Мемориальный комплекс на Мамаевом кургане отпраздновал свое 40-летие. Красиво. С размахом. Много чего вспомнили из истории памятника. Сам-то он практически не изменился за эти годы, технические шероховатости не в счет. И все так же оглушает всех, кто приходит сюда, чтобы поклониться памяти павших и что-то осмыслить для себя. Зато разительно преобразилось окружение мемориала, его, так сказать, закулисье. И вряд ли кто может дать однозначный ответ - в лучшую или худшую сторону. Сегодня вас проведет за кулисы памятника-ансамбля на Мамаевом кургане наш автор - экскурсовод Владимир Апаликов.
Патрон за "кацэ"
Удивительно! Стоит пройти по асфальтовой дорожке всего лишь метров пятьдесят вверх, как Вторая продольная магистраль с ее автомобильным гамом и зловонием выхлопных перегаров будто пропадает вовсе, и мы остаемся наедине с гулкой тишиной осеннего пролеска, пропитанной терпкими запахами запоздалых цветов. Летом здесь вовсю наяривают птичьи оркестры, а сейчас только легкий ветерок посвистывает над головой, донося с вершины кургана какие-то неясные звуки.
Оставляем справа громаду телецентра, и внезапно из-за поворота, над кронами деревьев вздымается верхняя часть статуи Матери-Родины. Непостижимо! Знаешь, что она вот-вот должна появиться, ожидаешь этого, а все равно явление свершается неожиданно и впечатляюще. И кажется, будто полнеба закрыл чеканный женский профиль.
На обочине дороги - указатель, на манер военных: деревянные стрелки показывают в разные стороны. Надписи гласят, что до Берлина 2500 километров, до музея И.В.Сталина - 50 метров. Пойдем, куда поближе.
По направлению указателя виднеется приземистое двухэтажное здание с большими буквами на крыше: "КЦ Сталинград". Со "Сталинградом" - понятно, с "КЦ" пока не очень. Сразу возникают нелепые аналогии, связанные с замечательным фильмом Георгия Данелия "Кин-дза-дза". Как известно, в нем универсальной валютой для всякого рода сделок служили обыкновенные спички, почему-то называвшиеся "кацэ", на них все покупалось и все продавалось. Но - прочь нехорошие мысли, цветной буклетик в холле здания разъясняет, что "КЦ" - это культурный центр, "где история оживает".
Поверим интригующей зазывалке и посмотрим, где же именно она оживает. Явно не в маленькой гостинице, которая расположилась на втором этаже. И, ясное дело, не в турагентстве. В сувенирном магазинчике - да, историю пытаются оживить. Но как-то до чрезвычайности своеобразно. Здесь, например, можно увидеть канделябр из хвостовиков мин за 500 рублей, шариковые ручки, изготовленные из стреляных гильз по 45 рублей за штуку. Симпатичный продавец уверяет, что всё это подлинные останки войны, выкопанные здесь же на кургане. Знали бы бойцы, что, стреляя по врагу, они, тем самым, поставляют сырье для будущих негоциантов. Все течет, все меняется, утверждал философ. Изменилось и отношение к свидетельствам войны. Как грустно заметил поэт: "Жизнь кончилась, началась распродажа".
Ум понимает, что сувениры распродавались всегда и везде, а сердце отказывается принимать подобное "оживление истории", и как-то неудобно за ее реаниматоров, больше похожих в данном случае на прозекторов, сбывающих на сторону свой предмет исследования. Во всяком случае "КЦ" уместнее в этом случае расшифровывать не как культурный, а как коммерческий центр. Да оно было бы и честнее.
"Штирлиц" в пиве
Далее расположено кафе с немного пугающим названием "Блиндаж". Здесь, опять же по уверению буклетика, можно "почувствовать Великую Историю Великой Войны". Так и написано: все слова с больших букв, дескать, не хухры-мухры предлагаем, знай наших.
Видимо, для вящего углубления эмоций под сводами зальчика звучат песни фронтовых лет, на вешалке провисли серые военные шинели, на подоконниках разместились баян, патефон, по стенам развешаны старые газеты. Однако настоящее обострение чувств наступает, когда берешь в руки меню. Воочию представляешь, как наши солдаты, откушав блинов "Боевых" с семгой, шли в атаку на "Гнездо врага", выполненное в виде карбоната. Кто не желает семги, может ударить по блинам с красной икрой под названием "Не болтай!". Надо думать, икра в них исполняет роль кляпа.
Как известно, Штирлица в Сталинграде не наблюдалось, но его поклонники могут отведать здесь язык говяжий в пиве, названный по имени легендарного разведчика. Или почувствовать себя узником гестапо, вкусив жаркое из того же языка, названное "Допрос с пристрастием". Отличились и салаты. К примеру, крошево из кукурузы, ананасов и других ненашенских ингредиентов называется "Шпионка" и стоит 85 рублей. А вот смесь исконно отечественных продуктов - маринованных грибочков, квашеной капусточки, соленых огурчиков, сдобренных лучком - носит гордое наименование "Родина" и стоит уже 95 рублей. Все правильно - Родина дороже!
Не знаем как насчет чувствования Великой Истории, но оголтелая инициатива в кафе так и брызжет через край.
О музее Сталина много уже писали, повторяться не будем. Самый заметный экспонат здесь - восковая фигура генералиссимуса, выполненная, по словам молоденькой экскурсоводши, "в натуральную величину". Утверждение сомнительное, поскольку, как известно, "отец народов" не отличался высоким ростом, а тут вымахал под метр девяносто, да и в плечах фору даст любому Терминатору. Ну, да Бог с ним, пусть стоит себе с миром. Музей расположен в полутемном подвале и, от этого, да еще оттого, что в нем бывает очень мало посетителей, навевает легкую жуть. Поэтому прочь отсюда, на свежий воздух, к людям!
Дорога, ведущая от Храма
Солнце уже поднялось довольно высоко, в его лучах ослепительно сияют купола Храма Всех Святых. Внутри Храма - уважительная тишина, только шелестят шаги входящих и выходящих. На кипенно-белых стенах - необычные иконы с изображениями святых воителей, защитников Земли Русской: Александра Невского, Дмитрия Донского, Федора Ушакова. Эти иконы исполнены в дар Храму астраханскими златошвейками. Они не нарисованы - вышиты из бисера и украшены разноцветными камнями и стеклярусом. Фигуры получились объемными и выглядят очень живыми. Глаза святых с легким укором смотрят на пришедших, словно досадуют на то, что потревожили их покой.
От Храма вниз ведет аллея, густо обсаженная деревьями и цветами. Трудно поверить, что всего лишь несколько десятков лет назад Мамаев курган представлял собой лысый, продуваемый всеми ветрами, невысокий холм. После открытия памятника-ансамбля здесь начали высаживать деревья в память о павших, и сегодня курган в некоторых местах порос просто непролазной чащей.
Выходим на деголлевскую дорогу. Так здешние старожилы и знатоки называют асфальтированный проезд в несколько десятков метров, сооруженный авральным порядком всего за одну ночь. Наутро сюда приехал президент Франции Де Голль, который по причине возраста никак не мог пройти традиционный маршрут от подножия кургана к его вершине, а потому и была проложена эта дорога. Президент благополучно проехал по ней на авто вниз, прошел мимо бассейна к Залу воинской славы, где и оставил автограф в Книге посетителей. Теперь по этому тракту спускаются иномарки, везущие груз к лоткам с "сувенирной" продукцией.
Мы пересекаем площадь перед бассейном, чтобы перейти на другую сторону памятника-ансамбля и никак не минуем эти лотки, вольно раскинувшиеся по всей территории памятника. Здесь уже никто не вспоминает про "Великую Историю" - идет откровенная торговля всем, что попадается под руку. К числу самых ходовых товаров относятся буденовка, пилотка и почему-то "капитанка", в которой так любит щеголять наш знаменитый кинорежиссер Никита Михалков. Вот обыкновенная кружка с надписью "Сталинград, Мамаев курган". В нее насыпаны осколки, ржавые гильзы, покореженные пуговицы. В кружку можно насыпать земли. Стоит все это 200 рублей. А рядом - медальоны американских солдат, открытки с изображением красоток в обрамлении фигурного текста "I Low Ju", зажигалки в виде опять же американских гранат и разная прочая дребедень. Неизменные матрешки соседствуют с деревянными коробочками, в которых угнездились маленькие стеклянные фигурки божьих коровок. Позолоченные трафаретики извещают, что эти клопы "мade in Сhina". Насекомые, прямо как живые, при порывах ветерка, шевелят лапками, будто хотят выскочить из своих гнезд и прорваться на травяные склоны.
Не отчаивайтесь!..
Оставляем лотки за спиной, переходим через площадь и оказываемся в тылу Зала воинской славы. И сразу сталкиваемся с нашей патриархальной российской неустроенностью. Впереди раскопаны и брошены траншеи, рядом вперемешку набросаны трубы, увенчанные красными флажками. Вокруг - ни души, только под кустом, грустно склонив голову, о чем-то о своем задумалась огромная рыжая кошка. Судя по всему, идет ремонт канализации, носящий у нас постоянный и бесконечный характер. В пользу этой версии говорит и объявление, размещенное на дверях туалетов: "Извините, воды нет".
На взгорке белеет рощица тонких березок. Чуть пониже заросшая шиповником давнишняя яма. Почему-то очень хочется думать, что это старый окоп, кроваво-красные ягоды добавляют богатую пищу воображению. К тому же, сюда особенно отчетливо доносятся от стен памятника сводки Совинформбюро, пулеметные очереди, грохот боя. А впереди во всю свою ширь далеко раскидывается Волга, старательно подхватывая нежаркие лучи осеннего солнца. В туманной дымке тонут неоглядные заволжские дали. Неописуемая благодать! И трудно поверить, что когда-то люди оценивали это место не с точки зрения красоты, а, следуя военному правилу: просматривается, значит - простреливается.
Спускаемся все ниже, и вот уже, миновав, очередную полосу кустарника, мы выходим к проспекту Ленина. И снова нас окутывает автомобильный гам, подхватывает людской водоворот и влечет за собой в самую гущу будней. Но мысли, влезшие в голову там, на кургане, оставляют не скоро. Да ведь и то сказать: в годы битвы Мамаев курган несколько раз переходил из рук в руки. Похоже, что сегодня мы снова теряем его. Чего не смогло железо, с успехом добивается злато. Даже и не злато, а так - ассигнации. "Кацэ", словом. Может быть, тезис и чересчур, но все же, все же, все же...
И все-таки отлетают и эти мысли. Жизнь берет свое. В конце концов, наверное, глубоко был прав славный адмирал Федор Ушаков, сказавший в свое время: "Не отчаивайтесь. Сии грозные бури обратятся к славе России".