- Назовите шесть миров Стархольма, - сказал учитель, и Госсил первым поднял руку.
- Там есть Ял-бин-Армант. Среди комет. Там одни океаны и айсберги. Люди живут на плотах из водорослей и катаются на улучшенных акулах. Рядом с Дырой находится Ферно, с озёрами из свинца и серы. Города там находятся под землёй, и фернийцы выглядят очень бледными и белыми, как грибы....
- Я вижу, что ты сделал своё домашнее задание. Хорошо, - учитель указал на его соседку. - Теперь Йалина расскажет нам о столичном мире.
Йалина выпрямилась.
- Простите, господин. У моей тёти родился ребёнок. Мне пришлось помочь маме с роженицей, - она улыбнулась. - Это был человек! Его волосы оказались зелёные, как трава!
- Поздравляю. Да, новый ребёнок важнее. Стархольм всё ещё будет там завтра, но урок есть урок. Итак, Гуннар? Столичный мир?
- У Нуэ Фусанга тысяча островов, и...
Госсил сидел, кипя от злости.
'Я вижу, ты сделал домашнее задание'. Я мог назвать все миры Стархольма ещё до того, как мне исполнилось пять!
Он сжал кулаки.
Когда Корабль отправится в путь, я буду стоять у руля, Великий Капитан Госсил. Я увижу идеальные миры своими глазами.
- Великий Капитан Фрост сказал в стихотворении: 'И с радостью задержался бы'. Так почему же он этого не сделал? - между тем спросил учитель.
- Я знаю это! - воскликнула Йалина. - Там был другой разведывательный корабль с его женой. Он падал в чёрную дыру, вокруг которой вращается Стархольм.
- И что?
- Он не спас её, но он пытался. Чёрная дыра поглотила их обоих. Они всё ещё падают, потому что время останавливается на краю. Они будут падать вечно.
Она улыбнулась, как будто это было что-то прекрасное, и Госсил увидел это. Глупая девчонка. Глупый капитан. Настоящие герои не терпят поражений. Когда Фрост погиб, он отправил это дурацкое стихотворение, а не координаты Стархольма. Потребовалось ещё пять тысяч лет, чтобы снова найти Стархольм, - и всё из-за женщины.
Я буду поступать разумно, - решил он. Я не стану мямлить, когда девушка протянет мне плод любовной лианы или вплетет цветок в волосы.
Он взглянул на Йалину. Ее локоны отливали синевой, гармонируя с красновато-желтой медной кожей. Она была из рода Пилотов, создана для жизни в космосе. Как только она попадет в вакуум, ее волосы свернутся в космический шлем, защищающий лицо. Она была бы идеальной женой для капитана космического корабля, но не в том случае, если бы продолжала ворковать о детях.
Должно быть, он слишком громко думал, потому что внезапно услышал в своей голове ядовитый шёпот Йалины.
'Ты такой дурак! Я бы лучше поцеловала обезьяну, чем отдала бы свой фрукт такому уроду, как ты. Ты хуже даже...'
Её мысль оборвалась: она явно не могла придумать ничего хуже, чем Госсил.
________________________________________
Когда Госсил вернулся домой, его тётя Файма сидела под лампой у камина вместе с его матерью и потягивала бледно-зелёный напиток. Госсил сам однажды попробовал его на кухне: абсент был ужасен, одновременно горький и кислый.
Теперь тётя Файма была настоящей королевой: как Никетрия, она командовала сотней отрядов, и даже грозные Цензоры подчинялись ей. Как гласит старая поговорка, чтобы сражаться в битве, нужен мужчина, но чтобы выиграть войну, нужна женщина.
________________________________________
- Ну, Госсил, как дела? - она повернулась к его матери, не дожидаясь ответа. - Как я уже говорила, мы прогнали их обратно к озеру. Наши парни, как ястребы, набросились на них, а потом хомоягеры атаковали их с левого фланга.
- Ты сказала, что они были совершенно немыми? Не издали ни единого боевого клича?
- Они какие-то новые, и их очень трудно убить. Мы поймали только их Великанов и Ночных Гончих. Я пыталась заговорить с ними, но они тоже немые.
- Они из Тени, - его мать пожала плечами. - Безумные. Даже если бы они заговорили, это была бы тарабарщина. У них есть союзники среди людей?
- Дикари и Великаны. Я бы не назвала их людьми.
Госсил взял спелое манго и сел рядом с ними.
- Почему они всегда нападают на наш Корабль, тётя Файма?
- Ну, Великаны и дикари хотели бы полакомиться нашей плотью. Они охотятся за мясом, да? А другие, Пожиратели, они хотят пожрать наши души.
Она развела руками.
- Для них мы как тысяча садов, полных сочных фруктов, пока они голодают в сумерках. Невозможно игнорировать.
- Так почему же они не разводят своих собственных людей?
- Охотники не пашут, - она поджала губы. - Я только что получила сообщение из Сторожевой Башни. Последний звездолёт возвращается. 'Бледная роза' под командованием капитана Шиа. До его приземления осталось всего тринадцать лет.
- А потом мы взлетаем! Учитель сказал, что Кораблю нужен только способ взлететь.
- Он забыл про корпус. Сторожевая Башня ещё не бронирована, и ты же не хочешь, чтобы Великий Капитан дышал вакуумом? Взлететь же несложно. Под Кораблем есть исполинская чаша из вибраниума. Перевёрнутая чаша. У нас всё ещё есть ядерные бомбы, которыми наши предки прокладывали Дорогу. Мы взорвем их, одну за другой, под чашей, под толкающей плитой, и Корабль вырвется из скальной породы, взлетит в воздух. Он выйдет на орбиту, а там мы сможем запустить термоядерный двигатель.
- У нас есть бомбы? Почему мы никогда не использовали их против наших врагов? - Атомные бомбы были чем-то из области легенд, как зачарованные мечи. Он знал, что искусство их создания давно утрачено.
- Атомные бомбы в каком-то смысле саморазрушительны, как Дискос без ручки. После взрыва земля остаётся отравленной на столетия, совершенно непригодной для жизни. Запуск уничтожит половину Долины, но нам будет уже всё равно.
Госсил почувствовал, как у него засосало под ложечкой. Но мы здесь не единственные люди. Даже дикие люди когда-то были Дорожными. И тогда он понял, по-настоящему понял впервые в жизни: чтобы выиграть войну, нужна женщина. Только женщина считает своих детей и свой дом важнее любых представлений о доблести и чести. Только женщина знает, что выживание превыше всего. Я рад, что я не Никетрия.
- Когда мы отправимся в путь, как насчёт Подземных Полей? Я имею в виду, что даже в космосе нам всё равно нужно есть. Мы не сможем забрать Поля с собой. Сады огорожены от роющих животных, но это не часть Корабля. Что мы будем есть там, между звёздами, если наши Подземные Поля исчезнут?
- Есть холодный сон, - сказала Файма. - И пищу довольно легко синтезировать, если есть гигантский черпак и неограниченная энергия.
- Капитан 'Бледной Розы, он отправил сообщение?
- Да, первое, что мы приняли за последнюю тысячу лет. Ты знаешь, что межзвездный передатчик можно использовать только один раз, перед началом торможения. Затем таранный ковш создал помехи, и мы не смогли ей ответить.
- Он прислал эмуляцию?
- Да. Примерно десять секунд, до того, как она погрузилась в холодный сон. Хочешь посмотреть? Кстати, её зовут Шиа. Капитан Шиа.
Шиа. Как и жена первого Госсила, Архитектора. Должно быть, это знак.
- Да, - сказал он. - Да, пожалуйста.
________________________________________
Сторожевая Башня была открыта очень разреженному и очень холодному воздуху стратосферы, поэтому им пришлось надеть термокостюмы и маски. Внизу простиралась равнина с сотнями деревень и полями. Из фумарол шёл пар, и там была дюжина светящихся лавовых озёр.
Вдалеке Долина поворачивала и открывалась в сторону Теневых Земель. Над всем этим висело раздувшееся солнце, похожее на тлеющий уголёк. Однако для глаз Госсила мир был довольно ярким. Человечество давно усовершенствовало себя, и его огромные глаза хорошо видели в инфракрасном диапазоне. Вся долина для него была залита ярким светом, и он различал сотню оттенков красного.
Файма указала вниз.
- Видишь вон ту вершину, похожую на скорчившегося человека? Это то место, где мы вчера их разбили, - она взяла его за руку. - Пойдём. Я тебя познакомлю.
- Что ты имеешь в виду?
- Капитан Шиа прислала нам эмуляцию, отпечаток своей души. Ты можешь поговорить с ней около десяти секунд, прежде чем она перезагрузится.
________________________________________
Женщина была худой, как гончая, ни капли жира, но вовсе не выглядела хрупкой. Её волосы были собраны в блестящую зелёную причёску. Такие странные глаза, зелёные, как её волосы, с огромными зрачками.
- И кто же это у нас здесь? - спросила женщина. Она непринуждённо улыбалась, но говорила с ним так, словно Госсил был ребёнком. К сожалению, он им и оставался.
- Они называют меня Госсил.
- Красивое имя. Даже знаменитое, - её улыбка стала шире. - Оно почему-то кажется мне знакомым. Ты можешь сделать так, чтобы оно стало настоящим?
У меня осталось всего несколько секунд, прежде чем она перезагрузится! Что я могу сказать?
- Я стану Великим Капитаном Корабля, - выпалил он. - И я женюсь на тебе!
- Ну, знаешь ли... - Женщина стала чёрно-белой, а затем снова обрела цвет. - И кто же это у нас здесь?
- Я...
Он отвернулся, чувствуя себя совершенным дураком.
Его тётя усмехнулась.
- Возможно, тебе ещё рано думать о женитьбе, но всегда полезно знать, чего ты на самом деле хочешь, - она взяла его под локоть и повела к лифту. - К счастью, настоящий капитан Шиа не узнает, что ты тут сказал.
________________________________________
Госсил, 12 лет
На двенадцатом году жизни все дети должны были работать на Подземных Полях под Кораблём. Только после того, как Госсил собственными руками, покрытыми волдырями от древка лопаты, вскопал землю и увидел, как всходят семена, которые пожирают прожорливые чёрные жуки, он по-настоящему понял, откуда берётся еда. После работы на Полях он никогда больше не смотрел свысока на фермера, выращивающего водоросли, или на пастуха бабочек.
Подземные поля были освещены тысячами ослепительных ламп и казались намного ярче, чем земли снаружи. Они казались Госсилу бесконечными, растворяясь в пастельной дымке. Там были облака бабочек с крыльями, как витражи, и осы размером с его большой палец. Так много чудес, но сейчас Госсилу было всё равно. Он шёл со своим лучшим другом Чуном вдоль строительной площадки, и что-то было не так. Ужасно не так.
- Этого не должно быть здесь! - сказал он Чуну. - Они не должны рыть новый уровень! Корабль закончен, за исключением Наблюдательной Башни. В любом случае, копать здесь незачем.
Он перегнулся через балюстраду и посмотрел вниз, в жерло шахты.
- Посмотри на нёё! Она уходит вниз как минимум на милю.
- И что?
- Прямо над Полями находится нажимная пластина, - как её описывала тётя? - Гигантская чаша из вибрания. Перевёрнутая чаша. Это двигатель, который поднимет Корабль. Когда он заработает, всё здесь превратится в плазму.
- Я не понимаю, о чём ты говоришь. Почему бы нам не спросить у бригадира?..
________________________________________
- После этого нам приказано выкопать ещё тридцать уровней, - сказал бригадир. - И это только в этом столетии! Кроме того, есть приказ о новых термоэлектрических шахтах. Они уйдут вглубь ещё на сто миль. Мы не можем вечно полагаться на реактор, верно? Через тысячу лет в нем закончится гелий-3. Земное тепло намного долговечнее, - он взмахнул рукой и развернул виртуальную карту. - Вот как это должно будет выглядеть.
Их нынешний уровень был чётким и чрезвычайно детализированным: если бы Госсил еще увеличил масштаб, он, наверно, смог бы увидеть себя и Чуна, разговаривающих с бригадиром. Термоэлектрические шахты уходили вглубь земной мантии, а затем разветвлялись, укореняя Корабль, как жёсткую пустынную поросль.
- Но где же пусковая чаша? Как, чёрт возьми, Корабль собирается взлететь?
- Я и мои товарищи, молодой господин, мы копаем ямы. Я думаю, мы копаем их довольно хорошо, но это всё. Извини. Ничем не могу тебе помочь.
________________________________________
Остальные ученики сидели вокруг костра, разговаривали или вырезали кукол из кукурузных початков. Госсил даже не остановился, чтобы выпить чашку кофе: он прошёл через парковку с электрическими трёхколёсными автомобилями и вошёл прямо в лифт.
Главная библиотека на двадцать девятом уровне Корабля была чем-то средним между музеем и свалкой. Никогда не переходите на цифровые технологии, если вы сохраняете информацию на века: девяносто девять процентов всей информации здесь было закодировано в устаревшем квантовом формате и было нечитаемо. Современные библиотекари вырезали крошечные буквы на алмазных дисках, а не использовали говорящие голограммы. Независимо от того, насколько глубоко цивилизация упадёт в грядущие века, люди всё равно будут читать, а увеличительное стекло - это не компьютер.
________________________________________
- А, - сказал стражник у входа, - наш Великий Капитан.
У хомоягера было три головы на гибких шеях, и он выглядел бы комично, если бы эти головы не заканчивались ядовитыми жалами носов и острыми как бритва стальным зубами. Содранные лица, свисавшие с его пояса, были настоящими: на них засохла кровь.
-Что ты имеешь в виду?
- Мы - машины. Наши глаза смотрят из каждой камеры. Особенно из тех, что на Сторожевой Башне.
Две его линзы засветились, и Госсил услышал тихий щелчок.
- Я записал тебя сейчас. Дети через тысячу лет будут восхищаться твоим портретом. Это напомнит им, что даже героям нужно учиться. Знаменитый капитан Госсил приходил в библиотеку.
- Знаменитый капитан. Ты такой забавный.
- Войди через боковой вход. Библиотекари - привередливые люди. Им не нравится, когда двенадцатилетние мальчики с грязными ногтями и глиной на сандалиях трогают их драгоценные книги.
- Хорошо.
Это показалось ему разумным советом, и он подошёл к маленькой служебной двери, которая внезапно распахнулась.
- И, Капитан Госсил... Передай привет моей жене, - хомоягер хихикнул.
Все искусственные интеллекты были обманщиками с очень странным чувством юмора.
________________________________________
Госсилу пришлось дважды прятаться за ящиками с древними флешками, прежде чем он нашёл свободный киоск Инфосети.
'Дай мне свой большой палец', - прошептал тихий голос прямо у него в голове. - 'Докажи, что ты не Мерзость'.
На экране появилось лицо. Это, конечно, было лицо самого Госсила. Мальчик положил большой палец левой руки на полоску для чтения. Машины-всезнайки были ужасными занудами, и проблема была в том, что они всегда были правы.
'Хорошо. Ты человек. По крайней мере, то, что сейчас считают человеком. Когда меня только программировали, тебя сочли бы Нелюдем с этими выпученными рыбьими глазами и без ногтей на пальцах'.
Лицо превратилось в книгу в кожаном переплете. Невидимая рука зашелестела страницами.
'Итак, что ты хочешь узнать?'
'Моя тётя сказала мне, что Корабль будет запущен с помощью серии ядерных взрывов'.
'Да, это общепринятое мнение. Я нахожу полмиллиона упоминаний о...'
'Мне не нужны упоминания. Всё это ложь! Над Полями нет чаши из вибрания. Нечему поднимать Корабль'.
'Кажется, вы правы. Я просмотрел планы Корабля, и под ним находятся только Подземные Поля. Что касается бомб, я не могу найти никаких следов, что они были'.
'Моя тётя говорила, что наши предки использовали их для прокладки Дороги'.
'Для этого у них были бульдозеры и химические взрывчатые вещества. Сотни огромных механизмов, которые давали вполне удовлетворительный результат. Атомные бомбы были бы контрпродуктивны: ты бы заболел и умер, если бы шел по радиоактивной дороге. Кроме того, весь добытый здесь уран и торий был использован много веков назад.
- Мне очень жаль, но эта информация закрыта. Пока что не для ваших глаз. - Хомоягер заполнил собой дверной проём киоска. Алый огонёк у основания всех трёх голов показывал, что он находится в боевом режиме.
Госсил внезапно почувствовал ужасный страх.
- Это была секретная информация. И теперь ты меня убьешь? Ради всеобщего блага?
Хомоягер укоризненно покачал средней из своих трех голов.
- Не надо так драматизировать. 'Пока не для твоих глаз', - сказал я. Хотя мне придется действительно убить тебя, если ты расскажешь об этом своим друзьям. И моим маленьким друзьям тоже, - правая из голов повернулась и посмотрела на экран. - Вы это тоже понимаете?
- Никто не спрашивал меня ни о каких атомных бомбах, господин!
Экран стал темным.
- Хорошо. Мир велик, юный Госсил, и хотя запасы актинидов в Долине исчерпаны, это очень хорошо. Многие Нелюди так же умны, как и мы, и даже Великие Врата Корабля не выдержат взрыва в килотонну.
- Там нет Дорожных Мастеров, там только дикари, - возразил Госсил. - Они не используют высокие технологии.
- Атомные бомбы не являются высокотехнологичными. Они всего на одну ступень выше каменного топора или пороховой фузеи. Я мог бы собрать одну за день, будь у меня нужный материал.
В свете его голографического проектора две полусферы из блестящего серого металла соединились и превратились в миниатюрное солнце.
- Видишь? Так же просто, как испечь пирог из грязи. Кстати, меня зовут Бич Еретиков. Возможно, мы еще встретимся. Я в некотором роде консультант для твоей тети.
________________________________________
- Где ты был? - спросил Чун, когда Госсил забрался в свой спальный мешок. - Ты пропустил большую часть веселья. Хурин выпил целую бутылку 'Грома' и пытался поцеловать Йалину. Она бросила его в пруд, а потом ей пришлось прыгнуть за ним, когда он пошёл ко дну, как камень.
- А теперь?
- Утром Хурину будет очень стыдно, и он будет чувствовать себя больным тараканом. Но я думаю, что Йалина в конце концов его поцелует. Я имею в виду, она могла бы позволить ему утонуть.
Госсил почувствовал странную боль при мысли о том, что Йалина может кого-то целовать. Он отогнал эту мысль: он знал, кого полюбит. Когда через десять лет 'Бледная роза' приземлится, он будет в самом подходящем возрасте. Капитану будет самое большее тридцать, а ему двадцать два. В сагах героиням часто нравились молодые любовники. Вспомните леди Ран или Луреллу из 'Дорожников'!
Госсил улыбнулся и закрыл глаза.
________________________________________
.
'Эй, ты!' - голос прозвучал прямо у него в голове, и Госсил поднял взгляд. Рядом с пробковым деревом, с которого он сдирал кору, стояла девушка, уперев руки в бока. Она была босой и не слишком чистой.
- Да, - сказала она, - я Путешественница, дикарка. Я разговариваю с деревьями и мёртвыми людьми.
Тут, внизу, жили люди, которые никогда не селились в одной деревне, как знал Госсил. Они бродили по Полям, перегоняя стада гигантских цикад, варили бренди из ядовитых грибов и жёлтых лишайников. Ходили слухи, что они помнили тысячи прошлых жизней, начиная с времён жёлтого солнца.
- Верно, - сказала девушка. - Тысячи жизней.
'Очень невежливо копаться в мыслях незнакомца'.
Она улыбнулась, и это была очень дерзкая, высокомерная улыбка.
'Но ты не чужак. Ты великий архитектор Госсил. Тот, кто начал строить Корабль, - она поджала губы. - По крайней мере, так ты говоришь позади сознания'.
'Убирайся из моей головы!'
'Ты не хочешь узнать, действительно ли являешься его потомком'?
Ему не нужно было озвучивать свой ответ. Всё его тело напряглось, стало жёстким, как доска.
Сначала это была просто игра. Меня действительно зовут Госсил, так что разве не было бы здорово, если бы я действительно был его потомком? Теперь это стало важным, уже не игрой, а частью истории, которую каждый человек рассказывает о себе. Я - Госсил. Я буду управлять Кораблём, который он начал строить так давно!
- У меня есть фляга с Тёмным Асфоделем. Ты сможешь вспомнить всё, что с тобой было в прошлых жизнях, - она разжала руку: фляга была такой крошечной, что в ней едва ли поместился бы глоток. - Я вижу, твоя мать дала тебе деньги. Я хочу их все.
- Откуда мне знать, что твоё волшебное зелье подействует? Что оно не просто усыпит меня, пока ты удираешь?
- Ты не знаешь. Но у тебя больше никогда не будет такого шанса. Нам запрещено делиться Асфоделем с чужаками, но мне нужны эти шесть монет. Мне нравится один парень, но он слишком беден, чтобы заплатить за невесту.
- Ты ненормальная. Такая невеста, как ты, не может стоить так много.
- Все твои прошлые жизни в обмен на несколько кружков из вибрания. Зачем они тебе? Ты будешь капитаном корабля высотой в шесть миль, вместившего всё человечество.
Монета была такой тонкой, что казалась полупрозрачной. Весь вибраний был добыт на нейтронных звёздах, которые перестали вращаться. Даже такую маленькую монету было бы невозможно поднять из-за её веса, но вибраний частично пребывал в одном из скрытых измерений, теряя там большую часть своей инерции и массы. Госсил передал ей все шесть монет.
- Заводи столько детей, сколько захочешь. Я полечу к звёздам.
- Каждому своё.
________________________________________
Тёмный Асфодель на вкус был таким отвратительным, что, должно быть, это был настоящий яд. Госсил подавился и вздрогнул, но проглотил.
- Закрой глаза, - приказала она. - Пролетишь сквозь годы.
Нахлынувшее видение перенесло его в невероятно далёкое прошлое, к белопенному океану под мрачным серым небом. Заброшенный корабль покачивался в забитом водорослями море. По деревянному корпусу ползло мерзкое безглазое существо, плоть которого казалась ковром из гниющего мяса.
Нет, нет. Покажите мне корабль! Мой собственный корабль!
Госсил внезапно превратился в старика, умирающего на ложе из вонючих лохмотьев. Несколько членов его голодающей семьи алчно смотрели на него, и он знал, что они съедят его, едва он умрёт, содрав сырую плоть с его костей. Солнце стояло высоко в небе и было скорее оранжевым, чем красным. С его поверхности вырывались языки пламени.
Время, когда города постоянно двигались на запад, - подумал он. Я снова далеко зашёл в прошлое: строительство Корабля ещё не началось!
Он закрыл глаза, и теперь он был младенцем. Госсил попытался сфокусироваться, и над ним было небо. Красное небо и солнце, застывшее, как окровавленная бабочка.
Я ближе, но я должен увидеть потолок своего города, милые деревья, парящие лампы...
Наконец-то появился Корабль. Самое начало строительства: не более дюжины наполовину разобранных корпусов космических кораблей. Он стоял перед огромной толпой. Открылись широкие двери шлюза, и на улицу вышли мужчина и женщина.
'Госсил!' - услышал он свой крик. 'Леди Шиа!' - он поднял руки и помахал. Госсил почувствовал такую глубокую радость, такое глубокое доверие, что чуть не расплакался. Архитектор равнодушно прошёл мимо него. Капитан Капитанов, и он ни капли не был похож на свои изображения или, что ещё хуже, на самого Госсила. Во всех воплощениях сохранялась основные черты характера, форма тела. Этот Госсил не был спортсменом: он казался милым дядей, улыбчивым и пузатым. Не лидером, но человеком, которому действительно хотелось бы доверять.
Госсил открыл глаза, на этот раз свои настоящие, здесь и сейчас.
- Как жаль, - сказала дикая девушка. - Значит, ты всё-таки не он.
- Это не имеет значения, - сказал Госсил. - Он - подделка. Фальшивый Госсил. Я стану Великим Капитаном, которым он никогда не был!
Когда он оглянулся на неё, она исчезла. Госсил фыркнул: ещё одна магия Путешественников. Ему было неинтересно: теперь он знал, кто он на самом деле. Играя Госсила, он мог бы прожить великолепную жизнь, лучшую из всех игр.
________________________________________
Госсил, 16 лет
- Я избавилась от своей любовницы, - сказала Йалина. Она подняла голову. - Поцелуй меня.
С зелёными волосами она выглядела как уроженка космоса, как капитан звездолёта. Краем глаза Госсил увидел, что на полу лежит прекрасный плод любовной лозы. Должно быть, Йалина его уронила. Плод лозы - это подношение, которое каждая девственница вручает своей настоящей любви, своему суженому. Он посмотрел ей в глаза, и они были того же цвета, что и её волосы. Должно быть, она надела контактные линзы: раньше её глаза никогда не были зелёными.
- Поцелуй меня.
Она не назвала меня 'Лахиш', 'любовь всей моей жизни', - подумал Госсил. -Она не дала мне фрукт, хотя всё же сорвала его.
Он ни на секунду не поверил, что она уронила его случайно.
- Люди смотрят на нас, - прошептал он.
- Ну и что? Пусть они смотрят!
И тогда он понял.
Йалина хочет, чтобы все видели, как мы целуемся. Нет, точнее, чтобы все видели, как она целует меня, парня.
Йалина была одной из последних пяти девственниц в её девичьем коллективе. Остальные нашли себе богатых покровителей или, по крайней мере, любовников.
Йалине нравятся девушки.
Это не имело значения. Не с таким экзотическим телом, как у неё, и не с такими глубокими, как космос, глазами. И не то чтобы она делала что-то плохое, что-то отвратительное. В трёх городах женщины женились на женщинах, вырезали любовные песни на коре любимых деревьев. Только в его городе люди помешаны на целомудрии, на том, что нужно быть женой и мужем. Это был бы скандал: Йалина ускользнула от своей любовницы и целовалась с мальчиком! Но это подходящий скандал.
Он поцеловал её и обнял. Она взяла его за руку и отвела за дерево.
- Ты можешь потрогать мою грудь. Если хочешь.
Это вовсе не было укромным местом. Их всё равно было видно с половины балконов. Он встал позади неё, приподнял её грудь, и от её веса его затрясло. Как будто он держал в руках самые драгоценные сокровища на Земле.
Всё это ложь, но это так приятно...
________________________________________
Они не пошли 'до конца', если использовать это выражение, которому девять миллионов лет, и Йалина, вероятно, никогда бы ему этого не позволила. Но это не имело значения. Другие девочки видели, как он лапает прекрасную Йалину и, конечно, её любовница тоже. Те, у кого уже есть, получат ещё больше: девочкам больше всего нравились мальчики, у которых уже была девушка. Так выигрывали все.
________________________________________
- Эта Йалина, - сказала его мать две недели спустя. - Я слышала о ней скверные вещи. Она извращенка.
- Я знаю, - сказал Госсил.
- Я не имею в виду анальный секс с мальчиком или что-то такое.
- Поверь мне, я знаю.
Они встретились взглядами, и между ними произошёл обмен информацией, который совсем не походил на телепатию.
- Понятно, - сказала его мать. - Если это девочки, то это почти нормально. Это не что-то противоестественное, как у мальчиков.
И Госсил знал, что она действительно поняла и больше не будет об этом говорить. Поэтому ему не нужно было посылать ей воспоминание о том, как ему было пять лет, и он увидел, как его мать и тётя Файма целуются. Не просто здороваются, а целуются долго-долго.
Госсил, 17 лет
- Загляни ко мне в Сторожевую Башню, когда наконец доберёшься до вершины, - сказала тётя Файма в его день рождения. На следующий день Госсил начнет Восхождение, задерживаясь на каждом уровне Корабля на целый день. Это был древний обряд посвящения, начало взрослой жизни. Каждый новый день ты встречал незнакомцев, проходил через новый город со странными и удивительными обычаями.
-Это займёт три года, - сказал Госсил. - Нужно пройти более тысячи уровней.
- Ты идёшь один? Или с Йалиной?
- Она больше не моя девушка, - он пожал плечами. - Мы по-прежнему нравимся друг другу. Просто у нас ничего не вышло. Не в том смысле, что это была вечная и настоящая любовь.
- Будут и другие девушки. Держу пари, все девушки считают тебя настоящим ловеласом, лощёным волком!
- Да, - ответил он. - Спасибо Йалине. Прогулка с ней под руку придаёт мне сил, повышает мой престиж. Когда самая красивая девушка в классе выбирает тебя, а не парня постарше, все остальные девушки хотят быть с тобой.
Теперь он понимал, почему его отец никогда не возражал против того, что тётя Файма так часто их навещала. Она почти жила в их доме, и она вовсе не была там нежеланна. Файма была Никетрией Корабля, военачальницей, а это было почти то же самое, что быть главой Высшего Совета. Неважно, что она проводила так много времени с его женой: та никогда его не игнорировала. Госсил видел, как совершенно незнакомые люди подходили к его отцу на рынке и спрашивали: 'Правда ли, что сама Никетрия навещает тебя?'
Некоторые из них, нет, большинство из них, были женщинами. Если бы это был кто-то другой, а не Никетрия, они бы пожалели его, сочли рогоносцем, двойным рогоносцем, ведь его жена изменяла ему с женщиной! Но теперь он был мужчиной, женатым на прекрасной любовнице Никетрии: ему завидовали. И кто знает: может, они занимались сексом втроём, в одной постели?..
________________________________________
Госсил начал Восхождение на первом этаже, в городе под названием Йотунхейм, названным в честь мифического мира, где обитают ледяные великаны. Большинство нижних уровней были названы в честь древних поэм. Однако там не было холодно: город был построен в тропическом стиле, с обезьянами, прыгающими с пальмы на пальму. Полосатые карпы патрулировали каналы, а из вентиляторов веяло ароматом корицы и мускатного ореха.
В ту ночь он спал один. Следующие ночи - нет. Он понял, что всё дело в том, как ты смотришь по сторонам, зная, что ты здесь экзотика, интригующий незнакомец.
Первые вопросы были древними, которые путешественникам задавали на протяжении эонов: 'Откуда ты, где ты только что был?'
'Мой город - ничего особенного, - отвечал он. - Он называется 'Бежит-как-Антилопа'.
'Это самое старое стихотворение в мире', - объяснял Госсил. - 'Самое старое любовное стихотворение в мире. Они нашли его нацарапанным на стене пещеры из песчаника. Широкобедрая, большегрудая женщина, бегущая с тремя антилопами. 'Она бегает как антилопа', - перевели эти рисунки наши сенситивы', - он откидывался назад и вздыхал. - 'Должно быть, он очень сильно любил её'.
'Откуда ты знаешь?' - неизменно спрашивала девушка.
'Рисунки были нацарапаны очень грубо, только его собственными ногтями. Там нашли следы его крови, знаешь ли'. И это прекрасно задавало тон всему остальному вечеру. Парень из города, где художники писали любовные письма собственной кровью, должен многое знать о женской душе.
Госсил, 20 лет
Одна из девушек, Нура-Сивил, следовала за ним целых тридцать уровней, пока не встретила участницу своей старой девичьей группы. Они обменялись личными номерами, чтобы могли найти друг друга, где бы ни решили жить, а потом расстались.
Её последний поцелуй был странно целомудренным, всего лишь в левую щёку, но от этого казался ещё более ценным. Дружба - это нечто иное, чем любовь, понял он тогда, возможно, более долговечное. Вы можете хорошо относиться друг к другу без тени вожделения. Он мог представить, как они с Нурой-Сивил, когда состарятся и покроются морщинами, будут пить чай на балконе и не нуждаться ни в чём, кроме этого.
________________________________________
В центре каждого города всегда стояла толстая серая колонна, в которой находился звёздный двигатель. На 986-м уровне он был открыт для ремонта, и Госсил погладил сверхпроводящие обмотки магнитов. Сейчас двигатель находился в режиме ожидания, его ядро термоядерного синтеза на гелии-3 представляло собой не более чем мерцающее пламя, питающее только огромные лампы и перекачивающее воду в ожидании запуска Земного Тока. Чего, конечно, никогда не случится.
В космосе Корабль раскрыл бы свои электромагнитные крылья, собирая водород, гелий, бор, - всё, что легче железа. Термоядерное солнце воспламенилось бы и отправило их к звёздам. Вот только прямоточный двигатель Буссарда работает лишь в открытом космосе. Он никогда не поднимет Корабль с поверхности.
- Вы инженер? - спросил голос. - Вы, кажется, влюблены в эту машину.
Мужчина был в последнем году своей жизни, скорее, даже в последнем её месяце. Большая часть его волос исчезла, а глаза утопали в морщинах.
- Я не инженер. Я буду управлять кораблём, - он протянул руку. - Меня зовут Госсил. Я из города Бегущая-как-Антилопа.
- У вас подходящее имя для пилота. Вы когда-нибудь бывали в рубке управления?
- Вы имеете в виду Сторожевую Башню? Конечно. Моя тётя Файма - Никетрия, и я разговаривал с капитаном последнего космического корабля.
- Жаль, что я так скоро умру! Кажется, впереди меня ждут интересные времена, - он улыбнулся, во рту у него осталось всего три зуба. - Возможно, в следующем воплощении, а?
'Шансов немного', - подумал Госсил. Только один из тысячи людей действительно перевоплощался. Большинство из них просто умирали, уничтоженные, как будто Пожиратель съел их душу. Это было то, что рассказал ему Бич Еретиков, и, вероятно, это был секрет. Лучше бы это был секрет! Большинство людей считали, что им отмерены миллионы лет в будущих жизнях, а не жалкие восемьдесят пять, после которых человеческое тело запрограммировано на смерть. Госсил всё ещё не был уверен, что верит в это: хомоягеры любили лгать, особенно если это причиняло кому-то боль, приводило в отчаяние.
- Я калибровал Ядро каждый третий день, проверял катушки, - мужчина почесал щетинистый подбородок. - Когда мы должны взлететь? Я имею в виду, ты ведь знаешь Никетрию и всё такое?
- Десять лет, максимум пятнадцать. Мы ждём возвращения последнего космического корабля.
Мы ждём. Это 'мы' было таким приятным. Он был уверен, что станет пилотом Корабля. Найдёт способ поднять его в воздух даже без чаши из вибрания или атомных бомб.
Мужчина снова протянул руку, пожал её, а затем неловко отсалютовал, как будто Госсил был самой Никетрией.
- Приятно знать, что вся моя работа не прошла даром. Что мы наконец-то полетим.
Пошатываясь, он побрел прочь.
________________________________________
В последние два года в верхних городах становилось всё холоднее и холоднее, воздух становился всё разреженнее. На то не было никаких реальных причин. Термоядерный реактор мог согреть Корабль даже в абсолютном холоде за орбитами Плутона и Аида. Возможно, жителям верхних уровней просто казалось, что так и должно быть, как если бы они жили на вершине горы?..
Это была плохая идея. Пройдёт всего миллион лет, и вверху и внизу Корабля будут жить разные виды людей. Генетический дрейф сделает их чужаками, даже врагами.
'Должна быть какая-то кодификация, - размышлял он, - какой-то стандартный генетический план, чтобы мы все оставались людьми. Не такими же, но людьми. Что-то, что мгновенно идентифицировало бы нас, как пароль, который ни один Пожиратель никогда не смог бы произнести'. Наконец он придумал. Слово, которое вызвало бы в мозге очень короткий эпилептический припадок, вспышку хаоса. Пожиратели состояли из плазмы, из сверхорганизованных полей. Произнесение такого слова разрушило бы их, уничтожило бы их целостность.
Госсил покачал головой. Чистое безумие. Потребовались миллионы лет, чтобы стабилизировать человеческий мозг, достичь устойчивого здравомыслия. Чтобы внедрить в человеческие души Слово, всё это пришлось бы разрушить.
Он вошёл в последний лифт, который был в сто раз меньше предыдущих. Немногие люди имели повод посетить Сторожевую Башню, и ещё реже это им разрешалось.
Дверь лифта со скрипом открылась, и на пороге появился хомоягер.