31 января 2018 года. Я как, типа, извращенец сам себя развлекаю сказкой. Сказка! Про извращенцев. Да нет, нет, конечно, нет. Про хороших, добрых и честных людей-извращенцев. Как они, типа, плодятся и размножаются. А на что ещё они годятся? Всё у них из рук валится, так как не из того места растут. А это самое место и годится только для размножения.
Поговорим во! про механиков! Как же, чёрт возьми, надоело быть механиками! Всё тебе "муж на час": "Даст ист фантастиш! Даст ист фантастиш! Шприцен-шприцен!" А у "мужа на час" глаза завидущие и требуют водку. Да! Точно! Кроме того, что размножаться, можно вместо этого или во время этого пить водку. От которой рождается гуглион уродцев! Я не пю! Я не пю!
Ладно. Об уродцах мы уже поговорили, теперь поговорим о девах в ситцевых платьях. Вот вопрос: закладывают ли эти девы за галстук? Если да, то на какие шишы, ведь они все отчаянные домохозяйки. А если нет, то почему? Муж - скотина, выпьет - становится свинья-свином. Вот чужой бухой мужик весёлый и интересный, а свой - свинтус!
Вы скажете: харе ругаться в эфире, тебя же дети слышат. Эти маленькие свины? Они все пошли в отца, а отец у них такой же м.дила, как и дед, который прошёл от Берлина до Москвы! Шу-чу. Дед был героический, говорил Вовочке: "Гут, гут, Вольдемар!", когда тот приносил патроны. Да подобную героичность мы в "очке" видали! Дед был петлюровец-бандеровец-сволочь и сбрасывал шахтёров живьём в шахту!
Ладно. Поговорим, всё-таки, про студенчество. А ещё лучше - про всемирную больничную общественность, перед которой нельзя ударить грязью в лицо. Я имею в виду дурку. Дурка! Как много в этом слове для сердца сашкинского слилось, как много в нём отозвалось! 3 месяца в дурке - это в полтора раза дольше обычного срока. Обычно полтора месяца, ну, если вы решили откосить от армии или просто дибилы. Полтора месяца вполне достаточно. Но, вообще, кормят хорошо, это проверено так же, как и то, что Моран в Африке.
Так. О больнице поговорили. Расскажем о Короле Людовике-Солнце! Это же такое чмо! Родного брата посадил в Бастилию как Марчиалли!
И тут такой отважный гвардеец Кардинала д,Ратаньян! Тоже сидит. Седой уже, старый, отложил яйца на гальку, не нужны они ему... Чертит на полу круги.
Марчиалли потихоньку подр.чился под одеялом, а потом и спрашивает: "А что это?"
"Круг!"
"Я понимаю! Но как он нам поможет сбежать отсюдова?" - не унимается Марчиалли.
"Никак! Это схема Московского Метрополитена!" - д,Ратаньян - провидец будущего. Но сейчас ему надо успокоиться и пожрать колбасу. Это всегда успокаивает. Нету тут колбасы, нету! Осталась в Марселе.
"Знаешь, Марчи? Расскажу-ка я тебе про Марсель и труп в моей лоджии!" - сказал гасконец. - "Я тогда привёл девку с улицы, а труп очень удивился, обварил мне всю спину кофеем и сказал: "Спокойной ночи!" И упал в прихожей!
Бедная девка как завопит! Прибежал Мойдодыр-"мочалок" командир! То есть, её сутенёр, она же "мочалка". И давай меня стыдить, аж пенсне раскалилось: "В Греческом Марселе-в Греческом Марселе! Как вам не стыдно-как вам не стыдно!"
Ну, труп от этого проснулся и пошёл и Мойдодыру обваривать спину кофеем! Я напрасно делал знаки трупу, мол, не щас, побойся Бога! Всё зря! Труп с наслаждением вылил кофе на спину командиру и снова свалился в прихожей спать.
"Что это было?" - спросил командир.
"Кофе, Вашество! И не вздумайте поднимать плату за аренду "мочалки"!" - сказал ему я.
"А ведь это идея! Гони 500 баков!" - говорит.
"Баков? Да ты в своём уме? Ей красная цена - 25!"
"А меня кто-то спросил?" - спрашивает девка.
"Крошка! Иди поиграй с дядей трупом! Тут мыслят люди посерьёзнее и постарше тебя!" - сказал я. Крошка ушла играть с трупом в "бублики". Потом в "листики" когда продаёшь за листики какую-то хрень - и жизнь удалась! Всё! Больше играть не во что.
Пришла обратно. И видит: сидим мы с Мойдодыром в обнимку и глушим сидр!
"Д,Ратаньянов! Я жду тебя уже 4 часа! А ты сидишь, неизвестно с кем! Ты паспорт у него смотрел?" - говорит.
Я спрашиваю пьяно командира: "Ты своей жизнью доволен? Философически?"
"Не-а, - говорит, - вот выкинем из дома эту стерву - буду доволен!"
Но стерва от этого в восторг не пришла. Она стала заляпывать закладную на дом яйцами: "Вся закладная в яйцах! У нас нет больше дома! Я ухожу к Виктору!" И пошла, и пошла!
Я сказал командиру: "Ушла стерва, ушла!.. Бушь?" Выпили ещё сидра.
"А знаешь, у меня на фронте случай вышел! Стояли мы этак под Сибирью!" - пустился в воспоминания командир. - "Руки-то всегда мыть надо! И вот моют все руки. У всех руки в земле и в г.вне, но вдруг - белые холёные ручки!
Я как заору: "Измена!! Предатель!!" А это оказались ручки шлюхи командира нашего "СМЕРШа", и меня по этапу отправили вообще в Магадан! В солнечный!
Я им говорю: "Какого хрена? Там же нет фронта! Кому там мыть руки?"
А они говорят: "Будет фронт! С Японией!"
И вот полезли япошки! Все одинаковые. Наши говорят: "Этого солдата мы убиваем уже 16-ый раз!"
А я думаю: "А какие, нахрен, у японских женщин ножки? Тоже серые и грязные? Вмиг бы отмыл!"
От этих дум меня и отвлекла профура Мама-дам. Это была японская профура на службе япошек, ездила за ними в маркетантской кибитке и имела пацифистские убеждения. Что, мол, убивать - плохо, труп-трупу - волк, я не убю, я не убю! Откуда только этого нахваталась, не понятно. Убивать - хорошо! Нельзя сделать омлет, не разбив яиц.
Я ей что говорю? Говорю я ей: "Женщина! Ты ничего не понимаешь! Труп-трупу, конечно, брат, товарищ и друг! Труп - не только ценный мех, но и 50-60 килограммов питательного мяса! Так что это наш товарищ, друг, мясо и молоко!"
"Ты рили так думаешь?" - и Мама-дам обняла меня за умывальник прекрасными белоснежными ручками!
"А какого хрена они такие белые? Сдаётся мне, милочка, что вы - фронтовая "подстилка" и всем даёте!" - я.
"Даю? Да Боже упаси! Ну, если раз я и дала Большому Брату, то это ещё ничего не значит!"
"Так! Отлично! Брату, значит, даём, с Мамойладзе не ладзе!" - заорал я. - "Щас я тебя пущу в расход ко всем чертям!"
"Но-но, парниша!" - сказала Мама-дам. - "На моё место придут сотни! Тысячи! Сотни тысяч таких же!"
"Правда?" - удивился я. - "И все профуры?"
"Ну да!"
"Слушай меня, милочка!" - отечески сказал я ей. - "Большой Брат тебе шкур достать не сможет! Так что ты с ним будешь жить как в каменном веке! Но только без шкур!"
"Это не страшно! С милым и рай в каменном веке! Главное, чтобы цели и помыслы были чисты, тогда рука крошит отточенную сталь!" - говорит.
"Сталь - это ты про его хрен? Да знаешь ли ты, что у него ма-мала мал? Так что прям щас переходи в ряды Советской Армии! Там тебя ждёт толстый и большой! Ну и как и всех тоже он ждёт. Большой пипец!"
"Не пойду!" - говорит Мама-дам. - "Кормят плохо!"
Это меня в конец разозлило! Я стал хватать трупы япошек, разбросанные по полю (О, поле! Кто тебя усеял мёртвыми телами?) и орать: "А это что? Что? Это же еда! Главное - разогреть в микроволновке! Не можешь в микроволновке? Тогда на сковородке!"
"Нет, нет, не убедил, - сказала Мама-дам, - постарайся ещё!"
"Я постараюсь! Надо это только приправить приправой "для шашлыка", мировой закусон!"
"Вы такое дерьмо не жрёте - и мы не будем жрать!" - говорит.
И тут у неё случились месячные! Я говорю: "Похоже, яйца-то тебе оторвали! А всё потому, что побрезговала япошками!"
"Я не могу! Япошки мне как родная семья! Один на другом сидит и третьим погоняет! Знаешь принцип действия Телепорта в параллельную Вселенную?" - говорит.
"Не знаю."
"Это один япошка должен влезть в задницу другому япошке и оказывается в параллельном мире, где (представь!) не убивают, и не идёт война! Я, конечно, дриимер, но нас таких до хрена!" - говорит.
"То, что вас таких до хрена, я и так знаю," - сказал я. - "Помоги влезть тебе в задницу!"
"Да легко!"
И вот, братан, я оказался в параллельном мире! Где не убивают, и не идёт война, а все складывают дерьмо своих питомцев в пластиковые пакетики. Подивился я этому и пошёл дальше.
Стоит камень. Написано: "Ресепшн". Вправо пойдёшь - честь потеряешь! Влево пойдёшь - коня потеряешь! Прямо пойдёшь - вообще капец!"
Испугался я и повернул назад. А там уже два таких приятных молодых человека в одинаковых шляпах: "Профессор Плешенер! Кажется, вы ошиблись!" И наступают на меня!
"Да! Я ошибся!" - говорю я и иду направо, где честь потеряешь. Потому что слабо представляю, как это, вообще, возможно.
Оказалось, возможно. Там сидят 50 блатных урок и жаждут продёрнуть меня в попец! При этой манипуляции честь, конечно, теряется.
Я: "Нет, нет! Найн!"
А молодые люди в шляпах машут утюгами: "Вот твой явочный знак?! Утюг на подоконнике?"
Вообще-то, явочный знак провала явки - отсутствие утюга на подоконнике, но как это объяснишь этому быдлу? Они же не только по губам читать не умеют, они вообще читать не умеют.
Я говорю: "Какой красивый утюг! Дайте мне!"
И бью этим утюгом! А потом бегу прямо! Где вообще капец.
Ну и там выбегают из женской бани 40 голых баб рубенсовского возраста и айда гоняться за мной! Это тебе щас смешно, а каково тогда мне? Они же меня изнасилуют в очередь!
Сообразил я краем сознания и побежал опять направо, чтобы бабы прибежали за мной к уркам, и создались бы здоровые ячейки общества: Урка Щур и Манька Мур. Чтобы их переженить! Одно дерьмо чтобы прилипло к другому.
Так и получилось. Заиграла романтическая музыка, в Небесном Храме урок венчание, 40 голосов среди молчания, короче, 40 брачных союзов. Когда ещё одни идиоты надевают ярмо на шею и женятся.
Молодые люди в одинаковых шляпах говорят: "Гениально!"
"А то!" - говорю. - "Скажите спасибо, что ещё на Марс всех не отправил с космическими ложками и командором Игорьком!"
Молодые люди свалились на колени: "Обучи нас кунг-фу, мастер!"
"Кунг-фу не знаю, а как удирать от 40 голых баб - пожалуйста! Тут главное - дыхалка! Вот сёстры-гвинейки так и прут, всё меньше отставание, но я надеюсь, что придёт второе мне дыхание! За ним я третье ищу, четвёртое дыхание... Понятно? Понятно это?"
"Это, Мастер, не понятно. Болеем мы. Неусвояемостью знаний. Мы вон даже читать не умеем!" - говорят.
"Да потому что вы - быдло!" - заорал я. - "М.даки! Ладно, объясню по-другому. При опасности ёжик съё..вается! У Боба было 432 конфеты! Что будет у Боба? Отвечаю по порядку: у Боба будет диабет, а ёжик съёживается! Это понятно? Щас напишу в ваши дневники: "Надела на голову чулок и взяла школу в заложники! 2!" Родители поймут, если не будут щи лаптем хлебать, соски!"
Эта филиппика не успокоила молодых людей. Они отвернулись от меня и пошли искать себе другого рулера. Идите-идите, сосунки!
Ещё параллельный мир славился на все миры своими прогрессивными демократичными публичными домами. Во-первых, плату там не брали сначала, только потом, после "золотого дождя" и позы "на роликах", если клиент не становился белобилетником пожизненно. Ну и разные девушки там прекрасные были. С извилинами: "Секс, Ролики, Согласна!" Многие секс-туристы приезжали в этот мир, но я махнул на них рукой: "Пошли вы все к чёрту!", так как и так был белобилетник.
Это у меня было с тех самых пор, когда меня, Плешенера, послали на лыжах в Швейцарию. Мало того, что 40 лет не стоял на лыжах, так ещё отморозил себе все причиндалы, а до Швейцарии так и не доехал.
Но тут специфика была такая, что тут везде была Швейцария! Куда ни плюнь. Я решил покататься на швейцарской лодке и порыбачить в швейцарских фьордах. Вполне невинное занятие для импотента и латентного рыбака как я.
Ну, фелука была только одна. На ней сидел суровый бородатый Мордаун и держал фитиль от бочек с порохом. Это был груз фелуки.
Я радостно замахал ему руками: "Хэлло, Мордаун! Пошалим?"
Это быдло тоже обрадовалось: "Да я тебя, Плешенер, уже 30 лет жду! 20 и 10 лет спустя! Заходи, дорогой, располагайся! Если что-то будет не понятно (на щвейцарском языке), то на тебе переводчицу Елену Мариловцеву!"
"А она тоже ТОГО?" - спросил я.
"Чего ТОГО?" - Мордаун.
"Тоже взлетит на воздух вместе с нами и фелукой?" - хохотнул я.
"А ты как думал? Естественно!" - захохотал дружелюбный и весёлый Мордаун. Весёлый и интересный, так как не муж ни мне, ни Елене.
Елена сказала: "Вспомни, Плешенер! Я же любила тебя!"
"У-пс!" - сказал я. - "Да это не Елена, а Миледи!"
"Да какая разница, товарищ? Выйдем в море, а потом - Большой Бум!" - сказал Мордаун. Всё-таки, что ни говори, а он был большой весельчак и умница. Вся рожа в солёных брызгах моряка. Прекрасное, прекрасное лицо.
Между прочим, скоро, когда мы все утонем, эти солёные брызги будут так же и в наших лёгких. Прекрасная, прекрасная смерть: ты в панике, а твои лёгкие наполняются водой. Но всё-таки, перед смертью мне хотелось бы поймать хоть одну синявку. Я закинул удочку и стал ждать. Поклёвка! На одном конце - червяк, на другом конце - дурак!" К.
ПИСЬМО В НИКУДА-4934-4936,5
1 февраля 2018 года. Февраль! Природа торжествует. Ласточка с весною в клюве к нам летит. Крестьянин, торжествуя, на дровнях обновляет путь. Что это за дибильный крестьянин такой? Ему надо думать о доме, о семье! О бабах надо думать. А он чего-то, дибил, торжествует. А! Всё ясно! Он поддатый! Вот и торжествует. Так как стал весёлым и интересным для сельских баб.
Но сказка не о нём и даже не о сельских бабах. Хотя... Чем чёрт не шутит? Бабы те в небе парят: в баню попал реактивный снаряд! Да, не о них. Без вас, проходите мимо.
Сказка о Кратово. Это, знаете, если ехать по Казанской железной дороге, то через 50 минут можно доехать если не до джунглей во-от такой вышины и не до гор во-от такой глубины, а до солнечного Кратово. Если, конечно, выезжать не в дождь. Если же выезжать в дождь, то надо оставить Завещание: как после вас писать "заиц" или "заец". Это архиважно! Чтобы после вас хоть что-то осталось.
А то, знаете, вы - такая сволочь, что ничего и не останется, если поезд сойдёт с рельсов, или вас забодает кратовский комар. Разное может случиться. Может вы, как идиот, наденете красную шляпу и трусы, с красным зонтиком в руках и в красных носках, и тогда вас забодает кратовский бык!
Да ладно, ладно, утешьтесь: бык бывает на Удельной! На Удельной бывает бык только. Да и то не факт. Обычно там пасутся коровы. Вот у меня случай вышел. Я тогда шёл по Удельной в красной рубашке. И глядь: коровы! Коровки! Милые! Стой, медведь! Не подходи! А они мне как жасть! по морде своим выменем! Навсегда шрам остался! Я - Александр, доил корову ртом!
Да нет, нет, свежо предание и верится с трудом. Я - никакой не Александр, Сидр я. Да и корову доил не ртом, а руками. Да и вообще это бык был, а не корова. Я ему такой говорю: "Вась-Вась-Вась! Ложись, а, Вась! Всё спокойно, я с тобой, я, Сидр!"
А он мне такой так нагло: "Ты - Сидр, а я - Доцент! Мы с тобой враги!" И нагло так плюёт мне опять же в морду!
Я говорю: "Доцент, говоришь? Понятно, говорю! Знаешь, Доцент, из кого нонче будет шаурма? Из тебя! А если не знаешь, то я - Сидр, известный шаурмен! И если я не из тебя сделаю шаурму, то отравлю тебя ею, и ты сдохнешь, как собака! Кстати, не знаешь, через запятую писать в данном контексте "собака" или нет?"
"Да плевал я на тебя, Сидр, на всю вашу шаурму и на всех собак! Я на них собаку съел!" - отвечает невежливый бык. - "Я - нормал! У меня было много тёлок!"
"О! В этом я не сомневаюсь! Но если ты мне щас не скажешь, где ставить запятую, то сам ты, сам ты станешь Наташей!" - говорю.
"Да ставьте, где хотите! После "заиц"! Или до "заец"! Мне всё равно!" - бык.
Этим равнодушием к родному могучему языку он меня потряс: "Как так после "заиц"? Ты что, в конюшне родился, идиот?!"
"Я родился в овине! В овине! И не смей после этого овин сжигать!" - сказал наглый незаконнорожденный бык.
"Подожди! Я сожгу овин! Надо только из него убрать бурёнок! Кстати, здесь кроме плотвы водятся и коровы!" - сказал я.
"А то!" - сказал бык. - "У них ножки такие - вы от счастья запоёте! Вымя литров 50!"
"Столько не бывает!" - сказал я.
"Милай!" - сказал бык. - "Ты откуда приехал? Из Череповца? В Череповце не бывает, а в Кратово бывает! Это же Клондайк! Золотое дно! Сидит такая попка-корова в вагоне-ресторане в Кратово и отвечает на звонки: "Алло!" "У вас вымя 50 литров как у попки-коровы?" "А ты как думал? Но не задерживай! Диктуй телефонограмму! Приняла Онучкина!" И принимает телефонограмму от Алекса: "Ин дер шпацирен шприцен цу хаузе бегиннинг альзо бегиннинг ин 6-30 уур!" Что значит, что на родную Родину сгустятся тучки в 6-30 утра, и нападут немце-итальяшки! Но Онучкина, конечно, не передала товарищу Цементову это, так как он на неё, наверное, обиделся бы, если передать. И в Кремле ничего не забачили! А Алекс продолжал орать в трубку: "Приняла? Повтори, корова! Баба-крокодил!" "Вы, товарищ, лучше не кричите, вы успокойтесь и разойдитесь!" - сказала Алексу Онучкина и сексуально поправила своё вымя на 60 литров!"
"Ты же говорил 50!" - сказал я.
"Да! Но за время этого волнительного для Судеб Родины разговора оно увеличилось на 20%!" - сказал бык.
"А!" - понял я.
"И товарищ Алекс понял, что такое мурло не победить! Нет, конечно, его можно затрахать до полусмерти, но победить... Ты как считаешь? Если у врага подобное большое вымя, то его что, уничтожают?"
"Ну не знаю!" - сказал я. - "Сначала, наверное, доят, а потом только уничтожают. Если того требует конкретная оперативная обстановка!"
"Нет! Я считаю, что таких Онучкиных уничтожать неправильно!" - выразил собственный спорный противоречивый взгляд бык. - "Сначала их надо зарэзать!"
"Ты сам себе противоречишь. Я считаю: пока нет войны, пока мирный небо над головой, рэзать никого не надо!" - сказал я.
"А это тогда что? Это что?" - спросил бык и показал на мясобойню.
"Ну, это... Понимаешь, бычок, в каждом правиле бывают исключения. Но ведь корова - друг, товарищ, молоко и мясо! Мясо! Чем-то надо же кормить алкашей, проживающих на Шарике!" - сказал я.
"Самими алкашами бы и кормили!"
Наш спор зашёл в логический тупик. Я вежливо распрощался с бычком и пошёл дальше. Мой путь лежал мимо бара "Спящий Сурок", где мне по багажнику в детстве один алкаш съездил ногой по велосипеду! Дурной был, бухой. Я тогда вежливо сказал: "Из-звините!", прям как сказал мужичок при виде рецидивистов в женском туалете Большого Театра.
"В мужской надо было идти! Застукают нас тут, как пить дать, застукают!" Но что сделано, то сделано. Как, пардон, был закрыт на ремонт женский туалет для балерин в фильме "Афоня": "Совесть есть, целый вагон с прицепом, а времени нет!"
И все балерины такие: "По-дожди!" Из прицепа цементовозки тянут ручонки! По-дожди, дорогой ака! Все побежали - и я побежал! А балеринами им быть всего го-од, перед тем, как рожать! Родил - на том спасибо! А потом после родов можно снова стать балериной, жирной матёрой балериной, об которую все посетители вытирают ноги при входе в Большой Театр.
Я бы сказал: в гей-клуб! Ну, там, где: "Хотите подраться - выметайтесь на улицу!" Вот я думал: "На кой, какого хрена Жордан привёл домой проститутку?"
Ну, там: "Дорогой! Мне всё равно, куда идти!" Ну и привёл.
"В 15 лет ты поняла, что думали женщины, смотря на задницу 15-летнему Людовику XIV!" "Да не о жизни в трущобе с 15-тью сёстрами и братишками!" - говорит профура.
А он её и слушает, уши развесил. Надо было гнать её поганой метлой прочь из квартиры! Мол, может, тебя милиция разыскивает за нарушение и дефлорацию Людовика Н-цатого?!
Ну конечно, конечно, Людовика-то она дефлорировала, даже Жордана, этого недоноска, дефлорировала, а вот совестского Дядю Стёпу-милиционера слабо! Во-первых, потому что он живёт далеко, в снежной России! А во-вторых, потому что его и так и без того дефлорировала Изольда Меньшова, она же - Соня-Золотая Ручка! Золотой Пестик, мы бы сказали.
Что это, вообще, за слово? Я имею в виду: "дефлорировала"? Откуда мы нахватались таких слов? Наверное, из передачи "Ребятам о зверятах" или "ТВ-ЗЕН. Жизнь прекрасна". Всё может быть. Не знаю, не знаю... Надо говорить по русску грамматику: "Трахнуть! Он, она, оно! Трахает, трахнуло! Они, оно, оно! Затрахало!"
Таким или подобным образом мы приходим в Кратово. Имеется в виду Кратово образца 1980 года, когда ещё нет колючей проволоки на заборе, и можно перелезть через него. В 2000-ом её тоже не было пока, так что я, большой, тяжёлый, толстый дядька, перелезал и сжирал булку на скамейке седьмой дачи.
А один раз пошёл на конец пруда пробовать лёд (зимой было дело), проткнул лёд палкой и свалился по пояс в прорубь! Я же говорю: тяжёлый, толстый, мозгов-то нет! Ума-то нет! Но масса есть! Эта масса меня и подвела. И я такой в мокрых штанах поехал в Москву! Штаны потом ещё пять лет воняли болотом.
Но до того радостного момента был эпизод, когда я сел на берегу, именно там, где в детстве выловил 72 синявки, и смотрел на "лягушатник". Как сейчас помню: смотрю я такой, смотрю, и разные картины лягушатнической действительности предстают перед моим мысленным взором. Как сказал пиит: "Я помню чудное мгновенье! Передо мной явился "лягушатник", которого милые черты..." "Лягушатник" был не то, чтобы очень прекрасен, нет, он был отвратителен, но эта лесенка, по которой спускались к пруду, этот пляж, эти детские "грибки" были так харизматичны! Не было там "грибков", не было! Был стог сена! Но в нём, увы, уже давно не было ни шмоток, ни бабок.
Имеются в виду рубенсовские женщины, гуляющие по шоссе в бикини. Вы не думайте - я не извращенец, но можно стать извращенцем, когда со всех сторон на тебя прут эти особы! Но это, понимаете, Кратово-2000!
А мы поведём рассказ о Кратово-1980! Это гораздо веселее. Веселее? Без медсестры Женечки? Да! Медсестра Женечка - порождение больного сексуально-озабоченного пубертатного сознания образца 2010 года. Я вам так скажу: в 1980-ом году были шприцы! Которые выкидывались из медпункта в болото! Уж не знаю, почему, кто их туда выкидывал, но факт! Я подобрал один шприц! А потом в Москве делал инъекцию стулу водой. Стулу, на котором сидят. Сознание тогда было незатуманенное и не пубертатное. Стул был тяжело болен! Может даже, даже усидчивостью! И его необходимо было вылечить. После инъекции ему становилось намного лучше.
Помнится (а это, как вы поняли, день воспоминаний. Не вечер. Я ещё не идиот: за окнами светло), я ещё лежал в больнице в первом классе. Так вот старшие ребята воровали большие шприцы из лаборантской, и мы поливались водой вечером. В больших я не стрелял: ну их нахрен: озабоченные 15-летние дибилы: рисовали мне на макушке свастику фломастером и топили мой дневник в унитазе! Поливал одного подобного мне. Но после этой больницы шприц-то остался у меня. Большой! И я мог спокойно делать более мощную инъекцию стулу дома в Москве! Пока, наконец, стул не выздоровел окончательно. Тогда я ещё рисовал солдатиков в тетради: большие армии, ну, прям как щас пишу этот труд. Тоже заполняю листок какой-то хренью. Ну а в школе мы играли в "точки". Это насчёт того, как можно этот листок заполнить. Учительница чего-то там распинается, а мы играем.
Ладно, ладно! О Кратово, так о Кратово! Там был такой харизматичный теннисный стол! Для пинг-понга. Особенно после дождя, когда выглядывало солнце. Сон афтер тэ рейн! Такой мокрый, зелёненький! Однажды мой брат Лёша и ребята играли в пинг-понг, так я им сшибал "сетку"-доску шишками, чтоб падала. Я тогда клёвый был. Это не то, что щас злобный Григорий напрыгивает в коридоре института на ничего не подозревающего студента! Нет! Это было не злобно, а всё, как-то, по-доброму.
Григорий - хрен с ним, пусть напрыгивает, Григорий никуда не денется, он наш лидер и командир, только очень злобный и туповатый. Он навсегда останется путеводной звездой в нашем прогнившем мире. Хрен с ним.
Я же пишу про себя в детстве! Ну и про медсестру Женечку. Женечка была типа Григория - тоже некая Андромеда или Кассиопея тинейдждриим, подросткового глобуса. Глобусом, репой или кумполом называется голова человека. Глобусом - точнее. Например, Григорий висит на западе, Кратово - на юге, мы находимся щас в эпицентре, на Базе.
Итак, Женечка! Она сидела в гостинной медпункта (туалет был на улице, как и все удобства, УВД: удобства во дворе) и красила ногти. Она думала: "Мало это или много: пятихатка для Вити Сковородкина? У него же сестрёнки нет, братишки нет, значит, полно "капусты"!" Она, стерва, хотела содрать с бедного Вити 500 за услуги!
Ну Витя что? По дури, по малолетству, можно сказать, полюбил Женечку! Отношения дошли до критической "второй базы", но тут Витя сказал сам себе: "Сигизмунд! Что ты делаешь? Женечка - светочь мидицины! На её фоне ты будешь каким-то сифилитиком! Кстати, её никто не проверял на латентность!" Сам не понял, что сказал. Не латентность, а здоровье. Может, Женечка тяжко больна? И старается это скрыть? Плачет по ночам? Та, что идёт по жизни смеясь? И везде видит солнечный свет? Я бы сказал: перечный свет. Свет перца. Конечный свет.
Так что Витя одел строгий фрак, в петлицу - одуванчик, и пошёл выясняться с Женечкой.
"Тук-тук!"
"Да-да!" - а сама всё пишет. - "Кормить чем ребёнка будете?"
"Ложкой!"
Наконец, перестала писать: "А, Витя! Только давай быстро, у меня таких как ты 400 человек!"
И Витя начал быстро, ничего не понятно.
"А помедленнее, дурак?" - сказала Женечка.
Витя начал, растягивая слова: "Же-неч-ка! Поз-воль уз-нать! Ты не боль-на?"
И мигом вылетел из медпункта от удара туфлёй под зад! Такого удара не постыдился бы капитан футбольной команды.
"Придётся обратиться к прямому носителю!" - подумал Витя, потирая задницу. - "К Макаке! Она как командир и светоч Женечки в курсе, чем болеет или не болеет Женечка. Надо только сорвать лютик. Лютики Макака любит."
Лютик рос около "лягушатника". Витя растолкал всех рубенсовских мамаш и их чад малолетних и сорвал. К.
ПИСЬМО В НИКУДА-4936,5-4939
2 февраля 2018 года. Ну что ж, раз уж я оказался тут (у компьютера (у компуктера)), то давай тянуть резину. Сказка про резиновоподобного Кондома Хлимена и его резиновую Аликс. Почему? Слишком много вопросов задаёте.
Шла Аликс по Зоне и сосала сушку! Плюшек Кондом её достать не смог, так же, как и шкур в каменном веке. И провалилась в "комариную проплешину"! И всё, всё стало у неё резиновым: резиновый уд (которым она так гордилась), резиновые ноги, руки, груди (иплантанты), губы, наконец. Всё, всё резиновое!
И заплакала Аликс: "Боже! Я была недостойна, и ты покарал меня!"
И такой Боже с неба: "Я - Бог Профорг с планеты Блюсгард! Меньше надо жрать плюшек!"
"Но я жрала сушки!" - хотела возразить Аликс, но поняла, что это не что иное как голограмма, записанная 1000 лет назад. На Профорга пенять нечего было, раз рожа крива. Да и полагаться надо на себя, а на Бога только надеяться.
Встала Аликс на своих резиновых ногах: нет, всё не то, и всё не так! Качается, как пьяная, и норовит упасть носом в нечистоты ("Айм файн!").
Потрогала иплантанты: вроде, держатся. Это, конечно, уже не силикон, который сжимается от телевизионных волн, это резина, с этим теперь надо считаться. Даже забавно: дёргаются как силиконовые.
Но тут Аликс от её занятия отвлёк какой-то Серый Волк, который тоже лежал кучей серой в этой "проплешине"! Он сказал: "Красная Шапочка! Как хорошо, что и тебя посадили! Я - престарелый Волк Фария и открою тебе Тайну Московского Метрополитена!"
"Но я не Шапочка!" - хотела сказать Аликс, но мысленно плюнула и сказала: "Давай, валяй, престарелый извращенец!"
И престарелый Волк Фария принялся чертить на пыльном полу круги!
"Это - Красносельская ветка, это - Калужско-Рижская, это - ... блин, какая же это? Да не важно! Короче: если будешь в Москве, опасайся Метрополитена! Пуще сглаза!"
"Да! Прям щас поеду в Москву!" - сказала Аликс и одной своей прекрасной обнажённой резиновой рукой померяла температуру лба у Волка Фариа!
Тот вообразил, что это какой-то тайный обряд у перебежчиков из австро-венгерской армии и сказал только: "36 и 6! Теперь постоянно 36 и 6!"
"Да, я вижу. И мой диагноз не утешителен. Меньше водки, меньше травки, больше прогулок на свежем воздухе! Пациент не двигается, пациент не дышит..," - сказала Аликс.
"Бэмби! Здесь я врач и мне решать! Наверное, пациент помер!" - Аликс.
Бэмби с рыданиями бросилась на ложе Волка Фариа: "На кого ж ты меня, сиротинушку, оставил?"
Фариа, как мог, утешал и гладил Бэмби по её плоской спине: "Может, всё обойдётся! Может, диагноз не верный!"
"За всю мою широкую практику без лицензии я не ставила неверных диагнозов! Если пациент ещё, вопреки ему, жив, то его следует умертвить! Придётся его, к сожалению, умертвить!" - и Аликс стала приближаться к ложу Фариа, чтобы огреть его по лбу резиновой ногой!
"Пощади, Матушка!" - взмолилась Бэмби. - "Фариа был такой забавный старикашка! А это помещение он называл "комната для игр"!"
"Нет больше игр, нет больше дней! Нет больше света! Нет больше теней! Нет больше женщин, нет больше основ! Всё те же женщины, те, что не прочь!" - грозно пропела Аликс.
С ней, вообще, шутки были плохи. Один-единственный человек осмеливался шутить с ней: её пресловутый Кондом Хлимен, да и тот после подобных своих шуток блевал кровью в унитаз! Ну и раскалывал его на половинки.
Аликс занесла резиновую ногу над челом Фариа! И сейчас с треском, с шумом и пылью, опустит её ему на голову!
"Постой, девка! Я открою тебе Великую Тайну и Вьетнамского Метрополитена! Там есть ветки: Сунь-в-Чай, Хер-в-Мандарин и самая важная, та, которя ведёт на площадь Фан-Хой-Мень в Мавзолей Большого Брата: "Сунь-Ху-в-Маргарин!" - сказал он и от потуг потерял сознание. Да и всякий любой на его месте от подобных потуг потерял бы сознание, так как вьетнамский язык дюже могуч и силён.
"Нет, Маленький Брат! Свежо твоё предание, да верится с трудом! У нас ещё дома есть дела! Стукну-то я тебя не ногой, а грудью! От подобного грудного удара ложились богатыри покруче тебя! Богатырь - не ты!"
Но тут восстала Бэмби: "Я! Я сама его стукну! Только ты, Аликс, лучше уйди навсегда!" Врала, конечно. Как она, нафиг, стукнет любимого папика?
"Откуда знаешь моё имя?" - Аликс.
"Да кто же его не знает? Везде развешаны ориентировки на тебя. Я лично пририсовала одной такой усы, бороду, берет, очки и пенис!" "А не сболтнула ли я чего лишнего?" - подумала Бэмби.
"А до этого этого ничего не было? Дибильные у вас ориентировки! Хоть я обычно и не ношу беретов и очков, но вообще говоря, и пенис у меня есть и без твоих пририсовок!" - сказала Аликс.
"Ну вот я и говорю: это я не со зла, а чтобы тебя быстрее нашли!"
"Ладно, Бэмби! Ты дура-дурой, малолетка дура-дурой, и помыслы у тебя дибильные, но я тебя уважаю за правдивость. Будешь у нас в Мертвожоровке..."
"Нет! Уж лучше вы к нам!" - сказала Бэмби.
"А щас помоги-ка мне вылезти из этой дыры! Как говорится: "Это такая дыра, но даже в этой дыре живут люди! Где только они не живут и празднуют Новый Год!" Подставляй свою широкую спину!"
"А разве мы с тобой не поиграем в медсестру и пациентку? Или в стюардессу и пассажирку?" - спросила похотливая Бэмби.
"Потом, - мягко сказала Аликс, - если я вернусь. Книжка есть такая: "Какой я вернусь". Боюсь, что никакой."
Потому что резиновость членов - это такая сволочь, которую даже прославленный доктор Мясник не лечит. Прославленный из-за своих фраз: "Ну-ка, голубушка, а теперь раздевайтесь!" и "Она уже не человек!" То есть, она разделась, и Мясник её пришпилил к подпространству, что она не человек. Зря раздевалась.
Итак, Аликс постучалась к Мяснику: "Тук-тук!"
"А! Ещё одна резиновая мартышка пришла! Я же чётко написал: "У меня перерыв! Все ушли на фронт! Я уже женатый!" Последнюю фразу написал специально для озабоченных мартышек пубертатного репродуктивного возраста!" - сказал Мясник.
По-видимому, эту сволочь необходимо было взять с пылу-с жару. Аликс просунула резиновую руку в окошко для направлений на лечение, чтобы схватить ускользающего Мясника за ноздри, но он подставил ей под пальцы своего коллегу-узбека!
"Слушай меня, отрыжка муравьеда!" - сказала Аликс, крутя эти ноздри. - "Примешь меня как бандитку!"
"Вас не понял, госпожа!" - сказал узбек. - "Я вообще не знаю, как переводится на узбекский слово "г.вно"!"
Аликс знала: "Это будет бердык-курдук!" "Г.вно" по узбекски.
Но сама подумала: "Как-то у этого Мясника изменился голос! Наверное, стал пищащим! Наверное, я оторвала ему яйки!" Тягостное раскаяние посетило Аликс. Она не хотела, видит Бог, отрывать ему их! Но где же вы теперь, яйца пушистые? Аликс - сволочь фашистская!
Между тем Мясник, у которого почему-то встало, сказал: "Я буду работать тебя! Заходь!"
Аликс неуверенно зашла.
"Ложись на этот акушерский столик!"
Легла.
"Раздвигай ноги!"
"Это так необходимо?" - спрашивает.
"А ты как думала? Сейчас мы из тебя глоольда-то и извлечём!" - Мясник.
"Но у меня нет глоольда!"
"Тогда, наоборот, вставим! Тебе какой? Есть штучный товар: глоольд Кинг-Конга, глоольд Пинг-Понга ну и разные покороче и потолще!"
"Мне бы потоньше и подлиннее!" - сказала Аликс. Она вспомнила, что у её парня Кондома самый длинный и тонкий. Но для Мясника это был секрет, не надо ему знать об этом.
"Так! Значит, пойдём тяжёлым путём! Тонких и длинных нет! Посмотрим, рабочая ли она у тебя?" - спросил Мясник, и его нос стал мокрым, что бывает у собак и у близоруких гинекологов.
"Доктор! Вы не поняли! У меня "киски" вообще нет! У меня резиновые члены!" - возмутилась Аликс.
"Нет - просверлим! Не можешь - научим! Не хочешь - заставим! Все мартышки в Сити-18 должны быть с "кисками"! Иначе какие они мартышки? Дерьмо они, а не мартышки!" - и Мясник включил дрель!
Аликс соскочила со столика, влепила Мяснику пощёчину: "Изувер!" и бросилась бежать! В спину ей улюлюкали узбек и Мясник.
"Интересно, а почему у них нет ни одной медсестры?" - подумала на бегу Аликс. - "А хрен его знает! Наверное, потому, что они всех сестёр пересверлили, сволочи фашистские!"
Аликс почувствовала голод и зашла в кафе "У Элефанта", что был в центре Сити-18.
Её сразу стал клеить какой-то пьяный комбайн.
"Милай!" - сказала ему Аликс. - "Я от Фариа ушла, от Бэмби ушла, от Мясника ушла, от тебя точно уйду!"
"Не уйдёшь, потому что я мертовожоровский Скалдер! А ты моя мертвожоровская Мали!" - сказал Скалдер.
Аликс повнимательней пригляделась к нему. Да, это был он, но только состарившийся и опошлевший до безобразия. Теперь его интересовали не летающие тарелки, а женщины. Причём все подряд.
"Ты это видел?" - спросила Аликс и засунула голову Скалдера себе в лифчик. - "Это - Заговор американского правительства против собственного народа! Чтобы народ никогда не узнал правды! Правда где-то там!"
Скалдер бормотал: "Это прекрасно! Прекрасно! Ты вся прекрасная! Даже с членом! Правда где-то тут в лифчике!"
Аликс вынула голову Скалдера из лифчика и сказала: "Хочешь что-то подобное и в трусиках? Тогда отверни Распятие головой к стене!"
"Но это же святотатство! Парень Джей-Зи тоже хочет увидеть твой конец!" - сказал Скалдер.
"Скалдер! Не вынуждай применить к тебе приём "сиськовёрт"!" - сказала Аликс. - "Джей-Зи может это пропустить!"
А сама подумала: "Где же, чёрт возьми, эти узбеки, торгующие колой и чизбургерами? Или у меня на обед сегодня один жирный Скалдер?"
Между тем жирный Скалдер, бормоча своё: "Ты прекрасна! Ты так прекрасна! Вся!", снова залез под юбку Аликс. Дело попахивало керосином.
"Скалдер! Во!" - сказала Аликс, показывая на небо!
По небу летело НЛО!
"Ты прекрасна! Ты вся прекрасна!"
"Где же эти чёртовы узбеки? Девушка! Мне, пожалуйста, бердык-курдук!" - обратилась Аликс, наконец, к девушке-кассиру.
"Вам с собой или здесь будете кушать?" - спросила девушка.
"Мне с собой?" - спросила Скалдера Аликс.
"А я откуда знаю?" - раздался из-под юбки Аликс голос Скалдера.
Девушка шмякнула на поднос Аликс лепёшку г.вна! Аликс начала свирепеть: "Это что такое?!"
"Что и заказывали! Кирдык! Здесь будете есть!" - девушка.
"Скалдер, вылези и надавай оплеух этой чмошнице!" - сказала Аликс Скалдеру.
Скалдер вылез и был потрясён красотой узбечки: "Вах-вах! И мне тоже, пожалуйста, кирдык, но только с собой!"
"Заплатите 10 рублей детям в "Фонд Вдов и Сирот"? У нас Акция!" - сказала девушка.
"Конечно, конечно! Ты так прекрасна! Так бы и съел тебя, жестокая!" - сказал Скалдер узбечке и отмусолил 10 рублей.
Аликс вздохнула и подумала: "У этого Скалдера даже кредитки нет. И лет 40 не стоял на лыжах!"
Между тем из прилетевшего НЛО высаживались зелёные человечки.
"Скалдер, Скалдер! Смотри: среди них и женщины есть! Они так прекрасны! Все! И везде! Во всех местах!" - закричала Скалдеру Аликс.
"Отстань, прошлая женщина! Бывшая! Ву-мен!" - презрительно сказал Скалдер. Теперь он уже не говорил узбечке, что она прекрасна, а говорил её менеджеру тёте Мадьят.
"Скалдер, Скалдер! Они заходят к нам в бар "У Элефанта"!" - самой Аликс пришельцы нахрен не сдались, но она хотела подразнить Скалдера. Она сама была как пришелец с резиновыми членами.
Пришельцы облокотились о прилавок и сказали: "Девушка! Нам кирдык-бердык на вынос!"
"Кирдык становится мегапопулярным даже у межгалактической общественности!" - подумала Аликс. - "Чего они в нём все нашли?"
Она тупо ковырялась вилкой в своей лепёшке.
Тут, наконец, Скалдер увидел инопланетян! Он сказал только: "У-у!!" и протянул руку для рукопожатия.
Те стали крутить руки Скалдеру и орать: "Милиция! Милиция!"
Аликс довольно потёрла лапки: одним подозрительным гражданином стало меньше. Как "Сегодня трое неизвестных напали на гражданина и порвали его паспорт. Теперь неизвестных четверо."
Вместо милиции из-за стойки выскочила девушка-кассир: "Товарищи инопланетяне! Это никакой не подозрительный и не преступник! Это наш постоянный клиент Скалдер!"
Аликс развела резиновыми руками и пропердела в сторону инопланетян губами: "Облом!"
"Слушайте, земляне!" - вдруг заорал Главный Инопланетянин. - "Мы прилетели с сугубо мирной миссией! Вследствии которой мы вас всех, конечно, убьём!"
Все в панике побросали свои хот-доги и бросились врассыпную.
"Я чего-то не то сказал?" - обратился Главный к Аликс.
"Нет, нет, всё как надо. Только не надо сеять панику. Люди в любом случае погибнут, но пусть это будет мирно и спокойно!" - сказала Аликс. - "Поставить вам рок-н-ролл?"
Она подошла к музыкальному автомату.
Скалдер между тем лез под штаны к Главному со словами: "Ты так прекрасен! Весь прекрасен!"