Antoin : другие произведения.

17 - Изольда

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Её звали как героиню легенд — Изольда. И то ли по случайности, то ли потому, что имена и впрямь влияют на людей, но сама она казалось пришедшей из преданий старины глубокой. От неё веяло каким-то северным очарованием, красотой ослепительного льда, ломающего в своей прозрачной глубине тысячи солнечных лучей.
  Её звали как героиню легенд - Изольда. И то ли по случайности, то ли потому, что имена и впрямь влияют на людей, но сама она казалось пришедшей из преданий старины глубокой. От неё веяло каким-то северным очарованием, красотой ослепительного льда, ломающего в своей прозрачной глубине тысячи солнечных лучей. Не один художник признавал своё бессилие, приходя в отчаяние от того, что никак не удаётся запечатлеть на холсте всё совершенство её точёных белых рук, живость глаз и магию струящегося золота волос, а уж портретистов немало побывало в графском замке.
  За таких женщин герои совершают подвиги, ради них отправляются в изнурительные походы, достигают невозможного и сокрушают непобедимых. Всё ради сладкого мига победы, когда подобно сошедшей с пьедестала Нике Самофракийской она будет так близка, что сердце захлестнёт от горячего счастья, а перед глазами вспыхнет чистый белый свет, затмевая всё кроме лица этой богини.
  Вот, может, поэтому граф Освальд, её супруг, и проводил больше времени в седле, чем дома. Он уходил всегда быстро, нередко - по внезапному сигналу тревоги. Так было и сегодня. Всего мгновение назад он был рядом. Его рассыпанные по плечам русые кудри казались ей золотисто-рыжими в это погожее январское утро. Граф держал своего будущего наследника, показывая ему родовые земли из высокого окна, и смеялся вместе с сыном, удивительно похоже. Малыш что-то лепетал, трогал пухлой ладошкой могучие руки отца и барахтал в воздухе скрюченными ножками. Изольда смотрела на дорогих её сердцу мужчин и думала, что через пару десятков лет этот карапуз твёрдо встанет на ноги и возьмётся за рукоять меча сильной как у отца рукой. Это человеческое семя, обещающее прорасти величественным деревом, которое устоит перед любой бурей. Что предначертано ему? Кто знает.
  Вдруг во дворе простучали копыта, и, передав жене сына, граф ушёл вниз. Она видела из окна, как он беседовал с двумя прибывшими воинами в простых железных шишаках и панцирях из вываренной в масле буйволовой кожи. Освальда не зря звали Молниеносным - и десяти минут не прошло, как он в полном вооружении покинул замок, ведя большой отряд: Майнц нарушил границу и вторгся в графство, сжигая на своём пути деревни и сёла. Обычное дело. Грабительские набеги стали привычными для рыцарей этих смутных времён, когда мир ворочался, готовя перемены, сотрясался в родовых схватках, производя на свет новую Европу.
  Изольда проходила по галерее, касаясь каждого столба, покрытого каменной резьбой, следя неотрывно за далёким червяком колонны всадников. Такова жизнь. Мужчины всегда уходят. В крестовый поход, на охоту или на войну - это не имеет значения. Женщинам остаётся лишь ждать их, хорошо если - дни, а чаще всего - долгие месяцы, собирая обрывки известий, надеясь лишь, что воин вернётся целым и невредимым. Каждый раз граф прощался с Изольдой коротко, второпях, не позволяя себе поддаваться чувствам, когда впереди вставала грозовая туча: долгие проводы - лишние слёзы. Зато как сладка была встреча, его объятия, такие крепкие, что казалось - задавит насмерть, эдакий медведь.
  Замок продолжал жить своей жизнью, как обычно, как всегда. Стучали молоты кузнецов, работала пила плотника, витал в воздухе аромат свежего хлеба, караульные лениво прохаживались по стене, посматривая в узкие прорези бойниц. А Изольда глядела вдаль, прищурившись из-за нестерпимого сияния чистых снежных полей, которые где-то там, за горизонтом, будут вытоптаны копытами и обагрены кровью. Пора, пора гнать от сердца чёрные мысли, а для этого лучше заняться каким-нибудь делом -- весь замок теперь на ней! Что толку ранить себя всё больнее, думая, а что если Освальду вдруг изменит его вечная удача, и на плаще между коней привезут в замок его мёртвое тело. Не пристали такие страхи гордой дочери Севера, от которой в тяжёлый час все будут ждать твёрдости и мужества. И придётся строить незримый панцирь, отгораживаясь от всего мира, делая то, что должно, что требуется по ритуалу, а внутри будет гореть желание хоть ещё раз прижаться щекой к могучей груди графа, слыша как её сотрясают редкие размеренные удары горячего сердца.
  Она проходила по покоям, везде замечая следы того, кто сейчас был далеко. В углу у окна застыли на шахматной доске ровные ряды серебряных и золотых фигурок; Освальд любил играть со своим оруженосцем или кем-нибудь из гостей. Изольда же и не знала правил этой игры, она лишь, бывало, с улыбкой смотрела на увлечённое лицо супруга, на котором всего за одну партию успевали отразиться самые разные чувства - злость, радость, спокойствие, нетерпеливость. Маленькие короли, забавные всадники, игрушечные башенки, важные епископы, бескровные битвы безмолвных пешек... Почему на доске нет места тем, кто ждёт? Тем, кто даёт силы, приносит одинокие молитвы в тёмных часовнях, смотрит на шершавую ленту дороги, пока не заслезятся глаза? Тем, кто утирает пот со лба, перевязывает раны и омывает недвижимые холодные тела?
  Воины всегда уходят. Но не всегда возвращаются. Такова их судьба. Их суть. Что осталось бы от Освальда, если бы заржавел в ножнах меч, покрылись пылью блестящие наручи, шлем и кираса? Если нет ухода, нет и того, кто уходит. Любить стоит только того, кто в душе -- воин. Но как же научиться ожиданию и подхлестнуть время...
  
  
  
  
  О, да, мы из расы
  Завоевателей древних,
  Которым вечно скитаться,
  Срываться с высоких башен,
  Тонуть в седых океанах
  И буйной кровью своею
  Поить ненасытных пьяниц -
  Железо, сталь и свинец.
  
  Но все-таки песни слагают
  Поэты на разных наречьях,
  И западных, и восточных;
  Но все-таки молят монахи
  В Мадриде и на Афоне,
  Как свечи горя перед Богом,
  Но все-таки женщины грезят -
  О нас, и только о нас.
  
  -- Н.С. Гумилёв, "На Северном море"
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"