"Наверное, сейчас я счастлива. Да, я определенно счастлива. Одна, на подоконнике, с небом величиной в бесконечность и тремя звездами, беспомощно прикрытыми рыжими облаками. Машины - гигантское собрание света. Плюшевый медведь, подобие ветра и ты... он... один, Саша.
Я виновата в твоем существовании. Я придумала его, нарисовала, дала жизнь, маленькую, скромную, в моей голове.
Смешно. Кто ты? Мой лучший друг"
Запись из дневника от 11 июня. Такая же, совершенно непохожая на остальные.
Поначалу так и было. Саша "приснился" мне. Панк. Панк и ничего больше. Один из тех, что весь день шляются по городу с себеподобными или стритуют на центральных улицах города, а ночью бухают портвейн где-нибудь на грязной хате.
Фенька "Пилот", что я ношу на руке, - сплетена мной, но по праву принадлежит ему. Все, что есть - ему. Кроме медведя, тоже Саши, но в честь другого, и моих записок, помимо этой.
Долгое время тебя не было. Саша снился мне каждый день, каждую секунду, когда моргала, я видела его. Мы много разговаривали, совершенно ни о чем, потому что не о чем разговаривать с собой.
Каждый вечер на подоконнике, с ним и небом, медведем и одна в комнате - самая счастливая девушка в мире.
Нет, это нормально. Одиноким людям свойственно общаться с теми, кто на общение не способен.
Я все время смотрела на людей, бродивших ночью у меня под окном, будто сейчас в поле моего зрения войдет он и все будет по-настоящему.
Это было замечательно и продолжалось бы еще бесконечно долго, если бы не случилось то, о чем я долго втайне мечтала, что я и не предполагала.
Ручка пахнет косметикой, с улицы слышится запах строительных материалов и какой-то еды. Опять про подоконник, но он - один из главных героев моего рассказа. Иду с мамой по магазину, глазею по сторонам: вялый взгляд на витрины, бодрый - людям. В ступоре останавливаюсь.
Тогда я увидела его впервые. Немногим выше меня, темные волосы, один клок которых зеленого или синего цвета, череда колец в ухе, толстовка "Пилот", такая же торба, грязные, старые, некогда синие или голубые джинсы, аналогичного вила кеды и лицо, непонятное, невозмутимое, ни в чем не нуждающееся, несколько надменное, не заметил меня. Еще бы.
Сказать, что этот мерзкий панк был красив - очень нагло соврать, но он и не урод. В голове была лишь одна фраза: "Ты прекрасен".
Так я встретила Сашу.
Вы верите в любовь с первого взгляда? Я - нет. Я не верю в любовь. Я верю во влюбленность и в привязанность (которую пытаюсь избегать, ибо она ограничивает мою драгоценную, ненаглядную и неощутимую свободу). Я верю во влюбленность с первого взгляда. Просто я не знаю другой.
Найти панка - не проблема, они обычно тусуются в одном месте, да и я могла получить информацию от того же Саши, чье имя носит мой медведь, другого стритовальщика, но я знала, что и так смогу встретить его вновь.
Я рисовала стену какой-то забегаловки на центральной улице города, когда ты снова прошел мимо. Жестокий, в своей желтой майке "Пилот". Мне никогда не забыть его холодного взгляда, которого и в этот раз мне не досталось. Не долго думая я вскочила и побежала вслед.
- Привет, - сказала я Саше, - скажи, пожалуйста, как тебя зовут?
Задолго до этого момента продумав этот диалог, я считала, что готова к любому твоему ответу.
- Зачем?
- Эмм... - к любому, кроме этого. - Просто ты похож на моего друга, которого я не видела много лет, сейчас он живет в Питере, но он собирался приехать в этом году. Вот.
- Я - Саша, но ты ошиблась. Я тебя не знаю и никогда не был в Питере.
И ты ушел...
Это все? Долбаные панки. Они ни на что не годны! Но я все-таки узнала твое имя. По правде говоря, я не нашла бы, что сказать, если б он остался стоять.
Когда я начала называть нас мы? Когда ты начал называть нас мы? Когда я приспособилась использовать твои глаза в качестве зеркала, а ты засыпать на моих коленях? Я не знаю. Я не помню ничего, кроме первого и последнего дня. Саша сам нашел меня.
Мой подоконник, ночь, три звезды, две из которых наши, он, я, медведь между нами, немного ветра и сигаретный дым. Ты же знаешь, что я терпеть не могу этот чертов запах! Машины, люди, молча, не глядя друг на друга сидеть так, пока Саша снова не начинает клевать носом. Я беру тебя за руку и говорю:
- Смотри, видишь тот дом, такой высокий и весь в неоновом свете? Сейчас он рад и светится. Он будет гореть, пока я не умру.
- С чего ты взяла? - Сонный ты всегда такой глупый...
- Потом меня уже не будет, и на него некому будет смотреть. А зачем свет там, где его не видно?
- Ты спятила. Определенно спятила.
- В очередной раз спятила, - и он смеется.
Разве не это было лучшим временем в твоей жизни?
Я привела тебя домой и хотела познакомить с родителями. Тогда они сказали то, что перевернуло всю мою жизнь:
- Ну и где он?
- Вот, - указала я на Сашу.
- Но здесь же никого нет.
С тех пор с моих губ не сползает эта блаженная, глупая улыбочка. Я видела тебя, а они нет. Я знала, а они понятия не имели. С тех пор в моих глазах пустота.
Саша не существовал. Ты был галлюцинацией. Воздухом, окрашенным в черный и желтый цвета. Я чувствовала его, а они не подозревали за мной психических расстройств.
До сих пор я с медведем верю в то, что все это действительно было. До сих пор подоконник, бесчисленное множество горящих глаз проезжающих мимо машин, миллиарды звезд на голом, темно-синем полотне неба, нескончаемые порывы ветра, тщетно пытающиеся вырвать у меня из рук моего белого Сашу. До сих пор... ты?