Долгоносик Вук был безнадежно влюблен. Вот уже 2 минуты как его сердце больше не принадлежало ему - оно улетело вместе с бабочкой-капустницей на другую сторону луга. Он еще долго вглядывался в небо, но прелестница упорхнула, даже не заметив нечаянного поклонника. Поняв, что сегодня ее уже не увидит, долгоносик с самым несчастным видом принялся жевать клевер.

Долгоносики на соседних цветках наблюдали за Вуком с самого появления капустницы и тихонько посмеивались. Еще бы! Вчера голубянка, сегодня - капустница. Кто же в здравом уме будет мечтать о каких-то бабочках, когда вокруг столько вкусного и душистого клевера! Нет, определенно с этим Вуком что-то не так.

Но нашему герою не было до этих шепотков за спиной никакого дела. Как всякие мечтатели, он мог часами "витать в облаках". В мечтах он мог быть отважным рыцарем, размером с майского жука, мог быть путешественником, облетевшим весь мир. Вук мечтал о собственных подвигах и отваге, о талантах и невероятных открытиях, о далеких странах и прекрасных бабочках. Но урчащий живот снова и снова возвращал его на бренный луг, и долгоносик с досадой и грустью принимался за клевер.

Вот и сейчас, жуя кусочек листика, он размышлял о своей ужасной судьбе. Ведь что может быть ужаснее однообразия? Меньше всего на свете Вуку хотелось провести свою жизнь на этом лугу, так и не познав ни одного приключения. И он решился на побег. С грацией, присущей только долгоносикам, Вук потихоньку слез со своего стебелька и бесшумно пополз прочь. Он то и дело оглядывался назад, как вдруг его хоботок уперся во что-то мягкое и склизкое. Вук взвизгнул и отскочил, в ужасе уставившись на огромную улитку.

- Чего шумишь, малахольный? Потерялся что ли? - улитка пошевелила рожками, от чего у нашего долгоносика задергалась задняя лапка.

- Н-н-нет, я п-п-п-просто так, гуляю... - Вук изо всех сил старался унять сердце, которое билось где-то в горле, впрочем, без особого успеха.

- Много вас тут, гуляльщиков, шастает - улитка стала медленно надвигаться на долгоносика. - Заняться нечем? А ну кыш с моей делянки!

И Вук, что есть мочи, припустил подальше от рогатого чудища. Он бежал, пока совсем не выбился из сил и, задыхаясь, прислонился к стеблю лопуха. Наш долгоносик никак не был готов к тому, что чудовища, которых он сотнями побеждал в своих мечтах, на деле окажутся гораздо страшнее, а он - гораздо беззащитнее перед ними. Но что же теперь делать? Возвращаться к своим и прожить всю жизнь, поедая клевер, или все-таки попытаться...?

В тот день Вук вернулся домой, молчаливый и задумчивый. Он думал еще два дня и две ночи, а на утро третьего дня впервые заговорил с соседями. Они были очень удивлены, но охотно отвечали на его вопросы о луге, о других его обитателях и многом другом. После, наш долгоносик стал уходить гулять. Ненадолго и недалеко, но всякий раз все дальше и дальше. По всему лугу у него теперь были друзья, каждый день он узнавал что-то новое, а ежедневные прогулки делали его крохотное тельце с каждым днем все сильнее. И вот однажды, он проснулся и понял, что готов.

Возможно, он никогда не победит ни одного чудовища и не сделает великого открытия. Но он понял, что мечты бесплодны без стремлений, а воображаемые достижения не стоят усилий, но и не приносят настоящей радости. И тогда, с грацией, присущей только долгоносикам, Вук потихоньку слез со своего стебелька и бесшумно пополз прочь.