Сарах Кхан села на последнее свободное место в вагоне и глубоко вздохнула. Она посмотрела на свои часы. У нее было много времени до собеседования. Ей никогда не нравились собеседования, вероятно, потому, что ей не нравилось, когда ее осуждали. Они смотрели на нее, задавали наводящие вопросы и на основе этого решали, подходит она для них или нет. Если бы она сказала что-то не то, если бы она пошутила, что было воспринято неправильно, ее карьера CPS была бы мертва, даже не начавшись.
Сара знала, что у нее есть склонность быть легкомысленной, когда она нервничает. Это был защитный механизм, попытка разрядить момент напряжения. Она собиралась быть осторожной, но не слишком, потому что ее интервьюеры могли принять нерешительность за двуличие. Она знала, что должна улыбаться, но не слишком много. Ей пришлось поддерживать зрительный контакт, но не пялиться. Она закрыла глаза и попыталась думать спокойно.
Она провела последнюю неделю, обдумывая все возможные вопросы, которые ей могли задать. Почему CPS? Почему бы не присоединиться к одной из крупных юридических фирм? Почему криминальной, а не корпоративной? Как бы она справилась с долгими часами работы, стрессом, ответственностью? У нее были подготовлены все ответы. Она хотела изменить ситуацию. Она хотела сделать свой город более безопасным местом для жизни. Она хотела защитить своих граждан. Она хотела быть супергероем. Она улыбнулась про себя и открыла глаза. Возможно, это зашло слишком далеко. Но она никогда не тратила все эти часы на изучение права для того, чтобы проводить свое время в корпоративной среде, помогая богатым людям становиться еще богаче.
Она вздохнула и огляделась вокруг, задаваясь вопросом, со сколькими людьми, сидящими в вагоне, она могла бы столкнуться, когда ее нанял CPS. Сколько из них планировали преступные действия? Сколько человек уже совершили преступления и еще не предстали перед правосудием? Бизнесмен с металлическим портфелем на коленях: обманул ли он своего работодателя? Девочка-подросток в армейской куртке с закатанными рукавами: она убила своего изменяющего парня и закопала его под патио позади своего дома? Молодой азиат, стоящий у двери с рюкзаком, перекинутым через плечо: был ли у него в сумке каннабис? Или кокаин? Направлялся на сделку с наркотиками?
Она поняла, что он пристально смотрит на нее, и отвела взгляд, чувствуя себя виноватой и гадая, не прочел ли он ее мысли. Она подождала несколько секунд, затем снова посмотрела. Он все еще смотрел на нее своими глубоко посаженными глазами. Они напомнили ей хищную птицу, которую она однажды видела на школьной экскурсии. Сапсан. Ей было всего восемь лет, но она никогда не забывала, как птица, казалось, смотрела на нее холодными, бесчувственными глазами, как будто у нее не было ни малейшего интереса к ней. Она улыбнулась ему, но это, казалось, только усилило его пристальный взгляд.
Поезд набрал скорость. Сара отвела взгляд от мужчины со злобным взглядом и попыталась сосредоточиться на предстоящем интервью. Она должна была проявить все качества, которые они будут искать. Интеллект. Усердие. Честность. И желание работать долгие часы за гораздо меньшие деньги, чем она зарабатывала бы в частном секторе.
Она обнаружила, что снова смотрит на мужчину. Он больше не смотрел на нее: теперь он смотрел на женщину с маленькой дочерью. Девочке было три или четыре года, она держала на руках маленького медвежонка Паддингтона. Она улыбнулась Саре, и Сара улыбнулась в ответ.
Мужчина выпрямился и поднял правую руку. Он что-то держал в руке, что-то металлическое. Он глубоко вздохнул, запрокинул голову и закричал во весь голос: "Аллах Акбар!’
Была ослепительная вспышка, затем все погрузилось во тьму.
OceanofPDF.com
БРИКСТОН (10 утра)
Отец Моррисон приближался к концу мессы и должен был сознательно сосредоточиться, чтобы не отвлекаться. Сколько месс он посетил за тридцать семь лет своего служения священником? Тринадцать тысяч? Четырнадцать тысяч? Стоит ли удивляться, что у него была склонность переключаться на автопилот и произносить слова, не вникая в их значение? Он заставил себя сосредоточиться, зная, что его прихожане заслуживают его полного внимания.
Там было две дюжины верующих, и отец Моррисон знал их всех по именам. Была середина недели, когда на мессу пришли только самые набожные из его прихожан. Воскресенье было другим делом. В церкви Корпус-Кристи в Брикстон-Хилл было проведено четыре воскресные мессы. В воскресенье было легко ходить в церковь, но середина недели требовала больше усилий. Большинство мужчин и женщин на скамьях были пожилыми, и отец Моррисон не мог отделаться от мысли, что в некоторых случаях их привело в церковь скорее одиночество, чем набожность. Но там было несколько нетерпеливых молодых лиц, в основном недавних иммигрантов из Западной Африки, которые, казалось, ловили каждое слово его проповеди.
Дверь в церковь со стоном открылась, и отец Моррисон нахмурился, когда внутрь вошел опоздавший. Это был азиат, бородатый, с крючковатым носом, и даже с того места, где он стоял у алтаря, отец Моррисон мог видеть, что он в некотором отчаянии. Он вспотел, и его глаза метались из стороны в сторону. На нем было длинное пальто, застегнутое до шеи, и он переминался с ноги на ногу, как будто не был уверен, что делать дальше. Отец Моррисон продолжал говорить, но его внимание было сосредоточено на вновь прибывшем. Мужчина повернулся и закрыл дверь, затем протянул руку и задвинул засов.
Отец Моррисон не был уверен, что делать. Он не хотел прерывать мессу, но не было никаких сомнений в том, что этот человек вел себя странно. Люди с проблемами психического здоровья не были чем-то необычным в Брикстоне, и в этом районе было более чем достаточно грязных и неопрятных граждан, бродящих вокруг, бормоча что-то себе под нос. Нищие тоже не были чем-то необычным, и многие заходили в церковь. Отец Моррисон никогда не давал им денег, но у него был шкаф, полный печенья и закусок, которые он предлагал вместе с благословением. Но азиат не выглядел так, как будто ему нужна была подачка. Он повернулся и целенаправленно направился к алтарю. Ему было под сорок, с кожей цвета и текстуры старой кожи.
Одна за другой головы прихожан поворачивались, чтобы посмотреть на вновь прибывшего, но он игнорировал их, шагая по нефу, его ботинки скрипели по каменным плитам. Отец Моррисон двинулся к нему, вытянув руки по швам. ‘Чем я могу вам помочь?’ - спросил он. ‘Мы в середине мессы. Пожалуйста, присаживайтесь’.
Губы мужчины сжались, когда он продолжил идти к священнику. Он протянул руку, и отец Моррисон рефлекторно протянул свою. Мужчина взял руку священника, крепко сжав ее, его ногти впились в плоть. Священник ахнул и попытался высвободиться, но азиат был слишком силен. Затем левая рука мужчины взметнулась, и что-то обвилось вокруг запястья священника. Он ослабил хватку и отступил назад. Отец Моррисон в изумлении уставился на стальной наручник, защелкнутый на его запястье. Когда мужчина отошел, священник заметил, что на левом запястье мужчины был такой же наручник, и они были соединены чуть более чем двумя футами стальной цепи.
‘Что вы делаете?’ - спросил отец Моррисон. ‘В чем дело?’
Мужчина не ответил, просто вернулся к двери, дернув за цепочку, так что священник был вынужден последовать за ним. Мужчина правой рукой расстегнул пальто, затем полез в карман. Когда они со священником подошли к двери, он обернулся и поднял руки. Его пальто распахнулось, обнажив куртку с более чем дюжиной карманов, каждый из которых был заполнен куском серого материала. Красные и черные провода тянулись от блока к блоку, и когда священник в ужасе уставился на них, он увидел, что у мужчины в правой руке было что-то вроде спускового крючка, удерживаемого на месте черной липучкой.
"Аллах Акбар!’ - закричал мужчина во весь голос. ‘Каждый должен делать в точности то, что я говорю, если они не хотят умереть!’
OceanofPDF.com
УОНДСВОРТ (10.20 утра)
‘У вас есть это в десятке?’ - спросила девушка, показывая черно-белое платье. Ей было за двадцать, с крашеными светлыми волосами, собранными сзади в тугой пучок, который только подчеркивал старые шрамы от прыщей на обеих щеках. У нее была коляска-близнец с одинаковыми малышами, которые ели батончики Mars и размазывали шоколад по своим маленьким толстым личикам.
Зои одарила девушку своей самой профессиональной улыбкой. Если у нее был десятый размер, то Зои была голландкой, причем летающей. Зои было восемь, и девочка с близнецами, вымазанными шоколадом, была по меньшей мере вдвое больше ее. ‘Я могу посмотреть сзади", - сказала она. ‘Какого размера вон та?’
Девушка покосилась на этикетку. ‘Четырнадцать’.
‘Почему бы тебе не примерить это и не посмотреть, как тебе пойдет?’
Глаза девушки посуровели. ‘Ты издеваешься?’ - спросила она. ‘Ты хочешь сказать, что я толстая?’
‘Конечно, нет. Я просто имею в виду, что вы получите лучшее представление о том, как это выглядит, если сначала примерите. Они могут быть немного тесноваты. Вот и все’. Она широко улыбнулась и с энтузиазмом кивнула, как всегда профессионал. На самом деле, она подумала, что девушка была не просто толстой: она граничила с клиническим ожирением. Честно говоря, большому проценту покупателей, которые приходили в магазин, не мешало бы сбросить несколько фунтов. Там просматривали еще четыре женщины, и Зои сомневалась, что кто-то из них сможет влезть в десятый размер. Она усердно работала над своей фигурой – следила за тем, что ела, и три раза в неделю занималась в тренажерном зале Virgin Active на верхнем этаже торгового центра Southside.
Ей нравилось работать в Саутсайде. Когда он открылся в 1971 году, более чем за двадцать лет до рождения Зои, это был крупнейший крытый торговый центр в Европе. Сейчас появилось множество магазинов покрупнее, но он по-прежнему оставался одним из крупнейших в Лондоне: более полумиллиона квадратных футов торговых площадей занимали большую часть центра Уондсворта. Зои жила в полумиле отсюда и с тех пор, как закончила школу, работала в центре. Бутик был ее пятой работой продавца в комплексе, и она снова начала подумывать о переезде. Она уже отправила свое резюме в Гэп, Некст и Ривер-Айленд.
Женщина все еще пыталась решить, оскорбила ее Зои или нет. Вошел другой клиент, и Зои использовала его приход как предлог, чтобы отвернуться от матери с избыточным весом. Это был мужчина, азиат, и он выглядел потерянным. Он был высоким и худым и одет в плащ. Он огляделся, как будто ожидая кого-то увидеть. ‘Чем я могу вам помочь?’ - спросила Зои.
Мужчина вздрогнул, как будто его ударили.
‘Ты в порядке?’ - спросила Зои. Лоб мужчины был покрыт потом, и он часто дышал, как будто только что бежал.
Мужчина кивнул и выдавил улыбку. Ему было за двадцать, с блестящими черными волосами, коротко подстриженной бородой и темно-карими глазами, которые напомнили Зое щенка, который был у нее в детстве. Он исчез, когда ей было десять. Ее мать сказала, что он убежал, но Зои всегда подозревала, что его переехали, и ее мать не хотела ей говорить.
Мужчина подошел к ней, и она поняла, что что-то не так. Она сделала шаг назад и врезалась в стойку с джинсами. Она вскрикнула от неожиданности и попыталась скользнуть в сторону, но он уже был перед ней, преграждая ей путь. Его рука сомкнулась вокруг ее запястья, и она почувствовала, как что-то щелкнуло, затем холодный металл. Она посмотрела вниз. Он надел на нее наручники.
Он торжествующе ухмыльнулся и отступил назад, расстегивая пальто. У Зои кровь застыла в жилах, когда она увидела, что было под ним. Она видела достаточно фотографий террористов, чтобы узнать жилет смертника, когда увидела один – блоки взрывчатки, детонаторы и провода, прикрепленные к брезентовому жилету. И в правой руке мужчины был спусковой крючок, который он держал высоко в воздухе над головой.
"Аллаху Акбар!’ - закричал мужчина. ‘Оставайтесь на месте, или все умрут!’
OceanofPDF.com
БРИКСТОН (10.25 утра)
Отец Моррисон улыбнулся мужчине в жилете смертника, такой же улыбкой он пользовался на похоронах, когда утешал недавно потерявших близких и уверял их, что их близкий находится в лучшем месте, греясь в лучах Божьей славы. ‘Как вас зовут, сэр?’ - спросил он.
‘Почему тебя это волнует?’ - огрызнулся мужчина.
‘Мы оба человеческие существа в стрессовой ситуации’, - сказал священник. Он поднял правую руку и потряс цепью, которая соединяла их, чтобы подчеркнуть свою точку зрения. ‘Конечно, я должен знать имя человека, к которому меня приковали’.
‘Ты слишком много болтаешь’.
‘Это моя работа", - сказал священник. ‘В любом случае, я отец Моррисон, но вы можете называть меня Шон. Или отец Шон’.
‘Я не обязан вас как-либо называть’. Мужчина повернулся лицом к прихожанам, которые последовали его указаниям и сели вместе на двух передних рядах скамей, рядом с алтарем. ‘У скольких из вас есть телефоны? Если у вас есть телефон, поднимите его в воздух’.
Несколько человек сразу же схватились за свои телефоны. Остальные порылись в карманах и сумках, и примерно через минуту большинство из них подняли руки вверх.
‘Теперь слушайте меня, и слушайте внимательно", - сказал мужчина. ‘Вы должны использовать свои телефоны для отправки сообщений своим друзьям, а также для размещения сообщений на Facebook и Twitter и в любом другом месте, где захотите. Вы должны сообщить миру, что теперь вы пленники ИГИЛ, Исламского государства Ирака и Сирии. Вы должны объяснить, что ИГИЛ требует освобождения шести своих воинов, которые содержатся в тюрьме Белмарш. Вы должны сказать, что если шестеро воинов не будут освобождены, вы будете казнены.’
Женщина средних лет на передней скамье начала плакать, и ее муж обнял ее, защищая.
‘Когда заключенные будут освобождены, мы все отправимся домой. Просто распространите информацию и расскажите как можно большему числу людей. Сегодня здесь никто не должен умереть’.
Некоторые прихожане начали отстукивать что-то на своих телефонах.
‘Это правда, то, что вы только что сказали?’ - прошептал отец Моррисон.
"Иншаллах", - тихо сказал мужчина. ‘Если пожелает Аллах’.
OceanofPDF.com
"ФУЛХЭМ" (10.45 утра)
Эдди Коттерилл вздохнул, когда толкнул дверь почтового отделения на Фулхэм-роуд и увидел, что там в очереди по меньшей мере дюжина человек, и только один сотрудник дежурит. Он быстро подсчитал в уме – двенадцать человек, по две минуты на каждого, он собирался пробыть там добрых двадцать пять минут. И половина очереди были пожилыми людьми, что означало, что они будут двигаться медленно, а неряшливый студент держал в руках пять коробок, каждую из которых, как понял Эдди, нужно было взвесить и, вероятно, заполнить таможенными бланками. Он посмотрел на свои часы. Десять сорок пять, а ему нужно было быть в офисе в одиннадцать, потому что клиент хотел посмотреть квартиру с двумя спальнями, которая только что появилась на рынке. Эдди гордился тем, что всегда был пунктуален, поэтому открытке на день рождения его крестника просто придется подождать.
Он повернулся, чтобы выйти, но путь ему преградил бородатый азиат в длинном пальто. Эдди придержал для него дверь. ‘После тебя, приятель", - сказал он.
Азиат, казалось, не услышал его, просто протиснулся мимо. От него пахло прогорклостью, как будто он не мылся несколько дней. ‘Не за что", - пробормотал Эдди, хотя, прожив в Лондоне большую часть своих двадцати восьми лет, он хорошо привык к грубости во всех ее формах.
Он придержал дверь, когда мужчина встал в конец очереди. С ним было что-то не так, и дело было не только в запахе. Он нервничал, и, казалось, у него были судороги, которые заставляли его поворачивать голову влево каждые несколько секунд. У него были темные круги под глазами, как будто он не спал несколько дней. Эдди нахмурился, но решил, что у него есть дела поважнее, чем беспокоиться об азиатском парне с проблемами психического здоровья. Он собирался отпустить дверь, когда мужчина крикнул: "Аллах Акбар!’ и схватил за руку женщину, стоявшую перед ним. Он прикрепил что-то металлическое к запястью женщины, затем отступил назад, подняв одну руку в воздух. ‘Оставайтесь на месте, или вы все умрете!’ - крикнул мужчина.
Эдди уже бежал по улице, поздравительная открытка, порхая, упала на тротуар.
OceanofPDF.com
БРИКСТОН (10.47 утра)
‘Троянец Четыре пять один, посетите церковь Корпус-Кристи в Брикстон-Хилл. Поступают сообщения о террористе-смертнике’.
‘Повторите, контроль", - сказал Баз Уотерфорд, наклоняясь вперед, чтобы приблизить ухо к громкоговорителю. Он находился на пассажирском сиденье мощного BMW X5.
‘Мы получаем девять-девять-девять звонков от людей, сообщающих, что прихожане церкви Корпус-Кристи находятся в заложниках у террориста-смертника’.
Уотерфорд посмотрел на Билла Коллинза, который управлял машиной вооруженного реагирования с небрежным профессионализмом, выработанным более чем десятилетним стажем работы.
‘Уже в пути, контроль", - сказал Уотерфорд. Он посмотрел на Коллинза. ‘Блюз и двойки?’
Коллинз ухмыльнулся. ‘Возможно, розыгрыш", - сказал он. ‘Но если это не так, сирены только спугнут его. В любом случае, мы максимум в пяти минутах езды, и на светофоре’. Он нажал на акселератор, и машина рванулась вперед.
‘Террорист-смертник в церкви звучит несколько маловероятно", - сказал Микки Дэвис с заднего сиденья. Он был относительным новичком в команде АРВ-терапии, но уже доказал, что способен сохранять спокойствие под давлением. Вся его стрельба на сегодняшний день проходила на полигоне, но он был первоклассным стрелком. В отличие от Уотерфорда, который начал седеть, и Коллинза, чьи волосы выпадали день ото дня, у Дэвиса была копна иссиня-черных локонов, которые он удерживал на месте с помощью небольшого количества геля.
‘Никогда не знаешь наверняка", - сказал Уотерфорд.
Коллинз добрался до церкви чуть более чем за четыре минуты. Он остановил машину недалеко от ограждения у входа. Дэвис немедленно начал распаковывать три штурмовые винтовки SIG Sauer 516. SIG 516 с телескопическим прикладом и магазином на тридцать патронов заменил Heckler & Koch G36 в качестве предпочтительной штурмовой винтовки Met.
Дэвис раздал оружие, и все три офицера проверили, заперто ли оно и заряжено ли.
‘Хорошо, мы заходим", - сказал Уотерфорд, глядя на здание из красного кирпича с его высоким шпилем и сводчатыми окнами из цветного стекла, выходящими на улицу. ‘Тихо, тихо, быстрая разведка и все. Если мы увидим что-нибудь похожее на террориста-смертника, мы отступаем и устанавливаем основной и вспомогательный периметр’.
Уотерфорд первым прошел через калитку в ограде и направился по дорожке ко входу. Дэвис и Коллинз стояли по обе стороны, но чуть дальше. Все сняли предохранители большими пальцами левой руки, но держали пальцы на спусковом крючке снаружи спусковой скобы.
Дверь в церковь была закрыта. Уотерфорд медленно потянулся к ручке. Она повернулась, но дверь не поддалась. Он посмотрел на Коллинза. ‘Они запирают церкви?’
‘Это Брикстон, они все запирают", - сказал Коллинз. ‘Но примерно в это время дня должна быть месса’.
Уотерфорд толкнул сильнее, но дверь не поддалась. Он приложил к ней ухо, но дерево было толстым, и он сомневался, что услышит что-нибудь, даже если с другой стороны будет петь хор в полном составе.
‘Там будет черный ход", - сказал Коллинз, направляясь к задней части церкви, которая примыкала к католической школе. Уотерфорд и Дэвис последовали за ним, прижимая к груди свои сигары.
В задней части была еще одна, поменьше, дверь, которая вела в помещение, похожее на офис. Там стояла пара компьютеров, принтер и полки, заставленные картотеками. Одна дверь вела в туалет, а другая открывалась в коридор, который вел в церковь. Уотерфорд взял на себя инициативу, а Дэвис и Коллинз расположились позади него.
В конце коридора была еще одна дверь. Уотерфорд медленно повернул ручку, затем потянул ее на себя. Он кивнул своим спутникам, затем полностью открыл дверь. Они прошли в заднюю часть церкви. Перед ними был алтарь, а за ним скамьи. Прихожане были забиты в два первых ряда, и большинство из них, казалось, опустили головы, как будто молились. Когда Уотерфорд двинулся к ним, он понял, что у всех в руках телефоны. Он остановился и поднял руку. Дэвис и Коллинз застыли у него за спиной.
Уотерфорд нахмурился. Священника у алтаря не было, и единственным звуком были слабые щелчки, когда прихожане нажимали на свои телефоны. Он сделал неуверенный шаг вперед и снова замер, заметив священника в дальнем конце скамьи. Рядом с ним сидел азиат средних лет, в его бороде пробивалась седина. Священник увидел Уотерфорда и напрягся. Азиат заметил реакцию и вскочил на ноги. Его пальто распахнулось, и Уотерфорд увидел парусиновый жилет с проводами, соединяющими различные карманы. В правой руке мужчины было что-то черное, а левая была соединена со стальной цепью, которая змеилась к священнику.
‘Убирайтесь!’ - закричал азиат. ‘Убирайтесь, или мы все умрем’.
Уотерфорд не мог сказать, был ли он зол или напуган. ‘Нет проблем’, - сказал Уотерфорд. ‘Мы уходим. Просто сохраняйте спокойствие. Мы попросим кого-нибудь прийти и поговорить с вами. ’ Он бросил быстрый взгляд через плечо. ‘Отойдите, парни’, - сказал он. ‘Нам нужно немедленно разрядить обстановку’.
‘Заключенные ИГИЛ должны быть освобождены, или мы все здесь умрем!’ - крикнул мужчина.
‘Я понимаю", - сказал Уотерфорд. ‘Просто сохраняйте спокойствие. Мы уходим’.
Он отступил назад и осторожно закрыл дверь.
‘Ты это видел?’ - спросил Дэвис. ‘На нем чертов жилет смертника’.
Уотерфорд провел их по коридору обратно в кабинет. ‘Микки, тебе нужно немедленно эвакуировать школу’, - сказал он. ‘Поговори с главным учителем, выведи всех вон и подальше от церкви. Я сообщу об этом и вызову вам резервную копию.’
Когда Дэвис направился к школе, Уотерфорд глубоко вздохнул и вызвал в уме список всего, что нужно было сделать теперь, когда он убедился, что на территории находится террорист-смертник. Он протянул руку, чтобы активировать микрофон у себя на шее. ‘ Контроль, это троянец Четыре Пять один, принимаю?’
OceanofPDF.com
Скотленд-ЯРД, набережная Виктории (10.50 утра)
Суперинтендант Мо Камран вздохнул, когда посмотрел на свой почтовый ящик. Это была первая возможность проверить свою электронную почту тем утром, и уже более сотни сообщений ждали его внимания. Некоторые из них были спамом, предлагавшим ему дешевую виагру или невесту, заказанную по почте из России, но большинство были чепухой, придуманной джобсвортами из Метрополитена от нечего делать. В то время как число констеблей, патрулирующих столичные участки, постоянно сокращалось на протяжении последних десятилетий, ряды офисных работников в области охраны здоровья и безопасности, расовой осведомленности, равенства и человеческих ресурсов расширились до такой степени, что большинство сотрудников метрополитена никогда даже близко не видели преступника. Загнивание началось примерно в то время, когда столичная полиция начала называть себя службой, а не силой, а общественность клиентами, а не злодеями и жертвами. Камран был офицером полиции в течение двадцати лет и суперинтендантом в течение двух. В рамках повышения его перевели с того, что он считал настоящей полицейской работой – в последнее время в Отделе по борьбе с бандами и организованной преступностью, – на офисную работу, которую он откровенно ненавидел. Он руководил подготовкой к чрезвычайным ситуациям в Специальном отделе по борьбе с преступностью и операциям, и большую часть своего времени проводил, общаясь с Группой по связям с лондонскими службами экстренной помощи. LESLP собиралась каждые три месяца и состояла из представителей метрополитена, лондонской пожарной команды, полиции Лондонского сити, британской транспортной полиции, лондонской службы скорой помощи, береговой охраны, администрации Лондонского порта и представителей местных властей города.
Основной целью работы LESLP была подготовка к крупным чрезвычайным ситуациям, любым, начиная от террористического акта и заканчивая падением метеорита, и обеспечение того, чтобы, когда действительно произойдет что-то серьезное, все различные ведомства знали, что они должны делать. Два года, проведенные Камраном в LESLP, были худшими в его профессиональной жизни. С представителями полиции было достаточно легко иметь дело, как и с пожарной командой и Службой скорой помощи, которые находились в одной лодке с полицией, поскольку их просили делать больше при постоянно сокращающихся оперативных бюджетах. Но бюрократы, работающие на местные власти, были сущим кошмаром. Все они были в первую очередь озабочены защитой своих собственных маленьких империй и имели тенденцию придираться и спорить по каждой мельчайшей детали. Что усугубляло ситуацию, так это то, что представителям местных властей, как правило, платили намного больше, чем сотрудникам аварийной службы, и они ездили на машинах лучшего качества.
Камран несколько раз просил о переводе, но всегда получал отказ. Ему сказали, что он выполнял ценную работу, и самое раннее, что его переведут, будет после завершения работы над новой версией руководства LESLP, в котором подробно описано, кто и что должен делать в случае практически всех мыслимых бедствий, которые могут обрушиться на Лондон. Он отхлебнул кофе и начал просматривать электронные письма. Даже самое утомительное и педантичное требовало, по крайней мере, подтверждения того, что он получил его и понял содержание. По меньшей мере половина поступила от чиновников местных органов власти, которые, похоже, считали, что чем длиннее электронное письмо, тем больше они оправдывают свои шестизначные зарплаты.
Он прочитал половину седьмого электронного письма, когда зазвонил интерком. ‘Это заместитель комиссара’, - сказала его секретарша. ‘Срочно’. Она соединила его прежде, чем он успел ответить.
Заместитель комиссара сразу перешел к делу. По его голосу было ясно, что он находится под давлением. ‘Мо, у нас готовится крупный террористический акт, и на данный момент ты мне нужен в качестве командира "Голд". Судя по всему, это операция "Платон". Бросай все и отправляйся в GT Ops. Я перезвоню тебе на твой мобильный и проинструктирую тебя по дороге.’
‘Уже иду, сэр", - сказал Камран. Линия оборвалась. Сердце Камрана бешено колотилось. Операция "Платон" была одним из худших сценариев, к которым они готовились: многоцелевая террористическая атака на город. GT Ops был позывным Центрального командного центра связи в Ламбете. В Лондоне было три командных центра - в Боу, Ламбете и Гендоне. В совокупности они ежедневно обрабатывали шесть тысяч экстренных и пятнадцать тысяч нештатных вызовов. Они также использовались для обеспечения специализированной связи при крупных инцидентах с экспертами из полиции, пожарной команды, скорой помощи и любых других экстренных служб, которые могли потребоваться. Камран схватил свою куртку и портфель и бросился к двери. Его секретарша стояла у своего стола, выглядя обеспокоенной. Он одарил ее уверенной улыбкой. ‘Оставь мою машину внизу, Эми, я еду в GT Ops. Принимай сообщения от меня, и я свяжусь с тобой, когда у меня будет время. Очистите мой дневник за день и скажите Ротари клубу, что я не смогу выступить с этим докладом сегодня вечером.’
Мобильный телефон Камрана зажужжал, когда он направлялся к лестнице. В лифтах обслуживание было в лучшем случае неоднородным, поэтому он спустился по лестнице на первый этаж. ‘У нас в городе три террориста-смертника", - сказал заместитель комиссара. "В Брикстоне, Уондсворте и Фулхэме. Атаки, похоже, скоординированы, и мы опасаемся, что их может быть больше. Я договорился о том, чтобы MI5 и SAS были представлены на GT Ops, но, как Золотой командир, это твое шоу, Мо.’
‘Спасибо, сэр", - сказал Камран, хотя и знал, что его шоу вполне может оказаться отравленной чашей.
‘У нас есть машины вооруженного реагирования во всех трех местах и группы по переговорам с заложниками в пути. Мы пока не знаем, каковы их требования, но нет необходимости говорить вам, что это будет непросто’.
‘Я слышу вас, сэр’.
‘Мы постараемся прислать офицера более высокого ранга позже этим утром, но на данный момент вы наиболее квалифицированы. Удачи’.
Камран убрал телефон и поспешил вниз по лестнице. Ему понадобится нечто большее, чем удача, он был уверен в этом. Он толкнул дверь, ведущую в приемную, и вышел наружу. Его машина уже ждала его с работающим двигателем.
OceanofPDF.com
КЕНСИНГТОН (11.10 утра)
Были времена, когда Салли Джонс с радостью дала бы Максу Данбару пощечину. Он действительно был отвратительным человеком, подлым, со скверным характером и склонностью кусаться. Загвоздка заключалась в том, что Максу было четыре года, а Салли была двадцатисемилетней специалисткой по уходу за детьми, которой платили за то, чтобы она заботилась о нем и еще дюжине детей богатых людей с хорошими связями. В питомнике Little Kensington был список очередников, и питомник мог выбирать, кого принимать. Салли просто хотела, чтобы владельцы были немного более разборчивы, когда дело касалось Макса. Его родители были предпринимателями в Городе, отец - коммерческим банкиром, мать - пиарщиком, но высокие шестизначные зарплаты означали, что у них было мало времени на воспитание детей, а Макс был единственным ребенком, поэтому имел мало социальных навыков, если вообще имел их.
Макс кусался в течение последнего месяца, и это тоже были не игривые укусы. Он подумал, что забавно вцепиться зубами в руку девушки и кусать до крови. Салли решила, что он вырастет либо вампиром, либо серийным убийцей. Ему особенно понравилась милая маленькая девочка по имени Генриетта, которая и гусыне не сказала бы "бу". Он уже дважды пытался укусить ее этим утром, и Салли была в растерянности. Если бы у Генриетты остался след от укуса, Салли была бы виновата, а ей действительно не нужны были огорчения. В классе было шестнадцать детей и два учителя. Салли и Лора разделили класс на две части, и, к сожалению, ей пришлось остаться с Максом. О наказании ребенка не могло быть и речи, но переубедить его было невозможно. Его родители никогда не говорили ему "нет", и дома он проводил большую часть времени со своими двумя скандинавскими помощницами по хозяйству, которые выполняли все его прихоти.
‘Хорошо, давайте проведем время рассказов", - сказала она, хлопнув в ладоши. ‘Макс, почему бы тебе не выбрать книгу?’ Она указала на книжный шкаф и ободряюще кивнула. ‘Может быть, что-нибудь с пони?’ Надеюсь, если она уговорит его поучаствовать, он забудет о том, как вцепился зубами в руку Генриетты.
Дверь в класс открылась, и Салли нахмурилась, увидев вошедшего высокого худощавого чернокожего мужчину. Его голова была выбрита, а щеки впалые, одну из которых пересекал изогнутый шрам. Салли сразу поняла, что он не был родителем. Лондон, возможно, и был одним из самых этнически смешанных городов в мире, но ясли таковыми не были, и мужчина, конечно же, не был родственником мальчика Чан или индийских близнецов, которые были единственными небелыми детьми в помещении. Первой мыслью Салли было, что он попрошайка. Его длинное пальто выглядело дешевым, и, похоже, он давно не стирал. Но больше всего ее беспокоили его глаза – они были широко раскрыты и пристально смотрели, почти испуганно.
‘Чем я могу вам помочь?’ - спросила она. Она посмотрела на Лору, но Лора была занята организацией упражнения по рисованию и не заметила его.
Мужчина попытался улыбнуться, но это больше походило на гримасу животного, испытывающего боль. ‘Извините, мадам’, - пробормотал он. Он вытер лицо ладонью, и Салли поняла, что он вспотел. Возможно, он был болен. Он определенно выглядел дезориентированным.
‘Я думаю, вы, возможно, обратились не по адресу’, - сказала она, указывая на дверь. ‘Это детский сад’.
‘Мне жаль", - сказал он снова, но на этот раз громче. Он сделал два шага к ней и схватил ее за руку. Она взвизгнула. Прежде чем она успела что-либо сказать, он зажал что-то металлическое вокруг ее запястья. Она в ужасе уставилась на это, пытаясь понять, почему он приковал себя к ней наручниками.
Он отступил назад, и несколько футов цепочки зазвенели из кармана его пальто. Он расстегнул пуговицы дрожащими руками, и глаза Салли расширились от страха, когда она увидела, что лежало под ней.
"Аллаху Акбар", - пробормотал он. Он закрыл глаза, его нижняя губа задрожала. ‘Делайте в точности, как я говорю, или все умрут’. Он кивнул Лоре. ‘Ты, запри дверь. А потом встань к той стене вместе с детьми’.
OceanofPDF.com
КОМАНДНЫЙ ЦЕНТР ЦЕНТРАЛЬНОЙ СВЯЗИ ЛАМБЕТА (11.15 утра)
Командный пункт центральной связи Ламбета находился по адресу Ламбет-роуд, 109, и три цифры были выведены огромными белыми буквами слева от четырехэтажного здания, в двух шагах от южного берега реки Темзы. Камрану пришлось предъявить свое удостоверение, чтобы попасть внутрь, хотя его ждали. Он спустился по лестнице в комнату специальных операций, которая занимала весь подвал здания. Сержант Джо Ламли ждал его у двери с кружкой кофе в руках. Камран ухмыльнулся, принимая ее. ‘Ты читаешь мои мысли", - сказал он. ‘И продолжай их преследовать’.
Камран специально не спрашивал о Ламли, поэтому был приятно удивлен, увидев, что сержант был назначен. Он был двадцатилетним ветераном Метрополитена, бывшим офицером Специальной патрульной группы, который был абсолютно спокоен под давлением, идеальным номером два в тот день, когда дерьмо, казалось, по-настоящему поразило поклонников. ‘В форте дежурит инспектор, но я подумал, что должен предупредить вас, прежде чем вы войдете", - сказал Ламли.
‘Хорошая идея", - сказал Камран. ‘Они говорят об операции "Платон", это верно?’
‘В игре три ситуации с заложниками, и АВР увидел жилет смертника. В данный момент они публикуют свои требования через социальные сети, но мы пока не вступали в контакт ни с одним из террористов ’.
‘Во сколько это началось?’
‘Твиты и публикации в Facebook о первом инциденте появлялись с пяти минут одиннадцатого и далее’, - сказал Ламли. ‘Второй инцидент произошел в Уондсворте, и социальные сети там открылись в десять двадцать пять. Теперь у нас есть еще один в Фулхэме. Я поставил себя рядом с вами в Золотом командном пункте, и из-за характера угрозы я поместил туда также представителя МИ-5.’
‘Пятеро уже здесь?’
Ламли кивнул. ‘Да, она в вашем номере, пока вы не решите, куда ее поместить. И там только что прибыл капитан SAS. Похоже, ему не требуется рабочее место, так что в данный момент он просто слоняется без дела.’
‘Пожарная команда, скорая помощь?’
‘Уже здесь’.
‘А кто такой TFC?’ Командующий тактическим огнестрельным оружием был инспектором, который отвечал за шестнадцать машин вооруженного реагирования, дислоцированных по всей столице.