Максим нахмурился, вспоминать не было желания. Ощущение нереальности просто захлестывало. Хотелось проснуться. Несколько раз ущипнул себя, но дикий сон не пропадал. Тяжело вздохнув он поведал о своей жизни.
- Родился в две тысячи двести пятьдесят втором году в Новосибирске. Обычное детство с не менее обычной школой. Звезд с неба не хватал, но и среди отстающих не числился. Родителей любил и уважал и верил, что мы дружная и веселая семья. Однако когда принес домой аттестат об окончании школы родители сообщили о разводе. Как сказал отец, немного морщась от смущения: - Мы давно поняли, что не подходим друг другу, но не хотели тебя расстраивать. Это могло плохо отразиться на учебе. Сейчас ты уже взрослый, поэтому мы... вот...
Парень какое-то время молча рассматривал окружающий пейзаж, затем растроенно хмыкнул и продолжил рассказывать:
- Развал семьи я воспринял болезненно. Хотелось кричать и ругаться. С трудом взял себя в руки.
Не желая мешать родителям устраивать свою жизнь, уехал в Стокгольм поступать во ВсеЕвропейский Университет. Выбрал факультет исследователей космоса. Студенческой стипендии хватало на все необходимое, но не более того. Чувствуя себя виноватыми, родители полностью оплатили обучение и во время учебы неплохо снабжали деньгами. Через пол года после развода мать вышла замуж, а еще через пару месяцев и отец женился. Умом я понимал их, но в душе бурлила обида. Тем не менее, заставил себя посетить обе свадьбы. Постепенно обида прошла. Я ожил, завел друзей. Будущее снова виделось в светлых тонах. Но тут на последнем курсе я влюбился, - Максим грустно улыбнулся.
В исполнении малыша эта фраза воспринималась дико. Не сдержавшись, я хихикнула.
Он раздраженно посмотрел на меня, потом перевел взгляд на свои руки, пошевелил маленькими пальчиками, скрутил дулю и желчно фыркнул.
- Влюбился так, что почти забросил учебу и все свое время посвящал...не важно, как ее звали, - он расстроено потер лоб. - Когда до выпускных экзаменов оставалось пару месяцев, она сообщила, чтобы я оставил ее в покое, поскольку выходит замуж.
Максим огорченно нахмурился вспоминая то время. Образ маленького ребенка совершенно не соответствовал рассказу и меня пробивало на нервные смешки. Недовольно покосившись, он неопределенно взмахнул рукой.
- Меня это настолько выбило из колеи, что до сих пор не понимаю, как смог сдать экзамены и защититься. Отец, видя мое состояние, на следующий же день, после получения документов об образовании, буквально за руку потащил устраиваться на работу. Сама понимаешь, оценки в дипломе были так себе, соответственно о хорошем месте и про дальний космос не стоило и заикаться. Хорошо хоть взяли на грузовые перевозки по Солнечной системе. На грузовозах обычно летают по одному человеку. Ведет корабль автоматика, а человек только за показаниями приборов следит. Работа, можно сказать, непыльная и скучная, но тогда это был наилучший вариант для меня. Несколько лет работал на маршруте Земля-Марс, доставлял все необходимое для жизни в города-колонии закрытого типа на Марсе. Для полного терраформирования планеты требовалось много энергии, поэтому на большом удалении от городов строились атомные электростанции. Вот для одной из них я и привез в тот раз необходимое оборудование. Обычно, пока разгрузят, погрузят товар для Земли, да дадут разрешение на взлет, приходилось ожидать дня три-четыре. Я как всегда пережидал это время в припортовом комплексе в одном популярном среди технического персонала баре. Почему техники? Будучи капитаном и командой корабля в одном лице, полезно, знаете ли иметь более плотные контакты с этими ребятами... Да и не комфортно мне было среди дальнобойщиков... И мне завидно и они... хм... не уважают нашего брата. За годы работы на этой трассе обзавелся на Марсе друзьями и знакомыми. В тот день я сидел с Крисом и Шарлем, оба работали техниками по обслуживанию атомной подстанции. К концу третьего часа совместных посиделок прозвучал сигнал тревоги, в то же мгновение заиграла музыка на личных коммуникаторах парней. Вскочив ребята побежали из бара. Я к тому времени уже был под небольшим градусом и возможно поэтому бросился следом за парнями, а не к дежурному порта или хотя бы к собственному кораблю. В последний момент вскочил в катер и мы понеслись к их станции. Крис постоянно с кем-то связывался и объяснял, выдавал указания, спрашивал... Влетев в ангар, дождались, пока подключится переходной шлюз, заполнится воздухом, и вбежали на территорию подстанции. Шарль и Крис разделились. Я помчался за Крисом. По его словам, произошел сбой автоматики... хотя, по идее, дублироваться там должно не один раз... Не знаю... Сейчас это уже неважно. Мы чего-то там перекрывали, отключали, перезапускали... Крис несколько раз пытался отослать меня, но я заявил, что в их лабиринтах рискую заблудиться, так что уж лучше вместе уйдем.
Максим тяжело вздохнул и устало прикрыл глаза. Я тихо сидела рядом, стараясь не мешать человеку вспоминать. Несколько минут он молчал, затем повернул голову, с тоской посмотрел на меня и продолжил:
- Последние минуты плохо помню. Все кружилось, как в тумане. Крис сказал, что виновата радиация... Помню, как тащил его на горбу... Задраив за собой очередной люк упал. Уже теряя сознание с сожалением подумал, что так и не обзавелся семьей, все носило по жизни, а теперь уже и не будет такой возможности. И та-а-ак захотелось посмотреть другие страны и планеты... не как сотрудник фирмы, бегущий по заданиям и делам, а простым обывателем окунуться в эту жизнь, почувствовать ее вкус... В груди защемило, а затем возникла яркая вспышка перед глазами и последняя мысль что же могло взорваться рядом...
Максим надолго погрузился в себя. Хотелось есть, а значит, следовало отправляться в ближайшую деревню за подаянием. Я собрала сумку, повесила на шею барабан и, прислонившись к дереву, терпеливо ожидала, пока парень отойдет от воспоминаний. Не заметила, как задремала.
Разбудил меня треск ветки и чей-то злорадный шепот. Посмотрев по сторонам обнаружила что нас окружает группа детей от семи до двенадцати лет и явно не с мирными намерениями. Толкнула ногой Максима:
- Быстро приходи в себя. У нас непредвиденные неприятности.
- А? Что? - сев, он покрутил головой и сразу все понял. - Эх автомат бы сюда, - зло прошипел он вставая.
- Ты что, рехнулся?! Это же дети! - воскликнула я в ужасе.
- А? - с недоумением переспросил он, переведя взгляд на меня.
- Это дети, я говорю, а ты сразу автомат сюда, - я с сочувствием посмотрела на парня.
Смерть с последующим попаданием хрен знает куда и в столь экзотическое тело не всякий и выдержит. Как бы совсем крышу не снесло.
- Дети так себя не ведут. Ты посмотри, ведь бить собрались. Их гораздо больше, к тому же мы младше их, - раздраженно процедил он, стиснув кулаки.
- Не знаю как было, в смысле, будет у вас, но вот в мое время такое поведение детей и подростков не являлось большой редкостью, - пробормотала я, оглядываясь по сторонам, в надежде найти пути отступления.
Мы стояли у группы тонкоствольных деревьев высотою метра четыре-пять, растущих в виде большого разлапистого куста. Ничего более надежного в зоне досягаемости не наблюдалось. А детки приближались. Что уж им не понравилось в нас, не представляю, но их лица не светились доброжелательностью. Что-то мне подсказывало, что получим мы сейчас люлей по самое не могу.
- На дерево бегом. Вдруг не захотят взбираться и отстанут, - прошептала я и подпрыгнув, полезла по высокому, но тонкому стволу. Максим шустро мелькнул передо мной и взлетел на одну из соседних палок. Мне же досталась ветка покрепче и в метрах трех над землей имела удобную развилку, на которую я и уселась. Детишки, чтоб их коза подрала, заорали дурными голосами и запрыгали вокруг нашего куста явно разочарованные.
Неподалеку раздался рык тигра. Перепуганные дети мигом полезли к нам. Ветки стали усиленно раскачиваться, а некоторые даже наклонились градусов под сорок. Стоит кому-то из взбирающихся залезть чуть выше, ствол изогнется и висеть этому кому-то вниз головой к земле. Эдакий шашлык с доставкой к носу тигра.
Только я подумала про зверюку, как она и выбралась из кустов и медленно, словно издеваясь, направилась к нам. Дети заорали. Меня чуть не снесло звуковой волной. Опершись основательнее на ветку, я поправила барабан и перекрывая шум гаркнула:
- А ну тихо! Учитель говорил, звери не трогают медитирующих. Для того, чтобы отогнать тигра, я запою древнюю мантру из Ригведы, а вы подключайтесь.
Ритмично постукивая одной рукой по барабану, я затянула Маха Мритьянджая мантру.
Ом трайам бакам, йяджа Махи,
Сугандхим пушти вардханам
Урва рука мива бхандханах
Мритйор мукшия мамритат!
(Поклоняюсь Трехглазому Господу!
Благоуханному, несущему благо!
Разрушающий дни рождений и смертей
Да освободит нас от смерти ради бессмертия!)
((один из многочисленных вариантов перевода древнейшей мантры Ригведы
Хотя при чем здесь Господь, не представляю, Махи - переводится как Великий. В названии этой же мантры Махи тоже есть, но никто же не переводит его как Господь Мритьянджая (имя йога-создателя) мантра? Того же Ганди называли Махатма - Великая (Маха) душа (атма), но никак не богом! Но остальные переводы еще страньше!))
Дети дрожащими голосами подхватили. Тигр озадаченно остановился. Дичь вела себя совершенно неправильно. Поначалу пение напоминало вой шакалов. Невольные певцы дрожащими голосами тянули кто в лес, кто по дрова, но постепенно один за другим голоса вливались в ритм барабана. Каждый следующий куплет звучал все четче и выразительнее. Тигр помотал головой, сел и уставился на дерево, увешанное, как новогодняя елка игрушками, орущими мантру детьми. А мы уже вдохновенно выводили как хор имени Пятницкого. Не знаю, как долго мы голосили, но тут с ветки свалился один из мальчиков.
- Садись в лотос и продолжай петь! - крикнула я испуганно.
Парнишка быстро завязался в узел и дрожащим голосом продолжил напевать. Тигр нерешительно дернулся, затем лег, слегка повозился, устраиваясь удобнее и продолжил смотреть невиданное ранее представление. Еще парочка мальчишек сорвалась с веток. Им не пришлось ничего говорить. Ребята, не прерывая пения, уже в полете завязывали ноги лотосом. Жить захочешь и не так раскорячишься.
В какой-то момента тигр поднялся и двинулся в сторону сидящих на земле.
- Не прекращаем петь, - напугано рявкнула я, и зажмурив глаза, стала громче бить в барабан и продолжила петь.
Так и не услышав чавканья и визга, не удержалась и глаза все же приоткрыла. Подойдя на расстояние метра два, тигр сделал лужу, в смысле поссал и, развернувшись, ушел в лес. Я чуть вниз не рухнула от обалдения. Это он высказал свое тигриное фи или поблагодарил? Еще какое-то время мы продолжали петь, глядя вслед зверю круглыми глазами и не веря в происшедшее. Постепенно народ стал замолкать и обессилено скатываться с веток. Когда сползла я, на ветке раскачиваясь висел лишь Максим. Судорожно вцепившись в ствол и крепко зажмурив глаза, он продолжал ритмично выводить мантру. Попытки его дозваться или сдернуть за ногу успехом не увенчались. Тогда самый старший из группы паренек полез вверх. Тонкий ствол дерева под весом двух мальчишек прогнулся и я, вместе с двумя добровольными помощниками, принялась отдирать моего друга от ветки, на которой он висел уже вверх ногами.
- Гхосп-поди, - выдохнул Макс, шваркнувшись об землю. И с трудом открыв глаза, сдавленно пробормотал, - в к-космосе и то не т-т-так страшно было.
Зубы его выбивали чечетку. Парня можно понять, с высоты его нового тела размеры тигра соответствовали разве что слону. Я чувствовала себя не лучше, но, загнав дрожь и переживания поглубже, постаралась его ободрить:
- В-в-видел? М-м-мантра все таки помогла, вот и уч-ч-чи-чи на такой или подобные с-слу-учаи.
В этот момент передо мной рухнул на землю старший парнишка. Я шарахнулась в сторону. Поскольку ноги меня еще не слушали, то только завалилась на бок. С подозрением посмотрела на лежащего.
- Благословите, - уткнувшись носом в землю и касаясь моих ног невнятно пробормотал мальчик.
Я удивленно вылупилась на почитателя. А потом до меня дошло, что говорили-то мы с Максимом по-русски. Небось паренек решил, что мы по ходу дела просветлели, поскольку и тигр никого не тронул, и заговорили мы на неизвестном языке. В какой-то мере он прав, и просветлением попахивало, хорошо хоть из одежды на мне только веревочка, поэтому несло не от меня, а от кучки под деревом. Да и русский в этих местах неизвестен и еще нескоро услышат. Не будем разочаровывать почитателя. Завернула ноги бубликом, села ровнее, и сцепив зубы, чтобы не тарахтели, (адреналин все еще сотрясал тело) неразборчиво забубнила, копируя своих учителей, и коснулась кончиками пальцев головы новообращенного поклонника.
Пробормотав благодарность, паренек отполз. Только освободилось место, как передо мной растянулся следующий мальчишка. Пришлось и его тыкать в голову. Как только последний получил по голове, ребята, кланяясь, исчезли за кустами.
- Какие адаптивные дети, - восхитилась я, - быстро пришли в себя, а у меня до сих пор ноги не держат.
Достав из сумки горсть орехов, протянула Максиму:
- Пожуй. Такой сильный стресс надо заесть.
****
Меланхолично взяв орехи он вбросил их в рот и отрешенно зажевал.
- А почему они перед тобой в траве валялись? И чего хотели?
Я задумчиво прожевала и осторожно подбирая слова, постаралась сформулировать то, в чем и сама не до конца разбиралась. Такие тонкости Учителя не говорят, поскольку это слабо согласуется с главным направлением и предназначением йоги - освобождением от эмоций и привязанностей к миру.
- Можно сказать это национальная черта индусов. Они, в общей своей массе, в плане почитания не гнушаются нагнуться перед самым мелким божком и любым изображающим из себя йога. Просто на всякий случай. Хоть боги и способны на многое, но до людей, если те не долбятся непрерывно с воззваниями, не лезут, своих дел хватает. А вот риши, садху, бхикшу, муни, йати и прочих йогов, здесь побаиваются даже больше, чем богов, поскольку в основном проклинали, и доставляли прочие неприятности не только людям, но и богам, почему-то именно они. Проклятье высказанное знающим человеком способно испоганить жизнь и посмертное существование не только попавшему под руку, а то и просто на глаза нервному йогу, но и всем родственникам до седьмого колена. Например, широко известный риши Дурваса проклял Шакунталу, дочь апсары Менаки и Вишвамитры, только за то, что девушка сильно задумалась и не услышала как он ее позвал. Говорили, что весел, медный горшок для воды, этого гм... святого полон проклятий.
- А какая связь воды, горшка и проклятий? - прекратив жевать, заинтересованно перебил мою вдохновенную речь Макс.
- В текстах объяснений нет, или мне не встретились,- развела я руками, - однако ученые моего времени утверждали, что вода один из самых чувствительных индикаторов информационных полей и наилучшим образом впитывает, поглощает и передает информацию заложенную в нее. Наиболее известный, по крайней мере мне, своими опытами с водой японский доктор Эмото Масару. К слову, благословляя, также плюхают водой, и не только в индуизме. В христианстве тоже так делают. М-м-м... Что-то я увлеклась и отвлеклась. Возвратимся к нашим баранам. Короче, самыми продуктивными в плане проклятий в Индии всегда... м-м-м-м... не сказать бы что считались, никто не рискнет, находясь в здравом уме такое утверждать, но перечисленных выше мудрецов серьезно опасались. Так что простые люди предпочитают лишний раз прогнуться и сказать КУ, чем потом расхлебывать последствия своего неуважения, а то и просто невнимания.
- Надо же! Сколько всего ты знаешь, - хмыкнул восхищенно Максим.
- Да, ну, - я слегка смутилась, - какое там знаю. Так, верхушек нахваталась... А поскольку, благодаря другому воспитанию, не имею непоколебимой веры в интерпретации всевозможных толкователей, то и рассматриваю древние источники знаний не с точки зрения веры, а логики... Ес-ссено своей. Потому мое виденье текста далеко от канонического. Я не стремлюсь стать святой, склад характера не тот, и не настаиваю, что мое понимание текстов самое правильное, но как заметила на примере всех религий, выдающимися святыми, мудрецами и прочими йогами редко становились жесткие фанатики.
Тут нашу болтовню на философские темы прервали, набежавшие родители детей с дарами. Все взрослые мужицкого полу были одеты... как описывал монах-путешественник Афанасий Никитин, в одну фату промеж ног, а у некоторых еще одна была намотана на голове. Женщины же заматывались такой же фатой, только цветной, вокруг пояса. Максим расширенными глазами рассматривал экзотическую толпу.
Под бормотание мантр, какие мои учителя произносили в подобных случаях, я побрызгала на кланяющихся крестьян водой из своего горшка. Получив свою порцию жидкости, староста деревни предложил пересидеть надвигающийся сезон дождей в одной уютной пещерке неподалеку.
- Ее часто используют путешествующие йоги, - слишком уж любезно скалил он зубы.
- А почему в этот раз там никого нет? - с подозрением покосилась я на его продувную рожу.
Наличие поблизости села хоть одного йога немного повышало статус деревни.
- Ну-у-у... Э-э-э... - заюлил старик, затем вздохнул и честно ответил, - в последнее время нескольких паломников тигр утащил, - заюлил старик. - Но вам то он не страшен?
Услышав про тигра Макс побледнел и нервно сглотнул. Для меня же, нередко засыпающей с голодным животом, тигриная опасность, на фоне продуктового изобилия, принесенного селянами, существенно блекла. Тигры приходят и уходят, а есть хочется всегда. Я поглядывала жадными глазами на еду и убеждала сама себя не спешить к Ганге. Костям без разницы, как скоро они попадут в речку, а у нас, как оказалось сезон дождей на носу. Увидев нерешительность на моем лице староста провел нас по округе и, затем, показал неглубокую пещеру состоящую как бы из двух камер. Скальный козырек нависал над почти ровной площадкой перед входом. Метра три в ширину и полтора вглубь веранда имела полутораметровую дыру, за которой находилась два на полтора пещера, в дальнем углу еще одно отверстие но уже поменьше вело в невысокую и неширокую, зато длинную пещерку. Если успеть забраться во вторую камеру через узкий лаз, то никакой тигр не достанет. Неподалеку, чуть ниже по склону, протекал небольшой ручей с чистой и прозрачной водой. В округе росло несколько сортов диких фруктов и орехов, так что всегда найдется что вкинуть в рот. К тому же, по словам хитрована-старосты, за пару часов пешего хода, можно добраться до их деревни,
- С Храмом в центре, - с неимоверной гордостью произнес он.
Если же идти в другую сторону за пол дня можно выйти к городу. Там и храмов больше и людей побольше, но и побирушек вроде нас тоже много... Останься мы здесь, голодать не придется. Учитывая спасение десятка мальчишек, всегда найдутся те, кто подаст милостыню. Да и разгуливать в костюме Адама под проливным дождем, длящимся неделями, не вдохновляет. Недолго простыть и с горячкой слечь.
Прикинув все плюсы и минусы предложенного места, решила переждать непогоду у села с благодарными жителями.
Первым делом пришлось поговорить с Максимом.
- Рекомендую забыть о своем имени. Здесь оно будет звучать дико и вызывать ненужные вопросы. Хозяина данного тела звали Шиваджи. Имя хорошее. В честь почитаемого многими Верховного бога, Одного из Трех, Шивы. Вот давай и будем тебя этим именем звать.
Скуксившись, парень тяжело повздыхал, затем решительно кивнул, соглашаясь с приведенными доводами. Решив именной вопрос приступила к ознакомлению его с неприятными реалиями жизни:
- А теперь перейдем к самому жизненно важному вопросу. Если говорить простым языком, то живности, представляющей опасность для жизни, в этих краях настолько много, что я не понимаю, как тут еще кто-то живет. Тигров ты уже видел, размер зубов и пасти уяснил, - Шиваджи нервно дернул головой. Я невесело хмыкнула, - а уж скорпионов и разной степени ядовитости змей чуть ли не под каждым кустом. В любой момент кто-то из нас может нарваться на "милую" зверушку и быстро загнуться. Меня несколько лет назад посвятили в ученики к йогам, а те обучили хлебному ритуалу, производимому перед сжиганием покойника.
Шиваджи подавился орехами и прокашлявшись, осуждающе посмотрел на меня. Я развела руками:
- Такова реальность. Кому и похороны, а нам праздник живота. То, что я давно уже здесь болтаюсь, не означает, что обрела иммунитет к кусачей живности. Тебе, чтобы иметь хотя бы небольшой шанс выжить, если я... меня не станет, стоит выучить язык, письменность и вообще все то, что знаю я.
Парень угрюмо кивнул. Не давая времени на впадение в депрессию, я потащила его наводить порядок в нашем новом жилище.
Следующие две недели мы торопливо вычищали пещеры, рвали и сушили траву для постелей, сушили фрукты и орехи, и укладывали их в позаимствованные в деревне горшки, чтобы мыши и прочая живность не сожрала. Собирали сухие ветки для костра. Это были наши стратегические запасы на время сезона дождей. По вечерам учила Шиваджи языку, читать, писать и простейшим ритуалам. Для поддержания имиджа йогов, под скальным козырьком установили камень, отдаленно напоминающий шиваистский символ - лингам. Каждый день посыпали его лепестками цветов и ложили рядом на банановые листья немного орехов и фруктов. Так же по нескольку часов медитировали, распевая громко мантры.
В один из дней, когда мы затащив очередную охапку сухих веток под козырек, сели отдохнуть. Я с тревогой посмотрела на небо, вот-вот должен был хлынуть дождь. Шиваджи устало тер натруженную спину. И тут раздался еле слышный звон, как будто где-то рядом звонил серебряный колокольчик. Мы недоуменно переглянулись и посмотрели в сторону звука. Чуть ниже у ручья возник, как бы проявился из воздуха высокий стройный мужчина со светло-русыми волосами, с хищно загнутым носом, окровавленным мечом в одной руке и светящимся шаром в другой. Метнув шарик в дерево перед собой, он со стоном опустился на землю.
Мы, открыв рты, заторможено смотрели на весело полыхающее дерево.