Эрих фон Дэникен вопрошает: «Мыслимо ли и возможно ли вообще, чтобы авторы “Махабхараты”, Библии, эпоса о Гильгамеше, эскимосских мифов, индейцы, северные народы, тибетцы и многие-многие другие рассказывали столь похожие истории о летающих “богах”, о диковинных летательных аппаратах и о страшных катастрофах, связанных с их прилетом, абсолютно случайно, без веских на то оснований? Есть вещи, которые нельзя выдумать на голом месте. Мы не копались бы в древней истории человечества в поисках инопланетян и космических кораблей, если бы сведения о них были обнаружены всего в двух-трех старых летописях. Но мы обязаны докопаться до истины, поскольку практически все письменные источники древних народов всего мира повествуют об одном и том же»166.
Так отправимся в очаги древних культур, где обитали творцы эпоса о Гильгамеше, Библии, «Махабхараты» и других произведений, и попытаемся выяснить, как, почему и при каких обстоятельствах они их создали.
Эпос о Гильгамеше
в качестве первого космического репортажа
Эрих фон Дэникен утверждает, что в земле шумеров, где возник эпос о Гильгамеше, 40 тысяч лет назад жило несколько примитивных племен, — «и вдруг, откуда ни возьмись, появились шумеры со своей астрономией, со своей культурой, со своей техникой». Поэтому именно на этот район он без колебаний спроецировал свой обычный сценарий: инопланетяне собрали тамошних полудиких людей и передали им часть своих знаний. Далее Дэникен в свойственной ему манере комментирует содержание отдельных частей эпоса, сохранившихся на глиняных табличках. Содержание VII таблички он объявляет первым прямым космическим репортажем; его автором он считает друга Гильгамеша Энкиду, который якобы в течение четырех часов летал в железных когтях орла. Эрих фон Дэникен так переводит диалог Энкиду и орла:
«Он сказал мне: “Посмотри вниз на землю! Как она выглядит? Посмотри на море! Каким оно тебе кажется?” А земля была, словно холмик, а море, как маленький пруд. И снова он летел все выше и выше, четыре часа поднимался вверх и сказал: “Посмотри вниз на землю! Как она выглядит? Посмотри на море! Каким оно тебе кажется?” И земля была, как сад, а море, как садовый ручеек. И снова он летел все выше и выше, четыре часа поднимался вверх и сказал: “Посмотри вниз на землю! Как она выглядит? Посмотри на море! Каким оно тебе кажется?” И земля была, словно мучнистая каша, а море, как канава с водой.
В этом случае некто — кто угодно — должен был бы наблюдать землю со значительной высоты! Описание слишком точное, чтобы быть лишь плодом фантазии. Кто мог бы описать землю, подобную мучнистой каше, а море — канаве с водой, если бы отсутствовало хоть какое-то представление о ландшафте, увиденном с высоты птичьего полета? Ведь с достаточного удаления Земля действительно напоминает смесь мучнистой каши и водяных канав.
А если из этой таблички мы еще узнаем, будто дверь заговорила человеческим голосом, то без всяких колебаний определим в этом странном явлении репродуктор».
По поводу происхождения эпоса о Гильгамеше Дэникен придерживается следующего мнения: «Возможно ли, чтобы события, описываемые в этом эпосе, разыгрались не на Древнем Востоке, а в районе Тиахуанака? Можно ли предположить, что потомки Гильгамеша пришли из Южной Америки и принесли эпос с собой? Положительный ответ на эти вопросы объяснил бы по крайней мере упоминания о Воротах Солнца (небесах), о преодолении океана и — одновременно — неожиданное появление шумеров в истории. Ведь известно, что именно им обязан древний Вавилон всеми своими творческими успехами! И развитая египетская культура эпохи фараонов, несомненно, имела в своем распоряжении библиотеки, хранившие, изучавшие и описывавшие эти древние тайны! Мы уже упоминали о том, что Моисей вырос при дворе египетского фараона и, безусловно, имел право посещать залы почтенных книгохранилищ. Моисей был ученым мужем; утверждают даже, что пять своих библейских книг он написал сам, хотя до сих пор остается нерешенной загадка, на каком языке он мог их написать...
Итак, если допустить, что шумерский эпос о Гильгамеше попал с помощью ассирийцев и вавилонян в Египет, что здесь его обнаружил молодой Моисей и обработал в соответствии со своими целями, то мы опять-таки приходим к выводу, что именно шумерская, а не библейская легенда о потопе является первоначальной и истинной...»167
Археологи уже несколько десятилетий назад доказали, что в Месопотамии в период между эпохой, отстоящей от нас на 40 тысяч лет, и моментом, когда «откуда ни возьмись» появились шумеры, происходило весьма многообразное и непрерывное развитие человечества от стадии общества сборщиков плодов и охотников через стадию земледелия (более того, этот район был одним из трех мировых очагов его появления) к возникновению городской цивилизации.
Месопотамскими городами правили жрецы. Они владели огромными земельными участками и обеспечивали работой земледельцев, гончаров и многих других ремесленников. Те отдавали им свои изделия, а жрецы потом распределяли их среди всего населения. Они регламентировали всю деятельность жителей и оставляли себе большую долю произведенного. Именно они изобрели самую древнюю в мире письменность, чтобы лучше вести учет храмового хозяйства. Сначала записывали только счета и лишь потом стали записывать молитвы, гимны и легенды.
Жрецы основывали свою власть на вере людей в то, будто они могут призывать на помощь богов во время наводнений и при сборе урожая, в ходе военных действий и во многих других случаях. Естественно, взамен боги сами «требовали» помощи, поэтому военачальники, избиравшиеся на время ведения войны, в конце концов становились правителями с постоянными полномочиями в каждом городе. Они жили и умирали в роскоши: в их гробницах в Уре обнаружены повозки, музыкальные инструменты, драгоценные украшения; вместе с ними хоронили десятки слуг. Правители вели войны не только ради обеспечения своих городов водой и из-за торговых путей, но все чаще для завоевания новых территорий и для обогащения, поскольку побежденные обязаны были платить дань им и их богам товарами и рабами. Так удачливые правители, присоединяя к своему городу другие города, образовывали относительно крупные государства, пока примерно в 2300 году до н. э. всю Месопотамию не объединил под своей властью единый правитель.
Вот что говорит по этому поводу специалист по истории Древнего Ближнего Востока Владимир Соучек168.
Пожалуй, если бы мы захотели более обстоятельно прокомментировать понимание Дэникеном истинного развития шумеров, это было бы только повторением уже известных фактов. Отметим лишь, что развитие шумерской культуры от первых, скромных шагов до ее расцвета можно проследить довольно четко, что Дэникен приписывает шумерам те знания и открытия, к которым еще раньше пришли ассирийцы, и что он ошибочно включил в границы расселения шумеров и ассирийские города. Поэтому займемся непосредственно рассмотрением эпоса о Гильгамеше, содержание которого служит Дэникену основанием его теории.
В самом полном виде — на 12 глиняных табличках — этот эпос в версии, возникшей в VII столетии до н. э., сохранился в библиотеке ассирийского правителя Ашшурбанипала в Ниневии. Первые его тексты наряду со многими другими памятниками письменности были обнаружены при раскопках на месте ассирийской столицы в середине XIX века, а затем и в других местах. Все они свидетельствуют о том, что отдельные сказания о Гильгамеше были распространены по всей обширной территории Ближнего Востока, что первоначально самостоятельные легенды позднее были сведены в единое целостное произведение — первый героический эпос — и что это сочинение вышло за пределы Месопотамии и пришло к хеттам и хурритам, которые перевели его на свои языки.
Главный герой эпоса — Гильгамеш, правитель шумерского города Урука, бывший, как следует из текста, на две трети богом, а на одну — человеком. Участие богов в его рождении в некоторых версиях подробно описано: красоту он будто бы получил от бога Солнца, героический характер от самого бога бури, богам же он обязан своим мощным телосложением и силой. В тексте сообщается, что матерью Гильгамеша по шумерской традиции была урукская богиня Нинсун, а отцом простой смертный — правитель или жрец. И хотя соотношение божественного и человеческого в создании Гильгамеша курьезно, безусловно не менее курьезно полагать, как это делает Дэникен, что действительно мог произойти процесс оплодотворения между человеком и «богом», то есть половое сношение человека и инопланетного существа. Кстати, в мифологии существует целый ряд примеров божественного происхождения правителей и некоторых других особ, и нам не следует сосредоточиваться лишь на древневосточных мифах. Наоборот, соединение богов и людей в мифологии широко распространено, но из фактов такого рода нельзя делать иного вывода, кроме одного: это стремление подчеркнуть божественное происхождение некоторых легендарных и исторических личностей, их божественную силу и мощь и, вероятно, особое покровительство, которым они должны пользоваться.
Уже при прочтении первых частей эпоса о Гильгамеше стало ясно, что они имеют определенную связь с библейской традицией, хотя и не по основной сюжетной линии, как полагает Дэникен. Прежде всего, выявляется удивительное сходство между текстом XI таблички эпоса о Гильгамеше, в котором описывается всемирный потоп, и библейским повествованием об этом же событии, даже в деталях поразительно совпадающим с ассирийской версией. Существует целый ряд предположений о том, как этот рассказ попал в Библию, но по меньшей мере маловероятно, что Моисей взял его непосредственно из эпоса о Гильгамеше и обработал в соответствии со своими целями во время своих ученых бдений в египетских библиотеках. Это маловероятно уже по той причине, что само пребывание Моисея в Египте проблематично и ничем, кроме упоминаний в Библии, не подтверждается*. Более того, текстологически было неопровержимо доказано, что автор пяти книг Моисеевых — не одно лицо и что это произведение является результатом компиляций из ряда источников, которые при детальном анализе можно легко идентифицировать. Таким образом, предположения Дэникена о возможности использования этого эпизода необоснованны.
* Изначальной родиной евреев была Месопотамия, где и возникла великая культура шумеров. Поэтому заимствования из шумерского эпоса, которые имеются в Библии, легко объяснимы (см. 3. Косидовский. Библейские сказания. М., 1968). — Прим. ред.
Главным аргументом сторонников теории палеоконтактов могло бы стать повествование, называемое Дэникеном «первым прямым космическим репортажем» и относимое им к VII табличке эпоса о Гильгамеше. Автор этого «репортажа», по мнению Дэникена, друг Гильгамеша Энкиду, который, как он считает, и выступает главным героем сюжета, ибо именно он парил четыре часа в железных когтях орла.
Однако этот эпизод не является составной частью эпоса о Гильгамеше. В действительности речь идет о небольшом отрывке из знаменитого сказания об Этане, произведении, сохранившемся в нескольких версиях, относящихся к разным эпохам: к эпохе старовавилонской (первая половина 2-го тысячелетия до н. э.), к эпохе среднеассирийской (вторая половина 2-го тысячелетия до н.э.) и ко времени существования библиотеки Ашшурбанипала (первая половина 1-го тысячелетия до н. э.). Героем его является не друг Гилъгамеша Энкиду, а правитель города Киша — Этана.
Согласно этому произведению, Этану мучила бездетность его супружества, поэтому он отправился к богам, чтобы получить от них корень плодовитости. Его друг орел, которого Этана спас от голодной смерти и жажды, пытался помочь ему найти путь на небеса.
Миф полностью не сохранился, дошли только его фрагменты, и поэтому смысл некоторых отрывков приходится восстанавливать логически. Но поскольку той части легенды, где изображен полет Этаны на орле, Дэникен придает очень большое значение, приведем ее полный перевод. Разумеется, читателю легче воспринимать гладкий, осовремененный перевод Дэникена, чем дословный пересказ новоассирийского текста. Однако точное изложение того, что сохранилось, позволит ему судить о том, сколько домыслов внес Дэникен в собственную интерпретацию и данный отрывок и насколько его перевод, или скорее пересказ, надежен. Читатель сам сможет судить, можно ли на таком основании делать правильные и далеко идущие выводы.
В тексте даже графически мы придерживаемся последовательности отдельных строк ассирийского оригинала, а в круглых скобках обозначаем те части текста, которые на табличке отсутствуют и которые мы вынуждены были логически домыслить. В квадратных скобках приведены слова, которые в переводе необходимы по стилистическим соображениям:
Орел ему, Этане, (говорит):
«Мой друг, прекрасна (...),
иди, я подниму тебя в небо (...),
положи (свою грудь) на мою грудь,
на перья моих крыльев положи (свои ладони),
(свои руки) обвей вокруг моих боков!»
Он положил (свою грудь) на его грудь,
на перья его крыльев положил (свои) ла(дони),
(свои) руки обвил вокруг его боков.
Навалился на него (тяжело) всем весом.
(Когда) поднял (его) на первую милю,
орел ему, Этане, говорит:
«Посмотри, мой друг, как вы(глядит) земля,
посмотри на море, из (учи) его берега!»
«Земля уменьшилась до горы, море превратилось в воды (...)»
[Когда] (его) он поднял на вторую милю,
орел ему, Этане, гово(рит):
«Посмотри, мой друг, как выглядит земля!»
«Земля (...)».
[Когда] поднял его на третью милю,
орел ему, Этане, го(ворит):
«Посмотри, мой друг, как вы (глядит) земля!»
«Море превратилось в садов(ую) канаву».
Когда они вступили на небо А (ну),
прошли через врата Ану, Энлиля и Эа.
Орел [и] Э(тана одно)временно покло(нились).
Этана и орел, по-видимому, не добились успеха у главного божества Ану, и им пришлось продолжить полет на следующую ступень небес, к богине Иштар. Текст, однако, в этом месте сильно поврежден, так что надежно реконструировать все детали невозможно. В нем далее повествуется:
«Иди, мой друг, (...), ...
(положи свои руки) вдоль моих боков,
на перья моих крыльев (положи свои ладони)!»
Он положил (свои руки) вдоль его боков,
на перья его крыльев (положил свои ладони).
{Когда] (он поднял его) на первую милю:
«Мой друг, посмотри, как выглядит) земля!»
«Земные (...) скрыли [?] (...)
а широкое море, как загон для скота».
[Когда] (он поднял его) на вторую милю:
«Мой друг, посмотри, как (выглядит) зем(ля!)»
«Земля превратилась в клумбу (...)
а широкое море, словно квашня».
[Когда] (он поднял его) на третью милю:
«Мой друг, посмотри, как земля... (...)!»
«Землю я увидел, как (...)
а широкое море не наполнило (моих глаз).
Мой друг, мы не поднимемся до небес,
направь свои шаги (...)!»
Первую милю он падал, (и)
орел падал вместе с (ним).
По дальнейшим небольшим фрагментам текста можно предположить, что Этана и орел упали на землю и, следовательно, не завершили полета за корнем плодовитости. Но Этана это падение, видимо, пережил, ибо известно, что впоследствии он был награжден сыном, сыгравшим значительную роль в истории Месопотамии.
Дословный перевод показывает, что описание полета на небо никоим образом нельзя считать «слишком точным, чтобы оно было лишь плодом фантазии». Более того, в нем совершенно отсутствуют малейшие основания для утверждения Дэникена: «Кто мог бы описать землю, подобную мучнистой каше...»
Из сохранившегося текста видно, что жители древней Месопотамии были хорошо знакомы с законами перспективы и имели представление о том, что образ предмета с увеличением расстояния уменьшается, пока не исчезает полностью. Однако в этом они могли убедиться и благодаря наблюдениям на горизонтальной поверхности — равнинные области южной Месопотамии предоставляли им немало возможностей. В горах свои наблюдения они могли проверить и в вертикальных направлениях, а также с высоты своих храмов, так называемых «вавилонских башен».
Ответ на вопрос, на какую высоту поднялся в этом мифе орел, несший Этану, не так уж и прост. Определить абсолютные величины расстояний, упоминаемых в тексте, довольно трудно. Слово, которое мы перевели как «миля», звучит по-вавилонски «бирум» и означает прежде всего временную единицу, а именно двенадцатую часть дня, то есть в соответствии с нашим методом исчисления времени — два часа. Этот термин, однако, употребляется и как мера длины, обозначающая расстояние, которое можно преодолеть за это время, — около 10 километров. В мифе описывается подъем орла примерно на высоту шести бирум, то есть на высоту 60 километров. Это довольно странно, если учесть, что Этана якобы видел на отдельных этапах полета.
Весьма вероятно, что описываемые наблюдения связаны с представлениями жителей древней Месопотамии об устройстве мира. В соответствии с ними Земля была диском, в центре которого возвышалась суша. Тогда этому соответствовали бы «наблюдения» Этаны после первой мили пути, когда земля (то есть суша) показалась ему горой, и, возможно, после пятой мили, когда земля увиделась ему уже лишь как клумба. Суша, согласно представлениям жителей Месопотамии, плавала в океане, омывавшем ее со всех сторон и имевшем свои пределы, а потому с увеличением расстояния он мог постепенно начать казаться «садовой канавой» (после третьей мили), то есть канавой, наполненной водой и окружавшей сады, а потом загоном для скота (после четвертой мили), чтобы затем уменьшиться до размеров круглой квашни (после пятой мили) и, наконец, совершенно исчезнуть из поля зрения (после шестой мили).
Органической частью представлений о строении мира были также понятия о форме и членении неба. Оно имело форму полушария, простиравшегося как над землей, так и над водой, ее окружавшей, и делилось на несколько частей. В каждой из них правили свои боги; число небесных сфер и повелевающих ими богов менялось в соответствии с развитием теологических представлений.
Эта схема мироздания нашла свое отражение и в приведенном мифе: сначала Этана попадает к богу Any, а затем в новую небесную сферу, где восседает богиня Иштар.
Таким образом, миф об Этане довольно точно зафиксировал представления тогдашних обитателей Месопотамии об устройстве мира, что воплотилось не только в этом мифе, но и в других литературных памятниках. Вероятно, это же отразилось и в эпосе о Гильгамеше, в котором герой (как следует из текста IX таблички) добирается до гор Машу, где ежедневно между двумя вершинами заходит солнце, чтобы на другой день вновь взойти среди таких же вершин на востоке. Бог Солнца, по представлениям вавилонян, рано утром открывает ворота, а вечером через другие ворота на западе вступает во внутреннюю часть небес. В течение ночи он обитает за небосводом. Тот факт, что в мифах древней Месопотамии встречаются упоминания о Воротах солнца, или о Воротах небес, еще не является доказательством того, что они аналогичны Воротам Солнца в Тиауанако.
С трактовкой фон Дэникеном древних мифологических представлений можно было бы полемизировать и по другим аспектам. Если он в эпизоде, где дверь говорит человеческим голосом, усматривает без долгих колебаний громковорителъ, логично было бы ожидать, что он объяснит нам, какое техническое устройство используют звери, часто говорящие человеческими голосами. И если изображение солнечного диска с крыльями на старых печатях-валиках, интепретируемого в чешском издании «Воспоминаний о будущем» Дэникена как летательный аппарат, может служить доказательством сверхдавнего существования космических кораблей, мы точно так же могли бы настаивать на объяснении того, что означают изображенные на этих же печатях крылатые звери и птицы с человеческими либо львиными головами.
Летательные аппараты Иезекииля и ковчег завета
На мифах народов древней Месопотамии основывается и библейский Ветхий завет, обширный свод древнееврейской литературы, которая создавалась постепенно на протяжении 1-го тысячелетия до н. э. Неудивительно, что и в этом памятнике письменности Эрих фон Дэникен нашел места, которые он считает доказательствами мифологизации реального опыта людей, обретенного ими во время контактов с космическими звездолетами, посадочными модулями и техническими средствами связи169. Имеются в виду ветхозаветное предание о видении пророка Иезекииля, рассказ о патриархе Енохе (Бытие, гл. 5, ст. 18 — 24), развитый затем дальше в Книге Еноха, не входящей в Ветхий завет, и сказание о ковчеге завета Моисея.
Для сторонников теории палеоконтактов наиболее важным является видение пророка Иезекииля, особенно в свете того обстоятельства, что именно рассказ об этом видении натолкнул Джозефа Бламрича, выдающегося американского специалиста и конструктора в области создания мощных ракет и космических транспортных средств, на изобретение произвольно направляемого колеса, которое практически на месте может поворачиваться в любую сторону. Этот инженер с чрезвычайно богатой фантазией и талантом изобретателя сумел найти в описании видения Иезекииля информацию технического характера и интерпретировать ее в качестве документальной основы посадочных модулей инопланетян. Вот что пишет в своей статье на эту тему Джозеф Бламрич170.
Книга Иезекииля в Ветхом завете содержит обширные пассажи, которые стали восприниматься как технические описания лишь недавно благодаря росту наших познаний в авиации и космонавтике171. Иезекииль был человеком большого интеллекта и образованности, но он не знал того, что видел. Однако, будучи блестящим наблюдателем, он составил поразительно точное описание многих деталей космического корабля. Ему предоставилась возможность четырежды наблюдать его и даже присутствовать при приведении его в движение. Дать толкование подобной информации в состоянии только хорошо подготовленные специалисты, однако после подробного и наглядного объяснения она может стать доступной и дилетантам. Уже по той простой причине, что большинство из них не единожды видели такие сюжеты по телевидению. Следовательно, значительная часть читателей способна понять, сколь реалистично описание Иезекииля.
Мне хотелось бы обратить особое внимание на два чрезвычайно удивительных факта. Одним из них являются непривычные очертания основного корпуса космического корабля. Программа НАСА в 60-е годы предусматривала разработку точно такой же, почти конической формы. Эта форма отрабатывалась в процессе целого ряда испытаний в аэродинамических трубах и показала себя весьма выгодной. Подобный модуль должен был опуститься на Марс, однако его слишком сложные геометрические параметры применительно к небольшому транспортному средству в конце концов оказались слишком дорогими, и до реализации проекта дело не дошло. Предпочтение отдали более простому конусу. Таким образом, мы были уже близки к тому, чтобы увидеть созданный руками человека летательный аппарат такой формы, какую описывает Иезекииль!
Вторым необычным фактом являются колеса. Казалось, что они не могут найти никакого практического применения, но после определенных усилий мне удалось отыскать техническое решение, соответствующее описанию Иезекииля. В США мое изобретение было запатентовано и начало использоваться в промышленности.
Сегодня в распоряжении науки и техники такое множество технологических приемов, конструкций и методов, что их не так уж трудно спроецировать на фрагменты и детали изображений далеких эпох. Особенно если за это возьмется человек с техническим талантом, богатым опытом и сильным воображением. Наложение обширных знаний на отрывочные сведения об узкоспециализированном предмете может привести к искажениям и даже абсолютно неверным выводам. Поэтому степень достоверности объяснений Дэникена, Бламрича или любого другого толкователя следует объективно оценивать лишь на основании фактов древней истории с учетом религиозных представлений и уровня общественного развития, а также в контексте психического состояния тогдашних людей. Подобный анализ содержится в работе специалиста по иудаизму Владимира Садека172.
Аргументов, подобных тем, какие приводит Эрих фон Дэникен, можно было бы привести великое множество, ведь в большинстве религий существуют аналогичные представления. Обычно они связаны с личностями, обладающими пророческим или мистическим даром. Представления о том, что особо отмеченный избранник может вознестись на небо (в царство богов, духов и пр.), возникли уже в самых примитивных религиозных системах, но сохраняются и в наиболее развитых. Например, мусульмане верят в путешествие Мухаммеда на небеса, куда основатель ислама отправился из Иерусалима; христиане верят в вознесение на небо Христа. Повсеместное распространение таких представлений является убедительным доказательством того, что речь идет о религиозно-психологическом феномене, а не о мифологическом описании встреч избранных личностей с посланниками внеземных цивилизаций. Впрочем, мысль о перманентных контактах «избранных» с инопланетянами представляется слишком фантастической даже сторонникам теории палеоконтактов.
Патент Джозефа Бламрича на изобретение произвольно направляемого колеса.
В пророчестве Иезекииля содержатся угрозы тогдашнему Иудейскому царству, предсказание о разрушении Иерусалима, предостережения в адрес других народов и обещание искупления, а также видение нового храма Господня. Все это непосредственно вытекает из конкретной исторической ситуации той эпохи (угроза Иудейскому государству со стороны мощной нововавилонской империи, которая впоследствии уничтожила Иудейское царство) и из религиозно-этических устремлений и целей тогдашнего пророческого движения, которое стремилось к возрождению и обновлению «чистого» яхвизма: угроза Иудейскому государству понималась как наказание за нарушение чистоты культа Яхве.
В «Видении Иезекииля», естественно, отражаются определенные представления и реалии тогдашней эпохи, изложенные в захватывающей поэтической форме пророческого ясновидения. Крылатые получеловеческие-полузвериные существа соответствуют широко распространенным образам херувимов, описание которых встречается во многих местах Ветхого завета; иудейская религия, вероятно, заимствовала их из местных религиозных культов, что доказывается многочисленными археологическими находками — фигурками и рельефами, изображающими полулюдей-полузверей. Образ колес, с которыми в видении Иезекииля связаны эти существа, в реальности, видимо, воплощается в распространенном тогда типе военной повозки, как о ней рассказывается в ветхозаветной легенде о взятии на небеса пророка Илии (Четвертая книга Царств, гл. 2, ст. 11).
С фактами, содержащимися в пророчествах Иезекииля, мы сталкиваемся и у других пророков Ветхого завета. Они полностью соответствуют общественно-политической направленности ветхозаветных пророчеств и тогдашней исторической ситуации. Это же в общих чертах можно сказать и о формальной стороне: мы не можем подходить к тем или иным деталям лишь с историческими мерками, скорее всего они являются плодом поэтической фантазии, обусловленной, что не исключено, какими-то поразительными метеорологическими явлениями. Трактовать пророчества Иезекииля как мифологическую картину встреч людей с инопланетянами нет никаких оснований.
«Видение Иезекииля» в самом деле содержит много метеорологических и астрономических символов. Кроме довольно обычных явлений, связанных с перемещающимися по небу облаками, существуют и более редкие, такие, например, как гало. Это оптический эффект, возникающий при прохождении солнечных лучей через слой ледяных кристаллов и воспринимаемый наблюдателями на Земле в виде одного или двух светлых колец вокруг Солнца. При этом вертикальные и горизонтальные потоки света могут крестообразно пересекать эти кольца, «будто колесо находилось в колесе». Упомянутые четыре существа, вероятно, представляют собой четыре стороны света или созвездия Тельца, Льва, Водолея и Скорпиона. Подобный способ изложения типичен для сочинений пророков и доказывает, что многое из того, о чем повествует Иезекииль, можно воспринимать как чистую фантазию. Следовательно, Иезекииль рассказывает вовсе не о посадке внеземного космического корабля в 600 году до н. э., как полагает Эрих фон Дэникен, и описывает отнюдь не форму посадочного модуля, как пытается утверждать, используя свой многолетний богатый опыт, ведущий сотрудник НАСА инженер Джозеф Бламрич. Кроме того, аргументация Бламрича некорректна: по форме предмета далеко не всегда можно с полной уверенностью судить о его функциональном назначении *.
* Тем, кто хочет окончательно удостовериться в том, что рассуждения Дэникена и Бламрича не более чем плод фантазии, советуем самим прочитать начало Книги пророка Иезекииля, где описывается это «видение славы Господней», предшествующее разговору пророка с самим Яхве. — Прим. ред.
Однако Эрих фон Дэникен убежден в реальности визита внеземных звездолетов в древнюю Палестину и в подтверждение своей гипотезы ссылается на библейский ковчег завета; он считает его техническим устройством, служившим для связи между людьми и экипажем космического корабля: «Если бы мы сегодня реконструировали его согласно данным, сохраненным Моисеем, возник бы конденсатор с напряжением в несколько сотен вольт. Венец, охватывающий корпус, должен был служить для зарядки конденсатора, образованного золотыми пластинами и положительным и отрицательным проводниками. В том случае, если один из херувимов, расположенных на крышке, был магнитом, то репродуктор (или какой-то иной тип устройства для двусторонней связи между Моисеем и космическим кораблем) тем самым был готов. Конструкционные детали ковчега завета с потрясающей подробностью описаны в самой Библии. Впрочем, нам даже нет необходимости особенно напрягать свою память, дабы вспомнить, что ящик согласно описанию часто бывал окружен рассыпающимися искрами и что Моисей, когда ему нужны были совет и помощь, пользовался этим «передатчиком»173.
Ковчег завета был самой древней дарохранительницей культа Яхве в период перед возникновением Иудейского царства и на протяжении большей части его существования, завершившегося взятием Иерусалима вавилонским царем в 587 году до н. э. Вопросом, является ли описание ковчега завета в Библии и других источниках настолько ясным, что по нему можно восстановить первоначальный вид этой дарохранительницы, а возможно, и другие ее функции, задается Владимир Садек в уже цитированной нами статье.
Согласно древнейшим ветхозаветным традициям, ковчег завета был неким военным защитным символом, переносной святыней, которую несли либо везли впереди кочующих племен.
В Книге Чисел (гл. 10, ст. 33 — 36) мы читаем: «...и отправились они от горы Господней на три дня пути, и ковчег завета Господня шел пред ними три дня пути, чтоб усмотреть им место, где остановиться. И облако Господне осеняло их днем, когда они отправлялись из стана. Когда поднимался ковчег в путь, Моисей говорил: восстань, Господи, и рассыплются враги Твои, и побегут от лица Твоего ненавидящие Тебя! А когда останавливался ковчег, он говорил: возвратись, Господи, к тысячам и тьмам Израилевым!»
Видение Иезекииля. Рис. Льюиса Коэна.
Эта переносная дарохранительница была символом кочующих племен и по древнейшим религиозным представлениям считалась, вероятно, вместилищем самого бога Яхве. Она была наделена особой способностью творить чудеса во время сражений с врагами (например, разделение вод при переходе реки Иордан, описанное в Книге Иисуса Навина, гл. 3 — 4), поражать врагов Яхве и их сторонников, убивать или преследовать болезнями того, кто случайно дотронется до нее или заденет с нечистыми помыслами либо без должного уважения. То есть она была неким олицетворением (а быть может, и непосредственно местопребыванием) ветхозаветного бога. Культ ковчега завета сохранялся еще долго после того, как племена израильтян стали оседлыми. Он помещался в различных религиозных центрах, Давид перенес его в Иерусалим, а через несколько столетий ковчег был помещен в иерусалимском храме, построенном Соломоном. Далее в библейских текстах, посвященных драматическим историческим событиям, мы уже не находим упоминаний об этой дарохранительнице (последняя надежная историческая информация содержится во Второй книге Паралипоменон, гл. 35, ст. 3). Библеисты полагают, что ковчег был уничтожен при разграблении иерусалимского храма во время какого-нибудь военного столкновения либо устранен в ходе различных религиозных реформ как атавизм древних форм культа Яхве, не соответствующий новому пониманию вещей.
Итак, неясным представляется как появление ковчега завета (согласно библейской легенде, он был изготовлен по повелению Господа после откровения Моисею на горе Синай), так и его окончательная судьба. Однако из аналогов, известных на примере других древневосточных цивилизаций, следует, что ковчег завета не является в истории религий Ближнего Востока чем-то необычным. Подобные «переносные» святыни существовали и в других культах. Кроме того, можно с уверенностью утверждать, что свойства ковчега завета, оказывавшие столь сильное воздействие на окружающих, не имели ничего общего с «современной» техникой. Представления о том, что определенные сакральные предметы обладают священной силой и потому являются «табу», распространены практически во всех религиозных системах. Если бы все дарохранительницы, известные в истории религий, мы стали воспринимать как «технические устройства», число загадочных аппаратов из космоса увеличилось бы едва ли не до бесконечности.
При современном уровне знаний можно с довольно высокой степенью точности определить, какова была первоначальная форма этой дарохранительницы. Существуют две гипотезы, базирующиеся главным образом на археологических находках в палестинской области. Согласно первой, ковчег завета имел форму переносного трона (считавшегося вместилищем или символом вместилища божьего), согласно второй — имел форму переносного ящика, модели алтаря или святилища. В любом случае эта дарохранительница была украшена херувимами (небесными существами с крыльями), считавшимися служителями божьими.
Мы не знаем достоверно и о том, заключал ли в себе ковчег завета какой-либо предмет, символизировавший самого Бога — Яхве. По одной гипотезе ковчег был пуст — на троне восседал невидимый Бог, по второй — в нем находился каменный фетиш. В одной из ветхозаветных легенд эта дарохранительница описана более детально; сообщается, что в ковчеге завета было помещено «откровение» («в ковчег же положи откровение, которое Я дам тебе». Исход, гл. 25, ст. 21). Б главе 10 Второзакония «откровением» являются каменные скрижали с десятью заповедями, то есть каменный предмет, содержащий «договорные условия» между Яхве и его последователями, определяющие основные обязанности верующих. И хотя эти тексты скорее всего относятся к более позднему периоду, нет оснований отрицать вероятность нахождения в ковчеге какого-то (видимо, каменного) символа яхвизма. Но в любом случае обе гипотезы принципиально противоположны предположению Дэникена о ковчеге как о техническом объекте174.
Летательные аппараты
в Древней Индии
Сведения о летательных аппаратах и других супертехнических изобретениях Эрих фон Дэникен и другие авторы, прежде всего Раймонд Дрейк, Александр Горбовский и Людвик Соучек, обнаруживают и в индийских письменных источниках. Поэтому логично в первую очередь подвергнуть анализу аргументы, приводимые в книгах этих авторов. Мы попросили сделать такой разбор индолога Душана Збавителя175.
Было бы слишком просто отмахнуться от большей части их аргументов, высокомерно процедив, что, мол, они не являются специалистами по древнеиндийской проблематике и, следовательно, допускают тривиальные фактические ошибки либо пользуются сведениями из устаревших и явно неверных источников. Приведем хотя бы несколько примеров.
Эрих фон Дэникен совершенно определенно не прав, когда утверждает, что древнеиндийский эпос «Махабхарата», на который он часто ссылается в своих рассуждениях, является древнейшим литературным памятником, поскольку, как он заявляет, «даже по самым осторожным оценкам возраст его основных частей определяется минимум в 5000 лет»176. Подавляющее большинство индийских и европейских специалистов пришли к заключению, что это гигантское литературное произведение приобрело тот вид, в каком оно нам известно, лишь где-то в первые столетия нашего летосчисления, хотя некоторые его части своими корнями могут уходить и в более далекие эпохи, вероятно, вплоть до первой половины 1-го тысячелетия до н. э.
Столь же ошибочны и представления Раймонда Дрейка о возрасте эпоса «Рамаяна». Дрейк существенно искажает факты, когда в своей книге «Боги и космонавты на Древнем Востоке» описывает «воздушное нападение» Рамы на остров Ланку177. Чтобы попасть на этот остров, Рама, добивавшийся освобождения своей супруги Ситы, похищенной демоном Раваной, должен был, согласно эпосу, построить со своей обезьяньей армией мост через морской пролив, и лишь его союзник Хануман море просто перепрыгнул; но ведь он был сыном бога ветра, для которого нет ничего более «естественного», как летать по воздуху.
Столь же ошибочны и некоторые представления Людвика Соучека о древних городах на Инде — Мохенджодаре и Хараппе; не было здесь ни «теплоцентрали», ни «распределителя горячей и холодной воды»178, зато имелось множество глубоких и заботливо охраняемых общественных и частных колодцев. И разве правомерно утверждение, будто эта удивительная цивилизация не могла иметь теократической формы правления только потому, что «не может выть теократии с городами без храмов»?179 Ведь даже более поздняя и значительно лучше известная нам ведическая культура, в которой жертвоприношения и обрядность понимались в качестве основного условия сохранения строя, не возвела ни единого храма. Это же относится и к раннему буддизму, джайнизму и даже индуизму.
Сторонники теорий катастроф и палеоконтактов в большинстве своих утверждений, касающихся Древней Индии, основываются главным образом на литературе этой страны. Однако работа с древнеиндийскими текстами очень затруднена тем обстоятельством, что лишь небольшое число произведений можно хотя бы приблизительно датировать. Язык большинства из них, санскрит, отличается строго нормализованной грамматикой и не развивался как разговорный. По стадиям его эволюции трудно делать правильные выводы о времени возникновения того или иного произведения. Более того, для рукописей использовался очень недолговечный материал, не выдерживавший в неблагоприятном индийском климате и несколько столетий, а потому рукописи должны были постоянно переписываться. И еще. Почти до начала нашего летосчисления произведения вообще не записывались, а передавались только в устном изложении. Лишь древнейшие ведические гимны, считавшиеся священными и неизменными, сохранились без единой фонетической коррективы. Таким образом, литературные произведения 1-го тысячелетия до н. э. подвергались серьезным текстовым изменениям и, по всей вероятности, постепенно приспосабливались к менявшимся вкусам слушателей.
В первую очередь это относится к повествовательной литературе, и прежде всего к эпосам «Махабхарата» и «Рамаяна». Что касается сказания о Раме, то такое утверждение можно далее безошибочно доказать. В древней буддийской версии история о нем звучит совершенно иначе, чем в «Рамаяне», обретшем свою окончательную форму значительно позже. Следовательно, используя эти эпосы в качестве аргументов для тех или иных утверждений, следует учитывать, что хотя их сюжеты и темы достаточно древние, но оформление текста в дошедшем до нас звучании относится к не столь уж отдаленным эпохам, во всяком случае не далее конца 1-го тысячелетия до н. э. То, что Дэникен, Дрейк, Горбовский и Соучек предлагают как примеры наиболее древних литературных произведений, в действительности является плодом фантазии индийских поэтов эпохи начала нашего летосчисления.
Указанные авторы, естественно, используют санскритские тексты не в оригинальном звучании, а в переводах. В случае с «Махабхаратой» это особенно заметное неудобство, поскольку перевод Роя 1889 года не слишком точен; в стремлении избежать монотонности и частых словесных повторов Рой местами прибегал к вольному пересказу. Если к этому добавить еще и неизбежные искажения, возникающие при переводе на очередной язык, то вряд ли на основании такого текста можно делать правильные выводы.
Нельзя оставить без внимания и метод, которым пользуется прежде всего Дэникен, работая над текстом. Крайняя ненадежность его пересказа и выводов видна при сравнении его трактовки с оригиналом: «Первая книга “Махабхараты” описывает интимную историю незамужней Кунти, которую посетил не только сам бог Солнца, но вскоре и его сын, сияющий, словно само Солнце. Кунти — уже тогда! — боялась публичного скандала... Этот эпизод едва ли стоил бы упоминания, если бы не соответствовал так поразительно эпизоду из жизнеописания Моисея!»180
Однако в действительности в 67-й главе первой книги «Махабхараты» этот эпизод рассказан несколько иначе. Кунти внимательно заботилась о брахмане Дурвасе, и тот оказал ей за это особую милость:
«Я доволен твоей внимательностью. Вот тебе заклинание, которым ты можешь призвать любого бога; он придет, чтобы осчастливить тебя и зачать с тобой сына. Когда он это сказал, добродетельная девушка призвала бога Солнца. Величественный владыка света оплодотворил ее лоно, и она родила от него сына, увешанного серьгами и доспехами и наделенного божественной красотой, равного богам, сияющего и источающего блеск своим телом, чтобы тот стал лучшим из тех, кто носит оружие. Утаив потом его рождение из-за страха перед родственниками, Кунти этого сияющего мальчика бросила в воду».
* В серии БВЛ эпос «Махабхарата» дается в переводе С. Липкина. Согласно ему, Кунти, боясь гнева родителей, бросает корзину с ребенком в реку. См.: Махабхарата. Рамаяна. Пер. с санскрита. М., 1974, с. 106 — 110. — Прим. ред.
Следовательно, сын бога Солнца девственницу Кунти не посещал и никто не пускал ребенка в корзинке вплавь по воде, на чем Дэникен основывает свою параллель с Моисеем*. Я опасаюсь, что аналогичную картину мы получили бы, сравнивая с первоначальным санскритским оригиналом и другие отрывки, извлекаемые упомянутыми авторами из древнеиндийских эпосов. Но только искать соответствующие места среди 200000 стихов «Махабхараты» свыше человеческих сил, тем более что в книгах Дэникена, Дрейка, Горбовского и Соучека крайне редко обнаруживаются хотя бы приблизительные ссылки на те или иные места в оригинале.
Поэтому перейдем к самому важному вопросу, связанному с нашей темой: можно ли в индийской — и не только в индийской — мифологии и опирающейся на нее литературе искать то, что ищут в ней сторонники теорий катастроф и палеоконтактов, а именно: отзвуки воспоминаний о древних эпохах, когда земляне пережили контакт с обитателями иных космических миров либо с последними представителями более развитых и погибших цивилизаций, необходима ли такая интерпретация для понимания мифологических персонажей и насколько она убедительнее традиционного понимания.
Древнеиндийская мифология, бесспорно, предоставляет для этого чрезвычайно благодатный материал. Она весьма обширна, поскольку к ней предпочитала обращаться значительнейшая часть всей древнеиндийской литературы и поскольку она охватывает широкие временные рамки, а значит, ее эволюцию можно проследить на протяжении нескольких тысячелетий. Одной из особенностей древнеиндийской мифологии является непостоянство ее сверхъестественных героев; и хотя основные действующие лица в большинстве своем сохраняются (впрочем, не во всех случаях), их черты, истории, с ними, связанные, а главное, взаимоотношения и иерархия иногда меняются достаточно кардинально. Эти изменения, естественно, соответствуют эволюции самих индийцев, развитию их духовных идеалов и устремлений, общественным процессам, в которых они действуют, и сменам этических ценностей и норм поведения.
Пытаясь более детально проанализировать отдельные компоненты богатой древнеиндийской мифологии, необходимо учитывать, с одной стороны, многообразие источников, из которых черпались ее сюжеты и герои, и с другой — ту огромную роль, которую она играла в древнеиндийском обществе. В ней обнаруживаются элементы несомненно индоевропейского происхождения, причем как в содержании, так и в именах действующих лиц (Дьяус — Зевс, Варуна — Уран и пр.), но присутствует и другой источник — религиозные представления и мифы коренных жителей Индии, постепенно осваивавшиеся в процессе интеграции этого населения в индуистское общество. Ведь индуистская мифология — это открытая система, в которой ничто не препятствует ни разнообразным метаморфозам отдельных элементов, ни восприятию нового, ни постоянному обогащению целого конкретными находками поэтической фантазии индивидов.
Функции этой мифологии заключаются в явных попытках объяснить мир и отдельные явления, происходящие в нем, а также в определенной подмене историографии, напрочь отсутствующей в реестре древнеиндийских научных дисциплин. Налицо в ней воспитательные элементы и стремление к описанию идеальных образцов, которые должны служить людям примером, достойным подражания. Древнеиндийская мифология содержит рекомендации правильного поведения в различных жизненных ситуациях и служит формированию идейных постулатов в борьбе за лучшее и справедливое устройство земных дел, а также высших жизненных устремлений, веры и надежды в земную жизнь. Неотъемлемой частью этой мифологии являются, разумеется, и сюжеты, призванные усиливать набожность народа и его беспрекословную преданность божественным существам. Единственное предназначение этих сюжетов — прославление богов и изображение с использованием фантазии, не ограниченной путами строгих реалий земного бытия, их безмерного величия и деяний, совершенных в сказочные времена «золотого века».
Самым сложным в этом запутанном комплексе проблем остается вопрос о том, в каких границах древнеиндийская мифология представляет «память» человека и реминисценции событий древней истории, иначе говоря, в каких ее элементах следует искать отражение когда-то существовавшей реальности, пусть даже трансформированной и искаженной вмешательством человеческой фантазии. Специалисты по истории Древней Индии, особенно самых ранних ее периодов, пытаются именно в этом плане интерпретировать некоторые разделы ведической литературы (относящиеся, по-видимому, к периоду между XII и VIII веком до н.э.), чтобы обнаружить под мифологическим покровом реальные факты: например, до какой степени по многочисленным упоминаниям о победах предводителя всех богов Индры над демоническими врагами можно восстановить сведения о борьбе индоевропейских пришельцев с коренными жителями либо по рассказу о походе бога огня Агни на восток воссоздать процесс постепенного выжигания джунглей в бассейне Ганга и расселения в новых областях индоевропейских племен. Самое трудное здесь — установить точную границу между действительностью, пусть и искаженной, и совершенно невероятной фантазией. Даже самый страстный поклонник теории палеоконтактов не будет, конечно же, утверждать, что вся мифология является отражением встреч людей с инопланетянами. Итак, какие же из мифических фактов и событий можно расположить по ту или иную сторону демаркационной линии, отделяющей действительность от вымысла?
Рассмотрим хотя бы один пример, тот, на которой Эрих фон Дэникен, Людвик Соучек и другие авторы чаще всего ссылаются для подтверждения своих теорий. Речь идет о виманах, летающих повозках. В древнейшем слое индийской мифологии, в ведической письменности, повозки, влекомые конями по небосводу, упоминаются лишь в сочетании с солнечными божествами, что, безусловно, не дает оснований для связи их с космическими кораблями. Виманы появляются только в более поздних литературных произведениях, и на протяжении последующих столетий частота упоминаний о них постоянно возрастает. Если выстроить в относительно верной хронологической последовательности отдельные цитаты из древнеиндийской литературы, обнаруживается, что летающими повозками пользовались прежде всего боги, иногда одалживавшие их своим любимцам из смертных, некоторые демоны — ракшасы и, наконец, совершенно обычные люди, чрезвычайно искусные ремесленники, которые делали их себе сами. Но если у людей возникло представление, что пространство где-то высоко над землей, в поднебесье, заселено существами — богами или полубогами, то вполне логично и «естественно» представление о том, что эти существа перемешались в таком пространстве без почвы под ногами, летая. Как правило, герои древнеиндийских мифов именно летают, но поскольку среди людей особым почетом пользуется передвижение на коне, слоне или повозке, то у Индры, предводителя всех богов, имеется свой слон, у других богов иные животные, переносящие их на своих спинах, а у некоторых — виманы, естественно, в «аэро»-модификации. Когда Рама, пользующийся покровительством богов, а позднее даже воплощающий одного из них, могущественного Вишну, вступает в смертельную схватку с повелителем демонов Раваной и тот выезжает на битву на боевой колеснице, Индра посылает Раме свой личный виман, чтобы уравнять их шансы. Летающие повозки простых смертных в более поздних литературных произведениях настолько явно сказочны, что трактовать их как воспоминания о космических визитах так же неубедительно, как, например, семимильные сапоги* или метлы наших сказочных колдуний.
* Очень нетрудно предложить подобные версии и на примере русских народных сказок. Тогда баба-яга легко превращается в инопланетянку, ее ступа — в НЛО, а Кощей Бессмертный, чья смерть находится на острие иглы, — в космического робота, которого можно отключить дистанционно. — Прим. ред.
К подобным выводам можно прийти, сопоставляя все мелкие «доказательства» появления инопланетян с эволюцией мифологических представлений древних индусов. Речь идет прежде всего о взгляде на мир как целое в возможно более полном масштабе. Мифологическая форма мышления обладает своими внутренними закономерностями, своей логикой и системой. Боги в ней на первом этапе, по существу, служат лишь для персонификации природных явлений, которые человек не может объяснить иным способом. Однако как только человеческая фантазия, а индийцы всегда были наделены безграничной поэтической фантазией, начинает проявлять себя в вымышленном мире богов, эти существа трансформируются особым и тем не менее вполне понятным способом. С одной стороны, они становятся больше похожими на людей, поскольку, как и люди, обзаводятся женами и детьми, а затем в мифах появляются даже эпизоды из их семейной жизни с ревнивыми богинями и эротические сцены интимных отношений. С другой стороны, будучи объектами восторженного поклонения людей, боги изображаются существами с практически неограниченными способностями и безграничной силой. Именно здесь творческая фантазия древнеиндийских авторов наиболее полно реализуется в создании рассказов, отличающихся все более поразительными деталями и наличием взаимной состязательности героев при полном игнорировании реальностей повседневного бытия.
Наши размышления и объяснения являются, разумеется, гипотетическими, но, учитывая характер материала, к которому мы обращаемся, иными они и не могут быть. И вероятно, сам читатель сможет судить о том, какой из двух подходов вернее.
Летательные аппараты в Древнем Китае
и в Америке
Химик Владимир Карпенко, изучая истоки и развитие китайской алхимии, в одном древнем тексте наткнулся на отрывок, который сторонники теории палеоконтактов непременно включили бы в систему своих доказательств181.
Прочитаем сначала китайский источник.
«После того как в течение трех лет мы со всей серьезностью предавались нашим занятиям, нас посетил дух, и мы все вместе на змее отправились на небо. Через некоторое время я наклонил голову, чтобы посмотреть на землю, которая была далеко, очень далеко, но ее не было видно. Мы еще не достигли небесных сфер, а были уже очень далеко от земли. Змей летел довольно быстро со вздернутой вверх головой и опущенным книзу хвостом, и мы на его спине испытывали страх и чувство опасности. Когда мы достигли неба, мы сначала миновали здание, где лежанки были из золота, а столы из жадеита; великолепное, сверкающее, воистину роскошное место. Дух дал нам выпить чашку легкой красной жидкости, и мы тотчас же избавились от ощущения голода и жажды. Потом мы вдруг вспомнили о доме. Это было вызвано тем обстоятельством, что, как только мы очутились перед Императором Неба, мы поклонились ему, но при этом сделали какую-то ошибку. За это мы были наказаны, и нам пришлось вернуться назад, чтобы снова заняться самосовершенствованием и обрести через какое-то время возможность опять оказаться на небе».
Этот рассказ Сян Ваньду о приключениях, которые он пережил вместе со своим сыном, включен Гэ Хуном в даосистскую естественно-научную энциклопедию «Бао Пуцзы» примерно в 320 году. Как сегодня объяснить это описание? Действительно ли оба, отец и сын, в каком-то летательном аппарате покидали землю? В аппарате, которым управляло существо, называемое здесь духом. В те времена вряд ли кто-нибудь мог подобрать для этого существа иное название. Аналогичных рассказов, впрочем, сохранилось немало. Не является ли здание, которое посетил Сян Ванъду, крупным космическим кораблем, обращавшимся вокруг Земли? Несомненно, в голову может прийти и масса иных предположений, ибо данный текст действительно разжигает фантазию. При этом мы весьма легко можем поддаться фантазированию, особенно если будем рассматривать подобную информацию изолированно.
Гэ Хун так комментирует этот рассказ: «На свете много лгунов подобного типа, и появляются они в разных обличьях. Я не в состоянии назвать всех. Это как раз пример того, к чему приводят их сумасбродные истории, и все-таки находятся еще люди, которые не чувствуют, что все это небылицы. Как же им тогда противостоять тонкой лжи, заключающей в себе лишь зернышко правдоподобных фактов?»
На этот вопрос мы Гэ Хуну не ответим. Ведь по времени он гораздо ближе к процитированному им рассказу, чем мы. Однако попробуем искать дальше. Лгал ли Сян Ваньду? И если да, то с какой целью?
Сначала попытаемся определить, что же это были за занятия, которым он посвятил в уединенном месте в горах три года. Цель, перед ним стоявшая, не была навязана ему принудительно, ибо то была мечта о бессмертии. Сян Ваньду был алхимиком, а алхимия в Китае процветала уже задолго до нашей эры. Она распространилась настолько широко, что «император Цзин отдал распоряжение публично казнить тех, кто занимался чеканкой монет и изготовлением фальшивого золота». Этот императорский указ был датирован январем или февралем 144 года до н. э. Поводом для него послужили небывалые масштабы деятельности алхимиков, прежде всего изготовление ими поддельного золота. Однако это золото не было, как можно было бы предположить по аналогии с европейской алхимией, целью, а всего лишь средством. Для чего? Это подсказывают Шицзи (Исторические записки), составленные Сыма Цянем (145 — 86 гг. до н.э.).
Согласно им, правители Вэй и Сюань (357 — 301 гг. до н.э.) посылали людей искать сказочные острова Пэнлай, Фанъян и Цзинъю, которые якобы располагались в море По неподалеку от населенных пунктов. Однако как только какое-нибудь судно приближалось к островам, сильный встречный ветер вновь отбрасывал его в открытое море. И все же нашлись будто бы в далеком прошлом счастливцы, посетившие эти острова и рассказывавшие потом, как живут там бессмертные, ибо на островах есть вещество, предохраняющее от смерти. Все живое там белое, а дворцы и въездные башни — из золота и серебра.
Острова, о которых даже не знали точно, где они находятся, были практически недостижимы из-за встречного ветра, но к обретению бессмертия стали стремиться, разумеется, и в континентальном Китае. Как достичь этого, описывает Сыма Цянъ, рассказывая о пребывании Ли Шаоцзюня при дворе императора примерно в 133 году до н. э., то есть в то время, когда алхимия была официально запрещена.
Ли Шаоцзюнь будто бы умел вызывать духов и знал тайну бессмертия. Но он скрывал свой возраст и место рождения, утверждая, что ему 70 лет, и порой удивляя своей осведомленностью о людях и событиях, имевших место в далеком (несколько столетий назад) прошлом. В конце концов, во время одной из аудиенций Ли Шаоцзюнь сказал императору: «Вы должны принести жертву, и тогда можно сделать так, что (духи) объявятся: после того как (духи) дадут знать о своем присутствии, порошок киновари может быть превращен в золото; когда золото будет готово, его можно использовать для раскраски посуды для питья и еды, и это увеличит срок вашей жизни; когда срок вашей жизни увеличится, возможна встреча с бессмертными с острова Пэнлай, что лежит посреди океана; когда же произойдет эта встреча, то, принеся жертву Небу и Земле, вы станете бессмертным».
Этот отрывок, цитируемый дословно, является одним из основных сведений об алхимии в Китае. Целью было бессмертие, средством — полученное искусственным путем золото, но все в рамках магии, с жертвами, чтобы подчеркнуть роль сверхъестественных сил, действием которых можно было бы объяснить возможные (точнее, все) неудачи. Таким образом, китайская алхимия представляла собой смесь элементарных химических знаний и мистики. Полная картина, разумеется, значительно сложнее, но в нашу задачу не входит описание ни состава материи из пяти элементов — воды, огня, дерева, металла и земли, ни пары противовесов инь — ян. Добавим лишь, что самым древним из сохранившихся сочинений на эту тему является «Цзан тун чжи», книга с непереводимым названием, написанная около 142 года: скорее всего, это вообще наиболее древний трактат по алхимии. Но лишь в более поздних сочинениях содержатся указания, которые хотя бы частично можно интерпретировать. Книга же «Цзан тун чжи» почти невразумительна.
А сейчас вернемся к Сян Ваньду и его попыткам достичь бессмертия. В книге Гэ Хуна приводятся десятки рецептов различных эликсиров, а глава 11 целиком посвящена фармакопее бессмертных. Выясняется, что используемые препараты были минеральными и растительными, причем многие из них весьма сомнительными. Жадеит можно отнести к препаратам не слишком вредным. Слюда тоже повредить не могла. Но реальгар*, если учесть, что при изготовлении эликсира смесь часто подогревалась, а иногда даже прокаливалась, мог превратиться в резко ядовитое вещество. Эликсиры вызывали сомнение и у самих древних китайцев, что подтверждается уже в сочинении Цзэн Цзиня, относящемся к VIII или IX векам. Цзэн Цзинь составил 35 наиболее популярных в то время эликсиров и относительно некоторых из них пришел к выводу, что они ядовиты, а иногда и просто смертельны. Результатом использования чудодейственных средств, будто бы продляющих жизнь, стало отравление шести императоров, живших в период с 820 по 859 год.
Большое значение китайцы придавали растениям. Впрочем, из текста Гэ Хуна можно определить наверняка названия лишь некоторых, из них: кунжут, красный тутовник, чертополох, турнепс. Как свидетельствует Гэ Хун, Ду Цывэй применял аспарагус, благодаря чему имел от 80 сожительниц 130 сыновей и мог ежедневно проходить пешком 300 миль. Цао Чжоуцзи двадцатилетнее использование корицы позволяло преодолевать без остановки 500 миль; после этого ступни его ног будто бы покрылись волосами.
Сегодня древнекитайская фармакопея — любопытнейшее чтение, однако ряд терминов нельзя перевести с полной уверенностью. За ними, вероятно, скрываются не эликсиры бессмертия, а какие-то наркотики. На это, впрочем, косвенно указывает и Гэ Хун, цитируя древний источник (Шэньнун): «Медицина высшего класса успокаивает человеческое тело и продлевает жизнь, так что люди возносятся и становятся богами на небе, они парят в воздухе вверх и вниз, и в их распоряжении все духи». Здесь невольно возникает аналогия с воздействием наркотиков, вызывающих галлюцинаторные последствия. В другой истории, о некоем Вэне, который жил во время правления династии Хань (206 год до н. э. — 220 год н. э.), Гэ Хун повествует, как этот человек, будучи в горах, якобы почувствовал, что его тело стало необыкновенно легким, и ему захотелось танцевать. Он шел по горам и долинам, не ощущая ни усталости, ни голода, даже когда шагал по снегу и льду. И это тоже соответствует нашим представлениям о воздействии наркотиков. Еще один пример из сочинения Цзэн Цзиня: первым из императоров, ставших жертвой эликсира бессмертия, был Сяньцзун (806 — 820); употребление наркотиков вызывало у него такие опасные приступы, что слуги в конце концов убили его.
Вспомним, что Сян Ваньду тоже воспарил на небеса на спине змея. А может быть, Гэ Хун был не так уме и не прав, когда утверждал, что он лжет! Ведь это могло быть плодом галлюцинаций, которым, однако, Сян Ваньду верил.
Этот пример призывает к осторожности и аккуратности при изложении древних текстов. Не всегда они даются в достаточно широком контексте, чтобы можно было судить, в чем заключается их реальная суть, если она вообще существует.
Скорее всего, Сян Ваньду все же не отправлялся в космос с инопланетянами, воспринимаемыми в качестве бессмертных, равно как не выпадала такая удача и никому из его коллег алхимиков. После их «вояжей на небо» оставалась только головная боль, когда наркотик, входивший в состав эликсира, переставал действовать.
Приведенные выше рассуждения о космических летательных аппаратах основываются лишь на письменных источниках без опоры на вещественные доказательства. Американский специалист по авиации и космонавтике Стюарт Гринвуд уже более 15 лет занимается, кроме всего прочего, поисками именно материальных доказательств существования летательных аппаратов. Он отстаивает следующую точку зрения182.
Появление на Земле в древности космических кораблей до сих пор не подтверждено ни одним прямым доказательством. Остается искать лишь косвенные свидетельства в мифологии и среди артефактов, хоть в какой-то степени похожих на такие космические аппараты. Рассмотрим несколько предметов из Колумбии (Южная Америка), которые напоминают оснащенный крыльями звездолет, но которые в то же время могут представлять собой и нечто совершенно иное.
Иван Сандерсон в своей книге «Изучение необъяснимого» подверг тщательному исследованию эти предметы, назвав их «золотыми самолетиками», поскольку некоторыми своими чертами они напоминали ему скоростные самолеты и, кроме того, были отлиты из золота183. «Самолетики» были созданы между 400 и 1000 годом и находились в погребениях. Они весьма точно воспроизводят формы летательных аппаратов. К настоящему времени известно около 20 экземпляров, хранящихся в музеях и частных коллекциях в разных странах мира.
Один из таких артефактов воспроизведен на фотографии. Для сравнения рядом с ним помещен космический корабль «Спейс Шаттл», предназначенный для многоразовых полетов в космос. Этот «самолетик» экспонируется в Смитсоновском музее естественной истории в Вашингтоне. Самое поразительное в нем — это большой плавник, аналога которому не найти в животном мире, и тем не менее этот предмет весьма убедительно напоминает летательный аппарат. С другой стороны, у него есть определенные детали, которые явно не годятся для полетов, например отверстие между носовой частью и корпусом.
Аналогичные предметы хранятся в Республиканском банке в Боготе (Колумбия). Они интересны прежде всего тем, что имеют в корпусе отверстия. Это и позволяет сравнивать их с «Шаттлом». Однако носовая часть напоминает скорее рыбью голову. Встает вопрос, какой из признаков действительно отражает что-то реальное, а какой лишь то, что нам очень хотелось бы обнаружить. Ведь были уже случаи трактовки этих артефактов как летающих крокодилов, и вполне возможно, что люди, изготовлявшие их, находились под воздействием наркотиков, вызывающих галлюцинации, и что использованная символика в сущности не более чем фантасмагория.
Задача этой работы, однако, состоит в том, чтобы проанализировать возможности обнаружения доказательств космического полета в далеком прошлом, поэтому и впредь будем придерживаться того же направления рассуждений. Что касается «самолетиков», то их закругленные тупые носы скорее напоминают «Спейс Шаттл», чем контуры сверхзвуковых самолетов. Но отсутствие даже признаков какого бы то ни было двигателя создает принципиальные трудности для наших предположений. Либо был использован сверхпрогрессивный, неизвестный нам способ создания тяги, либо корабль в ней не нуждался, и тогда справедливо предположить, что эти предметы изображают аппараты, перед которыми стояла задача сесть на Землю и остаться на ней. То есть они представляют собой что-то вроде планеров одноразового использования.
Если это так, то следует спросить, где же они теперь и что случилось с их экипажами. Впрочем, это уже заводит наши рассуждения в область домыслов, и нужно подождать, пока какое-нибудь новое открытие или гипотеза не позволят развить дальше эту идею.
Из рассуждений Гринвуда следует, что указанные артефакты нельзя считать исчерпывающим доказательством факта воздухоплавания. Предположения американского специалиста ограничены лишь одним, выбранным им направлением, далеко не полны и не в состоянии объяснить спорные звенья данной гипотезы.
Сравнение древнего золотого артефакта из погребения в Колумбии с современным американским космическим кораблем «Спейс Шаттл».
Эрих фон Дэникен в поддержку своей теории, утверждающей, что процитированные источники отражают реальные впечатления людей от контактов с техникой инопланетян, приводит еще один, по его мнению, самый важный аргумент: «Их авторы жили на разных континентах, в ареалах распространения разных культур и религий. Информационных служб тогда не существовало, межконтинентальные путешествия отнюдь не были повседневностью. И несмотря на это, со всех сторон света и из многочисленных источников стекаются в единый поток сказания, повествующие практически об одном и том же. Что же, головы авторов были поражены эпидемией одной и той же фантазии? Или всех преследовали одни и те же маниакальные видения?»184
Авторы всех этих мифов, легенд и сказаний, представляющих собой первые попытки людей осмыслить космос и человека, действительно жили в различных культурных условиях и исповедовали разные религии. Но главное, они жили на одной и той же земле, и над их головами всходило и заходило одно и то же солнце. И все они, либо сами, либо их предки, время от времени становились свидетелями того, как обычно благодатные солнечные лучи иссушают почву, превращая ее в пыль, как обычно несущие свежесть дожди затопляют поля и смывают урожай, как обычно спокойная земля вдруг начинает сотрясаться и проглатывать их дома. Они сохраняли все эти жизненно важные наблюдения в своей памяти и пытались найти виновника столь таинственных природных явлений. В те далекие эпохи они мало что могли понять, а тем более правильно объяснить. Поэтому они придумывали сверхъестественные силы и богов, обитающих вне человеческого мира, чаще всего на небе, откуда в основном и приходили катастрофы и благодати, либо в преисподней. Искали они, естественно, и способы привлечения богов на свою сторону, способы воздействия на их поведение, чтобы заполучить от них побольше добра и поменьше зла. Эту проблему они решали весьма просто, по-житейски: общаясь с богами, увещевая их главным образом в форме жертвоприношений и разнообразных ритуальных действий. Однако прямые контакты они считали более эффективными, чем опосредованные, а потому были убеждены, что люди и боги иногда встречаются — либо на небе, либо на земле. Осуществление взаимных визитов тоже представлялось им весьма простым — на воздушных кораблях, и эти умозрительные представления в разных районах Земли отличались лишь внешним видом кораблей*.
* Не совсем точно. Практически во всех рассмотренных выше примерах рассказывалось о полетах с помощью каких-либо летающих существ — орлов, драконов, херувимов и т.д. — Прим. ред.
Нет ничего удивительного в том, что люди во всем мире реагируют на схожие вызовы окружающей среды примерно одинаково.
СОДЕРЖАНИЕ
От авторов ................................................................................................................................................................ 5
Падения астероидов на Землю ................................................................................................................................ 80
Изменения магнитного поля Земли ........................................................................................................................ 84
Исчезнувшие материки и острова ........................................................................................................................... 84
Наводнения и библейский потоп ............................................................................................................................ 87
Окончание ледникового периода ............................................................................................................................ 89
Печальный конец мамонтов .................................................................................................................................... 91
Совершенно немыслимые катастрофы ................................................................................................................... 93
Гибель Содома и Гоморры ....................................................................................................................................... 99
Проблема атомных войн в Древней Индии, Китае и Британии ........................................................................ 101
Природные и искусственные катастрофы ............................................................................................................. 106
3. Оказали ли влияние космические пришельцы
и природные катастрофы на развитие человечества? .................................................................................. 112
Люди ......................................................................................................................................................................... 112
Манипуляции с генами ........................................................................................................................................... 124
Природные образования ......................................................................................................................................... 127
Тектиты и двигатели космических кораблей ........................................................................................................ 127
Камень из Одинцова и псевдоокаменелости ....................................................................................................... 130
Таинственная культура в Маркахуаси ................................................................................................................... 132
Шары в Коста-Рике и подводная стена у Багамских островов .......................................................................... 133
Железная колонна из Дели ..................................................................................................................................... 147
Древние изделия из алюминия и платины ........................................................................................................... 150
Произведения искусства ......................................................................................................................................... 152
Линии и фигуры в долине Наска ........................................................................................................................... 163
Правитель майя или космонавт ............................................................................................................................. 169