Аннотация: Поступки, совершенные в виртуальном мире, тоже имеют значение.
ДОБРОВОЛЬНЫЙ ТЕСТ
Я сижу, прижавшись к мокрой стене у перекрестка, и слушаю монотонный шелест дождя. Мне кажется, что в этом городе дождь идет не переставая - мелкая противная морось без просвета, хорошо хоть теплая. Дорога покрыта тонким слоем воды, которая с еле слышным утробным журчанием сочится в канализацию. Над улицей плывет пар, и через тридцать шагов все теряется в туманном мареве. Приходится больше полагаться на звуки, да на датчики, встроенные в комбинезон. Я сижу на мокром тротуаре, спрятавшись за угол дома, вслушиваюсь в шелест воды и жду. Пока все тихо.
Городом я эти улицы называю только по привычке - очередная зона, несколько километров городских кварталов, которые мне требуется пройти и остаться живым. Зона на редкость тихая, по крайней мере, здесь на периферии. Гораздо больше забот доставляет вездесущая сырость. Комбинезон, который должен хорошо защищать от воды, почему-то свободно пропускает влажный воздух. Я не беспокоюсь о подштанниках, хотя сижу практически в луже, но зато от влажного тельника меня постоянно передергивает. Приходится насильно разжимать зубы и расслаблять закоченевшее тело.
Ухо улавливает посторонний звук, и я настораживаюсь. Звук доносится из-за спины, с улицы, которую закрывает угол. Медленно и плавно, стараясь не зашуметь, я выдвигаю из-за стены датчик. Теперь звук мерно отдается в наушниках. Больше всего он напоминает мне цокот копыт. Увидеть здесь лошадь будет приятной неожиданностью, я еще не видел живых лошадей - жалко, что ее придется убить. Впрочем, через некоторое время сходство со стуком подков пропадает, слишком много к нему примешивается металлических отголосков и легкого скрежета. Да и ритм все-таки не тот.
В правом наушнике раздается легкий щелчок лопнувшей струны. Кто бы там не шел, мину "паутинку" он не заметил и теперь тащит ее на себе, а мне остается только шевельнуть пальцем. Постепенно источник звуков приближается, и я уменьшаю громкость. Сейчас топот хорошо слышен и без датчика, можно даже выглянуть за угол и попытаться рассмотреть, что там идет. Но такой глупости я не делаю. Я, наоборот, плотнее прижимаюсь к стене и стараюсь не шевелиться. Ствол базуки, выставленный в сторону перекрестка, слегка подрагивает, и мне приходится прижимать его к коленям.
На лошадь, конечно, совсем непохоже. Скорее уж на скелет лошади размером со слона. Кажется, что эта четырехногая конструкция составлена из дырчатых пластин, подсмотренных в детском конструкторе, вот только размеры не детские. Я уже успел привыкнуть, что в этой зоне все покрыто пятнами ржавчины, но зверюга, словно издеваясь, блестит сквозь дождь чистым белым металлом. Узкая голова с центральным фасеточным глазом при каждом шаге мотается из стороны в сторону, выискивая любое движение. И мне очень не нравится вязанка крупнокалиберных стволов, пристроенная в грудной клетке скелета. Плохо и то, что моя "паутинка" прилипла где-то на уровне коленного сустава, взрывом разве что ноги оторвет. А зачем мне недобитый монстр под боком?
Я, стараясь дышать незаметно, выжидаю, когда металлическое чудовище простучит своими шарнирами мимо меня. Когда дома закрывают эту бродячую минометную батарею, я перебираюсь на другую сторону улицы под прикрытие стен. Тихо щелкает вторая поставленная мной "паутинка". Теперь поперечная улица осталась совсем без защиты, но меня больше интересует прошедший монстр - надо бы посмотреть, насколько он опасен.
Я даю зверюге отойти метров на триста, но все равно ошибаюсь. Правильнее было бы отпустить его еще дальше и не высовываться из-за угла сразу после взрыва. В школе космопилотов меня шесть лет учили осторожности - никаких маневров, пока не знаешь всех последствий, - а стоило попасть сюда, и все уроки насмарку. Впрочем, здесь последствия рассчитывать бессмысленно, и может быть в этом-то все и дело. Что я собирался рассмотреть в этом тумане, пусть и в шлеме с инфракрасным визором? Механический скелет после взрыва моей "паутинки", не разбираясь, засадил вдоль улицы плазменными снарядами. Попасть он не попал, но шлем мне опалило - правая сторона обзора сразу потемнела, и зафонил наушник. Теперь придется искать новый шлем.
Дальше началось что-то непонятное. Я, откатившись под прикрытие стены, тихо лежу, не высовываюсь, а монстр продолжает палить, но уже совсем не в мою сторону. Кроме миномета у него, судя по звуку выстрелов, имеются и скорострельные пушки. Впрочем, пушки могут быть у кого-то другого. Любопытство подзуживает меня пойти и посмотреть в чем дело. До сих пор местные монстры не воевали друг с другом, может здесь бродит другая команда, и их вывело на меня? Я вдоль стен, крадучись, отправляюсь выяснять, в чем дело. В конце концов, узнать кто твой союзник всегда полезно.
Подбитый скелет сидит посередине улицы в собачей позе, - упираясь в бетон обломками передних ног, и отстреливается от атакующих его "птеродактилей". Очень похожи на древних ящеров эти птички из черного металла с крыльями метра по два. Они вороньем кружатся над поломанным монстром и непрерывно пикируют. Те из них, кто целыми добираются до зверюги, как-то ухитряются отрывать от него куски металла и уносят добычу в дождь. Те, кому не повезло, сами становятся добычей своих товарок.
Падальщики! По крайней мере, очень похоже. Птеродактили добивают поврежденных роботов и расчищают улицы. Видимо, трофеев больше не будет. Очень интересно, а на нас эти птички нападать будут? От пяти, может, десяти у меня еще есть шанс отбиться, но их над схваткой вьется уже больше двух десятков, и из-за крыш подлетают все новые. Я веду себя благоразумно и, стараясь двигаться плавно, потихоньку пячусь по улице обратно. Ясно одно - теперь надо внимательнее следить за крышами.
Когда шум боя затихает, я снова нахожусь на своем перекрестке. Можно двигаться дальше, искать выход из зоны, но мне уже надоело одиночество. Я решаю вернуться к Зое. Надо попробовать отговорить ее, или попытаться ей помешать. Если, конечно, еще не поздно.
* * *
Последний город, последняя зона нулевого уровня была позади. Они стояли к ней спиной и рассматривали клубящееся, мерцающее желтыми паутинками марево точки перехода.
--
Чего ждем? - обычно Баракуда предпочитал молчать, хотя был среди них самым порывистым и нетерпеливым. - Пошли, узнаем, что нам приготовили.
Ждать действительно было нечего, но настоящая игра начиналась отсюда, и всем хотелось получить небольшую передышку. Их было пятеро, пять человек, которые прежде никогда не встречались, но теперь они вместе прошли шесть обучающих зон. Они притерлись друг к другу, узнали кто на что способен и что от кого можно ожидать, даже немного сдружились. Правда, воевать им до сих пор не приходилось. Большинство заданий нулевого уровня решались с помощью логики, ну иногда скорости. Стрелять пока требовалось только по мишеням. Зато почти все задания требовали совместных действий, некоторые выполнить в одиночку было просто невозможно.
Отсутствие врагов и гарантированное на первом этапе бессмертие, к сожалению, не означали безопасности. Уровень реальности был для них установлен на максимум. Зоя и Гектор даже не подозревали, что такое возможно, остальные догадывались, но никогда на себе не испытывали. Тошнотворные запахи, чувство голода и сухой ватный вкус пищевых концентратов, жара и холод все это присутствовало, но к этому можно было привыкнуть. Невозможно было привыкнуть к боли.
Пострадать успели все, хотя и в разной степени. Зое в гонках оторвало кисть, Панч налетел грудью на штырь, Гектору на ногу упала бетонная плита. Боль горячей режущей волной растекалась от поврежденного места и накрывала с головой. В глазах темнело, мышцы сводило судорогой, и тело начинало колотить. От поднимающегося жара ломило в висках. Даже небольшая ссадина оставляла ощущение ожога. Хуже всех пришлось Баракуде, он сорвался с восьмого этажа, пришел в себя только после третьей аптечки и потом еще долго подергивал головой. До сих пор один Веласкес отделывался царапинами.
Кто они в реальной жизни и зачем пришли в эту игру, выяснять было не принято - традиция. Команда подбирались компьютером, случайно, так, по крайней мере, обещалось в правилах. Их внешний облик и имена создавались на один раз - специально для этой игры. Каждый мог придумать себе индивидуальную маску: фигуру, лицо, пол, но почти все поленились и использовали стандартные, предложенные интерфейсом. Правда, Гектор и Зоя внесли небольшие индивидуальные штрихи.
Зое не понравились волосы и цвет глаз, и она подстригла себя под мальчишку и стала кареглазой. Гектор выбрал классическую фигуру атлета, но смириться с римским носом не смог и задрал его немного вверх, одновременно сплющив на конце. Получился нос картошкой, лицо сразу приобрело глуповато-добродушные черты - этакий русский Ваня. Он чуть было не добавил веснушек, но вовремя сообразил, что с ними будет уже перебор. Имя Гектор к получившейся физиономии подходило мало, но с именами у него всегда были проблемы. Константины, Крисы, Гонзалесы, которые лезли в голову, были еще хуже. Панч и Баракуда не тронули во внешности ничего, но зато выбрали полностью противоположные фигуры - Баракуда длинный и жилистый, а Панч коротышка с бычьей шеей. Веласкес единственный, кто не поленился сотворить себе уникальный образ. Вышел у него лощеный испанский идальго - черные как смоль волосы, усы и, неожиданно, очень бледная кожа и пухловатое лицо.
Внутри точка перехода выглядела как обычная комната со стоящими вдоль стен пустыми стеллажами и громоздящейся в центре тумбой. Дверь в комнате оказалась всего одна, та, через которую они вошли. Напротив двери из стены выпирал большой экран, на котором крупными буквами светилось задание миссии и три пункта дополнительных данных. Предполагалось, что эта информация может им помочь. Само задание было простым - пройти двенадцать боевых зон. Пока ничего захватывать, или уничтожать не требовалось, главное выжить. Первые дополнительные пункты тоже не поражали оригинальностью: "Все, что встретится в зонах - враг с вероятностью 90 процентов", и второе: "Вероятность успеха при прохождении уровня в одиночку 5 процентов. Для пяти человек вероятность успеха - 80 процентов. При уменьшении команды вероятность снижается на 10-20 процентов за одного человека". Подобных условий все ожидали, наоборот, порадовало то, что могут быть исключения.
А вот последний пункт оказался неожиданностью: "Один из команды является виртуальным игроком, и будет мешать выполнению миссии. Вероятность 75 процентов". Первой среагировала Зоя:
--
Что за бред? Один из нас ненастоящий? Агент игры?
--
Почему нет? Ведь так интереснее? - откликнулся Веласкес.
--
Вот влеплю тебе пулю, будет тебе интереснее! - Зоя рассердилась. - Как он будет нам мешать? В спину выстрелит?
--
Не обязательно, и уж точно не специально. К тому же, тот, кто является фантомом, абсолютно убежден, что он нормальный человек. Мешать он будет с полной уверенностью, что помогает. Ну, скорее всего это будет случайность, ошибка, внезапная забывчивость. - Панч, как всегда, больше остальных понимал что к чему. - К тому же есть вероятность, что никакого фантома нет.
--
Точно, один к трем. - Гектор хотел сыронизировать, но прозвучало серьезно.
--
А вычислить, кто из нас ненастоящий, мы не можем? - Веласкесу было интересно. - Какие-нибудь детские воспоминания? Что-то из реальной жизни?
--
Будь уверен, у него воспоминаний не меньше, чем у тебя. - Панч оглянулся на остальных и продолжил. - Повторяю для не самых сообразительных: любой из нас абсолютно уверен, что он является человеком. Давай мы тебе попробуем доказать, что тебя нет.
До Веласкеса дошло. Баракуда сообразил все с самого начала и просто ждал, когда ситуация уляжется в мозгах у остальных.
--
А какая тогда разница? - Зоя, наконец, разобралась с эмоциями. - Если мы все считаем себя людьми, то надо всего лишь приглядывать друг за другом. Мы ведь теперь одна команда!
--
Я про это и талдычу. Только не торопись с выводами. Хочешь - не хочешь, теперь мы все будем подозревать друг друга. - Панч быстро глянул на Баракуду, тот кивнул и поторопил остальных.
--
Раз все ясно, то идем. Что время-то тянуть?
Панч с Баракудой удивительно хорошо сработались на обучающем уровне, слов им почти не требовалось. Гектор их переглядывание заметил, но его больше удивила Зоя. Что-то чересчур быстро она решила, что все одинаковы, и не надо на третье условие обращать внимания. Гектор ей не поверил, правда, сам пока решать ничего не стал, отложил на потом. Тем более, что он-то вполне был способен представить себя порожденьем игры, а свою прошлую жизнь - легендой придуманной компьютером. Веласкеса ситуация просто забавляла.
Медлить дальше смысла не было - в отдыхе виртуальные тела нуждались мало, зато им требовалось питание, аптечка, стимуляторы и обезболивающее. Особенно всех заботило обезболивающее. Оружия в точке перехода им не дали, но тайник отыскался в первой же нейтральной полосе. Вообще-то, у них с нулевого уровня уже было два пистолета, а того, что нашлось в тайнике, с лихвой хватило на всю команду. Тело Гектора обладало навыками снайпера, и он выбрал себе карабин. Веласкес, опробовав импульсный пистолет, поинтересовался:
--
Так что, нас теперь и убить могут?
Панч, в недоумении от такой сообразительности, только покачал головой, а Баракуда фыркнул и предложил:
--
Можешь теперь сам завязать с игрой. Застрелись и ты дома!
Зоя, услышав слова Баракуды, добавила к импульсному пистолету еще и карабин.
--
Тащить не трудно будет? - поинтересовался Гектор.
--
Справлюсь.
Оружие, тем не менее, все забрать не смогли. Предпочли взять побольше аптечек.
Игра не заладилась сразу.
Первый городок, скорее поселок с чистенькими уютными коттеджами населяли коричневые жабоподобные монстрики вперемешку с обычными людьми. Из-за людей и попались. Веласкес не воспринял их за врагов и не стал стрелять. В результате, он и Зоя получили по пуле в спину, хорошо Баракуда вовремя оглянулся. После этого, со злости, прочесали городок очень плотно, перестреляв всех его жителей, но запас аптечек уменьшился основательно. Веласкес не оправдывался, молча выслушал, что ему наговорил Панч, а когда отправились дальше, тихо сказал Гектору: "Не знал, что смерть обжигает".
Вторая зона тоже напоминала город из расположенных кучками башенок разной высоты, и разновидностей монстров здесь было побольше. Людей, к счастью, не было. Веласкес подвел и тут. Желая оправдаться, он вырвался вперед и на площади попал под перекрестный обстрел. Хорошо хоть укрытие нашлось. Панч с Баракудой попытались его вытащить и застряли сами. Выручили навыки Гектора, Зоя помогла ему влезть на башню, и с нее он расстрелял засевших в засаде монстров. Несмотря на очередную неудачу из этой зоны убрались почти без потерь - два легких ранения.
В третьей зоне, которая выглядела как холм, изрытый лабиринтом траншей, пострадали основательней. На этот раз виноваты оказались Гектор с Баракудой, которые понадеялись друг на друга и подпустили нечто паукообразное слишком близко. В результате, всю команду изрядно опалило из бродячего восьминогого огнемета, и аптечки закончились. Зато, выйдя из зоны, нашли очередной тайник, в котором кроме пары тяжелых пулеметов лежали легкие огнеупорные комбинезоны.
--
Все как в жизни, - кивнул Гектор, подгоняя один из них на себя, - стоит поджариться, как тут же находишь защиту от огня.
Один пулемет сразу же прибрал Панч, а со вторым решил попробовать Веласкес. Когда подлечили ожоги и отдышались, выяснилось, что команда распалась. Панч с Баракудой пожелали остальным счастливого пути.
--
Дальше мы идем одни. Здесь воевать требуется, а не загадки разгадывать. На первых же боевых зонах, чуть не полегли. И по нашим следам прошу не бегать. Хотя, это вряд ли поможет, я думаю, игра нас быстро разведет. Да и мы сначала будем стрелять, а потом смотреть в кого попали, а может, и смотреть не будем. - Панч всегда говорил убедительно, не зря он с самого начала игры стал в их команде лидером.
Желания спорить ни у кого не возникло. Гектор и Веласкес с независимым видом промолчали - трудно возражать, когда большинство неприятностей произошло из-за тебя. Зоя порывалась что-то сказать, но тоже передумала. Гектор решил, что она хотела попроситься с ними, да гордость помешала. Переждав полчаса, они отправились к следующей зоне уже втроем.
* * *
Обратно я иду той же дорогой, которая привела меня на перекресток. Идти чуть больше километра, но улица проверена всего час назад, и никаких неожиданностей встретиться не должно. Впрочем, все равно лучше двигаться под прикрытием стен и держать базуку наготове. Немного раздражает тихо свистящий наушник, и я отключаю акустические датчики комбинезона. Вокруг моросит все тот же дождь, под ногами те же лужи, то же журчание воды и ее тихий плеск под сапогами.
Мне уже давно надоело это условно-добровольное испытание. "Давно" - слово странное и не очень точное, особенно, если вспомнить не о двух субъективных неделях, заполненных походом через зоны, а о реальном мире. Я пытаюсь прикинуть, сколько времени прошло в лаборатории - там, где на кушетке, закутанное в эластичный кокон, валяется мое тело. Можно угадать, назвав почти любой срок, но, конечно, не две недели - все, что угодно, от пяти часов до пяти минут. Впрочем, не удивлюсь и пяти секундам.
Формально никто не заставлял меня здесь находиться. Все тесты были сданы, позади двухмесячная практика и выпускные экзамены. Даже торжественное вручение аттестатов уже состоялось. Весь выпуск, вчерашние курсанты, занимались тем же что и я, - начищали перья, готовясь к традиционному ночному загулу. Осталось дня через два явиться в комиссию по найму и выбрать контракт. Будет это челнок на внутренних рейсах или экспедиционное судно, большой транспорт или мелкий буксир определял только аттестат и некоторая доля везения. Лично меня тянуло куда подальше, куда-нибудь за орбиту Юпитера, и, перебирая свои оценки, я считал, что это вполне осуществимо, лишь бы были нужные заявки.
Вот за отглаживанием штанов меня и выловил командир учебной роты. Для меня уже "бывший" командир и "бывшей" роты. Он рекомендовал завтра после обеда явиться в кабинет номер 706 к психологам. Не приказал, а именно рекомендовал, правда, не объясняя, зачем это нужно и почему собственно я. Но вчерашнему курсанту, у которого в послужном списке только запись о двухмесячной практике, не к лицу игнорировать рекомендации командира, пусть и бывшего, к тому же отправлял он меня не в санаторий. Так что все следующее утро я выводил из организма последствия веселой ночи и к четырнадцати ноль-ноль был на седьмом этаже административного корпуса.
За дверью меня уже дожидались, нисколько не сомневаясь, что я появлюсь вовремя. Здесь обошлись без приказов и даже рекомендаций - одними вежливыми просьбами. "Не может ли, господин курсант, то есть, извините, господин пилот помочь науке. Все что от господина пилота требуется - это пройти один необязательный тест. Да-да, совершенно необязательный. Конечно, отказаться можно, но добровольная помощь обязательно зачтется, и когда-нибудь, может быть, поможет господину пилоту. Нет-нет, ничего сложного, всего лишь компьютерная игра. Очень похожа на те, что так любят молодые люди. Обычная стрельба, к тому же в хорошей компании, ну разве что уровень реальности будет повыше".
В наши дни даже самый закоренелый землянин, который и думать не хочет о космосе, без основательной причины не будет отказывать вежливым просьбам психолога. А "господину пилоту" было что терять. Вряд ли бы меня заперли на Земле - сегодня работа в космосе находится даже для инвалидов, - но для того, чтобы я всю жизнь получал контракты только на трассу Луна-Венера, достаточно маленькой пометки в личном деле. Конечно, я согласился - "исключительно ради науки".
Мои воспоминания прерывает подпрыгнувший на внутреннем экране красный столбик - сработал сканер движения. Впереди пусто, и я оглядываюсь назад, одновременно пятясь к дому. Через мгновение плечи упираются в стену, в руках хищно рыскает базука, готовая стрелять в любом направлении. Улица пуста в обе стороны на все доступное сенсорам расстояние. Вокруг что-то меняется, но мне никак не удается сообразить - что. Когда я, наконец, включаю датчики звука и, несмотря на фон, устанавливаю чувствительность до предела, сверху доносится тихий шелест.
Надо мной плотным потоком движутся птеродактили-падальщики. Летят они низко, выныривают из-за дома, к которому я прижимаюсь, и исчезают за крышами на другой стороне улице. Становится понятно, что изменилось вокруг - стало меньше света. Пролетающая стая закрывает собой и так не слишком светлое, затерянное в тумане небо. Постепенно птеродактилей становится все больше, и через некоторое время в их потоке вообще пропадают просветы. Потемнело, как поздним вечером.
Я стою, согнув ноги и упираясь плечами в стену. Мне боязно пошевелиться, но выбранная поза неудобна, и вскоре становится понятно, что долго так не выстоять. Базука в согнутых руках тяжелеет с каждой минутой. Не меняя позы, я медленно начинаю ползти по стене вниз, молясь о том, чтобы не звякнуть чем-нибудь о камни. Земля под задницей появляется только минут через пять, так, по крайней мере, кажется. К счастью, пролетающая туча зубастых птичек не обращает на меня никакого внимания, и я расслабляюсь.
Поток над головой идет еще минут двадцать. Очень медленно ряды птичек редеют, и вскоре среди них начинает проглядывать небо. Все заканчивается несколькими отставшими особям. После того, как последняя тварь исчезает за крышей, я не трогаюсь с места еще минут десять, запоздало проявляя сверхосторожность. А когда, наконец, решаюсь встать и отправиться своей дорогой, впереди раздается выстрел.
* * *
Разрыв в команде помог собраться, и, несмотря на то, что их осталось трое, несколько следующих зон прошли легко. Они перестали уничтожать всех на своем пути - просто намечали предстоящий маршрут и бегом прорывались сквозь зону. Пока игра позволяла держаться тесной кучкой, эта тактика себя оправдывала. Правда, пришлось экономить боеприпасы. Раньше их пополняли, обшаривая трупы, теперь же стало не до остановок. Но в седьмой зоне ситуация изменилась. Появились мины ловушки, и монстрики вооружились гранатометами. Пришлось растянуться цепочкой, чтобы одним взрывом не накрыло всех. И все равно, засевший в засаде "кузнечик", умудрился зацепить сразу двоих. Зоя слишком близко подошла к идущему первым Веласкесу, и ее задело осколками. Хорошо хоть произошло это уже на выходе из зоны.
Гектор расстрелял гранатометчика и выволок на нейтральную полосу Веласкеса. Тот едва дышал, его тело с правой стороны превратилось в сплошную мешанину мяса, костей и железа. На лечение мог уйти весь запас аптечек. Гектор дождался злобно сопящую Зою и, оставив ее с невезучим Веласкесом, забрался на десятиметровый каменный вал, за которым начиналась следующая, восьмая зона. На этот раз им приготовили карьер. Обрывистые, со слабым наклоном каменные стены, разделенные на четыре террасы, опускались на глубину метров пятидесяти, а внизу шло гладкое каменное дно с торчащими высокими шпилеобразными скалами.
Через некоторое время Гектор уловил краем глаза какое-то шевеление. Слева, почти под самой стеной, над которой он расположился, пробирались две фигурки, отбрасывающие на камень резкие пятнышки тени. В бинокль стало видно, что по дну идут Панч и Баракуда. Они шли параллельно друг другу, прикрывая каждый свой сектор.
Ровное дно карьера покрывал еле видимый узор из узких вытянутых треугольников, почти полос, выделяющихся на камне карьера чуть более темным цветом. Основания и дальние вершины треугольников упирались в стены и разбросанные по дну скалы. Гектор не понял, что это за узоры, и попытался разглядеть их в бинокль, но при сильном увеличении они сливалась с камнем карьера. Увидеть их можно было только издалека. Бывшим сотоварищам до первой темной полосы оставалось всего несколько шагов, и они, словно предчувствуя опасность, шли медленно и осторожно. Гектор чуть не закричал, предупреждая о ловушке, но сдержался, не желая в ответ получить пулю. Оставалось наблюдать.
Панч с Баракудой ступили на треугольник почти одновременно, чтобы его пересечь, им требовалось не более десятка шагов. В первое мгновение ничего не происходило, но когда они дошли до середины, раздался резкий звук орудийного залпа, и два тела, пролетев метров двадцать, влепились в стену карьера. Осыпалось несколько камешков, и над узким треугольником, отмечавшим траекторию выстрела, заклубилось легкое облачко пыли.
Встревоженные грохотом, наверх взобрались Зоя и Веласкес. Веласкес все еще был согнут на бок и передвигался медленно и неловко.
--
Что это было? - спросила Зоя, опускаясь рядом и поднося к глазам бинокль.
--
Это..., Баракуда и Панч.
--
Где?
--
Левее и ближе к нам. На стену смотри. Видишь два пятна?
Зоя подрегулировала резкость и выматерилась.
--
Чем это их?
--
Похоже на пневматическую пушку. Полосы видишь? Да, глазами смотри. - Зоя, а за ней и Веласкес, послушно опустили бинокли. - Это следы от выстрелов.
--
И как мы пройдем? - поинтересовался Веласкес.
--
Перебегать будем, они не сразу палят. Надо только дорогу хорошо запомнить.
Через весь карьер дорогу наметить не удалось, дно было ровным, ориентиры приходилось выискивать на стенах и скалах. Основная трудность состояла в том, что, когда спустишься на дно, полос видно не будет, поэтому время от времени придется забираться на скалы. Решили на этот раз не торопиться, к тому же Веласкес ходил с трудом, а отдать ему последнюю аптечку Зоя наотрез отказалась.
Дорога через карьер получилась выматывающей. Медленные осторожные шаги до еле узнаваемого ориентира и быстрый короткий бег почти наугад. Проскакивать через траектории выстрелов было бы не сложно, если бы не Веласкес, для которого Гектор при перебежках служил подпоркой. Несколько раз их едва не зацепило запоздавшими выстрелами, к счастью, обошлось всего лишь хорошими толчками в спину. Зоя делала вид, что ее это не касается, и Гектор, дождавшись, когда она, как лучший среди них скалолаз, полезла намечать путь, заставил Веласкеса использовать последнюю аптечку. Зоя потерю заметила, но промолчала, и молчала всю дорогу, пока они не выбрались на противоположную стену карьера, покинув зону.
Отыгралась она чуть позже, когда на нейтральной полосе им открылся очередной тайник. Гектор с Веласкесом увлеклись, перебирая найденное вооружение - тайник попался богатый. Не считая большого количества аптечек и пищевых брикетов им, наконец-то, достались полные комплекты боевых комбинезонов, а оружия хватило бы на восьмерых, причем на выбор: от пистолетов до гранатометов. Вот тут то Зоя встала перед ними и потребовала внимания - выстрелом из карабина. Потом она направила ствол на Веласкеса и продиктовала свои условия.
--
Мне ничто не мешает выстрелить, ведь это всего лишь игра, а он всего лишь фантом. Не надо возражать, я уверена в этом на все сто. Но все же, я готова его отпустить, пусть идет в одиночку. Лишь бы больше не попадался мне на глаза. Гектор, выбор за тобой. Либо мы уходим вдвоем, либо я ему разнесу мозги, и дальше можешь делать что хочешь.
Веласкес видел, что убеждать Зою бесполезно, и был готов подчиниться. У Гектора имелся небольшой шанс выбить карабин, но смысла затевать драку не было. Не сейчас, так через полчаса, или через сто метров она все равно прикончит Веласкеса, - одной командой им уже не быть. Никакой идеи, как остановить Зою, в голову не приходило, и он молчал. Веласкес напряженно улыбнулся.
--
Оружие-то хоть оставите?
--
Бери, что унесешь. - Зоя поняла, что добилась своего, и решила проявить немного великодушия.
Первым в следующую зону ушел Веласкес, но в этот раз игра не отделила их друг от друга. Гектор с Зоей постоянно натыкались на следы боя, слышали выстрелы. Веласкес мелькал то спереди, то где-то в стороне. Зоя недовольно крутила головой и ругалась сквозь зубы, но Гектор был уверен, что Веласкес здесь не причем - это работают законы игры. Две зоны дались тяжело - приходилось отвоевывать каждую перебежку, но зато не было никаких сюрпризов, так что Зоя, возможно, оказалась права.
В одиннадцатой зоне им приготовили городские кварталы и мелкий моросящий дождь. Вход в город прикрывал автоматический огневой пост, который они обнаружили еще с нейтральной полосы. Гектор быстро расстрелял его бронебойными снарядами. Дальше по улице никакого движения не наблюдалось, но не успели они пройти пятидесяти метров, как сзади замаячила фигура Веласкеса. Он тоже их заметил и демонстративно уселся возле стены дома, давая им время уйти подальше.
Гектор скосил глаза на Зою, но под опущенным щитком шлема лица не разглядишь. Они молча прошагали несколько кварталов, пока не вышли из зоны действия встроенных в комбинезон сенсоров, и фигура Веласкеса не исчезла с экрана. Через несколько домов им попалась темная арка, и Зоя остановилась.
--
С этим пора кончать! Он не отстанет.
--
Я все еще не уверен, что Веласкес фантом игры.
--
Зато я уверена.
Гектору уже надоели и эта игра и этот конфликт, поэтому он только пожал плечами.
--
Он тебя обнаружит.
--
За камнем - нет. - Зоя ткнула стволом в полуосыпавшуюся арку. - Я от тебя помощи не прошу. Можешь пока прогуляться. Только не вздумай подать ему какой-нибудь сигнал, а то я попробую доиграть одна.
--
Как хочешь. - Гектор развернулся и двинулся вдоль улицы. Вскоре Зоя исчезла с экранов - спряталась за камни.
Гектор решил пройти несколько кварталов и подождать ее на каком-нибудь перекрестке.
* * *
Я не успеваю среагировать на первый выстрел, как сразу раздается второй, на этот раз, по-моему, из гранатомета. Догадку подтверждает раздавшийся следом взрыв. Я подавляю порыв броситься вперед и наоборот замедляю шаг, внимательно всматриваясь в туман. Через пару сотен шагов на экране возникает движение. Кто-то, или что-то суетится возле дома, где Зоя устроила засаду. Я удваиваю осторожность и, зафиксировав прицел базуки на мишени, переключаю ее на автоматический огонь. Фигура впереди замечает мое приближение и замирает. Я уже готов выстрелить, но она вовремя разводит руки в стороны, и оружия в них нет.
Когда я приближаюсь настолько, что могу видеть невооруженным взглядом, становится понятно, что это человек, одетый, как и я, в боевой комбинезон. Еще через несколько шагов уже понятно, что это не Зоя. Меня дожидается Веласкес, я не признал его сразу из-за странно раздутого комбинезона. Не опуская базуки, я подхожу вплотную. Арка, где Зоя устроила засаду, основательно разворочена. От дома откололась огромная каменная плита, и теперь она лежит на земле, придавив Зою по пояс.
Зоя еще жива. Лица ее под темным пластиком шлема не видно, но правая рука слабо шевелится, скребя по земле. Я поворачиваюсь к Веласкесу, он стоит в той же позе, немного разведя в стороны пустые руки. Его гранатомет лежит в стороне на камнях.
--
Я дождался, пока вы уйдете. Где-то час выжидал. Потом пошел. В меня выстрелили, я в ответ тоже. Потом подошел, а тут .... Чего тут объяснять-то.
--
Она в тебя не попала?
--
Не совсем, - Веласкес показывает на отверстие в левом боку. - У меня два бронежилета вот и не пробило, но кидануло так что.... - Он не находит нужного слова и продолжает. - В общем, я, падая, стрелял, вот и влупил по стене.
Я опускаю базуку и подхожу к Зое. Веласкес встает рядом со мной.
--
Я ей обезболивающего вкатил. Но эту плиту одному не поднять.
Сомнительно, что ее можно поднять даже вдвоем. Отложив базуку, я присаживаюсь на корточки и снимаю с Зои шлем, осторожно придерживая голову. Мне в глаза бросается очень бледное лицо и прикушенная до крови губа - она находится в сознании и смотрит на меня.
--
Убей его.
Я потихоньку опускаю ее голову на камни, поднимаюсь и вытаскиваю из кобуры пистолет. Веласкес отступает на шаг, но на свое оружие даже не косится. Зоя кривит губы в попытке улыбнуться.
--
Убей его. Его аптечек хватит, чтобы меня вылечить. И мы дойдет. Мы сделаем эту чертову игру!
Я направляю дуло пистолета ей в лицо.
--
Почему? - глаза ее расширяются, но она еще не верит. - Ведь фантом игры не я, - он.
--
А какая разница? - спрашиваю я, и, не дожидаясь ответа, стреляю. Постояв немного, я наклоняюсь над ее телом и прошу у Веласкеса помощи. - Помоги снять бронежилет. Мне в двух тоже будет уютнее.
Веласкес не шевелится, уставившись на мертвое Зоино лицо. Приходится его окликать еще раз. Он выходит из ступора, но помогать мне не спешит.
--
Почему ты убил ее? Ведь фантом, наверное, действительно я.
--
Я уже сказал ей. Кто фантом - разницы никакой. Я, ты, Зоя или Баракуда с Панчем, или вообще никто. В игре это все равно не выяснишь.
Больше я ничего не объясняю, и он не переспрашивает.
* * *
Я редко вспоминаю эту давнюю игру, разве что иногда, после очередного столкновения с психологами, но моя память продолжает хранить о ней много подробностей. Вместе с Веласкесом мы прошли тогда две последние зоны и выбрались на следующий уровень. Но там для нас все быстро закончилось. Мы на четвереньках пробирались по узким каменным катакомбам, когда из бокового прохода выкатился поток мелких животных, похожих на крабов. Нас моментально накрыло с головой. Эти твари легко разрывали на куски боевые комбинезоны и быстро добрались до наших тел. Хорошо, что я услышал последний крик Веласкеса: "Обезболивающее!", так что смерть была медленной, но не очень болезненной.
Вся игра продолжалась меньше двух часов. Потом я еще целый час сидел в лаборатории и отвечал на вопросы. Результатов мне, конечно, не сообщили, и перед посещением комиссии по найму было несколько не по себе. Но все оказалось в порядке - окраины системы от меня не закрыли. Не знаю, встречал ли я в реальной жизни тех, с кем играл тогда в одной команде. Говорить о делах психологов не принято, да и они каждый раз "просят" хранить молчание. Так что сейчас, когда я вспоминаю свой "необязательный" тест, мне все больше кажется, что, кроме меня, в игре не было ни одного живого человека.