Аннотация: Настоящий труд является лишь неумелой попыткой переложить на современный язык изречения Святого Антония Великого, взятые в основном из «Добротолюбия». В подлиннике всё это можно найти в Patrologiae graecae, t.40 – Migne.
Движение отшельников зародилось в конце III в. Раздав свое имущество нищим, вдовам и сиротам, они удалялись в пустынные края и жили здесь десятилетиями, нередко до самой смерти, в покаянии, посте и молитве. Вокруг египетских «отцов пустыни» постепенно стали собираться и их последователи. Основателем пустынножительства считается Святой Антоний Великий (вероятно 253 – 357 гг.).
Божие избрание Антония обнаружилось ещё в детстве. Тихий, сердечный нрав, склонный к уединению, отстранял его от детских шалостей и удерживал в доме. Родители в нем души не чаяли. Так и вырос он, в некотором отрешении от людей, выходя из дома только в Церковь. При таком настроении и порядке жизни, благодать Божия, полученная в крещё нии, беспрепятственно действовала на созидание духа. Очень рано ощутил сладость жизни по Богу и «распалился Божественным желанием», как говорит Святой Афанасий.
Не находя препятствий к такой жизни в доме, ибо и родители были верные христиане, Антоний не обнаруживал никакого желания оставить его, пока живы были родители, и хранили его от неизбежных житейских забот. Но когда отошли они к Богу, он, будучи старшим, должен был принять на себя управление домом. Тогда окончательно решил оставить всё и жить только для Бога. Слышанное им в церкви слово Господа: если хочешь быть совершенным, пойди, продай имение твое, и раздай нищим; и будешь иметь сокровище на небесах (Мф. 19, 21), а потом: не заботься о завтрашнем дне (Мф. 6, 34), запечатлели сие желание печатью Божескою; ибо в словах тех он слышал Божий ответ на вопросы совести своей, и вместе Божие повеление и благословение на исполнение сокровенных желаний и стремлений своего сердца. Он решился «решимостью нераскаянною», и, раздав всё, начал жить для Бога.
Заметим, дорогой Читатель, что именно эти слова Евангелиста Матфея и услышал Алёша Карамазов в своё время и решил: “Сказано: раздай всё и иди за Мной . И Алёша подумал: не могу я вместо всего отдать пять копеёк, а вместо иди за Мной ходить лишь к обедне”.
Первые годы отшельничества будущий Святой проводил так же, как проводили его другие подвижники, всему у них учась. Смысл отшельничества состоит в том, чтобы отрекшись от сует, ревновать единственно о Боге. Такое подвижничество в Церкви установилось с самого её основания, как существенная необходимость и от Святых Апостолов получила первые заветы. В начале пути аскеты, отрекшись от житейских забот, оставались в своих домах, уединясь в каком-нибудь уголке, и там предавались молитвам, размышлению о Боге, посту, бдениям и прочеё. С течением времени некоторые из них стали оставлять свои семейства, и, удаляясь за поселение, там, в глуши, проводили уединенную жизнь, в какой-нибудь пещё ре, в запустелом гробе, или в специально устроенной небольшой кельи. Во времена Святого Антония наиболее ревностные подвижники именно тк и жили. Им подражать возревновал и сам юноша.
Начало жизни монаха – послушничество. Его проходил Антоний в послушании старшим подвижникам. Существо послушничества состоит в усвоении в сердце своём христианских добродетелей и правил жизни, под руководством более опытных. Ходил юный Антоний к известным тогда подвижникам, разузнавал, как и что делать, учился тому и возвращался с сим приобретением, как с добычею, в свое уединение. Как замечает Святой Афанасий, он, как мудрая пчела, отовсюду собирал себе духовный мед, слагая его в сердце свое, как в улей. У одного перенимал он строгость воздержания в пище, сон на голой земле, продолжительное бдение, у другого - неутомимость в молитве, вниманию к помыслам и размышлению о Боге, у третьего брал пример трудолюбия, верности правилам, и терпению; и у всех заимствовал дух твёрдой веры во Христа Господа и братской ко всему любви, в себе одном стараясь сочетать всё, чем особенно отличался каждый из отцов.
Без проверки своей жизни жизнью других и без стороннего руководства никто не достигал высших степеней подвижнической жизни. Выдающимся старцами Антоний поверял свою жизнь, и их руководством был направляем по неуклонному пути к совершенству. В таком послушании провел он пятнадцать лет, живя за селением в гробнице, сначала не вдалеке, затем всё дальше, куда приходил к нему ему селянин, принося хлеб, отбирая рукоделье, ибо Антоний жил трудами рук своих. Всё время свое он делил между этим рукоделием, молитвою и размышлением о Божественных истинах Писания - в этом утвердил его явившийся ему однажды Ангел Божий, когда томил его дух уныния.
Как текла в это время жизнь его, рассказывает нам Созомен (Цер. ист., кн. 1, гл. 13): «изведав, что добрая жизнь от привычки делается приятною, хотя вначале бывает, трудна, он придумывал опыты подвижничества всё более и более строгие, с каждым днём становясь воздержаннеё, телесные удовольствия обуздывал трудами, против страстей душевных вооружался мудрой ненавистью к ним. Пищею его был хлеб с солью, питием – вода, а временем обеда – закат солнца. Нередко несколько дней оставался без пищи, бодрствовал же он, можно сказать, целые ночи и в молитве встречал день, а если и вкушал сон, то на совсем немного, ложился большею частью на голой земле, и только землю имел своею постелью. Пользоваться другими удобствами он себе не позволял, так как от этого изнеживается тело. Лености терпеть не мог, и работа не выходила у него из рук почти целый день».
Таким путём шёл Антоний, но, как известно, такая жизнь без борьбы не проходит, как не бывает света без тени. Не будь в нас греха, и не имей мы врага рода человеческого, одно добро раскрывалось бы в нас и росло беспрепятственно. Но как и грех и враг предъявляют на нас свои «законные» права, то, увы, никто не может уклониться от борьбы с ними. Надо обессилить их и победить, чтобы свободно идти далеё, без этого они постоянно будут путать руки и ноги шедшему. Вот почему Божия благодать, созидавшая в Святом, вводила его в брань, чтоб искусив его, как золото в горниле, укрепить нравственные силы его и дать ему простор. Врагу допущен был доступ, а Святого поддерживала Сокровенная Помощь.
Святой Афанасий пространно описывает эту борьбу. Вражеские стрелы были очень чувствительны, но мужественный борец отражал их, нимало не колеблясь. Сначала враг покушался поколебать его сожалением, что оставил мip, приводя на мысль знатность рода, зря оставленную, большое богатство, напрасно растраченное, удобства жизни, без пользы отвергнутые. Но особенно сестру, брошенную, ни с чем на чужие руки, без собственной его поддержки, присмотра и утешений. Показывал враг наш Святому всю трудность и жестокость начатой безотрадной жизни, изнеженность и слабость тела, которому не устоять против таких лишений, и длительность этой жизни, так что и конца ей не видно, вдали от людей, без всякого утешений, в постоянно умерщвлении самого себя. Этими внушениями враг возбуждал сильную бурю мыслей и чуств, но был не только отражён твёрдостью Святого, непоколебимо стоявшего в своем намерении и в своей решимости, но и низложен великою его Верою! Всё, оставленное и терпимое им, ничто в сравнении с теми высшими благами, уготованными труженикам веры от Бога. Враг был повержен в прах непрестанными молитвами Святого.
Побежденный с этой стороны враг нападаёт на юного борца с другой, с которой привык уже он низлагать юность, начинает бороть похотью, смущая ночью и тревожа днём. Борьба была столь ожесточенна и длительна, что не утаилась даже от посторонних. Враг влагал нечистые помыслы, а Святой отражал их молитвою, тот возбуждал члены, а Святой охлаждал их постом, бдением и трудом, тот принимал на себя ночью женские образы, всячески ухитряясь возбудить обольстительные влечения, а Святой восторгался Божественной красотой, рассеивая обманчивую прелесть, окаянный вызывал чувство сласти от удовольствия, а Святой видел страшную горечь мук в огне вечном и от червей неусыпающих, и оставался невредимым. Докучливость и безобразие нападений привели к сильнейшему отвращению ко всяким нечистым мыслям, что лишило врага возможности даже приближаться к нему.
Но у человеконенавистника никогда не кончаются стрелы. Видя покров Божий над юным борцом, и зная, что он осеняет только смиренных, враг замышляет лишить его этой зашиты, возбудив в нем честолюбие и самомнение. Для сего является видимо в виде малого отрока черного, и с притворным унижением говорит Святому: победил ты меня, – полагая, что тот, отнесши победу к себе, возвысится в мыслях о себе и тем прогневает Бога, ему во всём помогающего. Святой спросил его: «ты кто такой»? Тот ответил: «я дух блуда, на котором лежит возбуждать похоть и ввергать в плотской грех. Многих, давших обет целомудрия, обольстил я, многих, долгое время умерщвлявших плоть свою, довел до падения, но тобою все мои сети порваны, стрелы поломаны, и я низложен». Тогда Святой, благодаря Спасителя своего, воззвал: Господь мне помощник, и аз воззрю на враги моя (Пс. 117, 7), и затем, смело посмотрев на него, сказал: черным попустил тебя Бог мой явиться ко мне в обличение черноты твоих мыслей и ребенком в знак твоего бессилия. Ты достоин только презрения! От этих слов падший дух, как огнем палимый, бежал, и более не приближался к Антонию.
Победа над страстями приближает к бестрашию, бестрашие приносит душевный мир, а мир душевный возбуждаёт духовную теплоту. Все силы духа, души и тела, вводят человека вовнутрь себя, где он ощущает неотразимую потребность быть наедине с Богом. «Ибо вот, Царствие Божие внутри вас» (Лк. 17, 20-21). Он всё более уединяется. Правда и доселе он бывал больше один, его лишь изредка навещал селянин, а сам Святой хаживал, то к старцам, то в сельскую церковь на Богослужение. Все это было сопряжено со всякими отвлеченениями от основной цели, как ни отсекай их. Тяготевший внутрь дух Святого начал требовать решительного и полного уединения, чтоб ничего уж более не видеть и не слышать.
Готовность идти на смерть ради Господа есть несокрушимое оружие, ибо, чем можно победить имеющего его? Такая готовность считается началом подвижничества и крепостью его. Господь наш и Спаситель во все дни земной жизни Своей видел смерть пред Собою, но в саду Гефсиманском, во время молитвенного борения, Он окончательно победил её для нас. Последующие страдания и смерть крестная Христа делом совершили то, что было изречено. За этим следовало тридневное «субботствование», пред славным Воскресением.
Этот путь проходят все души, идущие вслед Господа. Первый шаг при этом - есть самоотречение. Каким малым не было бы оно, но в нём всегда есть своя доля готовности идти на смерть. Чем более растёт самоотвержение, тем более и растёт эта готовность. Кто дойдет до той степени, какая была у Спасителя в саду, тому надлежит взойти и на крест, затем «субботствование» духовное, за которым следует и духовное воскресение во славе Господа Иисуса.
Однажды Святой, очнувшись в притворе церкви села, и едва дыша, сказал своему другу: неси меня обратно в мое уединение. Этим он выразил свое полное предание на смерть ради жизни для Господа. Словами к другу «неси меня обратно» туда, где его так жестоко мучили бесы, он показал, что в его духе было тоже, что у Спасителя, когда Он, по молитве в саду, сказал ученикам: идем; се приближися предаяй Мя! За этим последовало удаление Антония в пустыню и двадцатилетнеё в ней пребывание в безмолвии, как его распятие и «субботствование» в духе.
Лишь только оправился Святой от страданий, причиненных бесами, как устремился в пустыню за два, или за три дня пути от жилых мест, и там заключился в старом заброшенном капище, в котором был колодец с водою, а хлеб доставлял ему два раза в год друг его. Какие нес он здесь труды и подвиги, и что с ним было, никто не видел. Но судя по тому, каким он вышел из затвора, должно заключить, что это было время созидания его духа Духом Святым. Здесь тоже происходило, что происходит с гусеницею, когда она завертывается в куколку. Никто не видит, что с ней делается в эту пору, она будто замерла. Но между тем оживляющая сила природы действует в ней, и в свое время из куколки вылетает прекрасная разноцветная бабочка. Так было и со Святым. Никто не видел, что происходит с ним, но Дух Божий незримо, неведомо большею частью и для самого Антония, созидал в нем нового Человека, по образу Создавшего его. Когда кончилось время созидания, ему велено было выйти на служение верующим. И он вышел, облеченный разнообразными благодатными дарами Святого Духа. Как Христос восстал от мертвых во славе Отчей, так Антоний вышел теперь в обновленной духом жизни.
Так закончилось образование духа Святого. Вся последующая затем жизнь его была приношением тех плодов, что посеяны были в первые два периода его жизни. Третий период – время служения во благо всех. Сколь плодотворно было это служение, всякий увидеть может из описания его жизни Святым Афанасием. Он служил всеми дарами благодатными, да и каких у него не было? Был дар творений всевозможных чудес, дар власти над бесами, над силами природы и над животными, дар прозрения мыслей, дар видения происходившего вдали, дар откровений и видений. Но из всех даров самый могучий воистину был дар слова, и им-то и послужил он младшей братии более всех других даров.
Святой Афанасий пишет, что Бог дал Антонию слово сильное, проходящеё до глубин сердечных. И он умел с такою силою говорить на пользу каждому, что многие из людей знатных, военных и гражданских, люди с большим достатком, слагали с себя тяготы житейские и делались монахами.
«Да и кто, приходя к нему печальным, не возвращался радостным? Кто, приходя к нему проливающим слёзы об умерших, не оставлял своего плача? Кто, приходя гневным, не переменял гнева на кротость? Какой монах, впадавший в нераденье, побывавши у него, не делался снова ревностным и крепким в подвигах? Какой юноша, увидев Святого и послушав его, не отрекался от утех, и не начинал любить целомудрие? Сколько дев, повидав Святого, перешло в чин невест Христовых?»
Из этого свидетельства видно, что Святой не закрывал дверей своих. Приходили к нему послушать, понять и принять слово Истины. И он всех, по Апостолу, научал, обличал, умолял. Иногда обильным потоком изливалось слово его, как то, которое сохранил в его жизнеописании Святой Афанасий, иногда говорил он менее пространные речи, как его 20 кратких слов, но более ограничивался он краткими изречениями, полными смысла и силы. Эти краткие изречения в несчетном множестве переходили потом из уст в уста, составляя устав монашеста, и вошли, наконец, в сборники отеческих достопамятностей.
Молитва преподобному Антонию Великому
О великий угодниче Божий, преподобие отче Антоние! Яко имеяй дерзновение ко Владыце Христу и ко Пречистей Его Матери, буди о нас, недостойных (имена), молитвенник теплый, заступая нас от всяких бед и напастей, да твоими молитвами невредимы от враг видимых и невидимых пребудем. Моли милосердие Божие, да спасет нас от прегрешений наших, имиже веси судьбами. Моли благость Его, еже милостивно храму (дому) сему потребная подавати, жизнь нашу умирити и вся прихожаны храма сего помиловати, и спасти души наша, да непрестанно славим, хвалим, поем и величаем пречестное и великолепое имя Отца и Сына и Святаго Духа ныне и присно, и во веки веков. Аминь.