"Ну вот, мне опять перепало,- подумала Полина Дроблевская, двадцатидевятилетняя хрупкая блондинка. Она стряхнула пепел с поношенного спортивного костюма. Это была стройная женщина с коротко остриженными волосами. Она сидела на подоконнике в старой кухне заводского общежития, к этому времени доканчивая уже со второй сигаретой.- А ведь когда-то...."
Перед глазами Полины медленно проносились эпизоды из её прошлой жизни, связанные с Сергеем, с того самого первого дня их знакомства.
Cтояла поздняя осень. Солнце всё ещё по-прежнему ярко светило, но уже почти не грело. Молодые мамы старались потеплее укутать свои любимые чада. Она, в вязанной коричневой шапке и в такого же цвета пальто, в крупную клеточку, по щекам крупными росинками катятся слёзы. Это был её первый день в детском саду. И вот подошёл он, в смешной красной шапочке и с важно надутыми щёчками.
- Не пачь, тея тут нито не аидит.- Он по-хозяйски оглядел окрестности детсада и играющих там ребятишек, и затем с важностью добавил.- Моя мама вопитатеница. Вот!
Девочка с интересом, но всё же не прекращая плакать, искоса взглянула на мальчишку, который занимал здесь немалое положение и был сыном воспитательницы.
- А как тея овут?- Немножко помолчав, спросил мальчик.- Меня Арёжа.
- Полинааа.- прохныкала девчушка.- Я домооой хочууу, к маааме.
- Да не пачь ты. Тут хаошо. Идём игать учше. А?- Серёжа опустил голову, пытаясь заглянуть Полинке в глаза.
А Полина только ещё больше втянула голову в плечи и, опустив глаза, тихо всхлипывала.
- Упокойся, Паина.- Сергей протянул девочке руку.- Давай уку и паси игать.
Полина недоверчиво взглянула, сначала на протянутую руку, затем на её обладателя в красной шапочке с непонятным именем Арёжа, последний раз тихо всхлипнула, но руку всё-таки взяла.
С тех пор и началась их детская дружба, со временем переросшая в более тёплое и сильное чувство. Так, начиная с четырёхлетнего возраста, они почти не расставались. Эта их встреча в детском саду предрешила всю их дальнейшую судьбу.
На свой выпускной день в детском саду они танцевали свой первый вальс. На Полине розовое коротенькое платьице и два ярко розовых банта в длинных, почти до пояса, волосах. На Серёже белая рубашка заправлена в аккуратно отглаженные чёрные брюки, жилет и симпатичная чёрная бабочка на шее.
Полина улыбнулась, вспоминая его счёт во время всего танца: раз, два, три, раз.... До того он боялся сбиться.
Воспоминания плавно перешли в первый звонок в школе. Они идут, крепко держась за руки, и на их лицах играет искренняя счастливая улыбка. Только Сергею школа быстро наскучила, а Полина до одиннадцатого класса оставалась её рьяной поклонницей, не расставаясь надолго с учебниками. Так перейдя из детсадовских "Жениха и невесты", они продолжили свою дружбу и в школе под дружные крики одноклассников "Тили-тили тесто". Но ничто не могло разрушить их дружбу, пока в восьмом классе Полина не влюбилась в мечту всех девчонок, Никиту Мухина из девятого "А", который ответил ей взаимностью. Теперь они виделись с Сергеем значительно реже, а то недолгое время, что проводили вместе, Серёжа только и слышал "А Никита то...", "А Никита это...". Но он лишь терпеливо вздыхал и с восхищением и любовью вглядывался в Полинино счастливое лицо. Серёжа ни с кем не встречался, надеясь, что влюблённость Полины скоро пройдет, и они смогут наконец-то продолжить свою искреннюю дружбу. Повстречавшись с Никитой пять месяцев, Полина наконец-то поняла, что это не тот человек, который ей нужен.
Это случилось, когда Никита попробовал её поцеловать, а мысли девушки всё возвращались к Серёже, и перед глазами проплывало его ставшее родным лицо. Оставив Никиту недоумённо смотреть ей в след, Полина побежала к Сергею. И в этот же вечер, прогуливаясь под луной, они подарили друг другу свой первый поцелуй.
Да, сколько ж времени уже минуло? Без малого четырнадцать лет. С тех пор всё очень изменилось. А тогда.... Тогда они беззаботно гуляли по тёмным улицам, загадывая желания на стремительно падающие с неба яркие ночные светила. Они, молча, бродили по городу, держась за руки, и даже не подозревали о том, как близки и похожи их мечты и планы на будущую жизнь. Тогда они ещё не понимали, что их долгая дружба растаяла и теперь их окутывает кольцо страстной взаимной любви, любви почти взрослой.
С первой их встречи пробежало уже аж двадцать четыре года, а казалось, что всё было ещё вчера. Годы проносятся так стремительно, что оглядываясь назад, с удивлением обнаруживаешь, что полжизни уже прожито.
Возможно, жизнь прожита не так, как хотелось бы и появляется желание что-либо исправить, но суровые правила бытия запрещают вернуться и можно лишь оглядываться назад и стараться впредь не совершать не поправимых ошибок.
Прошло десять лет с тех пор, как они танцевали свой первый танец и теперь они танцуют свой уже последний школьный вальс. Полина в такой же коротенькой школьной форме, в белом фартучке, с двумя уже белыми бантами, в длинных, почти до пояса, волосах. А Сергей уже более не ведёт счёт вовремя танца, его тело не повинуется разуму и само движется в такт музыки.
На выпускном вечере они как всегда были вместе. Серёжа не отходил от неё ни на шаг. Она бы даже сказала, что он любил её больше чем она. Но это было тогда. Двенадцать лет назад. Перед глазами проплывали лица учителей, одноклассников, но она не останавливала на них своего взгляда, и лишь внимательно всматривалась в самое любимое, самое дорогое лицо. Лицо с небольшим шрамом, пересекающим левую щёку, результат падения с велосипеда. Она не обращала внимание на лес, по которому они тогда проходили, на речку, в которой купались. Всё это было так давно, двенадцать лет назад, и вовсе не важно. Она помнила его влюблённый взгляд на себе, тепло его ладони, сжимавшей её собственную руку. Она до сих пор чувствовала его такой знакомый, только ему принадлежавший запах. Она помнила каждое движение, жест, каждое слово. Она помнила чувства, которые её переполняли и любовь, которая стремительно заволакивала их в круговорот страстей и желаний. И даже теперь по прошествии стольких лет, это ей было так близко и знакомо.
Вот им уже по восемнадцать. Осень. Боже, как же она ненавидела эту осень. Его должны были забрать в армию. Полина хорошо помнила этот день. Помнила свои слёзы, помнила, как он напился. Напился первый раз в своей жизни, но, к сожалению, далеко не последний.
Эти два года она ужасно страдала. Полина жила от письма к письму. Она пила живую воду Серёжиных слов, через письма, которые получала каждую неделю. Письма! Это были только их письма.
"... Полиночка, солнышко моё, пора заканчивать мою кривую писанину, но ты знай, что я тебя люблю. Я безумно тебя люблю!
Целую! Твой Серёжа!"
"... Серёженька, я в календаре отмечаю каждый день. Я очень жду твоего возвращения. Я схожу без тебя с ума.
Я люблю тебя..."
"... Не переживай так, солнышко моё! Осталось совсем немного. Потерпи и потом мы всю жизнь будем вместе. Мы поженимся сразу же, как я вернусь, и с лихвой наверстаем упущенное. Обещаю!
Я люблю тебя. Навеки твой!"
"Привет, любимая!
Не могу дождаться, когда увижу тебя. Всё свободное время я провожу с твоей фотографией, вспоминаю блеск твоих глаз, шёлк твоих волос, нежность твоего голоса, звонкость твоего смеха и не могу дождаться...."
"... Я люблю тебя моя Полинка...."
"... Я не смогу без тебя жить. Ты мне дорога как никто. Меня окружают друзья, но без тебя я одинок. Осталось всего несколько месяцев и...."
"... Я люблю тебя...."
А потом его послали в Чечню, для неё это было ещё более страшно и мучительно. Каждый день в новостях она ловила известия о разбитых колоннах и погибших солдатах. Но для Сергея всё обошлось благополучно, так тогда казалось, но, по крайней мере, он выжил, что удалось далеко не всем. Впоследствии, он никогда не упоминал о тех тяжёлых месяцах и о том, что ему пришлось пережить.
"... Лишь только мысли о тебе помогают мне выжить, пережить весь этот ужас, которым мы здесь окружены с лихвой...."
- Серёжка!- Полина бежала навстречу мчащемуся Сергею, а по щекам текли слёзы, беззвучные слёзы радости.
- Полинка.- Он так сжал её в своих объятиях, что она аж вскрикнула.- Прости, родная, но я так ждал этой минуты.
И в этот момент их соединил живительный поцелуй, которому они отдались со всей сдерживаемой доселе страстью.
Казалось, ничто не может омрачить их счастье, но Полину ждал новый удар. Он опять напился, как и в день своих проводов. И только тогда, как-то внезапно, Полина осознала, как Сергей похож на своего отца. Но не внешностью, не залихватским смехом, не громким, как говорят, командирским голосом. Она скорее почувствовала, чем увидела это сходство. Его поведение, боязнь неудач. Врождённая высвободившаяся страсть к спиртному взяла над ним верх, а тут ещё эта треклятая война, которая расшатывает нервы и более стойким, чем Сергей. В общем, раз попробовав, он уже был не в состоянии от этого отказаться. Как и его отец, он испытывал необъяснимое стремление выпить независимо от происшедшего события. Будь то радость или горе, но это сразу надо было отметить. И, как отец, он был таким же буяном, хотя всё это проявлялось в нём ещё в меньшей степени.
Внезапно слёзы радости прекратились, и по щекам потекла тёплая горечь утраты чего-то родного и близкого.
1997 год. Повсюду смех, весёлый шум. Повсюду песни, танцы. Она в белоснежном свадебном платье, с прозрачной паутинкой фаты на голове. Весь вечер ослепительная счастливая улыбка не сходит с её лица, а глаза пылают необузданной, первобытной страстью. Вот он тот долгожданный момент, день соединения их душ и тел. Она столько лет ждала это событие. Столько раз прокручивала в голове этот день, вечер, что теперь просто не знала, как себя вести, что ей делать. Она была в некоторой растерянности, её окутало непонятное чувство страха, но искренняя улыбка радости, пожар жёлто-зелённых глаз скрывали от постороннего наблюдателя её страхи и опасения. И всё же несмотря ни на что, она была счастлива. Счастлива как никогда.
"Дурочка, какая же я была дурочка.- Полина невесело рассмеялась.- Если бы я только знала, что ждёт меня впереди, я бы.... Хотя, что говорить, я всё равно ничего не изменила бы".
Она могла всё изменить уже на следующий день. Тогда ведь было ещё не поздно.
И новая волна воспоминаний накатила на неё, и снова перед глазами поплыли события прошлого. Она готова была заплакать, но облегчающих душу слёз почему-то больше не было. Они закончились, как заканчивались уже не раз. В душе образовалась сухая пустыня и лишь иногда, словно как оазисы среди песков, по щеке пробегала скупая слезинка.
В тот день, точнее вечер, она ждала от него многого. Ведь это была их первая совместная ночь. Она думала, что перед ней вот-вот откроется завеса тайны. Но как удар дверного молотка, ночную тишину пронзила первая пощёчина. Полина так и не поняла, за что была так наказана, скорее всего, это был всего лишь результат перебора горячительных напитков. Да это уже было и не важно. Она не чувствовала боли от удара, но что-то внутри неё словно оборвалось и в душе появилась трещина. Эта пощёчина отрезвила и его. Он отшатнулся так, будто не он, а она, Полина, его ударила, и с ошеломлением смотрел то на неё, то на свою руку.
Сергей тогда долго просил прощение, уверял в своей любви и обещал, что такого больше не повториться. И она... она простила.
Год у них прошёл более-менее спокойно. Он выпивал, но не очень часто. Поднимать на Полину руку не решался. Да и кто бы посмел ударить беременную женщину. Конечно, найдутся и такие образчики "мужской интеллигенции", но для этого надо быть совершенным подонком, каковым Сергей не являлся. По крайней мере, пока.
Полина как будто вновь ощущала на своих щеках слёзы радости, как тогда, когда тихим осенним утром держала у окна розовый кричащий комочек, доченьку Тасю. В это время под окном с большим букетом роз и сияющим лицом, стоял Сергей. И в этот момент, глядя на его счастливое лицо и глаза, наполненные искренней любовью, она даже не могла поверить, что ещё хоть раз на себе почувствует не нежное прикосновение руки мужа, а грубый обжигающий тело и душу кулак. И на этот раз она вновь ошибалась, а возможно просто принимала желаемое за действительное.
Ещё только неделю назад ругала её лучшая подруга Оксанка.
- Брось ты его, Поля, алкаша-то этого.
- Как я могу, Ксюша, да и не виноват ведь он. У него работа такая. Он просто не может не пить. Там нальют, да там угостят.- В сотый раз убеждала Полина подругу, а заодно и себя.- Да и с друзьями он посидеть любит, разве ж это запрещено. Главное доченьку любит, не обижает. Да и меня... когда трезвый.
- Всё равно брось его, Полинка. Брось, сколько терпеть-то можно.- Настаивала на своём Оксана.- Что проку-то с этого алканавта? Ты посмотри на себя, женщина ты молодая, красивая. Найдёшь ещё кого, и о дурне этом не вспомнишь.
- Он же любит меня, Ксюша,- устало повторяла Полина, уронив голову на грудь,- любит, пойми.
- Это ты пойми, не любит он тебя, Поля, а загубит жизнь твою молодую.- Убеждала верная подруга.- Молодость свою ты с ним теряешь, лучшие годы жизни козлу этому отдаёшь. В жизни ничего не видела и не увидишь.
- Ой, Ксюха, ведь двадцать пять лет мы с ним вместе,- горестно вздохнула Полина,- с детсада, поди, не расставались. Ты только представь, четверть века!
- Значит, наконец-то пришла пора расстаться.
- Не могу, Ксюша, не могу.
- Дурёха, ты моя. Что же мне с тобой делать?- Оксана прижала голову подруги к груди.
Так хотелось плакать, но слёз, как и сейчас, тогда не было, а синяк на руке по-прежнему сильно зудел.
- Вот ты где, Полинка,- Оксана Хребтова, заглянув на кухню, прервала её размышления,- а тебя там Таська обыскалась. Под дверью ждёт. Ко мне идти отказалась, с Алёшкой, наверное, опять поцапались. Ну, ладно, я побежала, мне некогда. Там Мишаня с работы вернулся, требует хлеба и зрелищ.- Она загадочно улыбнулась.- Может, вечером заскочу.
- Спасибо, Оксан.- Произнесла Полина, стараясь сидеть так, чтобы Оксана не заметила её нового синяка под правым глазом и припухшей губы. Чего-чего, а уж слушать нравоучения подруги ей сейчас, ой, как не хотелось.
Оксана скрылась за дверью, махнув рукой на прощанье.
"Сергей, значит, не открывает,- подумала Полина,- спит, наверное. Ладно, хватит Таську под дверью держать, да голодом морить".
А Серёжка-то ведь завтра, как проснётся, опять начнёт прощение просить. И она, конечно же, простит, несмотря на все Оксанины уговоры. Она не может с ним расстаться, ведь она по-прежнему его любит, да и он её, несмотря ни на что. А это значит, что завтра все начнётся заново.
Полина слезла с подоконника, выкинула окурок и низко склонилась в распахнутое окно. Мимо на большой скорости приближаясь к земле, пронеслась ласточка. К дождю!
Молодая женщина взглянула на закат, вдохнула вечерний воздух, а в голове проносилось только: "Завтра, завтра, завтра...".