В каждом человеке таится возможность стать (или, вернее, снова стать) другим
Октавио Пас
Это началось давным-давно, когда ему было восемь лет. Михаил Огинский сидел на берегу вечернего моря и смотрел в раскинувшуюся перед ним необъятную ширь. Родители отлучились куда-то, за минеральной водой или еще за чем-то, Миша не помнил. Он остался совсем один на тихом вечернем пляже, только где-то вдалеке ныряли отчаянные купальщики. Огинский любовался темно-синей морской далью с красной полосой заходящего солнца, когда это произошло.
Легкий звон тысячи небесных колокольчиков раздался в ушах Михаила Огинского; он потряс головой, но звон не проходил. Огинский закрыл глаза и покорился тому, что все больше захватывало его, и вдруг услышал ее.... Это была тихая чудесная мелодия, она казалась очень знакомой, настолько знакомой, будто Михаил слышал ее и раньше, и вчера, и полгода назад, и задолго до своего рождения.
Какое-то чувство подсказывало Мише, что он никогда раньше не слышал этой мелодии, но образы, которые мелодия рождала в душе Огинского, казались такими знакомыми, словно его собственными. Здесь были и легкая грусть, и тихая печаль, и внезапная вспышка просветления, и шум ночного дождя по стеклу, и долгие дороги в ночи, и сосны, шумящие над морем, и луна, запутавшаяся в ветвях старой сосны, и медленное кружение падающих снежинок... Было в мелодии еще что-то, что Михаил никак не мог понять, словно она была написана в давние времена, в жаркой неведомой стране, и отблеск того колорита нашел отражение в прекрасной мелодии. А солнце все опускалось. Так тихо, тихо...
Это была мелодия Огинского и ничья больше. С того самого дня, когда он услышал ее, Михаил полюбил мелодию всем сердцем. Потом он еще несколько раз слышал мелодию в своем сердце, и каждый раз его сердце все крепче и крепче привязывалось к ней. С детства Огинский бессознательно напевал и насвистывал удивительную мелодию в минуты созерцания, в печали и в радости.
Позже Михаил понял, что какие-то волшебные нити непонятным образом связывают нас с тем или иным эпизодом, запахом, звуком и только потом, через многие-многие годы мы начинаем понимать, для чего это было нам дано. Эта мысль навела Огинского на то, что, вероятно, и его мелодия дана была ему не случайно. Хотя бы потому, что, пытаясь лучше уяснить для себя ее звучание, Михаил пошел в музыкальную школу, где прилежно учился сольфеджио и игре на акустической гитаре.
Тысячи раз Огинский пытался положить свою мелодию на ноты, но каждый раз он слышал все новые и новые оттенки звучания. И вот, когда Михаил уже, казалось, "поймал" мелодию и положил ее на ноты, он вдруг услышал ее по радио. Когда же Огинский попытался узнать, кто действительно написал его любимую мелодию, он узнал лишь то, что мелодия была написана неизвестным автором в далекой Испании в семнадцатом веке.
Но и здесь история с чудесной мелодией не закончилась. Поняв, что мелодия, которую Огинский столь долгое время считал своей, уже написана, гитарист не разочаровался в любимой мелодии - он слишком сильно ее любил. Михаил готов был разделить мелодию не только с автором, но и со всем миром. И пусть она написана кем-то другим, за много лет до этого, но ведь и гитарист Огинский может внести посильный вклад: он может ее играть.
С тех пор Михаил включил мелодию во все концерты, он начинал с нее выступления, в исполнение любимой мелодии он вкладывал всю душу. Хотя Огинский был высоким темноволосым красавцем с ясными голубыми глазами, которые так нравятся женщинам, он не был непревзойденным виртуозом, к тому же он никогда не стремился сделать карьеру и не обращал внимания на закулисные игры, поэтому стать знаменитым музыкантом ему так и не удалось. Все, что гитарист Огинский умел хорошо делать, - это играть на гитаре.
Однажды в ночном клубе Огинский вышел к микрофону и попросил всех на минутку остановиться и послушать. И, когда толпа немного затихла, Михаил сыграл на гитаре любимую мелодию, вложив в нее все свое умение. Он играл гордо и радостно, как в первый день творения, играл мощно и смело, вкладывая в мелодию всю душу, вопил на весь свет о любви и свободе.... Жаль только, что никто так и не понял его.
Огинский отложил гитару и грустно пошел за столик, когда к нему подошла красивая девушка. Они о чем-то заговорили, а потом девушка спросила, для чего он играл. Что Михаил мог сказать? Что он не знает, почему это с ним происходит? Что неистовый восторг, который вызывает в его душе чудесная мелодия, не дает ему остановиться? Что, собственно, только ради нее он и живет? Они начали встречаться и вскоре поженились.
Она работала официанткой в ресторане. Конечно, не Бог весть, какая профессия, но именно Оксана помогла Михаилу найти работу, когда он ушел из филармонии. Она поговорила с директором, и через три дня Огинский пошел работать в ресторанный оркестр.
Довольно скоро Михаил понял, что в ресторане он не сможет исполнять любимую мелодию. Одно время он даже бросил работу и пробовал играть в подземных переходах, но необходимость кормить жену и маленького сына снова заставила Огинского пойти работать в ресторан. И все, что гитарист мог себе позволить, - по выходным идти в подземный переход и там, под тусклыми лампочками, целыми днями играть мелодию для людей. Михаила даже начали считать слегка тронутым из-за постоянного пристрастия к его мелодии, но он не обращал внимания на досужие разговоры. Огинский любил свою мелодию и хотел подарить ее людям.
Шло время. Михаил Огинский постарел, но он так и не утратил любви к чудесной мелодии. Единственное, что его огорчало, это то, что его слышало слишком мало людей. Но тут он ничего не мог поделать.
...Однажды Огинский увидел волшебный сон: будто он умер и видит невероятное радостное сияние. И из прекрасного сияния (ему приснилось) до Михаила донесся тихий всепроницающий голос:
--
Твоя верность, твоя настойчивость достойны самой высокой награды. Ты напишешь эту мелодию, ты действительно напишешь ее в семнадцатом веке от Рождества Христова в солнечной Испании.
--
Но как же я напишу мелодию, если она уже написана? - удивился Огинский.
--
Пусть это тебя не волнует, - Михаил почувствовал улыбку в голосе Бога. - Ты с самого начала должен был написать ее. Именно ты будешь тем неизвестным автором, простым испанским гитаристом. Ведь слава тебе не нужна?
--
Нет, Господи, зачем мне слава? - тихо ответил Огинский. - Мелодии мне вполне достаточно.
После этого гитарист проснулся. Он открыл глаза: за окном сияло голубое небо, и новый день вступал в свои права. На соседней подушке тихо посапывала Оксана, красивая как никогда. Теперь Михаил знал, что время не линейно, что оно может двигаться как в одну, так и в другую сторону. Огинский знал, что, когда он умрет и его душа по воле Бога переродится в ином мире, он станет испанским гитаристом, будет бродить по дорогам прекрасной Испании и петь хвалу Богу, и воспевать Вечную Возлюбленную. И именно он, гитарист Михаил Огинский, напишет эту самую мелодию. Правда, звать его будут по-другому, и, вероятно, он даже не вспомнит о своей теперешней жизни.
И еще Огинский знал, что он так никогда и не станет знаменитым. Но ведь это не самое главное, правда?