Слава Отцу и Сыну и Святому Духу, и ныне, и присно, и во веки веков. Аминь.
Я покинул факультет и отправился в уборную. Мне по нужде понадобилось. На факультете шумно, учащиеся студенты заняты чем угодно, но только не учёбой. Это такой - Sims-sity Факультет. Весь город симсов занят непонятно чем. А я в туалет хочу по нужде и всё тут. Туда и направился.
Недалеко от раздевалки, в этом же корпусе. Место для справления нужды всегда рядом с раздевалкой. Так заведено. Сортир всегда рядом с раздевалкой.
Забавно, я ещё не определился по какой нужде мне надо, по маленькой или по большой, но уже направился в туалет.
Вошёл я в туалет, обычная уборная на факультете. Вошёл, передо мной обычное очко, такое как на вокзале. Даже как-то неудобно. Общественные туалеты на вокзалах самое неудобное место для справления нужды. Ни перегородок тебе, ни удобств. Вроде и относительно чисто, но натуральная параша. Заведение типа - сортир. Нет никакого желания справить нужду в таком сортире. Кто нибудь войдёт, а тут я стою. Даже если по маленькому. Всё равно, очень неудобно. Но долго думать не пришлось, кто-то вошёл. Одноклассник, на Женю похожий. Вроде Женя и есть, но я Женю не знаю в общем-то. И Жене похоже тоже неудобно, и как-то Женя в пол смотрит и меня замечая о чём-то своём думает.
Поищу-ка я места с перегородками. А то, как-то так, совсем неудобный сортир. Или Женя мне помешает, или может быть я Жене.
Вот места с перегородками, вошёл, стою, приготовился справить нужду... слышу, музыка играет. Играет из-за стенки, откуда-то несётся мелодия под гитару. Из раздевалки что ли?
Приятная мелодия, и гитара звучит замечательно. Однако звук какой-то, как на мобилу записано. Но играет кто-то хорошо на аккустической гитаре, да и мелодия ничего, нормальная. Однако, пения вообще не слышно, еле уловимое мычание какое-то... Что-то мне знакома эта песня и мелодия знакома, Чтобы это могло быть?
Так это я пою?!
Напеваю песенку, зиписанную мной же на мобилу. Так, это мой голос, если точнее - полное его отсутствие. Записал на мобилу песенку. Печалька, а не песенка! Потому как, петь я не умею, совсем не умею. Ужас, а не песня!
Иными словами, брату в руки каким-то образом попала запись, которую я промычал под аккустическую гитару. Теперь он решив опозорить меня, крутит сие непотребство на весь факультет. Во всяком случае, в раздевалке, и даже здесь, в туалете, да на все прилегающие к раздевалке аудитории звучит песенка моя. Все слышат моё мычание, а я сейчас умру от стыда.
Я уже и забыл, зачем в туалет пришёл? Хотел справить нужду, во! А какую, большую или маленькую?
А брат, по моему решил похвастать этой песней что ли? Но песни нет там, есть мычание, под перебор аккустической гитары, и еле угадываемая в этом шепоте мелодия. Блин, надо петь научиться, потому как, это не песня, это полная хрень. Но брату повидимому так понравилось, что он решил меня опозорить на весь факультет. Надеюсь он не сказал, что этот певун-шептун - я? Сомневаюсь. Видимо уже все знают. Я справил лёгкую нужду или нет ещё? Не важно.
А песня-то звучит ещё. Представляю себе количество слушателей и мне делается страшно.
Но откуда льётся звук, по воздуховодам, да из отдушин? Стены? Стены вроде нормальные, не гипсо-картон какой. Простенок в кирпич толщиной, не меньше. Почему так хорошо слышно, довольно тихую запись, которую я записал на мобилу?
И в финальной части песни, в кульминационной, что-то новое, звук электрической гитары и рифы гитарные, по характеру мелодии подходят замечательно, но... что-то не помню, чтобы я записывал такое продолжение. У меня электрогитары в помине небыло, откуда в моей песне гитарные рифы слышны? Странно!
И кто играет на электрогитаре под мою песню? Как бы подхватывая хорактер мелодии на лету, звучат эти рифы ударно и красочно. Бросая насыщенностью металлических красок в финал песни. Не плохо получается!
Но странно другое. Почему меня не удивляет наличие электрогитарных рифов в моей песне? Потому как акомпонимент подходит?
Я смотрю на стены, на потолок, вижу отдушину. Небольшая квадратная решёточка в стене под самым потолком. В эту отдушину и кот не пролезет, не говоря обо мне. Но звуку нет препятствий, кроме звукоизолиции. Может стены в туалете хорошо пропускают звук? Или я слышу свою мелодию и своё мычание, доносящиеся из раздевалки, как обладатель сверхслуха?
Забавно, но не знаю справил ли я нужду? Или так, простоял, думая непонятно о чём? Сходил в туалет по нужде. Уже и передумал.
Только выхожу из-за перегородки открыв дверцу и сразу же натыкаюсь на женщину, которая стоит посредине и отвернувшись к выходу на меня не смотрит. Она меня кажется не видит, просто стоит посередине общественной уборной.
Я заскочил незамеченным обратно за перегородку и дверцу закрыл.
Это что такое было сейчас? По моему, что-то здесь не так. Она чего делает в мужском туалете? Или... Или, может быть я случайно в женский туалет зашёл?
Но, судя по тому, как она спокойно стоит, по моему ошибся дверью именно я.
И что делать? Меня она не заметила, так я думаю... но зачем тогда отвернулась?
Подозреваю, что женщина заметила меня раньше и учтиво отвернулась в сторону выхода. Может она теперь гадает, что не туда зашла? Нет, тогда бы выскочила сразу, но она стоит. Как раз когда я прислушивался к песне, пытаясь угадать своё же мычание в знакомой мелодии, возможно тогда она меня могла заметить?
Может она подумала что я пьяный? Или того хуже - извращенец?
Не, не то. Если бы она подумала, что я извращенец, тоже убежала, или раскричалась бы на весь корпус. Если, конечно, она сама не извращенка.
А если я в самом деле в мужском туалете, а она, извращенка, припёрлась и стоит, меня пугает своим присутствием.
Эх. Нет, опять не то. Среди женщин, извращенки шатающиеся по мужским уборным, встречаются очень редко. Гораздо реже чем среди мужчин. А может это как раз тот случай?
Ага!
И угораздило меня заблудиться в женскую уборную? Или...
Мельком взглянув, я успел заметить облачение незнакомки, но сзади. Очень странно она была одета. На голове у неё вязанная чёрная шапочка, из под которой торчат чёрной соломой давно не мытые и не чёсанные волосы. Длина волос до плечей. Торчат из под шапочки и выглядят так, словно это парик бездомной. И прикид её серый, невзрачный. Я не успел рассмотреть робу на ней, быстро ретировавшись обратно в кабинку. Что делать, постоять, подумать?
Если она меня видела, чего стоять? Надо выходить. Ибо если она безбашенная... вроде башня на месте, и даже шапочка с соломкой, торчащей из под неё. А соломка пепельного цвета. Не седая, нет, а именно - пепельная. Видимо всё, чем наполненна её голова.
Я вышел, а вместо бездомной, у которой волосы как солома, по середине неопознанной уборной стоят уже другие две личности и ждут именно меня, зачем-то.
Одна личность это мой друг, и привёл друг девушку, студентку факультета из параллельной группы. Она красива, стройна и изящна фигуркой. Хрупка эта девушка. Шелковистые, длинные локоны её белы и завиты по всей длине, обрамляют миловидное лицо. Косметики на лице как у модели. И прикинута она как модница, стильно и броско. Я смотрю на эту девушку, и не знаю, что мне сказать? Немного неловко мне, вот так, выйти из кабинки туалета и сразу наткнуться на очаровательную девушку, которую привёл друг. И они стоят и меня ждут. Девушка чувствует себя немного неловко, потому что уборная действительно мужская.
А куда подевалась бездомная барышня, которая отпечаталась в моей зрительной памяти как видение. Может это и было привидение или призрак, а может у меня глюки?
Итак, я вышел к ним, хотя и случайно наткнулся. Я её знаю, но лично с ней не знаком. Вот есть возможность познакомиться лично.
Эта девушка актриса можно так сказать. Она игрсет роли плохих девочек, да так хорошо играет, что иногда кажется, что у неё талант.
Но я боюсь её.
А вдруг она такая же как и её героини? А там такие персонажи, шокирующие публику своими выходками и безбашенные девочки, сумасшедшие. Наподобии той, которая шокировала меня тем, что жила с двумя парнями, как будто так и надо. Или ещё один персонаж, что укатила с мужем подруги, на курорт, на пару деньков отдохнуть. В общем, меня шокирует даже такой юмор. С ёе талантом, она могла бы играть более достойные роли. Её персонажи уж слишком безбашенные.
Но она вроде не сумасшедшая, вполне серьёзная и рассудительная девушка.
Но находясь рядом с ней, я боюсь её, однако по другой причине. Такое чувство! словно, чем оно сильнее, это чувство к ней, тем и боязнь к ней, сильнее. Боязнь оказаться недостойным, или обнаружить в себе чего нибудь недостойное её.
Поэтому-то я немного сконфузился, увидев её в зале уборной, куда её привёл друг. Я до сих пор не могу многое понять.
Друг привёл её прямо в туалет. В туалете не самое удобное место для ожидания, это верно.
Мы идём улицей американского городка, где особняки и пальмы по обеим сторонам дороги. Просторно как-то, совсем не тесно стоят дома и участки. От чего раскинувшееся во все стороны пространство, безграничное до просматривающиеся линий горизонта, мелькающего в просветах между зданий.
Она как-то молчит, а друг вообще словно отсутствует где-то. Но он идёт рядом, если зрение меня не обманывает. Однако весь его чёрный прикид стал прозрачным, словно он весь просвещается как стекло. Словно он исчезает, этот друг, на глазах превращается в её тень, в ничто.
Девушка чуть вперёд уходит, а я оглядываюсь по сторонам, стараясь следить и за ней. Поглядывая в её сторону я вижу вдали, за постройками, забавный холмик. Очень причудливый саланчаковый бугор. Возвышается он вдали, за жилыми постройками, как внушительное и внеземное чудо света. Словно попал на другую планету, и с этой планеты видешь спутник планеты, такой, внушительной, саланчаковой бесформенной глыбой. Пейзажи вокруг жилых строений до такой степени необычные, что, кроме удивления и восторга ничего не вызывают. А этот холмик, весь в каких-то кактусах похожих на причудливые наросты, в застывших раковинах, камешках и другого морского мусора. Странно, такое впечатление, что дно моря поднялось на поверхность, высохло, и поверхность этого дна быстро застроили жилыми зданиями. В свою очередь флора осталась не тронутой. Я так подумал, увидев с левой стороны саланчакового холмика такой необычный по форме нарост, который оказался ещё и большим весьма. Гадаю, на ум ничего не приходит, чтобы это могло быть? Гигантская окаменелость? Полип или, такой большой кактус? Что это за нарост такой? Шишечка на холмике? Ничего себе шишечка! Это не шишечка, а шишак с шишечкой сверху. И торчит это с боку-припёку на холме, с левой стороны.
Интересно, какова высота этой возвышенности?
Четыреста метров! Так я подумал и, так ей и сказал. Этот холмик буквально нависает над городом, достаточно массивный и большой. И по холмистой, причудливо-неровной верхушке холма ползут лучи заходящего солнца. Отливают красноватым оттенком по жёлтой поверхности возвышенности.
Она ничего не поняла. И потому возможно, молчит глядя на меня, иногда даже оборачиваясь всем телом, как любящая меня женщина. Она пятится спиной, и по её глазам я вижу, что она ничего не поняла из моих слов. Но соглашается, и даже когда я откровенно ошибаюсь в цифрах размера холма. Но надо честно признаться, я никогда не ошибаюсь. Дело в том, что я имел ввиду не холмик с причудливым пейзажем и забавным наростом слева. Который словно приклеился, как огромная бесформенная ракушка.
Нет. Я имел ввиду не холмик, а Вавилонскую башню. Высота этой пирамиды достигала четырёхсот метров от поверхности.
Эта гигантская пирамида, вот она!
Милая, взгляни, и ты её увидишь. Смотри, моя девочка, она возвышается посреди того места где мы стоим. Прямо перед нами. Её подножие, гигантским фундаментом упирается в этот, твой городок, с особняками и пальмами, где причудливые палипы, как окаменевшие паразиты и многолетние колючие кактусы прилипли к этому кривоватому саланчаковому холмику. Как к бугорку торчащему из земли необъяснимой инопланетной аномалией. Прилипли как застывшие безжизненные ракушки, со всех сторон, словно поднятые некогда со дна океана. Поднятые однажды, так и остались прилипшими прекрасными декорациями к этому самому дну. И нежатся они под ласковыми лучами заходящего солнца, подобные флоре и фауне из фантастического кинофильма.
А башня - вот она! Смотри, любимая моя девочка, возведи свои очи распрекрасные повыше. Взгляни! Её фундамент упирается здесь, в этот городок, здесь он и начинается. И возносится уровень над уровнем вглубь страны, врезаясь в сами небеса. Но эта высь не небеса, и едвали такую тьму можно хоть как-то сравнить с небом. Нет, вершина башни теряется не в небесах.
Высота пирамиды там, где над небоскрёбами возвышается эта вершина, теряясь в верхах мглистой высоты, недосягаемой для глаз. Её, эту вершину окутывает тьма и мрак. И чем выше ступень её, тем тьма её стен темнее и очертания в размытости недосягаемее для глаз. И опирается она на опоры, такие огромные, раскинувшиеся на всю страну, подобную той, в которой этот городок с красивыми пальмами украшающими дно и причудливые окресности этого дна.
Девушка смотрит, но глаза её словно ничего и не видят, кроме небоскрёбов. Уставилась в небоскрёбы восторженным взглядом и никакой пирамиды, кроме этих не замечает. Ни грандиозных стен, ни гигантских, в неприступности своей, ступеней, она не замечает. Уж тем более вершины башни, скрытой во мраке, она не может увидеть. Парадокс, в стране, над которой сооружена гигантская пирамида, с башней до высот космических, все безбашенные что ли?
Но пирамида есть и возвышается Вавилонской башней. Видит девушка её или нет, пирамида стоит на своём месте, подобно призрачному колоссу-исполину. И каждый небоскрёб, это маленький кирпичик колоссального сооружения. Сооружения, что материализуется из призрачного видения во вполне обозримую чудовищную пирамиду.
Ступень за ступенью она настраивается ввысь. Её окутывает мрак, и чем выше, тем мрак гуще, пока наконец эти колоссальные очертания не исчезают во тьме, уходя верхушкой куда-то в необозримое пространство чёрно-чёрной высоты. И все входы и выходы окутанны мглой, которая сквозит внутри бесконечных коридоров и переходов. И не так уж и бесчисленны входы и выходы, что высятся на недоступном для простого смертного уровне. И эти входы больше походят на двери в склеп. Дверью и является чёрная мгла. Непроницаемая снаружи: мгла, заполняющая темнотой пространство всех внутренних помещений гигантской пирамиды. И высота этой башни не четыреста метров, не четыреста километров... высота её соответствует условной проекции огромной страны, возведённой в вертикальную плоскость. И вся эта страна раскинувшаяся на необъятных просторах, есть подножие для гигантского сооружения.
Поверхности блоков уже покрылись густой зеленью мхов и некогда ровные углы уже не так четки. Едва заметно обсыпаются, обветренные и почерневшие от времени и дождей. От дождей. Стены уж пропитались влагой от бесконечных дождей. Сырость и влага впиталась в камень так, что проросли мхом, так густо...
Нижние уровни, распростёртые единной нишей упираясь фундаментом в пальмовые города, слегка освещены светом, но входов там нет. Стеной возвышается каждый уровень. Высота стены - небоскрёб. И так уровень на уровень, уровень на уровень... и где заканчивается свет, там начинается мрак. Там появляются и отчётливо видны проёмы в коридоры гигантской пирамиды. Это входы! Они же и выходы.
Опоры верхних уровней подобны опорам удерживающим кровлю мавзолея. Стандартная конструкция для языческого капища. Вавилонская пирамида - это капище, громадина, сооружённое тьмой, во тьме, и во имя тьмы.
Моя прекрасная девочка увлекает меня в город пальм и в город небоскрёбов. Которые являются и подножием, и главной опорой, поддерживающими все уровни Вавилонской пирамиды. Очень мило с её стороны. Но над Вавилонской пирамидой, как у подножия, так и на вершине сгущаются грозовые тучи. Это заметно. Как заметно бывает приближение грозовых туч, когда небо наливается свинцом и первые признаки приближающиеся грозы уже заметны. До того момента, когда гроза станет неотвратимой в неукротимости разбушевавшиеся стихии, появляются первые признаки её приближения.
Эту грозу уже возможно увидеть и угадать с первыми прохладными ветерками сквозящими по улицам городка.
Кажется, иногда, что Вавилонская пирамида возвышаетя несокрушимым призраком, поддерживая вершину башни скрытую во тьме с недосягаемой высоты. И мрак, покрывающий её вечен... но это не так.
Кто-то там так кричит и так смеётся. Слишком шумно себя ведут эти ребята. Горлопанят непонятно что. Девушки хохочут. Хотя, вообще ничего понять не могу. Что там за веселье у них? Точно они понапивались и весьма шумно себя ведут.
А один, один так разошёлся, что кричит громче всех, как-то уж сильно голосно пытаясь всем объяснить что-то.
- Дворовой! Дворовой!
Голосит он. И все достаточно громко и оживлённо обсуждают что-то такое, чего я не могу ни понять, ни разобрать. В общем с ним все остальные кричат и смеются. Девушки хохочут. Каждому хочется вставить свой коментарий, но больше всех слышно того, что о каком-то, о чём-то дворовом. Он всё твердит своё, пытаясь всех перекричать:
- Дворовой! Дворовой! Это дворовой!
В общем, его больше всех слышно. Но они ведут себя как дикари, слишком громко. Может они напились чего-то креплённого, что так разошлись? Мне боязно, надеюсь от хохота и шумного восторга никто не оглох из них? Зачем так кричать?
Такое ощущение, словно они разгоняют несуществующие саночки с ребёнком и это вызывает восторженный хохот и множество эмоций. Но теперь не зима, а лето. Если кто понял о чём я.
Взрослые, когда разгоняют саночки со своим ребёнком, сидящим в них, они так шумят, неимоверно просто. Однако смеяться не запрещено.
О!Даже апплодируют, причём кто нибудь начинает, и находятся такие, которые подхватывают. Ребята, чего галдите и ведёте себя как-то уж очень шумно, и этого я понять не могу. Что случилось-то? Понапивались они там что ли? Но раз уже пьяные, то можно и весь район разбудить.
Наконец-то приутихли. Вроде можно и дальше хохотать? Хлопать тоже можно и кричать.
Странно, но как-то даже, приутихли. Может надоело.
Наверное уже не хочется горлопанить. А может не хочется дикарями быть?
Притихли. Что-то там болтают о пустом, но уже не так громко как-то, да и аплодисментов не слышу. Чуть-чуть посмеялись, похлопали и хватит.