Аннотация: Космические летучие мыши в очередной раз решили постебаться и перенесли целые территории нашей земли в параллельное прошлое. Обн. от 14.08.13
Перенос Эстонии, Латвии, Литвы и Калининградской области из 01.09.2012 в 01.09.1939.
На войне у каждого своя правда.
Первыми это заметили диспетчеры аэродромов. У них один за другим начали пропадать из радаров сигналы о подлетающих самолётах. Потом то же самое увидели их коллеги из железнодорожных министерств. Забили тревогу электрики офигевшие от прекращения передачи электроэнергии из России. Поставки газа и нефти от-туда сопровождались взрывами трубопроводов на границах. После того зашевелись и военные.
Всех охватила паника и никто ничего не понимал в случившемся. Война, террористические акты, - гипотезы строились одна чудовищнее другой, но все они были ошибочными.
Просто космические летучие мышки обкурились ромашек и решили стебануться. Мол надоело нам переносить разные области Америки, России или СССР туда сюда, давай на этот раз перенесём Прибалтику, а чтоб скучно не было и Калининградскую область в придачу.
А раз летучие космические мыши решили, они и сделали.
И так, по неизвестной нашей науке причине жители стран Прибалтики и Калининградской области просыпаются, а вернее не просыпаются, ибо ещё только четыре часа утра и узнают, что весь мир вокруг них начинает напоминать кошмар. Кошмар начала второй мировой войны.
Тоже самое, но не так скоро почувствуют и их соседи, как и весь остальной мир.
А пока Мир обещал быть!
Посёлок Железнодорожный, бывший Гирдауен. Сразу после Катастрофы
Красное зарево пропало и к луне снова вернулся её привычный облик. Ветер, до того напомнивший лейтенанту его рождественский отпуск в Норвегии, стих и только несколько листьев упали на распаханную полосу.
- Откуда она здесь взялась? Прямо посередине леса?
Фельдфебель Мюллер, всегда отличался умением задавать глупые вопросы, потому лейтенант Альфред фон Лоевский только взмахнул рукой, приказывая соблюдать тишину. Их отделение уже минут пять наблюдало за дорогой в Гирдауен, откуда должен был появиться Дирк Сосновский со своими людьми. Ополченцы двести семнадцатой дивизии там задержались помогая собирать урожай, как они твердили. Но Альфред фон Лоевский был уверен, что Дирк, как всегда, плюнул на приказы и решил ещё раз побурковать со своей невестой. Его друг всегда говорил, что ни одна война не стоит хорошего поцелуя и в очередной раз залетел.
'Генерал Балтцер в этот раз серьёзно рассердился ' - лейтенант вспомнил взбучку полученную посередине ночи и приказ доставить всех растяп в Алленштейн.
Красное зарево застало его отделение недалеко от городка. Альфред сразу заподозрил что-то не ладное и, приказав своим людям спрятаться за деревьями, прилип глазами к биноклю.
С другой стороны перекрывшего дорогу шлагбаума показались силуэты нескольких, о чём то споривших, людей. Луна осветила их оружие, а долетевшие до него обрывки славянской речи подтвердили мысли Альфреда, что это польские диверсанты и он поблагодарил себя за удачу.
'Эти свиньи решили напасть на нас, как и в Глейвицах?' - Альфред вспомнил новости о том, как поляки вероломно захватили там радиостанцию и, что пробывшие подразделения СС их уже выбили от туда. - 'Теперь настала моя очередь встать на защиту родной земли.'
Противники явно не знали, что за ними наблюдают и о чём-то громко спорили. Когда один из них поднял бинокль к своим глазам и начал слишком усердно посматривать в их сторону, лейтенант скомандовал убрать флажок в карабинах - маузерах. Поляки почувствовали, что их видят и уже собрались скрыться, когда каждая пуля выпущенная из добрых немецких винтовок достигла врага.
' Диверсанты этих свинопасов на моей родине? От куда? Каким способом?'
Альфред фон Лоевский уже приготовился писать рапорт начальству об успешном обезвреживании диверсионной группы врага, как со стороны поляков ударил пистолет - пулемёт.
Крики боли раненных сослуживцев сразу напомнили ему, где он находится.
- Отделение, залпом, огонь! - вспомнив рассказы отца о Великой Войне и бои в Испании скомандовал лейтенант.
Знаменитые немецкие карабины - маузеры в умелых руках не подвели. Отделение быстро перепрыгнуло шлагбаум и подбежало к убитым польским диверсантам. И тут же застыло в недоумении.
Когда лейтенант подсветил фонариком на труппы, все поняли, что столкнулись с очередной загадкой.
Незнакомое оружие, незнакомая военно полевая одежда и незнакомые знаки отличия сразу доказало лейтенанту, что поляки сумели укрыть от родного абвера многие свои тайны.
- Господин лейтенант, рядового Келлера убили. Тяжело ранен доброволец Шестокс! - подбежавший фельдфебель напомнил, что они находятся на войне.
Лейтенант Альфред фон Лоевский с грустью вспомнил парней, которых сам обучал и обратился к радисту.
- Йенс, передай в штаб, что в нашем тылу объявились польские диверсанты. И что у нас уже есть убитые и раненные. Нужна подмога.
Пока радист крутил рукоятку и проклиная всех святых и их матерей пытался наладить связь, Альфред осмотрел убитых диверсантов. И они ему сразу не понравились. Ни своей полевой формой, ни оружием.
- Господин лейтенант, мы здесь одного из них живым схватили! - радостно закричал фельдфебель Мюллер.
Скоро в поляну приволокли связанного диверсанта.
'Вот и наш первый пленный. Надеюсь, не последний? - Альфред радостно потёр ладони и осмотрел языка.
Это был испуганный мальчишка, лет около двадцати. Он всё время хныкал и повторял, что товар они пропустили, как и договорились. И что надо связаться с майором Кольчужным, а он потом утрясёт все дела.
Альфред поняв его речь очень удивился. Пленник говорил не на польском, а на русском языке. Он ещё ребёнком пережил все ужасы отступления войска барона Бермонта из Лифляндской губернии, вырос в окружении беженцев от туда и считал этот язык почти родным.
- Майор же договорился! Я тут не причём! - всё время твердил испуганный юноша.
Альфреду пришлось вспомнить все свои знания в русском языке и спросить.
- Ты кто? Какой твой чин?
Диверсант начал что то мямлить про присягу, но увидев, как фельдфебель Мюллер ножом добивает одного раненого закричал, что это не правильная проверка и что по контракту такого не предусматривается.
- Ты кто? - приложив нож к его горлу спросил Альфред. - Какой твой часть?
- Старший сержант Евгений Емельянов. Братаны, не убивайте, я всё скажу!
- Где главные силы польских войск? Почему дорогу перекрыли? Что здесь случилось?
Пленник под воздействием контузии твердил что-то несуразное и лейтенант решил, что мальчишка сошёл с ума.
- Сколько вас в Гирдауен? Какая ваша задача?
Пленник заикаясь твердил, что произошло недоразумение и лейтенанту пришлось приставить нож к его глазу.
- Шестеро с капитаном, - завопил диверсант.
Потом вдруг отскочил назад и лягнул ногой, как лошадь. И тут же напоролся на штык стоящего сзади фельдфебеля. Постоял несколько секунд раскрыв от удивления глаза, харкнул кровью и упал.
Лейтенант потёр ушибленную грудь, выругался и накричал на Мюллера.
- Дурак! Не мог его иначе вырубить? Он так нам ничего и не рассказал.
Приказав шестёрке провинившегося пойти на разведку, Альфред фон Лоевский занялся осмотром оружия и снаряжения у убитых поляков.
- Смотри, - вдруг обратился к нему доброволец Михневский. - У них в документах старинный российский герб.
- Наверно очередная уловка поляков. Хотят нас раньше времени с русскими поссорить.
Лейтенант Альфред фон Лоевский и сам хотел верить в то, что сам говорит. Слишком всё было необычно в трофеях и поведении диверсантов, что бы списать с счетов третью силу.
- Может быть это французы? У них много русских эмигрантов, - поделился своими мыслями Михневский. - Не ужели они тоже вступят в войну?
- За нами - правда. Лягушатники должны это понять. Тем более помогать каким - то полякам они не собираются.
Тем временем радист Йенс успел доложить штабу двести семнадцатой дивизии о случившемся и передал наушники Альфреду.
- Сам генерал Балтцер? - шепнул напоследок.
Лейтенант Альфред фон Лоевский непроизвольно подтянулся и рассказал генералу о сложившейся ситуации и о своих подозрениях. В ответ он услышал приказ оставить с трофеями несколько солдат и разведать ситуацию в Гирденауен. Помощь в числе двух бронетранспортёров и роты кавалеристов вперемешку с велосипедистами уже выдвигалась к нему и должна была появиться через несколько минут.
Лейтенант хотел ещё остаться и поговорить со знакомыми ему офицерами из дивизии, и только потом поехать с ними к Гирдауен, когда взрывы гранат и пальба со стороны ушедших разведчиков не оставили ему выбора.
Быстро доложив генералу о бое впереди, он оставил пару солдат сторожить раненного Шестока с трофеями и побежал к повороту, за которым не утихали звуки стрельбы.
- Что случилось? - отдышавшись и прячась за толстой ёлкой, спросил он фельдфебеля.
- Да вот, ехали какие-то на американском автомобиле. Пришлось пару гранат бросить. Но эти свиньи прыткими оказались. И у нас снова раненные появились.
'Диверсанты в нашем тылу на незнакомых машинах?! - удивился Альфред. - 'Неужели пленник соврал и их намного больше?'
Тем временем бой продолжался, поражая всех немцев своей абсурдностью. В основном потому, что в подбитом 'американце', как сразу окрестил автомобиль диверсантов лейтенант, громко играл патефон.
- Комбат батяня, батяня комбат, - голосил он, не обращая внимания на мёртвого шофёра, на половину протиснувшегося через двери автомобиля.
Один из его спутников лежал рядом, а другой отходил в гущу леса, отстреливаясь своим пистолетом - пулемётом.
Альфред осторожно, избегая света фар, приблизился к автомобилю. 'Американец', а в Европе точно таких пока не делали, прямо заворожил его своей неприкрытой силой, спрятанной под мягкими формами.
- Господин лейтенант, - согнал его с небес фельдфебель Мюллер. - Это явно не французы. Не нравится мне всё это.
- Мне тоже. Почему ты не пропустил их к нам и не перерезал им пути отступления?
Фельдфебель пробовал оправдаться, но слишком неумело.
' А ведь этот Цылле, когда переводил Мюллера в нашу дивизию, слишком его хвалил. Наверно знал, что свинью подсовывает.' - Альфред решил, что никогда больше не обернётся спиной к этому явно свихнувшемуся ещё на Великой Войне члену фашисткой партии.
- Фельдфебель, вы ошиблись сегодня во второй раз подряд. И если не ваше мужество, мне пришлось бы написать на вас рапорт. Приказываю остаться здесь со своими людьми и ждать подкреплении.
Сказав это лейтенант сразу понял, что сморозил глупость. Из шестнадцати членов его подразделения уже выбили раненными или убитыми несколько человек и если он оставит ещё пару добровольцев сторожить трофеи, то на разведку преследуя вооружённого диверсанта ему придётся пойти почти одному. Хуже всего было то, - что громко озвученный приказ нельзя было отменить, не теряя уважения подчинённых.
- Рядовые Шнитке и Холдерт, доброволец Маллер, пойдёте вместе со мной. Покажем всем силу духа немецкого солдата. Но будьте осторожными. По моим расчётам диверсантов осталось трое. И они смертельно опасны.
Медленно, скрываясь за каждым деревом и кустиком, лейтенант со своими людьми двинулся в направлении Гирдауен.
Светлело.
' Надеюсь, подкрепление настигнет нас раньше, чем мы встретимся с глазу на глаз с диверсантами' - одолевали тревожные мысли приготовившегося к любой неожиданности лейтенанта.
' А это что за чертовщина?' - застыл он увидев очертания так знакомого города.
- Что они сделали с моим домом? - выругался доброволец Маллер.
Прежде цветущая усадьба теперь встретила их видом полного опустения и разрухи. На стене одного из домов кто-то нарисовал большое солнышко и рядом кириллицей написал.
- ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ!
Холдерт штыком открыл калитку и бойцы мигом прошмыгнули во двор. Множество чужих и мало узнаваемых вещей вызывало кошмарные ассоциации. Маллер тихо нажал сапогом на нижний левый угол своих дверей и они со скрипом открылись. В коридоре их встретил запах ветхости и алкоголя. Солдаты осторожно прошли в спальню, где среди пустых бутылок и остатков трапезы на столе спало несколько человеческих существ неопределённого возраста.
Лейтенант решил , что полуголый мужик в годах среди них более всего подходит для допроса и приказал убрать лишних. Холдерт и Шнитке одновременно нажали на их затылки, вдавливая так головы в подушки и воткнули ножи в область печени. Альфред отметил про себя, что жертва Шнитке после то-го ещё брыкалась, понимая, что молодой новобранец ещё никогда до этого не убивал и пока не отточил удара. Он убрал ладонь со рта пленника, показал ему штык и тихо спросил.
- Отвечай, что тут творится?
Пленник обделался под себя и, принимая во внимания, что у его спутниц тоже расслабился кишечник, в комнате завоняло, Альфред повторил свой вопрос, но скоро понял, что ответа от совершенно обезумевшего человека он не дождётся и перерезал ему глотку.
- Я заметил, что дом пастора Нитшке единственный на улице выделяется новой штукатуркой и даже окна у него какие то чужие, - заметил Маллдер. - Может быть там мы найдём ответ на все наши вопросы?
В углу кого-то вырвало. Лейтенант обернулся и увидел, что этим грехом страдает рядовой Шнитке.
- Первый убитый враг? - он похлопал парнишку по плечу и добавил. - О такой реакции писали все прошедшие Великую Войну. Не беспокойся, скоро это пройдёт.
- Знаю? Я читал об этом у Ремарка, - попробовал оправдаться молодой солдат и тут-же опорожнил свой желудок на сапог лейтенанта. - 'На западном фронте ничего нового'. Но я убил девчонку.
Лейтенант фон Лоевский вспомнил недобрым словом автора этой вредной книжонки, тихо выругался и осмотрел убитую.
- Рядовой Шнитке! По фингалу на её лице сразу видно, что это девушка - прислуга этого пьяницы. Значит, она изначально была не достойна жизни на этом свете. Потому, не переживай. Ты, просто оборвал её никчёмную жизнь и избавил от мучении.
Парень ещё раз присмотрелся к своей жертве и попробовал улыбнуться.
- Герр лейтенант, извините меня. Я исправлю свою ошибку. Клянусь честью немецкого солдата.
- Вот так лучше, - поддержал своего солдата лейтенант. - Вспомним, чему нас учил великий Ницше и пойдём дальше! Наш долг требует выяснить, что здесь случилось.
Вся четвёрка солдат Великой Германии оставили бывшее жильё Маллера и осторожно пробралась к дому пастора Нитшке. Он и вправду выделялся среди других новой штукатуркой, окна в нём были из незнакомого материала, а замки в дверях прямо говорили, что без большой кувалды их не одолеть.
- Окна! - скомандовал Альфред фон Лоевский.
Маллер с Холдертом подняли стоявшую в дворе скамейку и с разбегу разбили окно вместе с рамами.
- За мной! - скомандовал Альфред фон Лоевский и запрыгнул во внутрь дома.
Времени на вежливость не оставалось, но убивать слишком ценных осведомителей лейтенант теперь не собирался. Потому, проснувшегося в комнате молодого парня он вырубил ударом приклада по голове и побежал дальше. В следующей комнате комнате ему попалась девушка, ещё ребёнок и огромный кот. Последний увернулся от удара ботинком и став на четвереньки грозно зашипел. Лейтенант оставил его напоследок и прошёл в комнату родителей чужаков.
- А теперь объясните мне, что тут произошло? - ласково спросил он, направив на них свой карабин - маузер.
Мужчина в кровати обнял свою жену, стараясь прикрыть своим телом и зажал ей ладонью рот, не разрешая той закричать.
- Что-то случилось? Где я не угодил Мюллеру? - спросил тот на русском.
Услышав фамилию своего фельдфебеля Альфред фон Лоевский подумал, что это очередной дурацкий розыгрыш началства, но вспомнил о незнакомом оружии и изменившимся видом деревни.
- Здесь вопросы задаю я! - повторил он, переходя на язык пленного. - И это я спрашиваю! Что здесь случилось?
Глава семьи тщетно пытался найти ответ, когда в комнату Маллер со Холдертом приволокли их детей.
- Что нам делать дальше? - спросили они лейтенанта.
- Маллер, забери Шнитке и пройдись по другим домам! Тут явно живёт ещё кто-то из этих, так приведите здесь всех остальных. Только осторожно, где-то тут бегает ещё несколько диверсантов. Холдерт! Стой на страже и жди пока подъедут остальные!
Отдав приказания он обернулся к пленникам и ещё раз спросил.
- Так что здесь произошло? И куда пропал пастор Нитшке со семьёй?
Пленник только что-то мычал, когда его женщина схватилась за грудь.
- Миша, немцы вернулись. Я всегда знала, что однажды это случится.
- Да перестань. Это какая-то глупая инсценировка. Сейчас мы всё выясним.
Пленники начали спорить между собой и Альфред фон Лоевский наконец-то нашёл время присмотреться к окружающей обстановке. Помимо множества непонятных предметов, заполнивших её, его заинтересовали фотографии на стене, где пленники были запечатлены на фоне Афинского Акрополя и Египетских пирамид. Решив, что в его руки попали не совсем обычные люди, он решил обходиться с ними цивилизованно.
- Господа, я не убью ваших детей, если вы успокоитесь и не расскажите мне, что здесь произошло и куда исчез пастор Нитшке и его семья?
Для пущей достоверности, лейтенант отрезал прядь волос у их дочери. Во время Испанской войны, ему уже приходилось допрашивать богатых сторонников и покровителей коммунистов. И он знал, что обычно, спасая жизнь своих детей, они расскажут всё.
- К нам приезжал внук пастора этого вашего, Нитшке. Привёз гостиниц из Гамбурга. Но ведь прошло уже десять лет, как он отказался от своих притязании на наш дом. Значит, он нас обманул.
Женщина и и её муж выдали это на перегонки, запинаясь, часто вставляя немецкие слова, но лейтенанта их признание не убедило. Он выслушал эту чушь и провёл ножом по горлу девушки. Осторожно, надавливая только чуть чуть. Увидев на её шее первые капли крови родители отчаянно закричали и упали на колени, умоляя не убивать. Но их показания всё равно были бредовыми и лейтенант решил зайти с другой стороны.
- Я спрашиваю вас в последний раз! - сказал он ласково совсем обезумевшим от страха пленникам. - Почему я, лейтенант Алфред фон Лоевский, сын ветерана боёв во Франции, участник Испанской компании, убивший около двадцати разных там анархистов и коммунистов в честной борьбе, должен выслушивать вашу галиматью? Меня ждёт мой долг, моя родина и мой фюрер. И мне некогда цацкаться с вами, когда мои друзья воюют с вероломно напавшими на нас поляками.
Он отбросил дочку к матери и обратился к главе семейства.
- Расскажи, всё о себе!
После некоторой паузы, тот осторожно начал.
- Я Андрей Чернов. Родился пятого Апреля тысяча девятьсот семьдесят шестого года в Бишкеке, нынешняя республика Кыргыстан. Сюда со семьёй переехали уже в конце девяностых и тут остались. Срочную я отслужил..
- Герр лейтенант, ещё пленники!
Маллер запихнул в комнату ещё тройку незнакомцев. На этот раз это был старая женщина и два молодых пацана. Один из них тёр скулу на которой быстро росла внушительная гематома и смотрел волчонком. Другой сразу юркнул к сыну Черновых, как старшему в этой возрастной группе и начал расспрашивать о происходящем.
- Тихо! - рявкнул лейтенант. - Здесь вопросы задаю только я!
Альфред фон Лоевский разозлился не на шутку. Его подсознание кричало, что нитка к разгадке этой головоломки уже была в его руках, когда её грубо оборвали.
- Маллер, Холдерт, за-чем мне эта старуха женщины и два мальчика? В следующий раз принесите ко мне ещё младенца в люльке. Вот я буду рад, его расспрашивая.
Холдерт виновато пожал плечами.
- Вы же сами приказали привести всех остальных.
Лейтенант устало взмахнул рукой, понимая, что неожиданности ещё не закончились и обратился к Маллеру.
- У меня плохое предчувствие. Кажется, кто-то поменял всех жителей в окружающих домах.
- Не только жителей, - ответил тот. - Даже деревья тут не те. Мой городок стал каким-то чужим.
- Герр лейтенант, - радостно закричал рядовой Шнитке. - Прибыл фельдфебель Мюллер с подкреплением.
Альфред выбежал на улицу. Как и обещал генерал Балтцер, мотоциклисты с велосипедистами прибыли почти незамедлительно.
- А где второй бронетранспортёр, - спросил Альфред фон Лоевский их командира, обер фельдфебеля Цунге.
- Потащил автомобиль поляков в Алленштейн. Сам генерал заинтересовался им. А что у вас тут твориться? Не узнаю Гиренауен.
- Сам ломаю голову над этой загадкой. Все местные куда-то пропали, а вместо них появились большевики. Русские, то есть.
Лейтенант прикинул в уме численность своих людей с подкреплением и решился.
- Двигаемся к замку. Может - быть, там ещё кто - нибудь из наших остался?
Приказав остальным всех чужаков выгонять на улицу и гнать туда, Альфред фон Лоевский запрыгнул на коляску мотоцикла. К графскому замку по брусчатке надо было проехать всего-то километр - полтора, но лейтенант остановил своего водителя сразу за поворотом.
- Это не тот городок, которого я помню, - тихо сказал он сам себе.
Альфреду показалось, что он наяву видит страшный сон. Вроде того, когда всё время просыпаешься и всё время понимаешь, что позапрошлый кошмар был только прелюдией прошлого. Оглянувшись на остановившуюся позади колону, увидев беспомощные лица, жесты, улыбки подчинённых лейтенант ещё сильней сжал свой карабин - маузер. Оружие знакомо пахло старой смазкой и при перезарядке выдавало характерный щелчок.
- Этот мираж слишком похож на правду! - сказал он самому себе. И обратился к своим бойцам.
- Парни, я пока не понимаю, что здесь творится? Но наша задача, задача храбрых воинов Великого Рейха выяснить причину этого. И покарать всех тех, кто сделал такое с нашим городом!
- А кого карать? - спросил доброволец Михневский. - Этот городишка только похож на Гирденауен. Может быть произошло какое-то неизвестное нам явление и нас перенесли в пространстве.
- 'Этот русский в доме пастора. Он сказал, что родился в тысяча девятьсот семьдесят шестом году!' - промелькнуло в голове лейтенанта. - 'Незнакомая одежда и вещи, незнакомое оружие и незнакомые страны? Так что тут творится?
Об этом он рассказал и другим. Осмотрев широкую площадь, расположенную на
месте бывшего жилого квартала и статую мужика с кепкой сооружённую вместо памятника победы над французами Наполеона Третьего, все решили, что надо посерьёзнее расспросить пленников.
Скоро к нему привели уже знакомого мужика и ещё нескольких более менее приличных людей. Не обошлось и без курьёзов. Откуда из кустов вылез старик - оборванец с бутылкой в руке и начал выкрикивать бессвязные слова.
Наверно он очень удивился, почувствовав штык в своём животе, но уже никому об этом не рассказал.
Доброволец Михневский сплюнул на труп и начал оттирать своё оружие от крови. Лейтенант увидел страх на лицах пленников и, стараясь не показать собственной паники, обратился к ним.
- Объясните нам скоро и внятно, почему мы не можем узнать Гирденауен? Что тут случилось?
Но пленники только испуганно отмалчивались.
- Ты, - лейтенант показал пальцем в уже знакомого мужика. - Расскажи нам снова, где и когда ты родился, и как ты очутился здесь?!
Тот, со страхом посматривая на убитого бомжа, выдал свою биографию. Лейтенанту осталось только перевести своим бойцам его рассказ. Для достоверности он ткнул пальцем в другого пленника и приказал ему продолжить. На этот раз немецкие солдаты услышали биографию отставного офицера - пограничника, приехавшего сюда в девяносто первом и тут осевшего. Когда к ней добавилась история третьего местного, ситуация начала проясняться. Скоро русские хоть и не охотно, но рассказали, каким способом вместо старого доброго прусского городка появился посёлок с глупым названием 'Железнодорожный'.
- Соедини меня с генералом! - обратился Альфред фон Лоевский к радисту из бронетранспортёра.
Чудо новейшей немецкой техники, радиостанция Дора - 2 не подвела и скоро лейтенант доложил обстановку и свои соображения начальству. Ответа пришлось ждать около четверти часа. Связи мешали появившиеся на коротких армейских радиоволнах местные радиолюбители, перебивающие сигналы своей музыкой. За-то из штаба поступила новость, что там пропала связь с Кёнигсбергом и Мемелем, и что ввиду новых обстоятельств руководство разрешает лейтенанту с его людьми действовать по обстановке.
- Будьте на чеку, - поступил приказ. - Подкрепление уже выехало.
- Там говорят, что связь оборвалась со всеми нашими городами и посёлками и выше пятьдесят четвёртого градуса и сорок третей минуты северной широты, - сказал радист.
- А остальные города и страны?
- Берлин на связи. Польша на месте. Франция, - радист покрутил ручку. - То-же. Лондон слышу, Москва на месте. Нет Литвы. Каунас только отвратительного качества музыку передаёт.
- Ясно! Похоже на то, что мы столкнулись с необъяснимой науке аномалией, - сказал доброволец Михневский.
Над головой пролетел Не 51С-2. Вдруг откуда-то вынырнули несколько истребителей незнакомого вида и изрешетили его. Потом сделали несколько кругов над головами немецких солдат и смылись.
- Это были ваши самолёты? - провожая взглядом падающего Хейнкеля, лейтенант спросил отставного русского офицера. - Сколько них у вас?
Русский криво усмехнулся, сплюнул под ноги, так выражая своё пренебрежение и ответил.
- Достаточно для вас. Советую вам сразу сдаться. Так вы хоть свою жизнь сохраните.
- Господин Логинов, - лейтенант Альфред фон Лоевский чтил неписанные законы войны, где офицеры всех вражеских армии считались высшей кастой. - Вы хоть и майор в отставке, но знаете нашу долю. Давайте договоримся по дружеский. Вы нам всё расскажете по доброй воле, а мы вас не расстреляем
- Вы забыли о Женевской Конвенции, - ещё раз криво усмехнулся русский офицер. - Она запрещает вам плохо обращаться с военнопленными!
Лейтенант помнил это выражение ещё по Испанской компании, потому не растерялся.
- Нам наплевать на эти законы, придуманные еврейскими правителями. Хотя, вы, русские их так и не подписали. Так - что, не обижайся.
Он кивнул фельдфебелю Мюлеру и тот вытащил из пригнанной толпы местных жителей трёх бедолаг. Лейтенант скривился. Фельдфебель не только собственноручно их выбирал, но и сам лично расстрелял. Это означало, что в его отделении находился человек, с головой у которого явно не всё в порядке. Во время военных действии такие люди развращали дисциплину и служили плохим примером для новобранцев. Он решил это написать в рапорте и посмотрел на побелевшего от ненависти русского.
- Надеюсь, нам больше не придётся спорить! - кивнув в сторону убитых лейтенант обратился к русскому офицеру. - И вы всё расскажете добровольно!
- Отпустите гражданских, и я в вашем расположении, - не скрывая соей злости ответил тот.
- О, нет! Все эти люди нам нужны для сведении о том, что здесь произошло! Или произойдёт в будущем. Ведь эта аномалия в пространстве? Её надо ещё изучить.
- Тогда дайте слово офицера, что больше заложников брать не будете!
Лейтенант посмотрел на всё возрастающую толпу местных. Осевших в Гирденауен русских набрали уже достаточно.
- Фельдфебель Мюллер, - увидев как тот тискает задницу испуганной девушки лейтенант озверел. Интимные отношение между германцами и славянами были запрещены фюрером лично. Как портящие чистоту крови.
- Возьми ещё трёх солдат и жди на въезде в городок! Предупреди подмогу, что враг уже обозначил свою силу Но осторожно! Где-то здесь прячется раненный русский солдат.
Фельдфебель нехотя но подчинился приказу. Лейтенант велел отпустить маленьких детей, ведь они всё равно ничего путного бы не рассказали. Остальных он приказал гнать к графскому замку.
- Извините, герр лейтенант, - прокашлялся Чернов. - Но если на это уже пошло, то лучше к Старой Мельнице! Графский Замок уже давно разнесли по кирпичам и там сейчас лес. А в нём никто из нас не будет в безопасности.
- Это почему? - опешил от наглости русского Альфред фон Лоевский. - Хочешь нас в ловушку завести?
- Вы можете смеяться, но хочу так нас всех спасти. Пока наши военные не натворили чего-то худшего.
Отставной майор чуть было не набросился на Чернова с кулаками. Его остановили только штыки конвоя. И лейтенант решился.
- 'Эти русские всегда славились тем, что плевали на жизни простого населения. Ещё Наполеон это заметил. Гражданский явно знает что-то такое о тактике их войск, что не понравилось его офицеру. Значит, он хочет спасти свою задницу. Как и жизни других.'
- За твою подсказку, ты отвечаешь жизнью своей семьи. Если соврал или показал неверную дорогу, они пострадают первыми!
Чернов сник, но согласился. Даже помогал в начале отобрать из вновь пригнанных местных жителей лучших людей городка для допросов.
Но лейтенанта он не провёл. Заметив, что перед ударом одному из них в лицо, он безмолвно извинился, Альфред кивков отдал свой приказ. Была ещё и освобождённая им девушка. С очень интересным чёрным планшетом. Таким плоским и тонким, из незнакомого материала. Именно на её лейтенант первым и указал Чернову, когда весь конвой подошёл к Старой Мельнице.
- Вы мне соврали! Не знаю как, но она передавала сведения о нас вашему руководству. Потому, получайте свою награду.
Солдаты вытащили из толпы детей и жену Чернова. Поставив их около стены рядом с пленной радисткой, они уже приготовились стрелять, когда последний упал на колени.
- Только не это! Я вам всё расскажу!
Лейтенант отменил приказ.
- Ты будешь хорошим слугой. Но ваша радистка уже предупредила своё начальство. Её мы расстреляем всё равно. Или у тебя есть оправдание для её поступка.
- Она просто дура! - вымолвил отставной майор. - Решила, что это очередное приключение и выложила ваши фотографии в твитере.
- Твитер, - это шпионское подразделение вашей армии? Кто её руководитель и сколько служащих в ней?
- Бред, какой бред, - пробормотал Чернов, а отставной майор ему потакал. - Лейтенант, вы ещё не понимаете, на сколько мир изменился за эти семьдесят лет?
- А это мы скоро выясним!
Альфред собрался отдать приказ выбить дверь в ресторан около Старой Мельницы, когда они сами открылись.
- Господа, - обратился ко всем на немецком пожилой мужчина в одежде повара. - Гости. Наш ресторан к вашим услугам. Лучшие блюда кавказкой кухни в вашем распоряжении.
Альфред фон Лоевский и его люди постарались скрыть своё замешательство. По всему выходило, что слухи об появлении его части в городке уже во всю распространились. Но ещё больше он растерялся от новости, что их уже показывают по телевизору. Лейтенант краешком уха уже слышал об этой новейшей технологии Третьего Рейха, но считал её забавой для богачей. Увиденное на экране его потрясло.
- Чёртов Мюллер, - выругался он во слух. - Не мог другое место найти?
Кадры, как фельдфебель вытаскивает из конвоя заложников и ставит их к стенке постоянно прокручивались в этом плоском ящике, висящем на стене. А записи в низу утверждали, что в посёлках Мамоново, Багратионовск, Широкое, Гаврилово и в Крылово тоже появились немецкие солдаты, но силами пограничников были отбиты. Также сообщалось, что в области введено черезвучайное положение и всем военно обязанным предстоит зарегистрироваться в призывных пунктах.
- Как такое стало возможным? Кино о нас? - ошеломлённо спросил он у заложников. - И где ваши кинокамеры и режиссёры?
- Мы же предупреждали, что вы совсем не знаете о наших возможностях! - сказал Чернов. - Всё это безобразие сняла и выложила в интернет та самая девушка, которую вы хотели расстрелять. Слава богу, вы вас вовремя остановили и теперь её ноутбук поможет нам связаться с военным командованием нашей области.
Для подтверждения своей правоты Чернов попросил девушку, которую лейтенант ошибочно посчитал радисткой, поделиться содержимым своего ноутбука. Увиденные фотографии и видео фильмы окончательно ошеломили немецких солдат. Они даже представить не могли, как за эти десятилетия изменился мир.
- Герр лейтенант, - закричал вбежавший рядовой Шнитке. - Приехал посыльный от фельдфебеля Мюллера. К нам едет подмога.
Альфред вышел на улицу. Рядовой Холдерт катался на конфискованном у местных велосипеде и вовсю расхваливал его.
- Мне его бывший хозяин объяснил, как надо переключать передачи и для чего они нужны. Я теперь самый быстрый среди вас, - кричал он гогочущим друзьям. - Уже представляю лицо Греты, когда я его ей подарю.
Лейтенант остановил слишком расшумевшегося парня и выслушал его доклад. Генерал Балтцер благодарил за ценные сведения, приказал занять позиции в Гирденауен и послал им в подмогу полк с четырьмя танками и бронетранспортёрами под руководством майора Шпринглера. Альфред фон Лоевский облегчённо вздохнул. Всё это означало, что скоро ответственность за происходящее возьмут люди, у которых больше опыта и власти. И что ему помогут пережить этот кошмар.
Вдруг над его головой, с юга на север, пролетело несколько незнакомых летательных машин. Чем-то похожих на пробные образцы американца Сикорского.
- Согнать всех пленников в Старую Мельницу! - закричал лейтенант, увидев, как со стороны дороги в Аленштейн поднимаются столбы огня и дыма. - Занять оборону!
Через некоторое время пара этих вентокрылов вернулась. Несмотря на огонь из всего, что имелось под руками немецких солдат, они сделали пару кругов над городком и уничтожили броневик с радиостанцией. И только тогда улетели.
- Вы знали о такой угрозе? Почему не предупредили? - отдышавшись лейтенант спросил у пленников.
Ответ его ошеломил.
- Мы пытались, но вы нас не слушали. Может быть теперь мы вместе подумаем, как найти выход из создавшегося положения?
Где то в Литве. Четыре часа тридцать минут после Катастрофы
Отчим схватил ладонь Габии и потащил девушку в направлении школы.
- Я хочу на машине? - захныкала она. - Что люди подумают?
- Обойдёшься. Я эти семьсот с хвостиком метров всегда проходил пешком. Придётся и тебе привыкнуть.
Семиклассница ещё повыпендривалась, но заметив, что у отчима нет настроения шутить, замолкла и посмотрела на своего братика. Младшенький в их семье казался таким до смеха серьёзным, что ей тут же захотелось дать ему подзатыльник. И только страх перед отчимом удержал её.
- Дядя Аудрюс, - хотя мама всегда просила называть отчима иначе, но Габия не хотела предавать своего отца. - Так что - то случилось? Когда снова появится электричество?
- Не знаю! - отчим с самого утра был в плохом настроении.
Девушка решила, что он злится ещё и потому, что вода перестала поступать из разных труб. Это всё обернулось для неё несколькими минутами паники в туалете, когда она захотела убрать за собой. Но отчим быстро принёс несколько вёдер с водой из бочки на дворе и Габия справилась с щекотливой ситуацией. Настоящая беда подкралась с другой стороны. Когда девушка захотела послать есемеску своим подругам и поделиться ужасными новостями, она увидела, что батарейка почти села, а в почтовом ящике находится единственное сообщение от телекомпании, что из-за проблем с передатчиками связь в её городке восстановят в ближайшем времени.
Родители шептались между собой, что произошла какая то катастрофа, но скоро помирились. А потом в её мобиле высветилось ещё одно сообщение.
Президент республики, Даля Грыбаускайте призвала всех граждан Литвы не беспокоиться и соблюдать порядочность. Но тут Нокиа пропищала о том, что её надо подзарядить и сдохла. И девушка сразу поняла, что наступил конец света.
Габия проверила, как на ней лежит новое платье. Те бедные года, когда их со старшим братом выращивала одна мама, прошли с приходом отчима. Сначала тот был просто знакомым подруги матери, потом её начальником, а потом...
Девушка давно для себя решила, что она никогда не простит матери того унижения, которое она испытала при взгляде на голого отчима на большой кровати. И того, что ей с того дня запрещалось появляться в спальной комнате ночью.
Габия заметила, как к ним приближается подружка матери со своим сынком и прибавила в шаге. Этого мальчика из параллельного класса она в последнее время видела слишком часто и всегда поражалась его глупости.
- Габия, остановись! - позвали сзади.
Девушка прошла ещё несколько метров, стараясь избежать ненужных попутчиков, но увидела, что отчим с братом всё же дожидаются тёти Эдиты и застыла. Она уже смекнула, что на её с укоризной смотрит не только они, но и другие старшие, так же решившие в это праздничное утро пройтись пешком.
По левою сторону улицы раскрылись ворота и от туда вышел дядя Шишкаускас.
- Аудрюс, Эдита, радио заработало!
Взрослые сгруппировались около него, оставив детей без присмотра и Габия решила дождаться пока из подъезда тихо стоявшей среди приватных домов пятиэтажки выйдет Агне. Её закадычная подруга не заставила себя долго ждать.
- И как тебе мои новенькие сапожки? - весело спросила она.
Они по скале Габии были так себе, но девушка не хотела обижать подружку и похвалила их изготовителя.
- Слушай, у меня беда. Не можешь помочь? - спросила она.
- А что случилось?
- Мобильник сел, а у нас дома электричество пропало. Можно я к тебе заскочу на минуточку и подзаряжу его, а то в школе никого к розеткам не подпускают.
- Так у нас такое-же горе. Даже чая не смогла себе сварить. И холодильник не работает.
Девушки начали обсуждать сегодняшнее утро вспоминая разные подробности, иногда подхихикивая, иногда грустно вздыхая, когда заметили что к ним приближается Лукас, сын тёти Эдиты.
- Слушай, а он к тебе неровно дышит, - съязвила Агне.
- Да нужен он мне. Это - же ботаник конченный. Кроме учебников по истории и физике ничего не видит.
Габия специально поправила волосы на шее, дабы показать подружке, что тот даже не заметит её новые серёжки и не прогадала.
Парень смущённо смотрел куда-то под ноги и тихо поздоровался.