Аннушка навела курсор на кнопку "плей", но видео отказывалось загружаться. Пошевелила мышкой - та как назло заглючила. Вспылив, постучала штуковиной по столу. Разбить бы её ко всем чертям. Неожиданно для себя Аня услышала писк. Настоящий, мышиный. И вроде как хвост вильнул прямо перед носом. Правда жирный такой, как у крысы. А следом ещё хуже, кто-то позвал её по имени:
- Анна. - Вкрадчиво, скрипуче.
Первым делом она вскочила из-за стола и огляделась по сторонам. Привиделось. Сколько она уже торчит за компом? По десятому кругу заходит в соцсети, разглядывает чужие фотки, читает бесконечные комментарии. И не потому что нравится, а просто уже привыкла. Теперь и дня не проходило без интернета. Это как почистить зубы или выпить кофе.
Кстати, пора выпить кофе и дать мышке передышку, решила Аннушка. Не успела она дойти до кухни, как вырубилось электричество. На улице было ещё вполне светло, сумерки мягкой тенью ложились на окружающие предметы, но, увы, процесс необратим. Она нажала на кнопку чайника, ничего не произошло. Вот балда. А что должно было произойти? Чайники не работают на силе мысли. Ничего, воду можно и в кастрюльке скипятить. Да и чашечка ароматного напитка при свечах дело романтичное. Надо же иногда разбавлять кофе сливками, а будни неожиданностями. Слава богу, для этого есть электрики.
Так, вода на огне, Анна же потянулась за чашкой. Но опять перед глазами мелькнуло нечто длинное, похожее на кнут, и стеклянная полка с прикипевшим к душе Аннушки сервизом с грохотом опрокинулась. Среди тишины затянутых в тени предметов лежали осколки изысканного фарфора. Из глаз моментально хлынули слёзы - это же её любимый сервиз, а не какой-то там. Смахивая с щёк влагу, Аннушка набрала номер Люси.
- Алло, Люсечка, у меня тут Армагеддон просто, - взахлёб проговорила она, - свет выключили, а мамин сервиз, - она всхлипнула, - вдребезги!
Но голоса подруги Аннушка так и не услышала. Телефон присоединился к зловещей толпе мёртвых предметов - мобильник сдох. Ей стало не по себе. Скоро темнота заполнит каждый уголок квартиры, сотрёт всё окружающее с поля видимости, оставит её в полном одиночестве, наедине с собственным сознанием. Нужно куда-нибудь сходить, не портить же себе субботний вечер. Пускай не получилось расслабиться дома, шоппинг всё компенсирует.
Аннушка принялась было собирать осколки - скоро, если верить приметам, счастье привалит, - но быстро остыла. Что ей сдался сервиз? Это же просто вещь, пускай и особенная. Нет, подумала она, скорее якорь, который не позволит ей уплыть в пустоту. Запутавшись в странных, чужих мыслях, Анна направилась в спальню. Пока ещё хоть что-то видно, нужно собираться и отправляться на свежий воздух. Проветрить мозги.
Она открыла шкаф и уставилась на разложенные по полочкам кофточки, джинсы, свитера. Как же всё устарело. И хорошо, что свет отключили, давно пора купить себе обновок. Когда она в последний раз радовала себя платьем? Аннушка перевела взгляд на блестящее изумрудное платье, купленное несколько недель назад на предновогодней распродаже. Нет, это не в счет. Тем более, куда ещё пойдёшь в таком? Да и на следующий новый год будет нужно новое, чтобы моде соответствовать. "Одноразовое что ли, получается? - вдруг с негодованием подумала Анна и сорвала платье с вешалки. - Вот в нём и пойду, всем назло".
Следом она натянула колготки, радуясь, что те пока не порвались, может ещё раза на два хватит. Взяла косметичку и села поближе к окну. В небольшом овальном зеркальце появилось её лицо в форме сердечка, только выглядело оно несколько иначе. Будто смотрел на Аннушку кто-то другой, с глазами, как золотые монеты, вместо её светло-карих, и длиннющими густыми ресницами, а губы, застывшие в лёгкой улыбке, будто хранили некую тайну. "И что это я улыбаюсь?" - подумала Анна и отложила косметичку в сторону. Было жалко или даже кощунственно портить такую красоту тональниками и тенями. И кто вообще придумал всю эту роспись по лицу?
Аннушка накинула на плечи норковую шубу, натянула мягкие замшевые сапоги и поцокала по квартире в поисках кошелька - вечно всё не как у людей. Сверху раздался стук. Потом ещё. Среди вездесущей тишины пронёсся сладострастный стон соседки - Лидочка зря времени не теряла. Анна всё же нащупала кошелёк, стараясь не думать о том, что разворачивается у неё над головой, но мысли не хотели разлетаться в стороны, как стая распуганных голубей. Тут в виске больно кольнуло, и Аннушка покачнулась. Взмахнула рукой, зная, что рядом не за что уцепиться, но всё-таки задела некий предмет. Тот со звоном рухнул на пол и разбился. Какого лешего? Здесь не было ничего бьющегося, в этом она не сомневалась.
- Кто здесь? - раздался из темноты запыхавшийся голос Лидочки.
- Я... что... как? - ответила ей Аннушка, ошарашенно хлопая ресницами. На кровати соседка возлежала в полном одиночестве, с задранными на стену ногами. Её перевёрнутое лицо съёжилось от испуга.
Анна пришла в себя на пару секунд раньше Лидочки и ринулась на выход из квартиры. Каким образом произошло это перемещение этажом выше оставалось загадкой, разгадывать которую Аннушка пока не осмеливалась. Она сбежала по ступенькам и подёргала за дверную ручку своей квартиры, прекрасно понимая, что та заперта изнутри. Происходящее не укладывалось ни в какие ворота, но самым страшным было не это, а растущее внутри чувство. Не страх, не тревога, скорее дикое спокойствие. На чём бы ни останавливались её мысли, всё казалось незначительным, не столь жизненно важным, как виделось ей прежде. И даже квартира, та самая квартира, о которой она столько мечтала и которую наконец купила, испытав при этом неподдельный экстаз, теперь напоминала клетку, коробку, чтобы запечатать себя, скрыть от чужих глаз. "Мы прячемся здесь друг от друга, как трусливые мышата, - подумала Аннушка. - А ведь даже не замечаем перемен... Чур! Чур меня! А ну шагом марш по магазинам. Что за мысли такие?"
Она выскочила из дома в зиму, отчего-то чувствуя, что больше не вернётся сюда, но нисколько не переживая по этому поводу, и потопала по обледенелой дорожке к торговому центру. Высокие каблуки неуклюже расползались в стороны.
- Могли бы и песочком посыпать, - проворчала себе под нос Аннушка и тут же плюхнулась на мягкую точку.
В кусты шмыгнул кто-то маленький и юркий. Не тот ли это грызун, что померещился ей в квартире? Не успела Анна обдумать эту гипотезу, как её подхватили крепкие богатырские руки.
- Здесь падать не положено, гражданочка, - заявил мужчина с размашистыми усами. - Прохожая часть всё-таки.
- Не перевелись ещё добры молодцы, - с растерянной улыбкой отозвалась Аня. - Спасибо.
- Тэк-с... Куда отнести вас изволите? - зашевелились усы.
- Ой, никуда, можно и здесь поставить, - проговорила Аннушка, - а то неудобно как-то.
- Неудобно? Да у меня не руки, а диваны. Отчего ж неудобно, милая?
- Что вы, не в этом смысле. Очень удобно, просто неловко.
Мужчина смотрел на неё так, будто не собирался никуда отпускать.
- Может, это судьба, что такая красавица упала мне под ноги? - подмигнул он.
Аннушка засмущалась, а перед глазами вдруг промелькнула удивительная картинка - она точно так же лежит на руках у этого мужчины, только в белом платье. Он, в дорогом костюме с бабочкой, переносит её через порог спальни. А через мгновение она встречает мужа с работы, в ушах её сверкают бриллианты, с кухни выплывают ароматы жареного мяса и пряных трав, весело смеются дети, мальчик и девочка, прыгая отцу на шею.
Что это было? Воображение разыгралось или она правда увидела кусочек будущего?
- Поставьте меня, пожалуйста, - выдавила из себя Аня. - Не судьба это никакая, просто мышь-невидимка дорогу перебежала, - отшутилась она. - Ещё раз спасибо.
Что бы она ни увидела, слишком уж идеальным был расклад. Душа её просила чего-то иного.
Перед торговым центром раскинула свои яркие палатки ярмарка. Аннушка зашагала между рядами, надеясь поскорее попасть туда, где она чувствовала себя в своей стихии. Торгаши заманивали её к прилавкам, предлагали солёные огурчики, сало, цветастые платки, носочки шерстяные. Но Анна вежливо мотала головой и шла вперёд. Пока не наткнулась на пару чёрных тоскливых глазок. Принадлежали они маленькому зверьку, сидевшему в клетке на одном из прилавков. С аккуратной тёмно-шоколадной шкуркой, очень похожей на мех Аннушкиной шубы.
- Девушка, купите новую шубку! - выскочил из палатки продавец с раскрасневшимся носом и в запотевших очках.
Зверёк забился в угол, отреагировав на громкий, грубый голос.
Аня отвернулась, в горле застряли слёзы. Сколько таких зверьков висело сейчас у неё на плечах? Она двинулась дальше, пытаясь отгородить себя от эмоций. Если задумываться обо всём, принимать так близко к сердцу, можно сойти с ума. Когда ряд закончился и Аннушка увидела перед собой ступеньки торгового центра, снова раздался голос:
- Анна.
Она обернулась. Всего лишь какая-то женщина окликнула свою дочь. Девчонка пробежала мимо, состроив Аннушке рожицу. Перед глазами мелькнула вытянутая тень, в голове снова появилась резкая боль. Прислонив ладонь ко лбу, Аня облокотилась о крайний прилавок, за которым, дрожа от мороза, стояла крохотная старушка.
- Ой, доченька, что же ты себя так изводишь, - запричитала та. - Вон какая худенькая, изголодалась наверное.
Аннушка и впрямь не могла припомнить, когда ела в последний раз. В полдень? Утром? Но как ни худей, лишний килограмм не собирался покидать её ось. Как ни странно, есть ей совсем не хотелось.
- Да нет, всё в порядке, - отмахнулась Аннушка.
- Вот у меня капусточка осталась, - не унималась старушка, потирая ладони. - Бери, покушай.
- Не надо, правда. Мне уже лучше. - Анна изобразила вежливую улыбку.
- Это не дело. От меня голодным ещё никто не уходил.
Аннушка засмеялась, старушка показалась ей очень приветливой и какой-то светлой.
- Ну раз так, хорошо. Сколько стоит?
- Бог с тобой! - насупилась старушка. - Чтоб я ещё монету с кого брала, диво дивное. Забирай и кушай на здоровье, мне твои деньги не нужны.
Аннушка с подозрением покосилась на стеклянную банку с капустой, но та выглядела вполне себе обыкновенно. И вновь пришло это всеобъемлющее чувство безмятежности, отрешенности от мира. Поймав неведомую волну, Анна сняла шубу и накинула поверх старушкиной фуфайки. Ей не хотелось больше носить на себе эти печальные шкурки. Потом она забрала банку.
- Спасибо.
Аннушка развернулась на каблуках и пошагала к палатке с мехами.
- Сколько? - сразу спросила она, завидев продавца.
- Никак померить решили, - заулыбался тот.
- Сколько стоит она? - проговорила Аннушка, указывая на зверька.
На долю секунды торгаш округлил глаза, но жадность взяла своё.
- Пятнадцать тысяч, - ответил он, протирая очки.
Анна засомневалась. Взяла ли она с собой столько? Вряд ли. Она опустила банку с капустой на столик и на всякий случай решила заглянуть в кошелёк. Там тёрлись друг о дружку две пятитысячные купюры. На том бы и закончилось её геройство, если бы она не подцепила пальцем одну из бумажек и не обнаружила на её месте новую, не хуже прежней. Аннушка сглотнула, подавляя недоумение, и повторила манёвр. Теперь в руке она держала две купюры, и ещё две лежали в кошельке, будто и не трогал их никто. Аня молча отсчитала пятнадцать тысяч и протянула торгашу. Подняла банку и положила руку на клетку с норкой.
- А клетка ещё две тысячи, - посапывая красным носом, проговорил продавец.
- Тогда мне без клетки. Так даже лучше будет, - не задумываясь, ответила Аннушка.
Ей не было жалко ещё пары тысяч, тем более появлялись деньги словно по волшебству, скорее не понравилась алчность, плескавшаяся в застеклённых глазах торгаша. Она подхватила зверька и посадила себе на плечо. Норка даже не шевельнулась, лишь уткнулась тёплым носом Ане в шею.
Аннушкино прежнее желание пройтись по магазинам потускнело, но она всё же подошла ко входу в торговый центр. Совсем недавно отгремел салютами Новый Год, осыпался на землю красочным конфети. И возле дверей ещё стояла небольшая, некогда живая ёлочка, завешенная дешёвыми блестящими шарами и гирляндами. Правда, за всей этой мишурой терялся её истинный облик. Но кому до этого дело? Народ непрерывным потоком тёк в обе стороны. Анну толкнули, норка впилась в её плечо коготками.
- Чего застряла на проходе? - крикнул подросток.
Анна позволила течению подхватить её и перенести в светлые чертоги торгового центра. Там, на всех четырёх ярусах, расположился человеческий муравейник. Люди ехали вверх, люди спускались вниз, на лифтах или эскалаторах. Заходили в бутики, выходили с пакетиками, пакетами и пакетищами. С пустыми кошельками и улыбками мимолётного счастья. Аннушке причудилось, что она сама стала этим муравейником, а его жители кишели внутри неё, что её сознание вышло далеко за границы тела, постепенно расширяясь. "Так ненароком можно улететь и тело своё потерять", - подумала она.
- Анька! - Кто-то схватил её за руку, возвращая в реальность. Взгляд Аннушки сфокусировался, и она увидела перед собой круглые Люсечкины щёчки. - Легка на помине. Чего у тебя там стряслось? Я весь телефон оборвала, а абонент недоступен. Уже наших всех обзвонила.
- Не, - выдохнула Аннушка, - в порядке всё.
- В каком таком порядке? - покачала головой подруга и погладила выпуклое пузико. - Чудная ты сегодня какая-то. А это что? - тыкнула она пальчиком в зверька.
- Норка.
- Так её теперь так носят? Новый писк?
- Ага, писк, - шёпотом отозвалась Аннушка, вспоминая с чего начался этот кавардак. - Капусты хочешь?
Люсечка вновь погладила животик и облизнулась.
- Ты прям как угадала, весь день чего-нибудь солёненького хотелось. Экстрасенс что ли? - Подруга выхватила банку из рук Анны и скрыла в недрах бездонной сумки.
- Тебе не тяжело будет? Давай я понесу.
Но Люся бодро закинула сумку на плечо и потянула Аннушку за собой.
- Мне столько всего нужно купить для малыша, поехали на четвертый. Там рай для будущих мам.
Аня решила посмотреть, куда заведёт её эта тропа. Ведь чем дальше она продвигалась, тем больше всё происходящее казалось чем-то вроде заговора или головоломки, которую ей предлагали раскусить. Кто только?
И везде, куда бы она ни ступала, мелькал этот коварный хвост. Он определённо вёл Аннушку. А что за фокусы она вытворяла? На что ещё способна?
Собрав все вопросы в пучок и мысленно водрузив его на макушку, она двинулась вслед за Люсечкой. Пара шагов, и вот они в лифте, ползут наверх. Кто-то из попутчиков улыбался, ловя взглядом Аннушку, кто-то не обращал внимания, погруженный в себя и чувство собственной значимости. Люся в подробностях пересказывала, как прошло её утро, что она съела по требованию малыша и сколько раз сбегала в туалет, но Аня не могла поддержать разговор, слишком многое в нём соприкасалось с повседневностью, а она сейчас была настроена на более высокие материи. Хотя отчего же? Может, это тоже часть пазла.
- Вот все говорят, у беременных с головой не в порядке, - засмеялась Люся, - бзики там всякие. Я ведь свято верила, что со мной такого не случится. Ты прикинь, мне вчера мой заявляет - видите ли я странно себя веду. Представляешь, странно! Это как, спрашиваю я. А он мне - а ничё, что ты когда губы красишь, ещё потом помадой закусываешь? - Люся снова гигикнула, но видимо невпопад, отчего быстро и громко заикала. - А я глянула... ик.... и правда вся помада... ик... изгрызена.
Подруга раздула щёки, и без того похожие на воздушные шарики, задержала дыхание, и икоту как рукой сняло. Аннушка отчётливо видела, как воздух проникает в лёгкие Люси, и вдруг обнаружила, что сама-то она не дышит. Она сделала глоток воздуха и закашлялась, как от табака. Без воздуха же нормальному человеку не обойтись, так? Но она как-то обходилась. И чувствовала себя лучше, чем когда-либо.
- Мыши? - вклинилась она в Люсечкин спектакль в двух лицах.
- Что? Где мыши? - чуть ли не взвизгнула подруга. Благо, они вышли из лифта.
- Может, это и не ты, а мыши помаду сгрызли. Как думаешь?
- Ой, ну ты и шутница, - залилась смехом Люся. - Смотри, какое тут всё миленькое. Идём скорее, малыш хочет себе парочку усипусеньких костюмчиков.
Анна на сей счёт сомневалась, но шагнула следом за подругой. Может, та самая мифическая мышь обернулась Люськой и теперь так проказничает, и про помаду не зря наверное заговорила. Но охранник внушительного роста вывел Аннушку из таинственной задумчивости.
- С животными вход запрещён, - строго сказал он.
Сперва Анна оторопела, но её мирный настрой резко сменился вспыльчивостью и даже воинственностью. Она попыталась пройти мимо охранника, фыркнув в его сторону так громко, как только могла, но он схватил её за руку. Фу, какая грубость!
- Запрещено, - повторил мужчина.
- Значит, с живой норкой нельзя, - вспыхнула Аннушка, - а с дохлой можно? - Она тыкнула в проходившую мимо холёную дамочку в шубке.
Аня схватилась за голову - в висках энергично запульсировала кровь. "Что, серьезно? - думала Аннушка. - Я же не дышу. Может, я сплю?"
Она хотела ухватиться за эту мысль, но поняла, что хватается за охранника, а он пытается отцепиться от неё, как от прокажённой. Голова кружилась, ох как сильно кружилась голова. Как в колесе, как в цирке. Цирк или циркуль? Аннушка перестала понимать то, что нагромождалось в её сознании, но вдруг всё стало рассеиваться. Появилась лёгкость. А, так ведь она падала. С четвёртого этажа. Сон? Она ведь сейчас проснётся, правда? С пронзительной ясностью она видела, куда упадёт. Столик был круглым, пицца и та была круглой. Глаза двух девушек и парня были...
Бух.
"Раз и два, - подумала Аннушка. - Я выпала на две секунды".
Она сползла со столика, смахнула с платья, как с новогоднего стола, остатки сыра и оливок, и выпрямилась. Цела. Невредима. Кажется, сломался каблук. Но второй-то выдержал!
В руке она сжимала кошелёк, а вот зверёк пропал с насиженного места.
- Ребят, вы мою норку не видели? - спросила она молодёжь. Те даже не шелохнулись. Слишком яркое потрясение вырисовывалось на их лицах. Одна из девушек отважилась мотнуть головой. - И простите за пиццу, как-то некрасиво вышло, - проговорила Аннушка. - Вот. - Она кинула кошелёк на стол и поковыляла к декоративному заборчику, где был выход из кафешки.
"Сейчас покажется хвост", - подумала Аня. Так оно и произошло.
- Мышка пробежала, хвостиком махнула, - пробурчала она себе под нос и истерично хихикнула, - яичко упало да не разбилось.
Загадочный проводник скрылся за углом. Анна свернула и уткнулась носом в чей-то загривок. Как оказалось, здесь заканчивалась очень длинная очередь в женский туалет. Но ждать Аннушка не собиралась.
- Простите, но мне очень надо, - говорила она, проходя мимо очередной озлобленной мины.
Оказавшись внутри кабинки, Анна облегченно вздохнула. Хотя можно было этого и не делать, умозаключила она секундой позже. Это ровным счётом ничего не меняет. В кабинках по обе стороны от неё болтали по мобильникам девушки. Аннушка поняла, что у неё-то с собой практический ничего не было, кроме платья да сапог. Точно голая - без телефона, без сумочки и денег, даже без макияжа. Осталось только...
А именно это и осталось. Аннушка стянула с ног сапоги, перекинув их через дверцу. Избавилась от колготок. Болтовня соседок смолкла. Долой платье. За дверью тоже стало неестественно тихо. Все застыли в предвкушении? Ну что тут терять. Когда с её тела слетели последние лоскутки ткани, она распахнула дверцу и не обнаружила по ту сторону никого. Ни единой души.
Она вышла к фонтану в сердце торгового центра, похожая на Еву, ступившую в сады Эдема. На мраморной скамеечке сидела девочка. На коленях примостился зверёк. С мордочки - вроде норка, с хвоста - ну точно мышь. Нет, всё-таки крыса.
- Привет. - Девочка даже не улыбнулась.
- Ну привет, - подошла к ней Аннушка. - Скажи, что я сплю.
Аннушка ощутила поток. Он шёл сверху и нёс с собой чудесный шлейф свежести. Аня задрала голову и увидела, что потолок торгового центра исчез, а вместо него синеет небо.
"Наверное, я всё-таки разбилась, - подумала Аннушка. - Моей душе предстоит воспарить. Хорошим я всё-таки была человеком".
- Здесь не принято громко думать, - подала голос девочка.
- Прости, я не знаю ваших правил, - ответила Аня, на что девочка заливисто рассмеялась.
- Что тут смешного?
- Не спрашивай. Смотри.
Когда Аннушка вновь подняла взгляд к небу, то увидела летающих там людей. Правда, не всех можно было назвать людьми.
- Теневые маги, так мы называем себя, - вновь сказала девочка в ответ на её мысли. - Добро пожаловать в наши ряды, Анна.
- То есть, я не умерла? И не улечу?
- Если захочешь, улетишь. Всего лишь нужно пожелать. Ты ведь освободилась от всего, что связывало тебя с нижним миром. Так?
- Наверное, - замялась Аннушка. - Маги, значит. И чем вы тут занимаетесь?
- Создаём, чем занять ваши умы, как отвлечь вас, но всё равно рано или поздно находятся сильные личности, вроде тебя. Это естественный отбор. Не все способны увидеть моего друга. - Девочка щёлкнула зверька по хвосту. - А те, кто не смог выбраться из океана фальши и придуманных ценностей, остаются с носом.
- Зачем вам это?
- Кто-то же должен направлять массы, подсказывать им неверный путь, ведь если бы они выбрали правильную дорогу, здесь стало бы тесновато, дорогуша. - Девочка вдруг стала стремительно меняться, превращаясь в старушку. - А ведь только нам известно, на что способен человек и каков наш мир на самом деле. Ну а теперь лети, отпусти всё, и себя тоже.
Анна попробовала оттолкнуться от пола и взлететь. И у неё получилось оторваться на несколько сантиметров.
- Если я хочу быть свободной, то должна отказаться и от другого. От чувств, например, так? - воодушевлённо проговорила она.
- Да пожалуйста, - повела плечом старушка.
- И от воспоминаний?
- Только пожелай, - повторила она.
- Я ведь могу стать, кем захочу. Как они. - Аннушка глянула на левитирующих магов. Она больше не спрашивала. Ответ она знала и понемногу сбрасывала с себя всё лишнее, поднимаясь выше и выше. Но голова её вдруг упёрлась в невидимый потолок. - Преград же нет, я могу всё.
- Неужели опять? - проворчала старушка. - Что же держит тебя?
- Я не знаю, я отпустила себя всю.
- Ленивая ты ученица, Аннушка. Сколько не проходи с тобой этот урок, результат один. Снова не дотянула. Может, в следующий раз. Когда найдёшь то, что не желаешь отпускать.
Оп! В глазах зарябило. Палец по инерции щёлкнул по мышке, видео наконец заработало.
Анна заулыбалась и откинулась в кресле. Потом повертела кольцо на среднем пальце. Ведь его она так и не сняла, а информацию обо всём, что приключилось с ней, сумела записать туда, как на флешку. На этот раз Аннушка всё помнила. Она знала, кто такие теневые маги. И не повторит прошлых ошибок.