"Вот видишь, голубушка, - злорадно подумал Виктор Ильич, - смеется тот, кто смеется последним."
У Люси был розовый нос и влажные пуговки глаз. Лежала она смирно, только рябой бок тяжело вздымался и с хрипом опадал. Ветеринар перевел взгляд на строгую темную рамку - там жила женщина с рыжими локонами, бледной улыбкой и мелкими чертами лица.
Вспомнилось, что снимок этот он сделал на даче. В один из тех летних вечеров, когда так легко, держась за руки, потеряться в звездном небе и долго спорить об именах будущих детей.
- Витюша, - неожиданно спросила Лена, - думаешь, стоит пройти вакцинирование?
- Даже рекомендую, - рассмеялся он тогда благодушно. - Тысячи подопытных морских свинок подтвердят, что это абсолютно безопасно.
А потом они пили чай на веранде и слушали сверчков...
Все рухнуло в октябре. Они гуляли по пустынному парку, когда Лена вдруг побледнела и повисла у него на руке. Сердце. Признаки были хорошо ему знакомы. Терзая ее непослушное тело искусственным дыханием, Виктор Ильич слышал только, как опавшие листья крошились под ее плащем. Вызванная неотложка безнадежно застряла в очередной пробке.
- Неадекватная реакция на вакцину, - устало сказал ему молодой врач. - К сожалению, уже ничем не могу помочь.
Затем стало совсем тихо. Виктор Ильич так внимательно прислушивался к образовавшейся в доме странной пустоте, что довольно быстро к ней привык и даже нашел в ней неожиданное утешение. Его покой изредка нарушала лишь теща Зинаида Сергеевна. Она приносила свежий борщ и пирожки с мясом, которые Виктор Ильич старательно поедал прямо при ней. Зинаида Сергеевна следила за ним своими маленькими заплаканными глазками и заводила протяжно:
- Но ты же медик, Витя! Ты должен был знать... - ее дряблые щеки дрожали, как у морской свинки.
Виктор Ильич бросал ложку и указывал теще на дверь.
- Я не Господь Бог, - бормотал он ей вслед. - Я лишь ветеринар.
После таких визитов Виктору Ильичу еще долго снились тысячи здоровых хихикающих грызунов...
- Ей очень больно? - отвлек его от воспоминаний голос Бориски.
Во время осмотра тот стоял в углу и робко молчал. За окном тлел пыльный август, но от стен кабинета веяло неуютным холодком. Морозными были ослепительно чистый халат Виктора Ильича и взгляд за толстыми ледышками очков. Только Люся оставалась комочком тепла на белизне стола.
- Я не могу вам помочь, молодой человек.
- Но, доктор, неужели нельзя ничего... - Бориска судорожно сглотнул.
- Я не Господь Бог, - неожиданно резко ответил ему ветеринар...
Опять метро. В вагоне тесно и душно, но мальчику с клеткой уступили место у окна. Морская свинка испуганно косилась на Бориску сквозь решетку.
- Не бойся, Люся, - шептал он. - Ты обязательно поправишься. Хочешь, куплю тебе импортный корм? Знаешь, какой он вкусный? С витаминами!
Поезд время от времени заносило, и стена марлевых масок вокруг них то замирала, то вновь приходила в движение.
- А врачей не слушай, - подумав, добавил Бориска, - Я им нисколечко не верю. Если даже заболею, они никогда не узнают. Честно-честно. Это будет наш секрет.
Договор на выходе они скрепили двумя порциями пломбира. А на утро Бориска проснулся с температурой.
Но это был уже новый, более удачный день в медицинской практике. И, наверное, совсем другая история...
