В грязные после долгой зимы огромные окна Ленинградского вокзала заглядывало заходящее солнышко, как - будто подбадривая меня. В душе было тревожно, знойно и противоречиво. Я торопилась, потому что опаздывала.
- Привет. Долго ждешь? - улыбаясь, спросила я, добравшись, наконец, до назначенного места.
- Нет. Несколько минут.
Мы пошли в сторону перронов. Тот теплый весенний вечер, неумолкающий громкоговоритель, мелькающие прохожие, спешащие отъезжающие и приезжающие: все это вдруг показалось до боли знакомым. "Что это - дежавю?" - подумалось мне.
Быстро найдя нужный поезд и вагон, пришлось решать небольшую задачку: моим соседом в двухместном купе СВ оказался мужчина. Проводница недовольная тем, что ей нужно что-то предложить, присматривалась, с кем я могу поменяться.
Поезд уже начал отъезжать от станции, а мы с Олегом стояли в коридоре вагона. К нам вышел мой немолодой попутчик и, широко улыбаясь, представился:
- Николай. Еду в командировку из Нижнего Новгорода.
Олег протянул ему руку, а мне сказал:
- Думаю, будет лучше, если мы все же поедем с тобою вместе.
Сосед Олега согласился перебраться в соседнее купе, и проводница, очень обрадованная тем, что все ее проблемы на сегодня должно быть утряслись, постоянно заглядывала к нам, предлагая то чай, то кофе. Мы поговорили о делах немного, а потом решили пойти поужинать.
Вагон - ресторан был тихим местом, оформленным преимущественно в темно - синем холодном тоне с белыми вкраплениями в виде легких занавесок и салфеток на столах. Выбрав из меню несколько блюд и ожидая заказ, мы минут пять смотрели вечерние новости.
Олег заговорил первым:
- Алина, а как ты умудрилась попасть на работу в эту фирму?
- Случайно. На последнем курсе института к нам часто приходили с предложениями от разных учреждений. Я записала адрес нескольких фирм, и первая, куда приехала, была наша. В ней я и осталась. Потом, - продолжала я, - начала работать простым бухгалтером, через два года стала заместителем главного, и через три года главным. Хотя, конечно, мои сокурсники делали карьеру быстрее, но меня устраивало то, что наша компания очень большая и известная.
- Ты ведь окончила МГУ? - спросил Олег.
- Да.
- Ты, наверное, не из простой семьи? - Олег явно хотел больше знать обо мне.
- Я... из обычной семьи. Правда, мой дедушка был заслуженным человеком, военным. Папа работал в государственной структуре, но... я бы не хотела об этом говорить, потому что папа умер, когда я была на третьем курсе института, и мне до сих пор тяжело вспоминать обо всем, что с этим связано, - я замолчала.
- Алина, извини, мне очень жаль, что я затронул такую тему... Если честно, я хотел спросить тебя совсем о другом, - сказал Олег, но нам пришлось прервать разговор, потому что принесли ужин.
- О чем ты хотел узнать? - спросила я, когда мы немного утолили давно возникший голод.
- Алина, я знаю тебя уже немало времени, и мне кажется немного странным, что ты до сих пор не замужем. Что, все время работала, и совсем не было времени на личную жизнь? - задал привычный вопрос Олег. Ну, как же без этого вопроса! Никак нельзя.
И я автоматически объясняла:
- Олег, когда папа умер, мне было всего двадцать лет. И до самого окончания института я практически не думала о себе. Мы остались жить с мамой, потому что моя старшая сестра была замужем, и уже не жила с нами. И было очень непросто, тем более учитывая то, что мы каждый день оставались вдвоем среди всего, что упорно продолжало напоминать об отце. Другой, не менее тяжелый момент был в том, что мама не работала уже несколько лет, и жить нам было практически не на что. Так что, все трудности мы переживали вместе. Поэтому можно понять, почему я с таким рвением ринулась работать... - прервав свою исповедь, я увидела глаза, в которых были тепло и интерес к словам.
- Потом, сам понимаешь, - снова заговорила я, - что такое первый год работы для молодого специалиста. Конечно, я работала, как очумелая. После повышения пришлось осваивать новые участки работы, и так далее... Постепенно мы с мамой стали жить нормально, все пошло своим чередом, но видно какое - то время я упустила, а сейчас... Знаешь, я не знаю, нужно ли мне что - то менять в своей жизни, - сказала я последние слова голосом, который выдавал меня с головой.
Олег смотрел на меня взглядом, которого я не замечала у него раньше. Я смотрела на него в ответ и начинала понимать, что он давно обо мне все знает.
Выпитое вино расслабляло и придавало храбрости, и я спросила:
- Ты рад этой командировке?
- Да. А ты? - был ответ - вопрос.
- Я радуюсь по возможности всему, что со мной происходит, - ответила я тихо, а внутри уже клокотало что-то сильное и мутное.
- Алина, тебе хочется продолжать работать на этой фирме? - голос Олега стал непривычно мягкий и бархатный.
- Конечно, да. А почему ты спрашиваешь? - я даже заставила себя удивиться его вопросу.
- Потому что трудно смешивать работу и личное, - Олег снова замолчал, отпил глоток вина из своего бокала, а потом продолжил: - Если ошибусь, то поправь меня, но мне кажется, нам трудно с тобой говорить только о работе. Признаюсь, что иногда проплывают мысли разные... Ты очень привлекательная. Ты ведь сама знаешь, что нравишься мужчинам. Да?
Я, все еще до конца не уверенная в том, что знаю то, к чему он клонит, кивнула, а Олег продолжил свой допрос.
- Алина... Что ты думаешь о нас?
Меня так и подмывало спросить: "А ты - то сам что думаешь?", но, боясь разрушить неожиданно возникшую между нами хрупкую гармонию, ответила:
- Олег, я думаю, что ты очень хороший специалист...
- Я спрашиваю о нас с тобой? На что ты рассчитываешь? - Олег несколько грубо перебил меня.
Я замешкалась:
- Что думаю? На что рассчитываю? Наверное, ни на что, - ответила я только на второй вопрос.
- А почему? Что я так безнадежен? - глаза его манили магнитом в сумраке ресторана.
- Потому что ты женат, - отрезала я неожиданно для себя.
- И что, тебя это останавливает? - в глазах Олега появилась вполне заслуженная усмешка.
- Думаю, нет, - ответила я, и над нашим столом нависло предчувствие неизбежной близости.
Подошел официант, расплатившись, мы вышли из-за стола.
Олег пропускал меня вперед, а я чувствовала, как по моей спине струятся электрические волны.
Закрыв дверь купе, Олег развернул меня к себе, и, придерживая за талию одной рукой, второй стал снимать свой галстук. Потом, расстегнув верхние пуговицы рубашки, начал гладить и распускать мои волосы, обычно собранные на затылке. Я замерла от восторга и счастья, стараясь ни о чем больше не думать, а он спросил:
- Не будешь жалеть потом?
Я кивнула отрицательно и вступила в новую для себя роль.
2
Ранним утром мы стояли на перроне Московского вокзала, и казалось, что на наших лбах должно быть написано "любовники", а ведь еще несколько дней назад я даже боялась признаться себе в том, что Олег присматривался ко мне и не отвергал моего легкого кокетства. Но когда первые эмоции улеглись, стало понятно, что он явно не собирался смешивать работу и личное.
Первым делом мы нашли свою гостиницу, после чего Олег позвонил коллеге питерской фирмы, и через час я сидела в тесном кабинете, заваленном папками и бумагами.
На меня навалилось столько работы, что я даже удивлялась, как мне удается оставаться спокойной. Олег же вел себя абсолютно ровно.
Во второй половине дня я стала думать, что между нами вообще ничего не было. Хотя теперь мне стало еще труднее держать себя в руках, так как, видя Олега, я думала только об одном...
К вечеру, обессилев от бессонной ночи в поезде, от долгого просматривания цифр и от бесконечно пикирующих меня мыслей, я мечтала об отдыхе. Наконец, добравшись до гостиницы и оставшись без провожатого, мы немного позволили себе поговорить.
- Ну что, будем высыпаться сегодня? - спросил Олег. - Если завтра все успеем сделать, то в последний день сможем перевести дух, - и все, никаких намеков на продолжение банкета.
Мы подошли к дверям наших соседних номеров, и я, собрав всю свою оставшуюся волю в кулак, бодренько произнесла:
- Если на сегодня все, Олег, тогда до завтра, - и, открыв дверь, протянула ему руку в знак прощания.
- Надеюсь, что ничем тебя не обидел? - спросил он.
- Конечно, нет. Пока, - я все же поцеловала его в щеку, но, войдя к себе, беззвучно зарыдала.
Когда мне было легче: до нашей близости или сейчас? И где ты, мой плюшевый мишка?
3
Я проснулась до звонка будильника на мобильном, и мне все уже не казалось таким удручающим, как вчера. На удивление быстро я стала собираться на работу.
Вдруг в дверь постучали. Открыв дверь, я увидела огромный букет бордовых роз в плетеной корзине, а в букете - плюшевого зайчика с сиреневым конвертиком в лапках. Внеся все в комнату, я достала записку под стук колотящегося сердца, На маленькой картонной карточке было написано:
"Ты - чудо! Прости, что заставил тебя плакать!"
Я стояла в растерянности. ЗАЧЕМ такие романтические бредни?
Зазвонил мобильный. Сначала я проигнорировала звонок, решив, что звонит будильник, но затем сообразила, что это звонок телефона. Быстро включив его, услышала:
- Алина, привет! Ты где?
С сожалением я отметила, что совсем не рада голосу Димы. Я ждала другой голос.
- Привет. Я в Питере. Не успела тебе позвонить. Как дела?
- Все хорошо. Хотел пригласить тебя отдохнуть в пятницу. Ты когда вернешься?
- В субботу утром, - нетерпеливо ответила я и замолчала.
- Ты не можешь говорить? - спросил Дима.
- Я тороплюсь. Извини. Давай перезвоню тебе позже, - я пыталась говорить дружелюбно.
- Да, конечно, - ответил Дима и предложил: - Могу встретить тебя.
После первой мысли отказать я согласилась.
- Конечно, это будет кстати, - и, закончив разговор, подошла к окну, держа в руках зайца.
Смотря на мокрую от весеннего дождя мостовую, пыталась понять, зачем этот жест? А моя душа снова кружилась, она летала над мостовыми Невы и была счастлива. И это было сильнее меня - заставить ее зажить нормальной жизнью.
Циклично я задавала себе вопросы: "Когда я совершила ошибку? Когда впервые не остановила мысли об Олеге? Что будет дальше?", а потом зачем-то начала считать капельки на оконном стекле и гадать на них: "любит - не любит". Но капли, оставшиеся от недавно пролитого дождя стали скатываться по стеклу и сливаться в длинные дорожки, и, наконец, образовав мокрую паутинку, как - будто намекая на ту, в которую я попала.
Перебравшись к зеркалу, придирчиво осмотрела себя. Зная, что моя внешность оставляет небольшой шанс заинтересовать своим внутренним миром, я была благодарна сегодня своему телу, что оно сблизило меня с Олегом.
Снова зазвонил телефон. На этот раз звонил он.
- Привет, солнышко. Выспалась? За нами уже приехали, - голос Олега был абсолютно спокойный.
- Хорошо, сейчас выхожу. Встретимся в холле, - я замолчала.
- Ты все же плакала вчера? - таким же пуленепробиваемым голосом продолжал Олег.
- А ты прислал вместо себя зайчика, чтобы утешить? - парировала я.
- Я хотел удивить тебя, а еще дать немного подумать.
- Олег, а может быть, нам проще было бы поговорить не по телефону? - спросила я.
- Не думаю, - он засмеялся. - Предлагаю поработать, а потом поговорить. Договорились?
- Договорились, - согласилась я.
Второй день пролетел в ожидании нашей встречи наедине быстрее. Чем тешила я себя тогда? О чем действительно думала? Скорее всего, ни о чем.
Но точно не думала о том, что Ирине работать осталось совсем немного, что именно я копаю под нее, и что, может быть, Олегу очень выгодны такие наши отношения...
Когда наступил вечер, и закончился небольшой прощальный банкет с нашими Питерскими коллегами, мы с Олегом решили прогуляться по Невскому проспекту. Но погода была настолько неподходящая для этого, что мы засели в первом же попавшемся небольшом заведении.
- Завтра что будем делать? - спросила я, смотря в обожаемые глаза.
- Давай поедем в Петергоф, правда, если погода будет примерно такой же, то может лучше в Эрмитаж? - улыбались мне в ответ глаза.
- Мне все равно. Давай решим завтра, - предложила я.
- Давай, - и мы погрузились в тишину.
И никаких прикосновений, никаких охов - вздохов. Бред! Я неуютно чувствовала себя в этой ситуации. Да, такой дурочкой я давно уже не была!
По улице мы шли рядом. Олег держал руки в карманах, а я - скрещенными на груди. Изрядно продрогнув, мне хотелось поскорее принять горячий душ.
Возле самой гостиницы Олег остановился и заговорщически сказал:
- Алина, знаешь, нам все - же нужно поговорить. Поднимемся в мой номер?
- Давай поднимемся, - ответила я, ожидая давно это предложение, но в течение вечера потеряв надежду, что оно когда-нибудь поступит.
Как только мы вошли в темный номер Олега, вся накопившаяся за два дня энергия ринулась наружу. Нас захлестывала страсть. И никогда со мной раньше ничего подобного не было.
Немного позже мы лежали, укутанные темнотой, и курили. Я думала, глядя на еле различимые очертания его крепких рук, такой ли уж он примерный семьянин? И вообще, кто он? Теперь мне было сложно понять, что за человек передо мной. Но больше всего меня волновало то, что он думает обо мне. Конечно, обо всем этом я молчала. Молчал и он. А потом мы устали и быстро уснули.
4
Стоит ли писать о том, что экскурсии не получилось. Часа в три дня мы решили выбраться в город и перекусить.
Олег вел себя довольно ровно, но все же более мягко, чем раньше, и даже позволил себе маленький трогательный жест: поцеловать меня в голову. День пролетел быстро, и неумолимо приближалось время отъезда.
В поезде мы сразу попросили поселить нас в одно купе.
Когда Московский вокзал остался позади, я ощутила, что все окончилось.
Последнюю ночь мы провели еще более романтично, но, конечно, снова без всяких разговоров и обещаний.
Утром я вспомнила, что меня будет встречать Дима. Прихорашиваясь в туалетной комнате и размышляя, как лучше преподнести это Олегу я слышала, что он заговорил по телефону. И внутри все оборвалось: это была Надя. Но каким голосом он говорил с ней! Это был очаровательный, нежный, трогательный и верный Олег!
Предательски начали накатываться слезы, а я твердила себе "Сама виновата" и "На чужом горе счастья не простроишь", но что толку... Я заперла дверь, и пыталась привести в чувства предательски покрасневшие глаза.
А дальше острый нож, однажды вонзенный в сердце, продолжал углубляться и совершать круговые движения. Но ведь этот нож я сама и вонзила себе! Или все было предрешено?
Когда я, наконец, успокоилась и вышла к Олегу, то он первым делом сообщил мне, что скоро мы приедем, и его будет встречать жена, и поэтому нам лучше сделать вид (конечно, я и сама должна это понимать), что мы ехали в разных купе. Внутри меня все кипело, но, сдержанно кивнув в знак согласия, стала молча смотреть в окно, считая мелькающие столбы и столбики.
- Алина, я очень тебе за все благодарен, - Олег сел рядом, и заговорил обычным своим голосом, - но ты должна понять, что наш роман не может иметь продолжения.
Его слова долго еще пилили и били меня в унисон с металлическим скрежетом и стуком колес поезда.
Я помню, что тогда выставила вперед свои руки, как - будто защищаясь, и кивала: да, да, все понимаю, но дальше не надо, не продолжай, ни к чему. А потом снова молча отвернулась к окну, а по лицу все же потекли горько - соленые слезы...
5
Как я и предполагала, наша романтическая поездка не получила продолжения ни в первую неделю после возвращения, ни во вторую, ни в третью. Мы общались с Олегом на работе исключительно по нужным вопросам. Он вел себя ровно, мягко, не избегая меня, но и не ища больше каких - либо встреч.
Ирина была уволена через неделю после нашей командировки. Все последние дни она не разговаривала со мной. А напоследок, проходя мимо по коридору, прошипела:
- Молодец! Поздравляю! Думаешь, счастье себе большое отхватила? Желаю удачи!
Да уж, счастье привалило...
Шеф, наконец, вызвал меня к себе и сообщил о повышении, но предупредил, что Ирина не сможет меня ввести в курс дела. И я начала вникать в новый круг обязанностей, что снова отнимало много сил, но мне это, как и всегда прежде, было на руку.
6
Вот и началось холодное московское лето, которое позволило одеваться более свободно. Я стала одевать юбочные костюмы, полупрозрачные блузки, высокие каблуки, и даже распускать волосы.
Как ни странно, но мне удавалось думать об Олеге не слишком трагично. Конечно, надежда теплилась во мне, но в то же время я уже мечтала освободиться от этой болезненной зависимости. И еще не могла простить ему такого легкого отказа от наших отношений.
На работе мне было не трудно держать дистанцию. В новой роли я чувствовала себя довольно уверенно, а Олег стал несколько зависим от меня в рабочих моментах, что льстило; но я больше не кокетничала с ним, не заигрывала.
Шеф предложил мне служебную машину. Я собиралась покупать собственную, но, конечно, согласилась на служебную. Водительские права у меня давно лежали в кошельке без дела.
Постепенно я практически отказалась от общественного транспорта, хотя водить каждый день оказалось гораздо сложнее, чем я предполагала, но зато это был еще один шанс - не думать о злополучном любовнике, так как за рулем я концентрировала все свое внимание на дороге.
В выходные осваиваться с машиной мне помогал Дима.
Так шли дни, и мне было совсем не скучно, а к ноющему сердцу я давно приучила себя.
В конце концов, я стала думать так: не хочу замуж в принципе, а Олег - это полный бред, и в быту он может быть невыносим и деспотичен, и наверняка его жена завидует таким, как я.
А потом в моей жизни случилось еще кое-что: я приняла решение не встречаться больше с Максимом.
Однажды он пригласил меня к себе; мама отсутствовала, так как начался дачный сезон.
Какое везение, что именно в тот вечер я приехала к нему! Я наконец - таки честно призналась себе, что меня раздражает обстановка их квартиры, глупая захламленность комнат, вечная пыль на шкафах и подоконниках, и неизбежно грязный умывальник.
И еще я не могла больше допустить никого к своему телу, а Максим откровенно меня раздражал.
В тот вечер я просто сказала ему, что не хочу больше таких отношений. Он так изумился: почему? Я тоже изумилась: а что, так встречаться, без брака - нормально? Я давно уже не девочка, и тоже хочу семью, детей.
Максим долго стоял ко мне спиной, отвернувшись к окну, потом, набравшись смелости, но, не поворачиваясь, спросил:
- Это из-за моей мамы?
Мне уже было все равно. Я стала черствой к чужой боли.
- Конечно, и из-за нее тоже, - и встав с потертого кожаного кресла, привыкавшего ко мне больше года, уехала домой.
Максим позвонил мне на следующий день на работу и попросил встретиться, чтобы отдать некоторые вещи.
Неестественно сутулый, худой, неприятный для меня, он, абсолютно чужими руками протянул полиэтиленовый пакет. И так на улице, практически на проезжей части, рядом с постоянно ревущей мостовой, сделал мне предложение.
- Выходи за меня замуж, если уж тебе так не терпится, - глупо пробормотал он.
Меня потянуло обнять его, прижать, как побитого маленького щеночка, и погладить, успокаивая, что мне ничего от него не нужно.
"Да мне и вправду ничего от Вас всех не нужно!" - так и хотелось кричать во все горло.
Но максимально спокойно я ответила:
- Максим, ты же понимаешь, что женятся или выходят замуж за всех родственников, и если кто-то против, то это тяжко... Я думаю, что нас просто ничего не связывает, кроме одиночества. Прости, - и я, захлопнув дверь машины, оставила его неподвижно стоящим и недоумевающим. Это была наша последняя встреча.
7
Однажды, в обычный июльский выходной около четырех вечера зазвонил городской телефон.
- Алло?
- Привет, - это звонил Дима. - Как дела?
- Все нормально, - весело ответила я.
- Слушай, хочу пригласить тебя в клуб или ресторан, как захочешь, - предложил он.
- Дим, я тут с Танюшкой договорилась покататься. Неудобно ее оставлять одну.
- Без проблем, бери ее тоже. Я, кстати, буду с другом, Женей.
- А знаю его. Договорились.
И вечер получился очень душевный. Мы были в ресторане, кино и даже боулинге. Я впервые тогда поверила, что могу отсоединиться от постоянно включенного канала об Олеге.
Немного полноватый, но очень обаятельный Женя много внимания уделял Татьяне, и она тоже была в тот вечер другой: красивой и жизнерадостной.
8
- Алина, пожалуйста, зайди к Вячеславу Ивановичу, - первое, что я услышала в понедельник утром по местному телефону.
"Что это шефу от меня нужно? Так рано, а он уже на работе?" - размышляла я, поднимаясь по лестнице.
У кабинета я приостановилась, чтобы узнать у секретаря, маленькой и хрупкой Эллы, не знает ли она причину, по которой он меня вызывает. В этот момент дверь раскрылась, и на пороге нарисовался до боли знакомый силуэт Олега.
- Доброе утро, - первая поздоровалась я.
- Доброе, если оно доброе, - пробурчал он и ушел.
Элла удивленно пожала плечами, а я еще более заинтригованная вошла "на ковер".
- Алиночка, присаживайся, - Вячеслав Иванович был в хорошем настроении, что меня обрадовало, и я облегченно выдохнула.
- Ты, наверное, удивляешься, что так рано я тебя вызвал, ведь у нас через час плановое собрание, но есть две причины, - шеф смотрел пристально, со знанием дела.
- Причина первая, - продолжил он, - состоит в том, что я прошу тебя отложить отпуск на несколько месяцев. Дело в том, что именно сейчас у нас сильно увеличиваются - и, надеюсь, продолжат увеличиваться, - продажи. Мне хочется, чтобы мы до конца этого года разработали правильную финансовую политику на будущий год. Ты ведь знаешь, как мы страдаем сегодня от прошлогодних решений?
Я, соглашаясь, кивнула.
Шеф убедительно произнес:
- Поэтому, именно сейчас нужно начать подготовку предложений для планирования бюджета. Тем более, что мы собираемся расширить ассортимент наших товаров. Ты согласна с этим?
- Да, конечно.
- Тогда, - с удовлетворением кивнув, снова продолжил он, - приступай прямо сегодня. Договорились?
- Да. Я постараюсь уже на этой неделе начать обстоятельное обсуждение данного вопроса, - снова соглашалась я.
- Алина, еще я собираюсь в скором времени поднять тебе зарплату, ну а премии тоже никто не отменяет. Это ведь позитивно? - шеф смотрел на меня.
- Да, да, очень позитивно, - я закивала головой, параллельно думая о том, чем же шеф мог так расстроить Олега, а он уже переключился на другие темы.
- Помимо этого, я хочу побольше знать о том, что происходит на фирме, какие нововведения нужны, чтобы повысить эффективность работы сотрудников. Я думаю, что будет полезным проводить не только плановые еженедельные собрания среди руководящего состава фирмы, но и собрания среди всех работников фирмы. Я хочу, чтобы каждый руководитель отдела проводил такое мероприятие у себя в пятницу.
Я сидела молча, зная, что "Остапа понесло". Периодически у шефа возникала необходимость в переустройстве налаженного образа жизни компании, но потом, как правило, все возвращалось на круги свои. Но сейчас он с ожиданием смотрел на меня, и определенно нужно было что-то говорить. Я как можно более приветливо произнесла:
- Очень хорошее предложение, но я помню, что мы уже пытались ввести на практике такие собрания и решили, что пятница не слишком подходящий день.
Шеф, задумавшись, крутил в руках перьевую ручку.
- Да, да... Ладно, вернемся к этому вопросу на общем собрании сегодня. Кстати, у меня есть еще причина номер два, по которой я вызвал тебя.
Он посерьезнел, а я напряглась.
- Алина, я вижу, что ты быстро и успешно входишь в курс дела в новой должности. Я вижу, что со стороны твоих подчиненных нет никаких жалоб. Поэтому я был крайне удивлен тому, что узнал сегодня.
Шеф немного помолчал, а мне становилось жарко.
- Алина, в пятницу вечером я задержался с начальниками отдела продаж и закупок. Мы обсуждали, какие из новых товаров нужно начинать продвигать первыми. И я попросил обычно очень исполнительного Константина Александровича дать данные о заказанных товарах, но он проинформировал, что, несмотря на договоренность получить их еще две недели назад, так и не получил.
Шеф сканировал меня взглядом. Я не произносила пока ни слова, ожидая, чем он закончит.
- Алина, зная тебя, я не совсем понимаю, как же так могло получиться. Ведь нужна была просто твоя подпись и Олега. Именно поэтому я сегодня приехал пораньше. Оказывается, вы с Олегом не можете договориться?
- Вячеслав Иванович, - теперь я знала, что говорить, - мы с Олегом разошлись в одном вопросе, а поэтому решили оставить его до понедельника, чтобы обсудить с Вами.
- Да, Олег сказал мне то же самое. Вы не сходитесь в вопросе о количестве?
- Да, и...
Но шеф перебил меня.
- Хорошо, тогда это мы тоже обсудим на собрании, - но видно было, что он еще хочет что-то добавить.
- - Алина, у меня складывается впечатление, что после поездки между вами как - будто кошка пробежала. Так?
Мне было неудобно под его прямым взглядом, но я быстро ответила:
- Все у нас нормально. Просто мужчине бывает трудно согласиться с доводами женщины. Понимаете? Я просто отстаиваю свою точку зрения, а он свою. Вот вы нас и рассудите, - улыбнулась я.
- Да, Алина, - как-то уже свободнее заговорил шеф, - ты в чем-то права. Но я прошу тебя быть более снисходительной к Олегу. Ты работаешь здесь дольше, чем он. Ему хочется утвердиться. Понимаешь?
- Да, - я снова кивнула. - Мы обязательно договоримся.
- Вот и славно, - казалось обрадовался шеф.
- До встречи. Спасибо, - сказала я ему и вышла из кабинета
У знакомой двери я немного разволновалась, но тут же воспользовалась своей памятью как электрошоком: нельзя забывать, что он просто решил вычеркнуть меня одним махом.
Я постучала и почти сразу вошла.
- Олег, вот пришла договариваться, - я без приглашения села на стул.
- Давай. Признаться, сегодня мне было неудобно у шефа, - заговорил Олег.
А во мне снова рушилась хрустальная гармония. Стекла бились в душе, а я падала на осколки.
"Почему я не могу не думать о тебе? Даже после обиды готова как собака сидеть рядом?"
- Олег, я решила, что соглашусь с цифрой предложенной тобой, - произнесла я, отступая и зная, что обсуждение и очередной спор лишь измотают меня, в то время как мне хотелось стабильности и веры в то, что все наладиться.
- Алина, но и ты права...
Наш разговор был недолог, дружелюбен, радушен, и я заметила в глазах Олега вспыхивающие огоньки. Или мне это показалось?
9
Работа, работа, работа: она отнимала слишком много сил.
Я решила, что пора развеяться и собралась с Димой на концерт "Машины времени" в закрытый клуб в один из пятничных вечеров.
Каково было мое удивление, когда я, выйдя к лифту, увидела Олега. Вот уж не предполагала, что кто-то долго задерживается перед выходными в офисе.
Он с интересом рассматривал меня.
Я видела в его глазах пляшущие огоньки. Наверное, виной были короткое платье, распущенные волосы, хороший макияж и вежливая улыбка.
На улице, возле новенькой машины ждал очаровательный Дима. Но за реакцией коллеги я уже не проследила.
Через несколько недель был день рождения Димы, который мы справляли в ресторане. Приглашенных было немало, среди которых заметно выделялись Таня с Женей. У них очевидно что-то вырисовывалось, но в своей беготне я никак не успевала переговорить с подругой.
В тот вечер я осталась ночевать у Димы, и впервые за столько лет мы были близки.
Утро принесло головную боль и понимание того, что мне было совсем неплохо. Дима - он близкий, родной и понятный. Мы валялись долго в постели, и вдруг он спросил:
- Алина, у тебя кто-то есть?
- Нет, уже нет. С Максимом я рассталась, ты же знаешь. Есть только ты, - и я поцеловала его в кончик носа.
Но Дима не улыбался.
- Я слишком хорошо знаю тебя, Алина. И почему я всегда опаздываю? - он усмехнулся.
- Дима, что ты хочешь сказать? - я села, интуитивно отвернувшись к стене, как - будто заинтересованная картинкой с голубым ирисом.
- Ты влюблена в кого-то. Ты ведешь себя совершенно похоже, как когда-то, после ссоры с Павлом. Это ведь так? Да? Почему ты отвернулась? Мы же друзья, - но голос выдавал его раздражение.
Я заставила себя улыбнуться:
- Димочка, что ты хочешь этим сказать? Мужчина тянется к женщине только тогда, когда его отвергаешь, в противном случае даже жалеть тебя не станет. Закон противоположностей, понимаешь. Ты тянешься ко мне, потому что...
- Алина, не говори гадости. Ладно? - Дима встал, надевая халат. - Знаешь, иногда люди живут в другом мире, где есть семья, дети, вечные ценности, а не только секс и страсти, где муж и жена смотрят в одном направлении. Знаешь, это может для тебя странно, но так бывает. Понимаешь?
- Слушай, опять ты начинаешь учить меня жизни? Что ты вообще обо мне знаешь? Почему думаешь, что я не хочу идти с кем - нибудь вместе по жизни? - почти кричала я, зная, что мы и так поругались.
- Потому что, если бы хотела, то увидела давно человека, способного дать тебе нормальную жизнь и материально, как ни странно, и физически, и духовно. Почему и чем ты меня зацепила? - Дима тоже кричал.
Я никогда прежде не видела его таким возбужденным и злым.