Уже знаю о чем писать, и хотя в голове еще хаос от множества фактов и домыслов, которые, только начни, немедленно выстроятся в стройное повествование, но никак не находится Слово, которым надо начать.
"В начале было Слово..." - Это благословение в начале всякого дела. И Божий перст незримо касается наших дел и путей, нашего существования и упокоения. Мы обычно не замечаем такой опеки, но иногда промысел Божий угадывается по каким-то косвенным событиям, не чтобы нас смутить, а чтобы укрепить в нашей Вере.
Да, пожалуй, об этом.
А в начале был соблазн, поменять истинные имена, чтобы не смущать участников этого рассказа. Но вымышленные имена позволят что-то сгладить, приукрасить и превратят рассказ в вымысел, в литературщину. Нет, пусть будет как было на самом деле, под мою ответственность перед теми людьми, о которых я повествую.
Жила такая девочка Галина, повзрослев стала девушкой, невестой, женой и женщиной, а потом мамой и бабушкой, И неплохо жила, жизни радовалась, и благодарить бы ей Господа за такое благоденствие, но не была она церковной и Богу своими молитвами не докучала. И даже, когда ее жизнь подошла к роковой черте, я попытался ее вразумить: "Галя, Господу помолись", веруя, что Господь услышит и облегчит ее страдания. А она отвечала: "Зачем молиться? Я все молитвы знаю наизусть". Да, талантливая была женщина, но не разумела, что молиться - не слова помнить, а до Господа достучаться, уповая на Его милосердие. Слова, они что в голове, что в книге мертвы, надо их произносить, оживляя и наполняя сказанное смыслом. И даже во время исповеди получаешь благодать, прикладываясь к алтарному евангелию, но только при чтении евангелия оживают слова и становишься свидетелем земной жизни Спасителя.
"Галя, - ее спрашивали, - ты же крещеная, а в храм не ходишь?" - "Что вы? В церковь только грешники ходят!"
Что тут поделаешь: не было у нее ощущения греха, она вела правильную жизнь и грехам в этой жизни не было места.
Отучила нас коммунистическая Советская власть Богу поклоняться, и действующий храм днем с огнем было не найти, но народ тайком детей своих крестил - и что толку? Многие так и проживали свою жизнь не воцерквленными.
Нынче уже стало традицией освящать обильным застольем не столько крещение ребенка, как новое кумовство, а крестные отец и мать даже не подозревают, что их главный долг помогать родителям в воспитании чада в православной Вере. Вот из детей и вырастают крещеные безбожники, и только жизненные обстоятельства подчас помогают им к Богу обратиться.
Советская власть уже в прошлом. Храмы восстанавливались из руин, строились новые, а те, что были осквернены советскими музеями, планетариями и прочими заведениями, снова освящались, чтобы молитвы Господу, пресвятой Богородице и всем святым не умолкали.
Предполагаю, что возрождение церкви Галины не очень коснулось. Жизнь ее протекала в мирских заботах: семья и работа. Но характер у нее был добрый и отзывчивый, и, конечно, ее иногда приглашали на церковные службы, связанные, например, с крещением и панихидами. От таких приглашений мало кто отказывается.
Вот и мы с супругой надумали повенчаться, прожив в браке 25 лет, и таким образом отметить так называемую серебряную свадьбу. Детей мы не нажили и решили, что теперь Господь будет гарантом крепости нашей ячейки общества. "Где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди их". В конце концов было стыдно выслушивать упреки наших духовных наставников, что жизнь без венчания - это блуд. Вот мы и повенчались и крепимся в своих долгих годах - каждый друг другу подпорка, никому не завидуем, а значит благоденствуем, и может умрем в один день. А года наши перевалили даже через золотую свадьбу, и никакие свои даты и события мы уже не отмечаем, только радуемся церковным праздникам.
Конечно Галину, как свидетельницу или подружку, каковой она и была по жизни моей жене, мы пригласили на наше венчание, а моим дружкой не отказался быть Петр, более известный как Петя. Персонажей в моем повествовании будет немного, но каждый отмечен важной ролью. И Галина, и Петр были коллегами моей супруги в трудовом коллективе. Сейчас уже не вспомню, как получилось, что мы стали дружить семьями, но Галина с мужем Владимиром и Петр с женой Раисой были к нам добры и приветливы - им и не надо было трудиться это изображать, они такие и были: они всегда радовались встрече с нами и общение всегда проходило в теплой дружеской обстановке. Да и дети их, и родители, пока были живы, относились к нам благосклонно, будто мы стали членами их семей.
Венчание было назначено в главном соборе города и епархии, в Соборе первоверховных апостолов Петра и Павла, который был воздвигнут еще в первой половине 19го века. Именно трепетное отношение к месту свершения таинства венчания не позволило Петру отказаться от приглашения, хотя поначалу он отнекивался: мол, рука не удержит венец над моей головой, и действительно во время обряда он пару раз по голове стукнул, но прическу, кажется, не испортил. Венчание прошло без эксцессов, венчалось сразу несколько молодых пар, прибывших в церковь сразу после ЗАГСа, ну и, конечно, мы "молодые". И сам городской благочинный освятил это мероприятия. А Владимир, Галин муж, запечатлел на пленку, как это выглядело. Теперь эту историю хранит наш семейный альбом.
В советские времена собор использовался как планетарий и только в начале девяностых его вернули церкви. В числе энтузиастов, принявших участие в восстановлении храма был и Петр: основа для главного иконостаса была срублена его руками. Поэтому не только в качестве дружки на нашем венчании, но ежегодно на свои именины 12го июля Петр участвует в праздничной литургии Собора Петра и Павла.
Тут следует заметить, что при нашей мирской жизни невозможно постоянно быть в церковном послушании. Нужно и семью кормить, деньги зарабатывать, и возраст вносит свои коррективы. Но теплые воспоминания о наших трудах в послушании всегда с нами, и тут как бы не успокоиться, что заслуги наши пред Богом и церковью гарантируют наше спасение, а до того момента можно расслабиться, пожить нормальной безгрешной жизнью, иногда посещая храм: вот он я, ваш праведник. Все правильно: нормальные люди в храм не ходят, ходят грешники.
Не скажу, что Петр уповал на свои труды в храме, но для непосещения воскресных служб причины находились. И тут в самый раз ввести в мой рассказ новый персонаж, отца Александра, который в описываемые времена был клириком в храме Архистратига Михаила. И для Петра с Раисой, и для меня с женой Людмилой, этот храм был нашим приходом, где каждая служба была для нас праздником. Как отец Александр забрел к Петру и Раисе не хочу гадать, скорей всего его пригласили освятить квартиру, и, конечно, после священнодействия наши добрые знакомцы усадили батюшку чайку попить. А потом Петя жаловался, что отец Александр хулил его за нерадивость, что воскресные службы он часто пропускает.
Очень грустно, что отец Александр перевелся из нашего прихода в другой храм, но еще печальнее, что начиная с 2000го года в нашем приходе сменилось более двадцати иереев. Но всех батюшек мы помним по-доброму и поминаем в наших молитвах, а к отцу Александру мы еще вернемся в нашем рассказе.
Вот что я хотел сказать о своем дружке Петре и далее продолжу о подружке жены Галине.
Господь милостив к раскаявшимся ворам и убийцам, но требователен к тем, кто благоденствует под сенью ангельских крыл. А мы, неблагодарные, коротая свой век, не замечаем высокой опеки, даже когда Господь испытывает, вразумляя нас.
Вот и для Галины началась череда испытаний.
"Долго длятся годы, да не долог срок".
И что это за болезнь такая - онкология. Непобедима как сама смерть. Кажется, что болящий с помощью врачей избавился от чуждой и неконтролируемой опухоли и опять жить начинает, наверстывая пропущенные радости жизни, а рачок затаится и метастазами проявится в другом органе уже измученного им организма.
Сначала был рак груди. Прооперировали и выпустили нашу оптимистку в мир света и тепла. И опять Господу в этом мире места не нашлось. Зато жизнь жаждала славы и торжества своей востребовательности. Так Галина попала в хор пенсионеров при дворце культуры. И не так все просто: попели-попели да и разошлись - были даже гастрольные поездки по всей Беларуси.
И новое испытание. Заболели мышцы шеи - те самые, что головой вертят. "На сквозняк попала что ли?" И опять врачи, и опять анализы, и вердикт: рак мозга. И надо было иметь мужество, чтобы согласиться на операцию.
Операция прошла успешно - как личность Галина не деградировала. И хотя со спевками было покончено, но жизнь искушала своей непознанной широтой. Как только позволило здоровье, она с мужем отправилась в автобусную экскурсию по странам Европы. Нет, это не паломническая поездка, это только праздный интерес с дальнейшим самомнением и престижем: "Я там была, и там была", и куча привезенных безделушек, вещдоков о таком полезном мероприятии.
Но что-то опять пошло не так: или это было разочарование от поездки, или организм начал прислушиваться в ожидании тревожного звоночка. Тут Галину удалось уговорить и привести в храм на соборование или по церковному это называется елеосвящение.
Мы с супругой каждый год или дважды в году проходим это таинство: считается, что при соборовании сжигаются забытые грехи и по милости Божией умаляются или совсем излечиваются наши недуги. Католики полагают, что соборовать можно только раз в жизни, провожая умирающего в жизнь вечную. У нас, православных, также соборуют умирающих, но предварительное соборование, действуя в течение года, подготавливает душу на случай внезапной смерти.
Не так просто больному человеку выстоять более часа, но Галине таинство понравилось: "Стало так легко и светло!"
А звоночек прозвучал. Опухоль, несмотря на садистское лечение химиотерапией, распространилась на другие клетки головного мозга. Требовалась новая операция. И оптимизм уступил место фатализму.
В ожидании операции раздаривались "на долгую память" любимые безделушки, и на свой юбилей, на 60 лет (какой младенческий возраст - только жить да жить!), Галина собрала всех родных и близких, чтобы всех увидеть в последний раз и чтобы ее запомнили и поминали. А жизни осталось меньше четырех месяцев.
После операции в больнице ей выделили отдельную палату, где родные, дочки и муж, постоянно около нее дежурили. Она долго приходила в себя, а когда смогла подняться, то ее выписали и отправили домой умирать. Нашим больницам летальная статистика не нужна. Хотя в этом есть определенный гуманизм: умирать лучше дома.
И сама Галина смирилась, что умирает, но надо было еще побороться за спасение ее души. А это только Богу доступно, и хотя по жизни она Бога не знала, но умирать без Бога нельзя.
Кроме молитв родных и близких в православии помощь умирающему должна пройти через три таинства: соборование, исповедь и причастие, которые может совершать только священник.
Тут мы с супругой вспомнили отца Александра, у которого не однажды исповедовались и причащались, да, пожалуй, в соборовании нашем он принимал участие, но были еще какие-то слухи со стороны, что его молитвы кому-то помогли. И этим слухам мы вполне доверяли, зная отца Александра и его старательное исполнение своих обязанностей. Владимиру, мужу Галины, мы посоветовали пригласить отца Александра к умирающей.
Так и случилось, а через несколько дней Галина почила в Боге, и на отпевание Владимир опять пригласил отца Александра.
Казалось бы, что тут необычного? - Не одной Галине так мостилась дорожка в царство небесное. Но где-то через полгода после похорон я встретился с моим дружкой Петром, и он рассказывает мне свой сон, что во сне он видит Галину и спрашивает ее: "Как ты сейчас?", а она отвечает: "Я помогаю отцу Александру в храме".
Я до сих пор переживаю эту историю и спустя много лет добрался-таки до отца Александра и повторил свой рассказ, немало его смутив. И хотел поставить точку в этой истории, но, не сомневаясь в правдивости сна Петра, решил домыслить, что бы это значило?
То, что душа умершего в течение года после смерти может участвовать в земных делах, навряд ли кого удивит. Даже далекий от церкви народ, отмечая годовщину смерти близкого человека, верит, что прощается с ним навсегда. Удивительно другое, что Галина, такая нерадивая невеста Христова, пребывала в храме после смерти. Пусть в течение года, но в храме же. Получается, что отец Александр хорошо о ней помолился и выступил гарантом ее спасения. И полагаю, что она пришла в сон к Петру с радостной вестью о своей участи. Это,конечно, не само спасение, только путь к спасению через храм Божий, это новое испытание, познание того, что она пропустила в жизни временной. Если угодно, то это послушание во оставление земных грехов.
Полагаю, что не только отец Александр молитвами своими мостит нам дорожку в царство Небесное. Все православные священники выводят души умерших на этот путь. Возможно и у католиков отмечены случаи похожие на то, что случилось с Галиной, и такое испытание они называют чистилищем. Но мне больше по нраву слово "послушание", которое ближе к работе во славу Божию.
И помолимся Господу со трепетом:
"Спаси Господи и помилуй пастырей наших словесных и наставников духовных и по молитвам их праведным помяни нас грешных во царствии Твоем".