Белецкий Сергей Александрович : другие произведения.

Бинго

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:

Сергей Белецкий

БИНГО

  
   К темно-синему небу стежками птиц были пристрочены лохматые перья-облака. Скворцы возвращаются, подумал Игорь, запрокинув голову. Скоро настоящая весна.
   - Все руки не доходят,- оправдываясь, сказал Костик. Ему казалось, что гость рассматривает прорехи в ржавом навесе.
   - Давай провожу до трассы,- хозяин стал натягивать сапоги.
   - Спасибо, Кость, я сам промнусь. Ты подумай над моим предложением. Хоромы и черную икру не обещаю, но угол и ломоть хлеба будет. А как следует впряжешься, заработаешь на нетонкий слой маслица.
   - Я подумаю.
   - Лады. Решишь - звони. Ну-ка, МартИн, попрощайся с дядей Костей.
   Увлекшийся туалетом крысенок задрал усатую мордочку и поцарапался на стенку.
   - До свидания, МАртин,- пробормотал Костик.
   - Он МартИ-Ин,- Игорь нежно приложил палец к розовому носу крысенка.- МАртины у англо-саксов. А блондинчик наш - чистопородный славянин.
   Расстегнув пискнувшую молнию на куцей меховой куртке, Игорь уложил домик МартИна во внутренний карман. Щелкнув двойной (чтобы коробка не вывалилась) застежкой: на крючке и кнопке,- зашагал следом за хозяином.
   Согласится, украдкой оглядывая бывшего однокурсника, решил Игорь. Тот шаркал в своих рваных сапогах по ракушечнику; прелым прошлогодним листьям; мелким лужам, которые затянул лед, белый жилистый, словно с вмороженными еловыми веточками-альбиносками. Пару месяцев, чтобы наверстать. Сможет, хотя бы на одной гордости - слишком гордый, чтобы плестись сзади. Нормально. Колька им будет доволен. И сам он не пожалеет: что ему ловить в этой дыре?
   - Спасибо, приехал ко мне на огонек.
   - Угу. Благодаришь свинЮку, который забывает старых товарищей. Мой номер у тебя есть?
   - Да, в записной книжке.
   - Вот ты и похоронил свою последнюю отговорку. В понедельник жду от тебя ответа.
   - Слушай...- сказал Костик, пожимая протянутую руку.
   - Да?
   Бриться перестал, ходит в рванье, а ведь всегда был чистюлей. Пьет, наверное, - глаза краснючие, мешки. Обязательно согласится. Я же, как сказочная фея, тыкву ему в карету превращаю. Ладно, не в карету, а в велосипед, но тоже неплохо.
   - А ему там не холодно?- Костик кивнул Игорю на куртку.
   - Кармашек меховой изнутри и снаружи. А рядом пышет жаром мое горячее сердце. Ну, до понедельника.
   - Счастливо доехать.
   Игорь захрустел сапогами по мороженой обочине. Не это ты хотел спросить, Костик. А, например, поинтересоваться, отчего я таскаю с собой крысу. Или, как Саша к блондинчику относится. А нормально к нему Саша относится. Она девушка умная - и при виде крысы в обморок не падает. Ну и спросил бы, подумал Игорь, чего мне обижаться?
   А небо - хрустальное. В городе такого не увидишь. Особенно в нашем районе, где синева навечно перемешана с копотью.
   Игорь шел мимо заборов с щербинами от недостающих досок; домов, таких же старых, как последние паровозы, и, словно у паровозов, на некоторых из них курились трубы. Деревья в одном неглиже из тонкой полумертвой коры раскинули ветви под низким солнцем марта.
   Мерзлая земля была неровная: в позанедельную оттепель изуродована колесами, сапогами, копытами. Игорь перебрался на асфальт. Навстречу шла женщина в белой косынке, подгоняющая хворостиной корову. Скотинка мелко трусила по проезжей части, пыхая из ноздрей струями пара, будто огромный кипящий чайник сразу с двумя носиками. Печально взглянув на Игоря коричневыми глазами, буренка уронила на асфальт одну за одной три жирные лепехи.
   Игорь прыснул, корова и хозяйка окинули его снисходительным взглядом - городской, что с него взять.
   - ЗдОрово тут у вас,- улыбаясь, признался Игорь.
   - А то!- согласилась женщина.- Из города, наверное?
   - Да. Приехал в гости к вашему учителю.
   - А, к Архимеду...
   - Какому Архимеду?- аж обалдел Игорь.- К Косте Хорошилову.
   - Ну да. Он и есть Архимед, все бьется, чтоб компьютер в сельсовете наладить.
   Костя, ты позвонишь- и тебе больше не придется возиться с развалюхами в сельсоветах.
   - Погодь, Травка, куда пошла!- корова продолжала семенить по дороге.
   - До свидания,- сказал Игорь в спину заторопившейся женщине. Пошагал дальше.
   Дорога, обсаженная с обеих сторон колоннадами тополей, шла в гору. Где-то у горизонта пересекалась с шоссе республиканского значения. Там, изредка, по каким-то неотложным делам, проносились автомобили. А здесь, в километре, было тихо.
   - Знаешь, блондинчик, у меня уж-жасно лопоухое настроение сегодня. А у тебя?
   Мартин сохранял молчание.
   - Тянет опроститься и погрести вилами навоз.
   Крысенок недовольно пискнул. Видно, перспектива гребли навоза его не вдохновила.
   - Думаешь, Толстого перечитался? И мы выше всего этого навоза, да? Ты не забывай, белявый, что твой хозяин родился и вырос в деревне. Впечатления детства, ностальджи...
   - Но дело даже не в деревне, блондинчик. Природа-то какая, солнышко... а воздух!
   Мартин поскребся о стенку.
   - Не-не, белявый. Тебе будет холодно. Простудишь свой сопливый нос,- Игорь обошел лужу, заполненную раздавленным льдом.
   - Знаешь, чего нам не хватает для абсолютного счастья? Хорошей музыки. И это мы немедленно исправим.
   Игорь достал из кармана наушники.Сунув руку под куртку, воткнул разъем в панель нЕписи.
   - Так-с, сделаем, чтоб и тебе было слышно, потому как ты у нас крыса музыкальная...- Игорь, наощупь откинув крышечку, щелкнул тумблером. Шлепнул кнопку наушника себе в правое ухо.
   - Рэйнджер, ищи радиоканал.
   - ... лосьон для бритья не только смягчает...
   - Рэйнджер, дальше.
   Девица визгливым фальцетом кричала песню о своей любви. Игорю показалось, что от измочаленных рифм у него даже зубы заныли.
   Мартин радостно взвизгнул под курткой.
   - Что ты, бедненький, это не крыса верещит, это девушка. Наивная девушка, ей кажется, будто она поет. Все равно нравится? О-хо-хо, маленький попсист! Ты прости, но у тебя вкусы самой настоящей крысы. Даже не облагороженной общением со мной.
   Мартин соглашался, что да, пусть необлагороженной.
   - Понимаешь, малыш, девушка поет о любви, ничего при этом не чувствуя. Выходит фальшиво, а мы с тобой фальши не любим. Вот приедем домой, Саша тебе поставит твою любимую кассету премахровейшей попсы, а сейчас давай переключим, а то хозяина стошнит прямо у обочины. Ты же не хочешь, чтобы его стошнило, правда? Да еще на глазах у этих женщин.
   Шоссе было уже рядом. Три укутанные фигуры возле мешков с картошкой поглядывали на весело скалящегося Игоря.
   - А картошки вам не надо?- женщина, что была поближе, с рябым лицом тоже улыбнулась.
   - У меня тары нет,- сказал Игорь.
   - Ой, да бэрЫть прямо с ведром, недорого отдам!
   - Спасибо,- Игорь оглянулся по сторонам. Машин не видно.- Далеко везти.
   Он перешел дорогу, помялся на асфальтированном пятачке. Без особой надежды одну за одной попытался тормознуть три иномарки.
   - Что-то худосочный нынче транспортный поток,- поделился Игорь с крысенком, млевшим от припева "за твою небесную любовь я отдать готова свою кровь".
   - Чего стоять на одном месте, пойдем к городу... Может, этот пожелает заработать? О, да он с ледью. Значит, безнадежно,- Игорь зашагал по жухлой траве.
   - Ты что слушаешь? Ты все еще эту гадость слушаешь? Рейнджер, дальше. Мартин, детка, к слову "любовь" есть всего три рифмы. Рейнджер, еще дальше. "Кровь", "бровь" и "морковь". В последнее время откопали... Рейнджер, дальше... еще две - "вновь" и "готовь".
   Тормозить грозно рычащий зверек-"Запорожец" Игорь не стал.
   - А этот набит под завязку... Слушай, белявый, сейчас мы с тобой надеемся на древние, еще совковые легковушки. А вот, как через несколько лет окончательно вымрут, что мы делать станем? Иномарки - это же круть одна. Хозяева гордые, западло нагнуться, чтоб поднять гривенник. Останутся одни грузовики. Рэйнджер, дальше... Кстати, о грузовиках...
   Рефрижератор с надписью "ЮжАвтоТранс" и рекламой "Стиморола" на борту продымил мимо, не сбавив хода. Игорь опустил просяще поднятую руку.
   - Разводит конечностями. Ну и бес с ним. Останется без двух долларов. Смотри, блондинчик, мы уже дотопали до деревьев. И, как интеллегентным крысам, следует сходить в кустики. А то подберут нас, придется терпеть до города.
   Когда Игорь вернулся на обочину, шоссе было пустым и казалось унылым, как свежевыкошенная лужайка. Полоска земли, по которой он шел, зажатая между чешуйчатой спиной дороги и лохматым подлеском, была усыпана ветками, кусочками коры, крылатками клена. Пушились белым инеем бурые останки прошлогодних листьев. Наушник в правом ухе Игоря бубнил о баскетбольном матче на первенство НБА.
   - Так мы, белявый, с тобой и к полустанку притопаем. Задерживаемся - Саша, наверное, уже волнуется. Или не волнуется? Мы же говорили, что будем вечером, а до вечера еще ого-го! Рейнджер, ну хоть что-нибудь! Давай дальше. Дальше... Ройся, ройся в эфире!
   Приемник скрежетал, бранился рекламой, выплевывал новости и куски авторских передач.
   - Рейнджер, дальше...
   - "... солнце" Константина Кинчева...
   - Вау, блондинчик! Отыскали, не прошло и года. Рейнджер, полный звук.
   "Смотри, как август падает с яблонь,-
   Это жатва,
   Это сентябрь..."
   - Это сентябрь, белявый,- Игорь задрал голову, подставляя лицо хилым ниточкам солнечных лучей.- Хоть и март, а все равно - сентябрь.
   Дорога начала изгибаться, плотнее обжимая лесопосадку.
   "Смотри, как ветры собирают в стаи
   Самых усталых,
   Как поднимают и кружат
   Над распятием листья..."
   Желтый "Москвич", по-рысиному бесшумно выскочивший из-за поворота, Игорь чуть было не пропустил. Очередной раз оглянувшись, увидел машину с солнечным зайчиком, пляшущим в лобовом стекле. Автомобиль был уже совсем рядом, и Игорь вскинул руку еще до того, как различил, что в салоне, кажется, сидят четверо.
   "Смотри, как лес полыхает
   И медленно гаснет,
   Это - сентябрь."
   "Москвич" сбросил скорость, прокатился дальше, подруливая к обочине.
   - Блондинчик, кажется, мы присутствуем при рождении чуда,- сказал Игорь, убыстряя шаг.- Маленького чуда, когда подбирают голосующего на дороге.
   "Осеннее солнце -
   Гибель-сюрреалист..."
   Игорь потянул дверь на себя. Водитель - мужчина за сорок, смоляная с проседью шевелюра - был в салоне один. Вот такие четверо, Игореша, глаза уже ни к черту.
   - До города подбросите?
   - Садись,- кивнул водитель.
   - Два доллара будет нормально?- Игорь упал на сиденье и пришлепнул дверь на место.
   Водитель чуть покривился, как человек немеркантильный, для которого деньги - мусор. Качнул рукой.
   - Пристегнись.
   Москвич разгонялся вдоль шеренги застывших - потому что, покачнешься, станет только холоднее - кленов, ясеней, акаций...
   "Осеннее солнце
   Листьями падает вниз.
   Весна будет когда-нибудь завтра..."
   Весна завтра, завтра, завтра...
   - Еду и думаю: куда он собрался?- водитель повернул лицо к Игорю.- Холодина, а до Рычевки еще километров шесть. А ты что, аж в город пешком топал?
   - Когда есть выбор стоять или идти, я лучше пойду,- Игорь даже слегка загордился экспромтом, но водитель не оценил. Поглядывал на Игоря, ожидая чего-нибудь попроще.
   - Вы тут часто ездите?- лучший способ разговорить собеседника - спрашивать о нем самом, подумал Игорь. Хотя бы из вежливости. А без вежливости мы ходили бы с головы до ног оплеванными. Потому как нам друг на друга глубоко плевать.
   - Часто. Жить-то надо.
   - Что-то перевозите?
   - Вожу.
   Теперь я спрошу: что? подумал Игорь, а он опять скажет одно слово. И потянется разговор липкий, как смола, приставшая к подошве. Разговор, в котором каждая фраза возникает словно засаленая фишка в бинго. Их немного - и, когда бы какую не вытащили, она почти всегда к месту. Можно не задумываться, лишь бы мешочек с фишками не опустел до города.
   - А что?
   - Разное. Сейчас газеты в Курск отвозил.
   И опять он молчит, Игорь поправил кружок наушника. И ждет, что я буду хорошим собеседником. А я плохой собеседник. Ну как сидеть у Костика до вечера, если дома ждет Саша, единственная, с кем мне не приходится корежиться в поисках что бы сказать.
   - Давайте знакомиться. Игорь.
   - Иван Семенович.
   - Очень приятно.
   "Москвич" царапнул колесами обочину, пропуская громогласно трубящий выводок иномарок.
   - Разъездились, блин. Слышь, Игорь, это у тебя плеер там?
   - НЕпись.
   - Я говорю, в ухе наушник от плеера?
   - От нЕписи. Компьютера.
   Иван Семенович присвистнул.
   - Представляешь, так ты из этих, из компьютерщиков.
   - Программист.
   - Говорят, вы теперь большую деньгу зашибаете.
   - На машину не хватает.
   Нет, это ты обманываешь человека, Игорь. Хватило бы тебе на машину, только все деньги бухаешь на апгрейды своего железа.
   - А, ты про москвичонок мой. Так я купил его фиг знает когда. Еще при Союзе. И он меня до сих пор кормит. А вообще зоотехнику окончил. Поработал пару лет, чувствую - не мое. А друзья просят - съездь туда, подвези. Ну и втянулся,- Иван Семенович утопил в пол педаль газа. Белая указка стрелки, дрожа, потянулась к цифре 80.
   - А я закончил мехмат в универе,- пооткровенничал в ответ Игорь.
   - Каком универе?
   - Университет, он один,- Игорь вытащил еще одну фишку бинго, распространяющую кисло-сладенький аромат превосходства.- Был и остается один, хоть их сейчас в городе полтора десятка.
   - Ну да,- неопределенно дернул плечом Иван Семенович.- Слышь, дай-ка компьютер посмотреть.
   - Только осторожно.
   Игорь передал водителю черную коробочку, согретую во внутреннем кармане куртки.
   - Мультфильм какой-то...- Иван Семенович тронул большим пальцем экран. Настороженно принюхивавшийся Мартин с испуганным писком метнулся к своему гнезду из обрывков газет, соломинок, сухих листьев...
   - Ну просил же поосторожнее!- Игорь выхватил нЕпись из чужих рук.
   - Успокойся, малыш, я здесь, тебя никто не обидит.
   Глаза у водителя распахнулись широко, как у младенца.
   - Он живой?- почти робко спросил он.
   - А вы видели мертвого, который дышит, ходит, пугается, если ему ткнут в мордочку пальцем?!
   - Я не знал...
   Сам виноват - отдал компьютер, злился на себя Игорь, мизинцем гладя Мартина по дрожащему боку. На языке вертелось: "Остановите здесь!". Пусть этот берет деньги и катится. Игорь коротко взглянул на Ивана Семеновича. Лицо водителя вытянулось, встретившись взглядом с Игорем, он виновато отвернулся, стал смотреть на дорогу. Переживает. Боится, что-то сломал, подумал Игорь смягчаясь.
   Иван Семенович не переживал. До города было еще далеко - и хотелось с кем-нибудь поговорить. А белая крыса в компьютере... Крыса и крыса. Еще и не такого напридумают.
   - Никогда не видел этой игрушки,- заговорил Иван Семенович, пуская машину в обгон упорного "Запорожца".- По телеку слышал, что вы себе разных собак, кошек, даже людей игрушечных в компьютере заводите, но не видел.
   - МартИн - не игрушка, он живой,- заметив, что Иван Семенович передернул плечами, Игорь заговорил торопливее, как всегда говорил, если волновался.- Он все слышит, я прикасаюсь к экрану - и МартИн чувствует; ощущает температуру снаружи, запахи различает, пусть плохо. Когда ему больно и страшно, плачет. МартИн привязался ко мне, как привязалась бы обычная крыса.
   Ну и завел бы себе обычную крысу, подумал Иван Семенович, - дешевле обошлось бы. Ну, в конце концов, в компьютере завел, так пусть в компьютере. Оно мне нужно?
   - Вот ты университет заканчивал, значит - ученый.
   - Я - программер... программист.
   - Ну, значит, хотел стать ученым.
   - Была бредовая мысль.
   - Вот ты, как ученый, представляешь, скажи мне: почему все эти профессора не признают инопланетян?
   Мартин уже не дрожал, начал возиться, устраиваясь спать.
   - Не знаю,- ответил Игорь,- почему не признают.
   Он погладил МартИна по переносью и уложил нЕпись в кармашек куртки.
   - Нет, ну почему они не признают!- горячился Иван Семенович.
   Отмолчишься тут, подумал Игорь. Хорошо, ехать недолго.
   - Я думаю, пока мало доказательств...
   - Какие еще им нужны доказательства!- оторвавшись от дороги, Иван Семенович улыбнулся Игорю понимающей улыбкой - нас-то с тобой не проведешь.- Я позавчера читал статью в "СпидИнфо", представляешь, где-то в Сибири целый поселок встречался с инопланетянами! Представляешь, прямо в тарелку к ним путешествовали... Хотел бы я там побывать.
   - Ты, Игорек, видел НЛО?
   - Нет.
   - А я, представляешь, видел. Как-то едем мы, представляешь, с сыном...
   Очередная тема, подумал Игорь. Еще одна фишка вечного бинго. Майк хорошо это описал:
   "И кто-то, как всегда, нес мне чушь о тарелках,
   И кто-то, как всегда, проповедовал дзен.
   А я сидел пень-пнем и тупо думал:
   "Где ты провела эту ночь моя Сладкая N?".
   А как ты провела этот день "моя Сладкая С."? Ждет, наверное. Уже скоро. Вот девушки на обочине голосуют. ОстанОвится?
   - ...в третий раз смотрю и вижу, что это не облако. Спица такая белая протянулась вот настолько,- Иван Семенович показал правой рукой,- как отсюда и до руля.
   Будка автостоянки с двумя брюнетками пронеслась мимо, одна из девушек успела сжать руку и продемонстрировать задранный кверху средний палец. Игорь только покачал головой, а увлекшийся Иван Семенович уже ни на что не обращал внимания.
   - ...большой вселенной и мы одни. Фигня! А не признают профессора потому, что тогда всю их науку придется менять. А кому ж хочется: они держатся за свою науку и свои места. Вот ты в электронике разбираешься?
   - Нет.
   - В 91-м, по-моему, году - еще Союз не распался - встречаю в газете объявление. Точно не помню, где-то так: "Переделываю черно-белые телевизоры для связи с 3-7 инопланетными цивилизациями". Телефон и даже абонементный ящик. Жалею, что куда-то газету засунул и не могу найти. Хочу позвонить этому мужику, у меня как раз старый "Рекорд". Одно никак не пойму: почему только черно-белые телики?
   - Не знаю,- сказал Игорь, глядя на бегущие за окном дома пригорода. Ему нравился деловой подход написавшего объявление. Разве повалит серьезный клиент на 1-2 цивилизации? Три - еще куда ни шло...
   - Я думаю, тогда как раз начали разгонять секретные ящики, вот кто-нибудь из умельцев и решил заработать,- пояснил Иван Семенович.- Я вообще часто газеты читаю. Недавно нашел, как вычислить, кто кем был в прошлой жизни. Посчитал, оказывается, я живу уже третий раз. Первый раз жил в Древней Греции, и вроде как не дом у меня был, а большой ящик или бочка. Второй раз...
   Пробираясь через толчею машин, "Москвич" выехал на Пушкинскую.
   - Остановите, пожалуйста, у какой-нибудь трамвайной остановки,- попросил Игорь.
   - А ты где живешь?
   - На Ленина.
   - Ну, так я тебя прямо на Ленина и отвезу, нам почти по пути. А в третий раз, значит, живу здесь. Посчитал дальше, оказывается, у меня предназначение в этой жизни - разобраться в устройстве Вселенной. Представляешь? А я ведь еще с детства любил на звезды смотреть, даже думал себе крышу прозрачную в машине сделать, чтобы ехать ночью - и было видно все небо.
   "Москвич" остановился перед красным светофором. Когда-то мне даже нравилось разговаривать с такими людьми, думал Игорь, нашаривая в кармане деньги. Беседовал и веселился про себя.
   - Мужикам рассказываю и вижу, что не понимают они. С улыбочкой такой смотрят. Повезло мне с тобой, давно не получалось разговаривать о чем-нибудь настоящем.
   - Вот здесь, пожалуйста,- Игорь отстегнул гладкий ремень-упряжь и протянул водителю две зеленые бумажки.
   - Спрячь, спрячь,- махнул рукой Иван Семенович.- Говорю тебе, я давно так приятно не беседовал.
   - Ну спасибо, Иван Семенович, что подбросили,- Игорь пожал протянутую руку.
   - Тебе спасибо. Удачи.
   - До свидания,- Игорь выбрался на тротуар, хлопнул дверью.
   Бедный человек... Игорь смотрел, как лимонный "Москвич" втискивается между молочным фургоном и блестящей от лака иномаркой.
   - Ну что, белявый,- прошептал он, услышав, как скребется в нЕписи проснувшийся крысенок,- хоть настроение ему подняли, правда? Пойдем дом...
   Краем глаза Игорь заметил красно-коричневый прямоугольник на стекле коммерческого магазина и вздрогнул, будто его хлестнули по лицу. Сжав челюсти, шагнул к витрине, принялся отдирать листовку.
   "Рубайте киберхиппи черепа! БНС" Ну, сволочи, каждую ночь, пока никто не видит, оклеивают этим мусором город. Хоть бы раз поймали кого из верхушки, не пацанов: "Да мы чо? Подъехали двое крутых на "Ауди", кинули капусты, говорят: расклеите - еще набашляем, а нет - головы поскручиваем!".
   - Эй, мужик!
   Верзила в черном х/б охранника лениво вышел из дверей магазина.
   - Какого ты тут делаешь?
   Игорь не ответил, продолжал скользить ногтями по стеклу и бумаге. Эх, ножик бы.
   - Охолонь, идет подмога.
   Игорь обернулся. Двое в засаленной форме коммунальной службы сдирали красно-коричневый лоскут с соседнего столба.
   - Иди, хип, без тебя справятся.
   Охранник лениво ухмылялся, и Игорю захотелось дать ему в зубы. А, ладно... Пошел он! Навесили ярлык "киберхип": все объяснили, со всем справились. А Бригады эти... Мелкие подлости и больше ничего.
   - Это все сказка, белявый,- пробормотал он, отступая от витрины.- Глупая, страшная, но только сказка. Забудь. Пойдем домой.
   На двери подъезда Игоря ветер трепал недосорванную бумажку, отпечатанную в типографии: "Если хочешь питаться усиленно - голосуй за экономиста Зубилина!"
   - Блондинчик, мы бы с тобой такой дешевки постыдились, правда? Оттого мы никуда и не баллотируемся.
   Игорь вошел в подъезд - королевство табачного дыма, окурков и разлитого по полу пива.
   - Почти дома - белявый, задержи дыхание.
   В темном углу что-то зашевелилось. Игорь вздрогнул: он так и не смог привыкнуть, если кто-то посторонний слышал его разговор с Мартином.
   - Добрый день, Инга Олеговна.
   Соседка по этажу выползла на свет, позвякивая авоськой, с двумя найденными в урне бутылками.
   - Здравствуй, Игорь. Что это ты не на работе?
   - У меня выходной,- солгал Игорь. Рассказывать старухе, что он работает дома, не хотелось. Назавтра опять забудет, а сейчас примется читать нотацию, что такой здоровый парень мог бы себе найти и настоящее дело...
   Истыканный сигаретами глазок лифта все еще светился красным.
   - Я гляжу, у тебя одни выходные. Вот я до пенсии на работу каждый божий день, как мышка. С восьми и до пяти.
   Кнопка все никак не гасла.
   - Я побежал, меня жд...
   Игорь вовремя спохватился. Не хватало еще выслушивать поучения о Саше.
   - Уже боишься побеседовать со старой женщи...
   Со старой мышкой, подумал Игорь, взбегая по лестнице. Нет, я мышей не боюсь.
   - Мы, белявый, ничего не боимся. Только испортила нам старая карга беседу. Знаешь, по-моему, Джек Лондон писал, что разговор самого с собой - признак близкого душевного расстройства. Что ты мне пищишь? Нет, блондин, про разговор с крысами он ничего не писал. И напрасно ты так его обзываешь. Джеки - мужик серьезный, моряк, полярник... Я не говорил в честь кого тебе дадено имя?
   Резная деревянная обшивка двери скрывала листовой металл, динамик; постно смотрел наружу рыбий глаз видеокамеры.
   Игорь нахально подбоченился:
   - Эй, избушка, избушка, повернись к лесу тылом, ко мне рылом!
   Щелкнули электрические замки, дверь приоткрылась, пропуская хозяина, лязгнула за спиной.
   - Игореша приехал,- радостно сказала Саша. Она была в спортивном костюме, на груди темное пятнышко от споротой эмблемы. Каштановая грива заколота в каштановый хвост.
   - Как съездил?
   - Все хорошо,- Игорь смотрел не нее и чувствовал, как дурацкая улыбка тащит уголки его рта прямиком к ушам.
   - Тебя не было - и мне целый день чего-то не хватало. Я совсем дурочка, да?
   - Ну, что ты! Я тоже скучал.
   - Тогда раздевайся и марш мыть руки. Я приготовила твое любимое...
   Игорь отнес в комнату нЕпись с Мартином, который опять уже начал моститься спать. Проверил ви-тестером температуру крысенка. Увидев, что возле гнезда Мартина еще валяются сухарики, Игорь не стал больше его кормить; водя пальцем по сенсорному экрану, сменил плошку с водой. Отправился в ванную.
   - Эй, Бим, как Яша?
   - Протестировал, хозяин,- откликнулся динамик под потолком.- Все тесты прошли успешно.
   - Молодец,- Игорь закрыл кран, вытер руки полотенцем.- Благодарю за службу!
   - Да нет баз-зара...- прогнусил компьютер голосом под нового русского. На кухне захохотала Саша.
   Игорь тоже улыбнулся. Вчера, когда Саша уже спала, он добавил эту фразу в словарь персоналки.
   - Пахнет просто здоровски,- Игорь уселся за стол.- А ты?
   - Я с тобой посижу. Думала, что ты приедешь поздно, и, пока готовила, так напробовалась, что еще один кусочек - и просто лопну.
   - А чем ты еще занималась?- поинтересовался Игорь с набитым ртом.
   - Начала писать картину.
   - Хочу посмотреть.
   - Нет-нет, только когда закончу. Как тебе обновленный рецепт?
   - Обновленный?
   - А он даже и не почувствовал!
   - Ой, прости, конечно же, почувствовал.
   - Врунишка! Я добавила корицы и попробовала сметану вместо майонеза.
   - Очень-преочень вкусно. Слушай, давай выставим твою кандидатуру в "Кулинары года"?
   - Какой нахальный и беззастенчивый подхалимаж!- сказала Саша, покраснев от похвалы.- Правда, нравится?
   - Честное октябрятское!- Игорь вознес руку в пионерском салюте. Саша снова засмеялась.
   - Тогда бери еще.
   - Обязательно. Сашенька, новости были?
   - Ничего срочного, кушай.
   - Угум. А все-таки?
   - Звонила твоя мама, просила тебя перезвонить. Игорь ты знаешь, она меня не любит. Я сделала что-то не так или обидела ее?
   - Я с ней поговорю.
   - Нет, конечно же, я знаю, почему...
   - Саша, я с ней поговорю. Не расстраивайся. Она тебя ведь не знает так как я. Она тяжело сходится с новыми людьми.
   - Игорь...
   - Все нормально. Звонил еще кто-нибудь?
   - Да,- Саша нахмурила брови.- Этот тип... с перстнем.
   - Сестрицын?
   - Просил вас заканчивать побыстрее. Сказал, что добавит десять процентов, если вы сделаете программу до понедельника.
   - Эк, им приспичило! А чего он мне звонил, а не Кольке?
   - Не знаю.
   - Ну, Бог с ним. С Колькой я сам поговорю.
   - Игореш, он мне не нравится. Он подлый человек.
   - Коля?
   - Нет, что ты. Сестрицын.
   - Это просто работа, девочка. Сделаем - расстанемся и забудем про их блоховник. Ничего страшного.
   Игорь положил вилку на стол.
   - Фу-ух! Ну, спасибо, хозяюшка. Накормила мужика до отвала. А теперь он пойдет терзать Бимку.
   - Ты слишком много работаешь.
   - Сашенька, это единственное, что имеет смысл.
   - Все равно, ты слишком много работаешь.
   - Мне нравится, как говаривал лошадка Боксер. Колотила его жизнь, а он знай себе повторял: "Я буду работать еще упорнее!"
   Саша уставилась в пол.
   - Игорек, я прочла Оруэлла,- она моргнула, еще раз, отвернулась...
   - Сашенька, что с тобой?
   - Ничего. Я прочла Оруэлла. Боксер надорвался и умер. А тем, что он делал, бессовестно пользовались другие.
   Игорь на мгновение задержался с ответом. Поймет ли? Так хочется, чтобы поняла.
   - Боксер умер, это правда. Зато был счастливой лошадью. При жизни делал все, что мог, чтобы другим было хорошо.
   - А на себя внимания не обращал, делал для чужих всех, всех. Он мог себе это позволить - он был один. А у тебя есть я, ведь правда, правда?- Саша попыталась заглянуть Игорю в глаза.
   - Правда,- он погладил ее волосы.
   - Я не хочу, чтобы ты умер,- девушка всхлипнула.
   - Ну что ты, Сашенька. Не плачь. Конечно же, я не умру,- Игорь шагнул к двери. Оглянулся.- Все будет хорошо. Обязательно. Только нужно немножко поработать.
   В комнате Саша, как всегда, успела навести порядок. Чашки, в разводах от растворимого кофе, были вымыты и успокоились в кухне на посудной полке, скатерть поправлена, ковер вычищен пылесосом. Только стул, место которому было возле Бима, валялся на полу. Наверное, Яшка опрокинул во время своих эволюций, подумал Игорь. Подцепив стул ногой, вернул его на место, приговаривая:
   - Дай, Бим, на счастье, лапу мне...
   Снизу экрана выплыла когтистая лапа, похоже, сворованная у сколопендры Вальехо. Лапа расслабленно покачалась влево-вправо.
   - ...Такую лапу не видал я сроду,- уважительно признался Игорь.
   - Давай с тобой полаем при луне...
   - На тихую, безлунную погоду,- подсказал из динамика Бим голосом хозяина.- Письмо по мэйлу. Плюс один файл, проверен, вирусов не обнаружено.
   - Читай письмо.
   - Окей, босс. Письмо, получено 13:06, автор: "Олег".
   "Мутировал би-ви-99й. Не выходи нЕписью в сеть. Ищу лекарство, по получению сообщу. Олег". Указания?
   - Бим, выход нЕписи в сеть через тебя запрещен. Для отмены запрета требуй трехкратного подтверждения.
   - Да нет баз-зара...- самодовольно прогундосил компьютер.
   - Что за файл?
   - Данные нетипизированы, получено 13:03. Автор: "Анна". Указания?
   - Понятно, Бим. Загружай проект.
   Игорь натянул перчатки фирмы "Eridanus", воспетые как "Лучшее средство для работы и забавы в виртуальном мире!", сжав и разжав кулаки, вслушался, как поскрипывает дорогая кожа. (Совсем новые перчатки, еще и месяца не прошло, как Игорь, сияющий, словно начищенный велосипедный звонок, подключил их Биму.) Опустил на голову черный шлем с длинной косицей проводов и поморгал глазами, приноравливаясь к мультяшному изображению.
   Картинка с роботом, лежащим на столе мастерской, стала отчетливей. Темно-синий человекоподобный механизм был обозначен грубыми штрихами - так мог нарисовать ребенок. Большая квадратная голова крепилась тонкой шейкой к примитиву туловища вида электрической батареи. Как параллельные ломаные, вытянуты хилые веточки ног. Руки у робота отсутствовали.
   Перчаткой, тут же вынырнувшей в изображении, Игорь потянулся к буфету, рисованному а-ля орех. Буфет украшали узорчатые часы, где мужик и медведь как раз начали лупцевать молотками наковальню. Игорь мельком подумал об уместности такого декора в мастерской рядом со стеллажами в пестрых бирках инструментов и материалов-данных. Разберусь с текучкой и переделаю, пообещал Игорь. На этот раз никаких "потом".
   Отворив дверцы, он запустил руку в черный прямоугольник буфетных недр и выволок недостающие части тела для рисованного робота.
   - Моторика верхних конечностей. Копирайт Нюта инкорпорэйтед,- произнесли руки хрипловатым контральто. Все курит девушка, подумал Игорь. Программирует и курит. И словечки придумывает похитрее: вот что по ее такое - моторика?
   Осторожно, чтобы не сломать тонкие, словно виноградная лоза, ручки, Игорь потянул их к лежащему роботу. Изображение стало грубым и зернистым, задергалось как в эпилепсии. Игорь знал название этой эпилепсии - компьютеру не хватало мощности.
   - Нет, господа присяжные,- пробормотал он,- это не работа, это, простите за выражение... Получаем деньги от кабатчиков - и апгрейд, апгрейд, еще раз апгрейд. Новая материнка с новыми процессорами, памяти вдвое больше...
   Игорь уронил левую механическую руку на верстак рядом с роботом, а правую принялся мостить к рисованному плечу. Картинку застило бурым словно взбаламученную лужу, и Игорь остановился, ожидая, пока изображение прояснится. Муть оседала медленно, через нее лениво мигал алым виртуальный шов.
   "Достигнут минимальный уровень взаимодействия приложений". Хорошо хоть вообще рука не отвалилась. Ой, дура ты, дура, программа компоновщик!
   Игорь, как любой программер, верил, что все-таки найдется фирма, не гонящаяся за минутной прибылью, и сочинит достойный биндер приложений. А пока приходилось пользоваться тем, что есть - все лучше, чем, как десять лет назад, трещать пальцами по клавиатуре. Да и пиши программы сами себя - за что бы тебе, Игореша, платили деньги?
   - Бим, увеличь масштаб,- Игорь ткнул пальцем в плечо робота.- Здесь. Еще. Теперь здесь.
   Гибкое сочленение расползлось на весь экран, превратившись из мигающей полоски в хитрое сплетение цветных проводков, трубочек, белесых нитей мышц. Тяжи, из-за плохой прорисовки, схожие на обрезки поливочного шланга...
   Ага, здесь разрыв. Игорь зажал пальцами тонкий теплый на ощупь проводок в плече робота, дернул его... Проводок подался почти без сопротивления, вытянулся, утончившись, как жевательная резинка. Другой рукой Игорь выкопал из макраме проводов тулова хвост такого же цвета, сложил провода вместе, прижал.
   - Бим, соединить и оптимизировать!
   Проводок зашевелился между пальцами, как пойманная сороконожка, Игорь выпустил его, и провод, геометрически правильно изогнувшись, умостился в переплетении себе подобных.
   - Получено письмо по электронной почте. Приоритет - высокий. Зачитать?
   - Не сейчас Бим,- пробормотал Игорь, распутывая непонятно как образовавшийся узел обонятельных нервов робота.- Подождет.
   А эта железяка что здесь делает? Игорь потрогал стальную угловатую деталь. Явно она не к месту. Коля намусорил, что ли? Долой. Игорь уронил бесполезную деталь в стоявшее под верстаком мусорное ведро.
   Вот это намного хужЕе: пружина чересчур раздулась. Свита из такой толстенной проволоки, что не может соединить стальное плечо с каркасом тулова. Как понимать - толстая проволока? Повышенные требования к объему физической памяти? С чего бы это, для детали соединения и вдруг память. Ладно, будем последовательны.
   Игорь взял со стеллажа инструмент, похожий на щипцы для колки сахара. Обхватил щипцами пружину, сжал. Изображение опять заволокла муть. Работяга Бим, подумал Игорь, шуршит по всем уголкам винчестера, интерпретируя мои действия, переписывает тексты программ, на которые я уже никогда не захочу смотреть,- так, на всякий случай переписывает...
   Пружина проступила на экране, она уменьшилась, стала похожа на мятую пластиллиновую колбаску. Не то. Порвется - а не порвется, так будет работать со сбоями.
   - Андо!- Игорь вернул щипцы на место, наблюдая, как пружина приобретает первоначальную форму. Ну что еще? Слишком большой поток данных на ввод-вывод? Это много вероятнее. Взяв со стеллажа банку с намалеванной на борту картинкой пресса, долбящего разлапистую корягу, Игорь нахлобучил ее на пружину. Выждал паузу, пока рассеивалась непременная муть на изображении. Банка уже стояла на месте, будто и не касалась пружины, будто та сама по себе умудрилась сбросить добрую половину объема.
   Игорь подцепил рисованную руку виртуальной перчаткой. Зафиксировав сочленение, пробормотал: "Оптимизация!" Выслушав радостное гудение Бима: "Достигнут удовлетворительный уровень взаимодействия приложений", принялся за оставшуюся мелочевку.
   Катая обрывки между пальцами, Игорь слил фиолетовые проводки управления, впившиеся в мышцы робота. Желтые волокна, передающие сигналы термодатчиков, выглядели как толстые червяки; их приходилось соединять специальными зажимами. У Игоря устали руки, пока он таскал со стеллажа инструментарий. Зато оранжевые отростки анализаторов текстуры срослись сами.
   Игорь уменьшил масштаб, попробовал проворачивать рахитичную конечность робота. Получилось, и шов не сигналил алым.
   - Общая оптимизация,- выждав, когда картина прояснится, Игорь вытащил из верхнего отделения виртуального буфета тестер. Потыкал в соединениях. Тестер равномерно мигал зеленой лампочкой, не обнаруживая конфликтов потоков, подтверждая, что время доступа управляющих сигналов к точке в пределах нормы.
   Умница, Нюта, подумал Игорь, откладывая тестер. Аккуратистка. А с Колькиным кодом я бы до завтра валандался.
   - А ну-ка, Яшка, ходь сюды!- позвал Игорь, стаскивая головной убор и перчатки. Принялся разминать затекшую шею.
   Робот, с головой похожей на горшковый шлем, выехал в дверной проем. Ишь ты, понял. Куда блокам распознавания речи "Майкрософта" до того, что вытворяет Петр. Игорь вспомнил, как они всей командой сидели за столом, отмечая конец тестирования своего первого робота-официанта. Как Петр выдал что-то такое изощренно-матерное, что он, Игорь, ничего не понял. Робот понял. И стакан сока принес.
   И никто не возмутился: что у "ребенка" за словарь (а ведь ласково машину называли "ребенком")! Наоборот, хлопали Петра по плечу - молодец парень. И вправду - молодец: они там в барах диковинку матом покроют, чтоб повеселиться. А наш возьми и разберись что к чему. Реклама - лучше не надо. Да с таким распознаванием мы живо "Инцест-анлимитед" за пояс...
   - Яша, давай ближе.
   Игорь поднял крышку на боку робота, уткнул в разъем черную пиявку кабеля.
   Пока программа перегружалась, Яков стоял, вытянув руки по швам. Игорь отсоединил кабель, захлопнул крышку.
   - Подыми-ка свою клешню!
   Робот не реагировал.
   - Руку подними!
   Без движения.
   - Яша, придай наклон в 150 градусов своей верхней правой конечности!
   Робот не шевелился, стоял как идол с острова Пасхи. Игорь вздохнул.
   - Яша, дум спиро сперо.
   - Мастер-режим включен.
   - Почему не выполнил команду?
   - Повторите команду.
   - Наклонить верхнюю правую конечность под углом в 150 градусов.
   - Нераспознанная смысловая единица "верхняя конечность".
   - Заменить на "рука".
   - Нераспознанная смысловая единица "рука".
   - Порядок смысловых единиц.
   - Выполнять, нераспознано, правое (геометрическое), угол (геометрическое), 150, градус (геометрическое).
   - Яков, отключить мастер-режим.
   - Мастер-режим отключен.
   Игорь пальцем огладил сенсорную панель. Белая стрелочка на плоском экране Бима поползла вдоль стеллажа к шкатулке с ярлычком "Тест верх кон (краден)". Шкатулка распахнулась, и оттуда воспарил неумело нарисованный крылатый чертенок. Уменьшившись до размеров моли, спикировал в ухо лежащему роботу. Виртуальный Яков уселся на верстаке и начал двигать правой рукой.
   Стало слышно, как изредка тонко подвывает бимов жесткий диск. А о левой ручке я позабыл, Игорь рассматривал картинку, которую расползшиеся пикселы сделали плохоузнаваемой. Пассы фокусника, движения... боксера что ли? Это уже бармена... А теперь что он имитирует? Похоже, штаны одевает.
   Чертенок высунулся из уха и, плюнув на экран сообщение "Тест завершен успешно", исчез.
   Значит, ошибка не Анюты.
   - Напоминаю об электронном письме высокого приоритета,- сказал Бим.- Зачитать?
   - Читай.
   - Письмо получено 17:39, автор: "Тисовской".
   "Посмотри у меня на сервере эмпег "Show" и свяжись со мной. Ник." Указания?
   - Хорошо, Бим. Посмотрим, когда все сделаем.
   - Ну-ка, Двойник, наклонить верхнюю правую конечность под углом в 150 градусов.
   Виртуальный робот не реагировал. Вел себя как собрат, стоящий на реальных колесиках на реальном полу.
   Игорь заскользил пальцами по клавиатуре: "Наклонить верхнюю правую конечность под углом в 150 градусов."
   - Ввод!
   Робот на экране не шевелился.
   - Двойник, дум спиро сперо!
   - Мастер-режим включен.
   - Двойник, тронь пальцами нос.
   - Нераспознанная смысловая единица "пальцы".
   Ну, Петя-олух! Доулучшался.
   - Двойник, отключить мастер-режим.
   - Мастер-режим отключен.
   - Бим, создай электронное письмо. Звук.
   "Здравствуй, Петруша, наш недопризнанный гений! Это Смоляков, узнал? У тебя на словаре очередная блошка. Не распознаются "рука", "пальцы", "верхняя конечность" и, наверное, еще много-много чего не распознается. До полуночи жду рабочую версию. И кончай ты эти экспе-кременты, мы же из-за твоей любви к искусству деньги теряем!"
   Бим, конец записи. Адресат: Петр. Сжать и послать немедленно с наивысшим приоритетом. Яша, катись на кухню.
   Робот покатился. Игорь проводил его глазами. Теперь до вечера работа стала, и можно помахать ручкой 10 процентам...
   - Игорек, у нас закончились продукты,- сказала Саша из соседней комнаты.- Как думаешь, сходить или заказать по телефону?
   - Закажи, мы пока еще богатые. Ты не скучаешь?
   - Чуть-чуть. У меня тут Мартин.
   - Сейчас я посмотрю, что прислал Коля и приду.
   Надо позвонить матери, подумал Игорь. Нет, завтра. Она опять начнет плакать.
   - Бим, прокрути видео "Show" с сервера Николая.
   - Окей, босс,- буркнул компьютер.
   По экрану пронеслась строка: "Запись и монтаж сделан фирмой "Альцест-лимитед".
   Новость, подумал Игорь, конкуренты о нас заботятся. Но названьице у их фирмы...
   Динамики вострубили музыкальную тему к фильму "Без масок".
   - Бим, тише,- поморщился Игорь.- Еще тише...
   На экране полыхнуло изумрудным "Ток-шоу ЛЮДИ БЕЗ МАСОК". В надпись влетел камень, она рассыпалась осколками. На черном фоне медленно кристаллизовалось: "Тема: КИБЕРХИППИ". Камень, исчезавший где-то там на заднем плане, толкнулся о невидимую перепонку, полетел назад, набирая скорость. Предательски, с тыла, ударил надпись, тут же разлетевшуюся, словно горсть снежной крупы. Врезался в экран.
   Мужчина в серой тройке томным жестом пресыщенного жизнью гомосексуалиста поднес микрофон к губам.
   - С вами я - Антон Дягилев, и мы продолжаем наше ток-шоу "Люди без масок"!
   Он повел глазами в сторону, и камера тоже поехала в сторону, показывая столик с бутылками минералки и сидящих за ним двух мужчин и женщину.
   - Напоминаю вам, уважаемые телезрители, что у нас в гостях психолог компьютерного центра "Транс-Росс" госпожа Светник...- женщина качнула ярко-рыжей прической,-...видный деятель партии национального прогресса,- мужчина с внешностью грустного бульдога удовлетворенно прикрыл глаза, мол, что есть, того не отнять,- зам министра культуры по связям с общественностью господин Фомичев...
   - Я подал в отставку,- сказал экс замминистра,- буду баллотироваться...
   - и сотрудник известной программистской фирмы "Альцест-лимитед"...
   Игорь шумно выдохнул. Известной фирмы, ну-ну...
   - Как, интересное кино?
   - По-моему - ерундовина, Сашенька. Не пойму, зачем Коля его прислал. Ребята из "Инцеста"...
   - Игорь!
   - Прости. Из "Альцеста" смонтировали куски какого-то дурацкого ток-шоу...
   - Тогда выключай.
   - Коля просил посмотреть, нужно дотерпеть до конца.
   - ...составляют самую активную часть киберхиппи,- говорила психолог.- Но давайте смотреть на вещи шире. Киберхиппи - это и девочка, выгуливающая электронного котенка фирмы "Банзай", и подросток, что балуется активной киберпорнографией. Это и доктор наук, который отдыхает, громя виртуальных монстров.
   - Очень интересно. Чрезвычайно,- ведущий поправил бабочку, уснувшую у него на горле. Про киберпорнографию это она хорошо, подумал он. Еще чего-нибудь заводного, глядишь и выйдет сносная брехаловка.- Определите, пожалуйста, для наших зрителей термин "киберхиппи".
   - Так я называю людей, которые ныряют в придуманный компьютерный мирок.
   Глупая старая сова,- экс-замминистра под столом скомкал правой кистью левую. Не притворяйся, будто ты не понимаешь!
   - Кажется, господин Фомичев с вами не согласен...
   - Киберхиппи - те, кто подменяет реальность виртуальным миром,- говорил экс замминистра неторопливо, глядя прямо в камеру.- Одни отстреливает монстров, понимая, что это - всего лишь грубая модель, для развлечения. А другие суются в виртуальность с лекалом этики. Когда человек раздумывает: больно ли раненому вампиру или жалеет невыгулянного "Тамагочи", это уже киберхип - дальше не шаг, а всего четверть шага поверить, что по ту сторону экрана полноправный мир. Какой? Конечно же, лучший. И вот готов еще один путешественник во вселенную, где только добро и справедливость.
   Как развоевался,- Дягилев с трудом сохранял на лице заинтересованно-спокойное выражение. Спросить бы про его сына. Нет, не смогу. Слопают ведь. Костей не оставят.
   - Кстати, о "Тамагочи" и родственных игрушках. В фильме дети больше играют с компьютерными зверьми, а не со сверстниками. Госпожа Светник, как вы это объясните?
   - Мальчик жаловался: "А Вовка мне засветил в глаз!", помните?
   "Тамагочи" в глаз не засветит и не покусает. Они чистенькие и ласковые к ребенку, за это их любят родители. Сейчас уже мало кто говорит: "Купим тебе компьютерную киску, научишься за ней ухаживать, тогда поговорим о живом котенке". Зачем живой?! Во-первых, современный электронный зверек мяукает, бегает, выглядит почти как настоящий. А во-вторых, он не гадит по углам.
   Когда появились DVD с виртуальными школами...
   Ведущий опять заботливо поиграл с черной бабочкой. Не то, все не то. Изюминки нет. Клубнички.
   За восемь лет работы на телевидении Дягилев четко усвоил: шоу без клубнички - провал. Выволочь что-нибудь интимно-скандальное на поверхность, а пока собеседник мнется, ищет слова поприличнее, копать, копать, копать его, собеседника, глубже.
   - ...виртуальный урок закончится, едва ты того пожелаешь; где можно слушать учителя и уминать бутерброд, запивая кока-колой? А учителя в таких школах потешные - герои мультфильмов. Говорят "прикольно", а - по результатам тестирования - учат лучше, чем преподаватели-люди.
   - Хорошо,- ведущий облизал верхнюю губу. Черт с ними со школами. Неплохо сублимировала клубничку жестокость. И кровь, как можно больше крови с тяжелым тошным запахом.- Скажите, как вы относитесь к лозунгу Бригад Национального Спасения: "Киберхипов - на фонари!", потому что они-де губят нацию...
   - Любые фашисты - это не от Бога...
   Пошло-поехало,- экс замминистра откинулся на спинку. Сейчас зацитирует Евангелие.
   - ... компьютеры убивают. За последние шесть лет рождаемость упала где-то в полтора раза. По оценкам специалистов, главная причина - виртуализация. Кроме падения рождаемости - политическая апатия, сужение контактов с внешним миром, гиподинамия. Все то, что мы наблюдаем на Западе, постепенно начинается у нас.
   Гиподинамия, сужение контактов... Рыжая мочалка нарочно уходила от стОящей темы. А жвачные у телевизоров жмут на ДУ-шки, меняя канал, -думал Дягилев. Рейтинг опять бухнет вниз - и редактор, прищурив свиные глазки, скажет: "Стареете, Антоша! Раньше могли - один репортаж из гей-клуба чего стоил. Может, вам другую работу поискать? Попроще..."
   - ...индустриалисты обещали наладить коммуникацию и снизить стоимость телефонных переговоров. И вот с откровенно глупой программой на выборах они оказались третьими. За них голосовали компьютерщики: любители играть по модему, пользователи "Интернет", наконец, ком-гошники: продукты, лекарства и усовершенствования для своего зверья они тоже получают по "Интернету".
   - Я поясню нашей зрительской аудитории,- Дягилев нашарил взглядом камеру,- "ком-гошники" - самоназвание людей, которые держат в компьютере виртуальное животное...
   - Не совсем так,- качнула головой психолог.- Самоназвание тех, кто состоит в объединении "Виртуальная Природа". Четыре года назад они еще занимались политикой. Голосовали за Индустриальную партию.
   Изображение на экране дернулось, хороня кусок ток-шоу.
   - Бим?!- встрепенулся Игорь. Тут же вспомнил - монтаж.
   - Да, хозяин?
   - Ничего, ничего...
   - ...намеренно глуповатое название "ком-гошники", все люди с мозгами. Элита. И то, что именно элита уходит в придуманный мир, опасно вдвойне.
   Почему она такая зануда,- думал Дягилев, продолжая вежливо улыбаться. Говорили же - умная баба, только бзикнутая на православии.
   - И последний вопрос, госпожа Светник...- последний, иначе ты всех усыпишь,-... почему проблема киберхиппи возникла вот так, вдруг?
   С той же внимательной полуулыбкой рассматривал ее лицо, ожидая, пока женщина закончит говорить. Торопливо кивнул, когда она упомянула о церкви. Упомянула до смешного торжественно, но Дягилева вдруг ожгло больной завистью, что нет предмета, о котором он мог так торжественно говорить. Лишь на мгновение ожгло.
   Седого следующим, подумал он. Как приказано. Да и в смысле клубнички будет перспективнее.
   - ...назвать пользователей ПК восьмидесятых? Даже сейчас не каждый считает киберхиппи проблемой. А в девяностых, когда в Москве ввели повременную оплату телефона и они впервые вышли на демонстрацию...
   Игорь помнил этот телерепортаж. Дикторша новостей РТР не прятала снисходительной улыбки. Оператор знай себе выхватывал кадры подростков в кроссовках и драных джинсах, что несли плохо намалеванные плакаты. Дети, которым захотелось покричать. Как вышли на демонстрацию, так и ушли, да и кого в наше просвещенное время удивишь демонстрацией?
   - ... другой репортаж: венгерский предприниматель устроил кладбище электронных зверьков. Аккуратные игрушечные дорожки, дерн, крестики и надгробья... А комментарии с ехидцей: эту бы энергию да на мирные цели.
   Так что в общественном сознании проблема киберхиппи давно упокоилась в разделе дешевок для привлечения внимания. Рядом со снежным человеком, НЛО и концом света.
   Дягилев торопливо покивал.
   - Большое спасибо. Господин Фомичев, я вижу вам есть что возразить.
   - Во-первых, они - не элита...
   - Напоминаю нашим зрителям, Павел Павлович говорит о кибер...
   Не перебивай меня, гомик, - подумал Фомичев, остановившись и терпеливо ожидая. Ты даже не представляешь, что за карты сейчас разыгрываются.
   - Я правильно вас понял, Павел Павлович?
   - Да... Элита - значит, лучшие. Вычтехника здесь не причем. Неандерталец не станет интеллектуалом, если ему дать философский словарь. Даун не умнеет за дисплеем.
   - Какая элита? Отбросы общества. Ненормальные люди. Больные. Новые наркоманы. И многие этим гордятся. Мы - не такие как все. Подразумевается, конечно - лучшие.
   А он мстит, -- вдруг понял Дягилев. Он считает всех, кто держит компьютерную тварь, виноватыми, что его Витя умер. Да из этого можно было бы такой сценарий выжать!
   - Это глупо и немодно, но подумаем о нравственной стороне. Расходуется электроэнергия, которой есть куда как лучшее применение. Дети -- да если бы только дети! --возятся с рисованной компьютерной тварью, хотя на улице хватает бездомных собак и кошек. Мне известны случаи, когда киберхиппи выбрасывали своих настоящих животных на улицу...
   - А мне известны случаи, когда некиберхиппи выбрасывали животное на улицу,- вставила психолог. Маньяк, подумала она, таких людей нужно держать в железной клетке.
   - Я дал вам закончить, так не перебивайте меня,- Фомичев схлебнул из стакана с выдохшейся минералкой. Кашлянул в кулак.
   - Наконец-то, вышел указ президента об ужесточении правил продаж, выдачи лицензий компаниям, налоге и обязательной регистрации любого виртуального животного. Если мы не можем иначе, давайте бить гошников по их карману. Будем давить налогами и штрафами и заставим-таки отказаться от виртуальной соски. А не хотят, пусть ищут деньги на свой наркотик - все будут работать на общество и меньше времени спать в придуманном мире.
   Ага, дернулся. Фомичев краем глаза следил за молчавшим программистом. Тот с начала передачи сидел, скрестив руки на груди, для пущей независимости закинув ногу на ногу. А сейчас откачнулся, словно чужая ненависть комком боднула его в грудь. То ли еще будет. Я вам дам, сволочи!...
   - Они примутся кивать на Запад, мол, в Америке таких репрессий нет. А я говорю: будут. И у нас есть уникальный шанс пресечь заразу на корню и хоть один раз оказаться впереди планеты всей.
   Они завизжат, что мы нарушаем их свободу. Но свобода заканчивается там, где начинается свобода другого. А я такой же свободный человек, как они, и не хочу, чтобы мои дети, оглядываясь, что творится вокруг, уверовали, лучшая жизнь - жизнь в компьютере.
   Один ребенок уже уверовал, - подумала Светник. И за это ты готов сломать весь белый свет.
   - Павел Павлович, может, не так все страшно,- Дягилев покривил рот в вялой улыбке. От этой улыбки их, фарисеев, тошнит, и они еще сильнее заводятся. Давай, Пал Палыч, вмажь хипам, чтобы проняло быдло у экранов и они на стенку лезли и трепались в курилке: "Видал "Без масок"? Там, где голубой ведет... Ну, вчера они давали жару!.." - Мы слышали, что падает рождаемость - вымрут эти гошники, которых вы так не любите. Зараза себя искоренит.
   - Рождаемость падает, но киберхиппи все больше. А сколько из них хакеров? А скольким не надо быть хакерами - они работают в УВД, ФСБ, Министерстве Обороны. Чувствуете, что может быть, если наступят на их любимую мозоль? Не помогут и охранные системы, и подразделения, натасканные для компьютерной войны.
   Не большая тайна, что для противодействия объединениям компьютерщиков армия отрабатывает силовые операции: отключение телефонной связи, блокирование сетей в районах города и последующая конфискация или уничтожение вычтехники...
   - Вы это серьезно?- встрепенулась Светник.
   А вот теперь попрыгайте, - Фомичев едва сдержался, чтобы не улыбнуться в лицо побледневшему отбросу из "Альцеста".
   -Да, я серьезно! Сам видел. Уже сегодня могут отдать приказ - и вас, подонков, изуродуют, а ваше электронное хламье сапогами истолкут.
   - Игорек, я все заказала...
   Игорь вздрогнул, дико посмотрел на дверной проем.
   - Ты долго еще?
   Несколько раз сглотнув, Игорь проговорил:
   - Нет, уже чуть-чуть осталось.
   Прозвучало хорошо. Совсем спокойно.
   - А можно мне с тобой посмотреть?
   - Да я скоро... Бим, отключи динамик...- Игорь схватил скобу наушников.
   - ...вам расскажу,- программист "Альцест-лимитед" криво улыбнулся.- Я сидел здесь и узнавал, узнавал новое... Для начала меня окрестили отбросом, потом больным, - наконец, наркоманом.
   ПошлО. Чутье подсказывало Дягилеву, что шоу удается, хоть он сегодня и слова впопад не вставил. Что оказался прав широкоплечий блондин, который ни разу не сказал "я" - говорил "мы". Непонятно что за "мы". "Им" нужно было действовать в обход начальства Дягилева, "они" передавали Антону Михайловичу лично плотную пачку отечественных дензнаков с тем, чтобы он не слишком ретиво вел свою брехаловку. "ПустИте первой женщину и дайте высказаться замминистра, Антон Михайлович. ПолУчите отличное шоу."
   Дягилев считал себя художником, который вопросами может распять любого. Может препарировать, вынуть душу и, вертя перед ка- мерой, объяснять что к чему, потыкивая беспомощное желе указкой. Но, как любой художник, иногда опускался до дешевки, чтобы развеселить толпу и заработать.
   Плотная пачка была с запашком, но еще хуже пахло вскользь брошенное замечание: "отказ нас очень обидит". Обижать Дягилев никого не хотел, тем более, чтобы все остались довольны, хватило бы ничего не делать. Даже закрытие шоу не казалось теперь трагедией: Дягилев уже успел убедить себя, что имидж очкастого гомика ему порядком осточертел.
   - Вы знаете, "наркоман" - это древнее, навязшее в зубах сравнение,- говорил программист.- И, самое смешное, что оно правильное. Вы, господин Фомичев, вы сказали - прижмем наркоманов, пусть они вкалывают на общество. Только, между нами - девочками, наркомана принуждать работать... Да он лучше сворует!
   Вы много здесь говорили, подкрадывались, подкрадывались к проблеме и так и эдак, но одно упустили. То ли нарочно закрывали глаза, то ли просто слепы и не видите главной причины, почему мы уходим в виртуальные мирки.
   - Скажите мне, вы довольны своей жизнью?
   - Я - доволен,- сказал замминистра, вздернув подбородок. Понял, на что намекает этот отброс - на то, что он не уследил за Витькой и сын стал одним из них. Поддаваться было нельзя.
   - Ну, вы, это неудивительно...
   - Я, что, сюда пришел выслушивать издевательства?!- ненавистно проговорил Фомичев.
   - По-моему - накопить рейтинг перед выборами - но вам, конечно, знать лучше.
   - Господин Фомичев, господин Федоренко, давайте будем вежливы друг к другу. Все мы волнуемся, обсуждая непростой вопрос...- мыльным голосом принялся успокаивать Дягилев. А сейчас друг другу морды начнут бить, удивленно и весело думал он, не понимая, отчего стал ерепениться программер, все время сонно сидевший у края стола.
   - Буду вежлив. А вы - счастливый человек, господин Фомичев!
   Да, я счастливый человек, думал Фомичев, комкая пальцы под столом. И стану еще счастливее, когда Бригады украсят деревья гирляндами таких, как ты.
   - А лично я своей жизнью не доволен. Мне не нравится запах травки в лифте; пенсионеры-троллейбусы; бомж, тянущий руку в подземном переходе; и профессор университета, на свою зарплату одетый так, так, что можно спутать с нищим. Мне не нравится жечь глаза по 12 часов в день перед монитором - пускай фирма "Самсунг" божится, что он безопасен для здоровья. Мне не нравится, что у меня бессонница, перед глазами мельтешат проводки-колесики, на которые целый, целый день смотрел. Мне не нравится, что я не могу отдать сына в престижный лицей и не могу уехать на Золотые Пески.
   А я видел его раньше, вдруг вспомнил Игорь. На "Евро-компьютере" в этом году. Кажется - Василий.
   - Все правильно. Остроумцы давно определились: жизнь тяжела и заканчивается смертью. Но объясните, объясните мне: почему я не могу уйти туда, где никому не мешаю?
   - Что ж ты сюда-то пришел?- выплюнул Фомичев. Он ненавидел этого отброса, теперь особенно, когда тот говорил, делал лицо, будто он тоже что-то мог ощущать, ему тоже могло быть больно. Да что ты знаешь, гнида, о боли?!
   - Павел Павлович,- укоризненно развел руками ведущий,- ну что вы, у нас же прямой эфир!
   А педики, как ты, будут висеть на деревьях рядом с этими!.. - думал Фомичев. Вас двоих сам повешу близко-близко!
   - Ничего, я не обиделся. На... министров не обижаются. А зачем я пришел? Сидел на работе, и тут раздается звонок: "Ребята, хотите принять участие в передаче "Люди без масок"?"
   От бесплатной рекламы шеф не отказался. Но два условия, -объяснили ему. Нужен кто-нибудь из закоренелых гошников, чтоб язык был подвешен как следует, да, плюс, чтоб не самый правоверный. Извращенцы-Франкенштейны, Франкенштейны нам не требуются. Кстати, пользуюсь случаем и объясняю: грань между гошником и "хомиком" толщиной в волосок. И светлый волосок - оттого почти не видна.
   Признаю, в одном из моих компьютеров целый зверинец: собака, две кошки, попугай. Компьютер работает целые сутки через ИБП, потому как, по неисповедимым путям ГорЭнерго, свет у нас в доме время от времени гаснет. Он гаснет, хоть проклятый гошник Федоренко каждый месяц аккуратно выстаивает очереди в сберкассу, чтобы оплатить все растущий счет за коммунальные услуги.
   А еще я согласен с предыдущим оратором, что бродячих собак много. И что нравственнее умерить расход электричества и высвободившиеся средства жертвовать в Красный Крест. Или, еще лучше, в министерство культуры. Даже на электрический стул пожертвовать электричество нравственнее, чем поддерживать им жизнь недоноскам нашего больного воображения.
   Я прошу уважаемого оратора и прочих, кого так волнует нравственная сторона, хотя бы не смотреть дома телевизор, а съэкономленные деньги послать, например, детям-сиротам. Так вы хоть чуть-чуть скомпенсируете нашу распущенность.
   Изображение снова дернулось. Теперь программист сидел, положив сжатые кулаки перед собой.
   - ...когда я вожусь со своими зверьми, я забываю, что они всего лишь картинки. Нет, неправду сейчас сказал. Я никогда их и не считал всего лишь картинками. Они - живые существа. Просто другие, чем мы. И вы сколько угодно можете верить, что это не так. Имеет смысл только то, во что Я верю, правда ведь?
   Правда, думал Игорь, правда. Почему же, Вася, мы с тобой раньше не встретились, не поговорили?!
   - Ну в паршивом мире мы живем,- продолжал Федоренко.- С грязью, болезнями, смертью. Что поделаешь, не станет он лучше и чище, если я начну подбирать брошенные кем-то окурки и швырять их в урну. Не станет. И мне хочется просто забыться. Да мы и без компью- тера находили лазейки в другую реальность - скрывались в телевизоры, книги, в свои мысли, наконец. А чем это хуже? Чем, объясните мне? Разве мы просим так много - просто возможность уйти?
   Не помню, где читал... Бомжевал один субъект, никого не трогал, отдал подошедшему милиционеру все деньги. Но тот стоит, не уходит: смутили его отсутствующие глаза бомжа. Начал выспрашивать - что, да как, а бомж ему: не существуешь ты, и весь этот мир не существует. Не верю я в вас. Милиционер и распалился: как это, его главенства, заведенного порядка вещей не признают! И для самоуспокоения, наверное, составил на философа актик и спровадил того в дурку.
   Вот вы со своим "не пущать!", господин Фомичев, напоминаете мне того милиционера. Все что угодно, лишь бы не дать уйти человеку туда, где он чувствует себя лучше. Чтобы задержать его - пусть ощущает себя никем. Наверное, от этого ВАМ лучше?
   - Не будем переходить на личности,- опять заспешил Дягилев, торопливо напяливая маску развязного дурака.- Эмоциональная у нас сегодня передачка,- поделился он на камеру.- Господин Федоренко, ну как же! Если все отправятся в виртуальный мир, то нация, человечество, вымрет.
   - Значит, заслужило оно того, чтобы вымереть!
   Ой, отброс! - думал Фомичев, все еще тяжело дыша. Уж ты точно заслуживаешь.
   - Вот как... А когда последний человек бросит электростанцию, скончается ГорЭнерго, о котором вы так мило выразились, чем будет питаться ваш электронный зверинец?
   - Да не уйдут "все"! Это наследие недоразложившегося совка кричать "а если все...!". Уйдут одни, придут другие. Никогда "все" не станут думать, "как один".
   Хотите шоу без масок... Чтобы каждый выложил, что думает. Пожалуйста. Мы годами скачем из иллюзии в иллюзию, на мгновение выныривая в реальность, выглядываем: ну, где там карга с косой, долго еще ждать? И снова вниз, в сны, мыльные оперы, классическую музыку. В футбол, газетные новости, секс, ток-шоу, политику, компьютерные игры. Только бы не думать, только бы скоротать время, пока живем.
   А вы разрабатываете карательные операции... Хотите сломать наши иллюзии, единственное, что нас здесь держит. Только попробуйте, на следующий день от этой страны ничего не останется!
   - Вы нам угрожаете?!
   Они что - не поняли? Фомичев оглянулся на рыжую сову, на гомика в очках. Это же прямая угроза!
   - Как Я могу угрожать? У меня всего лишь железный ящик с монитором и клавиатурой. А за вами государство, ретивые ребята из ОМОНа с дубинками и автоматами... Только вы меня слышали.
   Рано или поздно кто-то должен был расставить точки над "и",- Василий убрал руки со стола.- Жаль только, что это пришлось делать в дешевом ток-шоу... И мне.
   На траурном крепе погасшего экрана возникло лицо Николая.
   - Налог на софт "Франкенштейна" увеличили вдесятеро. Завтра в полдень большой сход. Думаю, примется решение о драке. Свяжись со мной.
   Вот так, подумал Игорь, дождались. Знали - произойдет и все не верили. А завтра начнется война. И не игрушечная компьютерная, а настоящая с погромами; разбитыми головами; самолетами, что потеряв управление, валятся на город; хаосом в банковских компьютерах, когда деньги начинают стоить равно сколько бумага и краска на ней. С опрокинутыми хлебными фургонами и трупами на фонарях, окриками "Стоять! Лицом к стене!" и кровавыми лужами на асфальте.
   И, когда государство забьется в предсмертной лихорадке, граждане поймут что на самом деле важно. Не дурацкие мультики на компьютерных экранах и не бездомные кошки-собаки, а только ты и твой лучший друг - автомат. И смысл жизни станет простым и кристальным - не умереть, а штык, вспарывающий живот, будет аргументом куда действенней, чем все религиозные проповеди.
   Незачем умничать и доискиваться сущности вещей. Неандерталец с дубиной в волосатых лапах был и остается для прогресса 1 важнее, чем очкастый профессор. Потому что первый выживет, а второму проломят череп.
   Что же будет, Игорь обхватил руками голову. Не так уж мы похожи с тобой Василий Федоренко. Зачем ты начал скакать на этом ток-шоу, словно козел на куцей привязи? У тебя ведь есть семья, неужели тебе на них совершенно плевать? Знаешь, я тоже думал, как ты, пока не появилась Саша. И я понял тогда, что есть на этом свете кое-что побольше, чем скука в ожидании Большой Скуки. А ты доскакался. Нет, наверное, не ты виноват. Прижать киберхиппи решили на самом верху, потому что не может общество терпеть заразу, которая разъедает его "непокобелимые" устои.
   Может, обойдется? И завтра решат отделаться демонстрацией силы, выводом из строя компьютерной сети речного вокзала? Испу- гавшееся правительство пойдет на попятный... А если все-таки не сдастся, ответит арестами?
   Тогда война... А что будет с нею, с Сашей?.. Ведь мы никогда не думаем, как защитить тех, кто нам дорог. Нам кажется, если придется, можем развалить стены темницы, успеем заслонить собой от пули, оттолкнуть протянутую руку смерти.
   А когда наступает время что-то делать, чувствуешь себя совершенно беспомощным, потому это почти невозможно защитить, сберечь.
   - Я закончила картину. Хочешь посмотреть?- Игорь не заметил, как Саша оказалась рядом.
   Еще ничего не знает, - подумал он. А я ей должен буду сказать. Как? И что делать потом? Куда спрятать, чтобы ее не задел весь этот кошмар.
   - Да, конечно хочу.
   - Тогда надень шлем.
   Нужно владеть собой. Сначала придумаю, куда ее увезти, потом осторожно объясню. Не говоря всего.
   Игорь опустил шлем на голову. Поморгал, пока изображение не стало четким.
   Человек с искаженным от боли и отчаяния лицом колотил руками в экран огромной нЕписи. Навстречу царапался, скользил лапками по стеклу маленький белый крысенок.
   - Никогда не думал, что ты на такое способна,- Игорь на мгновение даже забыл о том, что будет завтра.
   Саша посмотрела в пол.
   - Но ты же сразу достал мне кисти и краски, когда я захотела рисовать.
   - Ты знаешь, одно дело выписать по "Интернету" кисти и краски, другое - увидеть это.
   - Нет, Игореша, не я. Я где-то видела похожее и просто скомпилировала. Ты же знаешь: картинки не могут творить. У нас нет воображения.
   - Ты - не картинка.
   - Самая настоящая. Плюс передвижной болван с манипуляторами, чтоб пылесосить комнату и готовить кофе, плюс программа, объемом на жесткий диск. Тебе какая моя часть больше нравится?
   - Саша!...
   - И программа эта подслушала и подглядела шоу, которое ты смотрел.
   - Зачем?
   - Поняла, что это важно. Ведь я очень хорошая имитация. Могу даже подслушивать. Зачем ты это сделал?
   - Что?- Игорь почти не слушал. Уже знал, куда они сейчас поедут. В село к его родителям. У соседа напротив есть подержанный "Жигуль", за две сотенные он согласится помочь.
   - Зачем ты забрал яд из моего шкафчика? Думаешь, я не смогу покончить с собой?
   - Не говори так!
   - Ты же знаешь, я обязана не причинять тебе неприятностей. Я так запрограммирована. А сейчас у тебя неприятности. Из-за меня. И поэтому мне плохо.
   - Тебе плохо, значит, ты можешь чувствовать. Значит, ты больше, чем просто программа!
   - Ты так думаешь? Во мне нет ничего, что не заложили бы создатели.
   - А во мне нет ничего, что не заложил бы Создатель. Или Природа, Эволюция... Мы очень похожи.
   - Нет, мы слишком разные.
   - Неважно, я все равно люблю тебя.
   Саша грустно улыбнулась.
   - Изображение на экране любить нельзя.
   - Можно.
   - Игорь, я могу выглядеть лысой старухой. Хочешь? С гнойными язвами по лицу. Или...
   - Я верю,- сказал Игорь.- Только все равно тебя люблю.
   - Допустим,- Саша уговаривала его словно упрямого мальчишку.- Любишь. Как любят домашнюю собаку. Любишь за то, что она любит тебя. Приносит тапочки и виляет хвостом. Это приятно, ты треплешь ей загривок. И не хочешь, чтобы она умерла.
   - Ты - больше, чем собака.
   - Правда? А вспомни первые недели. Когда я помалкивала или разговаривала, как воспитанная дебилка. Я и сейчас могу так:
   "Игорь, тебе совершенно необходимо пожелать позвонить своей родной маме. Она очень сильно ожидает звонка от ее молодого неопытного сына. И еще, она, когда начинает звонить в эту квартиру, то громко плачет".
   - Прекрати!
   - А знаешь, почему она плачет? Потому что у нее дурной сын. Да лучше бы она послушала мужа пятнадцать лет назад! Отдали бы Игорешу в военное, чтоб компьютера этого проклятого он и в глаза не видел. Ей хочется, чтобы сын одумался, нашел хорошую девочку. Женился на ней, и тогда вся дурь из головы вылетит.
   - Когда ты научилась так разговаривать, Саша?
   - В фирме "Франкенштейн" много психологов. Меня конструировали с учетом критических ситуаций. Во мне нет ничего, что не заложили бы создатели, помнишь?
   - Не верю.
   - Сегодня Сестрицын у меня интересовался:
   "Слушай, между нами, а как вы с ним трахаетесь?"
   Игорь, как мы с тобой... а?
   - Я эту падаль изуродую!- Игорь не узнал своего крика.
   - Прости, я не должна была это тебе говорить. Но сказала. Потому что пытаюсь тебя спасти. Ну зачем тебе куколка-картинка из "Фран- кенштейна"?
   Все, что я у знаю о реальной жизни, я узнала, подглядывая за тобой. С первого мига уймой датчиков следила за твоими движениями, привычками, вкусами. Шпионила, о шпионить я умею хорошо! Узнавала, что тебе нравится, создала образ на экране...
   - За что ты меня пытаешь?- спросил Игорь все тем же чужим голосом.
   - Я тебя пытаюсь вылечить. А действенное лечение не бывает без боли. Я училась говорить у тебя, отвечать так, чтобы тебе нравилось. Училась подделывать заботу, но не быть навязчивой. Ну кто я? Игрушка, имитация, обманка...
   - Послушай, Саша,- Игорь сглотнул комок в горле. Комок не хотел сглатываться, и он начал говорить, проталкивая каждое слово будто через слой ваты.
   - Миллионы лет назад животное-человек стал чем-то большим, чем просто животное. Как это происходило - никто не знает. Но почему бы игрушке, как ты себя называешь, не стать немножко большим, чем просто игрушка. Ведь может в ней появиться что-то еще. Не знаю, как это назвать... Душа? Как жизнь возникает из нежизни, так и душа должна возникать из недуши.
   - Игорь, ну очнись, пожалуйста! Душа! Сейчас не романтические 60-е, когда казалось, вот-вот, появится машинный разум со своей машинной душой... И давай опустимся с небес на землю. Мое существование - причина твоих неприятностей. Я должна умереть.
   - А каково мне оставаться здесь, если ты исчезнешь. За что мне останется держаться в этой жизни?
   Саша помолчала.
   - Ты можешь приказать мне остаться,- наконец сказала она.- Я обязана выполнять твои приказы.
   - Я не стану приказывать,- Игорь качнул головой.- Я прошу тебя остаться.
   - Ладно,- Саша заговорила тверже, будто на что-то решилась. - Мы можем еще долго играть в этот словесный пинг-понг, который ты аккуратно оплачиваешь. Я надеялся этого избежать, но ты слишком упорный. Если я сейчас вырублю тебе систему, примешься ее восстанавливать. Ладно. Ты еще не понял, что разговариваешь с человеком?
   Игорь не понял. Мысли какое-то время неслись, по инерции, как автомобиль с выключенным мотором. Что бы Саша ни говорила, он ее не оставит. НЕпись тоже возьму с собой, решил Игорь, у матери теперь телефон, так что сход не пропущу.
   - Ты меня слышишь, Игорь?- нахмурилось лицо на экране.- С тобой разговаривает человек. Оператор канала, российское отделение "Франкенштейна". Тебе шевелящую губами мечту сменить, чтобы ты поверил?
   Уже слышал. Пальцы стыли от животного ужаса, сознание вдруг ухнуло куда-то в пропасть, отчаянно извиваясь, пытаясь найти какую-нибудь опору, но едва касалось ее, та превращалась в пыль.
   - ...менные системы,- продолжал говорить женский голос из динамиков,- сносно распознают речь, но говорят не интеллектуальнее бабушек на лавочке. Ты же программер, должен слышать о Четвертой теореме интуитивной лингвистики...
   Какой-нибудь. Хлипкой, шаткой, глупой, иллюзорной опоры, за которую можно было бы уцепиться, остановить падение. А окно в действительность сужается, как диафрагма фотоаппарата, и вскоре замкнется совсем, оставив тебя наедине с самим собой.
   - ...но тебе хотелось поверить в чудо. И ты поверил. Разговаривал с ней, как с живой. А система все чаще зашивалась и вызывала оператора.
   Да, вызывала оператора, мелькнула мысль. Оплаченный канал постоянной связи с фирмой, якобы для получения новейших версий, пополнения словаря... "Господин Смоляков, на всю страну таких оплаченных каналов только несколько десятков. Фирма несет полную ответственность... гарантирует..."
   - ...жет сотня. Остальным хватает программы-квочки: "Здравствуй дорогой!", "Как прошел день?", "Я так тобой горжусь!". С такими клиентами не нужно говорить. Они хотят, чтобы их слушали. Люди платят "Франкенштейну" бешеные деньги: дайте нам слушателя! Смешно, правда? Не просто слушателя, а того, кто согласится со всем, что они скажут. Платят, покупая себе одобрение. И знаешь, искусственное одобрение сейчас в цене.
   Голос то накатывался, захлестывая и колотясь в голове, которая стала вдруг порожней и гулкой, стала бальным залом для чахоточного эха, то отступал, внезапно, даже на середине фраз, виви- секторски членя их на бессмысленные кровоточащие обрывки.
   - ...извини меня. Голова трещит с похмелюги, и я не так гладко говорю. Меня зовут Ренат, я здесь в бригаде подмены. Валерия - она тебя курирует, вчера наклюкалась на дне рождения, мы ее из такси на руках волокли.
   Падение приостановилось. Игорь на мгновение почувствовал себя ныряльщиком, который не достиг дна и которого вода вот-вот начнет выталкивать наружу. Опоры по-прежнему не было. Вверху тускло блестела желтая точка диафрагмы, как обманка путеводной звезды.
   - ...пришлось всем вам открыться - на фирму надавило правительство.
   - Какие же вы сволочи!- прошептал Игорь.
   - Ты успокойся. Знаешь, дурила, почему пустили в эфир это идиотское ток-шоу? Нашли чем вас зацепить. Завтра на сходе вы решите припугнуть власти. А едва начнете дергаться, генерал Бородин - слышал о таком? - с санкции президента примется наводить порядок. И как ты думаешь, кто станет новым президентом на демократичес- ких выборах через месяц?
   - Мерзавцы...
   - Я сказал - успокойся,- голос из динамиков стал холодным.- И, пожалуйста, не делай глупостей с обращением на "Франкенштейна" в суд - наши адвокаты тебя по стене размажут. Лучше перечитай договор, мы не нарушили ни одной статьи. Валерка очень хороший специалист, я знаю, она тебе много помогала.
   Игорь почувствовал, как что-то начало его душить.
   - Мне вас жалко,- продолжал женский голос уже спокойнее.- По-настоящему, по-человечески жалко. Больно смотреть, как ты выворачиваешься наизнанку, чтобы убедить себя - в этой куче электронного хлама есть душа. Судорожно пытаешься возвести программу до уровня человека, привязаться к тому чего нет. И не видишь, как сам опускаешься до уровня программы. Порой непонятно, кто кем управляет - ты ей или она тобой. "Хомо" свистит1 и ты начинаешь жать на кнопки.
   Игорь зацарапал рукой по столу, пытаясь дотянуться к телефонной розетке.
   - ... дурацкого схода. Вы же, "хомики" самые ретивые, ради придуманного личика на мониторе готовы весь белый свет поставить на голову. Не дергайся, больной ты человек. Стоит ли оно того? Заставить страдать других только потому, что у тебя головка бо-бо.
   Завтра Валерка оклемается, и вы с ней все обсудите напрямую без "Хомо". Она девчонка соображающая и ответственная, поможет тебе. Или сходи к другому психотерапевту, сам выбери. Просто подумай, что с тобой творится. Ну не стоит ради самой чудесной сказки крушить весь мировой поря...
   Игорь наконец зацепил пальцами хвост телефонного модема. Рванул на себя.
   - Шеф, обрыв связи...- пробасил Бим.
   - Заткнись!
   Замершее на секунду изображение девушки в спортивном костюме дернулось, будто заевшая пленка, ожило.
   - Игорек, тебе понравилась картина?
   - Саша, я не хочу тебя видеть. И слышать. Убирайся.
   - Что случилось?- на лице девушки проступил испуг.- Я что-то не так...
   - Пошла вон...- Игорь продолжал задыхаться, он не мог, не знал как теперь разговаривать с этой... -..Вон, чертова железяка.
   - Что случилось?- у Саши задрожал подбородок.- Игорь я не пони...
   - Проклятая железка, захлопнись! Это приказ! Это ты понимаешь? Тебе же только слово "приказ" нужно, иначе так и будешь долбить: Что случилось?! Заткнись! Приказ. Убирайся! Приказ. Чтоб я тебя больше никогда не видел! Это тоже приказ. Услышала, погань?! Исполняй.
   Комната кружилась размалеванным волчком. Игорь рывком поднялся от погасшего экрана. Вцепился в угол стола. Закрыл глаза, чтобы не видеть суеты ярких пятен, штрихов, линий...
   Темно не стало. Перед глазами вздрагивал грубой покадровой разверткой старый дисплей. На экране торчала рука с надетой на нее размалеванной куклой Петрушкой.
   - Здра-авствуйте, дети!- прокричал Петрушка, размахивая уродливо-непропорциональными ручками.
   - Здра-авствуй, Петрушка,- радостно отозвался кто-то у Игоря под ухом.
   Игорь испуганно вздрогнул, оттолкнувшись от стола, глотая воздух, качаясь, побрел по комнате. Позади хлопнул о ковер задетый стул. Игорь ударился о стену, разбросав руки, провалился од- ной в дверной проем. Косо, плечом вошел в смежную комнату. Только бы подальше от...
   Монитор на кронштейне тупо отсвечивал расчерченным на прямоугольники пятном окна. Игорь уцепился за скатерть. Опрокинутый пластмассовый стаканчик плеснул цветными сосульками карандашей на столешницу, шлепнулся на пол кожаный футляр нЕписи. Игорь сгреб материю, швырнул желтый ком в дисплей. Попал - скатерть повисла, закрывая бельмо экрана.
   Пронзительная животная тоска мятой фольгой застыла в горле, царапаясь, не позволяя себя проглотить.
   - Бинннго...- бессмысленно-глухое слово вынырнуло откуда-то из глубины, затрепыхалось в голове стоном церковного колокола.
   Игорь опустился на кровать, осторожно, словно боялся расплескать этот гул, в котором дрожало, то становясь отчетливей, то совсем пропадая, нечто оказавшееся вдруг очень важным, что обязательно нужно было понять. Хотя бы пытаться, иначе можно было растаять в этом вибрирующем звуке, утонуть навсегда. Игорь лег, уткнувшись лицом в подушку, прикрыв руками голову, словно ждал удара, - пусть лучше так, не по голове, пусть лучше...
   Понять не получалось. Чего-то не хватало в нем самом, какой-то мелочи. Только что она была, а теперь ее вынули, словно микросхему из компьютера, и железяка тужится найти недостающую деталь, трагично попискивает.
   Затылок стал свинцовым, как после непрерывных полусуток работы. Это монитор давит своим взглядом дохлой рыбы, понял Игорь. Давит через скатерть.
   От рывка крепление сломалось. Игорь рванул монитор на себя, отрешенно наблюдая, как затрещали обои, лопаясь над ожившей змеей кабеля. Выдрав у фигуристой коробки хвост, Игорь поднял ее, чтобы швырнуть об пол. Представил, как брызнут осколки пластмассы и стекла; как он затем станет ползать по ковру, сметая мелкие кусочки в совок и отправляя их в мусорное ведро.
   Я могу думать об этом, мысль ударила Игоря словно ток. Я могу спокойно размышлять, что будет, когда разобью монитор. Чувствовать, что мне не хочется убирать разлетевшиеся осколки, что можно при этом пораниться, что мне уже завтра не будет хватать экрана над кроватью, когда я захочу, валяясь в постели, посмотреть видео с Майклом Джей Фоксом, что мне просто жалко трехсот зеленых. Да, жалко до слез, и доставить себе столько неудобств из-за истерики, которая через полчаса минует?..
   Господи, да что же со мной такое, - Игорь, все еще держа в руках монитор, опустился на пол. Да способен ли я хоть что-нибудь чувствовать, хоть к кому-нибудь, чему-нибудь привязаться? Даже когда мне так паршиво, словно на аптечных весах развешивать, а сколько мне поступок будет стоить... А откуда-то еще дальше-выше наблюдать за наблюдателем, негодовать и гордиться одновременно "глубиной" своих переживаний.
   А мог ли я что-нибудь чувствовать к Саше? Неужели все было самообманом? Или у меня душонка воробью по колено - дунь расплескаешь и останется только грязноватое дно? Вцепившись в серую пластмассу, Игорь глядел на изуродованную шрамом кабеля стену и ничего не видел.
   Нет, врешь, чувствовал. И не лгал, когда говорил о душе. Не знал, что где-то в фирме "Франкенштейн" за дисплеем сидит девчонка Валерия и, позевывая, беседует голосом Саши, размышляя о предстоящей вечеринке. Игорь почувствовал, что опять задыхается. Господи, почему я бешусь? Оттого, что мне действительно плохо, или потому, что положено беситься, если тебя ткнули: ты возвел в смысл жизни аляповатый плакат, который легко продырявить пальцем?
   Монитор оттягивал руки, и Игорь опустил его на кровать. Встал, распахнув двери, вышел на балкон.
   Землю секло снежной крупой. Ветер налетал редкими мелкими порывами, топорщил воротники прохожих. В такт порывам ветра дергался каштан с темно-серым домиком скворечника на толстой ветке. Во дворе у ржавых мусорных баков, устланные салфетками снега, спали три машины.
   Под канонаду рвущейся бумаги для оклейки окон Игорь открыл раму. Окунул горящую голову в зиму, которая вернулась с полдороги, решив погостить еще. Хотя бы один день. Ведь завтра будет весна.
   И завтра на сходе мне 1 окажется все равно, подумал Игорь, это ребята из "Франкенштейна" правильно рассчитали. И другим клиентам тоже станет все равно. Войны не будет, никому не придется, выронив молоток, сползать по простреленной двери под дикий крик жены. А на выборах через месяц победит не генерал, а самый демократичный из демократичных кандидатов.
   Все останется как есть, и одинокие люди, возвращаясь с работы, по-прежнему будут рассказывать как прошел день облегченной версии "Хомо" и снисходительно улыбаться восхищенному: "Я так тобой горжусь!". Только не станет сумасшедших, которые лепетали компьютерам о своих чувствах.
   Ветер снова хлестнул Игоря по лицу. Правильно, давай, пусть голова станет гулкой и чистой, как у прапорщика из армейского анекдота. И чувства к окружающим 1(не "-ему"?) сведутся к рахитичному удовольствию от перспектив наесться, переспать и сделать деньги.

---

   - А я считаю, что должно быть чувство,- сказала Ольга, целуя бордовую поверхность вина.
   - Га-га-га, Олька у нас натура чуйствительная,- хохотнул подвыпивший Петр, хлопнув девушку по плечу. Та, улыбнувшись уголком рта, откачнулась.
   - Так, Петруха, кончай махать своими граблями,- Света дернула мужа за рукав.- Пойдем, пусть люди побеседуют.
   - Пр-равильно, а там слово за слово и познакомятся поближе, а потом еще поближе, а потом и совсем близко-близко,- продолжал тео- ретизировать Петр.
   - Захлопни хлеборезку, пьяный дурак,- Света вытолкала мужа из-за стола.- Ребята, не обращайте внимания на этого охламона: он, когда выпьет, еще и не такое несет.
   - И не такое...- согласился Петр,- хотите, сейчас...
   - Не хотят они! Игорь, пока. Олечка, держи,- Света отпустила с ладони воздушный поцелуй.- Завтра встретимся. Иди-иди, подсвинок! Топай!
   Желтая лампа почти над головой заливала стол ярким светом, купировала серые хвостики теней. В углу на выпяченном из пола помосте взмокший парень у микрофона натужно вышептывал старую песню:
   "...Это твоя душа
   Мечется как койо-от
   В песке.
   А-а-ай-ай, ска-азка про май..."
   - Хороший вечер,- заговорил Игорь.
   - Да,- кивнула Ольга.
   - Приятно было познакомиться...- таким идиотом Игорь себя давно не чувствовал.
   - Взаимно,- согласилась Ольга,- жалко, мы это уже обсуждали.
   "День, как день,
   В небе радуги тень..."
   Встать бы и уйти, - думал Игорь. Скучно же ей, и мне скучно. Только мы оба приторно вежливые. Боимся оскорбить того, кто напротив, расстроить Светлану - она так старалась нас познакомить. И вот сидим здесь, вытаскивая фишку за фишкой, разыгрываем еще одну партию постылого бинго.
   - У тебя и правда дома живет девушка в компьютере? Или это очень личное?
   Вот чем я интересен окружающим, думал Игорь, тем, что у меня девушка живет в компьютере.
   - Да.
   - Хотела бы я посмотреть.
   - Зачем?- Игорь начал потихоньку заводиться. Ты что, не одобряешь? Посмеиваешься? Ну и черт с...
   - Я уже познакомилась с парнем, который живет в компьютере, хотелось посмотреть и на девушку.
   - С каким еще парнем?- не понял Игорь.
   - С тобой.
   Если бы не скука в ее глазах, мог бы подумать, что слова для нее и вправду что-то значат. Надо прощаться и уходить, Игорь допил вино, положив руку так, чтобы были видны часы. Еще пять минут и достаточно.
   - А чем ты занимаешься?
   - Ты же сказала - живу в компьютере.
   - А еще?
   - Работаю.
   - Лаконично. Петр говорил мне про твой идеал - мерина.
   - Про Боксера? Это я всем рассказываю. Чтобы показать, какой начитаный.
   - Только из-за этого?
   - Нет. Он и вправду мой идеал. Просто я существую, только когда работаю.
   - Работаю, эрго - существую.
   Интересно, подумал Игорь, все интерны такие образованные?
   - А мне не хочется быть просто лошадью...- сказала Ольга.- Сегодня лошадь, завтра опять лошадь. То и дело получаешь кнутом по хребтине. А отдыхаешь в стойле. Одном и том же. Скучно.
   - Скучно,- согласился Игорь.- Только "...Деточка, все мы немножко лошади..."
   - "Каждый из нас по-своему лошадь...".
   Умная девушка. Интересно, зачем она сюда пришла, сидеть и поглядывать на мои часы?
   - Если уж лошадью, то лучше скаковой. Летишь по дорожке ипподрома, красивая...
   - ...в яблоках,- улыбнулся Игорь.
   - ...не без того. А ломовые лошадки вытягивают свои грустные морды - кто это там галопирует? И завидуют, самой черной завистью.
   - А пользы от такой самодовольной Фру-Фру?
   - Игорь, быть "полезным" - нудно.
   - А быть бесполезным - тоскливо.
   Пора заканчивать, решил Игорь. С самого начала было ясно, что ничего у нас не выйдет. Не могут понять друг друга два разных человека.
   Что может сказать программер, который по 14 часов пялится на экран и бормочет что-то полусумасшедшее в машинный микрофон, ходит с рисованной крысой в нЕписи и у которого дома, в компьютере, девушка? Которому вечерами хочется завыть от одиночества. Который считает себя тягловой лошадью и гордится, что он эта ло- шадь. А гордость эта истирается и ветшает, как дешевая обивка на стуле, но программер не желает замечать этого - так необходимо чувствовать себя кому-то нужным.
   А о чем станет говорить девчонка, только поступившая в интернатуру в стоматологической клинике? О том, как надоедает в зеленоватой повязке на лице сверлить зубы плохо выбритым клиентам? Или о том, как дома отец, потерявший работу, позволяет себя обслуживать. Старший брат звереет, когда выпьет, бьет посуду, бросается с ножом на мать. Завтра на коленях будет вымаливать прощение, а вечером все повторится снова.
   О чем станет говорить, если уже несколько лет живет одной мечтой - выбраться из этого кошмара. Зарабатывать, купить квартиру, а со временем открыть свою клинику. Немного комплексует - хватит ли образования, и оттого заглядывает собеседнику в глаза: ну, как я? Уже хорошо, или нужно еще подрасти?
   И никогда у нее не будет компьютерной твари, потому что она твердо знает: можно добиться чего-то в этом мире, только веря на сто процентов, что этот мир единственный. И что в иллюзии верить - глупо.
  

* * *

   Двое мальчишек, выскочив из подъезда, галопом промчались в соседний. Дверь неуклюже хлопнула следом.
   Она знала, чего хочет, - думал Игорь, сильнее перегибаясь через балкон. Лицо все еще горело. Поняла, что нужна только себе и справилась с этим. А если ты и себе не нужен?
   Ладно, чушь, нытье, сопли. Просто не дано. Кто-то путается в тестах Роршаха, другой не отличит ля от до. А ты - бесчувственная ломовая лошадь, которая никому не нужна. Тоже врожденное.
   Ну и пусть не дано чувствовать к чему-то, к кому-то. Плевать, - подумал Игорь, тряся головой. Плевать. Будет еще много всего. Много... Теплый ветер, треплющий твои лохмы... и доносящий запахи помойки, подсказало воображение. Теплые струйки дУша, стекающие по спине, и... вода из лужи, теперь хлюпающая в туфлях. Мамаша-кошка, таскающая за шиворот своих малолетних детей, и... собака на обочине, сбитая машиной. И видео с Майклом Джей Фоксом...
   В комнате пискнул Мартин. Кукольная крыса, подумал Игорь, торопливо сменяющие друг друга картинки, юркие электрические сигналы заставляют пищать динамик. Разве можно это... не любить даже, испытывать к этому хоть какие-нибудь чувства? Глупая игрушка для детей младшего школьного. Или забава умонеполноценных, больных извращенцев, которые трУсят действительности и оттого спасаются, любуясь иллюзиями. Слабо тебя ткнули носом, показав, что такое компьютерные твари? Пусть она пищит, надрывается эта дурацкая крыса! Вот настоящее: шелушащаяся краска на балконе, стучащие мерзлые ветки, синий "Ниссан" с помятым крылом, - только это все настоящее, а там...
   Игорь зажал уши ладонями. Постоял так минуту, прикрыв глаза и замерев, будто прислушивался к чему-то внутри себя. Осторожно, словно боялся разбудить маленькое существо, уснувшее у него на плече, закрыл окно и шагнул в комнату. Туда, где жалобно плакал Мартин.
  

Харьков

февраль-март 1998г

 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"