Рассказ
"По методу Малахова"


   Появилась у меня недавно знакомая.  Называть ее не буду, так как думаю,
что она мне этого не простит.  А так как я от нее кое в чем завишу, то... 
ну не враг же я сам себе! Так вот, у этой знакомой болезнь имеется. Стран-
ная болезнь, надо сказать, - прозу любит, а поэзию вообще не переваривает. 
И, похоже, болезнью своею особа эта даже гордится.  По  крайней  мере, не 
скрывает, говорит: "Строение организма у меня такое".
   Ну стал я тут думать и гадать, как же человеку помочь. Всю художествен-
ную литературу пересмотрел от  Гомера до  Исабель Альенде, - ничего не на-
шел. Сходил к толкинистам, потусовался, - в их мире  такая  болезнь  неиз-
вестна. И забрел я случайно к одному вундеркинду. Сейчас ему, правда, уже 
тридцать,  но вундеркиндом он останется навсегда,  так как вундервзрослый 
из него не получился:  кандидат каких-то наук только.  А киндем он был на-
стоящим: весь его родной городок ходил смотреть,  как он в  шестимесячном 
возрасте изъяснялся полными фразами, а иногда и программу  "Время" цитиро-
вал, уж больно она ему тогда нравилась.
   Так вот, этот вундеркинд послушал мои жалобы, послушал и говорит:
   - А знаешь, в одном из апокрифов, приписываемых летописцу Нестору, рас-
сказывается о болезни  Бориса Годунова.  Ну, помнишь, у него все мальчики
кровавые  в  глазах  бегали.  Так  вот, он  излечился!  И помог ему метод 
Малахова.
   Я почувствовал, что парень несет какой-то бред, но спросил:
   - А в чем же метод?
   - Метод прост: это клизма. Но клизма не обычная, а малаховская.
   - Что за такая, малаховская?
   - А это когда ты туда засовываешь 40 см резиновой трубки,  правда, без
пластмассового наконечника.
   Ну, тут я уже точно знал,  что у него либо белая горячка,  либо он дер-
жит меня за идиота.
   - Ты что гонишь?!  Ты что гонишь?! - закричал  я  и  выскочил  из  его 
квартиры.
   Уже дома я позвонил другому приятелю,  врачу-педиатру,  рассказал  ему 
все, в том числе и про вундеркинда.
   - Так он тебе правду сказал, - услышал я в трубке, и в животе  и  меня 
что-то заурчало.
   - Это про Нестора или про Бориса Годунова? - спросил я.
   - Ну в этом я не специалист. Я говорю про клизму Малахова.
   - Вы сговорились! - крикнул я и бросил трубку.
   Всю ночь меня терзали сомнения, а утром я пошел в магазин  "Белые обла-
ка", где продается всякая  "такая" литература, подошел к знакомому продав-
цу и говорю:
   - Дай мне, пожалуйста, что тут ваш Малахов про клизму написал!
   Порылся продавец на  полках,  порылся и нашел.  "Вот, - говорит. - Иди 
плати в кассу."
   Купил я эту книжонку, отыскал то место, где про 40 см говорится, и сно-
ва подошел к продавцу. Спрашиваю:
   - И что?! Есть такие, которые так делают?
   - Много, - ответил он уверенно. - Сейчас Малахов очень популярен. А по-
чему ты спрашиваешь?
   Рассказал я и ему всю историю от начала до конца.
   - У нее не получится, - уверенно заявил он.
   - Почему? - удивился я.
   - Это для технарей. Вам, гуманитариям, сей метод не подходит.
   - Как так? - спросил я недоуменно.
   - А так, что гуманитарии больше 10 см засунуть не могут:  сила воли не 
та. А у технарей она о-го-го! Представь, какая воля нужна, чтобы сдать со-
промат или термодинамику. Это вам не Рэмбо взошел на эшафот,  потому  что 
безответно любил Марину Цветаеву.
   Вышел я из  "Белых облаков", покурил в скверике возле  Фонда  Третьяка, 
глядь, а тут и сам голкипер из "Кадилака" выскочил.  И как я тут так быст-
ро сообразил? Подбежал к знаменитости и говорю:
   - Владислав, пожалуйста автограф! - И протягиваю книжку Малахова, кото-
рая в этот момент очень даже пригодилась.  Третьяк  черкнул  не  глядя  и 
скрылся в офисе.
   И вот сижу я уже на Чистопрудном Бульваре на лавочке и думаю: "Да хрен 
с ее этой болезнью! Главное, что я так много узнал о жизни: и как люди  в 
древности лечились, и чем гуманитарное образование отличается от техничес-
кого. Да и с великим вратарем познакомился. А болезнь моей знакомой не та-
кая уж тяжелая. Болеют люди и по-круче. Ну надо же?! Сорок сантиметров..."