Аннотация: Омак к "Детям Бесконечности". Посвящается сыну Анмая, недостаточно охваченному в первом рассказе.
- Рыжик! Ры-ы-ыжик!
Лэйми остановился, прислушиваясь. Кричал, конечно, ваймин сын, где-то на опушке, - но вот кого он звал?..
- Ры... Ай-й-й!..
Его голос заглушил шумный визг и писк, - судя по всему, на вайминого сына налетела стая дочек, всех, какие только были в Нау-Лэй, - за вычетом, естественно, Аханы, - и Лэйми невольно поёжился: оказаться в центре этой живой бури было, вероятно... страшновато.
Через минуту всё стихло: вся компания умчалась куда-то на пляж. Лэйми хотел уже идти следом, - в конце концов, день склонялся к закату, а значит, и к ужину, - но тут кусты рядом с ним зашевелились. Лэйми решил, было, испугаться... но потом передумал. Здесь, в Нау-Лэй, конечно, ничего опасного быть не могло...
Тем не менее, он немного удивился, когда из кустов выбрался Найте, сын Анмая, - весь встрепанный, усыпанный всевозможным лесным мусором, словно прямо вот тут он и жил.
- Он ушел уже? - осторожно спросил мальчик.
- Да. А что? - удивленно сказал Лэйми.
- Мы в прятки играли, - Найте плюхнулся на ствол поваленного дерева, задумчиво почесал поцарапанные босые ноги и вдруг широко улыбнулся. - Я выиграл.
- А кого он звал?
- Меня, - Найте вздохнул.
- Это ты, - Рыжик?
- Ага, - Найте вновь вздохнул. - Из-за волос, видишь?.. - он мотнул головой. - А ещё Серый иногда, из-за глаз.
В самом деле, из-под густющих медно-черных лохм на Лэйми смотрели длинные, далеко посаженные серо-серебристые глаза, очень яркие на широкой смуглой мордочке, пегой от пятен какого-то сока. Зрачки их были вертикальные, - а, когда Найте улыбнулся ему, Лэйми увидел смешные маленькие передние зубки... и довольно внушительные клычки. Впрочем, смотрелось это совсем не страшно, а, скорее, трогательно. Но Лэйми помнил и истинный вид этой начинающей личности: удивительное радужное кольцо, только вот какова его суть, - он тогда так и не понял...
- Обидно, наверное?
- Нет, почему? - Найте вновь мотнул своими лохмами. - Они же с рыжиной. Забавно даже. Я его вообще Синим зову, тоже за глаза. И все зовут, потому что имена одинаковые же.
Лэйми улыбнулся.
- У нас с сыном Охэйо тоже одинаковые.
- А тебя Вайми Найденышем зовет. Потому что ты всегда находишься. И тогда, на борту "Тайны", и теперь.
- Вот как? - Лэйми задумался. Прозвище, конечно, не было обидным... но он всё же предпочел бы что-то более... уважительное. - А тезка как меня зовет?
- Дядей, - Найте хихикнул. - Аннит же всё время говорил, что ты ему как брат. Вот он и.
- Дядей? - Лэйми улыбнулся. На словах тезка был не очень-то вежлив, - но быть... принятым в семью было всё же очень лестно. - А тебя?
- Рыжик, я уже сказал же, - Найте вздохнул. - Но это совсем детское прозвище, а я уже большой же.
- Да? - на взгляд Лэйми сын Анмая выглядел точно на свои семь лет. То есть, не очень-то внушительно, несмотря на старательно напущенный Взрослый Вид, и, несомненно, выдающуюся лохматость.
- Я большой! - Найте вскочил, и, топнув ногой, взлетел в воздух, сразу метров на тридцать. Там он сложил руки - и...
В глаза ударил ослепительный свет, - точнее, он был бы ослепительным, если бы не мгновенно поднявшийся фильтр. Столь же мгновенно свет сменила тьма. Над ошалевшим Лэйми висело что-то вроде чудовищного вороха развевавшихся черных покрывал, - с которых на него смотрели тысячи, наверное, алых пылающих глаз. Выглядело это... достаточно внушительно. Страшновато даже. Правду говоря, будь Лэйми не в Нау-Лэй, и в своем обычном теле, - он бы, пожалуй, перепугался до икоты. К счастью, Найте не стал дальше красоваться, - он тут же принял прежний вид и быстро соскользнул на землю.
- Вот!.. Ты так не умеешь!..
- Не умею, - Лэйми улыбнулся. В самом деле, превращаться во что-то, тем более, столь внушительное, он пока что не умел.
- Вот видишь!.. - Найте победно улыбнулся. Тут же в животе у него громко заурчало. - Ужинать пора, - с энтузиазмом сообщил он. - Пошли?..
- Куда?
- Гм, - Найте задумался, очевидно, выбирая. - Ой, давай к Айэту пойдем!..
- Без приглашения? - как-то вдруг Лэйми вспомнил, что сам одет лишь в парео и изрядно растрепан. Точно не лучший вид для гостя, даже для званого.
- Ой, да ладно! - Найте махнул рукой. - У него редко кто бывает. Он всегда рад гостям. И всегда для них что-то вкусное находит, вот!
- Ладно, пошли тогда, - Лэйми улыбнулся.
Тут же он вспомнил, что пока вообще не был у Айэта в гостях, - а значит, визит предстоял, в некотором роде, официальный. Наводить Приличный Вид было уже поздно, - но пригласить подругу явно стоило.
+ / Дорогая, ты как? + / - обратился он к Ксетрайа.
+ / Жду тебя, дорогой, - тут же с усмешкой отозвалась она. - Уже ужинать пора, знаешь? + /
+ / Знаю, - он невольно усмехнулся в ответ. - Меня Найте... то есть, сын Анмая, в гости пригласил. К Айэту. Пойдешь? + /
+ / Ой, давно пора, - Ксетрайа явно обрадовалась. - Ты иди тогда, я тебя по дороге встречу. + /
+ / Хорошо. + / - Лэйми прервал связь и улыбнулся. В самом деле, ошалев от разнообразия своей новой жизни, он совсем забыл об Айэте и его подруге... но сейчас уж он эту несправедливость исправит.
Найте шел быстро, и всего минут через пять они вышли из леса. Лэйми сразу увидел дом Айэта, - бамбуковый замок с дюжиной конических крыш. На фоне монументального охристо-рыжего утеса, - дома Вайми, - он, конечно, не очень впечатлял, но смотрелся симпатично.
Солнце стояло уже совсем низко, и на пляже никого не было, - похоже, ужинать разошлись уже все. Так что подругу Лэйми заметил издали. Ксетрайа, - очевидно, в знак солидарности, - была лишь в таком же, как у него, парео из тяжелой синей ткани, расшитой хитроумными серебряными узорами. И, разумеется, в темно-зеленых, в тон глаз, тяжелых бусах, несколько ниток которых обвивали её шею, запястья, щиколотки и лежали на крутом изгибе бедер. Лэйми приостановился даже, невольно любуясь подругой, легко и быстро шагавшей босиком по песку. Наконец, она подошла совсем близко и взяла его за руку.
- Пошли давай, - в её длинных глазах лучился смех.
Найте обернулся к ним, и его мордочка отразила крайне скептическое отношение к глупостям этих странных взрослых. Потом он фыркнул, отвернулся, и передернув плечами, бодро зашагал вперед. Лэйми невольно усмехнулся, вспомнив, что у начинающего юноша две сестры, всего на год и на два его младше, - а значит, его жизнь была весьма нелегкой... но тут Ксетрайа потянула его за руку, и он пошел вслед за ней.
К счастью, подруга догадалась предупредить хозяев, так что Айэт с Юваной ждали их прямо на крыльце. Айэт был в серых шортах, а Ювана - в чем-то вроде обернутого вокруг тела куска легкой пёстрой ткани, живо напомнившего Лэйми одеяния его собственной беспутной хониарской юности. Невысокая, отлично сложенная, с задумчивым, очень светлым лицом. Из-под тяжелой лохматой гривы рассыпавшихся по плечам темно-русых волос внимательно смотрели лукавые синие глаза, большие и длинные. Она прижала ладони скрещенных рук к груди и слегка поклонилась гостям.
- Добро пожаловать, - она улыбнулась. - Проходите.
Лэйми вошел, с любопытством осматриваясь. Внутри оказалось... пёстро. И неожиданно просторно - круглые, высокие комнаты, соединенные в небольшие анфилады. Лишь теперь, внутри, стало понятно, что дом Айэта состоит из дюжины как попало приставленных друг к другу круглых башенок высотой в два, три и четыре этажа, вовсе не таких уж хлипких, какими они казались издали, - с двухслойными стенами, тщательно переплетенными чем-то вроде лиан. В другом месте, конечно, такое вот недолговечное жилище явно не стоило бы труда, который пришлось бы на него потратить, - но здесь, понятно, любой дом простоял бы ровно столько, сколько захотят хозяева. Айэт явно любил простор, и, как говорил сам Лэйми, лабиринчатость - взгляд всюду натыкался на двери и бамбуковые же лесенки, ведущие через люки в потолках куда-то вверх. Бамбуковый пол был аккуратно застелен чем-то типа циновок и засыпан взятым тут же, на пляже, песком, чтобы по нему было удобно ходить босиком. Стены завешаны пёстрыми, домоткаными на вид ковриками, в узкие окна - без рам и стекол, лишь с легкими ставнями на случай грозы или бури - проникали почти горизонтальные уже лучи заходящего солнца и мягкие порывы влажного вечернего ветра. С потолка свисали какие-то плетеные куклы, мячи, фенечки - всё вместе походило не то на музей, не то на очень большой игрушечный домик - скорее всего, последнее. В детстве сам Лэйми представлял себе что-то подобное. Правда, весь этот замок насчитывал, наверное, несколько десятков комнат, и он вдруг подумал, что одной паре тут точно будет пустовато, - а может, даже и страшновато... ему уж точно бы стало.
- Неужели ты раньше жил в таком доме? - удивленно спросил он.
- Нет. Ты что? - Айэт удивленно повернулся к нему. - У меня в детстве - ну, и в юности тоже, - квартира была. Ну, не у меня, конечно. У родителей. В таком большом доме - старом, четырехэтажном. Двухкомнатная, на первом этаже. С видом на завод пластмасс. Воздух там дивный был - форточку открыл, и никакого клея не надо...
- А зачем клей? - сразу же спросил Найте.
Айэт усмехнулся.
- Это... нюхать.
- А зачем?
- Чтобы балдеть.
- А зачем балдеть?
Айэт фыркнул.
- А я откуда знаю? Я про это слышал только...
- А... А ты от воздуха это... балдел?
Айэт молча закатил глаза. Он явно сам был не рад, что начал с любознательной личностью этот разговор.
- Дом-то откуда? - пришел на помощь Лэйми.
- Я в книжках про похожие читал, - Айэт благодарно взглянул на него. - Про дальние страны. И страшно хотел жить в таком вот. Ну, или в похожем. А тут вот и эта мечта тоже сбылась...
В животах урчало уже у всех, и Айэт быстро закруглил экскурсию. Наверх, правда, они к сожалению Лэйми не пошли, устроились в большой круглой комнате, игравшей, очевидно, роль гостиной. Треть стены тут заменял просторный балкон, открывая замечательный вид на тихое закатное море. Центр комнаты занимал низкий круглый же стол, вокруг него были в изобилии разбросаны пёстрые расшитые подушки. Стол был, ясное дело, не пустой, - на больших керамических тарелках (выглядевших так, словно их лепили руками) лежали всевозможные здешние фрукты, какие-то пирожки, булочки. Лэйми невольно поискал взглядом мясо, которое все прочие обитатели Нау-Лэй очень уважали - но ничего такого тут не было. Зато самый центр стола занимало здоровенное блюдо с аккуратно нарезанной и поджаренной рыбой - судя по всему, лично выловленной хозяевами.
- Вот, садитесь, - Аэйт первым плюхнулся на подушки. Остальные расположились вокруг. Найте, не откладывая дела в долгий ящик, цапнул с тарелки пухлую булочку и тут же всадил в неё зубы. - Приятного аппетита.
- Ы! - Найте издал какой-то вежливый звук, продолжая сосредоточенно жевать - обед, забегавшись, он, верно, пропустил.
Лэйми тоже взял булочку - как оказалось, с каким-то вареньем, незнакомым, но очень вкусным. Ксетрайа, усмехнувшись, налегла на рыбу.
Какое-то время все сосредоточенно жевали, запивая еду чем-то вроде сока, - густого, синеватого, похоже, из каких-то местных ягод, но тоже очень вкусного.
Наконец, солнце зашло, и в комнате повис мягкий полумрак. Налопавшийся Найте вдруг икнул, смущенно покраснел и замер, скрестив босые ноги. Судя по всему, он совершенно никуда не спешил, и был явно не прочь погреть ухи разговорами взрослых.
- Тебя родители не потеряют, чудо? - насмешливо спросил Айэт.
- Не-а, - Найте бессовестно зевнул и устроился поудобнее. - Они это... заняты.
Лэйми захотел было спросить, чем это... но тут же догадался. Ксетрайа насмешливо взглянула на него, и он мельком подумал, что такие вот "занятия" вполне подойдут и им тоже... но уж они-то точно от них не убегут...
- Хорошо, что вы здесь, - сказал вдруг Айэт, улыбаясь и глядя на них. - И в гостях, и вообще... здесь.
- Остальные все такие буки? - с усмешкой спросила Ксетрайа.
- Нет, почему? - Айэт смутился. - Просто они все... большие. Даже Анмай. Не такой большой, как Вайми с Охэйо, но тоже... А я сам не так давно тут, и ещё толком не освоился.
- А тезка? - спросил Лэйми.
- Чей? - с такой же усмешкой спросила Ювана. - Их тут, знаешь, много.
- Мой, - Лэйми вздохнул.
- А, этот... - Айэт махнул рукой. - У него с вайминой дочью любовь. Он об свои ноги ходит спотыкается теперь. И поныть любит, паразит. А ходить в гости нет. Ну, если не к деве любимой, конечно.
- А Аннит?
- Он заходит иногда. Иногда с подругой, иногда со всей семьей даже. Тогда весело бывает, знаешь. Но... - Айэт вздохнул.
- Редко?
- Угу. Всех-то ему собрать трудно - а одному ему, наверное, неловко как-то...
- А остальные?
- Лина часто заходит, - Ювана улыбнулась. - И Хьютай. Хотя, казалось бы...
- Что?
- Мы с ней на Звезде Бесконечности жили, когда Анмай... ушел. Туда. В Бесконечность, в смысле. Одни. Долго-долго. Я не помню даже, сколько... - Айэт помолчал, его лицо стало вдруг печальным. - Аннит говорит, что и не надо всё помнить...
- Это он тебя вытащил? - догадался Лэйми.
- Ага. Анмай до сих пор смущается, когда я вспоминаю. Он-то меня бросил - не со зла, конечно, а просто иначе нельзя было, но... стыдно очень ему.
- А Хьютай?
Айэт вновь вздохнул, тяжело.
- А она, паразитка, вспоминает. "А помнишь, как мы..." - и потом такое, что ухи сразу в трубку.
- А Анмай?
- А он сам её оставил. Со мной. И она ему напоминает. Ага. И мстит. Каждую ночь.
- Ржет он, - обрадовано сообщил Найте. - Мама его за руки привязывает, и все места щекочет, пока он голос не потеряет совсем. А потом... - Ювана взяла его за ухо и аккуратно заткнула роток булочкой. Найте ошалело взглянул на неё, а потом начал печально жевать.
- Спасибо, дорогая, - Айэт улыбнулся. - Дети совсем дурацкие пошли, - печально обратился он к Лэйми. - Вот я в его годы, как сейчас помню... то в канализацию залезу, то на чердак, то по кабелю с прожекторной вышки съеду... - Найте от смеха подавился булочкой, и Ювана тут же звонко огрела его по лопаткам. - В общем, я вежливый ребенок был, за взрослыми не подглядывал.
- А я что, мне отец сам рассказывал, - обиженно сказал Найте.
- На жизнь жаловался, - с усмешкой перевел Айэт. - Пока Хьютай не слышит. А кто, спрашивается, виноват?
- Да уж точно не ты, дорогой, - Ювана хихикнула. - Помнишь, как ты меня ему дарил?
- Это как? - ошалело спросил Лэйми.
- Анмай в центр Линзы собирался лететь, и собирал экипаж для... я тебе это всё лучше потом расскажу, история длинная... То есть, ему некогда было, и я сам собирал... ну и решил, что раз дорога длинная, надо всех поровну. Парней и дев, в смысле.
- Чтобы им скучно не было, - вставила Ювана.
- Ага, - вздохнул Айэт. - Вот, я и решил что Анмаю нужна... ну, особенная дева. Еле её уговорил, - он покосился на Ювану. - А Анмай её того... отверг. Ему Хьютай была милее. Ну, и она меня тоже того... надругалась.
- А что делать было? - вздохнула Ювана. - Тем более, что парень редкий, такого хватать сразу надо, пока не увели.
Айэт смущенно покосился на неё и покраснел.
- Ну, в общем, потом пришлось жениться. Тем более, что я её тоже... деву редкую, - Ювана хихикнула. Найте с блестящими глазами вертел головой, направляя то на него, то на неё небольшие аккуратные ушки - за которые Лэйми вдруг захотелось так же аккуратно взяться и вежливо, но твердо проводить начинающую личность домой.
- Тебе не пора? - намекнул он.
- Не-а, - Найте помотал головой. - Родители как раз... я же чувствую.
- Всё?
- Нет, ты что? - Найте удивленно взглянул на него. - Просто где они, и что с ними. А они чувствуют, где я и как. Очень удобно.
- И можно шляться, где угодно, не опасаясь, что ухи надерут, потому что в доме весь валидол кончился.
- Ага. Хоть весь день. Только весь день всё равно не выходит, потому что есть хочется. Ну и грустно же без мамы. И сестер. И отца. И...
- А сейчас не грустно?
- Не-а, - Найте помотал головой. - Я же их тоже чувствую. А с вами интересно.
- Ага - про брачную жизнь слушать, - заметила Ксетрайа.
- А без неё меня бы не было, - Найте вдруг хихикнул. - Что в ней плохого-то?
- Мал ещё, - сурово заметил Айэт. - Я в твои годы ни одной лужи не пропуска... э-э-э... гидрологию района изучал, вот. А до дев мне и дела не было - разве что грязью в них ки... э-э-э... в догонялки с ними поиграть, вот.
- И часто догоняли? - поинтересовалась Ксетрайа.
- Бывало, - Айэт почему-то потер уши. - Но я тогда правда совсем другой был. Босой, драный... в смысле, одежда драная вся, потому что везде надо залезть...
Лэйми покосился на анмайного сына. Тот тоже был босой и драный - и даже не в смысле одежды, а вообще. По Найте было видно, что чудесный ребенок проводит дни напролет в зарослях - и там ему весьма нравится, несмотря на крапиву, колючки и прочее. И окрестные водоемы он также отнюдь не пропускает. Как, впрочем, и все здешние ребенки - за исключением, разве что, его, Лэйми, тезки и вайминой дочери - но эта пара ходит вся ободранная уже совершенно по другой причине...
Лэйми помотал головой. Закат уже заметно потускнел, и его мысли невольно сворачивали в сторону насмешливо посматривающей на него Ксетрайа, и вообще... что было, наверное, невежливо - он, всё же, был в гостях.
- А правда, как ты жил-то? - спросил он.
Айэт слабо улыбнулся.
- Года в три-четыре я себя уже плохо совсем помню. В основном то, что страшно боялся дождя и вообще облаков - ещё маленьким совсем попал под грозищу, и страшно перепугался, не понимал ещё просто, что это... А облака большие же - вдруг упадут?..
А из дому один я вышел лет уже, кажется, в пять. У нас рядом с домом был такой... ну, не овраг - балка, широкая, мелкая... На склонах деревья росли, так наклонились, что друг с другом сплелись, и получился вроде свод. А выше заборы всякие... А по дну ручей большой тек, а вдоль него - мостик шел, дощатый... И вот я по этому мостику шагал, как в сказке - поверить не мог, что иду сам, один, ну и место совсем новое, невиданное ещё, сказочное... А в конце там целый замок был - двухэтажный, из серого кирпича - я тогда не знал ещё, что это детский сад просто, мой будущий... Вот.
А лет в пять-семь мы с мамой ездили на автобусе к бабушке... там вдоль улицы такой канал был... с каменными стенами, метра в три шириной и глубиной, по нему как раз тот ручей к реке тек... А сразу за каналом тоже заборы стояли, и дома в полтора этажа - ну, с полуподвалами. И такие мостики к воротам - я тоже думал, что это замки такие... Очень смотреть любил на это. И в парке, где канал, гулять. Смотреть, как там вода в канале течет. Там вокруг такие дома были... пятиэтажки розоватые... и в одной магазинчик чудесный, где булочками торговали.
А лет в десять-одиннадцать, - я тогда уже казался себе просто пугающе большим и взрослым, - я зашел за те дома, и увидел... ну, такое здание странное - охристое, семиэтажное, со скругленными углами и узкими окнами - в самом деле, как замок. А на крыше там антенны всякие торчали, одна совсем громадная даже. И деревья за ним - тоже громадные, очень старые уже. Я очень удивился тогда, как это в моем городе есть такое, - а я и не подозревал даже. А это не замок, конечно, был, а училище связи, я в него даже поступить собирался... А лет в пятнадцать-семнадцать... ну, я тогда был, как твой тезка - ныл всё время.
- Это почему? - спросил Лэйми.
Айэт улыбнулся.
- А все друзья-ровесники мои уже любовь вовсю крутили. А я же файа, у нас это только с восемнадцати. Половая зрелость, в смысле. То есть, фиг мне был, а не любовь. Я же там единственный совсем файа был. Ну, и страдал, как мог. Стихи писал... кладбищенские, с черепами, мертвецами, танцами скелетов и всё прочее такое. Одевался весь в черное, даже плащ себе черный сшил, с летучей мышью - не лень самому вышивать было... Друзья с меня, конечно, ржали, - а я им стихи про скелетов... А они ещё больше надо мной ржать. В общем, редкий дурак тогда был...
- Ну, наверное, не редкий, - усмехнулась Ювана. - Я в твои годы тоже фигней мучилась... пока не встретила тебя. А ведь чуть было нафиг не послала - ты такой весь явился... растрепанный, не мог ни бэ, ни мэ сказать...
- А почему не послала? - спросила Ксетрайа.
- Мне пальцы на ногах его понравились, - Ювана хихикнула. - Красивые. Тоже дура была, да...
- Ну, не дура, - Айэт легко обнял подругу. - Совсем.
- Ну да, - Ювана вновь хихикнула. - Помнишь, как у тебя рубаха внизу расстегнулась, и я пупок твой увидела? Не сам пупок даже, а что он уже у хребта где-то?
- Это не от голода было, а от здоровья, - буркнул Айэт.
- Я так и поняла, дорогой, - Ювана улыбнулась. - А тогда решила, что если тебя не накормить, ты прям вот щас у меня на пороге помрешь - а мне труп убирать, - она хихикнула. - А ты и правда голоднющий был. Вот и пригласила на булочки - а ты меня и уговорил...
Лэйми улыбнулся, невольно вспомнив свое знакомство с Ксетрайа, глупое до идиотизма - оно началось с пинка в зад, когда он нагнулся завязать шнурок. Конечно, он загородил тропинку, и у Ксетрайа в тот день было на редкость скверное настроение, - но он предпочел бы что-то более романтическое. Потеряв равновесие, он влетел мордочкой в крапиву, порвал рубаху, изгваздал в грязной луже любимые штаны... короче, тоже пришел в ярость и начал орать, как ненормальный. Ксетрайа надавала ему оплеух, он схватил её... и, как-то вдруг, понял, что впервые в жизни держит в объятиях настоящую живую девушку. Они вдруг затихли, испуганно глядя друг на друга... потом, одновременно, покраснели... потом ему была предложена помощь в штопке рубахи и стирке штанов, от которой он никак не мог отказаться - не идти же домой в таком виде! - а потом...
Он мотнул головой. Уже стемнело, но Ювана с усмешкой щелкнула пальцами - и на стенах, в стеклянных плафонах, загорелись толстые свечи. Комната окончательно приобрела романтический вид. Проем балкона налился темнотой, в ней вздыхало невидимое уже море. Найте тоже вздохнул, но домой не торопился - верно надеялся услышать ещё что-то интересное.
- А как ты вообще тут живешь-то? - спросил Лэйми.
- А? - Найте удивленно взглянул на него. - Хорошо живу, вообще-то. Отец часто с собой берет, когда по мирам ходит. И остальные старшие. Вайми зверей всяких учит создавать, вместе с Синим... то есть, с тезкой... ой, со своим сыном. А Лэйми... ой, твой тезка то есть, по шарам учит стрелять...
- Каким шарам?
- Ну, он шары такие делает - вроде мишеней, там куча слоев всякой брони и силовых полей, а в самой середине - взрывчатка. А между слоями брони - краска разноцветная, чтобы сразу ясно было, что пробил. И надо их взорвать, не изнутри, как мы обычно касаемся, а именно снаружи пробить. Ограниченной мощностью или ещё с ограничениями какими. А это трудно, тут думать надо, как и чем, и шары ж на месте не стоят, и не ждут, когда я в них попаду, а прыгают, как сумасшедшие. А мы с Синим... с тезкой соревнуемся, кто больше набил. У Анхелы полигон огромный есть, как раз под такие вот вещи - с астероидами и так далее. Вот, там. Ищем, ловим, бьем. Весело! Взрывы красивые. Очень. Лэй... ну, тезка твой нарочно так делает. Ему отец броню делать заказал, - вот он и старается, а нас пригласил на испытания.
Лэйми хмыкнул.
- А сами вы создавать не пробовали ничего?
Найте вздохнул.
- А это сложно. Кристаллы всякие я очень хорошо умею - а живое же криво нельзя. Плохо ему будет - а назад-то уже не убрать. А переделать - ещё хуже может быть. Синий... тезка уже умеет, а у меня не выходит пока. Я пока только модели рисую, а Вайми говорит, что неправильно.
- А отец?
- А отец показывает, как мир устроен. Ну, внутри, где совсем маленькое всё. И что тут, наверху, будет, если там что-то поменять. Это тоже интересно, только сложно очень. И мама тоже про мир рассказывает, интересно очень, и про то, как они с отцом сюда дошли. И сестры ещё - и мои, и тезки. Знаешь, как сложно Старшим Братом быть? Их же двое. А с ваймиными четверо. И все такие стрекозы, что ой. Чуть недосмотришь - и Аннит уже жалуется, что дом вверх ногами, и у Лэй... ну, у тезки твоего - девять хвостов, и всё это надо немедленно назад.
Лэйми усмехнулся.
- А сейчас?
Найте вздохнул.
- А сейчас с ними ваймин сын сидит. То есть, не сидит уже, а ужинает.
- А ты в кустах схоронился?
Найте зевнул.
- Мы в прятки играли, честно-честно! Нельзя же всё время о... ну, о всяких взрослых вещах думать, я же маленький всё же ещё. И о сестрах тут вообще все заботятся, даже Анхела. Ну, и обо мне тоже. И о тезке.
Он зевнул ещё раз.
- Спасибо за ужин. Я домой пойду, да?.. Мама ухи на ночь обещает почесать. И сказку.
Айэт улыбнулся.
- Да, конечно. Уже спать пора.
- И нам, - прошептала Ксетрайа, прижавшись губами к уху Лэйми. Тот невольно вздрогнул. Когда она делала... вот так, её голос, казалось, проникал прямо в сердце и наполнял всё его тело до пальцев ног...
- Мы тоже пойдем, - сказал он, поднимаясь. - До завтра.
- До завтра, - Айэт улыбнулся, уже сонно.
Вслед за зевающим Найте Лэйми побрел к выходу. А ведь у нас с Ксетрайа тоже будет такой же... или такая же, - подумал он, улыбаясь и ёжась одновременно. И понял, что это, наверное, и есть счастье.