низовой самоорганизацией.

Какая там самоорганизация? Принцип "моя хата с краю" для таких, как пресловутый владелец кафе стал нормой жизни. Такие еще и помогут вынесенный сор под коврик замести. После форс-мажора, Робертом учиненного, адаптанты со своим руководителем подвергли всех виновных показательным карам. Так что некоторое время будет ответственности побольше -- надолго ли.

В столице общество уже начинает напоминать наш мир, а не узкий круг энтузиастов и романтиков-первопроходцев; только соблазн злоупотребления несоизмеримо выше. Кстати, думаю многие читатели уже предвкушают показ уже как-то упомянутых столичных вилл и их нравов. Что может случится с привыкшим к относительно привольной гамильтоновской жизни Биллом не очень хочется представлять. И чую, что будет там тот еще "чад угара и кутежа". Древний Рим стараются косплеить, однако -- Рейберны развели то еще моральное разложение (правда, их уже посетил упитанный полярный лис; да и выглядело все в их доме достаточно "вегетариански"), а с темными сторонами той эпохи столкнуться не боятся ли жители. Впрочем, Арена с гладиаторами имеется, да и разговор опять ушел от темы.

Итак, маленькие города остаются пока хранителями традиций, но смогут ли они устоять? Это вряд ли. В прецеденте с Джо Тэйлором мне удивительно то, что он произошел так поздно -- высокая транспортная и информационная связность ПСМ не оставляет подобным реликтам героической эпохи особых шансов. Джо натворил дел с состоянии тяжелого стресса, но рано или поздно кто-нибудь находясь в здравом уме и твердой памяти сделал бы то же самое просто потому, что это законно и принято на основной части нашего прекрасного мира.

Зачем себя ограничивать старыми сентиментальными привычками бабушек-дедушек. Хоть пока старшее поколение в лице Джефферсона Смита (честь ему и хвала) держит ситуацию под контролем, да и вообще в этом мире принято старших уважать и в столь хамской форме никто бы не выразил свое мнение. Обязательно бы прозвучали красивые слова об ответственности, об уважении к закону, и о новейших веяниях в воспитании питомцев. Но это было бы, а любой оставшийся безнаказанным случай показал бы, что традиции уже необязательны и процесс пошел. Конечно, уважаемый Автор устроит Тэйлору такую веселую жизнь (плотоядно надеюсь), что он из свободного мира хоть в добрую сказку имени шведского городка попросится, а за отсутствием там мест обратно в Гамильтон наведается с просьбой не бить слишком сильно, но... Но в жизни раз на раз не приходится.

Чисто статистически, прецедентов, не ставших болезненными для устроителей, в поселениях, аналогичных нашему уже почти родному городу должна быть уже масса. И факторов, способных переломить ситуацию, окромя Роберта (теперь уже вместе с Ричардом).

И мы плавно переходим к потере влияния уже и третьего фактора. Жизнь в Гамильтоне и ему подобных городах -- это просто жизнь, может, и небогатая по сравнению со столицей; но уже просто жизнь, а не борьба за нее. И это неплохо. Более того, это очень хорошо. Разумное государство стремится устроить так, чтобы граждане могли жить, а не учинять постоянное превозмогание. Беда, что система прекрасного свободного мира изначально создавалась в экстремальных условиях и ими же и поддерживалась в, так сказать, тонусе. В тех же условиях, когда жизнь уже не дает уроки тем, кто полагает, что вся жизнь исчерпывается формальным законом, когда люди забывают об усилиях, положенных на обустройство мира, государство способно пойти вразнос и без нарушения буквы закона, ибо дух его утрачен.

Как я понимаю, один обладатель самого высокого IQ смог просчитать, что как только закончится героизм и массовый энтузиазм, созданный мир начнет пожирать себя. За это и получил "йаду", извините. Но перспективы и судьба отца-основателя слишком отдельный вопрос и будет рассмотрен гораздо позже. Сейчас же мы можем констатировать, что условия существования мира слишком изменились и то, что спасало его от деградации, слабеет с каждым годом. И скорее рано, чем поздно эти сдержки и противовесы отпадут совсем. И система воспитания, обозначенная Автором как одна из основ ПСМ, не спасет. Ничто не воспитывает таких опасных лицемеров, как внушение детям здравых идей, следование которым не будет необходимо им во взрослой жизни. И на вопрос директора гамильтоновской школы о "...любви, заботе и уважении" можно ответить просто -- так и будем воспитывать, что есть разумное, доброе, вечное, коему учат семья и школа, а отдельно жизнь, где все иначе, чем в разговорах предков. Само собой разумеется, что волею Автора Гамильтон не сдастся, но время, отпущенное на то, чтобы отыграть ситуацию невелико. А сколько маленьких городков уже постепенно принимает модные тренды мегаполисов? Можно найти еще пару причин, по которым сопротивление на местном уровне обречено при отсутствии подвижек в мире в целом.

Первый -- разорение мелких собственников, хорошо показанное на примере Джо Тэйлора. Да, понятно, что все держалась на его брате, но из разговора с тамошним экономистом становится ясно, что его случай не единичен. Чисто с экономической точки зрения действия консультантов логичны и логично, что ранее до последнего спасали Рейбернов (покуда те сами не нарвались и, кстати, зря Лонгвуд думает, что всем потенциальным лентяям преподан исключающий толкование урок; о принципе "не попадайся" поговорим отдельно). В конечном счете, они -- средний или даже крупный бизнес -- на них завязано много людей, а наш неуловимый Джо предприниматель мелкий, даже мельчайший.

Все так, и малый бизнес неустойчив всегда и крупное предприятие уже за счет эффекта масштаба будет рентабельнее. Все верно, но есть кроме экономических еще и социальные последствия. Насколько я понял, экономика Гамильтона базируется именно на большом количестве малых предприятий. Полагаю, именно этот фактор предопределил известную "автономность" означенного города в плане неприятия модели поведения, характерной для мегаполисов. Всякий "лавочник" (подразумевая под оным словом не только торговца, но любую экономическую мелочь) очень зависит от общественного мнения по месту ведения дел. Если соседи перестанут воспринимать его добропорядочным буржуа, а напротив сочтут, что он бросает вызов достойным гражданам города, то его вылет в трубу станет вопросом времени. И даже полного бойкота не потребуется, ибо запас прочности невелик. Про тот факт, что означенный "лавочник" сам местный и смысла ему идти наперекор обычаям нету, я уж даже не говорю.

А вот с корпорацией дело сложнее -- к бойкотам на локальном уровне она может быть устойчива, лавочника способна дешевизной давить, и (в данном случае главное) проявлять заинтересованность к унификации. Есть стандарты обращения с персоналом - значит, и в филиале будут, а сантиментов для семейного предпринимателя характерных, уважающий себя манагер не имеет. А персонал в ПСМ это, зачастую, питомцы. Любую идиллию патриархальную корпорация может разрушить не заметив, и даже не понять, что же плохого произошло.

Отец-основатель, некий Стэйтон в свое время люто ненавидел корпорации. Именно из-за угрозы того, что они весь новооткрытый мир присвоят, он и решил действовать втайне, в обход официальных властей. Насколько можно понять, он делал ставку именно на слой мелких собственников. Что же, полисная система Древней Греции, да и Рим (столь здесь уважаемый) на ранних этапах держались именно на подобном основании. Беда, что разорение многих полноправных граждан, не выдержавших конкуренции с крупными собственниками-латифундистами, создало ситуацию, при которой большое количество свободных людей оказалось в условиях распространения рабского труда не востребованы в экономике, кроме как в качестве толпы, жаждущей хлеба и зрелищ. И привет, олигархия, а затем и диктатура. Хоть сейчас вопрос о значении рабского труда для экономики Древнего Рима весьма дискуссионен, но мы говорим все-таки о другом.

Нашему же Прекрасному свободному миру до этого в любом случае далеко и немного в другую сторону. Но и корпоративная киберпанковская антиутопия тоже не подарок. Забавно будет, если борец с засильем монополий, Стэйтон создал цивилизацию, в которой его заклятые враги получат шанс "разгуляться" даже по сравнению с нашим миром. А что, это у нас ТНК вынуждены ограничивать использование рабства или дикой периферией, или скрытыми его формами, типа нелегальной иммиграции. У них же все совсем по-другому.

Итак, мы обнаружили причину будущего растворения последних реликтов общества первопроходцев в океане постепенно деградирущего (пока только морально) мира, а также обозначили одну из угроз ему. Можно мельком упомянуть в качестве опасности для замкнутых уютных мирков еще одну вещь -- развитие транспорта. Увеличение пресловутой транспортной связности, достигаемое в том числе и за счет использования новых технологий (те же летающие тарелки-экранолеты -- небось, Льва Щукина с его ЭКИПом обокрали) будет способствовать расширению занятости жителей подобных городов вне мест их проживания. Ох, уж больно официозно получилось. А у нашего Джо просто получилось, впрочем он вообще из Гамильтона уехал. О печальной перспективе таких локальных обществ все. А впрочем, внезапно появился так называемый "заклепкометрический" вопрос: а как в нашем этом самом ПСМ обстоит дело с антимонопольным регулированием экономики?

А теперь потихоньку перейдем к вопросу о том, почему катастрофические изменения в мире отнюдь не вопрос ближайшего будущего .Ясно, что перечисленные факторы еще продолжают, хоть и заметно ослаблено, действовать и приносить определенную пользу. Но, к тому же любое общество -- вещь весьма инерционная. А наш ПСМ так вдвойне. Оный мир жестко иерархичен и чрезвычайно консервативен в плане семейных ценностей (специфично и местами консервативен, более похож на Древний Рим, чем на привычных нам консерваторов века этак девятнадцатого). Но уж в плане уважения к старшему поколению наш мир с ним не сравнится. И да, молодежной субкультуры там и быть не может -- в таких обществах школие только и стремится к тому, чтобы стать взрослыми и соответственно полноправными (правда, низшего сословия, питомцев указанного мира это не касается). Архетип молодого бунтаря, ниспровергателя напрочь отсутствует. И все это говорю к тому, что против старшего поколения против транслируемых им идей никто не пойдет открыто. Даже те, кому ценности ПСМ покажутся лишь обузой, мешающей взять от жизни все, промолчат и будут продолжать работать на благо общества (хоть гарантий, что они будут следовать декларируемым принципам, например, при воспитании питомцев уже нет и скоро совсем не будет).

А что старшее поколение? Так наш старый знакомый Джефферсон Смит яркий его представитель. Он очень хорошо помнит ту героическую эпоху, помнит как сам сдавал экзамен на звание свободного и... он еще не очень стар (по мерках развитых стран, а в ПСМ медицина получше). И он не одинок -- шестьдесят пять самый возраст для политика. Не берусь судить о возрастной структуре сената, тем более есть и очень молодые сенаторы, и Данкан внучку туда прочит (а у маршала свои внуки есть), но предполагаю, что значительную и во многом определяющую часть его составляют люди, хорошо знающие, каким мир был изначально. Изменения, введенные великим Стэйтоном, они приняли (благо, сами на конец той эпохи молоды были), но вряд ли они допустят дальнейшего отхода от идеала, особенно если инициатива будет исходить от новичков. А молодежь сенатская будет преданно смотреть на живых легенд, и более стремится удостоится похвалы их, нежели доказать, что они не правы.

Кстати, подзабыл, какого возраста Макфарлен; мне почему-то он кажется относящимся к тому же поколению (плюс-минус сколько-то лет), что и мэр Гамильтона (наверное, моложе, но возраст -- понятие не только биологическое). Можно суммировать, что прекрасным свободным миром правит поколение, помнящее его героическую юность и пока оно у власти -- оно будет держать мир на определенном уровне. Вопреки мнению некоторых читателей, я совсем не жду, что сенат примет какую-нибудь разрушительную вещь, например повысит количество бонусов, потребное для перехода в алиены. Не примет ни сейчас, ни через пару десятилетий. И даже сам Лонгвуд воду мутить не будет -- он все-таки приверженец сложившегося мира, а не злодей, мечтающий все усугубить.

Так что наш ПСМ имеет шанс встретить свой столетний юбилей с еще работающими социальными лифтами и в состоянии неоднозначно плохом. Хоть конечно, уровень злоупотреблений на местах будет возрастать, и адаптанты будут жестко реагировать, поддерживая ситуацию в рамках приличия. До определенного времени они будут успешны -- пока не сменятся поколения. Что же до тех, кто мог бы подкорректировать нормы в свою пользу (само собой разумеется, очень осторожно и взвешенно), то они слишком молоды для того, чтобы направлять общество. Перед смертью Вильям Стэйтон писал о том, что молодежь слишком любит развлечения, а не диспуты на манер Академии. Что же, процесс пошел, не переделали человеческую природу. Но это поколение (как я понимаю, конца семидесятых -- начала восьмидесятых годов рождения) все же выросло в те времена, когда устои не обсуждались, а мир, едва перешагнувший за полувековой рубеж, не был так уж уютен. Да и сейчас этому поколению еще и сорока -- в политической жизни представлено, но считать, что именно эти люди диктуют повестку дня, я бы не рискнул.

Хотя фурия наша Эллис способна кого угодно на уши поставить и... она, как бы не моложе означенной публики. И ее взгляды можно назвать даже реакционными, в лучшем смысле этого слова -- ведь мир ушел от своих истоков, а возвращение к ним и было бы реакцией (не любит Эллис аукционы, к примеру).

Исключения, конечно, подтверждают правило, но речь идет не о конкретных людях, а о статистике. В защиту этого поколения могу сказать то, что они первые, вышедшие за рамки идеалов ПСМ. Не шутка. Опять парадоксально выглядящую логику пытаюсь применить. Само собой, этих изменений не одобряю (а скорее наоборот) и уж ни коего приукрашивания юношеского бунтарства не принимаю. В нашем мире уже нахлебались этого добра, радующего лишь самых безответственных политиканов.

Но сегодня у нас про другое. Сегодня мы и в негативных тенденциях поищем обоснование того, что худшие времена не настали еще. Раз они первые, то значит они получили от родителей абсолютно нормальное воспитание и нормальные же примеры для подражания. Сами они потихоньку становятся подчас на скользкую дорожку, но просто обречены оглядываться на старших и в целом ведут себя очень прилично. Если не задумываться о причинах, даровавших миру возможность столь долго избегать срыва, то и не подумаешь, что ему что-либо угрожает (а многие читатели и не увидели). Вообще, деградация системы без форс-мажора как правило идет в три поколения. Первое осторожно пробует запретный плод, второе входит во вкус, ну а третье срывается с тормозов. И да, спасибо этому поколению, что оно только первое. Пока все пути развития общества задают более опытные люди (а их запас отнюдь не исчерпан) эта "молодежь конца правления Стэйтона" будет трудиться (чему их научили хорошо) и не устраивать всячинки. Да и энтузиазм, характерный для молодежи, идеализм не сразу выветриваются, даже при встрече с реальной жизнью. Короче, пока ситуация под контролем и быстро не ухудшится.

И как я мог забыть одну простую вещь -- процентов восемьдесят всего время существования прекрасного свободного мира им руководил выходец из мира нашего -- тот самый великий Стэйтон. Шестьдесят лет это, вообще, и для монархов редкость. Навскидку вспоминается разве что Франц-Иосиф, с его шестидесятивосьмилетним правлением, а Луи четырнадцатый самостоятельно правил после Мазарини так и поменьше. Три поколения -- весь государственный аппарат, практически вся элита сформирована при нем и со времени его смерти прошло всего пятнадцать лет -- поколение, для которого он стал бы просто историей, только формируется. А уж все, кто играет сколько-нибудь заметную роль в политике -- дети его эпохи. Полагаю, что ближайшие четверть века такой аргумент как: "При Стэйтоне такого не было" будет на корню пресекать любые поползновения в сторону ухудшения. Вот только улучшение не заблокировали бы. А так относительно спокойные четверть века есть (как минимум).

Да, Стэйтон увел мир от его изначального состояния, но он же смог законсервировать его основы на нынешнем же уровне. Вот только поколения меняются. И опять должен вспомнить, что без терминологии никуда. Первые три десятилетия ПСМ уже охарактеризовали героической эпохой -- пора бы и молодежь, о которой только что говорили как-нибудь обозвать, дабы не числилась просто поколением. А назовем-ка их, как бы парадоксально не звучало по имени "паршивых овец", имевших несчастье к ним относиться -- пока еще очень редкой напасти, Рейбернами именуемой. Как я понял, они как раз из числа тех, кто при неоднократно упоминаемом пожизненном принцепсе сената были той самой молодежью. Поколение Рейбернов -- вроде бы звучит неплохо, хоть с определением их возраста мог ошибиться. Зато тенденцию, пусть и сверхдолгосрочную показывает. А перспективы просто сказочные. Через несколько десятилетий сойдет со сцены поколение, помнившее героическую эпоху -- в начале сороковых она будет чужой историей даже для перешагнувших восьмидесятилетний рубеж. Ну а тем, кто успел получить тогда какой-нибудь опыт, будет уже за девяносто (кто жив останется). Практически все, кто пришел во власть при Стейтоне, будут или на пенсии (карьерные чиновники) или в лучшем случае малочисленной старой гвардией (сенаторы). И ситуация очень усугубляется... очень быстрым ростом населения. Огромная, по нашим меркам рождаемость, да при лучшей медицине... Такими темпами к пресловутому началу сороковых оно и за восемьдесят миллионов перешагнет. Собственно говоря, его численность и сейчас способна сделать небольшой сюрприз системе управления -- например, в виде отдаления элиты от населения.

Должен еще раз вспомнить историю ПСМ. В начале была пара миллионов, да и ко времени закулисного переворота шестьдесят девятого их было едва ли более шести миллионов (даже при удвоении раз в поколение) -- один мегаполис, и по современным меркам не самый крупный. О численности сената на момент событий точных сведений не приводится. На момент первого изгнания Томпсона из сената в означенном парламенте состояло сто шестьдесят девять человек (или на одного лишенного места инакомыслящего больше). Допустим, что тринадцать лет спустя количество сенаторов не возросло. И путем нехитрых вычислений получаем одного сенатора на менее чем восемнадцать тысяч человек -- два Гамильтона, от силы. Учитывая, что избирательные права имеет меньшинство населения, то каждого парламентария выдвигало... несколько тысяч человек.

Наверное, в те далекие времена почти каждый избиратель был хотя бы "шапошно" знаком со "своим" сенатором. Таких теоретиков, как Ричард, руководствующийся только информацией с городского сайта, тогда быть не могло. И работало тогда то преимущество малого коллектива, что руководство (в теории) лучше знает подчиненных и их потребности, и главное, присутствует меньше уровней управления между высшим руководством и рядовыми сотрудниками. Организатор сингапурского экономического чуда Ли Куан Ю как то признался, что не взялся бы управлять Вьетнамом (несколько десятков миллионов населения и территория, не сравнимая с городом-государством). Можно привести не очень корректное сравнение (автора, у которого позаимствовал лучше не искать -- законченный мизантроп, иногда способный к красивым формулировкам): "Небольшая разведывательно-диверсионная группа из нескольких человек может выполнить в тылу противника труднейшее задание и не понести потерь -- в то время, как бригада даже при простом перебазировании с места на место почти наверняка понесёт некоторые потери в имуществе и живой силе. Неизбежно произойдут какие-то несчастные случаи, просто по закону больших чисел. "Большая численность людей в какой либо системе при всех преимуществах хоть "больших батальонов", хоть массового производства гарантированно ведет к усложнению системы, увеличению управленческих ошибок -- чем больше промежуточных звеньев, тем более ляпы становятся делом статистики. Плюс эффект испорченного телефона -- чем больше система, тем меньший объем информации руководитель получает непосредственно, а каждый уровень нижестоящих неминуемо вносит искажения, и не обязательно злонамеренно -- могут просто умолчать о том, чем не желают похвастаться. Да даже из лучших соображений не договорить чего-то важного, как например, доблестные наши гамильтонцы о социально-экономических проблемах умолчали -- проблемы решаем сами, не пиаримся.

Не знаю, сколько на момент действия романа человек в сенате? Население-то выросло практически в пять раз. И положительной перспективы с сохранением приближенности власти к простому гражданину не предвидится вообще. Если наращивать количество сенаторов, то снизится ценность голоса каждого из них -- они превратятся в статистов, пешек, которыми будут манипулировать те, кто сможет хоть как-то наладить координацию в образовавшейся толпе. Если оставить на прежнем уровне, то с каждым циклом выборов сенаторы будут превращаться в представителей все более многочисленного, а на практике аморфного, статистического (можно подобрать и другие эпитеты) и, в конечном счете малознакомого и в той или иной степени чуждого электората. Полумеры, вроде наращивания числа сенаторов в несколько раз меньшими темпами, чем растет население -- полумеры и есть. Годны потянуть время. А потом... такие промежуточные решения совмещают скорее недостатки, чем преимущества разных путей. Со временем проблемы вырвутся наружу, да еще в ухудшенном виде. И, кстати, "ручное управление" больше не работает -- нужны институциональные механизмы, мало зависящие от личностного фактора.

Это за полвека до описываемых событий "один сенатор на два Гамильтона" мог лично вмешаться и разрулить спорную ситуацию. И скорее всего, не потребовались бы и официальный запрос и обсуждение. Просто тогда представитель нескольких тысяч человек наверняка был в курсе всех событий в "Гамильтонах" и сам бы пришел просто поговорить с отчаявшимся Джо Тейлором (кстати, городок то наш недалеко от столицы расположен). В общем-то, Джо хватило бы просто разговора с уважаемым, и главное, способным прорваться через бюрократические препоны клерков из Службы экономического развития человеком для того, чтобы остаться с нехилым барышом и никого не сделав несчастными. Если кто не сначала читает: ну выкупили бы Роберта без аукциона (а раньше и их не было) за хорошую цену, да еще и на Билла бы осталось. А сейчас сенатор Макмартин и не знает, что же такого в Гамильтоне стряслось. Ну, допустим, ему простительно -- старенький он, жена больная, только в объятиях докторши Джен Сазерленд утешение находит. Самое разумное, впрочем, что он сделал, так это в сторону отошел, освобождая дорогу Макфарлену (да, кстати, это совпадение, или в округе много этнических шотландцев). И все это просто жизнь -- власть скорее бывает далека от народа, а противоположная ситуация это редкое и кратковременное, увы, счастье. Но жить как то надо.

Фактически речь должна идти о создании такой системы при которой большая часть проблем бы решалась бы без выхода наверх и без создания прецедентов. И да, необходимо понимание того, что на высокие морально-волевые качества жителей ПСМ надежа все более слабая и возможности произвола должны минимизироваться законом, а не столько доброй волей населения (тем более ее уже оказывается недостаточно). Но все это только благие пожелания, а так -- боюсь, как окажется количество избирателей на одного сенатора хоть как то сопоставимо с аналогичными показателями уже нашего мира, так и вылезут те же проблемы. Да еще своих "эндемичных" болячек общественных вылезет.

Но вернувшись к нашим Рейбернам, можно увидеть другую проблему: очень быстрое замещение населения. При удвоении раз в поколение процент старшего поколения даже при весьма высокой продолжительности жизни обречен быть небольшим. И соответственно достаточно нескольких десятилетий, для того, чтобы люди, хранящие память об устройстве общества, его традициях на каком-то отрезке истории стали меньшинством. К указанному периоду (условно -- тридцать лет спустя) людей в ПСМ станет почти втрое больше...Ох, как проблем с сенаторами прибавится -- они точно станут малозависимыми от электората, превратившись зато в фактических заложников экспертного сообщества, как и их американские коллеги времен заметившего это Эдварда М. Кеннеди. Но...опять ушел от темы.

А если представить, что к тому времени на каждого человека, помнящего хотя бы нынешнее почивание ПСМ на лаврах (ну знаю, что развивается, но уже без перехода на новый уровень) будут приходиться несколько людей не помнящих и этого, ну а времена Стейтона окончательно станут легендарными для подавляющего большинства. По сравнению с девяносто девятым население сорок четвертого будет больше почти в пять раз, ну а соотношение тех, для кого те или иные традиции являются неотъемлемой частью их жизни и теми, для кого они будут лишь наследием прошлого, в котором они не жили может оказаться весьма разгромным. Власть традиции потихоньку слабеет (не будем лишний раз упоминать маленький город), цензовая система не мешает молодежи потому, что экзамен на полные гражданские права можно сдать и до нашего совершеннолетия. Интересные возможности намечаются, ну а несколько подзабытое "поколение Рейбернов" в те времена и будет в оптимальном для политиков возрасте. Именно оно и будет править Прекрасным Свободным Миром. Пока эти люди играют по правилам, составленным предшественниками -- в большинстве своем они не выходят за более-менее приемлемые рамки (а о давших имя -- разговор еще будет). Но я не ручаюсь, что начав правила писать, особенно при наличии массы населения, ушедшего от идеалов куда дальше них. Выдержат ли? Подводя промежуточные итоги можно сказать -- Прекрасный Свободный Мир уже не способен защитить себя самостоятельно в далеком и не факт, что светлом и оптимистичном будущем. Но на его страже стоит передовой отряд Сената свободных -- Служба Адаптации называется. И, кажется, проблем начинает прибавляться. В том числе и поэтому прибавляться.

Впрочем, потихоньку начнем потрошить главного адаптанта -- шажок за шажком. Уж больно персонаж сказочный... не буду, слишком респектабельная страница. Заранее извиняюсь за попытку анализа ситуации вне морального контекста (надеюсь, и до морали потом дойду).

Начнем, естественно, с эксперимента над Робертом и компанией. И, должен заметить, чрезвычайно удивлен, что никто не обратил внимание на его нецелесообразность с... утилитарной точки зрения. С моралью у всех спецслужб мира было, есть и будет плохо, так что Лонгвуд, превращая свою контору в монстра, возвышающегося над Сенатом Свободных, просто не стал исключением. Другое дело в понимании того, что необходимо для решения задач, которые сами пред собой адаптанты поставили. Лонгвуд панически боится вторжения из старого мира и при этом хотел бы избежать кровопролития (о том, что гуманизм ПСМ, подчас, это дикое лицемерие поговорим позже). И тут возникает гениальная мысль: пойманных вторженцев, изловивши (очевидно, нейтрализовав несмертельным оружием) "перезагрузить".

И тут мы плавно приходим к анализу потенциальных угроз и, главное, людей, их несущих. Самое неприятное -- это сознательное вторжение спецслужб, появление в этом мире профессиональных разведчиков и, чего доброго, всякой физической поддержки, окромя просто оперативников. РДГ это не шутка. Случайное попадание кадровых частей, пусть и не специального назначения во всяком случае не добавит безопасности ПСМ. И означенные люди -- главная категория потенциальных подопытных. Пираты, их тоже мельком упомянули, попасть случайно могут, но... Если Лонгвуд считает, что таким человеческим материалом, как какие-нибудь отморозки из Сомали они не могут разбрасываться, то иначе как очень наивного человека главадаптанта нельзя охарактеризовать. Лодка исчезла с экранов радаров и это не проблема, а то, что здравый смысл в конторе не всегда и появляется, то это тоже не проблема; просто это уже не лечится. Но вернемся к нашей целевой группе.

Элементарный здравый смысл подсказывает, что жертвы перезагрузки должны быть или из целевой группы, или быть максимально приближенными к ней по своим психологическим характеристикам. Первоначально я думал, что адаптанты умнее, и учитывают два класса в военной школе у Роберта как очевидный плюс для реалистичности эксперимента. Хоть, конечно, слово реалистичность тут можно употребить с огромной натяжкой -- все-таки азы военной подготовки не делают человека кадровым военным (в том числе и по психологии), а если сравнивать с бойцами СПН любой уважающей себя страны, то и вовсе ничего кроме натяжек не останется.

Впрочем, тут к приспешникам орла нашего Лонгвуда можно было бы и проявить снисхождение, если бы они учли хотя бы это. Они же вспомнили про навыки Роберта, лишь когда наш герой полицейских разнес в хлам. А ведь он, как и все попаданцы, находился в руках службы долгое время, да еще в состоянии, полностью исключающим игру в несознанку (как,кстати,и все остальные). Неужто не могли уточнить звание, военно-учетную специальность, часть; если хочешь жить проведи нас к ракетной установке. Доля шутки, но им для чистоты эксперимента нужны были люди не совсем армии чуждые. Неужто они не могли в стандартный вопросник включить упоминание о подобных отрезках биографии? Наверное, любой стажер полицейский и без вопросника сообразил бы; а уж если в документах было, а адаптанты не заметили, то никто уж им не доктор. А уж использование в эксперименте несчастной Джен Сазерленд критики не выносит никакой. Они,что реально полагают, что загнав журналистку в бордель, можно получить какие-то навыки, позволяющие сломать психологически (и не превращая в калеку) попавшего в их шаловливые ручки спеца или просто кадрового военного? Причем сломать до такой степени, чтобы можно без охраны подпустить к представителям политического руководства и видным деятелям промышленности. Ага, еще чтобы и благодарность выразили. С занесением, посмертно.

Они, допустим, совсем неопытны, наш мир едва представляют (а как же регулярные экономические связи -- впрочем, допускаю со сферой безопасности они не соприкасаются). Только вот незнание не освобождает от ответственности, а некомпетентность должна вызывать единственное стремление - изжить ее, любыми способами добыть знания, позволяющие правильно оценивать ситуацию. А пока ничего-то не знаешь, лучше и на кошках не тренироваться.

Но, похоже, контингент здесь Лонгвуду попался настолько необучаемый (и сам шеф тоже), что и после изрядного побоища они ничего не поняли. Хоть сложить два и два могли бы: раз человек с минимальным военным образованием оказался настолько устойчивым к "перезагрузке", то с профессионалами в такие игры не стоит и начинать играть. Но они так поверили в свою психологическую науку, что готовы игнорировать факты, противоречащие сладкому самообману. Всюду им гендерные кризисы мерещатся, а то что человек оказался крепче предполагаемого...

Да, кстати, вводная относительно Роберта была неправильной, но в том то и дело, что при минимальном профессионализме и добросовестности она не могла бы возникнуть. Лонгвуд поверил Бруку. Поверил. Задержанному попаданцу. На слово. Не попытался за весь срок проверить информацию путем хотя бы перекрестного допроса, уточняющих вопросов. Неужто адаптантов не учат классифицировать информацию в зависимости от ее источника, требовать от допрашиваемого, начавшего сотрудничать, указывать каким образом он получил сведения?

В самом деле, при тщательном выяснении обстоятельств знакомства Брука и Шеннона, уточнении насколько дружескими были отношения (или вообще шапошное знакомство), и самое главное, постановке вопроса о том, был ли хирург лично знаком с Робертом и являлся ли свидетелем заявленного поведения Роберта лично, сомнения появились бы сразу. А спецслужбист не являющийся параноиком -- это само по себе диагноз. Проверить же показания было слишком просто, чтобы не сделать это просто на всякий случай. Ведь постоянные контакты с нашим миром есть и если идет регулярный товарооборот, то запросить у негласных представителей уточнения информации по открытым источникам можно было бы, тем более деятельность нашего героя ни разу не секретная и список проектов можно было бы найти через любой поисковик (и по картинам тоже искать пришлось бы недолго).

Кстати, тот факт, что Роберт -- художник они, вообще-то знают и даже в ошейник данные забили; вот только забыли пробить по нашей сети через свое тайное торгпредство (как его там) данные о его карьере. Иначе количество и качество работ просто не оставили бы камня на камне от версии "богатого бездельника". Человек, столько времени уделяющий работе, может быть при самом пристрастном к нему отношении и в самом худшем случае, просто бездарно тратящим заслуженный отдых на низменные удовольствия. Но ни в коем случае не лентяем. И это без учета архитектурных проектов. В конечном счете, в этом ПСМ сам великий Эллендер прожить без психподдержки да Арены не может, что всякий адаптант знает (или они и этого не знают?). Они ориентировались на образ, созданный желтой прессой -- так у нас там спецслужба или школота, окромя веселых картинок ничего в интернетах не ищущая?

Уже любой некролог в более-менее респектабельном издании снял бы многие вопросы в отношении Роберта и вызвал бы их в отношении Брука. Вообще, есть у них агентура, отслеживающая открытые источники нашего мира? А то ведь "трагически погибший" Роберт прямо-таки культовой фигурой стал -- наверное, уже просто смотря зомбоящик безо всяких начальственных ЦУ можно многое узнать о стиле выдающегося архитектора и так далее. Информация буквально под ногами лежит, только лень поднять ее. Впрочем, и современная Америка "хороша" -- исчерпывающее объяснение от Автора: "Да и респектабельные американские газеты-журналы отличаются от желтых в основном стилем изложения, а так они пересказывают все те же сплетни, что и желтая пресса, только в такой форме, что подавать в суд на них как правило бесполезно, но за счет внешне объективного стиля изложения впечатление, что все так и было -- они оставляют." Да, я раньше был несколько лучшего мнения о хотя бы респектабельной части американской печати. Но полностью вины с Лонгвуда это не снимает. Накопление опыта с нуля, конечно, требует много времени. Но адаптанты слишком торопятся действовать и слишком медлят анализировать (а уж если результаты слегка или не слегка противоречат реальности, то тем хуже этой реальности.

Когда спецслужба очень спокойно относится к ценности человеческой жизни -- это, увы, жизнь, но когда люди, обязанные быть компетентными, брезгуют элементарным анализом открытых источников в случае, когда речь идет о чьей то жизни и, тем более безопасности государства (ведь боится шеф нашего мира), то... то это уже даже не преступление. Это гораздо хуже -- это ошибка.

Скверно, что судьбу Роберта решили люди с редкой безответственностью и непосредственностью. Они же дети, только здоровые и с лицензией на убийство. От онижедетей и наш мир уже погибает; эх, только бы хватило грустным профессионалам тяжелого оружия, да вежливости в усиление... Извините, отвлекся, просто в реальной жизни изрядно надоела тенденция решать вопросы жизни и смерти, исходя из первой попавшейся фантазии. И прекрасносвободномирцы слегка одичали в отрыве от нашей реальности -- конечно, технологии на производстве у них передовые, да знания о человеке у них, похоже, редуцированы до утилитарных методов манипулирования им. На наследии Тимоти Лири, психо(лога)навта, веществами люто злоупотреблявшего выезжают. Кстати, Линкольн Райт отчаянно жалел об отсутствии под рукой чего-нибудь психоактивного -- они там в адаптантской конторе не доэкспериментировались (хотя гаитянских наркош и урок резво ликвидировали)? Да и не важно, чего они делали раньше. Важно только то, что сейчас они не способны выйти за рамки самими же созданного психологического конструкта и, как полагаю, гуманитарные науки у них начинают сводиться к обоснованию, что прекрасный свободный мир идеален, зато, что у нас просто кошмар.

В разговоре Эллис и Лонгвуда меня удивил не цинизм шефа адаптантов (тем более, он не циник -- жестокий романтик лучшее ему определение), а то что при сравнении двух миров он концентрируется на вопросе о рабстве, даже не анализируя другие факторы существования ПСМ. Лонгвуд даже не задумался о том, что очевидные плюсы его мира могут определяться как раз другими причинами, а социальная структура может нести в себе предпосылки будущих проблем. А ведь у него доступ к информации из нашей реальности; но, похоже, в ПСМ разучились проводить многофакторный анализ. Но даже не это самое тревожное. Куда хуже, что главный адаптант всерьез уверовал, что они за четыре поколения решили (именно решили окончательно, а не приглушили в благоприятных условиях) основные проблемы человечества, достигнув идеала.

Осознание постоянного несовершенства человека и общества в целом, это, пожалуй, одна из точек пересечения сознания религиозного и... реальной политики. Все попытки рай на земле устроить приводили только к учинению преддверия ада. А наш Лонгвуд не злодей, он хуже -- мечтатель, как бы это определение не смотрелось бы странно, применительно к великому и ужасному руководителю Службы Адаптации. Похоже, что вследствие убежденности в совершенстве общества он и не видит за деревьями целого леса проблем, а частное решение отдельных проблем воспринимает как победу своей конторы, даже не задумываясь, что вмешательство с самого верха уже признак того, что механизмы защиты общества работают вхолостую.

Одолела его служба Рейбернов, одного такого аж в поликлинику на опыты сдали... Да неужто? Патентованные тунеядцы сами себя разгромили. Попробуем восстановить хронологию событий.

Что Рейберны наслаждаются жизнью, не принося пользы обществу и предоставив питомцам возможность мирно дичать и не дав развиваться, бонусы получать, все знали с незапамятных времен. Никто не вмешался. Не было ни только государственного вмешательства, но и общественной обструкции. Даже Эллендер, который будучи пресловутым self-made man, просто обречен был презирать разложившихся прожигателей наследства никакого осуждения не высказал, более того был положительного мнения о своем легкомысленном друге. Правда, получив в лоб специфическое кредо Рейбернов разочаровался в крайней степени, но это было потом. А пока тишина. Рейберны задолжали всем, кому только можно и гуманное государство прислало доктора Черча, манагера антикризисного (все-таки менеджера, ибо дело свое добре знал) их спасать. И ведь он имел все шансы их спасти. Вот только будущему бревну подопытному пришла блажь доброе дело сделать. Ну, объяснил добрый наш доктор Черч, что они Робертом не владеет и конфликт был бы исчерпан, да тишина вновь установилась... Так нет же -- бросился Рейберн напоследок чудить и вазу редкую разбил. Вдребезги. Не выдержал доктор Черч и процесс запустил. Тут и Рейбернам конец (но волею Автора они will be back).

Вот только с этого момента подробнее.

Первый хозяин нашего героя сам начал провоцировать ситуацию, причем сделал это тупо и безо всякого смысла (кроме показа своей неадекватности, да презрения ко всему миру и одному нумеру в частности). А если бы не начал, осознал бы в какой ситуации находится (а другие за него выход ищут), смирился бы, предоставил Черчу свободу действий; Роберта на ретест, благо дворецкие под ногами не валяются, и на этом борьба с тунеядством и расхищением (последнее зачеркнуто) на примере Рейбернов закончилась бы, даже не начавшись. И известный поборник нашего прекрасного свободного мира не имел бы и теоретической возможности что-нибудь сделать, разве что научного интереса ради апгрейд Роберту учинить. А что -- он, похоже двужильный, так что выдержит. Ваза вазою, а не было бы у начальника адаптантов методов против Рейбернов. Под показательное попадание на опыты Д.Рейберн и вовсе сам напросился вследствие совсем уж патологического нежелания работать. Пошел бы на курсы, через несколько лет работы не по специальности (у него вообще-то специальность имеется?) вернул бы гражданские права. Да, если бы не пресыщенность, вынуждающая ставить жизнь на кон, но не жить в жалкой четырехкомнатной квартире. А если бы хватило бы ума "разоружиться перед партией": исправлюсь, сделал правильные выводы, благодарю товарищей (само собой разумеется с поправкой на реалии Прекрасного Свободного мира и тамошнюю лексику) то и с друзьями типа Эллендера не поссорился бы. И уж если подумать, то история покарания первых хозяев Роберта напоминает анекдот про рецидивиста, лупцующего сынишку за украденную банку с вареньем: "Бью не за то, что украл, а за то, что пальчики оставил".

Полагаю, последователи Рейбернов в неблагодарном деле прожигания жизни всячески будут избегать пресловутых "пальчиков", то есть демонстративного и, я бы так сказал, аффективного поведения. С чем нашего героического шефа адаптантского и поздравляем. Но и это не самый важный ляп Лонгвуда: он столь пристально следил за успехами Роберта, что не заметил, что система отбора не работает. По сути дела самый главный краш-тест всей системе экзаменов произвела Пат-Бель и она этого не заметила.

Да, я хорошо понимаю, что Пат не глупа, хоть и чрезвычайно односторонне развита. И да, хватка у нее весьма бульдожья, к тому же замаскированная некоторыми актерскими способностями. Все так. Само собой разумеется, экзамен на гражданские права требуют зазубривания огромного массива информации, и Пат, естественно могла надеяться на поддержку "дяди" Эллендера (репетиторы, и тому подобное). Но рассмотрим нашу "героиню" чуть подробнее.

Пат, хоть и умна, но не чрезмерно; она ловко подстраивается под собеседника, лицемерит на высоком профессиональном уровне, но она так и не смогла до конца понять, как окружающий ПСМ устроен. Зачастую она витает в своих фантазиях и пытается вести себя "по книжке" (а книжка та любовный роман). Еще наша охотница пытается перенести на окружающую действительность представления о рабовладельческой эпохе нашего мира и... до определенного момента у нее получается так жить. Главное, что она все таки чужая в ее новом мире. Ей во взрослом состоянии все приходится учить с нуля. А ведь экзамен предполагает разбор конкретных ситуаций, реакция на которые по идее должна отличаться от принятой в нашем мире.

Фактически Пат потребовалось изменить модель поведения. Она сделала это. И осталась глубоко психологически чужда своему новому дому. Пат очень умело прикрывается красивыми словами, но во всякие рассуждения "о заботе" ни разу не верит и просто пытается взять все от той реальности, где бывшего жениха можно просто... купить. Забавно, что Лонгвуд и его команда великолепных профессионалов(ведь великолепных -- ну не по принципу же, что никудышного сотрудника проще направить на повышение означенный руководитель их собирал) не смог ее "расшифровать" и принять превентивные меры. Пат умеет выглядеть как верная дочь (точнее, "племянница") Прекрасного свободного мира, будучи безмерно далекой от его идеалов. Учись, Рейберн.

А теперь подумаем о прохождении теста урожденным свободным из ПСМ. Бывшие питомцы это немножко другой разговор -- их воспитание предполагает изрядную инфантильность, и даже обретенная свобода не сразу меняет их в должной степени (если не ошибаюсь, адаптанты рассуждали об одном таком коллеге). Абсолютно не удивлен, что из бывших секретарш Эллендера, получивших от него вольную, лишь двое смогли сдать экзамен. Пат по сравнению с ними проще, бо воспитание другое. Но сейчас поговорим о свободных по праву рождения. Указанный негативный фактор на них не распространяется, необходимую информацию они могут учить постепенно, ну а как положено (именно положено, а не как считаешь нужным сам) поступать в тех или иных ситуациях они усваивают с детства. Причем, как мы уже разобрали на примере Пат, знание о том, как надо, не мешает поступать, как хочешь. Главное -- не попадаться. Попалась она, кстати, из-за эмоций -- она ведь действительно Роберта любила (в особо циничной и извращенной форме). Ну, и у Роберта срыв вышел. Самое "смешное", что если бы он сохранил над собой контроль, то Пат продолжила бы восхождение к вершине. А ее реальная мотивация, если бы наш герой смог урегулировать ситуацию по тихому, без выноса мусора из избы, так бы и осталась загадкой для Лонгвуда.

Но вернемся к нашим экзаменам -- полагаю, что любой свободнорожденный, имеющий определенный интеллект, обучаемость и некоторый конформизм.. .(хотя бы в форме полного отсутствия потребности создавать конфликт с обществом на ровном месте) способен пройти через означенную систему отбора. Конечно, и от такой методики есть какой-то толк -- хотя бы за счет отсева совсем уж необучаемых и откровенно девиантных личностей (хоть оные мероприятия можно было бы провести и не городя огород с питомцами). В этом смысле система выборов чуть лучше аналогов из нашего мира; беда только в том, что по сути дела никакой защиты от людей, имеющих и интеллект, и определенные коммуникативные навыки, но готовых действовать вопреки декларируемым в ПСМ ценностям. А ведь и в нашем мире без таких личностей не обходится ни одно заметное злодейство не обходится без таковых личностей, а легко внушаемые социопаты лишь разменная монета для манипуляторов. Прекрасный свободный мир отделяют от нашего всего четыре поколения и не надо даже думать, что такие деятели физически не могут появиться. Да и они, наверняка есть, да только сами условия жизни в ПСМ не давали им развернуться. Во время "бури и натиска" (особенно в героическую эпоху) таковые персонажи были просто вынуждены вести себя как добропорядочные граждане хотя бы вследствие отсутствия тяги к суициду. Да и сейчас в упомянутом мире обстановка еще не стала достаточно безопасной для рисковых политических игр. Еще недостаточно жирка накоплено, для того, чтобы можно стало бы пожертвовать развитием общества ради гарантий процветания себя, любимого(или отдельных целевых групп впридачу). Слишком рано.

И да, еще работает пресловутая инерция мышления, касающаяся в том числе и полной убежденности, что система отбора опасных людей не подпустит. Нужно довольно большое время для того, чтобы понять -- правила становятся все менее обязательными. Не нужно лишь провоцировать суровых сторонников былой простоты нравов из адаптантской конторы. Потребность же декларировать в качестве своего мировоззрения то, что не ставишь в грош, очень хорошо развивает гибкость и изворотливость. Пусть накапливается критическая масса людей осознавших это, ну а что до Пат-Бель, то Лонгвуд должен был призадуматься о том, совершенен ли отбор или он играет в лучшем случае роль грубого фильтра. Как обычно, главный адаптант и не заикнулся об этом. Верно, полагает себя хитрейшим циником, стоящим на страже Прекрасного свободного мира -- да ничего-то ты не знаешь про политический цинизм, Лонгвуд.

И еще немного про разбирательство Лонгвудовой конторы с оной племянницей -- заимствую с "Вихрей...":

"Вольноопределяющийся, а здесь большая проблема. Во-первых, Пат не собиралась делать ничего дурного, но встреча прошла не так, как она рассчитывала. А во вторых, не забудьте, всю жизнь Пат мечтала об одном -- забраться наверх и стать богатой. Слова о благе общества значат для нее не слишком много -- это просто слова, которые она умеет применять, чтобы взобраться наверх. И еще, в отличие от Роберта, она великолепно знает законы этого мира, она ведь сдавала экзамены на полные гражданские права, а экзамены очень серьезными. Но к знанию закона у нее имеется и унаследованное от родного мира умение обходить закон -- пользоваться буквой закона и при этом полностью выхолащивать его дух. Свободный мир с этим пока не сталкивался, разве что по мелочи -- ну Ларри словчил, так и то, он не дух закона нарушил, а букву, и Роберт от этого только выиграл. Здесь же ситуация обратная".

Что я могу добавить -- так и есть. Да, в Прекрасном свободном мире даже до настоящего времени не развит навык крючкотворства, но это дело опять-таки наживное. Просто раньше его развивать времени не было, а смысла в этом было еще меньше. Когда ситуация требует именно выживать, то все инструкции, наставления, уставы по умолчанию считаются написанными кровью и искать в них двойное дно может только очень альтернативно ценящий и свою и чужую жизнь человек. Те, кто просто хочет жить и обеспечить своим детям будущее -- те просто выполняют.

Полагаю, что гипертрофированное законопослушание граждан ПСМ является наследием тех времен. Наверное, тогда любителей словчить не любили и очень, бо те уменьшали шансы на выживание и успех остального общества. И, конечно, те кто хотели добиться какого-либо преимущества таким образом понимали, что они совершают по отношению к окружающим. Негде было развиться толкованию законов.

А сейчас уже просто можно.

Общество достаточно изобильно для того, чтобы просто и не заметить мелкие злоупотребления. Оно может позволить себе большие траты только ради своего перфекционизма и пафоса. Ну, и как тут человечку не призадуматься о том, что общественное благо и не пострадает от того, что он чуть-чуть, в рамках закона улучшит свое положение ,всего-то избавит себя от каких-нибудь проблем. Да и просто если есть возможность сделать что-нибудь, то почему бы и нет? Другое дело, что в мире, все таки долго боровшемся за жизнь, все это в новинку. "Лишь на четвертые сутки Чингачгук увидел,что в сарае нет одной стены", -- а если серьезно, то куда худших последствий мир избегает по пресловутой инерции мышления. Но это временно -- с каждым годом будет накапливаться количество людей, сумевших осознать, что закон представляет свободу творчества, для своей, естественно, выгоды.

Сначала этого опыта будут стыдиться и пытаться сохранить лицо даже в кругу родных, потом будут делиться своей житейской мудростью с детьми, потом давать мудрые советы близким друзьям и... Не будет никакого заговора всеПСМского масштаба. Будет молекулярная агрессия, осуществляемая массой незнакомых или объединенных родством или просто дружбой, и не вынашивающих коварные замыслы людей. Устои этого мира могут быть подточены в течение десятилетий и, к сожалению, Лонгвуд даже не понял, насколько его служба не готова к борьбе за безопасность в условиях, когда привычка фанатично следовать законам уйдет.

Случай с Бэль просто показателен своей лабораторной чистотой. Бывшая Патриция Ричмонд, конечно, хорошо знает законы, но она все же не имеет лицензии на юридическую деятельность (ни здесь, ни в родном мире), она не посвящала в свои замыслы профессионального законника-лойера (юристы Эллендера работали исключительно с соблюдением буквы и духа закона, а не придумывали способы лишить Роберта шансов на свободу). За ней наблюдала целая группа специалистов, способная подключить юристов любого уровня. Результат предсказуем. А представим, что аналогичную ситуацию разбирает всего один-единственный чиновник местного уровня. И дел у него -- завались.

Да, что-то похожее мы увидели после первых попыток Роберта набрать бонусы у Пат за счет волонтерства. Тогда чиновникам попало от Лонгвуда, но насколько управленческий аппарат должен впасть в апатию, что для оживления требует не менее, чем пинка от руководителя спецслужбы. Автором уже было указано, что ежегодным тестированием питомцев пренебрегают уже повсеместно, присылая старые результаты тестов. Ну, что, надо же с чего то начинать. Тут я немного повторяюсь, извините.

И инцидент с Бэль и Робертом высветил еще одну темную сторону ПСМ, а точнее говоря, особенность его законодательства. В этой истории жертвой по сути стал Роберт и вред третьим лицам (полицейским) он нанес в состоянии аффекта. И доведенного до отчаяния питомца с ходу определили на Арену, да не в качестве полноценного гладиатора (чего доброго -- восстание Спартака учинит назло адаптантам), а в роли куклы для бойцов. Для собственного употребления аналогичным образом оставлять не стали. Да и не такой там народ, чтобы Райту тому же предложить зайти в клетку без всяких рассчитанных доз препаратов и выйти оттуда одному. Не, тут публика понежнее будет -- сломать человеку ради эксперимента жизнь, а потом забрать ее у бракованного объекта всегда готовы, а своими руками все сделать, грубо и не прикрываясь лицемерными словами о заботе, они побаиваются, да психологической реабилитации требуют.

Но самое в данной истории интересное, так это санкции в отношении Пат -- снижение уровня ответственности на целых три года, да еще кое-как ограничили экономические права в плане приобретения питомцев. А ведь именно ее действия и стали причиной событий, обрекавших Роберта без вмешательства сенатора на смерть и попортивших здоровье массе ни в чем не повинных полицейских. И действий не случайных, а умышленных. Понятно, что в ПСМ принято, чтобы питомец при любом стрессе забивался в угол и плакал (интересно, а какой размах потребуется выбраковке в случае, если существующие тенденции сохранятся?). Но элементарная справедливость все-таки требует, чтобы человек, способный распорядиться чужой жизнью, нес за это соразмерную ответственность. Ведь изначально предполагалось, что питомцы это дети, за которыми следят их опекуны. Но ситуация, при которой ребенок, ставший жертвой взрослого, платит своей жизнью, а взрослый ограничивается если не испугом, то весьма умеренными и даже не предполагающими лишения свободы, к примеру, есть ситуация невообразимая. Но тут, конечно речь идет уже не о разделении по типу "взрослый-ребенок", а "человек-вещь", человек и животное. Хозяину -- штраф, собачку -- на живодерню. Они хотели уйти от ужасов нашего мира, но похоже, начинают вновь обретать то, что мы забыли.

Раньше эта проблема так остро не стояла и не только из-за того, что издевательства над питомцами были глубоко маргинальным явлением. Определенным показателем является позиция полицейских, единодушно отказавшихся от претензий. Никому не хочется брать грех на душу и это, конечно, подразумевается. Но полицейские всегда психологически жестче основной массы обывателей, впрочем они, как правило, и куда консервативнее чем общество в среднем.

Какая правоприменительная практика была в ПСМ в старые времена не указывается, но мировая история учит тому, что строгость законов компенсируется их неисполнением не только в России. Просто в других странах это делается тоньше. Возьмем Англию века эдак восемнадцатого, весьма безжалостное (в том числе и по отношению к низам общество). В старой (не)доброй Англии было аж более двухсот составов преступления, предполагавших повешение. И вешали, и даже подростков -- но не всегда. Абсолютно не допускавшая снисхождения лютость законов до определенной степени умерялась их своеобразным толкованием судьями. Пресловутый поросенок за восемь, что ли пенсов из марктвеновского "Принца и нищего" -- это еще очень простой случай, ну так век еще шестнадцатый был. А так, для того, чтобы не присуждать к виселице судьи зачастую и делили кражу на несколько эпизодов, каждый из которых не тянул на "вышку"; были даже случаи, когда не просто занижали ценность украденного, но даже ущерб от кражи наличности (шиллингов) оценивали многократно меньше их номинала -- во сколько то пенсов. Ну, не всем судьям лишний раз хотелось казнить всех, кто попадал им в руки, особенно по малолетству. Хотя и случаев лютости хватало.

А наш прекрасный свободный мир помягче, во всяком случае пока, чем Британия тех лет. Даже на момент действия романа. А еще раньше и возможность стать жертвой безнаказанных издевательств была весьма незначительна. И, полагаю, не будет чересчур смелым допущением предположить, что тогда существовала правоприменительная практика, позволяющая привести закон в соответствие с моралью и здравым смыслом. Даже сейчас полицейские не выдвинули обвинение, а ведь дело имело место быть в столице, максимально подверженной новым веяниям. Наверное, в стародавние времена, особенно во всяких Гамильтонах, имелась возможность замять, переквалифицировать дело на менее тяжкую статью, если имелась однозначная информация о злоупотреблениях в отношении питомца. Неформальная возможность, на манер английского правосудия, но, надеюсь, имелась? Во всяком случае, вероятность оказаться крайним, ответив жизнью, по сути, за жестокость опекуна, была исчезающе мала. И отдельные трагедии в масштабах общества не производили достаточно разрушений -- точнее говоря, о самой возможности оных абсолютное большинство и не догадывалось. И уж в этом уверен, что, даже проворонив такой эксцесс, общество превращало в изгоя виновника такой беды.

Впрочем, и сейчас власти вынуждены скрывать роль Пат в этом деле, засекретить его. Узнай публика, что было и стало бы "племяннице" Эллендера очень плохо. Из приличного общества ее бы разом вычеркнули. Жаль, что адаптанты сочли работу плагиаторши столь важной для общества. Полагаю, что это тоже признак определенного психологического нездоровья этого мира. Но вернемся к этому чуть позже.

А сейчас продолжим анализировать этот случай. Лонгвуд готов драться за ПСМ не разбираясь в средствах, ибо он убежден, что только его порядки способны предотвратить насилие. Пока что насилия там не сказать, чтобы очень много, но что, если при сохранении тенденций, оно неотвратимо начнет нарастать? Например, если рост злоупотреблений вызовет аналогичный всплеск срывов у питомцев. Конечно, Лонгвуд ради предотвращения этого готов весь мир под свой колпак взять, но...Но к каждому по адаптанту не приставишь, да и они сами не свободны от общественных представлений (пока, к счастью, только в положительном смысле, как у Ларри из Гамильтона) . А в перспективе контора обречена работать уже по факту свершившегося, хоть в одной отдельно взятой столице они изрядного шороха среди чиновников навели и всюду ЦУ разослали.

Что будет делать наш романтик прекрасного свободного мира, если ему придется обрекать на смерть людей в количестве, заставляющим задуматься о том, какой мир более жесток, причем тех, кто сам стал жертвами. Впрочем, с такой ситуацией он и не успеет столкнуться -- тенденции слишком медленно развиваются и он может суметь продержаться на своем посту долгие десятилетия, действительно много сделав для борьбы с злоупотреблениями. Выяснять, стоит ли платить за своеобразие этого мира дополнительными жизнями, придется другим людям, но если за это время ничего кардинально не улучшится, ответ сможет испугать и шефа адаптантов, если он еще будет в состоянии бояться.

Комментарии: 51, последний от 05/09/2014. © Copyright Куров Виктор (belova-jr@mail.ru) Размещен: 27/07/2014, изменен: 23/04/2016. 83k. Статистика. Эссе: Политика Этот прекрасный свободный мир. . .
Аннотация: Впечатления читателя о свободном мире...

Куров Виктор : другие произведения.

Рассуждения читателя