Загадочно блестящая в свете луны трава покрывала склон невысокого холма, у подножья которого, вокруг колодца, росли ивы. Несильный, но ощутимый прохладный ветер нес ощущение приближающейся осени, и растения плавно покачивались под его дуновениями. Но земля была еще сухой и, после жаркого дня, теплой, и он лежал на спине, смотря на медленно танцующие звезды сквозь тонкие ветви наклонившегося над ним дерева. Была первая ночь полнолуния, и настало то самое время, и он ждал ее.
Он не знал, если она прийдет. Те слова, сказанные ему шепотом вечером, когда они познакомились, могли не означать ничего - но, если бы они и в самом деле ничего не значили, он бы не пришел сюда. Она и в самом деле хотела встретиться с ним здесь, этой ночью, в полнолуние. Он чувствовал это, он увидел это в ее глазах. Может, ему показалось, что он это увидел? Может, он увидел то, что хотел увидеть?
Нет. Она не могла не прийти этой волшебной ночью. Она должна была прийти.
Он ждал ее, и ночные шорохи вещали об ее приближении, а звезды падали все ближе и ближе.
И она спустилась, в облаке весенних запахов, с летними полевыми цветами в волосах.
Он встал, смущенный, а она лишь тихо и мелодично рассмеялась, затем подошла и поцеловала его. Ее губы были сладкими и дыхание свежим. У него закружилась голова. Она улыбнулась и они сели на траву.
Ты ждал меня? - спросила она.
Да, - ответил он.
Ты знал, что я прийду?
Нет.
Но ты все равно ждал меня.
Да.
Смотри, - после недолгой паузы сказала она и указала куда-то на небо. Он посмотрел туда и удивился. На небе было две луны, одна из которых была красноватой, а вокруг них находились совсем другие, неизвестные ему созвездия.
Что это? Где мы? - спросил он.
Она не ответила, продолжая водить ноготком по небу, и он вдруг заметил, что звезды волшебным образом двигаются в такт движений ее пальца, складываясь в новые и новые, странные фигуры. Небо стало фиолетовым и пульсировало. Мириады блестящих точек соединялись в хороводы, из которых рождались новые луны. Он взглянул на нее. Она была где-то далеко, и ее красивые глаза сверкали веселым, задорным огоньком. Внезапно, она чихнула, и небосвод озарился трассирующим мерцанием тысяч падающих звезд. Она громко рассмеялась, и смех ее был похож на звук хрустальных колокольчиков, на быстрое журчание чистого горного ручейка. Затем, она опустила руку, и все встало обратно на свои места.
Кто ты? - спросил он.
Никто, - ответила она. - Называй меня просто "ты". Нас сейчас всего двое, в этом мире. Поэтому, нам не нужны имена. Вставай. Пошли за мной.
Куда?
За мной, - повторила она. - Разве тебе этого мало?
Вместо ответа, он поднялся с травы, затем помог ей встать и поцеловал. Она опять рассмеялась и как-то выскользнула из его рук, затем, смеясь, побежала вверх, по склону. Он принял игру и побежал за ней. В свете луны, все вдруг стало бронзовым.
Она бежала очень быстро, она парила над землей и, как бы он ни старался, он не мог догнать ее. Холм, более высокий и крутой, чем это казалось, все подымался, и ее воздушное платье все сверкало впереди. Иногда она насмешливо поворачивалась, корчила милые гримасы, затем убегала дальше. Странно, но он не уставал. Возможно, они летали. Но он не хотел смотреть вниз, на свои ноги. Он боялся потерять из виду ее.
Наконец, они достигли вершины холма, и он с удивлением обнаружил, что на ней находится какой-то старый замок, чьи стены выглядели черными в эту ночь, а под крышей воркотали невидимые, разбуженные ее смехом голуби. Замка здесь не было никогда. До этой ночи.
Замок оказался разрушенным, и луна освещала бывшие залы и покои сквозь огромные дыры в кровле. Но каменная винтовая лестница, ведущая на верхние этажи, сохранилась, и именно по ней поднялся он, следуя зову тысячи хрустальных колокольчиков.
Лестница выходила на огромный зал, на противоположном концу которого находилось широкое пустое прямоугольное отверстие - остатки большого окна. Отсюда он мог видеть убаюканную лунным светом долину, похожую на кратер, в центре которого дремало его селение.
Но ее здесь не было.
Она не могла находиться в другом месте. Единственный выход отсюда был на лестнице, по которой поднялся он. Она могла быть только здесь, в этом зале.
Ее не было. Она исчезла.
Вдруг он почувствовал огромную, ненормальную усталость. Обессилев, он медленно сполз на пол и, прислонившись к стене, долго смотрел на ночное вечное небо.
И ему приснился сон.
Ему приснилось дерево у колодца, и хоровод незнакомых созвездий, и старый замок, и легкая поступь босых женских ног. Ему приснилось, будто они сидят, обнявшись, на стене замка, свесив ноги в никуда, и смотрят вдаль, на огромную луну, и думают о том, что эта ночь вечная, и что она закончится лишь когда они этого пожелают, ибо это ее последняя ночь, и что она должна умереть утром, и что она должна воскреснуть следующей весной, но не для него, и что они имели право лишь на одну ночь, и еще ему приснилось что, спустя вечность, когда все-таки начало светлеть, она дала ему небольшой кожанный браслет на память, на котором блестело каменное сердечко...
Он проснулся под деревом, у подножья невысокого холма, когда солнце уже было высоко, а крестьяне вышли на поля. Ноги болели, внутри поселилась непонятная пустота, а в руках он сжимал истлевшие кусочки кожи и тусклый камушек, похожий на сердечко.