Шкондини-Дуюновский Аристах Владиленович : другие произведения.

Идиш и его судьба

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  
   Идиш и его судьба
  
  1. Ты не должна этого знать! 12k
  
  2. Судьба языка идиш в Израиле 17k
  
  3. Идиш и его судьба 10k
  
  4. Язык Израиля. На каких языках говорят жители Израиля?
  
  5. На каких языках говорят в Израиле 19k
  
  6. Идиш в Израиле - 2 8k
  
  7. Центр Шолом-Алейхема в Тель-Авиве и ситуация языка идиш в Израиле 15k
  
  8. Возрождение языка 21k
  
  9. Когда евреи забудут идиш 4k
  
  10. Презренный жаргон или язык еврейской аристократии? 15k
  
  11. Идиш между прошлым и будущим 17k
  
  12. И́диш Литерату́ра (ייִדישע ליטעראַטור) 62k
  
  13. Новая угроза национальной безопасности Израиля — идиш 6k
  
  14. Сохранение идиша — не худший вид снобизма 23k
  
  15. Сопоставление Судеб Языков Иврит И Идиш В Хх Веке 12k
  
  16. Идиш: этот сладкий язык – «маме лошн» 21k
  
  17. Еврейский язык: иврит, идиш — интересные факты 12k
  
  18. Израиль, говорящий на идише 16k
  
  19. Иврит, идиш и ладино 27k
  
  20. 10 выразительных слов на идиш 1k
  
  21. Я люблю идиш 14k
  
  22. Еврейские языки Разговорные языки евреев в Средние века 87k
  
  23. 5 отличий между ивритом и идишем 4k
  
  24. Литература на Языке идиш – комета или планета? 31k
  
  25. Язык идиш, брат немецкого 14k
  
  26. Идиш 15k
  
  27. Идиш. Спасибо, что живой 8k
  
  28. Почему идиш похож на немецкий язык? 8k
  
  29. Идиш диалекты 20k
  
  30. Идиш превращают в политическую игрушку 17k
  
  31. Как евреи идиш убивали 16k
  
  32. Идиш - Yiddish 52k
  
  33. 10 фактов о языке идиш 12k
  
  34. 13 слов на идише, помогающих понять еврейскую культуру 20k
  
  35. Идиш и немецкий 13k
  
  36. Идиш язык 23k
  
  37. В чем разница между иврит и идиш? Судьба идиш
  
  
  
   1.
  
  
  Хамуталь Бар-Йосеф: «Ты не должна этого знать!»
  By Maska
  Posted on 27.05.2019
  
  
  Израильская писательница, литературовед, поэт и переводчик, лауреат нескольких литературных премий, автор книги «Бялик: французский декаданс и русский символизм в творчестве еврейского поэта», Хамуталь Бар-Йосеф рассказала о том, как гой заговорил на арамейском, Бялик раскритиковал работу Бен-Йехуды, и почему русская алия – это удача для Израиля.
  
  Интервью взяла Ксения Гезенцвей
  
  – Иврит был «готов» к тому моменту, когда на нем стали писать художественные тексты?
  – Письменность началась с Танаха. В иврите литературный язык существует уже три тысячи лет. Однако на протяжении веков иврит напоминал латынь: на нем молились, но почти не говорили. Тогда Мозес Мендельсон, живший в Германии конца XVIII века, сказал: «Мы евреи, а еврейство – это не только религия. Еврейство – это народ». Политическая идея представителей эпохи Романтизма создавала и поощряла национальные движения. Таким образом, термин «народ» основывался не на этнической идентичности, а на общей национальной культуре. Так называемая «народная душа» включала в себя общий язык, литературу, фольклор, поэзию и даже еду. Мендельсон перевел Танах на немецкий язык. Также он основал клуб, в котором у людей была возможность говорить на иврите, и выпустил на иврите первый ежемесячник. В 1852 году Авраам Мапу издал первый ивритский роман «Сионская любовь». Конечно, это был язык Танаха. Как написать стихи на древнем языке – еще понятно, потому что поэзию воспринять на языке, на котором мы не говорим, можно. Но как быть с прозой? Описывая нынешний день, автор наделяет персонажей повседневной речью. Но люди не говорят на иврите! Что делать? Например, пишем рассказ о ребенке. Как рассказать о нем историю, если ни один ребенок не говорит на иврите? Представьте себе, что будет, если мы станем описывать на латыни детские мысли и речь. Любопытно, что сегодня мы по-прежнему находим эти произведения удачными.
  
  
  
  – Это же не тот иврит, на котором мы говорим сейчас.
  – На иврите заговорили примерно сто лет назад, когда стали репатриироваться в Израиль. И за эти годы иврит развился так, как другие языки развивались на протяжении пятисот лет. Это очень стремительное развитие. Если мы сейчас откроем книгу, написанную в 1920 году, то, конечно, нам будет трудно ее читать. Тогда почему мы читаем Бялика сегодня? Это великий поэт. Невозможно остаться равнодушным, когда читаешь его поэзию. Однако его язык совсем не похож на наш. Сегодня стихи пишут иначе.
  
  
  
  – Как постбиблейский иврит попал в еврейскую литературу?
  
  – Язык ТАНАХа всегда считался образцовым. На него опирались еврейские писатели-романтики, к которым относился сам Менделе. Однако в начале XX века большинство писателей обратились к реализму, для которого танахического иврита было уже недостаточно. Они описывали дома, простых людей и т.д. Если в ТАНАХе нет повседневной лексики, то ее следует искать в постбиблейской литературе – в Талмуде. Талмуд охватывает Мишну и Гемару. Первая записана на иврите, вторая – на арамейском. Менделе Мойхер-Сфорим объединил язык ТАНАХа и Талмуда в своих произведениях. Я объясню. Это запутанно, но интересно.
  
  Арамейский язык в период Мишны был разговорным, как идиш, а на иврите говорили только высокопоставленные лица. Поэтому Пасхальная Агада и Гемара написаны на арамейском. Соответственно для еврея, который окончил ешиву на рубеже XIX-XX веков, иврит был высоким языком, а арамейский – посредственным. Менделе это понимал и использовал. Он описывал в своих книгах встречи нищих евреев с гоями. Как построить диалог на иврите, если в действительности еврей говорит на идише, а украинец – на украинском? Скорее всего еврей заговорит на иврите эпохи Мишны, а гой – на языке простолюдинов, арамейском. Так же поступал и Черняховский: давая слово гою, он писал на арамейском, подразумевая украинский. Сегодня мы, израильтяне, вообще не понимаем, о чем идет речь, потому, что не владеем арамейским.
  Хамуталь_Бар-Йосеф No Dan Porges. Фото предоставлено Хамуталь Бар-Йосеф
  
  Хамуталь Бар-Йосеф. No Dan Porges. Фото предоставлено Хамуталь Бар-Йосеф
  
  – Когда мы говорим о возрождении иврита, то, как правило подразумеваем Бен-Йегуду.
  
  – Это, конечно, миф. Ни один человек не может возродить язык в одиночку. Совершенно верно, что Бен-Йегуда был радикальным человеком и посвятил своим идеям всю жизнь. Он заставил говорить на иврите всех членов своей семьи и самостоятельно написал гигантский словарь, который раскритиковал Бялик. Несмотря на это, нельзя сказать, что Бен-Йегуда возродил язык. Еще до возникновения государственного сионизма был сионизм интеллектуальный, к которому примыкали Ахад Ха-Ам и Бялик. Основная идея такого сионизма заключалась в том, чтобы еврейская культура не умерла в галуте. Людям приходилось думать о том, что ждет евреев в Росии или в Америке, если не будет Израиля. В начале ХХ века Бялик был убежден в том, что евреи ассимилируются, как только им позволят это сделать, и на этом с еврейской культурой будет покончено. Для сохранения «народной души» было необходимо возродить иврит. Бялик считал, что язык отражает душу нации. Так что цели, которые ставил перед собой Бен-Йегуда, были не новыми. Их преследовали общественные сионистские группы еще до репатриации.
  
  Взять, например, семью Альтерман. Поэт Натан Альтерман родился в Варшаве в семье педагога. Между двумя мировыми войнами в Польше и Литве действовала сеть школ «Тарбут», которую возглавил Ицхак Альтерман. Все предметы преподавались на иврите. Со своим сыном дома он так же говорил только на иврите. Я сама принадлежу к числу тех детей, потому что мои родители владели другими языками. Родным языком папы был идиш, а мамы – русский. К ней была приставлена русскоговорящая няня специально для того, чтобы мама говорила по-русски без акцента. Позже она окончила русскую гимназию. Несмотря на это, она не говорила со мной по-русски. Когда она разговаривала с кем-то по-русски, я спрашивала, что это слово означает. Она всегда отвечала: «Ты не должна этого знать!» Так было не только у нас дома. Все тогда понимали, что другого пути нет. Сейчас модно учить идиш и ладино. Но когда люди только основывали Израиль, все говорили на разных языках и возникал вопрос: так на каком языке мы будем разговаривать друг с другом? На английском? В Индии произошло именно это. Она получила независимость, и у них не стало языка.
  
  
  
  – Вы сказали о том, что идиш сейчас популярен. Насколько мне известно, во время первой и второй алии идиш в Израиле был запрещен.
  
  – А кто мог запретить идиш? Британское правительство? Многие продолжали говорить на идише, потому что не всем удалось выучить иврит, но говорить на иврите считалось хорошим тоном. В сознании сионистов идиш был связан с антисионистской и галутской идеологией: еврей не уважаем, лжец, неприятный человек и говорит на идише. Такова была концепция. А из нас – думали тогда – выйдут новые евреи: порядочные, нравственные, гордые, сильные; мы не будем стыдиться своего еврейства и будем говорить на иврите. В этом комплексе идиш был языком, который нужно отодвинуть в сторону, чтобы он не мешал развитию иврита в Израиле. И вот сегодня, когда нет никакой опасности для устоявшегося иврита, есть ностальгия по идишу. Его возвращают и учат, но я не думаю, что спустя две мировые войны идиш способен вернуться. Идиш – это антисионистский язык религиозных людей, как здесь, так и в Америке. Он всегда поглощал лексику тех языков, с которыми соприкасался. В США говорят на американском идише, в Меа-Шеарим – на израильском.
  
  – Вам знакома теория лингвиста Гилада Цукермана? Он считает, что тот иврит, который мы знаем сейчас, очень многим обязан идишу. Это так?
  
  – Когда иврит формировался как разговорный язык, он, конечно же, использовал метод кальки. То есть мы используем один язык буквально, когда говорим на другом языке. Это признанный факт. Разговорный иврит во время своего формирования использовал кальку с тех языков, на которых люди говорили. Очень-очень много кальки с русского. И, конечно же, с идиша. Иногда сам идиш получал кальку с русского. Вот, например, экзамены на аттестат зрелости – «бхинот багрут». Как скажем на английском? «Madriculation». На французском – «aggregation». На русском – «аттестат зрелости». «Бхинот багрут» и «аттестат зрелости» – слово в слово. Ни в одном другом языке этого нет, а в русском есть. Еще интересный пример – «поэма». Ни в одном другом языке нет такого жанра. Есть слово «poem» в английском. Есть «poème» во французском. Но поэма как жанр есть только в русском и иврите. Ивритоговорящее население многое вытащило из русского языка.
  
  – К вопросу о переводах. Насколько остро перед израильским переводчиком стоит проблема интер-текстуальности?
  
  -Эта проблема очень серьезна и очевидна, если мы говорим о поэзии. Потому что, когда люди начали писать на иврите, они, а также их читатели знали наизусть ТАНАХ, Тфилот и Талмуд. Если я скажу «и я порхаю там, как дух над гладью воды», я уверена в том, что мой читатель, который еще в первом классе изучал «Берешит», вспомнит строчку оттуда «И дух Б-га парил над водою». Или, например, строка из моего стихотворения: «Люди сидят возле стола, и локти их соприкасаются, они целуют друг друга, как Иосиф – Биньямина». Я уверена в том, что каждый мой читатель знаком с этой волнующей минутой из ТАНАХа, в которой Иосиф встречает брата Биньямина и, не в силах сдержать чувства, уходит плакать в другую комнату. Израильские поэты часто используют библейские аллюзии в своих произведениях. По крайней мере использовали. Сегодня читатель менее образован, чем раньше. Бялик мог поиграть с намеком, сказав «наванад» («скиталец»). В этом случае понимали, что речь идет о Каине. Сегодня это не так очевидно. Я, поэт, не могу в полной мере опираться на своего читателя. Скорее всего он не поймет аллюзию. В общем – да! Существует проблема.
  
  
  
  – Вы согласны с тем, что каждая новая волна репатриантов смещает языковые нормы?
   – Когда я узнала о том, что предвидится большая алия из России, я подумала: «Как здорово! Наконец в Израиле начнут лучше говорить на иврите». Потому что для русского интеллигента очень важно быть грамотным. В России, а также во Франции, по крайней мере так было, язык, на котором говорит человек – это часть его имиджа. Вспомним, что большинство сионистов, которые основали Израиль, приехали из России. После их репатриации в Израиле появились специализированные иврито-русские словари: стоматологические, строительные, химические. Ни одна другая страна не привезла с собой такое количество словарей. Влияет ли русская алия на разговорный иврит? Не сказала бы. Мы находимся под влиянием в основном двух источников – арабского и английского. Конечно, мы сами часто путаемся в числительных из-за отсутствия огласовок. Ты много читаешь, но никто не знает, как в действительности нужно произносить слово. Так что говорить на иврите грамотно не так-то просто. Лично мне языковое пренебрежение очень мешает. Для меня правильно выражаться – это то же самое, что опрятно причесываться, элегантно одеваться или ехать в красивой машине. Для меня речь – это показатель качества жизни. Да, человек может занимать высокое положение в обществе, но говорить с ошибками из-за того, что он иммигрант. Ну и ладно. Но когда я вижу, как человек, который родился в Израиле и окончил двенадцать классов школы, пишет и говорит с ошибками, мне становится больно.
  
  
  
   2.
  
  
  Судьба языка идиш в Израиле
  Александр Вишневецкий
  В Иерусалимском Общинном доме в феврале 2007 года прошло заседание пресс -клуба на тему «Особенности культуры языка идиш в Израиле».
  Состоялся серьезный разговор о нелегкой судьбе языка идиш в Израиле. К сожалению, многие из тех, кто были приглашен на встречу и хорошо осведомлен по этой проблеме, на встрече отсутствовали. Тем не менее, состоялось интересное обсуждение, перерастающее временами в спор. Все выступающие говорили на русском языке за исключением выступления Мелеха Зива, не знающего «великого и могучего», и потому выступавшего на идиш. Одна из причин такого странного языкового расклада в том, что часть людей в зале … не знала идиш.
  Выступление члена правления израильского союза писателей, пишущих на идиш, поэта Эли Бейдера касалось положения языка идиш в Израиле. Он говорил о борьбе сионистов против этого языка еще до образования государства Израиль, что привело к бегству из Эрец-Исраэль таких известных писателей и поэтов, как Давид Гофштейн, Шира Горшман и других. В 1950-е годы Бен Гурион противодействовал созданию театра на идиш. При нем преследовались люди, ратующие за сохранение языка идиш в Израиле, не разрешалось печатать газеты на идиш, проводить учебные занятия на этом языке.
  Массовая алия советского еврейства вынудила власти изменить отношение к идишу. С целью создания более привлекательного имиджа Израиля для евреев из СССР – СНГ в 1996 году на специальном заседании Кнессета были приняты решения, направленные на восстановление позиции идиш в стране. Было создано финансируемое государством Национальное управление по делам культуры идиш при министерстве просвещения, культуры и спорта. В функции этой инстанции вошло курирование клубов идиш в стране, воссоздание Всемирного совета идиша, ведение передач на идиш по радио, изучение в школах произведений идишистских писателей и поэтов, поддержка театров на идиш. Была предусмотрена также финансовая поддержка Союза писателей и журналистов, пишущих на идиш.
  Бейдер подробно остановился на деятельности Иерусалимского клуба идиш, который работает уже 30 лет, но который ни разу не был поддержан в финансовом плане государством. Он также говорил об успешной и плодотворной работе клубов в Тель-Авиве, Беэр-Шеве, Ашкелоне, Реховоте и других городах. При этом, по мнению Бейдера, некоторые клубы, лекторы, артисты щедро оплачиваются, но это узкий круг избранных, а другие не менее талантливые не приглашаются для выступлений. Национальное управление по делам культуры проводит дорогостоящие фестивали, но не в городах, где живут любители идиш, а в гостиницах Мертвого моря, где стоимость проживания за 2-3 дня обходится в тысячи шекелей.
  По мнению Бейдера, Национальное управление со своими обязанностями по поддержке программ сохранения языка в различных сферах не справляется. Печально, что прекратилась издание журналов на идиш и газет в Израиле - остался только небольшой журнал «Лебенс–фрагн», издаваемый раз в два месяца Ицхаком Луденом. Недавно прекратилось существование последней газеты на идиш «Лецте найс». Радио на идиш по единственной радиостанции РЕКА транслируется в день только 15 минут. В народный суд Иерусалима поступило заявление с протестом против закрытия единственного в Израиле магазина по продаже книг на идиш из-за нерентабельности. По этой же причине собираются закрыть и библиотеку имени И.Л. Переца в Тель-Авиве. Эли Бейдер высоко оценил таких людей, как еврейский писатель Давид Хаит, который ведет занятия по языку идиш в Иерусалиме, особо он отметил работу композитора и поэта Дмитрия Якиревича.
  Предложения Эли Бейдера, направленные на спасение культуры и языка идиш носили конкретный характер. Он предложил, во - первых, создать Оргкомитет по возрождению культуры на идиш в Израиле и включить в него писателей, журналистов, общественных деятелей, депутатов Кнессета, представителей кафедр идиш университетов Израиля. Следует организовать хотя бы часовую ежедневную передачу на идиш по радио и на телевидении. Во-вторых, проработать вопрос о целесообразности проведения демонстраций у Кнессета с требованиями обеспечить достойный статус языку идиш и культуры на нем. Соответствующие положения такого статуса мог бы подготовить Оргкомитет и вынести на обсуждение через СМИ.
  Необходимо, сказал докладчик, со стороны государства пересмотреть систему финансирования возрождения идиш и культуры на этом языке. При клубах идиш следует создать компьютерные классы и тем самым обеспечить доступ большим массам людей, в первую очередь пожилым, к огромной информации на идиш в Интернете. Важно привлечь к этой работе также молодежь для обучения идиш и совместной работе с пожилыми людьми в Интернете.
  В выступлении писателя и преподавателя идиш Давида Хаита были высказаны укоры в адрес тех, кто владеет идиш, а не государства из-за столь тяжелого положения идиш. Газеты закрывались из-за низкого спроса, правда, цена на них с учетом маленького формата была довольно высокой, что было не по карману пожилым читателям. Но, с другой стороны как можно допустить, чтобы в стране, где проживают несколько миллионов представителей ашкеназийского еврейства, не было ни одной газеты на идиш? Закрыто и книжное издательство на идиш »Перец». Попробуйте предложить какому-нибудь книжному магазину продажу книг на идиш - ни один магазин не возьмется. Для кого тогда создавать книги на идиш? Шесть лет тому назад был объявлен конкурс на издание книг на идиш, но ни одна книга не была издана с помощью финансов, выделенных для конкурса. Национальное управление по делам культуры на идиш уже много месяцев сидит без денег, но министерство не выделило им ни копейки. Давид Хаит высказался в поддержку предложения Эли Бейдера о создании координационного комитета, возобновлении издания газеты на идиш, организации учебы и семинаров. Нужно поддержать идиш делами. Он считает, что именно в Израиле, а не в галуте, в том числе и в США, возможно спасение идиш, пока еще не поздно.
  Куратор идишистских клубов Израиля Сара Лапицкая выступила в защиту Национального управления по делам культуры на идиш, упрекнув Бейдера в неосведомленности. Благодаря Национальному управлению в стране существуют четыре десятка идишистских клубов, есть возможность открыть еще десять, но нужны финансы. Подготовлены и работают прекрасные хоры на идиш, в том числе и три детских. Если бы министерство образования и культуры выделяло средства на работу клубов, ситуация была бы иной. Вместо этого там тратят энергию на борьбу с Мелехом Зивом и Национальным управлением по делам культуры на идиш.
  В выступлении Хаи Лифшиц, работающей с 1970-х годов на радио »Коль Исраэль» и в мемориальном комплексе «Яд Вашем», было обращено внимание на недопустимое сокращение объема передач на идиш по сравнению с предыдущими годами. Неуважение к родному языку видно даже в том, что 15- минутная передача по радио РЕКА не объявляется при чтении программы передач. Все еще теплящаяся жизнь идиш держится на энтузиазме таких людей, как Ицхак Луден. Лишь эпизодически выпускаются в эфир передачи, связанные с идиш на 9-м телевизионном канале, где предпочитают транслировать песни на любых языках, но не на маме-лошн.
  Мелех Зив рассказал о конфликте с министерством образования, культуры и спорта, которое игнорирует Национальное управление по делам культуры на идиш, лишая его бюджета и финансирования. Он вынужден искать поддержку в других местах, даже в ЮНЕСКО. Отрадным фактом стало появление в Интернете на идиш новостных блоков Второго телевизионного канала. Разработана обстоятельная программа для школ, где изучают идиш. По мнению Зива, главным препятствием в возрождении идиш в стране являются не финансы, а отсутствие единства и взаимопонимания между местными идишистскими кругами. Пора прекратить склоки и объединить усилия всех заинтересованных в спасении идиш и культуры на нем.
  В выступлении писателя и композитора Дмитрия Якиревича отмечалось, что порой кажется: мы живем не в еврейском государстве, а в СССР, где игнорировалась культура на идиш. Даже то немногое, что передается по радио и телевидению - это опошление идиш и культуры на нем. Чего, например, стоит бессмысленный кошмар «Скрипач а-идиш Моня» или откровенно антисемитское »Я никому не дам, пусть скушает Абрам….». Нужен фонд поощрения традиций еврейской культуры, сформировавшихся на территории бывшего СССР. Необходимо учредить конкурс вокалистов имени Михаила Александровича и отсечь ту безвкусицу и халтуру, которая имеет место. Надо было бы отмечать в стране не только юбилеи Пушкина, Гоголя, Достоевского, но и повсеместно чтить наших великих писателей, поэтов, артистов, композиторов, общественных деятелей, внесших огромный вклад в культуру на языке идиш. Национальная культура, за которую боролись отказники в СССР, должна развиваться в Израиле.
  К сожалению, далеко не все из высказанного на встрече удалось втиснуть в рамки узкого отчета по столь актуальной и болезненной теме.
  Быть ли идишистской культуре и языку идиш на земле Израиля?
  
  На 26-й международной книжной ярмарке в Иерусалиме, в Биньяней а-Ума (Дворце наций), проходившей с 10 по 15 февраля 2013 года, произошли два важных мероприятия, связанные с культурой на языке идиш. Впервые на ярмарках в Иерусалиме за все 50 лет их проведения целый павильон был отведен под книги на языке идиш. Всего было представлено 250 книг от шести издательств в Израиле (Издательство дома Лейвика, издательство И.Л. Переца, издательство Шолем- Алейхема, проект Дов Садан и др.) и одного издательства в США (Форвертс). Выставка книг на идиш привлекла внимание многих посетителей. Важно и то, что среди людей, которые представляли эти книги во все дни ярмарки был профессор, заведующий кафедры литературы на языке идиш Иерусалимского университета, Йехиэл Шайнтух, преподаватели и сотрудники этой кафедры. Не менее существенным фактом стало то, что 13 февраля с 18 до 20 часов вечера в достаточно вместительном зале этого дворца «Тедди - 4» состоялся литературно-музыкальный вечер, посвященный культуре на языке идиш. Я был глубоко тронут и признателен, когда за две недели до этого получил по почте приглашение для меня и моей жены на этот вечер. Приглашение составлено на идиш и иврите от имени Национального управления по идишистской культуре, возобновившего свою работу после шестилетнего перерыва. Собственно этому управлению мы обязаны и организацией павильона с книгами на идиш и проведению вечера на этом языке во Дворце наций. В приглашении был указан телефон и электронный адрес, по которому надо было заранее подтвердить наше участие в этом мероприятии. Я был приятно удивлен, когда позвонив по телефону, услышал женский голос с прекрасным и выразительным идиш. Оказалось, что я разговаривал с Цилей Годров, директором этого национального управления, благодаря энергии и настойчивости которой стали возможными эти мероприятия. 10 февраля в день открытия ярмарки я встретился с ней у павильона идиш и имел возможность расспросить ее более подробно о планах работы вновь воссозданной службы по идишистской культуре.
  Циля родилась в Вильнюсе сразу после войны и у них дома ее родители, получившие еврейское образование до войны, всегда говорили на идиш. Из ее многочисленной довоенной родни, более 100 человек, в живых к концу войны осталось 5 человек. Ее родители были убеждены, что идиш это наиболее важный памятник для семьи о прошлом и его необходимо сохранить. Циля никогда не думала, что идиш может стать ее профессией. В Израиле она уже 40 лет, здесь она получила первую степень в 1976 году по социологии, затем вторую по гражданскому управлению. Работала затем в общественных и государственных организациях. С 2001 года после смерти отца она начала работать на кафедре идиш Иерусалимского университета в качестве ассистента и затем обучала заинтересованных людей языку идиш, людей желающих вернуться к своим корням. Так она пришла к Национальному управлению по образованию и культуре на языке идиш. В управлении работает совет из 21 человека, назначенный министром культуры Лимор Ливант, из них 7 человек под председательством доктора Сары Зив являются членами Исполнительного комитета. Циля назначена директором управления и у нее много планов.
  Важнейшими предстоящими задачами она считает сохранение языка и культуры идиш в связи с тем, что остается все меньше людей, владеющих в полном объеме этим языком. Для этого, пока не поздно, нужно создать этимологический словарь языка (этимология - раздел лингвистики, изучающий происхождение слов, а также само происхождение того или иного слова), которого до сих в идиш нет. Иначе многие слова будут невосстановимы по смыслу в будущем, и мы потеряем часть языка.
  Не менее важной задачей является поддержание небольшой группы молодых идишистов- учителей, музыкантов, певцов, преподавателей и др.; чей заработок связан с деятельностью в области языка идиш. Их, примерно в стране, человек 200, они делают все возможное для сохранения языка и культуры идиш и им нужно помочь материально, несмотря на очень ограниченный бюджет управления.
  Наконец, необходимо учитывать то огромное и бесценное наследство, которое досталось нам от тысячелетней культуры на идиш. Его использование становится невозможным из-за незнания языка идиш подавляющим числом населения. Отсюда- необходимость учителей идиш, работа соответствующих клубов. Но вряд ли удастся дать многим людям возможность освоить язык. Поэтому, не менее важно в этом плане организовать переводы наиболее ценных материалов с идиш на иврит и другие языки. И хотя Израиль стал ныне Родиной для еврейского народа, но идиш и культура на этом языке- как наиболее важное наследие нашего народа последнего тысячелетия, не нашли места в стране. Наша задача - вернуть идиш домой на нашу Родину. Международные фестивали идиш надо проводить в первую очередь в Израиле, а не в Кракове и в других местах. Многие планы касаются совместной работы с Россией по культуре идиш, как в вопросах литературы, театральной деятельности, переводов, издания книг и т.д. Планируется открытие в текущем году веб-сайта на идиш. Здесь должен быть представлен календарь идишистской культуры, где будут отражены все важные исторические события прошлого и предстоящие мероприятия в этой области. Крайне важно создать рубрику «где, кто, когда?». Нужно обеспечить ответы на любые вопросы, интересующие наших читателей. Ответы должны давать профессионалы, ответы взвешенные, причем пусть даже с задержкой во времени. Что касается языка сайта, то сначала это должен быть идиш и иврит, затем английский и русский. Таково вкратце содержание беседы с Цилей Годров и хочется пожелать ей и ее коллегам по управлению успехов в их непростой, но благородной задаче.
  Хочу остановиться также и на вечере идишистской культуры, прошедшем в Дворце наций. Первое, что хочется отметить, это большое количество людей, прибывших на это мероприятие не только с Иерусалима, но и с других городов страны. Конечно, большинство из них, люди пожилые – носители языка, и среди них такие признанные авторитеты в этой области, как Ицхак Луден - известный израильский писатель и журналист; Мордхе Дуниц- руководитель клуба идиш в Иерусалиме, журналист; Шмуэль Ацмон- основатель и бессменный руководитель театра "Идишпил" и др. Вел вечер на идиш и иврите Менди Каган, руководитель »Юнг идиш» (Молодой идиш). Первое слово было предоставлено Саре Зив. Выступившая затем Циля Годров говорила о том, что на вечере представлены 3 поколения – старшее, средневозрастное и дети в качестве носителей языка идиш. Так что идиш и культура на этом языке продолжают жить. Затем слово было предоставлено… Бен Гуриону в магнитофонной записи. Он говорил на полноценном идиш и трудно поверить в то, что этот человек, первый глава правительства Израиля, препятствовал во имя иврита распространению и развитию идиш в Израиле. Затем со своими стихами на идиш выступили Ривка Басман и Велвл Чернин. Стихи Александра Шпигельблата из-за его отсутствия на вечере прочитал Менди Каган. Самое младшее поколение, владеющее языком идиш, было представлено детьми супругов Элиэзера Ниборски и Мирьям Трин, преподающих на кафедре идиш Иерусалимского университета. Трое детей этой семьи: Этель, Дина, Рувим, поочередно читали стихи на идиш из книги для детей поэта Шмуэля Цеслера. Переводы этих стихов на иврит осуществила Рут Закович, и она зачитала их на вечере. Попутно отмечу, что прекрасно оформленная книга этих стихов на идиш и иврите, с иллюстрациями и объемом в 232 страницы, была издана в 2011 году издательством «Дом Лейвика». В течение вечера с рядом песен на идиш выступала Рут Левин в сопровождении гитариста Алексея Белоусова. Звучали музыкальные клезмерские напевы на идиш в сопровождении певца и артиста Менди Кагана и музыкальной группы из «Юнг идиш». Зал реагировал на выступления аплодисментами и активно подпевал на знакомые и любимые мелодии. В заключение вечера Менди Каганом в сопровождении всех присутствующих в зале была исполнена народная еврейская застольная песня «Ломир але инейнем!» (Давайте все вместе!). По реакции зала, по его полной наполненности людьми чувствовалось, что люди соскучились по родному и столь близкому им языку. Пожелаем же, чтобы такие встречи проходили чаще, и чтобы наш родной идиш продолжил свое существование в Израиле и в мире во всех формах и проявлениях.
  
  
  
   3.
  
  
  
  Идиш и его судьба
  29 мая 2017
  
   Евгений Аронов
  
  Михаил Хазин
  Михаил Хазин
  Поделиться
  
   27
  
  Смотреть комментарии
  
  Александр Генис: Писатель Исак Башевис-Зингер, лауреат Нобелевской премии по литературе, писавший на языке европейских евреев, идише, в благодарственном слове сказал:
  
  «Высшая честь, дарованная мне Шведской академией, — это признание языка идиш, языка изгнания, языка без страны и границ, не имеющего поддержки ни одного правительства в мире, языка, в котором нет слов для обозначения какого бы то ни было оружия, военной амуниции, военных маневров, нет слов и терминов для тактики ведения войны».
  
  Но в идише есть множество слов, обозначающих вещи и явления отнюдь не менее важные, добавил лауреат. Своеобразным подтверждением сказанного писателем на тогдашней церемонии в Стокгольме стал изданный недавно в Соединенных Штатах новый массивный английский-идишевский словарь.
  
  О лексикографической новинке рассказывает живущий в Бостоне литератор Михаил Хазин. C ним беседует наш коллега Евгений Аронов.
  
  Евгений Аронов: Чем настоящий словарь отличается от своих предшественников?
  Англо-идишевский словарь
  Англо-идишевский словарь
  
  ​Михаил Хазин: Словарь называется Comprehensive English-Yiddish Dictionary. Очень объемный словарь. В нем пятьдесят тысяч словесных гнезд. Слов в нем гораздо больше. В нем 826 страниц, весит несколько килограммов. Это, можно сказать, словарь для исследователей. Такого словаря, пожалуй, еще не было, потому что и по количеству слов и по тщательности отработанности, собранию идиоматических выражений, оттенков и нюансов разных слов, это, можно сказать, чудо лексикографической науки. А лексикография, как говорили еще древние, – это работа очень сложная, сравнимая с подвигами Геракла.
  
  Евгений Аронов: “Объемный и научно выверенный словарь”, читаем мы в различных рецензиях. Презентация его состоялась на торжественной церемонии в Музее еврейской истории в Нью-Йорке. Это было значимое событие в культурной жизни Америки.
  
  ​Михаил Хазин: ​В основу словаря легли исследования выдающегося лингвиста, историка идиша Мордхе Шехтера, который был отцом Гитл Шехтер, одной из составительниц этого словаря. После войны ему было двадцать лет. Он оказался в лагере перемещенных лиц в Вене, ждал переезда в Америку, и в это время ему как молодому человеку, очень начитанному в идише, было поручено составлять карточки слов на идише. А в этом лагере перемещенных лиц были евреи всех стран оккупированной Европы. А мы знаем, что идиш, будучи языком, возникшим на основе немецкого, вбирал в себя лексику из каждой страны, в которой жили евреи. Мордхе Шехтер в Америку переехал только в 1951-м году, он привез с собой уже массу каталожных ящиков с карточками. И вот тогда началась работа над этим словарем.
  
  Евгений Аронов: Мордхе Шехтер не дожил до появления на свет своего детища, но он и его помощники проявили большую изобретательность, подтягивая идишевскую лексику к сегодняшнему дню.
  
  ​Михаил Хазин: ​ Мордхе Шехтер умер в 2007 году, десять лет назад. За последние полвека возникло и в идише очень много слов новых, которые надо было зафиксировать. К примеру, глава, связанная с интернетом, все эти термины были очень интересно доработаны. Ну, скажем, интернет на идише называют «блиц-пост», то есть молниеносная почта. Или э-письмо по интернету «блиц-брифл». Как они изобрели эти слова? Они смотрели, как в других языках возникли эти термины и по этому образцу добавляли новейшую лексику в англо-еврейский словарь.
  
  Евгений Аронов: Англо-идишевский словарь 21-го века, обогащенный научной, культурно-социальной и даже бытовой лексикой.
  
  ​Михаил Хазин: ​ Этот англо-идишиский словарь - рукопожатие двух языков, из которых один язык – английский. Это язык значительный, великий, на котором говорит большая часть современного человечества, а другой язык, идиш, по-своему тоже великий, но на нем говорит все меньше людей, потому что из-за Холокоста, из-за ассимиляции язык исчезате. Когда-то на языке идиш говорили примерно одиннадцать миллионов человек. По современным подсчетам на нем говорят от одного до трех миллионов.
  
  Про идиш вообще не первый век говорят, что он в общем-то чахнет и даже умирает, но идиш исчезать не собирается. Подтверждением тому - вот этот словарь. Это же словарь двух живых, двух активных языков. Каждый двуязычный словарь можно сравнить с уравнением. Картина получается парадоксальная. Английский язык – процветающий, растущий, завоевывающий новые умы и сердца, а с другой стороны, идиш, которого не знают даже большинство евреев, чуть ли не стоящий на краю могилы. И оба эти языка стоят в словаре, как две части уравнения. Тут вспоминается, что Башевис-Зингер в своей Нобелевской речи подчеркнул: идиш еще не сказал своего последнего слова.
  
  Евгений Аронов: Исак Башевис-Зингер — первый идишистский писатель — лауреат Нобелевской премии, напомнил Михаил Хазин и добавил: «Лиха беда начало». Мне же из Нобелевской речи Башевиса-Зингера вспоминаются такие слова: «Идиш — единственный язык, на котором не говорят люди, облеченные властью».
  
  ​Михаил Хазин: ​Идиш – язык без государства и вместе с тем у него черты глобальности. Он почти везде, где рассеяны в мире еврейские общины. Идиш не может похвалиться тем, что на нем написаны философские труды, как на немецком, или, скажем, исследования по квантовой физике или теории относительности. Но на идише есть книги Шолом-Алейхема, Башевиса-Зингера, поэзия Аврума Суцкевера, есть берущие за душу песни, восхитительные шутки, притчи. Веками обслуживал евреев этот язык в бытовой сфере, он стал выразителем эмоционально-делового мира, нюансов и тонкостей их душевного мира, их страстей и повседневности. Так что идиш - и новый словарь, тому подтверждение, - живой и имеет в себе потенцию дальнейшего развития. Между прочим, появляются авторы-неевреи, пишущие на идише. В Израиле был такой поэт, русский человек, Александр Белоусов, очень талантливый поэт. В ряде стран - Германии, Польше, Чехии - успешно работают еврейские театры.
  
  Евгений Аронов: Хотя огромное большинство первых сионистов — основателей Израиля говорили на идиш или, по крайней мере, понимали язык предков, делать его “лингва франка” нового государства руководство страны решительно не хотело.
  
  ​Михаил Хазин: ​Очень интересно сложилась судьба идиша в Израиле. Ведь идиш, ну, он подавлялся, естественно, в Германии гитлеровской, он подавлялся в сталинские времена, когда выжигалась вся еврейская культура. Но, и в Израиле идиш не признавали, потому что надо было дать встать на ноги ивриту. Израильтяне отвергали конкурента - «выходца» из галута, из изгнания со всеми его психологическими комплексами, противными духу эмансипированных евреев.
  
  Потом, когда иврит упрочился, идиш стал желанным языком в Израиле. И даже сабры, уроженцы этой земли, порой тоже выучивают идиш и уважают его. Во многих университетах мира сейчас изучается идиш наряду с еврейской историей, культурой. И интересно, что слова из языка идиш вошли во много ведущих языков мира. В английский проникли и прижились такие слова, как bissel (немножко), сhutzpah (наглость), glitch (заковыка), в русский - хохма, шмотки, ксива, лапсердак, фраер, гвалт, и даже в немецкий, из которого когда-то возник идиш, вошли слова на этом языке.
  
  Евгений Аронов: Беседу с Михаилом Хазином, поэтом и переводчиком из Кишинева, мы завершили на стихотворной ноте.
  
  ​Михаил Хазин: ​ Я написал когда-то стихотворение, посвященное последнему в Молдавии классику еврейской литературы на языке идиш Ихилу Шрайбману. Это стихотворение так и называется: «Идиш». И я прочту из него несколько строк:
  
  «Тише идиш, дальше будешь», –
  
  С горечью сказал шутник.
  
  Что же делать, если идиш
  
  Наш с тобой родной язык?
  
  Ты на нем писал рассказы,
  
  Музе ревностно служил,
  
  Шлифовал слова и фразы,
  
  Ты на нем дышал и жил.
  
  Потому что «мамэ-лошн»
  
  
  В радость нам, назло врагам, –
  
  Идиш, тот заветный лучик,
  
  Что сквозь годы светит нам.
  
  Чтоб не корчиться от боли,
  
  Унижений и обид,
  
  Он, как Гершл Острополер,
  
  Балагурит и острит.
  
  Мудростью богат и смехом...
  
  Шуток, хохмочек – поток...
  
  Как любил Шолом-Алейхем
  
  Наш народный говорок.
  
  В «мамэ-лошн» – соль и перец,
  
  Драгоценный слиток наш.
  
  Как его любили Перец,
  
  Мойхер-Сфорим, Шолом Аш.
  
  Битый, все же не убитый,
  
  Сохраняя смак и лад,
  
  Идиш жив не позабытый,
  
  До поры зарытый клад.
  
  «Тише идиш, дальше будешь»?
  
  Нет, по-своему велик
  
  И могуч, и неподсуден
   Наш с тобой родной язык.
  
  
  
   4.
  
  
  
  Язык Израиля. На каких языках говорят жители Израиля?
  Языки в Израиле
  
  Всего к языкам Израиля относят39 языков и диалектов, включая языки жестов.
  Официальные языки Израиля
  
  В 2018 году Кнессет принял закон о национальном характере государства Израиль. Согласно закону, официальным языком Израиля является иврит, а арабский язык имеет особый статус.
  Иврит
  
  Иврит насчитывает более 3 тыс. лет своего существования. Он был письменным и разговорным языком до разрушения Храма. После Галута (изгнания) евреи стали пользоваться в качестве разговорного языка, языки тех стран, куда они переселились. В Галуте на иврите издавалась религиозная литература (из-за чего он приобрел статус священного языка), или писались стихи (пример тому -еврейская поэзия в средневековой Испании). Иврит — уникальный язык: он никогда не исчезал в письменном виде, но как язык повседневного общения был возрожден в Израиле вначале XX века, филологу Элиэзеру бен-Йехуде и его ученикам и помощникам. До сегодняшнего дня язык совершенствуется.
  
  Иврит относится к семитской группе. В его консонантном алфавите — 22 буквы. В написании используются только согласные буквы, огласовки ставятся в основном в поэтических произведениях. Иврит до сегодняшнего дня продолжает свое совершенствование и является официальным языком еврейского населения страны. Сейчас в Израиле на иврите говорят около 6, 5 миллионов человек. Образование в стране в основном идет на иврите.
  Арабский
  
  Арабский язык, как и иврит, относится к семитской группе. Несмотря на то, что он перестал быть официальным языком Государства Израиль, по сути, он все равно является вторым языком. Практически все надписи дублируются на арабском. В стране выпускаются газеты журналы и книги на арабском, есть ряд арабских телеканалов и радиостанций. Все заседания Кнессета сопровождаются синхронным переводом на арабский. Арабское население Израля-1 млн. 400 тыс. человек, и практически для всех них арабский — родной. Израильский арабский включает несколько диалектов – например, палестинцев и бедуинов. В СМИ же используется литературный арабский.
  Распространенные языки
  
  Помимо иврита и арабского, широко распространен английский, который был официальным языком во времена Британского Мандата. Большинство израильтян понимают английский и свободно говорят на нем, поэтому у туристов обычно нет проблем (хотя многое зависит от места и общины). Английский присутствует на бланках госучреждений и частных фирм, на почтовых марках и даже денежных знаках. В частности, дорожные надписи, и названия улиц вряде городов делаются на трех языках — иврите, арабском и английском. Английский обязательно преподается в израильских школах и активно используется в ВУЗах. Кроме, того, в Израиле проживают порядка 100 тыс. носителей языка — из еврейских общин США, Великобритании, Канады, Австралии, Новой Зеландии, Ирландии и ЮАР. Среди других распространенных языков — румынский (на нем говорят около 200 тыс. человек — выходцы из Румынии и их потомки) и польский (около 100 тыс. носителей, большинство из которых репатриировались в страну до середины прошлого века). Столько же в Израиле и носителей ладино (иудео-испанский язык, родственный современному испанскому). На нем говорят пожилые выходцы из Испании, а также репатрианты из Турции, Балкан и их потомки.
  
  Ну, конечно же, русский, но об этом ниже.
  Идиш
  
  Идиш возник в Центральной и Восточной Европе в X—XIV веках на основе средневерхненемецких диалектов, с заимствованиями и древнееврейского и арамейского, а также славянских языков, а позднее из современного немецкого. В итоге сложился уникальный язык ашкеназов, на котором в начале прошлого века говорила порядка 11 миллионов евреев по всему миру, в том числе и в России. Использование еврейского алфавита, элементы немецкой грамматики, комбинирование слов из немецкого и его диалектов со словами с семитскими и славянскими корнями — все это создает неповторимость языка, интересе к которому в последние десятилетия значительно возрос (проводятся многочисленные конференции, форумы летние школы). В Израиле же на идиш говорят в основном в отдельных компактных районах проживания ультраортодоксальных евреев хасидского направления. Пример этого — иерусалимский квартал Меа-Шеарим. Многое зависит и от общины, например, сатмарские хасиды и община «Эда харедит» говорят только на идише, другие — в зависимости от разных факторов. Идиш используется и некоторыми пожилыми репатриантами из Европы, приехавшими в страну до середины прошлого века и некоторыми их потомками. Общее количество говорящих на идиш в Израиле — около 200 тыс. человек.
  Русский
  
  В настоящее время в Израиле проживает порядка 1 млн. русскоговорящих евреев, для преобладающей части которых русский — основной язык общения в семье. Поэтому даже если русский турист не владеет английским, он всегда найдет, у кого спросить дорогу. В стране активно издается русскоязычная пресса, в большом количестве издаются книги на русском, некоторые официальные сообщения и агитационные материалы публикуются на русском, транслируются российские телеканалы. Есть в стране и свой русскоязычный канал «Израиль Плюс».
  Амхарский
  
  Как и иврит и арабский, он относится к семитской группе. Это язык народа амхара и государственный язык Эфиопии. Его носителями в Израиле являются евреи-репатрианты из Эфиопии, количество которых на настоящий момент в стране составляет около 40 тыс. С 2007 года свою работу начал израильско-эфиопский канал, вещание на котором ведется на амхарском языке.
  Другие языки
  
  К ним можно отнести французский, испанский, венгерский, итальянский. Выходцы из бывшего Советского Союза «принесли» сюда бухарский диалект персидского, адыгейский, горско-еврейский (диалект татского), еврейско-грузинский (диалект грузинского и единственный еврейский язык в картвельской группе) языки. А в последнее время в небольшом количестве в Израиле звучат китайский и тайский языки, «занесенные» местными гастарбайтерами.
  Выводы
  
  Сосуществование рядом множества языков и диалектов делает Израиль еще более интересной страной. Путешествие сюда — настоящий клад для лингвистов!
  
  
  
   5.
  
  
  
  На каких языках говорят в Израиле Автор: BROSH ОБ ИЗРАИЛЕ 📺 Смотреть видео Длительность — 00:16:44 (Ссылка откроется в новом окне) Основным языком в Израиле является иврит. Но большинство населения владеет как минимум двумя языками. Наиболее популярными из них являются идиш, арабский, английский, русский. Здравствуйте, мои дорогие зрители, сегодня я хочу поговорить на очень интересную тему. Я получила очень интересный вопрос. Конечно, я не знаю всего об этом, но расскажу, это будет мое личное мнение. Я расскажу то, что я об этом знаю, как я к этому отношусь, что я думаю по этому вопросу. Конечно, здесь будет присутствовать и мое субъективное мнение. Тем, кого интересует этот вопрос, я думаю, что сейчас можно в интернете найти все. Я не занималась поисками, я расскажу, что я сама знаю, что меня саму интересует, что меня саму затрагивает. Поскольку вопрос мне лично показался интересным, я решила его осветить. Несмотря на то, что я совсем не уверена, что всех это заинтересует. Тут ничего не поделаешь. Вопрос такой: «Было бы интересно узнать о языках в Израиле. Как о государственных трех языках, так и языках диаспор: русском, немецком, идише, фарси, французском. Как и насколько люди диаспор сохраняют свои языки, передают их новому поколению? Как преподают язык в учебном процессе?» Очень интересный вопрос. Государственный язык у нас – иврит. У нас два официальных языка – иврит и арабский. Поэтому очень многие документы вы можете увидеть на двух языках, вывески у нас как правило делаются на двух языках. Иногда вывески бывают и на третьем языке, английском, но он не считается официальным языком. Просто это сделано, чтобы люди приезжающие страну, понимали надписи. Английский превратился в международный язык, понятен многим, поэтому пишут на английском, хотя он ни в коем случае официальным в Израиле. Евреи были расселены по всему миру, и, конечно, они разговаривали на разных языках в разных странах. Конечно, они принимали язык той страны, в которой жили. Например, евреи, которые жили в Испании, говорили на испанском языке. Но поскольку они жили очень замкнуто своими общинами, у них выработался свой язык. Где-то в 13-м веке возник язык, который имеет общее название ладино. Этот язык по большей части содержит старые испанские слова и, конечно, многие вкрапления из иврита. Несмотря на то, что многие говорят, что иврит был мертвым языком, он никогда не был мертвым. Он просто не был языком ежедневного общения. На этом языке молились, на этом языке читали священные книги. На этом языке была философская литература, раввины вели научные споры на этом языке. Люди образованные владели ивритом и могли на нем разговаривать. Так было во все времена. Он никогда не был полностью мертвым языком, но он не был языком бытового ежедневного общения. Поэтому в нем иногда даже отсутствовали просты слова. Хотите иммигрировать? Проходите обучающие курсы в нашей Школе эмиграции! Вы, наверное, знает, что Элиэзер Бен-Иегуда, живший в Израиле в начале 20-го века, взялся за внедрение иврита в ежедневное использование. Конечно, он его очень осовременил, ввел туда новые понятия. Конечно, этот язык стал сегодняшним нашим языком общения. В молодом государстве Израиль все языки были в загоне, кроме иврита. Было провозглашено: «Только иврит!» Все издавалось на иврите, люди говорили друг с другом на иврите, и очень быстро для молодого поколения, которое родилось в Израиле, иврит стал родным языком. Кстати, сын Элиэзера Бен-Иегуды Ами был первым ребенком, для которого родным языком был иврит. И представьте, за какие-то 100 лет язык полностью осовременился, возродился, и сегодня мы все говорим на иврите здесь. После изгнания евреев из Испании они несли с собой по разным странам язык ладино. И сегодня на этом языке говорят евреи в Турции, на территории бывшей Югославии, в Румынии, Болгарии, Греции – в общем, во многих странах Средиземноморья. Они приехали в Израиль и тоже привезли сюда этот язык. Я не уверена, но мне кажется, что на ладино сегодня говорит в мире примерно 100 тыс. человек. Когда его слышишь, а не раз слышала, как люди говорят на ладино, то очень похоже на испанский язык. Они говорят: «Sí», — что означает «да». Я слышу говорят, что говорят как будто по-испански, но все-таки не совсем. Второй язык, который зародился в 14-м веке в Германии – идиш, на котором говорили евреи в Германии. Эта страна на иврите называется Ашкеназ, поэтому евреев, которые жили там, называют ашкеназами. Этот язык собрался из немецких слов из разных диалектов Германии. Примерно 70% слов в идише немецких слов, остальное – иврит в том произношении, которое использовали эти евреи. Например, Шаббат они называют Шабес, то есть немного искаженное ивритское слово. Вот так ты слышишь ивритские слова в идишской речи. Конечно, они разъехались по разным странам Европы и Северной Америке. Приехав сюда, они и тут продолжали говорить на идише. В самом Израиле ты слышишь очень много языков. Во-первых, наверное, нет ни одного израильтянина, который владеет одним единственным языком. Конечно, те, кто здесь родился и долго живет, говорят на иврите. Кроме того, все знают английский язык. В школах он является обязательным предметом для изучения. Выучивают его здесь не плохо, я считаю, что лучше, чем в советской школе, из которой выходили и не могли ничего сказать. Если это была не английская школа, то этим языком не владели. А здесь, выйдя из школы, объясниться на английском могут все. Все знают иврит, английский и какой-то третий язык. Что за третий язык? Если человек является выходцем из России, и его бабушка или родители говорят по-русски, то, как правило, ребенок русский знает. Может, хуже, может лучше, но он будет его понимать и будет на нем говорить. Выходцы из англоязычных стран очень стараются сохранить свой язык, и у них рождаются тут дети. Первый язык, который эти дети слышат – английский. Уже потом, когда он идет в садик, он усваивает иврит и т. д. Но за сохранением английского они очень следят. Выходцы из Франции говорят дома по-французски, и дети слышат французский язык. То есть сегодня это так, но когда-то был запрет на все другие языки, и все знали иврит и английский.
  
  Источник: https://immigrant.today/israel/12604-na-kakikh-jazykakh-govorjat-v-izraile.htm
  
  Автор: BROSH ОБ ИЗРАИЛЕ 📺 Смотреть видео Длительность — 00:16:44 (Ссылка откроется в новом окне) Основным языком в Израиле является иврит. Но большинство населения владеет как минимум двумя языками. Наиболее популярными из них являются идиш, арабский, английский, русский. Здравствуйте, мои дорогие зрители, сегодня я хочу поговорить на очень интересную тему. Я получила очень интересный вопрос. Конечно, я не знаю всего об этом, но расскажу, это будет мое личное мнение. Я расскажу то, что я об этом знаю, как я к этому отношусь, что я думаю по этому вопросу. Конечно, здесь будет присутствовать и мое субъективное мнение. Тем, кого интересует этот вопрос, я думаю, что сейчас можно в интернете найти все. Я не занималась поисками, я расскажу, что я сама знаю, что меня саму интересует, что меня саму затрагивает. Поскольку вопрос мне лично показался интересным, я решила его осветить. Несмотря на то, что я совсем не уверена, что всех это заинтересует. Тут ничего не поделаешь. Вопрос такой: «Было бы интересно узнать о языках в Израиле. Как о государственных трех языках, так и языках диаспор: русском, немецком, идише, фарси, французском. Как и насколько люди диаспор сохраняют свои языки, передают их новому поколению? Как преподают язык в учебном процессе?» Очень интересный вопрос. Государственный язык у нас – иврит. У нас два официальных языка – иврит и арабский. Поэтому очень многие документы вы можете увидеть на двух языках, вывески у нас как правило делаются на двух языках. Иногда вывески бывают и на третьем языке, английском, но он не считается официальным языком. Просто это сделано, чтобы люди приезжающие страну, понимали надписи. Английский превратился в международный язык, понятен многим, поэтому пишут на английском, хотя он ни в коем случае официальным в Израиле. Евреи были расселены по всему миру, и, конечно, они разговаривали на разных языках в разных странах. Конечно, они принимали язык той страны, в которой жили. Например, евреи, которые жили в Испании, говорили на испанском языке. Но поскольку они жили очень замкнуто своими общинами, у них выработался свой язык. Где-то в 13-м веке возник язык, который имеет общее название ладино. Этот язык по большей части содержит старые испанские слова и, конечно, многие вкрапления из иврита. Несмотря на то, что многие говорят, что иврит был мертвым языком, он никогда не был мертвым. Он просто не был языком ежедневного общения. На этом языке молились, на этом языке читали священные книги. На этом языке была философская литература, раввины вели научные споры на этом языке. Люди образованные владели ивритом и могли на нем разговаривать. Так было во все времена. Он никогда не был полностью мертвым языком, но он не был языком бытового ежедневного общения. Поэтому в нем иногда даже отсутствовали просты слова. Хотите иммигрировать? Проходите обучающие курсы в нашей Школе эмиграции! Вы, наверное, знает, что Элиэзер Бен-Иегуда, живший в Израиле в начале 20-го века, взялся за внедрение иврита в ежедневное использование. Конечно, он его очень осовременил, ввел туда новые понятия. Конечно, этот язык стал сегодняшним нашим языком общения. В молодом государстве Израиль все языки были в загоне, кроме иврита. Было провозглашено: «Только иврит!» Все издавалось на иврите, люди говорили друг с другом на иврите, и очень быстро для молодого поколения, которое родилось в Израиле, иврит стал родным языком. Кстати, сын Элиэзера Бен-Иегуды Ами был первым ребенком, для которого родным языком был иврит. И представьте, за какие-то 100 лет язык полностью осовременился, возродился, и сегодня мы все говорим на иврите здесь. После изгнания евреев из Испании они несли с собой по разным странам язык ладино. И сегодня на этом языке говорят евреи в Турции, на территории бывшей Югославии, в Румынии, Болгарии, Греции – в общем, во многих странах Средиземноморья. Они приехали в Израиль и тоже привезли сюда этот язык. Я не уверена, но мне кажется, что на ладино сегодня говорит в мире примерно 100 тыс. человек. Когда его слышишь, а не раз слышала, как люди говорят на ладино, то очень похоже на испанский язык. Они говорят: «Sí», — что означает «да». Я слышу говорят, что говорят как будто по-испански, но все-таки не совсем. Второй язык, который зародился в 14-м веке в Германии – идиш, на котором говорили евреи в Германии. Эта страна на иврите называется Ашкеназ, поэтому евреев, которые жили там, называют ашкеназами. Этот язык собрался из немецких слов из разных диалектов Германии. Примерно 70% слов в идише немецких слов, остальное – иврит в том произношении, которое использовали эти евреи. Например, Шаббат они называют Шабес, то есть немного искаженное ивритское слово. Вот так ты слышишь ивритские слова в идишской речи. Конечно, они разъехались по разным странам Европы и Северной Америке. Приехав сюда, они и тут продолжали говорить на идише. В самом Израиле ты слышишь очень много языков. Во-первых, наверное, нет ни одного израильтянина, который владеет одним единственным языком. Конечно, те, кто здесь родился и долго живет, говорят на иврите. Кроме того, все знают английский язык. В школах он является обязательным предметом для изучения. Выучивают его здесь не плохо, я считаю, что лучше, чем в советской школе, из которой выходили и не могли ничего сказать. Если это была не английская школа, то этим языком не владели. А здесь, выйдя из школы, объясниться на английском могут все. Все знают иврит, английский и какой-то третий язык. Что за третий язык? Если человек является выходцем из России, и его бабушка или родители говорят по-русски, то, как правило, ребенок русский знает. Может, хуже, может лучше, но он будет его понимать и будет на нем говорить. Выходцы из англоязычных стран очень стараются сохранить свой язык, и у них рождаются тут дети. Первый язык, который эти дети слышат – английский. Уже потом, когда он идет в садик, он усваивает иврит и т. д. Но за сохранением английского они очень следят. Выходцы из Франции говорят дома по-французски, и дети слышат французский язык. То есть сегодня это так, но когда-то был запрет на все другие языки, и все знали иврит и английский.
  
  Источник: https://immigrant.today/israel/12604-na-kakikh-jazykakh-govorjat-v-izraile.htm
  
  
  
  
  Основным языком в Израиле является иврит. Но большинство населения владеет как минимум двумя языками. Наиболее популярными из них являются идиш, арабский, английский, русский. Выходцы из арабских стран, конечно, знают арабский язык и передают его своим детям. Но я должна сказать, что от поколения к поколению эта связь ослабевает. Израиль – очень молодая страна, и поэтому пока носители языка передают следующему поколению этот язык. Но с каждым поколением эта связь будет ослабевать. Я даже вижу, что происходит с русским языком. Кстати, у меня есть отдельное видео о русском языке. Что происходит с русским языком? Те, кто приехал в 70-е годы, так называемые “ватики” люди, у них тут были дети, которые выросли и говорят на иврите. Они переженились или с местными, которые говорят только на иврите, или друг с другом. И уже в 70-80-е годы было принято говорит на иврите, и они старались забыть и отойти от русского языка, от русских корней. И многие дети этих детей или не говорят по-русски, или говорят очень плохо, или только понимают. Я с этим столкнулась не раз и была удивлена. У тех, кто приезжает сегодня, отношение уже другое. Даже дети, приехавшие в 90-е годы, выросли, поженились, но они своим детям стараются передать русский язык. Особенно, если оба молодожена являются выходцами из России, то даже для них иврит родной язык, но русский они знают, то они стараются своим детям передать. Они отдают маленьких детей бабушкам, которые разговаривают с ними по-русски. И в результате они говорят. И все-таки от поколения от поколения знание языка становится хуже и хуже. Теперь возьмем идиш или ладино. Второй язык я знаю хуже, но идиш я знаю отлично. Возьмем людей, которые приехали сюда до Второй мировой войн или после, и идиш для них был родным языком. У них тут родились дети. С детьми они дома говорили на идише, и эти дети знают идиш. У моей подруги мама из Польши, папа не знаю откуда, но они здесь очень много лет. Она родилась в Израиле, и ее родной язык – иврит, но она знает идиш, потому что ее родители не из России. Конечно, они говорили на идише. Я знаю, что в России евреи отошли от идиша. А вот люди из других стран Европы приезжали сюда и говорили дома на идише. Это было после войны, наверное. Она родилась после войны, так она даже немного младше меня. И она знает прекрасно идиш, потому что дома у нее на этом языке говорили. Но она вышла замуж за выходца из восточной общины, по-моему, из Ирака ее муж, и он, конечно, идиша не знает, и ей не с кем дома говорить на этом языке. Конечно, ее дети совершенно не знают идиша. Хотя дедушки и бабушки знают, но они редко видятся с внуками. Может, какие-то отдельные слова они знают, но в целом идиш они не знают. То же самое могу сказать об очень многих. Идиш – это язык, который все меньше употребляется. Еще живо то поколение, для которого идиш был родным языком, и пока оно живо, идиш живет. Есть те, кто передал его свои детям, и они тоже говорят на идише. Идиш был в очень большом загоне первый годы существования Израиля, но в 1951 году была открыта кафедра идиша в Иерусалимском университете, которая существует по сей день. Я знаю, что есть отдельные школы, где изучается идиш. Конечно, это не обязательный предмет, потому что часть предметов в школе является обязательной, а часть нужно выбирать. Некоторые выбирают и учат идиш. Так что всегда будут люди, которые этот язык будут знать, но это будет какая-то небольшая горстка людей. Хотя у нас есть слой населения, который говорит только на идише. Это ортодоксальные евреи-ашкеназы. Вот, в Меа Шеарим, районе Иерусалима, я слышала кругом идиш. Они все говорят на идише. Честно говоря, я даже не знаю, знают ли они иврит. Просто все сплошь говорят на идише. С одной стороны, мне было приятно слышать, потому что это язык моего детства, на нем говорили со мной, когда я была маленькой, мои дедушки и бабушки. Мои родители прекрасно знают идиш, потому что в Латвию советская власть пришла только в 1940 году, и они успели поучиться на иврите в школе, потом перешли на идиш, иврит уже не разрешали. Дома со мной они не очень говорили, но, благодаря им, я все-таки что-то понимаю. Я не скажу, что я знаю идиш, я его не знаю, но я понимаю, о чем говорят, и иногда даже могу вставить слово-два. Если бы я хотела, то смогла бы, наверное, развить лучшее знание этого языка, но нет необходимости. А вот моя двоюродная сестра знает идиш, с ней больше говорили на этом языке. Но уже ее дети идиша не знают. Это тоже уходящий язык, как и ладино. Вы уже подписались на наш Инстаграм про КанадуInstagram про жизнь в Канаде? Евреи из Ирана говорят на своем еврейском фарси. У них наречие еврейского персидского языка. Но я думаю, что там та же судьба. Выходцы из арабских стран, например Ливии, Алжира, Марокко, привезли арабский язык. У меня был работодатель на моей первой работе, которого привезли из Туниса в возрасте двух лет. Сейчас ему где-то за 50, и он, конечно, хорошо говорит по-арабски, что ему очень помогло в его бизнесе. Но его дети по-арабски не говорят, потому что он с ними не говорит по-арабски. Так что уходят эти языки постепенно из обращения. Как пойдет дальше, мы не знаем, потому что Израиль – это молодое, недавно сформировавшееся государство, и ты можешь услышать очень многие языки на улице. Это хорошо. Я считаю, что это обогащает. В моем районе живет очень много выходцев из Аргентины, ты ежедневно слышишь испанскую речь в том произношении, на котором говорят в Аргентине. Даже есть кружки по изучению испанского языка, так что при желании можно его подучить. Но их дети уже знают хуже испанский язык. У меня был ученик из Буэнос-Айреса. Его привезли, когда ему было шесть лет. Он прекрасно говорит по-испански. До шести лет он жил там, и дома с ним говорят, но я уверена, что уже его дети не будут так говорить. Во-первых, его жена уже может не быть испаноговорящей. Возможно, что его дети будут плохо знать испанский или вообще не знать. Жалко, что уходят эти языки. Я считаю, что надо стараться их сохранить, нужно передавать своим детям, потому что это обогащает внутренний мир, это расширяет горизонты. Люди сегодня путешествуют. На испанском языке говорят во многих странах мира: бывшие испанские колонии, вся Латинская Америка, сама Испания. Я думаю, что это один из самых распространенных языков в мире, поэтому жалко такой язык терять. Я бы старалась сохранить его у своих детей, если бы владела испанским, но это не значит, что они его сохранят. Вот такая ситуация происходит у нас с языками в Израиле. Вот все, что я могу об этом рассказать. А кто хочет больше информации, то я думаю можно погуглить и найти все, что угодно на ту тему. Я рассказываю вам как житель, который живет в этой стране и видит, что происходит вокруг. Тем более, что у меня ученики из разных стран учились, и я вижу, что происходит в их семьях, что происходит с ними. Я вижу, что эти языки постепенно уходят. Я думаю, что это было интересно для многих. Если было интересно, то ставьте лайк. Было не интересно – ставьте дизлайк, чтобы я знала, что такие видео делать не нужно. Надеюсь, вам не очень надоели наши беседы. До свидания!
  
  Источник: https://immigrant.today/israel/12604-na-kakikh-jazykakh-govorjat-v-izraile.htm?page=2#content_top
  
  
  
  
   6.
  
  
  
  Идиш в Израиле - 2
  
   Jan. 15th, 2020 at 9:01 PM
  
  
  Несколько лет назад я писал о том, как в Израиле в 1950 гг запрещали постановки на идиш. Тут - продолжение той же истории через полгода, когда труппа подала в Верховный суд, и эта тема обсуждалась на заседании правительства. Я постарался перевести протокол заседания, по-моему, он представляет интерес.
  
  Из протокола заседания правительства 18.7.51
  
  Тема: представления театра на идиш.
  
  Глава правительства Д. Бен-Гурион: У меня много дел, и я не собираюсь участвовать в заседании до конца. Но я хочу принять участие в обсуждении суда против министерства внутренних дел.
  
  Министр <внутренних дел> Моше Шапира: В связи с увеличением алии из Европы прибыло немало артистов на идиш, образовались две группы, и они обратились за разрешением на постановку "Два Кунилемеля" Гольдфадена и тому подобного. Есть совет при министерстве внутренних дел, в котором представлены писатели, артисты, университеты и проч. Они решили не разрешать постановку, чтобы не образовалась лазейка, которая будет только расширяться и расширяться. У них принято выдавать разрешения артистам, приезжающим с визитом из-за границы, временные разрешения, но группа - это не временная вещь, они хотели открыть театр на идиш, и это могло стать соблазном. Поэтому совет решил не разрешать эти представления. Они все равно сыграли, их должны были отдать под суд. Я не дал этого сделать, но основатели группы подали жалобу в Верховный суд, так как в Декларации независимости гарантируется свобода языка, а идиш - это тоже язык, и по их мнению их права были гарантированы Декларацией независимости. Мы обратились в министерсво юстиции, чтобы они предоставили защиту министерству внутренних дел, министр <юстиции> Розен сказал, что он затрудняется это сделать. Можно поискать что-нибудь в законе, но это будет непросто сделать, но если мы решим разрешить, это вызовет бурю с другой стороны, надо, чтобы на эту тему было решение правительства.
  
  Глава правительства Д. Бен-Гурион: Министр Розен сказал, что он не защитит министерство внутренних дел. Недопустимо, если обратятся в суд против одного из министерств правительства, чтобы другое министерство отказалось его защищать. Есть две возможности: или правительство защищает министерство внутренних дел перед судом, если проиграем , то проиграем, если выиграем - выиграем; или отменяем распоряжение о запрете постановок на идиш.
  
  Я опасаюсь, что мы проиграем. Думаю, что и по сути это неправильно. Пока нас в Израиле было немного, я был ревнителем, я и сегодня ревнитель иврита, но пока нас было немного можно было проявлять жесткость, но теперь невозможно судить сто тысяч человек без некоторой мягкости. Выходят газеты по-немецки, и кто знает, на каких еще языках. Есть люди, которые говорят на идиш, они сегодня - одно из наших колен. Есть и алия из восточных стран, представители которой не знают идиш, они теперь повсюду в большинстве, приезжают и будут приезжать евреи из Румынии, и мы должны принимать всех евреев с любовью. Это единственное удовольствие, которое есть у этих людей, действительно, это очень ответственное решение, но я полагаю, что мы должны разрешить представления на идиш.
  
  Я бы сделал что-то с газетами на идиш, я бы заставлял их, чтобы часть была на иврите.
  
  Министр <внутренних дел> Моше Шапира: Когда я был на пресс-конференции в Америке, на меня нападали в связи с идиш. Я сказал, что опасность в том, что если мы будем раздавать разрешения без ограничений, у нас буудет восемь газет на идиш, а так они вынуждены объединяться в одной.
  
  Министр <юстиции Пинхас> Розен: Тут есть юридическая и общественная сторона. Об общественной стороне уже говорил глава правительства, я позже добавлю несколько слов на эту тему, так эта позиция может повлиять на другие решения, например, относительно постановок на немецком языке, и я собираюсь обсудить это на конкретном примере.
  
  С юридической точки зрения: было выдано условное распоряжение <о закрытии театра>. Адвокат противоположной стороны - Нахумовский. Обычно,когда бывает условное распоряжение, либо суд переводит условное распоряжение в актуальное, либо истец отзывает своки просьбу. Если бы это был другой адвокат - можно было бы на него повлиять, чтобы он отозвал просьбу (министр развития Дов Йосеф: правительство может отменить решение, объявить об этом суду - и тогда нет оснований для обсуждения). Похоже, что это общая точка зрения правительства. Нет нужды объяснять, почему она сомнительна с юридической точки зрения, но, поскольку, судя по всему, не будет решения правительства отвечать в суде, нет нужды настаивать на этом.
  
  Касательно общественной стороны: совет, о котором говорил министр Шапира, заняла очень жесткую позицию относительно представлений на других языках. Они, как правило, дают разовые разрешения гостям, приезжающим в Страну, но здесь речь идет о постоянной группе, они основали здесь постоянный театр.Совет различает между "гастролен" и постоянным театром, но в случае немецкого языка они запрещают даже "гастролен".
  
  Был случай с актером Альбертом Басерманом, всемирно известным актером, сейчас ему 84 года. Он покинул Германию в 1933 г., отправился в изгнание, чтобы не находиться под властью Гитлера. Он хотел приехать сюда и читать вместе с госпожой Элизабет Бергнер.
  
  Глава правительства Д. Бен-Гурион: Г-жа Элизабет Бергнер вела себя грубо и нагло. Она приехала в Страну и читала отрывки из Нового Завета. Это недостаток культуры!
  
  Министр <юстиции Пинхас> Розен: Альберт Бассерман не хотел читать отрывки из Нового Завета, а только Ибсена и тому подобное. Ему запретили выступать в Стране на немецком языке. В это время министр Шапира отсутствовал, и я исполнял обязанности министра внутренних дел, но когда с этим вопросом обратились ко мне, я не хотел решать это в соответствии с моими взглядами и вкусами. Я бы мог отменить решение совета, но не хотел менять политику и направление министерства внутренних дел. Я хочу только объяснить, что позиция по этому вопросу <о театрах на идиш> имеет много последствий. (Министр <внутренних дел> Моше Шапира: Это другое дело.)
  
  Глава правительства Д. Бен-Гурион: Немецкий язык раздражает всех евреев. В этом разница. Если не с юридической, то с человеческой точки зрения.
  
  Министр <внутренних дел> Моше Шапира: Постановки на немецком языке мы запретили, дабы избежать волнений.
  
  Министр <иностранных дел> Моше Шарет: Жаль, что это дело не было вынесено на обсуждение правительства до того, как была подана жалоба в суд. Это важная принципиальная вещь, а теперь получается, что мы отступили из-за обращения в суд. Вам известна моя ревность к ивриту, это деятельная ревность: больше книг, больше театров, больше всего, что увеличивает знание иврита, но не путем запретов. Нельжа, чтобы стало известным, что в Стране запрещают постановки на идиш. Как это ни тяжело, мы должны отступить в этом вопросе.
  
  Глава правительства Д. Бен-Гурион: Надо отменить решение <низового> суда. Не путем превращения условного решения суда в актуальное, а министерство внутренних дел должно отменить запрет. И тогда у Верховного суда не будет повода для обсуждения, а адвокат Нахумовский пусть делает все, что хочет.
   Решение: Министерство внутренних дел отменяет решение совета по контролю за фильмами и постановками о запрете театра на идиш.
  
  
  
   7.
  
  
  Центр Шолом-Алейхема в Тель-Авиве и ситуация языка идиш в Израиле
  2 мая 2015 г., 14:31
  374
  
  Леонид Ройтман, секретарь центра Шолом-Алейхема, открытого в 1966 году, рассказывает о работе культурного центра Шолом-Алейхема в Тель-Авиве
  Ведущие
  Ирина Славинская
  Гостi
  Леонид Ройтман
  Центр Шолом-Алейхема в Тель-Авиве и ситуация языка идиш в Израиле
  Центр Шолом-Алейхема в Тель-Авиве и ситуация ...
  Центр Шолом-Алейхема в Тель-Авиве и ситуация языка идиш в Израиле
  0:00
  /
  20:36
  
  Леонид Ройтман, секретарь центра Шолом-Алейхема, открытого в 1966 году, рассказывает о работе культурного центра Шолом-Алейхема в Тель-Авиве. Также говорим об изучении языка идиш при этом культурном центре и в Израиле вообще. Леонид Ройтман напоминает, как в Израиле преследовалось изучение языка идиш, и что сегодня этот язык из языка бытового общения и великой литературы превратился в язык ученых, университетских аудиторий и научных конгрессов. Преследования прекратились: «Разве можно преследовать старого больного человека?». Программа «Зустрічі» создана благодаря поддержке канадского благотворительного фонда «Ukrainian Jewish Encouter».
  
  Леонид Ройтман: Вообще-то, честно говоря, это была только проба. Это не совсем правильно – дом-музей. Дом-музей предполагает обычно, что писатель когда-нибудь жил…
  
  И.С.: Я поэтому и спрашиваю…
  
  Л.Р.: Совершенно верно. Шолом-Алейхем, как известно, никогда не был в Израиле, в Палестине, а в 1916 году он умер, а этот дом основан, открыт в 1966. Его открыл зять Шолом-Алейхема, известный ивритский писатель Ицхак-Дов Беркович – популяризатор творчества Шолом-Алейхема, а также основной переводчик его произведений на иврит.
  
  Дело в том, что после смерти Шолом-Алейхема его личный архив находился закрытым в одном из банков Америки. Это не совсем нравилось Берковичу, он хотел, чтобы архив находился возле него. А он был израильский писатель. Архив перевезли сюда, обратились к меценатам, и собранных средств хватило на строительство вот этого института. И с тех пор он представлял собой архив Шолом-Алейхема и Берковича, архив всего того, что написано о них, библиотека, выставочный зал и издательский отдел.
  
  С 1998 года, когда директором стал профессор литературы идиш Еврейского университета, профессор Новерштерн, добавился еще очень важный аспект, который сейчас стал центральным: аспект обучения идишу, идишистской культуре и всего-всего-всего, что связано с культурным наследием восточноевропейского еврейства.
  
  И.С.: Вот давайте об этом больше поговорим. Кто те люди, которые хотят изучать идиш? Кто те люди, которые хотят изучать идишскую культуру? Это студенты? Взрослые люди, которые находят в себе идентичности, открывают вот это?
  
  Л.Р.: Да, вы знаете, вы знаете… Во-первых, я почти уверен, что тема найдет отклик у украинского слушателя, потому что для вас тоже очень важна тема национальной самоидентификации и языковая тема.
  
  Самый лучший способ отвадить человека, испугать его – это спросить: «А зачем тебе это нужно?» Вот представьте себе. Приходит человек и говорит: «Я хочу учить идиш». А ему говорят: «Ой, как интересно, а зачем тебе это нужно?» Но все же какое-то наблюдение мы провели. Обычно это так, это действительно люди, скучающие по прошлому, люди, скучающие по бабушке, дедушке, которых ныне нет, но они еще помнят звучание этого языка. Это также те, кто оценивает, какой огромный культурный пласт несет в себе этот язык и его литература. Следующая категория, самая распространенная и самая надежная, это люди, который в профессиональных целях занимаются историей восточноевропейского еврейства, и без знания языка они не могут работать с большим количеством документов.
  
  И.С.: Задам такой, вопрос про стакан: если приходит человек, который знает только иврит, сложно ли ему выучить идиш?
  
  Л.Р.: И тут с украинским слушателем мне будет очень легко работать. Скажите: а знающему русский легко учить украинский или наоборот?
  
  И.С.: Я думаю, так же, как польский или белорусский, все-таки…
  
  Л.Р.: Наверное, да. Похоже, языки тоже трудно учить. Идиш и иврит – это языки двух разных языковых групп, как известно: идиш – это германская языковая группа, иврит – это семитская языковая группа. Но есть общий алфавит и общая идеология. Только ивритскому ученику я могу объяснить, что значит праздник Симхат-Тора. Если, допустим, я преподаю идиш где-нибудь в Урюпинске – да простят меня, это условное название – я должен начинать с самого начала: «У евреев есть Тора. Тору читают каждую главу неделю. Когда замыкается годовой круг, это отмечается праздником Симхат-Тора, на который принято с Торой танцевать и размахивать флажками.» Сколько уже минут я потерял от урока?
  
  И.С.: Минуты 2-3.
  
  Л.Р.: Да. Но это я еще очень быстро все это… То есть, вы понимаете, никаких таких проблем с ивритским учеником нет. Буквы они уже знают. И вот то чудо, мне говорят: «Оставь, это в тебе говорит национализм.» Нет. Ивритские ученики говорят совершенно без акцента на идише. У современного иврита тот же акцент, та же грассирующая буква «р», те же певучие интонации, родина которых, наверняка, Одесса. Это все то же самое.
  
  Но нельзя упрощать. Язык… Любое изучения языка – это довольно сложный процесс. Но в данном случае я бы хотел, конечно, отметить наших учителей.
  
  И.С.: Я как раз об этом хотела спросить. Потому что для того, чтобы изучать, очевидно, должен быть учитель, который носитель языка идиш каким-то образом: или знал его от родителей, бабушек и дедушек, или выучил – или выучила – в университетах. Эта традиция, как она строится?
  
  Л.Р.: В том случае могу сразу сказать, что у нас две категории преподавателей: преподаватели, для которых идиш родной, и которые получили на этом языке систематическое образование. Естественно, они все немолоды, и все они без исключения выходцы из Южной Америки. Южная Америка – главным образом Аргентина и Мексика – это были последние форпосты систематического образования на идише.
  
  Это обуславливалось двумя аспектами. Первое – компактным проживанием большого количества еврейского населения. Второе – они хуже интегрировались в обществе, нежели в Соединенных Штатах Америки ввиду национальных и религиозных преследований. С одной стороны демократии этих стран хватило на то, чтобы свободно открывать школы и учиться в них. С другой общество было достаточно ксенофобным и не принимало в себя. Поэтому, во-первых, и самые крупные сионистские общества из Южной Америки, и последний форпост образования на идише. Это одна категория. И я, в общем-то, горд, что являюсь учеником вот этих вот выходцев из этих стран и выходцев из этой системы образования.
  
  Вторая – это молодые люди, закончившие университеты Израиля и США по специальности «Идиш и литература». Естественно, те, которые были не двоечниками и лентяями, а отличники. Не хочу вас моралью грузить, но это действительно так, иначе они бы не смогли здесь преподавать, потому что вы представляете, какая у них конкуренция с преподавателями, для которых этот язык родной? А почему я отметил наших преподавателей – потому что квалификация их настолько высока, что они умеют сделать уроки свои и интересными, и полезными.
  
  И.С.: Ну, я могу предположить, что, наверное, они еще и работают как переводчики. Или нет?
  
  Л.Р.: Да. Молодые – да. Те, что постарше, уже не остается у них сил на это, они полностью отдаются преподаванию.
  
  Молодые, да, они переводят, как правило, на свои родные языки: на иврит… дай Б-г вспомнить родные языки наших преподавателей… иврит, немецкий, польский, испанский, французский, венгерский.
  
  И.С.: Неплохой ассортимент.
  
  Л.Р.: Вот видите, мы открыты для половины мира, и готовы раскрыть те сокровища, которые скрывает в себе идиш.
  
  И.С.: Если я правильно понимаю, что в Израиле, все же, язык иврит в центре, и его сознательно развивали после того, как было создано государство. Идиш – если я, опять же, правильно понимаю – долгое время был отсунут на задний, скажем так, план на длительное время, не так давно, если я, опять же, правильно понимаю, он как-то опять начал возвращаться сюда и больше звучать, и его начали, кажется, больше изучать и переводить и все остальное. Как это работает сегодня? Я имею в виду. идиш и иврит как между собой взаимодействуют, и есть ли на уровне государства какие-нибудь трения или, наоборот, поддержка?
  
  Л.Р.: Трений уже нет. Все это было, причем не поддержка, а преследования со стороны государства. Это все было во время становления государства и становления языка иврит. Бывший директор Бейт Шолом-Алейхема Авраам Лис все время повторял одну и ту же фразу: «Еврейская история знает три чуда: первое – это основание государства Израиль; второе – это возрождение языка иврит на пустом месте; третье – это литература идиш.»
  
  Сегодня уже, конечно, идиш не преследуется. Честно говоря, ну разве можно преследовать больного старого человека? Да, в определенные исторические периоды, мы, к сожалению, знаем примеры и таким фактам, но сегодня идиш, как вам сказать, он поменял просто свою форму, свою оболочку. Раньше это был язык, повседневный язык семьи. А сегодня это – язык учебных аудиторий, библиотек и научных конгрессов.
  
  Да будет вам известно, еврейских языков гораздо больше, не только два. Разумеется, главный язык, язык всех евреев – это иврит. Есть еще такой язык как ладино – это язык выходцев из Испании, Турции, Болгарии и Греции. Я его всегда называю «испанский идиш», потому что у него приблизительно тот же процент, на испанской основе, тот же процент ивритских и чужеродных слов. Ситуация с ладино гораздо хуже.
  
  У идиша есть два преимущества. Первое – это литература. На ладино есть фольклорная литература. Литература идиш может… ну, в литературе в принципе нет такого понятия как соревнование или конкурс, но она соответствует самым высоким стандартам – и по количеству, и по качеству. Второй, несколько уже курьезный аспект, это, конечно, существование ультрарелигиозных общин, для которых основным языком до сих пор является идиш. Они не хотят говорить на иврите, потому что считают, что это святой язык, и негоже его использовать в повседневной речи. Самое интересное, что люди, для которых этот язык родной, никогда не возьмут книгу Шолом-Алейхема в руки. Но нет худа без добра. Каждый раз, ну, с какой-то периодичностью, из этой общины выходит человек, который порывает с ультрарелигиозностью – это его выбор, ради Б-га, я не хочу… – и он обязательно попадает к нам. Потому что любовь к родному языку, вы же знаете, она неистребима. Он приходит к нам и, как правило, они становятся лучшими исследователями, писателями, журналистами, да мало ли профессий, которыми занимаются знатоки какого-либо языка.
  
  И.С.: Сегодня литературу на идише пишут?
  
  Л.Р: Пишут. Пишут. Я тут скептик. Вот даже здесь сейчас находится мой друг, мой земляк, Михаил Фельзенбаум, известный среди относительно молодых автор на идише, замечательный модернистский поэт Лев Беринский тоже живет в Израиле, тоже мой земляк. Мой земляк Моисей Лемстер пишет. Но вы понимаете, на мой взгляд – я говорю: это мое личное мнение, я скептик – не может быть литературы без среды. Нельзя, наверное, написать «Войну и мир» на малайзийском языке. Перевести можно, написать нельзя. С этой точки зрения я скептик.
  
  Более плодотворна журналистская деятельность на идише.
  
  И.С.: То есть, есть газеты на идише?
  
  Л.Р.: Да, есть. Газеты, к сожалению, выходят в Соединенных Штатах. И есть израильский вариант. Единственная газета в Израиле уже давным-давно закрыта. Но тут я спокоен, потому что сейчас газеты заменяет дигитальная вот эта масса, она, как правило, она ведь некоммерческая, и любой может зайти в тот или иной сайт, прочесть ту или иную статью. Так что для идиша здесь огромное поле деятельности.
  
  Но оптимист я в том плане, что на идише написано столько, что дай Б-г, чтобы нам хватило жизни прочесть миллионную долю этого. Так что отсутствие писателей сегодня меня абсолютно не удручает, а вот учителей, артистов, режиссеров нам хотелось бы побольше.
  
  И.С.: И чтобы закончить. Вы говорили, что есть издательский отдел центра. Что вы издаете?
  
  Л.Р.: Мы до сих пор издаем литературу. Бейт Шолом-Алейхем раньше издавал некоторые произведения Шолом-Алейхема, которые не вошли в полные собрания сочинений. Также произведения Берковича. А сейчас бейт Шолом-Алейхем поддерживает издание книг по литературе, истории, искусству, критике, театру восточноевропейского еврейства. Так что необязательно книга должна быть написана на идише. Главное требование дома Шолом-Алейхема – верность теме и высокий уровень.
  
  И.С.: Я еще не спросила о финансировании. Как это все выживает? Издавать книги довольно дорого. Центр и обучение, наверное, тоже стоит денег и оплаты работы учителей, и учебные материалы…
  
  Л.Р.: Плюс, вы, наверное, не в курсе, что обучение идишу в бейт Шолом-Алейхем субсидировано. Я не буду вам объяснять соотношение шекеля и доллара. Обучение у нас по израильским ценам… плата за обучение чисто символическая. Существует фонд, главным донором был в свое время один бизнесмен по фамилии Соловейчик, который пожертвовал достаточную сумму денег этому институту. Мы – общественная организация. У нас есть совет, во главе которого стоят и председатель совета, и директор. Деятельность финансовая совершенно прозрачна. Ну, фонд. На проценты от этого фонда мы существует, но мы открыты для любых вливаний.
  
  И.С.: Да, никому не помешает…
  
  Л.Р.:Ну и хочу, конечно, передать привет всем землякам нашего любимого, я надеюсь, и вашего тоже, писателя Шолом-Алейхема.
  
  
  
   8.
  
  
  В период Хаскалы евреи использовали идиш и европейские языки для общения между собой; ивриту в еврейской культуре была отведена эмоциональная роль. Красота библейского иврита давала просвещенному еврею эстетическое удовлетворение, которого недоставало в его окружении и искать которого научила его литература Хаскалы.
  
  Красота и богатство форм этого языка были предметом национальной гордости. То обстоятельство, что источником иврита была книга, которую можно было многократно истолковывать по-разному, давало богатые возможности для изощренных упражнений интеллекта - потребность, которая глубоко укоренилась в еврейском характере со времен средневековья, и в какой-то мере заменяла изучение Талмуда или Каббалы. Следует отметить, что литература Хаскалы не только заложила основы сионизма своей библейской тематикой (которая вызывала стремление к свободной и полной национальной жизни), но и подготовила почву для возрождения иврита в роли каждодневного языка - путем предельного использования всех доступных ему выразительных средств и приспособления их для передачи понятий нового времени. Именно успешное завершение этих двух задач ускорило конец Хаскалы. Ни форма и содержание Хаскалы, ни ее иврит не смогли удовлетворить запросы, которые сама эта литература вызывала у читателей. Успех движения Хаскалы заключался, в частности, в том, что многие евреи, сохранив верность иудаизму, познакомились с достижениями европейской мысли своего времени. Таким путем они усвоили образ мышления, при котором выразительных средств Хаскалы было явно недостаточно.
  
  Конечно, разрыв между языком Хаскалы и требованиями современности был наибольшим в политической и социальной областях, но все же с особым драматизмом он проявился в художественной прозе.
  
  Одним из результатов революции в европейской политической и социальной мысли было требование реализма в художественной литературе; в частности, это означало использование живого разговорного языка в речи персонажей. Когда в 1857-1860 годах Калман Шульман перевел с французского роман Эжена Сю «Парижские тайны», он использовал чистейший библейский иврит для передачи речи общественных низов, причем его еврейские читатели, по всей видимости, не усмотрели в этом ничего странного. В 1857-1864 годах Аврахам Мапу опубликовал свой реалистический роман «Коршун лицемерия» и ввел в него некоторые моменты языкового реализма: те персонажи, которые «восставали против сил света», противники Хаскалы, говорили на языке, содержащем лексические элементы, заимствованные из Мишны и Талмуда. С какой целью автор вложил в их уста иврит Мишны? Как видно, для него язык Талмуда был чем-то вроде литературного эквивалента идиш. А одним из положений Хаскалы было неприятие языка идиш, связанного с периодом унижений в истории еврейства. Европейски образованные евреи говорили (по крайней мере, в обществе) по-русски и по-немецки, их речь передается в романе на библейском иврите. Две особенности иврита Мишны сближали его с идиш: ивритский элемент в языке идиш состоит, главным образом, из ивритских и арамейских слов, заимствованных из Талмуда и Мидрашей, и, таким образом, слова эти, вставленные в современный контекст, напоминали читателю идиш; так как все грамматики того времени (за исключением немногих) описывали библейский иврит, иврит Мишны представлялся «языком без грамматики», и таким же языком считался идиш.
  
  Шульман и Мапу относятся к романтическому периоду Хаскалы. Шалом Яаков Абрамович, более известный под писательским псевдонимом Менделе Мохер Сфарим (Менделе-книгоноша; 1835-1917), полностью принадлежит новому периоду. Среди его произведений большое место занимают переводы книг по химии (1862), зоологии («Естественная история» Ленца в трех томах, 1862-1872) и русской истории (1867). Его первый рассказ «Учитесь творить добро», который фактически был первой частью большого романа «Отцы и дети», появился в 1862 году. Это был реалистический рассказ (в тогдашнем понимании этого слова), но как повествование, так и диалоги в нем были написаны на библейском иврите, лишь с небольшим влиянием послебиблейского языка. Рассказ этот не удовлетворил двадцатипятилетнего автора, чей литературный вкус был сформирован уже новым временем, когда от писателя прежде всего требовалась художественная правда. Он чувствовал всю нелепость типов из еврейской черты оседлости, выражающих современные переживания отрывками из стихов пророков. Следует отметить, что вкус публики во второй половине 19 века оскорбляла не архаическая форма языка (тогда еще не было живого разговорного иврита), а связь, которая установилась между библейским ивритом и литературой Хаскалы. Абрамович не стал публиковать оставшиеся части романа, и полностью он был издан лишь после блестящего успеха его русского перевода, который был сделан с ивритской рукописи И.Л.Бинштоком и появился в 1868 году. В том же году книга «Отцы и дети» вышла на иврите.
  
  После годового молчания в газете «Кол Мевассер» был напечатан первый рассказ Абрамовича на идиш «Маленький человек». Автор подписался псевдонимом Менделе Мохер Сфарим, таким образом, отождествив себя с известной в черте оседлости фигурой - торговцем религиозными книгами, кочующим в телеге из местечка в местечко. В том же году он опубликовал небольшую книжку «Волшебное кольцо» на идиш с полной огласовкой, выдав ее за перевод с немецкого. В течение последующих двадцати лет Менделе написал на идиш много рассказов, тем самым заложив основу новой словесности, которая вскоре из популярной беллетристики для малообразованных превратилась в одну из больших европейских литератур. Его рассказы на идиш - реалистические произведения с резко выраженной сатирической направленностью; их язык - это несколько стилизованный язык еврейских масс. Менделе не перестал писать и на иврите. Он продолжал заниматься научными переводами и посылал в ивритскую прессу статьи и письма на разные темы. В 1878 году он закончил печатание одного из крупнейших своих произведений на идиш «Путешествия Биньямина Третьего», и после этого наступил длительный перерыв в его литературной деятельности, - обусловленный также и трудностями в личной жизни, - пока он в 1884 году не выступил с пьесой на идиш «Призыв». Еще через год Менделе начал печатать во вновь созданной ивритской ежедневной газете «Ха-иом» рассказ на иврите «В недрах грома».
  
  Язык рассказа содержит смелое нововведение: Менделе свободно смешивает в тексте языковые формы разных периодов. В основу этого языка положен библейский иврит, но в него вошли слова, выражения и грамматические формы из Мишны, Талмуда и Мидрашей - как для выражения понятий, отсутствовавших в библейские времена, так и с целью стилистического и лексического разнообразия. Новый язык был сразу принят современниками. В последующий период Менделе создал на нем ряд выдающихся произведений, в которых многие исследователи видят начало современной ивритекой литературы; он перевел на иврит некоторые из своих прежних сочинений, не прекращая, впрочем, писать и на идиш.
  
  Почти тотчас же другие начали использовать этот смешанный иврит не только в прозе, но - начиная с первого стихотворения Бялика - также и в поэзии. За исключением парижского ориенталиста Иосефа Халеви (1827-1917), который вел упорную борьбу за возрождение иврита только на библейской основе, все считали самоочевидным, что для создания произведений на иврите нужно использовать языковые данные всех источников. Этот принцип лег в основу иврита, на котором говорят сегодня, хотя некоторые филологи (как Иосеф Клаузнер; 1874-1958) считали, что следует отдавать предпочтение мишнаитским компонентам, и до сих пор широко распространено убеждение, что библейские и мишнаитские обороты не должны близко соприкасаться на письме. На практике эти разнородные элементы нераздельно смешаны и в разговоре, и на письме. В современном языке смешение составных частей происходит не так, как это было у Менделе, и пропорции смешения не всегда одинаковы. Однако во всех случаях выбор слова или формы определяется не происхождением из того или иного литературного источника, а способностью выразить нужное понятие. Мишнаитская лексика значительно обогатила язык: к почти восьми тысячам слов библейского иврита было добавлено около четырнадцати тысяч слов из Мишны. Впоследствии этот словарный запас все больше увеличивался за счет других источников, начиная с пиютов и кончая текстами восемнадцатого столетия. Напомним, что до Менделе язык практически не обогащался заново созданными словами. Новые понятия выражались путем комбинирования старых, библейских слов. После произведенного Менделе переворота открылись возможности образования новых слов на основе ивритских и даже арамейских корней.
  
  Сам Менделе не рассказал о причинах, побудивших его вернуться к ивриту. Эти причины, во всяком случае, были не только личными: новая фаза в развитии языка ознаменовала поворот в истории русского еврейства. При Александре II (годы царствования 1855-1881) еврейским торговцам и представителям свободных профессий были даны некоторые права, и возникли надежды, что гражданские права евреев будут постепенно расширяться. Убийство этого либерального царя привело на трон его сына Александра III, убежденного реакционера и юдофоба (годы царствования 1881-1894). Через месяц после его воцарения в пасхальные Дни 1881 года в южной России разразились погромы - возможно, с ведома и при поддержке правительства; во всяком случае, царское правительство поощряло волну массовой эмиграции евреев, которая началась сразу же вслед за этим и с течением времени привела к перемещению центра мирового еврейства в Америку, Западную Европу и Южную Африку. Одним из результатов этого потрясения явилась ожесточенная дискуссия о будущем евреев, которая велась, в основном, на иврите, и вызвала к жизни в России новые периодические издания, в том числе - две ежедневные газеты на иврите (1885). Первый рассказ Менделе после долгого перерыва, написанный им на иврите, был напечатан в одной из этих газет, и мы не ошибемся, если увидим в этом один из многочисленных признаков еврейского национального возрождения. Тот же национальный подъем побудил часть эмигрантов, преимущественно молодых интеллигентов, отправиться в Палестину (бывшую тогда под властью Турецкой империи). Эти юноши и девушки, полные решимости начать новую жизнь, были готовы на любые лишения, чтобы избегнуть ассимиляции, которая угрожала им в Европе, и приобщиться к независимому национальному существованию. Для этой молодежи решимость начать новую жизнь связывалась со стремлением к лучшему общественному устройству (т. е. с социализмом) и с европейской идеей национального возрождения, проникшей в Россию в 70-х годах в результате войны за независимость в Болгарии.
  
  Влияние национально-освободительных идей обусловило революционный сдвиг в умах молодых русских евреев еще до того, как наметился поворотный пункт в судьбе еврейства. Элиэзер Бен-Иехуда (Перельман) родился в 1858 году в городке Лужки в Литве в ортодоксальной семье. Его отдали в иешиву, но он был исключен оттуда, по собственному свидетельству, за то, что его застали за чтением грамматики языка иврит, написанной в 17 веке! Он стал готовиться к экзамену на аттестат зрелости в гимназии в Двинске (Латвия). В 1878 году он приступил к изучению медицины в Париже, намереваясь иммигрировать в Эрец-Исраэль. В то время в Париже проживало много политических эмигрантов из Восточной Европы, и в результате бесед с ними у него сложилась разработанная теория еврейского национального движения. В начале 1879 года он сформулировал свои взгляды в статье, озаглавленной «Жгучий вопрос». Он послал ее в «Ха-маггид», одно из наиболее популярных периодических изданий в России, но редактор вернул рукопись с пометкой, что статья не подходит для печатания. Тогда он послал эту статью Перецу Смоленскину, редактору ежеквартальника «Ха-шахар», издававшегося в Вене для читающих на иврите русских евреев. Смоленский согласился напечатать статью Бен-Иехуды, предложив, однако, назвать ее «Важный вопрос» и сопроводив ее уведомлением о своем несогласии со взглядами автора. Статья появилась примерно за два года до погромов 80-х годов. В ней Бен-Иехуда развивает теорию еврейского национального возрождения, подчеркивая необходимость заселения Эрец-Исраэль евреями - не для того, чтобы спасти нацию и восстановить ее достоинство (похоже, что даже он не осмеливался еще это сказать), - но чтобы спасти ивритскую литературу! Придерживаясь европейского понимания национального возрождения, которое полагало язык основным признаком нации, он спорит с теми, кто отрицал существование еврейской нации: «У нас есть язык, на котором мы можем и сейчас писать все, что пожелаем, и можем разговаривать на нем, если только захотим». После осуществления его планов заселения Эрец-Исраэль «страна станет центром всей нации, да и те, кто останутся жить за границей, также осознают, что их народ живет в своей стране, где у него будет свой язык и своя литература; язык разовьется, появится много писателей, которые смогут жить литературным трудом так же, как и писатели других народов».
  
  В этой статье впервые говорится о связи между еврейским национальным возрождением и языком иврит. Бен-Иехуда чувствовал, что у современной нации нет места диглоссии, то есть одновременному употреблению двух различных языков для разных аспектов; что еврейский народ должен пройти ту же стадию развития, которую европейские народы прошли столетиями раньше, когда они отказались от латыни и стали пользоваться своими разговорными языками и в тех случаях, где прежде употреблялся латинский. Уникальность предприятия, задуманного Бен-Иехудой, состояла в том, что до него во всех подобных ситуациях разговорный язык постепенно вытеснял письменный в разных сферах применения, пока не заменял его полностью. Ныне же письменный язык должен был занять место разговорного. Эта разница была обусловлена положением еврейского народа: в то время письменный иврит был объединяющим фактором, а разговорные языки - разъединяющим. Стоит только задуматься над решением еврейского вопроса с национальных позиций, как возникает идея необходимости общего языка, который войдет в обиход в возрожденной стране. Гениальность Бен-Иехуды проявилась в признании таким языком иврита, на котором говорит историческая память народа, - единственного языка, приемлемого для всех евреев.
  
  Его идея не сразу была принята еврейскими лидерами. Почти всем, писавшим в то время на иврите, включая Менделе, была чужда идея возрождения иврита в качестве разговорного языка; еще Т. Герцль утверждал в «Еврейском государстве» (1896), что не может быть и речи о том, чтобы иврит стал государственным языком, потому что его никто не знает: «Кто из нас знает иврит достаточно, чтобы заказать на этом языке железнодорожный билет?» Сионистская организация в течение многих лет игнорировала роль иврита как национального языка. Даже И.М.Пинес (1843-1913; Иерусалим), который впоследствии стал верным помощником Бен-Иехуды, назвал идею возрождения разговорного иврита «заветной мечтой», у которой мало шансов на осуществление. Бен-Иехуда, однако, осуществил эту мечту в своей личной жизни. В предисловии к своему большому словарю он рассказывает, как впервые заговорил на иврите в одном из парижских кафе и какое у него было странное чувство, когда «таинственные звуки этого древнего мертвого восточного языка смешались с веселыми звуками живой, красивой, богатой французской речи». Его собеседником был, по-видимому, М.Зундельман, учитель из Палестины. От него Бен-Иехуда узнал, что в Палестине иврит (в сефардском произношении) употребляется при заключении сделок на рынке между представителями разных еврейских общин.
  
  Когда в 1881 году Бен-Иехуда прибыл в Эрец-Исраэль, он увидел, что может говорить на иврите, так как многие могли до некоторой степени пользоваться этим языком с целью беседы. Но Бен-Иехуда требовал совершенно иного. Он настаивал на том, чтобы люди говорили только на иврите, в частности дома с членами семьи. Это требование не встретило сочувствия со стороны населения. Но сам Бен-Иехуда навязал своим домашним режим иврита. На пути из Франции в Эрец-Исраэль он женился, и с женой говорил исключительно на иврите, хотя в то время она еще плохо знала этот язык. Когда в 1882 году у него родился сын, он воспитал его так, что мальчик слышал только иврит и говорил только на нем. Для этого пришлось запретить матери разговаривать с ним (Бен-Иехуда нашел няню, говорящую на иврите). Его друг Пинес предостерегал его, говоря, что ребенок вырастет идиотом.
  
  До сих пор еще не предпринималось исследование с целью обнаружить, до какой степени обыкновение изредка употреблять иврит в устной речи подготовило возрождение разговорного языка; есть основания полагать, что в сефардских общинах область употребления иврита расширялась постепенно. Во всяком случае известно, что в 1902 году, спустя двадцать лет после начала деятельности Бен-Иехуды, в Иерусалиме было только десять семей, в которых говорили на иврите.
  
  Большим успехом увенчались усилия Бен-Иехуды сделать иврит языком обучения в школах. Иврит преподавался в школе и раньше, но само преподавание велось на языке той общины, к которой принадлежала школа, или на одном из европейских языков; ивритские тексты переводились на этот язык в классах. Бен-Иехуда начал обучать ивриту на иврите в школе «Альянса». Подобного рода эксперимент уже был проведен в этой школе Нисимом Бехаром (впрочем, без какой бы то ни было связи с национальной идеологией). Вскоре после начала занятий Бен-Иехуда вынужден был оставить преподавание из-за слабого здоровья и с тех пор посвятил себя изданию своей газеты, в которой продолжал пропагандировать свои идеи.
  
  В это время в Эрец-Исраэль прибыла группа БИЛУ* ее составили люди с чрезвычайно развитым национальным сознанием - элита первой алии. Еще в России они сочувственно отнеслись к программе Бен-Иехуды и направили ему письмо с выражением поддержки. Бен-Иехуда приветствовал новоприбывших в статье «Не чужестранцы, но граждане». Основав первые поселения, билуйцы старались вести преподавание в школах на иврите. Нам известно, что уже в 1890 году во всех поселениях в Галилее учителя обучали ивриту на иврите. На этом пути было много трудностей, и не везде иврит удержался в качестве единственного языка обучения. В особенности сказывалась зависимость поселенцев от заграничных еврейских организаций; помощь последних была необходима для содержания различных учреждений, и вместе с этой помощью в школы, поддерживаемые ими, проникал и язык страны, в которой жили жертвователи. Однако в целом система ивритских школ все более укреплялась, причем значительную роль в этом сыграло создание детских садов (с 1898 года) и высших учебных заведений. В 1906 году была основана гимназия «Герцлия» в Яффе, а в 1908 году - еврейская гимназия в Иерусалиме. Не следует забывать, что первые учителя иврита не имели ни опыта, ни учебников и вели обучение на языке, который сами знали не в совершенстве и в котором все еще недоставало слов для выражения многих понятий.
  
   * Начальные буквы слов «Дом Иакова! Идите, и мы пойдем» (Исайя 2:5).
  
  Пока иврит был чем-то вроде предмета роскоши, недостаток слов в нем ощущался не столь остро: пишущие на иврите восполняли этот недостаток, используя иностранные слова или описательные обороты, или просто отказывались от выражения некоторых понятий. Но те, для кого иврит был языком ежедневного обихода, нуждались в точном ивритском слове для каждого понятия, и чем большей была нужда, тем больше обогащался иврит при выработке разговорных навыков учителей и учеников. Часть недостающих слов можно было найти в источниках, особенно в Талмуде. Многие слова, прежде представлявшиеся ненужными, оказались необходимыми. Возникла проблема семантических модификаций. Решить эту проблему было невозможно без словаря, охватывающего все периоды существования языка.
  
  В 1903 году Бен-Иехуда издал малый словарь, а с 1908 года начал печатать «Полный словарь языка иврит», основанный на изучении сотен книг, написанных в разные эпохи. После смерти Бен-Иехуды работу над словарем продолжили М.Ц.Сегал и Н.Х.Торчинер (Тур-Синай), пока словарь в шестнадцати томах, на почти восьми тысячах страниц, не был завершен в 1958 году. Но и этот словарь далеко не исчерпывает все, что можно извлечь из литературы прежних поколений и вновь использовать сегодня. Более поздние словари значительно расширены; Академия языка иврит работает над Академическим словарем, в котором, в конце концов, будут зарегистрированы все слова, когда-либо существовавшие в иврите. Однако все еще появляется много новых предметов и понятий, для которых едва ли возможно найти соответствующее слово в языке источников, и поэтому существовала и продолжает существовать потребность в новых словах. Бен-Иехуда создал множество неологизмов, и многими самыми распространенными в нашей сегодняшней речи словами, такими как (миллон) - «словарь», (иттон) – «газета», (шаон) – «часы», (офна) – «мода», (маггевет) – «полотенце», мы обязаны ему.
  
  Между 1900 и 1910 годами достигло зрелости поколение молодых людей, получивших образование в ивритских школах; возникли семьи, в которых дети знали только иврит.
   После 1700-летнего перерыва иврит снова стал живым языком.
  
  
  
   9.
  
  
  
  Когда евреи забудут идиш
  
  02.06.2015
  
  Повсюду: в США, Европе, Израиле – можно встретить евреев, которые всё еще говорят на идиш. Более того, для части из них идиш до сих пор является основным языком общения. Хотя по сути он – один из диалектов немецкого языка. Почему же евреи, родившиеся и выросшие в США или Израиле, до сих пор говорят на идише, а не перешли на английский или иврит?
  
  На самом деле в каждой еврейской диаспоре сложились свои собственные языки общения. К ним относятся ладино, иудео-арабский, иудео-итальянский, иудео-персидский, крымчакский и многие другие языки. Но идиш среди них, конечно же, самый распространенный и в некотором смысле уникальный – просто потому, что пережил многие из этих мертвых уже языков.
  
  Хотя в вопросе о происхождении идиша еще осталось немало белых пятен, большинство лингвистов сходятся во мнении, что этот язык зародился в IX-X веках, когда евреи начали массово селиться на территориях, которые относятся сейчас к западным районам современной Германии – Рейнской области и Пфальце. Иврит – «священный язык» – использовался в основном в духовных целях, а в качестве повседневного наречия поначалу был распространен арамейский, смешанный с другими языками. Поселившись в Рейнской области, евреи постепенно усвоили язык окружающего населения, то есть немецкий, но создали на его основе собственное уникальное наречие, первоначально называвшееся «ашкеназ», затем «жаргон», а впоследствии ставшее известным как идиш (то есть попросту «еврейский»). Таким образом, несмотря на схожесть с немецким в лингвистическом отношении, идиш – язык совершенно особый и самостоятельный. В средние века евреи, переезжающие из Германии в Восточную Европу, принесли туда с собой и идиш. А к началу Второй мировой войны в мире насчитывалось 11–13 миллионов носителей этого языка.
  
  В 1981 году Любавичский Ребе Менахем-Мендл Шнеерсон выступил с проникновенной речью, посвященной первой публикации перевода на идиш книги «Тания» с комментариями. Ребе объяснил, что идиш стал основным средством коммуникации ашкеназских евреев потому, что они старались воздерживаться от использования святого языка иврит в повседневном будничном общении. Слова и буквы библейского иврита священны: на иврите написана Тора, и именно с его помощью Всевышний открывался пророкам. Поэтому, по мнению некоторых авторитетных мудрецов, иврит не стоило использовать для пустых разговоров или шуток, и даже они рекомендовали воздерживаться от разговоров на бытовые темы на библейском языке. Поэтому для повседневных разговоров евреи обычно пользовались другими языками.
  
  С другой стороны, Ребе отмечает, что со временем евреи начали использовать и идиш для изучения Торы и тем самым наделили его определенной долей святости – меньшей по сравнению с ивритом, но большей по сравнению с другими языками. В свое время, кстати, аналогичное отношение было и к арамейскому языку, который мудрецы в Талмуде также наделили некоторой долей святости.
  
  Вообще же, концепция, в соответствии с которой евреи должны сохранять приверженность своему собственному уникальному языку, не нова (если что-либо в еврейской многотысячелетней истории вообще можно назвать новым). Ведь традиция говорит, что Всевышний вывел евреев из Египта потому, что им даже в условиях рабства удалось сохранить в своей среде три самобытных признака, одним из которых являлся их собственный уникальный язык. Поэтому, когда вы слышите евреев, говорящих на идише, знайте: они поступают так, как вели себя все евреи многими веками, задолго до возникновения страны под названием Германия, и будут вести так и впредь – они просто сохраняют свои традиции.
  
  Кстати, тут появляется вполне закономерный вопрос: насколько в свете вышеизложенного правомочно использование иврита с точки зрения правоверных евреев сейчас? Ведь в Израиле он является государственным языком и главным инструментом общения евреев по всему миру. В том числе и для религиозных евреев. Но, как объясняют нынешние раввины, современный иврит совсем нет тот, что был в прежние времена. Он создан Элиэзером Бен Йегудой на основе древнего иврита, но это уже другой, не святой язык.
   Йегуда Шурпин
  
  
  
   10.
  
  
   Презренный жаргон или язык еврейской аристократии?
  
  
  — Д-р Юшковский, оплакивая судьбу идиша в XX веке, принято говорить, что Гитлер убил читателей, а Сталин писателей… Это так, но не кажется ли вам, что эти два палача лишь ускорили процесс? А настоящий убийца идиша как языка — модернизация и ассимиляция. Ведь еще в 1930-е годы советские евреи предпочитали отдавать детей в русские школы (при наличии сотен еврейских — с обучением на идиш), и в те же годы провалились гастроли ГОСЕТа в Ленинграде — евреи не спешили в идишский театр, предпочитая ему русскую драму. Те же процессы переживало и американское еврейство — 200 000 (!) подписчиков было когда-то у старейшей ежедневной газеты на идиш «Форвертс» — сегодня их с трудом наберется две тысячи. А в Соединенных Штатах не было ни Сталина, расстрелявшего цвет еврейской литературы, ни Холокоста…
  
  — За тысячи лет рассеяния евреи выработали два инструмента, позволивших сохраниться им как народу, — язык и традиции. Пока эти инструменты у евреев были, они оставались евреями, как только их предали забвению — общины сошли на нет. Еще Шолом-Алейхем в начале прошлого века пророчествовал, что, забыв идиш, евреи перестанут быть евреями. И мы сегодня этому свидетели — и здесь, в СНГ, и в Соединенных Штатах. Вы правы, сто лет назад Нью-Йорк был империей идиша, в 1928 году на одной только Второй авеню было 23 еврейских репертуарных театра, не считая семи еврейских театров на Бродвее. К 1949 году из этих тридцати театров остался один… Из сотен еврейских газет и журналов на идише выжили единицы. И что? Если в 1980-е годы американских евреев насчитывалось шесть миллионов, то сегодня их около пяти, причем с той или иной общиной идентифицируют себя не более 1,5 млн. Аналогичная ситуация и в Украине. Говорят, что в Киеве — не по переписи, а по происхождению — живет около 80 000 евреев. Сколько из них участвуют в еврейской жизни? Две тысячи, пять, семь?
  
  — Была ли в принципе возможность остановить эти печальные тенденции?
  
  — Всё зависит от народа — будем самокритичны — видимо, евреи не очень дорожили своими ценностями. В России они хотели стать русскими, в Германии — немцами, а в США — американцами. И им это во многом удалось, но евреями они быть перестали. Оставляя идиш, вы ведь оставляете не только язык, но и себя. Поэтому сегодня мы встречаем людей с фамилиями Коэн и Леви, которые понятия не имеют о своем происхождении. Так или иначе, но идиш хранил еврейство!
  
  — Но у нашей идентичности были и другие маркеры, например, государственный антисемитизм. Советский еврей мог не знать ни слова на идише, оставаясь при этом «инвалидом пятого пункта»…
  
  — Очень плохо, когда мы чувствуем себя евреями только тогда, когда нас ненавидят. Человек, живший в поле идишской культуры, нес свое еврейство обычно с гордостью, а тот, кто ощущал себя евреем просто потому, что ему не давали об этом забыть, — нес его со стыдом.
  
  — Я помню самое начало 1990-х — романтический период еврейского возрождения — у идиша тогда был шанс, но интерес к этому языку был убит…
  
  — Это правда, и надо спросить себя, кем убит? Я работал в конце 1980-х в редакции «Советиш Геймланд» — единственном легальном еврейском литературном издании в СССР. В то время как вся страна покрылась сетью ульпанов, а «Натив» и «Сохнут» привезли десятки, а то и сотни тысяч учебников иврита, у желающих учить идиш не было абсолютно ничего, кроме уроков на последних страницах каждого номера нашего журнала. Ко мне обращались люди, которые хотели найти себя, — идиш для них был единственным мостом к своему еврейству, речь шла о поколении, чьи родители уже забыли дорогу в синагогу. Тогда я очень четко осознал, что для русскоязычных евреев этот язык был единственным мостом, по которому они могли вернуться к своим корням.
  
  — Вернуться куда? Для многих идиш ассоциировался с униженной, бесправной и глубоко провинциальной общиной — штетлом, в отличие от иврита — языка гордых израильтян, новой породы евреев, умеющих и на скрипке сыграть, и за себя постоять.
  
  — Почему-то в Украине и вообще на постсоветском пространстве штетл вызывает негативные коннотации, но дай Бог нам вернуться к тем ценностям, на которых он зиждился. К тому моральному коду коллективного сознания, выраженному в одной лишь фразе, которую я повторял все дни семинара, — эс паст ништ — не подобает. Это неписаный кодекс, внутренняя граница, которую человек не переступал. Штетл был автономным институтом еврейской жизни, где община давала оценку тому или иному поступку. Поэтому идиш изобилует понятиями, вышедшими сегодня из употребления, например: как я смогу людям в глаза смотреть? что город скажет? и т.п. Этого нет сегодня — вместе с идишем ушла граница стыда. Когда в Израиле разгорается очередной скандал, все начинают говорить, мол, мы потеряли стыд. На самом деле речь идет об утрате эс паст ништ — той внутренней составляющей, которая была когда-то естественной моральной границей человеческих поступков.
  
  Голда Меир как-то сказала, что местечко — это не только унижение, антисемитизм и погромы, но и система ценностей, общинная этика, взаимопомощь, мужество и самопожертвование. В современном Израиле очень популярна фраза ма ихпат ли — мне нет до этого дела. Так вот, в местечке до всего было дело, и в каждом зачуханном штетле работала система социальной взаимопомощи — общество по сбору приданого бедным невестам, общество махзикей шабес, чьи «курьеры» перед шаббатом анонимно ставили под двери бедных домов халы и вино, общество малбиш арумим, собиравшее одежду для неимущих, и т.д. В местечке было то прекрасное, что утратил современный мир, и это прекрасное увековечено в литературе на идиш.
  
  — Так мы говорим о возрождении идиша в какой бы то ни было форме или все-таки о его сохранении, увековечивании и изучении?
  
  — Я прекрасно понимаю, что идиш вряд ли когда-нибудь снова станет языком улицы, хотя он и остается живым языком в ультраортодоксальных общинах по всему миру. Сегодня во многих кварталах Нью-Йорка, Иерусалима или Бней-Брака дети с рождения говорят на идиш. Я как инспектор Министерства просвещения Израиля вижу таких детей и в израильских школах.
  
  — Вероятно, это единственный способ сохранения идиша — в замкнутой, геттоизированной общине, сознательно ограничившей контакты с внешним миром. Но как сделать популярным для светских (или даже не очень светских) евреев язык, на котором ребенок не может прочитать «Гарри Поттера» или посмотреть мультфильм «Фиксики»?
  
  — Своей задачей я вижу как раз возвращение именно светских евреев к огромной культуре, созданной на идиш. Пора понять, что не может быть нормального еврейского образования без идиша. Абсурд, когда в Украине в школе, называющей себя еврейской, изучают Меира Шалева и Давида Гроссмана, но не Шике Дриза, Давида Гофштейна или Гершла Полянкера. Согласитесь — творчество этих авторов намного ближе ученику местной еврейской школы — и по тематике, и по духу, ибо этой литературе гораздо проще вернуть его и к семейным корням, и к национальным.
  
  — Вопрос о преподавании идиша в еврейских школах поднимался местными общинными лидерами, но безуспешно. И это вовсе не козни тех, кто «заказывает музыку», дело в сопротивлении родителей…
  
  — После того как израильские посланники рассказывали им о «презренном жаргоне», что ж вы хотите? Они не понимают, что теряют великую культуру и заодно — свою идентичность. Кто, например, слышал о Шоломе Аше? А ведь это еврейский Лев Толстой — автор 39-ти исторических романов. Кто здесь знает об огромной литературе, сопровождавшей эмиграцию 2,5 млн европейских евреев в начале прошлого века? Кто сегодня помнит о том, что такое трахомэнэ ойгн (больные глаза) — не было в свое время ни одной еврейской газеты, которая об этом бы не писала, ведь из-за трахомэнэ ойгн тысячи эмигрантов, проделавших тяжелейший путь до Эллис-Айленд, вернули назад — в Европу. Кто помнит Хаима Граде — писателя мирового масштаба, одного из крупнейших в XX веке, или Иосифа Опатошу, чья эпопея «В польских лесах» — это вся история и суть хасидизма? О каком еврейском образовании в диаспоре можно говорить без этих имен? Именно эти имена сформировали мировую еврейскую культуру в XX веке.
  
  — Всё это великое наследие нашего прошлого, но, согласитесь, современный язык должен отвечать современным вызовам…
  
  — У идиша нет проблем ни с компьютерными технологиями, ни с хай-теком. На самом деле, идиш сегодня — это инструмент для светского человека быть евреем. Я живу в Израиле 25 лет и обожаю мою страну. Но каждый день я вижу молодых израильтян, осознавая, что в них очень мало еврейского. Иврит? С таким же успехом они могли бы говорить по-французски. Подавляющее большинство из них очень далеко от еврейских традиций, не росли на еврейских ценностях и чувствуют себя одинаково комфортно в Тель-Авиве, Нью-Йорке, Париже и т.д. Молодежь слушает, в основном, западную музыку и ходит в рестораны с иноязычными названиями — в Тель-Авиве сегодня, согласно статистике, 85% таких заведений! На иврите, за который так боролись, стесняются даже назвать ресторан? Так в чем заключалась цель сионизма — создать ЕВРЕЙСКОЕ государство или изобрести новый этнос, всего лишь говорящий на иврите и очень далекий от всего еврейского?
  
  Что касается интереса к идишу, то, например, мои (не бесплатные) курсы в Израиле еженедельно посещают около 2500 человек — это гораздо больше, чем приходят на подобные лекции по ивритской литературе. Мы собираемся в самых престижных аудиториях страны — Музее Израиля в Иерусалиме, Музее Эрец Исраэль в Тель-Авиве, Синематеке и др. — каждый такой зал вмещает до 200-300 человек. На сайте курсов идиша в Музее Израиля или Музее «Тикотин» в Хайфе полгода назад уже висел баннер «мест нет», люди обрывают телефон, просят разрешения прийти со своим стулом…
  
  Об интересе к музыке нечего и говорить — идишистские рок и панк-группы выступают в престижных клубах, трехдневный абонемент на фестиваль идиша на Мертвом море обходится в 3000 шекелей, и через неделю после первого анонса обычно нет ни одного места.
  
  В Тель-Авиве работает студия современной еврейской песни Нехамы Лифшиц — там одна молодежь. В театре «Идишпиль» большая часть публики — молодые люди. И это не единственный идишистский театр — есть молодежная студия в Тель-Авиве, где поставили несколько спектаклей, в том числе о еврейской еде, — «Монологн фун дэр кишкэ». Они собирают полные залы.
  
  — Кто все эти люди? Набросайте их социальный портрет.
  
  — Это те, кого воспитывали в духе отторжения идиша и всего галутно-местечкового. Сегодня они массово возвращаются. На протяжении 18 лет я провожу по Украине литературно-фольклорные туры для израильтян — кто-то хочет увидеть штетл дедушки, другой — родину бабушки и т.д. В итоге они получают здесь такую порцию идишкайт, что через идиш возвращаются в отчий дом и уже в Израиле начинают ходить на мои курсы. Сидит такой человек на лекции по литературе и вдруг начинает плакать — эту поговорку я слышал от мамы 30 лет назад, а эту песню пела бабушка…
  
  — А как обстоят дела в диаспоре?
  
  — Идиш преподается сегодня в более семидесяти университетах мира, на множество летних курсов съезжаются тысячи молодых людей — в Вильнюс, Страсбург, Париж, Нью-Йорк, Тель-Авив. Этот язык все больше притягивает, ведь мы всегда ищем то, чего нет рядом. Когда идиш лился на улицах бурным потоком, никто не обращал на него внимания, когда он почти исчез — его начинают искать. Писатель Авраам Карпинович, с которым я был очень дружен, говорил, что пройдет еще немного времени, и идиш станет языком аристократии еврейского народа. Таким же, каким когда-то был иврит. Я уже вижу зерна этого процесса. И как нас ни уговаривают, что идиш умер, я — свидетель того, что спрос на него ежегодно только растет. Он очень живуч, этот язык, сколько его не убивай... Как писал Ицик Фефер, — «у него даже в пепле теплится огонь».
  
  Башевис-Зингер заметил в своей нобелевской речи, что «идиш еще не сказал своего последнего слова, ибо в нем заложена идиома испуганного и надеющегося человечества». Я знаю шесть языков, но ни в одном из них не таится столько простой человеческой мудрости, сколько в идише — в речевых оборотах, поговорках, пословицах, в аутентичной способности подсластить горести улыбкой. Идиш — это мост между еврейским и универсальным — между идишкайт и мэнчлэхкайт.
  
  — Насколько успешен опыт возрождения умирающих языков? Мэнский, гэльский, ирландский… Можно ли поставить идиш в этот ряд?
  
  — Сегодня и в Варшаву, и в Краков, и в Амстердам, и в Торонто на фестивали идиша приезжают десятки тысяч человек. В основном, не евреи, которые поняли, что вместе с идишем из общеевропейской панорамы ушел очень важный компонент. И его необходимо вернуть. В Варшаве большая группа студентов-поляков собирается раз в месяц в кафе «Касриловка» и читает книги на идише. Я спрашиваю у одного из них, мол, зачем тебе это? И получаю ответ: это часть моей культуры — Башевис и Шолом Аш, Иосиф Опатошу и Исраэль Зингер для меня такие же польские писатели, как Адам Мицкевич. Они жили и творили на этой земле, описывая польские реалии, — да, на другом языке, поэтому я и учу идиш, чтобы читать их в оригинале.
  
  В одном маленьком рассказе Башевиса-Зингера я насчитал 19 варшавских адресов, и впервые оказавшись в Варшаве в 2000-м, ходил без карты, «помня» расположение той или иной улицы. Более того, я знал, что на углу Маршалковской и Швентокшиской была молочная ресторация Котика, где стоял первый телефон в городе. Я ходил по улице Крохмальной, отмечая про себя, кто в какой квартире жил, — все благодаря Башевису. И, закрывая глаза, я возвращаюсь в Варшаву начала прошлого века, наполняя новые камни старым содержанием.
  
  — А как поможет влить молодое вино в старые меха ваш нынешний семинар?
  
  — Четыре месяца назад в Вильнюсе Всемирный еврейский конгресс создал Центр по изучению языка и культуры идиш. И здесь, в Киеве, мы при помощи Евроазиатского еврейского конгресса собрали координаторов — людей, серьезно изучающих идиш, в том числе в Киево-Могилянской академии. Наша цель — дать им методические инструменты, чтобы они смогли привозить в Вильнюс своих учеников, которых, надеюсь, с каждым годом будет все больше.
   Беседовал Михаил Гольд
  
  
  
   11.
  
  
  Идиш между прошлым и будущим
  
  По данным переписи населения 1897 года, 97% евреев Российской Империи назвали идиш родным языком
  16.03.2016 в 15:24, просмотров: 3169
  
  После революции идиш был официальным языком «еврейских трудящихся масс», а согласно переписи 2010 года родным его считали всего 1 683 россиянина. Впрочем, несмотря на практически полное исчезновение идиша из сферы общения, интерес к нему существует среди евреев и неевреев, изучающих еврейский мир, среди ученых и исследователей.
  Идиш между прошлым и будущим
  Михаил Членов
  
  В мире сегодня насчитывается около 5000 языков. Едва ли пятая часть из них хорошо известна лингвистам, не многим более когда-нибудь изображали на письме какой-нибудь текст. Но каждый из языков является хранителем уникальной культуры того народа, который на нем говорит. На наших глазах происходит великая трагедия – массово исчезают языки. По прогнозам лингвистов, уже в середине XXI века их может остаться не более 500. А это значит, что неизбежно уйдут в небытие более 4000 человеческих культур! Человечество уже несколько десятилетий тому назад проявило тревогу по поводу исчезновения редких животных и растений. Стали создаваться «красные книги», куда заносились и срочно описывались исчезающие виды. Принимаются меры по искусственному сохранению редких образцов флоры и фауны. Но применительно к языкам ничего этого нет – люди равнодушно смотрят на то, как из жизни уходят языки и сокровищница жизни, накопленная ими.
  
  Идиш может оказаться одним из таких языков. Зададимся вопросом – почему? В популярных работах мы находим множество ответов на этот вопрос. Наиболее распространенный – Холокост. Чудовищная трагедия еврейского народа смела и уничтожила тот человеческий пласт, который нес идиш и питал его своей жизнью. Другие авторы указывают на Гаскалу – эпоху «просвещения», которую пережило европейское еврейство в последние 200 лет. В процессе эмансипации евреи-де стали стыдиться своего собственного языка и переходить на языки окружающих народов. Сравнительно недавно, в советский период мы могли прочесть в советских же изданиях, что идиш, как подлинный язык еврейских народных масс, сохраняется в Советском Союзе, где издаются журнал «Советиш геймланд» и газета «Биробиджанер штерн». А губители идиша – это отвратительные сионисты, которые угнетают идиш в Израиле, где ему не дают развиваться из-за того, что там пытаются возродить буржуазно-клерикальный древнееврейский язык иврит. Ответ на вопрос, почему идиш может оказаться скоро среди исчезнувших языков, наверное, включает в себя в той или иной мере все эти ответы, но имеет еще и другие компоненты.
  
  На протяжении двух тысяч лет еврейская цивилизация существовала в диаспоре, была везде и повсюду цивилизацией меньшинства. Евреи жили отдельными небольшими по численности общинами, связанными друг с другом, как говорили на идише, «мит ди голдене кейт» – невидимой, но крепчайшей «золотой цепью» еврейской традиции, образа жизни и своеобразной культуры, помогавшей каждый раз узнавать своего в толпе незнакомцев. Одновременно с этим, евреи разбивались на множество этнических групп, которые внутри еврейства были подобны тому, чем были, например, французы, немцы или англичане внутри христианства, а арабы, турки или малайцы внутри ислама.
  
  Всего этнологи насчитывают около 30 разных еврейских этнических групп, существовавших в последние два тысячелетия. Каждая из таких групп обладала своим уникальным языком. В лингвистике принято называть все эти языки еврейскими. На них говорили евреи в повседневной жизни, на этих языках они работали, отдыхали, растили детей, ругались, хвалили друг друга. Но на них они, как правило, не писали, не молились и не учили в школе. Для этого существовал святой язык, метаязык еврейской цивилизации – древнееврейский «лашон акодеш», или просто «лошн койдеш», который в сегодняшнем Израиле назвали ивритом. Собственно, только он и считался в еврейской среде до середины XIX века «настоящим» языком, но на нем никто не говорил. Он был, как и прочие метаязыки цивилизации – латынь, санскрит и др., – мертвым языком. В речи звучал он только изредка, когда встречались между собой евреи из разных этнических групп. Они вынуждены были прибегать к святому языку, чтобы понять друг друга. Святой язык, как это ни парадоксально, в современной иудаике не считают еврейским – у него другая функция, так как он – язык письменной еврейской цивилизации, а термин «еврейский язык» закреплен за разговорными вариантами.
  
  В течение всего этого долгого времени евреи жили, как говорят этнолингвисты, в ситуации диглоссии, то есть сложного взаимодействия мертвого древнееврейского языка и живых, но низкостатусных еврейских языков. Сами еврейские языки выдающийся лингвист Макс Вайнрайх охарактеризовал как языки-сплавы. В них как бы сплавлено много компонентов во всех языковых слоях – не только в лексике, то есть в словах, но и в грамматике, синтаксисе, фразеологии. Они всегда включают в себя элементы языков окружающего населения, семитских иврита с арамейским, и, наконец, языков, предшествовавших данному еврейскому. По своей многокомпонентности еврейские языки типологически напоминают т.н. пиджины и креольские языки, возникавшие в экзотических районах земного шара, таких как острова Меланезии или Карибского моря в колониальный период.
  
  Идиш возникает где-то около 1000 лет назад в западной или южной Германии – специалисты спорят, где именно и когда. До нас дошло удивительное анонимное стихотворение XII века, сатира на евреев, которые говорят на немецком языке:
  
  В тот день из Франции ушел я,
  
  Спустился в мрачный Ашкеназ.
  
  Где люди-страусы как черти
  
  В пустыне той пугают нас!
  
  Но что за разница такая,
  
  Не будет вдовым Исраэль!Дело в том, что слово «вдовый» на иврите звучит как «алман». Но также звучит на французском (вернее, на еврейско-французском языке лоэз, который, очевидно, был родным еврейским языком для автора этого стихотворения) слово «альман», что означает «немец». Поразительно, что еврейско-немецкий идиш, который для нас является средоточием всего неуловимо-еврейского, той самой «идишкайт», для еврея, жившего 800 лет назад, был лишь грубой пародией на что-то подлинно еврейское. Не будет Израиль немцем! – гневно восклицал он тогда в своем не оправдавшемся пророчестве.
  
  В XIII-XIV веках идиш из Германии распространяется на славянские земли – на Польшу и Великое Княжество Литовское, которое в ту пору охватывало земли не только собственно Литвы, но и современных Украины, Белоруссии и даже части Бессарабии с Румынией. Складываются разные идишские диалекты. Возможно, кое-кто еще помнит споры своих бабушек и дедушек о том, кто правильнее говорит на идише – «лытваки» или «украинцы». Но долгое время идиш остается языком почти бесписьменным и очень непрестижным. Письменность на нем появляется только лишь потому, что девочкам не положено было осваивать святой язык. Поэтому письменный идиш порожден женскими потребностями. Не случайно, первые знаменитые книги на идише – сборники женских благочестивых чтений: «Цено у-рэно», «Бобе-майсес» и переводы Торы на идиш. Вплоть до самого недавнего времени наши предки называли идиш не «идишем», а словом «жаргон». В солидном журнале начала века «Еврейский мир» мы с удивлением видим рубрику «Новости жаргонной литературы». Это словечко, конечно же, отражало отношение традиционной еврейской культуры к еврейским языкам вообще и к идишу, в частности.
  
  Почему же, если эти языки были так непрестижны, евреи не переходили просто на языки окружающих народов? Ведь сегодня все мы говорим в диаспоре по-русски, по-английски и так далее. Но дело в том, что это не зависело от евреев. В условиях традиционной еврейской общины, которая жила по правилам Талмуда, кодифицированным в «Шулхан арухе», евреи были социально отделены от нееврейского населения. Они зависели, конечно, от него, но вместе с ним они не жили. Еврейские языки являются непосредственным следствием этой еврейской «отделенности» во всех аспектах жизни. Везде, где бы ни существовали традиционные еврейские общины талмудического типа (а таковыми до эпохи Гаскалы были все еврейские общины мира), обязательно возникали близкие к языку окружающего, но все же отличные от него коммуникативные средства – т.н. еврейские языки. Перейти на язык окружающего населения еврей мог только в том случае, если он выходил из общины. А в этом случае он переставал быть евреем. Еврейская община обязательно была диглоссной – в ней всегда сочетался какой-то еврейский язык и «лошн койдеш» как метаязык цивилизации.
  
  Так продолжалось вплоть до того времени, когда эмансипация и просвещение стали повсеместно приводить к распаду традиционных общин. В Западной Европе, как мы знаем, это произошло раньше – в начале XIX века еврейские общины Германии вырвались из гетто и добились гражданского равноправия. Как выяснилось, для многих это равноправие означало право ухода из еврейства и, безусловно, право на выход из традиционных общин. Уже к середине XIX века идиш еле тлел на просторах Германии, Австрии и других стран Центральной Европы. Немецкие евреи смотрели на него как на отвратительный арго, символ их недавнего отвергнутого прошлого. Немецкий язык стал их языком, так как они стали считать себя «немцами Моисеева закона». А языком «Моисеева закона» был, понятно, иврит.
  
  В Восточной Европе, в нашей черте оседлости, этот процесс не просто задержался, но и шел по-иному. До Украины, Польши и Белоруссии просвещение дошло во второй половине позапрошлого века, причем не под религиозными лозунгами, как на Западе, а под национальными. Распад традиционной общины, начавшийся около 150 лет назад и ускорившийся в начале XX века, вел к созданию новой этнической общности, новой еврейской национальности, которая хотела быть такой же, как и окружающие ее народы. Некоторая часть, назвавшаяся сионистами, устремила взор на Ближний Восток и задумала немыслимое – возродить еврейское государство, утерянное за две тысячи лет до того. Языком своей новой национальности, израильской, эти люди провидчески видели иврит. Идиш казался им тем самым постыдным «наследием галута», от которого надо как можно скорее избавиться. Поэтому сионисты еще лет 40-50 назад относились к идишу с подозрением, ибо не без оснований боялись, что он подорвет еще слабые силенки чудом возродившегося иврита. Сейчас в Израиле уже могут позволить себе любить идиш – на уровне клубов, кафедр, журналов.
  
  Другая часть восточно-европейского еврейства, как тогда казалось, более реалистически мыслящая, видела свое будущее в семье народов Европы или просто России или Австро-Венгрии. Они считали своим языком не иврит, а идиш, как язык народных масс. К идишу устремились не только автономисты-фолькисты, желавшие обрести национально-культурную автономию евреев в пределах государств, в которых они живут, но и социалисты, жаждавшие революционного единения с классово близкими соотечественниками иных национальностей. Для всех них идиш казался естественным языком настоящего и будущего. Именно здесь возникает исторический шанс для идиша перестать быть функционально «еврейским языком», а стать альтернативным ивриту «национальным языком евреев». Именно таковым провозглашает его в 1908 году Черновицкая конференция по языку идиш в период наибольшего его расцвета.
  
  Этот исторический шанс мог реализоваться, и идиш мог теоретически превратиться из диглоссного жаргона в развитый европейский национальный язык. Но этот шанс был подорван политическими событиями первой половины века, начавшимися еще с Первой мировой войны. В 1915 году рухнула черта оседлости, в 1917 году ее официально отменили. Традиционная местечковая община, в которой еще жил «еврейский язык» идиш, начала распадаться со скоростью тающего снега. В новых местах, куда переселялись ставшие советскими бывшие русские евреи, не было, несмотря на старания советской власти в 1920-1930-е годы, социальных условий для функционирования «национального», а не «еврейского» языка. Это могло бы, конечно, случиться в Биробиджане, если бы там действительно возникло реальное еврейское поселение. Это начало случаться в межвоенное время в т.н. лимитрофных государствах – Литве, Польше, Румынии. Там складывалась реальная еврейская культурная автономия, начавшая вписываться в систему гражданского общества этих стран. Но уже этому всему положил конец Холокост.
  
  После Холокоста, как казалось и продолжает казаться многим, для идиша больше нет места в этом мире. Действительно, в Израиле немногие старики, приехавшие из СССР еще со знанием идиша, забывали его. На самом бывшем постсоветском пространстве еще сохранялись кое-где заповедные уголки, в Литве, в Винницкой или Черновицкой областях Украины, в Молдавии. Там были места, где люди среднего возраста умели что-то сказать на идише, а молодые – что-то понять. Но конец этому пришел прямо на наших глазах. Эти люди уезжали, и идиш уходил вместе с ними...
  
  Но идиш недаром – один из еврейских языков, который родился и прожил свою жизнь в среде традиционных еврейских общин. Именно эта форма социальной организации породила идиш, и он существовал, пока существовала она. Не стало ее, и он пропал. Но кто сказал, что ее не стало? По всему миру продолжают существовать, сегодня в крупных городах, а не в маленьких местечках, улицы, городские кварталы, районы, в которых обитают еврейские ультраортодоксы – хасиды и миснагеды. Таковы знаменитые Краун-хайт в Бруклине, где поселились последователи любавичского хасидизма; там же в Нью-Йорке расположен Уильямсбург, где живут радикальные антисионисты, сатмарские хасиды во главе с цадиками из рода Тейтельбоймов; в центре Иерусалима в своем квартале Меа-Шеарим живут ревнители-харедим. Таких мест немало еще на земном шаре, и количество их обитателей отнюдь не сокращается, а наоборот, растет стремительными темпами. Они все говорят на идише, потому что не могут они сказать на святом языке: «Маня, вынеси ведро!». Их идиш не только не умирает, но показывает все признаки жизни. Другое дело, что это совсем другой идиш. Нет, по словарному составу, грамматике и т.п. он такой же – по духу он иной, чем у наших, некогда многочисленных идишистов. Еврейские ортодоксы не знают, кто такой Шолом-Алейхем, и не хотят знать. По их представлениям, он не имеет никакого отношения к тому «идишкайт», которое они почитают за истинное содержание еврейства. Дети ультраортодоксов учатся в школах на идиш, у них есть учебники и книги для чтения на идиш, но там не прочтешь того, что составляло гордость и предмет наслаждения для наших недавних предков – светскую еврейскую культуру. И в хасидскую среду нелегко проникнуть не принадлежащему к ним любителю идиша, например, чтобы поизучать их и их язык, – не примут, ибо увидят в нем человека, поправшего подлинный «идишкайт».
  
  Идиш, на самом деле, нисколько не умер. Он продолжает существовать как «еврейский язык» в диглоссии со святым языком «лошн койдеш» и часто с языками окружающих народов. Среди последних мы, как это ни странно, видим и новый израильский иврит, который живет рядом со старым древнееврейским языком ветхой еврейской цивилизации, почти не сливаясь с ним.
  
  Такой сложной оказывается этническая и социальная история еврейского языка идиш. Но у нее есть и еще одно русло. Исчезнув из сферы еврейской светской культуры (а это, похоже, свершившийся факт), идиш преобразуется в своеобразный язык культурного наследия ашкеназов, интерес к которому действительно достаточно велик. Более того, чем ближе последний момент, когда исчезнет с лица земли последний светский еврей, для которого идиш был «маме-лошн», тем заметнее усилия все возрастающего количества энтузиастов, как профессионалов, так и любителей, возможно полнее зафиксировать все, что можно, от самого языка и той культурной модели, которая с ним связана. проф. Михаил Членов, генеральный секретарь Евроазиатского еврейского конгресса
  
  
  
   12.
  
  
  
  идиш литература
  
  И́ДИШ ЛИТЕРАТУ́РА (ייִדישע ליטעראַטור). На почве языка идиш возникли многообразный фольклор и литература, самая богатая из всех литератур на каком-либо из еврейских языков, кроме иврита.
  
  Содержание:
  
   Введение
   До конца 18 века
   Новая литература до Первой мировой войны
   После Первой мировой войны
   Эрец-Исраэль и Государство Израиль
  
  Введение
  
  До конца 18 в. отмечается довольно четкое функциональное различие между литературами на иврите и идиш, существовавшими одновременно. Иврит, по-прежнему объединявший евреев всех стран рассеяния, сохранял свою исключительную роль в самых важных, существенных сферах еврейской культуры, выражал высочайшие эстетические, интеллектуальные, социальные и религиозные идеалы общества. Идиш ограничивался обслуживанием масс, удовлетворением нужд простонародья и женщин, как правило, не получавших традиционного еврейского образования. Литература на идиш состояла, главным образом, из произведений воспитательного характера, написанных для народа носителями еврейской образованности, а также из популярных произведений, авторы которых происходили из тех же социальных слоев, что и их читатели. Она включала темы и литературные формы, отсутствующие в литературе того времени на иврите. Ряд памятников письменности на идиш, относящихся к периоду до конца 18 в., о существовании которых известно из различных источников, не сохранился.
  
  Функциональное различие между литературами на иврите и идиш было нарушено в конце 18 в. с возникновением движения Хаскалы, начало которого стало разграничительной линией между старой и новой литературой на идиш. Изменениям подверглись как содержание, так и форма литературы на идиш; изменился и сам письменный язык: к концу 18 в. он обрел единые формы, позволившие ему служить средством общения для евреев Западной и Восточной Европы, несмотря на значительные различия в устной речи тех и других, в свою очередь, отличавшейся от письменного языка.
  
  В конце 18 в. — начале 19 в. возник новый язык письменности, основанный на восточноевропейских диалектах идиш, в то время как в Западной Европе идиш перестал служить языком литературного творчества из-за языковой ассимиляции его носителей, обусловленной движением Хаскалы и эмансипацией. Не позднее 2-й половины 19 в. в литературе на идиш оказались представлены практически все жанры современной европейской литературы.
  До конца 18 века
  Библия в литературе на идиш
  
  Поскольку знание Библии и Талмуда является одной из основ еврейской духовной традиции, литература на идиш с самого начала основывалась главным образом на Библии и ее толкованиях, талмудических легендах и мидрашах. Первые шаги литературы на идиш отражены в глоссах на полях рукописных текстов на иврите, восходящих, по меньшей мере, к 12 в., в глоссариях, приложенных к отдельным книгам, а также в словарях-конкорданциях типа «Миркевет ха-Мишне — Сефер рабби Аншел» («Книга рабби Аншела», Краков, 1534 — первая из известных книг, напечатанных на идиш). Позднее появились полные переводы Пятикнижия (Констанц, 1544; Аугсбург, 1544; Кремона, 1560), отдельных книг, например, Псалмов (Венеция, 1545), и, наконец, перевод всей Библии (Амстердам, 1676–79). Ранние переводчики Библии во многом опирались на традиционные ивритские комментарии к ней. Стремясь к максимальной верности подлиннику, они сохраняли в переводах библейский синтаксис, вместе с тем тщательно подыскивая каждому слову эквивалент в идиш своего времени. За словом тайч (немецкий) закрепилось в идиш значение `перевод` (но также `толкование`, `комментарий`). Переводам стали приписывать тот ореол святости, которым был окружен оригинал. Идиомы, стилистические и лингвистические формы переводов стали главным источником архаической стилизации в современном литературном творчестве на идиш, которое возникло из традиционного устного изучения Писания евреями Германии и Восточной Европы. Эта традиция все еще живет среди их потомков в Израиле и США (см. Хедер). В результате постоянных изменений в языке возникла необходимость в обновлении перевода Библии. В новейшее время переводы отдельных книг Библии делали Менделе Мохер Сфарим, И. Л. Перец, И. Каценельсон, а перевод всего Писания осуществил Иехоаш. Эти переводы снова сделали Библию одним из главных источников вдохновения для литературы на идиш.
  
  Эпическая поэзия на библейские темы. Первое известное нам сочинение такого рода на идиш — стихотворные изложения историй Авраама, Иосифа и Аарона, сохранившиеся в одной из рукописей Каирской генизы (переписана в 1382; ныне в библиотеке Кембриджского университета). История принесения в жертву Исаака (см. Акеда), книга Эсфирь и основанные на ней мидраши передавались в стихах на идиш, по меньшей мере, с 15 в. и приобрели большую популярность. Этот литературный жанр достиг вершины в изложении в стихах отдельных книг Библии, как, например, «Шмуэл-бух» («Книга Самуила», Аугсбург, 1544), «Мелохим-бух» (Аугсбург, 1543; см. Царей книга). Более поздние произведения, например, изложение книги Иехошуа бин Нуна (Мантуя, 1562–64), Судей (Мантуя, 1564; см. Судей Израилевых книга), Даниэль (Базель, 1557) имитировали строфу ранних поэм, либо слегка видоизменяли ее. Все названные поэмы в основном используют метрическую структуру, характерную для немецкой эпической народной поэзии, применяя иногда акростих и строфу ивритского пиюта. Сюжетно поэмы основываются не только на книгах Библии, но и на соответствующих аггадических сказаниях (см. Аггада) и текстах мидрашей. Можно полагать, что создание этих поэм в значительной степени стимулировалось сознанием необходимости заменить светскую заимствованную эпику (рыцарские романы), нашедшую путь к массовому еврейскому читателю (см. ниже). В 17 в. жанр эпической поэзии на библейские темы уступает место гомилетической прозе, объекты и темы которой черпались из тех же источников.
  Гомилетическая проза
  
  «Цеена у-реена» («Пойдите и узрите», конец 16 в. или начало 17 в.; составил рабби Я‘аков бен Ицхак Ашкенази из Янова, умер в 1623 г.), наиболее известное произведение этого жанра, представляет собой собрание рассказов на библейские темы, проповедей, поучений и экзегетических комментариев на избранные стихи в недельных отрывках Пятикнижия и хафтарот (см. Хафтара). Книга написана живым, простым и свободным стилем; первое из дошедших до нас изданий (по-видимому, четвертое) вышло в Ханау (1622). Известно более 210 изданий этой книги; она продолжает печататься по сей день. Книга «Сефер ха-маггид» («Проповедник»), приписываемая тому же автору, является переводом на идиш Пророков и Писаний вместе с парафразом комментариев Раши. Перевод напечатан рядом с текстом Библии и Раши на иврите. Популярность этой книги непрерывно росла. В начале 18 в. она была опубликована под названием «Маггишей минха» («Подносящие дар») с добавлением перевода Пятикнижия, выполненного в том же стиле. Оригинальность и новизна этих произведений заключается главным образом в их народном стиле и в новых литературных формах, в которые отлились сокровища древней культуры. Канонизация применявшихся в них стилистических средств оказала большое влияние на формирование архаического стиля, который, игнорируя развитие устной речи, господствовал в литературе на идиш до конца 18 в.
  Драма
  
  Библейская драма на идиш появилась только в конце 17 в. Возникновение в Германии профессиональных театральных трупп способствовало секуляризации театра. Его освобождение от контроля христианской церкви привело, в свою очередь, к смягчению талмудического запрета посещать «сборища легкомысленных». Драма на идиш ограничивалась библейскими темами: «Ахашвейрош-шпил» («Действо об Ахашвероше», самая ранняя рукопись — 1697, печатный текст — Франкфурт-на-Майне, 1708); «Мехирас Иосеф» («Продажа Иосифа», Франкфурт-на-Майне, до 1711), «Довид ун Гольас» («Давид и Голиаф», Ханау, 1717) и «Мойше Рабейну бешрайбунг» («Повествование о Моисее», около середины 18 в.). В этих драмах явно влияние нееврейского театра того времени, проявляющееся главным образом в сценическом оформлении и введении комических персонажей. В качестве образцов использовались, возможно, нееврейские пьесы на те же темы, однако все элементы, несовместимые с еврейским мировоззрением, заменялись материалом из мидрашей, что в немалой степени способствовало оригинальности драмы на идиш. Пьесы обычно ставились на праздник Пурим (отсюда их название пуримшпиль — `пуримское игрище`). Традиция пуримшпиль, которая была жива в Восточной Европе вплоть до Второй мировой войны, несет на себе явные следы ранней драмы на идиш.
  Литургия
  
  Канон еврейской литургии сложился задолго до развития литературы на идиш. Этим, возможно, объясняется незначительное количество оригинальных молитв и произведений религиозной лирики на идиш. Самое раннее религиозное стихотворение на идиш (сохранилось в махзоре из Вормса, 1272) — это бенедикция несущему молитвенную книгу в синагогу. Содержащаяся лишь в этом источнике, она не стала обязательной частью литургического канона. Использование идиш в литургии сводилось в основном к переводу отдельных молитв (начиная с 15 в.) и целых молитвенников (первый печатный молитвенник на идиш — Ихенхаузен, 1544) для облегчения понимания канонического текста на иврите и арамейском языке. На идиш составлялись индивидуальные молитвы, так называемые тхинес (см. Тхиннот), которые не входили в литургический канон, писались прозой, простым, искренним и задушевным языком и считались молитвами для женщин (известны с середины 16 в.). Идиш применялся также в религиозной поэзии, предназначавшейся для церемоний, которые проводились дома (субботние и праздничные трапезы, пасхальный седер, свадьбы и обрезания). К 15 в. появляются на идиш не только переводы популярных песнопений и пиютов, но и оригинальные стихотворения, предназначенные для подобных торжеств. Некоторые из таких песнопений писались одновременно на иврите и на идиш, с тем, чтобы в их исполнении могли участвовать все присутствующие. Эта поэзия на идиш характеризуется симбиозом строфики иврит, пиюта, приспособленной к лингвистическим особенностям идиш, и строфики немецкой народной песни, на мелодию которой и пелись некоторые стихи на идиш.
  Этическая литература
  
  Книги на идиш, посвященные еврейским обычаям (первая напечатана в Венеции в 1590 г.), а также правилам поведения, учили еврейскую общину порядку совершения синагогальной службы, праздничных церемоний и религиозных обрядов, совершаемых дома. Первая из книг, посвященная вопросам этики — «Сефер мидос» («Книга норм», Исни, 1542), представляла собой перевод анонимного произведения, написанного на иврите; этот перевод был напечатан ранее ивритского оригинала, вышедшего в 1581–82 под названием «Орхот цаддиким» («Пути праведных»); другие же, как например «Лев тов» («Доброе сердце», Прага, 1620) и «Симхас ха-нефеш» («Радость души», 1-я часть, Франкфурт, 1707; 2-я часть в стихах, Фюрт, 1727), представляли собой оригинальные произведения на идиш.
  
  Поучительные рассказы и жития праведников, возникшие на основе проповедей, устной народной традиции и легенд, содержатся в рукописях и небольших книжках, которые печатались с середины 16 в. в Венеции (большинство их не сохранилось). «Майсе-бух» (см. Ма‘асе-бух, Книга рассказов», впервые опубликована в Базеле, 1602) состоит из 257 рассказов, основанных главным образом на сюжетах, заимствованных из Талмуда и мидрашей, на агиографических рассказах о Хасидей Ашкеназ и других повествованиях, испытавших влияние нееврейского фольклора и нееврейской новеллы того времени. Некоторые из включенных в «Майсе-бух» рассказов о жизни и поступках Хасидей Ашкеназ, позднее вошедшие в сборник «Майсе-нисим» («Чудесные деяния», Амстердам, 1696), являются поучительными описаниями примерно-добродетельного поведения, типа литературы exemplum.
  
  Самый ранний образец басни в литературе на идиш (1382) сохранился в так называемой Кембриджской рукописи. Сборник свободных переводов басен, известных в то время на иврите («Мишлей шу‘алим» — «Басни о лисах»), напечатан во Фрайбурге в 1583 г. Второе собрание басен и притч на идиш «Ку-бух» («Книга о корове», Верона, 1594?), по-видимому, сохранилось только в издании Франкфурта-на-Майне, 1697.
  Исторические песни и историографические сочинения
  
  Исторические песни, своего рода стихотворные повести, описывающие личные переживания, общественные события, тяжелые испытания (изгнания, кровавые наветы, массовые убийства и стихийные бедствия — от Вильны на севере до Офена на юге, от Украины на востоке до Голландии на западе), выпавшие на долю ашкеназского еврейства в 17–18 вв., публиковались вскоре после описанных в них событий с целью распространения информации и вынесения суждений о них. Около 40 сохранившихся исторических песен представляют собой только остатки поэтического жанра, весьма распространенного в свое время. Самой ранней из них является «Мегилес Винц» («Свиток о Винце») Элханана Хелна, описывающая изгнание евреев из Франкфурта-на-Майне и их последующее возвращение (1612–16). Написанные на идиш, а иногда существующие параллельно на иврите и на идиш, эти песни переняли как стилистические и структурные формы немецкой поэзии этого жанра, так и элементы жанров кина и пиют в поэзии на иврите. Авторы исторических песен, принадлежавшие большей частью к низшим слоям еврейских общинных служителей, отображали события с точки зрения моральных норм, излагавшихся в популярной этической литературе. Эти нормы находили отражение как в самой этической ткани повествования, так и в лирических отступлениях. Жанр исторической песни в модифицированной форме продолжал жить в Восточной Европе до Второй мировой войны. Его последние остатки были сохранены пережившими гетто и нацистские концлагеря.
  
  Большая часть историографических сочинений на идиш представляла собой переводы с иврита. Одним из немногих исключений является написанное на идиш произведение Менахема Мана Амеландера (ум. 1767?) «Шеерис Исроэль» («Остатки Израиля», Амстердам, 1743) — продолжение до 18 в. книги Иосиппон, популярный перевод которой на идиш впервые напечатан в Цюрихе в 1546 г. Живое описание жизни евреев 17–18 вв. содержится также в мемуарах Гликель из Хамельна.
  Транскрипция немецких произведений
  
  Произведения немецкой народной литературы были не только хорошо известны евреям, но и оказали явное влияние на литературу на идиш, несмотря на то, что до середины 18 в. большинство евреев — даже те из них, кого привлекала светская немецкая литература — хотя и понимали немецкий язык, не могли читать на нем. Они знакомились с этой литературой либо в устной форме, либо в записи еврейскими буквами. Такие записи (транскрипции) занимали видное место в литературе на идиш с 14 до 18 вв. Старейшая из известных нам транскрипций — «Дукас Хорант» в рукописи 1382 г. из Каирской генизы (ныне в библиотеке Кембриджского университета). Транскрибировались главным образом песни, рассказы о фантастических приключениях, а с 16 в. также так называемые немецкие народные книги. При транскрибировании немецкого текста еврейскими буквами из него обычно исключались христианские темы и ссылки или заменялись еврейскими.
  Светская литература на идиш в Италии
  
  Оригинальная светская литература на идиш возникла не в Германии, где евреи могли непосредственно знакомиться с немецкой литературой, а в Италии 16 в., где иммигранты-ашкеназы были отрезаны от немецкой среды, в то время как идиш оставался их живым языком, по меньшей мере, в течение столетия. Хотя некоторые произведения на идиш, созданные ими, имели нееврейские источники, они представляли собой продукт оригинального творчества.
  
  Центральной фигурой литературы на идиш в Италии был Элияху Бахур Левита, являвшийся также автором ряда выдающихся трудов на иврите. Сохранились следующие его произведения на идиш: перевод Псалмов (Венеция, 1545), два стихотворных сатирических памфлета и свободные адаптации итальянских рыцарских романов «Буово д’Антона» (написана в 1507 г., напечатана в Исни, 1541; известна в последующих изданиях как Бове-бух) и «Парис ун Вьене» («Парис и Вьена», по-видимому, написана в 1508–09; первое издание, относящееся к 50-м гг. 16 в., не сохранилось, а веронское издание 1594 г. сохранилось лишь частично). Адаптируя повествование о Буово д’Антона, Элияху Левита частично устранил эротические элементы, ввел оригинальные лирические и юмористические дополнения, придал персонажам романа еврейские черты. В процессе адаптации он выработал оригинальное оформление строфы, а вторая половина произведения и второй его роман написаны строгим ямбическим размером. Этим Элияху Левита предвосхитил его появление в европейской литературе.
  Новая литература до Первой мировой войны
  Хаскала
  
  Две комедии эпохи Хаскалы, написанные в 90-х гг. 18 в. И. А. Эйхелем (1756–1804) и А. Вольфсоном (1754–1835), ознаменовали закат литературы на идиш в Западной Европе, где евреи добровольно интегрировались в немецкой культуре и литературе. Обе комедии были проявлением складывавшихся в то время тенденций к ассимиляции: стремясь уничтожить популярный пуримшпиль с его «испорченным» языком, они позволяли говорить на идиш лишь отрицательным персонажам, в то время как положительные говорят — или пытаются говорить — на «чистом» немецком языке. Деятели Хаскалы Восточной Европы часто относились к идиш отрицательно, однако использовали его для распространения своих идей в массах. Так была заложена основа новой литературы на идиш. Удачное использование выразительных возможностей идиш можно ясно видеть в произведениях ранних деятелей восточноевропейской Хаскалы: Менахема Лефина (см. Сатановер Мендл) и Иосефа Перла.
  Хасидизм
  
  С момента своего возникновения в Восточной Европе литература на идиш стала ареной столкновения между хасидизмом и Хаскалой. Несмотря на то, что объем и литературные формы литературы на идиш, созданные последователями хасидизма, ограничены по сравнению с их литературой на языке иврит, эти произведения оказали весьма сильное и длительное влияние на все виды современной литературы на идиш.
  
  Хасидская литература на идиш породила повествования двух основных типов: 1) Агиографические рассказы (жития), прославляющие вождей хасидизма путем описания их чудесных деяний. Первое и важнейшее собрание таких рассказов «Шивхей ха-Бешт» («Славословие Бешту», 1815; см. Исраэль Ба‘ал-Шем-Тов) возникло в устной традиции на идиш, было записано на иврите и тут же переведено на идиш в трех независимых вариантах, которые стали первыми звеньями в цепи агиографической литературы на идиш, не прерывавшейся до самого периода Катастрофы (поэма И. Каценельсона о рабби из Радзиня была написана в Варшавском гетто в 1942–43), а в настоящее время продолжающей существовать в основных местах сосредоточения хасидов в Израиле и США. 2) Мистико-символические рассказы рабби Нахмана из Брацлава. Одно из самых замечательных произведений в истории литературы на идиш, эти рассказы вышли в свет, вместе с переводом на иврит, в 1815 г. Содержание этих рассказов несет на себе отпечаток каббалистических и эсхатологических идей. Некоторые из них имеют фольклорные источники. Этот повествовательный жанр не имел последователей в рамках хасидизма, однако он стал источником вдохновения для И. Л. Переца, Д. Игнатова, Дер Нистера и других видных представителей новой литературы на идиш.
  Борьба между Хаскалой и хасидизмом
  
  Борьба против хасидизма и его литературы, особенно против его повествовательной литературы на идиш, была характерна и для литературы Хаскалы на этом языке. Ее главное направление, агрессивное и откровенно дидактическое, было представлено главным образом сатирой (И. Аксенфельд, И. И. Линецкий и др.), пародиями и мистификациями, основанными на самой хасидской литературе (И. Перл); художественные средства довольно долго ограничивались сатирой и патетикой. Поэтические и драматические произведения Ш. Эттингера были гораздо менее тенденциозны и дидактичны, более совершенны в художественном отношении. Многочисленные рассказы А. М. Дика являются связующим звеном между традиционными этико-дидактическими сочинениями и литературными жанрами, характерными для Хаскалы. Однако подлинный переворот произошел лишь в творчестве Менделе Мохер Сфарима, который сумел, благодаря большому таланту и художественной силе, подняться над свойственным ему вначале просветительским утилитаризмом. Этот поворот сильнее всего отразился в его повести «Ди кляче» («Кляча», 1873). Хотя этому произведению присущи черты гротеска и сатиры, Менделе дал в нем уникальную, сложную и реалистическую картину традиционного уклада, который подвергался столь быстрому распаду, что само его существование становилось проблематичным. Менделе критиковал недостатки еврейского общества, но рассматривал их как результат его пребывания во враждебном христианском окружении. Язык Менделе, в котором соединились два главных диалекта разговорного языка — северный и южный, — заложил основу литературного языка новой литературы на идиш. Его стиль знаменует поворот литературы на идиш к модернизации и усвоению приемов современных литературных течений. В поэзии усвоение этих приемов можно видеть на примере творчества на идиш С. Фруга, писавшего в основном на русском языке. Фруг ввел в литературу на идиш современную лирику, носящую подчеркнуто личный характер (особенно в стихах о природе). В его творчестве также нашли выражение идеи сионизма и зарождавшегося рабочего движения, которые к концу 19 в. привлекли к себе главные силы еврейской интеллигенции.
  
  Прежняя поэзия на идиш, которая редко поднималась выше популярных, развлекательных стихов, иногда с просветительской тенденцией (например, Б. В. Эренкранц, М. Гордон (1823–90), Э. Цунзер, и в известной мере — А. Гольдфаден и И. Л. Гордон), уступила место новой социальной поэзии. Средства выражения этой поэзии были все еще примитивны, образы и символика — бедны и ограниченны, основаны на фразеологии рабочего движения, однако поэзия эта была сильна эмоционально яркой, страстной верой в справедливость борьбы, которой она себя посвятила. Поэзия рабочего движения развивалась главным образом в США, начиная с 80-х гг. 19 в. (М. Винчевский, М. Розенфельд, Д. Эдельштадт и И. Бовшовер); она находила сочувственный отклик и в Восточной Европе. В прозе на идиш, появившейся в то время в США, доминировало простое безыскусное описание жизни иммигрантов, смешанное с сентиментальной тоской по странам их происхождения (З. Либин, 1872–1955); в драматургии шла борьба между традициями музыкальной драмы А. Гольдфадена, американизированным мюзик-холлом и зачатками современной художественной драмы (Я. Гордин и Л. Кобрин).
  
  Все же основным центром литературы на идиш конца 19 в. — начала 20 в. оставалась Восточная Европа. С 90-х гг. 19 в. и до Первой мировой войны ведущими писателями литературы на идиш были Шалом Алейхем и И. Л. Перец, которые, как и Менделе, являются классиками литературы на идиш. Для обоих писателей Хаскала явилась эпизодом начального периода их творчества, и хотя они относились с симпатией к еврейскому рабочему движению и откликались на проблемы, поставленные другими еврейскими национальными движениями, их творчество никак не было подчинено этим течениям. Шалом Алейхем достиг значительного успеха в жанре романа и в драматургии, однако его большой, исключительный талант проявляется в произведениях, написанных в форме прямой речи: в монологах «Тевье дер милхикер» («Тевье-молочник»), письмах Менахем-Мендла и его жены, рассказах «Мотл Пейси дем хазнс» («Мальчик Мотл») и коротких рассказах-монологах, ведущихся от лица типичных героев, созданных автором. Он создал пеструю галерею характеров, которые кажутся взятыми прямо из жизни, и не терял способности смеяться и шутить даже в трагических ситуациях, в которые часто ставил своих героев; к ним он относился терпимо, без морализаторства или осуждения. Юмор Шалом Алейхема часто отвлекал внимание критиков от более сложных элементов его творчества. Шалом Алейхем способствовал развитию вкуса читающей на идиш публики своей борьбой против бульварной литературы, а также изданием первых литературных сборников на идиш («Ди идише фолксбиблиотек» — «Еврейская народная библиотека», 1888–89). Он и поныне остается самым популярным автором на идиш, читаемым как в оригинале, так и в переводах.
  
  Литературное наследие И. Л. Переца охватывает поэзию, драму, рассказы и очерки на идиш и, в меньшей мере, на иврите. Его самым крупным вкладом в литературу являются короткие рассказы на обоих языках и драмы в стихах на идиш. Перец создал в литературе на идиш новый тип повествования, восходящий иногда своей тематикой и структурой к раннему хасидскому рассказу — как авторскому, так и фольклорному. Его рассказы положили начало так называемому неохасидскому направлению в литературе на идиш, однако никто из последователей Переца в этом жанре не сравнялся с ним по мастерству. Отношение Переца к хасидизму отнюдь не однозначно. Две его последние пьесы («Ди голдене кейт» — «Золотая цепь» и «Байнахт ойфн алтн марк» — «Ночью на старом рынке») в их окончательной редакции свидетельствуют о глубоком понимании им несостоятельности решений, предлагаемых современным евреям различными идеологиями: единственным слабым проблеском надежды оказывается возвращение к традиционному иудаизму. Но Перец видит, что современность наносит еврейской религии и традиционному образу жизни сокрушительные удары. И. Л. Перец был единственным писателем на идиш до Первой мировой войны, дерзнувшим дать столь острый и беспощадный анализ положения еврея в современном мире. Хотя его пьесы используют приемы неоромантизма и символизма, они приближаются к экспрессионизму, который пришел в поэзию на идиш уже после его смерти.
  
  Одна из тенденций в литературе на идиш конца 19 — начала 20 вв. была связана с несионистским рабочим движением; для некоторых ее представителей идиш превратился из языка пропаганды в самодовлеющую культурную ценность. Язык идиш и литература на нем противопоставлялись ивриту и ивритоязычной литературе, связанным с идеями сионизма. Представители этой тенденции отображали страдания еврейского рабочего и призывали его к борьбе против эксплуататоров, своих и чужих.
  
  Некоторые процессы, имевшие большое значение для будущего развития литературы на идиш, достигли кульминации в 1908 г. Черновицкая конференция по языку идиш повысила самоуважение литературы на идиш и осознание ею своего значения как современной литературы, а также способствовала усилению соперничества между идиш и ивритом в результате попыток экстремистов провозгласить идиш единственным национальным языком евреев. В некоторых ситуациях — среди писателей на идиш, приверженцев несионистского рабочего движения, и в Советском Союзе после революции — эти экстремистские взгляды привели к яростному отрицанию традиционного жизненного источника еврейской культуры — языка иврит и литературы на нем. Тогда же начали издаваться два литературных журнала («Литерарише монатшрифтн» в Вильне и «Ди югенд» — первый орган группы Ди юнге в Нью-Йорке), которые стремились к обновлению литературы на идиш под влиянием современного им европейского символизма. Молодые писатели, группировавшиеся вокруг этих журналов, требовали признания литературы на идиш независимой областью искусства, освобождения ее от дидактической и пропагандистской миссии. Индивидуализм, эстетизм, пессимизм, эротизм, новые стихотворные формы и новое восприятие жизни принадлежат к числу отличительных особенностей модернистских течений, которые выдвинули в период, закончившийся после окончания Первой мировой войны, многих выдающихся поэтов (Д. Эйнхорн, Л. Найдус, Ш. Я. Имбер, Мани Лейб, И. Я. Шварц, М. Л. Гальперн, Х. Лейвик, Д. Гофштейн, З. Ландой /1889–1937/, Р. Айзланд /1884–1955/). Они вдохнули новую силу в поэзию на идиш, ввели в нее новые образы, новые размеры и лирические формы, расширили круг ее тем и подняли ее на уровень современной мировой литературы.
  
  Пережила процесс модернизации и проза на идиш. В этот процесс внесли свой вклад импрессионистический стиль Д. Бергельсона и Л. Шапиро, символистские рассказы и повести Дер Нистера и Д. Игнатова, почвенная жизненность И. Опатошу и лирический гротеск в американских рассказах А. Рабоя. Пьесы Ш. Аша и П. Гиршбейна заложили основы художественного репертуара для театра на идиш. Большинство этих писателей не сохранило верности литературным доктринам, разделявшимся ими вначале. Они выработали тот своеобразный облик современной литературы на идиш, который она стойко сохраняла в течение десятилетий и в котором усвоение новейших художественных достижений европейской литературы сочеталось с откликом на жгучие проблемы современности и внутренние конфликты в жизни нового поколения евреев. Сомнения (высказанные И. Л. Перецем в его первой поэме на идиш «Мониш», 1888) по поводу возможности выразить на идиш отвлеченные духовные понятия и возвышенные чувства полностью рассеялись к 1914 г. и сменились уверенностью в способности создавать на этом языке любые средства художественной выразительности.
  После Первой мировой войны
  Поэзия
  
  До Первой мировой войны в литературе на идиш господствовала проза, однако в послевоенный период увеличилось количество и повысилось качество поэтических произведений. Это связано с появлением новаторской (преимущественно экспрессионистской) поэзии в трех главных центрах литературы на идиш этого периода: Польше, советских республиках и США. Поэзия стала выражением взаимосвязи, которая основана на единстве языка и культурного наследия и не знает государственных границ. Группам поэтов, чьи произведения составляли ядро таких сборников и журналов, как «Эйгнс» (Киев, 1918, 1920); «Штром» (Москва, 1922–24); «Юнг идиш» (Лодзь, 1919); «Халястре» (Варшава, 1922; Париж, 1924); «Альбатрос» (Варшава, 1922; Берлин, 1923) «Ин зих» (Нью-Йорк, 1920) и др., было присуще общее стремление к поискам новых поэтических форм для выражения своего восприятия новой реальности. Их творчество было полно противоречий: с одной стороны — отчаяние и гнев, проклятия и кощунство, эротика, граничащая с порнографией, преклонение перед силой и техникой, а с другой стороны — лирическая чувствительность, поиски выхода из социальных и национальных коллизий и тоска по старому укладу жизни. Эта поэзия отличается богатой образностью, почерпнутой из еврейской традиции, и упорными поисками новых средств выражения на идиш, что нашло наиболее яркое воплощение в творчестве П. Маркиша и У. Ц. Гринберга. Те же тенденции отразили в своем творчестве и другие значительные поэты: Я. Глатштейн, А. Гланц-Лейелес и Н. Б. Миньков (1893–1958) — основатели нью-йоркской группы «Ин зих»; экспрессионисты М. Равич, М. Бродерзон и М. Кульбак в Польше; Л. Квитко, Д. Гофштейн, Э. Фининберг в Советском Союзе. Хотя к концу 1920-х гг. экстремизм экспрессионистической поэзии ослабел, он оставил определенный след во всей поэзии на идиш.
  Советский Союз
  
  В первые годы советской власти идейные, национальные и художественные поиски, общие в послевоенное время для всей литературы на идиш (см. предыдущий раздел), определяли ее характер и на территориях советских республик. В сборниках «Эйгнс», в которых выступили поэты Д. Гофштейн, Л. Квитко, П. Маркиш, Кадя Молодовская, Л. Резник, А. Шварцман, прозаики Д. Бергельсон и Дер Нистер, драматург Б. Штейман (1897–1919), преобладали произведения в духе символизма или умеренного экспрессионизма; многие из них были либо написаны вообще до революции, либо тематически не связаны с ней. О. Шварцман официальной критикой был объявлен зачинателем еврейской советской литературы, видимо, не за созвучность его модернистской поэзии коммунистической идеологии, а потому, что, вступив добровольцем в Красную армию, пал в 1919 г. в бою. В журнале «Штром», наряду с Д. Гофштейном и И. Добрушиным, печатались молодые поэты-экспрессионисты А. Кушниров и Э. Фининберг. Признание ими и некоторыми старшими писателями советской власти не было последовательным и диктовалось главным образом смутными надеждами на решение ею национальных и социальных проблем. Часто в их произведениях звучала глубокая тревога за настоящее и будущее евреев при новом строе.
  
  Прокоммунистическая печать на идиш подвергла оба эти издания злобным нападкам. М. Литваков, главный редактор «Эмес», центрального органа Евсекции, требовал от писателей активного участия в его газете с ее откровенно пропагандистской направленностью. «Штром» в ответной декларации отстаивал свободу творчества, независимость его от прагматических целей, автономность художественных задач. В начале 1920-х гг. участники «Эйгнс» (кроме Л. Резника и И. Добрушина) покинули страну, но с середины 1920-х гг. стали возвращаться (кроме К. Молодовской), привлеченные ростом сети издательств, учебных заведений и научных центров на идиш, что вселяло надежды на стимулирование правительством развития еврейской культуры, в частности — литературы на идиш. В эти же годы приехали в Советский Союз прозаик М. Кульбак, поэт М. Пинчевский (1894–1955), лингвист Ба‘ал-Димьён, литературовед М. Эрик, теоретик литературы и беллетрист М. Винер и многие другие.
  
  К этому времени в литературу на идиш влилась группа молодых писателей, чья литературная деятельность была тесно связана с революцией и большевистской идеологией (И. Фефер, И. Харик и др.). Их поэзия, примитивно декларативная вначале, постепенно подверглась влиянию поэтов «Эйгнс» и «Штром». Назвавшись «пролетарскими» писателями, они почувствовали себя олицетворением советского режима в литературе на идиш и к вернувшимся из эмиграции представителям «Эйгнс» относились враждебно как к «попутчикам», лишь принимающим советскую власть, но «идеологически неустойчивым элементам». В 1925 г. в Москве была создана еврейская секция РАППа (Российская ассоциация пролетарских писателей) со своим журналом на идиш «Октобер». Ее форпостами до 1932 г. были в Белоруссии журнал «Дер Штерн» (Минск, 1925–41), а на Украине — «Пролит» (Харьков, 1928–32). «Попутчики» выпустили альманах «Найэрд» (1925), а их прибежищем стал журнал «Ди ройте велт» (Харьков, 1924–33). При поддержке евсекций «пролетарские» писатели стремились установить идейный контроль над литературой на идиш. Две книги П. Маркиша «Дор-ойс, дор-айн» («Из века в век»), первый том эпического полотна о героизме в черте оседлости, и «Бридер» («Братья», обе — 1929), большую поэму о периоде революции и погромов, М. Литваков расценил как проявления «еврейской национальной ограниченности».
  
  Сборник стихов Шмуэля Галкина «Вей ун мут» («Боль и мужество», 1929), в которых, наряду с верой в лучшее будущее, звучала тревога за судьбу советских евреев, привел к раздору в лагере самих «пролетарских» критиков, когда М. Литваков, долгое время поддерживавший поэта, был обвинен в замаскированном еврейском национализме. Сатирическое стихотворение Л. Квитко о М. Литвакове (1929) стало предлогом для проведения «воспитательной кампании» среди еврейских советских писателей, от которых потребовали воспевать строительство социализма и создавать положительные образы партийных работников или «классово-сознательных» рабочих, а образы «классовых врагов» не наделять какими-либо человеческими чертами, которые могут вызвать сочувствие читателя. Жестоким нападкам подвергся роман М. Кульбака «Зелменянер» («Зелменяне», ч. 1, 1931), в котором хоть и с иронией, но сочувственно изображались большая еврейская семья, соблюдающая национальные традиции, и перемены, произошедшие в ней за годы советской власти. Автор нашел теплые краски как для «положительных», так и «отрицательных» персонажей. Под нажимом критики автор был вынужден вторую часть романа (1935) писать в требуемом духе, что сделало произведение художественно несостоятельным. Дер Нистер откликнулся на давление партийной критики рассказом «Унтер а плойт» («Под забором», 1929), в котором мир высокого искусства символически противопоставляется суетной повседневности.
  
  Период господства «пролетарских» писателей наложил свой отпечаток на литературу на идиш, ощущавшийся даже после объединения в 1932 г. всех советских литераторов в единый Союз писателей. Навык предугадывать возможные оценки редакторов и критиков, строгая самоцензура не могли не сказаться пагубным образом на качестве литературной продукции. Так, составляя в 1929 г. сборник своих прежних произведений, П. Маркиш устранил из них все, что могло вызвать нарекания советской критики. Шмуэль Галкин опубликовал сборник декларативных стихов «Фар дем найем фундамент» («За новый фундамент», 1932), в которых не оставалось и следа от его прошлых сомнений. Л. Квитко отошел от экспрессионистической сатиры и сосредоточился на творчестве для детей, в котором советская литература на идиш достигла значительных успехов (см. Ш. Дриз, Рахель Баумволь). Дер Нистер не опубликовал ни строчки до середины 1931 г., а в книге очерков «Драй хойптштет» («Три столицы», 1934), принятой советскими критиками как «переход к реализму», проявил себя снова художником, чей фантастический мир вытесняет реальность.
  
  Художественное развитие литературы на идиш в Советском Союзе сильно ограничивал ее отрыв от еврейской культуры на иврите (вплоть до изгнания из языка «гебраизмов»), от исторических традиций народа и даже от зарубежной литературы на идиш (за исключением ее просоветских проявлений). В 1930-х гг. было издано множество книг на идиш, преимущественно стереотипных произведений в духе «социалистического реализма», сугубо конформистских и почти не отражающих реальной действительности. Эта тенденциозная литература не выдержала испытания временем, но она все же представляет документальную историческую ценность, как определенное звено литературы на идиш.
  
  В советское время в литературе на идиш появляется множество новых имен: М. Альбертон, Рива Балясная (1910–80), Рахель Баумволь, И. Борухович, Х. Вайнерман (1902–79), Люба Вассерман (1905–75), М. Гарцман (1908–43), Т. Ген (1912–2003), О. Гольдес (Гольдесгейм; 1900–1966), А. Гонтар (1908–1981), Э. Гордон (1907–1989), Ш. Гордон (1909–98), Шира Горшман, М. Грубиан (1909–72), А. Губерман (1906–1966), А. Губницкий (1912–74), М. Даниэль, Х. Диамант (1911–43), Х. Добин (1905-2001), Ш. Дриз, И. Друкер, Н. Забара, Я. Зельдин (1901–42), А. Каган (1900–65), Э. Каган (1909–1944), Х. Каменецкий (1895–1957), И. Керлер, И. Котляр, Ханна Левина (1900–64), М. Лифшиц (1907–1983), Ноах Лурье, Ноте Лурье (1906–1988), Х. Малтинский, Х. Меламуд (1907–1993), Б. Миллер (1913–1988), М. Нотович (1912–1968), Н. Ойслендер, Б. Олевский (1908–41), Х. Орланд, Б. Оршанский (1884–1945), М. Пинчевский (1894–1955), А. Платнер, Х. Полянкер (1911–97), И. Рабин, Х. Ременик, А. Розенцвейг (1888–1934), Ш. Ройтман, Ш. Росин (1890–1941), Ривка Рубина, И. Серебряный (1900–1978), Ф. Сито (1909–45), Анна Стельмах (1908?-1948?), Х. Табачников (1913-1988), М. Талалаевский, Л. Талалай (около 1906–43), М. Тейф, З. Телесин, И. Фаликман, У. Финкель, М. Хащеватский, Шифра Холоденко (1909–74), Э. Шехтман, М. Штурман (родился в 1908 г.) и др. Советскими еврейскими писателями стали и некоторые представители старшего поколения (З. Вендров и др.).
  
  Некоторую свободу самовыражения советские писатели находили в лирической поэзии (обязательно жизнеутверждающей) и в произведениях на историческую тему. Именно в этих сферах творчества советская литература на идиш достигла известных успехов. Выделяются романы Д. Бергельсона «Байм Днепр» («У Днепра», т. 1, 1939; т. 2, 1940) и Дер Нистера «Ди мишпохе Машбер» («Семья Машбер», т. 1, 1932; т. 2, 1948). Шмуэль Галкин написал исторические драмы «Бар-Кохба» (1939) и «Шуламис» («Суламифь», 1940) — единственные произведения в советской литературе на идиш о прошлом еврейского народа в Эрец-Исраэль.
  
  Волна репрессий конца 1930-х гг. в Советском Союзе не обошла и литературу на идиш. В эти годы «исчезли» М. Кульбак, И. Харик, Х. Гильдин (1885–1943; арестован в 1940), Я. Бронштейн, З. Аксельрод, историки еврейской литературы И. Цинберг и М. Эрик, критики А. Абчук и М. Литваков и многие другие, в том числе и самые преданные советскому режиму представители литературы на идиш.
  
  В 1939–40 гг. ряды советской литературы на идиш пополнили писатели из Бессарабии, Прибалтики, Западной Украины и Западной Белоруссии: М. Альтман, Х. Ошерович, Л. Подрядчик (1914-2000), М. Сакциер, М. Харац, И. Шрайбман, Я. Штернберг и многие другие. Во время Второй мировой войны и в течение трех послевоенных лет литература на идиш в Советском Союзе пережила самый драматический период своей истории. Произошло известное сближение советской литературы на идиш с литературой на идиш в других странах, что нашло выражение в общности тематики, в обращении к традиционным библейским образам и в усилении элементов иврита в лексике. Значительная часть прозы и поэзии была посвящена современным темам и всячески подчеркивала героизм евреев в борьбе против общего врага. Еврейские писатели стремились рассматривать войну и Катастрофу с точки зрения еврейской национальной солидарности. Дер Нистер в рассказах «Корбонес» («Жертвы», 1943) и П. Маркиш в эпическом полотне «Милхоме» («Война», 1948), а также в последнем своем прозаическом произведении «Трот фун дойрес» («Поступь поколений», в искаженном виде издано в 1967 г.) обращаются к изображению жизни и борьбы польского еврейства, чтобы выразить идеи национального единства и исторической преемственности. Даже такие писатели, как И. Фефер в «Шотнс фун Варшевер гето» («Тени Варшавского гетто», 1945) и И. Фаликман в «Ди шайн кумт фун мизрах» («Свет приходит с востока», 1948), описывают польское гетто. Восстанию в Варшавском гетто посвятил драматическую поэму и Шмуэль Галкин. Возрождается интерес к историческим темам: Д. Бергельсон написал драму «Принц Реувени» (1946), Э. Фининберг в конце жизни работал над пьесой «Еврей из Португалии» и поэмой о «Вечном жиде».
  
  Многие деятели литературы на идиш пали в боях с нацизмом: М. Винер, Ш. Н. Годинер, М. Гарцман, Х. Диамант, Я. Зельдин, Б. Олевский, Ш. Росин, Л. Талалай, М. Хащеватский и многие другие.
  
  Либеральные тенденции военного времени вскоре сменил разгул русского шовинизма и антисемитизма. Первым подвергся нападкам И. Кипнис за художественный очерк в варшавской газете «Найе лебн» (19 мая 1947), в котором призывал сохранять верность еврейству. Газета «Эйникайт» осудила советскую литературу на идиш за «национализм». Еще жестче такие обвинения прозвучали на встрече писателей в Киеве в январе 1948 г. За разоблачениями «национализма в литературе» последовали более опасные обвинения в еврейском национализме вообще. В конце 1948 г. большинство писателей на идиш было арестовано. 12 августа 1952 г. были казнены П. Маркиш, Д. Гофштейн, Л. Квитко, И. Фефер, Д. Бергельсон, Ш. Персов. Дер Нистер, И. Добрушин, литературоведы И. Нусинов и Э. Спивак умерли в тюрьме, М. Пинчевский — в ссылке. Здоровье писателей, переживших заключение, было подорвано (М. Бродерзон умер вскоре, а Ш. Галкин — через несколько лет после освобождения).
  
  Для появления книг на идиш после осуждения «культа личности Сталина» в 1956 г. потребовалось несколько лет. В 1959 г., после 11-летнего перерыва, вышли в свет четыре книги на идиш. С 1961 г. в Москве издается журнал «Советиш Геймланд» (редактор А. Вергелис). Изредка художественные произведения на идиш печатаются в газете «Биробиджанер штерн». В год издается от трех до восьми книг на идиш. Значительная часть произведений литературы на идиш публикуется лишь в переводе на русский язык. Для современной литературы на идиш в Советском Союзе характерны, в целом, топтание на месте и следование всем требованиям официальной идеологии. Тем не менее, 60–70-е гг. ознаменованы появлением таких серьезных произведений, как эпический роман «Накануне» (т. 1, 1962) Э. Шехтмана — о жизни нескольких поколений евреев Восточной Европы накануне и во время революции — и незаконченный исторический роман Н. Забары «Галгал ха-хойзер» («Все повторяется», 1970–75), рисующий широкую картину жизни евреев в средневековой Южной Европе.
  
  С 1940-х гг. литература на идиш в Советском Союзе практически не пополняется новыми творческими силами и по сути обречена на исчезновение с уходом из жизни еще пишущих ныне авторов. Предельно сужается и круг ее читателей, так как среднее и младшее поколения еврейского населения страны уже не знают языка. С началом репатриации евреев из Советского Союза в 1971 г. значительная группа активных деятелей литературы на идиш выехала в Израиль, что еще больше сократило творческий диапазон советской литературы на идиш.
  Польша
  
  После Первой мировой войны Польша была главным центром литературы на идиш в Восточной Европе. Литературу на идиш Румынии и Литвы этого периода можно рассматривать как периферийную по отношению к польскому центру. Для значительной части польского еврейства, отошедшей от религии, само существование современной литературы на идиш было очевидным свидетельством верности традиции, принявшей новые формы. В Польше были еще живы богатый фольклор на идиш и народная литература, как религиозная, так и светская, созданная в прошлые века. Новая литература на идиш стала реальной ценностью, с которой солидаризировались и о которой велись споры. В Польше и отцы, и дети все еще были читателями литературы на идиш, хотя иногда их вкусы и оценки не совпадали. Литература на идиш в Польше характеризовалась широким разнообразием аспектов, идеологических, политических и литературных направлений, темпераментов и форм выражения. Продолжали писать романисты и новеллисты, чье творчество восходило еще к периоду, предшествовавшему Первой мировой войне: Х. Д. Номберг, З. Сегалович, И. И. Трунк, И. М. Вайсенберг и др. К ним присоединились представители младшего поколения: М. Бурштейн (1897–1945), И. Грин (1910–44), Ш. Хорончик (1889–1939), Э. Кагановский, И. И. Зингер, И. Башевис-Зингер, А. Кацизне, Л. Олицкий (1897–1975), И. Перл, И. Рабон (1900–43), О. Варшавский; М. Альтман — в Румынии, И. Каплан (родился в 1902 г.) — в Литве и др.
  
  Во всех восточноевропейских странах появились молодые поэты, писавшие на идиш: З. Багиш (?–1944), И. Эмиот, Б. Геллер, М. Кнапхейс (родился в 1910 г.), Д. Кенигсберг (1891–1941), И. Кирман (?–1941?), К. Лис (1903–42), К. Молодовская, Л. Моргентой (1905–79), Б. (1907–41) и М. (родился в 1915 г.) Олицкие, И. Рубинштейн (1900–79), С. Шаевич, Х. Семятицкий, М. Шульштейн (1911–82), И. Штерн, Мирьям Улиновер-Уляновер, С. Заромб (1896–1942), А. Цейтлин (см. Х. Цейтлин) и др. В общий поток литературы на идиш влились поэты Галиции, Румынии и Бессарабии: И. Ашендорф (1909–59), Леон Бертиш (1900–80), Н. Бомзе (1906–54), М. Гебиртиг, Я. Гропер (1890–1968), Б. Горович (1895–1942), Рейзл Жихлинская (родилась в 1910 г.), М. Харац, И. Лернер (родился в 1910 г.), Двойра Фогель (1902–42), Рахель Корн, М. Сакциер, Я. Шудрих (1906–41), Я. Штернберг, М. Шиммель (1903–42), Б. Шнаппер (1903–41?); в Литве писали: Ада Кохен и Я. Готлиб (1911–45); в Латвии — Н. Диманштейн (1888–1941). В группу Юнг Вилне, основанную в 1930-х гг., входили Х. Глик, Х. Граде, Ш. Качергинский, А. Суцкевер, Э. Воглер (1907–69), Л. Вольф и др.
  
  Трудно дать исчерпывающую характеристику этому половодью творческой активности, этому широчайшему спектру поэтических произведений, стоящих на высоком художественном уровне, — от простых бесхитростных (но отнюдь не примитивных) стихотворений до интеллектуальной поэзии, полной глубокого смысла, ярких образов и субъективной символики, поэзии, которой присущи композиционное мастерство и языковое новаторство. Многие из этих писателей пали жертвами Катастрофы, не успев собрать и напечатать лучшие произведения, другие — не успев полностью раскрыть свой несомненный талант. Для поэзии на идиш, развивавшейся в Польше между двумя мировыми войнами, характерны сосредоточенность на внутреннем мире и сознательное возвращение к литературным традициям прошлого. Традиция поэтического переложения тем, заимствованных из Писания, нашла продолжение в произведениях И. Мангера, одного из крупнейших лирических поэтов, который переселил библейских героев в среду восточноевропейских евреев и наделил их специфическим языком местечка. М. Улиновер-Уляновер обратилась к традиции тхиннот и к жанру традиционной религиозной поэзии. Э. Штейнбарг продолжал развивать жанр басни на идиш и достиг несравненного мастерства, основывая свои басни на еврейском быте и глубоко укоренившихся в нем еврейских традициях. А. Цейтлин нашел источник вдохновения для своих стихотворений и пьес в еврейском мистицизме. Поэзия И. Штерна проникнута эмоциональной привязанностью к учению рабби Нахмана из Брацлава. Х. Граде ввел в литературу на идиш мир учащихся иешив и традиционную ученость митнагдим. И. Башевис-Зингер, который уже в Польше до 1935 г. проявил исключительный повествовательный дар, также обратился к стилизации повествовательной литературы и подчеркнутому использованию ее приемов.
  
  Диапазон литературного творчества в гетто Второй мировой войны был очень широк, однако сохранилась лишь небольшая его часть. Почти чудом удалось спасти фрагменты прозы И. Перле, поэмы С. Шаевича, несколько стихотворений М. Гебиртига, Х. Данилевича (1882–1941), Х. Глика и прежде всего — песни, стихотворения, пьесы на библейские темы и дневники И. Каценельсона, который продолжил, перед лицом смерти, традицию литературного творчества на идиш и иврите и завершил в концлагере свою великую погребальную песнь «Дос лид фун ойсгехаргетн идишн фолк» («Песня убитого еврейского народа»). Немногие уцелевшие писатели — А. Суцкевер, И. Шпигель, Р. Брике (1918–74) — воплощают в своем творчестве стойкость литературы на идиш, продолжающей существовать, несмотря на исчезновение самого польского еврейства.
  Соединенные Штаты Америки
  
  Самой значительной ветвью литературы на идиш за пределами Восточной Европы в период между двумя войнами была литература на идиш в США. Помимо дальнейшего развития литературных традиций 1890-х гг., продолжалось творчество членов группы «Ди юнге» и основателей группы «Ин зих». Такие группировки, как Пролет-пен — группа коммунистических писателей (основана в 1929 г.) — были недолговечны; их значение было невелико в сравнении с индивидуальными достижениями писателей. Яркий лиризм и страстная жажда избавления присущи поэтическим драмам Х. Лейвика; образность и многообразие форм — поэзии М. Л. Гальперна, А. Гланц-Лейелеса и Я. Глатштейна; глубокое проникновение в личные и национальные проблемы — поэтическому творчеству М. Борейшо; личное восприятие американского пейзажа — стихотворениям И. Я. Шварца. Поэзию на идиш в США представляют: Э. Ауэрбах, Б. Алквит (1896–1963), Р. Айзланд, Б. Я. Бялостоцкий (1892–1962), А. Бергер (1889–1979), Рашель Вепринская (1895–1981), З. Вайнпер (1892/3–1957), Б. Вайнштейн (1866–1946), Я. Э. Вайсман (родился в 1904 г.), Ал. Гурия (Г. Графштейн; 1885–1966), Х. Голд (1888–1953), Э. Гринберг (1896–1977), А. М. Диллон (1883–1934), Циля Драпкин (1888–1956), Иехоаш, М. Иоффе (1899–1961), А. Кац (1898–1969), И. Кисин (1886–1950), Браха Копштейн (родилась в 1909 г.), Хася Куперман (родилась в 1907 г.), З. Ландой, Б. Лапин (1889–1952), Р. Людвиг (1895–1926), А. Луцкий (1894–1957), А. Лесин, Мани Лейб, Анна Марголин (1887–1952), Л. Миллер (1866–1927), Н. В. Миньков, М. Надир, А. Нисензон (1898–1964), Г. Прайль, Х. Ройзенблат (1878–1956), И. Рольник, Я. И. Сигал, А. Б. Табачник, А. Тверский (1898–?), И. Теллер (1912–72), М. З. Ткач (1894–1967), Л. Файнберг (1897–1969), И. Хешелс, Ш. Шварц (родился в 1907 г.), А. Штольценберг (1905–41), Фрадл Шток (1890–1920?), Эстер Шумятчер (1899–1980), Н. Юд (1888–1966) и многие другие. Яркая индивидуальность, присущая большинству этих писателей, поднимает поэзию на идиш в США над литературными школами и идеологическими направлениями. То же можно сказать и о романах, повестях и рассказах И. Опатошу, Ш. Аша, З. Шнеура и И. И. Зингера, Л. Шапиро, Д. Игнатова, Б. Эппельбойма (1887–1945), Ф. Бимко (1890–1965), Б. Глазмана, Б. Демблина (1897–1976), Н. Брусилова и Ш. Миллера (1895–1958), о рассказах И. Розенфельда (1880–1944) и прозе Я. Глатштейна. Индивидуальный стиль и художественные достижения этих писателей явились важным вкладом в литературу на идиш.
  
  Восточноевропейские влияния на литературу на идиш, главным образом влияние современной литературы славянских стран, дополнялись в США новыми контактами с англоязычной литературой. Американский быт, большой город как источник напряженных переживаний, чувство отчужденности и американизация иммигрантов стали отличительными чертами литературы на идиш этого периода в США.
  
  Писатели, эмигрировавшие в США и Канаду, сохранили литературу на идиш в североамериканской диаспоре, однако им не удалось воспитать там новое поколение писателей и читателей. Литература на идиш в США и других странах Америки продолжала поэтому сильно зависеть от своих восточноевропейских истоков, черпать в них темы и вдохновение, — несмотря на желание пустить глубокие корни в новых странах и несмотря на свои значительные литературные достижения. Эта проблема еще более обострилась после Второй мировой войны и Катастрофы. Писатели еще более остро осознали глубину своих связей с родными общинами, исчезнувшими с лица земли. Это привело к увеличению в рамках литературы на идиш удельного веса книг воспоминаний, а также романов, поэм и рассказов автобиографического характера. Для этой мемуарно-автобиографической прозы и поэзии характерно стремление к простоте, сознательно избегающей всяких новаторских или неожиданных моментов в структуре повествования или в авторской позиции. В поэзии проявляется тенденция к отказу от попыток экспериментирования или новаторства и возврат к строгим метрическим формам, к более глубокому и полному использованию традиционных языковых и стилистических средств и образов. Отражающие эту тенденцию произведения писателей, приехавших в США из Польши непосредственно перед Второй мировой войной, во время или после нее, представляют собой самые поздние и значительные достижения этого литературного центра. К ним относятся автобиографическая эпопея И. И. Трунка «Пойлн» («Польша», 7 томов, 1944–57), проза и эпическая поэзия Х. Граде, романы и рассказы И. Башевиса-Зингера, присуждение которому в 1978 г. Нобелевской премии явилось знаком признания его выдающегося литературного дара и высокой оценки литературы на идиш в целом.
  
  Очаги литературы на идиш появились во всех странах, куда иммигрировали восточноевропейские евреи. Берлин и Вена в 1920-х гг., Германия, Австрия и Италия после Второй мировой войны, — все это были с самого начала «транзитные станции»; они исчезли через несколько лет после возникновения. Другие очаги — Париж, Лондон, Канада, Латинская Америка (в частности, Аргентина), Южная Африка и Австралия — все еще существуют, и их достижения в значительной степени являются продолжением литературного процесса в Польше периода между двумя войнами.
  Эрец-Исраэль и Государство Израиль
  
  Иные проблемы стоят перед центром литературы на идиш в Израиле, возникшем несмотря на то, что с самого начала заселения страны в ней решительно доминировал иврит. Имеются следы письменности на идиш, восходящие к ашкеназской общине, которая существовала в Эрец-Исраэль по крайней мере до 16 в. и на Ближнем Востоке с 14 в. Памятники эти сохранились в Каирской генизе. За описаниями страны на идиш 17–18 вв. (например, «Гелилот Эрец-Исраэль» — «Округи Земли Израиля», 1635; «Иедей Моше» — «Руки Моисея», 1769) последовали в начале 20 в. путевые заметки Ш. Аша и Иехоаша. В период между появлением журнала «Ди розе» (1877) и началом Первой мировой войны публиковались журналы, книги и брошюры на идиш, однако они не являются звеньями непрерывной цепи. Лишь после Первой мировой войны в Эрец-Исраэль появилась группа писателей, декларативно провозгласившая верность идиш. В целом они были связаны с рабочим движением и старались, несмотря на отрицательное отношение к языку идиш большинства новых поселенцев в Эрец-Исраэль, продолжать творить на этом языке. До Второй мировой войны их творчество было лишь периферией по отношению к главным центрам литературы на идиш, но после войны, а особенно после создания Государства Израиль, произошли явные изменения в значении этого центра. Волны беженцев из Восточной Европы принесли в Израиль не только множество читателей на идиш, но и большую группу писателей, полных решимости продолжать литературное творчество на этом языке. Уничтожение восточноевропейского еврейства смягчило оппозицию языку идиш, возрос интерес к литературе на нем. Писатели на иврите (И. Д. Беркович, У. Ц. Гринберг, Я. Фихман) снова начали публиковать произведения на идиш. В 1960-х гг. Израиль стоял на первом месте по числу публикуемых книг на идиш, с 1949 г. в стране выходит самое значительное периодическое издание на идиш — ежеквартальник «Голдене кейт». Хотя литература на идиш в Израиле тесно связана с недавним прошлым Восточной Европы, она неразрывно слита со всей жизнью обновленной родины еврейского народа. Природа страны и ее строительство стояли в центре поэзии И. Паперникова — старейшего из поэтов на идиш в Израиле, начало творчества которого относится еще к 20-м гг. Самоотверженность халуцим и жизнь в киббуце нашли оригинальное выражение в поэзии А. Шамри и А. Лева (1910–70); в стихах А. Суцкевера, написанных после 1947 г., связь с Эрец-Исраэль выступает в новом освещении — как осуществление пророчества о воскрешении поколения, перенесшего Катастрофу. Это чувство занимает видное место в произведениях других писателей на идиш, посетивших Израиль, но живущих за пределами страны.
  
  В 1940-х гг. в Израиле сложилась группа писателей, весьма различных по характеру своего творчества; средний возраст этих писателей, как правило, ниже, чем в других странах литературы на идиш. К ним принадлежат: Ц. Айзнман (родился в 1920 г.), Ривка Басман (родилась в 1925 г.), Ш. Берлинский (1900–59), Х. Биньямин (Б. Хрушовский, родился в 1929 г.), И. Бирштейн), Ш. Ворзогер (родился в 1917 г.), Б. Геллер, М. Гурин (родился в 1921 г.), И. Каплан, А. Карпинович, К. Цетник (Динур), Малаша Мали (родилась в 1921 г.), М. Манн, И. Мастбойм (1884–1957), Л. Олицкий, Рикуда Поташ (1903–65), Н. Рапп (родился в 1914 г.), А. Ривес (1900–63), Л. Рохман, Хадасса Рубин (родилась в 1912 г.), Д. Сфард, Рахель Фишман (родилась в 1935 г.), А. М. Фукс (1890–1974), И. Хофер (1906–72), М. Цанин, Я. Ц. Шаргель (родился в 1905 г.), Ш. Шенход (родился в 1912 г.), А. Шпигельблат (родился в 1927 г.), Я. Штол (1898–1959), М. Юнгман. После 1971 г. к ним присоединились поэты и прозаики, приехавшие из Советского Союза: Х. Ошерович, Ф. Аронес (1897–1982), Рахель Баумволь, Лейзер Виленкин (1894–1985), Х. Зельцер (родился в 1912 г.), М. Харац, З. Телесин, М. Елин (1910–2000), И. Лацман (родился в 1913 г.), И. Лернер (1899–1994), Х. Малтинский, М. Сакциер, Л. Подрядчик, И. Керлер, Э. Ройтман (родился в 1910 г.), Ш. Ройтман и Э. Шехтман, продолжающий в Израиле работу над романом «Накануне». Группа писателей, выходцев из Советского Союза, является творческим ядром участников периодического издания «Иерушолаимер алманах» (с 1973; ред. И. Керлер).
  
  ОБНОВЛЕННАЯ ВЕРСИЯ СТАТЬИ ГОТОВИТСЯ К ПУБЛИКАЦИИ
  
  
  
   13.
  
  
  
  
  Новая угроза национальной безопасности Израиля — идиш
  
  
  Когда-то между идишем и ивритом шла война. Это была идеологическая, культурная, политическая борьба, порой доходившая до рукоприкладства: в 1930 году в Тель-Авиве самопровозглашенный «Батальон защиты иврита» атаковал кинотеатр, где демонстрировался один из первых полнометражных звуковых фильмов на идише - Mayn Yidishe Mame.
  
  Те, кто думают, что эти войны давно закончилось, будут удивлены, узнав, что Jewish Chronicle, старейшая еврейская газета диаспоры, недавно предоставила полосу журналисту, который обвинил идиш, что этот «реликтовый» да и просто «уродливый» язык составляет угрозу Государству Израиль. Поводом послужила знаменитая постановка «Скрипача на крыше» на идише.
  
  Премьера постановки Folksbiene Yiddish Theater состоялась на Бродвее в 2018 году. Шоу стало подлинным хитом в Нью-Йорке, а летом был выпущен альбом, завоевавший почти всеобщее признание. Однако Джеймс Инверн (антрепренер, музыкальный журналист и на протяжении многих лет – главный редактор одного из важнейших в мире журналов классической музыки Gramophone, издающийся в Англии – прим. пер.) прослушал несколько песен на сайте Spotify и сказал: «На мой слух, запись на идише звучит просто ужасно».
  
  По мнению Инверна, идишская версия «Скрипача на крыше» не только малопривлекательна с художественной точки зрения, но и представляет опасность для сионизма и Государства Израиль.
  
  «В настоящий момент идиш переживает удивительную эпоху возрождения, - пишет Инверн, - в частности, в Нью-Йорке. И это в некотором смысле замечательно».
  
  Профессионал в мире музыки, знаток современного музыкального театра, Инверн не против «Скрипача», но чувство дискомфорта вызывает у него тот факт, что его исполняют на идише, да еще и при переполненных залах.
  
  Инверн, насколько я могу понять, считает, что через семьдесят лет после создания еврейского государства многие из нас, евреев диаспоры, забыли все, что Израиль преодолел, чтобы стать процветающим государством. А также – что мы забыли о реальных опасностях антисемитизма, из-за которого столь важным стало создание еврейского государства. И даже взяли на себя свободу не называть себя сионистами.
  
  Он пишет, что «некоторые евреи-не сионисты ищут свою еврейскую идентичность в других местах. Они обретают ее в идише, в связи с процветавшей до Катастрофы богатой культурой, что избавляет их от необходимости взаимодействовать с ивритом, с его обертонами религии и сионизма».
  
  Как и многие другие, я обратилась к идишу в поисках соединения радикальных разрывов XX века. И буквально на первом уроке идиша я узнала, что иврит является неотъемлемой частью идиша.
  
  Кроме того, нет ничего несовместимого между идишем и сионизмом. Даже поверхностное знакомство с недавней еврейской историей показывает, что все эти категории - иврит, идиш, сионизм, иудаизм:– гораздо сложнее, чем полагает Инверн.
  
  Идиш содержит в себе тысячелетнюю еврейскую жизнь в Европе: действительно, некоторые его элементы несут напоминание о дурных временах, но их уравновешивают длительные периоды стабильности и творчества.
  
  Интересны психологические и исторические проблемы, которые подвигают Инверна и многих других на борьбу с идишем. Инверн вспоминает, что в детстве прабабушка «изливала в мой адрес целые потоки нежности на идише, и когда я много позже спросил отца, почему мы не говорим на идише, он ответил: идиш - это язык гонений».
  
  Сионизм и современный иврит обещали превратить старого, слабого местечкового еврея из бессильной жертвы в равного гражданина мира. То, что создание нового еврея требовало полного отречения от все еще живого старого еврея, было прискорбно, но необходимо. Очевидно, есть еще люди, которые думают, что изгнанники никогда не возвращаются.
  
  Можно предположить, что за нынешним демонстративным отрицанием идиша стоят тревога, обида, душевные травмы, которым вовремя не было оказано должное внимание.
  
  Интересно отметить, что когда в 1880-х годах в Англию стали прибывать волны еврейских иммигрантов из Восточной Европы, спасавшихся от погромов, английская еврейская община тоже использовала «Jewish Chronicle», как платформу для обсуждения «ост-юден», которые стали для местных евреев напоминанием о ненадежности места, занимаемого ими в английском обществе. Первостепенной заботой газеты было удерживать дистанцию между двумя общинами, говорящими на английском и идише.
  
  По мере того, как антиеврейские настроения в Британии усиливались, руководство газеты не выражало и тени сомнения, что ответственность за это, по крайней мере, частично, несут новые иммигранты. Газета «даже призвала Совет попечителей отказаться помогать любому, кто не говорит на достаточно хорошем английском».
  
  По иронии судьбы, Джеймс Инверн, признанный авторитет в области музыкального театра, не обратил внимания но тот факт, что идея создания идишской версии «Скрипача на крыше» возникла в Израиле в 1966 году в качестве дополнения к постановке на иврите. Театральный критик газеты «Маарив» назвал создание идишского «Скрипача» событием «национального значения и признаком зрелости еврейской сцены».
   Рохл Кафриссен, «ХаАрец», М.Р. К.В.
  
  
  
   14.
  
  
  Сохранение идиша — не худший вид снобизма
  
  Умирает идиш или обретает второе дыхание, почему дети большинства советских еврейских писателей не могли связать двух слов на маме-лошн, кто и зачем спекулирует на попытках «возрождения» этого языка — об этом и многом другом мы говорим с Велвлом Черниным — одним из наиболее известных идишистов Израиля, поэтом, этнографом, переводчиком, лауреатом литературной премии им. Давида Гофштейна.
  
  — Велвл, когда начался ваш роман с идишем? На кафедре этнографии истфака МГУ, где вы учились в 1970-е, его явно не преподавали…
  
  — Во времена моего детства этот язык еще не умер, тем более, что каждый год я проводил лето в Пирятине Полтавской области у дедушки с бабушкой, где украинцы говорили по-украински, евреи — по-еврейски, то есть на идише, а по-русски разговаривал лишь телевизор. Дедушку моего звали Арон, бабушку — Дина, и это было видно за километр. Иногда за дедом прибегал какой-нибудь соплеменник и торопил: Арон, Арон, дер центер! («Арон, Арон, десятый!») И дед — член партии и кадровый офицер — вздыхал, надевал шляпу и шел поддержать миньян, беря с собой и меня, чтобы не мешал бабушке управляться по хозяйству.
  
  Мне казалось глубоко несправедливым, что наш язык умирает, поэтому лет в 11-12 я нашел книжку «Языки народов СССР» и выучил алфавит, потом научился читать на идише и постоянно совершенствовался. Фраза ин кладовке аф дер полке штейт а банке мит варенье хорошо описывает состояние разговорного идиша тех лет, когда значительная часть лексики была уже заимствованной. Поэтому, когда я заговорил на литературном языке, то дедушка перестал меня понимать. Помню, он спрашивает, откуда я звоню, и слышит в ответ: Фун дер цузаменвойнунг — из общежития МГУ, то есть. Дедушка родился в семье сельского кузнеца, учился в Талмуд-торе, в годы коренизации в Украине окончил военное училище — он и по-русски то не очень грамотно говорил, а слово цузаменвойнунг («общежитие») на литературном идише — вообще не слышал. Фун ванен, фун ванен? («Откуда, откуда?»), — переспросил дед. Я говорю: Фун гуртожиток. И тогда он ворчит: А-а, ну ред аф идиш ви а менч («А, так говори по-еврейски как человек»).
  
  Заседание руководства Еврейской Культурной Ассоциации, 1989 год. Второй слева — Велвл Чернин
  
  — Не было ощущения, что идиш — это отживший мир, уходящая натура, перевернутая страница, а иврит — язык новых, гордых евреев, живущих в своей стране, другими словами, язык нашего национального будущего.
  
  — Когда-то я любил читать «Падение Парижа» Эренбурга, где он описывает первомайскую демонстрацию в столице Франции в конце 1930-х в таком примерно стиле: «Первыми идут коммунары. Их немного — когда-то мальчишками они помогали строить последние баррикады на горбатых улочках Монмартра». Идея о том, что необходимо строить последние баррикады, не казалась мне бессмысленной и лишенной какого-то достоинства.
  
  К тому же до определенного момента я просто не знал, что существует другой еврейский язык, кроме идиша. В детстве я полагал, что мы остаток какого-то народа, всегда жившего на Украине и почти полностью истребленного, — в братской могиле у села Тарасовка лежит гораздо больше моих родственников, чем тех, кто пережил войну.
  
   До определенного момента я просто не знал, что существует другой еврейский язык, кроме идиша
  
  О существовании еврейского государства я впервые узнал в 1967-м, недоумевая, почему родители не выступают вместе со всем советским народом против израильской агрессии. Я не воспринимал тогда Израиль как решение наших проблем, поэтому попытка спасти то, что было нашим, в первую очередь язык, представлялась мне вполне достойным делом.
  
  — Вам не кажется символичным, что дети большинства советских еврейских писателей не владеют идишем вообще? Похоже, родители и сами понимали, что являются последними из могикан, и не верили в будущее языка, на котором творили…
  
  — Ну, это старая история. Литературовед Уран Гуральник рассказывал, как в детстве — в середине 1930-х — его напечатали в пионерской еврейской газете «Зай грейт!», а потом привезли в Харьков, в Союз писателей, где он читал свою поэму о челюскинцах. И вот он декламирует и видит, что в уголке сидят еврейские дети его примерно возраста — и ничего не понимают. Это были дети еврейских писателей-классиков, произведения которых он изучал в школе. И тогда, — вспоминал Гуральник, — у меня возникло ощущение, которое я в силу возраста сформулировать не мог, а сейчас, будучи седовласым профессором, назвал бы «бриллианты для бедных» — культура для простого народа, не владеющего более престижными языками. Эти писатели восхищались мальчиком из провинциальной среды, написавшим поэму на идише, но собственных детей маме-лошн не учили. Во многих случаях литература на идише — это литература одного поколения. Дети Шолом-Алейхема говорили по-русски, с его внучкой — Бел Кауфман — я был знаком лично — она прекрасно говорила по-русски, как героиня экранизаций Льва Толстого, но идишем не владела. И это было массовым явлением среди интеллектуалов той эпохи — они подсознательно вели себя в духе галицийских просветителей первой половины XIX века, объяснивших, зачем все-таки нужна литература на идише — для внедрения передовых идей в отсталые массы.
  
   Во многих случаях литература на идише — это литература одного поколения
  
  В Советском Союзе на эти тенденции наложилась своя специфика. Люди были запуганы, и наступил момент, когда говорить на идише стало просто неприлично, как разговаривать по-украински в советском Киеве. Хотя были и исключения, например, сын Давида Бергельсона прекрасно говорил на идише, как и дочь Гофштейна.
  
  
  
  
  
   Для вас идиш не стал фетишем, он вполне дополнял иврит…
  
  — Иврит я начал изучать лет в 15-16 в нелегальном ульпане (а много позже даже написал первую советскую эстрадную песню на иврите), с конца 1970-х стал активистом независимого — читай подпольного — еврейского движения. А параллельно занимался в группе идиша на Высших литературных курсах при Литературном институте им. Горького.
  
  — И как сочеталась подпольная сионистская деятельность с вовлеченностью в советский еврейский официоз? Вы ведь были самым молодым сотрудником «Советиш геймланд» — официального рупора сил, для которых Израиль был пугалом.
  
  — В ранней юности я был убежденным сторонником марксизма-ленинизма. Потом увидел, что люди притворяются, никакого отношения ни к парижским коммунарам, ни к Марксу не имея. Да, по отношению к евреям СССР вершится несправедливость, — думал я, — но идея-то коммунизма правильная, вот я уеду в Израиль и вступлю там в компартию. Безоговорочно просоветский Меир Вильнер (лидер КПИ) мне не понравился, но слоган нелегально привезенной нам газеты «Аль а-Мишмар» — «За социализм, за сионизм, за дружбу народов» — вполне отражал мои идеологические предпочтения.
  
   Да, по отношению к евреям СССР вершится несправедливость, — думал я, — но идея-то коммунизма правильная, вот я уеду в Израиль и вступлю там в компартию
  
  Это отчасти и семейная история. Моя бабушка была членом БУНДа, и после его роспуска в 1921-м, когда всем бундовцам разрешили индивидуально вступать в ВКП(б), она этого не сделала, в домашнем кругу так и оставшись преданной сторонницей этой партии. А мой дедушка в 15 лет ушел на Гражданскую войну, где стал комсомольцем, и любил подначивать жену: вы, мамка, все-таки уклонисты. На что бабушка возражала: да мы были такие же коммунисты, как вы, только гоев к себе не принимали.
  
  Так что были и метания, и разочарования, и увлечение еврокоммунизмом — я переводчик с испанского, поэтому мог читать соответствующую литературу.
  
  — И как на эти метания реагировали старшие товарищи из тогдашней советской еврейской элиты?
  
  — Они были много старше, опытнее и, главное, циничнее меня. Мы часто шутили в те годы, в чем разница между комсомольцами 1920-х и комсомольцами 1970-х? В росте. Тем комсомольцам все было по плечу, а нам все было по х… Большинство этих старших товарищей относились к комсомольцам 1970-х, только уже лысым и седым, и на все плевали. При этом не все было однозначно. Например, редактор «Советиш геймланд» Вергелис дважды отмазывал меня от КГБ — за мной приходили, а он не сдавал. Я написал тогда статью о татском этносе, доказывая его еврейское происхождение. Пошли телеги, мол, статья Чернина распространяется в Дагестане среди отсталых слоев татского населения, вызывая среди них сионистские настроения. А вскоре на пороге редакции появились люди из КГБ во главе с Мататовым, курировавшим татский вопрос. Гость (сам горский еврей, настаивающий на происхождении татов от иранцев) сразу ринулся в бой, заявив, что идет из ЦК от человека, разделяющего его взгляды, и подчеркнув, что вообще часто ходит в ЦК. «А я хожу, когда мне надо», — парирует Вергелис. Тот понимает, с кем связался, и начинает увещевать: поймите, мы столько боролись, доказывая, что мы не евреи, а теперь — из-за Чернина — нам что, в Израиль уезжать? Но эти жалкие провинциальные интриганы не могли тягаться с Вергелисом, который, сделав грозное лицо, закричал: «Вон из моего кабинета — пособник сионистов! Примитивный биологизатор! Вы утверждаете, что таты не потомки древних евреев и поэтому не едут в Израиль. А будь вы евреями, сбежали бы? Я не знаю, кто такие таты-шматы, мы народ гордый — никого в евреи не затягиваем! Вот я, потомок древних евреев, и что же, по-вашему получается, я должен уехать в Израиль, товарищ Мататов? Я бы очень хотел, чтобы на вашу подрывную деятельность обратили внимание...» — и пошло-поехало.
  
   Редактор «Советиш геймланд» Вергелис дважды отмазывал меня от КГБ — за мной приходили, а он не сдавал.
  
  Вергелис прекрасно владел советской казуистикой, при этом все прекрасно понимая. Однажды, хорошо приняв на грудь, — шла Ливанская война 1982 года — он принялся рассуждать об ошибке сионистов, мол, израильтяне только отогнали палестинцев, а надо было их уничтожить.
  
  Он снова не сдал меня, когда я встретился с еврейским журналистом из Канады, наговорил лишнего и ждал последствий. Так или иначе, я продержался в журнале четыре с половиной года и ушел после того, как Вергелис вставил мою подпись под письмом с осуждением Израиля. Потом я работал литконсультантом в театрах Киева и Москвы, писал для «Биробиджанер штерн», а изредка (Вергелис нормально к этому относился) печатался и в «Советиш геймланд» — до отъезда в Израиль в 1990 году.
  
  
  
  Давид Драгунский на смотре офицеров 55-го Гвардейского полка, 1987
  
  — В те годы вы даже удостоились аудиенции у главы печально известного Антисионистского комитета советской общественности генерала Драгунского…
  
  — Надо сказать, что люди, стоявшие у истоков АКСО, тот же Вергелис, рассчитывали возглавить организацию, подобную Еврейскому антифашистскому комитету эпохи Михоэлса. И все они в той или иной мере сочувствовали Израилю, в том числе и дважды Герой Советского Союза Драгунский (кстати, в свое время член ЕАК), командовавший в начале 1980-х Высшими офицерскими курсами «Выстрел». Полгода я провел на базе «Выстрела» как военный переводчик с испанского. Когда Драгунский узнал, что у него служит еврейский поэт (а я уже печатался в «Советиш геймланд»), то затребовал меня к себе. Готовясь к встрече, я представлял, что буду говорить только на идише. Но увидев дубовую дверь, подполковника с секретаршей и дяденьку с лампасами, я вошел, щелкнул каблуками и доложил по форме: «Товарищ генерал-полковник, лейтенант Чернин по вашему приказанию прибыл». Хап а зец («Садись»), — сказал Драгунский, и когда разговор стал более фамильярным, я набрался наглости и спросил, как его угораздило возглавить АКСО. «Ты что думаешь, их бин а нехтикер (я вчера родился), — говорит он. — Думаешь, я во всю эту хрень верю? Мне пишет пенсионер из Бобруйска, жалуется на соседей-антисемитов — ты думаешь, я отвечу ему, что верю в силу местных советов? Но я офицер, член партии, что велели, то выполняю!»
  
  Я хорошо помню — идем мы по военному городку — я и лейтенант Сергеев — мой приятель, тоже военный переводчик, еврей по матери. Вдруг натыкаемся на Драгунского — взяли под козырек. «Вольно, — говорит он и спрашивает меня, показывая на Сергеева: «А гой?». Нейн. Ди маме из а идише, — отвечаю я. И он, расспросив об офицерском содержании, в своей грубоватой манере стал рассказывать нам, какой козел Ясер Арафат, с которым он встречался, и т.п. Драгунский был выходцем из совершенно нищей провинциальной еврейской семьи, сделавшим колоссальную карьеру. И он, как и большинство членов АКСО, не стыдился своего еврейства, просто он был еврейским совком.
  
   Генерал Драгунский, как и большинство членов АКСО, не стыдился своего еврейства, просто он был еврейским совком
  
  — Все 25 лет независимой еврейской жизни в странах СНГ не утихают спекуляции на идеях «возрождения» идиша. Одни функционеры получают деньги на семинары, издание самоучителей и проведение фестивалей, другие возмущены, мол, мы распорядились бы этими деньгами с большей пользой. Насколько этот спор вообще релевантен? Можно ли всерьез говорить о возрождении идиша как живого, разговорного языка, который еще Башевис назвал «языком мертвых»? Или все, что нам остается, — его изучение, как изучают редкие и умирающие языки, не фантазируя об их возрождении.
  
  — Сложно однозначно ответить на этот вопрос. Сам я продолжаю говорить на идише с друзьями и коллегами и частично — в семье, но в детском саду мои дети переходят на иврит, на котором идет их социализация. Вместе с тем мы живем в эпоху, когда предпринимаются попытки спасения языков, находящихся еще в более тяжелом, чем идиш, положении — например, корнского или мэнского. Потомки носителей этих языков говорят сейчас по-английски, но существует национальное движение, в рамках которого возрождение языка отвечает некой потребности — как этнический символ.
  
  Проблема в том, что место еврейского национального языка на уровне символа прочно занято ивритом. Параллельно существует идеология — я назвал бы ее светским национализмом диаспоры, — для которой символом служит как раз идиш. Надо понимать, что современные евреи диаспоры имеют несколько моделей поведения. Сионистскую, в рамках которой еврей, живущий по тем или иным причинам в Украине, Франции, США и т.д., воспринимает себя частью Израиля и его культуры. Есть модель религиозная, основанная на соблюдении заповедей. И модель ассимиляторская. За бортом остаются евреи, которым все эти варианты не подходят, и они-то являются базой для светского национализма диаспоры и идиша как его символа.
  
  — Сколько светских евреев сегодня используют идиш в качестве основного языка общения? Какие мультики на идише смотрят их дети и какие книжки читают? Ведь будущее языка зависит по большому счету от того, сколько еврейских детей сможет прочитать на нем «Гарри Поттера». Или вы полагаете, что для полноценной социализации им вполне достаточно Шолом-Алейхема?
  
  — Носители идиша никогда не были моноглотами — в синагоге они пользовались ивритом, а вне общины как минимум одним нееврейским языком. Поэтому можно прочитать «Гарри Поттера» по-английски, а все остальное на идише. Тут важны приоритеты. Я, например, прежде всего, еврей, а потом идишист. Поэтому, живя в Израиле, я частично говорю на идише с женой, хотя мы общаемся и по-русски, и на иврите — это называется функциональный полилингвизм. Напротив меня живет молодой американец — бывший ультраортодокс, переехавший в Израиль, — он говорит со мной на идише всегда, как всегда говорит со мной на идише и пожилой швед. Но в целом мой круг общения не ограничивается носителями идиша. При этом есть люди, живущие совсем по-другому.
  
  — Вы имеете в виду светские еврейские коммуны, в основном, в США, где идиш — основной, если не единственный язык общения?
  
  — Да, это очень мотивированные семьи, объединившиеся в так называемые свивэс — общины, где создана искусственная среда, в рамках которой и Гарри Поттер может заговорить на идише. Они принципиальны и бескомпромиссны. Это все равно, что живя в станице Луганская, я принципово розмовляв би виключно українською мовою і виховував дітей на цій мові. Если этим людям не хватает лексики, они ее создают, специально подбирая для каждого понятия термины на идише, хотя это и выглядит несколько искусственно.
  
   Есть очень мотивированные семьи, объединившиеся в так называемые свивэс — общины, где создана искусственная среда, в рамках которой и Гарри Поттер может заговорить на идише
  
  Кроме того, в Израиле набирает силу движение за ашкеназское возрождение, для которого идиш тоже служит символом. В конце концов, есть люди, для которых эсперанто стал родным языком, несмотря на его искусственность.
  
  Понятно, что идиш не возродится, как украинский язык. Представить, что через двадцать лет в Харькове будут говорить, как во Львове, с некоторым напряжением можно. С идишем этого не произойдет, но он не вымрет.
  
  
  
  — Как человек, постоянно преподающий идиш в университете, вы нашли ответ на вопрос, как сделать модным этот язык? Не в рамках разовых акций — многочисленные клезфесты собирают, в основном, неевреев, — я говорю о сознательном стремлении хотя бы тысяч евреев пользоваться идишем, по меньшей мере, для домашнего общения.
  
  — Это частично происходит, причем без всяких усилий со стороны профессиональных идишистов. Просто идет отток из ультраортодоксальной общины, и в Иерусалиме, например, легко встретить бывших харедим, которые продолжают говорить на идише. Проблема в том, что они сохраняют язык в первом поколении, но их дети останутся носителями идиша, только если будет разработана система, вписывающая его в реалии современной культуры. Пока же ультраортодоксы — как настоящие, так и вчерашние — на диалектном уровне его сохраняют.
  
  Да, их язык порой может раздражать — эти люди живут, будто еще не родился Шолом-Алейхем, но уже появился компьютер. Но востребован не только такой идиш. Популярно движение «Юнг идиш» — этакая клубная тусовка во главе с Менди Каханом — прекрасным стендапистом, выходцем из ультраортодоксальной семьи из Антверпена.
  
  — Вы говорили о попытках спасения негосударственных языков. Насколько они удачны? И применим ли этот опыт к идишу, потенциальные носители которого рассеяны на огромной территории.
  
  — То тут, то там пытаются возродить какой-нибудь язык. Скажем, бретонский, который функционирует сегодня на двух уровнях — с одной стороны, благодаря интеллектуалам, которые даже «Собаку Баскервилей» перевели на бретонский, не говоря уж о поддержке национальных школ и т.п. С другой стороны, базовым регионом для бретонского являются глухие рыбацкие деревни, откуда молодежь уезжает на заработки в большие города, где, чтобы преуспеть, необходимо говорить по-французски. Задача бретонских интеллектуалов — перехватить эту молодежь в «большом мире».
  
  Примерно та же ситуация наблюдается во взаимоотношениях с идишем бывших харедим. Поскольку бретонцы сумели создать школьную систему в неблагоприятном для себя французском окружении, то и у идиша есть шанс.
  
  Когда будет разработана система внедрения современного идиша в среду тех, кто родился, условно говоря, в Боро-парке или Бней-Браке, — он будет нормально функционировать наряду с еще одним языком — английским или ивритом. Евреи всегда говорили на нескольких языках. И то, что Ошер Шварцман первые свои стихи написал по-украински, поскольку жил в украинском селе, не помешало ему стать еврейским поэтом.
  
  Менди Кахан
  
  — 150 экземпляров... Таким тиражом был издан на идише роман Михаила Фельзенбаума «Субботние спички», который вы перевели на русский язык. Это, безусловно, писательский подвиг, но кто читатели этой книги?
  
  — Во-первых, эти 150 экземпляров уже разошлись и готовится дополнительный тираж. Проблема в том, что многочисленные организации, призванные заниматься поддержкой идиша, — это кормушки — и немногих авторов, которые еще пишут на этом языке, они не поддерживают. Например, Национальное управление по делам идиша так и не выделило средства на издание этого романа, в предисловии указано, что он издан «С божьей помощью».
  
  То, что сегодня в Израиле нет ни одного литературного журнала на идише, иначе как позором не назовешь. Как и в диаспоре, у нас слишком много профессиональных функционеров, которые ничего не делают. Даже архивы умерших писателей не сохраняются. Зато тратятся деньги на судебные иски одних организаций против других. Надо что-то с этим делать, поэтому я согласился стать членом правления СП, ведь, как показала практика, и один в поле воин — Шмулик Ацмон 30 лет назад создал в одиночку «Идишпиль», и этот театр жив до сих пор.
  
   То, что сегодня в Израиле нет ни одного литературного журнала на идише, иначе как позором не назовешь
  
  Даже если в Союзе писателей будут собираться немногочисленные снобы, общаясь на идише, — это уже прогресс. Мы — как народ — тоже заслуживаем своих снобов, и сохранение идиша — не худший вид снобизма.
  
  Беседовал Михаил Гольд, «Лехаим»
  
  
  
  
   15.
  
   Сопоставление Судеб Языков Иврит И Идиш В Хх Веке
   Познакомиться с еврейской историей можно не зная ни иврита, ни идиш. Но знание языков, на которых говорили евреи в разное время на Земле Израиля и в диаспоре, несомненно, способствует более глубокому пониманию истории еврейского народа.
  В наши дни исторические знания, к сожалению, непопулярны. Опрос, проведенный автором этих строк среди десятков израильтян разного возраста из разных групп населения, показал, что люди не склонны задумываться, что собой представляет язык иврит, на котором они говорят, а мало кому известный идиш не вызывает интереса у тех, кто его не знает, зато знающие только идиш обижаются, что этот язык “в загоне”...
  Мало кто умел подчеркнуть, что иврит - древнейший язык восточносредиземноморского региона, что древнееврейская письменность - самая древняя живая письменность в Европе и одна из древнейших в мире. Более того, и язык и письменность изначально и неизменно служат народу, чья религия легла в основу более поздних монотеистических религий - христианства и ислама.
  Древнееврейский язык - язык Библии и молитв. Восходящий к нему язык иврит - одно из веских доказательств права евреев на Землю Израиля. В этом трудно убедить врагов Израиля, но евреи должны быть убеждены в этом своем праве.
  Древнееврейский язык не всегда и не всюду был языком повседневного общения. Ультрарелигиозные круги считали и считают, что иврит - это только язык. Священного писания и молитв - сакральный язык. В диаспоре иврит был знаком лишь тем евреям, которые с детства получили традиционное образование. Обиходным языком для евреев Восточной Европы был идиш. Для миллионов евреев этот язык в течение веков стал не только родным, но и единственным языком.
  Модный на рубеже XIX-XX веков атеизм повлиял и на еврейский народ. Очень большая часть евреев в тот период отошла от религии. Иврит становился все менее понятным, а идиш, напротив, быстро развивался. Усилившаяся эмиграция евреев из Восточной Европы в Западную, а также в США, страны Центральной и Южной Америки, Канаду, Южную Африку и Австралию на первых порах привела к распространению идиша в мире. В перечисленных регионах на нем издавались газеты и книги, работали школы и различные культурные учреждения, где единственным языком был идиш. Религиозные круги, как уже отмечалось, в обыденной жизни говорили на идиш.
  С течением времени внутриобщинные связи ослабевали. Евреи переходили на местные языки: английский, французский, испанский. Оставшиеся в России евреи все лучше овладевали русским языком. Но всегда были и есть энтузиасты языка идиш во всем мире. Иврит же за период с 1830-х гг. по сей день испытал различное к себе отношение со стороны самих евреев, о чем речь пойдет ниже.
  Напомним, что идиш - европейский язык, относящийся к германской группе. В его основе лежат диалекты немецкого языка. Эпоха возникновения и развития идиша - второе тысячелетие новой эры. С веками язык идиш впитал элементы славянских, балтийских и языков других групп. Но неотъемлемой частью языка идиш является иврит - его отдельные слова, идиомы, пословицы, поговорки. Сочетание ивритских корней с морфемами из других языков, а иногда сочетание целых ивритских слов с иноязычными придало идишу особый колорит, гибкость и выразительность.
  Поскольку идиш к концу XIX - началу XX вв. стал столь распространенным, лидеры еврейства стали говорить с народом на его языке. Многие писатели, начинавшие работать на иврите, перешли на идиш. Прежде всего здесь может быть назван великий Менделе Мойхер-Сфорим, который, однако, не переставал творить и на иврите.
  Идиш оказался пригодным для всех областей жизни. Стала быстро развиваться литература, а народ, чья грамотность повысилась, живо реагировал на новые произведения. Театр на идише находил живое участие зрителей и быстро развивался. Пресса на нем, в том числе пропагандистская, набирала силу.
  Таким образом, к началу XX в. язык, возникший и развивавшийся стихийно, становится объектом пристального изучения и срочного “приведения в норму”.
  30 августа - 3 сентября 1908 г. в Черновцах состоялась конференция о разговорном еврейском языке (идиш). Среди 38 делегатов были видные ученые и такие писатели, как И.-Л. Перец, Шолом Аш, Авром Рейзен. Была вынесена резолюция о признании идиша хоть и не единственным, но безусловно национальным языком еврейства. Эта резолюция вызвала бурю в известных интеллигентских кругах и усилила спор между идишистами и гебраистами.
  Виднейшие ученые и в последующем не прерывали работу по изучению “периода идиша” в истории еврейского народа. В 1925 г. в Вильнюсе был открыт ИВО - научно-исследовательский институт, который проводил плодотворную работу по изучению всего касавшегося евреев, создавших идиш. После войны институт продолжает свою деятельность в Нью-Йорке. Ни одно из изданий ИВО не устарело, разве что концепция вечной диаспоры, говорящей на идиш.
  Поскольку письменность идиша - древнееврейская, в написании слов, заимствованных из других языков, наблюдался разнобой. Неизменным оставалось написание древнееврейских слов, которые (именно они, и это неоспоримо) придают идишу еврейский колорит.
  Социалисты начала ХХ в. считали иврит и религию пройденным этапом. И это несмотря на то, что многие активные идишисты сами получили традиционное еврейское образование... Деятели еврейского социалистического движения - Бунда требовали “культурной” или “культурно-национальной” автономии внутри российского социалистического движения (это требование стало причиной разрыва с ленинцами). В Польше 1918-39 годов такая автономия бундовцами была осуществлена.
  Идишисты (Бунд был именно идишистским) свято верили, что культура на идиш может уберечь еврейский народ от ассимиляции. Идишисты стали противопоставлять свою деятельность как религии, так и светскому сионизму.
  
  
  С 1880-х годов группы евреев, обративших взоры к Эрец-Исраэль, подняли на щит возрождение иврита как залог возвращения на Землю отцов. Наибольший вклад в модернизацию иврита внес Элиэзер Бен-Йегуда. Возможно, противостояние идиш/иврит началось из-за трудностей восстановления государства после 2000-летнего перерыва.
  Шолом-Алейхем понимал всю сложность осуществления сионизма, но доказывал его логичность и необходимость. Он сам был и идишистом, и гебраистом, причем допускал, что его рассказы на идиш в будущем могут стать кому-то непонятны.
  Гебраистов в первые десятилетия XX века было гораздо меньше, чем идишистов, но они внедряли иврит в массы, открывая школы, где это только было возможно. Нередко они действовали в пику идишу.
  В 1911 г. в одном из киевских еврейских клубов был прочитан доклад “О языке евреев”. Докладчиком был В.Е. Жаботинский, уже тогда убежденный сионист. Заметка об этом событии появилась в русскоязычном журнале “Еврейский мир”, причем анонимный автор репортажа высказывает несогласие и возмущение тем, что было сказано Жаботинским: “Возможно, что когда в России наступит эпоха демократизации и децентрализации, евреи наряду с другими национальными меньшинствами получат возможность пользоваться еврейским (имеется в виду идиш. - Авт.) языком, если он к тому времени будет еще жив... Но никогда он не станет языком еврейской национальной культуры. Из двух языков, оспаривающих друг у друга первенство в нашей национальной школе, победа останется за древнееврейским”. Возмущенный автор заметки о докладе Жаботинского привел излюбленный аргумент идишистов - великую культуру, созданную на идиш.
  Увы, предсказания Жаботинского оказались верными. Никто не мог себе представить, что наступит Холокост - всесожжение, гибель большей части европейского еврейства, но вера в возможность существования культуры на идиш на все времена, вкрапленной в культуру разных стран и народов, не имела достаточных оснований. Отрыв от корней не принес желаемых результатов. Гебраисты же, даже светские, евреев к корням возвращали.
  При всем неприятии религии, сионизма и иврита, идишистам начала XX века и в голову не приходило изменить традиционное написание древнееврейских слов. Но в России после Октябрьской революции появилась возможность “изымать из оборота” целые области жизни. Религия и иврит были объявлены “реакционными” и так или иначе изъяты. Идиш реформировали, что выдавалось за “прогресс”. Древнееврейские слова стали транскрибировать фонетически, чем окончательно оторвали идиш от корней, от консонантной (основанной на обозначении согласных звуков) письменности. Эта “реформа” проведена была в угоду невежеству и бескультурью. Облегчение?! Но ведь это все равно, что в русской школе обучать писать, как слышится: “карова”, “атец”, “дарога”...
  В отрыве от иврита, идиш стал чахнуть. Марксизм не признавал и не признает евреев единым народом. Ленинизм видел будущее евреев в ассимиляции (многие евреи без сожаления покидали свой народ и свои языки, связав свою судьбу с революцией), но ассимилироваться, даже при желании, в СССР было нелегко. За еврейскими массами в первые десятилетия после революции признавалось право на культуру на идиш, но сам идиш, как все и вся при тоталитарном режиме, попал под строжайший и притом невежественный контроль. Государство финансировало учреждения культуры - школы, издательства, театры.
  Loading...
  
  Зарубежные деятели еврейской культуры с завистью взирали на своих советских коллег.
  Продлилась "идиллия" недолго.
  В дни Второй мировой войны советские власти быстро “признали” евреев единым народом. Благо идиш был общим языком для советских и американских евреев. Делегация советских евреев во главе с великим актером Соломоном Михоэлсом добилась активизации американского еврейства в борьбе с нацистской Германией.
  Во время войны идиш помогал евреям жить и бороться. Этот гибкий и удобный язык веками помогал евреям в труднейших ситуациях. Несколько произнесенных на нем слов помогали сближению незнакомых людей на фронте, в партизанском движении, в эвакуации и в концлагерях. Не удивительно, что песни, созданные в гетто, песни отчаяния и песни борьбы, - созданы на идиш. Бессмертные слова партизанского гимна “Не говори никогда, что ты идешь в последний путь!”, переведенного на многие языки, впервые прозвучали именно на идиш, хотя автор его слов Гирш Глик был выпускником одной из ивритских школ Вильнюса.
  
  После войны идиш просуществовал в СССР в качестве языка еврейских театров, единственной всесоюзной еврейской газеты “Эйникайт” (“Единство”), единственного издательства “Дэр эмэс” (“Правда”) лишь в течение нескольких лет. Оставшиеся в живых евреи тянулись к культуре на идиш, с радостью слушали концерты еврейской песни.
  Но после Катастрофы европейского еврейства последний удар по культуре на идиш был нанесен невежественным сталинским режимом.
  Условия жизни в СССР - их как положительные, так и отрицательные стороны - в целом отвлекли евреев как от иврита, так и от идиш. В 1949-67 гг. советские евреи фактически оказались вне еврейской культуры.
  Идишу больше повезло в Румынии и Польше. В этих государствах была возможность издавать книги и газеты с использованием традиционной орфографии. Театры существовали при поддержке властей все послевоенные годы. В Варшаве театр, играющий на идиш, существует и поныне как своеобразный заповедник.
  
  
  
  Великолепный язык идиш жив, и жив не только в ностальгии идишистов, переживших Вторую мировую войну. Его с интересом изучают на всех континентах. Имеются представители всех поколений, которых привлекает идиш, но идиш уже не может стать общенациональным языком.
  В Государстве Израиль иврит развивался и развивается, испытывая немалое влияние идиша.
  Надо сказать, что этот священный язык и в самом Израиле освоен далеко не так, как он того достоин. Распространенное ныне безразличие к религии отнюдь не способствует углублению знания иврита. Думается, что еврейскому народу еще предстоит глубже постичь мудрость языка Священного писания.
  
   Автор - Шошана Гельцер (Хайфа)
  
  
  
   16.
  
  
  
  April 19th, 2012, 12:57 pm
  ИДИШ: этот сладкий язык – «маме лошн»
  Ибо для дерева есть надежда,
  что и будучи срублено,
  снова вырастет.
  Книга Иова
  
  «С детства знал я три мертвых языка: древнееврейский, арамейский и идиш (последний некоторые
  вообще не считают языком)...» - так начинается роман Исаака Башевиса Зингера «Шоша». Роман,
  написанный на идише. Вряд ли можно короче и выразительнее рассказать об одной из бесчисленных
  утрат Холокоста. Нет, не мертвым языком был идиш в довоенном мире, в довоенной Варшаве, где
  жил герой романа «Шоша», начинающий писатель Арон Грейдингер. Из 16 миллионов евреев на
  идише говорили не менее 11-ти, а то и все 12 миллионов: в странах Западной и Восточной Европы,
  в США и Аргентине, в Палестине и Австралии – везде, где жили ашкенази (выходцы из Эрец Ашкеназ
  - Германии). На идише выпускалось более 600 газет и журналов, на идише писались романы и
  научные труды, ставились спектакли... И если в начале века еще велись разговоры о том, что идиш –
  это всего лишь жаргон, язык еврейских домохозяек, «испорченный немецкий», то в 30-е годы
  Британская энциклопедия назвала идиш одним из основных языков культурного мира.
  
  
  Шерлок Холмс, говорящий на идиш
  Серия книг о знаменитом сыщике, изданная в Варшаве в 1920-е гг.
  
  
  Теперь никто уже не сможет с уверенностью сказать, как сложилась бы история идиша во
  второй половине 20 века, если бы не Холокост. «Предки мои поселились в Польше за шесть
  или семь столетий до моего рождения, однако по-польски я знал лишь несколько слов», -
  признается Арон Грейдингер. Напротив, тысячи немецких, французских, австрийских,
  советских евреев зачастую знали лишь несколько слов на идише, языке своих отцов и дедов
  (заметим, однако, что порой именно эти несколько бабушкиных-дедушкиных слов давали
  «фаргоиште» - ассимилированным евреям - ощущение причастности к еврейству). Под
  напором ассимиляции идиш постепенно сдавал позиции как в просвещенных странах Западной
  Европы, так и в Советском Союзе. Скорее всего, он когда-нибудь пополнил бы список ушедших
  или постепенно уходящих в небытие еврейских языков и диалектов, числом более двадцати,
  но Катастрофа намного сократила отпущенный идишу век.
  
  Есть на идише такое трудно переводимое слово «идишкайт» - дословно «еврейскость» (еврейская
  ментальность, еврейский образ жизни, еврейский дух). От мира идишкайт, который говорил, пел,
  радовался, горевал, смеялся, бранился на идише, Холокост оставил лишь осколки, и не стало
  слышно в бывших местечках, превратившихся в обычные захолустные городки, «пулеметной
  еврейской речи без проклятой буквы «р», сладкого языка идиш - маме лошн» (Эфраим Севела).
  Язык лишился воздуха, лишился почвы. Как дерево с подрубленными корнями, он еще жил, но уже
  был обречен. Возмужавший герой Зингера, ставший известным еврейским писателем, ведет в
  Нью-Йорке внешне вполне содержательную жизнь: работает в редакции еврейской газеты, пишет,
  встречается с читателями... Но эта жизнь - лишь мнимость, бесприютное призрачное существование,
  постоянное горестное воспоминание о мире «идишкайт», которого больше нет. «С детства знал я три
  мертвых языка...» Мертвый, то есть вышедший из повседневного употребления, язык – для
  лингвистики дело обычное, убитый язык – явление гораздо более редкое.
  
  По историческим меркам, идиш существовал недолго, около тысячи лет, но вопросов, не
  разрешенных до сих пор, он задал филологам предостаточно. Начнем с самого начала: где,
  когда, каким образом появился идиш? Еще не так давно неоспоримой считалась теория Макса
  Вайнрайха, автора фундаментальной четырехтомной “Истории языка идиш”: по его мнению, маме
  лошн родился на западе Германии, примерно там, где Майн впадает в Рейн. Однако с недавних
  пор появилась и иная точка зрения: идиш родом с востока Германии, он сложился в долине Дуная,
  а возможно даже – в долине Эльбы. Доказательства сторонники каждой из этих теорий выдвигают
  достаточно весомые: исторические факты, примеры сходства между идишем и старонемецкими
  диалектами - «кандидатами» в предки маме лошн. И хотя мнение Вайнрайха продолжает
  оставаться наиболее авторитетным, точка в родословной идиша будет поставлена еще не скоро.
  
  
  Иегуда Пэн. За газетой. 1910-е гг.
  
  Вопрос «когда?», неотделимый от «как?», рождает еще больше загадок. Когда именно
  средневерхненемецкий диалект, который, предположительно, лег в основу идиша, обособился
  настолько, что возник новый самостоятельный язык? Иными словами, когда язык коренного населения,
  на котором говорили, щедро разбавляя его словами и выражениями из иврита и арамейского, и писали,
  используя ивритский алфавит, евреи Эрец Ашкеназ, стал идишем? Уже в 10 веке... Нет, в 11-м...
  Ничего подобного, пути идиша и старонемецких диалектов разошлись лишь в 12-13 веках... Пока евреи
  жили в Германии, идиш оставался вариантом немецкого, он стал самостоятельным языком, лишь когда
  ашкенази двинулись из Германии в славянские земли, в конце 13-го или даже в 14-15 веках... Вот, по
  крайней мере, пять вполне обоснованных точек зрения на то, как возник этот поразительный языковой
  коктейль – идиш.
  
  В Восточной Европе идиш, обильно приправленный заимствованиями из местных языков (украинского,
  белорусского, русского, польского, литовского, чешского, венгерского, румынского), раздробился на
  диалекты. Различия между ними - в произношении, грамматике, словарном составе - были довольно
  существенными, однако говорящие на идише евреи всегда понимали друг друга. Все диалекты идиша
  стекались к одному источнику: ивриту, священному языку Торы – лошн койдеш.
  
  
  Иегуда Пэн. Варшавский часовщик, читающий газету. 1914 г.
  
  Отношения иврита и идиша – поистине единство противоположностей. Это красноречиво отразили
  еврейские поговорки: «Кто не знает иврита, тот необразован, кто не знает идиша, тот не еврей»,
  «Иврит учат, а идиш знают», «Бог говорит на идише в будни, а на иврите в субботу».
  
  Иврит – возвышенный язык молитвы, язык учености, книг и философских бесед; его, «разделяя святое
  и будничное», не использовали в быту. Идиш – повседневный язык простого люда, изменчивый,
  подвижный, живой. Маме лошн называли женским языком: это был язык «идише мамы», читательницы
  популярных изданий на идише, в отличие от иврита, «фотершпрах», языка отцов, постигающих
  премудрости Торы и Талмуда.
  
  И в то же время идиш недаром сравнивают с дворцом, построенным на фундаменте лошн койдеш.
  Маме лошн (кстати, даже само это название содержит ивритское слово «лашон» – язык) не просто
  что-то заимствовал из иврита – он его впитывал. Кроме многочисленных гебраизмов (ивритских слов,
  прочно укоренившихся в идише и понятных каждому), практически любое слово или выражение на
  иврите могло быть использовано говорящими на идише, будь то образованные люди, стремящиеся
  как можно точнее выразить свои мысли, или хитроумные торговцы, желающие скрыть смысл
  сказанного от немецких, швейцарских или голландских партнеров.
  
  Иврит был для идиша примерно тем же, чем средневековая латынь для европейских языков, а
  церковнославянский язык - для русского: постоянным источником обогащения, залогом
  выразительности. Однако и язык Торы не был закрыт от влияний идиша: иврит ашкенази в конце
  концов стал значительно отличаться произношением от классического библейского языка именно
  благодаря воздействию маме лошн.
  
  Гармоничное сосуществование двух еврейских языков - книжного иврита и разговорного идиша -
  нарушилось во второй половине 19 века, когда иврит стал возрождаться как современный разговорный
  язык, а прежде непритязательный идиш сделался языком литературным.
  
  
  Читатели газет на идише. Фотография сделана
  в Нью-Йоркском метро 1930-х гг.
  
  Случилось все, конечно, не вдруг. Нравоучительная и занимательная литература на идише
  существовала уже в 16 веке. Это были переложения библейских сказаний с комментариями,
  словари, сборники назидательных историй из Талмуда, мемуары, рассказы о путешествиях,
  наконец, народные пьесы - пуримшпили. И все же идиш оставался «пасынком еврейской
  литературы» до тех пор, пока на рубеже 18-19 столетий он не стал опорой хасидизма. Превознося
  искренность и чистоту веры превыше учености, хасиды обращались к простым людям на их
  языке. Жизнеописания основателей учения и духовных лидеров, мистические рассказы, притчи,
  сказки сделали идиш истинным языком народной литературы задолго до того, как закончились
  споры о том, имеет ли маме лошн право на этот статус.
  
  Против своей воли подыгрывали идишу и просветители-маскилим: свои сугубо «антиидишисткие»
  идеи (интеграция евреев в европейскую культуру, принятие местных языков при одновременном
  изучении иврита) они могли пропагандировать только на идише. Призывая «забыть язык гетто»
  на этом самом языке, они сделали идиш языком современной публицистики. С 1860-х годов на
  идише начинают выходить газеты.
  
  Но, конечно, решающим для становления литературного идиша стало то, что за него проголосовали
  талантливые писатели – Менделе Мойхер-Сфорим, Шолом-Алейхем, С. Ан-ский, Ицхак- Лейбуш
  Перец, Шолом Аш. «Наши писатели смотрели на идиш свысока и с полнейшим презрением...
  Меня очень смущала мысль, что если я буду писать на «жаргоне», то этим унижу себя; но сознание
  пользы дела заглушило во мне чувство ложного стыда, и я решил: будь что будет – заступлюсь за
  отверженный «жаргон» и буду служить своему народу!» - объяснял свой выбор «дедушка еврейской
  литературы» Менделе Мойхер-Сфорим. Однако очевидно, что не только «сознание пользы дела»
  заставило писателей-реалистов предпочесть идиш ивриту: для того чтобы правдиво рассказать о
  жизни еврейских местечек, подходил только идиш – этот колоритный, пряный, неподражаемый
  семито-славяно-германский сплав.
  
  
  
  Российский мультфильм из серии "Колыбельные народов мира"
  Идиш. Колыбельная "У дороги деревце"
  Руководители проекта — продюсер Арсен Готлиб
  и мультипликатор Елизавета Скворцова.
  
  Уже были написаны «Тевье-молочник» Шолом-Алейхема и «Маленький человек» Мойхер-Сфорима,
  уже гастролировали по России, Украине, Польше еврейские театры на идиш, а клеймо «неполноценного
  языка» так и не было снято с маме лошн его недоброжелателями. Напротив, в 20 веке противостояние
  «идишистов» и «гебраистов» вылилось в настоящую «войну языков», охватившую как европейские
  страны, так и Палестину.
  
  В начале столетия казалось, что у идиша есть серьезные шансы на победу. Хотя в Эрец Исраэль
  стараниями Элиэзера Бен-Иегуды возрождался разговорный иврит, многим сионистам, в том числе
  и их лидеру Теодору Герцлю, мысль о том, что иврит сможет в недалеком будущем стать
  современным разговорным языком, казалась утопической. На стороне идиша были еврейские
  рабочие партии, и среди них влиятельный «Бунд». Идиш завоевывал адептов даже в стане своих
  гонителей, среди которых одним из самых ярых был соратник Герцля по Первому сионистскому
  конгрессу, венский адвокат Натан Бирнбаум.
  
  Бирнбауму, выросшему в семье ортодоксальных галицийских хасидов, был отвратителен примитивный
  идиш его родителей. Именно ему принадлежат такие нелестные определения маме лошн как «осипшее
  дитя гетто» и «выкидыш диаспоры». Поскольку идиш реально претендовал на роль общенационального
  еврейского языка, Бирнбаум, дабы знать врага в лицо, принялся всерьез изучать ненавистный язык и,
  как многие другие до и после него, попал под обаяние маме лошн. У идиша, пожалуй, не было другого
  столь пылкого и верного сторонника. Именно благодаря неуемной энергии Бирнбаума и его
  единомышленников в 1908 году в Черновцах состоялась специальная конференция, просвещенная
  проблемам идиша. В заключительной декларации идиш был признан общенациональным еврейским
  языком. В противовес участники Венской конференции 1913 года требовали признать еврейским
  национальным языком иврит. Диспуты «идишистов» и «гебраистов» часто заканчивались скандалами,
  выступавших на «неугодном» языке аудитория освистывала. Замечательно описывает подобный
  диспут Шолом-Алейхем в своих юмористических хрониках «Касриловский прогресс»: "Тут одного
  гебраиста осенило. Среди всеобщего шума он, словно бомбу, бросил слово: «Черновцы!» Казалось
  бы, что дурного в слове «Черновцы»? Черновцы — это не что иное, как городок в Буковине, из-за
  которого дерутся два государства, они только и знают, что изгонять друг друга из Черновцов,
  сегодня Черновцы принадлежат одному государству, завтра — второму. Так вот же, для
  касриловских идишистов упоминание о Черновцах в тысячу раз, нет, не в тысячу, а в десять
  тысяч раз хуже самого последнего ругательства. Обвините их в позорнейшем проступке,
  смешайте с грязью — только не говорите им о Черновцах! Такова особенность касриловских
  идишистов. Но такая же странность свойственна и гебраистам. Если вам вздумается задеть
  за живое касриловского гебраиста, залезть ему в печенку, вы должны сказать ему не более,
  как одно слово: «Михнатаим» (то есть «михносаим» — штаны). Только предупреждаю:
  соблюдайте осторожность — гебраист может проломить вам череп..."
  
  
  
  
  Иллюстрация к стихам для пионеров
  еврейского поэта Лейба Квитко. 1927 г.
  
  После Октябрьской революции идиш, «язык еврейских пролетариев», получил мощную поддержку
  советской власти: открывались еврейские школы, создавались всевозможные научные общества,
  финансировались исследования в области филологии идиша, печатались книги. Советским еврейским
  ученым уже грезилась «висншафт ин идиш» - наука на идиш. Однако «праздник на еврейской улице»
  длился недолго: уже в конце 30-х годов власть охладела к культуре национальных меньшинств и советский
  ренессанс идиша закончился, постепенно сменившись все более жестокими гонениями на еврейскую к
  ультуру.
  
  Если большевики враждебно относились к ивриту, «языку религии и сионизма», то для сионистов в
  Палестине неугодным стал идиш. Ради своей великой цели - возрождения иврита - они подвергали
  идиш настоящему бойкоту, не допуская его в общественную жизнь Эрец-Исраэль. О противостоянии
  языков на Земле Израиля во времена «пионеров» дает представление анекдот тех лет: «Пожилой еврей
  прогуливается по набережной Тель-Авива. Вдруг он замечает тонущего человека, который кричит на
  иврите: «На помощь!» Старик не без злорадства выкрикивает в ответ на идише: «Ты уже выучил иврит?
  Так научись теперь плавать!». Дискуссии на высоком уровне были не намного доброжелательнее.
  «Идиш - живой язык. Ему 8-9 сотен лет, а вы хотите его убить!» – выговаривал Башевис Зингер самому
  Менахему Бегину. Бегин, в сердцах колотя кулаком по стеклянному столику, кричал в ответ: «С идишем
  мы ничто! С идишем мы превратимся в животных!». До сих пор патриоты маме лошн не могут забыть
  о том, что к «геноциду идиша» приложили руку и сами евреи – пропагандисты иврита. Однако исход
  спора языков было суждено решить не «идишистам» и «гебраистам», не сионистам и коммунистам...
  
  
  Ривка Беларева. Иллюстрации к словарю языка идиш. 2011 г.
  
  После Катастрофы европейского еврейства в годы Второй мировой войны о противостоянии двух
  еврейских языков уже не могло быть и речи. Маме лошн и лошн койдеш словно поменялись
  местами. На живом современном иврите заговорила израильская улица, а идиш ушел из жизни в
  область этнографии: переместился с улиц и из домов в библиотеки, университетские аудитории,
  на фестивальные подиумы и театральные подмостки. Только ортодоксальные хасидские семьи,
  в основном в США и Израиле, по-прежнему говорят на идише, оставляя иврит для общения со
  Всевышним.
  
  Все меньше на планете людей, для которых идиш - действительно родной язык, маме лошн,
  но все больше тех, кто, вопреки реальности, пытается продлить его призрачное бытие. Уничтожив
  мир «идишкайт», Холокост словно дал идишу шанс на бессмертие. Вокруг этого языка возник
  особый ореол: идиш притягивает, его трагическая судьба завораживает, культурный мир не хочет
  смириться с этой потерей. Благородное стремление сберечь идиш – словно вызов истории: мы
  не можем вернуть шесть миллионов погибших, но в наших силах сохранить их язык.
  
  Энтузиастов изучения идиша становится все больше, причем это далеко не только евреи:
  общества любителей маме лошн есть даже в Японии! Но оптимизм внушает на только
  обнадеживающая статистика: если уже один раз, вопреки всем историческим закономерностям,
  стараниями людей произошло чудо из чудес, возвращение к жизни иврита, две тысячи лет
  числившегося мертвым языком, то почему бы не случиться чуду с еще одним еврейским
  языком – идишем? Почему бы идишу не жить дальше, хотя по логике вещей (а также по
  прогнозам ЮНЕСКО) в 21 веке он должен исчезнуть?
  
  
  
  Курящие кинозвезды. Клип одной из самых известных песен
  на идише "Купите папиросы". Исполняют сестры Берри.
  
  В 1966 году Нобелевскую премию по литературе получил Шмуэль Йосеф Агнон, двенадцатью годами
  позднее, в 1978-м, ее присудили Исааку Башевису Зингеру. Наград удостоились не только писатели,
  но и языки: Агнон – первый всемирно известный писатель, пишущий на иврите, Зингера называют
  последним крупным мастером, пишущим на идише. Но сам Зингер вовсе не признавал себя
  последним: «Некоторые считают, что идиш – мертвый язык. То же самое говорили про иврит две тысячи
  лет подряд... Идиш еще не сказал своего последнего слова; он таит в себе сокровища, неведомые миру».
  
  
  Майка с надписью: "Я люблю идиш"
  
  Автор: Марина Аграновская Источник: www.maranat.de
  
  
  
   17.
  
  
  
  Еврейский язык: иврит, идиш — интересные факты
  Живой библейский язык
  
  Иврит (עִבְרִית)— один из языков семито-хамитской языковой семьи (семитской группы, ханаанской подгруппы), государственный язык Израиля (второй официальный язык — арабский). Сегодня на нём общаются около 10 миллионов человек, проживающих как в самом Израиле, так и в многочисленных еврейских общинах и диаспорах по всему миру. По статистике, 74% евреев «очень хорошо» говорят на иврите. Другой еврейский язык — идиш, на котором в начале XX века говорило 90% евреев, сегодня уже не пользуется былой популярностью. Число носителей идиш в современном мире — около 500 тыс. человек.
  
  Иврит возник свыше трёх тысяч лет назад и издавна почитался как язык священников. На древнееврейском языке написаны такие священные для иудеев книги как Ветхий Завет (Тора, Невиим, Ктувим), Мишна, Пиют, Мидраши и многие другие. Поэтому его называют «лошн-койдеш» — «святой язык». Кроме того, иврит имеет репутацию языка высокой учёности. На нём были созданы уникальные научные, философские, медицинские, исторические и литературные произведения, вошедшие в кладезь мировой культуры.
  
  В древнем Израиле иврит был разговорным языком, но к концу II века н.э. стал использоваться только для богослужения. С III до XIX вв н.э. иврит оставался лишь письменным языком, таким же, какими сегодня являются латынь и санскрит. В таком законсервированном состоянии он находился до конца XIX века.
  
  В конце XIX и начале XX веков произошло беспрецедентное событие — возрождение древнего иврита. В языкознании язык, который не служит для повседневного устного общения, ни для кого не является родным, и даже если он продолжает использоваться в письменной форме для передачи культурных ценностей, принято называть мёртвым. История не знает фактов возрождения какого-либо мёртвого языка, и даже сама возможность такого явления считалась немыслимой. Тем не менее, иврит, на протяжении 18 столетий считавшийся мёртвым, возродился в живой язык повседневного общения целого народа.
  
  «Отцом» современного иврита считается Элиэзер Бен-Йехуд (1858–1922). Всю свою жизнь он посвятил пропаганде возрождения разговорного иврита как части духовного возрождения еврейской нации. Бен-Йехуд вёл активную пропагандистскую и издательскую деятельность, опубликовал карманный и многотомный словари иврита. В его семье начали говорить только на «святом языке», что привело к «цепной реакции». Инициативу подержали семьи близких друзей Бен-Йехуда, через некоторое время к ней присоединились еврейские репатрианты, прибывавшие в Палестину со всего мира. В 1920 году была создана «Академия языка иврит». В этом же году на территории Британского мандата в Палестине иврит стал одним из трёх официальных языков, наряду с арабским и английским. На распространение современного иврита и расширение его языковых ресурсов большое влияние оказали творчество Менлеле Мохер Сфарима и других известных еврейских писателей. Они продемонстрировали, что древний библейский язык может прекрасно использоваться для описания жизни современных людей.
  
  Одной из причин чудесного возрождения иврита является то, что эта идея стала неотъемлемой частью идеологии сионизма. Данное политическое течение имеет целью воссоединение и возрождение еврейского народа на его исторической родине — в Израиле. Новое еврейское государство стремилось порвать с наследием диаспоры и с языками, на которых говорили евреи в других странах, под чуждым владычеством. Залогом успеха стал добровольный и ещё больше, принудительный выбор иврита как языка повседневного общения в семьях репатриантов. В первые годы существования Израиля политика внедрения иврита нoсила исключитeльно жёcткий харaктер. Лишь только в 1996 году она смягчилась, и были приняты законы о сoхранении культурнoго наследия на других еврeйских языках — идише и лaдино.
  
  Ни в коем случае нельзя сказать, что современный разговорный иврит и древний письменный — это два разных языка. Разумеется, существуют различия в литературном и разговорном стилях, но это всё равно единый язык. Продавец на рынке прекрасно поймёт профессора в университете и адвоката в суде, которые используют высокий иврит, и наоборот. Современные тексты (иврит с начала ХХ века) также читаются без толкового словаря, даже такие сложные, как у классика Ш.И. Агнона.
  
  Официальные документы и пресса Израиля понятны всем слоям его населения. Это стало возможным благодаря многолетней настойчивой политике государства по внедрению иврита, а также работе профессиональных лингвистов, развивающих и преподающих этот язык. Сегодня он с успехом используется даже в таких ультрасовременных сферах как IT, космическая техника и электроника. Израильская академия иврита провела большую работу по развитию и пополнению словарного запаса языка, практически все современные научные термины переведены на иврит.
  
  В Израиле около 30% населения владеет также русским языком. При этом перевод на иврит требуется всегда, если две стороны не владеют общим языком. Обязателен иврит и при подписании различных документов, в делопроизводстве, в международном бизнесе. При наличии разночтений документы на иврите являются определяющими.
  
  Перевод с иврита на русский и с русского на иврит — отдельная сфера лингвистической практики, обладающая своими особенностями. Для тех, кто не является экспертом в данной области, процесс трудоёмок и требует больших затрат времени. При этом для профессионалов, таких как переводчики «Навигатора», ничего сложного в переводе с иврита и на иврит нет. Работа ведётся постоянно, качественно и ответственно.
  
  Сегодня взаимодействие России и Израиля в экономических и культурных вопросах достаточно интенсивно, поэтому услуга перевода с иврита на русский и с русского на иврит является востребованной. Заказав перевод с иврита или на иврит у нас, вы можете быть уверены, что над вашим документом будут работать профессионалы.
  Несколько интересных фактов об иврите:
  
   Название языка עִבְרִית иврит переводится как «еврейская», в женском роде
  
  Это прилагательное, которое в комбинации со словом שׂפה сафа́ переводится как «еврейская речь». Кстати, для освоения современного разговорного иврита достаточно выучить примерно 700 основных слов!
  
   Иврит — «язык первого человека»
  
  Согласно Библии, Адам, первый человек на Земле, говорил на иврите, божественном языке.
  
   Ивриту более 3000 лет
  
  Ученые полагают, что в качестве самостоятельного языка иврит оформился между XIII и VII вв. до н.э. К этому периоду относятся наиболее древний литературный источник «Пeснь Дeворы», которая входит в состав Ветхого Завета, и самая древняя надпись на иврите — «калeндарь из Гезера».
  
   Написание на иврите справа налево
  
   Иврит использует азбуку с квадратным шрифтом
  
  Каждый знак (буква) вписывается в квадрат. В алфавите иврита 22 буквы и все они обозначают согласные звуки. Чeтыре буквы — א алeф, ה heй, ו вaв и י йoд — инoгда испoльзуются для зaписи гласных (в качестве «матрес лекционис» — «матери чтения»). Пять букв имеют по два очертания. Первое, или основное применяется в начале и середине слова, второе — в конце. Буквы иврита также используются для записи чисел. В Каббале — эзотерическом учении иудаизма, каждая буква имеет ещё и мистическое значение, знание которого позволяет постичь более глубокий сокрытый смысл Торы — Священной книги иудеев. Квадратность букв иврита широко использовалась в архитектуре, каллиграфии и микрографии.
  
  perevod-s-ivrita-na-russkii-i-s-russkogo-na-ivrit html 895c044
  
   В письменном иврите нет гласных
  
  В дрeвнем eврейском языкe глaсные не обозначались. Иногда для их обозначения использовали спeциальные знaчки «таги», котoрые выпoлняли рoль орнaмента, украшaвшие нeкоторые буквы алфaвита. Со врeменем были ввeдены специальные значки — огласовки «нэкудот», которые проставляются вокруг букв.
  
  Если попробовать записать русские слова по аналогии с ивритскими, то получится, как будто из суффиксов выкинуты некоторые гласные. Вот простой пример: берём корень «программ», чтобы получить ряд образованных от него слов: «программст», «программнй», «программрвт». Все понятно, хотя чтение текста, в котором не зафиксированы гласные, может поначалу вызывать трудности. Однако если записать слово ספר (как будто написали КНГ) то прочесть его можно было бы как [КНиГа] и как [КоНяГа].
  
  Поэтому для ясности и применяют огласовку — при помощи специальных значков делают подсказки. Гласные обозначаются при помощи точек и штрихов над или над согласными, справа или слева. Это делается чтобы избежать двусмысленности в учебных, религиозных, поэтических текстах.
  
  Такую особенность, как отсутствие гласных на письме, часто используют для создания специальных эффектов и тонкой игры слов. К примеру, когда Шимон Перес получил нобелевскую премию мира, многие ивритские газеты воспользовались идентичным написанием и почти одинаковым звучанием на иврите фамилии министра и слова «премия».
  
   В иврите существует несколько вариантов произношения
  
  Ивритская речь мягкая и певучая. В современном иврите возможны несколько вариантов произношения, обусловленных историческими факторами. Так, существует сефардское произношение (связано с арабским языком), его упрощенный вариант используется сегодня большей частью населения Израиля, ашкеназское (у евреев Восточной Европы), произношение евреев арабских стран, грузинских евреев и др. Фoнетику сoвременного иврита в целом мoжно oхарактеризовать как «сeфардский иврит с aшкеназским акцeнтом». Причина сотоит в том, что бoльшинство иммигрaнтов первoй полoвины XX в. приeзжало из Рoссии, из Вoсточной и Цeнтральной Еврoпы, и их рoдным языкoм был глaвным образoм идиш.
  
   В иврите нет среднего рода
  
  А ещё все фамилии пишутся только в мужском роде, в том числе и фамилии женщин.
  
   В иврите нет обращения к человеку на «Вы»
  
  Независимо от того, обращаетесь ли вы к президенту или простому рабочему, обращение будет «ты». Кроме того, в иврите нет и отчества, есть только имя и фамилия.
  
   Ударение в иврите почти всегда пaдает на пoследний или прeдпоследний слог
  
  Например назвaние танка «Меркава́»
  
   В иврите отсутствуют заглавные буквы
  
  При этом написание самих букв может изменяться, в зависимости от того, в начале и средине, или в конце слова они стоят.
  В начале и середине слова
  
  В конце слова
  Каф
  
  כ
  
  Каф-софи́т
  
  ך
  Мем
  
  מ
  
  Мем-софи́т
  
  ם
  Нун
  
  נ
  
  Нун-софи́т
  
  ן
  Пей
  
  פ
  
  Пей-софи́т
  
  ף
  Цади
  
  צ
  
  Цади-софи́т
  
  ץ
  
  
  
   18.
  
  
  Израиль, говорящий на идише
  
  Александр Локшин
  
  Монография профессора Калифорнийского университета Яэль Хавер «То, что должно быть забыто. Выживание идиша в сионистской Палестине»[1] по своему содержанию и ясно выраженной позиции примыкает к израильской так называемой постсионистской историографии. Постсионистские или, как их еще называют, «новые» историки заявили о себе уже в конце 1980‑х годов. Их работы были направлены на ревизию бытовавшей интерпретации узловых моментов израильской истории, традиционного сионистского дискурса – например, отношения лидеров еврейской общины (ишува) к Холокосту, возникновения израильского государства, Войны за независимость 1948–1949 годов, проблемы беженцев, Шестидневной войны…[2]
  
  Традиционный сионистский императив состоял, среди прочего, в том, что прибывшие в Палестину новые поселенцы полностью отказались от всего знакомого и привычного им на старой родине, в тех странах, где они жили на протяжении столетий. Ключевым моментом для переселенцев из Восточной Европы, по мысли историков-традиционалистов, был отказ от идиша в пользу иврита, исключительность которого подчеркивал сионизм. Сионистские идеологи исходили из того, что в Эрец-Исраэль должна быть сформирована новая нация, ничего общего не имеющая с галутными евреями. Идиш же осмыслялся как «жаргон», связанный с культурой отвергаемого галута. О личном и коллективном отказе халуцим-пионеров от языка диаспоры как важнейшем элементе сионистского «рождения заново» пишет целый ряд ведущих израильских исследователей[3].
  
  Между тем, Хавер отмечает, что и в диа­споре иврит был составным компонентом многоязычной еврейской культуры и занимал в ней более престижное место, чем идиш или какой-либо другой еврейский разговорный язык – например, иудео-испанский (джудезмо) или иудео-арабский. Показательно, что именно древнееврейский язык стал основой для новой израильской культуры. Автор ставит вопрос, на который, собственно, и призвано ответить ее исследование: «Что же произошло с идишем, с его культурой и носителями этого языка» в стране Израиля?
  
  Европейские евреи говорили на идише более тысячи лет. В начале XX века литература, созданная на этом языке, представлялась ряду еврейских теоретиков некоей «территорией» для народа, не имевшего родины. Появилось такое понятие, как идишланд – особое еврейское отечество. Впервые этот термин ввел идишист и общественный деятель Хаим Житловский, писавший, что духовно-национальный дом – это то место, где «присутствует наш народный язык и где каждое дыхание и каждое слово помогают поддерживать национальное существование нашего народа»[4].
  
  Однако в Палестине евреи, чьей «родиной» до тех пор был текст, создавали физический дом, который идентифицировался с одним из языков. Таким образом, часть выдавалась за целое. Выбор иврита как нацио­нального языка cтал непосредственным результатом избирательного подхода раннесионистских идеологов к различным периодам истории еврейского народа. Ореолом романтизма оказалось окружено додиаспоральное существование, доизгнаннический период. Древность стала источником легитимизации и предметом восхищения. Язык Библии воспринимался как часть эпохи чистых помыслов и целей[5]. Культура же «идишланда» подверглась решительной переоценке. Одним революционным ударом она была лишена того места, которое занимала.
  
  Идиш отвергался не только как язык галута, но и как язык старого ишува, с которым пионеры-сионисты не желали иметь ничего общего. Действительно, евреи европейского происхождения, жившие в Эрец-Исраэль в середине XIX века, в массе своей разговаривали на идише. Они существовали за счет халуки – системы сборов и пожертвований, совершаемых еврейскими общинами за пределами Страны. Идише­язычный старый ишув разительно отличался от того образа независимого и инициативного еврейского сообщества, который стремились создать сионисты.
  
  Отвержение идиша ранними сионистами было настолько тотальным, что на каком-то этапе они готовы были предпочесть ему не только иврит и связанный с ним комплекс культурных представлений, но даже арабскую культуру. Ведомые романтическими европейскими ориенталистскими представлениями, халуцим рассматривали некоторые ее элементы (одежду, пищу, отдельные обычаи) как диаметрально противоположные еврейской диаспоральной жизни и, следовательно, подходящие для «внедрения» в среду «новых евреев».
  
  В связи с тем, что гебраистская идеология отрицательно относилась к использованию в иврите фраз и слов из других еврейских языков, идишские выражения «прикидывались» иностранными. Таким путем множество заимствований из идиша относительно «бесконфликтно» вошло в современный литературный иврит, а также в ивритский сленг 1940‑х и 1950‑х годов. Хавер цитирует Йосефа Гури, который отмечает, что около четверти из тысячи идиом разговорного иврита являются кальками с идиша. (Впрочем, Хавер не касается всей сложности менявшегося отношения к идишу в ишуве после Катастрофы европейского еврейства.)
  
  К 1914 году языком преподавания в еврейских учебных заведениях в Эрец-Исраэль был объявлен исключительно иврит. В 1923 году мандатные власти назвали иврит одним из официальных языков Палестины, наряду с английским и арабским. Лидеры и идеологи ишува уверенно создавали господствующий нарратив, в котором существование альтернативной культуры или даже субкультуры со своим языком было недопустимо, ибо ставило под сомнение полноту успеха сионистского проекта.
  
  Казалось, победа иврита была полной. Официальная установка на «забывание» идиша была настолько тотальной, что даже сам длительный конфликт между ивритом и идишем оказался вытеснен из коллективной памяти. Так, один из столпов израильской историографии Шмуэль Этингер в своем основополагающем труде (см. примеч. 3) в качестве ключевого события, приведшего к победе иврита в школах ишува, упоминает… иврито-немецкий «языковой спор» 1913 года (тогда еврейско-немецкая благотворительная организация «Эзра» выступила за введение немецкого языка в качестве языка преподавания в технических школах ишува, что вызвало резкую ответную реакцию).
  
  Залмен Брохес
  
  Но идиш в Эрец-Исраэль, как показала на широком и разнообразном историческом материале Хавер, не исчез. Большинство жителей нового ишува (еврейской общины после 1880‑х годов) в первые десятилетия его существования оставались естественными носителями идиша и продолжали говорить на этом языке. В то время ишув еще не был способен полноценно функционировать, используя один лишь иврит. Ни основатели Тель-Авива, ни сионистские иммигранты в новых поселениях не заговорили в одночасье на иврите. Впрочем, это не мешало им зачастую пользоваться прилагательным «ивритский» вместо «еврейский»: Тель-Авив – «ивритский» квартал Яффы, «ивритские» рабочие и т. п.
  
  Тот порядок, когда идиш и иврит сосуществовали в еврейских общинах Европы и каждый из них занимал свое место в устоявшейся веками системе, в сионистской Палестине был радикально трансформирован. Иврит был предназначен для повседневного использования, но при этом оставался также и языком высокой культуры, а идиш был полностью делегитимизирован. Официально он стал аномалией, хотя де-факто оставался языком многих, если не большинства, включая и 1930‑е годы. Симптоматичны слова Бен-Гуриона, что в пропаганде сионисты вынуждены использовать многие языки, но для «нашей культурной работы единственным языком остается иврит». По сути такой подход возвращал ситуацию к традиционному разделению на язык высокой культуры (иврит) и утилитарный язык повседневности (идиш).
  
  Двойственное положение идиша состояло в том, что это был родной язык, одновременно любимый и отвергаемый по идеологическим мотивам. Ведущие израильские историки обыкновенно игнорируют психологические трудности «врастания» выходцев из Восточной и Центральной Европы в иврит. Исследование же Хавер позволяет говорить о культурном и ментальном расколе, произошедшем на пересечении идеологии и личного опыта.
  
  Хавер отмечает, что израильские историки литературы, занимающиеся историей ивритской культуры, по сути игнорируют существование в Палестине идишской литературы. Между тем, в период второй алии (1904–1914 годы) литература на идише в Эрец-Исраэль достаточно бурно развивалась. Возможности же тогдашней ивритской словесности были весьма ограничены, так как нормативный стиль новой прозы на иврите возник в конце XIX века, то есть еще до того, как стал реальностью разговорный иврит.
  
  Творчество немалого числа литераторов ишува не укладывается в сионистский нарратив. Они писали на идише либо одновременно на идише и на иврите. Живучесть идишской литературы в ишуве объясняется, среди прочего, тем, что в сравнении с ивритской литература на идише отличалась разноплановостью, гибкостью и давала больше возможностей для отображения социальных и идеологических различий в обществе. Это позволяло идишским писателям Палестины, разделявшим сионистские устремления, создать полифонию, отражавшую гетерогенность раннего ишува.
  
  Писатели, чье творчество анализируется в книге, отражают различные поколенческие, идеологические и эстетические тенденции. Автор рассматривает творчество Залмена Брохеса – писателя периода второй алии, чьи ранние работы носили в основном несионистский характер и предлагали более сложное и разнообразное видение Палестины, чем книги некоторых его (да и наших) современников, идеализирующих сионистскую идентичность первопоселенцев. Другой герой Хавер, Авром Ривес, также стремился отразить культурное и идеологическое многообразие ишува, его произведения «населены» арабами и христианами. Вплоть до своей кончины в середине 1960‑х годов писала на идише и поэтесса Рикуда Поташ…
  
  Более того, ивритская литература также была несвободна от идишских влияний. Анализируя построение предложений и фраз у таких безусловных израильских классиков, как Йосеф-Хаим Бреннер и ранний Агнон, Хавер отмечает определяющее влияние на них языковых структур идиша. Бреннер вообще был одним из немногих публичных деятелей ишува, позволявших себе говорить об идише как о «сионистском языке», «языке наших матерей, который клокочет в наших устах».
  
  Хавер не просто возвращает читателю идишскую культуру ишува и вводит в оборот по сути неизвестные тексты – она прочерчивает непрерывную линию, предлагает альтернативный общепринятому взгляд на историю израильской литературы, выстраивает ее «теневую» версию. Ей удается доказать, что идишская литература была весьма популярна и широко распространена в ишуве – достаточно сказать, что в период между 1928 и 1946 годами в Эрец-Исраэль выходили 26 литературных журналов на идише. Более того, в конце 1920‑х годов идишская культура в ишуве переживает своеобразный «ренессанс» (в том числе и в новом «ивритском» городе Тель-Авиве – в 1927 году число читательских запросов на газеты на иврите и идише в публичной библиотеке Тель-Авива было примерно одинаковым). Отчасти это связано с прибытием иммигрантов четвертой алии (1924–1928 годы) (так называемая «алия Грабского» из Польши), которые широко пользовались идишем и зачастую были далеки от сионизма (не случайно некоторые современники и исследователи обвиняли их в привнесении в палестинскую действительность галутных ценностей).
  
  Тогда же, в 1927 году, советом директоров Еврейского университета в Иерусалиме был одобрен план создания в университете кафедры идиша. Но в то время реализовать этот проект оказалось невозможным. Против открытия кафедры выступили влиятельные сионисты (в том числе Менахем Усышкин), а также радикальная организация Мегиней а-Сафа а-Иврит («Бригада защитников языка иврит»), состоявшая в основном из учащихся гимназии «Герцлия», организовавших травлю Хаима Житловского во время его визита в Палестину еще в 1914 году. «Бригада», основанная в 1923 году, активно действовала до 1936 года, особенно активно в Тель-Авиве и Иерусалиме. В общественном мнении она связывалась с правыми сионистами-ревизионистами. Ее деятельность была направлена главным образом именно против использования идиша (показательно, что английский язык не вызывал у членов «бригады» какой-либо негативной реакции). В связи с предполагаемым открытием кафедры были выпущены плакаты в траурных рамках: «Кафедра жаргона – уничтожение Ивритского университета» и «Кафедра жаргона – идол в Ивритском Храме» (Еврейский университет во многих тогдашних публикациях и выступлениях сравнивался с Храмом). Как видим, юные светские ревнители иврита писали об идише как о целем ба-хейхал – языческом идоле в Храме, – то есть использовали раввинистические источники, чтобы сравнить намерение основать кафедру идиша с осквернением Храма греко-сирийскими завоевателями и римскими императорами в I веке н. э. Идиш, язык тысячелетней культуры, демонизировался как чужой незаконный «жаргон», угрожающий единству, представляющий опасность для формирования новой ивритской нации, символом которой был университет – ее «храм».
  
  Плакат «Бригады защитников языка иврит» гласит: «Кафедра жаргона – уничтожение Ивритского университета». 1927 год
  
  
  
  И только в 1951 году, после уничтожения идишской культуры в результате Холокоста и политики государственного антисемитизма в Советском Союзе, а также после создания Государства Израиль, когда идиш уже не представлял более опасности для иврита, кафедра идиша наконец была открыта. Ее создание знаменовало начало легитимизации идиша в израильской культуре. Дов Садан, выступая на открытии кафедры, говорил, что идиш помог сохранить иврит. Впрочем, даже здесь идиш низводился к статусу второстепенного культурного явления, существующего на службе у иврита. Очевидной становилась иерархия двух языков, когда иврит являлся господином, а идиш – слугой.
  
  Однако, как показала Хавер, роль идиша в жизни ишува явно выходила за пределы функции сохранения возрожденного иврита. Тот же Дов Садан, который описывал идиш как прислужника иврита, в 1970 году использовал уже совсем иные термины. Говоря о еврейском двуязычии перед идишской аудиторией в Нью-Йорке, Садан описывал уникальное видение идишских писателей ишува: «Эта особая группа имела важное значение – она открыла новые горизонты и новую землю для литературы на идише: Землю Израиля, не как ностальгию по детству или туристическую тему, а как осязаемый каждодневный опыт развития и борьбы ишува».
   Хавер не касается периода существования Государства Израиль. Но мы знаем, что идиш так и не был изгнан из коллективной памяти и не был забыт. С началом большой алии из СССР/CНГ, совпавшим с пробуждением в израильском обществе интереса к своим корням и культурному наследию диаспоры, язык европейского еврейства получил государственную поддержку. В настоящее время по всей стране действуют идишские клубы, в Тель-Авиве работает идишский театр, на идише пишет целый ряд израильских авторов (большинство из них выходцы из Советского Союза), в Еврейском университете в Иерусалиме и в Университете Бар-Илан ведется изучение идиша и художественной литературы на этом языке. В некоторых школах Израиля идиш включен в учебную программу.
  
  
  
   19.
  
  
  Иврит, идиш и ладино. История еврейских языков
  U-jew
  23 августа 2017, 10:55
  Время прочтения Время прочтения: 20 мин.
  
  Когда речь заходит о языке евреев, все сразу же вспоминают иврит. На самом деле евреи дали миру еще 2 языка: идиш и ладино.
  
  В чем их сходство и различия?
  
  Иврит, язык евреев, существующий уже свыше трех тысяч лет; древнейшие поддающиеся датировке литературные памятники ИВРИТа, сохраненные библейской традицией, относятся к 12 в. или 13 в. до н. э. (например. Песнь Деборы, Суд. 5:2–31), первая надпись — предположительно к 10 в. до н. э.
  
  Иврит — язык семитского происхождения. К семитским языкам, кроме иврита, принадлежат также арамейский, арабский, аккадский (ассиро-вавилонский), эфиопские и некоторые другие языки Передней Азии. Особенно близки к ивриту финикийский и угаритский языки, принадлежащие вместе с ним к ханаанской ветви семитской группы языков.
  
  https://img.readitlater.com/i/jewishnews.com.ua/uploads/gallery/2016/06/06/tmb_10001000ad17913a2f9c1ee00bb58746a7ca7a55/RS/w704.gif
  
  
  
  Во многом из-за того, что иврит принадлежит к семитской группе языков, евреев по ошибке и отнесли к семитским народам. Отсюда и пошел антисемитизм; сами евреи — представители хасидских народов.
  
  История иврита насчитывает шесть периодов:
  
  — библейский (до II века до н. э.) — на нем написаны книги Ветхого Завета (ивр. ха-Сфарим или ТаНаХ);
  
  — послебиблейский — свитки Мертвого моря (Кумранские рукописи), Мишна и Тосефта (прослеживается влияние арамейского и греческого языков);
  
  — талмудический (масоретский) — длился с III по VII век, когда иврит перестал быть языком повседневного общения, но сохранился как язык письменности и религии. Памятники этого периода — некоторые части Вавилонского и Иерусалимского Талмудов;
  
  — средневековый (до XVIII века) — многообразная религиозная литература, труды по каббале, научные и юридические трактаты, светская поэзия. На протяжении этого периода складывается традиционное произношение различных еврейских общин: ашкеназской, сефардской, йеменской, багдадской и др.;
  
  — эпоха Хаскалы (ивр. «просвещение», культурно-просветительское еврейское движение XVIII-XIX в.в.) — иврит становится языком высокой литературы, обогащается неологизмами;
  
  — современный — с конца XIX века до сего дня. Возрождение иврита как разговорного языка.
  
  Кратко об особенностях ивритского алфавита. Для письма в этом языке применяется еврейский алфавит (ивр. «алеф-бет») в варианте квадратного шрифта, состоящий из 22 согласных букв. Пять букв имеют дополнительное начертание для конечных букв в слове. Четыре согласных буквы в современном иврите используются для записи гласных (эти буквы называются «матери чтения»).
  
  Полная запись класных возможна при помощи огласовок (ивр. «нэкудот») — придуманной в масоретский период системы точек и черточек, стоящих рядом с согласной буквой. Кроме того, еврейские буквы могут применяться для числовой записи, так как каждая буква имеет числовое соответствие (гематрия).
  
  Письмо осуществляется справа налево, отсутствует свойственная европейским языкам разница между прописными и строчными буквами. При письме буквы, как правило, не соединяются между собой.
  
  В конце XIX века начался процесс возрождения иврита, к тому времени давно ставшего мертвым (так называются языки, которые не используются для повседневного общения и не являются для кого-либо родными). Иврит — это единственный пример того, что мертвый язык можно сделать живым! Значительная роль в возрождении иврита принадлежит Элиэзеру Бен-Йехуде (он же Лейзер-Ицхок Перельман). Семья Бен-Йехуды стала первой ивритоговорящей семьей в Палестине, а старший сын Элиэзера — Бен-Цион (позднее принял имя Итамар Бен-Ави) стал первым ребенком, для которого иврит стал родным языком.
  
  Нормой произношения современного иврита стало произношение евреев-сефардов. В 80-х годах XIX века иврит стал языком преподавание в школе Альянса (Иерусалим). В 1884 году Бен-Йехуда основал газету «Ха-Цви» (русск. Газель; Эрец Ха-Цви — Страна Газелей — одно из древних поэтических названий Израиля). Ему же принадлежит заслуга основания Комитета Иврита, ставшего в 1920 году Академией Иврита, а также создание «Полного словаря древнего и современного иврита». Благодаря деятельности Бен-Йехуды и таких, как он, на иврите говорят сегодня примерно 8 миллионов человек.
  
  Идиш (от jüdisch, «еврейский») — язык европейских евреев-ашкеназов, исторически относящийся к средненемецким диалектам верхненемецкой подгруппы западногерманской группы германской ветви индоевропейских языков. Идиш появился в верховьях Рейна между X и XIV веками, в него вошел большой массив слов из древнееврейского и арамейского языков, а позднее — из языков романских и славянских.
  
  Идиш имеет своеобразную грамматику, в пределах которой немецкий корень комбинируется с элементами других языков. В германскую звуковую систему языка также были привнесены славянские элементы — например, шипящие славянские согласные.
  
  До Второй мировой на идиш общались 11 миллионов евреев. Сегодня точное число носителей языка неизвестно. Данные переписей конца XX — начала XXI позволяют утверждать, что наибольшее число говорящих на идиш евреев проживают в Израиле (более 200 тысяч человек), США (около 180 тысяч), России (более 30 тысяч), Канаде (более 17 тысяч) и Молдавии (порядка 17 тысяч человек). Всего по разным данным на планете живут от 500 тысяч до 2 миллионов человек, говорящих на идиш.
  
  Идиш имеет западное и восточное наречия, в пределах которых различают большое количество диалектов. В среде хасидов США возник общий диалект на основе трансильванского варианта идиш, в СССР в качеств нормативного языка идиш рассматривался вариант с фонетикой белорусско-литовского (северного) и грамматикой украинского (юго-восточного) диалекта. В 20-х годах прошлого века идиш был одним из четырех государственных языков Белорусской ССР.
  
  В языке идиш, как и в иврите, используется квадратный древнееврейский алфавит. Совпадает и направление письма.
  
  О том, какую судьбу переживал идиш, обратимся к статье "Израиль, говорящий на идише" автора А. Локшина:
  
  "Европейские евреи говорили на идише более тысячи лет. В начале XX века литература, созданная на этом языке, представлялась ряду еврейских теоретиков некоей «территорией» для народа, не имевшего родины. Появилось такое понятие, как идишланд – особое еврейское отечество. Впервые этот термин ввел идишист и общественный деятель Хаим Житловский, писавший, что духовно-национальный дом – это то место, где «присутствует наш народный язык и где каждое дыхание и каждое слово помогают поддерживать национальное существование нашего народа».
  
  Однако в Палестине евреи, чьей «родиной» до тех пор был текст, создавали физический дом, который идентифицировался с одним из языков. Таким образом, часть выдавалась за целое. Выбор иврита как национального языка cтал непосредственным результатом избирательного подхода раннесионистских идеологов к различным периодам истории еврейского народа. Ореолом романтизма оказалось окружено додиаспоральное существование, доизгнаннический период. Древность стала источником легитимизации и предметом восхищения. Язык Библии воспринимался как часть эпохи чистых помыслов и целей. Культура же «идишланда» подверглась решительной переоценке. Одним революционным ударом она была лишена того места, которое занимала.
  
  http://s5.drugiegoroda.ru/1/111/11135-Machzor-940x310.jpg
  
  Традиционный сионистский императив состоял, среди прочего, в том, что прибывшие в Палестину новые поселенцы полностью отказались от всего знакомого и привычного им на старой родине, в тех странах, где они жили на протяжении столетий. Ключевым моментом для переселенцев из Восточной Европы, по мысли историков-традиционалистов, был отказ от идиша в пользу иврита, исключительность которого подчеркивал сионизм. Сионистские идеологи исходили из того, что в Эрец-Исраэль должна быть сформирована новая нация, ничего общего не имеющая с галутными евреями. Идиш же осмыслялся как «жаргон», связанный с культурой отвергаемого галута. О личном и коллективном отказе халуцим-пионеров от языка диаспоры как важнейшем элементе сионистского «рождения заново» пишет целый ряд ведущих израильских исследователей.
  
  Показательно, что именно древнееврейский язык стал основой для новой израильской культуры. Ставится вопрос, на который, собственно, и призвано ответить исследование: «Что же произошло с идишем, с его культурой и носителями этого языка» в стране Израиля?
  
  Идиш отвергался не только как язык галута, но и как язык старого ишува, с которым пионеры-сионисты не желали иметь ничего общего. Действительно, евреи европейского происхождения, жившие в Эрец-Исраэль в середине XIX века, в массе своей разговаривали на идише. Они существовали за счет халуки – системы сборов и пожертвований, совершаемых еврейскими общинами за пределами Страны. Идишеязычный старый ишув разительно отличался от того образа независимого и инициативного еврейского сообщества, который стремились создать сионисты.
  
  Отвержение идиша ранними сионистами было настолько тотальным, что на каком-то этапе они готовы были предпочесть ему не только иврит и связанный с ним комплекс культурных представлений, но даже арабскую культуру. Ведомые романтическими европейскими ориенталистскими представлениями, халуцим рассматривали некоторые ее элементы (одежду, пищу, отдельные обычаи) как диаметрально противоположные еврейской диаспоральной жизни и, следовательно, подходящие для «внедрения» в среду «новых евреев».
  
  В связи с тем, что гебраистская идеология отрицательно относилась к использованию в иврите фраз и слов из других еврейских языков, идишские выражения «прикидывались» иностранными. Таким путем множество заимствований из идиша относительно «бесконфликтно» вошло в современный литературный иврит, а также в ивритский сленг 1940‑х и 1950‑х годов. Хавер цитирует Йосефа Гури, который отмечает, что около четверти из тысячи идиом разговорного иврита являются кальками с идиша.
  
  http://www.forum2.org/mellon/lj/pardes.jpg
  
  Реклама Кока-Колы на идиш и иврите в журнале "Ха-Пардес", 1933 г.
  
  К 1914 году языком преподавания в еврейских учебных заведениях в Эрец-Исраэль был объявлен исключительно иврит. В 1923 году мандатные власти назвали иврит одним из официальных языков Палестины, наряду с английским и арабским. Лидеры и идеологи ишува уверенно создавали господствующий нарратив, в котором существование альтернативной культуры или даже субкультуры со своим языком было недопустимо, ибо ставило под сомнение полноту успеха сионистского проекта.
  
  Казалось, победа иврита была полной. Официальная установка на «забывание» идиша была настолько тотальной, что даже сам длительный конфликт между ивритом и идишем оказался вытеснен из коллективной памяти. Так, один из столпов израильской историографии Шмуэль Этингер в своем основополагающем труде в качестве ключевого события, приведшего к победе иврита в школах ишува, упоминает… иврито-немецкий «языковой спор» 1913 года (тогда еврейско-немецкая благотворительная организация «Эзра» выступила за введение немецкого языка в качестве языка преподавания в технических школах ишува, что вызвало резкую ответную реакцию).
  
  Большинство жителей нового ишува (еврейской общины после 1880‑х годов) в первые десятилетия его существования оставались естественными носителями идиша и продолжали говорить на этом языке. В то время ишув еще не был способен полноценно функционировать, используя один лишь иврит. Ни основатели Тель-Авива, ни сионистские иммигранты в новых поселениях не заговорили в одночасье на иврите. Впрочем, это не мешало им зачастую пользоваться прилагательным «ивритский» вместо «еврейский»: Тель-Авив – «ивритский» квартал Яффы, «ивритские» рабочие и т. п.
  
  Тот порядок, когда идиш и иврит сосуществовали в еврейских общинах Европы и каждый из них занимал свое место в устоявшейся веками системе, в сионистской Палестине был радикально трансформирован. Иврит был предназначен для повседневного использования, но при этом оставался также и языком высокой культуры, а идиш был полностью делегитимизирован. Официально он стал аномалией, хотя де-факто оставался языком многих, если не большинства, включая и 1930‑е годы. Симптоматичны слова Бен-Гуриона, что в пропаганде сионисты вынуждены использовать многие языки, но для «нашей культурной работы единственным языком остается иврит». По сути такой подход возвращал ситуацию к традиционному разделению на язык высокой культуры (иврит) и утилитарный язык повседневности (идиш).
  
  Двойственное положение идиша состояло в том, что это был родной язык, одновременно любимый и отвергаемый по идеологическим мотивам. Ведущие израильские историки обыкновенно игнорируют психологические трудности «врастания» выходцев из Восточной и Центральной Европы в иврит. Исследование же Хавер позволяет говорить о культурном и ментальном расколе, произошедшем на пересечении идеологии и личного опыта.
  
  Хавер отмечает, что израильские историки литературы, занимающиеся историей ивритской культуры, по сути игнорируют существование в Палестине идишской литературы. Между тем, в период второй алии (1904–1914 годы) литература на идише в Эрец-Исраэль достаточно бурно развивалась. Возможности же тогдашней ивритской словесности были весьма ограничены, так как нормативный стиль новой прозы на иврите возник в конце XIX века, то есть еще до того, как стал реальностью разговорный иврит.
  
  Творчество немалого числа литераторов ишува не укладывается в сионистский нарратив. Они писали на идише либо одновременно на идише и на иврите. Живучесть идишской литературы в ишуве объясняется, среди прочего, тем, что в сравнении с ивритской литература на идише отличалась разноплановостью, гибкостью и давала больше возможностей для отображения социальных и идеологических различий в обществе. Это позволяло идишским писателям Палестины, разделявшим сионистские устремления, создать полифонию, отражавшую гетерогенность раннего ишува.
  
  Писатели, чье творчество анализируется в книге, отражают различные поколенческие, идеологические и эстетические тенденции. Автор рассматривает творчество Залмена Брохеса – писателя периода второй алии, чьи ранние работы носили в основном несионистский характер и предлагали более сложное и разнообразное видение Палестины, чем книги некоторых его (да и наших) современников, идеализирующих сионистскую идентичность первопоселенцев. Другой герой Хавер, Авром Ривес, также стремился отразить культурное и идеологическое многообразие ишува, его произведения «населены» арабами и христианами. Вплоть до своей кончины в середине 1960‑х годов писала на идише и поэтесса Рикуда Поташ…
  
  Более того, ивритская литература также была несвободна от идишских влияний. Анализируя построение предложений и фраз у таких безусловных израильских классиков, как Йосеф-Хаим Бреннер и ранний Агнон, Хавер отмечает определяющее влияние на них языковых структур идиша. Бреннер вообще был одним из немногих публичных деятелей ишува, позволявших себе говорить об идише как о «сионистском языке», «языке наших матерей, который клокочет в наших устах».
  
  Хавер не просто возвращает читателю идишскую культуру ишува и вводит в оборот по сути неизвестные тексты – она прочерчивает непрерывную линию, предлагает альтернативный общепринятому взгляд на историю израильской литературы, выстраивает ее «теневую» версию. Ей удается доказать, что идишская литература была весьма популярна и широко распространена в ишуве – достаточно сказать, что в период между 1928 и 1946 годами в Эрец-Исраэль выходили 26 литературных журналов на идише. Более того, в конце 1920‑х годов идишская культура в ишуве переживает своеобразный «ренессанс» (в том числе и в новом «ивритском» городе Тель-Авиве – в 1927 году число читательских запросов на газеты на иврите и идише в публичной библиотеке Тель-Авива было примерно одинаковым). Отчасти это связано с прибытием иммигрантов четвертой алии (1924–1928 годы) (так называемая «алия Грабского» из Польши), которые широко пользовались идишем и зачастую были далеки от сионизма (не случайно некоторые современники и исследователи обвиняли их в привнесении в палестинскую действительность галутных ценностей).
  
  Тогда же, в 1927 году, советом директоров Еврейского университета в Иерусалиме был одобрен план создания в университете кафедры идиша. Но в то время реализовать этот проект оказалось невозможным. Против открытия кафедры выступили влиятельные сионисты (в том числе Менахем Усышкин), а также радикальная организация Мегиней а-Сафа а-Иврит («Бригада защитников языка иврит»), состоявшая в основном из учащихся гимназии «Герцлия», организовавших травлю Хаима Житловского во время его визита в Палестину еще в 1914 году. «Бригада», основанная в 1923 году, активно действовала до 1936 года, особенно активно в Тель-Авиве и Иерусалиме. В общественном мнении она связывалась с правыми сионистами-ревизионистами. Ее деятельность была направлена главным образом именно против использования идиша (показательно, что английский язык не вызывал у членов «бригады» какой-либо негативной реакции). В связи с предполагаемым открытием кафедры были выпущены плакаты в траурных рамках: «Кафедра жаргона – уничтожение Ивритского университета» и «Кафедра жаргона – идол в Ивритском Храме» (Еврейский университет во многих тогдашних публикациях и выступлениях сравнивался с Храмом). Как видим, юные светские ревнители иврита писали об идише как о целем ба-хейхал – языческом идоле в Храме, – то есть использовали раввинистические источники, чтобы сравнить намерение основать кафедру идиша с осквернением Храма греко-сирийскими завоевателями и римскими императорами в I веке н. э. Идиш, язык тысячелетней культуры, демонизировался как чужой незаконный «жаргон», угрожающий единству, представляющий опасность для формирования новой ивритской нации, символом которой был университет – ее «храм».
  
  И только в 1951 году, после уничтожения идишской культуры в результате Холокоста и политики государственного антисемитизма в Советском Союзе, а также после создания Государства Израиль, когда идиш уже не представлял более опасности для иврита, кафедра идиша наконец была открыта. Ее создание знаменовало начало легитимизации идиша в израильской культуре. Дов Садан, выступая на открытии кафедры, говорил, что идиш помог сохранить иврит. Впрочем, даже здесь идиш низводился к статусу второстепенного культурного явления, существующего на службе у иврита. Очевидной становилась иерархия двух языков, когда иврит являлся господином, а идиш – слугой.
  
  Однако, как показала Хавер, роль идиша в жизни ишува явно выходила за пределы функции сохранения возрожденного иврита. Тот же Дов Садан, который описывал идиш как прислужника иврита, в 1970 году использовал уже совсем иные термины. Говоря о еврейском двуязычии перед идишской аудиторией в Нью-Йорке, Садан описывал уникальное видение идишских писателей ишува: «Эта особая группа имела важное значение – она открыла новые горизонты и новую землю для литературы на идише: Землю Израиля, не как ностальгию по детству или туристическую тему, а как осязаемый каждодневный опыт развития и борьбы ишува».
  
  Хавер не касается периода существования Государства Израиль. Но мы знаем, что идиш так и не был изгнан из коллективной памяти и не был забыт. С началом большой алии из СССР/CНГ, совпавшим с пробуждением в израильском обществе интереса к своим корням и культурному наследию диаспоры, язык европейского еврейства получил государственную поддержку. В настоящее время по всей стране действуют идишские клубы, в Тель-Авиве работает идишский театр, на идише пишет целый ряд израильских авторов (большинство из них выходцы из Советского Союза), в Еврейском университете в Иерусалиме и в Университете Бар-Илан ведется изучение идиша и художественной литературы на этом языке. В некоторых школах Израиля идиш включен в учебную программу."
  
  Интересные факты про идиш:
  
  1) В начале 20 века идиш являлся одним из официальных языков Белорусской Советской республики, а знаменитый лозунг: “Пролетарии всех стран объединяйтесь!”, написанный на идише, увековечил герб республики.
  
  https://img.readitlater.com/i/jewishnews.com.ua/uploads/gallery/2016/06/06/tmb_100010006d05f73f6491655833ef215dcbb0b97a/RS/w704.jpg
  
  Пролетариэр фун але лендер, фарайникт зих!
  
  2) Одной из причин принятия иврита в качестве официального государственного языка является невероятная схожесть идиша с немецким, что после Второй мировой войны было совсем неуместно.
  
  3) Некоторые слова русского жаргона перекочевали к нам именно из идиша, например: ксива, поц, параша, фраер, шмон и т.д.
  
  4) Профессор лингвистики Тель-Авивского университета Пол Векслер выдвинул гипотезу что идиш произошел не от германской, а от славянской языковой группы, но поклонников данного утверждения практически не нашлось.
  
  5) Три поговорки, которые лучше всего раскрывали разницу между двумя языками примерно 50-100 лет назад:
  
  Иврит учат, а идиш знают.
  
  Кто не знает иврита, тот не образован, кто не знает идиша, тот не еврей.
  
  Бог говорит на идише в будни, а на иврите в субботу.
  
  Все эти поговорки говорят нам о том, что век тому назад идиш был разговорным, будничным языком, который знали абсолютно все, а иврит наоборот являлся священным языком Торы, знакомый не каждому еврею. Но те времена прошли и все поменялось с точностью до наоборот.
  
  Еврейско-испанский язык (сефардский язык, джудесмо, ладино), разговорный и литературный язык евреев испанского происхождения. До Второй мировой войны значительное число носителей еврейско-испанского языка жило в Греции и Югославии, Болгарии, меньше — в Румынии. В 1970-х гг. число носителей еврейско-испанского языка в мире достигало 360 тыс., из них 300 тыс. жили в Израиле, по двадцать тысяч — в Турции и США и пятнадцать тысяч — в Марокко.
  
  https://s-media-cache-ak0.pinimg.com/236x/8f/3a/9e/8f3a9ee45ee4a5f90fc9167165bf6f4b.jpg
  
  Большая часть словаря и грамматической структуры еврейско-испанского языка восходит к диалектам испанского языка средних веков, хотя прослеживается и сильное влияние каталанского и португальского языков. Влияние иврита проявляется в основном в сфере религиозной терминологии. Лексика еврейско-испанского языка содержит значительное количество заимствований из турецкого, арабского, французского и итальянского языков. В районе восточного Средиземноморья еврейско-испанский язык называют различными именами: джудесмо, ладино, романс, спаньол. Носители еврейско-испанского языка используют с 19 в. название джудесмо, буквально 'еврейство' (ср. идиш — идишкайт). Хотя название «ладино» получило широкое распространение, в современной науке принято название «еврейско-испанский язык», в то время как «ладино» закреплено только за языком переводов Библии, содержащим массу заимствований и калек из иврита и копирующим синтаксис иврита. Диалект еврейско-испанского языка, распространенный в Северной Африке, носит название хакетия.
  
  Еврейско-испанский язык пользуется еврейским алфавитом с рядом модификаций для передачи специфических фонем. Ранние тексты написаны квадратными буквами с огласовкой или без нее, однако большая часть печатных изданий пользуется так называемым письмом Раши. В Турции с 1928 г. еврейско-испанский язык пользуется латинским алфавитом в печати.
  
  Согласно одной точке зрения, евреи, живавшие в Испании, использовали тот же язык, что и неевреи, однако их язык сохранил много архаизмов и получил независимое существование после изгнания евреев из страны в 1492 г. Согласно другой точке зрения, широко принятой в современной науке, еврейско-испанский язык задолго до 1492 г. имел отличительные лингвистические особенности не только из-за наличия в нем ивритских слов, но также и в силу влияния других еврейско-романских языков и большей восприимчивости к арабскому влиянию.
  
  В области фонетики для еврейско-испанского языка характерна дифтонгизация гласных о > ue и e > ie, которая распространена и в кастильском диалекте испанского языка, однако во многих словах дифтонгизации не происходит. В еврейско-испанском языке в значительной степени сохраняется и различение трех групп согласных.
  
  Морфологические отличия от испанского языка выражаются в изменении рода некоторых существительных; формы единственного числа используются в значении множественного и наоборот; некоторые местоименные формы используются иначе, чем в литературном испанском языке; сохраняются архаичные формы в спряжении ряда глаголов настоящего времени; использование уменьшительных форм существительных и прилагательных более распространено, чем в современном испанском языке.
  
  Синтаксис еврейско-испанского языка под влиянием разных языков значительно отличается от синтаксиса испанского языка.
   Языками, близкими к еврейско-испанскому языку и, очевидно, поглощенными им, являются еврейско-каталанский — язык выходцев из Восточной Испании, а также еврейско-португальский язык. Последний получил самостоятельное развитие в Голландии, Северной Германии и Латинской Америке. В 18 в. еврейско-португальский язык переняли негры Голландской Гвианы (современный Суринам), называвшие его джоутонго (еврейский язык). Только в 19 в. они перешли на голландский язык.
  
  
  
   20.
  
  
  10 выразительных слов на идиш
  
  
  
  10 выразительных слов на идиш
  
  "Беня говорит мало, но он говорит смачно", — так характеризовал своего героя Беню Крика известный писатель Исаак Бабель. И, действительно, еврейский язык, идиш, очень выразителен. Судите сами.
  
  Шлемазл – неудачник, неумеха, человек, у которого руки растут явно не из плеч
  
  Бебихи – пожитки, шмотки, нижнее белье
  
  Убер хухем – больно умный человек, перемудривший в чем-то
  
  Шлафштунде - послеобеденный сон, сиеста
  
  Цимес – сладкое блюдо из моркови, но чаще употребляется в значение казус, интересный случай
  
  Шиксэ – не еврейская девушка
  
  Мейдалэ – еврейская девушка
  
  Мойсер – стукач, доносчик
  
  Морвиах – получать выгоду
  
  Гешефт – бизнес
   Идиш — бытовой и литературный язык ашкеназийских (т.е. германских) евреев. В начале XX века на нем говорило около 11 млн евреев по всему миру. После Второй мировой войны ассимиляция евреев и стремление внедрить возрожденный иврит в Израиле привели к практически повсеместному исчезновению культурной жизни на языке идиш и сокращению его употребления в быту.
  
  
  
   21.
  
  
  
  Евгений Кисин: "Я люблю идиш"
  26 апреля 2019
  
   Игорь Померанцев
  
  Пианист Евгений Кисин
  Пианист Евгений Кисин
  Поделиться
  
   217
  
  Смотреть комментарии
  
  Во второй части этого выпуска: Русский эротический фольклор: охальные песни. «Красное сухое» с украинским писателем Юрием Андруховичем.
  
  Почти полвека назад писатель, лауреат Нобелевской премии Исаак Башевис-Зингер сказал: «Идиш содержит в себе витамины, которых нет в других языках». Что же это за витамины? О них и о своей любви к идишу рассказывает пианист, лауреат самых престижных музыкальных премий, почётный член Королевской академии музыки в Лондоне Евгений Кисин. Его записала Карина Арзуманова.
  
  – Иосиф Бродский когда-то сказал в связи с тем, что, переехав в Америку, начал писать на английском, так же и на английском: «Я считаю, что два языка — это норма. В России, кстати, так оно всегда и было. Я, конечно, понимаю, что услышать такое уместно из уст русского дворянина, нежели из уст русского еврея». Помню, когда я впервые прочитал это высказывание, то сразу же подумал: а почему, собственно? Ведь как раз в старые добрые времена для русских евреев двуязычие было нормой. Они пользовались, естественно, русским языком, языком страны проживания, и идишем, языком своего народа, который был для них родным. Я, признаться, всегда им завидовал, так же как представителям других народов бывшего Советского Союза, которые благодаря тому, что они имели свою национальную территорию, помимо русского языка знали и свои родные языки с детства. Мои дедушка и бабушка говорили на идише, а родители уже нет, хотя знали десяток-другой, может быть и больше еврейских слов, иногда вставляли их. А впервые идиш я услышал еще в детстве от дедушки с бабушкой. В детстве я целое лето проводил с ними на даче. Много лет спустя я написал об этом стихотворение на идише именно про то, как бабушка с дедушкой на нем разговаривали, а я слушал, иногда спрашивал у них, что означает то или иное слово и выражение. С тех пор что-то осталось у меня в душе.
  
  Трудно публично говорить о том, что дорого, потому что это всегда интимные вещи. Но, с другой стороны, мне всегда, с детства на самом деле, хотелось делиться с другими людьми тем, что мне дорого, именно поэтому я всегда любил не просто играть на фортепиано, но играть концерты, играть для людей, а не для самого себя. Поэтому же некоторое время назад я начал публично декламировать стихи на идише, чтобы познакомить людей хотя бы с некоторыми из сокровищ идишской поэзии. Научился я читать на идише постепенно. Я выучил буквы, а потом мне в руки попал альбом из двух пластинок, запись фрагментов из самой первой постановки Камерного еврейского музыкального театра, фрагменты из оперы-мистерии под названием «Черная уздечка белой кобылице». Одна брошюра, приложенная к этому альбому, была на русском, другая на идише. И уже зная еврейские буквы, я начал сравнивать имена и фамилии на двух языках и таким образом немножко учиться читать. А потом уже, после того как я переехал в Америку, я купил там самоучитель идиша для англоговорящих, репринтное издание. И, кажется, примерно в то же время получил в подарок самоучитель, написанный педагогом, лингвистом Семеном Сандлером, тогда уже все встало на свои места, я разобрался в грамматике, после этого мог читать литературу. Именно идиш, как я уже говорил, я слышал с раннего детства, потому именно он запал мне в душу. Поначалу я думал: сначала выучу идиш, потом иврит. Но чем больше учил я идиш, тем больше погружался в него и увлекался им. Так что до настоящих занятий ивритом у меня так до сих пор не дошли руки. Потому что на самом деле это просто огромное богатство — идишская культура. Надеюсь, за всю свою жизнь успеть прочесть все шедевры, созданные на ней. К счастью, есть много хороших переводов великих советских еврейских поэтов, таких как Перец Маркиш, Давид Гофштейн, Самуил Галкин. Вот, например, из любовной лирики Гофштейна в переводе Валерия Слуцкого.
  
  На строгих стульях
  В полумгле каморки
  Одежды наши — две невнятных горки...
  Как на песке
  Пустынного залива
  Они
  Нас поджидают терпеливо...
  Там вдалеке
  Покинутые стены,
  А здесь — безумство волн, кипенье пены...
  О, не спеши смежить усталый взгляд,
  То трепетное зеркало, в котором
  Сквозь влажный блеск еще стремлюсь я взором
  В прекрасное забытое “назад”...
  
  Это очень хороший перевод, и все же он менее сильный, чем оригинал, потому что в оригинале не просто «безумство волн, кипенье пены», там есть такие слова «вокруг мировое пространство». И не просто «безумство волн, кипенье пены», а «и волны гонятся и дышат пеной».
  Обложка ежемесячного журнала группы «Ин зих» («В себе»). Нью-Йорк. 1920 год
  Обложка ежемесячного журнала группы «Ин зих» («В себе»). Нью-Йорк. 1920 год
  
  Самый любимый мой еврейский поэт Янкев Глатштейн, принадлежавший в свое время к литературному направлению «инзихисты», от выражения «Ин зих» («В себе»). Почему я его люблю больше всех? За его невероятную внутреннюю силу, совершенно космическую фантазию, воображение в сочетании с богатейшим словотворчеством. Свое знаменитое, может быть самое знаменитое стихотворение «Доброй ночи тебе, мир» Глатштейн заканчивает строками: «Целую тебя, закрученная еврейская жизнь. Плачет во мне радость прихода». По контексту можно было бы последнее слово перевести как «возвращение», в смысле возвращениек еврейской жизни. Поскольку я не являюсь настоящим приверженцем ни одной из традиционных религий, если бы у меня спросили, какой веры я человек, я бы в ответ процитировал стихотворение Глатштейна, которое называется «Моцарт». «Мне приснилось, что не евреи распяли Моцарта и похоронили его в могиле для нищих, но евреи сделали его божьим человеком и благословили его память. Я, его апостол, обежал весь свет и обращал в свою веру каждого встречного. Всюду, где я встречал христианина, я обращал его в моцартианство. Как бедна и как скупа в сравнении с моцартовским наследием Нагорная проповедь».
  
  Году в 2000-м я познакомился с еврейским писателем Борисом Сандлером. Впоследствии мы подружились, и Борис стал моим литературным наставником и бессменным редактором моих писаний на идише. Через Бориса я сразу же познакомился с видным идишистом Геннадием Эстрайхом. Ох, много я бедного Гену изводил по телефону всякими расспросами о том, что читал, связанном с идишем, с еврейскими писателями. Как он только меня тогда терпел часами. А много лет спустя, когда я уже в достаточной степени овладел идишем, мы с Борей и с Геной начали разговаривать только на нем. Я каждый раз очень дорожу этими часами, минутами. Ну а потом я начал пробовать и сам писать на идише. Еще прежде, чем начать писать свои собственные стихи на идише, я начал переводить популярные песни с русского на идиш. Много лет у меня была мечта, которой не суждено было сбыться. Мечтал я встретиться с Никулиным и саккомпанировать ему на рояле «Песню про зайцев». Не успел, всеобщий наш любимец Юрий Никулин ушел из жизни уже более 20 лет назад. Но несколько лет спустя я перевел «Песню про зайцев» на идиш. Боря Сандлер перевод мой одобрил. И с тех пор я люблю петь эту песню друзьям на вечеринках, всем она очень нравится.
  
  У моего литературного агента и редактора Бори Сандлера больше всего замечаний было к моему переводу «Темной ночи». Причем что интересно: у меня все так вроде бы ложилось на идиш, я перевел почти дословно. Но Боря мне сказал: на идише это не передает необходимую интимную атмосферу. Я поначалу не понимал, чего он от меня хочет. Например, я перевел дословно: «и у детской кроватки тайком». А Боря это заменил на «и у колыбельки тихонько». Тогда я что-то понял и вместо «верю в тебя, дорогую подругу мою», написал «сердечко мое». На русском это звучит немножко сентиментально, а на идише очень хорошо. Потом стал переводить уже и серьезные художественные произведения, например, монолог Гамлета «Быть или не быть?».
  Борис Сандлер
  Борис Сандлер
  
  Самое последнее стихотворение, которое я перевел на идиш — это блоковский «Коршун». Было это несколько месяцев назад, я был тогда на гастролях в Азии и во время одного из концертов, играя средний эпизод соль-минорной прелюдии Рахманинова, вдруг вспомнил блоковские строки: «Доколе матери тужить, доколе коршуну кружить». А я уже давно, думая о чем-то, нередко сразу же перевожу для себя свои мысли на идиш. И вот, переводя эти строки, я сообразил, что их можно срифмовать на идише. Потому что одно из слов, из которых состоит еврейский глагол «тужить» рифмуется с еврейским словом «коршун».
  
  Чертя за кругом плавный круг,
  
  Над сонным лугом коршун кружит
  И смотрит на пустынный луг. —
  В избушке мать над сыном тужит:
  «На́ хлеба, на́, на́ грудь, соси,
  Расти, покорствуй, крест неси».
  
  Идут века, шумит война,
  Встаёт мятеж, горят деревни,
  А ты всё та ж, моя страна,
  В красе заплаканной и древней. —
  Доколе матери тужить?
  Доколе коршуну кружить?
  
  Сначала я перевел эти две последние строчки блоковского стихотворения, а потом и все стихотворение целиком. И вот мой перевод на идиш, правда, у меня он получился не четырехстопным, как у Блока, а пятистопным ямбом.
  
  די לאָנקע איז פארשלעפערט, איבער איר
  
  אן אומקרײַז נאָך אן אומקרײַז מאכט א גײַער.
  
  א מוטער מיט איר קינד זיצט בײַ דער טיר
  
  פון אָרעם שטיבל און איז זיך מצער:
  
  ״נא, זויג, אלץ, וואָס איך האָב, וועל איך דיר געבן.
  
  וואקס אויף און זײַ געהאָרכזאם דײַן גאנץ לעבן.״
  
  מלחמה רעשט און מאכט דאָס לעבן וויסט,
  
  אין דערפער הייבט זיך אויף דער בונט און ברענט ער,
  
  און דו, מײַן לאנד, נאָך אלץ דאָס זעלבע ביסט,
  
  אין שיינקייט דײַנער אוראלטער, פארוויינטער. -
  
  ווי לאנג וועט זיך די מוטער זײַן מצער?
  
  ביז וואנעם וועט ארומשוועבן דער גײַער?
  
  Когда убили Бориса Немцова, с которым я совсем немного был знаком, один раз мы с ним встречались, он сразу же, как и со всеми, перешел на «ты», мне захотелось написать стихи его памяти. У меня получились четыре коротких стихотворения, в которых и я обращаюсь к нему, уже погибшему, на «ты». В еврейской традиции считается, что в пятницу вечером, когда наступает шаббат, священный для евреев день, на землю спускаются ангелы. Также в еврейской традиции считается, что праведники умирают в шаббат, а Немцова убили именно в пятницу поздно вечером, что мне сразу же пришло в голову, вот я написал: «Очевидно, в канун субботы, когда ангелы тихо спешат вниз на нашу землю, злодеи тайно в темноте тоже творят здесь свои злодейства для того, чтобы отважные, смелые люди умирали как мученики и как праведники».
   Шолом-Алейхем как-то написал, что много потрудился для того, чтобы русский стал его родным языком. Вот я уже много лет, не одно десятилетие тружусь над тем, что раз уж так получилось, что идишу не суждено было с самого начала стать моим родным языком, я тружусь над тем, чтобы это в конце концов произошло. Мне этого очень хочется.
  
  
  
   22.
  
  
  Еврейские языки
  Разговорные языки евреев в Средние века
  
  Еврейское общество в Средние века было двуязычным. В повседневной жизни евреи говорили на языке страны проживания, это был их родной, спонтанный язык, который они узнавали, когда учились говорить. Иврит был их вторым языком, и они приобретали его при помощи целенаправленного обучения. Несмотря на то, что разговорный язык был первым, родным для них языком, у иврита был статус языка, предпочтительного с ценностной точки зрения. Это был литературный, и более того – «священный язык». В этой главе мы обсудим разговорные языки, бывшие первыми, родными языками евреев разных стран. Термин «еврейские языки» вынесенный в название главы, относится к наречиям, на которых евреи говорили между собой, и которые отличались от языка большинства окружающего населения, и используемого также самими евреями при контактах с большинством1.
  
  Два еврейских языка, хорошо известные и до сих пор - это идиш и еврейско-испанский 2. Попробуйте выделить отличительные признаки каждого из них.
  
  Сегодня идиш и еврейско-испанский - это языки, на которых говорят только евреи, и они непонятны их нееврейскому окружению. Идиш - язык, на котором говорили евреи Центральной и Восточной Европы, начиная со Средних веков. Еврейско-испанский - язык испанских евреев, которые были изгнаны из Испании, но сохранили свой язык на новых местах проживания. Принято считать, что еврейско-испанский стал самостоятельным языком, отличным от испанского, лишь после изгнания евреев из Испании, то есть когда прервалась его связь со страной исхода - естественной средой развития испанского языка. Похожее предположение можно высказать и по поводу идиша, хотя там вопрос несколько сложнее и мы его обсудим далее. Ясно, однако, что эмиграция сыграла решающую роль в возникновении этих языков. Евреи, изгнанные из Испании и евреи, переселившиеся из Германии, взяли с собой свои языки и продолжали ими пользоваться. Эти языки не были понятны их новому окружению. Кроме того, отрыв от естественной среды и влияние разговорных языков, принятых на новом месте проживания, послужили причиной изменения в языках, принесенных евреями с собой, и на деле сформировали новые наречия. Важно отметить, что любой язык постоянно находится в процессе изменения. Испанский и немецкий языки продолжали изменяться после изгнания евреев из Испании и из городов Германии. Сказанное ниже относится лишь к изменениям в языках, принесенных с собой евреями в новое окружение.
  
  Средневековые еврейские языки, которые мы рассмотрим в этой главе, отличаются от знакомых нам идиша и еврейского испанского последних пятисот лет. Эти языки не так отличались от языков окружающего населения, и связаны с ними общей грамматикой, синтаксисом и словарным запасом. Вместе с тем, в них присутствовали составляющие, выделяющие их как еврейские языки: прежде всего, определенная связь с ивритом и арамейским. Эта связь проявлялась, во-первых, в определенной терминологии, которая всегда оставалась еврейской и в особой «атмосфере» языка3 , которую мы обсудим далее; а во-вторых, в использовании для письма еврейских букв.
  
  В Средние века евреи повсеместно говорили на языке страны проживания. В Северной Франции говорили по-французски, в Италии - по-итальянски, а в Испании (в королевствах Кастилии, Арагона и Наварры) в Средние века говорили на разных романских диалектах (Romance): кастильском, каталонском, арагонском и т. д. Нужно отметить, что все эти языки развивались постепенно. До изобретения книгопечатания - события, послужившего объединяющим и структурирующим фактором формирования нормативного языка, - трудно говорить о европейских языках как о монолитных и гомогенных. Напротив, в каждом языке существовало много различных диалектов4, причем у каждой области, а иногда и у города был свой диалект. Эти диалекты были плодом медленного, стихийного развития романских и германских наречий, образовавшихся на основе латыни, на которой говорили по всей Западной Римской империи, а также на основе языков германских племен. В романских областях - Франции, Испания, Португалии, Италии - латынь доминировала в формировании местных языков. В германских областях доминировали языки германских племен. Бельгия может служить хорошим примером пограничной области, так как в ее различных районах жители говорят по-французски, по-фламандски и по-немецки. Романские разговорные языки образовались на основе латыни между 400-900 гг. н. э. После 900 г. можно говорить о существовании старофранцузского, староитальянского, романского (как общее название языков, на которых говорили в Испании), а также старонемецкого, а вместе с ними и соответствующих еврейских наречий.
  
  В любом месте проживания евреи говорили на местном диалекте. Из-за того, что они были меньшинством, причем использующим второй язык, то есть иврит, их разговорный язык несколько отличался от того, на котором говорило христианское большинство. Иногда же они владели еще одним языком, который приносили с собой из предыдущего места проживания, вследствие миграций из страны в страну. Известно, что подгруппы общества придают разговорному языку свои особые нюансы. Это бросается в глаза, например, у солдат, в криминальном мире, у национальных меньшинств. Это обобщение распространяется и на конфессиональные группы, тем более что религия являлась доминантным фактором, особенно в языке, и особенно в тот период времени, когда религия вобрала в себя культуру и, таким образом, стала ее опекуном. Понятно, что языки, на которых изъяснялись евреи, имели «оттенок», отличный от языка христиан. Однако те немногие тексты, написанные на разговорных языках, которые дошли до нас от Раннего Средневековья, не позволяют точно судить как о характере этих языков, так и о степени отличия еврейских наречий от языков коренного населения. Это и является основной трудностью исследования данной темы и ее изложения здесь. Нас интересуют разговорные языки, на которых велась коммуникация евреев с местным населением и между собой, а нам приходится довольствоваться дошедшими до нас текстами и надеяться, что в них мы найдем следы разговорного языка. При этом эти тексты не только немногочисленны, но и вызывают определенные проблемы для исследователя, как мы увидим далее.
  Историческое развитие языков
  
  Двуязычность евреев берет свое начало еще в ту эпоху, когда они жили на своей земле, в Стране Израиля. В период Второго Храма иврит постепенно уступал место арамейскому, сперва в качестве языка коммуникации, а позже и в качестве второго литературного языка. Например, книга Даниила, содержащаяся в Библии, написана, в основном, по-арамейски. Талмуд также написан по-арамейски. Иврит постепенно стал основным языком литургии, однако для всех других целей, в том числе для образования, служил арамейский (поэтому многие термины, связанные с учением, взяты из арамейского: «тана» (мудрец периода Мишны), «амора» (мудрец периода Талмуда), «Гемара» (поздняя часть Талмуда, комментарий к Мишне), «масехет» (трактат Талмуда), «шакла ве-тарья» (обсуждение галахи, талмудический спор), и др. В диаспоре, а также в Cтране Израиля, евреи знали греческий. Переводы Писания на греческий язык, относящиеся к тому периоду, указывают на то, что он был не только разговорным языком, но и языком обучения (на это же указывают греческие термины, вошедшие в иврит: «апотропос» (лицо, ответственное за недееспособного иждивенца и его имущество), «эпикорос» (безбожник, еретик, происходит от имени имени Эпикура), «гематрия» (от «геометрия», числовое значение букв и слов), «дугма», «парцуф» (лицо, физиономия) и др. Борьба за «чистоту» иврита не была, по-видимому, составляющей жизни еврейского народа. Статус иврита уже к концу периода Второго Храма был признан священным, и он был, таким образом, важным объединяющим фактором, однако в определенных местностях евреям было разрешено молиться и изучать Тору на других языках. Не язык молитвы, а ее содержание стало определяющим критерием. Вместе с тем евреи, в большинстве своем, были двуязычными. Они знали, кроме священного языка, то есть иврита с включениями арамейского, также и язык страны пребывания, а иногда и другие языки. Благодаря знанию языков, евреи стали впоследствии связующим звеном между различными общественными слоями, народами и культурами. Они играли важную роль в торговле, составляли большинство переводчиков и были проводниками культурных влияний между Востоком и Западом, между христианским и мусульманским миром.
  
  Уже в конце периода Второго Храма, а в особенности, в первые века становления христианства, существовала еврейская эмиграция из Палестины в страны Запада, в первую очередь в Рим. Римская еврейская община - одна из древнейших общин диаспоры. В тех местностях, куда переселялись евреи, они осваивали местный разговорный язык и говорили на нем. В западных частях Римской империи - это, прежде всего латынь, а также упомянутые европейские языки. Все это время иврит (смешанный с арамейским) сохранял статус священного языка и служил языком литургии. Почти каждый мужчина-еврей умел читать на иврите, а образованная элита также писала на нем. Знание иврита, как уже было сказано, было связано, прежде всего, с религиозными и литургическими целями; при этом оно отвечало потребности меньшинства сохранить свою обособленность, как общественной группы, связанной со своим окружением, но в чем-то закрытой от него и выделяющейся из него. Вместе с тем, следует помнить, что в некоторых местностях разговорный язык, бывший для евреев родным языком, проник и в синагогальную службу, культуру и литературу, как будет показано далее.
  Иврит и латынь
  
  Евреи, хотя и говорили на местных языках, молились и писали, как правило, на иврите, подобно тому, как христиане в средневековой Европе, которые молились и писали на латыни. Как у евреев, так и у христиан, язык культуры был идентичен языку религии, и это диктовало выбор системы письменности. Буквы литературного языка становятся и буквами разговорного, когда на нем появляется письменность. Германские племена, приняв христианство, получили вместе с ним и латынь, как язык религиозного культа, и латинские буквы, ставшие буквами письменности на их собственных языках. Так германские (из которых сформировались впоследствии немецкий и английский) и польский языки получили латинский алфавит, тот же алфавит, которым романские языки, происшедшие от латыни, просто продолжали пользоваться. Эти народы, каждый в свое время, приняли христианство в католическом варианте. Интересно заметить, что сербы, принадлежащие к православию, пишут кириллицей, тогда как хорваты, придерживающиеся католичества, пишут латинскими буквами. При этом язык их - один и тот же, сербо-хорватский. Каждая из этих групп пользуется своей знаковой системой, которую принимает на себя и разговорный язык. Одна и та же фонетика выражается разной знаковой системой, в соответствии с языком, принятым в религиозном культе.
  Книга «Даркей лашон ха-кодеш» («Пути священного языка») Моше бен Йосефа Кимхи. Рукопись XIV - XV вв.
  
  Иллюстрация 1
  
  Книга «Даркей лашон ха-кодеш» («Пути священного языка») Моше бен Йосефа Кимхи. Рукопись XIV - XV вв. (Biblioteca Apostolica Vaticana, Ms. Ebr. 435, fol. 173v)
  
  У евреев существовало похожее положение. Даже если они говорили на местном языке, иврит оставался языком молитвы и основным языком культуры. Еврейские буквы использовались при письме на разговорных языках. На идише пишут еврейскими буквами, хотя язык основан на лексике и синтаксисе немецкого. Так же и на еврейско-арабском и на прочих еврейских языках. Даже когда евреи писали на одном из европейских языков, как, например, по-французски или по-итальянски, они тоже зачастую использовали еврейские буквы. Католический мир молится на латыни, еврейский мир молится на иврите. Во всех этих случаях алфавит языка религиозного культа становился алфавитом принятой письменности. Сказанное верно и в отношении других религий и языков, не упомянутых здесь.
  Начало песни о Иосифе Праведном, рукопись из Каирской генизы, 1382 г.
  
  Иллюстрация 2
  
  Начало песни о Иосифе Праведном, рукопись из Каирской генизы, 1382 г. (Cambridge University Library, T-S. 10 K. 22)
  
  pic3-I.jpg
  
  Иллюстрация 3
  
  Поиски хамеца (квасного теста) перед праздником Песах, из «Сефер ха-минхагим» («Книга обычаев»), Венеция, 1600 г. (Национальная и университетская библиотека)
  
  Все упомянутые выше общества являлись двуязычными. На одном языке говорили в повседневной жизни, на другом молились. Первый язык был разговорным, второй - изучался специально и использовался для письма. Этот второй язык - язык текстов, которые считались священными членами данного общества и был связан, прежде всего, с религиозной жизнью и культом, но, вместе с тем, и с культурой, которую общество, использующее этот язык, признавало за образцовую и достойную подражания. Это как бы элитарный язык, ставший также языком культуры, судопроизводства и письменности в целом. Такое состояние двуязычности в терминах языкознания называется диглоссия. По этому поводу Рафаэль Нир отмечал:
  
  «В определенных случаях в той или иной языковой среде можно обнаружить, что члены данного общества используют для разных целей разные языки или вариации одного языка, сильно отличающиеся друг от друга. В таком случае эти два языка сосуществуют и используются для разных целей. У каждого из этих языков есть своя, присущая лишь ему функция. Это положение, обеспечивающее некоторое «сосуществование» двух языков в одном обществе, называется диглоссией [...].
  
  В таком состоянии два этих языка не обладают одинаковым статусом. Обычно один из этих языков считается «высшим» [...], и служит, в основном, для официальных и культурных целей. Вместе с тем, другой язык (а иногда - другие языки) используются для повседневных потребностей. [...] «Высший» язык пользуется большим уважением, в нем видят «лучший» или «более почетный» язык, [...] в обществах, где существует диглоссия, образованный человек отличается владением «высшим» языком, наряду с «низшим». [...]
  
  В большинстве арабских государств арабский классический язык используется для нужд религии, политики и науки, тогда как разговорные варианты - например, такие, как «иракский арабский» или «марокканский арабский» - используются для повседневного общения.
  
  [...]Можно также указать на существование диглоссии в ультрарелигиозном квартале Меа Шеарим в Иерусалиме. Его жители используют иврит («священный язык») для молитвы и для сношений с израильскими властями, а для повседневных нужд используется идиш. Иврит для них - лишь язык литургии и Писания, поэтому даже изучение Торы - если только оно не выражается в чтении Священного Писания - осуществляется на идише»5 .
  
  К какому из описанных типов вы бы отнесли современный иврит?
  
  И еврейское и христианское общества, жившие рядом в Западной Европе, находились в состоянии диглоссии. «Высшими языками» являлись иврит и латынь. На них никто не говорил в повседневном общении, и они оставались языками культа и литературного творчества. Разговорные языки были «низшими языками» и не использовались для письма, а когда на них стали писать, для этого использовали буквы литературных языков. Таким образом, у иврита и у латыни был сходный статус: они были «высшими языками», им принадлежало культурное превосходство и религиозная святость. Нужно отметить, что эти высшие языки были, в основном, мужскими языками. Более тысячи лет латынь была в основном языком образованных мужчин.6 То же самое в целом верно и для иврита.
  
  После того, как мы описали в общих чертах сходство в статусе иврита и латыни, представляет интерес также рассмотреть различия между ними, так как это проливает свет на те общества, которые использовали эти языки. Латынь была языком образованного меньшинства, причем до конца Средневековья это было, в основном, церковное меньшинство. То обстоятельство, что церковная элита владела чтением и письмом на латыни, привело также к ее фактической монополии на все области знания. Таким образом, христианское общество состояло из подавляющего большинства населения, говорящего на местном разговорном языке, которому язык письменности был абсолютно чужд, исключая некоторые основные молитвы, заучиваемые наизусть, и из образованного меньшинства, владеющего как разговорным языком, так и языком письменности. Именно это меньшинство умело читать Священное Писание и толковать его, и церковь препятствовала тому, чтобы это умение могло стать общим достоянием. Подобного жесткого разделения не существовало в еврейском обществе. Почти каждый мужчина-еврей, и даже некоторые женщины, в детстве учились читать на иврите (даже если и не всегда понимали все написанное) и молились на этом языке. Однако, важно отметить, что и среди ашкеназского еврейства существовала тенденция сохранять определенную монополию на знания в руках образованной прослойки с помощью галахической литературы, написанной исключительно на иврите и противодействия ее переводу на идиш.7
  
  Следует предположить, что монополия церковной элиты на язык религии и культуры была основной причиной подозрительного отношения церкви к переводам Библии на местные языки. Католическая церковь запретила проводить богослужение на разговорных языках и с подозрением относилась к переводам Писания. Подобные переводы натолкнулись на подозрения со стороны церковных властей и решительное противодействие инквизиции. В них видели ущерб святости Писания, на них лежало подозрение в ереси. К латыни, используемой в религиозном культе, христиане относились как к языку, обладающему особым значением и силой. На этом языке совершались таинства. Следует отметить, что христиане верили и в особый статус иврита, с помощью которого был сотворен мир, как матери всех языков. Они понимали, что Ветхий Завет был написан на иврите, а его латинская версия - просто перевод. Своим сопротивлением переводу Писания на разговорные языки церковь старалась защитить особый статус принятого перевода. Поскольку перевод являлся в то же время и комментарием церковь, таким образом, охраняла свое положение в качестве единственного законного источника толкования еврейского Священного Писания в своих переводах.8
  Еврейско-латинский разговорник. Рукопись X в.
  
  Иллюстрация 4
  
  Еврейско-латинский разговорник. Рукопись X в. Разговорник, дошедший до нас в четырех рукописях, содержит небольшой список еврейских слов и выражений (в латинской транскрипции) и их перевод на латынь. Он был опубликован и исследован Малахи Бен-Арье, «Еврейско-латинский разговорник X в.», (ивр.), «Тарбиц» 48 (1979), стр. 274-302. Мы не знаем, с какой целью был составлен этот разговорник. Может быть, он был написан как базовое языковое пособие для паломников, отправлявшихся в Святую Землю, а может быть, и без всякой практической цели. Латинская транскрипция еврейских слов помогает понять произношение на иврите в Средние века. В разговорнике помещены следующие слова и выражения: Адонай (Господь) - Dominus, агмон (епископ) - episkopus, тен ли кос ахат яин (дай мне один стакан вина) - da mihi coppam unam vini, шехар (пиво) - cervise, лехем (хлеб) - panem, дах (рыба) - piscis, киббина (сыр) - formaticum, басар (мясо) - carnem, баца (яйцо) - ovum, тапуах (яблоко) - malum, зевед [дваш] (мед) - mel, халав (молоко) - lac, теена (инжир) - ficus, керах (лед) - calva, рош (голова) - caput, эхоль (ешь) - manduca, штэ (пей) - bibe, мелех (король) - rex, сар (князь) - comes, малка (королева) - regina, ир (город) - civitas, баит (дом) - domus, шулхан (стол) - mensa, шамаим (небо) - caelum, арец (земля) - terram, шемеш (солнце) - sol, йареах (луна) - luna, кохав (звезда) - stella, шалом алейха раби (мир тебе, рабби) - pas super te magister. (Österreichische Nationalbibliothek, Vienna)
  
  Еврейское противодействие переводам Писания не было таким безусловным как христианское. Достаточно вспомнить различные «таргумы» (переводы на арамейский), которые печатаются как приложение к еврейскому тексту Писания вплоть до наших дней.
  
  По косвенным свидетельствам можно предположить, что евреи пользовались переводом Библии на старофранцузский уже в XI в., на кастильский романский - с XII или XIII в., на итальянский - также с XIII в. Фрагменты перевода Библии на идиш известны, начиная по крайней мере с XV в. Важно заметить, что эти переводы, которые помогли в конце концов сделать Библию понятной более широким слоям, не имели целью умалить значение еврейского оригинала, а способствовать изучению Писания именно в оригинале. У перевода не было статуса священного текста, и он был чем-то вроде записи процесса изучения Писания: чтение текста производилось в оригинале, а объяснения - в переводе. Святость, которой евреи наделяют иврит и еврейские буквы, не пострадала от этих переводов, чей статус изначально мыслился как вспомогательный. Может быть из-за того, что в их руках находился первоисточник, евреи не опасались переводов, в то время как церковь, которая и так пользовалась переводом, опасалась конкурировавших переводов, которые могли расшатать ее положение как хранителя единственно верного перевода и толкователя священных текстов. Так или иначе, для нас здесь представляют интерес сходства и различия в подходе иудаизма и христианства к проблеме языков, параллели между языками, имеющими культовый, элитный статус, и между языками общения, пригодными лишь для повседневного пользования.
  Лоазит 9
  
  В комментарии РаШИ к первой главе книги Берешит (Бытие), есть, кроме прочего, следующие слова:
  
  К стиху 2: «Земля же была пуста и хаотична». Тоху (пуста) - astordisson на лаазе. «и дух Божий витал над водою»: мерахефет (витал) [...] acoveter на лаазе.
  
  К стиху 11: «Да произрастит земля зелень: траву»: на лаазе зелень называется erberic, все травы вместе, а каждый вид травы в отдельности называется эсев (трава).
  
  К стиху 24: «Да произведет земля существа живые по роду их, и скот, и гадов [...]» Ремес (гады) - это пресмыкающиеся, которые ползают и копошатся по земле, как бы волочатся, и их движение не бросается в глаза, и все эти гады и пресмыкающиеся на нашем языке называются concmobres.
  
  К стиху 27: «И сотворил Бог человека по образу Своему»: по образцу, сделанному для него [...] создан в виде отпечатка, как монета, которую чеканят штампом, называемым coin.
  
  Нееврейские слова в комментариях РаШИ - это глоссы10 (glossa), «лаазы». Исходно «лааз»- это чужой язык, на который переводится ивритский текст. В Тосефте к трактату Мегилла: «Читал ее [книгу Эстер] на лаазе». Талмуд, трактат Сота 49бет: «Лааз для них - изучение греческого языка».
  
  В Средние века сужается значение термина «лааз»- первоначально употреблявшегося для всех чужих языков,- для обозначения латыни или романских языков. В еврейских средневековых переводах псалмов, в стихе «Когда выходил Израиль из Египта, дом Яакова из среды народа иноязычного (лоэз)» (Пс 113:1), слово «лоэз» переведено как barabro, latino, latinare в Италии, romançar, ladinar - в Испании, latinar на юге Франции, и aromançer - в северной Франции. По-видимому, этим словом евреи называли те языки, на которых они говорили во Франции, в Италии и в Испании, то есть еврейские диалекты французского, итальянского, испанского и провансальского языков тех времен. Существовали также германские лаазы.
  
  Комментаторы Библии и Талмуда в романских странах часто вставляли в свои сочинения слова на местном языке, записанные еврейскими буквами, как мы видели это в комментарии РаШИ. Эти слова называются «лаазы». В комментарии РаШИ к Торе 1300 лаазов, а в его комментарии к Талмуду - 2500. Поскольку эти слова иногда повторяются, можно говорить о примерно тысяче различных иноязычных слов в комментарии РаШИ к Талмуду. Эти лаазы писались в Шампани (Champagne) во Франции на исходе XI в. Из-за того, что от этого периода до нас дошло очень немного текстов на разговорных языках, эти глоссы имеют большое значение не только для изучения еврейских языков, но и для изучения старофранцузского языка. Подобные «лаазы» можно найти и у других комментаторов Библии: р. Йосефа Каро11, РаШБаМа, Элиэзера из Балганци (Божанси, Beaugency) и авторов Тосафот. Все эти комментаторы жили во Франции в XII - XIII вв. 12
  
  1. Для каких целей РаШИ вставил лаазы в свой комментарий в стихах, приведенных выше. Постарайтесь предложить несколько объяснений. Обратите особое внимание на комментарии к стихам 24 и 27.
  2. Что можно сказать по этим комментариям о разговорном языке евреев в ту эпоху?
  
  Лаазы в комментариях, как правило, выделены двойным апострофом перед последней буквой. Их наличие показывает, вне всякого сомнения, что образованные евреи, читая, изучая и комментируя Писание, говорили между собой не на иврите. Значение лаазов, таким образом, сравнимо со значением переводов на знакомый, родной, местный язык.Следует обратить внимание на слова РаШИ в комментарии к слову «ремес» (гады): «На нашем языке - concmobres». Это значит, что французский язык, на котором евреи говорили в тех местах - это «наш язык», в то время, как иврит - язык, подлежащий специальному изучению. Читателю, столкнувшемуся с непонятным словом на иврите, предлагается его перевод на хорошо понятный местный язык.
  
  С помощью таких глосс можно было дать точное определение термину на иврите. Это можно показать на примере упомянутого комментария к слову «ремес». РаШИ требуется длинная фраза на иврите, чтобы объяснить, что такое «ремес»: «Это пресмыкающиеся, которые ползают и копошатся по земле, как бы волочатся, и их движение не бросается в глаза». И все же после этого объяснения он не уверен, что читатель понял, о чем говорится, и он добавляет перевод этого слова на местный язык: «на нашем языке – conmovres».
  
  Лаазы не только позволяли лучше понимать текст Писания, но и помогали изучать иврит. В списке лаазов мы получаем нечто вроде словаря необычных, трудных для понимания еврейских слов. Возможно также, что лаазы указывают на существование древнего перевода Писания на разговорный язык, который до нас не дошел.
  
  Нужно снова подчеркнуть, что лаазы РаШИ имеют огромное значение для изучения старофранцузского языка. Эти глоссы записаны еврейскими буквами, но во всем остальном они французские. Учитывая, что от этого периода почти не сохранились тексты на местных языках, глоссы представляют собой важное свидетельство об этих языках.
  
  Лаазы РаШИ и его учеников являются одними из самых ранних, дошедших до нас, и самыми известными среди них, но не единственными. Они показывают нам, как изучали Тору в странах Европы, а также отношения между языком общения и языком письменности, ивритом.
  
  Перед вами несколько глосс РаШИ из комментария к книге Шемот (Исход). Проверьте с их помощью выводы, приведенные выше. Можете ли вы что-то добавить или оспорить в них?
  
  Исх 2:3: «И взяла для него папирусный короб [...] и поставила в тростнике»: гóме (тростник). Геми на языке Мишны (Шабат 78алеф), а на лаазе - jоnc, это материал мягкий, гибкий, способный выдержать (столкновение) с мягкими и твердыми (предметами). [...] И поставила в тростнике (суф), это означает камыш, роси (roseaux) на лаазе.
  
  Исх 14:11: «И сказали Моше: разве недостаточно могил в Египте, что ты взял нас умирать в пустыне?» Разве недостаточно могил. Разве из-за недостатка могил - что нет для нас могил в Египте, чтобы быть похороненными там - ты забрал нас оттуда. Си пор фальянце де нон фосес (si por faillance de non fosses) на лаазе.
  
  Исх 15:24: «И возроптал народ на Моше, говоря: Что нам пить?» Вайиллону (и возроптали). Возвратный глагол - жаловаться, возмущаться [...] И также говорится декомплисент си (deplaisant se) на лаазе, возвратная форма с добавкой си [se].
  
  Как уже упомянуто, в комментарии РаШИ к Талмуду содержится около тысячи старофранцузских слов. Многие из них - это названия растений, животных и предметов, а остальные - глаголы, объяснение которых на иврите не могло передать их точного значения. Одно слово перевода сразу объясняет то, что длинное предложение на еврейском не может передать точно. Вот несколько примеров:
  
  гихек (отрыгивать) (Брахот 24алеф), ротер (roter)
  
  пихек (зевать) (Брахот 24алеф), бадейльер (badeilier)
  
  нитатеш (чихать) (Брахот 24алеф), эстернудер (esternuder) сантер (подбородок) (Брахот 24бет), ментон (menton),
  
  йеракон (желтуха) (Брахот 25алеф), ялонция (jaloncie)
  
  ашашит (лампа) (Брахот 25бет), лантерна (lanterne)
  
  цемер гефен (вата, хлопок) (Брахот 28бет), котон (coton)
  
  хай (свежий) (Брахот 51алеф), фриск (fresc)
  
  позмаки (матерчатая обувь) (Шабат 10алеф), кальцонш (chalcons)
  
  нерот (свечи, огни) (Шабат 22бет), лоцес (loces)
  
  афарсекин (персики) (Шабат 45алеф), персекес (persches) снунит (ласточка) (Шабат 77бет), арондела (arondele)
  
  курнас (молот) (Шабат 102бет), мартел (martel)
  
  микторен (плащ) (Шабат 120алеф), мантил (mantel)
  
  намел (порт) (Эрувин 41бет), порт (port)
  
  ахсадра (коридор) (Сукка 3бет), порка (porche)
  
  тагну (жаркое) (Киддушин 44алеф), фрит (frit)
  
  мехавхевет (мерцающая) (Санхедрин 37 алеф), фламер (flamer).13
  Литургия и ЛИТЕРАТУРНОЕ творчество на разговорных языках
  
  В своем комментарии к Мишне, трактат Мегилла, РаМБаН писал:
  
  «Р. Моше ха-Сефаради [Испанский], благословенна память его, писал, что тот, кто читает [книгу Эстер на праздник Пурим] на другом языке, кроме иврита, то считается выполнившим эту заповедь, лишь, если он знает только этот язык. Это не совсем правильно, но если он знает этот язык, но не знает священного языка [иврита], тогда считается выполнившим заповедь [...] Если он знает и ассирийское письмо,14 и чужое, может выполнить эту заповедь, только читая ассирийское письмо, а если знает только чужое - исполняет на нем. И так поступают в некоторых местах в Испании».15
  
  Есть многочисленные свидетельства литургии на местных языках в синагоге, хотя сохранилось совсем мало текстов молитв и религиозных гимнов на разговорных языках. Интересно заметить, что большинство галахических авторитетов того времени, которые писали о проблеме молитвы на чужом языке, придерживались талмудической точки зрения, что разрешается переводить молитвы для тех, кто не владеет ивритом, и что тогда молящийся на другом языке считается исполнившим заповедь.
  Латинские глоссы и перевод ивритского текста первого псалма в книге Техилим (Псалтирь). Англия, вторая половина XII в.
  
  Иллюстрация 5
  
  Латинские глоссы и перевод ивритского текста первого псалма в книге Техилим (Псалтирь). Англия, вторая половина XII в. (Leiden. Bibliotheek der Rijksuniversiteit, Cod. Or. 4725. Scal. 8)
  
  Разрешали это, в числе прочих, также РаМБаМ, РаМБаН, р. Йехуда хе-Хасид, р. Йосеф Каро и другие. Ранние переводы Библии на романские языки указывают на то, что в этих странах романского языкового ареала разрешалось также читать недельный раздел Торы с хафтарой16 на местных языках, чтобы слушающие понимали прочитанное. Задачей перевода было обеспечить понимание, он не был направлен на то, чтобы подменить собой священный текст на иврите. Один из интересных исторических вопросов - проникновение чужого языка в синагогальную службу и в религиозный культ вообще. На старофранцузский и староитальянский переводили даже «пийутим»17 и плачи («кинот»), видимо, с целью приблизить литургию к малограмотным людям и к женщинам.18 Из процитированных выше слов РаМБаНа явствует, что в середине XIII в. уже существовали переводы книги Эстер, а, скорее всего, и других книг Библии на местные языки. Эти переводы служили для изучения, а также для литургических целей.
  Пробы пера на иврите, принадлежащие христианскому переписчику латинской рукописи письма епископа Хинкмара (Hincmar) к Карлу Лысому. Франция, IX в.
  
  Иллюстрация 6
  
  Пробы пера на иврите, принадлежащие христианскому переписчику латинской рукописи письма епископа Хинкмара (Hincmar) к Карлу Лысому. Франция, IX в. (Bibliothèque Municipale, Laon, MS. 407, fol. 140)
  
  Р. Ицхак бен Шешет (РИБаШ; 1326-1406), один из крупнейших испанских авторитетов Галахи, пишет в ответ на заданный ему вопрос:
  
  «Перед праздником Пурим сказали мне, что [в некой общине] уже около тридцати лет читают книгу Эстер для женщин на чужом языке и записанную чужим письмом, [т. е. на местном языке и латинскими буквами]. Я сказал им, что так делать не годится, так как сам чтец знает и ассирийское письмо и чужое и таким образом [если читает на чужом] не способствует [выполнению этой заповеди], как считал РаМБаН, благословенна память его, а также и не помогает женщинам [исполнить ее], как объяснено в Иерусалимском [Талмуде] [...] таково же мнение и РаШБА, благословенна память его. [...] И во многих местах в Испании неправильно поняли написанное у РаМБаНа, и тем самым ошиблись, и не хотят теперь оставлять своего обычая, поскольку в других местах поступают также [...] И я сказал им, даже если и было раньше по вашим словам, ведь в любом случае ваш обычай основан на ошибке [...] Зачем вы поступаете сомнительным образом, а не держитесь обычая наших мудрецов, благословенна их память, которые читали и для женщин на священном языке [...]»19
  
  Несмотря на точку зрения р. Ицхака бен Шешета, его слова указывают на создавшееся положение. Постарайтесь вообразить этот спор и сформулировать доводы за и против молитвы на разговорном языке.
  
  Глоссы, которые обсуждались выше, не могли считаться самостоятельным литературным творчеством на местном языке. Они предназначались для облегчения понимания еврейского текста, и возможно, служили для изучения иврита. Поскольку местный язык отличался от языка письменности, а молитва и чтение Торы производились на языке письменности, иврите, их понимание зависело от переводов на разговорные языки. Таким образом, у местного языка была важная просветительская функция как посредника между священным текстом на иврите и читающим или изучающим его человеком.
  Текст молитвы, произносимой после трапезы, Амстердам, 1723 г. Еврейский текст и его перевод на идиш.
  
  Иллюстрация 7
  
  Текст молитвы, произносимой после трапезы, Амстердам, 1723 г. Еврейский текст и его перевод на идиш. Обратите внимание на разницу между квадратным шрифтом еврейского текста и буквами комментария на идише, представляющими собой подражание курсиву - скорописи, развившейся среди ашкеназских евреев задолго до изобретения книгопечатания для повседневных нужд - письма или подписи. Этот шрифт назывался «вайбертайч» (vaybertaytsh), то есть «женский комментарий», хотя и не был предназначен только для женщин, а для всех читающих на идише. (Иерусалим, Национальная и университетская библиотека)
  
  Это обстоятельство привело к тому, что первыми текстами на местных языках были, как правило, переводы Библии.20 Сперва это были разъяснения (глоссы) отдельных слов и глав, а затем – целых разделов. Глоссы предназначались в основном для учащихся. Более же обширные переводы предназначались, несомненно, в первую очередь для повышения образования женщин и малограмотных людей, которые, по большей части, не знали иврита. Тот, кто умел читать на иврите и понимал написанное, не нуждался в таких переводах. На некоторых языках, на которых говорили евреи, до нас дошли лишь такие короткие переводы и комментарии, например, на еврейско-французском.
  
  Из-за того, что большинство ранних текстов, дошедших до нас на местных еврейских языках - это переводы Библии, следует сделать одну принципиальную оговорку: трудно судить по переводам, в особенности по переводам Библии, о характере того местного языка, на который она переводилась. Перевод, по природе своей, во многом зависит от источника, пытается ему подражать. Это верно еще в большей степени, если речь идет о священном тексте. Нужно также помнить, что перевод выполнялся в основном в просветительных целях: помочь читателю понять написанное на священном языке. В связи с тем, что разговорный язык был родным, перевод на него библейского текста, выполненный дословно, помогал как в изучении Библии, так и в изучении иврита.
  Автограф р. Йехуды ха-Леви
  
  Иллюстрация 8
  
  Автограф р. Йехуды ха-Леви. (Cambridge University Library, T-S 8 J 18.5)
  
  На тех языках, на которых евреи говорили в течение длительного периода времени, письменность достигла уровня самостоятельного литературного творчества. В этом отношении особенно выделяется арабский. В Вавилонии, в Стране Израиля, в Египте и в Испании евреи писали по-арабски философские, научные, медицинские сочинения, комментарии к Библии, книги по языкознанию и астрономии. Наиболее известными среди них являются труды раввинов Саадии Гаона21 , Хая Гаона, Йехуды ха-Леви22 и РаМБаМа23 (его книга «Морé Невухим» («Путеводитель заблудших») и о его комментарии к Мишне написаны на еврейско-арабском еврейскими буквами. Большая часть этой литературы написана еврейскими буквами. Книги писались по-арабски, несмотря на то, что их авторы владели ивритом, для того, чтобы расширить круг своих читателей и распространить свое влияние на еврейское общество.
  Языки, на которых говорили евреи
  
  После того, как мы описали функции еврейских разговорных языков, следует рассмотреть их характерные особенности. В основании обсуждения лежат две предпосылки: во-первых, евреи обычно говорили на языке своего окружения везде, где бы ни находились (напомним, что здесь обсуждается период до изгнания из Испании и до большой миграции евреев из Германии на восток и юг); во-вторых, они были меньшинством, и их диалект имел своеобразный оттенок. В общем и целом можно сказать, что лексика, грамматика, синтаксис и фонетика во всех еврейских языках были взяты из местных языков. В определенных частях лексики ощущается большее влияние иврита. Это, в основном, словарный запас, связанный с религией и культом. Кроме этого, в еврейских языках чувствуются влияния миграций и странствий. Итальянские слова в идише и турецкие слова в ладино - хороший тому пример. Письмо на еврейских языках, как правило, ведется еврейскими буквами. А теперь обсудим некоторые языки, на которых евреи говорили в Средние века.
  Еврейско-итальянский
  
  Еще перед самой Второй мировой войной в Италии, в основном в Риме, жили евреи, говорившие на своем особом диалекте итальянского, еврейско-итальянском. Некоторые исследователи считают, что это древний язык, отражающий местный говор, существовавший до XV - XVI вв. В других городах Италии язык евреев имел свои особые черты. Следует заметить, что города Италии развивались независимо друг от друга, и в каждом существовал свой диалект. У евреев, живущих в них, также был свой язык, поэтому трудно говорить об одном еврейско-итальянском языке. Подобно тому как диалекты итальянского, на которых говорили в разных городах, отличались друг от друга, так же отличались и разговорные языки евреев этих городов.
  
  Евреи Италии не изгонялись из страны, подобно евреям Англии, Франции и Испании, однако были локальные изгнания из определенных городов и государств, а также миграции из города в город, повлиявшие на речь евреев. Так или иначе, затворничество евреев в гетто, начиная с XVI в., вызвало значительную перемену в функционировании еврейского диалекта как такового. До эпохи гетто, возможно, существовали открытые отношения между евреями и их окружением, а также между различными общинами. Некоторые ученые считают, что нет смысла говорить об особом еврейском диалекте до создания гетто в XVI в. Затворничество в гетто отделило еврейские общины, как от своего окружения, так и от других еврейских общин, и во многом затормозило расцвет культуры итальянского еврейства. В связи с этим сложилась также новая языковая ситуация, характеризующаяся ростом отличий и стремлением защититься от окружающего мира, эмоциональным настроем и манерами поведения, характерными для гетто, и усилением архаических тенденций.24
  
  До нас дошли некоторые итальянские тексты, написанные между XII - XV вв. еврейскими буквами. Среди них следует отметить «Арух» - словарь языка Талмуда, относящийся к концу XI в., написанный Натаном бен Йехиэлем из Рима. Он включает около шестисот слов на еврейско-итальянском, а также плач («кина») на 9 ава (годовщина разрушения Храма, пост и траурный день), созданный в начале XIII в. Большинство этих текстов - переводы, а не самостоятельные сочинения, и они, видимо, были написаны с целью облегчить изучение галахи и чтение Торы.
  
  Из Италии до нас дошли также смешанные тексты, написанные на двух языках сразу. Хорошим примером служит текст благословения «Ми ше-берех» (Тот, кто благословил)», текст которого приведен ниже. Он написан не позднее 1540 г: «Ми ше-берех Аврахам, Йицхак ве-Яаков авотейну (Тот, кто благословил Авраама, Исаака и Иакова, праотцев наших), Сара, Ривка, Рахел ве-Леа (Сарру, Ревекку, Рахиль и Лию), ху йеварех мар плони (Он благословит и такого-то), исо и лемольери (его и его жену) и ли фильоли (и его детей) иматри (и мать) и лифрати (и его братьев) и ли сорори (и его сестер) [...] ки дара (и даст) ашер йиддевену либо (и склонит его сердце) пер (к) цедака (милосердию). Домидит ло (даст ему?) сальва (здоровье) и бинидика и дейли (Он благословит их) браха, реваха ве-хацлаха (благословением, богатством и удачей) бе-хол маасе йадав ве-йадену (все дела его и наших рук) [...]».25
  
  Объясните, почему существование гетто влияло на язык, на котором говорили евреи.
  Для каких целей, по-вашему, составлено процитированное выше двуязычное благословение?
  Еврейско-французский
  
  В Средние века не было единого разговорного языка в разных областях Франции. То же и среди евреев. Они говорили в каждой области на местном языке: в Нормандии на нормандском диалекте, в Бургундии - на бургундском и т. д. Из глосс, в комментариях к Библии, ясно, что обсуждения знатоков Торы тоже происходили по-французски. Мы уже привели выше свидетельства того, что и литургия, иногда, проводилась на местном языке. Самые ранние еврейские тексты по-французски - это глоссы XI в. Самые известные среди них - это глоссы РаШИ, которые мы уже привели и обсудили выше. Во многих случаях использование РаШИ французских слов - это первое их употребление, известное нам. Также, то обстоятельство, что у РаШИ они переданы в еврейской транскрипции, помогает определить их произношение. Среди слов, которые использует РаШИ, есть некоторые неизвестные нам из лексики старофранцузского языка, но их количество слишком незначительно, чтобы говорить о существовании особой формы еврейского старофранцузского. Глоссы на старофранцузском, а также библейские словари и отрывки переводов, дошедшие до нас, показывают, что было принято переводить еврейские источники на французский для обучения и чтения.26
  
  Если можно говорить о еврейском диалекте французского, он исчезает около 1400 г., после последнего и окончательного изгнания евреев из Франции в 1394 г. Носители еврейско-французского, после переселения в другие страны, перестали его использовать и стали говорить на еврейских языках тех мест, куда они переселились.
  Еврейско-провансальский
  
  В Провансе - области, находящейся под властью папы римского, которую евреи не должны были покидать во время изгнания из Франции - евреи говорили на еврейско-провансальском (Shuadit). Отрывок пергамента из книги Эстер XIV в. и перевод молитвенника XIV и XV вв., дошедшие до нас, были написаны еврейскимибуквами на провансальском вернакуляре27 . Перевод молитвенника содержит многие слова, трудные для перевода, такие как кахал (община), цибур (общество), бикурим (первые плоды), парохет (занавесь в Храме), мизбеах (жертвенник), коханим (священники) и др. Это был местный язык с добавками еврейских слов, знакомых нам по другим еврейским языкам.
  Еврейско-испанский
  
  Несмотря на гипотезу о том, что испанский еврейский (его часто называют ладино, от слова «латынь») известный сегодня как особый язык, отличный от языков окружающего населения, существует только со времени изгнания евреев из Испании. Можно предположить, что и до изгнания, испанские евреи пользовались древней формой этого языка. Этот язык назывался Judesmo, то есть «язык евреев». Это был, в основном, вариант романского языка, на котором говорили в средневековой Испании, с добавлениями культурных и религиозных терминов на иврите и архаизмов. Кроме этого, ему был присущ особый оттенок, что обуславливалось социальными условиями. Как и в случае других обсуждаемых здесь языков, эти особенности были недостаточны, чтобы превратить еврейский диалект в самостоятельный язык, выключенный из набора диалектов, составлявших испанский язык, а лишь создавали особый оттенок, делавший язык собственно еврейским.
  
  Первый полный текст, дошедший до нас на еврейско-испанском - это перевод Библии XVI в. Несмотря на эту позднюю дату, следует предположить, что перевод отражает гораздо более ранний язык еврейских переводов Библии. В самом деле, есть свидетельства переводов библейских текстов задолго до изгнания из Испании, но ни один из них не сохранился, потому ли, что церковь препятствовала всяким переводам Писания на вернакуляр, или потому, что они вообще не были записаны.Преследования инквизиции включали в себя также поиск текстов на вернакуляре и их сожжение.
  
  Стоит отметить, что стихи на староиспанском, записанные еврейскими буквами, являются одним из самых ранних примеров литературы на испанском, дошедших до нас. Это последние строфы еврейских «местных стихов», и среди них стихи Йехуды ха-Леви. Стихи эти написаны на иврите, а последняя строфа - по-испански еврейскими буквами, и их содержание, по большей части - это слова страсти и желания в прямой речи от имени реального или воображаемого образа, обычно - женского. Такая форма стиха называется «харджа» - «выход», такие стихи известны и в арабской поэзии, но большая часть «харджа», известных сегодня, дошла до нас через еврейскую поэзию. Так случилось, что многие современные антологии испанской поэзии открываются стихами «харджа», извлеченными из еврейских поэтических циклов, так как это - самые ранние образцы испанской поэзии, дошедшие до нас.28
  
  Многие евреи, изгнанные из Испании, нашли убежище в Османской империи, которая открыла перед ними свои двери. Они поселились в Греции, в Турции и в других землях империи. Привязанность к испанской традиции и сознание ее культурного превосходства побудили их продолжать говорить на том языке, который они принесли с собой из Испании. Однако отрыв от страны исхода и от естественного развития языка повлекли за собой сохранение средневекового языкового пласта, что-то вроде слепка испанского, на котором говорили евреи перед изгнанием. Так слова, исчезнувшие из нормативного испанского, остались в еврейско-испанском, как свидетельство древнего языка. Таким образом, ядро еврейского испанского - это староиспанский язык, в той форме, на которой говорили евреи перед изгнанием.29 Со временем в него вошли слова из новой языковой среды, в которой теперь жили евреи.
  Идиш (еврейско-немецкий)
  
  Идиш - это язык, на котором говорили ашкеназские евреи в Средние века, язык евреев Центральной и Восточной Европы, а также тех стран, куда переселялись эти евреи - в их числе США и Канада, Западная Европа, Южная Америка, Австралия и Южная Африка. Это самый распространенный и используемый в течение долгого времени еврейский язык. Данные факторы послужили причиной несколько иного пути развития идиша, по сравнению с другими еврейскими языками, хотя начало его становления в основных чертах проходило так же, как и в других, описанных здесь языках, и отвечало тем же внутренним потребностям еврейского населения.
  
  Важно отметить, что нельзя судить по современному идишу о языке того периода. Можно предположить, что любой из языков, которые мы обсуждали, можно понять, если знать местный язык и в некоторой мере - иврит. Однако в наши дни знание исходных языков (немецкого и иврита) не обуславливает знание идиша, так же, как и знание идиша не обуславливает понимание немецкого. Причиной тому послужило обособленное развитие идиша и немецкого после переселения многих евреев из Германии в Восточную Европу, начиная с XIV в., и отрыв идиша от немецкой языковой среды. Как в еврейско-испанском, так в этом случае, решающим моментом в развитии языка явилось переселение и отрыв от использования нормативного немецкого языка. Этот отрыв повлек за собой как включение в идиш элементов из языков окружающих народов, в особенности славянские слова и грамматические формы, так и замораживание определенного пласта немецкого языка, который со своей стороны продолжал развиваться и изменяться, не влияя при этом более на идиш. Особенности развития еврейства Восточной Европы - большая концентрация там евреев, говорящих на идише, начиная с XV в., и обширное литературное творчество на этом языке, связанное с изобретением книгопечатания - повлекли за собой и особое развитие этого языка, фактически создание нового языка. В конце концов, идиш и немецкий сегодня - два различных языка. Так ли это было в Средние века?
  
  Как и в других еврейских языках, словарный запас идиша основан по большей части на местном языке, то есть на немецком. К этому базисному словарю присоединяется некоторый еврейско-арамейский словарный запас, а также небольшое количество романских слов, которые, по всей видимости, евреи принесли с собой в своей миграции в Германию. Идиш также содержит славянские слова и выражения, некоторые из которых проникли в него еще до великого переселения евреев на Восток, но большинство - после этого. Нужно еще заметить, что идиш вот уже несколько сотен лет разделяется на две ветви: западный идиш, остатки которого сохранились в Эльзасе, Лотарингии и Швейцарии, и восточный идиш, на котором говорили евреи Восточной Европы и выходцы оттуда за океаном.
  
  Слова на идише, приведенные ниже, показывают разные элементы языка:
  
  Бенчн, от benedicere - на латыни (и на романских языках): «благословлять», латинский корень и немецкое окончание.
  
  Орн, от латинского orare: «молиться». Латинский корень и немецкое окончание.
  
  Лейенен, от латинского legere: «читать». Латинский корень и немецкое окончание.
  
  Ганвенен, от еврейского лигнов: «воровать». Еврейский корень и немецкое окончание.
  
  Чолнт, от французского calant: вид кушания. Так и названия ашкеназских общин: Шпейра, Вормейза, Магенца, происходят от старинных названий этих городов, бывших привычными для жителей этих мест.
  
  «Рабойсай, мир велн бенчн», - зогт дер зейде («Господа, давайте произнесем благословение», - сказал дед). Это предложение содержит различные элементы, из которых составлен словарный запас идиша: Рабойсай (работай, господа) - из иврита, бенчн - из романского языка, зейде - из славянского; мир велн, зогт дер - из немецкого (однако в современном немецком слова иные: мир - wir, велн - werden, зогт – [zogt] sagt).
  
  Некоторые исследователи идиша, прежде всего Макс Вайнрайх, считают, что идиш сформировался около тысячи лет назад в среде евреев, говоривших по-французски и по-итальянски, переселившихся в районы, где говорили по-немецки, а точнее - в Лотарингию, по берегам Рейна, где были общины Кельна, Майнца, Вормса и Шпейера.30 В этих областях говорили на нескольких вариантах немецкого, и евреи, чтобы иметь возможность общаться с окружающим населением и с местными евреями, стали использовать в разговоре средневерхненемецкий диалект (Mittelhochdeutsch31 ), и он стал основой их языка. Письменность велась, как и на прочих еврейских языках, еврейскими буквами.
  
  Таким образом, история идиша и история ашкеназского еврейства переплетаются друг с другом. В том же районе и в тот же период времени, когда появилась ашкеназская еврейская община, родился и язык этой общины, то есть идиш. Историю языка идиш Макс Вайнрайх делит на четыре периода: 1. Первона­чальный идиш, до 1250 г.; 2. Ранний идиш 1250-1500 гг.; 3. Средний идиш 1500-1750 гг.; 4. Современный идиш, начиная с 1750 г. Нас интересуют два первых периода.
  
  Возникновение языка - это не какое-то историческое событие, дату которого можно точно указать. Если в отношении еврейско-испанского принято считать, что он появился как отдельный язык после изгнания евреев из Испании, то в отношении идиша проблема во много раз сложнее. Уже несколько десятков лет исследователи идиша утверждают, что язык, на котором говорили евреи германоязычных стран в Средние века, был особым языком и отличался от языка их окружения. Это не был еврейско-немецкий язык, подобно еврейско-итальянскому или еврейско-французскому, о которых шла речь выше. Это был язык, отличный от немецкого, который развивался параллельно с ним, но независимо от него, и с самого начала был особым еврейским языком. В основе этого взгляда лежит утверждение, что евреи появились в Германии с уже имеющимся языковым багажом - словарным запасом и правилами синтаксиса - и это с самого начала повлияло на их язык. Таким образом, идиш не являлся «испорченным немецким», а с самого начала был языком эмигрантов. Речь идет не только о степени «еврейскости» языка, а ставится также вопрос о качест­венном отличии от местных диалектов. Естественно, встает вопрос, до какой степени должны быть различны два диалекта, чтобы считаться разными языками. Нужно также объяснить, почему в языковом плане евреи германских стран вели себя иначе, нежели евреи других стран. Без привлечения лингвистического исследовательского аппарата мы не сможем по настоящему глубоко рассмотреть этот вопрос. Ограничимся тем, что заметим, что эта теория, согласно которой идиш изначально был особым языком, принимается исследователями литературы на идише, но отвергается исследователями старонемецкого языка и специалистами по еврейским языкам вообще. Эти последние утверждают, что идиш до переселения говорящих на нем евреев в Восточную Европу был таким же, как и другие еврейские языки, что ранний идиш представлял собой не что иное, как еврейский немецкий - немецкий с еврейскими элементами.
  
  Отсутствие текстов, относящихся к первым столетиям существования этого языка, и характер тех ранних текстов, которые дошли до нас, часть из которых представляет собой переводы, не позволяет однозначно судить о сущности раннего языка. Самый ранний текст на этом языке - рифмованное благословение, обнаруженное в махзоре (молитвенник для праздничных дней) из Вормса, относящемся к 1272 г.32 Вот этот текст: «Гут так им бетаг се вир дис махзор ин бейс ха-кнесес траг», что означает: «Добрый день тому грядет, кто этот махзор в синагогу снесет». Легко заметить, что эта фраза написана на смеси немецкого и иврита. Первый, дошедший до нас пространный текст на идише, найденный в Каирской генизе, датируется 1382 г.33 Он содержит стихи по-немецки, записанные еврейскими буквами. Немецкий язык этих стихов - это развитый литературный язык, не похожий на повседневный. Встает вопрос, на каком языке, в действительности, написаны эти ранние документы. Исследователи идиша утверждают, что это идиш. Другие же ученые считают, что это немецкий язык, записанный еврейскими буквами. В сущности, проблема не только языковедческая, но и культурологическая: один из текстов является германским эпосом в еврейской транскрипции для еврейского читателя, не знакомого с латинскими буквами, а прочие тексты написаны евреями, для евреев, еврейскими буквами и на еврейские темы. Конечно, этого обстоятельства недостаточно, чтобы разрешить спор о том, какой язык использовался - идиш или немецкий, но, в конце концов, может быть, не стоит и пытаться его разрешить, так как он носит идеологический характер.
  
  Снова подчеркнем, что нет никакого сомнения, что идиш в Польше и Литве в конце Средних веков и в Новое время был новым языком, сильно отличавшимся от немецкого. Переселение евреев в славянское и балтийское окружение и отрыв их языка от естественного развития немецкого привели к образованию идиша в той форме, в которой он известен нам сегодня. Новое окружение оказало свое влияние так же, как и удаление евреев в гетто. Отделение от христианской среды, поддержание богатой самостоятельной еврейской жизни, все более отдаляющейся от жизни христианского большинства, а также большие размеры общины и ее самоуправление - все эти факторы привели к ослаблению контактов евреев с окружающим миром. Не все евреи общались с нееврейским окружением, и те, кто общались, знали и местный язык. Прочие же могли вполне в своих делах обходиться знанием одного идиша. Что же касается евреев Германии в Средние века, вопрос об их языке остается открытым. Отсутствие текстов на разговорном языке, будь то старонемецкий или ранний идиш, а также общая проблема исследования разговорного языка на основе письменных текстов, не позволяет продвинуться в решении этого вопроса, который пробуждает бурные споры вот уже среди второго поколения ученых.
  
  Ученый-гебраист Иоганн Кристоф Вагенцайль (Wagenzeil; 1633 - 1705) писал в свое время об идише:
  
  «[Евреи дали немецкому языку] совершенно иные тон и звучание; они извратили, оскопили, исказили добрые немецкие слова, придумали новые [слова], неизвестные раньше, замешали в немецкий язык несчетное множество еврейских слов; вследствие этого, тот, кто слышит как они говорят по-немецки [!], думает, что они говорят на чистом еврейском, так как ни одно слово более непонятно»34 .
  
  Каков был, по мнению Вагенцайля, язык евреев?
  
  Поскольку мы имеем дело с языками евреев Германии, стоит привести здесь свидетельство необычной и пикантной «встречи языков», хоть она и маргинальна, как и люди, в чьей среде она произошла.
  
  В начале XIV в. произошли перемены в правовом положении евреев Германии. Из подданных короны они стали гражданами городов. Города получили право самостоятельно решать, принимать ли евреев в свои пределы. Формально евреи оставались «рабами казны» короля или местного сеньора, но, в действительности, были отданы под власть городов. У этого факта было непосредственное влияние на положение евреев. Теперь разрешения проживать в том или ином городе выдавались на определенный срок и были личными, а не групповыми или общинными, как было принято раньше. Причины принятия евреев городами были экономические. Города были заинтересованы в кредитах, которые евреи могли предоставить, а также в налогах, которые можно было с них взимать, поэтому большинство евреев в городах были ростовщиками. Другими словами, немецкие города не предоставляли гражданство бедным евреям.35 Вследствие этого, появилось новое социальное явление среди евреев – бродяжничество. Бедняки, не нашедшие себе места проживания, становились бродягами, маргиналами и прозывались «Schalantjuden». И вот, в своих странствиях по дорогам, эти еврейские бродяги сошлись с бродягами христианскими, такими же маргиналами, как и они сами - мелкими воришками, шулерами, жуликами, истинными и мнимыми паломниками - и вместе с ними создали особую социальную подгруппу изгнанников из общества, ходящих по самому его краю. Интересно, что разница в религии не заслоняла сходства судьбы и образа жизни.36 Эта маргинальная группа создала свой диалект немецкого языка, язык бродяг, свидетельство о котором содержится в «Книге бродяг» (Liber vagatorum), впервые напечатанной в 1510 г., однако ее корни гораздо более ранние. Этот язык бродяг, называемый Rotwelsch или Keimisch, находился под влиянием еврейской лексики. Выяснилось, что он был под сильным влиянием разговорного языка евреев того времени, несомненно, благодаря еврейским бродягам. Двадцать два процента слов, специфических для этого языка, записанных в глоссарий Liber vagatorum, имеют ивритское происхождение. Например: schochern (пить, от шехар - пиво), lehem (хлеб, от лехем), Sonnenbos (публичный дом, от ивр. бейт зонот), sefeln (испражняться, от ивр. зевель - грязь, мусор) и многие другие слова.
  
  В конце XV в., после изгнания евреев из городов Германии, исчезли из Германии и эти бродячие евреи. Также и особый язык бродяг исчезает из языкового ландшафта Германии в это же время. Более поздние факты, свидетельствующие о влиянии идиша и иврита на немецкий язык в некоторых областях Германии, относятся не ранее, чем к XVII в., и выходят за рамки нашего обсуждения.
  Еврейский оттенок
  
  Перед вами список слов на еврейско- пьемонтском37 диалекте. Попробуйте разделить их по какому-то признаку. После этого сформулируйте, какую социальную и культурную среду они характеризуют.
  
  Бейт-кнесет (синагога), браха (благословение), мизморим (псалмы), хахам (раввин), морену (раввин, наш учитель), монед (как «моэд», праздник), сефер (книга, то есть свиток Торы), кехила (община), лешон ха-кодеш (святой язык, иврит), хасид (праведник, хасид), нир (как «ир» - город, гетто), хитун (свадьба), тареф (некошерное), шехита (кошерный забой скота), таанит (пост), баним (ребенок - здесь форма множественного числа служит для единственного), хадан (как хатан, жених), басар (мясо), гевина (сыр), шуман (жир), лехем (хлеб), мацок (как маток - сладкий, сахар), хазир (свинья), хазирут (свинство), хатул (кошка), келев (собака), галах (от «бриться», в значении «священника»), галах гадол («большой поп» - папа римский), тонева (как «тоэва», мерзость, церковь), шемада (как «шмад», погибель, в значении – «крещение»), нарел (как «арель», необрезанный, иноверец), маком (место, туалет), берит (союз, завет - обрезание, здесь также - мужской половой член), пегер (труп, мертвый), пагарта (мертвая), навон (как «авон», преступление, грех), шикор (пьяный), мишпат (суд, здесь - полицейский), далут (бедность), ховот (долги), зона (проститутка), хамор (осел, здесь - невежда), бехема (скотина, здесь - негодяй), мамзер (неза­кон­но­рожденный, здесь - хитрец), хафацим (вещи, здесь - драгоценные камни).38
  Латинские заглавные буквы (инициалы) в еврейском тексте псалмов. Переписчик совместил в заглавных буквах форму латинской и еврейской буквы так, что можно прочесть ее на обоих языках.
  
  Иллюстрация 9
  
  Латинские заглавные буквы (инициалы) в еврейском тексте псалмов. Переписчик совместил в заглавных буквах форму латинской и еврейской буквы так, что можно прочесть ее на обоих языках. (Leiden, Bibliotheek der Rijksuniversiteit, Cod. Or. 4725, fol. 43v)
  
  У каждого, упомянутого выше еврейского языка, есть некоторые общие элементы, которые создают в них особый еврейский «оттенок»:
  
  а. Словарный запас и синтаксис взяты из местного языка.
  
  б. Добавка еврейских и арамейских слов. Этот элемент был важен, так как вместе с местным языком евреи сохраняли навыки речи на иврите.
  
  в. Добавление слов из языков других народов, среди которых жили евреи, вследствие преследований и миграций. К примеру, в идише есть слова из романских и славянских языков; в джудезмо (еврейско-испанский) - из арабского и турецкого.
  
  г. Консерватизм словаря (архаизмы) и произношения, который является признаком национального меньшинства и вообще относительно закрытого общества.
  
  д. Смешение языков. Например, еврейские окончания к словам на местном языке и окончания, характерные для местного языка, к словам из иврита.
  
  е. Письмо еврейскими буквами.
  
  ж. Возможно, что произношение и интонация евреев отличались от нормативных для местного населения, но это трудно доказать, так как мы не располагаем достоверной информацией ни о произношении евреев, ни о произношении христиан в рассматриваемую эпоху.
  
  Ивритский словарный запас, входящий в еврейские языки, в основном относится к областям религии, права, питания, экономики и личных переживаний. Слова, относящиеся к религии, литургии, к Галахе, как правило, хоть и не всегда, остаются на иврите. Например: этрог (цитрусовый плод, используемый в ритуале праздника Суккот), брит (обрезание), браха (благословение), гет (разводное письмо), дин (суд, судебное или галахическое решение), хетéр (разрешение, часто - в галахических вопросах), зхут (заслуга, часто - в религиозном контексте), змирот (песнопения религиозного содержания), хупа (свадебный балдахин), хайав (должен, подлежит наказанию), хахам (мудрец, религиозный авторитет), хатан (жених), таллит (ритуальная одежда, молитвенное облачение), йом тов (праздник), калла (невеста), кашер (разрешенный в пищу или к употреблению), кетуба (брачный договор), лулав (пальмовые листья, используемые в ритуале праздника Суккот), моэль (делающий обрезание), мазаль (удача, счастье), маца (опресноки), мицва (заповедь), машиах (Мессия), сукка (кущи, шалаш, используемый в ритуале праздника Суккот), слихот (покаянные молитвы, произносимые перед Рош ха-Шана и Йом Кипур), сефер (книга), сефер Тора (свиток Торы, читаемый во время синагогальной службы), цедака (милостыня, помощь нуждающимся), кабцан (нищий), кидуш (освящение), рош ходеш (начало нового месяца, считается полупраздничным днем), рав, рахамим (милосердие), рахманут (жалость), рефуа шлема (полного выздоровления, обычное пожелание заболевшему), шабат (суббота), шохет (резник, забивающий скот по закону Торы), шофар (рог, в который трубят в синагоге в некоторые дни года), Тора, таанит (пост), тефилла (молитва).
  
  Еврейские слова используются также для обозначения христианских терминов, часто эвфемистично, чтобы не произносить сами термины. Например:
  
  галах (от ивр. - брить): прозвание христианских, в основном католических, священников, данное из-за тонзуры (tonsura), то есть выбритого на макушке места. Это прозвание есть во всех романских еврейских языках и в идише. Латинские буквы на идише называются галхес (galkhes), так как только священники умели писать;
  
  мешумад (от ивр. - погибший): выкрест (на идише);
  
  целем (от ивр. - образ, идол): крест, распятие (на идише); шекец - изначально - гадость, мерзость, переносно - кличка нееврейских детей (идиш: шейгец), и вообще распущенного ребенка;
  
  талуй (повешенный, распятый): Иисус (на идише);39
  
  тифла (на идише, церковь, причем синагога называется тефилла - молитва).
  
  тоэва (от ивр. - мерзость): распятие (на еврейско-итальянском);
  
  Интересно также заметить, что на еврейско-испанском говорят Dio а не Dios (форма множественного числа, означающая в испанском «Бог»), чтобы подчеркнуть единство Бога. Также воскресенье на этом языке называется эль хат (от ивр. - Бог един), чтобы не произносить domingo - день Господа (Иисуса).
  
  Кроме этого, есть слова из различных областей жизни, которые трудно отнести в ту или иную категорию: адраба (ивр. - напротив, наоборот), афилу (даже) - в идише и ладино; ганав (ивр. - вор) - в идише, ладино и еврейском итальянском. Кроме того, в ладино: бехема (ивр. - скотина), бен адам (ивр. - человек), кавод (ивр. - уважение, почет, честь), Ган Эден (ивр. - рай), хахам (ивр. - мудрец), хамор (осел), хавер (товарищ), мишпаха (семья), моэль (делающий обрезание), кехила (община), схора (товар). Часть из них мы уже встречали в еврейско-пьемонтском. В идише, кроме прочего: ахила (еда), альмана (вдова), бакаша (просьба), даага (тревога, забота), далут (бедность, нищета), дерех эрец (вежливость, обычай), зикарон (память), зман (время), хидуш (что-то новое, открытие), хен (привлекательность, обаяние), хатан (жених), хатуна (свадьба), таам (вкус, смысл), тирха (забота, беспокойство), йатом (сирота), кавод (уважение, почет, честь), кала (невеста), лехахис (рассердить), лашон (язык), мазал (удача, счастье), мишпаха (семья), матана (подарок), некама (месть), сохер (торговец), паним (лицо), парнаса (заработок), царот (беды, неприятности, заботы), каров (близкий, родственник), ревах (прибыль), решут (право, разрешение), шалиах (посланец, доверенное лицо), шекер (ложь), симха (радость), сина (ненависть), тахлит (цель).
  
  Кроме этого, во всех еврейских языках можно найти смешанные слова, то есть слова с еврейским корнем и чужим окончанием. Например, в еврейско-итальянском, даблераре (dablerare) - говорить (от ивр. ледабер); в ладино, кашереар (kasherear) - делать кашерным, сехелудо (seheludo) - умный (от ивр. сехель - ум); в идише, ганвенен (ganvenen) - воровать (от ивр. лигнов), харгенен (hargenen) - убивать (от ивр. лахарог), даршенен (darshenen) - толковать, проповедовать (от ивр. лидрош); в идише также это проявляется в приложении глагола-связки sein (быть) к ивритским глаголам настоящего времени, вроде тоэ (ошибается), йойце (выходит), мехабед (уважает), мацлиах (добивается успеха), метакен (чинит) и т. д.
  
  Есть также соединение слов разного происхождения, создающее новое понятие. Например, на еврейско-итальянском, мальмазалле (mal mazzalle) - неудачник (mal - плохой), на идише, шлимазл (sсhlim - плохой), а на ладино - десмазаладо (desmazalado) - неудача, причем во всех этих случаях термин построен на ивритском слове с добавлением префикса и окончания. На итальянском есть выражение «перди земан» (perdi zeman) - убивающий время (perdere - терять).
  
  Иногда в еврейских языках два синонима на разных языках служат для разных целей. Например, на идише, сейфер (ивр. книга) - это религиозная книга, в то время, как бух (Buch нем., книга) - это просто «книга». Так же шулхен (ивр., стол) - это стол в синагоге, на который кладут свиток Торы, а тиш (tisch - нем., стол) означает просто «стол». В этих случаях ивритское слово используется для обозначения священного, культового понятия, а чужое - для обычного, «будничного» употребления. Нужно упомянуть также те слова, которые употребляются не в своем первоначальном значении.
  
  Так, например, в еврейско-итальянском beridde (от ивр. брит - обрезание) означает мужской половой орган. На идише бохер (ивр. - парень) означает «холостяк», хазер (ивр. - свинья) - скряга, кабцен (от ивр., собирать) - нищий, клей-змер (ивр. - изначально музыкальные инструменты) - народный музыкант, играющий на свадьбах.
  
  Результатом всего этого является то, что возникает замкнутый, немного секретный язык, подобный языку преступного мира, солдат или представителей некоторых профессий, причем те его слои, которые относятся к этому особому занятию или статусу данной группы, понятны только ее членам. Это вопрос не только словаря, а и особой «атмосферы» языка, по определению Хаима Рабина.40
  Язык и его среда
  
  Люди говорят на различных языках и диалектах. Диалект - это определенный способ употребления языка, характерный для какого-то района или для определенной группы людей. Диалект - это языковая идентификация говорящего, он зависит от его социальной и культурной принадлежности. Поэтому есть тесная связь между социальным статусом, происхождением и диалектом.41
  
  Таким образом, еврейские языки иногда называют диалектами. Однако, это особые диалекты, обладающие общими для всех еврейских языков характерными признаками: определенная связь с ивритом, письмо еврейскими буквами, и все прочие, упомянутые выше признаки. Еврейские языки - это все языки, служившие внутренним потребностям еврейской общины. Даже если направление развития этих языков и их продолжительное существование повлекли большие перемены в них, можно, тем не менее, выделить черты сходства между ними.
  
  Среди типов поведения, существующих в обществе, язык, может быть, самый важный. Он служит важнейшим средством коммуникации, как внутри той или иной социальной группы, так и между ее членами и людьми, в нее не входящими. Отсюда особое значение изучения языка, когда идет речь об отношениях между евреями и христианами. В архитектонике разговорного языка евреи обнаруживали большую гибкость. Они быстро приспосабливались к языкам своего окружения, с тех пор, как появилась еврейская диаспора в эпоху Второго Храма. Это было, по существу, необходимым условием существования евреев в качестве меньшинства в обществе, в которое они вливались. Вместе с тем, из-за того, что они всегда были меньшинством, обособленным от общества, евреи создали для себя собственную коммуникационную систему, похожую на язык своего окружения, но отличающуюся от него. Это и есть еврейский язык.
  
  Теперь, когда вы познакомились с еврейскими языками, сформулируйте, каковы основные признаки языка меньшинства.
  
  Еврейские языки могут рассматриваться как некая кодовая система. Во всем, что относилось ко внутренним еврейским делам, будь то непосредственно в религиозной сфере, или так или иначе связано с ней, евреи говорили на чем-то вроде жаргона, непонятного чужаку. Это верно не только в том, что отличало евреев от христианского окружения, то есть еврейской религии, но и не в меньшей мере в том, что касается христианства. Распятие называется «мерзостью» на еврейском итальянском, священник (в отличие от кохена, еврейского священника) называется на идише «галах» («бритый»), перед едой произносят «браху», а после еды «бенчн» (благословение после трапезы, от лат. benedicere), и только еврей знает, что это значит, какая между ними разница и когда употребляют каждое из них. Эти еврейские слова и способы их употребления придают нюансы языку, и определяют его социальное поле.
  
  Похоже, что главными факторами развития еврейских языков стали их мобильность, с одной стороны, и их консерватизм - с другой. Эти два фактора в определенной степени противостоят друг другу: мобильность побуждает к постоянным переменам в языке, включению в него новых элементов, в то время как консерватизм влечет к попыткам сохранить в языке устаревшие нормы, что­бы быть защищенным изнутри от новшеств, опасных для меньшинства более, чем для любой другой социальной группы. Консерватизм обеспечивает культурное единство, которое так важно для существования меньшинства.
  
  Во всех известных нам обществах, язык религии требует для себя особого положения, отличающегося от того, которое занимает язык повседневный. В еврейских языках такое положение занимает иврит. Иврит - это «слово Божие», язык священного текста, он же - язык литургии и обучения, осуществляемого на основе текста. Однако, наряду с этим, у иврита была еще одна важная функция в общении евреев между собой, в противостоянии нееврейскому окружению. Еврейские слова помогали евреям создать собственный язык, нечто вроде тайного языка, кода, который только они способны понять. В этом коде можно найти средства самоидентификации, сочетающиеся с критикой и иронией по отношению к чужим, «не принадлежащим». Язык помогает входящим в меньшинство людям сохранить свои характерные черты и установить границы между собой и тем обществом, в котором они живут. Эта линия разграничения была, необходимо отметить, местом интеракции и полемики культур. В конце концов, евреи говорили иначе, так же, как и одевались не так, как все.
  
  При переселении с места на место евреи забирали с собой свои языковые привычки и сохраняли их на новом месте. Это хорошо видно на примере английской речи евреев в современной Америке. Евреи быстро овладели языком, но включили в него пласты идиша и иврита, другую манеру разговора, а это, в свою очередь, создало особый социолингвистические нюансы языка. Это легко заметит любой, кто читал, например, книги Бернарда Маламуда и Филиппа Рота по-английски.
  
  Можно ли по языковым процессам в наше время, например, среди еврейских эмигрантов в Америке, делать далеко идущие выводы о еврейской диаспоре в Средние века? Следует помнить об ограниченных возможностях исследования процессов, происходивших в далеком прошлом. Мы можем изучать только записанные тексты, многие из них являются переводами с иврита, очень удаленными от повседневного разговора и остается лишь строить предположения и не всегда удается подтвердить их, даже те из них, которые высказаны с большой осторожностью.
  
  1 Rabin, C., «What Constitutes a Jewish Lan­guage», IJSL 30 (1981): The Sociology of Jewish Languages, ed. Joshua A. Fishman, pp. 19-28. Я благодарю Хаву Турнянски и Луизу Куомо за помощь в написании этой главы.
  
  2 Язык, на котором говорят евреи - выходцы из Испании принято называть «ладино». Однако в научной литературе принято словом «ладино» обозначать только особый язык переводов Священного Писания, а для разговорного языка использовать названия «еврейско-испанский» или джудезмо (judesmo).
  
  3 Rabin, C., «What Constitutes a Jewish Language?», pp. 21- 22.
  
  4 Местный диалект – говор, характерный для проживающих в определенной области. Социальный диалект - наречие, характерное для обладателей определенного социального статуса.
  
  5 Нир, Р., «Введение в лингвистику», (ивр.), раздел 3, стр. 155.
  
  6 Ong , W. J., Orality and Literacy, The Technologizing of the Word, p. 113.
  
  7 Юваль, И. Я., «Мудрецы своего поколения», (ивр.), стр. 317-318.
  
  8 Статус иврита в христианском мире и проблема переводов Священного Писания будут обсуждаться в части 6.
  
  9 Лоазит – общее название всех нееврейских языков. Подробно см. об этом в тексте главы.
  
  10 От греческого: «сказанное», употребляется для обозначения языкового комментария, который может включать и слова другого языка.
  
  11 Йосеф Каро (1488, Толедо или Самора – 1572, Цфат) - автор основополагающего кодекса галахических предписаний «Шулхан Арух».
  
  12 См. о них подробнее в части 6.
  
  13 О лаазах РаШИ см.: Катан, М., «Собрание лаазов. Французские слова в комментариях РаШИ на Талмуд по публикации Арсена Дарместетера и Давида Шимона Блондхейма», (ивр.), 1929; Darmesteter Arsène et D. S. Blondheim, Les Gloses françaises dans les commentaires talmudiques de Raschi; Darmesteter Arsène, «Les Gloses francaises de Raschi dans la Bible», REJ 53 (1907), pp. 161-193; 54 (1907), pp. 1-34, 205-235; 55 (1908), pp. 72-83; 56 (1908), pp. 70-98.
  
  14 Ассирийское письмо: одно из названий еврейского квадратного письма, прототипа стандартного печатного шрифта.
  
  15 «Дополнения РаМБаНа к трактату Мегилла», (ивр.), стр. 17 алеф, изд. под ред. Гольдштейна, М., столбец 20. О РаМБаНе см. сн. 19, гл.I в ч.1 и ч.5.
  
  16 Хафтара – (ивр. – освобождение, прощание) – в талмудической литературе название отрывка из книг Пророков, завершающего чтение Торы в субботу, праздники и посты.
  
  17 Пийут – (греч.- poietes, поэт) – обобщающее название ряда жанров еврейской литургической поэзии. Характерная черта этого стиля – определенная ритмическая структура, как правило, четыре стопы в каждой строке. Позднее развивается просодическая система, основанная на постоянном количестве слов в строке.
  
  18 См.: Пери, Х., «Молитва и пийут на разговорных языках в Средние века», (ивр.), «Тарбиц» 24 (1955), стр. 426-440.
  
  19 «Шеелот у-тшувот Бар Шешет», («Респонсы Бар-Шешета»), (ивр.), 388.
  
  20 Следует сделать одну оговорку: в Италии глоссы к библейским текстам появляются позже, чем глоссы в книгах по медицине, галахе, истории и философии.
  
  21 Саадия бен Йосеф Гаон (882, Дилас – 942, Багдад) – крупнейший галахический авторитет эпохи гаонов, поэт и философ. Впервые перевел Библию на арабский язык и снабдил перевод частичными комментариями. В отличие от многих еврейских авторов, писавших по-арабски еврейскими буквами, Саадия Гаон пользовался арабским алфавитом. В дополнение к этому он написал три книги, посвященные языку иврит.
  
  22 р. Йехуда ха-Леви – см. часть 6.
  
  23 РаМБаМ – см. часть 5.
  
  24 См. по этому поводу: Сuomo, L., «Il Giudeo Italiano e le vicende lingistiche degli Ebrei d’Italia», Italia Judaica, pp. 427- 454.
  
  25 Sermoneta, J., «The Bilingual Prose and Poetry of Italian Jews», Judeo-Romance Languages, ed. Isaac Benabu & Joseph Sermoneta, p. 162.
  
  26 См.: Бенит, М., «Исследования библейских глоссаров у евреев Франции в Средние века: методика и практика», (ивр.), «Диврей ха-Академия ха-леумит ха-йисраэлит ле-мадаим» 2, стр. 135-139.
  
  27 Vernacular – родной язык (национальный, туземный), в отличие от латыни, например. А также: местный диалект, просторечье, разговорный язык в отличие от литературного и письменного, особый жаргон, профессиональный, национальный и т.д.
  
  28 См.: Розен-Мокед, Т., «Затянуть песню. «Местная поэзия» (Мувашшах) в еврейской поэзии Средневековья», (ивр.), стр. 80-89. Мувашшах - жанр арабской средневековой строфической поэзии, предназначенной для пения под аккомпанемент. Стихотворение, написанное в этом стиле, состоит из нескольких строф, разделенных строфами- «опоясками» (эзор), имеющими особую рифму, которая отличается от рифм других строф и повторяется во всех «опоясках» идентично.
  
  29 О еврейском испанском см.: Jochnowitz, G., «Judeo-Romance Languages», in: Jewish Lan­guages, Theme and Variations, ed. Herbert. H. Paper, pp. 65-74; Dena Lida, «Ladino Lan­guage and Literature», in: Jewish Languages, pp. 79- 92; Benabu, I., «On the Transmission of the Judeo-Spanish Translation of the Bible: the Eastern and Western Tradition Compared», Judeo-Romance Languages, pp. 1-26; а также предисловие Бен Абу к этому сборнику; Моше Лазар, «Переводы Библии на ладино после изгнания из Испании», (ивр.), «Сфунот» 8 (1964), стр. 335-375.
  
  30 См. об идише: Weinreich, M., History of the Yiddish Language, trans. Shlomo Noble; Marvin Herzog, «Yiddish», in Jewish Languages, pp. 47-58.
  
  31 Mittelhochdeutsch – язык, литературное формирование которого проходило между XI в. и концом Средневековья, как процесс сближения всех литературных языков, на которых говорили в различных частях Германии, вплоть до того, что любой текст на этих языках стал понятен для всех немцев.
  
  32 Садан, Д., «Дер эльтестер грам ин идиш», (идиш), «Ди Голдене Кейт» 47 (1963), стр. 158-159.
  
  33 См.: Шмерук, Х., «Литература на идише: главы из истории», (ивр.), стр. 26-29.
  
  34 Цит. по: Weinreich, M., History of the Yiddish Language, pp. 103-104.
  
  35 См.: Юваль, И., «Постоялые дворы и их содержатели в средневековой Германии», (ивр.), «Диврей ха-Конгрес ха-олами ха-асири ле-мадаей ха-йахадут», разд. 2, том 1, стр. 128.
  
  36 См.: Гугенхейм, Я., «Социальное расслоение в среде евреев Ашкеназа на исходе Средневековья: типология бедности», «Диврей ха-Конгрес ха-олами ха-асири ле-мадаей ха-йахадут», разд. 2, том 1, стр. 133.
  
  37 Пьемонт (Piemonte) - область на северо-западе Италии.
  
  38 По: Jochnowitz, G., «Religion and Taboo in Lason Akodesh (Judeo-Piemonese)», IJSL 30 (1981), pp. 107-117.
  
  39 На эту тему см.: Липман Цунц, Й.-Т., «Историческое развитие еврейской проповеди», (ивр.), под ред. Ханоха Альбека, стр. 201-202, примеры на стр. 529-532.
  
  40 Rabin, C., «What Constitutes a Jewish Language?», pp. 21-22.
  
  41 Michael, G. and Caroll, S., Language and Situation. Language Varieties and their Social Contexts, pp. 12-13.
  
  
  
   23.
  
  
  
  5 отличий между ивритом и идишем
  
  Оглавление
  
   1. Историческая и географическая разница
   2. Чем различаются на слух
   3. Отличие при письме
   4. На каком языке говорят больше
   5. Интересные факты:
  
  1. Историческая и географическая разница
  
  Для того, чтобы понять, в чем разница между ивритом и идишем нужно взглянуть на историю еврейского народа. Несколько тысяч лет назад евреи говорили только на иврите, Тора и Танах также написана на этом языке, который даже считается святым. А вот идиш возник всего лишь в 10-15 веке и был весьма популярным языком среди европейских евреев в начале 20 века.
  2. Чем различаются на слух
  
  Корни идиша берут свое начало на территории современной Германии, поэтому он очень сильно напоминает немецкий язык, кстати его название образуется от немецкого слова Jüdische “иудейский”. Послушайте как он звучит:
  
  
  Иврит более мягкий, шипящий язык с «картавой» буквой «р». Вот его звучание:
  3. Отличие при письме
  
  На письме оба языка используют ивритские буквы. Разница заключается лишь в том, что в идише практически отсутствуют огласовки:
  
  Пример написания идиша
  
  А в иврите они встречаются на каждом шагу:
  
  Пример написания на иврите
  4. На каком языке говорят больше
  
  На сегодняшний день в Израиле живет порядка 8 миллионов людей. В стране почти все без исключения говорят на иврите. Это официальный язык Израиля, который преподают в школах и университетах. К слову сказать, в учебных учреждениях уделяют особое внимание еще и английскому языку, а в кинотеатрах показывают фильмы без перевода, за исключением ивритских субтитров. Благодаря этому больше половины израильтян свободно говорят по английски.
  
  На идише говорит лишь малая часть населения Израиля (порядка 250 тысяч), преимущественно пожилые люди и ультрадоксальные евреи.
  5. Интересные факты:
  
  1) В начале 20 века идиш являлся одним из официальных языков Белорусской Советской республики, а знаменитый лозунг: “Пролетарии всех стран объединяйтесь!”, написанный на идише, увековечил герб республики:
  
  Герб Беларусии с лозунгом на идише
  
  “Пролетариэр фун але лендер, фарайникт зих!”
  
  2) Одной из причин принятия иврита в качестве официального государственного языка является невероятная схожесть идиша с немецким, что после второй мировой войны было совсем неуместно.
  
  3) Некоторые слова русского жаргона перекочевали к нам именно из идиша, например: ксива, поц, параша, фраер, шмон и т.д.
  
  4) Профессор лингвистики Тель-Авивского университета Пол Векслер выдвинул гипотезу что идиш произошел не от германской, а от славянской языковой группы, но поклонников данного утверждения практически не нашлось.
  
  5) Три поговорки, которые лучше всего раскрывали разницу между двумя языками примерно 50-100 лет назад:
  
   Иврит учат, а идиш знают
   Кто не знает иврита, тот не образован, кто не знает идиша, тот не еврей
   Бог говорит на идише в будни, а на иврите в субботу
   Все эти поговорки говорят нам о том, что век тому назад идиш был разговорным, будничным языком, который знали абсолютно все, а иврит наоборот являлся священным языком Торы, знакомый не каждому еврею. Но те времена прошли и все поменялось с точностью до наоборот.
  
  
  
   24.
  
  
  
  
  Велвл Чернин. Литература на Языке идиш – комета или планета?
  
  Александр Рапопорт
  
  Велвл Чернин – посланник Отдела образования Еврейского агентства в России, поэт-идишист, переводчик, преподаватель Бар-Иланского университета (Израиль), МГУ и РГГУ.
  
  – Беседу об идишистской литературе уместно начать с вопроса о языке. К какой семье языков принадлежит идиш, как долго существует, как развивался в новейшее время?
  
  – В строго научном смысле идиш относится к германской группе языков и является одним из языков еврейской диаспоры. Он входит в одну функциональную группу с другими генетически неродственными языками, которыми евреи пользовались прежде всего для устного общения. На них создавался фольклор, позднее, на некоторых из них, – профессиональная литература. Уже в ХIХ веке литература на идише вступила в конкуренцию с лошн койдеш, то есть с имевшим статус священного древнееврейским языком. Лошн койдеш выступал в роли этнического символа, обозначая связь еврейского народа с его религиозной традицией, с Эрец Исроэл, позднее он стал одним из символов сионистского движения.
  
  Принято считать, что идиш существует около тысячи лет. Оставим в стороне средневековый период развития языка и литературы на идише, сосредоточимся на новейшем времени. Вплоть до XVIII века все «высокие» жанры еврейской литературы обслуживались древнееврейским языком. XVIII век – ключевой период и для развития идиша, и для определения его места в литературе нашего народа. В этом веке в еврейской среде возникли идеологические течения, которые определили культурно-языковую специфику на два последующие столетия вплоть до сегодняшнего дня. Одно из течений – хасидизм, другое – хаскала́.
  
  С момента своего возникновения хасидизм был обращен к человеку из народа. Не к тем, кто всё время проводит в ешивах, а к людям, которые тяжело работают и у кого нет времени постигать священные тексты. Хасидизм выдвинул на первое место идею «авойдас а-лев» («работа сердца»), идею служения Г-споду не «умом», а «сердцем». И хасидизм обратился к народному языку, которым для евреев Германии и Восточной Европы был идиш.
  
  Первая по времени книга хасидской литературы на идише XVIII века – «Шивхей Бешт» («Восхваления Баал-Шем-Това»). Развивается жанр «хасидской притчи», которая, видоизменяясь, дошла до наших дней. Наиболее яркий пример этого жанра – «Истории рабби Нахмана из Брацлава», написанные в первой половине ХIХ века. Его афоризмы и короткие истории стали чрезвычайно популярны. Современная израильская песня «Весь мир – это узкий мост, и главное – ничего не бояться» – перевод из рабби Нахмана. Рассказ «Шабос-Нахаму» русского классика Исаака Бабеля фактически является переложением хасидской притчи.
  
  Движение хаскала возникло во второй половине XVIII века в Германии. Это движение еврейского просветительства. Его посыл – будь евреем в своем доме и европейцем, выходя из него. Идеологом Хаскалы стал Моше Мендельсон, дед композитора Мендельсона-Бартольди.
  
  Писатели Хаскалы внесли колоссальный вклад в развитие литературы на иврите. Они очистили средневековый иврит от заимствований из Талмуда и арамейского языка и создали литературный стиль, целиком базирующийся на Танахе и названный мелица€. По отношению же к идишу хаскала заняла исключительно агрессивную позицию. Маскили€м, сторонники этого движения, считали его испорченным немецким. Возник особый жанр «пьесы для чтения», пропагандировавший отказ от идиша. Примитивный сюжет строился, как правило, на любовном треугольнике: два молодых человека ухаживают за одной девушкой. Положительный персонаж – бритый, с отрезанными пейсами, одет по-европейски, врач по профессии, говорит на чистом немецком языке. Отрицательный персонаж – пейсатый, с козлиной бородкой, в традиционной одежде, учится в ешиве, говорит на идише. Легко догадаться, кого выбирает девушка. Вывод: хотите быть современным, политически грамотным и нравиться девушкам – говорите по-немецки.
  
  Пропаганда маскилим привела к тому, что уже в 30-х годах ХIХ века появилось воззвание раввинов Восточной Германии, в котором они отчаянно призывали не отказываться от идиша. К 40-м годам призывы смолкли: не осталось раввинов, говоривших на этом языке. Идиш в Германии был повсеместно вытеснен немецким. И появилась «наука о еврействе», что происходит всегда, когда сама еврейская жизнь в отдельно взятой стране прекращается.
  
  Хаскала развивалась в три этапа. Старейший ее этап – немецкий. Следующий – галицийский. И вслед за ним – русский, или литовский, этап: все крупнейшие деятели этого периода были уроженцами Литвы или Белоруссии и подданными Российской империи. В 40-х годах ХIХ века хаскала добралась до России, где маскилим столкнулись с серьезной проблемой: со старым идишем, сформировавшимся стихийно. Российские маскилим пытались приблизить стихийно сложившийся литературный идиш того времени к немецкому. Они вставляли массу немецких слов, которые до того на идише не употреблялись. Большинство их нововведений не прижилось.
  
  – Кто из писателей «заложил основы» идишистской литературы?
  
  – Прозаиком, который создал новый литературный идиш, был Менделе Мойхер-Сфорим. Он родился в Белоруссии, в юности переехал на Украину, но в быту сохранял литовско-белорусский диалект идиша. Менделе Мойхер-Сфорим создал новую литературную норму. Лексика и синтаксис ее базировались на украинском диалекте, а фонетика – на белорусско-литовском. Он создал язык, который ни для кого не был родным и в то же время всем был понятен. При этом Менделе выступал как человек, сформировавший новый литературный стиль на иврите, сменивший мелицу. Израильтяне не без оснований считают его классиком не только идишистской, но и ивритской литературы.
  
  Комикс на идише в газете «Еврейская Америка». 1906 год.
  
  Когда я учился идишу, то сперва говорил как моя бабушка, когда же нахватался разных редких слов и перешел на правильное произношение, бабушка сказала мне: «Ну вот, теперь ты говоришь как гой». Так или иначе, литературная норма идиша сложилась в Российской империи. При этом разговорная норма не успела устояться. До сих пор каждый считает, что правильно говорили те носители диалекта, у которых именно он учился языку.
  
  В 80-х годах ХIХ века произошла языковая революция. Идишистские поэты того времени, сочинители «пурим-шпилей» и пьес для бродячих театров были, по определению Семена Дубнова, «примитивными рифмоплетами». Их тексты – переходный этап от фольклора к индивидуальному творчеству. Единственное исключение – проза Менделе Мойхер-Сфорима. Первым еврейским поэтом с ярко выраженной индивидуальностью историки литературы считают Семена Фруга.
  
  Фруг – первый выходец из неассимилированной еврейской среды, писавший по-русски профессионально. Его печатают в русских изданиях, он переезжает в Петербург, помимо стихов публиковал многочисленные статьи о литературе, его признают русские критики; Семен Фруг – состоявшийся русский поэт. После семи лет творчества на русском языке он начинает писать еще и на идише. Следует сказать, что Фруг ввел силлабо-тоническую систему в идишистскую поэзию. Издатель идишистской петербургской газеты, предваряя публикацию Фруга, с восторгом сообщал: «Эти стихи на жаргоне написал известный русский поэт Шимон-Шмуэл Фруг». То есть, как сказано в Талмуде, «с высокой крыши в глубокую яму»…
  
  В тот же период появилась когорта талантливых молодых людей, которые начали писать на идише. Среди них был некто Шолом Рабинович, он же Шолом-Алейхем. Начинал он на русском и иврите, то есть на «высоких» языках. К этой же компании относился Шимон Рапопорт, позднее известный как Семен Ан-ский, автор гимна партии «Бунд», автор пьесы «Диббук между двумя мирами», организатор знаменитой этнографической экспедиции. Идея о народности литературы, заимствованная у русской революционной критики, была истолкована частью молодой еврейской интеллигенции так, что они стали писать на языке русского народа. Но были и те, кто начал «искать» свой народ. У Шолом-Алейхема, окончившего русскую классическую гимназию, у блестяще образованного Семена Ан-ского не было бы проблем, реши они писать по-русски. Ситуацию выбора идиша как языка профессиональной литературы обосновал еврейский историк и литературный критик Семен Дубнов. В статье «Жаргонная литература и ее читатели» Дубнов писал, что в реалистической прозе, где необходима аутентичность речи персонажей, пишущие на идише оказываются в преимущественном положении по сравнению с теми, кто пишет на других языках. Но мэтры еврейской литературы того периода относились к новой литературной поросли враждебно. Показательна позиция писавшего на иврите Иеуды-Лейба Гордона, которого называли «величайшим поэтом Хаскалы». Умер он в 1882 году, в каком-то смысле пережив самого себя.
  
  Шолом-Алейхем удачно женился на дочери предпринимателя Лоева, получил приданое, половину которого просадил на бирже, благодаря чему появились замечательные биржевые истории. Другую часть приданого он потратил на разнообразную издательскую деятельность. Мы не знали бы этого Лоева, если бы дочку его не «соблазнил» Шолом-Алейхем. Но каково было самому Лоеву видеть, на что зять тратит приданое? Поставьте себя на его место. Он ведь еще не знал, что перед ним классик еврейской литературы, к которому нужно относиться с пиететом…
  
  Шолом-Алейхем начал издавать «Еврейскую народную библиотеку», пригласил авторов к сотрудничеству, ему слали рукописи… В этом «потоке» он получил два примечательных письма. Одно – от Иеуды-Лейба Гордона, который к тому времени, не отставая от новых веяний, выпустил на идише сборник стихов «Будничные беседы». Слабые стихи, созданные по тонической системе на грубоватом литовском диалекте, но не без остроумия. Эта книжка, написанная, пожалуй, «левой ногой», принесла Гордону доход больший, чем все его сочинения на «высоком» иврите: ведь все знали о «великом Гордоне», но прочесть мало кто мог, – и вдруг Гордон, да на простом языке! Однако Шолом-Алейхему Гордон отвечает письмом, в котором, во-первых, отказывается от сотрудничества с идишистским издательством, во-вторых, не рекомендует и самому Шолом-Алейхему этим заниматься. Как последовательный сторонник Хаскалы, Гордон пишет: возможно использовать идиш для просвещения, но нельзя развивать и поддерживать литературу на этом языке в ущерб литературе на иврите. «Грех Вам будет, если Вы начнете воспитывать на жаргоне Ваших детей, это всё равно что отправить их, одетыми в лапсердаки, гулять по Невскому проспекту».
  
  Шолом-Алейхем проигнорировал замечания мэтра, тем более что своих детей на идише он не воспитывал.
  
  Обратная ситуация возникла у него с классиком идишистской прозы Ицхоком-Лейбушем Перецом, жившим в Польше. И.-Л. Перец прислал статью немецкого философа, переведенную на идиш. Шолом-Алейхем удивился: зачем нужны статьи по философии на идише, об этом читают и пишут на других языках. Перец ответил, что он хочет, чтобы жаргон стал полноправным европейским языком и использовался в любой сфере деятельности. В этом смысле И.-Л. Перец был предтечей идишизма – движения, получившего в дальнейшем большое развитие.
  
  На рубеже ХХ века еврейская литература трехъязычна: идиш, иврит и русский. Причем это единый литературный процесс – все писатели владеют этими языками. В области поэзии, благодаря появлению Бялика и Черняховского, доминирует иврит, в прозе – идиш (Мойхер-Сфорим, Шолом-Алейхем, И.-Л. Перец, Шолом Аш), в литературной критике и публицистике преобладает русский (С. Дубнов и С. Цинберг). Уже существует оформленный Мойхер-Сфоримом литературный идиш, хорошо «отточенный» последующими авторами.
  
  В начале ХХ века возникают две модели реализации еврейской национальной идеи. Одна модель – сионистская: она базируется на иврите, ее сторонники называют себя гебраистами. Другая модель – идишизм: это автономизм в политике, базирующийся на идише, языке масс.
  
  – И началась полемика, переходящая в физическую борьбу?
  
  – Возник серьезный конфликт, разделивший еврейскую интеллигенцию на два лагеря. У Шолом-Алейхема есть памфлет «Идишизм и гебраизм». Сам он ко многому относился с юмором, поскольку не был заидеологизированным человеком. Он был сионистом – но не очень активным, был прежде всего идишистским писателем – но и на иврите немного писал. Шолом-Алейхем не был особенно религиозен, но и в атеисты тоже никогда не записывался. Участвовал в двух сионистских конгрессах – так что ж из этого? Одну дочку отправил в Палестину, а сам остался в России, но после 1905 года переехал с семьей в Америку. Таков Шолом-Алейхем. В памфлете «Идишизм и гебраизм» он пишет: «Они обзывали друг друга, они спорили и ругались, ругались и спорили; идишисты кричали: “Идиш!” – гебраисты кричали: “Иврит!” Всё это они кричали на идише». Действительно, ругаться на иврите того времени, в отличие от сегодняшнего иврита, было невозможно.
  
  Урок идиша в университете Ратджерса в Нью-Джерси, США.
  
  Впрочем, в литературе существовали люди идеологически более ангажированные, например, Хаим-Нахман Бялик, выдающийся поэт и активный гебраист. При этом он сделал для идишистской литературы то, чего до него не сумел сделать никто: убрал с идиша ярлык «низкого языка». Бялик создал на идише поэзию высоких жанров, что вывело язык на другой уровень. Фруг так писать на идише не мог, «высокую» и «гражданственную» поэзию он создавал на русском, а стихи, связанные с еврейским бытом и фольклором, – на идише. В стихотворении «Моя эпитафия» Фруг писал (даю подстрочник): «Изо всех сил последним зубом / Рвал и грыз жаргон / Мял любимый язык наших матерей / Перчил его цезурами / Подсаливал его рифмами / Чтобы сделать хотя бы чуть-чуть помягче / Прогнать этот “милый” запах / Динабургских <двинских> мясных лавок…»
  
  В идишистской газете «Дер Фрайнт» Фруг высказался так: «Одно из двух. Либо мы – нация, и тогда жаргон не есть наш национальный язык. Либо жаргон – наш национальный язык, но тогда мы не нация». Перед смертью Семен Фруг отрекся от всего, написанного им и на идише, и по-русски. Шесть последних стихотворений он написал на иврите.
  
  И он не единственный, у кого действия и декларации не совпадали. Писатель Йосеф-Хаим Бреннер, убитый арабами во время беспорядков 1921 года в Палестине, «израильский Достоевский», как некоторые его называют, выступал против идеологии идишизма, но писал на идише и редактировал газету на этом языке.
  
  Накануне первой мировой войны в литературу пришло новое поколение писателей, которые уже не извинялись за то, что писали на идише. Явилось поколение поэтов-титанов: Ури-Цви Гринберг, Давид Гофштейн… Для них идиш был естественным инструментом творчества. Эти прозаики и поэты привнесли в еврейскую литературу европейские литературные течения. Еврейский экспрессионизм – это прежде всего Гринберг и его группа вокруг журнала «Альбатрос»: Перец Маркиш, Мелех Равич – поэзия высокого уровня, одна из крупнейших в Европе. В еврейской литературе появляются символисты, импрессионисты, футуристы, представлены все течения. Возникла киевская группа, где лидером был Гофштейн.
  
  Особняком стоит виртуозный поэт, которого редко вспоминают, – Лев Найдус. Он умер молодым, его записали в «искусство для искусства», на русский не переводили. Найдус довел еврейское стихосложение до совершенства, которого, пожалуй, ни у кого после него не было. Это поэт поколения, уставшего от революций и войн. Я перечитываю его, когда хочу отключиться от нашей израильской политики, от споров вокруг поселений, от «Шарон – да!» и «Шарон – нет!»… Посмотришь в Интернете новости из Израиля – грустно становится, поскольку я сам поселенец. Бунтари наподобие Гринберга заставляют страдать, но если хочешь расслабиться – читай Найдуса.
  
  Был случай. Год назад прилетел я в Израиль, собрался в университет Бар-Илан, и был тогда без машины. Пришел на «Тахана мерказит» в Иерусалиме, сел на автобус, идущий в Бней-Брак, город ультраортодоксов, где говорят на идише. В автобусе встречаю коллегу, мы садимся вместе и разговариваем по-русски. Весь автобус заполнен людьми в черных шляпах. Коллега Хаим жалуется, что его студентки мало интересуются еврейской литературой, по-видимому, думают о другом. Он не знает, как их заинтересовать, и советуется со мной, как с более опытным преподавателем. Я говорю: «Почитай им Найдуса». – «А кто это?» Я начинаю по памяти громко цитировать на идише:
  
  Я знаю там грешных женщин,
  
  у них рубиновые уста,
  
  груди – гроздья темного винограда,
  
  они стонут, трепещут и извиваются,
  
  эти дочери экватора,
  
  они могут замучить до смерти,
  
  сами же не насыщаются никогда.
  
  
  
  И тут вижу: все ультраортодоксы поворачивают головы и смотрят на нас с Хаимом. Ждут продолжения. Народу даже в голову не приходило, что такое можно услышать на идише в автобусе, идущем в Бней-Брак…
  
  С каждым новым поколением литература на идише становится многогранней. Если в конце ХIХ века самым ярким движением были поэты из «Пролитарише дихтер» в Америке, клеймившие буржуев, то уже в 10-х годах всё становится гораздо интересней… Если мы говорим о еврейском символизме, то это прежде всего молодой Давид Гофштейн:
  
  
  
  Зимними вечерами в русских полях…
  
  Где можно быть более одиноким?..
  
  
  
  – В прозе в это время тоже происходит расцвет?
  
  – Появилась целая плеяда сильных прозаиков, не только Шолом Аш, но и Апатошу, Дер Нистер, Бергельсон, старший Зингер… Но тут рухнули две империи: Российская и Австро-Венгерская, на территориях которых развивалась идишистская литература и существовало единое культурное пространство. И все разбрелись, разъехались. Гражданская война в России привела к тому, что большая часть еврейской интеллигенции переместилась отсюда в Польшу и в Германию. В Америке сформировался новый литературный центр, движение «Де Юнге», появились Мойшеле Алтерн и Лейзер Вольф, появились абсурдисты. Затем на их место пришла американская версия экспрессионизма – инзихизм: Яков Гладштейн и Аарон Гланц-Лейелес, потрясающие по масштабу поэты.
  
  В начале 1920-х годов литературная «тусовка» в Европе была яркой и обильной. В Польше возникла литературная группа «Халястра» («Ватага»), позднее – журнал «Альбатрос». В Берлине встретились Бергельсон, Бялик, Гофштейн, там были представители галицийской школы (Гринберг, Агнон), литераторы из Восточной Европы и России. Но уже к середине 1920-х годов литературная жизнь русско-еврейской Германии начинает вымирать. Писавшие на иврите устремляются в Эрец Исроэл. Возникает «Тель-Авив-автана»: каждую субботу в доме Бялика собираются писатели для обсуждения литературных проблем. Но не все, кто уехал тогда в Палестину, нашли свое место в Израиле.
  
  Варшава, конец 30-х годов.
  
  
  
  – Какой была ситуация с идишем в Палестине начала ХХ века?
  
  – В 1920-е годы происходит географическое размежевание ивритской и идишистской литератур. Они расходятся, как до этого разошлись идеологически. Пишущие на иврите покидают диаспору. Пишущие на идише не находят своего места в Палестине. Ури-Цви Гринберг, главный редактор «Альбатроса», в свои 26 лет пользуется бешеной популярностью. В дневнике он пишет: «Все едут за океан. И только маленький караван идет к солнцу. Я ухожу с этим караваном». По приезде в Эрец Исроэл он – моментально! – перестал писать на идише, волевым решением отказался ото всего, что написал прежде. Гринберг был нонконформистом по определению. В Палестине он поначалу сотрудничал с левым сионистским истэблишментом. Но быстро в нем разочаровался и примкнул к ревизионистам. Сделав это, он, во-первых, лишился работы, во-вторых, периодически стал возвращаться к идишу. После 1929 года он пишет на двух языках. В 1931 году его за ревизионистские взгляды выживают из Палестины. Литераторы из левого лагеря правых сионистов «наградили» ярлыком «еврейские фашисты». Гринберг уезжает в Польшу редактировать ревизионистскую газету на идише. Стихи он пишет в основном на иврите, иногда – на идише. После немецкой оккупации 1939 года он добирается до Палестины и с этого момента полностью переходит на иврит, создает цикл «плачей» по уничтоженным общинам Европы. Несмотря на ревизионистские взгляды, в начале 1950-х годов он получает признание как национальный поэт Израиля. И вдруг, в 1955-м, в сионистском государстве, где доминирует лозунг: «Один народ – один язык, еврей – говори на иврите!» – Гринберг опять начинает писать на идише и печататься не в престижном издании, а в газете для новых репатриантов. В середине 1960-х годов ему, уже увенчанному израильскими национальными премиями, присуждают премию имени Ицика Мангера, писавшего на идише. До конца своих дней Гринберг писал на двух языках, хотя на идише всё меньше. Умер он в начале 1980-х.
  
  На примере его судьбы мы видим, сколь непростой была творческая реализация на идише в еврейском государстве. В конце 1920-х годов против идиша в Палестине развернулась совершенно разнузданная кампания. Она была направлена и против ивритских литераторов старшего поколения. Когда в Израиль из Америки с визитом приехал признанный прозаик Шолом Аш, Бялик, принимая его в ивритском Союзе писателей, сказал: «Иврит и идиш – пара, созданная на небесах». За это он подвергся жестоким нападкам со стороны молодой поросли во главе с Авраамом Шленским, который призвал «избавиться от устаревшего Бялика». Это был «бунт молодежи», видевшей иврит единственным языком еврейской литературы.
  
  В это же время, то есть в конце 1920-х, по ряду причин – личных, политических, экономических – страну покинули многие, писавшие на идише. Уехал зять Шолом-Алейхема Беркович, позднее вернувшийся, навсегда уехали Маркиш и Гофштейн. А приезжающие в Эрец Исроэл со временем переставали писать на идише.
  
  – Что в этот период происходило с идишистской литературой в Европе и Америке?
  
  – Период между двумя мировыми войнами – самый яркий в существовании литературы на идише. В это время происходит нормирование литературного языка. Проделывается огромная работа по выработке норм орфографии, грамматики и созданию научной терминологии. Быстро развивается кино на идише. Основные центры идишистского кинематографа, помимо СССР, – Польша и США. В Польше был зритель, в Америке – технические возможности. Это потрясающий кинематограф, обращенный к массовому зрителю. Сейчас эти фильмы переводят на DVD c титрами на английском.
  
  В межвоенный период формируется несколько литературных центров. В Варшаве работают Ицхок Зингер, его старший и не менее талантливый брат Исроэл Зингер, Мордехай Гебиртиг, Ицик Мангер переезжает в Польшу из Румынии, длительное время там живут Шолом Аш, Мелех Равич и Моше Бродерзон, единственный из них уроженец Москвы.
  
  В американском метро 30-х годов.
  
  Советский Союз, со всеми минусами и плюсами, был, безусловно, одним из важнейших центров. Здесь находились Гофштейн, Маркиш, Квитко, Галкин, Фефер, из крупных прозаиков – Давид Бергельсон, Дер Нистер, Изи Харик. В СССР идиш получил официальный статус не только в Биробиджане, но и в еврейских автономных районах Новозлатополь, Лариндорф, Фрайдорф. В СССР господствовал агрессивный идишизм. Сочетание в своем творчестве идиша с ивритом чревато было попаданием туда, где невозможно сочетать умственный труд с физическим. С середины 1930-х годов здесь сажали, заставляли славословить партию и вождя и улыбаться, когда расстреливают твоих друзей…
  
  Работая над статьей о творчестве Лейба Квитко, я просматривал его сборник, изданный в 1940 году. В сборнике есть стихи о Сталине, стихи о врагах народа и есть цикл о детях и для детей. Мы все знаем милый перевод: «Анна Ванна, наш отряд / Хочет видеть поросят / И потрогать спинки. /Много ли щетинки?»
  
  А подстрочник выглядит так: «Я поросенок. Я должен есть из всех кастрюлек и мисочек, чтобы быть толстым. Я прошу добавки, мне дают, и я ем. И поэтому меня схватят. И поэтому меня свяжут. И поэтому меня зарежут. С меня сдерут шкуру и съедят всего целиком». Это страшный период в еврейской литературе: одни молчали, другие сидели, третьи уже расстались с жизнью.
  
  В Америке, куда перед войной многие переехали из Европы, уже наметилась тенденция языковой ассимиляции. Все тамошние еврейские писатели были уроженцами Восточной Европы. В США, как я уже сказал, лидировали инзихисты, но, когда они стали зрелыми мужами, никто не пришел их свергать. Нового поколения в еврейской литературе Америки не появилось.
  
  Существует стереотип, что корни идиша подрублены Холокостом. На деле угасание идиша произошло вследствие ряда причин. Секуляризация еврейского населения привела к тому, что идишистская литература стала литературой одного поколения. Ее авторы вышли из традиционных семей, где разговаривали на идише. Но сами они, получив образование на нескольких языках, детей на идише уже не воспитывали.
  
  Помимо ассимиляции, серьезным ударом была победа гебраизма в Палестине. Как этнический символ, идиш проиграл ивриту. В 1930-х годах законодательный орган ишува принял закон: школы, где преподают на идише, лишаются финансовой поддержки. После этого только ортодоксы, не желавшие брать денег у сионистов, продолжили преподавание на идише. После образования государства были введены законы, ограничивающие распространение идиша. Существовал запрет на идишистские театральные постановки. Играть на идише разрешалось только иностранцам, израильтянин за это «деяние» подвергался штрафу. Как же поступали евреи? Они учитывали штрафы в цене билета. Ввели запрет на издание ежедневной газеты на идише. Как его обойти? Издатель Мордехай Цанин в министерстве печати получил разрешение на издание двух газет, каждая из которых могла выходить три раза в неделю. Потом это была фактически одна газета, а юридически – две. Роман с продолжением печатался, переходя из одной газеты в другую. Сегодня это кажется забавным, но идишистам не казалось забавным, что их язык и профессиональное занятие объявлены вне закона. Еще в начале 1960-х годов идиш был активным средством общения. Сефарды жаловались, что, если придешь на биржу труда в Тель-Авиве и не понимаешь идиша, то «у тебя проблемы». Но с приходом поколения, родившегося уже в Израиле, идиш был вытеснен ивритом.
  
  Надпись кровью на идише на стене газовой камеры: «Евреи, отомстите!»
  
  В США и Канаде произошла мощнейшая ассимиляция. Новое поколение оказалось настолько американизированным, что в 1950-х годах возникло движение «Юнг идиш», поставившее задачей борьбу за сохранение разговорного языка. Еще в 1930-х годах американские евреи считали себя эмигрантами. После войны стало очевидно, что той Восточной Европы, откуда они эмигрировали, больше нет, и что евреи Америки – единственные сторонники живого идиша. Действительно, то немногое, что спасено, спасено их усилиями.
  
  В ходе второй мировой войны большинство носителей языка погибло. Польское еврейство было уничтожено полностью. Российское – уничтожено наполовину, причем в регионах, где говорили на идише. Разрушенной оказалась система воспитания и образования на идише. Рухнула мечта об автономизме. В конце 1940-х годов в Израиль из Европы устремились уцелевшие еврейские писатели. Основанный Авромом Суцкивером «Ди голдене кейт» превратился, как тогда казалось, в крупное издание. В середине 1990-х он закрылся. Всё еще выходит «Йерушалаемер альманах», созданный писателями из СССР, приехавшими в конце 1960-х.
  
  В начале 1980-х годов появились идишистские литераторы, родившиеся после Катастрофы в США и в СССР. К этому поколению принадлежу и я. Борис Сандлер редактирует «Форвардс» в Нью-Йорке, Михаил Сюзенбаум – крупнейший идишистский прозаик Израиля, прозаик Геннадий Эстрайх живет в Англии.
  
  Основанный в 1961 году журнал «Советиш геймланд», бессменно возглавлявшийся Ароном Вергелисом, был сколком альманахов, закрытых в 1948 году: «Советиш» и «Геймланд». Именно Вергелис в 1981 году «пробил» создание идишистского семинара на Высших литературных курсах в Москве. Курсы окончили пять человек. Иначе просто некому было бы «подкрашивать вывеску» советской еврейской литературы. Однако основная проблема – преподавание языка там, где он еще сохранялся, – не была даже поставлена. В конце 1980-х началась репатриация в Израиль, и все «молодые литераторы» уехали.
  
  Вот и всё. Литература на идише здесь прекратилась.
  
  Иерусалим, 2006 год.
   Следует сказать, что, хотя профессиональная литература на идише существовала полтора столетия, последний ее этап был ярчайшим: эта литература и этот язык увенчаны Нобелевской премией, врученной Башевису-Зингеру. Другим языкам диаспоры повезло гораздо меньше, а идиш зафиксирован в словарях и грамматиках, то есть сохранен. Закончился активный процесс накопления текстов на идише, началось их изучение.
  
  
  
   25.
  
  
  
  Язык идиш, брат немецкого
  
  Макс Вебер. Талмудисты. 1934 г.
  Макс Вебер. Талмудисты.
  1934 г.
  
  В 1906 году начинающий еврейский писатель Залман Шнеур поступал в Бернский университет. Шансы на поступление были невелики: как мог юноша сдать экзамен по письменному немецкому языку, если он даже не освоил как следует разговорную речь?
  
  Шнеур нашел оригинальный способ выбраться из затруднения: сочинение на свободную тему он написал на своем родном языке – идише, используя латинский алфавит.
  
  Находчивый абитуриент был почти уверен, что провалил экзамен, но все-таки через пару дней зашел узнать о результатах. Экзаменатор, крупнейший специалист по средневековому немецкому языку, против ожидания, принял юношу приветливо."Конечно, это не немецкий язык, но написано талантливо, Вы случайно не писатель? Поздравляю, вы зачислены студентом!», - сказал он и после короткой паузы с улыбкой добавил:
  «Мне, признаться, было очень приятно встретить в вашем тексте старонемецкие слова, которые сохранились в языке идиш». Эта забавная история хорошо иллюстрирует отношения идиша и немецкого. Два языка настолько близки, что иногда можно услышать: «Идиш - это и не язык вовсе, а какой-то исковерканный немецкий». Такое мнение столь же ошибочно, как и утверждение, что украинский язык - это исковерканный русский. Немецкий и идиш, так же как русский и украинский, – самостоятельные языки, но очень близкие родственники.
  
  Если мы изобразим родословную всех когда-либо существовавших и существующих ныне языков в виде древа, то увидим, что немецкий и идиш произошли от общей ветви – одного из старонемецких диалектов, предположительно средневерхненемецкого. Те из нас, кто живет сейчас на юго-западе Германии, в долине Рейна, находятся как раз там, где, по мнению большинства ученых, возник идиш. Как братья-близнецы с годами становятся все меньше похожи друг на друга, так идиш и его немецкий «близнец» постепенно, веками, менялись каждый по-своему.
  
  И если в 10-м столетии язык живших в Германии евреев отличался от немецкого в основном тем, что в нем использовалось довольно много слов из иврита, то в наши дни даже коренным немцам, которые интересуются идишем, приходится его всерьез изучать. Прислушайтесь к идишу. В нем очень много слов германского происхождения, но их произношение сильно отличается от немецкого, а иные слова окажутся совершенно незнакомыми – это заимствования из иврита.
  
  Именно их и перенимал у идиша, в свою очередь, немецкий язык, поэтому когда мы говорим «это слово пришло в немецкий из идиша», не будем забывать, что на самом деле слова эти ивритские, а идиш лишь послужил для них проводником. Благодаря идишу многие заимствования из иврита настолько прочно вошли в немецкий язык, что, как метко заметил один журналист, «даже неонацисты порой говорят на древнееврейском языке, не догадываясь об этом».
  
  Мне иногда приходится бывать в небольшом еврейском музее Эммендингена – городка на юго-западе Германии, в земле Баден- Вюртемберг. До 1940 года евреи составляли 13% населения города. Не удивительно, что в местном (баденском) диалекте по сей день сохранились еврейские слова. Стараниями местных краеведов был составлен список из 70 таких слов, который можно увидеть в музее. Интересно наблюдать за посетителями музея, которые знакомятся со списком.
  
  Они то и дело удивляются: «Как? Mischpoche тоже еврейское слово? Maloche... Я помню, так частенько говорила моя бабушка...» Присмотримся и мы к этому списку повнимательнее. Слова довольно легко делятся на несколько групп. В первую войдут те, которые отразили специфические еврейские реалии, еврейский образ жизни и, естественно, не имели аналогий в немецком: Schabbes - еврейская суббота, Matze – маца, Goj – не еврей, koscher – чистый, пригодный, изготовленный по правилам. Выражение «das ist nicht ganz koscher» (дело не совсем чисто) укоренилось в немецком языке.
  
  Во вторую группу соберем слова, связанные с бытом, хозяйством: Bajes – дом, Bosser – мясо, Chulew – молоко, Ssus – лошадь, Bore – корова, Eigel - теленок. Довольно многочисленны слова, отражающие финансовую деятельность: Gudel называли в здешних краях тысячу (от ивритского gadol - большой), Mejes - сотню (от mea –сто), Mu - полтинник (от maot – монеты). Выражения, означающие банкротство, обогатили не только баденский диалект, но и литературный немецкий, и вы найдете их в любом словаре: Pleite – банкротство, Pleite machen - обанкротиться, das ist eine gro?e Pleite – это полный крах, machulle (machulle machen) - разориться, er ist machulle – он потерпел крах.
  
  Это, конечно, не случайность: евреи честь были кредиторами немецких предпринимателей. Очень любопытна группа слов, которое были «приняты» в немецкий язык за особую выразительность. Они передавали какой-то особый оттенок значения, поэтому использовались и поныне используются параллельно с близкими по значению немецкими словами. На юге Германии вы можете услышать слово Kalaumis – (бессмыслица, ерунда, бредни).
  
  В идише слово chaloimes употребляется в том же значении и восходит к ивритскому сhalom (мечта). Берлинский диалект, благодаря ивритскому слову dawka (из упрямства, наоборот), обзавелся выражением aus Daffke tun (делать что-то из упрямства). Многие из таких особенно метких словечек употребляются по всей Германии. Так слово Maloche (от ивритского melacha - работа, запрещенная в субботу) означает в немецком языке кропотливую, изнурительную, ручную работу.
  
  Соответственно глагол malochen (malochnen,malochemen) переводится как «тяжело работать». Для того чтобы перевести знаменитое еврейское словечко Zores, немецко-русскому словарю понадобился аж целый десяток слов: нужда, беда, бедственное положение, досада, огорчение, неприятность, путаница, неразбериха, хаос, суматоха. Особенно много пришло в немецкий язык еврейских слов, которые обозначают всевозможных странных личностей: Meschugge (безумец, взбалмошный, вздорный человек), Golem (истукан, призрак, фантом), Kaffer (простофиля, деревенщина, от ивритского kfar - деревня), Schlemihl (неудачник), Schlamassel ( тот, кому вечно не везет).
  
  Два последних слова очень прочно обосновались в немецком языке. Schlamassel – это не только невезучий человек, но и нерадивая хозяйка, неприятность, неразбериха, неловкое положение. Слово Schlemihl стало особенно распространенным в начале 19 в., после того как писатель-романтик Шамиссо дал незадачливому герою своей повести, человеку, лишившемуся тени, фамилию Шлемиль (Adalbert von Chamisso, «Peter Schlemihls wundersame Geschichte»). Идиш (вернее, опять же, иврит) обогатил не только литературный немецкий, но и ... воровской жаргон.
  
  Произошло это , конечно же, не потому, что евреи особенно активно контактировали с уголовниками. Желая сделать свою речь как можно менее понятной для непосвященных, «языкотворцы» преступного мира заимствовали слова из «экзотического» языка или использовали уже известные ивритские слова в особом смысле. Так вполне респектабельное слово Mischpoche (семья, родня) получило в воровском жаргоне значение «сброд, шайка, клика». Нейтральное слово achаl' (есть, кушать) приобрело грубое значение: acheln - жрать, лопать, рубать.
  
  Ну а слова Ganove (вор, мошенник), ganoven (воровать), Ganoventum (воровство, мошенничество) прописались в немецком жаргоне без изменения первоначального значения: на иврите ganaw означает «вор». Любопытно, что русский воровской жаргон тоже заимствовал слова из иврита. Так известное словечко «шмон» (обыск, облава) происходит от ивритского слова sсhmone - «восемь» и получило свое значение потому, что полицейские проводили облавы в восемь часов вечера. Слово chevra на иврите означает «товарищество, сообщество».
  
  В русском воровском жаргоне оно получило близкое, но далеко не столь почтенное значение: хевра – это братва, сомнительные дружки, блатная компания. Слово «ксива» (на языке арестантов «документы») происходит от очень значимого в иврите слова ktuba - брачное свидетельство. Оставим, впрочем, колоритную, но не очень симпатичную тему воровского жаргона и, коль скоро мы уже заговорили о связях идиша с русским языком, посмотрим, как сложилась судьба идиша в славянских землях. Идиш можно назвать языком-путешественником.
  
  Начиная с 13 столетия евреи, спасаясь от жестоких гонений, переселялись с берегов Рейна все дальше на восток – в Богемию, Моравию, Польшу, Литву. В 17 веке история трагически повторилась: из Польши евреи двинулись на Украину. На своем многовековом пути идиш взаимодействовал по крайней мере с десятком языков. Естественно, что тот вариант идиша, который остался на родине, в Германии, накапливал отличия от своего собрата – немецкого языка - не так стремительно, как идиш восточноевропейских евреев.
  
  Так же, как и в Германии, идиш стал в Восточной Европе связующим звеном между языками: благодаря идишу в славянские языки проникли слова германского происхождения и отдельные слова из иврита. Вспомним несколько слов, пришедших в русский язык из иврита через идиш. Хохма - шутка, остроумная выходка (от chochma - разум); хала – батон в форме косы; талмуд - толстая мудреная книга.
  
  А как пришло в русский язык выражение «поднять гвалт», т.е. громко орать, кричать? Слово „gewalt“ (насилие) выкрикивали евреи в минуты опасности, на русском языке в таких случаях кричат «караул». Связи идиша с русским языком были однако не столь сильны, как с украинским, белорусским и польским. Что вы скажете, например, о такой белорусской поговорке: Ні добра рэйдэлэ ( от «reden» - говорить), а добра мейнэлэ (от «meinen» - думать).
  
  Про девушку, у которой было много кавалеров, в белорусской деревне говорили: у нее хосаны завелись (от ивритского сhatan – жених). Про молодицу, которая пользовалась успехом у мужчин, замечали: к ней ночами бохеры ходят (от ивритского bachur - парень). Идиш не только проникал в языки народов-соседей, но и изменялся под их воздействием, «набирался» от них словесного богатства. Постепенно он раздробился на диалекты, которые все дальше отходили от первоначальной германской основы и все больше отличались друг от друга.
  
  К примеру, немецкое «klug und gro?» на литовском диалекте идиша будет звучать как «klug in grei?», а на галицийском – «klig in grojs». Вобрав в себя многое из языков соседних народов, идиш превратился в язык-сплав: специалисты считают, что германских слов в идише в конце концов осталось не более 75 %, около 15% слов пришло из иврита, и примерно 10% - из восточноевропейских языков, прежде всего славянских. 10 процентов... Кажется, что это не так уж много. Но вдумается: каждое десятое слово в языке восточноевропейских евреев имело славянские корни, причем для разных диалектов эти 10 процентов тоже были разными!
  
  Mame, tate (отец), laske, bulbe, (картошка), blinze (блины), kasche (гречневая каша), take (так), sejde (дед), bobe (бабка), pripetschik (печка), samovar, bublitschkes (бублики) ... Вот лишь некоторые слова, пришедшие в идиш из славянских языков. Этот список можно продолжать и продолжать. Многие читатели «Партнера», которым идиш знаком не понаслышке, наверняка вспомнят знакомые с детства украинские слова, «прописавшиеся» в идише, и приведут примеры того, как благодаря идишу обогатились славянские языки.
  
  Существует мнение, что даже знаменитое слово «цибуля», столь сходное с немецким «Zwiebel», пришло в украинский язык из идиша. В остроумных шутках-прибаутках, присказках и поговорках, которыми так богат идиш, запросто соединялись германские и славянские слова. Так популярное и весьма многозначное выражение «a gitz in паровоз» произошло от германского eine Hitze (на идише а gitz - жар, пыл) и русского «паровоз». A gitz in паровоз – это бессмысленные хлопоты, дурацкая шумиха, пустозвонство, устаревшие новости.
  
  Интересно, что со временем выражение приобрело дополнительный смысл. «A gitz in» произносилось как «агицын», и по созвучию «агицын паровоз» стал ассоциироваться с агитационными поездами первых послереволюционных лет. В итоге шумные начинания советской власти, которые вскоре развеивались без следа, как паровозный дым, вполне справедливо начали называть «агицын паровоз».
  
  Способность дарить свои слова и осваивать чужие заключена в самой природе идиша. Когда слышишь этот ласковый, язвительно-острый и пронзительно-печальный язык, когда берут за душу его неповторимые интонации, когда улавливаешь в потоке речи то знакомое немецкое, то экзотическое ивритское, то родное славянское звучание, поневоле задумываешься: в чем же секрет очарования идиша? Может быть, именно в том, что три языковые стихии, словно три сказочные феи, щедро одарили его?
  
  Германская стихия дала идишу упорядоченность; древний иврит добавил восточную мудрость и темперамент; славянская стихия привнесла мягкую напевность. Не от хорошей жизни стал идиш языком-кочевником. Судьба народа, который говорил на этом языке, сверх меры переполнена страданиями и болью.
  
  Но язык хранит в себе не только следы пережитых горестей, но и следы обыденной жизни, повседневного общения с соседями. История слов - это история народов, которые веками жили бок о бок. И нам надо только суметь эту историю прочитать.
  
  Марина Аграновская Источник: www.maranat.de
  
  
  
   26.
  
  
  
  Идиш
  
  Ивритские слова «ксива», «шмон» и др. попали в русский сленг через идиш.
  «Пусть добрый день приходят к тому, кто приносит эту книгу молитв в синагогу». Надпись на идише из молитвенника Вормз Махзор, 1272 г.
  Save
  
  Идиш — еврейский язык германской группы, исторически основной язык ашкеназов, на котором в начале XX в. говорило около 11 млн. евреев по всему миру.
  
  Идиш возник в Центральной и Восточной Европе в X—XIV вв. на основе средненемецких диалектов (70—75%) с обширными заимствованиями из древнееврейского и арамейского (около 15—20%), а также из романских и славянских языков (в диалектах достигает 15%).
  
  Сплав языков породил оригинальную грамматику, позволяющую комбинировать слова с немецким корнем и синтаксические элементы семитских и славянских языков.
  О названии
  
  Слово «идиш» на самом идише означает буквально «иудейский, еврейский».
  
  Исторически также — тайч, идиш-тайч (от ייִדיש־טײַטש‎) — «народно-еврейский», либо по другой версии — «толкование» в связи с традицией устного толкования еврейских текстов при их изучении.
  
  Слово Тайч родственно словам Deutsch и Dutch, но не эквивалентно, например, прилагательному «немецкий» в смысле принадлежности к немецкой нации. Само слово старше такого понятия, и просто означает в оригинальном смысле «народный», то есть тайч в этом контексте означает разговорный язык.
  
  B XIX в. и начале XX в. по-русски идиш часто называли «жаргоном». Также употреблялся термин «еврейско-немецкий язык».
  
  В русском языке слово «идиш» допустимо использовать в качестве как склоняемого, так и несклоняемого существительного.
  Вопросы классификации
  
  Традиционно идиш считается германским языком, исторически относящимся к средненемецким диалектам верхненемецкого кластера западногерманской группы.
  Славянская теория
  
  В 1991 г. профессор лингвистики Тель-Авивского университета Пол Векслер на основе анализа структуры и словаря идиша выдвинул гипотезу, относящую идиш в группу славянских, а не германских языков.
  
  Позже, в книге «Ашкеназские евреи: славянско-тюркский народ в поисках еврейской идентификации» Векслер предложил пересмотреть и всю теорию происхождения ашкеназов — говорившего на идише восточноевропейского еврейства.
  
  Он рассматривает их не как потомков выходцев с Ближнего Востока, а как коренной европейский народ, происходящий от потомков западных славян — лужицких сорбов, полабов и др.
  
  Позже Векслер включил в число предполагаемых предков восточноевропейских евреев также хазар и многочисленных славян, живших в Киевской Руси в IX—XII в.
  
  Теория Векслера не завоевала поддержки в научном сообществе. В академических кругах (в том числе в Тель-Авивском университете, где работает П. Векслер) она рассматривается как курьез, порожденный собственными политическими взглядами автора.
  
  В то же время некоторые исследователи считают, что роль славянского компонента в идише, возможно, несколько значительнее, чем считалось ранее.
  Лингвогеография
  Ареал и численность
  Начало XXI в.
  
  Определить современное число говорящих на идише очень непросто. Большинство ашкеназских евреев в течение XX в. перешло на язык тех стран, где они проживают. Тем не менее из переписей некоторых стран можно получить численность говорящих на идише.
  
   Израиль — 215 тыс. чел. по оценке Ethnologue на 1986 год (6% от численности евреев в Израиле).
   США — 178 945 чел. говорят дома на идише (примерно 2,8% от всех евреев США, при 3,1% говорящих на иврите).
   Россия — 30 019 чел. говорят на идише по переписи 2002 года (13% от всех евреев в России).
   Канада — 17 255 чел. назвали идиш родным языком по переписи 2006 г. (5% от лиц еврейского происхождения).
   Молдавия — 17 тыс. чел. назвали идиш родным языком (1989), то есть 26% от общего числа евреев.
   Украина — 3213 чел. назвали идиш родным языком по переписи 2001 года (3,1% от численности евреев).
   Белоруссия — 1979 чел. говорят дома на идише по переписи 1999 г. (7,1% от численности евреев).
   Румыния — 951 человек назвали идиш родным языком (16,4% от численности евреев).
   Латвия — 825 человек назвали идиш родным языком (7,9% от численности евреев).
   Литва — 570 человек назвали идиш родным языком (14,2% от численности евреев).
   Эстония — 124 человека назвали идиш родным языком (5,8% от численности евреев).
   Согласно результатам переписи Венгрии из 701 еврея 276 человек (40%) дома говорят на иврите. Возможно, что это ошибка интерпретации понятия «язык своей национальности» и либо все они имели в виду идиш, либо часть — идиш, а часть — иврит (как и в переписи России).
  
  Значительное количество носителей идиша проживают также в Великобритании, Бельгии, Франции, в меньшей мере в Австралии, Аргентине и Уругвае.
  
  На основе вышеприведённых данных общую численность говорящих на идише в мире можно оценить в 500 тыс. человек. Близкие данные приводятся в некоторых других источниках: 550—600 тыс. В то же время существуют гораздо более высокие оценки: 1 762 320 (Ethnologue, 16-е издание) и даже 2 миллиона (КЕЭ), однако не поясняется, на основе какой методологии они получены.
  Социолингвистические сведения
  
  Хотя среди большинства евреев идиш уступил место языкам окружающего населения, глубоко религиозные евреи (харедим и особенно хасиды) между собой общаются преимущественно на идише.
  Диалекты
  
  Идиш состоит из большого числа диалектов, которые принято подразделять на западное и восточное наречия. Последнее, в свою очередь, делятся на три основных диалекта:
  
   северный (т. н. белорусско-литовский диалект: Прибалтика, Беларусь, северо-восточные области Польши, запад Смоленской области России и часть Черниговской области Украины),
   юго-восточный (т. н. украинский диалект: Украина, Молдавия, восточные области Румынии, прежде всего — Молдавия и Буковина, южная часть Брестской области Беларуси и Люблинского воеводства Польши)
   центральный (или юго-западный, т. н. польский диалект: центральная и западная Польша, Трансильвания, прикарпатские районы Украины).
  
  Существуют и переходные диалекты.
  
  В начале ХХ века был создан единый клал шпрах общий язык, получивший распространение в основном в университетах.
  
  В Северной Америке в среде хасидов выкристализовался общий диалект на основе «венгерского» идиша, распространенного раньше в Трансильвании.
  
  В СССР грамматической основой литературного стандарта послужил украинский диалект, тогда как фонетика базировалась на северном диалекте. Театральный идиш, в соответствии с традицией ведущей своё начало от А. Гольдфадена, соответствует усреднённому украинскому диалекту (иногда в данном контексте именуемому волынским). Западный идиш, которые некоторые исследователи (напр. П. Векслер) рассматривают, как отдельный язык, на котором евреи говорили в западных областях Германии, Швейцарии и Голландии, сегодня практически мертв.
  
  Областные варианты идиш обнаруживают большие различия в системе гласных, начиная от оппозиции между кратким открытым i и долгим закрытым i, и кончая моделями с полными параллельными рядами кратких и долгих гласных. В диалектах встречаются также ü и дифтонги, оканчивающиеся на -w.
  
  Однако в системе согласных наибольшее разнообразие обнаруживает литературный идиш. В некоторых диалектах отсутствует фонема h, в некоторых различается меньшее количество палатальных, а в западном идиш отсутствует различие по звонкости. Артикуляция r варьирует в различных районах от r апикального до (преимущественно) r увулярного.
  Письменность
  Орфография
  
  Идиш использует «квадратное» письмо. Существует несколько вариантов орфографии идиша. В основу письменности положен алфавит древнееврейского языка с некоторыми стандартными диакритическими знаками: אַ, אָ, בֿ, וּ, יִ, ײַ, כּ, פּ, פֿ, שֹ, תּ.
  
  Большинство слов, заимствованных из иврита и арамейского, сохранили традиционное написание. Остальной словарный запас представляет собой систему однозначного соответствия между звуками, с одной стороны, и буквами или их сочетаниями, с другой. При этом сохраняются установившиеся традиции, касающиеся, например, графики определенных конечных букв, или правила о начальном непроизносимом א.
  
  В процессе эволюции в идиш усилилась тенденция систематически использовать букву א для обозначения звука /a/, אָ — для передачи /о/; כ употребляется для передачи /x/, וו — для передачи /v/. С течением времени установилось и применение буквы ע как символа гласного звука /э/. Это нововведение, характерное для ашкеназского произношения иврита, утратившего согласный звук, обозначавшийся буквой ע, относится к XIV в.
  
  Способы передачи дифтонгов и безударных гласных, а также правила словораздела значительно различались в разные периоды истории. Ныне дифтонг /oi/ обозначается сочетанием וי, дифтонг /ei/ — сочетанием יי, дифтонг /ai/ — тем же сочетанием с дополнительным диакритическим знаком — ײַ (диакритический знак употребляется не во всех публикациях). /ž/ и /č/ передаются соответственно диграфами זש и טש.
  
  Некоторые издательства до сих пор не соблюдают всех правил. Стандартной считается орфография ИВО, однако религиозные издательства предпочитают старую систему. Во многих газетах старые корректоры отказываются менять издавна сложившиеся навыки ещё с времен до Второй мировой войны в Европе.
  
  С 1920-х гг. в Советском Союзе (а затем и в коммунистических и просоветских издательствах ряда других стран) был отвергнут принцип историко-этимологического написания слов иврито-арамейского происхождения и был принят фонетический принцип, отрицающий традиционное следование древнееврейской и арамейской орфографии при написании слов из этих языков.
  
  В 1961 г. в СССР вернулись к написанию конечных букв.
  Лингвистическая характеристика
  Фонетика и фонология
  
  Идиш имеет экспираторное ударение, и хотя место ударения в слове не всегда полностью предсказуемо, существует несколько характерных распределений словесного ударения. Система гласных треугольного типа с тремя степенями раствора и двумя позициями артикуляции:
  
  Гласные: i u е о a
  
  Наиболее характерные дифтонги — это сочетания еі, аі и оі. В идише, так же, как и в южных диалектах немецкого, различается отражение средненемецкого дифтонга ei и долгого гласного î:
  Звук Средненемецкое соответствие Немецкий Баварский диалект Идиш
  старый ei ei [ae] (пишется ei): heizn, Stein, klein oa: hoazn, Stoa, gloa ei: קלײן ,שטײן ,הײצן ‬
  средний ei î [ae] (пишется ei): reiten, treiben, weiß ei: reitn, dreim, weiß ai: װײַס ,טרײַבן ,רײַטן
  поздний ei iu [ɔʏ] (пишется eu): teuer, neu ei: deia, nei ai: נײַ ,טײַער
  
  Наблюдается редукция многих немецких дифтонгов, например pf.
  
  Система согласных в высшей степени симметрична:
  
  m n n’
  b d d’ g
  p t t’ k
  v z z’ z c r
  f s s’ š č x h y
  l l’
  
  Примечание: апострофом обозначены палатальные согласные.
  
  В отличие от немецкого языка, ряды взрывных и фрикативных различаются не напряженностью, а звонкостью — очевидно, под славянским влиянием, которое также сказалось и на возникновении палатальных согласных. В отличие от немецкого, наблюдается также встречаемость звонких согласных в исходе слов. Из-за притока слов иврито-арамейского и славянского происхождения в идиш проникли многочисленные начальные сочетания согласных, несвойственные немецкому языку (например, bd- , px-).
  Морфология
  
  Грамматическая система идиш в основном следует модели немецкого языка, но со значительным числом изменений. В синтаксисе возникли новые модели порядка слов. Порядок слов в главном и придаточном предложениях стал одинаков. Расстояние между существительными и их определениями, а также между частями глагольных фраз было сокращено.
  
  Имена существительные характеризуются четырьмя падежами и тремя родами. Однако родительный падеж превратился в притяжательный, утеряв большинство других функций. Показатель винительного падежа после предлогов опускается. Германское различие между слабым и сильным склонением прилагательных исчезло, но появилось новое различие между изменяемыми предикативными прилагательными. Многие существительные были распределены между разными моделями множественного числа. Под влиянием славянских языков развились уменьшительные формы существительных и прилагательных. В глаголе все времена и наклонения, кроме настоящего времени изъявительного наклонения, стали образовываться аналитически. Развивается чуждое строю германских языков последовательное различение совершенного и несовершенного вида; появился ряд новых глагольных форм, выражающих видовые и залоговые оттенки.
  
  Причастие настоящего времени также приобрело новые функции. Формы спряжения во многих случаях подверглись инновации, возникли новые классы перифрастического спряжения.
  
  
  
   27.
  
  
  
  
  Идиш. Спасибо, что живой
  Юлия Ларина беседует с писателем, кинодокументалистом и правозащитником Мареком Хальтером
  
  
  Юлия Ларина
  
  Для евреев сегодня язык идиш — китайская грамота. А вот для некоторых китайцев — вовсе нет. Во всяком случае, дети китайцев, перебравшихся на наш Дальний Восток, изучают этот язык в школах Еврейской автономной области (ЕАО). Что стало одним из потрясений для французского писателя Марека Хальтера во время съемок документального фильма "Биробиджан, Биробиджан!". Фильм уже был показан в Канне, а на прошлой неделе представлен сначала зрителям в зале Центрального дома актера в Москве, а потом телезрителям канала "Россия К".
  
  Биробиджан, недавно отмечавший 75-летие, возник как поселок при станции Тихонькая по решению партии. Его строили евреи со всей страны и из-за рубежа. Инициатором был русский — "всероссийский староста" Михаил Калинин, который даже рассматривал Еврейскую область как будущее еврейское государство. Происходило это за 15 лет до возникновения Израиля.
  
  Сталин объявил идиш языком пролетариата и официальным языком Биробиджана. Сегодня Биробиджан — один из последних городов, где остались вывески на идише и где этот язык, на котором раньше говорили в еврейских местечках Европы и который сейчас принято считать умирающим, изучают школьники. Хотя большая часть евреев давно из Биробиджана уехала.
  
  Марек Хальтер в ЕАО никогда не жил. До войны со своей матерью, поэтессой, писавшей на идише, и отцом, издателем, он перебрался из Польши в Советский Союз. Наряду с другими, семья была отправлена Сталиным в Узбекистан. После войны Хальтеры возвращаются в Польшу, а оттуда переезжают во Францию. Во время обсуждения картины в Доме актера выяснилось, что польский еврей, живущий во Франции, знает о российском городе Биробиджане значительно больше, чем москвичи. Марек Хальтер ответил на вопросы зрителей и обозревателя "Огонька".
  На фото кадры из фильма
  На фото кадры из фильма
  
  — Для чего в Биробиджане учат идиш? С кем эти люди будут разговаривать?
  
  — Между собой. Я был в одной школе в Биробиджане, где в числе прочих учатся китайские и корейские дети, и разговорился с китайской женщиной, которая во дворе ждала своего сына. Я спросил: зачем ее сыну нужен идиш? Она ответила: "Никто не знает, что в жизни пригодится". Я подумал: китайцев — 1,4 млрд, а евреев — от силы 14 млн, из них, наверное, всего 150 тысяч говорят на идише. И эта китаянка думает, что через 20-30 лет идиш поможет ее сыну. Она умная женщина. Языки не умирают. Во Франции уже нет евреев, говорящих на идише, но во французских шутках возникают слова из идиша. Как в фильмах Вуди Аллена всегда есть два-три слова на идише. И все их понимают.
  
  — Вы сами верите в то, что сыну этой китайской женщины понадобится идиш? Может, скорее, оставшиеся евреи Биробиджана будут вынуждены учить китайский?
  
  — Может быть. Сейчас в Биробиджан приезжает много китайцев, они занимаются сельским хозяйством. И они знают, что это Еврейская область. В Китае были евреи. Я говорил с несколькими китайскими писателями, они считают, что есть только два народа в мире, которые за несколько тысяч лет не сменили ни традиции, ни язык, ни алфавит,— китайцы и евреи. Они уважают этот маленький народ.
  
  Из фильма. Говорит писательница Людмила Улицкая: "Это был первый алфавит, которому меня учили. Мой прадед, он был часовщиком, показывал мне буквы. Я еврейский алфавит учила как минимум четыре раза и четыре раза забывала. Он ложился поперек моих мозгов. К прадеду приходили его друзья, которые говорили на идише, непонятном мне языке, старенькие евреи в потрепанных пиджаках, все, как на подбор, нищие, убогие и не вызывавшие у меня тогда ни малейшего интереса. Принятие еврейства произошло значительно позже".
  
  — Идиш все годы поддерживался государством в Еврейской автономной области искусственно. Вроде бы это плохо. Но благодаря такой поддержке он выжил...
  
  — Вы правы. Наверное, это ненормально. В российскую версию фильма не вошел кусок, который для меня был важен: это еврейский театр. В Европе сначала строят церковь, а потом город. Есть только два города в мире, которые начали строиться с театра,— Манаус в Бразилии и Биробиджан. Стояли избы, и первое здание — национальный еврейский театр. Каганович приехал в 1936 году, чтобы открыть этот театр, говорил на идише. Театр еще работает. Актеры играют еврейские пьесы, но уже на русском.
  
  Из фильма. Рассказывает писательница Дина Рубина: "Мать с бабушкой всегда говорили на идише. Для меня не составляло никакой проблемы слушать идиш и ощущать себя в русле и контексте своего народа. При этом, когда я начала писать, меня всегда раздражали неправильности в языке. Какой-то акцент, который, как теперь я понимаю, совершенно не местечковый. Это акцент языка иврит, а не идиша. Иврит точно так же поднимает интонацию кверху. Потом это перешло в идиш, а из идиша в русский".
  
  — Биробиджан ехали строить польские, аргентинские, французские евреи. У вас в фильме об этом рассказывает французский психоаналитик Шарль Мельман...
  
  — Ему было 7 лет, когда его отец, коммунист, позвал семьи французских евреев строить "Израиль в Сибири". Потом отец с семьей вернулся в Париж, чтобы работать в Коммунистической партии Франции. Он умер в Освенциме, а мать была убита во время войны. Шарль помнит Биробиджан, избу, в которой жили две еврейские семьи. В центре стояла печь, служившая еще и разделительной чертой.
  
  Из фильма. Рассказывает Шарль Мельман: "Моего отца звали Макс. Те, кто последовал за ним, называли его Моисеем. Он был убежденным коммунистом, поэтому загорелся идеей создания Биробиджана и отправился туда вместе со многими другими евреями, искавшими возможности создания своего государства. Это было одновременно и еврейским, и коммунистическим проектом. Когда отец приехал в Сибирь, увидел эту землю, увидел, как тяжело там строить, он не опустил руки. Он стал каждый день писать письма товарищу Сталину. Писал он на идише: "Ваши идеи прекрасны, я все понимаю и поддерживаю, но есть ряд недостатков, которые необходимо исправить". Он думал, что тот обязательно обратит внимание. И, конечно, отец не сомневался, что Сталин читает на идише. Он отправлял эти письма каждый день. Однажды его вызвали в горком партии, и первый секретарь показал ему стопку писем, которые никуда не были отправлены".
  
  — Главный раввин России Берл Лазар называет в фильме проект создания Биробиджана ошибочным: человек должен жить в том месте, где ему удобно. Не кажется ли вам, что создать Еврейскую область так далеко от Москвы и в таких тяжелых условиях — это проявление антисемитизма?
   — Вы правы. Евреи хотели область там, где они жили. Сталин их послал далеко. Нельзя было послать дальше. Но все-таки для меня Сталин и Гитлер — не одно и то же. Я родился в Варшаве. Первые сцены, что я помню,— это варшавское гетто. Мы все-таки вышли из гетто и прошли до той части Польши, которая была под контролем Красной Армии. Если я жив, то только потому, что Советский Союз нам помог. А Гитлер мечтал, чтобы я стал мылом. Я не хотел делать политический фильм. Я хотел показать часть моей памяти. Когда я родился, 11 млн людей говорили на идише, на моем языке. И вот я приезжаю в Сибирь, где на всех домах вывески написаны на двух языках, дети учат идиш. Я увидел евреев, каких не видел 50 лет. Тех самых. С тем самым акцентом. С теми самыми песнями.
  
  
  
   28.
  
  
  Почему идиш похож на немецкий язык?
  
  06.03.2005
  
  Сергей Кольцов из Санкт-Петербурга, обращаясь в своем письме к Элизабет Вибе и её дополнительным урокам немецкого, предлагает следующие темы для наших передач:
  
  «Я с удовольствием слушаю ваши дополнительные уроки немецкого. В дополнительных уроках практически нет тем, посвященных природе Германии. Мне хотелось бы услышать передачи о заповедниках или национальных парках, которые призваны защищать природу, горы, леса и озера, зверей и птиц. Это могли бы быть передачи о людях, которые охраняют и изучают эти заповедные уголки живой природы. Кроме того, мне хотелось бы услышать об альтернативной энергетике, о восстановлении лесов в Германии или о бережном отношении к водным ресурсам, к подземным водам в Германии. Мне кажется, что такие передачи были бы интересны многим вашим слушателям»
  
  Уважаемый Сергей, спасибо Вам за предложения, но они не совсем по адресу. Дело в том, что у нас есть передача» Человек и природа», которая выходит в эфир по четвергам в 19.30 по московскому времени с повтором каждые два часа. Ваши предложения я передал редактору этой передачи Елене Грановской, она постарается учесть все ваши предложения и пожелания в своих будущих передачах. Оставайтесь с нами на наших волнах.
  
  Юрий Игнатюк из украинского города Ровно пишет:
  
  «Я всегда с большим интересом слушаю передачи вашей радиостанции, как на русском, так и на украинском языке. Очень мне нравятся такие рубрики, как «Личное мнение», «Дискуссионный клуб», «Автосалон», «Европа и европейцы», «Фокус». И другие. В январе я слышал передачу о том, что зарабатывают немцы и какие налоги платят». Мне эта передача показалась очень интересной. Я думаю, что большинство ваших слушателей хотели бы научиться правильно распоряжаться деньгами и семейным бюджетом. Был бы вам очень признателен, если вы повторите фрагмент этой передачи и пришлете мне её текстовой вариант. Заранее вам благодарен».
  
  Уважаемый Юрий, Вы по всей видимости имеете в виду передачу «Германия из первых рук», в ней, 6 января прошел репортаж, который назывался «Считаем чужие деньги». Предлагаю Вашему вниманию и вниманию тех, кто пропустил эту передачу, фрагмент репортажа о том, как некоторые немцы распоряжаются семейным бюджетом и вынуждены считать деньги.
  
  Каждый раз, когда Николь Силь получает зарплату, она и радуется и злится. Радуется, потому что работа есть, и работодатель надёжный. Николь - гражданская служащая Бундесвера. Так что увольнение ей не грозит. А злится она на налоги и вычеты:
  
  «Подоходный налог, налог на восстановление бывшей ГДР, церковный налог, медицинская страховка, пенсионная страховка, страхование по безработице, страхование по уходу в старости, дополнительная пенсионная страховка….»
  
  Всё вместе - без малого 600 евро, то есть примерно четверть зарплаты. На руки Николь Силь получает 1.600 евро в месяц. Она - главный кормилец семьи, потому что её муж Франк - безработный. А поскольку трудовой стаж у него небольшой, а без работы он сидит уже давно, то и пособие он получает мизерное - чуть больше 200 евро. Да ещё на пятилетнюю дочь Ханну они получают 157 евро детского пособия. Давайте подсчитаем: около 2000 евро в месяц на троих. Как им живётся на эти деньги? Как выглядит семейная смета?
  
  «Плюс-минус нуль. Обычно дней в месяце оказывается больше, чем денег на счету. То есть, к началу месяца мы вводим режим строгой экономии и ждём 15-го числа, когда придёт моя зарплата.»
  
  А когда зарплата приходит, большую её часть съедают постоянные расходы. Небольшая четырёхкомнатная квартира стоит 650 евро в месяц. Правда, сюда уже входит плата за отопление. А вот за электричество, телевизор и телефон надо платить отдельно. Потом идут обязательная страховка и налог за машину. Месячный проездной для Николь. Бензин нынче такой дорогой, что на общественном транспорте ей ездить на работу получается дешевле, чем на машине. И ещё плата за детский сад для Ханны. Вообще, ребёнок в Германии - дорогое удовольствие:
  
  «Ханна быстро растёт, на одной одежде можно разориться. Ещё игрушки нужны. Можно, конечно экономить, но если курточка мала или ботиночки жмут, нужно покупать новые. Я же не могу ей сказать: ты подожди, не расти, у нас сейчас с деньгами туго.»
  
  Выручают комиссионные магазины детской одежды. Там можно купить очень хорошие вещи за треть цены и даже дешевле. Ещё бабушки помогают. Но, если вычесть все постоянные расходы, то, собственно на жизнь у семьи Силь остаётся чуть больше 500 евро в месяц. На такие деньги не разгонишься:
  
  «Пойти в ресторан или пиццу на дом заказать, даже просто с Ханной в зоопарк сходить - для большинства это совершенно нормальные вещи, а для нас - редкий праздник. Муж вон даже курить бросил. Ведь пачка сигарет уже четыре евро стоит, с ума сойти можно. Так что нет худа без добра.»
  
  Конечно, если по-честному, то давно пора бы и машину продать. Но она уже старенькая, много за неё не дадут. И Франк упирается, настаивает, что машина нужна ему для поисков работы. По профессии Франк продавец. А продавцам, даже в специализированных магазинах, платят мало. Кроме того, с двух зарплат и налогов платить придётся больше. Всё равно, вся надежда на то, что как только он устроится на работу, дела пойдут просто замечательно. Николь считает, что запросы у них вполне скромные:
  
  «Просто нормально сходить в магазин, чтобы не подсчитывать каждый цент. Чтобы хотя бы раз в год, хоть на недельку съездить всей семьёй в отпуск. А большего нам и не над».
  
  Это был фрагмент передачи «Германия из первых рук».
  
  В.Н. Павлов из города Чебоксары спрашивает: «Какая связь между языками - немецким и идиш? Они ведь очень похожи». Я пригласил в студию Элизабет Вибе.
  
  Уважаемый господин Павлов, Вы совершенно правы. Язык идиш – это язык евреев ашкенази, так со времён Средневековья называли евреев с Рейна, а затем и из всех германских княжеств. Ашкенази пользовались в обиходе немецким языком с примесью слов из иудейских Священных текстов, которые читались не только в синагогах, но и дома в семье. После переселения в Польшу и Россию в языке идиш появились и славянские слова. На языке идиш говорили в штэтл – местечко, так назывались населённые пункты, места компактного проживания евреев в черте осёдлости. Städtel – уменьшительное от слова Stadt - так на Верхнем Рейне называют небольшие города.
  
  Язык идиш (на немецком языке jiddisch) занесён в Красную книгу исчезающих языков ЮНЕСКО. Евреи называли его ещё «маминым языком», то есть он считался «профанным», не литературным. Но теперь его преподают, например, в Дюссельдорфском университете. И не только.
  
  - В Израиле государственным языком стал иврит. Поэтому идиш, видимо, и оказался в числе исчезающих языков. На идиш, наверное, никто уже не говорит. Я только знаю, что у моих друзей-евреев дома бабушки ещё говорили на идиш, то есть старшее поколение, специально, если нужно было что-то сказать, чтобы молодые не поняли.
  
  - В сети Интернет предлагают онлайновые уроки идиш. Так что при желании, особенно зная немецкий, выучить его можно. Официально число носителей языка идиш примерно полтора миллиона. Большинство живут в США. Большинство очень старые люди. В Германии очень популярны народные песни на идиш. Есть много групп, которые их исполняют. Тем, кто знает немецкий, понятно почти всё. Но есть и слова, совершенно немцам непонятные.
  
  - Давайте послушаем песню на идиш и убедимся в том, насколько этот язык похож на немецкий.
  
  - Я выбрала песню, которая называется „Tsen brider“ - десять братьев, по-немецки „Zehn Brüder“. «Нас было десять братьев- мы торговали льном, один брат умер, нас осталось девять. Нас было девять братьев, мы торговали фрахтом. Один брат умер, нас осталось восемь» и так далее…
  
  Для В.Н. Павлова из города Чебоксары звучит песня на идиш «Десять братьев».
   Автор Виктор Вайц «Немецкая волна»
  
  
  
   29.
  
  
  Идиш диалекты - Yiddish dialects
  
  Из Википедии, свободной энциклопедии
  
   Языки
  
  иврит
  
   Современный Ашкенази сефардов Мизрахи йеменский Tiberian средневековый Мишны библейский самаритянин вавилонский палестинец
  
  Иудео-арамейский
  
   Hulaulá Lishana Deni Лишань Didan Барзани Betanure Lishanid Noshan Таргум библейский талмудический палестинец
   галилейский
  
  Еврейско-арабский
  
   Yahudic
   Иудео-Багдади Еврейско-марокканский Иудео-Tripolitanian Djerbian йеменский
  
  Другие еврейские языки диаспоры
  
   идиш метис
   Haketia Tetuani Yevanic Catalanic Italkian
   пьемонтцы Knaanic Gruzinic караимы Dzhidi Бухори Juhuri Zarphatic Гулпайгани Ширази Хамедани Shuadit Еврейско-маратхи Иудео-берберские Иудео-малаяла крымчацкому Koiné греческий
  
   мифология
  
   Ваал El генезис Адам и Ева Lilith Эдемский сад Древо жизни Запретный плод Патриархи Авраам Земля обетованная Гог и Магог Нимрод Вавилонская башня Содом и Гоморра Ноев ковчег Каин и Авель Моисей Горящий куст Десять Язвы Пересечение Красного моря Исход Гора Синай Золотой теленок Десять заповедей скиния Завоевание Ханаана Яхве Молох геенна Собирание Израиля Даниил Гидеон Сол Давид и Голиаф Соломон Самсон Эстер Аман Мордехай работа Ezra Рут Azrael Майкл Габриель Dobiel Ouza
  
  еврейский фольклор
  
   диббук Голем бегемот левиафан Shedim танин Раав Bagdana Estries падший ангел Samael Re'em ваалберит Lilin Бар Juchne Зиз Наама Mazzikin арариил Se'irim Дума Армилус Broxa Elioud Alukah рефаимы Пардес Yossele
  
   Литература
  
   библейский иврит израильтянин американский метис идиш английский йеменский Мусар раввинский
  
  Еврейская поэзия
  
   библейский пиютим Аль-Андалус йеменский эпический Средневековый иврит Современный иврит
  
  еврейские поэты
  
   Шавази Суцкевер Галеви Дунаш бен Labrat Фефер Эмма Лазарус Соломон ибн Gabirol Абба Ковнер Qasmuna Амихай
  
   философия
  
   Гаскала Список еврейских философов
  
   Музыка
  
   израильтянин светский религиозный Мизрахи Sephardic Клезмерская Niggun Zemirot
  
   Изобразительное искусство
  
   израильтянин Идиш театр Израильское кино еврейский танец израильский танец Списки евреев, связанные с изобразительным искусством Юмор Список еврейских режиссеров
  
   Наука
  
   израильтянин Лекарственное средство астрономия Библейская космология Математики Ученые
  
   спорт
  
   израильтянин Список евреев в спорте Еврейский спортивный зал славы Maccabiah
  
   Кухня
  
   Древний иудей израильтянин сефардов Мизрахи Ашкенази сириец бухарский
  
   Другие аспекты
  
   Символизм Одежда Архитектура
  
  иудаизм портал
  
   v T е
  
  Идиш диалекты являются вариантами по идишу языка и разделены в зависимости от региона в Европе , где каждый развитом свою самобытность. Лингвистический, идиш должен быть разделен в различных восточных и западных диалектах. Из Восточной идише, северо - восточные диалекты были доминирующими в культуре идиша и научных кругах 20-го века, в то время как южные диалекты идиша теперь чаще всего говорят, сохранились во многих хасидских общинах.
  содержание
  
   1 Разновидность
   1,1 западный идиш
   1,2 Восточная Идиш
   1.3 Udmurtish Диалект
   1.4 Различия между диалектами
   2 Сравнение
   3 Развитие «нейтральной» форме
   4 Стандартизация полемика
   5 Документация
   6 Смотрите также
   7 Примечания
   8 Ссылки
   9 Внешние ссылки
  
  Сорта
  Идиш диалекты ( в конце 19-го начале 20 - го века):
   Западные диалекты восточные диалекты
  
  Идиш диалекты, как правило, группируются в любой западной идиш и Восточной идише. Западная идише разработана с 10-го века в Западной Европе, в регионе, который был названы Ашкеназами евреев, в то время как восточный Идиш приобрел свои отличительные черты в Восточной Европе после перемещения большого числа евреев из западных в Центральную и Восточную Европу.
  
  Общие ссылки на «язык идиша» без квалификации, как правило, принято обращаться к Восточному идишу, если предмет рассматриваемый не идиш литературы до 19-го века, в этом случае акцент делается скорее всего, будет на Западной идише.
  западный идиш
  
  В то время как большинство евреев в Рейнской, бежавшие от преследований в 14 - м веке бежали к Посполитой , некоторые продолжали выживать в сельской местности Швейцарии, южной Германии и Эльзасе. Они поддерживали еврейские обычаи и говорили западный идиш.
  
  Западный идиш включал в себя три диалекта: Северо - западном (говорят в Северной Германии и Нидерландах), на Средний Запад (говорят в центральной части Германии), и Юго - Западный (говорят в южной Германии, Франции, а также соседние регионы , простирающиеся в Северную Италию). Они имеют ряд четко отмеченные региональные сорта, такие как иудео-овчарка , а также многие местные подмногообразие.
  
  Языке традиционно говорят евреи Эльзаса является Yédisch-Daïtsch или иудео-эльзасская, первоначально смесь немецких , еврейских и арамейских идиомы и практически неотличимы от основной идиш. С 12 - го века и далее, в связи среди прочего к влиянию близлежащей Раши школы, французские языковые элементы агрегируются , а также и с 18 - го века и далее, некоторые польские элементы из - за иммигрантов , сливались в Yédisch-Daïtsch тоже.
  
  Согласно CJ HUTTERER (1969), «В Западной и Центральной Европе диалекты WY должны были умереть в течение короткого времени в период реформ [т.е. движения по отношению к еврейской эмансипации ] после Просвещения .» Не западный идиш уже не говорил изначально.
  Восточный идиш
  
  Восточный идиш разделяется на северные и южные диалекты. Северо - восточный идиш, также известный как Litvish или литовский идиш , говорилось в современной Литве , Белоруссии , Латвии , и части северо - восточной части Польши , на севере и востоке Украины и западной России . Южные диалекты снова подразделяются: ближневосточные или польский идише говорил в Польше, Западной Галиции и большая часть Венгрии , в то время как Юго - восточный или украинский идиш говорили в Волыни , Подолье и Бессарабии ( Румыния ).
  
  Украинский идиш стал основой для стандартного театра на идиш, а литовский идиш была основой стандартной литературной и научной идише.
  
  Примерно три четверть современных идише динамиков говорят южный идиш сорт, большинство говорящего польский на идиш. Большинство хасидские общины используют южные диалекты, за исключением Хабад , который использует Litvish ; многие харедим в Иерусалиме также сохранить Litvish идиш.
  Udmurtish Диалект
  
  Евреи в Удмуртии и Татарстане (идиш название является «дос udmurtishe yidntum» ) формируется на местном диалекте до 1930 - х годов и особенности идише мигрантов «присоединился к » в нее (в 1930 - х и 1940 - х годов); в результате до 1970 - х и 1980 - х годов Удмуртская диалект ( Udmurtish ) была разделена на две языковые подгруппы: центральной подгруппы (с центрами в Ижевске , Сарапуле и Воткинске ) и южной подгруппы (с центрами Камбарка , Алнаши (см сельской еврейской общины в Алнашский район ), Агрыз и Набережные Челны ).
  
  Одной из характерных особенностей удмуртской диалекте заметное количество удмуртского и татарского заимствованных слов.
  Различия между диалектами
  
  Основные различия между современными диалектами в качестве ударных гласных, хотя есть и различие в морфологии, лексике и грамматике.
  
  Северные диалекты являются более консервативными в качестве гласного, в то время как южные диалекты сохранили гласные количественные различия.
  сравнение
  
  Ударные гласные в идишских диалектах могут быть поняты при рассмотрении их общего происхождения в Прото-идишской звуковой системе. Идиш лингвистическая наука использует систему , разработанную М. Вейнрейх (1960) для обозначения потомка diaphonemes прото-еврейски подчеркнул гласные.
  
  Каждая Прото-идиш гласная присваивается уникальный двузначный идентификатором, и его рефлексы использовать его в качестве индекса, например , Юго - O 11 является гласным / о /, происходит от прото-идишского * / A /. Первая цифра указывает Прото-идиш качества (1 - = * [а], 2 - = * [е], 3 - = * [I], 4 - = * [о], 5 - = * [и]), а второе относится к количеству или дифтонгизациям (-1 = короткое, -2 = длинный, -3 = короткий , но удлинено в начале истории идиша, -4 = дифтонг, -5 = специальная длина происходит только в Прото-идише гласной 25 ).
  
  Гласные 23, 33, 43 и 53 имеют те же рефлексы , как 22, 32, 42 и 52 во всех диалектах идиша, но они разработали различные значения в средневерхненемецком ; Кац (1978) утверждает , что они должны быть свернуты с -2 серии, оставив только 13 в -3 серии.
  Генетические источники идиш диалектных гласные
  Netherlandic Фронт назад
  близко я 31 я 32 у 52
  Крупная середина E 25 O 51 ò 12
  Открытый в середине ɛ 21 ɛj 22/34 ɔ 41 ɔu 42/54
  открыто 11/13 24/44
  
  польский Фронт назад
  близко я 31/51 я 32/52 у 12/13
  Крупная середина е ~ е ^ 25 O ~ НУ 54
  Открытый в середине ɛ 21 ɔ 41 ɔj 42/44
  открыто 11 34 AJ 22/24
  
  Литовский язык Фронт назад
  близко я 31/32 у 51/52
  Крупная середина EJ 22/24/42/44
  Открытый в середине ɛ 21/25 ɔ 12/13/41 ɔj 54
  открыто 11 AJ 34
  Примеры PY Netherlandic польский Литовский язык
  11 (А 1 ) л л л
  42 (O 2 ) бр ɔu т бр ɔj т ш е , т
  13 (А 3 ) v s v U S v ɔ s
  24 (Е 4 ) ā п а ^ п EJ п
  54 (U 4 ) ч ɔu г ч ō г ~
  ч НУ г ч ɔj г
  
  Litvish Идиш имеет / EJ / для стандартной академической и литературной / ɔj / всюду, за исключением гласной 54.
  Гласный (Hebrew сценарий) Северный идиш (Litvish) Южный идиш (Poylish, Galitzish) Сравнение (Евр. Сценарий = NY = SY)
  אָ о [ ɔ ] U [ U ] דאָס, זאָגן = дос, ZOGN = DUS, zugn
  אֻ, וּ U [ ʊ ] я [ я ] קוגעל = Кугель = kigel
  ייַ аи [ а ^] ах [ ] זייַן = Зайн = Зан
  אֵ, יי EY [ɛɪ] ау [ а ^] קליין, צוויי = Клейн, tzvey = klayn, tzvay
  וי, וֹ EY [ɛɪ] ой [OJ] ברויט = breyt = BROYT
  ע е [ ɛ ] EY [EJ] שטעטל = штетл = shteytl (Примечание: ненапряженный / е / [ ə ] не изменяется)
  
  Некоторые диалекты имеют конечный согласный devoicing.
  
  Слияние / ʃ / Into / с / было распространено в Litvish идише в предыдущих поколениях. Известный как Sabosdiker losn , она была остракизм и сознательно избегать последних поколений литваков.
  Развитие «нейтральной» форме
  
  Как и во многих других языках , с сильными литературными традициями, был более или менее постоянная тенденция к развитию нейтральной письменной форме , приемлемой для всех носителей диалектов. В начале 20 - го века, как для культурных и политических соображений, особенно энергия была сосредоточена на разработке современного стандарта на идиш. Это содержит элементы всех трех восточных диалектах , но его фонетические признаки были преимущественно основаны на северо - восточной части произношением. В отдельной статье описывается полученной современным стандарт идиша фонологии , без детализации фонетического изменения среди трех участвующих диалектов или дальнейших различий среди многочисленных местных сортов , которые они подводить.
  
  Полезным ранний обзор различий между тремя основными восточными диалектами предоставляется идиш лексикограф Александр Гаркави в Трактате о идиш чтения, Орфография и диалектные вариации первой опубликованной в 1898 году вместе с его идиш-английский словарь ( Гаркави 1898 ). Отсканированный факсимиле доступны в Интернете . Соответствующий материал представлен там под заголовком диалекты .
  YIVO на 16-й улице в Манхэттене, Нью-Йорк
  
  Гаркави, как и другие ранние стандартизацию, считает Litvish как «ведущей отрасли». Это утверждение, однако, была поставлена под сомнение многими авторами и остается предметом острой полемики. ИВО , Еврейский научный институт, часто рассматривается в качестве инициирующего агента в предоставлении фонетического предпочтения Litvish, но работа Гаркавьте в предшествовала YIVO, и он не только описания личных предпочтений. На широкой основе исследование представлены в языковом и культурном Атласе ашкеназского еврейства (подробно обсуждается ниже под заголовком документации ) обеспечивает более четкое представление о более поздней точке зрения ИВО.
  
  Сердце дискуссии является приоритет диалекту с наименьшим количеством колонок. Одним из альтернативных предложений , выдвинутых в начале обсуждения стандартизации языков идиша основывать его на произношении Юго диалекта, который является наиболее широко используемой формой в идише театра (ср Bühnendeutsch , произношение стадии, в качестве общего назначения для стандартного немецкого языка .)
  
  Там нет ничего необычного , нагретых дебатов по поводу языкового планирования и проведение реформ. Такие нормативные инициативы, однако, часто на основе законодательной власти - нечто такое , что, за исключением регулирования в Советском Союзе , никогда не применяется к идише. Поэтому можно ожидать , что споры по поводу развития стандарта идиша будут особенно интенсивными.
  
  Раздражительность окружающей обширная роли, которую играют ИВО наглядно иллюстрируются в замечаниях, сделанных Бирнбаум:
  
   Там нет стандартного произношения на идише. Тем не менее, члены и друзья ИВО Института еврейских исследований, Нью-Йорк, имеют сильные мнения по этому вопросу. Они убеждены в том, что Y не должен отличаться в этом отношении от великих западных языков, и поэтому они готовы ввести стандартную. В своих публикациях они говорят, как будто это уже существует, но это выдавать желаемое за действительное - принятие их системы ограничивается их круг. Первоначально сторонники этого «стандарта» были спикерами Северного диалекта и так, без лишних слов и без обсуждения этого вопроса или объяснения причин, они решили, что их собственное произношение было «стандартом». Тем не менее, человек на улице ничего не знает об этом. Если он случается южанин, он не обменивает свою богатую систему фонем для скудной одного северного диалекта. Он даже не знает, что это «должно быть» «стандарт». И если он северянин, он продолжает говорить, как и раньше, не понимая, что ему нужно изменить только один из его гласных, чтобы квалифицировать в качестве спикера «стандартной». Как это ни парадоксально, что сторонники «стандарта» - все убежденные демократы - должны спросить большинство идише спикеров перейти от своего собственного произношения к тому, что меньшинствам, содержащему лишь четверть всех идиша динамиков.
   -  Соломон Бирнбаум, 1979
  
  Последние критики современного стандарта идиш выражается Майкл Wex в нескольких местах в Wex 2005 . Независимо от того, любой нюанс , который может быть применен к рассмотрению этих аргументов, можно отметить , что современный стандарт идише используется очень мало родного языка динамиков и не вызывал подавляющее большая часть литературы на идиш. Это, однако, стала нормой в современной инструкции идиша как иностранный язык , и поэтому прочно утвердилась в любом дискурсе о развитии этого языка.
  Документация
  
  В период с 1992 по 2000 год, YIVO опубликовал трехтомный язык и культура Атлас ашкеназского еврейства , обычно называют LCAAJ . Это дает подробное описание фонетических элементов , что представлено в восточно-западный континуум диалекта , и отображение их географическое распределение. Более недавний обширный фонетическое описание, а также из Восточной и Западной идише, дается Нил Г. Jacobs в Jacobs 2005 .
  Смотрите также
  
   еврейские языки
  
  Заметки
  
  Некоторые авторы используют термин «Югоидиш»качестве коллективного обозначения для обоих Poylish и Ukrainish в то же время применяя термин северовосточная идиш Litvish .
  
   Последние несколько отличается от литовского идиша в томчто многих словах с / OJ / в стандарте есть / EJ / Литовский идише, например וואוין = Standard / vojn / Литовский / vejn /. См Katz, DOVID (1087). Грамматика языка идиш . Джеральд Duckworth & Co. Ltd. с. 38. ISBN 0-7156-2161-0 .
  
  Рекомендации
  
   Бирнбаум, Соломон А., идиш: обзор и грамматика , Университет Торонто Press, Торонто, 1979, ISBN 0-8020-5382-3 .
   Эстрайх, Геннадий, Советский идиш: Язык планирование и лингвистическое развитие , Clarendon Press, Oxford, 1999, ISBN 0-19-818479-4 .
   Fishman, Джошуа А. (ред . ), Никогда не говорите Die: Тысяча лет идиш в еврейской жизни и письме , Мутон Publishers, Гаага, 1981, ISBN 90-279-7978-2 .
   Гаркави, Александр, Гаркави в английском-еврейской и еврейско-английский словарь иврит Publishing Company, New York, 1898. Expanded 6 - е изд., 1910, отсканированные факсимиле.
   Herzog, Марвин, и др. ред., ИВЫ, Язык и культура Атлас ашкеназского еврейства , 3 тт., Максы Нимейер Verlag, Тюбинген, 1992-2000, ISBN 3-484-73013-7 .
   Jacobs, Нил Г. (2005). Идиш: лингвистическая Введение . Cambridge University Press. ISBN 0-521-77215-X .
   Katz, Довид, грамматика языка идиш , Duckworth, Лондон, 1987, ISBN 0-7156-2161-0 .
   Кац, Давид (1978). Генетические Замечания по Netherlandic идиш вокализму (PDF) .
   Weinreich, Уриэль, Колледж идиш: Введение в язык идиш и еврейской жизни и культуры ., 6 - е изд пересмотренным, YIVO Институт еврейских исследований, Нью - Йорк, 1999, ISBN 0-914512-26-9 .
   Векс Майкл , Рожденный ныть : идиш язык и культура во всех ее Настроения , Пресс-Мартина, Нью - Йорк, 2005, ISBN 0-312-30741-1 .
  
  
  
   30.
  
  
  Автор: Михаил Гольд
  Довид Кац: "Идиш превращают в политическую игрушку"
  
  Один из самых известных идишистов мира, основатель Institute for Yiddish Studies в Оксфордском университете, автор десятков книг и учебных пособий, лауреат многочисленных премий в области языка и культуры идиш, д-р Довид Кац - о перспективах маме-лошн и спекуляциях на теме его возрождения.
  
  - Довид, вы - сын известного еврейского поэта-модерниста, номинанта на Пулитцеровскую премию Мейнке Каца. Идиш в родительском доме был больше, чем просто языком, на котором творил отец?
  
  - Отец приехал в Нью-Йорк в 1920-м году 14-летним подростком из местечка под Вильно. Когда я родился, ему было за пятьдесят, и он создал для меня маленький мир в Бруклине, где говорили на литовском идише, причем идише царских времен. Это был удивительный мир - с каббалистами и лунатиками, революционерами и всем многообразием характеров штетла - и этот мир жил на идише. Так что окружающая американская действительность с бейсбольными карточками и молодежной субкультурой мало меня интересовала.
  
  - Известно, что дети большинства советских еврейских писателей идишем не владели - родители готовили их к жизни в стране, где маме-лошн был уходящей натурой… В Соединенных Штатах было по-другому?
  
  - Практически так же. В Нью-Йорке жило тогда множество еврейских писателей, и многие из них бывали у нас дома - их дети не говорили на идише. Более того, они шептались с отцом: ты уверен в том, что делаешь? Это же Америкэ. Возможно, твой сын захочет стать адвокатом, врачом или, на худой конец, бухгалтером. Если ты будешь говорить с ним только на идише, как он выучит английский? Отец - стойкий литвак - был непреклонен - английский Довид выучит где угодно, а идиш получит от меня.
  
  - В годы вашего детства - 1960-е - кто говорил на идише в Нью-Йорке?
  
  - Пожилые евреи из Восточной Европы - как светские, так и религиозные - говорили на идише между собой и по-английски с окружающими. В те годы в Нью-Йорке еще выходили три ежедневные газеты на идише - религиозная, социалистическая и прокоммунистическая. Редактор последней скончался в 1989 году - я его хорошо помню.
  
  В годы моей юности соседний с нами район - Боро-парк - был оккупирован венгерскими хасидами, разговаривавшими на другом идише - они к нам плохо относились, дразнили, но меня заинтересовал их язык, и уже в Колумбийском университете я стал изучать диалекты маме-лошн.
  
  - Решение связать с идишем профессиональную карьеру - экстравагантный шаг или другие варианты просто не рассматривались?
  
  - Это решение я принял еще в 15 лет. Мы были не религиозны, но отец хотел, чтобы я изучал иврит, арамейский и еврейскую традицию, поэтому я учился в так называемой модерной иешиве, которую хасиды из Боро-парка называли гойской иешивой.
  
  Преподаватели (преимущественно израильтяне) были настроены резко негативно по отношению к идишу, и среди студентов началось движение с требованием включить этот язык в программу хотя бы в качестве факультатива. Я даже издавал газету “Алейхем шолем”, мы сделали значки Yiddish Now (“Идиш сейчас”), и директор грозился, что любого уличенного в ношении этого значка сразу выгонят из иешивы. Поэтому мы прятали его за лацкан пиджака.
  
  Удручала также враждебность к идишу со стороны значительной части американской еврейской интеллигенции - людей, говоривших исключительно по-английски и считавших иврит (который они тоже не знали) единственным еврейским языком, заслуживающим внимания. Когда таким людям желали гут шабэс, они с тяжелым американским акцентом отвечали: шабат шалом.
  
  В 1974-м уже в Колумбийском университете я стал заниматься лингвистикой идиша и, дабы избежать мишуры актуальной политики, сосредоточился на периоде тысячелетней давности. А поскольку все материалы, необходимые для доктората, находились в главной библиотеке Оксфорда, в 1978-м я переехал в Британию.
  
  - И из докторанта вскоре стали директором программ Yiddish Studies.
  
  - Мне повезло - Департамент иудаики Оксфорда искал преподавателя идиша на один час в неделю. До этого идиш преподавали там санскритским методом - как мертвый язык. Это в корне отличалось от моего подхода, когда после базового уровня идиш преподается на идише, чтобы студенты научились бегло читать и говорить на этом языке. Так, один час в неделю превратился в три курса, появилась возможность получить по идишу первую степень, затем - вторую, а с 1984 года - защитить докторат. Параллельно мы запустили месячный интенсив по изучению идиша, предполагавший полное погружение в язык, а с 1985 года проводили ежегодную зимнюю конференцию, звездой которой был профессор Вольф Москович из Иерусалима. Он же стал экзаменатором на нашей докторской программе.
  
  В 1994-м был создан Oxford Institute for Yiddish Studies, примерно тогда же я стал привозить студентов из стран бывшего СССР, сотрудничавших с редактором “Советиш геймланд” Ароном Вергелисом, - они стали плести интриги, что в итоге разрушило программу.
  
  - Проведя много лет в Оксфорде, вы готовились стать профессором в Йеле, но… неожиданно выбрали Вильнюс, где в местном университете возглавили кафедру идиша. Неужели литвацкие корни оказались столь сильны?
  
  - 1997/98 год я провел в качестве гостевого профессора в Йельском университете. Там была удивительно высокая зарплата и на удивление мало работы, но… это был самый скучный год в моей жизни. Поэтому, когда мне предложили 10-летний контракт в Йеле и одновременно кафедру в Вильнюсе, - я выбрал Литву. Мама, которой сегодня 97, до сих пор не может простить мне этого решения - зарплата в Вильнюсе составляла примерно 1/40 от предложенной в Йеле.
  
  С 1990 года я посещал Литву и Беларусь - искал места, о которых рассказывал отец, а потом создавал атлас диалектов последних из могикан, говоривших на идише. Пребывание в Вильнюсе я хотел использовать для продолжения работы над своим атласом, учитывая, что до объектов исследований оттуда было гораздо ближе, чем из США.
  
  - Не жалеете о выборе в пользу Литвы? Многое из задуманного удалось реализовать?
  
  - Первые десять лет в Вильнюсе были замечательным периодом. Но в 2008-м прокуратура Литвы вызвала в качестве свидетелей двух пожилых женщин - Рохл Марголис и Фаню Бранцовскую - их обвиняли в том, что, бежав из гетто, они присоединились к советскому партизанскому отряду, который якобы участвовал в расстреле жителей деревни Канюкай, обвиненных в коллаборационизме. (В прошлом году президент Литвы Даля Грибаускайте наградила партизанку Фаню Бранцовскую орденом “За заслуги перед Литвой”, - прим. ред.). Для меня эти женщины являлись не только объектом академических исследований, я был очень привязан к ним.
  
  В том же году в День независимости Литвы в столице прошел марш неонацистов, что вызвало шок у меня и моих друзей. Тогда же была подписана Пражская декларация, приравнивавшая преступления нацистов к преступлениям коммунистического режима.
  
  В 2009 году в британской Jewish Chronicle я высказался по поводу этой ситуации, после чего в университете мне заявили, что в случае появления еще одной подобной статьи сотрудничество с их учебным заведением будет прекращено. Вскоре вышел еще один мой материал в Irish Times и в американском издании Tablet - и сразу посыпались обвинения в том, что я российский агент, приверженец коммунизма - это превратилось в целую кампанию. Учитывая мою ненависть к коммунизму и путинскому режиму, все это выглядело достаточно комично, тем не менее, мой контракт с Вильнюсским университетом не продлили… Так что сегодня я профессор другого вуза - Технического университета Гедиминаса, где преподаю английский, философию, этику, но не идиш…
  
  - Для литовцев идиш - это исчезнувшая чужая цивилизация? Чувствуют ли они эту культуру некой частью своего наследия, как в Польше, где даже возник феномен “еврейской” культуры без евреев?
  
  - Литовцы, в чем я имел возможность убедиться за последние 20 лет, - приятные и толерантные люди, что вступает в некое противоречие с государственной политикой.
  
  После того как контракт со мной был расторгнут, правительство решило, что идиш - важный пиар-инструмент для улучшения имиджа Литвы в мире. В последнее десятилетие на бумаге расцвели сразу три соответствующих институции. Во-первых, основанный мной когда-то Институт идиша, который возглавил человек, входивший в правительственную комиссию по расследованию преступлений нацистского и коммунистического режимов в Литве, - по сути, назначенец правительства.
  
  Идиш в качестве политической игрушки используют не только в Литве. Просто там это игрушка в руках правых, а в таких странах, как Германия, Голландия и Польша, идиш часто становится инструментом левых в их антиизраильской риторике.
  
  Кроме того, в Вильнюсе появился филиал YIVO (Исследовательского института идиша), чей глава был вынужден войти в ту же правительственную комиссию, что вовлекло институцию в политические игры.
  
  Возник в литовской столице и Международный центр языка и культуры идиш при Всемирном еврейском конгрессе - у них красивый офис в центре города.
  
  Проблема в том, что кроме месячного интенсива, в течение года ни в одной из этих институций нет возможности изучать идиш. Так малые языки становятся жертвами политических игр.
  
  Да и академическое поле идиша, процветавшее в 1990-х (когда я мог найти профессорские должности для всех моих выпускников), пришло в упадок. Идиш заменили иврит, библейская литература, сионизм и т.д.
  
  Что касается меня, то я сейчас работаю над фундаментальным англо-идиш словарем с объяснениями и комментариями, например, статья Беларусьзанимает 2000 слов.
  
  - Вы многие годы посвятили изучению становления идиша как национального языка, а также возникновению его различных диалектов. Какова роль Черновцов (где мы беседуем в кулуарах конференции по языку и культуре идиш) в этих процессах?
  
  - Черновцы - главный символ светского идишизма, ведь именно здесь на конференции 1908 года идиш был провозглашен основным национальным языком еврейского народа. Две звезды этого форума были интеллектуальными радикалами. Это, во-первых, Эстер Фрумкина - основательница современной школы на идише, считавшая, что у иврита нет перспектив. Эстер - одна из лидеров БУНДа - изменила политику этой партии с русификации на идишизацию. После революции она стала правоверной коммунисткой, была вычеркнута из истории идиша и умерла в лагере под Карагандой в 1940-е годы.
  
  Вторым радикалом был 23-летний Матитьягу Мизес, утверждавший, что иврит - это язык для тех, кто любит кладбища, а еврейство Европы будет говорить либо на идише, либо ассимилируется и перейдет на языки окружающих народов. В то же время в Палестине он предсказывал ивриту светлое будущее.
  
  Я тоже вставлю свои пять копеек в эту радикальную струю - сегодня за пределами Израиля нет ни одной семьи, говорящей на иврите, не считая израильтян, живущих за рубежом. На идише, напротив, говорят во многих странах. Прежде всего, хасиды, среди которых насчитывается от полумиллиона до миллиона носителей идиша.
  
  - Можно ли говорить на сегодняшний день о некоем возрождении идиша (на чем спекулируют многие из еврейских функционеров, выбивающих гранты на соответствующие программы) или все-таки о его сохранении и изучении? Ведь Холокост лишь ускорил исчезновение маме-лошн, но истинными врагами были модернизация и ассимиляция - процессы, которые сложно остановить.
  
  - Очевидно, что после Холокоста идиш в светской среде исчезает, ведь даже дети крупнейших еврейских писателей не говорят на языке своих родителей. Это касается свободного мира - США, Канады, Австралии, где не было Гитлера, Сталина и израильского пренебрежения к маме-лошн.
  
  Полвека назад у идиша на Западе был негативный имидж - он был символом Восточной Европы, штетла, нищеты и провинциальности. Сегодня, с уходом старшего поколения, ситуация изменилась - молодежь заинтересовалась поиском корней, внезапно расцвела идиш-индустрия - музыка, фильмы, на Amazon.com вы можете купить презервативы с надписью I love Yiddish.
  
  В Америке любая инициатива всегда превращалась в некий бизнес, недаром евреи-иммигранты называли США Америчкэ ганев - Америка-воровка.
  
  Надо понимать, что Соединенные Штаты - монолингвистическая страна - множество интеллектуалов не говорят ни на одном языке, кроме английского. В последней президентской кампании один из кандидатов троллил своих оппонентов - этот знает французский, а тот говорит по-испански - и таким “компроматом” он выбил двух кандидатов на праймериз.
  
  Идиш нужно учить как любой другой язык - грамматику, синтаксис и т.п., иначе это будет не идиш, а об идише. В штате Массачусетс несколько лет назад кинули клич: помогите спасти идиш. Спасение пришло в виде десятков миллионов долларов, вложенных в комплекс зданий, но в результате не был издан ни один учебник идиша.
  
  Конечно, существует то, что мой отец называл “островами”, - небольшие группы светской интеллигенции, говорящие на идише и преданные идее его возрождения.
  
  Но единственная среда, где идиш остается языком улицы, - ультраортодоксы. Их истеблишмент отнюдь не монолитен - внутри этой общины есть люди, занимающиеся идишем и литературой на идише вполне профессионально, - например, д-р Хая Нов, присутствующая на этой конференции.
  
  Светские ученые порой скептически относятся к хасидскому идишу, критикуя неправильную грамматику, произношение и т.д., но наша конференция включает в себя целую секцию по хасидскому идишу - живому языку. Это очень важно - собрать людей с разными бэкграундами, которые занимаются одним делом.
  
  - Насколько релевантен для идиша опыт возрождения умирающих языков? Мэнский, гэльский, корнский, бретонский, ирландский… Или в отсутствии компактного проживания носителей - все это пустые фантазии?
  
  - В отсутствии компактного проживания носителей или в отсутствии общин язык, как правило, умирает. Или переходит в статичное состояние. Иврит, в течение столетий пребывая в таком состоянии, использовался для написания новых трудов, но не развивался как живой язык.
  
  Слово “возрождение” может использоваться по отношению к литературе, но без общины язык не будет живым. Без хасидов идиш станет умирающим языком. Современные светские интеллектуалы забывают о том, что 99% ведущих писателей на идише выросли в религиозных семьях, - Шолом-Алейхем, Менделе, Перец, Башевис-Зингер…
  
  - Но они переросли эту среду…
  
  - Было бы замечательно, если бы современные носители живого идиша и ученые пришли к некоему общему пониманию языка, и нынешняя конференция - важный шаг на пути в этом направлении.
  
  - Насколько хасидский идиш соответствует вызовам эпохи? На нем можно издавать журнал мод или учебники по биологии?
  
  - Я демонстрировал здесь полтора десятка журналов на идише - это очень разные журналы, есть среди них и женские, но для религиозных женщин; и для мужчин, где обсуждаются фасоны талита, принятые в разных хасидских дворах, - это, разумеется, не Vogue.
  
  В Нью-Йорке существует группа, создающая неологизмы на идише, отражающие все аспекты современного общества, - я называю это фейковыми словами. Словарь этих фейк-слов, заменивших иноязычные термины, принес больше вреда, чем пользы, поскольку живой язык так не функционирует.
  
  Что касается учебников, то школы с преподаванием на идише ими обеспечены - и в Нью-Йорке, и в Лондоне, и в Антверпене. Если же речь идет о людях, которым необходим идиш для кардиохирургии или полетов в космос, то, в случае их появления, соответствующая лексика будет наработана.
  
  
  (Фото О. Ростовцева)
  
  Источник: "ХАДАШОТ"
   authorАвтор: Михаил Гольд
  
  
  
   31.
  
  
   Автор: Михаэль Дорфман
  Как евреи идиш убивали
  
  Хотите понравиться и прийтись ко двору в компании, говорящей на идише? Тогда на вопрос “говорите ли вы на идише” ни в коем случае не отвечайте: йо(“да”). Невозможно для еврея вот так просто ответить. Не рекомендуется и реагировать вопросом на вопрос: ци рэд их идиш? (“говорю ли я на идише?”), как вроде бы принято у евреев. Вот если вы бесхитростно заметите: алевай волтн але азой геред (“чтобы все так говорили, как я”), то сразу продемонстрируете владение не только словарем, но и духом нашего языка. Ведь идиш такой язык, что стоит вам открыть рот и обязательно найдется кто-нибудь, кто скажет, что вы говорите неправильно. Поэтому смело отвечайте, что никто не только не говорит на идише, как вы, но и никогда не будет. Этот и другие советы дает Майкл Векс в своей замечательной книге “Жизнь как квеч”.
  
  “В Израильской империи еврейских букв скрывается Народная республика еврейской литературы и культуры на идише”, - писал американский лингвист Гилель Галкин. Казалось, что расцвет этой республики давно в прошлом. В стремительно американизирующемся сверху и арабизирующемся снизу Израиле становится все меньше и меньше очагов культуры на идише. Когда-то идиш владел улицей даже в первом “ивритском городе” в разгар сионистской революции. Даже арабы из Яффо приняли его как универсальный язык общения со своими еврейскими соседями. Старые арабы Газы пытались говорить на идише с израильскими солдатами, занявшими сектор в ходе Шестидневной войны 1967 года.
  
  В тель-авивском Доме писателей им. Левика до сих пор держится небольшой гарнизон Народной республики идиша. Помню, как здесь отмечали 100-летний юбилей Мордехая Цанина - легендарного основателя и редактора идишистской газеты “Лейтце найес”. Всю свою долгую (102 года!) жизнь Цанин был несгибаемым борцом за культурное самоопределение идиша в Израиле. Его травили, над ним издевались. Ретивые борцы за торжество иврита ловили и избивали на улицах распространителей его газеты. Среди его врагов был и всесильный Давид Бен-Гурион - первый премьер-министр Израиля.
  
  Вопрос о “Лейтце найес” рассматривался на заседаниях правительства. Большинство тогдашних министров по-прежнему думали на своем родном языке - идише - и не спешили прямо запрещать газету. Да и зачем, если можно обложить ее непомерным налогом, как иностранные СМИ, если в школах детей штрафуют за разговоры на маме лошн, если за идиш грозит исключение из всемогущего Гистадрута, что чревато потерей работы и медицинской страховки.
  
  В 1949 году правительство разрешило Цанину выпускать еврейскую газету один раз в неделю, да и то под надзором военной цензуры. “Если родители говорят по-немецки или по-венгерски и читают газеты на этих языках, то они выучат иврит у своих детей, - заявлял министр внутренних дел Исраэль Роках. - Идиш - нечто другое. Он представляет неизмеримо большую опасность для иврита”. Кампанию против идиша поддержал министр почт и телеграфа Иосиф Бург, представлявший национально-религиозную партию МАФДАЛ. На идеологический призыв откликнулись видные поэты Леа Гольдберг и Натан Альтерман, актер национального театра “Габима” Шимон Финкель и другие.
  
  В Израиле выходили тогда восемь газет на иностранных языках - “Джерузалем Пост” по-английски, “Л’эко д’Исраэль” - по-французски, “Йедиот хадашот” - по-немецки, венгерская “Уй келет” и другие. Газете на идише выделили лимит бумаги, достаточный лишь на три выпуска в неделю. Попытки увеличить периодичность решительно пресекла полиция, несколько раз “наезжавшая” на редакцию. Тогда, в 1953-м, Цанин, совершенно в духе легендарного еврейского “иванушки-дурачка” Гершеле Острополера, получил лицензию на выпуск второй газеты, выходившую в дни, когда не печаталась первая. И дабы продемонстрировать, что речь идет об одном и том же издании - он печатал в них роман с продолжением - то в одной, то в другой. Читатели знали об этом и молчали. Молчали и власти, и лишь в 1957 году разрешили выход ежедневной газеты.
  
  Зато армия, покупавшая его газету для солдат - в основном, уцелевших в Холокосте новых репатриантов - отказалась от подписки из идеологических соображений.
  
  Цанин прожил интересную жизнь. Родился в Польше, до Второй мировой был активистом БУНДа и мечтал стать еврейским писателем. В 1940-м через СССР попал в Китай, а вскоре оказался в Палестине, где занялся коммерцией. Для владельца гостиницы Цанина еврейская газета и поэзия на идише были страстью, а не заработком. Он автор почти сорока книг - романов, стихов, воспоминаний и дневников, составитель лучшего идиш-ивритского словаря и неустанный защитник идиша от произвола израильских властей.
  
  В августе 1949 года Совет по цензуре при Министерстве внутренних дел запретил все местные труппы, игравшие на идише. Исключение делалось лишь для зарубежных гастролеров, да и тем разрешалось выступать лишь в центрах абсорбции и лагерях репатриантов. Министерство образования в свою очередь выпустило грозное постановление: “Театр является второй школой, и постановки на чужих языках вредят образованию на иврите”. Выдающиеся идишистские сатирики Шумахер и Дзиган, тоже объявленные вредителями, лишились работы. Они вернулись на сцену лишь несколько лет спустя, пообещав включить в репертуар “идеологически выдержанные” скетчи на иврите.
  
  В том же 1949 году власти запретили частный театр им. Гольдфадена в Тель-Авиве, пытавшийся обойти постановление властей. Когда труппа при содействии нескольких меценатов все же стала играть вопреки запрету, то полиция разогнала спектакль и пригрозила арестовать актеров. Подобно другим гонителям идиша, израильское правительство хорошо понимало, что без школ обрекает эту культуру на смерть. Однако, даже лишив возможности учить детей родному языку, сионистский истеблишмент Израиля продолжал бояться идиша.
  
  Идиш преследовали не только в Израиле. В конце 1960-х сионистские эмиссары убедили ведущие еврейские организации Северной Америки свернуть в еврейских школах преподавание на идише и перейти на иврит. Иврит не стал языком еврейского народа в диаспоре в целом, и в Америке в частности. Зато идиш, который дети слышали дома, изгонялся как устаревший пережиток. Сегодня многие уверены, что кризис еврейской идентичности, переживаемый американским еврейством, - во многом следствие принятых в 1960-е годы радикальных решений.
  
  “В еврейской языковой войне …произошла схватка между двумя культурно-политическими концепциями еврейского будущего, одна из которых представлялась катастрофически неверной. В конце концов, идишизм был радикально ампутирован из еврейской народной жизни и еврейской истории”, - писал в свое время Гилель Галкин. Его не смущает, что “ампутация” проводилась сионизмом сразу после уничтожения европейского еврейства и проводилась по живому, а уцелевшие в Холокосте ощущали себя обворованными, потеряв культуру на родном языке. Координатор Фонда Спилберга на Западной Украине Юлий Штернберг рассказывал мне:
  
  “Для вернувшихся из эвакуации во Львов в 1946 году артистов Еврейского театра главным потрясением стало исчезновение идиша со львовских улиц. Мужчины запили. Ида Каминская (великая актриса, руководитель театра) не могла избавиться от депрессии, уходила из театра и бродила по опустевшим улицам, где когда-то бурлила еврейская жизнь… И речь не только о театре. Уничтожение еврейских врачей привело к росту заболеваемости детей на 60%… падению успеваемости, обеднению языка местного населения…”
  
  Уинстону Черчиллю приписывают крылатую фразу о том, что “историю пишут победители”. Развитию идиша и его широкому распространению сегодня мешают три стигмы в еврейском общественном сознании. И первое клеймо - идиш якобы слишком левый. Это в значительной мере связано с интернациональным, социальным и гуманистическим направлением традиционного идишизма, выраженного в идеологии и деятельности БУНДа.
  
  Сегодня побежденный идишизм необычайно привлекателен для всех защитников гуманизма, прав женщин, мультикультурализма, терпимости к этническим, религиозным и сексуальным меньшинствам. Он притягателен для многих светских евреев и тех, кто не приемлет воинствующий национализм и фундаментализм, угрожающих традиционному еврейскому разнообразию.
  
  Интерес к идишу растет в кругах левой и либеральной интеллигенции. Им импонирует традиционное миролюбие ашкеназского еврейства, выраженное известной фразой нобелевского лауреата Башевиса Зингера о том, что в идише нет слов для обозначения войны.
  
  Активистам идиша, пытающимся попасть в мейнстрим организованного еврейства, такая поддержка кажется вредной. “В наши дни евреи (и неевреи), ратующие за дело геев и лесбиянок, за феминизм и неотроцкизм, свободно ассоциируют свои чувства несправедливости с делом идиша, - писала еще 20 лет назад профессор Гарвардского университета Рут Виссэ в консервативном журнале Commentary. - Таким образом, они совершают двойной грех. Отожествляя себя с идишем, они подрывают моральность и преемственность идишистской культуры и, превознося ценность слабости, задним числом возводят поклеп против еврейской воли жить и процветать”.
  
  Идишизму нет места в современной еврейской активности, базирующейся на трех китах: увековечении памяти о Холокосте, борьбе с антисемитизмом и поддержке Израиля.
  
  К тому же у многих еврейских лидеров идишизм вызывает инстинктивное отторжение, а то и отвращение своей связью с эмигрантским прошлым. Успешные и состоятельные дети и внуки эмигрантов они еще не изжили комплексы и страх “быть не как все”. В глубине души здесь не перестают стесняться своего еврейства.
  
  Поэтому религиозный полюс идишистского спектра тоже не устраивает современное организованное еврейство - на этот раз своей “излишней правизной”. Ведь идиш еще ассоциируется с миром местечка, харедим и хасидов. Звуки идиша в Израиле неизменно вызывают у аудитории инстинктивный нервный, чуть растерянный смешок.
  
  Еврейский истеблишмент в Америке, да и в диаспоре в целом, настроен враждебно к говорящему на идише религиозному еврейству. Среди многочисленных исследований нет ни одного, исследующего причины страха перед тем исконно еврейским, что символизирует идиш, и инстинктивного нежелания выглядеть как-то связанным с ним. Не удивительно, что большинство современных евреев предпочитают бороться за еврейство, а не быть евреями в любой из множества существующих сегодня форм.
  
  Третья стигма связана с состоянием самого идиша. “Принято считать, - пишет Довид Кац, - что идиш “слишком мертвый” и интерес к этой культуре сродни извращенной культурной некрофилии. - Слишком левый, слишком правый, слишком мертвый - три клейма приклеились к идишу, три стигмы мешают нормальному его развитию”. При этом Кац не замечает, что обозначенные им стигмы на самом деле легко превращаются в достоинства, способствующие если не ренессансу, то сохранению идишистской культуры.
  
  Оттенок экстремизма придает идишу элитный респект, а это способно привлечь как раз лучших - как в правых, так и в левых кругах. Радикальная левизна присуща людям молодым, творческим и ищущим. Они уже не помнят “позорной, затхлой местечковости”, связанной с идишем у старших поколений. В университетских аудиториях и творческой среде сформировалась сильная группа, считающая идиш “крутым” и модным.
  
  Не стоит бояться, что многие из этих адептов идиша весьма радикальны, а прописные еврейские истины мало о чем им говорят. Не страшно, что они солидаризуются с радикальными постмодернистскими идеями вроде неотроцкизма, квир-теории или иудо-буддизма. Не стоит отталкивать их лишь потому, что многие здесь не знают и не учат идиш, а лишь рассуждают о его красоте. Такие любители делают полезное дело. Ведь любование идишем порождает интенсивную творческую работу, попытки передать свои ценности и саму душу народа через перевод.
  
  В то же время в ортодоксальных еврейских кругах наблюдается интересная картина идишизации. Идишем пронизан своеобразный диалект студентов религиозных учебных заведений. В Северной Америке он даже приобрел название фрумспик - от фрум (набожный, - идиш) и английского speak - речь.
  
  Три кита, на которых сегодня стоит мир еврейской activity, стремительно теряют свою устойчивость. Антисемитизм все меньше пугает молодое поколение, выросшее в западном плюралистическом обществе. Память о Холокосте стала чем-то повседневным, вошла в школьные программы и хрестоматии, что, как известно, способно убить любую идею. Поддержка Израиля - когда-то наиболее сильный объединяющий фактор еврейского народа, теперь грозит расколоть евреев. Зато в современном многокультурном мире стигмы и слабость идишистской культуры делают ее привлекательной для молодого поколения.
  
  Нельзя сказать, что между правыми и левыми идишистами существует гармония, не говоря уж о симпатии. Они даже говорят на разных идишах. “Правые” религиозные евреи используют различные народные диалекты еврейского языка, в основном венгерский и литовский. “Левые” и университетские идишисты пользуются стандартным, но искусственным клал-шпрех, созданным в начале XX века. Даже правописание у них разное. Но в обеих группах идиш из простонародного, презираемого “жаргона” становится маркером престижа.
  
  Интересно, что в еврейской истории уже была аналогичная ситуация. Величайшее произведение еврейской мысли - Талмуд - создавался в течение почти 600 лет на имевшем хождение по всему Ближнему Востоку разговорном арамейском языке. Однако к VII веку, когда составление Талмуда близилось к завершению, еврейский народ перестал говорить по-арамейски. Даже библейские тексты приходилось переводить на арабский язык. Однако арамейский не исчез. Пирамида перевернулась, и из простонародного разговорного наречия арамейский стал престижным, доступным лишь ученой элите языком.
  
  Как раз в Израиле, где решительно боролись с идишем среди широких масс, идишистская культура как код образованной элиты никогда не вызывала сопротивления. В начале 1950-х годов завершилась успехом борьба за создание кафедры идиша в Еврейском университете в Иерусалиме. Сионистский истеблишмент поддержал и идею элитного ежеквартального литературного журнала “Ди голдене кейт”. Издание было основано в 1948 году и поддерживалось Гистадрутом почти полвека.
  
  “Слишком мертвый” идиш уже не так страшен сионизму и не угрожает затаенным комплексам мечтающих “стать как все” евреев диаспоры. В сознании молодежи идиш больше не ассоциируется с местечковостью. Да и само еврейское местечко идеализируется. Его яркие типажи деклассированных “людей воздуха” утратили свой резко негативный смысл.
  
  Должен признаться, что я сам долго был в плену идеи о неизбежном и естественном конце идиша. И верил, что это неизбежное следствие исчезновения феномена еврейского местечка, потерявшего экономический и социальный смысл. Я писал, что Холокост, сталинские погромы и культурная война сионизма против еврейской культуры на идише лишь ускорили шедший без того естественный процесс. Но позже понял, что идиш не связан с местечком, как и украинский язык не связан с селом. Идиш ушел в города где, несмотря на трудности и гонения, Международная республика идиша держала оборону. Идиш продолжает возбуждать страсти и вызывать споры. Умер-шмумер, - говорили наши деды, - главное, чтобы был здоров.
  
  
  Источник: "ХАДАШОТ"
   Автор: Михаэль Дорфман
  
  
  
   32.
  
  
  Идиш - Yiddish
  
  Из Википедии, свободной энциклопедии
  идиш
  ייִדיש , יידיש или אידיש yidish / идиш / yidish
  Произношение [Jɪdɪʃ] или[Ɪd ɪʃ]
  Уроженец Центральная , Восточная и Западная Европа
  Область, край Европа , Израиль , Северная Америка , другие регионы с еврейским населением
  Этнос Ашкенази
  Носитель языка
   (1,5 млн привел 1986-1991 + половина без даты)
  Языковая семья
  
  Индоевропейский
  
   германский
   западногерманский
   Эльба германский
   верхненемецкий язык
   идиш
  
  система Письменные
   Иврит алфавит ( идиш орфография )
  официальный статус
  Признанные меньшинства
  язык
  
  
   Босния и Герцеговина
   Израиль
   Нидерланды
   Польша
   Румыния
   Швеция
   Украина
  
  Регулируется нет официальных органов;
  YIVO де - факто
  Языковые коды
  ISO 639-1 yi
  ISO 639-2 yid
  ISO 639-3 yid- включая код
  Индивидуальные коды:
  ydd - Восточный идиш
  yih - Западный идиш
  Glottolog yidd1255
  Linguasphere 52-ACB-g = 52-ACB-ga (West) + 52-ACB-gb (East); totalling 11 varieties
  
  Идиш ( ייִדיש , יידיש или אידיש , yidish / идиш , лит " еврей ", произносится [jɪdɪʃ] [Ɪdɪʃ] ; в старых источниках ייִדיש-טייַטש Yidish-Taitsh , лит Иудео-немецкий) является историческим языком ашкеназских евреев . Она возникла в 9 веке в Центральной Европе , обеспечивая зарождающуюся ашкеназскую сообществу высокого немецким -жаргоном слитого с элементамивзятых из иврита и арамейский , а также из славянских языков и следов романских языков . Идиш написан с полностью вокализацией версией еврейского алфавита .
  
  Самые ранние упоминания выживающих датируются 12 - го века и называют язык לשון-אַשכּנז ( лошно-ashknaz , «языком Ашкеназы») или טייַטש ( taytsh ), вариант tiutsch , современное названием средневерхненемецкой . Colloquially, язык иногда называют מאַמע-לשון ( MAME-лошн , лит «родной язык»), отличающие его от לשון-קדש ( лошн koydesh , «святой язык»), что означает на иврите и арамейском. Термин «идиш», короткий для Yidish Taitsh «еврейского немецкого», не стало наиболее часто применяемым обозначением в литературе до 18 - го века. В конце 19 и в 20 веке язык чаще называют «еврейским», особенно в нееврейских контекстах, но «идиш» снова более общее обозначение сегодня.
  
  Современный идиш имеет две основные формы . Восточное идиш гораздо более распространены сегодня. Она включает в себя юго - восточных (украинский-румынский), ближневосточной (польско-галицко-Восточной венгерский) и северо - восточную (литовско-белорусских) диалекты. Восточный идиш отличается от Западного и его гораздо большего размера и широкого включением слов славянского происхождения. Западная идише делятся на Юго - Западном (Swiss-эльзасском Южной немецкого), Средний Запад (Центральный немецкого) и Северо - Западном (Netherlandic-Северные немецкий) диалекты. Идиш используются в ряде харедит еврейские общины по всему миру; это первый язык дома, в школе, и во многих общественных местах среди многих харедим евреев, и используется в большинстве хасидских и многих литовских ешивы .
  
  Термин «идиш» также используется в прилагательных смысле, синонимично с «еврейским», для обозначения атрибутов идишкайт ( «ашкенази культуры», например, идиш приготовления пищи и «идиш музыка»: клезмерским ).
  
  До Холокоста , было 11-13 миллионов говорящих на идише среди 17 миллионов евреев во всем мире. 85% из примерно 6 миллионов евреев, погибших во время Холокоста были идиш дикторы, ведущие к массовому снижению использования языка. Усвоение следующих Второй мировой войны и алии , иммиграции в Израиль, дальнейшее сокращение использования идиша как среди выживших и среди идиша-спикеры из других стран (например, в Северной и Южной Америке). Тем не менее, число носителей увеличивается в хасидских общинах.
  содержание
  
   1 Происхождение
   2 История
   2.1 Письменные доказательства
   2.2 Печать
   2,3 Секуляризация
   2,4 двадцатый век
   3 Фонология
   4 Количество динамиков
   5 Статус как язык
   5,1 Израиль и сионизм
   5,2 бывшего Советского Союза
   5.2.1 Россия
   5.2.1.1 Еврейская автономная область
   5.2.2 Украина
   5.3 Совет Европы
   5,4 Швеция
   5,5 Соединенные Штаты Америки
   5.5.1 Наличное население спикер США
   5,6 Соединенного Королевства
   5,7 Канада
   5.8 Религиозные общины
   5,9 Современного идиша образования
   5,10 Интернет
   6 примеров языка
   7 Смотрите также
   8 Ссылки
   9 Библиография
   10 Дальнейшее чтение
   11 Внешние ссылки
  
  происхождения
  
  Устоявшееся мнение, что, как и с другими еврейскими языками, евреи , говорящие различными языками выучили новое ко-территориальному наречие, которые они затем Judaized. В случае идиша, этот сценарий рассматривает его как возникающие при спикерах Zarphatic и других языках иудео-романских стали приобретать сорта средневерхненемецких , и из этих групп община Ашкенази оформилась. Именно то , что немецкая база лежит за самую раннюю форму идиша оспаривается.
  
  В модели Вайнрайха еврейские спикеры старофранцузского или староитальянском , которые были грамотны в любом литургическом иврите или арамейском, или оба, мигрировали через Южную Европу , чтобы поселиться в долине Рейна в районе , известном как Лотарингии (позже известный идиш как Лхотэр ) , проходящий над частями Германии и Франции; Там они столкнулись и находились под влиянием еврейских носителями высоких немецких языков и несколько других немецких диалектов. Оба Weinreich и Соломон Бирнбаум разработали эту модель дополнительно в середине 1950-х годов. По мнению Вайнрайха, этот Старый идише субстрат позже раздвоенный в двух различных версиях языка, Западной и Восточной идише. Они сохранили семитской словарный запас и конструкцию , необходимую для религиозных целей и создали иудео-немецкой форму речи, иногда не принимается в качестве полностью автономного языка.
  
  Позже лингвистическое исследование прорезал модель Вайнрайх или при условии , альтернативные подходов к происхождению языка, с точкой раздора является характеристикой его германской базы, источник на иврите / арамейский adstrata, а также средства и расположения этого слияния. Некоторые теоретики утверждают , что слияние произошло с баварским диалектом базой. Два основных кандидатов на зародышевый матрикс идиша, Рейнской области и Баварии, не обязательно являются несовместимыми. Там , возможно, были параллельные разработки в этих двух регионах, посевные западных и восточных диалектах современного идише. Довид Кац предлагает идиш вышел из контакта между спикерами высокого немецкого и арамейском говорящих евреев с Ближнего Востока. Линии развития , предложенные различными теориями , не обязательно исключают другие (по крайней мере , не полностью); статья в The Forward утверждает , что «в конце концов, новая„стандартная теория“о происхождении идиша будет , вероятно , будет основана на работе Вейнрейха и его соперников , так.»
  
  Пол Векслер предложил модель в 1991 году , который взял на идиш, на котором он означает , в первую очередь восточная идиш, а не генетически основываться на германском языке вообще, а скорее как «иудео-сербском» (предлагаемый Запад славянского языка) , который был relexified Высоким немецкий. В более поздних работах, Векслер утверждает , что восточная идише не имеет никакого отношения к генетически западному идишу. Модель Векслер встретилась с небольшим количеством академической поддержки и сильными критическими проблемами, особенно среди исторических лингвистов.
  
  К 10 - м веке, отличительной еврейской культуры сформировалась в Центральной Европе , которые стали называть אַשכּנזי Ашкенази , " ашкеназов , с иврита : אַשכּנז Ashkenaz ( Бытие 10: 3 ), средневековое еврейское имя для Северной Европы и Германии . Ashkenaz была сосредоточена на Рейнской и Пфальце (особенно Вормс и Шпайер ), в том, что в настоящее время западная часть Германии. его географическая протяженность не совпадают с немецкими княжествами времени, и она включала северную Францию . Ashkenaz граничила с Ареал обитания другой отличительной еврейской культурной группа, в сефардских евреях , которые варьировались в южную часть Франции . ашкеназьте культуры позже распространились в Восточную Европу с крупномасштабной миграцией населения.
  
  Ничего не известно с уверенностью о жаргоне самых ранних евреев в Германии, но несколько теорий были выдвинуты. Первый язык ашкеназов может, как уже отмечалось выше, были язык арамейский , разговорным евреев в римской эпохи Иудее и древней и ранней средневековой Месопотамии . Широкое использование арамейского среди большого нееврейского сирийского торгового населения римских провинций, в том числе в Европе, было бы усилило использование арамейского среди евреев , занятых в торговле. В римские времена, многие из евреев , живущих в Риме и Южной Италии , по всей видимости, были греческие -speakers, и это находит свое отражение в некоторых личных именах ашкенази (например, Kalonymos и идиш Todres ). Иврит, с другой стороны, был расценен как святой язык , зарезервированным для ритуальных и духовных целей , а не для общего пользования. Многое должно быть сделано, хотя, чтобы полностью проанализировать вклад этих языков на идиш.
  
  Принято считать , что в начале идиш, вероятно, содержали элементы из других языков Ближнего Востока и Европы, поглощенных в результате миграции. Поскольку некоторые поселенцы могут прийти через Францию и Италию, также вероятно , что были представлены Romance на основе еврейских языков этих регионов. Следы остаются в современном идише словаря, например, בענטשן ( bentshn , «благословить»), в конечном счете , от латинского benedicere ; לייענען ( leyenen , «читать»), от старофранцузского лей (е) повторно ; и личные имена בונים Буним (связанные с французским подноса ном , доброе имя) и Yentl (старофранцузского Жантиль , «благородный»). Западная идише включает в себя дополнительные слова конечной латинского происхождения (но все еще очень мало): например, אָרן Орн (молиться), ср Старый французский «орер».
  
  Еврейская община в Рейнской области столкнулась бы много диалектов , из которых стандартных немецких выйдут несколько столетий спустя. Со временем еврейские общины были бы говорить свои собственные версии этих немецких диалектов, смешанных с лингвистическими элементами , которые они сами принесли в регион. Хотя это и не отражен в разговорном языке, главный пункт разницы является использование еврейского алфавита для записи германского наречия, которые могут быть приняты либо из - за знакомство сообщества с алфавитом или предотвратить нееврейское население от понимания соответствия. Кроме того, там, вероятно , широко распространенная неграмотность в не иврите, с уровнем неграмотности в нееврейских общин , находящихся еще выше. Еще один момент , разница является использование иврита и арамейского слова. Эти слова и термины были использованы из - за их знакомство, но в большей степени потому , что в большинстве случаев не были равнозначные в просторечии , которые могли бы выразить еврейские концепции или описание объектов культурного значения.
  письменные доказательства, показания
  Каллиграфическое сегмент в Worms Махзор
  
  Не известно , когда идиш орфография первым разработал. Старейший литературный документ , используя это благословение в Махзоре Worms, Еврей молитвенник от 1272 Существует масштабируемое изображение в Интернете по адресу указанной ссылки. Worms махзор обсуждается в Фрэйкс, 2004, и Баумгартен, изд. Фрэйкс, 2005 - см библиографии у подножия этой статьи.
  идиш גוּט טַק אִים בְּטַגְֿא שְ וַיר דִּיש מַחֲזוֹר אִין בֵּיתֿ הַכְּנֶסֶתֿ טְרַגְֿא
  транслите потрошить Tak им betage себе vaer Дис makhazor в Бейс hakneses trage
  переведенный Может хороший день придет к тому, кто носит эту молитвенник в синагогу.
  
  Это краткая рифма декоративно- вложена в противном случае чисто еврейский текст. Тем не менее, это указывает на то, что идиш в тот день был более или менее регулярным средневерхненемецкий написано в еврейском алфавите , в котором слова на иврите - מַחֲזוֹר , makhazor (молитвенник для High Holy Days ) и בֵּיתֿ הַכְּנֶסֶתֿ , « синагога » ( читать идиш Бейс hakneses ) - был включен. Огласовки в еврейском письме появляется , как если бы он мог быть добавлены вторым писцом, в этом случае , возможно , придется быть датированы отдельно и не может свидетельствовать о произношении рифмы в момент его первоначальной аннотации.
  
  В течение 14 - го и 15 - го веков, песни и стихи на идиш, и макаронической штук на иврите и немецком языках, стали появляться. Они были собраны в конце 15 - го века Менахем бен Нафтали Oldendorf. За тот же период, традиция , похоже, возникла из еврейской общины адаптируют свои собственные версии немецкой светской литературы. Самый ранний идиш эпос этого рода является Dukus Horant , который выживает в знаменитом Кембриджском Codex Т.-S.10.K.22. Эта рукопись 14-го века был обнаружен в Каире Генизе в 1896 году, а также содержит сборник поэм на темы из Библии на иврите и Агады .
  печать
  
  Появление печатного станка в 16 веке позволило крупномасштабное производство работ, по более низкой цене, некоторые из которых сохранились. Одна особенно популярная работа Elia Левита «s Bovo-Бух ( בָּבָֿא-בּוך ), состоящий примерно 1507-08 и печататься несколько раз, начиная с 1541 (Isny) (под названием: Bovo d'Antona). Левита, самый ранний названный идише автор, возможно , также написал פּאַריז און וויענע Париз ООН Viene ( Париж и Вена ). Другой идиш пересказ рыцарской романтики, ווידווילט Vidvilt (часто упоминается как «Widuwilt» по Germanizing ученых), по- видимому , также датируется 15 - го века, хотя рукописи от 16 - го. Он также известен как Kinig Артус Hof , адаптация к средневерхненемецкому любовному Wigalois по Wirnt фона Gravenberg . Еще одним важным писатель Avroham бен Schemuel Pikartei, который опубликовал парафраз на книгу Иова в 1557 году.
  
  Женщины в сообществе ашкенази традиционно не грамотны на иврите, но читать и писать на идиш. Поэтому часть литературы , разработанная для которых женщины были основной аудиторией. Это включало светские произведения, такие как BOVO-Бух и религиозные письма специально для женщин, таких как צאנה וראינה Цэна у-Рэн и תחנות Tkhines . Один из самых известных ранних авторов женщины был Глакел Оф Хамелн , мемуары которого все еще находятся в печати.
  Страница из Шмота Дварит ( буквы , имена вещей ), на идиш иврит-Latin-немецкого словаря и тезауруса, опубликованную Элиа Левит в 1542
  
  Сегментация идишских читателей, между женщинами , которые читают מאַמע-לשון Мама-лошны но не לשון-קדש лошно-koydesh , и мужчинами , которые читают как, была достаточно значительной , что отличительные шрифты были использованы для каждого из них. Название обычно дается в semicursive формы , используемой исключительно для идиша было ווייַבערטייַטש ( vaybertaytsh = «женская taytsh » показана в заголовке и четвертом столбце в соседнем рисунке), с квадратными еврейскими буквами ( как показано в третьей колонке) зарезервировано для текст на этом языке и арамейском. Это различие было сохранено в общей типографской практике вплоть до начала 19 - го века, с идиш книги создаются в vaybertaytsh (также называемый מעשייט mesheyt или מאַשקעט mashket -The строительство является неопределенным).
  
  Дополнительной отличительной semicursive гарнитура была, и все еще есть, используется для раввинского комментария на религиозных текстах , когда иврит и идиш появляются на той же странице. Это обычно называют Раш сценарий , от имени самого известного раннего автора, чьи комментарии обычно печатаются с использованием этого сценария. (Раши также гарнитура обычно используется , когда Sephardic аналог идиш, иудео-испанский или ладино , печатается на иврите) .
  секуляризация
  
  Западный идиш диалекта, иногда уничижительно называли Mauscheldeutsch , то есть «Моисей немецкого» -declined в 18 веке, как век Просвещения и Гаскали привели к представлению идиша как коррумпированный диалекте. Maskil (от того же корня слова как Гаскала ) будет писать о и способствовать адаптациям к внешнему миру. Еврейские дети стали посещать светские школы , где основной язык и учил немец, а не на идише. Благодаря как ассимиляции немецких и возрождение иврита , западный идиш сохранился только как язык «интимных семейными кругов или сплоченных торговых групп». ( Liptzin +1972 ).
  
  В Восточной Европе, реакция на эти силы взяли в противоположном направлении, с идиш становится связующей силой в светской культуре (см движение Yiddishist ). Известные идише писателей конца 19 и начала 20 веков Шолом Yankev Абрамович, пишущий как Менделе Сфоримом ; Шолом Rabinovitsh, широко известный как Шолом Алейхема , чьи истории о טבֿיה דער מילכיקער ( Тевье дер milkhiker , « Тевье молочник») вдохновил бродвейского мюзикла и фильма Скрипач на крыше ; и Исаак Лейба Переца .
  20 век
  Американская мировая война -era плакат на идише. Перевод надписи: «Еда выиграет войну - Вы пришли сюда в поисках свободы, теперь вы должны помочь сохранить его - Мы должны поставлять союзник с пшеницей - Пусть ничто не пропадет». Цветная литография, 1917. Цифровым восстановлен.
  1917. 100 карбованцев Украинской Народной Республики. Реверс. 3 языка: украинский, польский и идиш.
  
  В начале 20 - го века, особенно после социалистической Октябрьской революции в России, идиш становится главной восточноевропейской языка. Его богатая литература была более широко опубликованы , чем когда - либо, идиш театр и идиш кино были на подъеме, и это за достигаемый статус времени в качестве одного из официальных языков Украинской Народной Республики , в Белорусской ССР и недолговечной Галицкой Советских Социалистических Республика и Еврейская автономная область . Образовательная автономия для евреев в ряде стран ( в частности , Польшу ) после Первой мировой войны привела к увеличению формального образования идиша, более равномерному орфографии, и к 1925 основанию идиша научно - исследовательский институт, ИВО . В Вильнюсе , была дискуссия , по которой язык должен принять примат, иврит или идиш.
  
  Идиш существенно изменилась в 20 - м веке. Майкл Векс пишет: «Как все большее число идише колонка переехало из Славяно-говорящего Востока в Западную Европу и Америку в конце 19 и начале 20 - го века, они были настолько быстры , чтобы выбросить за борт славянского словаря , который наиболее известным идиш писатели того времени -The основатели современной литературы на идиш, которые до сих пор живут в славянских странах, говорящих пересмотрели печатные издания своих терриных для устранения устаревших и «ненужный» Slavisms «. Словарь , используемый в Израиле впитывается многих современных еврейских слов, и был похож , но меньший рост в английской составляющей идиш в Соединенных Штатах и, в меньшей степени, в Соединенном Королевстве. Это привело к некоторой трудности в общении между идише спикеров из Израиля и из других стран.
  Фонология
  Основная статья: Идиш фонология
  
  Идиш фонология похожа на что стандартный немецком языке . Тем не менее, это не имеет окончательный-шумный devoicing и Fortis ( безгласные ) остановками согласные являются неаспирированными, и / χ / фонема неизменно увулярная, в отличие от немецкой фонемы / х / , которая является небным, велярным или увулярной.
  
  Идиш имеет меньший запас гласные , чем стандартные немецкие и нет длины гласной различия.
  Количество динамиков
  Карта идиш диалектов между 15-м и 19-го века (западные диалекты в оранжевых / Восточной диалектов в зеленый цвет).
  
  Накануне Второй мировой войны , было от 11 до 13 миллионов идише колонки. Холокост , однако, привело к резкому, внезапное снижение в использовании идиш, так как обширные еврейские общины, как светские , так и религиозные, которые использовали идиш в их изо дня в день жизни, были в значительной степени разрушены. Около пяти миллионов убитых - 85 процентов евреев, погибших во время Холокоста - были спикерами идиша. Хотя миллионы идише спикеров пережили войну ( в том числе почти весь идиш выступающих в Северной и Южной Америке), дальнейшее освоение в таких странах, как Соединенные Штаты и Советский Союз , наряду с собственно одноязычном позициями в сионистском движении, привел к снижению использование Восточной идише. Тем не менее, число носителей в широко рассредоточенных харедим ( в основном хасидских) общин в настоящее время растет. Хотя используются в различных странах, идиш достиг официального признания в качестве языка меньшинства только в Молдове , Боснии и Герцеговине , в Нидерландах и Швеции .
  
  Отчеты о количестве текущих идише динамиков существенно различаются. Ethnologue оценки, на основе публикаций через 1991, что было в то время 1,5 млн громкоговорителей Восточной идише, из которых 40% проживали в Украине, 15% в Израиле и 10% в Соединенных Штатах. Ассоциация Современного языка соглашается с менее чем 200000 в Соединенных Штатах. Западная идише сообщает Ethnologue имели этническое население 50000 в 2000 году, и бессрочное русскоязычное население 5000, в основном в Германии. Доклад 1996 по Совету Европы оценивает всемирный идиш русскоязычного населения около двух миллионов. Далее демографическая информация о последнем состоянии , что трактуется как восточно-западного диалекта континуум обеспечивается в ИВО языка и культурного атласа ашкеназского еврейства (языка и культурного Атласа ашкеназского еврейства).
  Статус как язык
  
  Там были частые споры о степени лингвистической независимости идиша из языков , которые он впитал. Там было периодическим утверждение , что идиш является диалектом немецкого языка, или даже «просто ломаным немецким, более лингвистической мешанины , чем истинный язык». Даже тогда , когда признается в качестве самостоятельного языка, его иногда называют иудео-немецки, по линии других еврейских языков , таких как иудейско-персидском , иудео-испанского или Zarphatic. Широко цитируется резюме отношений в 1930 - е годы была опубликована Вайнрайх , со ссылкой на замечание аудитора одной из своих лекций: אַ שפּראַך איז אַ דיאַלעקט מיט אַן אַרמיי און פֿלאָט ( shprakh из- Dialekt мит в Арми ип ФЛОТ - « язык является диалектом с армией и военно - морского флота »).
  Израиль и сионизм
  Примером граффити на идише, Тель - Авив, Вашингтон - авеню (און איר זאלט ליב האבן דעם פרעמדען, ווארום פרעמדע זייט איר געווען אין לאנד מצרים Un л Золт Lib hobn дем fremdn Варум Fremde Сеит л geven в поземельной mitsrayim ). «Вы должны иметь любовь к чужим, потому что вы были пришельцами в земле Египетской (Второзаконие 10:19)»
  
  Национальный язык Израиля иврит. Дебаты в сионистских кругах по поводу использования идиша в Израиле и в диаспоре в предпочтении к ивриту также отражают напряженность в отношениях между религиозным и светской еврейским образом жизнью. Многие светские сионисты хотели иврит в качестве единственного языка евреев, чтобы внести свой вклад в национальную сплоченной идентичности. Традиционно религиозные евреи, с другой стороны, предпочтительное использование идиша, рассматривая иврит в качестве уважаемого священного языка , отведенного для молитвы и религиозного обучения. В начале 20 - го века, сионистские активисты в Палестине пытались искоренить использование идиша среди евреев в предпочтении на иврит, и сделать его использование социально неприемлемым.
  
  Этот конфликт также отражает противоположные мнения среди светских евреев во всем мире, с одной стороны , видя иврит (и сионизм) , а другой (идиш и интернационализм ) в качестве средства определения еврейского национализма. В 1920 - х и 1930 - х годов, גדוד מגיני השפה Гдуд maginéi hasafá , «языковые ответчики полка», чей девиз был « עברי, דבר עברית Иври, dabér иврит » , то есть, «иврит [т.е. еврей], говорят на иврите!» , используется , чтобы срывать надписи , написанные на языках «чужих» и мешать идише театральных мероприятий. Однако, по мнению лингвиста Гилад Цукермана , члены этой группы , в частности, и возрождение иврита в целом, не удалось выкорчевать идиш модели (а также образцы других европейских языков еврейских иммигранты говорили) в то , что он называет «израильский», то есть современный иврит . Цукерман считает , что «израильская действительно включают многочисленные еврейские элементы в результате сознательного возрождения , но и многочисленную широко распространенные языковые особенности , вытекающие из подсознательного выживания матери языков возрожденцев, например идиш.»
  
  После создания государства Израиль, массивная волна еврейских иммигрантов из арабских стран прибыли. За короткое время , эти мизрахимы и их потомки составляют почти половины еврейского населения. Хотя все было по крайней мере знакомы с иврита как литургический язык, по существу , ни один не имел никаких контактов с или сродством к идише (некоторые, из сефардов происхождения, говорил иудео-испанский, другие различные иудео-арабский языки ). Таким образом, иврит стал доминирующей языковой общий знаменатель между различными группами населения.
  
  В религиозных кругах, это ашкеназских харедим евреев , особенно в хасидских евреев и литовский мир ешивы (см литовские евреи ), которые продолжают учить, говорить и использовать идиш, что делает его язык регулярно используется сотнями тысяч харедим евреев сегодня , Самый большой из этих центров находятся в Бней - Браке и Иерусалиме .
  
  Существует растущее возрождение интереса к еврейской культуре среди светских израильтян, с расцветом новых проактивных культурных организаций , таких как ЮНГ YiDiSH, а также еврейского театра ( как правило , с синхронным переводом на иврит и русский) и молодых людей принимают университетские курсы на идиш , некоторые достижения значительной беглости.
  Бывший Советский Союз
  
  В Советском Союзе в течение 1920 - х годов, идиш был назначен в качестве языка еврейского пролетариата .
  Государственный герб Белорусской Советской Социалистической Республики с девизом Пролетарии всех стран, соединяйтесь! на идише (левая нижняя часть ленты): " פראָלעטאריער פון אלע לענדער, פאראייניקט זיך! ", Proletarier весело алле кредитор, fareynikt Сечь! Тот же лозунг написан на белорусском, русском и польском языках.
  
  Это был один из официальных языков Белорусской ССР . До 1938 года Герб Белорусской ССР не включены девиз Пролетарии всех стран, соединяйтесь! на идиш. Идиш был также официальным языком в нескольких сельскохозяйственных районах Галицкой ССР .
  
  Общественная образовательная система полностью основана на языке идиш был создан и включает детские сады, школы и высшие учебные заведения (техникумы, rabfaks и других университетских кафедр). В то же время, иврит считался буржуазным языком и его использование обычно не рекомендуется. Подавляющее большинство идише учреждений культуры были закрыты в конце 1930 - х годов, наряду с культурными учреждениями других этнических меньшинств , не имеющих административных лиц своих собственных. Последние идише языковые школы, театры и издания были закрыты в конце 1940 - х годов. Он по- прежнему широко распространены на протяжении десятилетий, тем не менее, в районах с компактным еврейским населением ( в первую очередь в Молдове, Украине, и в меньшей степени , Беларусь).
  
  В странах бывшего СССР, в последнее время активно идише авторы включают Yoysef Burg ( Черновицкая 1912-2009) и Олександер Бейдерман (б. 1949, Одесса ). Опубликование ранее идиш периодического печатного издания ( דער פֿרייַנד - дер fraynd, лит «Друг»), было возобновлено в 2004 году с דער נייַער פֿרייַנד ( дер Нэйер fraynd , лит «Новый друг», Санкт - Петербург ).
  Россия
  
  По данным переписи 2010 года , 1683 людей говорили на идише в России, примерно 1% всех евреев Российской Федерации. По словам Михаила Швыдкого , бывший министр культуры России и сам еврейского происхождения, идиш культуры в России нет, и его возрождение маловероятно.
  
   С моей точки зрения, идиш культура сегодня не просто исчезает, но исчезает. Она хранится в памяти, как фрагменты фраз, как книги, которые уже давно прошли непрочитанными. ... Идиш культура умирает, и это следует относиться с предельным спокойствием. Там нет необходимости жалеть, что не может быть воскрешены - это отступило в мир чарующего прошлого, где он должен остаться. Любая искусственная культура, культура без пополнения, не имеет смысла. ... Все, что происходит с культурой идиш превращается в своего рода кабаре-эпистолярный жанр, хороший, милый к уху и глазу, но не имеющие ничего общего с высоким искусством, потому что нет никакой естественной, национальной почвы. В России это память о покойных, иногда сладкие воспоминания. Но воспоминания о том, что никогда не будет снова. Возможно, именно поэтому эти воспоминания всегда так остры.
  
  Еврейская автономная область
  Основные статьи: Еврейская автономная область , Биробиджан и истории евреев в Еврейской автономной области
  Еврейская автономная область в России
  
  Еврейская автономная область была образована в 1934 году на Дальнем Востоке России , с ее столицей в Биробиджане и идиш в качестве официального языка. Намерение было для советского еврейского населения поселиться там. Еврейская культурная жизнь была возрождена в Биробиджане гораздо раньше , чем в других частях Советского Союза. Идиш театры начали открываться в 1970 - х годах. Газета דער ביראָבידזשאַנער שטערן ( Der Биробиджанер Штерн ; освещено: «Биробиджан звезда») включает в себя секцию идиш. Хотя официальный статус языка не был сохранен в Российской Федерации, его культурное значение все еще признается и подкреплено. Международная летняя программа Первого Биробиджана для языка и культуры идиша была запущена в 2007 году.
  
  По состоянию на 2010 г., по данным российского Бюро переписи насчитывалось 97 спикеры идиша в ЕАО.
  Украина
  
  Идиш был официальным языком Украинской Народной Республики (1917-1921).
  Совет Европы
  
  Ряд стран, ратифицировавших в 1992 году Европейскую хартию региональных языков или языков меньшинств включили идиш в список своих признанных языков меньшинств: Нидерланды (1996), Швеция (2000), Румыния (2008), Польша (2009), Босния и Герцеговина ( 2010). В 2005 году Украина не говоря уже о идиш как таковой, а «язык (ы) еврейского этнического меньшинства».
  Швеция
  Баннер с первого выпуска идише Folksshtime ( «идиш Народный Голос»), опубликованной в Стокгольме, 12 января 1917.
  
  В июне 1999 года парламент Швеции принял закон , дающий идише правового статуса , как одна из страны официальных языков меньшинств (вступления в силу в апреле 2000 года). Права , таким образом , возлагаемые не детализированы, но дополнительное законодательство было принято в июне 2006 года о создании нового правительственного агентства, Национальный языке Шведского совет, мандат которого предписывает его «собирать, хранить, научно исследовательский, и распространение материалов о национальном меньшинстве языки», называя их все явно, включая идиш. При объявлении этого действия, правительство сделало дополнительное заявление о «одновременно начал совершенно новые инициативы , направленные на ... идиш [и на других языках меньшинств]».
  
  Шведское правительство публикует документы на идише, из которых самых последних детали национального плана действий в области прав человека. Ранее один содержит общую информацию о национальной языковой политике меньшинства.
  
  С 6 сентября 2007 года стало возможным регистрировать интернет - домены с идиша имен в национальном домене верхнего уровня .se .
  
  Первые евреи разрешили проживать в Швеции в конце 18-го века. Еврейское население в Швеции оценивается на уровне около 20000. Из них, по данным различных отчетов и обследований, между 2000 и 6000 утверждают, что, по крайней мере, некоторые знания идиша. В 2009 году число носителей среди них был оценен лингвистом Микаэлем Parkvall быть 750-1,500. Считается, что практически все носители языка идиш в Швеции сегодня взрослые, и большинство из них пожилые люди.
  Соединенные Штаты
  Идиш распространение в Соединенных Штатах.
   Более 100000 спикеры
   Более 10000 спикеры
   Более 5000 спикеры
   Более 1000 спикеры
   Менее чем 1000 ораторов
  Женщины в окружении плакатов на английском языке и на идиш , поддерживающих Франклин Д. Рузвельт , Герберт Х. Леман , и американской рабочей партии научить других женщин , как голосовать, 1936.
  
  В Соединенных Штатах, в первую большинство евреев были сефарды происхождения, и , следовательно , не говорить на идише. Он не был до середины-конца 19 - го века, когда первые немецких, а затем в Восточной Европе, евреи прибыли в стране, что идиш стал доминирующим в сообществе иммигрантов. Это помогло евреям облигаций из многих стран. פֿאָרווערטס ( Forverts - Форвард ) был один из семи ежедневных газет на идиш в Нью - Йорке , и другие газеты на идиш служили в качестве форума для евреев всех европейских семей. В 1915 году тираж ежедневных газет на идиш было полмиллиона в Нью - Йорке в одиночку, и 600000 на национальном уровне . Кроме того, еще несколько тысяч подписались на многочисленных еженедельных газет и журналов многих.
  
  Типичная циркуляция в 21 - м веке несколько тысяч. Вперед по- прежнему появляется еженедельно , а также доступен в интернет - издании. Он остается в широком распространении, вместе с דער אַלגעמיינער זשורנאַל ( дер algemeyner РЖ - Algemeiner журнал ; algemeyner = вообще), Хабад газета , которая также публикуется еженедельно , и появляется в Интернете. В самом широком тиражами идише газеты, вероятно , еженедельные вопросы Der жид ( דער איד «еврей»), Der Blatt ( דער בלאַט , блат «бумага») и Di Tzeitung ( די צייטונג «газета»). Несколько дополнительные газеты и журналы в регулярном производстве, такие как еженедельный אידישער טריביון идиша Tribune и ежемесячные издания דער שטערן ( Der Штерн «Звезда») и דער בליק ( Der Блик «The View»). (Романизированное названия , упомянутые в настоящем пункте, в форме , указанной на мачте каждой публикации и может быть в некотором противоречии как с буквальным идиш названием и правила транслитерации иначе , применяемые в этой статье.) Процветающий идиш театр, особенно в Новом Йорк идиш театр район , сохранил язык жизненно важное значение. Интерес к клезмерской музыке предлагается другой механизм сцепления.
  
  Большинство еврейских иммигрантов в столичном районе Нью - Йорка в годы остров Эллис считается идиш родным языком; Однако, родной идиш колонки , как правило , не передать язык своим детям, которые ассимилировались и говорил по- английски. Например, Исаак Азимов утверждает в своей автобиографии В памяти же зеленый , что идиш был его первым и единственным разговорным языком, и оставался так в течение двух лет после того, как он эмигрировал в Соединенные Штаты , как маленький ребенок. В противоположность этому , младшие братья и сестры Азимова, родившиеся в Соединенных Штатах, никогда не разработаны какие - либо степень беглости на идиш.
  
  Многие «Yiddishisms», как «Italianisms» и «Spanishisms», вошел в Нью - Йорке английский , часто используется евреями и неевреями , так, не зная о языковом происхождении фраз. Идиш слово , используемое на английском языке были широко документировано Лео Ростен в радостей идиша ; смотрите также список английских слов идиш происхождения .
  
  В 1975 году фильм Хестер - стрит , большая часть которого находится в идише, был освобожден. Позднее он был выбран , чтобы быть на Библиотеке Конгресса Национальный реестр кинокартин за то , что считается «культурно, исторически, или эстетически существенный» фильм.
  
  В 1976 году канадский и американский автор Сол Беллоу получил Нобелевскую премию по литературе . Он свободно говорит на идише, и перевел несколько идиша стихи и рассказы на английский язык, в том числе Исаака Башевис Зингер «s„Gimpel Дурака“.
  
  В 1978 году Исаак Башевис Певец , писатель на языке идиш, который родился в Польше и жил в Соединенных Штатах, получил Нобелевскую премию по литературе.
  
  Правоведы Евгений Волох и Алекс Козинский утверждают , что идиш «вытесняет латынь в качестве специи в американской правовой арго».
  Наличное население спикера США
  
  В переписи 2000 Соединенных Штатов , 178,945 людей в Соединенных Штатах сообщили , выступая на идиш дома. Из этих динамиков, 113515 жили в Нью - Йорке (63,43% американского идише языка); 18220 в Флориде (10,18%); 9145 в Нью - Джерси (5,11%); и 8950 в Калифорнии (5,00%). Остальные государства с населением акустическими больше , чем 1000 в Пенсильвании (5445), Огайо (+1925), Мичиган (+1945), Массачусетс (2380), Мэриленд (2125), Иллинойс (3510), Коннектикут (1710) и Аризона (1055) , Население в основном пожилые люди: 72885 спикеров были старше 65 лет , 66815 были в возрасте от 18 до 64 лет , и только 39245 были возраст 17 или ниже. В течение шести лет после переписи 2000 года, 2006 Обследования американского общества отражает предполагаемое сокращение людей , говорящих на идиш дома в США до 152,515 15 процентов. В 2011 году число людей в Соединенных Штатах в возрасте старше 5 говорящей на идиш в доме был 160968.
  
  Есть несколько преимущественно хасидские общины в Соединенных Штатах , в которых идиш остается языком большинства , включая концентрации в Краун - Хайтс , Боро Парк , и Williamsburg районов Бруклина. В Kiryas Иоиля в Оранж Каунти, штат Нью - Йорк , в переписи 2000 года, почти 90% жителей Kiryas Joel сообщил выступая на идиш дома.
  Объединенное Королевство
  
  Есть также более 30000 идиша колонки в Соединенном Королевстве, а также несколько тысяч детей теперь идиш в качестве первого языка. Самая большая группа идише выступающих в Великобритании проживают в Stamford Hill районе Северного Лондона , но есть значительные общины на северо - западе Лондона, Лидса , Манчестера и Гейтсхеде . Идиш читаемость в Великобритании, в основном , зависит от импортного материала из Соединенных Штатов и Израиля для газет, журналов и других периодических изданий. Однако лондонский еженедельник еврейского Tribune имеет небольшой участок на идише называется אידישע טריבונע идиш Tribune . С 1910 - х годов до 1950 - х годов, Лондон был ежедневный идише газету под названием די צייַט ( Di Tsayt , Идиш произношение: [dɪ tsaɪt] , на английском языке, то время ), основанная и отредактирован с офисами в Whitechapel - роуд , по румынским происхождения Морриса Майер, который наследовал его смерти в 1943 году его сын Гарри. Были также время от времени на идише газеты в Манчестере, из Ливерпуля , Глазго и Лидса.
  Канада
  
  Монреаль был, и в какой - то степени до сих пор, один из самых процветающих идише общин в Северной Америке. Идиш был третьим языком Монреаля (после того, как французский и английский) для всей первой половины двадцатого века. Der Keneder Adler ( «Канадский орел», основанный Хирш Вулофски ), ежедневно идиш газета Монреаля, не появился с 1907 по 1988 году Памятник Общенационального был центром еврейского театра с 1896 до строительства Saidye Бронфман Центра искусств (ныне Segal Центр исполнительских видов искусства ), который был открыт 24 сентября 1967 года, где создано резидент театр, Дора Вассерман идиш театр , остается единственным постоянным идиш театром в Северной Америке. Театральная группа также туры в Канаду, США, Израиль и Европу.
  
  Несмотря на то, идиш отступила, он является непосредственным наследственным языком Montrealers как Рихлер , Леонард Коэн , а также бывшего временного мэр города Майкл Эпплбаум . Кроме того , на идиш говорящих активистов, остается сегодня родной язык повседневного общения 15000 Монреальским хасидов.
  Религиозные общины
  Типичный плакат на стену повесила в еврейском Бруклине , Нью - Йорке
  
  Основное исключение снижения разговорного идиша можно найти в харедят общины по всему миру. В некоторых из наиболее сплоченных таких общин, идиш говорят как дома и школьный язык, особенно в хасидском, Litvish или Yeshivish общин, такие как Бруклин «s Боро Парк , Вильямсбург и Краун - Хайтс , и в общинах Монсите , Kiryas Джоэл и Новая площадь в Нью - Йорке (более 88% населения Kiryas Иоиля , как сообщается, говорить на идиш дома.) Кроме того, в Нью - Джерси , идиш широко распространен в основном в Lakewood Городка , но и в небольших городах с иешивах , такие , как Пассаик , Тинький , и в других местах. Идиш также широко распространен в еврейской общине в Антверпене , а в харедят сообщества , такие как те , в Лондоне , Манчестер , и Монреале . Идиш также говорят во многих харедят общины по всему Израилю. Среди наиболее ашкенази харедим, иврит обычно резервируется для молитвы, в то время как идиш используется для религиозных исследований, а также в качестве домашнего и делового языка. В Израиле, однако, харедим обычно говорят на иврите, с заметным исключением многих хасидских общин. Тем не менее, многие харедим , которые используют современный иврит и идиш понимают. Есть некоторые , которые отправляют своих детей в школах , в которых основным языком обучения является идиш. Члены антисионистских харедят группы , такие как Сатмар хасиды , которые рассматривают банальное использование иврита в качестве формы сионизма, используют почти исключительно на идише.
  
  Сотни тысяч маленьких детей по всему миру были и до сих пор, учат переводить тексты Торы на идиш. Этот процесс называется טייַטשן ( taytshn ) - "перевод". Большинство Ашкенази иешивы высокие лекции уровня в Талмуде и Галахи доставляются на идиш по рош ешивы , а также этических переговоров о Мусар . Хасидских ребе обычно используют только идиш общаться со своими последователями и доставить их различные ПЕРЕГОВОРОВ Торы, классы и лекции. Лингвистический стиль и лексика идиша повлияли на манеру , в которой многие православные евреи , посещающие ешивы говорить по- английски. Это использование достаточно своеобразно , что он был назван « Yeshivish ».
  
  Хотя иврит остается исключительным языком еврейской молитвы , хасиды перепутали некоторый идиш в их иврит, а также отвечают за значительную вторичную религиозную литературу , написанной на идише. Так , например, рассказы о Баал - Шем - Това были написаны в основном на идише. Тора говорит о конце Хабад лидеров опубликованы в их первоначальном виде, идиш. Кроме того, некоторые молитвы, такие , как « Бог Авраама », были составлены и читаются на идише.
  Современное образование идиш
  Дорожный знак на идише на официальном сайте строительства в (слово «тротуарный» за исключением) Monsey хутора, сообщество с тысячами идише ораторов, в Рамапо , Нью - Йорке .
  
  Там было возрождение в идише обучения в последнее время у многих из разных стран мира с еврейским происхождением. Язык , который потерял многие из его носителей во время Второй мировой войны был сделать несколько из возвращения. В Польше, которая традиционно имела идише общины , говорящие, музей начал возрождаться идиш образования и культуры. Расположенный в Кракове Галиции Еврейский музей предлагает занятия по языку идиш Инструкции и мастерские на идиш песен. Музей предпринял шаги по возрождению культуры через концерты и мероприятия , проводимые на сайте. Существует различные университеты по всему миру , которые сейчас предлагают идиш программы , основанную на YIVO стандарте идиша. Многие из этих программ проводятся в течение лета и принимают участие идише энтузиастов со всего мира. Одна такая школа , расположенная в пределах Вильнюсского университета (Вильнюс идише институт) был первым идише центр высшего образования , который будет создан в пост-Холокоста Восточной Европы. Вильнюс идиш Институт является неотъемлемой частью четыре столетнего Вильнюсского университета. Опубликован идиш ученый и исследователь Давид Кац из факультета.
  
  Несмотря на растущую популярность среди многих американских евреев , находя возможности для практического использования идиша становится все труднее, и , таким образом , многие студенты имеют проблемы с обучением , чтобы говорить на языке. Одним из решений было создание фермы в Гошен, штат Нью - Йорк для идишистов.
  интернет
  
  Google Переводчик включает идиш в качестве одного из языков, как и Википедия . Hebrew клавиатуры алфавита доступны и справа налево письменной форме признается. Поиск Google принимает запросы на идише.
  
  Более десяти тысяч идише текстов, по оценкам , как более половины всех опубликованных работ на идише, сейчас на сайте основаны на работе центра книги на идише , волонтеры, и Internet Archive.
  
  Многие веб - сайты в Интернете , в идише. В январе 2013 года Форвард объявил о запуске новой ежедневной версии сайта своей газеты, которая действует с 1999 года в качестве онлайн еженедельно, поставляемой с радио- и видеопрограмм, литературный раздел для фантастов и специальный блог написан в местной современные хасиды диалекты.
  
  Компьютерный ученый Рафаэль Финкель поддерживает ступицу идише ресурсов, в том числе для поиска словаря и проверки орфографии .
   В конце 2016 года, Motorola, Inc. выпустила свои смартфоны с доступом клавиатуры для языка идиш в его вариант на иностранном языке.
  
  
  
   33.
  
  
   10 фактов о языке идиш
  Сегодня я вам немного расскажу об одном из моих любимых языков – идише. Многие вообще не знают о его существовании, ведь ни в одной стране он не является официальным. На этой причудливой смеси германских, славянских и семитских элементов на сегодняшний день говорят в немногочисленных и, преимущественно, закрытых общинах США, Израиля и некоторых других стран. Однако идиш завоёвывает всё больше поклонников по всему миру – энтузиасты его учат самостоятельно и на курсах, музыканты исполняют на нём песни, а кто-то пишет стихи и выпускает книги. Давайте разбираться, что это за язык такой.
  
  
  
  1) О том, что идиш «чем-то напоминает немецкий», знают многие. И это неудивительно, ведь идиш — это один из германских языков. История идиша началась примерно тысячу лет назад, когда на территории современной Германии (в западной её части) поселились ашкеназские евреи. Там они освоили местный диалект, сохранив при этом часть лексики из лошн-койдеш («священного языка») — древнего иврита и арамейского языка. Германская составляющая в идише, однако, доминирует — порядка 70% лексики и почти вся грамматика современного идиша имеют общие с немецким языком корни. Некоторые слова в идише и немецком не отличаются совсем (фраза ду бист альт — «ты старый» одинаково звучит на обоих языках), хотя такие примеры немногочисленны. Гораздо чаще в идише можно встретить слова, очень похожие на немецкие, только произносимые на несколько иной лад:
  
  Идиш (лат. транскрипция) Немецкий Перевод
  Ikh shrayb a briv. Ich schreibe einen Brief. Я пишу письмо.
  Vi heystu? Wie heißt du? Как тебя зовут?
  Ikh hob fil arbet. Ich habe viel Arbeit. У меня много работы.
  
  2) Переняв от немцев язык, ашкеназы остались верны своей традиционной письменности — слова на идише записываются справа налево еврейским письмом. Первый куплет знаменитой детской песни на идише о ребе, который учит своих учеников алфавиту, будет выглядеть так:
  
  אויפן פריפעטשיק ברענט א פייערל
  און אין שטוב איז הייס
  און דער רבי לערנט קליינע קינדערלעך
  דעם אלף־בית
  
  3) Жизнь ашкеназов в Средневековье была непростой. Крестоносцы устраивали жестокие антиеврейские погромы. Жители христианских стран винили евреев во всех своих бедах. Да и вообще, средневековая Европа не отличалась толерантностью по отношению к национальным меньшинствам. Поэтому многие ашкеназы покинули территорию современной Германии и отправились в восточную Европу. Обосновавшись в относительно безопасных городах того времени на территории современных Польши, Литвы, Белоруссии, Украины, Чехии, Венгрии, Молдавии и Румынии, евреи продолжили использовать идиш, заимствуя при этом новые слова из славянских языков.
  
  4) Славянская лексика составляет 10-15% всего словарного запаса идиша. Иногда для одного и того же понятия существуют слова разного происхождения. Например, пупок на идише назовут либо нопл (ср. с немецким Nabel), либо пупик. Славянская лексика дивным образом встраивается в германскую грамматику — пупки (во множественном числе) на идише называются ди пупикес.
  
  5) Лексику древнееврейского и арамейского происхождения в идише можно найти в совершенно разных сферах. Такая лексика сохранилась по очевидным причинам в области религии и еврейских традиций. Шаббес (шабат), сейфер тойрэ (свиток торы) и миквэ (купель для ритуальных омовений) — для обозначения этих понятий слова германского и славянского происхождения найти было просто невозможно. Однако многие слова, сохранившиеся из лошн койдеш, не имеют узкоспециального характера — среди них, например, «лицо», «мечта», «семья», «во время», «почти», «возможно» и другие.
  
  6) На протяжении нескольких веков ашкеназы жили на территории восточной Европы и говорили на идише. Вторая мировая война и Холокост унесли жизни огромного количества носителей этого языка. Образование в 1948 году государства Израиль и послевоенные события на территории Европы привели к эмиграции большинства выживших евреев из восточноевропейских стран. Именно поэтому говорящих на идише в Европе осталось совсем немного.
  
  7) В независимом Израиле на протяжении первых лет его существования велась политика запрета на идиш — главным языком нового государства стал современный иврит. Сейчас немногочисленные носители идиша живут в традиционных (преимущественно, ультраортодоксальных) еврейских общинах Нью-Йорка, Лондона, Антверпена и некоторых городов Израиля.
  
  8) Регулирующей организацией для современного идиша является нью-йоркский YIVO (Йидишер висншафтлэхер институт — Еврейский научный институт). Здесь издаются книги на идише, устанавливаются правила и ведётся продвижение идиша по всему миру. Идишисты в других странах учат язык по разным причинам: некоторые хотят насладиться чтением литературы на этом языке в оригинале, другие ищут в изучении идиша язык своих еврейских предков, а кто-то занимается идишем в академических целях.
  
  9) Само слово «идиш» на идише означает «еврейский» или «иудейский». Антоним — слово «гоиш», то есть «нееврейский», «гойский».
  
  10) И таки да, частичка «таки», которую часто добавляют в русском языке для передачи стиля речи евреев («Сарочка, вы таки излишне опекаете своего сына»), имеет свои корни в идише. Слово таке означает «действительно, на самом деле».
  Сегодня я вам немного расскажу об одном из моих любимых языков – идише. Многие вообще не знают о его существовании, ведь ни в одной стране он не является официальным. На этой причудливой смеси германских, славянских и семитских элементов на сегодняшний день говорят в немногочисленных и, преимущественно, закрытых общинах США, Израиля и некоторых других стран. Однако идиш завоёвывает всё больше поклонников по всему миру – энтузиасты его учат самостоятельно и на курсах, музыканты исполняют на нём песни, а кто-то пишет стихи и выпускает книги. Давайте разбираться, что это за язык такой.
  
  
  
  1) О том, что идиш «чем-то напоминает немецкий», знают многие. И это неудивительно, ведь идиш — это один из германских языков. История идиша началась примерно тысячу лет назад, когда на территории современной Германии (в западной её части) поселились ашкеназские евреи. Там они освоили местный диалект, сохранив при этом часть лексики из лошн-койдеш («священного языка») — древнего иврита и арамейского языка. Германская составляющая в идише, однако, доминирует — порядка 70% лексики и почти вся грамматика современного идиша имеют общие с немецким языком корни. Некоторые слова в идише и немецком не отличаются совсем (фраза ду бист альт — «ты старый» одинаково звучит на обоих языках), хотя такие примеры немногочисленны. Гораздо чаще в идише можно встретить слова, очень похожие на немецкие, только произносимые на несколько иной лад:
  
  Идиш (лат. транскрипция) Немецкий Перевод
  Ikh shrayb a briv. Ich schreibe einen Brief. Я пишу письмо.
  Vi heystu? Wie heißt du? Как тебя зовут?
  Ikh hob fil arbet. Ich habe viel Arbeit. У меня много работы.
  
  2) Переняв от немцев язык, ашкеназы остались верны своей традиционной письменности — слова на идише записываются справа налево еврейским письмом. Первый куплет знаменитой детской песни на идише о ребе, который учит своих учеников алфавиту, будет выглядеть так:
  
  אויפן פריפעטשיק ברענט א פייערל
  און אין שטוב איז הייס
  און דער רבי לערנט קליינע קינדערלעך
  דעם אלף־בית
  
  3) Жизнь ашкеназов в Средневековье была непростой. Крестоносцы устраивали жестокие антиеврейские погромы. Жители христианских стран винили евреев во всех своих бедах. Да и вообще, средневековая Европа не отличалась толерантностью по отношению к национальным меньшинствам. Поэтому многие ашкеназы покинули территорию современной Германии и отправились в восточную Европу. Обосновавшись в относительно безопасных городах того времени на территории современных Польши, Литвы, Белоруссии, Украины, Чехии, Венгрии, Молдавии и Румынии, евреи продолжили использовать идиш, заимствуя при этом новые слова из славянских языков.
  
  4) Славянская лексика составляет 10-15% всего словарного запаса идиша. Иногда для одного и того же понятия существуют слова разного происхождения. Например, пупок на идише назовут либо нопл (ср. с немецким Nabel), либо пупик. Славянская лексика дивным образом встраивается в германскую грамматику — пупки (во множественном числе) на идише называются ди пупикес.
  
  5) Лексику древнееврейского и арамейского происхождения в идише можно найти в совершенно разных сферах. Такая лексика сохранилась по очевидным причинам в области религии и еврейских традиций. Шаббес (шабат), сейфер тойрэ (свиток торы) и миквэ (купель для ритуальных омовений) — для обозначения этих понятий слова германского и славянского происхождения найти было просто невозможно. Однако многие слова, сохранившиеся из лошн койдеш, не имеют узкоспециального характера — среди них, например, «лицо», «мечта», «семья», «во время», «почти», «возможно» и другие.
  
  6) На протяжении нескольких веков ашкеназы жили на территории восточной Европы и говорили на идише. Вторая мировая война и Холокост унесли жизни огромного количества носителей этого языка. Образование в 1948 году государства Израиль и послевоенные события на территории Европы привели к эмиграции большинства выживших евреев из восточноевропейских стран. Именно поэтому говорящих на идише в Европе осталось совсем немного.
  
  7) В независимом Израиле на протяжении первых лет его существования велась политика запрета на идиш — главным языком нового государства стал современный иврит. Сейчас немногочисленные носители идиша живут в традиционных (преимущественно, ультраортодоксальных) еврейских общинах Нью-Йорка, Лондона, Антверпена и некоторых городов Израиля.
  
  8) Регулирующей организацией для современного идиша является нью-йоркский YIVO (Йидишер висншафтлэхер институт — Еврейский научный институт). Здесь издаются книги на идише, устанавливаются правила и ведётся продвижение идиша по всему миру. Идишисты в других странах учат язык по разным причинам: некоторые хотят насладиться чтением литературы на этом языке в оригинале, другие ищут в изучении идиша язык своих еврейских предков, а кто-то занимается идишем в академических целях.
  
  9) Само слово «идиш» на идише означает «еврейский» или «иудейский». Антоним — слово «гоиш», то есть «нееврейский», «гойский».
   10) И таки да, частичка «таки», которую часто добавляют в русском языке для передачи стиля речи евреев («Сарочка, вы таки излишне опекаете своего сына»), имеет свои корни в идише. Слово таке означает «действительно, на самом деле».
  
  
  
   34.
  
  
  13 слов на идише, помогающих понять еврейскую культуру
  
  Почему цимес можно съесть, чем бейгл может быть еще, кроме еды, а также какое отношение инженер имеет к талмудисту, перловка — к Шаббату и еврейский театр — к авторской песне
  
  Автор Мария Каспина
  
  Что такое идиш?
  Лекция о том, какое место идиш занимает среди других еврейских языков и почему количество его носителей растет
  1. Шлимазл (שלימזל)
  
  Неудачник
  Обложка первого издания детской книги Исаака Башевиса Зингера «Мазл и Шлимазл, или Молоко львицы». 1967 год
  No Farrar Straus & Giroux
  
  Существует две версии происхождения слова: согласно первой, это сочетание немецкого schlimm («пло­хой») и ивритского מזל («удача, счастье»). По другой версии — это сочетание того же ивритского слова מזל и арамейского שלים («пол­ный»); в этом случае общее значение «преисполненный счастья» исполь­зуется с явным обратным, ироническим смыслом — «то еще счастье». Есть масса пословиц, поговорок и анекдотов о шлимазлах, например: «Что сделает шлимазл, если выиграет миллион в лотерею? Потеряет лотерейный билет».
  
  Шлимазл — частый герой еврейской художе­ственной литературы: Шолом-Алейхема, Исаака Башевиса Зингера, Аврома Гольдфадена. Слово вошло во многие языки, особенно прижилось в американском английском. При этом в еврейской традиции существует своеобразное соревнование неудачников: помимо шлимазла, есть еще шлемиль. Если шлимазлу всегда катастро­фически не везет, то шлемиль просто недотепа и растяпа. Известна поговорка: «Если шлемиль прольет суп, то он по­падет на колени шлимазлу».
  2. Ихес (יחוס)
  
  Особый социальный статус в еврейском обществе
  Еврейская свадьба. Гравюра из пасхальной Агады. 1695 год
  Агада — сборник молитв, благословений и комментариев к истории Исхода, который используется для празднования Песаха.
  No Culture Club / Getty Images
  
  Слово пришло в идиш из иврита, где оно значит «родословная», «генеалогия». В идише у него два значения: широкое — социальный статус или социальные связи вообще, и более узкое — высокий социальный статус. В традицион­ном обществе считалось существен­ным, чтобы женщина вышла замуж за человека высокого ихеса: ученого талму­диста, раввина, мудреца, богача. Тесть обещал содержать моло­дую семью несколь­ко лет, чтобы зять продол­жал учиться и обеспечил ихес браку. Концепция ихеса сохранилась даже в совет­ское время, хотя и трансфор­мировалась: талмудистов заменили люди с выс­шим образова­нием — инженеры и ученые.
  
  Существует множество фольклор­ных идиоматических выражений со словом «ихес»: «ихес ин буд» — «банный ихес», так называли человека очень низкого социаль­ного статуса; «ихес мит рихес» — «никчемный человек, родом от чертей»; «ихес — тухес» («тухес» на идише «зад­ница») — так говорят о том, кто много воображает о себе, но ничего не стоит.
  3. Цимес (צימעס)
  
  Самый популярный праздничный еврейский десерт; в переносном значении — нечто самое важное
  За столом. Рисунок Иссахара-Бера Рыбака. 1930-е годы
  Comité & Foundation Issachar Ber Ryback
  
  Согласно народной этимологии, образовано от сочетания двух слов: «цим ессн» — «закус­ка к еде». Чаще всего за основу для цимеса берут морковь. На идише «морковь» — это «мер», что созвучно слову «мер» — «больше», поэтому морковь и, в частности, цимес принято есть на еврейский Новый год 
  
  и просить, чтобы в будущем году в доме было больше радостей и денег.
  
  В разных регионах Восточной Европы был свой традиционный рецепт цимеса. Так, на Буковине 
  
  его готовили из груш мелких сортов с медом и добавляли клецки — кнедлах. На территории Беларуси и на западе России цимесом могут называть блюдо из сладкой тушеной картошки с черносливом и куриным мясом. Во многих фразео­ло­гизмах слово «цимес» стало синонимом всего самого вкусного или важного: «Самый цимес этого анекдота в том, что…»; «махн а цимес» — «придавать чему-либо большое значение» и т. п.
  4. Чолнт (‏טשאָלנט‎)
  
  Еврейское блюдо для субботней трапезы, обычно из овощей и мяса, нечто среднее между рагу и запеканкой
  На рынке. Акварель Иссахара-Бера Рыбака. 1919 год
  No Christie’s
  
  Популярное блюдо для субботней трапезы, которое ставится в печь накануне и за ночь настаивается и приобретает свои качества. Поскольку в субботу евреям запрещено разжигать огонь, то уже в Библии, в книге Исход, есть указание сохранять еду для субботы с вечера пятницы 
  
  .
  
  Есть разные теории происхо­ждения назва­ния. Одна из версий — слово проис­ходит из старофран­цузского: от соединения chaud («теплый») и lent («медлен­ный»). Чолнт состоит главным образом из картофеля и других овощей, а также мяса и представ­ляет собой нечто среднее между рагу и запе­канкой. В разных ашкеназских регионах 
  
  в чолнт было принято добавлять фасоль, лук, яйца, перловую крупу. Есть даже пословица: «Жизнь — как чолнт: что положишь, то и съешь». У сефардских евреев 
  
  есть свой вариант чолнта, он называется хамин (от ивритского «хам» — «жар, тепло»).
  5. Бейгл (בייגל)
  
  Хлебобулочное изделие в форме бублика
  Пекарь готовит бейглы. Нью-Йорк, 1964 год
  No James O’Rourke / Newsday RM via Getty Images
  
  Многие круглые объекты в народной еврейской культуре использовали в качестве оберега, защиты от нечистой силы и сглаза. Такими свойствами наделяли и бейгл. Об этом упоминают правила, изданные Краковским кагалом в 1595 году 
  
  . В частности, бейгл специально пекли на роди́ны, обрезание, а также раздавали гостям после похорон. Целью этого обряда было обеспечить благополучие всем, кто принимал участие в церемонии.
  
  Бейгл приобрел всемирную популярность после того как евреи из Восточной Европы завезли его в США. Позже американский джазовый дуэт The Barry Sisters прославил его в песне «Bublichki (Bagelah)» (1938), а сам он стал практи­чески символом американской еды.
  6. Люфтментш (לופטמענטש)
  
  Непрактичный человек, мечтатель, буквально «человек воздуха»
  Над городом. Картина Марка Шагала. 1914–1918 годы
  Государственная Третьяковская галерея / No Fine Art Images / Diomedia
  
  Если в классической русской литературе есть устоявшееся выражение «лишние люди», то в литературе на идише такие герои назы­ваются люфтментш — «люди, витающие в облаках». Обычно таких героев изображают как очень талантливых и умных интелли­гентов, которые при этом не умеют или не хотят зарабатывать деньги. Часто люфтментш оказывается неудачником, что сбли­жает его с дру­гим популярным образом еврейской литературы и фольклора — шлимазлом.
  
  Люфтментш — один из любимых героев писателя Шолом-Алейхема. Впервые этот образ появился в его сатирическом романе в письмах «Менахем-Мендл» о незадач­ливом биржевике, который неутомимо пытается разбогатеть и постоян­но разоряется. Со вре­менем к понятию «люфтментш» добавился новый смысл — так стали говорить о евреях в целом, как о народе без своей земли, о людях воздуха, которые стремятся обрести твердую почву под ногами.
  
  Курс «Идиш: язык и литература»
  Лекции о литературе, которую создали евреи Российской империи и которая дала много имен, важных для всей мировой культуры
  
  10 книг на идише, которые надо прочитать всем
  Образцовые авангард, фантастика, модерн, реализм и не только
  7. Шнорер ( שנאָרער)
  
  Назойливый бедняк, неблагодарный и нечестный попрошайка, плут
  Шнореры. Рисунок Иссахара-Бера Рыбака. 1930-е годы
  Comité & Foundation Issachar Ber Ryback
  
  Это одно из популярных оскорблений, которых в идише очень много. Так говорят не просто о бедном человеке, который еле сводит концы с концами, — наоборот, бедняков еврейская община старалась поддерживать, собирать для них деньги и помогать в трудных ситуациях. Шнорер — это навязчивый, наглый попрошайка, бездельник, который все время что-то просит, канючит, клянчит и никогда не возвращает взятое. Он даже может отругать за то, что ему дали недостаточно.
  
  Шнорер — герой многих еврейских анекдотов. Вот один из них: «У шнорера возникли проблемы с сердцем, и он отпра­вился к специа­листу, услуги которого стоили очень дорого. Когда пришло время расплачиваться, шнорер сказал, что у него нет денег. „Тогда почему вы пришли ко мне? — гневно спрашивает его врач. — Вы же знаете, что у меня самый дорогой прием в городе“. — „Потому что в том, что касается моего здоровья, я хочу только самого лучшего“».
  
  «Пусть он писает борщом»: благословение или проклятие?
  Пройдите тест на понимание идиша
  8. Штетл (שטעטל)
  
  Местечко, городок
  Литография Иссахара-Бера Рыбака из серии ­«Штетл. Мой разрушенный дом. Воспоминание». 1923 год
  Beinecke Rare Book & Manuscript Library
  
  Большая часть евреев Восточной Европы жила в местечках — неболь­ших город­ках с преимущественно еврейским населением. Местечки появились в Польше, где с XV–XVI веков представители местной знати пригла­шали евреев селиться на принадлежа­щих им землях на сравнительно благоприят­ных условиях, чтобы помочь развитию экономики. Штетл — это олицетворение традиционного еврей­ского уклада, особый мир, в котором за несколько веков мало что меня­лось. В центре штетла находились сина­гога, хедер 
  
  , базарная площадь, миква 
  
  и баня, на окраине — еврейское кладби­ще.
  
  К концу XIX века мир штетла для многих евреев стал олицетворять косность и затх­лость еврейского мира, мешал просвещению и модернизации еврейского общества. После холокоста, когда традиционный уклад еврейской жизни в Восточной Европе был разрушен, штетл стал восприниматься как символ утраченного мира, как место памяти о безвозвратно потерянном прошлом.
  
  Холокост. Истории спасения
  7 монологов евреев, спасенных во время Второй мировой войны, и людей, которые их спасали
  9. Идишкайт (יידישקייט)
  
  Еврейский дух, еврейскость
  Литография Иссахара-Бера Рыбака из серии «Штетл. Мой разрушенный дом. Воспоминание». 1923 год
  Beinecke Rare Book & Manuscript Library
  
  В узком значении идишкайт — это соблю­дение предписаний иудаизма, следование религиозным заповедям и обрядам. В более широком смысле это понятие охватывает весь мир еврейской культуры на идише: музыку, литера­туру, кулинарию, уклад еврейской жизни в местечках и даже тоску об утра­ченном мире восточноевропейского еврейства. Собственно, идишкайт — это любая идентификация еврейства изнутри, а также стремление охарактеризо­вать абстрактное понятие духа еврейской жизни. Этим словом называют журналы, популяр­ные радиопередачи, музыкальные фестивали и сайты, посвященные популярной культуре на идише и идеализации прошлого ашкеназской культуры.
  10. Йорцайт (יארצייט)
  
  Годовщина смерти родственника или близкого человека
  Литография Иссахара-Бера Рыбака из серии ­«Штетл. Мой разрушенный дом. Воспоминание». 1923 год
  Beinecke Rare Book & Manuscript Library
  
  Для многих светских евреев годовщина смерти родителей — это один из ред­ких, если не единственный повод посетить синагогу. Во-многом это связано с тем, что важнейший из обрядов в этот день — чтение кадиша в синагоге, то есть молитвы, требующей миньяна — кворума из не менее чем 10 муж­чин. После молитвы принято устраивать поминание души усопшего. Основные обрядовые блюда для йорцайта — это лекех и бронфн (особый бисквитный пирог и водка). Родственники зажигают свечу, которая горит сутки в память об умершем. Дату смерти по еврейскому календарю 
  
  вместе с именем покой­ного принято записы­вать на особые листы или в таблицы, кото­рые также называются йорцайт. Поминаль­ные записи, красиво оформленные, часто служат украшением дома или синагоги.
  11. Клезмер (כלי-זמר)
  
  Жанр еврейской этнической музыки
  Литография Иссахара-Бера Рыбака из серии ­«Штетл. Мой разрушенный дом. Воспоминание». 1930-е годы
  No Sotheby’s
  
  Слово пришло в идиш из иврита и состоит из двух корней со значением «инстру­мент» (כלי) и «пение, музыка» (זמר). На иврите этим термином обозна­чали музыкальные инстру­менты. На идише так называли еврейских музы­кантов, игравших на свадь­бах и других праздниках, а позже сам жанр музыки, которую они исполняли. С одной стороны, в этой музыке есть мотивы древнего еврей­ского фольклора и литургии, с другой — в ней много отсылок к традици­он­ной музыкальной культуре народов Восточной Европы: славянским, молдавским, цыган­ским мелодиям.
  
  В составе классической клезмерской капеллы обычно были кларнетист, скри­пач, флей­тист, а также цимбалист и трубач. Выбор инструментов во многом определялся тем, что ансамблю приходилось быть очень мобильным. Клез­меры встречали на свадьбе каждого гостя своей особен­ной мелодией, а после праздника особо почетных гостей провожали с музыкой до самого их дома. После холокоста центр клезмерского искус­ства переме­стился в Америку и Израиль, где стали появляться клезмер-бенды, возрождаю­­щие ашкеназскую культуру и традицию. В современном мире слово «клезмер» часто ассоции­руется с еврейской популярной музыкальной культурой в целом.
  
  Видео: песни на идише
  Современные исполнители спели для Arzamas
  12. Пуримшпиль (פורים-שפיל)
  
  Театрализованное представление
  Празднование Пурима. Мюнхен, 1967 год
  No Jochen Blume / ullstein bild via Getty Images
  
  Слово происходит от ивритского названия праздника Пурим 
  
  и идиш­ского слова «шпиль» (שפיל) — «игра». Пуримшпиль — это народное костюми­рованное представление на праздник Пурим. Традиция таких пред­ставлений известна уже с Раннего Средневе­ковья. Начиная с XVI века в Германии и затем в Польше так стали называть испол­нение народных пьес на идише по мотивам библей­ских событий, а они, в свою очередь, легли в основу профессионального еврей­ского театра. Многие тексты заключали в себе сатиру и обличали религи­оз­ных лиде­ров общины, а также политическую ситуа­цию. В советское время евреи-«отказники» 1970–80-х годов 
  
  воспользовались жанром пурим­шпи­ля и стали ставить капустники на еврейские темы, часто включая в свои представле­ния исполнение авторской песни.
  
  Курс «История евреев»
  Важнейшие события и явления еврейской истории от библейских времен до XX века
  13. Литвак (ליטוואק)
  
  Презрительное обозначение евреев, живших на территории современной Литвы, Латвии и Беларуси и говоривших на литовском диалекте идиша
  Улица. Картина Марка Шагала. Около 1917–1920 годов
  Centre Georges Pompidou / No Fine Art Images / Diomedia
  
  Слово перешло в идиш из русского языка. Литваками называли жителей «еврейской Литвы» — ареала, возникшего после разделов Речи Посполитой в конце XVIII века. Это территории современных Литвы, Латвии, Беларуси, частично России, Польши и Северо-Восточной Украины. Есть много пословиц и анек­дотов про межобщинные споры евреев из разных областей Восточной Европы: «Два еврея — три партии», «У каждого еврея свое мнение, да и то он с ним не согласен» и так далее. Наверное, наиболее известен анекдот про еврея, который построил на необитаемом острове две синагоги: в одну из них он ходит, а в другой ноги его не бывает.
  
  В Восточной Европе самые ожесточенные споры и даже вражда разделяли, с одной стороны, литваков, и с другой — все осталь­ное еврейское население черты оседлости 
  
  : польских, галицийских, украинских, бесса­рабских и прочих евреев. Главными предме­тами споров были у кого правильнее идиш и вернее обычаи. Центром еврейской культуры в этом регионе стал город Вильно (современный Вильнюс), который в еврей­ских источниках принято называть «литов­ским Иерусалимом». Литваки говорили на северо-восточном диалекте, из которого впоследствии вырос литературный идиш. На нем писали книги, издавали газеты и журналы во всем ашкеназском мире, и он считался более «культур­ным», чем остальные разговорные диалекты. Соот­ветственно, для всех остальных групп евреев литваки казались снобами. Помимо языка, литваки отличались от остальных ашкеназ­ских евреев кухней, одеждой, мелодиями молитв. Так, например, знаме­нитую фаршированную рыбу, гефилте фиш, литваки готовили с большим количеством перца (а на Украине и в Галиции в это блюдо добавляли сахар и свеклу).
  
  Противостояние усилилось с возникнове­нием хасидизма 
   , который литваки не при­няли, оставшись сторонниками ортодоксаль­ного иудаизма. В результате литваков также стали называть митнагдим — «противоре­чащие». После отмены черты оседлости и расселения живших за ней евреев литва­ками стали часто называть любых предста­вителей нехасидского, ортодоксального иудаизма.
  
  
  
   35.
  
  
  Идиш и немецкий
  Все Тексты
  7 фактов об идише и немецком
  
  Идиш сформировался в Средневековье в Южной Германии на базе верхненемецких диалектов. Вопрос, когда и где именно это произошло, до сих пор остается открытым. К XVIII веку носители идиша расселились по всей Центральной и почти всей Восточной Европе: от Эльзаса до Смоленска и Брянска и от Балтийского моря до северной Италии. Несмотря на то, что еврейские миграции из Германии в Восточную Европу начались еще в XIII веке, языковые контакты между мигрантами и «метрополией» оставались достаточно тесными.
  
  До самого недавнего времени в широких кругах идиш считался «испорченным немецким». Эта статья – о том, что думают германисты и идишисты о соотношении между двумя языками.
  
  1. Обычно идишем и немецким занимаются разные люди
  
  
  Идиш – это один из западногерманских языков, очень близкий к немецкому. Казалось бы, он должен быть одним из излюбленных объектов изучения германистов классической школы – но увы. Почему-то для классических германистов, изучающих исландские саги или фарёрскую фонетику, идиш остается на периферии научного интереса. Возможно, это потому, что изучение идиша требует дополнительных фоновых знаний: лингвист, занимающийся идишем, должен знать древнееврейский язык и несколько славянских. Кроме того, тексты, написанные на идиш, нередко остаются недоступными для германистов из-за графики: германисты редко владеют еврейским алфавитом.
  
  Такое разделение труда было воспроизведено и в лекции, организованной 9 ноября 2014 года проектом «Эшколот» — «Идиш и немецкий: избирательное сродство»: за немецкий материал «отвечал» германист, историк языка и исследователь немецких диалектов Александр Пиперски, за еврейский – идишист и гебраист Александра Полян.
  
  2. Верхне- и нижненемецкий
  
  
  Диалекты немецкого языка делятся прежде всего на две группы: верхне- и нижненемецкий. Если посмотреть на карту, то ареалы их распространения будут расположены так: «выше», т.е. севернее – нижненемецкий, «ниже», т.е. южнее – верхненемецкий. Термины «верхне-» и «нижненемецкий» обусловлены ландшафтом: зона распространения верхненемецкого – это Альпы и их предгорья, нижненемецкого – равнина.
  Основная изоглосса, разделяющая их, — это изоглосса k – ch: в верхненемецком – machen, в нижненемецком – maken.
  
  В отличие от нижненемецкого, в верхненемецком произошло так называемое второе передвижение согласных. Произошли следующие фонетические переходы:
  
  
  В начале слова p, t, k перешли в pf, ts (в немецкой орфографии – z), kh соответственно; то же самое произошло и с удвоенными согласными (pp, tt, kk тоже перешли в pf, ts, kh). В других позициях p, t, k перешли в f, s, ch. Звонкие их пары — b, d, g – перешли в глухие p, t, k. В разных диалектах немецкого эти переходы произошли в разной степени. Например, в современном литературном немецком языке отразились переходы p > pf и pp > pf (path – Pfad, apple — Apfel) в начале слова, p > f в других позициях (leap > laufen); начальные t > ts, tt > ts (ten – zehn, sittan (to sit) — sitzen) и неначальный переход t > s (eat > essen). В неначальной позиции есть переход k > kh (make > machen). Однако в начальной позиции перехода k > kh в литературном немецком не было. Он имел место быть в ряде верхненемецких диалектов, в частности, в тирольском. Тирольский звук kh является излюбленным объектом для насмешек носителей остальных диалектов. Рассказывают, например, такой анекдот:
  
  — Как тиролец произносит слово Banana?
  
  — Bananakh!
  
  В идише в начальной позиции p переходит не в аффрикату pf, а во фрикативный f: plum – Pflaum – floym. А в неначальной позиции перехода не происходит: apple – Apfel – epl.
  
  3. Современный литературный немецкий – язык смешанного характера.
  
  
  В нем сочетаются элементы разных диалектов. В отношении грамматики и лексики он следует за восточносредненемецкими диалектами (этим немцы обязаны Мартину Лютеру). В отношении фонологии – за восточнофранкскими, орфоэпии – за северными немецкими.
  
  4. То же относится и к современному литературному идишу
  
  
  Германский компонент идиша, скорее всего, сочетает черты двух верхненемецких диалектов: аллеманского и баварского. Со временем внутри идиша развилась мощная система диалектов: идиш подразделяется на три крупные диалектные ветви (западный, средний и восточный идиш). Восточные диалекты делятся на северные (литовский идиш) и южные, а южные, в свою очередь, — на юго-восточные (украинский идиш) и центральные (польский идиш).
  
  
  
  
  В наши дни подавляющее большинство носителей идиша – это носители его восточных диалектов, так что когда речь идет о диалектном членении идиша, обычно имеются в виду восточные
  диалекты.
  
  Современный литературный идиш тоже является смешанным языком: его фонетика базируется на фонетике северных диалектов (прежде всего, идиша виленской области), а грамматика – на грамматике южных диалектов. В отношении лексики норма весьма подвижна. И вообще, позиции диалектов в современном идише весьма сильны – гораздо сильнее, чем в современном немецком.
  
  5. Взаимовлияние
  
  
  В идише порядка 70% словаря – это германизмы, т.е. немецкие слова. Влияние идиша на немецкий язык гораздо скромнее, но оно тоже было. Из идиша в немецкий заимствовались несколько древнееврейских слов (Tacheles – напр., zum Tacheles reden – ‘говорить по существу’, Mischpocke (Mischpoche) – ‘клика, компашка’ и нек. др.), и несколько слов, как ни странно, германских (например, синий рабочий комбинезон называется по-немецки blauer Anton. Anton – это не мужское имя, а искаженное еврейское onton – ‘надевать’).
  
  6. Идиш долго считался «испорченным немецким»
  
  
  Довольно часто можно услышать, что идиш – это искаженный немецкий, в лучшем случае – диалект немецкого языка. Странно, но факт: чаще всего подобные презрительные отзывы можно услышать именно от евреев. Парадоксальным образом, вплоть до конца XIX века больше всего презирали идиш именно его носители.
  
  Это связано с идеями еврейского просвещение (Асколэ). Просветители, ратовавшие за приобщение евреев к европейской культуре, за их вхождение в европейское общество, считали идиш преградой на этом пути: он был слишком тесно связан с еврейской изоляцией и самоизоляцией, слишком ассоциировался с гетто – а потому на нем следовало перестать говорить.
  
  Кроме того, у просветителей был языковой идеал, сложившийся еще под влиянием идей французского классицизма: язык должен быть чистым, максимально гомогенным, беспримесным (думается, еврейские просветители отдавали себе отчет в том, что языков без заимствований не бывает, — однако продолжали провозглашать идеальными именно такие языки). Идеальным языком мог быть немецкий. Или древнееврейский. Но никак не идиш – компилятивный язык, в котором есть и германские, и древнееврейские, и славянские слова.
  
  В Западной Европе языковая программа просветителей удалась: через пару поколений тамошние евреи перешли на государственные языки западноевропейских стран. В Восточной же Европе ситуация была иной, позиции идиша по ряду причин оказались гораздо сильнее, — и восточноевропейские просветительские авторы тоже оказались вынуждены писать на идише. Собственно, долгое время этот язык не имел даже имени – его называли «жаргон». Писатели, создававшие произведения на идише, раз за разом предваряли их жалобными предисловиями: если бы я писал на святом языке, — иначе бы звучал мой напев. Но я вынужден писать на жаргоне – и, увы, все выглядит не так, как мне хотелось бы. Вообще, на идише писать очень трудно: ведь на нем ничего не написано! «Ничего не написано» на идише было и в 1830-е, и в 40-е, и в 50-е, и в 60-е, и в 70-е годы. Полвека литературная традиция на идише отрицала свое собственное существование, равно как и существование языка, на котором она создавалась.
  
  Все начало меняться в 1880-е годы. В литературе переворот произвел Шолом-Алейхем, а в публицистике – пришедшее за ним поколение журналистов, филологов, общественных деятелей. В начале XX в. идиш становится объектом осмысления и филологического изучения, пишется история литературы на нем, создается «еврейская филология». В 1908 г. идишисты провели Черновицкую конференцию, по итогам которой должна была быть принята одна из двух резолюций: «Идиш – это единственный национальный язык еврейского народа» (какая пощечина гебраистам!) или «Идиш – один из национальны языков еврейского народа». В конце концов, была выбрана более умеренная формулировка, но сам факт показателен.
  
  Итог этому процессу подвел в 1929 г. историк С.М. Дубнов в брошюре «Фун ‘жаргон’ цу йидиш» — «От “жаргона” к идишу»:
  
  «В молодые годы мне выпало стоять у колыбели нашей новой литературы и еврейского народного языка, а потом следить, как маленький ребенок, которого тогда называли “жаргон”, вырос и обрел свое истинное имя: идиш … Еврейский язык вышел из дальних закоулков нашей литературы и занял в ней достойное место на виду».
  
  7. На немецком об идише, на идише – о немецком
  
  
  В литературе на обоих языках можно найти изображения языка-родственника: в немецкой литературе есть еврейские персонажи, которые говорят на идише или специфическом еврейском немецком, а ряд персонажей в литературе на идише говорят по-немецки. При этом обыгрываются именно различия между близкородственными языками.
  
  Еврейскую речь в изображении немецких писателей отличают вкрапления гебраизмов (Bocher – парень, Shnorrer – попрошайка и т.д.) и особый порядок слов (синтаксис идиша претерпел изрядное славянское влияние, и поэтому в идише, например, в составных глагольных сказуемых или в придаточных предложениях глагол не ставится в конец фразы).
  
  В литературе на идише по-немецки говорят немецкие евреи, а из евреев восточноевропейских — просветители (безусловно, положительные) и германофилы (вызывающие у авторов скорее насмешку). Обычно возникает ситуация qui pro quo: немецкий еврей приглашает восточноевропейского собрата прогуляться im Garten (в саду) – а воображению собеседника рисуется еврейский «гортн» (огород), и он совершенно не понимает, зачем там прогуливаться. А вопрос «Wie sind Sie geschlafen?» («Как Вы спали?»), заданный девушкой-германофилкой, вызывает у ее местечкового собеседника недоумение: в слове «wie» ему слышится южноеврейское «ви» (соответствующее литературному «ву») – ‘где’: — В каком смысле? Где я должен был спать? Дома я спал, я всегда сплю дома! … зачем Вам знать, милая барышня, как надо говорить: «wie» или «wo»? Я Вам скажу, что Ваш учитель – дурак; все равно, как говорить: «ви», «во» или «вэй» — лишь бы человек спал.
   Ну, и самый известный пример такого рода, показывающий, насколько сходство между двумя языками обманчиво. Это сцена из повести Шолом-Алейхема «Мальчик Мотл». Герои повести оказываются в Австро-Венгрии, — и старший брат главного героя с другом поспорили, как по-немецки называется хрен: «Один говорил, что хрен по-немецки — «хран». Другой настаивал, что хрен по-немецки надо называть обязательно «хрон». Так часа два они убеждали друг друга — все без толку, остался только один выход: купить корневище хрена и показать хозяину постоялого двора. Ну, корневище принесли, — спрашивают: «Господин (реб ) немец! [желая придать своему тексту максимально официальный характер, герои уснащают свою речь гебраизмами] У нас к вам просьба (бакоше). Вы уж только скажите нам чистую правду (эмес). Как на вашем языке (лошн) называется вот этот плод (пейре) — хран или хрон?» А хозяин отвечает: на нашем немецком языке этот плод (дизе фрухт) называется не «хран» и не «хрон», а «меретих»…»
  
  
  
   36.
  
  
  
  идиш язык
  
  И́ДИШ ЯЗЫ́К (ייִדישע שפּראַך), язык, на котором говорили (и частично продолжают говорить) ашкеназские евреи на протяжении последнего тысячелетия. Образовавшись как сплав компонентов разных языков на основе верхненемецких диалектов, он постепенно стал выполнять широкий спектр коммуникативных функций. Так как общество, использовавшее его, достигло одной из высших степеней культурной активности на своем разговорном языке, идиш представляет собой необычайно яркое свидетельство особенностей еврейской культуры.
  
  Содержание:
  
   Введение
   Современный литературный идиш
   Фонологическая система
   Система письменности
   Морфология и синтаксис
   Словарный состав
   Диалектные различия
   Историческое развитие
   Древнейший период
   Древний период
   Средний период
   Период современного идиш
   Идиш и иврит
   Изучение идиш
  
  Введение
  
  С самого возникновения в 10 в. и до конца 18 в. идиш был преобладающим средством устного общения евреев от Голландии до Украины, а также в ашкеназских поселениях в Италии, на Балканах и в Эрец-Исраэль. Наряду с ивритом, он был также важным средством литературного и письменного общения (см. идиш литература). В эпоху эмансипации возникло сильное стремление к переходу от идиш к нееврейским местным языкам. Волны эмиграции из Восточной Европы в конце 19 — начале 20 вв. привели к широкому распространению идиш в Северной Америке и ряде стран Латинской Америки, к возникновению центров идиш в Англии, Франции, Южной Африке (с последовавшим затем постепенным переходом евреев, потомков восточноевропейских эмигрантов, на языки окружающего населения). Развитие прессы, театра, системы светского образования, исследовательских институтов привело к разнообразному использованию языка идиш.
  
  Как по числу говорящих, так и по объему оригинальной литературы идиш в течение длительного времени занимал первое место среди еврейских языков. Число говорящих на идиш, до начала Второй мировой войны оценивавшееся в 11 млн, резко уменьшилось в результате Катастрофы, а также массового перехода евреев к другим языкам, превалирующим в их окружении. В большинстве стран этот переход совершался добровольно. Исключение представляет Советский Союз, где смена идиш на языки окружающего населения (в основном на русский и, в значительно меньшей мере, на украинский), начавшаяся также добровольно, была ускорена официальными мерами, принявшими во второй половине 1940-х гг. и в начале 1950-х гг. репрессивный характер (закрытие еврейских образовательных и культурных учреждений, ликвидация литературы, прессы и театра, арест и физическое уничтожение деятелей культуры идиш). Ограниченное возобновление публикаций и концертно-театральной деятельности в Советском Союзе в конце 1950-х — начале 1960-х гг. носило характер политико-пропагандистской акции, направленной на удовлетворение мирового общественного мнения (подробнее см. Россия, Советский Союз).
  
  Общее число говорящих на идиш к концу 70-х гг. 20 в. может быть оценено не более чем в два миллиона человек (в основном люди старшего поколения). Среди ашкеназских евреев разных стран мира широко распространено знание идиш как второго языка. Наблюдается оживление интереса к идиш среди молодежи. Кафедры идиш существуют в Еврейском университете в Иерусалиме и Колумбийском университете в Нью-Йорке. Помимо этого, идиш исследуется и преподается во многих университетах США, Франции, Германии и других стран. Основным центром по изучению идиш является институт ИВО (Нью-Йорк), осуществляющий нормативную деятельность по стандартизации орфографии и терминологии идиш.
  Современный литературный идиш
  
  В течение веков идиш распространился на обширных территориях, и хотя региональные его варианты отличаются друг от друга, в письменном общении всегда соблюдались определенные нормы. Такая нормативность характеризует как старый литературный язык, господствовавший до начала 19 в., так и современный литературный идиш, развивавшийся как межрегиональный язык с середины прошлого века. Относительная однородность литературного идиш — замечательное явление, потому что он развивался без помощи тех унифицирующих факторов, которые обеспечивает национальное государство (особенно через единую школьную систему). В последующих разделах описывается, в основном, структура литературного идиш.
  Фонологическая система
  
  Система фонем идиш определяется главным образом теми немецкими диалектами, из которых он заимствовал свой основной лексический состав.
  
  Идиш имеет экспираторное ударение, и хотя место ударения в слове не всегда полностью предсказуемо, существует несколько основных характерных распределений словесного ударения. Система гласных треугольного типа с тремя степенями раствора и двумя позициями артикуляции.
   i u
   e o
   a
  
  Наиболее характерные дифтонги — это сочетание [е], [а], [о] с [i]. Система согласных в высшей степени симметрична.
   m n n’
   b d d’ g
   p t t’ k
   v z z’ z c r
   f s s’ s e x h y
   l l’
  
  В отличие от немецкого языка, ряды взрывных и фрикативных различаются не напряженностью, а звонкостью — очевидно, под славянским влиянием, которое также сказалось и на возникновении палатальных согласных. В отличие от немецкого, наблюдается также встречаемость звонких согласных в исходе слов. Из-за притока слов иврито-арамейского и славянского происхождения в идиш проникли многочисленные начальные сочетания согласных, несвойственные немецкому языку (например, bd-, px-).
  
  Областные варианты идиш обнаруживают большие различия в системе гласных, начиная от оппозиции между кратким открытым i и долгим закрытым i, и кончая моделями с полными параллельными рядами кратких и долгих гласных. В диалектах встречаются также ü и дифтонги, оканчивающиеся на -w. Однако в системе согласных наибольшее разнообразие обнаруживает литературный идиш. В некоторых диалектах отсутствует фонема h, в некоторых различается меньшее количество палатальных, а в западном идиш отсутствует различие по звонкости. Артикуляция r варьируется в различных районах от r апикального до (преимущественно) r увулярного.
  Система письменности
  
  В основу письменности положен алфавит иврита с некоторыми стандартными диакритическими знаками: אַ, אָ, בֿ, וּ, יִ, יַי, כּ, פּ, פֿ, שֹ, תּ (об особенностях письменности идиш в Советском Союзе и ряде других стран см. ниже.) Большинство слов, заимствованных из иврита и арамейского, сохранили традиционное написание. Остальной словарный запас представляет собой в общем систему однозначного соответствия между звуками, с одной стороны, и буквами или их сочетаниями, с другой. При этом, конечно, сохраняются установившиеся еврейские традиции, касающиеся, например, графики определенных конечных букв, или правила о начальном непроизносимом א. В процессе эволюции в идиш усилилась тенденция систематически использовать букву א для обозначения звука [a], אָ — для передачи [о]; כ употребляется для передачи [χ], וו — для передачи [v]. С течением времени установилось и применение буквы ע как символа гласного звука [e]. Это нововведение, характерное для ашкеназского произношения иврита, утратившего согласный звук, обозначавшийся буквой ע, относится к 14 в. Способы передачи дифтонгов и безударных гласных, а также правила словораздела значительно различались в разные периоды истории. Ныне дифтонг [oi] обозначается сочетанием וי, дифтонг [ei] — сочетанием יי, дифтонг [ai] — тем же сочетанием с дополнительным диакритическим знаком — ײַ (диакритический знак употребляется не во всех публикациях). [ž] и [č] передаются соответственно диграфами זש и טש.
  
  Хотя некоторые издательства до сих пор не соблюдают всех правил, отклонения от них незначительны. С 1920-х гг. в Советском Союзе (а затем и в некоторых коммунистических и просоветских издательствах ряда других стран) был отвергнут принцип историко-этимологического написания слов иврито-арамейского происхождения и был принят фонетический принцип орфографии (либо из-за антитрадиционалистской идеологии, либо из-за лингвистического рационализма). В Советском Союзе в 1961 г. вернулись к написанию конечных букв.
  Морфология и синтаксис
  
  Основной «покрой» грамматической системы идиш следует модели немецкого языка, но со значительным числом инноваций. В синтаксисе возникли новые модели порядка слов. Порядок слов в главном и придаточном предложениях стал одинаков. Расстояние между существительными и их определениями, а также между частями глагольных фраз было сокращено.
  
  Система имени продолжает характеризоваться четырьмя падежами и тремя родами. Однако родительный падеж превратился в притяжательный, утеряв большинство других функций. Винительный падеж после предлогов опускается. Германское различие между слабым и сильным склонением прилагательных исчезло, но появилось новое различие между изменяемыми предикативными прилагательными. Многие существительные были распределены между разными моделями множественного числа. Под влиянием славянских языков развились уменьшительные формы существительных и прилагательных. В глаголе все времена и наклонения, кроме настоящего времени изъявительного наклонения, стали образовываться аналитически. Развилось чуждое строю германских языков последовательное различение совершенного и несовершенного вида, а также появился ряд новых форм, выражающих видовые и залоговые оттенки.
  
  Причастие настоящего времени также приобрело новые функции. Формы спряжения во многих случаях подверглись инновации, возникли новые классы перифрастического спряжения.
  
  Областные различия в грамматике разговорного идиш более всего сказались на системе падежа и рода. В центральном и северо-восточном идиш исчезло различие между дательным и винительным падежами. На северо-востоке исчез средний род и развилась новая система квазиродов с высокой степенью семантической мотивации. Наибольшее количество инноваций имеется в восточных диалектах. Здесь получило наибольшее распространение использование изменяемых прилагательных в составе сказуемых, а также новые видовые оттенки глаголов.
  Словарный состав
  
  Словарь идиш характеризуется наличием слов различного происхождения: иврито-арамейских, романских, славянских и «международных». Однако механическое отнесение слов этого языка к их первичным этимологическим источникам представляет собой крайне нереалистический подход к особенностям идиш. Так, слово менч (`человек`) формально связано с немецким словом Mensch, однако в идиш оно приобрело ряд важных дополнительных значений (`служащий`, `надежный, зрелый человек`), которые теряются, если исходить из немецкого оригинала «внешней формы» этого слова. Подобные замечания верны и относительно слов другого происхождения. Так, в слове унтерзогн (`шептать на ухо`) и префикс, и корень напоминают немецкие unter и sagen, однако немецкое слово untersagen не имеет соответствующего значения. Смысл этого слова в идиш значительно лучше можно объяснить как кальку со славянского глагола с приставкой (ср. украинское під-казати). Значение многих распространенных слов в идиш (например, ойсзонг — `раскрывать секрет, тайну` и т. п.) невозможно объяснить ни через немецкий, ни через славянские языки. Необходимо также иметь в виду, что в идиш используется лишь небольшая часть словарного состава языков, из которых была заимствована лексика идиш, с другой стороны, в идиш сохранились некоторые элементы исходных языков, которые в них самих уже перестали употребляться. Примером из немецкого языка могут служить слова швер (`свекор`, `тесть`) и эйдем (`зять`).
  
  Вопреки широко распространенному среди неспециалистов мнению, между функциями элементов словарного состава идиш и их происхождением не существует никакого строгого соответствия. Так, различные слова из иврита и арамейского языка могут иметь торжественные, нейтральные и даже просторечные коннотации в зависимости от индивидуального слова. Характер процесса смешения разнородных элементов в идиш не позволяет точно определить процентное соотношение слов из разных источников в этом языке. Задача еще более усложняется благодаря существованию таких «сращений», как мефунице (`привередливая женщина`), в которых сочетается происхождение из двух источников — мефунак (`балованный`) из иврита и -ице из славянских языков. Слов романского происхождения в современном идиш сохранилось немного; тем не менее, они занимают видное место в его лексике (например, лейенен — `читать`, бенчн — `благословлять`). Они представляют собой следы лексического наследия ранних времен, когда эмигранты из романских стран, прибывшие в Германию, вносили свой вклад в новый для них язык. Из славянских языков идиш заимствовал не только тысячи лексических единиц, но и многочисленные продуктивные модели образования новых слов. Среди славянских языков наиболее видное место по степени влияния на идиш занимают польский, украинский и белорусский язык. Значительно меньший след оставили имевшие место в прошлом связи идиш с чешским и сравнительно недавние его контакты с русским языком. В некоторых случаях в идиш проникли конкурирующие слова одинакового значения из различных славянских языков. Так, например, слово пьешчен (`баловать`) польского происхождения существует наряду со словом пестен, заимствованным из украинского. В других случаях распространение в идиш получает одно слово (например, блонджен — `блуждать` из польского языка).
  Диалектные различия
  
  Европейский идиш делится по территориальному признаку на две основные категории — западный и восточный. В западных областях, приблизительно охватывающих Голландию, Эльзас и Лотарингию, Швейцарию и большую часть Германии, наблюдаются также особенности в произношении иврита в синагогальной службе. Фонологически западный идиш в целом отличается употреблением долгого звука [ā] в таких словах, как кафн флас (койфн флейш — `купить мясо`). Промежуточное положение между западом и востоком занимает идиш стран, расположенных к югу от Карпатских гор. В западной части этого района — в Богемии, Моравии, западной Словакии, западной Венгрии — евреи говорят на диалекте, лексически близком к восточноевропейскому, а фонологически — к западноевропейскому. На востоке этой области — в долинах Венгрии, в Трансильвании и Закарпатье — идиш представляет собой результат смешения западного закарпатского наречия с диалектами хасидов (см. хасидизм), переселившихся сюда из Галиции.
  
  Восточную область распространения идиш можно разделить на три ярко очерченных района: северо-восточный (Белоруссия, Литва, Латвия), центральный (Польша, западная Галиция) и юго-восточный (Украина с частью восточной Галиции, Румыния), занимающий промежуточное положение между первыми двумя. Используя тот же пример фразы койфн флейш, мы получаем на северо-востоке кейфн флейш, в центральном районе койфн фляйш и как бы компромиссный вариант койфн флейш на юго-востоке.
  
  Литературная норма как таковая фиксируется в письменном идиш (бухшпрах) и обычно совпадает с северо-восточным диалектом. Однако при чтении текстов равноправны как книжный, так и различные диалектные варианты произношения.
  Историческое развитие
  
  Можно с полной уверенностью установить, что самым важным событием в истории развития идиш было его проникновение в славянское окружение и отдаление от немецкой сферы влияния. Вследствие влияния славянских языков изменилась грамматическая структура идиш и ослабилась его генетическая связь с немецким языком. Главными вехами в истории развития идиш принято считать 1250 г., 1500 г. и 1700 г.
  Древнейший период
  
  Древнейшим периодом в истории развития идиш считается то время, когда евреи еще не имели устойчивого контакта со сферой влияния славянских языков. Конечным пунктом этого периода принято считать 1250 г. В эту эпоху евреи из северной Франции и северной Италии, разговорным языком которых было наречие, называемое ими «ла‘аз» (см. Еврейско-французский язык), впервые проникли в Лотарингию, где, по-видимому, столкнулись с несколькими диалектными вариантами немецкого языка. Метод обогащения словарного состава языка, к которому прибегали евреи, говорившие на ла‘аз — заимствование слов из источников священного языка еврейского народа, — использовался также на этом этапе развития идиш. Точно так же следовали они принятому в ла‘аз способу письменной передачи разговорного языка буквами еврейского алфавита.
  Древний период
  
  В наступивший затем древний период развития идиш (1250–1500) евреи, разговорным языком которых был идиш, вступили в контакт со славянами и евреями, говорившими на славянских языках — вначале в юго-восточной Германии и Богемии, затем в Польше, а позже и в более восточных областях. Как в многочисленных общинах, основанных в новых землях, так и в уже существовавших там еврейских поселениях, жители которых говорили до этого на славянских языках, идиш стал общепринятым языком. В этот период, еще до изобретения книгопечатания, сложился также сравнительно однородный литературный идиш.
  Средний период
  
  Средний период развития идиш (1500–1700) характерен значительным расширением территории, на которой жили ашкеназы и, следовательно, возрастанием процента евреев, говорящих на идиш вне Германии и районов, прилегающих к немецкоязычным городам славянских земель. Памятниками литературного идиш этого периода являются прозаические и поэтические сочинения (см. Идиш литература). Частная переписка, записи свидетельских показаний, сатирические куплеты и т. п. служат ценным материалом для изучения разговорного идиш того времени.
  Период современного идиш
  
  После 1700 г. на Западе начался медленный, но почти неуклонный упадок идиш. Примерно к 1820 г. начали формироваться новые нормы, основанные на восточном идиш. Идиш становится языком организованных социальных движений еврейских масс и быстро развивающейся литературной деятельности. Повышается языковое самосознание его носителей, которое достигает пика в Черновицкой конференции по языку идиш (1908). Последовавшие за этим введение преподавания на идиш в школах, научно-исследовательская работа и организационная деятельность способствовали расширению лексического запаса и стабилизации языка. В период между двумя мировыми войнами в Польше, Литве, Латвии, Румынии, Советском Союзе существовала сеть образовательных и культурных учреждений на идиш. В ряде районов Советского Союза со значительным еврейским население идиш пользовался также статусом официального языка в суде и низших органах местной администрации (подробнее см. в соответствующих разделах в статьях об указанных странах). Особенно изобретательной в разработке внутренних возможностей идиш оказалась модернистская поэзия (см. Ди юнге, Ин зих).
  Идиш и иврит
  
  Основными источниками заимствований из иврита для идиш являлись тексты Пятикнижия, молитвы и технические термины талмудической и раввинистической литературы (из талмудических и раввинистических текстов в идиш вошло известное количество арамеизмов). В последнее время значительное влияние на идиш оказывает, конечно, израильский иврит, причем это воздействие заметно как в самом Израиле, так и за его пределами. В результате в идиш сосуществуют такие слова, как традиционное алие (вызов в синагоге для прочтения отрывка из Торы) и современное алия (репатриация в Израиль).
  
  Современный иврит подвергся значительному влиянию идиш, особенно в период с конца 19 в. до 50-х гг. 20 в., когда большинство ишува составляли ашкеназские евреи. Под влиянием идиш изменилась фонологическая структура возрожденного иврита, возникли новые фразеологизмы и кальки с идиш: лакахат эл ха-лев (из идиш нэмэн цум харцн — `принимать к сердцу`), лэкашкеш бакумкум (хакн а чайник — `болтать`) и т. п., а также прямые заимствования: шнорер — `попрошайка`, блинцес — `блины`, алтэ захн — `тряпье` и т. п.
  Изучение идиш
  
  Хотя первые попытки изучения идиш восходят еще к 16 в., вплоть до 1920-х гг. этим занимались лишь отдельные лица, обладавшие различной научной подготовкой. В 1920-х гг. в некоторых странах были созданы научные учреждения, посвященные полностью или частично исследованию идиш (при Академии наук Украинской и Белорусской ССР, еврейский научный институт ИВО в Вильнюсе). Эти учреждения стали центрами систематического сбора лингвистических материалов и подготовки фундаментальных работ, в том числе словарей и диалектологических атласов. Публикации этих учреждений явились научным форумом для исследователей идиш; впервые стала возможной подготовка научных кадров, специализирующихся на изучении идиш. Некоторые из этих учреждений играли роль авторитетов, устанавливавших нормы орфографии и единую терминологию.
  
  Подавление еврейской культуры в Советском Союзе и Катастрофа европейского еврейства привели к уничтожению значительной части научных кадров, занимавшихся изучением идиш. После Второй мировой войны центром изучения идиш становятся США. В Еврейском университете в Иерусалиме осуществляется изучение идиш в тесной координации с изучением других еврейских дисциплин.
  
  ОБНОВЛЕННАЯ ВЕРСИЯ СТАТЬИ ГОТОВИТСЯ К ПУБЛИКАЦИИ
  
  
  
   37.
  
  
  
  
  В чем разница между иврит и идиш? Судьба идиш
  Язык еврейского государства Израиль — иврит. Однако чуть меньше века назад основным разговорным языком евреев был вовсе не иврит, а другой еврейский язык — идиш. Может быть иврит и идиш один язык? А если нет, то почему именно иврит, а не идиш стал государственным языком Израиля?
  FAQ: Africa and Asia
  FAQ: Africa and Asia
  Jan 29, 2018 " 6 min read
  
  Иврит и идиш — два разных языка. Иврит принадлежит к семитской группе языков, наряду с арабским. Идиш — язык германской группы, близкий к немецкому и английской языкам.
  
  Распространено ошибочные мнение,что так как оба языка используют еврейскую письменность, иврит и идиш — один и тот же язык, лишь название разное. Другое неверное предположение идиш—диалект немецкого, так как по звучанию идиш очень похож на немецкий.
  
   Идиш — это самостоятельный язык — микс немецкого и еврейских языков, породивший удивительную грамматику, позволяющую комбинировать слова с семитскими корнями и синтаксические элементы германских языков.
  
  Иврит вышел из разговорного употребления после изгнания евреев из Палестины во II в. н.э., после которого евреи расселилось по всему свету.
  Image for post
  Image for post
  
  Можно предположить, что евреи, поселившись на больших расстояниях, утратят языковое единство. Так и произошло. Возможно первые поколения переселенцев передавали арамейский/иврит своим потомкам. Однако со временем на территориях, где проживали евреи начали складываться многочисленные еврейские языки: идиш, ладино, еврейско-португальский, бухарско-еврейский язык. Идиш — язык евреев, проживавших на территории Германии.
  
  С момента появления этих языков, в еврейском обществе появляется диглоссия — существование двух языков, за каждым из которых закреплена определенная сфера употребления.
  
   За ивритом оставались высокие сферы — религия, наука и высокая литература, а идиш взял на себя функции бытового, повседневного языка.
  
  Существует два фактора, оказавших влияние на идиш.
  Image for post
  Image for post
  
  Хасидизм. С момента своего возникновения хасидизм был обращен к человеку из народа. Не к тем, кто все время проводит в иешивах, а к людям, которые тяжело работают, у которых нет времени постигать священные тексты. Поэтому хасиды сделали ставку на идиш, как народный язык.
  
  Хаскала. Эпоха “еврейского просвещение” — движение, которое выступало за светскость и интеграцию в европейское общество. Приверженцы этой идеологии считали, что нужно отказываться от идиш в пользу немецкого, так как идиш называли диалектом или даже испорченным немецким.
  
  Сторонники Хаскалы проводили активную пропаганду своих идей, что привело к тому, что к 40-м годам XIX в. в Германии идиш повсеместно был вытеснен немецким. Центр идишской культуры переместился в черту Оседлости: в Литву, Польшу, Украину и часть современной России.
  Image for post
  Image for post
  
  Еврейская почва в России была не готова принять идеи Хаскалы из-за меньшей эмансипированности еврейского населения. Ее сторонники были малочисленные и ничего не смогли сделать против местечкового большинства говорящего на идиш.
  
  Писатели Хаскалы внесли колоссальный вклад в развитие литературы на иврите. Они очистили средневековый иврит от заимствований из Талмуда и арамейского языка и создали литературный стиль. На Иврите начали писать, но пока не говорили.
  
  Несмотря на постепенное развитие иврита в этот период, начало XX века считается золотым периодом для идиш. Прозаик Менделе Мойхер-Сфорим создает новую литературную норму идиш.
  
  К началу ХХ века созревают две модели реализации еврейской национальной идеи.
  
   Одна модель — сионизм: она базируется на иврите, ее сторонники называют себя гебраистами. Другая модель — идишизм, базирующийся на идиш, как языке масс.
  
  Еврейская интеллигенция раскололась на два лагеря: одни поддерживали идиш, а другие иврит.
  
   Реальную ситуацию двух этих языков отлично описывает Шолом Алейхем в своем памфлете: “Идишизм и гебраизм”: “Они обзывали друг друга, они спорили и ругались, ругались и спорили; идишисты кричали: “Идиш!” — гебраисты кричали: “Иврит!” Все это они кричали на идиш”.
  
  Действительно, ругаться на иврите того времени было просто невозможно.
  
  Волны эмиграции из Восточной Европы в привели к широкому распространению идиш в Северной Америке и Латинской Америке. Вместе с этими процессами начался постепенный процесс ассимиляции евреев в этих странах.
  
  До Второй Мировой войны в США идиш широко преподавался в еврейских школах, издавалось значительное количество газет, публиковались книги, а в Нью-Йорке функционировали театры.
  Image for post
  Image for post
  
  В начале XX века идиш стал основным языком восточно-европейских евреев. После революции 1917 года идиш был признан государственным языком Белоруссии и отдельных частей Украины. На гербе Белорусской СССР тех лет можно увидеть надпись “пролетарии всех стран объединяйтесь” кроме русского и белорусского, на идиш.
  
  Период между двумя мировыми войнами — самый яркий в существовании литературы на идиш. В это время происходит нормирование литературного языка. Быстро развивается кино на идиш. Основные центры идишистского кинематографа помимо СССР — Польша и США.
  
  Как по числу говорящих, так и по объему художественной литературы идиш занимал первое место среди еврейских языков.
  
  На начало Второй Мировой войны говорящих на идиш было около 11–13 млн. Расцвет идишской культуры оборвал Холокост. За годы войны было уничтожено от 5 до 6 миллионов евреев на территории Европы.
  
  После Второй Мировой войны в США и СССР по разным причинам евреи были вынуждены ассимилироваться и предпочитали идишу местный язык. Ассимиляция евреев в США и СССР наравне с усилением сионистской идеологии привели к сокращению использования идиш.
  
  В 1948 г. на территории Палестины было создано еврейское государство Израиль. Наконец-то евреи обретут свою землю, где смогут говорить на своем языке.
  
  Сионисты стремились избавиться идиш, как альтернативы ивриту, в качестве государственного языка. Евреи вернулись домой, на свою землю, поэтому сионисты считали, что необходимо покончить с языком «позорного галута» (изгнания). В конце концов, у евреев есть свой язык с трех тысячелетней историей, на котором написаны основные религиозные книги.
  
  В 1952 году был принят закон, который запрещал публичные выступления на идиш, а также использование этого языка в театре и кино.
  
  Благодаря усилиям сионистов идиш и иврит словно поменялись местами. На живом современном иврите заговорила израильская улица, а идиш ушел из жизни в область этнографии: переместился в библиотеки, университетские аудитории, на фестивальные подиумы и театральные подмостки.
  
  Сионисты преследовали идиш не только в Израиле. В 60-е годы сионистские эмиссары сумели убедить ведущие еврейские организации Северной Америки свернуть в еврейских школах преподавание на идиш и перейти на иврит.
  
  Однако иврит не стал языком еврейского народа за пределами Израиля.Зато идиш,который дети могли слышать дома, изгонялся, как устаревший пережиток.
  
  Ортодоксальные евреи из Восточной Европы, противостоявшие режиму сионизма в Израиле выбрали идиш своим основным языком. Большая часть этих ортодоксов проживает в США в районе штата Нью-Йорк. Поэтому если в Европе язык действительно вымирает, то в США довольно крупная диаспора, говорит именно на идиш. А так как в таких семьях обычно достаточно много детей, то и потомков, которым его передают много. Поэтому и мертвым назвать его нельзя.
  
  Идиш — это сокровищница, которая хранит в себе описание жизни, быта еврейского народа, то что говорили дорогим людям и писали на открытках , это стихи, песни и художественная литература Шолома Алейхема и Исаака Зингера.
  Image for post
  Image for post
  
  1978 Нобелевскую премию присудили Исааку Зингеру. Его называют последним крупным мастером, пишущим на идиш. Однако Зингер не признавал себя последним:
  
   «Некоторые считают, что идиш — мертвый язык. То же самое говорили про иврит две тысячи лет подряд… Идиш еще не сказал своего последнего слова; он таит в себе сокровища, неведомые миру».
  
   Yiddish
   Идиш
   Еврейская Культура
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"