Как всегда, в конце августа или в начале сентября начинался сезон сбора каштанов. Дети вооружались длинными упругими шестами, мягкими корзинами, надевали умные браслеты с подсветкой и шли на охоту.
Они жили в комплексе "Обсерватория", там же работали их родители. Здание стояло на пустынном каменном плато высоко в горах. Бо́льшую часть года здесь была идеальная видимость -- вообще идеальные условия для высокоточных наблюдений и сбора данных.
Для жизни условия были сложнее. Воду здесь приходилось получать, конденсируя пар. Очень редко удавалось собрать дождевую. От сильной, в больших дозах губительной, радиации людей защищал купол. Воздух в горах был очень разреженным, не каждый мог выдержать.
В Обсерватории экономили каждый квадратный дюйм полезной площади. Джеки как-то сказала странные слова: "как на подводной лодке". Ксавье не знал, из каких древних книжек она это взяла, но верил.
Под куполом был прекрасный зимний сад, который служил ещё и огородом, и полем. Благодаря ему почти не приходилось привозить еду с Большой Земли.
Каштаны начинали расти в двух шагах от выпуклой полупрозрачной калитки. А под деревьями и дальше были заросли низких кустов -- крыжовника, смородины и других, непонятных, с гладкими плотными листьями или с колючками. Глубоко под кустами, возле корней, прятались шампиньоны. Правда, детям не разрешали их собирать: боялись, что повредят какую-то грибницу.
Так что дети не охотились за шампиньонами.
Зато они охотились за каштанами.
Росита, повариха и по совместительству няня, готовила из каштанов любые блюда. Она их жарила, запекала, уваривала с мёдом и сахаром, а ещё резала на мельчайшие кусочки и пропитывала острым соусом. Это было объедение, просто блаженство, каштаны тёти Роситы. Так хором говорили мамы, Джеки серьёзно соглашалась, а Ксавье просто слушал. Он больше любил сладкое, чем какую-нибудь другую еду.
На Большой Земле, рассказывал Командир, так едят картошку -- во всех видах, но только солёную. А ещё бананы, добавляла Джеки, но только сладкие. И, зажмурив глаза, перечисляла: печёные, жареные, вяленые на солнце и, конечно, сырые.
Но у них в саду бананы не росли, да и картошки не было.
Вместо этого были каштаны. И собирали их только дети, без взрослых. Ведь они делали такое важное дело!
И обязательно утром, и никогда -- после обеда.
Взрослые были слишком заняты. Кроме того, детям было удобнее работать в саду, пробираться по узким тропинкам среди зарослей.
А ещё Джеки и Росита говорили, что в саду живут настоящие охотники за каштанами, да и за шампиньонами тоже. Звери Згрыззы. Это они после обеда и по вечерам так сильно шуршали листьями, это из-за них детей не пускали в сад во второй половине дня. По утрам такое соседство не было опасно: Згрыззы просыпались и выходили на охоту ближе к вечеру.
Джеки говорила, что вечером шампиньоны сильнее пахнут, и Згрыззам их легче найти.
Ксавье мечтал на них посмотреть. И немного слишком боялся.
Он же никогда не видел, какие они на самом деле, Згрыззы.
Джеки рассказывала -- у Згрыззов мокрые шевелящиеся носы и розовые ладошки. Когда выходит их луна -- третья, жёлтая -- они садятся и поют песни.
Тёплыми вечерами Ксавье и Джеки часто говорили про Згрыззов. Ксавье даже нарисовал их, а потом и саму Джеки: худая фигурка в комбинезоне, белая блузка и тёмно-шоколадная кожа, копна пышных волос. Когда Джеки задумывалась или смотрела на небо, то часто теребила серёжку в ухе. Камешки вспыхивали и разбрасывали острые лучи.
Ксавье тогда нарисовал все три луны. Он понимал, что так почти никогда не бывает, зато это было красиво. Вторая луна, зелёная, тоже искусственная, всегда восходит очень низко над горизонтом и быстро прячется. В дни появления Зелёной луны Згрыззы были неопасны -- сидели по норкам, поджав хвосты.
Да, но откуда Джеки так много знала? Ей рассказывала Инанна, которая уже учится в интернате. Джеки тогда была маленькая, прямо как сейчас Ксавье.
И однажды ночью дети всё-таки сбежали посмотреть, что делается в зимнем саду.
Это было не слишком сложно -- Джеки просто оставила открытым Путь Астронавта. Для Ксавье главным было не уснуть.
И вот Ксавье и Джеки стоят в высокой влажной траве и прислушиваются. Над куполом сияют далёкие и будто бы неподвижные звёзды. Джеки раскладывает два лёгких стула, и охотники замирают в засаде. Скоро в потолочном окне показывается Луна -- настоящая, белая. И тогда по стволам деревьев протягиваются вниз полоски тумана. Уплотняясь, не коснувшись кустов, они превращаются в мерцающие орхидеи. Но каждой из них можно любоваться не больше нескольких минут. Они прямо на глазах вырастали, расцветали и лопались с тихим звуком, роняя уже не нужный венчик.
И тогда из мокрой травы или мха, куда упал венчик отцветших под Луной лепестков, рождался маленький Згрызз с глазками-бусинками. Он вставал на задние лапы, поводил усами и нырял в тень. Изумрудно-чёрный влажный мох был изумрудным в пятнах лунного света, но угольно-чёрным по краям.
Дети сидели бы так ещё долго, но Ксавье уже совсем засыпал. Только с помощью Джеки он смог пролезть через Люк Астронавта -- зато сам открыл дверь в свою каюту.
Джеки тоже вернулась к себе. Но не спала, а мечтала: как на следующий год она поедет учиться в интернат, встретит Инанну и расскажет ей всё-всё-всё.
И передаст привет от Згрыззов -- невидимых охотников за вкусными созревшими каштанами.