Две недели в Николаеве пролетели быстро, как два дня. Захар бы с радостью остался у Сергея хоть на два месяца, но у него остались незавершённые дела в России. Октябрь подходил к концу, а в декабре Февральный должен был подавать документы на регистрацию в Избирком, в преддверии чего желательно было проводить усиленную агитацию населения. К тому же, акцию с докладами Захар считал ещё не полностью оконченной... Так что все обстоятельства склоняли к тому, что надо было возвращаться.
Проснувшись с утра в день отъезда, Захар ещё раз обвёл взглядом кабинет Сергея, стараясь запомнить всё до мелочей. Слева от входа стоял старый, покрытый пылью компьютер, с древнейшей операционной системой "Windows XP" (Сергей любил классику), на котором хозяин этого дома и творил свои нетленные произведения. На столе сбоку от монитора стояла маленькая фигурка в виде двух переплетённых ладоней. Интересно, что она значила для хозяина? Вдоль стен длились книжные полки, на которых стояли книги, очень много книг. В том числе и написанные самим Сергеем, авторские экземпляры, которые он часто дарил читателям и отправлял по почте с автографом. Противоположная от входа стена наполовину была занята книжным шкафом. Большинство книг были старыми и Захару незнакомыми. А какие-то и знакомые, например, Маяковский, который в молодости был любимым поэтом Сергея.
Между столом и книжным шкафом стояло раскладное кресло, которое при приезде гостей превращалось в кровать. На нём, собственно, Захар и ночевал. Сбоку от кресла спал Граф. Графом звали собаку Сергея, терьера, очень доброго и спокойного, как сам хозяин. Граф всегда любил спать на коврике возле кресла. Несмотря на то, что он был абсолютно глухой, он понимал всё, что от него хотят. Графа Сергей и его жена Зоя подобрали маленьким щеночком на улице. Сейчас он был уже совсем дедушка, больше десяти лет, и уставший. Захару он чем-то напоминал собаку Понтия Пилата, которая сидела с ним на Луне.
Напротив кресла, у правой от входа стены, был шкаф, из которого буквально вываливались авторские рукописи и черновики. А слева от кресла, перпендикулярно входной двери, была дверь в палисадник. Да, у Сергея к дому прилегал свой палисадник. Хотя ему с Зоей принадлежал не весь дом, а только квартира на первом этаже, на примыкающей к дому территории был обустроен небольшой сад. В нём летом цвели цветы и спели плоды.
На вопрос Захара, сколько им пришлось оформить бумаг, чтобы обустроить на территории, прилегающей к дому, такой палисадник, Сергей ответил, что в Украине у многих есть подобные пристройки или садики, и получать разрешение официально не обязательно. Можно делать что угодно, если это не мешает проезду, и никто ничего не скажет. Захар удивился, как мол так, Сергей ответил, что у них, украинцев, такой менталитет, каждому важно иметь свой кусочек земли, свою хату, где он делает всё, что хочет, и не суёт нос в то, что делает другой на своём кусочке.
Кроме кабинета, в квартире была центральная комната, в которой стоял ещё один компьютерный стол, а также кухня, где "колдовала" жена Сергея Зоя, и спальня, где стояла их общая супружеская кровать с большим телевизором напротив, и в которой всё, по словам Зои, которая увлекалась восточными практиками, было обставлено по фэн-шуй. Захар услышал, как дверь спальни скрипнула, и в кухне раздались грузные шаги Сергея. Вот, наконец, он, постучав, вошёл в комнату Захара (в которую на время "превратился" его собственный рабочий кабинет).
- Уже готов? - спросил он.
- Да, - Захар кивнул на сумки, с вечера стоявшие собранными возле кресла. - Можно тебя попросить?..
Он протянул ему "Армию Солнца", почти дочитанную за время пребывания здесь, и попросил подписать на память. Сергей написал: "Захару Гордееву, с пожеланием среди всех звёзд найти ту, которая никогда не погаснет". Потом они оделись и пешком пошли на вокзал. С Зоей Захар попрощался вчера, а сегодня она рано ушла на работу. Вокзал на этот раз был железнодорожный, потому что Захар, рассчитав, что у него хватает финансов, взял до Москвы билет на поезд. На плацкарте всё же добираться было удобнее, чем на двух автобусах, да и на границе меньше держат.
- Ну, ладно, - сказал Сергей. - Разбирайся со своими делами в России, и ещё приезжай навещать.
- Если будет возможность, - пообещал Захар. - Давайте, не пропадайте тут без меня.
Сергей тепло, по-отцовски обнял Захара, и тот запрыгнул в поезд. В поезде действительно оказалось ехать менее напряжно, чем в автобусе, и Захар не пожалел, что в этот раз не стал экономить. Иногда нужно себя побаловать, когда есть возможность.
Они ехали с немолодой супружеской парой "старой закалки". Захара это устраивало - лучше такие соседи, чем какая-нибудь бухающая задиристая молодёжь, или какой-нибудь "вор в законе", откинувшийся с очередной ходки... Конечно, он бы предпочёл ехать по соседству с какой-нибудь секс-бомбой, но и просто безобидная семейная пара тоже неплохой вариант.
Захар залез на свою верхнюю полку, не расстилая матрас, решив, что для этого ещё слишком рано. Немолодой сосед вежливо рекомендовал ему постель постелить, и лечь уже на неё, пусть и в "уличной" одежде. Захар не видел в этом необходимости, но решил, что если ему по-доброму советуют, то лучше послушаться. Потом, вечером, когда они пили чай (Захар любил горячий поездной чёрный чай с сахаром в железном подстаканнике), сосед сказал, глядя на Захара:
- Ложку лучше вытащить и положить рядом, - и когда Захар вопросительно посмотрел на него, объяснил: - Если поезд дёрнется, эта ложка может выколоть тебе глаз.
- Логично, - согласился Захар, и не найдя, что возразить, исполнил совет. Вот так, ездя в поездах с простыми людьми, и постигаешь житейскую мудрость.
- Если бы ты был разведчиком, тебя бы уже давно разоблачили, - покачал головой сосед.
Лёжа в темноте ночью после пересечения границы, Захар не мог уснуть и написал на телефоне в заметках вдохновлённый пост про свою поездку в Украину. Хотя Артём его предупреждал насчёт того, что нужно быть осторожней в соцсетях, как честный человек, который теперь знал правду, Захар не мог удержаться и промолчать. Вообще-то, ещё когда Захар жил у Сергея, у него возникла идея снять целое разоблачительное видео, в котором бы простые украинцы на улицах отвечали на вопрос, как они относятся к россиянам и к обстановке в целом, чтобы показать, что там нет русофобии, но на это у Захара уже просто не хватило энергии. Отчасти потому, что часть времени проживания у Сергея он проболел - наверное, резкая смена обстановки и климата сказалась, старая среда обитания всегда не хочет "отпускать". И чтобы как-то компенсировать эту свою неудачу, Захар написал хотя бы пост, в котором в общих чертах рассказывал то, что увидел и о чём узнал, побывав в Украине. А опубликует он его потом, когда приедет домой.
Из Москвы он летел на самолёте. На бонусной карточке "Аэрофлота" за то время, что они летали в детстве с родителями, за много лет накопились бонусные баллы, и Захар их оставил на обратную дорогу, чтобы разом все использовать... Правда, баллов хватило только до Иркутска. А полноценный авиабилет обошёлся бы в кругленькую сумму. В Иркутске была легендарная магнитная аномалия, и там, как слышал Захар, часто падали самолёты. Поэтому, взлетая на самолёте из Москвы, он мысленно попрощался с жизнью, с Алисой и со всеми остальными, подумав, что успел сделать хотя и не всё, что задумал, но таки немало. К счастью, обошлось, и самолёт приземлился без эксцессов. Захар оказался в пять часов утра в аэропорту Иркутска. Оттуда он вызвал такси и поехал на железнодорожный вокзал Иркутска, который был не далеко, тоже где-то в центре города. На вокзале он какое-то время просидел в зале ожидания, и потом благополучно сел на поезд до Майского порта.
Из соседей на этот раз ему запомнился суровый крепыш. Когда Захар признался, что веган, мужик ответил, что он "ест всё, как ротвейлер" (из-за чего Захар мысленно прозвал его Ротвейлером). Он был откуда-то из глубинки, и работал на сорокаградусном морозе, из-за чего обычный холод для него не считался холодом. Он рассказал Захару историю, как они валили деревья, и его напарники, которые не ели мясо, а налегали, например, на рыбу, не смогли одолеть одно дерево, а он оказался самым сильным и свалил. Он говорил, что мясо придавало ему энергии (хотя прямых попыток обратить Захара в мясоедство и не делал, но старался показать, что своим образом жизни доволен). Ещё рассказал, что огромные территории, отданные в аренду китайцам, китайцы после себя поливают какой-то дрянью, от которой на них ничего не будет расти много лет.
Мужик попался вроде ничего, хотя Захар его побаивался. Потом, когда он сошёл, уже перед самым Майским, в Хабаровске подсел какой-то сварливый дедушка. И он начал жаловаться пожилой даме, своей соседке, на молодёжь, мол, нынешнее поколение безграмотное, и совершенно не умеет ни говорить правильно, ни писать. Захар лежал на верхней полке, всё это слышал и не вмешивался. Но когда в речи старичка мелькнуло "ложить", он не сдержался и прервал его:
- Нет такого слова "ложить".
- Что-что-что? - подняв голову, переспросил старичок, который до этого, возможно, даже не видел Захара.
- Нет такого слова "ложить", есть слово "класть", - отчётливо процедил Захар.
- Как это нет такого слова? Ну, вот ты же говоришь "положить на стол", или "сложить в сумку"?
- В том-то и дело, что слово "положить" есть, а слова "ложить" нет, и так же слово "класть" есть, а "покласть" нет, - ответил Захар, но зная, что старик всё равно не поймёт его путаные объяснения, махнул рукой. "Вот так всегда, - додумал Захар, - обвиняете молодое поколение в незнании, а сами прокалываетесь на элементарном. И кто, спрашивается, виноват в повальной неграмотности, как не ваше поколение... Учили-то вы".
Уже по возвращению в Майский порт, в самых последних числах октября, его ждало шокирующее открытие. Оказывается, дядя и тётя из Николаева решили сделать сюрприз его родителям и нагрянули к ним в гости! Они приехали совсем ненадолго, на недельку, и большая часть этого срока уже прошла, вернись Захар на день-два позже (несколько дней он ехал в поезде), и не застал бы их! А так, он наконец встретился с Юрием, конечно, не рассказав о том, что совсем недавно стоял в Николаеве, под окнами его дома, когда дядя ещё не уехал. Вместе с родителями, они все вместе посидели в беседке у загородного дома, и поели поджаренный на огне гребешок (кроме Захара, который поел овощной салат). Только Сергея с Зоей, пожалуй, здесь не хватало.