Аннотация: Рассказ приоткрывает некоторые подробности того, как Столица предала провинцию перед лицом великой опасности.
В 3186 году Третьей Эпохи началась самая кровопролитная для Atanilyaiva Dori, человеческих стран, война. Амбициозные планы Короля Терейона втянули Инсериат в конфликт с гигантом юга - царством Хандорат. Боевые действия уже шли на востоке, в Рунардиене, и, по слухам, за перевалом Хэриат Тхунда готовила свою гигантскую армию для покорения Харардиена и Минардиена(1).
Алгемаду, губернатору Харардиена, князю Рефодскому, перевалило за пятьдесят в том самом памятном году. Семь лет руководил он провинцией один, вдали от Столицы и блистательного Короля и за это время достиг таких успехов в управлении, что удостоился одного из высших орденов славы и княжеского титула.
Его предшественник, передавая губернаторское кресло, как-то сказал: "Следует укреплять связи с центром, - они хрупки, а местные жители еще хранят в крови память о владычестве юга". Тогда Алгемад пообещал ему, что приложит все силы к тому, чтобы рука Инсериата виделась во всем. Он успешно развивал отношения с остальной частью страны, не забывая о своем главном соседе - царстве Тхунда.
Сейчас губернатор сидел в своем кресле, под гербом Инсериата и перелистывал пожелтевшие страницы своего дневника, вспоминая свои старые записи. Вот его первые впечатления от провинции, куда он приехал прямиком из Бентиса. Кеменлах и Рефод, величайшие города Харардиена, показались ему деревнями после столицы. Силы небесные, как изменилось его мышление за семь лет! Сейчас и Лохарель, и Дагмар казались ве-ликолепными. За семь лет он ни разу не был в Бентисе, да что там в столице - даже Амад, крупнейший город на юге страны, казалось, обстоял так далеко. Но сколько было сделано за эти семь лет! Возделаны поля, построены новые города-гавани, упорядочена отчетность, на границе в кои-то веки стало спокойнее.
Он восстановил Хэриат, хоть не полностью и не везде, ибо руки не доходили, но все же, теперь этот отрезок границы был в безопасности. В горах, везде, где есть перевалы, поставлены дозоры, и стража неусыпно смотрит на юг.
Ах, Бентис, Бентис... Великий город, непомерно разросшийся, гордый, надменно взирающий на все и вся, разбухший от собственной власти. Так давно он не был в Городе - видел лишь его посланцев. Узрит ли он еще длинные, прямые улицы из белого камня, светлые башни, солнечные лучи на Золотом Куполе?
Алгемад хмыкнул и провел рукой по волосам. На столе лежали письма из Бентиса - три клочка бумаги. Получены они были голубиной почтой, причем первый голубь, по-видимому, попал под дождь, и послание было сильно размытым.
Его Светлости Князю Рефодскому
Генерал-губернатору Харардиена волею Короля
Алгемаду сыну Мазариана - пишет Элмаран
Радуйся!
Пусть не введет вас в заблуждение приветствие традиционное нашего народа, ибо отнюдь не радость после прочтения письма сего вас охватит.
Краток я буду, и к сути дела перейду. Известно нам, друг мой, что милостивый король наш Терейон желанием вернуть под власть Короны земли дальнего востока горит. Тысячи воинов стоят в готовности, ожидая приказа взойти на корабли и пересечь море Корхант.
Но стало нам известно, что правители Хепт-Коруна заключили военный союз с Хайгипом. Нет нужды учить вас или напоминать вам известное, но скажу, тем не менее: в коалиции Хайгип - самая заметная фигура на данное время, и к голосу этой страны должны будут - и жестоко будут наказаны, если не сделают этого - прислушаться.
Мы имеем серьезные опасения, что если (а теперь уместнее будет сказать - когда) наши победоносные легионы войдут в Хепт-Корун, то Коалиция откроет военные действия против нашей страны. У Тхунды и у Хандората есть здесь свои интересы - и интересы эти - область, коей вы управляете.
Сведения о союзе между Хепт-Коруном и Хайгипом СТРОГО СЕКРЕТНЫ.
Мы призываем вас принять к сведению эту информацию. От вас ждут решительных действий. Необходимо претворить в жизнь, по крайней мере, две вещи: подготовить население и ужесточить пограничный контроль. Но делать это ввиду секретности союза между колонией нашей и Хайгипом, необходимо незаметно, под разными предлогами. Если есть возможность эвакуировать население и подготовить склады с провизией для наших воинов, - сделайте это.
Мы ожидаем открытия военных действий с коалицией через две недели после начала захвата Хепт-Коруна. За это время к вам прибудет шесть отборных легионов из Минардиена. Харардиен - стратегически важная область для нас, и мы приложим все усилия к сохранению над ним - или, по крайней мере, над побережьем - нашего контроля.
Посылаем это сообщение дважды. Ответьте на него по получении.
Элмаран сын Халегора
Начальник отдела внешних отношений
Сенатор и верный слуга трону
Алгемад перечитал это письмо еще раз. Эвакуировать население должны были со дня на день и сейчас шли приготовления к этому.
Второй голубь не долетел.
Следующее письмо было гораздо меньше по объему.
Его Светлости Князю Рефодскому
Генерал-губернатору Харардиена волею Короля
Алгемаду сыну Мазариана - пишет Элмаран
Сенат сомневается, что шести отборных легионов будет достаточно для обороны столь большой области. Выделить же больше - значит причинить ущерб другим частям фронта.
Однако мы все еще намерены удержать за собой прибрежную часть провинции.
Король наделяет вас самыми широкими полномочиями для подготовки провинции к ведению военных действий.
Завтра в Рефод выезжает сенатская комиссия, возглавляемая Терноном Эарнидом. Она поможет вам в организации всех дел.
Прошу ответить по получении.
Элмаран сын Халегора
Начальник отдела внешних отношений
Сенатор и верный слуга трону.
Алгемад вспомнил, как по прочтении этого письма у него чуть было не опустились руки. Он прекрасно понял, что имел в виду автор письма. Алгемад понял, что Сенат уже не сомневался в целесообразности обороны Харардиена. Как ни важна была эта область, ее оборона дорого бы обошлась, поскольку отстояла она от остального Инсериата чересчур далеко и слишком была незащищена...
Третье письмо он взял в руки, уже зная, что в нем содержится. Титул и имя адресата выводились кратко:
ЕС князю Рефодскому
Г-губернатору Харардиена
Алгемаду, с.Мазариана
С прискорбием сообщаем вам об отставке и заключении под стражу Элмарана (халегорского).
Информация, заключенная в этом письме, весьма важна и сугубо секретна.
Генеральный штаб разрабатывает стратегию, согласно кот. Харардиен будет сдан врагу без боя. Была достигнута договоренность с правящими кругами Хайгипа о том, что они гарантируют безопасность местных жителей.
Сенатская комиссия, о коей вас предупреждал Элмаран, возвращается в Бентис. К вам следуют Его Высочество Тарнон Эарнид и двое представителей Сената для того, чтобы проследить за исполнением наших указаний.
Население НЕ эвакуировать!
Повторяю: информация, изложенная выше, сугубо секретна. Никто, кроме вас, не имеет права владеть ею.
Рекомендуем лишить посла Тхунды и полномочного представителя Хайгипа посольской неприкосновенности и выслать их за пределы страны (2).
Эрбадор, начальник отд.внешн.отношений
Князь, ВСТ.
Алгемад вспомнил, что после этого письма он еще долгое время стоял ошеломленный, уставившись в одну точку. Он не ответил на вопрос заботливого камердинера ("Что с вами, милорд?"). Как понимать фразу "была достигнута договоренность"? Алгемад никак не мог признать, что с вражеской страной сохранялись какие-то контакты, с Коалицией вообще. Еще страннее выглядела фраза "население не эвакуировать".
Внезапно ему вспомнились детские годы и школа. Дворянский класс, в который чудом попал сын безродного владетеля поместья в Минардиене, поначалу не принял его. Провинциальные нравы вызывали дикий хохот у мальчишек, и юный Алгемад, краснея, признавал, что он неотесанный мужлан и сын мужлана. Вскоре столичная бурная жизнь увлекла его, как увлекает многих, прибывающих из глухой провинции, и Алгемад понял, что другого такого города на свете нет.
Учитель - тогда, при короле Эарнаре II, да и в первые двадцать лет правления Терейона все было другим, и учителей называли наставниками - говорил о Харардиене всегда с теплотой. Он сам происходил их этой земли и рассказывал о роли области, о великой ее важности для государства. Много позже Алгемад узнал, что учитель не должен был говорить так, ибо считалось, что таким образом он оказывал влияние на неокрепшие детские умы и на будущую политику страны.
Но семена, заложенные старым сухоньким учителем, дали всходы. В семнадцать Алгемад начал специализироваться на Юге, его истории и политике, в двадцать два впервые съездил в Барахт - через Харардиен. Он даже получил статус сенатора-советника по странам юга.
Стремительный взлет мальчишки-провинциала, так и не научившегося правильно говорить, не понравился многим его одноклассникам, тем временем сумевшим стать гарнизонными начальниками, помощниками секретарей и занявшими другие не столь высокие должности.
Он так и не стал сенатором, но впоследствии не жалел об этом. При Терейоне, после смерти Эарнара II, Сенат выполнял те же крохотные функции, что и при Лосскеллаэ. Одноклассники его тем временем стали членами Совета Бентиса, послами на западе, он же так и остался советником.
А когда губернатор Харардиена (при воцарении Терейона должность стала называться генерал-губернатор) был отозван в Бентис, на его место необходимо было поставить кого-нибудь ненужного, умного и верного трону - и выбор пал на Алгемада.
Так он и стал генерал-губернатором провинции, в том далеком 3178 году, тогда еще таком безоблачном, ибо ничто не предвещало бури, и Тхунда была так мирна!
Уже семь лет, как Король Терейон отправил его сюда. Многие говорят, что он безрассуден, авантюрист. Но Алгемад так мало знал отца Терейона, Эарнара II, чтобы сравнивать их обоих. Бесспорно, некоторые планы Повелителя были масштабны, но они шли на пользу короне и государству. И пусть бы кто только осмелился сказать обратное!
Алгемад отложил в сторону записи, откинулся в кресле, устало прикрыл глаза и сжал руками подлокотники.
А Тхунда? Царство Тхунда? Дозорные говорят, что по ту сторону границы все больше тех, кто хочет прорваться в страну. Шмыгают темные личности у военных лагерей, а Лориан, тот, что знает все в Тхунде, говорит, что она собирает войска и ждет лишь предлога для вторжения.
Народ в напряжении. Кто бежит на север, продавая за бесценок великолепные поместья, кто рождает слухи - но везде чувствуется одно: война. Словно затишье перед бурей. И консул Тхунды загадочно молчит, уклоняясь от ответов, а на прямо поставленные вопросы отвечает, отводя глаза.
Тяжелые времена настают - если уже не настали. Но не от нас ли зависит, какими они будут?
С такими мыслями Алгемад уснул. А наутро он собрал совет.
Первым взял слово Лориан.
- Царство Тхунда угрожает нашему славному государству в первую очередь - провинции Харардиен. Начиная с конца того года мне неоднократно докладывали о том, что по ту сторону границы с Хандоратом собираются войска, и губернатор Алгемад об этом прекрасно осведомлен. Мы имеем неопровержимые доказательство того, что войска эти предназначены для нападения на Инсериат, ибо соседство двух гигантов неминуемо должно кончиться ослаблением одного из них. Мне докладывают, что правители Хандората с жадностью смотрят на Минардиен и Дунардиен, надеясь присвоить себе эти провинции. Харардиен же здесь находится в неблагоприятном положении, ибо врагу придется захватить также и нашу землю.
При этих словах Эрфадар, присутствующий на совете, спросил у Лориана:
- Откуда же известно вам о том, что правители Хандората имеют те или иные намерения?
- Есть у нас, помимо основных, побочные пути для того, чтобы узнавать о происходящем в Хандорате. Люди, что работают там, и сообщают нам обо всем. - так отвечал Лориан.
- Лазутчики?! - вскричал потрясенный Эрфадар
- Речь не идет о том, что низко, а что - нет. - прервал его Алгемад. - Идет война, пока безвидная, и ни одно из средств не может быть отвергнуто! Продолжайте же.
Теперь слово взял некто Терлах.
- Надо взглянуть правде в глаза. Наша провинция не приносит ощутимой пользы стране - у нас нет ни полезных ископаемых, ни соляных копей, ни каменоломен, ничего, что могло бы вывозиться в центр. Только пара портов - но Инсериату не нужен выход в Океан. Обладание Харардиеном приносит нашей стране лишь одно - чувство удовлетворения от того, что в состав входит еще одна земля... но это имперские мысли. Конечно, со стратегической точки зрения Харардиен весьма выгоден - выйти в спину Тхунде и начать ее завоевание с двух сторон. Но лишь так.
Здесь мало полей, нет лесов. Можно пройти десятки, если не сотни километров, прежде чем вашему взгляду откроется хоть одна речушка. Но все это вам известно.
А сколько народу живет в Харардиене? Двадцать тысяч? Тридцать? И из них в Рефоде - десять тысяч населения и на всей остальной этой огромной территории - десять-двадцать тысяч человек! От силы наберется тридцать городишек на побережье - и то в основном на севере провинции. Здесь армии могут пройти незамеченными.
А трехтысячная армия на границах? Наша защита, надежда - регулярное войско - в три тысячи человек? Одного отряда из войска Хандората численностью в пять тысяч копий хватит, чтобы разгромить армию и захватить провинцию. Здесь нужны войска - и как можно больше! Но это невыгодно. Куда легче оставить область на заклание, пожертвовать ею и сосредоточиться на обороне центра страны. Действительно, так и считают в Бентисе, ибо, где же тогда доблестные наши армии, где же представители столицы, где генералы? Забыты мы.
Харардиен подобен хвосту ящерицы, который она сбрасывает без вреда для себя. От нашей потери Инсериат не пострадает.
- Вы рекомендуете нам сдаться? Или бежать на север?
- Я вообще ничего не советую. Я подытоживаю всем известное, чтобы теперь мы могли решить, что делать.
Алгемад нахмурился.
- Четырнадцать раз за последний год посещали нас представители Бентиса, и только однажды - за последние два месяца. От нас уже отвернулись Дома и Цеха Бентиса, только Сенат и Король еще думают о нас. Но и они, по всему, готовы уже отвернуться. Что вы думаете, господа, покинут ли они нас?
Лориан при этих словах вскочил, уронив свой плащ, но этим фактом, похоже, нисколько не смутился.
- Забыть? Покинуть Харардиен? Сдать его без боя? О чем вы говорите, образумьтесь, господа! Мы - провинция величайшей страны на континенте, и если оставить ее без боя врагу, падет страх перед страной, наша гордость, само достоинство, господа!
- Я повторюсь. Взгляните в лицо правде, Лориан, - сказал Терлах. - Харардиен всегда доставался нашей стране с большими потерями, а сейчас, перед лицом великой опасности, его выгоднее сдать. Пусть это будет гамбит - сдав Харардиен, мы сможем глубже окопаться в Минардиене и, возможно, дать отпор врагу.
- Главное - не увлечься. Разве не слишком рискованно сдавать провинцию за провинцией? А если генералам и главнокомандующим в Бентисе придет в голову, что выгоднее окопаться не за Отолларом, а за Камеоном? И сдать, таким образом, и Минардиен? Что же говорить о других наших бывших провинциях - ведь согласился король Терейон с тем, что Хепт-Корун - суверенное государство, и признал его перед всем миром.
- Советник Лориан! Придержите язык - не место осуждать государственные дела такого уровня, - промолвил Алгемад. - мне кажется, что в глубине души мы уже смирились в этом...и более всех - добрый Лориан, но мы все хотим отогнать эту мысль, и более всех - он же. Разве не так, друзья мои? Мы знаем, что помощи нам не дождаться.
- Разве можно так думать о Бентисе? Там знают о нас, и со дня на день мы ожидаем сообщения оттуда, - проговорил Эрфадар.
- Перед ними стоят задачи более великих масштабов, нежели спасение пятнадцати тысяч человек, - устало ответил Алгемад.
В помещении наступила тишина. Все разом замолчали. В окно хлынул солнечный луч - ибо выглянуло солнце - и упал на Эрфадара, тот зажмурился и отодвинул кресло.
- Итак, мы стоим перед жизненно важным выбором. Либо мы предаем Инсериат, но все остаются живы, либо мы обороняем провинцию - своими силами, помощи нам не ждать - и погибаем все, либо эвакуируем все население на север...но подвергая их опасности быть захваченными или умерщвленными воинами Хандората. - Алгемад обвел всех взглядом. - Что же мы предпочтем?
- Как государственные мужи, радеющие за дело страны, мы можем выступать только за эвакуацию всего населения провинции на север, - так сказал Лориан. - поэтому я склоняюсь к последнему варианту.
- И я, - сказал Эрфадар.
- И я, - сказал Терлах.
- И я, - ответил молчавший до сих пор Улуир, верховный судья.
- И я пришел к такому же выводу, - после долгого колебания сказал Алгемад. - Эрфадар, на вас лежит задача по эвакуации населения, надеюсь, вы справитесь с ней. Ежедневно докладывайте мне об успехах, и через две недели первые беженцы должны быть в Минардиене. Считаю заседание оконченным, господа.
Вечером того же дня из Рефода, столицы провинции Харардиен, вылетел голубь с посланием. Целью его был Амад, ибо послание предназначалось тамошнему губернатору, Лотурне, который должен был помочь с расселением пятнадцати тысяч человек.
"Ах, почему нет у нас возможности связаться с Бентисом и другими годами в считанные дни! Говорят, что Древние могли общаться друг с другом мысленно, находясь в тысячах лиг друг от друга. Как бы эти способности помогли нам сейчас!"
Неделю спустя пришел ответ от Лотурны, губернатора Минардиена - тот выражал искреннее сожаление и сообщал, что не может принять на своей территории столь большое количество народу.
- Как он не понимает? - в бессильном гневе кулаки Алгемада сжимались и разжимались. - Как он не понимает, что это и ЕГО дело, что он так же в ответе за моих людей, как и я!
- Он прекрасно понимает это, милорд, - говорил Эрфадар. - Понимает и потому не хочет взваливать на свои плечи еще больше ответственности. Но я отдал приказ.
- Какой?
- Продолжить эвакуацию. Послезавтра первая колонна беженцев перейдет границу с Минардиеном и начнет продвигаться вглубь провинции. Несомненно, их встретят полки регулярной армии Минардиена - для этой цели, вернее, для того, чтобы солдаты нашего северного соседа не побеспокоили людей, - я снарядил охрану для колонны. Тысяча человек будет охранять первых беженцев (3).
Алгемад, застыв, смотрел на Эрфадара. Наконец, улыбка появилась на его лице.
- Хитры вы, Эрфадар.... Но тысяча солдат.... Что несли охрану у Хэриата?
- Да, милорд.
- Хорошо...продолжайте в том же духе.
Эрфадар откланялся и вышел, а на смену ему вошел Лориан.
- Да, Лориан? Я вижу, вы вновь готовы огорчить меня плохими новостями. Что же произойдет на этот раз?
- От Тхунды следует ожидать нападения в ближайшую неделю. С сигнальной башни сообщают, что им пришло зашифрованное послание из Бентиса. Посол Тхунды и полномочный представитель Хандората объявили о начале войны; полагаю, что неделя уйдет у них на то, чтобы достигнуть Хепт-Коруна и через эту страну попасть к себе на родину. По официальным каналам, для населения, этого не будут говорить еще долго.
- Началось... - прошептал Алгемад. Внезапно он осунулся, постарел, и резче выделились ранние морщины на его таком еще молодом лице.
- Милорд, позвольте отдать приказ о принудительной эвакуации всего населения. Эрфадар готов и ожидает вашего позволения.
- Делайте, как посчитаете нужным. Я поставлю свою подпись под любым вашим указанием. - Алгемад почувствовал, что у него кольнуло в левом боку. До сих пор болезнь его рода не касалась его, но, по-видимому, пришло и его время. И отец, и дед умерли в свое время от сердечного удара, подобная же участь грозила и ему.
Взмахом руки он отослал Лориана. Затем звякнул в колокольчик, призывая камердинера, и дал тому распоряжение принести настой из травы с диковинным названием валериана.
- И пригласи ко мне консула Тхунды часа через два. Я потребую объяснений от него, - дополнил он свое распоряжение.
На улице смеркалось. За последние несколько дней Рефод заметно обезлюдел, Эрфадар докладывал, что часть жителей Рефода уже покинула город, и движется к северу, огибая в данный момент Озеро.
Дверь тихо открылась, и на пороге очутился камердинер с подносом. Учтиво поклонившись, он протянул стакан губернатору и шепотом произнес:
- К вечеру мы ожидаем посланников из Бентиса, выехавших еще две недели назад.
- Хорошо. Пусть первым делом расскажут мне, что собирается делать Король.
И незаметно для самого себя он уснул в удобном кресле.
Два часа спустя губернатор встретился с консулом Тхунды. То был высокий, слегка смуглый человек с длинными вьющимися волосами. Пригласив того присесть, губернатор некоторое время молчал, собираясь с мыслями. За прошедшие пять лет, которые консул служил у него, так ни разу и не возникло возможности близко его узнать.
- Скажите, консул, я знаком с вами уже пять лет - с момента вашего назначения сюда - и все еще не знаю о вас многого. Все-таки, что бы там ни говорили, скрытность - черта вашего народа.
Тень усмешки мелькнула в глазах консула.
- Вы многого о нас не знаете, губернатор. Нашего образа жизни, менталитета, наших чувств, кодекса чести. Пусть вы получали образование в высших школах Бентиса, пусть вы прожили в этих местах семь лет, этого недостаточно. Более полувека отдают люди изучению чужой нации, и терпят в этом крах. Вы видите, даже по прошествии двадцати лет, что я учу ненгвайт, у меня есть сильный акцент - как и у вас, когда вы говорите на нашем наречии.
Скрытность, говорите вы.... То не скрытность, а больше молчаливость. Вам следовало хоть немного поинтересоваться историей нашей страны, чтобы понять истоки подобного поведения. Раньше мы жили племенами, разобщенными и ведущими междоусобные войны, в окружении могущественны соседей - с севера то были эльфы, не дававшие нам покоя, с юга - Хандорат или Хайгип. Мы научились тишине и молчанию. Немногие из нас могут говорить так же долго, как и я, а ведь для ваших демагогов такая речь не является чем-то из ряда вон выходящим. Без причины и давления извне мы не будем говорить вам ничего - вот почему вы ничего и не узнали обо мне от меня.
Алгемад прикрыл глаза.
- Только если это ваше так называемое качество не противоречит требованиям вашего архелана.
- Это так. Вот и теперь, подчиняясь приказу, вынужден сообщить вам, что Архелан по Харардиену весьма недоволен тем, что вы проводите эвакуацию населения.
Алгемад изумленно уставился на консула, небрежно развалившегося в своем кресле.
- Недоволен? Весьма?! Боже упаси, это наши земли, земли Инсериата, и моя задача - спасти людей от наступающей армии Тхунды!
- Какой армии? - голос консула был обманчиво мягок, - какой? Я еще не давал вам официальной бумаги об объявлении войны. Вести из Бентиса - официальные, я имею в виду, - еще не дошли до Рефода и вряд ли дойдут. Так о какой армии вы ведете речь? Вы хоть понимаете, что сейчас косвенно подтвердили факт наличия у вас соглядатаев?
- Не в этом суть. Я жду от вас объяснений всего, что творится.
Консул расхохотался.
- Тхунда объявила вам войну, милорд. Вот и все. Эвакуация населения должна быть приостановлена - так или иначе все население попадет в наш плен, здесь ли, в Минардиене ли.... Если понадобится, наши войска дойдут до Бентиса и возьмут в плен столько людей, сколько вместят в себя наши соляные копи и каменоломни!
- Я не могу терпеть в этом доме таких речей. Вашим войскам никто не даст захватить Минардиен и уж тем более - дойти до Бентиса.
- Но согласитесь, в глубине души вы поняли, что Харардиен будет наш.
- Если понадобится, Бентис пришлет столько воинов, сколько нужно для обороны провинции! - Алгемад не заметил, как воспользовался словечком консула.
- Вот уж не скажите. Я долго изучал исторический путь вашей страны и понял, что Инсериат близок к своему концу. На днях вы услышите доказательства моих слов как подтверждение того, что Инсериат слаб. Где же в противном случае тогда тысячи, десятки тысяч ваших благородных воинов?
- Они будут.
- Будут?? Их не будет, ибо все силы сейчас брошены на оборону Камеона. Все движется по заранее намеченному плану... И Терейон связал себе руки войной с Хепт-Коруном.
- Консул, как вы не понимаете, что дело не в том, останется Харардиен под властью Короны или нет, вовсе нет! Дело в принципе, в том, что наши воины будут сражаться с вашими, где бы ни произошла битва - ибо это будет оборона страны. То, что они окапываются за Камеоном... Боже, вы сказали - Камеоном (4)?
- Да, губернатор. В Бентисе понимают, что события могут развернуться не самым удачным для них способом. Там понимают даже то, милорд, что вы никак не хотите усвоить, что Инсериат подошел к своему концу. Кризис страны близок и эта война сотрет вашу страну с лица земли.
- Почему вы так уверены в своих словах? - спросил Алгемад.
- Рыба начинает гнить с головы. Посмотрите на первых ваших королей - разве не были они, пусть и нашими врагами, он благородными, гордыми и нравственными? Посмотрите на последних правителей вашего рода - за последние три столетия: диктатор Хилинир, узурпатор Килдикар, отобравший престол у законного наследника, выродившаяся линия Махлана. Женщина на троне - Лосскеллаэ, что может быть ужаснее? Раньше ваша страна легко оправлялась от разрушительных войн. Но теперь слишком много прокатилось волнений - бесконечные захватнические войны при Махлане II и десятки восстаний при Королеве. Ваш нынешний король не может удержать власть в своих руках и территории в составе страны, провинции разбегаются из-под власти короны одна за другой. Вот увидите, что не пройдет и года, как короля убьют, и на его место воссядет другой, такой же бездарный, и его ожидает та же участь (5).
- Только потому, что вы - консул, вы можете чувствовать себя в безопасности, говоря такое, - медленно произнес Алгемад, исподлобья смотря на того(6).
- Но взгляните в лицо правде! Инсериат не выдержит один против Коалиции - Тхунды, Хандората и Хайгипа с юга, Хепт-Коруна - с востока, и эльфийских королевств - с Запада. Не забудьте про Эрун и то, что ваши войска заняты в Хепт-Коруне. Конец Инсериата близок. И эльфы не помогут вам. Мы знаем, что в этой войне они участия не примут, они будут безучастно наблюдать за событиями и, скорее всего, помогут нам в переделе остатков вашей страны, вернув под свой контроль ваш Фардунардиен.
Консул встал и направился к выходу.
- И помните, архелан по Харардиену очень хотел бы поговорить с вами, губернатор. Я думаю, вам нет смысла эвакуироваться, - и с этими словами тот вышел, оставив Алгемада наедине.
Все, что сказал консул, напоминало правду,... что если все так и было, как он сказал, если конец страны - не за горами? Алгемад даже и представить себе не мог, что его страна, в которой он жил, будет стерта с лица земли, что великие города Бентис и Дунрин, Цегор и Амад, и многие другие будут уничтожены, что люди Инсериата будут уведены в рабство.
В тот вечер прибыл посланец из Бентиса. А наутро, едва расположившись в гостинице, он тотчас же потребовал к себе губернатора Алгемада и некоторых других высших лиц в провинции.
- Господа, в Бентисе ценят ваш патриотизм и готовность сражаться.
Этот тщедушный человек, назвавшийся Тарноном(7), вызывал удивление. Как мог такой являться членом Династии? Щуплое тельце и маленький рост дополняла непомерно большая голова, что самое удивительное, человек мнил себя могущественнее всех, находящихся с ним в одной комнате.
С ним прибыло еще пятеро человек - два телохранителя, один секретарь и три человека в составе свиты. Они держались за Тарноном, сидящим на губернаторском кресле и смотрели в лицо Эрфадару, Терлаху и Лориану.
- Нет ни малейших сомнений в том, что Коалиция нападет на Инсериат в ближайшие две недели. Генеральный консул Тхунды в Бентисе уже сделал такое заявление, консул в Фардунардиене, как я слышал, также. Все граждане Тхунды, Хандората и Хайгипа объявлены нежелательными персонами и должны покинуть пределы страны в кратчайшие сроки. Пять наших послов на юге уже возвращаются и в скором времени должны достигнуть Кеменлаха. Война, господа.
- Все это понятно, ваше высочество, но как быть с населением? - спросил Алгемад. - Когда мы можем ожидать войск?
- Отмените все ваши приказания относительно принудительной эвакуации.
- Но, ваше высочество!
- На то есть свои причины. Что же касается обороны Харардиена... Провинция не получит ни одного солдата, - тяжко промолвил Тарнон.
- Ваше высочество, но ведь это означает полнейший разгром наших сил здесь и захват области! - растерянно воскликнул губернатор.
- В Бентисе знают, что делают. Мы не можем распылять наши и без того ослабленные силы - в Рунардиене и здесь. Уходите за Отоллар, вот что я вам - лично вам - посоветую. Мы, будучи официальными представителями Бентиса, заявляем: Харардиен послужит победе - мы отдадим его, но получим большее. Вам же лучше сложить свои полномочия - для этой цели я и прибыл сюда - и ехать с нами на север, в безопасное место.
Эрфадар с Лорианом переглянулись. Терлах остался невозмутимым, а Алгемад лишь выдохнул - все, что говорил консул, подтверждалось.
- Я не сложу с себя полномочия, - молвил он.
Тарнон, казалось, был потрясен.
- Губернатор, это делается для вашей же безопасности, поймите, наконец, через две недели ваша провинция перестанет существовать!
- Я отказываюсь складывать с себя губернаторские полномочия и остаюсь здесь.
- Милорд, я имею приказ привезти вас в Бентис, вас хотят выслушать в Сенате. Властью, данной мне Сенатом и Королем Инсериата Терейоном, приказываю вам сопровождать меня на моем пути в Бентис.
- Я отказываюсь, - устало отвечал Алгемад. Передайте Сенату, что губернатор Харардиена поднял мятеж и начал войну против Тхунды.
Все, кто сидел в комнате, вскочили при этих словах.
- Мятеж? - тяжело проговорил Тарнон. Хорошо. Пусть так и будет. Но запомните, когда вы будете корчиться от пыток в застенках Барахта, вы вспомните мои слова и пожалеете, что не воспользовались моим советом.
- Ваше высочество, я все сказал. Оставьте нас.
Так все было кончено. Харардиен пал, даже не причинив ни малейшего беспокойства войскам Тхунды. Через неделю после вышеописанных событий консул Тхунды выехал из Рефода под конвоем, сопровождавшим его до Хэриата. Уже там конвоирующие воины увидали рати Коалиции, которые и вступили на территорию Харардиена три дня спустя, 1 марта 3187 года.
Для захвата области не потребовалось и пяти тысяч человек и одного месяца.
Губернатор Алгемад был схвачен в своем кабинете, доставлен в столицу Хайгипа и, как и предсказывал Тарнон, замучен палачами этой страны. Год его смерти так и остался неизвестным.
Примечания
1. Это явилось воплощением амбициозных планов короля Терейона по возвращению Рунардиена (который после провозглашения независимости начал называться Хепт-Корун) под власть короны. Как оказалось, Рунардиен и Хайгип заключили военный союз; подобный же военный союз был заключен между всеми тремя странами Коалиции южных стран, таким образом, Коалиция нашла повод для начала военных действий против Инсериата.
2. В Бентисе находилось посольство Тхунды, в провинциях Харардиен и Фардунардиен - консульства.
3. Действительно, произошли стычки между колоннами беженцев и стражами границ Минардиена.
4. Существовало две наиболее мощные линии обороны - реки Отоллар и Камеон, из которых последний протекает севернее, и, стало быть, ближе к Бентису. В столице четко понимали возможности армии, и потому Отоллар был практически оставлен без охраны в силу своих природных характеристик. Камеон, берега которого круты и который практически невозможно пересечь в иных местах, кроме как в паре бродов и по мосту крепости Анхост, оборонять представлялось наиболее уместным.
5. Кое в чем консул был прав. Власть короля Терейона была действительно свергнута в результате дворцового переворота, но это произошло не через год, как предсказывал консул, а через десять лет и это было последним потрясением такого рода в жизни страны.
6. Консулы, послы и полномочные представители суверенных государств пользовались в Инсериате правом на неприкосновенность.
7. Тарнон (или Тернон) был сыном Тейбатара, внука Махлана II. Дочь его, Атариен, вышла замуж за Орфаллора и стала матерью Короля Истакара.
8. На момент описываемых событий Инсериат состоял из следующих провинций: Минардиен, Дунардиен, Форардиен, Фардунардиен, Форрунардиен, Харардиен, Тумфорардиен, авт.область Минлад, территория города Бентиса и сам город Бентис. Незадолго до воцарения Терейона в Рунардиене разгорелся пожар восстаний против королевской власти, и область отпала. Такие же настроения царили и в граничащем с Рунардиеном Форрунардиене, а также в Минладе и Фардунардиене.