Молодая женщина вышла из такси возле мемориала Рузвельта в парке Западный Потомак. Была почти полночь, и она застегнула молнию на своей синей нейлоновой куртке, спасаясь от холодного весеннего воздуха. Когда она порылась в кармане, то обнаружила, что у нее осталось долларов, которых хватило только на то, чтобы заплатить водителю точную стоимость проезда, поэтому она предложила ему банкноту в двадцать евро на чаевые.
“Тут мир изменился”, пробормотала она, извиняясь.
Водитель ответил раздраженным ворчанием. Несмотря на это, он выхватил смятую иностранную купюру из ее протянутых пальцев, затем с визгом отъехал от бордюра так быстро, что ей пришлось отпрыгнуть назад, чтобы автомобиль не наехал ей на пальцы ног. Шины такси пробежали по луже грязной воды, которая забрызгала манжеты ее красных джинсов и замшевые голенища кроссовок Morgen.
Она ждала там, где была, и не двигалась, пока такси не скрылось из виду. Таковы были ее инструкции, которым она в точности следовала с момента приземления в Национальном аэропорту Рейгана двумя часами ранее. Возьмите такси, а не Uber. Не берите первую в очереди; пропустите первые две и возьмите третью. Укажите местом назначения Национальный архив, а когда доберетесь туда, пройдите пешком через торговый центр. Оставьте свой телефон включенным, но спрячьте его возле фонтана, где его вряд ли найдут. Затем возьмите второе такси до мемориала Рузвельта.
Только параноидальный разум стал бы настаивать на таких мерах предосторожности, но мужчина, с которым она встречалась, верил в заговоры. Вся его жизнь была посвящена созданию вымысла, который был более реальным, чем так называемая правда. Вот почему она выбрала его для своей истории. Ей нужен был кто-то, кто был готов отвергнуть ложь, в которую верили все остальные.
Meine Lügen, she thought. Моя собственная ложь! Ложь, которая убивает!
Когда такси отъехало, женщина — ей было двадцать восемь лет — засунула руки в карманы куртки и быстрым шагом направилась в парк. Она была высокой, с худым, долговязым телосложением и растрепанными черными волосами, разделенными пробором посередине. Ее лицо было удлиненным и узким, подбородок имел форму глубокой буквы U, маленький нос с острыми выступами, бледная кожа усеяна веснушками. У нее были тонкие губы, и улыбаться этим ртом было нелегко. Ее темные глаза всегда изучали мир мрачным взглядом, но это были также глаза, которые упускали очень немногое.
Она пересекла площадь, где заметила знаменитое высказывание Рузвельта, высеченное на каменной стене: Единственное, чего нам следует бояться, - это самого страха. Но Рузвельт ошибался. Она знала, что было чего бояться.
Словно в доказательство того, что это правда, резкий металлический щелчок остановил ее на полпути. Для ее ушей это прозвучало как взвод пистолета где-то в темноте. Она изучала искривленные стволы деревьев и искала источник угрозы. Она больше никого не видела, но приторно-сладкий запах марихуаны и низкий хрип от кашля подсказали ей, что в парке за ней наблюдают невидимые незнакомцы. Уличные люди прятались в местах, подобных этому, но не они были теми, кто пугал ее.
Это были другие. Люди из пирамиды.
Они нашли ее?
Теперь женщина торопилась и продолжила путь к мощеному тротуару, который тянулся рядом с приливным бассейном. Цветущие вишни облаками срывало с деревьев, как розовый снег. Верхний свет отбрасывал странные тени и делал ее тело похожим на гигантское. Теперь она была на виду. Цель. Но как они вообще могли узнать, где она была? Как они могли уже знать, что она планировала предать их? Она была так осторожна. Она никому не сказала, что собирается делать.
За исключением Оскара. Она не могла оставить его позади и не объяснить почему. Но даже ее послание ему было спрятано, оставлено у друга, и она сомневалась, что он найдет его еще долго после того, как закончится эта ночь.
Несмотря на это, ее инстинкты подсказывали ей, что за ней наблюдают. Она нервно оглянулась, чтобы убедиться, что все еще одна, а затем пошла по тропинке вдоль блестящей воды. Она прошла мимо нескольких пустых скамеек, пока не нашла нужную — ту, на сиденье которой белым мелом был нацарапан маленький X. Еще одна предосторожность — способ убедиться, что она действительно была той женщиной, которую он ожидал встретить.
Она села, посмотрела на часы и увидела, что до полуночи оставалось пять минут. Пять минут до того, как он должен был присоединиться к ней.
По ту сторону воды башня монумента Вашингтону сияла, как ракета, готовая к запуску. Звезды сияли над ее головой в безоблачном, безлунном небе. Это была прекрасная ночь. Идеальный. Она хотела, чтобы Оскар мог быть сейчас с ней. Она вспомнила все случаи, когда он говорил о том, что они вдвоем совершали поездку в Америку, чтобы увидеть такие вещи, как Смитсоновский институт, мост Золотые ворота и Большой каньон. Он сказал, что они могли бы поехать вместе, возможно, даже в свадебное путешествие, это был его способ намекнуть, что скоро поступит предложение. Он понятия не имел, что она была в США. много раз, что она выполняла миссии Пирамиды по всей стране в течение нескольких лет.
Ложь, которая убивает!
Ее последняя поездка была в октябре прошлого года. С тех пор воспоминания о той ужасной ночи терзали ее память. Она все еще дрожала, представляя тысячи людей на улицах Атланты, крики и скандирование, коктейли Молотова, облака слезоточивого газа. И огонь. Пожар был тем, что подтолкнуло ее к краю. Они поклялись ей, что здание было пустым. Они настаивали, что никто не пострадает. Предполагалось, что огонь будет символом и не более того; этого было достаточно. Вместо этого она наблюдала, как они вытащили девять мертвых тел, девять виниловых мешков на молнии, выстроившихся на улице.
Включая троих детей.
Именно тогда она приняла решение. Именно тогда она поняла, что должна прекратить эту ложь.
Она снова посмотрела на часы, и ее охватило беспокойство. Прошло слишком много времени. Было 12:07 ночи, где он был? Она посмотрела вверх и вниз по тропе, надеясь увидеть знакомое лицо, которое она узнавала на задних обложках книг с тех пор, как была подростком. Она проглотила их все, даже те, что были задолго до ее рождения. В самолете из Германии она прочитала его последний роман под названием "Змей!
Но нигде не было никаких признаков писателя. Ее сердце начало падать, когда реальность обрушилась на нее. Он не собирался приходить.
Он предал ее? Нет!Не он, никогда не он!
Или он был уже мертв?
В темном лесу позади нее она услышала сильный шум. Она мгновенно вскочила на ноги и развернулась. Между искривленными стволами вишневых деревьев огромный неопрятный мужчина, пьяно спотыкаясь, спускался по грязному склону прямо к ней. Сначала он был не более чем гигантским силуэтом, но когда он вышел на свет, она увидела, что его лицо было диким, рот открыт в безмолвной агонии, по лбу стекали капли пота. Он набросился на нее, как какой-то монстр-переросток, затем содрогнулся и остановился, его тело сотрясали спазмы. Он рухнул, как дерево, дернулся еще несколько раз и остался лежать неподвижно.
Она подбежала к мертвому мужчине и посмотрела на него сверху вниз. Это был не тот мужчина, которого она надеялась здесь увидеть. Этот человек лежал на спине с открытыми неподвижными глазами. У него были сальные черные волосы и рябая кожа, а темная щетина на лице указывала на то, что он не брился несколько дней. На нем была грязная белая футболка, обтягивающая его огромное тело, и джинсы, которые были порваны и заляпаны грязью и разводами. Сильный запах кислого запаха тела заставил ее прикрыть нос и рот, чтобы заглушить вонь.
Бездомный мужчина. Наркоман, страдающий от передозировки. Она могла видеть синяки в шве на его руке, где он снова и снова делал себе инъекции. Европейские газеты сообщили ей, что подобные смерти происходили постоянно в американских городах.
Но то, что он умрет здесь и сейчас, было слишком большим совпадением.
Она взглянула на огромную правую руку мужчины и увидела, что он что-то сжимает между пальцами. Это была женская кожаная сумочка, компактная и дорогая. Она опустилась на колени рядом с мужчиной, забрала кошелек у него из рук и открыла его. Внутри она нашла бумажник, и когда открыла клапан, то увидела несколько сотен долларов наличными, а также кредитные карточки, оформленные на имя Деборы Мюллер. Имя незнакомца. Кто-то, кого она никогда не встречала.
В сумочке также был немецкий паспорт.
Со странным чувством ужаса женщина открыла страницы паспорта, и ей пришлось подавить крик. Имя в паспорте было таким же, как и на кредитных карточках. Дебора Мюллер. Но лицо было слишком знакомым. Это было ее лицо.
Фотография женщины по имени Дебора Мюллер была фотографией нее.
Еще одна ложь!
Она знала, что это значит. Она знала, что они придут за ней. Она уронила сумочку и повернулась, чтобы убежать, но было уже слишком поздно. Когда она посмотрела в обе стороны дорожки, она увидела двух мужчин, приближающихся к ней с каждой стороны. Они были одинаково одеты в черное, их лица были скрыты за мультяшными масками. Имея перед собой только одно направление, она побежала вверх по склону, где бездомный бежал навстречу своей смерти, но когда она приблизилась к вишневым деревьям, из темноты прямо перед ней появился третий мужчина.
Собаки спустили добычу охотнику.
Мужчина был одет в темный костюм с твидовым шерстяным пальто до щиколоток. У него были светлые волосы, румяное лицо и уродливый красный шрам на одной щеке. Что привлекло ее внимание, так это нож в его руке, старый, тупой, грязный нож, такой бездомный носит с собой в качестве инструмента. Но в руках этого человека это было смертельное оружие. Она застыла в отчаянии. Она не могла пошевелиться или убежать. Губы мужчины поджались, и, как ни странно, он насвистел фрагмент песни "Битлз". Всего лишь короткий фрагмент, но достаточный для того, чтобы она узнала его, как последнюю горькую шутку.
“Я должен был знать лучше”.
Да, она должна была знать лучше. Она должна была знать, чем это закончится.
“Любовь к Битлз, Луиза?” спросил мужчина с жестокой улыбкой, когда его пальцы сжались вокруг рукояти ножа.
Она вздохнула со всхлипом сожаления. Следующим должен был стать "Клинок". Лезвие и кровь. В последние секунды своей жизни она поняла, что у нее никогда не будет шанса вернуться в Америку с Оскаром.
Она проиграла, а Пирамида победила. Варак победил.
Ложь продолжалась бы.
OceanofPDF.com
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
OceanofPDF.com
1
Будир, Исландия
Неделю спустя
Джейсон Борн присел на корточки за каменной стеной, которая окружала маленькую черную церковь. Пронизывающий ветер дул над лавовыми полями, и сланцево-серые облака цеплялись за темные вершины гор. В свой бинокль Swarovski он увеличил изображение двух белых зданий отеля на берегу океана под ним. На многие мили вокруг не было никаких других строений, только простая черная церковь и элегантный отель среди ландшафта из вулканического камня причудливой формы. Единственными звуками были свирепый свист ветра и грохот волн, обрушивающихся с Атлантики на пляж Шелл.
Он наблюдал, как люди из охраны прибывали по отдельности в течение последнего часа. Они расположились в разных местах вокруг отеля, слившись, как местные жители, с отдаленной исландской сельской местностью. Они явно кого-то ждали. Если Борн был прав, это означало, что убийца, известный как Леннон, скоро прибудет.
В передовой команде Леннона было пятеро убийц. Одним из них был мужчина в комбинезоне, который припарковал свой грузовик на обочине единственной пустынной дороги, ведущей к побережью. Он открыл капот и делал вид, что возится с двигателем. Двое других распивали пинты пива за столиком для пикника позади отеля и громко шутили друг с другом. Другой был просто пятнышком камуфляжа на расстоянии, но Борн заметил его, растянувшегося в волнистой траве лавового поля, с прицелом длинноствольного ружья, направленного на отель.
Пятый мужчина лежал на земле у основания стены рядом с Борном, его череп был размозжен куском вулканического камня, его пистолет VP40 и две запасные обоймы теперь были в кармане Борна. Джейсон слушал по радиоприемнику этого человека, но до сих пор между командой не было никакой связи.
Следующий час тянулся медленно. Темный полдень перетек в ранний вечер, и мрачные горы на горизонте затянуло туманом. Воздух стал холоднее, ветер ревел, порывами пробегая по жестким кустам, и моросящий дождь хлестал Борна по лицу. Он оставался неподвижным, его бинокль был прислонен к стене, черная шерстяная шапочка низко надвинута на лоб. Его руки были покрыты черными нейлоновыми перчатками. Невооруженный глаз мог различить малейшее движение или цвет даже с большого расстояния, поэтому он позаботился о том, чтобы избежать и того, и другого. С другой стороны, если бы кто-то из передовой группы заметил кого-то, прячущегося возле церкви, они бы предположили, что это был человек, который был мертв у ног Борна.
Наконец, он заметил машину, приближающуюся по однополосной дороге. Это была красная точка на извилистом сером шоссе. Когда машина подъехала ближе, он узнал в ней компактный Citroën C3, который был не тем автомобилем, который, как он ожидал, использовал Леннон. "Ситроен" припарковался у задней части отеля, и когда водительская дверь открылась, он увидел выходящую женщину. Она была одна. Борн быстро выхватил камеру из своей кожаной куртки, чтобы увеличить ее лицо и сделать несколько снимков. Ей было под тридцать, стройная и привлекательная, со светлыми волосами до плеч. На ней был темно-синий свитер из исландской шерсти поверх брюк цвета хаки и походных ботинок, а через плечо она несла кожаную сумку. Вместо того, чтобы зайти в отель, она закурила сигарету и побрела прочь к пологому склону, возвышающемуся над пляжем.
Двое убийц, пьющих пиво за столом для пикника, притворились, что не замечают ее. Она тоже игнорировала их, но Борн подозревал, что это потому, что она не понимала, что за ней наблюдают. Вместо этого она смотрела на белые волны океана, пока ветер трепал ее волосы. Докурив свою первую сигарету, она закурила другую резкими движениями человека, который пытается успокоить свои нервы. Ее поведение сказало ему, что она не профессионалка.
Вскоре после этого Борн увидел еще две машины, приближающиеся на большой скорости. Оба были серыми Range Rover с затемненными стеклами. Он напрягся, его чувства обострились, когда он увидел, как люди из охраны застыли в ожидании. Человек в комбинезоне захлопнул капот своего грузовика. Двое мужчин на скамейке поставили свое пиво и сунули руки в карманы, чтобы приготовить оружие.
Единственная отрывистая фраза на исландском протрещала в радиоприемнике в ухе Борна.
“Það er hann.”
Это он.
Два внедорожника резко затормозили и остановились позади отеля. Никто не вышел. Двигатели продолжали работать. Но блондинка раздавила сигарету и немедленно направилась к Range Rover.
Борн затаил дыхание.
Все свелось к этому.
Один год. Один год охоты по всей Европе за убийцей, известным как Леннон. Убийца, который ускользнул от Тредстоуна и Интерпола. Убийца, который утверждал, что у него есть ключ к пропавшему прошлому Борна.
В последний раз они столкнулись во время смертельной драки на пляже в Северной Калифорнии, но Леннону удалось спастись по воде. С тех пор Борн выслеживал убийцу от миссии к миссии, всегда на шаг отставая, всегда слишком поздно, чтобы схватить его и допросить. А затем убей его. До прошлой недели. На прошлой неделе он обнаружил в Барселоне коррумпированного банкира, связанного с Ленноном, который рассказал ему о предстоящей встрече на полуострове Снафельснес, в двух часах езды от Рейкьявика. На этот раз Борн был готов.
Задняя дверь первого Range Rover открылась. Мужчина вышел.
Борн изучал его в бинокль. Он увидел мужчину с коротко остриженными светлыми волосами и бриллиантовыми серьгами в обоих ушах. Его глаза были скрыты темными очками, но у него были густые светлые брови. У него был широкий и выступающий нос, сильный подбородок, с красным горизонтальным шрамом, пересекающим одну щеку. Он был высоким и носил дорогое серое шерстяное пальто, доходившее ему до лодыжек. Под пальто на нем был белый свитер без воротника, черные брюки и парадные туфли.
Это был он?
Этот человек совсем не походил на убийцу, которого Борн встретил в Калифорнии, но внешность не имела значения. Леннон был мастером фальшивых личностей; он мог изменить свое лицо, волосы, глаза, язык и акцент и никогда не казаться одним и тем же дважды. Он присваивал личности других людей и оставлял их мертвые тела позади.
Он был загадкой. Призрак.
Мужчина подал знак блондинке легким наклоном головы. Они вдвоем шли бок о бок по грунтовой тропинке, которая вела к лавовым полям. Эта походка! Борн видел это раньше, в Лондоне в прошлом году, когда Леннон готовил тщательно продуманный план убийства на заседании ВТО. Он видел это на том пляже в Калифорнии. И он видел это где-то в тумане своего собственного забытого прошлого.
За каждой маскировкой скрывалась одна и та же непринужденная, грациозная походка, как будто его торс и мощные плечи парили над твердыми бедрами.
Леннон.
Белокурая женщина сопровождала убийцу на поле черных камней. В бинокль Борн увидел напряжение на ее лице и понял, что она напугана. Ей не нравилось одиночество места встречи, и, несмотря на его маскировку, ей не нравилось видеть лицо убийцы. Люди, которые видели это лицо, обычно не доживали до того, чтобы рассказать об этом. Женщина позволила кожаному рюкзаку соскользнуть с ее плеча, и она передала ремень Леннону. Он мог видеть, как ее рука обвисла под тяжестью. Убийца на несколько дюймов расстегнул молнию сверху, заглянул внутрь и снова застегнул ее. Он выглядел удовлетворенным содержанием.
Расплата. Это определенно был выигрыш.
Но ради чего?
Когда Леннон перекинул рюкзак через плечо, его рука скользнула в карман шерстяного пальто. Женщина вздрогнула, ожидая пистолета, ожидая смертельного выстрела. Инстинктивно Борн потянулся за своим Sig Sauer, но он был слишком далеко, чтобы вмешаться. Это не имело значения. Рука Леннона появилась снова, но не с пистолетом, а с монетой, сверкнувшей золотым блеском. Он подбросил монету в воздух большим пальцем, затем схватил руку женщины за запястье и положил монету на ее раскрытую ладонь.
Он что-то пробормотал, и Борн смог прочитать по его губам. “Для тебя”.
Затем Леннон сомкнул пальцы женщины над монетой. Он похлопал ее по щеке, давая понять, что встреча закончена.
Блондинка, спотыкаясь, вернулась к своему "Ситроену". Теперь она не могла уйти достаточно быстро. Двигатель с кашлем завелся, и маленькая красная машина понеслась по шоссе. С трассы Леннон наблюдал за машиной, пока она не скрылась из виду, затем снова перевел взгляд на суровую панораму вокруг. Он был прекрасно виден в бинокль Борна. Океанский ветер трепал его светлые волосы. При слабом освещении он был едва ли больше тени, и его глаза все еще были скрыты за солнцезащитными очками. Однако его взгляд, казалось, был сосредоточен на маленькой черной церкви, как будто каким-то образом он знал, что Джейсон был там.
На лице Леннона появилась едва заметная улыбка. Затем он вернулся к Range Rover, и два внедорожника уехали в сторону гор.
—
Час спустя наступила ночь, а ночь в Исландии была совершенно черной.
Джейсон следовал за Range Rover на мотоцикле Kawasaki, который он приобрел у дилера в Рейкьявике, когда прибыл в Исландию тремя днями ранее. Он держался сзади на значительном расстоянии, лишь изредка видя перед собой красные задние огни. Он не беспокоился о том, что потеряет их здесь, потому что не было других транспортных средств и почти не было перекрестков на пустынном участке шоссе.
Он больше беспокоился о погоде. Поскольку небольшой дождь продолжался, а температура падала, гололед был угрозой, особенно если внедорожники поворачивали на север. Через единственную фару мотоцикла он мог видеть влажный блеск тротуара. Вокруг него остальной мир был погружен во тьму. Врывающийся воздух был холодным даже сквозь его дождевик, но они научили его не замечать холода.
Разделите свой разум и свое тело.
Тредстоун.
Рост Борна был чуть больше шести футов, и его телосложение не свидетельствовало о его физической выносливости, но люди, которые разбирались в таких вещах — люди, которые зарабатывали на жизнь убийством, — всегда осознавали опасность, которую он представлял. Дело было не только в его опыте и происхождении, но и в интеллекте, светившемся в его холодных серо-голубых глазах. Он анализировал людей и ситуации за доли секунды, оценивая риски, сильные и слабые стороны. Тогда он действовал без колебаний.
Он также был достаточно самосознателен, чтобы признать свою собственную величайшую слабость. Он был человеком, не помнящим своего прошлого.
Несколькими годами ранее пуля, попавшая в голову на задании "Тредстоун", едва не убила его. Он выжил, но травма его мозга стерла то, кем он был. Он пришел в сознание как незнакомец самому себе, и он все еще был им. Большая часть первых трех десятилетий его жизни оставалась затерянной в тумане, и ничего, кроме нескольких фотографий, не доказывало, что у него вообще было какое-то прошлое. Он знал, что это означало, что где-то есть угрозы, которых он никогда не ожидал. То, чего он не знал, могло убить его. Если он собирался остаться в живых, ему нужны были ответы.
Леннон утверждал, что у него есть ответы на эти вопросы. В Калифорнии убийца хвастался тем, что был частью пропавшей жизни Борна. Возможно, это была не что иное, как ложь, но Джейсону нужно было знать наверняка.
Вокруг него простиралась темная исландская сельская местность. Он был продолжением байка, когда вел машину. Он наклонился вперед, чувствуя каждую вибрацию машины. В тридцать шесть лет его тело не смогло полностью избавиться от последствий драк и нападений, которым он подвергся. Но во время своих поисков Леннона в прошлом году он придерживался интенсивного режима тренировок и занятий боевыми искусствами, потому что знал, что убийца делает то же самое. Когда бы они ни встретились снова, Борну нужно было быть готовым.
И это было бы скоро.
Далеко впереди себя он увидел крошечные вспышки белого света. Внедорожники съехали с шоссе. Долина была идеально ровной, поэтому он мог легко отслеживать свет фар, но не увидел дорожных знаков, обозначающих перекресток. Вместо этого, когда он приблизился к месту, где машины развернулись, он увидел грунтовую тропу, ведущую к холмам. Он последовал за ней, оставив включенным свет, чтобы было видно, но ехал медленно по ухабистой, изрытой колеями трассе. Через несколько миль, когда склоны гор вырисовывались перед ним все шире, он увидел, что внедорожники остановились. Их огни исчезли. Борн тоже остановился, не видя ничего, кроме темноты. Казалось, что здесь нет зданий, и Леннону незачем было приезжать в это место.
В открытых полях было тихо, если не считать мягкого стука моросящего дождя. Он все еще находился в миле от машин, слишком далеко, чтобы его монокуляр ночного видения мог пригодиться. Вместо этого он ждал, чтобы увидеть, что будет дальше. Прошло всего несколько минут, а затем он снова услышал отдаленное рычание двигателей, и фары ожили, как глаза. Внедорожники развернулись; они направлялись в его сторону, направляясь обратно к нему.
Джейсон быстро свернул мотоцикл с грунтовой дороги и положил его боком в кустарник. Он растянулся на земле, покрытый высокой травой. Машины с ревом проносились мимо, поднимая брызги и грязь, и они не сбавили скорость, проезжая мимо него. Они не знали, что он был там. Когда они уехали, он встал, глядя на задние фонари, направляющиеся обратно к главному шоссе. Это был редкий момент, когда его инстинкты вступили в бой. Следуйте за ними или выясните смысл их короткой остановки у черта на куличках. Если бы он потерял их сейчас, он рисковал бы вообще потерять Леннона после года по его следу.
И все же.
Он снова завел мотоцикл и помчался по грунтовой дороге в сторону холмов. Он не потрудился выключить фары, потому что знал, что шум двигателя выдаст его, если кто-то подслушивает. Он проехал небольшое расстояние от того места, где, по его расчетам, остановились внедорожники, а затем выключил мотоцикл, достал монокуляр ночного видения и сосредоточился на пейзаже. Поля и холмы оживали в единственном объективе в жутких оттенках серого.
Так оно и было.
Темным, маленьким и практически невидимым в тумане был коттедж, построенный там, где сразу за ним начинали подниматься горы. Это был одноэтажный фермерский дом, и Джейсон мог видеть рамы множества высоких окон, из которых открывался вид на сельскую местность. Он не увидел света, указывающего на то, что дом был занят, но ему нужно было увидеть, что внутри.
Борн расстегнул молнию на своем дождевике и быстро вышел из него. Со своим "Зигом" в правой руке он побежал по мокрой траве и менее чем через минуту присел под высокими окнами коттеджа. Он сделал круг вокруг дома, а с другой стороны темные предгорья резко поднимались над плоскими открытыми полями. Изнутри он не слышал никаких звуков, и за окнами не горел свет.
Когда он вернулся к входной двери, он бесшумно повернул ручку. Дверь была открыта. Все еще пригибаясь, он прокрался внутрь. Внутри было прохладно и абсолютно темно, и он понял, что все окна были закрыты плотными шторами. Было невозможно что-либо увидеть. Затаив дыхание, он прислушался и услышал слабый звук чьих-то движений в другой комнате в задней части коттеджа. Держа пистолет на уровне пояса, он сделал осторожный шаг в темноте.
Затем раздался голос, как будто кто-то стоял рядом с ним.
Где-то в комнате из динамиков донесся шепот.
“Каин”.
Джейсон отступил. Он держался поближе к стене, откуда мог нащупывать путь вперед. Когда он взглянул на потолок, он заметил единственную красную точку света, которая сказала ему, что камеры были направлены на него, видящего в темноте. Ему самому нужен был свет, поэтому, когда он нащупал одну из плотных штор на оконной раме, он сорвал ее, не обращая внимания на шум. Затем он нашел другую и тоже снес ее. По крайней мере, он мог видеть достаточно, чтобы понять, что комната была пуста, просто мебель обычного исландского коттеджа.
Но он знал, что в этом не было ничего обычного.
Голос заговорил снова.
“Ты был в черной церкви, не так ли?" Странно, не правда ли? Я мог чувствовать тебя там. Мы связаны, ты и я. Но так и должно быть. У нас есть история ”.
Борн услышал голос в стереосистеме. Да, это доносилось из динамиков, но он также мог слышать голос из задней части дома. Здесь был Леннон. Он направился в ту сторону, но знал, что убийца мог видеть его приближение, поэтому он достал свой "Зиг" и выстрелил в камеру, установленную в углу потолка. В абсолютной тишине выстрел прозвучал громко, как взрыв бомбы.
“Мы оба во тьме”, - продолжил голос после. “Так будет лучше. Но у меня есть преимущество. Я могу убить тебя, Кейн. Для меня не имеет значения, умрешь ты или нет. Но я нужен тебе живым, не так ли? Ты не можешь убить меня, пока не узнаешь то, что знаю я ”.
Леннон был прав. Джейсон не хотел его убивать. Пока нет. Сначала он хотел получить ответы. Он проследил за ним через всю Европу до этого отдаленного коттеджа, чтобы узнать правду о прошлом Леннона. И о его собственном прошлом.
Джейсон увидел очертания дверного проема. Она привела его на маленькую кухню, но, прежде чем войти внутрь, он осмотрел потолок и заметил еще одну красную точку света. Еще одна камера. Он прицелился и выстрелил, и снова раздался оглушительный шум. Затем он развернулся в дверном проеме и пригнулся, отслеживая границу комнаты с другой стороны. За кухней он увидел слабое свечение, как будто от монитора компьютера, но затем свечение исчезло. Все в доме почернело.
Они оба были слепы.
Борн пошарил за ближайшим прилавком в поисках чего-нибудь, чего угодно, что он мог бы бросить в соседнюю комнату. Его пальцы сомкнулись на тяжелой керамической кофейной кружке. Приблизившись к дверному проему, оставаясь близко к земле, он швырнул его в комнату, услышав, как он с глухим стуком упал на деревянный пол. В тот же миг дом взорвался автоматной очередью из пистолета-пулемета, пули пробили стены и рикошетом попали в кухню. Вспыхнули искры. Воздух наполнился дымом.
Его полуавтоматический пистолет не мог сравниться с этим оружием.
“Ты помнишь, Кейн?”
Леннон был близок. Борн слышал, как он говорил из соседней комнаты, и он сосредоточился на местоположении голоса.
“Однажды мы были в таком коттедже, как этот, ближе к концу. До того, как они послали тебя за мной. Мы двое были в такой же темноте, как эта. Слежу за нашими жертвами. Но нет, конечно, ты не помнишь. Все пропало ”.
Борн скользнул по полу к дверному проему. Он вытянул только ствол пистолета за рамку.
Он подумал: продолжай говорить.
“Мы говорили о музыке шестидесятых. Мы декламировали тексты наших любимых песен, чтобы скоротать время. Я сделал ‘Серебряный молоток Максвелла’. В этом нет ничего удивительного, верно? Я всегда был фанатом "Битлз". Ты снялся в "Парке Итику’. ”
Джейсон замер, его тело застыло на полу. Несмотря на то, что он ничего не мог видеть, он крепко зажмурил глаза, потому что его мозг завладел ревом, похожим на рев реактивного двигателя. Так и случилось, когда он почувствовал, что воспоминания толкают его вернуться.
“Парк Итику”.
Господи, он действительно помнил! Где-то в тумане своего мозга он мог слышать свой смех по поводу того, как он взлетел высоко и коснулся неба.