Балашов Владимир Филиппович : другие произведения.

Томас Чаттертон

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

Владимир Балашов

Томас Чаттертон

Трагедия

Действующие лица

  
   Томас Чаттертон - юный поэт
   Джеймс Макферсон - известный поэт
   Хорас Уолпол - граф Орфорд, романист
   Леди Эстер Эберкорн - меценатка
   Джордж Вулси - актер
   Ричард Колт - актер
   Бэтти - актриса, его дочь
   Питер Пейт - владелец конного завода
   Анна - его дочь
   Кэтрин Пейт - его старшая сестра
   Лорд-мэр
   Лорд-камергер
   Уильям Блай - его секретарь
   Филип Тирвитт - издатель
   Герцог Бойт - щеголь
   Оливер - хозяин таверны Сатаны
   Нэнни - служанка в таверне
   Миссис Энджель - швея
   Мэтью - слуга Лорда-мэра
   Монахиня
   Должник
   Констебль
   Ливрейный Лорда-камергера
   Хранитель библиотеки графа Уолпола
   Слуга Уолпола
   Хью - слуга в доме Пейтов
   1-й актер
   2-й актер
   Актриса
   Матрос
  
   Прохожие, актеры, стражник, посетители таверны Сатаны, слуги.
  

Лондон. 1770 год.

Пролог

  
   Появляется актер - исполнитель роли Чаттертона.
  
   Актер Я расскажу вам, господа,
   Веселенькую быль.
   Смывает вешняя вода
   С преданий давних пыль.
   Герой мой - Томас Чаттертон.
   Кто слышал о таком?..
   Мне надоел мой бодрый тон.
   Катись он кувырком!
   Наш мир болел, наш мир страдал
   И кровоточил мир.
   А я хочу, чтоб стар и мал
   Любил вселенский пир.
   Герой мой - кубок жизни пьет,
   Как старое вино.
   Хотя и знает наперед -
   Отравлено оно.
   Я давним прошлым дорожил,
   Готовя эту роль.
   Так пусть страданья тех, кто жил
   Вам причиняют боль!
   Поклонившись, уходит.
  

Действие первое

Сцена первая

  
   Старинная площадь Лондона. Рассеивающийся туман. Невдалеке готический кирпичный собор, уходящий островерхими башнями в небо. Мелькают прохожие. Появляются Лорд-мэр и Лорд-камергер, сопровождаемые: первый - мистером Тирвиттом, подвижным джентльменом со слуховым рожком, второй - Уильямом Блаем.
  
   Лорд-камергер Лондон устал от гражданских потрясений, милорд.
   Лорд-мэр Гнев англичан распален коррупцией министров, роскошь жизни которых соперничает только с бесстыдством их взяток. Вот почему трудовой Лондон кричит: "Да здравствует свобода!"
   Лорд-камергер Кричит: "Да здравствует Лорд-мэр и свобода". (Куранты собора отбивают часы.) Вы не намерены ради гражданского согласия просить у короля отставки?
   Лорд-мэр Не вам ли, милорд, чья корысть известна всей Англии, сделать это первому?
   Лорд-камергер Оставьте нас, господа.
   Лорд-мэр Мы увидимся, мистер Тирвитт, через минуту.
   Лорд-камергер Уильям, ждите у кареты.
  
   Лорды уходят. Уильям раскланявшись с мистером Тирвиттом, подходит к появившемуся мистеру Пейту.
  
   Мистер Пейт Ваш патрон, Уильям, на краю пропасти?
   Уильям (глядя на соборные куранты). Дилижанс опаздывает.
   Мистер Пейт Как-то моя сестра перенесет дорогу? Впрочем, старые девы до смерти юны. Этим же дилижансом едет и некий юный антикварий.
   Прогуливаясь, уходят. Появляется Анна Пейт и Джордж.
   Джордж Родился Томас в милом нам Бристоле
   В семье учителя. Тьма бед в земной юдоли.
   Он до рожденья потерял отца.
   Рос замкнутым. За книгой без конца.
   За что сечен был розгами в приюте,
   Где нищету познал в ее житейской сути.
   Потом в конторе стряпчего служил.
   Сатирой на приют весь город всполошил.
   Был изгнан стряпчим, Призванный стихами,
   Он обливался сладкими слезами
   Над вымыслом заученных баллад,
   Переживая тайный рай и ад.
   Шум подъезжающих двух карет. Входят мистер Пейт и Уильям.
   Мистер Пейт Буланые Лорда-камергера красавцы.
   Уильям Он их намерен сменить на вороных.
   Мистер Пейт Не посетит ли граф мой конный завод?
   Уильям При выборах в мэрию его совет стоит дороже чистокровных рысаков.
  
   Появляются лорды. Раскланиваются друг с другом. За Лордом-камергером уходит Уильям, за Лордом-мэром - мистер Тирвитт.
  
   Мистер Пейт Примиренье не состоялось.
   Шум разъезжающихся карет. Куранты снова отбивают часы.
   Джордж Сэр Питер здесь, а должен быть в манеже.
   Анна Прошу, моей руки касаться реже.
   Отец мой бывший сквайр, он враг подобных сцен.
   Джордж Но к ним привыкнуть должен олдермен.
  
   С тростью в руке входит Макферсон. Раскланивается с Джорджем, проходит.
  
   Анна Макферсон вновь любуется собором.
   Джордж Любуюсь вами я, но награжден укором,
   Хоть леди Эберкорн не отдаю визит.
   Анна Опалою вам это не грозит.
   (Недалекий рожок дилижанса.)
   Итак, ваш друг над вымыслами грезил...
   Джордж Пока не начались глазные рези.
   Спас Томаса священник-старожил.
   До самой смерти он Творцу служил.
   И Томасу велел уехать в Лондон...
   Вам холодно, хоть на плечах ротонда?
   Анна Кого в озноб не бросит ваш рассказ.
   Джордж Во всяком случае, он вас от скуки спас.
   Рожок подъезжающего дилижанса. Входит мистер Пейт.
   Мистер Пейт А вот и дилижанс!
   Анна (смотрит на дилижанс) Он спрыгнул первым?
   Джордж Как вы узнали?
   Анна Объясню ли? Нервы.
   Сама себя я не пойму.
   Растерян он. Подайте знак ему.
  
   Джордж машет рукой. Вбегает Томас. В руках баул. Он в старенькой голубой куртке. Очень подвижен даже для своих семнадцати лет.
  
   Томас Джордж! (Объятия.)
   Джордж Знакомься, Томас. (Представляет Пейтов.) Мистер Пейт, мисс Анна Пейт.
   Томас раскланивается.
   Анна Тетушка!
  
   Входит Кэтрин Пейт, юркая моложавая дама. Обнимая Пейтов, расплакалась.
  
   Мистер Пейт Ну, ну, сударыня!.. Позабочусь о богаже. (Уходит.)
   Томас Не пропал бы мой сундучок. (Уходит с Джорджем.)
   Анна (целуя тетушку) Отчего вы плачете?
   Мисс Пейт Нам с братом делить не только мое приданое, выделенное отцом, но и неприязнь. Женщина до смерти женщина, а Питер вновь расстроил мою свадьбу, не дав старшей сестре благословения. (Обнимает Анну.) Я умру в доме призрения для престарелых.
   Анна (целуя ей руку) Отец ждет нас в карете.
   Томас вносит свой сундучок, Джордж его баул.
   Томас В сундучке древние писания Роули, в бауле мои стихи и трагедия "Элла".
   Мисс Пейт Мистер Чаттертон всю дорогу рассказывал о своей матери и ухаживал за мною, как за родственницей. (Преклонив колено, молится на собор. Раскланявшись, уходит за Анной.)
   Томас (смотрит вслед уезжающей карете)
   Я в Лондоне!.. О, сколько миру!
   Джордж Я в Шордиче снял для тебя квартиру.
   Не жить тебе, мой друг на чердаке.
   (Играет баулом.)
   Стихи не удержать в одной руке.
   Как наш Бристоль?
   Томас Здесь жизнь стократ резвее...
   Твоя знакомая светла как фея!
   Джордж Ведешь себя ты как провинциал.
   Томас Но друга в нем ты все-таки признал?
   (Смотрит зачарованно на собор.)
   Ты слышишь Храма говорящий камень?
   Тепло дает коричневое пламя:
   Взметнулись к небу шпилей языки.
   Как всполохи огня, они легки.
   Возвращается Макферсон, прислушивается.
   Джордж А я привык к нему.
   Томас Не храм - поэма!
   А как чеканно выстроена тема.
   Дух - наверху, в подножии - грехи.
   Ступени в храм - начальные стихи.
   Внизу эклога - кованые двери.
   Краснеют медью Твердь, Вода и звери,
   А патина - как зелень рощ.
   Во всем Творца крутая мощь!
   (С влажными глазами.)
   Ужели к этой красоте привыкну?
   Джордж Стой здесь. Кабриолет я крикну.
  
   Уходит, унося сундучок и баул. Макферсон раскланивается с Томасом.
  
   Макферсон Я с вами познакомиться хочу.
   Томас Поставлю только матери свечу.
   (Убегает в храм и возвращается.)
   Я Томас Чаттертон, я здесь по Божьей воле!
   Входит Джордж.
   Макферсон Вы завтра, Джордж, в своей обычной роли?
   Так приведите пылкого юнца.
   Раскланивается, уходит.
   Томас В Бристоле нет похожего лица.
   Джордж Макферсон.
   Томас Переводчик Оссиана?!
   Ужели он? (Хотел броситься вслед.)
   Джордж (останавливая его) Но удивляться рано.
   Нам светские знакомства по плечу
   Смелей во всем! Поедем, я плачу.
  
   Появляется Стражник, сопровождающий закованного в деревянную колодку Должника.
  
   Должник (кричит) Помните о бедных должниках! (Томасу и Джорджу.) Джентльмены, помогите должнику.
   Джордж (останавливая Томаса) Бог тебе поможет.
   Должник (истошно) Помните о должниках! Помните о страдальцах!
   Стражник уводит его.
   Томас Гость долговой тюрьмы?
   Джордж В Лондоне услышишь крики не только о гражданской свободе.
  
   Бой соборных курантов. Томас, перекрестившись, смотрит Должнику вслед.
  

Сцена вторая

  
   Салон леди Эберкорн. В одном углу его беседуют Эберкорн и Джордж, в другом Макферсон и Томас.
  
   Томас Почему вчера вы подошли ко мне, сэр?
   Макферсон Воображение изобличало в вас поэта. И я не ошибся. (Возвращает Томасу пергаменты.) Приготовьтесь услышать правду. Баллады Роули написаны вами. Не бледнейте. Я и под огненной пыткой никому этого не повторю... Как оценили их в Бристоле?
   Томас (пережив потрясение) Судили без ума, хвалили без чувства. С горя я и решил спрятаться за монаха Роули.
   Макферсон Томаса Чаттертона не станут печатать. Магия имени для толпы дороже поэзии. (Подходит к леди Эберкорн.) Мы послушаем, как Чаттертон читает Роули?
   Леди Эберкорн Ради этого я и пригласила друзей. (Входит мистер Тирвитт.) Мистер Тирвитт, примирение лордов состоялось?
   Мистер Тирвитт К сожалению, утром, во время шествия в мэрию, у достославного Лорда-мэра случился сердечный приступ. (Возгласы.) Все обошлось, но примирение повисло в воздухе.
   Леди Эберкорн (подводит к Тирветту Томаса) Вот юноша, которым я восхищена.
   Мистер Тирвитт Приятная наружность - лучшее рекомендательное письмо. Где пергаменты Роули?
  
   Томас подает пергаменты. Мистер Тирвитт, достав лупу, внимательно изучает их.
  
   Макферсон "Бристольская трагедия" верная прибыль.
   Леди Эберкорн Прислушайтесь к Макферсону, Филип. Вам еще долго ждать моей пьесы.
   Макферсон Я укладываю багаж, еду в Ирландию, но и при малом времени найду возможность отнести баллады Роули в другую книгопечатню.
   Мистер Тирвитт (прячет пергаменты в свою папку, Томасу) Вы спешите с изданием, а почему?
   Томас Хочу убедить мир, что хорошая поэзия существовала во все времена.
   Мистер Тирвитт Завтра же я поговорю о вас с графом Уолполом.
  
   В гостиную входят Ричард Колт, Бэтти и герцог Бойт.
  
   Джордж Клавдий отравлен, Офелия на дне ручья.
   Герцер Бойт Сегодня Офелии аплодировал из ложи сам Лорд-камергер. К огорчению труппы и к моему удовольствию Бэтти не удостоила его даже кивком.
   Бэтти Я предпочитаю явных волокит волокитам тайным. (Смех.)
   Герцег Бойт Посещение театра Лордом-камергером в эти дни, сударыня, равно мужеству на дуэли. Дело о его взятках принимает в парламенте оборот политического скандала.
   Джордж (представляя Бэтти Томасу) Героини слезливых мелодрам, Томас, очаровательны лишь потому, что появляются в облике мисс Колт.
  
   К ним подходят Ричард Колт и герцог Бойт, лорнирующий Чаттертона.
  
   Колт Мы не числимся королевским театром, но популярны (Томасу.) Приходите убедиться в этом.
   Томас Благодарю, сэр.
   Герцог Бойт Леди Эберкорн и все мы, завсегдатаи Зеленой комнаты театра, надеемся, что Лорд-камергер введет театр в число рекомендованных королем.
   Бэтти Труппа, бранясь, собрала последние деньги и отец сегодня преподнес лорду-взяточнику очередную взятку.
   Колт Перстень с черным бриллиантом.
   Леди Эберкорн (отводя Колта) Рич, Джордж со мною выучил роль. Эдмунда. Единственно негрубого лица грубой трагедии о Лире.
   Колт Поговорю с директором.
   Леди Эберкорн Господа, мой друг Чаттертон прочтет вам балладу времен Генриха Шестого, написанную монахом-кармелитом Роули.
   Мистер Тирвитт потрясает пергаментами.
   Герцог Бойт То-то от мистера Тирвитта пахнуло древностью.
   Смех. Гости рассаживаются.
   Томас Я обязан сказать: не будь у Роули покровителя, бристольца сэра Кэнниджа, он остался бы забытым. В архиве Кэнниджа и найдена мною "Бристольская трагедия".
  
   Мистер Тирвитт, достав слуховой рожок и, поерзав в глубоком кресле, тут же засыпает.
  
   Бэтти Он дремлет и в ложе, и в парламенте.
   Мистер Тирвитт (не открывая глаз) Громче читайте, юноша!
   Все смеются. Молчание.
   Томас Читать при актерах наказанье. Разве что лоскуток баллады. (Все улыбнулись. Молчание.)
  
   "Тут к Чарльзу стража подошла,
   Чтоб Чарльза увести.
   Он обратясь к своей жене,
   Промолвил ей "Прости!"
   Она упала, вопль подняв,
   И разорвав лицо.
   Собрался с духом Чарльз и вот
   Он вышел на крыльцо.
   В санях, заправив полость, Чарльз
   Как лев, презрел боязнь.
   В попонах белых два коня
   Везли его на казнь.
  
   В соборе у окна стоял
   Со свитою король.
   Чтоб насладить свой взор, когда
   Чарльз пронесется вдоль.
   Уже Чарльз Бовдин подъезжал
   К вратам монастыря.
   Он встал в санях, встряхнул главой,
   Эдварду говоря:
   "Ты мнишь, сегодня я умру,
   Но я, досель мертвец.
   Пав мертвым, буду жив. Меня
   Ждет вечности венец".
  
   И Чарльз взошел на эшафот:
   На колесницу так
   Под тучей стрел, средь сечи злой
   Взбирается смельчак.
   И обратился Чарльз к толпе:
   "Умру я потому,
   Что правдой Генриху служил.
   Смерть радостно приму.
   Оставьте же Эдварда вы,
   Когда придет напасть.
   Как я, боритесь за закон,
   Хоть вам пришлось бы пасть!*
  
   Шумные рукоплесканья. Громче всех рукоплещет мистер Тирвитт. Слуги разносят чай.
  
   Макферсон (отводит Томаса в сторону)
   Ваш дар от Бога. Я желаю счастья.
   Иного не могу принять участья:
   Знакомства светские невелики.
   Томас Они слабее родственной руки.
  
   Жмет руку Макферсону. Тот незаметно покидает салон. Колты и Джордж подходят к Томасу.
  
   Джордж Ты редкий чтец.
   Колт Прекрасная баллада.
   Я рад, что знаю вас.
   Бэтти Я тоже рада.
   Поэты в давнем нынешнее видят
   И живо любят, страстно ненавидят,
   Приоткрывая нам забытый мир
   Звучанием исповедальных лир.
   Томас (поклонившись ей, отходит с Джорджем к окну)
   Мне б покорить...
   Джордж Кого?
   Томас Я умолчу.
   Джордж Как женщин увлекать я научу.
  
   Томас подошел к окну. Угрюмо сдерживает бант. К нему подходит леди Эберкорн.
  
   Леди Эберкорн Я вижу, тесен вам бристольский ворот.
   За окном звон колоколов и церковное пение.
   Томас Иль покорю я этот чинный город,
   Иль он при толпах отпоет меня.
   Леди Эберкорн (завязывая ему свободный бант)
   Но вами прожиты в столице лишь два дня.
   Церковное пение усилившись, смолкает.
  

Сцена третья

  
   Предместье Лондона. Вдали нивы. Пение птиц. На раскинутом ковре, играя в шахматы, сидят мисс Пейт и мистер Пейт. Оба посматривают на прогуливающихся в костюмах для верховой езды Анну и Уильяма.
  
   Мистер Пейт С детства люблю петушиные бои. И все три петуха нужны. Уильям учит Анну светской верховой езде, друг леди Эберкорн французским диалогам, бристолец взбадривает того и другого. (Делает ход.)
   Мисс Пейт Лисица, за которой охотятся, осторожна.
   Уильям Наши лошади застоялись.
   Анна Дайте им отдохнуть. (Проходят.)
   В костюмах для верховой езды появляются Джордж и Томас.
   Джордж Без манер самые большие достоинства человека теряют силу. И, наконец нужен навык быть представленным различным людям, не путая в обращении слова "сэр" и "милорд".
   Томас Меня ждут и такие знакомства?
   Джордж Леди Эберкорн позаботится об этом.
   Томас Она смотрит на меня, словно ощупывает.
   Джордж (смеется) О таких вещах можно позволить себе думать, но нельзя говорить. После ухода гостей в субботу Эстер появилась в облике восточной богини, прикрывая свои груди золотыми индийскими чашечками.
   Томас (потрясенный) И денди позволяет себе об этом говорить?
   Джордж Мужчине и другу.
   Томас И мне - не смееть!
   Джордж Сумасшедший.
   Мисс Пейт У петухов поднялись воротники.
   Томас Ты не стоишь этого дома!
   Джордж Нравы Лондона, милый, честнее бристольского пуританства.
   Томас Каждый сам создает себя. Анна - дух в обличье девушки.
   Джордж Озерцо мелкое, но чистое.
   Томас Ты покинешь Пейтов!
   Джордж Лишаясь меня, ты наказываешь себя. Последние французские диалоги я вел на тему похищения девушки из родного семейства. Героем похищения я видел тебя. Приданое Анны значительно.
   Томас Дичь!.. Ты покинешь этот дом.
   Джордж Избежим скандала. Одолженный костюм ты сам отвезешь в жокейский клуб. (Вошедшим Анне и Уильяму.) Меня ждут на выставке художников. Приобретенный там вами пейзаж, мистер Пейт, делает честь вашему вкусу.
  
   Раскланивается и уходит. Удаляющийся топот лошади. С яствами на подносе появляется Хью.
  
   Анна Прогулка удалась (Ржание лошади.) Догоняйте меня, Томас. (Уходит)
   Уильям (Томасу) Вы словно век сидели в седле, сударь.
   Томас Я должен быть таким, каким меня хотят видеть, сэр. (Уходит.)
   Слышен топот удаляющихся двух лошадей.
   Мистер Пейт Я боюсь как бы лошадь не понесла Анну. Без Уильяма все может случиться.
  
   Стегнув сапог стеком, Уильям быстро уходит. Топот удаляющейся лошади.
  
   Мисс Пейт (смеется) Партия мной выиграна.
  

Сцена четверная

  
   Та же старинная площадь перед собором. Среди прохожих прогуливается Макферсон. Шум останавливающейся кареты. Натыкаясь на людей вбегает Томас. Он в модном камзоле и шляпе, в руках трость.
  
   Томас Прощались с Лондоном, мой пестун и хранитель?
   Я вас искал.
   Макферсон (оглядывая его) Вы, Томас, расточитель.
   Томас Я чуть влюблен, чуть счастлив, чуть богач.
   Вот первая из множества удач.
   (Достает контракт.)
   Контракт мой с Тирвиттом! Мечтал о нем годами.
   Макферсон На кринолин не наступите даме.
   Томас Сударыня счастливого простит.
   Иль у меня не джентльменский вид?
   (Подает контракт Макферсону.)
   Я буду напечатан. Боже!
   Макферсон Вы, а не Роули?
   Томас (смеется) Мы с Роули так схожи.
   Макферсон (оглянувшись, вкладывает контракт в карман Томаса)
   И перед казнью, мальчик мой,
   Об этом никому... На час домой,
   И в дилижанс. Я в полдень уезжаю
   Томас Я буду вам писать.
   Макферсон Не возражаю.
   Ирландский адрес. (Подает карточку.)
   Томас Вы ко мне добры.
   Макферсон Инкогнито храните до поры.
   (Присели на скамью.)
   Пусть покричат, в кофейнях и салонах
   О Роули. В признаньях и поклонах -
   Признание, собрат мой младший, вас.
   Минуй нас всех недобрый глаз.
   (Соборные часы бьют время, он встает.)
   Но будьте мужественны и в ненастье.
   Молю Творца: пусть минут нас напасти.
   Я силы в одиночестве ищу.
   Но думая о вас, тоски не укрощу...
   Томас Жаль, что судьба нас разлучает скоро.
   Макферсон Ищите здесь, у нашего собора
   Мою мистическую тень.
   Она поможет вам в благой и черный день.
   Уходят. Появляются мистер Пейт, Анна и Уильям.
   Мистер Пейт С кем это Чаттертон?
   Анна Это Джеймс Макферсон, отец.
   Мистер Пейт Судовладелец?
   Анна Прославленный поэт. (Садится на скамью и раскрывает журнал.)
   Мистер Пейт Сколько же Чаттертон получит за издание баллад истлевшего монаха?
   Уильям Контракт с мистером Тирвиттом - сделка почетная.
   Мистер Пейт Погодите-ка, это тот Тирвитт, который вхож в спальню больного Лорда-мэра?
   Уильям Тот самый, сэр.
   Мистер Пейт И как часто баллады будут издаваться? Их, говорят, у Чаттертона целый сундук?
   Уильям Стихи, как мясо, уксус и кожи, имеют товарный спрос.
   Входит Томас, раскланивается.
   Мистер Пейт (пораженный его платьем и непринужденностью манер) Сэр Чаттертон, моя семья благодарит вас за присланный журнал с вашими стихами (Анна поклонилась Томасу.) Расскажите о своей матери, сэр.
   Томас Я час тому назад отправил ей письмо.
   Мистер Пейт И что же вы написали ей?
   Томас Вам это интересно, сэр Питер?
   Мистер Пейт Очевидно, если спрашиваю.
   Томас (вспоминая письмо) "Я устроился, как желал. Кто знает шутки книгопродавцев, тот не будет беден... Впоследствии мне обещают заказать историю Англии и другие статьи. Этот труд, если не утроит, то удвоит мой месячный доход... Я знаю всех здешних гениев... Сестра пусть учится живописи."
   Мистер Пейт Трудолюбие лошади. (Рассмеялся.) Мы ждем вас в четверг. Уильям, проводите нас.
  
   Уходит. Из журнала Анны выпадает листок. Уильям делает вид, что не замечает этого. Уходит за Анной.
  
   Томас (поднимает листок, читает) "Я благодарю провидение, что оно послало мне вас". (Из собора доносится мелодия органа.) Я буду молиться за нее. (Направляется к собору. Шум подъезжающей кареты.)
   Мистер Тирвитт (влетает как мяч) Чаттертон!
   Томас Счастлив вас видеть, сэр!
   Мистер Тирвитт Не могу этого сказать вам. (Достал письмо.) Видите ли, я получил письмо от графа Уолпола, и оно убедило меня, что я поддался чудовищной мистификации. Граф, исследовав пергаменты, доказал: монах ордена кармелитов Роули совсем не Роули, а Томас Чаттертон! Да, да, сударь. При том, что покровитель выдуманного вами Томаса Роули, сэр Кэннидж, лицо подлинное. Мистификация обставлена блестяще! (Молчание.) Опровергайте, сэр!.. Я жду!..
   Томас Книга разойдется, сударь.
   Мистер Тирвитт Но если Лондон узнает об обмане, ваша шутка обойдется мне неимоверно дорого! Я разорюсь. Клянитесь, что все это неправда! (Достал рожок. Томас молчит.) Боже!.. Граф знаток геральдики и древностей. Я умолял его не предавать огласке разоблачение, но он неумолим! Мой совет бросайтесь ему в ноги и найдите в нем покровителя, каким был для вашего Роули сэр Кеннидж. Не думаю, что рекомендуя ваши пергаменты, Макферсон знал истину. Впрочем, поэт весьма скромных дарований, он мне не судья. Господи, господи, господи, как ослеплен был глупец! Англичане падки на старину как дети. Фешенебли Сити со слов моих агентов только и говорят о будущей книге! Оставить Англию в дураках! А как быть с контрактом на книгу, сударь?
   Томас Там стоит ваша подпись.
   Мистер Тирвитт Но я соглашался на издание кармелита Роули, а не на издание никому неизвестного бристольца Чаттертона! Пергаменты посыпаны охрою и угольным порошком! Люди верят лишь идеальным подделкам! Слышите, подделкам безукоризненным!.. Честь имею!.. (Убегает и возвращается) Тщеславный провинциал! Вам понадобится немало времени, чтоб добиться в Строберри-хилле приема у графа Уолпола, самого занятого из всех писателей Англии. Я даю вам сутки!.. Да, и не бойтесь испачкать колени, когда будете умолять его об умолчании моего позора! Больше я не вернусь. (Убегает и возвращается.) Что же вы стоите? Скорее вытаскивайте себя из петли, вами же на вашей шее затянутой!
  
   Уходит, пошатываясь. Шум отъезжающей кареты. Томас падает на скамью. Сидит молча.
  
   Томас Слезы ничто перед бездной беды... Испрошу у Бога помощи и в Строберри-хилл.
  
   Вбегает в собор. Мелодия соборного органа звучит громче.
  

Сцена пятая

  
   Строберри-хилл. Библиотека. Очень мало света. В полумраке видны уходящие в глубину зала книжные шкафы. На консоли беломраморный бюст язвительно улыбающегося Вольтера. Входит слуга, вносит два зажженных канделябра. Ставит один из них на подставку между шкафами, другой на просторный письменный стол. И сразу становятся видны лежащие на столе "пергаменты Роули". Слуга уходит. Появляется хранитель библиотеки, горбатый остроносый человек, и Томас.
  
   Хранитель Вы можете осмотреть в зале все, что вам захочется, но найдите сил не прикасаться ни к чему. Извините, я обязан сказать об этом, сэр. Библиотека графа - одно из лучших собраний Англии. Здесь сокровища, которым нет цены. (Скрывается в глубине зала.)
   Томас (медленно и бесшумно ходит среди шкафов) Я обязан здесь бывать.
   Слуга (входит) Хорас Уолпол, граф Орфорд.
   Входит граф Уолпол, Слуга удаляется.
   Уолпол Садитесь.
   Томас (на шкафы) Сидеть в присутствии стольких гениев кощунство.
   Уолпол Вы нравитесь мне, Чаттертон. (Приглашает вторично Томаса сесть. Тот садится.) Как видите ваши пергаменты на моем столе. Лишь начав их читать, я уже понял, что вы тонко обжулили мистера Тирвитта. В них нет ничего старинного, кроме орфографии. (Садится.)
   Томас Но, милорд, а дух баллад?
   Уолпол Стихи удивительны своей гармонией, но и они принижены грамматическими несуразностями. (Берет лупу и пересматривает пергаменты.) Почти во всех балладах из-под шляпы Роули торчат вихры Чаттертона. (Откладывает лупу.) Вы очень одарены, но, вероятно, не настолько, чтобы смело заявить о себе прямо! (Молчание.)
   Томас Когда я задумал все это, мне едва минуло шестнадцать.
   Уолпол Прекрасное воспитывается прекрасным.
   Томас (рассмеялся) Бристольская нищета и убожество воспитывали меня.
   Уолпол Вынужден согласиться. Смех настоящего джентльмена можно лишь увидеть, но очень редко услышать.
   Томас Простите, милорд... О, если бы рядом с моим именем появилось имя моего сэра Кэнниджа.
   Уолпол Вы так любите старую Англию?
   Томас Я отношусь к истории как ко времени нынешнему, лишь прикрытому плащом прошедшего. (Бой часов.)
   Уолпол Мне остается ровно четверть часа до того, как я сяду за письма.
   Томас Я слышал, знаменитый господин Вольтер один из корреспондентов вашей милости?
   Уолпол (показывая черновик письма) Эпистолярное искусство больше скажет будущему о нас, чем статистика и изящная литература.
   Томас (встал) Милорд, не сочтете ли вы возможным все-таки написать... две строчки мистеру Тирвитту, где бы вы уверили его, что ваше предположение о пергаментах... не оправдалось? Я не посмел бы просить вас об этом, если бы речь не шла о моей жизни. Следующая книга, если ей суждено выйти, выйдет, - и в этом я клянусь, - под именем Томаса Чаттертона. Как вышли журнальные стихи.
   Уолпол Надеюсь вы понимаете, что мне не пристало лгать?
   Томас Милорд, вы лестно высказались о моем даровании. Подтвердите сказанное одной своей строчкой о пергаментах.
   Уолпол (встал) Справедливость жестока для всех. (Входит слуга.) Что-то случилось?
   Слуга Письмо от леди Эберкорн. Мадам наставляла посыльного вручить его вашей милости срочно. (Подает письмо, уходит.)
   Уолпол (вскрыв письмо) Духи все те же. (Прочитывает письмо.) Леди Эберкорн просит помочь вам. Просьба изысканна и убедительна. (Молчание.) Я дам вам рекомендательное письмо к Лорду-камергеру, главному лицу придворной партии. Ему мистификация с Роули не помешает сделать вам добро. (Пишет и подает письмо Томасу.) Синекура вам обеспечена. Счастлив был познакомиться.
   Томас (не принимая письма) Милорд, я не верю, что ваша душа не впитала и капли добродетели из тысяч этих томов, кричащих о милосердии.
   Уолпол Я не стану продолжать разговор, пока вы не возьмете письмо.
   Томас (берет письмо и кладет его в камзол) Но ваша милость, речь сейчас идет о моем имени.
   Уолпол И моем, сударь.
   Томас Ваши слова для вас почти ничто, а для меня жизнь. Более чем жизнь. Я не заслужил уничтожения, милорд. Вы не отказали мне в даровании. И надев маску на книжном карнавале, разве я перестал быть человеком с сердцем и душою, перестал быть самим собою? Мне семнадцать лет, милорд. Будьте великодушны к юноше, не имевшему в Бристоле наставника, подобно вам. Ваша слава не позволит вам убить меня. Простите, я не так выразился. Не позволит убить Роули. Он при сединах младенец, а младенцев щадят. Милорд, мне хочется думать, что я не унижаюсь. Ваше имя есть ваше имя, Лондон есть Лондон!.. Зачем я приехал сюда?.. Нет, это божье провиденье... Я в библиотеке графа Уолпола!.. Но юноша, даже привыкший к тому, что его постоянно бьет жизнь, страшится новых побоев. Милорд, смилуйтесь над тем, кто страдал с младенчества и еще, полагаю, будет страдать. Помогите мне, милорд. (С влажными глазами). Умоляю.
   Уолпол Вы просите, как требуете.
   Томас А вы отказываете, как обещаете.
   Уолпол Вы хотите вернуть себе честь, бросив себе под ноги честь графа Орфорда?
   Томас Никто о подделке не узнает.
   Уолпол Знает мистер Тирвитт.
   Томас Клянусь вам, он будет молчать!
   Уолпол Как легко вы обрекаете меня быть хранителем низкой тройственной лжи. Кто вы, Чаттертон?
   Томас (улыбнувшись) В вашем дивном романе из ушей и носа статуи хлынула однажды кровь. Неужели боль и страданье мрамора вам более понятны, чем моя боль и мое страданье?
   Уолпол (еле слышно) Вон.
   Томас (после молчания) Вы... мне? (Лишается чувств и падает на пол.)
   Уолпол (звонит растерянно, появляется слуга) Уберите... Это...
  
   Слуга уносит Томаса. Из глубины библиотеки появляется Хранитель. Он подходит к столу, убирает "пергаменты Роули". Очиняет перья. Слуга вносит стеганый халат. Уолпол позволяет снять с себя камзол и надеть халат. Слуга уходит. Хранитель снимает щипцами нагар свечей и на цыпочках выскальзывает из библиотеки. Бой часов. Уолпол садится за стол. Чтобы успокоиться, смотрит на бюст. Его лицо непроизвольно повторяет улыбку Вольтера. Успокоившись, граф ставит черновик перед собою и принимается за беловик письма.
  

Сцена шестая

  
   Мансарда, куда ведет снизу крутая лестница. В комнате стол, на котором бумаги, чернильница и перья. Колченогий стул. В углу сложенная ширма. Перед окном старая софа с валиком, заменяющим подушку. Слушая тихий уличный шум, на софе валяется Томас. С большой коробкой в руках наверх по лестнице поднимается Джордж. Вслед ему смотрит миссис Энджель. Джордж входит в мансарду, миссис Энджель удаляется.
  
   Джордж (поставил коробку, оглядывается) Холборн не Шордич. (Открывает одну створку маленького решетчатого окна. Уличный шум врывается в мансарду.) Монах Роули убит, но жив поэт Чаттертон. Пересуды в кофейнях утихают. (Берет со стола листы.)
   Томас (кричит) Не трогай ничего!
   Джордж (читает) "Прекрасная баллада милосердия". (Проглядывает балладу.) Написана с мыслями о графе Уолполе?
   Томас (сев на софу) Очнувшись у подъезда Строберри-хилла, я бросился к Макферсону. Он уже уехал.
   Джордж (поднял карточку Макферсона). Напиши ему.
   Томас Боюсь, он пошлет мне денег.
   Джордж Одиночество - эгоизм. Леди Эберкорн пытается пристроить твою "Эллу", но театры возвращают трагедию: напуганы скандалом. (Достает и кладет на стол свернутую рукопись.) Новое платье пошло на уплату неустойки? (На коробку.) Мой вечерний камзол. И пусть не страдает твоя гордость. Не по мне сшит. В Лондоне неприлично не иметь приличного платья. (Бьют часы соседней церкви.) Прости, спешу. Репетирую в "Лире" Эдмунда.
  
   Уходит. Томас встает, смотрит на коробку и запинывает ее под софу. Подходит к столу, стоя раскрывает рукопись трагедии.
  
   Томас (бормочет, читая) "Повторите со мною гимн печали! Смешайте слезы ваши с моими. Нет более любимца моего..." (Присел.)
   Внизу у лестницы появляются миссис Энджель и мисс Пейт.
   Миссис Энджель Я не сдавала мансарду. Разве на день, когда провозили осужденных на казнь. Теперь сдаю.
   Мисс Пейт Лестница скрипит.
   Миссис Энджель Поет, миссис.
   Мисс Пейт Мисс. Мисс Пейт, с вашего позволения.
  
   Миссис Энджель, поклонившись, уходит. Мисс Пейт открывает дверь мансарды.
  
   Мисс Пейт Благодарение всевышнему, он жив! Отыскать вас стоило труда, сударь! (Томас встал.) И знаете, кто мне помог? Мистер Тирвитт! (Оглядывает мансарду.) Не краснейте, Томас. Добродетели положено ютиться на чердаках... Вам письмо, сэр. (Подает письмо, отходит к окну, открывает вторую его створку. Шум улицы громче.)
   Томас (раскрывая письмо, читает) "Сударь, ваша подделка, не подделка монет. Поверьте в одно: вы не совершили ничего, что заслужило бы моего укора. Бог не оставит нас, если вы будете настойчивы и разумны. Анна." (Прижал письмо к груди.)
   Мисс Пейт Письмо окроплено слезами. Вы счастливец, сэр Чаттертон.
   Томас Мне отказано в вашем доме.
   Мисс Пейт Вы в смятенье и не читаете газет. (Достает газеты.) Политика странным образом влияет на жизнь скромных семейств... (Торжественно.) Рекомендательное письмо графа Уолпола Лорду-камергеру, о котором я не преминула растрезвонить, сэр Питер считает перстом судьбы... (Обняла Томаса.) Чаттертон, каких бы мук нам с вами это не стоило, мы должны вжиться в столичные будни, познав безбожное своенравие Лондона!.. Но, сударь, вы нигде не служите?
   Томас Я служу музе.
   Мисс Пейт Самой ветреной из всех девок на свете!.. Граф Уолпол одарил вас более, чем золотом.
   Томас Письмом к лорду-взяточнику?
   Мисс Пейт Не взяточника в столице и днем с огнем не сыщешь. Питер хочет расспросить вас о графе. О, я бы дала волю своему воображению!.. Но вы должны ежедневно есть. Так уж не неразумно устроил Господь человека. (Закрыв глаза, перекрестилась.) У Оливера в прославленной таверне Сатаны вас будут кормить... Успокойтесь, в счет ваших будущих получений... Томас, а как вы думаете, разница в тринадцать лет препятствие для любви?
   Томас Он старше ее?
   Мисс Пейт Она его.
   Томас В Лондоне женятся не на добродетели, а на состоянии.
   Мисс Пейт Стало быть, состояние не такая уж плохая штука. (Раскланивается.) В четверг в доме Пейтов я вам спою старинную сельскую песенку.
   Спускается вниз. Подает появившейся миссис Энджель монету.
   Миссис Энджель Я не жалею, что сдала мансарду... мисс Пейт. (Уходят.)
  
   Томас в мансарде, постояв у окна, достает из-под софы коробку и вынимает из нее камзол болотного цвета. Задумывается.
  

Сцена седьмая

  
   Гостиная Пейтов. На стене в дорогом багете сельский пейзаж. Мистер Пейт и Томас слушают пение мисс Пейт, которой аккомпанирует на клавесине Анна.
  
   Мисс Пейт (разыгрывая в лицах дуэт селян)
  
   "Моя любовь, любовь моя,
   Молю, не уходи.
   Вокруг пшеничные поля,
   Блаженство впереди"
  
   "Пойду, ушел давно народ
   И замолчал орган.
   Священник обнаружит грот
   И дерзких прихожан".
  
   "Счастливый грот, здесь как в раю,
   Хоть не бывал я там.
   Скажи мне, милая: люблю.
   Грот - тот же божий храм.
   Смех, рукоплескания.
   Мистер Пейт А ты, сестра, собиралась в дом призрения.
   Анна Моя тетушка очень мила!
   Целует руки тетушки. Хью разносит чай.
   Мисс Пейт Томас, не заставляйте умолять вас рассказать о графе Уолполе.
   Томас (после молчания) Строберри-хилл полон вкуса, изящества и реликвий. Я держал в руках ультиматум Кромвеля парламенту. За чаем граф расспрашивал о круге моих знакомых. Среди прочих я позволил себе упомянуть и ваше имя мистер Пейт. Граф похвалил ваш манеж и выезд.
   Мистер Пейт Мужчины рода Уолполов всегда понимали толк в породистых рысаках. С чем был подан чай?
   Томас С утренними сливками.
   Мисс Пейт Назначение Лордом-камергером соискателя на приличную должность имеет силу закона.
   Мистер Пейт (смеется) Если по тому же закону лорда не арестуют на окончании дебатов в парламенте.
   Томас Приемный день Лордом-камергером завтра.
   Мистер Пейт Граф Уолпол понял вас, поймет, надеюсь, и Лорд-камергер. (Нюхает табак.)
   Мисс Пейт (тихо) Пользуйся платком, Питер.
   Томас (встает) Я провел у вас не менее счастливый час, чем в Строберри-хилле.
   Мистер Пейт Вас проводит сестра.
   Анна простившись с Томасом, снова садится за клавесин.
   Томас (тихо мисс Пейт) Я побывал в преисподней, Господь не простит мне лжи.
   Мисс Пейт (тихо) Разве письмо графа ложь? Камзол подогнан по плечу. (Уходят.)
   Анна (целует руку отца) Скорей бы прошли сутки.
   Мистер Пейт Торопить жизнь - звать смерть. (Появляется мисс Пейт, усаживается. Анна играет.) Уильям, я думаю, нынче не уснет.
  

Сцена восьмая

  
   Приемная Лорда-камергера. У двери кабинета стоит Уильям. У входной двери, возле вазы для карточек и визитных писем, Ливрейный.
  
   Уильям Оппозиция, руководимая больным Лордом-мэром, дает бой в парламенте завтра.
   Ливрейный А уже сегодня ни одного просителя. (Заглядывает в вазу.) И ни одного визитного письма.
   Уильям Наш особняк - особняк прокаженного.
   Тишина. Входит Чаттертон.
   Ливрейный (после молчания, подавив волнение) Как изволите о себе доложить?
   Томас Поэт Томас Чаттертон.
  
   Кладет на подносик Ливрейного рекомендательное письмо Уолпола. Ливрейный подносит письмо Уильяму.
  
   Уильям (Томасу) Браво, сударь. (Уносит письмо в кабинет.)
   Томас (оглядывает Ливрейного и приемную)
   Сэр Чаттертон, вы на приеме
   В известном Англии великосветском доме,
   За молчаливой дверью меценат.
   Так отчего же наш поэт не рад?
   - Что радоваться, получая место
   От покровителя, который ждет ареста.
   О том весь Лондон у парламента кричит.
   - Но утомленный тяжбой, замолчит.
   - Лорд взяточник! - А мне какое дело?
   Судьба меня достаточно вертела.
   Пусть городская чернь смела,
   Лорд волей короля - пока - вершит дела...
   В его пере - судьба парнасских перьев.
   Скорей бы открывались двери.
   Я буду издан, славен, буду сыт.
   Что рядом с этим мой щемящий стыд?
   (Прохаживается по приемной.)
   Лишь только шаг за дверь, а как он много значит.
   Кто отречется от удачи?
   Жизнь - это скорбный выбор всякий день.
   И пусть потом язвят кому не лень...
   (Останавливается.)
   - Но есть судья судей - герой твоей баллады,
   Чарльз Бовдин! Он-то получил награды
   На плахе по веленью короля?
   - Но он мой вымысел, а подо мной земля.
   - Лжешь!.. Бовдин жил, как ты живешь на свете.
   Он вызывал восторг в тебе, поэте?
   Во всем ты сердцем следовал ему,
   В могильную за ним спускался тьму?
   - Полшага до удачи поднебесной.
   - Шагнешь, и ты уже нечестный.
   И проклянет тебя чернильница твоя!..
   - Какой-то бред!.. - И проклянут друзья!
   - Не думаю. Актеры не педанты:
   Всей труппой покупали бриллианты,
   Чтоб взятка роль сыграла в их судьбе.
   Не судьи, не укор они тебе...
   В поэме жизни есть и отступленья.
   Один поклон совсем не приступленье?..
   (Задыхаясь от себя.)
   - Нет, не впишу в судьбу постыдных строк.
   И пусть меня наказывает рок!
   Уильям (входит, громко) Поэт сэр Чаттертон.
  
   Томас, вздрогнув, выбегает из приемной. В дверях кабинета появляется улыбающийся Лорд-камергер.
  
   Лорд-камергер Где же мой юный друг?
   Ливрейный Ему стало дурно, ваша милость.
   Молчание.
   Лорд-камергер Гадливо, вы хотите сказать?.. (Оглядывается. Подходит к вазе.) Пуста. (Уильяму.) Продолжайте размножать отчеты, чтобы к началу слушаний они, заверенные нотариусами, лежали в парламентских креслах моих противников. (Скрывается в кабинете.)
  

Сцена девятая

  
   Парк. Около скамьи прохаживаются мисс Пейт и Анна.
  
   Мисс Пейт Анна, почему кусты кубические?
   Анна Их облагородила человеческая мысль.
   Прохаживаются. Вбегает Томас. Женщины замерли.
   Анна Вы были приняты, Томас?
   Томас Посмей он меня не принять.
   Мисс Пейт Иду в кофейню, закажу торты и ликеры. (Уходит.)
   Томас Я заслужил!.. Как вы сейчас красивы.
   Хоть жаль: вокруг вас парк, не нивы,
   Не сельские зеленые поля...
   Смотреть на вас - блаженство короля.
   Анна Лишь слово мне о вашем назначеньи.
   Оно обещано, сэр Чаттертон?
   Томас Терпенье.
   Мне б не хотелось видеть слез.
   Виновник я, с виновника и спрос.
   Анна Есть повод быть мне недовольной вами?
   Томас Весы моей судьбы перед глазами:
   На левой чаше были я и вы.
   На правой - голос лондонской молвы.
   Где-то невдалеке начинает играть оркестр.
   Анна Прошу вас, сударь, расскажите, -
   Когда вы мною дорожите, -
   Как лорд воспринял графское письмо?
   Томас (вслушиваясь в музыку)
   Мелодия печального Рамо...
   Я был у лорда на приеме.
   Анна Что вам отвечено?
   Томас Я, кроме
   Его приемной, мало что узрел.
   Анна Лорд вас не принял из-за важных дел?
   Томас Не он меня, а я его не принял!
   Поэт - душа совсем не в малом чине.
   Письмо у лорда, он меня все ждет.
   Мисс Пейт (выходя из-за кустов)
   Я это знала наперед.
   Его сегодня оседлали чувства!
   Как знать глупцу, что жизнь сложней искусства?
   Ему же - заумь заменяет явь.
   Господь, нас от таких поклонников избавь!
   Блистают поэтическою шпагой,
   Лишь подкрепясь житейскою отвагой.
   Томас Я не привык о милостях просить.
   Вопрос стоял: жить мне или же не жить!
   Мисс Пейт Быть вместе вам, или не быть вам вместе!
   Не думать о помолвке и невесте?
   Томас Мисс Пейт в моих руках - перо!
   Мисс Пейт Гусиное?! Как это все старо.
   (Анне.)
   Глуп, как осел! И пусть большие уши
   Услышат правду: жизнь его задушит.
   Пускают правдолюбцы кровь из вен!
   Лишь Иисус не знал благих измен...
   А как в соборе сладостно венчанье!
   Томас Позвольте маленькое замечанье?
   Помолвки можно ждать и год.
   Мисс Пейт Пока любимую другой не умыкнет.
   Томас Я, кажется, дурной добился славы.
   Анна Зачем же так? Вы верите, что правы.
   Мисс Пейт К чему пустопорожний разговор?
   Он похититель счастья, проще - вор!
   Томас Неблагодарный я?
   Мисс Пейт Да, милый.
   Ты мужественн в стихах, а в жизни хилый.
   С деньгами надо дар соединить,
   И уж тогда, забыв себя, творить.
   Томас Как быть нам, подскажи мне Боже?
   Мисс Пейт Забудьте нас! Супружеское ложе
   Не для слепцов, гордящихся собой.
   Анна Как он посмел играть моей судьбой?
   Мисс Пейт уводит ее.
   Томас Из огня да в полымя. (Садится на скамью и долго молчит.) Искательность просителей и заносчивость всесильных, чем не тема памфлета? Поэзия - пошлая девка. Стихи выражают людские страданья красиво. К черту рифмы! Пусть жизнь ворвется в мои строки. Даже Чарльз Бовдин наивен рядом со старухой, спящей ночью на улице!.. Лорду-мэру, гражданину Лондона, вот кому отдаст свое перо... сатирик Публикола. Плохо только что с этой стороны нельзя ждать больших денег. Проклятая нужда!
   Входит леди Эберкорн и Колт. Раскланиваются.
   Леди Эберкорн Я слушала, Чаттертон, вас сегодня должен был принять Лорд-камергер?
   Томас Рекомендательное письмо графа пущено мною на ветер.
   Молчание.
   Леди Эберкорн И бог с ним. Покровительницы более сильны, чем покровители.
   Томас Вы искали случая увидеть меня.
   Колт Леди Эберкорн читала мне в павильоне свою мелодраму. (Показывает рукопись.) Я нашел ее достойной сцены. (Где-то на башне часы бьют пять ударов.) Побрел на спектакль латать своей игрой прорехи ужасной комедии. Мы вас давно не видели в Зеленой комнате, Томас.
   Томас Не увидите и сегодня.
   Колт Жаль. Актеры полюбили вас.
   Леди Эберкорн Вы забыли и мою гостиную.
   Томас Покровительство становится изысканной модой.
   Леди Эберкорн Спешите, Чаттертон. Мода, как и увлечения, проходит.
   Томас Кланяйтесь Бэтти, сэр. (Колт уводит леди Эберкорн.) Люди бегут от совести Спасителя. (Садится на скамью и, слушая музыку, закрывает глаза.)
  

Сцена десятая

  
   Таверна Сатаны. Постоянно входят и выходят посетители. У окна, за грубым дубовым столом на двоих, сиди в накинутом на плечи пледе, Лорд-мэр. В дальнем углу, с лютней в руках, кокетничает с Матросом Нэнни. За стойкой Оливер, ведущий с Мэтью тихую беседу.
  
   Мэтью (глядя на Лорда-мэра) Позавчера доктор пустил ему кровь. Он ожил и сегодня попросился сюда, где бражничал в юности.
   Лорд-мэр Ступай в кофейню, Мэтью! (Мэтью ворча, уходит.) Пива и устриц. (Нэнни приносит ему пиво и устриц.) Присаживайтесь ко мне с вашей лютней.
   Нэнни Если вы не шутите, милорд. (Присаживается за стол Лорда-мэра.) Лютню, милорд, подарил таверне пират-итальянец. (Играет на лютне.)
   Входит модно одетая мисс Пейт.
   Оливер Не узнал вас, мисс Пейт. Думал, какая-то девица.
   Мисс Пейт Я пришла на свидание с джентльменом. Сколько вами записано на Томаса, сэр?
   Оливер (показывает вексели) Он о долгах не думает.
   Мисс Пейт Когда не думают мужчины, за них обязаны думать мы.
   Оливер Что-то не понял вас, мисс Пейт.
   Мисс Пейт Нюхать жаровни, подглядывать за слугами, чтобы не пропало семейное серебро, проще говоря, быть экономкой в доме, а не хозяйкой, как вы думаете, это радость, Оливер?
   Оливер Боюсь вас понять, мисс.
   Мисс Пейт Такой видный джентльмен и боится
   Матрос Малютка!
   Нэнни (откладывает лютню) Простите, милорд. (Приносит Матросу пиво.)
  
   Мисс Пейт наблюдает за ее походкой. Нэнни берет со стойки свечу, зажигает ее и ставит на столик Лорда-мэра. Приносит чернильницу, перья и листы бумаги.
  
   Лорд-мэр Я не просил, мадмуазель.
   Нэнни Томас идет. (Зажигает свечу.)
   Входит Томас. Увидев мисс Пейт, бросается к ней.
   Мисс Пейт (тихо) Ваша популярность, сэр Публикола, еще более отдаляет помолвку. Мы читаем ваши памфлеты, сэр. Питер негодует. (Передает незаметно письмо.)
   Томас (отходя от стойки, читает) "Сударь, сопротивление родительскому насилию обратная сторона покорности. Я с радостью выслушиваю дома брань в ваш адрес, ибо все равно это разговор о вас... Добродетели мои страдают, но я не могу не видеть вас, и готовлю себя к похищению вами. Прошедшей ночью я дала Господу обет, встать с вами перед алтарем." (Томас, подумав, приложил письмо к губам.)
   Оливер (наблюдает за Томасом) Вы возмутительница благонравия, мисс Пейт.
   Мисс Пейт Я дуэнья, Оливер. Пока только дуэнья! (Кивнув Томасу уходит, подражая походке Нэнни.)
   Оливер (глядя ей вслед) А она с изюминкой.
   Томас (подойдя к своему столику) Вы, ваша милость?
   Лорд-мэр За этим столиком любил сидеть Свифт. Я пришел поблагодарить за присланный мне ваш памфлет и подумать с вами.
   Томас (все еще не решаясь сесть) Я счастлив быть известным вам.
   Лорд-мэр Я счастлив, что вы счастливы. (Усаживает Томаса.) Слава Публиколы достигла апогея.
   Томас Поэзия должна перестать быть развлечением праздных людей. Если, разумеется, поэт хочет что-нибудь значить в свой век. Я хочу служить вашей борьбе, милорд.
   Лорд-мэр Мадмуазель! (Нэнни приносит по его знаку две кружки пива.) Борьба моя может пресечься в одно мгновенье... Так вот, Томас, последний ваш памфлет против Лорда-мэра заслуживает особой похвалы. Но через месяц он не будет стоить ничего. Простите, вы не Свифт. Ваши непризнанные стихи совершеннее ваших признанных памфлетов, цитируемых сегодня в парламентских дебатах. Я знаю вас лучше, чем вы себя: я держал в руках ваши пергаменты.
   Томас Вы были непреклонны в своей борьбе, гражданин Лондона.
   Лорд-мэр Борьба изнурила мэра. И все же, у меня остается время размышлять о себе.
   Томас Милорд, вас боготворит Англия!
   Лорд-мэр Запомните, еще при жизни вашего поколения она напрочь забудет меня. (Пьют, наслаждаясь, пиво.) Вы написали много. Но вот что диковинно: ваши стихи, опубликованные в журналах, слабее ваших же стихов, подписанных кармелитом Роули. В его балладах вы богаче себя. (Закрывает глаза, читает наизусть.)
   Отец давно ушел туда,
   Где тлен и вечный хлад...
   И скоро я из царства слез
   Уйду в страну услад.
   Меня учил он сочетать
   С любовию закон.
   Как отличить добро от зла
   Преподавал мне он.
   (Открыв глаза) Чарльз Бовдин рыцарь и сегодняшний противник вечной коррупции... Два времени живут в одной балладе. Как вам удается услышать эхо той эпохи? (Берет руку Томаса в свою.)
   Томас Прошлое для меня реально, как ваша рука, взявшая мою. Не поверите, я слышу запахи вещей, когда читаю древние хроники.
   Лорд-мэр (отпустив руку Томаса) Я и говорю, вы отклонились от своего призвания. Пейте пиво. Как красива пена. (Пьет пиво.) Вы жаждете славы и независимости? Так трудитесь, как и прежде. Впереди у вас жизнь. Во мне вы всегда найдете опору. (Смакуя каждый глоток пива.) Вы, Чаттертон, родились на свет совсем не случайно!.. Если мистер Тирвитт не станет покупать ваших сочинений, приносите их мне. Я не меценат, но мой кошелек всегда открыт для вас. Несите мне ваши баллады, сэр... А вот и мистер Тирвитт.
   Влетает мистер Тирвитт. За ним входит Мэтью.
   Мистер Тирвитт Простите опоздание, милорд. Добрый вечер, сумрачный Чаттертон! (Раскланивается.) Надеюсь, мы оба забыли нашу размолвку. (Достает листы.) Тут контракт на создание оратории.
   Лорд-мэр У Чаттертона, я слышал, есть трагедия.
   Мистер Тирвитт Трагедии, к сожалению, есть и у Шекспира. (Достал кошелек, но отложил его подальше.) Быстрота - душа сделок. Тут пять гиней. Большая сумма вредна: Рифмы плетет бедность. Распишитесь, сэр. (Томас расписывается.) Своей подписью вы вернули памфлетиста в лоно поэзии! (Отдает кошелек. Тихо.) Неправда ли, ваш собеседник настолько великий, насколько и честный человек?
   Томас Честнейший.
   Мистер Тирвитт (Лорду-мэру) Вы едете домой, милорд?
   Лорд-мэр Этот вечер, дружище, я проведу в гостях у Сатаны.
   Мистер Тирвитт (откланивается) Честь имею, честь имею. (Убегает.)
   Мэтью Скоро здесь будет шумно, ваша светлость.
   Лорд-мэр Думать в толпе - двойная радость.
  
   Вваливаются актеры. Среди них Колт, Бэтти, Джодж и герцог Бойт.
  
   1 актер Он здесь! Томас, это нечестно: исчез до финала!
   2 актер Мы искали тебя по кофейням.
   Мэтью (тихо Оливеру) Они пронюхали о гинеях.
   Томас (актерам) Я верен Оливеру.
   Джордж (Томасу) Мадам Эберкорн огорчилась, не увидев тебя среди хваливших моего Эдмунда.
   Томас Ты получил большее удовольствие, чем публика.
   Нэнни разносит вино.
   Лорд-мэр (встает, освобождаясь от пледа) Я не помешаю вам, леди и джентльмены?
   Увидев Лорда-мэра таверна замерла. Безмолвие.
   Герцог Бойт Милорд, своим высоким присутствием вы увековечили этот час.
   Лорд-мэр и актеры раскланиваются друг перед другом.
   Герцог Бойт Милорд, Колт сыграл сегодня Лира, а мисс Бэтти Колт - Корделию.
   2 актер В финале публика от восторга побросала скамейки!
   Лорд-мэр Там, где нельзя быть первым, надо иметь мужество быть вторым. (Поднимает бокал.) За сэра Ричарда Колта, не убоявшегося славы великого Гаррика!
   Герцог Бойт За чистую и дивную Карделию - мисс Колт!
   Нэнни зажигает все свечи.
   Лорд-мэр (обходит таверну, вглядываясь в глаза актеров) Театр - плакальщик планеты, кричащий о бедах человечества. Актеры, Публика и Время - природная триада. (Поднял бокал.) За чудо, за вселенского духовника, имя которого - Театр! (Рукоплескания.) Ваш театр не входит в число привилегированных, но клянусь вам, когда-нибудь Лорд-камергер, вняв голосу народа, дарует ему королевский патент. (Пьет, садится на свое место. Рукоплескания, крики.)
   Нэнни (на листок в руках Томаса) Кто это?
   Томас (заканчивая набросок) Бэтти в роли Корделии.
   Герцог Бойт (берет набросок) Это не хуже набросков Рейнольдса.
   Колт Какое сходство!
   Бэтти Лучшего подарка к премьере я и не ожидала, Томас.
   Целует его. Рисунок пошел по рукам.
   1 актер Нет, тут не может быть двух мнений.
   Он как поэт и как художник гений!
   Томас Что ж, пьем за Чаттертона. Всем вина!
   2 актер И ночь не будет нам длинна!
  
   Хохот, крики. Томас бросает Оливеру гинею. Нэнни разносит бутылки вина. Актеры подхватывают Бэтти на руки и, распевая под лютню песню, носят ее по таверне.
  
   Актеры Ты стать не можешь бездыханной:
   Для тех, кто умер - свет погас.
   Не уходи во мрак туманный,
   Весь мир отнимешь ты от нас.
  
   А если нет, то постепенно
   Он обратится в труп немой.
   Поблекнет женщин облик бренный,
   Червями станет род мужской.
  
   Давно ученые гадают,
   Как будет мир земной сожжен, -
   Но истины они не знают -
   В твоем огне погибнет он!
  
   Рукоплесканья. Актеры рассаживаются, едят и пьют.
   Томас (вскочив на стол в середине таверны, импровизирует)
   В бокалах - кровь Земли, что недра,
   Набухшие как роженицы грудь.
   Дав корням винограда путь,
   На божий свет выплескивают щедро.
   В ней сила страсти и похмелья,
   В ней заново рожденный человек,
   В ней влажность губ, безумие веселья,
   В ней хохот, бьющий по щекам наш век!
   (Первому актеру.)
   Когда усну я самым трезвым сном,
   Друг, пьяным разбуди меня вином!
   Рукоплесканья, хохот. Все стараются чокнуться бокалами с бокалом Чаттертона. Нэнни начинает играть на лютне. Чаттертон спрыгивает со стола. Все танцуют. Бэтти в паре с Томасом.
  
   Мэтью (подойдя к застывшему за столом Лорду-мэру) Ваша светлость... Вы слышите меня? (Шум в таверне постепенно смолкает.) Ваша светлость! (Берет Лорда-мэра за руку. Рука падает.) Его ничто уже не разбудит, господа.
   Молчание.
   Томас (бьет кулаками по столу) Нет. Нет! Нет! (Кричит, откинув голову.) Не-е-ет!..
   Колт (прервав тишину) Смерть - шлюха.
   Занавес.
  

Действие второе

Сцена одиннадцатая

  
   Будуар леди Эберкорн. Клавесин. Ширма, прикрывающая софу. Леди сидит перед туалетным столиком.
  
   Леди Эберкорн Только в театре услышишь лондонские новости.
   Джордж Лорд-камергер выиграл слушание в парламенте и труппа стала оберегать целомудрие Бэтти от домогательств герцога Бойта.
   Леди Эберкорн Чтобы позже преподнести ее Лорду-камергеру? Что слышно об Анне Пейт?
   Джордж В театре судачат о возможном ее добровольном бегстве из родительского дома. Подробнее вы узнаете от самого искусителя. Он сколотил какое-то состояние, но не сбрасывает с плеча моего камзола.
   Леди Эберкорн Искренность убивает учтивость.
   Джордж Спешу в жокейский клуб.
  
   Уходит. Леди скрывается в покоях. Джордж возвращается и бесшумно прячется за ширмою.
  
   Леди Эберкорн (входит переодетая) Какое счастье думать об этом странном юноше. Как он просто сказал: письмо графа пущено мною на ветер.
   Играют часы. Входит Томас, раскланивается.
   Леди Эберкорн ( отметив камзол болотного цвета) Я скорблю, как и вы, о кончине Лорда-мэра. (Присаживаются.) Друг мой, мне нужен человек, который разобрался бы в дебрях моего дневника. Ваши усилия будут вознаграждены.
   Томас Вознаграждения обязывают человека.
   Леди Эберкорн Но вы пока свободны?
   Томас Если под свободой подразумевается свобода чувствовать.
   Леди Эберкорн Вы только лишь со мной упрямы?
   Томас Не лучше ли нам объясниться прямо.
   Леди Эберкорн За прямотой припрятан мне укор?
   Томас Не с вами, а с собой веду я спор.
   Возвышен вами я, но я не ваш поклонник.
   Хоть добродетельных людей сторонник.
   Я оценил ваш тонкий вкус.
   И с музами спасительный союз.
   Леди Эберкорн Мне музы подарили встречу с вами.
   Ну, поглядите добрыми глазами.
   На то, что происходит здесь.
   Оставьте поэтическую спесь.
   Вот и сейчас в душе вы пишете поэму.
   Я ж предлагаю вам земную тему.
   (Садится за клавесин, играет.)
   Стихи, поверьте мне, придут потом.
   Услады жизни, Чаттертон, в простом,
   Хоть в ней и грезы легкие уместны.
   Мне ваши мысли обо мне известны.
   Но вы каприз мой и мой чистый грех.
   Томас Вы любите по выбору иль всех?
   Леди Эберкорн (перестает играть, улыбнулась)
   Жестоки вы от ясности природной.
   Я буду от условностей свободной.
   Умерший муж унес мой юный цвет,
   В душе и малый не оставя след...
   Берет руку Томаса.
   Томас Но, леди, я пока еще друг Джорджа.
   Иль вам по нраву страсти рода Борджа?
   Быть вашим тайным пажем не смогу.
   Бристолец я и другу не солгу.
   Леди Эберкон Очаровательное заблужденье.
   Людьми на свете правит наслажденье.
   Я не хочу позора никому.
   Ни мне, ни вам и ни ему.
   (Подходит к Томасу очень близко.)
   Предвестники достоинства - манеры.
   До тонкости их знают кавалеры.
   Джордж не увидит в вас врага.
   Томас Нося свои ветвистые рога?
   Голова Джорджа появляется и тут же исчезает.
   Леди Эберкорн Меняются обычаи и моды,
   Мгновенья, дни, и месяцы, и годы,
   Натура человеческая - нет.
   И значит неизменен высший свет.
   (Обнимает Томаса.)
   Не оскорбляйте двух сердец отказом.
   Томас Мне кажется, что мы теряем разум.
   (Освобождается от объятий.)
   Вы разменяли чистоту души,
   Как золото, на стертые гроши.
   Или дышать вам нечем в вашей свите?
   Леди Эберкорн Вы снова изменяете элите.
   Томас Там есть корысть в желании помочь.
   Пусть мне поможет светлый день, не ночь.
   Откланивается.
   Леди Эберкорн Пусть камзол истинного денди придаст вам смелости в другом доме. (Молчание.)
   Томас (сняв камзол, опускает его на пол) Музы не обращают вниманья на платье.
  
   Уходит. Из-за ширмы появляется Джордж. Леди Эберкорн дает ему пощечину.
  
   Джордж Искренность возвысила Пантефрию, а он все равно не библейский Иосиф.
   Садится за клавесин, играет что-то веселое.
   Леди Эберкорн (страдая от лежащего камзола) Чаттертон родился поздно или рано.
   Садится за клавесин. Играют в четыре руки.
  

Сцена двенадцатая

   Парк. Где-то играет оркестр.
  
   Мисс Пейт. Хью уснул на козлах... Где Томас?
   Анна (одетая в дорогу) Мы долго будем с вами в разлуке?
   Мисс Пейт Пока Питер не простит вас обоих. А уж я позабочусь об этом. Томас!
   Вбегает Томас. Он в плаще, в руках баул.
   Анна Где ваш камзол, сударь?
   Томас Мой плащ нас укроет. (Бросает на скамью баул, обнимает Анну.)
   Анна Сколько несчастий мне представилось за эти полчаса.
   Томас Муки воображения - казнь. (Объятия.) За что, Господи, ты посылаешь мне счастье?
   Мисс Пейт Ее детства было мрачно как ваше. Вы росли без отца, она без матери.
   Томас (только сейчас осознав присутствие мисс Пейт) Я тронут, мисс Пейт, что вы нашли возможность благословить нас. Домик снят под Лондоном, венчаться будем в сельской церкви.
   Мисс Пейт Да сбудутся все ваши надежды. (Перекрестила беглецов.) В дороге вы сможете подкрепиться. Я забыла о сладостях. (Уходит.)
   Томас Я приготовил письмо вашему отцу.
   Анна Я вымолю у него и у Бога прощенье. Сударь, а вы чисты передо мною?
   Томас Во всех поступках и мыслях.
   Анна Из состраданья ко мне, вы должны сказать о себе всю правду, какой бы она ни была.
   Томас Я люблю вас, Анна, люблю свято.
   Анна Простите, Томас, если сказанное мною вас огорчит. Меня извинит то, что это первое огорчение, причиняемое мною любимому... Я верю вашим глазам, но как объяснить, что вы, почитая свято мое имя, при народе целуете вдруг... мисс Бэтти. Умоляю извинить начатый разговор, но я должна проститься с прошлым в вас и в себе. Через несколько часов я стану вашей женой.
   Томас Мы продолжим разговор в карете.
   Анна В карете вы прикоснетесь ко мне, и разговор станет не нужен... Я не смею сказать, что у мисс Колт нет достоинств, но считать ее божеством...
   Томас Бэтти не божество, но актриса, ум и сердце которой стоят поклоненья.
   Анна Я и говорю об этом! Вы рисуете ее, а я не видела ни одного своего наброска...
   Томас Разговор несколько странен, но я отвечу... Поверьте, если я и не рисовал вас, ваши руки и ваше лицо, то лишь потому, что вы стоите кисти Гейнсборо. Только Гейнсборо! И такие малости огорчают вас?
   Анна Я не сплю ночами, думая об этих малостях.
   Томас И мои письма не успокаивают вас? (Целует ей руку.)
   Анна Не совсем. А кто такая малютка Нэнни? Ради бога отнеситесь с терпением к пытке, которую я вам устраиваю!
   Томас У меня складывается впечатление, что вы, или кто-то нанятый вами, следили за мной.
   Анна А разве за это можно укорять? Я хотела знать о каждом вашем мгновеньи, чтобы убедиться: я, и только я, в ваших мыслях.
   Томас Вы готовы к побегу?
   Анна Да! Но ради бога, Томас, опровергните мои сомненья. Я не знала, что я ревнива!
   Томас (смеется) У вас нет других причин быть недовольной мною?
   Анна Не смейтесь. Я измучена более, чем вы думаете.
   Томас Вы мое всеблагое провидение.
   Анна И я могу быть уверена, что первая услышала эти слова? Леди Эберкорн не восхищалась ими? Или ваша способность мгновенно вдохновляться всякий раз рождают новые признанья?
   Томас Я готовился к венчанью, добывал деньги, обдумывая, как и на что мы будем с вами существовать, а вас посещали, простите меня за резкое слово, химеры.
   Анна Химеры? Но я должна навсегда покинуть родительский дом! С леди Эберкорн бегство излишне.
   Томас Вчера я действительно был принят леди Эберкорн.
   Анна Вчера? Вы там проводите дни, не забывая заезжать и ночью. Не так ли? (Музыка оркестра прекращается.)
   Томас Милая, дайте себе труд послушать, что вы говорите. Вы не ищете повода для ссоры?
   Анна (достает письмо) Почтарь передал мне утром в руки. Подписано "Христианин". Прочтите, сэр. Здесь указаны по часам ваши визиты к леди и верховые прогулки с ней.
   Томас (прочитывает письмо) Кто?.. Кто?! (Нюхает лист.) Духи леди Эберкорн.
   Анна Вы знаете ее любимые духи?
   Томас Знаю. Но все остальное ложь. (Бросает письмо.)
   Анна И у вас есть доказательства этому?
   Томас Мое негодованье.
   Анна Я не могу не верить ему, но...
   Томас Клянусь Богом...
   Анна Только не божитесь, это кощунство!
   Томас Не более, чем ваши обвиненья.
   Анна Наслажденья - подводные камни, о которые разбиваются судьбы молодых людей. Вы губите свою скромность в шумных пирушках.
   Томас Это, пожалуй, правда.
   Анна Видите? Ваше раскаянье примирило бы нас.
   Томас Мы, оказывается, уже в ссоре? Я из сочувствия к людям говорю им всегда правду.
   Анна И защищаете друзей, жалких поклонников разврата?
   Томас Я не могу упрекнуть себя в неумеренности. И не хвастаясь, скажу: во мне слишком много рассудка, чтобы я сблизился с жалкими, как вы изволили выразиться, поклонниками разврата. Моего общества ищут все...
   Анна Сэр, я не замечала в вас подменности.
   Томас Но я никогда не был в обществе, худшем, чем свое собственное. И потому лучшие минуты свои я отдаю товариществу актеров. Они бывают так веселы.
   Анна И пьяны.
   Томас Легкое опьянение сродни вдохновению.
   Анна Вы не погубили себя, сэр?
   Томас Я работаю, как вол. Мои руки - руки работника. Мое вдохновение одолеет все. Я рассчитываю только на свое дарование и вашу веру в меня. Другого я ничего не могу предложить вам, мисс Пейт.
   С громадным числом пакетом входит мисс Пейт. Ее не замечают.
   Анна Мне суждено утешаться дружбой с актерами?
   Томас Если я наскучу вам.
   Анна Их разврат...
   Томас Не более позорен, чем разврат гостиных света. Уж поверьте мне. Они искательны и нищи, но ремесло поднимает их души. Им внимают все, даже короли!
   Анна Ваши оргии с ними возмущают Лондон.
   Томас Вы ищете ссоры. Свистите, мяукайте и бросайте в нас гнилые яблоки, мисс Анна Пейт!
   Они увидели мисс Пейт.
   Мисс Пейт Томас непогрешимей мастера Пейта.
   Анна Вам не все дано знать, тетушка.
   Мисс Пейт Нарушить обет Богу - бесчестье.
   Анна Не больше, чем бесчестье от неблагоразумия.
  
   Где-то снова зазвучала музыка. С хлыстом в руках входит Хью.
  
   Хью Лошади застоялись. (Молчание.)
   Анна Возьмите пакеты, Хью. Мы ездили за лакомствами. Я паду на колени перед Богом.
   Уходит. За нею с пакетами уходит Хью.
   Мисс Пейт (после молчания) Что стряслось?
   Томас Когда у человека нечего отнять, у него отнимают честь. (Поднимает письмо и подает его мисс Пейт.)
   Мисс Пейт (прочитывает письмо) Этот "христианин" сродни убийцам. Лондон обезумел. (Прячет письмо.) Страданья рождают истину, сэр.
  
   Поцеловав Томаса, уходит. Шум отъезжающего экипажа.
  
   Томас (в изнеможении падает на скамью) А может все это к лучшему?
  
   В окружении актеров появляется леди Эберкорн, Джордж, Колт и герцог Бойт.
  
   Джордж Почему ты не зашел в павильон, Томас?
   Колт После прочтения пьесы мадам Эберкорн заказала обед.
   Герцог Бойт (лорнируя Томаса) За обедом только и было разговоров, что о вашей статье, которая ввела мисс Колт в число избранных актрис лондонской сцены.
   Леди Эберкорн Моя же пьеса не удостоилась вашего упоминания.
   Колт Все ищут правду, но только Богу ведомо, кто эту правду нашел.
   Леди Эберкорн Сильный человек видит жизнь такой, какова она есть.
  
   Уходит с Колтолом. Вслушиваясь в мелодии оркестра, компания начинает напевать ее. Герцог Бойт, дирижируя актерами, уводит их.
  
   Томас (смотрит им вслед, поднимает баул) Я обязан учиться смирению.
  

Сцена тринадцатая

  
   Приемная Лорда-камергера, освещенная горящими канделябрами. У входа возле вазы стоит Ливрейный. Мистер Пейт, мисс Пейт и Анна ожидают приема.
  
   Мистер Пейт У меня все еще рябит в глазах от камзолов и алмазных звезд.
   Анна Нас принимают последними.
   Мистер Пейт Уильям здесь свой человек, стало быть так надо.
   Мисс Пейт Дешево стоит лорду благодарность за чету кровных вороных.
   Мистер Пейт Не тебе меня учить. Помолвка Уильяма с Анной мой выигрыш. (Достает табакерку с нюхательным табаком.) Твой протеже, я слышал, постоянно бражничает.
   Мисс Пейт Вот носовой платок.
   Из дверей кабинета появляется Уильям.
   Уильям Лорд просит вас. (Вводит Пейтов в кабинет.)
   Ливрейный (перебирая карточки и письма в вазе) Визитных писем тьма. (В старой голубой куртке входит Томас.) Что вам угодно, сэр?
   Томас (стыдясь своей куртки) Я был здесь с рекомендательным письмом.
   Ливрейный Я помню вас, но помнит ли милорд?
  
   Перебирает визитные письма и карточки, откладывая на сверкающий поднос важные. Предлагает Томасу кресло. Продолжает заниматься вазою. Томас садится.
  
   Томас Сэр Чаттертон, вы снова на приеме.
   В отвергнутом когда-то вами доме.
   Там, за дубовой дверью, меценат.
   Но ныне вам он вряд ли будет рад.
   Памфлет ваш помогал его паденью.
   И бегство от него не предал он забвенью.
   Хула сановника заглушена хвалой,
   А враг его умерший - миф былой.
   Но я прошу не синекуры, места.
   Здесь не причем уже невеста.
   Желаю малого: писать, чтоб есть.
   И вряд ли здесь потребуется лесть.
   Воздушный замок мной самим разрушен.
   Лорд-камергер, твердят, великодушен.
   Пусть он, за прошлые грехи виня,
   По общей мерке вытянет меня.
   По мерке не поэзии, а буден.
   Смирившийся проситель неподсуден.
   Отступников на свете тьма:
   Всех умных поразил порок ума.
  
   Из кабинета выходят Пейты и сопровождающие их Лорд-камергер и Уильям. Он замечает Томаса.
  
   Мистер Пейт Благоденствие моей дочери узаконено этой минутой, милорд.
   Анна Мы все счастливы.
   Лорд-камергер (перебирая поднесенные на подносе визитные карточки и письма) Достоинства Уильяма оценены мною недостаточно. Как и ваши, мистер Пейт. Выборы в мэрию не за горами. И, думается, справедливость найдет себя. (Отдает письма Ливрейному.)
  
   Пейты откланиваются. Анна увидев Томаса, схватилась за плечо мисс Пейт. Томас заметил это. Пейты уходят. Лорд-камергер направляется в кабинет.
  
   Уильям Сэр Чаттертон.
   Томас встает.
   Лорд-камергер (возвращается, Томасу) Я слежу за вашими публикациями.
   Томас Я не найду возражений, милорд, если вы назовете их поденщиной.
   Лорд-камергер Честолюбие ваше подкреплено знанием государственного устройства, истории и хронологии, которые, оказывается, не излишни и для поэта.
   Томас Справедливо, милорд.
   Лорд-камергер (прогуливаясь с Томасом по залу) Ко всему вы прекрасный стилист. Один лексический перл и ваши тирады становятся памятными.
   Томас Милорд, я начал писать историю Англии и многотомную историю Лондона, которые должны стать, с одной стороны, ежедневными выпусками, с другой - поводом для моих поездок в книгохранилища Оксфорда и Кембриджа.
   Лорд-камергер Я учился в Кембридже. (Взглянул на Ливрейного. Тот приносит на подносике апельсин и серебряный ножичек. Томас, как ни хотел этого скрыть, громко сглотнул слюну. Лорд-камергер раскрыл апельсин.) Как лотос. (Продолжают прогуливаться. Лорд ест дольки апельсина.) В каких газетах вы хотели бы печататься?
   Томас Это могли бы решить те, кто сможет оплачивать мои поездки.
   Лорд-камергер Вам все равно в какой газете печататься? И о Публиколе говорили, что он писал памфлеты под крики той партии, которая сегодня оказывалась наверху.
   Томас Вы только что хвалили нечто более важное - мой стиль, милорд.
   Лорд-камергер (кладет на поднесенный Ливрейным подносик кожуру апельсина и вытирает салфеткою руки) История Англии и Лондона должна быть определенной философской направленности, сэр. Направленность, которую исповедуете вы, согласитесь, еще не устоялась. В вас живет, истребительный дух обмана. Вы просто не сможете осмыслить историю страны, которую считаете мачехой. Да, да, мачехой, сэр. И, наконец, вряд ли это вам под силу. И слава Богу, что все в жизни, после гражданских потрясений, остается на своих местах. Все роли распределены. И это навечно. Сам Господь Бог, кажется, уже согласился с этим.
   Томас Господь никогда не согласится с тем, что право творить не имеет тот, кто творить рожден. (Молчание.) Странный блеск у вашего кольца.
   Лорд-камергер Черный бриллиант. Наивный презент труппы известного вам театра. Лондон единодушен с вами в одном, в поклонении мисс Бэтти.
   Томас Возраст подсказывает манеру поклонения, милорд.
   Лорд-камергер Людей возвышает снисходительность к человеческим слабостям. (Уходит в кабинет.)
   Уильям Господи! Ужели вы не постигли, Томас, что молчание воспитанного человека стоит иногда немыслимо дорого.
   Томас Целый час я задыхаюсь от гадливости к себе.
   Уильям Сожалею.
  
   Уходит в кабинет. Томас падает в кресло.
  
   Ливрейный (начинает гасить канделябры. Тихо) Сэр, я почитатель ваших стихов.
   Томас (схватившись за него, чтобы не упасть) Строфу... Полстрофы из Чаттертона!
   Ливрейный "Творец, ты всемогущ, ты знаешь славы сласть.
   Иль жалость сильным дай - иль слабым власть".
   Томас Но эти стихи еще не напечатаны, дружище.
   Ливрейный Истинное чаще живет в рукописях, сэр.
   Томас Ты дал мне силы выйти отсюда. (Постояв, уходит.)
  

Сцена четырнадцатая

  
   Таверна Сатаны. За стойкой возится с бумагами Оливер. Нэнни, скучая, слоняется между перевернутыми на столах стульями. Входит Уильям. Он переодет, с бородой и в очках.
  
   Уильям (Оливеру) Это я вам писал, сэр.
   Оливер Я приготовил все его вексели.
   Уильям Дайте мое письмо. (Получает письмо, рвет его.) Плачу один к одному. (Платит деньги, забирает векселя.)
   Оливер Заходите коротать время, сэр.
   Уильям Благодарю. (Уходит, столкнувшись с вошедшим Томасом.)
   Оливер Я открываю новый счет, Томас.
   Томас (садится на свое место за столиком у окна) Почему новый?
   Оливер Старый оплачен. Думаю - посредником Макферсона.
   Томас Макферсон в Дублине.
   Нэнни приносит ему вино, затем чернильницу с пером и бумагу.
   Томас (сметает со стола листы) Вид чистого листа бумаги вызывает во мне отвращение!
   Нэнни приносит лютню, садится около него и наигрывает.
   Томас (облокотившись на нее, поет)
   Меня крестили в Рождество,
   Священник трезвым слыл.
   А я - немое существо,
   Мне только месяц был.
   Шел мокрый снег, мела метель,
   А Богу все равно.
   Священник окунул в купель
   А было в ней вино.
  
   С тех самых пор я вечно пьян,
   Мне трезвым быть грешно.
   Простите маленький изъян:
   Все грустно, мне смешно.
   Я хохочу весь день до слез
   И улыбаюсь вам.
   Ни мудрых дел, ни светлых грез:
   Все по моим грехам.
  
   Нэнни (осторожно обнимает его) Я знаю одного джентльмена, он поет на улице.
   Мисс Пейт (врывается в таверну) Оставь его, потаскуха! Оливер, потерпи. (Томасу.) Это она наплела Анне, что блудила с тобой! (Бьет Нэнни по щекам.)
   Томас (вырвав Нэнни из рук мисс Пейт) Зачем ты это сделала?
   Нэнни Я не нужна никому!
   Томас А кто в этом мире кому-нибудь нужен?!
   Оливер На кухню, Нэнни.
   Нэнни убегает.
   Мисс Пейт Утопись она в Темзе, от ее грязи потемнеет вода. Лгать за поношенные платья! Но уж если кто и хорош, так дворянчик Вулси! Меньше друзей - меньше предателей. (Кладет перед Томасом письмо.) Письмо под его диктовку накропал переписчик пьес. Грязные люди не выносят чистоты других!
   Томас В преисподнюю Вулси, в преисподнюю Пейтов. (Выпил вино, скомкал письмо в руке.) В преисподнюю всех! (Убегает.)
   Оливер Я вас такой еще не видел.
   Мисс Пейт Где вексели Томаса?
   Оливер Полчаса назад их выкупил какой-то брыластый человек.
   Мисс Пейт И этот простак хочет жениться на мне?
   Оливер Жениться на вас, сударыня?
   Мисс Пейт Вы же сами сказали: я такой никогда не видел.
   Оливер Я сказал: такой разгневанной вас еще не видел. И никоим образом не сравнивал с другими женщинами, мисс.
   Мисс Пейт Напрасное занятие. Я воспитана, богата. И невинна, к слову сказать. Найдите-ка в наше время три этих добродетели в одной женщине?.. Неужели вам ни разу не пришла в голову мысль обнять меня, Оливер? (Оглядывается. Оливер онемел.) Я рискую остаться девицей и после брачной ночи?
   Оливер Мистер Пейт дал благословение на ваше замужество?
   Мисс Пейт С момента, когда я стану законной супругой какого-нибудь расторопного джентльмена, благословение брата теряет силу. Королева в шахматах ходит прямо и наискосок.
   Оливер Мы одни. (Обнимает мисс Пейт.)
   Мисс Пейт Вы узнаете сегодня о сумме моего приданого. Есть чему подивиться, сэр. Питер не захочет поднимать шум: скоро выборы в мэрию, а мое доверенное лицо известно любому лондонцу. Не гадайте, он сейчас придет. (Объятия.)
   Мистер Тирвит (влетает в таверну, закрывает глаза цилиндром) Креветками пахнет.
   Оливер Мистер... Тирвитт?
   Мистер Тирвитт (кладет трость на стол, достает слуховой рожок) Я к вашим услугам, мисс Пейт. Помогая вам, как я понял, я помогаю сэру Чаттертону?
   Мисс Пейт Я могу в этом поклясться на библии!
  

Сцена пятнадцатая

  
   Улица. Туман. Фонарь. На земле на ножках маленькая жаровня. В нем потрескивает огонь, который поддерживает Констебль. Грея руки, рядом стоит Томас, укутанный старым шарфом. За пазухой связка баллад, в ногах лютня.
  
   Констебль Ночи холодные. (Протягивает Томасу кулечек.) Каштаны - лакомство бедняков. (Разгрызает каштан.) Пойте только тогда, когда кто-то появится... Как вас зовут?
   Томас (после молчания) Поэт.
   Констебль Многие называют себя так, а умирают бродягами... За углом ночлежка, там дают даровый суп. Я вижу, вы брезгуете им.
   Томас Благодарю, констебль.
   Констебль Пройдусь по кварталу. (Уходит.)
   Томас Свобода от всего не лучше зависимости от кого-то.
   Грея руки, присел, опираясь спиной на фонарь и задремал. Шум приближающегося экипажа. Прогуливаясь, входят граф Уолпол и Джордж.
  
   Уолпол Ваша декламация развлекла моих гостей. Если вы замерзли, сядем в карету?
   Томас (очнувшись, берет в руку лютню, встал, играет)
   Подле дороги в Годвина обитель
   Рос старый дуб и вот под ним
   По виду бедный и по платью не вонтель,
   Укрылся старый нищий пилигрим.
   Не знающий утех, давно нуждой гоним.
  
   Созрела буря, хлынула вода,
   Струится пар и влагу пьет долина
   И в ужасе животные - в стада
   Сбиваются и мчатся по равнине.
   Джордж Талантливо.
   Уолпол Живопись.
   Томас Аббат из Годвина монастыря верхом
   Спешит в обитель по сырому полю.
   И шапочка его промокла под дождем,
   А пояс крашеный познал похуже долю.
   Он четки теребит, ругая божью волю.
  
   "Спаси, святой отец - наш нищий вопиет, -
   Дай мне приют в обители твоей.
   Доколь над головой луч солнечный блеснет
   И буря грозная не будет гнать зверей".
  
   "Молчи, негодный, - отвечал ему аббат, -
   Сейчас не время нас о милости просить.
   Знай, мой привратник не откроет врат
   Тем, кто не может в благочестьи жить".
   А в это время солнца золотая нить
   Дорогу ищет через сумрак облаков
   Аббат коня пришпорил, да и был таков.
   Уолпол Почему он поет горлом?
   Джордж Простужен.
   Томас Вновь небо почернело и грохочет гром.
   Монах спешит по полю, ливень бьет кусты.
   Он в одеянии простом, нет золота на нем.
   Но ряса серая и серый плащ чисты.
  
   "Спаси, святой отец - наш нищий вопиет, -
   Во имя ордена и Девы Пресвятой!"
   Тогда священник из кармана достает
   Кошель и нищему дарует золотой.
  
   Творец, иль всемогущ, ты знаешь славы сласть.
   Иль жалость сильным дай - иль слабым
   власть.*
   Уолпол Какая законченность. (Подходит с Джорджем к Томасу.) Вы поете свои баллады?
   Томас (достает баллады) Свои.
  
   Уолпол берет из связки один из свернувших трубкою листов, отдает золотой. Томас вышел под свет фонаря. Уолпол и Джордж узнали его.
  
   Уолпол Я продрог. (Не знает как поступить с балладой.)
   Томас Вы уплатили золотой, милорд.
  
   Уолпол продолжает стоять, держа балладу. Взяв у Уолпола трубочку листа Томас бросает его в жаровню. Всполох огня.
  
   Джордж (Уолполу) Я получил приглашение. Уильям Блай, секретарь Лорда-камергера, в субботу венчается в Вестминстерском аббатстве.
   Уолпол Лондон становится Вавилоном деловых людей.
   Уходят. Шум отъезжающей кареты.
   Томас (кричит) Дьявол добр к своим друзьям!
   Бросает золотой вслед карете. Плечи его вздрагивают.
  

Сцена шестнадцатая

  
   Капелла поэтов в Вестминстерском аббатстве. Слышится одинокий колокол. Томас, спавший скорчившись, прикрытый плащом, просыпается в углу на плитах. Входит Монахиня.
  
   Монахиня Как вы попали сюда, сын мой? Собор только открывается.
   Томас (встает) Смотрел вчера венчание, началась гроза. (Перекрестив Томаса, Монахиня кладет перед ним монету.) Уж не думаете ли вы, что я голоден?
   Монахиня Как вы намерены провести божий день?
   Томас Домогаться места подлекаря на корабле, отплывающем в Африку. Врачевание негров поможет узнать их. Они чисты в естестве своем и эклоги о них очистят англичан.
   Монахиня За кого мне просить у всевышнего?
   Томас За Чаттертона из Бристоля, мать моя.
  
   Монахиня, читая молитву, уходит. Появляется Должник, хватает монету. Драка.
  
   Томас Удавлю!
  
   Схватив друг друга за горло, катаются на плитах. Монета оказывается в руках Должника. Встают оба.
  
   Томас Мы станем врагами. Или братьями, если монета вернется к владельцу.
   Должник Она от Бога, а не из твоего кармана.
   Томас Деньги существуют, чтобы унизить нас.
   Должник А мы для того, чтобы унизить их.
   Бросает монету Томасу, смеется.
   Томас (играет монетой, всмотревшись) Ты из долговой тюрьмы?
   Должник. Свидетельствую, что оттуда, сударь.
   Томас Я видел тебя в день приезда в Лондон. "Помните о бедных должниках!" (Отдает монету.)
   Должник С божьей помощью насобирав деньги, я выпущен. Но нет ни крова, ни жены. Дочь была уличной девкой, у нее провалилось полноса и она утопилась в Темзе. (Смеется.) Я возвращаюсь в деревню. Буду, как раньше, стричь овец. Мои предки занимались овцами еще при Плантаганетах. (Прислушался.) Урчит. (Слушает свой живот.) Не у меня. (Слушает, приложив ухо к животу Томаса.) У тебя. Можешь изойти от голода, мягко говоря, дрисней. И он еще делится! (Бросает Томасу монету.) У меня сухарь есть. Сухари закрепляют желудок, говорил Генрих Пятый. (Присел.) Тоскую по Йаркширу.
   Томас (присел) Я по Бристолю. Тебя как звать?
   Должник Зови Должником. Все мы должники перед людьми и Богом. Как в Бристоле?
   Томас Слезы везде соленые.
   Должник Удачливых судеб на божьем свете нет. Осознай это и станешь счастливым.
   Томас Ты счастливый?
   Должник А разве не видно? (Улыбается.)
   Томас Ты простодушный.
   Должник Простодушие верх мудрости. (Томас возвращает ему монету.) Ты здесь как свой.
   Томас В этой капелле похоронены великие поэты Англии. (Показывает.) Вон плита, заменяющая прах Шекспира.
   Должник Не слышал о таком.
   Томас Трубадур человечества.
   Должник На волынке играл? Нашего брата здесь не похоронят. А я так думаю: после смерти хоть на помойку бросьте... О! (Смотрит на свое плечо.) Голубиный помет. (Сбил помет пальцем.) Во-о-он гнездо. И на меня, не на тебя оправился. Везде неравенство.
   Томас И в тюрьме?
   Должник И там... Человек, как курица, должен иметь свой насест. Вот кем бы ты хотел стать?
   Томас Нерожденной душой.
   Должник (долго думает) Как же ты можешь стать нерожденным, если вымахал дылдой.
   Томас А ты кем?
   Должник Овчаром. Все беды от того, что мы не служим своему делу. И все валим на господа бога. А он, бедолага, весь в поту, не знает кого и слушать. Да и заметить ему каждого из нас с небес трудно... (Кричит шепотом наверх.) Эй,Вестминстер! (Вверху эхо.) Как под небом. Собор сложили каменотесы! У всякого скота своя пестрота. (Жуют поделенный сухарь.) Донашиваешь одежду хозяина? (Слышится церковное песнопение. Возвращает монету.) Дарю. Богатые похороны, милостыню раздавать будут. А сытый человек дальше от смерти. (Уходит и возвращается.) Помял ты меня. Дай Бог, больше тебя не встретить, рыжий. (Убегает.)
   Томас (слушает церковное пение) Надо делать то, что тебе уготовано рожденьем. Прощай, Африка. (Подбросил на руке монету.) Если человеку не хочется в театр, он сделал в этом мире все! Жизнь мертвее сцены. (Перекрестившись уходит.)
  
   Церковное песнопение заполняет громаду аббатства.
  

Сцена семнадцатая

  
   Мансарда. В углу раскрытая ширма. На стене миниатюра: головной портрет Чаттертона. Стол завален остатками вечернего пиршества. Заря за окном освещает старую софу. Бэтти, проснувшись, оглядывается. Склонилась над спящим Томасом. Улыбаясь, рассматривает его.
  
   Томас (не открывая глаз) Проснулась?
   Бэтти Я не играла Джульетту. Сцена прощания должна быть такой? (Целует его. Ждет. Сжимается от холода.)
   Томас (вскочил) Одну тебя плед согреет лучше. (Скрывается за ширмой.)
   Бэтти Ты счастлив?
   Томас Счастлив. (Появляется одетый.) Сварю кофе. (На пустую бутылку.) Мальтийское унесло все до фартинга.
   Бэтти Дай мой кошелек. (Томас приносит ей кошелек. Бэтти открывает его и подает монету.) Сколько ты платишь за эту сквозную дыру?
   Томас В окне веселые крыши.
   Бэтти Поцелуй меня. (Томас целует ее.)
   Мисс Энджель (появляясь внизу) Томас, я поднимаюсь затопить камин. (Бэтти скрывается за ширмой. Миссис Энджель входит.)
   Томас Я не один.
   Из-за ширмы появляется одетая Бэтти.
   Миссис Энджель Будем считать, мисс, что вы нанесли очень ранний визит.
   Томас Куплю в лавке кофе. (Уходит.)
   Миссис Энджель (растапливает камин) Томас добрый, только наедине постоянно с кем-то спорит вслух. (На портрет.) Сам себя нарисовал.
   Бэтти В сумерках не заметила.
   Миссис Энджель До чего же вы красивы. Вас должны возить в каретах.
   Бэтти С грумами сзади. (Надевает пелерину.)
   Миссис Энджель Вы уходите мисс?
   Бэтти Я не составила ему счастья. (Завязывает шляпку.)
   Миссис Энджель Он будет огорчен.
   Бэтти Это так мало, если только огорчен. (Оглядывается.) Если бы я жила здесь, меня знобило бы от одиночества.
   Миссис Энджель Я иногда кричу ему снизу. Два одиночества рядом - уже не одиночество, мисс... Вы еще появитесь у нас?
   Бэтти Чтобы увести его из мансарды.
   Миссис Энджель Ограбите меня, сударыня. Иголкой состоянья не сколотить.
   Бэтти Когда слава вознесет меня над толпой, я закажу вам платье.
   Миссис Энджель Как вы понятливы, мисс! (Целует ей руку.) Не упадите на лестнице. (Бэтти уходит. Миссис Энджель слушает, как она спускается по лестнице, а затем наблюдает за нею в окно.) Она не бедна.
   Томас (вбегает) Где Бэтти?
   Миссис Энджель Я не могла ее уговорить остаться.
   Томас Спасен. Лавочник не дал кофе. Деньги взял за проценты по распискам, которые у него кто-то выкупил.
   Внизу появляется Констебль.
   Констебль (громко) Мне нужно видеть сэра Чаттертона.
   Томас (сверху) Чем могу служить?
   Констебль (поднимается наверх) Это вы? (Миссис Энджель) Когда он поет на улице, дежурство проходит незаметно... Должен огорчить вас, сэр. Повестка в суд. Судебный исполнитель дал понять, что вам грозит долговая тюрьма. (Томас смеется.)
   Миссис Энджель Господи!
   Томас Кто истец?
   Констебль Олдермен мистер Пейт. Распишитесь. (Томас расписывается.) Сочувствую, сэр. (Спускается за миссис Энджель вниз) Поэт вам родственник?
   Миссис Энджель Квартирант. (Уходят.)
   Томас (в мансарде) Газеты будут глумиться взахлеб. Купеческий Бристоль торжествовать... Гордость, моя проклятая гордость доведет меня до сумасшествия... А моя мать? Она чувствует в эту минуту мои страдания. Успокоить ее. (Садится и пишет.) "Если деньги ко мне польются как почетные предложения, то я поделюсь с вами... пятью тысячами фунтов стерлингов". (Приписывает.) "Сестра должна учиться живописи..."
  
   Далекий звон соборных колоколов, подхваченный звоном колоколов ближней церкви. Томас бросается к окну, отпирает его. Приближающийся шум телеги, едущей по булыжникам.
  
   Томас Везут осужденного на казнь. (С влажными глазами.) В чем ты грешен, брат мой? (Следит за телегой.) Он спокоен.
  
   Грохот телеги достигает верха, смешиваясь с колокольным скорбным звоном. Томас закрывает уши.
  

Сцена восемнадцатая

  
   Зеленая комната театра. В креслах у столика с мраморным Амуром сидят Уильям и Томас. Из зала доносятся рукоплескания.
  
   Уильям Пьеса мадам Эберкорн имеет успех.
   Томас Драму всегда питала проза и возвышала поэзия. Но эта пьеса даже не проза.
   Уильям Просто вы не можете давать роскошные обеды служителям Аполлона. У плохих пьес бывают хорошие судьбы, как у хороших, плохие. Так водится и с людьми.
   Томас К подъезду подана карета Лорда-камергера?
   Уильям Нет, в его упряжке буланые, а не вороные.
   Томас Вы счастливы, Уильям?
   Уильям Один человек постоянно с нами. Даже тогда, когда он не бродит около нашего особняка.
   Томас Около особняка?
   Уильям Вы не замечаете.
   Томас Я вижу ее во сне, значит и она думает обо мне.
   Уильям Это надо прекратить, сэр. (Достает вексели.) Здесь все ваши вексели. Скоро суд. И вы под смех Лондона будете уничтожены. Если хотите видеть пепел векселей, подпишите эту бумагу. (Достает лист.)
   Томас В ней я обязуюсь забыть особняк?
   Уильям Отступное сохранит честь обеих сторон. (Достает чернильницу с пером.) Со мной всегда дорожная чернильница... (Подает перо.)
  
   Томас, подумав, твердо расписывается, получает вексели и тут же протягивает их Уильяму.
  
   Томас Они вздорожают со временем.
   Уильям Томас, это я скупал вексели. Тесть настоял. (В зале рукоплескания, редкие крики - спектакль закончился.) Мы с вами несемся в одной упряжке, подгоняемые одним хлыстом. (Видя, что Томас не берет вексели, прячет их в карман.) Я не предъявлю их к судебному иску вторично. (Обнимает Томаса.) Простите меня. (Уходит.)
  
   Из-за кулис появляется леди Эберкорн, Джордж и герцог Бойт в сопровождении слуг, несущих корзины цветов.
  
   Томас Поздравляю, мадам. (Джорджу.) Как тебе изображалось?
   Герцог Бейт Джордж сегодня превзошел себя.
   Томас Браво. (Рукоплещет, его поддерживают остальные.)
   Джордж (обнимает Томаса, целует его)
   Твори искусство чистыми руками,
   И твой успех, как мой, не за горами.
   Поэзии - подмостки не тесны.
   Мы оба вдохновения сыны.
   Томас Высокой этой чести недостоин.
   Ты полководец здесь, я робкий воин.
   Чтоб поклоненье публики добыть,
   Ты говоришь, что надо чистым быть?
   Ну, а не ты ли начинал с алькова?
   Герцог Бойт Как можно, сэр?! (Слугам.) Хоть это и не ново.
   Томас Ты грязных тайн наматывал клубок
   И больше чем на сцене, в них глубок.
   (Входят актеры.)
   Манерами блестяще наделенный,
   Салоном в столп искусства возведенный,
   Искусственный и в жизни и в игре,
   Ты модным станешь при дворе.
   Я дарованьем не торгую
   И не зову судьбу другую.
   Мне не бросаться честью и умом.
   Джордж Прошу вас позабыть мой дом.
   Среди актеров шум.
   Томас (обнимая их, ёрничает)
   Когда умру, но вы, мои друзья,
   Вдруг захотите вновь меня увидеть
   Способного любить и ненавидеть,
   Вам эту радость представляю я.
   (Подходит к Джорджу.)
   Гроб подвезите к дому подлеца,
   В котором было чистого немало,
   Которому душа моя внимала
   И близости, казалось, нет конца.
   Но тут, крыльцо его увидя в оба,
   Чтоб не взойти, я выпрыгну из гроба!
  
   Бросает Джорджу в лицо его письмо. Слуга поднимает письмо и подает леди Эберкорн. Та прочитывает письмо.
  
   Леди Эберкорн Мои духи. Ваш слог.
   Джордж Испорчен ужин.
   И все ж ревнивец искренний вам нужен.
   Леди Эбберкорн Как нужен гневу благородный тон.
   Вы плохо кончите, сэр Чаттертон.
  
   Уходит. Джордж, герцог Бойт и слуги с цветами спешат за нею. Томас мяукает им вслед.
  
   Актеры Он пьян! Испакостит премьеру!
   Хоть гений, в зависти не знает меру!
   1 актер Скорей, друзья, в таверну Сатаны.
   2 актер Не брать глупца, дырявые штаны!
  
   Бросают Томаса на диван, шумно уходят. Томас остается один. С букетом роз появляется Бэтти.
  
   Томас (вскакивает, кланяется)
   Вас поздравляет ваш поклонник.
   Бэтти В грядущем автор мелодрам и хроник.
   Томас Я кое-что и на сегодня смог.
   Прочтите мне из "Эллы" монолог?
   Подает лист.
   Бэтти При мне вам грустно от забав Амура.
   Ни смеха, песенки, ни каламбура.
   Что ж снова тенью ходите за мной?
   Видения промчались стороной.
   (Берет лист из рук Томаса, прячет его.)
   Я не ждала привязанности пылкой.
   Плененная мальтийского бутылкой
   Вас отблагодарила за статью.
   Не оскорбляйте ж искренность мою.
   (Томас загораживает ей путь.)
   Здесь, в комнате Зеленой, джентльмены
   Актрисам не устраивают сцены
   За вечер упоительный в обмен.
   Где нет привязанностей - нет измен.
   Входит Колт, его не замечают.
   Томас Нет, никогда я не поверю слухам,
   Что вы юны, а опытом старуха!
   Бэтти Благодарю. И все же, это так.
   Вы не герой по амплуа, простак.
   Бросает Томасу розу со стеблем и уходит. Томас упал на диван. К нему подсаживается Колт.
  
   Томас С премьерой Рич... Одолжите денег? Под залог.
   Колт Я дам без залога.
   Томас Без залога не возьму. (Достает словарик.) Мой словарик староанглийского языка.
   Колт (взяв словарик, дает деньги) Идёте к какой-нибудь красотке.
   Томас Не назвал бы ее красоткой.
   Колт Я уезжаю по контракту в Дублин.
   Уходит. Беседуя с Актрисой, появляется герцог Бойт.
   Томас Вы здесь, герцог? А где мисс Колт?
   Герцог Бойт Там, где ей и положено быть. Завтра к полудню король подпишет заготовленный указ и актеры нашего театра станут именоваться слугами его величества.
   Томас А при чем здесь мисс Колт?
   Герцог Бойт Да ведь Лорд-камергер получит сегодня ночью самую изысканную взятку. Мисс Колт сострадательна к своим коллегам... Впрочем, любая актриса мечтала бы сейчас трястись в карете Лорда-камергера.
   Актриса С грумами сзади.
   Томас Клевета.
   Актриса Вся труппа знает.
   Герцог Бойт (лорнируя Томаса) Знает весь Лондон. Рич потому и уезжает. Вы побледнели?
   Актриса Но она и за вас сумеет замолвить слово.
   Томас (задыхаясь от ярости) Театр или святость или святотатство.
   Герцог Бойт Как и сочинительство. Все зависит от того, насколько честны пророки...
   Томас Но лошади в упряжке были вороные!
   Герцог Бойт Граф заменил своих буланых. Частное дарение некоего мистера... Пейта.
   Томас (стонет) Куда ее повезли?
   Герцог Бойт Об этом знает разве что секретарь графа.
   Томас Уильям?
   Герцог Бойт (продолжая лорнировать Томаса) Я бы ее искал в Сити, если там еще не закрыли ворота.
   Томас Я не оценил ее жертвы и сокрушил обоих... Я спасу ее! (Убегает.)
   Герцог Бойт И благородство бывает провинциальным.
   Бросается с Актрисой друг другу в объятья.

Сцена девятнадцатая

  
   Утро. Мансарда. Появляется Томас. Неслышно поднимается к себе. Он изможден, весь в грязи. В руках стебель розы.
  
   Томас Ворота Сити были закрыты. (Долго стоит, прислонившись к косяку двери) Безумная ночь... Аптека пугала меня горящим фонарем, Тауэр безмолвием, Темза чернотой воды, парламент хохотом сотен глоток... Хохот стал вдруг погребальным звоном. Я поднял голову. И тут громада Вестминстера рухнула на меня. Но камни оказались облаками. Я просто упал. Струйки дождя ползли по телу. Холод поднял меня. (Не раздеваясь лег на софу.)
   Мисс Энджель (появляясь со свечою внизу) Томас, вы уже уснули? (Раздумывает подняться или нет.) Во сне все равны: король и бедняк. (Уходит.)
   Томас (встает, зажигает свечу. Достал из куртки склянку. Подошел к окну. Поставил склянку на подоконник. Смотрит в сумрак утра.) Вернуться в Бристоль? Мне остается жить рабом не имеющим воли, или умереть. (Закрывает дверь на крючок. Вздрогнул от холода. Бьет себя скрюченными руками, чтобы разогреться.) Вина бы глоток. (Достает из сундучка и баула рукописи.) Вселенское лицемерие заразило всех. Свет не судил меня по справедливости. И я не поделюсь с ним ни одной из моих строк. (Разжигает камин, и не разрывая листы, бросает в огонь рукопись "Эллы".) Прощай "Элла", ожившая греза... Я тебя так и не увидел во плоти... (Поправляет щипцами пламя. Медленно рвет другие листы, и долго сжигает их, согревая под огнем руки. Перечитывая очередной листок, вдруг улыбнулся. Читает.)
   Милорд, я в ваших не воскрес советах.
   Но в строчках Роули, как и в памфлетах,
   Ни разу не обласканный судьбой,
   Остался я самим собой.
   Сжигает лист. Замер. Бросается к столу. Находит чистый лист бумаги. Потрогав пером верх чернильницы, быстро пишет. Внизу стук в двери. Миссис Энджель проходит со свечой и возвращается с миссис Пейт и Оливером. В их руках мокрые зонты.
  
   Миссис Энджель В такую рань?
   Миссис Пейт Радость не горе, не может ждать.
   Миссис Энджель Что вы хотите этим сказать, мисс Пейт?
   Миссис Пейт Миссис Пейт, с вашего позволения... Я дала Господу обет помочь юноше, искренне привязавшемуся ко мне. Сэр Чаттертон дома?
   Миссис Энджель Спит.
   Миссис Пейт Теперь у него будет все.
   Миссис Энджель Повторите, миссис Пейт
   Миссис Пейт (на Оливера) Представляю вам моего супруга. (Достает бумаги.) Мой брачный контракт, подписанный свидетелями, в том числе и мистером Тирвиттом. (Читает.) "Я передаю без всяких условий треть своего состояния сэру Томасу Чаттертону из Бристоля..." (Свертывает бумагу.) Треть этому увальню (целует Оливера), и треть оставляю себе на случай, если мой супруг сбежит от меня. Сэр Чаттертон уже не бедный жених!
   Миссис Энджель Я вас согрею чаем и рассмотрю получше бумаги. (Уходят.)
   Томас (в мансарде) И у смерти есть вдохновение. (Перечитывает написанное.)
   Бристолия прощай. С тобой уютней
   Поклонникам Маммоны, хитрых плутней,
   Отвергла ты певца, чьих песен строй
   Ты встретила бесчувственной хвалой.
  
   Прощайте вы, шуты и олдермены.
   Вы данники разврата и измены.
   Я ухожу для неземных услад.
   Но вы... По смерти вы сойдете в ад.
  
   Прощай, о мать. Дух страждущий усни.
   Я мог бы жить, но завершаю дни.
   О небо! Нет иного мне пути...
   Последний шаг отчаянья - прости*.
  
   Кладет лист на стол около свечи. Снял куртку. Задул свечу. Взял в руки склянку. Стоит с нею. Расстегивает ворот рубашки. Ходит по мансарде. Проходя мимо стола, заметил неточность в стихах. Делает поправку и махом выпивает склянку. Падает на софу. Одна рука его откидывается и замирает. Внизу появляется миссис Энджель, миссис Пейт и Оливер.
  
   Миссис Пейт Я сама сообщу ему.
   Оливер Не позволю вам одной войти в комнату молодого человека.
   Миссис Пейт Но, сударь...
   Оливер Я начинаю вас ревновать к нему.
   Миссис Пейт Благодарю. (Поднимается.)
   Оливер Сударыня, мы поссоримся!
   Миссис Пейт Тогда я окончательно пойму, что замужем. (Смеется.) Ступайте, Оливер.
   Оливер Лестница скрипит.
   Миссис Пейт Поет!
   Оливер Он закрылся.
   Миссис Пейт Постучите и просите его спуститься вниз.
  
   Где-то начинается одинокий колокольный звон.
  
   Миссис Энджель Томас нежен со мною, как со своей матерью.
   Миссис Пейт То же самое сказала и я, когда мы прикатили с ним в Лондон!
   Оливер (сваливается сверху, не может говорить) Он... мертв... Принял яд...
   Миссис Пейт (после долгого молчания, кричит) Мальчик мой!
  
   Бросается по лестнице в мансарду. Колокольный звон усиливается.
  

Сцена двадцатая

  
   Мансарда. Прошли сутки. Час, когда ночь переходит в утро. Внизу, в черном плаще появляется Анна Блай.
  
   Анна Туман и ночь. Как очутилась здесь я?..
   Крутая лестница до поднебесья -
   Сродни пути на эшафот.
   Все по рассказам знаю наперед.
   (Осматривается.)
   Вот ожидавшая меня убогость.
   Но пусть права родительская строгость,
   Не запретит супружеская честь
   Мне пережить им посланную месть.
   Я не слыла к страдавшим равнодушной.
   Но разве, что была послушной.
   И тем явила приговор
   Тому, кто с послушанием вел спор.
   Спор завершен. И вот мой обвинитель:
   Его убогая обитель.
   (Поднялась в мансарду. Безмолвие.)
   Загробная и вправду тишина.
   Мне что-то говорит она.
   И давит на сердце, на душу давит.
   Хотя страданий не прибавит:
   Нет искупления в слезах
   И скорбь ничто, когда мой Томас прах.
  
   (За окном брезжит рассвет. Она осматривается и вдруг вздрагивает от взгляда портрета. Она мечется по мансарде и не может спрятаться от него.)
  
   Какая грусть, какое горе
   В твоем меня преследующем взоре.
   Он раньше был как солнца вешний луч.
   (Падает на колени.)
   Мной от души моей давно потерян ключ!..
   До смерти мне терпеть мученья
   От непонятного свеченья.
   Глаз, верно схваченных твоей рукой.
   (Снимает портрет и прячет под плащом.)
   Дана мне жизнь, но проклят мой покой.
  
   Подходит к столу, прикасается к перу в чернильнице и, неслышно опустившись по лестнице, скрывается. Удары одинокого колокола. В сопровождении Монахини появляется миссис Энджель.
  
   Миссис Энджель Тут кто-то ходит.
   Монахиня Это констебль, сестра.
  
   Входит констебль. Поднимаются втроем в мансарду.
   Констебль Все, кто с ним были знакомы, обеспокоены: не оставил ли поэт на их счет каких-либо суждений.
   Миссис Энджель Кому теперь я сдам мансарду? Кто согласится жить с тенью мертвеца? Хоть он и был красавчиком. (Указала в сторону портрета, обмерла и кричит.) Пор-трет сгинул! (Крестится.)
   Монахиня Он висел еще вечером.
  
   Шепчет молитву, крестит все углы комнаты, прислушивается к скрипу лестницы. В мансарду влетает мистер Тирвитт.
  
   Мистер Тирвитт Честь имею, честь имею.
   Монахиня Вы нас напугали.
   Мистер Тирвитт Миссис Энджель, я явился купить его автопортрет.
   Констебль Портрет исчез, мистер Тирвитт.
   Мистер Тирвитт Деньги немалые. У вас не осталось каких-либо других бумаг с его почерком? Долговых расписок, на худой конец.
   Миссис Энджель Я доверяла ему, грешнику.
   Монахиня Сестра, здесь начинается аукцион. (Уводит миссис Энджель вниз.)
   Мистер Тирвитт подходит к сундучку.
   Констебль Сундучок и баул пусты, сэр.
   Мистер Тирвитт Он умер от страсти к поэзии.
   Констебль С голода, сэр.
   Снизу поднимаются Уильям и Джордж.
   Джордж Церемонии похорон не будет.
   Уильям Мы, англичане, получаем большое удовольствие от событий могильных, чем радостных.
   Входят в мансарду, раскланиваются.
   Уильям (отводит мистера Тирвитта в сторону) У меня есть его вексели, сэр.
   Мистер Тирвитт Беру. За одну десятую стоимости.
   Уильям За одну треть.
   Мистер Тирвитт Одну пятую.
   Уильям Да, сэр.
  
   Отдает вексели. Появляется Макферсон, Ричард Колт, - он в дорожном платье, - и Бэтти. Она в черном. Поднимаются в мансарду.
  
   Колт (играет словариком Томаса) Вы из Дублина, я в Дублин, мистер Макферсон.
   Констебль (светло Макферсону) Сэр, среди немногих бумаг была найдена ваша визитная карточка.
   Макферсон (берет карточку в руки) Он ни разу не воспользовался ею... (Прячет карточку.) Граф Уолпол нажил этой смертью немало недругов.
   В мансарде появляется Монахиня и граф Уолпол.
   Уолпол (выходя из-за спины Монахини) Сожалею, что признал Чаттертона слишком поздно. Не верю, что когда-либо еще существовал такой совершенный гений.
   Уильям Славу свою Чаттертон приумножил смертью.
   Бэтти отходит к окну.
   Монахиня Поэт-нечестивец! И нет места для гроба его во вселенском храме господнем. Нет места ниспровергнувшему заповеди христиан и уверовавшему только в собственное ничтожество! Нет места осудившего самого себя на самоубийство и лишившего себя чудотворного блага жизни! Да будет тело святотатца брошено в яму и проколото колом по обычаю предков! (Уходит.)
   Макферсон Ему судья Бог. Я хочу исповедаться, господа.
   Мистер Тирвитт Остерегитесь!
   Макферсон Я обязан сказать...
   Мистер Тирвитт Что переводимый вами Оссиан тоже мистификация, как Роули? И переводы ваши творения? (Возгласы.) Я знал это.
   Макферсон Выходит, вы могли спасти несчастного? Почему вы подняли руку на него?
   Мистер Тирвитт (взглянул на Уолпола) Я просто не опустился перед ним на колени! Теперь другое дело. Чаттертон коснулся вечности, и я с радостью стал иждивителем первого его издания.
   Колт (продолжая играть словариком Томаса) Последние стихи поэта - им сочиненная кончина. (Все начинают спускаться вниз. Бэтти задерживается.)
   Уильям Заметьте, господа, мы больше говорим о самоубийстве Чаттертона, чем о его сочинениях. О какой его вещи вы вспомнили сейчас?
   Бэтти (наверху лестницы) О сожженной трагедии. (Показала листок, отданный ею Томасом в Зеленой комнате. Произносит монолог наизусть.) "Повторите со мною гимн печали! Смешайте слезы ваши с моими. Нет более любимца моего - простерт он лежит на одре смерти под ивою на берегу. (Спускаясь медленно по лестнице.) Волосы его были черны, как зимняя ночь, рука его была как снег, румяное лицо его как утренняя заря, и вот холоден лежит он в яме! - Нет более любимца моего; простерт лежит он на одре смерти, под ивою на берегу.
   Голос его был сладок, как пение дрозда, походка его имела быстроту мысли! Вы не услышите более его голоса; неподвижен лежит он на одре смерти под ивою на берегу.
   Руками моими переплету я боярышник и сделаю ограду вокруг его тела. Добрые феи, зажгите светильники, я хочу, чтобы здесь покоилось мое тело. Нет более любимца моего, простерт он на одре смерти под ивою на берегу.
   Я презираю жизнь и все ее удовольствия, ночные пляски и дневные веселья. Нет более любимца моего; простерт лежит он на одре смерти под ивою на берегу.
   Вас приглашаю я на мое погребение. Я умираю. Унесите меня, любимец мой ожидает меня"*.
   Безмолвие. Ричард Колт быстро уводит ее.
   Уолпол Вам не кажется, Джордж, что ныне родилась трагическая актриса.
   Джордж Актриса нового королевского театра.
   Макферсон (закрыв глаза, импровизирует)
   Что перед прахом горечь сожалений?
   Лишились мы несозданных творений.
   Как расточителен наш скудный мир,
   Коль не под силу всем второй Шекспир...
   Врывается актер, исполнитель роли Чаттертона.
   Актер (неистово) О замолчите, господа!
   Румяните финал.
   Светлей ли черная беда
   От слов, что он не знал?
   Сэр Чаттертон! Я ваш слуга:
   Успех мой невелик.
   Уверен, сохранят века
   Ваш оскорбленный лик.
  

Конец

  
   * Т.Чаттертон. "Бристольская трагедия". Перевод М.Талова.
   * Т. Чаттертон "Прекрасная баллада милосердия". Перевод И.Вершинина.
   * Т. Чаттертон. "Бристолия, прощай". Перевод М.Талова.
   * Т.Чаттертон "Элла". Перевод В-а.
  
   22
  
  
   3
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"