Бабка-Угадка : другие произведения.

Украсть и прирезать

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Опять врывается весна... Пора любви, пора свершений. И созревают семена Времен грядущих и творений. Гори, гори огонь дуэли! Как ты прекрасен и красив! Родись мечтою, нашей целью Остросюжетный детектив! Ви Гарри.
  - Украли! Ценнейший семенной материал! Готовый, после яровизации! И что я сажать буду теперь?
  Фермер резко положил, чуть ли не бросил перед участковым белые клубни с зелеными глазками. Илья Петрович Угаров, лейтенант милиции, никогда такой картошки не видывал - чистенькая, почти идеально шарообразная, тонкокожая, одна к одной, словно калиброванная. Он покатал ближайший клубень пальцем, дослушивая жалобу.
  - И не думайте спустить на тормозах, как вчерашнюю пропажу бычка. Волки его съели, как же! Картошку из амбара - тоже на них спишете? Вы хоть примерно представляете, какой ущерб нанесен? Голландка же дает пятьсот центнеров с гектара, а у меня два контейнера стырили - целую тонну! Короче, ищите, пока посадка не началась, - и Сергей Сергеевич Антонов стукнул кулаком по столу, - потом поздно будет!
  Участковый сделал бы все, чтобы не принимать заявление, но с фермером такой номер не пройдет - этот вредный мужик поднимет на ноги весь райотдел, попрется в прокуратуру, в газету. Село Горевое и три других, которые входили в состав бывшего совхоза, дружно ненавидели Антонова, гораздо больше, чем наступающий на них город. Селяне вредили этому высокому и работящему мужчине, как могли, за глаза и в глаза обзывали "Фермером". Но выжить буржуина не удавалось. Участковый тоже не любил этого современного кулака, который живым укором суетился, преуспевая вопреки всему уже четвертый год.
   И больше всего не нравилось лейтенанту Угарову, что даже здание правления теперь принадлежало Фермеру. Из-за этого участковый не чувствовал себя хозяином вот этого помещения, то есть, опорного пункта. Так громко назывались две комнаты в облупленной двухэтажке правления - собственно кабинет и квадратная клетка с зарешеченными окном и дверью.
   Но Илья Петрович верно понимал и трактовал слово 'долг', что мешало пульнуть в Фермера крепким словцом и шугануть того вон.
  - Ладно, давайте заявление. Говорите, семена? Завезли две недели назад... Понял, а недостачу обнаружили сегодня. Амбар закрывается? У кого есть ключи? Кого-нибудь подозреваете? Кладовщик вне подозрений, говорите? Ну, давайте проверим. Как? А просто - обойдем все усадьбы. Тонну картошки не спрячешь.
  Фермер усомнился, согласятся ли селяне на такой обыск, но лейтенант, видимо, имел здесь немалый авторитет - никто и не вякнул о незаконности. Подворный обход начали с усадьбы Загоровых, где суетились не только оба поколения, отец с матерью да сын Костя, но и две старухи-помощницы. Бабка Ульяна пекла блины, а бабка Маруся фаршировала их - подготовка к свадьбе шла полным ходом. После безрезультатного осмотра подвала и сарая Фермер и участковый отправились дальше, с удовольствием жуя горячие блинчики.
  Это оказался их единственный перекус. Усталые сыщики почти закончили обход ближе к вечеру. Пропажа не обнаруживалась, настроение Фермера упало ниже плинтуса, а вот участкового такой результат радовал. Осталось две усадьбы до последнего дома, где Илья Петрович собрался переночевать - до Анны Ивановны. Хотя в деревне ее звали проще - Нюрка. Старший лейтенант Угаров считал себя ее мужчиной по праву - пассия была молодая, красивая и горячая - ого-го! В постели Нюрка откалывала уникальные номера, чрезвычайно сладостные. Неприличные настолько, что Илье Петровичу порой становилось стыдно перед самим собой за такую камасутру, где уж друзьям хвастаться! Но жениться на Анне Ивановне хотелось все чаще и чаще.
   Так вот тут, через забор от лейтенантовой пассии, во дворе бабки Ульяны, которая как раз вернулась от Загоровых, сытая и немного навеселе - им повезло, наконец. "Голландка" лежала на виду, прямо у входа, пророщенная и прозелененная под солнышком.
  - Как же так, Ульяна Миновна! На старости лет, и воровать стала?
  Ответ не замедлил себя ждать. Лейтенант едва успел уклониться - гнилая картофелина пролетела рядом с лицом и разбрызгалась по стене сарая.
  +++
  - Ах ты, ирод, меня воровкой обзывать! Да я за всю жизнь и куска чужого не тронула! Я эту голландку заработала! А порезала, чтобы на весь огород хватило!
  Бабка Ульяна наклонилась за второй гнилушкой, но в защиту участкового выступил Фермер. Он перехватил руки старухи и объяснил причину обыска. Сергей Сергеевич кивал на пророщенные четвертушки клубней, рядками выложенные на уличном столе, и убедительно говорил:
  - Баба Уля, я знаю, что сам расплатился с вами семенной картошкой. Но Илье Петровичу надо посмотреть на все количество. Вы покажите, где она, и на этом проверку закончим.
  На шум опять прибежала встревоженная бабка Маруся, живущая по соседству. Илья Петрович окинул новую участницу спора неприязненным взглядом. Нормальному мужчине смотреть было не на что - ватник омерзительно серого цвета спускался почти до колен Маруси, где подол давно вылинявшего синего халата прикрывал резиновые сапоги.
  Старушечий дуэт добавил громкости, мысли об Анне Ивановне отступили на второй план, а про украденный семенной картофель - выперлись вперед. Долг требовал закончить подворный осмотр, и участковый настоял:
  - Открывай сарайку добром, Ульяна Миновна. Иначе арестую за сопротивление.
  - Я те арестую! Мы в район про блуд с Нюркой напишем, чтоб начальство тебя в угол поставило, стрикулист, - применила шантаж Ульяна, и тут на пороге избы появилось новое действующее лицо.
  - Баб, что за крик? - Крепкий мужчина средних лет заспано потер глаза, пощурился на незваных гостей и радостно воскликнул. - Серега! Вот это да! Серега, сколько лет! Какими судьбами? В кои веки я сюда наведался, и сразу - ты!
  - Мишка-Медвежка, вот это встреча, - раскрыл объятья Фермер, - кто бы подумал!
  Из сбивчивых восклицаний старых друзей стало понятно, что после армии они потеряли друг друга, но теплоту воспоминаний сохранили. Несколько сумбурных минут промчались, как одно мгновение, а затем Сергей Сергеевич рассказал причину его появления во дворе:
  - Украли семенной картофель. Вот и пробуем отыскать, подворный обход делаем. Ладно, баба Уля, я тебе верю.
  -Ни-ни! Баб, этот ключ? Смотрите, мужики, раз надо, - внук отщелкнул массивным ключом накладной амбарный замок, отодвинул скрипучую створку сарая.
  Угаров и Фермер заглянули внутрь, спустились в погреб - удовлетворили любопытство. Старухи дождались их снаружи, ехидно спросили, много ли ворованного сыскалось? Тем временем внук Ульяны Миновны полностью оделся и обулся, отчего стал выглядеть весьма представительно.
  - Идея есть, Серый. Я же следователь, как-никак, малость соображаю в преступлениях, - неожиданно заявил Михаил Васильевич, показывая другу и участковому удостоверение. - Заходите, чайку пошвыркаем и подумаем.
   Фермер еще восторженно молол, что слышал от селян, де, что Ульянин внук - чуть не прокурор, но никак не думал, что это тот самый Мишка! А лейтенант Угаров решал, как себя вести. Сначала хотел пошутить: мол, как по заказу - чик, и ниоткуда цельный следователь, словно в дрянном детективном кино. Даже припомнил со злости, как это по-литературному звучит: "бог из машины"! Потом решил возмутиться и отшить непрошеного помощника, но прочитав удостоверение, смирился. Областная штучка, этот следователь, по крупным делам известен - стоит ли портить отношения? Тем более, что бабка Ульяна унялась, забилась в угол на пару с Марусей. Зловредные крикуньи за стол 'чаевничать' не сели и мужской разговор не испортили.
   Старые друзья чокнулись "за встречу", Угаров - поддержал. Повторили. После третьей рюмки следователь признал действия участкового правильными, но предложил опросить население и потом еще разок подумать. С населения и начали:
  - Баб Маруся, кто у вас картошку сажает не для себя, а на продажу? Помногу, не только на еду?
  Старуха все и рассказала. В маленьком селе разве секрет утаишь? Только вот секретов оказалось с гулькин нос. Ни один из тридцати дворов себя дополнительной вспашкой не обременял - сеяли только в огородах, чтоб самим зимой полопать что было, да скотину прокормить. По весне, после переборки, едва на посев хватало. До молодой картошки - дотягивали. Дослушав сетования бабки на плохую сохранность урожая, Михаил Васильевич духом не пал, приступил к опросу с другой стороны:
  - Баба Уля, а ты не молчи, партизанку не строй. Можно подумать, слухи мимо тебя проходят. Ну, не хочешь, как хочешь. Баб Маруся, куда можно ворованную картоху использовать? Может, у кого она вся погнила за зиму, а? Кто из сельчан покупает ее, вообще? Для чего?
  - Ну, как же, непременно, когда похороны, поминки там, - подтвердила баб Маруся. - Последний раз у меня два куля купили, как Васятку Рыбина в армию провожали. И Нюрка недавно просила, но я шиш ей с маслом!
  - Это зачем, на поминки, на проводы, - удивились следователь и Фермер, - неужто своей недостало?
  Участковый мудро усмехнулся и пояснил:
  - Самогонку гнать. Казенка дорогая, да и паленая она. Из сахара невыгодно, а буряк у нас не родится. Так народ давно рецептуру картофельной бражки надыбал. Первач, как слеза, если выждать, когда добродит, конечно.
  Следующий вопрос казался очевидным и последовал немедленно, но ответ Ульяны Миновны сильно огорчил лейтенанта Угарова:
  - Как не знать! Костя Забоков, тракторист, женится завтра. Нюрка тоже сказала, что собралась-таки под венец. Но врет, конечно, кто же ее возьмет, такую прости господи...
  Про Забоковых сыщики уже знали и приготовления к свадьбе видели. Но Фермер явно не понял про Анну Ивановну, ради чего и обратил к лейтенанту вопросительный взгляд.
  - У Забоковых, Сергей Сергеич, мы ничего не нашли, - странным, звенящим от напряжения голосом ответил участковый, уклоняясь от нужного ответа. - Хотя он что угодно спереть мог, запросто. Помните, вы его оштрафовали, когда он калымить отправился, на броду. Похмелиться захотел.
  - Он вылечился от водки, все уже. А Нюрка не врет. Тимоха к ней зачастил, их дело молодое, - заметила бабка Маруся, но вдруг возвысила голос. - Я знаю, кто у тебя, Фермер, картошку тырит! Нюрка там прошлой ночью, у амбара, толклась!
  Лейтенант Угаров заскрипел зубами, услышав и такой еще поклеп на его любовь, но сумел промолчать.
  - Погоди, какой Тимоха? - Переспросил Фермер. - Никонов, строительный подрядчик? Он мне этот амбар ремонтировал! А сейчас морозилку промышленную заканчивает. Вы не путаете? Он живет в райцентре, - и усугубил душевную рану участкового, задав вопрос и повторив ответ Маруси. - Ах, у Нюрки тогда ночевал... И сегодня тоже приехал?
  Не только уязвленному в самое сердце лейтенанту Угарову стало многое понятно. Подозрение зародилось у остальных мужиков, сразу и одинаково прочное. Амбар стоял почти впритык к Нюркиному огороду, Никонову иметь комплект ключей - сам бог велел. Вот они, злоумышленники, чего тут рассусоливать? Это высказал Угаров. Брать тепленькими, поддержал Фермер. Следователь едва остановил участкового, который воспылал желанием немедленно учинить обыск у Нюрки, благо та жила в соседнем доме.
  Мужской разговор становился шумным. Баба Маруся, сославшись на занятость, удалилась, Ульяна вышла ее проводить. Понизив голос и оглянувшись, не слышит ли кто посторонний, Михаил Васильевич предложил более хитрый вариант разоблачения воров. Условившись, кому, когда и что произносить, троица сыщиков направилась к дому подозреваемой.
  Нюрка в избу приглашать не стала, обошлась разговором на пороге. В шубке, наброшенной на плечи, она выглядела такой уютной, так обольстительно улыбалась, что легко верилось - она невиновна. Но в красивом лице что-то дрогнуло, когда про семенную картошку спросили. Лейтенанту Угарову стоило больших трудов сдержаться. А хотелось, ух, как хотелось схватить пассию за ворот и вытрясти признание в измене! Но он пересилил недостойный милиционера порыв. Выходя за ворота, Фермер громко спросил участкового:
  - Так что, здесь обыски закончили? Теперь в соседнее село?
  - Да, там и заночуем, а с утрячка - дальше двинем. Найдем мы их, воров ваших, не сомневайтесь, Сергей Сергеевич!
   Анна Ивановна, конечно, это расслышала, как и бабки Ульяна и Маруся, чьи головы торчали над плетнями, насторожив уши. Демонстративно выехав по главной дороге, участковый за первым колком свернул в поле. Его раздрызганная машина на вездеход походила только внешне и не застряла единственно чудом. Иноземный джип Фермера тоже еле-еле продирался через российский чернозем, но до нужного места он дополз, одним боком следуя по тракторной колее. Густой подлесок и вечерний сумрак надежно скрыли железных коней. Едва сыщики отошли от них на десяток шагов, как заслышали рычание и чавканье. Участковый, кравшийся впереди, отвел куст в сторону и отпрянул:
  - Черт! Мужики, осторожно, - но опоздал.
  +++
  Свора бродячих собак, видимо, забредшая с недалеко лежащей городской свалки, окружила сыщиков и угрожающе гавкала, норовя забежать сзади и тяпнуть. Заняв круговую оборону, отпинываясь, мужчины подобрали какие-то палки, чисто символическое оружие, если бы псы атаковали всерьез. Но те, ворча и огрызаясь, сдали позиции людям. Следователь споткнулся в глубокой тракторной колее, чертыхнулся. Участковый глянул, над чем трудилась свора, позвал Фермера:
  - Сергей Сергеич, тут сбой, не ваш ли бычок? У, кровищи сколько - тут его зарезали, освежевали и разделали. Вот кишки. А вот и каныга. Никак, торопились!
  Рассмотрев при свете фонарика отрубленную рогатую голову и шкуру, Антонов зашипел в ярости:
  - Все они, волки ваши! Двуногие! Гады, такого бычка на мясо извели, производителя!
  У амбара они переждали, огляделись опасливо - не смотрит ли кто сюда? Затем тихонько шмыгнули в быстро открытую Фермером дверь. Подсвечивая фонариком, мужчины выбрали удобное для засады место. Взяли по охапке соломы, раструсили на грязный пол.
  - Надо лечь, чтобы не заметили, - шепотом предложил Михаил Васильевич.
  - Чего сейчас-то валяться? Успеем, когда станут дверь открывать.
  На том и сошлись. Ждать предстояло долго, если злоумышленники вообще придут. Фермер усомнился, милиционер понадеялся на успех, а следователь твердо пообещал - придут! Помолчали. Затем Сергей Сергеевич достал курево, но тотчас был остановлен опытным 'засадником' Угаровым - мол, запахом отпугнешь. Помолчали. Снаружи взошла луна - ее кружок мутно просвечивал сквозь небольшое зарешеченное окошко над дверью. Сергей Сергеевич негромко посетовал на тяжкую долю крестьянскую - доят его, дескать, все подряд, начиная от государства и кончая последним бомжом. Особенно он переживал за бычка из элитного стада. И тут, на середине прочувствованного рассказа, кто-то снаружи подошел к двери и легонько ее потряс.
  Три мужика заворочались, торопливо укладываясь на соломку. Щелкнул замок, дверь распахнулась, впустив человека, который сразу же закрыл дверь на два оборота. Не зажигая света, странный вор побрел в сторону засады, осторожно шаркая ногами. Следователь шепнул на ухо участковому, потом Фермеру:
  - Ждем, пока мешок картошкой набьет. Брать с поличным!
  Шаги приблизились, человек ткнулся в доски закрома, где таились мужчины, пробормотал то ли молитву, то ли ругательство. Наощупь отыскав верхнюю доску, он перекинул через нее ногу и наступил на Фермера. Тот охнул, вскочил. Вор завизжал, но поздно. Участковый уже заломил ему руку, а следователь включил фонарик. Визг прекратился, зато три мужских голоса разными колоритными словами выразили одинаковое изумление:
  - ...! Вам-то что здесь надо?
  +++
  - Я думала, вы совсем дураки, вот и решила сама подследить, кто ворует, - закончила объяснять Ульяна Миновна, пока внук стелил соломку и для нее. Выговор от участкового она перенесла стоически, заверив, что снаружи их переполох никто не услышит, стены-то бревенчатые, а визжала она недолго и негромко. Спорить никто не стал, залегли уже вчетвером, все-таки надеясь на успех. Он не заставил себя долго ждать.
  Замок скрежетнул. Засада затаила дыхание. И тут, в рухнувшей на амбар тишине, Ульяна громко пукнула. Эта прорушка случалась с нею и раньше, но на улице - там никто и не услышит, а дома - кого стесняться? Здесь же, в скрытой засаде, когда вот-вот должна открыться дверь, трубный звук грянул неуместно. Участковый не сдержал смешок, что могло усугубить положение и привести к срыву операции. Порожний закром, где спрятались все - лежал на полпути от входа до контейнеров. Если у взломщиков тонкий слух, вполне могли и встревожиться. Слава богу, следователь оказался умнее милиционера:
  - Тихо! Всем молчать, - его злой шепот остудил лейтенанта, а старушке дал толковую подсказку, - баба Уля, рукой развей над попой, чтобы запах нас не выдал.
  Ульяна так и сделала, заливаясь жарким румянцем. В почти полном мраке это было невозможно рассмотреть, а вот гримасы участкового - тот зажал нос, надул щеки, словно дышать ему нечем - Михаил Васильевич заметил и даже кулаком погрозить успел. Тем временем дверь скрипнула последний раз и медленно отворилась. Квадрат неяркого лунного серебра упал в амбар. Засада затаила дыхание, вглядываясь сквозь щели в досках. Два силуэта возникли в проходе - они тащили большой поварской бачок. Судя по тому, как им приходилось отклоняться в стороны - полный. Пыхтя от усердия, носильщики прошли мимо засады, в сторону семенной картошки. Крякнув, водрузили бак на край контейнера. Послышался глухой шум пересыпаемой 'голландки'.
   - Пора, - скомандовал следователь Ульяне, - баб, включай свет.
  - Стоять! Ни с места! Руки в гору, - завопил участковый, как только вспыхнули лампы.
  Застигнутая врасплох пара ночных посетителей заслонила ослепленные глаза. Следователь споро щелкал фотоаппаратом, полосуя вспышками амбар. Первой опомнилась Нюрка:
  - Что тут происходит?
  - Попалась, воровка! Теперь тебя посадят, посадят! - торжествовала Ульяна Миновна.
  Фермер недоуменно смотрел на пустой бачок, на дне которого еще оставалось несколько картофелин. Следователь прекратил фотографировать и даже не строил умное лицо. Только участковый злорадно улыбался, глядя на спутника Нюрки:
  - Никонов Тимофей Иванович? Зачем вы преступно проникли в амбар, вам не принадлежащий? С целью хищения, я полагаю. Признаваться будем?
  - Илья Петрович, тут совсем наоборот, они ее сюда возвратили, - следователь тронул Угарова за рукав.
  - Ну да, - оживился Никонов, - Аня попросила. Неудобно, говорит, Илюша подумает, что я ее украла.
  - Нужна она мне на хрен, ворованная, - звучно добавила Нюрка, - да я лучше в район за ней съезжу! Черт меня дернул у Загоровых купить! Знать бы, что она отсюда взятая!
  Так, слово за слово, и выяснилась вся картина. Выйдя из амбара, следователь посмотрел, как Фермер запирает дверь, и задал последний вопрос:
  - Не понял, а откуда у вас ключи, Анна Ивановна? И у тебя, баба Уля?
  - А у нас все замки одинаковые, их в сельпо сто лет назад завезли. Сначала-то они разнились, а теперь разболтались, хоть гвоздем отпирай. При совхозной власти в амбар запростяк лазили, так все и знают. Ими от чужого, не от своих закрывать.
  Луна светила хорошо, ярко. Лейтенант велел всем следовать в опорный пункт, и сам пошел первым, быстро, высоко подняв голову. Он делал вид, что не слышит Нюрку, которая несколько раз окликала его. Следователь догнал его, сказал, чтобы никто посторонний не расслышал:
  - Надо брать воров. Думаю, не только картошку, но и телятину у них найдем.
  Нюрка еще раз окликнула Угарова, перешла на бег, настигла его, схватила за руку, попыталась глянуть в лицо:
   - Илюша, выслушай ты меня! Все не так, что ты бабьему трепу веришь!
  - Анна Ивановна, оставьте меня в покое! Подозрения с вас сняты, вот и радуйтесь со своим Тимохой, - клокочущим от негодования голосом лейтенант отшил бывшую пассию, ускорил шаг до предела и еще выше вздернул голову.
  Напрасно Илья Петрович не смотрел под ноги. Возмездие наступило незамедлительно. Женский вскрик 'ой' наложился на бессильную мужскую констатацию:
  - И-й-ёптить!
  +++
  Предательская выбоина подвернулась под ногу. Весенняя грязь с радостным хлюпом раскрыла объятия чистым форменным брюкам, облепив их с правой стороны жирно и надежно. Обескураженный участковый поднялся, ожидая оскорбительных смешков. Но никто из пятерых спутников не увидел в таком падении забавного, напротив. Все заботливо охали, помогали стереть, соскоблить российский чернозем. Нюрка сдернула с головы платок, протянула:
  - Руки ототри, да и лицо забрызгал. Дай-ка я помогу.
   Илья Петрович не успел отказаться, как прозвучали слова, вернувшие в его сердце покой:
  - Это тебя бог наказал, чтоб не горячился напрасно. Тима мне двоюродный брат, а ты что в голову взял, олух царя небесного? Стала бы я картошку возвращать, если не ради тебя, а?
  Немного прихрамывая, лейтенант вошел в опорный пункт уже способным думать о работе. Он вымыл руки, ополоснул лицо, критически осмотрел грязные брюки, и продолжил разговор со следователем:
  - С чего вы взяли, что Загоровы?
  - Свадьба, - Михаил Васильевич принялся загибать пальцы, - им самогонка нужна, так? Он и наворовал картошки. И бычка завалил. Сбой и шкура где лежали? В свежей тракторной колее.
  - Ну да, - обрадовано воскликнул Фермер, - ему сподручно, разделать в колке. Не на руках же домой волочь.
  Скорым шагом вся компания направилась к дому Загоровых, предвкушая разоблачение преступников. И оно удалось. Главное, "голландку" сыскали, хотя в прошлый раз рылись в тех же местах и с пристрастием. В хлеве под соломой неожиданно оказалось два мешка картофелин, очень похожих на искомую - несомненная улика! Но со спиртным вышло полное недоумение - самогонки нашлась только початая поллитра.
  Вот с мясом сомнений не осталось - они! Застигнутые врасплох родители Кости, жениха, соврали нескладно, мол, кабанчика забили. И попались. Не успели согласовать необычное для свадьбы обилие вареной и жареной телятины, а выдать ее за свинину - разве удастся? Участковый проверил холодец - там тоже оказалось говядина.
   - Где остаток мяса? Коська куда уперся? Продавать уехал?
   Но Загоровы тупо отмалчивались, пока следователь не попросил Нюрку, как специалистку по кухонному делу, прикинуть, сколько должно было бы остаться. Та возвела глаза к потолку, зашептала себе под нос, видимо, делая сложные подсчеты. Итог выдала округленный:
  - Четверть туши, не меньше.
  - Так это, я знаю, где, - со шлепком по лбу пробило на озарение Тимофея Никонова, - в новой морозилке. Сергей Сергеич, я ее на трое суток запустил, предпусковой прогон. А Коське поручил проверять, как дизель-агрегат работает.
  Четвертинка туши сиротливой игрушкой украшала обширную морозильную камеру. А в холодильном отделении стояло семь канистр остуженной самогонки. Участковый проверил качество, одобрительно крякнул:
  - Не слабо! Годится. Конфискую.
  Тут в холодильник ворвался Коська Загоров с топором наперевес и криком:
  - Не дам свадьбу сорвать! Всех на фарш посеку, суки!
  +++
  Когда жениха скрутили и доставили в клетку опорного пункта, следствие практически закончилось. Коська прокололся по всем статьям - при входе в холодильник он бросил еще полмешка с 'голландкой'. Поняв безвыходность своего положения, вор со страстью материл всех, глупо оправдываясь, а по сути - выдавая себя с головой.
  Мол, бычка он задавил нечаянно, наехав задним ходом на лежащего. Поняв, что скотина подыхает, перехватил тому горло, чтоб хоть мясо спасти - нож-то у толкового селянина за голенищем. Кровь спустил, задумался, как признаваться? Свадьба же на носу, а бычок бешеных денег стоит! Решил утаить, и мясо пустить в дело. Так бы оно и сошло, не затей участковый расследование.
  Подписав протоколы в качестве свидетеля, Михаил Васильевич пожал лейтенанту руку, хлопнул Фермера по плечу и предложил:
  - Ну что, еще по рюмке чая? Брось, Серега! Завтра не на работу же, пошли ко мне посидим, побалакаем. Баб Уля, у тебя еще первачок остался? У соседки заняла уже? Умница ты моя. Пошли, Серега!
  Тот отнекнулся, мол, картошку ворованную не всю обнаружили, а в понедельник уже сеять надо - он остается искать. Лейтенант Угаров резко заскучал, судя по лицу, с тоской посмотрел на пассию, с неприязнью - на Фермера. Никонов поддакнул участковому, дескать, где же ее искать, 'голландку', если она уже перегнана в семь канистр горячительного напитка.
  - Погодь, - вмешалась Нюрка, осмотрев метки, нашитые на мешки с картошкой, - а вы баб Марусин сарай смотрели, Илюша? Ее мешки-то! И самый лучший самогон у нее выходит, и она жеж им родня, Загоровым.
  Сыщики растеряно посмотрели друг на друга. Вот это прокол! Увлеченные подозрением, павшим на Нюрку, они Марусину усадьбу и не проверили! Лейтенант вскочил так стремительно, что с высохших брюк пыль полетела:
  - Быстро к ней!
  Ан, на ловца и сам зверь прибежал - не только баба Маруся, но и Загоровы-старшие. Выручать Коську собрались, всей оравой. Галдеж поднялся такой, что Илья Петрович вынужден был заорать громче всех:
  - А ну, тихо, пока всех в клетку не засадил!
  Помалу порядок восстановился. Ненавистно поглядывая на Фермера, бабка Маруся призналась, как пытались они схитрить - перепрятать краденые семена от нее к Загоровым. Жалко же выбрасывать остаток, что не ушел на самогонку! Прикинув стоимость бычка и картошки, старшие Загоровы согласились потерю возместить - как раз годовая зарплата Коськи получилась. Фермер горестно махнул рукой:
   - На хрена мне ваши деньги потом, если мне сейчас сеять нечем! Эх, селяне-селяне, когда вы по-человечески жить захотите? Вам же доверить ничего нельзя - тут же пропьете или потеряете. Ладно, отпускай Костю, Илья Петрович, пусть свадьбу гуляет. В понедельник поедем в район, обязательство напишет, по всей форме.
  - Ты зря сокрушаешься, Сергей Сергеевич, - вставила слово Ульяна Миновна. - Если с умом подойти, так хватит тебе семянной картохи.
  - Это как? - Не поверил, но обнадежился Фермер.
  - Режь клубень. Хоть как я, а то половинь.
  +++
  Фермеру пришлось отложить посадку на вторник. В понедельник похмельное семейство Загоровых, старики и молодожены, резало пополам 'голландку' под надзором участкового, угрюмо поглядывая на волю из амбара. А лейтенант Угаров лежал на соломке, так недавно расстеленной в порожнем закроме, где была засада. Он курил, пускал дым вверх, предвкушал очередную ночь с Анной Ивановной и планировал собственную свадьбу.
   Жизнь шла своим чередом...
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"