Мастер СТОдыр

   В некотором царстве, в некотором гасударстве был город большой, и звался он - Мастерград. А звался он так потому, что , как правило, каждый житель этого города был мастером своего ремесла. Жили здесь и плотники, и столяры, и ткачи, и кузнецы, и много-много других ремесленников. Со всех стран приезжали гости в чудесный Мастерград, чтобы увидеть и заказать себе работы великих мастеров.

   Была в городе и Академия, где всех желающих учили ремеслам. Учили долго - по семь лет. Но тех, кто выучился в Академии, брали на работу даже в царские дворцы.

   Но, как говорится, где от правил тесно, там сказке не место.

   А потому, жил в Мастерграде мастер Лука-столяр. Он и столяром-то стал совсем недавно, только-только Академию ремесел окончил. Окончил так - ни шатко, ни валко. Дело в том, что был этот человек ленив, и пуще дела, предпочитал мечтания. Уж как его ни ругали учителя, уж как ни стращали, но не было Луке до этого никакого дела.

   А мечтал наш Лука, ни много, ни мало, о богатстве. Что проснется он в одно утро прекрасное знаменитым, и никогда больше не придется ему к верстаку подходить. А на деньги, что получит от знатности своей, купит он себе одежды парчовой да шелковой, дом в богатом районе, и сосватается к дочери Главного Ремесленника Митрофана. Да будет потом свадьба царская, и поедут они в медовый месяц на пляжи Города Волшебников, что славились своими диковинками рукотворными, да зверями морскими невиданными.

   Так наш Лука и проводил свой день. С утра ляжет в гамак под яблоней, да вечером слазит. Редко заходили к нему гости. Друзей не было, а те немногие заказчики, что приходили, второй раз не обращались, да и друзьям ходить к Луке не советовали. Ничто не мешало ему предаваться мечтаниям о своем будущем.

   И вот однажды, пришел на двор Луки старец древний. Борода длинная - до земли, походка шаркающая - медленная, на посох с резьбой редкой опирается. Но взгляд из-под седых бровей острый, как у орла небесного. Посмотрел он на лежащего в гамаке Луку, да и молвил:

   - Здравствуй, мастер, скажи, а можно ли у тебя стульчик для малыша заказать. Деревянный, простой. Правнуку подарок хочу сделать, ведь второй годок ему на следующей неделе пойдет.

   - Отчего же нельзя, можно. - отвечал Лука, но встать поленился, так и говорил - лежа. Не предложил он старцу ни воды с дороги, ни присесть, дабы ноги отдохнули, сразу деньги потребовал задатком. - Завтра, после захода солнца приходи. Сделаю.

   Ничего не сказал старец Луке. Ушел, качая головой, да по-старчески взыдахая.

   Наутро проснулся Лука, и хотел уже по привычке в гамак под яблоней залечь, но вспомнил, что дело незавершенное у него имеется. И ведь отказаться никак. Не спросил он у старика ни имени, ни адреса. Да и задаток взял уже. А деньги были, ой, как нужны. Все что оставила ему матушка на обучение, подходили к концу, а есть-то хотелось, - одними мечтами сыт не будешь.

   Вздохнул Лука и пошел к верстаку. Где ждали его буравчик да долото, киянка да лобзик. А еще рубанок и стамеска. Все-таки не зря семь лет Лука в Академии обучался. Глаза боятся, да руки делают.

  

   Но вот уже и солнышко готово окунуться в море теплое, птахи малые песни свои завершили, только сверчки стрекочут, да собаки дворовые перекликаются.

   И работа у Луки почти доделана. Осталось всего пару дырок в стульчике просверлить, да реечку последнюю установить. Но устал Лука, да и гамак любимый и на дождике уже помок, и на солнышке летнем высох. И подумал Лука:

   - Ну что ж, стул готов. А то, что пару дырок не просверлено, да реечка не установлена, то несведущему знать не следует. Дыркой больше, дыркой меньше, стул от этого не изменится.

   С этими словами пошел Лука остаток дня под яблоней проводить.

   После захода солнца пришел давешний стариц.

   - Здравствуй мастер. Готов ли мой заказ? На совесть ли сделано, да с любовью ли смастерено?

   - Обижаешь, старче. - отвечал Лука. - В Мастерграде испокон веков мастера лучшие. Будет стульчик служить твоему правнуку до его правнуков.

   Обрадовался седобородый человек. Забрал стульчик, и ушел. А Лука опять забыл и имя спросить, и водой колодезной гостя угостить с дороги.

   - Ну не харчевня же здесь, а мастерская. Чай не маленький должен понимать.

   С этими словами, что совесть Лукину успокоили, ушел мастер спать.

  

   Три дня бил баклуши Лука. Три дня его мечты крепли и взлетали к небесам над старой яблоней. Но к исходу третьего дня, снова пришел во двор Луки старец, что стульчик для правнука заказывал.

   - Здравствуй Мастер. Прости великодушно, за беспокойство в поздний час, но, знать, недоразумение вышло. Подарил я правнуку стульчик, что ты давеча делал. Стал ребятенок на нем сидеть, стульчик то и развалился. Ударился малец головой об пол, и плакал долго, да безутешно. Ругала меня внучка, ругала меня дочка, ругала меня жена. Сказали - иди, да без извинений этого мастера не возвращайся. Что скажешь, может забыл ты чего в подарке-то моем сделать, может пары дырок не просверлил, да реечку какую не поставил?

   Испугался Лука, что деньги обратно старик потребует. А деньги он уже потратил, да других пока не заработал. Но виду не показал, а напустил на себя важный вид и ответил:

   - Что ты, старец? Почто на доброго мастера наговариваешь? Виданное ли дело, чтобы мастер из Академии забыл что-то сделать? Да и слыхано ли, чтобы из-за какой-то рейки стул развалился? Иди старец домой, и скажи жене, дочери и внучке, что не женское это дело о работе столяров судить. Видать правнук твой по младенческому недомыслию вещь испортил.

   Рассердился тогда старец. Сдвинул брови седые, стукнул посохом о землю и молвил:

   - Глуп ты, мастер, да ленив. И будет тебе за это наказание: покуда не просверлишь ты тысячу и одну дырку, не будет тебе покоя и счастья. Но есть одно условие: за каждую дырку люди должны тебя искренне поблагодарить. Да будет так!

   Ударил посохом старик о землю и ушел.

   Осерчал тут Лука:

   - Счастья не будет! Не будет, значит, ни известности всемирной, ни денег, ни дочки Главного Ремесленника, ни пляжей солнечных. Вот только гамак под яблоней и остался. Это и будет мой покой. А где покой, там и счастье.

   И отправился Лука на гамак под яблоней.

   И только Лука прилег в великом расстройстве, как вдруг сорвалось зеленое яблоко с ветки яблони и ударило Луку прямо по лбу.

   - Ну вот! - вскочил Лука. - начинают сбываться слова Седобородого. - Покоя мне теперь и здесь не будет! Значит и счастье неведомо. Видать сам Волшебник приходил за заказом.

  

   И сходить бы к дому старика, да кланяться в ноги и ему, и внучке его, и дочери его, и жене его, молить о прощении. Да не спросил глупый Лука ни имени ни места, где дом старца стоит.

   Понял Лука, что нет у него другого выхода, как условия Волшебника выполнять. Подумал мастер, посчитал, и решил, что не велика задача. Тысяча дырок, да это в любом дворе требуется, а Мастерград город большой! Можно даже не в каждый дом заходить, а все равно за месяц-другой справишься.

   Собрал Лука в мешок буравчик да долото, киянку да лобзик. А еще рубанок и стамеску. Но самое главное, взял он дрель верную, что помочь должна была насверлить тысячу и одну дырку, чтобы вернуть к Луке счастье и покой.

   Отправился сперва наперво к соседям. Пришел, постучал и молвил:

   - Здравствуйте соседи. Вот, пришел к вам узнать, может просверлить чего надо, али прикрутить?

   Удивились хозяева, узнав в Луке соседа. Видели они его не часто, а от такой просьбы даже растерялись:

   - Здравствуй Лука. Странная просьба у тебя. Да вроде и просверлить надо, но только вместе с остальной работой. Лавки нужны нам - детей народили, на всех стульев не хватает. Смастери нам длинные, мы тебе будем очень благодарны.

   Отвечал Лука:

   - Нет времени у меня лавки, да столы строгать. А вот дырок насверлю впрок.

   - На что ж нам дырки то в досках, кто ж их потом обстругает, соберет, покрасит? - недоумевали соседи.

   - Чай, сами не безрукие, в Мастерграде, чай, живете. Что вам лавки-то сколотить? Безделица!

   Рассердились люди таким словам, и отвечали Луке отказом:

   - Ну, если уж мы сами можем и состругать, и сколотить и покрасить, то и дырки тоже уже как-нибудь сами насверлим! Иди своей дорогой, Ты не Мастер-СТОляр, ты Мастер-СТОДЫР!

   И пошел Лука к другим соседям, а от них к третьим. И был везде один и тот же ответ Луке. И очень скоро знали во всем Мастерграде историю о Мастере-СТОДЫРЕ.

   Даже дети малые смеялись вслед Луке:

  

   - Мыши Мастерграда,

   Приносите сыр!

   Есть у нас не СТОляр,

   Есть у нас СТОдыр!

  

   Месяц прошел, а Лука так и не просверлил ни одного отверстия, да и благодарности тоже не заслужил.

   И пошел он с бедой своей к главному Ремесленника города Митрофану. Сердечно тот встретил непутевого Луку. Накормил, напоил, дал одежду чистую, а потом и говорил:

   - Давно жду тебя Лука. Уж собирался сам к тебе идти. Знать хочу, уж не решил ли ты в блаженные податься? Почто народ смешишь, а дело не делаешь? За что люди СТОдыром кличут? Отвечай!

   И поведал ему Лука о своей беде. Умолчал только о мечтах своих, в коих видел в женах дочь самого Митрофана.

   Спрятал в усах Ремесленник усмешку и отвечал серьезно:

   - Эх, Лука, Лука. Учили тебя - учили, да видимо не выучили. Позор ты и для Академии, и для всего Мастерграда. Где это видано, чтобы мастер с умыслом работу не доделал, да еще и человека доброго обманом своим обидел. Запятнал ты наше честное имя. Не скоро теперь твоя история станет детской сказкой. Но, дело сделано! А тебе Лука поделом! А потому уходи из Мастерграда, ищи свои дырки в дальних землях, где о тебе еще не слыхом не слыхивали.

   - И дам я тебе один совет: не добудешь ты ни одной благодарности, покуда будешь только дырки искать, а от настоящей работы Мастера бегать. Вспомнишь, чему тебя учили, приложишь все свои знания и умения к работе, так глядишь, и дырку-другую словом добрым упомянут.

   Не знал Лука, куда от стыда деваться. Так и ушел он из Мастерграда, не поднимая глаз. И долго слышал он вслед:

  

   - Эй Стодыр, эй, Стодыр

   насверли сто восемь дыр!

   - Ни кола, ни двора,

   Зато дырок три ведра!

   - Не пили, не строгай

   Дырку к бублику продай!

  

  

   Долго ли, коротко ли, шел Лука по деревням и городам. И не было ему покоя нигде. В лесу твари дикие тревожили, в городах и селах люди в мастерстве его не нуждались. Но кто хлеба подаст, кто молоком угостит. А за сено покошенное даже лаптями сношенными одарили.

   Ни месяц прошел, ни два, когда однажды пришел Лука на постоялый двор и спросил хозяина.

   - Не требуется ли работа какая мастера-столяра за обед и кров на ночь?

   Посмотрел Хозяин двора на Луку. А тот страшный стал, матушка бы родного сына не узнала: на лице худом борода черная, нечесаная; одежда ветхая, да лапти сношенные. Но решил, что терять ему нечего, а вдруг гость задарма действительно что-то сделать сумеет.

   - Как звать-то тебя Мастер?

   - Лука зовут меня. Люди СТОдыром кличут. - молвил Лука, а сам вздохнул горестно, да засобрался уходить. Везде, где слышали, как его зовут, только смеялись или прогоняли.

   - СТОдыр говоришь? Это ты что ж, столько дыр насверлил, что тебе даже имя такое доброе дали? Ну что ж, ставни мне нужны добрые. Узорчатые, но крепкие, чтобы ветер морской не распахивал. Сделаешь как велено - получишь, чего просил: еду и кров.

   И понял Лука, что дошел он до мест Митрофаном указанных. Где знать не знают имя опозоренное. Видать вести сюда не скоро доходят.

   Принялся Лука за работу. Да так обрадовался он что счет дыркам начался, что смастерил он ставни за одну ночь. Ставни эти непростые были: от ветра и мороза защищали, а свет солнышка утреннего пропускали.

   - Хозяин, принимай работу. Гляди, на совесть ли сделано, да с любовью ли смастерено?

   Увидел хозяин чудо-ставни и ахнул:

   - Вот диво-дивное! Да таких ставней даже в самом Мастерграде не видывали! А дырочки-то какие махонькие, да аккуратненькие, прям узор по краю. Ай да Мастер! Спасибо тебе!

   Говорил Хозяин опосля:

   - Вот что Мастер, зима на дворе. Оставайся у меня жить. Народ к тебе за заказами ходить будет, а мне тоже прибыль пойдет. Согласен ли? Отвечай!

   - Согласен.

   Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается.

  Десять зим уж минуло с того дня, когда Лука из гамака под яблоней седого волшебника ругал. Много дорог он исходил, во многих постоялых дворах заказы собирал. В самых дальних городах и селах мастерил он.

   Давно уже сбился Лука со счета дырок. Сколько их он насверлил? Тысячу и одну, или десять тысяч и десять, он не знал. Но благодарили его сердечно, и просили еще насверлить, дабы красивее было.

   Стали говорить о Мастере-Стодыре, как о лучшем столяре из Мастерграда. Никто уж и не помнил, как и почему дали Луке такое имя. Думали:

   - Чай, сто дыр насверлил, значит - работать умеет!

   И вот однажды мастерил Лука в небольшой деревеньке люльку для ребятенка новорожденного.

  Загляденье, а не люлька вышла! Хозяйка умилялась:

   - Качать бы в ней дитятку до свадьбы, да ведь вырастет скоренько! Чудо-люлька!

   И позвала дедушку:

   - Посмотри-ка дедушка, какую люльку Мастер Стодыр смастерил! И ладная, и крепкая, по изголовью дырочки чудным узором насверлены. А послушай, скрипит она, так будто песенки колыбельные наскрипывает!

   Посмотрел Лука на дедушку и ахнул: узнал в нем старца того самого, что наказал его на полжизни. Кинулся Лука на колени и молвил:

   - Прости, старче, за стульчик тот недоделанный. Глуп я был, и ленив. Не со злого умысла имя Мастеров опозорил, а по скудоумию отроческому. Скажи, выполнил ли я твои условия? Дашь ли ты мне теперь счастье и покой? Отменишь ли наказание?

   Засмеялся старец:

   - Эх, Лука. Десять лет ходил, бродил, а на ум так и не набрел? Не было никакого наказания, акромя твоей головы пустой. Но это уж, не мною дадено, не мне и забирать.

   - Как же, не было, дедушка? - с отчаяньем закричал Лука. - Ведь покоя я лишился, когда яблоко в гамак упало, и счастья своего, как мечталось!!!

   Еще пуще веселился седобородый:

   - Да, не Волшебник же я, над человеческой судьбой не властен. Покоя ты лишился из-за мыслей своих глупых. А счастье-то его ж заработать надо.

   Упал Лука на колени, заплакал о годах потраченных, запричитал о доме потерянном.

   А старец и говорит:

   - Встань с колен Лука, да посмотри вокруг. А не увидишь ничего, знать и не заслуживаешь ты ни счастья, ни покоя.

   Ударил он посохом о землю, да вышел вон.

  

   Озадачился Лука словами старца. Посмотрел на себя, на люльку, что руками своими смастерил. На хозяйку молодую. А она уже младенца любовно укачивала, да песню под скрип напевала. И увидел жизнь свою, за десять лет прожитую, как на холсте чистом.

   Понял тут Лука, о чем учителя, Митрофан, да мудрый старик ему говорили.

   Мечтал он проснуться известным. Так прошел тот день давным-давно. Только не заметил Лука, в счете дырок своих, когда встречали его в городах и селах хлебом-солью; да зазывали, задолго, заработками высокими. Что на свадьбах, да крестинах сажали Луку за стол на место почетное, рядом с Хозяином.

  Хотел он одежды богатой. Так вот она одежда, - добротная, лучшими мастерами пошитая, но без парчи и шелка, а все больше для работы и странствий пригодная.

  Мечтал о дочке Митрофановой, но где уж эта дочка... Куда милее ему теперь Марьюшка-доярка из села дальнего, что звала его в дом, как гостя сердешного.

  А счастье...

   Счастье пришло к нему, когда хвалил, десять зим назад, Хозяин постоялого двора его ставни, с любовью к ремеслу сделанные.

  И от гордости, что жизнь свою он живет правильно, да по совести, пришел к Луке покой.

  

   И стал Лука снова мечтать. Как поедет он с Марьюшкой на пляжи Города Волшебников. Да как смастерит он им диковинок разных, да таких, что твари морские на берег повылазят.