Проснулся я, значит, рано. То есть как - рано... Восемь утра по тараканьему времени. Ещё вся кухня спит, только холодильник гудит, как старый друг, и капает с крана - приятная, почти музыкальная атмосфера.
Я потянулся, встряхнул усами - надо же, опять ночь пережил! Сосед Пашка вчера не успел - хозяйка его тапком догнала. Я ему говорил: не лезь в кастрюлю, там борщ, а она его любит! Нет ведь, полез. Теперь лежит за плинтусом, философствует о бренности бытия.
Я пошёл на обход владений. Сначала мусорное ведро - как обычно, шведский стол. Потом вдоль плиты, осторожно, там зона смерти - хозяйка вчера жарила картошку и забыла выключить конфорку. Запах был как на кремации.
Вдруг слышу - шаги! Я юркнул под стол. Она, страшная, с тапком, глаза красные, будто ночь не спала, а охотилась.
Стою тихо, как шпион. А она орёт: - Да сколько вас тут, гады, развелось?!
Хотел ей сказать: мы тут жили до тебя вообще-то, но сдержался - у нас дипломатический корпус пока не признан.
Потом прибегает кот. Тот ещё предатель! Мог бы, между прочим, предупредить, что идёт облава. Но нет, орёт, как сирена, лапой машет. Еле увернулся.
К вечеру я собрал совет тараканьей братии. Решили перебазироваться за холодильник - там тепло, сухо и хозяйка редко заглядывает. Пашку решили не брать - всё равно философия у него теперь чисто посмертная.
Засыпал я, довольный собой. День прошёл не зря: выжил, поел, организовал переселение. Завтра планирую экспедицию в кладовку - там вроде мука рассыпалась.
Таракан Сева и Великая мукомольная экспедиция.
Всё началось с запаха.
Не простого - а того самого, божественного, от которого у тараканов сразу включается древний инстинкт собирателя. Пахло мукой.
Где-то в кладовке, по слухам, хозяйка рассыпала целую горсть. Для людей - ерунда, для нас - богатство, равное золотому запасу.
Я, Сева, Главный разведчик кухни, решил: экспедиции быть.
- Ребята, - сказал я, глядя на собрание тараканьей братии под холодильником, - туда добраться тяжело. Пол - голое поле смерти, кот на страже, хозяйка днём там шастает... Но мука того стоит.
Пашка-младший, племянник того самого героя, что покоется за плинтусом, поднял лапку:
- А может, подождём, пока ночь?
- Если дождёмся ночи, мыши всё съедят, - сказал я. - А мышам, как известно, мука достаётся только через наши трупы!
Все переглянулись. Решено: идём немедленно.
Мы выстроились колонной. Впереди - я, за мной Степан-толстяк с запасом храбрых слов, потом разведчица Зинка, умеющая бегать по стене даже вверх ногами. Последним шёл Пашка - на нём мешочек из фантика, чтоб собрать трофеи.
Дорога пролегала по опасной местности. Мы пересекли линолеумную пустыню, миновали территорию "коврик у двери" (там часто падают тапки, и это не фигура речи).
На середине пути случилась катастрофа: кот.
Он лежал на боку, как сфинкс, и лениво наблюдал за нами одним глазом.
- Пролезем? - шепчет Зинка.
- Главное - не беги, - шепчу. - Делай вид, что ты просто тень.
- Тень не шевелится, - отвечает она.
- Ну... значит, ты ветер.
Мы поползли. Кот дернул ухом, вздохнул и повернулся на другой бок. Я впервые понял, что лень - великая сила.
Добрались. Кладовка. Пол покрыт белым, как снегом. Мука! Настоящая, свежая, ароматная! Мы нырнули в неё, как дети в песочницу.
Пашка катался, Зинка строила укрепления, Степан толкал философию:
- Вот, Сева, люди мучаются, денег нет, нервничают, а у нас - мука под лапами и свобода.
- Да, - сказал я, - только тапок сверху может прилететь в любую секунду.
Как назло - свет!
Дверь кладовки распахнулась, и в проёме возникла она.
Хозяйка. С пакетом и подозрением.
- Ах вы гады мукоеды! - завопила она.
Мы рванули кто куда. Зинка в щель, Степан под банку, я за веник. Пашка застрял в следе от тапка - и прямо с мешочком!
- Без меня не уходите! - кричит он.
Хозяйка взмахнула тряпкой, Пашка сиганул, белый как привидение, и прямо по стене - вверх! От шока, видимо. Вылетел в вентиляцию, и всё. Пропал.
Вернулись под холодильник потрёпанные, но довольные. Я лично высыпал из усов пару граммов муки - символ победы.
- Потери есть, - сказал я. - Но мы добыли припасы. Пашка стал легендой.
- Может, вернётся, - тихо сказала Зинка.
- Вернётся, - уверенно ответил я. - У нас с ним договор: если что, встречаемся под плинтусом у духовки.
Мы посмеялись. Жизнь продолжается.
Сева против Рейда.
Проснулся я от странного запаха.
Резкий, ядреный... химией тянет. У тараканов это как сирена воздушной тревоги - инстинкт сразу орёт: "Беги, дурень!"
Выбегаю из-под холодильника - а там пыль, тишина, никого. Только на стене свежий след - круглый, мокрый, блестит.
Рейд.
Я сразу понял - началось.
Хозяйка, видать, психанула и решила устроить "генеральную чистку" в стиле биологической войны.
Собрал экстренное совещание под плитой.
- Братья и сёстры! - говорю. - Противник применил оружие массового поражения. Нам надо отступить к ванной и держаться до ночи.
Пашка-младший нервно тряс усами:
- А если она снова побрызгает?
- Значит, будем дышать через трещины и верить в чудо, - ответил я. - Мы пережили тапки, кошку и пылесос. Переживём и это.
Но тут явился Кот - тот самый пушистый предатель. Вальяжно сел у плинтуса и сказал своим мерзким взглядом:
"Всё, ребятки, финал."
Я знал: кот никогда не просто так появляется. Обычно он приходит любоваться расправой.
В этот момент сверху раздался характерный пшшшш! - и всё вокруг завоняло так, что глаза на лоб полезли.
Зинка закашлялась, Степан крикнул:
- Газ! Уходим под ванну!
Побежали. Но пол - гладкий, как лёд. Рейд по нему растекается, как лавина. Я тащу Зинку за лапу, Пашка позади, еле дышит.
- Сева! - кричит он. - Я не успею!
- Ещё шаг, Пашка, ещё чуть-чуть!
И тут - бах! - хлопок двери. Хозяйка ушла. Тишина.
Мы добежали до ванной и рухнули под неё, как партизаны после обстрела.
Минут десять сидели, молчали. Только Зинка шепчет:
- Сева, а если это всё? Если мир закончился?
- Пока жив хоть один таракан - мир существует, - говорю.
Прошёл час. Запах ослаб. Я вылез первым - разведка, как всегда. По полу тянулся белёсый след от Рейда, словно дорожка смерти.
К вечеру мы вернулись под плиту. Потери были, но цивилизация выжила. Я назначил Пашку хранителем памяти павших. Зинка отмыла усы.
Хозяйка потом ещё долго искала нас глазами, но мы уже знали - всё переживём. Потому что пока есть тьма, щели и крошки, таракан Сева будет жить, шевелить усами и наблюдать, как люди проигрывают войну тем, кого даже тапком не убьёшь до конца.
Эпилог.
Когда вечер накрыл кухню, Сева выбрался из-под холодильника, присел на крошку хлеба, как на табуретку, и задумался.
Мир огромен. Тут тебе и мусорное ведро с загадками мироздания, и плитка, на которой можно жариться летом без сковородки. А люди... странные существа. Вечно гоняются за счастьем, как будто это нечто большее, чем просто кусочек сахара под шкафом.
Он почесал ус и философски хмыкнул.
- Главное, братцы, - сказал он тараканам, которые слушали его из-под тряпки, - не попасть под тапок судьбы. Всё остальное - наживное.
И пошёл спать, довольный, что успел пожить ещё один день.