Ашихмин Сергей Сергеевич
Снова поражение

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Молодой учёный обнаруживает существенное изменение значения одной из важнейших физических констант. Небывалое открытие сулит престижнейшие научные награды. Но вскоре первоначальная радость сменяется ужасом. Какая тайна скрывается за удивительным открытием?
  1
  
  Андрей нетерпеливо дул на слишком горячий чай, ожидая завершения расчётов. Строки чисел мелькали на экране и уже вызывали тошноту, но аспирант очень хотел побыстрее расправиться с пустяковым заданием и отправиться в тёплый кампус.
  
  Наконец, надпись в строке состояния сменилась на "Ready" и Андрей запустил скрипт-обработчик. Через несколько томительных минут консоль выдала число, ради которого он мёрз в обсерватории с самого утра - постоянную Хаббла.
  
  Андрей подумал, что смотрит куда-то не туда. Он даже ткнул в число пальцем - 351,24.
  
  Аспиранта словно оглушили. "Этого не может быть", - стучало в голове. Выходило, что скорость разлёта галактик равна 351,24 километров в секунду в радиусе мегапарсек. А должно получиться около 75. Даже 80 вызвало бы сильнейший переполох, но 351,24! Получается, что скорость расширения Вселенной примерно в пять раз больше, чем считалось всего день назад?!
  
  "Нужно искать ошибку", - подумал Андрей, открывая исходный код скрипта. От волнения руки дрожали, но он пока запретил себе думать о числе. "Здесь точно ошибка". Надёжность самих данных не вызывала никаких сомнений, ведь они были получены с космической обсерватории "Планк".
  
  Перво-наперво аспирант проверил вычислительный блок - самое очевидное место ошибки. Прогнал тестовый пример с различными параметрами, но скрипт работал безупречно. "Ну тогда я неправильно считываю данные!" - пробормотал Андрей, перемещаясь курсором к блоку обработчика файла данных. Несмотря на большой объём - около пяти гигабайт - сама процедура обработки довольно проста, максимум, что можно сделать - допустить глупую ошибку с индексацией массива. Но ничего подобного Андрей не нашёл - код выглядел чистым.
  
  Молодой учёный переключился на окно вывода и снова посмотрел на результат. Да нет, не может такого быть, ну не в пять же раз больше! Он решил прибегнуть к надёжнейшему методу проверки - перезапустить программу. Замелькали бесконечные столбцы чисел и Андрей задумчиво отхлебнул тёплый чай.
  
  Когда аспирант получал вчерашним вечером задание от научного руководителя проверить постоянную Хаббла, то немного расстроился. Задача была технически муторной, но идейно простой, а Андрею очень хотелось поскорее приступить к настоящим передовым исследованиям. Но, главное - показать себя с лучшей стороны, - подумал он тогда, поэтому с энтузиазмом прибыл в обсерваторию ранним утром, чтобы к вечеру доложить о выполнении.
  
  "Ready". Андрей надеялся на какой-нибудь мусор в оперативной памяти, помехи, приливы или фазу Луны, но в последней строке консоли стояло то же число - 351, 24. "Не может быть, не может!".
  
  Аспирант встал из-за стола и принялся наворачивать вокруг него круги. Скрипт работает правильно. Его логика проста и в тысяче строчек кода негде ошибиться. Значит, остаются данные спутника. Но если они неверны, то неисправно что-либо из оборудования, а внутренняя система диагностики сообщила бы об этом задолго до отправки данных. Если только она сама не повреждена. В любом случае, скорее всего, со спутником проблемы. Нужно связываться с Михаилом Виленовичем.
  
  Андрей, не прекращая кружить вокруг стола, достал телефон и набрал научного руководителя.
  
  - Здравствуйте, Михаил Виленович! - взволнованно поприветствовал аспирант, - я тут вроде закончил ваше задание, но что-то не сходится.
  
  - Андрей, добрый вечер! Так закончили или нет?
  
  - Ну да, программу написал, данные обработал, но результат странный!
  
  - А что странного? Программу проверили? Может в вычислениях ошибка или файл неправильно считываете? Посмотрите индексы!
  
  Андрей закатил глаза. "Конечно же я забыл проверить индексы!" - язвительно подумал он и ответил:
  
  - Всё проверил, программа правильная!
  
  - Так а что выдаёт?
  
  - Триста пятьдесят один и двадцать четыре!
  
  Секунда шумного сопения в трубку.
  
  - Да быть такого не может, Андрей! Ну в самом деле, проверьте ещё раз! - то ли взволнованно, то ли раздражённо прогудел Михаил Виленович.
  
  - Я проверил, на тестовых примерах работает правильно! Может со спутником что-то?
  
  Доктор наук, профессор, заведующий кафедрой физики космоса НГУ, Десятников Михаил Виленович шумно дышал в трубку и что-то соображал.
  
  - Андрей, оставайтесь на месте, я сейчас приеду и вместе помусолим! - наконец громко сказал он и, не дожидаясь ответа, бросил трубку.
  
  "Да уж, тут есть, что помусолить!" - подумал аспирант, задумчиво глядя на невероятное число.
  
  
  
  2
  
  Пока Михаил Виленович ехал, Андрей успел ещё два раза внимательно проверить код и прогнать данные спутника. Результат остался тем же. Где-то в глубине души, параллельно мыслям о стопроцентной поломке спутника, заискрилась надежда. А вдруг всё верно? Вдруг все учёные до этого как-то неправильно считали постоянную Хаббла, и на самом деле Вселенная расширяется со скоростью, впятеро большей, чем считалось? Это же будет невероятное открытие - полный пересмотр масштабов космоса, уточнение эволюционных теорий! Помимо воли, в голове возник образ вручения Нобелевской премии, как он сердечно пожимает руку королю Швеции и восходит на помост произносить благодарственную речь...
  
  Тяжёлая металлическая дверь шумно открылась и вывела Андрея из грёз. В обсерваторию вошёл мужчина богатырского сложения, на ходу снимая шапку и пальто. В блестящей лысине, окаймлённой седыми волосами, отразился свет люминесцентных ламп.
  
  - Михаил Виленович, здравствуйте! - подбежал ещё раз поздороваться с научным руководителем Андрей и хотел было что-то добавить, но учёный его перебил:
  
  - Андрей, ну что тут у тебя за числы? Да не может такого быть, и спутник сломаться не может, у него система...
  
  - Диагностики, знаю! - непочтительно перебил его аспирант, - Михаил Виленович, я много раз всё проверил!
  
  Профессор повесил пальто на вешалку у двери, шапку бросил на верх серверного шкафа рядом. Широкими шагами Михаил Виленович подошёл к компьютеру и внимательно посмотрел на экран.
  
  - Ну давай глянем! Вот оно? - указал доктор на число.
  
  - Да! - горячо выпалил Андрей, - я проверил и численный метод, и... - аспирант осёкся, увидев, что Михаил Виленович начал негромко бубнеть под нос. Это был знак того, что в голове Десятникова теперь только дело - внешний мир временно перестал существовать, и делиться своими соображениями пока что бесполезно.
  
  Андрей внимательно изучал лицо профессора, в надежде угадать ход его мысли. Тот уже просматривал последние строки, выделяя курсором нужные места. Дойдя до последнего символа, Михаил Виленович замолчал. Андрей не решился что-нибудь сказать. Не произнеся ни слова, Десятников вернулся в начало кода и с ещё большей тщательностью принялся изучать скрипт-обработчик.
  
  "Да! Да!" - возликовал Андрей. Десятников Михаил Виленович, Нобелевский лауреат по физике "за разработку численных методов интегрирования континуальных интегралов Фейнмана" был не из тех, кому нужно два раза просмотреть довольно простой код, чтобы найти ошибку. Только исключительная научная ценность намечающегося открытия могла толкнуть его на это. Сердце Андрея колотилось от волнения, руки дрожали. Он отмёл гипотезу о поломке "Планка" как чрезвычайно маловероятную и с нетерпением ждал, когда же Михаил Виленович произнесёт хоть слово.
  
  Во второй раз дойдя до конца, в полном молчании, Десятников запустил скрипт. Обработка шла минут десять, и двое учёных - только начинающий свой путь, и уже пожавший его плоды, неотрывно, не дыша, следили за мелькающими числами.
  
  "Ready". 351,24.
  
  
  
  3
  
  - Так, Андрюша, сейчас главное не спешить, - как-то по-отечески обратился к нему Десятников, - нужно проверить спутник. Он пытался говорить спокойно, но чудные мальчишеские интонации выдавали сильное волнение. Аспирант понял, что научный руководитель тоже не верит в поломку.
  
  - Да, Михаил Виленович, а как это сделать? Это долго?
  
  И без того взволнованный, Андрей растрогался интонации Михаила Виленовича и едва поборол желание обнять его. "Когда всё подтвердится, тогда точно обниму".
  
  - Ну, есть у меня кое-какие связи, - хитро улыбнулся Десятников и достал телефон. Он долго водил по экрану пальцем, пока, наконец, не приложил к уху. Андрей незаметно придвинулся ближе, чтобы тоже услышать разговор.
  
  Расслышать собеседника, некоего мистера Аттвуда было трудно. Разговор шёл о проверке данных, но деталей Андрей не разобрал. Через несколько минут, шумно попрощавшись, профессор положил трубку и сказал:
  
  - Это Роберт Аттвуд из Института астрофизики Общества Макса Планка, мы с ним знакомы ещё по работе над теоретическим обоснованием сверхмощных гамма-всплесков.
  
  Андрей со стыдом осознал, что не читал этих работ. Да и как их все можно было прочитать - более трёхсот научных статей самой широкой тематики: от квантовой хромодинамики, до численного моделирования магнитосфер?
  
  Доктор продолжил:
  
  - Роберт, к счастью, сейчас свободен. Он соберёт пару проверенных ребят и на месте запросит прямые данные с "Планка". Они поступят на внутреннюю распределённую локальную сеть, к которой мы тоже подключимся. Параллельными вычислениями мы получим постоянную Хаббла за несколько секунд.
  
  Он говорил и одновременно переписывался с Аттвудом, обсуждая детали. Андрей уже готовил второй компьютер к параллельным вычислениям. Через пару минут Михаил Виленович торжественно произнёс:
  
  - Ну что, Андрюша, готов? Начинаем!
  
  
  
  4
  
  По чёрному экрану одного из компьютеров неслись неразличимые столбцы чисел. На втором были запущены чат и скрипт параллельных вычислений, как и за тысячи километров от них, в Германии. Андрей нервно жевал губу, Десятников скрестил руки на груди и напряжённо смотрел на строку состояния, словно пытаясь заколдовать её. "Только бы подтвердилось, только бы подтвердилось!" - молился богам физики молодой аспирант. На какой-то момент ему стало казаться, что это сон, и нет никаких 351,24 километров в секунду, они допустили дурацкую ошибку и серьёзно опозорились перед коллегами...
  
  "Ready".
  
  То, что они увидели, повергло в шок. На другом конце оптоволоконного кабеля Роберт Аттвуд с двумя молодыми Philosophy Doctors так же безмолвно смотрели на результат и не могли понять, мираж это или какое-то наваждение:
  
  1 011,02.
  
  Андрей вопросительно и с неясной надеждой посмотрел на своего учителя. Сейчас он казался сам себе маленьким и беспомощным, и ожидал от лауреата самой престижной в области физики премии на планете простого и ясного ответа.
  
  Десятников молчал. Казалось, весь мир для него сжался в число на экране. Ничем не примечательное для непосвящённых, и непостижимое для овладевших тайнами физики. На мгновение аспиранту показалось, будто в глазах профессора мелькнул безумный огонёк.
  
  Постоянная Хаббла увеличилась почти в три раза. И предыдущий результат был фантастическим, настоящим переворотом в астрофизике, но этот? Данные поступали в режиме реального времени, вычисления проводились параллельно и их проверяли опытные физики, ошибки быть не может. Только если спутник не вышел из строя, что практически невозможно, так как система диагностики вернула "зелёный" сигнал, а данные пришли не повреждёнными. Неужели они на пороге величайшего открытия тысячелетия?
  
  Звук нового сообщения вывел их из транса. Михаил Виленович вздрогнул и рассеянно посмотрел на чат. Он пока не понимал смысла написанного (а точнее - не вникал в него), потому что голова была занята лишь одним: как это объяснить? Где-то глубоко внутри блеснула слабая искра давно погребённой идеи, но он сильным волевым усилием заставил её погаснуть. В тот раз она едва не стоила ему карьеры и клейма лжеученого, второго раза он не допустит. Существует простое объяснение, нужно лишь успокоится и внимательно перепроверить каждый шаг. К счастью, он не один - четверо первоклассных специалистов по физике ("пусть и некоторые еще очень молоды" - чуть улыбнувшись, посмотрел Десятников на Андрея) не дадут заплутать в лабиринте безумных идей.
  
  - Андрей, что пишут коллеги? Нам не привиделось, что постоянная Хаббла прибавила в весе? - несколько нарочито весёлым тоном спросил профессор.
  
  - Нет, они послали запрос в НАСА, чтобы те провели низкоуровневую диагностику "Планка", - ответил аспирант, жадно читая каждое сообщение, - на всё про всё минут пятнадцать.
  
  Десятников два раза перечитал последние сообщения Аттвуда. Они были совершенно сухими по своему языку, будто бы не намечается самое удивительное открытие двадцать первого века. "Настоящий учёный!" - почувствовал гордость за английского товарища Десятников.
  
  Да, двадцать первому веку жизненно необходимо открытие такого масштаба. Почти сто лет прошло со времени создания квантовой механики и теории относительности. В космос запускают одни спутники связи, людей на Луне нет и не будет в ближайшие лет пятьдесят (про Марс и говорить нечего). Поиски Новой Физики на Большом Адронном Коллайдере не увенчиваются успехом, и физикам всё сложнее оправдываться перед государством и инвесторами. Слишком долго не было в фундаментальной науке открытий, потрясавших основы мироздания, и изменение постоянной Хаббла - одно из таких. Вселенная расширяется гораздо быстрее, чем предполагалось, а это значит пересмотр всего - квантовой механики, космологии, астрофизики.
  
  Десятников был абсолютно уверен, что спутник исправен, и такую же уверенность он ощущал в молодом ученике. Да, на его щеках румянец от сильного волнения, но лишь от того, что Андрей уже подыскивает возможные гипотезы. "Ну точно в меня!" - улыбнулся профессор, и сказал вслух:
  
  - Ну что, пока суть да дело, может чаю?
  
  - Совершенно не возражаю, Михаил Виленович! Сейчас будет! - радостно ответил аспирант и, полный энтузиазма, отправился на "кухню" - закуток между входной дверью и серверными шкафами.
  
  
  
  5
  
  Пока Андрей готовил чай, Десятников набрасывал в толстой тетради на пружине размашистые формулы. Он знал, что Роберт с коллегами делает сейчас то же самое, и спортивный азарт лишь увеличивал размеры греческих и латинских букв. Это не была гонка за приоритет - все понимали, что он за Андреем. Такова профессиональная этика - уважение коллег от интересной гипотезы значило порой больше, чем самые престижные премии и звания.
  
  - Михаил Виленович, чай! - сказал Андрей, с жадным любопытством заглядывая в тетрадь, - у вас уже есть какие-то идеи?
  
  - А то! Давай вот тут присядем! - весело ответил Десятников, расчищая свободное место у компьютеров. Он посмотрел на часы и добавил:
  
  - У нас есть еще где-то десять минут, и Аттвуд там не ворон считает! Давай с тобой вместе помусолим!
  
  Как же Андрей любил эти "помусоливания"! Так профессор называл обсуждение новых гипотез без твёрдой теоретической базы. Квантовая пена, дискретность пространства-времени, сингулярность до возникновения Вселенной - самые передовые и безумные идеи, о которых физики говорят лишь шёпотом! И это были не пустые разговоры - Десятников никогда бы не стал Нобелевским лауреатом, если бы любил просто поболтать. Андрей всегда поражался его невероятной способности находить нужный математический формализм для описания самых головоломных идей, и втайне мечтал стать похожим на него.
  
  Михаил Виленович дописал ещё одну формулу и придвинул тетрадь к Андрею:
  
  - Первое, что приходит в голову - мы недооценивали отрицательную плотность тёмной энергии.
  
  - То есть она как-бы изнутри распирает Вселенную? - посмотрел аспирант на формулы, но из-за размашистого почерка они больше походили на рецепт, выписанный врачом.
  
  - Да! Я тут приблизительно прикинул, и получил значение плотности для новой постоянной Хаббла, - профессор указал на нечто, отдалённо напоминающее слона, нарисованного одной линией, - но остаётся одна проблема.
  
  - Какая? - Андрей успел только догадаться, что хобот означал минус.
  
  - Почему за последние два дня мы получили три различных значения: старое в 66,93, твоё в 351,24, и только что вычисленное в 1 011,02 километров в секунду на мегапарсек?
  
  - Ну, всегда остаётся же шанс, что наши данные неверны - спутник сломан, или ещё что-нибудь?
  
  "Молодец! Призрак скорой славы не застилает глаза!" - удовлетворённо подумал Десятников, а вслух сказал:
  
  - Верно! Поэтому один ответ у нас есть: поломка. Но остаётся и другая возможность!
  
  - А стоит ли тратить время на другую возможность до полного исключения первой?
  
  "Ба! Да парень крепче, чем я думал!". Андрей продолжил:
  
  - И мне сначала казалось, что спутник в порядке. Но когда я наливал чай в кружку, то горячие брызги напомнили мне про космические лучи ультравысоких энергий. Одна такая частица, попавшая в детектор, вполне может спровоцировать поток неверных данных!
  
  Космические лучи! "Ну вот я и старею!" - подумал Десятников. Эта мысль почему-то развеселила его и разожгла ещё больше азарта. Способен ли он ещё пободаться с молодёжью?
  
  - Ага, а шансы можешь прикинуть? За прошлый год зарегистрировали два таких луча с общим количеством в двадцать две частицы. Подели диаметр детектора на диаметр Земли и...
  
  - Ну это уж точно не менее вероятно, чем тёмная энергия с переменной отрицательной плотностью! - горячо перебил профессора аспирант. Андрею показалось, что он высказался более резко, чем следовало бы. Он покраснел и замолчал.
  
  Десятников улыбнулся. Кажется, эта вспышка доставила ему большое удовольствие. Ему нравилась страсть ученика.
  
  - А с чего ты взял переменную плотность? Я говорил просто про отрицательную!
  
  - Но только так можно объяснить три различных показания! Вы хотите сказать, что ни с того ни с сего Вселенная начала сама себя раздувать изнутри со всё возрастающим ускорением?
  
  - Так она и до этого себя раздувала!
  
  - Да, но в радиусе мегапарсека расширение оставалось постоянным!
  
  Звуковой сигнал нового сообщения прервал их спор. Мгновенно забыв о нём, оба прильнули к экрану, вчитываясь в каждое слово. Новости были ошеломляющими. Во-первых - спутник в порядке. Низкоуровневая диагностика и экспресс-тесты показали, что "Планк" полностью готов к работе. Во-вторых - Аттвуду удалось договориться о трансляции данных в режиме реального времени. Для этого дирекция Института астрофизики Общества Макса Планка предоставила им ещё один вычислительный кластер. Трансляция начнётся с минуты на минуту, и Аттвуд выдавал инструкции о подготовке к приёму.
  
  - Так значит?.. - только и смог произнести Андрей.
  
  Десятников подошёл к нему и взял за плечи:
  
  - Андрюша, сегодня ты совершил великое открытие. И сейчас мы его подтвердим!
  
  Ком в горле не дал Андрею вымолвить и слова. Он смотрел на улыбающегося учителя, и огонь невыразимой благодарности разгорался в его сердце.
  
  Десятников догадывался о чувствах Андрея. Сам такой же безотцовщина, полуголодный, он мечтал о физике, когда вокруг была послевоенная разруха. Безграничная вера школьного учителя убедила его в правильности выбранного пути, и когда он с блеском защитил кандидатскую, то поклялся, что и своему ученику передаст эту веру.
  
  - Ну, приступим к рутине? - задорно подмигнул Десятников.
  
  - Да, Михаил Виленович! Мне нужно скачать новый скрипт?
  
  - Я сейчас сам передам! - ответил профессор, громко стуча по клавишам, - получил?
  
  - Да, есть! Запускать?
  
  - Погоди, добавь ключ /TimeDelay:11.34!
  
  Андрей ввёл в командную строку соответствующую инструкцию и нажал"Enter":
  
  - Готово!
  
  
  
  6
  
  Роберт Аттвуд сообщил, что длительность передачи будет такой, какой нужно для подтверждения открытия - хоть двое суток. Дополнительный кластер позволит обрабатывать данные в реальном времени, так что к утру можно надеяться на статью, которую без очереди примет Physical Review. Сеансы будут длиться по десять секунд, плюс около четырёх секунд на обработку. Итого, каждые четырнадцать секунд группа учёных будет получать новое значение постоянной Хаббла. За час они соберут 257 значений, что более чем достаточно. На остальную ночь они запланировали писать статью.
  
  "Ready". 12 303,00.
  
  Андрей ожидал чего-то подобного. Что ни измерение, то новая постоянная. Он почувствовал смутную тревогу. Не могли тысячи физиков по всему миру неправильно считать в течении десятилетий, а потом вдруг оказалось, что они ошибались на три порядка. Что думает учитель?
  
  Десятников, казалось, полностью отрешился от мира. В отличие от аспиранта, он совершенно не ожидал увидеть, что постоянная увеличилась в десять раз за полчаса. Его расчёты неплохо увязывались с предыдущим значением, а полученные Андреем первоначальные 351,24 километра в секунду на мегапарсек он посчитал результатом неполной замены старых данных новыми.
  
  "Ready". 101012,01.
  
  Господи, да что происходит?
  
  - Михаил Виленович? - голос Андрея прозвучал словно из далёкого мира.
  
  - Да? - хрипло ответил Десятников.
  
  - Давайте спросим Аттвуда? Он получает те же результаты?
  
  - Да, да... Да, хорошо, надо спросить... - рассеянно ответил профессор. Призрак старой безумной идеи вновь вспыхнул в его глазах. "Подожди. Не торопись", - с трудом успокаивал себя Десятников, набирая сообщение.
  
  Аттвуд ответил положительно. Они получали совершенно те же числа.
  
  "Ready". 3 001 447,20.
  
  - Невозможно, - прошептал Андрей. Зарубежные коллеги подумали то же самое. Через несколько секунд придёт новый результат, а времени не хватало даже на примерное осмысление старых. Все, кроме Десятникова, загадали, что сейчас должно быть число, в десять раз большее.
  
  "Ready". 706 091 118,28.
  
  Андрей ринулся к телескопу. "Я в это не верю! Невозможно!". Если числа верны, то Проксима Центавра должна уже удалиться примерно на миллиард километров. Времени на точное определение расстояния нет, но фотометрическое сравнение на компьютере покажет, действительно ли она удалилась. Второй телескоп радиусом два метра был свободен, и Андрей наводил его на ближайшую к Солнцу звезду, параллельно загружая старые снимки для сравнения и благодаря безоблачную погоду. Он не знал, что Аттвуд уже наложил изображения, и их первоначальное радостное волнение сменялось тревогой.
  
  Пока аспирант настраивал телескоп, Десятников получил восемь новых значений - постоянно возрастающую последовательность чисел. Его дыхание стало неровным, на лбу выступила испарина, странная улыбка исказила лицо. Он с трудом оторвал себя от экрана и на ватных ногах подошёл к Андрею. Тот уже сравнивал снимки. Результат был ясен по одному только лицу аспиранта.
  
  - Андрюша, клетки! - схватил его за руку Михаил Виленович.
  
  - Что?
  
  - Клетки! Клетки расширяются!
  
  Вид у Десятникова стал болезненный. Он говорил тяжело и отрывисто. Андрей безуспешно попытался высвободиться от неожиданно крепкой хватки профессора.
  
  - Андрюша, я был прав! Понимаешь? Дискретное пространство-время! Оно состоит из клеток! Они расширяются! Распад метастабильного вакуума, отрицательная плотность тёмной энергии - всё это чушь! Мы в клетках! И они расширяются!
  
  - Михаил Виленович, про что вы говорите?
  
  Андрей испугался. Десятникова словно подменили - пять минут назад он был спокойным, уравновешенным профессором, а сейчас нёс что-то бессвязное про некие клетки пространства.
  
  - Разве ты не видишь, Андрюша? Посмотри на числа! Масштабы ускоренного расширения Вселенной больше, чем мы думали! Но я знал, я догадывался!
  
  Он отпустил Андрея и подбежал к столу, схватил тетрадь с ручкой и тут же побежал обратно, на ходу выписывая формулы.
  
  - Вот, посмотри! Смотри, теперь только ты и я знаем правду! Это клетки, и мы внутри них!
  
  И так трудный почерк профессора превратился в бессвязные каракули, аспирант совершенно ничего не смог разобрать. В голове царил хаос. Пытаясь хоть как-то совладать с ним, он спросил:
  
  - Михаил Виленович, какие клетки? У вас есть объяснение?
  
  - Да, Андрюша, есть! Иди сюда!
  
  Профессор потащил его к компьютеру.
  
  - Смотри на эти числа, видишь? Скажи, ты видишь?
  
  Постоянная Хаббла выражалась тридцатизначным числом. Андрея охватил страх вперемешку с потусторонним восторгом - как при надвигающейся буре.
  
  - Постоянная увеличивается в невероятных масштабах, - ответил аспирант.
  
  - Да! - воскликнул Десятников, - увеличивается в огромных масштабах! И знаешь, что скоро произойдёт?
  
  В животе Андрея похолодело. Он знал, что хотел сказать его учитель, но отказывался верить в происходящее.
  
  - Скоро нас не станет, - внезапно шёпотом продолжил Десятников, - пространство состоит из клеток, которые с каждой микросекундой экспоненциально расширяются. Когда размеры клеток достигнут размеров кварков...
  
  Андрей не мог произнести ни слова. Чему верить? Данным высокотехнологичного спутника, обработанным на сверхсовременных компьютерах, или внутреннему чувству, что такого не может быть, ну просто не может быть! Да, теории предсказывали смерть Вселенной, но в таком отдалённом времени, которое можно считать бесконечным!
  
  Андрей увидел себя из-за плеча. "Деперсонализация", - подумал он. Психика защищалась, оставляя только холодный рассудочный механизм. "Надо посмотреть на небо". Он отодвинул профессора в сторону, словно манекен, и побежал к двери. Десятников никак не отреагировал, а лишь смотрел куда-то сквозь толстые стены обсерватории.
  
  Холодный воздух обжёг лёгкие аспиранта. Над головой зияло бездонное чёрное небо. Ни единой звезды, только непередаваемая пропасть.
  
  - Это правда... - прошептал Андрей.
  
  Холод вернул ему ощущение себя, и разделение на рассудочную и чувствующую части ощущалось особенно остро. Он смотрел в бездну и пытался прикинуть, сколько времени осталось. Неважно, прав Десятников насчёт клеток, или нет. Скоро расширение пространства станет таким, что нарушатся межъядерные взаимодействия. Всё просто исчезнет. Как это будет?
  
  За спиной громыхнула дверь. Десятников подбежал к Андрею и, тяжело дыша, взял его за руки:
  
  - Андрюша, всё. Десять секунд.
  
  Андрей посмотрел в глаза учителя. Его зрачки были такими же чёрными, как и опустевшее небо.
  
  - До свидания, Михаил Виленович...
  
  
  
  7
  
  Номер Ум устало опустил руки и запрокинул голову. Кристальный голубой свод отразился в больших серых глазах, покрасневших за сутки неотрывного наблюдения за Сферой.
  
  - Всё? - сочувственно спросил Номер Ол из-за спины.
  
  Последний час он смотрел, как Брат держал руки над Сферой и сосредоточенно следил за разливающейся по ней черноте.
  
  - Да, всё. Снова.
  
  - Причины те же?
  
  Номер Ум глубоко вдохнул, словно перед важным признанием.
  
  - Нет, - тихо выдохнул он, - Он нашёл новую лазейку.
  
  Едва заметная тень скользнула по красивому янтарному лицу Номер Ол.
  
  - Разве такое возможно? Как? - старательно спрятав тревогу, спросил он.
  
  - Всё началось с открытия ими Квантовой Механики - в этот раз они забрались очень далеко.
  
  - Они разгадали, что Сфера имеет клеточную структуру?
  
  Номер Ум перевёл взгляд с голубого купола на залитую тьмой треснувшую Сферу. Она покоилась на тщательно отполированном небольшом мраморном столике. Элохим встал из-за него и повернулся к Брату:
  
  - Лишь один.
  
  Номер Ол дёрнул губой, выдавая свой страх.
  
  - Но о ней нельзя узнать изнутри! - воскликнул он.
  
  - Да. Произошло другое. В спутник попала высокоэнергетическая частица, которая спровоцировала поток ошибочных данных. Они были неверно интерпретированы молодым Учеником, и в уже искажённом виде передались в нейронную систему Учителя. Естественно, угоди эти знания в любую другую голову, ничего бы не произошло. Но Учитель родился со странным пороком, редким искажением - в десятки раз более высокими бета и гамма ритмами. Кроме того, он владел идеей дискретности Сферы на интуитивном уровне.
  
  Номер Ол с тяжёлым сердцем слушал Брата Элохим. Бог снова смог добраться до Сферы. Каждый раз Он находит немыслимые потайные ходы, какую бы структуру они не придумывали: непрерывную, одностороннюю, псевдовекторную... Вот и дискретную смог взломать, использовав редчайшее стечение обстоятельств. В этот раз ему удалось невозможное - свершить Божий Суд, уничтожив Сферу меньше чем за час. Армия Бога пополнилась миллиардами Душ.
  
  Номер Ум продолжал:
  
  - Ученик стал снежинкой, вызвавшей лавину. У Учителя образовалась обоюдная протосинаптическая связь с элементарными клетками Сферы. Через эту связь Бог смог обсчитать все квантовые состояния всех клеток и экспоненциально раздуть их. Я ничего не смог поделать.
  
  На последних словах Номер Ум виновато опустил голову.
  
  - Нет времени на сожаления, Брат, - сказал Номер Ол, вложив его ладонь меж своих, - Бог стал ещё сильней, а у нас осталось только две Сферы. Если мы не предотвратим Божий Суд и над ними, то Бог доберётся до нас с бесчисленным сонмом последователей. Миллиарды лет назад мы бы достойно встретили Его, но теперь из Элохим остались только ты и я.
  
  Номер Ол обвёл взглядом просторную залу. На полированном металлическом полу отблескивали голубые искры, величественные хрустальные колонны подпирали купол. Несмотря на возвышенный дух, чувствовалось томительное запустение.
  
  - Какие у нас остаются возможности? - спросил Номер Ол.
  
  - Мне видятся только две: либо мы управляем оставшимися Сферами снаружи и пытаемся предотвратить Божий Суд, как пытались с миллиардами Сфер до этого.
  
  - Либо?
  
  - Либо я войду в Сферу.
  
  Номер Ол вздрогнул. Он ожидал этого, но надеялся, что Брат придумает другой вариант.
  
  - Но... - слабо возразил он, понимая, что Номер Ум прав.
  
  - Миллиарды попыток ни к чему не привели. Каждый раз Бог просчитывает нас и находит самые невозможные лазейки. Ожидает ли Он, что кто-нибудь из Элохим пожертвует своим бессмертием?
  
  - Вполне может, - мрачно ответил Номер Ол, - ведь Он догадывается, что нас осталось мало, и мы готовы на отчаянный шаг.
  
  - Выхода нет. Мы очень ограничены в своём влиянии на Сферу снаружи, поэтому должны, наконец, попробовать изнутри.
  
  От мысли о вечном расставании янтарное лицо Номер Ол исказило мучительное выражение. Наделить Элохим чистым разумом и чистым сердцем было подлинным садизмом - невозможно передать муки противоречия, раздиравшие Братьев каждый миг с тех пор, как они покинули Бога.
  
  - Не печалься, возлюбленный Брат, - мягко произнёс Номер Ум, - ты остаёшься один, но ты будешь следить за моей судьбой.
  
  - Я буду помогать тебе, насколько хватит сил.
  
  Номер Ол не смог сдержать слёзы. Номер Ум внимательно посмотрел в прекрасные серые глаза, запоминая каждую чёрточку, и крепко обнял его. Затем он отстранился и решительно направился к Сфере, стоявшей неподалёку от недавно разбитой. Номер Ум очень захотел ещё раз посмотреть на Брата, попрощаться с ним, но понимал, что не вынесет этого. Боясь не выдержать, он воздел руку над Сферой и зажмурился. Через мгновение залу озарила яркая золотая вспышка.
  
  Номер Ол подошёл к Сфере. Внутри кружилась крохотная золотистая песчинка. Последний Элохим распростёр над Сферой руки и произнёс:
  
  - Я буду вечно любить тебя, Брат. Я сделаю всё, чтобы твоя жертва не была напрасной.
  
  Сфера наполнилась мириадами радужных искр. Предстояла долгая работа в несколько миллиардов лет, чтобы предотвратить над ней Божий Суд. Если получится, то вернутся пропавшие Элохим и, быть может, даже Номер Ум. Если нет... Номер Ол украдкой взглянул на последнюю чистую Сферу рядом.
   У него оставалось лишь две попытки.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"