Я вернуля на "Нигилион", в комнату Миоку. Через секунду появилась и она. Ее глаза блестели от счастья, а в ее руках был зажат шемисен.
- Мама и папа остались на планете Крейг. Они сказали, что я могу навещать их, когда соскучусь. Но, у них нет даже дома. Где они будут ждать меня? - поинтересовалась девушка.
- Миоку, они исчезнут до того времени, когда ты захочешь увидеть их. Им не нужна еда, питье и уж, тем более, дом. Теперь они Спящие. Они дремлют в недрах "Нигилиона". Но они будут следить за твоии успехами.
- А они будут, эти успехи? - Миоку осторожно положила струнный инструмент на стол.
- Если ты выберешь стезю Матриарха, то я уверен, что успехи будут.
- Ты так хочешь, чтобы я стала Матриархом? Это так важно для тебя? Вижу, что да, - прошептала она, вдруг прижавшись ко мне. - Спасибо тебе большое, Лирн, за родителей! Я счастлива! Жаль, что ты не появился в моей жизни раньше.
- Если не хочешь быть Матриархом, ты можешь просто оставаться здесь, сколько захочешь.
И тогда все рухнет. Пурпурной придется заново искать подходящую кандидатуру. Белая будет огорчена. Что ж, мы привыкли к неудачам.
- А что от меня потребуется? Что должна делать Матриарх? - вдруг спросила Миоку.
Я вздохнул. Мне нужно так много ей рассказать.
- Давай начнем попорядку. Во Вселенной очень много рас, гуманоидных и не очень...
- Ты хочешь сказать, что инопланетяне существуют? - перебила Миоку.
- Да.
- Но люди послали так много зондов к далеким мирам и ни один из них не нашел признаков разумной жизни, в радиусе сотни световых лет.
- Ближайшая раса, входящая в Конгломерат, находится в 250-ти световых лет от Земли. Не в каждой звездной системе рождается разум. К тому же, первоначчально дается определенное жизненное пространство в сотни световых лет.
- Значит, во Вселенной мы не одиноки? И ты встречал на своем пути чужие расы?
- К сожалению, да.
- Почему ты жалеешь? - удивилась Миоку.
- Каждая разумная раса стремится к полной гегемонии во Вселенной. Другие расы воспринимаются ею, как опасные конкуренты. И, автоматически, становятся смертельными врагами. Тогда и происходит естественный отбор. И мне, как человеку, приходилось очень много раз воевать с братьями по разуму. Мне доводилось видеть даже полное уничтожение всего человечества. Вот почему я не в восторге от инопланетного разума, - пояснил я.
- Видимо, тебе пришлось пережить много печальных событий. Мне очень жаль, - взяла она мою руку и слегка сжала кисть.
- Если бы только печаль... Одно дело, когда воюешь с себе подобными и, совсем другое, когда твой враг абсолютно чужд твоему разуму... Ладно, вернемся к началу разговора. Так вот, подавляющим большинством рас управляют Матриархи. Они являются прародителями своей расы и на протяжении всего своего существования контролируют рождамость и генную чистоту своего потомства. В их руках находится вся полнота власти. Они управляют благодаря своему непререкаемому авторитету. Их количество бывает разным - от одного до нескольких сотен на расу. У некоторых рас, у которых есть естественное бессмертие, Матриархи правят всю свою жизнь, вплоть до обнуления Вселенной...
- Что ты имеешь ввиду, под обнулением Вселенной? - не удержалась от вопроса девушка.
Каждое объяснение порождает новые вопросы... каскад вопросов. Я так целую вечность объяснять буду.
- Давай не будем отвлекаться от нашей темы. Я все тебе постепенно поясню, хорошо?
- Договорились.
- Отлично. На Земле никогда не было Матриархов, подобных инопланетным, так как у нас, на нашей прародине, господствовало генетическое разнообразие. В них, просто, не было нужды. Из множества войн, которые я наблюдал и зачастую в которых участвовал, будучи Спящим, я сделал вывод, что наша раса - раса терранов - почти всегда уступала инопланетному врагу. У нас нет ни превосходящих противника технологий, ни невероятной численности, чтобы давить числом. Поэтому, я пришел к выводу, что нам нужны Матриархи. Тогда люди, возможно, смогут выжить в этой Вселенной. Но Эва вряд ли будет в восторге от моей идеи. В общем, я решился на заговор против Эвы с целью создания трех Матриархов. Миоку ты будешь первой.
Она молчала, переваривая данную мной информацию. Девушка поняла, в какую сложную ситуацию попала. Вот только хватит ли ей смелости принять мое предложение?
- Да кто такая эта Эва? Я помню, что она твоя начальница. Но если ты обладаешь такими феноменальными способностями, будучи ее подчиненным, то на что способна она? И, кажется, именно Эва создала "Нигилион", не так ли?
- Дай мне твою вторую руку и подойди ближе, - попросил я.
Когда девушка выполнила мою просьбу, я закрыл глаза и подумал об Эве. "Нигилион" подготовил программу-симуляцию эволюции земной жизни. А потом он просто телепортировал нас туда.
- Теперь смотри, - сказал я и открыл глаза.
Мы оказались на первобытной Земле. Автоматически включилось увеличение зрения моей спутницы. Сначала она увидела микроскопическую жизнь. Одноклеточные копошились на земле.
- Информация для Эвы обновляется раз в семь секунд. Ты увидишь маленькие красные вспышки-отчеты.
Вся земля на миг вспыхнула красным цветом.
- Отчет отправлен. Нужно время для корректировки, легких изменений и тяжелых мутаций. Сейчас придет приказ.
Ослепительный белый свет зажегся внезапно.
- А вот и приказ. Все клетки получили дальнейшие алгоритмы, каждая свой, и ни один из них не повторяется. Так нужно для ее эксперимента. И чем больше поколений меняется, тем лучше. Кто-то развивается; кто-то подвергается элиминации - это процесс вымирания отдельных особей или даже целых популяций. Обычная, казалось бы, лотерея. Но нет, чистейший рассчет. Теперь давай посмотрим ускоренную эволюцию.
Появились многоклеточные организмы. Принцип "поглоти или будь поглощен" становится любимым у Эвы. И началось. Поглощение стало всемирным смыслом бытия. И мир то окрашивался в красный цвет отчетов; то в белый цвет приказов.
Появлялись все новые и новые виды. Разнообразие радовало взгляд. И вот появились динозавры. Они быстро наполнили планету - они были на земле, в воде и в небе. Отчеты сияли все ярче. Рептилии становились все умней; все опасней. Но шли миллионы лет, появлялись новые виды, а разума все не было...
Скоростная перемотка вдруг остановилась. Небо покраснело - это огромный метеорит приближался к Земле. Через несколько минут произошло столкновение. Земля содрогнулась. Мы увидели красное зарево на горизонте. Просто Эве надоело ждать появления признаков разума и она очистила планету для нового эксперимента...
И вновь миллионы лет помчались вперед. Динозавры вымерли, началась эпоха млекопитающих. Земля опять ярко мерцала то красным, то белым цветом.
- Почему мы видим эти огоньки - деятельность эволюции?
- Потому, что это следы в торсионных полях. Мы видим их из-за специальной программы "Нигилиона". А теперь давай посмотрим на нашу галактику.
Млечный путь прекрасен, когда смотришь на него со стороны. Галактика постоянно мерцала. Это с планет отправлялись отчеты и получались приказы Эвы.
- И на всех этих мирах есть биологическая жизнь?
- Да. И процесс эволюции не останавливается ни на миг. Вершина ее деятельности - это, конечно же, разумная жизнь. Смотри.
Млечный путь удалялся от нас. В поле зрения появились другие галактики. Они тоже мерцали.
- Деятельность эволюции повсюду! Она везде! - восхищенно воскликнула Миоку.
- Эва всегда в процессе поиска. Она тестирует саму Жизнь. Вот чем она занимается. А я лишь прибираю за ней.
- Ты обнуляешь Вселенную?
Не зря Пурпурная выбрала именно ее - у нее отличная интуиция.
- Это моя работа. Но я сильный эмпат и слишком тяжело переживаю гибель всех живых существ при обнулении. Поэтому это одна из причин, по которой я хочу перестать быть Спящим. Твой уровень эмпатии на порядок ниже, чем у меня, и ты без боли сможешь обнулять Вселенную.
- Значит, ты предлагаешь это делать мне?!
- Недавно я узрел видение вероятного будущего, в котором три Матриарха заменили меня на "Нигилионе". И ты была одной из них. Вы делали то же, что и я, когда-то.
- Ты страдаешь, будучи хозяином "Нигилиона"?
- Да, Миоку. И я хочу избавиться от всего этого.
Девушка еще раз посмотрела на миниатюрную Вселенную. Потом бросила взгляд на меня.
- Мне надо подумать. Давай вернемся назад.
Мы вновь оказались в ее комнате. Она медленно освободила свои руки.
- Послушай, Лирн, дай мне время, пожалуйста.
- Оно у тебя есть. Но, прежде чем пожелать тебе доброй ночи, я хочу тебе рассказать о человеке по имени Вирий Текко. Ты слышала о нем?
- Кажется, да. Ага, вот - Вирий Текко великий мыслитель, писатель и приверженец соционики, - вспомнила Миоку. - А еще он был большим бабником.
- Я хочу показать несколько его видеозаписей, если ты не против.
- Давай.
Я включил голограф. Файлы были уже готовы к просмотру. Я нажал клавишу "воспроизведение".
- ...Страус, прячущий голову в песок, спасаясь от атомного взрыва, все рано погибнет. Прошу прощение за гиперболу, но именно так я вижу объяснение нападок современного состава правительства на влияние наших знаний, о человеческой природе, на соврменное общество. Сегодня вы посчитали, что теория Чернопольского-Харрисона угрожает человеческой цивилизации, так как она показывает нам, насколько может быть предсказуем человек. А завтра вы заявите, что опасны биология и психология, ибо венец творения матушки-природы, покоривший звезды, не может брать начала от примитивной обезъяны?
Увы, я вас разочарую. Мне не нужна теория этих гениев, чтобы предсказать вас, глупцы. Мне достаточно моего жизненного опыта. И, что теперь, правительство возьмет и запретит старость? Я с радостью поддержу вас! Смотреть на действия этого балагана посредственностей, называющий себя Комиссией по знаниям, у меня, старика, больше не хватает сил. Умоляю, избавьте меня от созерцания этого фарса!
Признание Комиссии авторитетом по науке, со стороны правительства, вызывает у меня только уверенность, что теория все же верна. Лично я вижу только авторитарность и никакой мудрости, порождающей уважение.
Я знаю, что вы компенсируете свою слабость. перед фактами, силой. Так всегда поступает тот, кто хочет навязать свое мнение другим. Это основа человеческой психологии.
Но я напомню вам один из постулатов современной соционики: информация бывает разной, но вся она сводится к одному - она существует лишь для того,чтобы быть считанной. И вы ничего не можете с этим сделать.
Жизнь - это борьба идей. И не важно, сколько раундов вы выстоите, важно то, что вас все равно нокаутируют в финальном. А это случится, если вы не прекратите гонения на прогрессивную науку. Не позволяйте тьме неведения, в которую вы хотите ввергнуть человечество, создать идею, которая уничтодит всех нас.
Лично я потрачу половину своего состояния на поддержку соционики и тех ученых мужей, кто не бежит от правды, которая не вмещается в их представление о вчерашней вселенной.
И последнее - сила, подкрепленная идеей, намного превосходит силу без идеи. Задумайтесь над этим. Старик сказал все, что хотел, - морщинистое лицо Вири Текко улыбнулось.
Запись закончилась и экран голографа потух.
- Теперь я понимаю, почему правительство Веги так его ненавидело. Да уж, он за словом в карман не лез. В его время соционика была больше похожа на секту, а не на науку, - высказалась девушка, присев на кровать. - Но вот его высказывание о силе, подкрепленная идеей, очень интересно. Хм, есть над чем поразмыслить.
- Следующий файл?
- Да-да, мне очень интересно.
Нажатие кнопки и экран снова засветился.
- Вирию Текко здесь двадцать семь лет. Это записи археологической экспедиции на планете Блэкбэг, - прокомментировал я начавшееся видео.
Молодой Вирий указал на видневшийся вдалеке каркас огромного купола, почти полностью поглощенного джунглями, давно погибшей колонии землян и произнес:
- Люди, впервые ступившие на эту плодородную землю девять веков назад, отказались от самой идеи государства. Они сосредоточились на этике, сделав ее краеугольным камнем своей цивилизации. Казалось бы, процветание такого общества, чьим лозунгом было развитие в людях высокоморальных идей, гарантировано.
Однако, всего через семьдесят лет, после основания колонии, здесь вспыхнула гражданская война. И ее причиной послужила отнюдь не политика, как мы думали вначале, а именно этика! Я бы назвал ее Войной Трактовок. Да, именно разная трактовка этических норм и стала причиной всеобъемлющего конфликта. Но, что было сдерживающим фактором на протяжении семидесяти лет?
Как оказалось, это был всего один человек, благодаря которому колонисты смогли достичь своего нового дома. Он был навигатором космического корабля. На данный момент нам мало что известно о "культе" навигаторов в эпоху Первого Прорыва. Однако, до сих пор никто не может аргументировано оспорить теорию Вереницина, согласно которой, навигатор наделялся неограниченной властью над всеми колонистами, сразу же после прыжка в гиперпространство.
Таким образом, я полагаю, мы имеем дело с прямым подтверждением того, что этическая основа общества колонии на Блэкбэге - это дело рук навигатора космического транспорта. Уверен, дальнейшее археологическое исследование прольет свет на роль личности навигатора в истории этой колонии, - мужчина вздохнул. - Марго, теперь сделай крупный план купола. Потом сделаем общий снимок всех участников экспедиции у вон той скалы.
Изображение огромного купола заполнило экран. На его фоне даже научный корабль экспедиции выглядел крошечным пятном.
- Я прочла твои заметки, Вирий. Честно говоря, мне с трудом верится, что навигаторами становились добровольно. Знать, что ты проведешь долгте годы межзвездного перелета в рубке транспорта, где твоим единственным собеседником будет искусственный иетеллект, и согласиться на такое? Как можно перебороть искушение погрузиться в стазис, как колонисты? Это просто не укладывается в моей голове, - женский голос за кадром был полон сомнений.
- Маргарита, эти заметки для широкой публики. Более полную картину будут знать только специалисты.
- Может, просветишь меня, а?
Камера развернулась к мужчине. Он обворожительно улыбнулся и сказал:
- Только если ты вновь составишь мне компанию за ужином.
- С удовольствием. Вот только расскажи мне все сейчас.
- Марго, скажи, на что способен согласиться человек ради своей мечты?
- На многое, я думаю. Но, судя по всему, навигаторы обладали достаточными знаниями во многих науках - в том числе и психологии - необходимых для поддержания исправности корабля своего космического транспорта, и могли легко предсказать, что их ждет за годы одиночества. Сумашествие - одна из опасностей долгого пребывания вне социума. И никакие твои аргументы не убедят меня, что бездушная программа может заменить человеческое общение.
- А теперь задумайся, неужели те, кто отправляли людей к далеким звездам, были глупей тебя?
- К чему ты ведешь, Вирий?
- Сейчас я расскажу тебе то, что прочел в дневнике навигатора, основавшего колонию на этой планете.
- Но, в своих записках, ты нигде не упоминаешь этот дневник, - сказала Марго укоризненно.
- Там слишком много личного. Не думаю, что человеку, который его написал, понравилось бы, что его сокровенные мысли будут рассматривать, словно под микроскопом, ученые.
- Ну мне ты хоть что-то расскажешь?
- Конечно, слушай. Давай представим, что мы оба сироты-одногодки, живущие в колонизационом приюте на Земле эпохи Первого Прорыва. Нас просто бросили еще в младенчестве те, кому мы обязаны жизнью, словно мы ненужные игрушки. И все наше детство взрослые люди со скучающим взором готовили нас только к одному - выжить на далекой безымянной планете, ибо, говорили они, это наш священный долг перед человечеством, которыму мы обязаны всем.
Но чтобы выжить нужны знания. И мы учимся. Пожалуй, даже слишком усердно потому, что за хорошую оценку нам дадут больше еды на ужин и, возможно, теплое одеяло на ночь. А зимние ночи в приюте так холодны и полны одиночества....
К четырнадцати годам меня стали посещать странные мысли о том, что мир гораздо сложнее и обширней, чем кажется на первый взгляд. Я стал задавать вопросы, на которые взрослые не хотели отвечать. И я стал замыкаться в себе.
Однажды наступил день, когда в информаторий, где я искал ответы на свои вопросы, вошел человек в странной одежде, на которой с левой стороны висели звезды, сделаные из металла желтого цвета. В его взгляде, устремленном на меня, не было скуки - только холод космоса. С того момента моя жизнь изменилась.
Вечером меня перевели в огромную индивидуальную комнату, которая была точной копией рубки колонизационного транспорта класса "Первопроходец". На следующий день я узнал, что такое полоса препятствий, боевое искусство и предел физических возможностей. Боевое искусство открыло мне, что человек не только может испытывать боль, но и может причинять ее другим.
Когда я вечером пришел в общую столовую, сопровождаемый человеком в форме, я увидел, что остальные сотни сирот молча смотрят в свои пустые тарелки. Капитан, так он раззрешил называть себя, громким голосом объявил, что отныне наступает правило коллективной ответственности. Если я не буду выполнять всех поставленных задач дня, то никто из нашего блока не получит ужина. Затем он посадил меня за отдельный, стоявший в центре столовой, стол и поставил передо мной поднос с тройным рационом. Когда я отказался есть, капитан спросил, а хватит ли мне сил, чтобы выполнить завтра сегодняшние нормативы?
Я молча ел, боясь поднять глаза и увидеть лица сотен голодных, которые в этот момент ненавидели меня. Нет слов, чтобы описать тот ураган эмоций, который бушевал во мне тогда...
Так продолжалось неделю. Каждый новый день заканчивался совершенно новым заданием, к которому я не был готов. На восьмой день, когда я шел к своему столу, смотря в пол, ко мне вдруг подошла ты и сказала, что видела из окна насколько сложна полоса препяствий. И ты попросила меня не сдаваться, ведь ты веришь в меня.
Когда на рассвете следующего дня я подошел к полосе препятствий, капитан сказал, что теперь за состоянием моего здоровья, во время тренировок, будет наблюдать медсестра. И передо мной предстала ты, в зеленой униформе, с красным крестом на левом рукаве.
Не знаю, почему, но в те моменты, когда силы покидали меня, достаточно было одного взгляда в твои глаза, полные сочувстия и веры, чтобы получить новые. Я еще тогда не знал, что было их источником, но чувствовал себя как-то по-другому.
Вечером, после изнурительной тренировки, капитан просто развернулся и ушел, не проронив ни слова. Не помню, как мы с тобой дошли до столовой. Когда дверь открылась, я увидел, что перед каждым сиротой нашего блока стоял поднос с тройным рационом. У меня подкосились ноги, от осознания того, что я не подвел их. Но ты не дала мне упасть. Только когда мы с тобой сели за центральный стол, я заметил, что никто даже не притронулся к пище. Я испугался, что снова допустил какую-то ошибку. Ты ободряюще улыбнулась и просто вложила ложку в мою руку. Я осмотрелся по сторонам. Нетерпеливое ожидание сотен глаз сирот было красноречивей сухих слов людей, со скучным взором, о лидерстве. С этого дня все изменилось: меня не считали больше странным, ко мне начали относится с уважением и стали прислушиваться к моим словам.
На следующее утро капитан ждал нас у полосы препятствий. Он сказал, что даже самому выносливому бойцу нужен отдых. Потом вручил мне черную сумку и приказал нам отправляться назад в блок - "в увольнительную на одни сутки". Уже в моей комнате мы открылм сумку. Там были книги. До этого мы видели лишь их изображения в мониторах информатория. В тот день мы начали читать книгу об основах этики...
Через два года сотни колонистов - бывших сирот, ставших одной семьей, - стояли перед огромным транспортом, который должен был доставить их к далекой звезде, к безымянной планете. Им предстояло проспать в стазисных капсулах долгих одиннадцать лет. Когда страх брал над ними верх, они отворачивались от звездолета и смотрели на нас с тобой.
А мы просто смотрели в синеющее небо. Ты сжимала мою правую руку. Ты была для меня всем: моим солцем, которое будет греть меня в недрах безграничного, и такого холодного, космоса; глотком свежего воздуха в спертой атмосфере рубки; моей путеводной звездой, которая не даст сбиться с намеченного пути.
Да, мы с тобой знали, что ничего не сможем изменить в мире, в котором матери отказываются от собственных детей. Но у нас был шанс создать свой собственный мир там, на пока еще безымянной планете. И мы знали, что там будет править этика, а не волчьи законы техногенного мира по имени Земля.
Капитан космофлота, в отставке, подошел к нам и приложил правую руку к сердцу. Звонко зазвенели его награды. Так салютуют навигатору. Потом он сказал, что научил меня быть зверем, способным стать между любой опасностью и теми, кто доверился мне, ибо это легко; но он не может научить меня быть человеком в чужих глазах, ибо это невероятно сложно. Затем он спросил у тебя, сколько детей у нас? Ты не задумываясь ответила, что их пятсот двадцать. Капитан удовлетворенно кивнул, развернулся и пошел прочь, к терминалу космопорта. А мы так и не сказали ему "спасибо" за все. Больще мы его не видели.
Да, все шестнадцатилетние колонисты - наши дети. И мы никогда их не бросим, как сделали наши биологические родители. И пусть для землян мы - бесправные сироты, принудительные колонисты; друг для друга мы - семья. Если что-то случится в полете с нами, никто на Земле не заплачет, никто не вспомнит наших имен. Но мы умрем не в одиночестве, а в семейном круге.
Ты прошептала, что нам пора. Мы первыми вступили на борт звездолета. Через час, перед гиперпрыжком, мы обошли секцию стазисных капсул. Все пятьсот двадцать колонистов спокойно спали. Мы запечатали секцию и направились в рубку, которая была точной копией комнаты, в которой мы провели два счастливых года...
Через одиннадцать лет, восемь месяцев и три дня мы разбудили колонистов. Бывшие ровесники с не скрываемом восхищением смотрели на нас, двух взрослых, окруженных детьми, самому старшему из которых было десять лет. Мы назвали нашу планету Блэкбэг, в память о подарке человека, с холодом космоса во взгляде.
Так скажи мне, Маргарита, на что способен согласиться человек ради своей мечты?
- Слишком жестокие были эти древние земляне. Отправлять к далеким звездам сирот лишь потому, что у них не было никаких прав - это, как минимум, негуманно. Теперь, я знаю тайну навигаторов - они были не одиноки во время полета. Они были настоящими патриархами, направляющие свою семью к новому дому, через холодную бездну космоса. Жаль только, что идеи навигатора не пережили его. Очень жаль. А можно, хотя бы одним глазком, взглянуть на дневник навиатора?
Мужчина посмотрел на небо Блэкбэга.
- Пора возвращаться к кораблю. Ливни на этой планете сущий кошмар...
Экран голографа стал черным.
- Вирий так и не дал Марго прочитать дневник навигатора? - полюбопытствовала Миоку.
- Нет, - ответил я.
Сказать ли ей всю правду? Она ведь предсказуема - возникнут ненужные проблемы. Что ж, она сама выбрала горькую правду.
- Ты знаешь почему? - не унималась она.
- Знаю.
Девушка встала с кровати и медленно подошла ко мне. Она внимательно вглядывалась в мои глаза.
- А ты бы отдала свой дневник с сокровенными мыслями, которые написала в предыдущей жизни?
- Ты хочешь сказать, что Вирий Текко и тот навигатор с Блэкбэга - реинкарнации одного и того же человека? Постой... мне известен только один человек с такими возможностями... Лирн, скажи истину, ты был Вирием Текко?!
- Истинно говорю, я прожил множество жизней. Вечная жизнь такая скучная вещь. Хочется хоть какого-нибудь развлечения. Скажем так, живя жизнь Вирия я попытался открыть глаза людям на современные им проблемы, но практически ничего не добился.
- Зато добился выдающихся успехов в делах амурных! Не отрицай этого гедонист, который не пропускал ни одной юбки!
Она сверлила меня взглядом. Я просто ждал развязки, отдав ей инициативу. Долго ждать не пришлось: она тяжело задышала, сжала губы и закатила мне звонкуую пощечину. Затем она молча указала мне на дверь.
Вышев из ее комнаты я подумал о том, что правда не только горькая, но и еще болезненая штука...