Шкондини-Дуюновский Аристах Владиленович : другие произведения.

Печаль Танцора

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  
  
  
  
  Иан К. Эсслемонт Печаль Танцора
  
  
  
  До сих пор читатель вынужден был ловить смутные, противоречивые намеки на предысторию Малазанской Империи. Император, начинавший с владения таверной на пиратском острове. Захват Замка Обманщика, старая гвардия, заговоры и интриги, союз с Морантами и ужасающее явление Т'лан Имассов... Теперь, после завершения "Книги Павших", давний друг Стивена Эриксона Ян Эсслемонт, автор шести дополнявших малазанскую эпопею романов, попытается изложить события легендарного прошлого. Представить молодость Келланведа и Танцора, Дассема и Тайскренна, К'азза и прочих талантов, сражавшихся за и против новоявленного, полного дерзких планов правителя.
  
  Удастся ли ему проследить весь "Путь Возвышения" от полубезумного авантюриста - к властителю колоний на всех континентах, от императора - к богу и спасителю мироздания? Посмотрим.
  
  Прелюдия
  
   Добыча принадлежит ему, и никому не будет позволено его ограбить. Недавняя дрожь земли обнажила ее здесь, на сетийских равнинах у Великого Утеса, к югу от реки Идрин. Неподалеку, по слухам, спит сама Бёрн.
  
  Весьма беспокойным сном. Какая-то мелкая судорога, приступ чесотки или вздутие живота Великой Богини - короче, нечто сотрясло почву пару ночей назад. И вот в ущелье скалы показался то ли тоннель, то ли вход в пещеру. Его находка. Да, он нашел вход лишь потому, что заметил на равнине движение и вскарабкался в ущелье. Из разумной предосторожности. Проклятие равнин, зверь-человек Рилландарас никогда не уходит далеко. Итак, его находка. Но не только его. Кто-то еще таится неподалеку: скользкий парень, которого так легко не отгонишь. А если это говорит сам Дорин Рав, то недаром. Ни в Квоне, ни в Тали он не встречал равного себе в навыках тайного проникновения и убийства. Любые "гильдии ассасинов", обнаруженные им за годы, оказывались лишь бандами наемных подонков и воров. Ни одного истинного практика.
  
  Полное разочарование.
  
  Куда таким до подвигов королевы воров Апсалары или дерзкого Топаза, фаворитов скоморошьих сказок. Жалкая алчность, садистическая жестокость и обезьянья хитрость - вот всё, что он нашел в преступном мире, едва ли достойном такого названия. Впрочем, черты эти минимально необходимы для грабежей, вымогательств, краж и убийств. Ничто не мешало ему извлекать выгоду из чужой неловкости. Несколько умелых ударов, и столбики монет уютно устраиваются в перевязях поперек груди - перевязях, также поддерживающих набор ножей и мотки веревки. Он держался мнения, что веревки много не бывает.
  
  Большую часть ночи он провел, присев на корточки в густой траве, терпеливо следя за темным проходом. Ничего не заметив. Охотница-змея скользнула по сандалии. Комары и клещи пировали на коже. Ящерица влезла по рукаву, поскользнулась на потной шее и упала внутрь стеганого нагрудника, ставшего для него второй кожей.
  
  Он даже не дрогнул. Но соперник так и не показал себя. Наконец, едва солнце поцеловало губу узкого ущелья, камень брякнул у входа в пещеру. Дорин скривился. Каким-то образом
  ублюдок пробрался мимо. Ничего. Он пойдет следом. Будет наступать на пятки, пока не увидит, что там впереди. По крайней мере неизвестный типчик будет полезен - первым попадет в возможные опасные ловушки.
  
  Он вошел в устье пещеры и, пригнувшись, нож в руке, нащупал ногой уклон. Внутри помедлил, вжавшись в неровную каменную стену. Вслушался, ожидая, когда приспособится зрение. Впереди раздался шелест одежды. Он двинулся дальше.
  
  Заваленный битым камнем спуск окончился узким коридором из тесаных блоков. Древних, огромных, из неведомой ему темной породы. Он вглядывался в сумрак: куда делся Худом клятый ублюдок? Раздался тихий короткий звон, словно железо задело о камень. Он прислонился было к стене - не видят ли его на фоне слабого дневного света? - и тут же ринулся вперед.
  
  Коридор оканчивался дверью в виде прямоугольной глыбы из того же материала. Плита стояла косо, оставляя щель, в нижнюю часть которой вполне мог проскользнуть ловкий мужчина или женщина.
  
  "Проклятие тому парню! Обыграл меня!"
  
  Он встал на колени и тут же отпрянул от вони давней, плесневелой мертвечины. Воздух стал неприятно холодным. Кристаллы инея блестели на камне. Поморщившись, он просунул руку. Вторая рука прошлась по поверхности двери. Гнездо символов на гладком камне словно зашевелилось под пальцами.
  
  "Заклятия. Знаки".
  Гробница. Или же сокровищница. Здесь? В середине пустоты?
  
  Соперника всё это не остановило... Он скользнул внутрь. Встал, отрясая скопленную за столетия пыль. Казалось довольно странным, что мелкий песок и грязь не похоронили под собой вход. Но мысли улетели, едва он завидел золотистое свечение в дальнем углу. "Это он, ублюдок. Вот твой шанс".
  
  Он извлек второй нож и скользнул вдоль стены. Дыхание превращалось в плюмажи пара.
  
  Помещение отличалось низким потолком, походя на заброшенный погреб или склеп. Сумрак скрывал истинные размеры и форму, хотя казалось, стены закругляются. Слабое пламя масляной лампы-кувшина дарило скудный свет. Белесый иней покрывал ближайшие камни. Лампа стояла на монолитной платформе в центре зала; большая фигура - почти великан - сидела у этого каменного блока, подавшись вперед, опустив руки на поверхность. Перед ней лежали мумифицированные останки какого-то зверька - возможно, обезьяны, показалось Дорину.
  
  Где же соперник? Спрятался за блоком? Ну, у него стальные нервы.
  
  Он вздохнул, собираясь позвать того парня, но едва не прикусил язык: мумифицированный зверек пошевелился. Сидящее существо протянуло руку, выбирая один из пыльных предметов на платформе. Длинными пальцами ухватило какую-то тонкую деревянную плитку и махнуло ею в воздухе, стряхивая пыль и кристаллики снега.
  
  Труп так резко опустил руку, будто пришпиливая плитку к столу, что Дорин потрясенно крякнул.
  
  - Не суйся, - пробормотал труп голосом, подобным треску дерева. Поднял голову, показав выступающие клыки и яркие глаза. - Чую ветерок, - сказал он. - Трещина, пустившая сюда мышей и тараканов... и прочих паразитов.
  
  Высокое существо шевельнуло головой, зловещие глаза смотрели на Дорина. - Входи же, раз уже вошел. - Взгляд чуть сместился влево. - Ты тоже.
  
  Дорин развернулся, увидев соперника почти рядом. "Все время был позади! Проклятый маг!"
  
  Парень оказался невысоким и молодым, темнокожим - дальхонезец. "Молодой? Ну, не старше меня".
  И он был уродливым типом, помятое лицо, жалкий намек на усы и клочковатую бороду. Одежды были темными, просторными и ветхими. Он носил палку, трость - но не сжимал ее подобно воину. В ответ гримасе Дорина сверкнула улыбка, являя желтые неровные зубы.
  
  Дорин сместился, чтобы видеть обоих.
  
  - Ты Джагут, - самодовольно сказал пришелец хозяину склепа.
  
  Выражение клыкастого лица не изменилось. - Склонен считать это очевидным.
  
  Дорин ощутил удовлетворение, видя, как пропадает ухмылка с губ дальхонезца.
  
  Существо, Джагут или Джаг - Дорин слыхивал истории о подобных тварях - поманило их к себе. - Сюда, сюда. Будьте как дома. Перед нами все время мира.
  
  Это заставило Дорина замереть. Но соперник зашагал без малейших колебаний. Юнец склонился над блоком, изучая россыпь деревянных плиток. - Ты гадаешь, - провозгласил он.
  
  - Очередной ошеломляющий вывод, - кисло сказал Джаг.
  
  Дорин двинулся за соперником. "Почему так смело или глупо открывает мне спину? Знает, я не стану действовать перед лицом Джага. Дешевая смелость, понял, ты?"
  Он решил стоять как можно ближе к дальхонезцу. "Пусть попотеет!"
  
  Щурясь в неверном свете, молодой парень изучал пыльные карты, постукивал пальцем по губам. - Расклад довольно долго смущает тебя.
  
  Густая бровь чуть шевельнулась. Губы поползли, открывая тусклые клыки. - И точно.
  
  Дорин быстро глянул на деревянные карты - столь же изрядного размера, как и хозяин. Затененные фигуры и образы на их гладях были ему неинтересны. Мать как-то наняла чтеца, дабы предсказал будущее сына... Ее крики разбудили всех соседей. Больше для Дорина Рава никто не гадал.
  
  Темнокожий юнец потянулся за ближайшей картой, но зверь - не простая мартышка или примитивная обезьянка, понял Дорин; возможно, нахт с южных островов - отбил его руку. Чирикнул нечто вроде "несуся". Дальхонезец ответил, схватив его за лапу. Они принялись лупить друг дружку над камнем, пока Джаг не зарычал от раздражения, отстранив зверя подальше от юнца. Нахт корчил тому рожи, а парень отвечал злобными гримасами.
  
  Дорин набрался храбрости и сказал, кашлянув: - Почему вы упомянули все время мира?
  
  Джаг склонил голову, как бы признавая уместность вопроса. - Это сооружение стало моим убежищем. Никому не дозволено знать о его существовании. - Он поднял руки, извиняясь. - Раз вы здесь... то не выйдете никогда.
  
  Дорин постарался сохранить невозмутимое выражение лица - скрыть мысли - но улыбка раздвинула широкий рот существа, полностью обнажив клыки. Оно засмеялось тихо и сардонически: - Не получится, юный друг, - и постучало толстым пожелтевшим ногтем, скорее похожим на коготь, по столу.
  
  Дорин прищурил глаза, изучая солидный блок темного камня трех шагов в длину. Поверхность была изрезана сложными вихревыми узорами, бороздки выложены серебром. Человекообразная форма лежит, окруженная множеством сложных чар и знаков...
  
  Дорин отошел от ставшего очевидным саркофага. "Внутрь этого?"
  
  Дальхонезец тем временем исследовал комнату, тыкая своей палкой в разные углы. - Очень хорошо, - бормотал он в темноте, - полагаю, пора осваиваться. - Он обнаружил полку и пошарил тростью, и предметы посыпались, разлетаясь по тесному склепу.
  
  Джаг выказал недовольство. - Не желаешь ли...
  
  - Прости. - Юнец поднял горшок из простой бурой глины. Вытянул на руках. - Твое самое драгоценное сокровище, полагаю?
  
  Джаг издал горловое рычание. - Похоронные подношения. Скоро ты поймешь их пользу.
  
  Дальхонезец продолжил изыскания. Нахт спрыгнул с саркофага и слонялся за юнцом, подражая каждому движению. Дорин встал спиной к стене у входа. "Попробовать дверь? Почему бы нет".
  Он вернулся в тоннель. В почти полной темноте ощупал плиту; щель осталась, но теперь она оказалась не по его плечам. Он пролез через это?
  Как, во имя Королевы Тайн...
  
  Вернувшись в склеп, он обнаружил Джага над картами. Гримаса удивления исказила узкое лицо.
  
  - Твоя постель? - закричал дальхонезец из темноты.
  
  Джаг издал шипение и сжал пальцами виски, облокотившись о саркофаг. Застонал: - Полагаю, нужно убить вас прямо сейчас.
  
  Юнец вышел из сумрака, постукивая тростью. Сказал легко, как бы равнодушно: - Но тогда ты снова будешь один, верно?
  
  Парень подошел к Дорину, и тот прошептал: - Во что ты нас втягиваешь?
  
  Раздраженный взгляд. Парень, напомнил себе Дорин, не старше его. - Я шел за тобой.
  
  Дорин стиснул зубы. - Я думал, это я шел за тобой...
  
  - Прошу, - пророкотал Джаг, - избавьте меня от пререканий!
  
  Дорин распахнул плащ, показав множество ножей.
  
  Брови дальхонезца взлетели. - Ты можешь?..
  
  - Если понадобится.
  
  - Сам и решай. Не мой профиль.
  
  - И какой же твой
  профиль?
  
  - О, малость то, малость сё... Вот, нашел. - Он тайно передал маленький деревянный ларчик. Дорин схватил его.
  
  - Что там?
  
  - Абсолютно без понятия. - Он отошел.
  
  Дорин понял, что злится на костлявого парня не хуже хозяина склепа.
  
  Дальхонезец навис над плечом сгорбленного Джага, изучая карты. Нахт влез ему на спину, пока морщинистое волосатое личико не выглянуло над плечом человека. Зрелище трех слившихся лиц, на подбор уродливых и чем выше, тем меньше, вызвало у Дорина едва ли не головокружение с тошнотой.
  
  - Карты неспокойны, - заявил гость из Даль Хона.
  
  Массировавший лоб кончиками пальцев Джаг натянуто кивнул. - Верно.
  
  - У тебя тут такие, каких я не видывал.
  
  - Моей работы.
  
  - Похоже, они Свободны.
  
  Джаг шлепнул ладонью по саркофагу столь сильно, что раздался треск костей и камня. - Не пошел бы...
  
  Дальхонезец огорченно отпрянул. - Просто хотел помочь.
  
  - Постохотемочь, - взвизгнул нахт.
  
  Юнец попытался сбить существо, но оно оказалось слишком ловким - само ускакало, издавая нечто вполне сходящее за смех. Юнец погнался за зверьком, занеся палку словно дубину.
  
  - Что будет с нами? - спросил Дорин.
  
  Джаг снова потирал лоб. - Думаю, это было приятным развлечением, - сказал он из-за ладони. - Время потекло быстрее. Но я уже начинаю сожалеть.
  
  Где-то во тьме началась битва, полная шипения и проклятий.
  
  Джаг вскочил, махнув рукой. - Я пытаюсь думать!
  - Волна силы окатила комнату, прижимая Дорина к стене, выдавливая воздух из груди. Вся постройка заскрипела, содрогаясь. Пыль потекла дождем, затемнив всё. Дорин щурился, кашляя и задыхаясь. Он не мог разогнуться. "О боги! Простая вспышка досады чуть не убила меня!"
  
  Из темноты донесся влажный кашель, тяжкое пыхтение и бульканье завершилось предсмертным хрипом. Малютка-нахт выбрался из клубов пыли. Почти по-человечески пожал плечами. Джаг повернулся к Дорину, воздевая палец: - Прости, я на один миг. - Высокое существо встало, согнувшись почти вдвое, голова заскреблась по каменному своду. Дорин и нахт следили, как он исчезает во мраке. Вскоре раздался удивленный рев: - Его здесь нет!..
  
  Дорина пронизал укол гнева и зависти. "Проклятие! Обдурил всех нас! Я ему голову сниму. Никто не смеет поступать так с Дорином Равом!"
  Нахт был как раз перед ним; он мгновенно решил, что будет делать. "Почему нет? Я почитай что мертв..."
  
  Он схватил зверька за шею и прижал лезвие к подбородку. - Выходи! У меня твой фамильяр или питомец, или кто он тебе!
  
  Зверек тут же замер, то ли от неожиданности, то ли он удивления. Его перекосило, тельце повисло в руке как мертвое. Дорин чуть не выпустил его. "Чертовски тяжелый уродец".
  
  Джаг вышагал из темноты. - У тебя мой кто?
  
  - Выпусти меня, или перережу ему глотку.
  
  Непостижимая улыбка исказила лицо Джага, он склонил голову набок. - Ты... убьешь... это? - Он беззвучно захохотал. Вернувшись к саркофагу, снова оперся локтями и опустил подбородок на кулаки. - Отлично. Сделка. Обещай, что заберешь его, и я тебя отпущу.
  
  Дорин уставился на него в крайнем удивлении. - Что, во имя Худа....
  
  - Мы согласны, - раздался голос дальхонезца прямо у плеча. Дорин отпрянул. Нахт ожил, извиваясь и кусаясь, и с легкостью выскользнул из его хватки. Сорвал ларчик с пояса и прыгнул на юного мага.
  
  Джаг смотрел на всех с расчетливым выражением. Яркие янтарные глаза сосредоточились на дальхонезце, он ткнул в его сторону пальцем. - Ты... ты перемещаешься способом, которого я не видел очень давно. Ничего не боишься? Готов на всё? - Он смеялся, махая рукой, повелевая им уходить. - Любым способом. Доброго пути! Наконец я познаю немного тишины и покоя. Но предсказываю: тем, что обитают вне моих стен, покой будет только сниться!
  
  Дорин попятился к двери. - Туда, - зашипел он своему... сообщнику?!
  
  - Не так споро, не спеши, - ответил юнец. Нахт сидел у него на плечах, улыбка безумца заставила показать два ряда острых зубов. Дорин отпрянул. "Боги, да что он такое?"
  
  Дверь была как раньше - пролезть вполне возможно. Нахт побежал первым, щебеча и маня их за собой. Дорин встал на карачки, полный подозрений. То шире, то уже? Джаг, похоже, пустил
  их к себе. От крайней скуки.
  
  Темнокожий пролез сквозь дверь. Дорин кинул последний взгляд назад, словно ожидая атаки после успокоительных слов, но ничего не увидел. "Хорошо. Снова мерзлая темнота и пышная тишина. Добро оставаться, сказал бы я тебе!"
  
  Снаружи оказалось тоже темно - не как перед зарей, а как после заката. Не просто сумрак узкого ущелья. Дорин видел, что юнец выжидает, положив трость. Нахт свернулся на локте руки, будто спящий младенец. Самое уродливое дитя мира. - Ну, - начал Дорин, прокашлявшись. - Как звать-то тебя?
  
  Брови дальхонезца взлетели, словно он был крайне удивлен. - Мое имя? - Глаза скользнули по камню. - Ага... имя... - Он улыбнулся, поднимая палец. - Ага! Ву! Мое имя Ву. Верно, Ву... а твое?
  
  Дорин ощутил, как плотно сжались его губы. "Если решил использовать ложное имя, хотя бы придумай его заранее!"
  И сам задумался о звучном псевдониме - тот, что из детства? Но Жердь ... не таким он хотел бы подать себя. Другого на ум не пришло, так что он сказал честно: - Дорин.
  
  Дальхонезец - Дорин не мог заставить себя назвать его Ву - задумчиво кивнул. - Хорошо, хорошо. Ну, всё было очень мило, однако пора идти. Я занят, видишь ли. Многое нужно сделать.
  
  Теперь свел брови Дорин. Ухватился за перевязь. - Идти? Мы еще не решили, как разделиться... - Но проклятый парень вдруг начал пропадать. Поганцы маги! Как он ненавидит их! Руки мелькнули, два ножа полетели в сторону растворявшегося колдуна.
  
  Взор дальхонезца изобразил потрясение и удивление. - Чудеса! Ты ранил бы меня... будь я на этом месте хоть миг...
  
  "Маги! Проклятые крысы в садках!"
  Дорин нашел ножи, проверил острия. Лишь магам удавалось от него уйти. Он изучал темные утесы. Всё же... До обитаемых мест далеко. Есть время. Он найдет его. Парень мог направляться лишь в одно место. Ли Хенг.
  
  Не выследит по дороге, так найдет Худом клятого мага там. Рано или поздно.
  
   В склепе Джагут повел рукой; камень застонал и сдвинулся, вновь запечатав крипту. Он начал изучать древние, выбитые тысячи лет назад знаки. Кустистые брови поднялись, он сел прямее, погладив подбородок. - Ну, ну... Ты бросаешь еще двоих в безнадежное, дурацкое блуждание. - Он смотрел в темноту, словно ожидая получить ответ. - Почему эти двое управятся лучше, чем все, посланные тобой на смерть? - Он ждал, склонив голову, вслушиваясь; но потом плечи опустились. - О, ладно.
  
  Джагут встал, кряхтя, и ушел во мрак за пределами света лампы.
  
  Лязг и шум поисков огласили помещение. Наконец он вернулся, бросив на плиту помятый шлем с забралом, и сел, вздыхая. Поглядел на шлем. - Ну? - спросил он.
  
  - Твоя проблема, Готос, - раздался слабый, запыхавшийся голос из-за бронзовой решетки, - в том, что ты сдаешься слишком легко.
  
  Готос презрительно фыркнул. - А ты, Азати?
  
  После долгого молчания шлем ответил, звуча почти грустно: - Наша проблема в том, что мы не можем.
  
  Глава 1
  
   Дорин Рав шагал по пыльной, набитой почве знаменитого Опорного Тракта. Древний торговый путь пересекал сердцевину Квона, словно узкий ремень. Тянулся от великих западных королевств Квон и Тали к, так сказать, пряжке на поясе - Ли Хенгу и далее, до богатых виноградников и садов Анты на востоке.
  
  Тысячи лет многочисленные армии топтали этот путь. Приходили и с востока, и с запада: то нобили Блура и Гриза решали подчинить себе население всех западных равнин, то короли Квона и Тали опустошали казну, нанимая пехотные орды, постепенно покоряя далекие земли востока Железными Легионами. Тем временем на центральных равнинах поколения за поколениями сетийцев из кланов Волка, Орла и Хорька грабили всех без разбора.
  
  Он шагал неспешно, не тревожась, что цель может выбрать иной путь, нежели на восток. К западу и северу лежат обширные степи сетийцев. Много дней пришлось бы брести на юг, прежде чем оказаться в поселениях Даль Хона и побережной конфедерации Канезе. Нет, лишь на востоке ждет гавань цивилизации - величайший из независимых городов-государств, сам Ли Хенг.
  
  Опорный Тракт может быть знаменитым, раздумывал он, но в эти дни его нельзя назвать оживленным. Почти все путники оказывались местными фермерами. Путешествующие на дальние расстояния имели привычку сбиваться в караваны для защиты от налетчиков - сетийцев. Им важно было также охладить пыл великого зверя-человека, Рилландараса.
  
  Добравшись до земель Тали, он нанялся охранником в группу купцов, пилигримов и бродяг. К сожалению, неделя пути не принесла встреч с ужасными сетийцами, и хозяйка каравана уволила половину охраны. Итак, он оказался безработным, дрейфуя в пыльном сердце пустоты.
  
  В отличие от собратьев - наемников, за свою безопасность он не опасался. Будучи жителями Тали, они собрались на запад. Он же двинулся прежним путем, быстро обогнав растянувшийся, плохо организованный караван. Нападения кочевников и внимания легендарного чудовища он не страшился. Одинокий странник быстрее скроет свое присутствие. В отличие от недавних спутников, он не видел силы в числе: огромная шумная масса, лязг медной посуды, крики погонщиков, рев ослов и раздражающий скрип колес, по его мнению, могли лишь привлечь нежелательное внимание налетчиков.
  
  Итак, он близок к Ли Хенгу, и где-то рядом, впереди или позади, бредет его цель. Парень, посмевший надсмеяться над ним... Точнее, успешно его обманувший. Этого нельзя стерпеть. Не Дорину Раву, которого еще никто не побеждал.
  
  Второй день пути дал ему заметить дым над северной прерией, совсем недалеко от тракта. Он свернул туда, напрямик, чтобы разобраться. Пройдя несколько лиг в густой траве, обнаружил обширную полосу помятых, поваленных стеблей. Потом нашел мужской сапог. Подобрал и понял, что в сапоге осталась нога.
  
  Другой караван, атакованный и вырезанный ночью. Вероятно, дикарями сетийцами. Были старые договоры, навязанные легионами Тали и запрещавшие грабеж вблизи дорог, но их теперь мало кто почитал. К тому же всегда есть отступники и разбойники. Но как близко это произошло от земель Хенга!
  
  Пройдясь дальше, он сообразил: это вовсе не сетийцы, ни воинский отряд, ни разбойники. Фургоны и телеги были разодраны на части. Возможная добыча валялась в помятой траве: железные изделия, одежда, ломаные сундуки. На трупах остались личные вещи. Он помедлил, присев у одного тела. Единый взмах когтей разорвал грудь женщины, пройдя чуть не до позвоночника. Она лежала скособоченная - бедра уже не были на одной линии с плечами, внутренности разбросаны в грязи. Если органы остались на месте, то лишь потому, что дикие собаки, шакалы и вороны успели обожраться.
  
  Он заметил золотые браслеты. Расстегнул и снял с тела. Вытер руки и продолжил путь. Похоже, предчувствия насчет близости проклятия Ли Хенга, людоеда Рилландараса не обманули его. Ворвался в караван как дикий хищник, каковым и был. Некоторые описывали его как гигантского волка, или гиену, или шакала. На взгляд Дорина, подробности были несущественны. Рилландарас - зверь, пожирающий людей... что еще нужно знать?
  
  Он пинал ногами обломки. В одном месте пришлось перешагнуть оторванную руку ребенка. Шум заставил его развернуться, рука схватилась за перевязь. Один из предполагаемых трупов, солдат или караванный охранник, встал около перевернутого фургона. Дорин холодно следил за ним.
  
  Заплетаясь ногами, сутулясь, парень - темнокожий, одежда и доспехи в крови - брел к нему. Тоже юный, мускулистый. Возможно, дальхонезец-полукровка. Длинные черные волосы повисли полуночным занавесом, и Дорин ощутил укол зависти - "на такого все девки западают, не иначе".
  - Рилландарас? - крикнул он.
  
  Мужчина вежливо кивнул.
  
  Нечто в этом небрежном согласии разозлило Дорина - слишком уж сильное самообладание. Он спросил, надеясь на случай: - Не видел никого еще, а?
  
  Юноша снова кивнул. - Кто-то проходил, но я его не видел.
  
  Теперь Дорин нахмурил лоб. - Говоришь загадками.
  
  - Говорю правду. Никого не видел, но кто-то тут был. Гудел себе под нос.
  
  "Это он! Гудел. Все сходится. Наверняка в Ли Хенг".
  - Он отвесил ответный поклон. - Спасибо.
  
  Юный солдат подался вперед, внезапно оживившись. Махагонового оттенка лицо исказилось то ли неверием, то ли презрением. - Ты же не уйдешь вот так?
  
  - Уйду.
  
  Юноша раскрыл объятия, показывая на всё сразу. - Но мертвые... о них нужно позаботиться.
  
  - Так заботься. Мешать не буду.
  
  Еще один неровный шаг, лицо парня окаменело. Ладонь легла на окровавленную рукоять длинного меча. - Останешься и поможешь, или встретишься с Худом.
  
  Руки Дорина потянулись к бедрам, где висели самые тяжелые ножи. Да что такое, все вокруг сбесились? Зверь-человек распространяет какой-то зловредный туман? - Подумай, дружище. Нет нужды начинать вражду. Мертвые мертвы. О них позаботятся вороны и шакалы.
  
  Парень шагнул и Дорин отпрянул, охваченный недоверием - такой быстрый!
  
  Однако юноша пошатнулся, задохнувшись от боли, рука схватилась за грудь, с которой свисали клочья порванной кольчуги и кожаной куртки.
  
  Дорин расслабился, отняв руки от ножей. - Не пора ли тебе отдохнуть - или присоединишься к ним.
  
  - Зверь может вернуться. Сказал, мы еще свидимся.
  
  - Он ска... - Дорин застыл на месте. - Ты вышел на дуэль с Проклятием Квона? С Людоедом?
  
  Парень обводил затуманенным взором горизонт, потирая грудь. - Мы сражались всю ночь.
  
  Дорин откровенно рассмеялся, скаля зубы. "Похоже, думает, что я поверю". -
  Учись сдерживать ложь, дубина. Никто не выживал, встретившись с ним.
  
  Взгляд собеседника был мрачен. - Мне плевать, что ты думаешь. Я знаю истину... и мне довольно.
  
  "Истину? Религиозный тип. Наверное, фанатик. Вокруг него мертвецы. Может, его ранил другой охранник, когда он решил сбежать. Теперь придумывает более веселую историю". Дорин продолжал отступать. "Ну, пусть изобретет иную. Подумать только, клянется, что свиделся с Рилландарасом!"
  
  - Я запомню тебя! - закричал вслед ему парень. - И оскорбления мертвым!
  
  Дорин уже пробирался сквозь высокую траву. Последний взгляд назад показал, как охранник роется в рассыпанном добре, поднимает на ноги мертвую девочку.
  
  Он отвернулся, качая головой. Оскорбления? Откуда этот тип? Настоящий провинциал. Он встал лицом к востоку. Два дня пути до Ли Хенга. Наверняка там он встретит настоящую гильдию ассасинов, его умения будут приняты достойно.
  
  И там он найдет выскочку, мага из Даль Хона, и накажет за... за... Он замедлил шаг, бросив озабоченный взгляд на курящееся поле. "За оскорбление?"
  
   Дорин вырос в Тали и отнюдь не был наивным парнем с фермы. Но, хотя его город на побережье был куда больше Ли Хенга, он отличался широким разбросом множества кварталов и районов. Ничего подобного знаменитым титаническим укреплениям. "Прочен как стена Хенга", говаривали даже в Тали и столице соседнего Квона, успешно и не очень распространявших свою власть на целый континент.
  
  Весь последний день путешествия по торговому тракту эти стены высились над равнинами сетийцев, будто далекий горный утес. Или как огромная бородавка, сказал себе Дорин, не готовый отдать чужому городу дань еще не заслуженного восхищения. По сторонам колосились поля, в садах зрел щедрый урожай. Телеги с овощами, стада спешивших на бойню овец и свиней заставляли его сходить с дороги и уворачиваться.
  
  Во многих полях виднелись груды камней, что его удивило. Он нагнал девушку с голыми, натертыми плечами; широкие корзины качались на коромысле, в них доверху были навалены коровьи лепешки.
  
  - Эти груды камней в полях, - спросил он. - Зачем они?
  
  Девица вздрогнула, выпучив испуганные оленьи глаза, почти не различимые среди нечесаных волос. Юная, удивительно юная для столь тяжкого труда.
  
  - Камни..? - повторил он.
  
  - Вы ж нездешний, - проговорила она протяжно, как все хенгезцы.
  
  - Да. - Он не сказал, откуда родом. На деле, он был очень рад тому, что происхождение его трудно угадать: кожа среднего оттенка, не такая темная, как у дальхонезцев, и не оливковая, как у талийцев и канезцев. Не отличался он также излишней волосатостью и грузностью, как уроженцы Гриза и Анты.
  
  - Прыг-дыры, - сказала она.
  
  Он приблизился, поморщившись от вони. "Коровий свежачок, точно".
  - Прости?
  
  Девушка боязливо глянула на окрестные поля. - Прыгайте туда, если он
  идет. Прячьтесь внутри.
  
  А. Он. Зверь-человек. Рилландарас. Целое общество под осадой. Отсюда и эти стены. Всего лишь одна большая прыг-дыра. Вот теперь все видится в должной перспективе.
  
  - Благодарю, дитя. "Дитя? Я сказал это?"
  Он сам едва старше. - Прошу, расскажи: зачем этот навоз? Что с ним делают там, в городе?
  
  Густые черные брови полезли ввысь от нескрываемого удивления. - Как? Ну, его жгут. Вы ж не видели тут слишком много дерев, верно?
  
  Жгут? Будто топливо? И на нем готовят? О боги, как мерзко...
  
  Он обогнал девушку. "Дитя", кажется, вырвалось из симпатии. Он сочувствовал ей за тяжкую, изнурительную работу, он почти видел вероятного покупателя: старый, жирный, пялится на нее и говорит, что готов набросить пару грошей, если будет... сотрудничать. А она, отчаянно желая облегчить тяготы родителей, соглашается.
  
  Разве можно не посочувствовать такой бедности?
  
  Но иной, более циничный голосок предложил второй сценарий: расчетливые мать и отец отлично сознают, что ждет дочку номер четыре, но гонят ее безжалостно, предвкушая щедрые доходы от уступчивости. Как знать, где он точнее угадал истину?
  
  Или ни так, ни эдак. Возможно, дочка сама выбила себе такую работу и, едва избавившись от пахучего груза, станет бродить по хлопотливым улицам города, удивляясь, вдохновляясь, жалея, что вырвалась лишь на денек.
  
  Кто знает? Не он.
  
  Не этот молодой человек, довольно на нее похожий. Его продали из деревни в Тали в ученики к типу, научившему лазать по стенам, протискиваться в узкие проходы и метать ножи. Тощий оборванец, коего загнали в узкий переулок, а он обернул ярость и гнев и крошечные клинки против двух стражников в доспехах, и той ночью нашел истинное свое призвание...
  
  Но хватит, хватит.
  
  Теперь тракт облепили хижины, а также загоны для скота, рынки и склады. Без сомнения, по ночам они пустеют. Ворота маячили впереди: толстые, три роста высотой и едва открытые, словно выражали презрение или страх. Он замедлился, чтобы встать в очередь после фургона, нагруженного дешевыми одеялами, глинобитной посудой и листами меди.
  
  Как и ожидалось, двое стражников практически толкнули его вперед, стремясь выбить неформальные налоги и дани с несчастного торговца. Миновав стражу, он подхватил пару груш из корзины конфискованного товара и вошел в Хенг незаметно и невозбранно.
  
  День заливал улицы ярким светом. Дорин оказался на широком бульваре, пролегавшем примерно с юга на север и делавшем почти незаметный изгиб. Над крышами трехэтажных построек вдалеке нависала вторая стена. Он понял, что стоит в пределах Внешнего Круга, самого наружного района города. Воздух был спертым и отнюдь не ароматным, вонь людского пота перебивала даже запах горелого масла из харчевни. Он стоял, усердно делая вид, будто озирается по сторонам, не ведая, куда пойти.
  
  - Может, в настоящий город? - спросил кто-то сзади.
  
  Он обернулся с улыбкой. - Да. Не знал, что он такой... огромный.
  
  Мужчина был коротышкой, слишком выпуклым в середине тела, черная борода намаслена и заплетена в косички. Золотые кольца сияли на пальцах и в ушах. Он ответно улыбнулся Дорину. - Да, полагаю. Так откуда же ты?
  
  - Вы наверняка даже не слышали. Деревня около Куллиса.
  
  - Куллис? Земли Тали? Так удачно выходит, я знаю одного парня оттуда.
  
  Дорин снова заулыбался. - Вот как? А его имя?
  
  Проходимец начал озираться. - Я вас познакомлю. Слушай, после такого пути у тебя, верно, в горле пересохло. Как насчет выпить? Угощаю.
  
  Он нахмурился. - Могу сам заплатить.
  
  - Разумеется, паренек! Без обид, прошу. Я просто хотел быть приветливым. - Мужчина надавил на спину Дорина, вынуждая его пойти с собой. Он позволил.
  
  - Так какие твои планы? - спросил проходимец, заводя его во все более темные и узкие переулки. - Ремеслом владеешь?
  
  - Хотелось бы стать учеником... может, оружейника.
  
  Мужчина схватился за масляную бороду. - Оружейное дело! - Он свистнул. - Очень трудное ремесло, чтобы вписаться. Прежде всего, начинают там раньше, младше, чем ты.
  
  - О? Это же... очень плохо.
  
  Незваный приятель затащил его в узкий кривой тупик. Развернулся, засунув пальцы за широкий пояс. - Вот и пришли, парень.
  
  Дорин огляделся. "Довольно глухо, тем лучше для моей задачи".
  - Здесь?
  
  - Да. Здесь ты и останешься.
  
  Шаги за спиной. Он повернулся, видя четырех парней. Они выскочили из бокового прохода, вооруженные толстыми палками. "Не острое оружие. Значит, просто грабеж".
  Он сделал шаг к проходимцу, выражая всяческое смущение. - Не понимаю. Тут ничего нет.
  
  - Останешься здесь, паренек, если не отдашь этот милый пояс и все длинные ножи. Да где ты их достал... - Тут Дорин, вдруг оказавшийся позади него, выхватил один из указанных ножей и прижал к шее грабителя.
  
  - Никому ни шага!
  
  Юнцы удивленно застыли. Мужчина поднял пустые руки. - Потише, паренек. Вижу, ты изрядно ловок... может, мы...
  
  Дорин прижал лезвие еще сильнее. - Ответишь на вопросы, и я оставлю тебе жизнь.
  
  - Вопросы? Какого... - Дорин нажал так резко, что мужчина привстал на цыпочках, шипя от боли.
  
  - Мне нужны имена. Имена тех, что правят черным рынком. И ассасинов. Хочу свести знакомство.
  
  - Наемных убийц? Вот как, значит... Парень, ты слишком зелен. Защитница не позволяет в городе убийств. Жаль, но должен сказать прощай. - Проходимец махнул рукой.
  
  Дорин посмотрел на четверых юнцов, готовясь к нападению. И... вдруг оказался на земле, пялясь в голубое небо над узкой щелью переулка. Один глаз застлало ярко-розовым туманом. Сверху нависло лицо толстого мужлана.
  
  - Смотрел на парней в аллее, да? Твоя ошибка, резунчик. Нужно было следить за крышами. Хенганские пращи, приятель. Смертельно точные. Ну, мы забираем твои ножи и пояс. Без обид, а?
  
  Он хотел проклясть проходимца именем Худа и еще хуже, но рот онемел, глаза закрылись тяжкими шторами, оставив его в темной коробке. Больше он ничего не ощущал.
  
  Пробудили его зуд и жжение. И лившийся на лицо дождичек. Дорин заморгал, открывая глаза; сквозь тучи над переулком пробивалась первая заря. Что-то кусало голову. Он сжал руками уши, ощутив тепло и влагу, под ладонями забегало - он отдернул руки, увидев темную кровь и толпу счастливо-сытых тараканов.
  
  Затем он оказался на втором этаже, над верандой. Как туда попал, было неясно. Но испытанные страдания и память о кишевших в ладонях паразитах взбунтовали желудок; он свесился над улочкой. Оперся о деревянную крышу, а насекомые внизу ринулись к рвоте, как на славное угощение.
  
  "Боги, во мне рождается серьезная нелюбовь к этому городу".
  
  В голове мутилось. Он вытер губы, решил поискать место, где можно укрыться и выспаться.
  
  Темные переулки проявлялись серией разрозненных образов; кто-то рвал с него куртку, а он отбивался; он бежал, ударяясь головой о кирпичную стену... Странно, но удар очистил мысли - так блеск молнии в ночи позволяет ясно видеть. И увидел он большую деревянную постройку вроде амбара, и влез наверх, найдя затененное место в углу покатой крыши, и притулился там, во тьме под открытым небом. Да, амбар был пристроен к высоченной стене Внутреннего Круга.
  
  Он не хотел спать; но голова кружилась, и он дернулся, поняв, что успел лечь набок. Встревоженный Дорин сражался против сна, но безуспешно. Ватная немота охватила разум, он проваливался во мрак...
  
  Легчайшее касание заставило его сжать пальцы. Раздался звук - высокий женский взвизг.
  
  Он открыл глаза, точнее, один глаз - второй склеился и не поддавался. Он сжимал запястье миниатюрной женщины, а та смотрела широко раскрытыми глазами черного соболя.
  
  Поразительно, но в глазах не было страха. Лишь краткое удивление.
  
  - Тебе серьезно досталось, - произнесла она.
  
  - И скажу, что поделом.
  
  - Нетипично для воришки.
  
  - Я не вор.
  
  - Ага. Это все объясняет.
  
  Он выпустил ее руку; осторожно коснулся лба, обнаружив холодную примочку. - Спасибо.
  
  - Манеры? Опять не по-воровски.
  
  Дорин ощутил как лицо кривится в гримасе недовольства. - Сказал тебе...
  
  Она махнула рукой: - Да, да. Вот ты, ранен, скрываешься на крыше, но не вор. Но я тебе верю, потому что ты явно из тех, кого ограбили. - Она как бы обвела рукой все его тело.
  
  Хмурый Дорин изогнулся, чтобы осмотреть себя. Куртка пропала, рукава рубахи порваны и залиты кровью, брюки - то же самое, ноги босы. У него забрали башмаки? Он не помнил такого события. Но вот они, ноги - почерневшие, в грязи и сочащиеся от множества ссадин. Он хотя бы сохранил кожаную поддевку-нагрудник с костяными ребрами прочности.
  
  "Ради зверобогов, я стал вонючей развалиной! Один день в Ли Хенге, и пал ниже последних бродяг!"
  
  Все его чувства свелись к мучительному смущению и нарастающей мрачной ярости. Смущению своим нынешним состоянием; ярости против тех, кто довел его до такого.
  
  - Идем внутрь, - настаивала девушка. - Скоро рассветет, и стража на стене сможет тебя увидеть. - Она указала наверх.
  
  Он поглядел на стену Внутреннего Круга, потом обозрел окрестности. Мельком отметил затененную путаницу крыш и вид далеких Сетийских равнин, засиявших розовым и пурпурным светом: рассвет был близок.
  
  Кивнув, он встал на ноги, морщась и шипя сквозь зубы. Помялся, чувствуя мучительную боль в стертых подошвах; его подташнивало, в голове стучал молот. Девушка помогла ему устоять. - Сюда. - Она вела его к фронтону, где открытые окна позволили войти внутрь. Высокий чердак оказался загроможден пыльными сундуками и тюками, дощатый пол устлан соломой. Птицы взволнованно вспорхнули, шумя крыльями.
  
  Она помогла сесть на кипу соломы. - Отдохни тут, потом я принесу еды.
  
  Дорин не знал, что ответить. Никогда он не ощущал себя столь беспомощным. - Благодарю. А ты...
  
  - Уллара.
  
  - Почему же...
  
  Девушка покраснела, отворачиваясь. В голове прояснилось настолько, что он мог внимательно ее изучить, отмечая мазки сажи на покрытых веснушками щеках и то, что ее блузка без рукавов ветха и не раз заштопана, а юбки давно потеряли яркость цвета. Должно быть, именно пристальный взор заставил ее отступить к стене мансарды, сказав с беззаботным видом: - О, я собираю всё, что найду на крышах.
  
  Она распахнула люк в полу и пропала.
  
  Дорин озабоченно наморщил лоб, озираясь. На всех сундуках, ящиках и тюках, на стропилах сидело множество птиц. Они изучали его немигающими бусинами глаз. Он поразился, начав смутно осознавать: здесь собрались исключительно хищные птицы. Узнал обычного красного сокола равнин, пятнистого ястреба, сов больших и малых и даже двух бурых орлов. У многих он заметил самодельные лубки на крыльях или ногах.
  
  Дорин фыркнул, поднимая тучку соломенной пыли. "Приветик. Похоже, я ваш новый раненый брат".
  
  Имя Уллара наверняка было сокращением ее истинного, гораздо более длинного хенганского имени. Она вернулась в середине дня с небогатой пищей и уселась, подтянув тонкие ноги под юбки. Стала наблюдать, как он ест. Дорину пришлось избавляться от раздражения, ибо он ощутил себя спасенным котом или, точнее, птичкой, попавшей под женскую заботу.
  
  Прикончив хлебные корки и варево из овощей, он опустил миску и вытер пальцы о солому. - Мне пора идти.
  
  Девушка следила за ним, уперев подбородок в руки, с наводящей странную жуть интенсивностью, так, словно видела насквозь. Казалось, она совершенно лишена самоконтроля и привычки соблюдать приличия - черт, которые он встречал в девицах из Тали. - Похоже, ты не привык благодарить, - заметила она деловым тоном.
  
  Он заставил зубы разжаться. - Благодарю тебя за все сделанное.
  
  - Тебе тут рады. Не нужно уходить.
  
  - Меня могут найти.
  
  - Ну уж нет. Сюда больше никто не ходит.
  
  - Что это за место?
  
  - Мансарда нашего предприятия. Мы ведем конюшни. Отец позволил мне держать птиц - они уничтожают вредителей.
  
  Он увидел, как один из больших хищников, ястреб с длинными когтями, выскользнул в открытое окно фронтона. - Думаю, еще они прореживают популяцию местных собак и кошек, - пробормотал он. - Большие пташки.
  
  - Верно, - согласилась она. - Почти всю нужную работу делают совы. - Она снова изучала его, не мигая, склонив набок голову. Масса нечесаных каштановых волос повисла вокруг головы, словно грязный нимб. - Ты тоже ночной охотник.
  
  Он чуть заметно кивнул.
  
  - Тебе следовало бы поспать. Я приду и разбужу тебя. - Он нахмурился, ибо это звучало безапелляционным приказом. Заметив это выражение, она объяснила: - Нужно восстановить силы перед грядущим.
  
  Тут он нахмурился еще сильнее, брови сошлись. - И что грядет?
  
  Она наклонила голову, сжала подбородок кулачком. Взгляд стал почти сонным. - Ночная охота, разумеется.
  
  Позже, хотя голова болела до рвоты, он сумел поспать - плохо, то и дело пробуждаясь, не понимая, где оказался. Сердце стучало и стучало.
  
  Девушка вернулась под вечер. Принесла еще объедков и каменный кувшин, полный свежей воды из дождевой цистерны. Эти объедки, сообразил Дорин, не предназначались птицам и значит, сейчас голодные псы смотрят на знакомую заднюю дверь тоскливыми, но полными надежды глазами.
  
  Он поблагодарил ее еще раз - поистине непривычное поведение, ведь он редко имел повод кого-то за что-то благодарить. Потом вылез через окно и спрыгнул в переулок внизу.
  
  Встав у открытого окна, Уллара смотрела, как он уходит. Потом обернулась и дважды ухнула в темноту мансарды. Воздух взволновался, встрепав блузу и складки юбок; темный силуэт высотой по бедро показался рядом. Дерево затрещало, когда птица вонзила когти в подоконник. Склонившись, она начала шептать в большое, торчащее, оперенное ухо. Черные как ночь глаза дважды моргнули, филин простер крылья, взмахнул и унесся в тени.
  
  Она же выбралась на прогретую черепицу крыши у окна. Туго натянула юбки на ноги и села, прижав колени к груди. Коснулась колен острым подбородком и начала покачиваться, грезя о прямых черных волосах над бледным лбом, остром носе и тонких губах. Весьма хищный профиль. Но приятнее всего было воспоминание о глазах, открывшихся резко и тревожно, когда он ощутил на себе взоры диких ловцов.
  
  ***
  
  Рефел'яра Ундафал Брунн, известный на улицах Ли Хенга как Рефель, должен был бы ощущать себя счастливцем. Заманил того юнца и поймал в сеть более пятидесяти квонских золотых кругляшей. Одну монету можно разменять на четыре хенганских. Добыча из самых крупных. Все было зашито в перевязях и поясе парня. И оружие - весьма хорошего качества. Стоит не меньше двадцати кругляшей.
  
  Это его и тревожило.
  
  Парень спрашивал насчет братства или гильдии ассасинов, какие бывают в других городах; его сокровища вполне могли быть наградой за такого рода работу. Похоже, он обокрал убийцу.
  
  И оставил в живых.
  
  В конторе на третьем этаже здания, что прилегает к рынку тканей во Внешнем Круге, Рефель игрался с одним из ножей чужеземца, раз за разом крутя клинок в пальцах. Снизу доносились грубые возгласы и смех его собственных уличных забияк. Они развлекались костями, шутили и подначивали друг дружку.
  
  Откуда ему было знать? Да ничего и не изменить. Что сделано, то сделано по божьей воле. Такая его натура, что никого не убивает - и ничего не поделать. Возможно, Близнецы только что сыграли со стариной Рефелем последнюю шутку.
  
  Он коснулся черненой грани ножа. "Такой тонкий, что можно бриться... если бы я брился".
  
  Стук в дверь. - Да?
  
  Ле, один из его громил, поднялся по лестнице и вручил кусок рваной тряпки. - Беспризорница, уличная дрянь, вот принесла.
  
  Он сломал самодельную печать, стянувшую складки. На ткани аккуратным почерком уличного писца было выведено одно слово. Полночь.
  И грубо нарисованный углем нож.
  
  "Ага. Я был прав".
  
  Рефель отбросил тряпку, решив позже сжечь. Вгляделся в криворотое, озадаченное лицо Ле. - Пусть ночью все выходят. Пусть палочники обирают пьяниц. Пусть смазливые девки и пареньки завлекают клиентов. Всем работать.
  
  - Фестиваль Бёрн еще нескоро...
  
  - Я сказал, значит сказал!
  
  Парень отпрянул, дернув себя за клочковатую бороду. - Как скажешь. - Люк захлопнулся.
  
  Хорошие парни и девки, все они. Даже костоломы, сборщики и громилы. Даже они. Забить до беспамятства могут. Но убить - нет. Никаких ножей. Это дела совсем иного сорта. Итак, приятель желает поговорить. Поговорить можно. Дело-то поправимое. А если парень имеет в виду не разговор... ну, нужно будет предупредить по-честному, верно?
  
  Он весь вечер провел над счетами - весьма унылое упражнение для любого мелкого дельца. Легальный бизнес "по импорту" только выцеживает деньги. Все доходы от попрошаек, малолетних шлюх и воришек, от грабежей даже при всей изворотливости едва позволяют держаться на плаву. Слишком много неуверенности из-за сетийских налетов, ужасного зверя-человека: слишком много неофициальных поборов и бандитских наскоков. Коммерция в этой стране разваливается после падения последней талианской гегемонии. Да, и портовые сборы в Кауне стали нестерпимо высокими. Тамошние жители не лучше воров.
  
  Что же делать простому предпринимателю?
  
  Он вздохнул, оттолкнул книги. Поднял глаза и в тусклом свете свечи узрел напротив себя того парня с темными волосами. Сердце куда-то провалилось, бешено стуча. - Ты так рано, - прохрипел он.
  
  - Разумеется. - Тощий юнец демонстративно оглядел контору. - Без охраны?
  
  - Да. Я так понял, ты хочешь говорить.
  
  - И правильно. Хочу поговорить - и еще кое-что. Ну... - он опустил длиннопалую руку на стол, - я задавал вопрос несколько дней назад...
  
  Рефель сглотнул, чувствуя боль в горле. Опустил руку на бедро, чтобы контролировать спусковой крючок самострела под столешницей. Разговоры хорошее дело, но если ты не дурак, заботишься о гарантиях. - Я знаю всех, парень. Если ищешь работу, я пошлю словечко. - Лицо юнца помрачнело. Он такой непримечательный, подумалось Рефелю. Даже скучный. Незаметный. Но это же к лучшему, верно? В таком ремесле только глупец хочет выделяться.
  
  - Я думал, ты сказал, что в городе нет братства. Что-то насчет Защитницы.
  
  - Да, нет организации. А убийства есть. Довольно много. Происшествия случаются... если ты понимаешь.
  
  Юнец кивнул. - Понимаю. - Он всматривался в собеседника, глаза внимательные, как у хищника. - Поспрашивай. Принеси мне любые предложения. Знаешь гостиницу ниже по улице?
  
  - "Прибрежье"? Да. - Рефель не добавил, что хозяин перед ним в долгах по самые кустистые брови.
  
  - Я сниму там комнату.
  
  - Я все устрою, разошлю вести.
  
  - Отлично. - Парень подался вперед, не отрывая ладоней от стола. - А теперь насчет моего имущества...
  
  ***
  
  В конце лета семейство Феветалвен попросило Защитницу расследовать смерть их уважаемой матроны, Денили Лиежен Феветалвен. "Тетушка", как звали ее многочисленные клиенты, держала бордель и одну из самых крупных обменных контор города.
  
  Десять дней спустя сонная рабыня открыла дверь борделя. Выглянув в щелку, присела в реверансе, начав: - Простите, добрый господин, но дом еще не открыт. Может быть, вы решите... Ой! - Она подняла глаза, и дыхание замерло в груди. На пороге стоял самый красивый мужчина, какого она видела. Светлые, длинные вьющиеся волосы обрамляли улыбающееся лицо; дорогой работы белоснежная рубашка была стянута широким алым поясом над черными шелковыми панталонами. Стройный мужчина подмигнул ей, и пусть рабыня повидала куда больше, чем положено девицам ее возраста, но залилась краской.
  
  - Меня ожидают, - произнес он голосом мягким и вежливым, так, словно знал обо всех трудностях и тяготах ее жизни.
  
  - Сюда, - пролепетала она, склоняясь ниже.
  
  Мужчина помедлил в холле, озираясь. Девица стоял неподвижно, желая, чтобы он бросил на нее еще один взгляд.
  
  - Спайви! - закричала из комнаты женщина. - Какого Худа ты открыла треклятую дверь? Ах ты бездарная... Ой! - Вошедшая в холл худощавая женщина тоже задохнулась, но не по причине красоты гостя. Присела в поклоне и указала на лестницу: - Сюда, прошу... добрый господин. Я Тапал, хозяйка дома.
  
  Она провела его в комнаты покойной тетушки. Гость начал ходить, исследуя стены и окна. - Все окна закрыты и заперты, - сказала она, не в силах оторвать взгляда. Защитница, думала хозяйка с завистью, берет себе не самое худшее, это точно.
  
  Он рассеянно кивнул. Замерев перед большим камином. Встал на колени и подержал руку над камнем очага. - Холодный.
  
  - Ну, ведь не сезон? И труба тут узкая.
  
  - Прямоугольная, - сказал он, заглядывая вверх. Засунул внутрь руку и осмотрел сажу на пальцах. Снова заходил по комнатам, теперь изучая груды ковров и половиков. Наконец обернулся к ней. - Позор вашей госпоже, что не разводила пламя. Была бы жива.
  
  Она раззявила рот. "Конечно нет! Как такое возможно?"
  
  Он поклонился и направился к лестнице.
  
  Она хотела пойти следом, но пятно на ковре, там, где он стоял, привлекло внимание. Черная сажа. Она смотрела на мерзкую отметину, пока стук шагов не заставил ее опомниться.
  
  У дверей Спайви приседала, не отрывая взгляда от мужчины. Он тепло ей улыбнулся: - Всего хорошего, дитя.
  
  Тапал закрыла дверь и тут же ударила Спайви по голове. - Ты держишь глаза опущенными перед гостями!
  
  - Да, госпожа. - Девушка потерла висок, морщась, но осмелилась тихо спросить: - Простите, госпожа... кто это был?
  
  Тапал гортанно засмеялась. - Любишь целить высоко, дитя? Это был, о невежественная простушка, сам Шелк. Маг на службе города. - Она нагнулась ближе, усмехнувшись произносимым слухам: - И... многие говорят... любовник нашей славной Защитницы!
  
  Шелк шествовал по оживленным улицам, едва замечая окружающих. Разум его был в ином месте, сопоставлял ключи и намеки, обнаруженные в имении Феветалвенов, готовя доклад госпоже Шелменат, волшебнице и Защитнице Ли Хенга.
  
  Поэтому он не уловил множества вздохов из уст мужских и женских; ведь люди застывали на месте, иногда забыв закрыть рты. Не слышал он звона разбитых кувшинов, шепотков восхищения и призыва, почти откровенных предложений со стороны женщин и даже мужчин. Возможно, причиной была погруженность в раздумья, но он всегда не замечал вызванного своей особой трепета - к таковому он давно привык.
  
  Маг миновал ворота Внутреннего и Центрального Кругов без остановок: стражники узнавали его по богатому наряду, редкостно красивым белокурым волосам, но прежде всего по вздымающейся суете внимания женщин, даже соратниц по городской Страже.
  
  Так же невозбранно он вошел во врата Дворцового Круга, пересек широкие мощеные плацы и был допущен в главный вход самого дворца. Шелк шагал по залам с обычным рассеянным видом, уносясь мыслями совсем в иные места. Многочисленные придворные чинуши и слуги, встречавшие его в коридорах, не подавали вида, будто заметили его, или кидали краткие завистливые взгляды, поджимали губы - всё зависело от их мнения. Для одних он был уважаемым городским магом, для других - привилегированным любовником Защитницы, а для третьих простым фатом, мало отличным от проститутки мужского пола.
  
  Лакей направил его в дворцовый сад. Там обнаружилась обычная толпа писцов и чиновников выше рангом, державших почтительную дистанцию от высокой женщины с гривой потрясающих белых волос. Одета она была в простую длинную блузу и брюки из некрашеного льна. Пред ней застыл широкоплечий толстяк в кричаще-ярких одеяниях, синих и алых, с собольими мехами. Шелк узнал в нем Лакке Сумеркетола, верховного жреца Бёрн, официальной богини-покровительницы Ли Хенга.
  
  Рядом с ними, скрестив толстые руки на столь же могучей груди - волосы подобны седому грубому войлоку, рубаха и штаны в столь же неопрятном состоянии - встал один из четверых сотрудников Шелка, городской маг, коего все звали попросту Мастер Хо.
  
  - Мы просим вас действовать, - говорил верховный жрец. - Это ведь против закона. Вашего
  закона, смею добавить.
  
  Шелк поймал взгляд Хо, но тот немедля закатил глаза к небу. Шелк постарался согнать улыбку с лица, подходя так, чтобы верховный жрец Лакке его заметил.
  
  Жрец заметил его краем глаза и начал заикаться, щеки вспыхнули. Шелк лишь скрестил руку на груди, не выдавая чувств. - То-то есть... - начал Лакке вновь, откашлявшись и заикнувшись. - Защитница, культ Худа долгое время запрещен в Ли Хенге. Мы требуем, чтобы вы заставили работать законы города.
  
  Шелменат ответила, не свозя взора с золотистых цветов на ближайшем кусте: - Точнее? - Голос был тихим и музыкальным, необычный иностранный акцент лишь украшал его. Как и всегда, этот голос вызвал ощущение, будто теплая рука гладит его по спинке... в ее присутствии он начинал понимать, какие чувства может он сам вызвать в окружающих.
  
  Густые брови Лакке сошлись, он неуверенно запнулся. - Простите? Что точнее?
  
  Защитница всматривалась в тяжелые цветки. Провела тылом бледной руки под одним, словно ожидая, что цветок прильнет к ней. - Вначале вы просите, потом требуете... но чего?
  
  Жрец Бёрн яростно покраснел. Надулся не хуже жирного сома, что обитают в глубинах реки Идрин. Шелк и Хо обменялись улыбками при виде его ошеломления. Она умеет вгонять в краску, волшебница Шелменат.
  
  Мужчина довольно долго сражался с растерянностью, наконец выдав: - Что... просил... разумеется, Защитница.
  
  Она послала ему светлую улыбку. - Отлично, Лакке. Я подумаю. Будьте уверены, мы рассмотрим вопрос - как всегда. - Она поманила Шелка и Хо. - Сюда. Идите за мной, - и двинулась, не прощаясь с жрецом и не давая ему позволения уйти.
  
  На ходу Шелк расслышал скрип зубов: - Защитница...
  
  Они с сотрудником-магом шли чуть позади женщины. Шелменат свела изящные руки за спиной. Ноги ее были босы, шаги по гравию почти не слышны. Хо топал не хуже вола. Шелк старался шагать в своих кожаных башмаках столь же неслышно, как госпожа.
  
  - Слепой дурак, - пророкотал Хо. - Даже не ведает, что нас ждет.
  
  - Не то что на рынках, - заметил Шелк.
  
  - Торговцы узнают первыми, - согласилась Шелменат. - Король Чулалорн Третий зашевелился. Кан выходит в поход. - Он резко выдохнула, замерев и отвернувшись. Руки напряглись на гибкой пояснице. - Когда?
  
  - Скоро, - сказал Хо. - Думаю, меньше двух недель. Его разведчики и конница уже на равнинах. - Он значительно, сурово подмигнул Шелку. - Нам предстоит большая работа.
  
  Сам Шелк испытывал потребность взять бледную женскую ручку и прильнуть губами - все что угодно, чтобы облегчить бремя, падающее на хрупкие плечи.
  
  - Есть о чем доложить, Хо? - спросила она некоторое время спустя.
  
  Здоровяк кашлянул. - Ходят слухи, Панг нанял какого-то чужеземного волшебника.
  
  - Панг?
  
  - Держит проституцию и черный рынок Кругов. Его прозвали Панг Похититель детей.
  
  Защитница подняла голову, вглядываясь в чистое синее небо. - Ах, да. Что ж, думаю, это лучше чем Пожиратель детей.
  
  Хо снова кашлянул с неуверенным видом. Шелк был сравнительным новичком на службе Защитнице, а вот с Хо ее связывало весьма давнее знакомство. Он не знал всего, что их соединяло; Защитница не поощряла любопытства, и Шелк не знал, хорошо это или плохо.
  
  - Все таланты обязаны называть себя у ворот Хенга.
  
  - Да, мадам.
  
  - Хорошо. Может, это очередной шарлатан. Но следите за ним.
  
  Он склонил голову. - Да, Защитница.
  
  Шелменат обратила сияющий взор на Шелка, он торопливо потупился, дабы избежать неуместного румянца на щеках. - А Шелк? У вас есть доклад?
  
  - Есть сведения о новом наемном убийце в городе.
  
  Шелест льняных брюк сказал, что она пошевелилась. Шелк поднял голову. - Понимаю... - сказала она задумчиво. - Это запрещено.
  
  Они с Хо последовали за ее быстрыми шагами. - Да, Защитница.
  
  - Займитесь им, Шелк. Убедите его - или ее - перенести дела в другой город.
  
  - Да, Защитница.
  
  Она повернула к дверям, ведущим прямо в личное святилище, эту ось состоящего из кругов города. Маги остановились, поняв: аудиенция окончена. Так и стояли, пока она не ушла. О чем думал сотрудник, Шелк не знал: тот никогда не заговаривал о чем-то, не связанном с обязанностями перед Шелменат. Он даже обитал в катакомбах под городом, вечно занятый тем или иным прожектом, экспериментом. Какие-то исследования в тавматургии, подозревал Шелк.
  
  А что думают люди о самом Шелке с его апартаментами в фешенебельном районе Центрального Круга, между жилищами, которые снимают богатые купцы для своих содержанок? Многие, наверное, гадают, с кем он спит. Да... отличное прикрытие. А сейчас... да, да. Сейчас... Он покачал головой.
  
  Шелменат взошла по мрамору ступеней. Высокая и стройная, вся в белом - для его глаз излучаемая ею сила казалась бледным, но мощным пламенем. Он весьма сочувствовал взволнованному жрецу Бёрн, ибо многие на улицах решили, что у города появилась новая богиня-покровительница, защита от мародеров и грабителей, чужих армий и самого зверя-человека Рилландараса. Ей поклонялись у алтарей, в уличных храмах и святилищах: Шелменат, богине Ли Хенга. Иные звали ее Королевой.
  
  Едва двери дворца закрылись, они с Хо развернулись, чтобы похрустеть гравием садовых тропинок. - Что с поклонением Худу? - спросил Шелк. - Она не отдала приказов.
  
  - Сделаем первое предупреждение.
  
  Шелк согласно кивнул и поджал губы в размышлении. - Почему она не привечает Серого Бродягу? Это почтенная вера. Множеству иных богов тут рады.
  
  Маг пожал округлыми мускулистыми плечами. - Не знаю. Никогда не спрашивал. - Шелк ощутил в нем некое недовольство: мужчина относился с близоруким предубеждением ко всему, кроме своих загадочных изысканий. - Возьми с собой Дымокура и Королла. Чтобы быть внушительнее.
  
  Шелк снова кивнул; эти двое и Мара были остальными городскими магами, привычными выкручивать руки в ежедневном исполнении воли Защитницы. Их присутствие способно впечатлить куда сильнее, нежели его... гм, его не особенно грозный внешний вид.
  
  ***
  
  Как-то ночью Дорин Рав вернулся к мансарде над конюшнями семьи Уллары. Всего лишь прихоть, сказал он себе, и чисто деловое предприятие: за ним ведь должок. А долги он платит. Все было как прежде, деревянная черепица потрескивала и шипела, отпуская дневное тепло, ее перечертили потеки птичьего помета. Птицы снова сидели в устрашающем количестве в мансарде и на крыше. Он пригнулся, пролезая в сводчатое окно, и был встречен янтарным сиянием глаз обитателей насестов, сундуков и тюков. Снизу смутно раздавалось фырканье и ржание лошадей; громко кричали цикады. Мужчины перекликались на улице: открывалась ночная смена.
  
  Он вынул мешочек с монетами - не так мало, чтобы показалось оскорблением, но и не много, она ведь дочь простого конюшего. Взвесил на руке. Решил передать лично, а не просто бросить здесь. Дорин уселся, чтобы подождать ее и заодно попрактиковаться.
  
  Размял запястья. Два тонких клинка скользнули в ладони из потайных ножен на предплечьях. Он делал режущие выпады в приседе, потом начал прыгать и перекатываться между штабелей коробок, в узких проходах среди пыльных ящиков. Яростные глаза хищников следили, как он снует в темноте; птицы хлопали крыльями, беспокоились, когда прыжок или перекат приводили его близко к насестам.
  
  Весь потный, он выпрямился и вогнал метательные клинки в ножны. Схватил кожаный пояс, быстро прокрутил - и тонкий шнур вылетел из руки, захлестнувшись на брусе. Он потянул, проверяя прочность зацепления. Подошел к брусу, сматывая черный шелковый корд. Не сразу сумел отцепить его от деревяшки; наконец многочисленные спутавшиеся концы лязгнули, ибо были утяжелены свинцовыми грузами.
  
  - Вот такими веревками ловят птиц, - раздался женский голос из темноты.
  
  Дорин вздрогнул и замер. Повернулся, морща лоб. - Ты тихая. Мало кто смог бы подобраться ко мне.
  
  Уллара вышла из тени. Было на ней все то же старье, ноги босы и грязны. Девушка подошла совсем близко; он ощутил смутное беспокойство, потому что ее глаза, вроде бы, светились во тьме - как у птицы. - Вернулся, - сказала она.
  
  Он кивнул, почему-то смущенный. Близость девушки заставила его услышать свое тяжелое пыхтение. Он постарался дышать тише.
  
  - Я следила. Ты движешься так изящно и легко. Словно танцор.
  
  Воспоминания о многих годах полных боли тренировок, о полученных от наставника ударах пронеслись в голове, и он чуть усмехнулся, отстраняясь. - Я много трудился. - Дорин подобрал мешочек. - Для тебя есть кое-что.
  
  - О?
  
  Он протянул мешочек. - Плата. За помощь.
  
  Она не протянула руки. Нет, прямо взглянула ему в лицо, мимо мешочка. На миг ему почудились обида, отблеск гнева - но она торопливо отвернулась. Охватила руками хрупкую грудь и отошла к окну. И проговорила некое время спустя, очень тихо: - Благодарю за заботу, господин.
  
  Он положил мешочек на крышку деревянного ящика. - Просто хотел сказать спасибо.
  
  - Сказал.
  
  Он хмуро взглянул в темноту. - Не хочешь?
  
  - Можешь оставить здесь.
  
  - Так мы в расчете?
  
  Она повернулась от края фронтона, лицо почти неразличимо в тенях. - Да. В расчете.
  
  - Отлично. Думаю, мне пора.
  
  - Хорошо.
  
  Он подошел к открытому окну. Девушка стояла, опустив голову. - Доброй ночи, - сказал он просительно. - Спасибо.
  
  Она отвела глаза, моргнув. - Доброй ночи.
  
  Он медлил, понимая, что нужно уходить, но что-то мешало... Дорин чувствовал, что мог бы сделать еще что-то, но не понимал, что именно. И потому откашлялся, кивнул и ступил наружу.
  
  - Будь осторожен, - вдруг позвала она. Дорин замер на краю водостока.
  
  - Осторожен?
  
  - На крышах нынче людно.
  
  - Людно?
  
  - Здесь Ночные Клинки из Кана.
  
  Он засмеялся - тихо - услышав об этих персонажах сказок и слухов. Говорят, Ночные Клинки, слуги правителей Итко Кана, по слову короля летают во тьме, проходят сквозь стены и сражают его врагов. Он махнул рукой. - Просто сказки.
  
  Ее взгляд был яростным. - Нет, это правда! Кан идет. Они здесь. Я видела... - Она осеклась, оглянувшись на мансарду, снова опустив голову. - То есть слышала... на рынке...
  
  Дорин сознавал, что слишком редко прислушивается к разговорам на улицах, внизу. Понимал, что это неисправимый порок, что его сила порождает слабость. По натуре и выбору он сделал своей территорией крыши. Да, одинокий охотник. Дорин пожал плечами, признав: - Ну... я ничего такого не слышал, но... спасибо.
  
  Уллара пробормотала, стараясь, чтобы он не слышал: - Берегись, мой Танцор, - и вошла внутрь. Еще крепче обняла себя, словно удерживая некую огромную взрывную силу. Тяжело уселась на ящик и начала раскачиваться, не поднимая лица. Наконец, не в силах сдержать растущее внутреннее давление, раскинула руки и оглушительно закричала, и все хищные птицы взлетели в воздух, отвечая этому воплю резкими охотничьими кличами, и пропали в темноте. Оставшись одна в клубящейся пыли, она упала на деревянный пол и свилась клубком, задыхаясь и плача.
  
  ***
  
  Дорин пересек крыши Внешнего Круга. Это было не так сложно, как в иных крупных городах, Анте или Кауне, потому что пространство внутри Ли Хенга ценилось высоко и каждое здание налегало на соседние - фактически большинство домов строилось с общими стенами. Пробегая по острию конька отделанной свинцом крыши, он чуть помедлил, думая, что слышит клич хищника. Это его встревожило: ночные охотники, верил Дорин, всегда безмолвны. Он поглядел в усыпанное звездами ночное небо, на яркий серп луны, опустил голову и ринулся дальше. Эта дорожка должна была привести его к привычному объекту ночного наблюдения: двору в доброй трети пути по Кругу, поблизости от северных ворот. Там на обширных складах и площадках велась законная торговля лесом, глиной и кирпичом, как и многими иными материалами.
  
  Однако предприятие это было в собственности Панга Похитителя детей. Здесь содержались дети со всей округи, ожидая решения своей участи: работать в шахтах, где мало кто доживает до пятнадцати лет; попасть в ядовитые дубильни и красильни, где умирают того быстрее - или в проституцию, чтобы ранняя смерть показалась им благом.
  
  Он присел на плоской крыше соседнего рынка и вновь стал наблюдать за складскими постройками, приходом и уходом охраны и подручных Панга. Позади него голуби ворковали в многоярусных ротанговых клетях. Как попасть внутрь? Это было проблемой. Три раза он пытался и каждый раз бывал замечен издалека.
  
  Дорин подполз к краю крыши, поглядев на освещенный факелами рынок. Главные здания были закрыты, но лотки торговали едой, в гостиницах и питейных домах дела только начинались - все выцеживали монету у гостей с северных Сетийских равнин. Он приготовился к долгому ночному бдению. Рано или поздно цель покажется. Ублюдок не сможет прятаться там вечно.
  
  Ведь даже он слышал рассказы, обходя таверны и сидя в темных уголках.
  
  Говорили, что Панг нанял нового мага. Одни описывали его как огромного колдуна с огненными очами; другие как дряхлого старца, согбенного под гнетом ужасов магических наук, искажающих саму душу; третьи считали его слабым шепотом во тьме, от коего кровь стынет в жилах. Люди клялись, будто он может убивать взглядом или словом. Называли разнообразные садки - Рашан, Д'рисс или Тюр; заявляли также, что это мистик-шаман или некромант с доступом в садок самого Худа.
  
  Но в одной особенности все слухи сходились: маг явился из сожженной солнцем саванны южного Даль Хона.
  
  Это был его человек, скользкий юнец. Проклятый мошенник может изображать старика, но Дорин знает лучше. Это он, тот, что надсмеялся над ним. Обманул и обокрал.
  
  Но никому не дано превзойти Дорина Рава. Никогда. Такому хитрецу не будет места в числе живых.
  
  Так что он уселся поудобнее, готовый к новому бесплодному дозору, надеясь хотя бы мельком заметить цель в многолюдных проулках рынка. Ночь становилась темнее, текли часы, голова его опускалась все ниже. Вдруг Дорин вздрогнул, осознав, что на углу крыши стоит высокая фигура - которой только что не было.
  
  Он следил, совершенно замерев. Даже голуби успокоились в клетках. Руки медленно ползли по груди, нащупывая самые мелкие из метательных ножей в перевязях.
  
  Большой бронзовый колокол Храма Бёрн отзвонил полуночный час. Фигура пошевелилась, раскрылись широкие крылья и существо скользнуло прочь, совсем без звука. Он тихо выдохнул и разжал руки - что это было? Просто птица? Высотой с человека?
  
  Увиденное породило в нем нехарактерное беспокойство. Не потому ли в городе ползут также слухи о странных видениях, демонах, духах и летающих тварях? Виноват какой-то большой хищник, завезенный сюда и потерянный? Может, Уллара знает о нем, не спросить ли... мысль пропала, ибо с улицы внизу донесся новый звук: постукивание заостренной трости по камням мостовой.
  
  Он вскочил и пробежал по краю крыши, всматриваясь в толпу. Он? В каком он может быть наряде? Парень был низкорослым - но эта палка! Что за глупое тщеславие разгуливать с тросточкой...
  
  Кажется, он мельком заметил невысокого темного человека, но тот уже вышел из круга трепещущего света факела. Дорин добрался до края крыши и спустился по кладке в узкий переулок.
  
  На рынке он зашагал быстро - не слишком быстро, но решительно - к северным воротам. Огибая гуляк и бродяг, вновь поздравил себя с удачным решением: одеваться только так, чтобы сойти за бедного труженика в поисках ночных увеселений - кальяна с д"байангом, может быть, или внимания дешевых проституток. Маскировка, скрытность и ловкость - вот главнейшие умения этого ремесла; одна ошибка, и будешь загнан в угол, и придется прокладывать себе путь ножом. Лишь глупец афиширует свое призвание.
  
  Так он шел, уклоняясь от встреч с бандами надутых хенганских громил, никому не желавших уступать дороги. Вооруженная дубинками стража расчищала улицу перед господами и госпожами в роскошных паланкинах, коренастые носильщики обливались потом даже в ночной прохладе. Прошел мимо опустившихся уличных артистов из Анты: жонглеров, музыкантов и детей-танцоров. Вид ярко накрашенных девочек и мальчиков, звон дешевых браслетов на их руках и ногах вызывал неприятные воспоминания о тренировке в подобных условиях, ради укрепления физической формы и удобного прикрытия. Россыпь мелких монет лежала в щелях мостовой у шлепающих и крутящихся ног.
  
  И все время он смотрел в восточную сторону, где толпа расступалась, пропуская кого-то слишком низкорослого, чтобы его можно было увидеть напрямую. Шел довольно медленно, как тот. Куртизанка показалась из открытой двери в веселом квартале, закутанная лишь в цветастые шарфики, знак ее призвания. Поманила его, чуть изогнув руку. - Восторги "Ароматного Мира" ждут тебя, мой чемпион.
  
  Дорин знал таких: слишком стара, чтобы поддерживать череду стабильных клиентов, да и в "мадам" не угодила. Скоро будет просить подаяние на мостовой.
  
  Он ухмыльнулся, уходя. - Моя милочка ждет.
  
  Куртизанка фыркнула от презрения: - Милочка? Неужели вздохи и краснеющие щечки ублажат такого жеребца?
  
  - Пути наслаждений разнообразны.
  
  - Да - и я знаю их все. Побереги последнюю монету, приходи на заре и я подарю не только целомудренный поцелуй.
  
  Дорин низко поклонился. - Не забуду тебя, о дарительница восторгов.
  
  Ближайшие потаскушки заржали, слыша эпитет, более подходящий для наложницы короля. Да и сама женщина хихикнула, прикрывая рот рукой. - Такой негодяй! - крикнула она вслед.
  
  Дорин шагал дальше, довольный разговором. Прикрытие. Всегда нужно прикрытие.
  
  Он был уже у широкого бульвара, так называемого Северного Пути или Пути Равнин. И здесь проклял удачу, ведь ночь была довольно светлой, а прохожие почти отсутствовали. Он покажется на просторе, будто маяк в лунном свете. И он не может дожидаться какой-нибудь группы людей, чтобы слиться с ними - цель с каждый ударом сердца все дальше. Огорченный необходимостью, он вышел на бульвар пригнув голову, сутулясь, имитируя вялую походку курильщика д"байанга.
  
  Добрался до глубокой тени и рванул бегом, надеясь заметить юнца. Вполне удачно, ибо тот стоял, всматриваясь в освещенную витрину магазинчика. Дорин скрылся в темноте и стал ждать. Наконец юнец направился дальше, весело помахивая и постукивая тростью. Дорин пустился следом. Дойдя до лавки, поглядел на множество амулетов и фетишей. - Что это такое?
  
  - Чары против зверя-человека, славный господин. Многие благословлены храмами. Вам лучше бы носить хоть одну. Могу предложить...
  
  - Я не уезжаю.
  
  - А если стены падут?
  
  - С чего бы им пасть?
  
  Старик пожал тощими плечами. - Говорят о войне - кто знает, что может стрястись? Лучше приготовиться, верно?
  
  Краем зрения Дорин видел гуляющего врага. - О войне говорят всегда. Думаю, хорошо для вашего дела.
  
  Старик поджал губы, словно говоря: "Ну так давай, бросайся собственной жизнью". Дорин пустился дальше. Улица была узкой, тут не было открытых рынков и гостиниц. Немногочисленные витрины лавок едва светились на фоне доходных домов. Он потерял бы цель в темноте, если бы не стук трости по кремням мостовой. Свернул в боковую аллею и почти налетел на парня. Тот стоял неподвижно, спиной к нему, изучая ночное небо.
  
  Потом повернулся. Дорин был изумлен, видя морщинистое лицо старца - маскировка была мастерской. Помятое лицо исказилось еще более, когда парень прищурился. - Итак... простая пехота. Кажется, таких здесь кличут палочниками. - Он предостерегающе воздел перст. - Ну, будь осторожнее. Знай, я работаю на...
  
  - Мне чертовски хорошо известно, на кого ты работаешь, - оборвал его Дорин. - Что, не узнаешь?
  
  Парень скосил глазки, все сильнее походя на хорька. - Не у тебя ли я купил башмаки? Если так, у меня претензия.
  
  - Нет! - зарычал Дорин. - Я не... то есть... - Он вытер вспотевший лоб и понял, что уже держит свой лучший кинжал. - Все напрасно истраченные ночи, - пробормотал он вслух, удивленно. - А он даже не... - Дорин качал головой от собственной глупости.
  
  - Это грабеж или ты остановил меня, чтобы болтать? - Парень положил обе руки на головку трости и вперился взглядом в ночное небо. - О, прошу, не говори, что увидел некоего бога в пятне на кухонном столе. Я реально занят.
  
  Дорин отступил, как бы готовый уйти. И метнул кинжал, попавший в грудь, в область сердца. - Ты уже не занят, - сказал он, наблюдая, как глаза пораженного собеседника широко открываются.
  
  Парень прижался к стене. Нахмурился Дорину, закашлялся, бормоча: - Это было... ненужно... грубо... - И скользнул вниз, сев и будто заснув.
  
  Дорин присел на корточки рядом. - Так я проучил тебя. Никто меня не обкрадывает. Никто не думает, что лучше меня. Верно? - Он всмотрелся в замаскированное лицо. Слабое дыхание, бульканье крови на губах. Дорин провел рукой перед стеклянными глазами, не вызвав реакции. Отстранился. - Ну, поглядим, что при тебе есть.
  
  Он сунул руку под плащ.
  
  Внезапный яростный визг и острая боль отбросили его к противоположной стене, где Дорин встал, сжимая руку, сердце колотилось от испуга. На коленях парня сидела обезьяна. Сверкала глазами и махала лапами, скаля желтые клыки.
  
  Дорин потряс рукой. Проклятая тварь укусила его! Что за лунатик бродит с обезьяной под полой? Но это была не обезьяна, а та тварь из могилы - нахт. Порода с проклятого острова Малаз. Он ушел в переулок, посасывая проколы на ладони. Поганая тварь едва не оттяпала большой палец! Что бы он делал? На выходе из переулка он помедлил, утирая лицо рукавом. Проклятая жара. На равнинах слишком жарко даже осенью.
  
  Дорин перевязал палец носовым платком, туго затянув узлы. И обернулся, вглядываясь в темноту аллеи. Зубы сжимались так сильно, что раздался скрип; он зашипел от подозрения. Неловко достал второй кинжал и двинулся в переулок, пригибаясь, неслышно переступая на мягких подошвах.
  
  Узкая аллея была пуста, если не считать мусора, битых горшков и обломков мебели.
  
  Чуть позже городская стража была вызвана утихомиривать безумца, который ревет, воет и громит чужую собственность вдоль улицы Стекольщиков. Прибыв, стражники нашли только разбросанный мусор - цветочные горшки жильцов брошены о стены, все скамейки поломаны. Стража удалилась, не забыв потребовать мзду, которую жители неохотно передали, чтобы в следующий раз дозорные явились вовремя.
  
  Глава 2
  
   В медовых лучах ранней зари жрецы и служки бесчисленных храмов Ли Хенга шагали, босоногие, по широким проспектам и дорогам города. Большинство несло медные чаши для подаяний, а самые бедные из блаженных держали перевернутые плетеные шляпы. Владельцы лавок ожидали на порогах, опуская в излюбленные ими чаши небольшие свертки с пищей. Шелк наблюдал бесконечный ритуал, готовясь к приходу двух сотрудников - городских магов, Дымокура и Королла. Он стоял на главном проспекте храмов, Улице Богов. Эта извивающаяся улица шла вдалеке от стены Внешнего Круга, была отдана множеству богов, демонов, духов, нежити и прочих иномирных стражей квонских земель.
  
  Даже в такой ранний час поклонники заступили все обочины. Они несли дары к различным храмам, алтарям и святилищам: завернутые в листья горсти риса или теплых овощей, венки из цветов, свечи, благовонные палочки, бутыли дешевого алкоголя и полотнища с молитвами, коими увивают стены храмов и углы алтарей.
  
  Возвышаясь надо всеми, раздвигая толпу не хуже боевой галеры, показался внушительный Королл. Его считали полукровкой - Теломеном или Тоблакаем. Великая чаща спутанных немытых волос висела по плечам. Косые лучи света бросали странные тени на лицо, будто переломанное и слепленное заново в необычных пропорциях; кожа лица чужеземца кишела символами и знаками. Многослойный наряд закрывал тело, будто палатка; из этой массы торчала покрытая каменными мышцами рука, сжимавшая посох размером под стать владельцу.
  
  Маг, лишь отчасти принадлежавший расе людей, встал около Шелка, с грохотом опустил посох и сжал древко обеими руками. Они оба смотрели на скромное, потрепанное временем строение.
  
  - Привет, Королл.
  
  - Доброе утро, - пророкотал великан.
  
  Шелк учуял дымок и обернулся с улыбкой.
  
  С другой улицы показался молодой человек в свободной, хорошего покроя рубахе над белыми льняными брюками. Длинные темные волосы были сплетены в конский хвост, бородка совсем недавно подстрижена. Шелк кивнул ему. - Дымокур.
  
  - Шелк. - Маг повернулся к дому. - Итак, что нам здесь нужно?
  
  - Был обычай, - громко объявил Королл, - поколения назад. Благородные семьи хоронили своих мертвецов в общих мавзолеях. Один из них мы видим. Имя семьи забыто, но культ выбрал верно.
  
  Дымокур явственно вздрогнул в отвращении. - Худ, - плюнул он. - Аж мурашки по телу.
  
  Каменные ступени вели к двум открытым дверям, вырезанных из алеврита, но в подражание деревянным панелям. Лестницу усеяли различные приношения: высохшая пища, черепки с мольбами, увядшие венки, деревянные куклы, означающие врагов, к которым Худ должен проявить особое внимание.
  
  Шелк поднял руку, указывая вперед. - Королл, окажи такую честь...
  
  Великан шагнул вверх и загрохотал посохом по порогу. - Приветствую! - возгласил он. - Именем Защитницы Шелменат.
  
  Они ждали. Темный, не освещенный холл за мраморным порталом остался пуст. Дымокур бросил Шелку взгляд, закатив глаза: - Святая кровь! Что за дешевый театр. Давай, Шелк.
  
  Ответная улыбка вышла натянутой и безрадостной. Шелк вошел внутрь, видя, что по сторонам зала имеются ниши - по восемь в ряд, от пола до потолка. В каждой лежал пыльный череп. Почтенные предки... Шелк кивнул им всем и прошел дальше.
  
  Где замер, ибо почти сразу заметил три простертых трупа - куда больше плоти, чем на всех здешних черепах. Дымокур показался рядом и присел около одного тела. - Громилы, - решил он. - Возможно, от Панга. Умерли на исходе ночи.
  
  Шелк поднял голову и крикнул: - Закон Шелменат. Убийство карается изгнанием.
  
  Из залитого мраком дальнего угла показалась фигура. Юноша в простой одежде - штаны и рубаха навыпуск. Перед собой он держал наготове блестящий двуручный меч. - Они бросили вызов Худу, - сказал он ровным тоном.
  
  - И как же они это сделали? - вопросил Шелк.
  
  - Требовали побор с храма. Я показал, чем платит Худ.
  
  - И кто ты такой, чтобы решать? - возмутился Дымокур.
  
  Темные, почти черные глаза уставились на Дымокура. - Я Меч Худа.
  
  Дымокур резко засмеялся. Однако Шелк ощутил что-то неправильное: юноша произнес свои слова не как вызов или клятву, но как очевидную, неоспоримую истину. Он словно заявил, что солнце взошло, или что земля зашевелилась от вздоха Бёрн.
  
  - Ну, Меч Худа, - говорил между тем Дымокур, - ты предстанешь пред правосудием Шелменат. Иди же с нами.
  
  Молодой человек не изменил прочной стойки. - Истинное правосудие дарует один только Худ.
  
  Дымокур воздел руку, растопырив пальцы. - Не заставляй мне сжечь тебя, малыш.
  
  - Лишь Худу забирать или оставлять мне жизнь.
  
  Движение в груде одеял у стены привлекло внимание Шелка, он разглядел юную девушку, спавшую на ковре. Как и парень, она была махагоново-черной - оба дальхонезцы. Он коснулся руки Дымокура. - Погоди...
  
  Слабое синее пламя - скорее едва видимая аура - мелькнуло и погасло меж расставленных пальцев. Маг Теласа уставился на него, хмуря брови. - Мой садок...
  
  Сухой смешок эхом отозвался в помещении, Шелк вздрогнул. Королл сказал от входа: - Мы не один.
  
  - Да, друг мой великан, - раздался скрипучий старческий голос. - Хотя в тебе течет кровь Тел Акаев, неразумно будет слишком давить в таком деле.
  
  Шелк всмотрелся в темноту и едва различил силуэт тщедушного старца, что сидел скрестив ноги у капища в дальнем конце зала - у алтаря мертвых. И нажал на руку Дымокура, сказав: - Не сейчас.
  
  Огненный маг ткнул пальцем в сторону парня. - Позже, друг, - потянул его Шелк.
  
  Они остановились снаружи. Истончившийся поток паломников и поклонников оставил улицу почти свободной. Шелк сутулился, чувствуя себя странно похолодевшим после посещения дома мертвых.
  
  - И что? - воскликнул Дымокур.
  
  - Это не самозванцы, торгующие страхом, - сказал Королл. - Худ с ними, как и объявил тот тип.
  
  Шелк кивнул в знак согласия и потер подбородок, думая. - Панг не сможет стерпеть такого оскорбления. Пусть сам разбирается. Поглядим, как ему удастся.
  
  Его мысль явно понравилась Дымокуру, он зашелся смехом. - Отлично, Шелк. Ловко и гладко.
  
  Королл ударил посохом по слежавшейся уличной грязи. - Нужно сообщить госпоже, что Темный Собиратель поистине вошел в Ли Хенг.
  
  - Я сообщу, - согласился Шелк.
  
  Королл торжественно покивал косматой головой. - Отлично. Здесь мы закончили. Я призову Хо, оторву от работ в катакомбах.
  
  Шелк молча кивнул, прощаясь. Великан-маг ушел прочь. Шелк старался вспомнить слова, брошенные ему старым жрецом в храме, но иностранное имя успело забыться. Он поглядел на Дымокура. - А ты? Не пойдешь со мной?
  
  Огненный маг провел рукой по намасленным волосам, вытянул бородку, изучая вплетенную в нее серебряную нить. - Не-а. Я почти опоздал на маникюр и массаж у толстой грудастой девчушки из "Чистки". - Он поклонился, как бы отметая Шелка. - Оставляю это тебе.
  
  Шелк ответил на поклон. - До скорого. - Повернулся и направился во дворец. Женщины, юные и пожилые, останавливались и смотрели, как он шествует мимо. А он замкнулся в мыслях и шагал, заставляя их ронять венки, забывать молитвы и проливать молоко мимо алтарей. Он спешил увидеть Защитницу Ли Хенга. Свершая тем самым личное поклонение.
  
  ***
  
  К северу от Ли Хенга женщина стояла у дымящегося костра, в укрытии рощи тополей и ольхи. Взор не отрывался от юга. Гримаса недовольства растянула пухлые губы. Она ждала в роще целый месяц, но каждую ночь встречала одна.
  
  Женщина повернулась и пнула гаснущие угли. Всего лишь через миг стук копыт возвестил о появлении конного отряда. Она ждала, скрестив руки: не такой компании она хотела.
  
  Десять всадников в конических стальных шлемах носили на кольчугах зеленые плащи Южной Лиги Итко Кана. Вожак спешился, стащил шлем и зажал под рукой; подошел к неподвижно стоявшей женщине.
  
  Вглядевшись в лицо юного офицера - он лишь недавно сумел отрастить клочки усов - она не нашла признаков презрения ли враждебности. Только голый профессионализм, знак качества академий Итко Кана и объяснение, почему этот город овладел большими территориями соседей.
  
  Офицер же отметил длинные темные волосы, черную шелковую блузу и брюки, странного разреза глаза и резко выступающие широкие скулы. Низко поклонился. - Миледи, вы без охраны.
  
  - А что Элита Кана делает на земле Хенга?
  
  Юноша скромно пожал плечами. - Сетийцы возобновили договоры с Каном.
  
  - То есть их подкупили.
  
  Снова едва заметное движение плеч.
  
  - Теперь кавалерия Кана овладела равнинами вокруг Хенга.
  
  Офицер вновь поклонился. - Полностью.
  
  - Чулалорн Третий глуп. Нельзя предпринимать нападение на Хенг. Будет потеряно много жизней - ради пустяка.
  
  - Король счел, что у него достаточно сил.
  
  - Даже Железный Трон Тали не бросает вызов Защитнице. Хенг оставался центром свободной торговли во времена гегемонии.
  
  Офицер согласно кивнул, но сказал: - Историк Гударан утверждает, что трон счел это выгодным...
  
  - Гударан, придворная тварь. Доносчик, облизавший задницы талианских королей.
  
  Офицер закашлялся в кулак, пряча румянец. - Ну... миледи куда более учена, нежели я. В любом случае, прошу сопровождать нас.
  
  Женщина не любила грубые демонстрации силы, но понимала их эффективность. Указала на шлем: - Какая милая штучка - можно посмотреть?
  
  Юный офицер удивленно нахмурился, но приличные манеры требовали отдать шлем. Она осмотрела его, крутя в руках. Сверху на шлеме был закреплен зеленый тюрбан, солнце поблескивало на гладких стальных боках.
  
  Она взялась за острую верхушку одной рукой и надавила другой, расплющив шлем словно фрукт.
  
  Лицо офицера стало совсем белым. Он взмахнул рукой так, словно готовился упасть в обморок. Она протянула изуродованный предмет, он машинально принял его.
  
  - Я решила остаться здесь на некое время. Передайте командирам, чтобы не тревожили меня.
  
  Офицер кивнул, сглотнул, отдал неловкий поклон и был таков.
  
  Не обращая более внимания на уходящего, она обернулась к югу. Лошади за спиной снова затопали и ускакали. Женщина же поглядела на угасший костер. Уперлась руками в бока и сверкнула глазами: - Я выполнила все обряды! Сидела у костра целые ночи! - Пинок засыпал пепел грязью. - Почему ты не приходишь? Что это? - Она сердито озиралась. - Что-то происходит. Я чую! Приди ко мне, проклятие!
  
  ***
  
  Айко старалась не выразить негодования всем, что так откровенно являли ей улицы Хенга. Было нелегко. Вот это
  - знаменитое место встречи всех земель? Последний из вольных торговых городов?
  
  Нет, скорее чумное логово.
  
  Она едва удерживалась, чтобы не зажать нос от запахов немытых тел и прогорклого масла, мерзкой вони экскрементов. Неужели в этой мутной заводи еще не слышали о выгребных ямах? Кан удаляет отбросы через трубы, проточной водой. Здесь что, нет таких служб?
  
  Юна метнула ей мрачный взгляд, и Айко снова уперлась взором в покрытые железом спины. Они маршировали по улице по две в ряд: двадцать легендарных Танцовщиц-с-Мечами, телохранительниц короля Чулалорна. Все на подбор девственницы - хотя Айко отлично знала, что это лишь миф. Все поклялись отдать за короля жизни - Айко знала, что это святая истина.
  
  Тонкая кольчуга сестры впереди мерцала и блестела под светом солнца. Они проходили по людным улицам Ли Хенга. Необычайно длинные тела уникального оружия их корпуса висели за спинами в оболочках промасленных ножен, готовые к тому, что их вытащат прямо через плечо. Секрет производства этих клинков известен лишь магам-заклинателям Кана, сталь их столь же изящна и гибка, как название: хлыст-мечи.
  
  В задумчивости Айко ухватилась за рукоять своего меча над плечом. Ощущение надежного захвата стало привычным за десять лет интенсивных - иные сказали бы, нечеловечески жестоких - тренировок, начавшихся, когда ей было четыре.
  
  Долгий, свирепый вздох Юны привлек внимание Айко к лавкам напротив - собравшиеся там негодяи громко объясняли, что сделали бы с женщинами стражи, попади те к ним в руки. Выставляли напоказ пальцы и кулаки, двигали чреслами. Айко закатила глаза. Некоторые ее подруги явно сдались страсти по своему Покровителю, но большинство сочло бы это поруганием тяжко выстраданных привилегий. А стыд на заплаканных лунооких лицах этого нестойкого меньшинства вполне доказывал их неправоту.
  
  Разумеется, она осознавала истинную причину своего - и Юны - дурного настроения.
  
  Они были не рядом с Ним. Он отослал их далеко, с политической миссией к Защитнице. Миссией, которой они не желали. Но вот они здесь, сопровождают какого-то выскочку, эсканского дипломата, посланца, который донесет Его условия знаменитой Защитнице Ли Хенга.
  
  Айко подозревала, что пресловутая хенганская ведьма окажется столь же ничтожной, как сам город.
  
  Войдя во врата дворца, они обрели эскорт хенганской солдатни. Айко перекинулась с Юной понимающей улыбочкой, видя надутых глупцов в доспехах: кирасы из железных полос устарели, короткие мечи почти бесполезны. Даже щиты покрыты ржавчиной.
  
  Хенганцы - воины без опыта. Умеют только прятаться за стенами. Силы Кана совсем другие. Чулалорн Третий взошел на престол в возрасте пятнадцати лет, когда его отец получил стрелу в горло. С того времени за два десятка лет непрерывных военных кампаний он завершил труды отца, покорив все остатки распавшейся Талианской гегемонии. Возродив на континенте древнюю политическую сущность - государство Итко Кан.
  
  Высокие двери дворца были распахнуты пред ними - если можно так назвать примитивную груду камней. Вспоминая мраморное великолепие родового оплота Чулалорна, Айко сочла здешний "дворец" оскорблением самого термина.
  
  Они приближались к приемной, раздвигая толпу аристократов и богатых купцов. Все собрались, чтобы приветствовать эмиссара. Айко сохраняла каменное выражение, устремив взор вверх. В конце зала ожидала их главная противница. Сидела на троне столь ослепительно белом, что камень сиял. Высокой была она и тонкой. Нечеловечески тонкой, шептали многие. Айко ощутила, как чувство превосходства куда-то улетучивается. Она была тут. Во плоти. Все соглашались, что это самая могущественная колдунья страны, Защитница Ли Хенга.
  
  Даже с такого расстояния безмятежный взор словно говорил: К чему мне армии?
  
  И пред ней выстроились четверо городских магов. Толпа держалась от них на почтительной дистанции. Каждый столь могуч, что мог бы править государством, но вот они - служат, доказывая, что равных ей нет. Высокий как гора Королл, выходец из Теломенов; пышноволосая Мара, способная крушить камни в пыль; босоногий грязный Хоталар, коему приписывают силу боевого слона; и щеголь Дымокур, маг Теласа, сжегший весь флот Картула на подступах к Анте. Получив за то весьма щедрую награду.
  
  Да, точно. Зачем Ли Хенгу дорогостоящие и прожорливые армии?
  
  Как и все телохранительницы Чулалорна, Айко выслушала беседу о магах Хенга, так что удивлялась, куда пропал пятый. Тот, что... Тут она его заметила. Только что прошел через боковую дверь. Не случайное опоздание? Слабая улыбка играла на губах, словно он насмехался над помпезным приемом. Он сдул с лица белокурый локон, и рука Айко дернулась, словно она сама хотела убрать эту прядку. Ей как-то открылось, что он хочет быть на приеме не больше, чем она; что, как и она, он предпочел бы оказаться вне душных стен, прогуляться по широкому полю. И о чудо! Его взор выделил ее среди многих, в глазах была странная грусть, загадка, которую лишь она одна могла бы...
  
  Айко закусила губу и оторвала от него взгляд. Сердце стучало, лицо стало красным и горячим. Боги! Какая сила! Это он. Пятый городской маг. Тот, которого считают самым опасным среди пяти. Шелк.
  
  Моргая и стараясь успокоить дыхание, она уставилась на посла. Тот трещал о древних договорах и союзах между Итко Каном и Хенгом, и как старый порядок был выгоден обоим государствам. Защитница сидела, излучая невозмутимое терпение и собранность.
  
  Айко считала аудиенцию тщетным представлением. Если эта женщина не склонилась перед Железными Легионами, ее не впечатлить условиями договоров. Но нужно позволить дипломатам продолжать свой танец. Сейчас она поблагодарит государя Чулалорна за щедрое предложение стать привилегированным торговым партнером и попросит времени, чтобы изучить документы.
  
  Впрочем, Айко слушала речи вполуха, изучая проходы, слепые зоны и места, удобные для защиты. Хотя взгляд то и дело притягивался к магам перед Защитницей - ловко избегая Шелка. Она понимала: это настоящая сила Хенга. Мало кто сможет противостоять подобной концентрации могущества. Что есть у Кана? Его Тройка? Всего три мага. Маловато. Хотя... даже пятеро не могут быть повсюду. Нужны солдаты, чтобы защитить все стены, удержать позиции.
  
  - Мог бы я, - вкрадчиво произнес посол-эсканец, - предложить двору небольшое развлечение?
  
  Айко неслышно заворчала. Демонстрация. Как она не любит скакать, подобно дрессированным мартышкам или медведям. Это же откровенный позор.
  
  Защитница кивнула, выражая одобрение. Эмиссар метнул взгляд командиру Айко, Халленс.
  
  - Расчистите круг в центре зала, если вам угодно, - велела капитан.
  
  Собравшиеся нобили и чиновники выполнили требование, шаркая ногами и шепча в предвкушении. Отряд Танцовщиц-с-Мечами встал в круг. К радости Айко, Халленс не назвала ее имя первым. Нет, она выбрала двух "ударниц", самых высоких и внушительных. Юну и Торрал. Они шагнули, поклонившись одна другой, и вытащили хлыст-мечи, пробуждая высокий, усиленный эхом стон вибрирующих клинков в человеческий рост длиной.
  
  И начался танец. Каждая кружилась, словно веретено, набирая скорость. Клинки начали сгибаться, дугами следуя за хозяйками, как настоящие бичи. Кружась, танцовщицы вглядывались друг в дружку, ища слабые места. То и дело, без намека и предупреждения, клинки взметались, щелкая и посвистывая, но не касаясь противницы - она успевала отскакивать и пригибаться. Точно размеренный набор хореографических атак и контратак, обманных выпадов и ремизов. Единственными звуками, кроме шелеста подошв по гладким камням пола, было нарастающее звенящее шипение острых лезвий, рубящих пустой воздух.
  
  Конечно, Айко уже это видела и давно разучила особый набор движений, поэтому смотрела на лица зрителей. Восхищение и напряженное внимание ублажали ее, ведь подобные зрелища редки: чтобы их видеть, нужно попасть в число гостей дворца Кана.
  
  Представление окончилось весьма резко: в совершенном единстве женщины упали на колени, прижимая ладонь к полу и склоняя головы. Зрители замерли, потом начались аплодисменты. Халленс обошла круг, раздавая длинные шелковые ленты. Кивнула Юне, та встала и начала поворачиваться - медленно, длинный хлыст вытянут в руке на уровне плеча.
  
  Халленс сделала жест, приглашая всех. - Прошу, не стесняйтесь, бросайте.
  
  Хихикнув, какой-то аристократ бросил свою ленту в сторону Юны; хлыст-меч вылетел, свистя, и разрубил ее надвое. Все захлопали, удивляясь демонстрации. Новые ленты летели, клинок Юны метался во все стороны, каждый раз безошибочно находя цель. Обрывки падали разноцветным дождем.
  
  - Все разом! - крикнула Халленс.
  
  Оставшиеся ленты летели, извиваясь. Юна словно размылась в воздухе, клинок шипел, строя арки и рассекая самые тонкие куски ткани. Айко знала: можно полдня разбирать этот мусор и не найти целой ленты.
  
  Шипение оборвалось так же резко, как и в первом представлении. Юна согнулась в глубоком поклоне перед Защитницей и опустила голову, касаясь пола пальцами левой руки. В наступившем молчании Защитница подняла руки и вежливо похлопала. Собрание нобилей вторило ей, расцветая дипломатичными улыбками. Юна выпрямилась, кивком благодаря за аплодисменты, и отошла в круг. Халленс подала Танцовщицам знак перестроиться.
  
  Защитница хлопает, заметила Айко, но не городские маги. Ни один не свел ладоней, даже лица не изменились. Айко казалось, на лице Шелка можно прочесть унылое терпение, такого рода, что бывает у взрослых, вынужденных выслушивать неуклюжие детские стишки. Высокомерный вид мага оскорбил ее. Неужели их ничем не проймешь?
  
  Слишком уж почтительные поклоны посла подсказали, что аудиенция окончена. Айко и другие девятнадцать Танцовщиц вытянулись, коротко поклонились и начали отходить назад. Так они пятились, пока не оказались на должной дистанции, где встали и развернулись.
  
  В самый последний миг Айко бросила взгляд на Шелка в его очаровательно небрежном наряде, взлохмаченного как мальчишка - и увидела, что тот не сводит взора с Защитницы. Уловила выражение томного желания, недавно коснувшегося ее самой, и подумала, что начинает лучше понимать мужчин.
  
  Шелк вновь поглядел вслед мерцающему строю Танцовщиц-с-Мечами и вздохнул, почти охваченный желанием. Такие чистые. Такие свежие.
  
  Такие... рьяные.
  
  Он покачал головой. Слишком мелкие пруды, чтобы породить что-то интереснее краткой интрижки. Хотя в некоторых глазах горел настоящий огонь, показывая удивительные глубины...
  
  А предложение Чулалорна? Ничего нового для Ли Хенга.
  
  Шелменат чуть склонила голову пред зрителями, ей отвечали глубокими поклонами. Все давно изучили ее привычки и знали, когда аудиенция подходит к концу. Придворные полились через двери, громко обсуждая знаменитых девиц с мечами; иные грубовато намекали на тяжкий труд, требующийся для удовлетворения разросшегося канезского гарема. Шелк глянул на Шелменат, но лицо Защитницы оставалось, как и всегда, закрытым. Да, она выше подобных пошлостей. Потусторонняя, звали ее многие. Королева. Богиня.
  
  Но Шелк не желал богини.
  
  Едва двор опустел и стража закрыла внешние двери, четверо магов поклонились Шелменат и ушли каждый своим путем. Шелк остался один перед блистающим мрамором трона.
  
  Шелменат сошла по ступеням возвышения. Он заметил, что ее ноги босы и, как всегда, она не украсила каменьями простую длинную рубаху. И снова удивился ее росту: на добрый локоть выше него, а он считается высоким.
  
  Шелк почтительно поклонился, с умыслом скрывая глаза.
  
  Она помедлила, разворачиваясь на пятках. Шелк чуть не улыбнулся, вспомнив, что она опытна в боевых искусствах. - Да, Шелк?
  
  - Новости, миледи.
  
  - Да?
  
  Он выпрямил спину, не отводя взора от ее ног. Большие пальцы показывались под краями брюк. Явилась непрошенная мысль: если один пальчик оказывает такой эффект, не упадет ли он в обморок при виде лодыжек? Шелк глотнул, кашлянул в кулак. - Мы встречались с жрецом Худа и его служкой.
  
  - И?
  
  - Королл, Дымокур и я согласились, что он легитимен. - Шелк осмелился поднять взгляд к выпуклости рубашки над скромной грудью. - Культ Худа, похоже, истинно вернулся в Ли Хенг.
  
  И тут случилось невероятное: Защитница пошатнулась. Склонилась на сторону, ноги спутались - она упала бы, не успей он метнуться вперед и подхватить ее на руки - на руки!
  - чтобы бережно опустить на ступени. Удивление перед такой реакцией не помешало ему торопливо отвести руки, ведь тело Защитницы излучало яростный жар. Кожу над бицепсами и предплечьями словно окунули в кузнечный горн. Он задыхался от удивления и боли.
  
  - Моя госпожа!
  
  Очнувшись, Защитница легкомысленно махнула рукой. - Чепуха. Благодарю. Я просто... оказалась не готова.
  
  Он счел неуважительным стоять над ней и решил сесть на полированные плиты пола. - К чему, если мне позволено спросить?
  
  Женщина отвела глаза, моргнула. Длинные белоснежные волосы потекли по плечам, словно снежная лавина. - Я надеялась, что этот человек окажется очередным мошенником и самозванцем, играющим на естественных страхах черни. - Она послала ему краткий взгляд и ему почудилось, что даже в женских зрачках мерцает золото. - Но вы сказали, это не так.
  
  Он постарался глубоко вздохнуть, хотя грудь сжимал обруч. - Да. Королл решил, что Худ с ним - и я согласился.
  
  Она вздохнула. - Королл не ошибся бы в таком вопросе.
  
  - Так вы боитесь его? Вот почему...
  
  Она подняла руку, останавливая Шелка. - Не Худа... как такового. Нет. - Она тихо вздохнула. - Давным-давно я была молода и глупа, как все девушки. Отчаянно желала узнать будущее, искала лучшего чтеца грядущих времен. И узнала о силе, которую многие считают создательницей самого способа чтения. Тисте Анди дали ей имя. Они звали ее Т'рисс. Вы теперь знаете ее под иным именем. Чаровница или Королева Снов.
  
  Дрожь восторга пробежала по спине Шелка. Эта женщина беседовала с богиней! Госпожой - можно сказать, правительницей - Садка. Другие назвали бы ее богиней самого волшебства. Он заставил себя спросить: - И... что она сказала?
  
  Кривая улыбка исказила лицо Защитницы, она отвернулась. - Вначале она отказалась. Сказала, что это станет слишком большим бременем. Но я была настойчива. - Она кивнула своим грустным воспоминаниям. - И тогда я узнала, что когда смерть придет ко мне... ее лицо будет истинным ликом смерти.
  
  Шелк вскочил. - Мы нападем на храм сегодня ночью. Впятером. Утром он станет всего лишь дымящейся ямой.
  
  Защитница резко взмахнула рукой. - Нет! Запрещаю. Ничего нельзя сделать. Нет стратегии, нет трюка, нельзя убежать. Никому не дано перегнать судьбу. Она неизбежна. Вы не станете вмешиваться. - Она обратила на него взор золотых глаз, и маг опустил голову. - Даете слово?
  
  Он с трудом разжал челюсти. - Даю.
  
  - Отлично. - Бледная рука сделала тихий жест. - Мы закончили.
  
  Он поклонился и отступил, понурив голову. У дверей осмелился бросить назад быстрый взгляд. Она осталась на ступенях трона, обхватив грудь руками, снег волос закрыл лицо. Шелк отвернулся и широко открыл дверь. Отлично. Ему запретили действовать... но в городе есть и другие. Те, кого можно убедить кошелем монет или умело припугнуть.
  
  Хотя бы тот ассасин, о котором ему удалось узнать...
  
  ***
  
  Дорин зашел в северо-западную часть Внешнего Круга. Здесь господствовала биржа торговли скотом, скучились разнообразные рынки, загоны, корали, склады, бойни и лавки. Он брел не спеша, походя на очередного трудягу в поисках найма, но на деле изучал крыши и окна верхних этажей, разведывая пути ночных охот или отступлений.
  
  Улица была забита народом, группы прохожих и стада коз весьма мешали продвижению. Щурясь от пыли, он углядел впереди многочисленное сборище на парапете стены, еще больше людей забили ведущие вверх лестницы. Стоявшие наверху указывали куда-то за стену. Дорин подумал, что началась стычка между запоздавшей партией хенганских фуражиров и осадившими город канезцами. Но тут все стоящие на крепостной стене вскинули руки и разразились такими воплями восторга, каких можно было ожидать от зрителей игрищ и скачек. Это не походило на битву, особенно того сорта, когда хенганская пехота истребляется блистающими рядами кавалерии Кана.
  
  Рядом с ним пробежал паренек, раскрасневшийся, глаза блестят - Дорин схватил того за рубаху и заставил остановиться. - Что такое? Что творится?
  
  - Драчка! - радостно заорал парень. - Конная дуэль!
  
  - Что? Кто дерется?
  
  Парень старался вырваться. - Не знаю. Красные с зелеными!
  
  Дорин отпустил парня. Красные и зеленые? Зеленые - вероятно, канезцы. Но красные? Из какой земли Квона они могли явиться? Он поспешил к лестнице.
  
  Да, стены Хенга были очевидным синонимом силы. Парапет внешней стены мог вместить толпу в двадцать рядов. Мужчины и женщины забили телами бойницы, самые отважные влезли на высокие зубцы выступающих машикулей. Дорин достаточно легко добрался до переднего ряда и влез на зубец, разделив его с двумя парнями и девушкой. Все они дерзко манкировали опасностью высоты и выражали презрение сильному ветру.
  
  На полях две линии кавалерии стояли, заняв два смежных невысоких холма. Один строй сверкал и блестел в косых лучах янтарного заходящего солнца, свет отражался от полированных канезских шлемов и кольчуг. Флаги и флажки цвета лесной зелени плясали над шатрами, в которых явно собрались командиры и офицеры целого конного полка.
  
  Второй холм далеко уступал им в красоте и блеске. Доспехи отряда были красными, но столь темного оттенка, что казались почти черными. На вершине стояли два больших брезентовых шатра. На столбе развевался необычный флаг - вертикально висящий и с узким хвостом. Столь же темный, он нес змеевидную серебристо-белую эмблему. Над вторым шатром развевался более привычный флаг, золотистый на синем. Этот знак Дорин узнал: золотое пламя Гриза.
  
  Но что тут делают члены королевской семьи Гриза?
  
  Пока Дорин наблюдал - как и тысячи горожан Ли Хенга - одинокий канезец проскакал по пустому, вытоптанному полю, привстал в седле и начал дразнить противостоящую силу. Дорин не слышал далеких слов, но и нужды не было. Он отлично умел узнавать вызовы.
  
  Очевидно, как и красные. Куда меньшая числом кавалерия заволновалась, всадник вылетел навстречу дерзкому врагу.
  
  Дорин вырос в землях Тали, и красные мундиры дарили памяти лишь одну возможность. Но он не мог поверить... - Неужели это Багряная Гвардия? - спросил он.
  
  Девушка ответила, не отрывая глаз от поля: - Кто еще это может быть, ради Спящей Бёрн? Боги! И откуда вылезают такие пентюхи?
  
  - Из-под камней, - предположил мальчишка.
  
  - Из-под мамкиной юбки, - возразил второй.
  
  Дорин ощутил, что терпение его на пределе. Но отправить сразу троих в смертельный полет под взорами сотен зрителей... это не было удачным выбором.
  
  Багряная Гвардия - легендарная компания наемников, противоставшая Талианской гегемонии на всех фронтах. Как их проклинали его сородичи, граждане Тали и Квона! Даже спустя годы. А у них не было своего государства. Семья Д'Аворе владела несколькими изолированными крепостями на северном Феннском хребте - где, как передавали, гвардейцы оттачивали свои непревзойденные умения в битвах с монстрами, великанами и даже драконами диких гор.
  
  Он был так удивлен, видя их компанию, что громко спросил: - Что они тут забыли?
  
  Девушка сверкнула глазами. Она была бледна, голову украшала грива огненно-рыжих волос. - Боги, ну ты тупой! Откуда мне знать?
  
  Младший мальчишка крикнул: - Пришли сражаться за нас и против канезцев!
  
  Девушка обрушила свое презрение на мальчишку. - Осел! Тогда они не стали бы устраивать поединок!
  
  - Их слишком мало, - добавил Дорин.
  
  Взгляд девушки пробежался по нему. Презрение сменилось надменным негодованием. - Точно. - Она задрала подбородок, показывая на далекий холм. - Наверно, они сопровождали того смешного нобиля.
  
  - Разумно, - буркнул Дорин. - Это член правящей семьи Гриза. - Он вгляделся в сине-золотое знамя пристальнее и различил нечто вроде темного кольца над пламенем. Вспомнил обрывки знаний геральдики. - Если это корона над огнем, то там признанный наследник.
  
  Троица уставилась на него озадаченно. Дорин мысленно проклял себя. "Никогда не выказывай больше знаний, чем положено по одежке, дурак!"
  
  На поле шел разговор двух всадников. Обмениваются родословными, предположил Дорин, или еще какой напыщенной дрянью. Достигнув соглашения, они развернули скакунов и приготовили оружие. Канезский кавалерист выхватил тонкую кривую саблю, поднял щит. Гвардеец - палицу. Шум предвкушения пронесся по толпе.
  
  - Это Оберл? - услышал Дорин вопрос. Оберл из Пурджа был одним из знаменитых поборников Гвардии.
  
  - Нет, - сказал кто-то другой. - У Оберла два меча.
  
  - Тогда Петра! На осаде Атранса она поклялась никогда не убивать!
  
  Дорин подавился смехом. Никогда не убивать? Нет, только переломать все кости в вашем теле. Вот так верх идиотизма! На его вкус, если идешь в бой, бей сильно и быстро. Реши всё сразу. Как хирург, отсекающий руку или ногу.
  
  Дуэлянты подстегнули скакунов и ринулись в атаку. Встретились, обменявшись быстрыми выпадами. Палица крепко ударила по щиту, тонкая сабля мелькнула над спиной пригнувшегося соперника. Уронив поводья, всадники движениями коленей заставили коней развернуться.
  
  Дорин слышал из толпы восхищенное бормотание, но сам лишь сердито хмурился. Привилегии и деньги - вот и вся начинка представления. Привилегии родиться в классе богачей, получить хорошую школу - и деньги на доброе оружие.
  
  Вырванная трава и комья грязи летели к небесам. Двое снова атаковали на полном скаку. Тысячи зевак на миг затаили дыхание. Палица взмыла и ударила, сабля резанула гвардейца по спине. Оба с грохотом разъехались. Канезец опустил щит, не в силах удерживать его в раненой руке. Громовый рев вырвался из тысяч глоток.
  
  - Пока что они выигрывают каждый раунд! - заорал мальчишка на ухо Дорину.
  
  Широким взмахом клинка канезский офицер отсалютовал противнику, развернувшись к сотоварищам. Петра, если это действительно была она, склонила голову в ответ, помахала стенам - вызвав ответный вой - и поскакала на вершину холма.
  
  Дорин не веселился. Ему было очевидным: тот канезец - дурак, если принял вызов тяжело вооруженного оппонента с таким легким клинком. Но, говоря честно, был ли у него выбор?
  
  Новый поединщик показался из рядов кавалерии Кана. Не тратя времени на перечисление предков и оскорбления в адрес Гвардии, он вытащил кривой меч и отсалютовал, сделав горизонтальный взмах. Упер кончик клинка в землю и стал ждать.
  
  Гвардия ответила быстро: изящная фигура в густо-карминовых эмалевых доспехах выехала навстречу оппоненту. При появлении воина массы зрителей разразились шепотом предвкушения. Дорин оглянулся на девушку. - Кто?
  
  Та зажала рот рукой, а второй закрыла глаза. Выдохнула, не в силах сдержать восторга: - Алый Принц!
  
  Дорин не сумел удержать изумленно ползущие на лоб брови. Сын самого командора Гвардии? Он слышал, будто сей молодец водил войска, еще не начав бриться. И он выезжает ради боевого поединка? Дорин был впечатлен, но тут же подумал, что поединки формализованы и редко приводят к ранениям и увечьям. Губы вновь искривила улыбка. Дешевая оказия, чтобы произвести впечатление на народ и отлакировать свой образ. Разумеется, он принял вызов! Даже если проиграет - о, какой смельчак!
  
  Он уже не любил парня за лукавую расчетливость.
  
  Двое встретились на полпути. Он казались под стать один другому, каждый с мечом и щитом, но более высокий канезец обладал преимуществом веса и длины рук. Воины понудили коней и начали кружить. На этот раз никаких атак в лоб.
  
  По неслышному сигналу или знаку кони рванулись и ударились плечами. Столкнувшиеся щиты заскрежетали и задрожали. Клинки взвились, сверкая над головами. Кони били копытами и толкались, все скрылось в клубах пыли.
  
  Когда пыль рассеялась, толпа разом выдохнула. Алый Принц был на земле. Канезский офицер кружил над ним, глядя сверху вниз. Через миг парень пошевелился и встал. Отпустил щит, вытащил второй меч. Офицер отдал честь и соскользнул с седла.
  
  Толпа обезумела от восторга. Люди ревели, шлепали ладонями по камням стены, топотали. Дорин же лишь ухмылялся еще сильнее. Что за треклятое представление! Падение ему даже не повредило! Он попытался вспомнить имя юнца. Какое-то странное. Северные имена даются согласно некой древней традиции, вспомнил он. К'азз. Да. К'азз Д'Аворе.
  
  Поединщики кружили. Юноша держал два тонких клинка, офицер - меч и широкий щит. Лично Дорин поставил бы на офицера. Но ведь в настоящем бою ему не пришлось бы спешиваться. Попросту зарубил бы парня.
  
  Ну, лично он
  так бы и сделал.
  
  Высокий тон лязгающего железа донесся даже до стен. Следя за боем, Дорин вынужден был отдать должное юнцу: он был быстрым и явно повидал много подобных поединков. Двое продолжали кружить; офицер постоянно напирал, парень отступал, отбиваясь двумя клинками.
  
  Солнце блеснуло на остриях мечей, когда юнец начал двигаться быстрее молнии. Офицер захромал. К'азз опустил меч ему на шею, и офицер склонился, признав поражение.
  
  Толпа взорвалась неистовым одобрением. Все размахивали руками, бросали со стены свои подвески и обереги. Дорин лишь скрестил руки. Троица рядом выла от восторга, приплясывая. На поле К'азз помог временному противнику сесть в седло и отдал вслед честь. Потом сам сел на коня - боевой скакун был хорошо выучен и не убежал. Отсалютовал толпе и вернулся в лагерь.
  
  Жители Хенга продолжали бушевать. Развлечения, кисло подумал Дорин, нынче не изобилуют в кольце стен. Шум начал затихать - но вдруг вновь усилился. Дорин вернул внимание лагерю гвардейцев. Гвардия снималась, строилась в колонну по трое и готова была войти в Равнинные ворота Ли Хенга.
  
  Орда ринулась вниз по лестницам, чуть не устроив давку; все намеревались стоять вдоль улиц во время торжественного парада Гвардии. С верхушки зубца Дорин следил, как люди сражаются на ступенях. Потом посмотрел в небо. О боги? Нужно ли ему?..
  
  - Ночью будет добрая добыча, - заявила придвинувшаяся девушка.
  
  Он метнул на нее взгляд. Она смотрела откровенно, с понимающей улыбкой. - Ты о чем?
  
  - Не изображай придурка. Вижу, ты припрятал клинки. Умеешь орудовать?
  
  Дорин позволил себе неопределенно кивнуть.
  
  - В команде? - Он покачал головой. Она вздохнула, встретившись с столь монументальным невежеством. - Вступай в команду, человек. Иначе ты никто. Я вот с Треном. Я и пареньки. Стоять на стреме сможешь? Хоть на такое годен?
  
  Трен. Незначительный хозяин улицы, связанный с... Пангом. План - такой элегантный и простой - внезапно предстал перед Дорином и он мысленно пнул себя за то, что не придумал его раньше.
  
  Дорин застенчиво улыбнулся девушке. - Считай, я ваш.
  
  Айко вслушивалась в шум празднества на улицах Ли Хенга. Она стояла у резной решетки окна в крутом переходе. Даже отсюда можно было различить отдельные веселые голоса, смех и пьяное пение. Казалось, почти все празднующие явились из самого дальнего и внешнего Круга.
  
  Какой-то религиозный фестиваль, решила она. Хотя днем не было сказано ни слова о подобном событии.
  
  Айко постучала пальцем по резной решетке: дерево в золотой краске. Едва ли подходит для тюремной решетки.
  
  Откуда же ее беспокойство? Пожав плечами, она принялась расхаживать туда -обратно. Внизу четыре сестры стояли на страже покоев Танцовщиц. Усиление не требовалось. Но сон не шел. Айко была поражена предоставленной им чередой комнат.
  
  Гостевые покои, объяснил камергер.
  
  Айко оглядела все эти фонтаны, множество разбросанных ковров, подушек и диванов... и ощутила, как губы сводит негодование.
  
  Скорее покои наложниц.
  
  Камергер знал; он так елейно улыбнулся, закрывая за собой двери. Капитан Халленс выразила недовольство, попросту распахнув их ударом ноги. Слуги-хенганцы подскочили, роняя подносы и полотенца. Ну, двери хотя бы не заперты.
  
  Сейчас Айко прогуливалась по закрытому переходу через сады. Ночные птицы свистели из подстриженных деревьев, кустов с тяжелыми бутонами. Бормотали лягушки, насекомые гудели вокруг расставленных вдоль пути факелов. В конце перехода, где простая дверь вела в сам дворец, стоял на страже одинокий часовой. А может, такой же беспокойный ночной гуляка. О, это же изящная, в безупречных одеждах фигура городского мага, Дымокура.
  
  Да. Нужен лишь один страж - если у него репутация могучего мага. Укрепив дух, она подошла и церемонно поклонилась. Маг ответил с едва заметной долей снисходительности. Оказавшись вблизи, она разглядела рубашку из тончайшей шерсти, на ногах были мягкие башмаки наилучшей кожи, волосы и борода слишком густо-черны. Наверняка покрашены, чтобы скрыть раннюю седину. Во всем читалось тщеславие. Тщеславие и потаенная неуверенность. - Теплый вечер, - начала она. - Здесь всегда так тепло ночами?
  
  - Равнины могут быть еще горячее, Танцовщица-с-Мечами.
  
  Она указала на темноту за резной решеткой. - Идет какой-то религиозный праздник?
  
  Маг покачал головой. - Местные жители празднуют явление Багряной Гвардии... Прошел слух, что она явилась на спасение города от вас, канезцев.
  
  Айко задумалась над словами мага. - Но это не так.
  
  - Не так. Они пришли как эскорт принца Гриза. Он стремится сделать свое имя знаменитым, поэтому явился, чтобы поймать зверя-человека, Рилландараса. Как и многие неудачники до него.
  
  Айко фыркнула, выражая потрясение.
  
  - Да, да. Они с Алым Принцем близкие друзья, как говорят. К'азз вырос при дворе Гриза. - Маг кинул ей странный взгляд. - Заложником, понимаешь?
  
  - Понимаю. - Она пожала плечами. - Ну, это лишь наемники. Весь корпус насчитывает тысячу мечей, верно?
  
  Маг снова склонил голову. - Верно. Они принимают новых членов, только когда погибают старые. И только самым достойным позволяется войти.
  
  Айко гадала, о чем же маг пытается сказать на самом деле. О войне? Она снова вгляделась во тьму. - Наемники ненадежные и сомнительные союзники. Если дело кажется проигранным, они готовы изменить и оставить нанимателей. Иногда предлагая свои услуги другой стороне.
  
  - Верно - для почти всех компаний, подвизающихся в Квоне. Но так не везде. Не слышала о Серых Мечах Элингарта? Гвардия подобна им. Слышала ли ты хоть один рассказ о предательстве нанимателя? О разрыве контракта? Нет? - Он покивал головой. - Именно. Не посмеют. Они уничтожили бы свою репутацию, и никто не нанял бы их.
  
  - Да, война в конце концов оказывается недоходным предприятием.
  
  Айко ждала ответа, но маг молчал. В его глазах она увидела новое выражение... новое уважение.
  
  Наконец он сказал, кивнув сам себе: - Так и есть - для сражающихся. И я даю совет, дитя... Отсоветуй своего короля от войны. Ему не получить трофеев, которые он вообразил. Но многие жители юга умрут. Ни за что. Если он подлинно заботится о благе подданных, пусть оставит свои замыслы.
  
  Уязвленная Айко повернулась к нему лицом. - Я разочарована, старичок. Это речи городского мага Хенга? Что дальше - откровенные угрозы?
  
  Но маг лишь прогладил бороду, качая головой. - Это я разочарован. Может быть, со временем ты поймешь мои слова. Надеюсь, будет еще не поздно.
  
  Айко вежливо попрощалась. - Уже поздно, маг. Желаю доброй ночи. - Она отвернулась и ушла. Последние слова приплыли из мрака.
  
  - Помни. Он сам навлечет на себя то, что случится.
  
  Глава 3
  
   Рыжая девчонка звалась Рееной. Она с двумя верными подручными, Шретом и Лоором - Лоор тот, что помладше - вели воровские игры, давно знакомые Дорину. Он узнал и "рыбную ловлю", и "щипок", и "крученый крест". Реена намечала жертву и обычно служила приманкой. Иногда просила денег, иногда встречала озабоченный взгляд и предлагала себя. Во время торга жертва как бы случайно сталкивалась со Шретом, или же оба паренька падали жертве под ноги, увлеченные дракой. Девушка также ловко умела разгадывать характер. Завидев опрятно одетого типа, вопила, что ублюдок только что облапал ее. Под враждебными взглядами толпы озадаченная жертва практически умоляла ее принять откупные и кончить дело.
  
  Но эта игра была опасной. Улицы кишели буйными людьми. Однажды она ошиблась с одним здоровенным парнем, тот поймал быструю руку Лоора, вывернув ее и пинком послав паренька наземь. Шрет кинулся на помощь, но быстро успокоился от резкого удара. Мужчина схватил Реену за руку и потащил в переулок. Лоор нашел себе доску, но Дорин оттащил его, велев ждать, и пошел сам.
  
  В узком переулке мужлан прижал ее к стенке, одной рукой держа за горло, другой щупая между ног. Дорин кашлянул. Мужлан повернул голову; в глазах плескалась ленивая самоуверенность. - Ты что за хрен?
  
  Дорин прошел в переулок. - Отпусти ее и проваливай.
  
  Мужлан бросил Реену на мостовую, она лежала и задыхалась. Ткнул толстым пальцем в сторону Дорина. - Трахнутые детишки. Не надо играть со взрослыми.
  
  Дорин изогнул запястья, позволяя тонким клинкам скользнуть в ладони. Темный переулок освещали лишь факелы и фонари прохожих, но выражение лица мужчины показало Дорину: тот увидел ножи и понял, что они означают. - Не стоит она того, - посоветовал Дорин. - Много есть других девок. Иди прочь.
  
  Странная понимающая улыбка скользнула по губам мужлана. Он широко развел руки. - Убьешь меня, малыш?
  
  - Нет.
  
  - Почему нет?
  
  - Не убиваю даром.
  
  Мужлан нахмурился, поскреб подбородок грубыми пальцами. - Хмм. Имеет смысл. - Он пнул Реену. Та села. Шрет и Лоор встали за спиной Дорина, рыча от злости. - Ты, девка, - приказным тоном сказал мужлан. - На кого работаешь?
  
  Реена потирала шею. - Провались.
  
  - Это не Трехрукий, я уверен.
  
  Реена вздрогнула и недовольно махнула рукой. - На Трена, - бросила она.
  
  Здоровяк безрадостно ухмыльнулся. - Так и думал. Ну, скажи Трену держать своих недоносков подальше от наших улиц. Поняла?
  
  - Хорошо!
  
  - Особенно для тебя. Не такая уж глупая. - Он сложил ладони. - Ну, проваливайте.
  
  Реена неуклюже встала на ноги. Шрет и Лоор помчались помогать ей. Дорин не шевельнулся.
  
  - Ты тоже, парень с ножом.
  
  - Как твое имя?
  
  - Не важно, парень. Чисто деловой вопрос. Вали.
  
  Дорин решил оставить всё как есть. Отошел, пятясь, не сводя взгляда со здоровяка. Громила следил за ним с явным удовлетворением.
  
  На улице Дорин спросил: - И что это было?
  
  Реена отмахнулась: - Просто пограничная разборка.
  
  - Кто он?
  
  - Работает на Уркварта.
  
  Уркварт. Главный соперник Панга в делах черного рынка и воровства. Рефель, знал он, тоже работает на Уркварта.
  
  Реена вдруг издала громкий смех. Взметнула огненные волосы, привычный блеск сверкнул в глазах. - Забудем всё! - Она показала пригоршню монет. - Напьемся как свиньи!
  
  Шрет и Лоор завизжали от восторга, вливая голоса в окружающий шум и веселый гвалт.
  
  Поутру Дорин выбрался из трущобы, где продолжали гулять Реена и ее мелкая команда. Монеты кончались, и заведения становились все грязнее. В этом полном блох подвале собрались одни храпящие пьянчуги. Дорин не счел его настоящей пивнушкой - скорее пустым помещением, где можно нализаться разбавленного пива, попробовать самые дешевые смеси и пересушенную пыльцу д"байанга.
  
  Горло саднило от кружки мерзкого пойла, от курева, дым которого нельзя было не вдохнуть. Он протер зудящие глаза и направился к главной улице Внешнего Круга, обходя лужи пролитого пива и рвоты, переступая через храпящих гуляк. Хозяева лавок выбрасывали на мостовые мусор и выливали в канавы ночные горшки. Хенганцы бродили по улицам, хватаясь за головы и стеная. Он услышал, будто большая банда весельчаков, от выпитого преисполнившись чрезмерной храбрости, устроила атаку на лагерь канезцев. Вышла на заре в поле, вооружившись чем попало. Но ветер прерий быстро охладил некоторым головы - или пронесся слух о близости Рилландараса - так что они передумали атаковать и ретировались. Конные пикеты Кана вежливо позволили им отступить, лишь изредка подгоняя уколами пик.
  
  Всех усиленно тошнило от передаваемой с языка на язык новости, что Багряная Гвардия ускакала через северные ворота этим же утром. Да. Они с Рееной уже поняли, гвардейцы пришли не спасать Ли Хенг, а только проводить гризианского королевского ублюдка на очередную идиотскую кампанию против зверя-человека.
  
  Дорин понял, что оказался поблизости от предприятия семьи Уллары. Потряс кошельком, где зазвенело несколько монет, доля от последних краж - ему слишком мало, но она наверняка найдет деньгам применение.
  
  Было светло, но он рискнул подняться по фасаду и нырнуть в открытое окно мансарды. Внутри махала крыльями уже привычная толпа хищных птиц. Они взволновались при его появлении, но скоро успокоились и продолжили чистить перышки. Те, что охотятся в ночи, мирно спали. Дорин поискал взглядом гигантского хищника, которого видел несколько ночей назад, но здесь не нашел. Не удивительно, тот едва ли смог бы пролезть в любое из окон. Дорин собрал охапку соломы и улегся, присоединяясь к отдыху ночных летунов.
  
  Пробудили его тихие крики птиц. Дорин потянулся и зевнул. Был полдень.
  
  - Доброе утро.
  
  Он оглянулся. Уллара сидела на ящике, поджав ноги, и наблюдала за ним.
  
  - Доброе.
  
  - Ты работал ночью, - заметила она.
  
  Он кивнул и нахмурился: это не было вопросом.
  
  Она соскочила. - Принесу чая.
  
  - Ну, благодарю.
  
  - Благодаришь? - Брови поднялись. - Снова? Твои манеры явно улучшились.
  
  Он искал что ответить, однако девушка была уже на лестнице. Оставшись наедине с птицами, он выделил взглядом гордого сокола, давшего название одному из племен сетийцев. Птица ответила крайне надменным взором, свойственным лишь хищникам. Уллара вернулась с чашкой слабого зеленого чая, миской йогурта и хлебом.
  
  - Мама делает йогурт, - объяснила она. - У нас козы.
  
  Дорин скрестил ноги и сел, всасывая жидкость. - Очень даже.
  
  - Спасибо, Тан... - Она осеклась и покраснела.
  
  - Что такое? Тан?
  
  Она дернула себя за грубую тунику, опустив голову и явно онемев.
  
  Он кашлянул. - Не хочешь, не говори... - Волосы ее, видел парень, были грязными и полными соломы. Она давно не расчесывалась.
  
  Девушка косо глянула на него, закусив губу. - Я.. я даю имена всем... всем спасенным.
  
  Казалось, она хочет что-то добавить, но он не стал поддерживать беседу. Сидел и ждал.
  
  Девушка показала на большого сокола равнин: - Это Князь. - Указала на сердитого ястребка с раздвоенным хвостом. - Хитрец. - Огромный встопорщенный филин оказался Кусакой. Далее шли Быстрый, Страж, Гнев, Алый, Резак.
  
  Дорин поклонился каждому и и повернулся к Улларе. - А я?
  
  Она снова спрятала лицо, глухо прошептав: - Танцор.
  
  Тут он поднял брови: действительно, его заставляли учиться танцам - ради гибкости и скорости. Учитель всегда называл танцем и поединок. - Ну, спасибо, Уллара. - Рука коснулась кошелька на поясе и он чуть не подпрыгнул, вспомнив. - О да. Это тебе. - Он протянул кошелек.
  
  Она поглядела, не делая попытки взять подарок. Он почти сразу положил кошелек на пол, среди соломы и птичьего помета. - Там немного... я просто подумал...
  
  - Благодарю. Мой младший брат нездоров, и мы... Спасибо.
  
  - Понимаю. Ну... Мне пора бы уходить.
  
  - Да. - И опять эта грусть. Почему он только и умеет, что огорчить ее? Девушка потянулась за миской, и он изумленно зашипел: - Твои руки!
  
  Она попыталась спрятать руки, но он оказался куда проворнее и схватил ее ладони, переворачивая. Плоть на обеих сторонах кистей так сильно потрескалась, что глубокие морщины заполнились подсохшей кровью. Выступающие участки стали белыми, грубыми и омертвевшими. - Работаешь со щелоком и тому подобным?
  
  - Моя работа - чистить упряжь, мять кожу.
  
  - Работа съедает плоть до костей - ты так пальцы потеряешь.
  
  Она вырвала руки. - Не позволю, чтобы этим занималась мама! И сестры!
  
  Тогда он поднял руки, как бы сдаваясь. - Нет, я не предлагаю... Просто... Вот. - Он вынул из-под куртки еще один кошель, извлек из него сверток в вощеном пергаменте. - Пользуйся.
  
  - Что это?
  
  - Целебная мазь. Вот, позволь. - Он велел ей вновь подставить руки. Девушка протянула их, словно испуганный маленький зверек, и он начал втирать густое как мед снадобье. От тепла оно таяло, будто воск. Он протирал пальцы и промежутки между ними.
  
  - Это алхимия, - сказала она встревоженным голосом. - Ты это купил.
  
  - Да.
  
  Она снова чуть не вырвала руки. Зашипела: - Мы... я... не могу себе позволить!
  
  - Да ладно. Считай подарком. - Он вновь начал натирать ей руки. - Расслабься. - Едва он это сказал, как плечи девушки опустились, глаза медленно сомкнулись. Сонная улыбка явилась на уста. Он втирал мазь в ранки.
  
  - Это пропитано магией Денала, - пробормотала она, чуть оживившись.
  
  - Да.
  
  - Ты напрасно тратишь ее на меня.
  
  - Нет. Для того она и предназначена. Ну, теперь лучше?
  
  - Да, - произнесла она едва слышно. - Лучше.
  
  - А мне пора. Увидимся еще?
  
  Она вздрогнула, моргнув, и выпрямилась. - Да. Наверняка.
  
  - Хорошо. Будь осторожнее. - Он встал и, глядя на нее, едва поборол желание охватить голову руками, поцеловать в лоб и шепнуть, что все будет хорошо. Но Дорин лишь одернул себя и отступил к окну, помахал рукой и спустился по стене конюшен. В переулке в голову ему пришла мысль, что роли переменились - теперь он спаситель, а она раненая, трепещущая птичка.
  
  Уллара осталась одна. Позволила глазам вновь закрыться, прижала руки к подбородку и так держала, раскачиваясь. Улыбка вновь посетила губы, и была она весьма страстной. Девушка свернулась в соломе и вдохнула запах своих рук, ставших такими теплыми.
  
  ***
  
  Шелк знал три тайных входа в катакомбы под Ли Хенгом. Один через стоки под дворцом, второй через тоннель от речного берега, а третий скорее теоретический: дверь, крепко запертая и заколоченная, в стене Внешнего Круга. Он предпочитал речной берег. Маг купил несколько речных суденышек и выбрал одно для наиболее секретных путешествий: немногим более чем длинное выдолбленное каноэ. Сейчас он отвязал его и выгребал среди леса столбов, поддерживавших бесчисленные пристани, доки и хозяйственные постройки. Он выжидал, двигаясь по течению мутно-охряной реки Идрин, медленно несущей воды к Кауну и в Напанский залив. Всматриваясь в ровную линию берега под тенями построек на сваях, маг наконец углядел сгорбленную фигуру на камне среди грязи. Босые ноги покрылись сине-серой тиной, волосы казались спутанными водорослями. Фигуру едва ли можно было счесть женской, но маг узнал ее. Женщина, которую он мог бы назвать если не подругой, то соотечественницей, держала в руке на редкость огромного идринского рака.
  
  - Хей! Лисс! - закричал он.
  
  Старуха подняла голову, всматриваясь. - Кто там? Тот самый, скользкий и вкрадчивый мой приятель?
  
  Шелк закатил глаза к планкам настила над головой. - Не стоит, Лисс.
  
  Она всем видом показывала, будто беседует с раком. - Зачем он натянул столь пустую, хотя и красивую маску? - Она поднесла тварь к уху. - Нет! Слишком чудовищно! Что ты!
  
  - Спасибо, Лисс. Уверен, раки полны внезапных прозрений.
  
  - Они полны останков горожан - будь уверен.
  
  Маг потер подбородок. - Ну... Тут ты права.
  
  - Пришел сбросить маску, Шелк?
  
  Улыбнувшись, он покачал головой. - Просто поздороваться. По пути к Хо.
  
  Она покачала раком, словно указующим перстом. - Следи за Хоталаром, дружок. Он одержим.
  
  Шелк поклонился в ответ на предостережение. Лисс, знал он, знает в Хенге всё и всех. Вялое течение тащило его дальше.
  
  - Осторожнее, - крикнула она. - Предвижу осложнения.
  
  - Какие? От Кана?
  
  - Нет. Пошли короля Чулалорна ко мне и я избавлю его от всех амбиций, и от семени заодно. Что-то иное.
  
  - Что же?
  
  Она крикнула громче: - Не знаю. Что-то уклончивое и сокрытое, видимое лишь уголком глаза. - Шелк снова поклонился, и женщина пропала за лесом опор.
  
  Уже за полдень он нашел врата, магически скрытые в темноте под пристанями и галереями. Подогнал туда каноэ и, с крайним отвращением, прошлепал по скользкой грязи, отворил железную решетку.
  
  Миновав множество тоннелей и хлипких лестниц, маг оказался в каменных катакомбах. Здесь царил полный мрак, так что он призвал свой садок, и крошечный огонек замерцал на поднятой ладони. Он не давал тепла, лишь свет, ибо его садком был Тюр. Многие считали его магом садка Мокра - специалистом по очарованию разума, однако эта способность была скорее природной, нежели наработанной. Или, возможно, он неосознанно тянул из Мокра. Шелк сам не знал. На что действительно ушли годы учения и старания, так это на касание Тюра и даже, в мгновения высшей инспирации, истока мощи за его пределами.
  
  Тоннель представлял собой узкий полукруг грубо обработанного плитняка. Узкий, но длинный. Крысы разбегались, завидев его свет. Маг застыл, вслушиваясь. Все, что он уловил - стук своего сердца и звон капель воды. Шелк выбрал направление и двинулся дальше.
  
  Лучи света показывались там и тут, озаряя короткие отрезки безымянных проходов. Один перекресток был обильно залит водой. Еще долго он переступал через лужи. Однажды ему почудилась скользящая в тенях человеческая фигура; маг решил, что это и есть еще одна тень, но смутное движение сопровождалось тихим стуком.
  
  - Эй?
  
  Мерцающее пятно темноты, которое могло быть настоящим человеком - или не могло - свернуло за угол. Шелк забежал за угол и послал вперед магический свет. Тоннель был совершено пуст и безмолвен. Маг фыркнул, сердясь на разыгравшееся воображение, и пошел дальше, найдя наконец ворота из весьма толстых стальных прутьев. Они были заперты, ключа у Шелка не было. Однако прутья стояли довольно редко, а маг отличался худобой. Почти оторвав себе ухо, он все же пролез внутрь. Рубашка пришла в полную негодность, как и брюки из лучшего даруджистанского шелка. Он отряхнул одежду, выругав Хо, и пошел дальше. Сделав несколько поворотов, увидел тоннель сразу с несколькими железными дверями. Поглядел на плиты пола. Пыль была сметена, кто-то ходил здесь регулярно. Маг вслушался, встав у первой двери. Все было тихо. Зловеще-тихо, ведь он был глубоко под землей. Но, кажется, он что-то уловил. Движение.
  
  - Привет? - шепнул, прижимая ухо, Шелк.
  
  Дверь ударила его по виску, когда кто-то или что-то прыгнуло на нее изнутри. Маг отшатнулся и снова выругался, сжимая голову руками. - Кто ты? - крикнул он. В ушах звенело, голову заломило.
  
  - Лар! - ответил ему звериный рык. Или это был звук, отдалено похожий на - Лар! Лар! Лар!
  
  - Какой Лар?
  
  - Что ты тут делаешь? - раздался новый голос из глубины тоннеля.
  
  Шелк развернулся, присев и готовя свой садок. Темный силуэт полностью закрыл проход, от края до края и от верха до низа - великанья фигура Королла. Шелк выпрямился, разминая окаменевшие плечи и шею. - Привет, - начал он нерешительно.
  
  - Тут опасно, - тихо пробурчал Королл. И поманил Шелка в тоннель. - Сюда.
  
  Королл открыл запор, велел Шелку закрыть дверь за собой. И снова начался путь по лабиринту.
  
  Еще одна дверь, теперь из каменной плиты в две ладони толщиной; она привела в сеть тоннелей куда выше и шире. Шелк понял, что может идти рядом с Короллом. Великан шагал, словно бродячий шкаф. - Что тут раньше было? - спросил маг.
  
  - Тюрьма.
  
  - Да, я догадался. Для кого? Или для чего?
  
  - Для опасных сущностей. Сущностей, которые Шелменат заставляла покоряться долгие века.
  
  Шелк ощутил, как поднимаются волоски на запястьях. Боги, подумать только! Века! Что за "сущности" могли лежать в камерах? Демоны? Твари иных миров? Возможно, даже сраженные собратья - маги... Шелк одернул себя. Холодный воздух подземелья навевал дрожь и окоченение.
  
  Королл ввел его в обширный зал, круглый и с куполом. Может, древняя могила? Шелк встревожился, слыша звон цепей - отзвуки огромных, лязгающих и шуршащих во тьме цепей. Рефлекторно открыл силу света, обнаруживая высокий прямоугольный камень и рядом с ним сотрудника - мага, Мастера Хо.
  
  Хо скрестил могучие руки на груди. Ухмылка стала уклончивее обыкновенного. - Что привело тебя сюда, Шелк?
  
  - Виды, - рассеянно сказал Шелк. Взор поднялся ко второму блоку, висевшему над первым. Его держало множество толстых цепей, пропадавших в темноте, где таились противовесы. Одинокая цепь уходила прямо вверх, в купол. Шелк уловил там слабый проблеск света. - Что это?
  
  - Незаконченная работа.
  
  Блок был шире и длиннее человека. Шелк встал на цыпочки, заглядывая наверх. Внутри камень был выдолблен, стенки толстые. Да, необычайно во всех отношениях. Саркофаг! Шелк проворно отскочил. Что в нем некогда хранилось? Маг смотрел на Хо столь же недоверчиво, как тот на него. - Что же вы делаете?
  
  - Готовим тюрьму.
  
  - Для кого? - Ответ пришел сразу, но Шелк чуть не закрыл рот рукой. - Нет... не сработает.
  
  Хо мрачно поглядел на Королла, словно говоря: "Зачем ты привел сюда эту задницу?" Королл вздохнул и обнял посох обеими руками, опираясь. Откашлялся и сказал: - Чего тебе нужно, Шелк?
  
  Шелк опустил руку. - Помощь. Нужно кое-кого отыскать.
  
  Хо понимающе хмыкнул. - Ассасина, которого ты упоминал?
  
  - Да. Он хорош. Лучше тех, кого мы пытались купить.
  
  Хо погладил рукой блестящий гранитный бок саркофага. - Не моя специализация. Не Мары, не Дымокура. - Он тихо засмеялся. - Обнаружилась брешь в нашей обороне, да?
  
  - Я помогу, - пророкотал Королл.
  
  Шелк взмахнул рукой, благодаря. - При всем уважении, Королл, ты не особо... скрытен.
  
  - Я подарю тебе свои ночи, - вмешался Хо.
  
  Шелк был весьма удивлен. - Ты сказал, не твоя специализация.
  
  Сотрудник пожал мощными плечами. - Ну, кое-что смогу.
  
  Шелк склонил голову в осторожном согласии. - Отлично. Значит, завтра ночью.
  
  Хо кивнул Короллу. - Позаботься, чтобы он нашел путь назад.
  
  Великан раскатисто хохотнул и поднял руку, указывая на коридор. Шелк обиделся на бесцеремонное выдворение, но что-то в манерах угрюмого мага не дало ему возразить. Он лишь преувеличенно низко поклонился и пошел за Короллом. У выхода помедлил, оглянувшись: - Кстати, кажется, я видел тут еще кого-то.
  
  Хо стоял неподвижно, скрестив руки. Взгляд был твердым и полным подозрений. - Невероятно. Никто иной не найдет сюда дорогу.
  
  Шелк махнул рукой на прощание, пожал плечами.
  
  Всю дорогу назад маг размышлял, не обнаружил ли он здесь всю правду вещей? Хо - просто тюремный надзиратель Шелменат? И этот огромный саркофаг. Он действительно вообразили, что сумеют? Но как можно надеяться заманить сюда зверя-человека?
  
  ***
  
  Голос зашептал из очага, разбудив ее. Голос и чувство присутствия - так долго ожидаемого. Она выглянула из-под одеяла, села и моргнула. Костер стал слабо - оранжевой кучкой углей. Звезды светили куда ярче сквозь нависшие ветви кустов. Вначале ей показалось, что никого нет, но слабое, призрачное мерцание миража выдало гостя. Весьма слабое и трепещущее присутствие.
  
  Она узнала незваного пришельца. - Странник, - прорычал женщина, не стараясь скрыть недовольства.
  
  - И я рад свидеться, - едва слышно донесся ответ призрака. - Сестра. Холодная ночь, не правда ли?
  
  Она едва улыбнулась. - Что нужно?
  
  Фигура за углями отображала мужчину, сидевшего скрестив ноги. Однако сквозь нее ясно виделись ветви. - Надо? Почему я должен чего-то желать? Не могу проявить обычную вежливость?
  
  - Нет. Ты - нет. - Лишь глаза, отметила она, казались вещественными. Пылали внутренним светом. И блестели зубы за вздернутой в привычной ухмылке губой.
  
  - Хорошо, сестра. Я здесь по той же причине.
  
  - Нет.
  
  Призрак пожал плечами. - Почти той же.
  
  - И какой именно?
  
  - Ну, ну. Ты ощутила то же, что я. Ты, так слившаяся с королевством смертных. Я, чей аспект заставляет замечать любую игру.
  
  Хотя она поклялась не дать себя раздразнить, но тут взвилась: - Игра? Это не шутки, Странник.
  
  - Все в мире - игра, сестрица.
  
  - С тобой.
  
  - Мирская тупость меня утомляет.
  
  - Бездумная наглость тех, что желают развлекаться за чужой счет, мне противна.
  
  Мерцающий призрак улыбнулся над костром. - Рад видеть, сестра, что ты не утратила резкости.
  
  Она не отвечала, скрестив руки на груди.
  
  Странник едва заметно вздохнул. - Очень хорошо. Я знаю, когда делается бросок. Когда начинается партия. Да, такова моя природа. Наши... кузены... начинают другую игру. Громадные пыльные жернова судеб снова пришли в движение. Что принесет игра? Кто скажет?
  
  Она улыбнулась, видя его неуверенность. - Они встревожили тебя, правда?
  
  - Разумеется! Они отступили. Мы уже не узнаем их намерений.
  
  Она пошевелила плечами, показывая равнодушие. - Все равно.
  
  - Если бы ты озаботилась и узрела широкую перспективу - тебе было бы не "все равно".
  
  - Не будь таким снисходительным, Странник. Не так уж ты и умен.
  
  Глаза алчно сверкнули над оранжевыми углями. - Не провоцируй, сестрица. Ты уязвима. Толчок тут, толчок там, и окажешься мертвой.
  
  - Говорит бледный призрак, лишившийся всякого влияния.
  
  Кривая улыбка стала еще уклончивее. - О, я влияю на... всё и везде.
  
  Новый голос раздался из умирающего огня. - Приукрашиваем себя?
  
  Тень - послание Странника - вздрогнула и пропала.
  
  Женщина склонила голову перед фигурой в капюшоне, протянувшей руки к теплу костра. - Привет, К'рул.
  
  - Сестра. Ну, что имел сказать наш заблудший друг?
  
  - Он тоже ощутил. Волны Азата. Камень, что брошен туда. Боюсь, он решит вмешаться.
  
  - Верно, он еще может стать помехой. Странно, что жаднее всего стремятся к власти самые недостойные и неспособные. - К'рул развернул руки, распространяя тепло; она знала, что делается это единственно ради нее. - Загадка, неподвластная даже мне. Но рядом другой, он присмотрит за Странником.
  
  - А что с нашими кузенами?
  
  Голова чуть склонилась. - Они тоже остаются мне не доступными. Всем нам. Никому не удалось проникнуть в их тайны.
  
  - Возможно, кому-то и удалось, - пробормотала она, вглядываясь в глубины мерцающих углей.
  
  - Возможно. Но ведь они не вернулись к нам, верно? Пропали внутри. Азаты подобны черным ямам, поглощающим всё.
  
  - И постоянно демонстрируют навязчивое желание вмешиваться. У них есть цели. Им требуются агенты. Брат, я постараюсь выявить их намерения.
  
  К'рул вздохнул, отдернул руки и похлопал себя по бедрам. - Опасная тропа, сестра. Боюсь, для меня тоже. Но отбросим личные страхи: кто, кроме тебя, сможет это выяснить? Ты единственная свободна. Брат лежит в темнице, став жертвой собственных планов, а я слишком связан своими. Отлично, сестра. Восхищаюсь твоим намерением и готов сделать все, что могу, в помощь.
  
  Она склонила голову. - Благодарю, брат.
  
  К'рул воздел палец: - Будь осторожна. Предвижу, твои действия могут решить всё.
  
  - Так и должно быть, иначе игра не стоит времени.
  
  Рука опустилась. - Хорошо. Выбери же мудрейший из всех путей, о Сестра Холодных Ночей.
  
  Фигура под капюшоном размылась в темноте, и женщина осталась одна. Поморщилась, расправляя ноги, выгнулась и подбросила сучьев в костер. Когда огонь разгорелся, села скрестив ноги, положила руки ладонями вверх на колени и закрыла глаза, устремляя осознанность в сторону южного города.
  
  Она искала. Искала запаха. Легкого касания... Искала чего-то невыразимого. И сквозь тьму до нее донеслись скрип и скрежет, как и говорил Странник. Однако вибрации, отзывавшиеся во всех Садах и Оплотах, были шумом не жерновов судьбы, но гигантских колес и влачащихся по земле цепей. Охваченная внезапным ужасом, она задрожала.
  
  Колеса. Колеса скрежещут во тьме.
  
  Глава 4
  
   - Сколько за голову Панга?
  
  Попивавший чай Рефель обильно оросил жидкостью бумаги на столе. Сбил рукавом груду дешевых листов и сверкнул глазами на развалившегося в кресле юнца. "Сбереги Худ! Он ведь не серьезно?"
  - Не будем прыгать выше головы, дружок. У нас много хороших дел. Пузатый кошель той старой карги. Торговец зерном. Не будем сами себе вредить.
  
  Юнец казался невозмутимым. Взгляд резкий, непроницаемый. - Это вполне возможно. Сколько готов заплатить Уркварт?
  
  "Да, боги - с чего начать?"
  Он широко раскрыл руки. - Слушай, парень. Мы - все мы... нам позволено вершить мелкие дела, потому что мы держим головы пониже и не создаем больших проблем. Понял? Защитница и ее ручные маги... Она могли бы прихлопнуть всех, лишь захоти.
  
  - Да, возможно, - буркнул парень.
  
  Рефель поморщился и закусил язык, чтобы не выругать парня, как обыкновенно бранит своих прислужников. Глубоко вздохнул. - Я готов сделать тебе большое одолжение, приятель. Прямо сейчас. Своим небрежным намеком ты как будто вычеркнул из списка живых и меня и всех, кто полагается на мой кров и стол. Понимаешь? И что, я должен тебя благодарить? Или лучше решить, что ты - угроза, и распорядиться? Вот. Понимаешь, каковы бывают последствия слов?
  
  Юнец заерзал в кресле. Лицо напряглось, ухмылка стала неуверенной.
  
  Рефель был доволен. Может, ему наконец-то удалось пробить брешь даже в столь прочной наглости. Его проблема в том, что он слишком хорош. Все легко достается. Слишком ранние успехи. Вот сам Рефель даже представить не может, каково это - не видеть угрозы ни в ком. Такое не порождает благоразумия, будьте уверены...
  
  Ассасин резко вскочил. - Забываешь на кого работаешь, Рефель. Пошли слово. Хочу знать, сколько.
  
  Рефель сжал руками голову. - Ты не слушаешь. Просто... услышь. - Парень пошел к окну. - Оглядись, - продолжал Рефель. - Идет война. Не устраивай вторую. Тебе самому не понравится.
  
  Однако юнец скользнул в ночь и был таков. В дверцу люка застучали снизу. - Ты в порядке, босс? - крикнул один из охранников. - С кем говоришь?
  
  Рефель подошел к люку. - Кошмар. - Он не мог отвести взгляда от окна. - Просто кошмар.
  
  Дорин остановился отдохнуть на плоской крыше. Он запыхался и покрылся потом, но не от упражнений. Чепуха, сказал он себе. Чепуха. Он просто искал, чем бы тебя взять. Как все остальные. Пытаются контролировать тебя. Помни, нельзя ни на кого полагаться.
  
  Юноша вдыхал холодный воздух ночи, ощущая, как топорщатся сохнущие волоски на затылке. Однако тот тип кажется заботливым к своим карманникам и ворам, палочникам и громилам. Будто отец родной.
  
  Он состроил гримасу темноте. Да. Как отец. Тот, что его продал. Вырвал кричащего из рук матери и продал за пригоршню денег, которые наверняка потратил на спиртное.
  
  Так что никакой любви. И привязанности. Любых связей, кровных или каких. Он вытащил лучший моток веревки и принялся наматывать на руку, так плотно, что резало кожу.
  
  Можно рассчитывать лишь на связь с самим собой.
  
  Треск высохшей под солнцем черепицы встревожил его. Дорин развернулся, готовя кинжалы. На него смотрел тип, выглядевший профессиональным борцом. Он не держал оружия, но толстые руки повисли у бедер, пальцы шевелились, словно то был умелый душитель.
  
  - Чего тебе нужно? - прорычал Дорин. Почему-то он чувствовал себя неуверенно, хотя их разделяло расстояние, а клинки были наготове.
  
  - Нужно потолковать, - донесся другой голос.
  
  Дорин развернулся к второму типу, занявшему угол крыши. Этот был наряжен, словно богами трахнутый куртизан. Дорин отступил, чтобы видеть обоих. Мягкие подошвы туфель коснулись края. - С разговорами покончено.
  
  Щеголь улыбнулся, показывая безоружные руки. - Пара слов и только.
  
  Что-то заставило Дорина помедлить, не прыгая вниз. Почему бы нет? Он вооружен. Можно и выслушать нелепого типчика. - Ладно. Говори.
  
  Щеголь улыбнулся, видя готовность. - Превосходно. Есть работа для тебя.
  
  Дорин чуть расслабился. - Работа? Какая?
  
  Неестественно красивый ублюдок обменялся взглядами со столь же неестественно уродливым компаньоном. - Жрец Худа в этом городе. Хотим, чтобы он повстречался со своим богом.
  
  Дорин усмехнулся шутке. - Сколько?
  
  - Сотня золотых кругляшей.
  
  Это была неслыханная цена. Дорин поднял брови. - За одного мертвого жреца?
  
  Мужчина пожал плечами, как бы говоря: у нас свои резоны. - Как видишь, работа легкая. Договоримся так: вернешься сюда, на крышу, когда работа будет сделана.
  
  - Согласен. - Дорин шагнул с края и полетел, хватаясь за подоконник следующего этажа. Приземлился чуть более неуклюже, нежели привык, и убежал в переулок.
  
  ***
  
  Шелк заглянул за край крыши, в окутанную мраком аллею. Не увидев ни проклятущей зги. Скрестил руки на груди, тут же постучал пальцем по губам. - Ну... он настоящий акробат. Готов признать.
  
  - А если он провалится? - спросил Хо.
  
  Шелк снова пожал плечами. - Избавимся от него.
  
  - А если преуспеет?
  
  Шелк улыбался. - Тогда избавимся от него на два дня позже.
  
  Однако Хо не разделял его веселья. Он лишь потер обросший сединой подбородок, хмурясь от некоей внутренней тревоги.
  
  Шелк закатил глаза, подняв лицо к ночному небу. "Боги! Некоторых ничто не ублажит, верно?"
  Поманил Хо к себе. - Хорошо. Совершим тур по городским стенам. Мара говорит, пехота Кана закончила приготовления.
  
  - Они нападут со всех сторон. Надеясь превозмочь нас.
  
  - Их ждут большие хлопоты.
  
  Хо грузно шагал к нему, заложив руки за спину, опустив голову. - Того и боюсь.
  
  Шелк пропустил Хо первым спуститься по лестнице. - Боишься? - сказал он, встав на мостовую. - Чего тебе бояться?
  
  Здоровяк озадаченно поглядел на Шелка. - Что придется убивать, ясное дело.
  
  Шелк едва не прыснул. - Ты уже убивал, точно знаю.
  
  - О да. Но не бедных, невинных солдатиков. Они не отвечают за неразбериху. Их заставили служить. Уверен, они не хотели приходить к нам.
  
  Шелк удивленно качал головой по пути назад. Что за странный тип! Может раздавить череп в кулаке, но не любит насилия? Совсем одурел? А солдаты - невинные? Умоляю! Убийцы и насильники все до одного. Отбросы рода человеческого. Уничтожить их - оказать благо цивилизованному обществу. Ясно, приятель маг страдает от романтизированного образа храброго и честного солдата-гражданина. Или еще какой чепухи.
  
  Дурак с размягченными мозгами. Истина проста: большинство людей вовсе не достойны внимания.
  
  Дорин прошелся по многолюдному даже в ночное время рынку, который Реена и ее команда называли своим. Отыскал ее около открытой таверны. Она тоже заметила его, встретив на середине улицы.
  
  - Где был? - требовательно спросила она.
  
  - Искал перспективы.
  
  - Нет, без нас нельзя.
  
  - Знаешь ли, у меня есть своя работа.
  
  - Подработки на стороне запрещены.
  
  Дорин скрестил руки на груди. - Так я вписался или еще нет?
  
  Девица отбросила за спину буйные пряди огненных волос. - Ладно, ладно. Пойдем повидаем Трена.
  
  Он опустил руки. - Отлично. Ты же знаешь, я гожусь не только стоять на стреме.
  
  - Да знаю! - И она взяла его под руку, потащив с рынка.
  
  - Тебе не задавить меня, не сделать покорным слугой, - сказал он.
  
  - И это знаю, - ответила она, послав ему лукавую улыбку. Провела рукой по бедру и ущипнула. - Может, найдем другую наживку?
  
  Дорин ощутил, что брови его взлетают на самый верх.
  
  Реена привела его на биржу торговцев кожей. Почти все лавки были заперты, хотя работа кипела на складах и в красильнях, где шкуры мочили, шевелили и развешивали с вечера до утра. Вонь тут стояла омерзительная, но со временем можно привыкнуть ко всему. Два верных спутника Реены влачились следом. Ни один не казался счастливым от смены привычного маршрута.
  
  Логово Трена оказалось подле одной из мастерских. Двое громил прохлаждались у входа. Реена кивнула им и пошла дальше. Но один выставил дубинку, преградив дорогу Дорину. - Кто это?
  
  - Один из моих, понял? - сверкнула глазами Реена.
  
  - Это судить Трену.
  
  - Вот и посмотрим, а?
  
  Губы второго громилы изогнулись в понимающей улыбке, он хохотнул. - Ага. Посмотрим, увидим.
  
  Дорин поглядел на Реену, удивляясь сказанному, но она не желала встречать его взгляда, спеша дальше. Даже верные спутники засмеялись в ответ на последнее замечание, но тут же утихомирились.
  
  Внутри в длинном зале множество мужчин и женщин сидели, обставленные тарелками и кувшинами, ели и пили среди шума и громкого смеха. Похоже, Трен не скупился на угощения - и немудрено, ведь он хозяйничал на многих рынках. Реена столкнула кого-то с почти пустой скамьи и села, навалившись локтями на щедрый стол. Шрет и Лоор торопливо сели по бокам. Дорин скользнул на скамью напротив.
  
  Реена задрала подбородок и крикнула: - Выпивки тем, кто тяжко трудится!
  
  Кто-то крикнул в ответ: - Ты в беде, рыжая.
  
  - История всей моей жизни, - бросила она.
  
  Мальчишка поднес высокую кружку и наполнил им чашки. Дорин оставил свою на столе, тогда как пареньки жадно выхлебали пойло. Шрет толкнул Лоора локтем за спиной Реены, тот пошел искать добавки. Появился поднос с несвежим хлебом и большим шматом серого мяса. Дорин подозрительно поглядел на яство, но остальные только алчно причмокивали, вгрызаясь в оторванные руками жирные куски. Дорин понял, что лишился аппетита. Взял грушу - едва ли созревшую - и начал жевать, выжидая. Вскоре, понимал он, последует обряд признания чужой власти. Интересно, какую форму власть примет в этот раз? Благожелательно-жестокую? Хвастливо-фамильярную? Или, может быть, привычно и тупо надменную?
  
  Смех стал тише, Дорин бросил сердцевину и положил руки на стол. Вошел темный, невысокий тип, сразу уставившись на Реену. Подошел к их столу, и девица выпрямила спину, украсив губы хорошо знакомой Дорину "рыночной" улыбкой. - Трен! - возопила она с энтузиазмом. - Рада тебя видеть!
  
  Но Трен уже уставился на Дорина, не ответив девушке. Стоял у стола и ухмылялся. Вокруг стало очень тихо. Дорин потупился так скромно, как только мог, руки были наготове под столом. Этот тип - младший босс - был молод, возможно, чуть за двадцать. Худощавый, жилистый коротышка. Дорин отчетливо видел, как он старается произвести впечатление.
  
  Глаза скользнули по Реене, та опустила голову. Да и все, заметил Дорин, изучают свои миски. Сам он продолжил всматриваться в Трена. За горящими глазами таится страх, подумалось ему. Страх перед любым вызовом своей власти - отсюда и злобные повадки.
  
  - Кто сказал, что ты можешь приводить кого-то сюда? - крикнул Трен.
  
  Попытка Реены засмеяться, делая вид, что вопрос пустяковый, скорее показала, как она нервничает. - Он еще не здесь.
  Пришел, чтобы ты его испытал. Звать Дорином.
  
  Дорин промолчал. Он понимал свое место в танце. Сейчас он был никем, ему даже заговорить было не позволено.
  
  Взгляд, не особо желавший признавать само существование Дорина, ползал по нему. - Дорин, э? Что за имя такое?
  
  - Талианское.
  
  Трен хмыкнул. - Хочешь в банду Панга, э? И почему мы должны тебя брать?
  
  Дорин скромно пожал плечами: - Вы, парни, всегда рады талантам. Верно?
  
  Напряжение в глазах окружавших Трена людей показало, как Дорин ошибся. Нет, этот тип всегда ненавидит встречать таланты - в других.
  
  Глаза ящера моргнули раз и другой, словно щелкнули; взгляд переместился на Лоора. Трен взъерошил густые волосы мальчишки. - Вот негодяй, уже готов бегать с большими псами. Да, Лоор?
  
  - Спорим! - засмеялся парень. Дорин же заметил, что Реена пытается подсказать Лоору: будь осторожнее.
  
  Трен велел ему встать. - Ну, давай, сюда. - Отвел Лоора к узкой деревянной перегородке у входа. - Твое посвящение, паренек.
  
  Снова смеясь, Реена заискивающе сказала: - Трен...
  
  - Молчи, сучка. - Он поманил к себе Дорина. - Слышно, ты мастак орудовать ножами. Выстоял даже против Иона Волнолома.
  
  Дорин оглянулся на Реену. Волнолом? Наверно, тот здоровяк из переулка. Реена глядела умоляюще. "Ох, девка. Твоя болтовня не добавила мне фавора..."
  
  - Ну, поглядим, как ты хорош?
  
  Глазки Лоора наполнились страхом, он почти сполз по стенке, сказав: - Может, в другой...
  
  Трен ухватил его за волосы и подтащил назад. - Я говорю, сейчас. Хочешь или нет?
  
  Парень готов был зарыдать. - Да, точняк, - едва выдавил он.
  
  Дорин огляделся. Никто из "команды" не готов был вступиться. Почти никто и не смотрел, уставив глаза в столы. Трусы. Совершенно забитые. Увы, такое он уже видел. Власть грубости и злобы.
  
  Трен послал Дорину улыбку, полную издевательской радости. - Ну, воткни прямо рядом с ухом. Вон с тем.
  
  Промолчав, Дорин вынул лучший метательный кинжал. На мгновение решил вонзить его Трену в глотку, но тут же передумал. Он ведь хочет подобраться ближе к Пангу, по крайней мере, к треклятому магу. Убийство воровского лейтенанта делу никак не поможет...
  
  Он взвесил клинок, устремив взгляд на Лоора. К счастью, мальчишка затих, хотя и неслышно плакал. Слезы блестели на щеках. Ни жалоб, ни обмороков. Смелость и преданность - кому? Чудовищу, не готовому дать медный грош за чужую жизнь.
  
  Дорин поднял лезвие на уровень глаз, прицелился. Ему казалось загадкой, что хоть кто-то готов идти за таким дураком. Увы, в Тали и других странах он слишком часто видел, как нормой становится власть самых отъявленных негодяев.
  
  Он пытался не встречаться взглядами с испуганным Лоором, но словно не мог оторваться. Подмигнул как можно более ободрительно и отвел руку... Все застыли, едва он взмахнул рукой, распластав клинок у пальцев. В один миг он заметил широко раскрытые от ужаса глаза Реены; почти комически разинутый рот Шрета, пальцы побелели на краю стола; губы Трена, готовые скривиться в улыбке торжества; взоры остальной команды - почти все хотят зажмуриться...
  
  И метнул кинжал. Лоор с воплем отдернул голову, хватаясь за ухо.
  
  Деревянная стенка была слишком узкой, Дорину пришлось метить вплотную, зацепив мочку.
  
  Улыбка Трена погасла. Реена вскочила со скамьи, вопя от радости и облегчения. Шрет подбежал к другу и хлопнул по плечу, поздравляя. Многие из команды тоже подошли, приветствуя новичков в банде.
  
  Среди шума поздравлений Трен приблизился к Дорину, почти прильнул нечистым лицом. - Итак, ты можешь попасть в доску, - пробормотал он неслышно для других. И предостерегающе постучал себя по носу. - Доски не отбиваются. - Отвернулся, подошел к Лоору и устроил представление, хлопая по плечу и снова ероша волосы.
  
  Дорин подумал, что на месте Лоора он врезал бы ублюдку.
  
  Трен наконец-то поднял руку, требуя тишины, и торжество Лоора закончилось. Вожак кивнул Реене, будто король, дарующий высочайшее соизволение. - Ладно, - признал он, - может, для вас есть работа.
  
  Реена улыбнулась - весьма неискренне и уныло.
  
  ***
  
  В первую ночь осады Ли Хенга Шелку выпал дозор на северной стене. В таких случаях он предпочитал ходить по длинной галерее взад и вперед, всю ночь, дабы никто не знал его точного местонахождения. Не будучи солдатом и не имея малейшей склонности к этому поприщу, он предоставлял командующим офицерам производить любые приготовления и отдавать любые нужные приказы.
  
  Сегодня офицер оказался особо старательным. Отряд хенганской пехоты встретил Шелка на вершине башни северных ворот. Юноша сдернул шлем и поклонился: - Лорд Шелк, я капитан Глениллен. Привет вам.
  
  - Благодарю, капитан. - Шелк сразу же начал проход по стене; капитан удивился, но тут же поймал его ритм. Остальной отряд - телохранители Шелка на этот вечер - плелись сзади. - Есть активность?
  
  - Пока нет.
  
  - Но вы дадите знать, если что произойдет?
  
  - Непременно, господин.
  
  - Спасибо. Не сомневаюсь, у вас есть иные обязанности. Не позволяйте мне вас отвлекать.
  
  Капитан сглотнул и поклонился. - Разумеется.
  
  Шелк тоже склонил голову, показывая, что аудиенция окончена, однако капитан продолжал идти рядом.
  
  - Ну? - сказал Шелк.
  
  Парень кашлянул. - Сэр... вы были и на прежних кампаниях, верно?
  
  - Да.
  
  - Защитница... вы когда-нибудь видели, что она... вмешивается?
  
  Шелк резко прекратил шагать и прямо взглянул на молодого офицера. - Нет, капитан. Молите всех известных богов, чтобы ей не пришлось.
  
  Капитан снова согнулся в поклоне. - Да, господин.
  
  - Посылайте гонцов.
  
  - Слушаюсь, господин.
  
  Шелк пошел дальше. Капитан остался, но телохранители тяжело топали следом. Шелк знал: к утру тут будет три, а то и четыре группы солдат со стертыми ногами.
  
  На ходу он мельком обозревал окружающие поля. Черные как ночь, ибо фермеры спалили посевы по приказу Защитницы. Походные костры канезцев светились, словно линия расположившихся дугой звезд. Он удивлялся, что же они жгут - привезли запасы дров? Впрочем, можно спросить Дымокура - тот наверняка знает гораздо больше.
  
  Перемещения солдат не были для него тайной. Усиленное Тюром зрение заставляло все теплокровные существа гореть, подобно светлячкам. Но он постоянно терял преимущество, оказавшись около факела или фонаря, позволявших освещать укрепления. Впрочем, пока что он был рад выжидать, гадая, что приготовил Чулалорн Третий на первую ночь.
  
  Мысли перешли на тему гордыни и самоуверенности. Даже дед нынешнего короля, Чулалорн Первый, не дерзал выступить против Ли Хенга. Какие новые преимущества, какое тайное оружие получил внук, чтобы рискнуть войной?
  
  Возможно, все же самоуверенность. Упивается недавними успехами. Все земли юга подчинились его хватке, в его армии тридцать тысяч опытных воинов с победами за спиной. Почему же не рискнуть ради главного приза в центре Квон Тали? Почему не встать на середину игральной доски, имея возможность по любой прихоти ударить на запад и восток?
  
  А может, он попросту испытывает свои пределы, как свойственно молодым людям? Они жадно тянут руки все дальше, пока не получают по рукам. Этому еще не досталось. Шелк надеялся, что учить юнца придется не Шелменат. Не потому, что это приведет к крупным людским потерям, но потому, что ныне народ Ли Хенга любит и даже боготворит ее.
  
  Ему не хотелось, чтобы ее боялись.
  
  Попытка, знал Шелк, будет предпринята после восьмого звона, за два звона до проблесков зари. Для его зрения подготовка была весьма заметной. Канезские солдаты, считая себя невидимыми, собирались в массу, как и положено добрым пехотинцам. У Шелка оставалось время, чтобы занять облюбованный участок стены.
  
  Там он подозвал самого высокого по рангу офицера. - Гасите факелы, - велел он.
  
  Уголки широкого, типичного для хенгезцев рта опустились. - Зачем? - спросила женщина.
  
  - Гасите все огни по линии стены.
  
  - Зачем?
  
  Шелк вздохнул, успокаивая себя. - Потому что готовится атака.
  
  - Не вижу ничего.
  
  - Именно из-за факелов, понимаете? - скрипнул зубами Шелк.
  
  Женщина перенесла вес на другую ногу и склонила голову набок, заново вглядываясь в него. - А знаете, - сказала она, растягивая слова, - вы такой милый, когда злитесь.
  
  Шелк понял, что столкнулся с женщиной - таких, вообще-то, немного - вовсе не очарованной и не потрясенной его персоной. Он вздохнул, разжимая челюсти. - По приказу Защитницы, от имени коей я говорю. Гасите факелы.
  
  Офицер нехотя кивнула. - Ну, раз вы так... - Она махнула ближайшему дозорному. Факелы, фонари и жаровни начали гаснуть по обе стороны. - И что нам делать, а?
  
  - Встаньте по стене, чтобы вас видела вся армия Кана.
  
  - А. Хотите получить в харю?
  
  - Нет, я... Слушайте - как ваше имя?
  
  - Лейтенант Вералафель.
  
  - Что ж, лейтенант, вы не выказываете должного уважения к старшим.
  
  Женщина понимающе кивнула: - Ага. Потому что я инженер.
  
  - Инженер?
  
  Она склонилась к нему и доверительно пояснила: - Сапер, диверсант, минер...
  
  - Я знаю, что такое инженер! - Едва контролируя голос, он продолжил: - Но я не знал, что всё это сочетается в одном... одной...
  
  - А. Именно так, сэр. И бумаги имеются.
  
  Шелк сжал пальцами виски. - Отлично. Как ни восхитительна беседа, я должен сорвать атаку и преподать урок.
  
  - Вся внимание, сэр.
  
  - Хорошо. Когда я велю, прикажите подчиненным присесть и зажмуриться.
  
  - Странный способ отражать атаку - если позволено сказать, сэр.
  
  Шелк, уже взбиравшийся на зубец, помедлил, горбясь. - Просто выполняйте, - зашипел он и продолжил карабкаться. Резкий ветер угрожал сбросить его с опасного выступа, но маг думал, что недавняя перепалка была приятнее обычного раболепия или презрения, выказываемых ему офицерами.
  
  Оглядев поле, он обнаружил строй канезцев. Довольно близко. Важно, что он мог их видеть, а значит, и они его - будь здесь свет. А свет вскоре точно будет. Даже в избытке.
  
  Он сжал руки и сосредоточился, призывая садок. Потратил известное время, чтобы собрать как можно больше энергии. Атакующие шагали медленнее, озадаченные исчезновением факелов на стене и башне. Шелк едва удерживал громадную, желающую выплеснуться силу. Ждать дальше означало превратить собственное тело в пепел.
  
  - Сейчас, - проскрипел он лейтенанту сквозь зубы. Дал три удара сердца на выполнение приказа и выбросил ладони в сторону предместья.
  
  Всплеск белого света, ярче любого дня, залил поле медленным потопом. Крики раздавались со всех сторон, нарастающие вопли паники. Он, кажется, на миг потерял сознание, но успел опустить руки и удержался. Моргая, он понял, что смотрит на лейтенанта, а та смотрит на него, зажимая лицо руками и тоже моргая.
  
  - Могли бы предупредить, - зарычала она.
  
  - Я предупредил.
  
  - Мы тут не так организованы, чтобы прыгать по первому слову.
  
  Шелк кивнул, признавая горестную истину. - Ну, мне мешала женщина-офицер, не умеющая вовремя заткнуться.
  
  - Но я уберегла вашу харю...
  
  - И теперь я должен вам свидание?
  
  - Вы должны мне бутылку антанского черри-бренди.
  
  - Будет.
  
  Офицер кивнула в сторону поля, где продолжали звучать крики и панические вопли.
  
  - Сегодня ночью не вернутся.
  
  - Считайте, никогда.
  
  Широкое лицо отвердело. - Никогда? Вы сказали... никогда?
  
  Он отрицательно повел плечами. - Ну, я не столь силен. Может, через пару лет зрение начнет к ним возвращаться.
  
  Суровый рот лейтенанта искривился от негодования. - Боги, мужик. Годы слепоты? Кто будет о них заботиться? Как они прокормятся?
  
  Во второй раз за ночь Шелк воздел глаза к ночному небу. Неужели безрассудство стало всеобщей болезнью? - Умоляю. Они солдаты врага. Пусть все упадут в Идрин и утонут, я не пророню слезы.
  
  Женщина качала головой в открытом осуждении. - Можете оставить бренди себе, маг. Выпейте. Вдруг найдете на дне человеческие чувства.
  
  Шелк привык скрывать эмоции. Его оскорблял в лицо любой, испытывавший неприязнь и зависть при виде внешней красоты. Но почему-то осуждение этой женщины уязвило куда сильнее прочих насмешек. Он постарался принять особенно беззаботный вид и дружески ей улыбнулся, склоняя голову. - Тогда можете идти, лейтенант.
  
  Женщина молча повернулась и ушла.
  
  Желание донести на лейтенанта командиру хенганских сил овладело им лишь на миг. Не только потому, что лорд Плюнгет презирал его и мог бы повысить ее в чине, только чтобы досадить магу. Прежде всего ему не хотелось показать, что она пробила его шкуру.
  
  Возможно, лучше будет ее раздразнить. Когда вскоре выпадет дозор на северной стене. Что маловероятно. Он мельком глянул за зубцы, проходя дальше. Усиленное Тюром зрение показало хаос, светящиеся фигурки кишели внизу, будто червяки, будто муравьи в развороченной куче.
  
  ***
  
  После первой ночной прогулки и беседы с магом Айко сделала обыкновением гулять каждый вечер, иногда задерживаясь далеко за полуночный звон. Предусмотрительно пользовалась помощью ночных слуг, завела вежливое знакомство с дворцовыми стражниками.
  
  Но сегодня она была не одна. С Ивонной. Шумное присутствие сестры напомнило об иной причине предпочесть свежий воздух ночи переполненным покоям: там жарко от слухов, соперничества, интриг и вечной пустой болтовни.
  
  Сегодня настроение в городе стало иным. Она ощутила сразу. Скажем, стало слишком тихо, будто по молчаливому согласию все три сотни тысяч обитателей заперлись в жилищах.
  
  Айко застыла на мощеной дорожке сада и вслушалась. Ивонна продолжала болтать. - Знаешь, пошли сплетни о тебе и твоих прогулках, - провозгласила она со смехотворно фальшивой заботливостью.
  
  Айко нахмурилась. С юга нарастал странный шум. - О?
  
  - Да. Кое-кто говорит... - Ивонна помедлила, ожидая. Когда Айко промолчала, принялась снова: - Ну, может, мне не следовало бы...
  
  "Сама раззвонила, дура"
  . Айко вздохнула и приняла наживку. - Что же они говорят?
  
  Ивонна приблизилась, оживленная темой сплетни. - Ну, кое-кто... не могу даже сказать кто именно...
  
  "Ты одна из них".
  
  - ... говорит, что ты завела любовника среди хенганской стражи! - Девица довольно загоготала. - Можешь поверить?!
  
  "Боги, да ты наслаждаешься. Жалкая сучка".
  
  - Что прогулки лишь оправдание для встреч с...
  
  - Понятно, - бросила Айко. Она смотрела на юг. Там явно слышался шум нападения, раздавался громовый голос отбивающегося Королла. Братья и сестры умирают на приступе стен Хенга, а эта вялая корова суетится, распуская пошлые слухи. Каждая мышца Айко горела, желая пробить путь из дворца и броситься на стену.
  
  - Ты даже не слушаешь! - заныла Ивонна. Ее откровения явно не вызвали желаемого эффекта.
  
  - У него далеко торчит?
  
  Ивонна недовольно наморщила нос, пытаясь понять. - Чего?
  
  - У моего любовника. Торчит как у жеребца? Знаешь, я не отказалась бы.
  
  Крылья носа Ивонны гневно раздулись. - Тебе плевать, что думают все?
  
  - Мне не интересны мысли идиоток. Нам пора доложиться Халленс. - Она побежала, не заботясь, следует ли сестра по оружию за ней.
  
  В покоях кипела активность. Вооруженные сестры охраняли каждый вход, другие собирали вещи. Она подскочила к Халленс и поклонилась. Наблюдавшая за приготовлениями Халленс кивнула, показывая, что слушает Айко.
  
  - Атака на южную стену, - доложила Айко. - Мы к ним?
  
  Снисходительная улыбка показалась на губах начальницы. - Нет, Айко.
  
  - Но неожиданное нападение с тыла может изменить ситуацию - мы могли бы взять ворота и ждать, пока не подойдет помощь.
  
  Улыбка стала шире, ближайшие сестры разинули рты, некоторые улыбнулись от недоумения. Командир лишь покачала головой. - Это лишь пробные попытки, Айко. Чулалорн должен испытать стены... нет... - Она замолчала, имея привычку поправлять себя на средине фразы. - Скорее король испытывает хенганцев. Он должен измерить степень готовности, верно?
  
  Айко, сжавшая губы и переполненная возражениями, помотала головой. - Когда же мы будем готовы к драке?
  
  Тонкие губы старшей женщины поджались. - Есть другие новости, Айко. Сестры обнаружили покои посланника пустыми и начали спрашивать о его местонахождении. Пришла весть, что он перешел к Защитнице. Без сомнения, куплен хенганским золотом. Он предал доверие короля.
  
  - Привезем Чулалорну его голову!
  
  Халленс кивнула. - В свое время. В свое время.
  
  - К чему же мы готовимся?
  
  - Сообщили также, что мы отныне заложницы на время осады.
  
  Айко презрительно засмеялась: - Мы легко сможем пробиться наружу!
  
  Халленс успокаивающе подняла руки. - Да. Но не сегодня.
  
  - Почему всегда отказ? Самое время ударить, прежде чем они поставили лучшую стражу!
  
  Сестры снова зафыркали - иные опускали лица, а другие даже не побеспокоились. Айко ощутила, как брови ее сходятся в гневной гримасе. Что же происходит? Халленс тоже изменила? Она одна готова к драке?
  
  Халленс поманила ее в сторону. - Прогуляемся, Айко.
  
  Танцовщица ощутила, как кровь отливает от лица: благие боги! Нужно хранить дисциплину. Перед всеми она практически обвинила командира в трусости. Сейчас ее пошлют пинком ноги падать ниже низших.
  
  Айко склонила голову, согнула спину. - Слушаюсь, командир.
  
  Снаружи было тихо. Атака - проверка, сказала Халленс - завершилась. Холодный воздух оживил душу... едва-едва. - Извините, - пробормотала она, едва они остались наедине посреди тропки.
  
  Долговязая Халленс послала ей очередную улыбочку. - За что? За то, что ты Танцовщица-с-Мечом? Нет, Айко, ты поддерживаешь достойную боевую форму. - Она помедлила, сортируя слова, и Айко поняла: "Вот оно!"
  - Но ты нетерпелива. Не видишь широкой стратегической картины.
  
  Итак, сестры не зря смеялись над ней! Какой дурой она казалась! Айко ощутила, как горло сжимается в спазме самобичевания. - Вы понизите меня, - шепнула она. Сердце пылало в груди от позора.
  
  Женщина порывисто обернулась и ухватила ее за плечо. - Нет. Вовсе нет. Будь так, я не объясняла бы тебе ситуацию.
  
  - Вы не обязаны объяснять.
  
  - Ну что ты. - Халленс выпустила ее плечо и продолжила медленную прогулку. - Среди нас ходит болезнь, Айко, - начала она взволнованно. - Думаю, оттого, что мы слишком много времени проводим во дворце. Боюсь, слишком многие ценят статус и престиж выше усердия. Кто станет преходящей фавориткой Чулалорна, кто нет. Или хуже того - у кого больше поддержки знатной челяди. - Командир грустно покачала головой, бронзовые кудри рассыпались по плечам. - Бюрократы, Айко. Они станут нашей гибелью... - Она потерла глаза. - Но я отвлеклась. Кажется, ты неуязвима к политической болезни, чему я весьма рада.
  
  Айко поняла, что снова хмурится. - Просите, командир, но не понимаю...
  
  - Поймешь. Какой сейчас звон?
  
  - Второй после полуночного.
  
  Халленс снова потерла глаза. - Не привыкла к ночным бдениям. А ты - да. Сколько тебе, Айко?
  
  - Шестнадцать лет.
  
  Командир прочувствованно улыбнулась. - Помню свои шестнадцать. Когда Чулалорн Второй путешествовал в Даль Хон ради торговых переговоров, я стояла на страже два дня, без передышки. Остальные заболели. Я отразила восемь покушений на его жизнь.
  
  - Это легенда для нас, - вспыхнула Айко.
  
  Женщина отвела восхищение рукой. - Ну... иногда я гадаю, не ждут ли нас подобные годы. - Командир закашлялась и всмотрелась в ночное небо. - Однако. Они опаздывают.
  
  Айко удивилась: - Кто, командир?
  
  - Те, на встречу с которыми я привела тебя. Значит, их задержала атака.
  
  Айко озиралась, видя лишь поглощенный тенями сад. - Но... мы на землях дворца...
  
  Халленс подняла руку, призывая к молчанию. - Тем не менее... а! вот и они!
  
  Айко снова оглянулась, не увидев никого. Но рука инстинктивно схватилась за рукоять меча, ибо что-то задвигалось в темноте. Черная как смоль фигура появилась, будто выйдя из самого мрака. Другая упала с неба слева от нее. Пораженная Айко опустила руку, потому что узнала фигуры вокруг - или их описания. Да, их одежда мерцает и расплывается перед глазами. Глаза - узкие щели. Спокойные и равнодушные, как сама ночь.
  
  Тайный орден, их сообщники. Ночные Клинки Итко Кана.
  
  Один вышел вперед. Склонил - или склонила? - голову, закутанную в слои черного газа. Халленс ответила кивком, как равная по чину. - Что повелел Чулалорн?
  
  - Вы остаетесь на месте, - прозвучал мужской голос, мягкий, но настойчивый.
  
  - Как идет охота?
  
  - Не за кем охотиться. Защитница вложила слишком много веры в магов и не развивает другие силы. Крыши принадлежат нам, ходим куда захотим. - Ночной Клинок вытянул руку в сторону Айко, она вздрогнула, видя в ладони длинный узкий кинжал. Металл был почернен, чтобы не выдавать себя блеском. - Это должно было быть личной встречей. К чему приводить постороннюю?
  
  - Это Айко. Смотрите на нее как на мою заместительницу.
  
  Айко подпрыгнула от удивления, с трудом не дав челюсти глупо отвиснуть. Рука опустилась. - Хорошо. Мы принесем другие приказы. - Ночной Клинок намеревался уходить.
  
  Айко выпалила: - А Джеруз? Эмиссар?
  
  Клинок даже не повернул головы. - Он никто. Найдется, когда падет город. - Мужчина пропал, словно бы растворившись в ночи. Многие в Кане почитали Ночных Клинков магами и чародеями, но Айко слышала, будто лишь немногие обладали талантом, а прочие достигали удивительных умений тяжкими тренировками. Как она сама.
  
  Она обернулась к Халленс, увидев на губах игривую ухмылку. - Я не могу быть вашей заменой, - крикнула она.
  
  - Чепуха. Ты мой выбор. Нам нужны твоя ярость, твоя преданность. Мы ведь в плену, за укреплениями врага.
  
  - А что, если нас попытаются разоружить?
  
  Халленс резко засмеялась, оглянувшись на покои. - Будут глупцами, если попытаются. Нет, нас не посмеют тронуть. И они верят, что мы не положим жизни, пробивая путь сквозь город. И не окажемся столь глупыми, чтобы напасть на Защитницу. - Она искоса поглядела на Айко. - Не наша работа. Хотя, - она сложила руки за спиной, - мысль насчет ворот была здравой.
  
  Айко промолчала, приняв недосказанное обещание. Действия еще будут. Рано или поздно их мечи обнажатся.
  
  Глава 5
  
   Весть о первой работе Реены с Дорином дошла до них через сутки. Они слонялись на перекрестке, не спеша наблюдая за мелочными торговцами, шлюхами, клиентами и всеми, кто весело проводит ночь, снует туда и сюда по этому кварталу Внешнего Круга. Дорину хотелось назвать это "пустым времяпрепровождением". Однако они, разумеется, показывали свое присутствие, не давая другой команде занять территорию.
  
  Как он понял, принадлежность к банде чаще всего означала, что ты будешь стоять и ждать оказии. Прежнее ученичество было совсем иным. Черствый старик не оставлял ему даже одного часа на личные нужды. А здесь... кажется, от него ожидают лишь присутствия на месте.
  
  Наконец юный попрошайка принес слово от Трена. Им велели немедленно спускаться на берег реки. Ну, они уже опоздали, намекнул мальчишка. Реена подняла глаза к ночному небу и оторвалась от стенки. Махнула рукой Дорину. - Идем. Наш превеликий и всемогучий хозяин сегодня сердит.
  
  Шрет и Лоор брели следом. Дорин заметил, что они уже не подкалывают друг дружку, не бросаются обидными словами. Парни шагали с суровым и бдительным видом, словно стали телохранителями или наемниками.
  
  - Почему ты водишься с ним? - спросил Дорин, пока они пробирались сквозь толпы ночного рынка.
  
  - С Треном?
  
  - Да.
  
  Она фаталистически пожала плечами: - Его выбрал Панг. Никто не идет против Панга. Он сварит твои яйца. Это он умеет.
  
  - Мы увидим его?
  
  Она поглядела недоуменно. - Панга? Зачем бы?
  
  Дорин сохранял серьезный вид. - Хочу, чтобы он знал - я на многое способен.
  
  Реена засмеялась: - Будь уверен, он знает! Обо всем докладывается. У него повсюду стукачи.
  
  Дорин ненадолго замолк. Да, об этом он и не подумал. У вожака могут быть информаторы даже среди банды Уркварта. Хорошо, что Дорина никто там не видел, кроме Рефеля. Что ж, он повидал мир, и если подумать о лидерстве Трена - скорее, жалком подобии лидерства... похоже, такие недостатки встречаются часто. Особенно в мире черного рынка и воровства. Те, что не преуспели на всех иных путях жизни, оказавшись ужасающе ненадежными, имеют склонность падать в переулки и на ночные рынки. Вот последний вариант для одержимых зельями, безнадежных должников, патологических лжецов, дураков, фантазеров, лентяев. Да просто тупых.
  
  Мрачная реальность улиц оказалась весьма далекой от сказаний жонглеров и трубадуров, от веселых улыбчивых воров с золотыми сердцами. Слишком романтизирована эта профессия, решил он, а на деле ею занимаются лишь ущербные и сломанные. Здесь нет ничего замечательного. Лишь неуверенность, убожество, тоска - и насилие.
  
  И как это характеризует его самого? Здесь Дорин сжал зубы, резко выдохнув. Он не был вором. Никогда ничего не крал. Ну, забрал кое-что из того каравана, но все были уже мертвы. Ему платят за таланты. Не просто ремесло. Призвание. Да, он даже не задумывался, зачем делает свою работу. Реена и остальные трудятся ради денег. Хотят разбогатеть. Предпочитая путь побыстрее и попроще.
  
  Но деньги ему не были интересны. Он был мастером. Интересовался лишь совершенствованием своих умений.
  
  В молчании они подошли к гавани. Факелы и фонари на шестах освещали гладь реки. Реена вели их мимо барж, пока не оказалась возле одной, рядом с которой прохлаждалась многочисленная команда. Старший, мужлан с бородой и пивным брюхом, указал на нее пальцем. - Ты опоздала как всегда, рыжая.
  
  - Дела, Брунет, - сказала она беззаботным тоном.
  
  - В жопу дела. Ты даже не знаешь, что такое настоящее дело. - Мужлан окинул взглядом Шрета, Лоора и Дорина. И недоверчиво фыркнул. - Ага, не это ли наш знаменитый метатель ножей? Там, куда мы пойдем, твои трюки никого не впечатлят. Усек?
  
  Дорин поднял брови. Реена махнула на Брунета и прыгнула на баржу, сев у ящика. Вытянула ноги. - Давайте двигать.
  
  Брунет мрачно дернул за бороду, но лишь подозвал ленивую команду. Швартовы были отданы, баржа, повинуясь движениям шестов, отошла и двинулась по медленному течению.
  
  Шрет с Лоором вытащили кости и начали играть. Члены команды, все из людей Трена, постепенно собрались вокруг них. Реена закрыла глаза, захрапев - или изо всех сил делая вид, что заснула. Брунет встал около парня, ворочавшего тяжелым рулевым веслом на корме. Заинтересованный Дорин ходил между грудами ящиков и бочек.
  
  Некоторые были небрежно вскрыты, показывая содержимое. Дорин был удивлен, видя связки стрел, оружие, мотки каната, прочее военное снаряжение. В бочках оказалась солонина и другая консервированная снедь.
  
  Дорин пошел к Реене, коснулся ноги. - Все это взято из городских хранилищ.
  
  Она сонно поджала плечами. - И?
  
  - У нас осада, знаешь? Уже введены рационы.
  
  Она даже не открыла глаз. - Слушай. Если ящик выпал из фургона, тот умен, кто успел подобрать. Нам ведь заплатят, верно?
  
  - Но вы подрываете оборону города...
  
  Реена разлепила один глаз. - Боги, Дорин. Проклятие. Не веди себя так, будто приехал на телеге с репой. Откуда мы это добыли, подумал? Все воруют. Почему бы нам не принять участие?
  
  Он задумался. Да, зачем беспокоиться? Кто ему Защитница? Никто. Откуда же тревога? И тут он сообразил. Вопрос не в том, кто будет править - Кан или Хенг. Но прямо сейчас мужчины и женщины рискуют жизнями, защищая его - и вот чем он платит. А ради чего? Ради пригоршни грязных монет? Мерзость происходящего вызвала жжение в желудке. Если подумать еще... да ладно.
  
  Они миновали Идринскую арку внешней стены. Стража не окликнула их, вниз не полетели арбалетные болты. То ли стражникам не было интересно, кто покидает город, то ли им отвели глаза щедрой мздой.
  
  Когда река сделала поворот среди леса, Брунет приказал пристать к южному берегу. Среди деревьев мелькнула полоса света, тут же приглушенного. - Готовь концы, - прошипел Брунет. - Бросай!
  
  Команда швырнула канаты на берег. Темные фигуры подбежали их принять, баржу потянули к берегу. Борт заскрипел по глинистому уступу в человеческий рост высотой.
  
  - Кто там? - крикнул Брунет в темноту.
  
  - Думаю, без имен, - ответил мужской голос из-за стволов. В темноте Дорин заметил отблеск металла - доспехи и ножны. Под укрытием утеса двигались и другие люди.
  
  Ради Спящей богини! Они продают все канезцам! Ну, подумал он, мысленно пожимая плечами, кому еще требуется военное снаряжение?
  
  - Начинайте выгрузку, - крикнул незнакомец в лес.
  
  Брунет негодующе фыркнул. - Сначала плати.
  
  - Разумеется, - покладисто отозвался тот тип - вероятно, офицер.
  
  Сквозь шум реки и посвист ветра в листве ухо Дорина уловило треск взводимого арбалета. Он как бы случайно переместился к Реене и взял за руку, потянув к другой стороне баржи. - Всё выглядит очень плохо, - шепнул он.
  
  Она сердито отбросила его руку. - Я сказала, нам щедро заплатят.
  
  - Слишком щедро, - мрачно ответил он. - При первых признаках беды прыгаем за борт.
  
  Она смотрела на него, как на пьяного. - Чего? Я не могу плавать.
  
  - Держись за борт.
  
  - Где же деньги, эй? - зарычал Брунет.
  
  - Сейчас. Ага! - Мелькнули темные фигуры солдат в доспехах, несших седельные сумы. Офицер передал их. Сумы были явно тяжелые. Брунет встал на колени, чтобы открыть, офицер оказался у него за спиной.
  
  - Дерьмо! - вот все, что мог выдавить из себя Дорин, когда множество арбалетных болтов вонзились в Брунета. Дорин толкнул Реену за борт и пригнулся, так как новые болты ударяли по палубе. Пополз туда, где были Лоор с Шретом - за бочкой, глаза белеют в темноте. Команда Брунета начала отстреливаться. Офицер вытянул длинный меч и без особой спешки приближался к одному из матросов.
  
  - Прыгайте! - зарычал Дорин.
  
  - Не умею плавать, - отбивался Лоор.
  
  Разъяренный Дорин попросту сгреб обоих за воротники, подтащил к борту и перевалил в воду. - Тут мелко! - зашипел он вслед.
  
  Обернулся и обнаружил себя прямо перед канезским офицером. Отступил на свободное место между нагромождения ящиков и выхватил самые тяжелые ножи. Мужчина подскочил, присел, делая выпад. Дорин отвел удар, лезвие меча врезалось в ящик и, к обоюдному удивлению, застряло. Офицер тянул за рукоять. Дорин прыгнул и вогнал нож в шею, прямо под ободок шлема. Мужчина застыл. Их глаза встретились. Во взоре врага Дорин увидел отчаянное осознание: он уже мертв, сделать нельзя ничего...
  
  Офицер упал на колени. Дорин прошел мимо. Обогнул круглую пирамиду бочек по направлению к борту и отпрянул - туча болтов впилась в палубу прямо впереди. Выругавшись, он попятился, ища укрытия от берега. Баржа закачалась под ногами, потому что на нее прыгнули солдаты. Дорин чувствовал, что шансы на спасение норовят улепетнуть подальше, но сохранял трезвую голову, ища другого пути к борту. Проползал мимо мертвых и умирающих членов команды Брунета, все были истыканы арбалетными болтами. Живые звали его, а он молча бранился - они выдавали его положение.
  
  Солдаты столпились на мостике, выглядывая его. Нет, тут ничего не поделаешь. Он вскочил, готовя клинки. Пораженный сержант вскинул самострел, но выпалил слишком рано, болт ударил в палубу под ногами Дорина.
  
  А он уже был среди них, вращая кинжалами. Имея преимущество в узком пространстве, наносил быстрые и точные удары, вскрывая шеи, режа лица и глотки. Последнего, четвертого солдата он сохранил в качестве щита против выстрелов с берега. Едва рукопашная кончилась, болты стали поражать труп и ящики вокруг. Дорин медленно пятился к борту.
  
  Но другая группа солдат перехватила его раньше. Эти были вооружены длинными мечами. Он повалил на первого труп, сковав движения, и сблизился с остальными. Двое с бранью бросили клинки, бесполезные в тесной схватке, и потянулись за ножами. Дорин отвел выпад следующего и ранил его в поясницу. Солдат с визгом полетел на палубу. Пятый считал себя великим дуэлянтом, вооружившись двумя клинками. Дорин заставил его скрестить мечи меж собой и поднырнул вплотную, провел кинжалом по лицу солдата и повернулся, встречая нападающих с ножами.
  
  Эти двое оказались опытными, каждый работал обеими руками. Дорину пришлось обороняться от четырех ножей. Они загнали его на мостик и дальше, мимо прежнего укрытия. Арбалетные болты шмякались о бочки и ящики.
  
  Рыча, он пытался наступать на двух более мощных и защищенных доспехами врагов. Так не пойдет. Его учили сражаться сразу с восьмерыми. Двое - слишком просто! Обманными маневрами он заставил одного выбиться вперед и занимал его, не давая подойти второму. Завалить первого он мог, вопрос - как сделать это наилучшим образом?
  
  Впрочем, времени на размышления не оставалось - особенно когда баржа затряслась под новыми сапогами - так что Дорин просто ударил солдата в горло и повалил на второго. Два приятеля упали, спутавшись ногами. Присев, Дорин ударил второго в поясницу, живот и шею, быстро и последовательно. И побежал к борту.
  
  Солдаты кричали позади. Выстрелы свистели в воздухе. Он прыгал, катился, наконец повалившись в мутную теплую воду Идрина.
  
  Канезцы некоторое время палили в воду, но потом сдались. Дозор с факелами прочесал берег, но Дорин успел выползти в траву, вымазавшись в грязи и иле, так что походил на одну из местных кочек.
  
  Он медленно полз, подтягиваясь за корни и сорняки. Решив, что оказался достаточно далеко, влез выше на берег и вошел в лес, надеясь, что обучение поможет определить, куда идти. Раздался звук. Он присел, вслушиваясь. Хворост и сухие сучья трещали, ломаясь, недалеко к северу. Он приблизился к источнику звуков, готовя ножи.
  
  Это был Лоор, слепо бредущий в темноте. Дорин поспешил перехватить парня, пока его блуждания не встревожили канезцев. Лоор подскочил, ассасин едва успел зажать ему рот рукой, предупреждая вопль.
  
  - Что ты делаешь? - зашипел он Лоору в ухо. Разжал руку.
  
  - Ищу тебя, - сказал парень далеко не тихим голосом.
  
  - Иди лучше к речным воротам, дурак.
  
  - Шрет ранен. Реена с ним.
  
  Дорин закрыл рот. "Проклятая ночь. О черный хохот Худа! Или это Опонны?"
  - Веди, - зарычал он.
  
  Позволить Лоору вести, понял он вскоре, было большой ошибкой. Паренек совсем заблудился. Наконец Дорин схватил его за плечо, заставив остановиться. Лоор набрал воздуха, чтобы задать вопрос, но Дорин велел замолчать и прислушался.
  
  Он был удивлен, как легко канезцы бросили поиски. Дорин слушал ночные шумы леса, продрогнув до костей, сырая одежда комом повисла на плечах. Потом до него дошло: они тоже явились туда, где их не должно было быть. Мысль заставила его расслабиться и раздышаться.
  
  - Где ты их оставил? - сказал он тихо.
  
  - На берегу реки.
  
  - О да. Идем.
  
  Дойдя до берега, они пустились в обратном направлении с удвоенной скоростью. Вряд ли раненый Шрет мог уйти далеко.
  
  Они нашли их в воде. Реена удерживала голову Шрета над водой, он лежал на ней. Дорин вытащил парня на глинистый берег. Шрет был в сознании, но ослаб от кровопотери; болт торчал в ноге, другой оцарапал голову под волосами. Из обеих ран сильно текло. Дорин забинтовал ногу, потом голову. Вместе с Лоором повел его в лес, поддерживая за плечи. Шрета мутило, но тут ничего нельзя было сделать.
  
  Реена смотрела на него, не отрываясь. - Ну, чего? - сказал он наконец.
  
  - Ты убил их. Солдат. - Ее тон был почтительным. - Всех. Я видела.
  
  - Не всех.
  
  Она отвела глаза. - Тупой Трен и его тупые сделки. Панг все узнает, клянусь.
  
  - Уверен в этом, - мрачно отозвался Дорин. Кто еще мог организовать похищение всего того добра, интересно?
  
  - Куда мы пойдем? - едва произнес запыхавшийся Лоор.
  
  - Если доберемся до ворот затемно, я смогу провести вас внутрь.
  
  - Да, - яростно кивнула Реена. - Мы успеем. В путь.
  
  За час до рассвета Дорин доставил их к воротам, по воде, одного за другим. Шрет был без сознания, едва дышал. Будь Идрин чуть проворнее, переплыть реку с таким грузом было бы невозможно.
  
  Ранние рыбаки на восточных пристанях были удивлены, видя, как трое грязных оборванцев выкарабкались на берег, таща четвертого, и побрели к доку, оставляя неровный след из воды и грязи.
  
  Представляя из себя чудное зрелище, он старались держаться самых темных переулков. Дорин и Лоор тащили Шрета на руках. На территории Трена Дорин помедлил, гадая, что же делать. Идея вломиться в штаб этого типа и попасть в окружение команды не привлекала. Слишком похоже на сдачу в плен, особенно после неудачи.
  
  Реена сердито сверкнула глазами. - Что такое?
  
  Он остановился, и Лоору тоже пришлось замереть. - Не думаю, что можно идти назад к Трену.
  
  Она раскрыла рот, словно желая созвать свидетелей его идиотизма. - Почему, а?!
  
  - Ему нужно кого-то обвинить в провале, Реена. Раз никто из людей Брунета не вернулся, ты лучший кандидат.
  
  Девушка засмеялась. - Пусть обвиняет в чем хочет. Правда в том, что отвечает он. Все на его голову.
  
  Дорин сердито нахмурился: - Он подставит тебя, сплетет какую-нибудь ложь. Обвинит в срыве сделки с канезцами. Что угодно, чтобы снять вину с себя.
  
  Она качала головой, масса спутанных, полных грязи волос свесилась набок. - Не надо. Если сбежишь, станешь мишенью. Панг выследит тебя.
  
  Дорин осторожно опустил Шрета. - Так обвините меня. Скажите, я сорвал сделку.
  
  - Мы никогда... - начал Лоор, но Дорин оборвал его.
  
  - Ты сделаешь все, чтобы выжить! Понял, приятель?
  
  Парень явно был обижен вспышкой Дорина, но кивнул, закусив губы. Дорин повернулся к Реене. - Увидимся.
  
  Она сверкала глазами, упершись руками в бока, но глаза блестели от слез. - Отлично. Вали. Я обвиню тебя, так и знай. Тупая задница!
  
  Дорин поклонился, отворачиваясь. - Берегитесь. - И ушел туда, откуда они явились.
  
  Сзади переулок огласил крик: - Будь проклят!
  
  ***
  
  Никогда прежде Шелка не просили присутствовать на личной встрече Защитницы, так что он был удивлен и даже заинтересован. Согласно распоряжению, маг вошел в зал приемов, найдя его пустым. Удивленно застыл, озираясь. Перепутал час?
  
  Дворцовый лакей вошел в зал и поклонился. Задумавшийся Шелк едва его заметил. - Ну?
  
  - Защитница требует вашего присутствия в Средоточии.
  
  Теперь Шелк обернулся. Средоточие? Неужели? Он бывал там лишь однажды. Давно ли Защитница ведет беседы в самом тайном святилище? Он поглядел на двери, день и ночь находившиеся под охраной.
  
  Едва он подошел к входу, стража ударила копьями и отворила двери. Засиял дневной свет, на миг ослепив Шелка. Двери захлопнулись. Щурясь, он едва разглядел обширную круглую палату, обставленную без роскоши, и фигуру в середине. Он пошел туда; подошвы изящных башмаков стучали слишком громко по беломраморному полу. В центре поклонился Шелменат на личном престоле - не белокаменном страшилище зала приемов, призванном впечатлять простаков. Нет, стройная женщина сидела на чем-то, скорее походившем на походный стул. Такой можно встретить у костра где-нибудь на Сетийских равнинах.
  
  Как обычно, она была облачена в длинную льняную рубаху и брюки. Но в глазах сквозила суровость. Шелк склонился. - Миледи...
  
  Она указала вправо. - Встаньте здесь, Шелк, прошу вас. Я буду принимать весьма... особенную... волшебницу. После встречи хотела бы выслушать ваши впечатления.
  
  Он снова склонился, теперь поистине заинтригованный. - Разумеется, миледи. - Шелк встал справа от Шелменат. Женщина провела по длинным белокурым волосам - жест, который маг готов был назвать нервным - и хлопнула ладонями. Дверь заскрипела.
  
  Одинокая непримечательная фигура вошла в палату. Шелк был поражен самой ее невзрачностью. Не будь предупреждения Шелменат, на улице он не удостоил бы гостью второго взгляда. Но он тут же заметил: она не моргнула, оказавшись в ослепительном помещении, и двинулась вперед без колебаний.
  
  Вблизи первое впечатление Шелка усилилось. Ее одежды были дешевы и помяты, темные как ночь волосы коротко острижены. Казалось, она провела несколько ночевок в поле у костра. Ноги и сандалии покрылись сухой грязью. Похоже, она пренебрегала внешним впечатлением, даже на столь важной аудиенции. Но особое внимание привлекало лицо. Он мог бы счесть его уродливым, не будь оно таким необычным. Широкое и плоское, глаза странно расставлены, толстые губы опущены, словно навек сжавшись в гримасе недовольства.
  
  Женщина остановилась на почтительной дистанции и поклонилась Шелменат, как и подобало. - Защитница, - начала она, - благодарю за прием.
  
  Шелменат ответила легчайшим кивком. - Это моя обязанность. Вот один из городских магов - Шелк. - Женщина скользнула по нему взглядом темных глаз, и сила этого взора ощущалась, как удар молота в лоб. Он глотнул, потрясенный, и опустил голову. Шелменат спросила: - А вы?..
  
  Словно пойманная врасплох, женщина склонила голову набок, поджимая губы. - Можете звать меня Леди Ночь.
  
  Шелменат милостиво кивнула. - Отлично. Леди Ночь, что может сделать для вас Хенг?
  
  - Я прошу позволения пожить здесь некое время. Ради личных... исследований.
  
  - Мы рады ученым и магам. Могу спросить о природе ваших исследований?
  
  Гостья снова принялась искать слова. Наконец она вымолвила: - Они затрагивают природу Садков.
  
  - Весьма эзотерично. - Защитница чуть подалась вперед. - А каких именно?
  
  Пожимая плечами, женщина сунула руку в одежды и вытащила карту размером с ладонь. Карту того рода, что имеются в любом наборе для гадания по Колоде Драконов. И уронила на мрамор пола, изображением вверх. Там было пусто.
  
  Защитница подняла глаза. - Пустая. Как интересно.
  
  Леди Ночь пригласила ее поднять карту. - Ощутите.
  
  Шелменат пождала знак Шелку, и он подобрал карту, прижал руку, взывая к силе садка. К его удивлению, карта ответила, вернув холод касания. Он восторженно взглянул на волшебницу. - Она пробуждена, но не определена.
  
  Брови Защитницы поднялись. - Среди талантов в последнее время царит хаос...
  
  Шелк ничего о таком не слышал, но карты и гадания его не интересовали, и он узнал бы о беспокойстве последним изо всех.
  
  Шелменат протянула руку к дверям, показывая, что прием окончен. - Разумеется, Леди Ночь, вы свободны продолжать исследования. Всяческой удачи.
  
  Женщина поклонилась и, как бы забыв об этикете, просто отвернулась и вышла. Шелк смотрел вслед, поднимая брови.
  
  Едва двери захлопнулись за волшебницей, Шелменат повернулась к нему, клоня голову набок. - И?
  
  Шелк тяжко вздохнул. - Не знаю, что и думать. Ради самой жизни не могу определить ее прошлое. Она с далекого Генабакиса?
  
  - Она поистине издалека, - сказала Шелменат как будто самой себе. И добавила, всматриваясь в двери: - Не буду столь глупа, чтобы думать, будто не измерена с ног до головы. Но подозреваю: она не поняла, что я знаю ее. - Она перевела взгляд на Шелка. - Следите за ней, но ни в коем случае не пытайтесь мешать. Понятно?
  
  Шелк поклонился. - Как пожелаете.
  
  - Хорошо. Вряд ли я могла воспрепятствовать ее появлению, но не буду слепа к ее намерениям. - Она резко встала, направившись к выходу. - А что с осадой?
  
  Шелк пошел следом. - Ах, правильная осада - долгая игра. Шпионы сообщают о постоянно подходящих с юга обозах.
  
  - А силы их магов?
  
  - В лучшем случае ничтожны. Что удивительно, если учесть репутацию Итко Кана как родины талантов.
  
  Шелменат задумчиво согласилась, кивнув. - Да. Возможно король Чулалорн таит для нас сюрприз.
  
  Шелк задумался. Если стены эффективно сковали военных, Кан должен иметь в запасе иной выбор, иначе зачем было затевать дело? Очевидный ответ - кадры боевых магов, не уступающих магам Хенга. Но никто из них пятерых не ощутил собрания могущественных. - Возможно, у него готов хитрый гамбит, - допустил он.
  
  Волшебница кивнула. - Вы присмотрите за этим?
  
  Шелк поклонился. - Да, Защитница.
  
  Что до новой гостьи - она вообще не отреагировала на его присутствие. Да, бросила беглый взгляд и он словно перестал существовать. Выходя из палаты, Шелк задумался, не теряет ли он неотразимость.
  
  Не зная, куда податься и что делать, Дорин брел по улицам, пока утренний свет не залил стены, а торговцы не принялись выкрикивать названия завтраков. Ноги вели к предприятию Уллары; не имея лучшей идеи, он незаметно прокрался в переулок и влез в открытое окно.
  
  В мансарде привычная уже стая хищных птиц взволнованно зашевелилась. Иные издали резкие крики, рассматривая его из-за изогнутых острых клювов. Вероятно, они узнали запах или внешность, ибо быстро утихли. По крайней мере, здесь никто не желал проткнуть ему шею.
  
  Он тяжело сел на короб, уткнулся лицом в ладони и хотел зарыдать.
  
  Слезы не шли. Однако поток презрения к себе не утихал. "Провалился! Идиот! Даже тупоумный Трен продвинулся выше! На что ты годен?"
  
  Сбежал из засады, верно - и стал первым кандидатом в виноватые. Теперь он не ближе к Пангу... что там, дальше, чем был вначале.
  
  Люк открылся. Дорин узнал легкие шаги Уллары. Запах чая и свежего хлеба увлажнил рот. Вздохнув, он протер глаза.
  
  Она сидела на ящике напротив, поджав ноги под юбки, смотрела на него, подпирая подбородок руками. Поднос с едой стоял в соломе между ними.
  
  - Откуда ты узнала? - спросил он.
  
  - От птиц... ну, я услышала их шум.
  
  - Да... спасибо. - Он всматривался в пар над чаем.
  
  - Выглядишь ужасно.
  
  Он поглядел на грязные руки, порванные и вонючие брюки, закосневшую от илистой речной воды куртку. - Да. Я такой.
  
  - Что случилось?
  
  Он потер лицо руками. Хлопья сухой грязи падали, словно слезы. И снова вздохнул: - Все идет не так, как предполагалось.
  
  - Как и всегда.
  
  "Слова мудрости в устах младенца. Гм, разве это не старая поговорка?"
  
  Он поднял чашку, отпил чай и поглядел на нее над краем. - Почему ты так добра ко мне?
  
  Девушка пылко зарделась и отвела глаза. Вытянула руку, коснувшись груди пятнистого орла, гостя из далеких южных саванн. Птица была такой большой, что вполне могла счесть ее обедом. - Я забочусь обо всех сиротах.
  
  - Ну, опять спасибо.
  
  - Что пошло не так, как ты ждал?
  
  - Всё. Местные недоумки! Никто не желает оценить мои таланты. Здесь для меня нет места. Всё занято или запретно.
  
  Она шевельнула костлявыми плечами. - Разумеется, все хорошие жердочки заняты - именно потому, что они хорошие, никто не желает их освобождать.
  
  Слабая улыбка вернулась на его губы от этакой птичьей логики. Но, похоже, это было верно. Он откусил хлеба. - Ну... я старался занять одну, но дела пошли худо. Теперь город для меня потерян. Пора убираться. Думаю об Анте. Говорят, там хорошая добыча. Хотя бы вино лучше.
  
  - Почему ты думаешь, что там не так, как здесь?
  
  Он прекратил жевать и с усилием проглотил хлеб. - Полагаю, нужно поехать и проверить.
  
  Она промолчала, лишь сжались тонкие бледные губы. Он подошел к бурому соколу со сломанным крылом. - Что бывает с твоими сиротами, когда они вылечиваются?
  
  Вначале она не хотела смотреть на него, но губы разжались, глаза дрогнули. - Улетают.
  
  - Да, именно.
  
  - Но не все! - закричала она и уткнулась лицом в грудь орла, обнимая его руками. Птица сверкала глазами за клювом-скимитаром. Дорин удивился, видя, что она не боится устрашающего, занесенного над головой оружия.
  
  - Осталась последняя ночная работа. Деньги на проезд.
  
  - А ты придешь сказать прощай? - пробормотала она из белых грудных перьев.
  
  - Да.
  
  - Клянешься?
  
  - Да. Клянусь прийти и попрощаться перед отъездом.
  
  Она оторвалась от орлиной груди, вытерла нос кулаком и фыркнула. - Ладно же. Ночью.
  
  Он встал и допил чай. - Благодарю.
  
  - Можешь поспать здесь... если хочешь...
  
  - Спасибо, но нужно подготовиться. Увидимся. - Он пошел к окну.
  
  - Обещаешь? - крикнула она. Он кивнул и спрыгнул.
  
  Одинокая Уллара обернулась к орлу. Погладила узкие бедра. Ярость в ее взоре соперничала с птичьей. Девушка указала на другое окно, побольше. - Собери всех, - велела она.
  
  Большой орел поднял клюв и пустил пронзительный клич, захлопал крыльями, исчезая в окне.
  
  ***
  
  Дорин вымылся в общественных банях у реки, отдохнул в одной из комнатушек, снимаемых им по всему городу - роскошь, на которую уже нет средств. Вынул снаряжение и оделся весьма обдуманно. Натянул темные брюки, стеганую поддевку и легкий, однако прочный жилет. Выбрал дюжину ножей, шесть пар разного веса и размера, мотки веревки и проволоки. Часть обвязал вокруг груди, часть на пояснице. Надел легкие кожаные башмаки с подошвами из пеньки, обмотал голени и закрепил обмотки кожаными ремешками. Ремешки держали половину клинков, остальные угнездились на двух перевязях. В кармашках на одежде укрылись маленькие флаконы с различными снадобьями и мазями. Смола для пальцев; уголь для лица; пыль, которую можно бросить на пути врагов, чтобы у них заслезились глаза и начался неудержимый кашель.
  
  И все время его подгонял презрительный, нетерпеливый голосок старого учителя. "Сначала растяжка, малец! Давно ли ты практиковался с кастетом? Правая нога не в помощь - что, досталось ночью? Помни, нужно ее учитывать. А где крюки для лазанья? Мы что, переросли их? Вряд ли!"
  
  Он почти чувствовал удары бамбуковой палки по спине и плечам. Разумеется, они несли мало вреда, рука старца была уже нетвердой. Что страдало, так это гордость.
  
  "Да, нужно было делать растяжку. Да, не нужно было выходить из дома две ночи. И да-да, я давно не практиковался как следует..."
  
  Стоя на коленях, он опробовал легкость извлечения всех клинков. Удовлетворившись, набросил бесформенную куртку и плащ с капюшоном, подошел к окну и прыгнул на крышу. Солнце как раз садилось. Янтарные лучи еще касались высокой городской башни над дворцом. Чуть сутулясь, Дорин шагал в сторону района известной Улицы Богов.
  
  Оказавшись там, свернул на узкие задние улицы. Они оказались застроенными частными домами, лишь изредка встречался храм или капище какого-либо иноземного, мало известного божества. Лавки торговали принадлежностями культа и украшениями для храмов: свечники, похоронные дома, продавцы редких благовоний и масел для каждения или бальзамирования.
  
  После некоторых поисков он нашел удобное место на крыше храма жутких древних зверобогов. Встал на колени между каменным вепрем-Фенером, богом войны и ярости, и грубым изображением Тогга, волка зимы. Напротив за несколькими жалкими хижинами лежал заброшенный мавзолей; все в Хенге знали, что он освящен во имя Худа, старинного бога смерти.
  
  Двери храма были открыты, порог темен и пуст. Даже улица оказалась лишенной всякого движения. Это смутило Дорина, ведь сумерки были традиционным временем обрядов служителей Худа. Однако он нашел ответ в шайке громил, отгонявших прохожих с этого направления.
  
  Заинтригованный, он вернулся на конек крыши, спустился с другой стороны и вышел на главную улицу. Дождался прохожего и крикнул из тени: - Друг! Я пришел склониться пред Великим Клобуком, но был изгнан. В чем тут смысл?
  
  Прохожий остановился и махнул рукой назад. - Ух. Дурачье. Преступники враждуют с истинным слугой Худа. Вообрази! Устроить ссору с Худом! Он навестит нечестивцев, говорю тебе.
  
  "Это же территория Панга..."
  - Спасибо, друг. - Дорин кружным путем вернулся к пункту наблюдения и уселся. Ночь становилась темнее.
  
  Вскоре после полуночного звона банда с факелами прошла по улице и встала перед мавзолеем. Вынув мечи, четверо с осторожностью прошли в портал. Через миг раздался звук ударов, четыре тела выкатились на улицу один за другим.
  
  - Выходи, подлый трус! - заорал вожак банды.
  
  "Похоже, чужой крови они не пролили. Да, нужно зайти внутрь, чтобы его достать".
  
  - Ну, как хочешь! - Вожак картинно махнул рукой, его команда швырнула на порог какие-то штуки. Полетели факелы, пламя родилось на камнях входа.
  
  - И что? - удивился Дорин. Там всё из камня. Хотят выкурить дымом?
  
  Вожак заставил новых членов банды броситься к входу. Они перепрыгнули гаснущее пламя, и защитник встретил их в свете. Выпады были чистыми и эффективными. Все попадали. Двое угодили в огонь, завопили, прежде чем лишиться чувств.
  
  Дорин наблюдал всё это с большим вниманием, удивившись быстроте движений того мужчины. А особенно - тому, что знает его. Тот самый охранник каравана, заявивший, будто сражался с Рилландарасом на Сетийских равнинах. Дорин начал верить, что так и было. Тогда... с ним нужно быть чертовски осторожным.
  
  Головорезы вытащили павших товарищей из пламени и затоптали его. Вожак бранился и подпрыгивал. Новые зажигательные снаряды полетели в святилище, без особого воздействия. Дорин расслабился и уселся наблюдать, надеясь переждать атаку. Банда выкрикивала оскорбления, угрозы, проклинала парня сверху донизу, швыряла камни, стреляла. Наконец они додумались завалить темный вход мусором.
  
  Ответом была тишина. - Могильная тишина,
  - пробурчал улыбавшийся Дорин.
  
  Осада Панга шла столь же успешно, как и осада канезцев.
  
  Наконец, устав и разочаровавшись, уличные бойцы ушли. Дорин дал им еще десять минут, встал, изучая почерневший от копоти каменный портал. Там ничто не шевелилось. Обдумав всё, он вытащил пакетик из навощенной бумаги, раскрыл, коснулся кончиком пальца бальзама. Вбил в уголки глаз, заморгал от жжения. Ночь постепенно прояснялась. Эффект должен был длиться часа два. Он спустился с дальнего конца крыши.
  
  Проблема мавзолеев, думал он, в том, что у них лишь один вход. Мертвым ни к чему окна и задние двери. Поэтому ему пришлось красться вдоль стены, подбираясь к входу. Впрочем, усиленное ночное зрение показало: на пороге не таится ловкий меченосец. Хотя тот мог ожидать прямо внутри, уже занеся оружие. Недовольный самой необходимостью вынимать тяжелые ножи, Дорин извлек их. Поставив один высоко, другой низко, для отражения возможных ударов, скользнул по боковине двери и замер у стены внутри.
  
  Никто не напал на него. Ассасин крался, пока не встал в углу холла. Спина ощущала ниши в стене, в которых, вероятно, ухмылялись черепа предков. Бальзам позволил видеть ниши на противоположной стене. И ни намека на парня. В конце холла он обнаружил некое капище, за колоннами мог кто-то скрываться. Перед капищем сгорбилась фигура - явно не меченосец, слишком старый и тощий. Вот он, жрец. Его цель.
  
  Значит, пора нырнуть. Наскок, удар, рывок назад. Он неслышно заменил тяжелый нож на самый узкий и острый. Присел и сделал осторожный шаг, и еще, проклиная шуршавшие под ногой черепки и разнообразный мусор, который приходилось обходить.
  
  Он оказался у фигуры, не услышав никакого предательского шума в мавзолее. Старик сонно склонил голову. Он присел, чтобы нанести колющий удар в грудь, и замер. Дыхание вырвалось долгим изумленным свистом, рука опустилась.
  
  Острие длинного клинка коснулось затылка. - Ты не ударил, - произнес парень.
  
  - Не увидел нужды.
  
  - Хорошее зрение.
  
  Весьма осторожно Дорин вложил кинжал в ножны и вытянул пустые руки. - Значит, со мной покончено.
  
  Клинок крепко прижался к нему, холодя кожу. Дорин ощущал порезы при малейшем движении. - Ты здесь не за мной? - удивился парень.
  
  - Жрец был целью.
  
  - Так ты говоришь.
  
  - Приди я за тобой, встал бы у двери, чтобы подманить.
  
  Через несколько ударов сердца оружие опустилось. - Верно. Я сделал бы так же.
  
  Подняв руки кверху, Дорин очень медленно повернул голову. Парень держал меч наготове.
  
  Юноша скривился, тоже узнав его. - Ты. Тот, кому нет дела до мертвых.
  
  - А мертвым до меня.
  
  - Откуда тебе знать?
  
  - А тебе?
  
  Острие чуть сдвинулось вперед, без касания. - Повезло тебе, мелкий любитель бить в спину. Я нашел тебе применение.
  
  - Я никого не бил в спину.
  
  - Так делают все ассасины.
  
  - Удары в спину, предательство, засады, отравления. Нельзя приписывать ассасинам всё подряд.
  
  - Гмм. Разборчивый убийца. Вижу, ты ловок также в пустой болтовне.
  
  Дорин поглядел на потолок. - Убей меня или отпусти. Только не пытай словоблудием.
  
  Клинок снова оказался на шее Дорина. Он едва успел моргнуть. "Никто не может быть таким быстрым".
  
  - Вернешься к своим жалким хозяевам и передашь. Возможно, они оставят нас в покое.
  
  Дорин понял, что юноша принял его за наймита Панга. Недовольно вздохнул, но не позволил губам сказать лишнего. Да, он не смеет раскрывать нанимателей. Дорин лишь утвердительно кивнул.
  
  Парень быстро отступил, позволяя ему уйти.
  
  Дорин повернулся, не сводя глаз с лица меченосца и держа руки перед собой. Попятился к выходу. Выходя, мельком увидел груду одеял у стены, а в них личико девочки. Темные глаза следили за ним. Дитя из каравана.
  
  Удивительно и порядком зловеще, но куда еще мог этот тип принести свою... сестру? Дочь? Он поглядел на меченосца. - Ты ловко отвел мне глаза, дружище. Желаю удачи в продолжении.
  
  - Обман? Нет обманов, лжи и уверток, когда стоишь пред Худом.
  
  Дорин скользнул наружу. Отряхнулся, поднимая глаза в ночное небо. "Боги, парень всерьез верит в свою трескотню. Впрочем, так она лучше всего продается".
  
  Во тьме мавзолея меченосец чуть расслабился, со свистом втянув воздух. Этот был слишком хорош. Трудно было отпускать.
  
  Мусор и хлопья золы зашевелились на камнях, ветер пронесся над ленивыми углями, раздувая сияние. Шум, почти не отличимый от ветра, пробормотал: - Видел твое искушение. И отметил силу воли, слуга. Он сам не знает, но тоже хорошо служит.
  
  Юноша пал на колени перед согбенной фигурой. - Как скажешь, повелитель.
  
  - С кем ты говоришь? - спросила девочка.
  
  - Ни с кем. Старайся заснуть. Теперь тут безопасно, обещаю.
  
  Дорин добрался до указанной крыши далеко за полночь, но все равно остался там, надеясь, что наниматели мало ценят пунктуальность. Прошло два звона. Терпение было вознаграждено шелестом одежды на краю широкой крыши. Щеголь влез, выпрямился и поправил рубаху.
  
  Дорин застыл, вслушиваясь в другие звуки.
  
  Черепица затрещала с другой стороны, и показался борец. Дорин отметил, что они окружили его. Вытащил два средних метательных ножа и крикнул: - Эй, довольно.
  
  Щеголь поклонился. Улыбка ярко мерцала в лунном свете. - Есть новости? - спросил он.
  
  - Жрец мертв.
  
  Щеголь провел рукой по шелковому жакету. - Принес доказательства?
  
  Это на миг озадачило Дорина, но он тут же махнул рукой. - Теперь никто не отрезает головы.
  
  - Так откуда нам знать?
  
  - Я сказал. Слова профессионала должно хватить.
  
  Придурковатый типчик изучал свои ногти. - А рекомендации у тебя имеются?
  
  Дорин указал на собеседников остриями ножей. "Нужно было брать аванс".
  - Я вам не простой вор.
  
  Щеголь махнул приятелю, тот двинулся, выдвигая руки как для борьбы. Дорин снова озадачился. Приятель думает, он будет стоять и ждать? Ассасин нерешительно передвинулся по крыше. - Что такое? Это я должен бегать за вами.
  
  - Твое время в городе истекло, мелкий резунчик. Мы хотим послать тебя в путь. Уйдешь, и будешь жив. Останешься - умрешь.
  
  Бежать? Бежать от таких? Он может их завалить. Но их поведение его нервировало. Дорин начал отступать, держась ближе к щеголю. Мужчина поднял руки, будто бы поправляя жакет, но обучение Дорина включало типичные подготовительные жесты открытия садков, и он узнал инвокацию Тюра. Закрыв лицо руками.
  
  Слепящий ярко-розовый свет ударил почти ощутимо. Кажется, яркость позволила ему на миг узреть собственные кости под кожей. Затем замерцала полная звезд тьма. Он ослеп!
  
  Дорин развернулся, но недостаточно проворно, и толстые руки сжали его в сокрушающих объятиях, оторвав от крыши. Маги! Проклятые маги вечно доставляют ему проблемы! Руки были зажаты, но часть кармашков оставалось доступна. Он выбрал один, изогнулся и просунул пальцы, разорвал пакет и отчаянно выдохнул внутрь последний воздух.
  
  Полетев в сторону под гром кашля и хрипа. Пошатнулся, моргая. Глаза слезились. Он ослеп, да не совсем. Видел как бы тени: мутные круги света и темноты.
  
  Борец задыхался и харкал поблизости. - Что с тобой такое? - возмущался щеголь.
  
  Край! Там должен быть край! Если добраться до... Кто-то толкнул в спину, и он упал, раскинув руки.
  
  - Ты достал его? - Щеголь выходил из себя.
  
  - Сухой порошок цветов эсейяна, - прорычал борец глубоким голосом. - Давно я такого не чувствовал. - Он снова согнулся, кашляя.
  
  - Прикончи его!
  
  - Нельзя ли просто сломать ему руки и выбросить из города?
  
  - Отлично. Ломай.
  
  - Да. Иди сюда, малыш.
  
  Дорин перекатился на спину, чтобы выиграть миг. Зрение прояснялось. Он успел приготовиться к взрыву Тюра, и глаза сохранились. Но борец приближался. Ноги тяжело хрустели по черепице, руки вытянулись в стороны.
  
  - Прости, малыш, - сказал тип мрачным тоном, - но госпожа не терпит ассасинов.
  
  Городские маги! Он перед двумя городскими магами! Но тогда к чему был контракт?
  
  Три арбалетных болта вонзились борцу в грудь, он отшатнулся, выпустив щиколотку Дорина.
  
  Темные силуэты один за другим падали на кровлю и выпрямлялись. Черный газ одежд струился, окружая их облачками душного мрака.
  
  Ночные Клинки. Полный набор.
  
  Канезцы прибыли.
  
  Дорин хотел сбежать, протер глаза, но увидел, что ассасины Кана не метят в него. Сейчас, когда здоровяк был повержен, все окружили жалкого щеголя. Конечно, ему не продержаться и мгновения. Но буря болтов и клинков почему-то пролетела мимо тощего мага, а он спокойно развернул плечи и склонил голову, исполняя небрежный, почти ленивый танец уклонений.
  
  Мужчина не бежит от полного набора Ночных Клинков, почти с восторгом понял Дорин.
  
  А маг воздел руки.
  
  Дорин отвернулся, прижимая лицо к кровле и закрывая голову. Но над ним пронесся не свет. Раздался рев кузнечного горна, волна жара жестоко опалила спину. Он выглянул, видя ряд дымящихся туш. А в центре стоял городской маг и улыбался. Сланцевая черепица светилась, треща и лопаясь. Пока Дорин наблюдал в изумлении, щеголь снял охваченный огнем жакет и безмятежно начал закатывать рукава, будто готовясь к очень грязной работе.
  
  Это война, понял Дорин. Война магов. К которой он до ужаса не готов. Ассасин пополз к краю крыши.
  
  Новые Клинки опустились справа, замахиваясь, чтобы швырнуть ножи и дротики в наглого мага. И тут - невероятно! - снова встал второй, борец, утыканный арбалетными болтами. Свел воедино две чужие головы, лопнувшие подобно спелых грушам. Ошметки мозгов зашипели на раскаленной черепице.
  
  Дорин рывком вскочил и перепрыгнул на соседнюю крышу. Затуманенное зрение заставило его промахнуться и едва не упасть. Он встал и пошатнулся.
  
  Ночной Клинок опустился перед ним. Дорин присел, вытаскивая метательный нож. Но тут же как наяву донеслись слова старого наставника, и он осознал ошибку: Ночные Клинки никогда не работают в одиночку.
  
  Что-то укололо его в спину, точнее, почти в ягодицу. Он прижался к дымоходу, опуская руки и бросив нож. Ночные Клинки приближались с двух сторон.
  
  Дорин мгновенно ухватил два ножа на перевязи и метнул, почти сразу готовя новую пару. Но нужды не было. Прицел оказался верным, оба противника лежали мертвые.
  
  Он захромал дальше, зажимая бок рукой.
  
  Выстрел из арбалета ожег руку. Другой болт прошел между пальцами. Дорина шатнуло. Присев на коньке крыши, он развернулся навстречу преследователям.
  
  Там было четверо Клинков. Он изобразил бегство, повернулся и метнул ножи. Выпрямился. Трое окружали его, четвертый захромал и упал за край, при этом не преминув что-то бросить. Дорин отклонил голову, его чуть задело.
  
  Ближе к телу, лучше дело!
  раздался голос проклятого двужильного старика, и Дорин выругался, теряя равновесие. Покатился и ударил по ногам одного противника, чуть выше себя. Они падали, обмениваясь лихорадочными ударами, блокируя руки; потом Дорин захватил ногу, дернул - и враг продолжил путь за край трехэтажного здания, оставляя за собой яркую полосу артериальной крови.
  
  Оставшиеся двое переглянулись и разошлись, готовя по два кинжала.
  
  Дорин старался успокоить дыхание, но бок вопил от боли. Холодная влага залила ногу. Он провел рукой за спиной, снял и бросил тонкий как бритва нож, но противник отклонил его.
  
  Ярость и страх - вот что держало его на ногах. И кое-что большее. Вот чего
  он жаждал все эти годы. Вот для чего
  он тренировался всю жизнь. Вот равные ему. Пришло время испытать себя по-настоящему.
  
  Он встал прочнее, перевернул лезвия у запястий и ринулся на того, что справа. Тот умело оборонялся. Удар ногой в плечо заставил Дорина повалиться влево; он принял импульс и усилил его, прокрутившись и резанув врага по лицу. Перекатился через голову. Противник согнулся вдвое, сжался и упал с крутой крыши.
  
  Дорин тяжело дышал, готовясь продолжать. Новый удар пришелся точно в место ранения, вызвав вспышку дикой боли, он пошатнулся и почти потерял равновесие. Повернулся лицом к последнему врагу.
  
  Тот рассматривал его с расстояния рукопашной. Он или, точнее, она, отдала ему честь кровавым ножом.
  
  Дорин ответил, но слабо. Едва мог удерживаться стоя, зрение снова помутилось.
  
  - Ты хорош, - сказала она. - Работаешь на Защитницу?
  
  - Нет. Независимый.
  
  - Независимых больше нет. Те дни прошли. Твой стиль очень старый, классический. Кто был учителем?
  
  В ответ Дорин поднял два ножа и сблизился. Отбил и отклонил несколько выпадов, но не совсем решительных. Понимая, что он готов упасть в обморок, противница с легкостью отступала, прыгая по черепице. Разъяренный Дорин бросился на нее, но ослабевшая нога подвела, он упал. Женщина развернула кинжал, готов последний удар.
  
  Тут раздался пронзительный крик, заставивший Дорина задрожать. Ночной Клинок взвыла, когда что-то вцепилось ей в лицо и потащило назад, избивая крыльями. Она перевалилась за край, все еще держась за лицо и крича от сильной боли.
  
  В глазах всё плыло и меркло. Дорин пытался пропасть в ночи. Схватился за карниз и повис на стене здания, едва чувствуя, как перебирает руками. Шлепнулся в мусор переулка и побрел прочь.
  
  Он понимал, что впадает в безумие от шока и потери крови. Но шагал, хромая и скользя рукой по стенам. Лица раскрывали рты и пропадали. Узкие улочки кренились и плыли в глазах. Накатывали волны тьмы. Но он старался не упасть, прижимая руку к ране, еле чувствуя ноги.
  
  Девочка потянула за руку, настойчиво шепча: - Сюда... Идем... - У него не было выбора, кроме как подчиниться тяге. Пара деревянных ступеней показалась крепостью. Маленькие руки тащили. Голос умолял: - Идем, идем!
  
  Последний, непреодолимый барьер: стремянка. Он прижался лицом к планке, шепча: - Не могли сделать попрочнее?
  
  Звук сдавленного смеха. И голос: - Лезь! Что, не умеешь?
  
  Он ухитрился сказать очень медленно и отчетливо: - Не лучший мой день.
  
  - Наверх! Или ты труп!
  
  - Я уже встречал Худа. Он был мертв.
  
  - Давай, лезь. Да, вот так.
  
  - У него был меч.
  
  - Да. Все так говорят.
  
  Дорин ударился головой о низкую балку и заморгал. - Что?
  
  - Меч Худа здесь, - объяснил голос сзади. - Все так говорят.
  
  - Не слышал.
  
  - У тебя нет тут матери или бабки.
  
  - Это... точно... - Он полз по грязному деревянному полу. Куда он ползет? Лучше поспать. И он опустил голову и заснул.
  
  Глава 6
  
   Айко пробудило грубое прикосновение к плечу. Он уставилась в лицо растрепанной Халленс.
  
  - Нужно идти, - сказала та. - Немедленно.
  
  Айко встала и торопливо оделась.
  
  Командир глянула на других сестер, спавших в комнате, и Айко поняла; крепко сжала губы и поспешила за старшей женщиной.
  
  Было лишь начало ночи. За стенами двора шумел город, топали ноги, скрипели телеги по пути на рынки. Она слышала песни и голоса, резкие от пьяного гнева. Но сады дворца были пусты и безлюдны, как всегда. Айко догнала командира и шепнула: - Что такое?
  
  - Весть от Ночных Клинков. Немедленная встреча.
  
  Айко покорилась, воздерживаясь от тревожных расспросов. Халленс вела ее в самую дикую, отдаленную часть садов. Они замерли и стали ожидать.
  
  Хотя Айко ждала Ночных Клинков, напрягая все чувства, они поднялись внезапно, словно сумрачные тени. Страх перед колдовством пронизал ее: на юге все боялись ведьм и ведунов, умеющих вершить лишь зло.
  
  Халленс шагнула вперед. - Что случилось?
  
  Беспокойство командира шокировало Айко. Она понимала: внезапность призыва, непонятная спешка. "Во имя сонма забытых богов! Только не Король!"
  
  - Угрозы нет, - заверил ее пришелец. - Пока что.
  
  Халленс отпрянула, как ударенная. - Тогда что же?
  
  - Набор Клинков сразился с городскими магами. С ними был еще один. Юноша. Хорошо тренированный ассасин.
  
  Айко прерывисто вздохнула. Ассасин! Боги, нет!
  Она схватила Халленс за локоть. - Мы немедленно пробьемся наружу!
  
  Голос командира тоже был сдавленным. - Король?
  
  Клинок успокаивающе поднял руку. - Не думаю.
  
  - Не думаешь?
  
  - Когда мы заметили городских магов, они пытались убить ассасина.
  
  Облегчение заполнило Айко - отщепенец! Конечно! Нет чести у такого отребья!
  
  - Думаем, поспорили насчет платы.
  
  - Ну? Так что? - бросила Халленс. - Вас не меньше сотни. Вы уже ловите его?
  
  Агент неуверенно пошевелился. И осторожно произнес: - Наш мастер как раз оказался свидетелем схватки. Видел стиль юноши, а потом изучил оставленные им раны. Он держится мнения, что мы столкнулись с учеником Фаруя.
  
  Айко подавилась недоуменным возгласом. Фаруй! Легендарный мастер-ассасин талианской Железной Короны! О Худ! Он был скрытой силой за троном, говорят многие. - Наверняка он уже давно мертв, - предположила она. - Кажется, служил при трех королях Тали?
  
  - Кое-кто считает, он погиб во время войн за независимость. Другие уверяют, что сбежал на запад. Возможно, в сам Тали.
  
  Айко была возбуждена. Ученик самого Фаруя! Того, чье имя заставляло королей дрожать на престолах. И ученик может помнить древние навыки, утерянные при падении Железной Короны... Айко пристально посмотрела на Клинка. - Вы могли бы предложить ему место.
  
  Канезский ассасин склонил голову, соглашаясь. - Наш мастер не отказался бы от такой возможности.
  
  - И вам нужно наше содействие, - закончила за него Халленс.
  
  Он снова кивнул. - И мы, и городские маги охотимся на него. Если мы их опередим, то сгоним ассасина на землю, и может понадобиться ваша помощь. Или, возможно, вы проведете переговоры, в качестве людей внешних. - Окутанные плечи дернулись, словно мужчина колебался. - Доверие не в почете среди нас, собратьев по... призванию.
  
  - Если не удастся, вы его убьете, - сказала Халленс.
  
  - Непременно.
  
  Она вежливо кивнула. - Отлично. Но если будет хоть малейший признак, что он нацелился на Чулалорна, вы немедленно сообщите нам. - Она подняла указующий перст. - Или я найду вас, сдеру всю плоть с костей.
  
  Ночной Клинок лишь попятился, шепнув: - Он и наш король тоже.
  
  Они снова были одни, лишь ветер свистел в ветвях и шумел вокруг деятельный город. Возвращаясь в покои, Айко успела обдумать новости на холодную голову. Казалось почти невероятным, что Шелменат готовит план убийства короля - любого короля. Она не могла вспомнить ни одного исторического прецедента. Такой шаг создал бы смертельную угрозу всем правителям. Она откашлялась. - Вы действительно считаете, что Защитница наняла бы подобного типа?
  
  Халленс остановилась. - Не верю. Но бдительность требует готовности. Это было бы серьезной эскалацией. Я видела нападения, но всё это были солдаты, наемники кузенов Чулалорна, соперничающих кланов и семейств. Никто не был профессиональным убийцей. Все королевские семьи связаны родством и браками. Они берут заложников, как Чулалорн. Таковы и старые правители Тали. Когда-то короля Гриза удерживали десять лет, и он правил всё это время - на что имел полное право. - Она хмуро качала головой. - Но Шелменат не имеет за спиной аристократического прошлого. Она волшебница... кто знает, что она способна выдумать? - Командир велела Айко идти дальше. - Ни слова остальным, прошу. Не желаю паники и слухов.
  
  Айко облегченно кивнула: оценки вполне совпали с ее собственными. В войнах есть обычай брать выкуп за пленных нобилей. Мало кого убивают, разве что на поединках. Она слышала, что и талийцы держат побежденных королей в заложниках, не казнят. Все, чтобы лучше контролировать знатные дома. Вот мрачная истина: правителю стоит бояться скорее родственников и наследников, нежели чужаков.
  
  ***
  
  Прошла неделя с той ночи, когда Шелк и Хо очистили крыши от вторжения Ночных Клинков. Юный ассасин не показывался. Шелк считал, что о нем позаботились Клинки. Лично он не понес в стычке ущерба, не считая потери любимого жакета, а Хо делом доказал истинность историй, которые Шелк слышал слишком часто. И считал чепухой.
  
  А именно о том, что мага невозможно убить. Оказывается, так и есть. Болт за болтом впивались в Хо, а он только и знал, что ломал спины всем встреченным Ночным Клинкам. Это было впечатляющей демонстрацией мастерства, и Шелк остался под глубоким впечатлением... хотя полагал, что и сам не оказался слабаком. Да, показанное им на пару с Хоталаром представление заставит Чулалорна Третьего задуматься.
  
  Этой ночью он стоял на западной стене. Офицер оказался прилипчивым типом, имевшим досадную привычку подмигивать, как бы намекая на близость Шелка и Шелменат. В конце концов Шелк угомонил его, предложив поиметь козла. Мужчина побелел, сжал кулак на мече, но не извлек оружия. Лишь задрожал, медленно отворачиваясь. Потом он ушел. Шелк понял, что обрел очередного кровного врага. И пожал плечами: такова жизнь.
  
  После полуночного звона прибежала женщина-вестовой, утомленная и обрызганная кровью. - Юг, - прохрипела она, почти падая. Шелк вскочил на ближайший зубец. Всюду была тьма. Выругавшись, он спрыгнул, подозвал телохранителей и побежал. Юг держал Дымокур. Там, где он пребывал, привычнее было всю ночь видеть бурлящее пламя.
  
  На южном закруглении стены он услышал шум битвы куда более громкий, чем бывало раньше. Канезцы взяли укрепления, понял он с изумлением. Побежал по ближайшей лестнице, но ее перегородил баррикадой взвод хенганских солдат. - Что вы тут устроили? - спросил он у старшего по званию.
  
  Мужчина отдал честь, удивленный, что видит мага. - Мы остановим их здесь, сэр, - заверил он.
  
  Шелк едва удержался, чтобы ударить служивого по лицу. - Атакуйте сейчас же, вы! Это приказ!
  
  Сержант раззявил рот. - Но... Они взяли верх стены.
  
  - Сметите их. Ну, скорее! - Он указал вперед. - Что?
  
  Подавив резкий ответ, сержант созвал солдат. - А вы с нами, надеюсь? - сказал он почти едко, забыв в пылу и спешке, с кем дерзает говорить.
  
  - Я буду за
  вами, сержант. Если хотите сохранить зрение, вперед без оглядки. Ясно?
  
  Негодяй побледнел, вспомнив, кто перед ним. - Слушаюсь... сэр. - Он вытащил меч. - Вверх, на врага! - заревел он, пинками разваливая баррикаду.
  
  В пылу и спешке битвы Шелк не осторожничал. Все встречные лица получали порцию обжигающего Тюра. Многие, воя в агонии, бросались со стены. Шелк неумолимо следовал за солдатами, и никто не посмел замедлить его или оглянуться.
  
  Так они очистили прясло стены. Вызволили полуроту стражи, осажденную в башне. Когда Шелк нырнул внутрь - канезцы теперь старательно целили в мага - гонец призвал его в комнатку на вершине. Здесь он понял, почему башня не была оставлена. На залитой кровью койке лежал Дымокур, рубаха распахнута, арбалетный болт вошел рядом с сердцем.
  
  Удивительно, но он был в сознании. Пока что. Шелк встал на колени. - Все валится в Бездну, едва ты пропал.
  
  - А как же иначе? - ответил тот едва слышным шепотом.
  
  - Что случилось? Я видел, как ты сжигал любую стрелу и плавил любой болт.
  
  Маг Теласа слабо указал на древко. - Какое-то несгораемое волокно. Проклятые убийцы магов.
  
  Шелк отпрянул от черного древка. - Правда? Но ты еще жив.
  
  - За немногим дело.
  
  Шелк провел ладонью по его плечу. - Принимаю смену.
  
  - Это должно меня утешить?
  
  Шелк встал, глянул на телохранителей. - К целителям его. Немедленно.
  
  - А нам? - спросил сержант, со своими людьми оборонявший вход.
  
  - Назад, в битву.
  
  Тот сморщил лицо. - Можем держаться здесь до подхода подкреплений.
  
  Шелк устал от намерения этого типа обороняться и только обороняться. Но это не его вина. Хенганская гвардия умеет лишь прятаться за стенами. - Нельзя позволить канезцам закрепиться. Продолжаем наступать. Готовь отряд.
  
  К своей чести сержант отсалютовал, хотя вяло.
  
  Подгоняемые им, солдаты вышли на широкий парапет стены. По пути они подобрали нескольких уцелевших хенганцев, но канезцев оказалось слишком много. Скоро те разгадали излюбленный трюк Шелка и начали выставлять вперед щиты и закрывать лица наручами. Ему оставалось только нагревать щиты, а это требовало времени и больших сил. Рубашка пропиталась потом и липла к телу, сердце стучало неровно, будто сдавленное; в глазах двоилось - он вытягивал из себя слишком много энергии. А штурмующая пехота Кана продолжала лезть на стену по множеству лестниц. Они оказались наверху и не желали сдавать позицию. Стража Шелка начала пятиться, невзирая на привычный страх перед городским магом.
  
  Стрелы задевали его - верный признак, что он движется слишком медленно. Вскоре одна найдет цель.
  
  Паника расстроили ряды наступающих. Многие оборачивались на шум сзади. Вопли ужаса и боли готовы были породить беспорядочное бегство. Вдруг нечто смело канезцев со стены, будто там прошлась рука великана. Доспехи скрежетали по камням, кровь хлестала из открытых ртов. Канезцев размазывало по машикулям, будто кто-то отбивал мокрое белье.
  
  Девушка в длинных черных одеждах, кожа цвета отборных жителей Даль Хона, волосы подобны черному облаку - овладела целой секцией стены. Хенганская стража побежала укрыться за ее спиной. Шелк расправил рубашку и отдал поклон. - Всегда приятно свидеться, Мара.
  
  - Закрой пасть, смердит. - Она взошла на парапет и, не обращая внимания на кровь и плоть, высунулась наружу. Снова ругнулась. - Уйдите от проклятого города! - заревела она, яростно взмахнув рукой.
  
  Шелк ощутил, как выплеск силы сотряс камни фундаментов. Выглянул наружу, постаравшись не запачкать рубашку кровью. Все лестницы лежали на земле, сломанные, между ними корчились солдаты. - Как всегда тонко, Мара.
  
  - Где Дымокур?
  
  - Поймал болт. Пришлось спасать положение.
  
  - Тебе? Спасать положение? Не смеши.
  
  - Ты слишком сурова.
  
  - Поцелуй меня в зад, - бросила она. Хотя рассеянно, без особого пыла.
  
  Неплохая идея, подумалось ему. Может, это ее успокоило бы. Но Шелк тут же вспомнил мрачные рассказы об участи всех ее любовников. Нет, лучше не оказаться раздавленным, как лучший лён. Он поправил рукава. - Что ж, и тебе того же.
  
  - Я здесь не ради тебя.
  
  "Нет, нет. Ты пришла служить Шелменат. Но почему? Не из-за уважения. Нет. Знаю тебя, Мара из какой-то жалкой деревни провинциального Даль Хона. Ты поклоняешься силе. Самому крутому кулаку. И Защитница оказалась самой могущественной из тобою найденных.
  
  Что не добавляет моего к тебе уважения, девчонка".
  
  Он коснулся пальцем виска. - Ну... раз у тебя все в руках, я пойду спать. - Он направился прочь.
  
  - У тебя кое-что вечно спит, правда? - крикнула она вслед.
  
  Он обернулся, посылая самую искреннюю улыбку. - Тебе проверить не позволю, милочка.
  
  Она прокляла его, но Шелк шагал, не обращая внимания, зная, что это злит ее сильней всего. В башне он увидел, что солдаты Хенга кидают трупы за стену. Маг постоял, заинтересованно наблюдая, потом приказал всем уйти. Оставшись один, поискал среди павших, думая: "Кто-то окажется примерно моего роста..."
  
  На заре одинокого канезца нашли блуждающим по сожженному полю, лицо и голова сплошь были покрыты засохшей кровью. Раненый в голову рядовой солдат, прежде наверняка бывший артистом или ремесленником, судя по мягким рукам и тощему телосложению. Дозор сопроводил его в переполненные шатры лекарей, оставив ждать помощи среди многих страждущих.
  
  Едва спасители Шелка удалились, он обвязал голову и половину лица бинтом и вышел в лагерь. Избегая расположения командиров, которых должны были охранять особо тщательно, ушел в задние ряды, к разномастным палаткам прислуги - поваров, мелких торговцев, шлюх и походных жен, мужей и детей. Настоящий бродячий город притащился с юга вслед колоннам Кана.
  
  Здесь он бродил, кивая встречным, вступая в краткие разговоры и расспрашивая про ясноглазую Ан, бывшую с ним на всем пути от Лаэта. Втирался в самые шумные, пьяные и гулящие толпы, просадил все деньги, играя в карты и "плошки", но не жаловался. Наконец, к полудню лагерь успокоился.
  
  Он успел услышать много жалоб на лишения в северном походе. Услышал о нехватке всего, от стрел до пищи и дров для ее приготовления. Услышал про себя самого, описанного в весьма непривлекательном виде, как и Хоталар и прочие городские маги. Похоже, никто не ставил его поколение столь же высоко, как ужасных стариков, вроде А"Карониса или кровожадного Джедина из Трели.
  
  Он оставался в лагере до ночи, слушая и оценивая. Хотя сам не знал, чего именно ищет. Знал лишь, что ощутит это, услышав - необычную ноту, странную деталь или непонятный факт. Он не обнаружил ничего. Первая вылазка в лагерь Кана не принесла удачи. Тогда он небрежно встал, кивнул соседям, прощаясь, и побрел в лучах рассвета.
  
  Дорога привела его к низшим среди низших - поденщикам, золотарям и землекопам - эти одинаково усердно рыли и выгребные, и могильные ямы. И наконец, здесь он услышал что-то странное. Один старик твердил, будто его подружка повстречала в лагере чудовище.
  
  Шелк присел к группе скорчившихся вокруг жалкого костра. - Ты про Рилландараса? - спросил он как можно более равнодушным тоном.
  
  Старик ухватился за вопрос, ведь от сотоварищей он получал лишь насмешки и ухмылки. - О нет, сударь. Не про зверя-человека. Нет, сударь. Кела сказала, он как человек, только весь кривой и больше.
  
  - Может, твоя подруга всё перепутала?
  
  - Не могу знать, сударь. Только ее слова. Она работает в тайных шатрах, куда никого не пускают. Держат его скованным и скрытым, вот как она сказала. Он говорит сам с собой на неведомых языках.
  
  Старик явно желал подольше погреться в сиянии статуса, свойственного носителям секретов, и Шелк постарался изобразить доверие и восхищение. Он понизил голос, шепнув: - Об этой тайне лучше не говорить, верно? Кто знает, вдруг нас подслушивают.
  
  Кустистые брови старика взлетели, он тронул пальцем нос, кивая. - Тут вы правы, сударь. Точно. Наверно, дело важное.
  
  Шелк кивнул ему на прощание и ушел. Они могут продолжить эту тему, или нет. Но он знал человеческую натуру. В следующий раз ему вывалят в десять раз больше рассказов и сплетен. Так или иначе, нить ухвачена. "Как человек, только больше и весь кривой".
  
  Он направлялся к стене города. Но как, во имя Спящей Богини, попасть туда незаметно?
  
  ***
  
  Дневные охотники и ночные, решил Дорин, относятся к совершенно разным породам. Ночные охотники, совы, держались в самых темных и мрачных углах обширной мансарды. Если их тревожили днем, они лишь открывали осуждающий глаз, озирались и снова впадали в спячку.
  
  А вот дневные охотники, соколы, ястребы и орлы, будучи пробужденными ночью, подскакивали, почти готовые принять бой. Потом они долго жаловались и клекотали, ерзая по насестам и топорща перья, выражая недовольство вторжением.
  
  У Дорина было время вести наблюдения: он лежал, целиком завернутый в бинты, и приходил в себя под заботой Уллары. Что ж, он услышал зов смерти. Ясно, как никогда раньше. Если бы не две усиленные Деналом мази, которые у него оставались, дело кончилось бы плохо. И все же... шесть - восемь Ночных Клинков на счету - совсем неплохой итог.
  
  Он поклялся в следующий раз управиться еще лучше. Если такое случится.
  
  Уллара была счастлива вновь войти в роль сиделки, а не хозяйки, принимающей случайного гостя. Вначале он жадно ел, чтобы восстановить силы - пока не заметил, что она не ест совсем. Ассасину удалось вырвать признание, что вся семья испытывает нужду. Тогда он дал ей денег и велел закупить еды на всех. Она сходила на рынок и принесла куда больше, чем обычно потребляла семья. Что, объяснила она вскоре, было ошибкой. Отец начал задавать вопросы, и пришлось соврать, будто она продала одного из питомцев.
  
  Однако, отец отныне стал одобрять то, что прежде считал напрасной тратой времени.
  
  В тот день Дорин ходил по мансарде, предаваясь рутинным упражнениям. Не то что он был вполне готов для них, но дела шли на лад. Каждый вечер он выспрашивал Уллару насчет новостей. Прошло две недели со дня стычки на крышах, но в течении осады ничего не изменилось. Однако Уллара сообщала о скудности рынков. Растущих ценах на съестное вроде муки. Исчезновении со всех прилавков свежих овощей. Дорин удивлялся, долго ли будет терпеть Защитница.
  
  Шум у люка заставил его нырнуть в заранее найденное укрытие. Хотя Уллара клялась, будто сюда никто не ходит, он не очень удивился, однажды увидев поднимающуюся дверцу и пожилую женщину в проеме. Ее мать, решил он.
  
  Женщина порылась в ящиках и ушла, явно не заметив вопиющих знаков чужого присутствия - следов в помете на полу. Не область ее компетенции, очевидно. Люди имеют обыкновение не видеть того, чего не ожидают увидеть. Свойство, которое легко использовать.
  
  Сегодня появилась Уллара. Дорин удивился, видя в ее руках бутыль вина. - Особый день?
  
  Она заморгала, смутившись. Потом стыдливо вспыхнула. Похоже, любой его вопрос вводит бедное дитя в замешательство, подумалось Дорину.
  
  Она протянула бутыль. - О нет. У нас кончилась питьевая вода.
  
  Дорин сел. - Но у вас целая река течет по городу.
  
  - Все думают, будто канезцы отравили воду.
  
  Он счел это маловероятным - разве яд не смывался бы ниже по течению? - Ты тоже так думаешь?
  
  - Кто знает, что на уме у злых южан?
  
  Вот оно, снова - странная вражда ко всем, кто живет в соседней долине, за соседним хребтом. Всеобщее предубеждение, Дорину не свойственное. Возможно, потому, что его учили относиться ко всем одинаково. Как к возможным целям.
  
  Он принял бутыль и с удовольствием отпил. Хотя наступила ранняя осень, жара в мансарде стояла удушающая. Зачастую он выбирался наружу, прячась за щипцом.
  
  - Как идет осада?
  
  - То же самое. Стоят.
  
  - Понимаю. Эти дела могут длиться годами.
  
  - Конечно, такое невозможно.
  
  Дорин указал на бутыль. - Вопрос силы воли. Их или... - Он чуть не сказал "нашей". - Канезцев или хенганцев. Если у вас кончается пища, у них то же самое.
  
  Улара яростно покачала головой: - Ох, нет. Они регулярно получают обозы с юга.
  
  Дорин опустил бутыль и подозрительно поглядел на нее. - Откуда тебе знать?
  
  Она снова залилась краской, взгляд запорхал по мансарде. - Я... слышала. На рынке.
  
  - Просто сплетни. Беспокойные слухи и болтовня.
  
  Она поджала губы и стиснула руки коленями, промолчав.
  
  Он отдал бутыль и утер губы. - Ну... Уллара. Спасибо за все сделанное. Ты спасла мою жизнь - точно спасла.
  
  Она понурилась. - Уходишь.
  
  - Думаю, завтра.
  
  - Ты еще не вылечился!
  
  - Да, но возможности остаться нет. Меня могут найти. - Он склонил голову, чтобы найти ее глаза. - К тебе могут возникнуть неудобные вопросы.
  
  Она отвернулась, сжавшись сильнее.
  
  - Прости, но мне нужно уходить. Не могу остаться тут навсегда, сама знаешь.
  
  - Чуть-чуть подольше, - прошептала она.
  
  - Завтра, Уллара, - сказал он так же мягко. Хотелось ее приголубить, возможно, обнять в знак утешения. Но это казалось ему неправильным, и он взял ее руку - такую грубую и морщинистую в юном возрасте - и поцеловал.
  
  Она залилась слезами и убежала.
  
  Оставив его гадать, сделал ли он правильно. Или совсем наоборот?
  
  Она не вернулась на закате и утром. Он выждал и с неохотой вылез за уютный щипец крыши, начав спускаться.
  
  Вышел на улицу. Было на удивление безлюдно для дневного часа: похоже, долгая осада взяла свою дань с деловых людей. Нужно отыскать тайные запасы, если их не потревожили, и направиться в Анту. Наверное, по реке в Каун, потом на корабле. Лучше избежать долгого и опасного пути по суше.
  
  Он пошел на север вдоль Внешнего Круга, гадая, много ли барж способны выходить из Хенга, когда кто-то встал на пути. - Дорин! Что за сюрприз тебя видеть!
  
  Проклятие неделям покоя - они жестоко притупили чувства! Он расправил плечи, поднял глаза и увидел Реену. Девушка махнула рукой, зазывая его в переулок. - Думаю, нужно потолковать.
  
  - Согласен.
  
  За углом она удивила его еще больше, прильнув и поцеловав в губы. И пробормотала, не отрываясь: - Они просто хотят поговорить, Дорин. Поговорить.
  
  Он изумленно отпрянул. Девушка сердито сверкнула глазами. Дорин оглянулся: по улочке приближались два отменных представителя породы "наемных мышц".- Реена... - Он отскочил, готовя кинжалы.
  
  - Просто поговорить, - умоляюще сказала она.
  
  - Так тебе сказали, девка.
  
  Устье переулка перегородили уже четыре бугая. Дорину не нужно было оборачиваться, чтобы понять: это тупик. Реена выбрала верно, будь она проклята.
  
  Он приготовился, расставил ноги. Пусть он слаб, но справится с бродячей труппой любителей.
  
  А те дружно подняли пустые руки. - Только слова, - крикнул вожак.
  
  Дорин попятился. - Говори.
  
  - Встреча. Панг имеет к тебе предложение.
  
  Дорин выглядел расположение выступающих кирпичей на стене. Вложил кинжалы в ножны и порывисто прыгнул. Пальцы нащупали зацепки. Бок обожгло болью. Он со стоном подтянулся выше и еще выше. Помедлил там, глядя на пять поднятых лиц. - Извиняйте, но не настолько я верю вашему боссу. - Упираясь ногами в едва заметные выступы, он быстро добрался до третьего этажа.
  
  - Назови же место! - раздался злобный выкрик с земли.
  
  Дорин выглянул за край крыши. - Нет такого места, где я... - Он замолчал. Нет, в городе есть одно место, где он может быть в полной безопасности от проклятого главаря. - Ладно. Есть одно местечко, там я встречусь с вашим боссом - если у него кишка не тонка.
  
  Глава 7
  
   - Не желаю тебя здесь, - сказал черноволосый дальхонезец, по-детски надувшись.
  
  Дорин оперся спиной о дверной проем мавзолея, созерцая пустую ночью улицу Богов. Ответил рассеянно: - А мне не интересно, чего ты желаешь.
  
  - Уходи сейчас же.
  
  Дорин приложил свернутую ладонь к уху, делая вид, будто слушает звуки из центра холла. - Похоже, твой жрец не против.
  
  - Он говорит лишь со мной, - проскрипел сквозь зубы юноша.
  
  Дорин скрестил руки, торопливо глянув на улицу. - Что, вроде воображаемого друга?
  
  Юноша дернулся, рука схватилась за вытертую рукоять меча. Дорину показалось, что он различает треск дерева, проволоки и рога - столь сильным был судорожный хват.
  
  Он же оставался спокоен - хотя бы внешне. Кажется, юнец убивает лишь тех, что угрожают богу или храму. Как-то так. Значит, Дорина защищают придуманные юнцом нелепые правила. Нужно лишь не преступить по незнанию какой-нибудь глупый религиозный закон, например, сожрав конину в новолуние или войдя в мавзолей в остроконечной шляпе.
  
  Юноша погрузился в гневное молчание, что как нельзя лучше устроило Дорина. Он наблюдал, больше не заботясь о тылах. Впрочем, его беспокоила девочка - лежала, как и прежде, среди старых одеял у стены. Хотя бы сейчас она спала. "Держишь ее в мавзолее? О чем ты думаешь, парень?"
  
  - Твоя? - спросил он, указывая на девочку.
  
  Челюсти парня окаменели. - Опекаю. А что?
  
  - Удивляюсь, что ты не передал ее в какую-нибудь семью.
  
  - Ей безопаснее со мной, здесь. Никто ей не навредит. Я поклялся.
  
  Дорин поднял руки, сдаваясь. - Просто спросил.
  
  Текли ночные часы. Улица очистилась от преданных богопоклонников, но по сторонам мавзолея начала собираться иная толпа, слишком мускулистая и упитанная для здешних мест. Ни одной старушки в черной шали.
  
  Десять здоровяков отделились от сборища. Дорин укрылся в сени каменного портала. - Достаточно! - крикнул он. - Нет смысла продолжать, если среди вас нет главного.
  
  Уличные громилы разделились, явив особенную фигуру, куда приземистее и толще. Этот тип шествовал, слегка покачиваясь. Круглая лысая голова блестела от пота даже в холоде ночи. Тело было столь же округлым, живот торчал горшком, руки казались толстыми как сучья. Если это Панг, подумал Дорин, почему же его не прозвали Жбанг? Одет он был довольно просто для преступного босса - в широкие брюки, темно-синюю рубаху и зеленый жилет.
  
  - Ты Панг? - крикнул Дорин.
  
  - Что такое? - прошипел чернокожий юнец из холла. Дорин не отвечал. Гость кивнул шаром головы и подошел к каменному порогу.
  
  - Хотел поговорить?
  
  Мужчина поднял руку, веля молчать, и встал на колени. - Самое важное первым, - проговорил он грудным, густым как патока голосом. Скрестил руки на груди и поклонился, потом вытянул руки вперед. - Да хранит меня Худ, - пробормотал он и разогнулся, постанывая от усилия.
  
  Мясистые руки уперлись в бока. Он оглядел Дорина сверху донизу. - Итак. Ты парень, устроивший всю шумиху.
  
  - Смотря какую.
  
  Панг потер жирную щеку и прищурил один глаз. - Ну, поглядим... Чертова дюжина на барже к югу от города, в том числе офицер канезской Элиты. Потом равное число Ночных Клинков, выпотрошенных на крыше и размазанных о мостовую.
  
  - А я тут при чем?
  
  Панг покачал головой, глядя с неодобрением. - Паря, у меня глаза и на крышах. Я вижу, куда ходят Ночные Клинки. В целом городе никто не пошевелился, чтобы я не узнал.
  
  - А городские маги?
  
  - Я достаточно умен, чтобы не пересекаться с ними.
  
  Дорин скорее ощутил, нежели услышал, как юнец встал за спиной. - Прочь с моего порога, - потребовал тот.
  
  Панг широко простер открытые руки. - Я пришел с поклонением.
  
  - Ты не поклонник Худа.
  
  - О да, паря. Я он самый.
  
  Дорин поглядел в потолок и скрестил руки. - Так о чем будет разговор?
  
  Губы Панга опустились от такой грубой прямоты. - Кажется, ты слишком многих убил за так... хотя клянешься, будто готов убивать только за деньги.
  
  - И?
  
  - Ты хочешь работать за деньги? - При этих словах один уголок жирного рта пополз кверху.
  
  Дорин поистине жаждал оплаты. Но сейчас, видя, что дело идет именно к ней, он решил выудить побольше. - Уже гадаю, зачем тебе я, если есть тот непобедимый маг.
  
  Густые брови сошлись в недоумении, но потом босс раскатисто захохотал. - О да. Тот парень. Мой ужасный маг. Ха! Я притащу его тебе, если хочешь.
  
  Дорин был озадачен такой реакцией, но сделал вид, будто всё это чепуха. - Ну, - протянул он, - хотелось бы получать звонкую монету.
  
  Панг склонил лысую голову. - Хорошо. Обсудим. Но не здесь. Наедине, не возражаешь?
  
  - Я нанесу тебе визит.
  
  Глазки сузились в глубоких орбитах, уголки рта снова поднялись, словно он услышал шутку. - Поскорее бы. - Панг попятился, одновременно указывая пальцем на юношу. - Твое время придет, и скоро.
  
  - Не прежде твоего, - отозвался чернокожий со странной убежденностью.
  
  Две группы охранников окружили Панга и сопроводили, бросая назад косые взгляды.
  
  Едва двое остались наедине, клинок юнца внезапно перегородил портал, не давая Дорину выйти. Быстрота движения снова шокировала ассасина. - Не иди за этим человеком.
  
  Моргая, Дорин проскрипел: - Или... или что?
  
  - Я не сделаю ничего. Но я просто вижу.
  
  - Что?
  
  - Смерть. Будет смерть.
  
  - Это общие слова. Его смерть или моя?
  
  - Нет, не твоя.
  
  - Чья же?
  
  - Худ повелевает хранить молчание.
  
  Дорин положил ладонь на плоскость клинка и опустил его. - Тогда стой в стороне. И не мешай мне снова. Или я тебя убью. Ясно?
  
  - Яснее ясного.
  
  Речи юнца тревожили Дорина, но он не мог понять, чем именно. Кивнув, он ушел, огибая мавзолей в противоположном пути бандитов направлении. Да, вся манера поведения этого типа нервировала его. Здоров ли он умственно? Может, он не просто притворяется, будто слышит голоса, чтобы впечатлить одурелую толпу. Может, он точно их слышит и сам впал в безумие. Или, что еще страшнее, его голоса реальны...
  
  ***
  
  Айко и остальные Танцовщицы-с-Мечами не стали бросать тренировок лишь по той причине, что их сделали заложницами. Ежедневные занятия стали привычным аттракционом для городской знати, члены купеческих семей собирались на зрелище, словно это были развлечения для зевак. Сев после дюжины утомительных катасов,
  Айко успокаивала дыхание и наблюдала за зрителями. Ей пришло в голову, что для многих единственным поводом присутствовать были наряды танцовщиц - тугие лифы и набедренные повязки. Чтобы загореть на солнце, сказали бы девицы. Но Айко знала - некоторым просто нравится показывать себя.
  
  Халленс, вспотевшая после учебной дуэли, села рядом. Глаза не отрывались от поединков, но губы незаметно прошептали: - Есть новости. Король нетерпелив, сегодня ночью Клинкам придется поработать.
  
  - Кто?
  
  - Сама.
  
  Айко удивилась и на миг ощутила огорчение. Чулалорн готов приказать такое? Но... куда ей судить о делах знати. - Мы будем наготове всю ночь.
  
  - Нет. Ничего, кроме обычного. Нельзя, чтобы нас сочли сообщницами.
  
  - Тогда... что?
  
  - Сходи на свою полночную прогулку. Возьми ту, которой доверяешь. Следите, не будет ли тревоги.
  
  - Я выбрала бы Рей.
  
  - Отлично. - Халленс встала, Айко осталась сидеть, совсем позабыв о состязаниях. Он король, сказала она себе. Ночные Клинки служат ему, как служили его отцу. Не ей судить. Она лишь служанка, поклявшаяся в преданности.
  
  Однако совсем недавно мысль о подобном неблагородном поведении Защитницы вызвала в Айко отвращение. А теперь король приказывает то же самое? Она крепко сжала губы и пошевелила плечами. Он король! У него все права. А дело подданных - покоряться.
  
  Весь день она не могла избавиться от рассеянности. Они ужинали, сидя на полу и помогая друг дружке; в Итко Кане, как и многих южных городах, стулья казались довольно странными и неудобными изобретениями.
  
  После ужина она отошла в сторонку. Это было легко, ведь всеобщее внимание отвлекла новая жертва Халленс, девица, которую приходилось учить всему.
  
  В назначенный час Айко встала и подошла к Рей, которая сидела с сестрами, болтая и хохоча одни боги знают над чем. Айко не понимала: как можно находить темы для болтовни, будучи знакомыми много лет?
  
  - Пройдемся, Рей, - сказала она.
  
  Высокая сестра - почти все тут были выше Айко - отмахнулась. - Найди другую дуэнью.
  
  - Я выбрала тебя.
  
  Рей скривилась, оглянувшись на Халленс. Айко помогла: - Она вон там.
  
  Рей подошла к Халленс, та почти сразу ее прогнала. Рей вернулась и схватила меч. - Ладно же.
  
  Они вышли в сады. Точнее, Айко гуляла, Рей тащилась следом, вздыхая и бурча от скуки. Айко старалась не смотреть на купол Средоточия, который многие именовали храмом, и на одинокую башню позади него. И все же бросала и бросала взгляды, гадая, что же заваривается за каменными стенами.
  
  Наконец Рей прекратила бунтовать. - Ты не увидишь.
  
  Айко чуть не подпрыгнула. - Кого? Что?
  
  - Ночных Клинков. Ни одного не увидишь.
  
  - Разумеется! О чем ты вообще?
  
  Рей поглядела на стену. - Вижу, ты следишь за крышами. Но их не увидишь. Не увидишь зрелища. Они не такие, как поют сказители.
  
  Айко всмотрелась в худощавую женщину, а та привычно откинула назад длинные черные косы. - Что, ты их встречала?
  
  - Нет. И не хотела бы. Просто убийцы. Романтизированные, бьющие в спину трусливые убийцы.
  
  Айко чуть не поперхнулась. - Трусливые?
  
  - Ни с кем не сходятся лицом к лицу. Приходят в ночи, со спины.
  
  Айко снова глянула на купол Средоточия. - Не знаю... Думаю, нужна смелость, чтобы войти на вражескую территорию одному, без возможности отступить. Зная, что тебя убьют, если обнаружат.
  
  Женщина не пошевелилась. - Слышала, выпускной экзамен для них - придушить младенца.
  
  Айко вытаращила глаза. - Придушить... - Смех вышел нервным. - Ну, кто тут верит сказкам?
  
  - Так говорят.
  
  Айко отвернулась, плечо овеял холодный ветер. Что за нелепые россказни. Чулалорн пользуется услугами эдаких чудовищ? Но после подобного "подвига" единственное, за что можно держаться - беспощадные требования службы...
  
  Она пожала плечами, думая: не ходят ли такие сказки и про них самих?
  
  Они долго не разговаривали. Потом Рей издала вздох. - Как... хорошо снаружи, Айко. Воздух приятен. Можно вообразить...
  
  - Что мы не пленницы?
  
  Смех. - Мы можем сбежать, когда пожелаем.
  
  - Так нам кажется.
  
  - Не смеши. Конечно, можем.
  
  - Но не сбежали.
  
  - Ты вечно суетишься. Не суетись.
  
  - Я только... - Айко оборвала себя, ибо заметила тень. Словно длинное копье мгновенно пролетело над самой землей. Оглянулась: купол Средоточия мерцал, будто гаснущий уголек.
  
  Сзади прерывисто вздохнула Рей.
  
  - Заметила? - шепнула Айко, гадая, не привиделось ли ей.
  
  - Мало что вижу, такая тьма. Но доложить нужно.
  
  - Ты доложи. Я погляжу.
  
  - Осторожнее. - Рей побежала назад.
  
  Айко подошла к дверям в покои дворца. Двое стражников стояли в дозоре. Она не знала, считать ли это удачей. Значит, Ночные Клинки не смогли войти? Остановившись за пределами выпада меча, она показала на купол. - Видели?
  
  - Чего?
  
  - Купол. Кажется, он светился.
  
  - Ты ошиблась, наверное, - сказал один.
  
  - Мы не видели, - сказал второй.
  
  "Куда уж вам".
  Она не знала, что еще сказать, и пожала плечами. - Ну... думаю, я точно ошиблась.
  
  - Советую оставаться в покоях, танцовщица.
  
  - Наверное, ты прав. - Она поклонилась и ушла.
  
  В комнатах бушевал ураган - сестры метались спрашивая, что творится, и не находя ответов. Она протолкалась к Рей и Халленс. Командир поглядела вопросительно, Айко лишь покачала головой.
  
  Ответная ухмылка Халленс была горькой. Она жестом приказала всем уходить. - В постели. До завтра.
  
  - Что такое? - возмутилась Ивонна. - Что происходит?
  
  - Ничего, - рявкнула Халленс. - Ничего не происходит и никто ничего не говорит. Ясно? Всем спать.
  
  Айко согласно кивнула и пошла в спальню. Ивонна схватила ее за руку и настойчиво прошептала: - Ты была снаружи. О чем доложила Рей? Что ты видела? Рассказывай.
  
  - Ничего такого, слышишь? Ничего не происходит.
  
  Ивонна сверкнула глазами, фыркнув: - Конечно, откуда тебе
  знать?
  
  Айко послала ее в Бездну и ушла.
  
  ***
  
  Шелк лобызал гладкий животик дочки богатого торговца, когда его настиг призыв. Вспышка такой чистоты, которую не создать ни одному магу Тюра. Фактически из иного мира, в который Шелк имел счастье заглянуть лишь два раза во время самых углубленных заклинаний. Не слова, но образ и требование.
  
  Средоточие - храм - его присутствие.
  
  Он скатился с постели, заморгал, потер виски. - Прости, дорогая. Пора идти.
  
  Она смотрела на него в полном непонимании. - Что?
  
  - Пора идти. Дела городских магов.
  
  Девица закрылась шелковым платьем и встала. - Дерьмец! Правду говорили - тебе больше по нраву мужчины!
  
  Он натягивал брюки. - Если это польстит твоему тщеславию - нет, милая.
  
  - Или ты не в силах!
  
  Он явил свою эрекцию через одежду. - Совсем не так.
  
  Она кинула подушкой. - Вон! Отец все узнает!
  
  - И что именно сделает, когда узнает?
  
  Девица завизжала: - Убирайся! - и спрятала лицо.
  
  Он пятился, застегивая рубаху. - Прости, милая. Ты была... по-настоящему вкусной.
  
  Горшочек с духами разбился о стену рядом с головой. Он пригнулся и ушел.
  
  На улице повернул прямиком к ближайшим воротам. В разгар ночи они должны быть заперты, но там должна быть и охрана - его пропустят. Шелк был уверен, что девица - как там ее имя? - не расскажет о ночи правдиво. Скорее наоборот, предпочтя добавить сияния своему падению.
  
  Он вслушивался, ловя звуки приступа, но не слышал ничего необычного. Страшась все сильнее. Ее могли ранить? Схватить? Вызвали ли остальных? Он ускорил шаги, завидуя тем, чьей Садок позволяет быстрое передвижение, как, например, Серк.
  
  Маг взбежал по лестнице, махнул страже и промчался по пустым залам дворца. Миновал внутренние покои и увидел двери святилища Шелменат. Там суетилась стража, блокируя путь. Он заорал: - Прочь!
  
  - Двери заперты, - сказали ему.
  
  Он отмел всех. - Не для меня.
  
  Свежая кровь залила плиты пола. Сердце сжал смертельный страх.
  
  - Четверо убитых, - шепнул стражник.
  
  Шелк надавил на дверь, ощутив тепло. - Что произошло?
  
  - Не знаю. Люди доложили об ослепительном свете из Средоточия. Потом - тишина. Никто не может войти.
  
  - Остальные маги здесь? - Стражник отрицательно покачал головой. Озадаченный Шелк толкнул двери, ощутив, что они поддаются. - Запереть, - велел он страже и скользнул внутрь, закрыв створку.
  
  Блеск осадил его. Маг замигал, щурясь, из глаз потекли слезы. Пришлось прикрыть лицо ладонью. Постепенно зрение адаптировалось, он заметил сияние меньшей силы и направился туда. В душе царил восторг, ноги шагали по незримым мраморным плитам пола. Ни один адепт Тюра не создаст нечто столь могущественное.
  
  Он понял, что это явление превосходит его Садок - и осознал. Осознал, кем ли скорее, чем,
  была Шелменат.
  
  Он нашел ее сидящей на походном стуле. Вокруг лежали восемь кучек серой золы - словно она швырялась пеплом. Не обращая внимания, он низко поклонился.
  
  Глаза ее были закрыты, женщина чуть покачивалась, будто в трансе или танце. Он решил коснуться ее, но передумал и отдернул руку. Лишь тихо позвал: - Защитница... Шелменат...
  
  Змеиный танец остановился. Глаза распахнулись. Зрачки казались двумя провалами в колодец, но внутри была не темнота, а яркий багряный свет.
  
  Теперь он узнал точно. - Шелменат.
  
  Глаза нашли его. Усталая улыбка коснулась губ. - Вы услышали.
  
  - Да. И пришел. Что... - Он замолк, заметив разрез на ее боку. Оттянул ткань, видя на ребрах свежий рубец. Исцеленная рана, будто запечатанная.
  
  Огнем.
  
  Он встал на колено, изумленно простерев руки. - Это больше Тюра. Это Лиосан. Куральд Лиосан, Старший Свет. - Он склонил голову. - И вы Тисте Лиосан.
  
  Улыбка стала чуть ярче. - Сорвана маска.
  
  Он указал на ближайшее пятно пепла. - Это?..
  
  Тонкие губы раздвинулись. - Ребячливость Чулалорна.
  
  - Ребячливость?
  
  Она глубоко вздохнула и выпрямилась. - Короли подобны детям. Ожидают покорности и машут кулаками, если им не покоряются.
  
  Шелк взирал на восемь пятен. "Это сделал свет".
  Сила, двигающая творением, сказали бы иные. - Но как они сумели пройти?
  
  - Кто знает? Подкуп? Угрозы? Нужно было покорить одного лишь стражника.
  
  - Вы не в безопасности.
  
  Губы снова поползли вверх. - Напротив, дорогой Шелк. - Она указала на пепел. - Я в полной безопасности.
  
  Шелк неуверенно улыбнулся. - Ну, э... Что же делать нам?
  
  - Да. Отличный вопрос. - Она понурилась. Длинными руками охватила плечи. - Да. Чулалорн разворошил осиное гнездо. И теперь его ждет гораздо больше, чем он рассчитывал купить. Это эскалация, Шелк. Бездумная. Капризная. - Она кивала своим словам. - Отлично. Детей нужно учить. В мире есть древние силы, он пред ними как младенец. Думаю, север. Окружение слабее всего на севере. Мы еще посылаем туда фуражиров. Завтра, Шелк. Вы пойдете со мной ночью.
  
  - На север?
  
  Она кивала. Взгляд ушел куда-то вдаль. - Да. Я призову Рилландараса.
  
  ***
  
  Дорин отыскал одну из немногих оставшихся съемных комнат и повалился на полный соломы матрац. Но сон не приходил. Он гадал, как же попасть в штаб Панга. Просто подойти к переднему входу? Нет. Нельзя, чтобы его видели встречающимся с главарем. Уже досадно, что несколько громил могли его запомнить. Хотя это было неизбежно...
  
  Он мог бы реализовать лучший план, созданный за время долгих наблюдений с крыши возле рынка. То есть пройти в общий двор вместе с толпой громил, нищих и воров. Оттуда пробраться в главный квартал, где контора Панга. Не получится, обойти всё в поисках другой двери. Не найдет, залезть по стене через второй этаж.
  
  Отлично. Может получиться. Если обнаружат, он попросту признается, что его ждут. Да, в охраняемое помещение гораздо проще проникнуть, если не нужно заботиться о пути назад.
  
  Решив, он позволил себе расслабиться и скользнуть в сон. Последней мыслью было: что имел в виду Панг, говоря о старом знакомце, маге из Даль Хона? Похоже, тому живется вовсе не так уютно.
  
  В шестой звон следующего дня сменная команда, толкаясь, вошла во двор Панга. С ними был хорошо одетый парень. Охранник преградил ему путь дубинкой. - Кто таков?
  
  - Тобен.
  
  - Чем занимаешься?
  
  - Прибираю вещи.
  
  Охранник жестом приказал ему показать ношу. Парень показал и открыл пухлую сумку. Страж забрал пригоршню звенящего содержимого и указал вперед. - Ладно. Иди.
  
  Парень не пошевелился. Остальные толкали его, проходя. - Ты не смеешь.
  
  - Чего?
  
  - Вот так хватать часть моей добычи.
  
  - Не понимаю, о чем ты. Вали.
  
  - Буду жаловаться.
  
  - Скажешь хоть слово, и я буду лупить тебя при каждой встрече. Понял?
  
  Парень сделал грубый жест и прошел дальше. Охранник повернулся к приятелям: - Видали? Ну, у некоторых есть характер.
  
  Ближайший охранник протянул руку; первый застонал, возводя глаза к небу, и начал отсчитывать доли.
  
  Оказавшись внутри, Дорин выбрался из главного людского потока, который унес бы его в общую ночлежку. Свернул к складам без дверей, где лежали груды щебня, кирпича и прочих материалов, по пути сбросив жилетку.
  
  Завернул за угол и наткнулся на очередного охранника. Неслышно выругавшись.
  
  Панг нанял четверых сторожей, ходивших по рынку - ему не повезло встретить одного из них. Дорин хлопнул себя по лбу, крикнув: - Боги! Ты меня напугал!
  
  - А ты что тут забыл? - зарычал сторож, кривя губы под пышными усами.
  
  - Девка ждет меня на задах. Единственный шанс... ну, ты понял... поразмяться...
  
  Сторож фыркнул, озираясь. - Свиданка, да? - Усы шевелились. - Что, припекает? Сильно?
  
  Поморщившись, Дорин показал кругляш.
  
  Сторож ощерился: - Не так уж горячо. На что ты годен, только потереться?
  
  Дорин добавил еще три. Сторож вроде бы стал мягче. - Уже лучше, но не совсем.
  
  Тихо вздохнув, Дорин прибавил еще один. Сторож сжал их в ладони. - Иди. Покажи себя с лучшей стороны.
  
  Дорин нервно улыбнулся. - О да! Будь уверен. - Обогнув охранника, он рванул дальше. Дело обходилось дорого, но цена казалась оправданной. Он хотел влезть к Пангу на рассвете. Убитый сторож заставил бы торопиться.
  
  Найдя хорошее укрытие среди остатков досок и дров, он сел скрестив ноги и задремал, ожидая определенного времени.
  
  Краснеющее небо стало сигналом размять ноги и помассировать мышцы. Закончив, он встал и приготовил снаряжение. Сначала вывернул куртку и брюки, став темно-серым. Подготовил оружие и веревки, пошел к главному зданию. Западная стена охранялась слабее остальных, он уже наметил несколько окон - возможных путей внутрь. Дорин подпрыгнул и зацепился за подоконник. Ставни оказались ржавыми и не поддавались. Он подтянул ноги и прыгнул выше. Здесь была решетка, но слишком редкая: он пролез меж прутьев, прыгнул, перекатился и встал на полу. То была спальня для мелкого воровского сброда. Все храпели. Он неслышно прошел к двери. Выглянул и увидел пустой холл. И пошел к лестнице на третий этаж, где, предположительно, были покои Панга.
  
  Прихожая наверху тоже оказалась пустой. Он осторожно подошел к внутренней двери, нажал на ручку и распахнул створку. Там стоял широкий стол, за которым сидел и что-то читал Панг. Другие стулья в конторе были не заняты.
  
  Панг оторвался от груды бумаг. - Как раз вовремя. Все заснули, устав ждать.
  
  Решив не выказывать следов разочарования, Дорин скользнул внутрь, прошел к столу и сел на ближайший стул. Положил ноги на стол. - Кажется, мы наедине.
  
  Кивнув, Панг открыл ящик, вынув высокую бутылку и два небольших бокала, разлил вино. Дорин взял не тот, что был ближе. Панг втянул воздух сквозь зубы, откинулся и уставился на Дорина. - Уже пару месяцев слышно, что в городе появился новый нож. Но я не спешил. Ты удивишься, узнав, сколько всякой дряни, обоего пола, называет себя крутыми и опасными. Они горазды рассказывать. Но россказни стоят дешево. Настоящее дело, вот что редко. - Он поднял бокал.
  
  Дорин молчал и ждал. Он еще не услышал никаких предложений.
  
  Панг снова свистнул, втягивая воздух, и начал молча разглядывать гостя. - Если хочешь работать на меня, нужно показать, что ты не болтун. Любой может зарезать человека. Те, кому слишком нравится такая работа, у меня на особой примете. Иногда приходится от них избавляться чисто ради личной безопасности - понимаешь? Итак... нужно показать себя. Это вроде посвящения. - И он ухмыльнулся, оскалив зубы за толстыми губами.
  
  Эта речь совершенно не устроила Дорина. Он вспомнил ночь в логове Трена и подумал, что мог совершить ошибку, явившись сюда.
  
  - Один типчик трудится на Уркварта, - продолжал Панг. - Хорошо работает с уличной молодежью, всё такое. Слишком его уважают. Моя работа становится сложнее. Так нельзя.
  
  Беспокойство Дорина росло.
  
  - Убьешь его и считай, что вписался. Имя Рефел'яра. Ты мог слышать его кличку, Рефель.
  
  Дорин держал на лице непроницаемую маску, хотя внутренне весь кипел. Почему не другого агента проклятого Уркварта? Панг узнал? Что стоит за заказом? Он пристально смотрел на главаря, но широкое полное лицо ничего не выражало. Он был слишком опытен, чтобы обнаружить свои замыслы. Не доверяя языку, Дорин кивнул в знак согласия. Ощутив себя грязным, как после ночи с командой Трена.
  
  Панг довольно хмыкнул и что-то сделал под столом - потянул шнурок? Через мгновение вошел высокий, добродушный на вид мужчина. - Это Гренез, - представил его Панг. - Второй после меня. Кто-нибудь видел, что ты вошел?
  
  - Никто не вспомнит поутру.
  
  Панг снова хмыкнул. - Хорошо. Грен, забирай парня вниз, представь как нового налетчика - ничего больше. Кличка?
  
  Дорин вздрогнул. - Данар, - сказал он, запнувшись, и проклял себя за неловкость.
  
  Губы Панга как-то противно задрожали. - Ладно, будь Данаром. О, Грен. Покажи ему нашего мага. Данар тут интересовался. - Широкая улыбка была определенно издевательской. Панг указал на дверь. Дорин встал, Гренез отошел от двери. Выходя, ассасин мельком глянул назад: Панг вернулся к работе с бумагами.
  
  Все шло не так, как ему представлялось. Панг даже не заикнулся о сумме - а он по дурости не назвал свою цену. Дело вывернулось из рук, и он даже не понимал, когда и как. Наверное, когда он сел так развязно?
  
  Гренез представлял его. Они прошли мимо охраны, и ни один даже не моргнул. Дорин лишь покачал головой: люди видят лишь то, чего ожидают или хотят увидеть.
  
  Затем Гренез увел его в цеха. Там орды детей лепили кирпичи, пилили дрова, плели веревки и циновки, кидали кизяк в печи. В главном складе Гренез открыл дверцу, показав ведущие под землю ступени. Запер дверь за спиной, поднял фонарь и повел Дорина вниз.
  
  - Под городом лиги катакомб, - объяснял Гренез заинтересованному Дорину. Голос его был слабым, каким-то визгливым. - Предки хоронили в них мертвецов тысячи лет.
  
  Железная решетка преградила путь внизу. Гренез отпер ее, и потянулись ряды полукруглых тоннелей. Дорин с удивлением увидел и тут отряд детишек, иногда совсем мелких. Они мало чем отличались от грязных выходцев из королевства Худа, разве что несли лопаты и корзины, и были скованы. Он увидел на губах Гренеза хитрую улыбку. - Их хоронили со всевозможными дарами. Давай сюда, - махнул он рукой.
  
  Наконец Гренез остановился у двери в тупике под круглым сводом, выбрал ключ из большой связки. Отомкнул и толкнул дверь, и она заскрипела от долгого неупотребления. Он передал фонарь Дорину и поманил к себе. - Вот наш великий и ужасный маг.
  
  Дорин заставил себя остановиться на пороге. Повел фонарем, как бы предлагая Гренезу идти первым. Лукавая улыбка почти расколола лицо, Гренез кивнул, признавая деликатность положения: - Разумеется, - и вошел в помещение, сложив руки за спиной.
  
  Дорин ступил за ним и огляделся. Комната была обширной, хотя с низким сводом. Почти всю ее занимали стопки кирпича. Вонь экскрементов и пота вызывала отвращение. Стены, кажется, были расписаны. Дорин подошел к стене и поднял фонарь. Штукатурку покрывали рисунки углем, прямоугольники размером с восковые таблички для письма. Он склонился к одной. Там было изображено какое-то животное в прыжке, с разинутыми челюстями. Нечто вроде... гончей?
  
  - Неет!
  
  Дорин развернулся, выхватив кинжалы, но тут же успокоился. Перед ним был юнец - дальхонезец, в цепях и кандалах, одежды порваны и грязны. Бедняга был скован по рукам и ногам, хотя длина цепей позволяла поднимать руки до головы.
  
  Он проковылял и встал между Дорином и стеной. - Еще не готова, - прошамкал он непонятно смазанным голосом. Тут Дорин различил во рту кусок угля. Подпрыгивая и озабоченно дергая плечами, давний знакомец продолжал: - Я только вырабатываю идею - ничего не решено! - Он разразился безумным хохотом, от которого по спине шли мурашки.
  
  Гренез схватился за цепь и потянул, уронив парня на пол. И начал неистово пинать бок.
  
  - Критики! - заскулил парень, сжимаясь в шар. - Критики повсюду!
  
  Опомнившись, Гренез выпрямился и провел рукой по волосам. - Вот, - начал он, ударом ноги подчеркивая каждое слово, - что... ждет... тебя... если... ты... врешь... Пангу. - Он поглядел на Дорина. - Этот приятель сулил нам луну...
  
  - Да, луну... - жадно подтвердил дальхонезец.
  
  - Заткнись! - пнул его Гренез. - Но когда пришло время, что он сделал? Ничего! Никого не смог убить. Не смог наколдовать даже чепухи. Оказалось, это шарлатан. Кидала. - Гренез отряхнул рубаху и снова оглядел Дорина. - Вот что делает Панг с теми, кто не держит слова.
  
  Дорин отвернулся, изучая множество панелей на стенах. Что тот твердил насчет луны? Дорин содрогнулся. Все казалось... сумасшедшим.
  
  - Панг забрал всё, - застонал парень. - Всё. Даже то, что не было моим.
  
  Дорин метнул взгляд на Гренеза и присел около дальхонезца. - Что? О чем ты?
  
  - Ларчик. Шкатулка с чем-то невыразимо важным...
  
  - У него не было сокровищ, - пренебрежительно бросил Гренез.
  
  Дорин встал. Тот ларчик, что они взяли у Джагута? Узнал ли его парень? Или совершенно свихнулся? При Гренезе он не мог его расспросить. Нужно вернуться позднее. Что до шарлатанства - он был уверен, у парня есть какая-то
  сила. Точно. Он делал такое, о чем Дорин даже не слышал.
  
  Ассасин пожал плечами, глядя на Гренеза: - И поделом гаду. Идем? Тут смердит.
  
  Он потянул дверь. Снаружи стояла толпа детей-рабов, все смотрели внутрь. Глаза ярко блестели. Гренез отогнал их: - За работу! - Дети разбежались, оставив на пороге нечто маленькое, мохнатое. Гренез ударил ногой и тварь убежала со стонами. - Поганая мартышка!
  
  - Не думаю, что это мартышка, - удивился Дорин.
  
  - Любимица мага. Никто не может поймать проклятую тварь. Бегает по тоннелям под всем городом. Нужно ее отравить.
  
  Ветерок коснулся лба Дорина. Он дул из-за двери, сухой и горячий. Дорин метнул взгляд на Гренеза, а тот, похоже, ничего не замечал. Что же это? В комнате не было видно иных выходов. Парень проковылял к стене и принялся чертить, бормоча и мурлыча под нос - хотя света в камере не было.
  
  Дорин ощутил, как встали дыбом волоски на руках и шее. Творилось что-то очень странное. Открылся какой-то Садок, а Гренез словно ослеп. Дорин подождал, пока тот запирает замок, и отдал фонарь. Позади них детишки-рудокопы снова блестели глазами во тьме, скопившись у двери камеры мага.
  
  Он вернется. Каким-то образом. Но вначале нужно выполнить обещание Пангу.
  
  Глава 8
  
   Шелк окончательно убедился, что покинуть Ли Хенг легче, нежели можно было вообразить. Он получил приказ присоединиться к отряду фуражиров и на рассвете стоял у северной секции стены Внешнего Круга. Тут была и Шелменат в плаще с капюшоном, лицо закрыто плотной вуалью. Ее окружали разведчики и сборщики.
  
  Их спускали со стены на веревках, внизу прикрытием служила путаница сгоревших трущоб. - А канезцы? - спросил он на бегу.
  
  - Не охотятся за такими группами. Думаю, надеются поощрить дезертирство. - Шелменат прибавила скорости, оказавшись неутомимой бегуньей. Шелк старался не отстать. Выбранное направление вело через темную грязь торжищ на обочинах полей, потом на непаханые земли. Здесь страна становилась совсем плоской - лиги и лиги степей, купы деревьев, ручейки и мелкие озера тянулись на север вплоть до Феннских гор. Страна всадников - сетийцев, кланов Хорька, Волка и Орла. И воинского сообщества Белого Шакала, поклонников древнего Героя Рилландараса. Брата, как говорят, самому Тигру Тричу, богу летней поры.
  
  Они вдвоем трусили по жаре. Шелк страдал немилосердно. Он не был солдатом. Излюбленная шелковая рубашка пропиталась потом: не было сомнений, ее погубят соляные разводы. Ноги стенали, ведь он надел сапоги на высоких каблуках; маг не сомневался, что лодыжки стерты до крови.
  
  Наконец он подал голос: - Мы не видим боевых банд.
  
  - Канезцы подкупили их, они охотятся в других местах.
  
  - А Рилландарас? Как вы призовете его?
  
  - Он уже знает, что я ступила на его земли.
  
  - По вашим словам можно счесть, что он какой-то бог - покровитель равнин.
  
  Она пристально посмотрела на него. Черные глаза были едва различимы под платком и вуалью. - Так и есть. Некоторым образом.
  
  Магу пришлось замолчать. На время.
  
  После полудня она замедлила шаг, скорее всего сжалившись над ним. Шелк не особо огорчался: она ведь не человеческой расы, а он не тренировался в беге. Двое пошли бок о бок, раздвигая колючую траву. - А что мы будем кушать? - спросил он, ощутив голод.
  
  - Что вы взяли с собой?
  
  Он неуверенно засмеялся. - Никто не говорил насчет пищи.
  
  - Тут нет дорог и придорожных таверн, милый Шелк.
  
  - Вы дразните меня. - Ну, он хотя бы на это надеялся... Женщина дала ему темный, жилистый материал, похожий на мешковину. - Что это?
  
  - Вяленое мясо.
  
  Он принюхался. Материал не пах ничем. - И что с ним делать, умоляю?
  
  - Откусите и положите за щеку на остаток дня.
  
  Маг скривился. - Простите, о боги! Что за гадость.
  
  Женщина засмеялась: - Вы порождение города, Шелк.
  
  - Тем и горд. - Он снова поглядел и понюхал кусок мяса. - Из чего оно?
  
  - Конина.
  
  Он поморщился, пряча мясо в карман. - Думаю, нужно потерпеть.
  
  Она засмеялась.
  
  На закате он начал беспокоиться. Никто не заходит на Сетийские равнины столь малой группой. Это скорее напоминает самоубийство. Даже сетийцы составляют боевые банды из дюжины вооруженных воинов. Когда солнце закатилось за горизонт, а тучи гнуса и прочих гадов окружили их, маг спросил: - Не разжечь ли костер на ночь?
  
  - Я разожгу, - ответила она и указала на самый высокий из окрестных холмиков. Шелк ощущал себя все неуютнее. Похоже, она действительно вознамерилась вызвать зверя-человека.
  
  На вершине она отыскала ровное место и села, скрестив ноги. Он сел рядом, сжал руками ноющие колени. - Почему вы выбрали меня - ну, сопровождать вас?
  
  Она кивнула. - Не могла взять Хо. Он уже сражался с Рилландарасом.
  
  Шелк лишь воздел брови при столь небрежно брошенном откровении. - Реально? Они сражались?
  
  - Да, дважды или трижды. Они с Рилландарасом... да, у них много общего. Не могла я взять и Королла, зверь-человек принял бы его появление как вызов. Так же с Марой и Дымокуром.
  
  Шелк сухо заметил: - Вы решили, что меня
  он вызовом не сочтет?
  
  - Обиделись?
  
  - Проклятая гордость.
  
  Она снова вгляделась в него. - Не думала, что вас так легко смутить чужими оценками.
  
  Он уверенно улыбнулся: - Нелегко.
  
  - Хорошо. Именно это я и ценю в вас, Шелк. Ваше... независимое мышление. - Она уставилась в землю, Шелк замолчал, узнав подготовку к ритуалу - хотя сам ритуал Тисте Лиосан был для него полнейшей загадкой. Изящные бледные ладони порхали в сложных пассах, дыхание стало резким и размеренным. Наконец она распрямила спину, сильно выдохнув, и опустила руки на колени. - Готово.
  
  - Ничего не вижу.
  
  - Смотрите через садок.
  
  Ночь была холодной, небо не застилали облака. Сурово сияли яркие звезды. Созвездие Моряка высоко взошло на востоке, а Ткач опустился к западу. Он призвал Садок. Увиденное заставило его отпрянуть, словно заглянув в печь. Мощный столп силы кружился пред ним. Маг задрал голову, но не смог различить вершину. - Что это? - крикнул он, хотя явление было совершенно беззвучным.
  
  - Маяк, который мало кто видит.
  
  - Его увидит не он один.
  
  - Пусть идут - зная, что придет и он.
  
  Шелк задрожал, несмотря на самоуверенность волшебницы. - Что теперь?
  
  - Ждем.
  
  Он кивнул, неохотно соглашаясь. Вяленое мясо вызывало отвращение, но Шелк уже начал желать, чтобы его было побольше . А еще лучше - побольше воды. Он не додумался взять с собой ничего.
  
  Вздохнув, Шелк начал: - А нет ли у ... - Шелменат уже держала полукруглый бурдюк из козьей кожи, какие носят сетийцы. Полностью униженный, он схватил бурдюк, откупорил пробку и прильнул к воде. Простая вода, но теплая - висела на ее теле. Возможно, прямо под грудью или на животе. Он впитывал тепло.
  
  Заткнув бурдюк, он вернул ее волшебнице и рассмотрел ее, сидящую совсем рядом. Серебряные волосы свесились на плечи, чуть колеблясь от слабого ночного ветра; ее лицо было вытянутым - слишком длинным для хенганских стандартов красоты. Глаза слишком широко расставлены, губы слишком тонкие. Но теперь он знал секрет. Она из Тисте. Из древней расы с печальной историей, если он правильно помнит сказания.
  
  Маг откашлялся. - Почему Ли Хенг? То есть - как вас занесло сюда? Если позволите...
  
  Она рассеянно кивнула и откинулась назад, упираясь руками в землю. - Очевидный вопрос, Шелк. - Женщина замолчала, собираясь с мыслями. - Я сражалась на войнах, знаете ли.
  
  - Каких войнах?
  
  Она удивленно повернула голову. - Что? Войнах света и тьмы, разумеется.
  
  Дыхание вырвалось, показывая его волнение. "О, конечно..."
  
  Женщина продолжала, кажется, не видя его удивления. - Я была в свите у... одной из офицеров Оссерка. Неофициально их все звали Дочерями Света. Анди так и не привыкли к воинскому ремеслу. В отличие от нас. У нас были традиции старинного легиона. Да, мы, Лиосан, слишком пристрастились к войнам. - Она сжала губы и опустила голову. - Однако я утеряла к ним вкус. Постепенно начала... восхищаться... одним из вождей Анди. И увидела в борьбе... самоуничтожение.
  
  Голова ее поднялась, вероятно, озирая незримую колонну магии Лиосан. - Я сбежала из кровавой бани, - проговорила она почти сонно. - Нашла эти перекрестки. Здесь и сижу на стуле, стараясь установить мир. Стараясь строить, не разрушая. И, - пожала она плечами, - появились вы.
  
  Шелк не понимал, что сказать. Как ответить на такие признания? Он снова кашлянул. - Ну... мы благодарим вас за все сделанное.
  
  Она печально улыбнулась. - Спасибо.
  
  Не совладав со тревогой, он добавил: - А Рилландасас? Вы не страшитесь его?
  
  - Страшусь? О да, весьма сильно. Но знаю, что он мне не повредит.
  
  "А мне",
  задумался Шелк. Возможно, она сочла личную безопасность распространившейся и на него - остается лишь надеяться, что это не заблуждение. Вспомнив, как она рассказывала о вызовах зверю-человеку, он решил не обнажать оружия, изображая полнейшую беззащитность, что давно стало его специализацией.
  
  Потому она и привела его? Из-за этого необычного таланта? Что ж, скоро будет случай выяснить...
  
  Ночь сгущалась. Они ждали. Наконец он ощутил полнейшее утомление. Глаза слезились, голова постоянно падала. Невзирая на страх и холод, он сдался, повалившись на землю. Положил голову на руку и уснул.
  
  Разбудила его вонь. Навязчивый звериный мускус проник в беспокойные сны, нос сморщился, во рту скопилась слюна. Удушье разбудило мага, он вскочил и скорчил гримасу. - Что тут...
  
  Краткое движение руки Шелменат успокоило его.
  
  Она стояла лицом к западу. Он тоже с трудом встал, чуть не запутавшись в ноющих ногах. Было светло, хотя солнце еще не заползло на край горизонта. Полосы облаков раскрасились розовым и золотым. Ветер пробирался под куртку и рубашку, заставляя дрожать.
  
  Что-то приближалось. Бежало тяжелой рысью, качаясь в стороны, выбрасывая вперед толстые, серые в тусклом свете лапы. Шелк наблюдал, руке не терпелось схватиться за оружие. Зверь застыл, поднимая черный нос и осторожно принюхиваясь.
  
  Зверь-человек осторожен? Вот так откровение. Но Шелк вспомнил рассказы о множестве охот, выходивших против него. Все охоты оканчивались одинаково неудачно.
  
  Удовлетворившись, зверь начал взбираться на холм. Шелк не утерпел, отступив и почти прижавшись к Шелменат. Зверь становился все солиднее, пока пораженный маг не осознал, что даже на четырех лапах он вдвое выше человека, а встав на дыбы, окажется втрое выше. Спутанная тускло-желтая шерсть приобретала белесый оттенок на горле и груди. Мышцы облепляли толстые лапы, длинные пальцы оканчивались янтарными когтями длиной с добрые кинжалы. Черная вытянутая морда напоминала и шакала, и гончего пса, но блестевший в глазах явный интеллект скорее вызвал ассоциации с волком. Рилландарас оказался необыкновенным примером слияния черт человека и псового хищника.
  
  Существо подскочило к ним. Шелк едва подавил вопль паники и весь сжался. Но Шелменат подняла руку в приветствии. Маг застыл на месте и тут же, к своему удивлению, пал на одно колено. Ему казалось, что предел ужаса уже достигнут - но тут зверь заговорил, испуская вполне членораздельные для такого чудища слова.
  
  - Шелменат, привет тебе, - прорычал он грубо и скомкано. - Мой враг... моя любовь.
  
  - Не ищу твоего внимания, - сказала она, - но спасибо.
  
  Выпрямившись, тварь заслонила их, словно бледное облако. Указала когтистой лапой на Шелка. - Что это, твоя ловушка? Любимая, я должен отвлечься, и он нанесет гибельный удар?
  
  Защитница покачала головой: - Нет. Не ловушка. Всего лишь тот, кто станет беречь мою спину на равнинах. Боюсь, путешествие по ним опасно.
  
  Ответом стало нечто среднее между заполошным лаем и смехом. - Поистине. И я говорю: ловушки не нужны, ибо ты уже пленила меня.
  
  Улыбка Защитницы была мягкой, но и грустной. - Это станет очередной историей о разлученных звездами любовниках? Древней сказкой об ужасном чудовище и рабстве красоты?
  
  - Ты ужасаешь меня, верно.
  
  Шелменат засмеялась так легко, что Шелк ощутил в животе укол ножа зависти. Но ее улыбка погасла. Женщина крестила руки на груди. - Я ищу твоего согласия. Хочу, чтобы ты напал на захватчиков из Кана.
  
  Зверь глухо зарычал, сама почва под ногами Шелка завибрировала. - На равнинах много куда более легкой добычи, - ответил он неохотно.
  
  - Ты отвергаешь мою просьбу?
  
  Зверь не отвечал. Лишь хриплое дыхание оглашало рассвет. Он оглядывался, словно ища врагов.
  
  Он чего-то боится, сообразил Шелк. У Шелменат есть что-то против него.
  
  - Мне отменить запрет на торговлю и путешествия по равнинам? Пусть фактории строятся на месте каждой стоянки? У каждого брода и на каждом крутом холме? Что станет с сетийцами? Что будет с тобой, когда города возрастут вокруг охранных постов? Когда добычи станет мало, когда плуги взроют почву? Куда же ты убежишь?
  
  Тварь махнула тяжелой лапой, рыча и шипя. - Здесь ты
  чудовище, Шелменат. Ответ тебе ведом.
  
  Она вздернула подбородок, поджала губы. - Отлично. Повинуйся же.
  
  - Да будет по-твоему. Любовь остается величайшим моим врагом. И та, что пленила меня.
  
  Шелка посетило видение подземной камеры, каменного гроба и лязгающих, шелестящих во тьме цепей. Зверь наделен предзнанием? Возможно, дар пророчества все же делает его неким богом.
  
  Шелменат вежливо кивнула. - Мы закончили. Гони их из северного края.
  
  Зверь склонил громадную уродливую голову: - Сделаю как приказываешь, - и тут же повернулся и встал на все четыре лапы, почти сразу ускорившись быстрее любого коня.
  
  Шелк и Шелменат следили, как он пропадает меж холмов. Солнце взошло на востоке. Волшебница протяжно вздохнула и потерла руку. Шелк нашел, что ее настроение стало меланхоличным, даже полным сожалений. А он, не ведающий подобных переживаний, ощущал лишь ревность.
  
  ***
  
  Она стояла на крыше в ночной тишине, озирая большой двор на северной стороне города. Казалось, странный феномен, пробуждение Куральд Галайна, Старшего Садка Тьмы, возник именно там.
  
  Ей хотелось разгадать тайну, но она осторожничала. Это изменница, жрица Старшей Тьмы? Или одаренный исследователь-тавматург, выходец с Джакуруку? Возможно, это даже кто-то из ее братьев или сестер. Не все учтены. Столкновение может вызвать ссору... и город вряд ли ее переживет.
  
  К"рул не будет доволен.
  
  Она опустила взгляд на руки, поворачивая их, словно увидев в первый раз. Такие грубые, такие неловкие инструменты. Как тяжело быть последней. Последней, дающей себе роль, личность или манифестацию - назовите как угодно. Не то, чтобы ей остался большой выбор в изменении пути... Верховный Король позаботился, прокляв ее.
  
  Но королевство смертных остается ее владением. Как и участь каждого смертного.
  
  Она сжала кулаки. Ощутила, как скользят сухожилия, сходятся кости; почувствовала пульс крови. Что за хрупкий сосуд. Удивительно, что им хоть что-то удается. А ведь творят чудеса!
  
  Вот загадка за пределами возможностей разума. Как такое возможно? Ей и сородичам чего-то недостает? В них таится порок? Что ж, она решила провести жизнь в поисках ответа.
  
  Тут она скорее ощутила, нежели услышала легкие шаги, и голова опустилась в разочаровании. - Я думала, мы достигли соглашения с вашими хозяевами, - произнесла она.
  
  - Мы признаем лишь одного хозяина, - ответил голос сзади.
  
  Она обернулась и увидела четыре фигуры в черном облачении. - Идите назад, спросите, какова его воля.
  
  - Мы не примем приказов от тебя, - сказал другой.
  
  Она поглядела на него. - Это был не приказ. Путь выхода. Советую им воспользоваться.
  
  - А мы советуем тебе покинуть город. Иных привилегий не обещаем.
  
  Она глубоко вздохнула, усмиряя негодование. Сказала медленно и размеренно: - Никогда я не участвовала и не желала участвовать в ваших мелочных спорах.
  
  - Тогда ты вынуждаешь нас действовать, - ответил второй. Все четверо зашевелились, готовя бойцовские клинки, черные как ночь.
  
  Она застыла лишь на мгновение, и тут же черепица под ногами покрылась слоем льда, воздух затрещал вокруг. От нее бежали струйки тумана, завиваясь и распространяясь. Она указала рукой на одного Ночного Клинка, и тот задохнулся, хватаясь за горло и давясь кристаллами инея. Повалился навзничь.
  
  Остальные напали на нее.
  
  Женщина отмела все выпады. Запястья первого противника сломались, промерзнув. Клинок второго разлетелся на осколки, едва коснулся ее, тело третьего упало в одну сторону, голова в другую, когда ребро женской ладони продавило шею, будто тонкую ткань.
  
  Двое первых сипели, не в силах даже закричать. Вскоре они умерли.
  
  Женщина склонилась около одного, изучила лицо под капюшоном. Лед блестел на одежде. Она следила, как кристаллы наползают на глазницы, превращая молочно-белые глазные яблоки в подобие камня. - Я Сестра Холодных Ночей, - сообщила она трупу. - Не испытывайте мой гнев.
  
  Выпрямилась, снова поглядела на руки и тихо выругалась. Не этого ожидал от нее К'рул. Женщина перешла крышу и спустилась на улицу, все еще раздраженная: испорчено одно из лучших мест для наблюдения.
  
  ***
  
  Халленс держала всех в полной готовности дни и ночи после откровения Ночного Клинка об атаке на Защитницу. Но ничего не менялось. Не было ни тревоги, ни обысков, задержаний и обвинений. Персонал дворца не выказывал смятения и беспокойства. Пищу приносили, как всегда; белье забирали без лишних напоминаний.
  
  Это, думалось Айко, самый странный из домашних арестов. Единственная перемена была определена самими Танцовщицами: никто не ходил в одиночку, ночные дозоры удвоились, для прочих был назначен своего рода комендантский час.
  
  Вопросы относительно нового порядка встречались Халленс молчанием. Айко тоже оставалась для сестер мишенью насмешек. Возможности побеседовать с командиром наедине не выпадало.
  
  Ситуация требовала от нее терпения большего, нежели она могла проявить. Презрение и надменность сестер злили ее сильней, чем она ожидала. Неужели положение так значимо? В конце концов она разочаровалась в себе.
  
  Уже давно она привыкла считать чужое мнение совершенно не важным. Знала себе цену, а те, что не понимали, казались ей дурами. Но сейчас, глядя через закрытое ставнем окно, яростно сжимая кулаки, она начала сознавать, кто оказался в дурах. Если все вокруг считают тебя глупой - так оно и есть. Так она и войдет в историю. Интересующиеся прошлым скажут: "Эта дурочка? Бесполезна". Так и будет записано, ибо история аккуратна, как ее летописцы.
  
  Как назло, сейчас худшие противницы собрались вокруг нее. - Это по твоей милости, значит? - спрашивала Ивонна.
  
  Отвернувшись к окну, но отлично их понимая, она отозвалась: - Что по моей милости?
  
  - Новые правила. Запреты.
  
  - Вам какое дело? Никуда и не ходили.
  
  - Ты пыталась сбежать? - взвизгнула Торрал. - Ты предала нашего господина, короля?
  
  Айко развернулась к ней - не самой умелой фехтовальщице, но самой сильной и злобно-грубой. - Не беси меня, Торрал, - сказала она, но голос прозвучал уныло даже для ее ушей.
  
  Глаза женщины зажглись от возможности причинить боль. - Я даже не вспотею.
  
  - Играйтесь в другом месте, дуры.
  
  Торрал капризно искривила губы. - Ох, бедняжка Айко. Бедная девочка. Побежишь к Халленс, да?
  
  Айко закатила глаза к потолку и протяжно прошипела сквозь зубы. - Хорошо, идем. Померяемся. Все равно я устала до смерти.
  
  Кривая улыбка Торрал стала еще уродливее. - Ты глупее, чем я думала! - Она рванулась к главному залу, за ней потянулась "свита". - Учебные клинки сюда! - кричала она.
  
  Айко не сопровождал никто.
  
  Все сестры собрались вокруг них. Мебель и ковры торопливо распихали к стенам. Айко разделась до свободных брюк и туники, сняла сандалии. Одна из сестер, Рей, поднесла деревянный меч для упражнений.
  
  - Она будет бить по ребрам, - тихо подсказала Рей.
  
  - Знаю. Спасибо.
  
  Рей кисло улыбнулась ей. - Лучше победи, иначе она станет совсем несносной.
  
  - Будто я не знаю. - Айко озиралась. Увидела Халленс в толпе, руки сложены на груди, во взоре едва скрываемое недовольство. Но вмешиваться не собирается. Нет, поняла Айко, лучше дать девочкам выпустить пар. Впрочем, ей, лежащей в пыли с проломленным черепом, от этого будет не легче.
  
  Банда Торрал подбадривала заводилу и что-то неразборчиво бормотала насчет Айко. Никто не предложил ей открытой поддержки. Ну, большинство хотя бы молчало.
  
  Торрал быстро вышла на середину, заставив воздух свистеть под взмахами клинка. - Давай, малютка. Теперь нет шанса убежать.
  
  Айко давно так не злилась; она решила умереть в бою, если потребуется. - Похоже, что я бегу? Тупая корова!
  
  Брови Торрал поднялись, ухмылка стала жестче. - Ого! Киска пробует коготки! Думаю, пора их обрезать.
  
  Айко вышла навстречу и приняла защитную стойку: тело развернуто, меч вытянут в руке, кончик на уровне носа. Торрал насмешливо поклонилась и повторила позицию. Шагнула вперед, так что их разделяла длина клинка - обе оказались в зоне прямого удара.
  
  Айко ждала, сосредоточившись на груди противницы, центре тяжести, но охватывая и более широкую картину. Торрал повернула клинок вертикально вниз, он визуально разделил надвое ее тело.
  
  Айко проигнорировала приглашение начать танец позиций и стоек. Танец мог быть изящным и впечатляющим для зрителей - особенно невежественных - но в настоящем бою ему нет места. Торрал, понимала она, хочет драки. Так что она будет ждать, пусть Торрал подойдет сама.
  
  По натуре Айко было легче в обороне. Она привыкла ждать, когда противница полностью раскроется, и отвечать самым точным и решительным образом. Это устраивало и Торрал: эта женщина любила напирать, подавляя и наказывая соперниц. Кажется, у Айко было преимущество: она знала Торрал лучше, чем та ее.
  
  После серии изящных и весьма технично выполненных стоек, предназначенных восхитить приспешниц и поклонниц, Торрал начала действовать всерьез. Приняла позицию, позволяющую атаковать прямо и мощно. Свою излюбленную. Айко заметила напряжение в плечах, раздувающиеся ноздри - Торрал глубоко дышала, готовясь напасть.
  
  Атака последовала так быстро, что не было времени думать. На этом уровне все выходило за пределы контроля рассудка: тело питалось мышечной памятью, двигаясь инстинктивно, а разум... гм, разум плыл, пытаясь не вмешиваться. Пока что. Настоящие знатоки не планируют. Они ждут. Ждут возможности.
  
  Стаккато соударяющихся мечей огласило покои, напоминая звуки падающих с горы камней. Торрал погнала бы Айко через весь широкий зал... не имей та обыкновения всегда отступать вбок, кружась. Торрал не отставала, нанося удар за ударом, Айко скользила и парировала, глядя, выжидая.
  
  Айко почти сочувствовала сестре. Ибо сейчас они действительно танцевали. И она вела.
  
  Откровение пришло, когда она заметила, что Торрал начала дважды проводить один и тот же прием. Она так презирает ее, что стала небрежной? Или слишком самоуверенна, решив, что уже победила? Но Айко получила возможный ключ и следила теперь вдвое бдительнее.
  
  Торрал продолжала, будто заведенная, замахи были широкими, лезвие стучало по клинку Айко с прежней агрессией. Другая бы тянула время, ожидая, что женщина вскоре утомится... но Айко знала лучше. Это был природный ритм Торрал, она могла поддерживать его хоть сутки.
  
  Айко кружила, поджидая начала серии однообразных приемов. И в нужный миг тело Танцовщицы изогнулось, движимое мышечной памятью. Она поднырнула под далеко выброшенный меч и ударила соперницу в лицо. Дерево глухо стукнуло о кость.
  
  Торрал отшатнулась скорее от потрясения, нежели от боли. Прижала руку ко рту, не отрывая взгляда от Айко, и ладонь окрасилась кровью. Темные зрачки расширились в ярости. - Мелкая срань, - выдохнула она почти недоверчиво и снова пошла в атаку.
  
  Дуэль должна была окончиться после первого серьезного поражения. Но никто не стал возражать, когда клинок Торрал размытым пятном окружил Айко, молотя и пронзая воздух в головокружительном соединении гнева и технического мастерства.
  
  А та вертелась, отступая, вводя противницу в иной танец.
  
  Пока не увидела новый шанс для контратаки, на этот раз в живот. Задохнувшись, высокая женщина упала на колени, раскрыв рот. Айко сочла, что дуэль окончена.
  
  Но Торрал ухитрилась встать, шипя и плюясь, бормоча неразборчивые проклятия.
  
  С Айко было довольно. Она подступила, поднимая меч, чтобы сильным ударом плашмя вырубить дуру, когда команда Халленс заставила ее замереть.
  
  - Довольно!
  
  Айко отошла от все еще шатавшейся Торрал. Танцовщицы расступились перед Халленс. - Нам будут нужны все мечи, - бросила она Айко, взмахом руки веля уйти. Схватила Торрал за локоть и тряхнула. - Хорошая схватка. Хороший урок. Верно?
  
  Утирая слюну и кровь с губ, ошеломленная женщина обиженно кивнула.
  
  - Да. Отлично, - ответила за нее Халленс. Толкнула проигравшую в руки сторонниц и вышла, ни словом не выразив похвалу мастерству Айко.
  
  Лишь стоявшая напротив Рей неслышно пошевелила губами: Отлично проделано.
  
  Айко отдала деревянный клинок и умчалась прочь. Какая дурость! Какая напрасная трата времени и сил. Всё это не приблизило их к исполнению главных обязанностей.
  
  Она вернулась к закрытому окну, обхватила себя дрожащими, онемевшими руками. Никакой радости по поводу победы. Схватка не пошла на пользу общей сплоченности. Торрал так тупа, что не вынесет урока из проигрыша, пусть сама во всем виновата. Айко боялась, что завела новых врагов среди сестер. Лучше было снести оскорбление и уйти. Все кончилось бы сразу. Все удовлетворились бы и оставили ее одну, как слишком ничтожную.
  
  А теперь появился новый глупый повод для тревог.
  
  ***
  
  Он решил сделать это перед полуночным звоном. Рефель обычно допоздна засиживался над расходными книгами. Визита он ждать не будет. Всё как раньше, он ведь уже пробирался туда.
  
  Рефель останется один, как всегда. Он войдет, ударит и уйдет, и никто даже не заподозрит, что он был там. Рефель, наверное, приветствует его как друга. Пригласит присесть. Предложит выпить. Будет просто. Почти комически просто. Плохой тест для его способностей.
  
  Нет - это задумано как испытание чего-то совершенно иного.
  
  Чего-то такого, в чем Дорин вовсе не желал преуспеть.
  
  Он потянул обмотанную вокруг предплечья веревку, подергал крошечные грузики на ладони и удивился: откуда эти колебания?
  
  Испытание было прямым и понятным.
  
  Да. Тест на надежность. На степень... как бы назвать? Верности? Или... покорности?
  
  Зубы его сжались, руки потянули за края воротника, ощупывая скрытый в нем железный поясок. Он был вшит как ловушка для ножа - легкого, разумеется. Идея еще не проверенная, хотя давний приятель из Тали клялся в ее полезности.
  
  Он прошелся пальцами по скрытому в одежде железу, и память представила того прыща, Трена, и как он тащил Лоора к столбу ради испытания. Посвящения, сказал Трен. Посвящения, унижения, опущения, готовности вяло смириться и стать чьей-то вещью.
  
  Панг, думалось ему, подозревал, что их связывали приятельские или деловые интересы. Отсюда и проверка. Допуск в ряды войска Панга.
  
  Это будет его личный тест на покорность и самоотвержение?
  
  Но важно ли это? Он обучен искусству убийц. Это его работа. Ничего больше. Откуда же отвращение к именно этому заданию? Не в морали вопрос. Нет, он давно отверг все внешние оценки, суждения о добре и зле. Это что-то внутреннее. Что-то связанное с самоуважением.
  
  Проблема в том, что он дал клятву самому себе. Даже более чем клятву. Присягу тому, что почитал главным. Своей цельности. Своей гордости.
  
  Он может убить любого мужчину, любую женщину... но не будет кланяться никому.
  
  Вот. Неверное начало. Вопрос, что же делать? Дорин тяжко вздохнул и схватился за края окна, высунулся, громко вдыхая ночной воздух. Руки неловко дрожали. Они словно готовы были выкинуть его наружу - или не дать уйти. Дорину чудилось, что он тонет.
  
  Он согласился. Нужно выдержать. Но он уже решил не вступать в любую команду или банду, где покорность требуется на входе. Слишком глупая гордость, не дает пойти на компромисс. Вот так.
  
  Ответ, пришло ему в голову, может дать сам Рефель. Пока что он не подводил его. Да, вырубил при первой встрече, но то была деловая мера. Потом они пришли к согласию профессионалов. Дорин даже не обиделся. Урок оказался скорее полезным и бодрящим.
  
  Итак... Он изложит все Рефелю. Да. И спор выйдет поистине острым.
  
  ***
  
  Крик пронесся по комнатам в самый ранний час рассвета. Сонные охранники Рефеля подскочили на своих постах у входа в жилище босса - у лестницы на мансардный этаж. Он колотили и стучали в запертую дверцу люка, но ее чем-то придавило наверху. Тогда они выбежали на улицу, чтобы залезть снаружи.
  
  Однако "штаб" Рефеля был специально создан практически недоступным, так что лишь самые легкие дети смогли забраться по стене, рискуя жизнью. На фронтоне и выступе крыши обнаружились потеки крови, следы борьбы - сдвинутая черепица, обрывки одежды и принадлежавший Рефелю нож.
  
  Оказавшись внутри, они сдвинули мебель с люка и позволили войти охране. Комнаты обыскали, но обнаружили лишь следы борьбы и никакого Рефеля. Кровь была повсюду, буквально повсюду. Одна из девчонок заметила арбалетный болт, глубоко застрявший в мягкой обшивке стены напротив письменного стола. Последний рубеж обороны их покровителя, но выстрел не нашел цели.
  
  Подозрения, естественно, падали на Панга. Этот подобный жабе урод давно завидовал легкости, с которой Рефель заводил дружбу с уличными детьми. Талант, самому Пангу явно не свойственный. Многие готовы были ринуться за его головой. Но Грамейн, давний помощник Рефеля и старший среди воров и грабителей, остудил самых пылких, кое-кого избив, и приказал всё отчистить. Другие понесли весть Уркварту. Ему, человеку, перед которым отчитывался Рефель, и было выбирать ответ.
  
  Это остановило суету. Люди принялись убираться, не забывая прибирать по карманам все плохо лежавшее и мечтая найти тайную казну. Грамейн кивнул особо доверенным парням, и они сошли с ним вниз. Он понимал, что если Уркварт верен обыкновениям, вся территория Рефеля отойдет ему как законному заместителю. Пока что он позволял мелочи шарить по квартире покойного. Полезно смягчить любое недовольство тех, кто могут вспомнить про собственные амбиции.
  
  На заре следующего дня видавшая виды шлюпка с беженцами из Ли Хенга, набрав по пути воды, ударилась о северный берег Идрина. Солдаты Кана встретили их и обыскали, выявляя оружие и попутно избавляя от всего ценного. Затем капитан громко прочитал манифест, утверждавший, что лишь по исключительной милости доброго короля Чулалорна, главы Южной Лиги, беженцам дарована свобода от хенганского ярма и что отныне они могут считать себя подданными вышеупомянутой Лиги, добровольно присягнувшими королю Чулалорну.
  
  Среди разномастных оборванных беженцев был излишне полный мужчина с намасленной бородой, на пальцах после знакомства с канезской солдатней остались следы колец, а в ушах кровоточащие ранки от грубо сорванных серег. Недавно он был также ранен в голову, свидетельством чему был окровавленный бинт. Остальные давно успели уйти, а этот тип стоял, глядя на запад, где высокие стены Хенга виднелись сквозь полосу деревьев. Он вздыхал, круглые плечи поднимались и опускались; потом он сунул пальцы за пояс на объемистом брюхе и грустно нахмурился. И тоже повернулся, качая головой, начиная долгий переход к востоку, в лежавший ниже по реке Каун.
  
  Глава 9
  
   Теперь, обеспечив себе покровительство главаря черного рынка, Дорин чертовски скучал. Панг не желал выпускать его из поля зрения. Ему приходилось сидеть в квартале, выходя лишь по особому разрешению. Похоже, разочарованно думал Дорин, глупец так ему и не поверил.
  
  А может быть, Панг сообразил, что поручить ему убийство предыдущего нанимателя было не лучшей идеей.
  
  Да, иногда ему выпадала рутинная работа - сопровождать наемных телохранителей или участвовать в выбивании долгов. Но осада тянулась, и работы становилось меньше. Воры возвращались с пустыми руками - кажется, рынки стали совсем безлюдными и бедными. А Панг держал его при себе: безымянную, скрытную и зловещую угрозу. Никаких вызовов. Никакой реальной работы. Он начинал ощущать себя экзотическим зверьком. Возникло ползучее подозрение: Панг нанял его - если это вообще можно назвать наймом - только чтобы его не нанял кто-то другой.
  
  Что ж, похоже, он продался задешево. Похоже, совершил настоящую ошибку, когда начал искать чьего-то покровительства. Это казалось неправильным. Не соответствующим его стилю.
  
  Осталось одно хобби: преследование загадочного мага-дальхонезца.
  
  Кажется, все знали, что он сидит внизу, скованный во мраке. Знали дети, занятые работой во дворе и мелкими поручениями; наверняка знали все, трудившиеся в гробницах. Но никто не желал о нем говорить. Бросая вопросы в перепачканные сажей лица, он видел лишь страх. Хотя некоторые смотрели в ответ так же оценивающе, словно пленник стал их секретом и они не хотели им делиться. Странная реакция.
  
  Как - то он спросил Грена, можно ли сойти вниз, и вопрос был встречен все тем же молчанием и долгим оценивающим взглядом. То-то и оно. Ему даже не отказывали. Грен игнорировал вопрос, и это намекало на многое. Разумеется, Дорин не задал вопроса второй раз - это показалось бы слишком подозрительным.
  
  Итак, он был бессилен. На время. Но потом заметил, сколько детей ходят, выпачканные зеленоватым илом и глиной подземелья. Слишком таких было много в сравнении с ручейком, наблюдавшимся у главного входа.
  
  Дорин ждал и следил. Очень осторожно, с самых дальних подступов. И отметил, что дети-труженики пропадают в деревянных трубах и не вылезают оттуда. Входят в некоторые склады на окраине и не возвращаются.
  
  Панг и его тупоголовые слуги, похоже, не ведали о творящемся. Но ведь они испытывали к детям одно презрение, пинали и колотили их ради развлечения. Как можно было заподозрить мелочь в готовности вести свою игру?
  
  Однажды вечером он увязался за ними. Наконец одна девчонка в грязном рванье (по крайней мере, он счел ее девчонкой) нырнула в щель между наваленными бревнами и пропала. Лаз оказался узким, но он тоже не отличался дородностью и учился проникать в неудобные щели.
  
  Лаз вывел к дыре. И выбору. Сигануть вперед очертя голову и увидеть, что будет, как девчонка? Но кто знает, что может ждать незваных гостей? Яма с острыми кольями?
  
  Лежа в темноте, он решил, что дает слишком много воли воображению. Они же дети, всего лишь. Дорин шагнул вперед и потерял опору, ладони скользили по глине. Он катился по гладкому склону, благодаря богов, что не кричит от страха.
  
  Приземлился он в полной темноте среди мусора, на ощупь показавшегося кучей тряпок, сандалий, рваных сапог, канатов и коротких досок. Дорин инстинктивно подобрался и встал, тут же ударившись головой о балку. Присел, подавляя ругательства и прикусив губу. Звезды танцевали во мраке.
  
  Он опустился на колени, согнулся, хватаясь за голову, и подождал, пока вернется зрение. Постепенно выяснилось, что он попал в грубо выкопанную в земле комнату вроде погреба. Лучи света проникали сюда через лаз вверху, а впереди он видел свет ламп в тоннеле. Дорин попробовал идти согнувшись, но свод был слишком низок, и пришлось ползти на четвереньках.
  
  Так он полз, осторожничая, не желая быть замеченным - хотя чего плохого можно было ждать от стайки детей, непонятно. К его удивлению, под складом и, наверняка, подо всем кварталом оказался целый кроличий садок узких нор. За углом раздалось бормотание голосов, он помедлил, слушая, и пополз на звуки.
  
  Земляной тоннель вывел его к перекрещению с другим, более широким и облицованным камнем. Он внимательно прислушался и на цыпочках перебежал к другому углу. Голос тут оказался громче, усиленный полукруглыми сводами. Дорин завернул за угол и был так смущен увиденным, что не сразу понял: целая орда детишек полукругом сидит у двери, все подались вперед, слушая голос изнутри.
  
  Дорин тоже склонил голову, прислушиваясь. - Собирайтесь, собирайтесь, милые мои, - бормотал голос. - Слушайте меня и никто не дерзнет поднять на вас руку, клянусь. Но мы должны быть заодно. Вместе. Как семья.
  
  Брови Дорина взлетели: он опознал голос соперника - дальхонезца.
  
  - Ты так говоришь, - возразил один мальчик, - но они все равно поколотили Явена и взяли малютку Рил и сделали с ней то, дурное.
  
  - Они не заходят в наши тоннели, - ответил голос из-за двери.
  
  - Потому что им тут тесно!
  
  - Верно. Наши тоннели. Как идет подкоп под главный дом, Дил?
  
  - Они ничего не знают. Но Грен там поблизости шарил - он такой хитрый.
  
  - Слушай, - вмешался первый мальчишка. - Больше никаких копаний, пока ты не дашь нам защиту. Я сказал. Честная сделка.
  
  Множество покрытых копнами грязных волос головенок закивало, дети шумом и свистом выражали согласие.
  
  Голос за дверью замолк. Потом начал снова: - Отлично. Хотелось отложить на потом принятие таких мер. Но я вызову демона из тьмы... если нужно.
  
  Глаза детей сияли, они обменивались полными восхищения взглядами.
  
  - Правда? - изумленно пролепетал один. - Ты могёшь?
  
  - Разумеется! - утомленно отозвался дальхонезец. - Со мной шутки плохи. Что я и покажу.
  
  Дорин решил, что с него довольно веселых кукольных представлений, и вышел на середину. - Похоже, вот твоя проблема, - объявил он. - Обещаешь больше, чем можешь.
  
  Собрание юных землекопов раззявило рты. Девчонки и мальчишки единодушно завизжали, разлетаясь по катакомбам. В тоннеле остался лишь нахт. Он зловеще смотрел на Дорина, скаля зубы.
  
  Не обращая внимания на зверя, Дорин привалился к стене и сложил руки на груди. - Я прав... не так ли?
  
  После долгого молчания неприятель сварливо отозвался: - Возможно...
  
  - Ты посулил Пангу слишком многое и вот ты здесь.
  
  - Может, именно здесь я и хотел оказаться.
  
  - Не думаю. Но ты хотя бы нашел чем заняться, признаю.
  
  - Да. Думаю, в этом я хорош. Местечко полно возможностей. И ты мог бы принять участие... если захочешь.
  
  Дорин закатил глаза, хотя никто его не видел. - Партнер лживого шарлатана из подземной камеры. Весьма многообещающе.
  
  - Я не шарлатан! - донесся горячий ответ. - И готов доказать, когда будет нужно.
  
  Дорин оторвался от стены. - Ты ловок с тенями, образами, умеешь бросать вдаль звук - иллюзии и обманы, Мокра и, возможно, Тюр. Но не больше. Не можешь даже выколдовать себя из клетки. Что уж говорить о демонах.
  
  - Не зли меня! Плохо будет!
  
  Дорин пошлепал ладонями, изображая, будто уходит. - Знаю, знаю. Я сам буду жалеть и так далее.
  
  - Будешь
  жалеть. Да что такое со всеми вами? Слушай, Как-Там-Тебя. Наш ларчик. Из крипты. Я верю, что в нем ключ к неизмеримой силе. Реально. Точно. Ты слушаешь?
  
  Дорин медлил, качая головой. Прилипчивость этого парня не ведает границ! - Боги. Ты точно спятил, да? Опоннами взятый безумец. - Он пренебрежительно махнул рукой и нырнул в один из наспех прокопанных тоннелей.
  
  - Пожалеешь! - взвизгнул парень сзади, голос дрожал. - Все вы! Подслеповатые! Пожалеете о дне, когда отвернулись от меня! Увидите!
  
  Слова стали неразборчивым шумом, заглушенным саженями глины. Дорин пробирался обратно. Злясь на себя. Ему хотелось придушить проклятого дальхонезца. Вызвал к себе интерес, и что? Очередная ошибка! Он не мог поверить, что потратил столько сил и времени на бесполезную пустышку. Город заставляет его спотыкаться на каждом шагу. Но довольно! Хотя... парень похоже, нацелился на что-то под землей. Наверняка желает украсть свою долю похоронных богатств. И все же есть в нем что-то. Иллюзии оказывались потрясающе реальными - у него должен
  быть некий талант.
  
  Дорин застыл на перекрестке. Ну, и как найти выход из треклятой путаницы?
  
  ***
  
  К удивлению Айко, сестры начали относиться к ней с новым уважением. Иногда ворчали, но отдавали дань почтения. Перемены казались ей весьма странными: все, что она совершила - побила одну из горячих голов корпуса. Но потом она вспомнила, что до дуэли старалась держаться в стороне от поединков, лишь оценивая и высматривая чужие слабости.
  
  Ей не приходило на ум, что сестры могут видеть в этом проявление слабости. Считать, что она не решается выказать свою некомпетентность. Глупо. Ее не взяли бы в воинский корпус, не умей она сражаться.
  
  Теперь и прогулки с Халленс виделись в ином свете. Некоторые сестры подходили и спрашивали насчет планов, будто она обсуждала с командиром стратегические вопросы.
  
  Однако самые наглые и злоречивые сестры не унимались. Айко слышала молву, будто она стала охмурять саму Халленс вместо стражников. На это она могла лишь качать головой. Те, что любят оскорблять и пачкать окружающих, не угомонятся, даже ошибившись много раз. Единственная манера их общения с миром, пусть мерзкая и горькая, пусть жалкая.
  
  Сегодня командир была тише и собраннее обыкновенного; она медленно шагала, засунув пальцы за пояс, опустив голову и всматриваясь в узоры гравия под ногами. Айко постаралась держаться на расстоянии и тоже молчала. Погода была холодная, по осени, облака плыли над головой. В тенях глаза уже готовы были углядеть иней, тогда как на солнце царила летняя жара.
  
  Халленс остановилась, поднимая сплющенный нос к небу - ее ранило в давнем бою - и сказала: - Слышала новости о севере?
  
  - Да. - Слуги-хенганцы не скупились на подробности, передавая рассказы об успешном истреблении сил Кана разбушевавшимся Рилландарасом.
  
  - Чулалорн должен ответить, или осада проиграна.
  
  - Неужели?
  
  Халленс кивнула в ответ на незаданный вопрос. - Боюсь, борьба переходит на иную, опасную территорию. Говорят, будто Защитница контролирует Рилландараса, будто она натравила его на нас. Правда или нет, Чулалорн должен ответить под стать или ретироваться. Эскалация, дорогая Айко. Мне страшно.
  
  - Вы о колдовстве, битве магов? Но нам не сравняться с магами города.
  
  - Верно. Ресурсы короля растянуты. А"Каронис занят на юге, Гула-Син редко покидает Хоран. Его присутствие держит под контролем дальхонезцев. Но были подписаны договоры. Соглашения, восходящие к временам прадеда Чулалорна. Наш государь пришел с юга не с пустыми руками. Принес... кое-что. Боюсь, он выпустит это на Ли Хенг, если на него сильно надавят.
  
  Айко пораженно внимала речам, походящим на критику или даже на измену королю. - О чем вы? - едва слышно выдохнула она.
  
  Командир поглядела на нее - и смягчила слова улыбкой, хотя и печальной. - Не знаю, Айко. Скажу лишь, что в обозе есть закрытые фургоны и запечатанные кареты, и даже мне не дали их осмотреть.
  
  Айко кивнула. - Ясно. Но может и не дойти до такого.
  
  - Может. Хотя, боюсь, уже дошло.
  
  - Как это?
  
  - Посол мертв. Убит вчера ночью.
  
  Айко застыла, не сразу опомнившись. - Правда? Где? Но защита городских магов...
  
  - Очевидно, они не готовы были дать медяка за жизнь перебежчика.
  
  - А. Но мы... мы ничего не слышали.
  
  - А ты ждала объявлений?
  
  - Нет, полагаю. Так это Ночные Клинки?
  
  - Они со мной связываются. Но, как ни странно, не похвалились казнью. Подозревают третью сторону. Какого-то наемника.
  
  Айко задрожала от мысли, что кто-то готов был выполнить работу, непосильную для Ночных Клинков. - Эскалация, - сказала она, соглашаясь со страхами Халленс.
  
  Гравий заскрипел под ногой командира. - Да, Айко. Мы уже не в безопасности.
  
  ***
  
  Дорин развалился в кресле общего зала Панга. Последнее время ему приходилось только сидеть. Впрочем, к сожалению, приходилось еще и слушать разговоры собравшихся воров, громил и охранников. Если тупое бурчание можно было назвать разговорами. Тот крутой мужик на деле не так уж крут, верно? А ту девку они поимели, сама хотела - или, чаще, не хотела, а все равно поимели. Ночью были собачьи бои, кто-то потерял, кто-то нажился. Все так тривиально и на удивление одинаково...
  
  Если громилы адресовались к нему, что бывало редко, то звали "парнем с ножом" или "мальком-убийцей". Кажется, они думали, что размеры - а тут подобрались почти одни растолстевшие здоровяки - гарантируют им безопасность. Дорину не терпелось показать, как они неправы.
  
  Другим типом были громилы невысокие и жилистые, костлявые и дерганые на манер бешеного кролика. Этих Дорин считал более опасными, а они усиленно показывали ему свое презрение. Вызывающе сверкали глазами, едва он смотрел в их сторону. То и дело взор его натыкался на выпученные, откровенно угрожающие зенки, и приходилось снимать напряжение, отворачиваясь или закатывая глаза к потолку. Тогда носитель бешеного взгляда начинал возиться на стуле, фыркая или бормоча что-то на ухо приятелю, а тот радостно ухал.
  
  Но все они работали на Панга. А Панг будет недоволен, если он вскроет им глотки. Дорину все труднее становилось соответствовать строгим правилам и ожиданиям. Вот что бывает, когда работаешь на другого.
  
  Итак, он сидел в общем зале, стараясь не сталкиваться взорами с жилистыми бандитами, и рассуждал, что же выиграл, устроившись к Пангу. Ну, только стол и кров. Ему так и не заплатили. Ни наличными, ни обещаниями. Хотя он не видел, чтобы и остальные получали свои доли.
  
  Если что и дает банда Панга или любая другая организация, то безопасность - или примитивное чувство единства в стае. Можно спокойно опустить голову, засыпая с уверенностью, что не очнешься с перерезанным горлом. Можно если не доверять компаньонам, то поворачиваться к ним спиной с некой долей безопасности.
  
  Но это не про него. Похоже, даже минимум товарищества не распространился на него. Пока что. Да он и сам не особо этого хотел или ожидал. Дорин видел в новых приятелях лишь бессовестных быков, годных пугать робких лавочников и выламывать руки отчаявшимся дуракам, каковые только и могут занимать деньги у Панга.
  
  Тут его посетила новая мысль: может, они свободно читают эти оценки в его взгляде и потому держатся поодаль?
  
  Ему нужно научиться фильтровать презрение.
  
  Или нет.
  
  Кстати, о близости. Он несколько раз видел Реену во время общих сборов. Она не старалась подойти к нему, скорее делала вид, что не замечает. А вот Лоор не стеснялся подойти, привалиться к стене и кивнуть с видом опытного ловкача. Возможно, ему было одиноко. Шрет так и не оправился от ран и перешел трудиться в мастерскую шляпника.
  
  Если Реена желает показать, что им не о чем поговорить - и ладно. Он тоже не станет стараться. И вовсе ему не...
  
  Ударило землетрясение.
  
  По крайней мере это показалось землетрясением. От рева горной лавины у Дорина заложило в ушах. Все в общем зале повскакали на ноги; падали стулья; стеклянные кубки звенели на столах, и сами столы подпрыгивали над полом. Наконец клубы пыли выгнали всех наружу, обтрясаться и откашливаться.
  
  Изо всех построек квартала выскакивали люди, словно зданиям угрожало обрушение. Все паниковали, заметил Дорин, кроме орды юных землекопов. Ошеломляющий рев и грохот затихали, и вернувшемуся слуху эти звуки представились утробным ворчанием какого-то гигантского зверя.
  
  Панг вышел, пошатываясь, сверкая глазами во все стороны. - Что это, ради Бёрн?
  
  - Звучит как какое-то чудище, - сказал кто-то из громил.
  
  - Прям под нами, - добавил другой.
  
  Дикий от испуга взор Панга обежал двор и остановился на Дорине. - Ты! Иди посмотри.
  
  - Я?
  
  - Да, ты. Иди вниз. Оглядись там. За что я тебе плачу?
  
  Дорин стиснул зубы, чтобы не напомнить, что ему еще не заплатили. Хотелось в отчаянии закатить глаза к небу... но он заметил ухмылки воровского сборища, и это успокоило его, подобно струе холодной воды за воротник. Нужно было сохранять профессиональную невозмутимость. Он ответил Пангу едва заметным движением головы. - Хорошо. Если нет других желающих... - Он призывно поманил одного из тощих, злобных негодяев.
  
  Тот засмеялся, довольно нервно, и затряс головой: - Твоя работа, скользкий малыш. Не моя.
  
  Пришла очередь Дорина фыркать, изображая полнейшее презрение, и отворачиваться. - Грен! - крикнул он.
  
  Лейтенант Панга подпрыгнул. Он все еще испуганно озирал темные углы двора. - Чего?
  
  Дорин шагнул к складу. - Дверь...
  
  Рука Грена схватилась за ключи. - О. Да.
  
  Руки Грена тряслись, отпирая дверь склада. Он помялся, пугливо всматриваясь в слабо освещенный фонарем лестничный ход. - Ну а дальше? - бросил Дорин в столь нехарактерной для этого места тишине.
  
  Мужчина снова подскочил, задрожав от громкого звука. - Чего?
  
  - Я про нижний вход.
  
  Мужчина сглотнул. Порылся в связке и передал Дорину большой медный ключ. Дорин принял его и посмотрел вниз.
  
  - Ты точно... - позвал сзади Грен сиплым, едва слышным голосом, - ты точно вот так пойдешь туда?
  
  Дорин обернулся и с деланным равнодушием пожал плечами. - Это моя работа.
  
  Костлявый лейтенант, столь презиравший его прежде, молча покачал головой и запер за ним дверь. Застыв в мутном свете, Дорин соображал, какое же выражение было у того на лице. Надеясь на нечто большее, чем "проклятие, ну и тупой идиот".
  
  Он вздохнул, расправил плечи и вслушался в темноту. Тишина, лишь потрескивает дерево над головой. Где все дети? Мертвы? Порваны на мелкие кусочки неведомым чудовищем? Он встал лицом к спуску. Сделал несколько шагов. Грязь скользила и хлюпала под башмаками. Он снял их и пошел босиком.
  
  Дверь внизу была заперта. Он открыл ее, морщась при каждом скрипе и скрежете металла. Отворил створку и скользнул внутрь. По сторонам мерцали лампы, освещая тоннель с круглым вводом. Ни нагромождения тел, ни следов борьбы. Но лампы были слишком тусклые, и большая часть переходов скрывалась во мраке, янтарный свет лишь подчеркивал его зловещую природу. Дорин вытащил кинжалы и пошел в сторону камеры дальхонезца.
  
  Подозревая, что понял суть случившегося. Он много раз слышал о таком. Однажды даже изучал гнусные последствия. Маг, ведомый отчаянием - или безрассудством - открывает садок шире своих способностей и теряет контроль над вызванными силами. Не такое уж редкое событие, ведь не всякий новичок может практиковать правильным образом, пробуя, так сказать, воду, убеждаясь в надежности хватки и навыка.
  
  Он решил, что так и было. Юнец из Даль Хона, униженный и терзаемый, решился сделать то, чем похвалялся. И демон пришел, сразу презрев слабые попытки юнца его поработить.
  
  А дети, роющие древние могилы? Наверное, разбежались и еще бегут без остановки.
  
  Он осторожно шагал по вымощенным тоннелям, в любой миг ожидая ступить ногой во что-то теплое, влажное и мягкое. Дошел до перекрестка, определил тоннель, который должен был вести к камере, и двинулся туда, держа оружие наготове.
  
  К этому времени зрение приспособилось к темноте, и он увидел обломки тяжелой двери камеры - тесаные доски были словно разорваны взрывом изнутри. Стараясь ступать бесшумно, Дорин проник в камеру, прижался спиной к груде кирпичей и оглядел помещение.
  
  Ничего. Пусто. Осмелев и ощутив интерес, он решился осмотреть все закоулки. Не найдя ничего: ни изглоданного трупа, ни даже капли крови.
  
  Сплошная загадка. Не так, как бывало при других высвобождениях. Он вышел в тоннель и вслушался в тишину земли. Нет, не совсем тихо. Что-то... Он шагнул в глубочайший мрак и сжался, готовый ко всему.
  
  Услышав в ночной тьме, когда снова отказало зрение, слабые резкие вздохи. Ужас? Так близко, только протяни руку. Он нащупал угол и завернул, выставив руку вперед. Пальцы коснулись чего-то - одежды - и дыхание изменилось.
  
  Он схватил добычу и потащил к себе, прижав лезвие к шее. Вывел на свет и понял, что держит девчонку. Одну из копальщиц. - Что ты там забыла? - прошипел он.
  
  Она выпрямилась и гордо вздернула подбородок. - А ты кто?
  
  - Что случилось?
  
  Она фыркнула. - Случилось? Наш маг призвал монстра и выпустил в тоннели. Вот что случилось.
  
  "Наш маг?"
  - Тогда почему ты осталась?
  
  Девчонка высокомерно глядела на него. - Потому что мы работаем вместе. Скажи своему хозяину, Пангу-Жабе - если ступит сюда хоть одной ногой, зверь его сожрет.
  
  Дорин не стал подавлять иронической гримасы. - Правда? Зверь. Сожрет.
  
  Девчонку его тон не обидел. - Его и любого, кто явится! - Она подняла руку и оттолкнула его клинок. - Так что беги, пока можешь - ты, наемный нож.
  
  Ее горячность поразила Дорина сильнее угрозы неведомого зверя. Он улыбнулся и убрал кинжал. - Значит, ваш маг прячется где-то тут.
  
  - Не скажу.
  
  Он схватил ее за руку и принялся выкручивать, пока плечо не готово было вылететь из сустава. - Где он?!
  
  Девчонка морщилась, но лишь кусала губы.
  
  "Дорин",
  сказал он себе, "ты выкручиваешь руку ребенку".
  Тут же отпустив ее и вытерев руки о бедра, будто они были нечисты.
  
  Теперь удивилась девчонка. Но, быстро опомнившись, скривила губы. - Монстр бродит здесь, так что тебе лучше уйти.
  
  Он попятился и отвернулся, не теряя улыбки. - И тебе тоже. Они придут посмотреть, я уверен.
  
  Девчонка беззаботно и презрительно засмеялась. Он услышал легкие шаги за углом.
  
  Итак. Или они его прячут, или он ушел и дети блефуют, уходя из ярма Панга. Так или иначе... Он мысленно пожал плечами. Ему нет дела.
  
  Он направился обратно. Миновал груду мусора и вдруг замер, полный подозрений. Слишком часто выскочка - дальхонезец брал над ним верх. Он снял лампу со стены и вернулся в камеру. Присел на корточки и поднес свет к пыльным плитам пола. Поводил взад-вперед, изучая.
  
  Ни одного. Ни одного следа, кроме человеческих. Ни лап, ни иных чудовищных отпечатков. Встав, он провел босой ногой по пыли, разметая ее и тем уничтожая все свидетельства.
  
  Повернулся к разбитой двери. Она висела, словно сокрушенная пьяным исполином. И все же... Он поднес трепещущее золотистое пламя, внимательно изучая раны на древесине.
  
  Это не были отметины когтей и зубов. Он знал, ибо сам был обучен подделывать разные следы. Царапины и трещины проделаны острым лезвием. Он распрямил спину, улыбаясь еще радостнее.
  
  "Ну-ну, ну-ну. Отличная игра, дружище. Отдаю честь. Может и сработать. Угрожаешь выпустить монстра, создаешь страшный шум и ускользаешь".
  
  Он вернул лампу в нишу. Выбрался из подземного склада и встал на свету, моргая. Грен ждал его, как и группа громил во главе с Пангом. Негодяи были удивлены, видя его живым. Деньги переходили из рук в руки.
  
  Панг заботливо поманил его к себе. - И? Ты что-то видел? Что же?
  
  - Твой маг пропал.
  
  - По... пропал? Что ты имеешь, говоря пропал?
  
  - Откуда знаешь? - рявкнул Грен.
  
  Дорин послал ему ленивую ухмылку. - Кто-то проломился сквозь его дверь.
  
  Он почти не погрешил против истины.
  
  - Погляди, - велел Панг Грену. Лейтенант обернулся к громилам, указал пальцем: - Вы трое, идите.
  
  Трое сразу заскучали. - Мне нужен фонарь, - простонал один.
  
  - Так возьмите треклятые лампы! - прорычал Панг, воздевая палец.
  
  Дорин передал ключ, встревоженно проговорив: - Я бы там долго не оставался. Сами понимаете...
  
  Ему ответили безрадостными оскалами.
  
  Дорин ушел, не глядя на Панга. Вернулся в общий зал, налил стакан дешевого вина, на которое был щедр Панг, и сел на привычное место. Поднял глаза. Никто из обитателей не решался смотреть на него.
  
  "Мне даже нравится".
  
  ***
  
  Шелк был у своего портного, изучал себя в высоком бронзовом зеркале, поворачиваясь направо и налево. Наконец он нахмурился. - Твой покрой сделал мой живот выступающим.
  
  Портной пригнул голову, жалобно промычав: - Мне очень жаль, господин. Ошибся...
  
  Шелк махнул рукой: - Ладно. Подойдет пояс или кушак. Разумеется, из черного даруджийского шелка.
  
  Портной снова поклонился. - Премного извиняюсь, господин... мне очень жаль, но у нас больше нет даруджийского шелка.
  
  - Больше... - Шелк обернулся, заморгав. - Как такое может быть, человече? Ты портной или нет?
  
  Костлявый старик кланялся, морщась. - Говорят, торговля с Антой прервана. Осада виновата...
  
  Шелк стер гримасу с губ и отвернулся. Потеребил воротник. - А. Ты прав, конечно. - Странно, но ему не пришло в голову, что осада может осложнить обыденные занятия, вроде импорта тканей. Да, дела идут из рук вон.
  
  - У меня есть немного талианского хлопкового атласа, канареечно-желтого...
  
  - Боги, нет. На что я буду похож? На неотесанного блурианца?
  
  - Или, быть может... - начал портной, но Шелк уже не услышал: шум оглушил его, словно молоты стучали внутри черепа, он пошатнулся, почти упав на груду тканей, согнулся, сжимая раскалывающуюся голову. - ... лекаря, господин? - говорил старик, обеспокоенно склонившись над ним.
  
  Шелк встал. Вытер рукавом слезы с глаз, мельком заметив, что портной жалобно поморщился. - Что это было, ради путей Худа? - сказал он, моргая и чувствуя головокружение.
  
  Старик воззрился на него через прилавок. - Вы о чем, господин?
  
  - Ты не слышал?
  
  - Ничего, господин.
  
  Только в Садках, удивленно понял Шелк. Словно некий гигант порвал или расколол их. Он оттолкнул образцы тканей и рывком стащил с себя пришпиленные брюки. - Должен уйти.
  
  - А мне начать сюртук, господин?
  
  - Нет! - зарычал Шелк, натягивая свои брюки, и побежал по лестнице. Пробрался через толпу - кажется, никто на улицах не заметил происшествия - и поспешил во дворец.
  
  - Только белую рубашку? - раздался едва слышный голос из окна. - Ту, с небольшой бахромой на концах рукавов?
  
  Шелк гневно махнул рукой и побежал. Впрочем, через два прыжка он застыл на месте, обхватив руками голову. Обернулся и завопил: - Аквамариновую!
  
  Слуги поманили его в Средоточие. Стража отворила двери и закрыла их сразу за магом. Он пересек белоснежный пол. Мара стояла подле Шелменат, а та сидела, против обыкновения сгорбившись, сжимая голову.
  
  - С вами все в порядке? - воскликнул он сразу же. Шелменат кивнула. - Это Рилландарас? Он вошел в город?
  
  Волшебница покачала головой. Руки судорожно стиснули длинные волосы.
  
  - И я так подумала, - скривилась Мара, сложив руки на груди.
  
  - Нет... - Голос Шелменат был слабым и хриплым. - Не он.
  
  - Тогда кто или что?
  
  - Что-то иное. - Защитница дернула себя за волосы, будто впав в ярость.
  
  Мара поймала взгляд Шелка и беспомощно пожала плечами.
  
  Шелк лишь кивнул. "О да. И что?"
  - Хо и Королл?
  
  Мара подошла ближе и шепнула: - Ищут в катакомбах. Думают, это под городом... что бы это ни было.
  
  - Он может быть везде! - простонала Защитница, едва не вырвав себе волосы.
  
  Шелк встал на колени, пытаясь поймать ее взгляд. - Что это? Шелменат, помогите нам.
  
  Глаза волшебницы взирали на пейзаж, видимый только ей. - Не может быть, - наморщила она лоб. - Как такое возможно? Он был разбит. Запечатан.
  
  - О чем вы?
  
  Дикий взгляд устремился на него, как будто не узнавая. - Наш позор, - раздался тихий вздох.
  
  Мара указала головой на выход, предлагая удалиться. Шелк молча кивнул.
  
  В преддверии, миновав стражу, Шелк указал на боковую комнату. Мара закатила глаза, но пошла за ним.
  
  - Пора решать, что нам делать, - начал он, запирая дверь.
  
  Мара скрестила руки на объемистой груди. - Похоже, мы недооценили канезцев. Ловкий трюк, верно? Мы напустили на них монстра за стеной, они отплатили тем же, но внутри города. Ничего, Королл и Хо его выследят.
  
  Шелк старался не пустить на лицо свой гнев, свое раздражение. - Относительно этого вызова.
  
  - Что?
  
  - Официально мы ничего не заметим.
  
  Симпатичное лицо исказилось презрением. - О чем это ты?
  
  Он не удержался, прижав ладонь ко лбу. - Нельзя дать им понять, что мы нервничаем.
  
  - Мы? Скорее ты.
  
  Прикусив оскорбления, готовые вылететь в лицо близорукой дурочке, он закрыл глаза ладонями. - Ее решимость - наша решимость. Горожане запаникуют. Это будет концом.
  
  Мара нахмурилась и косо взглянула на него, размышляя. Потом фыркнула, кивнув, и прошлась по комнатке. - Хмм. Ты не только красавчик, а, Шелк?
  
  Улыбка вышла вымученной. - Ждем вестей от Королла.
  
  Она скользнула мимо, махнув рукой: - Отлично. Пока. - Потянула дверь и помедлила на пороге. - И не вздумай снова нести чушь о рангах! Потому что у тебя нет никакого, понял?
  
  Она вылетела бурей. Шелк воздел брови, глядя в пустую дверь. "Боги! Мы "сотрудники"! Ну что тут можно сделать!"
  
  ***
  
  Фенех Леруленал, мастер тиснения кожи, не мог назвать себя любителем гаданий. Его матушка, однако - благослови ее улетевшую душу! - была без ума от грядущего. Консультировалась у талантов каждую неделю и перед любым важным решением. Однако осада, все эти трудности и беспокойства заставили его думать: не пора ли бежать из города, как грозятся сделать многие друзья?
  
  И он задержался утром по пути в мастерскую. Впрочем, работы там почти не было, кожа кончилась, остались жалкие дешевые ошметки. Рынок был почти пуст, не считая тележки, около которой зазывала манил купить амулеты, чары, кости знаменитых ведьм и различные варианты Колоды Драконов. Да, этот парень наверняка обогатился. Фенех выбрал карты в коробке - слишком дорогое издание из Анты, на табличках слоновой кости - и положил обратно.
  
  - Вижу, у вас глаз наметан, - заявил толстый торговец, сразу показавшийся слишком навязчивым.
  
  Фенех метнул на него недоверчивый взгляд. Заметил большую деревянную карту на веревке, проходившей вдоль лотка. Карта была безликой, изображая какие-то клубы дыма. - Это что?
  
  Торговец подался к нему, подбоченившись. - Ага! - подмигнул он, - новый Дом. Собрать вам колоду?
  
  - Нет, - сердито ответил Фенех. - Проклятая штука пуста.
  
  - Вовсе нет, дорогой друг, - невозмутимо отозвался торговец. Снял карту и поднес ему. - Вглядитесь пристальнее.
  
  Фенех не хотел тратить время, спеша на работу, но все же помедлил. Глаз уловил движение на карте. Он всмотрелся... - Дом еще не определен, - сказал лоточник. - Таланты говорят, новые манифестации еще ищут конечную форму.
  
  Фенех восхищенно смотрел, как краски меняются и движутся перед глазами. Скорее похожи на тучи или туман, подумал он - или на беспокойные тени. И склонился ниже. Там таилась какая-то форма. Низкая и широкая... бегущая?..
  
  - Мои комплименты художнику, - начал он. - Свет как будто скользит по...
  
  Утробный рык - словно заскрежетали камни - заставил его выпрямиться. Торговец испуганно озирал улицу. - Чертовски большой пес, - пробормотал он озадаченно и тревожно.
  
  Рычание стало громом лавины, тележка задрожала. Зачарованные амулеты звенели, падая на мостовую. Фенех попятился. Прохожие застыли, оглядываясь в поисках источника звуков; другие попросту разбежались.
  
  Тележка подскочила, словно зверь как-то сумел пролезть под нее и прыгнул. Доски сломались, торговец полетел вверх тормашками. Фенех отскочил под градом побрякушек, прижавшись задом к кирпичной стене. Тварь размером с пони встряхивалась, ворча и рыча, разметая остатки лотка. Явный пес, хотя чудовищного размера и сложения. Покрытые шрамами косматые бока были коричневыми, оттенок переходил на груди в кремовый. Канаты мышц и жил шевелились под кожей. Янтарные когти скрипели, царапая камни, пока существо поворачивалось влево и вправо, громко пыхтя и раскатисто принюхиваясь. Наконец к ужасу Фенеха, бледные сияющие глаза нашли его. Мощные лапы подняли тварь в воздух, Фенех упал, закрывая голову руками и ожидая мучительной смерти в огромных челюстях.
  
  Он ждал и ждал. Ничего не происходило. Мастер осмелился поднять голову. Амулеты и безделушки звенели, торговец ворочался, садясь среди разгрома. - Где... где оно? - выдохнул Фенех.
  
  - Убежало, - сам себе не веря, отвечал торговец.
  
  Фенех встал на ноги. - Боги... что... кто там... Мне пора на работу. - Он ощупал себя, будто не веря, что остался цел, и побрел прочь.
  
  - Эй! - слышал он вопли торговца посреди пустоты. - Чей он был? Кто хозяин чудища? Кто заплатит за мой лоток?!
  
  ***
  
  Генот Эмтар валялся пьяный в одном из тех разграбленных зданий, что некогда служили храмами давно забытых богов или местами собраний культов. Весьма уместно, думалось ему, обитать в подобных развалинах, ибо и сам он был прежде жрецом культа Чаровницы. Однако отпал от ордена или, скорее, орден отодвинулся от него. Слишком вы самодовольны, твердил он братьям и сестрам уютных синекур, всем, греющим объемистые зады у очагов и потребляющим слишком много пищи. Не стеснялся возглашать презрение и негодование. Где, говорил он, пламя, привлекающее неофитов? Где страсть и убежденность веры? Вы тратите больше сил на интриги ради возвышения и престижа, чем на спасение паствы. Тут он тоже не выбирал выражений и не стеснялся называть имена.
  
  И что было ему наградой? Самые непривлекательные из послушаний. Такова ныне благодарность за заботы о процветании ордена? Что ж, решил он, в Бездну мистерии и поклонения... и ушел от всего.
  
  Хотя сердце разорвалось, когда ему пришлось отвергнуть веру.
  
  Он снова поднес высокий грубый кувшин к губам, пролив большую часть на запятнанную рясу. Отщепенцам подобает ютиться в трущобах, сказал он себе и поднял кувшин, салютуя темным углам, куда не добирался косой свет луны.
  
  Он был не одинок. Другие силуэты сгорбились в сумраке: соратники по несчастьям, жертвы жизненных невзгод и беженцы войны. Все они голодали и мерзли в холоде близкой зимы.
  
  Генот отдал честь и им: нуждающимся, пастве, кою настоящий жрец должен беречь пуще личного гнезда. Глотнул, чуть не подавившись мерзким кислым пойлом.
  
  И тут что-то сдвинулось в самом мрачном углу старого храма. Отставной жрец узнал явление, и волосы встали дыбом на затылке. Лишь во время величайших ритуалов призыва встречался он с этим феноменом, когда мерцала гладь пруда или колебалось серебряное зеркало. Так открывается вход в Высокое Королевство.
  
  Он встал, бросив кувшин на пол, среди других осколков. Соседи ворчали, выражая недовольство. А на подсвеченной луной мозаике пола шевелились тени, кружась в калейдоскопическом танце. "Покажи мне!"
  умолял он тьму, широко раскрыв объятия. "Подари откровение!"
  
  Тени поползли, будто прячась, мельком явив сумрачный пейзаж - каменистую равнину - и громадная тварь прыгнула в храм, завыла, подняв голову к небу.
  
  От зычного рыка сыпались камни. Все обитатели трущобы повскакали и убежали, вопя и стеная. Впрочем, Генот едва слышал их за псовым рычанием.
  
  Тварь была страшна и прекрасна. Пес нездешних размеров, белесые бока изрыты шрамами, мышцы трепещут в ожидании кровопролития. Генот узнал эту повадку: зверь был выпущен на охоту. Он поднимал тупую морду, куда больше головы Генота, и принюхивался, глядя по сторонам.
  
  Острые уши прижались, рык походил на грохот катящихся валунов; зверь прыгнул по мозаике, когти скрипели, оставляя царапины на камне - и взлетел, будто решив убиться о стену. Однако фигура пропала среди камней, словно в стене было окно.
  
  Генот стоял в тишине, задыхаясь, сердце стучало. - Благодарю! - выдохнул он, раскинув руки. - Благодарю. - Пал на колени, обнимая тьму, лицо поднялось к ползущим сверху теням. "Благодарю".
  
  ***
  
  В последующие дни выходца видели по всему Ли Хенгу; каждое кольцо улиц в кругах стен получило свою долю паники. Шелк сбился с ног, расследуя все встречи. За посещениями не виделось логики и плана. Свидетели твердили о монстре, пробивавшем стены и пропадавшем в тупиках. Зверя винили в нескольких смертях, однако Шелк не находил прямой связи существа с гибелью людей. Сердце старика разорвалось от ужаса; старуха в панике упала с лестницы и умерла от ран; взбесившийся мул растоптал ребенка; стена упала на целую семью. Ни один из горожан не был сожран или растерзан на куски - по крайней мере, среди найденных.
  
  Явления были разделены большими расстояниями. Между местами не было видимых следов, полос разрушений. Тварь словно скакала туда и сюда по воле случая. Или, начинал подозревать Шелк, люди попросту подскакивали от каждой тени.
  
  Кажется, увидеть монстра стало признаком моды. Описания разительно разнились. Так называемые свидетели клялись, будто тварь была демоном с глазами-очагами, или косматым зверем, чьи челюсти могли перекусить лошадь; помесью степного льва с демоном; чудовищным шакалом или самим Трейком, кузеном Рилландараса.
  
  На месте последней встречи Шелк с удивлением нашел на полу россыпь карт того сорта, что таланты используют для гаданий. Заинтересовавшись, поднял одну из кучи битого стекла, старинных вещиц, сломанных свечей и гусиных перьев рваной подушки. Карта была мятой и тонкой, сделанной из дешевой бумаги. На сумрачном холме мускулистая фигура, нагая по пояс, сгорбилась, работая над возведением некоей постройки. Маг достаточно знал Колоду Драконов, чтобы узнать Каменщика Тьмы.
  
  Он подошел к свидетельнице, хозяйке магазинчика. Показал ей карту. - Ваши?
  
  Испуганная женщина кивнула, сглотнув. - Да, - едва прохрипела она. - Гадала.
  
  - Для кого? Они сбежали?
  
  Женщина потрясла головой: - О нет, господин. Не клиент. Просто определялась, испытывала будущее.
  
  Шелк потерял интерес и отвернулся.
  
  Переступил остатки двери и помедлил, склоняя голову набок. Вспомнилась другая встреча и разговоры о Колоде Драконов: та колдунья, гостья, растрепа с дикими волосьями. Как он назвалась? Леди Ночь? Клялась, будто изучает что-то, связанное с Колодой. Наверняка она это и устраивает. Шелк потерял ее следы, но теперь отыщет. Если тварь уже не съела ее.
  
  Некоторое время спустя он бросил обход мест появления твари пустился на поиски Королла. Выследить мага-полукровку оказалось сложнее, чем он ожидал. В конце концов ему попросту пришлось кричать в тоннелях, взывая к Теломену.
  
  Шелк ждал, стоя во тьме. Факел плевался и шипел в руке, смола догорала. Он склонил голову, прислушиваясь. Тишина была абсолютной. Какая разница с улицами наверху! Движение заставило его вздрогнуть, но то были лишь крысы, переваливающейся трусцой пробежавшие по проходу. Глаза блестели в свете факела, будто фонарики. Он не обратил на них особого внимания, как не обращал особого внимания, в сущности, ни на кого рядом.
  
  Тяжелые шаги возвестили о близости кого-то крупного. Шелку пришло в голову, что стоит открыть Садок, на всякий случай. Он готов был сделать это, когда низкий и могучий голос заговорил из мрака: - Не нужно вопить.
  
  Маг расправил плечи, отпуская Садок. - Я звал тебя.
  
  Казалось, шевелится весь тоннель. Королл заполнил его целиком, словно бродячая хижина. - Ну, я здесь.
  
  - Удалось?
  
  - Что? - Королл казался искренне озадаченным.
  
  Шелк поднял глаза к потолку, нависавшему над головой. - Выявить зверя.
  
  - А. Нет.
  
  Шелк пожал плечами, подавляя раздражение. - Тогда что ты тут делал?
  
  - Вслушивался в темноту.
  
  Брови Шелка взлетели, он уже не мог сдержать себя. - Неужели? Вслушивался. Чудесно. И что тебе сказала темнота?
  
  - Что мы здесь не одни.
  
  - Поразительно. Никогда бы не поверил.
  
  - Правда? Тебе следует открыть разум, друг Шелк.
  
  Шелк стиснул зубы, позволяя Короллу победить в этом раунде. - И где расположено оно, присутствующее здесь? - спросил он натянуто.
  
  - А! - Королл махнул рукой, приглашая шелка в тоннели. - В том и проблема, - пророкотал он на ходу, подныривая под арки и балки. - Мое обдуманное суждение - повсюду и нигде.
  
  Шелк подумал, что гигант все же слишком часто сталкивается головой с препятствиями. - Это не поможет, Королл. По мне, просто мистическая дребедень.
  
  Великан уставился на него сверху вниз, вроде бы хмурясь - татуировки и странные угловатые линии лица не позволяли сказать наверняка. - Неужели? - удивился он. - Ну, это лучшее, на что я способен.
  
  Шеек снова поглядел на свод. "Помогите нам боги".
  
  Королл привел его к Хо. Тот стоял на коленях, изучая яму - здесь плиты тоннеля провалились, открывая путь в тоннель уровнем ниже.
  
  - Плохие были мастера, - фыркнул Шелк.
  
  Хо выпрямился. Отряхнул пыль со штанов и покачал головой: - Это новое.
  
  - Тварь?
  
  - Возможно.
  
  - Новости, друг Королл? - поинтересовался Хо.
  
  Эта секция катакомб отличалась большей высотой: Королл сложил массивные руки на груди, едва сутулясь. Кивнул и замолчал на время. Шелку очень хотелось попросту уйти от них. - Я решил, - сказал наконец тот, - рассказать сказку.
  
  - Чудесно, - буркнул Шелк темноте.
  
  Хо метнул на него раздраженный взгляд и отвернулся к Короллу. - Прошу, давай, - сказал он и присел, сжав руками колени, готовый внимать.
  
  Великан поджал толстые губы, словно ища, откуда начать. Шелк ощутил, как его плечи никнут в отчаянии. Однако остался.
  
  - Знаешь о войнах Света и Тьмы? - начал Королл, глядя на Шелка.
  
  Шелк кивнул, открывая рот, чтобы рассказать о признаниях Шелменат: она была офицером в Армии Света, служила одному из его поборников. Однако тут же одернул себя - эти двое знали ее очень давно и наверняка были уже обо всем осведомлены.
  
  - Но мало кто знает, - продолжал Королл, - о том, что была третья партия. Третье племя Тисте.
  
  Шелк снова кивнул, потому что уже слышал такое.
  
  - Это были Эдур, Тисте Эдур. Сначала они создали союз с Анди, но произошел разрыв и случилось великое предательство, Эдур вырезали множество Анди. Потом и сами они были изгнаны и доведены до дикости. Их родина была разбита и сломана в ходе борьбы. Эта родина, место их силы зовется - вроде бы - Эмурлан. Там нашли убежище все демоны, звери и ужасы великой войны; его навеки запечатали и поставили стража следить за границами. Могучего воина, коего никто не может победить. Итак, их мир стал недоступен.
  
  Шелк ощутил, как зашевелились волоски на коже. "Разбит", говорила она. "Запечатан". - Так ты хочешь сказать... - начал он с сомнением.
  
  Великан согласно кивнул. - Возможно, кто-то нашел путь внутрь.
  
  Шелк понял, что яростно мотает головой. - Нет. Невероятно. Это слишком. Нужно иное объяснение. Зачем забираться в такие... - Голова так и моталась. - Здесь можно отыскать сотню более прозаических объяснений. Например, дерзкий дикарь-колдун.
  
  - Может быть, - сказал Хо без всякой убежденности.
  
  - Так ли, не так ли, - рокотал Королл, - все согласны, что этот мир или королевство наделен стражами. Глашатаями воли богов, вольными существами, готовыми нападать на всех и вся, дерзнувших войти в то место. Чаще всего, - Королл оглядел мрачные тоннели вокруг, - их описывали как чудовищных псов.
  
  Голова Шелка закружилась при воспоминании о зверином вое из Садка, сотрясшем своей мощью всё вокруг. Да, зверь. Но невиданный. Чудовищный и до ужаса жуткий. Он облизал пересохшие губы и выдохнул в темноту: - Шелменат боится, что случилось именно такое... Что нам делать?
  
  - Найти того, кто все затеял, - воскликнул Хо. - Найти мага и выгнать. Если не уйдет, уничтожить.
  
  - Но любой, приказывающий таким демонам...
  
  - Не верю, что твари кому-то готовы служить, - возразил Хо, став еще мрачнее. - Тем они опаснее.
  
  - Мы идем на поиски мага, - сказал Корол в наступившей тишине. Хо молчал. Великан вздернул выступающий подбородок и уставился во тьму. - А он хитер. Ловко прячется. - Голова склонилась, будто его ударила внезапная мысль. - Ловко прячется в тенях.
  
  Глава 10
  
   Панг продолжал держать Дорина при себе. Его буквально заключили в пределах комнат под личными покоями Панга на верхнем этаже главного дома. Возможно, думал Дорин, это защита против покушений; а возможно, главарь желает следить за ним.
  
  Однако воры и грабители продолжали приносить с улиц вести о бедственном положении осажденного города. Рынки закрывались один за другим. Склады пустели. Горожане готовы были продать за еду всё, даже себя самих. Рассказы заставляли Дорина вспоминать Уллару и ее семью. Как она пробавляется в столь ужасных условиях? И вот однажды утром он не вынес сидения в кресле, пока весь город рушится вокруг, встал и направился к двери.
  
  Скрип досок возвестил, что самый грузный громила оторвался от созерцания кружки с пивом и вечного бросания костей. - Куда побрел, паренек с ножом?
  
  - Погулять, - бросил он через плечо.
  
  Он шел к главному выходу. Никто не окликал и не гнался за ним. Окинув взглядом двоих силачей с дубинками по бокам двери, он твердым шагом вышел на главную улицу Внешнего Круга.
  
  Бульвар доставил ему наслаждение - было так приятно просто ходить и видеть красоты города. Однако улицы оказались не такими, какими он оставил их недавно. Да, они тревожно опустели. Витрины лавок были закрыты или опечатаны. Никто не выкрикивал названия товаров. Немногочисленные прохожие кутались в грязные плащи, взгляды были осторожными и пугливыми, шаги быстрыми - они словно боялись преследования.
  
  Блуждая, он дошел до подножия северной стены. Толпа сорванцов облепила укрепления. Они соревновались, метая камни из пращей, стонали при промахе и вопили, отмечая удачное попадание во врага. Озадаченный Дорин подошел к низу лестницы и крикнул: - В кого вы целите? Я думал, север чист.
  
  Совсем юный паренек, почти дитя, но оборванный и диковатый, глянул на него как на идиота. - Проклятые богами изменники, Багряные гвардейцы, вот там кто! Да где ты был?! - Он вернулся к метанию.
  
  Дорин потер челюсть, удивленный. "Где я был? Ясное дело, там, где все лишены любопытства".
  
  Он искал, у кого б узнать новости, но никого не находил. Главная улица опустела. Поразительно. И тревожно. Он наугад выбрал магазинчик и застучал в дверь. - Привет! Есть кто дома?
  
  Далеко не сразу раздался лязг отпираемых замков и щеколд. Дверь открылась на малую щель. Унылый, опустившийся хозяин взглянул на него. - Ничего не продаем, - сказал он утомленно и почему-то испуганно.
  
  Дорин указал на стену: - Слышно, здесь Багряная Гвардия.
  
  Мужчина устало кивнул. - Пришли охотиться на Рилландараса.
  
  - А он сбежал?
  
  Торговец отрицательно качнул головой: - Нет. Чудище не сбежало.
  
  - Правда? Это... необычно, да? - Мужчина лишь смотрел и вяло моргал. Дорин откашлялся. - Извините. У вас нет хлеба? Уже пополудни, я не отказался бы перекусить.
  
  Мужчина снова заморгал, словно ужаленный. Недоверчиво засмеялся, запирая дверь. - Хлеба, - слышал Дорин удивленный голос. - Перекусить... днем...
  
  Дорин ушел, не найдя ничего смешного в желании перекусить, ведь день уже клонился к закату. Мысли снова устремились к Улларе, он направился к предприятию ее семьи.
  
  Оказавшись у трехэтажного здания, заглянул сквозь слюдяные окошки и удивился, найдя стойла пустыми. Ни лошадей, ни мулов. Все было тихо, пряди соломы мирно свисали с балок. Солнце садилось. Он влез в окно мансарды.
  
  Птицы сидели на жердочках, но было их много меньше обычного. Большие совы дремали по углам, мелкие ястребы и соколы недоверчиво смотрели ярко-желтыми очами. Уллара спала, свернувшись на соломе. Она казалась такой замученной, такой беззащитной, что на миг он испугался самого худшего. Но при стуке ног по доскам она моргнула и подняла голову.
  
  - Я сплю? - слабо улыбнулась девушка.
  
  - Нет, не думаю.
  
  Она полностью пробудилась, приподнялась на локте. - Тебе не нужно быть здесь!
  
  - Да, знаю. Твой отец тебя убьет.
  
  - Нет... то есть да. Но я не из-за него... тебя все ищут, знаешь?
  
  Он сел на ящик. - Кто это все?
  
  - Все-все!
  
  Он поднял брови. - Неужели? Я давно не показывался.
  
  - Это очевидно, - буркнула она мрачно и вытянула ноги. Посмотрела весьма серьезно и сказала обвинительным тоном: - Полагали, что ты пропал.
  
  Он сохранял удивленную гримасу. - Вот и все твое гостеприимство?
  
  Девушка рванулась и обхватила тонкими руками так сильно, словно надеялась повалить. - Это серьезно!
  
  Он поймал ее руки и застыл, видя, как она исхудала. Всмотрелся пристальнее. Она была не просто худа - она была истощена, высохла, под глазами залегли желтые тени. - Ты плохо питаешься, - сказал он.
  
  Она разразилась безумным смехом и наклонилась, словно утомившись от усилий. Дорин поймал ее за пояс и крепко обнял. Голова легла на шею и осталась так. - Давно ты вообще ела? - спросил он.
  
  - Нам лучше, чем большинству, - едва выдохнула она, касаясь шеей плеча. - Мои красавчики приносят подарки. - Рука указала на доски пола. Дорин прищурился, увидев россыпь крошечных белых палочек... нет, косточек. Кучки костей крыс и других мелких грызунов.
  
  Горло сдавило так, что он не мог говорить, в глазах защипало. - Вижу, - едва прохрипел он, покачивая ее. - Вижу.
  
  Лишь много позже, ближе к вечеру, он бережно уложил ее на солому. Уходя, оставил кошель с монетами, всё, что было с собой. Понимая полную бесполезность жеста. Зачем деньги, если на них ничего не купишь?
  
  Выйдя на улицу, Дорин сразу направился в квартал Панга. Проклятую осаду, решил он, нужно окончить. Она убивает ее. Да, убивает и много других людей, но до них ему нет ни малейшего дела. Имеет значение лишь долг. Долг, который он сможет уплатить, окончив всё... если решится на риск.
  
  Дорин вихрем ворвался в общий зал, обнаружив там самого Панга - что было необычным, ведь тот предпочитал не покидать личных покоев. Босс черного рынка обернулся к нему и скрестил руки на груди. - А, вот он ты.
  
  Дорин изобразил равнодушие, спокойно подойдя к столу с пивом и вином. - И что?
  
  Панг обратился ко всему собранию воров, голос стал печальным. - Человек берет мои деньги, ест мой хлеб. А когда нужно поработать, где он?
  
  Стол ломился от тарелок с мясом, сыром и печеньями. Осада явно не повредила Пангу. Скорее его дела шли как никогда хорошо. Ассасину подумалось: когда хозяин слабеет, паразиты жиреют. Дорин взял кусок буженины, но едва смог прожевать его - из головы не шла Уллара. Мясо казалось горче пепла. - Осматривал красоты, - пробурчал он с набитым ртом.
  
  - Осматривал, - насмешливо передразнил Панг. - Что ж, для тебя есть работенка.
  
  - Какого рода?
  
  - Твоего рода. Открыт контракт для любого желающего. Хотят голову того, кто стоит за посещениями монстра.
  
  Дорин налил разбавленного вина и не спеша выпил. - Кто хочет?
  
  - Власть имущие.
  
  - Ну... он ведь мертв, верно?
  
  Панг схватился пальцами за подбородок, скривившись, будто был оскорблен. - Тела не нашли. Ни крови, ни трупа. Очевидно, негодяй заставил свое ручное чудище разбить дверь и вышел вон.
  
  Дорин задумался: зачем он пытается прикрыть несчастного дальхонезца? Наверное, чувствует к нему жалость. Похоже, все вечно идет не по плану жалкого дурня... Он пожал плечами: - Как скажешь.
  
  - Да, я говорю. - Панг указал толстым пальцем на дверь. - А ты идешь вниз и несешь мне его Бёрн проклятую голову!
  
  Дорин допил кислое вино и утер губы. - А цена?
  
  - Пятьсот кругляшей.
  
  Дорин восхищенно крякнул. Пять сотен было чертовским количеством золота. - Твоя доля?
  
  - Как обычно. Восемьдесят на двадцать.
  
  - Восемьдесят?!
  
  Панг простер руки, одновременно пожимая плечами. - Эй, погляди, сколько я вынужден тратить. А тебе только и нужно, что нож.
  
  Дорина так и подмывало показать толстому мерзавцу, как он использует нож. Но вокруг была почти сотня присягнувших Пангу громил, так что он лишь отпрянул от стола и двинулся к выходу.
  
  Вся банда бешеных псов ухмылялась ему, неслышно посмеиваясь.
  
  Он подумал, что заключил самую паскудную в жизни сделку. Но ведь она была первой, так что вряд ли можно было ожидать лучшего. Плата за вход, вспомнил он слова учителя. Когда ты новичок в каком-то месте, стране, все норовят ободрать тебя или обмануть. Естественное дело. То есть тебе нужно показать себе цену. Показать силу. Лишь после того тебя примут всерьез.
  
  Разумеется, если сумеешь прожить так долго...
  
  На середине коридора он обернулся и крикнул: - Грен! Дай чертов ключ!
  
  Задача поисков в подземельях не особо испугала его: Дорин был убежден, что тощий недоносок, обманщик-маг уже прошел полпути к Анте. Слишком жарко ему тут было, подогревали со всех сторон. А дети, пленники тоннелей тоже давно разбежались.
  
  Однако ему не пришлось идти далеко, чтобы понять: они все еще были здесь. Свежие следы, порванная паутина, сметенная пыль - все признаки недавних посещений. Почему они слоняются тут? Громилы Панга обыщут катакомбы, едва поверят, что монстр ушел и внизу безопасно.
  
  Он нес факел, зажженный от фонаря у двери. Было трудно оценивать время, но он знал, что выследить юнцов будет нетрудно. Им просто повезло, что "наемные мышцы" Панга не обучены выслеживать и загонять добычу.
  
  Он избегал узких тоннелей, выбирая те, в которых было больше свежих следов. Путь привел в самый нижний ярус катакомб. Факел был совершенно необходим: сюда вовсе не проникал дневной свет. Приходилось нести проклятую штуку, выдавая себя, но иначе он оказался бы в кромешной тьме. Он постепенно замедлялся, ибо все следы, казалось, сошлись в один коридор, выводя к одному помещению. Шаги сзади показали, как оживлена эта секция катакомб. Он торопливо сунул факел в нишу меж камней и спрятался в ближайшем ответвлении.
  
  Прошла группа детей, передовой нес фонарь. Дорин успел заметить, что все они щеголяют в доспехах и носят оружие, пеструю смесь, добытую или украденную во всех странах мира. Вид слишком больших шлемов и провисших кольчуг был бы комическим, если бы не изрядная примесь абсурда. На что они надеются? Громилы Панга отберут всё и забьют их до бесчувствия. Возможно, убьют или искалечат вожаков, чтобы запугать остальных. Он стиснул зубы: все было так глупо...
  
  Едва тоннель опустел, Дорин подхватил факел и как можно осторожнее прокрался к арке. За ней открылась особо большая гробница. Он встал, моргая от неверного света фонарей, показавших удивительное зрелище: груды мерцающих похоронных даров, серебряные и золотые фигурки богов - Бёрн, Фандерай, Тогг, Фенер - среди кубков, масок, целых куч браслетов, ожерелий и брошей.
  
  Человек в пыльной одежде сгорбился над камнем саркофага, неистово черкая что-то на развернутом пергаменте. Проклятый маг из Даль Хона.
  
  Дорин вошел внутрь и обогнул каменный гроб. Он уже был готов схватить треклятого глупца за шею, когда тот заговорил. - Выпьем? Погоди, один момент.
  
  Руки Дорина опустились, он выпрямился и проскрипел: - Ты меня заметил.
  
  - Заметил твою тень. Пей же! - Не отрываясь от работы, парень жестом указал на второй саркофаг, уставленный высокими хрустальными графинами и глиняными горшками. На серебряных блюдах - тоже из даров мертвецам - лежали яблоки, сушеные груши и куски копченого мяса.
  
  Дорин пораженно изучал эту роскошь. - Вижу, ты не бедствуешь... - Вспомнив об Улларе, он прикарманил пару яблок.
  
  Держа уголь во рту, маг распрямился и поднял рисунок, внимательно рассматривая в свете. - Столько полных камер, запрятанных богатств и складов - и еще больше неисследованных тоннелей, только копай, - сказал он, вздыхая.
  
  Дорин прищурился, глядя на рисунок. Он походил на обычный пейзаж - деревня на речном берегу - но обитатели поселения вовсе не напоминали людей. Маг скатал пергамент и бросил в сторону. Заинтересованный Дорин спросил: - Зачем рисуешь?
  
  Мелкий тип поджал сухие губы, смотря на него с те же выражением, как на рисунок. Пожал плечами. - Это вроде карты. Но я не могу понять. Никуда не ведет.
  
  Вблизи Дорин раздраженно понял, что дурачок так и носит иллюзию старости. Указал пальцем на лицо мага. - Со мной можешь сбросить свой обман.
  
  Морщинистая, похожая на обезьянью голова медленно качалась. - Нет. Это не видимость. Я впитал все свои обличья.
  
  Дорин нахмурился, смутно удивившись. "Все?"
  
  - Видимости, - продолжал дальхонезец. - Они и работают против нас.
  
  - Нас?
  
  Парень кивнул, внезапно став до невероятия уверенным, почти наглым. - Ты юн, строен, ловок. Не несешь в себе угрозы. Тупые мышцы не принимают тебя всерьез, верно? Ни один из нас не внешне не соответствует своей роли. Согласен? Это становится помехой - хотя временной, сели мы сумеем выжить.
  
  "Мы?"
  Дорин прижался к холодному известняку саркофага. Казалось, парень ведет спор, сама суть которого непонятна - и явно выигрывает. Он махнул рукой, отметая слова. - Слушай.... Ты знаешь, зачем я здесь.
  
  - О да. - Парень казался до странности равнодушным к ситуации. - А я знаю, почему ты не нападаешь.
  
  Дорин сложил руки на груди, подавив желание закатить глаза к нависшему над головой потолку. - Почему же?
  
  Парень постучал узловатым дряхлым пальцем по виску. - Потому что умеешь думать. Любой дурак может взять нож и резать им людей. Вот чего ждут все Панги мира - тупых клинков, готовых исполнять чужие прихоти. И в мире нет недостатка в дураках. Но ты не из их числа.
  
  Дорин начинал чувствовать себя униженным. Кто он такой, чтобы так разглагольствовать? Он его совсем не знает. Ассасин огляделся, выделил один из графинов и налил алого вина. - Не дурак, гмм? - сказал он, выпил и тут же выплюнул невозможно горькое пойло. Боги! Мерзостнее крысиной мочи! Он посмотрел в стакан и поставил его. Сколько столетий ждало их вино?
  
  Парень явно готов был всё объяснить, но Дорин поднял руку. - Слушай. Ты должен выметаться. Если сам не хочешь бежать, прогони детей. Панг не будет церемониться. Говорят, он перерезает сухожилия, чтобы они никогда не смогли ходить. Подумай, если голова еще варит.
  
  - Они свободны выбирать. Они решили остаться со мной.
  
  - Разумеется. - Он поискал чего-нибудь прозрачного. Выбрал кувшин, понюхал - ничего не ощутив - и выпил. Это была обычная вода. Дорин поморщился, надеясь, что не отравился. Кашлянул, прочищая горло. - Ты сам наполнил их головы безумными планами и мечтаниями, да? Разумеется, они всё заглотили.
  
  Парень обиженно вздернул подбородок: - Не всё тут мечтания.
  
  Дорин кивнул. - О да. Твоя бестия. Однажды тебе повезло. Но не подпускай ее слишком близко...
  
  - Не только это. Ларчик...
  
  Однако Дорин мотал головой, не желая слушать. Потом махнул рукой. - Слушай. Вот наша сделка. Я скажу, что не нашел тебя. Это даст пару дней. - Он указал в темноту. - Воспользуйся и беги. Скоро Панг явится со всей командой, они будут искать твою голову. - Он как мог сердито сверкнул глазами и пошел к арке. Там стояла целая банда детей, мальчишек и девчонок. Он махнул рукой, веля им расступиться.
  
  - Я уловил проблеск чего-то огромного, Дорин, - крикнул дальхонезец. - Чудесная возможность! И думаю, ты мог бы привести нас к ней! У тебя есть нужный талант. Вдвоем мы могли бы туда попасть!
  
  Дети смотрели на него, глаза казались удивительно светлыми на фоне запачканных лиц. Он прошел мимо и устремился в тоннели.
  
  Бросать лот в компании патологического лжеца из крысиной норы? Да кем он его счел, во имя божьего творения? Но эти широко раскрытые глаза, что смотрят на него... Дорин повел плечами. Идиоты. Давно пора было разбежаться. Скрыться. Единственно стоящая вещь.
  
  Он запнулся, когда рука нащупала в кармане два яблока. Вынул их. Воздух в тоннеле был сырым и холодным. Ассасин стоял, созерцая сморщенные плоды и вспоминая отзвуки речей сморщенных губ.
  
  ***
  
  Шелк не был обязан постоянно находиться на службе, но город был закрыт и ему оставалось мало досужих дел. Постоянные прежде рауты и приемы у знатных семей отменялись; клубы, в коих дразнили зрителей намеками искусные танцоры и веселили душу музыканты, были заколочены, владельцы словно растворились - наверное, бежали в Анту и Тали. Открытыми остались лишь самые дешевы таверны, где солдатня накачивалась плохим пивом, тут же извергая его наружу, и устраивала пьяные драки. В таких заведениях трудно бывало отличить общий зал от сортира. Он содрогался от мысли, что ступит туда хоть ногой.
  
  Так что в тот день он шагал по южному парапету стены Внешнего Круга. Необычайно холодный ветер налетел с запада, с равнин. Тонкие шелка не годились для такой погоды, он забыл взять жакет или плащ, а возвращаться домой было слишком далеко. Он ходил, одеревенев, охватив плечи руками и дрожа.
  
  Внизу толпа рабочих стучала молотками и визжала пилами, собирая помосты для грядущего Фестиваля Бёрн. Через два дня на закате процессия понесет платформы, на каждой будет лежащая статуя Спящей Богини. Народ обойдет городские Круги и соберется у Внутреннего Храма. Так сны Бёрн станут еще приятнее и спокойнее.
  
  Он удивлялся, что празднество готовится при всех тяготах осады. Но, может быть, именно такие ритуалы требуются горожанам в трудные времена: напоминание о том, кто они, в чем их ценность и что делает их народом.
  
  Впрочем, на его вкус проклятый фестиваль всегда был слишком мрачен.
  
  Он отошел от края. Рядовые солдаты кивали ему. Шелк понимал, что не стал среди них своим, что его не особенно любят, но его присутствие их ободряет. На данном этапе осады важней всего моральный дух. Какой грустный комментарий: дела идут столь плохо, что его скромная, вовсе не воинственная персона позволяет солдатам стать смелее.
  
  Шелк снова вздрогнул и сложил руки за спиной. Хенганские зимы бывали холодными, но нынче выдалась и необычайно холодная осень. Дрова ценились едва ли не выше еды... Он высмотрел впереди знакомый профиль Дымокура. Волосы были собраны в напомаженный хвост, на плечах лежал толстый плащ. Маг смотрел на изрытые южные поля, линию вала осадного лагеря и палатки за ним. Шелк подошел и оперся руками о зубец.
  
  - Рад видеть тебя живым и здоровым.
  
  Маг Теласа благодарно моргнул и снова сморщился, вспомнив о ране. Задумчиво потер грудь. - Чуть выше, и мне пришел бы конец.
  
  Шелк заметил седые пряди в растрепанной бородке. Похоже, привычка к опрятности отказывает всем; или это следы потрясения, опыта близкой встречи со смертью? Он обвел жестом окрестные поля, над которыми плыл дым от множества костров. - Тихо сегодня.
  
  Дымокур дернул себя за бороду. - Да. Пока что. Но они что-то заваривают. Просто чую.
  
  Шелк согласно кивнул, вздрогнул и снова пожалел, что не взял с собой треклятый плащ. - Полагаю, не может попросту назвать это дурным делом и уйти?
  
  - Увы, нет. Слишком много вложил. Не позволит, чтобы его видели побитым. Другие провинции могут задуматься, не так ли?
  
  - Чулалорн глуп, раз устроил все это.
  
  Старший маг чуть шевельнул плечами. - Не хуже многих, а? Был полон самоуверенности. - Он бросил испытующий взор на Шелка. - Я слышал, чудовище куда-то ушло.
  
  Тот снова кивнул: - Похоже на то. Есть донесения, что его видели на востоке. Но уверяю тебя, это пустое. Одни слухи. Все залегли. Наш блудный маг. Даже ассасин. А ведь Хо предлагает весьма выгодный контракт. Преступность снизилась, как никогда.
  
  - Кроме контрабанды, придерживания товаров, завышения цен, выбивания долгов - всех благ черного рынка.
  
  - Не лучше ли назвать это деловой проницательностью? - лукаво подмигнул Шелк.
  
  Дымокур отвернулся, кривя лицо. - Иногда ты меня удивляешь, Шелк. Правда.
  
  - Я всего лишь продукт времени, дружище Дымокур.
  
  - Так ты говоришь - но не поверь в это сам. - Уставившись за спину Шелка, маг поднял брови, указав в сторону стены. Шелк оглянулся, увидев появление Мары.
  
  - Было тихо, - буркнул он Дымокуру и тут же развернулся. - Мара! Какое удовольствие!
  
  - Да насрать, Шелк, - зарычала женщина.
  
  Он знал, что ее фигуру поэтические натуры назвали бы "чувственной", но сегодня она стала еще объемистее, облачившись в плащ поверх нескольких платьев. Колдунья заметила его интерес к одежде и поморщилась. - Чертовски холодно.
  
  - Тут тебе не равнины Даль Хона, Мара? - улыбнулся Дымокур.
  
  - Уж точно. Что вы вдвоем замышляете?
  
  - Бегство, - отозвался Шелк. - Думаем сбежать. Вступив в Багряную Гвардию.
  
  Дымокур явно удивился. - Но я и вправду подумывал об этом. Недавно. Люблю странствия. Устал сидеть в одном месте. Знаете, они всегда готовы пригласить мага.
  
  Мара ссутулилась, дрожа на ветру. - Но эти лошади. Ненавижу ездить верхом. Зад натирает.
  
  Шелк сжал губы, удерживая полчище остроумных комментариев.
  
  Мара заметила и оскалилась: - Сотри с рожи глупую улыбку!
  
  Дымокур кашлянул и отвел глаза. - Как она? - поинтересовался он у Мары едва слышным голосом.
  
  - Уже лучше. Наверное, это был шок или еще что. Странное дело.
  
  - Ее прошлое... думаю, дело в нем, - вставил Шелк.
  
  Мара скептически взглянула на него и пожала плечами. - Может быть. Кто знает? К счастью, новости о ее чудачествах не вышли наружу. Было бы совсем худо.
  
  - Возможно, ее страх имеет под собой основание, - сказал Шелк почти нетерпеливо.
  
  - Та штука - что это было? - оскалила зубы Мара. - По мне, сотрясение воздуха.
  
  - У Королла есть теория...
  
  - Что кто-то пернул? Не вижу никакого смысла.
  
  Шелк рассердился на ее пренебрежение, но через миг успокоился, сказав нейтральным тоном: - Не надо вот так отбрасывать наше общее мнение.
  
  Мара фыркнула и оглядела его. - Жаль, нет времени побороться в легком весе.
  
  - Может, хватит на сегодня? - почти умоляюще проговорил Дымокур.
  
  Спорщики не уделили ему взгляда. Шелк пристально глядел на Мару. Он ощущал странный подъем при мысли о возможном столкновении, он давно этого ждал, хотя и понимал всю степень риска. Улыбка выползла на губы, он оглядел ее с ног до головы на манер содержателя борделя, пришедшего оценить новую покупку. - Легкий вес, вот как?
  
  - Сам знаешь.
  
  - Не место, - прошипел Дымокур.
  
  Шелк склонил голову, будто озадаченный. - У тебя никогда нет на меня времени. Почему бы?
  
  Она засмеялась. - Ты мне отвратителен, вот почему. Соблазняешь всех. Играешь с чужими чувствами. Хоть раз подумал об разбитых сердцах?
  
  Он кивнул. - О, вижу. Думаешь, я манипулирую страстями. Что ж, скажу: никогда я не касался сердец. Никого не соблазнял. Невинность меня не волнует. Совсем наоборот. Но я удивлен твоей заботой о людях. У тебя же вообще нет сердца.
  
  Гнев сделал лицо Мары совсем черным. Шелк ощутил, как дрогнули камни парапета. Дымокур встал между ними и повернулся к Маре, рявкнув: - Мы не одни!
  
  Плечи женщины чуть опустились. Она сделала шаг назад, словно от края пропасти, тукнула в Дымокура пальцем, зашипев: - Держи этого дерьмеца подальше от меня! - и ушла.
  
  Дымокур сверкнул глазами на Шелка. - Могла тебя убить, конченого дурака.
  
  - Обычная дубина. - Шелк с удивлением понял, что весь дрожит.
  
  - Дубина?
  
  - Бранит меня за игру с чувствами, а сама поклоняется лишь власти и силе. И презирает тех, кто не имеет силы и власти. Перешагивает на улицах через голодающих, даже не глядя вниз.
  
  - Ага, ты их разглядел? - резко сказал Дымокур. - Ну, не узнаю в тебе прежнего Шелка.
  
  Шелк заморгал и нахмурился. "Да. Сам себя не узнаю".
  Когда горожане были толстыми и довольными, у него не находилось на них времени. Но теперь, повидав страдания и печали, он ощутил в себе странную близость к народу.
  
  Маг кивнул Дымокуру: - Да. Разглядел.
  
  - Хмм. - Дымокур выглянул за край зубца. - В осаде ты словно попадаешь в костер... осады меняют людей.
  
  По какой-то неведомой причине Шелк ощутил обиду. - Я вовсе не изменился, - бросил он упрямо.
  
  Дымокур озадаченно улыбнулся.- Точно, Шелк. Точно.
  
  ***
  
  Дорин знал, что умеет ходить тихо и незаметно; но мало что можно сделать, если тебя поджидают. Едва он спрыгнул в переулок подле предприятия семьи Уллары, Реена вышла навстречу.
  
  Он вздрогнул и сделал шаг назад. Руки потянулись к поясу за спиной и остались там. Девушка тоже не двигалась, скривив лицо в гримасе неодобрения.
  
  Так они стояли напротив друг друга. Наконец он расслабился и опустил руки. Прошел мимо, обогнув ее. - Да?
  
  Она пошла следом, сложив руки на груди, хмурясь еще сильней. Тихо пробурчала: - Одно предупреждение.
  
  Выйдя на улицу, он обернулся. - То есть?
  
  Она дернула головой, почему-то злясь, и откинула буйную гриву волос. - Хватит тут ходить. Другие уже могли заметить.
  
  Он едва удержался от смеха, когда всё понял. - Ты так ревнива, Реена?
  
  Глаза изумленно раскрылись - или это было замешательство? Лицо стало краснее волос. - Тупой идиот, - прохрипела она. - Я пытаюсь защитить вас обоих!
  
  Он подумал об оставленном наверху свертке с едой, слишком скромном. Какой тут мог быть вред? Взмахнул рукой, отворачиваясь: - Я осторожен.
  
  - Я тебя нашла! - бурчала она, не отставая. Вокруг них, по сторонам улицы цветные полотнища завесили этажи домов, перед дверями и в окнах виднелись горшки со скудными цветами. Все готовились к празднеству в честь Бёрн.
  
  - Что ж, никому не рассказывай.
  
  - Разумеется! Но у других тоже есть глаза.
  
  - Чудесно. Я же сказал, буду осторожнее.
  
  Она мрачно бросила: - Нет, ты беспечен.
  
  Глядя на нее, Дорин припомнил, что в прошлый раз встреча также произошла у дома Уллары; похоже, она знает о них уже давно. И хранит секрет при себе. Он кивнул, отдавая ей должное. - Ну... спасибо за совет.
  
  Девушка всмотрелась в него, как бы ища намек на насмешку. Тихо фыркнула и поправила волосы.
  
  Дорин улыбнулся, вспомнив прежнюю Реену. Пошел медленно, прогулочным шагом. - Так ты теперь вторая после Трена?
  
  - Ага. - Она была не особо впечатлена свалившимися возможностями. - Кто-то должен говорить ему, что делать.
  
  - Ну... тоже будь осторожнее.
  
  Неподалеку женщина в черной шали склонилась пред алтарем с маленькой фигуркой Спящей. Зажгла россыпь поминальных свечей и поникла головой. Из-под кружевного чепца донеслись тихие, безутешные рыдания.
  
  Дорин поманил Реену идти дальше. - Итак, они устраивают это, несмотря на всё творящееся. - Он обвел рукой все полотнища и флажки.
  
  - Конечно. Сейчас как никогда важно быть у Нее в фаворе.
  
  Он искоса поглядел на Реену. - Думаешь, она заметит?
  
  Та вздохнула, уставившись на приделанный к двери букет увядших диких цветов. - Как-то раз, - сказала она необычайно задумчиво, - мать взяла меня в паломничество к Водопадам Идрина. Там, сказала она, сама земля крошится и шевелится от Ее беспокойства...
  
  - И?
  
  Она неуверенно пошевелилась. - Огромная струя воды вылетала из пруда, что ниже водопадов. Мне сказали, это вздох богини.
  
  Дорин снова подавил улыбку. - Может, так и есть.
  
  Она опомнилась и снова скорчила гримасу. - Да. Может.
  
  Он двинулся в переулок. - Пора идти.
  
  Девушка кивнула: - Ага. Увидимся.
  
  - Береги себя.
  
  - Обязательно.
  
  Он чуть помялся, чувствуя себя неловко, потом кивнул и ушел в переулок. Оглянулся, увидев, что она так и стоит, глядя вслед; махнул рукой, но она тут же отвернулась.
  
  Глава 11
  
   Дорин знал - как почти все в землях Квона - что процессия с алтарями и образами в честь Сна Бёрн стала главным религиозным праздником Ли Хенга. Подготовка велась давно, осада ее не прекратила; окончательная дата была оглашена Великим Храмом. Паломники, как обычно, начали собираться задолго до назначенного времени.
  
  Но в этом году все шло криво.
  
  Войско Кана прогоняло любых гостей. Даже плывущих по реке перехватывали и запугивали. И это при том, что Верховный жрец лично посетил ставку Чулалорна к югу от города, умоляя не срывать фестиваль.
  
  На закате назначенного дня любопытство выгнало Дорина на улицы. Громилы лишь молча поглядели вслед. Им самим праздник был совершенно не интересен. Вероятно, не по причине свободомыслия - все на подбор были весьма суеверными - а из-за отсутствия любопытства и воображения. Их жизни были столь ничтожны, что он почти начал их жалеть.
  
  Конечно, карманники и проститутки уже высыпали наружу. Ночь сулила принести самый щедрый урожай за месяц. Кстати о работе. Ему едва не пришлось вонзить ножи в несговорчивых торговцев. К счастью, одно его появление решило дело. Дорин сам не знал, желает ли становиться цепным псом в будке, которого все обходят стороной.
  
  Главный проспект заполнили хенганцы - больше, чем Дорин видел за последние три месяца. Они окружили основные платформы, несущие статуи спящей Бёрн в окружении меньших божеств - там были Чаровница, известная также как Королева Снов, Д"рек Осенняя Змея, Полиэль, богиня Чумы и Гнили, Маури, Повелительница рабов и нищих. На подбор мрачные существа, несущие в себе аспекты рока, тщеты, борьбы за жизнь и против смерти.
  
  Ему думалось, что хенганцы усвоили трезвый и серьезный взгляд на смертную участь людей; не удивительно, учитывая все тяжкие обстоятельства. Толпы мужчин и женщин несли, меняясь, тяжелые помосты, еще больше поклонников шли сзади, ожидая очереди. У многих в руках были лампады и свечи. Дорин прислонился к стене, скрестив руки на груди, и принялся созерцать медленное, великолепное шествие.
  
  В трепещущем янтарном свете он различил последний образ. Его с трудом вынесли на проспект, хотя статуя была меньше прочих: некая тощая, долговязая фигура под капюшоном. Группа приблизилась и Дорин удивился, видя юношу во главе. Тот самый темнокожий дальхонезец из мавзолея. А угрюмо нависшая над ним фигура, вытесанная без всякого изящества... это же сам Худ.
  
  Он приготовился узреть бунт. Но толпа горожан реагировала не так, как он ожидал. Да, многие замирали на месте, столь же удивленные, сверкали глазами и недовольно бормотали; однако кое-кто выходил из толпы и вливался в группу. Большинство же восприняли фигуру как еще одно божество в процессии. Божество, вполне соответствовавшее духу празднества: кто мог бы претендовать на лучшее понимание участи и рока смертных, как не хозяин Запредельных Путей?
  
  Люди падали на колени, принося клятвы и шепча мольбы новому божеству. Повинуясь импульсу, Дорин встал рядом с юнцом, вожаком растущей процессии. Меченосец мрачно взглянул на него, но не стал возражать. Он носил потертый кожаный костюм, двуручный меч качался на поясе, высоко вздымая рукоять. Длинные черные волосы, хотя нечесаные, шли изящными волнами, и Дорин вновь ощутил укол зависти. Тут же вспомнив, что его призвание требует не привлекать чужого внимания.
  
  Он спросил: - Как тебя зовут?
  
  - Дассем, - проговорил юнец натянуто.
  
  - Дорин. Уже не сердишься?
  
  - Да.
  
  - И не прогоняешь меня.
  
  - Ты можешь мне не нравиться, но место твое - под этим образом.
  
  Дорин закатил глаза.
  
  Они обошли весь Внешний Круг и проходили сквозь высокие ворота Внутреннего. Мысль пришла внезапно. - Ты не беспокоишься, оставив храм без защиты?
  
  - Они сняли осаду, - сказал юноша как-то разочарованно. - Все ныне смешалось.
  
  - Могу предложить работу, - произнес сзади знакомый голос. Дорин торопливо оглянулся, увидев невысокого типа в мешковатом плаще с капюшоном. Да, он сразу узнал голос - и манеру. - Что ты тут забыл? - прошипел Дорин. - Нас не должны видеть вместе. Я как бы охочусь за тобой!
  
  Нескладный маг поднес палец к губам. - Тсс! Я переодет.
  
  Дорину захотелось его ударить.
  
  - Какая работа? - поинтересовался Дассем.
  
  - Не слушай его, - воскликнул Дорин. - Изрядный лжец.
  
  - Убийца, - отбрил его дальхонезец.
  
  - Вор.
  
  - Недотепа.
  
  - Не драться в присутствии бога, - сурово сказал Дассем.
  
  Дорин скривился, всматриваясь в негодяя. - Недотепа? Что ты имеешь в виду, а?
  
  Маг простер руки. - Ну, тебя наняли убить меня, верно? - Морщинистое лицо сморщилось еще сильнее, глаза прищурились. - Бестолковый ассасин, скажу я.
  
  Дорин отвел руку для удара, но Дассем встал между ними. - Он носитель смерти, - заверил он мага. - Он идет по пути Худа.
  
  - Кто сказал? - спросил маг, склонив голову набок и продолжая щуриться.
  
  - Мой учитель.
  
  Дальхонезец - Ву, вспомнил Дорин, - поднял брови и закивал как оглашенный. - О! - сказал он протяжно. - Ну, в таком случае сдаюсь неоспоримому авторитету.
  
  - Правильно, - согласился меченосец, то ли не заметив, то ли проигнорировав сарказм.
  
  Они шагали в молчании. Дорин постоянно ощущал на себе взгляд, а сам лишь мельком смотрел на Ву. Тот внимательно всматривался в него. Чувствуя себя неловко под постоянным вниманием, он резко бросил: - Чего?
  
  Юный маг пожал печами. - Итак, ассасин. Но не наемный... - Парень, выглядевший как седой старец, высокомерным жестом воздел скрюченный палец. - Или... Могу ли я сказать "не продажный"?
  
  Дорин отмахнулся от него. Сказав Дассему: - Не слушай. Он безумен как раздавленная крыса.
  
  - Говорят, безумие есть дар богов, - сурово отозвался юноша - священник.
  
  Дорин в отчаянии всплеснул руками.
  
  Они прошли весь Внутренний Круг и приближались к крытым вратам Центрального. - Какого рода работа? - спросил меченосец мага.
  
  Тот повел рукой. - О, можно сказать, телохранителями.
  
  Юноша понимающе кивнул: - Понимаю. Спрошу учителя, если не возражает...
  
  - Твоего учителя? - взвился Дорин. - Того жреца? Он труп.
  
  Юноша воззрился на него. - Да. Именно.
  
  Дорин переводил взгляд с одного на другого. "Сумасшедшие, пара безумцев. Ну, рад был познакомить".
  
  Едва они прошли в сумрак арки, как две алебарды опустились, преграждая путь. Трое во главе, статуя на плечах толпы поклонников и шеренга пристроившихся горожан - все встали, сталкиваясь друг с другом. Капюшон на голове Худа заскрипел, коснувшись свода арки. Взвод хенганской стражи перекрыл проспект. Вперед вышли двое мужчин, и Дорин с беспокойством узнал одного: оборванный грузный маг, напавший на него на крыше.
  
  - Всем поклоняющимся вход свободен, - провозгласил городской маг, - но Худа не ждут в центральных кварталах города.
  
  - Тем не менее он здесь, - ответил Дассем и двинулся вперед, пока не уткнулся в скрещенные алебарды.
  
  - Если только духовно, - сказал второй маг. У него была аккуратно подровненная бородка, волосы заплетались в длинную косу.
  
  - Не устраивайте сцену, - продолжал первый. - Вы исполнили задуманное: затесались в процессию. Теперь идите с миром.
  
  Меченосец поднял руку, обводя панораму города. - Вам его не изгнать.
  
  Городской маг пожал плечами: - Тем не менее - идите прочь.
  
  Дальхонезец Ву пролез мимо Дорина. Указал на косматого мага и громко крикнул: - Если Худ будет изгнан, Шелменат падет!
  
  Дассем обернулся к нему. - Что?
  
  Глаза городского мага расширились, он тоже указал пальцем: - Ты?
  
  Ву торопливо поглядел направо и налево. - Я?
  
  - Арестовать того мага! - заревел здоровяк.
  
  Ву спрятался за спину Дорина, чуть не дрогнувшего от всеобщего внимания. Глаза городского мага ощупали его и раскрылись еще сильнее. - И ты? Арестовать и этого!
  
  - И меченосца! - велел второй маг.
  
  Стражники разом обнажили мечи и приготовили щиты. Дассем поднял руки. - Это религиозная процессия во славу богов. Я не буду творить насилия.
  
  Дорин пробормотал Ву: - А я не сдамся так легко!
  
  - Предсказываю: нам не придется, - сказал Ву. - Чувствую.... - Он указал на небо, крикнув: - Вверх!
  
  Головы поднялись. С ночного неба падала череда черных фигур. Они легко приземлились на мостовую и выпрямились, в руках блестели ножи. - Взять городских магов! - приказал один из них и атаковал.
  
  Полнейшая паника воцарилась на проспекте. Горожане вопили от ужаса и бежали во все стороны, сталкиваясь друг с другом. Маги оказались в мятущемся кольце. Стражники с алебардами расталкивали испуганную толпу, стремясь перехватить Ночных Клинков. Звенели падающие на камни мостовой метательные ножи. Кто-то застонал от боли, ему ответил предсмертный хрип.
  
  О Дорине, как и о меченосце с магом, все забыли. Он не успевал отслеживать движение Клинков сквозь толпу. Там и тут темные фигуры мелькали, пропадая в неосвещенных переулках. Тем временем городские маги пытались вырваться из орды вопящих горожан, ибо все норовили прильнуть к ним в поисках защиты.
  
  Поклонники Худа торопливо поставили помост со статуей и скрылись в тоннеле ворот. Высокая фигура полностью блокировала выход из Круга, будто самый мрачный из стражей. Паника и смятение вдруг перешли в бунт: бочки и скамьи полетели в витрины магазинов, начался всеобщий грабеж.
  
  Дассем обернулся к двум новым знакомцам, сложил руки на груди и пробуравил Ву взором. Низенький маг нервозно оглянулся влево и вправо, как делал недавно, и доверчиво протянул руки. - Что?
  
  Меченосец жестом пригласил их в тоннель. - Уйдем?
  
  - Воистину! - отозвался Ву, обходя статую. - Люблю ночные прогулки, - сказал он с энтузиазмом. - Такие ободряющие! А местный люд столь деятелен!
  
  Они вышли на пустую улицу. Ву оказался в середине, Дассем и Дорин шагали по бокам. Ассасин заметил: - Кстати, на заметку... Когда Ночные Клинки нападают, им нет нужды кричать "берите того" и "валите этого". Они уже знают свои цели.
  
  Маленький маг двигался расхлябанно, переваливаясь подобно мартышке, и стучал тростью (когда только успел ее подобрать?). Он вздохнул на манер усталого, повидавшего жизнь учителя. - Всё дело в восприятии реальности, друг мой. Не в рабском повторении подлинной реальности. Это скучно до невероятия.
  
  ***
  
  Яростный ледяной ветер трепал Шелка, стоявшего подле Защитницы на узкой площадке дворцовой башни. Он сжался, ища тепла; ему хотелось задействовать Садок и ощутить жар, но это означало показать себя и призвать меткий арбалетный болт или нападение убийц - Ночных Клинков.
  
  Ночь выдалась ясной, им хорошо были видны столы дыма над кварталами Внешнего Круга. Шелк вздрогнул и охватил плечи руками. Бунта ждали уже давно: ни одна осада не обходится без пары мятежных взрывов. Обычно горожане требуют еды. Верно, религиозный праздник мог подогреть страсти, но на деле все сводится к страху - страху и голоду. Ужас перед кошмарными зверями сдерживал народ, но терпение подошло к концу.
  
  Вихри заглушали все звуки, но Шелку казалось, что он слышит крики бунтовщиков, рев пламени и треск ломаемых досок. - Мы послали Бёрн далеко не мирный сигнал, - заметил он.
  
  Улыбка Защитницы была натянутой. - Как хорошо, что она уже спит.
  
  - Благо уже то, что канезцы не атаковали, - осмелился он предложить нечто утешительное.
  
  - Не посмели бы. Не во время фестиваля. Против них поднялся бы весь город.
  
  Шелк подумал, что это верно. Пусть многие видят к Шелменат покровительницу города, любовь Ли Хенга к Бёрн лежит глубоко. Он всмотрелся в волшебницу. Казалось, она оправилась от потрясения после визита монстров, но он подозревал - не полностью. Устремив печальный взор на мятеж, она явно не готова была показать гнев и ярость. Нет, она казалась раненой, отстраненной, даже смиренной.
  
  Они обернулись на звук шагов. Кто-то поднимался по виткам лестницы. Дымокур вышел весь в саже, волосы растрепались, рукава оторвались; ему заехали по щеке, оставив синяк.
  
  - Я подавил пожары, - возвестил он хрипло и утомленно.
  
  Шелменат склонила голову. - Благодарю, Дымокур.
  
  - Мы объявили запрет на передвижения.
  
  - А зачинщики?
  
  - Сбежали. Мы решили, что вы не желаете применения силы к народу...
  
  Ответный кивок был решительным. - Не желаю. Спасибо.
  
  - Ну, мы получим его голову, - сердито бросил маг Теласа.
  
  - Не голову, - торопливо сказала Шелменат. - Я хочу его целиком. Накопились... вопросы. - Она отвернулась, снова опираясь об узкое ограждение. Дымокур бросил взгляд Шелку, и тот постарался стереть с лица выражение тревоги.
  
  - Его магия необычна... - решился сказать Дымокур. - Что-то от Мокра, намек на касание Чаровницы, нечто подобное Рашану. И что-то еще.
  
  - Да, - согласилась Защитница. Выглянула за край, словно испытывая ветер. - Что-то еще.
  
  - Если все мы пустимся на поиски...
  
  - Нет. Ваше дело оборонять город. Не могу позволить вам покинуть стены.
  
  Дымокур склонил голову. - Хорошо. Но если он может открывать Рашан, нам никогда не выкурить его из катакомб.
  
  - Да, - согласилась Защитница. - Тут вы правы. - Она повернула голову к югу, волосы развились по ветру, словно флаг. - Равнины открыты. Почему у нас не хватает пищи?
  
  Дымокур болезненно скривился. - За нами охотятся, фуражиры не решаются отойти дальше чем на один день пути... Боятся зверя-человека, - закончил он неохотно.
  
  - Я же дала все заверения...
  
  Маг согласно кивнул. - Тем не менее. Когда спускается ночь и ты один в травах, заверения звучат слишком тихо.
  
  Шелменат озирала разоренные поля. - Понимаю. Что ж.... Шелк, вы сопроводите их.
  
  - Простите? - сказал он почти испуганно.
  
  Она обернулась, рассматривая ее нечеловеческими глазами; темной ночью они, казалось, хранили в себе янтарное тепло. Склонила голову к плечу. - Думаю, вам полезно будет прогуляться. Принять реальную ответственность. Соберите большой отряд.
  
  Шелк невольно нахмурился, ощутив полнейшее смущение. - Защитница, - сказал он робко, - это действительно необходимо?
  
  - Да. - Она содрогнулась, натягивая плащ. - Слишком холодно. - Прошла мимо них к лестнице, бормоча сама себе: - Почему же так холодно?
  
  В наступившей тишине Шелк значительно глянул на Дымокура, но не раскрыл рта. Тот почти сразу пожал плечами, раздраженно махнув рукой: - Ловкий маг? Не знаю. Возможно и это. Ночью я видел кое-что странное. Но в чем смысл? По мне, это затягивает нас слишком близко к религии.
  
  - Войны Света и Тьмы, - вспомнил Шелк. - Я считал это лишь сказками. Она же боится, что нынешние явления связаны с ними. Боится очень сильно.
  
  Дымокур мрачно кивнул. - Поистине так.
  
  - Что говорит Королл?
  
  Дымокур обеими руками погладил бородку. - Происходя от долгоживущих Теломенов, он говорит, что нужно терпеливо ждать и следить.
  
  Смех Шелка был безрадостным. - Почему я не удивлен?
  
  Злая, лукавая улыбка коснулась губ огненного мага. - Желаю удачи в первом командовании.
  
  - Ох, иди в Бездну.
  
  ***
  
  Наутро Дорин был вызван во двор. Там он нашел Панга с большей частью мускулистых громил и вымогателей, молодых и пожилых. Двое излюбленных телохранителей обошли его, держа в руках дубинки. Дорин запнулся лишь на миг, потому что сзади подвалила еще одна толпа негодяев, вынуждая его двигаться вперед.
  
  Он бодро шагнул, не выказывая замешательства. Тут все, заметил Дорин, вооружены палками и дубинками. Банда окружила его. Похоже, они сочли его безоружным. И верно, на поясе не было ножей, но он далеко не был беззащитен.
  
  Дорин пересек широкий двор, сохраняя нейтрально-вежливое, вполне невинное выражение лица.
  
  Не дав ему подойти слишком близко, телохранители вышли, закрывая Панга. Дорин помахал им. - Что такое?
  
  Панг угрюмо смотрел, напоминая широкомордого пса. - Слышал я, ночью тебя заметили вместе с треклятым магом.
  
  Дорин неслышно выругался: он-то готов был поклясться, что остался незамеченным, но у Панга оказалось куда больше стукачей, чем он ожидал. Ассасин вызывающе сложил руки на груди, получив возможность нащупать клинки в рукавах. - Ага. И что?
  
  Лицо Панга потемнело. - Что? - заикнулся он, разозлившись почти до немоты. - Мы ждали, что ты убьешь ублюдка!
  
  Дорин кивнул: - И я почти достал его, но случилась процессия. Там были сотни людей. Не слышали?
  
  Панг сипло выдохнул сквозь сжатые губы. - Да уж. Ты ... Ты почти достал его? - Странная гримаса выползла на эти толстые губы, грубая пародия на ироническую улыбку. - Думаю, ты не будешь против, если мы прямо сейчас пойдем и поймаем. А?
  
  Дорин пожал плечами: - Давайте. Если сумеете.
  
  Панг простер руки, будто желая его обнять: - Хорошо, хорошо, - и махнул, подзывая к себе. - Тогда идем. Могу кое-что показать.
  
  Он направился к складу, в котором находился главный вход в тоннели. Толпа громил увязалась за ними; телохранители шли на шаг позади Дорина, постукивая дубинками по ладоням.
  
  В похожем на пещеру помещение царил мрак, лишь тускло светились кузнечные горны. Паренек раздувал меха, с каждым потоком воздуха угли разгорались синевато-белым пламенем. Другой юнец, почти ребенок, был подвешен за руки, пальцы едва доставали до пыльного пола. Торсы обоих были густо покрыты кровью, засохшей на многочисленных рубцах.
  
  В первый раз сердце Дорина дрогнуло, в желудке забурлило от омерзения. Но тут же его окатило волной холода, зубы сжались - он поклялся убить Панга, что бы ни случилось потом.
  
  - Подними ногу, - велел Панг одному из громил. Тот вышел вперед и схватил ногу висевшего мальчишки, загнул. Мальчишка застонал - во рту был кляп - и ужас засветился в широко раскрытых глазах. Панг взял палку и постучал по мясистой ладони. - Говорят, это больнее поцелуя самого Худа, - сообщил он Дорину, воздевая бровь. Кивнул громиле. Тот сильнее задрал ногу паренька, подставляя ступню. Панг размахнулся и ударил по подошве. Звук был необычайно громким и смачным. Юнец содрогнулся, вопя сквозь кляп, и тут же опустил плечи, почти теряя сознание.
  
  Панг пригнулся почти к лицу. - Теперь проведешь нас к нему? - заорал он.
  
  Дорину казалось, что паренек слишком поглощен болью, чтобы понять вопрос.
  
  - Другую! - рявкнул Панг. Громила поменял ноги.
  
  Дорин шагнул вперед и тут же заметил четыре нацеленных на него арбалета. Панг взглянул на него с насмешкой. - Тоже есть что сказать?
  
  Дорин крепко сжал клинки в рукавах. - Я тебя достану, - ответил он.
  
  Панг помахивал палкой. - О нет. Не ты. Не верю я в тебя. - Он развернулся, взмахнув палкой, и так резко ударил по пятке, что плачущий мальчишка выгнулся дугой, будто ужаленный молнией.
  
  Дорин тоже вздрогнул, сжимая зубы в бессильной ярости. Слишком много. Чертовски много их тут...
  
  Панг обхватил рукой потную голову мальчишки, качнул. - Ну? А теперь? Поведешь нас к нему?
  
  И мальчишка кивнул, слепо моргая, что-то забормотал через кляп. Панг кивнул громиле, тот отпустил ногу. Другой отвязал веревки. Паренек застонал и начал падать, едва ступив на истерзанные подошвы.
  
  - Вот и чудно, - провозгласил Панг, бросая палку. Подал знак всей толпе. - Ваш черед. Берите парня, приведите мне проклятого мага. Можно принести по частям. Хватит и одного куска, поняли?
  
  Один из низкорослых грабителей подхватил паренька. Другой гнусно ухмыльнулся Дорину, подмигнул: - Вот как дела делаются, - и пошел к двери, звеня ключами.
  
  "Вот как заводят смертельных врагов",
  мысленно ответил ему Дорин.
  
  Десятеро зашагали по ступеням, держа фонари, таща паренька впереди. Еще двенадцать остались с Дорином в темной пещере склада. Панг стоял перед ними. - Теперь твоя очередь. - Он кивнул своим людям. - Займитесь им. Уверен, он припрятал ножи.
  
  Четверо с арбалетами встрепенулись, целя Дорину в сердце. Он раскрыл ладони и медленно вытянул руки, показывая, что готов к обыску. Двое негодяев ощупали его, найдя короткие ножи у запястий, металлический воротник, пояс, стянули обувь. Во время обыска Дорин как бы случайно опустил руки к бедрам и тут же поторопился поднять, показав открытые ладони, только не растопыривая пальцы.
  
  Его схватили сзади. Надели ту же самую веревку, сложив вдвое, и обмотали запястья. По сигналу Панга кто-то потянул веревки, Дорин медленно поднялся, едва касаясь пола пальцами ног. Веревки скрипели, качаясь. Громилы натянули их и привязали к стене.
  
  Панг ковырялся в угрюмо светящейся печи. Наконец достал раскаленный докрасна прут. Дымок курился над концом прута. Он доверительно сказал Дорину, показывая свое орудие: - Знаешь, ты не пришелся мне по сердцу с первого взгляда.
  
  - Взаимное чувство, - проскрипел Дорин.
  
  Панг махал раскаленным прутом так близко к глазам, что Дорин мог ощущать жар и слышать шипение. - Хорошо, - сказал главарь. - Рад, что мы избавились от вранья. Честность всегда помогает, не замечал?
  
  Дорин уже не мог отводить голову. - Согласен.
  
  Панг отвел прут. - Так и думал. Что скажете, парни? Откуда начнем? С глаз, рук или ног? - Прут качался перед Дорином. - А может, насадить его на прутик и поджарить изнутри?
  
  Тут вся толпа радостно захохотала. Дорин невольно подумал, сколько раз они проделывали такое на самом деле. Арбалетчики положили оружие на локти, один даже опустил на пол. Дорин сжал кулаки, смещая тонкие лезвия, которые зажал между пальцами обеих рук. Схватился за веревки и начал пилить, осторожно двигая пальцами.
  
  Большинство радостных зевак советовало сперва поджарить ему пятки. Главарь черного рынка поднял руку, отвечая большинству: - Ладно, ладно. Ноги сначала. Пенет, наполни углями жаровню и тащи сюда.
  
  Негодяи переговаривались, делая ставки, как скоро он завопит или обмочится, и сомлеет ли, увидев подкопченные ноги.
  
  Жаровню принесли. - Хватайте за ноги, - велел Панг.
  
  Теперь все побросали арбалеты. Дорин пинал подскочивших громил, но они лишь смеялись и поддразнивали его - их было слишком много. Наконец они выпрямили его ноги. Дорин понимал: этого они жаждали сильнее всего - нечестной драки и победы над беспомощным противником - но не мог удержаться и продолжал тянуть ноги вверх, сгибая колени. И пилил веревки что есть сил. Горячая кровь текла из пораненных в ярости пальцев.
  
  Жаровню поставили ему под ноги. Панг тыкал прутом, ухмылялся, отдавая команды: - О да, ближе. Вперед. Подбросьте в правый угол - вон туда - держите его крепче...
  
  Сильный жар окатил лодыжки Дорина, он задергался, стараясь качнуться в сторону.
  
  - Ай, - крикнул Панг. - Он шевелится. Ну, держите крепче. - Голос затих, ибо он заметил запястья Дорина. Главарь наморщил лоб: - Что так...
  
  Совместные усилия тянущих за ноги громил и качающегося Дорина довершили дело: одна из веревок порвалась. Дорина повело в сторону, он врезался боком в толпу громил, заставив повалиться всех. Ассасин воткнул лезвие в чей-то глаз, бандит завопил и отдернул голову, вырвав клинок из скользких от крови пальцев. Дорин вогнал задубелую пятку в горло другого, ощутив, как ломается хрящ.
  
  Порвалась вторая веревка. Его ударили ножом в бок, но укрепленный жилет заставил лезвие отклониться. Дорин отвел голову с пути другого ножа, полоснул по запястью и забрал нож, когда ладонь рефлекторно раскрылась. Клинок тут же вошел в ближайшую глотку. Рука обхватила шею. Он ткнул назад, держа лезвие в пальцах, целя туда, где мог находиться глаз, и был вознагражден криком. Рука отдернулась, Дорина обрызгало потом и кровью.
  
  Ни он, ни противники так и не успели подняться. Все царапались и кусались, боролись и шипели, став одной скользкой, горячей кучей. Пинок Дорина послал одного в жаровню, перевернув ее; мужлан покатился, вопя и колотя себя руками. Грязные пальцы тянулись, щупали в надежде выдавить ему глаза; кто-то настойчиво старался вывернуть руку. Весь в поту, он скользил, задыхаясь и пыхтя от усилий, по пути ударяя ножом. Вскрыл кому-то брюхо, попав в поток горячей крови и желчи.
  
  Железо вошло в бедро, другой нож коснулся шеи. Он извернулся, впадая в панику. Вторая рука нащупала кинжал на поясе мертвеца. Дорин вскочил молнией, ударяя и режа вокруг себя в пароксизме страха и отвращения. И тут все окончилось - понадобилось лишь четыре или пять ударов сердца. Дорин уже ощущал сожаление: на миг он поддался слепой ярости и дикарской злости.
  
  Теперь он один двигался осознанно в липкой куче тел. Те, что еще жили, хватались за свои раны или отчаянно содрогались.
  
  Никто не держал его. Все руки поблизости стали вялыми. Его ноги были зажаты телами, мертвыми или дрожащими в агонии. Он вылез из кучи, отталкивая неуклюжие руки. Шатаясь - кровь струями текла по рукам и ногам - перешагнул убитых и покалеченных. Один парень лежал на спине, заботливо ощупывая кончиками пальцев торчащий из глазницы нож, словно не веря, что серьезно ранен.
  
  Дорин без лишней спешки пошел за ближайшим арбалетом.
  
  Панг пятился, пока не прижался к печи; на лице смешались неверие, ужас и ярость. - Ублюдок! - завизжал он и бросил прут, прошедший стороной. Дорин обернулся, держа по арбалету в каждой руке; остальные были сложены у ног. Моргнув, Панг пришел в себя и скрылся за горном.
  
  - Тебе не уйти, - крикнул Дорин. Поднял арбалеты. - Ты загнан в угол.
  
  Босс черного рынка выпрямился, но он был уже не один, держа за шею плачущего мальчишку. Того, что качал меха.
  
  Дорин неслышно выругался. Главарь медленно отступал к двери. Дорин бросил один арбалет и прицелился; но не выстрелил, потому что паренек боролся, пинаясь и дергаясь.
  
  - Лучше беги! - крикнул Панг. - Я найду тебя, я получу твою голову!
  
  Дорин подошел, чтобы выстрелить наверняка. Тщательно прицелился.
  
  И тут под ногами дрогнуло, громадная туча дыма и пыли вылетела из зева тоннеля. Земляной пол буквально пошел волнами. Дорин зашатался, моргая. Панг тоже едва держался на ногах. Крыша затрещала, толстые балки лопались с грохотом.
  
  Дорин заметил, как паренек укусил Панга за руку, услышал вопль боли и злости. Мальчишка пустился прочь, а Дорин выстрелил, но земля качалась и опускалась, так что болт ушел мимо. Панг метнулся к двери.
  
  Целая секция стены застонала, обваливаясь; Дорин заметил мальчишку. Тот смеялся и плясал некое подобие джиги, не смущаясь тучами пыли. Дорин поймал его за руку и вытащил наружу.
  
  - Сработало! - хохотал мальчишка. - Сработало!
  
  - Что?
  
  - Его ловушка! Ха, ха!
  
  - Ловушка? То есть это была не случайность? Не катастрофа?
  
  - Конечно! Они пошли вниз и пуфф! Похоронены!
  
  Кашляя, Дорин стирал грязь с лица. - А второй парень?
  
  Мальчишка осекся и пожал плечами: - Филлип? Он знал. Убежал, наверное.
  
  У главных дверей Дорин толкнул паренька вперед и помедлил. Поглядел на вздыбленный пол и восхищенно фыркнул, чувствуя неохотное уважение. Отсалютовал арбалетом грязному воздуху и бросил внутрь. "Отлично проделано, сумасшедший ублюдок. Отлично".
  
  Почти все люди Панга, попрошайки, воры и грабители собрались у перекошенного склада. Он хромал, проходя мимо них, роняя капли крови, весь в пыли и грязи, но никто не посмел бросить вызов. Лишь широко раскрытыми глазами смотрели на него, похожего скорее на вылезший из-под земли труп.
  
  Глава 12
  
   Выезд за пределы Ли Хенга оказался небогат на события. Шелк сидел на первой телеге с седовласым ветераном-разведчиком по имени Буэлл, постоянно державшем за щекой комок из каких-то богами забытых листьев и смолы. Привычка окрасила его зубы в коричневый цвет. Вереницу десяти повозок сопровождала колонна в двадцать пехотинцев под командой юного лейтенанта Венаралана.
  
  Будучи представителем Защитницы, Шелк стал официальным главой экспедиции. Однако не принимал участия в повседневной организации и управлении поездом, предоставив это Буэллу. Он лишь сидел, закутавшись в плащ и вытянув ноги, заслонив от солнца лицо широкополой шляпой, и дремал.
  
  Понятное дело, уроженцы Ли Хенга, и солдаты и разведчики, сильно беспокоились самой необходимостью покинуть стены и странствовать по северным равнинам. Шелк понимал: невзирая на заверения Защитницы, мало кто верил, что он сможет защитить их от нападения хищного зверя-человека. Он не винил них за маловерие, ибо сам не верил в свою способность оборонять колонну от Рилландараса. Нет, он возлагал всю надежду на преданность зверя Шелменат - ведь тот сам клялся в этом. Да, такую убежденность он хорошо понимал...
  
  Итак, маг изображал полнейшее спокойствие и всячески внушал - прежде всего самому себе - уверенность в готовности защитить мужчин и женщин каравана.
  
  Колеса трещали и скрипели, сидение качалось под ним, мулы тянули с завидной резвостью - глаза их были закачены, сияя белками, уши прижимались, ведь повсюду оставался запах зверя-человека. Буэлл лениво полулежал рядом с Шелком, изредка щелкая длинным кнутом и склоняясь набок, чтобы сплюнуть коричневую жижу. Впрочем, жвачка не мешала ему поддерживать беседу.
  
  - Холодна нынче зима, верно? - заметил он и продолжил, не дожидаясь ответа: - Не видел хуже. В городе говорят, будто зиму навели канезские маги. Что скажете? Лично я не думаю. Тогда ж канезцы приморозили бы и своих дятлов, э? Что думаете о нашем рыжем лейтенантике? Я зову его Сладкие Щечки! Клянусь, ни разу бритвы не видывал, и вообще словно баба. Да ладно, будь тут сам Седогривый, от зверя не спасешься. То есть, вряд ли мы сможем прыгнуть на мулов и удрать. Верно говорю?
  
  Недовольный темой Шелк чуть повернул голову и поглядел на старика из-под края шляпы. - Не считаешь, что десять телег - слишком оптимистично?
  
  - Нет, господин. Канезцы опустошили склады и амбары, это точно. Но селянам приказывали сделать тайные запасы - схороны и погреба. Они давно задолжали поставки городу, плюс пени за задержку. Ха! Больше боюсь, что проклятые канезцы подожгут нам уши на обратном пути!
  
  Шелк подумал, что скорее сумеет оборонить телеги от кавалерии Кана, нежели от Рилландараса. - Насчет них не беспокойся.
  
  Буэлл подавился смехом и выплюнул бурую жвачку. - Хо-хо! Да уж, эти копейщики такие забавные! - Хохот не унимался до полудня, к вящему раздражению мага.
  
  Сбор фуража проходил по предсказанному, хотя после первой же жалкой кучки хижин Шелку захотелось назвать это не сбором, а грабежом и мародерством. Солдаты Хенга, стершие ноги и промерзшие до костей, радостно разоряли дома и сараи, унося все добро. Потом, в качестве урока не спешившим выполнять приказы, сожгли одну из хижин.
  
  Шелк сидел на передке, положив одну ногу на тормоз, и ощущал себя явно лишним. Он молчал, когда фермеров и их жен принялись бить, требуя указать новые тайники, а также склоняя к оказанию услуг иного рода. Наконец, когда солдаты напились, он с удовольствием метнул взгляд на Венаралана, словно спрашивая: "А что, у нас так много времени?"
  
  Лейтенант, не спешивший выказать власть над подчиненными, взвился и начал выкрикивать приказы, колотя самых непокорных плоскостью клинка. Порядок - если такое слово применимо к сборищу грабителей - был восстановлен, колонна покатилась к следующей деревушке.
  
  Разъяренный крестьянин крикнул вслед: - Мы охотней приняли бы зверя!
  
  Отряд ответил грубыми жестами, бранью и наглым смехом.
  
  Когда все поселки и фермы в пределах двух дней пути были вычищены, колонна направилась назад. Почти все повозки наполнились бочками, ящиками и мешками с ячменем, просом, сухофруктами, копченым и соленым мясом. Разведчики тоже поохотились; весь день они подъезжали и подходили, неся курдюки и ляжки, с уханьем швыряя добычу в фургоны.
  
  Некоторые доложились лейтенанту, тот подошел и оперся о край телеги Шелка. - У нас появилась тень, - сказал он.
  
  Шелк снял шляпу и сел прямее. - Неужели...
  
  Венаралан покачал головой. - Нет, не он. Не зверь. Всадники Багряной Гвардии. Держатся далеко сзади, но разведка заметила их.
  
  - Гмм. Зачем следить за нами? - вскликнул Шелк.
  
  - Не понимаете, что ли? - Венаралан сплюнул.- Ждут появления зверя, вот зачем. Потом набросятся.
  
  Рассерженный Шелк вскочил и оглянулся назад. - Худом клятые ублюдки...
  
  Буэлл снова зашелся смехом. - Вот забава! Почему бы вам не вынуть из штанов пару фокусов?
  
  Шелк сердито поглядел на него. - Так или иначе, - заметил Венаралан, - это не за нами. Остается надеяться, что они останутся неудовлетворенными.
  
  Шелк снова сел, вздохнув и закрывшись краем шляпы от заходящего солнца. Показал на мулов: - Они могли бы бежать быстрее?
  
  - Ну, ежели подгоните... - буркнул Буэлл.
  
  Оставался день пути до города, когда крики донеслись с затянутого закатными лучами востока. Буэлл влез на высокую бочку и вгляделся, закрывая глаза рукой. - Проклятие Жнецу... - пробормотал он.
  
  - Что такое?
  
  - Латная кавалерия. Похожа на канезских копейщиков.
  
  Шелк не мог поверить. - Здесь, на севере?
  
  Буэлл спрыгнул с грохотом, ударил кнутом мулов. - С востока. Наверное, дозоры охраняли торговый тракт. Заметили нас. - Он яростно заработал кнутом; мулы жалобно кричали, но Шелк не заметил прибавки скорости - хотя разницы было бы мало.
  
  - Не нужно, - заметил он.
  
  Буэлл плюнул и разочарованно зарычал. Венаралан подскакал к ним. - Окружить повозки и телеги, - приказал он.
  
  Шелк следил за колонной - яркие кольчуги сверкали и переливались на солнце, развевались длинные знамена. Ему пришла на ум идея. - Нет, - сказал маг. - Оставайтесь в строю.
  
  Юный лейтенант раззявил рот. - Это же самоубийство! Нужно обороняться.
  
  - Хочу, чтобы они налетели на нас.
  
  - Будет резня! - Венаралан негодующе махал рукой. - При всем уважении, не вы сейчас командуете.
  
  Шелк встал в телеге, щурясь и глядя вдаль над плечом лейтенанта. - При всем уважении, я представитель Защитницы, я и командую.
  
  - Пусть выпустит свой болт, - буркнул Буэлл. - Ставлю десять кругляшей, что он уронит их в грязь.
  
  Юный лейтенант мрачно глянул на возчика. - Никто из нас не доживет до конца спора, - крикнул он и ускакал, приказывая: - Готовить арбалеты!
  
  Шелк встал устойчивее. Телега тряслась и подскакивала на травяных кочках. Сбросив широкополую шляпу, он принялся призывать Садок. - Ты точно поставишь на меня десять кругляшей? - спросил он у Буэлла.
  
  Старый разведчик сунул за щеку больше травы и ухмыльнулся: - Не-а. Уже тошно от ваших хвастливых речей.
  
  - Благодарю за поддержку.
  
  - Завсегда обращайтесь. - Буэлл вытащил из-под сиденья короткий охотничий лук и приготовил колчан.
  
  Шелк погрузился в себя, но не ради знакомого и легкого доступа на путь Тюра. Он искал далеко за пределами привычной территории, жаждая проблеска высот Лиосана или Тюрлана, как иногда именуют этот источник. Там, если бы у него получилось достучаться, таилось могущества больше, нежели сейчас было нужно. Лишь бы не уничтожить самого себя в попытках призыва...
  
  Одним глазом он следил за конниками: те перешли в галоп, опуская копья. Он понимал - всадники промчатся мимо поезда, и каждый успеет нанести удар. Нужно застать их в тесном строю, но как можно ближе.
  
  - Маг... - тревожно воскликнул Буэлл, - теряешь время...
  
  - Скоро... - пробормотал он, уперев пальцы в лоб. "Боги! Осмелюсь ли я? Что случится? Сгорю, как было со многими глупцами, слишком далеко ушедшими в Садки? Что ж, смерть есть смерть..."
  
  Колонна кавалерии подскакала ближе, грязь летела из - под копыт, копья уперлись в петли. Шелк глубоко нырнул в кипящую мощь сырой силы Тюра, ища яркости, увиденной в Защитнице - и коснулся чего-то далеко за гранью, чего-то предельно чуждого разуму.
  
  Заорал, ощутив ужас свободно льющейся силы, смутно слыша ответное ржание коней, плеск падения тяжелых тел в грязь. Скакуны и наездники свалились кучей. Вопли всадников заглушил утробный рев пламени. Он лишался чувств, сознание и сам рассудок рвались в клочья под напором поразительных энергий.
  
  - Вы сломили их! - торжествующе крикнул Буэлл.
  
  Кто-то заорал: - В атаку! - и тут же телега подскочила и качнулась, налетев на камень или попав колесом в яму; он ощутил, будто летит. И не успел почувствовать смачный шлепок, с которым покатился среди бритвенно-острых стеблей травы.
  
  Шум пробудил его. Шум и вонь густого дыма. Маг онемел, в глазах темнело и двоилось. Лязг мечей, вопли и ругань, отчаянное пыхтение - вокруг шла схватка. Он заморгал и понял, что сидит, прекрасные недавно одежды порваны в клочья и запачканы, рука бессильно повисла вдоль тела. Спина прижалась к днищу перевернутой телеги. Вокруг скучились шестеро солдат, Буэлл стоял рядом, накладывая стрелу и озирая поле.
  
  Показался лейтенант с мечом наголо, темный плащ изрезан, кровь течет по кольчужному рукаву. - Охранять мага! - крикнул он и обернулся, принимая стойку. Буэлл пустил стрелу, солдаты побежали навстречу атакующим канезцам. Те, уже пешие, размахивали тонкими саблями. Позади виднелась прерия, обугленные тела лежали в огне.
  
  Схватка то отдалялась, то близилась; Буэлл наложил еще одну стрелу. Женщина-разведчица встала над Шелком, готовя ножи против нападающих канезцев.
  
  Полное безумие! Ошеломленный Шелк попытался встать. Буэлл повалил его, нажав рукой на плечо. - Отдыхайте, сэр. Сделали что нужно. Вот уже не верил, а вон оно как. Хотя и против оставшихся нам приходится трудно. - Солдат ухмыльнулся и выплюнул полный рот жвачки, поднял тугой лук.
  
  Канезцы явно оказались искусными фехтовальщиками, ибо побеждали солдат Хенга одного за другим. Венаралан упал, раненый в лицо. Последние защитники рванулись вперед; зазвенел последний арбалет, метательные ножи нашли цели. Строй разбился, противники сошлись в поединках, рубя и коля, оттесняя и отступая, прыгая и танцуя в клубах пыли, ломая высокую траву. Густой белый дым заползал повсюду, мешая Шелку видеть. Впрочем, он и так понимал, что дело выходит грустное и безнадежное.
  
  Маг снова попытался встать. - Нет! - крикнул он. - Сдаемся! Сдаемся! - Увы, он был так слаб, что голос казался хриплым карканьем.
  
  Канезский кавалерист прорвался, устремившись к Шелку. Буэлл не шевелился, тщательно целясь, хотя до врага можно было достать рукой. Стрела вошла кавалеристу в грудь, однако он успел рубануть возчика по плечу и шее. Буэлл упал, горячая кровь залила Шелку лоб; он тоже повалился. И канезец упал на спину - на таком расстоянии стрела пробила кольчугу.
  
  Последние солдаты - хенганцы гибли, стеная от боли и зажимая распоротые животы; в живых осталось всего пять канезцев. Они безжалостно рубили плохо защищенных разведчиков, даже тех, что бросили оружие и молили о пощаде. Двое подошли к Шелку. - Сдаюсь! - закричал он беспомощно. Последняя разведчица, почти девчонка, перехватила выпад сабли коротким ножом и опустилась на колени, резанув вверх - через сапог и кожаные брюки, под кольчугу, достав до самого паха. Мужчина повалился, испустив фонтан крови.
  
  Второй копейщик содрал ей скальп одним движением, показал кровавый клинок Шелку. Тот смотрел не моргая, думая лишь: "Что за бесполезная смерть..."
  
  Что-то ударило копейщика в спину, он умер с удивлением на лице; из груди вышел треугольный наконечник арбалетного болта. Солдат встал перед Шелком на колени и упал лицом вниз. Пораженный Шелк поднялся, держась за край телеги. Все поле было покрыто павшими, людьми и лошадьми, всюду поднимался дым. Линия пожара зашла на холм, коптя высокое синее небо.
  
  Его окружили новые всадники. Эти не носили густо-зеленых мундиров Итко Кана, на них были красные плащи Багряной Гвардии. Подошла женщина в длинной кольчуге того же кровавого цвета. Рука небрежно сжимала арбалет. - Городской маг Шелк, полагаю? - сказала она, на оливковом лице расцвела улыбка.
  
  Шелк не смотрел на нее, озираясь, с трепетом следя, как жалкая горстка выживших хенганцев пытается встать на ноги, зажимает раны. - Мой отряд... - выдохнул он в ужасе.
  
  - Поздравляю, вы победили. - Она вскинула тяжелое оружие, кладя на плечо.
  
  Потрясенный взгляд мага переместился на бесчувственную наемницу. - Вы были рядом... - он почти подавился,- пока моих людей...
  
  - Мы думали, ваша магическая выходка решила всё. - Она ткнула сапогом мертвого копейщика. - Но Элита Кана дерется как дьяволы. Им слишком нужны были ваши повозки. - Она присела рядом с разведчиком, стащила перчатку и пощупала пульс на шее. - Этот будет жить. Лютен!
  
  - Вроде как занят! - отозвался какой-то мужчина.
  
  Выругавшись, женщина запихала перчатки в рукава и начала снимать пояс с убитого. Шелк пошатнулся, встав рядом. - Вы вмешались так поздно? После всей резни? Вы смотрели... - Он не мог продолжать. Ужас и гнев стиснули горло. Кислая желчь грозила потечь из пересохшего рта, сердце колотилось, стиснутое некоей жуткой рукой. Глаза смыкались, не в силах вынести вид изрубленных трупов, вывороченных внутренностей - он был слишком близко к...
  
  - Мы не служим Защитнице Ли Хенга, - безмятежно сообщила ему женщина, успевшая перетянуть ремнем ногу раненого.
  
  - Однако решили действовать? Не поздно ли?
  
  - Да, - ответила женщина с некоторым раздражением. Подошла к другому раненому хенганцу. - И будьте за это благодарны. Иначе вы были бы мертвы.
  
  Шелк не сводил глаз с поля и своей измочаленной команды. - Лучше бы был, - буркнул он громко, осознав, что сказал правду. Это мужчины и женщины не особенно уважали его, но умерли, его защищая. Такой жертвы он не мог вынести, даже подумать было слишком тяжело.
  
  Женщина смотрела на него с новым интересом - если не сочувствуя, то хотя бы понимая. - Мы думали, вы продержитесь, - попыталась она оправдаться.
  
  Шелк понимал, что большего нельзя ожидать ни от нее, ни от других зачерствелых наемников. - Как вас зовут?
  
  - Аурелас.
  
  Он всмотрелся пристальнее: оливковая кожа, темно-карие глаза и длинная грива черных волос, с трудом затолканных под края кольчуги. - Вы сама из Кана.
  
  Она выпрямилась. - Точно.
  
  Он был поражен. - И убиваете королевскую Элиту?
  
  Они стояли близко, и Шелк вдруг осознал, что она выше ростом и шире в плечах. - Не мой король, - бросила она с изрядным раздражением. Отвернулась и повысила голос: - Грузите раненых! Пора телегам и поехать.
  
  Шелк ковылял за офицером, пока та обходила место стычки, раздавая приказы членам отряда Гвардии, проверяя, у всех ли в порядке доспехи. По временам женщина озабоченно озирала горизонты. Он хватался рукой за голову, подавляя стоны боли; разум был все еще подавлен после выхода за границы привычного Садка. Маг страшился, что больше никогда не найдет решимости рискнуть, открывая Тюр. Не повредил ли он себе мозг?
  
  Весьма медленно, смаргивая слезы - в голове стучали кузнечные молоты - Шелк произнес: - Повозки принадлежат Защитнице Ли Хенга. Это не трофей. Не мешайте нам ехать в город.
  
  - У вас не хватит погонщиков, - ответила она грубовато.
  
  Он скривился от боли. Рука оставалась бесполезно-онемелой. - Тогда... мы вернемся за грузом.
  
  - Мы сопроводим вас, - сказала она, отходя. - Перст! Следи за округой!
  
  Тощий, бледный и покрытый веснушками юноша влез на телегу. Песочного цвета волосы взъерошил ветер, лицо скривилось в улыбке. Он насмешливо закатил глаза. Шелк удивленно смотрел на парня - это наемник? - и вдруг ощутил активность Садка. Маг.
  
  Аурелас уходила, он брел следом. Она спокойно наблюдала, как раздевали убитых - хенганцев и канезцев заодно. Шелк разозлился. - Что вы творите?
  
  - Ваши вещи сложат в телеги. - Она даже не повернула головы. - И половину канезского оружия, и доспехов. - Улыбка была безрадостной. - Они вам еще понадобятся. Верно? - Она вздернула голову, крикнув юноше: - Есть что-нибудь?
  
  - Пока нет, - не спеша отозвался Перст.
  
  Шелк всё моргал. Ему казалось, они идут сквозь густой туман. - Ждете новых копейщиков? - сказал он.
  
  Женщина угрюмо бросила: - Нет,- и пронзительно свистнула сквозь пальцы. - Шевелитесь!
  
  Шелк стоял как потерянный. Что происходит? Все меняется слишком быстро...
  
  Аурелас указала ему на повозку, веля сесть с Перстом. Он неловко вскарабкался на едущую телегу. Среди бочек и мешков с провиантом лежали уцелевшие хенганцы, раны были грубо обмотаны тряпками. Тут сидели и четверо гвардейцев с арбалетами наготове, озирая плывущую мимо равнину. Скамья подскакивала под ним, отчего в глазах появлялись темные пятна. Боль грозила разорвать череп надвое.
  
  - Кто там? - спросил он парня. - Налетчики сетийцы?
  
  Юнец бросил на него презрительный взгляд: - Нет. И вы хенганец! Худова милость! Пролито столько крови, человече... Придет он. Бестия Рилландарас.
  
  Взор Шелка метнулся к горизонту и тут же был ослеплен заходящим солнцем. - Я думал, вы уже охотитесь на него.
  
  - Да. Но удается лишь обороняться.
  
  Шелк выпрямился и огляделся. Встал на шатком днище. - Это не путь в Хенг. Мы едем на запад. Зачем?
  
  - Кое-кто желает поговорить с вами, - ответил Перст, как будто утомленный самой необходимостью объясняться.
  
  - Кто?
  
  Юноша снова поглядел - томно, прищурив глаза, будто Шелк сморозил невыразимую глупость. - Приказ нашего славного вождя. Он хочет сказать вам кое-что.
  
  Шелк сел прямее. Ох. Куриан Д'Аворе, известный также как Алый Дюк, командор Багряной Гвардии - он самолично здесь? Что ему может быть... впрочем, учитывая произошедшее, Шелк догадывался, о чем с ним будут говорить.
  
  Он осунулся, положил сломанную руку на колени. Маг старался оставаться в сознании, но утомление тела и духа побороли его; мир потускнел, глаза закатились, истерзанный рассудок приветствовал забвение, ища покоя.
  
  ***
  
  Шелк очнулся, оказавшись в чернейшей ночи. Накатила паника - он вообразил, что ослеп, ибо помнил лишь ослепительное копье ярчайшего света. Света, подобного жидкому огню, света, что пронзил его, порождая ужасную тошнотворную вонь горелой плоти, а шипение... И тут янтарное зарево расцвело в темноте и он увидел себя в шатре. Лампа стояла на столике. Он поднял руку и потер глаза, застонав.
  
  В темноте скрипнуло кресло. - Вижу, вы снова с нами. - Говоривший передвинул лампу ближе к себе, Шелк поглядел вверх, на дальхонезца с седеющими висками, гипнотизирующе-черными глазами. Суровый взор на миг стал мягче. - Я Кел-Бринн. А вы, как я понимаю, городской маг Шелк. Ваш визит - честь для нас.
  
  Шелк покашлял, пытаясь собрать смятенные мысли. Кел-Бринн, маг Багряной Гвардии. Не просто маг, но высший адепт Рашана, садка Ночи. Нельзя было ошибиться в том, почему он оказался подле его постели. Нельзя, после недавнего видения. Не доверяя словам, Шелк кивнул и перебросил ноги за край койки. Осторожно сел, хватаясь за голову, словно она могла отвалиться. Всплыло воспоминание и он ощупал руку: исцелена. Он согнул руку и поглядел на Кел-Бринна. - Благодарю за исцеление и заботу о раненых... - голос был слабым и ломким, - хотя вы запоздали.
  
  Маг опустил глаза. - Мне жаль. Но мы были... ограничены.
  
  - Ограничены, - повторил Шелк и оставил тему - ему не хотелось вступать в споры, хотелось лишь поскорее вернуть телеги в Ли Хенг. Потирая лоб в готовности обнаружить свежие трещины, он глубоко вздохнул. - Аурелас обещала, что вы проводите нас в город.
  
  Кел-Бринн кивнул. - Да. Сочтем за честь. Но сначала Дюк скажет свое слово. Если вы не против.
  
  Шелк не желал встречи с Курианом, славившимся грубостью и вспыльчивым нравом, но понимал, что отказ был бы наглостью и глупостью - Гвардия признавала некий долг, но он и его команда все еще зависели от ее милости. Так что он указал рукой на выход: - Отлично, давайте устроим встречу.
  
  Натянутая улыбка Кел-Бринна подсказала, что тот отлично понял расчеты и сомнения Шелка. Маг поднял светло-коричневый кувшин. - Чай? - предложил он. - Я нахожу его весьма способствующими восстановлению сил, особенно после трудных магических занятий... гмм?
  
  Встав, Шелк молча принял кувшин, не желая рассказывать о "магических трудностях". Кел-Бринн вывел его наружу, откинув тяжелый полог. Шелк заметил, что маг полностью облачен в доспехи и вооружен - кольчуга до голеней, отброшенный на спину капюшон, длинные мечи у бедер. На кольчуге красовался темно-красный плащ гвардейца. Шелк следовал за ним, чувствуя себя еще более растерзанным и жалким на фоне столь воинственного наемника.
  
  Снаружи была ночь. Луна едва взошла на ясное небо, повиснув над горизонтом. Факелы на шестах освещали круглый лагерь. Лошади стояли в середине, в обрамлении палаток. На миг идея поставить лошадей в самое защищенное место озадачила Шелка. И тут же он понял: из-за него.
  Зверя-человека. Шелк на ходу пил холодный чай, поражаясь немедленному тонизирующему эффекту. Напиток оставлял приятное послевкусие карамели. - Где вы это берете? - спросил он.
  
  - Боюсь, это личный, секретный рецепт, - улыбнулся в ответ маг. Он вел его к самому большому кварталу, где двое часовых охраняли наполовину откинутый вход в шатер. Кел-Бринн кивнул им и поднял полог для Шелка. Тот заморгал, почти ослепленный ярким светом ламп и свечей. Тут было и очень шумно, ведь столы вдоль стен шатра заполняли наемники.
  
  - Вот и наш гость! - прогремел зычный, радостный голос. Шелк тут же понял, кто обращается к нему, и порывисто вошел. Кел-Бринн был рядом. Собравшиеся солдаты, мужчины и женщины - иных Шелк знал по репутации - повернули головы.
  
  Маги прошли мимо шипящего в яме костра и встали перед крепко сколоченным столом. За ним восседал командующий Багряной Гвардии, по бокам двое молодых людей.
  
  Контраст зрелости и юности не мог бы быть более впечатляющим. Куриан Д'Аворе оказался толстым великаном в украшенной кружевами куртке, волосы и борода были единой седеющей массой, кожа на лице и руках казалась продолжением одежды, так она задубела на солнце и под ветром. Слепой глаз блестел посреди шрама во весь лоб и щеку. Он рылся в блюде, извлекая жареные ребрышки. Махнул рукой, подзывая Шелка к себе: - Давай, сюда.
  
  В юноше справа Шелк узнал К'азза, сына командующего, которого прозвали Алым Принцем за царственные манеры, ибо он вряд ли имел реальные права на титул. К'азз приветственно кивнул ему; худой, аскетичный, он скорее выглядел не воином, а ученым. Однако Шелк сразу заметил, сколь расчетливым и острым был взгляд бледно-серых глаз.
  
  Второй юноша был бледен, изящен, облачен в черное. Вытянутое лицо, казалось, передает его унылый характер. Над прямыми рыжеватыми бровями виднелся тонкий золотой обруч, отчего Шелк понял - это Малкир Херенгар, наследник трона Гриза. Он низко поклонился юноше, на что тот ответил небрежным кивком.
  
  - Шелк, маг Ли Хенга и один из его владык. Так? - прорычал Куриан, грызя ребро.
  
  Шелк спрятал кувшин за спиной и скромно улыбнулся. - Шелменат, вот кто правит Ли Хенгом.
  
  Взор Куриана - и живого, и мертвого глаза - стал жестче. Не выпуская кости, он буркнул: - Не обманывай меня, маг. Вас пятеро, вы ее голос, ее руки. Правите городом как обычный кабал проклятых колдунов.
  
  Шелк так не считал, но не решился в столь острый момент выдвигать возражения. Юноша К'азз подал голос: - Может, предложим гостю сесть, отец? Он многое пережил.
  
  Куриан сердито фыркнул. - Слушай сына, маг. Не сомневаюсь, после горячего мы станем лучшими друзьями. Верно? Может, даже запоем хором.
  
  Лицо юноши напряглось, он тихо ответил: - Я только пытался...
  
  - В том и проблема, сынок. Ты только пытался. - Куриан ткнул обглоданным ребром в сторону Шелка, будто копьем. - Вот странное дело. Зверюга Рилландарас как будто привязан к Ли Хенгу.
  
  Шелк извлек каменную чашу из-за спины, подул на нее и сделал глоток. - Зверь творит что хочет.
  
  - Да уж, что хочет, особенно с канезцами. Но они давно ушли с северной равнины, а зверь так и прохлаждается тут. - Зрячий глаз впился в Шелка, озирая с ног до головы. - Как будто чего-то ждет.
  
  Шелк громко отхлебнул. - Падения стен, не иначе. Кстати, вы могли бы поохотиться.
  
  Командор наемников скривился, гневно сжав челюсти. Постучал ребром по краю стола. - Он быстр, хитер и опасен. Трудная добыча. - Голова склонилась набок, на Шелка смотрел мертвый глаз. - Иные говорят, у Защитницы есть своего рода власть над бестией. Не расскажешь, маг?
  
  Шелк отпил живительного чая, вспомнив, как много любви и преданности Шелменат смог выразить даже грубый голос зверя. Искушение было сильным, но он не решался прыгнуть в бездну. - Вы так удивлены, что ее красота покоряет всех?
  
  Куриан снова фыркнул. Ухватив ребро обеими руками и держа у подбородка, он почти улыбнулся. - Что творится в вашем чудном городе, маг?
  
  Не вполне понимая, куда клонит собеседник, Шелк собрался и ответил как можно беззаботнее: - Готовим победный пир.
  
  Косматый наемник изобразил насмешливое удивление. - Правда? Трудно поверить. Мои маги воют, будто коты на огне. Говорят, в городе творится что-то необычное. Пришли слухи о демонах, что бродят по улицам.
  
  Шелк оглянулся на Кел-Бринна, а тот молча воздел брови. Теперь понятно... - Горожанин слышит собачий лай, и утром клянется, что Рилландарас ломился в соседнюю дверь. От пересказа слухи раздуваются. Вот и всё.
  
  Улыбка Куриана была напряженной. - Ага. - Он отбросил ребро. - Если рассказ окончен, садитесь. Ешьте. Утром вас проводят в Ли Хенг.
  
  Шелк поклонился. - Вы весьма любезны, милорд.
  
  Кел-Бринн указал ему место у стола, где он мог сидеть и есть без необходимости болтать с любопытствующими, и сам присел рядом. Шелк осторожно озирался, не в силах сдержать любопытства. Заметил высокую Петру, что дерется двуручной палицей, и различил в толпе наемников того, кого хотел увидеть сильней всего: долговязого и сутулого, темноволосого Оберла, что сидел, вытянув ноги. Все эти мужчины и женщины были великими бойцами, собранными во всех континентов, но над ними царствовал Оберл из Пурджа, победитель победителей.
  
  Наверное, воин ощутил внимание мага, ибо встал и подошел к его столу. Сел напротив и лениво окинул Шелка взглядом. Кел-Бринн повел рукой: - Оберл из Пурджа... Шелк из Хенга.
  
  Шелк кивнул. - Я многое слышал о вас, уж поверьте.
  
  Ответный кивок словно говорил: "Охотно верю". Оберл подался над столом, мягко спросив: - Я слышал, будто в Ли Хенге объявился Меч Худа. Вы о нем знаете?
  
  Шелк кивнул: - Да. Мы встречались. Молод. Кажется... умелым.
  
  Опустившиеся углы рта подсказали, какого мнения Оберл держится насчет оценок бойцовских качеств со стороны Шелка. Однако он вежливо кивнул, благодаря за сведения, вылез из-за стола. - Я вломился бы в проклятый город, чтобы проверить его похвальбу... если бы не клятва дюку.
  
  Шелк воздержался от комментариев, поклонившись на прощание. - Возможно, вскоре... - сказал он дипломатично.
  
  Воин алчно ухмыльнулся ему и ушел.
  
  Шел заметил взгляд Кел-Бринна и вопросительно воздел брови. Старший маг откашлялся. - Вы встречали его? Он точно... ну, что вы думаете о его притязаниях?
  
  Шелк грыз свиное ребрышко и вспоминал давний визит. Что ж, лично он счел притязания весьма нелепыми. Смертные Мечи богов появляются редко и в далеких землях. Служители Тогга, Фенера и так далее - богов войны, богов-зверей. Но если жуткий Собиратель Душ дарует подобную милость... да, это совсем другое дело.
  
  Но все же... Тем утром, в старом заброшенном мавзолее он ощутил
  нечто. Они были не одни. Шелк не был священником, но слышал, будто Королевства Старших, миры Анди и так далее - на самом деле суть древние версии Садков, и что Путь Худа тоже к ним относится. Вот тема для самых эзотерических исследований. Но он что-то ощутил...
  
  Маг покачал головой: - Не знаю. Считаю это маловероятным, но возможным.
  
  Кел-Бринн лишь кивнул: - Что ж, вполне откровенно, - и вернулся к трапезе.
  
  Шелк пил разбавленное вино и пытался успокоиться. Вечер растягивался. Утомление и головная боль побеждали его. Теперь он сообразил, что старый маг привязался к нему не ради сведений - скорее ради компании. Ведь обширный шатер заполняли воинственные фигуры, славные герои, и Кел-Бринн казался тут почти лишним. Хотя Гвардия обладала отрядом магов, с которыми мало кто мог сравниться. Он знал о Гвинне из Леммефа, Лепестке и Красном, и это были еще не все имена. Да, и тот - он поискал взглядом веснушчатого тощего юнца - Перст, как назвала его Аурелас. Парень сидел за столом, смеясь и шутя. Его окружали наемники в доспехах, а сам он носил лишь темно-желтую кожаную куртку и брюки.
  
  Гвардия рада магам, знал он. Он сам ощущал эту тягу: желание стать частью целого, завоевать уважение соратников. И все же Шелк не мог вообразить себя гоняющимся за деньгами, славой или честью. Нет, его можно покорить лишь чем-то бОльшим. Чем-то высшим. Маг не смог бы подобрать слово для этого,
  но оно здесь было. Его влекло к этой компании.
  
  Он снова покачал головой, моргнул и опустил кубок. На плечо легла рука Кел-Бринна. - Вам следует поспать, - говорил тот. Шелк кивал. "Да, путешествие выдалось богатым на события".
  
  Утром Гвардия сдержала слово. Ему выделили возчиков и сопровождение из двадцати всадников. Кел-Бринн сел с Шелком в передовую повозку, выживший погонщик вел за узду мулов. Старший маг помалкивал, явно не желая мешать раздумьям Шелка.
  
  Пока телега прыгала и тряслась по дороге или, скорее, паре заросших травой колей среди холмов и низин, Шелк размышлял над интересом наемной компании в осаде Хенга. Да, они пришли за зверем, но замечательные боевые маги сумели узнать о странных происшествиях в круге стен. Ищут неких выгод для себя?
  
  Наконец он прокашлялся и осторожно глянул на седока рядом. Маг расслабился, но рука лежала на тяжелом шаре рукояти одного из мечей. - Вы вмешались лишь потому, что вам интересны события в Ли Хенге.
  
  Маг обернулся к нему. Трудно было угадать его возраст. Старше, да, но насколько? Шрамы и суровые черты лица намекали на трудно прожитые годы. Он был адептом Рашана и, вероятно, исполнял - или бывал допущен - к ритуалам Высшего Денала, омолаживающего тело и препятствующего старению. - Вы могли избегать этой темы с Курианом, - сказал маг, - но не сможете таить истину от меня. Здесь четверо магов Гвардии, и все мы ощутили дрожь своих Садков. Отчетливую, словно землетрясение. Ну так что?
  
  Шелк кивнул и содрогнулся. - Да.
  
  - Особенно мне интересны мысли Хоталара. Каково его мнение?
  
  Шелк совсем растерялся. - Хо? Вы знакомы? Какое вам дело до его домыслов?
  
  Теперь Кел-Бринн поднял брови в удивлении. - Хоталар один из лучших знатоков тавматургии и правил обращения с Садками. Его опыт несравненен.
  
  Удивление Шелка было написано на лице, ибо маг Рашана продолжал: - Но вижу, это не входит в сферу ваших интересов.
  
  Шелк отвернулся, лицо покраснело. Проклятый Хо оставлял его в неведении! Каким же глупцом он сейчас выглядит! - Да, - выдавил он, стараясь сделать голос равнодушным, - это не моё. - Он снова закашлялся. - И правда, я не знаток магических искусств. Скорее практик.
  
  - Судя по докладу о вашей стычке - поистине так, - отозвался Кел-Бринн. Шелк решил считать это предложением мира.
  
  Они ехали в молчании. Шелк задумался о другой поднятой Курианом теме. В вопросе Рилландараса он мог предложить и свои соображения. Зверь сделал свое дело. Север очищен, зима пришла. Новые рейды канезцев маловероятны. Очевидно, Шелменат более не нужен мерзкий зверь.
  
  Он махнул погонщику, прося передать поводья. - Я возьму, а ты отдохни. - Мужчина кивнул и влез на задок телеги. Кел-Бринн прищурился в молчаливом вопрошании. Шелк сказал, понизив голос: - Что до Рилландараса... если будет
  способ его поймать, как мне связаться с вами?
  
  Кел-Бринн медленно кивнул, размышляя. Наконец сказав: - Если будет оказия... я готов использовать связь через Тюр...
  
  ***
  
  На стенах душной, полной пыли подземной камеры кристаллы льда слагались в изысканные кружева. Они сталкивались, блистая как бриллианты, сплачивались в толстый слой, испуская струйки тумана в мрачный воздух. Сестра Ночь вышла из стены узорчатого льда. Иней окаймлял короткие волосы. На плоском лице застыла привычная суровая гримаса, одежды были невзрачны и поношены. Она подняла руку; светящийся шар возник в пыльном воздухе.
  
  Женщина обернулась, изучая камеру. Потолок был низким, масса просевшей земли засыпала выход. Из груды торчала бледная рука, застывшая в мольбе; ногти сломались, когда узник пытался процарапать каменные плиты. Стопы плоских кирпичей загромождали комнату, не давая просевшей крыше обрушиться.
  
  Она поглядела на стену, и дыхание прервалось. Подошла, вытянув руку, трогая грубые наброски, что заполняли каменные блоки. Едва коснувшись рисунка, она отдернула руку, тихо зашипев. Подвела сферу мерцающего света ближе.
  
  Углем был изображен пейзаж, унылый и безотрадный, и одна фигура в середине - неловко прочерченные углы широкой и неуклюжей постройки, как бы гробницы из монолитов.
  
  Женщина отскочила, словно ударенная. Удивление исказило грубое лицо. - Ради всех Старших сил, - выдохнула она, - как... как он смог...
  
  Темные глаза прищурились, она поднесла палец к губам, рассматривая нарисованную постройку. - Привет, кузены, - сказала женщина громче. - После стольких веков. Что вы задумали?
  
  Глава 13
  
   Дорин чуть ли не ползком пробирался к чердаку Уллары, ища убежища и отдыха. Но ведь Реена советовала не привлекать излишнего внимания к девушке; он вспомнил это и не дошел до цели. Украл плащ, накинул на плечи и пошел в последнюю съемную комнату, где повалился на соломенный матрац и уснул.
  
  Пробудил его лунный свет, лившийся из маленького окна у потолка. Застонав от непрошенного вторжения, он закрыл глаза рукой и продолжал лежать, обдумывая свое бледное будущее. Было ясно, что ему не хватает качеств, позволяющих возвыситься внутри любой организации.
  
  Попытка убить босса вряд ли сойдет за хорошую рекомендацию.
  
  Значит, свободный художник. Но он пытался и здесь, и в Тали, ничего не достигнув. В таком ремесле нельзя просто встать на углу, приглашая клиентов. Нужны линии связи. Контакты. Весточки нужным людям, монеты в нужных ладонях. Прочное доверие приходит с годами сделок и заказов. Новичок, он не имеет признанной истории. Да никто и не горит желанием серьезно испытать его в первый раз.
  
  Что ему нужно, решил Дорин, морщась от множества ушибов и ран на теле, так это некое впечатляющее, неоспоримое, экстраординарное деяние, от которого у всех отвиснут челюсти. Что ему нужно, так это репутация.
  
  Но как получить кредит доверия, если никто не узнает, что это сделал ты? Он прижал ладони к лицу, закрыл глаза, чувствуя корку старой крови, липкий пот и грим. Проклятая головоломка Опоннов, вот что это такое.
  
  И тут в дверь постучали.
  
  Он застыл. Никто не должен был знать, что он здесь; он всегда был чертовски осторожен. Задержал плату? Может, это пьянчуга - консьерж? Дорин как можно более бесшумно встал с матраца и сунул руку за угол, доставая военный арбалет. Уставил тупой нос на дверь и выпрямился, натягивая пружину.
  
  Дешевая комната была столь мала, что он оказался у двери в два шага. Поднял арбалет на уровень груди. - Да?
  
  - Обед! - раздалось в ответ. - У меня сатей из крысы, завернутый в вареные капустные листья. Восхитительно.
  
  Дорин уронил оружие и отпер дверь. - Чего тебе, во имя Бездны?
  
  Ву суетливо вбежал в тесную комнату, заперев дверь. Предложил капустный сверток Дорину. Тот отказался. Дальхонезский маг откусил порцию крысятины на палочке и снова предложил Дорину. - Не передумал?
  
  Дорин, хромая, вернулся на лежак. - Не голоден.
  
  Ву оперся о запертую дверь. Принялся жевать, изучая хозяина. - Выглядишь ужасно.
  
  - Спасибо. - С тяжким вздохом Дорин встал и прошел к столику. Налил воды в тазик и принялся умываться. Ву сказал: - Город полон слухов. Двор Панга Похитителя детей обвалился. Самого Панга чуть не убили. Конечно, мои ребятки разносят слух, будто он восстал против мага и тот, разъяренный, взорвал у негодяя землю под ногами.
  
  Дорин хлопнул ладонями по столу. Ву подскочил, чуть не уронив свою крысу. Заморгал. - Что-то не так? Скажи!
  
  Голова Дорина поникла. Он проскрипел: - Всё так.
  
  Дальхонезец пожал плечами. - Ну, я не имел в виду столь большой эффект. Парни и девчонки малость перестарались в копании сап. Но мы сохранили главный дом.
  
  Дорин сел. Натянул через голову рваную, окровавленную рубаху и вытер лицо. Хмуро поглядел на незваного гостя. - Как ты меня нашел?
  
  - Искал твою тень.
  
  - Очень смешно. Слушай... чего тебе нужно? Тебя вообще не звали.
  
  Маг выглядел удивленным. Седеющие брови полезли на морщинистый лоб. Дорину пришлось напомнить себе, что тот не старше его самого. - Как? Мы должны ударить немедля. Пока они дезорганизованы и ослаблены.
  
  - Ударить? Кого ударить? - Он начал расстегивать исполосованный жилет - вареная кожа и укрепляющие ребра - который всегда носил под одеждой.
  
  - Кого? Как же! Самого Похитителя детей! - Ву махнул крысиной палочкой. - Пришла пора и нам сделать ход.
  
  Дорин вытаращил глаза и захохотал. Он смеялся так сильно, что раскрылась рана на шее. Сделать ход? О чем вообще этот дурачок? Тут даже не знаешь, с чего начать. Дорин торопливо скользнул в потный жилет и начал стирать кровь. - Нет подходящих ходов. К тому же нет людей - или ты хотел использовать своих детишек?
  
  Ву отрицательно повел рукой. - Нет, нет. Я о нашей собственности. Ларчике, который украл Панг. - Он пошевелил пальцами, изображая бег. - Быстро входим и выходим. Умнее всех и ловкие как мыши.
  
  Дорин вытаращился еще сильнее. Вспомнил, что маг имел обыкновение появляться и пропадать загадочным образом. Прислонился к стене. - Сможешь провести и вывести нас из квартала Панга?
  
  - Абсолютно точно. Могу провести нас куда угодно, хоть во дворец.
  
  - Докажи.
  
  Маг кружным путем отвел его к заброшенному, поврежденному осадой дому с провалившейся крышей. Он пытался выступать щеголем, вновь стуча тростью по булыжной мостовой; однако Дорину походка давнего знакомца скорее напоминала колченогого краба или негодяя, явно замыслившего что-то дурное.
  
  Заметил он и бывших невольников Панга, девчонок и мальчишек - они следили из переулков и с крыш. В доме двое спустились в подвал, где оказалась главная база деятельности беглецов, с кухней и комнатами, полными одеял и подстилок. Хотя населяли ее подростки, иные почти возраста Дорина. Детей видно не было.
  
  - Где остальная команда? - спросил Дорин. Новое подозрение заставило его примерзнуть к порогу. - Не...
  
  Маг взмахнул палкой: - О нет. Почти всех я послал копать под стеной. Слышал о самоцветных полях?
  
  Дорин кивнул. Они лежали к западу. Доступные всем копи в обрыве, почти у подножия стены. Детей там предпочитали, потому что им требовались узкие шахты. - На кого они будут работать? Не на...
  
  - Нет, нет. Конечно, нет.
  
  Они вошли в большой погреб, Дорину пришлось пригнуться под низкие, пыльные балки. На одной из опор прилепился нахт. Он оскалился на Дорина, юноша пренебрежительно махнул рукой.
  
  Облегченно вздыхая, Ву сел на земляной пол перед почти угасшим костром. Дыра в потолке позволяла уходить струям дыма. Он подвинулся, позволяя сесть и Дорину, однако тот лишь нахмурился: - Что такое? Дым и месмеризм? Хочешь погадать мне?
  
  Маг беззаботно помешал угли в костре. Велел паренькам с арбалетами покинуть подвал. Хлипкая дверь закрылась.
  
  Ву снова позвал его: - Сядь, прошу. Без сомнения, ты устал и окоченел после боя.
  
  Дорин остался на ногах. - Это было вчера.
  
  Маг окинул его критическим взором. - Так ты готов к делу? Вооружен?
  
  Теперь Дорин прищурился, присев напротив хозяина погреба. - Конечно. А что?
  
  Ву раздувал угли к мерцающей жизни. - О, есть шанс, что мы призовем... нечто.
  
  Дорин уперся коленями в грязную землю, засмеялся и потряс головой. - Ты почти убедил меня. Тогда, с бестией. Ха. Снова иллюзии и внушение?
  
  Маг вонзил трость в почву, чтобы стояла вертикально. - О, это не иллюзия. Реальность. Или... наполовину реальность. Наполовину в нашем мире.
  
  Дорин махнул рукой, разгоняя белый дымок. - Побереги слова для более доверчивых. Я видел дверь твоей камеры. Ее рубили тесаками.
  
  Седые брови Ву подпрыгнули. - А, понимаю. Но она
  была там. Просто вышла не через дверь.
  
  - Мне все равно. - Дорин уперся руками в бока, ощущая разочарование - и даже сердясь на себя за недавний проблеск надежды. - Думаю, нам пора.
  
  Дальхонезец воздел палец. - Еще одну минуту, умоляю. - Подошел к земляной стене, на которую в красном свете углей отразилась прямая тень трости. - Видишь тень?
  
  Дорин хмыкнул.
  
  - Вообрази, если сможешь, что тонкая тень - на самом деле щель. Узкий проход в иное место...
  
  Дорин снова хмыкнул, с усиленным сомнением. - Гмм. Игра теней и вождение пальцем. Не пробуй на мне свои трюки.
  
  - Но она уже открыта, - сказала маг напряженным и сиплым голосом. - Гляди внутрь. - Дорин оглянулся на него, видя побелевшие костяшки кулаков, скривившееся темное лицо. Пот лился с кустистых бровей. Что бы ни делал маг, оно стоило ему несказанных усилий.
  
  Он отвернулся к стене и вздрогнул, порядком испугавшись: тень расширилась - или так казалось? У нее появилась структура, она мерцала и дрожала. Он на цыпочках подкрался, готовый отскочить. Нечто вроде бы шевелилось в сумраке; встав ближе, он разглядел плоские, слегка волнистые линии неприветливого пейзажа. Почти пустыня, омытая монохромным светом луны. Он услышал далекое бормотание слабого ветерка и шепот ползущих песков. Теплый сухой воздух прошел по лицу, прилетев... откуда?
  
  Тень стала уже в ладонь шириной: картина - или окно в иное место. Он коснулся стены, но рука прошла насквозь, не ощутив сопротивления. Дорин отдернул руку и повернулся к магу, пораженно спросив: - Это сон?
  
  - Это портал в новый Садок, - проскрипел маг сквозь стиснутые усилием зубы. - В мой Садок. Мой... - Он прервался. Взгляды мага и Дорина метнулись к двери.
  
  Кажется, был звук. Приглушенный возглас? Но все уже затихло. Оба вслушивались, замерев на месте. И тут дверь упала внутрь, разлетаясь осколками, Ночные Клинки в черных одеждах ввалились в погреб.
  
  У Дорина был лишь миг на оценку - "слишком много!"
  - а потом заблестели кинжалы, арбалетные болты вырвались в затхлый воздух. Он принял решение. Схватил мага за плечо и толкнул к стене.
  
  Они катились и падали, оказавшись далеко за стеной погреба. Маг вопил: - Нет! Нет! Не сейчас! - Последнее, что он видел в погребе - нахта, который с шипением, выпустив когти, бросался на Ночных Клинков. Дорин перекувыркнулся в сумраке и ударился спиной о что-то мягкое, заскользил по склону, не в силах ухватиться. Они с Ву наталкивались друг на друга, путаясь и падая, пока не врезались в твердое, задохнувшись от боли.
  
  Он лежал на голом скальном выходе. Перевернулся, поглядел в небо: тусклые серые тучи или не тучи - само небо было здесь оттенка олова, смешанного с ониксом. Кто-то стонал рядом. Дорин вскочил, выхватывая клинки. Это был Ву. Ассасин убрал кинжалы и подтащил мага к себе. Тот застонал пуще.
  
  - Где мы? Что случилось?
  
  Маг держался за бок. - Я убит. Со мной покончено. Боги, как напрасно! О ужас!
  
  Дорин вынул самый тонкий ножичек, разрезал приятелю жакет и рубаху. Почти не удивился, видя темно-коричневую кожу. Парень действительно был из Даль Хона. Его задело болтом, который удачно скользнул вдоль ребер. Сам болт отсутствовал, уйдя сквозь одежду.
  
  Дорин принялся рвать одежду на бинты. - Это поверхностная рана.
  
  Маг корчился у его коленей. - Нет! Умираю. Чую весь холод Худова дыхания! Он идет за мной!
  
  Дорин хлопнул мага по рукам. - Ты выживешь. Вот если подхватишь лихорадку, то помрешь.
  
  Маг закрыл лоб тылом ладони. - Весь горю! Точно!
  
  - Ох, заткнись. Ну-ка, где же мы?
  
  - Ради любви богов, человече... дай умереть спокойно!
  
  Дорин встряхнул его. - Где - же - мы?!
  
  Парень потерял сознание. Или притворился. Дорин оттолкнул его. Чудесно! Сплошные чудеса! Он встал и огляделся. Голая каменистая равнина тянулась во все стороны. Было непонятно, как далеко он может видеть - свет здесь был таким странным, он словно сочился извне. Обманывал глаза, не давая точно определить расстояния.
  
  Однако одно направление казалось особенным. Похоже, он различал там угловатые формы. Подхватив бессознательного мага, Дорин взвалил его на плечо и двинулся в том направлении.
  
  Некоторое время спустя - непонятно, сколько времени успело пройти - Дорину пришло на ум, что вся равнина оказалась одной большой свалкой. Он то и дело задевал ногами ломаные кости, глазированные черепки и осколки кирпича. Перешагивал или обходил более крупные куски обработанного камня - что-то похожее на фризы и колонны разрушенных дворцов.
  
  Итак, тут нельзя было точно понять, сколько прошло времени. Небо не меркло и не светлело привычным образом; скорее мерцало, разгораясь и угасая, как будто по нему проплывали незримые тела, загораживая рассеянный свет.
  
  В конце концов он убедился, что идет к руинам города. Но таких городов ему еще не встречалось. Пустые металлические сооружения вздымались в небо, подобно статуям. Повсюду валялись зубчатые колеса ростом с человека. В песке виднелись ржавые обломки. Он нес бесчувственного мага, чувствуя тревогу в окружении чуждой машинерии. Хотелось где-то укрыться, распахнутые двери манили. Он выбрал самую небольшую из целых построек и вошел внутрь.
  
  Положил мага на груду заметенного ветром песка, подошел окну, из которого решил следить за окрестностями. Застыл, лениво гадая, кто построил странные здания и были ли строители подобны обычным людям. Входы, к примеру, были слишком низкими и широкими. Как и окна.
  
  Стон заставил его повернуть голову. Ву шевелился. Маг подполз к нему и снова застонал. - Умираю, - прошелестел он.
  
  - Нет, нет. Выживешь.
  
  Седеющая голова поднялась. - Значит, я едва уцелел. Был на грани.
  
  - Я получал и похуже, и продолжал драться, - буркнул Дорин. Ему казалось, вдалеке мелькнула движущаяся фигура - хромая, в лохмотьях. Она присела, тоже следя за ними.
  
  Не отрывая глаз от усыпанной камнями пустыни, от волнистых, нечетких наносов песка, он снова спросил: - Где мы, во имя Бездны?
  
  - В могиле, - простонал маг.
  
  Дорин закатил глаза к пепельному небу. Его пересекали темные силуэты, широкие крылья не двигались. Гигантские летучие мыши? - Нет. Где мы реально?
  
  - В моем королевстве.
  
  Дорин склонился, поднимая брови. - В твоем королевстве?
  
  Парень смотрел вдаль. - Вполне подходящем для моей смерти, полагаю. Еще одна заманчивая загадка для тех, что пройдут здесь позже. Еще один белый костяк, который задумчиво обгложет история. Еще...
  
  - Рана была не смертельной.
  
  Это успокоило парня, он привстал на локте. - Не рана! - Рука прижалась к обмотанному тряпками торсу.
  
  - Тогда что?
  
  - Скоро поймешь.
  
  Дорин стиснул зубы, сложил руки на груди, нащупав рукояти двух средних кинжалов на перевязи. Взгляд привлекло повторное движение на главной улице. Он выглянул, чтобы рассмотреть лучше...
  
  Пришлось смотреть довольно долго, чтобы понять увиденное. И тогда он спросил, не отрывая глаз от зрелища: - Ты о чем-то вроде огромного летающего дома?
  
  Маг мигом оказался рядом. Запачканные кровью и грязью руки вцепились в подоконник. Дорин не смог бы лучше описать эту штуку. Да, квадратная, вроде здания, но висящего без видимой опоры в конце улицы. И он был уверен: еще недавно ее не было.
  
  - Ради всех богов! - восхищенно выдохнул Ву. - Это правда! - Он едва не выскочил в дверь, но Дорин сумел схватить за край разрезанного жакета и затащить его обратно.
  
  - Не... мы не знаем, сколько...
  
  Дальхонезец вырвался, как можно проворнее скача к выходу. Дорин выругался и пошел следом, выхватив кинжалы. Догнал мага и, озирая осыпающиеся фасады по сторонам, тихо сказал: - Так что это?
  
  - Думаю, нечто вроде Сына Луны.
  
  - Чушь собачья.
  
  - Ты знаешь сказки?
  
  - Еще бы! Песнь о Гемнале и Астодиле - несчастных возлюбленных, чьи души улетели к Сыну Луны. Апсалара искала там невероятную ночную розу. Да, да. Волшебные сказки.
  
  - Не такие уж и волшебные, - фыркнул маг, хромавший по краю улицы. - Я читал записки свидетелей. Видел рисунки летающей крепости.
  
  - Я поверю, когда ее увижу. Это не она.
  
  - Да. Нечто похожее.
  
  Дорин успел понять, что летающая штука была частью более крупного сооружения. Казалось, комната отделилась и уплыла от дома. Широкий пандус заканчивался в пустоте; половина стены возвышалась над косо обломанным полом... Вниз с развалины свисала веревочная лестница, касавшаяся почвы.
  
  - Хотелось бы знать, - пробурчал Ву, - что эта штуковина делает в моем королевстве?
  
  - Это не твое королевство.
  
  Маг ткнул в него пальцем. - Я нашел его. Оно мое. Кто вещь нашел, тот с вещью ушел. Мое! Впрочем... был один ученый, у которого я позаимствовал бумаги. Он произвел некоторые изыскания - но он его не видел!
  
  Дорин показал пустые ладони: - Сдаюсь. Я лишь хотел сказать, что могут быть... - Он замолчал, потому что некто - или нечто - вылезло из дома на полпути к летающему обломку. Существо замерло, рассматривая их, как и они смотрели на него.
  
  Дорину оно напомнило ящерицу, вставшую на задние лапы. У него было короткое рыло, ноги мощные и широко расставленные, а передние лапы тощие и хрупкие на вид. С одеяния из каких-то кожаных ремней свисали многочисленные куски металла. Еще один предмет оно держало в длиннопалой лапе. Существо смотрело на них немигающими янтарными глазами.
  
  Длинный язык лизнул воздух. Тупое рыло повернулось к летающему дому и снова к ним, оценивая расстояния.
  
  Немая картина застыла, пока издалека, из-за уступов древних руин не раздался звенящий песий вой.
  
  Все сорвались с мест. Существо бросило кусок металла и побежало, подпрыгивая и раскачиваясь. Ву сразу отстал, пыхтя и сопя за спиной Дорина, который мчался куда быстрее твари - но у той было изрядное преимущество. Существо оказалось у лестницы и полезло наверх, подтягивая за собой нижние планки-ступени. Дорин подбежал и подпрыгнул. Пальцы коснулись нижней планки, но она тут же исчезла в двери. - Возьми нас, поганец! - заорал он.
  
  Голова ящера поглядела вниз, высунув язык, и пропала. Летающее здание накренилось и поплыло, намереваясь пройти над самыми краями развалин справа. Подоспел Ву, задыхаясь и морщась. Махнул рукой артефакту: - Назад! - и шепнул Дорину: - Почему ты его не убил?
  
  Вопрос невыразимо разочаровал Дорина: - Убить? Мы даже не знаем, что оно такое!
  
  Охотничий вой повторился, став заметно громче.
  
  - Мы покойники, - вяло сказал Ву. Руки его упали.
  
  Дорин оценивал расстояние между самыми высокими из домов и курсом косо летящего фрагмента. Махнул рукой Ву: - За мной! Бегом! - и помчался, не проверяя, следует ли за ним компаньон. Выбрал путь к развалинам многоэтажного здания, наивысший край которого пересекал вероятную траекторию артефакта. Сзади слышались шаги Ву, треск, лязг камней и ржавого металла.
  
  Вой снова настиг их. Он был так громок, что заставил обвалиться секцию стены. Поднялась пыль. Дорин не мог и вообразить, каков будет этот зверь, и тем менее желал встретиться с ним, вооруженный лишь для рукопашного боя. Он ворвался на нижний этаж постройки, попав в лабиринт загадочных проржавевших машин. Высмотрел наклонный подъем и направился к нему - Ву легко мог найти его следы на многовековых слоях пыли и песка.
  
  Рампа привела его на второй этаж, менее загроможденный. Широкие овальные проходы открывали доступ к боковым комнатам. Крыша местами провалилась, и сквозь зияющие дыры Дорин заметил главные опоры третьего этажа, свою цель. Он полез по куче обломков.
  
  Днище летающего дома показалось сверху, двигаясь весьма лениво. Дорин побежал, осторожно выбирая путь вдоль узкой стены и разматывая на бегу веревку. Вскарабкался на высокий угол обрушенных стен. Тень проплывавшего артефакта лишь слегка затемнила странный диффузный свет этого мира.
  
  Освободив грузики на конце веревки, он начал вращать ее, разматывая новые витки. Метнул. Грузики разлетелись, но лишь ударились о плоскую стену и отскочили, падая вниз, над улицей.
  
  Он опустил руку. Летающая платформа продолжала движение. Он слышал, как маг шумит на этаж ниже. Ассасин начал сматывать веревку.
  
  Ву прибыл, пыхтя. - Я поражен, - вздохнул он. - Ты почти достал.
  
  - Нужна веревка подлиннее, - пробормотал Дорин, следя за полетом неземной конструкции. Ему показалось, что даже сломанная и разбитая, она полна необычной красоты. Казалось вполне вероятным, что это был фрагмент гигантской горы, которую многие называли Отродьем Луны.
  
  Ву огляделся и хлопнул в ладоши. - Отлично. Можем сидеть тут, как птички, и надеяться, что они не залезут.
  
  Дорин быстро поглядел на него. - Они? Не одна?
  
  Маг страдающе поглядел на него и сплел пальцы. - Э...ну да.
  
  - Чудесно.
  
  Новый рев раздался снизу. Дорин сжался, хотя старался не показывать своей реакции. Отчаянно огляделся, ища выхода; взгляд упал на соседнюю постройку. Она была ниже и в еще более разрушенном состоянии: почти все полы провалились. Похоже, там не было и рамп.
  
  - Нужно прыгать. - Он указал на крышу внизу.
  
  Маг вцепился в край. - Нет. Для меня это невозможно. Буду просто сидеть и думать. Спасибо.
  
  - Там они до нас не доберутся. Идем. - Дорин схватил мага за одежду и повел туда, где прыгать было удобнее всего. Ву упирался. - Это нелепо. Какая разница, где мы умрем?
  
  - Ты хочешь, чтобы я сражался или нет? - зарычал Дорин, тряся его.
  
  Парень замахал руками, показывая на всё вокруг. - Ну да. Я надеялся, что мы заключим соглашение. Но это было до этого! Благодаря тебе мы забрели в иной мир и умерли!
  
  - Благодаря мне мы еще живы, - буркнул Дорин. Поглядел на соседнюю постройку и схватил мага покрепче. - Мы сейчас разбежимся и прыгнем. Понял? Щель узкая. Не улица. Это возможно.
  
  Маг внезапно ухватился за ногу. - Ох, судорога! Моя нога! Ужасная судорога. Знаешь, у меня они бывают. В самое неподходящее время.
  
  Дорин старался поднять его. - Не хватит ли...
  
  Оба застыли, ибо услышали снизу сухой скрип камня под мощными когтями, громкое фырканье и сопение громадного зверя. Маг вырвался из рук Дорина и прыгнул с края, бессловесно завывая от ужаса, широко раскинув руки. Исчез из вида, рваный жакет хлопал, как слабые крылья. Дорин тоже побежал, не смея оглянуться на провал пола, из которого уже могло вылезать зубастое, жаждущее сцепить на нем клыки чудовище. Высоко подпрыгнул и что есть силы оттолкнулся ногами.
  
  Приземлился он так тяжело, что хрустнули кости. Покатился, задыхаясь; встал и пошатнулся. Тут же бросившись к краю, где лежал маг - конечности перепутались и, кажется, завились узлами. Ноги уже скользили вниз, когда он оттащил Ву вглубь.
  
  - Нужно перекатиться, когда падаешь, - объяснил он. - Перекатиться. Не шлепайся, как мешок с мукой.
  
  Из здания за спиной раздался полный ярости вой, они вздрогнули и пригнулись. Удар тарана сотряс стену, у которой они стояли. Вниз посыпались камни.
  
  Маг стоял, ошеломленно моргая весь в пыли, струйка крови текла изо рта. - Чего? Пере... чего? - Дорин отвел его к внутреннему краю крыши - от которой осталась узкая полоса - и усадил.
  
  - Ну, думай.
  
  Спутник нервно кивнул, все еще потрясенный. Сел, прижал руку к ране, на которой показалась свежая кровь. Дорин вытащил тонкие, средней длины кинжалы, осторожно выглянул с другой стороны крыши. Там оказалась груда обломков. Высокая? Он надеялся, что не очень.
  
  Ассасин продолжил обходить периметр крыши. Что теперь? Бесславная гибель в чуждой пустыне? Не такого он хотел для себя. Совсем иного. Дорин оглянулся на нелепого мага: тот сидел, скрестив ноги. Может, он придумает выход? Если завел сюда, почему бы не вывести назад? Он подошел ближе и посмотрел сверху вниз. - Твори магию или что там ты умеешь. Убирай нас отсюда.
  
  Приятель поднял глаза и послал весьма усталую улыбку. - Да. Хорошая идея, точно. Но всё не так просто. Какой стыд. У меня были великие планы...
  
  Внизу загремели камни. Раскатистое рычание - или отрыжка великана? - заставило содрогнуться всю постройку. Дорин подскочил к краю, осматривая перепутанные развалины. Там оказалось нечто буро-пегое, косматое и столь большое, что Дорин счел его лошадью. Пока чудище не подняло тупую морду, прижимая острые уши, не поглядело на него янтарными глазами.
  
  Глаза поймали его. Дорин пялился, очарованный и устрашенный, кровь свернулась в жилах. Он увидел не злобный разум, а лишь голод. Дикий, первобытный голод, не позволяющий никаким преградам отделить охотника от жертвы. Дорина потрясла нежданная смена ролей: до встречи с этими горящими глазами он считал охотником себя... Теперь же он стал добычей, испуганной до глубин сердца.
  
  Ассасин моргал и качал головой, словно избавляясь от транса или грезы. Теперь ему было понятно, как ощущает себя мышь.
  
  Зверь испустил вызывающий рев и прыгнул. Передние когти заскребли по краю крыши, Дорин в панике резанул их клинками. Зверь упал, вырвав целые каменные блоки. Юноша отскочил от края. Сердце бешено билось. "Боги! Что за тварь!"
  
  Разочарованный вой раздался снизу, крыша содрогнулась под ногами. Охваченный полнейшей яростью и злобой, зверь бросался на стену. Вся постройка качалась, поддаваясь. Разбрасывая камни, упала еще одна стена.
  
  - Сделай что-нибудь! - завизжал Дорин, с трудом удерживаясь на ногах.
  
  - Бесполезно, - отозвался маг. - Гляди. - Дорин отчаянно взглянул на него. Парень корчил пальцы над камнем. - Здесь нет густых теней. Ни одной. Не за что ухватиться.
  
  Зверь ломал уцелевшую стену. Обвалилась очередная часть крыши. Камни сыпались на улицу, пыль поднялась столбом. Дорин подскочил к магу. - Я думал, мы в Тени. Не так ли ты называл это место?
  
  Он перехватывал клинки. Если прыгнуть твари на спину... Тут раздались новые завывания, гулкие и неистовые. Они неслись с улиц заброшенного города. Дорин закатил глаза к дымному, опалесцирующему небу. "Чудесно. Еще".
  
  - Я не так его назвал. - Ву стал раздражающе спокойным. Но тут же он вскочил, вдруг оживившись. - Тень. Не в этом ли ответ? Она разбита, сломана. Но здесь всё - тень? Ее аспект?
  
  Оба чуть не упали, перебирая ногами - после очередного звериного броска крыша накренилась. Камни катились мимо, сыпались вниз. Им почти не осталось места.
  
  - Сделай что нужно! Сейчас же! - заорал Дорин.
  
  - Хорошо. Я открою путь, но придется прыгать вслепую. И без малейшего понятия, сработает это или...
  
  Дорин встал на четвереньки. - Плевать! Давай.
  
  - Готово. - Дорин повернулся. Маг стоял на самом краю, указывая на провал. Глаза были устремлены куда-то за плечо Дорина, они широко раскрылись в восторженном ужасе. Дорин позволил себя оглянуться: глаза и покрытая пеной пасть чудовищного пса показались над краем, лапы зацепились. Крыша накренилась еще сильнее под его весом. Камни лопались, проваливаясь вниз. Дорин прыгнул, на лету хватая мага за рубаху и жакет.
  
  Оба они на миг зависли над пустотой; с громким грохотом стены и остаток крыши обвалились. Дорин застонал, упав на острые камни. Новые камни посыпались сверху. Он закрыл голову, в глазах снова плясали звезды, на губах застыл крик боли.
  
  Смахнув слезы, ассасин огляделся. Едва не вскочил от удивления, но вовремя опомнился. Вдруг наступила ночь. Они были не в городе. Он сидел на сухом навозе, весь в пыли и мусоре, среди груды обломков. Стоны и шевеление в грязи показали, что он прибыл не один.
  
  - Где... - начал Ву, но Дорин зажал ему рот. - К югу от города, - шепнул он. - В рядах канезцев.
  
  Седеющие брови Ву зашевелились над ладонью, он понимающе кивнул. Дорин убрал руку. - Я же сказал, что смогу, - прошипел маг. Дорин лишь недоверчиво фыркнул. Помог раненому встать на ноги, они вместе похромали в укрытие кустарников.
  
  Дорин повел мага на северо-восток. Они миновали лагеря осадившей Ли Хенг солдатни, замирая при встречах с патрулями. Дорин уже удивлялся легкости, с которой им удавалось продвигаться, но заметил, что тени будто облепляли их, становясь гуще, что ночь казалась одноцветной, а черное сливалось в его глазах с серым. Он как бы видел мир сквозь толстую ткань. И еще он увидел, что вцепившийся в него маг использует другую руку, вращая и сгибая пальцы, будто манипулируя невидимой материей. Губы беспрестанно шевелились, творя неслышные заклинания.
  
  Между ними и рекой остался один холм. Его венчали руины сожженной башни. Холм занимали дозоры, но двоим удалось проскользнуть между ними. Здесь Дорин помедлил, ибо скромная возвышенность позволила видеть западную равнину. Поля усеивали бесчисленные палатки, всюду пылали костры. К югу виднелся отдельный шатер гигантских размеров, казавшийся золотым из-за множества фонарей внутри. Он счел его резиденцией и штабом короля Чулалорна Третьего.
  
  И шепнул, повинуясь импульсу: - Сможешь еще раз перенести нас сюда - в лагерь Чулалорна?
  
  Ву даже не поглядел в том направлении. - Разумеется, - махнул он рукой. - Я же сделал это. - Он пошел к огромной стене Ли Хенга, казавшейся широкой полосой тьмы на севере. - Меня больше заботит, как нам попасть в город.
  
  Дорин не ответил, продолжая изучать королевский павильон в окружении меньших шатров - обиталищ чиновников, офицеров и стражи. Всё вместе походило на передвижной город, окруженный, без сомнения, сотнями стражников.
  
  Неоспоримый приз.
  
  Ву потянул его за руку. - Я спрашиваю, как мы попадем в город?
  
  - Не можешь просто помагичить?
  
  Маг закатил глаза. - Не умею проходить сквозь стены.
  
  - Но сейчас мы снаружи...
  
  - Мы ведь прошли через другой мир, не так ли? Через саму Тень. Хочешь вернуться?
  
  Дорин задрожал при мысли, что придется снова столкнуться с чудовищами. - Нет.
  
  Ву яростно кивнул: - Мудрое решение. Итак?
  
  Дорин поманил его к берегу. - Скажи, сын знойных равнин Даль Хона... плавать умеешь?
  
  Глава 14
  
   Айко увлеклась учебным поединком - как всегда, стараясь полностью выложиться физически и ментально - и не заметила, что у главного входа во двор начался беспорядок.
  
  Когда они с Сарег отскочили в стороны, тяжело и быстро дыша, шум и гвалт наконец достигли ушей Айко. Она оглянулась. Толпа сестер - Танцовщиц заполнила вход, все говорили разом.
  
  Не бросая деревянного клинка, она пошла туда и пробилась к дверям. Увидев, как Юна схватила старика, одного из дворцовых слуг. Она держала его за шею, словно пойманного гуся. Поднос и сегодняшняя пища лежали на полу - рис, хлеб и какие-то овощи.
  
  - Что тут? - спросила Айко.
  
  - Треклятое оскорбление, вот что, - зарычала Юна, снова встряхнув беднягу. Глаза лакея выпучились, он хрипел и хватался за ее твердую руку.
  
  - Отпусти, - сказала Айко, показывая, что раздражена ненужной сценой.
  
  Тонкие губы Юны напряглись, опускаясь; она внимательно всмотрелась в лицо Айко, ища малейшего повода бросить вызов. Потом крякнула и бросила старика. Тот почти упал, но поклонился, потирая шею. Юна махнула рукой. - Иди к своим мерзким хозяевам и скажи: мы не будем терпеть вашего дерьма.
  
  Собравшиеся сестры громко добавляли свои претензии. Слуга метнулся к дверям.
  
  Айко посмотрела на рассыпанную пищу. - И как это поможет облегчить голод?
  
  Юна снова махнула рукой. - К лучшему. Червивый рис, протухший хлеб, старые невкусные коренья. Оскорбление! Мы стража короля! И нам смеют предлагать такую мерзость?!
  
  - Город в осаде. - Айко не смогла убрать сарказм из голоса, и глаза Юны сверкнули гневом. Она подскочила, нагнулась и прошептала: - Не думай, что справишься со мной так же просто, как с Торрал!
  
  Айко потратила долю мгновения, оценивая возможности. Подобно Торрал, Юна уважала силу. Любые извинения и объяснения восприняла бы как признаки страха, слабину. Она не хотела стычки, но было слишком поздно. Айко скрестила руки на груди, подняла брови. - Не заставляй меня трудиться. И так ужин испорчен.
  
  Юна не отрывала от нее взгляда, ища любые признаки страха - дрожь или нервный тик. Не обнаружив искомого, отстранилась, чуть слышно фыркнув. Ушла, бросив на ходу: - Кто тебя ставил командовать?
  
  Айко не стала объяснять, что Халленс лично объявила ее заместительницей. Капитан не желала сообщать это всем, и Айко уважала ее решение. Очевидно, ей намекали: ты должна завоевать уважение сестер, хотя почти все они служат дольше тебя самой.
  
  Она пошла искать командующую. Указания встречных Танцовщиц вывели ее в дальний западный сад, куда им еще разрешалось заходить. Там Халленс стояла в размышлении, сложив руки за спиной и глядя на запад. Айко приблизилась, как-то угадав, что женщина уже ощутила ее приближение и даже узнала, кто идет.
  
  - Местные злятся, - пробормотала Айко.
  
  Капитан бросила на нее взгляд. На губах появилась улыбка. - Ясно.
  
  - Мы больше не можем терпеть.
  
  - Знаю.
  
  - В следующий раз прольется кровь.
  
  - Вполне возможно.
  
  - Тогда почему... - Айко сжала губы, подавив упреки. Она отлично понимала: по приказу короля. - Мы теряем эффективность.
  
  - Да. - Женщина протянула руку, сорвав засохший цветок на буром стебле. - Убийственный холод. Я слышу, как слуги жалуются на необычные морозы.
  
  Айко дрожала. Впрочем, так с ней бывало всегда после упражнений. - Да. И что?
  
  Халленс снова метнула на нее взгляд, на миг показавшийся полным беспокойства. - Новые вести, - сказала она с хорошо знакомой железной ноткой.
  
  Спина Айко вдруг заболела от напряжения. - И?
  
  - Скоро начнется. Нам прикажут взять и удержать некую позицию в городе. Едва узнаем, какую, сразу выдвигаемся.
  
  - Понимаю.
  
  Командир снова окинула ее взором и тяжело вздохнула: - Посланец был необычным... Ночной Клинок весьма низкого ранга. С манерами почти... страшными. Думаю, Клинки понесли в городе жестокие потери. Тот, которого я видела, казался совсем загнанным.
  
  Айко коротко фыркнула. - Невероятно.
  
  - На юге - да. Там нет равных Ночным Клинкам. Но здесь мы близки к землям старых владык Тали. Слуги Железной Короны затаились на десятки лет.
  
  Айко содрогнулась, слыша упоминание об ассасинах, уничтоживших руководство прежней гегемонии. - Их истребили во время мятежей.
  
  - Может быть. Но нужно быть осторожными.
  
  Озадаченная и порядком встревоженная намеками командующей, Айко кивнула. - Разумеется.
  
  Халленс как будто одернула себя. - Холодно. Тебя ведь не было с нами при взятии Федела?
  
  Она упомянула одну из самых знаменитых и кровавых историй периода покорения вольных городов юга. Айко покачала головой.- Нет. Мне тогда еще не позволяли вступить в передовой отряд.
  
  - Ясно. - Женщина помедлила, словно вдруг передумала продолжать. Губы сжались, она коротко кивнула и жестом велела Айко вернуться в квартиры. - Что же... уже недолго.
  
  Они шагали молча, Айко ощущала беспокойство, Халленс казалась рассеянной. Девушка обдумывала вопрос командующей. Падение Федела. Мало кто видел, как погибла семья прежних правителей города, однако Айко слышала странные, шепотом передаваемые рассказы. Колдовство завершило то, на что оказались не способны военные отряды Чулалорна. Несокрушимая оборона была разрушена ночью. Немногочисленные солдаты, которым позволили войти в личные покои семьи, прежде чем те были запечатаны, увидели нечто невообразимое. Говорят, целые комнаты были полны инея, женщины и мужчины сидели за столами, замороженные в миг приема пищи.
  
  Ужасно. Айко с тревогой смотрела на Халленс, припоминая ее озабоченные обмолвки. Итак, битва превращается из столкновения равных во что-то иное? Все их тренировки, все замечательные навыки окажутся бесполезными? Она вспомнила свое негодование, свое желание, чтобы Чулалорн не подсылал Ночных Клинков к Защитнице. Неужели, не преуспев в этом, он обратился к мерам еще более отчаянным и опасным?
  
  Такая возможность явно тревожила и командира. Как ни странно, сильней всего Айко боялась за Чулалорна. Боялась, что он запятнает руки подобными делами. Было бы позором для династии, если он пойдет на подлости ради завоеваний.
  
  Айко протяжно вздохнула. Возможно, это лишь страх воина перед путями магии. Не понимая их, она полна подозрений.
  
  Она подняла глаза и поняла, что капитан глядит с нехарактерной мягкостью. Понятно: кроме личных забот, Халленс придавлена тяжким гнетом страха за каждую сестру.
  
  ***
  
  Пройдя по залам дворца, Шелк нашел их опустевшими и был немало озадачен. Он, как обычно, пришел доложиться Шелменат. Разумеется, внутренняя стража охраняла посты, но не хватало привычной суеты гонцов, пажей и чиновников. Не было и толпы городских купцов и аристократов, каждый день собиравшихся при дворе, чтобы показать себя и увидеть других, обменяться слухами и заключить сделки. Да, уже целый месяц как обычная дневная деятельность города замерла. Вероятно, почти все любители бумаг заболели, ослабли от голода или слишком испуганы, чтобы оставлять семьи и имения. "Все ведут себя так, будто мы проиграли",
  подумалось ему. "Но мы не проиграли. Еще нет. Однако, если эта зараза расползется..."
  
  Он кивнул стражникам у врат Средоточия и вошел. И застыл, ошеломленный и пораженный. Двери гулко захлопнулись. Палата была пуста. Неужели сдалась и сама Шелменат?
  
  Он тут же одернул себя и прошел в центр. Нет, ни за что. Он просто привык видеть ее здесь, как будто она не уходит в личные покои. По крайней мере, в садах ее нет - он проверил. Где же?..
  
  Маг застыл, глядя на скромный символ власти в середине сводчатого зала - походный стул из дерева и потертой кожи. Пальцы схватились за подбородок. Его охватило беспокойство. Правительница осажденного города, похоже, пропала...
  
  И тут он сделал то, на что не решался прежде: начал искать ее. Страх перед открытием Садка ослабел и он потянулся, ища среди множества аур одну, особенную - нечеловеческую, окрашенную, как он успел понять, Куральд Лиосаном. Сил потребовалось немало, но он обнаружил ее. И сильно встревожился, поняв, где именно: далеко к северу от города. Далеко от высоких стен.
  
  Он отпустил Садок и едва не позволил себе неуклюже плюхнуться на ее
  стул, замерев в последнее мгновение. Начал прохаживаться мимо. Что она задумала, ради всех миров? Она никогда не покидала город. Кроме как недавно с ним... Он остановился, размышляя.
  
  Похоже, ему многое было неведомо.
  
  Маг напряженной походкой отошел и сел около двери, вытянув ноги на полу. Сложил пальцы и прижал к губам, раздумывая. Глаза сузились. Он решил дождаться ее.
  
  Тихий, но отдавшийся под самим куполом звук заставил его проснуться. Шелменат вошла через дверь, о которой Шелк и не подозревал. Новый повод для печали: ему доверили тайный вход в палату, но не этот.
  
  Маг встал; ноги затекли и болели. Шелменат чуть запнулась, удивленная, и подошла к стулу. Кивнула ему. - Шелк, что у вас такое, столь неотложное?
  
  - Важнее всего - ваше отсутствие. - Она была одета для путешествия: старый кожаный костюм, волосы стянуты и закрыты платком. - И где вы были?
  
  Он различил, как поднялась ее бровь, как изогнулись в раздумье губы. - Полагаю, это мое дело.
  
  - Я... мы... ваши телохранители должны знать.
  
  - Вы не из их числа, Шелк. - Губы искривились в улыбке. - Склонна полагать, вы плохо подошли бы в телохранители.
  
  На миг гнев застил ему зрение. Маг заморгал, сглотнул. Ему хотелось закричать: "Я умру ради тебя!" Однако он лишь переминался с ноги на ногу, сжимая кулаки, проклиная покрасневшее лицо. - Вы были с... ним, да? С Рилландарасом?
  
  Она снова окинула его взглядом, склоняя голову набок. Выражение лица напомнило то чувство, с каким можно глядеть на страдающего зверька. - Да, так и было. Знаете ли, он стар. Очень стар. Был свидетелем большого числа великих событий прошлого. Я ходила расспросить его о последних тревожных проявлениях в городе. - Она села на стул и понурилась.
  
  Он не сразу спросил: - И?
  
  Она отвлеклась от размышлений, морщась. - Сказал, что в городской вони сумел различить запах песков забытого Оплота... Оплота Тисте Эдур. - Говоря, она качала головой с таким озабоченным видом, что вся ярость, вся обида покинула мага. Он бросился к ней, словно желая пасть на колени и подставить себя как подпорку против тягот власти.
  
  - Мы разузнаем всё, - заявил Шелк. Она рассеянно кивнула и как будто забыла о его присутствии. Маг едва не коснулся серебряных волос, гладя... но не посмел, заложив горячие руки за спину. Коротко поклонился и покинул ее.
  
  ***
  
  Дорин рылся в груде разномастного вооружения, собранного детишками по приказу Ву. Снаружи почти стемнело. Он проспал весь день и успел отдохнуть, хотя еще берёг левую ногу, получив глубокий порез после встречи на крыше.
  
  Новая ночь увидит то же представление: охоту на Ночных Клинков. Первая ступень плана, если таковой вообще имеется. Он хмуро поглядел на ржавый, выщербленный нож: был отличным оружием... лет сто назад. Выбрав замену потерянным лезвиям, он начал рассовывать их в перевязи.
  
  - Ага, вот ты где! - воскликнул Ву, шумно вбегая в погреб, их новое убежище. Он потирал руки и поводил бровями. - Готов выполнить мой план, да?
  
  Дорин косо поглядел на приятеля, пробуя кончиком пальца остроту изогнутого кинжала. - Твой
  план?
  
  Маг остался невозмутимым. - Разумеется! План налета на штаб-квартиру Панга!
  
  - Он мне никто.
  
  - Не он. Шкатулка, друг мой. Мы должны ее заполучить.
  
  Дорин полюбовался на острое как бритва, смертельно опасное лезвие стилета. - Зачем? Что в ней такого?
  
  - Все равно. Я знаю, что она важна.
  
  Дорин уставился на мага, сгорбившегося подобно старцу. - Ты не знаешь, что там. Да?
  
  Ву негодующе поскреб щеку. - Мне не нужно знать. Инстинкты твердят, это важно.
  
  Натянув старый плащ, Дорин пошел к выходу. - Что ж, это подождет. Я занят собственным планом.
  
  - Каким - таким планом? Выследить всех Ночных Клинков? Зачем? К чему? Кто они тебе? - Маг воздел морщинистый палец. - Ага! Вижу. Ты хочешь то, что они охраняют. Может, взял контракт? - Палец пренебрежительно дернулся. - Она никогда не наняла бы тебя.
  
  - Не контракт. Считай это... презентацией.
  
  Седеющие кустистые брови взлетели в преувеличенном понимании: - Ага. Снова вижу. - Сморщенные губы поджались, голова качнулась. - Ты ждешь моего сообщничества, не так ли?
  
  Дорин ощутил, как привычно напряглись плечи. Парень так легко умел вызывать в нем раздражение! Он поднял глаза к нависшему потолку. - Именно! Когда?
  
  Маг церемонно повел руками. - О, время еще есть. Мальчишки и девчонки не успели расчистить тоннели. Иди восвояси. - Палец указал на дверь. - Я дам тебе знать.
  
  Дорин раззявил рот. "Боги! Безумен как раздавленная крыса!"
  В голове бушевало множество язвительных ответов, однако он лишь выбежал наружу.
  
  Много позже, затаившись на коленях в укрытии за дымоходом, он всё не мог избавиться от злости на мага-выскочку. Кем тот себя вообразил? Это был приказ?
  Какого... он связался с ним? С тупым, бесполезным засранцем?
  
  Две темные тени приземлились на крышу, держа заряженные арбалеты. Уставились на улицу внизу. Дорин выхватил клинки и атаковал.
  
  Они были вполне умелыми, заметили его бесшумное приближение. Развернулись, но он был слишком близко: один выстрел ушел в сторону, второй арбалет он выбил из рук. Дорин перерезал обоим жилы под коленями, бойцы упали на сухую глину крыши. Первого он пнул ногой, заставив полететь в переулок. Второго ударил в живот, будто потрошил рыбу. Ночной Клинок, словно гусеница, свернулся над смертельной раной.
  
  Пора преподать урок мелкому мерзавцу, решил вдруг Дорин. Прояснить, кто из них главный.
  
  Он бросился навзничь. Болты просвистели над головой. Стреляли сзади. Двое Клинков вышли из укрытия; одни бросил арбалет, нападая, второй натягивал тетиву.
  
  Дорин и Ночной Клинок сошлись на краю крыши. У каждого было по два ножа. Схватка шла в молчании, лишь оружие звенело и скрипело, сталкиваясь, разражаясь короткими стаккато.
  
  Ночной Клинок норовил обойти Дорина, подставив под выстрел, а тот старался оставаться под прикрытием противника. Они шагали, шелестя мокасинами по сухой глине, вытянув руки, готовые отразить удар.
  
  Серия обманных движений позволила Дорину подойти ближе. Клинок был вынужден отступать, Дорин гнал его, без конца нанося колющие и режущие выпады. Мужчина едва не споткнулся, оправился, но был теперь много ближе к собрату. Дорин вел его туда, куда и хотел.
  
  Противник ухитрился заблокировать оба ножа; они балансировали на краю, сойдясь тело к телу, ножи скрипели, Ночной Клинок коротко и хрипло дышал ему в лицо. Дорин понял, что допустил ошибку. Противник оказался выше и сильнее его, да и второй переместился и, уже вблизи, нацеливал на него арбалет.
  
  Акробатические навыки не подвели. Дорин подпрыгнул, ударил врага ногой, выбив дыхание, и отскочил в сторону. Второй Клинок с руганью опустил оружие. Дорин злился на себя за то, что так затянул игру; но всё было кончено - пинок сломал противнику ребра. Ассасин понимал, что уже победил. Едва коснувшись ногами крыши, он рванулся вперед, захватил руку и нанес серию коротких ударов в торс, загоняя противника к стрелку. Оба полетели, махая руками, и тяжело шлепнулись на камни тремя этажами ниже.
  
  - Впечатляет! - крикнул кто-то. Дорин повернулся, приседая. Очередной Клинок стоял на крыше, разведя руки и показывая пустые ладони. - Какой агрессивный стиль! Фаруй был твоим учителем, верно?
  
  - Кто? - Дорин пощупал ногой крышу сзади, на всякий случай готовясь прыгнуть с края.
  
  Мужчина был в свободных черных брюках и рубахе, волосы тоже черные и коротко остриженные. Он развел руки еще шире, пытаясь одновременно пожать плечами. - Ну, я так и подозревал. Он не стал бы открывать свое имя. Жилистый? Способен был побить тебя одной рукой?
  
  Его старый наставник делал именно это - лупил каждый день, заставляя просить пощады. Обычно одной левой.
  
  Но прежний Мастер-ассасин Тали, Фаруй? Именно он? Кое-кто намекал, но старик всегда встречал любые намеки хохотом.
  
  Дорин не выказал мыслей, держа лицо непроницаемым. - Не знаю, о чем ты толкуешь.
  
  - Еще бы. Сколько?
  
  - Чего "сколько"?
  
  - Сколько хочешь за работу на нас? Мы нашли бы применение человеку с такими навыками.
  
  - Работать на Чулалорна? Правда?
  
  Ночной Клинок пренебрежительно махнул рукой: - Имена не особо важны. Считай это самостоятельным продвижением. Назови же цену. Сколько?
  
  Что-то в этих речах - то ли наглый тон, то ли предельная откровенность - рассердило Дорина. Он пригнулся, нащупывая пальцами ноги выступ, край стены. - Думаю, ты прав. Имена не важны. Но я не продаюсь.
  
  - Очень жаль.
  
  Два вопля заставили Дорина застыть. Арбалетный болт пролетел над головой. Первый крик был птичьим, удивительно громким. Второй вырвался из человеческого горла, в нем звучала невыразимая мука. Дорин опомнился и развернулся влево, увидев, как громадная хищная птица нависла над еще одним Клинком. Когти целиком охватили череп, на длину ножей войдя в глазницы. Мужчина уронил арбалет, упав, и беспомощно извивался в железной хватке.
  
  Раскрытые крылья превосходили шириной лежащего человека. Один взмах, и хищник оторвал жертву от крыши. Ноги дергались в судорогах. Едва перелетев край, тварь раскрыла когти, бросая уже мертвое, изуродованное тело.
  
  Да что же это такое?! Дорин понял, что остался один. И непроизвольно задрожал. Это был эффект того громкого крика. Нет сомнений, так хищник обездвиживал добычу; и это отлично сработало.
  
  Дорин вспомнил, что находится на открытом месте, и поспешил слезть по стене. Направился к северу, перебегая от одного темного угла к следующему. Он знал, кого хочет повидать: дважды хищные птицы атаковали его врагов, и он не понимал, станет за это благодарить или негодовать.
  
  У высокой стены конюшен он залез в открытое окно мансарды. Внутри, как обычно, дневные птицы дремали на жердочках. Внизу сидела на ящике Уллара, скрестив ноги и закрыв глаза. Впрочем, она тут же заморгала, сонно улыбаясь, промурлыкав: - Вижу, ты в порядке.
  
  - Благодаря тебе?
  
  - Благодаря Горному Королю.
  
  - Горному Королю?
  
  Она слабо пошевелила плечами. - Одно из его имен. Он прилетел оттуда. С дальнего севера, с Феннских гор. Здесь он одинок и потерян. Не на месте среди малых птиц. - Она склонила голову, вглядываясь в него. - Как и ты.
  
  - Я не одинок.
  
  - Одинок, хотя сам не понимаешь.
  
  Он сел рядом и вздохнул. - Ну... все же спасибо. Тебе лучше?
  
  Она кивнула и прижалась к нему. - Да. Благодаря твоим деньгам. Брат выздоравливает.
  
  - Хорошо... но я прошу больше так не делать. Слишком опасно для тебя. У меня много врагов. Темных дел.
  
  - Знаю. И могу помочь.
  
  - Нет. Хватит. Не вмешивайся.
  
  Она схватила его ладонь. - Слишком поздно.
  
  - Уллара... нет. Это не игра.
  
  - Знаю. Держи меня.
  
  - Чего?
  
  - Держи меня. Останься и держи. Не хочу быть одна.
  
  Осторожно и неохотно он обнял ее и прижал крепче. Девушка казалась очень горячей. Прижатый лоб обжигал ему грудь. Глаза закрылись, тихое дыхание приобрело медленный, размеренный ритм.
  
  Он обнимал ее, чуть покачивая, пока окна не окрасились зарей. Затем опустил и прикрыл старой попоной, слез по деревянным планкам стены, пока не стало слишком светло.
  
  ***
  
  Сестра Ночь проводила большую часть времени в медитациях. Сидела, скрестив ноги, в грязном подвале выгоревшего дома, где покой ее нарушали лишь крысы и тараканы. Да и они удалялись, унюхав живое существо. Ее предприятие требовало нечеловеческого терпения; какая удача судьбы, что она и не относилась к людской расе. Сестра Ночь исследовала самые границы Королевства, или Оплота, давно запечатанного от всех нарушителей. Это свершили самые могущественные и активные деятели материальных миров, такие как брат К'рул и Килмандарос, и Оссерк. Потому требовалась прежде всего осторожность.
  
  Первые же касания привели ее к выводу: это не прорыв врат садка, прямой и постоянный доступ - скорее проникновения опытного практика, умело владеющего природным источником.
  
  Но и такое представляло собой эпохальное достижение. Открытие - или, скорее, пробуждение - потерянного всеми Оплота. Могущественные сущности заметят. Ей уже приходилось таиться от защитника Куральд Эмурланна, того, кто остался внутри.
  
  Ей особенно не хотелось оказаться в его
  руках.
  
  Но загадка оставалась: кто это сделал? Она не ощутила крови или наследия Тисте Эдур, хотя Эмурланн принадлежал им, как Галайн - Тисте Анди. Оставалось заключить, что доступ был открыт не прямо в Эмурланн, скорее, был проложен мост в пограничный регион. Человеческий садок. Дикое, хаотическое недокоролевство, названное Тенью.
  
  Опасное не-место, эта Тень. Все не таково, каким кажется. Вещи перемешаны и наслоены. То, что мнится реальностью, на деле... невещественно. Подобно дерзкому обману.
  
  Тут она ощутила, что уже не одинока. Узнала гостью и улыбнулась уместности происходящего. Открыла глаза, моргая от стремительности возвращения из запредельных далей. - Я как раз думала о Галайне и Эмурланне. Весьма кстати, что и Лиосан являет себя.
  
  Защитница Ли Хенга Шелменат встала перед ней. Волосы сияли серебром под светом луны, пославшей луч сквозь дырявый пол. Сажа горелых бревен запачкала рукава и брюки. Сестра Ночь чуть склонила голову. - Привет вам, леди.
  
  - Уже нет. Не в этой жизни.
  
  - Тем не менее. Что я могу сделать для вас?
  
  - Зачем вы здесь? Чего хотите?
  
  - Я уже говорила - исследую интересные феномены.
  
  Шелменат кисло улыбнулась. - Не только это. Я знаю, кто вы или что вы. Ваш род несет лишь разрушение. Я не позволю. Я требую, чтобы вы ушли.
  
  - Уйду. Когда буду готова.
  
  Защитница так сжала кулаки, что задрожали руки; глубоко вдохнула и подняла лицо к свету луны, вся полнясь негодованием. Обе знали: у нее не хватит сил, чтобы принудить к выполнению приказа. Затем она села на груду кирпичей, удивив Сестру Ночь, беспомощно уронила руки на колени, являя крайнюю усталость. - Он придет?
  
  Сестра Ночь моргнула. - Кто?
  
  - Сын Тьмы. - Женщина указала на ночное небо. - Не думаю, что посмею взглянуть ему в лицо. Крепость обрушится из-за солнца, давя нас?
  
  "Взглянуть в лицо?"
  чуть не спросила Сестра Ночь. "Мало кто в наши... Ах, понимаю. Бедная Шелменат. После стольких веков. А он, вероятнее всего, даже не помнит о тебе".
  Она покачала головой. - Он не хранит границы Эмурланна. "Этим занят другой".
  
  - Однако он будет разгневан проникновением.
  
  - Неужели? Кому дано знать? Времена меняются. И мы тоже.
  
  Шелменат закрыла лицо руками. Едва слышно прошептала: - Так много погибло - и ради чего?
  
  - Слишком давно, Защитница.
  
  Руки резко опустились. Шелменат сверкнула глазами. - Не для тех, что лишились жизни! Нельзя просто сделать вид, что ничего не было!
  
  Сестра Ночь не нашла ответа.
  
  Так они долго молчали; тусклое серебро лунного света лилось сверху, омывая груды кирпичей и горелых деревяшек. Наконец Сестра Ночь кашлянула и сказала: - Если дойдет до встречи, я... я сделаю что смогу.
  
  Сжавшаяся Шелменат кивнула, явно чувствуя облегчение. - Благодарю. - Встала и пошатнулась, схватившись за бревно. Сажа дождем осыпала светлые волосы, оставив черную полосу. Кивнула на прощание и вылезла наружу по груде обломков.
  
  Сестра Ночь осталась смотреть в темноту. Да, она не верила, что проникновение в садок, даже его развитие, возродит былую вражду. Едва ли кто из старых игроков остается поблизости. Но верно и то, что слишком многие не отпускают прошлое. Так они определяют самих себя. Им лучше глядеть в былое, нежели в грядущее. Уж не нашла ли она фундаментальное различие двух подходов к жизни и миру?
  
  Голова склонилась во мраке, черные волосы коснулись плеча. Интересно, к каким еще вещам она оказалась слепа, слишком увлекшись поисками? Что за тревожная мысль. Она решила внимательнее отнестись к будущему, сохранять открытость к широкому кругу возможностей.
  
  Может быть, на это и намекал брат К'рул в недавнем разговоре. Не зря он назван Открывающим Пути.
  
  Глава 15
  
   Шелк ждал, стоя в ночи за северной стеной. Изрытая земля затвердела, поблескивая инеем, местами ветер намел белые полумесяцы, еще не достойные называться снеговым покровом. Небо было ясным и казалось необычайно холодным, ветер проникал до костей. Он как мог туго натянул меховой плащ, изо рта шел густой пар.
  
  К западу, за вытоптанными пустыми полями и ломаными скелетами деревьев, шла битва.
  
  Но не осажденные хенганцы схватились там с силами Кана. Багряная Гвардия гнала привычную добычу, зверя-человека Рилландараса.
  
  Битва началась на закате, когда он выдал укрытие твари.
  
  Разумеется, ради пользы Ли Хенга. В конце концов, рассудил он, монстр исполнил свою задачу - изгнал канезцев с севера - но остался угрозой будущему города. Нельзя упускать такой момент.
  
  Так Шелк представил свои действия сотрудникам - магам. И они согласились. Нужно было думать о будущем, о безопасности и процветании горожан.
  
  Он потер ладони, согреваясь, и кивнул Дымокуру, что стоял у черного зева пещеры под стеной, тайного прохода, который запечатают и никогда не вспомнят после этой ночи. Дымокур махнул рукой в знак понимания и нырнул в тоннель.
  
  Теперь дело было за ним. Осторожно растерев руки, ощутив холодную плоть, он открыл Садок. И вновь потянулся не к привычным путям Тюра, но дальше, ища след - или вкус - древнего Лиосана. Не то чтобы он решился бы вызвать эту мощь... Нет, сегодня ночью хватит простого намека. Так сказать, слабого запаха в ночном воздухе.
  
  Вполне подходящая приманка.
  
  Закончив, маг двинулся ко входу в тоннель. Ибо Королл с Хо держались мнения, что Гвардия - при всей своей хваленой опытности в битвах - не способна будет сразить зверя. Древняя мудрость гласит: лишь Властитель способен убить другого Властителя. Шелк не знал, верна ли эта максима, но после близкой встречи с Рилландарасом очень сомневался, что Гвардия сможет закончить работу.
  
  Он остановился на полпути, обернулся и присел, выжидая. Долго сидеть не пришлось. Во тьме раздался тяжелый топот. Показалась бледная фигура, раздвигавшая и валившая стволы деревьев.
  
  Окровавленный Рилландарас прыжками приблизился к нему. Позади гремели цепи - одна закрепленная за передней лапе, вторая на шее.
  
  - Миледи! - отчаянно и громко заревел монстр. - Ты здесь?
  
  Шелк встал и помахал руками: - Сюда!
  
  Зверь-человек надвинулся на него. Сзади раздавались крики и лязг оружия. Рилландарас хмуро поглядел на Шелка и моргнул. Раненый и окровавленный, он все еще излучал яростную силу и стойкость. Шелк вспомнил старую истину: раненый зверь опаснее. - Ты? - проревел монстр, напрягаясь.
  
  Шелк указал на проход. - Она ждет там, она предлагает убежище от загонщиков.
  
  Зверь-человек поглядел на свисавшую с лапы цепь, встряхнул ей и лающе рассмеялся. - Убежище? Ха! Я побеждал их!
  
  Испуганный Шелк скрестил руки. - Ты хочешь видеть ее или нет?
  
  - Сюда! - раздалось издалека, из темноты.
  
  Монстр пригнулся, выразив ворчанием согласие. - Войду, малыш-маг. Но не ради убежища от любого врага. Я иду увидеть ее.
  
  Шелк поманил его. - Отлично.
  
  Зверь-человек простучал лапами, скача к проходу. Шелк шел следом, подняв щит Тюра.
  
  Силуэты в темных доспехах нарисовались в ночи. Шелк испустил столп света, заставляя разгоряченных наемников застыть, закрывая лица оружием. Он узнал среди них Кел-Бринна. Тот слепо моргал. - Поди прочь! - крикнул кто-то.
  
  - Охоте конец, - ответил Шелк.
  
  - Просто убьем урода! - заорал другой гвардеец, напирая.
  
  Шелк сжал свет в ослепительно-яркий шар, заслонившись им. - Вы готовы начать войну с Ли Хенгом?
  
  Кел-Бринн опустил оружие, давая пример сослуживцам, и сказал Шелку: - Вы еще не знаете, что случилось.
  
  - Так расскажите.
  
  - Зверь сразил Малкира, наследника престола.
  
  Шелк лишь пожал плечами. - Он был глуп, если решился на такую охоту.
  
  Кел-Бринн указал на стену: - А вы что, не рискуете?
  
  Шелк решился поглядеть назад: вход в тоннель закрывался, сверху спускали гладкую каменную плиту. Он отпустил Садок и заморгал в наступившей тьме. - Вы не смогли бы убить его. Мы закончим дело.
  
  Из темноты грузно вышла иная фигура - командующий гвардией Куриан Д'Аворе. За ним показались человек двадцать охраны. Железная кираса была забрызгана кровью; он зажимал шею, но кровь всё же сочилась по руке. К'азз, его сын, попытался поддержать отца, но Дюк велел ему отойти. - Он наш! - заревел военачальник, в ярости брызгая слюной. - Мы заплатили кровью! Отдайте его нам!
  
  Шелк поклонился. - Городские маги Ли Хенга позаботятся о Рилландарасе.
  
  - Сделав своим питомцем, так?!
  
  Шелк совсем не ощущал себя уверенным, попав в окружение толпы обманутых, лишившихся добычи наемников - однако скрестил руки на груди, изображая полнейшее спокойствие. Лучше бы здесь оказались Хо, Королл или Мара. Но, без сомнения, они слишком заняты, подчиняя зверя-человека, пусть тот ослаб и ранен. Если подумать, лучше быть здесь, нежели в узком лазе наедине с гневным Властителем.
  
  Куриан поднял окровавленный клинок. - Отдай его немедля, или - клянусь зверобогами! - я отсеку смазливую голову от слишком стройного тельца!
  
  К'азз ухватился за руку вождя. - Сегодня мы уже обрели врага, отец. Не делай еще одного.
  
  Дюк сверкнул глазом и презрительно скривился: - Врага? О чем ты, какого врага?
  
  - Раз Малкир мертв, наследницей становится Малла, - пояснил Кел-Бринн. - Она была против его поездки и не простит нас. Боюсь, в Гризе нас встретят неласково.
  
  Дюк согласно фыркнул, провел мечом по красному плащу и вложил в ножны. Единственный, устремленный на Шелка глаз сузился, пока не закрылся вовсе. Магу казалось, что это бык смотрит на него сквозь забор. - Везет тебе, мелкий маг. Будь я тут один, порубил бы тебя в куски. Из принципа. - Он подозвал Кел-Бринна. - Надо забрать тело. Идем. Скоро выступать.
  
  Гвардейцы повиновались командиру. Все, кроме юного К'азза, оставшегося позади. - Что вы сделаете с ним? - спросил он Шелка.
  
  Шелк всматривался в юношу, столь воинственного в кроваво-красных наборных доспехах. Светлые глаза смотрели открыто, в них читалось любопытство. Еще не закончил расти, а уже на ладонь выше мага. Итак, вот он, Алый Принц, герой песен. Шелк вдруг ощутил зависть - чувство, почти не знакомое ему, и даже порадовался новому переживанию. Пожал плечами, не размыкая рук. - Мы не уверены, что его нужно убивать. Так что замуруем.
  
  Юноша кивнул и отступил. Шелк приготовился уйти.
  
  - Ты предал нас, - сказал юноша. - Использовал, чтобы ослабить его и загнать к вам. - Шелк замер, не говоря ни слова. - Одно предательство влечет другое, - крикнул принц из темноты и пропал в ночи.
  
  Шелк так и остался стоять, хмуро глядя во мрак. Наконец опомнился, задрожав от холода, и поспешил в оставшийся свободным проход, к сотрудникам.
  
  Отыскать магическую братию и плененного Рилландараса было нетрудно: рев твари сотрясал каменные стены катакомб. Лязг цепей и гневные, отчаянные вопли привели его на место схватки. Тоннели были слишком низкими, чтобы зверь-человек мог стоять, и он лежал на боку, дергая лапами и мотая шеей. Цепи скрежетали, лязгая по стенам.
  
  Хо орал на Мару: - Держи его, проклятая!
  
  - Думаешь, я не стараюсь?! - взвизгнула та.
  
  Королл сжимал в руках две цепи, стараясь затащить монстра дальше в тоннель. Шелк подошел к Дымокуру, который прислонился к стене. - Тянешь время? - пробурчал маг Теласа, почти неслышимый в такой какофонии.
  
  - Как у вас... Впрочем, стоит ли спрашивать.
  
  Дымокур на пальцах показал, сколь мало они продвинулись. - Треклятый зверь не сотрудничает в собственном аресте. Словно пьяный солдат.
  
  - Как неразумно.
  
  Хо бросил конец цепи и отошел, утирая рукавом потное лицо. - Ну ладно, упрямец. Мы хотели быть вежливыми. - Он кивнул Дымокуру.
  
  Тот щелкнул пальцами. Зверь-человек повернул длинную голову, сверкнув на мага глазами. - Не заставляй меня сжигать твою шерсть, - улыбнулся Дымокур.
  
  Шелк не сумел понять, стало подсказкой внезапное напряжение мышц или подтягивание лап, но Мара всё заметила и, когда зверь рванулся, разевая челюсти, голова его была отброшена к стене. Все удивленно выругались, разбегаясь и приседая. Тучи пыли закрыли узкий проход. Шелк стряхивал грязь с тонкой голубой рубашки и черного жилета.
  
  Пыль осела, явив дыру в стене - новый проход в соседний тоннель. Рилландарас моргал, тряся засыпанной каменными осколками головой.
  
  - Я оторву тебе башку, если надо будет! - крикнула Мара, но в голосе читался не столько гнев, сколько страх.
  
  Губы зверя оскалились в искаженном подобии улыбки. Клыки над черными деснами длиной не уступали кинжалам. - Попробуй, - проворчал он и визгливо, по-шакальи захохотал.
  
  Хо уперся рукой в бок, пальцами другой провел по седой щетине. Посмотрел на потолок. - Похоже, ты нам не поможешь. - Он махнул рукой всем присутствовавшим. - Берите цепи, тяните...
  
  ***
  
  Айко пробудилась от резкого тычка. Открыла глаз, полностью проснувшись, увидела, что над ней стоит, яростно ухмыляясь, Халленс. - Готовься, сестричка. Пришло слово. Мы выступаем немедленно.
  
  Девушка вскочила, натягивая стеганый акетон через голову. - Куда?
  
  Но Халленс уже ушла.
  
  Айко надела кольчугу, подпоясалась и закинула клинок за плечо. Сестры-Танцовщицы тоже собирались вокруг. Все молчали, лишь тихо лязгали тонкие доспехи да шелестели кожаные сандалии. Сестры у входа передали команду: по двое, быстро.
  
  Построившись в два ряда, они шагали по садам. У стены ждали еще две сестры, уже перекинувшие наружу узловатые веревки. Оказавшись наверху, Айко увидела простертые в траве и среди кустов фигуры. Она надеялась, что стражу лишь обездвижили, ибо не питала к ней особой вражды.
  
  Путь вел их на юг по пустым ночным улицам: введенный в городе строгий запрет на передвижения помогал вылазке. Танцовщицы мчались что было сил, ведь вокруг лежала враждебная территория. Постовые на перекрестках, у лазов и силой открытых ворот показывали, куда двигаться дальше, и вливались сзади в двойную колонну. Вскоре, понимала Айко, наступит и ее черед выполнить некое задание.
  
  Наконец она оказалась впереди. Халленс отдавала команды. Они достигли квартала во втором, Внутреннем Круге, около очень высокого здания. Крыша над третьим этажом была двускатной - необычной для города - и почти достигала парапета стены. Сестры уже оседлали конек крыши, готовя веревки. Халленс кивнула Айко и другой сестре, Гизели, веля лезть наверх. Обе взобрались по стене, покатой крыше и схватились за узлы веревок.
  
  Айко пошла первой. Пока что ошеломительная скорость продвижения играла им на руку: если тревога и прозвучала, то далеко позади. Подъем оказался мучительным - после месяцев ожидания она утеряла форму - но азарт действия подгонял Танцовщицу. Она скользнула между зубцами стены и прильнула к полу прохода, застыв.
  
  Страж приближался, до него было менее тридцати локтей; то ли он был на обычном обходе, то ли его привлек лязг железных грузиков веревки... Так или иначе, внезапное появление Айко ошеломило его. Только сейчас солдат начал поднимать арбалет.
  
  Она атаковала, внимательно глядя на него в ожидании неминуемого выстрела. К счастью, солдат сам подал ей знак: резко выдохнул, напряг плечи. Девушка упала и перекатилась. Сверху свистнуло. Она вскочила и отклонила оружие, а пальцы второй руки воткнула солдату под кадык. Успела подхватить и арбалет, и солдата - тот падал, хватаясь за горло. Зажала ему рот рукой и шепнула: - Тихо - все хорошо, все верно. Ты сделал что мог. Только тише...
  
  Парень вздохнул в последний раз. Дикий ужас смерти заполнил взор, глаза молили о пощаде. Потом взгляд рассредоточился, стал пустым и прямым. Она отошла от трупа.
  
  Сзади сестры уже перелезали через стену.
  
  Не отрываясь, она всматривалась в чистое лицо. Паренек. Почти дитя. Похоже, его насильно забрали на службу, дали оружие и велели охранять стену. Едва ли он был хорошо обучен. Как несправедливо! Все идет не так...
  
  Сзади прозвучали шаги, подошла Халленс. Вгляделась в мертвеца и кивнула ей: - Должно быть, этот был очень крут. Иди после всех.
  
  Не в силах ответить, Айко кивнула.
  
  Двойная колонна вылилась на улицы Внешнего Круга. К всё большему удивлению и опасению Айко, они продвигались к главным воротам в этом секторе. Если их задачей станет взятие и удержание ворот, как смогут они устоять против магов? Это же очевидное самоубийство. Их сметут в мгновение ока.
  
  Оказавшись в конце, она не принимала участия в стычках при штурме ворот. Всё завершилось за несколько минут. Айко перешагивала через убитых хенганских солдат, видела разбитые двери и поломанную мебель. Сестры освободили противовесы, вызвав за стенами громкий треск и шум - громадные плиты из окованных железом брусьев, способные выдержать натиск Рилландараса, поднимались. Айко с Халленс и еще пятью сестрами встали в проходе, прочие Танцовщицы-с-Мечами распределились по караульням, встали на парапетах. Но никакого движения не виделось в окружающей тьме.
  
  Айко поглядела на Халленс - та стояла, сложив руки на груди, не выказывая тревоги. - Где же они? - прошептала девушка. - Скоро сюда явится городской маг!
  
  Халленс только качнула плечами. - Мы выполним свой долг.
  
  Шум на внешней дороге достиг ушей Айко. Темные силуэты показались со всех сторон. Казалось, дорога бурлила волнами прилива: Элита Кана, плащи и шлемы вымазаны пеплом. Они входили и разделялись влево и вправо от проспекта. Один остановился около Халленс, кивнул. - Халленс, - произнес он.
  
  - Кет.
  
  - К вам пришла помощь.
  
  - Мы тут постоим, если не помешаем. Ладно?
  
  Он согласно кивнул, с ленцой ответив: - Всегда рад, - и начал раздавать приказы своему отряду.
  
  По всему городу гремели колокола, звон стычек доносился с боковых улиц. Длинная колонна пехотинцев в зеленых мундирах приближалась с юга. Похоже, поняла Айко, они уже были в пути, когда сестер подняли по тревоге. - Почему мы решили атаковать сейчас? - спросила она у Халленс.
  
  Капитан задумалась, склонив голову. - Должно быть, был намек. Предатель среди хенганцев послал весть. Время оказалось подходящим.
  
  Айко лишь кивнула. Да, так и кончаются осады. Внутренней изменой. - Итак, все кончено. Город наш.
  
  Халленс подняла брови, явно развеселившись. - Это лишь первая стена. Впереди еще три линии защиты. Не слабее первой.
  
  В подтверждение арбалетные болты пролетели над ними, врезаясь в дерево или отскакивая от камней. Все пригнулись, ища укрытия. Первые ряды пехоты уже вошли, разделяясь и поворачивая влево и вправо.
  
  - Видишь? - сказала Халленс из-за стены караульни. - Каждая стена выше предыдущей. Они могут расстреливать нас.
  
  - Но где же маги?
  
  Халленс ухмыльнулась с намеком. - Да, где же они?
  
  Айко была потрясена. - Думаете, это они предали свою госпожу?
  
  - Чулалорн мог предложить им больше. - Халленс пожала плечами. - Все может быть.
  
  Айко учили превыше всего ценить воинскую честь и долг. Однако она не стала наивной, застрявшей в детстве дурочкой, понимая: окружающие придают этим словам куда менее четкий смысл, а многие вообще их забыли. И все же она тревожилась. Кому же можно доверять?
  
  На восточном проспекте нарастал шум битвы. Вскоре Айко различила спины пехотинцев, отступающих под внезапным напором защитников Хенга. Халленс тоже пыталась разглядеть подробности, выйдя из укрытия. Подмигнула Айко. - Не пора ли...
  
  Что-то ударило ее, заставив повернуться. Командующая опустила голову, глядя на грудь. Айко тоже смотрела, ужасаясь и почти восхищаясь, на обильно залившие кирасу струи крови. Халленс пала на колени. Айко и еще три сестры поспешили затащить ее за угол ворот.
  
  Командующая лежала на боку, обильно харкая кровью. Смятый наконечник арбалетного болта торчал из спины. Женщина потянулась к Сарег, пытаясь то-то сказать, но не издала ни звука. Похоже, движения лишили ее последних сил - грудь перестала вздыматься, кровь остановилась.
  
  Сарег встала, не отводя глаз от тела. - Они ее убили. - Казалось, она не может в это поверить.
  
  - Трусливые гады, - выдохнула Юна, слишком оцепеневшая для гнева.
  
  Айко тоже не могла оторвать глаз от тела. Халленс мертва? Лучшая из них? Как такое может быть?
  
  - Мы возьмем плату кровью, - прорычала Юна. Скользнула взглядом по Айко. - А ты? Все еще думаешь, они достойны уважения?
  
  Заморгав, Айко подняла взор и увидела на щеках сестры полоски слез. Крепко ухватилась за рукоять хлыст-меча за плечом. Разжать челюсти удалось не сразу. - Нет. Никакой пощады.
  
  ***
  
  Лишь невероятная тартено-теломенская силища Королла в сочетании с весьма впечатляющими усилиями Хо позволили затащить Рилландараса в саркофаг. Впрочем, Мара тоже толкала его мощью садка Д'рисс. Шелк и Дымокур мало чем помогли, разве что стояли настороже, ожидая, когда зверь вырвется.
  
  Всю дорогу зверь-человек сводил их с ума пыхтением и хохотом. Он явно веселился, видя, как они надрываются и потеют. Едва зверя перекатили через край каменной гробницы, Шелк, не в силах сдерживать злость, сверкнул глазами на связанного монстра и бросил: - И что такого смешного нашел ты в пленении?
  
  Рилландарас пошевелил могучими плечами, насколько смог, будучи связанным цепью и втиснутым в темное вместилище. - Хочу вас поблагодарить, - шумно фыркнул он. - Вы, враги, доставили меня к моей любви. Теперь она сможет прийти, когда пожелает. Много часов проведем мы наедине во мраке.
  
  Шелк отпрянул от каменной губы саркофага. Казалось, зверь хохочет только над ним. Маг потянул за висящую цепь, толстая гранитная крышка медленно поползла вниз.
  
  Два камня встретились со скрежетом. Шелк ожидал от зверя последнего проклятия или просто ругани, но услышал лишь мягкий шепот: - Одной любви страшись, о мой дружочек маг.
  
  Хо тронул цепь. - Если ее отпустить, противовес поднимет крышку.
  
  Королл кивнул: - Отлично. Ибо мы рискуем местью.
  
  Шелк глядел на великана. - Местью? Кто встанет за него?
  
  Королл удивился. - Кто? Его братья, разумеется.
  
  Теперь удивился и Шелк. - Братья? А... - Он резко замолчал. Хо поднял руку. - Слушайте!
  
  Шелк напряг слух, но не различил ничего особенного в пустоте гулких тоннелей.
  
  - Сражение, - пророкотал Королл.
  
  - Они в городе, - пораженно вздохнул Хо.
  
  Привычная гримаса Мары стала еще уродливее. - Что? Вот теперь?
  
  Дымокур смотрел в потолок. - Сейчас это не важно. Нам нужно идти. Скорее!
  
  Четверка двинулась, на ходу поднимая Садки. Однако Шелк не спешил. Быстрота перемещений - на улицах ли, в Садке - никогда не была его сильной стороной. И у него были причины медлить. Как канезцы узнали, что пора нападать?
  
  "Да. Как именно?"
  
  Он провел рукой по грубой поверхности гранита и вспомнил последние слова треклятого парня, Алого Принца. Одно предательство влечет другое. Ублюдок. Не он ли открыл Ли Хенг канезцам? И ради чего? От обиды? Чтобы сравнять счеты?
  
  Маг отряс с ладоней пыль и вздохнул. Что же... ведь наследник гризианского трона погиб. А он был под их опекой.
  
  Маг отвернулся и пошел в сражение, но снова замер: из-под огромной глыбы гранита явственно донеслись звуки пыхтящего смеха.
  
  Насмешливый хохот гнался за ним всю дорогу.
  
  ***
  
  Дорин встал на крыше башни из тех, что усеивали сравнительно тонкую стену Дворцового Круга. Было давно за полночь, заря уже готовилась вползти на небо. Он глядел на юг, где сражение достигло разгара, ведь городские маги бросили на весы свою мощь.
  
  Он гадал, что их так задержало.
  
  Улицы внизу были отданы дикой, первобытной панике. Никогда на памяти живущих враг не проникал за стену Ли Хенга, и теперь горожане заполонили улицы. Половина старалась выбежать через ворота, но другая половина с тем же пылом лезла внутрь. Ополчение и стража могли лишь печально следить за пробками из телег, карет и людской плоти. Улицы тоже стали непроходимыми - целые орды метались от стены к стене.
  
  Словно пожар в муравейнике, подумалось Дорину.
  
  Впервые за много ночей он ощущал известное спокойствие. Ночные Клинки, понятное дело, заняты в другом месте. Ему можно отдохнуть. Судьба же города, власть над ним хенганской или канезской администрации - всё это его не волновало.
  
  Лососево - оранжевое сияние зари обозначилось на востоке, глубокий пурпур ночи ретировался к западу. Дорин вдруг увидел, что стоит не один. Другая фигура появилась на крыше совсем рядом. Она - ли он? - внимательно изучала ход боя. Заинтересованный Дорин осторожно приблизился к зрительнице.
  
  Да, женщина, но лишенная привычных для нежного пола округлостей и необычайно высокая. Носила она старые походные одежды, изрядно вытертые и покрытые пятнами, даже рваные. Черные волосы тоже были в беспорядке, не расчесаны и грубо обрезаны.
  
  Она удивила его, повернув голову при первом же шаге; лицо ее было бледным, вытянутым, большие глаза странно светились в темноте. Он занервничал, когда она поклонилась, словно узнала соседа по крыше. Впрочем, женщина тут же обратила внимание на битву.
  
  Дорин медлил, не зная, как поступить: ее манеры напоминали повадку многих опасных магов. А также безумцев обоего пола. Он подошел близко, но не совсем, тоже поглядывая на улицы Внутреннего Круга. Оказалось, инстинкты не обманули его. Дорин был хорошо обучен и, хотя не был магом, почти увидел клубящуюся вокруг женщины силу.
  
  Женщина разомкнула руки и указала на юго-восток. - Они потеряли еще один клочок Внутреннего.
  
  Дорин пристально всмотрелся в квартал внизу. Выплеск силы озарил ночь, за ней последовали более концентрированные вспышки. Затем все затихло.
  
  - Им нужно отходить, - заметил он. - Закрепившись во Внешнем.
  
  - Да, - согласилась она. Ассасин заметил косой взгляд. - Но станут ли они? Иногда легкие успехи ведут к головокружению. Многие кампании - и карьеры - были погублены беспечностью.
  
  - Беспечность, - решился сказать он, ощущая себя новым объектом изучения, - иногда оказывается простой неопытностью.
  
  - Согласна. А лекарством окажутся должная внимательность и тщание. Верно?
  
  Дорин ощутил, как грудь сковал внезапный страх. Он не был уверен, что речь по-прежнему идет о судьбе города. И осторожно начал: - Бросать вызов неведомому... это требует известного риска...
  
  Взгляд странной женщины отвердел, словно она хотела его предостеречь. - Разумеется. Но бойтесь беспечности.
  
  Он благодарно поклонился. Женщина отвела взгляд и сказала: - Каков же он?
  
  Дорину не было нужды спрашивать, кто. Он кашлянул, задумался. - Он... необычный.
  
  Она кивнула: - Хорошо, - и добавила почти шепотом: - Вероятно, отклонение и требуется.
  
  Дорину она становилась все более интересной. Он спросил: - А кто вы?
  
  - Просто любопытствующая. - Женщина указала на улицы. - Ворота завалены. Они покидают Внешний Круг.
  
  - Поспешное суждение. Магов слишком мало, чтобы поджарить всех канезцев.
  
  Женщина кивнула. - Шелменат может потерять весь юг. Уже гадаю, велит ли она обрушить мосты через Идрин.
  
  - Она не станет уничтожать Хенг. Спорю, скоро она запросит мира.
  
  Женщина заново изучила его. Кивнула. - Думаю, ты прав. А как твое имя?
  
  - Оно только мое.
  
  Подобие улыбки коснулось губ. - Ты учишься. Возможно, мы еще встретимся.
  
  Дорин ответил на ее поклон. Женщина открыла люк и спустилась. Дорин сел, потому что подгибались ноги. Он знал, что маг из Даль Хона нашел нечто, потенциальный источник силы. Теперь понятно, что его открытием заинтересовались и другие. Некоторые - вот как она - могут лишь следить и ждать, но другие не будут столь терпеливыми. Похоже, им с Ву придется защищать свои находки.
  
  Раскатистый рев покатился по кривым улочкам юга. Это Королл впал в боевое веселье, вновь напав на канезцев. Дым от бесчисленных пожаров плыл над Внешним Кругом. Многие были устроены намеренно, другие отмечали места самых ожесточенных стычек.
  
  Дорин ждал рассвета, чтобы понять, кто же овладеет югом.
  
  ***
  
  Айко приоткрыла дверь для сестры Рей и захлопнула, поглядев через узкую щель. Она тяжело дышала от утомления, в груди нарастала дрожь; ее покрывало множество мелких порезов и ушибов, однако ни один не был серьезным. Волосы растрепались. Она пыталась отдышаться.
  
  Сестры уже устроили кровавое побоище, разметав хенганцев и взяв одни из ворот Внутреннего Круга, только чтобы отдать их магам, явившимся среди пламени пожаров и выбросов колдовской силы. Невезение заставило их оказаться по неподходящую сторону ворот. Айко уже проклинала себя за то, что поддалась ярости и возжаждала мести. Что это им принесло? Лишь гибель сестер и никаких побед. Нужно было уходить сразу после выполнения приказа, их долг - защищать короля.
  
  Она взглянула на Рей, что была едва ли старше нее. - Ну что же... хорошо дать отдых рукам и ногам, но отдых кончился. Идем к ближайшим воротам. Думаю, остальные тоже отходят.
  
  Рей ответила гримасой, схватившись за раненую спину. Кивнула.
  
  - Будь сзади. - Рей снова покорно кивнула. Превосходная кольчуга защитила от режущих и колющих выпадов, но какой-то хенганец рубанул ее колуном. Лишь наборный доспех спас бы от такого удара. Айко взялась за дверь. - Ворота недалеко к западу, я верно запомнила?
  
  Рей встала, взяла хлыст-меч одной рукой. Проскрипела: - Я не отстану.
  
  - Хорошо.
  
  Айко открыла дверь и выскользнула на улицу. Двое стражников почти сразу заметили их, напали - Айко бросилась навстречу. Как и всегда, длина хлыст-меча оказалась преимуществом. Оба хенганца упали, острый клинок рассек им лица. Айко пробежала мимо.
  
  Арбалетные болты отскочили от каменной стены совсем рядом. Стреляли с крыши дома, что стоял к северу. Она бежала между телег и поваленных фургонов, перепрыгивала трупы и мусор.
  
  На пути встретились еще две группки вооруженных хенганцев. Вот во что превратилось сражение: в неорганизованные стычки, в которых сбившиеся стаями солдаты пытались отстоять отдельные дома или баррикады. Не имея представления об общем ходе боя, она подозревала, что хенганцы успешно очищают Внутренний Круг - теперь, когда на помощь подоспели маги.
  
  Она вывела Рей из неразберихи перекрестка, чтобы оглядеть улицу. Сквозь черные клубы дыма, валившего из дверей, смутно виднелись засыпанные обломками ворота, сверху висели ярко-зеленые знамена Кана. - Почти дома.
  
  Дождь стрел обрушился на них, Рей застонала и опустилась на колено. Стрела почти насквозь прошила ей бедро. Айко подхватила ее, одновременно крутя головой в поисках источника обстрела. Колонна хенганцев шла по проспекту, впереди дальхонезка в черных одеяниях, с дикой гривой спутанных волос. Мара. Айко выругала свою неудачливость и поспешила к воротам, волоча стонущую Рей.
  
  Арбалетные болты ударялись о мостовую, рикошетировали от стен. От ворот ответили еще более сильным обстрелом, хенганцы рассыпались в поисках укрытий. Яростный рев заставил Айко обернуться: Мара, поднятая рука сжимается в кулак, глаза устремлены на них.
  
  Два здания по бокам начали скрипеть, камни смещались с громким хрустом.
  
  Айко бежала, волоча Рей. Вся стена справа обвалилась, засыпая камнями улицу. Айко тащила Рей. Что-то ударило по ноге, заставив ее упасть. Пыль заслонила все; она кашляла и задыхалась.
  
  Фигуры людей казались призраками в густой пыли. Айко пыталась встать, однако ногу защемило. Пыталась найти оружие среди камней, но в ладони оказывался скользкий песок.
  
  - Танцовщица-с-Мечом! - позвал ее кто-то с явно канезским акцентом.
  
  - Здесь! - Фигуры приближались, куртки были зелеными. - Нога... - начала она.
  
  - Нет времени. - Они навалились, Айко закричала: похоже, ступня ее оторвалась!
  
  Через миг она пришла в себя. Ее волочили два солдата, взяв под руки. Болты продолжали сыпаться, за извивами баррикад скорчились пехотинцы. Ноги волочились по мостовой, ей казалось, что всё превратилось в бред. - Рей, - крикнула она, вдруг вспомнив.
  
  - Мы забрали вторую, - сказал солдат.
  
  - Хорошо.
  
  - Думаю, вы были последними. Эта гадина Мара очень хотела взять вас.
  
  Айко хотела ответить, но нога застряла между камней и бревен, изогнулась невозможным образом... и она забыла себя.
  
  Глава 16
  
   Когда битва угасла, превращаясь в озлобленное противостояние баррикад, Дорин вернулся в подземный штаб Ву. Он не видел в себе знатока тактики осад, но казалось, что обе стороны сцепились отныне в смертельных объятиях и готовы рвать друг дружке глотки.
  
  Ву восседал в подземных "палатах", скрестив ноги и глядя в стену, за спиной пылал очаг. Похоже, он занимался ничем иным, как созерцанием теней на стене.
  
  - Войне конец, - объявил Дорин. Графин с вином стоял на столе, и он налил себе бокал. Выпил и подавился - как и прежде, кислее крысиной мочи. Ограбили еще более древнюю могилу? Он отставил бокал.
  
  Ву обернулся к нему и заморгал. Лицо было невинным. - Ты о чем?
  
  - Об осаде. Не слышал? Кан взял южную часть Внешнего Круга.
  
  Дальхонезец отмахнулся от возможных разъяснений. Вернулся к созерцанию теней. - Что ж, для нас это неплохо.
  
  - Как это?
  
  - Чулалорн ошивается где-то здесь, не так ли? Можно пока что заняться Пангом.
  
  Дорин вытаращил глаза. - Или нет. Он мог решить, что дело сделано, и передать всё генералам, а сам отъехать на юг. Так или иначе, Панг мне никто.
  
  Ву встал, разминая руки. - Не Панг. Наше законное достояние, которое у нас украдено.
  
  - У тебя. - Ву налил себе вина, Дорин с нетерпением ждал, когда попробует. - Каково?
  
  Ву закашлялся и с огромным усилием проглотил вино. - О, вполне хорошее, - прохрипел он. - Уникальное послевкусие. Нужно бы знать вина родной страны. Кто и что Панг - не имеет значения. Нам нужен тот ларчик.
  
  - То есть тебе нужен.
  
  - Моя цена. Как договаривались. Помнишь?
  
  - Да... как договаривались. Помогаешь мне взять Чулалорна, а я помогаю тебе. Чулалорн может уехать в любой момент, а шкатулка никуда не денется.
  
  Юнец болезненно скривился. - В том и проблема. Предмет замаскирован. Кажется чем-то незначительным. Его могут выбросить.
  
  Дорин вспомнил лакея Панга, Грена. Тот говорил, что при маге нет ничего ценного. - На что он теперь похож?
  
  - Какая разница. Наше дело правое и неотложное!
  
  - Чулалорна первым. Панг никуда не собирается.
  
  Ву долго сверкал глазами, поднимал брови, изображая гибельный гнев, но Дорин сохранял на лице выражение вежливого презрения. Ву сдался, махнув рукой. - Ну ладно. Полагаю, получив предмет, мы будем слишком заняты.
  
  Дорин не взял наживку. - Пойду, разведаю место.
  
  Ву недоуменно развел руками: - Нет нужды. Мы были там, и я могу отнести тебя туда и вернуть. Легко, как рукой махнуть.
  
  - Мы не согласовали маршрут. Пути отхода. Место встречи, если нас разделят.
  
  Взгляд Ву блуждал по грязному потолку. - К чему всё это?
  
  Дорин опустил руки, чувствуя себя впавшим в уныние. - Боги великие и подлые! Позволь мне организовать дело, ладно?
  
  Опомнившись, Ву снова скорчил высокомерную гримасу. - Как угодно. - Потянулся к вину, но в последний миг увял. - Копатели пробились к кварталу Панга. Нужно лишь войти и выйти.
  
  - Позже. Сначала я пойду и разведаю местность.
  
  - Отлично. А... мне нужно с тобой?
  
  - Нет. Вот кого не хочу видеть рядом, так тебя.
  
  Преждевременно состарившееся лицо дальхонезца стало лукавым и скрытным. - Если настаиваешь...
  
  Дорин метнул на него последний суровый взгляд и открыл хлипкую дверь. - До скорого.
  
  - Да, до скорого.
  
  Было ясно, проклятый маг что-то задумал, но Дорин надеялся, что это не связано с рекогносцировкой. Он шагал по кроличьим садкам тоннелей и катакомб. Ближайший выход охранял мальчишка, вооруженный самострелом и зловещего вида ножом. Парень ретиво кивнул ему, словно отдавая честь. - Сэр.
  
  Дорин удивился. - Сэр?
  
  - Вы второй по рангу.
  
  - Неужели?
  
  - Угу. Хочу чтоб вы знали: мы выгнали парней Панга из катакомб.
  
  Дорин удивился пуще. - Вы сражались
  с ними?
  
  - Естесно! Они бы нас поубивали, правда?
  
  - Ну, ты прав.
  
  - О, и вам пришло слово.
  
  - Слово?
  
  - Ага. От девушки. Ночью. Ее звали Реена. Говорит, очень нужно с вами поболтать.
  
  Дорин кивнул. Реена? Неужели? - Что же, когда вернусь, поговорим. Спасибо. Как тебя звать, паренек?
  
  - Боден, сэр. Назван по отцу, а тот по деду. Все мы Бодены.
  
  Дорин всматривался в тощего, но жилистого паренька - едва двенадцати лет, а уже закален жизнью, полной лишений и обид. Такое не всякий бы выдержал. - Что ж. Не начинайте больших атак без совета со мной.
  
  - Как скажете, сэр.
  
  - Да. Так и говорю. - Он кивнул на прощание и вылез через скрытый среди развалин выход. Прошел на восток, к водяным воротам Внутреннего Круга, где прыгнул в Идрин и ухватился за кусок плавучего дерева, отдавшись на волю течения. Оказавшись далеко от города, на заре, вылез на южный берег и, не поднимаясь над уровнем травы, залег, позволяя солнцу высушить одежду.
  
  Утром Дорин нашел удобный для наблюдения пункт среди холмиков, разглядывая канезский палаточный город. Естественно, внимательнее всего он следил за центральным кругом шатров, ставкой и двором короля Чулалорна Третьего. Подсмотрел, как часто меняется стража, приблизительно подсчитал число солдат и чиновников. Дожидаясь ночи, ассасин съел несколько кусков копченого мяса и кружок твердого сыра, допил воду из бурдюка.
  
  Когда наступили сумерки и углубились тени, Дорин натер лицо и руки грязью. Пополз на четвереньках среди травы. Ночь казалась необычайно холодной; даже встреченные лужицы подернулись льдом - совсем необычное дело для этих мест.
  
  Осторожность и медлительность сослужили свою службу, позволив ему миновать два ряда пикетов. Дорин перебегал от одной палатки к другой, держась самых темных мест. Задумал было переодеться в канезский мундир, но отбросил мысль: он ведь уже зачернил лицо и руки.
  
  Ассасину далось избежать встреч с патрулями охраны, добраться до периметра безопасности, окружавшего внутренний ряд командных шатров. До сих пор он лишь проверял уровень защищенности. Но сейчас задумался: не совершить ли и само покушение? Когда еще выпадет случай удачно добраться сюда? Но это было бы нарушением процедуры, как твердил старый учитель - "никогда не лезь очертя голову", любил повторять тот.
  
  Дорин прополз вдоль круга, пока не выбрал место встречи двух патрулей. Расходясь, они временно оставляли без присмотра узкую полосу. Он выждал нужный момент, присел - и вдруг ощутил, что за ним наблюдают. Волосы зашевелились на затылке, по спине пробежал холодок; однако он никого не видел, тревога не звучала.
  
  Стражники снова повернулись, и Дорин, отбросив сомнения, метнулся между ними, совершенно беззвучно оказавшись в темноте между двух шатров. Именно эта узкая щель была им намечена заранее. Теперь он мог попасть в штаб Чулалорна.
  
  Тихо, пригибаясь, он шагал и вслушивался. Один из темных шатров? Вряд ли король так рано отошел на покой...
  
  Единственным предвестием стала ледяная взвесь в воздухе. Жуткий мороз покрыл инеем брезент шатра, какая-то незримая рука сдавила горло - словно великан подкрался сзади; он упал лицом вниз, в мерзлую грязь и желтую истоптанную траву.
  
  Приближались шаги: тяжелые, неровные, словно великан был хромым. Настоящая рука - больше, чем у любого мужчины - схватила его за ворот и подняла, подвесив в воздухе. Ноги болтались. Снизу пялилось огромное уродливое лицо, и Дорин понял - это кто угодно, но не человек.
  
  Существо было согбенным, как будто спина его сломалась посредине. Толстые руки бугрились мышцами, их бороздило множество шрамов. Оно фыркало, приглядываясь к Дорину странным янтарным оком. Затем потащило его прочь, будто пойманного в силок кролика.
  
  Шатер оказался пустым, лишь снаружи стояла стража, а в середине небольшая железная клетка. Когтистая рука сорвала с Дорина перевязи, сунула в клетку и с грохотом закрыла дверь. - Веди господина, - проворчал великан увязавшемуся стражнику. Тот поклонился и шмыгнул наружу. Тварь очень по-человечески уселась в кресло, застонавшее под таким весом. Дорин успел рассмотреть ее внимательнее и отметить несомненное сходство с тем, кого приятель Ву некогда назвал Джагутом.
  
  Существо поморщилось, вытягивая ноги. Нелюдские глаза смотрели на Дорина. - Итак, малыш, - сказало оно, и голос казался скрежетом камней, - ты очень хорош. Я почти упустил тебя. Упустил бы, не будь второго.
  
  Дорин, растиравший шею - жизнь едва начала возвращаться в промерзшую плоть - застыл. Второй? - Я один, - попытался сказать он, но лишь захрипел.
  
  Поймавшее его существо развеселилось. Подняло уродливую руку. - Тише. Идет король.
  
  Лучшие охранники Кана вошли в шатер и придержали полог. Мужчина пригнулся, проходя между ними. Он был в длинной мантии зеленого шелка с оторочкой серебром, на ткани сверкали драгоценные камни. Лицо с типичными канезскими чертами было вытянутым, аскетическим; темные как ночь волосы связаны в косу и перекинуты через плечо, достигая пояса.
  
  Мужчина - король Чулалорн, как понимал Дорин - склонился над ним, глядя с выражением усталого раздражения. - Что это, Джуаг? - спросил он весьма резко. - Мне помешали ради этого?
  
  - Убийца, милорд.
  
  Стоявший на коленях в тесной клетке Дорин вцепился в прутья. - Я не убийца!
  
  - Расскажи же, кто ты. - Чулалорн фыркнул.
  
  Дорин дерзко вздернул подбородок. - Шпион, о великий король. Послан на разведку.
  
  - Хитер, - кудахтнул смехом Джуаг.
  
  Чулалорн двумя пальцами подхватил порванные перевязи, с каждой свисали ножи, мотки веревки и прочее снаряжение. - Для шпиона ты необычно хорошо вооружен. - Плененный Дорин не нашелся с ответом. Чулалорн отпустил перевязи. Махнул рукой Джуагу. - Выжми из него что сможешь, потом прикончи. Способ казни на твое усмотрение. - Он приготовился уйти.
  
  - Не его хотелось бы выжать, - пророкотало существо. - Другого, что с ним.
  
  Чулалорн помедлил, хмурясь. - Что за чепуху ты несешь? Он один.
  
  - Для твоих глаз - может быть. - Джуаг махнул на короля рукой. - Что же, можешь уходить. Эти материи выше твоего понимания.
  
  Чулалорн застыл, глаза яростно заблестели. - Моего понимания?
  Ну-ка, объясни.
  
  Удовлетворенная улыбка полностью обнажила клыки. - Все просто. Материи куда более важные, чем любой прыщ на жалких местных тронах.
  
  Король вспыхнул, руки сжались в кулаки. - Однажды ты зайдешь слишком далеко, Джуаг.
  
  Существо снова замахало на него руками. - Полезность - двусторонний меч, мой королек.
  
  Чулалорн запнулся, ища подобающего ответа; не найдя такового, презрительно фыркнул и выплыл из шатра, метя пол пышной мантией.
  
  - Теперь вы двое, - произнес Джуаг, пальцами отсылая стражников. - Уходите, пока можете. Здесь откроются тайны, от коих ваши души сгорят в Бездне.
  
  Брови стражников тревожно взлетели. Видя, что существо не шутит, они поспешно выскочили, опустив полог.
  
  Дорин бессильно наблюдал за великаном. Он был поистине заинтригован. - Что ты задумал?
  
  Джуаг поднял руку, призывая молчать; вторая же делала призывные жесты. - Выходи, выходи. Знаю, ты здесь. Выходи из... - тварь поглядела в самый темный угол, - из теней.
  
  Дорин раздраженно стиснул зубы. "Проклятие богам. Он действительно здесь?"
  
  Свет замигал, дразня мрак, из тени показалась фигура. Согбенная, дряхлая, опирающаяся на трость: Ву в облике морщинистого мага. Он кивнул Джуагу. - Могу ли я игнорировать столь заманчивое приглашение?
  
  Дорин уставился на своего сомнительного партнера. - Что ты делал, а? Следил за мной?
  
  Маг скривился. - Естественно.
  
  Дорин дернул за прутья клети. - Идиот! Меня поймали из-за тебя! Он тебя учуял!
  
  Совершенно не обидевшись, Ву примирительно повел рукой. - Мелочи жизни. А мы тут готовимся обсудить важнейшие материи - так, Джуаг?
  
  Великан снова хищно ухмыльнулся, показывая желтоватые клыки. Протянул длинную руку к столу, взял горсть орехов, раздавил в кулаке и принялся бросать ядрышки в рот. - Вы оба дураки. Но сначала позвольте рассказать о себе - да, это будет поистине печальный рассказ. - Он поморщился, вытащил нечто-то зубов, вероятно шелуху ореха. - Как вы сами догадались, я от рода Джагутов. По собственной глупости - о которой вам знать не нужно - я стал рабом династии Чулалорна. Поколения тому назад. Меня заставили ублажать жалкие амбиции, расширять территории. Унизительная служба, и я готов сделать что угодно ради избавления. - Он бросил шелуху в жаровню, что стояла посередине шатра. - Но будет это не здесь и не сейчас. Я просто предлагаю себя в качестве предостережения вам двоим. Вы еще можете избежать подобной мерзостной службы.
  
  Ву, изучавший свою трость, легко помахал рукой. - Продолжай.
  
  - Я, разумеется, веду речь о том, что вы по невежеству спутались с Азатанами. Чую их влияние. И предостерегаю: вы для них лишь пешки. Самые незначительные пешки.
  
  - Ты об Азате? - сказал Дорин. Он уже давно пришел к выводу, что они с Ву влезли тогда не в простую пещеру, а в одну из проклятых построек, в Дом Азата.
  
  - Как скажешь, - отвечал Джуаг, набирая еще орехов. - Азат, слово, доступное пониманию людей.
  
  Ву подался вперед, твердо уперев палку в пол. - Так что ты нам посоветуешь?
  
  Джуаг отмахнулся рукой, словно сметал приятелей как мух. - Уходите. Просто уходите. Скелеты ваших предшественников усеивают тропу, на которую вы сдуру вступили. Никто не сумел. Никто и не смог бы. Слишком многие Властители будут против. Это Королевство нельзя пробуждать. Все согласились. Особенно Сын Тьмы.
  
  Дорин стиснул прутья решетки. Сын Тьмы? Ради всех богов, во что они вляпались? Рука была рядом с замком; он поглядел и понял, что отлично знает этот старый тип, давно научился открывать и закрывать такие. Склонился, незаметно вытаскивая отмычку.
  
  Его компаньон задумчиво ковырял грунт своей тростью. - Очень хорошо, - произнес дальхонезец. - Благодарим за щедрую заботу. А теперь мой черед. Ты освободишь моего партнера и пообещаешь не мешать нам в следующий раз, и мы позволим тебе
  уйти.
  
  Джуаг вытаращился, явно пораженный; и тут же глубоко посаженные глаза злобно сузились. - Не испытывай меня, маленький маг. Я могу сломать тебя. Прими совет. Он поистине щедр. Прими, или... или вам не уйти живыми.
  
  Ву вонзил трость в почву, любуясь плодами трудов. - Я говорю - не заставляй меня вызывать зверушек.
  
  На миг Джуаг разинул рот, потом хлопнул рукой по бедру и подавился смехом. - Ха! Ты забавный парень, отдаю должное. - Орехи полетели в рот. - Но даже полный идиот вроде тебя не поверит, что эти дикие звери могут стать ручными! Никто не сможет призвать их, а они никому не покорятся.
  
  - Есть намеки, - ответил Ву, не поднимая глаз, - что в Тени существует тот, кого они послушают.
  
  Джуаг понимающе хмыкнул и занялся вдумчивым пережевыванием. - Сомневаюсь, что они ответят даже ему. Но хватит чепухи. Перед вами стоит выбор. Уйдите или умрите.
  
  Вздохнув, Ву вонзил трость рядом с жаровней. - Повторять не буду... Лучше беги. - Он провел рукой по тени от вертикально стоящей палки.
  
  Джуаг вскочил. - Мелкий дурак! Вы станете их первой закуской! - Великан выбросил оставшиеся орехи и выбежал, крича: - Стража! К королю! Поднять всех!!
  
  - Они точно придут? - спросил Дорин, не вполне веря, что приятель готов призвать ужасных монстров.
  
  Ву спокойно подкинул ногой перевязи, поближе к клетке. Подошел и согнулся. - Открой, прошу.
  
  Дорин распахнул дверцу и забрал снаряжение. - Готово.
  
  - Отлично. - Ву нырнул внутрь и захлопнул дверь, отчего замок закрылся.
  
  Дорин удивленно смотрел, как костлявый маг устраивается рядом. - Что ты делаешь?
  
  - Спасаю наши дружественные задницы, как говорится.
  
  Дорин открыл рот, чтобы проклясть приятеля падением в глубочайшие пропасти на Худовом Пути, но сам не расслышал своих слов: откуда-то справа донеслось раскатистое рычание. Он зажал уши руками. Жаровня полетела кувырком, искры подожгли стенки шатра - и нечто
  показалось среди дыма и языков пламени. Нависло над ними, пыхтя как кузнечная печь, расставило бурые лапы шире краев клетки. Огромная голова опустилась, глаза цвета заходящего солнца взирали на приятелей, в них полыхал голод. Черные слюнявые губы поползли вниз, обнажая клыки.
  
  Дорин и Ву прижались к противоположной стенке. Тоненький голосок в голове спросил Дорина: "Тот самый? Этого я видел?"
  Он сомневался.
  
  Издав подобный грохоту обвала рык, зверь бросился в атаку. Челюсти ударили по клетке, сдвинув ее с места. Железо стонало и трещало, прогибаясь. Клетка царапала почву, скользила; наконец брезент шатра порвался. Дорин с Ву катались внутри. Клетка перевернулась, роняя с ног прибежавших солдат.
  
  Звуки тревоги раздавались по всему лагерю. Рев второго пса-великана разорвал воздух неподалеку. "А, их двое. По меньшей мере...",
  подумал Дорин.
  
  - Как видишь, - сказал Ву, зажимая рукой разбитый нос, - мы в полной безопасности.
  
  - В по... - Замах длинной лапы послал их кувыркаться пуще, катиться и ронять палатки. Солдаты размахивали мечами, но пес, похоже, был твердо намерен выцарапать приятелей из "безопасной" гавани.
  
  Дорин поправил едва не свернутую голову и поглядел на спутника. - Похоже, ему нужен ты. - Но маг лишился сознания. Кровь из носа залила багрянцем все лицо.
  
  Челюсти снова клацнули по клетке. Железные прутья сломались с грохотом, подобным взрыву. Зверь бежал, волоча клетку в зубах, сбивая палатки и солдат. Дернул головой, послав клетку в полет. Приземлившись, она заскользила по густой траве склона и плюхнулась в ледяные, мрачные воды Идрина. Дорин едва успел глотнуть воздуха, как тяжелое железо потянуло обоих ко дну.
  
  ***
  
  Лежа на койке, Айко пыталась медитировать, отгоняя боль в руке. И тут зазвучала тревога. Нога ее была обложена лубками и спеленута многими слоями бинтов. Сестры-Танцовщицы вскочили и мгновенно унеслись, пока она пыталась подняться. Первая мысль, конечно, была о короле, но громоподобное рычание огласило ночь, и девушка поняла, что дело совсем в ином. Это нападение Рилландараса. Нет сомнений, его натравили в качестве мести за захваченные ими территории.
  
  Она, прихрамывая, вышла в ночь, сжав в руке хлыст-меч. Солдаты метались, офицеры выкрикивали приказы. Айко пошла к королевскому штабу. Уровень паники казался тревожным: рядовые или бестолково метались вокруг, или стояли замороженные ужасом. Да, самое важное в любой колдовской атаке - степень порождаемого ею страха.
  
  Кто бы ни напал на лагерь, он метался и разорял окрестности без видимой системы - она слышала рычание то тут, то там. Айко пересекала следы разрушений: поваленные палатки, разбросанное имущество, истерзанные трупы. Одно из найденных ею тел было разорвано надвое. Что же за устрашающий вид демонов спущен на лагерь?
  
  У павильона, служившего личными покоями короля, ее заметили и позвали сестры. Периметр надежно охранялся. Внутри она напряглась, видя рядом с Чулалорном уродливого великана, казавшегося карикатурой на человека. Айко схватила за руку Сарег и шепнула: - Кто это?
  
  На лице Сарег читалось то же отвращение. - Никто иной, как Джуаг.
  
  Она отпустила руку подруги, содрогнувшись. Джуаг! Огр с южных гор! Он жестоко правил королевством среди высоких пиков, когда дед Чулалорна победил его и сковал в пещере под горой - по крайней мере, так говорили. На юге подобных ему называли Джаггенами, или гигантами. Явление нелюди. Колдовская эскалация худшего сорта. Сговор с дьяволами. Предсказания Халленс оказались явью; накатил страх - события выходили из-под контроля.
  
  Сестры охраняли периметр, а Чулалорн пререкался с ручным чудищем.
  
  - Ты не можешь изгнать их? - спрашивал король.
  
  - Они скоро уйдут, милорд, - рокотал Джуаг. - Не смогут долго оставаться вне своего... гм, природного логова.
  
  -Значит, ты ничего не можешь. - Тон Чулалорна был насмешливым.
  
  - Никто ничего не может сделать с этими необычайными... посланцами.
  
  - Не пора ли снова заточить тебя в узилище?
  
  Огр раболепно поклонился. - Я буду защищать тебя, если они нападут... милорд.
  
  - Но ты сказал, их послала не Шелменат.
  
  - Не она, милорд. Это был всего лишь бродячий маг. Дилетант и глупец. Уверен, он уже мертв.
  
  Чулалорн яростно заревел: - И ты говоришь, мой лагерь уничтожил мелкий маг-дилетант?
  
  Джуаг снова поклонился. - Дай имбецилу факел, и готов пожар.
  
  Чулалорн шумно вздохнул, на время успокоившись.
  
  Сарег коснулась плеча Айко, движением головы указала наружу. Айко вслушалась, различая лишь крики солдат, треск пламени и команды офицеров. Сестры вокруг тоже услышали перемену и чуть расслабились.
  
  Джуаг поднял громадную, кривую и уродливую руку. - Думаю, они могли уже скрыться.
  
  Король довольно хмыкнул. - Как ты и предсказал. - Скрестил руки на груди, пристально глядя на мерзкую тварь. - Я устал от нескончаемой осады, Джуаг. Ты говорил, что можешь ее окончить. Давай же.
  
  Огр снова склонился. - Скоро, мой король. Скоро. Почти замерзло.
  
  - Заморозь как следует. Немедля.
  
  - Как прикажешь. - Монстр поклонился весьма медленно и подобострастно.
  
  Айко была вовсе не рада происходящему. Мерзость! Чулалорну не следовало так поступать. Однако он настоит на своем, ничего нового. Воля королей. Халленс предвидела и это.
  
  Юна, после гибели Халленс принявшая командование Танцовщицами, подошла к Айко, недовольно оглядела ее с ног до головы. - Иди на койку. Тебе здесь делать нечего.
  
  Айко тоже поклонилась, так низко, как позволяла сломанная нога. - Слушаюсь...
  
  ***
  
  На северном берегу Идрина залитый илистой грязью оборванец вытащил столь же жалкого спутника из воды и упал, задыхаясь. Было темно, лишь в лагере Кана на юге пылали костры. Дорин вытер с лица холодную, скользкую глину и лег, измотанный и счастливый уже оттого, что остался в живых. Сон манил его, но ассасин понимал, что спать на холоде - лучший путь к смерти. Итак, он встряхнулся, взвалил бесчувственного Ву на плечо и поплелся от реки, ища укрытия.
  
  В руинах сгоревшей фермы удалось развести костерок. Он сжался у огня. Ву так и не пришел в сознание. Дальхонезский юнец сильно ударился головой о прутья клетки, но носовое кровотечение прекратилось. Может проснуться безумным, как часто случается после травм головы... но как тут угадать?
  
  Дорин сложил холодные руки Ву на груди, похлопал по плечу. "Отлично проделано, чокнутый лунатик. Ты спас наши задницы... хотя ты же и был виновником угрозы..."
  
  Он стоял настороже, прижавшись к обугленной стене.
  
  Глаза мага открылись, красные и воспаленные, когда взошедшее солнце согрело тело. Оглядев руины, парень застонал и удовлетворенно прохрипел: - Как я и сказал. В безопасности.
  
  Дорин засмеялся бы, будь у него силы. Он перевернул мага.- Идем.
  
  - Не в реку, умоляю.
  
  - Нет, не в реку. Север свободен. Я знаю много путей внутрь.
  
  Ву с трудом встал, стеная и шипя. - Слава богам.
  
  За стенами Дорин повел мага по самым узким переулкам, ведь они были одни, а территорию здесь делили Уркварт и Панг. Наконец они, хромая, доплелись до владений Ву. Точнее говоря, до владений мальчишек и девчонок, сражавшихся и копавших тоннели ради своего сомнительного вождя.
  
  Едва они спрыгнули в проход, девочка подошла, требуя внимания Дорина. Он позволил своре детей подхватить Ву.
  
  - Вас кто-то хочет видеть.
  
  - Кто?
  
  Девочка пожала плечами. - Я поведу. Сюда.
  
  Она провела Дорина на тихие, почти безлюдные улицы, ставшие предметом стычек банд Панга и Ву. Осада зашла далеко; почти все горожане отказывались покидать дома, заперев двери и забив окна. Каждому приходилось выживать - если получится - на всем своем, ибо ничего нельзя было купить, занять или украсть.
  
  Девочка указала на открытый погреб, хорошо известный обеим группировкам. Он удивился, найдя там Реену - похудевшую, бледную и ставшую намного старше. Впрочем, он сразу ее узнал. Девушка вскочила, вскрикнув: - Что случилось? - и Дорин сообразил, что должен сейчас выглядеть еще хуже.
  
  Юноша постарался оправить не успевшую высохнуть, заляпанную грязью куртку. - Я был ... на разведке. А что ты тут делаешь? Панг тебя убьет, если узнает.
  
  Реена закусила губы и схватилась за рыжие волосы. - Прости, Дорин. Мне так жаль. Я пыталась предупредить. Ничего не могла сделать. Я молчала, но Лоор узнал. И разболтал. Он злился на тебя - думал, ты нас предал. Прошу, не убивай его. Прошу. Он просто тупой ребенок. Он не понимает...
  
  Он схватил ее за руки. - Что же случилось?
  
  Она не хотела поднимать глаз. - Теперь мне с Пангом не по пути, - прошептала девушка яростно. - Я на такое не подписывалась. Она даже не знала... прости...
  
  Дорин оттолкнул ее руки. Отскочил, встряхнулся и побежал что есть сил.
  
  Он не помнил дороги сквозь гостиные дворы на западе Внешнего Круга - все промелькнуло мимо. Дорин не позволял себя представлять, что его ждет там, в конце пути - пока не вошел в узкий переулок за конюшнями Уллары. На земле лежали две убитые птицы.
  
  Прежде это были гордые хищники, красный сокол и пустельга. Теперь же они валялись мертвыми, окровавленными тушками. Он заметил кровь на стене, на краю мансарды. Полез вверх, отказываясь думать вообще - сдерживаясь, пока не окажется на чердаке.
  
  Внутри все оправдало худшие страхи: россыпь перьев, сломанные тела птиц, которых Уллара приютила на своих насестах. Все они погибли, защищая ее; все были разрублены или со свернутыми шеями. Среди трупиков лежала сама Уллара, руки и ноги связаны. Он бережно снял веревки, освобождая посиневшие конечности, перевернул ее на спину. И отпрянул, видя, что глаза ее вырваны.
  
  Следующее, что он смутно запомнил - как кто-то твердит "прости" снова и снова, хриплым слабым голосом, пока он прижимает ее к груди, качая в объятиях. Рубашка промокла от слез. - Мне так жаль, - растерянно шептала эта жалкая личность. - Моя вина. Во всем моя вина.
  
  Он гладил ей руки и стопы, возвращая к жизни. Девушка пошевелилась, когда кровь вернулась в вены, принося боль. Дорин нашел тряпку и обвязал ей голову, закрыв ужасные дыры на месте глаз.
  
  Он остался там на ночь, лелея ее голову на коленях. Поправил ей одежду, положил руки на грудь и сел рядом, не сводя взора. И наконец, тяжко моргнув, пришел в себя. Осторожно вытащил веревку, которой ее связали, и смотал.
  
  Отличный отрезок, тонкая прочная конопля. Похоже, громилы Панга принесли ее с собой.
  
  Он тоже найдет ей применение.
  
  Непонятно, сколько он просидел, держа ладонь на ее лбу. Похоже, это было лишь началом отбытия срока. Пришел рассвет, а он сидел. Однажды сверху раздался резкий крик большой птицы, и он понял, что Горный Король выжил.
  
  Ощутив утреннее тепло, она пошевелилась. Руки потянулись к глазам, но он поймал их и осторожно вернул на грудь.
  
  Уллара попыталась что-то сказать, закашлялась и начала снова: - Они передали, что это лишь предупреждение.
  
  Он кивнул и внутренне задрожал, поняв: она уже не сможет этого увидеть. Вообще ничего не увидит. Глотнул, смачивая изодранное горло. - Понятно.
  
  - Знаешь, они предложили выбор, - сказала она ужасно спокойным голосом. - Руки или глаза... но я их обхитрила, выбрала глаза.
  
  Дорин затрясся. Казалось, пол под ними скользит, превращаясь в нечто темное, стихийно-дикое.
  
  - Слушай, Уллара. Я беру тебя с собой. Я могу тебя спрятать. Знаю, где...
  
  - Нет.
  
  - Не глупи. Я точно могу тебя спрятать. Надежно.
  
  - Нет. - Она поднесла руку к его лицу, нежно погладив, обласкав. - Найди его, - шепнула она, сжав зубы. - Найди и убей.
  
  Дорин вновь содрогнулся, теперь от ярости, вместившейся в это юное стройное тело. Казалось, она пылает в его руках. Удивляться ли, что хищные птицы слетались к ней? Они узнали родственный дух.
  
  - Да. Да. Убью.
  
  Она обмякла на его коленях. - Хорошо. - Отвела руки. - Иди же.
  
  - Уллара! А что ты?
  
  - Все будет в порядке. Мой отец внизу - боится войти, да. Но не беспокойся. Я позову его.
  
  - Но...
  
  - Иди. Найди его. Он думал, нас с тобой можно запугать. Он ошибся. Не понял, кто мы такие. - Она вырвалась из объятий и села. - Иди. Не возвращайся, пока он жив.
  
  Пристыженный этим пылом, он прижал к губам окровавленную руку. - Да. И... Мне жаль. Я не понимал тебя.
  
  - Да, не понимал. А теперь поздно. Теперь все, что нам осталось - месть и охота. Иди же.
  
  Он с трудом встал. - Уллара...
  
  - Иди.
  
  Дорин опустил голову. - Да. Я найду его. - Согнулся, целуя ее лоб над кровавой тряпкой, и спустился в переулок.
  
  Едва нога встала на грязную мостовую, какой-то звук заставил его обернуться. Нищий бродяга зашевелился под рваным одеялом и поднялся, кашляя. Выпрямил спину и обрел привычную форму старообразного Ву. Маг поглядел на мансарду и склонил голову, сложил руки на животе. - Мне жаль, - пробормотал он. - Она была невинна.
  
  - Да. - Дорин кивнул. - Была. - Задрожал, вдыхая - и шумно выдохнул, словно отпуская все, что было - все желания, все глупые амбиции и мечты о величии, все детские грезы. Все расчеты на будущее. - Вина на мне.
  
  - Не казни себя.
  
  - Пойди я против Панга, как советовал ты, и ничего не случилось бы.
  
  - Нельзя сказать с уверенностью...
  
  Он нахмурился, ощущая раздражение. - Что ты забыл здесь?
  
  - Беспокоился, не сделаешь ли ты чего плохого.
  
  - Ты точно знаешь, что я намерен сделать.
  
  - Отсюда и беспокойство.
  
  - Кажется, ты хотел смерти Панга.
  
  - Разумеется. Но не твоей смерти. Дорин, не будем спешить...
  
  Он подумал о ее изящной фигуре - столь хрупкой, столь крошечной - и затряс головой. Ослепление. Ужасное, мерзкое, жестокое истязание. Кто может так калечить невинную душу? - Все переменилось.
  
  "Дорин умер на том чердаке".
  
  - А, вижу. Как скажешь. Давай задумаемся всего на миг...
  
  - Нет. Хватит планов и замыслов. Погляди, чего стоило промедление. Я с этим покончил. Ухожу сейчас же. - Он прямо поглядел на мага из Даль Хона. - Ты со мной или нет?
  
  - Разумеется с тобой, как и всегда. Но прошу ради любви богов - погоди хотя бы одну ночь. Умоляю.
  
  Дорин прошел мимо него в узкую аллею. - Тогда на закате, - согласился он недовольно. Глаз что-то заметил среди мусора; ассасин склонился и подобрал это. Птичья лапа с когтями, вырванная или отрубленная у владельца. Кровь еще блестела на черных, загнутых, как крючки, когтях. Он всмотрелся в зловещий объект - и сунул за рубаху.
  
  - Давай подготовимся, - предложил Ву, подхватывая свою короткую трость.
  
  Наверху Уллара ощупала пол перед собой, осторожно проползла по соломе, разведывая дорогу к окну. У стены выпрямилась и огладила подоконник. Подставила лицо теплому бризу. - Приди, - прошептала она ветру.
  
  Вскоре дерзкий крик птицы разорвал небо, широкие крылья колыхнули воздух. Пернатая фигура виднелась на соседней кровле.
  
  Уллара поднесла руки к лицу, размотала тряпку. Когда бинт упал, поглядела на ладони, будто удивляясь, и повернула голову к крышам города.
  
  - Иди, мой охотник, - велела она ветру.
  
  ***
  
  - Не так плохо, как могло быть, - говорил Хо Шелменат. Мара и Шелк тоже присутствовали в Средоточии. - Мы ограничили их Внешним Кругом. Речные ворота надежно перекрыты, арки сломаны. Они могут пройти лишь через стены, как и раньше.
  
  Однако Шелменат не поднимала головы. Сидела, сгорбившись на походном стуле, натянув на плечи шаль. - Народ утерял веру в меня, - шепнула она, глядя в пол.
  
  Хо значительно глянул на Шелка. Тот прокашлялся, очищая горло, и встал на колени. - Вовсе нет, миледи. Народ держится. Стойко. Внутренний Круг защищен. Захват одной секции не дает им власти над городом.
  
  - Я не отдам юг.
  
  - Разумеется. И нет нужды.
  
  - Не приму также предложений Даль Хона.
  
  Шелк поднял голову, чтобы видеть Хо - тот строил гримасы - и тяжко вздохнул. - Они придут, если мы признаем их главенство.
  
  - Я не сбегу от тигра, чтобы положить голову в пасть другого тигра, - бросила женщина, туже натягивая шаль. - Кстати, - сверкнула она глазами на Хо, - как вы оправдаетесь за Рилландараса?
  
  Хо сложил толстые руки за спиной, кивнул: - Подумайте, Шелменат. Это же к лучшему. Вторжение Кана временно. Все проходит. А он оставался вечным врагом. Теперь, когда он устранен, процветет торговля. Мы сможем отстроиться, даже усилиться. И это можно счесть милосердием - кто-то, когда-то непременно убил бы его.
  
  Тусклый взор Защитницы скользнул в сторону. - Я обещала ему, что равнины останутся свободными...
  
  - Так и будет, некоторое время. Но Тали и Пурдж расползаются на западе. Они не давали таких обещаний.
  
  -Тали также предлагает союз, - вставила Мара, - если мы готовы принять помощь.
  
  Шелменат фыркнула: - От них по-прежнему воняет! Наконец-то Железные Легионы промаршируют по улицам моего Ли Хенга!
  
  - Впрочем, они слишком далеко, - поддакнула Мара. - Нужно решать все самим.
  
  Защитница подняла взгляд, Шелк был потрясен, видя эти глаза - красные, унылые, светящиеся лихорадочным светом. - Да. Закончить. Я надеялась, что до такого не дойдет. Похоже, дошло.
  
  Шелк осторожно взглянул на нее, испуганный этим тоном. - О чем вы?
  
  - Сообщите мне о любой подготовке в атаке, - велела она Хо. - О любом скоплении сил врага.
  
  Хо поклонился. - Как прикажете.
  
  - А то нападение на их лагерь?
  
  Хо раздраженно махнул рукой: - Звери оказались среди них, побуйствовали и снова пропали. Смею верить, они нанесли канезцам больше вреда, чем нам.
  
  - Что же они такое? - спросил Шелк.
  
  - Демоны, призванные малоодаренным магом. Он не смог их контролировать.
  
  Шелменат, заметил Шелк, пошевелила губами, но промолчала.
  
  - Собрание завершено? - сказала Мара. - Нам пора на стены.
  
  Защитница слабым жестом позволила им уйти.
  
  Шелк остался, надеясь на беседу, но она лишь махала рукой. Он сдался и вышел. Стража заперла двери. Шелк поспешил догнать Хо.
  
  - Что она имела в виду, обещая закончить?
  
  Грузный маг, раскачиваясь, шагал по дворцовым залам. - Ты знаешь ее лишь как правительницу, но она могущественна сама по себе.
  
  - И страшится собственной силы.
  
  Хо кивнул, грустно соглашаясь. - Так и должно. Что меня тревожит, так это необычный холод.
  
  - Зима? Она выдалась очень суровой, согласен. Но они тоже страдают.
  
  Мрачный маг лишь что-то хрюкнул, вроде бы соглашаясь. Шелк обратился к своим тревогам. Похоже, теперь он понял Шелменат. Ощущает себя загнанной в угол. Вынужденной явить свою мощь, свой худший кошмар. Власть Лиосана, Старшего Света. Того истока, что лежит под Тюром и Теласом. А ведь ни он, ни Дымокур не сошли с ума, познав ту силу. Более мощная, да. Но, в конец концов, это лишь очередной Садок. Не так ли?
  
  ***
  
  Они собрались в тоннеле, недавно проведенном под квартал Панга. Беспризорные копатели Ву ощетинились оружием, но их молодость пугала Дорина. Впрочем, он сам был ненамного старше. Ассасин тихо шепнул Ву: - Вводи их в дело, только если будет большая нужда.
  
  Маг кивнул на свой рассеянный, невнимательный манер. Ощущая раздражение, Дорин вышел вперед. - Пойду первым. - Взял небольшую лопату из рук ближайшей девчонки и вонзил в стену. Она поморщилась, будто раненая такой грубостью. - Осторожнее!
  
  Дорин хмыкнул и замедлил работу. Свет просочился сверху, тусклый, но вполне подходящий уставшим от темноты жителям катакомб. Часть земляной стены провалилась, показав свод подвала. Он вылез среди ящиков и бочек. Пахло гнилью и сыростью. Короткая лестница оканчивалась люком.
  
  Приложив ухо к деревянной дверце, он ничего не услышал. Надавил, чуть подняв, и снова замер. Ничего не было слышно - ни шагов, ни дыхания, ни шелеста кожаной одежды, ни треска дерева. Дорин приподнял дверцу, увидев пустой холл. Вылез, готовя ножи. Ву высунул голову из лука. Дорин поманил его к себе.
  
  Абсолютная тишина наполнила его ужасом. Все казалось неправильным. Тут пахло ловушкой, но никто не сидел в засаде. Дом казался брошенным. Может ли быть ловушка без людей?
  
  Он жестом велел Ву ждать и подошел к центру помещения. Снова вслушался. Вновь не услышав ничего - дом действительно опустел. Потом уловил это - далекие, слышные лишь благодаря пустоте здания шаги. Кто-то ходил наверху, на крыше, может быть.
  
  Кто-то одиноко бродит по крыше. Ждет. Ждет ... его.
  
  Он разогнулся, вложил ножи в кармашки перевязей. Вернулся к Ву. - Найди свой ларчик или что там такое. Если проклятая штука еще здесь. Я наверх. Меня ждет... встреча.
  
  Взгляд дальхонезца поднялся к потолку. - Вижу. Разумеется, моя помощь с тобой.
  
  - Нет. Это личное. Не вмешивайся.
  
  Ву чуть поднял брови. - Если настаиваешь...
  
  Дорин махнул ему рукой, веля уйти. - Отправляйся на поиски, - и сам пошел к лестнице. Чердак показал еще один люк, на крышу, вполне знакомую ассасину. Плоская, покрытие не даст ногам скользить. Он вылез и встал, готовя лучшие клинки.
  
  На другой стороне крыши выпрямился другой. Подошел, оказавшись высоким молодым человеком в плаще, с аккуратно подстриженной бородкой. Незнакомец чуть склонил голову в приветствии. - Итак, еще один ученик Фаруя. Верно?
  
  -Где Панг?
  
  Руки противника высунулись, являя пару почти таких же клинков. Он широко развел кинжалы. - Его местонахождение не интересует таких, как мы с тобой. Не должно интересовать.
  
  - Мне нужен только он.
  
  Парень нахмурился, изображая преувеличенное разочарование. - Неужели? Ты говоришь не как ученик Фаруя. Еще один позер? Я нашел... то есть убил многих. Нельзя позволять людям расхаживать и объявлять себя равными нам, верно? - Он пожал плечами, как бы извиняясь. - Это снижает расценки.
  
  - Где он тебя разыскал?
  
  - В Анте, разумеется. Там крутятся деньги, если ты еще не знал.
  
  - Тем хуже для Анты, - буркнул Дорин.
  
  - Что? Ты что-то сказал?
  
  - Я сказал, что ты пришел зря. Лично я не дал бы тебе и куска говна. - Он подвинул ногу назад, к краю люка.
  
  - Уйдешь - умрешь! - предостерег ассасин. И снова развел руки с оружием, извиняясь. - Так оно повелось. Отвернись, и я зарежу тебя сзади. - Плечи дрогнули. - Мне все равно, если что.
  
  Дорин понял. Понимал с первого мгновения, как увидел этого типа. Но попытаться стоило. Кивнув, он встал в боевую позицию - один клинок выставлен впереди, ниже плеча, второй поднят над головой, острием вниз.
  
  Ассасин алчно усмехнулся и принял такую же стойку. - Твое имя?
  
  - Дорин.
  
  Улыбка стала шире. Убийца двинулся вправо, Дорин ответил тем же. - Меня зовут Стефан, - произнес убийца. - Старина упоминал мое имя?
  
  Дорин воспринял это как уловку - старика не интересовали имена - но успел оценить противника, придя к заключению, что тот чертовски тщеславен. И ответил: - Кажется, один раз. Будто бы пытался научить кретина по имени Стефан метать ножик.
  
  Улыбку словно сдуло.- Не пробуй разозлить меня, малыш. Всё может окончиться быстро - или медленно. Мучительно медленно.
  
  Дорин полностью сдался той расслабленной осознанности, что овладевала его разумом в каждом поединке. Отныне ничто не было важно - лишь следующий миг. Не было ни прошлого, ни будущего. Ни планов, ни надежд, ни ожиданий.
  
  Лишь этот миг: холодный ночной воздух в легких; легкий плюмаж дыхания; мягкая кожа башмаков, скользящая по "елочке" покрытия; наконец, привычный холод клинков в ладонях. Он переменил стойку, согреваясь - и противник ответил зеркально, уловив ритм. Он понял, что Стефан действительно был учеником старого ворчуна.
  
  Ибо старик учил, что драка на ножах подобна танцу.
  
  "Это дуэт", услышал он голос старого ублюдка. "Дуэт, в котором твоя цель - убить партнера".
  
  Дорин позволил призрачному образу старика, его многолетнего партнера в поединках, наслоиться на силуэт парня напротив. Целое детство проведено в пыльном сарае, в бесконечном кружении, когда костлявый отставник, сделав железное лицо, колол деревянным клинком в руку, в ногу, в голову...
  
  Не прерывая лекции.
  
  "Нужно понимать противников лучше, чем они понимают сами себя", зарычал он, ударив ему по переносице.
  
  Малыш-Дорин, тощие руки в черно-багровых разводах и ссадинах, пытался организовать контратаку.
  
  "Не думай, что сделаешь ТЫ!" Резкий удар в висок породил ворох искр перед глазами. "Следи, что ОНИ делают, думай, о чем ОНИ думают!"
  
  С течением лет все тренировки - взлом и проникновение, карманные кражи и лазанье по веревке - стали лишь довеском к работе с ножами. Синяков на руках и ногах становилось меньше. Дуэты со стариком длились все дольше, там, среди клубов пыли на полу сарая.
  
  "Ты должен понимать их тонко, словно любовниц". Выпад в шею отведен. Замах - он поднырнул. Три ложных взмаха клинком, скрытым на запястье, сверху и снизу, затем очень быстрый выпад над головой - который он оценил как обманный, для прикрытия удара в бок - и отступил в сторону, отвечая тем, что в фехтовании на мечах назвали бы "останавливающим уколом".
  
  "Ибо когда ты познаешь их так хорошо, что начнешь понимать - тогда и вонзишь нож".
  
  Стефан отшатнулся, отступая. Прижатая к боку рука стала мокрой, заблестела в лунном свете. Он взглянул на нее и поднес клинок ко лбу, салютуя. - Туше.
  
  Дорин решился на более агрессивный стиль, вытянул вперед оба клинка.
  
  Стефан снова кружил, поводя кинжалами. Не обращая внимания на блеск клинков, Дорин следил за центром равновесия противника. "Он ведет - но куда лежит путь?"
  
  Парень отказывался сражаться, уворачиваясь и кружа. Дорин понял, что "партнер" больше не хочет вести. Придется вести ему самому. Дорин пошел вперед, начиная долгую охоту, целью которой было загнать противника в угол. Тот кружил и кружил, но Дорин напирал, не упуская из вида угол крыши.
  
  Краем глаза заметив, что луна садится. Это был самый долгий танец за все годы. Капля упала на бровь; он осознал, что впервые с Тали потеет в драке. Почти все длились несколько ударов сердца: пара выпадов, пара отскоков... Но они со Стефаном успеют отлично познать друг друга. Стойки стали совершенно идентичными. Он видел любое свое движение идеально отраженным.
  
  "Отраженным..."
  
  Мысль спасла Дорину жизнь.
  
  Он воображал, будто ведет Стефана куда хочет, но верно было обратное - все время его вели как раз туда, куда ему вовсе не было нужно. Рефлекс ярости заставил его дрогнуть, и тем на пядь сместиться с пути гибельного выпада. Острие прошло сквозь куртку и прочный нагрудник, под ребра - но не коснулось сердца.
  
  Торжествующая улыбка Стефана исчезла, когда клинок Дорина нашел себе дом в его шее.
  
  Дорин схватился за грудь, отпрыгнув.
  
  Стефан пал на колени, сжимая горло обеими руками. Кровь щедро оросила пальцы. Дорин бросил один кинжал и принялся сдирать нагрудник.
  
  - Поздравления... - шепнул Стефан с призрачной улыбкой на губах.
  
  Дорин тоже опустился на колени. Стащил тяжелый нагрудник через голову и бросил на крышу. Кровь была на руках, на груди.
  
  - .. ты последний... - Стефан лежал на боку, глаза смотрели в никуда. - Последний... ученик Фаруя...
  
  Дорин пьяно пошатнулся. В ушах раздавался рев. Он мигал, думая: "Нет... не за ним я пришел... Не его хотел. Я хотел... хотел..."
  
  Он мигал все медленнее, и с каждым подъемом век мир становился темнее. Движение заставило его встрепенуться, шум шагов на крыше. Мутная, колеблющаяся фигура явилась, острие трости коснулось кирпича на краю.
  
  Дорин сглотнул и прохрипел: - Будешь... смотреть, как... истекаю...
  
  - Вовсе нет. Сорванцы уже на подходе.
  
  Дикая мысль о детишках, пыряющих его ножами, почти заставила Дорина вскочить. Ву прижал его к крыше. - Не беспокойся, все в моих руках.
  
  "Это меня, демоны поберите, и пугает..."
  
  Дети прибыли, перевернули его на спину. Ручонки ухватились за порванную куртку. Боль ушла отливной волной, Дорин узнал исцеляющий эффект Денала.
  
  - У тебя есть целитель? - удивленно простонал он.
  
  - Почти у всех есть тот или иной талант. Потому я и выбрал их из сотен детей. - Маг поглядел на трость и фыркнул.- Ну же, Дорин, верь мне хоть немного.
  
  И Дорин позволил себе расслабиться, отдаться ловким пальцам. Подумав: "О шутка Опоннов! Армия из треклятых талантов?"
  
  Глава 17
  
   Тело в переулке успело покрыться тонким слоем инея. Шелк присел рядом, поднес ладонь к ледяной груди мужчины. Не меньше суток назад. Но не очередная жертва голода. Прострелен арбалетным болтом, болт выдран из тела - в городе не хватает боеприпасов.
  
  - Оголодавший? - окликнул его Дымокур.
  
  - Нет. - Шелк потер руки. - Похоже на войну банд. Этот от Панга или Уркварта.
  
  Дымокур склонил голову набок. - А может, личное было дело. Лазутчики, вредители и шпионы кишат у нас, словно треклятые блохи.
  
  Шелк вгляделся в плиты мостовой. Ледяная слякоть не скрывала отпечатков. Очень маленькие ноги. Сандалии и башмаки, потертые и с дырами в подошвах. Неподходящая для зимы обувь. Он поднял голову, сказав громче: - Новая банда. Расширяет территорию. - Встал, отряс брюки и подошел к Дымокуру. Тот, закутавшийся в длинное шерстяное пальто, прислонился к стене. - Слышно, Панг скрывается.
  
  Дымокур закатил глаза. - На него мне плевать. Что хотелось бы знать - не есть ли это работа предателей или мятежников?
  
  - Вряд ли.
  
  Дымокур одобрительно хмыкнул и оторвался от стены. - Хорошо. Пусть остается. В таком холоде не провоняет.
  
  Они пошли по улице.
  
  - Весна нам предстоит нелегкая.
  
  Дымокур сгорбился, вздрогнув. Глубже засунул руки в карманы. - Плевать. - Голос звучал глухо. - По крайней мере мы живы, так что полюбуемся на мертвецов.
  
  - Имей веру, мой прокисший друг. Бёрн уже повернулась на другой бок, свет прибывает. Кан бросил против нас все лучшее - и проиграл. С распутицей они отползут прочь.
  
  - Не Кан меня тревожит, а недовольные среди нас. Как там, у Внутренних ворот.
  
  - Мара успела перехватить контроль. Теперь их головы украшают стену, в назидание остальным. Любой подумает дважды.
  
  Дымокур грустно хмыкнул: - Нам везло. В следующий раз можем оказаться на их месте. - Глаза прищурились. - Что привело тебя в столь возвышенное состояние духа?
  
  Шелк задумался. Он был в необъяснимо хорошем настроении и сам удивлялся причинам. Вероятно, дело в том, что Кан действительно выдохся. Похоже, они отбились от зарвавшегося Чулалорна. Время на их стороне. С каждым проходящим днем возвращается статус кво, общественное мнение ворчливо склоняется на их сторону. Во время осады выжить - уже достижение. Кану же придется начинать сначала, чтобы вернуть репутацию.
  
  - Похоже, теперь не мы загнаны в угол, дружище.
  
  Дымокур скептически хохотнул. - Хмм! В последний день я щедро пожертвую Опоннам!
  
  ***
  
  Дорин засел в узкой подземной комнатке, скорее похожей на келью - едва хватило места для кровати. Растирал грудь под тонкой рубашкой, вспоминая ледяное касание клинка, скользившего по ребрам. Кажется, легкое все же было задето.
  
  Завешивавшая вход тряпка качнулась, вошел один из юных последователей Ву. Грязнолицый паренек заметил смущение Дорина и торопливо поклонился. - Ву желает вас видеть.
  
  Дорин сел, заморгав. Голова кружилась. - Вот как, он желает?..
  
  - Да, сэр.
  
  - Сэр?
  
  - Да, сэр Дорин.
  
  - Ну, вы можете не говорить мне "сэр".
  
  - Мы так решили.
  
  - О. Ну, тогда ладно.
  
  Парень расслабился. - Спасибо. Сидите, я схожу и приведу Ву. Да, вам что-то нужно?
  
  Дорин попытался глотнуть и не смог. - Еда и вода. Только не из гробницы!
  
  - Хорошо. - Мальчишка убежал, тряпка опустилась.
  
  Вскоре пришла девочка с подносом. Там были небольшой круглый хлеб и дымящаяся миска. - Что это? - поинтересовался он.
  
  - Похлебка из грибов и лука. Все, что есть.
  
  Дорин взял хлеб, размером с кулак и твердый как камень. - И как я должен...
  
  - Макайте в похлебку. Он размякнет.
  
  - Ага. - Он начал есть. Девочка скорчилась в углу, наблюдая. Дорин тоже следил за ней краем глаза. Наконец не выдержал. - Ну, чего тебе?
  
  - Четверо наших видели вашу битву. Говорят, это было самое удивительное зрелище. Так быстро. Словно магия. Вы научите нас?
  
  Дорин раздумывал, макая хлеб в варево и отгрызая куски. Распространение тайных знаний вне гильдий, разумеется, каралось смертью. Но у ассасинов не было организованной гильдии - слишком много среди них одиночек. Хотя они старались держаться правил вроде тех, что приняты в братствах зодчих или златокузнецов, или в почти мифической гильдии огранщиков. Учитель ревностно охранял так трудно доставшиеся ему знания и умения. В конце концов, только этим он мог заработать на хлеб с маслом. Продавал знания как можно дороже. Брал лишь одного ученика за раз... Впрочем, Дорин не платил ему. Его взяли из милости, видя превосходные способности. Учить здешнюю малышню - это станет великим разрывом с обычаем, это обесценит то, что он с трудом обрел. Выдача цеховых секретов влечет смерть...
  
  Мысли шли по кругу, пока он мешал похлебку куском хлеба. - Я обучу любого, кто пожелает.
  
  Девчонка вскочила, глаза широко распахнулись. - Спасибо! - Она выбежала, явно спеша первой разнести новость.
  
  Тряпка снова заколыхалась. Вошла Реена. Прижалась к стене у входа, потерла ладонями бедра, не поднимая глаз. - Рада, что ты в порядке.
  
  - Спасибо детишкам. Ты бы поверила?
  
  Реена засмеялась, складывая руки на груди. - Детишки? Я была не старше, когда сбежала. У вот этой талант к Рашану. Ходит в ночи, словно призрак. - Она качала головой, позабавленная. - Похоже, твой друг умеет видеть таланты.
  
  Дорин чуть подумал. - Ага. Подозреваю, это так.
  
  Кривая улыбка угасла, Реена нервно одернула рыжие локоны. - А как... она?
  
  - Ослеплена.
  
  - Осле... Боги! Мне так жаль...
  
  Он пожал плечами, отметая извинения. - Вина на мне. Ты была права. Не нужно было вовлекать ее.
  
  Девушка содрогнулась, кивнула: - Невиновные вечно огребают по шее, не так ли?
  
  Дорин поглядел на нее. - Где Лоор?
  
  Реена закатила глаза. - Нельзя ли...
  
  - Где он?
  
  - Обещаешь не убивать?
  
  - Да.
  
  - И не выдирать глаза.
  
  Он обиженно скривился: - Я никогда никого не калечил.
  
  - Просто скажи! - Она подняла руку. - Ладно, ладно. Раз ты не будешь мстить ему... Он просто злился на тебя.
  
  - На меня?
  
  - Думал, мы команда. Думал, наконец-то попал в... Хоть куда-то. Забудь. - Она опустила плечи и, тяжко вздохнув, решилась. - Гостиница "У обочины".
  
  Такую он знал. Одно из самых отстойных мест города.
  
  Дорин кивнул. - Спасибо.
  
  Ответный кивок был жалким. - А я?
  
  - Ты?
  
  Она снова закатила глаза. - Да, я. Что со мной?
  
  Он указал на коридор. - Детишкам нужна твердая рука. Мы с Ву заняты.
  
  Она опустила глаза, пальцем ноги проведя круг в пыли. - Понимаю... Похоже, нужно тебя благодарить.
  
  - Только не подведи.
  
  Она вскочила, как ужаленная. - Я не разочарую тебя!
  
  - Поглядим, на что ты годишься. - Он снова указал на выход.
  
  Реена напряглась и вышла. Дорин доел скудный суп. Поднял голову: Ву стоял в проходе, глядя с видом довольного родителя. Кажется, лишь ему и Улларе дано было незаметно подкрадываться к нему. - Чего нужно? - бросил он, рассердившись на сей факт.
  
  - Здоров и крепок как прежде, да? Благодаря мне.
  
  - Благодаря твоим целителям.
  
  Движение руки мага как бы говорило: "Различие почти не существующее".
  
  - Итак, чего тебе?
  
  - Мне? Ничего, собственно. Кроме твоего процветания. Я бесконечно счастлив найти тебя оправившимся. Да, видел бы сам себя. Одной ногой у Худа, как говорится. Да, если бы не я...
  
  - Нет.
  
  Маг-дальхонезец, никогда не снимавший обличья старика - седые волосы и морщинистое лицо - запнулся, моргая. - Прости? Нет? Что такое "нет"?
  
  - Нет, чего бы ты ни желал.
  
  - Я? А я ничего. Совсем ничего. Хотя... - он воздел палец, - раз уж ты заикнулся, есть одно мелкое...
  
  - Нет. Закончили. Ты получил ту проклятую штуку, так?
  
  Ву выглядел лоснящимся от довольства, словно кот, проглотивший мышку. - Совершенно верно. Я, то есть мы, получили тот самый... объект.
  
  - Хорошо. Тогда помоги мне добраться до Чулалорна.
  
  Маг опустил палец. Начал постукивать тростью по земле, глядя вниз. - А, насчет этого. Я подумал...
  
  - Ты же не изменишь слову, правда?
  
  Ву шевелил пальцами в воздухе, другая рука помавала тростью. - Вовсе нет, друг мой. Я просто подумал, что сейчас не лучшее время. Вот и все.
  
  - Как это - не лучшее время?
  
  - Ну... Хорошо, что он поблизости. Служит нашим целям, верно?
  
  Дорин скрестил руки и поморщился от укола боли. - Да о чем ты?
  
  Маг поводил бровями, как бы изображая мудреца. Дорин предостерегающе поднял руку: - Не надо вот этого. Со мной не пройдет.
  
  Губы Ву недовольно надулись; впрочем, он быстро повеселел и впился пальцами в неровно обросший подбородок. - Пусть Чулалорн и Защитница истощают силы во взаимных сварах. Кто знает, вдруг силам короля удастся уничтожить парочку городских магов... Нашим рукам легче будет, не находишь?
  
  - Легче? Что ты... - Дорин уставился на гномоподобного сутулого мага. Потом вздохнул, закрывая лицо рукой. - Ты совсем спятил. - Встал с койки и жестом велел сообщнику отойти в сторону. - Если не поможешь с Чулалорном, всему конец. Отныне я пойду один. Спасибо за исцеление.
  
  Ву смущенно нахмурился. - Но мы взяли почти все улицы. Вскоре сможем двинуться на дворец.
  
  Дорин помедлил в дверях. - Ненавижу проклятый город.
  
  - Ну, пахнет он плохо - но мне сказали, это река...
  
  Дорин шагнул в тоннель. - Конец.
  
  - Но ларчик у меня! Это жизненно важно!
  
  Дорин застыл и вернулся к коротышке. - Ладно. Дай поглядеть на удивительный артефакт.
  
  Ву скомкал одежду на груди, глаза забегали. - Нет особой необходимости... Достаточно моего слова, уверяю...
  
  Дорин протянул руку. - Ты сказал, он наш.
  
  Брови мага взлетели. - Пустая трата времени. Мне пора. - Он повернулся, однако Дорин схватился за рубаху.
  
  - Ну-ка, поглядим.
  
  - Очень хорошо, если настаиваешь. Но не торопись. Внешность всегда обманчива. - Маг вынул из кармана рубахи деревянную шкатулку и передал Дорину.
  
  Внутри что-то застучало. Дорин открыл крышку, уставился внутрь. И замер, не зная, что и думать. Он ожидал всего, только не этого: обломанного наконечника каменной стрелы или копья. Детская игрушка. Кучи таких вытесанных из кремня изделий можно найти на речных и морских берегах.
  
  Он бросил ларчик на землю, и острие вонзилось в грязь. Сдавил глазные яблоки ладонями, глубоко вздохнул. И произнес, медленно и раздумчиво: - Ты проклятый Королевой Снов лунатик. С меня хватит. Кончено. Навеки кончено.
  
  Радостная улыбка мага пропала. - Да о чем ты? Разве не чудесно?
  
  - Чертов хлам!
  
  - Э... если будешь таким, не включу тебя в будущие планы.
  
  Дорин пустился бежать по тоннелю. - Какая потеря. - Он удалялся, бормоча под нос: - Какая, мать твою, ужасная потеря...
  
  ***
  
  Опустившийся юнец одиноко сидел в зале гостиницы. За целую ночь не выпил даже одного стакана местного пива. Владелец давно вышвырнул бы его, но почти все номера пустовали - лучше несколько печальных душ, чем полное одиночество.
  
  Дорин следил за ним от бара. Паренек выглядел ужасно: бледный, потный, как в лихорадке, глаза запали и покраснели. Рубаха и куртка порвались и покрылись пятнами - похоже, ночевал он на улицах. Дорин отдал бармену несколько монет и подождал, пока тот уйдет в кухню. Раздался лязг упавшей посуды, все четверо постояльцев выгнули шеи.
  
  Дорин скользнул в кресло напротив юнца.
  
  Лоор отвел глаза от кухни и побелел еще сильнее. Выдохнул и схватил стакан, выпив залпом. Опустил на стол и жалко улыбнулся. - Я тебя ждал.
  
  Дорин чуть не вздрогнул, руки потянулись к поясу. "Я недооценил его"
  . Но нет - ассасин уже проверил остальных трех мужчин, у них были лишь столовые ножи. Хозяин, говоря с ним, не выказал волнения. Всего лишь фраза. И все же он оставил руки поблизости от ножей. - Мог бы организовать встречу повеселее.
  
  Брови чуть поднялись. - Пытался. Никто не пошел. Назвали меня живым покойником.
  
  - Поумнели. Где он?
  
  - Думаешь, он мне сказал бы?
  
  - А сам как думаешь? Где он может быть?
  
  - Перемещается... все время. - Лоор схватился за ухо. - Шрам остался. Ты хорош. Но почему промазал?
  
  - Я поразил мишень, но Трен ее слишком заузил. Утер мне, так сказать, нос.
  
  Парень почти маниакально засмеялся. - Ага. Он со всеми так делал. Реене потом надоело терпеть и она избавилась от него.
  
  - Да неужели?
  
  - Ага. Он мешал ее удаче. Она тоже хороша. - Лоор подался вперед, снова встревожив Дорина; но парень держал руки на столе, катая опрокинутый стакан. - Зачем ты так?
  
  - Что так?
  
  - Все испоганил, мужик! Мы с тобой и Реена. Мы были команда. Сейчас мы, черт подери, могли бы заправлять всем здешним цирком!
  
  Дорин уставился на жалкую фигуру. "О боги, он ничего не видит. С чего начать?"
  Сказать, что он, Дорин, уже заправляет собственным цирком?
  
  Нет, он ощутил лишь жалость. И отвращение. - Убирайся из города.
  
  Лоор упал бы, если бы не стул. - Что? Уйти? Покинуть город? - Раздался лихорадочный смех. - Если ты не заметил, идет осада! Канезцы закрывают север.
  
  - Дыры еще есть. Убирайся сегодня же ночью. Сейчас же. Или я передумаю.
  
  - Мне что, попасться сетийцам и стать рабом? Они пришли на юг, знаешь ли - хотят повеселиться.
  
  - Шансы лучше, чем со мной.
  
  Губы парня затряслись, он поднес стакан ко рту, забыв, что тот пуст. - Всё твоя вина! - закричал он хрипло. Головы повернулись.
  
  "О Королева Снов. Не надо громких сцен!"
  - Просто иди. Сейчас. Не заставляй марать нож твоим дерьмом.
  
  Лоор бросил стаканом в Дорина, он увернулся. Стекло разбилось о стену. Парень вскочил, утирая глаза: - Ты всё испортил! - и выбежал из зала.
  
  Дорин сидел спокойно. Другие постояльцы мудро решили вернуться к выпивке. Он качался на стуле, похлопывая пальцами по поясу. Испортил всё. Возможно, и так. Пока что всё, что он начинал, оборачивалось против ожиданий.
  
  Уллара подтвердит.
  
  Может, у него дурной глаз? Как у некоторых. Они... просто невезучие. Людям вокруг них плохо. Так что лучше бы ему тоже смыться. Ведь дорога на Анту открыта.
  
  Только бы найти Панга и покончить со всем. Ублюдок даже тени не показывает.
  
  Пальцы застыли. Дорин подался вперед вместе со стулом, чуть не сломав ножки.
  
  "Проклятый мелкий вороватый дерьмец. Он знает. Он давно знает!"
  
  Ассасин вихрем вылетел из пивной.
  
  Нашел Ву в "штабе" - большом подвале, где всегда пылал огонь, стены были разрисованы занимательными картинками, а по углам громоздились кучи погребальных приношений, золота и серебра.
  
  Охранявшие Ву копатели пропустили Дорина. Маг невинно взглянул на него. Он сидел за столом, разложив пергамент. Сложил ладони лодочкой, уперся локтями о стол и начал: - Очень хорошо. Ты пришел извиниться за непродуманное...
  
  Дорин разом ухватил рубаху и жакет мага у самого горла, стащил со стула и ударил о стену. - Где он?
  
  Ву извивался в кулаке Дорина, глаза выпучились. - Ну, ну. Не будем спешить...
  
  - Ты знаешь, не так ли?
  
  - Э.. да. Но прошу... Он уже не важен. Мы взяли улицы. Позволили ему скрыться. Все бросили его.
  
  - Тебе не важен, в вот мне...
  
  Ву воздел палец. - Понимаю. Но подумай. Дело касается не нас одних.
  
  Дорин отпустил его, старообразный юнец оправил льняную рубаху и жакет из отличного черного сатина. - О чем ты?
  
  Ву кивнул в сторону двери. Множество лиц смотрело на них, широко раскрыв глаза. Ву махнул им, и все пропали. Дорин углядел на балке потолка знакомую обезьянью мордочку; нахт зевнул, показав слишком большие клыки и алый язык. - Объясни.
  
  - Если ты загонишь его в угол, будет кровавая баня. А я не люблю кровавых бань.
  
  Дорин воздел бровь. - Правда? Не любишь кровавых бань?
  
  - Да. Это грязно и неразумно. Есть лучшие пути обделывать дела.
  
  - Например?
  
  Ву просиял, сверкнув пожелтевшими, кривыми зубами. - Мои пути. Ложь, фокусы, обман, плутовство. И просто терпение. Он сам придет к нам.
  
  Дорин не был убежден. - Так где он?
  
  Ву поднес сложенные пальцы к груди и начал ходить вдоль стены. - Ну... Он нашел убежище в храме.
  
  Дорин ощущал нарастающее внутреннее напряжение. - В каком храме?
  
  Ву стоял к нему лицом, прижав пальцы к подбородку и мучительно морщась. - В храме Худа.
  
  Дорин поглядел на потолок. "Проклятие Королеве! Нужно было догадаться!"
  
  Двое облаченных в темное показались на пустой ночной улице. Вокруг кружились кристаллики ледяной слякоти. Один был невысоким, шагал утиной развалкой; второй, долговязый и стройный, шел ровно и совершенно беззвучно. Коротышка вызывающе стучал тростью, второй скрыл руки под плащом. Эта часть улицы Богов лежала у берега Идрина, в восточной части Круга. Единственными звуками здесь были звон и треск сталкивавшихся на реке круглых льдинок.
  
  Двое остановились у непримечательного ветхого мавзолея с зияющим, отверстым входом. Порог усеивали огарки сгоревших свечей, глиняные чаши с вином и засохшие цветы, записки на пергаменте и прочие подношения. Коротышка вышел вперед и вонзил трость между камнями, положив руки на серебряный набалдашник.
  
  - Приветствия, - громко сказал он. - Мы хотим поговорить.
  
  В темноте входа мелькнула высокая фигура. - Худ не уделяет особых милостей.
  
  Ву закатил глаза. - Не с Худом, с тобой.
  
  - Я лишь скромный слуга.
  
  - Хорошо заученные слова, годные прельщать глупцов. Но я не таков.
  
  - Пред Худом фальшь бесполезна.
  
  Ву обернулся к Дорину, бормоча: - Это становится скучным.
  
  - Знаю, ты тут, Панг! - заорал Дорин. - Выходи!
  
  - Он гость Худа.
  
  Дорин подался вперед. - Похоже, нужно просто войти и взять его.
  
  Силуэт в двери тоже пошевелился, превращаясь в юного Дассема с мечом наголо. - Тогда вы встретитесь с Худом.
  
  Ву поднял руки. - Ты твердо намерен укрывать преступника?
  
  - Все равны пред Темным Собирателем.
  
  Ву прижал ладонь ко лбу: - Ох, заткнулся бы ты, - и позвал Дорина: - Идем. Как видишь, он теперь никто. Крыса в норе.
  
  Дорин плюнул на порог. - Протухни же здесь. Побери тебя Полиэль!
  
  Ву потянул его прочь. - Хватит. Идем.
  
  - А твое дитя? - крикнул Дорин. - Убережешь ее
  от него?
  
  Дассем кивком головы указал на лагерь у обочины. Палатки и навесы встали среди капищ и статуй, пылали костры. - Она в безопасности в семье верующих.
  
  Дорин неохотно позволил себя увести, то и дело оглядываясь. За углом оба остановились и прижались к стене. - И к чему была эта клоунада? - прошипел Дорин.
  
  Ву успокоительно поднял руку: - Скоро увидишь. - Указал тростью в проход между капищ и крипт. - Вот, уже...
  
  Две фигуры выползли из темноты. В одной Дорин узнал Реену. Она тащила за руку мужчину, тощего, в рваном жакете. Он поднял голову, и Дорин с изумлением увидел мерзкую рожу Грена, прежнего лейтенанта Панга.
  
  Ву ткнул его в грудь палкой. - Приветик, Гренез. "И древо счастья червь подгрыз", хотя где это древо счастья, не знаю. А хотелось бы... Помнишь, что должен сделать?
  
  Негодяй дернулся, но Реена крепче ухватила его за жакет. - Да. Но желаю задаток. Половину суммы.
  
  - Жизнь свою считай задатком, - прохрипел Дорин.
  
  - Точно, - кивнул Ву. - Никакой платы до завершения дела. Восточные ворота, через две ночи. Так?
  
  Грен судорожно кивнул. - Заметано.
  
  - А до той поры наслаждайся гостеприимством старой подруги Реены, а также моих детишек.
  
  Грен побледнел, сглотнул. - Не отдавайте меня им. Серьезно! Прошу...
  
  Ву снова ткнул его палкой. - Сделай работу. Не предай нас.
  
  Реена схватила негодяя за руку и потащила прочь. Дорин смотрел вслед. - Два дня, значит.
  
  Ву вновь кивнул: - Да, - и жестом пригласил Дорина домой. - Безграничное будущее сияет славой, маня нас, а я должен здесь распутывать мелкие дрязги. - Он ткнул тростью в ночное небо. - Само по себе преступление!
  
  - Воображение твое, вот что безгранично, - буркнул Дорин.
  
  Юный маг кивнул, не смущаясь. - Поистине. Мое воображение безгранично - как и дерзания, и судьба.
  
  Дорин мог лишь качать головой, слыша столь бесстыдное хвастовство.
  
  ***
  
  Шелк пробирался к берегу Идрина, едва избегая предательски глубоких замерзших луж. Какое будет огорчение, если придут в негодность чудесные кожаные сапоги! Совсем недавно на улице к нему бросился грязный оборванец, надвинулся, словно ужасающее предвестие будущего, и неразборчиво прошамкал, оставаясь в грезах пыльцы д"байанга: - Лисс желает тебя видеть.
  
  Шелк замер, морщась от мерзкой вони. - Что ты сказал?
  
  Однако ничтожество уже поползло прочь. - Лисс, - повторил через плечо полусонный мужчина, пуская слюну.
  
  Так и пришлось ему пробираться среди мутных, подмерзших луж грязи, злобно проклиная ведьму. Ну почему бы ей не жить в милом коттедже, как прочие уважающие себя колдуньи? Нет, спит на речном берегу, будто ничтожная рыбачка. Будучи могущественной - это он сознавал - она настаивала жить среди низших сословий. Маг ничего не мог понять.
  
  Идрин, заметил он, обмелел сильнее обычного. Впереди его ждали двое, хотя смотрели они на реку: одна фигура была приземистой, облаченной во множество кофт и шалей - случайный прохожий принял бы всё это за защиту от мороза, но Шелк знал, что она одевается так даже в разгар лета. Вторая отличалась великанским ростом... и столь же непритязательной одеждой. Королл.
  
  Шелк подошел и кивнул им. - Привет.
  
  Они оглянулись. - Ты был прав, - бросила Лисс Короллу. - Он совсем испачкал свою чудесную обувку.
  
  - Очень смешно, Лисс. Так что такое, срочное, пригнало меня на берег? Рыба тоже устраивает заговор?
  
  Королл задумчиво склонил грузную, покрытую шрамами и татуировками голову. -Рыбы осталось мало, - прогудел он.
  
  - Река обмелела, - сказал Лисс.
  
  Шелк терпелив кивнул. - Да. Точно.
  
  - И погрязла.
  
  Шелк хмуро пытался понять сообщение. - Погрязла? Загрязнена, то есть отравлена?
  
  - Погрязла. Порчена. Я чую это в раках.
  
  Шелк брезгливо поморщился. "Боги. Она действительно ест эту гадость?"
  
  Королл обвел южную сторону взмахом тяжелой руки. - Кан не ушел.
  
  - И это правда.
  
  - Почему?
  
  Шелк вздохнул и затрясся: здесь, на берегу, было очень холодно, ветер бил кнутом. - Ну, - начал он осторожно, - думаю, потому, что они хотят победы.
  
  - Именно, - сказал Королл с довольным видом.
  
  - Лед в низинах, жабы спят. - Лисс сурово глянула на Королла. - Уже давно жабы спят глубоким сном.
  
  Шелк переводил взгляд с одной на другого. "От жаб должна была прийти помощь? Спаси Худ. Я зря теряю время".
  - Он хлопнул в ладоши, стараясь согреться. - Ну, благодарю за доклад о состоянии жаб. Буду иметь в виду.
  
  - Не канезцы - настоящая угроза, - пророкотал Королл, будто не услышав Шелка.
  
  - Шанс смутный и скользкий, - ответила Лисс. - Никто не стал бы делать ставки.
  
  - В отличие от тебя.
  
  Старуха безрадостно засмеялась. - Ставлю, что никто не выжил.
  
  - О чем вы двое? - возмутился Шелк, обидевшись, что его игнорируют - в конце концов, к такому он не привык.
  
  Лисс прямо поглядела на него, и маг почти поразился: темно-карие глаза оказались весьма привлекательными. "Взор чудесной женщины".
  
  Оглядев его с ног до головы, старуха ткнула пальцем Королла. - Он говорит о мошеннике в тенях. А я - что шансов мало и не стоит беспокоиться.
  
  - Шансов на что?
  
  - На выживание. - Она махнула рукой. - Теперь иди. Донеси новости до Защитницы.
  
  Он упер руки в бока. Кто она такая, чтобы посылать мага, словно мальчишку-вестового? Как-то все слишком загадочно. Спящие жабы и порча в воде? - Ну хорошо. Пойду. Но обратно не ждите.
  
  - Правда? Как жаль. Ты скрасил мой день, милый, милый мальчик.
  
  Шелк вздохнул и поклонился по-придворному церемонно. - Скорее я поцелую рака в... Дорогая Лисс.
  
  Она кашляла смехом, пока маг пробирался обратно.
  
  ***
  
  Через два дня на закате одинокий Дорин затаился в развалинах сельской хижины около восточной стены города. Канезская кавалерия патрулировала здесь в течение дня, по ночам ходили дозоры с факелами. Он выжидал и наблюдал, надеясь, что Панг проглотил наживку. Лично он бы не поверил. Хотя судить было трудно - он ведь никогда не терял всего, не готовился бежать.
  
  В исходе ночи, когда он уже потерял надежду, первый золотистый свет зари показал движение на стене: кто-то медленно спускался по веревке. Дорин встал и осторожно подкрался туда. Оставаясь скрытым, различил силуэт Грена, который уже встал внизу, держа веревку и глядя наверх.
  
  Показалась еще одна фигура. Дорин напрягся, огляделся - нет ли иной засады. Вторым спустился плотный, невысокий Панг. Едва он коснулся почвы, Дорин встал и подошел к парочке. Оба замерли; вспотевший Грен тяжело дышал, глазки Панга бегали, оценивая ситуацию.
  
  Дорин швырнул Грену кошелек. - За беспокойство. - Деньги звякнули о грудь, и едва Грен склонился, чтобы подобрать кошелек, рука Панга мелькнула у шеи, нанося удар. Бандит упал, а Панг помчался прочь, к путанице сгоревших предместий.
  
  Дорин не сразу оторвал взгляд от зарезанного Грена; потом подобрал деньги и начал преследование Панга. Бежал он без особой спешки, наслаждаясь свежим морозным воздухом, столь отличным от городской нечистоты. День обещал быть ясным, хорошим для охоты.
  
  Ворочая бревна и обрушивая еле стоящие стены, он выдавил негодяя из двух укрытий и заставил покинуть застройку. Дорин гнал его на восток через истоптанные поля, к скелетам деревьев, что обозначали берег Идрина. Знаменитый древний каменный мост, насколько он слышал, находился где-то там. Скорее всего, его заняли канезцы. Значит, лучше нагнать добычу, прежде чем она найдет убежище. Дорин на бегу приготовил самый тяжелый из метательных ножей.
  
  Жертва уже спотыкалась, истощив силы, рубаха потемнела от пота даже на таком холоде. Панг ковылял, всхлипывая и причитая. Жесткая, осыпанная инеем трава резала ноги обоим, и добыче и охотнику.
  
  Дорин зажал рукоять ножа в левой ладони, отвел руку назад... но резкий крик раздался сверху, заставив его ошеломленно споткнуться. Панг тоже чуть не упал, отшатнувшись в сторону. Однако прянувшая с небес тень не промахнулась. Когти, раскрывшиеся на добрую сажень, сжали голову, и Панг завыл, хватаясь за разодранное лицо.
  
  Огромные крылья ударили по воздуху, хищник разжал кривые когти и взлетел выше. Панг повалился наземь; Дорин подошел, опустив руку.
  
  Однако Панг сумел встать, пошатываясь. Дорин невольно отвел взгляд от жутко истерзанного лица. Кровь лилась на рубаху. Бывший босс слепо качался, онемев от шока, а темный силуэт кружил - вновь опускаясь.
  
  Горный Король ударил со всей яростью, вновь повалив жертву. Хищник встал над поверженным, раскрыл крылья, начав терзать жертву клювом. Панг выл и судорожно отбивался. Дорин застыл, спрятав нож.
  
  Долго ли Панг дергался и визжал, Дорин не сказал бы - казалось, время растянулось. Ломались кости, плоть рвалась с треском. Наконец простертое тело прекратило дергаться при каждом выпаде отточенного клюва, и большой хищник начал спокойно лакомиться.
  
  Дорин постоял еще, пока не успокоилось дыхание. Ледяной ветер охладил его. Ассасин сунул руку под куртку и вытащил предмет на кожаном шнурке - птичью лапу с крючками когтей. Поглядел и снова спрятал, отвернулся и потрусил к городу.
  
  Глава 18
  
   Зима прошла, но срединные равнины Квон Тали остались в хватке необычайного холода. Это весьма тревожило Сестру Холодных Ночей. Ледниковый мороз не был призван ею. От него пахло иным Королевством и иной расой. Она хорошо знала и опасалась творцов льда, экстравагантных и непредсказуемых Джагутов.
  
  Противоестественный холод привел ее на стену Внутреннего Круга, туда, где протекал Идрин. Был исход ночи, царила темнота, хотя недолго оставалось ждать первых лучей зари. Вязкий туман окутал низинные кварталы и растекся по всей ширине реки. Не природный туман - его вызвали из Омтозе Феллака, источника магии Джагутов. Вызвали, чтобы что-то скрыть.
  
  Лишь она увидела - стража на стене слепо пялилась во мглу - как фигурки ползут по речной глади, строясь в шеренги, выжидая.
  
  Волшебница прерывисто вздохнула, осознавая размах сил, истраченных на перемену. Река замерзла за ночь. Канезцы получили прямую дорогу в город.
  
  Попытка закончить осаду развертывалась перед ее взором. Игра, которую она могла бы прервать самым простым образом: пара слов стражникам, призыв одного из городских магов или общая тревога. Любое действие могло сорвать ход противника.
  
  Но она не делала ничего. Спокойно стояла, дыхание казалось белым плюмажем, грудь тяжело вздымалась. Она дала К'рулу клятву не вмешиваться. А тот в ответ посулил ей обретение цели - цели, остававшейся недосягаемой долгие столетия. Так что она ждала и наблюдала, пока клубился густеющий туман и басовито трещал, гудел лед на реке.
  
  ***
  
  Айко дрожала. Хотя толстый акетон был надет под длинную кольчугу, а поверх - сюрко и меховой плащ, железо местами кусало плоть. Кроме холода, ее, стоящую в дозоре на реке, изводило беспокойство. Они оказались почти в пределах полета стрелы! Безобразие. Ни один предыдущий монарх не подвергал себя такой опасности. А этот - вот он. Чулалорн Третий в окружении телохранителей следит с середины реки, как разворачивается его план.
  
  Услышав, будто река замерзла, Айко лишь засмеялась. Кто поверил бы в такое? Но под ногами был толстый лед, гладкий как на поверхности пруда. Река свободно течет всего в паре футов внизу? Это же магия, страшная, как тот, что призвал ее.
  
  Она крепко сжала холодную оплетенную рукоять хлыст-меча, второй рукой вцепилась в пояс. Поморщилась, чувствуя лодыжку. Для выполнения миссии собрали всех сестер, и уставший целитель Денала был с ней не особенно церемонен. Вокруг Танцовщицы-с-Мечами беспокойно всматривались в густой туман, а внутри круга король собрал генералов, отдавая приказы и получая донесения.
  
  Ее тревожило не только имя наводящего эту магию, но и сама тактика. Трюизм, встречавшийся ей во всех трактатах по ведению войн: на мечи отвечают мечами, на магию - магией.
  
  А имя Защитницы Ли Хенга по всему континенту стало синонимом колдовского могущества.
  
  Что вообразил Чулалорн? Счел прежние донесения ложью, пропагандой? Если Шелменат ответит как должно, чем защитят его Айко и другие сестры?
  
  Ряды пехоты, насколько могла она различить сквозь густой туман, начали продвигаться. Насколько она знала королевский план, пехота двигалась одновременно с востока и запада. Они будут наступать, минуя границы Кругов, чтобы захватить сам дворец. Едва дворец и внутреннее святилище падут, им достанется весь город.
  
  Увы, это означало схватку с Шелменат. Айко питала не просто подозрение, а твердую уверенность, кто будет вести в этом танце.
  
  Но пока Чулалорн остается здесь, пока они удерживают его вдали от боя, можно дышать чуть спокойнее. Она сжимала ладонь на рукояти, согреваясь, и глядела на слепящий туман.
  
  ***
  
  Шелк вышел на охрану северной стены Центрального Круга. Он проверял положение осадных орудий, катапульт и онагров на предпоследней линии обороны дворца. Командир секции шагала рядом. Пожилая женщина-офицер, судя по хорошему знакомству с необычной машинерией, выслужилась с самого низа.
  
  Он легко чувствовал себя рядом с ней: женщина была уверена в своем положении и компетентности, ее не заботил ранг Шелка в зыбкой придворной иерархии, степень его влияния на Шелменат. Намного старше его, почти в возрасте почетной отставки, она видела в молодом госте лишь мелкую неприятность. Очередной сановник пришел с проверкой.
  
  К сожалению, проверяемые работы шли болезненно медленно. - Мало что установлено полностью, - заметил он капитану.
  
  Та шагала рядом, заложив руки за спину. - Везде нехватки, сэр. Бревна, канаты, тесаный камень и запасные части. Даже рабочие руки. Особенно они.
  
  - Город кишит жителями.
  
  Грузная и плечистая женщина поджала толстые губы. - Голодающими, едва способными держать молотки.
  
  - Понимаю. Делаете что можете.
  
  - Разумеется, сэр.
  
  От лестницы донеслись крики, капитан раздраженно нахмурилась. - Что такое? - закричала она вниз.
  
  - Пьяный задира, капитан, - отозвался солдат. - Сейчас мы его хорошенько протрезвим.
  
  Шелк встал на край помоста и поглядел на темную улицу. - Постой! Чего ему нужно?
  
  Тишина. Шелк поглядел на капитана, та виновато пожала плечами и рявкнула: - Отвечать господину!
  
  - А - он говорит, что принес весть, сэр.
  
  Шелк махнул рукой. - Ведите сюда! - крикнула капитан.
  
  Шелк был уверен, что никогда еще не встречал столь отвратительного типа. Волосы и борода были дико спутаны, одежда столь сальная, что могла защищать от дождя, да и сам он явно не мылся десять лет. Мерзавец пьяно ощерился. - Милый мальчик.
  
  Капитан подняла могучую руку, готовясь ударить сплеча. - Побольше уважения.
  
  - Послание милому мальчику, - повторил бродяга, преувеличенно подмигнув Шелку.
  
  Тот опустил руку капитана. - От кого?
  
  - Э... тут важнее кому.
  
  Капитан снова замахнулась, и Шелк не стал ей мешать. - От кого,
  - подвигал он губами.
  
  Мужлан выпрямился, отдавая насмешливый салют. - От Лисс милому мальчику.
  
  Шелк ждал ответа. Потом вздохнул: - Ну?
  
  - Река замерзла.
  
  Шелк вытаращился в недоумении. Капитан презрительно усмехнулась: - Невероятно. Река не замерзала на памяти поколений.
  
  Шелк мигом сопоставил все опасения и приметы, все недавние странности. Уверенность нахлынула, кружа голову, и он чуть не свалился со стены. Ткнул пальцем в сторону капитана: - Готовить баррикады по берегам! Немедля! - Пролез, сторонясь, мимо вонючего вестника, и побежал вниз по лестнице.
  
  Сама тишина задавленных туманом предрассветных улиц грызла Шелка. Его уверенность росла. Как может быть так тихо? Почему он не заметил никакой магии? Едва подумав, он поднял Садок и послал часть сознания вперед, пробуя и ища. Не ощутив ничего. Совсем ничего.
  
  Что само по себе подтверждало весть. В прошлом он всегда ощущал чужеродную ауру Лисс. Вот основная причина уважения, которое он к ней питал - тонкая и рассеянная, какая-то архаичная, ее сила казалась весьма мощной и простиралась далеко.
  
  А теперь она пропала. Или скрыта. Затемнена магией, что окутала реку. Окутала всё, что творится на реке. Он замедлил бег, прислушался. Что это? Маг напряг уши.
  
  Шум едва доносился из-за плывучей стены тумана. Звуки заставили волоски встать на затылке, руки похолодели. Лязг оружия, боевые кличи. Он побежал дальше.
  
  ***
  
  Кто-то вошел в келью и разбудил Дорина. Он, оставаясь совершенно неподвижным, приоткрыл глаза и расслабился: один из пареньков Ву. Мальчишка поднял ногу, чтобы пнуть кровать, но Дорин подал голос: - Чего тебе?
  
  Парень отскочил и нервно сглотнул, кланяясь. - Река замерзла, сэр. И канезцы нападают!
  
  -Дорин вскочил с матраца. - ЧТО?!
  
  - Правда! Клянусь, сэр!
  
  Дорин одевался. - Верю. Где Ву?
  
  - У себя.
  
  - Хорошо. - Дорин махнул пареньку, отсылая, и побежал в штаб Ву.
  
  Найдя молодого мага, как и всегда, за рисованием и созерцанием теней. Да спит ли он вообще? - Канезцы заморозили реку и вторглись, - возвестил он. - Хенг почти пал.
  
  Ву не поднял глаз от рисунка. - Знаю.
  
  Дорин застыл. Уперся руками в заваленный пергаментами стол. - Как это знаешь?
  
  Маг продолжал водить угольным стило. - Ну, я некоторое время назад ощутил их манипуляции с Садком.
  
  - И не сказал?
  
  Юный маг заморгал. - А должен был?
  
  - Ну... да.
  
  - Почему?
  
  - Потому... потому что я хочу знать, что творится, чтоб тебя!
  
  - А. хорошо. Отныне буду уведомлять.
  
  - И на том спасибо. - Дорин оторвался от стола, поправил перевязи. Взял один рисунок. Он оказался наброском некоего приземистого здания. - Кстати, что это?
  
  Ву вырвал пергамент из пальцев, бросив: - Не окончено.
  
  - Не окончено? Ты рисуешь всю зиму.
  
  Маг постучал углем по губам, оставив черное пятно. - Еще не могу видеть достаточно ясно.
  
  - Видеть что?
  
  - Тень, разумеется.
  
  - Это понятно. Что именно в ней?
  
  - Если хочешь знать, - надменно сказал Ву, - то я многое там углядел.
  
  - Хм. Ну, ты идешь или нет?
  
  Маг прищурил и без того крошечные глазки. - Идти? Куда?
  
  Дорину не верилось, что приятель стал таким тугодумным. - Вторжение! Канезцы!
  
  Ву пренебрежительно повел рукой: - Мне нет дела. Хотя, - палец поднялся, - нам лучше подошла бы победа Чулалорна... новоявленного узурпатора легче свергнуть и все такое.
  
  - Легче с ... - Дорин смотрел на безумца. - Ты ведь не отказался от идеи захватить город, верно? - Теперь он сам поднял палец, но тут же уронил руки. - Если ты набил головы детишкам своими несуразицами и они пострадают... клянусь, я приду за тобой.
  
  Ву махнул рукой, прогоняя его и отворачиваясь к рисункам. - Кажется, ты хотел идти... верно?
  
  Дорин схватил другой рисунок.
  
  Ву попытался отобрать его, однако Дорин легко увернулся. В продолговатой рамке кишели какие-то темные перепутанные формы. Дорин вертел карту так и сяк. - Казнь будет без затей.
  
  Ву выскочил из-за стола, выхватил пергамент из пальцев ассасина. Пришпилил к столешнице рядом с дюжиной других.
  
  - Уверен, что не хочешь пойти со мной?
  
  Ву тяжело сел, хмуро глядя на наброски. - Совершенно.
  
  - Всего хорошего.
  
  Дорин пустился на поиски Реены. Обнаружил ее в общем зале, где спало и ело большинство детишек. Подозвал к себе. - Запри всех здесь. Нам нет дела до происходящего.
  
  - Да. Я уже всех созвала.
  
  - Хорошо.
  
  - А ты?
  
  - Посмотрю одним глазом.
  
  Она недовольно поджала губы, но кивнула: - Осторожнее. А Ву?
  
  - Сунул голову в зад. Организуй оборону на случай, если солдаты решат искать неприятностей.
  
  - Думаю, такое вполне может статься.
  
  - Спасибо. - Он выбежал, хотя она еще что-то говорила, и не разобрал слов.
  
  ***
  
  Шелк нашел отряд хенганцев, оборонявших наскоро сложенную баррикаду. Перевернутые фургоны, груды бревен и ящиков загородили устье одной из крупных улиц. Наличие раненых подсказывало, что они вступали в стычку, но сейчас вокруг было тихо. Шелк позвал старшего, к нему подбежал юный сержант.
  
  - Почему не атакуете? - резко спросил маг.
  
  Юный командир вздрогнул от такого тона. - Их слишком много, сэр.
  
  - Тогда почему они не атакуют?
  
  - Не знаю, сэр!
  
  Шелк влез на баррикаду, прищурился, пытаясь пронизать густой туман. - Что происходит? Вы видите?
  
  - Они создали стену щитов и отгородились от берега, сэр.
  
  Отгородились? Держат реку? Зачем, если улицы лежат перед ними? Маг ни в чем не был уверен. Он мог бы осветить местность, однако тем самым пригласил бы неведомого, но поразительного колдуна к ответному удару. Удобство зрения может стоить жизни. Но, с другой стороны, манипулирующий силами такого порядка... он - или она? - должно быть, весьма занят. Стоит рискнуть. Шелк приготовил Садок. - Глаза нараспашку, - велел он сержанту. - Расскажете, что увидели...
  
  Воздев руки, он призвал энергии и послал острый световой луч вниз, через ширину реки. Манипуляция требовала большого сосредоточения, и он не успел изучить того, что открыла вспышка. Еще миг, и свет погас. Маг схватил сержанта за рукав и потянул к себе. - Что там было? Что вы увидели?
  
  Юноша моргал, очутившись в темноте. Начал, говоря с сомнением: - Ряд каре напротив главных улиц. Вроде постов. Но большая часть сил на марше - идут на запад.
  
  "Мимо нас? На запад? Глубже в город?"
  Зачем они проходят, не "зачищая" хенганские позиции? Их могут отрезать. Так растягивать свои войска - это шло против любых ведомых ему стратегий.
  
  Мысли устремились к центру города. Чиновничьи конторы, дворец и Средоточие. Он резко выдохнул. Боги города! "Не иначе, они решили захватить сам трон!"
  Зачем тратить сотни и тысячи жизни в беспорядочных и опасных стычках по городу, если один смелый бросок позволит им контролировать всё?
  
  Шелк чуть не упал, отпустив руку сержанта. Он был полон ужаса. Враг хочет взять дворец. То есть... Взгляд метнулся к одинокой башне, чей шпиль торчал над святилищем. "Шелменат!"
  
  Он повернулся и побежал, не тратя времени на объяснения и слова.
  
  - Сэр! - возопил вслед сержант. - Что нам делать? Сэр!
  
  Шум битвы, охватившей улицы Внутреннего Круга, и ободрил, и встревожил его. Да, маг оказался прав в своих догадках, но лучше бы он ошибался! Шелк без остановки прошел укрепления хенганцев и оказался на главном проспекте, за который шла борьба. Ворота уже захватила пехота Кана.
  
  Он бежал под шипение арбалетных болтов, посылая Садок вперед - без раздумий и ограничений, не думая, что получится. Пехотинцы у ворот завопили от боли, бросая оружие и срывая доспехи. Маг прорвался на территорию дворца. Элитный отряд стражи еще удерживал главные здания Храма. Его пропустили, и Шелк поспешил в тронный зал.
  
  Шелменат оставалась там с Хо. Шелк застыл, тяжело дыша, измученный и опустошенный. - Хорошо, - едва сумел он пропыхтеть. - Успел застать вас до ухода. Что же, мы вдвоем выведем вас из города.
  
  Защитница закуталась в толстый шерстяной плащ. - Я не ухожу.
  
  Шелк поглядел на Хо, ища помощи, но мужчина лишь пожал плечами. Тогда он сказал: - Нельзя надеяться, что мы удержим...
  
  - Сколько до рассвета?
  
  - Около часа.
  
  Шелменат кивнула. - До рассвета. Час. Сможете обеспечить?
  
  Хо и Шелк переглянулись. - Постараемся, - ответил Хо.
  
  Она яростно кивнула. - Выполняйте. Дайте мне зарю, господа. - Волшебница отвернулась, махнув рукой. Хо поклонился и, видя, что Шелк не шевелится, вытащил его за руку.
  
  - Куда она пошла? - воскликнул Шелк.
  
  - Думаю, отступает в башню.
  
  Шелк побледнел. - Оттуда не будет выхода!
  
  Хо не отпускал его руки. - Тогда она сдастся, если будет нужно. Иди за мной. Впереди много работы.
  
  Шелк позволил тащить себя. Не то чтобы была возможность сопротивляться могучему Хоталару, но он и не пытался. - Для чего ей заря? Чего она хочет от рассвета?
  
  Косматый, неопрятный маг был мрачен. - Боюсь, скоро все узнают. А пока будем держаться, верно?
  
  Шелк дернулся. - Да. Можешь на меня положиться.
  
  Хо отпустил его. Толстые губы разошлись в безрадостной улыбке, показав неровные зубы. -Увидим.
  
  ***
  
  Зачарованный Дорин следил за походом канезской пехоты по извилинам Идрина, через речные ворота к центру города. С крыши было хорошо видно, как наступление неумолимо заливает наспех складываемые баррикады и старые бастионы, как канезцы неудержимо продвигаются к Внутреннему Кругу. Как будто сам Идрин вышел из берегов...
  
  В центре сопротивление усилилось. Отборные отряды, не имея возможности отступить, удерживали узкие ворота и переулки. Но натиск не ослабевал. Канезцев уже было больше, чем хенганцев. Подкрепления вливались с запада и востока.
  
  Дорин подозревал, что исход уже ясен.
  
  Вследствие чего ситуация стала не интересна ему. Нет нужды задерживаться. Но кто руководит операцией? Возможность, что Чулалорн лично управляет кампанией там, внизу, была сомнительной, однако интригующей. Следовало разведать. И он ждал, следил... наконец заметив гонца-вестового, женщину - и начал преследовать ее.
  
  Потерял пару раз за густыми клубами тумана - который, впрочем, рассеивался с близостью зари - но нашел у речных ворот Внутреннего Круга. Женщина пропала за шеренгой Элиты с копьями наготове. Солдаты защищали темный провал ворот.
  
  Чулалорн там, уверился он.
  
  В качестве подтверждения ярко блеснули изящные кольчуги Танцовщиц-с-Мечами. Они создали двойной круг в воротах.
  
  Итак, цель вышла из своего шатра. Но нельзя было бы найти времени хуже - все наготове, ощетинились оружием. Вот сама противоположность удобного момента. Так что он спокойно засел в тени высокого дымохода, довольный тем, что может видеть и оценивать происходящее.
  
  Вскоре шелест кровли предупредил, что он уже не один. Готовы ножи, Дорин выглянул из-за кирпичного дымохода, заметив одинокую фигуру у края, тоже изучавшую положение дел на Идрине. Ассасин расслабился, опуская оружие: то была она, та странная колдунья.
  
  - Привет, - сказала женщина, не оглядываясь.
  
  Он встал и подошел к ней. - Снова свиделись.
  
  - Да. Похоже, все мы рабы привычек.
  
  - Что вас заинтересовало?
  
  - Эта... - она неопределенно повела рукой, - манифестация.
  
  - Я знаю автора.
  
  Она повернула голову, воздев бровь. Снова его поразила необычайная ее внешность: нечеловеческая и неправильная в пропорциях глаз, скул и подбородка. - Правда? Ты меня точно заинтересовал. Кто или что?
  
  - Джаг. И зовут его Джуаг.
  
  - Ага, он здесь. Мы встречались... давно. Странно, что он вложился в столь... мелкие пакости.
  
  - Сказал, его принудили. Короли Кана подчинили его.
  
  - Вот как. - Ее лицо отвердело, челюсти напряглись, а губы, сжавшись, словно пропали.
  
  - Друг?
  
  - Не то чтобы. Он Джагут. Странное племя, согласись. Чуждое вам, но замечательное - в своем роде. Как я считаю. Их вмешательство... вся ситуация меня тревожит. Чего-то такого я и обещала ожидать.
  
  - И что сделаете?
  
  - Ничего. Пока. Хотя время истекает.
  
  Дорин осторожно поглядел на нее. - Как это?
  
  - Заря близка, а канезцы еще не задержали Защитницу.
  
  - И что?
  
  Губы снова исчезли. - Столкновение может стать опасным для всех.
  
  Дорина потрясла уверенность чужачки, но он мало что мог сделать. - Спасибо за предупреждение.
  
  ***
  
  Шелк предплечьем отвел выпад меча, второй рукой дотянулся до перевязи и резко дернул ее вверх, к подбородку. Отшатнулся, чтобы не упасть вместе с вражеским солдатом. С ним в коридоре остался едва десяток отборной стражи. Новая волна канезской солдатни выбежала из-за угла, чтобы надавить стеной щитов. Шелк коснулся одного щита и легко нагрел бронзу докрасна. Противник завыл и повалился, судорожно отталкивая раскаленный щит. В мага тут же метнули дротик; однако, как успел он выяснить, при полном напряжении Садка всё вокруг казалось замедлившимся. Отдернув голову, он прыгнул вперед, поражая противника в глаз. Оказавшись перед строем, Шелк вынужден был отбивать сразу несколько выпадов - одному канезцу сломав пальцы, второму порезав руку, оставив кинжал в глотке третьего.
  
  Натиск затих с падением последнего врага; стражники тяжело пыхтели, осматривая раны и ссадины. Ничего серьезного. Шелк тоже отступил, согнулся, стараясь отдышаться. - Пока всё, - выдавил он хрипло.
  
  - Продержимся, - сказала женщина-солдат. - Вы же забрали добрую половину.
  
  Громкий топот возвестил о близости нового канезского отряда.
  
  Маг приказал отступить к следующим дверям.
  
  Свистнули арбалетные болты и стражники присели, закрываясь широкими щитами. Шелк же просто отступил, уворачиваясь; как и прежде, мерцающий Садок позволил увидеть траектории выстрелов - словно коридор пронизывали солнечные лучи. Однако он выдыхался, его шатало, Тюр готов был выскользнуть из-под контроля. Маг скрылся за спинами стражи и прислонился к стене. Голова кружилась.
  
  Рев и смех впавшего в боевой раж Королла доносился из другого крыла. Слышался также низкий шум пламени Теласа, печной жар по-прежнему плыл из главной приемной, что была слева.
  
  Кивком головы Шелк велел оставшимся стражникам удерживать двери. Оставалась лишь последняя пара дверей: та, что вела в тронный зал, последнее убежище. Маг опасался, что канезцы могут зайти сзади и порубить всех, хотел проверить боковые проходы, но не решался уйти и оставить стражников на гибель. Еще недавно он бросил бы их без малейшего шевеления совести, но что-то переменилось. Мужчины и женщины умирали ради него. Отдавали жизни. Он видел это совсем близко, на нем были брызги чужой крови. И это изменило его душу.
  
  Теперь он понял. Чертовски поздно Шелк пришел к пониманию, что значит сочувствовать другим людям. Но... многим этого вообще не дано.
  
  Он ободряюще кивнул женщине, зажимавшей пронзенную ногу. - Ну, долгий поход нам не грозит, - пошутил маг, подмигивая.
  
  Она вымученно улыбнулась, указав на холл. - Вам не нужно оставаться, сэр.
  
  Сэр. Впервые кто-то назвал его так во дворце.
  
  - Мы обещали Защитнице рассвет, и мы выполним обещание.
  
  - Да, сэр.
  
  - Идут плотной массой, сомкнули щиты, - предупредил другой стражник.
  
  Шелк заставил себя оторваться от стены. - Еще раз... Снова попробую ударить по щитам.
  
  - Спасибо, сэр.
  
  Элита дворцовой стражи приготовилась, встав двумя рядами. Шелк в тылу вновь коснулся Садка, ощутив его ужасающе отдалившимся. Попробовал поднять и упал вперед, на спины солдат. Его озабоченно поддержали. Шевелились губы, но он слышал лишь рев в ушах; маг заходил дальше и глубже, чем когда-либо в прошлом. Наконец, почти теряя сознание и волю, ухватил свою энергию и швырнул на щиты и доспехи вражеской колонны.
  
  Когда зрение вернулось, его тащили назад двое раненых. Посадив у порога тронного зала, солдаты заперли тяжелые двери, опустили засов. Он пытался встать. - Что такое?
  
  - Мы купили еще немного времени.
  
  Женщины, с которой он недавно шутил, не было. Маг кивнул, признавая факты. - Держитесь, - велел он стражникам. - Я пойду искать остальных.
  
  Ему отсалютовали, словно офицеру. Ответив тем же, Шелк скользнул - нет, скорее едва побрел - к другим входам в зал. Главный коридор был полон удушающего дыма, стены излучали гибельный жар - где-то посреди стихийного бедствия еще держался Дымокур.
  
  С другого направления раздался звонкий треск. Он нашел среди клубов пыли Мару, потную и едва дышащую. Коридор за ней превратился в завал камня и кирпича. С востока Хо и его отряд отступали к трону. Рядом Королл запер свои двери. Снаружи доносились тяжелые удары.
  
  Шелк вернулся к своим. Двое стражников прижались к дверям, по которым тоже ритмично колотили. - Там принесли бревно или что-то вроде, - крикнули ему.
  
  Мара подошла к ним. - Уже недолго, - сказала она с горечью.
  
  Шелк поглядел на хлипкие резные двери, что вели на лестницу башни. Едва ли их можно защищать.
  
  Грохот прекратился. Шелк вслушался, гадая, что происходит, страшась какой-то новой тактики.
  
  - Эй, внутри! - раздался голос с сильным канезским акцентом. - Есть там кто?
  
  - Чего нужно? - проревел Шелк с куда большей дерзостью, нежели ощущал.
  
  - Вы храбро дрались за свою правительницу. Чулалорн шлет знак уважения. Но делу конец. Сдайтесь, и мы сохраним вам жизнь.
  
  - А Защитнице?
  
  - Ссылка.
  
  Их обдал мерзкий запах копоти, Шелк обернулся, увидев Дымокура. Одежды его были сожжены, почернели, волосы дымились.
  
  - Какие гарантии предлагаете? - крикнул Шелк.
  
  - Слово короля. От одного правителя другому.
  
  - Не верю Чулалорну, - прорычал Дымокур столь хрипло, что голос был едва слышен.
  
  - Дайте ответ, - настаивал голос. - Если придется ломать двери, мы убьем всех, кого найдем.
  
  - Дайте время доложить Защитнице, - попросил Шелк, шепнув Дымокуру: - Сколько до рассвета?
  
  - Четверть часа.
  
  - Дайте полчаса! - крикнул Шелк.
  
  Они молча ждали решения канезца. Наконец офицер ответил: - Ладно. Полчаса и не больше.
  
  Дымокур подмигнул Шелку, но Мара скривилась, все еще не убежденная.
  
  ***
  
  Дорин присел на корточки, вслушиваясь с крыши в звуки охватывавшей улицы паники. Вдоль берегов вспыхивали локальные стычки, но большая часть войск, кажется, чего-то выжидала. Хенганцы были истощены осадой, испуганы вторжением, их было слишком мало для организованной контратаки. Пехота Кана стояла стройными рядами, явно получив приказ защищать проложенный сквозь город морозный маршрут.
  
  Но время шло, туман поднимался... Дорин начал гадать, не растает ли вместе с ним колдовской лед. Впрочем, тогда канезцы начнут двигаться.
  
  - Кажется, они победили, - вопросительно сказал он колдунье. - Как ваше имя, если изволите?
  
  - Можешь звать меня Ночной Стужей. И не стоит так спешить.
  
  - Хенганцы даже не сражаются. Они уже разбиты.
  
  - Согласна, они порядком потрясены и деморализованы.
  
  - Чего же все ждут?
  
  - Думаю, вестей из дворца.
  
  Он хмыкнул, понимая ее намек. Все считают, что дворец взят, Защитница пала. К чему драться за безнадежное дело?
  
  - Слишком долго, - внезапно сказала Ночная Стужа. Дорин уставился на нее. Женщина глядела на самую высокую постройку города - башню, поднявшуюся над дворцом. Он тоже вытянул шею, всматриваясь. Нечто странное происходило на рукотворном пике. - Что... - Он тут же понял: это косые золотые лучи рассвета коснулись ограждения террасы на верхушке башни. - Не понимаю, чего... - Он сбился, ибо лучи тонули в ответном свечении. Оно нарастало, ширилось на глазах. - Да что...
  
  - Ложись! - закричала женщина и, выказав недюжинную силу, повалила его на кровлю, закрывая собой.
  
  Слепящая, яростная эманация ударила по глазам, он застонал от боли и закрыл лицо руками. Оглушительное шипение - словно рядом вспыхнула тысяча огней - Дорин взвыл, уверенный, что горит заживо. Само здание задрожало и подпрыгнуло, будто в землетрясении; что-то неслось по городу, скрежеща и грохоча. - Да что это!? - услышал он собственный стон.
  
  - Магия Старших, - прокричала женщина на ухо. - Куральд Лиосан отверзается.
  
  - Кто?
  
  - Защитница, разумеется.
  
  Это самое отверзание или как его там грохотало и рычало, словно мимо крыши несся могучий водопад. Оно длилось и длилось, нарастало и ширилось, пока он не уверился, что скоро будет поглощен. Однако медленный и неумолимый поток прошел мимо или затих - или сам он оглох и ослеп в ходе истязаний. Дорин решился посмотреть, осторожно разводя прижатые к лицу пальцы. Зрелище ввело его в восторженное изумление. Два яростных огненных столпа высотой до небес. Каждый ползет по реке - один на восток, второй на запад. На его глазах западный смерч нагнал скучившуюся колонну канезской пехоты. Под водопадом света солдаты замерцали, тая и распадаясь. По следу уходящей огненной лавины оставались пятна сажи и пепла на тающем льду.
  
  Высвобожденная мощь потрясла его. Как можно противостоять подобной силе? Коротко говоря - никак. Никто не сможет. Разумеется, за такое расточительство приходится платить высокую цену. Он был даже слишком ошеломлен. Дорину казалось, он знает, что такое сила, но сейчас ассасин ощущал лишь собственную ничтожность перед этой демонстрацией. Похоже, ничто уже никогда не станет прежним...
  
  Ночная Стужа помогла ему встать. Дорин моргал, потому что все вокруг тонуло в размытом свете. Громоподобный рев теперь доносился издалека. - Едва вижу.
  
  - Пройдет.
  
  - Что это было?!
  
  - Она послала огни Лиосана, или Тюрлана, по реке. Многие убиты. Но мне пора.
  
  Дорин утирал слезящиеся глаза. - Как вам угодно. - Колдунья не ответила - похоже, уже успела уйти. Он, ослепший и словно еще охваченный огнем, попытался сесть, но зашипел, отдергивая ладони: кирпичи кровли обжигали, он отовсюду слышал шипение и потрескивание, следы магического удара.
  
  ***
  
  Едва заблистал свет, Айко и прочие Танцовщицы-с-Мечами ослепли. Моргая, вытянув руки, они окружили короля и начали подталкивать назад, к Внешнему Кругу. Паникующие офицеры и вестовые метались, пробиваясь к Чулалорну, однако сестры, не имея возможности узнать своих, отгоняли всех.
  
  Айко закрыла лицо руками и попробовала смотреть через щелку. Различив некий высоченный столп из чистой светящейся энергии - и, похоже, он двигался по реке в их направлении. Казалось, световой водопад низвергается с небес. Он молотил поверхность реки, пожирая все на пути своем. По бокам метались языки пламени, становясь синими и оранжевыми, уничтожая фасады домов и стены гаваней. Шум становился невыносимым воем.
  
  Она видела, как накатывающаяся волна сияния коснулась целой роты посреди реки. Все растворились в буйном свете, как горсти трута в кузнечной печи. Даже телеги, выведенные на лед, пропали под этим напором. Просто превратились в прах перед ее истерзанными, зудящими глазами.
  
  Еще ближе колонна солдат старалась укрыться под телегами; она кричала им, веля бежать, но голос не был слышен даже самой Айко. Огромная башня света подошла ближе, повозки исчезали, пока солдаты щурились, словно пытаясь отыскать врага. - НЕ НАДО! - заорала она, но люди пропадали, словно утащенные кверху, разорванные на клочки, испепеленные, взметенные как листья осенней бури.
  
  Она отвела взгляд, заморгала, однако картина осталась за веками. Прижала губы к уху соседней танцовщицы: - Нужно бежать с реки! Сейчас же!
  
  Та кивнула и передала приказ. Все вместе они перенаправили движение защитного круга, ища ближайшего пути к берегу. Почти на ощупь добрались до каменной лестницы-причала. Или то была прачечная, или место сбора питьевой воды?.. Сестры по двое поднимались по ступеням. Король, которого заставляли пригибаться, протестовал против "неуважительного" обращения. И все же они гнули его, положив руки на спину и шею.
  
  Передние сестры нашли узкий проход меж двух домов, все отступили туда, прикрывая короля.
  
  Угрожающий гул становился грохотом горного обвала, а пронизывающее сияние стало еще ярче - хотя куда уж? Его интенсивность резала глаза Айко сквозь сомкнутые веки. Подумалось: вот так чувствуют себя перед фронтом гибельной лавины.
  
  Гребень волны настиг их. Черепица и кирпичи сорвались с крыш и полетели вниз. Жар, как в печи для обжига, заставил оторвать руки от слишком горячей стены. Грохот обвала не утихал, словно рушилась целая гора.
  
  Наконец наступила относительная тишина. Айко с надеждой выпрямилась. Юна послала сестру на разведку. Знойный ветер дул с реки, нагревая лица. В нем чувствовалась вонь дыма и горелой плоти.
  
  Ко времени возвращения разведчицы зрение Айко прояснилось, хотя повсюду еще плавали темные мушки. Сестра была бледна, лицо напряжено, словно ее тошнило. Она лишь молча качала головой. Юна велела идти на запад. Король по-прежнему плелся посредине, словно пленник.
  
  Какое счастье, подумала Айко, что нет контратаки. Хенганцы, стража и простые горожане, были столь же поражены невероятным катаклизмом. Сестры добрались до стены Внешнего Круга, туда, где она уходила в Идрин - и лишь теперь поняли, что оказались на северном берегу и нужно перебраться через реку.
  
  Дымка заволокла ширь Идрина, но она не походила на недавний густой туман. Скорее это казалось кудрями пара над кипящей водой. Юна послала одну из сестер, та ступила на поверхность льда. Он легко промялся, вода покрыла гладь - однако лед все же выдержал. Юна велела пойти сразу двум. Сестры пошли, держась далеко одна от другой. Вскоре дымка поглотила обеих. Через пару десятков сердцебиений донесся свист - знак "всё чисто". Юна послала еще двух.
  
  Так они пересекли реку. Чулалорн перешел в середине, Айко была завершающей.
  
  Переход был крайне неприятным. Льдины трещали и стонали под ногами. Дымка затрудняла зрение - она как бы шла внутри облака. Поверхность подавалась под неровными шагами, будто мягкая глина. Сапоги промокли, потому что речная вода обильно залила распадающийся лед.
  
  Какие-то фигуры показались вокруг; она выхватила меч, чуть не упав. Лед качнулся. То были рядовые канезцы, бегущие из центра города. Они шли словно призраки, поодиночке и группами, хромая и помогая друг другу. На всех были жуткие язвы. Плащи и кожаные мундиры почернели, прогорели до дыр, местами еще дымясь. Лица и руки покрылись ожогами. Головы облысели, кожа скальпов сочилась сукровицей. Единственными звуками стали стоны боли, еще приглушенные ошеломлением.
  
  Айко застыла, а войско полумертвых брело мимо нее, скользя и расплескивая воду надо льдом. "Нам конец",
  сообразила она. Сколько сотен - нет, тысяч - потеряли они за один день? Надежной армии больше нет. Остается лишь бежать, пытаясь хотя бы ограничить ущерб.
  
  Всё, как и страшилась Халленс. Колдовству ответили колдовством - сила притягивает силу. Позыв ударить Чулалорна по роже, мстя за все эти смерти, был столь мощен, что Айко с трудом подавляла его. Он мог не знать... Хотя обязан был предвидеть.
  
  Она еле брела, лед стал подобен тесту, затягивая ноги. Повсюду плескалась вода. Вылезла на южный берег, держась за мерзлую траву, и догнала отряд. Как и должно, заняла место в защитном круге, поведя короля к лагерю.
  
  Юна раздавала команды, торопя собираться и отходить. Король безмолвствовал. Шатался, стоя в середине, брови сошлись в полнейшем непонимании, глаза уставились на землю. Он казался столь же ошеломленным, как и его солдаты.
  
  ***
  
  Выброс мощи, что совпал с рассветом, заставил Шелка и прочих магов пасть наземь. Они с Дымокуром выторговывали у канезского офицера побольше времени: тот потерял терпение, солдаты снова колотили тараном в двери. Створки поддались, Шелк с Дымокуром готовились вступить в бой, хотя Шелк ясно понимал, что ничем никому не поможет - он выдохся и едва мог коснуться Садка.
  
  Однако все изменилось, когда ошеломительная мощь расцвела высоко над головами. Пятеро магов оставили приготовления, потрясенно глядя вверх. Шелк ни за что не поверил бы, что сила может быть столь великой, а она росла и ширилась. Она удвоилась и учетверилась, далеко выйдя за пределы, кои он считал доступными для магического контроля.
  
  Невообразимая мощь заставила его стиснуть больную голову; затуманенные глаза различили, как падает на колени Дымокур. Он сам тоже упал, опершись на одну руку. Голова повисла, он видел алые капли на плитах пола; поднес пальцы к носу, и кровь хлынула на них потоком. Где-то рядом Мара выкрикивала бессловесный протест.
  
  Новый всплеск силы повалил его на пол, где маг простерся, едва сохраняя сознание. Казалось, он провалился в глубочайшую яму и сверху льются, бьют по телу тонны воды из реки...
  
  Маг очнулся от толчка и заморгал в лицо великана Королла. Тот подал ему тряпку. - Тюрлан.... - застонал Шелк.
  
  Великан кивнул. - Доза могущества из запасов Тисте.
  
  Шелк утер запекшуюся кровь с носа, губ и подбородка. Медленно, осторожно встал на ноги. Пьяно огляделся, прищурился. Дымокур и Мара отряхивались; Хо стоял в стороне, ожидая - он казался мало затронутым недавним катаклизмом. Шелк даже вознегодовал.
  
  Он, шатаясь, подошел к сотруднику - магу. - Нужно спешить к ней.
  
  Хо кивнул и направился к входу в башню. Подъем по длинной винтовой лестнице стал пыткой для ослабшего Шелка; к тому же Хо, вызвавшись идти первым, двигался словно сонный медведь. Осматривал каждую ступеньку, пока Шелк кипел сзади, желая поспешать, сжимая руками больную голову. - Не можешь быстрее? - прошипел он в двенадцатый раз.
  
  - Она либо жива, либо нет, - грубо буркнул маг. - А нам нужно быть осторожными - кто знает, насколько пострадала постройка.
  
  И действительно, белый мрамор башни обжигал при касании и даже светился. Тем больше причин спешить к Шелменат! Шелк застонал, сопротивляясь желанию колотить кулаками в широкую спину собрата.
  
  Еще четыре оборота узкой лестницы, и Хо провозгласил: - Мы рядом.
  
  Шелк заметил хлопья сажи на белом мраморе. Коснулся и понюхал пальцы: пахло то ли железом, то ли сухой кровью.
  
  Да, струйка крови лилась по лестнице, засыхая почти сразу. Шелк толкнул медлительного мага. Дверь была чуть приоткрыта, и Хо надавил на нее. Изумленно вздохнув. Шелк пролез мимо... Помещение было черно, как после буйного пожара; мебель лежала вдоль стен грудами головешек; сам камень трещал и стонал, остывая. Горячее излучение заставило мага закрыть лицо.
  
  Она лежала на полпути к парапету, нагая - одежда стала белой пылью. Рядом валялось кривое лезвие из белого материала. Шелк окоченел, видя потеки крови на обеих запястьях, которые она пересекла.
  
  Сорвав рубашку, он начал перевязывать раны. Хо присел рядом. - Жертва... - пробормотал он удивленно. - Я счел это колдовством, но ошибся. То была религиозная инвокация. Культ Лиосана, Старшего Света.
  
  - Заткнись и помоги.
  
  - Я понесу ее.
  
  Шелк согласился - мужчина был куда сильнее его.
  
  Грузный маг бережно поднял ее на руки. Черная кровь запеклась у носа и подбородка. Кажется, движения причиняли ей боль - женщина зашевелилась, моргая. Шелк был потрясен, увидев, что белки ее глаз стали полностью красными, пропитавшись кровью.
  
  Хо пошел вниз, но Шелк замешкался. Выглянул через парапет, стараясь не касаться шипящего, исходящего паром камня, и обозрел город. Туман еще заволакивал большинство улиц и реку; насколько он мог разглядеть, лед разошелся, отдельные льдины двигались по течению. Улицы были пусты: солдаты и горожане попрятались, одинаково потрясенные и напуганные демонстрацией силы. Такого действительно не бывало на памяти живущих.
  
  Да, теперь он понимал. Видел, откуда бралась ее нерешительность. Тут был не только тяжкий вес потерянных чужих жизней, но и опасение лишиться своей.
  
  И... отныне она потеряла также любовь народа. Обменяв на страх.
  
  Сзади раздались шаги, Дымокур присоединился к нему на вершине башни. Поглядел вниз, потом на Шелка. - Нужно спасти что сможем.
  
  Шелк кивнул. Во рту было сухо. - Да.
  
  Дымокур пошел вниз, жестом зовя присоединиться.
  
  ***
  
  Она нашла его лежащим в тени. Дымящуюся шелуху, едва похожую на нечто человекоподобное. Пар еще поднимался над сожженной, изуродованной плотью. Когда коснулась, он заскулил в агонии. Женщина раскрыла свой аспект, охлаждая, и подняла на руки - легко, словно ребенка, хотя он был вдвое тяжелее.
  
  Его дыхание замедлилось, когда сила поработала над ним; охряные глаза резко открылись, фокусируясь. - Сестра Ночь, - простонал он едва слышно. - Я ощутил рядом Азатенаев. Не знал, что это была ты.
  
  - Тихо, Джуаг. Не напрягайся. Я позабочусь о тебе.
  
  Окровавленные губы раскрылись в кривой улыбке. - По - прежнему дружна с нами, глупым народом?
  
  - Молчи.
  
  Она отнесла его в заброшенную хижину и положила, встав на страже у дверей. Это был южный берег, недалеко от лагеря Кана - хотя она не думала, что в ближайшее время им что-то угрожает. Вряд ли из лагеря придут новые патрули и дозоры. Уже нет.
  
  О да, они наверняка собираются в полнейшей панике - набивают телеги и фургоны, погоняют мулов, спеша на юг, прежде чем разгневанные, исполненные мести хенганцы организуют набег. Чулалорн скорее всего уже отбыл в личной карете, в окружении отборных охранников и кавалерии.
  
  Это если он выжил. Она держалась мнения, что выжил. Таким типам всегда удается.
  
  Вокруг было жарко, но легкий дождь уже начал поливать вытоптанные поля, горелые остовы сараев и домов. Дождь был черен от сажи и дыма, словно пожар поразил само небо. Вскоре Джуаг со стоном заворочался, и она скрестила ноги, сев рядом, всматриваясь в него. Вонь горелой плоти ей не мешала.
  
  Глаза Джагута снова открылись, голова повернулась к ней. Дождик шипел вокруг, капая через дыры в покатой крыше.
  
  - Зачем ты дал вовлечь себя в эти глупости? - сказала она.
  
  - Увы, не было выбора. Дед нашел меня и освободил. Взамен попросив служить его семье. К несчастью, я не знал, что у него такая огромная семья.
  
  Сестра Ночь поглядела с сомнением. - Да ладно, Джуаг. Джагут, которого околдовали люди?
  
  Джуаг попытался пожать плечами и зашипел от боли. - Ну... было почти так. Хотя, говоря правду, я здесь затем же, что и ты. Сила влечет силу, не так ли? Здесь что-то вот-вот произойдет, ты ощутила это, как и я.
  
  Женщина кивнула. - Верно. Но ты должен был знать, что она Лиосан...
  
  - Да, я ощутил. Разумеется. Но жрица культа? Способная открывать истинный Куральд Тюрлан? - Тон стал насмешливым. - Признай, ты поражена не меньше, чем я.
  
  Неловкая улыбка искривила суровый женский рот. - Я была... удивлена ее... экстравагантностью. Признаюсь. Нет сомнений, ей досталось еще сильней тебя.
  
  Он кашлянул смехом. - Нет сомнений.
  
  Женщина вслушалась в шум дождя, походившего скорее на ледяную морось. - И теперь?..
  
  - Теперь я буду играть прежнюю роль - не спуская глаз с этой страны.
  
  Женщина поджала тонкие губы: - А если Чулалорн не пережил нападения?
  
  Он покачал головой. - Ну, ну. Разве ты не поклялась не вмешиваться? К тому же у него есть наследник.
  
  Женщина чуть шевельнула плечами. - Я дала клятву, признаюсь.
  
  Янтарные глаза сузились в щелки. - Иногда кажется, ты еще хитрее Т'рисс.
  
  - Не знаю, о чем ты. Могу лишь посоветовать: раз ты так слаб, останься здесь на пару дней.
  
  Джагут задумчиво кивнул. - Полагаю, мне нужно восстановить силы.
  
  - Верно. Что ж, будь осторожен. Прощай, хотя еще встретимся.
  
  - И тебе всех благ, Сестра Ночь.
  
  Склонив голову, она вышла в туман и дождь.
  
  Глава 19
  
   Открыв двери в холл, Шелк с Дымокуром нашли его опустевшим. Канезские солдаты сбежали. Маги, хотя очень устали, направились на южную сторону. Посреди улиц ущерб виделся куда более значительным, нежели с высоты дворца. Полоса пожаров протянулась вдоль берегов Идрина, и с юга, и с севера. Защитница совершила чудо, ограничив сверкающую мощь линией реки, но берега были застроены складами и домами. Многие неудержимо пылали, угрожая погрузить весь город в огненную бурю, причинив разрушения большие, чем мог бы замышлять Чулалорн.
  
  Они шли к стенам Внутреннего Круга, нависавшими над Внешним Кругом. Район еще оставался в руках канезцев, и возможная контратака могла произойти именно здесь. Целенаправленное нападение на какие-то ворота или штурм участка стены. Королл, Хо и Мара занимались худшими из пожаров. Мара, понимал Шелк, будет неоценимой в обрушении пылающих домов и устранении уже ненужных баррикад, Хо с Короллом помогут спасти попавших в завалы.
  
  Они с Дымокуром будут ждать возможной контратаки. Не то чтобы он смог бы свершить многое - Садка не коснуться без основательного отдыха... но он попытался бы подавлять панику и смущать отряды Кана. Хотя контратака казалась маловероятной. Все эти полумертвые фигуры, выползающие из реки и бредущие по улицам, просящие помощи или просто вопящие от мучительной боли...
  
  Прежде вражеских солдат убивали бы без малейших колебаний, но сейчас хенганцы отшатывались от покрытых жуткими ранами чудовищ. И сам Шелк ничем не мог помочь этим людям, лишь смотрел, как они тянут руки, лежа на мостовой, или неподвижно стоят посреди проезда, ошеломленные страданием.
  
  На стене Внутреннего Круга маги разделились. Шелк взял правый фланг. Солдаты пялились на север, глядя за Идрин. Впрочем, там все скрывали тучи черного дыма. Хотя уставший, он подтянулся и рявкнул: - Бдеть! Враг рядом! - и устроил целое представление, расхаживая взад и вперед так твердо, как только мог.
  
  Разогнав всех по постам, он обошел солдат, каждого прося сообщать о любом движении противника. С утра до полудня проинспектировал ближайшие башни, останавливаясь передохнуть в каждой. Маг старался ободрить стражу своим присутствием, хотя никто не обманулся бы, видя, что он едва стоит на ногах.
  
  На одном из постов маг зачерпнул воды, чтобы избавиться от мерзкого привкуса дыма на языке. Юный хенганец вытянул шею, всматриваясь в северную сторону. Шелк кивнул ему. Пикинер коснулся лба. - Простите, сэр. Вы видели?
  
  - Что именно?
  
  - Пламя и все такое...
  
  - В-общем, нет, я был внутри.
  
  - Словно сияние самого солнца. Гнев Богини.
  
  - Что?
  
  Парень присел, снова касаясь лба. - Так назвал это наш сержант.
  
  - А.
  
  Ладони стражника, заметил Шелк, потеют и слишком сильно сжимают пику. - Она зла на нас?
  
  Шелк заморгал, пораженный. - Прости... Зла?
  
  - Сердита, понимаете? Потому что мы бросили Внешний.
  
  Грудь Шелка что-то сжало, он едва мог дышать. В голосе проявилась странная резкость. - Вовсе нет. Она гордится. Вами и тем, что вы сделали. Очень гордится.
  
  Брови парня удивленно взлетели: - Правда? Не думал, что мы такие молодцы.
  
  - Ну да. Армия, что внизу, сражалась десятки лет. Ни один город, ни одно государство не устояло пред ней. Ни одной проигранной войны. Но вы отогнали ее. Это было что-то стоящее. Будь уверен.
  
  Юный пикинер, не вполне убежденный, все же улыбнулся. Шелк снова кивнул ему и пошел дальше. Руки сжались за спиной. Он шагал и гадал, так ли это. И верит ли он сам?
  
  Да, наверное, верит. Чулалорн получил от предков закаленную армию, тогда как хенганцы оставались всего лишь ополчением для защиты своих стен. Городская армия едва ли заслуживала такого названия: жалкие рабочие, ремесленники, сапожники и лавочники... Они были напуганы до глубины душ, но все же нашли мужество удерживать стены. Что ж, они защищали свое: детей, любимых, имущество. Но мужество не перестает быть таковым. Бывает ли лучшая причина для битвы?
  
  Куда лучше, чем биться ради своекорыстного короля или принца. Увы, в них причина любой войны. Шелк выглянул через бойницу, обозревая крыши и улицы Внешнего Круга. Все казалось пустынным, брошенным. Канезцы точно не затевают атаку. Это было бы слишком нагло. Даже оскорбительно - после таких жертв.
  
  Однако он стоял на страже. Ведь это его обязанность. Пусть мужчины и женщины хотя бы немного ободрятся, видя его. Слишком много ужасов случилось утром.
  
  Хотя сам он вовсе не был бодр.
  
  "Гнев Богини".
  
  Маг содрогнулся, несмотря на зной пожаров.
  
  ***
  
  Дорин добрался до главного проспекта западной части города и замедлился, тяжело дыша. Тут не было сильных пожаров. Он шагал, уворачиваясь от гремящих фургонов с пожитками и охваченных паникой семей. Едва волшебница Ночная Стужа оставила его на крыше, он вспомнил об Улларе. Все эти пожары... Он тут же побежал к Закатным воротам.
  
  Улицы стали воплощением грохочущего хаоса. Горожане мчались к воротам, убежденные, что город поглотит огненная буря. Плотная толпа мешала ополченцам пройти к местам пожаров. Страже приходилось бить людей, пролагая дорогу.
  
  Подтверждая обоснованность страхов, повсюду висел черный дым, падали угли, поджигая мусор. Люди то разбегались, то пытались затоптать огонь. У дома Уллары Дорин увидел на крыше мужчин - должно быть, ее отца и братьев. Все они махали одеялами, гася угли. Район караван-сараев, разумеется, находился рядом с воротами, и давка здесь была особенно сильной. И все же он разглядел Уллару сквозь толчею: она сидела у стены с унылой женщиной - наверное, матерью. У ног лежали узлы с одеждой. Голову девушки покрывала шляпа, глаза были завязаны. Они с матерью сцепились руками.
  
  Дорин не стал подходить сейчас, когда рядом была семья. Лишь следил с удобного пункта на крыше, пока плотная масса пешеходов, телег и фургонов стремилась к выезду.
  
  Отец и братья все утро сражались с возгораниями. По временам облако дыма становилось столь густым, что ничего не было видно; Дорин напрягался, готовый бежать туда, но дым расходился и семья оказывалась по-прежнему на крыше. Все кашляли и терли глаза, но не решались уходить: деревянные балки крыши оставались под угрозой.
  
  Запылали соседний сарай и загон для скота, Дорин присоединился к добровольцам-пожарным. К полудню пожар удалось погасить, но строения полностью выгорели. Он остался с людьми, сев на корточки, пока черпак с водой ходил по кругу. Полуденное небо было затянуто черным дымом, ниже тускло мерцали оранжевые и красные искры.
  
  Дорин уныло подумал, что Защитнице удалось превзойти все разрушительные усилия Чулалорна.
  
  Команду добровольцев позвали в ближайший квартал. Дорин побежал вместе со всеми; кто-то облил его на ходу водой из ведра, и неожиданный удар холода показался ему живительным.
  
  Там стоял большой и запущенный жилой дом. На собственников Дорину было плевать, но пожар мог распространиться и стать угрозой конюшням Уллары. Его соратники начали выводить людей из комнат. Дорин сильно обжег руки, открыв дверь в охваченный пламенем коридор, но лишь обмотал ладони тряпками и продолжил работать. И снова им удалось сдержать пожар, хот дом стал руинами.
  
  На закате он сел на пустой лице - все желавшие бежать давно это сделали - переутомленный, закопченный, весь в грязи и ожогах. Команда смеялась и перебрасывалась шуточками, по кругу ходили фляжка и кисет с жевательным табаком.
  
  Он же сидел, вытянув не способные сжиматься руки, и ругал себя. Поглядите! Его инструмент, его руки - чем они стали? И ради чего? Какой-то загаженной трущобы? Да хозяин, наверняка, сам ее поджег!
  
  Он качал головой, жалея о собственной глупости. Прохожая старуха остановилась перед ним и взяла за руки. Дорин попытался вырваться, но ее хватка была на удивление сильной. Она втирала в ладони некий вонючий жир. Юноша лишь удивленно смотрел на нее, потому что боль быстро исчезла. Старуха была одета во множество юбок, от нее пахло рекой; работая, она пыхтела глиняной трубкой с длинным мундштуком.
  
  Потом она перешла к другому раненому. Бедняге угодил уголек в глаз. Дорин недоуменно посмотрел на свои руки. Ожоги пропали, даже багровые синяки бледнели на глазах. Он умел узнавать действие Высшего Денала.
  
  Женщина ухмыльнулась в ответ на его взгляд и перешла к следующему страдальцу. Подмигнула Дорину из-за трубки.
  
  - Как вас звать? - крикнул он.
  
  Она улыбнулась шире. - Лисс мое имя, а это услуга за услугу. Благодарность.
  
  Он снова сел, сгибая руки, порядком ошеломленный.
  
  Команда рассеялась, потому что пришли новые волонтеры. Дорин заставил себя встать и побрел прочь, крайне утомленный.
  
  ***
  
  Они довели короля до походного штаба; оглядевшись, Айко поняла, что все пятьдесят телохранителей собрались внутри и вокруг скопления шатров. Решив, что король теперь в полной безопасности, отыскала Юну, фактическую командующую Танцовщиц.
  
  Поклонилась и сказала ей: - Возможно, нескольким из нас нужно пойти и предложить помощь.
  
  Юна отрицательно покачала головой. - Наш долг - быть здесь.
  
  - Тогда одна я.
  
  - Нет. У нас есть работа и она здесь.
  
  - При всем уважении... Король вряд ли будет в безопасности, если весь лагерь провалится в Бездну.
  
  Юна раздраженно скривилась. Громко сказала собравшимся сестрам: - Кто-нибудь хочет с Айко?
  
  Рей вышла вперед. - Я пойду.
  
  Юна фыркнула. - Отлично. Мы, разумеется, можем пожертвовать двумя.
  
  Айко лишь поджала губы. Кивнула Рей. Они вместе прошли сквозь полог шатра. Потрусили к берегу реки. Айко не могла удержать любопытства. - Зачем ты пошла со мной?
  
  - Не с тобой.
  Помощь нужна, это очевидно.
  
  Айко кивнула, пристыженная. - Да. Ты права. Но все остальные...
  
  Рей вздохнула. - Не суди строго. Легче остаться в павильоне. Использовать долг как объяснение, почему не делаешь что-то еще.
  
  У берега поток страждущих стал гуще. Айко была поражена серьезностью ранений. С кого начать? Как выделить кого-то одного? Все эти стоны разрывали ей сердце. Она встала на колени подле человека среди толпы. Он явно впал в кататонию, спина была сплошным месивом. - Позволь помочь. - Рей, тем временем, побежала к другой группе раненых.
  
  Солдат тупо глядел на нее и сонно моргал. Она взяла его за руку, подняла. Из губ вырвался вздох, говоривший о страшных муках. Девушка повела его к палатке лекарей. - Сюда. Почти дошли. - Из глаз мужчины лились слезы, столь сильной была его боль.
  
  По пути она натыкалась на других - одни лежали, другие ошеломленно стояли - и заставляла идти за собой. Еще многие показались из темноты, выплывая среди полос тумана, будто призраки. Айко делала все возможное, чтобы довести их до лечебницы.
  
  Палатки были забиты массой страдальцев. Нельзя было сделать шага, не толкнув раненого солдата; вонь сожженной плоти почти заставила ее убежать. Положив раненого, Айко принялась искать лекаря. В шатре с более ярким освещением женщина занималась раненым бойцом, которого удерживали четверо сильных помощников. Скорее костоправ, чем целительница Денала, она ножом срезала одежду и кожу доспехов, хотя яростный жар колдовской атаки во многих местах сплавил их с плотью.
  
  Женщина метнула на Айко сердитый взгляд и крикнула: - Гоните ее!
  
  Айко оттолкнула руку подошедшего солдата. - Я пришла помогать.
  
  Седая женщина фыркнула и согнулась над пациентом. - Этого первым. Ночью одна из ваших сестер прибежала и начала требовать, чтобы я бросила работу и прислуживала королю. Тебе такое не взбредет в голову?
  
  - Нет. - Айко глядела, восхищенная и напуганная, ибо лекарка погрузила нож в кровавое месиво шеи солдата, находившегося в полном сознании. Он бился в руках помощников, стискивая полоску кожи в зубах. - Вам нечего ему дать? - сказала она. - Обезболивающее?
  
  - Всё кончилось. Таланты Денала лишь останавливают кровь. Спасаем немногих, вот чем мы заняты. - Женщина испытующе поглядела на нее. - Хорошо орудуешь острым клинком, как я понимаю?
  
  - Да.
  
  Лекарка кивнула уже более вежливо. - Хорошо. Ставьте ее к соседнему столу.
  
  Помощник подошел и жестом указал на доспехи. Умело помог стащить перевязь, расстегнуть пряжи - он явно имел большую практику избавления солдат от доспехов. В любом положении.
  
  Деревянный стол был залит кровью, покрыт обрывками одежды и тряпками. На подносе лежала коллекция железных орудий, в том числе зловещего вида пилы и самые острые ножи, которые ей приходилось видеть.
  
  Подошла лекарка, утирая окровавленные руки о не менее багровые тряпки. - Я Харал.
  
  - Айко.
  
  - Ага. Будешь выполнять тупую работу. В-основном ампутации. Освободив меня для дел более тонких. Сдюжишь, а?
  
  Во рту Айко стало сухо, как в печи. - Попробую, - едва пробормотала она.
  
  - Отлично. - Харал кивнула на полотняную стену, помощники выбежали и принесли раненого. Айко смотрела, хотя глаза уже вовсю слезились. Руки солдата были сожжены до костей. Харал осмотрела его и кивнула: - Ладно. Правую до локтя, левую перевязать.
  
  Айко моргала, пытаясь сглотнуть. Помощники начали срезать почерневший мундир и приставшие к коже рук перчатки. Один сунул в руку Айко острое как бритва лезвие. - Режь до сустава, - пробормотал он, - потом пилой.
  
  Она кивнула, показывая решимость. Помощники крепко ухватились за шею, руки и ноги. Взяв правое предплечье, она провела ножом по бледной плоти у локтя.
  
  Мужчина судорожно задергался, визжа, выгибая спину и сопротивляясь. Айко отскочила, впадая в ужас, и уронила нож, который один из помощников подобрал и вернул ей. Танцовщица очистила грани, просто проведя по краю стола. - Простите, - прошептала она, почти раздавленная стыдом.
  
  Помощники показали, что готовы; девушка снова склонилась над солдатом.
  
  И застыла, видя его взгляд.
  
  - Не надо, - умолял он слабейшим шепотом. - Прошу, не...
  
  Помощник сунул ему в рот полоску кожи. - Тут многие ждут.
  
  Она глотнула, кивнула и принялась за дело. Мужчина стонал и выл, заглушенный кляпом. Выгибал спину и дергался, пока она резала кожу и связки. И впал в забытье, когда она коснулась сустава пилой.
  
  Едва конечность была отрезана, помощники унесли тело и положили следующее - с раздробленной ногой. Она указала на колено, один из лекарей утвердительно кивнул. Айко снова начала трудиться.
  
  Так продолжалось весь день до заката. Айко вскоре перестала думать, став автоматом: лишь наблюдала, тупо и молчаливо, ждала указаний, где и как резать. В сумерках подошла Харал, что-то сказала. Айко молчала, не понимая: уши оглохли от воплей. Старуха наконец вынула нож из ее руки и передала на попечение помощников. Ее вежливо отвели к мойке в шатре, наполнив глиняную чашу теплой водой.
  
  Айко стояла, глядя на воду - не сразу поняв. Потом окунула руки по локти и начала оттираться. Все сильнее, грубее и отчаянней она терла кожу. Вода стала такой мутно-красной, что она не видела пальцев. Извлеченные, кисти показались совершенно чужими. Она с некоей радостью вытерла ладони полотенцем.
  
  Лишь теперь поняв, что длинная одежда пропиталась кровью и ошметками. Айко осторожно стащила рубаху через голову, швырнув в гору столь же грязных тряпок. Встала в тонкой сорочке и льняных брюках, тоже залитых кровью ниже колен. Огляделась и нашла доспехи аккуратно сложенными неподалеку; взяла всей грудой, вместе с хлыст-мечом, и пошла прочь.
  
  Снаружи полотняного клапана ей пришлось остановиться, потому что кружилась голова. Айко жадно вдыхала ледяной воздух. - Погоди! - крикнули изнутри. Лекарка Харал вышла к ней. В руках была небольшая чашка. - Чай.
  
  - Спасибо, но я не...
  
  - Не обычный чай, дитя. - Харал протянула чашку.
  
  - Благодарю. - Айко попробовала горячий напиток и тут же заморгала. - Что это?
  
  - Особый рецепт. Дает мне работать дни и ночи. Но им нельзя злоупотреблять - начинаешь видеть... всякое.
  
  Айко осушила чашку, благодарно кивнув.
  
  Харал скрестила руки на груди. - Парни говорят, ты чудо как хороша с ножом. Не думала учиться лекарскому делу?
  
  Айко замотала головой. - Нет. Оно слишком... мучительное.
  
  Старшая женщина согласно кивнула. - Привыкаешь.
  
  Айко отдала ей чашку. - Нужно идти. Я отсутствовала слишком долго.
  
  - Ну, спасибо. Ты точно нам помогла.
  
  Айко опустила голову и вернулась в королевский павильон.
  
  Глава 20
  
   Дорин дотащился до полуразрушенного дома, под которым Ву с бандой устроили штаб. Протопал по ступеням к подвалам и обнаружил приятеля бродящим у стола с грудой рисунков.
  
  Схватился рукой за лоб, видя забывчивого партнера. - Ты даже не...
  
  - Ощутил? - бросил дальхонезец, не поднимая головы. - Да. Конечно.
  
  - И?
  
  Ву разогнулся и моргнул. - Что и?
  
  - Что намерен делать?
  
  Внешность старика придавала Ву вечно унылый и недовольный вид. - Делать? Что тут можно сделать? Уже всё сделано.
  
  Дорин хотел закричать, что дел невпроворот... но сообразил, что приятеля этим не проймешь. Так что молча покачал головой и осмотрелся. - Свежее вино есть? Меня чуть не сожгли заживо.
  
  Ву указал угольной палочкой на стол. - Пахнешь, словно сожгли. Устраивайся.
  
  На столе была вода, однако Дорин, не веря в ее свежесть, налил стакан вина - принюхался, но ощутил лишь собственную вонь. С содроганием выпил, склонился над столом, глядя на сгорбленного мага. - Где все?
  
  - Грабят, берут что попадется.
  
  Дорин кивнул и дернулся, ибо едва не заснул стоя. - Аа. - Выпил еще вина. - Ну, я к тому, что можешь оставить свой дурацкий план захвата города. Едва ли ты сравняешься с ней.
  
  Ву пренебрежительно махнул рукой: - Сомневаюсь, что у нее в рукаве припрятан еще один подобный выброс.
  
  Дорин воздел бровь. Наглец, скорее всего, прав. Он принялся следить, как приятель щурится на одинокую свечу и тени, отброшенные ей на рисунки. - Когда пойдем?
  
  Щуплый маг, стоявший в этом миг спиной к Дорину, вздрогнул, словно пойманный за чем-то нехорошим. Медленно повернулся. Улыбнулся, отчего морщинистая физиономия стала лишь уродливее и неприятнее, подмигнул: - Скоро. Псы остаются проблемой.
  
  - Должен быть путь мимо них.
  
  - Мне нравится ход твоих мыслей, друг. Да, путь должен быть. Но где? - Он пробормотал себе под нос: - Заметки Олега не дали намеков...
  
  - Что, что?
  
  Ву вытянулся, замахав руками над бумагами: - Ничего. Совсем. Ну... - Он помедлил, оценивающе глядя на Дорина. - Вопрос в том, что ты намерен делать.
  
  - Я? Почему я?
  
  Ву сделал размашистый жест. - Самое время ударить, не так ли?
  
  Дорин ощутил, как ползут вверх брови. Да уж. Он и позабыл... Впрочем, бить лежащего - это же бесчестно, хотя... Именно такие сантименты старый учитель старался из него выбить. Ассасин еще немного подумал и кивнул. - Да, кажется, лучшее время.
  
  - Именно. Идем, пока он не отступил.
  
  Дорин сверкнул глазами: - Что? С тобой? После прошлого раза?
  
  Ву поднял руки. - Не бойся. Выброс едва не освежевал Джуага. Я чувствую. Он уже не опасен.
  
  Дорин наконец распробовал вино - и допил. - Тогда на исходе ночи. Мне нужно отдохнуть. - Он понюхал закопченный рукав. - И вымыться.
  
  - До скорого.
  
  ***
  
  Хотя измученная и странно онемелая - словно стала лунатичкой - Айко помылась, подобающе оделась и вошла в шатер короля. Ей отчаянно хотелось отдохнуть, но сперва следовало доложиться.
  
  - Где ты была? - заорала Юна, едва она показалась, на ходу поправляя рукава куртки и пояс. Айко подняла глаза, не дрогнув перед надменной командиршей. - Помогала.
  
  Юна пренебрежительно хрюкнула и отвернулась.
  
  Айко присоединилась к страже сестер. Король совещался с генералами, стол был завален картами и записками на пергаменте. Как всегда, она старалась не слушать, но вскоре Танцовщицу охватило негодование: было ясно, что король усердно готовит новую атаку.
  
  - Значит, самые восточные ворота в северной стене, - соглашался Чулалорн, тыча в карту перстом. - Они не будут ждать нападения.
  
  - Нет, точно нет, - пробормотал старый генерал. Король всмотрелся в него, одновременно позволяя слуге натянуть на себя новую рубашку.
  
  - Северный берег, мой король? - переспросил другой вояка.
  
  - Построенные нами лодки остаются в укрытии, не так ли?
  
  - Да. Некоторые наверняка повреждены. Но большинство цело.
  
  - Теперь их хватит на всех, - добавил старик Мойсолан, и король вновь гневно вытаращил глаза.
  
  Разгневанная подслушанным, Айко все же не удержалась от улыбки при ядовитой реплике генерала. Мойсолан служил и отцу и деду, так что Третьему приходилось покорно сносить его выпады.
  
  Они еще недолго обсуждали детали, сойдясь на предрассветной атаке. Чулалорн взмахом руки выгнал всех. - Выполняйте приказы.
  
  Генералы поклонились и ушли. Оставшись при короле, стоя среди суетливых сестер, Айко не желала выказывать столь усердного послушания. То ли утомление, то ли воспоминания о солдатах, над которыми она поработала - она не смогла сдержаться. Вышла на середину и прокашлялась. - Мой король... сделано достаточно. Нам нужно отступить.
  
  Юна гневно зашипела, требуя молчать.
  
  Чулалорн обернулся; он был весьма удивлен, слыша прямое обращение. Рука в перстнях снисходительно качнулась. - Дитя, это не твоя забота. Спокойнее.
  
  Айко побелела. "Забота"
  . - Мой король, не слишком ли много канезцев погибло, служа вам? Может, озаботитесь понять, что мы заплатили слишком высокую цену?
  
  Улыбка Чулалорна пропала среди бороды. Слуги застыли, тоже глядя на нее. Король щелкнул пальцами, Юна подскочила к Айко, сверкая глазами и пыхтя. Указала на выход. - Заключение в казармах, - зашипела она, - пока я не разберусь с тобой.
  
  Айко оглянулась на сестер в поисках поддержки, но узрела всеобщее неодобрение, лишь немногие изобразили некое молчаливое сочувствие. Натянуто поклонилась Юне: - Как прикажете, - и вышла из командного шатра.
  
  В своей палатке Айко бросилась на кровать, поставила у ног столик для письма. Задумалась о будущем. Доспехи, как обычно, висели на подставке, напоминая обезглавленного человека. Образ вызывал головокружение; она встала и скатала кольчугу. Никто прежде не отказывался от службы в королевской гвардии. Неслыханно. Вершина предательства! Так что же ей делать? Еще годы служить человеку, которого больше не уважает? Однако он - король, и не ей судить. А что, если новая атака окажется удачной? Кто сможет сказать заранее?
  
  Снова сев, она швырнула стило на табличку для письма и понурилась. Она попросит перевода в столицу, в дом учения. Ей должны позволить обучать новые поколения сестер.
  
  Но... выдержит ли она это? Посылать детей на службу мужчин и женщин, без малейших сомнений готовых приносить жертвы ради дерзких личных амбиций?
  
  Нет, она не видела себя в роли покорной рабыни.
  
  Айко прижала кулаки к щекам и начала качаться, ощущая, как текут слезы.
  
  Просидев до ночи, она приняла решение. Вскочила, вынув клинок, скрытый в куртке на спине. В тусклом свете осмотрела блестящее серебряное лезвие. Краткий Клинок. Последнее прибежище чести - когда не остается надежды.
  
  Что же, надежды она не видела. Потеряла преданность, основу верной службы. Срезала, слой за слоем, в том кровавом шатре.
  
  Айко крепко сжимала кинжал, рассматривая острую грань.
  
  Но он был королем, а она была рождена для его династии, как и родители и предки. Айко вложила клинок в ножны. Ладно же. Она будет служить - лишь потому, что таково ее место в мире. Прочь слепую преданность - на престол нужно смотреть глазами циника.
  
  Вроде того, каким зачастую смотрела Халленс. Лишь сейчас тон старой командующей стал ей понятен. Та безрадостная суровость, которая так удивляла прежде. Неужели она тоже пережила нежданное откровение, видела, как мир переворачивается в мгновение ока?
  
  И заметила такую способность в Айко?
  
  Она отбросила табличку. Если выдержала Халленс, выдержит и она. Пусть Юна ярится, пусть сестры кривятся в неодобрении, как и прежде.
  
  Теперь в ней есть сила, позволяющая вынести всё.
  
  ***
  
  Проникнуть через посты охраны канезского лагеря оказалось намного легче, нежели в прошлый раз. Хотя Дорин был весьма удивлен, видя, что южане не готовятся к отходу. Ограды и шатры стояли на местах, хотя внешняя линия пикетов была покинута - вероятно, у них не осталось достаточно солдат.
  
  Где находился сейчас его компаньон, Дорин не имел представления. Чему был рад. Юный маг слоняется где-то среди палаток, одержимый личными, причудливыми приоритетами. Подумав о нем, Дорин сообразил, что впервые работает с партнером. Если это можно назвать партнерством, ведь они не заключили формального соглашения. Честно сказать, их связи вовсе не похожи на соглашение...
  
  Скорее на временное совпадение целей и задач.
  
  Он до сих пор не вполне доверял этому типу. Слишком причудлив и непредсказуем. Дорин откровенно подозревал, что маг не вполне здоров психически, и был доволен, что он не мешается под ногами во время важной миссии.
  
  Вторую линию пикетов ассасин преодолел так же легко; мужчины и женщины все еще были потрясены и опечалены катастрофой, унесшей так много соратников. Он быстро оказался у группы шатров и павильонов, составлявших резиденцию короля. Помедлил между двух шатров, прислушиваясь. После первого визита, а также расспросив Ву, он понял, что личный павильон короля стоит за главным командным шатром - и теперь начал перемещаться, отыскивая самый безопасный путь.
  
  Он двигался, низко склоняясь, готовя ножи, резко замирая и слушая окружающее всеми чувствами. Ночь по-прежнему была холодной, дыхание порождало клубы пара; он проклинал колючие кристаллы льда, хрустевшие под кожаными туфлями.
  
  Немного поплутав, он вышел на дорожку к полотняной стене королевского павильона. Присел на корточки и подождал, вслушиваясь. Похоже, этот проход не охраняла стража, но приходилось остерегаться случайного патруля.
  
  Сделав еще несколько шагов, он перерезал веревку, крепившую низ стенки к колышку, перекатился под тяжелым пологом. Застыл внутри, озираясь и напрягая слух. Дорин оказался за дорожным сундуком, среди скатанных запасных ковров или плотных одеял. Осторожно высунув голову, чтобы видеть за пределами этих груд, понял, что очутился в обширной кладовой: ряды богато украшенных одеяний, золотая филигрань доспехов на стояках, новые сундуки, в которых, вероятно, тоже хранились одежды. Дорин ожидал, что придется искать короля, а вместо этого оказался прямо в его гардеробе.
  
  Он встал и коснулся занавеса из более легкой ткани, что заменял дверь. Заглянул и понял, что это действительно спальня; фигура в длинной свободной одежде - бледно-зеленые шелка - склонилась в молитве перед алтарем. Темные как ночь волосы беспорядочно повисли над опущенным лбом, но Дорин узнал Чулалорна.
  
  Едва он шагнул внутрь, мужчина у алтаря застыл, показав, что ощутил присутствие гостя. Медленно обернулся... Дорин убедился, что нашел свою цель.
  
  - Значит, ты все же пришел, - сказал король, кивнув самому себе.
  
  Дорин шагнул, чтобы видеть и Чулалорна, и выход. - Все же?
  
  Чулалорн пошевелил плечами. - Скажем так: никто из королей и королев Итко Кана не умирал в постелях. Или на войне, или от измены.
  
  Дорин подошел к занавесу, вслушался. Никого. - Итак, измена.
  
  - Сколько она тебе платит? - спросил Чулалорн. - Удваиваю.
  
  - Сами знаете, я не соглашусь.
  
  Губы тронула улыбка. - Итак, профессионал. - Он глянул в сторону, кому-то кивнув, но Дорин не сместил взгляда, уловив момент, когда король бросил нечто скрытое в руке. Изогнув плечи, Дорин тоже метнул свое оружие.
  
  Королевский кинжал пролетел мимо, а вот Дорин не промахнулся. Один прыжок, и он был подле короля, зажимая ему рот, не давая закричать или даже захрипеть. Чулалорн боролся за глоток воздуха, а Дорин продолжал зажимать ему рот, другой рукой двигая рукоять ножа, расширяя рану. Он вежливо позволил ему лечь и вытащил клинок из содрогавшегося тела. Яркая кровь из самого сердца оросила бледно-зеленую рубаху, застывая темным липким пятном.
  
  Наконец король застыл, и Дорин смог отвести ладонь. Выпрямился, сунул руку под нагрудник, вытащив какую-то вещь на шнурке. Снял ее с шеи - когтистую птичью лапу - и бросил на багряное поле, расцветшее на груди короля.
  
  Движение заставило его развернуться: женщина в отличной кольчуге стояла коленопреклоненная, опустив голову. - Мой король...
  
  Когда она подняла голову, Дорин снова метнул оружие. Острое тонкое лезвие вошло в глаз, женщина дернулась и обмякла. Однако быстрое шевеление за спиной показало - она пришла не одна.
  
  Он сдвинулся к стене у входа; внутрь ворвались две вооруженные женщины. Необычно длинные клинки взвились над головами, издавая свист. Он выхватил два ножа и метнул одновременно. Один поразил цель в горло. Но вторая женщина отбила кинжал щелчком гибкого меча. - На помощь! Убийца! - заорала она, острый клинок ринулся к Дорину.
  
  Он упал и вытянул руки, хватая женщину за ногу. Повалил и тут же резанул по глотке.
  
  Снова крики, тяжелые шаги. Неслышно выругавшись, он подскочил к стенке и разрезал, выбегая наружу.
  
  Стража сходилась со всех сторон, ведь он был в самой середине треклятого вражеского лагеря. Даже спиной ощущая приближение солдат, ассасин пустился бежать между рядами палаток, но круг смыкался.
  
  И тут громкий, звенящий медью звериный рев заставил его упасть. Дорин прижал руку к бешено колотящемуся сердцу - о нет, о боги, нет! Но тут ему, уже слышавшему рев чудовищ, вспомнилось, что от этого звука прежде тряслась сама земля... и Дорин сообразил, что происходит.
  
  Общая тревога стала походить скорее на самый настоящий мятеж. Дорин едва увернулся от толпы чиновников, слуг и гонцов, ринувшихся спасать господское добро и самих себя. Шатры запылали - по крайней мере, так казалось - и черный дым повалил в проходы, затемнив всё. Ночь стала такой непроглядно-черной, какой он и припомнить не мог.
  
  Рука потянула его за рукав. - Сюда.
  
  Дорин вырвался. - Сам знаю!
  
  - Просто хотел помочь.
  
  - Мне не нужна была помощь.
  
  - А казалось, очень нужна - тебя же поймали и все такое...
  
  Дорин нырнул в шатер. - Не поймали. Кстати, где ты успел побывать? - В грудь полетел сундучок, Дорин успел поймать его. - Что это?
  
  - Казна несчетная... буквально.
  
  - Походная казна Чулалорна?
  
  - Теперь наша.
  
  Лишь сейчас Дорин ухитрился различить зыбкую тень - фигуру мага - в задней части шатра. - Можешь прорезать здесь? - указал Ву.
  
  Дорин сунул тяжеленный сундучок под мышку. - Что, у тебя нет ножа?
  
  - Руки мне нужны свободными. А у тебя ножей хватит на двоих и даже более.
  
  Дорин разрезал полотнище. - А твоя палка? Где она?
  
  - Тут и там.
  
  Ву скользнул в щель; Дорин услышал бормотание: - О боги.
  
  Патруль вооруженных до зубов канезцев занимал перекресток. Солдаты щурились, рассматривая их в тумане.
  
  Очередной раскатистый рев раздался из прохода слева, в клубах черного дыма показалась атакующая фигура - огромная, глаза на высоте человеческого роста и светятся золотистым янтарем.
  
  Солдаты бросились на зверя.
  
  Ву помчался в противоположном направлении, одежда высоко взвилась над слишком тощими лодыжками. Дорин прикрывал тыл. Они скоро оказались на внешней линии дозоров; Дорин восхитился, видя, что тени прикрывают их, вьются вокруг, словно спутанные знамена.
  
  - Не в Тени ли мы? - спросил он, несколько встревоженный.
  
  Ву фыркнул на бегу. Он явно не привык к таким упражнениям. - Нет. Я использую ее, но мы не вошли в Садок. - Маг вынул платок и вытер потный лоб. - Дело сделано, так?
  
  - Да.
  
  - Хорошо.
  
  - Хорошо?
  
  - Теперь твоя репутация окрепнет, друг мой.
  
  - Не лучшая причина убить человека, - сказал Дорин задумчиво.
  
  Ву махнул рукой: - Позволив гордыне править собой, он пострадал от неизбежных последствий.
  
  - Гордыня?
  
  Ву остановился, прижав руки к груди, надсадно дыша. - Да, ему следовало отступить.
  
  - Теперь ты еще и военный тактик?
  
  - О нет. Я куда более... сложен. - Ву указал на север тростью, вдруг оказавшейся в руке. - Только не река. Я категорически против.
  
  Дорин указал на восток: - Не бойся. Там лодки, брошенные канезцами.
  
  Ву снова прижал руку к груди. - Ну и слава Тоггу. Плюхаться в воде вредно для здоровья - не слышал, друг? - Он оглядел Дорина с ног до головы и поморщился: - Хотя помыться не мешало бы...
  
  ***
  
  Едва зазвучала тревога, Айко вскочила с постели, торопливо натягивая сапоги и вытаскивая меч. Вырвалась из палатки в одних штанах и льняной сорочке, найдя лагерь охваченным смятением. Немедленно побежала к королевскому штабу. Солдаты сновали повсюду, ища врага; слуги и чиновники мелькали мимо, торопясь улизнуть.
  
  Затем из ближайшего квартала раздался леденящий кровь рык; замерев на миг, она помчалась туда. По пути нашлось много тех, что видели зверя, но никому не удалось догнать его, скачущего в проходах между палаток. Отказавшись от погони, она снова направилась к королевским шатрам.
  
  Сестры отгоняли всех, кроме офицеров и придворных высших рангов. Пробившись в личные покои, она нашла короля лежащим на кровати, всего в крови. Явно мертвого. Мертвы были и три сестры, среди них Юна.
  
  Айко поняла, что скорбит по убитым Танцовщицам куда сильнее, нежели по королю.
  
  Мойсолан стоял у кровати. Он был в мятой ночной рубашке, тронутые стальной сединой волосы всклокочены и рассыпались по плечам. Старик всматривался в некий предмет, поворачивая его в пальцах так и сяк. Айко кивнула сестрам и подошла к генералу. - Что это, сир?
  
  Он протянул ей предмет. - Убийца положил это ему на грудь.
  
  Птичья лапа, причем не обычной птицы, а большого хищника. Полный набор крючковатых когтей, следы крови. - И что она должна означать?
  
  - Знак или подпись. Объявление. Угроза. Всё сразу.
  
  - Вот уж не думала, что Защитница решится на такое.
  
  - Как и я. - Генерал положил лапу в белую тряпицу и заботливо смотал ткань, положив в ларец. - Вы с сестрами немедленно идете к наследнику.
  
  Айко кивнула. - Разумеется. Доложу обо всем новой командующей.
  
  Старик воздел седые брови. - Это вы.
  
  Айко болезненно сглотнула; взгляд коснулся Торрал, та злобно сверкнула глазами в ответ. - При всем уважении, милорд, решать наследнику...
  
  - В качестве регента, властвующего до коронации, я отдаю приказ.
  
  Айко поклонилась. - Хорошо, милорд.
  
  - Вы и ваши сестры свободны. Стража сопроводит короля в Кан, на похороны. Спешите.
  
  Айко снова поклонилась. - Как прикажете, сир. - Взмахом руки велела сестрам выходить и сама вышла с ними.
  
  В приемной Торрал обернулась к ней, как и следовало ожидать. - Давно ли посторонние назначают нам начальников? - крикнула она.
  
  - Пока наследник не примет решение, - сказала Айко весьма спокойно.
  
  - Наследник? Наследник! Не говори мне! - Торрал ударила себя пальцем в грудь. - МЫ решаем. Мы.
  
  Айко лишь пожала плечами: - Очень хорошо, - и вздернула подбородок, глядя на собрание сестер. - Дело улажено, или нам нужно устроить какое-то голосование?
  
  Повисло молчание. Рей махнула рукой в сторону выхода. - Не время, Торрал. Пора уходить.
  
  Айко показала Торрал открытые ладони. - Идемте же. - Торрал осталась позади всех, глядя в спину и сжимая челюсти.
  
  ***
  
  Гонец донес Шелку вести о беспорядках в лагере Кана, и он тотчас вернулся во дворец. Вместе с Марой, Дымокуром и Короллом ожидал в пустой приемной, шаги гулко отдавались среди беломраморных колонн и стен. Они знали лишь, что Шелменат еще жива. Ждали, когда Хо выйдет из покоев, ибо нужно было обсудить новости.
  
  А также само будущее Ли Хенга.
  
  Ночь текла; Шелк то и дело разговаривал с посланцами различных кварталов, решая неотложные вопросы. Потом он даже попытался уснуть на мраморном троне. Наконец зазвучали тяжелые шаги, разбудив его. Маг прямее сел в высоком кресле. Дымокур вскочил с каменной скамьи, на которой обыкновенно должны были ожидать аудиенции участники дворцовых судов, и толкнул Мару. Королл вышел из глубокой тени.
  
  Хо кивнул всем. - Спит. Я умерил боль. Но она слаба - ужасно слаба. Слишком много крови потеряно. Я сделал все, что смог.
  
  - В городе есть таланты Денала, - взвился Шелк. - Призовем их.
  
  Хо моргнул. Он выглядел совершенно истощенным. - Никто не опытнее меня в сём деле.
  
  Шелк был поражен - опять он чего-то не знает. Маг склонил голову. - Извини.
  
  Мара откашлялась. - Есть новости. Чулалорн убит. Его армия отходит. Осаде конец. Вопрос в том, будем ли преследовать?
  
  Хо принял новости с каменным лицом, как обычно. Нахмурился: - Преследовать? К чему?
  
  - Они в полном беспорядке, - пояснил Дымокур. - Мы могли бы истребить последние силы. Наказать их сполна.
  
  Хо качал головой. - Не нужно. Кто убил короля?
  
  Королл ответил: - Думаю, наш юный друг.
  
  - Мы не знаем, - возразила Мара. - Почему ты так решил?
  
  - Кто еще мог бы?
  
  Мара подняла руки. - Мир велик... А Даль Хон теперь кажется таким маленьким.
  
  - Почему бы не догнать их? - настаивал Дымокур. Он указал на юг. - У них есть пища, снаряжение. Это нам нужно. Значит, пора отнять.
  
  Хо отмахнулся от идеи. - Напротив, нужно предложить помощь. Возможно, им нужно больше телег и фургонов...
  
  Шелк резко захохотал. - Туше
  , Хо! Что за надменное оскорбление!
  
  Грузный маг удивленно нахмурился. - Я лишь предлагаю помочь.
  
  - Так что мы сделаем? - крикнул Дымокур. - Позволим им свободно уйти, не расплатившись? Поглядите, что они сделали с нами.
  
  - Чулалорн мертв, - пророкотал Королл. - Пусть уходят. Наша забота нужна Ли Хенгу, не Кану.
  
  Мара хлопнула в ладоши. - Нужно решить сейчас. Так или иначе.
  
  - Забудем о них, - сказал Хо. Королл одобрительно хмыкнул.
  
  - Я за преследование, - сказал Дымокур. Мара ткнула пальцем в его сторону, кивнула. Обратилась к Шелку: - Ну?
  
  Шелк обнаружил, что все, кроме Королла, внимательно глядят на него. Ах да, он же сидит на троне. Он откашлялся, несколько смутившись, и задумался. Есть ли ему малейшее дело до канезцев? - Пусть проваливают.
  
  Мара нахмурилась и что-то пробурчала, но не стала бросать ему вызов.
  
  - Меня больше тревожит убийство, - сказал Хо. - Обвинят ее. Скоро послы явятся из соседних городов, высказывая претензии.
  
  - И что? - Мара ходила кругами, ей явно не хотелось оставаться здесь. - Победа и демонстрация силы ставят ее над всеми. Никто не посмеет напасть на нас. Мы будем невозбранно править сердцем континента.
  
  - Тревожный прецедент.
  
  - Можно схватить ассасина, - предложил Королл. - Устроить суд и казнить за убийство высочайшей особы.
  
  Мара насмешливо рассмеялась. - Да ладно. Думаешь, кто-то расстроится? Сыновья душили отцов прямо на престолах. Дочери травили матерей. - Она вскинула ладони. - Если принц не подослал агентов убить братьев, он не достоин власти!
  
  - Все не так мрачно, как тебе кажется, - возразил Хо, указывая на трон. - Вот он. Шелменат слаба. Уверен, Шелку не терпится все исправить. Сиди, где сидишь.
  
  Шелк вздрогнул, привстав. Мара нервно рассмеялась. - Ну, я готова признать любого из вас. Лично ни на что такое не претендую.
  
  - А зря. Давно ли стали нужны формальные претензии? - сказал Хо. - Давай, садись.
  
  Она показала палец в непристойном жесте: - Иди к Худу по прямой дорожке, Хо, - и выбежала из приемной. Шелк ощутил силу Садка, каменные двери захлопнулись, чуть не развалившись. По полу запрыгали кусочки мрамора.
  
  После долгой тишины Королл предложил: - Итак... мы выследим паренька?
  
  Хо смотрел вслед Маре. - Да, - бросил он рассеянно. - Казним за убийство монарха, чтобы ублажить соседей.
  
  Глава 21
  
   Дорина разбудил стук в дверь. Он зажал глаза рукой, застонав: - Сколько сейчас?
  
  - Полдень, - ответил один из юных копальщиков.
  
  - Боги! Полдень? Не я ли приказал не будить до заката?
  
  - Да, знаю. Но Ву созвал собрание. Хочет и вас.
  
  Дорин уронил руку. - Ладно, буду.
  
  - Чаю хотите?
  
  - О Худ, хочу.
  
  - Хорошо. Чего-нибудь соображу.
  
  - Спасибо. - Дорин свесил ноги с койки, сел. Потер лицо, поглядел на руки, изрезанные и в синяках. Он что, обязан лично побеждать каждого тупого негодяя в городе? Он не готовился для таких поединков; он боец на ножах, а не борец. Поумнеют ли они, наконец? Было бы много проще их убивать. Но таким способом не соберешь банду, не так ли?
  
  Вздыхая, он сунул ноги в мягкие туфли и пошел на собрание. По дороге ему вручили чашку умеренно теплого пойла и указали путь в подвал, где Ву устроил своего рода подземный дворец. Здесь обнаружилась Реена, прислонившаяся к стене. Она, приняв командование их отрядами, занималась ежедневным контролем территории, уже выйдя далеко за пределы старых владений Панга. Очевидно, Ву заранее пригласил ее на сходку.
  
  Дорин заметил, что она стала лучше одеваться: изящная, с рельефными узорами кожаная куртка, под ней белоснежная рубашка с широкими рукавами и черные брюки. Девушка улыбнулась и подмигнула ему, но он лишь кивнул, скрестив руки на груди.
  
  - Дела пошли хорошо, - сказал ему Ву. - И у нас доля почти в каждом деле.
  
  Ассасин еле заметно пожал плечами. Губы Ву дернулись, он отвернулся, оглядывая десяток тщательно отобранных лейтенантов и телохранителей. - Что ж, ну... - Маг уперся локтями в стол, скрестил пальцы. - Я продумал план...
  
  - А именно? - сказал Дорин утомленно.
  
  Ву уронил руки и метнул на него острый взгляд. - Наша проблема в том, что не хватает мускулистых громил. Нельзя побеждать людей Уркварта по одному. Дорин не может быть повсюду.
  
  - Согласна, - вставила Реена.
  
  Дорин тоже был согласен, но не видел альтернативы. - И? Что у тебя за план?
  
  Ву снова поднял руки и сплел пальцы, тут же заметил, что делает, и убрал руки из вида. - Я прихватил почти полную походную казну. Да и так, денег у нас больше, чем у любой банды. Итак, предлагаю подкуп, взятки, перебивание цен и прочие махинации. Заберем у них рынок, выжмем досуха. Затем перекупим или просто переманим громил.
  
  - Побьем всех золотом.
  
  - Мне нравится, - сказала Реена и согласно кивнула Дорину.
  
  Он размышлял, качая головой. Можно было признать: в плане есть известная элегантность. Простая логика. Зачем покорять кого-то, если можно попросту его купить? Пустить слухи, и начнется игра на повышение. Когда Уркварт не сможет ответить тем же... да, от него все разбегутся.
  
  Он кивнул, соглашаясь. - Ладно. Начинай.
  
  Ву был явно разочарован реакцией Дорина. Брови его взлетели. - Что ж, на волне энтузиазма мы пришли к всеобщему соглашению. Довольно, - махнул он остальным. - Мы с партнером должны поговорить.
  
  Реена ткнула пальцем в сторону выхода: - Вы слышали босса. Идите.
  
  - И ты тоже, - махнул ей Ву. Девушка быстро глянула на Дорина - тот кивком показал на дверь. Реена оправила рукава. - Чудно. Жду снаружи.
  
  Когда дверь закрылась, Ву начал изучать Дорина. Сложил руки на животе, дергая пальцами, откашлялся. - Знаю, каково это, - начал он.
  
  - О? Знаешь?
  
  - В точности. Такая работа тебя утомляет. Ты думаешь... что дальше? Ради чего всё это? Есть ли иные вызовы?
  
  Дорин поднял бровь. - Неужели?
  
  - Точно. Я понимаю. Правда, понимаю.
  
  - Ага.
  
  - Будь уверен. Я тут подумал... Впереди манят иные вызовы. - Он сунул руку в карман, вытащив ларчик.
  
  Дорин угрожающе поднял палец. - Не начинай насчет треклятой шкатулки.
  
  Ву торопливо сунул его обратно. - Хорошо. - Постучал пальцами по столу. Брови взлетели. - Насчет Тени. Думаю, я нашел решение. Мы могли бы вернуться.
  
  Дорин, не разводя рук, подался вперед. - Думаешь, что нашел решение? Думаешь? Нужно что-то большее.
  
  - Да, нужны испытания. Как иначе можно понять...
  
  - Испытания... требуют вылезти прямо под носы бестий-демонов, я полагаю?
  
  - Гончие. Их называют гончими.
  
  Дорин поглядел на потолок. - Как скажешь. Нет. Это нехорошо. Лезь к ним сам.
  
  Ву опустил голову, копаясь в груде бумаг. - Думаю, вместе у нас больше шансов.
  
  - То есть у тебя больше шансов со мной.
  
  - Не заносись, - надменно сказал Ву.
  
  - Ага. Взаимно.
  
  Ву уставился на него. Дорин ответил тем же. Ву сверкал глазами, хмуря брови. Дорин чуть склонил голову набок и глубоко вздохнул. Молчание затягивалось. Он слышал приглушенное бормотание команды в соседних комнатах. И ждал.
  
  Наконец Ву прижал руку ко лбу, вздыхая. - Ты такой инфантильный. Будь по-твоему! Значит, Шелменат. Идем на нее.
  
  - Насколько я понял из слухов, нужно просто подождать.
  
  - Нет. Она выздоравливает. - Дорин наморщил лоб. Ву поднял руки, как бы обидевшись. - Что? Я кое-кому плачу во дворце. - Дорин хмыкнул, удовлетворившись. - Ну, согласен?
  
  Он качал головой, постукивая пальцами по бицепсу. - Не знаю. Во мне растет отвращение к этому городу...
  
  Седые брови Ву переплелись в смущении. - Тогда... куда?
  
  - Я думал насчет Анты...
  
  - Анта! - Маг всплеснул руками. - Я же говорил: нам придется начинать снова.
  
  Дорин сверкнул глазами. - Нам? Каким это "нам"? Я преспокойно смогу начать один!
  
  Ву опустил руки ладонями вниз, успокаивая его. - Конечно, конечно. Никаких споров. Не вопрос. Вопрос в том, что мы
  будем делать?
  
  - Точно. - Дорин оторвался от стены. - Что будем делать?
  
  Ву молча смотрел, шевеля морщинами на лбу. Крохотные, как у хорька, глазки метались влево и вправо. Дорин вздохнул и опустил руки. - Лично я пойду гулять. - Открыв дверь, он вышел в тоннель. Сказал Реене, не останавливаясь: - Хочу больше воздуха. - Она вздохнула, чтобы ответить, но заметила выражение его лица и передумала, кивнув вслед.
  
  Он бесцельно ходил до конца дня, но полные смутного беспокойства и чувства вины блуждания вывели его к кварталу караван-сараев у Сумеречных ворот. Неестественно задержавшийся дождь недавно хлестнул с удвоенной силой, сбивая запах дыма. Район быстро расцветал с концом осады: странники наводнили улицы, первые караваны прибыли из ближних городов, вроде Ипраса и Айферана. Товары заполняли лавки и склады. Тем, у кого еще водились деньги, не приходилось долго искать способ их потратить. Очень многое нужно было восстанавливать. Казалось удивительным, как быстро люди умеют забывать тяжелые времена, вновь строя планы на будущее.
  
  Наконец, после промедления и откладывания, он подошел к широким дверям одного из самых больших зданий в округе - предприятию семьи Уллары. Кряжистый мужчина, которого он счел ее отцом, как раз вышел наружу, суетливый и полный новыми делами. - Да, сударь? - сказал он. - Чем можем помочь?
  
  - Не у вас ли есть дочь, ослепшая во время осады?
  
  Брови хозяина озабоченно взлетели, лоб покрылся морщинами. - А что?
  
  - Благополучна ли она?
  
  - Насколько возможно. Работает с птицами. Кажется, у нее есть к ним подход.
  
  Дорин закашлялся. Хозяин ждал, озирая его с ног до головы. Точнее, понимал Дорин, глядя на новые кожаные башмаки, новый угольно-серый плащ. - Я тронут ее несчастием, - выдавил он и протянул небольшой мешочек. - Здесь средства на содержание. Вы так добры, что не оставили ее.
  
  Хозяин не взял деньги. - Я же говорю... у нее подход к животным.
  
  - Прошу, возьмите. Не хочу, чтобы она была обузой.
  
  - Если настаиваете... Спасибо. Кого мне назвать?
  
  - Никого. Никто не приходил.
  
  Мужчина снова нахмурился, но кивнул. - Хорошо.
  
  Дорин чуть поклонился и ушел. Отца Уллары позвали товарищи; он остался в памяти Дорина повернувшимся спиной и торопливо сующим мешочек в карман.
  
  Дорин обогнул угол и прижался к стене. Закашлялся, моргая. Он надеялся, что отец не проговорится. Она наверняка зла на него. Может, этой взятки хватит, и отец не выставит ее на улицу. Он же сделал что мог. По крайней мере, борьба банд прекратилась. Пожалуй, вскоре он сможет вернуться без риска для нее.
  
  Конечно, нужно еще укрепить их власть над городом.
  
  Он снова бродил по улицам. Запрет на передвижения сняли и народ был в приподнятом настроении, хотя, воображал Дорин, радость была бы куда сильнее, сумей все забыть заплаченную цену. Таверны и бордели приносили все большую прибыль, и они с Ву имели долю почти в каждом предприятии.
  
  Он не разделял всеобщего веселья.
  
  Ибо не знал, что думать. Ассасины не работают в партнерстве. Это неслыханное дело. Да, есть традиции и школы, вроде Ночных Клинков, но это группы, не содружества.
  
  Он хмурился, шагая - всё просто не работает как должно. Кто должен быть во главе? Он, разумеется. Но чокнутый маг всегда делает что хочет. Не слушает разумных доводов, не понимает приказов.
  
  Как всегда, блуждания его закончились на крышах. Сев на край четырехэтажного кирпичного дома, он глядел на юг Внутреннего Круга. Ночь выдалась черной, тяжелые тучи сулили новый ливень под утро, но город озарялся огнями торжеств. Конец осады, победа!
  
  Купленная, впрочем, магическими разрушениями, каких не видели многие поколения предков.
  
  Дорин сложил пальцы на животе, постукивая. Может быть, они смогут продолжить вместе. Да, манеры и привычки этого типчика вызывают раздражение. Но, похоже, за всеми причудами скрыт природный гений. Кто еще смог бы решить загадку Тени? Хотя бы узнать о ней? Тут должен быть некий потенциал. Еще бы понять, как безопасно исследовать ее ...
  
  Легкие шаги за спиной заставили пальцы замереть. Он отвел руки, позволив рукоятям кинжалов скользнуть из рукавов, и не спеша оглянулся. То был фатоватый маг по имени Шелк. - Вот и ты, - позвал незваный гость с другого конца крыши. - А мы тебя ищем.
  
  Второй городской маг, Хо, вылез из укрытия на соседней крыше; дальхонезка, молодая женщина с гривой черных волос, взлетела на крышу из переулка. - Зачем? - спросил Дорин, поглядев на мостовую внизу. Туда вышел огромный мужичина и поднял на него взгляд. Зубастая улыбка была видна даже в темноте.
  
  Дорин осторожно встал и повернулся к Шелку. Тот поддернул широкие манжеты темно-синей рубашки. - О, всего лишь по делу об убийстве.
  
  - Какому именно?
  
  Маг покачал пальцем. - Мы не можем позволить тебе убивать людей. Хватит. Лучше бы ты пошел добровольно. Как видишь, иных шансов нет.
  
  - Ты же не думаешь, что я сдамся тихо - мирно?
  
  - Мы советова...
  
  Дорин метнул два клинка, и кинжалы угодили бы в цель - не махни черноволосая в этот миг рукой. Маг Шелк согнулся, глядя на бок, где на рубахе появился разрез. Дорин был вознагражден, видя, как его лицо становится бледным, а потом призрачно-белым. - Берите ублюдка, - яростно зарычал маг.
  
  Дорин повернулся и прыгнул за край, но в полете воздух загустел и ударил его, заставив взмахнуть руками и врезаться в кирпичное ограждение крыши на другой стороне улицы. Он ухватился за него, ударившись грудью, застонав от боли. "Проклятые маги".
  
  Загремели тяжелые шаги, плечистый хмурый Хо выглянул через край, встав над ним. Схватил Дорина за рубаху и поднял вверх. Боль в груди стала мучительной. "Проклятые маги сломали мне ребра!"
  
  От свободы его отделял лишь крепко сложенный колдун, державший ассасина за руку. - Прости, старик, - пробормотал он и ударил в сердце. Рука разжалась. Он едва не упал навзничь, извернулся и побежал.
  
  Что-то сжало руку. Он развернулся и, пораженный, увидел грузного мага на ногах - и даже способным к схватке. Он выпучил глаза в полном недоумении, не сдержавшись и произнеся очевидное: - Ты должен был умереть.
  
  Хо вырвал нож из груди и кивнул. - Должен был. - Рукоять ударила Дорина под грудину и он упал, сжался, терзаемый мучительной болью.
  
  Однако сдаваться Дорин не хотел. Жесткий самоконтроль позволил преодолеть пытку сломанных ребер, он встал, хотя с трудом. Но через несколько шагов бесформенная сила снова овладела им, распластав по крыше словно насекомое.
  
  - Я его взяла! - крикнула Мара с соседней крыши.
  
  Хо вновь встал над ним. Однако все окрестности потемнели, тени плясали повсюду, словно обрывки штормовых туч. Хо замахал руками, озираясь - кажется, он больше не видел противника. - Где он? - заорал здоровяк.
  
  - Все еще держу! - ответила Мара.
  
  - Кто-нибудь что-нибудь сделает? - зарычал маг.
  
  Пламя охватило всю поверхность крыши. Кто-то закричал от боли - Ву показался, хлопая себя по рукавам и брючинам. Хо прыгнул и схватил его за шею. Дорин попробовал метнуть нож, но Мара захватила его так крепко, что он едва мог дышать. В глазах темнело, уши заполнил глухой шум.
  
  Тени уплыли прочь, языки пламени тоже исчезли. Хо подошел к краю и выставил Ву над открытым пространством. Малютка-маг извивался в широкой руке. - Не нужно так спешить... - пропыхтел он.
  
  - Он упадет! - вскрикнул Дорин. И тут же Хо развел пальцы. Ву пропал из вида. - Нет! - пролепетал Дорин, едва дыша. Хо уставился вниз, прижав ладонь к груди, потирая рану и морщась.
  
  Не желая верить, Дорин заставил себя подползти к краю. Поглядел вниз, увидев скорченную фигурку мага среди лужи крови из разбитого черепа.
  
  Он снова жульничает, твердил Дорин себе. Точно. Фокус.
  
  - Всего три этажа, - прогудел сверху Хо. - Так себе маг. Был.
  
  "Фокусы!"
  
  И тут собака выбежала из темноты, понюхала недвижную фигуру и начала лакать кровь.
  
  Дорин перекатился, чтобы видеть нависшего Хо. "Нет, бедняга не умел летать".
  Это он знал наверняка.
  
  Хо вынул из-за пояса короткую дубинку и замахнулся. Дорин отчаянно пытался отклонить голову, но Мара все еще сжимала его тело. Палка врезалась в череп, мир поглотила полная звезд темнота.
  
  ***
  
  Очнулся он в темной камере. Тут же ощупал грудь и понял, что ребра исцелены. Итак, он нужен живым. Тут он вспомнил, и волна гнева захлестнула его. Оружие - любое оружие! Но они забрали всё. Все припрятанные штучки, все перевязи. Даже башмаков не было.
  
  Дорин прислонил затылок к холодной стене. Не нужно было убивать беднягу! А может, он не мертв, лишь тяжело ранен. Или вовсе провел всех. Но вид его казался таким реальным. Как он смог бы?..
  
  Что ж, эти мысли делу не помогут. Он встал и нашел на полу тарелку, закрытую деревянной миской. Внутри были хлеб и холодная ячменная каша. Дорин поел и начал стучать в толстую дверь. - Эй там! Есть кто? - Через долгое время в коридоре раздались шаги. - Эй! - позвал он снова.
  
  - Итак, ты очнулся, - сказал мужчина. Один из городских магов, маг огня, Дымокур. - Чего хотел?
  
  - А вы что хотите сделать со мной?
  
  - Тебя будут судить и казнят за убийство Чулалорна Третьего.
  
  - Это было во благо.
  
  - Убийство монарха - не шутка. Короли Анты и Тали, да и все прочие, разъярены. Требуют, чтобы кого-то наказали.
  
  - Не они ли взошли на троны по телам предшественников?
  
  - Это другое дело. Благородная кровь. А ты никто. Простолюдин.
  
  - А. Теперь понимаю. Это оправдает их дела.
  
  Он услышал, как Дымокур вздыхает. - Я пришел не вести дискуссии о социальной справедливости. Все будет как должно быть. Устраивайся удобнее, ты проведешь здесь некоторое время. Посланники прибывают из всех стран. Требуют правосудия.
  
  - Правосудия? Не смеши меня.
  
  Шаги зазвучали снова, отдаляясь. - Эгей? Слышишь меня? Эй... - Он ударил кулаком по двери. - Ублюдок!
  
  Довольно долго он исследовал дверь, но без инструментов оказался бессилен. Дорин поупражнялся, поел и лег спать. Проснувшись, начал упражняться вновь. Потратив много времени на растяжку, сел на травяной матрац и задумался о гибели Ву. Реальной ли она была? Выглядело очень убедительно... Но ублюдок дважды провел его, не так ли? Пожалуй, стоит заключить, что все не таково, каким кажется.
  
  Затем его озарил ответ. Дорин сел и захихикал. Теперь решение казалось таким очевидным. - Ты здесь? - сказал он. - Знай, я всё разгадал.
  
  Раздался стук трости о камень. Дорин сел прямее, видя сгорбленного приятеля в углу.
  
  - Разгадал? Всё было проделано без изъянов.
  
  Дорин покачал головой, удивленный тем, как ему... полегчало. - Как ты это проделал?
  
  Маг отмел вопрос. - А как ты догадался?
  
  - Собака. В Ли Хенге не осталось собак.
  
  Ву воздел палец, кивнув. - А. Мне казалось, это отличный штрих. - Голова качнулась. - Да, представление должно быть простым. Без фантазий.
  
  - Но как ты сумел? Я о том, что ты не умеешь летать.
  
  Парень пожал плечами: - Ну, он вообще держал не меня.
  
  Дорину тут же пришло на ум: как понять, когда он реально видит мага, а когда нет? Он вскочил и хмуро задумался. - И долго ты будешь гноить меня здесь?
  
  Ву размашисто повел тростью. - О, я проверял дважды или трижды. Хотел понять, сумеешь ли ты разгадать шараду.
  
  Дорин был не вполне удовлетворен; но, понимая, что ничего больше не выудит из приятеля, сдался. Скривил губы: - Итак, дальше что?
  
  - Да. Вопрос вопросов. - Ву игрался с тростью. - Полагаю, к каждому из пятерки нужен особый подход. Впрочем, Королла советую попросту избегать. А вот повадки Хо меня тревожат. В нем есть больше, чем видится. Ты прав, он должен был умереть.
  
  Дорин снова уселся на постель. - Ну, Анта никуда не делась.
  
  - Нет, дружище. Мы почти сумели.
  
  Дорин пожал плечами. - Честно говоря, мне начхать, куда ехать и ехать ли вообще.
  
  - Именно! Нужно поработать здесь.
  
  Дорин нахмурился, почесав лоб. - Твоя, так сказать, логика реально напрягает.
  
  - Несущественно, друг мой. Считай, что все зависит от ситуации. Я большой поклонник талианской философской традиции, именуемой Школой Преимуществ. - Он постучал пальцем по губам, поморщившись от мысли. - Иначе их зовут гибкомысленными. Весьма популярны среди знати.
  
  Дорин махнул рукой, отметая туманные мудрствования. - Что предлагаешь?
  
  - Предлагаю навестить хенганского мага. Узнать всю подноготную.
  
  - И как мы сможем это проделать?
  
  Маг широко развел руки - впрочем, довольно короткие. - Начнем прямо отсюда. Тебя принесли в его лаборатории, кстати, вполне удобные.
  
  Дорин прижал ладонь ко лбу. - А эта камера...
  
  - О, дверь весьма надежна. Изнутри не открыть. Невозможно.
  
  Рука опустилась. - И...?
  
  Ву указал тростью в дальнюю часть камеры. - Стена дело иное.
  
  - Значит, ты можешь ходить сюда и отсюда?
  
  - Да, скачу куда захочу.
  
  - Но не через Тень, надеюсь? Как насчет песиков?
  
  Ву поморщился. - Гончих,
  прошу тебя. - Сжал спинку носа пальцами, принявшись расхаживать. - Представь границу этого Королевства и Тени как толстый занавес. И что ты можешь, так сказать, вплестись в саму ткань. Ходить внутри, не соприкасаясь с тем и этим. Видишь?
  
  Дорин потряс головой: - У меня ни малейшего понимания.
  
  Ву поглядел в потолок. - Немытая чернь... что тут поделаешь?
  
  Дорин скрестил руки на груди и сел. - Говоришь, мы в личной секции Хо?
  
  - Да.
  
  - Той самой, куда ты так старался проникнуть, но счел слишком хорошо защищенной?
  
  Ву демонстративно изучал собственную трость. - И что?
  
  - Позволил меня схватить, чтобы и самому попасть сюда?
  
  Ву указал на заднюю стену. - Так мне выпрыгнуть и вывести тебя? Или как?
  
  Дорин почти зажмурил глаза. - Ага. Давай.
  
  Ву радостно замахал руками. - Сей же миг.
  
  Впрочем, до звука отворяемой двери прошло очень много мгновений. Возня длилась долго, ругательства перемежались лязгами и скрипами. Дорин глядел вверх, постукивая пальцами. Лязг сменился длинным скрежетом ржавого металла. Дверь подалась. Щель была достаточно узкой, но потный Ву пролез внутрь. Ткнул пальцем в дверь: - Крепко засела... сырость и все такое...
  
  Дорин выскользнул наружу. - Ладно. Сейчас пригодились бы... - Голос затих, ибо Ву подал ему перевязи и прочее снаряжение, в том числе связки проволоки и веревок.
  
  Маг хлопнул в ладоши. - Чудесно. Отлично. Сюда, - поманил он Дорина.
  
  - Ты первый.
  
  Ву поджал губы. - Правильно. - Сложил руки за спиной и побрел, озираясь, словно беспечный гуляка.
  
  Эта часть тоннелей была сложена из хорошо отесанных блоков известняка, под сводами торчали факелы, почти все выгоревшие. Ву прислушивался и затем толкался в каждую найденную дверь. Почти за всеми оказывались весьма обыденные помещения. Одна крипта была приспособлена под библиотеку: свитки и пергаменты в ячейках до потолка, стол завален записками и чертежами.
  
  Ву схватил кое-то, цыкая под нос. Дорин прижался к дверному косяку.
  
  - О боги...
  
  - Дорин закатил глаза. Ву поглядел на него: - Если об этой работе станет известно, нашему другу Хо придется бежать с континента.
  
  - Ты способен понимать его каракули?
  
  - В общих чертах.
  
  - И что там?
  
  - Высший Денал. Изучение жизни. Но искаженное и мерзкое.
  
  В соседней крипте оказалась лаборатория. В коробках вдоль стен лежали порошки и листья. На столах громоздились большие стеклянные кубки и колбы, в коих сидели мыши, пауки и ящерицы. Как ни странно, одна из полок повыше была занята рядом грубо сделанных деревянных кукол.
  
  Узрев кукол, Ву снова застонал: - О боги...
  
  В одной из колб, величиной с человека, лежала земля, ветки и какие-то палки. Дорин постучал по ней, гадая, кто там может содержаться - может, кроты? И отскочил, когда скрывавшееся среди веток существо прижалось к пыльному стеклу. Вроде человека в миниатюре, только искаженного и деформированного, хотя личико было до отвращения детским. Монстр пялился на него, показывая острые зубы.
  
  - Демон, - прошипел Дорин.
  
  Ву подошел и тоже постучал по колбе. - Гомункул. - Оглядел комнату и кивнул сам себе: - Да... теперь все понятно.
  
  Дорин не мог отвести глаз от мелкой твари. Та показывала ему язык. - Хватит многозначительного бурчания. Что понятно?
  
  - Почему Хо не умер. - Ву махнул рукой в сторону двери. - Идем дальше.
  
  Сырой сводчатый тоннель вывел их к серии камер, вроде той, куда бросили Дорина - хотя здесь все казалось куда более древним и прочным, двери были сделаны из цельного железа. Ву походя заглядывал во все камеры, наконец подпрыгнув и отскочив от запертой двери, за которой грубый голос заревел: - Лар! ЛАР! - Существо билось о железо, отзвуки ударов заполнили коридор.
  
  Ву осторожно открыл смотровую щель и заглянул внутрь. И отпрянул, ибо пленник ударился в дверь всей силой.
  
  Дорин следил за ним. - Ну?
  
  Маг задумчиво гладил подбородок. Он казался весьма удивленным.
  
  - Что - или кто - сидит там?
  
  Ву заморгал, приходя в себя. - А. Ну... полагаю, можно сказать, что там Хо.
  
  - Как это?
  
  - Да. Точное подобие. Что значит... - Маг потянул ручку другой двери, тоже запертой. Заглянул в щель. - Поразительно.
  
  Дорин тоже заглянул в щель, но ничего не увидел: камера была темнее ночи. - И что ты там смог разглядеть?
  
  Ву рассеянно пробормотал: - Темнота отныне не мешает моему зрению. - Дверь напротив тоже оказалась запертой. Посмотрев внутрь, маг захлопнул крышку щели. - Пора уходить. Оставаться опасно.
  
  - Чего? Вдруг стало опасно? Почему?
  
  - В свете нового понимания ситуации.
  
  Ву спешил по тоннелю, Дорин не отставал. Он снова рассердился на приятеля. - Может, поделишься пониманием? - прошипел он в спину.
  
  Ву махнул тростью. - Разумеется. Хо не умер - его весьма трудно убить - потому, что есть не один Хо.
  
  Дорин сердито сощурился. - Так себе объяснение.
  
  Ву помедлил, воздевая брови и пожимая плечами. - Так себе? Ладно. Наш дружок Хо поистине негодяй. Отыскал и воспроизвел - думаю, лишь с частичным успехом - древний и запретный ритуал. Я о таком слышал только в легендах. Ритуал Д"айверса. Он разделил себя на множество.
  
  - Как бы создал близнецов?
  
  - Нечто еще более сокровенное. Истинные копии. Не менее трех. Каждая, так сказать, имеет жизненную силу всех, потому ее и трудно убить. Полагаю, единственно надежный способ - отсечь такой твари голову или сжечь тело.
  
  - Это же... извращение жизни.
  
  - Точно сказано. Как и следовало ожидать, результаты оказались подпорченными. Их заперли здесь навеки.
  
  - Благие боги! Это жестоко...
  
  - Именно. Нельзя недооценивать нашего дружка.
  
  Через сеть узких проходов Ву вывел Дорина в пыльные, явно заброшенные катакомбы. И остановился, задумчиво постукивая тростью по подбородку.
  
  Дорин тоже размышлял. Если этого типа нельзя убить, нужно его подчинить. Связать или заковать в цепи. Но он так чертовски силен... - Так что будем делать? - спросил он в итоге.
  
  - Если события последних дней чему-то нас научили, так тому, что нас слишком мало для открытого боя. Предлагаю вербовку. Скажу с гордостью: у меня глаз на таланты. Одного я как раз припомнил.
  
  Дорин искоса поглядел на приятеля. - Глаз на таланты? Ты не намекаешь ли, что завербовал меня? Так это неправда. - Ву шагал, что-то жужжа под нос. - Все было совсем не так. - Ву помахивал тростью, на ходу сбивая паутину. Дорин встал позади. - Давай проясним! - Ву уходил по тоннелю. - Ты меня не..! - взвизгнул Дорин, и голос одиноко затерялся в тоннеле.
  
  Снаружи Ву направился к улице Богов. Дорин тащился следом. Скоро он понял, кого приятель имел в виду, и вздохнул от разочарования. "Боги, этот".
  Самозваный спесивый прыщ, собственной персоной.
  
  Старый мавзолей оказался ныне центром группы занятых построек, храмов и дворов. Тут собрались толпы то ли беженцев, то ли поклонников. Целые семьи ютились под навесами. Мавзолей тоже стал походить на храм. На пороге горели свечи, паломники закупорили вход.
  
  Ву оперся о трость и заговорил с женщиной под шалью. - Мы ищем служителя Худа, Дассема. Ты не...
  
  - Вам нужен Святой Меч Худа?
  
  Ву переглянулся с Дорином. Тот возвел глаза к небесам. - Ах, да. Именно Меч Худа.
  
  - Он в полях, отпускает погибших.
  
  - Ах да, разумеется, - улыбнулся Ву. - Спасибо.
  
  Они двинулись к Закатным воротам, стоявшим нараспашку. Каменщики и плотники чинили разрушения осады, причем мускулистые женщины казались не слабее партнеров-мужчин. Сразу за выходом толпа заполняла поля. Общая могила была выкопана для всех павших, канезцев и хенганцев. Неизвестно, одобрили ли это городские чиновники, но народ следовал лишь указаниям служителя Худа.
  
  Ву пробился сквозь толпу туда, где Дассем возглавил коленопреклоненную молитву по умершим. Ву низко склонил голову, вонзив трость в почву. Дорин богомольно опустил глаза.
  
  Едва молитва закончилась и люди встали, Ву пошел к Дассему. Меч Худа уделил им лишь мгновенный взгляд и начал раздавать приказы группе работников. Затем юноша пошел прочь, игнорируя их.
  
  Однако Ву ухитрился оказаться с ним рядом. Дорин плелся рядом, чуть сзади, хватаясь руками за перевязь. - Чего вам нужно, позволь догадаться, - бросил Дассем. - Наверняка пришли выразить уважение. - Он сверкнул глазами на Дорина, тот деланно улыбнулся.
  
  - Важно не то, чего я хочу. Важно то, что я могу предложить.
  
  - То есть? - Дассем резко остановился. Склонился к старушке, сраженной горем. - Возьми меня на руку, мать.
  
  Женщина неуверенно встала. - Он ушел! - заплакала она.
  
  - Так будет со всеми нами, - нежно ответил Дассем.
  
  - Это должно утешать? - пробурчал Дорин.
  
  Однако старушка закивала: - Да, да. Но мне так тяжело...
  
  - Они не страдают. Лишь мы.
  
  Старушка вцепилась руками в Дассема, ковыляя вместе с ним. Дорин невольно закатил глаза. Аколит усадил ее в тень забора и подошел к незваным гостям. - Вы еще здесь?
  
  - Ага. Как насчет щедрых пожертвований во славу твоего бога?
  
  - Худу не интересны деньги.
  
  - Да, но ему понравилась бы крыша над головой. Скажем, большая и вся в золоте?
  
  - Смерть неподкупна, - бросил Дассем, проходя дальше.
  
  Ву закрыл лицо рукой, бросив Дорину отчаянный взгляд. Тот едва заметно пошевелил губами: - Знаю...
  
  Дассем беседовал с девочкой, которую Дорин видел тогда спящей в мавзолее. По буйным, густым волосам и оттенку кожи было понятно, что в ней есть изрядная доля крови Даль Хона. - Фермер отказал нам, запретил копать новую яму.
  
  Дассем кивнул. - Скажи, что он должен видеть в этом честь.
  
  Девочка поклонилась. - Передам сейчас же.
  
  Ву снова вышел вперед. - Мы предлагаем признание культа Худа в Ли Хенге.
  
  Дассем помедлил, повернулся к ним. - Кто вы, чтобы давать подобные обещания?
  
  Ву развел руки. - Ну, едва ты поможешь нам взять город, так и будет.
  
  Дорин покачал головой: - Помощи не ждите, - и отвернулся.
  
  - Даже ради вящей славы Худа?
  
  Дассем снова замер. Окинул Ву взором с ног до головы - Богу требуется ваша помощь, вот как? Не слишком ни нагло?
  
  - Тебе лучше знать, - буркнул Дорин.
  
  Дассем поджал губы, не отводя от него глаз. Ву, заложив руки за спину, отчаянно делал знаки Дорину, умоляя молчать.
  
  - Я занят настоящими делами, - сказал Меч и ушел.
  
  Ву подскочил к Дорину. - Премного тебе благодарен.
  
  Дорин видел, как молодой человек рассекает толпу: очень многие тянули руки, стараясь коснуться его, иные даже становились на колени. Таким он возлагал ладонь на лбы, словно благословляя. Это зрелище расстроило его до тошноты. - Надменный ублюдок!
  
  - Думаю, не без основания.
  
  - Что теперь?
  
  Ву пошел в город. Трость помогала ему сбрасывать с пути комья грязи. - Лично я полагаю, нужно позаимствовать прием генералов Чулалорна. Они совершенно правильно решили обойти препятствия и ударить в голову.
  
  Дорин кивнул. - Согласен.
  
  - Если получится, всем останется лишь согласиться.
  
  - Согласен. Когда?
  
  - Скоро. Прямо завтра?
  
  - Два дня. Мне нужно отдохнуть, подготовиться.
  
  - Отлично. Я поработаю над подходами. Как известно, в квартале Храма есть много тайных ходов.
  
  - Верно. Надеюсь, ты уже скрыл нас?
  
  - Да. Нужно оставаться скрытыми - пусть все верят, что мы сбежали. Как сделал бы любой, здравый рассудком.
  
  - Значит, той ночью ты меня не скрывал?
  
  - Ну, ты же сам вышел. Верно?
  
  Дорин поскреб подбородок. - Э... полагаю так. А что?
  
  Глава 22
  
   Временем выступления они назначили закатные сумерки. Дорин спал почти весь день, пробудившись полностью отдохнувшим и полным сил. Он надеялся, что Ву тоже никому не рассказывал о своих планах и намерениях.
  
  Итак, они молча вышли, ничего не сказав Реене и куче детишек, даже не намекнув, куда отправляются. Дорин счел, что Реена примет дежурство, как бывало раньше. Говоря честно, они с Ву успели утратить особый интерес к руководству повседневными операциями.
  
  Ву шел первым, и Дорин был рад предоставить тому свободу действий. Впрочем, кажется, до сих пор, якобы выходя вперед, Ву на самом деле скрывался позади, на безопасном расстоянии... Дорин следил за пересекаемыми улицами, выискивая опасности. Хотя приятель, скорее всего, скрыл их положение - он успел понять, что скрытность была второй натурой скользкого типа, и не важно, охотятся на него или нет.
  
  Путь шел в обход, через богатые кварталы к внутреннему храму, который разделял с дворцом самое привилегированное положение. Ву выбрал "черный вход" для слуг и самых незначительных чиновников. Дорин выжидал и крался вдоль стен, тогда как маг разведывал впереди, закутавшись в тени.
  
  Разрушения от недавних боев были значительными даже на землях дворца. Похоже, самая яростная битва разгорелась за тронный зал. Однако Ву быстро миновал центральные залы. Дорин понял, что они направляются в личное святилище Защитницы, под самый знаменитый купол города.
  
  - Почему туда? - шепнул он магу в боковом проходе.
  
  - Она отдыхает внутри.
  
  - Кто сказал?
  
  - Источники.
  
  - Ты им веришь?
  
  - Верю в их жадность.
  
  Дорин одобрительно хмыкнул. - Хорошо. Что дальше?
  
  - Дальше ждем.
  
  Дорин сел, сложив руки. Это дело он отлично понимал. Был тренирован постоянно пребывать в расслабленной готовности. - Когда?
  
  - Когда я почувствую, что все чисто.
  
  - Почему бы просто не поглядеть?
  
  Юный дальхонезец, он же притворный старец-маг, свел морщинистые брови. - Не могу. Внутри храма только свет.
  
  Дорин фыркнул. Забавно. Похоже, это какой-то Храм Света. Или храм самой Защитницы, ведь после такой демонстрации могущества ее открыто почитают богиней Хенга. К открытому негодованию жрецов и жриц Бёрн. Впрочем, его что-то тревожило...
  
  Они ждали. Ночные патрули проходили мимо. Наконец Ву кивнул и Дорин развел руки, уже держа ножи. Ву пересек коридор, что вел к дверце храма. Стены были покрыты шрамами недавнего боя, хотя их было меньше, чем в чиновничьем крыле.
  
  Ву на миг застыл, бросил Дорину многозначительный взгляд и кивнул. Дорин открыл дверь. Они вошли вместе.
  
  Просторное куполообразное помещение было тускло озарено неким бесформенным свечением. В середине кто-то сидел, сгорбившись под покрывалом. Дорин замялся: это было неправильно. Усиливалась тревога, терзавшая его с момента вхождения в храм. Однако когда Ву оглянулся, посылая безмолвный вопрос, Дорин лишь поднял руки, не в силах сказать, что его беспокоит.
  
  То, что они дошли слишком легко? Это же глупое клише. Хорошо подготовленные покушения проходят без проблем. Тщательное планирование, и так далее...
  
  Похоже, Ву не разделял его тревог. Маг устремился вперед, вынув трость из-за пояса - на этот раз почти дубинку, из прочного дерева - и широко взмахнув ею. Дорин уже начинал завидовать приятелю: палка казалась такой удобной и надежной... если не сказать нагловато - щегольской.
  
  Пришлось и ему выступить вперед, чуть пригнувшись и готовя ножи.
  
  Это все же была Защитница - Дорин не раз ее видел. Он-то уже страшился, что на стуле сидит Хо, скрывшись под толстыми одеяниями.
  
  Нет, это она. Шелменат во плоти. Сгорбленная под многими слоями одежд. Ради тепла, подумалось ему. Волшебница пошевелилась при их приближении, выпрямила спину, заморгала. Она казалась больной, бледнее обыкновенного, глаза запали и окружены синевой.
  
  - Итак, - произнесла она хрипло и тихо. - Вы пришли.
  
  Ву поклонился. - Добрый вечер, Защитница.
  
  Она тяжко вздохнула, все еще переутомленная. - Что же будет?
  
  - Ссылка, миледи, - отвечал Ву. - Если вы окажетесь столь любезны...
  
  - Ссылка? - Она с любопытством глянула на Дорина. - Таков ваш ответ? После убийства короля, склонна думать, для вас будет пустяком устранить и меня.
  
  Дорин задумался. У него не было побуждения зарезать ее. Совсем напротив. И если цели можно достичь без подобных крайностей - тем лучше. Он прямо взглянул на нее. - Вы уйдете?
  
  - Вы отпускаете меня? А если вернусь, что тогда?
  
  Ву поджал губы, изучая трость. - Тогда придется вас убить.
  
  Она кивнула, принимая решение. - А маги... что с ними?
  
  Ву пожал плечами: - Они же слуги города?
  
  Шелменат кивнула с явным облегчением. - Да. Как и я... - Что-то в ее тоне заставило подняться дыбом волоски на шее Дорина. Он приготовился действовать. - А вот вы, смею думать, не для него.
  
  Купол расцвел уже знакомой ослепительной яркостью. Дорин невольно закрыл лицо руками, склоняясь перед мучительной карой. Ножи раскалились в руках, он отскочил, роняя их. Все снаряжение обжигало тело; он прыгал, срывая перевязи, слыша ругань Ву. Трость лязгнула, падая на каменный пол.
  
  - Сделай что-нибудь!
  
  - Нет теней... - Маг засмеялся так, словно подавился языком. - Ни тьмы, ни теней. Что я за дурак!
  
  Дорин обернулся на звук открывшейся двери. Оторвал полоску ткани от рубахи и завязал глаза, тут же опустил руки, вслушиваясь и ожидая.
  
  Приближались тяжелые шаги. Хо. Потом еще две пары ног, полегче - Шелк и, наверное, дальхонезка Мара. Тут кто-то наступил на ногу - Ву, чтоб его.
  
  Дорин мысленно проследил свои передвижения и сделал два шага вправо. Лодыжка задела стул, опрокинув - волшебница, не будучи глупа, ушла с прежнего места. Он снова принялся ждать.
  
  - Что же, - внезапно возвестил Ву, - кажется, придется призвать моего демона.
  
  - Эй, заткнись, - рявкнула женщина.
  
  Тяжелые шаги звучали очень близко, примерно в локте от Дорина; он сдвинулся, не дав Хо схватить себя. Тот крякнул, топнув ногой.
  
  - Давай, держи его, - сказал щеголеватый маг. - Не нужно тратить всю ночь.
  
  "Вот спасибо".
  Дорин сам не смог бы определить положение хлыща - маг оказался тихим. Теперь же он пошагал в ту сторону.
  
  Хо топал сзади.
  
  - Я обладаю демоном, - сказал Ву обиженным тоном. - Он уже идет, вы в большой опасности. Советую бежать.
  
  - Молчи, дурак! - снова заорала Мара.
  
  - Никаких убийств! - вдруг раздался голос Шелменат, с большого расстояния.
  
  На этот раз, едва Хо оказался в локте от Дорина, тот отбил руку и контратаковал, ударив грузного мага в грудь. Хо упал.
  
  Дорин тоже, но тут же вскочил, отыскивая щеголя. Маг отступал, уворачиваясь. Звуки шагов помогли Дорину, и он резко развернулся, хватая мага за глотку. - Никому не двигаться!
  
  На несколько ударов сердца повисло ошеломленное молчание. - Услышу кого, тут же раздавлю треклятую гортань. Что скажешь, Шелменат?
  
  - Прошу, - ответила Защитница, - прошу... не оскверняйте этого места.
  
  Дорин услышал в ее тоне искреннюю тоску. - А что ты, Хо? - крикнул он.
  
  - Выйдем наружу, - зарычала Мара. Дверь с грохотом распахнулась.
  
  Дорин понял, что зрение возвращается - он уже видел ткань на глазах. Дернул плечом, избавляясь от повязки, но не отпуская Шелка. Увидел, что Мара ведет Ву к выходу.
  
  - Стой! - крикнул Хо, подскочил к Маре и начал связывать Ву. К большой печали Дорина, делал он это отнятой у ассасина веревкой. Руки Ву оказались стянуты за спиной, на шею легла петля. Порвав жакет мага, Хо завязал ему глаза и рот. - Теперь не ускользнешь, - сказал он с удовлетворением и велел Маре уходить.
  
  Дорин пошел за ней, держа Шелка за глотку. - Где еще двое? - спросил он. - Где маг огня и Королл?
  
  - Следуют за уходящими канезцами, - отозвался Хо сзади.
  
  - Это дорога к реке, - сказала Шелменат, когда маленькая процессия двинулась в путь. - Вы предложили мне ссылку, я отвечаю те же. Уходите, пока живы, и больше не возвращайтесь.
  
  Ву что-то яростно забормотал, Мара тряхнула его: - Чего? Кого? И где твой демон, дурачок?
  
  - Чуть запаздывает, - пробулькал Ву.
  
  Мара снова тряхнула его.
  
  Они дошли до тайного лаза, Мара открыла решетку. Тоннель вел на грязный берег у причалов. Был разгар ночи. - Берите лодку, - велела Шелменат Хо, и тот побрел по илу. - Надо восстанавливать город, - продолжала Защитница, сутулясь и туже натягивая плащ. - Нельзя тратить время на вас. Ага...
  
  Вернулся Хо, тянувший на буксире старую шлюпку. Мара толкнула Ву, тот упал на скамью, неразборчиво бранясь сквозь кляп.
  
  Хо велел Дорину лезть туда же. - Оставь Шелка.
  
  Дорин одной ногой ступил в жалкую лодку. - Это вряд ли. - Он заставил Шелка идти следом. Маг неохотно подчинился.
  
  - Вы еще не спаслись, - предостерегла Защитница.
  
  - Точно. Освобожу его, когда минуем Внешний Круг.
  
  - Мы будем следить, - бросил Хо.
  
  Дорин оттолкнулся; лодка пошла по течению. Указав Шелку на весла, он прорычал: - Садись.
  
  Кажется, маг хотел возразить - или проклясть его - но закусил язык и подчинился, начав вставлять весла в уключины. Дорин развязывал Ву, стараясь не оборачиваться к Шелку спиной.
  
  Ву сел прямее, потирая шею и руки. - Ну, - начал он, озираясь. Хлопнул руками по бокам. - Ночь. Предлагаю вернуться и...
  
  - Нет, - сказал Дорин.
  
  Ву заморгал. - Что? Нет? Какое это "нет"?
  
  - Нет и нет.
  
  - Мы не побеждены, сам понимаешь. Это было недоразумение.
  
  Шелк лишь засмеялся, работая веслами.
  
  Дорин глянул на него и покачал головой: - Нет. Их слишком много. Шестеро, учитывая Защитницу. - Он сидел, не сводя глаз с мага. - Численное превосходство. Мы не готовы. - К его удивлению, внутренний голос тихо добавил "пока"
  . Вспомнились предостережения той колдуньи - как ее звали? Холодная Ночь? - Мы были безрассудны.
  
  - Повезло вам, что остались живы, - буркнул Шелк.
  
  - Заткнись и греби. То же могу сказать о тебе. Мы живы потому, что предложили Шелменат изгнание и она вернула любезность. - Дорин поглядел на Ву. - Нас спасли твои инстинкты.
  
  Ву признательно склонил голову. Постучал пальцами по черному, ветхому планширю. - Где же он!
  
  - Кто?
  
  - Мой демон, конечно.
  
  Шелк снова засмеялся. Дорин окинул Ву долгим взглядом. - У тебя нет демона.
  
  Ву, явно обиженный, встал во весь рост и попытался поправить жакет - обнаружив, что того уже нет. - Есть. Он просто не пришел на зов. Плохо обучен.
  
  Шелк качал головой.
  
  Приближались речные ворота Внешнего Круга. Пока Шелк греб среди развалин каменных арок, прибыли рабочие, чтобы начать дневные труды. Дорин махнул ему рукой. - Ладно, сматывайся. - Шелк погреб к берегу. Дорин воздел палец: - Нет. Прыгай.
  
  - Что? В воду?!
  
  - Такова сущность реки. Давай.
  
  - Но мои шелка...
  
  Дорин снова указал пальцем и встал.
  
  Шелк вздохнул, тоже поднимаясь. - Отлично. Просто чтоб вы знали: более тупых...
  
  Дорин толкнул его за борт, маг неуклюже упал, вздымая тучи брызг. Замолотил руками, то ли пытаясь плыть, то ли показывая непристойные жесты. Дорин сел на весла, Ву был на кормовой скамье, глядел на уходящие назад стены Ли Хенга. Рассвет залил окрестности розовым и золотым.- Прощай, жалкий город. Тебе никогда не узнать, чего ты лишился.
  
  - Поганая куча навоза, - буркнул Дорин.
  
  - Что ждет впереди? - спросил Ву.
  
  - Идрин впадает в Напанский залив у Кауна.
  
  Ву постучал себя по носу. - Ах, Каун. Град торговцев - прости, я имел в виду воров, жуликов, мошенников и прочих, жирующих на чужом несчастии. Там нам должно повезти...
  
  Шлюпка прошла под раскидистыми ветвями рощи и Дорин вздрогнул: что-то плюхнулось в лодку с дерева. Та обезьяноподобная тварь, нахт, оскаливший клыки в подобии улыбки.
  
  Ву раскрыл объятия. - Вот и ты! Почему так долго?
  
  - Это и есть твой демон?
  
  Тварь влезла на Ву, желая сесть на голову; Ву как мог сопротивлялся. - Точно. Его зовут Деймон. Тот еще смутьян.
  
  Дорин осторожно работал веслами, корректируя курс. - Придумай другое имя. Прошу.
  
  Нахт шипел на Дорина, делая смутно неприличные жесты. Ву схватил его за лапы: - Ну, ну. Плохой Деймон. Плохой.
  
  - Мне начинает казаться, что нас ждет очень долгое путешествие, - пробурчал Дорин.
  
  Нахт сунул юркие лапы под куртку мага и бросил ларчик на дно лодки. Крышка отскочила, сломанный наконечник из кремня вывалился наружу. Дорин в недоумении понурил голову. - Мы потеряли всё. И вот что ты захватил с собой?
  
  - Он важен, - пропыхтел Ву, тряся пальцем перед нахтом. - Плохой Деймон!
  
  Дорин подобрал кремневую штучку и положил в ларчик. На миг ему очень захотелось швырнуть проклятую вещь в воду, но это означало ранить нежные чувства чудика... так что он бросил смехотворное сокровище Ву. Маг снова спрятал ларчик под одежду. В тот же миг нахт схватил его трость и бросил за борт. Ву замахнулся кулаком, но тварь легко увернулась. - Принеси! Достань палку, Деймон!
  
  Нахт зевнул, показав розовое небо и огромные зубы, свернулся на дне и закрыл глазки. Ву бессильно бормотал и шипел на корме.
  
  Дорин вдруг решил, что мерзкий зверек может ему понравиться. Оглянулся на высокие стены Ли Хенга, постепенно исчезавшие вдалеке, и задумался о том, что оставляет за спиной.
  
  Жаль, не удалось попрощаться с Рееной. Не было подходящего момента. К тому же она желала не просто дружбы, а он к этому не был готов... сейчас точно нет.
  
  Что до Уллары... Он застыл, сжав весла. Уллара... Голова поникла, ладонь закрыла глаза... Он забрал у нее столь многое - и она дала столь многое. Наверное, сама не понимая. Подарила ему настоящую сущность. Как ужасно, что она потеряла зрение, когда он начал видеть мир в правильном свете.
  
  И она нарекла его.
  
  С Дорином покончено. Он уже не простак, вошедший в город. Не то чтобы он был тогда зеленым фермерским сынком - но оказался незрелым, не вкусившим крови... неготовым.
  
  Теперь иначе. Дорина нет.
  
  Жестокие уроки - как удачно, что удалось их пережить! - положили конец мечтам наивного парня. Не все выживают после сурового перехода. Сурового и необходимого. Город изрезал ножами бестолкового Дорина, втоптал грезы в грязь болота.
  
  Теперь он стал Танцором, им и будет.
  
  Но тут не о чем сожалеть, не на что жаловаться. Похоже, у него больше нет грез. И не нужно. У него есть планы.
  
  Эпилог
  
   Когда надолго задержавшаяся весна уступила путь лету, Шелк вышел прогуляться по стенам Ли Хенга. Солнечное тепло вполне соответствовало новому наряду: белой шелковой рубашке и оливково-зеленым антанским брюкам. Работы быстро продвигались по всей длине стен; мага теперь с куда большим почтением приветствовали и ополченцы, и простые граждане.
  
  Встав там, где открывался хороший вид на реку, он не оперся о парапет, дабы грязь не испортила наряд. Просто следил, как течет вдаль охряно-бурая вода, и вновь думал о судьбе тех наглых самозванцев, едва не ставших узурпаторами. Сама откровенность их амбиций все еще заставляла его удивленно качать головой. Всего лишь преступники, чья дерзость далеко превосходила способности - или они оказались в шаге от подчинения колдуну-психопату? Он так и не мог решить.
  
  Мара до сих пор желала увидеть их мертвыми. Однако Шелменат не одобрила бы этого. Так или иначе, они пропали, что было к лучшему. Наверняка легли в Кауне с перерезанными глотками, как и подобает парочке негодяев.
  
  Хорошая новость: Шелменат выздоравливает. Кажется, тепло помогло бледным щекам обрести слабый румянец.
  
  Но теперь все иначе. Ничто не будет прежним после того... очищения. Придворные чинуши, и мелкие и великие, прежде считали ее главным администратором. Теперь они низко кланяются ей. Многие даже боятся заговаривать. Не удалось избежать и уличного поклонения. Почти на каждом углу видны капища. Храмы открыто славят покровительницу, богиню Хенга. А жрецы Бёрн более не смеют перечить.
  
  Но почтение пронизано каким-то иным привкусом. Вовсе не приятным для его чувств. Население видело, как Защитница убивает тысячи. Теперь они возлагают венки и курят ароматы в ее честь. Поклоняются, да. Но Шелк замечал примесь страха. Ибо она стала богиней. А божества действуют по прихоти капризов - они не похожи на обычных людей, даже знатных. Они отдают отчет лишь самим себе.
  
  Именно это его огорчало и тревожило. Ибо поклонники имеют обыкновение свергать идолов.
  
  Вспомнились слова того юного солдата, и Шелк вздрогнул. Гнев Богини. Они видели ее гнев и устрашились.
  
  Это огорчало его, ибо, больше чем кто-то иной, он не хотел видеть в Шелменат богиню.
  
  ***
  
  Ночью среди полей к югу от Ли Хенга Сестра Холодных Ночей склонилась над грудой сухого мха и щепок. Блеснули искры, она сильно подула и вскоре уже присела у костра, ожидая, кормя пламя щепками. Свет показал, что совсем рядом еще стоит хижина, в которую она принесла Джуага - но Джагут давно пропал, уйдя на юг, чтобы продолжить сомнительное рабство.
  
  Она покачивалась на корточках, продолжая бдение. Очень нескоро ощутив присутствие кого-то, моргнула, мысленно отступая из дальних пределов, кои только что видела - из страны низких, лысых гранитных холмов. Напротив сидела фигура в плаще с капюшоном, тоже смотрела в огонь.
  
  - Брат К'рул, - приветствовала она.
  
  - Сестра Холодных Ночей.
  
  - Он покинул Хенг.
  
  Плечи едва заметно поднялись и опустились под толстой тканью. - Я говорил, что он останется?
  
  - Ты сказал, что его можно будет найти здесь.
  
  - И ты нашла.
  
  Женщина бросила сучок в костер. - Он не сможет преуспеть.
  
  - Почему же?
  
  Она презрительно ощерилась: - Он некомпетентен. Лишен чести. Всего лишь самовлюбленный искатель оказий. Как сможет он сделать то, что не удалось столь многим?
  
  - Итак, он не сможет преуспеть потому, что... не оправдал твоих ожиданий?
  
  Она сердито выдохнула, швырнув в огонь еще одну палку, вздымая вихрь искр к небесам. - Ну хорошо. Я буду следить.
  
  - И не сразу поймешь, куда это может тебя завести.
  
  Она кивнула. - Как скажешь. Я доверяю тебе, брат.
  
  - А я тебе.
  
  Она бросила на него осторожный взгляд. - С чего бы?
  
  - Судьба имеет планы на меня самого. Они связаны с нашими действиями. Мы с тобой тоже вплетены в ткань событий.
  
  Женщина согласно кивнула: - Я сама могла бы это понять, - и подняла руку ко лбу. - Но, скованная плотью, я лишилась нашего прежнего воззрения. Это так... грустно.
  
  - Доверяй и сестре Т'рисс.
  
  Она резко засмеялась. - Ну нет.
  
  - Вам нужно помириться.
  
  Она закачала головой. - Никогда.
  
  К'рул вздохнул. - Это ты бередишь обиды.
  
  - Как все мы. Таково наше проклятие. Не забывать.
  
  - Да, мы никогда не забываем. Всего доброго, сестра. - Фигура рассеялась.
  
  - И тебе, брат.
  
  ***
  
  Уллара поднялась с соломенного матраца в кухне, недавно пристроенной к стене семейного предприятия. Ее глаза были туго завязаны тряпицей. Она осторожно прошла по затоптанному полу, вытягивая руки, и нашла подвешенную к стропилам клетку. Сдернула тканевую завесу.
  
  Внутри мелкие птички зачирикали, прыгая по жердочкам. Уллара сняла повязку с глаз, обнажив пустые, покрытые рубцами орбиты. Открыла дверцу и сунула внутрь палец. Крошечная птичка, желтая с черным, прыгнула на кончик пальца, радостно запев.
  
  Девушка посадила птицу на плечо, повернулась к столу и, взяв нож, принялась нарезать овощи к обеду.
  
  Все утро птица беспрерывно и весело щебетала, чуть затихая, когда кто-то входил на кухню. Закончив готовку, Уллара перешла в стойла. Птица не слетала с плеча. Все встречные - работники и постояльцы - отворачивались или делали жесты защиты от зла. Она шагнула на лестницу, слыша сзади приглушенное бормотание - что-то насчет колдовства и дурных знаков, обычная болтовня, к которой она давно привыкла. Влезла на чердак, поднимая люк. Птичка теперь порхала вокруг.
  
  В просторном помещении птичка радостно запела, исследуя балки-насесты. Уллара прошла к темному аттику, раскрывая ставни на окнах. Птица села на плечо.
  
  Перед ней простирались красная черепица крыш Ли Хенга. Дым плыл над бесчисленными трубами. По улицам гремели телеги и кареты. Торговцы расхваливали товар, выкрики и разговоры сливались в низкий согласный гул.
  
  Она сложила руки на груди, вздыхая.
  
  Птичка продолжала весело петь. Впрочем, однажды в щебете послышалось: Танцор!
  
  Девушка коснулась виска пальцем и пробормотала: - Ну, тише.
  
  ***
  
  Айко преследовала свою добычу по всему Саду Наслаждений при дворце Кана. Ночь выдалась теплой, но она сновала в длинной кольчуге, хлыст-меч висел на спине. Факелы на шестах освещали разветвления тропок. Она обогнула пышно облиственный куст рододендрона; всмотрелась в густые заросли белых и красных роз. Заглянула под неприятно низкие висячие ветви обезьяньих деревьев, терпеливо обошла толстые стволы баобабов - так и не отыскав его.
  
  Да, он был хитрым. Никогда не пользовался одним местом дважды.
  
  Айко не пошла по мраморной дорожке к саду редких цветов, ибо там было слишком мало места для пряток. Нет, она устремилась к лабиринту живых изгородей. Наверняка, там он счел себя в безопасности.
  
  Вошла в узкие проходы, тряся тот или иной куст. Услышала довольное хихиканье из бокового тупика и прошла мимо, громко бормоча о разочаровании.
  
  Вскоре встала на месте, озираясь. - Да где же он? - воскликнула девушка утомленным тоном. - Где... Мне его не найти! - и двинулась к выходу.
  
  У самого выхода кусты затряслись, что-то кольнуло ее пониже спины. Она развернулась, вытянув руки: - Что?!
  
  Мальчишка кружил, приплясывая и размахивая палкой. - Выиграл, выиграл!
  
  Айко встала на колени, проворковав: - Как же иначе?
  
  Их окружили четверо ливрейных лакеев с фонарями на шестах. Мальчик указал палкой, став серьезным. - Ты слышала меня?
  
  Айко прижала ладонь к груди. - Клянусь, нет.
  
  Мальчик не казался убежденным. - Ну... - Он играл палкой, озираясь. - Это правда?
  
  - Что?
  
  - Что говорят... об убийствах. Покушениях.
  
  Айко сохраняла серьезный вид. - Полнейшая правда.
  
  - Но ты же не позволишь, ведь так? - Паренек уставился на нее темными глазами, дав волю испугу.
  
  Айко мучительно глотнула, не в силах отвечать. Коснулась рукой плеча мальчишки и склонилась ниже. Голос ее был тяжелым и хриплым. - Клянусь всей жизнью, что никогда не позволю свершиться злу, мой король.
  
  Паренек убежал, рубя по пути кусты палкой. Слуги помчались следом, стараясь освещать его путь.
  
  Айко выпрямилась. Утерла лоб рукавом зеленой курточки. Кривые дорожки привели паренька назад, он влез на дерево, резко обернулся к ней. - Знаешь, как зовут тебя дворцовые стражники?
  
  - Нет, сир, не знаю, - отозвалась Айко, сомневаясь, хочет ли узнать.
  
  - Ну, ты всегда в блестящей кольчуге. Всегда. Никто не видит тебя без нее, потому и прозвали Искрой. - Мальчишка убежал. Слуги еще пыхтели вдалеке, мотая фонарями во тьме.
  
  Она подняла бровь. Гм, Искра. Могло быть и хуже. Девушка пошла за королем, заложив пальцы за пояс, раздумывая. Чулалорн Четвертый растет ловкачом, это точно. Но он под ее опекой. А Мойсолан будет регентом до совершеннолетия.
  
  До тех пор она клянется всеми богами, великими и подлыми - теми, что есть и еще будут - что никакое зло не коснется его, пока она на страже. Потеряла одного - и не потеряет другого.
  
  Вот такая клятва.
  
  ***
  
  Действующие лица:
  
   Дорин Рав - юноша, родом из Тали
  
  Ву - псевдоним юного мага-дальхонезца
  
  В Ли Хенге:
  
  Шелменат - волшебница, по праву именуемая Защитницей Ли Хенга
  
  Мастер Хо,
  
  Дымокур,
  
  Мара,
  
  Королл,
  
  Шелк - городские маги
  
  Уллара - дочь конюшего, собирательница птиц
  
  Панг Похититель детей - преступный воротила
  
  Гренез - его подручный
  
  Трен - один из мелких бандитов под началом Панга
  
  Уркварт - еще один преступный босс
  
  Рефель - известный вор из банды Уркварта
  
  Реена,
  
  Лоор,
  
  Шрет - мелкие воришки
  
  Канезцы:
  
  Чулалорн Третий - король Итко Кана
  
  Мойсолан - старый генерал
  
  Джуаг - загадочный слуга короля
  
  Танцовщицы-с-Мечами:
  
  Халленс - капитан телохранительниц короля Чулалорна
  
  Айко - младшая из Танцовщиц
  
  Торрал,
  
  Юна,
  
  Сарег,
  
  Рей - Танцовщицы.
  
  Прочие:
  
  Рилландарас - Белый Шакал, также известный как зверь-человек
  
  Сестра Ночь - древняя волшебница
  
  Дассем - служитель Худа, именующий себя Мечом
  
  Лисс - ведьма из Ли Хенга
  
  Куриан Д'Аворе - командор Багряной Гвардии
  
  К'азз - его сын,
  
  Кел-Бринн,
  
  Перст - маги Багряной Гвардии
  
  Аурелас,
  
  Оберл - воины Багряной Гвардии
  
  К'рул - Старший Бог
  
  Приложение: Иан Кемерон Эсслемонт, певец Багряной Гвардии.
  
   Сочинения Эсслемонта:
  
  Ночь Ножей (2004 г)
  
  Возвращение Багряной Гвардии (2008)
  
  Камнедержец (2010)
  
  Кровь и кость (2012)
  
  Держава, Скипетр и Трон (2012)
  
  Ассейл (2014)
  
  Небольшой роман "Ночь Ножей", первый опыт писательства Эсслемонта, рассказывал о восхождении к власти императрицы Лейсин, не пожелавшей возвращать бразды правления вернувшимся из магических странствий императору Келланведу и его верному спутнику Танцору.
  
  "Возвращение Багряной Гвардии" хронологически продолжает роман Эриксона "Охотники за Костями". Роман посвящен гражданской войне, что разразилась в сердце империи, на Квон Тали, после измены Таворы Паран и адмирала Нока, уведших в неведомые земли флот и последнюю полноценную армию. Слабость трона вызывает сепаратистские мятежи. Багряная Гвардия собирает свои компании, чтобы вторгнуться и снести имперскую власть. Кажется, ставка Лейсин на тайные службы оправдывает себя: ее агентам удается уничтожить часть вожаков мятежа, а прочих перетянуть на сторону империи или стравить между собой. Увы, едва императрица покидает надежно защищенный дворец, ее настигает удар ассасина. Теперь в Анте новый император - жрец Маллик Рель, ухитрившийся переиграть признанную интриганку Лейсин.
  
  "Камнедержец" знакомит нас с Корелским архипелагом, покорить который не удалось самому Келланведу. Ко всеобщему удивлению, коварный заговорщик Джисталь, отныне именующийся императором Малликом Милостивым, проводит вполне разумную политику. Попытки вернуть утраченные колонии Малазана заставляют его помиловать обвиненного в измене старого полководца по кличке Седогривый. Некогда тот вступил в тайные переговоры с жителями морских пучин Бурегонами, создавая альянс против Корелри, где правит Благая Госпожа, запретившая все чужие религиозные культы и магию. Свержение власти этой отнюдь не доброй богини оказывается трудным, требующим великих жертв делом.
  
  "Кровь и кость" стала увлекательной экскурсией по Джакуруку, лишь упоминаемому в основной серии. Место падения Увечного Бога, страна, население которой принес себе в жертву тиран Каллор, страна, истерзанную поверхность которой К'рул превратил в безжизненный Имперский Путь... Теперь здесь раскинулись новые государства и поселились новые племена. Наследники призвавших Увечного колдунов вышли в трудный поход против зачарованных джунглей Химатана, где правит загадочная Ардата. Узнав об этом, неугомонный Каллор возвращается, дабы вернуть прежние владения, и нанимает отряды варваров.
  
  "Держава, Скипетр и Трон" прямо продолжает сюжет романа Эриксона "Дань Псам". Как помнит читатель, история осевших в Даруджистане отставных малазанских морпехов осталась незавершенной. Некий делец по кличке Скромный Малый, ненавидящий "чужеземных захватчиков" и готовый на все ради их истребления, натравил на бывших морпехов гильдию ассасинов. Гильдия понесла огромные потери. Отчаявшийся заговорщик пытается воскресить тирана, правившего городом в древности. Новый кризис разрастается: помешанный на боевых искусствах народ острова Сегуле выдвигает войско, ибо со зловещим тираном его связывают странные и запутанные отношения. Но кто лучше сумеет отразить врага, нежели презренные малазане?
  
  "Ассейл". На протяжении тысячелетий устрашает слух само название этого отдаленного континента, связанное с легендами о безжалостных армиях, бесконечных войнах, демонах и могучих магах. Но теперь нечто изменилось. Ледники тают, обнажая залежи золота, и авантюристы разных стран отваживаются ступить на проклятые берега. Понимая, что опасности были сильно преувеличены. Кажется, пришло время окончить историю резни, выковав правила мирного сосуществования... хотя не все согласны с этим.
  
  ***
  
  Багряная Гвардия - излюбленная тема Иана К. Эсслемонта, и некоторые персонажи "Печали Танцора" уже появлялись в других романах. Итак, какова структура этого военного сообщества и какую судьбу определил автор героям, чьи молодые годы показаны в "Печали"?
  
  Верной помощницей интригана Шкуродера, командующего Первой компанией Гвардии, является колдунья Мара.
  
  Второй компанией командует женщина с необычным мечом, Искра, в подчинении у которой среди прочих состоит маг Перст. Ко Второй компании относится и тайная служба Гвардии, "Вуаль", коей руководит Верховный маг Ков. Впрочем, уже во времена "Возвращения" он вступил в сговор со Шкуродером, желая захватить власть и устранить принца К'азза.
  
  Судьба Третьей компании сложилась неудачно - ее пленили враждебные колдуны. Командующий носит имя Тархан.
  
  Четвертая компания, как упоминается в романе Эриксона "Полуночный Прилив", была разгромлена на Ассейле, командующий Кел-Бринн пропал без вести. В романе "Полуночный Прилив" появляются добравшиеся до Летераса маг Корло и воин Железный Клин.
  
  Как сообщается в "Возвращении Багряной Гвардии", имперский кулак Реена служит комендантом Ли Хенга. На службу малазанам пошел и маг Шелк. Колдунья Лисс по-прежнему ютится на речном берегу, иногда вмешиваясь в городскиедела.
  
  А вот Хоталара мы встречаем в ссылке на острове Отатарал, причем, как выясняется, погубили незадачливого Д"айверса его двойники, сумевшие обрести рассудок и независимость.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"