Кажется, дело идет к тому, что Наука откроет Бога. И я заранее трепещу за его судьбу.
Станислав Ежи Лец
Глава 1
Отражение
Ровную вертикальную поверхность покрывали тысячи мельчайших частиц воды. Взгляд медленно скользил по этой застывшей ряби не в силах зацепиться за что-нибудь стоящее внимания. Монотонный, завораживающий мир, хаос в однообразии, мутная пелена, за которой все же угадывалось еле уловимое движение. Темные, размытые пятна приблизились вплотную и, прижавшись, заскользили вниз и в сторону. Капельки соединились в капли и ручейками потекли вниз, по зеркалу ванной комнаты.
Рука, вооруженная полотенцем, продолжала вытирать серебристую поверхность, и в ее отражении показалось лицо мужчины лет сорока пяти, округлое с довольно крупным носом и ртом. Небольшая горбинка у основания носа и густые широкие брови придавали выражению лица некоторую свирепость и вводили в заблуждение собеседников Ника Норнтрофа - преуспевающего журналиста электронной газеты "Горячие новости". Ник никогда не бывал свирепым, более того, он и злился лишь изредка, когда говорил со своей женой, и только на безопасном от нее расстоянии. Высокий, с загорелым лицом и волосами похожими на короткий мех игрушечного плюшевого бурого медведя, он был неплохим собеседником, человеком веселым и общительным. За это его уважали окружающие мужчины и одаривали повышенным вниманием женщины. Наиболее стойкие из представительниц слабого пола всё же капитулировали перед длинными загнутыми вверх ресницами и небольшой родинкой под левым глазом. Именно такая мужская внешность привлекает женщин и раздражает жен. Жена Ника - Виола, иногда злилась по этому поводу. А когда повода не было, злилась просто так. Виола Норнтроф (сорок с небольшим хвостиком), величину хвостика она определяла самостоятельно, была красивой и ухоженной женщиной, и пользовалось не меньшим успехом, чем ее муж, правда у мужчин. Идеальная женщина, идеальный мужчина, ничего странного, что они так и не стали идеальной парой. Вот и сейчас муж и жена, конечно не одна сатана, а целых две, перебрасывались полуласковыми словами и выражениями, в которых сквозила затаенная полуугроза.
Виола плескалась в душе, и Ник непроизвольно ежился, представляя себе температуру падающей за прозрачным пластиком воды. Иногда ему казалось, что жена стремиться себя сварить, а не помыться.
- Ты сегодня вкрутую, или всмятку, - проговорил с сарказмом Ник, намекая на чрезмерную длительность утренней помывочной процедуры, на что получил незамедлительный ответ жены, выходящей из душевой кабины.
- Мне нечего боятся, а вот тебе стоит, или уже поздно? - И, кивнув головой в его сторону, в определенное место, вышла.
Норнтроф буркнул вдогонку что-то о старой курице, которая долго вариться, но сказал это очень тихо, для самоуспокоения.
Ник посмотрел на себя в зеркале, провел пальцами по жесткой щетине и принялся намыливать щеки. Он сразу забыл слова жены. Это был лишь фон его жизни, приметный, но не запоминающийся. Мысли сразу побежали совсем в другом направлении и Норнтроф удивился скорости, меняющей их одну на другую. Чего только не приходит в голову, когда она ничем не занята. Здесь все, и все остальное! Философские изречения и бредовые идеи, разумные мысли других и даже свои - временами разумные, впрочем, иногда отличить их довольно трудно, иногда - невозможно. Разум и бред идут всегда рука об руку, даже тогда когда презирают друг друга. Саламандра неспособна генерировать бредовые идеи. Ее разум чужд иррациональному. Человек способен на это, и часто получает от подобного удовольствие. Стало быть, бред рационален, каким бы диким он не выглядел.
Приятно сочетать обыденные стремления с великими идеями. Человеку удобно проникать в глубины вселенной пережёвывая бутерброд с сыром.
Ник Норнтроф с удовольствием наблюдал, какой чистой и блестящей становиться кожа лица после каждого движения бритвы. Вместе с этим у него крепло чувство, что день сегодня будет чудесным, а дела удачными. Даже не дела, а дело. И какое!
В двенадцать часов ему была назначена встреча в научно исследовательском институте клонирования, где он собирался досконально разобраться в работе передового научного учреждения его родного города, да что там города - целой страны, мира. Ник выпятил от гордости подбородок, выпячивать грудь во время бритья было как - то неудобно. Результатом запланированной встречи должна стать обширная статья в "Горячих новостях", заказанная, как это ни странно, самим редактором газеты - Эвеном Войтлендом. Более того, перед тем как отправиться выполнять порученное ему задание, Нику необходимо побывать в главном офисе газеты. Сам Войтленд, вживую, хотел с ним повидаться и переговорить о предстоящем интервью и статье. Такое случалось крайне редко, и значило очень много. Бесспорно, важность темы подчеркивалась тщательностью подготовки.
Конечно, Ник Норнтроф встречался с редактором и владельцем газеты, но случалось это не часто, один - два раза в месяц, не более. Он, как сейчас модно говорить - работал удаленно, то есть, весь материал передавался по сетям электронными письмами, все финансовые и другие вопросы решались в онлайн режиме. Ник не только работал, но и общался удаленно, и по этому поводу часто шутил, что живет удаленно от жизни. Впрочем, наблюдая за ежевечерним погружением своей жены в соцсети, знал, что удален от нормальной жизни не только он один.
За последние три дня Ник покопался в страницах десятка сайтов и проштудировал несколько книг, у него сохранилась старомодная привычка ходить в библиотеку, так что количество знаний о клонировании, клонах, размножении, редупликации и прочем значительно выросло. Он стал чувствовать себя намного умнее, настолько, что успел провести небольшой социологический опрос и понял: запас сведений респондентов заканчивался на овечке Долли и стволовых клетках. Когда же Норнтроф попробовал уточнить, что же такое, эти стволовые клетки, то получил самые разноречивые ответы, некоторые совсем странные. Один мужчина, спортивного телосложения, попробовал связать это понятие с охотой. Нику пришлось уточнить, что речь идет не о стволах и клетках, а о стволовых клетках, после чего тот неопределенно кивнул небольшой головой на мощной шее и исчез.
Ник нисколько не удивился. Он сам, совсем недавно, знал ровно столько, а именно - ничего. Зато теперь.... Ник постоянно переосмысливал факты окружающего мира в свете полученной им новой информации. Ему казалось, что примеры клонирования, клонов повсюду, не только в двух одинаковых светильниках над кроватью или шагающих рядом близнецах, они в человеке, они в нем самом. Да, скажи мне, что ты любишь читать, и я скажу, кем ты станешь через некоторое время. А, ты ничего не читаешь? Ну, никем и не станешь. Точка зрения журналиста, зарабатывающего себе на жизнь чтением его статей другими людьми.
Вот теперь, бреющийся трезво мыслящий журналист и корреспондент, человек иронично настроенный ко всяким околонаучным проектам, стоит перед зеркалом и вдруг осознает - там, за стеклом совсем не отражение человека, там клон, его Ника клон, да и вообще.... Никакого зазеркалья нет, все это сказки Кэрролла. Там, за стеклянной поверхностью целый мир - мир клонов.
Норнтроф закрыл глаза и помотал головой. Фантастикой он увлекался больше чем наукой. Зазеркальный Ник в точности повторил те же движения, но ему мысль показалась глупой. Ник открыл глаза, улыбнулся "клону", подумал, что все это галиматья, и уже собрался уходить, но его внимание привлекла мелькнувшая тень в нижнем углу зеркала. Он обернулся и посмотрел на приоткрытую дверь. Прямоугольник света, падающий из коридора, освещал только пол, стены и не больше. Конечно, ничего движущегося там не могло быть. В доме не было, ни кошек, ни собак. Виола любила домашних животных, но держать их у себя в комнатах наотрез отказалась. Аргументировала это она тем, что ей достаточно путающегося под ногами мужа.
Ник снова посмотрел на зеркало, в тот самый угол, но ничего подозрительного не заметил, однако периферийным взглядом вновь уловил, что то на поверхности обманчивого стекла. На плече его отражения возник и исчез бугорок. Совсем небольшой. Движение было настолько неопределенным, что могло показаться выдумкой, фантазией, но два похожих явления подряд, делали такой вывод сомнительным. Ник и раньше замечал: иногда, когда очень быстро перемещать взгляд, можно уловить мимолетные тени, быстро исчезающие полупрозрачные объекты, неясные образы. Самое интересное, что все это происходило только в помещении, на улице ничего подобного не случалась. Он верил - это не просто игра теней, это гораздо больше. Он верил в Амбер Роджера Желязны, многоярусный мир Фармера и символические предположения Саймака. Ник Норнтроф был убеждён в наличии многих параллельных миров, которые так похожи и так далеки друг от друга, но полностью отбрасывал возможность их взаимодействия. Смешно читать о проникновении существ из одного мира в другой, тем более всяких там драконов и магов. На то они и параллельные миры, что бы ни пересекаться, никогда. Но увидеть их можно, в определенное время и при определенном освещении, когда взгляд скользит под самым невообразимым углом и сознание приходит в невероятный резонанс со временем и с чем - то еще, непонятным. Расплывчатые образы недоступного возникают и исчезают, оставляя непонятное беспокойство. Только и всего.
Так случалось иногда, но зеркало участвовало в подобном экспериментировании с мирами впервые.
Норнтроф еще раз внимательно осмотрел поверхность зеркала. Его отражение занималось тем же, но с другой стороны, и Ник подумал, что искать различия нужно в глубине зеркала, в незначительных мелочах, на которые почти никто не обращает внимание. В зеркальной комнате, за спиной отражения мужчины ничто не двигалось, не изменялось и выглядело абсолютно также. Единственное что заметил Ник, это размытое изображение двери в том же нижнем углу. Он внимательно присмотрелся, сощурив глаза, и понял. Возле рамы остался небольшой участок, покрытый сконденсировавшейся влагой. Водная пелена искажала картинку, но не более.
Ник снова взял полотенце и вытер зеркало. Пелена не исчезла, она стала не такой плотной, но осталась. Ник снова потер. Результат остался неизменным. Мужчина почти полностью наклонился к поверхности, и ему показалось, что капли находятся с обратной стороны стекла. Зеркало имело дефект? Может быть. А может это дефект в соприкоснувшихся мирах? Ник просунул пальцы между зеркалом и стеной, пытаясь обнаружить изъян, но ничего не нашел. С тыльной стороны пальцы ощутили сухую гладкую поверхность. Он еще несколько раз с ожесточением потер злосчастный уголок, но мелкие капли продолжали лежать ровным слоем, словно защищенные невидимым барьером. Единственное, чего достиг Норнтроф, это то, что поверхность от трения стала теплой, в определенный момент - горячей, и все.
Ник бросил полотенце, развернулся и вышел, списывая происшедшее на неведомые ему свойства или недостатки. Разобраться с этим можно и позже. А теперь он спешил, до встречи с редактором оставалось совсем немного времени. Опаздывать он не любил, да и не имел права.
Одевался Ник Норнтроф быстро, но тщательно. На рубашку он потратил всего одну минуту. За эту минуту капли воды в уголке зеркала исчезли. Они испарились от нагретой поверхности стекла.