- Инна Евгеньевна, ну какие гарантии вам нужны? - полный лысеющий человек в светло-голубом медицинском халате снял очки и протёр их бумажной салфеткой. Его крошечные близорукие глаза не выражали ничего, хотя голос был предельно вкрадчивый и любезный.
- Инна Евгеньевна... - повторил он, не позволив ответить встревоженной собеседнице. - Поймите, информация об имплантированных пациентах строго конфиденциальна. Сверхстрого! Это прописано в договоре, который, я уверен, вы внимательно изучили. Да и по-человечески, разглашать сведения о людях, подвергшихся медицинскому вмешательству и пожелавших сохранить это в тайне, попросту безнравственно. А мы... Мы честная клиника, и не выдаем наших клиентов.
- Даже...
- Даже спецслужбам.
- Но...
- Не волнуйтесь, опасения беспочвенны.
- Спасибо, доктор. - Инна поняла, что конструктивный разговор на этот раз окончен.
Действительно, ей предоставили максимум информации по её вопросу, всё что официально было разрешено раскрывать. Теперь, если она хочет узнать кое-какие дополнительные подробности, придётся пойти окольным путём.
- До среды. До среды я подумаю над всем, что вы мне сейчас сказали. - Женщина сделала пометку в электронном органайзере.
- Да-да, - губы доктора растянулись в приветливейшей улыбке, нелепой из-за неизменного устало-бесстрастного выражения глаз. - Заходите, звоните в любое время, с удовольствием отвечу на ваши вопросы. - мужчина привстал с места, одновременно сгребая в кучу бумаги со стола и похлопывая об него то одной, то другой стороной образовавшейся кипы, как бы выравнивая.
Инна тоже поднялась, попрощалась и, так же легко, как переступила порог кабинета, сменила тревожную задумчивость на лице на спокойную независимость. Грациозно выпорхнула из стеклянных больничных дверей под апрельское солнце, направилась под задорный стук каблучков к серебристому пежо, нырнула внутрь и замерла.
Женщина закрыла глаза и несколько долгих минут просидела, не шевелясь, почти не дыша. Шумел и гремел оживлённый проспект; ошалевшие от ранней весны птицы верещали, словно в каком-нибудь заповеднике; истошно орали дети в близлежащем дворе, обсуждая невероятно азартную игру.
За тонированными стеклами пежо стояла мёртвая тишина.
Инна решалась.
Она, управляющая делами огромной фирмы и ещё восьми маленьких существующих, не говоря о тех, которые были проданы или канули в лету. Она, осведомленная о всех мировых событиях, своя в кругах власть имущих, известная предприимчивостью, чутьём, здравомыслием и удачливой лёгкостью.
Единовластная и счастливая хозяйка собственной жизни Инна, к которой за советом обращались самые уважаемые люди города, не могла принять и одобрить своё же намерение.
Намерение выстраданное, выверенное - не каприз, взятый с потолка! Не просто намерение, а насущную необходимость, от исполнения которой зависело будущее самого дорогого её человека - тринадцатилетней дочери Ольги.
Бизнес-леди извлекла из бежевого футляра компактный ноутбук, раскрыла его на коленях и развернула на экране таблицу из трёх колонок: "за", "против" и "???". Первый столбец растянулся аж на несколько страниц, второй пустовал, а в третьем... Кое-что было. Немного и не важно, но отчего-то несколько строк под знаками вопроса её смущали. Инна чувствовала, что просто обязана с ними разобраться прежде, чем окончательно сказать себе "ДА".
Женщина быстрым взглядом пробежалась по записям, и в памяти зазвучал успокаивающий голос доктора Яковлева, с которым она беседовала четверть часа назад:
"ВПСЧ при всей своей неоценимой пользе абсолютно безвреден. Он не способен размножаться, не передаётся от индивида к индивиду, не забирает ресурсов у человека. Вся его жизнедеятельность сводится к одному - сохранению жизни и здоровья и обеспечению наибольшего комфорта своему носителю. Другими словами, единственное влияние, которое вирус на вас окажет - вы перестанете принимать решения, приводящие к негативным для вас последствиям. В любой ситуации вы будете точно знать, что делать, чтобы повернуть обстоятельства себе на пользу. Будете с каждым днём становиться прекраснее и счастливее.
Вредные привычки как ножом отрежет, вы начнёте получать неземное удовольствие от всего, что сделает вас хоть капельку здоровее, моложе и красивее."
В компетентности доктора Яковлева сомневаться не приходилось. Илларион Николаевич является главным врачом "Элларии" - единственной клиники в городе, лицензированной на вакцинацию ВПСЧ, - и с каждым привитым работает лично.
- ВПСЧ... - Пробормотала Инна и поморщилась. Бизнес-леди не любила аббревиатуры, особенно в медицине - звучит как-то зловеще. Хотя в расшифровке эта ещё ужасней: Вирус Полезный Симбионт Человека.
"Одна женщина в моей практике, - доверительным голосом продолжал доктор, - за год сбросила двадцать лишних килограмм, одолевавших её всю жизнь. Она прибегала, похорошевшая и помолодевшая, и рассказывала, как, оказывается, волшебен вкус овощей, приготовленных на пару; что ноги сами несут её в спортзал, а от одной мысли о физических упражнениях рассудок блаженно помутняется, как прежде от запаха шоколада.
Инъекцию ей сделали давно, но если она изменилась, то лишь в лучшую сторону. До сих пор бегает радостная в своём идеальном весе.
Это единичный пример, у меня таких сотни, я могу рассказывать вам часами, не уточняя деталей. Просто поверьте, ни один мой клиент не вернулся с жалобой. Только с восторгами и... хм... дорогим алкоголем. Вот перед вами наша статистика. Сто-про-цен-тна-я. Стопроцентная гарантия вашей удавшейся жизни. Если вам не понравится, мы проколем курс угнетающих препаратов и начисто сотрём ВПСЧ из организма.
Но знаете что? Даже если некий злоумышленник решит специально испортить нам статистику и пройдёт имплантацию, чтобы вернуться со скандалом, - он этого не сделает. Потому что невозможно добровольно расстаться с подобной драгоценностью! Человек-носитель становится по-настоящему свободным, по-настоящему хозяином своей жизни! Я, конечно, говорю об индивиде духовном, стремящемся совершенствоваться, а не разлагаться.
Ладно, Инна Евгеньевна, отбросим лирику - я вижу, у вас вопрос?"
Вопросов у Инны была уйма, но все они уже получили обнадёживающие ответы. Осталось разобраться всего с одним.
"Да. Самый младший возраст вашего пациента?"
"По ВПСЧ нижняя граница 14, когда ребёнок может обратиться к нам с согласия законных представителей. По факту самой юной была девушка пятнадцати лет. Оплатили, само собой, её родители. Они переживали, что выбранная карьера актрисы повредит девочке и сделали такой, по-моему, самый замечательный подарок."
"Подождите. А лицензия?"
"Конечно! Инна Евгеньевна... Конечно, девочке выдали разрешение, заверенное президентом. Она его заслужила, да. Я же говорил, актриса, снимается в кино с девяти лет. И так здорово у малышки получалось, невозможно такой талант не поощрить. Мало ли сколько превратностей взросления ребёнку предстоит. И чтоб она спокойно творчеством занималась, на трудные выборы не отвлекалась, выдали ей право на ВПСЧ. Девочка им сразу воспользовалась, благо родители обеспеченные. И молодец, что воспользовалась, говорю я вам!"
Теперь, если бы Инна думала о себе, она бы ни капли не сомневалась. Пошла бы вот прямо сейчас, и сделала инъекцию. И зажила бы исключительно в свою пользу и удовольствие.
Но помощник в обустройстве жизни нужен был вовсе не ей.
"А можно ли передать лицензию?" - продолжала прощупывать почву Инна.
"Сожалею, но нет. Закон". - Чуть развёл ладонями доктор.
"За особую сумму?" - не сдавалась бизнес-леди. - "Десятикратную?"
Лицо Яковлева на мгновение стало каменным.
"Инна Евгеньевна, - немного резко ответил он, - разрешение выдаётся не просто так. Его подписывают за незаурядные заслуги перед обществом. За доказанную нравственность и добропорядочность; когда уверены, что став практически неуязвимой, личность не натворит дел."
Отповедь доктора чуть смутила женщину, но она ровно возразила:
"Я смогу поручиться. И заплатить. Десятикратно".
"Здесь я ничем не смогу вам помочь. Увы, законы есть законы, и в нашей приличной клинике они строго соблюдаются".
Сквозь непроницаемую маску казённого сожаления на лице главврача Инна шестым чувством уловила беспокойство и борьбу, и это придало ей уверенности.
"Николай Илларионович, спасибо за разъяснения, - кивнула предпринимательница. - Могу я подумать пару дней? Информации много". - она не мигая смотрела в бесстрастные глаза, как бы добавляя взглядом: "И вы подумайте".
"Разумеется. Я назначу вам... В среду вас устроит?"
"Вполне. Если можно, после обеда."
"Хорошо. Не забудьте", - главврач взял два листочка и написал пару слов на одном и на втором, сложив их, передал Инне. На верхнем значилось: "Среда, 13:00 Яковлев И.Н.". Покосившись на второй, женщина прочла "19.00 стоянка". Она понимающе поджала губы и с кивком вернула листок врачу. Тот быстро скомкал его и отправил в мусорную корзину.
Дальше они почти распрощались, но Инну опять одолели сомнения.
"Доктор?"
Николай Илларионович удивлённо приподнял брови. Глаза всё так же ничего не выражали.
"Могу я поговорить с кем-то из прошлых клиентов, для своего спокойствия услышать их положительные отзывы о действии вируса? Дадите мне несколько телефонов?"
И вновь главврач ответил вежливым сожалением:
"У нас такое не принято, гарантией являются лицензия и сертификаты, и многолетняя репутация клиники. В наши обязательства входит также полная конфиденциальность, поэтому извините, ни одного контакта я не волен вам дать.
Будет договор, будут чек и пожизненные сертификаты на ревакцинацию, наблюдение врача в период адаптации и бесплатные консультации по необходимости. Какие ещё гарантии вам нужны?"
Инна поняла, что пора уходить. И думать. И закончить свои дела до девятнадцати часов, когда она должна будет подъехать на стоянку больницы.
Сидя в машине, предпринимательница складывала и перебирала сведения в голове, как элементы пазла, но никак не могла разглядеть законченную картину. Деталек явно не хватало.
Солидный жизненный опыт Инны утверждал, что если не принимается То Самое решение, после которого ситуация раскрывается, как замок от правильно подобранного ключа, - нужно добывать информацию.
Нужно это формирующееся решение ещё подкормить, чем она сейчас и займётся.
Серебристый пежо вырулил со стоянки и влился в пёстрый и плотный перед вечерним часом пик поток машин. Через тридцать минут автомобиль припарковался возле кофейни "Latte Paradizz" в историческом центре города. С места водителя вынырнула стройная шатенка в костюме-двойке; через плечо она перекинула сумочку на длинном ремне, другой рукой подхватила с сиденья футляр с ноутбуком. Чирикнула сигнализация, девушка изящным движением захлопнула дверцу и направилась к зеркальным дверям заведения мимо двух курящих мужчин, которые замолчали на полуслове и проводили её заворожёнными взглядами.
***
Алексей уже был на месте.
- Привет, Инна! - помахал он рукой из-за дальнего столика.
Она радостно улыбнулась и приземлилась напротив.
- Как твои дела? - с искренним интересом спросил Алексей.
- Ничего. Сделка с Казанью прошла. А твои?
- Ооо, молодец, а мои лучше некуда. Был на той неделе аврал...- он принялся оживлённо рассказывать о превратностях своей работы, которые в итоге обернулись успехом.
Инна смотрела в его молодые глаза и удивлялась: "Как, ему сорок восемь лет?"
Лёгкая седина на висках нисколько не старила Лёшу, а только взрослила. Слишком подвижной была его мимика, слишком заводным азартный взгляд, и слишком открытой улыбка.
Возраст пока не имел над Алексеем власти, как и над самой Инной.
Ещё учась в параллельных группах университета, они сдружились благодаря схожей тяге к авантюрной деятельности. Воздух буквально электризовался вокруг, когда эти двое приводили в жизнь свои сумасшедшие планы. Пытаясь объяснить этот творческий тандем, однокашники приписывали им влюблённость друг в друга. Но романа не случилось, случилось партнёрство и крепкая дружба на годы.
По окончании вуза Алексей занялся журналистикой: там пригодилась его способность успеть везде и неуёмная любознательность. Знакомство оказалось для бизнес-леди не только приятным, но и информационно полезным.
- А я много интересного нашёл по твоему вопросу, - похвастал друг, когда Инне принесли капучино. - Доставай ноутбук.
Инна послушалась, и через минуту они уже рассматривали содержимое Лёшиной флэшки. Ничего сенсационного там не нашлось, всё главное женщина узнала в клинике. Поблагодарив приятеля за участие, бизнес-леди немного поболтала с ним о жизни и отправилась на вечернюю встречу.
***
Второй раз за день серебристый пежо припарковался возле "Элларии". Стоянку расчертили длинные тени зданий. Переполненный проспект гудел, но уже как-то устало. Дети угомонились и разошлись по домам учить уроки.
Из стеклянных дверей показалась внушительная фигура доктора. Инна приоткрыла для него пассажирскую дверь.
- Вам куда? - Поинтересовалась она, когда Яковлев устроился рядом.
- Южная. Здесь недалеко.
- Хорошо.
Машина вырулила на дорогу и не спеша покатилась в вечернем потоке.
- Так я могу в среду придти на саму процедуру? - спросила Инна.
- Разумеется. - Ответил доктор и выжидающе замолчал.
- А в качестве сопровождающего для того лица, кому я передам лицензию?
- Кто это будет? - спросил Яковлев, глядя перед собой на дорогу.
- Моя дочь.
Щекастый профиль главврача дёрнулся, и он оценивающе посмотрел на Инну.
- Ей почти четырнадцать. - Женщина не сдержала лёгкой улыбки.
- Ах да... Всё время забываю, сколько вам лет.
Обстановка в салоне немного разрядилась. Доктор вздохнул и спросил миролюбиво:
- И зачем вам оно нужно, Инна Евгеньевна? Ну истратили бы сертификат на себя, бизнес, здоровье укрепили. А дочь, неизвестно... - он хотел сказать "неизвестно, что из неё вырастет", но спохватился.
- Не переубеждайте, Николай Илларионович. - Строго ответила предпринимательница. - Или она, или лицензия пропадёт.
"Пропадут и почти ваши деньги, на которые можно приобрести трёхкомнатную квартиру в элитном районе", - добавила Инна про себя.
- Раз так, уточним детали. - Яковлев достал из дипломата блокнот и приготовился делать пометки. - Сразу договоримся, что в период адаптации я буду приезжать к вам на дом. Ни к чему вам каждый раз появляться вдвоём в клинике.
Инна согласно кивнула и в следующие полчаса приняла все условия и ответила на все вопросы доктора.
- И последний момент... - Яковлев замялся.
Инна сразу поняла, что он хочет знать.
- Половину суммы вы увидите завтра на своём счету. В среду я заплачу в клинике согласно регламенту; оставшуюся часть перешлю после операции. Соответственно, у вас она будет максимум в четверг. Идёт?
Доктор сглотнул. "Сомневается, что доплачу остаток?" - попыталась трактовать его молчание Инна.
- Да. - наконец ответил Яковлев. Он просто осознавал, как быстро и легко придут к нему деньги, огромные даже для главного врача.
***
Бизнес-леди поставила машину в гараж, поздоровалась с поливавшей цветы консьержкой и поднялась на четырнадцатый этаж. Открыла своим ключом добротную металлическую дверь, вошла и с удовольствием переобулась в мягкие домашние тапочки. Неажиданно посреди прихожей она споткнулась о высокий сапог дочери, валявшийся в луже грязи. Второй был брошен в метре от него. Инна подавила поднимающееся раздражение.
Женщина зашла в ванную, помыла руки, а затем заглянула в комнату дочери. Та сидела за компьютером, играл весёлый мотивчик - девочка смотрела клипы.
На плите стояла тёплая жаровня - как обычно, домработница приготовила обед.
Инна положила себе маленькую порцию и села ужинать.
Когда она допивала чай, на кухню вышла Ольга. Девочка прислонилась к дверному косяку, словно вспоминая, зачем пришла. Инна подняла глаза и залюбовалась на своего Оленёнка. Забыла и про грязные сапоги, и про равнодушное "Привет". Правильный носик, нежное лицо, тонкая фигурка. Такая хрупкость и трогательность во всём облике. А глазища... Серые, огромные, ясные... Эльф, прекрасный эльф.
- Ты кушала? - спросила мать дрогнувшим голосом.
- Да. Я за соком, - девочка лениво оттолкнулась от косяка и прошла к холодильнику. Достала пакет, захлопнула дверь и взяла стакан с барной стойки.
- Посиди со мной, - попросила Инна.
Ольга села напротив.
- Как дела в школе?
- Нормально, - ответила Оля, возя стаканом по столу.
- У бабушки была сегодня?
- Да.
Часы над обеденным столом, выполненные, как и вся кухня, в стиле хай-тэк, несколько раз отчётливо тикнули.
- Я пойду? - спросила Ольга.
- Иди.
- Олюнь... - спохватилась Инна, когда дочь уже была в дверях. Та остановилась. - Помнишь, я говорила, что прививку надо сделать?
- Угу, - обернулась девочка.
- В среду после уроков я тебя заберу, поедем в клинику.
- Угу. - ответила дочь, постояла пару секунд и ушла.
***
Инна набрала номер матери. Она редко её навещала, но звонила почти каждый вечер.
Старушка, как обычно, пожаловалась на болячки, а потом, что тоже уже вошло в традицию, стала делать внушение насчёт Ольги.
- Она у тебя никакая растёт! Я ей: "Пирог давай испечём", она - "Да ну"; я ей: "Гляди-гляди, как фиалка цветёт, возьми дома на окошко поставишь", она - "Ну ба...". Я говорю: "Мальчик-то есть небось?", она глаза закатывает и вздыхает так, чуть не стонет. Мол, достала ты меня, бабка! Ей вообще что-нибудь интересно?
- Интересно, - попыталась успокоить Инна. Только что? Смотреть клипы, играть в соцсетях... Других занятий за дочерью бизнес-леди не замечала.
- Ты так никогда её замуж не выдашь! - продолжала негодовать бабуля. - Ты-то самостоятельная, как ходить научилась, так уже свои дела. "Мама, не мешай", - это твоя любимая фраза была. Вот и мужиков всех от себя распугала. А Оленька... - сварливость в старческом голосе сменилась нежностью.
Инна не спорила. Что возразишь, когда так и есть: Ольге на всё плевать. На родных, на учёбу, на здоровье, на своё будущее... Видать, не досмотрела где-то, не довоспитала. Бизнес-леди всей душой желала это исправить, привить девочке здоровую любовь к жизни. И недавно она получила такую возможность - в виде вакцины ВПСЧ.
- Всё будет в порядке, мама. Это переходный возраст, он пройдёт. Скоро всё изменится к лучшему, - успокаивала старушку Инна.
- Пройдёт, как же... - ворча уже по инерции, собеседница попрощалась и повесила трубку.