Аннотация: Пересматривать жизненные принципы иногда бывает вредно для здоровья. Но можно ли назвать полноценной жизнью жалкое существование человека, исповедующего принцип "моя хата с краю..."?
Эта история началась в один из пятничных вечеров, когда Иван Борисыч, вернувшись с работы и соорудив нехитрый холостяцкий ужин, уселся в любимое кресло перед телевизором. Так поступают миллионы людей во всём мире, и наш герой не являлся исключением. Он никогда не интересовался статистическими данными о досуге не обременённых семейными отношениями мужчин старше среднего возраста, имеющих стабильно низкий доход и слабую мотивацию к переменам в собственной жизни. Вечер последнего дня рабочей недели, по мнению Ивана Борисыча, не мог проходить иным образом. Квинтэссенция удовольствия состояла из блаженной неподвижности тела, любимой пищи для желудка и услады для глаз. С первыми двумя дела обстояли самым наилучшим образом. Старенькое кресло, основательно продавленное объёмистым седалищем владельца, всё ещё обеспечивало необходимый комфорт. Политые кетчупом и майонезом свежесваренные пельмени, источали умопомрачительные запахи, ожидая встречи с урчавшим от предвкушения пищеварительным трактом, а вот глазам не повезло.
Телевизор демонстрировал статичное изображение в стиле небезызвестного шедевра Казимира Малевича. Наш герой не до такой степени ценил живопись, чтобы наслаждаться импровизированной репродукцией знаменитой картины весь вечер. Блюдо с пельменями перекочевало с колен на журнальный столик, и вниманием Ивана Борисыча целиком завладел пульт дистанционного управления. Всем известно, что батарейки имеют подлое свойство разряжаться в самый неподходящий момент, контакты внезапно окисляются, кнопки западают, и так далее... Спустя несколько минут интенсивной деятельности Иван Борисыч пришёл к выводу, что пульт к начавшему портиться настроению никакого отношения не имел. Проблема крылась не в элементах питания, не в прижимных планках для их установки, и не в клавишах. Приказал долго жить телевизор. Утрата измерялась не только и не столько в денежном эквиваленте. Иван Борисыч лишился важной компоненты, в совокупности с двумя другими определявшей понятие "душевное равновесие".
Без телевизора невозможно было представить жизнь, протекавшую в стенах однокомнатной квартиры. Просыпаясь, наш герой первым делом нажимал на кнопку "вкл" и только потом уже до хруста в спине потягивался, нащупывал ногами тапочки и вставал с постели. Чистил зубы под звуки музыкальных заставок утренних телепрограмм, поглощал яичницу с помидорами, наблюдая за милой беседой телеведущих, наскоро допивал чай, любуясь красавицами, рассказывавшими с экрана о погоде. Трясясь по вечерам в переполненной маршрутке, Иван Борисыч мечтал усесться в любимое кресло, вытянуть уставшие ноги и включить телевизор. Монотонная неинтересная работа не требовала умственного напряжения, но любознательная натура нашего героя жаждала информации об окружающем мире. Иван Борисыч с удовольствием смотрел выпуски новостей, интересовался аналитическими программами и живо реагировал на ток-шоу, в которых обсуждались животрепещущие вопросы внешней и внутренней политики.
В том, что она была правильной по всем направлениям, Иван Борисыч не сомневался. В истории страны неоднократно случались периоды, когда трудности испытывали все от мала до велика. Но суровые испытания не сломили людей, планомерно строивших светлое будущее. И лишь происки предателей, преклонявшихся перед буржуазным Западом, разрушили великое союзное государство. С тех пор прошло немало времени, но акулы капитализма до сих пор не угомонились. Это они организовали государственные перевороты в некогда дружественных республиках, заставив братские народы стрелять друг в друга. Причина этих катаклизмов была хорошо понятна Ивану Борисычу, чьё мнение формировалось под влиянием известного тележурналиста с птичьей фамилией. Звенящим от напряжения голосом тот вещал по вечерам о корне всех бед современного мира - русофобии. И когда в других странах к власти приходили заражённые русофобией политики, без крови и смертей не обходилось никогда...
Иван Борисыч вздохнул, принялся жевать остывшие пельмени, поражаясь тому, насколько безвкусной казалась еда, раньше вызывавшая неизменно положительные эмоции. Покупка нового телевизора не могла нанести смертельного урона финансовому положению нашего героя даже с учётом выплат по ипотеке, сжиравших изрядную часть невеликих доходов. Новая брешь в бюджете заставила бы длительное время питаться только самой дешёвой лапшой быстрого приготовления. Впрочем, с пельменями, вкусным майонезом, острым кетчупом и разливным пивом по-любому следовало распрощаться. Участковый терапевт неоднократно намекал, что кошелёк Ивана Борисыча вскоре неизбежно опустеет из-за предстоящих расходов на лекарства. Это в том случае, если наш герой будет и дальше вести малоподвижный образ жизни, набивая живот продуктами, повышающими уровень холестерина в крови. В ответ Иван Борисыч печально вздыхал, клятвенно обещая с ближайшего понедельника пополнить ряды "ЗОЖников".
Такие идеи обычно посещали в воскресенье после похода в магазин, когда учащённое сердцебиение и одышка заставляли подолгу отдыхать на лестничной площадке по пути на третий этаж. Сегодня была пятница, никогда в сознании нашего героя не ассоциировавшаяся со здоровым образом жизни. Хуже того, с понедельника начинался законный отпуск, и проводить его дома, глазея на бесполезный "чёрный квадрат", представлялось сомнительным удовольствием. Собрав волю в кулак, Иван Борисыч полез на антресоли за спортивным костюмом, когда-то приобретённым в качестве универсальной одежды на все случаи жизни. Будь то поездка в плацкартном вагоне или пребывание в дневном стационаре районной поликлиники. Спортивные штаны затрещали по швам при умеренной попытке сесть, но выдержали. Молнию на куртке удалось застегнуть только после максимального выдоха. Придирчиво оглядев себя в зеркало, Иван Борисыч остался доволен результатом и даже испытывал гордость за проявленную силу характера.
"Как известно, невозможно ничего добиться, если плыть только по течению, не предпринимая никаких попыток бороться с превратностями судьбы". Этой мыслью подбадривал себя наш герой субботним утром. Выпав из привычной обстановки, он решил окончательно покинуть зону комфорта, когда позавтракал неизвестно какими судьбами проникшей в холодильник банкой морской капусты. Лишённый ежедневной дозы теленовостей мозг требовал свежих впечатлений, и утолить информационный голод можно было только во время прогулки. Свои возможности Иван Борисыч оценивал трезво, и об активных занятиях бегом не помышлял. Во всяком случае, в ближайшее время. Обычные пешие походы нашего героя не отличались протяжённостью. Магазин, торговавший продуктами в круглосуточном режиме, располагался во дворе многоэтажки. Остановка общественного транспорта находилась ненамногим дальше, а расстояние между вещевым рынком и домом не превышало двух кварталов.
Ноги по привычке понесли в сторону торговой точки, и пришлось сделать над собой усилие, чтобы сойти с маршрута. Иван Борисыч миновал двор, оказавшись на соседней улице, где дорожные рабочие укатывали асфальт по уложенной не так давно брусчатке. Наш герой редко бывал в этом районе, ибо здешние магазины не предлагали товары по доступным ценам. Раньше от обилия пёстрых вывесок рябило в глазах, а сейчас их количество уменьшилось в несколько раз. Из надписей чаще всего встречалось слово "АРЕНДА". "Поделом вам, буржуи недорезанные. - злорадно подумал Иван Борисыч. - Разжирели на бедах трудящихся людей". Засмотревшись на тёмные окна, неловко поставил ногу и ощутил острую боль, прострелившую ступню в области щиколотки. Стараясь реже вдыхать загазованный выхлопами автомобилей воздух, хромая, направился к небольшому скверику, чудом сохранившемуся в плотной городской застройке. Выгуливавший лохматого чёрного пса мужчина проводил долгим пристальным взглядом нашего героя, а затем крикнул вослед:
- Ваня! Хомкин!
Иван Борисыч оглянулся, услышав свою фамилию. Прищурился, всматриваясь в лицо незнакомца:
- Да, ладно! Игорёк, ты ли это?! Это ж сколько лет прошло с тех пор, как за одной партой сиживали?
- Без малого сороковник. - улыбнулся школьный друг, протягивая ладонь для рукопожатия. - Мы и не виделись с тех пор. В соцсетях тебя вообще не смог отыскать.
- Не люблю я этот инт...- брезгливо поморщился наш герой. - ... интренет. Хрень там всякую пишут. Ну, рассказывай, Игорёха. Как сам?
- Неважно. - вздохнул одноклассник, опускаясь на скамейку. - Завод закрыли в связи с банкротством. В моём возрасте устроиться на работу ќ- настоящая проблема. Дети помогают, и то ладно.
- Ясно... - Иван Борисыч расстегнул молнию на куртке, втянув живот, осторожно присел рядом. - Из нашего класса кого-нибудь ещё встречал?
- Из мужиков только мы с тобой в живых и остались. Кольку помнишь? Месяц тому назад схоронили.
- Да, ну?! Он же спортом занимался, здоровья было немеряно!
- Когда-то было... - Игорь натянул поводок, удерживая пса, рвавшегося знакомиться с сородичами. - Из девчонок наших пятеро за рубеж уехали на пэ-эм-же. У тех, кто остался, по-разному жизнь сложилась. Эльвира в политику подалась. Галка из психушек не вылазит. Алёна срок мотает за убийство мужа... Такие дела... А ты чего хромаешь?
- Ногу подвернул. - ворчливым тоном произнёс Иван Борисыч. - Аптека тут есть поблизости?
- Спиртовой компресс нужно сделать. - авторитетно заявил одноклассник. - Водки купи самой дешёвой. Всё надежнее, чем разрекламированные мази. Если не торопишься, я тебя здесь подожду. В кои веки свиделись.
- Не в службу, а в дружбу... - смущённо произнёс наш герой, достав из кармана смятую тысячную купюру. Деньги предназначались для покупки ненавистной здоровой еды, и тем приятнее их было потратить на что-либо другое. - Мне до магазина долго ковылять. Возьми две... нет, три бутылки и закуски какой-нибудь на сдачу. Кольку помянем по-людски...
Они долго сидели в сквере, вспоминая за глотком тёплой водки учёбу, одноклассников, учителей... Разговор периодически возвращался к текущей реальности, но для её описания добрых слов не нашлось. После того, как откупорили вторую бутылку, Игоря прорвало на нескончаемый монолог. Иван Борисыч молча кивал, понимая, что школьному другу необходимо выговориться, выплеснуть накопившуюся в душе горечь. Принимая проблемы давнего приятеля близко к сердцу, наш герой почувствовал, как растворяется невидимая скорлупа, с помощью которой он отгораживался от окружающего мира. Столько лет обманывал себя, что всё, происходящее в стране, его лично не касается, предпочитал верить телевизионным новостям, не напрягал мозг лишними умодвижениями. Удобно следовать принципу "моя хата с краю...", тихо сидеть в своём непроницаемой коконе, смотреть телевизор, насмехаясь над теми, кто живёт по другим принципам и не желает молчать даже в те времена, когда несогласным рты затыкают насильно...
- Это тебе! - Игорь решительно закупорил ополовиненную третью бутылку. - Ногу лечить... Рад был повидаться, Ваня...
Школьные друзья обнялись на прощанье. Иван Борисыч поднялся со скамейки, нетвёрдой походкой, стараясь переносить вес тела на здоровую ногу, поплёлся домой. Покуда взбирался по лестнице на третий этаж, сердце в груди колотилось так, что боль в ступне уже и не донимала. Наш герой устало плюхнулся в любимое кресло, никак не отреагировав на треск разошедшихся по шву спортивных штанов. Не сразу сообразил, что удобно устроиться мешает бутылка в кармане куртки. После разговора с Игорёхой осталось гадкое послевкусие. То ли копеечная закуска оказалась совсем уж отвратительной, то ли до сих пор скребущие на душе кошки расковыряли в ней изрядную дыру, через которую мир представал совсем в другом свете. Иван Борисыч меланхолично поднёс горлышко бутылки к губам, выхлебал остаток водки. Звенящая на высокой ноте струна лопнула, и в голове сразу же прояснилось, двоение в глазах исчезло. Стены квартиры начали раздвигаться, удаляясь в сторону горизонта. Потолок растворился в вечернем небе, окрашенном алой полосой заката.
Поднявшись ввысь, наш герой охватил взглядом от края и до края всю необъятную страну. С огромной высоты наблюдал реки и леса, озёра и поля, дороги, города, деревни, крохотных, не больше муравья, людей, спешивших по своим делам. "И я такой же... - всхлипнув, подумал Иван Борисыч. - И я один из многих...". В следующий миг он очутился внизу, воспринимая себя частью многомиллионного населения. Это прекрасно, когда осознаёшь, что не одинок, что не у одного тебя есть проблемы, что... Сверху послышался пронзительный скрежет металла, заунывный и торжественный одновременно. "Сла-а-а-вься, О-о-оте-е-е-чество..." - машинально пропел наш герой, уловив знакомые аккорды. Подняв голову, он увидел огромный проржавевший болт с накрученной гайкой не меньших размеров. Шестигранная деталь, скрипя, провернулась на пол-оборота, и с небес хлынул поток сухой ржавчины, накрывая сплошным слоем заводы, больницы, дома и не успевших убежать жителей.
Земля, над которой прошлась исполинская ржавая гайка, выглядела мёртвой и безжизненной, словно пожарище, покрытое рыжим пеплом. Никто из окружавших Ивана Борисыча людей не смотрел в небо, все уставились в экраны телевизоров, не подозревая о нависшей сверху угрозе. "Они делают вид, что её не существует. - вдруг понял наш герой. - Верят мифам, не желают воспринимать действительность. Кто-то смирился с неизбежным, многим безразлично будущее в любом виде..." Размышления прервал душераздирающий скрежет. Иван Борисыч догадывался, что произойдёт дальше. Спасать этих людей было бессмысленно. Они заслужили судьбу, к выбору которой, так или иначе, имели отношение. С общей бедой мог бы справиться народ, но только не совокупность жителей страны, именуемая населением. Их удел - телевизор... Из-под чудовищной резьбы просыпался очередной шлейф едкой ржавчины, окутывая всех вокруг погребальным саваном. Наш герой ощутил, как и его прижимает к земле непомерно тяжёлая горячая пахнувшая запёкшейся кровью пыль, формируя сверху аккуратный невысокий холмик...