Анфимова Анастасия И Ко : другие произведения.

Резистенция Платины

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Юридические услуги. Круглосуточно
Оценка: 7.66*15  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Продолжение приключений девушки, волею сверхъестественных сил заброшенной в мир, напоминающий древний Китай или Корею эпохи Чосон. Избежав ареста, как член семьи государственного преступника, главная героиня пытается найти новый путь в жизни, но обстоятельства (или те, кто ими управляет) посылают ей всё новые и новые испытания.

Аннотация

  
   Продолжение приключений девушки, волею сверхъестественных сил заброшенной в мир, напоминающий древний Китай или Корею эпохи Чосон.
   Избежав ареста, как член семьи государственного преступника, главная героиня пытается найти новый путь в жизни, но обстоятельства (или те, кто ими управляет) посылают ей всё новые и новые испытания.

Резистенция Платины.

  
   Resistentia (лат.)- сопротивление, стойкость.
  
  
   Не задавай вопросов, слушая сказку.
  
  
  
  
  
  
   Часть 1
  
  
   Глава I
  
   Чего она никак не ожидала.
  

Тобой рассчитан план, хитёр он и умён,

Но от беды внезапной не спасает он.

Неизвестный автор

Цветы Сливы в Золотой Вазе или Цзинь, Пин, Мэй

  
  
   Мрачно клубившиеся всё утро облака после полудня окончательно разбежались по краям небосвода. Не по-весеннему жаркое солнце, купаясь в бесконечной синеве, щедро оделяло теплом землю, где после снегов и зимней слякоти буйно расцветала новая жизнь.
   Радуясь погожему дню, горожане, улыбаясь, щурились от яркого света. Прекрасная погода одинаково радовала дворян и чернь, богачей и бедняков.
   Одним потребуется меньше дров, чтобы протопить свои убогие домишки, другие смогут больше времени проводить под открытым небом, не кутаясь в тяжёлые, подбитые мехом одежды.
   Кое-кто из простолюдинов тоже облачился в короткие куртки, но многие по-прежнему щеголяли в длиннополых кафтанах из толстого сукна.
   Поэтому стражник у городских ворот без особого удивления посмотрел на вывернувшую из-за угла молодую пару, одетую слишком тяжело для столь тёплого дня.
  
   Однако, того, кто выглядел как стройный юноша с большой котомкой через плечо, насторожил даже этот мимолётный взгляд служителя правопорядка, поскольку в мужской одежде скрывалась приёмная дочь начальника уезда Букасо-но-Хайдаро. Она сбежала из дома, после того как узнала, что приёмного отца арестовали за государственную измену.
   Пусть даже родственников и слуг преступников, злоумышляющих против власти, в Благословенной империи милостью Сына неба уже не казнят, а отдают в рабство, идти в кабалу девушке совсем не хотелось. И не только потому что она выросла в мире, где подобное отношение к человеку считается пережитком самого дремучего варварства, но и из-за своего короткого, но весьма впечатляющего опыта пребывания в неволе.
   Сейчас Ию не покидало ощущение, что она чем-то выделяется среди снующих туда-сюда горожан, и её вот-вот разоблачат. Всеми силами скрывая свой страх, девушка старалась держаться как можно непринуждённее, чтобы не привлекать внимания окружающих.
   Её спутница, совсем молоденькая девочка в тёплой серой накидке поверх платья, также несла в руке узел с вещами и время от времени оглядывалась, нервно облизывая пересохшие губы.
   - Башкой не верти! - шёпотом одёрнула её приёмная дочь бывшего начальника уезда, направляясь через крошечную площадь к лавчонке, торгующей дешёвыми сластями.
   - Слушаюсь, барышня, - в смятении пролепетала собеседница себе под нос.
   - Сдурела?! - ошарашенно зашипела та, зло зыркнув на неё через плечо. - Какая я тебе барышня?!! Вдруг кто услышит?
   - А как же мне вас звать? - испуганно втянула голову в плечи спутница.
   "Действительно, как?" - девушка даже невольно замедлила шаг, придя в лёгкое замешательство от подобного вопроса.
   Когда-то в своём мира она была Ией Николаевной Платиной, очутившись здесь и войдя в семью начальника уезда, получила фамилию приёмного отца, а имя лишь немного изменила, приведя его в соответствие с местными обычаями. Вот только Ио Сабуро никак не может носить мужскую одежду да ещё и ту, в которой ходят простолюдины.
   Убегая из дома названного папаши, она едва успела прихватить кое-какие вещи, но даже не подумала о том, как будет отвечать на неизбежный вопрос: кто она такая? и куда направляется?
   Поэтому в первую очередь необходимо имя. Словно только этого и дожидаясь, в памяти всплыло их единственное "нормальное" свидание с бароном Тоишо Хваро. Тем вечером они ходили смотреть выступление танцовщиц в "закрытом", то есть предназначенном исключительно для дворян, заведении с поэтическим названием "Гнездо соловья на ветках сливы". Встретив там своего знакомого, молодой человек сказал, что она его слуга, и даже придумал ей имя.
   - Зови меня Пагусом, - решила Платина и, услышав предостерегающий окрик, попятилась, освобождая дорогу большой телеге, запряжённой здоровенным тёмно-серым волом.
   Шагавшая позади спутница, словно не удержавшись, ткнулась девушке носом в спину, торопливо прошептав на ухо:
   - Как вы сказали, барышня?
   Вряд ли её мог кто-то услышать за скрипом колёс, криками уличных торговцев и ворчанием возницы, что-то громко выговаривавшим идущему рядом молодому парню с синяком на кислой физиономии.
   Тем не менее Ия резко развернулась и вновь зашипела, с трудом удержавшись от того, чтобы влепить ей пощёчину.
   - Издеваешься?! Думаешь, это смешно?! Зачем тогда бежала, если хочешь, чтобы нас схватили прямо сейчас?! Только теперь тебе ещё и палок за побег отвесят! Месяц сидеть не сможешь!
   - Простите, - побледнев, отпрянула собеседница. - Я не нарочно. Само сорвалось. Боюсь я. И в рабство не хочу. Простите, пожалуйста.
   - Запомни! - шёпотом рявкнула девушка, отчеканив: - Меня зовут Пагус. Я твой старший брат. Родители послали нас на рынок.
   - Нельзя так, го... - запнувшись, спутница тем не менее энергично запротестовала: - Никак нельзя! Не похожи вы на крестьянина!
   - А на кого похож? - растерялась приёмная дочь бывшего начальника уезда.
   - Может, лучше вам назваться дядей? - после короткого раздумья предложила девочка. - Вы приказчик у купца. И я у него служу. Мы идём навестить родителей.
   - Пусть будет так, - легко согласилась Платина, заметив, что запряжённая приметным волом повозка остановилась, а её владелец, кланяясь и заискивающе улыбаясь, что-то доказывает в миг посуровевшим городским стражникам. - Потом всё обговорим. Сейчас пойдём быстрее, пока они заняты. И не зови меня на "вы", не то пропадём.
   - Да, Пагус, - послушно кивнула спутница, поправляя накидку.
   Сестра приёмного отца госпожа Амадо Сабуро - настоятельница монастыря, где Ия рассчитывала найти помощь и приют, говорила ей, когда они зимой шли в Букасо, что стражники обязаны опрашивать у каждого, кто входит в город, его имя и цель визита. А вот те, кто его покидал, их особо не интересовали.
   Тогда только ссылка на начальника уезда избавила путешественниц от настойчивого любопытства местных правоохранителей.
   Тем не менее девушка решила не рисковать и идти через ворота только тогда, когда стражники на что-то отвлекутся.
   К счастью, долго ждать не пришлось. Та самая телега, гружёная мешками и корзинами, вызвала живейший интерес постовых. Кажется, те намеревались устроить тщательный досмотр груза на предмет поиска ценностей, украденных в свадебном караване дочери рыцаря Канако.
   Возница клялся Вечным небом, что в повозке только его вещи и продукты, закупленные на свадьбу сына.
   При этих словах он ткнул кулаком в бок парня с синяком, заставляя его ещё ниже кланяться храбрым воинам.
   Однако те, проявив служебное рвение и завидную принципиальность, ссылаясь на приказ самого начальника уезда, никак не желали выпускать подводу без надлежащего обыска.
   Увлечённые перепалкой, они, казалось, не обращали никакого внимания на приближавшуюся к воротам парочку.
   "Давно бы сунул им "на лапу" и ехал дальше, - слушая заискивающий лепет возницы, усмехнулась про себя пришелица из иного мира, ступая под сень невысокой, кряжистой башни. - Дэпсы везде одинаковы".
   Повозка почти перегородила проход, поэтому Платиной пришлось буквально протискиваться боком, вжимаясь в неровную кладку стены, следя, чтобы ноги не попали под дёргавшиеся колёса, и склоняя голову, стараясь прикрыть лицо узкими полями шляпы.
   Её спутница вообще отвернулась, что-то тихо бормоча себе под нос.
   - А ну стой! - резанул по ушам грубый, требовательный окрик. - Куда прёшь?!
   Вздрогнув, девушка невольно втянула голову в плечи. Внутри всё сжалось от ужаса. Мочевой пузырь вмиг отяжелел, а на лбу выступили мелкие бисеринки холодного пота.
   До призывно светившегося выхода из башенных ворот оставалось какая-то пара-тройка шагов. Стоит их пройти, и она окажется за городом, где дороги, поля, леса и горы. Там этим увальным за ней ни за что не угнаться. Если, конечно, кто-нибудь не поможет.
   - Ой, мамочка! - испуганно пискнула за спиной бывшая служанка.
   А Ия продолжила делать вид, будто не слышала грозного оклика или не приняла его на свой счёт. Пришлось приложить колоссальные усилия, чтобы не сорваться на бег, преодолевая последние метры.
   Когда она вышла под открытое небо, сзади донеслось:
   - Стоять, я вам говорю! Не видите, мы ещё с этим не закончили?!
   В ответ раздалось неразборчивое бормотание, и Платина рискнула обернуться.
   С противоположной стороны башни возле телеги сгрудились носильщики с большими тюками за спиной и в своих "форменных" шапочках со смешными белыми помпонами.
   Ноги у девушки ослабели, так что пришлось опереться рукой о стену.
   - Как же я испугалась, барышня! - еле слышно выдохнула её спутница, вытирая лоб рукавом.
   - Оки! - простонала обессиленная Ия. - Ну что ты делаешь?! Нас же убить могут.
   - Прости, Пагус, - чуть склонила голову девочка, предложив: - Пошли отсюда скорее.
   Только отойдя метров на сто, они, переведя дух, замедлили шаг.
   Понимая свою беспомощность в местных реалиях, Платина решила прояснить ситуацию, обговорив маршрут предстоящего путешествия и детали их "легенды".
   - Куда мы сейчас пойдём?
   Спутница деловито огляделась по сторонам. Впереди им навстречу шла небольшая группа бедно одетых простолюдинов и катил запряжённый осликом фургон в сопровождении трёх слуг. Позади влекомая волом телега наконец-то выехала из города, а стражники остановили носильщиков, кажется, угрожая обыском и им.
   - Дойдём до Исаво, там переночуем, - принялась отвечать Оки, переложив узел из одной руки в другую. - Оттуда пойдём в Дабали. Из него в Амабу, а оттуда до монастыря рукой подать.
   - Хорошо, - кивнула Ия и с сомнением спросила: - А то, что ты одна ходишь с таким молодым дядей, не навредит твоей репутации?
   Насмешливо фыркнув, собеседница наставительно заявила:
   - Это благородные дамы по домам сидят. А нам, простолюдинкам, и в поле работать надо, и бельё на речке стирать, и в лес за хворостом ходить, и на базар. Как тут с чужим мужчиной не встретиться? У нас на такое не глядят. Главное, чтобы родня крепкая была и приданое хорошее.
   На несколько секунд замолчав, она продолжила уже не столь уверенным тоном:
   - Конечно, если девушка себя не блюдёт и крутит с кем попало, это всеми осуждается... Давайте, вы всё-таки будете мне родным братом?
   - Ты же сказала, что я на крестьянина не похож, - напомнила приёмная дочь начальника уезда, предложив: - Может, скажем, что я тоже слуга?
   - Вы и на слугу не похожи, - вздохнув, покачала головой девочка. - Красивы очень. Держитесь совсем не как слуга. Разве что как хозяйский любимчик. Ну, из тех, кто... с мужчинами... спят.
   Платина даже слегка смутилась от подобного сравнения. Насколько она успела узнать из книг, гомосексуальные отношения в Благословенной империи считались более чем неприличными и даже преследовались по закону.
   Однако, ни для кого из образованных и информированных людей не являлось секретом, что родной дядя нынешнего императора: известный знаток поэзии и живописи, коллекционер древностей и щедрый меценат; редко балует вниманием свой гарем, предпочитая проводить время в компании юных дарований одного с ним пола.
   Вспомнив данное обстоятельство, Ия вновь задала собеседнице всё тот же вопрос:
   - Ну, а если все так подумают, это не испортит твою репутацию?
   Сама она нисколько не комплексовала от того, что её примут за гея, однако девушке не хотелось доставлять спутнице неудобства. Вдруг ещё сбежит?
   - Так мы же не станем говорить, что вы любимчик, - насмешливо фыркнула собеседница. - А другие пусть что хотят то и думают
   - Правильно, - поддержала её Платина. - Скажем, что я... секретарь!
   - Если так говорить, то все сразу поймут, что ты любимчик, - усмехнулась спутница. - И никто не удивится.
   - Это почему? - живо заинтересовалась девушка.
   - Потому что настоящих секретарей держат только важные чиновники и богачи, - наставительно, с заметным оттенком превосходства пояснила собеседница. - Это очень важная должность, и мальчишек на неё не берут.
   - Да ну и пусть, - отмахнулась приёмная дочь бывшего начальника уезда, слегка задетая подобным тоном. - Я буду секретарём господина Всуо Ниито и твоим старшим братом. Так братом меня и называй.
   Она решила воспользоваться именем и фамилией одного мелкого землевладельца, о котором слышала ещё в доме госпожи Андо, где обучалась правилам хорошего тона. Сей достойный муж пересидел эпидемию петсоры в Букасо, а когда узнал, что остался без арендаторов, едва не спился от огорчения.
   - Лучше братиком, - смущённо поправила её Оки. - У нас в деревне так принято.
   И озабоченно нахмурилась.
   - Только бы на знакомых не наткнуться. Они-то сразу поймут, что мы не родственники.
   Уж постарайся, чтобы так не случилось, - проворчала Ия. - Теперь, если поймают, то сначала палками побьют, а уж потом на каторгу отправят: куда-нибудь в горы или к белым медведям.
   - А разве такие бывают? - удивилась собеседница.
   - Бывают, - подтвердила Платина, с тревогой поглядывая на приближавшийся фургон. Сейчас ей лучше помалкивать. Поэтому, понизив голос, она попросила:
   - Ты лучше расскажи мне о своей семье. Сколько детей у твоих почтенных родителей? На чьей земле вы живёте? Про себя расскажи. Чтобы я знала, что говорить, если спросят.
   - Конечно, братик, - солидно кивнула девочка и принялась болтать о том, какие у неё замечательные мама с папой.
   Пришелица из иного мира имела на сей счёт несколько иное мнение, но держала его при себе, внимательно слушая спутницу и краем глаза наблюдая за приближавшимися простолюдинами, судя по корзинам с инструментами, местными строителями.
   Один из них что-то сказал, видимо, нарочно коверкая слова. Остальные вразнобой засмеялись, а Ия мысленно выругалась: "Вот же-ж! А вдруг меня по голосу узнают? Ну или заподозрят что-нибудь?"
   Но тут же вспомнила свои ночные прогулки на улицу Тучки и дождя, где, кажется, никому и в голову не приходило, что она девушка. Так и принимали за молодого пацана из деревни.
   Только тогда Платина почти ни с кем не разговаривала, а, путешествуя по четырём деревням, ей поневоле придётся общаться с людьми.
   Может, стоит поручить все организационные вопросы Оки? Она девчонка бойкая, не растеряется. А приёмной дочери бывшего начальника уезда останется только важно кивать и надувать щёки.
   Вот только проведя в этом мире уже полгода и кое-что уяснив о царящих здесь нравах, Ия с сожалением поняла, что подобное поведение неизбежно привлечёт к ним всеобщее внимание.
   Не принято здесь, чтобы женщина говорила с незнакомцами, если рядом есть её мужчина. Неважно, будь то муж, отец, брат и даже взрослый сын. А любое отклонение от правил неизбежно бросится в глаза окружающим.
   Мимо, подпрыгивая на ухабах, прокатил фургончик, запряжённый тощей, старой лошадью.
   "Но, что если я, скажем, не могу говорить? - продолжила размышлять пришелица из иного мира. - Типа совсем немой. Только если вскрикну от испуга или ещё от чего? Да и немой секретарь - это ужасно глупо. Но если не немой, то, может, заика вроде Степаныча из Саратова?"
   Девушка вспомнила пожилого техника с вислыми усами, заикавшегося на каждом слове. А уж когда он волновался, то его речь вообще было очень трудно разобрать.
   Только как заика попал в секретари или даже в любовники к дворянину? А если он стал таким недавно? Ударился головой и получил сотрясение мозга! Или эту, как её? Контузию!
   В памяти Платиной тут же всплыл эпизод из знаменитого фильма о Великой Отечественной Войне, где один из героев после контузии стал так заикаться, что, беседуя с приятелем, писал ему вопросы и ответы в специальный блокнот.
   Тогда можно и голову перевязать, чтобы волосы спрятать. А то вдруг шляпа слетит в самый неподходящий момент?
   Продолжая вполуха слушать говорливую спутницу, Ия огляделась по сторонам в поисках подходящего местечка, чтобы окончательно довершить создание своего нового образа.
   - Давай отойдём, - прервала она рассказ девочки, кивнув на кусты метрах в тридцати от дороги.
   - Я пока не хочу, - покачала головой бывшая служанка. - Иди, я здесь подожду.
   - Ты мне нужна! - не терпящим возражения тоном заявила старшая спутница, с многозначительным видом кивнув за спину, где их понемногу догоняли переговаривавшиеся между собой носильщики.
   - Ладно, - тяжело вздохнула собеседница, приподнимая край плаща. - Пойдём.
   Помня о своей роли, приёмная дочь бывшего начальника уезда помогла ей спуститься по заросшему травой склону и поддержала, когда они переходили узкий ручеёк.
   Заметив их уход с дороги и по-своему поняв желание скрыться в зарослях, один из носильщиков весело гаркнул:
   - Эй! А ну не безобразничать! Солнце ещё не село!
   Второй подхватил:
   - Не мешай! Не видишь, молодые они, а им всегда не терпится.
   И вся компания дружно заржала.
   - Дураки! - густо покраснев, пробурчала девочка, пытаясь вырвать свою ладошку из руки Ии.
   - Не обращай внимания! - отмахнулась та. - Наших лиц они всё равно не видят.
   В густом кустарнике быстро отыскалась небольшая более-менее ровная площадка, окружённая густыми кустами.
   Сбросив с плеча успевшую надоесть котомку, девушка сказала:
   - Надо условиться, что говорить, если спросят.
   - Так мы вроде уже всё решили, - недовольно проворчала спутница, отрывая от подола сухие репьи. - Ты - мой братик Пагус, служишь у господина Ниито секретарём.
   - А куда мы идём и зачем? - ехидно поинтересовалась Платина.
   - Ну... - растерянно протянула девочка, - родителей навестить.
   - Вот тебе и ну! - передразнила её приёмная дочь бывшего начальника уезда и предложила: - Послушай, что я придумала, и скажи, может быть такое или нет?
   - Ой, я не знаю, - тут же смутилась собеседница. - Как скажете, так и будет.
   - А если я глупость какую-нибудь скажу по незнанию? - криво усмехнулась Ия. - Забыла, что я память потеряла? Такого могу наговорить, что все сразу поймут, что мы не те, за кого себя выдаём. Ты этого хочешь?
   - Нет, госпожа, - решительно замотала головой Оки, тут же поправившись: - То есть братик.
   Видя, что спутница прониклась серьёзностью ситуации, девушка невольно откашлялась и заговорила:
   - Наш отец продал меня господину Ниито уже давно... лет десять тому назад. Он научил меня читать, писать и сделал своим секретарём.
   Слушательница осторожно кивнула. Видимо, в её глазах эта история походила на правду.
   - Дня три или лучше четыре назад я упал, ударился головой и начал плохо говорить.
   - Это как? - живо заинтересовалась девочка.
   - В-в-в-вот т-т-т-т-так, - заикаясь и трясясь всем телом, с трудов выдавила Платина.
   - Ой! - всплеснув руками, засмеялась собеседница. - У нас Репик, сын Косого Вения, так бормотал! Ещё когда я совсем маленькой была, в деревню бродячий лекарь приходил и сказал, что его можно вылечить, только это долго и дорого. Вений тогда отказался. Землю пахать и заика может. Нечего зря деньги разбрасывать. Только Репик так всегда говорил.
   - А я стал после того, как головой ударился, - наставительно заметила Ия. - Иначе кто бы меня в секретари взял?
   - Для любимчика главное, чтобы красивый был, - хихикнула спутница, прикрыв рот ладошкой.
   - Это так, - не стала спорить девушка. - Но всё же лучше, если он ещё и нормально разговаривает.
   Не найдя, что возразить, Оки поинтересовалась:
   - А разве бывает так, что человек ударился и стал заикаться?
   - Случается, - подтвердила Платина, но, видя её недоверие, решила сослаться на бесспорный авторитет. - Мне госпожа Амадо Сабуро рассказывала. А уж она во всяких болезнях лучше тебя понимает.
   - Ну, если госпожа Сабуро сказала, тогда конечно, - пожала плечами девочка.
   - Ты должна перевязать мне голову, - распорядилась Ия. - Так мы волосы спрячем, и все увидят, что я в самом деле сильно ударилась.
   - Я не умею, - смущённо потупилась бывшая служанка.
   - Постарайся, - стала настойчиво убеждать девушка. - Тогда уж все поверят, что мы идём в монастырь "Добродетельного послушания". Все знают, что монашки там от любой болезни лечат. И никто не удивится, что мы вместе. Кто-то же должен помогать мне разговаривать с людьми?
   - А чем я буду бинтовать? - явно ища предлог развела руками Оки.
   - Что-нибудь придумаем, - развязывая котомку, успокоила её приёмная дочь бывшего начальника уезда.
   Покопавшись среди вещей, она отыскала женскую грудную повязку и кинжал, при виде которого глаза у спутницы стали размером с блюдце, и, сделав пару надрезов, разорвала её, получив две полоски белой, мягкой материи.
   Перед тем как обмотать голову одной из них, Платина с помощью спутницы заплела свои волосы в несколько мелких косичек, аккуратно скрепив их на затылке. Только после этого бывшая служанка принялась бинтовать голову Ии, окончательно превращая её в своего раненого братика.
   Быстренько закончив, она отступила в сторону, смущённо потупив взор.
   Предчувствуя недоброе, недавняя госпожа, достав из котомки зеркальце, критически посмотрела на кое-как перевязанную голову, после чего с трудом натянула шляпу. А когда умудрилась её стащить, повязка рассыпалась, обнажая тёмно-каштановые волосы.
   - Ну, и как я так ходить буду? - зловеще прошипела она и потребовала не терпящим возражения тоном: - Немедленно переделай! И побыстрее! Нам идти надо.
   - Слушаюсь, госпожа, - по-прежнему пряча взгляд, пролепетала Оки.
   Однако только на третий раз у неё получилось обмотать голову Ии, так что повязка позволяла более-менее свободно снимать и надевать шляпу, а из-под витков бинта не выбивались волосы.
   Перед тем как покинуть гостеприимные заросли, девушка убедилась, что на дороге в пределах видимости никого нет.
   Но когда они перебирались через ручей, со стороны города появились сразу три подводы. А минут через двадцать им попался бодро шагавший навстречу пожилой дворянин в затрапезной дорожной накидке поверх застиранного шёлкового халата, в кособокой широкополой шляпе и с массивным сизым носом на одутловатом лице с маленькими мутными глазками.
   За ним шёл старый слуга с большой корзиной за спиной.
   - Кто ты, парень, и куда идёшь с такой красавицей? - внезапно спросил он, останавливаясь возле замерших в поклоне беглянок.
   Выпрямившись, пришелица из иного мира сразу заметила, с какой жадностью сей благородный муж разглядывает её худенькую, нескладную спутницу. Того и гляди слюну пустит.
   Это смотрелось настолько отвратительно, что Платина с трудом удержалась от того, чтобы, схватив девочку за руку, броситься бежать.
   "Вот же-ж! - мысленно выругалась Ия. - Неужели и в самом деле педофил? Таращится даже не стесняясь. А чего с простолюдинами церемониться. Он же дворянин как-никак, хоть и какой-то нищий хокару".
   - Кто она тебе? - требовательно поинтересовался извращенец.
   - Э-э-э... - затянула девушка, лихорадочно подыскивая наиболее подходящий вариант ответа.
   - Неужели жена? - мерзко хихикнул собеседник.
   - Нет, - покачала головой Платина. - С-с-с...
   - Сестра! - явно обрадовался дворянин.
   Девушка согласно закивала головой, рассудив, что мерзавец вряд ли успел узнать об аресте начальника уезда, значит, можно попробовать прикрыться его авторитетным именем.
   - Она с-с-с-с...
   - Служанка! - вновь продемонстрировал завидную догадливость извращенец.
   - Д-д-д-да г-г-г-господ... - с видимым трудом выдавила Ия. - В д-д-д-д...
   - В чьём доме? - живо заинтересовался собеседник.
   - С-с-с-с-а-а... - попыталась ответить девушка, выразительно глядя на удивлённо вытаращившую глаза спутницу.
   "Ну подыграй! - мысленно взмолилась пришелица из иного мира. - Неужели не видишь, какого козла встретили?! А про Сабуро он небось ещё не знает".
   - Так кому же ты служишь, цветочек? - растянул пухлые губы в слащавой улыбке дворянин.
   - Благородной госпоже Азумо Сабуро - супруге благородного господина Бано Сабуро, - выпалила Оки, с вопросительным страхом глядя на Ию.
   Та облегчённо выдохнула.
   А вот собеседник сразу как-то поскучнел, видимо впечатлённый именем и должностью хозяина приглянувшейся ему девочки.
   - И куда вы идёте? - спросил он у Платиной.
   - В Вичи, господин! - тут же ответила девочка. - У меня бабушка заболела. Вот благородный господин Сабуро и отпустил меня с ней попрощаться.
   - Господин Сабуро известен своими высокими моральными принципами, - важно кивнул извращенец, тяжко вздыхая, и, ещё раз окинув Оки масляным взглядом, зашагал в сторону Букасо.
   - Ой какой страшный! - еле слышно выдохнула бывшая служанка, когда они отошли шагов на сто, и неожиданно поклонилась.
   - Спасибо, братик. Это ты хорошо придумал с господином Сабуро. А то бы этот... нехороший господин от нас бы не отстал. Мне шесть лет было, когда один крестьянин из нашей деревни продал свою дочку такому вот... господину. Так она через два года умерла, а родителям никто ничего не сказал. Отец только потом случайно узнал. Ему рассказали, что хозяин её часто бил и... заставлял делать всякие гадости.
   - А что же она никому не пожаловалась? - тихонько спросила Ия, невольно поёжившись от внезапно открывшихся ей новых, весьма неприглядных сторон жизни местного общества.
   - Кому, госпожа? - как-то совсем по-взрослому вздохнула собеседница. - Кто будет простолюдинку слушать да ещё и такую молодую?
   - Ну тогда бы сбежала к отцу, - буркнула раздражённая подобной покорностью девушка. - Неужели он бы её выгнал?
   - Нет, конечно! - возмутилась бывшая служанка. - Лунас - хороший человек.
   И вздохнула.
   - Только тогда ему бы пришлось вернуть все деньги, что он за неё получил. А он уже одну дочь замуж выдал в город за сына лавочника, и приданое хорошее дал. Вот серебро и ушло.
   Пришелица из иного мира мрачно засопела.
   Являясь членом семьи начальника уезда, она находилась под защитой авторитетного чиновника, достаточно высокопоставленного, чтобы его приёмная дочь чувствовала себя уверенно и спокойно.
   Теперь же девушка ещё раз наглядно убедилась в том, сколько опасностей таит в себе тёмная изнанка этого мира, и как страшно рассчитывать только на себя, не умея как следует драться, не имея оружия и хоть каких-нибудь самых завалящихся суперспособностей.
   Мрачные размышления прервало урчание в животе.
   - Я тоже есть хочу, - видимо услышав этот звук, сообщила спутница.
   Оглядевшись, Платина заметила впереди рассыпанные по склону крестьянские домики, окружённые оградой из камней и жердей.
   - В Исаво поедим.
   - Тогда и ночевать там придётся, - рассудительно сказала Оки. - До Дабали нам ни за что засветло не добраться.
   - Только по-моему здесь нет ни гостиницы, ни постоялого двора, - задумчиво проговорила Ия, вспомнив своё зимнее путешествие с госпожой Амадо Сабуро.
   - Тогда переночуем в харчевне, - беззаботно отмахнулась девочка. - Или попросимся к кому-нибудь.
   - А нас без оплаты пустят? - усмехнулась приёмная дочь бывшего начальника уезда, предупредив: - Ты учти, у меня денег нет. Сама знаешь, господин Сабуро меня не баловал. Можно, конечно, продать что-нибудь из вещей. Только здесь настоящую цену не дадут. Ещё подумают, чего доброго, что мы краденым торгуем.
   - У меня есть немного денег, - после недолгого молчания буркнула собеседница. - На дорогу хватит. Но вы мне за это должны что-нибудь дать.
   - И чего ты хочешь? - криво усмехнулась девушка.
   - Курточку для сна! - не задумываясь, выпалила Оки.
   - Шёлковую? - вскинула брови Платина, неприятно задетая подобной практичностью спутницы.
   По мнению Ии, она могла бы выставить требование и поскромнее. Как ни как они с ней почти в одинаковом положении.
   Однако та с вызовом подтвердила:
   - Да!
   И, потупившись, пробурчала себе под нос:
   - Всё равно она вам в монастыре не нужна будет.
   - Хорошо, - согласилась девушка. - Тогда еда и ночлег за твой счёт.
   - Договорились! - лицо бывшей служанки расплылось в довольной улыбке.
   Они обсудили ещё кое-какие детали, чтобы в будущих разговорах не попасться на противоречиях.
   Дорога запетляла, поднимаясь в гору. Платина с трудом переставляла налитые свинцом ноги, чувствуя страшную усталость во всём теле. Даже её спутница, вроде бы более привычная к дальним переходам, выглядела осунувшейся и утомлённой.
   Миновав широко распахнутые деревенские ворота, Оки подошла к низкой каменной ограде ближайшего подворья и окликнула крестьянку, возившуюся возле плетёного загона для кур.
   - Почтенная!
   С кряхтением выпрямившись, пожилая женщина, болезненно морщась, потёрла поясницу большими, натруженными руками.
   - Скажи пожалуйста, есть в вашей деревне постоялый двор или харчевня?
   - А как же! - усмехнулась собеседница. - Потам с месяц как харчевню держит. У него, почитай, каждую ночь всё забито. Народ в Пустые земли так и прёт. Ступайте, может, ещё местечко и найдётся.
   - Спасибо, почтенная, - поклонилась девочка и кивком головы пригласила спутницу двигаться дальше.
   Дома в этом селении строили строго как попало, не образуя даже подобие улиц. Тем не менее здесь имелось нечто, напоминавшее центральную площадь с круглым каменным колодцем под черепичной крышей.
   Судя по внешнему виду расположенных вокруг него домов, привычно приподнятых на столбиках над землёй, здесь проживали наиболее зажиточные селяне.
   За новой, невысокой оградой виднелся большой, крытый камышом навес со стоявшими под ним деревянными столиками, а из глубины двора поднимались клубы дыма и аппетитно пахло кухней.
   Бывшая служанка легонько ткнула глазевшую по сторонам Ию локтем в бок, указав на торчавшую возле ворот кривую жердь с привязанным на верхушке пучком соломы.
   - Вот и харчевня.
   И знаком предложила девушке идти первой.
   Едва они вошли на двор, к ним навстречу поспешил солидный дядечка в засаленном фартуке поверх серой куртки из толстого, добротного сукна.
   - Покушать пришли? - спросил он с дежурной улыбкой. - Или просто мимо идёте?
   - Д-д-д-д-да, - с трудом выдавила из себя девушка. - И-и-и-и...
   Напрягая все свои актёрские способности, она делала вид, будто ей ужасно трудно говорить.
   После нескольких безуспешных попыток Платина наконец заметила явное нетерпение собеседника и, досадливо махнув рукой, позволила вступить в разговор своей спутнице.
   - Прости моего старшего брата, мастер, - низко поклонившись, бойко затараторила та. - Он недавно головой стукнулся и теперь заикается.
   Ия осторожно приподняла шляпу.
   - Вот беда, - сочувственно зацокал языком мужчина. - Как же это ты так?
   - Н-н-н, - замычала приёмная дочь бывшего начальника уезда, пытаясь изобразить некую невразумительную пантомиму.
   - Запнулся на лестнице, - вздохнула девочка. - И головой о ступеньку. Кровь уже не течёт, а вот с речью совсем плохо. Хозяин его в монастырь "Добродетельного послушания" послал. Говорят, монашки там любую хворь лечат, а настоятельница отмечена благодатью самой богини милосердия. Может, там помогут братику?
   Владелец заведения задумчиво потёр плохо выбритый подбородок.
   - Про госпожу Сабуро много удивительного рассказывают. Если кого и просить о помощи, так только её... да ещё Вечное небо.
   Девушка согласно кивнула, но, вспомнив, что ударилась головой, сморщилась словно от боли.
   - Есть будете? - деловито осведомился собеседник, посчитав, что уделил гостям уже достаточно времени.
   - Да, мастер, - ответила Оки и стала перечислять: - Принеси нам по миске супа и чаю.
   - Сейчас всё будет, - заверил повеселевший мужчина, явно довольный заказом. - Проходите, садитесь. Повезло вам, что народу у меня сейчас немного. Любое место выбирайте.
   - Спасибо, мастер, - совсем по-взрослому кивнула девочка, направляясь к навесу.
   Путешественницы сели за свободный стол из толстых, неокрашенных плах. Платина обратила внимание, что здесь нет ни табуреток, ни тем более стульев, а лишь массивные, вкопанные в плотно утрамбованную землю лавки.
   Не заставляя посетителей ждать, хозяин быстро принёс две глиняные миски с густым варевом, где плавал рис, мелко нарезанные кусочки овощей и жёсткие волокна мяса.
   Воровато оглядевшись по сторонам, Ия торопливо вытерла платком деревянную ложку с обгрызенными краями. Наряду со своеобразным вкусом залежалых продуктов, который не могли скрыть даже жгучие специи, суп оказался ещё и изрядно несолёным.
   Тем не менее проголодавшаяся девушка съела всё до крошки, но так и не почувствовала себя сытой.
   А вот её спутница, с шумом втянув через край остатки варева, громко рыгнула и блаженно зажмурилась.
   Понимая, что добавки лучше не просить, Платина подалась вперёд и тихо спросила:
   - Уборная здесь где?
   - А вон... братик, - вытирая рот тыльной стороной ладони, ответила Оки, кивнув на притулившуюся у ограды кривобокую каменную будку с крытой соломой крышей и завешанным циновкой входом.
   К немалому удивлению пришелицы из иного мира внутри оказался невысокий деревянный помост с дыркой, под которой стояла, жутко воняя, лохань литров на двадцать.
   Судя по ней, рачительный хозяин харчевни не даёт пропасть даже экскрементам гостей, используя их как удобрение в поле или даже на огороде.
   "Да тут глисты должны быть просто у всех поголовно!" - мысленно охнула Ия, доставая из кармана в рукаве скомканную бумажку и развязывая верёвочку на штанах.
   Когда она вышла, владелец заведения стоял возле их столика, что-то тихо втолковывая машинально кивавшей Оки.
   - Мастер Потам говорит, что скоро ночь, - сказала та. - До Дабали нам сегодня уже не добраться. Предлагает заночевать здесь.
   Глянув на клонившееся к горизонту солнце, девушка согласно кивнула, попытавшись выговорить:
   - Ч-ч-ч-ч...
   - Чаю? - догадался хозяин харчевни, уточнив: - Джангарского?
   Пользуясь тем, что он её не видел, бывшая служанка господина Бано Сабуро отчаянно замотала головой.
   Догадавшись, что данный напиток им сейчас не по карману, Платина выдавила:
   - Н-н-нет!
   - Недорого, - заверил собеседник.
   Увидев сведённые к переносице бровки девочки, Ия вновь покачала головой.
   - Ну, как хотите, - заметно поскучнел владелец заведения.
   Когда он скрылся из вида, девушка тихо прошептала:
   - Где мы спать будем?
   - Да вон там, наверное, - пожала плечами спутница, кивнув на пристройку к дому с обязательной хотя и узенькой верандой и решетчатыми, оклеенными бумагой стенами.
   Платина сразу вспомнила павильон, где ей пришлось жить во время обучения у госпожи Андо. Однако, присмотревшись внимательнее, поняла, что это не сплошная стена, а узкие дверки. Судя по их размерам и ширине здания, клетушки за ними имеют площадь не более пары квадратных метров.
   В это время со стороны кухни показался хозяин харчевни с подносом, а на дороге - группа незнакомых носильщиков.
   Заметив их, владелец заведения торопливо поставил перед гостьями чайник с кипятком и две чашечки, после чего, радушно улыбаясь, поспешил навстречу новым клиентам.
   Те, довольно посмеиваясь, снимали с натруженных плеч тяжёлые, объёмистые тюки, бросая любопытные взгляды в сторону Оки и Ии. Она, как ни в чём не бывало, разлила по чашечкам кипяток и стала ждать, когда заварится чай.
   Хозяин харчевни, не успевая обслуживать посетителей, позвал на помощь сухощавую пожилую женщину в переднике поверх платья и мальчишку лет десяти.
   До попадания в это мир и уроков госпожи Андо, Платина не понимала, как можно подолгу пить чай. Но пришлось научиться, ибо правильное чаепитие является неотъемлемой частью местной культуры.
   И пусть поданный им напиток не отличался ни вкусом, ни ароматом, она добросовестно влила в себя четыре чашечки, внимательно слушая негромкую трескотню спутницы, рассказывавшей различные истории из своей короткой жизни.
   Прочие клиенты чаем не ограничивались, потребовав вина и побольше. Голоса становились всё громче, разговоры развязнее.
   - Почтенный Потам! - пожилой, благообразного вида носильщик, привстав, махнул рукой проходившему мимо владельцу заведения.
   - Ещё что-то нужно, мастер Дудут? - живо откликнулся тот.
   - Вот возьми с нас за ночлег, - собеседник положил на поднос блестящий комочек, нисколько не похожий на монету.
   Перехватив поднос одной рукой, хозяин харчевни внимательно осмотрел кусочек серебра и, довольно улыбнувшись, убрал его за пазуху.
   - Этого хватит.
   - Ещё бы! - насмешливо фыркнул сидевший за этим же столом молодой человек, недовольно поинтересовавшись: - Когда же ты наконец заведёшь пару служанок помоложе и посговорчивее? Денег ещё больше будет.
   - Вы у меня раз в месяц останавливаетесь, - криво усмехнулся владелец заведения. - Остальное время ты их кормить будешь?
   - Что, кроме меня, здесь другие мужики не ходят? - продолжал посмеиваться носильщик, сверкая белозубой улыбкой и пышными усами.
   - У меня останавливаются люди почтенные, - грубо огрызнулся хозяин харчевни. - У одного тебя в штанах так чешется, что ты любую дырку заткнуть норовишь.
   Однако собеседник ничуть не обиделся, а наоборот довольно рассмеялся и собрался ещё что-то сказать.
   - Успокойся, Влатин! - проворчал его старший приятель, видимо, предводитель всей этой компании. - Придём в Тодаё - там свой конец и попаришь.
   Собеседники дружно заржали.
   Ию мало задевали подобные фривольные речи. Но когда она расслышала довольно непристойное замечание в адрес своей спутницы, то чуть слышно прервала её бесконечный рассказ.
   - Скажи Потаму, пусть проводит нас в комнату.
   - Так светло ещё, - невольно надула губки девочка. - Давай ещё посидим. Смотри, какой хороший вечер.
   - Зато соседи у нас не очень приятные, - девушка кивнула на стол, где трое уже изрядно поддатых носильщиков оживлённо переговаривались, бросая в их сторону весьма недвусмысленные взгляды, обращённые то ли на девочку-подростка, то ли на симпатичного юношу.
   К чести бывшей служанки господина Сабуро, та быстро всё поняла и без долгих раздумий ухватила проходившего мимо хозяина харчевни за рукав.
   - Мастер, ты бы показал, где мы можем отдохнуть?
   - Д-д-д-да, - кивнула Платина, на миг прикрыв глаза, словно во сне.
   - Ты уж прости, парень, - насмешливо глядя на него, развёл руками владелец заведения. - Видишь, сколько народа набежало? И все мои постоянные гости.
   Ия нахмурилась, не понимая, к чему он это говорит, а её спутница спросила напрямик:
   - Так и что? Мы же раньше пришли!
   - Или берите одну комнату, - пояснил собеседник. - Или ночуйте под навесом всего за один лян. А может...
   Он хитровато усмехнулся.
   - В дом пойдёте? Для такого красавчика местечко найду.
   Оки презрительно скривила губы.
   - Вот ещё! Давай комнату! Он мне родной брат! Ничего тут постыдного нету!
   Ни мало не удивлённый подобным решением, хозяин харчевни протянул широкую, как лопата, ладонь.
   - Три ляна!
   Тяжело вздохнув, девочка извлекла из рукава аккуратно завёрнутые в тряпочку монетки, проворчав:
   - Сначала комнату покажи!
   - Пойдёмте, - подозвав мальчишку и сунув ему поднос, владелец заведения повёл их к пристройке.
   Отворив крайнюю дверь, он кивнул.
   - Можете переночевать тут. Только деньги вперёд. Не то удерёте завтра затемно, и ищи вас потом.
   Бывшая служанка отсчитала обшарпанные медяшки и выжидательно посмотрела на спутницу.
   Подхватив узел с вещами, та первая вошла в номер, напоминавший старинный шифоньер. Такой же длинный, узкий и тёмный.
   Получив плату, хозяин харчевни тут же убежал куда-то по своим делам.
   Когда глаза привыкли к полумраку, Ия с тоской оглядела завешанные циновкой стены и пол с невысоким приступком, напомнившим ей сильно уменьшенную копию лежанки в лесной избушке, где они с госпожой Амадо Сабуро прятались во время эпидемии.
   Беззастенчиво подтолкнув замершую столбом девушку, Оки задвинула хлипкий деревянный засов и, усевшись на возвышении, с облегчением выдохнула:
   - Хвала Вечному небу! Хоть под крышей выспимся.
   Снимая с плеча котомку, Платина прошептала, косясь на затянутую полупрозрачной бумагой решётчатую дверь.
   - Не боишься ночевать в одной комнате с парнем? Мало ли что люди скажут?
   - Я же сказала, что ты мой родной братик, - снисходительно, словно малому ребёнку, ответила девочка. - Это у богатых для братьев и сестёр разные комнаты есть. А мы зимой все в одной жили, чтобы теплее было. Под одним одеялом спали. Такая уж у нас, бедняков, жизнь.
   Вспомнив сакраментальную фразу про бытие и сознание, пришелица из иного мира хмыкнула, развязывая пояс, чтобы снять кафтан.
   Тоненько зазвенела упавшая на пол серебряная шпилька, доставшаяся ей после драки с первой госпожой наложницей своего приёмного папаши.
   - Что это? - встрепенулась спутница.
   Бросив короткий взгляд на тонкую дверь, Ия присела рядом с ней и, показав трофей, шёпотом поинтересовалась:
   - Как думаешь, сколько она может стоить?
   - Не знаю, - задумчиво протянула бывшая служанка, принимая у неё из рук украшение. - Тут одного серебра не меньше чем на десять муни и ещё золотая подвеска. Дорого... братик.
   Она со вздохом вернула шпильку.
   - Может, даже семьдесят муни. А кому ты её хочешь продать?
   - Пока не знаю, - пожала плечами Платина, потом расстелила кафтан и, улёгшись, постаралась завернуться в него как в одеяло.
   Получалось плохо. Ноги торчали наружу и всё время мёрзли. А вот её спутница, казалось, не испытывала никаких неудобств, не обращая внимание ни на пищащих комаров, ни на постепенно затихавший снаружи шум.
   Повозившись, Ия отыскала в котомке ещё одни носки. С ними сразу потеплело. Свернувшись калачиком, она долго лежала с закрытыми глазами, стараясь не обращать внимание на назойливый писк в ушах и прогоняя из головы любые мысли.
   Вот только перед внутренним взором то и дело всплывали картинки хаоса в доме начальника уезда Букасо, бегство из города. Душу вновь охватил страх перед будущим.
   Однако усталость оказалась сильнее всех переживаний, а в молодости испуг проходит быстро, и девушка наконец-то погрузилась в сон, от которого тут же очнулась, почувствовав, как завозилась под головой заменявшая подушку котомка.
   Где-то над ухом слышалось возбуждённое сопение и шорох ткани. Странно, но Платина почему-то совсем не испугалась? Возможно потому, что подсознательно уже ждала каких-то неприятностей?
   Быстро погасив мимолётное желание отшвырнуть скорчившуюся рядом Оки, она тихонько спросила:
   - Ну, и чего тебе там надо?
   Сдавленно пискнув, девочка попыталась отпрыгнуть, но Ия успела схватить её за запястье.
   В тусклом полумраке приёмная дочь бывшего начальника уезда без труда рассмотрела огромные, испуганные глаза спутницы.
   Пару раз дёрнувшись и убедившись, что силы не равны, она зло зашипела:
   - Пусти, а то закричу!
   - Кричи, - хмыкнула девушка, садясь и не выпуская её руки.
   Судя по чётко различимой решётке на двери, приближался рассвет. У выхода лежала котомка Оки и её свёрнутая накидка. Похоже, она намеревалась обворовать Платину и потихоньку смыться.
   - На каторгу вместе пойдём. Только я старше, сильнее и красивее тебя. И кто из нас быстрее сдохнет?
   Бледное лицо собеседницы обмякло, и, закусив нижнюю губу, она беззвучно заплакала.
   Старательно задавив невольно шевельнувшуюся в душе жалость, пришелица из иного мира проворчала, отпуская её руку:
   - Чего взять-то хотела?
   И тут же сама догадалась:
   - Шпильку?
   Кивнув, Оки зло выпалила:
   - Её одной мне на приданое хватит!
   - Ну и попросила бы, - хмыкнула Ия.
   - Так бы ты мне её и дала! - внезапно окрысилась спутница. - Думаешь, я не поняла, что ты нарочно её из причёски первой госпожи вырвала, чтобы на вклад в монастырь отдать?!
   "Вот же-ж! - невольно поморщилась девушка. - Об этом я как-то не подумала. Амадо, конечно, в приёме не откажет, но всё-таки лучше прийти с деньгами. Ну или хотя бы с серебром".
   А вслух сказала:
   - Вот теперь точно не дам!
   - Ну и иди сама в свой монастырь! - огрызнулась собеседница. - А я тебя больше провожать не буду!
   - Ну, так и не надо, - усмехнулась Платина, неторопливо разворачивая завёрнутый в тряпочку кинжал. - Думаешь, без тебя не дойду? А ты уматывай, но помни, встречу ещё раз - убью!
   Видимо, эти слова прозвучали веско и достаточно убедительно, потому что бывшая служанка прытко отскочила от неё, схватила накидку, котомку и пулей вылетела за дверь.
   Губы у Ии задрожали от подступивших слёз. Успев привыкнуть к милой и простодушной Оки, считая её если не близкой подругой, то доброй приятельницей, девушка почувствовала себя преданной.
   Отчаяние, словно привлечённое чужой подлостью, вновь затопило сознание девушки. Как же она в одиночку доберётся до монастыря, если ей неизвестно, как общаются между собой простолюдины? Да её же сразу вычислят и сдадут властям! А там каторга или чего похуже.
   Может, стоит отдать той стерве шпильку? Уж Амадо Сабуро обязательно укроет свою молодую подругу. Это не какая-то жадная крестьянская девчонка. С сестрой приёмного папаши они петсору пережили, не раз спасая друг другу жизнь, а для нормальных людей это многое значит. Да и не задержится Платина в монастыре. Ей бы только с Хваро связаться. А там барон обязательно заберёт её к себе.
   Не в силах справиться с навалившейся паникой, Ия, позабыв обо всём, устремилась за мелочной простолюдинкой.
   Однако, выскочив на узенькую веранду и оглядевшись, убедилась, что на дворе никого нет. Не решившись кричать, она спрыгнула на землю, намереваясь догнать Оки, но тут же зашипела от боли.
   Оказалось, что ничего не соображая, девушка забыла обуться, и теперь острый камешек врезался ей в подошву, прочищая мозги.
   "Вот же-ж, дура!" - выругавшись одними губами, Платина прохромала к веранде и, стащив носок, убедилась, что на коже нет ничего, кроме красного пятнышка.
   Нет, за Оки она, конечно, не побежит, но сматываться отсюда надо как можно быстрее. Если хозяин харчевни ненароком обратит внимание на то, что гости пришли вдвоём, а уходит она одна, у него могут возникнуть ненужные вопросы.
   Вернувшись в каморку, Ия скоренько привела себя в порядок, схватила котомку, кинжал и после недолгого колебания спрятала его за пазуху.
   Опасаясь разбудить постояльцев или обслуживающий персонал заведения, она на цыпочках выбралась за ограду, после чего почти побежала, придерживая норовивший соскочить с плеча узел с вещами.
   Когда девушка оказалась возле широко распахнутых деревенских ворот, над горами заиграла сполохами заря, окончательно погасив самые яркие звёзды. Только теперь она посчитала возможным перейти на шаг.
   Петляя, дорога обогнула склон, и отсюда девушка увидела впереди торопливо удалявшуюся Оки.
   Заметив приёмную дочь бывшего своего хозяина, та существенно прибавила шаг, то и дело оглядываясь через плечо.
   Вот только догонять её никто не собирался. Пришелица из иного мира сумела справиться с истерикой и теперь думала о том, как будет добираться до Дабали. Придётся самой общаться с людьми, а значит, её заикание не должно быть столь радикальным, как в Исаво. Но полностью отказываться от такого способа маскировки она не собиралась.
   Внезапно Платина замерла как вкопанная и глухо застонала от злости и бессилия, вспомнив, что у неё совсем нет денег! Она же рассчитывала на Оки, намереваясь честно отдать ей за это шёлковую курточку, но подлая обманщица сбежала, оставив свою спутницу без средств!
   До обители "Добродетельного послушания" идти ещё не менее четырёх или даже пяти дней! Что она будет есть? Где ночевать?
   - Ду-ра! - прошипела по-русски путешественница между мирами. - Надо было не выпендриваться, а взять у неё денег. Пусть даже силой.
   Она тоскливо посмотрела на дорогу. Бывшая служанка опережала её уже почти на километр. Конечно, можно попробовать догнать. Но им навстречу ехал фургон в сопровождении четырёх слуг, а за ним виднелась ещё какая-то крестьянская повозка.
   Жадная девчонка ни за что не захочет поделиться честно заработанными медяками. А устраивать драку с ограблением у всех на виду слишком рискованно. Вдруг эта придурошная простолюдинка её выдаст, несмотря на опасность самой угодить на каторгу?
   - Убила бы гадину! - выдохнула Ия, нашаривая за пазухой кинжал.
   Внезапно заполонившие сознание злость и отчаяние рассыпались как прибой о скалу. Она вспомнила, как старшина носильщиков расплачивался в харчевне кусочком серебра. А у неё же с собой шпилька первой наложницы.
   Обрадовавшись, девушка нырнула в первый же попавшийся кустарник. Убедившись, что её невидно с дороги, она достала из котомки украшение и попробовала обрезать кончик кинжалом.
   После нескольких безуспешных попыток Платина отыскала трещину в большом камне и, сунув туда кончик шпильки, сумела отломать пару кусочков длиной примерно в сантиметр. Постучала по ним булыжником, окончательно меняя первоначальную форму, и вполне довольная результатами своих трудов вновь выбралась на дорогу.
   В первой же деревеньке, отыскав дом побогаче, она, заикаясь и держась руками за голову, сначала поинтересовалась дорогой до Дабали, а затем попросила продать немного еды.
   При виде серебра круглое, с грубыми чертами лицо селянина расплылось в довольной улыбке. Попросив молодого мастера подождать, мужчина принёс целую кучу продуктов.
   Ия выбрала рисовые колобки, ростки бамбука, зелёный лук и завёрнутую в лист лопуха бобовую пасту. Отказавшись от яиц, тощей редиски и квашеной капусты, она потребовала сдачу.
   Собеседник начал с жаром уверять, что у него совершенно нет денег. Тогда девушка пригрозила закупиться едой у соседей.
   Угроза возымела действие. Горестно вздыхая и качая головой, ушлый крестьянин выдал ей пяток затёртых медных монеток.
   Тем не менее и покупательница, и продавец расстались вполне довольные друг другом. Селянин явно гордился тем, как ловко обдурил прохожего лоха. А девушка радовалась тому, что без проблем разменяла серебро.
   Пройдя с километр, она подошла к каменному мостику, перекинутому через узкую, бурную речушку.
   Спустившись к воде, Платина с наслаждением утолила жажду, умылась, после чего подкрепилась и легла отдохнуть за кустиками на нагретой солнцем земле.
   Ноги гудели от усталости, а ей ещё шагать и шагать. Если верить жуликоватому селянину, до Дабали никак не меньше восьми ли, а это почти семь километров.
   Пригревшись, Ия чуть не уснула, очнувшись от доносившихся с дороги голосов. Осторожно привстав, она увидела телегу, запряжённую тощим, серым волом, которого вёл под уздцы сухой, сгорбленный старик в потрёпанной коричневой куртке.
   На повозке поверх рисовой соломы лежал закрытый до подбородка засаленным одеялом молодой мужчина с клочковатой бородёнкой на желтоватом, осунувшемся лице. Рядом шёл мальчик лет двенадцати в усыпанной заплатами одежде.
   Возбуждённо размахивая руками, он громко рассказывал о чудесной обители "Добродетельного послушания", где искусные в лекарском деле монашки бесплатно исцеляют всех страждущих, а настоятельница пользуется особой благодатью самой богини милосердия Голи.
   Схватив котомку, девушка подумала, что после двух ударов судьба, кажется, решила сделать ей маленький подарок.
   Теперь ненужно то и дело спрашивать дорогу. Достаточно просто следовать за этими людьми или даже попробовать идти вместе с ними. Если, конечно, у больного не чума или ещё какая-нибудь сильно заразная болезнь.
   Быстро обогнав старика, Платина церемонно поклонилась, немало его озадачив, и, заикаясь, поинтересовалась, кто они такие и куда направляются?
   Собеседник назвался Замин и охотно сообщил, что он с младшим сыном везёт старшего в монастырь "Добродетельного послушания".
   - Животом он мучается, - тяжело вздохнул крестьянин. - А сейчас и суставы заболели. Совсем работать не может. Староста сказал, что его только дорогой лекарь вылечит. А где мне столько денег взять? Вот и решил его в обитель отвезти. Уж если там не помогут...
   Не договорив, он в сердцах махнул рукой, вытер заслезившиеся глаза тыльной стороной широкой ладони и, высморкавшись, поинтересовался:
   - А ты то кто такой?
   - П-п-п-п-пагус-с-с, - с трудом выдавила Ия и, сняв шляпу, продемонстрировала перевязанную голову. - У-у-у-у-у-д-д-д-дарился, т-т-т-т-т-теп-п-п-перь г-г-г-г-оворить н-н-н-н-н-не м-м-м-м-могу. И р-р-р-р-р-р-ук-к-к-ки д-д-д-д-др-р-р-рожат.
   Она продемонстрировала трясущиеся пальцы.
   - А я п-п-п-п-пис-пис-пис...
   Так и не договорив, девушка сделала вид, будто ужасно расстроилась и тоже вытерла рукавом якобы набежавшие слёзы.
   - Писец стало быть, - вздохнув, догадался крестьянин, а его младший сын фыркнул, презрительно скривив губы.
   Виновато улыбаясь, Платина кивнула.
   - И больше ничего делать не умеешь? - полувопросительно-полуутвердительно добавил собеседник, глядя на неё со смесью жалости, лёгкой брезгливости и несомненного превосходства.
   Ия виновато развела руками. Мальчишка опять пренебрежительно хмыкнул.
   - Да, - задумчиво протянул крестьянин, бросив недовольный взгляд на младшего сына. - У каждого беда своя. Ну так пойдём вместе, раз уж нам по пути.
   Широко улыбнувшись мокрыми от всё же выдавленных слёз губами, Ия ещё раз церемонно поклонилась.
   Пришелице из иного мира повезло ещё и в том, что спутник попался ей не особо любопытный. А может, дело в том, что она так старательно изображала заикание, что тому просто надоело ждать ответов на свои вопросы?
   В любом случае выяснив, что хозяин нового спутника послал его в монастырь "Добродетельного послушания", так как никто из лекарей не смог того вылечить, Замин перестал интересоваться историей юноши, предпочитая рассказывать ему свою.
   Его младший отпрыск в беседах почти не участвовал, пытаясь по мере сил развлечь разговорами старшего брата. Однако тому, кажется, было, что называется, уже самому до себя.
   Помня о предательстве Оки, девушка старалась не терять бдительности, исподтишка внимательно наблюдая за спутниками.
   Те относились к ней не столь настороженно, но всё же явно соблюдали дистанцию и за свой стол на постоялом дворе не пригласили. Эту ночь Платина спала в обеденном зале, отыскав место в уголке.
   В довольно просторном помещении, кроме неё, ночевали ещё только пятеро мужчин разного возраста. Тем не менее под утро воздух там сделался густым и вонючим, как в закрытом зверинце.
   Хозяин постоялого двора специально гостей не будил. Поднявшись ещё затемно, он просто принялся готовить завтрак, грохоча посудой и громко покрикивая на помощников.
   Путешествие в компании Замина и его сыновей, кроме неоспоримых преимуществ, имело один весьма существенный недостаток. Скорость их передвижения ограничивалась мерной поступью вола, никак не желавшего поторопиться.
   Вечером в деревне Дабали Ия, что называется "нос к носу" столкнулась с мужчиной, в доме которого они с Амадо Сабуро ночевали зимой, когда пробирались в Букасо.
   К счастью, явно чем-то озабоченный мужичок скользнул по ней равнодушным взглядом и поспешил дальше по своим делам.
   Постоялого двора или даже харчевни здесь всё ещё не открыли, и Замину пришлось договариваться о ночлеге с кем-то из поселян.
   Сам старик с больным сыном устроился в комнате, а его младшему и девушке пришлось спать в хлеву на соломе в обществе вола и пары тощих, длинноногих свиней.
   В деревне Амабу, население которой полностью вымерло от петсоры, уже появились новые жители: переселенцы из центральных провинций.
   Опасаясь призраков, которыми по местным верованиям это место обязано просто кишеть, они разрушили большую часть домов, а самые лучшие просто перестроили.
   Постоялого двора тут тоже не было, но хотя бы харчевня имелась. Здесь к ним присоединился молодой парень, собравшийся просить добрых монашек из обители "Добродетельного послушания" избавить его от нарыва на плече.
   Его отец долго жаловался Замину на трудности обустройства на новом месте, рассказывал о бесконечных тяжбах между землевладельцами, о лекарях-неумехах, которые горазды только деньги брать, а сделать ничего не могут, и в заключение попросил приглядеть за его непутёвым наследником.
   Этот спутник оказался большим любителем поговорить. Уставшая от долгих переходов, от пыли, грязи и собственного запаха, девушка и без того не испытывала большой тяги к общению. А тут ещё принялась отчаянно чесаться забинтованная голова.
   Чтобы не заорать на приставучего парня, ей пришлось заикаться сильнее обычного. Промучившись какое-то время, молодой человек в конце- концов отстал, перенеся своё неуёмное внимание на Замина и его сыновей.
   Как ни экономила деньги приёмная дочь бывшего начальника уезда, на четвёртый день у неё закончились последние медяки.
   Ещё раз менять серебро Платиной не хотелось, тем более, попутчики уверяли, что они доберутся до цели своего путешествия уже во второй половине дня.
   Желудок недовольно ворчал от голода. То и дело накатывала слабость и головокружение. Однако Ия упорно шагала по уходящей вверх дороге.
   С холма открывалась панорама обширной равнины, разделённой ровными квадратами рисовых полей.
   - Ну вот и обитель, - облегчённо выдохнул Замин, похлопывая по шее уставшего вола. - Хвала Вечному небу, дошли!
   Держась за край телеги, чтобы хоть немного перевести дух, девушка огляделась.
   Чуть дальше дорога раздваивалась. Одна ветка вела к окружённой полуразрушенной оградой деревне. Другая шла через долину, на противоположном склоне которой среди деревьев рассыпалась группа строений, окружённых невысокой каменной стеной, прикрытой сверху черепицей.
   Платина почувствовала, как с души упала давящая тяжесть. Губы сами собой растянулись в счастливой улыбке, глаза защипало от подступавших слёз радости и облегчения.
   Предчувствие встречи с подругой прибавило сил. Не только она, но и её спутники зашагали быстрее. Даже вол прибавил скорости. Хотя, возможно, это просто казалось, потому что они спускались по склону.
   По мере приближения к монастырю, Ия с немалым удивлением заметила неподалёку от широко распахнутых ворот какие-то шалаши и навесы. Кое-где дымились крошечные костерки, возле которых хлопотали бедно одетые женщины.
   Похоже, обитель "Добродетельного послушания" действительно сделалась весьма популярной среди неимущих жителей уезда.
   И, кажется, не зря.
   Когда их маленький караван, миновав поля, вновь стал подниматься по склону, им навстречу попалась шумная компания.
   Наплевав на правила приличия простолюдинка с сияющим от радости заплаканным лицом крепко держала за руку молодого, явно смущённого мужчину. Рядом, счастливо улыбаясь, шла пожилая крестьянка с узелком через плечо. Вокруг них шаловливым козлёнком скакал мальчишка лет семи.
   Видимо, это один из тех, кого вылечили монашки, и его семья.
   Приближаясь к монастырю, девушка неожиданно подумала, что сборище у ворот похоже на частенько мелькавшие на телеэкране лагеря беженцев. Только этот был маленький, человек на тридцать, в основном женщин и детей.
   На больных они мало походили, поэтому Платина решила, что это, скорее всего, их родственники. Привезли страждущих к добрым служительницам милосердной Голи и теперь терпеливо ждут результатов лечения.
   Появление новых людей вызвало среди них лёгкий ажиотаж.
   Игравшие среди деревьев дети, перестав галдеть, замерли низенькими столбиками, облачёнными в застиранные, густо покрытые заплатами платьица и курточки.
   Оставив свои дела, бедно одетые женщины с озабоченными, осунувшимися лицами провожали повозку устало-равнодушными взглядами.
   Замолчали и двое седобородых старца, степенно беседовавших о чём-то под кривобоким навесом.
   Но интерес скоро угас, и когда усталый вол подвёз телегу к гостеприимно распахнутым воротам, за спинами Замина и его спутников вновь зазвенели звонкие детские голоса.
   Внезапно дорогу шагавшему впереди старику заступила молодая женщина в бесформенном коричневом балахоне.
   Склонив гладко выбритую голову, она поинтересовалась глухим, надтреснутым голосом:
   - Что тебе нужно в обители "Добродетельного послушания"?
   - Здравствуй, почтенная, - низко поклонился крестьянин. - Вот сына к милосердной Голи привёз. Болеет он у меня.
   Замин вытер набежавшую слезу.
   - Только на её милость и надеюсь.
   Посмотрев ему за спину, монашка виновато развела руками.
   - Прости почтенный, только повозке в монастырь нельзя. Видишь, какие у нас дорожки узкие? Твой сын совсем не может ходить?
   Собеседник замялся, но тут подал голос больной:
   - Я дойду, отец.
   И кряхтя заворочался, откидывая в сторону одеяло.
   Младший брат тут же бросился ему помогать.
   Пособил сесть, сам обул ему плетёные сандалии, аккуратно завязав концы конопляных верёвочек, набросил на плечи кафтан.
   Мужчина торопливо запахнул полы, явно стыдясь своего грязного белья.
   Держась за младшего брата и за отца, больной с трудом встал на ноги. На пожелтевшем лице тут же выступили крупные капли пота.
   - Куда нам идти, почтенная? - спросил Замин, поддерживая старшего сына под плечо.
   - Вон тропинка вдоль стены, - объяснила монашка, указав на узкую, выложенную камнем дорожку между оградой и зарослями невысоких раскидистых деревьев.
   За ними виднелась, крытая коричневой черепицей, крыша и слышались неясные голоса.
   - Спасибо, почтенная, - кивнул крестьянин. - Ну, мы пойдём.
   И, глянув на младшего отпрыска, распорядился:
   - Я тут сам управлюсь. А ты телегу отгони куда-нибудь. Вола не распрягай. Да смотри не отходи от него!
   - Да, отец, - хмуро кивнул подросток.
   Поддерживая с видимым трудом переставлявшего ноги сына, старик повёл его в указанном направлении, а монашка вопросительно уставилась на молодых людей.
   Ия специально замешкалась, давая возможность попутчику заговорить первым.
   Не заставляя себя ждать, тот охотно поведал о своей беде и даже попытался снять куртку, дабы продемонстрировать мучивший его нарыв.
   Однако собеседница попросила парня воздержаться от подобного поступка, направив его по известному маршруту между монастырской стеной и зарослями.
   Дождавшись, когда тот отойдёт шагов на десять, девушка приподняла шляпу, показывая замызганную повязку и почти не заикаясь спросила:
   - Где я могу увидеть госпожу Амадо Сабуро?
   - А зачем она тебе? - насторожилась монашка.
   - Очень нужно, почтенная, - заверила приёмная дочь бывшего начальника уезда. - У меня для неё важные новости.
   - Скажи мне, я передам, - не уступая предложила женщина, посетовав: - У преподобной и без того много дел.
   - Прости, уважаемая, - решительно покачала головой Платина. - Не могу. Я должен поговорить с ней сам.
   - Но я не знаю, где она сейчас, - нахмурилась собеседница, сверля её неприязненным взглядом, и нехотя посоветовала: - Посмотри на лекарском дворе.
   Она кинула в сторону знакомой тропинки.
   - А если там нет, спроси у кого-нибудь.
   - Спасибо, почтенная, - поклонилась Ия.
   Обогнув несколько раскидистых, тесно растущих деревьев, она увидела что-то вроде маленькой площади перед зданием с привычного вида сквозной верандой.
   Возле низкой каменной лестницы сидела пожилая монашка с усталым, хмурым лицом. Перед ней выстроились в молчаливую очередь около двадцати бедно одетых простолюдинов разного пола и возраста.
   Представ пред суровые очи служительницы богини милосердия, каждый из них называл своё имя, место проживания и симптомы недуга.
   Задав несколько уточняющих вопросов, монашка делала соответствующую запись в толстой, потрёпанной книге, после чего больной отправлялся к навесу, под которым стояли широкие деревянные лавки.
   Здесь его встречала одна из трёх женщин в грязно-серых передниках поверх мешковатых коричневых платьев.
   Судя по скромным причёскам, скреплённым простенькими деревянными шпильками, монашеских обетов они не принимали.
   Вспомнив рассказы госпожи Амадо Сабуро, девушка решила, что это, видимо, так называемые "служанки обители". Они живут в монастыре, подчиняются настоятельнице, но могут его покинуть и жить жизнью обычного человека.
   Здесь на лекарском дворе эти женщины помогали больным: укладывали их на лежанки, выслушивали жалобы, разносили в мисках то ли воду, то ли лекарство, при этом успевая следить за дымившими в сторонке маленькими очагами, где в закопчённых горшках кипели какие-то снадобья.
   Не заметив здесь сестры своего приёмного отца, Ия обратила внимание на распахнутую дверь в правую половину дома.
   Не обращая внимание на неторопливо движущуюся очередь, она подошла поближе и беззастенчиво заглянула в комнату.
   На расстеленном прямо на полу тощем матрасе лежал, задрав вверх куцую бородёнку, худой мужчина неопределённого возраста в изодранных лохмотьях, сквозь многочисленные дырки в которых белела грязная кожа.
   Несмотря на разделявшее их расстояние, девушка остро ощутила исходившее от него зловоние. Однако опустившаяся рядом с ним на колени монашка, казалось, вовсе не замечала мерзкого запаха. Склонившись к больному, она внимательно слушала его, сведя редкие брови к перебитой переносице.
   Так и не отыскав настоятельницу, Платина решила обратиться за помощью к служанкам. Заступив дорогу одной из них, она коротко поклонилась:
   - Прости, почтенная, что отвлекаю тебя. Но не подскажешь ли, где мне найти госпожу Амадо Сабуро?
   Смерив её хмурым взглядом, та нехотя ответила:
   - Посмотри у сестры Ясмин.
   - Это где? - спросила гостья.
   - Вон в той комнате, - собеседница указала на приоткрытую дверь, куда девушка только что заглядывала.
   - Её там нет, - покачала головой Ия.
   - Тогда не знаю, - пожала плечами женщина, предположив: - Может, в храм пошла?
   Повернувшись, она указала в сторону возвышавшегося над деревьями здания.
   - И не приставай ко мне со всякими глупостями. Без тебя дел полно!
   Обогнув склонившуюся в поклоне девушку, служанка поспешила к лежанке, где тихонько постанывала худая старушка в застиранном платье.
   Покинув лекарский двор, Платина стала подниматься по выложенной камнями дорожке, петлявшей между низкорослыми деревьями и кустарниками.
   Шагов через пятьдесят она смогла хорошенько рассмотреть местное святилище, построенное на постаменте из огромных, гладко отёсанных плит.
   Небольшое здание с расписанными яркими узорами стенами с большими решётчатыми окнами, затянутыми белой бумагой, и двустворчатыми дверями по периметру окружали толстые, поддерживавшие крышу деревянные колонны, сверкавшие свежей красной краской.
   Кое-где над круговой верандой висели бумажные фонарики и деревянные колокольчики из полых стволиков бамбука, где внутри свободно болталась палочка с привязанной к ней шёлковой ленточкой.
   На ступенях высокой, ведущей в храм лестницы беседовали две монашки, в одной из которых девушка сразу узнала свою единственную в этом мире подругу.
   Внешне она ничем не отличалась от своей собеседницы. Такой же коричневый балахон из простой, грубой ткани, гладко выбритая голова и сандалии из конопляной верёвки.
   Разве что носки казались заметно белее, да держалась госпожа Амадо Сабуро более солидно и значительно подчёркивая своё благородное происхождение и занимаемый пост.
   Не желая мешать им разговаривать, Платина сначала замедлила шаг, а потом и вовсе остановилась, спрятавшись за куст.
   Желудок вновь недовольно заурчал.
   "Потерпи, - успокоила Ия его и себя. - Скоро поедим. Уж голодной меня здесь точно не оставят".
   Под ложечкой сосало всё сильнее, и она с трудом дождалась, когда монашки, неторопливо спустившись по лестнице, обменялись поклонами и разошлись.
   К сожалению, собеседница сестры бывшего начальника уезда пошла именно той дорогой, где пряталась его приёмная дочь.
   Опасаясь, как бы та не подумала, что она подсматривает за ними, девушка отпрыгнула от зарослей и, постаравшись придать лицу сосредоточенно-отрешённое выражение, торопливо направилась к ней навстречу.
   Видимо, в эту часть монастыря посторонние заходят редко, поэтому беспрепятственно проскочить не получилось, и девушку окликнули.
   - Ты куда это, парень?
   - К госпоже Сабуро, - не останавливаясь, бросила Платина. - У меня к ней важное дело.
   - Какое такое дело, сопляк?! - возмутилась монашка, пытаясь заступить ей дорогу. - А ну стой, я говорю!
   - Я же сказал - важное! - огрызнулась Ия, отбрасывая руку женщины. - Из Букасо я, не мешайся!
   - Вон оно что, - замерев, дрогнувшим голосом пробормотала собеседница уже у неё за спиной. - Храни нас Голи и Вечное небо.
   Услышав их перепалку, неспешно удалявшаяся в противоположную сторону настоятельница обернулась.
   Заметив это, девушка не смогла справиться с эмоциями и бросилась бежать, от волнения прикусив нижнюю губу.
   Когда до подруги оставалось метров шесть, Платина всё же сумела взять себя в руки, перешла на шаг и, остановившись напротив, тихо выдохнула:
   - Это я!
   Густые, широкие брови женщины скакнули на лоб, но через миг её лицо застыло в каменно-холодной неподвижности, а глаза превратились в острые, больно режущие льдинки.
   Перед пришелицей из иного мира стоял какой-то другой, совершенно незнакомый человек.
   С самыми нехорошими предчувствиями она повторила:
   - Это я... - нерешительно добавив: - Госпожа Сабуро.
   - Я узнала вас, - надменно кивнула собеседница. - Но что вы делаете здесь и почему в таком виде?
   - Господина арестовали за государственную измену, - сделав ещё один шаг, прошептала Ия немеющими губами.
   До сего момента она считала, что успела неплохо узнать госпожу Амадо Сабуро, поэтому ожидала крайне нервной реакции на столь трагическое сообщение: крика, слёз, даже истерики. В крайнем случае, громкого выражения негодования или хотя бы обвинения во лжи.
   Однако женщина даже не вздрогнула. Лицо оставалось всё также непроницаемо холодным, а с бледных губ сорвался презрительный, как плевок, вопрос:
   - Тогда почему вы здесь?
   От этих слов колени девушки ослабели, и она вздрогнула, словно от удара.
   "Как же так?! - молнией обожгло сознание. - Что это?"
   В голове воцарился полный сумбур, а душа отказывалась верить в происходящее. Подобного просто не могло быть, потому что не могло быть никогда. Однако разум настойчиво уверял, что это всё-таки случилось.
   Настоятельница монастыря "Добродетельного послушания" явно не рада её видеть, хотя Платина пока никак не могла понять почему? И это ранило даже больнее, чем арест приёмного отца.
   Но то ли мозг в кризисной ситуации заработал интенсивнее, то ли ответ на данный вопрос являлся очевидным и требовал для разгадки крошечного усилия?
   В любом случае Ия внезапно осознала, что госпожа Амадо Сабуро упрекает её в неблагодарности, считая чёрствой и бездушной стервой.
   По всем местным законам, обычаям и "понятиям" дети, в том числе и незамужние дочери, не имеют права покидать своих родителей в беде и обязаны разделить их судьбу, какая бы та не была.
   А она трусливо сбежала из дома, бросив семью в столь трагический момент.
   Наверное, именно это имела ввиду первая наложница бывшего начальника уезда, когда пыталась её остановить? А девушка совершенно не подумала об этом, когда, позабыв обо всём, спешила к сестре своего приёмного отца.
   "Вселенная не вращается вокруг тебя", - с горечью усмехнулась пришелица из иного мира, кстати вспомнив где-то прочитанное изречение.
   Правда, старший отпрыск господина Сабуро тоже сбежал. Но, как говорили там, где раньше жила Платина: "Это другое".
   Во-первых, тому спасаться приказала мать, а он, как благочестивый сын, только покорно исполнил родительскую волю.
   Во-вторых, лишь старший наследник рода может совершать церемонию перед поминальными табличками предков, дабы их духи не превратились в голодных, бесприютных призраков.
   Так что вполне возможно, что с точки зрения настоятельницы монастыря "Добродетельного послушания" Гато Сабуро должен любым способом спасти свою жизнь, а Ио Сабуро обязана стать государственной невольницей, пойти на каторгу вместе с остальными членами семьи и там сдохнуть!
   Все эти догадки и рассуждения тёмным вихрем пронеслись в голове девушки, разъедая душу горечью разочарования и наполнив глаза непрошеными слезами.
   Горло перехватил спазм, и ей пришлось сделать несколько судорожных вдохов, чтобы обрести способность говорить.
   Расправив плечи и глядя прямо в глаза собеседницы, она попыталась объяснить свой поступок:
   - Потому что я не хочу становиться рабыней, госпожа Сабуро.
   - А чего же вы хотите? - всё с тем же ледяным равнодушием поинтересовалась женщина, не отводя взор.
   Ответ на этот вопрос нашёлся словно бы сам собой.
   - Барона Хваро сейчас нет в городе. Я хочу, чтобы вы помогли мне его дождаться и связаться с ним.
   Глаза льдинки чуть расширились и сделались как будто ещё холоднее. Крылья носа настоятельницы затрепетали. Под бледной кожей скул заходили желваки. На миг нежданной гостье показалось, что она слышит скрежет зубов. Но голос собеседницы остался всё так же спокоен.
   - Хорошо... госпожа Платино.
   Девушка вздрогнула, ещё раз поняв, что от неё только что отказались.
   Используя обращение по старой фамилии, госпожа Амадо Сабуро ясно и недвусмысленно дала понять, что больше не считает Ию не то что членом своей семьи, но даже близкой подругой.
   - Я помогу вам, - продолжила женщина, глядя остекленевшими глазами куда-то сквозь собеседницу. - Но это в последний раз.
   Удивительно, но девушка ещё сумела найти в себе силы церемонно поклониться.
   - Благодарю, госпожа Сабуро.
   - Вечером, как стемнеет, ждите меня у двери в восточной стене, - игнорируя её слова, сквозь зубы чеканила настоятельница. - А сейчас уходите!
   - Хорошо, госпожа Сабуро, - Платина отвесила очередной церемонный поклон и, почти ничего не видя за пеленой слёз, зашагала прочь на деревянных, негнущихся ногах, спиной ощущая буравящий взгляд бывшей подруги.
   Она не помнила, как прошла мимо лекарского двора, как оказалась за воротами обители и очнулась лишь тогда, когда кто-то довольно грубо схватил её за рукав.
   Удушающий морок развеял знакомый мальчишеский голос:
   - Да стой ты!
   Встрепенувшись, Ия посмотрела на младшего сына Замина.
   Видимо, выражение её лица весьма впечатлило подростка, потому что, резво отпрянув, он пробормотал, невольно отводя взгляд:
   - Ты это... Ну... Не знаешь, как там мой брат? Что монашки сказали? Он выздоровеет?
   - Не знаю, - покачала головой девушка. - Прости.
   - Ну ладно, - окончательно стушевавшись, попятился собеседник.
   Растерянно оглядевшись, приёмная дочь бывшего начальника уезда поняла, что находится уже возле шалашей и навесов, устроенных родственниками пациентов неподалёку от монастырских стен.
   - А тебя-то уже вылечили, - полувопросительно-полуутвердительно проговорил мальчишка. - Почти что и не заикаешься.
   - Ага, - коротко кивнула Платина. - Почти.
   Сейчас она меньше всего нуждалась в компании, поэтому, не обращая внимание на недавнего попутчика, явно собиравшегося задать ещё немало вопросов, решительно направилась вверх по склону, подальше от людей и их неуёмного любопытства.
   Парнишка ещё что-то сказал, но Ия даже не обернулась. Девушку уже не интересовало, что пацан подумает о её столь стремительном исцелении. Сцепив зубы, она продолжала подниматься, огибая густо разросшиеся деревья и кустарники.
   Лишь когда звуки, доносившиеся из лагеря у ворот обители "Добродетельного послушания", окончательно затихли, Платина рухнула на траву и громко, в голос заревела, проклиная бывшую подругу, приёмного папашу, тех, кто арестовал его за государственную измену, а также весь этот грёбаный мир и того козла, который её сюда забросил.
   Единственная польза от истерики состоит в том, что она не может длиться вечно.
   Усталость и голод подточили силы, а пересохшее горло не позволило долго орать.
   Слёзы разочарования охладили разгорячённое сознание, и приступ паники начал переходить в тупое безразличие.
   Даже погода испортилась. Солнце скрылось за облаками, потянуло прохладным ветерком.
   Со стоном усевшись, Ия вытерла рукавом мокрое, зарёванное лицо.
   "А ты чего хотела? - с горькой усмешкой спросила она себя. - Забыла, как здесь почитают старших и особенно родителей? Бано Сабуро - всё-таки твой приёмный отец, а ты сбежала".
   Невольно вспомнилась история, прочитанная в одной из назидательных книг, которыми пичкала свою ученицу госпожа Эоро Андо. Там рассказывалось, как некий благочестивый сын вырезал кусок из своего тела, чтобы этим мясом накормить голодного отца.
   Для жителей Благословенной империи почитание родителей являлось одним из главнейших жизненных приоритетов.
   Неудивительно, что воспитанная в подобном духе Амадо Сабуро восприняла побег пришелицы из иного мира от свалившихся на семью несчастий как предательство.
   Девушке пришлось признать, что удирая из дома бывшего начальника уезда и надеясь на помощь его сестры, она исходила из логики родного мира и совершенно не подумала о том, как отнесётся к подобному поступку настоятельница?
   "Вселенная не крутится вокруг тебя, - вновь напомнила себе Платина. - И никто здесь тебе ничего не должен. Ты сама по себе".
   Она прерывисто вздохнула, громко шмыгнув носом. Ещё раз вспомнив тяжёлый разговор с бывшей подругой, Ия с удивлением поняла, что та, кажется, больше удивилась её появлению, чем новости об аресте брата, обвинённого в государственной измене. Более того, казалось, что это известие не произвело на женщину особого впечатления, несмотря на смертельную опасность, нависшую над всей семьёй бывшего начальника уезда.
   "Может, она уже знала об этом? - резонно предположила девушка. - Что если ей уже кто-то рассказал, что Бано Сабуро схватили, и она уже успела выплакаться?"
   Сама-то Платина шла сюда особо не торопясь. Да ещё этот Замин с его ленивым волом! Она даже не могла вспомнить, сколько фургонов и всадников обогнали их дорогой.
   Кто-то из них вполне мог заглянуть в обитель "Добродетельного послушания" и рассказать настоятельнице о постигшем её родственников горе.
   Тогда в поведении госпожи Амадо Сабуро нет ничего удивительного.
   Криво усмехнувшись, Ия потёрла недовольно заурчавший живот. После того как схлынула истерика, голод вновь настойчиво напомнил о себе. Она-то рассчитывала поесть у подруги, но теперь даже если это случится, то ещё не скоро.
   Девушка достала из-за пазухи завёрнутый в тряпочку кусочек серебра и стала спускаться к монастырским воротам, твёрдо рассчитывая добыть там хотя бы немного продуктов.
   Не желая привлекать к себе излишнее внимание, она направилась к стоявшему немного на отшибе шалашу, возле которого стояла маленькая тележка и щипал траву тощий, серенький ослик.
   Заметив её, пожилая женщина, что-то помешивавшая длинной ложкой в котелке над маленьким костерком, выпрямилась, настороженно глядя на приближавшегося незнакомца.
   - Здравствуй, почтенная, - кивнула Ия. - Не продашь ли немного еды?
   И, прежде чем одетая в аккуратное, но сильно застиранное платье простолюдинка успела отказать, протянула ладонь с тускло блеснувшим на ней кусочком серебра.
   Судя по взметнувшимся на лоб бровям, собеседницу весьма озадачило столь необычное предложение.
   - Прости, молодой мастер, - после короткого раздумья виновато развела она руками. - У меня столько нет.
   - Продай сколько сможешь, - вымученно улыбнулась девушка, чувствуя, как от аппетитного запаха, исходившего от кипящего на огне варева, рот наполняется слюной, а желудок скручивается в спазме. - Сдачи не надо.
   Неизвестно, что подумала бедная женщина о столь бездумно разбрасывавшемся серебром юнце, но, опасливо оглядевшись по сторонам, она кивнула и скрылась в шалаше, сложенном из берёзовых веток с начавшими сохнуть листочками.
   Покопавшись, простолюдинка вынесла пару больших, видимо, утиных яиц, завёрнутый в лист лопуха ком варёного риса и кусок соевого творога.
   Не задумываясь, приёмная дочь бывшего начальника уезда отдала кусочек благородного металла, переплатив раз в пять, а то и больше.
   Складывая продукты в котомку и не слушая благодарностей осчастливленной селянки, Платина поинтересовалась, нет ли где поблизости ручейка с чистой водой?
   Получив ответ, что таковой имеется, и узнав, как до него добраться, Ия поспешила уйти, опасаясь, как бы её не приняли за подпольного миллионера.
   К счастью, яйца оказались варёными, и девушка, не опасаясь сальмонеллёза и прочей заразы, с удовольствием умяла их, запивая холодной водой, узким потоком сбегавшей вниз по склону метрах в двухстах от ограды обители.
   Поскольку неизвестно ещё, чем будет угощать её бывшая подруга, творог и немного риса Платина оставила "на потом".
   Опасаясь, как бы осчастливленная простолюдинка не разболтала знакомым, куда направился богатенький лох, Ия не стала задерживаться у ручья и отправилась на поиски двери.
   Искомое нашлось в задней части монастырской стены. Уважительно хмыкнув, глядя на толстые, оббитые металлическими полосами доски, она отошла шагов на десять и, притаившись за редкими кустиками, стала ждать.
   От вынужденного безделья в голове вновь зашевелились разного рода неприятные мысли.
   Теперь, когда приёмного отца арестовали по столь серьёзному обвинению, а его сестра ясно дала понять, что не считает её ни родственницей, ни подругой, в этом мире остался всего один человек, на чью помощь ещё можно рассчитывать.
   Но что если после всего случившегося Тоишо Хваро тоже от неё откажется?
   Подобное предположение заставило девушку поёжиться. Об этом даже думать не хотелось. Тем не менее после предательства Оки и отступничества госпожи Амадо Сабуро Платина уже не могла исключить подобное развитие событий. Следовательно, как ни тяжело, но необходимо решить, как ей жить дальше в таком случае?
   Плохо, что она почти ничего не умеет делать руками. Ия готовилась посвятить свою жизнь цирку, и дома у неё это неплохо получалось. Однако она уже видела местных артистов и понимала, что вряд ли сможет составить им достойную конкуренцию.
   К тому же неизвестно, разрешено ли женщинам участвовать в уличных представлениях? Вдруг сие наносит вред "общественной нравственности"?
   Пришелица из иного мира криво усмехнулась, в который раз дивясь причудливым вывертам местной морали. Танцовщицы в публичных домах этические нормы не нарушают, а женщины-артистки в цирковой труппе - это ужасный разврат.
   Тем не менее, как говорил настоящий отец Ии: "Действительность следует принимать такой, какая она есть, несмотря на всю её нелогичность".
   Может, устроиться в ученицы к кому-нибудь вроде вышивальщицы или портнихи? Однако девушка тут же поняла всю бесперспективность данной идеи. Если судить по тому, что ей известно о местных порядках, для этого она слишком старая. Основы ремесла здесь начинают постигать с самого раннего детства, а посторонних принимают в обучение крайне редко, сохраняя профессиональные секреты в семье.
   Вновь и вновь перебирая свои невеликие навыки, Платина вспомнила, что неплохо ездит верхом, бросает в цель ножи и стреляет из лука.
   Вот только ни одним из этих занятий здесь денег не заработаешь.
   "Разве что в Робин Гуды податься? - хмыкнула Ия, поудобнее устраиваясь на котомке с вещами. Но тут же досадливо поморщилась. - Да нет. Глупо всё это. Даже если выйти на большую дорогу, девчонку с луком никто не испугается. Значит, придётся убивать. А это..."
   Она вспомнила мужчину, которого зимой ранила в вымершей от петсоры деревне.
   Тогда двое каких-то отморозков напали на неё и госпожу Амадо Сабуро. Девушка ни о чём не жалела, понимая необходимость своего поступка. Вот только в памяти до сих пор осталось то мерзкое ощущение, когда, преодолевая сопротивление, остро отточенный наконечник копья входит в человеческую плоть. Кажется, тот негодяй потом истёк кровью.
   Платина зябко передёрнула плечами, прогоняя неприятные воспоминания.
   Багровый диск солнца неторопливо опустился за горы, чётко высвечивая их сглаженные, покрытые лесом вершины. С территории монастыря донеслись звуки, похожие на обрывки песен.
   Притаившуюся за кустами Ию никто не беспокоил. Только комары с противным писком вились вокруг, норовя сесть на лицо.
   Не происходило ничего примечательного, и она продолжила размышлять о своей незадачливой судьбе, постепенно приходя к очевидному выводу: единственный шанс для неё выжить и хоть сколько-нибудь комфортно устроиться здесь - это стать наложницей Тоишо Хваро.
   Вот только что если всё же его чувства охладели, и после ареста Бано Сабуро молодой, богатый землевладелец не захочет иметь дела с приёмной дочерью изменника? Или, того хуже, выдаст её властям?
   - Ну уж это вряд ли, - возразила себе девушка.
   Однако червячок сомнения уже поселился в её душе, напоминая о странных обстоятельствах нападения разбойников на свадебный караван дочери рыцаря Канако. И о том, как чиновник по особым поручениям из канцелярии самого губернатора прямо обвинял барона в убийстве тех двух несчастных, чьи тела они нашли в зимнем лесу.
   Элементарный здравый смысл настойчиво твердил, что неплохо бы иметь "План Б" на тот случай, если Хваро тоже от неё откажется. Вот только ничего путного в голову пока не приходило.
   Окончательно стемнело, только россыпи звёзд холодно мерцали на тёмно-синем, почти чёрном небе. Громко стрекотали цикады. Редкий лес наполнился таинственными шорохами. Где-то далеко тоскливо прокричала какая-то ночная птица.
   В ночи послышался негромкий металлический лязг, скрипнули петли, и на фоне темневшей монастырской ограды обозначился более светлый проём, в котором показалась фигура в мешковатом балахоне с фонарём, свисавшем на цепи с конца короткой палки.
   Ия затаила дыхание.
   - Госпожа Платино, - негромко позвал знакомый голос.
   - Я здесь! - откликнулась девушка, поднимаясь и хватая узел с вещами.
   - Накиньте, - настоятельница протянула ей покрывало. - И снимите шляпу.
   Закутавшись в тяжёлый плащ и обнажив голову, беглая приёмная дочь бывшего начальника уезда прошла за ограду.
   Задвинув массивный засов, госпожа Сабуро тихо приказала:
   - Ступайте за мной.
   Выложенная неровными камнями дорожка шла вверх по склону, петляя между кустами и зарослями низкорослых деревьев, за которыми смутно угадывались крыши каких-то строений.
   Скоро они оказались на площадке у главного святилища обители, но не стали здесь задерживаться.
   Быстрым шагом миновав открытое пространство, настоятельница с незваной гостьей проследовали дальше по узкой тропинке, которая привела их к небольшому домику, притулившемуся возле отвесной скалы.
   Света звёзд хватало, чтобы рассмотреть привычную веранду и маленькие, как в крестьянских жилищах, окна забранные всё той же белой бумагой. Кроме того, здание стояло не на столбах, а прямо на земле, точнее, на фундаменте из плотно подогнанных камней.
   - Туфли возьмите с собой, - разуваясь, велела женщина.
   Послушно кивнув, Платина шагнула за ней и оказалась в просторном по местным меркам, но скудно обставленном помещении. Кроме узкой кровати, здесь имелся стол, пара табуретов, кресло с низкой спинкой. В углу у стены стоял сундук, а рядом стеллаж с книгами и письменными принадлежностями.
   Настоятельница зажгла спичку от переносного фонаря и запалила масляный светильник с медным отражателем.
   - Умойтесь, - неожиданно предложила она, кивнув на стоявшие под окном деревянный тазик и ведро с водой. - А я принесу вам поесть.
   - Большое спасибо, госпожа Сабуро, - поклонилась Ия, весьма озадаченная подобной любезностью.
   Проигнорировав её слова, женщина вышла.
   Сняв надоевшие, запылённые бинты, девушка торопливо расплела косички. Немного поколебавшись, не стала ставить таз на стол или сундук. Убедившись, что вода почти горячая, сняла штаны, чтобы их не намочить, и, опустившись на колени, принялась промывать волосы, поливая на голову ковшом из сушёной тыквы.
   Даже без мыла или шампуня Платина испытала почти неземное блаженство. Замерев, но так и не услышав никаких подозрительных звуков, она быстренько ополоснулась, после чего переоделась в чистое бельё, а грязное убрала в котомку.
   С сожалением посмотрев на мокрый пол, Ия поискала в комнате какую-нибудь тряпку, но не отыскав ничего подходящего, стала размазывать воду по гладко оструганным доскам своими старыми бинтами. Всё равно их вряд ли удастся использовать для чего-то другого, а оставлять после себя свинарник очень не хотелось.
   За этим занятием её и застала вернувшаяся настоятельница.
   - Что вы делаете? - удивилась она, прижимая к груди переносную коробочку.
   - Я тут немного воды налила, - виновато ответила гостья.
   - Оставьте это, - отмахнулась хозяйка комнаты. - Садитесь за стол.
   Бросив импровизированные тряпки на пол, девушка без затей вытерла руки о кафтан и заняла один из табуретов. Ещё раз оглядевшись по сторонам, она машинально отметила, что вся мебель в помещении довольно старая. На ней лишь кое-где сохранились следы лакового покрытия, а вот резьба или ещё какие-либо украшения отсутствовали полностью. Всё непривычно строго и функционально.
   Госпожа Амадо Сабуро молча выставила на стол мисочки с яствами. Несмотря на то, что Ия уже успела немного подкрепиться, рот её вновь наполнился слюной, а желудок призывно заурчал.
   - Кушайте, госпожа Платино, - полным холодного презрения голосом предложила бывшая подруга, сама демонстративно усевшись в стоявшее в стороне кресло.
   Та несколько секунд колебалась. Уж очень сильно задел Ию пренебрежительный тон собеседницы.
   Однако, рассудив, что не в её положении привередничать, взяла новенькую деревянную ложку и принялась за еду, буквально кожей ощущая неприязненный взгляд сестры своего приёмного папаши.
   "Ну уж этим ты мне аппетит не испортишь", - мысленно усмехнулась девушка, налегая на рис и тушёные овощи. А ещё перед ней красовались солёные грибы, квашенная капуста и варёная рыба, которую приходилось есть руками, ибо вилки гостеприимная хозяйка не принесла.
   - Вам нельзя здесь долго оставаться, - сухо проговорила настоятельница, когда гостья, утолив первоначальный голод, стала более тщательно пережёвывать пищу. - Я не хочу подвергать опасности сестёр, укрывая беглую преступницу.
   - Понимаю, госпожа Сабуро, - кивнула Платина. - Зачем вам из-за чужого человека так рисковать. Спрячьте меня на несколько дней, пока не утихнет вся эта... суета. И, если вам не трудно, узнайте, не вернулся ли господин Хваро?
   И без того бледные губы женщины сжались в узкую бесцветную полоску, а взгляд полыхнул прямо-таки замогильным холодом.
   - Вот этого я обещать не могу... Но постараюсь.
   - И на том спасибо, госпожа Сабуро, - кивнула гостья.
   - Вы знаете, что случилось с госпожой Азумо Сабуро и... другими близкими моего брата? - неожиданно спросила хозяйка комнаты.
   - Я слышала, что она приказала Чиникешу взять деньги, найти молодого господина и передать, что господин арестован за государственную измену, и ему нельзя возвращаться домой, - ответила Ия, откладывая в сторону ложку.
   - А что с младшим господином? - тут же задала новый вопрос собеседница, со странным равнодушием выслушав известие о спасении старшего из племянников.
   - Когда я спасалась, - медленно заговорила девушка, бестрепетно глядя прямо в ледяные глаза настоятельницы. - Старшая госпожа уговаривала его мать собираться быстрее. Но, мне кажется, они так и не успели убежать.
   - Почему вы так решили? - впервые в голосе сестры бывшего начальника уезда прозвучали эмоции.
   - Потому что, когда я была уже на заднем дворе, у главных ворот громко закричали сразу несколько человек, - охотно пояснила его приёмная дочь. - Я думаю, это пришли стражники.
   - С вами бежал ещё кто-нибудь? - потупив взгляд, спросила собеседница.
   - Со мной, - Платина голосом выделила эти слова, решив всё же не выдавать Оки. - Никто.
   - Значит, все близкие моего несчастного брата достойно исполнили свой долг, - то ли не заметив её оговорки, то ли не обратив на неё внимание, с удовлетворением проговорила настоятельница, но тут же нахмурилась. - А как же вы нашли дорогу сюда?
   Ия охотно рассказала, как встретила крестьянина, который, надеясь на чудо, вёз больного сына в обитель "Добродетельного послушания".
   - Порой Вечное небо помогает и тем, кто этого не достоин, - недовольно проворчала сестра бывшего начальника уезда.
   - Ему сверху виднее кому помогать, - не желая ссориться, дипломатично пожала плечами девушка.
   - Только воздаяние за недостойные поступки всё равно неизбежно, - наставительно проговорила собеседница, напомнив ей один из главных постулатов здешней религии. - Когда вы вошли в семью моего несчастного брата, то дали обещание жить по нашим законам и обычаям. Но при первых же трудностях отказались от него.
   Пришелица из иного мира почувствовала, как в душе закипают обида и злость, а с трудом сдерживаемое раздражение так и рвётся наружу.
   Понимая, что сказать в свою защиту ей нечего, просто потому что бывшая подруга не воспримет никаких аргументов, и взывать к её здравому смыслу бесполезно, Платина хотела сказать что-то резкое, огрызнуться, заставив женщину заткнуться. Но, взяв себя в руки, она промолчала, решив высказаться как-нибудь попозже. Лучше всего перед уходом, чтобы оставить последнее слово за собой.
   Хозяйка комнаты между тем продолжила вещать полным боли голосом, обращаясь, кажется, не столько к гостье, сколько к самой себе.
   - Я не могу осуждать вас, госпожа Платино. Вы воспитаны на совершенно иных моральных принципах. И то, что для нас неприемлемо, для вас, очевидно, в порядке вещей. Думаю, если бы с моим братом ничего не случилось, для всех вы бы так и остались почтительной приёмной дочерью. Потом стали бы наложницей барона Хваро и покинули родительский дом. Но теперь брата казнят, а наша семья опозорена.
   - Ну уж в этом я не виновата! - не выдержав, буркнула Ия, крепко, почти до хруста сжимая под столом кулаки.
   - Да, - неожиданно легко согласилась собеседница. - Это только моя вина. Я так радовалась, что смогла выжить после петсоры, что не заметила лежащего на вас проклятия и поняла это только сейчас, когда уже ничего исправить нельзя.
   - Чего?! - вытаращила глаза никак не ожидавшая чего-то подобного девушка.
   - Вы прокляты, госпожа Платино, - охотно, даже с каким-то садистским удовольствием пояснила настоятельница. - Вы несёте окружающим горе и несчастье.
   - О как! - криво усмехнулась Ия, ехидно напомнив: - Только вас-то я, между прочим, вылечила.
   - Да, - вновь не стала спорить бывшая подруга. - Но сколько людей погибло на моноканской дороге? И всё только потому что они оказались рядом с вами.
   - Ну это... вообще! - выдохнула по-русски пришелица из иного мира, весьма впечатлённая столь блестящим логическим построением рассказчицы. А та продолжила свою мысль с прежним накалом.
   - Что стоит теперь моя никчёмная жизнь, если брата казнят, племяннику придётся всю жизнь скрывать своё имя, а наш род будет проклят? Лучше бы я тогда умерла под стрелами солдат. Тогда бы вы не попали в нашу семью и не принесли в неё такое несчастье! Но даже Вечному небу не дано повернуть вспять время... Так и быть, я помогу вам. Но это моя последняя услуга. Больше я вам ничего не должна!
   Второй раз за свою короткую жизнь Платина чувствовала себя настолько униженной. Только тогда это был толстый и противный работорговец, которого она ненавидела изначально. А сейчас ей в душу смачно плюнула та, кого Ия искренне считала своей подругой. С кем они так много пережили, неоднократно спасая друг дружку от смерти.
   Тем не менее каким-то воистину запредельным усилием ей удалось сдержать готовые сорваться слёзы и даже найти в себе силы криво усмехнуться.
   - Есть ещё какие-нибудь... добрые слова, госпожа Сабуро?
   - Нет, госпожа Платино, - качая головой, настоятельница с видимым трудом поднялась на ноги. - Я сказала всё, что должна была сказать. Если вас будут искать, то обязательно придут сюда. Поэтому я вас спрячу там, где никто не найдёт.
   Та встала и взяла котомку. Ие вдруг стало совершенно безразлично, что о ней думает женщина, которую она когда-то считала своей подругой. Словно что-то перегорело в душе.
   Хозяйка комнаты направилась к двери. Гостья хотела последовать за ней, но та коротко бросила:
   - Ждите здесь.
   Она действительно очень скоро вернулась, держа в руках оставленные на веранде туфли.
   Обувшись, Амадо Сабуро подошла к стеллажу с книгами и что-то сделала на одной из полок.
   С интересом наблюдавшая за ней девушка ожидала, что сейчас откроется какая-нибудь потайная дверь. Однако ничего не произошло.
   Не обращая на неё внимания, настоятельница подошла к противоположной стене и с видимым усилием упёрлась ногой в пол.
   Донёсся то ли скрип, то ли шелест, и края двух широких, массивных половиц задрались вверх, открывая узкий лаз с уходящими вниз ступенями.
   "Круто!" - мысленно охнула Платина, с уважением оценив толщину деревянных плах и точность их подгонки.
   Взяв с сундука фонарь на палке, сестра бывшего начальника уезда коротко бросила:
   - За мной.
   Торопливо обувшись, Ия прихватила узелок с вещами и тоже стала спускаться по крутой лестнице, то и дело задевая сложенные из грубо отёсанных камней стены.
   Ступени закончились в таком же узком, низком тоннеле, уходившем куда-то в недра горы.
   Неведомые строители прорубили проход в сплошном, ноздреватом камне. Никогда не страдавшая клаустрофобией девушка тем не менее чувствовала себя очень неуютно, с тревогой поглядывая на стены и потолок, хранившие следы ударов кирки.
   В очередной раз стукнувшись, Платина раздражённо зашипела, потирая прикрытую шляпой макушку. Но её проводница даже не обернулась и не замедлила шаг.
   Но вот она наконец выпрямилась в полный рост, и Ия вслед за ней оказалась в просторной пещере, чьи стены лишь смутно угадывались в темноте.
   Однако в этом мраке мерцал крошечный огонёк. Его тут же что-то заслонило, и прозвучал тихий, взволнованный голос, показавшийся девушке смутно знакомым.
   - Госпожа Сабуро?
   - Да, это я, - также тихо отозвалась настоятельница.
   Послышалось шуршание камешков под чьими-то тяжёлыми шагами.
   Из тьмы материализовался кряжистый силуэт с блеснувшим в руке мечом.
   "Кто это? - испуганно думала Платина, невольно попятившись назад. - Что он здесь делает? Куда она вообще меня привела?"
   Когда фигура приблизилась, войдя в освещённый тусклым фонарём круг, пришелица из иного мира увидела молодого, широкоплечего мужчину. Знакомые глаза, смотревшие из-под нахмуренных бровей, перебитый нос, а главное - рыжеватые, "ватсоновские" усы не оставляли никаких сомнений в том, что в этой дыре от кого-то прятался сам господин Рокеро Нобуро - младший брат губернатора провинции Хайдаро и чиновник по особым поручениям.
   Вот уж его-то здесь увидеть Ия никак не ожидала.
  
  
  
  
   Глава II
  
   Очень неприятная компания
  

Всё, что копилось постепенно,

Тут обнаружилось мгновенно.

Тому свидетельством стихи:

Нам не дано судьбу предугадать.

Кто скажет, счастья или горя ждать?

Добро и зло дождутся воздаянья,

Сокрыты только сроки ожиданья.

Неизвестный автор

Цветы Сливы в Золотой Вазе или Цзинь, Пин, Мэй

  
  
   - Кто это с вами? - настороженным тоном поинтересовался молодой человек.
   Вместо ответа настоятельница подняла палку с висевшим на ней фонарём, так чтобы его бледный свет упал на лицо девушки.
   - Что она/он здесь делает?! - почти в унисон воскликнули Платина и Рокеро Нобуро.
   - То же, что и вы, - бледное лицо сестры бывшего начальника уезда исказила сардоническая усмешка. - Прячется от властей.
   - Вы что же, хотите оставить меня с ним?! - испуганно охнула Ия, машинально сунув руку за пазуху и нашарив кинжал.
   - Другого места у меня для вас нет! - раздражённо огрызнулась собеседница. - Наверху в монастыре вас обязательно найдут. Тогда накажут не только меня, но и сестёр со служанками. Я не могу этого допустить. А об этой пещере никто не знает. Здесь тепло, сухо, есть вода. Еду я вам буду приносить. Как только те, кто вас разыскивает, обыщут обитель и уедут, вам тоже придётся уйти. Сестру государственного преступника власти настоятельницей не оставят. А посвящать кого-то ещё в тайну вашего пребывания здесь, я не хочу.
   Платина не понимала, почему младший брат губернатора прячется в этой норе, но перспектива остаться с ним наедине на неопределённый срок её очень сильно напрягала. Не найдя подходящих аргументов, она попыталась воззвать к женской солидарности.
   - Но я всё-таки девушка, госпожа Сабуро, а господин Нобуро - молодой мужчина. Не кажется ли вам, что наше пребывание здесь вдвоём по меньшей мере не уместно?
   В ответ сестра бывшего начальника уезда негромко, но очень обидно рассмеялась, поинтересовавшись откровенно издевательским тоном:
   - Что же вы не озаботились своей репутацией, когда, переодевшись в мужскую одежду, убегали из дома, бросив приютившую вас семью в такой тяжёлый час?
   Вот тут уж пришелица из иного мира не выдержала. Нарастающая обида за незаслуженные оскорбления прорвали плотину здравого смысла. Хорошо ещё, у неё хватило самообладания не послать бывшую подругу в пешее эротическое путешествие.
   Выхватив кинжал, она вежливо сказала, вкладывая в голос весь накопленный яд:
   - О хорошем позаботиться никогда не поздно, госпожа Сабуро. Так что я лучше уйду и не стану вам больше докучать своим присутствием.
   - Стойте! - властно скомандовала собеседница. - Никуда вы не уйдёте. Люк закрыт, и вам его не открыть.
   - Не стоит, госпожа Ио Сабуро, так переживать за свою добродетель, - насмешливо фыркнул с интересом наблюдавший за их разговором бывший чиновник по особым поручениям. - Я никогда не беру женщин без их согласия. И никому не собираюсь рассказывать, что прятался здесь в вами. Если хотите, я даже готов поклясться в том Вечным небом и памятью предков. Госпожа Амадо Сабуро понимала, что делает, когда привела вас сюда. Так позвольте же ей вам помочь.
   Он сделал многозначительную паузу, словно давая возможность слушательнице оценить его слова, и продолжил тем же насмешливо-снисходительным тоном:
   - Пещера большая, и здесь достаточно темно, чтобы чувствовать себя в одиночестве. И уберите кинжал. Я лучше вас владею мечом и не позволю причинить вред благородной госпоже Амадо Сабуро.
   - Благодарю, господин Нобуро, - склонила гладко выбритую голову женщина. - Хотя я не очень дорожу своей жизнью, но всё-таки не хотелось бы погибнуть от руки глупой, взбалмошной девчонки. Я надеюсь, вы ей здесь всё покажете? А то мне нужно идти.
   - Ступайте, госпожа Сабуро, - не выпуская из рук меча, церемонно поклонился младший брат губернатора. - Не сомневайтесь, с госпожой Ио Сабуро не случится ничего плохого.
   На миг лицо его собеседницы скривилось, словно от зубной боли, но тут же вновь приобрело прежнее холодно-отстранённое выражение.
   - До свидания, господин Нобуро.
   "А Платиной меня уже не называет, - машинально отметила Ия, возвращая кинжал в ножны. - Не хочет, чтобы мажор узнал, кто я на самом деле. Ну так и мне это ни к чему. Пусть и дальше думает, что я дальняя родственница Сабуро".
   Развернувшись и даже не взглянув на бывшую подругу, настоятельница скрылась в тоннеле.
   - Постойте пока здесь, госпожа Сабуро, - предложил молодой дворянин. - Я сейчас зажгу факел и всё вам покажу.
   - А вас тоже хотели арестовать? - не в силах сдержать любопытства спросила девушка, слушая, как шуршат мелкие камешки под подошвами его сапог.
   - Нет, госпожа Сабуро, - неожиданно довольно рассмеялся собеседник. - Меня уже схватили и посадили в тюрьму вместе с вашим приёмным отцом. Только я сбежал.
   - А почему господин Сабуро не сбежал вместе с вами? - машинально поинтересовалась Платина.
   После недолгого молчания бывший чиновник по особым поручениям коротко бросил:
   - Не смог.
   И прежде чем Ия успела задать новый вопрос, недовольно проворчал:
   - Я вам потом всё расскажу. Разговор будет долгим, а вы, наверное, очень устали? Так ведь?
   - Да, господин Нобуро, - нехотя согласилась девушка, весьма заинтригованная его словами.
   - Наверху ночь? - задал новый вопрос младший брат губернатора. - А то я здесь уже начал терять счёт времени.
   - Уже давно, - подтвердила названная дочь бывшего начальника уезда.
   - Вот как отдохнёте, так и поговорим, - не терпящим возражения тоном заявил молодой человек.
   Происходящее нравилось ей всё меньше, но, не желая зря раздражать спесивого дворянчика, Платина промолчала, машинально пожав плечами.
   Послышался мягкий шум, а вслед за ним раздражённое шипение её невольного соседа по подземелью. Видимо, тот на что-то налетел в темноте и больно ударился.
   Какое-то время он чем-то шуршал, и вдруг вспыхнул желтовато-оранжевый свет, показавшийся ей настолько ярким, что Ия невольно зажмурилась, прикрыв лицо ладонью.
   Глаза быстро привыкли, и она увидела, что Рокеро Нобуро держит в руке горящий факел.
   Пришелица из иного мира торопливо огляделась, с удивлением обнаружив, что пещера состоит из двух совершенно разных частей.
   Там, где находится она, стены и потолок беспорядочно бугрились, чем-то напоминая застывшую монтажную пену. Сверху спускались толстые сосульки, повсюду виднелись причудливые ниши и балкончики разнообразных форм и размеров, походившие то на застывшие водопадики, то на распахнутые в крике рты, то на творения художника абстракциониста.
   Но шагов через двадцать сие буйство форм резко переходило в короткий, круглый тоннель, заканчивавшийся отвесной скалой.
   И хотя там тоже кое-где виднелись небольшие каменные наросты, но стены казались удивительно гладкими, чуть ли не полированными.
   Девушка сразу решила, что это явно искусственное сооружение. Вот только кто и как его построил?
   Впрочем Платина тут же выбросила эту мысль из головы. Сейчас у неё есть проблема поважнее, а над загадками древности она сможет поразмыслить как-нибудь потом.
   Вскинув над головой факел, к ней направился младший брат губернатора.
   Щуря глаза, Ия разглядела у него за спиной придвинутый вплотную к отвесной стене маленький столик с масляным светильником и аккуратно прикрытой тряпочкой посудой. Кроме того, в стороне стояли пара грубо сделанных табуреток и узкий, низенький топчан.
   Наверное, это его имел ввиду бывший чиновник по особым поручениям, когда, подойдя поближе, предложил:
   - Отдохните, госпожа Сабуро, у вас очень усталый вид.
   - Благодарю, господин Нобуро, - церемонно поклонилась девушка, ещё раз оглядываясь по сторонам. Ей хотелось быть от него как можно дальше. - Но мне не хочется вас стеснять. Я, пожалуй, лягу вон там.
   Она кивнула на неглубокий альков в стене напротив.
   - Что вы, госпожа Сабуро! - довольно натурально изобразил обиду собеседник. - Это меня нисколько не затруднит. Я и на табурете посижу. И не переживайте, я же поклялся, что не причиню вам никакого вреда. Или вы сомневаетесь в моих словах?
   - Как можно, господин Набуро! - Платина приняла предложенные им правила игры. - Я ни в коем случае не подозреваю вас в чём-то предосудительном. Но я и так чувствую себя очень неудобно из-за нашего невольного... соседства. И очень прошу вас, не заставляйте меня смущаться ещё сильнее. Я же просто не засну от стыда!
   Хмыкнув, молодой человек посмотрел на приглянувшуюся ей нишу и озабоченно покачал головой.
   - Вряд ли вам здесь будет удобно, госпожа Сабуро.
   - Почему же, господин Нобуро? - спросила Ия, подходя ближе и убеждаясь, что пол в алькове более-менее ровный, да и места здесь ей должно хватить. - Только пыль смету и лягу.
   Пожав плечами, она смахнула с гладкого камня мелкие камешки.
   - Подождите! - решительно заявил ей младший брат губернатора, сунув в руки пылающий факел.
   Та машинально взяла, а сам он направился к своему топчану, свернул тощий матрасик и, вернувшись, расстелил на облюбованном девушкой месте, удовлетворённо выдохнув:
   - Вот теперь, госпожа Сабуро, можете отдыхать.
   - Благодарю, господин Нобуро, - вернув факел, церемонно поклонилась Платина, весьма встревоженная и озадаченная подобной любезностью.
   Выпрямившись, Ия застыла в ожидании, когда же он уйдёт.
   Но вместо этого бывший чиновник по особым поручениям нерешительно заговорил, смущённо отводя взор:
   - Если вам захочется пить или... ещё чего-нибудь... то вода вот здесь.
   - Где? - тут же заинтересовалась девушка, сбрасывая с плеча котомку.
   - Сюда, - позвал собеседник, отходя в сторону и поводя факелом.
   В его трепещущем свете она разглядела тёмную щель, притаившуюся за одним из выступов стены.
   - Там очень тесно, госпожа Сабуро, - извиняющимся тоном пояснил молодой человек. - Вам лучше посмотреть самой.
   Бросив на него настороженный взгляд и вновь принимая факел, Платина, не без труда протиснувшись узким проходом, оказалась в крошечной, напоминавшей душевую кабинку пещерке, где по стене с еле слышным журчанием струился быстрый поток и, закручиваясь воронкой в круглой луже, исчезал где-то в недрах горы.
   Подставив сложенные лодочкой ладони, она сделала крошечный глоток. По вкусу вода походила на сильно разбавленный нарзан и оказалась далеко не такой холодной, как можно было ожидать.
   "А неплохой санузел, - усмехнулась про себя Ия. - Сразу всё уносит. Главное, прокладки в него не бросать, а то тут стояк не перекроешь... И ещё лампочку бы ввернуть не мешало. И тесно тут, как у негра... под мышкой".
   Почувствовав давление в мочевом пузыре, девушка на миг заколебалась, потом пожала плечами, подумав: "Где-то же это надо делать". И, распахнув полы кафтана, взялась за концы верёвки.
   "Запах же останется! - остановила она себя, так и застыв с полуспущенными штанами. - Лучше уж как-нибудь потом".
   Однако, принюхавшись, сразу поняла, что воздух в каморке хоть и не свежий, но и не затхлый. Значит, какое-то его движение здесь всё-таки есть.
   Довольно хмыкнув, Платина сделала свои дела, убедилась, что вода тут же всё унесла, сполоснула руки и довольная выбралась в большую пещеру.
   - Я тут уже немного освоился, - немного смущаясь, проговорил младший брат губернатора. - Вы, госпожа Сабуро, оставьте светильник себе, чтобы не упасть... Если вдруг ещё что-то понадобится.
   - Спасибо, господин Нобуро,, - поблагодарила Ия. - Но я как-нибудь и без него обойдусь. На ощупь.
   - Нет, нет, - энергично запротестовал собеседник. - Пол здесь неровный, можете споткнуться и упасть.
   - Хорошо, - не желая спорить по столь пустяковому поводу, согласилась девушка, и её сердце вновь сжалось в нехорошем предчувствии.
   Она сняла кафтан, положила его поверх тюфячка, разулась и легла, положив под голову котомку, а кинжал спрятав под рукой у стены.
   - Приятных снов, госпожа Сабуро, - с лёгкой иронией пожелал ей бывший чиновник по особым поручениям, направляясь в свой конец пещеры.
   - Спасибо, господин Нобуро, - эхом откликнулась Платина, переводя дух.
   Внезапно факел погас, видимо, молодой дворянин пользовался им не так часто, и в кромешной тьме подземелья осталось единственное светлое пятнышко: крошечный огонёк масляного светильника на столе возле перегородившей тоннель стены.
   Чуть позже негромко скрипнуло дерево. Ия решила, что её невольный сосед лёг на топчан, и почти успокоилась.
   В гроте стояла довольно комфортная температура. Во всяком случае, ноги у неё не мёрзли даже в одних носках. Тем не менее она всё же завернулась в кафтан и только после этого закрыла глаза.
   Но перевозбуждённое сознание никак не хотело успокаиваться. Сегодня произошло слишком много всего, чтобы Платина могла спокойно заснуть.
   То, что единственная подруга в этом мире столь демонстративно от неё отказалась, ввело Ию в состояние полного обалдения. Жизнь, если и не разбилась вдребезги, то точно покрылась густой сетью глубоких, кровоточащих трещин.
   Хорошо, что госпожа Амадо Сабуро не сразу привела её сюда, дав время пережить в одиночку самую острую боль и немного успокоиться.
   В противном случае, девушка точно не смогла бы спокойно вынести их последний самый неприятный разговор, который почему-то никак не выходил у неё из головы.
   С огорчением осознав, что уснуть всё равно не получится, девушка с каким-то мазохистским удовольствием принялась перебирать в памяти детали той весьма странной беседы. Точнее того трагического монолога, который с таким пафосом исполнила сестра её приёмного отца.
   И постепенно Ие начало казаться, что она наконец-то поняла истинную подоплёку столь беспощадного отношения к ней со стороны бывшей подруги. Та сама всё сказала, необходимо было только внимательно слушать.
   Всё дело в проклятии. Как успела узнать пришелица из иного мира, аборигены к таким вещам относятся более чем серьёзно.
   Если они посчитают, что кто-то приносит несчастье окружающим, такого человека, в лучшем случае, изгонят из семьи или даже из родного города, даже могут довести и до самоубийства. В крайнем случае, просто пристукнут ради "всеобщего блага".
   Однако, среди образованных людей подобного рода "перегибы" считались глупыми предрассудками, достойными разве что тупых простолюдинов.
   Видимо, поэтому благородная настоятельница обители "Добродетельного послушания" в своей обличительной речи лишь вскользь, очевидно в порыве откровенности, упомянула о висевшем над девушкой проклятии, сосредоточившись на "недостойном поведении" приёмной дочери несчастного брата. На самом деле она прогоняла Платину из своей жизни, потому что та может принести новые беды и несчастья.
   Нельзя сказать, что подобный вывод сильно обрадовал Ию. Но за время размышлений она успела окончательно успокоиться, с удовольствием чувствуя, как начинают слипаться глаза.
   Сон внезапно прервался. Распахнув веки и не увидев ничего, кроме угольной черноты, девушка едва не закричала от ужаса, решив поначалу, что она просто ослепла.
   Но в тот момент, когда Платина уже втянула воздух, готовясь заорать, вспомнила, что находится в пещере под монастырём, а в сознание сквозь панику ворвался тихий шорох песка и мелких камешков под чьими-то осторожными шагами.
   Услужливая помять подсказала, что она здесь не одна. Бесшумно повернувшись на бок, Ия нашарила рукоятку кинжала и, крепко сжав её, продолжила настороженно таращиться в темноту.
   Явственно послышалось тяжёлое дыхание, а во мраке возник крошечный огонёк масляного светильника, ранее заслонённый господином Рокеро Нобуро.
   Не зная, чего ждать от приятеля по несчастью, названная дочь бывшего начальника уезда нервно облизнула пересохшие губы.
   Понимая, что если молодой дворянин задумал недоброе, ей не справиться с таким сильным и опытным бойцом, она тем не менее не собиралась изображать из себя покорную жертву.
   Шаги замерли, Платина старалась дышать тихо и размеренно, как и подобает спящему человеку. А младший брат губернатора, держа в руке светильник, направился в сторону расщелины, где текла вода.
   "В сортир потянуло", - успокаиваясь, усмехнулась про себя Ия.
   Скоро вернувшись, бывший чиновник по особым поручениям поставил светильник на выступ скалы и, шурша камешками, проследовал на свою половину пещеры.
   А путешественница между мирами вновь заснула, почему-то чувствуя себя гораздо спокойнее.
   Новое пробуждение произошло по самым естественным причинам. На сей раз она быстро вспомнила, где находится, не успев испугаться, увидев перед глазами кромешную тьму, в которой почти терялся крошечный оранжево-жёлтый огонёк.
   Потянувшись, Платина поморщилась от боли в затёкших мышцах. Всё-таки камень, даже прикрытый тощим матрасом и кафтаном из толстого сукна, - не лучшее место для сна.
   Глаза сумели немного привыкнуть к мраку, и она смогла добраться до светильника, не запнувшись о торчавшие из песка камни, и не удариться лбом о свисавшие с потолка каменные сосульки.
   Прикрывая ладонью робкий язычок пламени, Ия отправилась в "санузел".
   Поскольку спать она больше не собиралась, то, проделав сразу все возможные в её состоянии утренние процедуры, девушка вновь обратила внимание на температуру воды, от которой почти не мёрзли руки.
   Видимо, та течёт из какого-то горячего источника, постепенно охлаждаясь и нагревая камни вокруг себя, от чего в пещере довольно тепло.
   Закончив свои дела и вернув светильник обратно на выступ скалы, Платина тихо произнесла:
   - Господин Нобуро!
   - Отдохнули, госпожа Сабуро? - отозвался из темноты знакомый голос.
   - Да, - подтвердила Ия. - Спасибо.
   - Подходите сюда, - пригласил собеседник. - Выпьем чаю. И у меня ещё остались рисовые колобки.
   - А у меня есть соевый творог, - в свою очередь похвасталась девушка.
   - Тогда мы неплохо позавтракаем, - рассмеялся молодой человек.
   Рассудив, что подкрепиться будет совсем не лишним, Платина тем не менее торопиться не стала. Первым делом достала из котомки зеркальце с расчёской и подошла к светильнику, надеясь хотя бы немного привести в порядок свою причёску.
   К сожалению, она мало что смогла рассмотреть, но всё же кое-как почти на ощупь сумела причесать спутавшиеся после сна волосы и, заплетя их в косу, скрепила её трофейной шпилькой.
   - Госпожа Сабуро! - явно встревоженный голос младшего брата губернатора заставил её вздрогнуть.
   - Я здесь, господин Нобуро! - отозвалась она, убирая зеркальце с расчёской и доставая из узелка часть своих съестных припасов.
   Прихватив светильник, Ия осторожно двинулась в другой конец пещеры.
   Когда она наконец смогла разглядеть сидевший за столом силуэт, мелкие камешки под ногами сменились плотным, слежавшимся песком.
   - Давайте, я зажгу факел, и мы хотя бы поедим при свете как благородные люди? - предложил бывший чиновник по особым поручениям.
   - Да, так было бы лучше, - охотно согласилась девушка. - Чтобы кусок мимо рта не пронести.
   Собеседник насмешливо фыркнул.
   Хорошо запомнив, как ударил по глазам яркий свет, Платина заботливо прикрыла глаза рукой.
   Только когда молодой дворянин зажёг факел и укрепил его в специальном держателе у стены, она убрала ладонь от лица. Но всё же долгое пребывание в полной темноте заставило её щуриться.
   Тем не менее Ия сразу заметила на столе маленькую бронзовую жаровню с древесным углём и кусочками бумаги.
   Рокеро Нобуро сунул между кусками горящую "спичку", поставил сверху чайник и энергично замахал бумажным веером, раздувая пламя.
   Усевшись на жалобно скрипнувший табурет, девушка положила рядом с мисками завёрнутый в лист лопуха кусок соевого творога.
   Не переставая изображать вентилятор, сосед по пещере снял прикрывавшую посуду тряпку и кивнул на миску с большими, размером с кулак, шариками из варёного теста.
   - Угощайтесь.
   - Спасибо, господин Нобуро, - поблагодарила Платина, в свою очередь предложив: - Но, может, вы всё же расскажете, как оказались здесь, и почему с вами нет моего приёмного отца?
   Младший брат губернатора как-то нехорошо усмехнулся, качая головой.
   - Нет, нет, сначала поешьте, госпожа Сабуро. А то вдруг потом уже не захочется?
   - Он мёртв? - нахмурилась та.
   Ответ прозвучал неожиданно:
   - Не знаю, госпожа Сабуро. Когда я убегал из тюрьмы, он был ещё жив.
   - Тогда почему он не с вами?! - раздражённая глупым упрямством собеседника, Ия невольно повысила голос.
   - Вы ешьте, госпожа Сабуро, - явно издеваясь, вновь предложил бывший чиновник по особым поручениям. - Ешьте.
   Осознав бесполезность попыток добиться от него чего-то определённого, девушке пришлось приложить немало усилий, чтобы задавить разгоравшуюся в душе злость.
   Заставив себя потупиться с самым виноватым видом, она смущённо пробормотала, напрягая все свои актёрские способности:
   - Я так переживаю за судьбу своего приёмного отца, что мне... просто кусок в горло не лезет. Ну расскажите же, что с ним случилось. Не мучьте меня, пожалуйста, господин Нобуро.
   Но её игра не произвела на противного мажора никакого впечатления, и он остался непоколебим в своём упрямстве.
   - Пока не съедите хотя бы один рисовый шарик, я ничего вам не скажу.
   И добавил с плохо скрываемой издёвкой:
   - Я же говорил, что после моего рассказа, у вас вообще может пропасть аппетит. А я не допущу, чтобы вы остались голодной.
   Платина хотела сказать что-нибудь вроде: "Не дождётесь", - но, взглянув на его ехидную рожу, передумала.
   Парня явно забавляла эта игра, и, судя по всему, он готов продолжать её ещё очень долго.
   "А он не травануть меня хочет? - с настороженным раздражением думала пришелица из иного мира, выбирая один из трёх оставшихся колобков. - Добавил в начинку какой-нибудь гадости, и всё. Если и не помру, то из уборной не вылезу. Тот-то он ржать будет".
   Но тут же возразила себе: "К чему ему это? Он же меня просто так зарезать может. Я и не пикну. А будет понос, так я всю пещеру провоняю".
   Выбрав подходящий колобок, Ия тщательно прожевала рис с начинкой из солёных грибов, вытерла губы замурзанным платком и выжидательно уставилась на младшего брата губернатора.
   Однако, вместо того, чтобы рассказывать, тот сам взялся неспешно трапезничать, отправляя в рот один кусочек соевого творога за другим.
   Вот только девушка уже успокоилась и полностью взяла себя в руки, поэтому сия эскапада не произвела на неё никакого впечатления.
   Уперев руки в колени, она насмешливо смотрела на сосредоточенно жующего собеседника. Какое-то время в пещере стояла тягучая тишина, нарушаемая только размеренным дыханием двух человек.
   В одиночку сожрав весь соевый творог, бывший чиновник по особым поручениям негромко, но веско произнёс:
   - Благородный господин Бано Сабуро не смог уйти со мной, потому что очень плохо себя чувствовал. Вот поэтому я и не знаю: жив он или нет.
   - А что с ним? - не отводя взгляд, спокойно поинтересовалась Платина.
   - Он упал без чувств, когда помощники цензора нашли в его кабинете письмо от каких-то заговорщиков, - пристально глядя на неё, ответил молодой человек. - Лекарь Джуичи сказал, что у него надорвана сердечная жила, и он может в любой момент умереть.
   "Наверное, инфаркт? - предположила Ия. Ей уже приходилось общаться с людьми, перенёсшими эту болезнь. - Если был инсульт, он бы не смог говорить".
   Собеседник многозначительно замолчал, видимо, ожидая бурной реакции слушательницы, но та не доставила ему такого удовольствия и помалкивала, с тревогой ожидая, что тот расскажет всё сам. Уж очень нехорошая улыбочка змеилась у него на губах.
   Молчание неприлично затягивалось. Сообразив, что дальше тянуть не стоит, Рокеро Нобуро продолжил:
   - То письмо ему подбросил Джуо Андо по приказу господина Тоишо Хваро!
   После этих слов он буквально впился взглядом в лицо девушки.
   Но той почему-то довольно легко удалось сохранить полную невозмутимость. Вероятнее всего, потому что, зная о непримиримой вражде между младшим братом губернатора и бароном, она подсознательно ожидала от мажора какой-то гадости. Не зря же тот так долго мурыжил её, откладывая этот разговор, явно наслаждаясь нетерпением приёмной дочери бывшего начальника уезда и собираясь побольнее ошарашить, сообщая подобное известие.
   Вот только дворянчик опоздал и, сам того не желая, дал ей время успокоиться.
   - Вам это господин Андо сказал? - с самым серьёзным видом поинтересовалась Платина. - Или сам господин Хваро?
   - На самом деле, госпожа Сабуро, - ядовито усмехнулся собеседник. - Об этом не так уж и трудно было догадаться.
   - Мы, женщины, не отличаемся большим умом, - ханжески вздохнула Ия. - Не могли бы вы пояснить ход ваших мыслей, господин Нобуро? Если вам, конечно, нетрудно.
   - Почему бы нет? - с откровенным превосходством пожал плечами тот. - Делать нам всё равно нечего, а за приятной беседой время течёт незаметно. Только, если не возражаете, я потушу факел.
   - Как вам угодно, - не стала спорить девушка, вновь невольно обращая внимание на перегораживавшую тоннель стену из гладкого, словно бы полированного камня с ясно различимыми ровными горизонтальными полосками.
   Нечто похожее ей доводилось видеть на даче у знакомых своих родителей. Там стоял большой бак для хранения воды из скважины, и, испаряясь, та оставляла на окрашенном железе такие же следы.
   Судя по полоскам, это подземелье тоже когда-то заполнялось водой на глубину примерно в человеческий рост. А что если она начнёт поступать сюда прямо сейчас? Тогда придётся бежать в тоннель и там спасаться.
   Пока Платина, сама не понимая почему, размышляла об особенностях пещеры, её невольный сосед, вытащив из держателя факел и резко махнув, сбил с него пламя.
   В гроте сейчас же наступила кромешная тьма. От порыва воздуха едва не погас даже крошечный огонёк масляного светильника.
   Усевшись напротив, еле различимый в темноте бывший чиновник по особым поручениям спросил:
   - Вы, наверное, знаете, что господин Хваро уехал из города сразу же после похорон рыцаря Канако и его дочери?
   - Я этого не знала, господин Нобуро, - вполне натурально, как ей показалось, удивилась Ия. - Женщины у нас в доме об этом не говорили. Да мне это и неинтересно.
   Молодой человек как-то глумливо хихикнул, но спорить не стал. А девушка вдруг подумала: "Неужели он знает о наших отношениях с Хваро? Только откуда? Даже приёмный папаша не в курсе. Вот же-ж!"
   - Ну теперь-то вам это известно, - явно торопясь высказаться, не стал пускаться в дискуссию собеседник. - Барон знал, что я собираюсь провести собственное расследование его участия в организации нападения на свадебный караван дочери рыцаря Канако, и поэтому так поспешно покинул Букасо. Скажите, госпожа Сабуро, разве честный человек будет так бояться государственного служащего?
   На сей счёт у пришелицы из иного мира имелось своё мнение, которое она благоразумно озвучивать не стала, резонно предположив:
   - Возможно, у господина Хваро нашлись какие-то срочные дела, вот он и уехал? - добавив с лёгкой издёвкой: - Согласитесь, господин Нобуро, так тоже может быть?
   - Вполне, - недовольно хмыкнул младший брат губернатора. - Только подобная спешка всё же выглядит довольно подозрительно. Не так ли, госпожа Сабуро?
   Посчитав вопрос риторическим, Платина промолчала, а собеседник, посуровев, заговорил более серьёзным тоном:
   - Я провёл обыск в городском доме господина Хваро, но не нашёл ничего подозрительного. Тогда я взял стражников и поехал в его замок. Но барона и там не оказалось. Пришлось допрашивать охранников и слуг. И это, скажу я вам, госпожа Сабуро, было очень непросто. Никто из них не хотел говорить правду о своём господине. Но я всё-таки узнал, что господин Мукано из-за своего небольшого роста любит носить сапоги с высокими каблуками. Кстати, он близкий родственник барона. Брат его матери от наложницы. Этого вы тоже не знали?
   - Конечно, нет, господин Нобуро! - с деланным недовольством вскричала Ия, всё более убеждаясь в подозрении, что мерзопакостному мажору известно о её связи с Тоишо Хваро. Но каким образом?
   Может, бывший начальник уезда проболтался ему о том, что собирается отдать приёмную дочь в наложницы богатому землевладельцу? Или сам барон кому-нибудь сболтнул, и эта новость дошла до ушей бывшего чиновника по особым поручениям?
   - Но главное! - торжествующе возгласил тот. - Я точно знаю, что именно Мукано по приказу своего господина убил его служанку и её любовника. Это их трупы вы с госпожой Амадо Сабуро нашли зимой в лесу!
   Девушка уже слышала от него обвинение барона в данном преступлении, поэтому, нисколько не удивившись, поинтересовалась небрежным тоном:
   - И вы можете это доказать, господин Нобуро?
   Мрачно засопев, тот неохотно признался:
   - К сожалению, нет. По закону слуги не могут свидетельствовать против своих господ. Зато мне точно известно, что та самая Эзу была постоянной любовницей Хваро!
   - Как вы сказали? - невольно вздрогнув, выдохнула Платина, чувствуя, как где-то под сердцем образуется холодный, колючий комок.
   - Эзу, - машинально повторил молодой человек, тут же встрепенувшись. - Вам знакомо это имя?
   - Нет, - Ия изо всех сил старалась, чтобы её голос звучал как можно убедительнее, но уже не сомневалась, что именно данное слово произнёс господин Мукано в том разговоре с бароном, который она случайно подслушала в парке замка рыцаря Канако.
   То есть, как ни тяжело, но пришлось признать, что Тоишо Хваро, видимо, всё же имеет какое-то отношение к убийству тех людей, на чьи тела они с бывшей подругой наткнулись в зимнем лесу.
   Вот только соглашаться с наглым типом девушке категорически не хотелось.
   Здравый смысл настоятельно советовал промолчать, в крайнем случае, неопределённо пожать плечами, дабы не дать собеседнику лишнего повода подозревать её в симпатии к знатному землевладельцу.
   Но, судя по всему, младший брат губернатора и так, кажется, уже всё знает, иначе не устроил бы тот провокационный допрос в присутствии самого начальника уезда, после которого Бано Сабуро отправил свою приёмную дочь под домашний арест. Да и в этом разговоре он недвусмысленно намекал на то, что ему известно об их отношениях.
   Значит, ей уже нечего терять и можно попробовать сбить спесь с самовлюблённого мажора, оставив последнее слово за собой. Мелочь, а приятно, особенно после унижений со стороны госпожи Амадо Сабуро.
   - Допустим, господин Нобуро, - медленно заговорила она. - Ту служанку действительно убили по приказу господина Хваро, и вы действительно сможете это доказать. Чем ему грозит такое разоблачение?
   - Как господин, он имел полное право наказать свою нерадивую служанку, - тут же ответил бывший чиновник по особым поручениям. - Но не убивать её! За подобное полагается очень крупный штраф. А вот за убийство носильщика, который не имел к нему никакого отношения, господина Хваро могут лишить права занимать государственную должность... Или даже посадить в тюрьму! Но самое главное - эти проступки лягут несмываемым пятном не только на его репутацию, но и на честь всего рода! А для благородного мужа подобное наказание хуже смерти!
   - Правда?! - с нескрываемой издёвкой вскинула брови Платина, чувствуя, как её охватывает странное возбуждение, чем-то напоминавшее кураж от удачного выступления на манеже. - Тогда ответьте, пожалуйста, благородный господин Нобуро, что должен сделать настоящий дворянин с изменницей и его любовником? Вы же не станете отрицать, что служанка предала господина Хваро?
   - Не стану, - нехотя буркнул молодой человек, проигнорировав первую часть вопроса.
   - В таком случае, - торжествующе усмехнулась Платина. - Так ли уж сильно пострадает репутация барона?
   Собеседник насупился, словно обиженный ребёнок. Видимо, он рассчитывал, что приёмная дочь бывшего начальника уезда начнёт отрицать саму возможность участия господина Хваро в убийстве, а то и, испугавшись, закатит истерику. Однако Ия не сделала ему такого подарка, и от этого губернаторский братец казался разочарованным.
   Она прекрасно понимала, что сосед по пещере злится, но уже не могла остановиться и задала ещё один ехидный вопрос:
   - А что будет с бароном, если станет известно, что он оклеветал чиновника восьмого ранга?
   И не дождавшись ответа, предположила:
   - Вряд ли он отделается штрафом или запретом занимать государственные должности?
   Молодой человек молчал.
   Платина победно усмехнулась.
   - Так какой ему смысл в этом участвовать, господин Нобуро?
   - Не к лицу молодой девушке так рассуждать, госпожа Сабуро, - наконец недовольно проворчал тот. - Но в главном вы правы. Дело не в убийстве тех ничтожных простолюдинов. Господин Хваро, которого вы так защищаете, испугался не этого, а того, что я смогу доказать его связь с нападением на свадебный караван дочери рыцаря Канако! Мне уже известно, кто помогал ему нанимать бродяг в Тодаё. Это господин Роко Сэгаво. Я как раз собирался ехать в Тодаё, когда меня арестовали.
   - А в чём обвинили вас? - Платина постаралась, чтобы в её голосе прозвучало участие.
   - В том же, в чём и вашего приёмного отца, госпожа Сабуро, - вздохнул младший брат губернатора. - В государственной измене. В моей комнате в гостинице тоже нашли поддельное письмо от каких-то заговорщиков.
   - И его тоже подкинул господин Андо? - несмотря на все усилия, Ия не смогла удержаться от лёгкой издёвки.
   Но собеседник то ли не заметил иронии, то ли решил её проигнорировать.
   - Нет, госпожа Сабуро, - в темноте раздался ещё один тяжёлый вздох. - Но я знаю, кто это сделал. Точнее знает мой слуга, но, к сожалению, только в лицо, потому что негодяй назвался ему чужим именем. Он напоил Кубваня, с его помощью попал в мою комнату и спрятал письмо среди вещей.
   - Вот мерзавец! - бывший чиновник по особым поручениям грохнул кулаком по столу, так что посуда жалобно зазвенела, а светильник едва не погас. - Он же был почти у меня в руках! Я уверен, что ему тоже заплатил Хваро!
   Опасаясь, что если она начнёт с ним спорить или вновь попытается подтрунивать, то нервный мажор окончательно разозлится, но всё же желая выяснить как можно больше подробностей, девушка попыталась говорить с сочувствием:
   - Простите, господин Нобуро, но... какие у вас есть основания считать, что в ваших несчастьях виноват именно господин Хваро? Возможно... Только прошу вас не обижайтесь...
   - Хорошо, - усмехнулся собеседник. - Не буду.
   - Быть может, вы к нему слишком... пристрастны?
   Молодой человек презрительно фыркнул.
   - Я, госпожа Сабуро, совершенно беспристрастен, как подобает благородному человеку и государственному служащему. В другое время я бы даже не стал вам ничего доказывать. Но Вечное небо распорядилось так, что мы вдвоём застряли в этой пещере, где совершенно нечего делать. Поэтому я, так и быть, всё вам объясню.
   - Сделайте милость, господин Нобуро, - с трудом сдерживая рвущуюся наружу иронию, склонила голову Платина.
   Подавшись вперёд, так чтобы его лицо стало различимо в тусклом свете крошечного огонька, тот торжественно заговорил:
   - После того как Сын неба, да продлится его жизнь десять тысяч раз по десять тысяч лет, издал указ о "стене мечей", чтобы защитить империю от петсоры, среди столичных учёных нашлись негодяи, осмелившиеся обвинять государя в пренебрежении жизнями подданных, оставшихся на поражённых болезнью землях. Предводителем их стал некий Кайтсуо Дзако. Как потом выяснилось, они с братом создали тайное общество, чтобы свергнуть Сына неба!
   Оратор замолчал, явно наслаждаясь своим красноречием и, видимо, ожидая каких-то вопросов.
   Несмотря на то, что он не мог её видеть в темноте, Ия всё же смогла удержаться от усмешки, слушая эту пафосную речь. Насколько она помнила, Хваро описывал те события несколько по-другому.
   Не желая однако разочаровывать младшего брата губернатора, девушка осторожно поинтересовалась:
   - Это, конечно, очень интересно, но, господин Нобуро, причём тут вы и мой приёмный отец?
   - При том, госпожа Сабуро, что и меня и вашего приёмного отца обвинили как раз в связи с тем самым тайным обществом, - охотно и даже не без удовольствия пояснил бывший чиновник по особым поручениям.
   - Вот оно что, - задумчиво протянула Платина.
   - А кто в вашем уезда лучше всего знал, что творилось в столице после объявления указа о создании "стены мечей"? - с нескрываемым торжеством вскричал собеседник и сам же себе ответил: - Барон Тоишо Хваро!
   - Господин Нобуро, с тех пор, как открыли дороги через Букасо, проехало очень много людей, - рискнула напомнить Ия. - Среди них могли быть и те, кто знал историю о тайном обществе.
   - Но ни у кого из них нет нужды клеветать на меня и на вашего приёмного отца! - огрызнулся молодой дворянин. - А господину Хваро это было просто необходимо! Он знал, что вернувшись из Тодаё, я мог арестовать его за организацию нападения на свадебный караван дочери рыцаря Канако!
   - Даже если с вашей стороны господину Хваро и грозила какая-то опасность, - уловив в голосе мажора истерические нотки, девушка спорить с ним не стала, но всё же попыталась воззвать к здравому смыслу. - Но зачем ему понадобилось клеветать на моего господина Сабуро?
   Однако невольный сосед по пещере оказался на редкость упорным в своих заблуждениях и, не раздумывая ни секунды, выпалил:
   - Потому что он был в курсе моего расследования! Господин Сабуро знал, что Мукано по приказу Хваро убил его служанку и её любовника! Я сообщил ему, что собираюсь съездить в Тодаё и допросить господина Сэгаво! Хваро испугался, что его тёмные делишки станут достоянием гласности и решил покончить с нами обоими!
   Пришелице из иного мира хотелось сказать, что все его рассуждения - это обычное "натягивание совы на глобус", полный бред, ну или, в лучшем случае, слишком неправдоподобная версия событий.
   К счастью, она вовремя вспомнила где-то прочитанную или услышанную фразу: "никогда не спорьте с сумасшедшими", поэтому оставила своё мнение при себе и осторожно пробормотала:
   - Но вы же сами сказали, что господин Хваро куда-то уехал. Как он мог...
   - Я говорил, что ему помогал Джуо Андо! - рявкнул младший брат губернатора, так что у неё даже в ушах зазвенело. - Вы что, госпожа Сабуро, совсем меня не слушали?!
   - Простите, господин Нобуро, - невольно вздрогнув, Платина попыталась неуклюже оправдаться. - Всё это так неожиданно... Я просто растерялась... Вы же знаете, мы женщины так не собраны...
   - Да уж, - остывая, пробормотал бывший чиновник по особым поручениям. - Запомните, госпожа Сабуро, это Джуо Андо спрятал в канцелярии книгу смутьяна Дзако, его возмутительное воззвание и поддельное письмо заговорщиков.
   - Простите, господин Нобуро, - Ия тоже попробовала не сдаваться. - Наверное, я вновь вызову ваше негодование, но господин Андо - тихий пьяница, не способный на такой рискованный поступок. Я же его знаю.
   Реакция собеседника на её слова оказалась совершенно неожиданной. Он громко, заливисто расхохотался, да так, что аж слёзы на глазах выступили.
   Ничего не понимая, девушка только растерянно хлопала ресницами.
   - Госпожа Сабуро, - немного успокоившись, выдавил из себя молодой человек. - Вы совсем не знаете господина Андо. Да будет вам известно, это господин Андо и его матушка написали ту жалобу на вашего приёмного отца, обвинив его в том, что он собирается принять в семью дикарку из какого-то варварского племени!
   Платина замерла, не веря собственным ушам. Неужели эта милая, хотя и несколько взбалмошная старушка, обучавшая её этикету и всему тому, что должна знать благородная девица, оказалась настолько лживой и двуличной?
   Донести на того, кто держит на службе её сына - алкоголика, да ещё и использовать для этого несчастную, потерявшую память девчонку, которая не сделала ей ничего плохого?
   У Ии это настолько не укладывалось в голове, что даже дыхание перехватило.
   А может, этот усатый метросексуал врёт? С него станется. Однако тот, противно улыбаясь, продолжил всё тем же насмешливо-снисходительным тоном:
   - Не верите?! Так знайте, именно госпожа Андо рассказала мне, как вы, переодевшись мужчиной, бегали по ночам на свидание с бароном Хваро!
   Путешественница между мирами почувствовала, как кровь отхлынула от лица, а стол с посудой и жалким светильником внезапно закачался перед глазами.
   Быстро справившись с головокружением, девушка хрипло выкрикнула:
   - Не может быть! Это ложь!
   - Считаете, я это сам придумал? - с глумливой насмешкой фыркнул младший брат губернатора. - Да госпожа Андо и её сын ненавидят вашего приёмного отца! Они считают именно его виновным в несчастьях своей семьи и готовы на всё, чтобы ему отомстить! Я-то сразу понял, что никакая вы не дикарка, а на самом деле потеряли память, многое позабыв. И мне всё равно, приходитесь вы кровной родственницей Бано Сабуро или нет. А вот сын и мать Андо воспользовались вашим удочерением, чтобы написать ещё одну жалобу на вашего приёмного отца!
   "Вот же-ж! - мысленно охнула Платина. - Что за мир?! Кругом одни уроды!"
   Она хотела возразить, заявив, что не имеет никаких отношений с господином Хваро, но потом передумала. И без того уже наболтала много лишнего, о чём лучше бы помолчать.
   А Рокеро Нобуро, довольный впечатлением, произведённым на благодарную слушательницу, вдохновенно вещал, глумливо ухмыляясь:
   - Меня-то интересовал только барон, а вот Андо настаивал, чтобы я нашёл способ навредить вашему приёмному отцу. Надо было рассказать о нём господину Сабуро, чтобы он выгнал неблагодарного негодяя со службы, но я пожалел его мать. Старая женщина могла остаться совсем без средств к существованию.
   Молодой дворянин прокашлялся и, вытерев платком губы, продолжил:
   - Когда я занялся расследованием нападения на свадебный караван, Андо понял, что я не собираюсь портить жизнь вашему приёмному отцу. Наоборот, мы с ним даже сблизились, вместе расследуя это дело. Тогда-то мерзавец и испугался, что я открою ему, кто отправил губернатору ту вздорную жалобу, и он предупредил Хваро о моих подозрениях на его счёт. Барон хитёр и коварен. Ему не составило труда придумать, как оклеветать меня и господина Сабуро. Сам-то Андо до такого ни за что бы не додумался. А дальше всё просто. Воспользовавшись тем, что мой брат уехал в столицу, Хваро каким-то образом донёс цензору на меня и на господина Сабуро. Господин Цунадоро, цензор нашей провинции, давно не ладит с моим старшим братом. Получив такой повод ему навредить, он тут же примчался в Букасо с помощниками и солдатами. Сначала они обыскали канцелярию, найдя там книгу Дзако, воззвание и поддельное письмо от заговорщиков. Подобная подлость так расстроила господина Сабуро, что он чуть не умер. А Цунадоро понял, что доносу на нас можно верить, и заявился в "Бамбуковую жабу". Это гостиница, где я остановился. В моих вещах тоже нашли какое-то письмо. Я пытался объяснить, что не имею к нему никакого отношения. Но меня даже слушать не стали и посадили в тюрьму вместе с вашим приёмным отцом.
   - Как же вам удалось бежать, господин Нобуро? - воспользовавшись паузой в монологе бывшего чиновника по особым поручениям, спросила Ия.
   - Милостью Вечного неба, - явно успокаиваясь, ответил тот уже почти нормальным голосом. - И барона Хваро
   - А он тут причём? - удивлённо вскинула брови девушка.
   Собеседник криво усмехнулся.
   - Поздно ночью, когда и мы, и охранники уже спали, в тюрьму ворвались двое наёмников. Они быстро перебили сонных солдат, открыли клетку и сказали, что это мой брат прислал их освободить нас...
   Замолчав, рассказчик взял со стола почти остывший чайник, плеснул в чашечку немного воды и жадно выпил, промачивая пересохшее горло.
   Слушательница нервно сглотнула.
   - Сначала я очень обрадовался, - глухим тоном заговорил молодой человек, машинально вертя в пальцах простенькую керамическую чашечку. - Но потом вспомнил, что брат давно уехал в столицу. Он просто не мог знать, что меня арестовали и посадили в тюрьму. Но главное, те воины словно бы не обратили внимание на каких-то бродяг в соседней клетке. Ну, вели себя так, как будто там никого нет. Только я-то знаю, что настоящие наёмные убийцы свидетелей своих дел в живых не оставляют. Бродяги же могли рассказать, что этих воинов нанял мой брат. Поэтому я наёмникам не поверил, но всё равно решил бежать. Иначе они бы меня просто убили. А вот ваш приёмный отец господин Сабуро отказался. Сказал, что будет для меня только обузой, что его старший сын спасся, а сам он смерти не боится. И ещё, это он тихонько посоветовал мне укрыться в монастыре "Добродетельного послушания". Узнав, что господин Сабуро решил остаться, наёмники и слова против не сказали. Тогда-то я окончательно понял, что им нужны живые свидетели нападения. Когда мы вышли из тюрьмы, я убил одного из них, ранил другого, отнял у него меч и сбежал. Три дня сюда добирался. Спал в лесу, как дикий зверь. Голодал, питался прошлогодними орехами. Но, хвала Вечному небу, добрался до монастыря, рассказал всё госпоже Сабуро, а она привела меня сюда.
   - Вы много пережили, господин Нобуро, - сочувственно покачала головой Платина, теперь понимая, почему бывшая подруга не удивилась, узнав об аресте брата. Одновременно прояснилась и столь странная реакция на появление его приёмной дочери.
   Мало того, что та несёт на себе проклятие и бросила в беде приютившую её семью, так она ещё и влюблена в того, кто, если верить словам Рокеро Нобуро, подло оклеветал самого близкого настоятельнице человека.
   И после всего случившегося бесстыжая особа заявляется в обитель и нагло требует у убитой горем женщины помочь связаться с негодяем, разрушившим семью Бано Сабуро и уничтожившим их доброе имя. Удивительно, как Амадо Сабуро вообще не прогнала её прочь?
   Однако, в отличие от сестры бывшего начальника уезда, пришелица из иного мира не спешила с выводами.
   - Я восхищена вашей храбростью и умом, господин Нобуро, - продолжила она вкрадчивым тоном, тщательно обдумывая каждое слово. - Но к сожалению, я не всё поняла, и мне бы хотелось кое-что для себя прояснить.
   - Спрашивайте, - милостиво позволил тот.
   Выговорившись, вывалив на собеседницу весь накопившийся негатив, молодой дворянин заметно устал и, кажется, даже немного подобрел. Во всяком случае, его голос стал заметно мягче, и из него почти исчезли ехидные, издевательские нотки.
   - Как вы догадались, что барону помогает именно господин Андо, а не кто-то другой? Это потому что он часто выпивал с Хваро? Или потому что Андо на вас разозлился?
   - Я, госпожа Сабуро, конечно, учитывал все эти обстоятельства, - с солидной снисходительностью принялся объяснять младший брат губернатора. - Только главное в другом. Никто, кроме чиновников уездной канцелярии, не знал, что я жду лишь надлежащих полномочий, чтобы начать самое тщательное расследование нападения на свадебный караван дочери рыцаря Канако. Но только у Андо есть причины вредить мне и господину Сабуро. Вы понимаете, как это важно?
   - Конечно, господин Нобуро! - энергично закивала Ия, жадно ловя каждое слово.
   Вновь промочив горло, сосед по пещере задумчиво проговорил:
   - Кроме того, ваш приёмный отец рассказывал, что все писцы и даже стражники очень испугались цензора и его людей. Только Андо вёл себя так, словно ничего не случилось. А он, как я знаю, никогда не отличался особой храбростью.
   - Я знаю это, - подтвердила девушка.
   - И он оказался единственным, кто согласился проводить цензора и его людей до моей гостиницы. А видели бы вы его лицо!
   Бывший чиновник по особым поручениям зло скрипнул зубами. Пальцы, всё ещё сжимавшие чашечку, побелели. Тихо хрустнула керамика.
   Разжав ладонь, Рокеро Нобуро несколько секунд недоуменно таращился на треснувшую почти пополам посудину, потом раздражённо отставил её в сторону.
   "Опять одни подозрения, предчувствия и догадки, - мысленно усмехнулась про себя Платина, старательно сохраняя озабоченно-сочувственное выражение лица. - Ещё бы сказал: "зуб даю" или "бля буду"!"
   Выслушав эмоциональное повествование собеседника, она наконец составила некоторое представление о том, что же произошло с её приёмным отцом.
   Вот только утверждения местного метросексуала о том, что во всём виноват именно Тоишо Хваро, Ию нисколько не убедили.
   Успев немного проникнуться местными реалиями, она скрепя сердце допускала, что барон всё же мог приказать убить свою любовницу, сбежавшую с каким-то простолюдином. С точки зрения дворянина Благословенной империи - это самое настоящее предательство, требующее соответствующего наказания.
   Хотя где-то в глубине души девушка таила робкую надежду, что это верный телохранитель молодого землевладельца господин Мукано прирезал несчастных, вступившись за честь сюзерена и уже только потом поставив того в известность о случившемся.
   Но вот в то, что Хваро имеет какое-то отношение к нападению разбойников на свадебный караван дочери рыцаря Канако, она не верила от слова "совсем". Ему просто незачем это делать.
   Соответственно, и рисковать с подброшенными письмами от мифических заговорщиков, чтобы оклеветать начальника уезда и младшего брата самого губернатора, барону тоже нет никакого смысла.
   Если исходить из печальной реальности родного мира девушки, случившееся - результат каких-то внутренних "разборок" между высшими чиновниками провинции, жертвами которых пали и её приёмный отец, и даже господин Рокеро Нобуро, а вот господин Тоишо Хваро здесь ну совершенно ни при чём.
   К сожалению, её сосед по пещере убеждён, что во всех его несчастьях виноват исключительно барон, и Платина не собиралась с ним спорить. Ни к чему это, да и не безопасно, учитывая взрывной темперамент мажора.
   Несмотря на молодость, Ия уже успела уяснить, что убеждённых людей вразумлять бесполезно, а вот выяснить дополнительные подробности произошедших событий можно и попробовать.
   Но прежде чем она успела открыть рот, намереваясь задать очередной вопрос, собеседник, шумно выдохнув, вновь ударил ладонью по столу, но уже не так громко, как в первый раз.
   - Как только выберусь отсюда, поймаю этого мерзавца, привезу в канцелярию губернатора и при всех чиновниках заставлю рассказать, как всё было на самом деле!
   - Вы хотите схватить Андо, чтобы добиться нового расследования? - тут же уточнила девушка.
   Молодой дворянин вздрогнул. Даже при скудном освещении жалкого масляного светильника Платина смогла разглядеть, что тот смотрит на неё с таким удивлением, словно только что заметил.
   Кажется, свои последние слова он обращал не столько к ней, сколько к самому себе.
   - А вы считаете, что я всю жизнь собираюсь прятаться в этой норе?!
   - Нет, конечно, - поспешно заверила его Ия. - Просто мне тоже очень хочется спасти своего приёмного отца. А если он всё же умрёт, то мой долг - вернуть ему доброе имя.
   - Но, вы, кажется, испытываете к господину Хваро нежные чувства? - глумливо усмехнулся противный мажор.
   - Да, он мне нравился, - согласилась девушка, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие и невозмутимый вид. К чему скрывать, если ему и так всё известно.
   А она-то, дура, всерьёз рассчитывала, что её ночные вылазки в город остались незамеченными.
   Пришелица из иного мира уже знала, что скажет дальше. Не даром же двуличная стерва Андо пичкала её разными нравоучительными трактатами. Пусть и от них будет хоть какая-то польза.
   - Я даже как-то раз вечером с ним гуляла. Мы лишь прошлись по улицам и ничего более. Но сейчас, когда вы мне рассказали, как подло он поступил с вами и с моим приёмным отцом, это уже не имеет никакого значения. Господин Бано Сабуро удочерил меня, приняв в свою семью, и моя священная обязанность - защитить его и всех моих родных. Господин Нобуро, я готова помочь вам всем, что не затронет мою честь.
   - Вот ещё! - насмешливо фыркнул младший брат губернатора. - Не нужны мне такие помощники. Как-нибудь без вас обойдусь.
   Однако девушка уже заковала своё самолюбие в броню необходимости, и издёвки бывшего чиновника по особым поручениям её почти не задевали. Она твёрдо решила, что обязана во что бы то ни стало выяснить, имеет ли Хваро отношение к аресту её приёмного отца?
   А единственный способ это сделать - хорошенько расспросить господина Андо. Барон, конечно же, ни при чём, но всё же ей надо окончательно удостовериться, что все подозрения мажора - всего лишь плод его буйного воображения.
   - Зря отказываетесь, господин Нобуро, - всё также вкрадчиво проговорила Платина, качая головой. - Я могу быть вам полезна.
   - Чем? - хохотнул бывший чиновник по особым поручениям.
   - Я могу наблюдать, - ни мало ни смущаясь, начала перечислять Ия. - Сторожить пленника в дороге, пока вы будете отдыхать или отлучитесь куда-нибудь. Меня можно послать с поручением туда, куда вам лучше не показываться. Во всём нашем уезде вы можете доверять только мне и госпоже Амадо Сабуро.
   - Есть ещё господин Кимуро, - недовольно заметил молодой человек, напомнив о телохранителе Бано Сабуро.
   - Если после вашего побега его не арестовали, то сейчас за ним могут следить, - предположила девушка, вспомнив многочисленные полицейские сериалы из своего мира. - А другие стражники вас сразу выдадут, чтобы выслужиться перед новым начальством.
   - Почему вы так думаете, госпожа Сабуро? - на сей раз голос собеседника почему-то звучал уже не так самоуверенно.
   - Это же естественно! - едва не ляпнув "элементарно", пожала плечами Платина, с удовлетворением отметив, что ей всё же удалось немного сбить с него спесь. - Попробуйте поставить себя на место преследователей? Где вы будете искать сбежавшего из тюрьмы младшего брата губернатора? На дороге в столицу, куда уехал его старший брат, на дороге в Хайдаро, где у него, то есть у вас, господин Нобуро, есть друзья. Или здесь в уезде у тех, кто готов вам помочь. Но много ли таких?
   Ия говорила наобум, но, видимо, угадала, потому что парень вновь мрачно засопел, оставив вопрос без ответа.
   Не давая ему времени как следует обидеться, девушка деловито поинтересовалась:
   - Вы уже придумали, как мы вывезем Андо из города? А каким путём безопаснее добираться до Хайдаро? Сколько это займёт времени? К кому из ваших близких или друзей мы можем обратиться за помощью? Как нам доставить Андо в канцелярию губернатора?
   Сосед по пещере явно растерялся от такого напора, а Платина уже принялась планировать:
   - Мне кажется, нам нужен фургон. Вот только его могут обыскать на выезде из города. Может, сделать в нём второе дно и спрятать Андо под полом? Я думаю, мне лучше оставаться в мужской одежде. А вы как считаете, господин Нобуро?
   - Замолчите, госпожа Сабуро! - резко одёрнул её бывший чиновник по особым поручениям. - Я ещё не решил, стоит ли вообще вас брать с собой!
   - Простите мою торопливость, господин Нобуро, - склонив голову, Ия постаралась скрыть кривившую губы злорадную усмешку: "Ни о чём ты не думал, козёл. Ляпнул сгоряча, а сам даже не представляешь, как это сделать? Никаких мыслей - одни понты".
   Она встала, сразу почувствовав, как затекли мышцы от долгого сидения.
   - Тогда я уйду и не стану мешать вам решать.
   - А что там наверху? - неожиданно спросил младший брат губернатора. - Утро или уже полдень? Не желаете ли ещё рисовый шарик? Тут как раз один остался.
   - Благодарю, господин Нобуро, - церемонно поклонилась девушка. - Мне кажется ещё рано. Неизвестно, когда госпожа Сабуро сможет к нам спуститься.
   - Ночью, наверное, - небрежно бросил молодой человек, тоже поднимаясь со своего места.
   - Это если в монастырь не нагрянули стражники или солдаты, - заметила Платина и, осторожно взяв светильник, направилась в свою часть пещеры.
   Навестив "санузел", она вернулась, чтобы поставить жалкий источник света на каменный выступ примерно посередине их грота, потом почти на ощупь добралась до своей ниши, где с удовольствием растянулась на тощем тюфячке.
   Картина той задн... беды, в которой оказался её приёмный папаша и она вместе с ним, более-менее прояснилась. Замысел бывшего чиновника по особым поручениям ей понравился. Вот только что он будет делать, когда поймёт, что ни Андо, ни Хваро не виноваты в его несчастьях?
   Зато свои дальнейшие действия Ия примерно представляла. Для начала стоит попробовать уговорить Нобуро обратиться за помощью к ненавистному барону. Вряд ли этот придурок согласится, ну так ему же и хуже. Тогда ей надо будет удрать от мажора и найти городской дом Хваро. Но вот если его там до сих пор нет...
   А вот что делать в этом случае, путешественница между мирами пока не представляла.
   С противоположной стороны пещеры донеслось шуршание шагов и размеренное дыхание. Девушка встрепенулась, но звуки не приближались, и она решила, что молодой дворянин выполняет какие-то воинские упражнения.
   Усмехнувшись про себя, Платина ещё раз обдумала всё, что узнала о своём ненаглядном землевладельце.
   Пришлось признать, что если бы не разговор, случайно подслушанный в саду замка Канако, она бы просто отмахнулась от "сенсационных разоблачений" младшего брата губернатора.
   Однако теперь совершенно ясно, что Хваро имеет какое-то отношение к тем убийствам в зимнем лесу.
   Невольно вспомнилась их прогулка по ночному Букасо. Тогда барон ясно дал понять, что не придерживается общепринятого здесь мнения, будто женщины - тупые никчёмные создания, признавая за ними ум, волю и стремление к чему-то большему, чем просто служению мужчине.
   Пришелица из иного мира просто млела от подобных речей, столь разительно отличавшихся от того, что она к тому времени успела прочитать в книгах местных мудрецов. Только как подобные убеждения могут сочетаться с хладнокровным убийством любовницы?
   Но поразмыслив как следует, Ия пришла к выводу, что Хваро был с ней искренен. Только он - человек этого мира, и поступил со служанкой ровно по местным "понятиям", жестоко наказав за то, что посчитал предательством. За подобный поступок тоже самое сделал бы любой здешний дворянин с любым простолюдином, независимо от половой принадлежности. Средние века, сословное общество, и ничего с этим не поделаешь.
   "Получается, он и меня тоже прикончить может?" - всплыла в сознании очевидная мысль.
   Девушка насмешливо фыркнула, глядя в темноту.
   "А разве приёмный папаша не может? Не захотел бы сам мараться - приказал бы Кимуро. Тот бы мне башку и свернул без всяких для себя последствий. У нас за убийства сажают, и всё равно убивают из ревности. Так чего же ждать от махрового феодализма?"
   Грустные размышления прервал звук приближавшихся шагов. Платина насторожилась.
   Прихватив светильник, бывший чиновник по особым поручениям проследовал в пещерку с текущей водой.
   Дождавшись, когда он вернётся на свою половину пещеры, Ия тихо спросила:
   - Господин Нобуро, а вы говорили госпоже Амадо Сабуро, что собираетесь поймать и допросить Андо?
   Девушка не слишком рассчитывала на ответ, но молодой человек отозвался:
   - Пока нет. Мы ещё не успели как следует поговорить.
   Понимая, что в таком мраке её никто не видит, Платина презрительно скривилась, подумав: "Надо же, времени ему не хватило. Вот же-ж метросексуал! Так бы и сказал, что придумал это только сейчас. Чего выёживаться? "
   - Возможно, она сможет нам помочь? - продолжила Ия, поворачиваясь на бок и чувствуя, как в животе начинает посасывать от голода.
   У неё оставалось ещё немного риса, но она решила его поберечь. Неизвестно, сколько времени ещё придётся провести без еды?
   - Госпожа Сабуро, - внезапно обратился к ней младший брат губернатора. - А как вам удалось бежать?
   Чтобы не запутаться, она решила придерживаться единой версии и рассказала ему ту же историю, что и сестре своего приёмного папаши.
   Пришелица из иного мира ждала осуждения или какой-то другой негативной реакции, но собеседник вдруг хмыкнул:
   - А вы - храбрая девушка.
   - Благодарю за добрые слова, господин Нобуро, - усмехнулась Платина.
   - Но замуж я вас не возьму даже наложницей, - всё же не удержался от очередной гадости мерзкий мажор.
   "Не очень-то и хотелось!" - мысленно огрызнулась та, привычно гася раздражение и произнеся вслух:
   - А помочь вам позволите? Я очень хочу спасти господина Сабуро.
   - Я подумаю, - милостиво пообещал бывший чиновник по особым поручениям. - Сначала поговорю с госпожой Амадо Сабуро, а там посмотрим.
   В кромешной тьме, где единственным источником света являлся крошечный огонёк масляной лампы, время тянулось нестерпимо медленно.
   Ия то дремала, то сидела, то по примеру соседа делала гимнастические упражнения, восстанавливая гибкость суставов, не переставая обдумывать своё незавидное положение.
   Не имея возможности её видеть, Рокеро Нобуро время от времени задавал каверзные вопросы, в основном касавшиеся отношений девушки с бароном Хваро, впрочем не опускаясь до откровенной похабщины.
   Потом он позвал её пить чай и даже зажёг факел для создания уютной обстановки.
   Не удержавшись, девушка провела ладонью по перегораживавшей тоннель плите. У неё создалось впечатление, что ту когда-то старательно полировали.
   - Что это, господин Нобуро? - спросила она у молодого человека, раздувавшего веером угли в жаровне.
   - Разве не видите? - небрежно пожал плечами тот. - Камень.
   - Какой-то он слишком... правильный, - пробормотала Платина. В своём мире она часто смотрела по РенТВ передачи о разного рода тайнах, загадках и сумасшедших гипотезах. - Как будто это сделали люди.
   - Что вы, госпожа Сабуро! - рассмеялся собеседник. - Даже если где-то и нашлись бы столь искусные каменотёсы, как бы они принесли сюда такую тяжёлую плиту? Может, она осталась от "первого мира"?
   - От "первого мира"? - переспросила Ия, присаживаясь на скрипнувший табурет. - А что это?
   - Разве вы не слышали такой сказки? - удивился младший брат губернатора и понимающе кивнул. - Ах да, я и забыл, что вы теряли память.
   - Расскажите, господин Нобуро, - попросила девушка.
   - Болтают, будто очень-очень давно на земле жили могучие колдуны, в гордыне своей бросившие вызов самому Вечному небу, - начал он таким скучно-высокомерным голосом, каким большие мальчики объясняют своим младшим братишкам, что никакого Деда Мороза нет, а есть чужой дядька с бородой из ваты. - Между богами и теми волшебниками произошла битва настолько ужасная, что невозможно представить. Рушились и вздымались горы, кипели моря, а реки текли вспять. От пожаров небо покрылось таким чёрными тучами, что за ними нельзя было увидеть солнца. В мире царили демоны холода и тьмы. Тогда-то боги и прислали первого Сына неба на золотой цапле. Он научил их сажать рис, плавить железо, строить каналы, даровал письменность и основы морали.
   Бывший чиновник по особым поручениям поставил перед зачарованной слушательницей чайную чашечку.
   - Только образованные люди не верят в подобные небылицы. Они больше нравятся наивным простолюдинам.
   "Вроде меня", - закончила за него Платина и, мило улыбнувшись, поинтересовалась:
   - Как же тогда образованные люди объясняют странные вещи, вроде этой плиты?
   - Волей богов, - равнодушно пожал плечами молодой человек. - Или игрой стихий.
   - А вы сами как считаете, господин Нобуро? - не отставала Ия.
   - Никогда об этом не задумывался, - покачал головой собеседник. - Всё вокруг нас во власти Вечного неба. Для того чтобы постичь его волю, надо быть великим мудрецом или пользоваться особой милостью богов. Я этого недостоин, и нечего зря голову ломать.
   Ия отвела взгляд, пряча разочарование.
   - Но есть люди, которые собирают разные древности, - сказал вдруг сосед по пещере, положив в их чашечки по щепотке сухих чайных листочков. - Теша своё тщеславие, они платят большие деньги за старинные вещи. Я слышал о сумасшедших, что лазают по пещерам вроде этой в поисках древних реликвий. Иногда они даже что-то там находят. Жаль, что здесь нет ничего, кроме пыли и камней.
   Молодой человек разлил кипяток и, втянув носом распространившийся вокруг аромат, поморщился.
   - Так себе. А может, это вода всё портит? Вот у моего брата чай...
   Полуприкрыв глаза, он покачал головой.
   - Каких только сортов нет! И каждый по-своему уникален. Есть такие, что собирают только при луне или при определённом положении звёзд, а потом долго хранят, давая возможность вылежаться.
   И бывший чиновник по особым поручениям принялся с восторгом рассказывать о чайной коллекции губернатора Хайдаро, описывая не только свойства разных марок, но и способы их заварки.
   Слушая его, девушка почувствовала нарастающее беспокойство, настолько данные речи не вязались с тем, что она успела узнать о Рокеро Нобуро. На миг мелькнула мысль, что парень окончательно спятил или близок к этому.
   Но постепенно тон его становился всё спокойнее, вспыхнувшие огнём глаза потухли, блеснув выступившими слезами, а лицо вновь приобрело озабоченное выражение.
   Замолчав почти на полуслове, собеседник стал допивать уже почти остывший чай.
   Поблагодарив за угощение и удостоившись небрежного кивка, Платина ушла в свою нишу.
   Они успели ещё раз собраться и поболтать, уничтожив остатки продуктов, прежде чем из тоннеля донёсся неясный шум, а по стенам замелькали желтоватые отблески.
   Ия резко села на своей лежанке. В темноте скрипнул топчан, на котором отдыхал Рокеро Нобуро.
   Через минуту в пещеру, держа одной рукой фонарь на палке, а в другой коробку для переноски еды, вошла настоятельница обители "Добродетельного послушания".
   - Здравствуйте, госпожа Сабуро, - поприветствовал её младший брат губернатора.
   - Здравствуйте, госпожа Сабуро, - эхом поддержала его девушка.
   Ниша, где она отдыхала, располагалась недалеко от входа в тоннель, и, видимо, голос прозвучал неожиданно громко, от чего женщина вздрогнула, удивлённо посмотрев в её сторону.
   В круг света вступил молодой человек.
   - Здравствуйте, господин Нобуро, - поклонилась ему сестра бывшего начальника уезда. - Я принесла вам поесть.
   - Спасибо, госпожа Сабуро, - склонил тот голову в коротком поклоне, а подошедшая Платина взяла у неё из рук коробку с продуктами.
   - Вас долго не было, - попенял собеседник и тут же озабоченно спросил: - Что-то случилось?
   - Простите, господин Нобуро, - усталым голосом извинилась собеседница. - Утром в монастырь приехал помощник цензора господин Жуно Танобо...
   - Присядьте, пожалуйста, - нагло влезла в разговор Платина.
   Бросив на неё недовольный взгляд, мажор тоже засуетился, делая приглашающий жест.
   - Простите мою неучтивость, госпожа Сабуро. Прошу вас, сядьте и расскажите всё подробнее.
   - Я не могу задерживаться, господин Нобуро, - по-прежнему игнорируя бывшую подругу, покачала головой женщина. - Вдруг меня кто-нибудь хватится?
   - Разве наверху не ночь? - насторожился бывший чиновник по особым поручениям.
   - Уже почти утро, - вздохнула настоятельница.
   - Тогда кто же вас побеспокоит в такое время? - снисходительно усмехнулся младший брат губернатора и вновь повторил своё приглашение: - Прошу вас, садитесь, у меня к вам важный разговор.
   - Вот как? - вскинула брови женщина. - Ну, если вы так настаиваете.
   - Не настаиваю, госпожа Сабуро, - мягко поправил её собеседник. - А прошу.
   Он церемонно поклонился.
   - Ну хорошо, господин Нобуро, - кивнув, сестра бывшего начальника уезда не глядя, словно служанке сунула палку с висевшим на короткой цепи фонарём его приёмной дочери.
   Места за столом Ие тоже не хватило, и она уселась на топчан из толстых, оструганных досок.
   - Чаю? - любезно предложил молодой человек.
   - Нет-нет, - решительно запротестовала настоятельница. - Я в самом деле не могу задерживаться.
   Младший брат губернатора понимающе кивнул, а она заговорила, глядя куда-то мимо него и сурово сведя брови к переносице.
   - Господин Танобо приехал вскоре после утренней молитвы, приказал собрать всех перед храмом и объявил, что мой брат арестован за государственную измену, перепугав сестёр и служанок. Ещё он сказал, что послан на поиски беглого преступника и назвал ваше имя, господин Нобуро.
   - Пока они гоняются за мной, настоящие разбойники разгуливают на свободе! - не удержался тот от комментариев.
   - Он сказал, что вы очень опасный злодей, господин Нобуро. Будто бы вы убили солдат императорской армии и трёх городских стражников.
   - Лжец! - возмущённо фыркнул бывший чиновник по особым поручениям. - Я не причинял вреда воинам Сына неба. Их убили люди Хваро!
   При этих словах женщина обернулась, бросив быстрый взгляд на бывшую подругу, но та сохраняла полную невозмутимость.
   Вновь обратив взор на собеседника, настоятельница сокрушённо покачала головой.
   - Но цензор уверен, что их убили именно вы, господин Нобуро. Кроме вас он разыскивал ещё и приёмную дочь моего несчастного брата. Господин Танобо почему-то считает, что она непременно должна быть здесь. Я поклялась Вечным небом и милосердной Голи, что в обители "Добродетельного послушания" нет посторонних, кроме больных и страждущих. Только он мне не поверил, хотя я сказала чистую правду. Это место... - Она окинула тоскливым взглядом еле различимые во мраке стены пещеры. - ... не имеет никакого отношения к монастырю. Оно сохранилось с незапамятных времён. Моя предшественница показала мне тайник, перед тем как я покинула обитель вместе с госпожой Индзо. Словно предчувствовала, что может не пережить прихода петсоры. А я не рассказывала о нём никому. И вас, господа, прошу сохранить эту тайну.
   - Клянусь Вечным небом и памятью предков! - торжественно объявил младший брат губернатора.
   - Я никому не скажу, - просто пообещала пришелица из иного мира, рассудив, что ей просто не с кем об этом говорить.
   Амадо Сабуро смахнула набежавшую слезу белым носовым платочком.
   - Весь день солдаты и стражники ходили по монастырю, заглядывая в каждую щель. Они перерыли вещи сестёр и служанок, проверили каждого больного. Всех расспрашивали, грозили и запугивали.
   - Они уехали? - довольно бесцеремонно прервал её молодой человек.
   - Да, - недовольно поморщившись, ответила собеседница. - Но господин Танобо приказал немедленно сообщить в канцелярию уезда, если здесь появитесь вы, господин Нобуро, или приёмная дочь моего несчастного брата.
   - Хвала Вечному небу! - облегчённо выдохнув, бывший чиновник по особым поручениям негромко пристукнул кулаком по столу и заявил: - Я, госпожа Сабуро, намерен доказать, что меня и вашего брата оклеветали.
   - Что вы сказали? - встрепенувшись, выдохнула настоятельница, подняв на него вспыхнувший надеждой взгляд. - Как, господин Нобуро?
   - Есть способ, госпожа Сабуро, - с апломбом заявил тот, сразу предупредив: - Но это будет очень непросто. Я знаю, что запрещённую книгу, клеветническое письмо и поддельное послание подкинул в канцелярию мерзавец Андо по приказу барона Хваро. Сейчас он где-то прячется, и неизвестно, когда приедет в Букасо. Поэтому я хочу схватить Андо, узнать у него все подробности этого гнусного дела и отвезти в Хайдаро. Пусть расскажет, как они с Хваро нас оклеветали в присутствии чиновников канцелярии губернатора! Многие из их обязаны своим возвышение моему старшему брату. После разоблачения Андо, с их помощью я смогу добиться нового, справедливого расследования.
   Женщина поскучнела.
   - Всё это действительно выглядит очень... сложно, господин Нобуро.
   Ия посчитала данный момент вполне подходящим, чтобы напомнить о себе.
   - Я готова помочь господину Нобуро вернуть доброе имя своего приёмного отца.
   - Вы? - вскричала бывшая подруга, и в её голосе причудливо смешались презрение, сомнение и удивление.
   - Я, госпожа Сабуро, - спокойно подтвердила девушка, чуть усмехнувшись. - Уж вы-то должны знать, на что я способна.
   - Знаю, - машинально подтвердила настоятельница, а молодой дворянин озадаченно посмотрел на неё, потом на свою соседку по пещере и вновь заговорил:
   - Нам нужна повозка, чтобы скрытно довезти этого негодяя до Хайдаро, и деньги на дорогу.
   - Прежде всего, господин Нобуро, - быстро придя в себя, наставительно заявила собеседница, - вам нужны пайзы.
   Платина не без удовольствия заметила, как смутился самовлюблённый мажор.
   - Без них вам ни за что не добраться до Хайдаро, - продолжила женщина нравоучительным тоном. - Даже в Букасо не войти.
   - Можно и через стену перелезть, - недовольно проворчал бывший чиновник по особым поручениям.
   - Только не с фургоном, - покачала головой сестра бывшего начальника уезда. - И таскаться со связанным Андо по городу тоже неудобно.
   - И где же нам найти пайзы? - досадливо поморщился младший брат губернатора. - У меня отобрали, а у молодой госпожи Сабуро, наверное, её и не было!
   Ия машинально кивнула, подтверждая его слова.
   - С этим я вам помогу, господин Нобуро, - неожиданно пообещала собеседница.
   - Простите, господа, - вновь привлекла к себе внимание путешественница между мирами. - Господин Нобуро, днём мы вряд ли сможем похитить Андо.
   - Я уже всё обдумал! - оборвал её дворянин. - Схватим его вечером у дома.
   - Значит, выехать из города сможем только утром, - торопясь, что её снова могут прервать, затараторила девушка. - А где ночью будет стоять фургон: на улице, в гостинице?
   Проигнорировав дурацкие вопросы, бывший чиновник по особым поручениям обратился к настоятельнице:
   - Кто в городе может помочь нам вернуть доброе имя господину Сабуро?
   - После того, что случилось, - задумчиво проговорила та. - Я бы доверилась только господину Кимуро.
   - Где он живёт? - деловито поинтересовался младший брат губернатора.
   - Не знаю, - после короткого раздумья покачала головой женщина. - Раньше он жил в доме брата. Но он сейчас, наверное, уже опечатан. Господин Кимуро, скорее всего, где-то скрывается... Если его уже не схватили.
   - И что же нам делать? - растерянно пробормотал молодой человек.
   Собеседница беспомощно пожала плечами.
   - Может, стоит обратиться к тому, кто никак не связан с нашей семьёй? - осторожно предложила Платина.
   - К кому, например? - грустно хмыкнула бывшая подруга.
   - Неужели среди тех, кого вы вылечили, нет того, кто мог бы оказать вам услугу? - делано удивилась Ия. - Именно вам, госпожа Амадо Сабуро, а не вашему брату моему приёмному отцу.
   - Предлагаете просить помощи у простолюдинов? - презрительно скривился дворянин. - Они же продадут нас за миску риса!
   Но настоятельница , кажется, задумалась всерьёз, сведя густые брови к переносице и вдруг выпрямившись, выдохнула с нескрываемым облегчением:
   - Хвала Вечному небу! Есть такой человек! И он как раз подойдёт для этого дела! Зен по прозвищу Хромой. У него маленькая харчевня у Западных ворот и непослушный сын. Месяц назад он привёз его к нам с застарелой раной на плече. Когда сестра Этсек её чистила, то нашла кусочек наконечника стрелы. Обычно мы не спрашиваем, от чего появилась та или иная рана. Но здесь мальчишка испугался и сам признался, что его подстрелили, когда они с приятелями забрались в сад городского дома рыцаря Зешо Ино. Отец тогда умолял сестру Этсек никому не говорить об этом. Зен вас не выдаст. Благородный Ино не любит воров, и если надо их наказать, в суд не обращается.
   Девушка тут же вспомнила, что встречала человека с такой фамилией, когда зашла вместе с Хваро в заведение "Гнездо соловья на ветках сливы" посмотреть выступление тамошних танцовщиц.
   Тогда тот пожилой дворянин сразу же не понравился ей своей спесью и показательно пренебрежительным отношением к простолюдинам.
   Подобный моральный урод вполне мог посчитать мелкое воровство покушением на свою честь, а благородные люди такого не прощают. Поэтому страх отца раненого мальчишки вполне понятен, как и то, что он не выдаст беглых преступников, иначе монашки могут сообщить рыцарю Ино, кто именно посмел забраться в его сад.
   Да им с Набуро просто повезло, что среди пациентов обители "Добродетельного послушания" оказался такой раненый.
   - От этого простолюдина много не требуется, - недовольно поморщился бывший чиновник по особым поручениям. - Только сохранить фургон. Всё остальное я сделаю сам.
   - Я очень рада, господин Нобуро, что вы не бросили нашу семью в столь тяжёлый час, - поднявшись, сестра бывшего начальника уезда отвесила церемонный поклон.
   Младший брат губернатора почтительно поклонился в ответ.
   - Мы с господином Бано Сабуро стали жертвами подлой клеветы. И если он из-за тяжёлой болезни не в силах себя защитить - я буду сражаться за нас обоих.
   - Если у вас в монастыре есть фургон, его должны хорошо знать в уезде, - беззастенчиво прервала обмен любезностями Платина. - Лучше взять какой-нибудь другой. Можно не новый. Но в нём надо сделать второе дно, чтобы прятать туда связанного Андо. Нельзя же его везти просто так?
   - Я понимаю, госпожа Сабуро, - уже не столь презрительно-ледяным тоном заверила женщина.
   - И ещё, госпожа Сабуро, - не отставала Ия. - Не кажется ли вам, что господину Нобуро надо немного сменить внешний вид?
   - А вы сами по-прежнему собираетесь оставаться в мужской одежде? - проигнорировав её предложение, поинтересовалась собеседница, взяв со стола палку с фонарём.
   - Так я смогу действовать гораздо свободнее, - подтвердила девушка. - И меня пока никто не узнал. Надо только причёску сменить и потренироваться говорить басом.
   - Лучше не пробуйте, - хохотнул молодой дворянин. - Нечего людей смешить. Пусть считают вас мальчишкой, у кого голос ещё не огрубел.
   - Вы хотите обрезать волосы? - замерев, вскинула брови настоятельница.
   Пришелица из иного мира знала, что местные женщины, особенно дворянки, очень трепетно относятся к своим шевелюрам, холя и лелея их всю жизнь, и подстригаются только уходя в монастырь, зато сразу на лысо.
   Тем не менее она спокойно подтвердила:
   - Да.
   Добавив:
   - А вот господину Нобуро надо непременно побриться.
   - Не мешало бы, - потирая ладонью заросший подбородок, согласился тот и нахмурился. - Что вы имеете ввиду, госпожа Сабуро?
   - Простите мою дерзость, благородный господин Нобуро, - церемонно поклонилась Платина. - Но ваши усы знают все дворяне и стражники уезда.
   Она хотела добавить ещё и про перебитый нос, но, поскольку в данный момент с ним всё равно ничего нельзя сделать, скромно промолчала.
   Прежде чем младший брат губернатора успел возмутиться подобной беспардонностью наглой девицы, её неожиданно поддержала сестра бывшего начальника уезда:
   - Да-да, господин Нобуро, вам непременно нужно сменить облик, чтобы не попасть в лапы цензора и его людей. У ворот монастыря уже висит ваш портрет.
   - Надеюсь, я там не слишком уродлив? - попытался пошутить слегка побледневший мажор.
   - Вы на нём получились очень похожи, - не приняла его тона собеседница.
   Подняв фонарь, она вдруг попросила:
   - Господин Нобуро, позвольте мне с госпожой Ио Сабуро поговорить наедине. Речь пойдёт о чисто женских делах, посвящать в которые мужчин просто неприлично.
   - Конечно, госпожа Сабуро, - покладисто согласился молодой человек и церемонно поклонился на прощание.
   Настоятельница склонила в поклоне гладко выбритую голову и, выпрямившись, сделала девушке знак следовать за собой.
   Остановившись возле входа в тоннель, она тихонько спросила:
   - Скажите, барон Хваро не связывался с вами, перед тем как всё случилось? Может, прислал с кем-нибудь письмо или что-то передал на словах?
   - Нет, госпожа Сабуро, - спокойно глядя ей прямо в глаза, ответила Платина. - Последний раз я видела господина Хваро на дороге, в тот день когда разбойники напали на свадебный караван. Несколько дней назад я попросила служанку узнать что-нибудь о нём. А недавно она сказала, что его нет в городе.
   - Разве вы не знаете, что натворил этот негодяй? - нахмурилась женщина. - Неужели господин Нобуро вам ничего не говорил?
   - Говорил, - кивнула Ия. - Поэтому я и предложила ему помочь поймать господина Андо и отвезти его в Хайдаро, чтобы спасти приёмного отца или хотя бы вернуть доброе имя нашей семье.
   - Это должен делать его старший сын, - неожиданно заявила сестра бывшего начальника уезда.
   - А вы знаете где он? - с лёгкой издёвкой поинтересовалась девушка, но, заметив, как потемнело лицо собеседницы, поспешно сказала: - Может, господин Горо Сабуро тоже как-то пытается помочь отцу, нам же это неизвестно. Зато нам известно, кто его его оклеветал. И если господин Нобуро хочет разоблачить негодяя, мой долг - помочь ему в этом.
   - Благодарю вас... Ио-ли, - склонила голову настоятельница. - Я буду молить Вечное небо и милосердную Голи, чтобы у вас всё получилось.
   - Я тоже надеюсь, что мы узнаем правду, - с трудом скрывая горькую усмешку от столь запоздалого проявления приязни, медленно заговорила Платина, тщательно подбирая слова: - Главное - схватить Андо и выяснить, как всё было на самом деле. А то слова господина Нобуро пока нечем подтвердить.
   Женщина машинально кивнула, видимо, думая о чём-то своём.
   - Вы же понимаете, - произнесла она вдруг извиняющимся тоном. - Что даже если удастся доказать невиновность господина и защитить честь нашей семьи, ваша репутация всё равно будет полностью разрушена?
   "Да она вообще о чём?! - мысленно охнула пришелица из иного мира. - Какая к чёрту репутация?! Тут бы живой остаться, а у неё одно на уме!"
   Однако промолчав, только неопределённо пожала плечами.
   - Теперь вас в приличную семью даже наложницей не...
   - Я знаю это, госпожа Сабуро, - мягко прервала её Ия. - И постараюсь сама как-нибудь устроить свою жизнь.
   - Если вдруг захотите служить милосердной Голи, - посмотрела ей в глаза настоятельница. - То, после того как всё закончиться, приходите сюда. Здесь вы найдёте и еду и кров.
   - Благодарю, госпожа Сабуро, - девушка поклонилась, пряча кривую усмешку. - Я подумаю.
   Дождавшись, когда затихнет шум шагов, а в тоннеле исчезнут отблески пламени, она плюнула ей вслед и почти на ощупь направилась к столу, где Рокеро Нобуро уже расставлял миски с едой.
   К чести младшего брата губернатора, тот не проявил никакого интереса к беседе своей соседки с сестрой бывшего начальника уезда. А может, дело в том, что голодный дворянин наконец-то дорвался до еды?
   - Опять нет мяса, - тихонько ворчал он, хрустя квашеной капустой.
   - Монахи мяса не едят, господин Нобуро, - напомнила Платина. - Не будет же госпожа Сабуро готовить для нас отдельно?
   - Думаете, я этого не знаю? - возмущённо фыркнул бывший чиновник по особым поручениям и снова пожаловался: - Только мяса всё равно хочется.
   Не собираясь с ним спорить, Ия вытерла губы замурзанным платочком и попросила дать ей зажжённый факел.
   - Зачем он вам? - поинтересовался сосед по пещере.
   - Верёвку натяну, - ответила девушка.
   - Верёвку?! - удивлённо переспросил собеседник, насторожившись. - Что вы собрались делать, госпожа Сабуро?
   - Хочу бельё постирать, - невозмутимо сообщила та. - И развесить, чтобы сохло. А вы что подумали?
   - Это и подумал, - недовольно проворчал младший брат губернатора. - Берите.
   Он кивнул на закреплённый в металлическом держателе факел.
   Запалив его от крошечного огонька светильника, Платина слегка поклонилась.
   - Спасибо, господин Нобуро.
   Кое-как укрепив источник света в расщелине, она достала из котомки верёвку и после долгих поисков всё же сумела натянуть её, привязав за два каменных выступа.
   Понимая, что без мыла или хотя бы щёлока отстирать бельё не получится, Ия вспомнила своё пребывание в лесной избушке и, направляясь в "ванную", прихватила с пола небольшой плоский камень.
   Намочив вещи, она принялась их отбивать.
   Не имея других занятий, девушка могла бы возиться очень долго, но обратила внимание на шорох камешков под подошвами сапог бывшего чиновника по особым поручениям. Похоже, тот нетерпеливо расхаживал туда-сюда уже на её половине пещеры.
   Платина не сразу поняла, что ему просто приспичило, ибо этот закуток служил ещё и туалетом.
   Покинув санузел, она увидела, что молодой человек как ни в чём не бывало лежит на топчане и смотрит вверх, положив под голову скрещённые руки.
   Ия торопливо развесила бельё и, подойдя к нему, поблагодарила:
   - Спасибо за факел, господин Нобуро. Что мне с ним сделать? Воткнуть на место?
   Сев на топчан, тот требовательно протянул руку.
   - Давайте сюда, я вам посвечу.
   - Благодарю, господин Нобуро, - кивнула девушка, возвращаясь в свой альков.
   Младший брат губернатора резким взмахом сбил пламя, погружая грот в темноту, где раздавались мерные удары срывавшихся с мокрой одежды капель.
   Чуть позже сосед всё же проследовал в водяной закуток, прикрывая ладонью робкий огонёк масляного светильника, а когда шёл назад, поставил его на всё тот же выступ примерно посередине пещеры.
   Взгромоздившись на чуть слышно скрипнувший топчан, он спросил:
   - Как вам удалось выйти из города, госпожа Сабуро?
   - Дождалась, когда стражники пристанут к какому-то крестьянину, - отозвалась Платина. - Хотели обыскать его телегу. Вы же знаете, что они должны спрашивать только тех, кто входит в город, а те, кто выходят, их мало интересуют. Но фургон, скорее всего, остановят. Чтобы вывезти Андо, нужно второе дно или ещё какой-нибудь незаметный тайник.
   - Мы уже говорили об этом с госпожой Сабуро, - напомнил ей младший брат губернатора. - Надеюсь, она об этом позаботится.
   - Господин Нобуро, может, вам переодеться женщиной? - стараясь, чтобы голос её звучал как можно серьёзнее, предложила Ия. - Тогда вас точно никто не узнает.
   Как она и ожидала, мажор поддался на её уловку и с принялся рассуждать:
   - Нет, госпожа Сабуро. Это вас ещё можно принять за юношу. А во мне сразу увидят мужчину, даже если я надену платье и перемажусь пудрой.
   - Простите, господин Нобуро, - покаянно вздохнула девушка. - Я сказала, не подумав. Вы выглядите слишком мужественно для таких переодеваний.
   Бывший чиновник по особым поручениям самодовольно хмыкнул. Убедившись, что тот находится в благодушном расположении духа, пришелица из иного мира нерешительно заговорила:
   - Господин Нобуро... Только прошу вас, не гневайтесь...
   - Хорошо, - после некоторого раздумья неохотно пообещал собеседник. - Что вы хотите сказать?
   - Если мы собираемся совершить столь рискованный поступок, то должны предусмотреть самые разные варианты? Мало ли что может случиться?
   - Всего не предусмотришь, госпожа Сабуро, - назидательно произнёс собеседник. - А что вы имеете ввиду?
   - Предположим... Только предположим, что господин Андо не приносил в канцелярию запрещённых книг и не подкладывал письмо в кабинет моего приёмного отца, - тихо пролепетала Платина. - Что мы тогда будем делать?
   - Я точно знаю, что это он! - повысил голос молодой человек.
   Однако Платина, ничуть не смутившись, напомнила:
   - Но вы сами сказали, что всё предусмотреть невозможно. Вдруг Андо просто злорадствовал, глядя на ваше унижение?
   В пещере воцарилась нехорошая тишина, нарушаемая только недовольным сопением и звуком падающих на камень капель.
   - Тогда в Букасо придётся задержаться, - наконец заявил младший брат губернатора. - Нужно найти того, кто подкинул письмо в мою комнату в гостинице. А этого негодяя знает лишь мой слуга и то только в лицо. Зато мне известно, как выглядят приятели этого жулика. Так что уж их-то я найду, и они мне всё расскажут!
   - Тогда всё не так плохо, - удовлетворённо хмыкнула Ия. - Я боялась, что вы не знаете, что делать в таком случае.
   Бывший чиновник по особым поручениям возмущённо фыркнул:
   - Я, госпожа Сабуро, не берусь за дело, не обдумав всё заранее.
   - Простите, господин Нобуро, если мои слова вдруг обидели вас, - извинилась девушка. - Я этого не хотела.
   - Если вам страшно, госпожа Сабуро, - заговорил собеседник с назидательным превосходством. - Можете остаться здесь, я и один справлюсь.
   - Нет, нет, господин Нобуро! - бурно запротестовала Платина. - Я обязательно должна идти с вами!
   - Тогда не задавайте глупых вопросов! - рявкнул тот.
   - Хорошо, господин Нобуро, - послушно пискнула Ия, во всю матеря про себя противного мажора.
   Ей почему-то казалось, что он едва не лопается от самодовольства. Само собой, что после такой отповеди у девушки пропало всякое желание с ним разговаривать. Тем более, что в отличие от некоторых представительниц прекрасного пола, при желании она легко могла подолгу молчать.
   Младший брат губернатора, видимо, на подобное не рассчитывал и спустя какое-то время заговорил первым:
   - Госпожа Сабуро! - окликнул он её, когда Платина, сев на шпагат, сгибала и разгибала спину. - После того как поймаем Андо, вам лучше вернуться сюда. Я имею ввиду в монастырь. До Хайдаро далеко ехать. А если вы будете в мужской одежде, то и вести себя придётся по-мужски. На постоялых дворах ночевать в одной комнате со мной или даже в обеденном зале, если нигде больше места не будет. Есть грубую пищу, пить дрянное вино, слушать... очень несдержанные разговоры, ходить в грязные... ну вы понимаете?
   - Понимаю, - криво усмехнулась Ия и, прокатившись по мелким камешкам, одним слитным движением встала на ноги. - Но вы же не станете спорить, что я могу быть полезной?
   И, не дожидаясь ответа, пояснила:
   - Нужно, чтобы Андо не сбежал по дороге и добрался до Хайдаро в целости и сохранности. Иначе всё теряет смысл. А его надо кормить, поить, водить по нужде. Одному вам будет очень трудно за ним уследить. А ночевать я могу и в фургоне. Сейчас тепло. Спасибо, что беспокоитесь обо мне, господин Нобуро, но я справлюсь.
   - Подумайте ещё раз, - проявил неожиданную настойчивость сосед по пещере. - Когда начнётся новое расследование, все узнают, что мы привезли Андо вместе. Что тогда будет с вашей репутацией? Как вы сможете выйти замуж? Я, конечно, попробую помочь, только вряд ли найду вам достойного мужа. А в нашу семью мой брат вам войти не позволит. Он у нас очень строгий.
   От подобных речей пришелица из иного мира слегка обалдела, поначалу решив, что ей просто померещилось. Но в тишине грота каждое слово звучало ясно и чётко.
   "Вот же-ж! - охнула она про себя. - Как же все тут озабочены моей репутацией! Ну прямо умереть не встать! То бывшая подруга, теперь вот этот местный местросексуал. Так переживают, как же я замуж выйду? Аж кушать не могут! Одна сперва чуть пинками не прогнала, потом согласилась в монастырь принять, благодетельница ...ева! Второй всё время стебался, говорил всякие гадости, теперь готов даже в наложницы взять. Только старший брат, видите ли, не позволит. Нет, они реально здесь звезданутые!"
   Однако девушка быстро сообразила, чем вызвана подобная забота. И как это ни странно для махрового средневековья - страхом перед общественным мнением!
   Если всё получится именно так, как напланировал господин Рокеро Нобуро, то есть ему удастся поймать Андо, и тот подтвердит, что младшего брата губернатора и начальника уезда Букасо оклеветали, приёмная дочь господина Бано Сабуро в глазах окружающих тоже предстанет чем-то вроде героини, которой её семья вроде бы по праву должна гордиться.
   Вот только спасая названного отца и честь семьи, она умудрилась нарушить все правила приличия, до основания разрушить свою репутацию, опозорив не только себя, но и своих близких. Получается, что её надо одновременно и чествовать и проклинать. Как правило, в подобных случаях самое лучшее - это не делать ничего, притворяясь, будто не было ни подвига, ни проступка.
   В приложение конкретно к Ие это означает, что неординарную приёмную дочь следует поскорее убрать из семьи. Как говорится: с глаз долой, ну и так далее. Но поскольку достойно выдать замуж вряд ли получится, то нужно сбагрить её в монастырь и забыть, что такая вообще когда-то существовала.
   Что же до господина Нобуро, то по всем местным "понятиям" после всего случившегося он непременно обязан жениться на приёмной дочери господина Бано Сабуро. Вот только крайне сомнительно, что его высокопоставленный старший брат позволит "привить" к их благородному генеалогическому древу "веточку" со столь сомнительной репутацией даже в роли наложницы самого младшего ранга.
   Поэтому мажор уже слегка комплексовал, видимо, заранее предвидя, как неудобно будет себя чувствовать "в обществе", отвечая на вопросы о судьбе своей спутницы по столь эпическим приключениям.
   Понимание всего этого отнюдь не доставило девушке удовольствия. Пришлось даже приложить немалые усилия, чтобы скрыть обиду и раздражение.
   - Нет-нет! - вновь энергично запротестовала она. - Мой долг - помочь вам спасти доброе имя моей семьи. Наша жизнь в руках Вечного неба. Пусть боги решают, что будет со мной дальше, а вам не стоит об этом беспокоиться.
   - Ну, если вы так считаете... - протянул бывший чиновник по особым поручениям, однако в его голосе Ие послышалось одобрение. - Не стану вас больше отговаривать. Поступайте как знаете.
   Они ещё раз поели, попили чаю, поболтали. Причём на сей раз молодой дворянин вёл себя гораздо благожелательнее, почти как нормальный парень, и даже выдал местный затейливый комплимент.
   Опасаясь, как бы тому от скуки не пришли в башку игривые мысли, Платина тут же перевела разговор на обсуждение деталей предстоящего похищения господина Андо.
   Несмотря на недавний запрет задавать "глупые вопросы", младший брат губернатора рассказал, что планирует устроить засаду у дома младшего писца, дождаться вечером его возвращения, схватить, быстренько допросить под угрозой смерти, потом доставить в харчевню Хромого Зена и спрятать под двойным дном фургона.
   - Никто не хватится, если Андо не вернётся до утра, - вдохновенно вещал мажор. - Решат, что заночевал в каком-нибудь заведении. А мы с рассветом выедем из города, и пусть попробуют найти!
   В общих чертах замысел пришёлся пришелице из иного мира по душе, но потом она вновь принялась рассуждать, задавая вопросы словно бы самой себе:
   - А если он явится не один?
   - Придём ещё раз, - не задумываясь, выпалил собеседник. - Рано или поздно попадётся.
   Ответ Ие понравился, тем не менее она с сомнением покачала головой, глядя куда-то в темноту.
   - Я знаю там только одно место, где можно спрятаться. Узкий переулок между усадьбами. Но там тоже иногда люди ходят. Если заметят чужаков, могут и стражников крикнуть.
   - Спрячемся там перед комендантским часом, когда стемнеет, - пожал плечами сосед по пещере. Кажется, эта своеобразная игра ему даже нравилась. Наверное, он чувствовал себя очень умным, быстро и толково отвечая на столь каверзные вопросы настырной девицы.
   Однако он рано радовался.
   - Вы хотите допросить Андо прямо в переулке? А вдруг кто-то увидит или услышит?
   Вот тут бывший чиновник по особым поручениям задумался, и голос его прозвучал уже не столь самоуверенно.
   - Его можно связать... Или оглушить. Принесём в харчевню Зена, там и расспросим.
   - От дома господина Андо далеко до Западных ворот, - напомнила Платина. - И как мы его понесём? В мешке, в корзине или на носилках?
   Младший брат губернатора недовольно засопел.
   Чувствуя, что тот вновь начинает злиться, девушка поспешно сказала:
   - Простите, что невольно огорчила вас, господин Нобуро. Но то, что мы собираемся сделать, очень серьёзно. Нужно всё тщательно обдумать, не упуская ни одной мелочи. Может, вам поговорить с госпожой Амадо Сабуро? Она женщина мудрая.
   - Хорошо, - кивнул молодой человек. - Давайте подождём её и поговорим ещё раз.
   Расценив эти слова как плохо завуалированное предложение убраться отсюда, Платина встала из-за стола, церемонно поклонилась и направилась на свою половину пещеры.
   То ли Рокеро Нобуро был парнем отходчивым, то ли смирил гордыню, желая подготовиться к предстоящей беседе с настоятельницей? Только он скоро вновь подал голос, взявшись расспрашивать Ию о семье младшего писца и о порядках в их доме.
   Девушка стала охотно рассказывать, стараясь припомнить малейшие подробности.
   Увлекательную беседу прервал донёсшийся из тоннеля шум.
   По стенам опять заплясали желтоватые отблески, и в грот вошла сестра бывшего начальника уезда, держа в одной руке палку с фонарём, а в другой коробку с едой.
   Последовал обмен приветственными поклонами, затем молодой человек поинтересовался новостями.
   - В Куйси тоже появилось объявление с вашим портретом, господин Нобуро, - тяжело опускаясь на табурет, сообщила женщина. - Тому, кто сообщит, где вы прячетесь, обещают пятьдесят муни.
   - А моего портрета там нет? - поинтересовалась Платина.
   - Нет, - коротко бросила собеседница и продолжила, обращаясь к младшему брату губернатора:
   - Я приказала одному простолюдину потихоньку купить фургон и осла. Он обещал сделать всё дня через два или три.
   - А тайник в нём? - напомнил бывший чиновник по особым поручениям.
   - Он сказал, что сделает всё сам, - ответила настоятельница.
   - Кто этот простолюдин, госпожа Сабуро? - нахмурился дворянин. - Ему можно верить?
   - Вполне, господин Нобуро, - успокоила его женщина. - Это Минок - староста Куйси.
   - Он не спрашивал, зачем вам фургон? - продолжал допытываться молодой человек.
   - Для простолюдина Минок достаточно умён, чтобы не задавать лишних вопросов, - с многозначительной грустью ответила собеседница. - Он знает, что если со мной что-нибудь случится, он потеряет гораздо больше пятидесяти серебряных монет.
   - Если вы так говорите, то я спокоен, - важно кивнул младший брат губернатора и напомнил: - Вы обещали помочь найти именные таблички.
   - Я их уже принесла, господин Нобуро, - с лёгкой улыбкой сообщила сестра бывшего начальника уезда.
   Сняв крышку с коробки, она взяла лежащий в верхнем отделении матерчатый мешочек, в котором что-то глухо брякнуло.
   - Вот! - торжественно объявила настоятельница, вываливая на стол кучку прямоугольных пластинок размером с ладонь, и пояснила: - Во время эпидемии здесь много народа умерло. Пайзы того, кого записали в учётные книги, мы давно передали в канцелярию. А эти недавно нашли. Об их хозяевах нигде никаких записей нет.
   Она грустно вздохнула, смахнув набежавшую слезу белым платочком.
   - Сёстрам тогда не до регистрации было. Больных спасали... И умерли все, до конца исполнив свой долг.
   Ия подошла вплотную к столу, чтобы лучше рассмотреть аналоги местных паспортов. Одни бирки поблёскивали лакированным деревом, другие оказались сделаны из полированного камня.
   У большинства в углу имелось круглое отверстие с пропущенным через него коротким шнурком с кисточкой.
   - Пайзы крестьян я не взяла, - принялась деловито объяснять женщина. - Здесь только пайзы дворян и богатых сонга.
   "Купцов и ремесленников", - перевела для себя пришелица из иного мира.
   - Вы правильно поступили, госпожа Сабуро, - одобрительно кивнул бывший чиновник по особым поручениям. - Крестьянина я изобразить не смогу. Да и госпожа Ио Сабуро на него тоже не похожа.
   "Это точно, - хмыкнула про себя девушка. - Понты из тебя так и прут".
   - Может, назваться им? - молодой человек взял пайзу из голубовато-белого камня с причудливо отделанными боковыми гранями и шнурком из жёлтого шёлка.
   - Шиюко Хагэво, - прочитал он рельефно выступавшие буквы. - Знали его, госпожа Сабуро?
   - Он не из нашего уезда, - уверенно ответила та и предположила: - Возможно, родственник супруги рыцаря Огаво. Но точно не скажу.
   - Дорогая вещь, - заметила Платина.
   - Вы правы, госпожа Сабуро, - качнула бритой головой женщина. - А я велела купить старый фургон.
   - Богатые господа всегда привлекают внимание, - ни к кому конкретно не обращаясь, наставительно проговорила Ия. - А нам оно ни к чему.
   Чуть слышно вздохнув, младший брат губернатора с явным сожалением положил обратно приглянувшуюся пайзу и взял другую, столь же витиевато отделанную, но с синим шёлковым шнурком.
   - Конхо Фамуро. А это кто?
   Секунду помедлив, сестра бывшего начальника уезда проговорила:
   - Двоюродный племянник господина Фамуро. Он служил у какого-то землевладельца где-то под Хайдаро и иногда приезжал навестить дядю.
   Помолчав пару секунд, нерешительно закончила:
   - Вряд ли вам подойдёт пайза этого хокару, господин Нобуро. Можете встретить его знакомых.
   "Хокару - это сын наложницы", - вспомнила значение этого слова путешественница между мирами и осторожно предложила:
   - Может, найти кого-нибудь... попроще?
   Сосед по пещере обжог её негодующим взглядом, однако на сей раз бывшая подруга поддержала девушку:
   - Вам, главное, остаться незамеченным, господин Нобуро
   - Тогда выбирайте сами! - раздражённо буркнул тот, демонстративно скрестив руки на груди.
   Осмотрев три оставшиеся пайзы с голубыми шнурками, женщина уверенно заявила:
   - Вот эта!
   Она показала простенькую пластинку из голубовато-зелёного камня с потрёпанной шёлковой кисточкой.
   - Сурано Мадуро. Никогда о таком не слышала.
   Бывший чиновник по особым поручениям, досадливо морщась, нехотя протянул руку за табличкой.
   - А мне пайзу? - напомнила о себе девушка.
   - Я думаю, вам лучше изображать слугу, госпожа Сабуро, - покачала головой настоятельница. - А им они не полагаются.
   От подобного предложения пришелицу из иного мира покоробило так, что она не смогла задавить в себе обиду, зло буркнув:
   - Почему же слугу-то?
   - А кого же ещё? - криво усмехнулась бывшая подруга. - Не брата же?
   - Можете остаться здесь, - довольно ухмыльнулся мажор. - Я и один справлюсь, без вас.
   - Хорошо, - процедила сквозь зубы Платина, чувствуя, как щёки полыхнули от злости и стыда, но язык уже словно сам по себе выдавал наиболее подходящие для такого случая слова: - Если для спасения моего приёмного отца придётся изображать вашего слугу, я готова. Только мне всё равно нужна пайза!
   - Зачем она вам? - повысил голос Рокеро Нобуро.
   - А вдруг нам придётся разделиться и действовать в одиночку! - выпалила Ия, лихорадочно подыскивая подходящее объяснение. - С ней я могу выполнять ваши поручения, не подвергая вас опасности! Если меня поймают с пайзой, то решат, что я одна, и вас, господин Нобуро, точно искать не будут.
   - И как же вы объясните наличие у вас чужой именно таблички? - настороженно нахмурилась сестра бывшего начальника уезда.
   - Я же пряталась в лесу от петсоры! - довольно улыбаясь, тут же придумала девушка. - Вот и скажу, что нашла пайзу рядом с трупом у дороги, а потом спрятала её недалеко от избушки.
   Женщина вопросительно посмотрела на молодого человека.
   Тот машинально потёр заросший щетиной подбородок.
   - Дворянином вам, госпожа Сабуро, называться нельзя. Никто не поверит.
   - Тогда, может быть, купцом? - деловито предложила беглая преступница.
   - Для этого вы слишком молоды, - заметила настоятельница.
   - А если приказчиком? - не сдавалась Платина. - Или сыном купца? Скажу, что отец послал меня с каким-нибудь поручением. Или я заболел и отстал от каравана?
   Её собеседники переглянулись.
   - Ни к чему такие сложности, - с непривычной неуверенностью пробормотал бывший чиновник по особым поручениям.
   - А мне кажется, это может вам пригодиться, господин Нобуро, - осторожно возразила женщина, и Ия впервые за последнее время посмотрела на неё с благодарностью. - Если вдруг Вечное небо отвернётся от нас, и вас схватят, госпожа Ио Сабуро попробует добраться до кого-нибудь из ваших родственников и расскажет им, как всё случилось на самом деле.
   От подобного предположения молодой дворянин насупился, сурово сведя брови к переносице.
   - Господин Нобуро, - вкрадчиво заговорила девушка. - В Букасо я буду изображать вашего слугу, а пайзу спрячу. Пусть останется на всякий случай. Не помешает.
   - Госпожа Сабуро, - обратился тот к сестре бывшего начальника уезда. - Взгляните, нет ли там чего подходящего.
   Согласно кивнув, та принялась перебирать лакированные таблички, среди которых лишь у одной имелся красный шёлковый шнурок с пышной кисточкой на конце.
   Но его настоятельница сразу отодвинула в сторону. Платина почему-то вспомнила, что носить шёлковую одежду в Благословенной империи имеют право только дворяне и те из купцов, кто готов платить за подобную привилегию специальный налог. Наверное, эта пайза принадлежит одному из таких богатеев. Подобные олигархи, скорее всего, наперечёт, и представляться одним из них точно не стоит.
   После недолгого размышления бывшая подруга протянула ей пластинку из тяжёлого светло-коричневого дерева с аккуратно вырезанными и залитыми чёрной краской буквами, складывавшимися в два написанных в столбик слова "Тарисакава" и "Кастен".
   - У купцов тоже фамилии есть? - не смогла удержаться от вопроса Ия.
   Рокеро Нобуро насмешливо фыркнул, а сестра бывшего начальника уезда осуждающе покачала головой.
   - Фамилии, госпожа Сабуро, дарованы только благородным людям. А тот, кому принадлежала пайза, - обычный простолюдин, сонго из города Тарисакава, что на берегу моря. Откуда-то оттуда и пошла петсора. Но вы скажете, что отец посылал вас с поручением в Хайдаро, поэтому вы и уцелели.
   - Понятно, госпожа Сабуро, - мысленно обругав себя за глупость, чуть поклонилась девушка и попросила: - А можно ещё одну пайзу взять. Так, на всякий случай.
   - За самозванство с вас сдерут кожу живьём, - усмехнулся младший брат губернатора.
   Невольно поёжившись от подобной перспективы, Платина тем не менее нашла в себе силы отшутиться:
   - Кожа у меня всё равно одна. И какая разница, за сколько табличек её будут сдирать?
   Мажор хмыкнул то ли с насмешкой, то ли с одобрением.
   Пожав плечами, женщина протянула ей ещё одну пайзу, ранее принадлежавшую какому-то Худу из Каемана. Как объяснила настоятельница, это уезд недалеко от Тодаё.
   Соблазнившись примером соседки по пещере, бывший чиновник по особым поручениям тоже взял ещё одну табличку.
   Остальные настоятельница аккуратно сложила в мешочек и убрала в рукав.
   - Теперь вам нужно найти новую одежду, дождаться, когда Минок приготовит фургон, и можно отправляться.
   - Вы забыли о внешности, господина Нобуро, - напомнила Ия. - Уж очень она приметна.
   - Вам не дают покоя мои усы, - с каким-то напряжением хохотнул молодой человек.
   - Не только, - покачала головой девушка, сообразив, что у неё появилась возможность слегка сбить спесь с наглого метросексуала. - Не мешало бы вам волосы покрасить.
   - Вот ещё! - возмущённо фыркнул собеседник. - Я - не женщина, и не хочу на неё походить!
   - Вы, господин Нобуро, как и я, - беглый преступник, - скромно потупив глазки, напомнила пришелица из другого мира. - И собираетесь похитить государственного служащего. А ещё вас обвиняют в убийстве солдат императора.
   Младший брат губернатора мрачно засопел, выпятив вперёд нижнюю челюсть.
   - Сестра Этсек прекрасно разбирается в травах и снадобьях, - нерешительно пробормотала сестра бывшего начальника уезда, поднимаясь с табурета. - Я с ней поговорю. Может, она знает, как изменить цвет ваших волос?
   Поскольку молодой человек промолчал, она заговорила более уверенно:
   - А сейчас мне пора. Кушайте. Завтра я приду снова.
   - Позвольте мне проводить вас, госпожа Сабуро? - предложила Платина.
   Та бросила на неё настороженный взгляд и кивнула, поднимая палку с висевшим на цепи фонарём.
   - Хорошо.
   Дойдя до входа в тоннель, женщина тихо спросила:
   - Вы хотели мне что-то сказать?
   - Да, госпожа Сабуро, - подтвердила Ия. - Если нам удастся спасти господина, я не пойду в ваш монастырь.
   - Как же тогда вы собираетесь жить дальше? - голос собеседницы чуть дрогнул.
   - Пока не знаю, - пожала плечами девушка. - Но вас это уже не касается. Сделайте всё, что вы обещали господину Нобуро, и мы больше ничего друг другу не должны.
   Не дожидаясь ответных слов настоятельницы, она поклонилась и направилась к столу, где мрачный, как туча, сосед по пещере расставлял мисочки с угощением.
   Варёный рис, соус, маринованный папоротник, квашенная капуста и опять ни мяса, ни рыбы.
   Однако бывший чиновник по особым поручениям на этот раз ворчать не стал, а молча жевал, глядя куда-то в одну точку.
   Платина помыла освободившуюся посуду, после чего молодой человек погасил начавший изрядно коптить факел, оставив только "дежурное освещение" в виде крошечного, желтоватого язычка пламени, казалось, в неподвижности застывшего на самом кончике фитиля.
   Устав от разговоров, Ия немного размялась в темноте и завалилась на тощий матрас.
   - Госпожа Сабуро, - прервал её дрёму какой-то непривычно неуверенный голос младшего брата губернатора. - Я собираюсь схватить Андо прямо в его доме!
   "Это он что типа со мной советуется?!" - едва не присвистнула от удивления путешественница между мирами. Насколько она успела изучить местные реалии, мужчины здесь принимают решение единолично, тупо ставя женщин перед фактом.
   А тут словно интересуются её мнением или, по крайней мере, одобрением. Неужели мажор сомневается в своих гениальных планах? Тогда, возможно, он не так туп, как казалось? Учитывая это, девушка решила отнестись к разговору серьёзно, первым делом спросив:
   - Но там же будут его мать и слуги?
   - Придётся всех убить, - голос собеседника заметно дрогнул, но тут же вновь сделался надменным и безапелляционным. - Я не желаю их смерти, госпожа Сабуро. Но другого выхода у нас нет. Они начнут кричать, поднимут тревогу. Мы просто не сможем тихо схватить и допросить Андо. И разве вы забыли, что это они написали донос на вашего приёмного отца? Его они ненавидят, а вас считают дикаркой из варварского племени!
   Платина почувствовала, как у неё перехватило дыхание. Полгода прожив в этом мире, она уже имела возможность убедиться в его жестокости, твёрдо зная, что молодой человек не шутит, и почему-то нисколько не сомневалась в его способности хладнокровно прикончить несчастную старушку и слуг. Вот только ей самой категорически не хотелось участвовать в массовом убийстве. Нет, нужно во что бы то ни стало отговорить дворянчика от этой глупой и жестокой затеи.
   Прокашлявшись и собравшись с мыслями, Ия заговорила, тщательно подбирая слова:
   - Господин Нобуро, но вдруг Андо ни в чём не виноват? Вы же сами сказали, что такое вполне может быть. А мы уже убьём всю его семью.
   - Понимаю, госпожа Сабуро, - тяжело вздохнул бывший чиновник по особым поручения. - Но как иначе? Если оставить их в живых, они расскажут о нас, и цензор будет знать кого искать.
   - Убийство старой женщины из благородной семьи всколыхнёт весь уезд, - продолжила увещевать девушка. - Нас бросятся ловить не только стражники, но и все землевладельцы со своими охранникам, как тех разбойников, что напали на караван дочери рыцаря Канако.
   - Можете отказаться! - раздражённо огрызнулся собеседник. - Я сделаю всё сам!
   - Если бы дело касалось только вас, я бы так и сделала! - тоже повысила голос Платина. - Но мне нужно спасти приёмного отца и нашу семью! Вот только убивать никого не надо!
   - Так не получится! - словно подводя черту под разговором, отрезал младший брат губернатора.
   - А если попробовать? - не сдавалась Ия.
   Молодой человек промолчал. Девушка решила, что он просто проигнорировал её вопрос, но спустя несколько минут тот поинтересовался:
   - И как это сделать?
   - Усыпить госпожу Андо и её слуг! - выпалила Платина. - Здесь у монашек должно быть хорошее снотворное. Вот и напоить их, чтобы спали подольше!
   - Госпожа Андо знает и меня, и вас, - наставительно напомнил чиновник по особым поручениям. - И когда проснётся, расскажет властям, кто украл её сына.
   - Закроем лица и не будем разговаривать при ней, - Ия нашла решение и этой проблемы.
   - А если госпожа Андо не захочет пить снотворное? - усмехнулся собеседник. - Старухи иногда бывают ужасно упрямы.
   - Но вы же владеете боевыми искусствами, господин Нобуро? - отреагировала девушка вопросом на вопрос и, не дожидаясь ответа, с жаром продолжила: - Вот и стукните её легонечко. Так чтобы сознание потеряла. Потом мы её свяжем, и путь лежит, ждёт, когда слуги проснутся.
   Сосед по пещере недоверчиво хмыкнул, а вдохновлённая многочисленными полицейскими сериалами пришелица из иного мира принялась с жаром развивать свою мысль:
   - С помощью слуг можно обмануть власти, и пустить их по ложному следу!
   - Это как? - живо заинтересовался младший брат губернатора.
   - Если вы никогда не были дома у Андо, то они не знают вашего голоса, - принялась объяснять Платина. - Тогда при них вы можете назвать меня каким-нибудь другим именем или прозвищем, или как-нибудь дадите понять, что нас там много, или как бы случайно проговоритесь, куда мы направляемся. Когда слуги очнутся, то обязательно расскажут всё цензору и его людям.
   - Я подумаю об этом, - с неожиданной серьёзностью пообещал молодой человек.
   Довольно улыбнувшись в темноту, и понимая, что чего-то определённого она от него вряд ли добьётся, Ия сменила тему разговора:
   - Господин Нобуро, а вы были когда-нибудь в Тарисакаво?
   - Где? - переспросил погружённый в свои мысли дворянин.
   - В Тарисакаво, - повторила девушка.
   - Заезжал как-то раз с отцом, - ответил бывший чиновник по особым поручениям. - А почему вы об этом спрашиваете?
   - Я же буду изображать человека оттуда, - охотно пояснила Платина. - Вот и хочу что-нибудь узнать об этом городе. Вдруг земляка встречу? Расскажите что-нибудь.
   - Обычный город, - раздражённо проворчал младший брат губернатора. - Я не знаю, что вам сказать. Лучше спрашивайте, что вам интересно, а я попробую ответить.
   - Хорошо, - покладисто согласившись, Ия буквально засыпала его вопросами, на большинство из которых тот только сердито фыркал, не зная, что сказать.
   Наконец собеседнику это надоело, и он довольно грубо приказал ей заткнуться.
   Спустившись к ним в очередной раз, настоятельница сообщила, что старенький, но ещё крепкий фургон уже приобретён, и теперь в нём сооружается тайник.
   Кроме того она рассказала, что её брат до сих пор жив, хотя и действительно очень болен. Его уже везут в Хайдаро, и теперь сестра очень переживает, как тот перенесёт такую тяжёлую дорогу?
   Посочувствовав и выразив надежду, что всё непременно будет хорошо, Платина поспешно сдала ей кровавый план своего спутника.
   Как она и рассчитывала, верная служительница богини милосердия пришла в ужас от этого, и принялась уговаривать Рокеро Нобуро сохранить жизнь госпоже Андо и вообще свести убийства к самому необходимому минимуму.
   Возможно, молодой дворянин уже и не собирался проводить в жизнь свой первоначальный замысел, но обозлённый вероломным поступком девушки, он вновь начал утверждать, что нет иного способа спасти жизнь господина Бано Сабуро и честь его семьи.
   Когда мажор уже почти кричал, Ия озвучила своё предложение.
   Выслушав его, бывшая подруга как-то сразу успокоилась, категорически заявив:
   - Господин Нобуро, даже если вам удастся доказать, что вас оклеветали, убийство благородной дамы вам не простят. Не знаю, какое наказание вам выберет Сын неба, но свою репутацию вы уничтожите полностью!
   - И что же мне теперь их уговаривать пить снотворное?! - зло огрызнулся бывший чиновник по особым поручениям.
   - Именно так! - отчеканила настоятельница, сурово сведя брови к переносице. - Иначе я не стану вам помогать! Свяжите их, если нужно, влейте снадобье в рот! Я скажу сестре Этсек, она всё приготовит. А когда будете уходить, оставьте ей письмо. Предупредите, что если за вами будет погоня, её сын умрёт!
   "Добрая монашка, - усмехнулась про себя Платина. - И умная. Я вот до такого не додумалась".
   - Любая мать сделает всё, чтобы спасти своего ребёнка, - назидательно закончила женщина.
   - Только бы не догадалась, что мы его похитили, - успокаиваясь, пробормотал младший брат губернатора. - А то она так ненавидит господина Сабуро, что может и про сына забыть.
   - А может, в письме потребовать деньги?! - вскричала пришелица из иного мира и, едва не лопаясь от восхищения своим интеллектом, затараторила: - Написать, что он задолжал... тысячу муни! И если госпожа Андо через... десять дней не принесёт серебро в... указанное место, её сына убьют! И если попробует искать защиты у властей, то тоже убьют!
   - Госпожа Сабуро, - глядя на неё с насмешливой жалостью, проговорила сестра бывшего начальника уезда. - Чтобы вернуть долг, надо просто подать жалобу в канцелярию и предъявить расписку. Похищать никого не нужно.
   Молодой дворянин обидно рассмеялся, а щёки девушки полыхнули огнём от осознания собственной глупости. Платина вновь позабыла, что данная реальность очень сильно отличается от той, где она жила раньше. Ия смущённо потупилась и, виновато шмыгнув носом, беззвучно выругалась про себя.
   Тем не менее её слова существенно разрядили обстановку, и разговор аборигенов стал гораздо более конструктивным.
   Поломавшись ещё немного, Рокеро Нобуро отказался от массового убийства, согласившись в общих чертах следовать плану приёмной дочери начальника уезда. Причём ей показалось, что уступил он с плохо скрытым облегчением. Возможно, та идея ему и самому была не очень-то по душе?
   Восстановив присутствие духа, девушка напомнила о необходимости изменить внешность.
   - Из меня плохой цирюльник, - со вздохом посетовал бывший чиновник по особым поручениям.
   - Сестра Этсек побреет вас перед уходом, - пообещала ему настоятельница. - У неё это прекрасно получается.
   - Вы настолько ей доверяете? - вскинул брови молодой человек.
   - Да, господин Нобуро, - без малейшего колебания подтвердила собеседница. - У этой женщины не осталось никого из близких, и теперь она живёт только помощью больным. Больше её ничего не интересует. Этсек из семьи потомственных лекарей, вот и пришла в нашу обитель. Я считаю, что её прислало к нам само Вечное небо!
   Платина вспомнила монашку с перебитым носом, осматривавшую премерзко вонявшего мужика, и не смогла удержаться от вопроса:
   - Её родственники умерли от петсоры?
   - Да, - подтвердила настоятельница.
   - А ей удалось выжить, - понимающе кивнула Ия.
   - Сестра Этсек не болела петсорой, - возразила сестра бывшего начальника уезда. - Она родилась в Кужимо, а замуж вышла в Бачи недалеко от Хайдаро. Петсора туда не дошла. Когда убрали "стену мечей", Этсек с мужем и детьми поехала в Кужумо, чтобы найти родственников. По дороге на них напали разбойники и всех убили. Она еле выжила, добралась до Кужумо и узнала, что никого из родных нет в живых. После этого Этсек дала клятву посвятить остаток жизни служению богини милосердия. Она говорит только о болезнях и способах их лечения, больше её ничего не интересует. Поэтому я ей и доверяю.
   - Рассчитываю на вашу прозорливость, госпожа Сабуро, - церемонно поклонился младший брат губернатора
   - Я понимаю, чем мы все рискуем, господин Нобуро, - успокоила его женщина, отвешивая ответный поклон.
   На прощание она сообщила, что уже нашла для них новую одежду и деньги в меди и серебре. Вновь оставшись вдвоём, беглые преступники ещё немного поболтали ни о чём и разошлись.
   Теперь, когда план похищения Андо начал реализоваться, переходя от стадии пустых разговоров к конкретному исполнению, девушка стала по-настоящему понимать всю опасность этой затеи. Однако, не столько испугалась, сколько почувствовала знакомое возбуждение, словно перед исполнением опасного номера.
   Ей хотелось поболтать ещё, обсудить всевозможные нюансы, но будущий соучастник сего преступного деяния не имел никакого желания общаться, поэтому Ие пришлось заткнуться.
   Вновь он разговорился только за ужином, но делал при этом такие намёки, что Платина начала опасаться, как бы избалованный мажор не позабыл свой принцип: не брать женщин силой. Было видно, что парень тоже волнуется, и ему явно надоело прятаться в этой норе со всеми удобствами.
   Чем чаще они беседовали, тем тревожнее становилось у неё на душе.
   Понимая, что жаловаться некому, девушка попыталась поторопить бывшую подругу, напомнив той о плохом самочувствии её брата.
   - Нам надо торопиться, госпожа Сабуро, - озабоченно говорила она, вновь провожая настоятельницу до входа в тоннель. - Пока господин ещё жив. Но если мы промедлим...
   Придав лицу скорбное выражение, Ия замолчала, поджав губы.
   - Я понимаю, госпожа Сабуро, - со вздохом кивнула собеседница. - И делаю всё возможное. Не хотелось зря обнадёживать господина Нобуро, но вам скажу, если помогут Вечное небо и милосердная Голи, то завтра утром вы отправитесь в Букасо.
   - Я буду молиться об этом, - ханжески вздохнув, пообещала Платина.
   - А вы умеете? - криво усмехнулась бывшая подруга и, не слушая ответ, скрылась в узком проходе.
   "Вот же-ж! - досадливо поморщилась путешественница между мирами. - Всё-таки обгадила напоследок".
   Ещё не зная, что они скоро смогут покинуть подземелье, но, видимо, предчувствуя это, бывший чиновник по особым поручениям долго тренировался, нарушая тишину пещеры шумными выдохами и шуршанием мелких камешков под кожаными подошвами сапог.
   Последовав его примеру, Ия тоже как следует размялась, но проделала свои упражнения гораздо тише.
   А когда утомившийся сосед задремал, она отправилась в санитарный закуток, где кое-как ополоснулась и сменила бельё, не забыв о грудной повязке.
   За обедом младший брат губернатора продолжил сыпать комплиментами, причём некоторые из них по местным понятиям звучали уже весьма двусмысленно.
   Поэтому, увидев, что в руках у настоятельницы нет привычной коробки с едой, девушка очень обрадовалась. Не забывая о предстоящем путешествии в компании самовлюблённого метросексуала, она рассчитывала, что, находясь на нелегальном положении, среди людей тот будет вести себя боле-менее адекватно.
   Как показал опыт первых дней их совместного пребывания в пещере, при желании это у него неплохо получается.
   - Господин Нобуро! - торжественно провозгласила сестра бывшего начальника уезда. - Всё готово! На рассвете фургон будет ждать нас в лесу недалеко от монастыря. Скоро должна прийти сестра Этсек, чтобы побрить вас и перекрасить волосы. Ещё она обещала принести снотворное и рассказать, как им правильно пользоваться.
   - Хвала Вечному небу! - громко выдохнул молодой человек, хотя Ие показалось, что в его голосе проскользнуло что-то вроде разочарования, и ей это не понравилось.
   Схватив котомку, она бодро отрапортовала:
   - Я готова, госпожа Сабуро!
   - Пойдёмте! - не менее решительно заявил бывший чиновник по особым поручениям.
   Настоятельница первой ступила под низкий свод тоннеля, освещая дорогу висевшим на конце палки фонарём. За ней, плохо скрывая волнение, двинулся бывший чиновник по особым поручениям. А девушка на миг задержалась, бросив прощальный взгляд в кромешную тьму странной пещеры, где ей пришлось услышать много сказок не только о своём возлюбленном Хваро, но и о легендарном прошлом этого мира.
   Подъём, как когда-то и спуск, тоже показался ей бесконечным. Шагавший впереди дворянин недовольно сопел, стукаясь то плечами, то головой о стены и низкий потолок штольни.
   Наконец они добрались до уходящих вверх каменных ступеней. Платина не заметила, что именно сделала их проводница, только откуда-то донёсся тихий шорох, скрип, и над головой начал расширяться светлый прямоугольник.
   В какой-то момент Ие показалось, что женщина белым днём вывела их из подземелья. Но она быстро сообразила, что после мрака грота её зрение так реагируют на свет луны и звёзд, проникавший в жилище сквозь узкие, затянутые бумагой окна.
   Глаза быстро рассмотрели уставленный мисочками стол. В углу на полу багрово светились щели массивной бронзовой жаровни, где над тлеющими углями грелся большой чайник, а рядом поблёскивало большое металлическое зеркало на простенькой, деревянной подставке.
   - Поешьте, пока сестра Этсек не пришла, - предложила настоятельница, подходя к стеллажу с книгами.
   Потом она поставила фонарь на стол, а сама присела на лавку.
   - Спасибо, госпожа Сабуро, - поблагодарил младший брат губернатора, опускаясь на табурет и приставляя к нему меч.
   Девушка заняла место напротив.
   Когда миски почти опустели, к ней подошла хозяйка комнаты.
   - Вот ваша одежда, госпожа Сабуро, можете переодеться.
   - Благодарю, госпожа Сабуро, - с коротким поклоном Платина взяла у неё из рук сложенные вещи и посмотрела на переставшего жевать молодого человека.
   - Надеюсь, господин Нобуро, вы не станете оборачиваться и вводить меня в смущение?
   Тот фыркнул, так что изо рта вылетел не пережёванный рис.
   - За кого вы меня принимаете, госпожа Сабуро?!
   - Я рада, что в вас не ошиблась, - поклонилась Ия и, зайдя к нему за спину, подошла к лавке.
   Бывшая подруга подобрала для неё чистую, но сильно застиранную нижнюю рубаху, почти новую куртку из плотной светло-коричневой ткани, серые безразмерные штаны на завязках, такие же обмотки и поношенные, но ещё крепкие туфли, которые оказались немного великоваты. Пришлось сразу же надевать по две пары носков.
   Не утерпев, девушка подошла к зеркалу, пытаясь рассмотреть своё отражение, и со смешанным чувством обнаружила, что одежда сидит, мягко говоря, плохо, зато хорошо скрывает фигуру. Впрочем, большинство здешних дворян мало заботит внешний вид их слуг.
   Поскольку старые туфли действительно сильно походили на женские, она решила оставить их в монастыре. Вдруг подойдут кому-нибудь из страждущих? А вот штаны и кафтан Платина аккуратно свернула, обвязав верёвкой, намереваясь взять с собой.
   - Для слуги у вас слишком длинные волосы, госпожа Сабуро, - заметил бывший чиновник по особым поручениям, вытирая губы грязным платком. - И где моя одежда?
   - Я всё приготовила, господин Нобуро, - успокоила его настоятельница. - Но пусть сестра Этсек вас сначала побреет и покрасит волосы.
   - Вы ей скажете, кто мы? - полюбопытствовала Ия.
   - Я же сказала, что нет, - нахмурилась женщина.
   - Но вам же придётся к нам как-то обращаться, - не унималась девушка.
   - Поверьте, госпожа Сабуро, - криво усмехнулась собеседница. - Я это сделаю и без имён.
   - Ну, если вы сумеете, - пожала плечами Платина.
   - Смогу, - заверила её сестра бывшего начальника уезда и попросила: - Помогите мне завесить окна.
   - Конечно, - кивнула Ия.
   Вдвоём они быстро обеспечили надлежащую светомаскировку, используя заранее припасённые плащи и одеяла.
   Девушка в очередной раз убедилась, что её бывшая подруга отличается умом и сообразительностью.
   Сама Платина даже не подумала о том, что свет в окнах дома настоятельницы в столь неподходящее время способен привлечь ненужное внимание. И хотя вряд ли кто-то будет шататься ночами по монастырю, но вдруг найдётся человек с бессонницей?
   Едва они закончили, и Ия вновь уселась на табурет, снаружи послушался звук приближавшихся шагов.
   Младший брат губернатора отставил в сторону чашечку с чаем и взял меч.
   В дверь даже не постучали, а поскреблись, словно в гости просилась очень деликатная мышь.
   Рокеро Нобуро поднялся, но женщина сделала успокаивающий жест и мягко отодвинула засов.
   В помещение проскользнула высокая фигура в капюшоне и с чем-то вроде чемоданчика в руках.
   Поставив его на пол, она церемонно поклонилась.
   - Надеюсь, я не заставила вас ждать, старшая сестра?
   - Нет сестра, - отвесила ответный поклон хозяйка комнаты.
   Обнажив гладко выбритую голову, монашка оглядела комнату, лишь на миг задержав взгляд на гостях.
   Лицо целительницы казалось спокойным, но не бесстрастным. Кроме перебитого носа, её уродовал рваный шрам на щеке, который Ия в прошлый раз не видела, так как тогда женщина сидела к ней, повернувшись другим боком.
   - Вот сестра, - сказала настоятельница, кивнув на дворянина. - Его нужно побрить. И перекрасить волосы.
   - А ей, - настоятельница указала на девушку. - Нужно подстричь как мужчину.
   - Хорошо, старшая сестра, - без малейшего удивления кивнула собеседница. - Я взяла всё необходимое. Но здесь очень темно. Нужен свет, иначе я не смогу сделать всё аккуратно.
   - Добавим света, - пообещала хозяйка комнаты.
   Она взяла с полки у стены два масляных фонаря с ярко начищенными отражателями и поставила их на стол. После того как те загорелись, мрак в комнате съёжился, прячась по углам.
   - Мне нужен табурет, старшая сестра, - с лёгким поклоном попросила Этсек.
   Сестра бывшего начальника уезда бросила требовательный взгляд на его приёмную дочь. Та, не чинясь, взяла табуретку и поставила на указанное место.
   Затем монашка сама расставила светильники, зеркало и, посмотрев на молодого человека, сделала приглашающий жест.
   - Садитесь сюда, господин.
   Нимало не смущаясь, женщина запустила пальцы в его шевелюру и с минуту словно бы ощупывала волосы, и наконец сказала:
   - Сначала нанесём краску, потом будем делать всё остальное.
   - Я надеюсь на тебя, сестра, - кивнула настоятельница.
   Взгромоздив покрытый облезлым лаком чемоданчик на стол, целительница откинула боковую стенку, обнажив полочки, уставленные фарфоровыми мисочками и бутылочками.
   - Какой цвет нужен? - не глядя на Рокеро Нобуро, спросила она, перебирая снадобья.
   - Сделай его волосы потемнее, - опережая младшего брата губернатора, объяснила Амадо Сабуро. - Но не слишком, чтобы, когда волосы отрастут, краска не сильно бросалась в глаза.
   Дворянин насупился, но промолчал. Только желваки заходили под кожей скул.
   Взяв одну из баночек, монашка вылила её содержимое в мисочку и стала быстро перемешивать.
   Втянув носом воздух, девушка с удивлением почувствовала знакомый аромат, похожий на смесь запахов оливкового масла и грецких орехов.
   Потом Этсек, натянув тонкие кожаные рукавицы, взяла кисточку и принялась осторожно наносить состав на длинные патлы мрачного мажора.
   Закончив, женщина обвязала его голову тряпкой и... велела ждать, как высохнет, а сама занялась Платиной.
   - Просто обрезать? - уточнила целительница у хозяйки комнаты.
   - Да, - подтвердила та. - По-мужски.
   Брови сестры Этсек чуть приподнялись, тут же вернувшись на место. Не выказывая больше никаких признаков удивления, она откинула вторую боковую стенку чемоданчика и извлекла деревянный гребень с длинными зубчиками.
   Аккуратно расчесав Ие волосы, монашка обрезала их железными ножницами чуть ниже плеч, после чего перевязала верёвочкой.
   - Или вам свернуть их на затылке? - неожиданно попросила она у девушки, с грустью рассматривавшей своё отражение в тусклом зеркале.
   - Лучше на затылке, - ответила та, глянув на свою шляпу. Теперь укороченная шевелюра уже не будет из-под неё выбиваться.
   - Теперь вы, господин, - пригласила целительница бывшего чиновника по особым поручениям.
   Тот послушно занял, освобождённый Ией табурет.
   Сначала Этсек ножницами обрезала его густые усы, затем, разведя здешнее жидкое мыло в горячей воде, долго скребла заросшее щетиной лицо Рокеро Нобуро устрашающего вида бритвой.
   - Неплохо, - потирая ладонью гладкий подбородок, похвалил женщину младший брат губернатора, разглядывая своё отражение в зеркале и явно приходя в хорошее настроение.
   Платина отметила, что даже после бритья его рожа не стала более привлекательной, да и не сильно изменилась.
   Затем настал черёд шевелюры беглого государственного преступника. Здесь понадобилась помощь хозяйки комнаты. Пока она поливала на голову молодого человека, монашка втирала в волосы какую-то зелёную кашицу.
   По знаку сестры бывшего начальника уезда девушка убрала таз с грязной водой поставив его в угол.
   Тщательно вытерев всё той же тряпкой шевелюру дворянина, её оставили досыхать.
   Оглядев дело своих рук и, видимо, не найдя в нём существенных изъянов, сестра Этсек извлекла из своего бездонного чемоданчика круглую коробочку из колена бамбука.
   - Ему расскажи, - настоятельница кивнула на бывшего чиновника по особым поручениям.
   - Хорошо, старшая сестра, - чуть поклонилась лекарка, и с видимым усилием открыв тугую крышку, показала десяток коричневых горошин.
   - Господин, если проглотить одну пилюлю, то уснёшь через триста ударов сердца и спать будешь очень крепко. Если запить её вином, то через сто или пятьдесят. Две пилюли заставят спать целые сутки, а от трёх можно не проснуться.
   - Спасибо, почтенная Этсек, - кивнул собеседник. - Я всё понял.
   Поклонившись в ответ, целительница обернулась к хозяйке комнаты:
   - Я ещё нужна вам, старшая сестра?
   - Нет, сестра, - печально улыбнулась та. - Спасибо тебе за помощь, и ещё раз прошу никому не говорить о том, кого ты здесь видела и что делала.
   - Я никому ничего не скажу, старшая сестра, - пообещала монашка.
   Споро собрав чемоданчик, она поклонилась настоятельнице, её гостям и вышла, на ходу накинув капюшон.
   Амадо Сабуро затушила лишние светильники, оставив только переносной фонарь, затем вдвоём с Ией убрала закрывавшие окна плащи.
   И хотя сквозь бумагу вроде бы уже пробивались первые отблески приближавшегося рассвета, настоятельница объявила, что им нужно ещё немного подождать.
   Младший брат губернатора поморщился, но промолчал.
   Хозяйка комнаты вновь подошла к стеллажу и вернулась, держа в руке мешочек из плотного, красного шёлка.
   - Здесь пятьдесят муни и двести десять лян. К сожалению, это всё, что я смогла найти.
   - Думаю, этого хватит, чтобы добраться до Хайдаро, - помолчав, кивнул бывший чиновник по особым поручениям.
   - А мне деньги?! - недовольно вскричала Платина, и прежде чем кто-то из собеседников что-то сказал, возмущённо затараторила: - Мы же не на прогулку едем! Вдруг мне придётся бежать, чтобы не подставить под удар господина Нобуро и его груз?! И что тогда? Милостыню просить?!
   - Слугам деньги не полагаются, - рассмеялся довольный мажор, демонстративно подбрасывая в руке увесистый кошелёк.
   А вот бывшая подруга её неожиданно поддержала:
   - Вы правы, госпожа Сабуро. Случиться может всякое. Но тогда вы должны найти способ сообщить мне об этом. В крайнем случае приходите сюда.
   Ия ни в коем случае не собиралась этого делать, но согласно кивнула:
   - Конечно, госпожа Сабуро.
   Настоятельница вновь вернулась к книжным полкам.
   - Тут только тридцать два муни и пятьдесят два ляна, - сказала она, протягивая тощий кошелёк. - Но это мои последние деньги.
   - Не стоит, госпожа Сабуро, - поморщился молодой человек, развязывая горловину мешочка. - Я дам ей денег.
   - Спасибо, господин Нобуро, - поклонилась женщина.
   Дворянин протянул девушке горсть серебряных и небольшую связку медных монет.
   Заворачивая их в тряпочку, Платина спросила:
   - Госпожа Сабуро, а кто нашёл пещеру, где мы прятались?
   - В вашем ли положении интересоваться подобными глупостями, госпожа Сабуро? - полупрезрительно скривился младший брат губернатора.
   - А почему нет? - пожав плечами, с вызовом заявила та. - Мне интересно.
   Сестра бывшего начальника уезда сурово сжала губы в куриную гузку, но, видимо, сообразив, что делать всё равно нечего, ответила:
   - Я не знаю. Моей предшественнице рассказала о ней старая настоятельница. Но, кто именно прокопал тоннель в ту пещеру, она тоже не знала. Есть легенда, что когда-то очень давно задолго до Воссоединения народа здесь жил благочестивый отшельник, скрывавший своё имя, но обладавший многими необыкновенными способностями. Он знал прошлое и будущее, умел летать по воздуху и превращаться в разных животных, совершал другие чудеса. Никто не знает, умер ли он или вознёсся на небеса, но с тех пор эта гора считается священной. К сожалению, никаких записей о том, что здесь жил какой-то монах, не сохранилось. Вот и всё, что я могу вам сказать, госпожа Сабуро.
   - Спасибо, госпожа Сабуро, - поблагодарила её Платина, совершенно не удовлетворённая её рассказом.
   - Наверное, тот отшельник и нашёл пещеру, - демонстративно зевая, предположил бывший чиновник по особым поручениям..
   - Возможно, - не стала спорить женщина и направилась к своей кровати.
   Вернулась она со сложенной одеждой, поверх которой лежала не новая, но вполне приличная широкополая шляпа.
   - Теперь, когда волосы высохли, вам можно и переодеться, господин Нобуро. А мы пока отвернёмся. Только голову не прикрывайте.
   - Конечно, - резко вставая со своего места, довольно улыбнулся молодой человек.
   Не заставляя себя ждать, он быстро облачился в новый костюм, аккуратно расправив бело-синий халат из застиранного шёлка.
   Окинув дворянина придирчивым взглядом, настоятельница удовлетворённо кивнула.
   - Очень хорошо, господин Нобуро. Всё в пору.
   И подойдя к двери, выглянула наружу.
   Потом вручила гостям по плащу с капюшоном и, прихватив фонарь на палке, вышла из дома, поманив их за собой.
   Они покинули территорию монастыря через знакомую калитку в задней стене. Аккуратно прикрыв её за собой, сестра бывшего начальника уезда повела спутников по петлявшей между деревьями тропинке.
   На противоположном склоне холма лес сделался гуще. В тени крон всё ещё прятался ночной мрак.
   Впереди показался просвет, и они вышли на небольшую полянку, на противоположном конце которой под толстым развесистым деревом стоял низенький фургон и запряжённый в него ослик. Рядом с ним нервно переминался с ноги на ногу мужчина в длинном кафтане с чем-то вроде чалмы на голове.
   - Подождите здесь, - велела женщина. - Ни к чему ему вас видеть.
   Согласно кивнув, младший брат губернатора отступил назад, прячась за редким кустарником. Ия тут же последовала за ним.
   Видимо, расслышав шорох, неизвестный резко обернулся в их сторону и выпалил заметно дрогнувшим голосом:
   - Госпожа Сабуро?
   - Да, это я, Минок.
   - Хвала Вечному небу! - облегчённо выдохнул мужчина, склоняясь в почтительном поклоне. - А я уже вас заждался.
   - Давай показывай, что у тебя получилось, - приказала настоятельница, подходя ближе.
   - Сюда, пожалуйста, - засуетился собеседник, помогая ей подняться по лесенке и войти в фургон.
   Какое-то время до девушки доносились лишь неясные звуки.
   - Чего они так долго? - не выдержав, процедил сквозь зубы её спутник.
   Нервно сглотнув, Платина поправила висевший на плече мешок и переложила из руки в руку свёрнутый кафтан.
   Но вот на передней площадке появился деревенский староста, придерживавший закрывавшую вход циновку.
   Он помог сестре бывшего начальника уезда спуститься на землю и замер в выжидательной позе.
   - Ты хорошо потрудился, почтенный Минок, - благожелательно кивнула та покрытой капюшоном головой. - Теперь ступай домой и лучше бы тебе не оглядываться.
   - Понял, госпожа Сабуро, - низко кланяясь, заверил простолюдин. - Не буду.
   Попятившись, он развернулся и почти бегом скрылся среди деревьев.
   Настоятельница посмотрела в сторону своих притаившихся спутников. Не дожидаясь какого-либо знака, дворянин тут же направился к ней.
   Небо уже во всю сияло первыми отблесками зари. Отвыкшие от яркого света глаза Ии заслезились, так что приходилось щуриться, то и дело вытирая их рукавом.
   С первого взгляда становилось ясно, что приобретённый для них фургон относится к сильно подержанным транспортным средствам. Краска на дощатых стенках облезла, а на высоких колёсах исчезла совсем, от чего дерево потемнело и казалось очень старым.
   Девушку удивило, что у этого фургона лесенка не приставляется, а выдвигается из-под передней площадки, от чего платформа казалась очень толстой.
   Не утерпев, Платина заглянула под низ, убеждаясь, что под передней частью повозки нет ничего, кроме полочки под лестницу и спускавшихся по периметру тонких планок. А вот под самой будкой находилось что-то вроде ящика толщиной примерно с полметра. Очевидно, именно там и находился тайник. Так себе маскировочка. Оставалось надеяться, что городские стражники не будут столь любопытны.
   Рокеро Нобуро помог подняться на площадку сестре бывшего начальник уезда. Ия забралась сама, примостившись на самом краю.
   Когда молодой человек откинул полог на крышу, девушка увидела, что данный фургон внутри мало чем отличается от того, что принадлежал её приёмному отцу. Те же лавки вдоль стен, узкие окна с замызганными занавесками. Только на полу лежала толстая камышовая циновка.
   Легко подняв её, госпожа Амадо Сабуро указала на дырку от выскочившего из доски сучка.
   После короткого объяснения младший брат губернатора запустил в неё два пальца и не без усилий откинул на сторону сколоченный щит, открывая узкий, длинный ящик, где вполне мог уместиться лежащий человек.
   - Неплохо, - одобрительно хмыкнул он, возвращая доски на место.
   Всё разглядев и, понимая, что сейчас здесь будет только мешать, девушка мягко спрыгнула на землю.
   Бывший чиновник по особым поручениям помог спуститься настоятельнице.
   Отряхнув балахон, та церемонно поклонилась.
   - Прощайте, господин Нобуро. Я буду молить Вечное небо и милосердную Голи, чтобы они помогли вам разоблачить негодяев, спасти моего несчастного брата и восстановить попранную честь наших семей.
   Собеседник склонился в ответном поклоне.
   - Благодарю вас, госпожа Сабуро, за то, что укрыли меня от врагов. Будьте уверены, я не успокоюсь, пока не докажу государю, да живёт он десять тысяч раз по десять тысяч лет, что мы с вашим благородным братом стали жертвами самой подлой клеветы. Я верну нашим семьям добрые имена.
   Прерывисто вздохнув, женщина промокнула заблестевшие глаза белым платочком.
   - Вниз по склону есть дорога. Ей пользуются редко, но проехать там можно. Она выведет вас на хорошую дорогу сразу за Куйси. А куда дальше ехать, знает госпожа Сабуро.
   Она кивнула на Ию. Та тоже поклонилась.
   - Да, госпожа Сабуро. Я вам тоже очень благодарна. Постараюсь сделать всё, чтобы спасти своего приёмного отца.
   - Пусть поможет вам Вечное небо, - отведя взгляд, пробормотала собеседница.
   Ещё раз коротко поклонившись им обоим, она поправила капюшон и, развернувшись, пошла через поляну.
   - Плащи, госпожа Сабуро! - запоздало сообразив, крикнула ей вслед девушка.
   Но та, не оборачиваясь, вяло махнула рукой.
   - Оставьте себе. Вам нужнее.
   Пришелица из иного мира почувствовала, как на глазах закипают слёзы. Ей почему-то показалось, что больше они не увидятся.
   Вот только после всех гадостей, что наговорила ей настоятельница, Платина ещё не решила, стоит ли сильно переживать по поводу их расставания?
   - Эй, Кастен! - прервал её размышления грубый окрик спутника. - Клади вещи в фургон и бери осла за повод. Надо свести его вниз. Да поживее! Солнце уже встало.
   - Сейчас! - огрызнулась Ия.
   Хотя бывшая подруга ушла, предав их дружбу из-за каких-то глупых суеверий, девушке стоило помнить, что она по-прежнему находится в очень неприятной компании.
  
  
   Глава III
  
  
   Мы странно встретились и странно расстаёмся
  

Поскорее переоделся,

всё рассчитал наперёд,

Оделся в чужое платье,

всё рассчитал наперёд,

Покинул свой дом на улице Цзиэ

до того, как пришёл восход,

Но боюсь, что мне помешают враги,

возьмут меня в оборот.

Кун Шан-жэнь.

Веер с персиковыми цветами

  
  
  
  
  
   Платина довольно неплохо ездила верхом и хорошо ладила с лошадьми, совершенно не опасаясь этих больших добрых животных.
   Поэтому она без малейших колебаний взялась за свисавшие с узды вожжи под самой мордой печального ослика и решительно потянула его за собой.
   Скорбно вздохнув, тот подался вперёд, с видимым трудом трогая с места тяжёлый фургон.
   Громко и разноголосо щебетали птицы, приветствуя поднимавшееся из-за гор солнце, заливавшее просыпавшийся мир щедрым потоком чистого утреннего света.
   Щуря всё ещё слезившиеся глаза, Ия шла по проложенной в густой траве колее повозки, чувствуя, как становится зябко от пропитавшихся водой штанов.
   Или староста Куйси явился на поляну до того, как на землю пала роса, или здешние аборигены не обращают внимание на подобные мелочи.
   Также пытаясь отрешиться от мокрой, противно липнувшей к коже ткани, девушка тянула за собой осла, тот тащил подпрыгивавший на кочках фургон. При этом младший брат губернатора сидел на передней площадке и по-детски болтал ногами.
   Приподнявшись на очередном бугорке, колесо так резко ухнуло вниз, что повозку перекосило, а бывшему чиновнику по особым поручениям пришлось вцепиться в край платформы.
   Дёрнувшись, ишак тоже встал, уныло понурив голову и тяжело поводя лоснящимися от пота боками.
   Зло окрысившись, Платина проговорила, вложив в голос весь скопившийся яд:
   - Если хотите ехать дальше, господин Мадуро, вам придётся слезть и помочь вытащить фургон. Здесь одному ослу не справиться.
   К чести дворянина, тот не стал возражать, ограничившись презрительной усмешкой.
   Ловко спрыгнув на землю, он с важным видом обошёл вокруг повозки, потом ухватился за высокое колесо и, поднатужившись, вытащил его из глубокой щели между кочками.
   Стараясь не обращать внимание на резкий запах, исходивший от усталого животного, Ия похлопала его по шее.
   - Может, вам немного пройтись пешком, господин Мадуро? Пусть этот осёл отдохнёт. А выедем на дорогу - и снова сядете.
   - Хорошо, - нехотя согласился собеседник, озабоченно разглядывая потемневшие от влаги полы своего халата.
   На его счастье как следует промокнуть он не успел, так как уже минут через десять они выбрались на узкую, уходившую вниз по склону прогалину, которую при наличии воображения можно посчитать дорогой.
   Тем не менее разнообразных кочек здесь оказалось гораздо меньше, и ослик смог везти повозку самостоятельно, без особых понуканий, убедившись в этом, Рокеро Нобуро вновь скрылся в фургоне.
   Поскольку в данный момент времени их средство передвижения, не особо нуждаясь в ручном управлении, неспешно переставляло копыта по низенькой травке, Платина тоже забралась на переднюю площадку и задумалась, также, как недавно её спутник, машинально помахивая ногой.
   Когда Ия в мужской одежде добиралась до обители "Добродетельного послушания", то очень переживала, что её могут разоблачить по голосу. Теперь она изображала слугу молодого, но вполне самостоятельного дворянина. Следовательно, сейчас рядом с ней тот, кто легко закроет рот любому не в меру любопытному дворянину, избавив девушку от ненужных расспросов.
   И всё же она решила, что будет разговаривать как можно меньше, всячески избегая общения с посторонними, в особенности с благородными господами. Впрочем, те, как правило, не обращали внимание на чужих слуг.
   Размышления прервал заливистый петушиный крик. За ним ещё один. И вскоре горластые предвестники зари орали дружным, хотя и нестройным хором.
   Значит, деревня где-то совсем рядом, и скоро они выедут на проезжую дорогу до Амабу.
   "Вот же-ж!" - охнула Платина, звонко хлопнув себя по лбу.
   Она же уже засветилась в тамошней харчевне. Вдруг хозяин узнает в слуге господина Мадуро писца рыцаря Ниито!?
   Да и в других деревнях по пути из Букасо она тоже отметилась. Особенно в Исаво, где ночевала в харчевне вместе с "сестрой".
   Ия нервно облизала губы. Теперь ей придётся останавливаться в тех же заведениях, но уже в компании Нобуро.
   Конечно, через них проходит множество людей, и вряд ли хозяева запоминают всех посетителей. Но... а вдруг? Что, если кто-то поинтересуется, почему она сменила род деятельности, господина, а главное - имя?
   Один дворянин может "подарить" другому слугу. А тот, в свою очередь, сделать писца обычным лакеем. Но никому не придёт в голову менять простолюдинам имена.
   "Если спросят, сделаю вид, будто я - это не я, - лихорадочно размышляла Ия. - Вроде как мы просто похожи. Или, пока не поздно, сказать Нобуро, чтобы он звал меня Пагусом? Ему-то без разницы. Мог же рыцарь Ниито подарить господину Мадуро писца, а тот понизил его до обычного слуги".
   Однако все эти варианты ей категорически не нравились.
   Впереди показался перекрёсток, где, то недоразумение, по которому они ехали сейчас, соединялось с "настоящей" хорошо наезженной дорогой, где катила запряжённая волами повозка.
   "И не спится же ему! - мысленно обругала девушка столь рано поднявшегося аборигена, вытирая тыльной стороной ладони все ещё слезившиеся глаза и поймав удивлённый взгляд пожилого бородача в серой куртке, таких же штанах и в плетёных из конопляной верёвки сандалиях. - Не видишь, люди с пикника едут".
   Разглядев её хмурую физиономию, простолюдин тут же отвернулся и стегнул вола прутом. Впрочем, животное отнеслось к подобному обращению с полнейшим равнодушием, нисколько не прибавив хода.
   Преодолев неглубокую колдобину с блестевшей на дне небольшой лужей, ослик с натугой втащил фургон на дорогу.
   Спрыгнув, Платина ухватила его под уздцы и, потянув в сторону, помогла развернуть повозку по направлению движения. Пятясь, животное раздражённо фыркало, косясь на неё большими, влажными глазами, в которых Ия увидела своё отражение.
   "А если отвечать, что Пагус - мой брат? - внезапно подумала девушка, вновь забираясь на переднюю площадку. - Даже близнец! Он - писец у рыцаря Ниито, а я - слуга у господина Мадуро".
   Эта мысль пришлась ей по душе. Одета она не так, как в прошлый раз. Только шляпа та же. Но её можно и спрятать. Ещё нужно поговорить с Нобуро. Так, на всякий случай, чтобы он потом не удивлялся и всё не испортил.
   Убедившись, что позади никого не видно, а крестьянская повозка обогнала их метров на пятьдесят, приёмная дочь бывшего начальника уезда остановила повозку и заглянула в будку.
   Несмотря на непрерывную тряску, её спутник дрых прямо на полу, положив под голову её котомку.
   - Эй! - негромко позвала Платина, дёрнув его его за ногу. - Проснитесь!
   Резко сев, младший брат губернатора схватил лежащий рядом меч и пару секунд бессмысленно таращился на Ию осоловелыми со сна глазами.
   - Чего тебе?
   Девушка кратко объяснила ему сложившуюся ситуацию. Выслушав, тот пренебрежительно фыркнул.
   - Успокойся, никто не будет тебя разглядывать. Кому нужен какой-то мальчишка-простолюдин?
   - Другим простолюдинам, - раздражённо возразила собеседница. - Или вы не знаете, как появляются сплетни? Хозяин харчевни сказал своему приятелю, что видел странного парня, тот своему. Так и до городской стражи дойдёт. А вам это надо?
   - Хорошо, - досадливо поморщился дворянин. - Если зайдёт разговор, я скажу, что у тебя был брат-близнец.
   - Это всё, что мне от вас нужно, - проворчала Платина, выбираясь из фургона.
   Усевшись на край платформы, она подобрала вожжи и стегнула осла по мохнатому боку.
   Высокие деревянные колёса неторопливо катили по узкой дороге, покрытой пылью и мелкими камешками.
   Впереди всё ещё маячила запряжённая волом телега, хозяин которой уже не оглядывался, а неподвижно замер и, кажется, дремал, не обращая внимание на тряску.
   Бывший чиновник по особым поручениям также не подавал признаков жизни, продолжая дрыхнуть.
   "Да, это не Лада-приора", - мысленно усмехнулась пришелица из иного мира. Возбуждение спало. Она постепенно успокаивалась, пригрелась на солнышке, и её тоже начало клонить в сон.
   Послышавшиеся впереди голоса заставили Ию встрепенуться. Им навстречу двигалась группа носильщиков человек в десять.
   У возницы телеги впереди среди них отыскался приятель, и теперь они громко обсуждали предстоящую свадьбу кого-то из своих знакомых.
   Окончательно проснувшись, девушка огляделась по сторонам, вновь подстегнула осла вожжами и нахмурилась, стараясь придать лицу как можно более суровое выражение. Однако носильщики прошли мимо, оживлённо переговариваясь между собой, и лишь кое-кто из них скользнул по ней равнодушным взором.
   Платина с трудом удержалась от довольной улыбки. Кажется, её новый облик выдержал испытание и не привлёк внимание, по крайней мере, случайных прохожих.
   Их фургон постепенно догонял запряжённую волом повозку. Когда до неё оставалось метра четыре, Ия пошла на обгон, подхлестнув своего "скакуна" и потянув вожжи с правой стороны.
   Умный ослик сразу сообразил, что от него хочет неопытный возница и, задрав голову, припустил мелкой, дробной рысью.
   Проводив недовольным взглядом дребезжащий фургон, простолюдин презрительно сплюнул, что-то бормоча себе под нос.
   Оставив его повозку далеко позади, девушка "вернулась на свою полосу".
   Потянуло прохладным ветерком. На небе, ещё недавно кристально чистом, толпились многочисленные кудрявые облака.
   За спиной послышался шум. Выбравшись из будки, Рокеро Нобуро, не говоря ни слова, спрыгнул на дорогу и поспешил к редким кустам.
   Потянув вожжи, девушка остановила повозку.
   - Езжай, - не оглядываясь, махнул рукой молодой человек. - Я догоню.
   Равнодушно пожав плечами, Платина подхлестнула осла. Кротко вздохнув, тот с натугой стронул фургон с места.
   Быстренько управившись со своими делами, молодой человек на ходу вскочил на платформу и деловито поинтересовался:
   - Ну, и куда мы едем?
   - В деревню Амабу.
   - Далеко ещё?
   Вспомнив своё путешествие в монастырь "Добродетельного послушания" и рассудив, что их фургон движется ненамного быстрее спокойно идущего человека, Ия неопределённо хмыкнула.
   - К вечеру должны доехать.
   - А постоялый двор там есть? - продолжил расспрашивать младший брат губернатора.
   - Нет, - покачала головой девушка. - Только харчевня.
   - Хорошо, что у нас есть фургон, - довольно улыбнулся бывший чиновник по особым поручениям. - Есть где переночевать.
   "Вот же-ж! - мысленно взвыла Платина, возводя очи горе. - Да мне сидеть с тобой рядом противно, не то что лежать".
   Но вслух сказала, отведя взгляд:
   - Не к лицу благородному мужу спать с мальчишками. Постыдно это.
   - Так ты же не мальчишка, - тон собеседника сделался ещё более игривым.
   - Но в харчевне-то этого не знают, - тяжело вздохнула Ия. - Или вы хотите представить им меня настоящим именем и фамилией?
   - Почему вы всё время думаете о всяких непристойностях? - с шутливой укоризной покачал головой Рокеро Нобуро. - Я же имею ввиду только отдых и больше ничего. Или вы хотите спать в грязной харчевне? Но тогда все подумают, что я плохой господин и совсем не забочусь о своём слуге. А это благородному мужу тоже не к лицу. И что делать?
   Откровенно потешаясь над ней, он картинно развёл руками.
   "Казёл!" - мысленно выругалась девушка на великом и могучем, но, ничего не сказав, продолжила следить за дорогой.
   А довольный собственным остроумием мажор продолжил сыпать дурацкими шуточками, стараясь то ли смутить, то ли разозлить свою спутницу.
   Погода продолжала портиться. Облака сдвигались всё плотнее, так что солнце почти перестало показываться сквозь редкие разрывы.
   - Неужели будет дождь? - прервав поток красноречия, с тревогой сказал молодой человек.
   - Если не успеем в деревню, придётся сидеть в фургоне и ждать, пока он не кончится, - озабоченно пробормотала Платина, полностью разделяя беспокойство своего спутника.
   - Ну, уж нет! - внезапно окрысился тот. - Я не собираюсь просто так стоять на дороге без еды и вина! Я хочу, наконец, нормально поесть и выпить! Погоняй этого лентяя! Что он у тебя еле тащится?!
   Ия ударила ослика вожжами. Тот существенно прибавил скорость, но метров через сто вновь начал замедляться. Пришлось хлестнуть ещё.
   Фургон подпрыгивал на камнях и кочках. Чтобы не упасть, дворянин опустился на колени.
   Затянувшие небо тучи густо наливались синевой.
   - Далеко до деревни? - крикнул младший брат губернатора, крепко вцепившись в стенку будки.
   Оглядевшись по сторонам и оценив расстояние, собеседница ответила:
   - Не меньше десяти ли... А то и больше.
   Где-то вдалеке послышалось басовитое ворчание. Поднялся ветер, и девушке пришлось сощуриться, оберегая глаза от взметнувшейся пыли.
   - Надо было взять чего-нибудь поесть, - совершенно не к месту пробормотал бывший чиновник по особым поручениям
   У Ии тоже сосало под ложечкой от голода, но она считала, что в данный момент у них имеются проблемы по-серьёзнее.
   Сверкнуло, и на долю секунды всё вокруг озарилось ярчайшим голубоватым светом. Раздался оглушающий треск, словно лопнуло огромное, шёлковое полотнище.
   Издав дикий вопль, осёл рванулся вперёд, подобно гоночному болиду из "Формулы 1".
   Рокеро Нобуро подался назад и едва не опрокинулся на спину. Девушке, чтобы не свалиться под колёса, пришлось выпустить вожжи и, извернувшись, вцепиться в передний край площадки обеими руками. Скользнув по гладко оструганным доскам, верёвки рухнули в пыль.
   А перепуганное животное неслось вперёд, не замечая тяжести подпрыгивавшего на неровностях фургона.
   Огибая выступающую скалу, дорога делала поворот, проходя по краю неглубокого, заросшего редким кустарником оврага.
   - Стой, дурак! - во всю глотку рявкнула Платина, понимая, что выбраться из этого кювета будет крайне проблематично.
   И словно по закону всемирного свинства, именно в этот момент небо прорезала изломанная, нестерпимо яркая полоска, и вселенная содрогнулась от нового звукового удара.
   Охваченный ужасом ослик, задрав хвост, вывалил на дорогу кучу навоза и помчался ещё быстрее.
   - Держи его! - крикнул молодой человек, пытаясь подняться на ноги.
   Ругнувшись на великом и могучем, пришелица из иного мира спрыгнула с повозки и, чудом сохранив равновесие, устремилась за своим обезумевшим от страха "скакуном".
   Маленький ослик - всё же не арабский жеребец, поэтому она быстро догнала его и, пытаясь остановить, ухватила под уздцы.
   Перепуганное животное протащило Ию за собой, постепенно замедляя бег.
   Вспомнив, как учили успокаивать возбуждённых лошадей, девушка обняла его за шею и принялась гладить по дурно пахнущей шерсти, ласково приговаривая:
   - Ну что ты, что ты, тише, серенький. Ничего страшного. Немножко погремит и перестанет.
   И словно в насмешку вновь полыхнула молния, басовито громыхнуло, а по затылку девушки звонко ударила крупная, холодная капля.
   Взревев благим матом, ишак рванулся вперёд, пытаясь вырваться из крепких объятий незадачливой возницы, так что той пришлось крепко упереться пятками в землю, проделывая неглубокие борозды, чтобы хоть как-то его затормозить.
   Именно в этот момент с небес обрушился водяной поток. Платина мгновенно промокла до нитки, зато проклятый осёл замер как вкопанный, испуганно всхрапывая и дрожа всем телом.
   - Держи его! - явно запоздало крикнул дворянин.
   - А я что делаю, урод!? - огрызнулась Ия, прошипев сквозь зубы. - Эстонец!
   Хорошо, что за шумом дождя спесивый мажор не услышал этих слов, а то ещё пришлось бы объяснять, кто такие эстонцы.
   Подскочив к девушке, он набросил ей на плечи плащ и даже поправил капюшон. Чувствуя, что начинает замерзать, девушка попыталась разжать объятия. Всхрапнув, животное подалось вперёд. Платина тут же вцепилась в его короткую, скользкую гриву, зашипев сквозь стиснутые зубы:
   - Стой, собака!
   - Не отпускай его! - перекрывая вой ветра и шум дождя, крикнул младший брат губернатора, забираясь на платформу.
   - Так помоги... козёл! - попросила Платина, пытаясь успокоить испуганно топтавшегося осла.
   Однако благородный муж уже скрылся в будке, не забыв задёрнуть полог.
   К сожалению, подаренный бывшей подругой плащ имел скорее декоративное, чем прикладное значение, и Ия продолжила мокнуть.
   Вода уже хлюпала в туфлях, но зато мерзкий ишак, кажется, начал успокаиваться. Наверное, потому что молнии стали сверкать где-то вдалеке, и гром грохотал уже не так оглушающе.
   От ветра и холодного душа девушка ужасно зябла. Кожа покрылась мелкими пупырышками, как у ощипанной курицы. Мышцы сводила судорога, а зубы выбивали чечётку, кроша эмаль.
   Оторвавшись от осла, она замерла, на несколько секунд убеждаясь, что тот не делает попыток помчаться вскачь по превратившейся в грязный ручей дороге.
   Негнущимися пальцами выловив в луже вожжи, Платина слегка натянула их, привязав к чуть выдвинутой из-под платформы лестнице, и, скользя по мокрым доскам, тяжело забралась на переднюю площадку.
   К этому времени ливень, словно в насмешку, перешёл в неторопливо моросящий дождик.
   Стуча зубами, Ия отодвинула закрывавшую вход циновку и, шагнув в фургон, отрывисто выдохнула:
   - Выйдите! Мне надо переодеться!
   Развалившийся на лавке бывший чиновник по особым поручениям резво сел и посмотрел ей за спину.
   - Вы же не из песка! - кипя от злости, с трудом выдавила из себя девушка. - Сразу не растаете!
   Мокрая, холодная одежда вытягивала из тела тепло, словно хороший пылесос.
   Если бы мажор вдруг заартачился и решил остаться она, скорее всего, наплевав на приличия, устроила бы ему сеанс стриптиза, лишь бы поскорее избавить от сырых тряпок и согреться.
   - Поторопитесь, - недовольно проворчал Рокеро Нобуро, наклоняясь за брошенным на лавку плащом.
   Не дожидаясь, когда он исполнит её просьбу, Платина присела на корточки и достала из-под скамьи свою котомку.
   Выскользнув наружу, молодой человек опустил откинутую циновку, и в будке сразу же сделалось темно, почти как в пещере под монастырём "Добродетельного послушания".
   Торопясь согреться, Ия, стуча зубами, вывалила на лавку сразу все вещи. Что-то упало на пол, но она не обратила на это внимание, поскольку руки уже нашарили то, что нужно.
   Положив рядом свитер, который путешественница между мирами не надевала, дабы не привлекать к себе внимание, девушка принялась на ощупь развязывать стягивавший куртку матерчатый пояс. И тут выяснилось, что, возясь с ослом, она каким-то образом умудрилась его затянуть.
   Взвыв от досады, Платина, ломая ногти, вцепилась в отсыревшую ткань. Из глаз брызнули слёзы от прострелившей пальцы боли. Но на какое-то время те вновь обрели чувствительность.
   Поддев выступавший кончик, она кое-как развязала пояс и сбросила куртку, рухнувшую на пол с мокрым чавканьем. За ней последовала нижняя рубаха. А вот избавляться от сыроватой грудной повязки Ия не решилась, натянув свитер прямо поверх неё.
   Зубы по-прежнему выстукивали барабанную дробь. Опустившись на колени, девушка торопливо нашарила под лавкой свёрнутый кафтан, который не пожелала оставлять в монастыре.
   Завернувшись в толстое сукно, она плюхнулась на скамью и, сжавшись в комок, попыталась согреться.
   "Совсем как в ту ночь, когда я попала сюда, - дрожа вспоминала девушка. - Пошла в магазин и аптеку, а попала в этот мир".
   Но тогда она чудом наткнулась на лесную избушку, где нашла не только сухую одежду, но и печку с дровами. А сейчас согреться никак не получалось. Насквозь промокшие штаны и влажная грудная повязка по-прежнему беспощадно холодили тело.
   Шипя и ругаясь себе под нос, Платина подтянула к себе котомку и стала разыскивать нижнее бельё. Никогда ещё в своей жизни ей не приходилось так торопливо переодеваться. Но даже в сухих трусах задница продолжала отчаянно мёрзнуть.
   "Как бы цистит не заработать", - не на шутку забеспокоилась Ия, и тут ей под руку попались забытые джинсы.
   Не раздумывая, девушка натянула их, мельком отметив, что за прожитое в этом мире время она ни чуть не потолстела. Потом настал черёд местных штанов. Всё-таки не стоит выходить из образа.
   - Вы долго ещё? - недовольный голос Рокеро Нобуро заставил её вздрогнуть.
   Всё же решив сменить нагрудную повязку, Платина зло огрызнулась:
   - Подождёте.
   Я не люблю ждать! - рявкнул собеседник.
   - А я не люблю мёрзнуть! - отрезала Ия, торопливо запихивая мокрое бельё под лавку.
   Она меняла носки, когда, откинув полог, в будку заглянул разъярённый спутник.
   - Ну, скоро вы там?!
   - Как вам не стыдно, господин Нобуро! - визгливо прикрикнула девушка. - Я же ещё не одета!
   - Пока вас дождёшься - до костей промокнешь! - тоже повысил голос собеседник.
   - Так мне, значит, можно мокнуть, а вам нельзя?! - ещё сильнее разозлилась приёмная дочь бывшего начальника уезда.
   - Да! - зарычал молодой человек. - Потому что я - господин, а ты - слуга! Вы сами согласились на эту роль! Я вас не звал. Не нравится? Можешь идти куда угодно, мне всё равно!
   Пришелица из иного мира скрипнула зубами, но промолчала, в душе понимая, что мерзкий метросексуал совершенно прав. Она сама с ним потащилась, тем самым безоговорочно признав его главенство. А значит, нечего теперь пенять.
   - Плащ отдайте, - выдохнув, проворчала сквозь зубы Платина.
   - Держи! - противно осклабился дворянин, видимо, очень довольный тем, что поставил на место зарвавшуюся девицу.
   Выходя из будки, та как бы невзначай толкнула его в бок. Не ожидавший этого губернаторский братец покачнулся и схватился за стенку, чтобы не упасть.
   - Простите, господин, - с деланным испугом пискнула Ия, выскакивая наружу.
   В ответ раздалось только недовольное шипение.
   Дождь заметно поскучнел. С неба падала какая-то мелкая взвесь, среди которой лишь изредка попадались крупные капли.
   Измученный страхом и недавней пробежкой ослик стоял, понурив голову, словно рассматривая текущую между грязных копыт воду.
   Девушка протёрла доски носовым платком и уселась на это место, расправив полы плаща.
   - Ну, поехали, ушастый! - крикнула она, хлестнув его вожжами.
   Обиженно вздохнув, животное подалось вперёд, с видимым усилием сдвигая с места тяжёлую повозку.
   - Давай, давай! - вновь подбодрила его возница, доступно объяснив: - Чем быстрее доберёмся до Амабу, тем скорее отдохнёшь и поешь.
   Собственный желудок тут же недовольно заворчал, и Платина подумала, что ей тоже не мешало бы подкрепиться.
   В том, что её спутник предпочёл не вылазить из будки, нашлись и положительные моменты.
   Когда Ию потянуло избавиться от лишней воды в организме, ей не пришлось лазить по мокрым кустам.
   Сделав свои дела прямо на дороге, она быстро догнала неторопливо катившую повозку и ещё раз легонько подстегнула ослика.
   Когда впереди показались знакомые ворота Амабу, небо заметно посветлело, а крупные капли падали всё реже. Тем не менее плащ промок насквозь, и на плечах влага уже начала пропитывать кафтан.
   Девушка недовольно поморщилась. Вдруг в носу у неё отчаянно защекотало, и она два раза подряд чихнула, да так громко, что ослик от испуга зашагал ещё быстрее.
   - Вот же-ж! - выругалась одними губами Платина: " Только гриппа мне сейчас не хватает для полноты счастья! Если свалюсь, то точно сдохну. Никто тут за мной ухаживать не будет".
   К харчевне она подъехала со слезящимися глазами, опухшим носом, который приходилось всё время вытирать, и с крайне неприятным ощущением в горле.
   Заметив фургон, владелец заведения неторопливо направился навстречу новым гостям, вытирая руки о грязный передник.
   - Приехали, господин! - гнусавым голосом доложила Ия.
   Бывший чиновник по особым поручениям торжественно ступил на переднюю площадку и, вскинув брови, недоуменно посмотрел на возницу.
   Спрыгнув в раскисшую грязь, девушка выдвинула из-под платформы лестницу и помогла Рокеро Нобуро спуститься на грешную землю.
   - Нам нужна комната, - надменно заявил он, глядя куда-то мимо хозяина харчевни.
   - Рад бы услужить благородному господину, - низко поклонившись, мужик с сожалением развёл руками. - Только у меня всего одна комната, приличествующая благородным господам. Но там уже есть постоялец. Он приехал раньше вас.
   - Кто такой? - презрительно скривил губы избалованный мажор.
   - Господин Чиро Тосуто рыцарь из Сагаро, - уважительно, даже с придыханием сообщил собеседник. - Он навещал своего родственника, а потом заезжал в монастырь "Добродетельного послушания" помолиться милосердной Голи и теперь возвращается домой.
   При этих словах рассказчик кивнул куда-то в сторону.
   Обернувшись и смахнув с кончика носа прозрачную каплю, Платина увидела у ограды сверкавший свежей краской фургон, возле которого неторопливо расхаживал охранник, держа в руке меч в чёрных лакированных ножнах.
   Заметив его, молодой человек слегка погрустнел.
   - В моей жалкой харчевне ещё никогда не останавливалось сразу столько благородных господ, - владелец заведения вроде бы извинялся, однако пришелице из иного мира послышалась в его голосе скрытая издёвка. - Слава о нашем монастыре облетела всю империю! А вам, господин, я ничтожный могу предложить переночевать под навесом. Или...
   Он замялся, скромно потупив взгляд.
   - Говори, чего замолчал? - нетерпеливо прикрикнул младший брат губернатора.
   - Комната для благородных господ чистая и просторная. Если господин Тосуто окажет вам гостеприимство, вы сможете там переночевать.
   - Нет уж, - сварливо проворчал бывший чиновник по особым поручениям. - Я лучше посплю в фургоне.
   И тут, словно по заказу, Ия громко, с выражением чихнула. Владелец заведения вздрогнул, а Рокеро Нобуро бросил на неё свирепый взгляд.
   - Простите, господин, - поклонившись, прогнусавила девушка. - Мне очень стыдно.
   Отвернувшись, она ещё раз чихнула.
   Хозяин харчевни сокрушённо покачал головой.
   - Вашему слуге, господин, надо выпить рисовой водки и съесть большую миску супа из жирной свинины, не то он совсем заболеет.
   - Другого найду, - презрительно фыркнул молодой дворянин и приказал: - Проводи меня к благородному господину Тосуто!
   Он свирепо глянул на тяжело дышавшую ртом спутницу.
   - Если он меня не примет, будешь спать под навесом!
   - Как прикажете, господин, - поклонилась Платина, обречённо подумав: "Тогда я точно грипп заработаю... Или воспаление лёгких. И почему другие попаданки ничем не болеют? Одной мне не везёт".
   - Распряги осла! - на ходу бросил младший брат губернатора. - И протри его чем-нибудь, чтобы не заболел.
   "Вот сволочь! - Ия едва не взвыла от обиды и злости. - О скотине заботится, а на меня наср... наплевать!"
   Матерясь про себя, она взяла уставшее животное под уздцы и повела к небольшой, сложенной у ограды поленнице.
   Именно это место для их повозки определил владелец заведения, прежде чем уйти куда-то по своим делам.
   Другой фургон стоял, криво упираясь оглоблями в землю. Девушка решила, что спать в таком будет очень неудобно, и поставила под переднюю площадку пару длинных, запасённых на дрова палок.
   Установив их как следует, она наконец взялась распрягать своего "скакуна", не без труда разобравшись в незнакомой сбруе.
   Потом растёрла его шкуру пучком рисовой соломы и повела под навес, где уже стоял какой-то зверь покрупнее осла, но поменьше лошади.
   "Мул, наверное", - предположила Платина, закрывая низкую дверь из жердей, перевязанных верёвками.
   Она уже знала, что такой гибрид стоит довольно дорого, и запрячь их в фургон может себе позволить только весьма состоятельный человек.
   Негромкие голоса немногочисленных посетителей харчевни перекрыл чей-то зычный, властный голос.
   Из оклеенной бумагой двери дома на куцую веранду, смеясь, вышел плотный мужчина в зелёном шёлковом халате и круглой широкополой шляпе. А рядом с ним широко улыбался бывший чиновник по особым поручениям.
   Покровительственно похлопав Рокеро Нобуро по плечу, его спутник вновь позвал хозяина, приказав подать лучшего вина.
   "Ну, кажется, мажор договорился о ночлеге", - облегчённо перевела дух Ия, возблагодарив судьбу за заложенный нос.
   В животе и без того обиженно урчало, а если бы она ещё и запахи ощущала, голод мог бы стать совершенно невыносимым.
   Издав вздох полный вселенской скорби, осёл потянулся к деревянному корыту с водой.
   Вспомнив крылатое выражение об ответственности за приручённых, Платина бросила в кормушку охапку всё той же рисовой соломы.
   Вряд ли животное пришло в восторг от подобного угощения, но Ия чувствовала себя всё хуже, и ей становилось уже самой до себя.
   Нашарив за пазухой завёрнутые в тряпочку монетки, она направилась к стоявшим прямо под открытым небом столам.
   - Эй, парень! - внезапно раздалось у неё за спиной. - Постой-ка! А ну стой, тебе говорю!
   Стирая с кончика носа очередную каплю, девушка обернулась, увидев тощего, плюгавого мужичонку в грязной, густо усыпанной заплатами одежонке.
   - Чего надо? - хмуро прогнусавила она, не ожидая ничего хорошего.
   - Ты у нас уже останавливался? - полувопросительно, полуутвердительно сказал собеседник, подозрительно щуря маленькие глазки, окружённые густой сетью морщин. - С тем стариком, что сына в монастырь Голи вёз.
   Сердце путешественницы между мирами ёкнуло. Случилось именно то, чего она так опасалась. Её разоблачили! Или ещё нет?
   - Я здесь в первый раз, - удивительно, но заложенный нос позволял ей говорить гораздо спокойнее. - С хозяином в Букасо едем.
   - Нет, - возразил мужичонка, но уже не столь уверенно. - Я тебя помню.
   - Да мне без разницы, чего там тебе привиделось, - с самым равнодушным видом отмахнулась Платина.
   - Вон и кафтан тот же, - продолжал упорствовать собеседник.
   - Это мой кафтан! - огрызнулась Ия. - И я не знаю, где ты его видел!
   - А ты чего кричишь, сопляк? - внезапно резко сменил тему мужичонка. - Совсем стыд потерял?!
   Неловко размахнувшись, он шагнул к приёмной дочери бывшего начальника уезда.
   Девушка попятилась, с тоской понимая, что старый мозгляк явно напрашивается на драку. Вот только Платина чувствовала, что в нынешнем состоянии боец из неё никакой, но отступать не собиралась, крепко сжав кулаки и приняв псевдобоксёрскую стойку с согнутыми в локтях руками и сжатыми кулаками.
   Неизвестно, сцепились бы они в схватке, или вредный мужичонка ограничился бы только угрозами, но вмешался владелец заведения.
   Пробегая мимо с подносом, он зло гаркнул:
   - Отстань от мальчишки, Дуда! Иди накорми ослов наших гостей. Живее шевелись!
   Тут же оставив Ию в покое, неприятный собеседник низко поклонился, угодливо улыбаясь.
   - Да, хозяин. Сейчас, хозяин. Уже иду.
   Выпрямившись, он зло зыркнул на девушку, процедив сквозь стиснутые зубы:
   - Ты у меня ещё получишь, щенок!
   И прихрамывая, направился к навесу, где скучали мул с ишаком.
   А Платина, смахнув пот со лба, тяжело плюхнулась на вкопанную в землю лавку. Внезапно накатила такая слабость, что захотелось просто лечь и закрыть глаза. Но сначала нужно поесть и только потом думать, что делать дальше.
   - Ты - Кастен? - раздался над ухом громкий голос.
   Встрепенувшись, Ия увидела владельца заведения и настороженно кивнула.
   - Господин Мадуро сказал, чтобы ты спал в фургоне.
   Она посмотрела в сторону стола для благородных мужей, где младший брат губернатора выпивал со своим новым знакомым.
   Видимо, почувствовав её взгляд, молодой человек глянул на девушку и кивнул.
   - Спасибо, что предупредил, почтенный, - гнусавым голосом поблагодарила она, вытирая нос, и попросила: - Мне бы поесть.
   Окинув её критическим взглядом, собеседник поинтересовался:
   - А деньги у тебя есть, или твой господин платить будет?
   Вспомнив его недавние слова, Ия усмехнулась.
   - На бутылку водки и миску супа из жирной свинины хватит.
   - Тогда жена сейчас принесёт, - пообещал хозяин харчевни.
   Долго ждать не пришлось. Очень скоро у стола остановилась женщина средних лет с хмурым, неулыбчивым лицом, держа в руках поднос с посудой.
   - Ты, что ли слуга господина с фургоном? - на всякий случай осведомилась она и, получив утвердительный ответ, поставила перед девушкой плошку с горстью варёного риса, глубокую миску, где исходил ароматным паром горячий суп и плавала деревянная ложка, привычного вида глиняную бутылку грамм на семьсот и маленький фарфоровый стаканчик.
   - Спасибо почтенная, - поблагодарила Платина, но прежде чем собеседница успела уйти, призывно подняла руку. - Подожди немного.
   - Это ещё зачем? - насторожилась подавальщица. - Ещё что-нибудь хочешь?
   - Нет, нет, - поспешила успокоить её Ия. - То есть да. У тебя тёплого одеяла не найдётся? Только на ночь. Я заплачу.
   - Одеяла? - недоверчиво переспросила женщина.
   - Ну да, - подтвердила приёмная дочь бывшего начальника уезда, пояснив. - Знобит меня что-то. Ты не сомневайся, я утром верну.
   - Лян! - после короткого молчания озвучила цену супруга владельца заведения. - И деньги сразу.
   - Как только принесёшь одеяло, - пообещала девушка.
   Вытащив из узкого горлышка пузатой глиняной бутыли матерчатую пробку, она наполнила крошечную рюмку мутноватой жидкостью, чей резкий, сивушный запах пробивался даже сквозь опухший, заложенный нос.
   Тем не менее, затаив дыхание, Платина залпом выпила обжигающую влагу. Прокатившись по пищеводу, тёплая волна ухнула в пустой желудок, резко усилив чувство голода.
   Жуя пресный варёный рис Ия сделала вывод, что по крепости данный напиток никак не дотягивает до водки её родного мира.
   У себя дома она предпочитала более мягкие напитки, но всё же пару раз приходилось пробовать водку, а один раз - даже настоящий французский коньяк.
   Суп оказался действительно очень жирным. В мутном бульоне плавали редкие волокна мяса, кусочки сала и овощи. Повар не пожалел специй, от чего вкус у варева получился вполне приличным.
   Впрочем, для утомлённой девушки это не имело большого значения. Заглушив первый голод, она налила себе ещё рюмочку.
   Выхлебав всё до капли и подобрав последнее зёрнышко, Платина перевела дух и сытно рыгнула, смущённо прикрыв рот ладошкой.
   Хозяин харчевни, казалось, только этого и ждал.
   - Наелся? - улыбаясь, спросил он. - Пора и заплатить. Четыре ляна.
   Хорошее настроение Ии как ветром сдуло. Имея некоторое представления о ценах на продукты, она недоуменно вскинула брови.
   - Чего же так дорого, мастер?
   - Я же тебе лучшую водку подал, - всё с той же издевательской ухмылочкой пояснил мужик, кивнув на бутылку, которую девушка не опустошила и на четверть. - Чтобы здоровье поправить.
   - Тогда я заберу её с собой! - решительно заявила Платина, с вызовом глядя на собеседника.
   - Заплати и забирай, - согласно кивнул тот.
   Развязав тряпочный узелок, Ия отсчитала четыре медные монетки.
   Получив деньги, владелец заведения тут же испарился. Проводив его злым взглядом, девушка поднялась с лавки и огляделась.
   За столом, где пировали дворяне, Рокеро Нобуро что-то с жаром рассказывал своему собутыльнику, а тот посмеивался, качая головой в фиолетовой шляпе.
   Неподалёку от переодетой девушки жадно насыщались носильщики, изредка перебрасываясь короткими репликами. Чуть дальше сидели ещё какие-то простолюдины. Но супруги владельца заведения нигде видно не было.
   При одной мысли, что ту теперь придётся где-то искать, Платина поморщилась словно от зубной боли. Вот только после дождя заметно похолодало, и перспектива ночёвки в фургоне с её простудой не радовала.
   Но тут она заметила свою знакомую в тени какого-то сарая. Женщина призывно махала рукой.
   Ия подошла.
   - Деньги давай! - довольно грубо потребовала жена хозяина харчевни, прижимая к груди какой-то свёрток и тревожно оглядываясь по сторонам.
   Передав ей лян, приёмная дочь бывшего начальника уезда получила кое-как сложенное одеяло, пахнущее полынью и ещё какими-то травами.
   Рассудив, что с её насморком данное неудобство не имеет существенного значения, девушка направилась к своей повозке, первым делом проверила подпорки и только после этого забралась внутрь. Расправив короткое одеяло, она уже собралась отдохнуть, но тут вспомнила про мокрую одежду.
   Хотелось немедленно лечь и закрыть глаза, но Платина всё же заставила себя достать из котомки верёвку.
   Кое-как натянув её внутри фургона, Ия развесила бельё, штаны и куртку. Для плащей просто не хватило места.
   Эта простая и не тяжёлая работа окончательно вымотала девушку. Чихая и хлюпая носом, она долго пыталась расположиться поудобнее. Наконец, забравшись с ногами на лавку в углу, прижалась спиной к стенкам будки и закрыла глаза.
   Её и в самом деле немного знобило. Немилосердно драло горло, а в носу щекотало, заставляя то и дело громко чихать.
   "Вот же-ж! - с тоской думала пришелица из иного мира, комкая мокрый платок. - Кажется, я серьёзно вляпалась. Хорошо, что температуры пока нет. А если будет? Тогда и сдохнуть недолго".
   Откинув голову, она подтянула колени к подбородку. От очевидности решения становилось противно. Чтобы выжить, придётся возвращаться в монастырь и вновь униженно просить о помощи бывшую подругу. И всё из-за того, что местный мажор бросил её одну под дождём!
   Ответив на второй из извечных русских вопросов и выяснив, кто виноват, Платина принялась мысленно ругать Рокеро Нобуро, подбирая самые мерзкие эпитеты, не забывая ни о его близких родственниках, ни о сексуальных предпочтениях.
   Постепенно Платина согрелась и успокоилась. Она даже заснула, внезапно очутившись в узком тоннеле, напоминавшем тот, что вёл в пещеру под обителью "Добродетельного послушания". Только здесь на потолке почему-то висели забранные проволочной решёткой тускло горевшие плафоны.
   Ия бежала, то и дело задевая плечами за неровные стены, а за ней по пятам мчалось нечто неизвестное, но ужасное и смертоносное, чей мерный, тяжкий топот подстёгивал её сильнее, чем удары бича.
   Несколько раз девушка пыталась обернуться, стремясь хотя бы узнать, от чего же всё-таки она спасается? Но не смогла, словно ей мешала какая-то неведомая сила.
   Чувствуя, как последние проблески мысли исчезают под чёрной волной паники, Платина взвизгнула и, преодолевая непонятное сопротивление, повернула голову, не увидев ничего, кроме бесформенного сгустка мрака.
   Тут земля под ногами исчезла, и Ия ухнула в пропасть.
   Очнулась она на полу, куда свалилась с лавки, после того как фургон резко накренился вперёд. Видимо, упали поддерживавшие площадку подпорки.
   Шипя и потирая ушибленное место, девушка, держась за стену, встала на ноги.
   Прикрывавший вход полог наклонился, пропуская сквозь щель бледные отблески зари. Циновка под ногами заскользила по наклонному полу, и, вновь рухнув на колени, Платина съехала к двери.
   Выглянув наружу, она увидела довольно щерившего беззубый рот Дуду с охапкой дров в руках.
   - Казёл! - чуть слышно выдохнула Ия по-русски.
   - Эй! - тут же встрепенулся мужичонка. - Ты ещё и ругаешься, сопляк?! Давно трёпки не получал?!
   Спрыгнув на землю, Ия окончательно проснулась, с облегчением и радостью понимая, что чувствует себя гораздо лучше, чем накануне вечером. Нос по-прежнему оставался забитым, но в нём уже не щекотало, и слабость не ощущалась столь явно и пугающе. Только горло по-прежнему саднило, и было немного больно глотать. Однако сейчас она уже ощущала готовность помериться силой с противным старикашкой. Одна из поддерживавших фургон палок валялась совсем рядом, и девушка уже прикидывала, как половчее её схватить, чтобы огреть противника по хребтине.
   Вот только капризная судьба вновь не дала им возможности подраться.
   - Дуда! - громом прогрохотал в предутренней тишине недовольный женский голос. - Где дрова, старый хрыч!
   Морщинистое личико, только что такое грозное и надменное, вновь расплылось в угодливой улыбке. Лишь глаза зло сверкнули.
   Отвернувшись, он заспешил на кухню, бормоча на ходу:
   - Уже несу, хозяйка, уже несу.
   Презрительно плюнув ему вслед, Платина вновь забралась в фургон, сняла верёвку, убрала ещё непросохшее бельё и отправилась в местную уборную.
   Там ей пришлось пережить несколько весьма неприятных минут, когда какой-то шибко страждущий постоялец столь решительно рванул хлипкую бамбуковую дверь, что порвал удерживавшую её верёвочку.
   Ия едва не завизжала, вовремя вспомнив, что все аборигены, независимо от пола, справляют малую нужду, сидя на корточках. Поэтому заспанный носильщик с помятым лицом нисколько не удивился, увидев раскорячившегося над дыркой в полу парня в длиннополом кафтане.
   А девушка, гася страх, хрипло прогнусавила:
   - Чего надо?!
   С треском захлопнув дверь, мужик рявкнул:
   - Быстрей давай!
   - Подождёшь, - проворчала Платина, торопливо натягивая штаны и чувствуя, как бешено колотится сердце.
   Быстро приведя себя в порядок, она вышка из крошечной будки, куда тотчас же устремился, прижимая руки к животу, исстрадавшийся носильщик.
   Через пару секунд до Ии донёсся долгий вздох облегчения. Воздев очи горе, она сложила одеяло и, вернув его супруге владельца заведения, попросила горячей воды, промочить всё ещё саднящее горло.
   - Возьми в чайнике! - помешивая суп, буркнула женщина. - И иди отсюда!
   Минут через сорок, когда приёмная дочь бывшего начальника уезда уже завтракала соевым творогом, из "лучшей" комнаты вышел полусонный Рокеро Нобуро. Посетив отхожее место, он ненадолго задержался возле своего слуги.
   - Запрягай осла. Скоро едем.
   - Хорошо, господин, - кивнула девушка.
   - Что у тебя с голосом? - озадаченно нахмурился молодой человек.
   - Горло болит, - отводя взгляд, просипела Платина, мысленно выругавшись: "А то ты, козёл, не знаешь, что я вчера промокла до костей!"
   - Замотай чем-нибудь, - посоветовал младший брат губернатора, направляясь в комнату.
   "Было бы чем, - криво усмехнулась Ия. - Штанами или носками? Хоть бы какую-нибудь тряпку в монастыре взяла, дура".
   Ещё минут через двадцать её напарник появился в сопровождении своего нового приятеля.
   Она как раз пыталась запрячь недовольно фыркавшего осла. Откуда-то припёрся слуга господина Тосуто и, бросив в её сторону уничижительный взгляд, повёл мула к их повозке.
   Возницей он оказался опытным и закончил возиться с упряжью одновременно с девушкой. Той оставалось только радоваться тому, что не заставила дворян ждать.
   Подойдя к сидевшей на передней площадке девушке, бывший чиновник по особым поручениям гордо сообщил:
   - До Дабали я поеду с господином Тосуто. А ты езжай за нами.
   - Да, господин, - послушно кивнула Платина.
   - И горло завяжи, - поморщившись, вновь посоветовал собеседник.
   Скорчив ему вслед презрительную гримасу, Ия обратила внимание, что слуга нового приятеля Рокеро Нобуро пронёс в их фургон коробку с едой.
   Решив, что ей тоже следует позаботиться об обеде, она подошла к кухонному навесу, где всего за одну медную монетку купила пару вчерашних рисовых колобков.
   Пока дворяне заканчивали завтракать, девушка вновь натянула в будке верёвку и развесила бельё. Пусть досыхает
   - Кастен! - громкий голос младшего брата губернатора заставил её вздрогнуть. - Где ты, бездельник?!
   - Здесь я, господин! - отозвалась она, торопливо выскакивая на переднюю площадку.
   - Едем! - раздражённо махнул рукой молодой человек и поспешил к фургону господина Тосуто.
   - Едем, - зевнув, повторила Платина, подхватывая вожжи и усаживаясь поудобнее.
   За ночь грязь на дороге подсохла, но ещё не успела превратиться в пыль. Яркое солнышко прогоняло ночную прохладу и заставляло щуриться. В небесной синеве и по кустам выводили трели какие-то пичужки.
   Бывший чиновник по особым поручениям не покидал повозки своего нового друга до самого Дабали, так что Ия могла бы посчитать эту часть путешествия даже приятной, если бы не постоянная тряска, надоедливые мухи, так и норовившие сесть на потное лицо, а главное - всё ещё саднившее горло.
   Вспомнив настойчивые советы напарника, она перебрала все вещи, но так и не нашла подходящей тряпки, чтобы, обвязав шею, не выглядеть полной дурой. Ну не использовать же для этого джинсы или нижнее бельё?
   Поэтому, когда они добрались до постоялого двора, голос девушки звучал болезненно и сипло, неплохо маскируя её принадлежность к женскому полу.
   "Ну хоть какая-то польза от этого дождя", - усмехнулась она про себя, распрягая осла и мысленно благодаря судьбу за то, что та спасла её от более серьёзного недуга.
   В Дабали для фальшивого господина Мадуро нашлась-таки свободная комната. Тот сразу же вспомнил о гуманизме и человеколюбии, приказав слуге переночевать вместе.
   Платина, разумеется, решительно отказалась, напомнив "хозяину" о необходимости стеречь его добро.
   - Да как же можно ваш фургон без присмотра оставить?! Вон сколько тут разного народа шляется! Не украдут, так поломают, как тот прислужник из харчевни в Амабу. Хорошо, я вовремя заметил.
   - Почему мне не сказал? - нахмурился собеседник, полулёжа на широкой кровати. - Я бы его наказал.
   - Отвлекать вас не хотелось, - смиренно потупила глазки Ия. - Да и не успел он ничего сделать.
   - Ещё раз такое случится - сразу докладывай, - наставительно заявил Рокеро Нобуро. - А там я сам разберусь.
   - Хорошо, господин, - покладисто согласилась девушка.
   - Сейчас приведи ко мне хозяина постоялого двора, - продолжил отдавать распоряжения молодой человек. - Я прикажу ему как следует следить за нашей повозкой. А ты сможешь спокойно выспаться.
   Он ехидно осклабился.
   - Хотя бы на полу. Всё равно здесь теплее, чем в фургоне.
   - Слуги здесь любопытные, вдруг там кто-нибудь найдёт... сами знаете чего, - понизила голос Платина, многозначительно указав пальцем на пол.
   На пару секунд дворянин замер, однако быстро сообразил, что она говорит о тайнике, и негромко, но презрительно фыркнул.
   - Никто ни о чём не догадается! Простолюдины тупы и невежественны.
   - Зато любят лезть туда, куда не следует, - парировала собеседница. - И болтать языком.
   - Ну, если тебе так хочется мёрзнуть, - презрительно скривился младший брат губернатора. - То не буду тебе мешать.
   - Благодарю, господин, - с не меньшим ехидством поклонилась Ия.
   - Принеси воды и помоги умыться, - нахмурился бывший чиновник по особым поручениям.
   - Да, господин, - поклонилась девушка, усмехнувшись про себя: "Хорошо хоть, бани здесь нет".
   Обиходив обоих своих ослов, она прошла в заметно опустевший к этому часу зал и заказала ужин.
   И тут выяснилось, что Рокеро Нобуро вновь проявил подозрительную заботу о своём слуге, заплатив за его еду. Правда, только за рис. Вроде как простолюдину больше ничего есть не полагается.
   "С паршивой овцы хоть шерсти клок", - вспомнила Платина малоизвестную поговорку и велела подать мясного супа.
   Забравшись в фургон, опять одела свитер, джинсы, кафтан, все носки, постелила на лавку один плащ, вторым укрылась и сразу уснула.
   Проснувшись ещё затемно, с удовлетворением отметила, что чувствует себя гораздо лучше. Только горло всё ещё побаливало.
   Тихонько пробормотав под нос несколько слов, Ия невольно закашлялась. Голос звучал по-прежнему хрипло, но уже не столь гнусаво, поскольку заложенность носа почти исчезла.
   Первым к завтраку вышел младший брат губернатора, но заказывать ничего не стал, дожидаясь господина Тосуто.
   Хорошо, что тот появился довольно быстро, не поставив молодого дворянина в неудобное положение.
   Благородные путешественники вновь ехали в одном фургоне, коротая время за учтивой беседой.
   Во всяком случае, именно так показалось пришелице из иного мира. Хотя она и удивилась тому, что кто-то может найти общество избалованного мажора приятным.
   Или тот выёживается только перед тем, кто ниже его по статусу, а с ровней ведёт себя прилично? Тогда он ещё больший козёл, чем она думала раньше.
   Около полудня их маленький караван остановился возле дорожной развилки.
   На переднюю площадку повозки господина Тосуто вышел её хозяин и бывший чиновник по особым поручениям. Спустившись на землю, он отвесил своему случайному спутнику церемонный поклон. Тот ответил тем же.
   Платина поняла, что здесь их пути вновь расходятся, и дальше ей придётся путешествовать в одном фургоне с Рокеро Нобуро.
   После взаимного расшаркивания господин Тосуто вернулся в будку. Его слуга натянул вожжи, направляя мула на уходившую вправо дорогу.
   Подойдя к своей повозке, молодой человек раздражённо прошипел сквозь стиснутые зубы.
   - Забываешь о своих обязанностях, Кастен!
   Недоуменно скинув брови, Ия досадливо всплеснула руками и, спрыгнув на землю, выдвинула из-под платформы короткую лесенку.
   - То-то же, - величественно кивнул дворянин. - Только не забудь попросить прощения.
   - Простите, господин, - дурачась, низко поклонилась собеседница. - Я больше так делать не буду.
   Отодвинув прикрывавшую вход циновку, младший брат губернатора приказал не терпящим возражения тоном:
   - Поторопи осла, а то мы еле тащимся!
   "Которого из вас?" - ужасно захотелось уточнить девушке, но она благоразумно промолчала, послушно исполнив полученное приказание.
   Вот только долго идти в таком темпе у животного просто не хватило сил. Видимо, почувствовав, что фургон движется не так быстро, как ему хотелось, бывший чиновник по особым поручениям вновь потребовал подстегнуть их "скакуна".
   Поскольку вокруг никого не было, Платина рискнула возразить, опасаясь, что так можно и загнать скотинку. Странно, но подумав, собеседник с ней согласился. Готовившаяся к долгим дебатам Ия почувствовала себя даже немного разочарованной.
   Поскольку осла больше не подгоняли, в Исаво они прибыли только к вечеру.
   По мере приближения к харчевне девушка нервничала всё сильнее. В Амадо же её всё-таки узнали, несмотря на то, что там она была в компании Замина с сыновьями и всячески старалась не отсвечивать.
   А в Дабали она тогда припёрлась с Оки, и владелец заведения вполне мог запомнить странную парочку: заикавшегося братца и его сестру, направлявшихся в монастырь "Добродетельного послушания".
   К сожалению, Платина не ошиблась. Расплывшись в слащавой улыбке перед благородным гостем, хозяин харчевни в том же самом засаленном фартуке поверх серой куртки "мазнул" взглядом по его слуге и на миг замер, явно узнавая.
   Напрягая все свои актёрские способности, Ия старалась держаться как можно естественнее, делая вид, будто не замечает его повышенного внимания к своей персоне.
   Кажется, ей это удалось, потому что лично обхаживавший нового постояльца хозяин харчевни вроде бы потерял к ней всякий интерес.
   Переведя дух, девушка принялась распрягать осла.
   Видимо, понимая, что она всё равно откажется, или просто не желая тесниться в узкой, похожей на шкаф комнатёнке с тонкими стенами, Рокеро Нобуро на этот раз даже не предлагал ей переночевать с ним под одной крышей. Однако за ужин вновь заплатил и опять только за рис. Наверное, полагал, что спутница должна прослезиться от счастья даже при таком внимании благородного мужа к своему слуге.
   Заказав соус и тушёные овощи, Платина в очередной раз похвалила себя за то, что смогла выцарапать деньги из противного мажора. Не то жрала бы сейчас один рис.
   Расставляя перед ней миски с едой, пожилая сухопарая женщина произнесла полувопросительным полуутвердительным тоном:
   - Ты к нам заходил, когда шёл с сестрой в монастырь "Добродетельного послушания"?
   - Чего? - просипела Ия, вполне натурально, как ей показалось, вытаращив глаза от удивления.
   - Ты тогда ещё сильно заикался, - уже с сомнением пробормотала собеседница, пристально вглядываясь в её лицо. - Вылечили тебя монашки?
   - Нет, почтенная, - криво усмехнулась девушка, отводя взор и радуясь, что простуда ещё не прошла, от чего голос оставался таким же хриплым и гнусавым. - Я недавно заболел. Вчера на дороге под дождь попали. А вашем монастыре я не был.
   Стремясь пресечь опасные разговоры на корню, она поставила на стол початую бутылку рисовой водки.
   - Лучше принеси чашу, а то неудобно из горлышка пить.
   Окинув её недовольным взглядом, женщина сурово сжала губы в куриную гузку.
   - Вот купишь вино у нас, тогда и принесу!
   Потом развернулась и гордо удалилась, бормоча себе под нос:
   - Совсем пацан, а уже один пьёт.
   Платина рассчитывала именно на подобную реакцию, поэтому с трудом удержалась от довольной улыбки.
   Выпивать, само собой, она не стала. Съела всё, что заказала, рассчиталась с хмурым хозяином харчевни и отправилась в фургон.
   Утром, провожая их, владелец заведения время от времени подозрительно косился на Ию, но так ничего и не сказал.
   Отъехав на пару километров от деревни, девушка негромко окликнула своего спутника:
   - Господин Мадуро!
   - Чего тебе? - отозвался тот.
   - Не мешало бы вам побриться. Выглядите уж больно... неопрятно.
   - Без тебя знаю, - лениво отмахнулся молодой человек. - Вот доберёмся до Букасо, и схожу к цирюльнику.
   - Может, одежду потемнее купите? - напомнила о своей задумке собеседница. - И платок, чтобы лица прикрыть.
   - Я помню, - сварливо проворчал дворянин. - Сначала найдём Хромого Зена, оставим у него фургон и пойдём на базар. Там всё и купим. Денег хватит.
   Когда дорога поднялась на холм, впереди показались городские стены и башни Букасо.
   К своему немалому удивлению пришелица из иного мира поняла, что почти не испытывает страха, лишь лёгкое беспокойство и знакомое воодушевление, словно перед исполнением рискованного трюка.
   У ворот образовалась небольшая пробка, почти рассосавшаяся при их приближении.
   Торговец в бледно-коричневом халате почтительно кланялся стражнику, деловито прятавшему что-то за пазуху своей форменной чёрной куртки.
   Подойдя к их повозке, он поинтересовался, уперев в землю тупой конец копья.
   - Кто вы такие и зачем прибыли в Букасо?
   Хорошо запомнив недавний инструктаж, Платина отодвинула закрывавшую вход циновку и замерла в почтительном поклоне.
   Придерживая низко надвинутую широкополую шляпу, на переднюю площадку выступил младший брат губернатора и, продемонстрировав пайзу, надменно заявил:
   - Я Сурано Мадуро. Еду в Хайдаро. Задержусь в вашем городе на день или на два.
   Вряд ли с такого расстояния стражник мог различить буквы на каменной пластинке, но ему внушил почтение сам факт наличия таковой.
   - Добро пожаловать в Букасо, господин Мадуро, - поклонился он, отступая в сторону.
   Величественно кивнув, бывший чиновник по особым поручениям вновь вернулся в фургон. С трудом удерживая рвущийся из груди вздох облегчения, Ия опустила полог и огляделась.
   Ещё приближаясь к башне, она заметила на внутренней стене воротного проёма какие-то белые прямоугольники, которых не было, когда ей пришлось, сбежав из дома приёмного отца, пробираться в монастырь "Добродетельного послушания".
   Сейчас, когда их повозка стояла почти напротив, девушка поняла, что это объявления о розыске беглых государственных преступников.
   На дешёвой, сероватой бумаге художник чёрной тушью написал три мужских портрета, снабдив их соответствующими комментариями.
   Пришелица из иного мира сразу узнала: Рокеро Нобуро, Горо Сабуро, сына бывшего начальника уезда, и Роко Кимуро, его телохранителя.
   Её весьма обрадовало, что по каким-то причинам именно изображение младшего брата губернатора имело меньше всего сходства с оригиналом. И дело не только в чрезвычайно пышных усах и немного ином разрезе глаз, главное, что незадачливый живописец нарисовал молодому дворянину совершенно выдающийся нос, делавший его чрезвычайно похожим на "лицо кавказской национальности". Так что с первого взгляда узнать в Сурано Мадуро разыскиваемого государственного преступника будет весьма непросто.
   А вот Ио Сабуро никто даже не искал. Платина с иронией подумала, что в кои то веки пренебрежительное отношение аборигенов к женщинам принесло ей хоть какую-то пользу.
   Поскольку они добрались до города в самый разгар дня, улочки, отходившие от маленькой площади за воротами, всё ещё густо заполнял народ.
   Не желая доставлять людям лишнее беспокойство, тем самым привлекая к себе внимание, девушка соскочила с повозки и взяла ослика под уздцы.
   Остановив одетого слугой пожилого мужчину, она спросила, как пройти до Западных ворот.
   Собеседник, видимо, никуда не спешил, поэтому дал подробное и очень обстоятельное объяснение.
   Недовольный продолжительной задержкой, из будки выглянул хмурый Рокеро Нобуро, но узнав в чём дело, успокоился и даже задал пару уточняющих вопросов.
   Поблагодарив радушного горожанина, Платина отправилась по указанному маршруту, ведя осла в поводу.
   Уже через несколько шагов стало ясно, что занятые своими делами пешеходы не очень- то обращают внимание на довольно редкие здесь транспортные средства.
   Уже двое мужчин в одеждах простолюдинов с руганью шарахнулись от неожиданно появившейся рядом с ними повозки, а какая-то погружённая в свои мысли женщина едва не попала под колесо.
   Ия вспомнила своё путешествие в замок рыцаря Канако. Тогда перед фургоном её приёмного отца шёл слуга и кричал, требуя освободить дорогу.
   Получается, что подобные громогласные объявления вызваны не столько тщеславием чиновника районного масштаба, сколько насущной необходимостью.
   Рассудив подобным образом, девушка поняла, что остаться незамеченными в любом случае не получится, и от души рявкнула:
   - Дорогу благородному господину Сурано Мадуро! Дорогу!
   Её хриплый, простуженный голос не без труда перекрывал уличный гомон, но люди всё же стали нехотя расступаться.
   Ехать пришлось почти через весь город, так что, когда показались ворота, именуемые Западными, Платина окончательно осипла.
   Поэтому неудивительно, что прохожий дважды переспрашивал, прежде чем понял, что именно она ищет.
   Заведение Хромого Зена располагалось неподалёку от пересечения двух улиц и представляло собой открытую площадку с расставленными столиками и маленьким домиком в глубине двора.
   Остановив усталого ослика возле прохода в низенькой каменной ограде, Ия постучала по тонкой стенке фургона костяшками пальцев и, помня свою недавнюю оплошность, заранее выдвинула лестницу из-под платформы.
   Поскольку голос у девушки почти пропал, разговаривать она решила как можно меньше.
   Спустившись на землю, молодой дворянин негромко приказал:
   - Оставайся здесь.
   Взглянув на него, Платина поняла, что тот тоже волнуется, хотя и пытается изобразить невозмутимость.
   Едва новый посетитель занял место за свободным столиком, к нему тут же подошла немолодая женщина в фартуке поверх серого, застиранного платья.
   Ия не расслышала, что именно сказал подавальщице младший брат губернатора, но её дежурно-радушная улыбка как-то вдруг поблёкла, сразу сделавшись испуганно-озабоченной.
   Поклонившись, та поспешила под кухонный навес, где невысокий, широкоплечий мужчина рубил мясо коротким тесаком.
   Выслушав то ли жену, то ли служанку, он нахмурился, отложил клинок и, машинально вытирая руки грязной тряпкой, заторопился к бывшему чиновнику по особым поручениям.
   Их разговор девушка тоже не слышала, зато прекрасно видела, как побледневший Зен склонился в поклоне и часто-часто закивал, прижимая ладони к животу, а потом зашагал к домику, на ходу отмахнувшись от подвыпившего посетителя, пытавшегося схватить его за руку.
   Через несколько минут подавальщица поставила перед Рокеро Нобуро глубокую миску с каким-то варевом.
   Голодный желудок приёмной дочери бывшего начальника уезда заурчал, и она невольно сглотнула набежавшую слюну. Есть хотелось всё сильнее, но ещё не настолько, чтобы Платина смогла оставить повозку с ослом без присмотра.
   Между тем самовлюблённый мажор нагло жрал в одну харю, даже не вспомнив о своей спутнице.
   Чтобы хоть немного отвлечься, она стала наблюдать за тем, как хозяин харчевни, попросив двух простолюдинов пересесть, вдвоём с каким-то парнем отнесли куда-то три стоявших у самой ограды столика.
   Затем Зен по прозвищу Хромой посмотрел на Ию и, поймав её взгляд, призывно махнул рукой.
   - Заезжай сюда!
   Проём в ограде оказался достаточно широк, так что она без особого труда поставила фургон на указанное место.
   - Кастен, подойди! - позвал младший брат губернатора. - И ты, Зен, тоже.
   Сытно рыгнув и вытерев жирные губы почти чистым платком, молодой человек первым делом обратился к застывшему в полупоклоне владельцу заведения.
   - Осла накормить, напоить, дать отдохнуть. Вечером я за ним зайду.
   - Слушаюсь, господин, - с видимым трудом удержав на лице мёртвую, словно приклеенную улыбку отозвался собеседник.
   - Ступай, - отпустил его бывший чиновник по особым поручениям и, посмотрев на хмурую девушку, опустил ладонь в широкий рукав халата.
   - Сейчас поешь и иди на базар. Купишь нам по куртке... Ну и всё, что ты там хотел.
   "Вот же-ж идиот!" - мысленно взвыла Платина, просипев:
   - Да я едва могу говорить! У меня горло болит. Как мне торговаться?!
   Зло поморщившись, она потёрла шею, подумав: "Я целый час орала, чтобы к нам никто под колёса не лез! Тут и здоровый глотку сорвёт!"
   Рокеро Нобуро озадаченно крякнул, досадливо потирая покрытый щетиной подбородок.
   - Я же велел тебе горло завязать!
   - Чем?! - зло ощерилась Ия.
   Хмыкнув, собеседник позвал подавальщицу, заказав своему слуге рисового супа, а себе чай.
   - Ешь быстрее! - напутствовал он девушку, делая глоток и досадливо морщась. - У нас дел полно, а от тебя никакой пользы!
   "Даже дырку на стене не загораживаю", - мрачно хмыкнула про себя путешественница между мирами, невольно вспомнив крылатую фразу из старого мультфильма.
   Она надеялась, что горячий бульон немного смягчит саднящее горло. К сожалению, местный повар пожадничал с жирным мясом, а вот специй положил от всей души.
   Платина даже поморщилась, по-прежнему чувствуя раздражение в горле.
   Не успела она отложить в сторону ложки, как молодой дворянин скомандовал, поднимаясь из-за стола.
   - Пошли!
   Передавая хозяину харчевни медяки, он поинтересовался, где можно найти искусного цирюльника.
   Зен объяснил.
   Указанный брадобрей работал недалеко от рынка под крытым черепицей навесом.
   Очевидно, его услуги здесь пользовались немалым спросом, потому что на широкой лавке дожидались своей очереди пятеро скромно одетых дворян в потрёпанных широкополых шляпах.
   Раздосадованный задержкой, младший брат губернатора отправил свою спутницу... на базар!
   - Господин! - пытаясь выдавить слёзы, жалобно просипела Ия, но младший брат губернатора только отмахнулся.
   - Можешь ничего не покупать. Узнай, что и где здесь продаётся, и возвращайся сюда. Да поторапливайся, чтобы я тебя не ждал!
   Одной свободно девушке по местному торжищу бродить ещё не доводилось.
   Она неторопливо прохаживалась мимо выставленных под открытым небом прилавков, рассматривала витрины лавок, прислушивалась к разговорам продавцов и покупателей.
   Судя по ним, горожане продолжали бурно обсуждать недавний арест начальника уезда с губернаторским родственником и дерзкий побег последнего.
   Тут мнения разделялись. Одни обвиняли его высокопоставленного родственника, а другие считали, что во всём виноваты их соратники по тайному обществу, свившему змеиное гнездо в их тихом захолустье.
   Но все дружно жалели о том, что господин Сабуро впутался в эту неприятную историю, и переживали, как бы новый начальник уезда не оказался хуже старого.
   Наткнувшись на прилавок, заваленный явно поношенным вещами, Платина, кое-как объясняясь с продавцом, приобрела три застиранные, но более-менее чистые тряпки, одну из которых сразу же обвязала вокруг шеи.
   Возвратившись к знакомой цирюльне, Ия обнаружила, что её сообщник уже сидит на табурете, заботливо прикрытый грязным покрывалом, а пожилой мужчина в короткой серой куртке из добротного сукна, сосредоточенно хмурясь, елозит по его лицу блестящим, хищного вида лезвием.
   На лавке поодаль сидели трое уже других, но тоже явно небогатых дворян. Очевидно, сей мастер специализировался на бритье исключительно благородных рыл.
   Девушка сняла с плеч котомку, положила её на землю у стены и, усевшись сверху, принялась ждать.
   Внезапно показалось, что кто-то назвал знакомую фамилию. Насторожившись, Платина прислушалась, машинально вытянув шею.
   - Будь там господин Кимуро, он бы ни за что не оставил своего благодетеля в тюрьме. Всем известна его верность Бано Сабуро. Нет, в нападении на тюрьму он не виноват.
   - Тогда почему он сбежал, и его никак не могут найти? - сварливо поинтересовался другой благородный муж.
   - Кому же захочется отвечать за чужие проступки? - презрительно фыркнул первый. - Все знают, что тех наёмников прислал губернатор Нобуро, чтобы спасти своего брата.
   - А Кимуро им помогал! - вступил в разговор третий. - Мне рассказывали, что той ночью Кимуро видели недалеко от канцелярии. Как только цензор узнал об этом, сразу же послал солдат его арестовать.
   - Вы как будто меня не слушали, господин Свиро! - возмутился первый дворянин. - Господин Кимуро всю жизнь служил господину Сабуро. Он бы его даже на руках из тюрьмы вынес!
   - Ему не позволили! - объяснил собеседник. - Наёмники поняли, что Сабуро не сможет идти, вот и остановили его. Поэтому господин Кимуро с ними дрался и даже убил одного из них. Но тут прибежали стражники, и другие наёмники скрылись вместе с братом губернатора.
   - Я тоже считаю, что Кимуро был тогда в тюрьме, - поддержал его Свиро. - Но у него просто не получилось освободить господина.
   - Вот и хорошо, - проворчал третий дворянин. - Тайное общество - это не какая-нибудь взятка, это самая настоящая государственная измена.
   Он ханжески вздохнул.
   - Надо же сколько лет все считали Бано Сабуро благородным и добродетельным человеком. Как же искусно он всех обманывал и притворялся.
   - А я давно подозревал, что с бывшим начальником уезда что-то не так, - понизил голос Свиро.
   - И почему же? - почти хором спросили собеседники.
   К сожалению, ответа Ия так и не услышала.
   Цирюльник наконец-то закончил приводить в порядок физиономию бывшего чиновника по особым поручениям, и его место занял дворянин, собиравшийся поведать приятелям жгучую правду о Бано Сабуро.
   Поскольку собеседники проявили нешуточный интерес к его рассказу, он наверняка его продолжит, после того как мастер покроет ему щёки пенистым раствором. Вот только Рокеро Нобуро не собирался здесь больше оставаться и коротким взмахом руки приказал девушке следовать за собой.
   Гладко выбритое лицо молодого человека покрывали красные пятна, на скулах ходили желваки, а глаза пылали еле сдерживаемым гневом.
   Отойдя от цирюльни шагов на пятьдесят, он дал волю чувствам, процедив сквозь стиснутые зубы:
   - Тупые недоумки! Негодяи! Как им такое только в голову могло прийти!
   - Не кричите на всю улицу, господин, - недовольно проворчала Платина.
   На рынке она уже слышала подобные суждения, поэтому нисколько не удивилась буйной фантазии местных дворян.
   Зло зыркнув на неё, младший брат губернатора всё же заткнулся, но ещё какое-то время молча шагал, не разбирая дороги и не обращая внимание на шарахавшихся от него в стороны простолюдинов, окончательно придя в себя при виде двух склонившихся перед ним городских стражников.
   Коротко кивнув представителям власти, Рокеро Нобуро замедлил шаг, знаком приказав спутнице подойти ближе.
   - Нашёл, что нужно?
   Кивнув, Ия поманила его за собой. Однако молодому человеку не понравилось ничего из того, что смог предложить торговец старьём.
   Девушка едва не взвыла от злости и разочарования: "Какая тебе разница, в чём идти на дело? Ночью ничего не видно, и от этих тряпок всё равно потом придётся избавляться".
   Она даже попыталась заикнуться об этом. Но упрямый мажор остался непреклонен, лично взявшись за поиски необходимой экипировки.
   Довольно быстро отыскав мастерскую, где шили одежду для состоятельных простолюдинов и слуг богачей, младший брат губернатора приобрёл две тёмно-серые куртки, пару штанов и шапочки, чем-то напоминавшие пришелице из иного мира пилотки, вроде тех что носили солдаты в фильмах о Великой Отечественной войне. Только те одевались вдоль головы, а эти поперёк.
   При этом бывший чиновник по особым поручениям почти не обращал внимание на размер. Лишь бы не мало.
   Кроме того, он ещё взял большой кусок коричневой ткани, приказав завернуть в него покупки.
   Оказавшись на улице, он бросил на сообщницу уничижительный взгляд, кривя губы в презрительной усмешке.
   Платина смущённо потупилась, чувствуя себя полной дурой. Ну откуда она могла знать об этой мастерской, если приёмный папаша её из дома не выпускал, а его супруга не покупала подобные вещи, предпочитая заказывать их у своих мастериц?
   Они ещё немного побродили по базару, приобрели кое-что из мелочей, а когда продавцы начали сворачивать торговлю, направились в харчевню Хромого Зена.
   Народа в заведении заметно прибавилось, тем не менее для Рокеро Нобуро нашлось свободное местечко, как раз рядом с его фургоном.
   Помня о своей роли, Ия хотела скромно отойти в сторонку, но молодой человек велел ей сесть на соседний табурет.
   Девушке оставалось только подчиниться. Младший брат губернатора наверняка лучше неё разбирается в местных обычаях. И уж если ему не зазорно сидеть за одним столом со слугой, значит, и ей не о чем беспокоиться.
   - Принеси нам варёной свинины и вина, - обратился дворянин к хозяину харчевни.
   - Хорошо, господин, - угодливо улыбаясь, поклонился тот.
   - Погоди уходить, - остановил его бывший чиновник по особым поручениям. - Мне будет нужен твой сын.
   - Зачем он вам, господин? - тихо охнул враз побледневший собеседник.
   - Да не бойся ты! - презрительно скривился беглый государственный преступник. - Посторожит фургон, пока мы в одно место сходим.
   Тихонько заскулив, Зен по прозвищу Хромой подался вперёд, явно намереваясь упасть на колени.
   - Не губите, господин!
   - А ну стоять! - тихо, но грозно рявкнул Рокеро Нобуро, продолжив уже более спокойным тоном: - Ничего с ним не случится. Постоит на улице, чтобы повозку не увели, и всё, ты меня больше не увидишь. А будешь артачиться, господин Ино может узнать кое-что интересное.
   - Да, господин, - глядя мимо него полными вселенской тоски глазами, отрешённо пробормотал собеседник. - Когда он вам нужен?
   - Вот поужинаю, - потянувшись, нараспев произнёс молодой дворянин. - И пусть подходит.
   - Слушаюсь, господин, - поклонился владелец заведения, вытирая выступившие слёзы засаленным рукавом.
   Когда он отошёл, всхлипывая и качая головой, Платина не удержалась от вопроса:
   - Что вы собираетесь делать, господин?
   - Увидишь, - загадочно и самодовольно ухмыльнулся наглый мажор. - Ты, главное, приказы исполняй, а остальное тебя не касается.
   "Ой, дурак! - мысленно охнула Ия, возведя очи горе. - И на кой ляд, спрашивается, я во всё это ввязалась? Да потому что ничего другого не оставалось!"
   Хозяин заведения лично выставил на стол рис, мелко нарезанное варёное мясо, соус, глиняную бутыль и одинокую фарфоровую рюмочку. Видимо, слугам вино не полагалось.
   - Ешь! - приказал младший брат губернатора. - И запрягай осла. Солнце скоро зайдёт.
   - Угу, - отозвалась девушка, поддевая ложкой варёный рис и чувствуя, как её начинает потряхивать от волнения. Однако нервы никак не повлияли на аппетит. Наоборот, девушка ела с жадностью, почти не замечая вкуса.
   Вытерев рот замурзанным платком, она деловито поинтересовалась:
   - Где оставим фургон?
   - Я не очень хорошо знаю те места, - неожиданно признался спутник.
   - А я тем более, - усмехнулась собеседница, тихонько пояснив: - Меня же из дома почти не выпускали.
   - Но ты же бегала на свидание? - похабненько осклабился бывший чиновник по особым поручениям, и Платина возненавидела его ещё сильнее.
   - Так мне самой место выбирать? - ледяным тоном уточнила она.
   - Выбирай, - великодушно разрешил Рокеро Нобуро, вновь наполняя свою рюмку вином.
   Осла Зен разместил в узком закутке между домом, сараем и стеной соседней лавки, бросил ему охапку где-то добытой зелёной травы и поставил ведро с водой.
   Когда Ия вывела своего "скакуна", к ней тут же подскочил сын хозяина харчевни.
   - Уже уезжаете?
   - Пока нет, - успокоила она его. - Видишь, господин ещё кушает.
   - Но уже скоро? - мельком глянув в сторону молодого дворянина, уточнил паренёк.
   - Скоро, - усмехнулась девушка. Посмотрев на бледного, явно не на шутку перепуганного собеседника, она вдруг почувствовала себя как-то по-новому, словно бы взрослее, и внезапно начала успокаиваться, вновь обретая уверенность в собственных силах.
   Следовало отдать должное наглому мажору, покидая заведение, он честно расплатился с его владельцем за еду и прочие услуги, слегка взбодрив тем совсем упавшего духом Хромого Зена.
   Не обращая внимание на его поклоны и благодарности, младший брат губернатора неторопливо поднялся по лестнице и спрятался в фургоне.
   По знаку Платины сынок хозяина харчевни уселся на край передней площадки, а она, взяв осла под уздцы, повела его по начавшей погружаться в сумрак улице, лихорадочно вспоминая свои ночные прогулки.
   Ия не могла не отметить, что её неприятный во всех отношениях спутник выбрал весьма удачное время для начала их рискованной операции.
   Лавки почти все закрылись, базар опустел, людей вокруг заметно поубавилось, так что ей не пришлось надрывая горло привлекать внимание зазевавшихся прохожих.
   Опасаясь заблудиться, она повела фургон знакомой дорогой мимо уездной канцелярии, где у ворот о чём-то болтали два стражника с копьями.
   Девушке ужасно не хотелось появляться вблизи улицы Тучки и дождя, вот только иного пути до дома господина Андо она не знала. Поэтому, надвинув на глаза шляпу и пригнув голову, Платина прибавила шаг, заставляя ослика быстрее перебирать копытами.
   В окрестностях сосредоточия искусства и порока народ попадался гораздо чаще. Услышав её хриплый окрик, кое-кто из горожан недовольно ворчал, отступая в сторону, но особо никто не возмущался.
   Ещё в харчевне она размышляла над тем, куда бы пристроить фургон, так чтобы тот не слишком бросался в глаза? Но в то же время, если бы вдруг городские стражники или кто-нибудь из заплутавших чиновников проявит законное любопытство, отпрыск Хромого Зена смог бы более-менее правдоподобно объяснить, чья это повозка и что она здесь делает?
   На ум пришёл переулок, расположенный не так близко, как ей бы хотелось, но всё же вполне подходящий. Если загнать повозку подальше от перекрёстка, то она не будет особо бросаться в глаза, и при этом там хватит места, чтобы случайный прохожий смог протиснуться между стеной и фургоном.
   - Приехали... господин, - проворчала Платина.
   В ответ что-то мягко упало, и послышалось недовольное ворчание бывшего чиновника по особым поручениям. Кажется, тот пытался развязать узел со "спецодеждой", но в темноте это у него не получилось.
   Возведя очи горе, Ия, качая головой, одним прыжком вскочила на переднюю площадку, откинула прикрывавшую вход циновку и вдруг поймала весьма заинтересованный взгляд отпрыска Хромого Зена.
   - Как тебя зовут? - просипела она.
   - Тусок, - поколебавшись, представился тот.
   - Смотри вон в ту стену и не оборачивайся, пока я не скажу.
   - Это ещё зачем? - насторожился собеседник.
   Платина хотела объяснить, что тогда ему не придётся врать, если вдруг кто-то спросит, не видел ли тот, куда они пошли?
   Но тут раздался грозный рык Рокеро Нобуро:
   - Делай, что говорят!
   - Слушаюсь, господин, - отвернувшись, отозвался парень.
   Ия только хмыкнула, развязав узел на матерчатом поясе.
   Солнце уже закатилось, но небо всё ещё светилось запоздалыми сумерками.
   Нисколько не стесняясь своей спутницы, молодой дворянин, оставшись в одном исподнем, пристраивал под мышкой обмотанный тряпьём меч, предварительно приделав к ножнам кусок верёвки. Сделав перевязь, он надел её на плечо и принялся регулировать длину, так чтобы клинок не выглядывал из-под полы куртки.
   Также не думая смущаться, девушка быстро разоблачилась до нижнего белья и переоделась. Как и следовало ожидать, вещи оказались безбожно велики, так что приёмной дочери бывшего начальника уезда пришлось повозиться, прежде чем удалось их как-то подвязать.
   "Я похожа на клоуна", - внезапно подумала девушка, запахивая широченную куртку.
   - Возьми с собой, - велел младший брат губернатора, протягивая её початую бутылку водки.
   - Зачем? - удивилась Платина, но тут же вспомнила инструкцию Этсек по применению сонного зелья и торопливо задала новый вопрос: - Ну куда я её дену? За пазуху, что ли?
   - К поясу привяжи! - огрызнулся собеседник, явно раздосадованный её тупостью.
   Ие понадобилось примерно с полминуты, для того чтобы сообразить, как это сделать. Кивнув, она отрезала своим кинжалом кусок верёвки, обвязала её вокруг короткого горлышка и прицепила к кушаку. Сначала на боку, но потом передвинула за спину, чтобы не мешалась.
   - Ну, хотя бы так, - недовольно проворчал младший брат губернатора, протягивая ей коробку с пилюлями, которую она без затей убрала за пазуху.
   Сын хозяина харчевни делал вид, будто добросовестно пялится в стену.
   За его спиной бывший чиновник по особым поручениям мягко спрыгнул на землю.
   Прежде чем последовать его примеру, девушка наклонилась к уху их невольного сообщника:
   - Никуда не уходи. Я скоро вернусь. Если, кто спросит, что ты здесь делаешь, скажешь, что ждёшь хозяина. У него где-то здесь дела, о которых ты ничего не знаешь. Понял?
   - Понял, - покладисто кивнул парень.
   - Досчитаешь до десяти и можешь повернуться, - прошептала Платина, на прощание похлопав его по плечу. - И не переживай.
   Собеседник только хмыкнул. Ия подумала, что вряд ли тот досконально выполнит её распоряжения. Да этого и не требовалось.
   - Вдруг его и в самом деле кто спросит, а ты велела говорить такую чушь! - раздражённо проворчал Рокеро Нобуро, когда они завернули за угол и прошли шагов пятьдесят. - Что здесь делать дворянину с фургоном в такое время?
   - Встречаться с любовницей! - коротко огрызнулась девушка. - А на повозке приехал, чтобы его никто не узнал.
   - Про свои свидания вспомнили? - обидно хохотнул сообщник.
   - Прочитала в каком-то романе, - сухо пояснила Платина, и острая неприязнь к беспардонному мажору вспыхнула с новой силой.
   Заметив шагавшего навстречу явно подвыпившего дворянина в косо надетой широкополой шляпе, она предупредила, не скрывая издёвки:
   - Не забудьте поклониться благородному мужу. Вы же сейчас простолюдин.
   - Знаю, - буркнул младший брат губернатора и мрачно засопел.
   Освобождая дорогу представителю благородного сословия, беглые преступники дружно склонились в глубоком поклоне.
   Покачиваясь и бормоча что-то себе под нос, тот прошёл мимо, не обратив на них никакого внимания.
   Минут через десять бывший чиновник по особым поручениям недовольно проворчал:
   - Долго ещё?
   - Нет, - успокоила Ия. - За тем поворотом уже улица Андо.
   - Чего же ты ближе не подъехала? - продолжил ворчать Рокеро Нобуро.
   - А кто мне велел самой место выбирать? - ехидно напомнила девушка. - А я лучше не нашла.
   - Хочешь сделать хорошо - делай сам, - вздохнул собеседник.
   - Какие мудрые слова, господин! - не жалея яда, произнесла Платина, цокая языком. - Но тогда пришлось бы самому ходить, смотреть, искать... думать.
   - Если сегодня ничего не получится, придём завтра, - пропустив её слова мимо ушей, озабоченно пробормотал молодой человек.
   - Ты же обещал Хромому Зену, что он тебя больше не увидит, - с издёвкой сообщила Ия.
   - Как ты со мной разговариваешь? - проигнорировав очевидный намёк, возбудился мажор.
   - Как простолюдин с простолюдином, - хихикнула девушка. - Забыл, во что одет?
   - Ах да, - слегка смутился спутник и, заметив идущих навстречу прохожих, добавил с нескрываемой угрозой: - Только не привыкай.
   - Надеюсь, что не успею, - рассеяла его опасения Платина.
   Обмениваясь колкостями, то ли чтобы скрыть волнение, то ли от искренней неприязни друг к другу, они добрались до знакомого проулка. В тени близко стоявших стен царила темнота.
   Оказавшись здесь, Ия внезапно вспомнила своё единственное "настоящее" свидание с Хваро, о той странной беседе и неожиданном предложении.
   Всплывший в памяти мягкий, хрипловатый голос вновь пробудил в душе влекущее, но всё ещё не оформившееся до конца чувство. Словно к переживанию из-за разлуки с понравившимся парнем добавилось что-то более сильное и глубокое.
   - Ну, и куда ты меня привёл? - раздражённо прошипел младший брат губернатора.
   - За этой стеной, - постучала девушка по камню, - усадьба Андо. Я залезу наверх посмотрю, что там делается, и если всё спокойно, сброшу вам верёвку.
   - Здесь высоко, - покачал головой собеседник. - Прыгать будешь или подсадить?
   - Руки сцепи, - вздохнув, попросила Платина.
   - Зачем? - бывший чиновник по особым поручениям даже слегка отпрянул, услышав подобное предложение.
   Пришелица из иного мира вновь страдальчески возвела очи горе.
   - Руки сцепи вот так, - пояснила она, наглядно демонстрируя, что именно надо делать. - Я встану сюда ногой, и ты поднимешь меня на забор.
   - А не упадёшь? - насмешливо хмыкнул Рокеро Нобуро.
   - Послушай! - зашипела девушка, уже даже не пытаясь скрыть своё раздражение. - Мы делаем одно дело! Так почему ты ведёшь себя, как полный... как капризный ребёнок. Хуже женщины.
   - Но-но! - негромко, но веско рыкнул молодой дворянин. - Не забывай, с кем разговариваешь! Веди себя прилично или иди отсюда. Я и без тебя обойдусь.
   - А ты помни, что мы собираемся похитить и вывезти из города государственного служащего! - игнорируя последнее предложение, не осталась в долгу Платина. - Это очень серьёзное преступление. Вот и веди себя соответственно. Как мужчина.
   Какое-то время в проулке стояла тишина, нарушаемая негромким стрекотом цикад да сопением губернаторского братца.
   - И высоко тебя подбрасывать? - наконец спросил он, дождавшись, когда по улице мимо их переулка пройдут двое подвыпивших прохожих.
   - Подбрасывать не надо, - покачала головой Ия. - Просто подними вверх. Только не резко и только тогда, когда я скажу.
   - Хорошо, - кивнул бывший чиновник по особым поручениям.
   Сцепив руки чуть ниже живота, он сам догадался слегка присесть. Девушка умостила ногу, примерилась и тихо скомандовала:
   - Давай!
   Распластавшись поверх прикрывавших толстую стену черепиц, Платина огляделась.
   Она знала, что госпожа Андо крайне экономно расходовала масло для светильников, а свечи вообще зажигала очень редко. Поэтому в её доме просыпались с первыми лучами солнца, но и спать укладывались сразу с наступлением темноты.
   Именно поэтому Ия рассчитывала на успех крайне рискованного плана своего невольного подельника.
   Вот и сейчас она с удовлетворением отметила, что ни в саду, ни во дворе не видно ни одного огонька.
   В зеркальной глади прудика отражались звёздное небо с пятнами облаков да серый прямоугольник знакомого павильона.
   Кажется, после приёмной дочери Бано Сабуро в нём больше никто не жил.
   Девушка мягко спрыгнула на землю возле самой ограды. Позади раздался звонкий удар, заставивший её замереть от ужаса и покрыться холодным потом. Запахло спиртом, а штаны на заднице стали стремительно намокать, неприятно холодя кожу.
   "Бутылку разбила! - Платина до боли закусила губу, чтобы не взвыть от досады. - Вот же-ж!"
   Сунув руку за спину, нашарила только горлышко.
   Из-за забора донёсся раздражённый шёпот:
   - Чего у тебя там?
   Игнорируя неуместный вопрос, Ия вытащила из-за пазухи верёвку, привязала к каменной скамье и перебросила через ограду.
   Заскрипела черепица. Достав кинжал, девушка торопливо перерезала удерживавшую разбитую бутылку петлю и, пряча клинок, посмотрела в сторону сарая, где жили слуги Андо, но не заметила ничего подозрительного.
   На миг появившись на стене, чёрная фигура бесшумно скользнула вниз.
   Несмотря на всю неприязнь к наглому мажору, пришелица из иного мира не могла не отметить его ловкость и прекрасную физическую форму.
   - Сюда! - тихонько позвала она, прячась за скамьёй.
   - Что случилось? - также шёпотом спросил Рокеро Нобуро, опускаясь на корточки, но прежде чем девушка успела ответить, втянул носом воздух и догадался. - Вино пролила?
   - Бутылку разбила, - виновато потупившись, пробормотала Платина.
   - Тупица! - презрительно фыркнул собеседник и тяжело вздохнул. - Зачем только я с тобой связался?
   "Потому что никого другого под руками не было", - мысленно ответила Ия, шмыгнув носом.
   - Куда дальше? - проворчал молодой человек.
   "Это я у тебя должна спрашивать, - отвернувшись, беззвучно оскалилась девушка. - Раз уж ты тут командир".
   Но пересилив себя, сказала:
   - Слуги спят вон в том сарае с двускатной крышей. Госпожа - в доме, а самого Андо, кажется, ещё нет.
   - Да не оставит нас Вечное небо в таком благом деле, - озабоченно пробормотал собеседник. - Как бы нам выманить кого-нибудь наружу?
   "Ты у нас такой умный, - подумала Платина, чувствуя во рту солоноватый привкус крови из прокушенной губы. - Вот и скажи как? Чего у тупицы-то спрашивать".
   Однако спутник почему-то помалкивал, то ли погрузившись в размышления, то ли ожидая её предложения.
   Понимая, что из этой зад... ситуации, в которой они оказались, выбраться получится только с помощью мерзкого мажора, пришелица из иного мира, задавив обиду, вновь попыталась вести себя по-деловому, для начала уточнив:
   - Кого именно?
   - Кого-нибудь из слуг, - пояснил младший брат губернатора. - Ты говорила, их здесь двое?
   - Попробуем, - кивнула Ия и, пригнувшись, как диверсанты в кино, направилась к хозяйственным постройкам, стараясь ступать как можно тише и по возможности держаться в тени.
   Наклонив ухо к низенькой дверке с заткнутым тряпьём окошечком наверху, она без труда различила негромкий храп двух человек.
   Похоже мать с сыном крепко спали. Немного настораживало то, что они так рано угомонились. Однако, не заметив ничего подозрительного, девушка успокоилась.
   Оказавшись рядом, бывший чиновник по особым поручениям сбросил куртку и снял с плеча меч.
   Платина потянулась к его лицу. Тот невольно отшатнулся, но быстро сообразил, что она всего лишь хочет что-то сказать ему на ухо.
   - Постарайтесь никого не убивать.
   Рокеро Нобуро недовольно засопел.
   Посчитав, что она исполнила долг просвещённого человека двадцать первого века в данной ситуации, Ия воровато огляделась по сторонам.
   Напротив сарая слуг под кухонным навесом в печи с вмурованным котлом лениво переливались тёмно-лиловым светом присыпанные пеплом угли. Но её больше заинтересовала расставленная на лавке посуда.
   Метнувшись туда, девушка вернулась в вместительным кувшином и наклонила его, так что вода, журча, тонкой струйкой полилась на землю.
   Идея оказалась так себе. Платина уже устала держать вместительную посудину на весу, а из сарая так никто и не выходил.
   - Какая глупость! - еле слышно, но довольно презрительно фыркнул дворянин и потянулся к дверной ручке.
   В этот момент в сарае что-то явственно зашуршало.
   Облегчённо выдохнув, Ия опустила кувшин.
   - Господин пришёл? - сонно пробормотала Енджи.
   - Нет, - отозвался сын. - Я в уборную.
   - Жениться тебе надо, - вздохнула мать. - Да кто же за тебя такого пойдёт?
   Шлёпая босыми ногами по полу, слуга подошёл к выходу.
   Негромко скрипнули петли. Зевая и почёсывая безволосую грудь, из сарая вышел Фабай в одних штанах.
   Мало что видя спросонок, он сделал несколько шагов, но вдруг замер, видимо, заметив притаившуюся у стены тёмную фигуру.
   Однако, прежде чем парнишка успел развернуться в ту сторону, к нему метнулся младший брат губернатора и ударил рукояткой меча по затылку.
   Тихий "мясистый" хруст заставил девушку вздрогнуть, невольно втянув голову в плечи.
   Как-то странно икнув, Фабай начал заваливаться на бок. Поймав слугу, бывший чиновник по особым поручениям кивнул сообщнице на дверь, а сам прижал обнажённый меч к шее полубесчувственного парня, на штанах которого начало расплываться мокрое пятно.
   "По сравнению с ним мне ещё повезло, - Платина вспомнила недавнюю аварию с разбитой бутылкой. - Запах не такой мерзкий".
   Её охватила странная не испытываемая никогда ранее эйфория, и, сделав Рокеро Нобуро предостерегающий жест, она вновь метнулась к кухонному навесу.
   Брови молодого дворянина скакнули на лоб, прикрытые платком губы беззвучно зашевелились.
   Схватив одну из предназначенных на растопку смолистых щепок, Ия сунула её в угли.
   Слуга Андо глухо застонал, пытаясь пошевелиться. Меч в руке налётчика задрожал, и девушка явственно расслышала сдавленное рычание.
   Прикрывая ладонью вспыхнувшую лучинку, она подбежала к висевшему на стене бумажному фонарику.
   - Фабай! - тихонько, словно боясь напугать, позвала сына мать. - Ты чего там?
   Держа палку с висевшим на цепи светильником, девушка тут же оказалась возле свекольно-красного от гнева подельника и, дождавшись его кивка, рывком распахнула дверь.
   Младший брат губернатора втолкнул внутрь начавшего приходить в себя парня, не убирая от его горла хищно блеснувшего клинка.
   Пискнув испуганной мышью, Енджи молниеносно прикрыла ладонями рот, уставившись переполненными ужасом глазами на незваного гостя, явно угрожавшего убить её ребёнка.
   Вслед за сообщником в каморку проскользнула и Платина. С тех пор, как она заходила сюда, ещё обучаясь у госпожи Андо, здесь ничего не изменилось.
   Две примятые постели из набитых старой соломой мешков, прикрытых грубой тканью. Засаленные подушки, грязные, покрытые заплатами одеяла. На вбитых в стену колышках развешана кое-какая одежонка и мешочки с добром. В углу - прикрытая рваной циновкой корзина.
   Едва Ия осторожно прикрыла за собой дверь, как в комнатушке сразу стало тесно и вроде бы даже душно.
   - Не убивайте его, господин! - встав на колени, выдохнула Енджи, одетая в серые штаны и нижнюю курточку. - Прошу вас, господин, только не убивайте!
   Фабай дёрнулся, но бывший чиновник по особым поручениям вжал ему в шею остро отточенное лезвие, и парнишка затих.
   "Дебил, а соображает!" - истерически хохотнула про себя девушка, зажимая под мышкой палку с висевшим на цепи фонарём.
   - Съешь это и будешь жить, - глухо проговорил Рокеро Нобуро, заметив, что сообщница уже достала из-за пазухи заветную коробочку.
   - Чего? - озадаченно спросила служанка, опуская молитвенно сложенные руки.
   Вместо ответа Платина протянула ей коричневую горошину.
   - Так вы не убьёте моего сына? - с надеждой сказала женщина, взяв пилюлю.
   - Нет, - успокоил её незваный. - Но ему тоже придётся это съесть.
   Но видя, что собеседница всё ещё колеблется, угрожающе добавил:
   - Или всё-таки убить?
   - Нет, нет, господин, - энергично замотав головой, Енджи сунула снадобье в рот.
   - Теперь свяжи ей руки, Бактар! - приказал дворянин.
   Сообразив, что он обращается к ней, Ия кое-как засунула доску с фонарём за дверную ручку, сорвала со стены чей-то пояс и шагнула к служанке.
   Та послушно сложила кисти перед грудью, но девушка, повозившись, завела их ей за спину.
   - Зачем это, господин? - проглатывая половину букв, заскулил Фабай, приподнимаясь на цыпочки, чтобы хоть немного отодвинуться от упиравшегося в шею лезвия.
   - Молчи! - шёпотом приказал младший брат губернатора.
   Связывать ноги пожилой женщине Платина не стала, а вот рот заткнула, затолкав в него сильно вонявший, рваный носок. Так, на всякий случай.
   Аккуратно уложив служанку на мешки с соломой, она подсунула ей под голову заменявший подушку кусок дерева, заботливо прикрыла одеялом и, поправив у себя на лице повязку, пристально посмотрела на дрожащего то ли от страха, то ли от ночной прохлады парнишку.
   Несмотря на врождённую тупость, тот, видимо, понял, что злые гости вовсе не собираются их с матерью убивать.
   Слегка успокоившись, Фабай безропотно проглотил предложенную пилюлю, сел на постель и, опасливо косясь на замерший у шеи меч, сам завёл руки за спину. Не заметив на виду подходящей верёвки, Ия воспользовалась какой-то тряпкой, а кляпом послужил второй носок.
   Не спуская взгляда с лежащих слуг, бывший чиновник по особым поручениям приказал:
   - Бактар, поди посмотри, что там?
   Кивнув, девушка вышла во двор и огляделась, вновь не заметив ничего подозрительного. Только откуда-то издалека доносился неясный шум, да во всю стрекотали цикады.
   Вернувшись в каморку, она молча кивнула.
   - Уходим, - распорядился сообщник, убирая клинок в ножны.
   Встрепенувшись, Платина схватила его за рукав чуть выше локтя и энергично замотала головой, ткнув пальцем в сторону лежащих лицом к стене слуг господина Андо. Она очень хотела сказать, что неизвестно, подействует ли снадобье сестры Этсек, поэтому надо бы подождать, пока мать и сын не вырубятся окончательно.
   Но упрямый мажор остался непреклонен.
   Без труда оторвав её пальцы от своей руки, он отчеканил, выделяя каждое слово:
   - У нас много дел!
   Поняв бессмысленность споров, пришелица из иного мира возвела очи горе, взяла фонарь и, пропустив Рокеро Нобуро вперёд, ещё раз оглядела крошечную комнатёнку.
   Мать и сын лежали тихо, как мыши под веником, и, кажется, даже дышать старались через раз.
   Оказавшись на дворе, девушка, не обращая внимание на призывные жесты сообщника, метнулась к навесу с садовым инструментом, схватила короткую мотыгу и подпёрла ей дверь в комнату слуг.
   - Так надёжнее! - довольно улыбаясь, сообщила она молодому дворянину.
   Не говоря ни слова, тот аккуратно положил на землю меч и протянул руку, явно прося передать ему фонарь.
   Озадаченная Платина протянула ему старую, гладко отполированную палку. Взяв её левой рукой, правой младший брат губернатора отвесил спутнице короткую, звонкую пощёчину.
   Ошеломлённая ударом, Ия подалась назад и наверное не удержалась бы на ногах, если бы бывший чиновник по особым поручениям не схватил её за куртку на груди, прошипев прямо в лицо:
   - Знай своё место!
   Ошарашенная не только болью, сколько неожиданной обидой, девушка растерянно хлопала ресницами, абсолютно не понимая, что происходит.
   - И не смей больше меня игнорировать! - тем же тоном разъяснил Рокеро Нобуро и, отступив, наклонился за мечом.
   Её и раньше били. За свою короткую жизнь Платина не единожды вступала в драку и не всегда выходила победительницей, но привыкнуть к поражениям и унижениям ещё не успела. В голове зашумело и совсем не от удара. На глаза навернулись слёзы, из груди едва не вырвалось сдавленное рыдание.
   - Из-за твоей глупости мы могли умереть, - наставительно прокомментировал свои действия молодой человек и приказал: - Покажи спальню госпожи Андо.
   А когда она приняла от него палку со светильником, строго предупредил:
   - Помни, я здесь главный. Твоё дело - только держать фонарь и исполнять приказы.
   Не в силах произнести ни слова из-за перехватившего спазмом горла, Ия только кивнула, подумав: "Вот же тупая сволочь! Сам ничего как следует не спланировал, не предупредил, что надо делать? Всё же приходилось решать на ходу, а этот гад ещё и руки распускает! Вот же-ж!"
   Вытерев мокрое от слёз лицо, она подошла к веранде и молча указала на нужную дверь.
   - Приготовь пилюлю, - негромко распорядился молодой человек, осторожно ступая на чистые, покрытые облезлым лаком доски.
   Девушка знала, что в богатых домах не принято закрывать двери изнутри. Слуги или члены семьи более низкого ранга не имели права входить в комнаты без разрешения. Подобная неучтивость считалась крайне серьёзным проступком и каралась соответственно. Даже более высокопоставленные члены семьи, как правило, предупреждали о своём появлении, давая младшим возможность приготовиться к встрече и поприветствовать их надлежащим образом.
   Поэтому приёмная дочь бывшего начальника уезда нисколько не удивилась, когда спутник легко распахнул тонкую дверь с затянутым бумагой окошечком наверху.
   Очевидно, они вели себя достаточно шумно, поэтому и разбудили хозяйку дома, встретившую незваных гостей глупым вопросом:
   - Кто тут?
   Младший брат губернатора стремительно пересёк небольшую комнату и, прежде чем старушка успела издать ещё хотя бы звук, рухнул на неё сверху, крепко зажимая рот.
   Положив палку с подвешенным на конце фонарём на туалетный столик, Платина подошла к кровати, осторожно сжимая в пальцах бурую коричневую горошину.
   При тусклом свете масляной лампы лихорадочно блестели огромные, как в японских анимэ, вытаращенные глаза Эоро Андо. Серебристая от седины коса, змеясь по обшитой потёртым шёлком подушке, падала на толстое одеяло. Одна рука пряталась под ним, вторая лежала сверху, мелко дрожа.
   Налётчики обменялись понимающими взглядами. Бывший чиновник по особым поручениям быстро убрал ладонь.
   Готовая к этому, Ия тут же затолкала пилюлю между распахнутых губ. Голова матушки младшего писца дёрнулась, но Рокеро Нобуро вновь заткнул ей рот.
   Путешественница между мирами помнила, что снадобье монашки должно подействовать через триста ударов сердца. Только это же почти пять минут ждать. Неужели тупой мажор всё это время собирается лежать на бедной старушке?
   Между тем взгляд той понемногу начал приобретать всё более осмысленное выражение.
   Видимо, молодой дворянин тоже это заметил. Нахмурив брови, он весьма выразительно посмотрел на застывшую у кровати сообщницу и кивнул в сторону аккуратно развешанного на бамбуковой вешалке платья.
   "Может, сделать вид, будто я ничего не заметила? - со злостью подумала девушка. - Сам же сказал, что я должна только исполнять его приказы. А сейчас-то он молчит!"
   Однако, понимание серьёзности происходящего помогло притушить обиду, загоняя её на самое дно души.
   Вспомнив, как она только что связывала слуг, Платина вновь решила поступить по-своему и, быстро отыскав шкаф с чистым бельём, показала напарнику носок.
   Секунду подумав, тот кивнул.
   Нашла Ия и старенький, но ещё крепкий, матерчатый пояс.
   Вдвоём налётчики заткнули рот хозяйке дома кляпом и связали руки за спиной. После чего, замотав для надёжности в одеяло, вышли из комнаты.
   Наклонившись к сообщнице, младший брат губернатора распорядился:
   - Иди за фургоном и приведи его сюда.
   Девушка догадалась, что он собирается спрятать младшего писца в тайник прямо в усадьбе и покинуть город с самого утра.
   - Поторопись, - провожая до ворот, озабоченно напутствовал её бывший чиновник по особым поручениям. - Как бы Андо раньше не вернулся.
   Приоткрыв створку, Платина с облегчением убедилась, что улица пустынна, и, выскользнув наружу, побежала, изображая посланного со срочным поручением слугу.
   Кое-где уже начали попадаться гуляки, возвращавшиеся после вечера, проведённого на улице Тучки и дождя.
   Временами Ия переходила на быстрый шаг, потом вновь бежала, старательно избегая компаний подвыпивших горожан.
   Один раз её окликнул пьяненький дворянин в мятой, скособоченной шляпе, но приёмная дочь бывшего начальника уезда сделала вид, будто ничего не слышала.
   Добравшись до знакомого проулка, она прижалась к стене дома и, прячась в тени, тихонько окликнула Тусока.
   - Кто это? - тут же отозвался сын хозяина харчевни.
   - Иди домой, - велела девушка, по-прежнему не показываясь собеседнику. - И забудь этот вечер.
   - Такое забудешь, - хмыкнул паренёк, спрыгивая на землю.
   Едва в темноте затих шум его шагов, Платина подошла к фургону и взяла осла под уздцы.
   Внезапно она ясно услышала приближавшиеся голоса, а на стене дома напротив мелькнул оранжевый отсвет.
   "Патруль!", - охнула Ия, невольно прячась за своего "рысака", и тут же вспомнила, как едва не попала в лапы городских стражников во время одной из своих прогулок. Тогда её не заметили только чудом. Но что если сейчас их заинтересует притаившаяся в узком переулке повозка?
   "Не удрать ли, пока не поздно? - подумала она, потихоньку отступая назад. - Может, и искать не будут? А если поймают, скажу, что это не моё!"
   Бубнивший что-то неразборчивое голос и факелы приближались.
   "Но без фургона нам Андо не вывезти, - лихорадочно размышляла девушка. - Ну так и не надо. Хваро всё равно ни в чём не виноват. Только как я всё объясню Нобуро? Если профукаю повозку, он и прибить может. Нет, фургон надо беречь. А стражникам скажу то, что велела Тусоку. Мол, хозяин велел его здесь ждать, вот я и жду, закона не нарушаю. Комендантский час ещё же не пробили".
   Криво усмехнувшись, приёмная дочь бывшего начальника уезда легко вскочила на платформу, заставив ту немного покачнуться, и нырнула в будку. Ей почему-то очень не хотелось показываться перед стражниками в "спецодежде".
   Торопливо поменяв куртку, вновь выскочила на переднюю площадку и тут заметила четырёх носильщиков, тащивших открытое кресло с каким-то тучным дворянином в круглой широкополой шляпе. Двое слуг с факелами освещали ему путь, а замыкал шествие охранник в воинской одежде с убранным в ножны мечом в руке.
   Изрядно подвыпивший благородный муж, явно находясь в самом благодушном расположении духа, рассказывал самому себе о том, как замечательно провёл время в "Поющем под ветром тростнике".
   Мысленно выругавшись, Платина подпоясала куртку матерчатым поясом, сменила шляпу и, спрыгнув, взяла осла за повод.
   Появление фургона на ночных улицах Букасо являлось событием не рядовым, но и не удивительным, поскольку повозки здесь, как правило, разъезжали только при свете дня.
   Поэтому редкие прохожие провожали Ию любопытными взглядами, но ни дворяне, ни простолюдины не пытались выяснить, кто она такая и что здесь делает?
   Видела девушка и стражников. К счастью, лишь издали. Когда она подъезжала к перекрёстку, по нему как раз проходил патруль.
   Возможно, воины не заметили фургон или не обратили внимание, направляясь куда-то по более важным делам. Но даже одно их появление заставили пришелицу из иного мира изрядно понервничать.
   Хорошо, что у ворот усадьбы Андо задерживаться не пришлось. Видимо, специально дожидавшийся повозку Рокеро Нобуро торопливо распахнул створки при её приближении.
   Едва Платина ввела ослика на передний дворик, молодой человек распорядился:
   - Убери его куда-нибудь.
   Понимая, что фургон у дома сразу бросится в глаза любому, кто заглянет в ворота, Ия повела животное в садик, где набросила повод на ветку низкорослой вишни.
   В усадьбе по-прежнему царили тишина и спокойствие. Даже цикады стрекотали вроде бы не так громко. Возвращаясь на передний двор, девушка заглянула в сарай слуг. Мать и сын мирно спали, тихонько похрапывая. Похоже, снадобье сестры Этсек действует, а значит, госпожа Эоро Андо тоже погрузилась в сон.
   - Сюда иди, - услышала Платина негромкий шёпот. Выйдя из тени ограды, дворянин призывно махнул рукой.
   Убедившись, что его поняли правильно, он прошёл обратно к стоявшей у стены табуретке, которую, судя по всему, взял из спальни хозяйки дома.
   Видимо, младший брат губернатора давно облюбовал это место, где, оставаясь незамеченным, имел возможность наблюдать за двором и слышать всё, что происходило на улице.
   - Скоро пробьют комендантский час, - еле слышно проговорил бывший чиновник по особым поручениям. - Андо должен вот-вот появиться.
   - Если не заснёт где-нибудь пьяный, - буркнула Ия. - Тогда придёт только утром.
   - А такое бывало? - насторожился собеседник.
   "Я же тебе рассказывала, - презрительно усмехнулась про себя девушка. - Тупица!"
   Но вслух сказала:
   - Случалось.
   - Надеюсь, сегодня он придёт ночевать домой, - недовольно проворчал Рокеро Нобуро.
   Подождав какое-то время, пришелица из иного мира не выдержала неопределённости и рискнула поинтересоваться:
   - Скажите, что я должна делать? Мне надо приготовиться. Вы же знаете, как медленно я соображаю.
   - Это точно! - презрительно фыркнув, мерзкий мажор заговорил противно-наставительным тоном: - Когда Андо войдёт, я схвачу его, отведу в дом и узнаю: когда и как Хваро вручил ему запрещённую книгу и письма? Он мне всё расскажет! А вам надо только исполнять мои приказы. И всё!
   - Ох, господин, - притворно сокрушаясь, покачала головой Платина. - Простите моё неразумение. Но я так и не поняла, кто должен открыть ворота, когда он постучит?
   Собеседник на миг задумался, прежде чем ответить уже не столь высокомерным тоном:
   - Ты. Я встану рядом, чтобы было не видно, и когда он войдёт, приставлю к горлу меч.
   Явно рисуясь, молодой человек с тихим шорохом обнажил до половины клинок, тускло блеснувший в рассеянном свете звёзд.
   А Ия вдруг вспомнила то и дело мелькавшие на экранах её родного мира документальные и художественные кадры слаженных действий разного рода "групп захвата" и с сомнением заметила:
   - Пьяный человек порой не знает страха. Вдруг Андо не испугается меча и закричит? Тогда вам придётся его убить, и некого будет везти в Хайдаро.
   Самонадеянный сообщник раздражённо засопел. Делая вид, что не замечает его неудовольствия, девушка задумчиво продолжила, словно рассуждая сама с собой:
   - Вот бы ударить его так, чтобы он сразу кричать не смог. Но не по голове. Иначе как потом с ним разговаривать? Вы же мастер боевых искусств, господин, неужели нет какого-нибудь такого хитрого приёма?
   - Есть, конечно, - снисходительно усмехнулся дворянин. - Только тогда он просто упадёт.
   - Возьмём его под руки и потащим! - тут же предложила Платина и деловито осведомилась: - А куда?
   - В дом, конечно, не в сарай же, - машинально ответил младший брат губернатора, явно размышляя над её словами.
   - В какую комнату? - с трудом сдерживая раздражение от тупости навязанного судьбой напарника, попыталась уточнить Ия. - Нам же надо сделать всё очень быстро, чтобы с улицы никто ничего не заметил. Так куда тащить: в его комнату, в кабинет, в зал...
   - К госпоже Андо, - неожиданно для неё быстро определился собеседник. - Она всё равно крепко спит и ничего не слышит. Там и письмо ей оставим. Предупредим, что если её сына будут искать, то мы его убьём.
   - Только писать придётся вам, - тут же заявила девушка. - Она мой почерк хорошо знает.
   Посчитав молчание младшего брата губернатора согласием, Платина продолжила приставать:
   - Когда Андо всё расскажет, ему тоже пилюлю дадим? Чтобы спал, пока мы его из города не вывезем?
   - Да, - нехотя подтвердил бывший чиновник по особым поручениям, видимо, задетый тем, что сам до этого не додумался.
   - Сразу свяжем, или перед тем как прятать в тайник? - не отставала Ия, стремясь окончательно прояснить все детали.
   - Потом решим! - с нескрываемой злостью огрызнулся Рокеро Нобуро, явно раздражённый её приставаниями.
   Однако, не находя себе места от волнения, она уже не могла остановиться:
   - Фонарь нужен. Зря вы его потушили. Как будете писать в темноте?
   - Так поди и зажги! - шёпотом рявкнул сообщник. - Он на столе у печки!
   Девушка бодро вскочила, весьма довольная тем, что появилось занятие, позволяющее убить нестерпимо медленно тянущее время.
   Угли в топке ещё не потухли. Поэтому она быстро запалила лучинку и поднесла её к крошечному фитильку.
   Чтобы свет не заметили от ворот, Платина отнесла фонарь в комнату хозяйки дома, заодно убедившись, что старушка крепко спит, тяжело дыша через нос. Опасаясь, как бы та не задохнулась, бывшая ученица осторожно вытащила у неё изо рта кляп. Эоро Андо шумно втянула носом воздух, но не проснулась.
   Заглянув в шкаф, Ия отыскала два шёлковых пояса, рассудив, что, перед тем как класть младшего писца в тайник, ему придётся связать не только руки, но и ноги.
   - Где ты так долго шлялся? - раздражённо зашипел молодой дворянин.
   Присев на корточки, девушка объяснила. Выслушав её, сообщник удержался от комментариев, но больше не ругался.
   Из-за ограды донеслись непонятные звуки, и они замерли, вслушиваясь в ночь.
   Несколько человек шли по улице, весело переговариваясь и громко смеясь.
   "Он, что, гостей с собой ведёт?! - мысленно охнула Платина. тут же отметив про себя. - Не помню такого раньше. Вот же-ж!"
   Её спутник взял лежащий на коленях меч. Поравнявшись с воротами, шумная компания стала удаляться.
   - Ашшшах! - младший брат губернатора выдохнул сквозь зубы местное ругательство, смысл которого пришелица из иного мира не понимала до сих пор.
   Впечатлённая его экспрессией, она зачем-то сунула руку за пазуху, проверяя, на месте ли кинжал.
   Им пришлось ещё пару раз понервничать из-за проходивших мимо путников, прежде чем тишину нарушили громкие удары по доскам, и знакомый голос пьяно проорал:
   - Эй, Фабай, открывай, господин пришёл! Открывай, ублюдок!
   Как Ия не ждала этого, но всё равно вздрогнула от неожиданности и, резво вскочив на ноги, нервно сглотнула слюну.
   Поднялся и бывший чиновник по особым поручениям, в отличие от неё выглядевший совершенно невозмутимым.
   Оказавшись у ворот, девушка тяжело затопала, пытаясь изобразить неуклюжую походку глуповатого сына Енджи.
   - Где ты там, безмозглое отродье! - заплетавшимся языком бормотал младший писец. - Выпорю, мерзавец! Как ты смеешь заставлять ждать благородного мужа?!
   Притаившись в густой тени, Рокеро Нобуро сунул меч за пояс и махнул рукой.
   С шумом отодвинув засов, Платина резко распахнула створку, стараясь держаться за ней.
   - Тупая скотина! - подавшись вперёд, Джуо Андо едва не упал.
   Подскочив, молодой дворянин молниеносно ударил его кулаком под дых.
   Не ожидавший подобного приёма, пьяница согнулся, теряя шляпу, и, широко распахнув рот, начал заваливаться на бок, держась руками за живот.
   Ия выглянула наружу, убеждаясь, что поблизости на улице никого не видно, заперла ворота и едва успела подхватить младшего писца под мышку, не дав ему упасть.
   Удивительно слаженно, не говоря друг другу ни слова, налётчики поволокли жадно хватавшего ртом мужчину к дому.
   Конечно, тащил в основном младший брат губернатора, а спутница только помогала ему по мере сил.
   Когда внесли на веранду безвольное, жалобно мычащее тело, девушка отпустила его, сообразив, что проход в спальню госпожи Андо слишком узок для троих.
   Ворвавшись в комнату, бывший чиновник по особым поручениям швырнул пленника об стену и выхватил клинок.
   Нервно охнув, тот медленно сполз на пол, глядя на обидчика ошалелым, ничего не понимающим взглядом.
   Услышав глухой удар, Платина с тревогой огляделась по сторонам и, не заметив ничего подозрительного, вошла, аккуратно прикрыв за собой дверь.
   - Кто вы и что вам нужно? - наконец смог выговорить младший писец, трезвея буквально на глазах.
   Молодой человек подчёркнуто неторопливо, явно рисуясь, опустил край тряпки, прикрывавшей нижнюю часть лица.
   Впервые в своей жизни пришелица из иного мира видела, чтобы человек так стремительно бледнел. За какие-то секунды физиономия Джуо Андо по цвету стала напоминать лучшую финскую бумагу для лазерных принтеров.
   - Господин Нобуро! - пролепетал он, облизывая враз пересохшие губы.
   Понимая, что Андо трус, и опасаясь, как бы тупой мажор своими глупыми вопросами не дал тому понять, какие именно ответы хочет услышать, Ия, невольно делая шаг вперёд, выпалила давно заготовленный текст:
   - Кто дал письмо, которое вы подбросили в служебный кабинет господина Сабуро?!
   Зло зыркнув на сообщницу, младший брат губернатора всё же переиначил вопрос:
   - Где ты взял запрещённую книгу и поддельные письма, мерзавец?!
   - Я не понимаю, о чём вы говорите! - взвизгнул собеседник, но тут же замолчал, с ужасом глядя на застывшее в паре сантиметров от лица острие меча.
   - Не кричи, - тихо, но веско предупредил бывший чиновник по особым поручениям. - Мне точно известно, что это ты принёс в канцелярию запрещённую книгу, воззвание Дзако и поддельное письмо от заговорщиков. Но я не знаю, где ты их взял. Неужели сам написал?
   - Нет, нет, господин Нобуро, - тихо запричитал пленник, вжимаясь в стену, чтобы быть подальше от смертоносного клинка. - Это не я! Клянусь Вечным небом и памятью предков!
   Путешественница между мирами уже знала, что аборигены подобными словами не бросаются. Вот только даже она видела, что Джуо Андо врёт, причём крайне неубедительно. То ли от страха, то ли ввиду полного отсутствия актёрских способностей, притворялся мужчина очень плохо.
   Её сообщник тоже это понял. Внутренне холодея, она ожидала, что тот примется выбивать из обманщика нужные сведения, используя все свои воинские навыки.
   Однако, к её ужасу мажор негромко произнёс:
   - Тогда твоя мать умрёт! Бактар!
   - Да, господин! - выдохнула девушка, чувствуя, как мелко и противно задрожали колени.
   - Нет! - вскричал младший писец, спасая беглую государственную преступницу от позора или чего-то гораздо более чудовищного, и, словно только теперь понимая, где находится, охнул: - Что с ней!?
   - Успокойся! - чуть повысил голос молодой человек, упирая ему в грудь меч и заставляя вновь опуститься на пол. - Она спит. Можешь подойти и убедиться. Только не шуми и руками не трогай. Иначе... сам понимаешь.
   - Да, господин, - нервно сглотнув, кивнул пленник, медленно поднимаясь и держа раскрытые ладони на уровне плеч.
   Опасливо косясь на клинок у своей шеи, он осторожно приблизился к кровати.
   Не зря настоятельница монастыря "Добродетельного послушания" так высоко ценила лекарское искусство сестры Этсек. Её снадобье действовало превосходно. Старушка всё также крепко спала, не обращая внимание на разыгрывавшуюся в комнате трагедию.
   - Если ты её разбудишь, я убью вас обоих, - ещё раз предупредил бывший чиновник по особым поручениям. - Видишь, что она жива?
   - Да, господин, - подтвердил хозяин дома.
   - Тогда ступай на место и рассказывай! - приказал незваный гость.
   - А ты, Бактар, - сообщник многозначительно посмотрел на Платину. - Встань у кровати. Вдруг госпожа Андо проснётся от криков своего сына.
   - Да, господин, - с готовностью поклонилась та.
   Сначала она не понимала, почему сообщник продолжает называть её мужским именем, а своей личности не скрывает?
   Может, потому что от волнения и не долеченной простуды голос девушки напоминал кудахтанье старого, осипшего петуха и мало походил на женский? Иди из-за того, что Рокеро Нобуро изначально планировал угрожать младшему писцу жизнью его матери? Вот только вряд ли кто-то из знакомых приёмной дочери бывшего начальника уезда поверит в то, что у неё хватит духу хладнокровно прирезать беспомощную старушку.
   Приём довольно подлый. Пришелица из иного мира ещё раз убедилась, что мажор - большой мерзавец. Но и она в этой грязи тоже может вываляться по самые уши.
   Однако, прежде чем Ию начали терзать муки совести, она услышала страшные слова:
   - Запрещённую книгу и письма мне передал господин Хваро! - заливаясь слезами, лепетал Джуо Андо. - Ещё и предупредил, чтобы я их не читал, иначе могут обвинить в государственной измене!
   Бросив на ошарашенную спутницу взгляд, полный самодовольного превосходства, молодой человек приказал:
   - Расскажи подробно с самого начала: когда барон передал тебе книгу и письма, что говорил?
   - Да-да, господин, - зачастил собеседник и вдруг принялся звонко хлопать себя по щекам, подвывая: - Виноват! Я виноват! Это только моя вина! Если бы я только столько не выпил...
   - Тише! - рассерженной гадюкой зашипел младший брат губернатора, уперев ему в грудь острие меча и зло глянув в сторону кровати.
   У Платины после всего услышанного перехватило дыхание, и закружилась голова. Душа беззвучно выла и корчилась от нового, ещё более горького разочарования.
   Выходит, это из-за Хваро арестовали её приёмного отца. Тот, конечно, временами вёл себя как последний козёл, но всё же именно его семья приняла непонятную девчонку из чужого мира. Именно господин Бано Сабуро дал ей свою фамилию и даже заботился в меру своего феодального женоненавистнического разумения.
   Все неудобства, что Ия претерпела в его доме, - досадные мелочи, по сравнению с той задницей, где она оказалась по милости того, кто признавался ей в любви и писал письма, заставлявшие сердце сладко трепетать.
   Тогда получается, что и чувства барона, в которые она так верила, тоже ложь!
   - Сколько Хваро заплатил тебе за то, чтобы ты подбросил запрещённую книгу и письма? - продолжал выпытывать бывший чиновник по особым поручениям, опуская меч.
   - Сто муни ассигнациями! - собеседник, рыдая, ткнулся лбом в пол. - Пощадите, господин! Не убивайте меня и мою мать! Она вообще ничего не знала об этом!
   - Когда и как это случилось? - не в силах больше сдерживать себя, хрипло проперхала Платина в отчаянной надежде, что пленник врёт и, стараясь обелить себя, клевещет на барона.
   На сей раз сообщник не стал проявлять недовольство и даже поддержал её вопрос:
   - Расскажи, негодяй, почему он пришёл с этим подлым предложением именно к тебе? Где и как вы сговорились?
   Однако младший писец только рыдал, уткнувшись лбом в пол, и дрожал всем телом.
   - Бактар! - глухо рыкнул Рокеро Нобуро.
   При виде странной нерешительности вроде бы уже во всём признавшегося Джуо Андо, в сердце девушки ещё сильнее запылала надежда на то, что эта пьяная сволочь всё-таки лжёт, и Хваро ни при чём.
   Чувствуя, как внутренности словно сворачиваются в колючий, ледяной ком, а горло перехватывает новый спазм, она достала из-за пазухи кинжал и повернулась к кровати.
   - Нет! - шёпотом вскричал пленник, выпрямляясь, но оставаясь на коленях. - Пощадите! Не нужно! Я всё скажу!
   Внезапно хозяйка дома глухо застонала. Ия замерла от ужаса. В комнате сразу наступила тишина, только пищал где-то залётный комар.
   Эоро Андо причмокнула губами и вновь размеренно задышала, еле слышно похрапывая.
   Молодой дворянин отступил к окну.
   - Это не он, господин Нобуро! - горячо зашептал пленник. - Это я! Я пришёл в его дом и рассказал, что вы подозреваете его в организации нападения на свадебный караван дочери Канако и отправили губернатору письмо с просьбой дать вам полномочия для расследования.
   - Ашшшах! - процедил сквозь зубы бывший чиновник по особым поручениям и, видимо, тоже не сумев удержаться, гордо заявил: - А я знал! Я сразу понял, что он испугался! Я говорил тебе... Бактар?
   Он бросил на девушку взгляд, переполненный восторгом и ликованием.
   Вот только Платина уже не думала ни о чём. Душа, словно окаменела, поэтому она лишь автоматически фиксировала происходящее, как будто отключив все чувства и эмоции.
   - Там-то Хваро и передал тебе книгу с письмами? - потеряв интерес к сообщнице, спросил молодой человек у хозяина дома.
   Сделав пару шагов на коленях, тот энергично замотал головой.
   - Нет, господин. Он только поблагодарил меня за предупреждение, и всё.
   - Но ты же сам сказал, мерзавец... - подавшись вперёд, начал закипать Рокеро Нобуро. Однако разозлиться не успел, потому что пленник затараторил:
   - Дня через три в канцелярию пришёл мой друг господин Уто и передал, что господин Хваро хочет меня видеть. Вот в тот вечер шестого дня месяца Волка я и получил от него книгу с письмами. Её и послание Дзако в бумажном конверте он приказал спрятать где-нибудь в канцелярии, а второе письмо в конверте из фиолетового шёлка - в кабинете господина Сабуро!
   Замолчав, Джуо Андо затрясся от сдерживаемых рыданий.
   - Господин! - наконец выдавил он из себя, растягиваясь на полу во весь рост. - Благородный господин Нобуро! Умоляю вас, пощадите. Во имя милосердия и гуманизма, сохраните жизнь хотя бы моей несчастной матери!
   Не мигая и почти не дыша, Ия остекленевшими глазами следила за разворачивавшейся перед ней отвратительной сценой, всё ещё крепко сжимая в руке обнажённый кинжал.
   - Хорошо, подлый мерзавец, ты будешь жить! - торжествующим тоном объявил молодой дворянин. - Путь твою судьбу решит сам Сын неба!
   Вдруг, не переставая причитать, младший писец пристально посмотрел на Ию снизу вверх.
   Его жалкую, зарёванную физиономию внезапно исказила жуткая гримаса, более походившая на звериный оскал, чем на человеческое лицо, а взгляд полыхнул такой жуткой, прямо-таки инфернальной ненавистью, что девушка невольно очнулась от своего странного оцепенения в предчувствии чего-то очень нехорошего.
   Поджав колени под себя, пленник стремительно метнулся вперёд и, вцепившись в лодыжки младшего брата губернатора, рванул их на себя.
   Упиваясь своим триумфом, тот не успел сгруппироваться и, нелепо взмахнув руками, рухнул, ударившись затылком о стоявший под окном низенький шкафчик.
   Хрустнули то ли доски, то ли череп бывшего чиновника по особым поручениям, а Джуо Андо с пронзительным криком бросился к выходу.
   Ожидавшая подвоха пришелица из иного мира действовала, что называется, "на автомате". Подбросив кинжал, она перехватила его за лезвие и с силой метнула вслед хозяину дома.
   Несмотря на то, что Платина более полугода не тренировалась и никогда раньше не работала с этим оружием, крепко вбитые отцом навыки никуда не делись.
   Она не промахнулась, тут же машинально отметив, что клинок всё же оказался для неё тяжеловат, и лезвие неглубоко вошло в спину младшего писца.
   Тем не менее тот остановился и, не переставая орать, попытался повернуться, одновременно стараясь дотянуться рукой до застрявшего меж рёбер железа.
   Ия так и не поняла, почему Джуо Андо вдруг потерял равновесие: то ли запнулся носком туфли за дверь, то ли, обезумев от страха и боли, запутался в собственных ногах? Только он тяжело грохнулся на веранду, сразу же замолчав.
   Подстёгиваемая ужасом, девушка подскочила к нему и опустилась на корточки.
   Пленник лежал, широко раскинув слабо подёргивавшиеся руки. Вытаращенные глаза застыли, вглядываясь в недоступную живым даль. На шее скакнул кадык, а в горле что-то хрипло клокотало.
   Схватив за плечо, Платина попыталась перевернуть ставшее вдруг совершенно неподъёмным тело хозяина дома. Кое-как подтянув его к себе, Ия тихо охнула, увидев, что кинжал вошёл в спину по самую рукоять.
   Рухнув всей массой на торчавший меж рёбер клинок, пьяница, обманщик и клятвопреступник сам насадил себя на лезвие, скорее всего, доставшее сердца.
   Возможно, окажись ситуация чуть менее критичной, девушка вполне могла бы забиться в истерике. Но сейчас, к немалому своему удивлению, она чувствовала себя поразительно спокойно и действовала так, словно наблюдала за всем происходящим со стороны.
   Видимо, спасая тушку носителя, сознание каким-то образом "выключило" все эмоции, оставив лишь инстинкт самосохранения.
   Осознав, что хозяину дома она уже ничем не поможет, Платина первым делом огляделась по сторонам, напряжённо вслушиваясь в темноту.
   Никто не стучался в ворота, стремясь выяснить, кто и почему здесь только что так громко кричал? Встревоженные соседи не спрашивали через забор, по какому поводу шум?
   Или Джуо Андо кричал очень недолго, не успев никого взбаламутить, или окружающие принципиально не вмешивались в чужие дела, но только тишину нарушил лишь далёкий удар барабана, возвещавший наступление полночи и комендантского часа.
   Уловив в спальне хозяйки дома возню и сдавленное шипение, Ия вернулась в комнату, машинально пытаясь закрыть дверь, но та застряла за распростёртое на веранде тело.
   Накаченная высококачественным снотворным, старушка всё ещё спала. Одурманенный мозг пока не знал о свалившемся на неё горе.
   А вот незадачливый Рокеро Нобуро уже пытался встать, держась рукой за окровавленную голову.
   Подхватив молодого человека под локоть, девушка заметила трещину на лакированной крышке шкафа, усмехнувшись про себя: "В его черепе совсем нет мозгов, одна кость".
   Словно подтверждая её мысли, младший брат губернатора пробормотал заплетающимся, как у пьяного, языком:
   - Где Андо? Где этот мерзавец?!
   - Мёртв, - не стала скрывать очевидного Платина.
   - Что?! - охнул бывший чиновник по особым поручениям, вытаращив на собеседницу покрасневшие глаза, и та с ужасом заметила, как дёргаются из стороны в сторону его расширенные зрачки. - Что ты сказала?!
   - Он хотел бежать... я метнула в него кинжал... - попыталась объяснить Ия, невольно ёжась под наливавшимся бешенством взглядом сообщника. - Он на него и упал...
   - Мерзавка! - не дослушав, взревел молодой человек, хватая её за куртку на груди. - Ты сделала это нарочно, чтобы спасти своего любовника?! Убью!
   Мгновенно пришло понимание, что это не пустые слова и не просто фигура речи.
   Смерть Джуо Андо разрушила замысел беглого государственного преступника с помощью показаний младшего писца вернуть себе доброе имя и обвинить барона Хваро в клевете. Мажор явно в ярости и вряд ли сейчас ограничится оплеухами.
   Будь Рокеро Нобуро поумней, пришелица из иного мира ещё могла бы надеяться убедить его в том, что поступить по-другому она просто не могла. Вопли их ключевого свидетеля рано или поздно привлекли бы внимание соседей. А то, что он упал на нож, всего лишь роковая случайность.
   Однако девушка не обольщалась по поводу интеллектуальных способностей своего сообщника. Тот действительно может её убить, особенно учитывая его неоднократные заявления о бесполезности спутницы и способности справиться со всем в одиночку.
   То есть, как ни крути, но если приёмная дочь бывшего начальника уезда собирается ещё немного пожить, у неё остаётся единственный выход: бежать отсюда поскорее и желательно подальше. И только потом можно будет поплакать, пожалеть себя и подумать о будущем.
   На все эти размышления и принятие решения ушли считанные секунды. Платина изо всех сил толкнула обозлённого дворянина. Не сумев сохранить равновесие, он вновь упал головой на многострадальный шкаф, но задел его уже только по касательной.
   Одним прыжком перескочив через тело пострадавшего сообщника, Ия выбежала на веранду и помчалась в сад, где скучал осёл.
   Вскочив на платформу, она нырнула в фургон, где быстро отыскала свёрнутый кафтан и свою котомку. Чуть слышное звяканье спрятанных в узелок монет заставило её замереть.
   "Деньги!" - мысленно охнула девушка, вспомнив, что настоятельница монастыря "Добродетельного послушания" выдала младшему брату губернатора пятьдесят серебряных и кучу медных монет, а приёмной дочери своего брата только десять муни и двенадцать лян.
   Новую жизнь гораздо проще начинать при наличии соответствующего финансового обеспечения.
   Метнувшись к лавке, Платина быстро нашла аккуратно сложенную верхнюю одежду спутника.
   Сбросив на пол широкополую шляпу, подняла шёлковый халат, сразу почувствовав тяжесть в карманах. Вот только располагались те в широких рукавах, а в темноте обыскивать их не очень удобно.
   Понимая, что фургон лишает её маневра и может стать ловушкой, Ия поспешно покинула его, прихватив свои вещи и чужой халат.
   На секунду замешкавшись, отбежала к дальней вишне и, притаившись в её тени, принялась торопливо ощупывать гладкий шёлк в поисках нужной дырки.
   Увлечённая поиском, она пропустила момент, когда в проходе между зданиями появилась тёмная фигура с мечом в руке, поэтому, вздрогнув, присела от испуга, услышав громкий, зловещий шёпот:
   - Бааактар!
   Похоже, бывший чиновник по особым поручениям немного оклемался и теперь намерен выяснить: куда же так поспешно скрылась его спутница?
   Та, разумеется, и не собиралась откликаться. Её ладонь как раз проскользнула в карман, обнаружив там лишь холодную, каменную пластинку.
   Но у девушки уже были две деревянные пайзы простолюдинов, надёжно спрятанные под грудной повязкой. Притворяться дворянином она не собиралась, поэтому чужую именную табличку даже вытаскивать не стала. Однако халат ещё что-то оттягивало вниз.
   - Где ты, Бактар?! - чуть громче позвал Рокеро Нобуро, ожидаемо направляясь к фургону.
   Платина пристально следила за ним, продолжая лихорадочно вертеть измятую шёлковую тряпку, проклиная местную моду за огромные рукава.
   Подбираясь к повозке, смутно различимый в тени дома силуэт внезапно остановился и согнулся пополам, упираясь в землю клинком. Послышались весьма характерные не эстетические звуки. Кажется, его выворачивало наизнанку.
   "Съел что-нибудь? - удивилась Ия. - Или вино у Хромого Зена палёное?"
   - Госпожа Сабуро! - внезапно окликнул её молодой дворянин, с кряхтением забираясь на переднюю площадку. - Вы здесь?
   "Вот же-ж! - едва не присвистнула девушка, весьма удивлённая столь вежливым обращением.
   Пальцы её наконец-то нащупали шершавые металлические кружочки.
   - Госпожа Сабуро! - слегка повысил голос младший брат губернатора, убедившись что в будке её нет. - Где вы? Простите, я не хотел вас пугать. Выходите, не прячьтесь. У нас ещё много дел. Мы ещё можем спасти вашего приёмного отца и вернуть нашим семьям доброе имя. Надо только найти негодяя, который подбросил поддельное письмо в мою комнату. Выходите, мне нужна ваша помощь.
   "Щаз-з-з! - беззвучно фыркнула пришелица из иного мира, пряча за пазуху горсть монет. Больше в кармане ничего не оказалось. - Только шнурки поглажу".
   Тяжело спрыгнув с повозки, бывший чиновник по особым поручениям глухо застонал, и его вновь вырвало.
   - Где ты, негодяйка? - прохрипел он сквозь стиснутые зубы. - Убью!
   "Вот в это верю", - усмехнулась про себя Платина, осторожно опуская халат на землю и шаря в траве в поисках чего-нибудь подходящего.
   Под руки попался маленький камешек. Отступив от дерева, она метнула его в сторону каменной скамейки. Через секунду послушался глухой удар.
   - Сбежать хочешь?! - рыкнул Рокеро Нобуро, устремляясь в том направлении, видимо, вспомнив о переброшенной через забор верёвке, которую они не успели убрать.
   Не теряя времени, Ия поспешила на передний двор, стараясь держаться в тени деревьев и зданий.
   От прудика донёсся шум падения, металлический звон и стон.
   Кажется, её преследователь поскользнулся на мощёной булыжником дорожке.
   "Чего это он стал таким неуклюжим? - удивилась девушка, огибая дом, где всё ещё тускло светилось одинокое окно спальни госпожи Эоро Андо, предположив. - Может, у него сотрясение мозга? Как тогда доктор говорил? Сильная головная боль, рвота, потеря координации движений. Значит, мозг у него всё-таки есть".
   Впрочем, физическое и душевное здоровье сего мерзкого индивида её уже мало интересовало: "Да и пусть. Деньги у него есть, наверное, с собой таскал. Документы имеются. До утра оклемается, раньше всё равно никто не проснётся. И он же сам всегда говорил, что без меня обойдётся. Ну так вперёд! Флаг тебе в руки и барабан на шею!"
   Вихрем миновав маленький передний дворик, Платина подбежала к воротам и осторожно выглянула на улицу.
   Конечно, в городе есть шанс наткнуться на патруль. Но здесь в усадьбе она точно умрёт. Прибабахнутый мажор её отыщет и убьёт. Нет, дальше они пойдут разными путями.
   Не заметив ничего подозрительного, Ия выскользнула наружу, осторожно прикрыв за собой тяжёлую створку. Прощай, Нобуро, надеюсь, больше не встретимся.
   Внезапно в памяти всплыли строки которые она как-то слышала в машине таксиста - любителя "Радио-Романс".
   Приятный женский голос тонко выводил: "Мы странно встретились и странно расстаёмся".
  
  
  
   Глава IV
  
   Не все удачи одинаково полезны
  
  

С тысячью самых злых испытаний

Я повстречалась в жизни своей.

Мой край разрушен. Семья погибла.

Посрамлена я в глазах людей.

Что предпринять теперь ни пытаюсь,

Во всём поражение ждёт меня.

Как ты жесток, о Небесный владыка,

Всё беспощадней день ото дня.

Стоит хоть шаг опрометчивый сделать

Иль ошибиться хоть в мысли одной -

И жизнь загублена, честь пропала,

А пользы от этого нет никакой.

Юй Ли

Двенадцать башен

  
   Торопясь оказаться как можно дальше от дома Андо и взбешённого мажора, Платина машинально повернула в ту сторону, откуда недавно прикатила их повозка. И только примчавшись к перекрёстку, остановилась, чтобы оглядеться и перевести дух.
   Терявшаяся во тьме улица за её спиной казалась пустынной. Сквозь шелест листвы и затихавший стрекот цикад до слуха Ии не доносился глухой топот стремительно приближавшейся погони.
   Вспомнив, как только что рвало Рокеро Нобуро, девушка подумала, что после двух таких ударов по черепушке тот вряд ли способен сейчас её преследовать. Ему бы до утра оклематься, если, конечно, травма головы окажется не фатальной.
   Тем не менее оставаться здесь не стоило. Кроме младшего брата губернатора, есть ещё городская стража, и встреча с этими воинами не принесёт приёмной дочери начальника уезда ничего хорошего.
   В сознании пришелицы из иного мира роилось множество злых и непростых вопросов: куда идти, что делать, и вообще, как дальше жить в этом злом и равнодушном мире, где у неё вдруг образовалось столько врагов?
   Усилием воли Платина отогнала несвоевременные мысли прочь, сосредоточившись на гораздо более насущных проблемах. Ясно, что отсюда надо выбираться.
   Даже если бывший чиновник по особым поручениям вдруг очухается, спрячет тело Джуо Андо в фургоне и письменно предупредит его матушку, чтобы та не искала непутёвого отпрыска, приёмной дочери бывшего начальника уезда нельзя оставаться в городе, да и теперь уже незачем. Пусть самовлюблённый мажор сам ищет того, кто подбросил то поддельное письмо в его комнату. С такими талантами у младшего брата губернатора вряд ли что-то получится. А у Ии начинается новая жизнь, никак не связанная с эти местом.
   Помнится, Рокеро Нобуро рассказывал, что после своего побега из тюрьмы он просто перелез через городскую стену и скрылся в ближайшем лесу. Возможно, ей тоже стоит так поступить? Тогда нет нужды особо заморачиваться с направлением. Куда бы она не пошла, рано или поздно выйдет к границе Букасо.
   И уж если недавний чиновник по особым поручениям смог перебраться через ограду, то и у неё тоже как-нибудь получится. Мажор, конечно, - мастер боевых искусств, ну, а она почти профессиональная акробатка.
   Минут через двадцать Платина начала опасаться, что, толком не зная дороги, она может до утра проплутать по здешним улочкам, ежеминутно рискуя нарваться на патруль, или доберётся до городской стены не раньше утра. А лезть через неё при свете дня как-то... стрёмно.
   Тогда, может, спрятаться где-нибудь, переждать комендантский час и спокойно покинуть Букасо через ворота, как все законопослушные граждане?
   Но там тоже охрана, и у неё могут возникнуть вопросы к одинокому слуге.
   Ещё через какое-то время Ия поняла, что опасения оправдались, и она на самом деле заблудилась.
   Улица, петляя, словно упившаяся вусмерть змея, становилась то уже, то шире. По сторонам тянулись то высокие заборы, то глухие стены крытых черепицей и камышом строений.
   Попалась харчевня, где за невысокой оградой теснились врытые в землю столики, а со стороны кухонного навеса доносился заливистый храп нескольких человек. Видимо, здешний хозяин тоже использует своё заведение как ночлежку для бедняков.
   То тут, то там темнели узкие переулки. Заметив однажды, как в одном из таких проёмов скрылись две коренастые фигуры, одна из которых тащила на спине большой мешок, девушка потеряла всякое желание туда соваться.
   Замерев у стены ближайшего дома, она с тревогой осознала, что, кроме городских стражников и своего недавнего сообщника, стоит опасаться ещё и местного криминального элемента. Если таким вот работникам ножа и топора попадётся одинокий юноша, шатающийся по улицам в столь неподходящее время, те вряд ли пройдут мимо. В лучшем случае всего лишь избавят любителя ночных прогулок от денег и вещей, а о худшем случае даже думать не хотелось.
   Неудивительно, что и без того взвинченные нервы натянулись как рояльные струны. Недавняя отрешённая уверенность исчезла, уступив место давящему чувству опасности, готовому, кажется, перейти в панический ужас.
   Кажется, в своих блужданиях Платина забралась в район, где селились бедняки или небогатые представители среднего класса, потому что за заборами не шелестели под ветром листья. А у любого из более-менее состоятельных людей обязательно имелся крошечный садик или хотя бы пара деревьев во дворе.
   То ли поэтому, то ли ещё по какой причине, но вокруг стояла почти полная тишина, лишь изредка нарушаемая доносившимися сквозь стены неясными звуками.
   Внезапно ночь прорезал далеко разнёсшийся крик:
   - Стой! Стой! Держи! Вон он!
   Вздрогнув от неожиданности, Ия затравленно огляделась, невольно втягивая голову в плечи.
   Затрепетавшее в панике сердце устремилось куда-то к пяткам, но, задержавшись где-то в районе мочевого пузыря, помогло ей сохранить самообладание.
   Повторные крики помогли точнее определиться с направлением. Орали где-то за спиной. Судя по всему, это городские стражники гонялись за нарушителем комендантского часа. Ибо так громко и азартно могут горланить только преследователи, настигавшие беспомощную жертву.
   Поначалу девушка надеялась, что сие её не касается, и погоня пройдёт где-то стороной. Однако возбуждённые голоса приближались с пугающей быстротой.
   Придерживая котомку и прижимая к боку свёрнутый кафтан, Платина помчалась вперёд, жадно выискивая взглядом те самые переулки, которых совсем недавно так опасалась.
   Заметив среди стен призывно темнеющий проём, она влетела в него, но, не пробежав и четырёх метров, налетела на высокий, по пояс, кувшин с широкой, прикрытой керамической крышкой горловиной.
   Посудина закачалась, послышался негромкий плеск, и в нос ударило таким едким запахом мочи, что Ия едва не задохнулась.
   То, что она посчитала проходным переулком, оказалось небольшим двориком, заставленным подобными ёмкостями, отравлявшими воздух густой аммиачной вонью.
   Выругавшись, девушка поспешила обратно выскочить на улицу, но не успела сделать и десяти шагов, как в дальнем конце улицы показались фиолетовые пятна пылающих факелов и донеслись отрывистые команды:
   - Сюда, сюда! Это там кричали!
   И за спиной тоже кто-то азартно проорал:
   - Туда, туда бежит!
   На миг в голове приёмной дочери бывшего начальника уезда мелькнула абсурдная мысль: "А вдруг стражники гонятся за Рокеро Нобуро, который ищет меня, чтобы убить?!"
   Заметавшись в поисках хоть какого-нибудь укрытия, Платина быстро сообразила, что лучше дышать ароматом сортира, чем сдохнуть от рук бешеного мажора или попасть сначала в тюрьму, а потом в рабство.
   Вновь оказавшись в вонючем дворике, она хотела спрятаться за одним из кувшинов, наплевав на его мерзкое содержимое, но тут заметила прислонённый к дому возле короткого каменного заборчика высокий щит из связанных между собой тонких стволиков бамбука.
   Между ним и стеной строения образовалось небольшое пространство, куда Ия и втиснулась, надеясь остаться незамеченной.
   Не успела она устроиться поудобнее, сжавшись в комочек и прижимая к себе котомку, как где-то совсем рядом послышались торопливо приближавшиеся шаги.
   "Вряд ли это стражники, те бы обязательно орали, - с тревогой подумала девушка, нервно облизав враз пересохшие губы. - Скорее, тот, кого они ловят".
   Сквозь щели она увидела, как во дворик заскочил высокий, худощавый человек в халате и круглой, широкополой шляпе.
   Даже не различая лица, Платина поняла, что тот никак не может быть младшим братом губернатора.
   От сердца сразу отлегло.
   Не обращая внимание на мерзкий запах, неизвестный сделал несколько шагов, видимо, тоже не сразу заметив кувшины.
   Не обнаружив сквозного прохода, он тоже повернулся, чтобы вернуться на улицу.
   "Ну, иди отсюда! - безмолвно обратилась к нему Ия. - Здесь тебя обязательно найдут и поймают. Давай беги! Поищи другое место. Тут же так воняет!"
   Внезапно неизвестный, словно почувствовав её взгляд или прочитав мысли, посмотрел в сторону притаившейся девушки.
   "Неужели заметил?! - затаив дыхание, испугалась та, невольно прикусив губу, но тут же возразила себе: - Нет, не может быть! Тут же темно, как у негра... под мышкой!"
   Дворянин сделал пару шагов, и Платина машинально отметила, что тот слегка прихрамывает на левую ногу.
   С видимым усилием мужчина приподнял тяжёлый шит и, подтащив, полностью перекрыл им проход.
   Очень похоже, он тут стоял и раньше, но по каким-то причинам хозяин дома его убрал, очевидно, пребывая в уверенности, что никакой злоумышленник не покусится на его вонючее добро.
   Теперь с улицы здесь виден сплошной забор, вряд ли способный вызвать чьё-либо любопытство.
   Увернувшись от щита, Ия забилась в угол и притаилась, словно перепуганная мышь под веником. Но незнакомец её, кажется, даже не заметил, прильнув взглядом к щели между плотно подогнанными стеблями бамбука.
   До слуха девушки донёсся приближавшийся топот и возбуждённые голоса:
   - Здесь, вот только что он здесь пробегал, господин Фузито! - азартно верещал кто-то. - Я сам видел!
   На камышовой крыше соседнего строения мелькнули оранжевые отблески факелов.
   - Господин Фузито? - раздалось с другой стороны улицы.
   - Да, - совсем близко отозвался какой-то мужчина, в свою очередь поинтересовавшись: - А это вы, господин Ооцуко?
   - Я, - подтвердил собеседник.
   По нелепой прихоти судьбы обе группы стражников встретились как раз напротив того самого дворика, где прятались сразу двое преступников.
   Укрывавшийся там дворянин, продолжая удерживать щит, отодвинулся на расстояние вытянутой руки, очевидно, затем, чтобы его было трудно разглядеть между связанными стволами бамбука.
   Пробивавшиеся сквозь щели между ними узенькие полоски света позволили пришелице из иного мира хоть как-то рассмотреть лицо своего невольного соседа.
   Сухое, слегка скуластое, с упрямым подбородком, где курчавилась редкая, неопрятная поросль, навевавшая ассоциацию с интимной причёской, тонкие, плотно сжатые губы, прищуренные глаза под густыми бровями и небольшой, зигзагообразный шрам на левой скуле почти у самого уха.
   Портрет дополнял халат из недорого шёлка и широкополая, чуть сдвинутая на затылок тёмно-синяя или даже чёрная шляпа.
   - Почему вы здесь, господин Фузито? - спросил тот, кто назвал себя Ооцуко. - Что случилось?
   - Какой-то человек, одетый дворянином, забрался в канцелярию! - восстанавливая дыхание, ответил собеседник.
   - В канцелярию? - недоверчиво переспросил сослуживец. - Что-нибудь украли или опять хотели кого-то освободить?
   - Хвала Вечному небу, нет, - успокоил его Фузито. - Если что и пропало, пусть с этим писцы разбираются. Он в архив залез. Вроде как хромой, но ловкий как демон.
   - Как это случилось? - живо заинтересовался коллега.
   - Мазик на посту стоял, - принялся рассказывать собеседник. - Заметил в окне архива свет. Говорит, подумал, может, кто из чиновников или слуг фонарь забыл. Два года назад такой случай уже был. Тогда чуть пожар не случился. Вот Мазик и зашёл, чтобы огонь потушить. А там этот на полках копается... Мазик, ну ты вспомнил: видел его раньше или нет?
   - Не видел, господин Фузито! - бодро отрапортовал, очевидно, рядовой стражник. - Точно не видел... Хотя, вроде, как будто на кого-то похож.
   - Ну, что взять с такого тупицы? - горестно посетовал командир. - Хорошо хоть, тревогу успел поднять. Да только тот в окно выпрыгнул. Решётку выбил, светильник задул и к ограде... Так дело было, Мазик?
   - Он ещё в меня табуретку бросил, - почтительно добавил тот. - И попал. Вон на лбу какая шишка вскочила. Видите, господин Ооцуко?
   - Так этот... неизвестный, что, прямо через забор перепрыгнул? - с сомнением в голосе спросил второй командир.
   - Нет, господин Ооцуко, - подобострастно возразил Мазик. - Там лестница стояла. Лёгкая - из бамбука. Тот... господин потом её за собой верёвкой утянул. А нам пришлось через ворота бежать...
   - Чем здесь так воняет? - неожиданно прервал его дворянин.
   - Так это же дом Подала Вонючки, господин, - пояснил, видимо, уже другой стражник. - Он мочу для красилен собирает. Соседи сколько раз жаловались, просили начальство выселить его из города. Да всё без толку. Он уличному старосте к каждому празднику богатые подарки дарит...
   - Господин Фузито! - крикнул кто-то. - Здесь проулок! Он, наверное, туда побежал!
   - Вы поможете нам, господин Ооцуко? - спросил командир.
   - Конечно, господин Фузито! - не отказался тот. - Дело, похоже, серьёзное. Простые воришки по архивам не шарят.
   Стражники быстро удалились. Пробивавшиеся сквозь щели в щите узкие полоски света от факелов пробежали по лицу таинственного посетителя архива канцелярии, позволив Ие рассмотреть его более тщательно.
   Тот с видимым облегчением перевёл дух, продолжая удерживать вытянутыми руками скрывавшую их обоих бамбуковую преграду.
   То ли Платина ненароком пошевелилась, то ли это произошло чисто случайно, но он вдруг повернул голову и посмотрел на неё сверху вниз.
   От неожиданности та не нашла ничего лучше, как, кивнув, еле слышно просипеть:
   - Здравствуйте... господин.
   - Ты здесь живёшь? - также шёпотом отозвался мужчина.
   Врать не имело смысла, поэтому девушка отрицательно покачала головой.
   - Нет.
   - Тоже прячешься, - понимающе усмехнулся собеседник и вновь приник к щели в щите.
   В это время за стенкой дома Подала Вонючки послышались неразборчивые, сонные голоса. Кажется, его обитателей заинтересовала суматоха на улице у их жилища.
   Не говоря ни слова, архивариус-любитель с натугой поднял щит. Ия догадалась, что мужчина собирается вернуть его на место и, вскочив на ноги, отошла в сторонку.
   На миг мелькнула сумасшедшая мысль напроситься в спутники к этому таинственному дворянину, но тут же пропала. У него свои дела, а у пришелицы из иного мира свои, и то, что судьба случайно свела их здесь, совершенно ничего не значит.
   Молодой мужчина вернул щит на место, отряхнул руки и, не говоря ни слова, вышел на улицу.
   С дребезжанием хлопнула дверь. Платина тут же выскочила вслед за незнакомцем, но далеко не пошла, прижавшись к стене.
   Из ничем не закрытого проёма на улицу полился тусклый свет. Ия невольно попятилась, готовясь в любой момент броситься наутёк.
   Однако хозяин дома выходить со двора не стал. Послышался неясный шорох, звонкое журчание, и девушка скривилась от новой волны смрада. Похоже, собиратель мочи не позволял пропасть ни капле драгоценного продукта.
   Снова хлопнула дверь дома, и приёмной дочери бывшего начальника уезда как-то расхотелось искать городскую стену и карабкаться на неё в темноте.
   Надо подождать, пока хоть немного рассветёт, идти к воротам и попытаться покинуть Букасо через них, как все приличные люди. В прошлый раз ей это удалось и сейчас получится.
   Рассудив, что, оставаясь на улице, она рискует попасться на глаза либо нарушителям закона, либо его охранителям, девушка вновь вернулась в вонючий дворик.
   Тайный посетитель архива уездной канцелярии, вернув бамбуковый щит на место, поставил его так, что между ним и стеной образовалось свободное пространство.
   Положив на землю котомку, Платина уселась сверху, накинув на плечи кафтан. Вот теперь у неё, кажется, появилось время подумать. А пожалеть себя можно будет и потом.
   Что делать, после того как она выберется из Букасо? Куда идти? Ясно, что не в монастырь "Добродетельного послушания". Бывшая подруга чётко и недвусмысленно дала понять, что возьмёт к себе приёмную дочь своего брата лишь после того, как та вместе с чиновником по особым поручениям спасёт Бано Сабуро или хотя бы восстановит доброе имя его семьи.
   После смерти ключевого свидетеля Рокеро Нобуро уже вряд ли сможет как-то себя реабилитировать, а значит, судьба бывшего начальника уезда и его близких тоже предрешена, и Ия тут ничем им не поможет, только себя погубит.
   Но и к барону идти не хотелось. После пережитой череды предательств она уже не сомневалась в истинности слов покойного младшего писца. Как ни горько, но это Хваро подстроил арест её приёмного отца и падение семьи Бано Сабуро. Обращаться за помощью к столь двуличному человеку не просто наивно, а откровенно глупо.
   Тогда что делать дальше? Будучи девушкой начитанной, не чуравшейся исторической литературы, и обладая некоторым жизненным опытом, Платина рассудила, что проще всего, хотя и крайне рискованно, начинать новую жизнь в большом, многолюдном городе. Там и работу найти легче и... сгинуть без следа.
   Пришелица из иного мира передёрнула плечами от подобной перспективы. Вот только судьба не оставляла ей иного выбора. Она прекрасно знала, как добраться до Хайдаро, по крайней мере в теории. Но после недолгого раздумья заколебалась: а почему именно туда? Не лучше ли отправиться в земли, обезлюдевшие после петсоры? Не прошло и полгода, как убрали "стену мечей". Переселенцы из других провинций туда всё ещё валом прут. А среди малознакомых друг с другом людей проще остаться незамеченной. И рабочие руки там, должно быть, в цене.
   Как ни старалась она не замечать окружающую вонь, резкий запах всё-таки раздражал не выздоровевшее горло.
   Ия закашлялась, заткнув рот скомканной полой кафтана. Вытерев выступившие слёзы, с горечью поняла, что, пускаясь сейчас в столь дальнее и опасное путешествие, она рискует заболеть по-настоящему и всерьёз.
   "Отлежаться бы где-нибудь спокойно на свежем воздухе", - мечтательно усмехнулась Платина, привалившись к стене, и тут же вспомнила хижину в лесу, где они с Амадо Сабуро прятались от эпидемии.
   "А вдруг там уже кто-нибудь живёт? - подумала девушка и сейчас же с сомнением покачала головой. - Нет, я же сама нашла останки её хозяина. Так кто-то другой мог занять? И это вряд ли. Скорее всего, о избушке знали только в ближайших деревнях. А там все умерли".
   Мысль отправиться в горы и пожить там какое-то время показалась весьма заманчивой. Однако нашлись и возражения: "До неё четыре или пять дней пути. В таком состоянии я могу просто не дойти".
   Почувствовав подступавшие слёзы, Платина скривилась так, словно ненароком раскусила лимон. Так оно и есть. Но ей и в городе негде укрыться, а значит, заболеть и сдохнуть можно и здесь. Кроме того, оставаясь в Букасо, она рискует нарваться на стражников или даже на самого Рокеро Нобуро. Нет, надо выбираться. Уж лучше попробовать и пожалеть, чем тупо сидеть на месте и ждать смерти или рабства.
   Поскольку в голову больше ничего не приходило, Ия стала размышлять над тем, как лучше подготовиться к предстоящему походу.
   Тёплые вещи у неё есть. Если повезёт, погода не изменится, и она вновь не попадёт под дождь, то пару раз можно переночевать и на дереве. Тигры и волки по ним, кажется, не лазают, а с риском встречи с медведем придётся смириться.
   Нужна еда. В избушке осталось немного риса, только до неё ещё надо добраться. Значит, перед тем как уйти из города, следует прикупить продуктов, благо деньги у неё есть. Можно и в аптечную лавку заглянуть, если по пути попадётся. Попросить лекарство от простуды. И ещё нужен нож, хотя бы самый завалящийся, а в избушке она спрятала неплохой клинок, отыскавшийся среди вещей охотника за золотым корнем.
   Вот только, чтобы унести все припасы, ей понадобится как минимум корзина. В котомку столько не увязать.
   "А вдруг встречу кого-нибудь из знакомых? - опасливо подумала девушка, вспомнив противного Дуду из Амабу и глазастую женщину из Дабали. - Это что же теперь мне придётся все деревни стороной обходить?! Вот же-ж!"
   Она снова закашлялась и, выглянув из-за щита, с надеждой посмотрела на все ещё чёрное небо с равнодушно подмигивавшими звёздами.
   "Так может, другой дорогой идти? - предложила себе Платина, переводя дух. - Через ту теснину, где наш караван тогда расстреляли. Как она называлась? Маноканская! В той стороне меня никто не знает. Доберусь до Амабу, а вот туда можно и не заходить".
   Однако, её ещё в городских воротах могут остановить. Она же одета как слуга, а им законом запрещено отходить далеко от господ.
   Придётся одевать кафтан, хотя днём в нём может быть жарковато. Но стражники на выходе из Букасо всё равно могут спросить "документы". Да ну и пусть, у неё же есть сразу две пайзы. Нужно только определиться кем назваться: то ли Кастеном из Тарисакаво, то ли Худом из Каемана. У него именная табличка выглядит потрёпаннее.
   Если действительно спросят, скажу, что возвращаюсь из Хайдаро, только, если им вдруг моча в голову ударит, могут поинтересоваться: почему сам в таком виде, если из семьи купца?
   Столь каверзный вопрос заставил приёмную дочь бывшего начальника уезда изрядно напрячь воображение. Помогли "пещерные" беседы с мажором. Ия решила, что её персонаж отрабатывал долг, образовавшийся из-за петсоры, и только сейчас получил возможность вернуться домой.
   Так себе версия, но ничего другого девушка не придумала.
   Занятая своими мыслями, она внезапно услышала приближавшиеся голоса, а сквозь щели в щите заметила, как по стене напротив заплясали отблески от пламени горящих факелов.
   Судя по всему, стражники возвращались не солоно хлебавши.
   Платина злорадно усмехнулась и тут же испуганно охнула. Вдруг они обратят внимание на то, что там, где недавно стоял забор, сейчас его почему-то нет. Чего доброго ещё и проверять кинутся.
   - ... Я тебе говорю, что он где-то там спрятался! - горячо доказывал обладатель знакомого, чуть дребезжащего голоса. - Надо было господину Фузито приказать, мы бы там все дома перерыли и обязательно нашли бы негодяя! Ишь чего удумал - в уездную управу лазить! Это ему не лавка мясника, а государственное учреждение!
   - Нет его там, Мазик, - спокойно возразил собеседник. - Он от нас ещё раньше ушёл. Ещё у канцелярии. Ошибся ты, не туда он повернул.
   - Ничего я не ошибся! - горячился стражник. - Я всё точно видел!
   - И я видел! - подержал его третий голос. - Высокий, худой, в халате. Вроде как хромает на правую ногу.
   "На левую", - затаив дыхание, машинально поправила его Ия.
   - Чего же вы такого хромого не догнали? - насмешливо фыркнул приятель.
   - Так он сразу за угол забежал!
   Доблестные защитники правопорядка постепенно удалялись, но девушка всё ещё прекрасно слышала их разговор.
   - Да мы господина Фузито ждали!
   - Так вы его из-за десятника не поймали? - продолжал подтрунивать скептически настроенный собеседник.
   - Нет, конечно, - уже с трудом разобрала Платина. - Только как же такое дело и без начальства...
   "Интересно, чего тому мужику понадобилось в архиве? - подумала Ия, плотнее запахивая полы кафтана. - Ясно, что какой-нибудь документ искал. А вдруг он из людей Хваро?"
   Приёмная дочь бывшего начальника уезда даже вздрогнула от подобного предположения, но тут же усмехнулась, попеняв себе: "Теперь повсюду козни барона мерещиться будут. Прямо паранойя какая-то".
   Она вновь тяжело закашлялась, благодаря судьбу за то, что этого не случилось, когда мимо проходили стражники.
   Пришелица из иного мира знала, что сигнал о завершении комендантского часа даётся в тот момент, когда над горами появляется край восходящего солнца, а в пасмурные дни - в начале первого часа дневной стражи, для определения которого служили специальные "мерные" свечи.
   Но даже в обычные дни движение на улицах фактически начиналось гораздо раньше - уже при первых признаках зари. Стражники просто не обращали внимание на редких ранних прохожих.
   Последние часы, перед тем как она покинула этот вонючий двор, показались девушке самыми тяжёлыми.
   Наливавшиеся свинцом веки слипались, неудержимо клонило в сон, несмотря ни на саднящее горло, ни на пробивавшийся время от времени кашель.
   Даже думать не хотелось, мысли ворочались лениво и неуклюже, словно какие-нибудь тюлени на галечном пляже где-то на Чукотке.
   Поэтому, когда где-то неподалёку раздался звонкий крик петуха, возвещавшего приближение зари, Платина едва не застонала от облегчения.
   Выбравшись из-под щита, Ия торопливо свернула кафтан и ушла, но ей ещё долго казалось, что она буквально провоняла канализацией, как какая-нибудь черепашка ниндзя.
   Петухи дружно горланили по всему городу, когда девушка набрела на каменный колодец под черепичной крышей.
   Подняв с помощью ворота деревянное ведро, она вволю напилась холодной, вкусной воды, умылась и сразу почувствовала себя бодрее.
   В голове слегка прояснилось. Вспомнив о своих планах, тихо выругалась и зашла в пустынный переулок, где вновь поменяла куртку на кафтан.
   Прояснившееся небо помогло сориентироваться, обозначив чётко выделявшиеся на горизонте горы, и Платина уверенно направилась в сторону большого рынка.
   По пути попалась небольшая харчевня с вкопанными за невысокой оградой столиками и кухонным навесом, где уже возилась, зевая, немолодая женщина в грязно-сером фартуке поверх застиранного платья.
   Вспомнив своё недавнее путешествие с младшим братом губернатора, Ия решила попробовать прикупить что-нибудь из вчерашней еды.
   Выслушав её, повариха задумчиво почесала большую, как горошина, бородавку под носом и неожиданно спросила:
   - А куда ты идёшь в такую рань?
   - Господин в аптечную лавку послал, - сокрушённо вздохнула девушка, нимало не удивлённая подобным любопытством. Она уже заметила, что аборигены частенько отвечают вопросом на вопрос. - У него, видите ли, голова болит. Так вина меньше пить надо.
   Вполне удовлетворённая полученной информацией, собеседница согласилась продать риса на две миски и даже дала кусок серой, мятой бумаги, чтобы его завернуть.
   Чем ближе Платина подходила к базару, тем больше у неё становилось попутчиков.
   Дворянам в столь ранний час просыпаться невместно, поэтому в подавляющем большинстве по улицам шли слуги обоего пола с плетёными из лозы, коры и бамбука корзинами. Они торопились запастись свежими продуктами у крестьян, которые должны войти в город после того, как барабан во дворе уездной канцелярии возвестит об окончании комендантского часа, и стражники откроют городские ворота.
   На рынке хозяева лавок и приказчики отворяли свои заведения, продавцы раскладывали товары, стараясь, чтобы те выглядели как можно более привлекательно.
   Однако, неторопливо пройдясь по ещё полупустым торговым рядам, Ия не обнаружила ни корзин, ни ножей.
   Понадеявшись, что те появятся позже, она принялась неторопливо прогуливаться по базару. Небо постепенно светлело, гася самые яркие звёзды, голоса продавцов звучали всё громче и активнее. Издалека со стороны канцелярии управления уезда донёсся гулкий удар большого барабана. Всё! Официальный комендантский час закончился. Сейчас откроются ворота, и скоро на рынке появятся крестьяне в надежде выручить немного денег за результаты своего нелёгкого труда.
   Сладко зевнув и потянувшись, девушка наконец-то заметила того, кого искала. Невысокий, щуплый старик тащил на плечах и в руках целые стопки разнообразных корзин и корзиночек.
   Не желая терять времени, Платина, почтительно поздоровавшись с мастером, попросила продать вместительный, сплетённый из лозы короб с крышкой и лямками для рук.
   Однако собеседник вежливо, но решительно оказался, предложив подождать, пока он разложит товар на давно облюбованном месте, иначе его займёт какой-нибудь деревенский прощелыга.
   Приёмной дочери бывшего начальника уезда ничего не осталось, кроме как согласиться.
   Зато продавец, по его словам, сделал ей большую скидку как первому покупателю. Вот только даже такая цена показалась Ие чрезмерной, и она попробовала поторговаться. Но мастер остался непреклонен и даже обиделся, заявив, что отдаёт прекрасную корзину с широкими матерчатыми ремнями для переноски за спиной чуть ли ни себе в убыток.
   Первым делом Ия решила потратить те деньги, что нашла в кармане халата Рокеро Нобуро. Тогда при осмотре выяснилось, что младший брат губернатора оставил себе на мелкие расходы двадцать одну медную и три серебряные монеты.
   Потратив восемнадцать лян, Платина сложила свои вещи в корзину и поинтересовалась у довольного продавца, как выйти к воротам, ведущим на моноканскую дорогу?
   Слегка посмурнев, тот подозрительно сощурился:
   - А зачем тебе туда, парень?
   - Господин послал, - спокойно ответила переодетая девушка, радуясь, что заранее продумала ответы на подобные вопросы. - Его друг должен приехать этой дорогой. Мне надо его встретить и проводить в гостиницу.
   - Так вы нездешние, - понимающе кивнул собеседник и объяснил, как добраться до северных ворот, выходящих как раз на ту самую дорогу, предупредив, что с недавних пор те места пользуются очень дурной славой.
   Успев немного изучить характерные привычки аборигенов, пришелица из иного мира рассудила, что просто обязана проявить здоровое любопытство:
   - Отчего так, почтенный?
   Поскольку новые покупатели пока не подошли, а стоять просто так скучно, мелкий бизнесмен решил просветить заезжего юнца.
   - Про "стену мечей" небось слышал? - с таинственным видом спросил он и, дождавшись согласного кивка, продолжил: - Так вот, по той дороге люди с заражённых земель шли. Целая толпа. Может, пять сотен, а может, и вся тысяча всякого сословия: и простолюдины, и даже благородные. Все хотели подальше от петсоры уйти. Только у солдат приказ самого Сына неба был никого не пускать. Вот они всех там из луков и постреляли, а тела закидали хворостом и сожгли!
   - Какой ужас! - пробормотала Платина и, нисколько не притворяясь, передёрнула плечами от страшных воспоминаний.
   Хотя по её оценкам в тех двух караванах, с которыми она тогда пришла к армейскому посту в горной теснине, насчитывалось всего около сотни человек. Но тут либо народная молва привычно всё преувеличила, либо там и после той бойни люди гибли.
   - Ты уж будь там поосторожнее, - наставлял любознательного покупателя мастер-корзинщик, явно довольный произведённым на слушателя впечатлением. - Там уже много раз призраков видели, и люди пропадали.
   - Так разве призраки днём ходят? - недоверчиво прищурилась Ия, успевшая познакомиться с местными легендами, и покачала головой. - А ночью я туда не пойду.
   - У сильно злых призраков сила великая, им даже солнце не помех, - убеждённо заявил собеседник.
   Но тут возле разложенных корзин остановилась скромно одетая простолюдинка и принялась внимательно рассматривать товар, после чего продавец потерял к девушке всякий интерес.
   Та тоже не стала задерживаться, отправившись на поиски хоть какого-нибудь ножа.
   Поскольку рынок стремительно наполнялся народом, она оказалась не первой, кто остановился возле небольшого прилавка с металлическими изделиями.
   Продавец, подросток лет тринадцати, то и дело шмыгая носом и вытирая его рукавом, гнусавя, уверял пожилую, бедно одетую женщину, что дешевле тяпки она нигде не найдёт.
   Окинув товар критическим взглядом, пришелица из иного мира сразу обратила внимание на грубую работу с ясно различимыми следами кузнечного молота, на тщательно затёртые трещины, а также на неряшливо отшлифованные рукоятки из сосны.
   "Самый бюджетный вариант", - хмыкнула про себя Платина.
   После короткого, но ожесточённого торга простолюдинка всё же приобрела клинообразную мотыгу на короткой ручке.
   Убирая за пазуху медяки, сияющий от счастья продавец вопросительно посмотрел на Ию.
   - А тебе чего?
   Та без слов указала на нож с коротким, широким лезвием.
   - Меньше чем за сорок лян не продам! - категорически заявил пацан.
   Насмешливо фыркнув, покупательница показала одну из серебряных монет.
   - Добавь ещё десять лян, и лучший во всей Благословенной империи нож твой! - обозначил свою цену продавец.
   Также молча переодетая девушка убрала деньги и, развернувшись, собралась уходить.
   - Стой, стой! - встрепенулся собеседник. - Ладно, пусть будет ещё пять лян.
   - Один, или я пошёл, - пригрозила Платина.
   - Только потому, что ты такой упорный! - осклабился юный продавец.
   "Вот теперь можно идти к северным воротам", - подумала Ия, убирая нож в корзину.
   Минут через пятнадцать её взгляд "зацепился" за большую вывеску, выписанную белыми каллиграфическими буквами на тёмно-фиолетовом поле, извещавшую о том, что здесь продаются лекарства от всех болезней тела и духа.
   Молодой парень в короткой куртке и "пилотке" поперёк головы как раз распахивал ставни на широких окнах этой лавки.
   Поколебавшись, девушка всё же зашла прикупить какое-нибудь лекарство от простуды и тоже оказалась первым покупателем.
   В просторном, светлом помещении пахло сухой травой, пряностями и ещё чем-то специфически аптекарским.
   За высоким прилавком с целой батареей белых фарфоровых банок что-то сосредоточенно писал пожилой, благообразного вида мужчина в забавной шапочке, похожей на поварской колпак, и в светло-синем халате из дорогой, добротной ткани.
   Услышав одинокие робкие шаги по чистому, покрытому облезлым лаком полу, он аккуратно положил кисточку на специальную подставочку из зелёного камня.
   - Ты рано, юноша. Принёс рецепт?
   - Нет, уважаемый, - замялась Платина и по российской привычке попросила: - Мне бы что-нибудь от кашля.
   - Судя по твоему голосу, ты сильно простудился, - участливо произнёс продавец, а возможно, даже сам хозяин лавки.
   - Недавно под дождь попал, - сочла нужным пояснить путешественница между мирами. - С тех пор горло болит. А со вчерашнего дня кашлять начал.
   Собеседник понимающе кивнул, машинально поглаживая узкую, спускавшуюся на грудь бороду с многочисленными нитями седины.
   - Если хочешь, я могу послушать твой пульс, - после недолгого раздумья предложил он. - Это будет стоить всего один лян, зато поможет правильно подобрать лекарства.
   Ия заколебалась, так как категорически не хотела расставаться даже с одной медной монеткой.
   - Я не имею государственного патента на занятие лекарским искусством, - продолжал уговаривать владелец заведения. - Но моя семья уже три поколения держит эту лавку.
   Он с гордостью указал на занимавший всю стену за его спиной шкаф с множеством выдвижных ящичков, снабжённых непонятными значками.
   - И я прекрасно разбираюсь в симптомах разных недугов. А любой лекарь возьмёт с тебя за осмотр гораздо дороже.
   В раздумье покосившись на висевшую напротив входа в торговый зал картину с длиннобородым лысым стариком в сине-жёлтом халате, подпоясанном золотым поясом, с высоким посохом в одной руке и чем-то вроде чемоданчика в другой, девушка решила, что это, видимо, какой-то бог медицины или небесный покровитель аптекарей из весьма многочисленного местного пантеона.
   Почему-то именно это яркое, причудливо прорисованное изображение помогло ей окончательно определиться с тем, что консультация специалиста всё же будет не лишней.
   Немного подтянув рукав, Платина положила ладонь на прилавок.
   Укоризненно покачав головой, владелец заведения достал откуда-то снизу изрядно засаленную шёлковую подушечку и, аккуратно подложив ту под кисть Ии, осторожно прижал свои пальцы к её запястью.
   Лицо его при этом приобрело какое-то отрешённое выражение, а взор устремился словно бы внутрь себя.
   Пристально наблюдавшая за ним пришелица из иного мира почувствовала даже что-то вроде благоговения перед недоступным ей самой умением.
   Внезапно густые, белесые брови пожилого мужчины чуть изогнулись, а взгляд из отрешённо-рассеянного сделался напряжённо-колючим.
   Переодетой девушке даже показалось, что какие-то секунды от беззастенчиво пялился на её туго стянутую повязкой грудь, надёжно укрытую мешковатым кафтаном.
   Затем глаза недобро сощурились, губы сжались, превратившись в куриную гузку, и во всём его облике произошла неуловимая, но разительная перемена. Дежурная предупредительность уступила место холодной отчуждённости.
   "Неужели понял, кто я такая?! - с ужасом подумала путешественница между мирами и, очень кстати закашлявшись, отдёрнула руку, прикрывая ладонью рот. - И это только по одному пульсу! Жесть!"
   - Как тебя зовут? - сурово поинтересовался аптекарь, убирая подушечку.
   - Пагус, - взяв себя в руки и стараясь говорить как можно спокойнее, ответила Платина, назвавшись одним из своих имён.
   - Ты не здешний, - уверенно определил собеседник, продолжая буравить её хмурым, тяжёлым взглядом.
   "Точно обо всём догадался!" - обречённо осознав это, Ия попыталась спрятать страх за болтовнёй, затараторив:
   - Да, почтенный. Мой господин из Хайдаро. Мы приехали вчера и остановились в "Бамбуковой жабе" у почтенного Тошаки. Я всю ночь кашлял, вот господин и послал меня за лекарством. На рынке мне рассказали про твою знаменитую лавку. И я очень рад, что ты оказался столь искусным мастером.
   Приёмная дочь бывшего начальника уезда церемонно поклонилась.
   - Я непременно расскажу своему господину...
   - Как зовут твоего хозяина? - резко оборвал её аптекарь.
   - Господин Конхо Фамуро, - вспомнила беглая преступница одно из имён, значившихся на тех табличках, что бывшая подруга принесла тогда в пещеру под монастырём "Добродетельного послушания".
   Сосредоточенно хмурясь, собеседник машинально оглаживал узкую бороду, явно размышляя над тем, что же ему делать с переодетой девицей?
   А та почувствовала, как у неё мелко и противно задрожали колени. Возможно, стоит сбежать, пока не поздно? Выход всё ещё свободен. Не то вдруг этот старикан попробует её схватить? Нет, через прилавок ему не дотянуться, слишком далеко. Но он может крикнуть стражу или позвать своего помощника, или поднять такой ор, что все соседи прибегут, и тогда уже не удрать.
   Однако, поразмыслив, владелец заведения, видимо, не захотел поднимать шум, сухо проговорив:
   - Я составлю рецепт лекарства и напишу, как его готовить. Читать-то хоть умеешь?
   - Спасибо, почтенный мастер, - чуть поколебавшись, Платина отвесила очередной поклон, украдкой смахнув со лба пот. - Господину покажу. Он у меня добрый, не откажет.
   Презрительно хмыкнув, аптекарь повернулся к шкафу за спиной. Покупательнице, уже проклявшей себя за визит в эту лавку, показалось, что тот не меньше четверти часа неторопливо лазил по ящичкам, доставая сушёные корешки, листочки, стебельки и какие-то совершенно непонятные комочки самого подозрительного вида. Свалив всё это в массивную бронзовую ступку, местный провизор размельчил её содержимое несколькими точными ударами тяжёлого пестика.
   За спиной Ии хлопнула входная дверь. Глянув через плечо, она увидела скромно одетую молодую пару.
   Облачённый в серую куртку и круглую шляпу с узкими полями мужчина в одной руке держал густо исписанный листок, а другой бережно поддерживал под локоток беременную женщину в платье из добротной зелёной ткани и с серебряной шпилькой в волосах.
   Заметив, что хозяин лавки занят, они остановились в почтительном молчании, терпеливо дожидаясь свой очереди.
   Высыпав измельчённые ингредиенты будущего лекарства в пакетик из плотной бумаги, провизор ловко обвязал его тонкой бечёвкой.
   - А рецепт, почтенный? - рискнула напомнить переодетая девушка.
   - Я не забыл! - огрызнулся продавец, берясь за кисточку для письма.
   Закончив писать, ещё раз пробежал взглядом короткий текст и, удовлетворённо кивнув, проговорил, привычно огладив бороду:
   - С тебя один муни за лекарство и десять лян за всё остальное.
   "Дорого мне это лечение встанет", - мысленно охнула Платина, но понимая, что в данном случае платит ещё и за молчание, даже не подумала торговаться, уныло пробормотав:
   - У меня осталось только это.
   Выложила на прилавок две серебряные монеты.
   - Мы всегда торгуем честно, - недовольно проворчал владелец заведения, доставая откуда-то из-под низа деревянную шкатулку и аккуратно отсчитывая сдачу.
   "Вот казёл! - безмолвно выругалась покупательница на родном языке, сметая с прилавка медяки. - Крохобор! Ещё и по курсу половину недодал!"
   Получив пакет со снадобьем и рецепт, приёмная дочь бывшего начальника уезда поспешно покинула лавку, направившись к северным воротам с твёрдым намерением больше нигде не останавливаться. Но, не удержавшись, остановилась возле торговки соевым творогом.
   Пока Ия пробиралась по городу, большая часть тех, кто желал пораньше попасть в Букасо, уже вошли, а тех, кто хотел покинуть, вышли, от чего стражники у ворот малость заскучали.
   Поэтому неудивительно, что, завидев незнакомого парня с объёмистой корзиной за плечами, они подвергли его строгому допросу.
   Мысленно кляня себя за то, что упустила момент, когда можно было выбраться из города затерявшись в толпе, переодетая девушка достала из-за пазухи именную табличку.
   - Худ из Каемана, - чуть ли не по складам прочитал один из них и тут же деловито поинтересовался: - Куда идёшь?
   Платина удивлённо вскинула брови.
   - Домой в Каеман.
   - Откуда? - строго нахмурился собеседник, не спеша возвращать пайзу.
   - Из Хайдаро, - отвела взгляд Ия.
   - Что-то ты не очень на почтенного сонга похож, - проворчал стражник, критически оглядывая её с ног до головы. - Больше на бродягу-нули. Отвечай, где чужую табличку взял?!
   - Моя это пайза! - охрипшим голосом просипела беглая преступница.
   Усталость, убийство Джуо Андо, погоня и тревожная ночь порядком вымотали приёмную дочь бывшего начальника уезда. По телу пробежала дрожь, ужасно захотелось взвыть, заорав что-нибудь вроде: "Да оставьте же вы меня, наконец, в покое!"
   А тут ещё эти подозрения маявшегося от безделья стражника. Подстёгнутые страхом нервы не выдержали, из глаз хлынули слёзы, и она зло вытерла их рукавом.
   - Да моя семья по всей провинции торговала! - с трудом проталкивая слова сквозь перехваченное спазмом горло, принялась излагать свою легенду переодетая девушка, мимоходом похвалив себя за то, что успела её продумать, хотя и не в деталях. - У нас даже в Хайдаро лавка была! Я там всем заправлял! И дела хорошо шли, пока "стена мечей" не встала! Поставщики за деньгами пришли, а мне платить-то и нечем. Деньги-то из Каемана перестали приходить! Лавку, даже вещи продал! Только денег всё равно не хватило. Едва в рабство не попал. Хвала Вечному небу, судья добродетельный попался. Приговорил только остатки долга отработать без всяких процентов. Вот и пришлось....
   Почувствовав острую жалось к своей горькой судьбе, Платина в сердцах махнула рукой и зарыдала, прикрыв лицо руками, но успела заметить, что стражники смотрят на неё уже не так строго и вроде бы даже с каким-то привычным сочувствием. Скорее всего, им уже приходилось слышать похожие истории.
   - Только теперь вот домой иду, - высморкавшись в грязный носовой платок, Ия прерывисто вздохнула. - Знаю уже, что никто из близких не выжил. Иначе они бы давно дали о себе знать. Но, может, хоть дом с лавками уцелел? Попробую в наследство вступить. Если документы в канцелярии не пропали. А то так и правда в нули попаду.
   - Ступай, - проворчал постовой, возвращая именную табличку. - Да пошлёт тебе удачу Вечное небо.
   - Спасибо за добрые слова, храбрые воины, - церемонно поклонилась девушка, с трудом удерживаясь от того, чтобы вырвать из рук собеседника лакированную дощечку и пуститься бежать.
   Когда она шла через проход в башне, в душе пришелицы из иного мира звучала звонкая барабанная дробь, словно при исполнении "смертельного" номера. Казалось, вот сейчас за спиной раздастся злой окрик или шумный топот погони.
   Здесь на стене также висели объявления о розыске беглых государственных преступников, но Платина лишь скользнула по ним равнодушным невидящим взглядом. К ней это больше не имело никакого отношения.
   Окончательно она успокоилась лишь отойдя метров на двести от ворот, а ещё через сотню шагов внезапно почувствовала жуткую усталость. Словно кончился завод у пружины, или окончательно села батарейка.
   Желудок, о котором взвинченная последними событиями Ия и думать забыла, обиженно заурчал, напоминая о своём существовании. Ужасно захотелось сесть где-нибудь и подкрепиться.
   Однако девушка твёрдо решила идти, пока хватит сил.
   Как её и предупреждали, дорога не могла похвастаться оживлённым движением, хотя в первый час ещё попадались крестьянские повозки и тяжело нагруженные пешеходы. В бамбуковых клетках на запряжённых волами телегах крякала, гоготала и кудахтала домашняя птица, недовольно хрюкали свиньи. В корзинах за плечами селян радовали взор зелёные листья салата и ещё каких-то ранних овощей.
   Но скоро Платина уже не видела никого, настолько хватало глаз, и от этого безлюдья сделалось даже как-то тревожно.
   Наконец, вымотавшись до полного изнеможения, Ия посчитала, что отошла достаточно далеко от Букасо, и принялась оглядываться в поисках места для привала.
   Она уже собиралась просто сойти с дороги, но тут сквозь разноголосое пение птиц и шелест листвы ясно различила звук текущей по камням воды.
   Обогнув очередную горушку, девушка вышла к мостику, перекинутому через узкую, говорливую речонку.
   Пройдя метров семьдесят вниз по течению, приёмная дочь бывшего начальника уезда наткнулась на небольшую, вдававшуюся в берег заводь, с трёх сторон прикрытую невысокими, но густыми зарослями тальника.
   Сложив ладони лодочкой, она жадно пила до тех пор, пока на лбу не выступил пот.
   За кустарником на склоне росла одинокая ива, чья крона образовывала что-то вроде шатра.
   Пригнувшись, Платина прошла на покрытый зелёной травкой и упавшими листьями пятачок, где, сняв корзину, поморщилась, потирая натруженные плечи.
   Подкрепившись соевым творогом и рисом, сняла и расстелила кафтан, одела куртку, свитер, положила вместо подушки котомку и не в силах больше бороться со сном легла, заснув, кажется, ещё до того, как смежила веки.
   Разбудило её зудевшее от комариных укусов лицо и доносившиеся со стороны моста голоса. Едва она со стоном села, как воздух вокруг зазвенел от летающих кровососов, недовольных тем, что их оторвали от обильной трапезы.
   С трудом удержавшись от того, чтобы начать раздирать ногтями саднящую кожу, Ия пошла к реке.
   От холодной воды немного полегчало. Даже появилось желание ополоснуться целиком, благо вокруг никого невидно, а голоса стали постепенно удаляться. Но тут же накатил кашель, и заболело горло. Подумав, девушка решила пока воздержаться от купания.
   Доев творог, переоделась в кафтан и двинулась к дороге. Не доходя тридцать метров, заметила на том берегу выезжавший на мост потрёпанный фургон и, пригнувшись, сбросила с плеч корзину, прячась за разросшимся лопухом.
   Молодой, тощий слуга в застиранной, покрытой заплатами куртке, печально глядя себе под ноги, вёл под уздцы старого, облезлого осла.
   Дождавшись, когда они скроются из вида, Платина наконец-то выбралась на дорогу.
   Судя по положению солнца, спала она вряд ли больше часа, но даже столь короткий отдых помог восстановить силы, и Ия уже не чувствовала себя такой разбитой.
   Ближе к вечеру она спустилась в долину, рассечённую квадратами рисовых полей. Вдали на склоне виднелись окружённые невысоким каменным забором постройки большого селения.
   Кряжистый крестьянин лет сорока с короткой, всклокоченной бородой и нескладный подросток лет тринадцати, стоя по колено в грязи, широкими мотыгами поправляли русло наполненного водой ручья или канала.
   - Эй, почтенный! - окликнула его переодетая девушка.
   - Чего тебе? - не слишком любезно отозвался селянин, вытирая со лба трудовой пот тыльной стороной широкой, как лопата, потемневшей от земли ладони.
   - Не подскажешь, что это за деревня? - спросила Платина.
   - Почему не подсказать, - усмехнулся собеседник. - Тучёв.
   - А постоялый двор или хотя бы харчевня тут есть? - продолжила расспрашивать Ия.
   - Как не быть, - ухмылка мужика сделалась ещё ехиднее, и он указал негнущимся, заскорузлым пальцем. - Вон видишь, жердь торчит с пучком соломы. Или не разглядел сослепу.
   Подобными шестами обозначали своё положение места, где можно поесть и переночевать. Пришелица из иного мира уже слышала об этом, но то ли от волнения, то ли от усталости совсем забыла.
   - Да я туда и не смотрел, - смутилась она, мысленно сетуя на свою невнимательность. - Спасибо, почтенный.
   - Не за что, - кивнул собеседник, вновь берясь за мотыгу. - Гушак рад будет. У него нынешний год постояльцев небогато.
   - Спасибо, почтенный, - поклонившись ещё раз, поблагодарила переодетая девушка, кстати вспомнив, случайно услышанную в каком-то старом фильме фразу, как нельзя лучше подходящую к её ситуации: "Вежливость - лучшее оружие вора".
   Ещё на подходе она заметила гостеприимно распахнутые ворота в высокой каменной ограде, за которой располагался обширный двор, где местами сквозь плотно утоптанную землю уже пробивалась молодая травка.
   - Чего тебе надо, парень? - донёсшийся откуда-то голос заставил гостью вздрогнуть.
   Возле невысокого, притулившегося к забору строения стоял пожилой мужчина в добротной, но поношенной одежде и держал в руке связку ключей.
   - Поесть и переночевать, - коротко поклонившись, ответила Ия.
   - Тогда пойдём, - широко улыбаясь, сделал приглашающий жест собеседник. - Здесь ты найдёшь всё, что нужно. Если, конечно, у тебя есть чем заплатить.
   - Не беспокойся, почтенный, - заверила беглая преступница. - Бесплатно меня кормить не придётся.
   - Бесплатно никто и не будет! - рассмеялся мужчина. - У меня все всегда платят.
   Поднявшись по короткой каменной лестнице, они вошли в просторный зал с уже заметными следами запустения.
   Несмотря на сумерки, тут горел всего один тусклый светильник, создавая в помещении какую-то давящую, тревожную атмосферу.
   Пять больших столов из семи стояли у дальней стены с лежащими поверх перевёрнутыми табуретками.
   Даже при столь скудном освещении девушка заметила кое-где пыль, особенно бросавшуюся в глаза наверху стен у потолка, на поддерживавших его столбах и на перилах лестницы, ведущей на короткую галерею второго этажа. Да и пол в зале тоже не блистал чистотой, хотя, судя по грязным разводам, его недавно мыли.
   В царившей вокруг тишине слышался отчётливый стрекот цикад, какие-то скрипы и шорохи старого деревянного здания да тихие голоса, доносившиеся, кажется, с кухни.
   "Совсем как в каком-нибудь ужастике про заколдованный замок или заброшенную тюрьму для сумасшедших", - почему-то подумала Платина.
   - Проходи, проходи, - суетился хозяин постоялого двора, провожая гостя к стоявшему у окна столу. - Мясо будешь? Есть свининка. Свежая.
   Ия нервно сглотнула слюну, но вспомнив, сколько оно может стоить, печально вздохнула.
   Правильно истолковав сомнения клиента, поскучневший владелец заведения выдал новое предложение:
   - Тогда, может, рисовый суп или шарики? А может, тушёной тыквы?
   - Суп, - сразу определилась девушка, снимая с плеч корзину и опуская её на пол.
   - Сейчас, - клятвенно пообещал собеседник, тут же предупредив: - Только надо немного подождать.
   - Подождём, - покладисто согласилась девушка, в изнеможении прислоняясь спиной к стене. - Но лучше побыстрее. И принеси чаю.
   - Но может, всё-таки мясо? - вновь, но уже без особой надежды предложил Гушак, заявив наставительно: - Таким молодым, как ты, надо жирное мясо есть.
   - А разве суп без мяса?! - вскинула брови Платина, в местной манере отвечая вопросом на вопрос.
   - С мясом, конечно! - хозяин постоялого двора даже обиделся. - Вчера только хрюшку закололи.
   - Вот и хорошо, - довольно улыбнувшись, гостья прикрыла глаза.
   Мышцы гудели от усталости, кожа на лице горела от от комариных укусов, в горле по-прежнему першило. Даже думать не хотелось. Каждая мысль требовала усилий и немалых. Поэтому Ия просто сидела, опираясь спиной на стену, и ждала, когда принесут еду.
   Рассудив, что постоялец высказал свои пожелания, владелец заведения неторопливо направился на кухню.
   Внезапно на девушку вновь накатил кашель. Прокашлявшись и вытерев губы, она подумала, не попросить ли радушного Гушака сварить ей ещё и лекарство? И вытащив из корзины сложенный листок с рецептом, с трудом прочитала уже еле различимые в сумерках строки.
   В отличие от медицинских работников её родного мира, здешний эскулап записал его аккуратным, каллиграфическим почерком.
   Текст гласил, что содержимое пакетика надлежало залить половиной шэна (это около 500 грамм) горячей колодезной воды, прикрыть крышкой и, не давая бурно кипеть, томить на огне не менее четырёхсот, но не более пятисот ударов сердца. После чего охладить и пить три раза в день по два коротких глотка.
   Справедливо рассудив, что здешние повара вряд ли будут со всем этим заморачиваться, Платина решила отложить приготовление снадобья до прихода в избушку. Тем более, что приступы кашля вроде бы повторяются уже не так часто.
   Ждать обещанных хозяином постоялого двора кушаний пришлось довольно долго. Пригревшись, Ия, наверное, заснула бы, если бы не захлёбывалась слюной, помимо воли жадно принюхиваясь к доносившимся с кухни аппетитным ароматам.
   Видимо, в качестве извинения за задержку, владелец заведения лично принёс единственному постояльцу ужин и, выставив блюда на стол, сел напротив, явно намереваясь поболтать.
   Вот только переодетая девушка чувствовала себя слишком голодной для пустых разговоров. Схватив деревянную ложку с обгрызенными краями, она яростно накинулась на еду.
   Однако скучавшего собеседника данное обстоятельство, кажется, нисколько не смутило.
   - Из далека? - спросил он, беззастенчиво глазея на то, как гость торопливо поглощает рисовый суп с кусочками свинины, лука, чеснока, зеленью и побегами бамбука.
   - Угу, - промычала Платина с набитым ртом, но, поскольку слушатель продолжил выжидательно таращиться на неё, прожевав, добавила: - Из Хайдаро.
   - Куда? - тут же заинтересовался Гушак.
   - Домой, - также лаконично ответила Ия. - В Каеман.
   Окинув посетителя оценивающим взглядом, хозяин постоялого двора прямо и безапелляционно спросил:
   - А ты кто?
   Но, видимо, осознав неопределённость вопроса, пояснил:
   - Ни на купца, ни на носильщика не похож. На бродягу вроде тоже. Ты из каких сам?
   - Моя семья издавна считалась сонга, - беглая преступница постаралась изобразить скорбь. - Наши лавки в Каемане все знают. То есть знали. Что с ними теперь стало, мне неизвестно.
   Она тяжело вздохнула и, зачерпнув ложкой гущу из супа, принялась сосредоточенно жевать.
   - Так ты что же, после петсоры там ещё не был? - удивлённо вскинул редкие брови собеседник.
   - Нет, - покачала головой переодетая девушка. - Пришлось... задержаться не по своей воле.
   - Говорят, в Каемане и в Тарисакава никто не выжил, - глядя на неё с откровенной жалостью, сказал хозяин постоялого двора.
   Не расслышав в последних словах вопроса, Платина продолжила насыщаться, а Гушак всё говорил, глядя куда-то мимо неё.
   - Сколько же эта подлая болезнь горя принесла. Хоть до нас, хвала Вечному небу, не дошла да жизнь всё равно поломала. Раньше у меня всегда много народу гостило. Купцы останавливались, носильщики, дворяне. А сейчас, сам видишь, ты один. Слуг уже давно уволил. Своей семьёй управляемся, и всё равно себе в убыток. Как бы закрываться не пришлось. И двор-то сейчас никто не купит. А его ещё мой дед ставил. И всё петсора проклятая!
   Добавив какое-то малопонятное выражение с упоминанием задницы, судьбы и женского начала, мужик в сердцах махнул рукой.
   - Почему так, почтенный? - спросила Ия, утолив наконец первый голод. - Эпидемия вроде закончилась, и народа туда-сюда много ходит. Переселенцы опять же.
   - Ходят, да не здесь, - хмуро проворчал собеседник.
   - А чего здесь не так? - изобразила удивление девушка. - Дорога до города хорошая. Заведение у тебя приличное, и готовят вкусно.
   В доказательство последнего утверждения она сытно рыгнула, прикрыв рот ладошкой.
   - Так ты не знаешь? - удивился хозяин постоялого двора и, увидев утвердительный кивок, чуть понизил голос. - Про "стену мечей" слышал?
   - Ещё бы! - криво усмехнулась приёмная дочь бывшего начальника уезда. - Из-за неё я и разорился.
   Пропустив слова постояльца мимо ушей, мужчина зло рыкнул:
   - Вот после неё по нашей дороге ходить и перестали! Осенью по нашей дороге люди шли, от петсоры спасаясь, а солдаты их из луков перестреляли. Народу побили без счёта!
   Проморгавшись, он мазнул по заблестевшим глазам тыльной стороной ладони и сокрушённо покачал головой.
   - И никого не похоронили, как положено по обычаям, а просто сожгли, чтобы демонов петсоры огнём истребить. Потом-то, конечно, солдаты кости собрали, закопали, чиновники обряд поминовения провели. Святилище Бандру, хранителю кладбищ, поставили. Моления по праздникам проводят. Да только говорят, души те до сих пор не успокоились, и злые, голодные призраки по тем местам ходят. На людей нападают, убивают и кровь пьют. Врут, наверное. Но купцы теперь стараются здесь не ездить, носильщики тоже другими путями стали ходить. Им боязно, а мне сплошной убыток и разорение!
   Платина уже слышала эту историю, правда, в несколько иной редакции, но она и тогда её не испугала, не вызвав каких-то особых страхов в душе.
   Выросшую на голливудских фильмах о зомби-апокалипсисах и прочих ходячих мертвецах, пришелицу из иного мира было весьма трудно смутить подобными наивными рассказами. Вот если бы она лично повстречалась с армией нежити, то, возможно, это её бы и впечатлило, а бесхитростные истории о каких-то неупокоённых упырях просто прошли мимо ушей, отпечатавшись в памяти лишь мимоходом.
   Видимо, почувствовав равнодушие гостя, хозяин постоялого двора резко сменил тему, с надеждой поинтересовавшись:
   - Комнату снимешь?
   - А сколько возьмёшь? - вопросом на вопрос ответила Ия и, услышав цену, устало рассмеялась. - Я же не месяц у тебя жить собираюсь, почтенный. Мне бы только переночевать в тепле и под крышей.
   - Тогда спи в зале, - с нескрываемым огорчением проворчал собеседник, пожимая плечами. - Всего лян возьму.
   - А одеяло дашь? - с надеждой спросила девушка.
   - Ещё один лян, - сообщил мужик.
   - Согласен, - вздохнула Платина, напомнив: - Я просил чаю.
   - Сейчас, - заверил Гушак, поднимаясь с табурета, и вдруг замер.
   Ия тоже прислушалась.
   Шагнув к окну, владелец заведения широко распахнул створки.
   При бледном свете сумерек во всё ещё гостеприимно распахнутые ворота въехали два всадника в шёлковых халатах и широкополых шляпах, а за ними больший, запряжённый мулом фургон.
   - Кчин! - во всю глотку рявкнул хозяин постоялого двора, бросаясь к двери. - Кчин!
   Из ведущего на кухню прохода выскочил всклокоченный парнишка лет четырнадцати в грязном фартуке поверх серой, застиранной курточки для сна.
   - Чего, отец?!
   - Скажи матери, пусть принесёт ему фамасского чаю! - остановившись в дверях, крикнул мужчина, указывая в сторону переодетой девушки. - И возьмёт у него деньги за ужин. А я гостей встречать! Сегодня у нас удачный день!
   - Ещё кто-то приехал?! - обрадовался отпрыск, но папаша уже выскочил во двор, бегом промчавшись по каменным ступенькам.
   Приёмная дочь бывшего начальника уезда тяжело вздохнула. Она уже надеялась, получив обещанное одеяло, забиться куда-нибудь в уголок и спокойно поспать. А теперь придётся ждать, пока угомонятся заявившиеся дворяне.
   Но платить за комнату всё равно не хотелось категорически. Прижимистое пупырчатое земноводное прямо-таки взвыло дурным голосом, напомнив путешественнице между мирами, что она пока лишь тратит деньги, и ещё неизвестно, когда будет их зарабатывать.
   Не удержавшись от любопытства, Платина осторожно выглянула в окно.
   Новые постояльцы ловко и почти синхронно соскочили на землю. При этом в руке одного из них оказался упрятанный в ножны прямой меч, до этого висевший на луке седла.
   Возница взял мула под уздцы, а из фургона выбрался ещё один простолюдин средних лет в кафтане вроде того, что носила сама Ия, только поновее и гораздо чище.
   Беспрестанно кланяясь, Гушак поприветствовал дорогих гостей.
   Дворянин, выглядевший постарше, с тщательно выбритым, морщинистым лицом недовольно поинтересовался, почему во дворе так пустынно? И не дожидаясь ответа, усомнился в том, что собеседник способен обеспечить им достойный приём в своём заведении.
   Тот почтительно, но твёрдо возразил, сославшись на многолетний опыт обслуживания путешественников, и клятвенно пообещал приложить максимальные усилия, чтобы сделать пребывание благородных господ под его крышей приятным и необременительным. Но просил дать ему для этого совсем немного времени, которое дорогие гости могут провести за чаем и сладкими закусками.
   В ответ на столь цветистое заявление молодой дворянин с аккуратными усиками и бородкой, как у киношных мушкетёров, со смехом сообщил, что если им здесь понравится, они могут и задержаться на несколько дней.
   Услышав дробный топот стремительно приближавшихся шагов, переодетая девушка обернулась. Подбежавшая к ней сухопарая женщина в стареньком, но чистом платье, поставив перед постояльцем поднос с наполненным кипятком чайником и чашечкой, потребовала:
   - Три ляна! И давай быстрее, не видишь, у нас гости!
   При этом она, вытянув шею, с надеждой смотрела в окно, наблюдая за тем, как супруг охмуривает новых визитёров, всячески расхваливая своё заведение.
   - Кчин! - не глядя приняв медяки, позвала подавальщица сына. - Иди помоги отцу?
   Громко переговариваясь, дворяне вошли в зал, заняли свободный стол и потребовали предоставить им как можно скорее еду, выпивку, баню, комнату для себя и конюшню для лошадей.
   Откуда-то появился мальчик лет двенадцати и девочка не старше десяти годов. На кухне весело гремела посуда.
   Залив сухие, скрюченные листочки горячей водой, Платина посмотрела в окно. Фургон скрылся из вида, а один из слуг приезжих вместе с Кчином вёл лошадей к конюшне, сложенной из камней и тонких, потемневших от времени брёвен.
   Чуть позже в воротах появился лично хозяин постоялого двора в сопровождении мужчины и женщины самого крестьянского вида. Они помогли владельцу заведения прикрыть тяжёлые створки, после чего отправились куда-то за главный дом.
   За время, проведённое в семье начальника уезда, его приёмная дочь успела привыкнуть к хорошему чаю. Да и бывшая подруга баловала её и Рокеро Нобуро вполне приличным напитком. Даже в тех харчевнях, где приходилось останавливаться по дороге из монастыря "Добродетельного послушания", Ия не пробовала такой бурды, какую подали здесь.
   Потихоньку вылив содержимое чашечки на пол, она налила себе горячей воды из чайника и принялась пить мелкими глотками, смачивая по-прежнему саднившее горло и с удовлетворением чувствуя в груди разливающееся тепло.
   Невольно прислушавшись к шумной беседе незваных гостей, Ия поняла, что те с азартом обсуждают чей-то крупный выигрыш в карточной игре. Но вот один из них, видимо, устав от ожидания, громко осведомился, ни к кому конкретно не обращаясь:
   - Где же обещанный чай и закуски!
   Сейчас же, словно только этого и ожидая, из кухни вышла девочка с подносом.
   - Прошу благородных господ простить жалкую рабу за промедление, - запинаясь, пролепетала она, и краснея от смущения, принялась выставлять на стол многочисленные мисочки.
   Почти бегом подбежавший парнишка принёс на подносе большой, ярко начищенный бронзовый чайник и фарфоровые чашечки.
   В зал, таща большой, окованный металлическими полосами сундук, зашли слуги приезжих, и один из них поинтересовался, куда нести багаж?
   - Сюда, сюда! - послышался громкий голос владельца заведения.
   Держа в руке фонарь на палке, тот почти бегом спустился по лестнице, ведущей на галерею.
   Поскольку девушка не могла не заметить, как он туда поднимался, то решила, что где-то есть ещё один вход на второй этаж.
   Почтительно кланяясь важным постояльцам и вытирая рукавом вспотевший лоб, Гушак бодро отрапортовал:
   - Для вас, господа, я приготовил самую лучшую комнату.
   - Смотри, мошенник, - предупредил его дворянин с мушкетёрскими усами, накалывая на вилку квадратик розового желе. - Если я найду на полу сор, а в постели клопов, то уши тебе обрежу.
   - Как можно, благородный господин! - вскричал собеседник с видом оскорблённого достоинства. - Я часто имею честь принимать благородных господ, и недовольных ещё не было. Как видите, все части моего тела ещё целы. Да у меня лучшая гостиница в округе!
   - Какая же тогда худшая?! - насмешливо фыркнул другой дворянин и, не дожидаясь ответа, грозно поинтересовался: - Почему до сих пор не подали ужин и вино?! Мы после дороги проголодались, а ты нас одними закусками кормишь, бездельник!
   - Сейчас, господин, сейчас! - засуетился Гушак, не зная: то ли провожать слуг с сундуком в комнату их хозяев, то ли бежать на кухню.
   - И зажги, наконец, здесь фонарь! - продолжал отчитывать его постоялец. - Тут так темно, что ложку мимо рта можно пронести!
   Беглой преступнице, наблюдавшей за растерянными метаниями хозяина постоялого двора, даже стало его немного жалко.
   Но тут на выручку отца пришёл старший сын. Поставив на стол гостей масляный фонарь, он торжественно объявил:
   - Ужин готов, благородные господа!
   - И где он?! - грозно нахмурился старший из приезжих.
   - Здесь, господа! - отозвалась супруга Гушака, держа в руках поднос с большой миской, где исходила ароматным паром варёная курица, и красовались керамические бутылки в компании фарфоровых рюмочек.
   - Ай да мошенник! - рассмеялся молодой дворянин, потирая руки. - Успел всё-таки! А то мы уже собирались поучить тебя, как надо благородных гостей встречать.
   - Про баню не забудь, - уже не столь грозно напомнил его спутник.
   - Сейчас всё будет! - заверил постояльцев усталый, но явно воспрянувший духом владелец заведения. - Только провожу ваших людей в комнату и всё сделаю.
   Воспользовавшись тем, что никому вокруг нет до неё никакого дела, Платина выскользнула во двор, где едва не наскочила на кстати подвернувшегося старшего отпрыска Гушака.
   Схватив его за рукав, она спросила, как пройти в уборную? Всё-таки воспитание, полученное приёмной дочерью бывшего начальника уезда в обоих мирах, не позволяло ей гадить где попало.
   Получив ёмкую, но достаточно детальную инструкцию, Ия отправилась по указанному маршруту, машинально обратив внимание на фургон приезжих дворян, стоявший возле приземистого здания под двускатной черепичной крышей. Из трубы, притулившейся к торцовой стене, вились клубы дыма, ясно различимые даже в наступивших сумерках.
   На куцем крылечке женщина елозила мокрой тряпкой по гладко оструганным доскам пола.
   Скрипнула дверь, из домика вышел мужчина.
   - Закончила?
   - Сейчас, ещё немного, только ступеньки протру, - отозвалась собеседница, с кряхтением выпрямляясь и убирая тыльной стороной ладони упавшую на лоб прядь. - А ты?
   - Вода нагрелась, а дрова ещё даже не прогорели, - доложил тот и озабоченно проворчал: - Пойду найду Гушака. Мы всё сделали, пусть платит.
   - Иди, иди, - закивала спутница, напутствовав на прощание: - Да не отставай, пока деньги не отдаст. А то опять начнёт говорить, что ему некогда и завтра отдаст.
   - Знаю, - кивнул мужчина, спускаясь с крылечка. - С него надо сразу брать, не то потом находишься.
   "Баню топят", - догадалась переодетая девушка, и ей вдруг отчаянно, до зубной боли захотелось ополоснуться. Вот только как это сделать бесплатно?
   Посетив туалет привычного типа "сортир", она подумала, что, возможно, стоит подождать, пока приезжие вымоются, и заглянуть в баню поздно ночью? Вдруг там ещё останется тёплая вода?
   Вернувшись в зал, Платина к немалому удивлению увидела, как слуги сидят за одним столом со своими господами, что-то горячо обсуждая, не забывая при этом есть и пить.
   Не то чтобы она не сталкивалась здесь раньше с чем-то подобным, но уж больно раскованно вели себя эти простолюдины, позволяя себе беззастенчиво перебивать дворян и громко смеяться.
   Подойдя к своей, стоявшей у стены корзине, Ия невольно прислушалась, сообразив, что они наперебой делятся воспоминаниями о недавнем походе по каким-то совершенно диким, безлюдным местам, изобиловавшим хищными животными и прочими опасностями.
   "На самом деле путешественники? - почему-то усомнилась девушка, оглядываясь по сторонам в поисках укромного местечка для сна. - Или жулики, и просто притворяются?"
   К шумной компании подошёл хозяин постоялого двора, с гордостью сообщив, что баня готова, и пригласил благородных господ помыться после дальней дороги.
   Старший из дворян протянул слуге ключ, и тот поспешил на второй этаж. А молоденькая подавальщица принесла ещё две глиняные бутылки и миски с закусками.
   Приёмная дочь бывшего начальника уезда дождалась, пока Гушак закончит разговор с важными постояльцами и, перехватив его возле кухни, напомнила об одеяле.
   - Подожди! - досадливо отмахнулся тот. - Не до тебя. Видишь, какие денежные люди приехали? Обиходить надо. А тебе торопиться некуда.
   - Ну так дай мне одеяло и дальше занимайся своими делами, - кстати вспомнив недавно подслушанный разговор нанятых им крестьян, заступила мужчине дорогу Платина.
   Собеседник досадливо скривился, но, воровато глянув на беспечно пирующих постояльцев, не стал дожидаться скандала, пообещав сейчас же выдать требуемое.
   Пока Ия ждала, с галереи спустился слуга приезжих господ с большим белым свёртком, и они все втроём отправились в баню.
   За накрытым столом остался только один из простолюдинов.
   Сунув в руки переодетой девушки дурно пахнущий ком, владелец заведения подошёл к нему и что-то тихо спросил, наклонившись к самому уху.
   Перебираясь в облюбованный угол, Платина не расслышала вопрос. Но в ответ на него собеседник громко рассмеялся и хлопнул Гушака по плечу так, что у того подогнулись колени.
   - Не бойся, почтенный! Наши господа всегда честно платят за постой. А остальное тебя не касается. Понял?
   - Конечно, мастер, - испуганно втянув голову в плечи, залебезил хозяин постоялого двора. - Ты уж прости меня за глупые слова. Сам видишь, народу мало. Поневоле всего опасаться будешь. Ты уж не расстраивай господ, не рассказывай, о чём мы сейчас говорили.
   - Ладно, - снисходительно махнул рукой пьяненький и добрый слуга, протягивая Гушаку наполненную рюмку. - А чего ты в таком плохом месте такой большой двор поставил? Деньги лишние завелись?
   - Да раньше тут народу было как гороха в стручке! - возмущённо вскричал собеседник, опрокинул содержимое стопки в широко раззявленный рот и вытер рукавом губы. - Это всё петсора виновата...
   Ия уже слышала данную душещипательную историю, поэтому, спрятавшись за перевёрнутым столом, расстелила на полу кафтан и улеглась, укрывшись грязным одеялом толстого, грубого сукна.
   Перед тем как провалиться в забытьё, она ещё успела услышать, как владелец заведения рассказывал постояльцу о призраках-убийцах.
   Когда девушка проснулась, в зале царила тьма, на фоне которой выделялись серые прямоугольники затянутых бумагой окон.
   После дальней дороги и сна на голых досках болели все мышцы, а тут ещё одеяло оказалось коротковато даже для неё.
   Хорошо хоть, ночь выдалась тёплая. Вытянув ноги, Платина собралась вновь уснуть, но вспомнила о бане. Какое-то время в её душе боролись два сильнейших желания: ополоснуться и выспаться.
   Победила тяга к чистоте. Выбравшись из-под одеяла, она прислушалась.
   Откуда-то сверху доносились еле слышные, неясные звуки. Из-под двери на кухню пробивалась узкая полоска тусклого света и доносился стук посуды.
   "Вот же-ж! - выругалась про себя Ия. - И чего им не спится? Может, ещё немного подремать?"
   Однако, опасаясь не проснуться до утра, осторожно направилась к выходу. Плотно подогнанные доски пола даже не скрипнули под её лёгкими шагами.
   Обнаружив массивный засов отодвинутым, она прошмыгнула во двор и прижалась к стене здания.
   Глаза привыкли к темноте, поэтому света звёзд и ущербной луны ей хватало, чтобы не заблудиться и не упасть.
   Уже разглядев банное крылечко, девушка замерла, различив неясно звучащие голоса.
   "Воры?! - удивилась она, вспомнив, что где-то в той стороне стоял фургон приезжих. - Вот лохи! Неужели они оставили там что-то ценное? Но если завтра дворяне чего-нибудь не досчитаются, они Гушаку точно уши обрежут за то, что не уберёг."
   Перед приёмной дочерью бывшего начальника уезда встала непростая дилемма. Либо немедленно предупредить владельца заведения о незваных визитёрах, либо по-тихому вернуться в зал, делая вид, будто ничего не случилось.
   Но в этом случае, обнаружив пропажу, благородные гости могут заподозрить в воровстве всех, кто находился на постоялом дворе. Чего доброго, ещё и корзину обыщут, а то и её саму. Если зажигалку, зеркальце и джинсы ещё можно попробовать как-то объяснить, то наличие грудной повязки и сразу двух именных табличек принесёт беглой преступнице огромные неприятности.
   Пару секунд поразмыслив, пришла к выводу, что для начала стоит прояснить ситуацию, а уж потом решать. Определившись, Платина осторожно двинулась вдоль главного здания.
   Пригнувшись, на цыпочках проскочила метров восемь открытого пространства и, замерев, прижалась к стене бани, ясно различив чьи-то тихо приближавшиеся шаги.
   Не без труда преодолев страх, заставлявший её немедленно сбежать, Ия опустилась на корточки и, выглянув из-за угла, невольно затаила дыхание.
   Буквально в нескольких шагах от неё, оглядываясь по сторонам, стоял сам хозяин постоялого двора.
   Прошла, казалось, целая вечность, прежде чем он, так ничего и не заметив, скрылся из вида.
   Не успела беглая преступница перевести дух, как послышался тихий скрип, шорох, глухой удар о землю и свистящий шёпот Гушака:
   - Ну, что там?
   - Ещё один сундук, - тихо, но очень гордо ответил старший отпрыск. - Я же тебе говорил. Даже больше первого.
   - Открыл? - с надеждой спросил папаша.
   - Да легко! - пренебрежительно фыркнул парнишка. - Замочек совсем простенький. Тронул крючком, и всё.
   - Ну, чего там? - с нетерпением в голосе повторил владелец заведения.
   - Верёвки всякие, много, - со вздохом разочаровал его наследник. - На ощупь вроде бы даже шёлковые есть.
   - Шёлковые? - недоверчиво переспросил хозяин постоялого двора. - Много?
   - Я нашарил моток, - ответил сынуля. - Но он не сверху лежал.
   - Так, может, под верёвками ещё что-то есть? - всё ещё не терял надежды Гушак.
   - Лазил я рукой в угол, - недовольно проворчал Кчин. - Нет там ничего. Только палки какие-то и железки. Всё ценное они, небось, в свою комнату унесли.
   - Так, может, там оружие?! - испуганно охнул папаша. - Да хранит нас Вечное небо!
   - А похоже, - задумчиво пробормотал парнишка.
   - Ты там всё поправил? - теперь в голосе владельца заведения сквозил неприкрытый страх. - Добрые люди сундук оружия тайком не возят, только разбойники, или того хуже.
   - Не беспокойся, отец, - заверил его наследник. - Не в первый раз. Всё уложил как лежало, замок закрыл, циновку поправил, как они оставили с загнутым уголком. Никто ничего не заметят. Ничего же не пропало.
   - Эх, Кчин, - тяжело вздохнул хозяин постоялого двора. - Иной раз убивают не за то, что украл, а за то, что узнал. Сдаётся мне, что эти гости как раз из таких. Ты смотри веди себя с ними почтительно даже со слугами.
   - Так, может, доложить о них старосте? - понизив голос до еле слышного шёпота, предложил сынок. - Или даже в Букасо? Вдруг за них награда положена, как за беглого десятника и брата губернатора?
   Притихшая девушка, внимательно следившая за их разговором, криво усмехнулась. Если бы в сундуке действительно лежало что-то запрещённое, вряд ли фургон оставили бы без охраны.
   Неизвестно, что подумал сам папаша, но предложение наследника отверг сразу и решительно.
   - И думать забудь! Есть ли за них награда или нет, мы не знаем. А связываться с такими людьми - всё равно, что на тигра с голыми руками идти.
   Отпрыск недовольно засопел.
   Владелец заведения громко зевнул.
   - Пойдём спать. Рассвет уже скоро. Надо хотя бы немного отдохнуть.
   Сообразив, что сейчас эта парочка пройдёт мимо неё, Платина сжалась в комочек, надеясь и в этот раз остаться незамеченной.
   К счастью, отец с сыном отправились совсем в другую сторону. Очевидно, у дома имелся ещё один вход.
   "Теперь понятно, почему господин Тосуто выставил тогда охрану у своего фургона, - переводя дух, подумала Ия, вспоминая своё путешествие с Рокеро Нобуро. - Опасался таких вот любопытных. А эта семейка, видимо, давно по чужим повозкам шарит".
   Ещё немного подождав, она взошла на крылечко и легонько толкнула дверь бани.
   Внутри царила кромешная тьма. Девушка уже начала опасаться, что от помывки придётся отказаться, поскольку лазить по постоялому двору в поисках огня слишком рискованно. Но всё же зрение не подвело и сумело немного адаптироваться даже в этом мраке, используя крохи света, пробивавшиеся сквозь два решетчатых окна, затянутых промасленной бумагой.
   Осторожно, стараясь двигаться бесшумно, добралась до вмурованного в печь котла, с радостью убедившись, что в нём ещё осталась тёплая вода. Также медленно разделась, оставив только грудную повязку, и ополоснулась, но голову всё же мыть не стала. Не та ситуация.
   Ни на секунду не отпускавшее её чувство опасности, с одной стороны, подгоняло, с другой - заставляло действовать осторожно и осмотрительно, не забывая вслушиваться в звуки ночи.
   Неизвестно, сколько она провозилась, но когда вышла, небо на востоке уже заметно посерело. Тем не менее Платина не жалела потраченного времени, наслаждаясь полузабытым ощущением чистоты.
   Очевидно, помня о ночующем в зале постояльце, хозяева не стали закрывать входную дверь на засов. Осторожно прикрыв её за собой, Ия забралась в свой угол под стол, где почти сразу же заснула.
   - Вставай! - грозно рявкнул кто-то, казалось, в самое ухо и больно ударил по ноге. - Долго ещё тут валяться собрался? Разлёгся как дома. Хочешь спать, бери комнату и дрыхни сколько влезет!
   С трудом разлепив налитые свинцом веки, приёмная дочь бывшего начальника уезда какое-то время ничего не могла сообразить, бездумно таращась на низко нависшие над ней грубо оструганные доски.
   Новый удар по щиколотке окончательно прогнал дрёму. Девушка попыталась встать, но зашипела от боли, звонко стукнувшись макушкой о стол, под которым спала.
   - Я тебя сейчас за ноги вытащу! - пригрозил владелец заведения.
   - Не надо, - сипя сильнее, чем вчера, попросила Платина, потирая затылок. - Я сейчас.
   Всё ещё сидя на полу, она кое-как напялила кафтан, побросала в корзину вещички и только после этого встала на ноги.
   Яркое солнце било в настежь распахнутые окна. В зале уже завтракали вчерашние гости, так напугавшие многоопытного Гушака.
   Привлечённые шумом, они прервали трапезу, насмешливо глядя на заспанного, всклокоченного соседа.
   Поколебавшись, Ия на всякий случай поклонилась представителям благородного сословия и нахлобучила на голову круглую, помятую шляпу.
   - Одеяло давай! - довольно грубо потребовал хозяин постоялого двора. - И лян за него.
   - На, держи, - проворчала переодетая девушка, передавая тому заранее припасённый медяк. - Крохобор.
   - А ты думал, я дам тебе пользоваться своими вещами бесплатно? - окрысился собеседник, но, помня о деньгах за услуги, всё же предложил гостю завтрак.
   Сидевшие за столом опасные постояльцы, потеряв к ним интерес, вернулись к еде.
   Прислушавшись к недовольно урчавшему желудку, Платина взяла только рис и горячую воду, после чего, вновь заняв место у окна, с огорчением поняла, что до полудня осталось не более трёх часов.
   Когда жена Гушака принесла ей заказ, в широко распахнутые ворота въехал всадник на вороном коне.
   Возившийся у сарая Кчин поспешил взять скакуна под уздцы. Папаша его как раз где-то пропадал, и гость, не задерживаясь, проследовал в зал.
   Наблюдавшая за ним из окна Ия моментально насторожилась, поначалу не совсем понимая почему?
   При виде нового постояльца вся чинно попивавшая чай компания, дружно встав, застыла в почтительном поклоне.
   - Рад, что вы уже здесь, - поклонился в ответ тот, и девушка поняла, что уже слышала этот голос и даже вспомнила, где именно.
   - Здравствуйте, господин Накадзимо! - почти хором отозвались дворяне и простолюдины.
   - Нижайше прошу прощения, за то что не смог встретить вас как полагается, благородный господин! - вскричал выскочивший из кухни Гушак.
   Новый визитёр повернулся к нему, встав к путешественнице между мирами в профиль, и у той тревожно ёкнуло сердце. Её предположение полностью подтвердилось.
   По какому-то несуразному капризу судьбы именно сюда и именно сейчас заявился тот, с кем она вчера ночью пряталась от городских стражников во дворе дома сборщика мочи.
   - Пустое, почтенный, - пренебрежительно отмахнулся приезжий, опускаясь на табурет, подставленный одним из слуг. - Лучше принеси мне что-нибудь поесть и выпить.
   - Что именно, благородный господин? - заботливо поинтересовался владелец заведения, глядя на него прямо-таки с собачьим обожанием. - Мясо, рыба, овощи? Персикового вина, рисовой водки или вишнёвого ликёра?
   - Мясо и водка, - тут же определился собеседник, и мужик почти бегом бросился исполнять заказ.
   - Ну что, господин? - негромко, но с явным нетерпением спросил дворянин с мушкетёрскими усиками. - Выяснили что-нибудь?
   Накадзимо окинул помещение внимательным, цепким взглядом из-под широких полей шляпы тёмно-синего шёлка. Опустив взор, переодетая девушка продолжала неторопливо потягивать из чашечки горячую воду, всем видом демонстрируя полное погружение в свои собственные мысли.
   Вряд ли в темноте он как следует рассмотрел её лицо. Но вот сиплый голос беглой преступницы всё ещё остаётся довольно своеобразным. Если прислушается, то может и вспомнить, а этого Платина не хотела. Значит, пора отсюда сматываться.
   Убедившись, что единственный посторонний в зале не проявляет никакого интереса к их беседе, дворянин покачал головой, тихо и сокрушённо вздохнув.
   - К сожалению, ничего выяснить не удалось. Придётся задержаться ещё на... несколько дней. И нужно ещё заплатить.
   "Точно искал какой-то документ, - догадалась Ия. - У самого не вышло, теперь, наверное, будет кого-нибудь из писцов просить и не задаром. Или опять сам полезет? Чего же им там надо? А может, это люди сотника с северной границы, чья жена везла золото? Как его там? Господина Индзо! Всё ещё сокровища ищут. Тогда с ними тем более лучше дела не иметь".
   Она бросила мимолётный взгляд на странную кампанию и засомневалась. Нет. Амадо Сабуро говорила, что к ней пришли военные, а это... непонятные. Но может, сотник новых людей нанял? А зачем им так много верёвок?
   Выслушав своего предводителя, приятели господина Накадзимо заметно поскучнели. А вот хозяин постоялого двора, лично притащивший уставленный мисочками поднос, видимо, услышав последние слова, буквально расцвёл, как роза при ускоренной съёмке, но тут же стушевался под хмурыми взглядами дворян.
   Перехватив довольного Гушака, беглая преступница рассчиталась с ним за всё и поспешно покинула его гостеприимное заведение. Уж если столь многоопытный жулик посчитал своих подозрительных гостей опасными, то ей тем более не стоит привлекать их внимание.
   Почти бегом покинув деревню, переодетая девушка зашагала более размеренно, а когда примерно через час заметила, что дорога втягивается в лощину между двух постепенно поднимавшихся возвышенностей, снова невольно замедлила шаг.
   Платина поняла, что приближается к тому месту, где невольничий караван работорговца Вутаи, в который она попала по глупой, нелепой случайности, расстреляли из луков солдаты императорской армии, охранявшей "стену мечей".
   Тогда уцелела только Ия и госпожа Амадо Сабуро - в ту пору простая монашка из монастыря "Добродетельного послушания". А ночью они видели, как какие-то люди достали из багажа её спутницы госпожи Иваго Индзо кучу золота и серебра.
   Пришелица из иного мира ещё тогда поняла, что всё это было устроено из-за сокровищ, которые супруга скромного сотника везла куда-то на север.
   Мрачные воспоминания прервал негодующий окрик.
   - А ну, посторонись!
   Вздрогнув, девушка отпрянула в сторону, обнаружив у себя за спиной мрачно сопевшего вола, запряжённого в простую крестьянскую телегу, и шагавшего поодаль от неё коренастого деда с короткой, редкой бородёнкой, довольно щерившего беззубый рот.
   - Заснул, парень?
   - Заснёшь тут, - опасливо огрызнулась Платина. - С вами!
   - Да, - в миг посерьёзнел собеседник. - Места тут и вправду дурные. Если бы не нужда, ни за что бы здесь не поехал. А тебя-то зачем сюда понесло?
   - Тоже не на прогулку вышел, - проворчала Ия, кляня себя за то, что не расслышала приближение повозки, чьи колёса негромко, но явственно поскрипывали. - В воспоминания ударилась, как у себя дома на диване. Вот же-ж!"
   Но вслух сказала:
   - Домой иду.
   - Это куда? - решил уточнить симпатичный старикан.
   - В Каеман, - пояснила приёмная дочь бывшего начальника уезда, озадаченно глядя на длинную, низкую клетку из бамбуковых стволов, занимавшую большую часть двухколёсной телеги.
   - Неблизко, - то ли с уважением, то ли со скрытой насмешкой протянул спутник, поинтересовавшись: - Сам-то из переселенцев?
   - Нет, - покачала головой переодетая девушка. - Мы всегда там жили.
   - Вы что же, в петсору уцелели? - удивлённо вскинул седоватые, густые брови дедок.
   - Меня в эпидемию там не было, - пожала плечами Платина. - Пришлось в Хайдро задержаться. Только сейчас вот иду.
   Она приготовилась развешивать на уши старикану привычную "лапшу" про отработанный долг, но тот задумчиво протянул:
   - Да, дела, - и спросил совсем о другом. - О своих-то слышал что-нибудь?
   - Нет, - вновь односложно ответила Ия и, стремясь вызвать сочувствие, добавила: - Только вряд ли кто из них уцелел. Иначе они бы меня нашли.
   - Ты сам-то кто? - поинтересовался собеседник. - По виду - так самый настоящий бродяга-нули, а по разговору - на образованного похож.
   - Из купцов мы, - солидно, как по её мнению должны представляться уважаемые люди торгового сословия, пояснила переодетая девушка, тут же пытаясь сыграть грусть. - Да только из-за проклятой петсоры потеряли всё. Одна надежда, может, дом остался?
   - Дела, - повторил старик, оглядываясь по сторонам.
   Оставаясь такой же пустынной, ложбина постепенно сужалась. Поросшие густым, низким кустарником склоны становились всё круче. - А я вот свинью на продажу в Букасо возил. Теперь домой еду. До поворота на Хенни нам с тобой по пути.
   - А далеко до него? - спросила Платина исключительно затем, чтобы поддержать разговор.
   - Четыре или пять ли, - ответил собеседник, ещё раз оглядываясь по сторонам и подходя к телеге. - Ты пока клади корзину сюда. Всё полегче идти будет. Небось, оттянула плечи-то?
   - Есть немного, - устало улыбнулась приёмная дочь бывшего начальника уезда. - Спасибо, почтенный.
   Однако про себя всё же не смогла удержаться от упрёка: "А присесть не пригласил, хотя моего веса твой вол даже не заметит".
   - Сюда положи, - не останавливая животное, селянин указал на свободное место перед клеткой.
   Мельком заметив какие-то мешочки и бумажные свёртки, Платина тоже на ходу сбросила с плеч лямки и наклонилась, намереваясь подхватить корзину под дно.
   Но тут туфля запнулась за торчавший из дороги камень. Стремясь сохранить равновесие, девушка подалась вперёд и чуть вправо, машинально делая короткий шаг. Именно в этот миг сильнейший удар по спине за левым плечом швырнул её на землю.
   Ничего не соображая от прострелившей тело боли, она рухнула на затрещавшую корзину и, перевалившись на бок, оказалась под телегой, каким-то невероятным чудом не угодив под колесо.
   - Ах ты стервец! - зло вскричал только что казавшийся таким симпатичным старикашка, пытаясь одновременно остановить вола и достать ошалевшую от всего происходящего девушку короткой палкой с обшитым кожей шариком на конце.
   - Ты чего, дед?! - взвизгнула пришелица из иного мира, перекатываясь на другую сторону повозки и от неожиданности переходя на родной язык. - Ох... шалел!?
   Никак не отреагировав на незнакомую речь, не по годам резвый дедок стремительно обежал вокруг повозки и, вновь воздев над головой палицу, бросился к попутчику, явно намереваясь на сей раз уж точно проломить тому череп.
   Кое-как усевшись, Платина с ужасом поняла, что левая рука её почти не слушается. Продолжая испуганно верещать, она совершенно машинально на голых инстинктах правой рукой сграбастала с дороги пыль с мелкими камешками и швырнула в рожу ополоумевшего крестьянина.
   Никак не ожидавший от жертвы такой прыти убийца, выронив дубинку, попытался протереть запорошенные глаза.
   Короткая заминка помогла приёмной дочери бывшего начальника уезда немного прийти в себя. По-прежнему не понимая причин столь агрессивного поведения поначалу вроде бы вполне себе симпатичного старикана, она одним прыжком вскочила на ноги, сжимая пальцами правой руки случайно подобранный камень.
   А ставший противником спутник, щурясь, отплёвываясь и гримасничая, сунул руку за ворот короткой куртки из плотного, серого сукна.
   - Да чего тебе надо?! - в смятении заорала Ия теперь уже на местном наречии, почему-то не слишком рассчитывая на ответ.
   И не ошиблась. По-прежнему не произнеся ни слова, простолюдин, ощеря в хищной ухмылке жёлтые зубы, редкими пенькам торчавшие в розовых дёснах, достал из-за пазухи нож в кожаных ножнах.
   Резко отшвырнув их в сторону, дедок бросился на попутчика с обнажённым клинком.
   Видимо, запорошенные пылью глаза помешали ему увернуться, и камень гулко ударил селянина в грудь, заставив вздрогнуть и даже слегка попятиться.
   А девушка, присев, не глядя подобрала с земли ещё один булыжник, благо их здесь кругом полно валялось.
   Данный камешек, посланный гораздо более осознано, угодил нападавшему в лицо, глубоко расцарапав кожу на щеке.
   Взвыв, тот рванулся к ней, отчаянно протирая глаза и размашисто пластая ножом воздух перед собой.
   Первой осознанной мыслью, возникшей в голове беглой преступницы с начала схватки, стала злорадная усмешка: "А гляделки я тебе качественно присыпала!"
   Решив отступить перед столь энергичным напором, она, не успев сориентироваться, выбрала крайне неудачное направление и, попятившись вверх по круто вздымавшемуся склону, не сумела сохранить равновесие, больно плюхнувшись на задницу. Зато пальцы наткнулись на гладкий камень размером чуть больше её кулака.
   Вот только сейчас глухо рычащий убийца успел-таки разглядеть новую угрозу и, чуть повернувшись боком, прикрыл рукой перекошенную жуткой гримасой физиономию.
   Но, видимо, сегодня день для него складывался особенно неудачно, поскольку камень совершенно случайно попал ему точнёхонько в выставленный вперёд локоть.
   Заорав от боли, старик даже нож выронил и, наклонившись вперёд, схватился за ушибленное место.
   - Получи, казёл! - ликуя вскричала путешественница между мирами от переполнявших её эмоций, вновь перейдя на язык родных осин.
   Эйфория ещё более усилилась, от того что онемение левой руки стало проходить, к ней стремительно возвращалась чувствительность, а рядом из склона торчал ещё один удобный, плоский камень.
   Правда, вырвав его из земли и даже сгоряча подняв на уровень груди, Платина быстро сообразила, что для неё тот всё же слишком тяжёлый. Она просто не сможет кинуть его на сколько-нибудь приличное расстояние.
   Видимо, первый, самый острый приступ боли прошёл, так как, заметив, что неуступчивая жертва вновь вооружена, агрессивный селянин наклонился, потянувшись за ножом.
   Не переставая вопить, Ия сделала широкий шаг и просто швырнула каменюку от себя. Описав дугу, тот сверху вниз ударил по замотанной грязной банданой голове крестьянина, заставив того коротко хрюкнуть и ткнуться мордой в землю.
   То ли к счастью, то ли совсем наоборот, но и здесь удар пришёлся по касательной, лишь оглушив противника. Вот только сейчас приёмная дочь бывшего начальника уезда не бросилась бежать, как тогда в спальне госпожи Андо. Ошеломивший девушку страх сменился незнакомой ранее, бешеной яростью, затопившей сознание мутным, чёрным потоком.
   Сипло вереща, она подскочила к лежащему старику и принялась с остервенением пинать, попадая то по лицу, то по затылку, то по спине, словно стараясь отомстить за свой недавний ужас.
   Дедок оказался крепким, быстро очухался и даже пытался вяло отмахиваться, умудрившись ухватить её за ногу.
   Платина отпрянула, оставив в его руке туфлю. Вознамерившись сесть, селянин перевернулся на спину и, неуклюже дёргая ногами, принялся шарить вокруг себя, очевидно, пытаясь разыскать выпавший нож.
   Пятясь, Ия едва не споткнулась о тот самый большой обломок. Ни секунды не сомневаясь, она схватила его и воздела над головой, не обращая внимание на свирепую боль в левом плече.
   Вот тут простолюдина, что называется, "проняло".
   - Не убивай! - закричал он неожиданно тонким, пронзительным голосом, прикрывая окровавленную голову руками. - Пощади!
   Чувствуя, как тело начинает бить крупная дрожь, девушка шагнула в сторону.
   Заполнявшая мозг чёрная пелена схлынула, и пришелица из иного мира поняла, что просто не сможет нанести последний, смертельный удар. Ещё миг назад могла, а сейчас уже нет. Настолько жалким и раздавленным казался этот старый, худой человек, размазывавший кровь и слёзы по грязному, перекошенному страхом лицу.
   Но тут в памяти вдруг всплыла злобная гримаса, исказившая физиономию Джуо Андо, когда тот униженно ползал на брюхе перед глупым, самовлюблённым мажором.
   Перейдя почти на визг, Платина рухнула на колени, с силой опустив камень на ногу противника ниже колена.
   Мерзкий хруст сменился пронзительным, режущим слух воем. При виде неестественно согнутой голени и кровавого пятна, начавшего расплываться по штанине крестьянина, Ию вырвало.
   Спазмы один за другим сжимали желудок, выталкивая его содержимое наружу прямо на продолжавшего вопить деда. Отвернувшись, девушка машинально подобрала выроненный им нож.
   Старик тут же заткнулся, уставившись на неё красными, полными боли и ужаса глазами, казавшимися неестественно огромными на белом, как мел, осунувшемся лице.
   Странно, но ей сразу стало легче. Поднявшись на ноги, она хрипло выдохнула:
   - Зачем ты хотел меня убить?
   Но мужик молчал, только как будто сразу постарел ещё лет на двадцать, превратившись из бодрого дедка в самую настоящую развалину.
   Платина огляделась. Дорога по-прежнему оставалась пустынна, насколько хватало глаз. В кустах беззаботно пели птицы. Ярко светило перевалившее за полдень солнышко.
   Вол протащил телегу ещё метров двадцать и остановился, меланхолически обмахиваясь хвостом от докучливых насекомых.
   Внезапно Ия как-то отстранённо подумала, что вся эта драка, где её чуть не прикончили, а она сама едва не стала убийцей, длилась вряд ли больше пары минут.
   Всё ещё окончательно не придя в себя, она за чем-то попробовала ногтем заточку ножа, машинально отметив: "Дрянь железо. Тот старый кинжал лучше был".
   Видимо, истолковав её движения по-своему, селянин вновь заскулил, обеими руками держась за искалеченную ногу.
   - Не убивай, парень!
   А девушка всё гадала, почему же он на неё напал? Как будто это имело какое-то значение.
   Может, он маньяк и тупо тащится от убийства, как наркоман от дозы? Или просто позарился на её барахло?
   Сейчас же в памяти всплыли страшные истории о маноканской дороге, где на мирных путников нападали злые, голодные призраки. Что, если этот симпатичный старикан и есть один из этих привидений-убийц?
   Действительно, если подумать, то одинокий путешественник, направляющийся в далёкий Каеман, является просто идеальной жертвой. Не здешний, да ещё и одинокий. Никто и не вспомнит. А если всё же кто-то хватится или наткнётся на труп, то всегда можно объявить жертвой нечисти, расплодившейся в этих местах после эпидемии. И плевать, что у парня при себе нет ничего, кроме корзины. Неизвестно, сколько людей уже убил этот душегуб. Платина невольно вспомнила одного знакомого клоуна, несмотря на солидный возраст, жадно хватавшегося за любую халтуру. Тот говаривал: "Курочка по зёрнышку клюёт да сыта бывает". Наверное, этот старый упырь тоже придерживается такого же принципа.
   Однако Ие почему-то захотелось непременно прояснить ситуацию, поэтому она спросила:
   - Ограбить меня хотел? На вещички позарился?
   Зашипев, собеседник отвёл взгляд и жалобно попросил:
   - У меня кровь течёт. Помоги перевязать.
   - Чего?! - приёмная дочь бывшего начальника уезда даже слегка опешила от подобного бесстыдства.
   Кажется, наглый дедок понял, что, несмотря на одержанную победу, противник не собирается его добивать, и воспрянул духом.
   - Я же вижу, что ты не только храбрый, но и добродетельный юноша, - заискивающе продолжил селянин, осторожно распутывая верёвку, обвязывавшую покалеченную голень. - Ты же не бросишь на дороге старого, больного человека? Что скажут о такой непочтительности твои уважаемые предки на небесах? Они же учили тебя чтить старших. Я же много не прошу. Подай какую-нибудь тряпку и подгони телегу. Видишь, кровь всё никак не останавливается. Ты же сильный, раз смог меня победить. Помоги, и клянусь Вечным небом, я никому не скажу, что это ты мне ногу сломал. Буду всем говорить, что сам упал.
   Простолюдин вёл себя так, словно между ними произошла лишь случайная размолвка, лёгкое недоразумение, и это не он всего лишь несколько минут назад пытался её убить.
   Кстати заныла спина, куда пришёлся удар, лишь по счастливой случайности не ставший смертельным. Чувствуя, как в душе вновь вздымается чёрная волна ярости, переодетая девушка шагнула к валявшимся в пыли ножнам.
   - Эй, парень! - вновь окликнул её раненый. - Ты куда?
   Не обращая на того внимания, она подошла к заметно сплющенной корзине. К счастью, большая часть прутьев выдержала и не поломалась. Всё же Платина весила не так уж и много. С трудом взгромоздив короб на спину, Ия едва не взвыла от прострелившей плечо боли.
   Позади раздался треск разрываемой материи. Она обернулась, выхватывая нож. Порвав штанину, крестьянин с ужасом разглядывал всё ещё кровоточащую рану.
   При виде торчавшей наружу розово-жёлтой кости с острыми, обломанными краями путешественницу между мирами опять замутило. Пустой желудок судорожно сжался, и закружилась голова.
   Борясь с дурнотой, она прикрыла глаза, ожидая, когда внутренности успокоятся, а земля под ногами вновь обретёт устойчивость. И тут старикашка вновь закричал тонким, дрожащим от боли голосом:
   - Что же ты наделал, парень?! Как же я работать буду?! У меня же семья, жена, дети! Их кормить надо! Теперь из-за тебя мы умрём с голода! Тогда мы будем являться к тебе каждую ночь и взывать о справедливости! Я стану злым призраком и найду тебя даже на краю света! Пожалуйста, помоги, и, клянусь Вечным небом, я забуду всё, что случилось! Всей семьёй будем молить Вечное небо о твоём здоровье и благоденствии!
   - Так ты же хотел меня убить! - не выдержав, возмущённо рявкнула Платина. - С чего мне тебе помогать?!!
   - Нет, нет! - энергично запротестовал простолюдин, раскачиваясь корпусом и держась за сломанную ногу. - Ты бы просто упал без чувств, и всё! Клянусь Вечным небом, я не хотел твоей смерти. Что я - душегуб какой?!
   "Самый настоящий!" - мысленно подтвердила Ия, абсолютно уверенная в том, что красноречивый дедуля ни за что не оставил бы её в живых.
   Она уже открыла рот, намереваясь разоблачить наглую ложь собеседника, заявив, что не верит ни одному его слову, но вдруг поняла, что, чем дольше остаётся здесь, вступив в бесполезную полемику, тем выше шанс дождаться какого-нибудь смелого или безрассудного путника, тоже рискнувшего проехаться по маноканской дороге.
   И тогда мерзопакостный старикашка легко представит себя жертвой, а её разбойником. С так хорошо подвешенным языком он без труда кого хочешь уболтает. А уж если попадётся кто-нибудь из его знакомых, то переодетой девице ни за что не отвертеться от обвинения в покушении на убийство.
   Мелькнула мысль связать селянина и спрятать где-нибудь в кустах. Но левая рука всё ещё слушалась не очень хорошо, а противник явно был ещё достаточно силён, несмотря на серьёзное ранение. Так что приближаться к нему не стоило.
   Пришелица из иного мира знала, сколь рискованно и даже глупо оставлять в живых такого коварного врага, но понимала, что уже не сможет заставить себя его убить.
   Нервы по-прежнему звенели туго натянутыми струнами. Однако, затмевавшая разум ярость уже схлынула, уступая место нормам и понятиям среднестатистической жительницы Российской Федерации начала двадцать первого века.
   Смачно плюнув в сторону собеседника и угодив тому в плечо, Платина молча зашагала прочь.
   - Эй, парень! - заорал за спиной искалеченный простолюдин. - Стой! Куда ты?! Не оставляй меня здесь! Подожди! Я заплачу! Серебром! Муни дам, если довезёшь меня до дома! Слышишь, две монеты серебра!
   Но она даже не обернулась. Дойдя до остановившейся телеги, достала трофейный нож и быстро порезала всю упряжь. Теперь даже если старый козёл доберётся до повозки, то никуда не уедет.
   Видимо, осознав это, раненый убивец заорал, переходя на визг:
   - Стой! Что же ты делаешь, поганец?! Чтоб ты сдох и остался без погребения!
   "Ага! - мстительно оскалилась Ия. - "А нас за шо?""
   Освободив вола, она звонко хлопнула животное по крупу, придавая ему ускорение.
   Потом обернулась к симпатичному старикану, глянула на бледное, искажённое гримасой ненависти лицо и, показав ему средний палец, торопливо зашагала прочь.
   Девушка почти бежала, но ещё долго слышала за спиной постепенно затихавшие проклятия.
   Внезапно узкая лощина раздалась вширь, превратившись в небольшую, круглую долину с остатками каких-то длинных, полуразрушенных строений, похожих то ли на склады, то ли на бараки из тонких, кое-как обмазанных глиной брёвен.
   "Наверное, осенью здесь жили солдаты, которые дорогу охраняли", - предположила она, заметив небольшое, похожее на подкову озерцо.
   Платина уже давно испытывала жажду, поэтому поспешила к нему. У берега в чистой, прозрачной воде резвилась рыбья мелочь и ещё какие-то придонные обитатели.
   Разогнав ладонью мелкие листки ряски, приёмная дочь бывшего начальника уезда пила до тех пор, пока на забулькало в животе.
   "Вкусно и экологически чисто, - усмехнулась она, вытирая мокрые губы. - Никакой зловредной химии. Только исключительно натуральная зараза: холера, чума оспа и дизентерия".
   Перебравшись на всякий случай под защиту остатков стены, сняла со спины корзину и в изнеможении опустилась рядом на землю.
   Вот тут её и накрыло. Ия вдруг в мельчайших деталях представила, что могло случиться, если бы она не запнулась за тот камень. Тогда удар дубинки пришёлся бы точно в голову. Старик наверняка убил бы её или оглушил до потери сознания.
   От представленных услужливым воображением картинок тело девушки забила крупная дрожь. Чтобы хоть как-то унять её, она обхватила себя за плечи. Перед мысленным взором предстал торчавший из ноги окровавленный обломок кости.
   Вновь нахлынула тошнота. Пытаясь справиться с ней, Платина, как заклинание, твердила, что у неё не оставалось другого выхода, что старик бы обязательно её прикончил, вполне вероятно, поглумившись над ней перед этим, что она просто защищалась.
   То ли самовнушение помогло, то ли нервы начали постепенно адаптироваться к бурной, насыщенной опасными приключениями жизни, только "отпустило" её довольно быстро и даже без рвоты.
   Отдышавшись, Ия достала купленный ещё в Букасо рис. Поначалу она слегка опасалась, что её всё же вырвет, но желудок принял кашу вполне благосклонно.
   Неторопливо работая челюстями, девушка задумалась над тем, что же будет, когда кто-нибудь отыщет покалеченного старикашку? Стражников она особо не опасалась. Насколько ей известно, те довольно редко покидают город. Порядок в уезде в основном поддерживают землевладельцы и сами жители, получая за это материальное поощрение из уездной казны. Так что, если на раненого наткнётся какой-нибудь ретивый дворянин со слугами или даже простолюдин, возжелавший получить награду за поимку опасного преступника, напавшего на мирного селянина, у неё могут возникнуть проблемы.
   В этом случае приёмной дочери бывшего начальника уезда остаётся только всё отрицать, настаивая на том, что видит мерзкого дедулю первый раз в жизни. Тем более, что она у него ничего не взяла.
   Платина повертела в руках широкий нож в кожаных ножнах и без колебаний забросила в ближайшие кусты.
   Её тело ещё не отошло от усталости. Болела спина у плеча в том месте, куда угодил удар обшитого кожей шарика на конце дубинки неудачливого убийцы.
   "Скорее бы добраться до знакомых гор", - с тоской подумала Ия, вновь выходя на дорогу.
   Стены долины вновь сошлись, сделавшись почти отвесными. Минут через пятнадцать пришелица из иного мира поняла, что оказалась именно там, где осенью погиб невольничий караван работорговца Вутаи, а также госпожа Иваго Индзо и все её сопровождающие.
   С опаской поглядывая на вздымавшиеся по сторонам кручи, девушка невольно втягивала голову в плечи.
   Ей вдруг показалось, что вот сейчас наверху появятся воины в кожаных, обшитых металлическими пластинами доспехах и засыплют дорогу ливнем острых стрел.
   Прекрасно понимая всю глупость подобного предположения, Платина тем не менее так и не смогла изгнать из души этот иррациональный страх и, забыв об усталости, побежала, стремясь оказаться как можно дальше от этого зловещего места.
   Впереди показался очередной поворот, миновав который, Ия увидела метрах в шестидесяти группу носильщиков, человек в пятнадцать.
   Заметив неуклюже рысившего навстречу парня в грязном кафтане с бледной физиономией и ошалелыми глазами, мужики сбились в кучу, испуганно глядя на него.
   Остановившись в нескольких шагах, переодетая девушка закашлялась, лихорадочно раздумывая, что бы им такого наплести? Ответ нашёлся почти автоматически.
   - Призраки! - сипло выпалила она. - Там призраки!
   - Чего несёшь, сопляк?! - недоверчиво, но с плохо скрываемым опасением вскричал пожилой мужчина с окладистой бородой в новенькой куртке из добротной, серой ткани. - Какие днём призраки?!
   - Такие! - зло огрызнулась Платина, вытирая рукавом вспотевший лоб. - Живые люди из земли не выходят! Туда пошли.
   Махнула она рукой себе за спину.
   Носильщики возбуждённо загомонили. Однако её собеседник, видимо старший в этой группе, продолжал упорствовать:
   - Да не бывает призраков при свете дня, дурак!
   - А ты лучше пойди проверь, чем лаяться, - ехидно усмехаясь, предложила Ия. - Если не веришь.
   Восстановив дыхание, она поправила лямки, невольно поморщившись от боли в плече, и торопливо зашагала мимо растерянно переглядывавшихся мужиков в шляпах со смешными грязно-белыми помпонами.
   Как она и рассчитывала, её тут же окликнули:
   - Эй, парень!
   - Ну, чего? - остановившись, обернулась беглая преступница.
   - Почему же тебя призраки не тронули? - с настороженно-кривой усмешкой поинтересовался один из носильщиков.
   - Так они от меня далеко были, - принялась объяснять недоверчивому простолюдину приёмная дочь бывшего начальника уезда. - Когда я там шёл, мне навстречу никто не попался. Дорога тут одна, кругом кручи: ни влезть, ни спуститься. Самое узкое место миновал. Может, ли, может, полтора отсюда. Оглянулся случайно... Смотрю...
   Она замерла, словно потрясённая недавним воспоминанием.
   - Что там было?! - в нетерпении закричали слушатели. - Говори! Не молчи! Рассказывай!
   - А там... - пришелице из иного мира не пришлось сильно напрягаться, изображая ужас, оказалось достаточно вспомнить летевшие со всех сторон стрелы и умиравших невольников. - Целая толпа с повозками! Откуда они взялись, если мимо меня не проходили?! И я их даже не слышал!
   Почти прокричав последние слова, рассказчица оглядела притихших мужиков.
   Кажется, ей удалось их убедить. Во всяком случае, на большинстве физиономий ясно читались страх и растерянность.
   - Ни одного звука! - замогильным голосом нагнала жути переодетая девушка. - А там люди, телеги...
   - Да ему просто померещилось! - натужно рассмеялся молодой парень с оттопыренными ушами и пышными помпонами на шляпе. - Наслушался глупых сказок, вот и испугался.
   - Может, и померещилось, - не стала спорить Платина. - Только я вам сказал, а уж вы сами решайте: верить или нет.
   Она дошла до очередного поворота, а мужики за её спиной всё ещё галдели, споря: стоит ли продолжить путь или лучше повернуть обратно?
   Когда носильщики скрылись из вида, Ия вновь заставила себя бежать, стараясь не обращать внимание на усталость.
   Девушка хорошо помнила, как осенью проходила здесь с невольничьим караваном, поэтому сразу узнала место, где они тогда вышли на проторённую дорогу с "партизанской" тропы, которой повёл своих людей и госпожу Индзо с сопровождающими толстый, противный работорговец, после того как их остановили на первом армейском посту.
   Там на куриханской дороге кто-то пустил стрелу с письмом, извещавшим, что маноканская дорога ещё не перекрыта.
   Госпожа Амадо Сабуро потом рассказывала, что Вутаи, тот самый торговец живым товаром, обещал госпоже Индзо и её охранникам провести их до Букасо, прежде чем войска выставят посты и там.
   Но то послание оказалось фальшивкой, отправленной только затем, чтобы заманить в засаду обоз супруги сотника со спрятанными там сокровищами. А перебитые рабы стали всего лишь сопутствующим ущербом.
   Сойдя с маноканской дороги, Платина углубилась в лес. С осени кустарник разросся тут ещё гуще, и теперь вряд ли кто-то посторонний с первого взгляда догадается, что здесь проходит торная тропа, соединяющая две основные магистрали уезда.
   Ия помнила, что где-то здесь есть пещерка, в которой они с сестрой приёмного папаши провели ночь после нападения на обоз.
   И хотя солнце стояло ещё высоко, со всеми этими приключениями девушка чувствовала себя совершенно разбитой и нуждалась в отдыхе.
   Не без труда отыскав знакомую нишу, она оставила там корзину, взяла недавно купленный плохонький ножичек и нарезала веток на подстилку. Пока лазила по зарослям, наткнулась на плоский камень с небольшим углублением, наполненным чистой, дождевой водой. Утолив жажду, вернулась в пещерку, вновь одела на себе всё, что нашла в корзине, и попыталась уснуть, прикрыв лицо листьями от комаров.
   Проснувшись среди ночи от холода, она проделала несколько энергичных упражнений и, согревшись, попыталась уснуть.
   Когда Платина вновь открыла глаза, небо уже посерело. Меж деревьев стелился туман, а горло изнутри словно кто-то чистил наждачной бумагой. Тело ломило то ли от жёсткого ложа, то ли от начинающейся болезни.
   Ия доела последний оставшийся рис, убрала в корзину лишние вещи и отправилась дальше. На пути ей попался надломленный стволик молодого орешника. Не долго думая, она отрезала оставшиеся древесные волокна, отделила вершинку и тонкие веточки, получив посох для ходьбы и дубинку на всякий случай.
   Когда взошло солнышко и запели птицы, девушка добралась до знакомого ручья, где напилась, зачерпывая воду сложенными лодочкой ладонями, чтобы та хоть немного согрелась.
   Она знала, что выйдет на куриханскую дорогу недалеко от Амабу, где в харчевне можно поесть горячего супа и выпить чаю. Вот только за последние дни приёмная дочь бывшего начальника уезда там сильно примелькалась. Тот противный мужичонка по имени Дуда вновь может её узнать, и тогда проблем не оберёшься.
   Понадеявшись на то, что с рисом в избушке ничего не случилось, Платина решила в деревню не заходить.
   Добравшись до проходившей берегом реки дороги, с удивлением обнаружила там весьма оживлённое движение. Шагали группы носильщиков и одинокие путники всех сословий. Катили фургоны и телеги.
   "У них тут что, пробку прорвало?" - с раздражением думала Ия, прячась за кустами.
   Действительно, минут через двадцать народу заметно поубавилось. Выбравшись на дорогу, переодетая девушка стряхнула с кафтана мелкий мусор и неторопливо направилась в сторону деревни.
   Примерно до полудня она чувствовала себя более-менее сносно. Но после обеда, состоявшего только из холодной воды, усталость и голод начали всё сильнее напоминать о себе. Каждый шаг требовал всё больших усилий. Вот тогда-то беглая преступница в полной мере ощутила пользу от наличия посоха.
   Обойдя Амаду по заросшим лесом склонам, Платина вновь выбралась на дорогу, прошла ещё километра полтора и окончательно выбилась из сил.
   Пришлось уйти в горы. Вспомнив, что недалеко отсюда она когда-то встретилась с тигром, долго бродила в поисках подходящего дерева, но только в сумерках наткнулась на одинокую сосну на усыпанном большими валунами склоне. Два раза срывалась, обдирая ногти и кожу на ладонях, прежде чем сумела взобраться на самую нижнюю ветку. Потом с помощью двух связанных поясов затащила туда корзину.
   Примостившись на развилке, Ия вновь надела на себя всю одежду, при этом чуть не упала, вовремя успев схватиться за сучок.
   Солнце закатилось за горизонт. На начавшем наливаться чернотой небе проступили яркие точки звёзд.
   К счастью для беглой преступницы, погода стояла на удивление тихая и ясная. Лишь на западе темнели редкие облака. Лёгкий ветерок негромко шелестел листвой. Лес вокруг жил своей жизнью. Что-то где-то шуршало, ухало, попискивало и даже изредка порыкивало.
   Опасаясь свалиться, девушка привязала себя к стволу, и только после этого попыталась уснуть.
   Вновь прорезался кашель. На сей раз приступ оказался таким сильным, что девушка испугалась, как бы её не вывернуло наизнанку. Всю ночь она то проваливалась в забытьё, то кашляла.
   Восход приёмная дочь бывшего начальника уезда встретила в каком-то странном, словно полубредовом состоянии.
   Дождавшись, когда окончательно рассветёт, слезла с дерева, умудрившись порвать штаны. Хорошо, что поддетые под них джинсы уберегли драгоценную шкурку от царапин или даже от ран.
   Спускаясь к дороге, наткнулась на полусгнивший пень, посредине которого образовалась маленькая лужица чистой воды.
   Умывшись, девушка почувствовала себя бодрее. Убедившись, что на дороге никого нет, выбралась из зарослей и устало побрела дальше.
   Поскольку торопиться сил уже не осталось, сначала её обогнал фургон в сопровождении двух слуг и служанки, потом группа носильщиков.
   Некоторые из них подозрительно косились в сторону тяжело опиравшегося на посох парня в грязном кафтане с большой корзиной за плечами, но с вопросами никто не лез.
   От усталости подгибались колени, то и дело кружилась голова, однако Платина с бульдожьим упрямством шла вперёд, не замечая ничего вокруг. И лишь когда в глазах темнело, не хватало воздуха, и сердце норовило выскочить из груди, останавливалась и отдыхала, тяжело опираясь на посох.
   Во время одного из таких "перекуров" она сообразила, что наконец-то добралась до знакомых мест. Отдохнув за кустами у дороги, с трудом встала и принялась подниматься вверх по заросшему лесом склону.
   Внезапно подошва туфли скользнула по торчавшему из земли камню, и Ия едва не упала, всем телом повиснув на удачно попавшем в трещину посохе. Заплакав от боли и усталости, она вдруг ясно различила доносившиеся откуда-то голоса.
   Торопливо вытерев слёзы, с тихим стоном сбросила с плеч корзину и осторожно двинулась на звук.
   Метрах в восьмидесяти прямо на покрытой упавшими листьями земле сидели две девчонки лет по десять - двенадцать в застиранных платьицах из дешёвой ткани и, посмеиваясь, с аппетитом уплетали по-братски поделённый рисовый колобок.
   Рот приёмной дочери начальника уезда моментально наполнился слюной, а желудок свело мучительной судорогой.
   Сунув руку за пазуху, достала завёрнутые в тряпочку деньги, взяла две медные монетки и тихонько позвала:
   - Девочки!
   Вздрогнув, юные простолюдинки испуганно посмотрели в её сторону. Она медленно вышла из-за дерева, держа ладони на уровне лица, словно сдаваясь в плен, и постаралась улыбнуться как можно дружелюбнее.
   Очевидно, это у неё плохо получилось, потому что, завидев незнакомого парня, юные селянки с визгом бросились прочь.
   - Стойте! - крикнула им вслед переодетая девушка. - Я вам заплачу!
   Однако это только подстегнуло беглянок и, пронзительно вереща, те скрылись среди деревьев.
   "Вот же-ж! - выругавшись, досадливо скривилась Платина. - Если они не одни, сейчас здесь весь народ будет".
   Понимая, что встреча с людьми не принесёт ей ничего, кроме неприятностей, Ия, прежде чем уйти, подошла к дереву, возле которого трапезничали пугливые крестьянки, и заглянула в забытые ими корзины. Одну из них почти до верху заполняли разнообразные грибы, а во второй лежали ещё два рисовых колобка, заботливо завёрнутых в листья лопуха.
   К затихавшим воплям девчонок присоединились новые голоса. Беглая преступница понимала, что ей нужно как можно скорее уходить, но не смогла удержаться и с жадностью набросилась на еду.
   В секунду сожрав один колобок, она воспрянула духом, положила другой в корзину с грибами, а на дне пустой оставила два медяка, посчитав это более чем щедрой оплатой за уворованные продукты.
   Быстро вернувшись к своим вещам, дала себе зарок ещё раз поесть не раньше чем через тысячу шагов.
   Невнятные голоса за спиной скоро затихли. Девушка надеялась, что, обнаружив деньги, селяне не бросятся её искать. Тем более, что они, скорее всего, не местные и не знают этих лесов.
   Пересилив себя, Платина достала второй колобок гораздо позже, только поднявшись на перевал. Жуя рис с начинкой из грибов и душистых травок, она подумала, что очень удачно встретила этих девчонок, захвативших с собой в лес еду.
   Теперь, подкрепившись, ей будет гораздо легче добраться до избушки. Тем более, что идти осталось уже не так далеко. Нужно миновать долину, подняться по противоположному склону и спуститься к речке.
   Ия всё-таки опасалась, что кто-то мог добраться до заброшенной хижины раньше неё, хотя и считала это крайне маловероятным.
   Тем не менее, усмирив жгучее желание поскорее оказаться в знакомых стенах, добравшись до гребня горы, девушка сняла короб, забралась на дерево и быстро отыскала взглядом избушку.
   Та по-прежнему стояла на своём месте, а вот палка, которой они с Амадо Сабуро подпёрли дверь перед уходом, куда-то делась.
   Неужели до неё всё-таки кто-то добрался? А может, он всё ещё там?
   Скривившись, словно от зубной боли, Платина длинно и замысловато выругалась. Получается, она зря мучилась, проделав весь этот путь?! То ли от расстройства, то ли от холода, начавшего забираться под мокрое нижнее бельё, она закашлялась и снова едва не упала.
   Но тут судьба наконец смилостивилась над ней, одарив лёгкой улыбкой.
   Держась одной рукой за ветку, а второй вытирая рот, приёмная дочь бывшего начальника уезда разглядела небольшого рыжего зверька, неторопливо трусившего мимо избушки куда-то по своим делам. Вряд ли пугливое животное вело себя так беспечно, если бы там внутри находились люди.
   Почти свалившись с дерева, Ия подхватила короб и поспешила вниз по склону.
   Охваченная эйфорией от окончания опасного похода, она не заметила притаившегося под упавшими листьями корня, запнулась за него и кубарем прокатилась пару метров, больно ударившись лбом об одно дерево, а ногой о другое. Большая корзина сплющилась ещё сильнее, некоторые прутья сломались. Вещи и грибы рассыпались.
   От боли и обиды из глаз девушки хлынули слёзы. Рыдая и ругаясь, она долго ползала на четвереньках, собирая валявшееся добро. Потом, закинув короб на спину, зашагала к избушке, тяжело опираясь на посох и припадая на правую ногу.
   Подходя ближе, заметила валявшуюся в траве у входа знакомую палку. Видимо, она просто упала, когда растаял снег.
   Дверь сидела в косяке так плотно, что Платина с трудом смогла её открыть. В лицо пахнуло пылью, холодом и нежилым помещением.
   Первым делом бросилась к ларю, подняла тяжёлую крышку и едва не застонала от облегчения, увидев мешочек с рисом. Вот теперь, когда появилась возможность отдохнуть, какое-то время не заботясь о пропитании, ей можно наконец заняться собой.
   Весь остаток дня прошёл в приятных хлопотах. Словно обретя второе дыхание, Ия приводила в порядок жильё, подмела пол и подиум, вынесла на солнышко рваные циновки.
   Несмотря на голод, печь затопила, только когда стемнело, чтобы издалека не увидели дым. Сварила рис и наконец-то приготовила снадобье, составленное прозорливым аптекарем. С лекарством пришлось изрядно повозиться, то пододвигая бронзовый чайник к багрово тлеющим углям, то отодвигая, чтобы не позволять вареву кипеть.
   Пока зелье остывало, Ия разобрала грибы. Раньше в своём мире она их никогда не собирала, предпочитая покупать в супермаркете шампиньоны или вешенки. Поэтому теперь перед ней встала проблема: что с ними делать?
   После долгих размышлений решила отварить в двух водах, а то, что останется, употреблять очень осторожно лишь в качестве приправы к рису.
   Ночью она смогла наконец-то избавиться от заскорузлой грудной повязки и впервые за много дней поспала раздевшись.
   Утром выяснилось, что аптекарь, чьё имя она так и не узнала, не зря расхваливал свои навыки. Проснувшись, девушка сразу почувствовала себя гораздо лучше.
   До обеда провозилась с грибами. Мало того, что после всех процедур от корзины осталась только жалкая кучка, так ещё эти тёмно-серые, почти чёрные ножки и шляпки по вкусу стали напоминать резину, причём даже не жевательную.
   За два дня, проведённых в лесной избушке на тёплой лежанке, пришелица из иного мира отдохнула и почти поправилась. Кашель исчез, в горле не саднило, голос приобрёл своё естественное звучание.
   Да ещё и погода продолжала стоять как на заказ. Платина выгребла из печи всю золу, ссыпав её в кувшин из-под уксуса, и залила водой. Дав сутки настояться, использовала в качестве привычного моющего средства, замочив бельё в сохранившейся с осени, выложенной берестой яме. А когда почувствовала себя более-менее здоровой, отнесла к речке.
   Солнышко светило совсем по-летнему. Отбрасывая блики, весело журчал прозрачный поток. В лесу перекликались беззаботные птицы. Лёгкий ветерок приятно шелестел кронами деревьев и отгонял докучливых насекомых.
   Уже давно Ия не чувствовала себя так легко и свободно. Словно в первые дни каникул, когда те только начались, впереди много времени на отдых, а о новом семестре ещё можно не думать.
   Прополоснув вещички, она одну за другой шмякала их на плоский камень и на местный манер колотила палкой, напевая от полноты чувств:
  

Тёплое место, но улицы ждут
Отпечатков наших ног!
Звёздная пыль на сапогах!
Мягкое кресло, клетчатый плед!
Не нажатый вовремя курок!
Солнечный день в ослепительных снах!

  
   Жмурясь от летящих в лицо мелких брызг, девушка невольно засмеялась и тут услышала крик.
   Резко вскочив, она выронила палку и запахнула курточку для сна.
   Обежав взглядом ближайший склон, заметила мелькнувшие среди деревьев фигуры.
   "Нашли!" - с ужасом поняла приёмная дочь бывшего начальника уезда и, зло ощерясь, затянула пояс.
   Сдаваться просто так она не собиралась и вновь становиться рабыней не желала. Удачно, что кто-то из преследователей закричал, предупреждая о своём появлении, тем самым предоставив ей шанс сбежать.
   Надо только взять деньги и документы, то есть пайзы.
   Платина бросилась к хижине, но, поскользнувшись на мокрой тропинке, растянулась во весь рост.
   Не обращая внимание на расцарапанную ладонь, стремительно добежала до избушки и, распахнув дверь, обернулась, чтобы, рассмотрев погоню, прикинуть, сколько у неё осталось времени.
   Возбуждённые голоса раздавались совсем близко. Метрах в ста от неё из зарослей выбежал высокий, молодой дворянин в военном облачении из тёмно-зелёного шёлка и с непокрытой головой.
   Заметив беглую преступницу, он замер, несколько секунд глядя на неё, словно пытаясь рассмотреть, а потом торопливо зашагал, широко улыбаясь.
   Колени у приёмной дочери начальника уезда ослабели, и, чтобы не упасть, та вцепилась в верхний край двери, чувствуя, как сердце пропустило удар, и кровь отхлынула от лица.
   К ней, буквально сияя от счастья, приближался сам Тоишо Хваро собственной персоной.
   Большие светло-карие глаза в обрамлении длинных, пушистых ресниц подозрительно поблёскивали, а упрямый подбородок время от времени дёргался.
   Подойдя почти вплотную, он тихо произнёс своим мелодичным, хрипловатым голосом:
   - Я наконец-то нашёл вас, Ио-ли.
   - Зачем? - только и смогла пробормотать та, ощутив кожей между лопаток холодок от тонкой струйки пота.
   - Чтобы защищать вас всю оставшуюся жизнь, - негромко проговорил молодой человек, с нежностью глядя на собеседницу. - Мои чувства к вам не изменились и стали только сильнее. Я хочу, чтобы мы состарились вместе, поддерживая друг друга. Если вы, конечно, сами не против.
   "Вот же-ж! - мысленно охнула Платина, в смятении отведя взор. - Сначала оклеветал приёмного отца, угробил его семью, а теперь вдруг решил позаботиться. А ещё говорят, будто это мы, женщины, странные."
   - Как только мне стало известно о постигшем вас несчастье, я бросил все дела в Хайдаро и вернулся, - продолжал барон, осторожно положив свою ладонь поверх её пальцев, всё ещё крепко державшихся за край толстой, деревянной двери. - Не в моей власти помочь господину Сабуро, но вас я хотел выкупить и подарить свободу. Только вы куда-то исчезли. Я долго искал вас. Даже ездил в монастырь "Добродетельного послушания", но госпожа Сабуро сказала, что она уже давно не видела вас.
   Он тыльной стороной ладони смахнул одинокую слезу, оставившую мокрый след на гладкой коже.
   - Не стыжусь признаться, но я впал в совершенное отчаяние, не зная, где вы, что с вами? И хвала Вечному небу, за то, что вспомнил ваш рассказ о том, как вы прятались от петсоры в какой-то хижине недалеко от Амабу. Только оказалось, что те, кто знал о ней, умерли, и сейчас в деревне живут совсем другие люди. И они ничего не слышали ни о какой хижине.
   Барон криво усмехнулся, часто моргая, и вновь вытер глаза, только на сей раз белым, шёлковым платочком.
   - Но, кажется, наши судьбы связало само Вечное небо. Один крестьянин рассказал, что какой-то юноша в лесу отобрал у его дочерей корзину с грибами, оставив взамен два ляна. Я сразу понял, что это вы, и вот уже третий день хожу по этим горам, надеясь только на удачу. И боги помогли мне найти вас!
   Тоишо Хваро прерывисто вздохнул. Его красивое лицо светилось от счастья.
   А пришелица из иного мира внезапно вспомнила одно из выражений своего настоящего отца, слегка его переиначив: "Не все удачи одинаково полезны".
  
  
   Часть 2
  
  
   Глава I
  
   Совсем близкое знакомство
  
  

Как изыскан и изящен,

Как умён и горделив.

Ни поэта слог блестящий,

Ни свирели звук летящий

Взор его, любовь сулящий,

Передать бы не могли!

Неизвестный автор

Цветы Сливы в Золотой Вазе или Цзинь, Пин, Мэй

  
  
   - Что случилось? - внезапно посмурнел молодой человек. - Кажется, вы не рады меня видеть?
   - Что вы, господин Хваро! - очнувшись от своих мыслей, бурно запротестовала девушка, вымученно улыбаясь. - Простите. Всё это так... внезапно. Мне всё ещё не верится, что меня нашли именно вы, а не стражники или разбойники какие-нибудь. Я уже давно потеряла надежду увидеться с вами... И вдруг вы здесь, рядом со мной. Это словно сон...
   Взор барона вновь вспыхнул радостью. Он подался вперёд и, прежде чем Платина успела отстраниться, приобнял её, чмокнув в щёку возле самих губ.
   Ия попятилась, выпуская дверь.
   - Вы и сейчас считаете, что спите? - усмехнулся аристократ.
   - Теперь уже нет, - пришелица из иного мира приложила все старания, чтобы её улыбка выглядела такой же счастливой, как у собеседника, и, стремясь выиграть время, затараторила: - Простите, господин Хваро, я в таком виде. Позвольте мне привести себя в порядок. Насколько это вообще возможно в моём положении. А то мне очень неудобно.
   Отступив на полшага, землевладелец окинул её взглядом с ног до головы так, будто бы только что увидел.
   Короткая мужская причёска, серая застиранная куртка, джинсы с заплатами, туфли, надетые на босу ногу.
   - Конечно, Ио-ли, - понимающе кивнул молодой человек.
   Девушка нырнула в избушку, захлопнула за собой дверь, схватилась за засов, но усилием воли заставила себя его не задвигать, понимая, что ни в коем случае не должна давать барону ни малейшего повода для каких-либо подозрений.
   Пусть он по-прежнему считает, что приёмная дочь бывшего начальника уезда всё также влюблена в него без памяти.
   Для начала Платина решила поменять штаны, дабы не смущать аборигенов видом джинсов, плотно обтягивавших её ноги и зад. Но тут же вспомнила, что забыла зашить дыру на местных мешковатых штанах. Выругавшись одними губами, натянула их прямо поверх изделия трудолюбивых китайских швей. Одела более-менее чистые носки, обвязав верёвочками икры. Натянула курточку.
   Схватила сумку с вещичками из родного мира, сунула туда же обе пайзы, завернула в кафтан и спрятала на дне корзины, оставив при себе лишь зеркальце и гребень. Торопливо причесалась, перехватив волосы на затылке тонким ремешком.
   Снаружи донёсся командный голос землевладельца, сообщавшего своим людям, что намерен остановиться здесь на ночлег.
   "Он что, уже сегодня со мной спать собрался?! - мысленно охнула Ия. - И прямо здесь?!"
   Выдохнув, она нахлобучила шляпу с узкими полями и, оценивающе взглянув на своё отражение, отметила испуганно-ошарашенный взгляд расширенных глаз.
   Неудивительно, что Хваро тоже обратил на это внимание.
   "Так дело не пойдёт! - опустив зеркало, попеняла себе Платина. - У тебя на роже написано, что ты боишься его до дрожи. А надо изобразить любовь. Причём убедительно. Не за аплодисменты играешь - за свою жизнь. Не поверит - или сам убьёт, или дядю попросит. Тот ещё тогда в замке Канако в тебе сомневался".
   В дверь деликатно постучали.
   - Сейчас! - взмолилась она. - Ещё немножко.
   - Хорошо, - покладисто отозвался барон.
   Пришелица из иного мира присела на край подиума и, прикрыв глаза, постаралась максимально сосредоточиться.
   "Хваро не должен догадаться, что мне известно о том, кто убил ту служанку в лесу, - принялась она настраиваться перед важнейшим разговором. - Кто оклеветал Сабуро и погубил его семью. Для этого нужно просто забыть всё то, что говорили Набуро с Андо. Вести себя так, будто я ничего не знаю. Нет никаких их рассказов. Есть только его письма и стихи, красивые слова о любви и нежности. Всё остальное надо выбросить из головы... Или спрятать в какую-нибудь дальнюю папку с файлами и не распаковывать. Вспомни, чему учили на уроках актёрского мастерства, что рассказывал отец. А чтобы было легче перевоплотиться, почаще вспоминай письма Хваро. Ты же раньше любила это делать".
   Услужливая память тут же выдала особенно понравившиеся стихи:
  

Над уснувшей землёй

Поднялась луна в тишине.

Край небес весь заполнив собой,

Отразилась в пруде.

Мне, влюблённому, ночь -

Показалась уж слишком длинна.

Я свечу погасил.

Всё залила сияньем луна.

Плечи платьем прикрыл, -

Вечера от росы холодны.

Почему не могу

Дотянуться рукой до луны?

Я б сорвал её с неба

Поднёс бы любимой своей,

Но со мной её нет

Лишь во сне, может, встретимся с ней.

   Перед мысленным взором предстала их прогулка по ночному Букасо, расставание с красавцем аристократом в тёмном проулке у ограды усадьбы Андо.
   В дверь вновь постучали. На сей раз громче и настойчивее.
   - Войдите, господин Хваро, - встав на ноги, откликнулась Ия.
   Шагнув через порог, тот с интересом огляделся.
   - Здесь мы с госпожой Сабуро спасались от петсоры, - натянуто улыбнулась девушка. - Никогда не думала, что придётся сюда вернуться.
   Она усмехнулась, смахнув тыльной стороной ладони набежавшую слезу.
   Подойдя к ней, молодой человек положил руки на плечи.
   - Вам больше не придётся жить в этой жалкой хижине, Ио-ли. Засветло до Амабу нам уже не добраться. Отправимся туда завтра. Придётся ночевать здесь. А завтра вернёмся в деревню, где я оставил фургон, и поедем в замок.
   - И что будет потом? - напрямую спросила Платина, глядя ему в глаза.
   - Я окружу вас любовью и заботой, - заявил он так проникновенно, что Ие ужасно захотелось ему поверить. - У меня прекрасный парк. Мы будем гулять по аллеям, любоваться цветами и бабочками, кататься на лодке по озеру. Я буду читать вам стихи, а вы обретёте дом.
   Пришелица из иного мира горько усмехнулась, прогоняя нарисованные им красочные картины.
   - Но мне всё равно придётся всю жизнь прятаться.
   - Не всю жизнь! - не убирая ладоней с её плеч, решительно возразил барон. - Только до осени. А там мы вместе отправимся в Даяснору, куда вы приедете уже моей законной женой.
   - Но мой приёмный отец объявлен государственным преступником, - напомнила девушка. - Связав свою жизнь со мной, вы нарушите закон и навсегда погубите свою репутацию.
   - Ради вас, Ио-ли, я готов на всё! - хрипловатый голос собеседника дрогнул.
   - Я ценю ваши чувства, господин Хваро, - смиренно потупилась Платина, невольно удивляясь про себя тому, как ловко и складно у неё получается говорить. Слова словно сами собой срывались с языка. - Но не могу позволить вам принести подобную жертву.
   - Для меня это не жертва, Ио-ли! - убрав руки с её плеч, нахмурился молодой человек. - Вы та, кто мне нужен, кого я люблю, и о ком хочу заботиться всю жизнь!
   Следующие действия девушке подсказали многочисленные мелодраматические сериалы, которые приходилось смотреть за компанию с тёткой.
   Подавшись к невольно замолчавшему барону, она мягко прижала свой палец к его губам и продолжила речь, стараясь творчески использовать обороты, почерпнутые из произведений уже местных классиков:
   - Господин Хваро, пожалуйста, дослушайте меня до конца. Связав свою судьбу с моей, вы навсегда потеряете возможность сделать что-то значительное, добиться почестей, достойных ваших талантов и добродетелей. Когда первая страсть утихнет, и ваши чувства уже не будут такими... острыми, вы можете пожалеть о том, что из-за меня лишились столь блестящей карьеры... Я не сомневаюсь в ваших высоких моральных принципах и в верности своему слову. Знаю, что вы не откажетесь от нашего брака и продолжите заботиться обо мне, несмотря ни на что... Но я не могу позволить, чтобы вы всю оставшуюся жизнь жалели... об упущенных возможностях. Поэтому давайте расстанемся, пока... это ещё не так болезненно и горько.
   Платина прекрасно понимала, насколько может быть полезна помощь такого знатного и богатого землевладельца, но очень боялась с ним связываться, тем более надолго. Поэтому и искала аргументы, которые могли бы убедить его в пагубности их отношений. Вряд ли сейчас переполненный радостью и желанием парень воспримет её слова всерьёз. Но вдруг он их вспомнит, когда немного успокоится?
   Однако пылкая речь беглой преступницы имела совершенно неожиданный эффект.
   Глаза собеседника подозрительно заблестели. Взяв её ладони в свои, он нежно поцеловал кончики её пальцев.
   - Я искал вас не за тем, чтобы снова потерять. Это очень великодушно, что вы так заботитесь обо мне. Ваша преданность и добродетель ещё раз убедили меня в том, что вы именно та, кто мне нужен!
   "Вот же-ж!" - мысленно застонала Ия, вновь опуская взор.
   Но всё же слова молодого человека, произнесённые с таким чувством, произвели на неё сильнейшее впечатление. Сердце сладко заныло. Вот если бы она действительно ничего не знала ни об убийстве служанки, ни о клевете на своего приёмного отца.
   Усилием воли девушка постаралась отвлечься от тех страшных воспоминаний.
   А барон продолжал улыбаясь ласково и снисходительно.
   - Вам не о чем переживать, Ио-ли. Когда вы станете моей женой, то получите фамилию Хваро и никак не сможете испортить мне карьеру или репутацию.
   - Это как? - вновь взглянув на него, живо заинтересовалась Платина, тут же предположив: - Неужели вы хотите выдать меня за кого-то другого? А как же записи в родовой книге?
   - Я достаточно богат, чтобы найти вам новых приёмных родителей , - с лёгкой улыбкой пояснил землевладелец, мягко касаясь губами её ладони, потом запястья.
   - Но меня многие знают в лицо, - напомнила девушка, не делая попыток освободить руку.
   Аристократ посмотрел на неё с откровенным разочарованием.
   - За лето я намерен закончить здесь все дела и в начале осени выехать на юг к месту службы. По пути мы заедем в столицу, где вас никто не знает, а у меня много знакомых. Среди них найдутся те, кто согласится вас удочерить. Я щедро им заплачу, и в Даяснору вы приедете уже моей законной супругой.
   - Супругой? - вскинула брови Ия.
   Голова пришелицы из иного мира работала удивительно чётко и ясно, словно военный компьютер. Мысли мелькали с поразительной быстротой, но каждую из них она успевала обдумать и проанализировать по мере способностей.
   Если жёнами в Благословенной империи назывались все женщины, связанные с мужем брачными отношениями, то супруга может быть только одна. Именно она считалась хозяйкой дома, главной над прочими жёнами, которых правильнее называть наложницами. Только её дети получали потомственное дворянство по факту рождения. Именно поэтому в любой благородной семье выбору супруги придавалось особое значение.
   Глядя на лучившееся счастьем лицо барона, Платина допускала, что сейчас тот готов пообещать ей даже корону Набу и Альдераана по совместительству.
   Вот только всё, что она уже успела о нём узнать, указывало на характер "твёрдый, нордический". А значит, Хваро очень скоро опомнится и наверняка пожалеет о своих опрометчивых посулах, но скорее всего будет тщательно скрывать это.
   Какие бы чувства он не испытывал к ней лично, чья-либо приёмная дочь, разве что кроме самого императора, в супругах в глазах здешнего "высшего общества" испортит репутацию любого самого знатного дворянина.
   А уж если столь богатого землевладельца потянуло на государственную службу, значит, у него имеются большие амбиции, и вряд ли он ими поступится даже ради неё.
   Несмотря на юный возраст, Ия, благодаря частым переездам и общению с множеством самых разных людей, давно уяснила, насколько опасно становиться между сильным, беспринципным человеком и его желаниями.
   Какое-то глубинное женское чутьё настойчиво подсказывало пришелице из иного мира, что, выбирая между ней и карьерой, Хваро вряд ли выберет её, даже если сейчас он полон самого искреннего энтузиазма. Ну и что делать? Промолчать, принимая столь щедрое предложение как должное? Или мягко напомнить пылкому влюблённому о всех этих обстоятельствах, показав себя "слишком умной"?
   Все эти размышления заняли у неё буквально несколько секунд. Рассудив, что чем раньше всё прояснить - тем лучше, Платина, выражаясь на местный манер, "ступила на тонкий лёд предположений над бездной бедствий" и, прежде чем собеседник успел ответить, грустно покачала головой.
   - Не слишком ли рано, господин Хваро? Совсем недавно так трагически погибла ваша невеста. И пусть церемонии бракосочетание не было, как отнесутся чиновники в Даяснору к тому, что вы женились, не выдержав положенного траура? Вдруг это вызовет их непонимание и повредит вашей карьере? Я не могу позволить себе, чтобы из-за меня у вас были неприятности.
   - Вы очень умная девушка, Ио-ли, - неожиданно похвалил её аристократ. - И я очень ценю вашу заботу. Но ещё раз повторяю: не переживайте, я смогу обеспечить вам достойную жизнь. Если уж так опасаетесь за мою репутацию, то можете приехать в Даяснору наложницей. Моей любимой и единственной наложницей. А через год я объявлю вас супругой.
   "Когда я рожу тебе сына", - догадалась приёмная дочь бывшего начальника уезда, уже достаточно знакомая с местными обычаями и испытывая невольную благодарность к собеседнику за то, что он деликатно умолчал об этом маленьком, но существенном обстоятельстве. Возможно, догадался, что перспектива становиться матерью в двадцать лет её не слишком вдохновляет? Хотя вряд ли, здесь рожают и в пятнадцать.
   Тем не менее последние слова в чём-то даже успокоили девушку, подтверждая серьёзность его намерений.
   Вновь оглядев её с ног до головы, молодой человек поинтересовался:
   - У вас нет женской одежды?
   - Увы, господин Хваро, - развела руками беглая преступница. - В платье неудобно лазить по заборам и ходить по лесу. А одинокой девушке ни к лицу шататься по дорогам.
   Барон рассмеялся.
   - Тогда оставайтесь пока в таком виде. Вот доберёмся до замка, и вы сможете одеться подобающе. И не зовите меня так официально, когда мы наедине.
   - Хорошо, Тоишо-сей, - покладисто согласилась Платина, начиная потихоньку вживаться в новую роль. - Но вы же не один сюда пришли? Что скажут ваши спутники? Они-то точно поймут: кто я?
   Землевладелец вновь положил ей руку на плечо.
   - Успокойтесь, Ио-ли. Теперь, когда мы вместе, я никому не позволю причинить вам зло. Доверьтесь мне. Все ваши несчастья позади, впереди только благополучие и гармония.
   - Я не сомневаюсь в ваших словах, Тоишо-сей, - проговорила приёмная дочь бывшего начальника уезда, открыто и прямо глядя в большие, светло-карие глаза собеседника. - Но прошу вас понять и меня. После всего случившегося я не смогу чувствовать себя спокойно, если не буду знать: что происходит? Пусть даже в самых общих чертах.
   Аристократ вскинул брови, кривя в понимающей усмешке пухлые, чётко очерченные губы с тонкой полоской усов под носом.
   Невольно потупившись под его насмешливо-снисходительным взглядом, Платина пробормотала:
   - Я не хочу пребывать в неведении. Неизвестность для меня... хуже смерти!
   Собравшись с духом, пришелица из иного мира вновь подняла взор. Прекрасно зная самомнение аборигенов и их пренебрежительное отношение к женщинам, она хотела во что бы то ни стало добиться права, если не получать ответы, то хотя бы задавать вопросы, а не оставаться бессловесной куклой. Несмотря на всю "прогрессивность" барона, Ия предполагала, что, если не приучить его разговаривать с ней по-деловому, что называется "без дураков", сейчас, когда тот ещё пребывает в эйфории, то другого случая можно не дождаться.
   - Вас так интересует: что я делаю? - усмехнулся молодой человек.
   - Только то, что касается меня, - поспешила пояснить Платина и, вспомнив сцену из какого-то сериала, со значением добавила: - Нас обоих. Если вы, конечно, серьёзно относитесь к нашим отношениям.
   - Вы необыкновенная девушка, Ио-ли, - задумчиво покачал головой землевладелец. - Красивая и даже мудрая. Такая, о которой я мечтал всю жизнь. Хорошо, будь по-вашему.
   Наклонившись к её уху, он негромко объяснил, обдав неприятным запахом ярмуна.
   - Я очень тщательно отбирал людей, отправляясь на ваши поиски, поэтому уверен в их верности и послушании. Они никогда не скажут ничего лишнего и беспрекословно выполнят любой приказ. Если я прикажу считать вас юношей, никто из них даже не удивится и будут правильно отвечать на вопросы.
   - Тогда и вы зовите меня Пагусом, - попросила девушка, чувствуя нешуточное волнение и с тревогой понимая, что не испытывает никакого дискомфорта от его близости. Даже наоборот.
   И если Хваро попробует сейчас её поцеловать, она вряд ли будет против. И это после того, что ей о нём известно. Ужас!!!
   Словно подслушав мысли собеседницы, аристократ нежно провёл по её щеке самыми кончиками своих длинных музыкальных пальцев.
   У Ии перехватило дыхание, но барон отступил, и она перевела дух, ощутив некоторое разочарование.
   - Тогда пойдём, Пагус, - улыбнулся парень, протягивая ей руку.
   Один из его охранников стоял в трёх шагах от двери, второй - возле сбегавшей к ручью тропинки.
   Слуги, сняв с плеч корзины, сидели на корточках, с любопытством оглядываясь по сторонам, но при виде хозяина бодро вскочили на ноги и застыли в почтительном поклоне.
   - Я нашёл ту, кого искал! - громко объявил землевладелец, видимо, не столько для них, сколько для склонивших головы телохранителей. - Пока не прибудем в замок, обращайтесь к госпоже как к юноше-простолюдину по имени Пагус. Но помните, что она мне очень дорога.
   - Да, господин, - со свойственной аборигенам синхронностью отозвались слуги. Дворяне ограничились короткими кивками, окинув новую подругу Хваро мимолётными оценивающими взглядами, под которыми та почувствовала себя не очень уютно.
   - Когда вернёмся, каждый получит достойную награду, - продолжил барон, - и навсегда забудет о Пагусе. Понятно?
   - Да, господин, - также хором отозвались простолюдины и безмолвно кивнули телохранители.
   - Мы остаёмся здесь на ночлег, - уже более спокойно и буднично продолжил землевладелец. - Позаботьтесь о еде и чае.
   - Слушаюсь, господин, - отозвался один из слуг.
   - А мы с вами погуляем, - обратился молодой человек к своей спутнице. - Здесь довольно красиво.
   - Как вам угодно, господин Хваро, - поклонилась та, тут же вспомнив об оставленном у ручья белье.
   На миг мелькнула мысль отложить прогулку и развесить вещички сохнуть, ну или хотя бы убрать их с глаз долой.
   Но приёмная дочь бывшего начальника уезда тут же одёрнула себя: "Ты же дворянка, вот и веди себя как положено. Для грубой физической работы у тебя теперь есть слуги. Хотя лучше бы обойтись без них и их хозяина".
   - Почему вы разговариваете со мной так сухо и официально? - неожиданно нахмурился барон.
   - Как же ещё должен разговаривать простолюдин Пагус с таким знатным дворянином? - скромно потупила взор Платина.
   - Это для других вы Пагус, - наставительно проговорил собеседник. - А для меня - Ио-ли. И здесь нет посторонних.
   - Хорошо, Тоишо-сей, - охотно согласилась девушка, кстати вспомнив о расположенной неподалёку скале довольно причудливой формы.
   Зная, что местные богатеи ценят подобные диковины и даже выставляют их в своих садах, она предложила:
   - Здесь есть одно живописное место. Если не возражаете, я бы хотела его вам показать.
   - С удовольствием полюбуюсь на него вместе с вами, - любезно согласился землевладелец.
   Они пошли вдоль берега ручья. Охранник двинулся за ними, отстав шагов на пятнадцать.
   - Как вам удалось избежать ареста, Ио-ли? - негромко спросил молодой человек, помогая ей перебраться через попавшийся на пути камень. - И почему ваши волосы обрезаны по-мужски?
   - Это всё благодаря моей служанке, - живо отозвалась беглая преступница, тут же начиная придумывать более-менее правдоподобную историю. - Она случайно услышала, как какой-то мужчина говорил госпоже Азумо Сабуро, что её мужа цензор арестовал за государственную измену. А я знаю, что за такое накажут не только его, но и всех членов семьи. Госпожа Сабуро ничего мне не сказала, поэтому мы со служанкой решили бежать вдвоём. Когда я перелазила через забор, в ворота уже ломились стражники.
   - Так вы здесь не одна? - удивился барон.
   - Одна, - возразила Платина. - Служанку я отпустила домой, сразу после того как мы переночевали в Амабу.
   - Почему? - вскинул брови внимательно слушавший её аристократ. - Девушка благородного происхождения не должна путешествовать в одиночку. Кто-то же должен заботиться о ваших повседневных нуждах. Возможно, мои слова прозвучат неуместно, но я случайно видел, как вы сами стирали бельё как какая-нибудь простолюдинка.
   - Так я и на самом деле уже не дворянка, Тоишо-сей, - не удержалась от горькой усмешки спутница. - Я - сбежавшая дочь государственного преступника. А у них служанок не бывает. Та девочка по закону обязана выдать меня властям, иначе её тоже строго накажут. А она помогла мне выбраться из города, проводила до Амабу, постригла. Мне достаточно этого. Если бы я и дальше её задерживала, она могла бы испугаться, пожалеть об этом и наделать глупостей. А так я сама отправила её к родителям.
   - Она знала, куда вы направляетесь? - деловито осведомился землевладелец.
   - Нет, конечно, Тоишо-сей, - усмехнулась девушка. - Об этом я ей не говорила.
   - Вы поступили правильно, Ио-ли, - одобрительно хмыкнул собеседник.
   - А позаботиться о себе я и сама могу, - слегка расслабилась приёмная дочь бывшего начальника уезда. - Мы же жили здесь с госпожой Амадо Сабуро, пока петсора не закончилась.
   - Но почему вы не пошли к ней? - задал новый вопрос молодой человек. - Разве вам было бы не лучше в монастыре, чем в этом диком лесу?
   - Но именно там меня бы и стали искать, Тоишо-сей, - объяснила ему простую истину Платина. - У единственной оставшейся на свободе родственницы. А я не хочу, чтобы у неё из-за меня были проблемы.
   - Это благородно с вашей стороны Ио-ли, - вдруг совершенно серьёзно заявил барон.
   Вспомнив приём, оказанный ей настоятельницей обители "Добродетельного послушания", и ощутив невольную горечь, девушка озабоченно спросила, пряча истинные чувства:
   - Вы же видели госпожу Сабуро, Тоишо-сей? Как она себя чувствует?
   - Мы с ней почти не разговаривали, Ио-ли, - извиняющимся тоном ответил Хваро, глядя куда-то мимо. - Но выглядит она очень усталой и грустной. Видно, очень переживает из-за случившегося.
   - Она ещё настоятельница? - продолжила расспрашивать спутница.
   - Да, - подтвердил землевладелец. - Но это ненадолго. До назначения нового губернатора. Может быть, вы хотите ей что-нибудь передать?
   - Нет, - не задумываясь, отказалась беглая преступница и замялась, подбирая соответствующую аргументацию. - Ей лучше пока ничего обо мне не знать, тогда и лгать не придётся. Я-то знаю, как трудно госпоже Сабуро говорить неправду.
   Прежде чем собеседник успел обдумать её слова, она поинтересовалась:
   - Вам что-нибудь известно о судьбе моего приёмного отца и других членов семьи?
   - Увы, Ио-ли, - смущаясь, повинился молодой человек, разведя руками. - Неудобно в этом признаваться, но меня в первую очередь интересовали только вы. Простите.
   - Вам не за что просить прощения, Тоишо-сей, - покачала головой девушка. - Насколько я знаю, господин Бано Сабуро не входил в число ваших друзей.
   - Да, это так, - отведя взгляд, нехотя согласился землевладелец.
   - Но вы бы не могли выяснить, что с ними случилось? - попросила Платина. - Если это возможно.
   - Конечно, Ио-ли, - охотно пообещал барон. - Как только буду в Букасо, постараюсь разузнать о судьбе ваших близких.
   - Заранее благодарю вас, - остановившись, беглая преступница отвесила церемонный поклон и указала на скалу, окружённую невысоким, густым кустарником.
   - Красиво, - с плохо скрытым разочарованием проговорил аристократ.
   - Нет, нет, - рассмеялась спутница. - Присмотритесь внимательнее вон к той нише. Разве серый, с пятнами лишайника выступ не похож на склонившуюся над гнездом птицу? А та трещина с вьюном напоминает крыло.
   - И в самом деле! - довольно рассмеялся собеседник. - У вас острый глаз, Ио-ли, и вы умеете замечать прекрасное.
   Картинно сложив руки на груди, он стал читать:
  

Пытали однажды:

мол, что за нужда -

В нефритовых скалах

гнездо себе вью?

В ответ улыбнулся

и промолчал,

А сердце запело:

свободу люблю...

Стремнина

персиковых лепестков,

Летящих с обрыва

в ущелье теней.

Лишь здесь - небеса,

и земля - только здесь,

А не среди

людей!

  
   Закончив, молодой человек ещё какое-то время отрешённо рассматривал скалу, то ли уже не видя её, то ли пытаясь разглядеть нечто, доступное ему одному.
   Не считая себя недалёкой, ничего не понимающей в красоте тупицей, пришелица из иного мира тем не менее всегда удивлялась способности аборигенов подолгу любоваться понравившейся картиной, каллиграфически выполненной надписью или распустившимися цветами.
   Вот и сейчас она терпеливо дождалась, когда спутник, словно очнувшись, вновь посмотрит на неё, чтобы спросить:
   - Сколько стихотворений вы знаете, Тоишо-сей?
   - Хотя я их никогда не считал, меня нельзя назвать истинным ценителем поэзии, - смущённо потупился землевладелец. - За свою жизнь я вряд ли выучил их больше двух сотен.
   - Двести стихов?! - недоверчиво охнула девушка.
   - Это совсем немного, - заверил её барон. - Настоящие знатоки знают гораздо больше.
   Он тяжело вздохнул
   - К сожалению, учёба занимала всё моё внимание, оставляя мало времени на стихи для души. Чтобы успешно сдать государственный экзамен, требовалось заучить наизусть "Трёхкнижие" Куно Манаро, и "Назидания о долге правителя и подданных", уметь пересказать "Пути добродетели для властей и народа" Божественного Мастера и "Собрание установлений" Бноро Ракуро. А чтобы лучше понимать глубину мысли великих мудрецов, приходилось читать многочисленные комментарии их учеников и последователей.
   "Жесть!" - чувствуя себя совершенно необразованной, мысленно охнула бывшая учащаяся циркового колледжа, имевшая некоторое представление о размерах перечисленных опусов.
   В своё время она с величайшим трудом вызубрила отрывок из "Войны и мира" про дуб у дороги, а аборигены учат наизусть по меньшей мере пару таких романов целиком!
   - Хорошо, что теперь я могу больше времени посвящать стихам, - мягко улыбаясь, продолжал собеседник.
   Ощутив к нему что-то вроде уважения, Платина попыталась избавиться от этого чувства, задав новый вопрос:
   - Наверное, среди этих стихов есть и самые любимые? Или вы их все уже написали в своих письмах?
   - Далеко не все, - рассмеялся аристократ. - Есть и ещё. Хотите послушать?
   - С удовольствием! - совершенно искренне вскричала девушка, подумав: "Уж лучше говори ты, а я буду помалкивать".
  

У нас во дворе

чудесное дерево есть.

В зелёной листве

раскрылись на нём цветы.

Я ветку тяну,

срываю её красу,

Чтоб эти цветы

любимому поднести.

Их запах уже

наполнил мои рукава.

А он далеко -

цветы не дойдут туда.

Простые цветы,

казалось бы, что дарить?

Они говорят,

как давно мы в разлуке с ним!

  
   - Красиво, - с видом знатока кивнула приёмная дочь бывшего начальника уезда. - Мелодично. А кто автор?
   - Колео Скрипо, - ответил молодой человек, бросив на неё испытывающий взгляд. - Слышали о таком?
   - Нет, - честно призналась Платина. - Может, раньше и знала, но я же потеряла память после петсоры. А после неё мне это имя не встречалось.
   - Неудивительно, Ио-ли, - покачал головой землевладелец. - Лет триста назад это имя гремело на всю страну, а сейчас его стихи почти под запретом из-за безнравственности. Но мне они очень нравятся В них чувствуется любовь.
   - Он что же, писал настолько... откровенно? - осторожно поинтересовалась девушка, уже немного знакомая с местными реалиями. - Или выступал против власти?
   - О нет, Ио-ли, - покачал головой барон. - Господин Скрипо не описывал подробностей игры в тучку и дождик. Против властей он тоже не злоумышлял. Просто посвящал свои стихи одному из братьев сегуна Ирохо. В те времена тот считался самым красивым юношей в империи.
   Пришелица из иного мира не особенно удивилась, поскольку знала, что здешние обычаи и законы безусловно осуждают однополую любовь, и та даже преследуется по закону, но всё же решила уточнить, заодно похвалив эстетические предпочтения спутника:
   - Неужели такой замечательный поэт поплатился жизнью за свои чувства?
   - Хвала Вечному небу, нет, - успокоил её Хваро. - Его возлюбленный уговорил брата сохранить господину Скрипо жизнь. Его выслали из сегуната и отправили на северную границу, где поэт и умер в тоске, не прожив и двадцати пяти лет.
   - Печальная история, - скорбно вздохнула Платина.
   - Сколько замечательных стихов он мог бы написать, - проговорил аристократ, искоса глянув на собеседницу.
   - Расставаться с любимыми всегда тяжело, Тоишо-сей, - заметила та. - Не каждый сможет выдержать.
   - Особенно когда окружающие не понимают твоих чувств, - сказал молодой человек.
   - Это так, - охотно и совершенно искренне согласилась девушка.
   - Книги со стихами господина Скрипо изъяли из всех государственных библиотек, - вернувшись к своему рассказу, барон вновь принялся разглядывать расстилавшийся перед ним пейзаж. - Но официально не запретили.
   - И то хорошо, - сочла уместным прокомментировать собеседница. Вспомнив поэтический вечер в саду замка Канако, она попробовала немного порассуждать, подражая местным аристократкам: - Стихи великолепные, написаны с большим чувством, но в то же время очень гармонично, и каждое слово стоит на своём месте.
   - А вы разбираетесь в поэзии, Ио-ли, - удивлённо хмыкнул Хваро.
   - Что вы, Тоишо-сей, - смутилась Платина. - Я ни в коем случае не считаю себя знатоком. Просто говорю, что думаю. Почитайте ещё какие-нибудь стихи господина Скрипо.
   Землевладелец с видимым удовольствием заговорил, а девушка изо всех сил делала вид, будто наслаждается его декламацией.
   Не то чтобы ей вообще не нравились стихи, только она то ли из-за возраста, то ли по складу характера искренне не понимала того восторга, который испытывают люди от складно подобранных слов. А вот её спутник, кажется, принадлежал к тем, кто буквально "кайф ловит", пересказывая любимые стихотворения.
   Замолчав, он благосклонно выслушал её похвалу, но вдруг грустно усмехнулся.
   - Сколько же замечательных произведений искусства исчезли из-за человеческой злобы и непонимания! После господина Скрипо осталась целая книга стихов, а вот картины госпожи Иоко Сугиямо уже никто никогда не увидит, хотя современники считали её одной из величайших художниц империи.
   - Она тоже пострадала из-за любви? - обоснованно предположила приёмная дочь бывшего начальника уезда.
   - Да, - подтвердил барон. - Этот скандал до сих пор помнят в столице, хотя он разразился почти сто лет тому назад. Дочь богатого купца, разделившую любовь госпожи Сугиямо, забили до смерти, ей самой отрубили голову. Но самое страшное, что по приказу Великого цензора уничтожили все картины госпожи Сугиямо, хотя писала она только пейзажи!
   Вспомнив набившие в своё время оскомину всякого рода "Наставления" и "Уроки", пришелица из иного мира не удержалась от ехидного замечания, густо замешанного на горечи:
   - Женщин принято считать глупыми, неспособными на что-то по-настоящему серьёзное, вроде дурачков или детей. Только если к ним закон и общественное мнение относятся довольно снисходительно, то к женщинам он гораздо более суров.
   - Вы правы, Ио-ли! - согласился собеседник, глядя на неё с удивлением и уважением. - А вот я как-то об этом не задумывался.
   С испуганным удивлением сообразив, что вновь начинает испытывать к нему что-то вроде симпатии, Платина поспешила сменить тему разговора.
   - Если вы не устали, я могу показать вам ещё одно место, откуда открывается замечательный вид.
   - С удовольствием! - поспешно согласился молодой человек.
   Они ещё долго бродили по долине, пару раз присаживаясь отдохнуть на нагретых солнцем камнях.
   Землевладелец вдруг захотел узнать подробности их жизни в лесу во время эпидемии.
   Той почти ничего придумывать не пришлось. Девушка рассказывала, как заготавливали дрова, используя лишь один старый нож, как страшно выли в ночи волки, а утром на снегу у двери нашли отпечатки тигриных лап, и даже про то, как у них кончились продукты и пришлось вновь возвращаться в вымершую от петсоры деревню.
   Поначалу ей казалось, будто аристократ слушает её рассеянно, то и дело оглядываясь по сторонам. Так что успокоившись, она стала говорить почти не задумываясь. Но тут спутник вдруг начал задавать вопросы, и выяснилось, что тот ничего не пропустил из её повествования. Тогда-то беглой государственной преступнице пришлось поднапрячь фантазию, чтобы ответы звучали более-менее правдоподобно, не выделяясь из общей канвы повествования.
   Когда они вернулись к избушке, возле неё уже горел костёр и стоял низенький, складной столик. Слуга доложил землевладельцу, что обед готов, и вода для чая вот-вот закипит.
   В дорогу барон захватил с собой универсальные рисовые колобки, но не с грибами или травками, а с вкуснейшим, сочным мясом, щедро сдобренным жгучими приправами. Кроме того имелись печенья на меду, от которых истосковавшаяся по сладкому Платина пришла в полный восторг.
   Сполоснув руки в ручье, она с огорчением увидела, что её мокрое бельё так и лежит на камне. Приёмная дочь бывшего начальника уезда уже хотела пожаловаться Хваро на нерадивость его людей, но, передумав, попросила дать время разобраться со своими вещами.
   Тот приказал слугам помочь ей, а сам пригласил за стол телохранителей.
   Ия сбегала в избушку за верёвкой, но перед тем как идти обратно, заглянула в корзину. Ей показалось, что плетёная крышка лежит немного не так, хотя ручаться за это она бы не стала. Хорошо хоть, кафтан точно никто не разворачивал. Уж слишком замысловато она его положила.
   Закончив беседу с охранниками, землевладелец уселся поодаль на камень и стал наблюдать за тем, как она развешивает бельё.
   И хотя во взгляде его читалось откровенное любование, пришелица из иного мира чувствовала себя довольно неуютно, несмотря на опыт выступлений на публике.
   Не в силах терпеть царапавшего душу раздражения, девушка выдала подслушанную где-то фразу:
   - Какой-то мудрец сказал, что человек может бесконечно смотреть только на три вещи.
   - На какие же? - живо заинтересовался собеседник.
   - На горящий огонь, - стала перечислять Платина, - на текущую воду и на то, как работают другие.
   Молодой человек рассмеялся так звонко, непринуждённо и заразительно, что всё неудовольствие Ии куда-то исчезло.
   - Где, в какой книге вы это прочитали? - спросил он, отвязывая от пояса мешочек с ярмуном.
   - Не помню, - смущённо буркнула девушка. - Иногда вспоминаются какие-то обрывки прошлого. Сейчас вот вспомнила эти слова.
   - Значит, память к вам всё-таки возвращается? - барон тут же стал серьёзен.
   - Очень медленно, - со вздохом покачала головой девушка.
   Землевладелец почти не отходил от неё, а приёмная дочь бывшего начальника уезда всё острее ощущала нарастающее беспокойство. Её откровенно пугала перспектива ночёвки с ним под одной крышей.
   Зная местные реалии и имея кое-какой жизненный опыт, она прекрасно понимала, что если хочет остаться с Хваро, то рано или поздно ей всё равно придётся с ним... спать, но всеми силами старалась отсрочить этот момент.
   Слуги собрали целую кучу хвороста и нарубили соснового лапника, явно намереваясь спать под открытым небом у костра.
   Как Платина поняла из разговора аристократа со своими охранниками, один из них будет бдить ночью, а второй спать в избушке. Потом они поменяются.
   Данное обстоятельство нисколько не успокоило Ию. Уж если барон позволяет ей при них называть себя по имени, значит, он нисколько не стесняется своих телохранителей.
   На лежанке могли бы без проблем разместиться пять или даже шесть человек, так что тесниться не придётся в любом случае.
   Легли не раздеваясь. Тем более, что за чистоту одежды можно не переживать. Девушка тщательно вымыла подиум и вытрясла старые циновки.
   Она расположилась в дальнем конце у стены, барон - в центре, а охранник - с краю. Пожелав спутнице счастливых снов, землевладелец уже через несколько минут размеренно засопел. Осознав, что тот спокойно спит, когда до неё буквально рукой подать, Платина облегчённо перевела дух.
   Поднялись ещё затемно. Барон предложил ей оставить все вещи здесь, уверяя, что они больше не понадобятся.
   - У меня есть всё, что вам может понадобиться.
   Девушка задумалась. Без кафтана она точно обойдётся, тем более что она ещё не успела его выстирать. А вот вещички из её мира, обломанная серебряная шпилька и именные таблички очень хотелось бы сохранить. Только тогда придётся показать их Хваро и как-то объяснить, откуда они взялись. Но если, действительно, оставить всё здесь? Нет, пайзы надо сохранить во что бы то ни стало. Это её единственная "страховка" на всякий случай. Вдруг придётся бежать, а без документов здесь по дорогам не ходят. Однако у неё, кроме табличек, полно всего. Может, их и спрятать в избушке? Как-то жалко. Тогда сказать, что они остались у неё от "прошлой жизни" до петсоры. Дескать, вдруг я что-то вспомню, их разглядывая? Так себе версия, но всё же лучше никакой.
   - Бельё я всё-таки возьму, - наконец решила она. - Зря что ли я его стирала?
   Молодой человек рассмеялся, разведя руками.
   - Ну, если вам так хочется, Ио-ли.
   - И понесу его сама, - продолжила Платина, пояснив в ответ на недоуменный взгляд спутника: - Если кто-то увидит, что один из ваших слуг идёт с пустыми руками, а другие несут тяжёлые корзины, то со стороны это будет выглядеть... странно. Не правда ли, Тоишо-сей?
   - Кто в лесу вас увидит, Ио-ли? - снисходительно усмехнулся тот.
   - Да хотя бы грибники, вроде тех, кому я на глаза попалась, - не задумываясь, ответила собеседница, продолжая доказывать: - Я уложу вещи в котомку и повешу на плечо. Это совсем не тяжело.
   - Если вы так настаиваете, - недовольно поджал губы землевладелец.
   - Благодарю вас, Тоишо-сей, - церемонно поклонившись, девушка заторопилась к верёвке, где досыхало её бельё.
   Собрав бельё, она попросила барона дать ей немного времени, чтобы привести себя в порядок.
   Тот поначалу ничего не понял, окинув её пристальным взглядом с ног до головы. Вместо пояснения та повернулась боком, демонстрируя дырку на штанах, сквозь которую проглядывала синяя джинсовая ткань.
   Спутник досадливо поморщился.
   - Только не задерживайтесь. Нам надо торопиться.
   - Я быстро, - заверила Платина и, нырнув в избушку, затворила за собой дверь.
   Быстро нашла в корзине нориге с футляром для ниток и иголок, торопливо широкими стежками зашила штаны. Сняла и свернула джинсы, спрятав под них одну из именных табличек. Обвязала нагрудную повязку и спрятала вторую пайзу под неё. Достала вещи из своего мира и увязала всё в небольшую котомку.
   Между делом невольно отметила деликатность Хваро. Испытывая к ней страсть и имея фактически не ограниченную власть, ибо заступаться за беглую преступницу просто некому, он не спешил предъявлять свои мужские права.
   Выскочив из избушки, она обнаружила, что землевладелец и его люди уже готовы двинуться в путь. Слуги погасили костёр и взгромоздили на спины корзины. Застыв статуями, охранники привычно оглядывались по сторонам, а их господин нетерпеливо прохаживался у двери.
   - Прошу простить, за то что заставила ждать... - церемонно поклонилась девушка.
   - Не нужно! - оборвал её молодой человек. - Пойдёмте, дорога не близкая.
   Поскольку идти приходилось то по заваленному сухими ветками лесу, то по заросшим густым кустарникам склонам, нужно было всё время внимательно смотреть себе под ноги, так что путники почти не разговаривали, лишь изредка обмениваясь коротким фразами.
   На отдых остановились под толстой, развесистой сосной, одиноко торчавшей на маленькой полянке. В корзине одного из слуг отыскалась вместительная фляга из сушёной тыквы.
   Платина где-то читала, что в походе лучше много не пить. Подавив жажду, она сделала только один глоток и, возвращая посуду барону, поинтересовалась:
   - Какой дорогой мы поедем в ваш замок?
   - Быстрее всего добраться через Букасо, - ответил тот, передавая воду телохранителю. - Но там вам лучше не показываться в таком виде. Поедем через Кагу. Немного дальше, зато спокойнее. А вы уже устали?
   - Немного, - не стала скрывать Ия, принимая у него половинку рисового колобка, и сообщила: - Скоро должны выйти на дорогу.
   - Я оставил в Амабу фургон, - сообщил землевладелец, откидываясь спиной на ствол сосны и с наслаждением вытягивая длинные ноги. - Там пообедаем, и вы сможете немного отдохнуть.
   - Мне не стоит появляться в той деревне, - решительно заявила беглая преступница.
   - Почему? - вопросительно посмотрел на неё молодой человек.
   - Я уже останавливалась в той харчевне со своей служанкой, - выдала собеседница уже заготовленную версию. - И поругалась там со слугой... Маленький такой, противный.
   Она брезгливо поморщилась.
   - Этот негодяй посмел вас обидеть?! - встрепенулся аристократ.
   - Нет, нет, - поспешила успокоить его спутница. - Хвала Вечному небу, не успел. Но, кажется, он понял, что я не та, за кого себя выдаю.
   - Не переживайте, Ио-ли, - снисходительно усмехнулся барон. - Со мной какой-то там простолюдин в вашу сторону даже посмотреть плохо не посмеет.
   - Если он увидит меня с вами, то ещё неизвестно, кому и что успеет рассказать, - озабоченно проговорила девушка. - Меня же ищут. Я всё-таки дочь государственного преступника, хотя и беглая.
   - Я не слышал, чтобы вас разыскивали, Ио-ли, - подумав, заметил молодой человек. - Насколько мне известно, ищут старшего сына вашего приёмного отца, его телохранителя господина Кимуро и господина Рокеро Нобуро.
   - А его за что? - весьма убедительно, как ей показалось, сыграла удивление Платина. - Он же младший брат самого губернатора!
   - Он тоже обвинён в государственной измене, - сообщил землевладелец. - Но подробностей я, к сожалению, не знаю.
   - Жаль, - вздохнула спутница. - Интересно, это как-то связано с тем, что случилось с моим приёмным отцом?
   - Если хотите, я могу выяснить, - без особого энтузиазма предложил собеседник.
   Посчитав подобное любопытство со своей стороны вполне оправданным и объяснимым, девушка попросила жалобным голосом:
   - Только если это вас не затруднит, Тоишо-сей?
   И напомнила:
   - Но в Амабу мне всё равно лучше не появляться.
   - Что вы предлагаете? - деловито осведомился Хваро.
   Вроде бы обычные для её мира слова, но Ия понимала, насколько они отличаются от общепринятого здесь отношения к прекрасному полу. Советоваться с женщиной о чём-то помимо домашних или семейных дел считается среди аборигенов по меньшей мере дурным тоном и указывает на недостаток ума у мужчины.
   - Я могла бы подождать вас в лесу у деревни, - ответила Платина.
   - Не хотелось бы потом возвращаться в Амабу, - покачал головой барон. - Всё равно нам придётся ехать через неё.
   Поднявшись, девушка огляделась по сторонам и уверенно заявила:
   - Если пойдём туда - выйдем почти к самой деревне, и крюк получится небольшой.
   - Ведите, Ио-ли, - вставая на ноги, скомандовал молодой человек.
   Когда впереди показалась дорога, приёмная дочь бывшего начальника уезда мечтала только о том, чтобы поскорее сесть и отдохнуть.
   - Я оставлю с вами господина Тэворо, - отдуваясь, проговорил землевладелец. Назначенный охранник коротко кивнул.
   - Хорошо, господин Хваро, - отозвалась Платина, хватаясь за невысокое деревце, чтобы не упасть. Недавняя болезнь всё ещё давала о себе знать.
   - Может быть, нанять вам служанку? - внезапно предложил озабоченный собеседник и спросил у слуги: - Как думаешь, Рмак, найду я в Амабу опрятную, старательную девицу, готовую заработать себе на приданое?
   - Только скажите, господин, - коротко поклонился простолюдин, и его осунувшееся лицо озарила усталая улыбка. - Сразу толпа набежит.
   - Нет, нет, господин Хваро, - запротестовала беглая преступница, опасаясь, как бы спутник не прикончил нежелательную свидетельницу, после того как в той отпадёт нужда. - Вдруг она кому-нибудь расскажет, что я переодетая девушка? Женской-то одежды у вас для меня нет.
   - Да, - посмурнев, согласился молодой человек. - Я не подумал, что вы будете выдавать себя за мужчину. Но я же вижу, как вам тяжело, а до моего замка ещё далеко.
   - Благодарю за доброту и заботу, господин Хваро, - поклонившись, девушка невольно поморщилась, выпрямляясь. - Но я справлюсь.
   - Только, если станет совсем плохо, скажите обязательно, - строго наказал землевладелец.
   - Непременно, господин Хваро, - заверила спутница.
   - Тогда мы пошли, - недовольно проворчал барон и предупредил телохранителя: - Эта девушка очень дорога мне, господин Тэворо.
   Взяв меч в ножнах обеими руками, тот церемонно поклонился.
   - Я буду защищать её даже ценой собственной жизни, господин Хваро!
   - Надеюсь на вас, господин Тэворо, - сказал землевладелец и во главе своих людей скрылся среди деревьев.
   Платина опустила котомку на землю и села на неё, прислонившись спиной к дереву.
   Охранник, отступив на пару шагов, отвернулся, демонстративно оглядываясь по сторонам.
   Расценив такое поведение, как знак отказа от какого-либо общения, девушка решила в спокойной обстановке поразмыслить о делах своих скорбных.
   Перспектива провести остаток жизни рядом с таким жестоким и двуличным человеком, как Тоишо Хваро, просто угнетала. Тем более, что те романтические чувства, которые она когда-то испытывала к нему, так, кажется, до конца и не исчезли.
   Платина то почти до дрожи боялась барона, следя буквально за каждым словом и жестом, то, убаюканная его вежливым вниманием и заботой, вновь начинала чувствовать к нему что-то вроде симпатии, невольно забывая, что, кроме участия в других преступлениях, он ещё и погубил её приёмную семью. Именно из-за этого красавчика ей пришлось спасаться бегством, прятаться по подземельям, терпеть выходки противного мажора, сделаться убийцей и самой едва не стать жертвой престарелого бандита!
   Однако, когда раздражение схлынуло, девушка вдруг осознала, что не понимает, чего же она боится больше: Хваро или своих чувств к нему?
   В любом случае, находиться рядом с ним означает подвергать себя постоянному риску. Ия как-то слабо верила в то, что люди, совершающие подобные подлости, способны к кому-то относиться по-человечески.
   С другой стороны, разве, одеваясь мужчиной и скрываясь под чужим именем, она не испытывает судьбу, буквально "шагая по лезвию ножа"? В случае разоблачения её могут сделать рабыней, изнасиловать и просто убить.
   Но как поведёт себя этот аристократ дальше, тоже непонятно. Несмотря на то, что ей удалось выяснить о неблаговидных поступках барона, она всё равно знает о нём ещё слишком мало.
   Досадливо поморщившись, Платина ударила себя по щеке, размазав в конец обнаглевшего комара. Господин Тэворо бросил на неё короткий взгляд, но, убедившись, что всё в порядке, вновь принялся осматриваться по сторонам.
   Достаточно пообщавшись с аборигенами и уяснив кое-что из местных реалий, Ия могла сказать, что понимает причину, по которой Хваро приказал убить свою служанку, и даже в чём-то его оправдывала, ибо нельзя подходить к этому миру с точки зрения той жизни, в которой воспитывалась она сама.
   Догадывалась девушка и о том, зачем понадобилось Хваро столь подло подставлять начальника уезда с чиновником по особым поручениям.
   Но вот то, что барон оказался замешан в убийстве своей невесты, никак не укладывалось в голове и это угнетало её больше всего.
   Можно, конечно, подобно сказочному Колобку, тешить себя надеждой удрать и от него, если что-то пойдёт уж "совсем не так".
   Вот только этот парень упорен, как наркоман в поисках дозы, и непременно станет её разыскивать. Да и куда бежать? В Пустые земли? В Тарисакаво?
   Поскольку в голове царил полный раздрай, приёмная дочь бывшего начальника уезда мудро рассудила, что подумать об этом можно и позже, когда ситуация более-менее прояснится.
   "А вдруг я "залечу"?!" - от подобного предположения она так испугалась, что даже дышать перестала. Между тем подобную ситуацию никак нельзя исключить.
   Барон смотрит на неё, как голодный кот на миску со сметаной. Также топорщит усики и умильно строит глазки. Рано или поздно обязательно затащит в постель со всеми... вытекающими. "Вот же-ж!" - одними губами выругалась Платина, тут же принимаясь размышлять, как бы избежать подобного счастья? Ну или хотя бы максимально отсрочить.
   Очевидно, что Хваро - карьерист. Вот на это и надо давить. Если ребёнок у его наложницы родится слишком рано, это значит, что он не соблюдал траур по погибшей невесте. А сие может очень плохо отразиться на репутации государственного служащего.
   Так что, если захочет сладенького, то пусть сам позаботится об отсутствии последствий. Со столь развитой секс-индустрией здесь просто обязаны быть какие-то противозачаточные средства.
   Невесёлые размышления прервал донёсшийся с дороги шум.
   Поначалу девушка решила, что это вернулся землевладелец, но это оказалась обычная крестьянская телега, запряжённая тощим, серым волом.
   Восседавший на ней простолюдин громко переругивался с шагавшим поодаль пожилым мужчиной в просторном коричневом балахоне и гладко выбритой головой.
   Селянин весьма энергично пенял ему, что молитвы не подействовали, и свинья всё равно сдохла. А собеседник спокойно и подчёркнуто вежливо объяснял, что только его молитва спасла всю прочую живность в его хозяйстве.
   - Да если бы не я, они бы всю твою скотину извели. Никогда не видел столько злых духов в одном месте. Даже твой вол мог умереть. Тогда бы вам вообще голодать пришлось. Пока я его спасал от одних, самых сильных духов, другие успели свинью умертвить. Или ты, почтенный, думаешь, что так легко изгнать злых духов? Да я тридцать лет учился этому искусству у самых знаменитых мастеров, читал заклинания, соблюдал строжайший пост и жил отшельником в горной пещере. А тебе помог всего за два ляна. Неблагодарный ты человек, почтенный.
   - Это я-то неблагодарный, ненасытная твоя утроба!? - взревел разъярённый крестьянин, замахиваясь кнутом на резво отскочившего служителя культа. - Да ты одного риса и бобов сожрал на три ляна, а свинья всё равно сдохла! В ней уже двести фунтов мяса было, а могла вырасти и до трёхсот. Теперь вот придётся в город везти за гроши отдавать!
   - Так ты не говори, что она сдохла, - по-прежнему оставаясь на безопасном расстоянии, посоветовал монах. - Кому какое дело, как закончило свой жизненный путь это животное?
   - Без тебя разберусь, кому и что говорить, недовольно проворчал селянин, посетовав: - Надо было тебя сразу прогнать.
   - Тогда бы и вол сдох, - напомнил собеседник. - Клянусь Вечным небом!
   По мере того, как телега удалялась, разговор слышался всё хуже. Когда слова сделались совсем неразличимы, неожиданно подал голос оставленный бароном охранник, презрительно буркнув:
   - Оба жулики.
   - Только один лысый, другой волосатый, - дополнила Платина, пытаясь завести разговор.
   Однако господин Тэворо промолчал, даже не посмотрев на неё.
   Примерно через полчаса мимо проследовала группа носильщиков, а ещё минут через сорок показался большой зелёный фургон со свисавшими с крыши парчовыми кисточками и расшитыми полупрозрачными занавесками на привычного вида узких окнах.
   - Господин вернулся, - сообщил охранник, мельком глянув на всё ещё сидевшую у дерева Ию.
   Коротко кивнув, та встала и подняла котомку.
   На дороге её встретил сам аристократ со вторым телохранителем и незнакомым простолюдином, державшим под уздцы тёмно-гнедого мула с короткой гривой и большими ушами. А знакомый слуга ожидал дворян у выдвинутой из-под передней площадки лесенки.
   Отодвинув в сторону полог из толстой, расшитой цветными узорами ткани, приёмная дочь бывшего начальника уезда оглядела внутреннее убранство фургона, оказавшееся вполне стандартным.
   Те же лавки вдоль стен, но с уложенными поверх подушечками. Та же циновка на полу, только новенькая, свежего золотистого цвета с нарисованными рыбками.
   - Садитесь, Ио-ли, - радушно пригласил вошедший вслед за ней барон.
   - Благодарю, господин Хваро, - чуть поклонившись, она заняла место напротив и заметила под лавкой знакомые корзины и большую коробку для переноски еды.
   - Не обращайтесь ко мне формально, Ио-ли, - нахмурился собеседник. - Здесь же нет посторонних.
   - Прошу прощения, Тоишо-сей, - повинилась девушка, скромно потупив взор.
   - Надеюсь, я не заставил вас ждать? - заботливо поинтересовался молодой человек.
   - Нет, нет, - заверила Платина. - Вы вернулись очень быстро.
   При этих словах её желудок предательски заурчал.
   - Давайте остановимся и поедим? - предложил землевладелец и уже открыл рот, собираясь отдать соответствующее распоряжение вознице.
   - Не нужно, Тоишо-сей! - энергично запротестовала спутница. - Лучше подождать. Я не голодна.
   Землевладелец нахмурился. В это время возница стал как раз разворачивать фургон.
   - Всук, подожди! - прикрикнул барон, и едва повозка остановилась, достал из-под скамейки коробку, снял крышку и вручил Ие кусок соевого творога в промасленной бумаге.
   - Спасибо, Тоишо-сей, - поблагодарила та.
   А аристократ, вернувшись на своё место, удовлетворённо кивнул.
   - Теперь поехали!
   Фургон ощутимо потряхивало, от чего девушка умудрилась пару раз легонько прикусить язык. Тем не менее она мысленно поблагодарила своего спутника за то, что тот не послушал её и почти заставил поесть.
   Потом он протянул незамеченную ранее фляжку из сушёной тыквы с водой, слегка подслащённой мёдом.
   Когда Платина немного утолила голод, Хваро стал рассказывать о маршруте предстоящего путешествия. По его словам, ехать придётся почти три дня. Поскольку останавливаться в Букасо действительно небезопасно, эту ночь придётся провести где-нибудь на дороге, благо погода стоит достаточно тёплая. А от дождя можно укрыться в фургоне.
   Вторая ночёвка предстоит на постоялом дворе в Когу. А вот уже на следующий день к вечеру они должны добраться до замка барона.
   Рассказывая о своей родовой твердыне, он не скрывал гордости. Предки Тоишо Хваро возвели её ещё лет за двести до Воссоединения народа, а потом постоянно переделывали и укрепляли. Но сегодня от тех древних построек осталась только главная башня. Зато вокруг разбит прекрасный парк с аллеями, цветниками, искусственным водопадом, озером и островком, где стоит красивый открытый павильон.
   Поневоле заинтересовавшись, девушка начала задавать вопросы о предках землевладельца и его замке.
   Тот отвечал охотно, подробно и с видимым удовольствием.
   Как и планировалось, в сумерках они остановились на небольшой, покрытой редкой травой площадке у редкого кустарника. Очевидно, она и раньше служила местом стоянки припозднившихся путешественников, потому что кое-где виднелись старые кострища, а метрах в пятидесяти обнаружили ручей с чистой холодной водой.
   Отлучившись по нужде, девушка с удовольствием умылась. Судя по мокрому лицу и волосам, её спутник тоже немного освежился.
   Когда они вернулись к фургону, мул уже пасся неподалёку, над костром висел котелок, а рядом стоял низенький столик с посудой.
   Поклонившись, слуга попросил господина подождать, когда сварится рисовый суп, или пока ограничиться закусками.
   Глянув на Ию, молодой человек согласился подождать и пригласил её немного прогуляться.
   Шататься по лесу в полной темноте они не стали, а просто прошлись по пустынной в этот час дороге. Телохранители сопровождали их, отстав шагов на двадцать.
   На сей раз барон помалкивал, задумчиво глядя себе под ноги. В тишине слышался негромкий стрекот цикад, надоедливый писк комаров да шорох мелких камешков под кожаными подошвами.
   - К сожалению, до отъезда на юг вам придётся пожить взаперти, - наконец нарушил молчание аристократ, внушительно пояснив: - Это для вашей безопасности.
   - Я понимаю, Тоишо-сей, - заверила Платина, тут же решив уточнить: - Только что это значит... конкретно? Мне нельзя будет выходить из дома или из комнаты?
   - Из замка, - остановившись, собеседник повернулся к ней лицом. - А вот мне придётся иногда покидать вас. С этим переездом столько хлопот.
   Он усмехнулся.
   - Которые не имеют к вам никакого отношения.
   - Если так нужно, Тоишо-сей, - покладисто согласилась девушка и, хорошо изучив местную манеру изъясняться, поклонилась. - То я готова выполнить ваш приказ.
   Он взял её ладонь в свои руки, поднёс к лицу и начал ласково перебирать пальчики, обдавая их своим дыханием, пахнущим не только ярмуном, но и мятой.
   Сердце приёмной дочери бывшего начальника уезда испуганно-сладко ёкнуло, когда она поняла, что ей приятны его прикосновения.
   Видимо, заметив состояние спутницы, землевладелец стал целовать кончики её пальцев. Она хотела отдёрнуть руку, но быстро передумала, в смятении сообразив, что не в силах испытывать отвращение к этому молодому человеку, несмотря на все известные ей факты о его преступлениях. И от этого становилось по-настоящему страшно.
   Обняв, Хваро мягко, но решительно прижал её к себе. Понимая, к чему всё идёт, Платина чуть запрокинула голову. Их губы встретились. На миг пришелица из иного мира ощутила лёгкий, еле уловимый аромат корицы, но тут же позабыла обо всём на свете.
   Они целовались долго и самозабвенно. У Ии имелся в этом деле кое-какой опыт, да и барон показал себя отнюдь не новичком.
   В груди девушки всколыхнулась тёплая волна, крепко ударившая по мозгам и устремившаяся вниз живота.
   Узкая ладонь землевладельца с длинными музыкальными пальцами нежно гладила её обтянутую курткой спину, не делая однако попыток опуститься ниже.
   И в глубине души пришелица из иного мира была ему за это благодарна.
   Где-то рядом в кроне дерева громко крикнула какая-то птица, заставив влюблённых одновременно вздрогнуть. Слегка отстранившись от спутницы, Хваро пристально посмотрел в сторону мрачно черневшего леса.
   Платина осторожно выбралась из его объятий. Тот не возражал, но решительно взял её за руку, слегка сжав ладонь своими сильными пальцами.
   - Ужин, наверное, уже готов, - сказал барон. - Давайте вернёмся.
   - Хорошо, - не глядя на него, кивнула Платина и неожиданно для самой себя пролепетала, чувствуя, как краснеет от смущения. - Только... вы не торопите меня, пожалуйста, Тоишо-сей.
   - Можно идти и помедленнее, - охотно согласился собеседник, тут же поинтерсовавшись: - А это вы о чём, Ио-ли?
   И хотя девушке казалось, что от её полыхавших жаром щёк и ушей может вспыхнуть лесной пожар, она, как достойная представительница поколения гаджетов и социальных сетей, нашла в себе силы поведать имперскому аристократу свои опасения по поводу нежелательной беременности.
   Остановившись, спутник пристально посмотрел на неё. Черты лица уже плохо различались в темноте, и голос звучал чуть более хрипло, дрожа от сдерживаемого волнения.
   - Вы необыкновенная девушка, Ио-ли! Смелая, решительная, честная, способная сказать то, о чём другие только думают. В вас столько искренности, а это такая редкость!
   Выдохнув, землевладелец заговорил уже другим, более сухим и деловитым тоном:
   - Я очень рад, что вы так серьёзно относитесь к нашей совместной жизни и заботитесь о моей репутации. Но пусть вас это не тревожит. Главное, наша любовь, наши взаимные чувства и желания. А об остальном позвольте позаботиться мне. Клянусь Вечным небом, для меня нет ничего важнее вашего благополучия. Я сумею защитить вас от тревог и забот.
   Он вновь обнял её, но целовать не стал, а просто ласково прижал к себе, от чего Платина почувствовала себя легко и уютно.
   - Спасибо, Тоишо-сей, - сглотнув комок в горле, прошептала она, шмыгнув носом.
   У костра их уже ждал накрытый стол с разнообразными яствами, рисовый суп со свининой, нарезанная кусочками варёная говядина, солёная рыба, маринованные побеги папоротника, квашеная капуста, тушёные баклажаны и ещё один кусок соевого творога.
   Но настоящий праздник желудка для девушки наступил, тогда слуги, поменяв посуду, расставили плошки с пирожными из бобовой пасты, ягодное желе и медовые печеньки.
   Из-за низкой, не более полуметра, высоты столика сидеть за ним можно было либо на корточках, либо на коленях, либо скрестив ноги.
   Аборигены предпочитали второй способ, считая первый чересчур неприличным, а третьего либо не знали совсем, либо не пользовались по каким-то другим причинам.
   Поскольку ужин затянулся, то от непривычной позы у пришелицы из иного мира стали болеть икры. Чувствуя нарастающее неудобство и рассудив, что не в её положении стесняться, она переменила положение тела, усевшись "по-турецки".
   Расположившийся напротив молодой человек удивлённо вскинул брови, но ничего не сказал, продолжая неторопливо дожёвывать цветочное пирожное.
   Любившая сладкое Платина едва не мурлыкала от удовольствия, потягивая ароматный чай из зеленоватой фарфоровой чашечки.
   - Когда я зимой возвращался из столицы, - сделав очередной глоток, пустился в воспоминания барон. - Тоже приходилось ночевать на дороге, если в ближайших деревнях никого не оставалось в живых.
   Он криво усмехнулся.
   - Даже дикие звери тогда казались такими страшными, как злые призраки умерших не погребённых мертвецов. Вы, кажется, тоже с ними встречались, Ио-ли?
   Та сейчас же вспомнила, что именно во время того путешествия собеседник приказал Мукано убить свою служанку, и умиротворённое настроение, в котором пребывала девушка, разлетелось на тысячи острых, больно ранивших кусков.
   - Пришлось один раз.
   Перед её мысленным взором предстало лежащее на подстилке из упавшей хвои тело молодой женщины с большим кровавым пятном на груди, прикрытой толстой, стёганой курткой, и Платина совершенно не притворно передёрнула плечами от страха, но заговорила совершенно о другом:
   - Тогда мы с госпожой Амадо Сабуро так перепугались, что, не помня себя, бросились в лес и только величайшей милостью Вечного неба выжили, наткнувшись на ту избушку.
   - Значит, мы поступали правильно, когда не останавливались в вымерших деревнях, - удовлетворённо кивнул землевладелец.
   Его фургон оказался длиннее того, что настоятельница монастыря "Добродетельного послушания" достала для Рокеро Нобуро, и Ия смогла спокойно вытянутся во весь рост, а вот ноги её спутника упирались в стенку. Тем не менее он быстро заснул, успев пожелать девушке хороших снов.
   Проснувшись от тяжести в мочевом пузыре, она досадливо поморщилась. Недолгий, но весьма впечатляющий опыт бродяжьей жизни уже приучил её двигаться как можно тише.
   Убедившись, что Хваро безмятежно спит, девушка осторожно спустила ноги с лавки и села. Из-под пола доносилось слитное похрапывание слуг, устроившихся на ночлег прямо под фургоном. Чуть слышно шелестели листвой кроны деревьев, отзываясь на ласку ветра.
   Платина тихо на цыпочках подобралась к прикрывавшему вход пологу и, осторожно отодвинув край, выглянула наружу.
   Костёр почти прогорел, среди малиново мерцавших углей робко плясали слабые язычки пламени. Ия хорошо помнила, как барон приказал охранникам установить очерёдность и всю ночь нести караул. Однако сейчас она не увидела никого из них.
   "Может, один где-то спит, а второй по нужде отошёл?" - с нарастающим беспокойством предположила беглая преступница и уже собралась выйти на переднюю площадку, как вдруг краем глаза заметила какое-то движение.
   Из-за погружённых во мрак зарослей показались телохранители землевладельца, державшиеся за руки, словно дети или влюблённые.
   Остановившись шагах в пяти от костерка на самом краю освещённого участка они обнялись и даже, как показалось девушке, поцеловались.
   "Голубые?! - мысленно охнула Платина, опуская занавес. - Лучше мне их не видеть, а то вдруг заметят?"
   Негромко кашлянув, она пошаркала подошвами туфель по лежащей на полу циновке, досчитала до пяти и только после этого, медленно отодвинув полог, шагнула на переднюю площадку, стараясь придать физиономии как можно более сонное выражение.
   Как и следовало ожидать, один из охранников деловито подкладывал в огонь толстые сучья, а второй спал на разосланной поодаль циновке, повернувшись к костру спиной.
   - Ты куда, Пагус? - настороженно поинтересовался воин.
   - Недалеко, господин Тэворо, - зевнув, объяснила Ия. - По нужде.
   Понимающе кивнув, собеседник, кажется, потерял к ней всякий интерес, с мягкой улыбкой уставившись на разгоравшееся пламя.
   "Интересно, Хваро знает об их отношениях?" - подумала девушка, присаживаясь за кустиком, и решила, что, скорее всего, да.
   Уж слишком беспечно по её мнению вела себя эта нетрадиционная парочка. В любой момент мог проснуться кто-то из слуг и заметить их поцелуй, да даже то, что они просто держатся за руки. А уж молчать о столь "жареном" факте простолюдины не будут, и сплетни рано или поздно обязательно дойдут до господина.
   Завязывая верёвочку на штанах, Платина вновь подивилась широте взглядов Тоишо, но тут же цинично предположила, что, возможно, он таким образом просто заручился безусловной верностью телохранителей. Ибо в случае разоблачения этих мужчин ждёт безусловная мучительна смерть, несмотря на принадлежность к благородному сословию.
   Уже поднимаясь по лесенке в фургон, путешественница между мирами пришла к выводу, что, невзирая на причины, по которым барон держит на службе этих гомосексуалистов, поступает он совсем не в духе законов и традиций Благословенной империи.
   Разумеется, что ни своими ночными впечатлениями, ни догадками по этому поводу Ия делиться с ним не стала. Тем более, что тот принялся вновь рассказывать ей о своей жизни.
   - По воле Вечного неба я оказался единственным ребёнком в семье, хотя мой отец имел шесть наложниц.
   Молодой человек печально улыбнулся, обхватив длинными, музыкальными пальцами чашечку с горячим чаем.
   - Мама говорила, что он очень сильно переживал по этому поводу, хотя и тщательно скрывал это ото всех. Рождение каждого ребёнка в семье становилось настоящим праздником. Отец приносил жертвы духам предков, благодарил Вечное небо. Только боги не давали его детям долгой жизни. У меня было только два брата и две сестры, и никого из них я не застал. Смутно помню только одну из сестёр. Мать рассказывала, что в пять лет мы заболели лихорадкой. Я с трудом выжил, а вот Акайо не повезло. Это так сильно подкосило здоровье отца, что он вскоре заболел и скончался. Его я помню чуть лучше и знаю, что он был благородный муж, наделённый мудростью и многочисленными добродетелями. Надеюсь, что я хоть немного похож на него.
   "Ну, если сынок и в самом деле в папашу, то старый барон был пацан чёткий", - мрачно усмехнулась про себя Платина.
   - К сожалению, отец не стал поступать на государственную службу, - продолжил землевладелец, глядя куда-то мимо неё. - Но мама говорила, что это не из-за отсутствия талантов и способностей. Имелась какая-то другая причина, о которой он не говорил.
   - Наверное, считал её очень серьёзной, - рискнула подать голос девушка.
   - Конечно! - встрепенулся молодой человек, словно очнувшись от каких-то своих дум, и резко сменил тему разговора. - Скажите, Ио-ли, а вам удобно так сидеть?
   - Вполне, - кивнула спутница. - Я часто так сижу. Только вот не помню, откуда взялась такая привычка.
   - В вашем прошлом вообще много странного, - задумчиво проговорил собеседник, пристально разглядывая её, по-птичьи склонив голову на бок.
   - Я понимаю это, Тоишо-сей, - смущённо потупилась приёмная дочь бывшего начальника уезда. - Мне бы тоже хотелось рассказать вам о своей жизни, но я почти ничего не помню.
   - Ну расскажите хотя бы о своих штанах, - неожиданно усмехнулся собеседник. - Или это нижнее бельё? Тогда простите неуместное любопытство.
   Сообразив, что он всё же обратил внимание на её джинсы, пришелица из иного мира решила взять инициативу в свои руки, раскрыв детали, но утаив главное.
   - Госпожа Амадо Сабуро говорила, что они были в моих вещах, когда почтенный Шуфр привёз меня в монастырь. Но сама она нашла их, уже когда я заболела, и ничего не могла рассказать. Я до сих пор не вспомнила, где опекун взял эти странные штаны. Госпожа Амадо Сабуро думает, что они из какой-нибудь далёкой страны и попали в Тодаё из Тарисакава, куда приплывают корабли иноземных купцов.
   Понизив голос, она подалась вперёд и, смущаясь ещё сильнее, прошептала:
   - Там есть одна интересная штучка. Я вам её покажу. Только...
   Платина потупила взгляд и попыталась покраснеть.
   - Она на таком месте...
   - Покажите! - живо заинтересовался барон.
   - Мне бы не хотелось делать это здесь и сейчас, - робко возразила девушка. - Вот когда поедем...
   - Хорошо, - охотно согласился Хваро, поднимаясь на ноги и командуя: - Поехали!
   Они поднялись по лесенке на переднюю площадку и вошли в фургон.
   - Подождите! - недовольным шёпотом ответила спутница на требовательный взгляд молодого человека.
   Слуги быстро разобрали столик, уложили его и посуду в корзины, взгромоздив их себе на спину.
   Один из телохранителей уселся рядом с возницей. Тот тронул мула вожжами. Дёрнувшись, животное неторопливо зашагало по дороге. Сбоку от повозки шёл второй охранник, а за ним шагали тяжело нагруженные простолюдины.
   Едва колёса запрыгали по мелким камешкам и выбоинам, Ия развернула котомку, аккуратно отложила в сторону сложенное нижнее бельё с запрятанными внутри вещичками и, прихватив джинсы, пересела на лавку рядом с землевладельцем.
   - Вот! - торжественно объявила она, демонстрируя молнию на ширинке. - Смотрите, как забавно. Раз, и открыто! Два, и закрыто!
   - Покажите ещё! - потребовал барон, жадно разглядывая застёжку и, не в силах сдержать любопытства, требовательно попросил: - Дайте мне!
   Платина безропотно протянула ему штаны. Тот мельком осмотрел швы, карманы, заклёпки, после чего сосредоточил всё своё внимание на "молнии". Он поднёс её к самому лицу, видимо, пытаясь сообразить: как это работает.
   Девушка помалкивала, изо всех сил стараясь не улыбаться, когда молодой человек безуспешно пытался соединить зубчики застёжки без участия замка.
   - Поразительно! - с восхищённым раздражением выдохнул аристократ, опуская руки. - Как это получается?
   - Не знаю, - совершенно искренне пожала плечами собеседница. - Просто вжик, и всё.
   Решив, что спутник закончил осмотр, она попробовала забрать у него джинсы, но тот отрицательно покачал головой, вновь впившись взглядом в "молнию".
   - Какая искусная работа! Они же совершенно одинаковые. Я видел много необычный вещей, Ио-ли. Даже держал в руках предметы, оставшиеся от Первого мира. Но никогда не видел ничего подобного. Это сделано не у нас, не в Благословенной империи!
   - Госпожа Амадо Сабуро думает, что, возможно, эти штаны из таинственной державы за океаном, - принимая у него джинсы, девушка решила более подробно изложить Хваро первоначальную гипотезу сестры бывшего начальника уезда. - А к почтенному Шуфру они попали из города Тарисакава. Она говорила, что туда иногда приплывают корабли из той далёкой страны. Наверное, кто-то из купцов или моряков продал там кому-нибудь эти штаны. А тот человек привёз их в Тодаё и продал почтенному Шуфру. Он же был лавочник.
   - Возможно, - задумчиво согласился землевладелец, с сомнением качая головой. - Только они, кажется, предназначены для мужчин. Почему же Шуфр подарил их вам?
   "Они женские!" - мысленно возразила Платина, пожимая плечами и пытаясь объяснить причину поступка своего неизвестного опекуна:
   - Наверное потому, что в них тепло и удобно. И ткань очень прочная. А под платьем всё равно не видно, какого они цвета.
   - Может, и так, - не стал спорить молодой человек. - Жаль, что почтенный Шуфр умер. Я бы очень хотел с ним поговорить.
   - Я тоже, - поддержала его собеседница. - Наверное, он бы помог мне всё вспомнить, а то так плохо не знать своего прошлого. Это же вся жизнь исчезла, кроме последних месяцев.
   - Надеюсь, память к вам вернётся, Ио-ли, - проговорил спутник, откидываясь на стенку фургона, и вдруг спросил: - А ещё какие-нибудь необычные вещи у вас есть?
   - Только зеркальце, - решив почти ничего не скрывать, ответила девушка, пояснив: - Оно стеклянное.
   - Можно посмотреть? - заинтересовался барон, но увидев маленький кругляшок, тут же поскучнел, хотя и повертел его в руках с некоторым любопытством. - Скорее всего обычное серебро под стеклом и черепаховым панцирем?
   - Наверное, - покладисто согласилась Платина, рассудив, что прочую мелочёвку можно не показывать, а на возможные претензии ответить что-нибудь типа: не посчитала эти предметы необыкновенными. Хотя лучше бы Хваро их так и не нашёл. Особенно паспорт, пусть даже и с вырванной страницей.
   - Я вдруг вспомнил, что три или четыре года назад к Сыну неба прибыли посланцы каких-то варваров из-за океана, - медленно заговорил аристократ. - Они вручили ему множество подарков, среди которых будто бы было больше стеклянное зеркало из стекла в золотой, украшенной самоцветами раме. Но оно быстро потускнело, и его убрали из покоев государя.
   - Если моё зеркальце тоже из той страны, то оно тоже скоро испортится, - тяжело вздохнула девушка. - А жаль, с ним очень удобно.
   - В моём замке много зеркал, Ио-ли, - улыбнулся землевладелец. - И все они к вашим услугам.
   - Спасибо, Тоишо-сей, - не вставая, поклонилась собеседница и, стремясь увести беседу от столь скользкой темы, сказала: - Вы же долго жили в столице? Расскажите о ней.
   - Я мало что видел, Ио-ли, - усмехнулся молодой человек. - Всё моё время занимала учёба.
   - Тогда расскажите подробнее о Гайхего, - предложила она, тут же конкретизировав вопрос: - Сколько времени в день вы занимались? Какие науки изучали? Кто из наставников вам нравился больше всего?
   - Вам это в самом деле интересно, что я делал в Гайхего? - с видимым недоверием вскинул брови барон.
   - Мне интересны вы, Тоишо-сей, - пришелица из иного мира как нельзя кстати вспомнила фразу из какого-то романа. - И всё, что связано с вами.
   - Но я же уже рассказывал, - напомнил явно польщённый таким вниманием собеседник.
   - Этого мало, - безапелляционно заявила Платина.
   - Хорошо, - усмехнулся Хваро. - Тогда слушайте. Гайхего основал сам Великий мастер...
   История получилась длинной, но весьма занимательной. К не малому удивлению девушки возраст поступления в главный местный университет не имеет каких-либо ограничений. Лишь бы абитуриент сдал вступительный экзамен.
   Сам барон стал учащимся Гайхего в двенадцать лет, хотя лично знал одного восьмилетнего "студента". Однако основную массу составляют молодые люди от шестнадцати до двадцати годов. Срок обучения также не ограничивался. Только денежки плати. А высшее образование в Благословенной империи стоит дорого. Тем не менее, по словам рассказчика, отдельные индивидуумы умудрялись посещать занятия по двадцать лет. И это несмотря на то, что длились они почти весь световой день! С другой стороны, "студентам" домашние задания почти не задавали. Однако экзамены и всякого рода тесты проводили регулярно. А вот каникул не было вообще. Только короткие перерывы на самые важные и значимые праздники.
   Так что, если дворянский отпрыск из далёкой провинции поступал в Гайхего, то зачастую он вновь попадал домой только после окончания учёбы. Единственной уважительной причиной, по которой "студента" могли отпустить домой, являлись похороны родителей.
   Основное внимание в данном учебном заведении уделялось изучению трудов древних мудрецов, законам Благословенной империи, правилам проведения церемоний и ритуалов. Кроме того "студентам" преподавали литературу, математику, военное дело, верховую езду и даже зачатки медицины.
   Слушательница поразилась, узнав, что поэзия не только входила в число изучаемых дисциплин, но была средством общения не только на некоторых занятиях, и даже вне их. Это считалось признаком аристократический утончённости и благородного происхождения. Кроме написания стихов, "студенты" ещё и разбирали произведения друг друга под контролем преподавателей.
   Хваро признался, что литература давалась ему очень легко, в отличие от математики или медицины.
   "Так вот где ты так насобачился стишки кропать", - не сводя с него восхищённого взгляда, думала пришелица из иного мира, ещё раз с проникновенной ностальгией вспоминая свой милый колледж. Слушая молодого человека, она даже представить себе не могла, как можно заниматься в подобном темпе целых одиннадцать лет, да ещё и закончить с "красным дипломом". Это же просто кошмар!
   Обедали они в небольшой деревушке, где, однако, нашлись сразу две харчевни, в одной из которых как раз остановился какой-то знакомый барона.
   Узнав фургон землевладельца, он лично остановил его и пригласил Хваро составить ему компанию. А переодетой девушке пришлось есть вместе со слугами. Впрочем, те вели себя очень предупредительно и лишних вопросов не задавали.
   Приятель барона хотел пообщаться с ним подольше, но тот быстро покинул его, сославшись на срочные дела.
   - Это господин Жуно Като, - сообщил молодой человек Ие, едва фургон тронулся со своего места. - Мы с ним часто встречались в Букасо.
   - Он рассказал какие-нибудь новости? - спросила Платина.
   - Все ждут нового начальника уезда, - секунду помедлив, поведал собеседник. - Только вряд ли его скоро назначат.
   - Почему? - живо заинтересовалась девушка.
   - До сих пор неясна судьба самого губернатора господина Хосино Нобуро, - подавшись вперёд, понизил голос аристократ. - Вряд ли государь оставит на таком ответственном посту брата государственного преступника. Вот только указа о его снятии всё ещё нет. Говорят, у господина Нобуро при дворе нашлись влиятельные заступники. А без губернатора некому назначить начальника уезда. Не будет же сам Сын неба заниматься такими пустяками?
   - И кто же сейчас главный в уезде? - поинтересовалась спутница, только чтобы поддержать разговор.
   - Пока господин Окэдо, - ответил землевладелец. - Только он вряд ли останется на этой должности со своим одиннадцатым рангом.
   - Но разве нет способа поднять ранг? - спросила пришелица из иного мира, рассудив, что данная информация тоже не станет для неё лишней.
   - Конечно, есть, - снисходительно усмехнулся выпускник Гайхего. - Для этого следует подать ходатайство своему непосредственному начальнику и сдать экзамен в вышестоящей инстанции. Если государственный служащий демонстрирует высочайшие способности или совершает нечто выдающееся, следующий ранг ему могут присвоить и без экзаменов. Но такое право имеет только чиновник, стоящий выше его не менее чем на две ступени. И ему придётся обосновать своё решение перед императорской канцелярией.
   "Ну да!" - хмыкнула про себя Ия, вспомнив прочитанное где-то в Сети выражение: "Того, что нельзя купить за деньги, можно купить за большие деньги".
   Она задала молодому человеку ещё много вопросов, и почти на все тот отвечал подробно и с удовольствием.
   Только о своей родне говорил мало и неохотно. Вспомнив историю о том, как те пытались "отжать" у его матери имение после смерти мужа, девушка старалась данной темы больше не касаться.
   Под вечер их фургон въехал в деревню Когу, на окраине которой стоял большой постоялый двор. Когда его хозяину сообщили о новых гостях, тот выбежал лично поприветствовать знатного визитёра.
   Солидный мужчина средних лет с благообразным лицом, украшенным короткой, аккуратно подстриженной бородой и усами, то и дело кланялся, уверяя, что счастлив видеть в своём жалком заведении столь благородного господина.
   - Нам нужно две комнаты, - наблюдая за тем, как слуги пытаются втиснуть его фургон между стоявшими вдоль забора повозками, сообщил барон. - И место в конюшне.
   - Будет сделано, господин, - пообещал собеседник. - Сейчас же обо всём распоряжусь.
   Одобрительно кивнув, аристократ в сопровождении телохранителей и переодетой в мужскую одежду приёмной дочери бывшего начальника уезда прошёл в просторный, освещённый масляными светильниками зал, уже заполненный многочисленными посетителями. Судя по их виду, тут присутствовали не только здешние постояльцами, но и жители деревни, заглянувшие сюда выпить и провести вечер в приятной компании.
   Перекатывавшийся под высоким потолком многоголосый гомон стих, когда все взоры обратились к входной двери, где на миг застыл красивый молодой дворянин в воинском костюме из дорогого шёлка.
   - Сюда, сюда, благородный господин, - суетливо лебезил хозяин постоялого двора.
   Из-за спины охранников Платина заметила, как, освобождая столик для знатного гостя, молодой парнишка в фартуке поверх чистой, серой куртки, что-то горячо втолковывая, пересаживал двух скромно одетых простолюдинов за соседний столик, где уже расположились двое посетителей.
   Какая-то женщина, видимо, подавальщица, торопливо протёрла мебель и застыла в почтительном поклоне.
   Опустившись на табурет, землевладелец знаком пригласил своих спутников устраиваться рядышком.
   Помня о своей роли, Ия поначалу осталась стоять, однако Хваро, нахмурившись, указал ей на место в дальнем конце стола напротив себя.
   Услужливый владелец заведения тут же поставил для неё табурет.
   Барон велел подать ужин, оставив выбор блюд на усмотрение хозяина постоялого двора, расцветшего от подобной щедрости. А когда тот ушёл, обратился к своим охранникам:
   - В этом месте мне вряд кто-то сможет угрожать. Поэтому сегодня ночью можете отдохнуть. Чтобы не тесниться, я снял для вас отдельную комнату.
   Телохранители обменялись блеснувшими радостью взглядами.
   Однако, то ли притворяясь, то ли и в самом деле добросовестно относясь к своим обязанностям, господин Тэворо попытался возразить, тщетно пытаясь скрыть довольную улыбку:
   - Негодяи и жулики всегда любят людные места, господин. Может, одному из нас всё же остаться на ночь у дверей вашей комнаты?
   - Не нужно, - покачал головой молодой человек. - С каким-нибудь воришкой я и сам справлюсь. А если случится что-то серьёзное, крикну вас или пришлю Пагуса.
   Взоры сидящих за столом обратились на переодетую девушку. Та согласно кивнула, вдруг сообразив, что ей придётся ночевать в одной комнате с Хваро. В горле пересохло, а по спине пробежали лёгкие мурашки.
   - Так что не беспокойтесь и отдыхайте, - вновь обратился землевладелец к своим телохранителям. - Завтра нам нужно добраться до замка.
   - Спасибо, господин, - не вставая, склонил голову в поклоне господин Тэворо и многозначительно посмотрел на приятеля.
   "Нет, барон точно знает, что они "голубые", - решила Платина, исподтишка наблюдавшая за их разговором. - Они же его почти не стесняются. Вон как переглядываются! Только что воздушные поцелуи и сердечки друг другу не посылают".
   Но тут же смущённо потупилась, поймав полный заботливого внимания и нежности взгляд аристократа.
   "Ну зачем же он так... демонстративно? - с раздражением, больше наигранным, чем настоящим подумала девушка, скромно потупив взор. - Вдруг кто заметит?"
   Возле их столика появился хозяин постоялого двора и подавальщица с подносом. Пока она расставляла мисочки на столе, владелец заведения доложил, что комнаты готовы, привычно посетовав на их скромность, и поинтересовался: не желают ли благородные господа ополоснуться после дальней дороги?
   Однако барон, подумав, отказался, посетовав:
   - Уже слишком поздно, а нам надо выспаться. Завтра мы уезжаем очень рано.
   - Как жаль, господин! - с деланным сожалением всплеснул руками собеседник. - А я так надеялся, что вы погостите у нас ещё.
   Тут к столу подошёл слуга и доложил, что мул отведён на конюшню, и теперь они ждут новых распоряжений господина.
   Землевладелец велел им после ужина ложиться спасть в фургоне, строго-настрого наказав проснуться ещё до восхода солнца.
   Снисходительно кивнув на их глубокий поклон, молодой аристократ подождал, когда один из телохранителей разольёт вино по крошечным фарфоровым чашечкам, и поднял свою в приветственном жесте.
   "А мне не налил", - обиделась Ия, терпеливо ожидая, пока официантка расставит перед ней миски с яствами, и с тревогой обдумывая предстоящую ночёвку в одной комнате с бароном.
   Отдавая себе отчёт в том, что ЭТО обязательно случится, ибо Хваро явно не из тех, кто удовлетворится романтическими стихами и разговорами при луне, она тем не менее пребывала в полнейшем смятении.
   Уж очень резко его поведение отличалось от того, что девушка узнала о нём за последнее время.
   От всех этих непоняток Платина даже потеряла аппетит... Но ровно до тех пор, пока не увидела рассыпчатый варёный рис, соевый соус, обжаренные в масле кусочки свинины, квашеную капусту и солёные грибочки.
   Невольно сглотнув вдруг набежавшую слюну, пришелица из иного мира мудро решила не спешить с выводами и действовать по обстановке.
   Внезапно она ощутила непонятное беспокойство. Привыкшая доверять своим инстинктам, Ия воровато огляделась.
   Землевладелец и его телохранители неторопливо кушали, перебрасываясь короткими фразами, касавшимися в основном качества местных блюд, и, казалось, не обращали на неё никакого внимания.
   А чувство дискомфорта не проходило. Потянувшись, девушка словно невзначай посмотрела через плечо, тут же "поймав" пристальный взгляд пожилого осанистого мужчины с пышными усами и гладко выбритым подбородком.
   "Он меня узнал? - не на шутку забеспокоилась беглая преступница. - Или просто догадался кто я?"
   Однако богато одетый простолюдин, "встретившись" с ней глазами, спокойно отвернулся и как ни в чём не бывало обратился к своему соседу за столиком. Вежливо улыбнувшись, тот понимающе кивнул.
   "Может, принял меня за другого?" - подумала Платина, с жадностью набрасываясь на еду и гадая, стоит ли рассказывать барону об этом странном происшествии или нет?
   Долго рассиживаться ей не дали. Едва она успела утолить первый голод, как появился хозяин постоялого двора и предложил показать благородным гостям их покои.
   - Пагус! - окликнул её Хваро. - Возьми в фургоне вещи и отнеси их в комнату.
   "Вот же-ж! - едва не взвыла от разочарования приёмная дочь бывшего начальника уезда, с жадностью глядя на уставленный мисками стол. - Я же ещё не поела как следует!"
   Однако слуги в Благословенной империи с хозяевами не спорили. Заговорив о своём голоде, она рискует привлечь к себе внимание, а в её положении этого лучше не делать.
   Поэтому, поклонившись и обиженно надув губы, Ия отправилась выполнять приказ. Оставалось только узнать: какие именно вещи имел ввиду молодой человек? Но об этом можно спросить и у его челяди.
   Те чинно ужинали в компании таких же скромно одетых простолюдинов за длинным столом у самой двери и явно не горели желанием прерывать столь приятное занятие. Судя по скривившимся физиономиям, им хотелось высказать немало нелестных эпитетов в адрес переодетой девицы. Но, как и положено слугам, они скромно промолчали. Не говоря ни слова, один из них встал и жестом велел ей следовать за собой на двор.
   Забравшись в фургон барона, он передал ей небольшую корзину.
   - Спасибо, - не забывая о своей роли, коротко поклонилась Платина.
   Простолюдин только безмолвно кивнул в ответ.
   Вернувшись в зал, Ия быстро отыскала хозяина постоялого двора, который за что-то отчитывал чуть не плачущую от испуга девчонку лет двенадцати в застиранном платьишке с многочисленными заплатами.
   - Чего тебе? - недовольно нахмурился мужчина, но, узнав слугу знатного постояльца, смягчился. - Пойдём, парень, провожу тебя в комнату господина.
   Пришелица из иного мира давно заметила, что все подобные заведения здесь имеют одинаковую планировку, отличаясь только размерами и мелкими деталями.
   Вот и здесь они поднялись на галерею второго этажа, опоясывавшую главный зал по периметру. Именно на неё выходили двери "номеров".
   Подойдя к одной из них, провожатый отпер висячий замок и протянул ключ переодетой девушке.
   - Вот. Лучшая комната. Передай своему господину, что тут останавливаются только самые благородные господа.
   - Обязательно, - пообещала Платина, пытаясь рассмотреть в полумраке длинное, узкое помещение с единственным заклеенным бумагой окном. - Что-то здесь темновато, почтенный. Светильник бы не помешал.
   - Сейчас пришлю, - пообещал собеседник.
   - Скажи, почтенный, - остановила она его, вспомнив свою ночёвку на постоялом дворе в Тучёве. - А тёплого одеяла у тебя не найдётся? Я заплачу. Уж больно холодно на полу спать.
   - Зачем же на полу мёрзнуть? - внезапно усмехнулся мужчина. - Такому красавчику надо на мягкой постели спать.
   "Это он на что намекает?" - насторожилась Ия и, желая уточнить, печально вздохнула.
   - Мой господин хоть и богат, да слуг деньгами не балует. Отдельную комнату мне снять не на что, почтенный. А вторую кровать поставить здесь негде.
   - Зато в других комнатах они есть, - продолжил странные речи хозяин постоялого двора. - Вон через две двери остановился почтенный Жосок. У него денег столько, что он и богов купит. Навести его сегодня ночью. Он будет ждать и не пожалеет серебра. Ему очень нравятся красивые юноши, и он умеет быть благодарным за доставленное удовольствие.
   - Нет уж! - щёки переодетой девушки полыхнули от одной мысли, что её всё же приняли за "хозяйского любимчика". - Я лучше на полу высплюсь.
   - Как хочешь, - равнодушно пожал плечами владелец заведения и вышел из комнаты.
   "Вот же-ж... сводник! - одними губами выпалила приёмная дочь бывшего начальника уезда, как нельзя кстати вспомнив подходящее слово, и невольно передёрнула плечами. - Наверное, это тот усатый мужик прислал его меня... снять? Неужели я выгляжу так распутно и легкодоступно?"
   Она даже хотела достать зеркальце и оценить свой вид, но удержалась, потому что в этом полумраке всё равно ничего не смогла бы рассмотреть.
   Кроме сводничества хозяин постоялого двора не забывал и о своих непосредственных обязанностях.
   Через несколько минут в дверь негромко постучали. Выглянув на галерею, Платина увидела мальчишку лет десяти. Одной рукой он прижимал к боку тощий свёрток, в другой держал масляный светильник с трепещущим на кончике носика язычком пламени.
   - Забирай, - довольно грубо буркнул пацанёнок, а когда Ия взяла у него фонарь, просто бросил ей под ноги кое-как свёрнутое одеяло, после чего удрал, успев напоследок гаденько ухмыльнуться.
   "Вот же-ж, козлёнок мелкий!" - мысленно выругалась девушка, тут же вспомнив неприятный разговор с владельцем заведения.
   Что если не только тот усатый извращенец принял её за хозяйского любимчика?
   Пришелица из иного мира криво усмехнулась. Ну ещё бы! Барон же смотрел на неё с такой нежностью, вот местные и обратили внимание. С дворянином они, понятное дело, связываться боятся, а простому юноше выкажут весь свой негатив.
   "Да они просто завидуют, - хмыкнула Платина, раскладывая на полу куцее, покрытое многочисленными заплатами одеяло. - Но всё же надо сказать Хваро, чтобы вёл себя... сдержаннее. Мне такое внимание ни к чему".
   Сквозь тонкую дверь с галереи донёсся звук приближавшихся шагов и негромкий вопрос землевладельца:
   - Здесь?
   - Да, господин, - елейным голосом отозвался хозяин постоялого двора.
   Вскочив на ноги, Ия торопливо отодвинула засов и, распахнув дверь, застыла в полупоклоне.
   - Не забудь разбудить нас за полчаса до рассвета, - приказал аристократ.
   - Конечно, господин, - заверил его собеседник. - Я всё помню и не забуду.
   Не глядя на него, молодой человек прошёл в комнату и сел на табурет у маленького столика со стоявшим на нём светильником.
   Девушке показалось, что владелец заведения как-то подозрительно задержался возле их двери, и она громко предложила:
   - Позвольте помочь вам раздеться, господин?
   В ответ на его недоуменный взгляд беглая преступница многозначительно кивнула на вход в комнату.
   На секунду застыв, Хваро понимающе усмехнулся и принялся развязывать пояс.
   - Да, уже пора спать.
   Аккуратно развесив верхнюю одежду землевладельца на бамбуковой вешалке, Платина помогла ему разуться и подала найденные в корзине войлочные туфли.
   Остро пахнуло потом.
   "Не мешало бы ему носки поменять, - подумала девушка и, прежде чем успела опомниться, машинально метнулась к корзине, но вдруг испуганно замерла, подумав: - Чего же я делаю? Я ему что, служанка? Или... жена? Вот же-ж!"
   Однако, если начала что-то делать, то надо доводить до конца, иначе будешь выглядеть глупо. Рассудив подобным образом, она стала торопливо перебирать сложенные вещички, чувствуя, как щёки полыхают румянцем стыда и досады.
   В это время барон сам стащил штаны, оставшись в одном нижнем белье.
   - Вот возьмите, - стараясь не смотреть в его сторону, проворчала спутница, с огорчением сообразив, что в данном случае повела себя точно как мама. Та тоже всегда следила, чтобы супруг опрятно выглядел, и от него приятно пахло.
   "Как быстро он для меня родным стал, - с горечью усмехнулась она про себя. - А как же семья Сабуро, его невеста, служанка? Плюнуть и забыть, вроде как ничего и не было? Во же-ж!"
   - Спасибо, Ио-ли, - прервал её печальные мысли молодой человек, натягивая носки, ибо аборигены спали в том числе и в них. Это не считая курточки с длинными рукавами и штанов до лодыжек.
   Поначалу пришелице из иного мира это казалось ужасно неудобным, но постепенно она привыкла к закрытости всего тела даже во время сна и уже не обращала на это внимание.
   - Вам ещё нужен свет, Тоишо-сей? - прошептала Платина и, не услышав ответа, просто задула робкий огонёк. После чего с бьющимся сердцем почти на ощупь вернулась на своё одеяло.
   Когда глаза привыкли к темноте, приёмная дочь бывшего начальника уезда увидела, что Хваро всё ещё сидит на кровати. Вдруг, мягко шурша белым шёлком курточки, он подошёл к ней и опустился на корточки.
   - Ложитесь на кровать, Ио-ли. А я буду спать здесь.
   - Что вы, Тоишо-сей! - шёпотом вскричала та. - Это невозможно! Вдруг кто-то узнает, что вы спали на полу, как какой-то простолюдин?! Нет уж, если я изображаю слугу, то мне здесь и спать.
   - Мои люди не позволят себе болтать лишнего, - тихо, но очень веско заявил аристократ. - А чужие сюда не войдут.
   - Пусть так, Тоишо-сей, - не стала спорить собеседница, упрямо стоя на своём. - Но я не могу позволить себе так пользоваться вашей добротой. Очень прошу вас, не заставляйте меня чувствовать себя неудобно.
   - Но я не могу позволить моей девушке спать на полу, - не остался в долгу барон.
   "Вот-же, настырный чёрт!" - мысленно выругалась Платина и, понимая, чего тот добивается, выпалила:
   - Тогда... давайте ляжем вместе!
   Однако, вопреки ожиданиям, молодой человек сокрушённо вздохнул, качая головой.
   - Завтра выезжаем очень рано. Надо выспаться. А я боюсь, что рядом с вами не смогу уснуть.
   Щёки Ии вновь полыхнули жаром, а губы сами собой растянулись в смущённой, но довольной улыбке.
   Тем не менее она постаралась, чтобы голос её звучал как можно спокойнее и рассудительнее:
   - Тогда я всё же останусь здесь, как и положено слуге. И если вы действительно заботитесь обо мне, то больше не станете настаивать.
   - Хорошо, - после короткого раздумья согласился Хваро и вернулся на кровать.
   Не дожидаясь, пока он уснёт, девушка легла на одеяло, повернувшись лицом к стене. В её мыслях и чувствах царил полный хаос.
   Поведение землевладельца никак не соответствовало тем мерзким поступкам, о которых рассказывал Джуо Андо. Между тем она точно знала, что у того мерзавца не имелось никаких причин врать. Ну не померещился же ей рассказ младшего писца?! А убийство служанки Эзу?
   И вновь, как не раз уже случалось за последние двое суток, когда терзавшие её сомнения делались совершенно невыносимы, Платина мудро решила не спешить с выводами, продолжив собирать информацию.
   Проснувшись от неясного шума, она сразу же сообразила, где находится, и, приоткрыв глаза, заметила прекрасно различимого в предутреннем сумраке барона, задвигавшего под кровать горшок.
   "Счастливый, - через минуту с завистью подумала девушка, не испытывая никакого желания присаживаться на ночную вазу в его присутствии. - А мне придётся переться в уборную".
   Мельком посмотрев на неё, молодой человек подошёл к окну и, приоткрыв створку, выглянул наружу. Воспользовавшись этим, спутница села, торопливо натянув куртку.
   Услышав за спиной шорох, Хваро обернулся и улыбнулся, встретившись с ней взглядом.
   - Выспались, Ио-ли?
   - Да, Тоишо-сей, - кивнула она, поднимаясь, и, вспомнив свой утренний туалет в доме начальника уезда, сказала: - Я сейчас принесу вам воды умыться.
   - Не торопитесь, - усмехнулся собеседник. - Слышите, как тихо? Ещё никто не проснулся. А я велел этому негодяю разбудить нас до восхода.
   - Я сейчас его подниму, - пообещала Платина, увязывая в пучок короткие волосы и напяливая шляпу.
   Землевладелец ошибся. И хотя в большом зале под столами и на сдвинутых табуретах ещё спали самые бедные из постояльцев, со стороны кухни уже доносились негромкие голоса.
   Выйдя на просторный двор, Ия увидела, как один из слуг барона выводит из конюшни недовольно фыркавшего мула.
   - Пагус, - кивнув в знак приветствия, спросил мужчина, - господин уже проснулся?
   - Вот только что, - сообщила девушка. - Ещё даже не умывался.
   - Скажи ему, что у нас всё готово, - попросил собеседник.
   - Передам, - пообещала она.
   Посетив сложенную из камней уборную, приёмная дочь бывшего начальника уезда отправилась на кухню, где потребовала кувшин тёплой воды и таз.
   Хмурая, неприветливая кухарка в грязно-сером фартуке поверх застиранного платья сначала грубо огрызнулась, потом отправила приставучего парня в баню, довольно туманно объяснив, как её найти.
   Отыскав нужное строение, Платина обнаружила на дверях массивный замок и, ужасно разозлившись, почти бегом бросилась обратно на кухню, столкнувшись на лестнице у входа с зевавшим во весь рот владельцем заведения.
   - Ты чего же это, почтенный?! - ядовито усмехнувшись, она упёрла руки в бока, кстати вспомнив тех странных дворян, что заглянули на постоялый двор в Тучёве. - Вчера надо мной смеялся, сегодня над моим господином потешаешься? Или тебе уши лишние? Так он их живо обрежет.
   - Ты чего это, парень? - на миг растерялся мужчина.
   Не давая ему опомниться, переодетая девушка продолжила наседать:
   - Господин велел разбудить нас до рассвета. А ты, что сделал?
   Кивнув на восток, где из-за леса выглянул краешек поднимавшегося светила, она продолжила энергично развивать свою мысль:
   - Так тебе этого мало! Я торопился господину воды принести умыться, а меня в закрытую баню послали! Я из-за тебя трёпку получать не хочу. Вот сейчас приду и скажу господину, как твои люди надо мной издевались и заставили его ждать. А он этого не любит.
   - Постой! - морщась, вскинул руку собеседник. - Куда тебя послали?
   - В баню! - огрызнулась Ия. - А там замок! Мне что, дверь вышибать?!
   - Ну так пойдём, я тебе открою, - предложил хозяин постоялого двора. - Делов-то!
   Землевладелец и в самом деле поинтересовался причиной задержки. Помня о вчерашнем непристойном предложении владельца заведения, Платина честно рассказала о своих поисках тёплой воды.
   Когда они спустились в зал, там их уже ждали телохранители барона, накрытый стол и согнувшийся в поклоне владелец заведения.
   - Почему ты меня не разбудил? - не глядя в его сторону, спросил Хваро.
   - Так я как раз собирался! - принялся торопливо объяснять собеседник. - А ваш слуга сказал, что вы уже проснулись.
   - И поэтому ты отправил его в закрытую баню? - размеренным, не предвещающим ничего хорошего голосом продолжал расспрашивать аристократ.
   - Нет, нет, это не я, господин! - выпрямившись, принялся энергично возражать хозяин постоялого двора. - Кухарка напутала. Но я её уже наказал. Если желаете, ещё накажите, только не гневайтесь.
   Лицо его скривилось в жалобной гримасе, а глаза заблестели от слёз.
   - За подобный проступок слуги следует наказать и хозяина, - наставительно произнёс землевладелец и кивнул своему охраннику. Сделав пару шагов, господин Тэворо отвесил мужчине короткую, хлёсткую пощёчину. Дёрнувшись, тот невольно подался назад, а барон как ни в чём не бывало уселся за стол.
   Быстрая, но звучная экзекуция, устроенная им простолюдину, не произвела на его спутников никакого впечатления. Дождавшись, когда молодой человек займёт место во главе стола, они тоже сели, пододвинули к себе миски с варёным рисом и взялись за ложки.
   - Мои слуги поели? - не глядя на владельца заведения, спросил Хваро.
   - Да, господин, - потупив взор, поклонился тот.
   - Собери нам что-нибудь поесть в дорогу, - распорядился знатный постоялец. - Только помни, что я ещё не раз сюда приеду.
   - Всегда рад услужить благородному господину, - заверил собеседник, пятясь к входу на кухню, откуда уже доносились вкусные запахи.
   - А ты чего стоишь, Пагус? - недовольно хмурясь, обратился к ней молодой человек. - Сегодня долго ехать придётся.
   - Да, господин, - отвесив короткий поклон, Платина скромно уселась на дальнем конце стола.
   Хозяин постоялого двора успел внушить ей такую антипатию, что она даже обрадовалась, когда охранник устроил ему трёпку.
   Выволочка явно пошла тому на пользу. Владелец заведения лично провёл слуг барона на кухню, чтобы они сами могли выбрать и уложить продукты. А прощаясь с Хваро, лебезил перед ним гораздо сильнее, чем при встрече.
   Аристократ заплатил не торгуясь, но отстранил руку хозяина постоялого двора, когда тот попытался помочь ему подняться по короткой лестнице на переднюю площадку фургона.
   Усевшись на лавку, землевладелец громко обратился к приёмной дочери бывшего начальника уезда.
   - Как только у простолюдина появляются деньги, он сразу же теряет всякий стыд. Вот и приходится указывать таким на их место.
   Понимая, к кому именно обращены его слова, переодетая девушка всё же рискнула возразить:
   - Но не все же простолюдины ведут себя подобным образом.
   - Хвала Вечному небу, нет, - качнувшись вместе стронувшейся повозкой, охотно согласился барон. - В противном случае, благородным мужам пришлось бы вернуть страну к суровым законам древности, когда дворянин единолично распоряжался жизнью и смертью любого простолюдина.
   Вспомнив то, что ей известно о прошлом Благословенной империи, пришелица из иного мира, подвинувшись поближе, негромко поинтересовалась:
   - Вы имеете ввиду те законы, что были до Воссоединения народа?
   - Вы об этом знаете? - слегка удивился молодой человек.
   - Госпожа Андо много рассказывала мне об истории страны, - изобразила обиду Платина. - Она говорила, что каждая благородная девушка обязана знать прошлое своего народа. Без этого она не сможет стать достойной женой и матерью.
   На самом деле матушка покойного младшего писца не заморачивала свою ученицу всякого рода "преданиями старины глубокой". А эти слова Ия прочитала в опостылевшем "Наставлении благородным женщинам империи Сына неба" и решила, что в данном случае лишними они точно не будут.
   - Я всегда знал, что вы умная девушка, Ио-ли, - довольно улыбнулся собеседник.
   - К сожалению, мне не хватает образования, Тоишо-сей, - сокрушённо вздохнула та.
   - А что бы вы хотели знать, Ио-ли? - заинтересовался аристократ.
   - Многое, Тоишо-сей! - рассмеялась девушка и с увлечением взялась перечислять: - Какие города есть в нашей стране? Какие вокруг моря и горы? Какие на земле есть народы, и чем они отличаются друг от друга?
   Заметив лёгкую тень недовольства, словно тучка набежавшего на красивое лицо землевладельца, Платина поняла, что сильно рискует оказаться не такой уж умной в его глазах, и поспешила скорректировать запросы с учётом менталитета местных дворян.
   - Хочу прочитать самые прекрасные стихи, увидеть самые прекрасные картины. Но самое главное...
   Она смущённо потупилась.
   - Я совсем не умею быть хозяйкой дома. А ваша благородная матушка умерла, и у меня не будет свекрови, которая могла бы меня научить.
   - Не беспокойтесь, Ио-ли, - довольно улыбнулся молодой человек. - Когда приедем в Даяснору, я найму для ведения хозяйства какую-нибудь благородную вдову. У неё и научитесь.
   Он ещё какое-то время рассказывал о том, как намерен обустроиться на новом месте службы. Потом приёмной дочери бывшего начальника уезда удалось сменить тему разговора, и они стали беседовать об истории Благословенной империи. Точнее, говорил в основном Хваро, а девушка всё больше слушала, очень скоро запутавшись в потоке дат, имён, событий и географических названий. Тем не менее она неплохо провела время, отвлекаясь от тревожных мыслей.
   Около полудня сделали остановку на обед. Видимо, барон заметил, что люди устали, потому что вдруг приказал всем отдыхать. Даже мула выпрягли и пустили пастись.
   Довольные слуги улеглись прямо на траве в тени придорожных кустов, охранники расположились у фургона, а аристократ и беглая преступница устроились внутри.
   И хотя послеобеденный сон не в традиции аборигенов, на сей раз уснули все. Очевидно, сказался ранний подъём.
   Как и положено предводителю, первым проснулся барон и тут же поднял всех на ноги. Хотя, судя по положению солнца, отдыхали они совсем недолго.
   Когда запрягали мула, Платина, уже уставшая сидеть и лежать, попросила у Хваро разрешения немного пройтись. Тот не только согласился, но и вызвался составить ей компанию.
   Окружающий пейзаж, яркое солнце на чистом, голубом небе, молодая зелень вокруг и любовь в душе привели его в лирическое настроение.
   В очередной раз признавшись девушке в своих чувствах, он вновь взялся читать стихи.
   Ия тихо млела, и ей совершенно не хотелось думать ни о печальной судьбе семьи Бано Сабуро, ни об убитой невесте шагавшего рядом аристократа, ни о его служанке, нашедшей свою смерть в зимнем лесу.
   Дорога постепенно сужалась. Поросший травой склон с одной стороны становился всё круче, а с другой - тянулся длинный, неглубокий овраг.
   Глянув вниз на текущий по камням ручей, девушка вдруг подумала, что если им встретится какая-нибудь повозка, разъехаться будет очень трудно. Но, видимо, колёсным транспортом здесь пользовались нечасто. За то время, пока их маленький караван добирался до спуска в долину, навстречу попалась только группа носильщиков.
   Мужчины разного возраста в шапочках со смешными белыми помпонами, растянувшись цепью на обочине, низкими поклонами приветствовали идущего посередине дороги дворянина.
   Не забывая о правилах хорошего тона, барон ответил им коротким кивком, а когда простолюдины остались позади, сообщил спутнице, что деревня, куда они сейчас направляются, находится уже на его земле.
   - Как бы староста не попытался устроить мне торжественную встречу и ещё сильнее задержать нас. Мы и так опаздываем из-за той остановки в полдень.
   "Так почему же ты просто не пошлёшь его подальше, чтобы не приставал? - мысленно удивилась пришелица из иного мира. - Неужели стесняешься какого-то простолюдина?"
   И тут же возразила себе: "Вряд ли. Может, просто не хочет, чтобы меня видели на его земле? Но он же обещал мне позволить свободно ходить по замку? Непонятный случай".
   Так ничего и не придумав, осторожно спросила:
   - Мне лучше не покидать фургон?
   - И мне тоже! - рассмеялся собеседник. - Если нас никто не заметит, то и встречать некого!
   - Но разве они не узнают вашу повозку? - рискнула напомнить приёмная дочь бывшего начальника уезда.
   - Если кто-нибудь спросит... - объявил землевладелец, глядя на осунувшиеся от усталости лица слуг и телохранителей, - говорите, что в повозке господин Каямо.
   - Да, господин! - почти хором отозвались дворяне и простолюдины.
   - Это мой управитель, - пояснил молодой человек, помогая спутнице подняться на переднюю площадку. - Крестьяне знают, что он часто пользуется этим фургоном.
   Уже минут через десять, после того как любопытные селяне узнали, кто заглянул к ним в деревню, примчался староста и принялся громко просить позволения лично выразить своё глубочайшее почтение благородному господину Каямо.
   Помня инструкцию и тоже стремясь как можно скорее добраться до замка, охранники грубо оборвали славословия крестьянина, доходчиво объяснив, что господин Каямо устал и приказал себя не беспокоить. Тем не менее настырный мужик ещё какое-то время шёл рядом с повозкой, уже не так громко, но столь же проникновенно желая управителю долгих лет, процветания и всяческих благ, не забыв напомнить, что его зовут Танаб, и он всегда готов услужить благородному господину Каямо.
   Пришелица из иного мира не удивилась подобному изъявлению преданности, поскольку уже сталкивалась с чем-то похожим, когда вместе со своим приёмным отцом ездила в замок рыцаря Канако. Как и господин Бано Сабуро, её нынешний спутник также не обратил никакого внимания на вопли простолюдина, явно принимая всё это как должное.
   Солнце начало клониться к горизонту, от чего внутри фургона становилось всё более сумрачно. Платина почувствовала, как дорога пошла под уклон.
   Хваро довольно улыбнулся.
   - Скоро приедем, Ио-ли.
   Та встала, держась за стенку будки, и хотела выглянуть наружу, но в последний момент остановилась, вовремя вспомнив местные обычаи.
   - Вы позволите посмотреть на ваш замок... издали, Тоишо-сей?
   - Только не упадите, - с наигранной строгостью предупредил тот.
   - Всё будет в порядке, - заверила его спутница и, сделав пару шагов по пляшущему полу, отодвинула прикрывавший вход занавес.
   Садившееся за спиной солнце позволяло прекрасно рассмотреть открывшуюся перед ней панораму.
   Дорога спускалась в обширную долину, чуть больше половину которой занимали привычно разделённые на ровные прямоугольники поля. Почти всю оставшуюся площадь, включая значительную часть дальних склонов, окружала хорошо различимая даже с такого расстояния невысокая каменная ограда, за которой зеленели выстроившиеся в шеренги деревья, виднелись крыши многочисленных строений, хорошо различались коричнево-серые дорожки, аккуратные мостики над ручьями, поблёскивала обширная гладь водоёма.
   И над всем этим великолепием главенствовала, словно выступая вперёд, массивная башня с белыми каменными стенами и потемневшим от времени деревянным верхом.
   Обернувшись к барону, девушка восхищённо охнула:
   - Это и есть ваш замок?!
   - Теперь он и ваш, - широко улыбнулся молодой человек, явно наслаждаясь произведённым впечатлением.
   Решив, что самое главное она уже увидела, Ия вернулась на лавку.
   Фургон въехал на деревянный мостик. Шагавший сбоку охранник громко приказал кому-то посторониться.
   - Я помню только замок рыцаря Канако, - невольно забывшись, пробормотала Платина, тут же заметив мимолётную гримасу неудовольствия промелькнувшую на красивом лице собеседника. - Но ваш гораздо больше. Мне кажется, он просто огромный!
   - Даже сейчас я самый богатый землевладелец в уезде, - не скрывая гордости, заявил барон. - А ещё сто лет назад владения моих предков простирались до самого Букасо!
   Девушка чуть не спросила, почему же его род так обеднел, но вовремя прикусила язык.
   Возможно, Хваро ждал от неё этого или какого-нибудь другого неприятного вопроса, потому что как-то насторожился, словно бы "напружинившись", но беглая преступница мудро промолчала, и он продолжил саморекламу:
   - Во всей провинции мало замков, который мог бы сравниться с моим!
   "Вот же-ж! - хмыкнула про себя пришелица из иного мира. - Уже с "моим", а не с "нашим"".
   На языке у неё "вертелось" много вопросов, но задать она решила только один:
   - Наверное, содержание такого замка требует очень много средств?
   - Я могу себе это позволить, - с нескрываемым самодовольством усмехнулся молодой человек.
   "А он парень с амбициями, - ещё не зная, как к этому относиться, отметила приёмная дочь бывшего начальника уезда. - Если вместо того, чтобы жить, наслаждаясь всем этим великолепием, потащился на государственную службу да ещё так далеко от дома".
   - Меня пока не тянет заниматься хозяйством, - словно подслушав её мысли, взялся разъяснять землевладелец. - Хочу попробовать добиться чего-то значительного, чтобы прославить свой род и доказать, что не зря ношу фамилию Хваро!
   Выпрямившись, он гордо посмотрел на спутницу.
   - Уверена, что у вас всё получится, - тут же нашла та подходящие слова.
   - Если вы мне поможете, Ио-ли, - подавшись вперёд, неожиданно тихо прошептал барон.
   - Чем же, Тоишо-сей? - удивлённо вскинула брови Платина, искренне не понимая, что же это он имеет в виду?
   Ответ последовал незамедлительно:
   - Своей верностью и любовью.
   "На Эзу намекает? - испуганно отвела взгляд пришелица из иного мира, тут же успокоив себя. - Нет, не может быть! Он же не знает, что я слышала их с Мукано разговор в парке Канако. Тогда почему говорить про "верность"? До сих пор не может простить предательство служанки? Так мне бежать некуда и не с кем. Во всяком случае пока".
   - Можете на это рассчитывать, Тоишо-сей, - твёрдо заявила девушка, прямо глядя ему в глаза.
   - Я уже говорил, Ио-ли, - лицо молодого человека слегка побледнело, взгляд заметался, кончик языка облизал пересохшие губы. - Что я... не совсем обычный... человек. Вам может быть со мной... непросто.
   Платина почти физически ощущала, как тяжело даётся ему каждое слово. Казалось, он не просто сильно нервничает, а прямо-таки боится.
   Вновь всплыла в памяти та беседа, чьей невольной свидетельницей она стала в парке замка Канако, и обращённые к барону слова Мукано: "Сможет ли она принять вас, господин? "
   "Он что, какой-то извращенец? - не на шутку забеспокоилась Платина. - Садист или ещё что-то в этом роде? Вот же-ж попала!"
   В голове вихрем пронеслись предположения одно страшнее и нелепее другого.
   "Нет уж! - внезапно разозлилась она. - Такие вещи лучше прояснить сразу... Если получится".
   Сглотнув образовавшийся в горле ком, девушка медленно заговорила, тщательно подбирая слова:
   - Вам... доставляет удовольствие... боль?
   Хваро невольно отпрянул.
   - О чём вы, Ио-ли?!
   Только что поблёскивавшие от волнения глаза удивлённо расширились, через миг вспыхнув искренним негодованием.
   - Как вы могли такое подумать, Ио-ли?!
   - Простите, Тоишо-сей, - не вставая с лавки, поклонилась Платина и, не скрывая вздоха облегчения, откинулась на стенку фургона: "Вроде не врёт".
   - Откуда вы вообще знаете о... подобных вещах? - продолжал кипятиться собеседник, с подозрением поглядывая на неё.
   - Не помню, Тоишо-сей, - стараясь улыбаться как можно беспомощнее, развела руками девушка. - Почему-то вдруг пришло в голову. Наверное, что-то слышала в Тодаё?
   - Вы меня удивили, Ио-ли, - остывая, проворчал молодой человек и буркнул, отведя взгляд: - Заставлять кого-то страдать - это мерзко, и такое может нравиться только негодяям!
   - Ещё раз простите меня, Тоишо-сей! - вновь повинилась собеседница, машинально прижимая руки не к животу, как здесь принято, а к груди. - Я не хотела вас обидеть. Просто...
   Она замялась, закусив от волнения губу, и, не находя нужных слов, выпалила:
   - Я буду с вами несмотря ни на что!
   - Спасибо, Ио-ли, - заморгав, барон отвернулся и замолчал.
   Спутница тоже не знала, что сказать.
   Гнетущее молчание прервал донёсшийся с передней площадки голос телохранителя:
   - Подъезжаем к воротам, господин!
   Видимо, сторожа узнали фургон и распахнули перед ним створки заранее, потому что тот даже не замедлил ход, лишь под колёсами зашуршал мелкий гравий, которым обычно засыпали дорожки и внутренние дворы в усадьбах местных богатеев.
   Неожиданно Платина усмехнулась, подумав, что очень многие представительницы прекрасного пола из её родного мира с ума бы сошли от зависти. Ещё бы! В наличии имеется:
   - во-первых: молодой, красивый, богатый да ещё и "по уши" влюблённый в неё аристократ, без особо вредных привычек, хотя и с какими-то непонятными "тараканами" в голове;
   - во-вторых: шикарный замок с огромным парком, где есть всё: от цветников и тенистых аллей до озера с прогулочными лодками;
   - в-третьих: у владельца данной собственности отсутствуют близкие родственники, а значит, не кому "выносить ей мозг" своими коварными интригами и мелочными придирками.
   Прямо-таки розовая мечта любой попаданки!
   Правда, впечатление немного портило бегство и смерть служанки, загадочное убийство невесты да тёмная история с клеветой на начальника уезда и младшего брата губернатора.
   Но если обо всём этом не вспоминать, можно и в самом деле наслаждаться происходящим.
   Фургон остановился, Хваро встал. Задумавшись, Ия забыла о своих обязанностях, и землевладелец, не дождавшись, когда та отодвинет полог, вышел на переднюю площадку.
   Опомнившись, переодетая девушка, подхватив котомку, поспешила за ним.
   У подножья широкой лестницы замер в почтительном поклоне полный мужчина в сине-зелёном шёлковом халате и круглой широкополой шляпе.
   - Рад приветствовать вас дома, господин, - выпрямившись, проговорил тот с лучезарной улыбкой.
   - Здравствуйте, господин Каямо, - слегка поклонился барон. - Господин Мукано здесь?
   - Нет, господин, - виновато развёл широкими рукавами собеседник, доложив: - Вчера он прислал письмо с господином Маэдо. По его словам, господин Мукано пока сюда не собирается.
   Перед тем как спуститься с повозки, приёмная дочь бывшего начальника уезда разглядела поодаль от управителя двух молодых слуг в коричневых куртках и "пилотках" поперёк, а также пожилую служанку в новеньком платье из дорогой зелёной ткани с маленькими серебряными серёжками в ушах и с большой шпилькой из того же благородного металла в седых волосах.
   - Яира! - обратился к ней аристократ. - Где Куюми? С ним всё в порядке?
   - Мы не достойны вашей заботы, господин, - степенно поклонилась женщина. - Что с ним может случиться? Баню готовит. Сейчас подойдёт.
   Знакомая с местными порядками, Платина удивилась не только малому числу встречающих и тому, что дворянин интересуется каким-то слугой, но также той непринуждённостью, с какой держала себя именно эта служанка. Похоже, она знает Тоишо Хваро с самого детства и пользуется уважением молодого землевладельца.
   - Хорошо, - кивнул он и сказал скромно помалкивавшей Ие. - Иди за мной.
   - Да, господин, - поклонилась та, тут же "поймав" пристально-оценивающий взгляд Яиры.
   "Похоже, она догадалась, кто я, - тут же решила переодетая девушка. - И я ей не понравилась".
   Барон поднялся по ступеням широкой, каменной лестницы к большой двери, обитой блестящими металлическими полосами с красивыми розетками в виде распустившихся цветов.
   Не успел он подойти к ней, как забежавший вперёд слуга распахнул перед ним высокие, толстые створки и застыл в почтительном поклоне.
   В просторном холле царил полумрак, который не могла развеять пара тусклых, масляных светильников, так что Платина не могла рассмотреть каких-либо деталей обстановки, кроме уходившей вверх деревянной лестницы.
   Откуда-то появился ещё один слуга с фонарём, висевшим на прицепленной к концу палки цепи, и пошёл вперёд, освещая покрытые вытертым лаком ступени.
   Пришелица из иного мира уже знала, что личные покои хозяев подобных сооружений располагаются на самом верху.
   - Я редко бываю в замке, - неожиданно нарушил тишину аристократ. - Поэтому не держу здесь много личных слуг.
   Рассудив, что, если эти слова не являются вопросом, то на них можно и не отвечать, Ия тактично промолчала.
   Подъём закончился на лестничной площадке, куда выходили три двери. Распахнув одну из них, слуга шагнул внутрь и замер в полупоклоне.
   Девушка с интересом оглядела комнату, очевидно, служившую чем-то вроде рабочего кабинета. Напротив входа у дальней стены стояла длинная ширма. Перед ней большой, украшенный причудливой резьбой стол. За ним кресло хозяина, а напротив - ещё два, видимо, предназначенные для гостей. Кроме того, имелось ещё пара табуретов с вычурными ножками.
   Стены украшали плохо различимые в темноте картины и надписи. В углу притулился стеллаж с книгами и две большие вазы.
   По знаку барона старая служанка взяла фонарь у своего молодого коллеги, после чего тот вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь.
   Хваро не стал садиться за стол, а устроился в кресле перед ним.
   - Яира, эта благородная девушка очень дорога мне, поэтому отнесись к ней с надлежащим почтением.
   - Слушаюсь, господин, - учтиво поклонилась собеседница.
   - Подбери ей старательную горничную из тех, кто умеет хранить тайну. И сама запомни: никто из посторонних не должен знать, что она здесь живёт.
   Беглая преступница хотела заметить, что её пребывание в замке всё равно не скроешь, и слухи обязательно дойдут до родичей замковых слуг, а от них доберутся и до Букасо, но удержалась, решив переговорить с ним об этом наедине.
   - Молодая госпожа не должна покидать свои покои? - деловито осведомилась Яира.
   "А вот этого не надо!" - мысленно охнула приёмная дочь бывшего начальника уезда, уже имевшая некоторый опыт пребывания под домашним арестом.
   - Нет, конечно, - нахмурился землевладелец. - Она может ходить везде, где пожелает.
   - Тогда люди всё равно будут о ней спрашивать, - с заметным упрёком заявила старая служанка, ещё раз подтвердив своё привилегированное положение. - И никакими приказами им этого не запретишь.
   - Да, простолюдины любопытны, - задумчиво проворчал молодой человек. - И то, что не узнают, то придумают.
   - Вы мудры не по годам, господин, - степенно поклонилась собеседница.
   - Тогда потихоньку пусти слух, - медленно заговорил Хваро, - что это дочь бедного дворянина из Хайдаро. Она скрасит моё одиночество, а за это я обеспечу ей богатое приданое. Но, чтобы сберечь репутацию девушки, я запретил спрашивать её имя и интересоваться, кто она такая?
   "А что, так можно?" - про себя удивилась пришелица из иного мира, "разглядев очередную деталь на пёстром и многоцветном полотне местной действительности" и в который раз дивясь лицемерию аборигенов. Чего только стоят все высокопарные рассуждения о морали, нравственности и добродетели, если их дочерям приходится идти в содержанки, чтобы потом "прилично" выйти замуж. А чистота репутации зависит исключительно от того, насколько тщательно скрывался порок.
   - Мудрое решение, господин, - отвесив поклон, Яира замялась. - Только вот...
   - Что ещё? - нахмурился барон.
   - Те девушки, кого я здесь знала, уже давно внуками обзавелись, господин, - потупившись, разъяснила Яира. - Как тут старательную найти?
   - Хорошо, - раздражённо кивнул землевладелец. - Я скажу господину Каямо, чтобы он прислал пару-тройку девиц. А уж ты выберешь из них подходящую.
   - Сделаю, господин, - пообещала служанка.
   - А пока сама позаботься о молодой госпоже, - велел хозяин дома.
   - Слушаюсь, господин.
   - Отведи её в Бирюзовые покои.
   При этих словах добродушное лицо собеседницы дрогнуло, редкие брови приподнялись, резче обозначив прорезавшие лоб узкие морщинки.
   - Вы сказали в Бирюзовые? - голос её заметно дрогнул.
   - Да, - подтвердил молодой человек. - И помоги госпоже выбрать одежду, более подходящую своему полу.
   - Вы имеете ввиду платья вашей благородной матушки? - растерянно пробормотала служанка, потупив взор.
   - Да! - повысил голос Хваро. - Она давно уже умерла, и никто меня не упрекнёт в том, что я не чту её память. Только другой одежды для благородной девушки в замке нет. Или, может, у тебя завалялась пара шёлковых платьев?!
   - Простите глупую служанку, господин, - церемонно, но с достоинством поклонилась Яира. - Я об этом не подумала.
   - Зато я подумал, - явно остывая, проворчал землевладелец. - Помоги госпоже помыться с дороги и привести себя в порядок. Потом подай ужин в её покои.
   - Значит, мы с вами сегодня уже не увидимся? - рискнула подать голос приёмная дочь бывшего начальника уезда.
   - К сожалению, нет, - сокрушённо вздохнул барон. - У меня ещё много дел, а я вижу, как сильно вы устали.
   - Благодарю за заботу, господин, - Платина поклонилась по всем правилам местного этикета, успев "поймать" слегка озадаченный взгляд служанки.
   - Пойдёмте, госпожа, - пригласила она её.
   Но не успели они дойти до двери, как раздался вкрадчивый стук и старческий, надтреснутый голос:
   - Это я, Куюми.
   - Заходи, - разрешил хозяин кабинета.
   В кабинет вошёл пожилой, но неожиданно ещё крепкий на вид мужчина с седой шевелюрой и короткой, аккуратно подстриженной бородой. Ия обратила внимание, что его куртку из коричневого дорогого сукна подпоясывает синий пояс с пышными кистями.
   - Пойдёмте, госпожа, - делая приглашающий жест вежливо-ледяным тоном, повторила служанка.
   "Теперь я ей ещё сильнее не понравилась, - сделала напрашивавшийся вывод беглая преступница, когда они, миновав лестничную площадку, вошли в просторное помещение с двумя выделявшимися во мраке серыми прямоугольниками окон. - Из-за того, что Хваро поселил меня в комнатах матери".
   Тусклый свет переносного фонаря выхватывал из темноты поблёскивавшую лаком резную мебель, обшитые деревянными панелями стены, картины, стеллажи со стопками книг, фарфоровыми вазами и блестящими безделушками.
   Но даже этого хватило для понимания того, что здесь жила женщина, обладавшая тонким, изысканным вкусом.
   - Нам сюда, госпожа, - с той же холодной отрешённостью позвала девушку старая служанка.
   За широкой ширмой из бирюзового шёлка, расшитого цветами и птицами, находилась неприметная дверь, ведущая в короткий тамбур, за которым оказалась ещё одна комната - даже больше первой, но с единственным окном.
   В глаза сразу же бросилась широкая кровать, по периметру затянутая полупрозрачной кисеёй. А две стены представляли собой дверцы шкафов различного размера.
   Блеснуло большое, круглое зеркало на вычурном туалетном столике с выдвижными ящичками и стоявший на подставке светильник с с металлическим отражателем.
   Запалив спичку, Яира подожгла недовольно затрещавший фитилёк.
   Оглядевшись, Платина увидела портрет пожилого мужчины в костюме воина. Судя по несомненному сходству с Тоишо, здесь изображён его отец. Других картин в комнате не было, поэтому выполненное яркими красками изображение прежнего землевладельца невольно притягивало взор. Его лицо с грубыми, словно бы неряшливо вырубленными из камня чертами, показалось приёмной дочери бывшего начальника уезда неприятным и даже каким-то отталкивающим.
   То ли живописец попался не шибко искусный, то ли, наоборот, очень талантливый, только мужчина на картине казался тупым и напряжённым, но одновременно каким-то жалким, несмотря на сурово сдвинутые брови.
   - Господин приказал найти вам платье, - с плохо скрытым недовольством проворчала старая служанка. - Будьте добры, посмотрите.
   Она торжественно распахнула дверцу одного из шкафов, где на полках лежала сложенная одежда из шёлка разнообразных цветов.
   - Мы очень долго ехали, почтенная Яира, - страдальчески скривилась девушка. - Мне бы сначала в уборную сходить, а уж потом смотреть.
   Дряблые щёки собеседницы полыхнули румянцем. Полусогнутая спина разогнулась, взгляд сверкнул праведным негодованием, губы плотно сжались в куриную гузку.
   Озадаченная столь бурной реакцией, Ия даже почувствовала себя как-то неудобно, словно совершила что-то постыдное. Но как можно выбирать платье, когда все мысли в мочевом пузыре? Так что пусть старушка не нервничает. Всё равно, рано или поздно пришлось бы выяснять, где здесь сортир?
   Успокоив себя подобным рассуждением, Платина вопросительно посмотрела на спутницу, собираясь повторить вопрос.
   Но справившись с волнением, служанка взяла переносной фонарь и, подойдя к стене, открыла дверку, ничем неотличимую от соседней.
   - Можете пройти сюда, госпожа.
   Девушка заглянула в крошечную каморку, где, однако, хватило места для медного ночного горшка, подставки с пустым тазиком, вешалки с расправленным полотенцем и полочки с прочими мелочами.
   Пришелица из иного мира так и не привыкла справлять нужду в присутствии посторонних, поэтому после довольно напряжённой, но предельно вежливой перебранки взяла у настырной старухи фонарь и закрыла дверь у неё перед носом. С немалым удивлением обнаружив, что ручка изнутри покрыта толстым слоем пыли, как и всё вокруг. Очевидно, что, если в жилых комнатах слуги ещё как-то поддерживали надлежащую чистоту, то в этот интимный закуток уже давно никто не заглядывал.
   "Надо сказать, чтобы воды принесли", - подумала она, вытирая руки высохшим до хруста полотенцем.
   Яира дожидалась её, обиженным изваянием застыв у стены. С неподвижным лицом выслушав замечание, она пообещала непременно всё исправить и с плохо скрываемой издёвкой попросила молодую госпожу наконец-то определиться с платьем. Если, конечно, та желает попасть в баню хотя бы до полуночи.
   Скоро выяснилось, что покойная матушка Тоишо Хваро, которая, по его словам, никуда не выезжала, ведя затворническую жизнь, очень любила дорогие наряды. Стенные шкафы буквально ломились от разнообразных платьев, нижнего белья и туфель.
   Платина знала, что фасоны местной одежды не отличаются разнообразием, но здесь её весьма удивило богатство цветовой гаммы содержимого гардероба покойной хозяйки замка.
   Не то, чтобы у Ии так уж "разбежались" глаза, но всё же она не смогла отказать себе в удовольствии покопаться в этой горе нарядов. Тем более, что волею судьбы или Вечного неба владелица всего этого великолепия не так сильно отличалась от неё ростом и телосложением. Разве что была немного пониже и поплотней. Так что её платья не висели на девушке мешком, а выглядели просто немного великовато.
   Едва схлынул первый азарт, приёмная дочь бывшего начальника уезда обратила внимание на исходивший от вещей лёгкий, но заметный запах затхлости, который не мог перебить даже аромат роз, чьи сухие лепестки часто попадались в складках одежды. Похоже, её давно не проветривали. Возможно, даже со времени смерти самой госпожи Хваро.
   Разглядывая своё отражение в тусклом зеркале, девушка провела ладонью по гладкому шёлку, с сожалением понимая, что выглядит в этом платье всё же не так хорошо, как бы ей хотелось.
   "Всё-таки его стоит немного ушить, - наконец определилась она. - Только надо узнать, кто в замке лучше всех иглой владеет? Сама-то я могу испортить. А пока придётся так походить".
   Девушка сняла платье и протянула служанке.
   - Одену после бани.
   - Как пожелаете, госпожа, - всё с той же холодностью кивнула та.
   Пока Платина мучилась с выбором, Яира приготовила ей нижнее бельё из мягкого шёлка. Носочки, штанишки почти до колен, курточка для сна и даже грудная повязка. Ну уж её-то Ия сейчас надевать не собиралась.
   Сложив вещи аккуратной стопочкой и завернув их в полотенце, служанка задула светильник, взяв переносной фонарь.
   - Позвольте проводить вас, госпожа.
   - Пойдём, почтенная, - кивнула девушка, с сожалением глянув на шкафы, до которых у неё ещё "не дошли руки".
   Когда они вышли на лестницу, там уже горели светильники, позволявшие разглядеть облицованные лакированными панелями стены, плотно подогнанные плашки пола и покрытые пыльной резьбой перила.
   Спустившись на первый этаж, провожатая провела гостью через холл в коридорчик, упиравшийся в невысокую дверь, украшенную позеленевшими металлическими накладками. За ней располагался короткий тамбур с масляным фонарём на свисавшей с потолка цепи и стоявшей вдоль стены лавкой.
   Миновав его, Платина вслед за служанкой оказалась в низком помещении, облицованном светлым деревом с хорошо заметными тёмными пятнами начинавшегося гниения.
   Большая часть зала терялась во мраке. Однако слабого света фонаря всё же хватало, чтобы рассмотреть большую, почти квадратную ванну, до половины заполненную водой с плавающими по поверхности цветочными лепестками. Оттеняя прочие запахи, в воздухе разливался густой аромат благовоний. У Ии даже в носу защекотало.
   - Позвольте вам помочь, госпожа, - предложила служанка с лёгким поклоном.
   - Не нужно, почтенная, - покачала головой приёмная дочь бывшего начальника уезда. - Оставь фонарь, дай мыло и скажи, куда положить грязную одежду? Дальше я сама всё сделаю. У тебя, наверное, и без меня дел много.
   Похоже, собеседница никак не ожидала подобного предложения. Бровки её на миг скакнули на лоб, углубляя морщины, редкие реснички затрепетали.
   - Но... господин приказал помочь вам.
   - Сама справлюсь, - отмахнулась девушка. - Мне же потом не на праздник идти? И дорогу я помню. Не заблужусь.
   Провожатая заколебалась. А Платина, вспомнив, как барон сетовал на то, что не держит в замке много слуг, продолжила её убеждать:
   - Ступайте по своим делам. Я вымоюсь и вернусь в комнату.
   - Лучше всё-таки дождитесь меня, молодая госпожа, - после мучительных раздумий предложила Яира. - Я скоро.
   - Хорошо, - покладисто согласилась Ия, предупредив: - И сильно не торопитесь.
   В первый раз лицо пожилой женщины смягчилось, сделавшись не настолько похожим на безжизненную маску. Она зажгла на полочке светильник с отражателем, принесла местное, похожее на сопли мыло, сказала, куда деть грязное бельё, после чего, поклонившись, вышла.
   Торопливо сбросив куртку, Платина достала из-под грудной повязки именную табличку, сунула её под чистое бельё и разделась, невольно поёжившись от холода, поскольку помещение явно ещё толком не прогрелось.
   Однако, прежде чем забраться в тёплую воду, она, не в силах побороть внезапно прорезавшееся любопытство, прошлась по помещению, обнаружив большую печь с вмурованным котлом. Из-за кирпичных стенок доносилось басовитое гудение пламени. Но сама топка располагалась в соседнем помещении, видимо, чтобы кочегар не беспокоил благородных господ.
   Также девушка обнаружила несколько вставленных одна в другую лоханей, покрытых пятнами гнили и даже местами рассохшихся, ещё один деревянный ковш, целый набор глиняных плошек с высохшим содержимым и висевшие на верёвке сухие, как порох, губки. Сквозь узкие щели между половицами ощутимо тянуло холодом.
   Похоже, этой баней уже давно никто не пользовался.
   "Где же тогда моется сам Хваро? - озадаченно подумала Ия, возвращаясь к ванне. - Или он пойдёт после меня? Тогда надо поторопиться. Нечего перед ним голой скакать. Не время и не место".
   Погрузившись по шею в тёплую воду, она едва не замурлыкала от удовольствия. Даже появился соблазн понежиться в ней подольше. Но вспомнив о возможном визите барона, приёмная дочь бывшего начальника уезда принялась торопливо мыться, мельком похвалив свои короткие волосы. С длинными хлопот было бы гораздо больше.
   Взявшись за нижнее бельё, она отметила, что то, хотя и шёлковое, но далеко не новое и порядком заношенное. Подпоясав курточку для сна, Платина убрала за пазуху пайзу, натянула штанишки и с сожалением вспомнила об оставленных наверху в комнате зеркальце с расчёской.
   Поскольку воздух в бане постепенно нагревался, то, облачившись в платье, она вышла в тамбур, где едва не задремала, поджидая Яиру.
   - Простите, что задержалась, госпожа, - поклонилась запыхавшаяся служанка.
   - Пустяки, - отмахнулась Платина, и, когда они уже поднимались наверх, спросила: - Господин тоже будет мыться? Я не заставила его ждать?
   Державшая фонарь собеседница на миг строго поджала губы, но тут же натянуто улыбнулась.
   - Не беспокойтесь, госпожа. В замке не одна баня.
   "Наверное, у богатых везде так принято, - подумала пришелица из иного мира. - Одна ванная для себя, другая - для гостей".
   - Той, где вы были, - продолжила степенно рассказывать спутница, - раньше матушка нашего господина пользовалась.
   "Ну да, - мысленно фыркнула Ия. - Чья спальня - того и баня".
   Услышав приближавшиеся шаги, девушка подняла взгляд и увидела спускавшуюся вниз молодую женщину в застиранном фартуке поверх опрятного серого платья.
   Освобождая им дорогу, она прижалась к стене, сообщив:
   - Я ужин принесла, почтенная Яира.
   - И в Бирюзовые покои тоже? - нахмурилась та.
   - Да, почтенная, - не глядя на неё, ответила собеседница. - Оставила на столике в углу.
   - Хорошо, - важно кивнула старая служанка. - Передай Исуми, пусть возьмёт грязное бельё в бане госпожи.
   - Передам, - пообещала женщина. Чувствовалось, что она сильно робеет перед раздувшейся от важности Яирой.
   В той комнате отведённых ей покоев, которую Платина про себя называла "кабинетом", действительно обнаружилась переносная коробка для еды.
   Сняв крышку, служанка принялась раскладывать перед глотавшей голодную слюну Ией мисочки с разнообразными яствами, последним достав фарфоровый чайник на бронзовой подставке.
   - Ты ступай, - обратилась к ней девушка. - Я поем и лягу спать.
   - Вам же надо волосы расчесать, - с хорошо различимым упрёком в голосе напомнила Яира, чуть скривившись. - Они хоть и короткие, но если спутаются, нехорошо будет.
   - Тогда давай сначала причешемся, - со вздохом согласилась Платина. - А потом я буду есть, а ты пойдёшь по своим делам.
   - Как прикажете, госпожа, - поклонилась служанка.
   Они прошли в спальню, где Яира достала из выдвижного ящичка редкий костяной гребень и споро привела в порядок шевелюру приёмной дочери бывшего начальника уезда, после чего, попрощавшись, ушла.
   Несмотря на голод, Ия, не удержавшись от любопытства, проверила прочие отделения туалетного столика, обнаружив одно из них пустым, во втором лежали запылённые гребни и щётки из конского волос, а в третьем - впечатляющий набор косметики, большая часть из которой уже успела засохнуть.
   "Тут, наверное, хранились украшения, - предположила пришелица из иного мира, разглядывая вместительный ящичек. - После смерти хозяйки здесь всё оставили как было, только драгоценности убрали. Наверное, чтобы слуг в соблазн не вводить. А матушка Хваро была интересной особой. Перед кем она красовалась, если никуда из замка не выезжала? Ладно, это не моё дело".
   Прихватив светильник, она вернулась в "кабинет", где торопливо поела, почти не чувствуя вкуса, мимоходом отметив, что в доме бывшего начальника уезда кормили и вкуснее, и разнообразнее.
   Рассудив, что посуду уберут и без неё, отправилась в спальню. Сдвинув прикрывавший кровать полог, присела на край, обнаружив шёлковые простыни. Разделась, достала именную табличку и без затей сунула её под матрас. Постельное бельё казалось влажным, и от него опять-таки попахивало затхлостью.
   Но в последнее время Платина где только не спала. Поэтому столь мелкие неудобства не помешали ей почти сразу же уснуть.
   То ли от усталости, то ли из-за какой-то негативной энергии этого места, девушке приснился сон, полный неясной тревоги и нехорошего предчувствия.
   Вроде бы она собирается выступать в большом, незнакомом цирке и перед самым выходом на арену цепляется за торчавший из стула гвоздь, разрывая колготки так, что образовалась большая, бросавшаяся в глаза дыра.
   Девушка бросается к своим вещам, которые почему-то хранятся в корзине с плетёной крышкой, но находит там только множество аккуратно сложенных носочков, штанишек, курточек для сна и ни одного предмета туалета из её родного мира.
   Инспектор манежа вот-вот объявит о выступлении! Охваченная ужасом, Платина мечется по гримёрке, чтобы найти хотя бы нитку с иголкой. Она точно помнила, что захватила их с собой, но сейчас никак не может найти.
   Ия в панике выскакивает из комнаты, чтобы попросить кого-нибудь о помощи. Вот только все двери в длинном, как в старинных общежитиях, коридоре оказались заперты, хотя из-за них доносились какие-то неясные разговоры и даже смех.
   Девушка долго, до боли в костяшках пальцев, барабанила по равнодушному дереву, умоляя дать ей хотя бы нитку с иголкой, сбивчиво и путано объясняя своё незавидное положение. Но ни одна дверь так и не открылась.
   Осознав тщетность попыток, Платина со всех ног бросилась бежать по бесконечным коридорам и лестницам к выходу на манеж, собираясь предупредить шпретхшталмейстера о случившейся у неё "аварии" и попросить потянуть время, чтобы она могла привести себя в порядок.
   Но тот уже вышел на арену и из-за занавеса донёсся его уверенный, хорошо поставленный баритон:
   - Ия Платина! Акробатический этюд "Мастер и Маргарита"!
   - Какая ещё Маргарита?! - истошно закричала девушка, просыпаясь с бешено колотящимся сердцем и полным непониманием того, где она находится?
   Мягкий матрас, прикрытый белой, шёлковой простынёй, обтянутая такой же, только зелёной, тканью жёсткая подушка, похожая на короткий брус, стёганое одеяло на вате.
   Она приподняла голову. Просторную комнату со светло-вишнёвыми стенами заливали потоки света, без особого труда пробивавшие тонкую бумагу на решётчатом окне.
   Сквозь полупрозрачную кисею на неё с портрета смотрел представительный, пожилой мужчина.
   "Отец Хваро, - вспомнила Платина. - Я в его замке, а это спальня его матери".
   Память "встала на место", с почти физически ощутимым щелчком принося уверенность и заглушая тревожное беспокойство сна.
   Захотелось сладко потянуться, но тут беглая преступница ясно различила лёгкий шорох, сейчас же притворившись спящей и наблюдая за происходящим из-под приспущенных век.
   В комнату осторожно заглянула старая служанка, но, увидев, что Ия ещё спит, неодобрительно поджала губы и вновь прикрыла дверь.
   Чуть погодя, девушка, спустив ноги с кровати, пробежала взглядом по стенам с множеством встроенных шкафов.
   При дневном свете помещение походило на кладовку или гардероб, умудряясь при этом выглядеть достаточно уютно.
   "Как в норке у хомяка, - неожиданно подумала пришелица из иного мира. - Тепло, удобно и всё самое ценное под рукой".
   На глаза попался её узел, впопыхах брошенный на стоявший в углу табурет.
   В памяти всплыли неоднократные сетования супруги приёмного отца на любопытство слуг. Девушка внимательно осмотрела котомку. Кажется, в неё пока никто не заглядывал. Тем не менее кое-что из неё надо спрятать и как можно скорее. Посторонним ни к чему видеть ни пайзы на мужские имена, ни запаянные ампулы с новокаином, ни одноразовые шприцы, ни тем более паспорт гражданина Российской Федерации, пусть даже с вырванной фотографией.
   Вспомнив, как светилось азартным любопытством красивое лицо Хваро, когда тот разглядывал обыкновенную молнию, Платина подумала: "Может, наконец, пришла пора избавиться от этого? Вдруг он узнает? Как тогда объяснить, почему скрывала от него такие необычные вещички?"
   Ия в который раз попыталась взглянуть на них глазами аборигена, кстати припомнив свою первую встречу с будущим приёмным папашей. Тогда только ещё окончательно не разрядившийся смартфон смог убедить недоверчивого начальника уезда в её иномирном происхождении.
   Пожалуй, из всего оставшегося наибольшие неприятности могут принести чужие именные таблички, но беглая преступница категорически не хотела с ними расставаться, несмотря на очевидную опасность. Мало ли что...
   Следующим предметом, способным привлечь наибольшее внимание местного аристократа, несомненно является паспорт. Даже без фотографии он выделялся не столько иностранными буквами, сколько качеством полиграфии.
   Вот его-то и надо уничтожить при первой же возможности, а всё остальное пусть полежит. Вдруг пригодится? Хотя бы тот же новокаин, шприцы или зажигалка? Тем более, что газ в ней ещё остался.
   Если же Хваро всё-таки спросит, можно ответить, что не видела в этих вещах ничего необычного, вот ему и не показала. А оставила как память, в надежде на возвращение потерянных воспоминаний.
   Определившись, одну пайзу засунула в дальний угол шкафа с обувью, мельком отметив, что туфли расставлены как на витрине, вторую спрятала в шкаф с платьями, предметы из своего мира и сломанную серебряную заколку завернула в штанишки и убрала к прочему нижнему белью, а вот косметику положила в выдвижной ящик туалетного столика.
   Помнится, и Оки, и госпожа Амадо Сабуро лишь удивлялись необычному виду коробочки с тенями и цилиндрика губной помады, но не посчитали их чем-то необыкновенным.
   Разобравшись с первоочередными делами, посетила сортир, с неудовольствием обнаружив, что ночной горшок не опорожняли со вчерашнего дня, старое полотенце не поменяли, и в кувшине до сих пор нет воды.
   "Не успели ещё! - одёрнула себя беглая преступница. - Мы же приехали только вчера ночью. И вообще, нечего наглеть. Не баронесса пока".
   Усмехнувшись подобным мыслям, Платина вновь вернула себе хорошее настроение и принялась одеваться.
   Понимая, что в её положении лучше не пренебрегать правилами этикета, нашла в шкафчике с нижним бельём новую грудную повязку. Едва успела обмотать грудь мягкой лентой, как за дверью вновь послышался шорох.
   - Кто там? - громко спросила она, торопливо натягивая курточку для сна.
   - Яира, госпожа, - отозвался знакомый голос.
   - Заходи, - разрешила Ия.
   - Вот, госпожа, - служанка чуть поклонилась, демонстрируя деревянный тазик с кувшином. - Принесла вам умыться. А то господин уже ждёт вас к завтраку.
   Вода оказалась тёплой, и в ней плавали цветочные лепестки.
   - Платье вчерашнее наденете, госпожа? - поинтересовалась Яира.
   - Да, - подтвердила Платина. - Подбирать другое уже некогда
   Собеседница согласно кивнула.
   - Тебе не кажется, что оно мне немного великовато? - спросила девушка, вертясь перед зеркалом.
   - Оно же не на вас сшито, госпожа, - сухо проговорила служанка, вновь сжимая губы в куриную гузку. - Госпожа Хваро носила это платье в самом расцвете своей красоты.
   "Это она намекает, что я молодая и тощая?" - спросила себя девушка. Но не желая портить отношения с близким барону человеком, хоть и простолюдинкой, продолжила как ни в чём не бывало, пытаясь "поймать" её взгляд:
   - Может, его немного ушить? Я хочу, чтобы нашему господину было приятно на меня смотреть.
   - Об этом вам лучше самой господина спросить, - не поднимая взор, подчёркнуто бесстрастно проговорила служанка. - Он очень дорожит всем, что связано с памятью его бедной матушки.
   "Если бы не дорожил, вы бы не оставили здесь всё как при ней", - подумала приёмная дочь бывшего начальника уезда, надменно вскинув подбородок.
   - Разумеется, я не собираюсь ничего делать без его разрешения!
   И тут же добавила гораздо более дружелюбным тоном:
   - Только я не очень искусная швея. Нет ли в замке мастериц, способных аккуратно подогнать платье по фигуре и ничего не испортить?
   - Об этом вам лучше спросить господина Каямо, - чуть мягче ответила собеседница. - Я уже говорила, что давно не жила в замке.
   - Хорошо, - кивнула Ия. - Ну, а причёску ты мне сделать поможешь?
   - Да, госпожа, - поклонилась служанка, тут же повторив её слова: - Только я не очень искусна в этом деле.
   "Ну да, - вспомнила Платина. - Она же прислуживает Хваро и женские причёски делать не умеет".
   - Тогда просто заплети мне косу. Жаль, что нет ни одной шпильки. Да ладно, волосы у меня всё равно короткие.
   - Я сейчас что-нибудь принесу, - неожиданно заявила Яира и, прежде чем девушка успела её остановить, вышла из комнаты.
   Озадаченно пожав плечами, девушка уселась перед зеркалом. Всё-таки нужно немного подкраситься. Как там говорила бывшая подруга? Благородная дама покидает свои покои, лишь придав себе вид близкий к совершенству.
   Улыбнувшись своему отражению в полированном металле, пришелица из иного мира достала из выдвижного ящичка косметику и принялась священнодействовать, не забывая, что собирается нанести дневной макияж.
   Старая служанка не заставила себя ждать. Ия как раз подкрашивала брови, когда запыхавшаяся Яира принесла две ленточки тёмно-малинового шёлка, украшенные вышитыми цветами гибискуса и ромашки.
   - Вот, возьмите, госпожа, - поклонившись, сказала она, бросив удивлённый взгляд на коробочку с тушью и тенями.
   - Спасибо, почтенная, - поблагодарила Платина. Помня их недавний разговор, она в душе ожидала какого-то подвоха.
   Кстати вспомнив двусмысленные подарки наложниц приёмного папаши, девушка лихорадочно копалась в памяти, стараясь вспомнить значение данных цветов.
   Скромная ромашка точно символизирует невинность и чистоту, а вот яркий гибискус - не только славу и богатство, но ещё, кажется, и мимолётность всего сущего.
   Рассудив, что в данном случае предпочтительнее основательность, Ия выбрала ленту с невзрачными бело-жёлтыми цветочками и протянула служанке расчёску.
   Та некоторое время рассматривала её, но, вспомнив о своих обязанностях, принялась расчёсывать шевелюру девушки.
   - Господин давно проснулся? - спросила та, глядя в зеркало.
   - Господин всегда просыпается с рассветом, - с нескрываемой гордостью заявила собеседница. - И он уже приказал господину Каямо найти вам новую служанку.
   - Это хорошо, - довольно улыбнулась приёмная дочь бывшего начальника уезда. - У тебя и без меня дел много, а некоторые вещи благородным девушкам делать не пристало.
   - О чём вы, госпожа? - забеспокоилась Яира, заплетая ей коротенькую косу.
   - В уборной не мешало бы убраться, - не стала Платина ходить вокруг да около. - Полотенце там поменять, воды принести, пол помыть.
   - Я непременно распоряжусь, госпожа, - пообещала служанка и не смогла удержаться от сокрушённого вздоха. - Уж очень волосы у вас короткие.
   - Так получилось, - пожав плечами, Ия рискнула посоветоваться: - Может, накладные волосы купить?
   - Так поступают только куртизанки! - сказала, как отрезала Яира, и лицо её вновь приобрело равнодушно-отрешённое выражение
   - Придётся ждать, как сами отрастут, - пробормотала девушка.
   - Всё, госпожа, - потупив взор, пробормотала служанка, отступая в сторону.
   Ещё раз придирчиво посмотрев в зеркало, пришелица из иного мира с огорчением отметила крайнюю противоречивость своего облика. И дело не в макияже и длине волос.
   Скромная, шёлковая ленточка совершенно не смотрелась с таким платьем. К разноцветному шёлку необходимы, как минимум, серебряные шпильки с золотыми висюльками, либо серьги с крупным жемчугом, или, в крайнем случае, заколка с самоцветами.
   С трудом подавив скорбный вздох, она гордо вскинула голову, приказав:
   - Проводите меня к господину.
   - Прошу вас, - склонившись, сделала приглашающий жест Яира.
   На лестничной площадке они подошли к центральной двери, в отличие от других двустворчатой, с заклеенными бумагой окошечками наверху.
   Служанка постучала, потом ещё раз. Однако никто не ответил. Платина терпеливо ждала, рассеянно оглядываясь по сторонам.
   Растерянно потоптавшись, Яира осторожно заглянула в приоткрытую дверь и широко распахнула створки.
   - Проходите, госпожа.
   - А где господин? - удивлённо вскинула брови Ия.
   - Он приказал привести вас сюда, - потупила взор собеседница. - Наверное, сейчас придёт. Подождите здесь.
   - Хорошо, - небрежно пожала плечами девушка.
   В просторном светлом зале с оклеенными белой бумагой стенами стояло всего пять небольших столиков. Четыре - в два ряда, а пятый, явно предназначенный для хозяина дома, - поперёк, образуя своеобразную букву "П".
   "Да тут ещё полно места остаётся", - озадаченно хмыкнула приёмная дочь бывшего начальника уезда, предположив, что когда-то здесь устраивались гораздо более многолюдные пиры.
   Также она заметила на полу и потолке направляющие, явно предназначенные для установки раздвижных перегородок. Значит, при необходимости это помещение легко можно поделить на два.
   Кроме того Платина обнаружила ещё одну неприметную дверь. Не сдержав любопытства, подошла и, убедившись, что она не заперта , приоткрыла, увидев круто уходившие вниз ступени.
   - Это лестница на кухню, - негромкий, хрипловатый голос за спиной заставил Ию испуганно ойкнуть и резко обернуться.
   На неё с улыбкой смотрел сам хозяин замка.
   - Вы меня напугали, господин Хваро, - облегчённо переводя дух, пробормотала девушка. - Нельзя же так тихо подкрадываться! Я чуть...
   Она вовремя придержала готовое сорваться с языка слово, закончив более спокойным, как пишут в романах из старинной жизни её мира, "светским" тоном:
   - ... не закричала от испуга.
   - Ну простите меня, пожалуйста, Ио-ли, - смеясь, повинился барон. - Просто так непривычно видеть вас в красивом платье...
   - Мне не идёт женская одежда? - прервав его с деланным недоумением, вскинула брови Платина.
   - Наоборот! - горячо запротестовал собеседник. - Вы прекрасно выглядите!
   - Спасибо за добрые слова, господин Хваро, - не удержалась от горькой улыбки девушка. - Только сейчас они звучат... немного обидно.
   - Это почему же, Ио-ли? - нахмурился аристократ, попеняв: - И перестаньте обращаться ко мне формально!
   - Потому что я вижу, как велико мне это прекрасное платье! - заговорила о наболевшем приёмная дочь бывшего начальника уезда. - Как не подходит к нему моя причёска, но никакой другой с моими короткими волосами просто не сделать!
   Землевладелец нахмурился. Опасаясь показаться чересчур взбалмошной и вздорной, девушка поспешила объясниться, кстати вспомнив свой разговор с госпожой Амадо Сабуро.
   - Для нас, женщин, очень важно выглядеть безупречно в глазах дорогого мужчины.
   При этих словах лицо молодого человека озарила довольная улыбка. Шагнув, он положил руки ей на плечи и тихо сказал, обдав запахом мяты и своего противного ярмуна.
   - Не важно, как вы одеты, Ио-ли. Для меня вы всегда выглядите прекрасно.
   Смущённо потупившись, Платина раздражённо теребила матерчатый поясок, лихорадочно размышляя о том, как бы дать понять хозяину замка, что необходимо перешить по её размеру хотя бы несколько нарядов?
   Но недаром Тоишо Хваро долго жил в столице, с отличием закончив главный местный Универ. Догадавшись о затруднениях возлюбленной, он тут же предложил:
   - Давайте закажем вам новые платья?
   - Нет, нет! - запротестовала девушка, "поймав" его радостный, но немного насмешливый взгляд. - Это совсем необязательно. Я лишь прошу разрешения ушить несколько платьев.
   - Ну так скажите об этом господину Каямо, - нахмурился барон. - Я же приказал ему исполнять все ваши пожелания.
   - Спасибо, Тоишо-сей, - пришелица из иного мира хотела церемонно поклониться, но непривычная близость собеседника, тепло его рук, ласкающий взгляд светло-карих глаз, тоненькие усики и даже не самый приятный аромат его дыхания заставляли сердце биться чаще, заволакивая сознание розовой пеленой.
   Наплевав на местные условности, она обняла молодого человека за шею и попыталась поцеловать в щёку. Но тут же почувствовала его ладони на своей талии. Аристократ властно прижал к себе беглую преступницу и впился губами в её губы.
   Их долгий поцелуй прервал деликатный стук.
   - Кто там?! - отстранившись, недовольно рыкнул землевладелец.
   - Яира, господин, - откликнулся знакомый голос. - Завтрак сейчас подадут.
   - Хорошо, - не приглашая её войти, выдохнул барон, беря Ию за руку.
   Та подумала, что он хочет отвести её за один из столиков, но хозяин замка посадил её рядом с собой.
   Вновь послушался стук, но уже со стороны лестницы, ведущей на кухню.
   - Заходи! - скомандовал молодой человек.
   Появилась вчерашняя кухарка в фартуке поверх платья и с уставленным мисочками подносом в руках.
   - Обычно я завтракаю с господином Каямо и со своими помощниками, - сказал аристократ, терпеливо дожидаясь, пока служанка расставит посуду. - Но они уже давно встали, а мне хотелось поесть с вами.
   - Простите, господин Хваро, - наполовину в шутку, наполовину всерьёз повинилась Платина. - Мне жаль, что я заставила вас голодать.
   - Не за что, госпожа. Сегодня я тоже спал дольше обычного.
   - Спасибо, что успокоили, Тоишо-сей, - шутливо поклонилась девушка, не вставая с табурета.
   - Кушайте, Ио-ли, - радушно предложил землевладелец, беря ложку.
   Очень скоро приёмная дочь бывшего начальника уезда убедилась, что завтрак здесь гораздо вкуснее ужина. Кроме обязательного риса с целым набором соусов и маринованных грибов имелась сваренная со специями курятина. Немного погодя, принесли чай и сладости.
   Барон ел очень умеренно, словно лениво, а вот беглая преступница не стала изображать из себя "леди", и, что называется, "отрывалась по полной". Лишь поняв, что больше не в состоянии съесть ни кусочка, отодвинута тарелку с пирожными и смущённо прикрыла рот ладошкой, не в силах сдержать отрыжку.
   - Сегодня я хочу показать вам замок и парк, - усмехаясь, сказал молодой человек, поднимаясь из-за стола. - Если вы, конечно, не против?
   Шататься на сытый желудок не хотелось категорически, тем более что Платина ещё не чувствовала себя отдохнувшей после дороги. Однако она понимала, что отказываться от подобного предложения, - во-первых, невежливо, во-вторых, просто глупо.
   - С удовольствием прогуляюсь с вами, Тоишо-сей, - сказала девушка, поднимаясь.
   - Как вы уже, наверное, догадались, здесь покои хозяев замка, - стал рассказывать аристократ, когда они вышли на лестничную площадку. - Так повелось с древних времён, а мои предки всегда чтили традиции.
   Слушательница понимающе кивнула, всем видом демонстрируя крайнюю заинтересованность.
   - Вот тут, - продолжил барон, опустившись на этаж, - когда-то жили наложницы и дети. Но сейчас эти комнаты пустуют. Пока была жива мама, здесь останавливались гости, но её редко кто навещал.
   Ия тут же вспомнила, что по слухам вдова благородного Кенто Хваро не ладила с роднёй, пытавшейся лишить наследства её сына.
   На следующей лестничной площадке им повстречалась пожилая служанка с деревянными вёдрами. Заметив землевладельца, она попятилась в коридорчик и замерла в глубоком, почтительном поклоне.
   - Сейчас это покои управителя, господина Каямо, - пояснил тот. - А раньше здесь размещались охранявшие башню воины.
   Первый этаж занимали всякого рода подсобные помещения и немногочисленный обслуживающий персонал.
   Далее молодой человек привёл спутницу в боковой дворик, с трёх сторон окружённый невысокими каменными стенами с закруглёнными арками ворот.
   - Там, - махнул он в сторону построек, крытых коричневой черепицей, - хозяйственный двор: кладовые, свинарник, птичник, конюшня и прочее. Если вам интересно, сходите туда с господином Каямо. Он лучше объяснит.
   - Обязательно, - пообещала девушка, рассудив, что пора потихоньку осваиваться с ролью хозяйки. - Когда вы будете заняты, а у него появится свободное время.
   Удовлетворённо кивнув, собеседник сделал приглашающий жест.
   - Я лучше покажу вам парк.
   Он повёл её по крытой галерее, приподнятой примерно на метр над землёй.
   По сторонам тянулись аккуратно подстриженные кусты, усыпанные зеленоватыми, ещё не распустившимися бутонами.
   - Здесь можно гулять, когда идёт дождь, - с видом заправского экскурсовода давал пояснения барон. - А ещё тут живут ласточки.
   И он указал на прилепившиеся к балкам гнёзда, возле которых хлопотали маленькие чёрно-белые птички, казалось, не обращавшие на людей никакого внимания.
   - Они поселились здесь очень давно, - задумчиво, словно погрузившись в воспоминания, проговорил аристократ. - И мои предки запретили их обижать. При взгляде на эти небесные создания в душе наступает покой и умиротворение.
   Понимающе кивнув, приёмная дочь бывшего начальника уезда заметила кое-где на полу и столбах редкие, белые пятна, удивившись про себя, как эти пернатые не загадили всё вокруг? Потом разглядела на досках свежие разводы от мокрой тряпки и поняла, что здесь очень часто моют.
   "Легко и приятно любить птичек со зверюшками, когда сам за ними не убираешь", - мысленно усмехнулась пришелица из иного мира, внимательно слушая рассказчика.
   Галерея вела в просторную беседку, где стоял изящный столик и несколько табуреток.
   Но задерживаться здесь не стали. Землевладелец помог Ие спуститься по короткой лестнице, и они неторопливо двинулись по выложенной камнями дорожке между рядами невысоких раскидистых деревьев.
   - Когда эти сливы цветут, здесь просто чудесно, - с мечтательной улыбкой проговорил Хваро. - Словно в небесной обители богов.
   "Угу! - с тщательно скрываемым ехидством подумала Платина. - Пчёлы, осы и прочая летающая гадость кругом".
   Девушке почему-то доставляло какое-то болезненное удовольствие мысленно подтрунивать над спутником, инстинктивно пытаясь развеять то очарование, что он внушал ей всё сильнее.
   - А эти примулы я прислал маме из столицы, - сказал барон, грустно глядя на круглую клумбу, усыпанную тёмно-синими цветами, и глаза его блеснули от подступивших слёз. - Она их очень любила за холодную красоту.
   Ия хотела попросить его рассказать о своей матери, но, видя состояние молодого человека, передумала.
   Он, не глядя, протянул ей руку, и спутница без колебаний вложила в его узкую ладонь свои пальцы, ощутив острый приступ жалости.
   Какие бы преступления не совершил этот человек, его жизнь никак нельзя назвать счастливой, несмотря на богатство и высокое общественное положение. Рано потеряв отца и будучи оторванным от матери, он по сути рос сиротой, лишённым родительской любви, посвящая всего себя учёбе.
   Имея некоторое представление о книгах местных мыслителей, пришелица из иного мира впадала в панику уже при одной мысли о том, что несчастному парню приходилось десять лет изучать эту высокоучёную муру, не считая других, возможно, столь же "зубодробительных" предметов. И всё это по десять-двенадцать часов в день, почти без выходных и совсем без каникул. Это же просто кошмар и дикий ужас!
   Держась за руки, ни вышли на широкую аллею, где девушка внезапно услышала детские голоса! Никак не ожидавшая подобных звуков в этом месте, она посмотрела в ту сторону, заметив длинное строение за зелёной изгородью из густого кустарника.
   Перехватив её взгляд, аристократ пояснил:
   - Это бывший дом для гостей. Но после смерти отца мама не устраивала праздников, и теперь там живут наши охранники.
   - У них есть семьи? - полувопросительно, полуутвердительно пробормотала Платина.
   - Конечно! - собеседник, кажется, даже обиделся от столь нелепого вопроса. - Они служат нашему роду поколениями! Когда-то их было пять сотен, сейчас только восемнадцать. Земли у меня много, и парк большой. За всем надо следить.
   - Понимаю, Тоишо-сей, - кивнула Ия.
   Жилище телохранителей осталось позади, когда до слуха донёсся какой-то негромкий, неясный шум.
   Хваро привёл её к крутому склону с уходившими вверх каменными ступенями. Звук усилился. Не утерпев, девушка спросила:
   - Что там?
   Но провожатый только загадочно улыбался.
   Лестница вела в беседку над искусственным водопадом. Падая с высоты в полтора человеческих роста, узкий поток разбивался на крошечные капли, искрившиеся короткой, разноцветной радугой.
   Наклонившись к уху спутницы, барон вдруг начал читать стихи:
  

Там, где горы пусты, снег растаял -

Переполнился горный поток.

В нём беснуются корни деревьев,

Еле-еле его пересёк.

Как узнать - далеко или близко

Животворной стихии исток?

Вижу только: плывёт по теченью

Где-то сорванный горный цветок.

  
   - Красиво, - только и смогла пролепетать Платина, едва не задрожав, ощущая кожей его дыхание.
   - Пойдёмте! - легко перекрывая шум подающей воды, пригласил молодой человек. - Вы ещё не всё увидели.
   Спустившись, они прошли вдоль ручья, где двое слуг срезали серпами листья осоки. Заметив господина, простолюдины прервали своё занятие, застыв в почтительном поклоне.
   Скользнув по ним невидящим взглядом, землевладелец показал своей спутнице небольшой пруд с плавающими по поверхности большими, круглыми листьями, похожими на зелёные сковородки, среди которых торчали стебли с бледно-розовыми, похожими на луковицу бутонами.
   Галерея также заканчивалась беседкой.
   - Лотосы ещё не расцвели, - словно извиняясь, проговорил аристократ. - Но когда это случится - отсюда откроется просто волшебный вид. Особенно на закате.
   - Буду рада полюбоваться на него вместе с вами, - Ия постаралась, чтобы голос её звучал как можно искреннее, но когда спутник вновь перевёл взгляд на покрытую листьями водную гладь, торопливо смахнула со щеки надоевшего комара.
   Втянув со счастливой улыбкой сырой, попахивавший тиной воздух, барон повёл девушку дальше мимо цветника, где ещё трое слуг приветствовали его низкими поклонами.
   Далее по пологому склону шла длинная аллея, спускавшаяся к озеру, где на крошечном островке возвышался открытый павильон.
   Подавленная красотой, обустроенностью и размерами парка, приёмная дочь бывшего начальника уезда тем не менее обратила внимание на стену кустарника, тянувшуюся за правым рядом деревьев, вспомнив, что уже видела похожий барьер, когда ездила на свадьбу дочери рыцаря Канако. Видимо, и владения Хваро тоже делятся по такому же принципу. Не утерпев, она спросила его об этом.
   - Так везде принято, - с явной неохотой ответил спутник. - Но у нас там в основном огороды. Мама не устраивала праздников после смерти отца.
   У маленького причала на почти неподвижной водной глади застыли две лодочки. Возле одной из них с полукруглой крышей благородных господ ждал пожилой слуга.
   - Всё готово? - деловито осведомился землевладелец.
   - Да, господин, - поклонился простолюдин. - Стол только что накрыли.
   Только теперь, очнувшись от переполнявших её впечатлений, Ия поняла, как долго они гуляют, и что ей ужасно хочется есть.
   Молодой человек помог возлюбленной сесть на скамеечку, беззастенчиво устроившись рядом.
   - Сегодня тепло, и я приказал подать обед в павильон.
   "Ну да! - раздражённо фыркнула про себя пришелица из иного мира. - Комарам тоже кого-то есть надо".
   - Осенью здесь часто останавливаются перелётные птицы, - продолжил аристократ, глядя на озеро подозрительно поблёскивавшими глазами. - Мама писала, что от печальных криков диких гусей разлука со мной становилась ещё тяжелее. Но она запрещала их обижать и часто приходила сюда посидеть в одиночестве и помолиться Вечному небу о моём благополучии.
   - Мне очень жаль вашу благородную мать, Тоишо-сей, - совершенно искренне сказала Платина. - Это же так тяжело жить вдали от своего единственного ребёнка! А ещё я слышала, сколько усилий ей пришлось приложить, чтобы сохранить для своего сына то, что и так принадлежит ему по праву.
   По лицу собеседника пробежала тень. Похоже, данные слова почему-то пришлись барону не по душе.
   - Мой дед когда-то запустил сюда разноцветных карпов, - резко сменил он тему разговора. - Только со временем они почему-то превратились в обычных, невзрачных рыб. Но когда мы с вами вернёмся сюда снова...
   Он пристально посмотрел на спутницу.
   - Я обязательно снова разведу здесь красивых, разноцветных карпов!
   Почувствовав себя неуютно под его требовательным взглядом, та отвернулась, вроде бы для того чтобы оглядеться, и заметила на дальнем берегу группу деревьев, из-за которых выглядывала черепичная крыша.
   - А что это там, Тоишо-сей?
   - Дом за озером, - мельком глянув в ту сторону, ответил Хваро. - Там жил мой учитель - мудрый и благородный Кио Самадзо.
   Приёмной дочери бывшего начальника уезда показалось, что молодой человек даже обрадовался возможности о нём поговорить.
   - Это был великий человек! Когда я приехал в столицу, то умел только читать и писать, но совершенно не знал математики, ничего не понимал ни в поэзии, ни в живописи. Я уже рассказывал вам, как трудно поступить в Гайхего. Чтобы успешно сдать вступительный экзамен, многие дворяне из провинции нанимали столичных учителей.
   Землевладелец повернулся, ненароком коснувшись колена спутницы, но погружённый в воспоминания, кажется, даже не заметил этого, но она всё же отодвинулась, хотя и совсем чуть-чуть.
   А барон вдохновенно продолжал:
   - Я тоже собирался так сделать, и Вечное небо привело меня в школу господина Самадзо. Многие его ученики уже сделали блестящую карьеру, став высокопоставленными государственными служащими. Он и мне открыл дорогу в мир знаний! Господину Самадзо я тоже понравился. Он даже приглашал меня в гости. Встречались мы с ним и после того, как я поступил в Гайхего. Четыре года назад господин Самадзо обратился ко мне за помощью. Он случайно... "перешёл дорогу" одному очень влиятельному чиновнику, его родственникам грозили большие неприятности и ему самому судебное преследование. Бывшие ученики помогли ему избежать худшего, но рекомендовали на какое-то время покинуть столицу и уехать куда-нибудь подальше. Вот господин Самадзо и попросил позволения немного пожить в моём замке. Я с радостью согласился и написал маме, чтобы она устроила моего дорогого учителя со всеми удобствами.
   Рассказчик как-то очень по-доброму усмехнулся.
   - А потом я получил письмо от господина Каямо. Оказывается, господин Самадзо категорически отказался надолго останавливаться в главной башне, чтобы не наносить урона безупречной репутации моей матери. И это несмотря на то, что она уже тяжело болела, а ему исполнилось шестьдесят пять лет, и он не мог ходить без посоха. Селить моего учителя в доме охранников матушке показалось неуместным. В столь почтенном возрасте нужны тишина и покой, а там и без того живёт много народа. Всегда шум и суета. Вот тогда по её приказу и построили этот маленький дом и назвали Дом за озером. Но господин Самадзо долго не соглашался в нём поселиться. Даже грозился уехать. И смирился только тогда, когда господин Каямо согласился брать с него плату за проживание.
   - И что с ним стало? - спросила девушка, пытаясь разглядеть за невысокими развесистыми кронами коричневые стены небольшого здания.
   - Он умер в прошлом году, - вздохнул собеседник. - К сожалению, я не смог попасть на его похороны.
   Молодой человек вновь усмехнулся.
   - Господин Каямо рассказывал, что учитель до последних дней пытался быть чем-то полезен: скрашивал последние дни моей матери, обучал наукам сыновей охранников. Прекрасно разбираясь в законах помог выиграть важный земельный спор. А теперь дом пустует, и я ещё не решил, что с ним делать?
   Борт лодки мягко ударился о доски мостков, игравших здесь роль пристани. Высадив благородных пассажиров, простолюдин направил своё плавсредство обратно.
   - Я хочу, чтобы нам никто не мешал продолжить наше знакомство, - произнёс Хваро с многозначительной улыбкой. - Мы же сможем обойтись без слуг?
   - Конечно, Тоишо-сей! - кивнула Платина, чувствуя, как огнём полыхнули щёки, и чтобы хоть немного отвлечься, оглядела богато накрытый стол.
   На сей раз замковые повара постарались! Нарезанное мясо нескольких сортов, рыба, грибы, тушёные овощи, капуста. Всего понемногу, но количество блюд впечатляло. Тут же красовались две фарфоровые бутылки.
   Первым делом гостеприимный хозяин предложил оценить вино из яблок и персиков.
   Сделав глоток из серебряной рюмочки, гостья одобрительно причмокнула губами.
   - Вкусно. И аромат приятный.
   За обедом молодой человек вновь заговорил о своих чувствах. Опять принялся уверять, что никогда раньше не встречал такую необыкновенную девушку. Хвалил её красоту, ум и храбрость. Причём в его устах эти слова звучали так, что им хотелось безоговорочно верить. И Ия, наплевав на всё, что успела узнать о бароне, просто купалась в потоке обожания. Казалось, попытайся он завалить её прямо здесь в этом павильоне, у девушки вряд ли хватило сил ему воспротивиться. Но у имперского аристократа, видимо, имелись какие-то другие планы.
   Разлив кипяток из стоявшего на жаровне с углями чайника, он какое-то время смаковал душистый напиток, а отложив чашечку, спросил:
   - Вы сильно устали, Ио-ли?
   - Я уже отдохнула, - бодро отозвалась та, добавив про себя: "И не стала так нажираться!"
   - Тогда давайте ещё погуляем? - предложил хозяин замка.
   Приёмная дочь бывшего начальника уезда посмотрела на небо, где теснились большие, похожие на комки ваты облака.
   - Успеем до дождя, - поняв её по-своему, заверил барон.
   Обернувшись к берегу, он призывно махнул терпеливо поджидавшему на берегу слуге.
   Когда плыли назад, пришелица из иного мира, не удержавшись, опустила пальцы в воду, подумав: "Тёплая. Вот бы искупаться".
   - Говорят, здесь очень глубоко, - сказал с улыбкой наблюдавший за ней землевладелец. - Не меньше десяти чи. А на дне бьют родники. Вот почему наше озеро никогда не пересыхает.
   Следующим местом, куда он привёл девушку, стало стрельбище. Там уже стояли щиты с нарисованными чёрными квадратами, а на столике под навесом лежали луки и стрелы.
   - Слышал, вы хорошо стреляете, Ио-ли? - спросил Хваро.
   - Неплохо, - согласилась та, посчитав нужным пояснить: - Только я не понимаю, как это получается? И не помню, кто меня учил?
   - Постреляем? - предложил молодой человек, доставая из кошелька на поясе два широких кольца из тёмно-зелёного нефрита.
   Пришелица из иного мира вспомнила, что такими пользуются аборигены для натягивания тетивы.
   Поскольку она плохо владела данным способом стрельбы, результат получился так себе. Из пяти стрел в мишень попали только три, да и то с большим разбросом. Зато у аристократа появилась блестящая возможность покрасоваться, вбив все стрелы почти точно в центр чёрного квадрата.
   - Как видите, слухи о моей меткости сильно преувеличены, - смущённо потупилась Платина и, протягивая кольцо, попросила: - Если не возражаете, я бы хотела иногда приходить сюда, чтобы поучиться стрелять.
   - Приходите в любое время, - не стал возражать хозяин замка, но кольцо не взял. - Заберите. Это подарок.
   - Спасибо, Тоишо-сей, - церемонно поклонилась спутница. - Только где мне брать лук и стрелы? Они же не будут здесь лежать всё время?
   Землевладелец нахмурился, но прежде чем успел ответить, из-за кустов появился озабоченный господин Каямо в сопровождении девчонки лет тринадцати и важно вышагивавшей Яиры.
   Остановившись в нескольких шагах, они замерли, терпеливо ожидая, когда господин обратит на них внимание.
   - Лук и стрелы принесут вам в покои, - наконец сказал он Ие, и вопросительно посмотрел на управителя.
   - Вот, господин, - поклонился тот. - Служанка для молодой госпожи. Четвёртая дочь мастера Темена. Неглупа, чистоплотна, неразговорчива.
   - Прекрасно, - кивнул барон и обратился к девушке: - Как тебя зовут?
   Платина сразу разглядела редкие волосы, собранные в тощую косичку с застиранной ленточкой, пухлые щёки с большой бородавкой на правой. Чётко очерченные губы и мягкий, округлый подбородок.
   - Охэку, благородный господин, - низко поклонившись, ответила простолюдинка звонким, приятным голосом.
   - Будешь служить этой благородной госпоже, - объявил аристократ, кивнув на беглую преступницу, и продолжил угрожающим тоном: - Но ты не должна спрашивать ни её имени, ни кто она такая, ни откуда.
   - Да, господин, - втянув голову в плечи, пролепетала девушка.
   - И ты не можешь говорить о ней никому за стенами замка! - Хваро почти рычал. - Никому! Даже отцу с матерью!
   Перепуганная кандидатка в служанки рухнула на колени и ткнулась лбом в землю.
   - Клянусь Вечным небом, я никому не расскажу о госпоже!
   - Вот и хорошо, - заметно смягчился молодой человек. - Служи госпоже, слушайся почтенную Яиру, и я позабочусь, чтобы ты ни в чём не нуждалась.
   - Спасибо, благородный господин! Да пошлёт вам Вечное небо тысячу лет жизни, почёт и процветание.
   - Вставай, - позволил землевладелец. - Господин Каямо, пусть ей подберут подходящее платье. Нечего ей здесь ходить в этих обносках.
   - Да, господин, - кивнул управитель.
   - А ты, почтенная, - велел хозяин замка своей служанке. - Отведи её в покои молодой госпожи и объясни, что она должна делать. Да приглядывай за ней, чтобы ничего не напутала.
   - Всё объясню, господин, - улыбнулась Яира. - Она из хорошей семьи. Я её мать знала. Старательная девушка была, аккуратная.
   - Тебе виднее, - отмахнулся барон и посмотрел на Ию. - Теперь вам будет кого послать с поручением.
   Когда управитель со служанками ушёл, Хваро продолжил экскурсию. Они побывали в саду, заглянули в беседку, где, по словам хозяина замка, любил отдыхать его отец.
   - Вот теперь, Ио-ли, вы имеете представление о парке и больше не заблудитесь, - с улыбкой говорил землевладелец, шагая рядом с ней по выложенной камнем дорожке. - Но мне бы хотелось показать вам ещё кое-что.
   - Может, чуть погодя? - почти взмолилась Платина, имевшая весьма веские причины отделаться от него на некоторое время. - Прошу вас, дайте мне немного прийти в себя, а то у меня всё в голове перемешается от обилия впечатлений.
   - Хорошо, - недовольно насупился собеседник. - Я провожу вас до ваших покоев.
   - Благодарю вас, Тоишо-сей, - поклонилась спутница и жалобно попросила: - Только прошу вас, не обижаться на меня. Я действительно очень устала.
   - Понимаю, - заверил барон. - Это я виноват. Забыл, какие страдания вы перенесли совсем недавно.
   Расставшись с ним на лестничной площадке, девушка первым делом устремилась в уборную. Пока она отсутствовала, там навели порядок, не забыв принести воды, поменять полотенце и до блеска отмыть горшок.
   Глянув на аккуратно застеленную кровать, Ия передумала ложиться и, усевшись перед зеркалом, перевела дух. Окружавший главную башню парк, что называется, "внушал".
   Она словно попала в одну из тех ухоженных усадеб своего мира, что прячутся за высоченными заборами и бдительной охраной, демонстрируя себя миру лишь редкими, красочным картинками в мировой сети.
   Разумеется, местный колорит накладывал свой неповторимый отпечаток, выражавшийся в том числе в отсутствии аквапарков, крытых оранжерей, теннисных кортов, вертолётных площадок и прочих технических чудес. Но здесь всё равно было очень красиво.
   Когда Платина ездила с экскурсией в Петергоф, все те дворцы, фонтаны и статуи воспринимались, как музей, как нечто, выставленное на всеобщее обозрение.
   А здешнее великолепие целиком и полностью принадлежит одному человеку, не только не раз признававшемуся ей в любви, но и сумевшему по косвенным признакам отыскать её в горном лесу и привезти сюда, где собрался сделать полноправной хозяйкой!
   "И они ещё говорят, будто Золушки бывают только в сказках! - победно усмехнулась Платина, глядя в ярко начищенное металлическое зеркало. - Хваро даже лучше принца! У него нет ни отца, ни матери, и мне не придётся ни перед кем лебезить. От одного брака по расчёту он отделался. Другой можно не заключать. Ему и так денег хватит. А значит, скоро я стану его супругой. Как её там? Баронессой Хваро!"
   Приёмная дочь бывшего начальника уезда выпрямилась, постаравшись придать лицу выражение холодной надменности, свойственной, по её мнению, настоящим аристократам.
   "Только вдруг он наложниц заведёт?" - постаралась испортить настроение поганенькая мыслишка.
   Однако пришелица из иного мира уже успела проникнуться местным менталитетом, поэтому после секундного замешательства решительно тряхнула головой: "Да ну и пусть. Если тут так принято, то всё равно никуда от этого не деться. Начну условия ставить - он меня просто пошлёт и всё равно заведёт кого-нибудь на стороне. Или будет по борделям шляться. Мужики - они все кобели. Надо только постараться, чтобы он подольше о других бабах не задумывался".
   Однако, несмотря на сеанс самоуспокоения, настроение стало уже не таким лучезарным, как всего лишь минуту назад.
   Скрипнула дверь, в комнату заглянула новая служанка. Негативные эмоции "попросились на выход", и девушка недовольно проворчала:
   - Стучаться не учили?
   - Простите, госпожа, - смутившись, низко поклонилась Охэку. - Там к вам господин Каямо пришёл.
   - Где он? - насторожилась Ия, поднимаясь на ноги.
   - Здесь, - кивнула собеседница себе за спину.
   Платина торопливо прошла в комнату, скорее всего служившую кабинетом прошлой хозяйки замка.
   Мрачно хмурясь, управитель стоял у большого стола, держа под мышкой большую шкатулку из лакированного дерева.
   - Вы хотели меня видеть, господин Каямо? - спросила девушка, отвешивая церемонный поклон.
   - Да... госпожа, - ещё сильнее насупился тот, отведя взгляд. - Господин приказал отдать это вам.
   - Передайте господину мою благодарность, - только и смогла пробормотать приёмная дочь бывшего начальника уезда, принимая буквально впихнутый ей в руки тяжёлый ларец, украшенный причудливой инкрустацией из слоновой кости.
   - Лучше скажите ему об этом сами, - с плохо скрываемым раздражением буркнул мужчина, демонстративно глядя мимо неё. - Он вас ждёт, но разрешил не торопиться. Сначала посмотрите, что там?
   - Хорошо, господин Каямо, - кланяясь, Платина постаралась придать лицу недавно отрепетированное выражение холодной отстранённости. - Я вас услышала.
   - Тогда я пойду, - кивнув, управитель удалился, что-то тихо бормоча себе под нос.
   Не на шутку заинтригованная, Ия положила шкатулку на письменный стол, отодвинув в сторону стопку чистой бумаги, прижатую бруском из чёрного дерева. Отомкнула два изящных серебряных крючочка и осторожно подняла увесистую крышку.
   Стоявшая за спиной Охэку испуганно пискнула. В глубине души ожидая чего-то подобного, пришелица из иного мира смогла удержаться от возгласа удивления, хотя и у неё захватило дух, а брови скакнули на лоб.
   Ларец до краёв заполняли настоящие сокровища! Поблёскивали драгоценными камнями разнообразные шпильки, гребни, диадемы, серьги. Выделялись насыщенным цветом гладко отшлифованные браслеты из яшмы и нефрита.
   Стало ясно, что Хваро тоже сообразил, насколько скромная шёлковая ленточка в косе не гармонирует с шикарным платьем из дорогого шёлка, и решил исправить ситуацию, передав ей все или скорее всего только часть драгоценностей матери.
   Захлопнув шкатулку, девушка бросилась в спальню к большому зеркалу.
   "Надо надеть что-нибудь подходящее, - думала она, усаживаясь за туалетный столик и вспоминая слова управителя: - Он сказал, что можно не торопиться, но лучше не заставлять целого барона ждать слишком долго".
   Явно обалдев от такого количества драгоценного металла, служанка только бестолково металась, не в силах понять, что же хочет от неё госпожа?
   Пришлось той самой заниматься причёской, закрепив волосы украшенным рубинами гребнем и шпилькой с цветочком из бирюзы.
   Серьги тоже выбрала скромные с мелкими желтоватыми жемчужинами величиной с горошину.
   Оглядев себя со всех сторон, используя маленькое зеркальце, подкрасила губы и направилась в личные покои гостеприимного хозяина замка, гадая, чем же ещё он хочет её удивить?
   От волнения едва не забыла постучать, но, вовремя остановившись, пару раз ударила по лакированным филёнкам.
   - Войди! - отозвался знакомый голос.
   Землевладелец что-то писал за столом. Видимо, он принял её за кого-то из слуг, потому что удивлённо вскинул брови.
   - Это вы?
   - Мне сказали, что вы меня ждёте, - растерянно пожала плечами Ия, заметив незнакомого дворянина в одеждах воина с убранным в ножны мечом в руке.
   - Да, да, - вспомнил молодой человек. - Но мне нужно срочно кое-что написать.
   Решив, что это намёк, Платина поклонилась.
   - Простите, что помешала, господин. Я пойду.
   - Не нужно, - возразил барон. - Я уже почти закончил.
   Согласно кивнув, она принялась с любопытством оглядывать кабинет при дневном свете.
   На стенах наряду с картинами висели каллиграфически выписанные изречения, о которых приёмная дочь бывшего начальника уезда раньше не знала. Очевидно, потому что все они так или иначе касались войны, а в Благословенной империи это считалось исключительно мужским занятием, о коем благородной девице даже думать не полагалось.
   "Кажется, папаша Хваро был тот ещё милитарист, - усмехнулась про себя путешественница между мирами. - И, как все местные дворяне, увлекался философией".
   На последнее намекала надпись, висевшая меж затянутых бумагой окон.
   Чётко вычерченные золотые буквы на красном фоне складывались в слова: "Беспорядок рождается из порядка, трусость - из храбрости, слабость - из силы".
   Её размышления прервал голос хозяина замка:
   - Передайте господину Мукано, чтобы не задерживался.
   - Да, господин, - поклонился то ли гонец, то ли охранник, пряча за пазухой плоскую, лакированную коробочку.
   - Ступайте, - коротко кивнул землевладелец.
   Едва собеседник вышел, успев бросить мимолётный взгляд на Ию, барон с улыбкой поднялся со своего места.
   - Вы прекрасно выглядите!
   - Благодарю, Тоишо-сей, за то что позволили примерить эти чудесные украшения вашей благородной матушки, - церемонно поклонившись, выдала заранее заготовленную фразу приёмная дочь бывшего начальника уезда.
   - Что значит "примерить"? - недовольно нахмурился молодой человек. - Никогда больше не говорите таких слов! Украшения ваши, это мой подарок!
   - Но это же страшно дорого! - вскричала Платина, ощутив омывшую душу тёплую волну удовольствия.
   - Вы для меня дороже всего, Ио-ли! - с мягкой хрипотцой выдохнул барон, подходя ближе.
   То ли кокетничая, то ли стараясь скрыть смущение, девушка отступила и проговорила, отворачиваясь:
   - Здесь так много картин... Вы увлекаетесь живописью, Тоишо-сей?
   - Кабинет такой, каким был при жизни отца, - усмехнулся хозяин замка. - Я-то здесь почти не жил. Вот когда мы с вами вернёмся с юга, я тут многое поменяю, а пока пусть всё остаётся как есть.
   "Нет, - внезапно подумала гостья. - Всё это слишком похоже на сказку... Или я в летаргическом сне? Или в коме, в всё вокруг лишь бред больного воображения? "
   - Вам понравилась картина? - отвлёк её от тревожных мыслей молодой человек. - Это "Спящий воин" Медока Або.
   Невольно вздрогнув, Платина вгляделась в рисунок, где под раскидистой ивой, опустившей ветви почти до земли, прямо на траве спал человек. Рядом лежал меч и короткое копьё с длинным лезвием, а неподалёку изготовился к прыжку тигр. Безмятежность положения тела спящего и окружающий пейзаж резко контрастировали с напряжённой позой хищника.
   - А вот это "Охота на уток" Широ Мсуно.
   Красивый, молодой мужчина в немного непривычной одежде, чем-то напоминавшей воинское облачение, натягивал лук на берегу озера, а на небе раскинули крылья в полёте три маленькие птички.
   Не сосредоточиваясь на мелких деталях, живописец удивительно точно передал стремительность движений и азарт охотника. Казалось, тот вот-вот спустит тетиву, посылая стрелу за добычей.
   Дав девушке возможность рассмотреть картину, барон продолжил экскурсию. Хотя на некоторых картинах вообще отсутствовали какие-либо записи, он знал не только название каждой из них, но ещё и имя автора. И это несмотря на то, что большую часть жизни провёл вне дома.
   Весьма удивлённая данному обстоятельству, Платина осторожно поинтересовалась, когда он успел всё это запомнить?
   - Всё просто, - грустно усмехнулся землевладелец. - После смерти отца мама каждый день меня сюда приводила, заставляя учить всё, что с ним связано: славные дела предков, имена родственников, любимые книги и картины. Она очень хотела, чтобы я гордился своим происхождением и никогда не забывал отца.
   Девушка понимающе кивнула, подивившись столь странным методам воспитания и в который раз невольно жалея своего спутника.
   - Все эти картины очень старые, - продолжал рассказчик. - Нет ни одной моложе двухсот лет.
   - Ему не нравились современные художники? - удивилась слушательница.
   - Он вообще очень увлекался стариной, - понизил голос аристократ. - От господина Мукано я слышал, что отец не одобрял нынешние порядки в империи, считая законы и обычаи, существовавшие до Воссоединения, более правильными и справедливыми для благородного человека. Многие его родственники тоже так считали. Они обиделись на маму ещё и за то, что она отдала меня в Гайхего.
   Приёмная дочь бывшего начальника уезда хотела спросить, как сам Хваро относится к нынешнему положению дел в стране, но вовремя вспомнила, что благовоспитанной девушке не к лицу интересоваться политикой и подобными, чисто мужскими делами.
   - Здесь любимые книги отца, - молодой человек подошёл к стеллажу у стены. - Исторические хроники, сочинения древних стратегов, жизнеописания полководцев. Господин Мукано как-то сказал, что отец очень жалел, что родился в такое спокойное время.
   "Вот же придурок!" - мысленно сделав напрашивавшийся вывод об умственных способностях покойного, пришелица из иного мира несмело поинтересовалась:
   - А другие книги в замке есть?
   - Конечно, есть! - вздрогнул собеседник, возвращаясь от воспоминаний к действительности. - Пойдёмте, я вам покажу, Ио-ли.
   Взяв спутницу за руку, он повёл её за ширму, где обнаружилась ещё одна дверь, скупо украшенная металлическими накладками.
   В просторном, светлом помещении теснились высокие стеллажи.
   - Со стыдом должен признаться, что мои предки не отличались любовью к литературе, - то ли виновато, то ли с иронией заметил хозяин замка. - Но смогли собрать большую библиотеку. Жаль только, что она в полном беспорядке.
   Платина тоже сразу обратила внимание на то, что книги разложены кое-как неровными стопками: то вдоль полок, то поперёк, а в одном месте лежали несколько перевязанных шпагатом пачек. Но небольшой слой пыли на них наглядно демонстрировал, что здесь всё же время от времени убираются.
   - Я даже не знаю, что это за книги и сколько их, - смущённо развёл руками барон. - Вроде где-то был полный список книг, но затерялся после смерти отца. Любимые книги он держал в своём кабинете, а мама - у себя. Если нужно, можете взять здесь любую, Ио-ли. Вы же говорили, что хотите узнать побольше о далёких землях?
   Девушка машинально кивнула.
   - Поищите, - предложил молодой человек. - Может, найдёте заметки какого-нибудь путешественника или описание чужих стран?
   Благодарю, Тоишо-сей, - помня об этикете, церемонно поклонилась Ия, весьма обрадовавшись подобному предложению. - "Теперь хоть будет, чем заняться. А то шатаясь целыми днями по парку, с ума сойдёшь".
   Он подошёл к стеллажу где, на нижней полке, в небольшой плоской корзине почти навалом лежали длинные разноцветные цилиндры при ближайшем рассмотрении оказавшиеся круглыми футлярами из раскрашенного бамбука, похожие на те, что в мире Платины использовались для хранения чертежей или свёрнутых картин.
   Взяв один из них хозяин замка, не без труда, вытащил, плотно сидевшую, крышку и извлёк бумажный свиток на тканевой основе с двумя палочками по краям. Торжественно развернув он продемонстрировал девушке портрет молодой, красивой женщины в ярком красно-синем платье с замысловатой причёской удерживаемой двумя шпильками с длинными висюльками и причудливой диадемой украшенной россыпью разноцветных драгоценных камней.
   - Это ваша мама? - сразу догадалась Ия.
   - Да, - подтвердил собеседник. - Такой она была в молодости когда только, что вышла замуж за моего отца.
   В отличии от изображения старого барона в спальне его вдовы эта картина не производила впечатления произведения искусства. Просто грубая поделка предназначенная исключительно для передачи внешнего сходства. В общем ничего удивительного.
   Пришелица из иного мира отметила, что Тоишо Хваро больше походил на отца, чем на мать.
   - Но, почему вы не повесите это в своём кабинете? - поинтересовалась она, вспомнив, что ещё нигде в замке не встречала изображения покойной баронессы.
   - Я уже говорил вам, - вздохнул молодой человек. - Пусть пока здесь всё остаётся как было при маме. Вот вернёмся с юга, тогда и будем менять.
   Бережно свернув картину он вновь убрал её в футляр, вернул его в корзину и поманил за собой в глубь помещения.
   "Та это ещё не всё?" - удивилась девушка.
   - Сейчас я хочу показать вам нечто особенно и совершенно необыкновенное! - с таинственным видом заявил аристократ, подходя к стоявшему у стены стеллажу.
   Лукаво глянув на неё, он повозился в тёмном углу. Послышался тихий щелчок замка потайной дверцы.
   Подавшись вперёд, Платина машинально вытянула шею.
   Землевладелец достал шкатулку размером примерно с кирпич и, сделав сделав знак спутнице приблизиться, подошёл к небольшому столику у окна, также заставленному книгами.
   Сдвинув их в сторону, он продемонстрировал густо покрытый пылью ларец из отделанного серебром тёмно-вишнёвого лакированного дерева.
   Невольно затаив дыхание, приёмная дочь бывшего начальника уезда наблюдала, как барон легонько нажимает на металлические накладки по углам.
   Сухо щёлкнув, приподнялась плоская крышка. Стараясь не испачкаться, молодой человек откинул её в сторону. На тусклом, явно когда-то белом шёлке покоился коротенький, сантиметров двадцать, стебелёк какого-то травянистого растения с тремя отходившими в сторону ажурными листочками и единственным лепестком, оставшимся от большого, похожего на тюльпан, цветка.
   Почувствовав некоторое разочарование, девушка поначалу решила, что Хваро демонстрирует ей просто какую-то засушенную травку, вероятно, чрезвычайно редкую, раз уж предки барона так бережно её хранили, несмотря на плачевное состояние. Но, присмотревшись, поняла, что она не настоящая.
   Многозначительно улыбаясь, хозяин замка повернул шкатулку к окну. Клонившееся к закату солнце наполняло помещение потоками прощального света, заставив странный стебелёк поблёскивать так, словно он сделан из стекла.
   Аристократ бережно взял его и протянул Ие. Но прежде чем та успела протянуть руку, цветок выскользнул из его пальцев.
   Платина испуганно ойкнула, ожидая увидеть разлетающиеся во все стороны острые осколки.
   Однако хрупкий на вид стебелёк, с мелодичным звоном рухнув на гладко оструганные доски, пару раз подпрыгнул, но остался совершенно невредим!
   Чрезвычайно удивлённая девушка с недоумением посмотрела на хозяина замка и, опустившись на корточки, осторожно взяла удивительно тяжёлый для своего размера стебелёк, пытаясь на ощупь определить, из чего же тот сделан?
   Металл?! Нет. Материал почти прозрачен настолько, что в листочках и в единственном уцелевшем лепестке можно различить тоненькие, как волос, жилочки. Возможно, какой-то особо прочный пластик? Но неужели в этом мире могут изготовлять синтетические материалы?!
   - Удивлены? - присаживаясь рядом, спросил молодой человек.
   - Он не разбился, - озадаченно пробормотала Ия.
   - Его не берут ни меч, ни даже кузнечный молот, - гордо объявил барон.
   - Но цветок же сломали, - резонно возразила собеседница, демонстрируя покалеченный бутон с оплавленными пенькам ещё нескольких лепестков.
   - Его таким нашли, - пояснил Хваро и таинственно понизил голос: - Вы что-нибудь слышали о "первом мире"?
   Беглая преступница сразу же вспомнила пещеру под монастырём "Добродетельного послушания", огромную трубу из полированного камня, перекрытую такой же преградой, невнятный рассказ Рокеро Нобуро.
   Однако посвящать знатного землевладельца в столь интимные подробности своей биографии она не стала, привычно сославшись на бывшую подругу.
   - Госпожа Амадо Сабуро рассказывала, будто в незапамятные времена существовал какой-то другой мир, исчезнувший в страшном катаклизме. Только разве это не сказки?
   - Не совсем, Ио-ли, - многозначительно усмехнулся аристократ, помогая ей подняться. - Откуда-то же взялся этот цветок, непонятно как и из чего сделанный, но обладающий несокрушимой твёрдостью. На земле от того мира уже давно ничего не осталось, но в земле или под землёй в пещерах иногда находят такие вот странные и необычные вещи.
   "А Набуро объяснил всё "волей богов" да "игрой стихий"", - вдруг вспомнила приёмная дочь бывшего начальника уезда, невольно чувствуя гордость за своего молодого человека, не удовлетворившегося подобными глупыми объяснениями.
   - Простолюдины считают их проклятыми и приносящими несчастье, - презрительно скривился барон. - Но для благородного и образованного человека эти предметы - лишнее свидетельство конечности рода людского, бесконечности миров и вечности красоты.
   Он протянул руку, в которую девушка вложила таинственный стебелёк.
   - Этот цветок мой прадед... или прапрадед привёз из похода на юг. Где именно он его отыскал, уже никто не помнит, и записей об этом тоже нет. Но ещё мой отец любил показывать эту диковинку своим друзьям. А я хотел, чтобы её увидели вы.
   - Спасибо, Тоишо-сей, - поклонилась Платина, воспринимая это как ещё один знак доверия с его стороны, - за то, что не устаёте меня удивлять.
   - Потому что вы мне очень дороги, и я хочу заботиться о вас всю жизнь, - он взял ладонь Ии в свои руки и поцеловал, не отводя взгляда, в котором ясно и недвусмысленно читалось желание чего-то гораздо большего.
   Девушка понимала, что уже и сама не против... Вот только как быть с нежелательной беременностью?
   Ей даже захотелось напомнить собеседнику о своём беспокойстве и попросить для начала раздобыть какое-нибудь снадобье, раз резину здесь ещё не изобрели, но в последний момент удержалась, рассудив, что он уже и так всё сказал. Да и не хотелось портить такой романтический момент пошлыми разговорами.
   Хозяин замка отнёс шкатулку в тайник, а Платина машинально взяла одну из книг на столике, прочитав название на обложке: "Букет небесного сада". Думала, какой-нибудь роман, а оказалось - стихи.
   Подошёл Хваро.
   - Хотите почитать?
   - Да, - подтвердила приёмная дочь бывшего начальника уезда. Не признаваться же в том, что просто взяла, не глядя. - Если можно.
   - Конечно, берите! - аристократ даже обиделся. - Я же говорил, что вы можете приходить сюда в любое время и брать всё, что вам нужно.
   Покинув библиотеку, они ещё долго болтали в кабинете. Землевладелец хотел знать мнение гостьи о замке, парке и отведённых ей покоях. А Ия интересовалась его родными, понимая, что с ними рано или поздно придётся иметь дело.
   Сначала молодой человек откровенно морщился и отвечал крайне неохотно, но, когда беглая преступница разъяснила, зачем именно это ей нужно, смягчился, посчитав любопытство оправданным. Тем самым Ия получила ещё одно подтверждение серьёзности его намерений.
   За окнами вечерело, по углам комнаты стал потихоньку сгущаться полумрак.
   Беседу прервал негромкий стук.
   Яира принесла фонарь на палке, зажгла светильник и спросила, куда подавать ужин?
   Бросив быстрый взгляд на девушку, барон распорядился:
   - Накрывайте стол здесь.
   И хотя у неё ещё никогда не было "романтического ужина при свечах", пришелица из иного мира прекрасно знала, что должно произойти после. Но, поскольку уклониться от подобного развития событий всё рано не получится, да не очень-то и хотелось, Платина решила приготовиться ко всему как следует.
   - Простите, господин, - плавно, как учили, поднявшись с табурета, проговорила она, кланяясь. - Мне нужно отлучиться. Я скоро приду.
   - Конечно, Ио-ли, - поспешно и даже суетливо закивал собеседник. - Идите.
   Краем глаза заметив сурово сжатые в куриную гузку губы Яиры, девушка, подхватив платье, почти бегом выскочила из кабинета на лестничную площадку, где едва не столкнулась со своей служанкой.
   - Госпожа, - попыталась неуклюже поклониться та.
   - Пойдём! - скомандовала приёмная дочь бывшего начальника уезда. - Поможешь.
   Оказавшись в своих покоях, Платина тут же отправила её за огнём, а сама принялась лихорадочно размышлять: остаться в этом платье или надеть новое, стоит ли поменять причёску и украшения, и что делать с макияжем?
   Первый секс у неё вышел так себе, и хотелось бы, чтобы второй получился лучше. Хотя Хваро предупреждал о каких-то своих... закидонах. Так, может, пока не рисковать и отказаться? Голова, мол, резко заболела, или живот прихватило.
   Однако поразмыслив, пришла к выводу, что всё равно ей деваться некуда. Фактически она в полной власти молодого аристократа, а значит, не стоит его злить без крайней нужды. К тому же он её действительно любит. Это же видно буквально "невооружённым глазом".
   Служанка принесла фонарь на палке, зажгла от него "спичку" и запалила фитиль светильника.
   - Мне велели его вернуть, - сказала она, приподняв палку с цепью на конце. - Я сейчас приду.
   - Постой! - окликнула её Ия. - Захвати тёплой воды. Мне надо как следует умыться.
   - Слушаюсь, госпожа, - поклонилась Охэку, пятясь к выходу.
   "Ещё бы нижнее бельё красивое надеть, - мечтательно вздохнула пришелица из иного мира. - А то здешними панталонами только напугать можно".
   Отнесясь к предстоящему ужину более чем серьёзно, она надела новое красно-синее платье, показавшееся ей меньше остальных. Кое-как соорудила новую причёску, заплетя по бокам две тоненькие короткие косички и скрепив их маленькой золотой шпилькой. Остальные волосы свободно падали назад, удерживаемые спереди узкой диадемой с мелкими изумрудами. Долго перебирала серьги, выбрав золотые подвески в виде листика с крошечным сапфиром. Поколебавшись, одела браслет из зелёного полированного нефрита.
   Почти всё пришлось делать самой. Охэку больше суетилась да восхищалась красотой молодой госпожи.
   А уж когда та принялась наводить макияж, служанка просто "выпала в осадок", с раскрытым ртом наблюдая за быстрыми, уверенными движениями девушки.
   Платина оценивающе посмотрела на своё отражение. Вроде всё в порядке. Не кричаще, но всё же ярче и выразительнее, чем она красилась днём. Тем не менее пришелица из иного мира не смогла удержаться от сокрушённого вздоха. Ах, если бы здесь была вся её косметика, как бы сногсшибательно она выглядела!
   Довершив облик накидкой из тончайшей полупрозрачной органзы и великоватыми туфельками из зелёного шёлка на матерчатой подошве, Ия отправилась на своё второе в этом мире свидание.
   Хозяин замка тоже приготовился к встрече. В кабинете приятно пахло благовониями. Смесь аромата розы с чем-то мягким, но одновременно возбуждающим.
   Тусклый свет масляных фонарей, создавая уютную, интимную атмосферу, отражался в серебряной и фарфоровой посуде, а также в восторженных глазах, которыми Тоишо Хваро смотрел на свою девушку.
   На нём красовались сразу два халата из тонкого бледно-голубого шёлка. Верхний покрывали серебристые, "морозные" узоры. Гладко зачёсанные волосы поблёскивали, словно смазанные гелем. На заметно побледневшем лице выделялась тоненькая полоска усов.
   Когда он, отвесив церемонный поклон, заговорил, голос казался гораздо более хриплым, чем обычно.
   - Вы прекрасны, словно сошедшая с небес фея, Ио-ли!
   "Что-то он уж очень сильно волнуется, - невольно обратила внимание приёмная дочь бывшего начальника уезда. - Давно ни с кем не был? Так тут публичные дома на каждом шагу. Он же постоянно туда ходит, а там: "клиент всегда прав" и "любой каприз за ваши деньги"".
   Отвесив ответный поклон, она мельком глянула на барона и тут же смущённо потупила взор, продолжая лихорадочно размышлять.
   "Или он даже проститутками не пользуется из-за своих "особенностей"? Ох, что-то мне совсем не по себе... Да ладно. Сама пришла, не уходить же назад. Посмотрим, что там такое".
   - Присаживайтесь, Ио-ли, - грациозно взмахнул широкими рукавами землевладелец.
   - Благодарю, Тоишо-сей, - взвинченная, погружённая в свои мысли, Платина едва не сделала книксен или ещё какой реверанс. В общем нечто такое, что демонстрировали знатные дамы в исторических фильмах, но вовремя удержалась, ограничившись коротким поклоном.
   - Позвольте вам налить? - предложил аристократ, беря фарфоровую бутыль с каллиграфической надписью "Персиковый сад в летнюю ночь".
   - Да, пожалуйста, - охотно согласилась девушка.
   После первой рюмки она даже не почувствовала вкуса. Как будто пила воду. Внутри всё напряглось, словно в предчувствии чего-то... неприятного, и от этого становилось очень тревожно.
   Собеседник что-то говорил, кажется, нахваливая яства. Платина машинально кивала, цепляя вилкой то аккуратно нарезанные кусочки мяса, то солёную рыбу, то тушёные овощи.
   Только осушив третью чарку, Ия немного расслабилась, оценив и искусство повара, и приятный вкус вина, а разговор потёк более легко и непринуждённо.
   Неожиданно речь зашла об ароматах, и барон показал себя знатоком благовоний, без запинки перечисляя названия цветов, смол и гораздо более экзотических субстанций, добываемых из желёз животных и внутренностей рыб.
   Несмотря на обилие блюд, порции подали буквально микроскопические, так что с ужином покончили быстро.
   Подчёркнуто неторопливо осушив чашечку чая, землевладелец поставил её на стол и, посмотрев на девушку с требовательной нежностью, произнёс дрогнувшим голосом:
   - Милая Ио-ли, вы окажете мне честь, разделив со мной ночь?
   - Но... мы же... уже говорили об этом, Тоишо-сей, - заливаясь краской и смущённо отведя взгляд, пролепетала приёмная дочь бывшего начальника уезда. С учётом романтической обстановки и своего лирического настроения она ожидала чего-то более... возвышенного. А тут вот так сразу в лоб. - Ваша... репутация...
   - Вы можете мне довериться, Ио-ли, - с какой-то непонятной грустью усмехнулся аристократ.
   - Ну... если так, - только и смогла пробормотать девушка. - То... конечно. Я готова, то есть согласна.
   Обойдя стоявший посередине комнаты стол, Хваро с поклоном протянул ей руку.
   Они чинно проследовали к малозаметной двери, ведущей, судя по всему, в спальню хозяина замка.
   Но, прежде чем открыть её, тот остановился и пристально посмотрел на спутницу. В полумраке глаза его блестели, а голос дрожал, готовый сорваться то ли на крик, то ли на рыдание.
   - Неужели вы меняя не любите, и я вам совсем не нравлюсь?
   - Что вы, Тоишо-сей! - бурно и совершенно искренне возмутилась Платина. - Вы мне очень нравитесь, иначе я бы с вами не пошла!
   В подтверждение своих слов она обняла молодого человека и, прижавшись всем телом, нашарила своими губами его губы.
   Ощущение от поцелуя оказалось совершенно потрясающим! Одной рукой обнимая её за талию, второй - хозяин замка распахнул дверь, и влюблённые буквально ввалились в короткий коридорчик, вроде того, что был перед спальней Ии.
   Споткнувшись о низенький порожек, та ещё теснее прижалась к барону и вдруг поняла, что... чего-то не хватает.
   Когда в своём мире она вот также... Ну почти также обнималась с Фимой, реакция у того оказалась выраженной гораздо более... ярко и выпукло.
   "Хваро - евнух! - вспыхнула первая мысль в переполненном алкоголем и эйфорией сознании, тут же породив соответствующий вывод: - Ура! Тогда я точно не залечу! Но... там же вроде у них не всё отрезают".
   Чуть отстранившись от тяжело дышащего аристократа, Платина беззастенчиво положила ему руку на грудь, ощутив сквозь тонкий шёлк плотную ткань повязки.
   Ещё не веря в очевидное, она выдохнула:
   - Так ты... девушка?!!
   - Для тебя это так важно? - послышался в ответ хриплый, прерывистой шёпот.
   - Да как-то не очень, - после секундного замешательства, решительно, словно прыгая в воду с высоченной вышки, выпалила пришелица из иного мира, и губы их вновь слились в поцелуе.
   Почувствовав, как ладонь Хваро спускается вниз по её животу, успела мысленно усмехнуться: "Ну вот, теперь мы совсем близко познакомимся!"
  
  
  
   Глава II
  
  
   Награда за доброту
  

Нас Небом уготованные страсти

Бросают в сети чувственных утех.

Мы наслаждаемся любовным счастьем,

Не ведая, что кара ждёт за грех.

Неизвестный автор

Цветы Сливы в Золотой Вазе или Цзинь, Пин, Мэй

  
  
   - Почему тебе пришлось притвориться мужчиной? - спросила Платина, подперев голову руками, и глядя на ясно различимое в полумраке лицо Хваро с застывшей на нём мечтательной полуулыбкой.
   Та досадливо поморщилась, словно девушка сказала что-то глупое и неуместное.
   - Ио-ли, вы не должны разговаривать как невежественная простолюдинка!
   "Недавно только сама ко мне на "ты" обращалась!" - с неожиданной неприязнью подумала пришелица из иного мира, чувствуя, как неприятно царапнули душу слова любовницы. Словно мелкая неряшливая клякса упала на пронзительно белый лист недавних ощущений восторга и полного счастья.
   - Ну уж простите пожалуйста, Тоишо-сей, - недовольно проворчала она, решительно поворачиваясь спиной. - Я же дочь гетеры, наполовину простолюдинка. Вот иногда и вырывается... ненароком. Больше не повторится.
   - О Вечное небо! - страдальчески вздохнула Хваро и, обняв подругу за талию, прижала к себе, положив подбородок ей на плечо. - Поймите, дело не в том, что мне не нравится, как вы ко мне обращаетесь. Но, если такое случайно вырвется у вас при посторонних, они сразу поймут, что вы воспитывались не в дворянской семье. Благородные люди всегда обращаются друг к другу на "вы". Именно этим мы и отличаемся от простолюдинов, даже если те купили себе право носить шёлк.
   Вновь повернувшись на спину, Платина насмешливо фыркнула:
   - Так уж и всегда?
   Легонько поцеловав её в уголок рта, собеседница мурлыкнула:
   - Ну... почти всегда.
   - Но всё же, Тоишо-сей, почему вы выдаёте себя за мужчину? - не в силах сдержать любопытства, повторила свой вопрос беглая преступница. - Самозванство - это же государственная измена. За такое казнят.
   - Вы же умная девушка, Ио-ли, - грустно улыбнулась любовница. - Неужели сами не догадались? Я же вам всё рассказал о своей жизни.
   Машинально отметив, что даже в такой сугубо интимной обстановке Хваро говорит о себе как о мужчине, Платина принялась лихорадочно перебирать в памяти их долгие разговоры.
   - Вы меня разочаровываете, - поддразнила её подруга, проведя кончиками пальцев по плоскому животу Ии. - Неужели так сложно?
   - Не сложно, - возразила та, убирая её руку. - Только не мешайте.
   - Хорошо, не буду, - со вздохом согласилась собеседница, глядя на неё сверху вниз.
   - У вашей матушки родились близнецы, - задумчиво пробормотала приёмная дочь бывшего начальника уезда, вновь останавливая шаловливые пальчики Хваро. - И однажды они заболели...
   - Матушка говорила, что в тот год от лихорадки умерло очень много детей, - любовница легла на спину, положив скрещённые руки под голову.
   - Так ты Акайо! - вполголоса охнула Ия, садясь на постели и всё ещё не веря в очевидную разгадку.
   - Да, - дрогнувшим голосом подтвердила Хваро. - Только прошу вас никогда меня так не называть. Я уже давно привык к своему имени и не хочу слышать другого.
   - Конечно, Тоишо-сей! - поспешно кивнув, пришелица из иного мира вновь устроилась рядом. - Но как же ваши родители решились на такой обман?
   - Я ещё никому об этом не рассказывал, - отрешённо проговорила собеседница, уставившись в потолок немигающим взглядом. - Вы первая.
   - Если вам так тяжело об этом говорить, - пожала плечами разрываемая любопытством девушка, - то лучше не надо.
   Сладостная истома, охватившая тело и душу, начала потихоньку проходить, уступая место привычной осторожности, и Платина решила не торопиться, надеясь, что у них ещё будет время для откровенных бесед.
   Но любовница то ли уже безоговорочно ей доверяла, то ли просто желала высказаться, устав хранить в душе тяжёлую тайну.
   - За несколько месяцев до того, как это случилось, отец простудился на охоте и слишком поздно послал за лекарем. Тот вылечил его, но предупредил, что он больше не сможет иметь детей. Отец приказал сохранить свой недуг в тайне. Лекарь всё рассказал маме уже после его кончины. Наверное, отец ещё и поэтому так тяжело переживал смерть моего брата. Мама говорила, что он словно обезумел. Долго не хотел верить, что его род пресёкся, и некому будет провести церемонию поклонения предкам перед его табличкой. Я уже рассказывал, что отец очень серьёзно относился к обычаям и традициям. Непонятно, кто из богов или демонов толкнул его на такой обман? Или он сделал это из-за помутившегося сознания? Только отец приказал скрыть смерть брата и объявил всем, что умерла Акайо. Брата так и похоронили под женским именем, а чтобы хоть немного успокоить его дух, в поминальной табличке сделали тайную надпись.
   "Ну и зачем все эти сложности?" - мысленно хмыкнула до крайности удивлённая Платина, жадно ловя каждое слово.
   Прожив в этом мире почти полгода, она уже успела многое узнать о здешних нравах, прониклась, так сказать, местным менталитетом и искренне не понимала: для чего старому барону понадобилось объявлять дочь сыном, не только обрекая ту на постоянную угрозу сурового наказания за самозванство, но и по сути обманывая не кого-нибудь, а само Вечное небо?
   В понимании Ии всё это как-то плохо сочеталось с образом мышления аборигенов, а особенно с почитанием обычаев и традиций.
   "Мог бы усыновить кого-нибудь из дальних родственников, - думала она. - Тогда бы и род не пресёкся, и обманывать никого не пришлось. Видно, у папаши Хваро крыша капитально съехала. Или на самом деле всё было не совсем так, а может, и совсем не так".
   - Все, кто знал моего отца, говорили, что он отличался необыкновенной стойкостью и упрямством, - в голосе рассказчицы ясно слышалась какая-то особенная теплота пополам с сожалением. - Но скрытая болезнь и обрушившиеся на нашу семью несчастья сломили и его. Он пережил своего сына всего лишь на два месяца. Мама осталась совсем одна. Если бы она раскрыла обман, то опозорила бы память мужа, стала бы нищей и обрекла бы меня на жалкую участь чьей-нибудь пятой наложницы. Ну кто бы взял в жёны девушку из семьи с такой репутацией? И тогда она оставила всё как есть, вручив мою судьбу воле Вечного неба.
   То ли в силу особенностей характера, или же помня об уже известных ей преступлениях Хваро, только Платина очень скоро пришла в себя.
   Ещё совсем недавно, казалось, всецело захватившая её буря эмоций со сладостными стонами и криками страсти успела очень быстро как будто "подёрнуться туманом", словно это произошло не буквально только что, а день-два или даже неделю назад.
   Быстренько "переварив" выплеснувшуюся в кровь слоновую дозу гормонов, Ия вновь вернулась в своё обычное настороженное ко всему происходящему состояние.
   Наверное, поэтому, чем дольше она слушала историю невольного самозванства своей любовницы, тем больше та напоминала ей дамский роман или какую-нибудь азиатскую дораму с лихо закрученным сюжетом, где авторы беззастенчиво подыгрывают главным героям даже в мелочах.
   "Уж больно быстро папа помер, - с уже привычной для себя издёвкой думала пришелица из иного мира. - Не успел даже помолвку с рыцарем Канако разорвать. Пришлось дочурке самой со всем разбираться".
   Вот теперь-то Платина понимала: зачем жениху понадобилось организовывать нападение на свадебный караван невесты.
   Самозванка боялась разоблачения, зная, что за подобное преступление в Благословенной империи казнят любого, невзирая ни на сословие, ни на богатство, ни на общественное положение.
   А дочь уважаемого рыцаря-землевладельца просто так на ходу, как служанку-простолюдинку, не убьёшь. Тем более что молодожёнам пришлось бы оставаться в уезде до осени, и вряд ли семья Канако поняла бы столь долгую задержку с первой брачной ночью.
   Вот Хваро и придумал, как решить эту проблему, сговорившись с бандитами то ли лично, то ли через своего мастера грязных дел - господина Мукано. Пока разбойники грабили приданое, старый убийца нашёл и зарезал несчастную Изуко Канако.
   По голой спине Ии пробежали холодные мурашки. Она вновь с какой-то особенной остротой поняла, насколько опасна лежащая рядом красивая девица с широкими мускулистыми плечами и сильным, подтянутым телом.
   А та продолжала как ни в чём не бывало:
   - Для неё это было очень нелегко. Родственники отца пытались добиться опеки надо мной, утверждая, что женщина не сможет воспитать из меня настоящего мужчину. Тогда мама и отправила меня в столицу со своим братом.
   - С кем? - спросила Платина.
   - Господин Чиро Мукано - мой дядя по матери, - морщась, видимо, от того, что её прервали, пояснила рассказчица. - Только он хокару.
   "Сын наложницы, - вспомнила пришелица из иного мира значение этого слова. - Дворянин, но не потомственный. Второй сорт".
   - А он знает, кто вы на самом деле? - робко поинтересовалась девушка.
   - Конечно, - усмехнулась Хваро. - Мою тайну знают только он, Яира, Куюми и вы.
   Ие показалось, что в последних словах прозвучала плохо скрытая угроза.
   - Наверное, это очень тяжело всё время прятаться, - вздохнула она, невольно подумав, что их истории в чём-то похожи. Они обе не те, за кого себя выдают. Хотя ей ещё не приходилось убивать, чтобы сохранить свой секрет. Пока как-то без этого выкручивалась.
   - Я привык, - пожала плечами любовница. - И по-другому уже не смогу.
   Тут бы приёмной дочери бывшего начальника уезда и замолчать, тем более что их обеих уже начинало клонить в сон, но её словно кто-то за язык тянул:
   - Тоишо-сей, - нервно сглотнув, заговорила она, - чем больше людей с вами общается - тем выше риск разоблачения. Так зачем же вы поступили на государственную службу? Для чего ехать в Даяснору? Это же очень опасно.
   - Вот уж никак не ожидал услышать от вас такое, Ио-ли, - широко открыв глаза, любовница пристально посмотрела на девушку. - Зачем вы, переодевшись юношей, ходили на улицу Тучки и Дождя? Это же тоже опасно.
   Платина смутилась. Признаваться в том, что сбежала из дома госпожи Андо исключительно от скуки, не хотелось.
   Хорошо ещё, что собеседница поняла её молчание по-своему.
   - Как Тоишо Хваро, я богат и свободен в своих поступках. Я смогу сделать то, о чём не мог бы и мечтать, оставаясь Акайо. Разве не поэтому вы, притворяясь мужчиной, убегали в город? Вы мне понравились не только своей красотой, но ещё и смелостью, способностью совершать дерзкие поступки, избегая глупостей. Пусть мужчины считают, что храбрость - это только их привилегия. Но мы-то знаем, что это не так.
   Обняв Ию, она ткнулась лбом в её лоб.
   - Но мне всё равно кое-что интересно, - не удержавшись, хихикнула та.
   - Ну, спрашивайте, - усмехнулась любовница, вновь откинувшись на спину.
   - Усы настоящие? - положив голову ей на плечо, поинтересовалась Платина, осторожно проведя пальчиком по мягким волоскам на верхней губе Хваро.
   - Конечно! - с наигранным возмущением фыркнула та. - Я их брею с двенадцати лет, вот и выросли.
   Она вздохнула, потянувшись всем своим гибким, сильным телом.
   - Надо бы ещё и бородку отрастить, но мне не хочется.
   - С этим торопиться не надо, - чуть не передразнив киношного товарища Саахова, попросила пришелица из иного мира, торопливо добавив: - Она вам не пойдёт.
   - Сам знаю, - недовольно проворчала собеседница. - Но без неё не обойтись. Ничего не поделаешь. Так принято. Вас ещё что-то интересует?
   На самом деле в голове Ии вертелось великое множество вопросов. Вот только большинство из них вряд ли понравятся любовнице.
   Рассудив, что и так уже успела узнать очень много, приёмная дочь бывшего начальника уезда решила задать самый невинный из них, используя принятые здесь речевые обороты:
   - А как быть с кровью, что женщины бросают каждый месяц?
   - У меня её почти нет, - вяло отмахнулась самозваная барон и широко во весь рот зевнула. - Давайте хотя бы немного поспим, Ио-ли?
   - Угу, - отозвалась та, но, не утерпев, всё же спросила: - Вам с самого рождения так повезло или по какой-то другой причине?
   Хваро усмехнулась, не открывая глаз.
   - Это всё ярмун. Он не только горло раздражает, делая голос более грубым, но и с этим помогает. Вот почему ярмун нельзя употреблять женщинам. Он вызывает бесплодие. Но мне-то всё равно, я рожать не собираюсь. Ну вот теперь вы узнали все мои секреты, Ио-ли.
   "Как бы не так", - мысленно возразила та, но вслух произнесла:
   - Спасибо, Тоишо-сей. Я очень ценю ваше доверие и никогда никому ничего не скажу.
   - Я в этом не сомневался, - явно засыпая, пробормотала собеседница.
   А вот беглой преступнице не спалось. Случившееся не спешило "укладываться" в её голове, усталость всё ещё никак не могла "победить" взвинченные нервы.
   В спальне становилось прохладно. Платина взяла скомканное у спинки кровати шёлковое стёганое одеяло и, расправив, прикрыла себя и любовницу. Повозившись, та прижала её к себе, по-хозяйки положив руку на грудь.
   Странно, но после того, что между ними происходило совсем недавно, девушке это почему-то не понравилось.
   Тем не менее она не стала делать попыток освободиться и вскоре заснула, проснувшись от того, что кто-то тряс её за плечо.
   - Вставайте, Ио-ли! - громом врывался в ухо шёпот барона. - Вам надо одеться. Скоро придёт Яира. Нехорошо, если она увидит вас голой.
   - Что? - с трудом вынырнув из забытья, приёмная дочь бывшего начальника уезда увидела Хваро уже в нижнем белье, прикрывавшем тело от шеи до щиколоток.
   Не отдохнувший как следует разум соображал плохо. Какой-то миг пришелица из иного мира не могла понять: где она и что с ней? Потом решила, что их лесбийские забавы ей просто привиделись в кошмарном эротическом сне. И лишь через бесконечно долгие три секунды смогла вспомнить всё.
   Не то чтобы Платина стыдилась произошедшего, но всё же некоторый дискомфорт она ощутила.
   Но поскольку лучший способ преодолеть неловкость - это вести себя так, словно ничего не случилось, Ия села на кровати, отодвинула лёгкие кисейные занавески и, наклонившись, подняла валявшиеся на полу штанишки.
   Завязывая верёвочку на поясе, она обратила внимание на то, что бумага на окнах начала сереть, чётко обозначив деревянные планки решётки, делившей проём на одинаковые квадратики. Приближался рассвет, а значит, скоро действительно заявится Яира, привыкшая к тому, что господин просыпается ни свет ни заря.
   И хотя она скорее всего знала, что её хозяин, точнее хозяйка, сегодня спит не одна, девушке категорически не хотелось встречаться со старой служанкой.
   Поэтому, натянув нижнее бельё, приёмная дочь бывшего начальника уезда подхватила платье, чмокнула любовницу в губы и поспешила к выходу, бросив на ходу:
   - Думаю, мне лучше уйти, Тоишо-сей.
   Она опасалась, что Хваро попытается её остановить, но та только сказала.
   - До свидания, Ио-ли. Скоро увидимся.
  
   Торопливо миновав кабинет хозяина замка, Платина осторожно выглянула на лестничную площадку. Как и следовало ожидать, в столь поздний или наоборот ранний час там никого не оказалось.
   Висевший на стене между этажами тусклый масляный фонарь давал света достаточно лишь для того, чтобы не споткнуться и не перепутать двери.
   Мастера, когда-то возводившие главную башню, строили на века. Даже спустя столько лет, под ногой девушки не скрипнула ни одна половица. Тем не менее Ия перевела дух, лишь оказавшись в своей спальне.
   К сожалению, об освещении её покоев никто не позаботился. Так до уборной пришлось добираться буквально на ощупь, в результате чего Платина едва не опрокинула тазик с водой для умывания, выплеснув большую часть его содержимого на пол.
   Шипя и ругаясь одними губами, добралась до кровати, стянула мокрые носки, завернулась в одеяло и почти сразу же заснула.
   В туманную мглу сна без сновидений ворвался нудный, плачущий голос, казалось, целую вечность повторявший:
   - Госпожа! Ну, госпожа! Проснитесь, пожалуйста!
   Однако свинцовые веки никак не хотели подниматься. Тем не менее титаническим усилием воли девушка вначале спустила с кровати ноги, потом попыталась сесть, тут же вновь рухнув на постель.
   - Да что же это такое?! - со слезой в голосе вскричала Охэку и, позабыв про условности, схватила Ию на плечи и попыталась поднять. Причём проделала это так грубо и беспардонно, что та наконец открыла глаза.
   Стены комнаты с многочисленными дверками шкафов подозрительно закачались, словно корабль в бурю.
   - Полдень скоро, почтенная Яира уже три раза приходила! - видимо, окончательно потеряв терпение, выкрикнула служанка. - А вы всё спите!
   - Я уже проснулась! - пробормотала Ия, упираясь ладонями в колени, чтобы сохранить вертикальное положение. - Воду принесла?
   - Да, госпожа! - обрадовалась Охэку.
   - Тогда давай умываться.
   Тёплая, с лепестками цветов вода нисколько не бодрила. Чувствуя, что мысли вновь начинают путаться, Платина распахнула курточку для сна и плеснула себе на грудь. Помогло.
   "Чего же меня развезло-то так?" - подумала девушка, с трудом поднимаясь на ноги и направляясь в уборную.
   - Я уже и завтрак принесла! - чуть не плакала ей в спину служанка.
   - И правильно сделала, - одобрительно проворчала приёмная дочь бывшего начальника уезда, закрывая за собой дверь.
   Сегодня она кардинально сменила принятую в благородных семьях последовательность действий и сначала поела, а уж потом стала приводить себя в порядок.
   То платье, что Ия надевала вчера на свидание с Хваро, выглядело всё же слишком мятым.
   "Надо было аккуратно снять и сложить, - с запоздалым сожалением подумала она, тут же невольно покраснев от свежих воспоминаний. - Хорошо хоть, вообще не порвали".
   Пришлось вновь обратиться к запасам покойной баронессы. После недолгих размышлений решила не наглеть и взяла уже заношенное платье, в котором гуляла по парку с любовницей. От этой мысли лицо вновь вспыхнуло жаром смущения.
   Похоже она имела настолько обескураженный вид, что даже служанка не смогла удержаться от робкого вопроса:
   - Что с вами, госпожа?
   - Ничего! - почти огрызнулась Платина, тут же дав себе зарок даже в мыслях именовать Хваро мужчиной. Ей почему-то казалось, что в таком случае будет легче смириться с истинным характером их отношений.
   Усаживаясь перед зеркалом, девушка вспомнила, что украшения, которые она надевала вчера, остались в спальне барона, и досадливо поморщилась.
   Тем не менее причёску следовало чем-то укрепить, да и серьги не помешают.
   Ия осторожно выдвинула ящик туалетного столика и окинула взглядом поблёскивавшие драгоценности.
   В дверь осторожно постучали.
   - Кто там? - машинально откликнулась Платина, тут же поправившись: - Заходи!
   При виде умытой, одетой и причёсанной девушки суровое лицо Яиры смягчилось.
   - Вы проснулись, госпожа.
   - И уже давно, - проговорила та, глядя на своё отражение в полированном металле.
   Старая служанка огляделась, заметила на табуретке поднос с грязной посудой и грозно посмотрела на невольно сжавшуюся Охэку.
   - Почему это ещё здесь?
   Уже давно усвоив нехитрую истину, состоящую в том, что своих надо защищать, приёмная дочь бывшего начальника уезда небрежно бросила: - Я велела ей остаться и помочь мне с причёской. Можешь идти.
   - Слушаюсь, госпожа, - кланяясь, пролепетала девочка и, прихватив поднос, перепуганной мышью выскочила из комнаты.
   Проводив её тяжёлым взглядом, Яира подошла к туалетному столику и выложила на него знакомую диадему с мелкими изумрудами и золотые серьги.
   - Приберите, госпожа. Ни к чему разбрасываться такими дорогими подарками.
   Возможно, ещё час назад пришелица из иного мира и смутилась бы, ясно различив в словах собеседницы плохо скрытый упрёк пополам с издёвкой, но сейчас лишь небрежно повела плечами. Хотя это простое движение и заставило её изрядно напрячь свои актёрские способности.
   - Чужих здесь нет, а слуги нашего господина не воруют. Разве я не права, почтенная?
   И она насмешливо посмотрела на её отражение в зеркале.
   - Господин спрашивал о вас, - проворчала служанка, отведя взор. - Беспокоится, почему вы так долго не приходите?
   Платина чуть было не ответила в том смысле, что ему-то уж точно известно, почему она пол ночи не спала, но вовремя удержалась, вспомнив, как высоко ценятся в здешнем обществе видимость приличий.
   Поэтому, ханжески вздохнув, Ия вернула полученные от Яиры драгоценности в ящичек туалетного столика и растянула губы в откровенно фальшивой улыбке.
   - Я очень тронута, что господин так за меня переживает. Но нет причин для беспокойства. Просто я очень плохо сплю на новом месте. А вчера, видно, уже привыкла, вот и отсыпалась сразу за две ночи.
   Служанка понимающе кивнула, глядя на неё со смесью насмешки и настороженности.
   - Тебя господин прислал? - спросила девушка, примеряя новые серьги с красными камушками. - Где он?
   - Господин занят, - проворчала собеседница. - Сейчас у него господин Каямо.
   - Тогда не стану его отвлекать, - сказала Платина, поднимаясь с табурета и беря лежащую на столике книгу. Ту самую, что так неосмотрительно взяла в библиотеке.
   Уступая ей дорогу, Яира склонилась в почтительном поклоне.
   Уже в дверях приёмная дочь бывшего начальника уезда небрежно бросила:
   - Пойду почитаю в павильоне.
   Покинув главную башню, она проследовала по знакомой галерее до беседки со столиками и табуретками.
   Стряхнув сор с одной из них, пришелица из иного мира уселась, раскрыла книгу и задумалась. Пока никто не мешает, нужно оценить ситуацию, сложившуюся после вчерашнего происшествия.
   Являясь достойной дочерью своего толерантного века, она не пришла в ужас от того, что Хваро оказался девушкой. Как сказано в одной старинной американской комедии: "У каждого свои недостатки".
   Но если она тоже выдаёт себя за другого, вероятность их разоблачения вырастает в два раза.
   "Зря я с ней связалась, - досадливо поморщилась Ия, тут же напомнив себе: - Как будто был выбор? Это он, то есть она меня нашла, а не я её, то есть его".
   Зато теперь совершенно ясно, почему убили дочь рыцаря Канако. Но тогда и прочие гадости, что рассказывали о бароне Нобуро и Андо, тоже правда.
   От этого, конечно, не легче, но теперь по крайней мере она знает, чего можно ожидать от своей любовницы.
   Девушка досадливо скривилась. Зарекалась же не называть её так. Даже произнесённое мысленно, это слово ужасно раздражало.
   "А как ещё скажешь? - мрачно засопела она, положив локти на стол и подперев голову руками. - Любовница и есть".
   Возможно, не окажись та хладнокровной убийцей, Платина воспринимала бы их отношения по-другому. Но сейчас, похоже, она вновь начала бояться Хваро. Страх ещё вчера, исчезнувший навсегда, вернулся вновь.
   "Может, всё-таки сбежать, пока не слишком поздно?" - растерянно подумала Ия.
   Однако поразмыслив, она без труда выявила у данной идеи парочку весьма существенных недостатков.
   Во-первых, барон обязательно будет искать. Он парень, то есть девка упорная, иначе не отыскал бы её в той лесной избушке.
   Во-вторых, побег из этого замка никак не улучшит положение приёмной дочери бывшего начальника уезда, арестованного за государственную измену.
   Вновь остаться один на один со всем этим жестоким миром?
   Девушка зябко передёрнула плечами. Нет уж. Пока Хваро ведёт себя в рамках приличий, лучше оставаться с ним. Но всё же всегда следует иметь ввиду, что она из себя представляет. Именные таблички следует беречь как зеницу ока. И неплохо бы золотишком обзавестись на "чёрный день". Только всё это необходимо тщательно спрятать. Пайзы пока пусть в старом тряпье полежат, благо его много. Однако потом им следует подыскать более надёжное место.
   Приняв окончательное решение, беглая преступница выпрямилась и, глянув на раскрытую книгу, заметила, что та лежит перед ней вверх ногами.
   "Если хочешь остаться с этой, то есть с этим аристократом, - сказала сама себе пришелица из иного мира, - то будь добра соответствовать не только в постели. Если он так любит стихи, так выучи чего-нибудь и прочитай ему с чувством".
   Криво усмехнувшись, девушка перевернула книгу, раскрыла на первой странице и, прочитав: "Букет небесного сада", - пробормотала:
   - Посмотрим, что тут растёт.
   Заметив через какое-то время приближавшуюся фигуру в лёгком сине-зелёном халате, она сделала вид, будто увлечена чтением, и подняла голову только тогда, когда хозяин замка был уже в нескольких шагах.
   Торопливо поднявшись, Платина церемонно поклонилась, прижимая ладони к животу.
   - Доброе утро, Тоишо-сей.
   - Здравствуйте, Ио-ли, - лучезарно улыбнулся землевладелец, отвешивая короткий поклон. - Что читаете?
   - Да вот стихи, - ответила та, показав обложку. - Взяла в библиотеке.
   - Понравилось что-нибудь? - живо заинтересовался собеседник.
   - Я ещё не всё прочитала, - смущённо улыбнулась девушка. - Но уже нашла одно замечательное стихотворение.
   Полуприкрыв глаза она продекламировала:
  

Ветер подул весенний,

И за ночь цветы раскрылись.

Словно окутали землю

Белые облака.

А там, где цветы расцветают,

Там и птицы щебечут,

А там, где птицы щебечут,

Люди песни поют.

  
  
   - Я знал, что у вас хороший вкус, Ио-ли, - одобрительно хмыкнул Хваро.
   - Благодарю за лестные слова, Тоишо-сей, - поклонилась приёмная дочь бывшего начальника уезда и поинтересовалась: - Господин Каямо освободился?
   - Зачем он вам? - словно бы насторожился барон.
   - Вы забыли? - удивлённо вскинула брови Платина, напомнив: - Хочу поговорить об умелой швее.
   - Ах да! - досадливо морщась, перебил её хозяин замка. - Вспомнил. Но к чему так спешить?
   - А чего ждать? - в местной манере вопросом на вопрос ответила собеседница.
   - Ну хорошо, - словно бы нехотя согласился землевладелец. - После обеда я пришлю его к вам.
   - Спасибо, Тоишо-сей, - поклонилась Ия, мельком глянув на всё ещё карабкавшееся вверх солнце.
   - Может, прогуляетесь со мной по парку? - скорее приказал, чем попросил, аристократ, горестно вздохнув. - С самого утра разбирался со счетами. От цифр голова кругом идёт.
   Само собой, девушке пришлось согласиться.
   - Охотно, Тоишо-сей, - сказала она, поднимаясь из-за стола, и поинтересовалась, понизив голос: - Вы не доверяете господину Каямо?
   - Почему? - удивился барон, а потом рассмеялся. - Конечно доверяю. Просто напоминаю, кто здесь хозяин. Мама говорила, что если господин внимательно следит за слугами, у тех меньше соблазна воровать или жульничать.
   - Ваша матушка была мудрой женщиной, - понимающе кивнула Платина, посетовав: - Жаль, что не смогу с ней познакомиться.
   - Вы бы ей понравились, - улыбнулся хозяин замка, помогая спутнице спуститься по лестнице на выложенную камнями дорожку.
   На сей раз землевладелец приказал накрыть стол в беседке у пруда, где всё ещё не распустились лотосы.
   За обедом Хваро оставался всё таким же милым, любезным и предупредительным, называя себя счастливейшим из влюблённых, потому что Ия ответила на его чувства.
   Пришелица из иного мира то искренне конфузилась, то пыталась изображать смущение. И хотя она по-прежнему не сомневалась в его (её) любви, та музыка, которой звучали эти слова, почему-то уже не казалась столь притягательной, сладостной и манящей, как вчера.
   За разговором аристократ не забыл обещание и приказал Яире пригласить управителя в свой кабинет.
   Возвращаясь в главную башню, барон всё интересовался: не нужно ли ей ещё чего-нибудь? Поначалу девушка отнекивалась, отвечая в том смысле, что у неё всё есть. Однако спутник настаивал. Посчитав, что проявила уже достаточно скромности, Платина попросила хмурого барона дать ей время обдумать своё желание.
   - Вы и так дали мне всё, о чём я могла только мечтать.
   Лицо собеседника разгладилось, и на нём вновь заиграла довольная улыбка.
   Ощутив в своих словах некоторую неприличную двусмысленность, Ия невольно смутилась, внезапно сообразив, что сам Хваро ни словом, ни жестом, ни взглядом не намекал на их совместное ночное безумие. И она была ему за это благодарна.
   К счастью, явившийся на зов хозяина замка управитель избавил приёмную дочь бывшего начальника уезда от неловкости.
   Выслушав её пожелание, тот сразу же заявил:
   - Дочь господина Кисидо очень хорошо шьёт.
   - Кто это? - нахмурился землевладелец, пытаясь вспомнить.
   - Эмио Кисидо, господин, - напомнил собеседник. - Та самая, у которой одна нога короче другой. Этот халат я у неё заказывал.
   В доказательство своих слов он повернулся кругом, давая возможность оценить работу мастерицы.
   Аристократ посмотрел на девушку. Та слегка кивнула, тут же скромно опустив взор.
   - Хорошо, - сказал барон. - Пусть возьмёт всё необходимое и идёт в Бирюзовые покои к молодой госпоже.
   - Да, господин, - лицо управителя закаменело, он чуть поклонился. - Если у вас всё, то я пойду. Там черепицу на конюшне меняют. Надо посмотреть.
   - Конечно, ступайте, господин Каямо, - с улыбкой кивнул Хваро, а когда тот скрылся за дверью, сказал: - Вот всё и сделано, Ио-ли.
   - Благодарю, Тоишо-сей, - поклонилась та и попросила: - Позвольте мне вас оставить. Надо приготовить платья к приходу госпожи Кисидо. Не все же сразу ей отдавать.
   - Надеюсь, вы ненадолго? - нахмурился хозяин замка.
   - Ничего не могу обещать, - развела руками Платина, но, заметив, как сразу же "посмурнел" собеседник, решила немного польстить: - Вы же знаете, что мы, женщины, хотим выглядеть в глазах своих возлюбленных безупречно. Вот почему одежда так важна для нас. Боюсь, что мы с госпожой Кисидо можем немного задержаться, обсуждая... некоторые важные... детали. Прошу вас, Тоишо-сей, понять всё правильно и не обижаться.
   - Разве я могу на вас обижаться, Ио-ли? - несколько ненатурально, как ей показалось, рассмеялся землевладелец. - Надеюсь только, что до ужина вы управитесь со своими важными делами?
   - Приложу все усилия, - клятвенно пообещала девушка, предложив: - Может, сегодня поужинаем в моих покоях?
   - Не стоит превращать нарушения правил в привычку, Ио-ли, - покачал головой аристократ. - Для еды есть обеденный зал. Ужинать сегодня будем там. А вечером, я надеюсь, пойдём ко мне.
   - Как прикажете, - вновь поклонилась собеседница.
   - Я не хочу вам приказывать, Ио-ли, - поморщился барон, выделив голосом последнее слово.
   У беглой преступницы вдруг появилось жуткое желание огрызнуться. Но вместо этого она улыбнулась.
   - Тогда как пожелаете.
   - Вот так уже лучше, - довольно усмехнулся Хваро, откидываясь на низенькую спинку кресла.
   В комнате, служившей кабинетом бывшей хозяйки замка, Платина застала служанку с мокрой тряпкой и ведром.
   - Домывай быстрее! - распорядилась девушка. - Скоро придёт госпожа Кисидо. Поможешь нам.
   - Слушаюсь, госпожа, - поклонилась Охэку.
   Пока она заканчивала уборку, Ия "пробежалась" по шкафам с нарядами, выбрав три "парадных" платья и четыре, если так можно выразиться, "повседневных" из более тёмного и дешёвого шёлка, рассчитывая, что всякого рода случайные пятна будут на нём менее заметны.
   Она как раз раскладывала их на кровати, когда в дверь негромко постучали.
   - Заходи! - отозвалась Платина, расправляя ткань.
   Вошла служанка, увидела платья и, не удержавшись, всплеснула руками:
   - Какая красота!
   - Да, матушка нашего господина умела одеваться со вкусом, - хмыкнула пришелица из иного мира и посмотрела на собеседницу. - А ты её помнишь?
   - Как же не помнить, госпожа, - смущённо потупилась Охэку. - И в парке её видела, и на дворе. Благородная госпожа даже к моему отцу в кузницу приходила, чтобы что-то спросить. И всегда такая красивая была, словно фея или богиня из небесного чертога.
   - Расскажи мне о ней? - попросила приёмная дочь бывшего начальника уезда, усаживаясь на табурет.
   - Да что же я могу рассказать простолюдинка глупая? - ещё сильнее засмущалась собеседница.
   - Всё, что помнишь, - поощрительно улыбнулась Ия.
   Однако служанка почему-то продолжала упорствовать.
   - Да я её только издали и видела.
   - Вот и расскажи, что видела, - не отставала госпожа. - И слышала.
   Их крайне содержательный диалог прервал негромкий стук в дверь.
   - Кто там? - спросила Платина.
   В ответ ожидаемо донеслось:
   - Эмио Кисидо, госпожа.
   - Заходите пожалуйста, - пригласила Ия, поднимаясь.
   В комнату, сильно припадая на правую ногу, вошла молодая женщина с красивым, умным лицом.
   Поставив на пол переносную коробочку, она отвесила низкий поклон, продемонстрировав идеальный пробор на голове и струившуюся по спине короткую тёмно-русую косу с ярко-оранжевой ленточкой с вышитой красной розой.
   Жизнь в этом мире научила беглую преступницу обращать внимание на подобные вроде бы мелочи, имеющие на самом деле довольно важное значение. Так роза среди аборигенов считается символом не только богатства и процветания, но ещё и "сладости в запустении".
   В сочетании с простой девичьей причёской сей цветок демонстрировал, что данная особа смирилась с участью старой девы, давно потеряв надежду когда-нибудь выйти замуж.
   Все эти мысли успели промелькнуть в сознании приёмной дочери бывшего начальника уезда, прежде чем она, мило улыбнувшись, поклонилась, также прижав ладони к животу.
   - Рада вас видеть, госпожа Кисидо. Наслышана о вашем непревзойдённом мастерстве владения швейной иглой.
   Очевидно, столь изысканные обороты речи собеседнице раньше слышать не приходилось, так как её густые, широкие брови удивлённо скакнули на лоб, а во взгляде появилось явное недоумение.
   Впрочем она быстро пришла в себя и ответила в полном соответствии с местным этикетом:
   - Не заставляйте меня чувствовать себя неудобно, госпожа. Я умею лишь кое-как шить и не заслуживаю такой похвалы.
   - Ваша скромность делает вам честь, госпожа Кисидо, - не осталась в долгу Ия и, пресекая дальнейшую дискуссию, указала на разложенные по кровати наряды. - Эти платья мне немного великоваты. Посмотрите, нельзя ли с ними что-нибудь сделать?
   Окинув девушку профессиональным взглядом, собеседница деловито поинтересовалась:
   - То, что на вас, тоже желаете перешить?
   - Да, - после секундного колебания ответила Платина.
   Подняв с пола коробочку или скорее чемоданчик, гостья вопросительно посмотрела на неё.
   - Поставьте сюда, - указала Ия на туалетный столик.
   "Ей, наверное, трудно подниматься по лестнице, - глядя на походку швеи, подумала пришелица из иного мира. - А я заставила её тащиться на четвёртый этаж. Вот же-ж!"
   Кисидо деловито выложила свёрнутую узкую ленту с делениями и развернула кожаный футляр с многочисленными отделениями, где тускло поблёскивали иглы и булавки с металлическими шариками на концах.
   Взяв одну из них, гостья повернулась к хозяйке комнаты.
   - Вы позволите, госпожа?
   За вознёй с нарядами время пролетело незаметно. Госпожа Кисидо быстро освоилась, и скоро они уже непринуждённо болтали, оценивая ткани, особенности покроя и вышивки.
   Хотя приёмная дочь бывшего начальника уезда в основном задавала вопросы, изредка вставляя короткие комментарии, и внимательно слушала собеседницу, говорившую много и охотно. Чувствовалось, что она прекрасно разбирается во всём, что касается пошива одежды.
   Платина многое узнала и теперь надеялась, что в случае необходимости сможет поддержать беседу на столь важную для каждой женщины тему.
   Госпожа Кисидо скрепила ткань булавками, наметила места, где будет шить, и заявила, что забирает платья к себе.
   - Дома у меня быстрее получится, - объяснила она своё решение. - За сегодня и завтра управлюсь.
   - Не хотите, чтобы вам мешали, - понимающе кивнула Ия.
   - И это тоже, - улыбнулась собеседница, складывая принадлежности.
   - Но мне же надо будет померить, - озабоченно пробормотала девушка.
   - Это ещё зачем? - кажется, совершенно искренне удивилась и даже обиделась мастерица.
   Церемонно поклонившись, она сухо проговорила, сурово хмуря брови:
   - Если госпожа мне не доверяет, ей лучше сразу обратиться к кому-нибудь другому.
   - Нет, нет, госпожа Кисидо! - запротестовала Платина. - Просто я думала, что с примеркой вам будет проще шить.
   - Госпожа, - снисходительно усмехнулась гостья. - Я же не шью вам платье, а просто подгоняю по фигуре. Это гораздо проще и не займёт много времени. Если вам что-то не понравится, я готова переделать.
   Поколебавшись, хозяйка комнаты предложила:
   - Тогда, может, мне самой к вам прийти? Чтобы вам лишний раз так высоко не подниматься.
   Взгляд собеседницы полыхнул болью и негодованием, но голос оставался по-прежнему спокойным и даже доброжелательным:
   - Не беспокойтесь, госпожа, я справлюсь.
   - Я пришлю свою служанку, - смутившись, предложила Ия, - чтобы она помогла вам нести. Охэку, знаешь, где живёт госпожа Кисидо?
   - Да, госпожа, - торопливо кивнула та.
   - И сейчас проводи госпожу Кисидо, - запоздало вспомнив, что швее предстоит ещё и спуск с четвёртого этажа, приказала Платина.
   - Слушаюсь, госпожа.
   Обменявшись прощальными поклонами с гостьей, новая хозяйка Бирюзовых покоев осталась одна. Выглянув через приоткрытое окно, она убедилась, что солнце уже клонится к закату. В животе требовательно заурчало.
   Пришелица из иного мира усмехнулась, отдавая должное терпению Хваро, позволившему ей не торопясь, обстоятельно разобраться с нарядами. Хотела сейчас же идти к нему, но передумала. Всё равно скоро ужин. Вот там и встретятся. Кажется, сегодня он намерен обставить всё более официально. И наверное, это правильно. Окружение хозяина замка, его доверенные люди должны видеть, что господин относится к ней серьёзно, и она не просто мимолётное увлечение.
   Приёмная дочь бывшего начальника уезда подумала, что ей тоже нужно привыкать находиться рядом с ним. По дороге на юг, в столице, в Даяснору, где будет служить Хваро, им вместе придётся общаться не только с простолюдинами, но и с дворянами, и с чиновниками.
   У окружающих не должно возникнуть сомнений в том, что они обычная супружеская пара, пусть Ия и будет поначалу считаться только наложницей.
   Внезапно девушка замерла от простого, но очевидного вопроса.
   "А как же дети? Сколько бы мы не кувыркались, забеременеть у меня всё равно не получится. С одной стороны - это неплохо. Бросать ребёнка - последнее дело. С другой стороны - аборигены считают главным предназначением женщины рождение сыновей. Поэтому бездетная пара неизбежно привлечёт к себе внимание. Да и наследник славному роду Хваро тоже нужен".
   Аккуратно закрыв окно, Платина подошла к туалетному столику и, сев на табурет, взглянула на своё отражение.
   "ЭКО здесь нет, - продолжала размышлять пришелица из иного мира. - Тогда он что же, меня под другого мужика подкладывать будет?!"
   Оскалившись, Ия стукнула кулаком по лакированной столешнице, но тут же успокоилась, вспомнив, о чём думала, анализируя странную историю "превращения" Акайо Хваро в своего брата Тоишо.
   "Почему бы нынешнему барону не усыновить кого-нибудь из бедных дальних родственников, взяв ребёночка совсем маленьким, чтобы он считал нас своими родителями?"
   Во всяком случае девушка решила, что будет настаивать именно на данном способе обретения наследника. Можно даже двух.
   В этот момент со стороны двери донёсся негромкий шорох. Резко обернувшись, она увидела вошедшего в комнату хозяина замка.
   - Что вы делаете, Ио-ли?
   - Да вот сижу, - та даже растерялась от подобного вопроса. - Мы с госпожой Кисидо обо всём договорились. Она ушла шить, а служанка понесла мои платья.
   - В спальне спят и приводят себя в порядок, - сокрушённо качая головой, наставительно проговорил землевладелец. - А если вы хотите просто посидеть в своих покоях - для этого есть кабинет.
   Встав с табурета, Платина смущённо потупилась, изо всех сил стараясь скрыть внезапно вспыхнувшее раздражение: "Да какое тебе дело, где я сижу?!"
   А барон продолжал отчитывать её, словно учительница нашкодившего первоклассника:
   - Это в доме вашего приёмного отца у вас была всего одна комната. Но сейчас-то их две, и каждую надо использовать так, как это принято в богатых семьях знатных родов.
   "Это он напоминает, что я нищебродка, не имеющая понятия о приличной жизни", - зло подумала Ия, не отрывая взгляда от чистого, покрытого лаком пола.
   И тут же с грустью поняла, что Хваро права, то есть прав. Так оно и есть. И в своём мире, и здесь она не имеет понятия о том, как живут по-настоящему богатые люди, ибо родовитый аристократ и крупный землевладелец по уровню благосостояния стоит неизмеримо выше даже начальника уезда.
   Невольно вспомнился рассказ Амадо Сабуро о местных богатеях, когда она с неприкрытой завистью говорила о фамильных замках с обширными парками и даже озёрами.
   К счастью, девушке хватило нескольких секунд, чтобы осознать своё положение и задавить тлевшее в душе раздражение.
   Воспользовавшись уроками наставницы, Платина церемонно поклонилась.
   - Спасибо, что указали мне на ошибки, Тоишо-сей. Прошу вас и впредь наставлять меня во всём.
   Лицо аристократа озарила довольная улыбка.
   - Конечно, Ио-ли. Я же обещал заботиться о вас всю оставшуюся жизнь.
   - Вы приглашаете меня на ужин? - сменила тему собеседница.
   - Да, Ио-ли, - подтвердил барон. - Я приказал накрыть через полчаса. Этого времени вам хватит, чтобы приготовиться?
   - Конечно, Тоишо-сей, - кивнула девушка, отметив про себя: "По-нашему это примерно час."
   - Времени вполне достаточно.
   - Тогда приходите, я жду, - усмехнулся Хваро и, качая головой, вышел из спальни.
   И буквально через пару минут в дверь постучали. Получив разрешение войти, запыхавшаяся Охэку бодро доложила:
   - Отнесла, госпожа. Госпожа Кисидо сказала, что завтра мне можно не приходить. Она сама всё захватит.
   - Как хочет, - пожала плечами Платина. - Сейчас помоги мне переодеться.
   Выбрав новый наряд, решила поменять и причёску. Заделала волосы крупными локонами, закрепив их длинными золотыми шпильками с крошечными ивовыми листочками из того же благородного металла. Серьги тоже взяла другие: с тремя расположенными друг над другом маленькими изумрудами. Только браслеты оставила те же из полированного нефрита.
   Нанося макияж, мимоходом пожалела об отсутствии духов и благовоний. Те, что остались от покойной баронессы, уже высохли.
   "Надо будет попросить Хваро купить что-нибудь, - подумала девушка, разглядывая своё отражение в зеркале. - Он же в этом разбирается".
   Вскоре появилась Яира и пригласила молодую госпожу на ужин.
   Распахнутые окна в большом зале пропускали достаточно света, позволяя обойтись без дополнительного освещения.
   Поднявшись навстречу Ие, аристократ пригласил её за хозяйский стол. Оглядевшись по сторонам, та так и не поняла, зачем землевладельцу понадобилось коротать вечер в этом просторном, но почти пустом помещении.
   Поначалу девушка думала, что тот пригласил её на совместную трапезу со своими приближёнными, чтобы, так сказать, продемонстрировать "официальную" любовницу. Однако, кроме их двоих, тут никого не было.
   - Позвольте налить вам вина? - предложил барон, и его хрипловатый голос эхом отразился от стен. - Это знаменитая "Солнечная улыбка персика".
   - Да, пожалуйста, Тоишо-сей, - кивнула собеседница, разглядывая пузатую бутыль из голубого фарфора.
   Не успели они выпить, как открылась ведущая на кухню дверь, и появились две служанки с уставленными посудой подносами.
   Выложив всё на стол, женщины молча поклонились и ушли.
   Вино оказалось мягким, приятным на вкус, но в нём отчётливо чувствовались "градусы".
   Сегодня им, кроме привычных закусок, подали самые настоящие пельмени.
   - Они из трёх видов мяса, - любезно пояснил Хваро. - Свинина, говядина и зайчатина. Попробуйте, не пожалеете.
   Платина не заставила себя уговаривать, берясь за ложку, ибо здешние пельмени почему-то подавались в бульоне, и их приходилось вылавливать. В целом ужин оказался таким же, как и вчера. Обилие блюд и микроскопические порции.
   Тем не менее девушка плотно поела, особенно отдав должное ягодному желе.
   Поднялся ветер. Хозяин замка лично закрыл окно и позвал кого-нибудь.
   Явившаяся на зов Яира быстро принесла фонарь, "спички" и зажгла светильник.
   Когда первые капли дождя ударили по промасленной бумаге на окнах, землевладелец, поставив чашечку на стол, пристально посмотрел на неспешно попивавшую чай собеседницу.
   - Я буду ждать вас, Ио-ли, - уверенно звучавший голос барона всё же чуть дрогнул.
   - Я приду, Тоишо-сей, - потупив взор и чувствуя, как жаром полыхнули щёки, ответила Платина.
   Аристократ встал и направился к двери.
   Осушив свою чашечку, девушка пошла вслед за ним, но на лестничной площадке повернула в Бирюзовые покои. Всё-таки шпильки и другие украшения лучше оставить у себя. Кувыркаясь, можно и уколоться ненароком, или забыть, как в прошлый раз, дав Яире лишний повод скорчить кислую физиономию.
  
   И эта ночь щедрой рукой отсыпала Ие волшебства, накатывавшего на сознание нараставшими волнами наслаждения, порождая в груди сладостный стон, прорывавшийся криками абсолютного счастья.
   Вот только охватившая её чувственная эйфория, заставившая расслабиться, казалось, каждую мышцу, сегодня проходила как-то уж очень быстро.
   Поэтому Платина почти не удивилась, когда любовница, подперев голову рукой, тихонько проговорила:
   - Вчера вы задавали мне очень много вопросов, Ио-ли. Сегодня я тоже хочу кое-что о вас узнать.
   - Спрашивайте, Тоишо-сей, - сказала собеседница, тоже поворачиваясь на бок.
   - Вы уже знали мужчин, - слова прозвучали скорее утвердительно, чем вопросительно, тем не менее девушка ответила, небрежно пожимая плечами:
   - Наверное, Тоишо-сей. Только я не помню, кто это был, и не хочу вспоминать.
   Даже в серой полутьме она заметила, как посуровело лицо Хваро. И вновь на помощь Ии пришли сериалы.
   - Прошлое навсегда осталось в прошлом, Тоишо-сей. Сейчас у меня есть вы, и я даже думать не хочу о ком-то другом.
   - Я очень рад, если всё так и есть, - недовольно проворчала любовница.
   - А разве может быть по-другому? - искренне, как ей казалось, возмутилась пришелица из иного мира. - Неужели я давала повод подозревать меня в чём-то недостойном?
   - Нет, нет, Ио-ли, - заверила собеседница. - Только знайте, я могу простить многое, но не измену.
   Последние слова она произнесла таким тоном, что Платина невольно поёжилась, а в памяти всплыла убитая служанка, лежавшая под разлапистой, заснеженной елью.
   Пряча страх, приёмная дочь бывшего начальника уезда буркнула:
   - Я поняла вас, Тоишо-сей.
   И повернулась к ней спиной, всем видом изображая оскорблённую невинность.
   Или её игра оказалась достаточно искусной, или Хваро сама поняла, что слегка "перегнула палку", только она всё же повинилась:
   - Я не хотел вас обидеть, Ио-ли.
   И тут же поспешила сменить тему разговора:
   - У меня на завтра нет никаких важных дел, и мы сможем провести весь день вместе. Вам нравится удить рыбу?
   - Чего? - предложение оказалось настолько неожиданным, что девушка даже вновь повернулась лицом к любовнице. - Вы сказали рыбу?
   - Да, - подтвердила та. - Возьмём удочки и посидим у озера. Там сейчас очень красиво. Как вам такое предложение?
   Платина сильно сомневалась, что данное времяпрепровождение придётся ей по душе. Нет, она не имела ничего против такого способа добычи рыбы, но не желала постоянно отмахиваться от комаров, мошек и прочих обитавших у воды насекомых.
   - А может быть, поучите меня стрелять из лука? - выдвинула встречное предложение беглая преступница. - Дадите мне несколько уроков, чтобы дальше я могла тренироваться сама.
   - Хорошо, - после недолгого колебания согласилась Хваро. - Только вам нужно выспаться, а то опять не проснётесь до полудня.
   - Конечно, Тоишо-сей, - кивнула девушка на этот ясно высказанный намёк и, сев, спустила ноги с кровати. - Тогда я пойду, чтобы мы обе могли отдохнуть.
   Привстав на колени на постели любовница обняла её сзади и поцеловала в ямку у ключицы.
   - Вы правы, Ио-ли. Рядом с вами мне всё ещё очень тяжело заснуть.
   "Вчера это у тебя неплохо получилось", - сварливо подумала Платина, чувствуя, однако, как губы сами собой растягиваются в улыбку. Тем не менее она мягко, но решительно отстранила Хваро и, поднявшись, шагнула к табурету со своей кое-как сложенной впопыхах одеждой.
  
   - Госпожа! - облегчённо выдохнула Охэку. - А я уж думала, что вы опять не проснётесь.
   - Уже так поздно?! - спохватилась девушка, садясь на постели и оглядывая залитую утренним светом спальню.
   - Нет, госпожа, - успокоила её служанка. - Я только что воду для умывания принесла.
   "Странно, - думала пришелица из иного мира, вытирая полотенцем мокрое лицо. - Вчера чуть проснулась, а сегодня так легко встала".
   И тут же замерла, поражённая вспыхнувшей в голове мыслью: "А не напоил ли он меня тогда какой-нибудь гадостью вроде афродизиака?"
   - Что с вами, госпожа? - озадаченно спросила Охэку.
   - Ничего, - отмахнулась та.
   Одеваясь и даже сидя перед зеркалом, Платина вспоминала их первую с Хваро ночь, но никак не могла определить: естественно ли она себя вела, или на рассудок влияло что-то постороннее?
   Так и не придя к какому-то определённому выводу, отправилась на завтрак.
   Кроме хозяина замка, в зале присутствовал его управитель господин Каямо и незнакомый дворянин средних лет в воинском одеянии из дорогого, но изрядно потёртого шёлка.
   Вопреки ожиданиям приёмной дочери бывшего начальника уезда землевладелец не стал представлять её собравшимся. Яира просто посадила девушку за накрытый стол и удалилась.
   Приближённые аристократа посмотрели на неё с плохо скрытой неприязнью.
   - Здравствуйте, госпожа, - поприветствовал её барон. - Хорошо ли спалось?
   - Благодарю, господин, - поднявшись, церемонно поклонилась Ия. - Надеюсь, у вас тоже всё благополучно?
   - Хвала Вечному небу, - благожелательно улыбнувшись, кивнул Хваро, приступая к еде.
   Прочие присутствующие тоже последовали его примеру.
   Управитель спросил о каком-то договоре аренды, и в зале завязался оживлённый разговор на чисто хозяйственную тему, в котором Платина совершенно ничего не понимала, поэтому предпочла помалкивать. Тем более что приближённые хозяина замка вели себя так, словно её здесь нет, а если и поглядывали, то как на пустое место.
   Нельзя сказать, что Ие понравилось столь подчёркнутое безразличие, но особенно она не расстроилась.
   Выпив в заключение по чашечке чаю, управитель и охранник удалились.
   - Ну что, Ио-ли? - подходя ближе, улыбнулся землевладелец. - Идём стрелять из лука?
   - С удовольствием, Тоишо-сей, - чуть поклонилась девушка. - Только скажу служанке, чтобы захватила лук, и возьму кольцо.
   Короткий ночной дождь, как будто обновил парковую зелень, делая её ещё ярче и красивее. Оружие аристократа и небольшой бочонок со стрелами нёс его старый слуга.
   Охэку и Куюми шли позади, как и положено простолюдинам, и Платина то и дело ощущала затылком его неприязненный взгляд.
   "Что-то я здесь никому не нравлюсь", - усмехнулась она про себя, стараясь сосредоточиться на словах спутника.
   Тот как раз рассказывал о том, как надо правильно стрелять из лука.
   Наставник из барона получился вполне достойный. Он раз за разом терпеливо объяснял, указывая на ошибки. Охотно показывал, как надо правильно стоять, как натягивать тетиву, придерживая её на местный манер не тремя, а двумя пальцами.
   Очень скоро Ия поняла, что переучиваться гораздо труднее, чем начинать с "азов". Тем не менее навыки никуда не делись, и скоро у неё начало получаться.
   В очередной раз угодив в центр чёрного квадрата, она, обрадовавшись, посмотрела на довольно улыбавшегося Хваро и заметила стоявшего поодаль незнакомого охранника.
   - Прекрасно, Ио-ли! - хлопнул в ладоши землевладелец и обратился к воину: - Что у вас, господин Тегело?
   - У ворот дворянин, - коротко поклонившись, тот передал аристократу маленький бумажный прямоугольник, служивший аборигенам чем-то вроде визитной карточки. - Просит принять.
   - Суо Накадзимо, - вслух прочитал барон. - Он сказал, что ему нужно?
   "Эту фамилию я уже где-то слышала, - встрепенулась беглая преступница, опуская руку с зажатым в ней луком. - Ну, конечно! На постоялом дворе в Тучёве! Это его ждали те странные люди с большим фургоном. А ещё он залез в архив уездной канцелярии. И мы вместе прятались на том вонючем дворе. Ну и чего ему здесь надо?"
   - Господин Накадзимо - троюродный племянник господина Самадзо, - обстоятельно пояснил охранник. - Недавно он узнал, что здесь у нас жил его дядюшка, и теперь хочет о нём поговорить.
   - Ну хорошо, - пожал плечами Хваро. - Передайте, что я готов с ним встретиться.
   - Господин! - окликнула его девушка, опасаясь попасться на глаза свидетелю своих недавних похождений. - Позвольте мне сначала уйти в свои покои.
   - Зачем? - искренне удивился хозяин замка. - Я не собираюсь вести его сюда.
   - И всё-таки позвольте мне уйти, - продолжила настаивать Платина. - Ни к чему меня видеть посторонним.
   - Вы правы, - подумав, согласился землевладелец и крикнул: - Постойте, господин Тегело!
   - Слушаю, господин, - резко остановившись, развернулся охранник.
   - Подождите немного, - приказал барон и посмотрел на девушку.
   Та, в свою очередь, велела Охэку захватить лук и почти побежала к главной башне.
   Попав в неё через знакомый боковой дворик, быстро миновала два этажа, а оказавшись на третьем, воровато огляделась.
   Убедившись, что на лестнице никого нет, прошла в короткий коридорчик и осторожно толкнула дверь помещения, чьи окна, по её расчёту, должны выходить на фасад.
   Навесной замок здесь отсутствовал, а накладных и врезных аборигены, кажется, совсем не знали, поэтому пришелица из иного мира беспрепятственно вошла в небольшую комнатку, обставленную гораздо скромнее, чем покои хозяев дома.
   Оклеенные светлой, изрядно выцветшей бумагой стены, простая, покрытая старым потрескавшимся лаком мебель, почти лишённая резьбы и каких-либо украшений. У узкой кровати отсутствовал полог, хотя места для его крепления имелись.
   Повсюду лежал тонкий слой пыли. Видимо, здесь убирались гораздо реже, чем в жилых помещениях главной башни.
   Подбежав к окну, Ия сначала хотела просто проткнуть бумагу пальцем, но потом передумала. Всё-таки теперь это и её дом, и нечего его портить без особых причин.
   Деревянная задвижка на створке поддалась далеко не сразу. Но всё же, приложив некоторые усилия, Платина смогла её отодвинуть и слегка приоткрыть окно, так чтобы в узкую щель стало видно лестницу у парадного входа.
   Через несколько томительных минут из дверей башни вышел землевладелец в сопровождении ещё одного охранника, в котором девушка сразу узнала господина Тэворо. Кажется, этот телохранитель нетрадиционной ориентации пользуется особым доверием барона.
   "Родственные души", - усмехнулась Платина.
   На усыпанной гравием дорожке показались двое верховых в круглых широкополых шляпах и пеший слуга с корзиной за спиной.
   Не доезжая метров ста до башни, всадники соскочили с седел, чтобы пройти оставшуюся часть пути пешком, высказывая тем самым уважение хозяину замка.
   Шагавший впереди мужчина заметно прихрамывал на левую ногу. Когда они подошли совсем близко, аристократ спустился по лестнице им навстречу.
   - Приветствуем благородного господина Хваро! - громогласно объявил старший из визитёров, склоняясь в церемонном поклоне. - Прошу прощения за то, что побеспокоил вас по столь ничтожному поводу, но для меня это очень важно.
   - Рад видеть вас, благородный господин Накадзимо, - вернул поклон землевладелец.
   Далее разговор пошёл заметно тише, так что притаившаяся наверху слушательница могла различать лишь обрывки предложений, при этом понимая или угадывая общий смысл беседы.
   Господин Накадзимо действительно назвался троюродным племянником Кио Самадзо. Якобы тот уже давно ищет дядюшку, внезапно исчезнувшего из столицы четыре года назад. И вот недавно от одного купца он узнал, что господин Самадзо мог скрываться в уезде Букасо провинции Хайдаро. А поскольку господину Накадзимо известно, что барон Хваро когда-то учился у его дядюшки, тот решил побеспокоить благородного господина, дабы разузнать о судьбе своего родственника.
   Хозяин замка подтвердил, что сей мудрый и благородный муж действительно проживал у него в гостях, но умер примерно год назад.
   Приёмной дочери бывшего начальник уезда показалось, что, хотя племянник и не слишком расстроился смертью дядюшки, он тем не менее выразил желание провести церемонию жертвоприношения на его могиле, заодно поинтересовавшись: не осталось ли после него каких-нибудь книг или записей, и попросил отдать их ему на память.
   Хваро без колебаний согласился, предложив обсудить детали в своём кабинете за чашкой чая.
   Гость не возражал, только представил своего спутника. Платина уже видела того на постоялом дворе в Тучёве, но не знала, что его зовут Замо Таниго.
   Когда барон с приезжими направился к дверям главной башни, наблюдавшая за ними беглая преступница устремилась к выходу из комнаты.
   Оглянувшись перед уходом, она сразу заметила две цепочки следов, ясно различимых на пыльном полу.
   "Вот же-ж! - досадливо поморщилась Ия и махнула рукой. - А плевать! Если Хваро спросит, скажу, что стало интересно, вот и подсматривала".
   На лестничной площадке снизу уже доносились негромкие голоса. Кажется, визитёры восхищались внутренним убранством башни.
   Подхватив подол платья, девушка поспешила наверх, стараясь ставить ноги в матерчатых туфельках поближе к стене. Она где-то читала, что при таком способе передвижения по ступенькам те почти не скрипят.
   Бесшумно вбежав на верхний этаж, Платина прошмыгнула в Бирюзовые покои и застыла у закрытой двери, напряжённо прислушиваясь.
   - Госпожа? - озадаченный голос Охэку заставил её вздрогнуть.
   Резко обернувшись, приёмная дочь бывшего начальника уезда зашипела рассерженной гадюкой:
   - Тихо ты!
   Испуганно ойкнув, служанка торопливо прикрыла рот ладошкой.
   К сожалению, ничего интересного из подслушанного обрывка разговора Ия не узнала. Гости рассказывали, как разыскивали своего пропавшего родственника.
   Когда за ними закрылась дверь личных покоев хозяина замка, девушка прошла в кабинет, в первый раз усевшись в стоявшее за письменным столом кресло, и, чтобы хоть как-то скоротать время, велела служанке принести из спальни книгу стихов. Надо дочитать, раз взялась.
   Примерно через час пришла Яира и, понизив голос, сообщила, что благородные гости задержатся в замке до завтра, поэтому молодой госпоже следует пока оставаться в своих покоях. Еду и всё необходимое ей принесёт Охэку.
   Платина понимающе кивнула. Этого и следовало ожидать, не мог же землевладелец выставить дворян из замка на ночь глядя.
   В полдень служанка принесла обед, сообщив, что господин потчует гостей в большом зале.
   А ближе к вечеру пришла госпожа Кисидо. Молодая женщина действительно оказалась искусной мастерицей. Только одно платье слегка жало в талии. Швея тут же аккуратно распорола швы и переделала по новой.
   Поскольку об оплате с ней договаривался управитель барона, а Ие её работа очень понравилась, она решила отблагодарить госпожу Кисидо хотя бы добрым словом, которое, как известно, и кошке приятно.
   Видимо, молодую дворянку с изуродованной ногой хвалили редко, потому что та буквально "расцвела", слушая восторженные отзывы официальной любовницы хозяина их замка. А уж после того, как её угостили чаем и долго беседовали о разных пустяках, расстались они если и не подругами, то приятельницами.
   К счастью, этот "домашний арест" приёмной дочери бывшего начальника уезда продлился только сутки.
   Хваро сам пришёл в кабинет, где Платина от скуки разучивала понравившееся стихотворение из сборника древних поэтесс.
   Поприветствовав девушку, он сделал ей комплимент, не забыв обратить внимание на новое платье, сообщил, что гости уехали, и пригласил на прогулку.
   Неторопливо шествуя между вишнёвых деревьев, аристократ по-хозяйски держал её за руку и рассказывал о недавних визитёрах.
   И хотя Ия кое-что уже и сама знала, слушала она очень внимательно, изредка понимающе кивая головой.
   К немалому удивлению выяснилось, что хозяин замка не верит в родственные отношения между Накадзимо и Самадзо. Гость путался в родословной, не зная некоторых подробностей из жизни своего троюродного дяди, хорошо известных близким мудреца, к коим причислял себя и сам землевладелец.
   Однако он не стал разоблачать их самозванство. Отчасти из-за неполной уверенности в своей догадке, но в основном из-за нежелания оказаться втянутым в какую-нибудь сомнительную историю. Тем более, что господина Накадзимо интересовала только могила дальнего родственника, а также его книги и записи, которых набралось несколько связок.
   Платина тут же вспомнила перевязанные шпагатом бумаги в библиотеке. По словам барона, после смерти господина Самадзо господин Каямо тщательно проверил его архив, не обнаружив там ничего интересного.
   Кроме философских трактатов, там имелась масса написанных самим господином Самадзо комментариев и рассуждений, а также несколько назидательных историй и стихов.
   Аристократ посчитал не вправе оставлять это у себя и передал дальнему родственнику, несмотря на серьёзные сомнения на его счёт.
   Проводил он подозрительного гостя и на могилу его родственника возле Дома за озером.
   "А почему не на кладбище?" - мысленно удивилась пришелица из иного мира, но озвучивать вопрос не стала.
   Господин Накадзимо и его спутник провели там церемонию поминовения предков и принесли жертвы.
   На этом "деловая часть" их визита закончилась. Они переночевали в одной из комнат на третьем этаже главной башни, утром позавтракали вместе с хозяином замка и его приближенными, после чего, тепло попрощавшись, отбыли восвояси.
   Сегодня землевладелец всё-таки затащил Ию на рыбалку, уверяя, что подобное развлечение, как и стрельба из лука, весьма популярно у высокопоставленных особ.
   Слуги быстро всё приготовили. Поставили на причале низенькие табуреточки, принесли бамбуковые удилища с леской из конского волоса, накопали червей и наловили кузнечиков.
   Похоже аристократу действительно нравилось подобное времяпрепровождение. Сидя под зонтиком, он с довольным видом рассуждал о повадках рыб, о прелестях жизни на лоне природы и о своих чувствах к приёмной дочери бывшего начальника уезда.
   Та, в свою очередь, откровенно скучала. Солнышко припекало всё сильнее, а от воды веяло благодатной прохладой.
   Отогнав от лица надоедливого слепня, девушка жалобно попросила:
   - Можно мне искупаться, Тоишо-сей?
   - Конечно! - вскричал барон, вздымая бамбуковое удилище и довольно смеясь при виде трепыхавшейся на конце лески довольно крупной рыбёшке.
   Отпрянув, Платина озадаченно посмотрела на Хваро. А тот, подтянув добычу, снял её с крючка, осторожно пустил в ведро с водой и только после этого решил уточнить:
   - Что вы сказали, Ио-ли?
   - Я хочу искупаться, - повторила та свою просьбу. - Жарко, душно и вообще...
   Хозяин замка нахмурился.
   - Я же говорил вам, что здесь глубоко.
   - Я не буду далеко заходить, - заверила собеседница, решив, что умение плавать "вспомнит" уже в озере.
   - Лучше прикажите служанке сделать вам прохладную ванну, - после глубокого раздумья предложил землевладелец. - Вы же не какая-то глупая простолюдинка, чтобы купаться в озере.
   - Но я очень хочу искупаться, - чувствуя его колебания, заканючила беглая преступница. - Может, это как-то связано с моей памятью?
   - Вас могут увидеть, - сурово свёл брови к переносице аристократ, и в его голосе отчётливо прозвучали угрожающие нотки. - Я не могу допустить подобного попрания норм нравственности!
   "Вот же-ж лицемерка! - потупив взор, с раздражением подумала пришелица из иного мира, тут же невольно покраснев от воспоминаний об их ночных забавах. - А может, она просто ревнует? Час от часу не легче!"
   Получив столь решительный отказ, она по привычке хотела уступить, но вдруг поняла, что просто устала быть послушной, покладистой куклой.
   В конце концов, если Хваро собралась с ней жить дальше, то пусть принимает во внимание и её желания.
   - Я не собираюсь купаться голой, Тоишо-сей, - недовольно проворчала Платина. - Останусь в нижнем белье.
   - Если будете ходить в мокрой одежде - можете заболеть, - выдал новый аргумент хозяин замка. - Это очень опасно.
   Девушка беспомощно огляделась, пытаясь отыскать ещё какой-нибудь аргумент. А землевладелец нанизал на крючок дохлого кузнечика и, плавно взмахнув удочкой, забросил его в озеро.
   - Для переодевания можно сделать закрытый... паланкин! - выпалила Платина и, не дожидаясь возражений, указала на лодку с крышей. - Если тут всё завесить циновками, никто не увидит, как я буду переодеваться в сухое бельё!
   Ие пришлось отдать должное терпению аристократа. Вместо того, чтобы просто отмахнуться от бредового предложения, тот внимательно выслушал её и... дозволил попробовать.
   Барон даже пообещал дать задание господину Каямо сделать всё так, как она придумала, но только после обеда. А пока надо продолжить рыбную ловлю.
   Вызванный в покои аристократа управитель весьма удивился полученному распоряжению, но быстро сообразил, что от него хочет любовница господина. Задав несколько уточняющих вопросов, он пообещал сделать всё к завтрашнему дню.
   Вторую половину дня барон с девушкой провели на стрельбище, откуда проследовали на площадку для занятий боевыми искусствами, где Хваро с удовольствием продемонстрировал ей свои воинские навыки.
   Надо сказать, что зрелище размахивавшего блестящим мечом хозяина замка, виртуозно исполнявшего разнообразные прыжки, выпады и молниеносные удары, произвело на Ию весьма сильное впечатление.
   Оно мало походило на представления, устраиваемые всякого рода "шаолинскими монахами" и прочими артистами китайского цирка, не смотрелось так ярко и красочно, как в дальневосточных дорамах. Но оно было настоящим, и от этого внушало, если не страх, то серьёзные опасения.
   Пришелица из иного мира попыталась скрыть беспокойство за привычным сарказмом: "Прямо какая-нибудь Чудо-женщина или Дам Ё Уль".
   Исполнив какой-то особенно хитрый финт, землевладелец замер в пафосной позе, отведя клинок за спину.
   "Выпендрёжница!" - мысленно фыркнула Платина, но понимая, что от неё ждут совсем другой реакции, захлопала в ладоши.
   - Замечательно, Тоишо-сей! Просто великолепно!
   Тяжело дыша, аристократ подошёл к ней, на ходу убирая меч в ножны.
   Лицо его раскраснелось, на коже поблёскивали капельки пота, во взгляде светилось вожделение.
   - Мы не виделись всего одну ночь, а я уже соскучился.
   А вот Ия уже не ощущала к нему/к ней такого влечения, как в первые дни, хотя нельзя сказать, что секс с Хваро не доставлял ей удовольствия.
   "Я просто "объелась", - самокритично заметила девушка. - Не мешало бы ещё пару-тройку дней "поголодать"".
   Однако у её любовницы на этот счёт имелось своё мнение, и большую часть ночи Платина вновь провела в чужой постели.
   Тем не менее она без особого труда проснулась утром, чтобы успеть на завтрак барона со своими приближёнными.
   Те вновь подчёркнуто не обращали на неё никакого внимания, что в прочем беглую преступницу нисколько не задевало.
   Господин Каямо всё понял правильно, и слуги сделали из лодки настоящую кабинку для переодевания, вызвав у Ии полный восторг.
   Заглянув внутрь, она тут же послала служанку в свои покои за полотенцем и сухим нижним бельём.
   С интересом наблюдавший за девушкой Хваро только хмыкнул.
   Приёмная дочь бывшего начальника уезда забралась в будку, аккуратно расправив за собой полог из грубой, серой ткани. Сняла и положила на сиденье украшения, скинула платье и носочки, оставшись в короткой курточке и штанишках.
   Отодвинув занавес с противоположной от причала стороны, Платина потрогала ногой воду и, убедившись, что та уже достаточно прогрелась, тихонечко соскользнула в воду.
   Хозяин замка не врал, утверждая, что озеро глубокое. Даже здесь почти у самого берега вода доходила Ие до подмышек. При этом температура её оставалась вполне приемлемой, разве что ступни сразу озябли от холодного донного ила.
   Подавшись вперёд, пришелица из иного мира поплыла, бесшумно загребая руками.
   Удалившись метров на пять, она обернулась к пристани, где землевладелец всё ещё смотрел на лодку.
   - Эй! - окликнула его девушка, помахав рукой. - Тоишо-сей!
   Вздрогнув, тот обернулся и взмахнул широкими рукавами халата.
   - Что вы делаете?! Там же глубоко!
   - Плаваю, Тоишо-сей! - рассмеялась довольная собеседница.
   - Вы умеете плавать? - только и смог произнести ошарашенный аристократ.
   - Сама в ... не ожидала! - захихикала Ия и нырнула, быстро коснувшись покрытого водорослями дна.
   "Не так уж тут и глубоко", - мысленно фыркнула она, устремляясь вверх, предполагая, что озёрная впадина спускается вниз террасами.
   - Вылезайте! - прервал её размышления грозный крик барона. - Довольно!
   - Ну, пожалуйста, ещё немного, Тоишо-сей! - плаксиво заканючила девушка. - Вода прекрасная! Я вас очень прошу!
   - Хорошо, - с явной неохотой проворчал Хваро. - Только больше не исчезайте! Слышите?!
   - Слышу, Тоишо-сей, - вздохнула Платина, переворачиваясь на спину.
   - И не задерживайтесь там! - уже чуть мягче добавил хозяин замка.
   - Как Охэку придёт - так и вылезу, - пообещала собеседница.
   К сожалению, служанка не заставила себя ждать.
   - Ступай в лодку! - тут же приказал ей землевладелец и обратился к купальщице: - И вы тоже!
   - Да, господин, - почти синхронно отозвались простолюдинка и приёмная дочь бывшего начальника уезда.
   Отодвинув занавеску, она легко забралась в "кабинку", где сразу стало тесно.
   - Вот, госпожа, - поклонилась Охэку, протягивая ей бельё.
   - Подожди! - отмахнулась Платина, развязывая верёвочку на штанишках. Сбросив мокрую курточку, она внезапно поймала испуганно-восхищённый взгляд служанки.
   "Тут что, все поголовно "радужные"?" - с раздражением подумала девушка, вытираясь и хмуро поглядывая на Охэку. Но та уже испуганно потупила взор, однако щёки её заметно покраснели.
   "Может, попросить Каямо поменять её?" - досадливо поморщилась Ия, обматывая грудь обязательной повязкой. Служанка пыталась помочь, но так бестолково, что девушка чуть на неё не наорала.
   Видя, как сильно она разозлила молодую госпожу, Охэку испуганно втянула голову в плечи. Губы её задрожали, а глаза заблестели от подступивших слёз.
   "Как-то это не похоже на сексуальный интерес, - начала остывать пришелица из иного мира. - Тогда чего же она так пялилась? Голых баб не видела, что ли? Ну, конечно! Они же здесь почти не раздеваются. Разве что в бане. Даже спят одетые с ног до головы. А тут стриптиз почти на улице. Вот девчонка и обалдела".
   - Прости, - стараясь загладить невольную грубость, повинилась Платина. - Я забыла сказать, чтобы ты принесла гребень.
   - Я его захватила, - шмыгая носом, служанка протянула ей деревянную расчёску с длинными, редкими зубьями.
   - Вот спасибо! - с наигранным энтузиазмом вскричала девушка. - Какая ты умница!
   Явно не привыкшая к похвалам собеседница робко улыбнулась.
   - Сейчас возьми мокрое бельё и развесь сушиться.
   - Слушаюсь, госпожа, - коротко поклонившись, Охэку бросилась собирать вещички.
   А Ия отодвинула занавес со стороны причала.
   Терпеливо дожидавшийся аристократ подал ей руку.
   - Спасибо, Тоишо-сей! - счастливо улыбнувшись, тряхнула сырыми волосами Платина. - За такой замечательный подарок!
   - О чём вы? - то ли в самом деле не понимая, то ли кокетничая, проворчал барон.
   - Как же? - удивлённо вскинула брови Ия. - Вы позволили мне искупаться.
   Хваро проводил взглядом торопливо удалявшуюся служанку и вновь посмотрел на собеседницу.
   - Оказывается, вы умеете плавать.
   - Поверьте, я и сама об этом не знала, - не отводя взора от его прищуренных глаз, широко улыбнулась приёмная дочь бывшего начальника уезда. - Для меня это тоже полная неожиданность.
   Очевидно, сыграла она неплохо, потому что взгляд хозяина замка вновь "потеплел".
   - Первый раз встречаю благородную девушку, умеющую плавать, - криво усмехнулся он, качая головой. - И среди простолюдинов таких вроде тоже нет. Всё-таки мы не у моря живём. Откуда у вас такое умение, Ио-ли?
   - Не знаю, Тоишо-сей, - пришелица из иного мира постаралась вздохнуть как можно тоскливее. - Мне всё больше кажется, что моя прошлая жизнь была не так проста, как об этом рассказывала добрая госпожа Амадо Сабуро.
   - Считаете, что она вас обманывала? - нахмурился землевладелец.
   - Нет, конечно! - запротестовала Платина. - Скорее всего, её обманул тот лавочник Шуфр. Вот с кем я бы хотела поговорить.
   - Я пытался отыскать его и вашу мать, - неожиданно заявил аристократ.
   - Нашли кого-нибудь? - встрепенулась девушка, застыв с гребнем в волосах.
   - Ваша мать - Голубой колокольчик умерла от петсоры одной из первых, - негромко произнёс барон. - Об этом даже есть запись в архиве. И из лавочников по имени Шуфр тоже никто не выжил.
   "Господин Сабуро всё правильно рассчитал", - тут же подумала его приёмная дочь, а в ответ на настороженный взгляд барона виновато улыбнулась, пожимая плечами.
   - Мне трудно по-настоящему переживать за тех, кого я совсем не помню. А мать меня ещё и продала.
   Хваро нахмурился. Платина с тревогой ждала его реакции на свои весьма неоднозначные, с точки зрения местного менталитета, слова.
   Понимая, что они могут не понравиться хозяину замка, пришелица из иного мира сознательно пошла на риск. Очень тяжело всё время врать. Иногда проще сказать правду, ну или полуправду.
   Но тут хозяин замка посмотрел куда-то ей за спину и широко улыбнулся.
   Обернувшись, Ия увидела неторопливо приближавшегося к пристани невысокого пожилого мужчину в воинской одежде из дорогого тёмно-зелёного шёлка. Именно с ним землевладелец разговаривал в парке замка Канако.
   Чиро Мукано - дядя по матери, наставник в боевых искусствах и один из четырёх, кому известна тайна самозванства Тоишо Хваро.
   Вспомнив рассказ младшего брата губернатора, Ия машинально посмотрела на его сапоги. На сей раз у него были обычные плоские подошвы, толстые, но без каких-либо каблуков.
   Вовремя вспомнив, что они с ним незнакомы, Платина обратилась к барону, стараясь, чтобы в её голосе прозвучала тревога. Для этого даже особо притворяться не пришлось. Этого человека она почему-то боялась даже больше своей любовницы, прятавшейся под личиной мужчины.
   - Кто это, Тоишо-сей?
   - Мой благородный наставник! - громогласно и торжественно объявил аристократ. - Великий воин, верный друг и брат моей матери - господин Чиро Мукано, человек, которого я почитаю третьим после отца и матери!
   "Но поскольку те двое уже умерли, то первым", - мысленно отметила приёмная дочь бывшего начальника уезда и, воткнув гребень во всё ещё сырые волосы, склонилась в церемонном поклоне, прижимая ладони к животу.
   - Здравствуйте, господин! - поприветствовал хозяина замка его ближайший соратник, подчёркнуто игнорируя девушку. - Рад видеть вас в добром здравии.
   - А как ваше здоровье, господин Мукано? - поинтересовался землевладелец. - Как добрались? Что сказал господин Сэгаво?
   Ия тут же вспомнила, что слышала эту фамилию от Рокеро Нобуро. Кажется, так звали дворянина из Тодаё, помогавшего нанимать бродяг для нападения на свадебный караван дочери рыцаря Канако.
   - Господин, - отозвался Мукано. - Мне бы хотелось поговорить с вами наедине.
   И он бросил на беглую преступницу взгляд, полный ледяного презрения.
   - Позвольте оставить вас, господа, - та правильно поняла его намёк. - Мне надо привести себя в порядок.
   - Ступайте, Ио-ли, - благожелательно улыбнувшись, кивнул аристократ.
   Прихватив лежащие прямо на пристани украшения, приёмная дочь бывшего начальника уезда поспешила оставить родственников одних.
   "И почему я здесь никому не нравлюсь? - озадаченно думала она, торопливо шагая по крытой галерее. - Вроде бы ни с кем не ссорилась, никому ничего плохого не сделала, а смотрят все так, как будто я взяла у них сто баксов до понедельника и уже полгода не отдаю".
   В боковом проходном дворике Платина наткнулась на свою служанку, почти бегом бежавшую ей навстречу.
   - Простите, госпожа, - отпрыгнув, торопливо поклонилась Охэку. - Почтенная Яира приказала то бельё, в котором вы купались, постирать.
   "Вот стерва старая! - мысленно выдохнула девушка. - Я же его только что надела, а вода в озере чистая. Это она просто из вредности гадит!"
   Вздохнув, Ия виновато развела руками.
   - Если почтенная Яира велела, то стирай.
   - Слушаюсь, госпожа, - чуть не плача пробормотала собеседница. - Тогда я пойду?
   - Иди, - отмахнулась та и, подхватив полы платья, заторопилась в главную башню.
   Оказавшись в своих покоях, первым делом посмотрелась в зеркало и скривилась, словно от зубной боли. На голове творилось просто чёрт знает что!
   Ругаясь себе под нос, стала причёсываться. На глаза попалась злополучная книга стихов.
   Барон, судя по всему, давно не виделся со своим главным соратником, и им есть о чём поговорить. А значит, Хваро сегодня скорее всего будет не до неё. Можно, конечно, вновь спуститься в парк и пострелять из лука. Однако какое-то внутреннее ощущение настойчиво намекало, что не стоит пока попадаться на глаза господину Мукано.
   Вот только читать эти стихи по второму разу уже не хотелось. Оставив в покое волосы, девушка взяла книжку и выбежала в кабинет.
   Однако там на стеллаже нашлось только несколько любовных романов, злополучное "Наставление благородным женщинам" и кипа исписанных листов.
   Отметив своеобразный вкус покойной матушки нынешнего хозяина замка, Платина кстати вспомнила, как тот приглашал её заходить в библиотеку в любое время.
   "Я быстренько, - заверила она себя. - Никто ничего не заметит. Захвачу что-нибудь почитать и назад".
   Стукнув на всякий случай по двери и не дождавшись ответа, Ия осторожно заглянула в кабинет землевладельца.
   Убедившись, что там никого нет, бегом бросилась за ширму, где прятался вход в библиотеку.
   Вернув сборник на столик у окна, осмотрела прочие лежащие там книги. Увы, в основном это тоже оказались стихи.
   Пришлось полазить по стеллажам, где она довольно быстро отыскала записки какого-то монаха о путешествии в земли северных варваров.
   "Почитаю для разнообразия", - удовлетворённо хмыкнула приёмная дочь бывшего начальника уезда, покидая библиотеку.
   Когда она вышла на лестничную площадку, снизу уже доносились голоса Хваро и его родича.
   Прошмыгнув в Бирюзовые покои, девушка привычно задержалась возле закрытой двери, пытаясь расслышать их беседу.
   - ... у Аомори уже пять контор в бывших Пустынных землях, - вполголоса докладывал Мукано. - Хозяевам этого торгового дома покровительствует зять императора - господин Торо Дайлао.
   - Я слышал о нём ещё в столице, - уважительно проговорил хозяин замка. - Этот вельможа далеко пойдёт. Вы удачно вложили деньги Чиро-сей.
   Ответа его собеседника Ия не расслышала. Дверь в покои землевладельца с тихим стуком закрылась, отсекая разговор.
   С сожалением вздохнув, Платина прошла в спальню и первым делом окончательно привела в порядок причёску, закрепив её парой шпилек.
   Взяв записки путешественника, уже собралась устроиться на кровати, но вовремя вспомнила лекцию Хваро о целевом использовании помещений и, вернувшись в кабинет, уселась за письменный стол бывшей хозяйки замка.
   Книга её ужасно разочаровала. Сначала монах нудно и многословно описывал свой монастырь с претенциозным названием "Обитель стремящихся к духовному совершенству", затем следовал длинный панегирик настоятелю монастыря, благословившего автора на столь долгое и трудное путешествие, и только после этого начались заметки о его впечатлениях от сегуната Хайдаро с упоминанием имён и краткой родословной каждого из дворян, по владениям которого проходил маршрут многословного служителя культа.
   От тепла, тишины и скучного содержания "записок" девушка задремала и пару раз "клюнула носом". Устав бороться с собой, наплевала на причёску и откровенно задремала, подперев голову рукой.
   Негромкий звук заставил её встрепенуться.
   Тяжело ступая ногами, обутыми в тяжёлые сапоги, по комнате неторопливо шёл наставник барона Хваро.
   "Я его не услышала, или он не постучал?" - озадаченно гадала Ия, ибо по местным правилам хорошего тона полагалось предупреждать о своём появлении.
   В доме бывшего начальника уезда и супруга главы семейства, и даже он сам всегда стучались, перед тем как войти в комнату приёмной дочери, хотя и не дожидались разрешения.
   А этот старикашка вот так просто взял и запёрся, не удосужившись даже стукнуть по двери для приличия.
   Прекрасно зная об особых отношениях дядюшки и племянника, то есть племянницы, девушка встала и склонилась в глубоком, почтительном поклоне.
   - Выйдите, - голос у жуткого гостя, как и тогда в парке замка Канако звучал сухо, безжизненно, словно синтезированный компьютером. Однако совсем недавно на лестнице от разговаривал с Хваро совсем другим тоном.
   - Что вы сказали, господин Мукано? - озадаченно переспросила девушка.
   - Выйдите из-за стола, - пояснил собеседник, глядя на неё неподвижными, блёклыми глазами. - Это место хозяйки дома. Вы его не достойны.
   Если бы кто-то так грубо и беспардонно "наехал" на Платину в её родном мире, она бы нашла что ответить, но местные реалии давно научили беглую преступницу держать язык за зубами. Тем более, что если свою любовницу она боялась, то этот низенький, худой старикашка со взглядом профессионального убийцы одним своим видом внушал ей ужас.
   Безропотно отойдя к стене, Ия замерла, потупив взор, и, чувствуя, как мелко дрожат колени, мысленно поблагодарила местную моду за просторное платье. По крайней мере, при этой широкой юбке её страх не будет так бросаться в глаза.
   - Мой господин молод и доверчив, - продолжил жуткий гость, и девушка буквально кожей лица ощущала его неприязненный, колючий взгляд. - Но пока я жив, никто не посмеет ему навредить.
   Сделав ещё несколько шагов по чистому, лакированному полу, он подошёл почти вплотную и заговорил ещё тише:
   - Меня не обманешь глупыми сказками о потере памяти. Я давно понял, что вы мерзкая, подлая, расчётливая особа специально вскружили голову моему господину. Но он с вами счастлив. Только поэтому вы ещё живы. Молите Вечное небо, чтобы он в вас не разочаровался, иначе...
   С каждым словом совершенно обалдевшая Платина пятилась всё дальше, пока не упёрлась в стену, остро пожалев, что за спиной нет двери или прохода, через который можно было бы сбежать от кошмарного визитёра.
   Тот подошёл к ней, то ли собираясь задушить в своих объятиях, то ли вцепиться в горло скрюченными старческими пальцами.
   Чтобы не заскулить от ужаса, словно побитая собачонка, девушке пришлось до крови закусить губу и, повернув голову, крепко зажмуриться, надеясь, чтобы этот кошмар поскорее закончился.
   - Помни, развратная стерва, - прошипел Мукано, обдавая её запахом чеснока, гнилых зубов и мяты. - Я всегда слежу за тобой, даже если ты меня не видишь!
   Хорошо хоть, он ничего не спрашивал, и ей не пришлось отвечать, иначе Ия вполне могла впасть в истерику.
   - Мне безразлично, как вы это сделаете, - чуть громче произнёс дядюшка землевладельца, отступая на шаг. - Но вас здесь быть не должно! Вы не достойны Бирюзовых покоев!
   Возмущённо фыркнув на прощание, старый убийца развернулся и направился к двери, всё также тяжело бухая по полу толстыми подошвами сапог.
   Едва он скрылся за дверью комнаты, у девушки подломились колени, и она, беззвучно рыдая, медленно сползла вниз по стене.
   Рот наполнился кровью из прокушенной губы, но Платина не замечала боли, пытаясь справиться с обуревавшим её ужасом.
   Такой жалкой и униженной она чувствовала себя только один раз в жизни. Когда в самом начале пребывания в этом мире попалась людоловам работорговца Киниоши и провела незабываемый день в его невольничьем караване.
   - Козёл, гад, сволочь! - беззвучно шевелила губами Ия, размазывая по лицу слёзы и сопли. - Нашёл развратницу! На свою племянницу посмотри! Ей только в порнухе сниматься! Вот же-ж! Ну что же мне так не везёт? Только в себя приду, как на голову опять валится какая-нибудь гадость. То рабство, то зараза, то арест. Теперь вот парень девкой оказался. А я-то дура ещё радовалась, что у него родителей нет. Да эта старая мразь хуже любой свекрови!
   Внезапно девушкой овладела такая тоска, что аж в глазах потемнело и захотелось громко во весь голос заорать:
   - Хватит, домой хочу к маме и папе! Я не могу здесь больше! Помогите кто-нибудь отсюда выбраться!
   Повалившись на пол, она свернулась калачиком на холодном полу, крепко зажала рот и закричала, изо всех сил засучив ногами в бессильном бешенстве.
   Странно, но этот приступ истерики помог прийти в себя. Упираясь дрожащими руками, Платина приподнялась, вытирая ладонью мокрые губы.
   - Никто тебе не поможет, если сама себе не поможешь.
   С трудом встала и, шаркая ногами, словно убогая старушонка, кое-как добралась до кресла для гостей, где тяжело плюхнулась задом на жёсткое сиденье.
   Слёзы всё ещё текли, мышцы лица судорожно дёргались, корча жалкие гримасы, но сознание уже начало приходить в себя после грандиозной панической атаки.
   Может, пожаловаться Хваро на этого старого чёрта? Несколько минут Ия наслаждалась подобной идеей, но здравый смысл настойчиво доказывал, что обращение за помощью к любовнице в данном случае не принесёт ничего, кроме неприятностей.
   Дядюшка не просто выполняет для племянницы всю грязную работу, помогая в самых щекотливых делах, он её вырастил, воспитал, изменил природу, искалечив психологически, сделал тем, кем она стала: аристократом, землевладельцем, государственным служащим и хозяином своей судьбы.
   Ну, и кто для Хваро дороже: непонятная девчонка для постельных утех или самый близкий наставник?
   Несмотря на молодость и спокойное отношение к лицам нетрадиционной сексуальной ориентации, Платина почему-то не верила в глубину и искренность чувств, испытываемых к ней своей знатной любовницей.
   Если для сохранения своей тайны она организовала нападение на свадебный караван и убийство ни в чём неповинной дочери рыцаря Канако, если подговорила негодяя Андо оклеветать его благодетеля, то что помешает ей прикончить беглую преступницу, если та будет "плохо себя вести"?
   Можно, конечно, поссорить племянницу с дядюшкой и стать для неё более нужной, чем кровный родственник. Вот только столь масштабные интриги возможны разве что в псевдоисторических дорамах. Но даже там у главной героини должны быть могущественные союзники, и на это уходили годы.
   "А куда спешить? - внезапно подумала пришелица из иного мира. - Зато теперь цель в жизни появилась: уничтожить эту старую сволочь!"
   Оскалившись, девушка ударила кулаком в раскрытую ладонь. Для начала надо затаиться. Пусть Мукано считает, что напугал её до икоты, полностью лишив воли к сопротивлению.
   Одновременно необходимо крепче "привязать к себе" Хваро, стать для неё, то есть для него интересной не только в постели. Если ему нравится удить рыбу, то и она будет сидеть рядом с удочкой. Если хозяину замка не нравится, что Ия купается, то ей больше не следует залезать в озеро при нём.
   А ещё неплохо бы завести своих людей среди слуг и охраны. К сожалению, Платина понимала, что сделать это можно только обладая хоть каким-то, но строго определённым статусом. Аборигены вообще крайне серьёзно относятся к всякого рода градациям и ранжированию.
   Криво усмехнувшись, приёмная дочь бывшего начальника уезда встала и направилась в спальню. Нужно привести себя в порядок, по возможности избавившись от следов недавней истерики.
   Глянув на своё отражение в металлическом зеркале, девушка вновь едва не разревелась, настолько затравленным показался ей свой вид.
   Сходила в уборную, умылась, до боли растирая мокрое лицо полотенцем, вновь вернулась за туалетный столик и снова погрузилась в размышления. Ближайшая её задача - добиться хоть какого-нибудь статуса.
   По словам Хваро, это можно сделать только в столице, и в данном случае у Ии нет причин сомневаться в его словах. В уезде, да и во всей провинции Хайдаро всё ещё на слуху история с разоблачением членов "тайного общества" в Букасо.
   Значит, придётся ждать до осени, когда барон отправится к месту службы. А до этого следует во всём слушаться не только землевладельца, но и этого старого козла Мукано, потихоньку узнавая их сильные и слабые стороны.
   Внезапно вспомнился какой-то старинный ещё чёрно-белый фильм, что она как-то краем глаза смотрела с родителями, и прозвучавшие в нём слова: "Вживаться, вживаться, вживаться".
   Криво улыбнувшись своему отражению, она очень тихо произнесла опухшими губами:
   - Вживаться!
   Дядюшка землевладельца оскорблён тем, что племянница поселила любовницу в покоях своей матери - его сестры, баронессы, хозяйки замка. А может, именно это и не нравится остальным приближённым Хваро: Яире, другим слугам, управителю, начальнику охраны? Только те помалкивают, демонстрируя своё отношение к ней безмолвным презрением. А вот наставник аристократа молчать не стал: рубанул, так сказать, "правду-матку"!
   Интересно, а сам барон в курсе её разговора с Мукано?
   Глянув в глаза своему отражению, Платина криво усмехнулась - это вряд ли.
   Получается, для того, чтобы хоть как-то наладить отношения с окружением будущего законного мужа, ей надо съехать из Бирюзовых покоев. Но как это сделать, и куда переселиться?
   Прикинуться дурой и заявить, что недостойна проживать в таком месте? Тогда Хваро резонно спросит: чего раньше молчала? Да ещё, чего доброго, заподозрит любимого дядюшку в давлении на неё. А Ие это надо?
   Девушка подкрасила губы, поправила причёску, продолжая раздумывать над тем, как же ей убраться отсюда и куда?
   В дверь тихонько постучали.
   - Заходи, - разрешила приёмная дочь бывшего начальника уезда.
   В комнату осторожно вошла Охэку, держа в руках поднос с чайником и чашечкой.
   - Не желаете ли выпить чаю, госпожа? Ой, что это с вами?
   Из-за своего более чем скромного опыта общения с господами, девочка ещё не знала, что слугам не следует задавать подобные вопросы.
   Однако, измученная переживаниями, Платина не стала учить её хорошим манерам, а лишь устало махнула рукой.
   - Пошли в кабинет.
   Не рискуя больше садиться за хозяйский стол, она заняла одно из кресел для гостей.
   - Плохо себя чувствуете, госпожа? - совсем осмелев, продолжила расспросы служанка. - Вон какие у вас глаза красные.
   Ия хотела огрызнуться, поставив на место докучливую простолюдинку, но неожиданное бесхитростное участие, от которого девушка уже успела отвыкнуть, вызвало жгучее желание поделиться давящими на неё проблемами.
   Понимая, что собеседницу ни в коем случае нельзя посвящать в подробности разговора с Мукано, она только кивнула, тяжело вздохнув.
   - Обидел кто? - сочувственно покачала головой Охэку. - Или сон плохой приснился? Вы же тут вроде как заснули.
   "Сон! - мысленно охнула пришелица из иного мира, на миг застыв с поднесённой ко рту чашечкой. - Ну, конечно, сон!"
   - Приснился, - пробормотала приёмная дочь бывшего начальника уезда. - И прикорнула-то совсем чуть-чуть, а тут такое...
   После секундного размышления девушка не стала посвящать служанку в подробности своего кошмара, тем более, что она ещё не успела их придумать, ограничившись многозначительной гримасой.
   Ухватившись за интересную идею, мозг, словно очнувшись от навалившейся после истерики апатии, принялся лихорадочно перебирать разнообразные варианты.
   - Вам бы с толкователем поговорить, - посоветовала собеседница.
   - Разве тебе не сказали, что мне нельзя выходить из замка? - напомнила Платина.
   - Простите, госпожа, - смущённо потупилась Охэку.
   - А ты знаешь, кто умеет толковать сны? - спросила Ия.
   - У нас в деревне все к Сухорукой Алдуне ходят, - подняв взгляд, понизила голос служанка. - Говорят, её бабка самой настоящей шаманкой была и научила её понимать язык духов.
   - Да ты что?! - удивилась пришелица из иного мира, впервые узнавая, что среди аборигенов, кроме почитателей богов Вечного неба, есть и приверженцы шаманизма, тут же предположив, что данная вера больше распространена среди простолюдинов.
   - Лечит-то она так себе, - продолжила собеседница, косясь на входную дверь. - Но гадает и сны толкует хорошо. Конечно, лучше бы в город съездить к настоящему гадателю. Там-то всё объяснят, расскажут, как уберечься от бед. Но если вам туда нельзя, то расскажите мне, а я у Алдуны спрошу.
   Какое-то время беглая преступница боролась с соблазном запустить сплетню в массы, но всё же удержалась.
   - Не могу, Охэку. Вдруг это господину не понравится? Я лучше сначала у него спрошу.
   - Наш господин мудр, - то ли разочарованно, то ли одобрительно кивнула служанка. - Он в самой столице учился. Государственный экзамен сдал одним из первых.
   - Я знаю, - подтвердила Платина.
   К сожалению, или к счастью, хозяин замка вспомнил о ней только под вечер, лично явившись пригласить на ужин. Извинившись за то, что не смог прийти ранее, землевладелец обратил внимание на взволнованный вид девушки, поднявшейся ему навстречу.
   - Что с вами, Ио-ли? Вы чем-то расстроены? Господин Мукано вас чем-то огорчил?
   - Нет, нет, Тоишо-сей! - запротестовала та, мысленно отметив, что едва не обделалась, разговаривая с этим старым козлом, но вслух произнесла совсем другое: - Господин Мукано сказал, что вы со мной счастливы, и попросил и дальше радовать вас.
   - Тогда в чём дело? - не скрывая довольной улыбки, озадаченно вскинул брови аристократ.
   - Мне приснился дурной сон, - шёпотом выпалила Платина.
   - Почему же вы ничего не сказали утром? - нахмурился барон.
   - Потому что он приснился мне днём! - выпалила приёмная дочь бывшего начальника уезда и принялась торопливо объяснять: - Как только мы с господином Мукано поговорили, я ещё немного почитала, и вдруг мне очень захотелось спать. Я прямо за столом и уснула. Знаю, что образованные люди не верят в сны и прочие предрассудки, но я так испугалась!
   Она замерла, вспоминая разговор со старым убийцей, его холодные, как у рыбы, глаза, и поёжилась от страха.
   - Что вы видели, Ио-ли? - тон Хваро сделался очень серьёзным.
   - Я вдруг стала маленькой, Тоишо-сей, - выдала та заранее заготовленную сказку и, поймав недоуменный взгляд хозяина замка, досадливо поморщилась. - Да не моложе, а меньше! Всё в комнате вдруг стало невероятно огромным! Стол, кресло, табуретка, полка с книгами! Я закричала, но мой голос звучал не громче комариного писка! Мне показалось, что я не в комнате, а в огромном, величественном зале, где я лишняя!
   Неожиданно хозяин замка подозрительно сощурился.
   - Что вы хотите этим сказать?
   - То, что я ужасно перепугалась! - выпалила девушка и, обняв землевладельца, ткнулась лицом в его грудь. - И до сих пор не могу прийти в себя.
   - Успокойтесь, Ио-ли, - голос аристократа вновь стал мягким и заботливым. - Это всего лишь глупый сон.
   - Хорошо, если так, - прерывисто вздохнула Платина и, отстранившись, попыталась "с надеждой" посмотрела ему в глаза. - Вы меня немного успокоили, Тоишо-сей.
   - Пойдёмте ужинать, - улыбнулся он, беря её за руку.
   В столовой, кроме управителя и начальника охраны, присутствовал ещё и дядюшка барона. Приёмной дочери бывшего начальника уезда пришлось приложить немало усилий, чтобы спрятать свой страх.
   Хваро предложил тост за своего наставника. Но даже осушив чарку водки, Платина чувствовала, как внутри всё напряглось в ожидании чего-то нехорошего.
   А Мукано, казалось, вовсе не обращал на неё никакого внимания, лишь время от времени скользя взглядом словно по пустому месту.
   Вечером после ужина она зашла в покои хозяина замка и, потупив взор, сообщила о своём плохом самочувствии.
   Встревоженный землевладелец предложил послать за лекарем в Букасо, но девушка попросила его не торопиться.
   - Может быть, мне нужно просто отдохнуть?
   - Это всё ваше купание, - недовольно проворчал аристократ.
   - О нет! - горячо запротестовала собеседница. - У меня ничего не болит! Мне просто до сих пор не по себе. Простите, Тоишо-сей.
   - Неужели вас так напугал этот глупый сон? - с тревогой спросил аристократ.
   - Не знаю, Тоишо-сей, - не глядя ему в глаза, пролепетала Ия и торопливо вышла, на ходу гадая, что же ей предпринять этой ночью?
   Она долго ворочалась на постели, перебирая разнообразные идеи и после недолгих размышлений без сожаления отказываясь от них. Одни казались слишком заумными, так что Хваро просто не поймёт намёка, другие, наоборот, чересчур прямолинейными, а по её задумке барон должен подумать, прежде чем догадаться.
   Упорный мозговой штурм начал приносить плоды. Постепенно замысел созрел, детально оформился и наконец приобрёл законченный облик. К сожалению, он требовал некоторой подготовки, поэтому Платина, скрепя сердце, отложила его исполнение на следующую ночь.
   Утром хозяин замка зашёл поинтересоваться её самочувствием. Девушка ответила, что хотела бы сегодня отлежаться, поскольку всё ещё ощущает слабость и лёгкое головокружение.
   Землевладелец вновь предложил послать за лекарем, но Ия опять отказалась.
   - Чем меньше людей знают, что я здесь, тем лучше, - наставительно проговорила она, приподнявшись на локте. - Вы же понимаете, Тоишо-сей, что лишние разговоры нам не нужны.
   Аристократ сурово нахмурился, демонстративно скрестив руки на груди, и пристально уставился на собеседницу переполненным неясным подозрением взглядом.
   Не желая раздражать его ещё сильнее, приёмная дочь бывшего начальника уезда пролепетала, смущённо потупив взор:
   - Вот если завтра мне не станет лучше, тогда и посылайте за лекарем.
   - Хорошо, - нехотя кивнул барон. - Но купаться в озере я вам запрещаю!
   - Как скажете, Тоишо-сей, - покладисто согласилась девушка, понимая, что для достижения цели придётся чем-нибудь пожертвовать.
   - Я скажу Яире, чтобы завтрак вам принесли в покои, - проворчал Хваро на прощание.
   Выбраться из постели Платина рискнула только тогда, когда узнала от Охэку, что хозяин замка вместе с управителем и господином Мукано укатили куда-то верхом.
   Отправив служанку за чаем, она накинула платье и, не озаботившись причёской, прошла в кабинет, где занялась тщательным изучением содержания стеллажа с книгами и бумагами, оставшимися после матери землевладельца.
   Для претворения в жизнь своего замысла, ей необходимо подбросить аристократу какой-нибудь намёк, а искать его в библиотеке слишком рискованно. Вот уж если не найдёт его здесь, тогда, возможно, придётся заглянуть и в покои барона.
   Ия никак не ожидала, что покойная хозяйка кабинета, кроме книг, держала на полке ещё и письма. Целая стопка исписанных листов лежала, прижатая толстым томом любовного романа "Багряное сердце".
   Неизвестно, чем руководствовалась старая баронесса, храня на стеллаже именно эти послания, но среди них оказались как депеши от её родственников, так и от сына, то есть дочери.
   Первые девушка сразу отложила в сторону, а вот вторые торопливо просмотрела, едва не вскрикнув от радости, обнаружив в одном из писем просьбу Хваро к своей матери достойно принять благородного и мудрого господина Кио Самадзо, разместив того со всеми возможными удобствами.
   Отложив этот листок, Платина вернулась в спальню буквально за минуту до того, как Охэку принесла ей чай.
   В следующий раз Хваро навестил её после обеда и очень обрадовался, обнаружив приёмную дочь бывшего начальника уезда сидящей на постели и читающей книгу.
   - Вижу вам уже лучше, Ио-ли?
   - Спасибо за заботу, Тоишо-сей, - улыбнулась в ответ девушка. - Да, всё прошло. Но на всякий случай я сегодня ещё полежу.
   - Конечно! - даже не дослушав, согласился хозяин замка. - Отдыхайте. Вы обедали?
   - Да, - кивнула собеседница.
   - Тогда я прикажу вам и ужин сюда принести, - решил землевладелец. - Выздоравливайте.
   - Постараюсь, Тоишо-сей, - не вставая, поклонилась Платина.
   Едва стемнело, и служанка ушла, погасив светильник, беглая преступница взялась "накручивать" себя, чтобы как можно правдоподобнее сыграть охвативший её ужас.
   Вспоминала своё пребывание в невольничьем караване, бойню на маноканской дороге, вымершую деревню с валявшимися повсюду полуразложившимися трупами, драку с мародёрами, когда она ударила того противного мужика копьём в ногу, симпатичного селянина, едва не проломившего ей голову, и чью ногу она так жестоко сломала.
   Чувствуя, что её начинает реально "потряхивать", встала с кровати в одних носках, не таясь прошла по спальне, миновала короткий коридорчик, вошла в кабинет, бросила на пол письмо Хваро своей матери и, набрав в грудь воздуха, заорала во всю глотку.
   Не переставая верещать, выскочила на лестничную площадку, с грохотом захлопнув за собой дверь, громко топоча ворвалась в покои барона, намереваясь бежать в его спальню.
   Однако дальше всё пошло немного не по плану. В темноте девушка, каким-то образом поскользнувшись на лакированном полу, с грохотом упала, так больно ударившись затылком, что слёзы из глаз брызнули, а крик на миг застрял в перехваченном спазмом горле.
   Спустя считанные секунды в кабинет влетел хозяин замка в одном нижнем белье с обнажённым мечом в руке.
   - Ио-ли?! - охнул он, разглядев скрюченную фигурку в белом шёлке. - Что с вами?
   С лестницы донеслись приближавшиеся возбуждённые голоса.
   - Там призрак! - наконец выдохнула Платина, вцепившись ему в штаны. - Призрак!
   - Где?! - отбросив клинок, землевладелец присел и, подхватив её за плечи, помог подняться.
   - Там в кабинете! - выпалила девушка, крепко обнимая аристократа и мелко дрожа всем телом.
   В распахнутой двери возникли, шумно отдуваясь, тёмные силуэты, посыпался град вопросов:
   - Что случилось? Кто кричал? Что с вами, господин?!
   - Тихо! - хрипло рявкнул барон. - Успокойтесь! Не видите, молодой госпоже кошмар привиделся. Ступайте, я разберусь.
   - Да, господин, - отозвался кто-то с лестничной площадки. - Пойдёмте.
   Но ушли не все. Оставшийся в кабинете невысокий, щуплый мужчина в белом шёлковом белье спросил знакомым, пугающим голосом:
   - Что вы видели, госпожа?
   Кое-как оторвавшись от хозяина замка, приёмная дочь бывшего начальника уезда с трудом выдавила из себя:
   - Г-госпожу Хваро!
   - Что?! - зарычал старый убийца, стремительно приближаясь к ней.
   Девушка вновь прижалась к землевладельцу.
   - Я видела госпожу Этсумо Хваро!
   - Откуда вы знаете, что это она? - голос Мукано не предвещал ничего хорошего.
   - Она была совсем такой, как на портрете, который показывал мне господин! - пролепетала Ия.
   - Что она делала, что сказала? - тут же засыпал её вопросами аристократ. - Как вы её видели?
   Вцепившись в его курточку для сна, беглая преступница затараторила, испуганно глядя в смутно различимые в темноте глаза барона.
   - Я проснулась от того, что кто-то ходил в кабинете! Сначала подумала, что показалось. Здесь же такие толстые стены, две двери да ещё шкафы. Но потом поняла, что ясно слышу шаги! Такие... неторопливые, уверенные. Как будто кто-то прохаживался туда-сюда. Я ещё подумала: кто это может быть там в такое время? Позвала. Никто не ответил. Но я всё равно продолжала слышать шаги! Мне стало страшно, но я всё-таки вошла в кабинет и увидела призрак! Вашу благородную мать. Она казалась прозрачной и вся как будто светилась изнутри...
   - Что за чушь вы несёте?! - грубо прервал рассказчицу старик, однако в голосе его уже не звучало недавней уверенности.
   "А я неплохо сыграла, раз даже ты поверил, - отметила про себя пришелица из иного мира. - Всё равно вы здесь все суеверные, даже такие головорезы, как ты!"
   Решительно прогоняя посторонние мысли, она зло огрызнулась:
   - Только то, что сама видела, господин Мукано!
   И продолжила, не спуская взора с Хваро:
   - Та самая женщина в красно-синем платье и с золотой диадемой! Совсем как на портрете. Только прозрачная и светлая. Я как увидела её, так и онемела от страха. Ни рукой, ни ногой пошевелить не могу, и язык к глотке прилип. А она ровно так, как будто не касаясь пола, прошла к полке с книгами и спрашивает: "Кто ты такая?" Только губы у неё не двигались, и рот не открывался. Но я всё слышала!
   - И что же вы ответили? - настороженно поинтересовался дядюшка хозяина замка.
   - Сказала всё, как есть, - вроде бы начиная успокаиваться, проговорила Ия, отпуская курточку землевладельца. - Тогда она так строго нахмурилась и опять спрашивает: "А здесь что делаете?" Я говорю: "Живу". А она: "Разве это ваш дом?" И пропала!
   - Так прямо и спросила? - с натужной насмешкой хмыкнул старый убийца.
   - Именно так, господин Мукано! - заверила Платина и посмотрела на хозяина замка. - Я не обманываю вас, господин!
   - Хорошо, хорошо! - заверил её аристократ. - Я вам верю. А сейчас идите спать.
   - Что?! - взвизгнув, девушка отпрыгнула от него метра на полтора. - Я туда не пойду! Лучше прямо здесь на полу лягу... Или на лестнице, но туда не вернусь!
   - Тише, успокойтесь! - барон подошёл и обнял её за плечи. - Переночуете у меня. Господин Мукано всё равно знает о наших отношениях, а другие догадываются.
   Ия оглянулась, но дядюшка хозяина замка куда-то исчез. Пользуясь его отсутствием, она тихонечко проговорила:
   - Господин, я не знаю, смогу ли и дальше жить в Бирюзовых покоях. Мне страшно.
   - Переселим вас на третий этаж, - после недолгого размышления решил землевладелец. - Там много свободных комнат, а живёт один господин Мукано.
   Перспектива находиться рядом со старым живорезом, которому она к тому же очень не понравилась, очень напугала пришелицу из иного мира, но она всё же удержалась от выдвижения своего предложения.
   - Господин! - произнёс появившийся в дверном проёме наставник по боевым искусствам, - посмотрите, что я нашёл на полу.
   Он протянул барону листок.
   - Прикажите принести огня! - распорядился тот.
   Однако, прежде чем уйти, Мукано пристально посмотрел на приёмную дочь бывшего начальника уезда. Та невольно прижалась к Хваро, испуганно пробормотав:
   - Я ничего об этом не знаю!
   Хмыкнув, старик вышел.
   - Вы же и раньше видели призраков, Ио-ли? - полувопросительно, полуутвердительно проговорил хозяин замка заметно дрогнувшим голосом и, не дожидаясь ответа, спросил: - Моя мать... она была похожа на... тех, других в мёртвой деревне?
   - Что вы, Тоишо-сей? - Платина даже возмутилась. - Как можно их сравнивать? Те в деревне выглядели... страшно: в лохмотьях, с обезображенными телами...
   Девушка зябко передёрнула плечами.
   - Ваша матушка была красивая, как на портрете. Только какая-то... грозная. И ещё она словно светилась, а от тех исходила тьма!
   От этих слов землевладелец заметно расслабился и, кажется, вроде бы даже улыбнулся.
   Какое-то время они молча стояли, чуть прижавшись друг к дружке. Ия постепенно успокаивалась, перестала дрожать, задышала ровнее, лишь иногда всхлипывая.
   Послышались звуки приближавшихся шагов. В дверном проёме мелькнул желтоватый отблеск, и в кабинет вошёл господин Мукано.
   Чуть приподняв фонарь на палке, он поднёс его к листку в руке своего племянника, точнее племянницы.
   - Это моё письмо маме! - удивился аристократ. - Я тут написал, что пригласил господина Самадзо пожить у нас в замке
   - Дайте сюда! - требовательно, почти грубо сказал дядюшка и, подслеповато щуря холодные, выцветшие глаза, заскользил взглядом по ровным, каллиграфически выписанным строчкам. Закончив, сурово посмотрел на притихшую Ию.
   - Откуда оно у вас?
   - Я его первый раз вижу! - вскричала Платина, втягивая голову в плечи.
   - Где оно лежало? - прервал их перепалку барон.
   - У полки с книгами, - ответил Мукано.
   - Пойдёмте посмотрим, - приказал Хваро.
   - Я не пойду, - испуганно пискнула девушка.
   - Не бойтесь, госпожа, - успокоил её хозяин замка. - Я же с вами.
   Решительно схватил Ию за руку, землевладелец почти поволок её за собой.
   Когда они оказались в Бирюзовых покоях, господин Мукано в их присутствии тщательно осмотрел стеллаж с книгами, без труда обнаружив стопку исписанных листков.
   - Вы знаете, что это? - строго спросил он у испуганно оглядывавшейся по сторонам Ии.
   - Какие-то письма, - пожала плечами та. - Я книги смотрела, а в них даже не заглядывала.
   - Призрак стоял здесь? - спросил аристократ, разглядывая бумаги.
   - Да, господин, - подтвердила приёмная дочь бывшего начальника уезда.
   - Тогда, господин, - обратился к барону Мукано. - Это знак.
   - И что он значит? - нахмурился племянник.
   - Пока не знаю, - покачал головой собеседник. - Но, кажется, вашей матушке не понравилось, что вы поселили молодую госпожу именно здесь.
   - Завтра я прикажу Яире подготовить место для госпожи на третьем этаже, - недовольно проворчал Хваро, возвращая письмо на полку.
   - Это там, где раньше жили наложницы вашего отца? - спросила девушка, пытаясь исподволь подтолкнуть его к принятию нужного решения.
   - Да, - подтвердил хозяин замка. - Свободных комнат там хватает. Можете выбрать сразу две. Скажите Яире. Слуги приберутся, и переселяйтесь, если так боитесь оставаться здесь. Конечно, убранство там попроще...
   - Да разве в этом дело? - рискнула прервать его Платина, качая головой. - Вы же видели, в каких условиях я жила раньше.
   - Тогда в чём дело? - сухо поинтересовался землевладелец.
   - У наложниц вашего отца был официальный статус, а у меня его нет, - объяснила беглая преступница очевидные, с её точки зрения, вещи.
   - Я же вам объяснял! - повысил голос аристократ. - Подождите немного, и вы тоже станете наложницей!
   - Да разве я вас тороплю?! - вновь не дала ему договорить девушка и затараторила, чуть не плача: - Вы умный, образованный, благородный человек, и лучше меня знаете, как это сделать. Я полностью вам доверяю. Поступайте, как считаете нужным.
   - Тогда что вы хотите сказать? - успокаиваясь, спросил барон гораздо более доброжелательным тоном.
   К счастью, дядюшка оказался гораздо догадливее племянника/племянницы и наконец высказал то, на что так недвусмысленно намекала приёмная дочь бывшего начальника уезда.
   - Думаю, госпожа имеет ввиду, что ей не стоит жить в главной башне.
   Отпрянув от Ии, Хваро удивлённо вскинул брови.
   Опасаясь новой вспышки гнева, она торопливо заговорила, смущённо потупив взор и нервно теребя пояс курточки для сна.
   - Госпожа Сабуро рассказывала, что мёртвые всё знают. Зачем же тогда вашей матушке задавать мне такие вопросы? Я боюсь, она дала понять, что мне нельзя здесь жить до тех пор, пока я не обрету официальный статус.
   - В замке много мест и без главной башни, - ожидаемо поддержал её Мукано.
   - Да что вы такое говорите?! - возмущённо вскричал землевладелец. - Я так долго мечтал быть вместе с госпожой, а вы предлагаете мне вновь с ней расстаться?! Этого не будет! Я хочу, чтобы она всегда была рядом со мной!
   - Простите, господин, - тут же пошла на попятную Платина, понимая, что особо напирать не стоит. Пусть любовница постепенно свыкнется с её переездом из главной башни. А немного погодя можно будет вновь вернуться к этому вопросу.
   Но неожиданно вновь вмешался родственник, наставник и особо доверенный помощник аристократа.
   - Вы же знаете, господин, как ваша благородная мать заботилась о строгом соблюдении правил приличия? И мне ясно, почему она так неодобрительно отнеслась к тому, что вы поселили молодую госпожу в покоях, предназначенных для супруги хозяина замка.
   Барон недовольно засопел.
   А старик продолжал своим бесцветным голосом:
   - Она же и указала, где следует жить молодой госпоже, не нарушая моральных устоев.
   - Вы имеете ввиду Дом за озером, где жил господин Самадзо? - догадался Хваро.
   - Да, - кивнул собеседник. - Он как раз построен для близкого вам человека, но не являвшегося членом семьи. Если молодая госпожа поселится там, то это не вызовет недовольства у духа вашей благородной матери.
   - Но это же так далеко! - возмутился землевладелец. - И не опасно ли молодой девушке жить одной в столь удалённом месте? И там же могила господина Самадзо. Госпожа испугается.
   - Испугаетесь, госпожа? - с заметной иронией спросил старик.
   - Как повелит господин, - потупив взор, с показным смирением пролепетала Платина.
   Собеседник рассмеялся неприятным, каркающим смехом, словно сытая ворона на помойке.
   - Молодая госпожа не побоялась сбежать из дома и в одиночку прятаться в лесу среди диких зверей. Так неужто она заробеет немного пожить в парке за оградой и под охраной вооружённой стражи? А чтобы ей не было так страшно, пусть служанка не отходит от неё ни днём, ни ночью. Там, кажется, две комнаты?
   - Да, - хмуро подтвердил аристократ и посмотрел на приёмную дочь бывшего начальника уезда. - Ну что, вы готовы переселиться в Дом за озером?
   - Я сделаю так, как вы прикажете, - Платина постаралась, чтобы голос её звучал ровно и невозмутимо, как у старого убийцы. - Но в Бирюзовые покои не вернусь.
   - Хорошо, - с явной неохотой проворчал барон. - Я подумаю.
   - Тогда я пойду, господин, - чуть поклонившись ему и по-прежнему игнорируя девушку, Мукано вышел из комнаты, прихватив с собой фонарь.
   - Пойдёмте и мы, Ио-ли, - обнял её за плечи Хваро.
   - Только... Тоищо-сей, - взмолилась беглая преступница. - Давайте... просто спать.
   - Конечно, Ио-ли, - успокоил её хозяин замка. - Я же вижу, что вам нужно прийти в себя после всего случившегося.
  
  
   Заботливо прикрыв девушку одеялом, любовница вдруг тихо проговорила, укладываясь рядом:
   - А я тоже видел призраков.
   - Где? - встрепенулась Ия. - В столице? Здесь? Где-то в другом месте?
   - Здесь, - подтвердила собеседница, задумчиво глядя в потолок. - Это случилось после смерти мамы. Когда я приехал, её уже похоронили. Мне осталось только провести церемонию жертвоприношения на могиле. Я сделал всё как положено, но надолго задерживаться не мог и переночевал в замке только три ночи. Вот в последнюю ночь уже под утро я его и увидел.
   - Отца? - догадалась Платина.
   - Да, - подтвердила Хваро. - Он вышел прямо из стены. Высокий, сильный, в своих старых доспехах, что надевал иногда на праздник, но с непокрытой головой и почему-то без меча. Сказал что-то вроде: "Я встретился с твоей матерью, но ты к нам не торопись", - и пропал.
   "Да это же тебе просто приснилось!" - пряча беспокойство за иронией, подумала девушка, а вслух сказала:
   - Вы испугались?
   - Нисколько, - без колебания ответила собеседница. - Я знал, что он не станет вредить мне мёртвым, если так любил живым.
   "Оказывается, привидения живут не только в английских замках", - мысленно усмехнулась пришелица из иного мира, невольно оглядываясь по сторонам и чувствуя, как помимо воли протискивается неясный, мистический страх перед этим местом.
   - Спите, Ио-ли, - вздохнула любовница, ласково погладив её по голове. - Никто вас не обидит. Я не позволю.
   Несмотря на то, что у неё вроде бы всё получилось как задумано, и представление она отыграла просто "на отлично", Платина внезапно ощутила что-то вроде панической атаки.
   Беглой преступнице казалось, что, заснув, она обязательно выболтает какую-нибудь из своих многочисленных тайн.
   Поэтому девушка то и дело просыпалась, с тревогой прислушиваясь к спокойному, размеренному дыханию Хваро.
  
   Едва пробившийся сквозь бумагу окон свет приближавшейся зари развеял царивший в комнате полумрак, приёмная дочь бывшего начальника уезда осторожно выбралась из-под одеяла и проскользнула в свою комнату, где умудрилась ещё немного поспать.
   Несмотря на тревожную ночь, проснулась она сразу, как только её окликнула вошедшая с принадлежностями для умывания служанка.
   Сполоснув лицо и приводя себя в вид, близкий к безупречному, Ия время от времени ловила на себе пристальные взгляды Охэку. Весь её вид буквально вопил о жутком желании задать великое множество вопросов и о страхе вызвать неудовольствие госпожи.
   Скорее всего, слухи о ночном происшествии в главной башне уже успели разойтись по замку, и теперь бедная служанка просто умирала от любопытства.
   Однако приёмная дочь бывшего начальника уезда не рискнула рассказать о случившемся, рассудив, что, если речь идёт о покойной баронессе, то ей, постороннему человеку, лучше держать язык за зубами.
   За совместным завтраком хозяин замка хмурился и почти помалкивал, крайне неохотно отвечая на вопросы, а его сподвижники вопреки обыкновению беззастенчиво таращились на молодую гостью своего господина.
   Похоже, в отличие от слуг, они были в курсе всех деталей ночного происшествия. То ли Мукано разболтал, то ли дежуривший на первом этаже главной башни охранник.
   Когда подали чай, землевладелец поинтересовался состоянием Дома за озером.
   Явно растерявшись, господин Каямо ответил в том смысле, что, на первый взгляд, со зданием всё в порядке, но внутрь он уже давно не заходил, поэтому ничего определённого сказать не может.
   - Давайте сходим! - приказным тоном заявил аристократ, поднимаясь из-за своего столика. - Прямо сейчас.
   Несмотря на то, что Ию официально никто не звал, она увязалась вместе со всеми, отстав для приличия шагов на десять.
   Барон хмуро посмотрел на неё, но ничего не сказал, и девушка посчитала это за разрешение их сопровождать.
   Пройдя знакомыми аллеями, они свернули на узкую дорожку, где между неровными камнями уже проросла трава.
   Шагавший впереди Хваро вполголоса отдавал распоряжения озадаченному управителю.
   - Отложите все дела и проследите, чтобы уже сегодня Дом за озером подготовили для молодой госпожи.
   - Да, господин, - кивнул широкими полями круглой шляпы господин Каямо, а приёмная дочь бывшего начальника уезда подумала, что он, наверное, мысленно костерит её самыми последними словами за лишние хлопоты.
   Покойная хозяйка замка явно старалась устроить столичного наставника своего сына с максимально возможным комфортом, соорудив для него нечто вроде маленькой усадьбы за озером в дальнем конце парка.
   Участок, где стоял дом, в котором доживал свой век господин Самадзо, с двух сторон примыкал к каменной ограде высотой чуть выше человеческого роста, уже начинавшей покрываться какими-то вьющимися растениями, а ещё с двух - ограничивался рядами молодых вишен, скрывавших от нескромных взоров фасад здания и передний дворик, где сразу бросался в глаза круглый, поросший травой холм с торчавшей рядом серой плитой и низеньким, каменным столиком для ритуальных жертвоприношений.
   Остановившись возле неё, землевладелец сделал Ие знак приблизиться и пояснил:
   - Это могила моего учителя.
   - Господин Самадзо сам просил похоронить его здесь, - печально вздохнул управитель. - Он говорил, что именно в этом месте смог сполна познать гармонию мира.
   - Великий человек! - с чувством произнёс аристократ. - Я очень многим ему обязан.
   - Но не будет ли молодой госпоже здесь страшно по ночам? - осторожно поинтересовался господин Каямо. - Может, ей всё же лучше поселиться в доме охранников? Если кое-кого потеснить, там можно найти свободную комнату.
   Барон вопросительно посмотрел на девушку. Но та рассудила, что, чем дальше от главной башни с её обитателями, тем спокойнее.
   - Я не боюсь, господин, - скромно потупив взор, ответила Платина. - Я не совершила ничего, что могло бы неприятно задеть память господина Самадзо. Я здесь такая же гостья, как он.
   - Достойные слова, - благожелательно кивнул Хваро. - Вы слышали, господин Каямо? Она будет жить здесь.
   - Как вам угодно, - склонив голову, развёл руками тот.
   К ступеням на веранду вела дорожка, выложенная из крупных, плоских камней. Разуваться не стали, поскольку гладко оструганные доски покрывала пыль и мелкий сор.
   Во внутреннем дворике обнаружился вкопанный в землю квадратный стол и навес с нарубленным хворостом. К дому примыкала маленькая кухонька с вмурованным в печь котлом.
   - Я могу здесь готовить! - невольно вырвалось у девушки.
   Хозяин замка, досадливо поморщившись, проворчал:
   - Для этого у вас есть служанка!
   - Прошу простить меня за несдержанность, господин, - смиренно извинилась приёмная дочь бывшего начальника уезда, обратив внимание на то, что дымоход от печки идёт под дом, а значит, помещение отапливается, и если вдруг погода резко испортится, мёрзнуть ей не придётся.
   Ближе к наружной ограде парка разместились два каменных сарайчика, а напротив них - туалет типа "сортир". Учитывая уже увиденное, это место нравилось беглой преступнице всё больше.
   Вернувшись на веранду, осмотрели дом. В большей его части, снабжённой отоплением, было два помещения: что-то вроде кабинета или гостиной и маленькая спальня с красивой, но запылённой ширмой перед входом.
   Из-за кое-где порванной на окнах бумаги, пыль толстым слоем лежала и на полу, и на простой, лишённой резьбы и украшений мебели.
   Меньшая часть дома, видимо, служила кладовой и жильём для слуги, потому что на крышке ларя, сколоченного из толстых досок, валялась рваная циновка.
   Прикрывая узкую, хлипкую дверь с обязательным окошечком сверху, землевладелец пристально посмотрел на господина Каямо.
   - Всё гораздо лучше, чем я опасался. Пришлите людей навести порядок. Позаботьтесь о постели, посуде и обо всём прочем. Я хочу, чтобы этой ночью молодая госпожа спала здесь.
   - Всё будет сделано, господин, - поклонился управитель.
   Дождавшись, когда он скроется за вишнёвыми деревьями, аристократ взял девушку за руку.
   - А я хочу показать вам ещё кое-что, Ио-ли.
   Обогнув могильный холм, они продрались сквозь заросли и вышли на берег озера, где почти у самой воды стояла низенькая, каменная скамеечка.
   - Здесь господин Самадзо любил удить рыбу и размышлять о вечном.
   "Так вот от кого у тебя такое странное увлечение", - догадалась пришелица из иного мира.
   - Вам понравился дом? - неожиданно спросил барон, тут же предупредив: - Прошу вас, говорите правду.
   - Я никогда не лгала вам, Тоишо-сей, - с самым честным видом соврала Платина. - Дом показался мне очень удобным. Но вы правы, он далеко от вас.
   Заметив, как встрепенулся Хваро, беглая преступница поспешила добавить:
   - Только оставаться в Бирюзовых покоях я не могу. Быть может, позже, когда мы вернёмся с юга, и у меня будет право там жить.
   - Понимаю вас, Ио-ли, - тут же поскучнел хозяин замка. - Тогда пойдёмте, здесь мы уже всё посмотрели.
   На обратном пути встретили господина Мукано, который безапелляционно заявил, что должен поговорить с господином о важных делах.
   Намёк прозвучал более чем очевидно. Платина попросила позволения уйти, чтобы подготовиться к переезду.
   Землевладелец милостиво кивнул.
   Однако, отойдя шагов на десять, девушка вдруг вспомнила одну очень важную вещь и, вернувшись, вновь окликнула аристократа:
   - Что такое? - недовольно нахмурился тот.
   - Вы передали мне украшения вашей матери, - начала объяснять приёмная дочь бывшего начальника уезда. - Вряд ли уместно держать их в Доме за озером. Позвольте отобрать несколько шпилек, а остальное, прошу вас, пожалуйста, возьмите назад.
   Ия опасалась, что барон оскорбится и начнёт выёживаться, но тот неожиданно сразу согласился, буркнув:
   - Хорошо. Я пришлю господина Каямо.
   Торопясь в главную башню, пришелица из иного мира с иронией подумала, что Хваро, кажется, уже пожалел о своей непомерной щедрости и теперь даже рад, когда любовница стала отказываться от наиболее ценных и вызывающих, с точки зрения аборигенов, подарков. Или на него так повлиял приезд любимого дядюшки? В любом случае, хозяин замка крайне слабо сопротивлялся её решению покинуть Бирюзовые покои и не сказал ни одного слова против возврата драгоценностей.
   Оказавшись в спальне, беглая преступница первым делом отыскала именные таблички, засунув их под грудную повязку. Прочие вещички из своего мира сложила в кошелёк и спрятала под платьем.
   Изломанную серебряную шпильку завернула в джинсы, положила сверху стопку нижнего белья и увязала всё в узел из плотной шёлковой накидки.
   За этим занятием её и застала Охэку. Получив разрешение войти, она не смогла удержаться от вопроса:
   - Что вы делаете, госпожа?
   - С сегодняшнего дня я здесь больше не живу, - ответила девушка, поправляя выбившуюся из причёски прядь волос.
   - А где вы будете жить? - вскинула брови служанка.
   - В Доме за озером!
   - Да там же могила рядом! - испуганно охнула собеседница.
   - И что? - равнодушно пожала плечами Платина. - Благородный господин Самадзо вёл достойную, праведную жизнь и умер в глубокой старости. Его чтут, в память о нём приносят жертвы. Ну и зачем его духу меня с пугать?
   - Не знаю, госпожа, - растерялась Охэку. - Вы благородная и образованная, вам виднее.
   - Если тебе страшно, я попрошу господина найти другую служанку, - продолжила Ия. - А ты можешь вернуться домой.
   - Нет, нет, госпожа, - поспешно замотала головой собеседница. - Если вы не боитесь, то и мне не страшно.
   - Не боюсь, - заверила её Ия, подумав: "Мёртвые мне ещё ничего плохого не делали". - Только там ничего нет. Я вот собрала бельё, но надо ещё взять платья, туфли и кое-что из вещей.
   - Зачем же вы сами-то, госпожа?! - всплеснула руками Охэку. - Я бы всё сделала.
   - Ну так делай, - усмехнулась девушка.
   Закончив сборы, Платина отправила служанку за чаем, а сама вытащила из туалетного столика ящичек с драгоценностями, сложила их обратно в шкатулку и прошла в кабинет.
   Каямо тогда передал ей украшения без какого-либо списка, и вот теперь приёмная дочь бывшего начальника уезда гадала: вернуть их также или всё же составить какой-нибудь документ? Как-никак каждая из этих побрякушек стоит больших денег.
   Да, пока она вроде бы пользуется полным доверием Хваро, но что если господин Мукано, управитель барона, или ещё кто-то вдруг захочет "подставить" подругу хозяина замка, обвинив её, например, в пропаже какой-нибудь цацки?
   Разложив украшения на письменном столе, она составила перечень оставленных у себя и переданных обратно господину Каямо драгоценностей, предусмотрительно выполнив его в двух экземплярах.
   И когда управитель зашёл в Бирюзовые покои, протянула ему сразу оба листка.
   - Что это? - насторожился гость.
   - Опись украшений, которые господин позволил мне оставить у себя, - стараясь держаться как можно естественнее, пояснила Платина. - И тех, что я хочу вернуть.
   - Я и без этого помню, что принёс вам по приказу господина, - насмешливо фыркнул управитель, роняя бумаги на лакированный пол.
   - Это же драгоценности матушки нашего господина, - укоризненно качая головой, девушка присела на корточки и подобрала листки. - Нельзя, чтобы что-нибудь из них затерялось. Поэтому будьте добры принять у меня украшения и поставить печать. Иначе мне придётся побеспокоить самого господина или господина Мукано.
   - Ах ты... - сузившиеся глаза собеседника недобро сверкнули, а руки сжались в кулаки.
   Вот его Ия почему-то совсем не испугалась. Возможно, из-за промелькнувшей во взгляде растерянности?
   - Когда-нибудь я могу стать хозяйкой этого замка, - вкрадчиво заговорила она, глядя ему в переносицу. - Так, может, нам лучше не ссориться по пустякам? Вы же цените порядок во всём? Вот я и следую вашему примеру.
   - Не боитесь, что я потребую переписать все вещи, что вы забираете из Бирюзовых покоев? - криво усмехнулся гость.
   - Опасаюсь, господин Каямо, - вздохнула девушка. - Но если вы настаиваете, я перечислю все предметы женского гардероба, что собираюсь взять с собой. Только это займёт некоторое время.
   Управитель неожиданно рассмеялся:
   - Представляю, как это будет читать господин.
   Платина тоже улыбнулась.
   - Хорошо, - кивнул Каямо. - Давайте посмотрим вашу опись.
   Тщательно проверив каждый пункт, он достал из кошелька серебряную печать и крошечную коробочку с красной мастикой.
   Поставив на каждый листок оттиск родовой печати, напоминавший перекрученную букву Ы, управитель протянул бумаги Ие. Той пришлось пачкать краской подушечку большого пальца.
   Захватив шкатулку с драгоценностями и свой экземпляр описи, Каямо вышел, не забыв поклониться на прощание.
   Он только завтракал в компании хозяина замка, а обедал со своей семьёй, поэтому сейчас в большом зале, кроме землевладельца и беглой преступницы, присутствовал лишь господин Мукано.
   Аристократ довольным тоном сообщил, что присланные деревенским старостой крестьяне уже навели порядок в Доме за озером, и вечером барон лично проводит молодую госпожу в её новое жилище.
   Несмотря на столь пафосное предложение, пришелица из иного мира предпочла бы для начала сама осмотреть своё обиталище и всё подготовить, а уж потом идти туда с Хваро, учитывая то, что он, вернее она, наверняка останется там на ночь.
   Внезапно Платина поняла, что предпочла бы спать одна. Пряча эмоции, она низко поклонилась, не вставая из-за стола.
   - Мне кажется, господин, будет лучше, если я встречу вас там. Нельзя всё доверять слугам. Я должна всё проверить.
   - Молодая госпожа права, - неожиданно подал голос старый убийца, бросив на неё короткий, пронзительный взгляд. - Женщина сама должна делать свой дом уютным.
   - Хорошо, - согласился хозяин замка. - Пошлите туда служанку, и если крестьяне ушли, сходите сами, но к ужину возвращайтесь. Я всё-таки хочу сам вас туда проводить.
   - Слушаюсь, господин, - покладисто согласилась девушка.
   Отправленная на разведку Охэку доложила, что никого из посторонних в Доме за озером уже нет. Только Яира да пара служанок из тех, кто обслуживает семьи охранников. Но и они уже всё расставили и домывают пол.
   - Тогда пойдём, - распорядилась Ия.
   Прихватив узлы с вещами, они покинули Бирюзовые покои.
   Миновав проход в зарослях вишни, приёмная дочь бывшего начальника уезда сразу заметила стоявшую на сквозной веранде Яиру.
   Поймав её пристальный взгляд, девушка отвернулась, оглядываясь по сторонам.
   Селяне потрудились на славу. Они срезали всю траву на дворе, оставив нетронутым только могильный холм. Кое-где на окнах белела новая бумага. Да и сам фасад выглядел как будто "помолодевшим", а пол на веранде просто сверкал чистотой. Так что Платина не рискнула ступить на него обутыми в туфли ногами и поспешила разуться на каменном приступке.
   - Здравствуйте, молодая госпожа, - приветствуя её, старая служанка отвесила церемонный поклон. - Я здесь, чтобы всё вам показать. Пройдёмте.
   Первое, на что обратила внимание Ия, войдя в кабинет, - это воздух, в котором не осталось и следа недавней затхлости, зато ощущался лёгкий аромат полыни. Нигде: ни на мебели, ни на полу ни пылинки, а ширму, прикрывавшую дверь в спальню, и вовсе поменяли. На стенах появились картины, изображавшие причудливые горные пейзажи и птиц среди цветов. На шкафчике вдоль стены под окном красовались две пузатые вазы из молочно-белого фарфора.
   Узкую кровать сменил настоящий сексодром, занявший почти всю крошечную спальню, оставив место лишь для табуретки с туалетными принадлежностями и крошечного столика с круглым металлическим зеркалом.
   - Ты давно знаешь нашего господина, почтенная, - обратилась девушка к спутнице, когда они вновь вышли на сквозную веранду. - Как думаешь, ему понравится, если вечером мы будем пить чай во дворе, а не в комнате?
   - Господин любит вечерние прогулки, - солидно откашлявшись, ответила явно польщённая таким вниманием с себе Яира. - Наверное, он не будет против выпить чаю на свежем воздухе.
   В продолжение осмотра она показала ей сарай, где стояла лохань для омовения литов на сто. В меньшей части дома на ларе лежал набитый соломой матрас, покрытый старым, заплатанным одеялом.
   Прикрыв хлипкую дверь, Платина вновь обратилась к старой служанке:
   - Спасибо, почтенная, за то, что в доме так чисто и уютно.
   - Я лишь исполняла волю господина, - чопорное, холодное лицо собеседницы смягчилось.
   - Не хочу больше тебя задерживать, - продолжила приёмная дочь бывшего начальника уезда. - Дальше мы сами справимся.
   - Устраивайтесь, госпожа, - церемонно поклонившись, Яира направилась к спуску с веранды.
   Взявшись лично разбирать вещи, Ия приказала Охэку наполнить водой бадью в сарае.
   Когда она скрылась из вида, беглая преступница спустилась во внутренний двор и закопала именные таблички в сухой земле под домом. А вещи из своего мира просто положила под матрас, рассчитывая чуть позже подыскать им другое место.
   Осматривая постель, она обнаружила, что на сей раз ей выдали не шёлковое, а льняное постельное бельё. Впрочем, данное обстоятельство девушку нисколько не расстроило.
   Поскольку ни сундука, ни шифоньера в спальне не оказалось, одежду, захваченную из Бирюзовых покоев, Платина решила убрать в шкаф, стоявший под окном большой комнаты.
   Дабы ускорить процедуру, Ия развязала все узлы, распахнула настежь дверцы всех трёх отделений и принялась раскладывать сначала обувь. Три пары кожаных туфель, выглядевших попроще и попрочнее, и две пары "парадных", сшитых из дорогого толстого шёлка.
   Разложив их на полочках, девушка осторожно взяла аккуратно сложенное платье, уже перешитое на её размер, и бережно положила в соседнее отделение. Протянула руку за другим, но вдруг почувствовала какую-то несуразность. Словно перед глазами мелькнуло что-то странное, автоматически отмеченное сознанием.
   Уже привыкшая обращать внимание на подобные сигналы, пришелица из иного мира огляделась в поисках того, что могло так привлечь её внимание.
   Убедившись, что в комнате ничего не изменилось, она в растерянности посмотрела на шкаф, и её брови тут же удивлённо скакнули на лоб.
   Аборигены не знали ни древесно-стружечных, ни древесно-волокнистых плит, ни больших листов фанеры или пластика, поэтому изготовляли мебель из натурального дерева. Точнее из досок различной длины, ширины и толщины.
   Если на лицевой стороне шкафа их выставили в основном вертикально, очень плотно подогнали друг к дружке да ещё и покрыли цветным лаком, от чего те практически сливались в однородную поверхность, то внутренняя отделка оказалась не столь тщательной, позволяя различить каждую горизонтально расположенную дощечку.
   Так вот, сознание девушки автоматически отметило, что планки, из которых состояла задняя стенка первого отделения, отличались от филёнок во втором, а в третьем были такие же, как в первом!
   Весьма заинтересованная данным обстоятельством, Платина ухватила за край крышки шкафа и, наклонив его на себя, посмотрела на тыльную сторону данного предмета интерьера. Даже беглого взгляда оказалось достаточно для понимания того, что по всей длине тянутся одни и те же доски.
   Не удовлетворившись этим, девушка опустилась на колени и обстучала задние стенки во всех трёх отделениях. Как и следовало ожидать, звук в середине отличался от крайних.
   Дабы окончательно убедиться, приёмная дочь бывшего начальника уезда развязала узелок с украшениями, взяла ленточку для волос и измерила глубину каждого из отделений. Второе оказалось мельче сантиметра на три или четыре.
   Ия хмыкнула, чувствуя, как взволнованно колотится сердце. Похоже, покойный наставник хозяина замка устроил здесь тайник. И она обязательно его вскроет, но попозже. А пока надо навести в комнате порядок и убрать вещи. Не стоит Охэку видеть весь этот бардак, что устроила её молодая хозяйка, обследуя злополучный шкаф.
   Пришлось поторопиться, но она всё же успела. Помня, что должна вернуться в главную башню, Платина приказала служанке озаботиться освещением.
   Хозяин дома не забыл о своём обещании и, когда солнце стало клониться к закату, предложил девушке проводить её в новый дом.
   В проходном дворике их встретила Яира с большой коробкой для еды.
   - Сегодня нам будет служить она, - объявил землевладелец, беря Ию за руку. - А своей служанке скажи, чтобы переночевала у родителей.
   - Хорошо, Тоишо-сей, - кивнула собеседница.
   - Послезавтра я должен уехать, - вновь заговорил аристократ, когда они шли по крытой галерее. - И возможно, надолго.
   - Насколько? - тут же спросила спутница. - Хотя бы примерно.
   - Дней на десять, - вздохнул барон. - Или даже на двенадцать. Для меня это очень важно.
   - Вы уезжаете с господином Мукано? - задала Платина ещё один весьма важный для себя вопрос.
   - А как же! - усмехнулся Хваро. - Он очень не любит отпускать меня одного. Всё ещё считает, что я слишком молод для самостоятельной жизни.
   - Вы будете в Букасо? - слегка успокоившись, поинтересовалась девушка.
   - Да, - подтвердил хозяин замка. - Я помню, что обещал узнать о судьбе ваших близких. Может быть, всё-таки сообщить госпоже Амадо Сабуро, что вы живы?
   - Не стоит, Тоишо-сей, - покачала головой приёмная дочь бывшего начальника уезда. - Я же уже говорила: если она ничего не будет знать, то ей не придётся врать, если вдруг кто-то будет меня искать.
   - Не думаю, что кому-то это интересно, - усмехнулся землевладелец.
   - И всё-таки я бы не стала рисковать, - упрямо стояла на своём собеседница. - Думаю, стоит подождать до нашего отъезда на юг. Перед тем, как мы покинем Букасо, вы как-нибудь тайно передадите ей от меня письмо. Но так, чтобы она не связывала его с вами.
   - А вы очень осторожны, Ио-ли, - то ли осуждающе, то ли одобрительно хмыкнул аристократ.
   - Разве в моём или в вашем положении это плохо? - в местной манере вопросом на вопрос ответила путешественница между мирами и, не дав ему высказаться, продолжила: - Но у меня к вам есть ещё одна просьба, Тоишо-сей.
   - Слушаю, Ио-ли, - чуть нахмурился барон.
   - Привезите мне хотя бы немного косметики. Очень хочется быть красивой.
   Хваро рассмеялся.
   - Обещаю, у вас будет лучшая косметика, какая только есть в Хайдаро!
   - Заранее благодарю вас, Тоишо-сей, - поклонилась спутница.
   Узнав, что сегодня её услуги не понадобятся, и она может идти домой, Охэку сначала растерялась, потом обрадовалась и, горячо поблагодарив господина, чуть ли не бегом бросилась со двора.
   Яира выложила на вкопанный в землю столик тарелки со сластями и тоже куда-то ушла.
   - Угощайтесь, Ио-ли, - радушно предложил хозяин замка, первым взяв пирожное из бобовой пасты.
   Последовав его примеру, девушка деловито чмокнула губами.
   - Вкусно.
   Потом они неторопливо пили чай, болтая о всяких пустяках. Вечерело, стрекотали цикады, на темнеющем небе проступали яркие точки звёзд.
   - В том, что вы оказались здесь, только моя вина, - неожиданно произнёс землевладелец. - Вы не должны обижаться на мою мать.
   - О чём вы? - мгновенно насторожилась слегка расслабившаяся Платина.
   - Если бы я с самого начала поселил вас на третьем этаже, - с явной неохотой принялся объяснять аристократ. - Сейчас вам бы не пришлось жить так далеко от меня.
   - Разве же это далеко? - мягко улыбнулась девушка, положив свою руку на его ладонь. - Вам стоит только пройтись по чудесному парку, полюбоваться цветами, и мы снова вместе.
   Барон переплёл её пальцы со своими.
   - А на вашу матушку я нисколько не обижаюсь, - приёмная дочь бывшего начальника уезда вдруг кстати вспомнила одну из "лекций" своей наставницы госпожи Андо. - Она поступила так, как посчитала нужным, руководствуясь правилами приличия, принятыми в знатных, благородных семьях. Поддавшись чувствам, мы забыли о морали и добродетели, а ваша мудрая матушка напомнила нам о них.
   Слушая себя, пришелица из иного мира просто офигевала, не понимая, откуда только берутся все эти правильно-лицемерные слова, и как у неё получается так ловко их складывать? Неужели она успела настолько вжиться в местные реалии?
   Как бы то ни было, но эта прочувственная, хотя и короткая речь произвела на слушателя весьма сильное впечатление.
   У него даже глаза заблестели, отражая свет зажжённого на сквозной веранде фонаря.
   Потянувшись к собеседнице, барон нежно поцеловал её в уголок губ.
   - Я очень рад, что вы всё именно так и поняли, Ио-ли.
   - А разве вы поняли по-другому? - улыбнулась девушка, вновь начиная ощущать привычную раздвоенность.
   Платина понимала, что он/она любит её, заботится, стараясь окружить свою девушку максимальным комфортом. Являясь самозванкой, которую в случае разоблачения непременно ждёт жестокая казнь, Хваро не побоялась приютить беглую преступницу, ещё сильнее усложняя свою и без того непростую жизнь.
   Однако целая череда убийств, так или иначе связанных с хозяином замка, фактическое уничтожение семьи, приютившей пришелицу из иного мира, не могли не вызывать у той невольного опасения. А тут ещё дядюшка землевладельца, который, судя по всему, Ию просто ненавидит, возможно, видя в ней соперницу по влиянию на племянницу.
   Грустные размышления прервал наглый комар, усевшийся прямо на кончик носа. Досадливо смахнув докучливое насекомое, Платина взяла с тарелки последнее абрикосовое печенье.
   - Кажется, нам уже пора спать, - хрипловатый голос аристократа заметно дрогнул.
   "Надо же, до сих пор волнуется, - усмехнулась про себя девушка. - А вот мне это уже не так нравится".
  
   Этой ночью они долго не могли уснуть, щедро оделяя радостью друг дружку.
   А утром Хваро вдруг предложила помочь ей умыться и одеться.
   - Когда вы официально станете наложницей, Ио-ли, вам часто придётся это делать.
   "Пока что я только любовница!" - мысленно огрызнулась приёмная дочь бывшего начальника уезда, но возражать не стала, послушно взяв с табурета кувшин с водой.
   Хваро умылась до пояса, насухо растёрлась полотенцем, после чего настала очередь грудной повязки.
   Помогая её закрепить, Платина обратила внимание на то, что она сделана из гораздо более грубой и плотной ткани, чем та, которой пользовалась сама Ия. Да и затягивала повязку любовница гораздо туже.
   Далее последовали две шёлковые рубахи: белая и голубая; и наконец зелёный, расшитый узорами халат.
   Судя по довольной физиономии Хваро, процесс облачения доставил ему/ей огромное удовольствие.
   А вот пришелица из иного мира в который раз ощутила странное раздражение, прилагая немалое усилие, чтобы его скрыть. То ли из-за подспудного желания испортить любовнице настроение, или это произошло спонтанно, только девушка с иронией поинтересовалась:
   - Надеюсь, господин позволит мне больше не ходить в главную башню и завтракать здесь?
  
   Однако хозяин замка, кажется, не уловил сарказма. Наоборот, его, кажется, даже обрадовал этот вопрос.
   - Конечно, Ио-ли! Я прикажу на кухне, чтобы еду вам сюда приносили.
   - Благодарю, господин, - поклонилась собеседница.
   Они вместе вышли в кабинет, где Платина остановилась. Замерев у двери, землевладелец удивлённо посмотрел на неё.
   - Разве вы меня не проводите?
   - Благородная женщина покидает свои покои, лишь придав себе вид близкий к совершенству, - назидательно проговорила беглая преступница.
   Аристократ засмеялся и вышел.
   "Чтобы тебя..." - одними губами прошептала ему вслед девушка и, со вкусом потянувшись, отправилась досыпать.
   Похоже Охэку тоже не слишком расстроилась из-за того, что теперь им придётся жить вдалеке от главной башни. Во всяком случае, когда она будила хозяйку, её физиономия буквально светилась от счастья, и аргументы при этом она приводила довольно специфические:
   - Проснитесь, госпожа, а то всё уже совсем холодное будет.
   - О чём ты? - недовольно проворчала Платина.
   - О каше, - пояснила служанка. - Она ещё немного постоит и совсем невкусной станет.
   - Тогда надо вставать, - согласилась Ия, отбрасывая одеяло и сладко потягиваясь.
   Она ни на минуту не забывала про обнаруженный в шкафу тайник, но заняться им решила уже после того, как Хваро уедет. Тогда останется только отослать куда-нибудь Охэку, и можно спокойно попробовать снять или даже сломать ту фальшивую заднюю стенку.
   Быстренько одевшись, приведя себя в порядок и позавтракав, девушка ещё раз осмотрела дом и ближайшие постройки.
   - Вы что-то ищите, госпожа? - не выдержав, поинтересовалась служанка, когда приёмная дочь бывшего начальника уезда заглянула в скособоченный сарайчик, обнаружив там пару старых бамбуковых удочек с порванными лесками из конского волоса, поломанные корзины, дырявые циновки и ещё какую-то непонятную рухлядь.
   - Нет, - не заметив ничего интересного, покачала головой Платина. - Просто смотрю. Я же должна знать, где что здесь лежит?
   - Простите, госпожа, - смущённо потупилась Охэку. - Я об этом не подумала.
   Ближе к полудню пришёл хозяин замка и не расставался с ней до самого вечера. Они гуляли по парку, навестили галерею ласточек, заглянули в беседку над водопадом, попили чаю возле лотосового пруда, где некоторые бутоны, казалось, готовы были распуститься.
   Землевладелец рассказывал занимательные истории из своей жизни в столице, немного почитал стихи. Воспользовавшись его лирическим настроением, Платина попросила разрешения готовить самой.
   - Вот сегодня, пока служанка несла кашу из главной башни, она совсем остыла, - по-детски хлюпая носом, жаловалась Ия. - А я люблю тёпленькую.
   - Не к лицу благородной девушке возиться на кухне, - досадливо морщился аристократ.
   - Почему же? - удивилась пришелица из иного мира, успев подобрать "убойный", как ей казалось, исторический пример. - Разве императрица Есионо не готовила своему жениху целебные супы, когда того ранили в битве за столицу?
   - Это же роман, Ио-ли! - барон скривился, будто раскусил лимон. - Чего только авторы не напишут, чтобы понравиться читателям.
   - Так значит, благородным людям нравятся такие сюжеты, - хитро усмехнулась собеседница. - Они же больше всего читают, и не видят в этом ничего постыдного.
   Хваро рассмеялся.
   - И я же буду готовить только для себя, - продолжала канючить Платина. - Об этом никто не узнает, кроме моей служанки. А вы предупредите её, что накажете, если она об этом разболтает.
   Они ещё немного поспорили, но в конце-концов хозяин замка согласился, и после ужина приказал управителю отправить в Дом за озером запас продуктов.
   Если господин Каямо и удивился, то не подал вида, пообещав сейчас же всё организовать.
   Когда за ним закрылась дверь большого зала, землевладелец, вздохнув, с сожалением посмотрел на девушку.
   - Мы уезжаем рано утром. Мне надо выспаться и ещё кое-что обсудить с господином Мукано.
   Сидевший за столиком поодаль дядюшка аристократа солидно кивнул, даже не взглянув на приёмную дочь бывшего начальника уезда.
   - Тогда не буду вам мешать, господа, - поняв намёк, поднялась на ноги Ия.
   - Подождите! - остановил её барон. - Я провожу вас.
   Всю дорогу до Дома за озером они шли взявшись за руки.
   В гости Хваро зайти отказался, сославшись на занятость. Остановившись у ведущих на веранду ступеней, он обнял девушку, прижал к себе и прошептал на ухо:
   - Мы ещё не расстались, а я уже безумно скучаю.
   Пришелица из иного мира на секунду замялась, но тут память вновь выдала подходящую цитату из какого-то сериала.
   - Тем радостнее будет наша встреча, когда вы вернётесь, Тоишо-сей!
   - Да! - выдохнул хозяин замка и буквально впился губами в её губы. С трудом оторвавшись, он перевёл дух и затараторил: - Я постараюсь вернуться как можно скорее...
   - Поступайте, как считаете нужным, - вздохнув, беззастенчиво прервала его девушка.
   - Клянусь, это последний раз, когда я уезжаю так надолго, - не слушая её, продолжал землевладелец, и его глаза заблестели от подступивших слёз. - И больше мы никогда не расстанемся!
   - Я надеюсь на это, Тоишо-сей, - осторожно отодвинувшись, Платина отвесила церемонный поклон. Это затянувшееся прощание начинало её напрягать.
   - До свидания, Ио-ли, - отвесив ответный поклон, аристократ развернулся и торопливо зашагал к проёму в зарослях вишнёвых деревьев, на ходу мазнув по щеке тыльной стороной ладони.
   Тяжело вздохнув, приёмная дочь бывшего начальника уезда поднялась на веранду и увидела во внутреннем дворе Охэку.
   По тому, с каким деловым и отрешённым видом она размахивала бумажным веером, раздувая огонь в очаге под открытым небом, беглая преступница поняла, что та видела её прощание с бароном.
   Словно почувствовав чужой взгляд, служанка обернулась, бодро вскочила на ноги и поклонилась.
   - Вы уже пришли, госпожа? Мекен с кухни продукты принёс. Я всё в ларь убрала.
   - Что там? - поинтересовалась девушка.
   - Длинный рис, - начала перечислять собеседница. - Бобы, фасоль, редька, соевый творог и яйца!
   - Неплохо, - усмехнулась Платина.
   - Мекен сказал, что мясо и рыбу будут приносить по утрам, - доложила Охэку.
   - Посмотрим, - проворчала Ия. - Ты уже знаешь, что теперь будешь ночевать здесь?
   - Да, госпожа, - кивнула служанка. - Я себе уже постель в кладовке сделала . Теперь вот вам воду на чай грею.
   - Да я не хочу, - отмахнулась девушка. - Пей сама.
   Укладываясь спать, она вдруг поняла, что просто обязана завтра проводить Хваро, иначе он наверняка обидится.
   Несмотря на то что пришелица из иного мира знала о своей любовнице, ей было приятно, что та испытывает к ней столь сильные, хотя, возможно, и не очень глубокие чувства.
   Сама же Платина о себе такого сказать не могла. Сексуальные наслаждения как-то очень быстро теряли свою остроту, и отношение девушки к самозваному барону делалось всё более прагматичным. Она ценила аристократа за его, то есть её заботу, видя в этом надежду на безбедное существование в этом мире, и пыталась наплевать на те преступления, которые тот/та совершила, чтобы скрыть свою тайну.
   В силу возраста Ия не имела опыта серьёзных отношений, но простой здравый смысл подсказывал, что надёжным фундаментом долгой совместной жизни служит не столько страсть, сколько общность интересов, а также нечто, туманно именуемое "родством душ".
   Пока что Хваро не спешит посвящать её в свои дела, а значит, в этом Платина помочь ему никак не может. К тому же она ещё не чувствовала в себе готовности на те подлости, что творила её любовница.
   Оставалось попробовать сблизиться на эмоциях. За эти дни она поняла, что здесь в замке, кроме секса, в свободное время Хваро любит читать стихи и... удить рыбу.
   Последнему Ия обязательно научится. Удочки в сарае она видела, леску можно попросить у управителя. Уж в этом он точно не откажет. Даже скамейка у озера есть. Осталось только червей накопать или мух с кузнечиками наловить. Ну этим делом можно и служанку озадачить.
   И стихи надо учить. Неплохо бы завтра при расставании прочитать что-нибудь коротенькое, но со смыслом. Ну и к его возвращению не помешает выучить что-нибудь эпичное. Можно даже из произведений того "голубого" поэта, что так нравится барону.
   Приёмной дочери бывшего начальника уезда пришлось изрядно поднапрячь память, чтобы вспомнить сколько-нибудь подходящие строки.
   Эти умственные усилия потребовали немало времени и сил, так что уснула девушка поздно, а проснувшись, испуганно посмотрела в окно, с облегчением убедившись, что ещё не рассвело. Тем не менее она приоткрыла створку и, выглянув наружу, разглядела на востоке розовеющие отблески зари.
   Несмотря на долгое пребывание в этом мире, Платина крайне неохотно пользовалась ночным горшком, предпочитая ходить в уборную.
   Когда она возвращалась обратно, дверь в кладовку приоткрылась, и оттуда выглянула заспанная физиономия Охэку.
   - Это вы тут ходите, госпожа?
   - Я, - ответила та, поднимаясь на сквозную веранду. - Вставай, поможешь мне одеться и сделать причёску.
   - А чего так рано-то? - обиженно протянула собеседница, и Ия тут же вспомнила свою служанку в доме начальника уезда.
   - Потому что так надо, - проворчала она, давя нарастающее раздражение. - И побыстрее, я тороплюсь!
   - Да, госпожа, - кивнула простолюдинка, вновь скрываясь в кладовке.
   Ждать она себя не заставила, но, помогая хозяйке облачиться в платье из тяжёлой, расшитой золотом парчи, не удержалась от вопроса:
   - Господина хотите проводить?
   - Да, - сухо подтвердила Платина.
   - Так он, наверное, ещё не скоро поедет, - широко зевнула Охэку.
   - А вот ты и проверь, - усаживаясь перед зеркалом, усмехнулась Ия.
   - Это как? - служанка даже растерялась.
   - Сбегай на конюшню и узнай, - стараясь говорить не терпящим возражения тоном, приказала приёмная дочь бывшего начальника уезда.
   - Сейчас? - удивилась собеседница.
   - Именно сейчас! - глухо рыкнула девушка. После предательства Оки она уже не так сочувствовала представителям угнетаемых классов, как в самом начале своего пребывания в этом мире. - Ну!
   - Да, госпожа, - втянув голову в плечи, пролепетала служанка. - Слушаюсь, госпожа. Только как же вы?
   - Бегом! - теряя терпение, рявкнула беглая преступница, вскакивая и замахиваясь для удара.
   Резко присев, Охэку испуганной мышью выскочила из комнаты. Открыв окно, Ия увидела, как служанка торопливо шагает по тропинке.
   - Я сказала - бегом! - крикнула Платина.
   Оглянувшись, Охэку подхватила подол платья и рванула вперёд, сверкая бледно-серыми нижними штанишками.
   - Вот же-ж! - выдохнула девушка, вновь усаживаясь на табуретку и начиная расчёсывать спутанные после сна волосы.
   Видимо, устроенная ею выволочка благотворно повлияла на исполнительность простолюдинки. Едва приёмная дочь бывшего начальника уезда успела кое-как закрепить причёску золотыми шпильками, как во двор перед домом вбежала запыхавшаяся Охэку. Добежав до могильного холма, остановилась, переводя дух, помахала рукой и выпалила:
   - Там уже коней седлают!
   - Спасибо, - машинально поблагодарила девушка, бросаясь к двери.
   Когда она примчалась к главной башне, там уже стояли четверо верховых. Кроме своего дядюшки-головореза, хозяина замка собрались сопровождать господин Тэворо со своим любовником и старый слуга Куюми. Правда, тот восседал на низеньком, пузатом ослике, но выглядел не менее важно и значительно, чем дворяне.
   У ведущей к парадному входу каменной лестнице широкоплечий, бородатый слуга в коричневой куртке держал под уздцы знакомого вороного коня.
   Заметив Ию, господин Мукано нахмурился.
   - Зачем вы здесь?
   - Я пришла проводить господина, - восстанавливая дыхание, ответила Платина, стараясь смотреть ему в переносицу и вновь ощущая противный, липкий страх.
   - Ещё очень рано, - издевательски усмехнулся собеседник. - В такой час маленькие девочки должны крепко спать.
   Один из геев-телохранителей презрительно фыркнул. Девушке показалось, что даже старый слуга землевладельца скривил губы в глумливой усмешке.
   Ужасно, до зубовного скрежета хотелось огрызнуться, сказать что-нибудь хлёсткое, запоминающееся и обидное. Однако, то ли от растерянности, то ли из-за страха перед матёрым головорезом ничего подходящего в голову не приходило. Но самолюбие не позволяло оставить последнее слово за ними. Тогда пришелица из иного мира решила использовать другое оружие, тоже весьма популярное в просвещённой среде Благословенной империи. А именно: лицемерие.
   - Даже малые дети ценят любовь и заботу, господин Мукано, - ханжески вздохнув, потупила взор Ия. - Не зря же неблагодарность считается величайшим позором в глазах людей и Вечного неба.
   Выслушав её неожиданную отповедь, дядюшка Хваро раздражённо зашипел:
   - Вы собрались учить меня основам морали?
   - Что вы, господин Мукано?! - отпрянула приёмная дочь бывшего начальника уезда. - Как я, недостойная, осмелюсь делать замечания столь мудрому и милосердному благородному господину?! Я лишь объясняю свою причину появления здесь.
   Произнеся это самым почтительным и заискивающим тоном, Платина краем глаза заметила, как переглянулись охранники, а старый Куюми одобрительно кивнул.
   Возможно, закоренелый убийца и сумел бы поставить на место болтливую мерзавку, но тут двери главной башни распахнулись, и появился сам барон в знакомом воинским облачении из тёмно-зелёного шёлка.
   - Госпожа?! - озадаченно пробормотал он, спускаясь по каменным ступеням. - Зачем вы пришли? Ещё так рано.
   - Я не могла не пожелать вам счастливой дороги, господин, - церемонно поклонилась Ия. - Скорее возвращайтесь, завершив все дела. Я вас очень жду.
   Потом подошла ближе и, напрягая все свои актёрские способности, тихо, но с чувством продекламировала:
  

Всё кружит птица,

с другом разлучась,

Зовёт его

с небесной высоты.

Постигни душу

птицы в вышине,

И грусть мою понять

сумеешь ты...

  
   Глаза землевладельца заблестели, тонкие усики дёрнулись, а губы растянулись в счастливой улыбке. Пришелице из иного мира стало даже как-то неудобно за своё притворство. Хваро, по-видимому, отнёсся ко всему этому очень серьёзно.
   Он подался вперёд, явно намереваясь её обнять, но всё же удержался от столь откровенного проявления чувств в присутствии посторонних, ограничившись глубоким церемонным поклоном.
   - Спасибо за добрые пожелания, госпожа. Я постараюсь вернуться пораньше.
   - Нет, нет, господин! - вполне искренне запротестовала Платина. - Не нужно из-за меня торопиться. Не даром мудрые говорили, что в поспешности скрыта ошибка.
   - Я учту это, - рассмеялся аристократ.
   Подойдя к коню, он, явно рисуясь, птицей взлетел в седло и, посмотрев на девушку, махнул рукой.
   - До свидания, госпожа! До скорого свидания!
   Ударив пятками животное, он заставил того лёгкой рысью поскакать по дорожке к воротам усадьбы. За ним поспешили приближённые.
   - До свидания, госпожа! - совершенно неожиданно услышала Ия от старого слуги.
   Понукая ослика, Куюми, улыбаясь, поклонился ей прямо в седле.
   - Счастливого пути, почтенный, - кивнула Платина.
   А вот дворяне её дружно проигнорировали, не сказав ни слова.
   "Да и... с вами!" - мысленно плюнула им вслед беглая преступница.
   Терпеливо дождавшись, когда кавалькада скроется из вида, она неторопливо направилась в Дом за озером. Впереди у неё целых десять дней свободы от притворства и постоянного напряжения.
   По пути девушка размышляла над тем: куда бы отослать служанку, чтобы та гарантированно не смогла вернуться раньше, чем часа через два, а лучше три?
   В проходном дворике у главной башни Ия повстречала кухарку с корзиной, из которой торчали какие-то зелёные листочки.
   - А что, Охэку, грибы у вас здесь есть? - обернулась Платина к шагавшей позади прислуге.
   - Где, госпожа? - с трудом сдерживая зевоту, переспросила та.
   - Где-нибудь, - досадливо поморщилась приёмная дочь бывшего начальника уезда и указала на поросшую лесом вершину горы. - Да хотя бы вон там.
   Проследив за её взглядом, собеседница пожала плечами.
   - Наверное, есть.
   - А сходи-ка ты за грибами, - остановившись на аллее, Ия обернулась и пристально посмотрела на простолюдинку. - Сварим, вместе поедим. Если много их будет, матери отнесёшь. Семья-то у тебя здесь в замке живёт?
   - Да, госпожа, - подтвердила служанка без особого энтузиазма.
   - Вот и сходи, - настойчиво повторила девушка. - Меня порадуешь и родню заодно. Или тебе запретили из замка выходить?
   - Нет, госпожа, - покачала головой Охэку.
   - Тогда чего же ты стоишь? - усмехнулась Платина.
   - А как же вы, госпожа? - растерянно пробормотала собеседница.
   - Ничего со мной не случится, - отмахнулась беглая преступница. - Ты только вернись к полудню, чтобы мы грибы на обед приготовили. А рис я сварю.
   - Не нужно, госпожа, - встрепенулась служанка. - Узнает почтенная Яира, что вы сами готовите, прикажет меня наказать.
   - Не прикажет, - успокоила её хозяйка. - Мне сам господин разрешил.
   - Ну, тогда я иду, - наконец согласилась Охэку и развернулась, чтобы уйти.
   - Подожди! - остановила её Ия. - Помоги мне переодеться.
   - Да, госпожа, - послушно кивнула собеседница.
   Из-за росы на траве подол парадного платья изрядно намок. Так что прежде чем отправиться за грибами, служанка развесила его на бамбуковой вешалке, а сырые туфельки оставила сохнуть в тени на сквозной веранде.
   Поклонившись на прощание госпоже, Охэку сообщила, что зайдёт домой за корзинкой, и ушла.
   С трудом заставив себя выждать ещё минут двадцать, пришелица из иного мира вытащила из среднего отделения платья и аккуратно разложила их на полу.
   Теперь если вдруг кто-то войдёт, можно будет сказать, что она просто перекладывает одежду. Так себе объяснение, но всё же лучше, чем никакого.
   С головой забравшись в шкаф, Платина тщательно осмотрела заднюю стенку, с трудом разглядев, как под "потолком" из-за неё выглядывает нечто, напоминавшее краешек бумажного листа.
   Но когда она провела по нему кончиками пальцев, поняла, что это тонкий шёлк. Девушка пыталась ухватиться за него, но выступавший кусочек был слишком маленьким. Тогда она попробовала поддеть его ногтями, но те только скользили по ткани.
   Над тем отделением, где Ия сложила обувь, имелся небольшой выдвижной ящичек, куда она убрала украшения. Выбрав шпильку с самым острым кончиком, она кое-как зацепила гладкий шёлк и осторожно извлекла колечко из тонкой белой ленты.
   Потянув с нарастающей силой, беглая преступница заставила заднюю стенку наклониться вперёд, открывая тайник, откуда вывалились два широких, плоских свёртка.
   Один из них поблёскивал темно-синей парчой, расшитой серебряным "морозным" узором. Второй, на первый взгляд, представлял собой просто широкую полосу серой ткани.
   Развернув тот, что покрасивее, Платина увидела на тыльной стороне длинный, не менее полутора метров, непонятный рисунок, выполненный тушью на белом шёлке.
   Разложив его на свободном участке пола, девушка не сразу сообразила, что перед ней географическая карта, хотя и мало похожая на те, что ей приходилось видеть в родном мире.
   Во-первых, она была одноцветной, что затрудняло восприятие изображения.
   Во-вторых, горы здесь нарисовали именно как горы: треугольнички с довольно детально прорисованными вершинами и склонами.
   В-третьих, населённы пункты представляли собой скопище окружённых зубчатой линией квадратиков, а маленькие пузатые башенки, видимо, обозначали замки или крепости.
   Визуально карта словно бы делилась на три части. Самую незначительную занимало море, представлявшее из себя множество рваных, волнистых линий.
   Далее, очевидно, шла суша, густо усыпанная разнообразными значками, число которых постепенно уменьшалось по мере удаления от берега. Так что на противоположном конце рисунка не было ничего, кроме покрытых лесом гор, озёр, каких-то равнин, разрисованных прямыми чёрточками с торчавшими кое-где стеблями травы или кустарника.
   Вдруг Ия заметила там обведённую жирной линией рамку с мелкими буковками. Пришлось изрядно напрячь зрение, чтобы прочитать крайне невразумительный текст: "Через озеро на Трёхглавую гору на север к пустошам. Через них на восток до ржавой осыпи. На север вверх по потоку до Зева бездны".
   "Может, это карта сокровищ? - озадаченно подумала пришелица из иного мира, но тут же недоверчиво хмыкнула. - Только координаты какие-то слишком... расплывчатые. Вряд ли по таким что-то найдёшь".
   Внезапно она вспомнила недавний приезд в замок родственников господина Самадзо. Даже при первой встрече на постоялом дворе в Тучёве господин Накадзимо и его спутники выглядели в её глазах крайне подозрительными, а теперь девушка поняла истинную причину их визита к барону Хваро. Получив от него архив своего троюродного дядюшки, Накадзимо наверняка рассчитывал найти среди бумаг и эту карту.
   Но господин Самадзо её спрятал. Только непонятно: если карта такая ценная, почему наставник не оставил её своему ученику Хваро в благодарность за заботу? А если тот пребывал в столице, Самадзо мог бы рассказать о ней господину Каямо или передать через него письмо хозяину замка с указанием, где её искать.
   Или обладать этой картой слишком опасно? Тогда почему господин Самадзо её хранил, а не уничтожил?
   Теряясь в догадках, приёмная дочь бывшего начальника уезда рассматривала рисунок и вдруг заметила ещё одну рамку, на сей раз гораздо ближе к морю среди городов и замков.
   "Двенадцать ли от излучины Куги на восток до горы Асеншина. У подножья. Обиталище злобных богов и демонов".
   Тщательно обследовав карту, она обнаружила ещё несколько рамок со столь же невнятными описаниями и весьма красноречивыми названиями: Чердак демонов, Глотка смерти, Палата ужаса, Обитель безумия и Колодец горьких слёз.
   И ещё Ия обратила внимание, что на карте изображена лишь часть Благословенной империи. Несмотря на все старания, она так и не нашла портовый город Даяснору. А вот Хайдаро был. Только в названии его присутствовало непонятное окончание "-сегу".
   Поднявшись во весь рост, Платина ещё раз окинула взглядом рисунок. Если его так тщательно спрятали, значит, кому-то он очень нужен.
   Однако беглая преступница не могла себе представить, чтобы кто-то, руководствуясь столь общими сведениями, смог отыскать сундук с золотом или даже древнюю гробницу, битком набитую сокровищами.
   Вот только факт оставался фактом: эта карта зачем-то очень нужна господину Накадзимо и его странным приятелям.
   Аккуратно сложив толстый, многослойный шёлк, девушка взялась за другой свёрток, сразу же ощутив его солидную тяжесть.
   Отметив исходивший от него тяжёлый запах грязного белья, Ия аккуратно расправила ткань, сразу же почувствовав под руками вшитые внутрь прямоугольные брусочки и совсем маленькие, плоские кругляши.
   Заметив по две верёвочки на концах тряпки, Платина поняла, что перед ней пояс, который, судя по всему, носили прямо на голое тело.
   С одного края виднелись аккуратно прорезанные дырочки для извлечения содержимого.
   Выглянув в окно и не обнаружив ничего подозрительного, девушка вновь заглянула в выдвижной ящичек, куда положила ещё и нож, купленный во время второго бегства из Букасо.
   Проделав маленькую дырочку на ребре брусочка, Ия разглядела холодный блеск светло-серого металла.
   "Серебро!" - удовлетворённо хмыкнула беглая преступница и, ковырнув остриём прятавшийся под тканью кругляш, вытрясла на ладонь желтовато-красную денежку с затёртым изображением, где с трудом можно было разглядеть нечто с длинной шеей. То ли лебедь, то ли гусь, то ли вообще какой-нибудь плезиозавр.
   "Неужели золото?" - беззвучно охнула Платина, ещё ни разу не встречавшая здесь монет из этого благородного металла и не имевшая представления об их истинной ценности. Но если господин Самадзо именно в них хранил свои сбережения, стоить они должны немало. Всего в поясе оставалось шесть слитков и восемь кругляшей.
   Оценив количество порезов, обозначавших места, где в поясе хранилось золото и серебро, приёмная дочь бывшего начальника уезда определила, что наставник барона успел потратить примерно две трети слитков и всего лишь пару монет.
   Теперь, если пришелице из иного мира вновь придётся смываться, в бега она пустится не с пустыми руками.
   С такими деньгами и чужой пайзой можно не прятаться по лесам, а снять, например, комнату в городе или даже домик.
   Однако здраво рассудив, что от добра добра не ищут, девушка отложила планы бегства в долгий ящик, надеясь, что ей не придётся ими воспользоваться.
   Ещё раз осмотрев карту и пояс с деньгами, Ия решила вернуть их в тайник, заодно сунув туда и именные таблички.
   Вещи из своего мира отнесла в сарай и спрятала среди рухляди, оставив себе расчёску, зеркальце и покалеченную серебряную заколку, беспощадно поломав её на мелкие кусочки.
   Платина ещё не знала, зачем они могут понадобиться, но рассудила, что свободная наличность никогда не помешает.
   Вспомнив о своём обещании, приёмная дочь бывшего начальника уезда стала варить рис.
   Солнце неумолимо карабкалось вверх по бескрайней голубизне неба, а Охэку всё не появлялась.
   Не желая терять времени, девушка направилась в главную башню, неожиданно обнаружив на первом этаже охранника, вежливо поинтересовавшегося, чего ей здесь надо?
   Выслушав пожелания молодой госпожи, воин вызвался её проводить.
   Ия не стала выёживаться и согласилась. Вдвоём они поднялись в Бирюзовые покои, где Платина умудрилась забыть лук со стрелами, а оттуда прошли в библиотеку. Там приёмная дочь бывшего начальника уезда долго перебирала книги на стеллажах, но так и не нашла стихов Колео Скрипо. Пришлось взять солидный том, содержащий произведения нескольких других поэтов.
   Когда спускались вниз, девушке очень хотелось спросить у своего спутника: "Не по приказу ли господина Мукано тот так заботливо её опекает?"
   Разумеется, ничего подобного она не сказала, наоборот, похвалив сурового стража за помощь. Самое забавное, что тот воспринял это как должное, не обратив внимание на иронию в её голосе.
   Уже у озера Ия разглядела поднимавшийся из-за дома дымок.
   Служанка наконец-то вернулась и уже развела огонь в очаге на заднем дворе.
   - А я уже хватилась вас, госпожа, - улыбнулась она, широким жестом указав на стол, где громоздилась целая куча разнообразных грибов. - Вот, всё, как вы приказали. Принесла.
   Остаток дня Платина тупо бездельничала. Притащила на веранду кресло из кабинета, забралась в него с ногами и лениво перелистывала книгу стихов.
   Вечером её навестила Яира. Вовремя заметив её, девушка успела придать лицу обиженно-скучающее выражение и с силой потереть глаза, чтобы те хотя бы немного покраснели.
   Почтительно поинтересовавшись, не нужно ли чего-нибудь молодой госпоже, и получив отрицательный ответ, старая служака обошла двор, заглядывая во все сараюшки, в кладовку и даже в спальню, отчитала Охэку за пыль на спинке кровати и гордо удалилась.
   Перед тем как уснуть, пришелица из иного мира подумала, что даже здесь в Доме за озером она по-прежнему находится под прицелом недобрых глаз, способных при желании выставить её перед Хваро в самом негативном свете. А значит, надо сделать так, чтобы у них было как можно меньше поводов для этого.
   Поскольку хозяин замка лично проводил её на стрельбище, следующие пару дней Платина уделяла много времени стрельбе из лука, оттачивая мастерство и даже делая заметные успехи.
   Несмотря на большую площадь парка, он не казался особенно пустынным. То и дело появлялись слуги, следившие за состоянием зелёных насаждений и поддерживавшие повсюду образцовый порядок.
   После отъезда землевладельца по аллеям и дорожкам стали прогуливаться члены семей охранников, предпочитавшие при бароне не отходить далеко от своего дома.
   Женщины и дети в поношенных, но шёлковых одеждах частенько издали наблюдали за тренировкой любовницы их господина, но никто так и не решился подойти и заговорить. Даже самые смелые и любопытные из ребятишек лишь смотрели на неё, прячась в кустах, очевидно, полагая, что она их там не видит.
   Пришелица из иного мира в который раз отметила чрезвычайную дисциплинированность аборигенов.
   Если начальство запретило разговаривать с обитательницей Дома за озером, то подчинённые даже не подумали нарушить запрет.
   После тренировки Ия возвращалась к себе и, усевшись на веранде, изучала книгу стихов, выбирая те, что нужно будет выучить к приезду барона.
   После обеда пыталась заниматься вышивкой. Но сие занятие не доставляло ей никакого удовольствия, поэтому она откладывала нитку с иголкой, сразу же как только начинало темнеть и приходилось напрягать зрение.
   Вечер коротала во дворе, болтая со служанкой и помогая ей готовить: махала веером, раздувая огонь в очаге, или резала овощи. Вот тут-то к ней и пришла очередная очевидная мысль.
   - Ты говорила, что твой отец кузнец? - спросила она у промывавшей рис Охэку.
   - Да, госпожа, - подтвердила та, тыльной стороной убирая упавшую на лоб прядь.
   - А он сможет сделать мне нож? - поинтересовалась Платина. - Точнее два ножа.
   - Ну... - задумчиво протянула собеседница.
   - Я заплачу, - усмехнулась Ия и, вытерев руки, направилась в дом.
   Открыв шкаф с обувью, она достала из туфельки обломки серебряной заколки, выбрала тот, что чуть побольше, и вернулась во двор.
   Глянув на комочек благородного металла, служанка широко улыбнулась.
   - Конечно, сделает, госпожа!
   "Переплатила", - с сожалением поняла приёмная дочь бывшего начальника уезда, хотя на базаре в Букасо ножи стоили дороже. Но местный кузнец, видимо, обслуживал лишь замковые нужды и редко имел возможность получать за свою работу "живые" деньги.
   Глянув на довольную Охэку, девушка уточнила:
   - Только мне нужны такие ножи, какие я нарисую.
   - Это как? - не поняла собеседница.
   - Завтра всё покажу, - пообещала Платина.
   Проснувшись пораньше, она сама разбудила служанку, с её помощью привела себя в порядок и отправилась к главной башне ловить управителя.
   В отсутствие хозяина замка, тот завтракал в кругу семьи. Узнав об этом от охранника, Ия не стала тревожить уважаемого человека, а дождалась его в проходном дворике.
   Увидев её, тот досадливо поморщился.
   - Доброе утро, господин Каямо, - ни мало ни смутившись, поприветствовала его девушка.
   - Здравствуйте, госпожа, - чуть поклонился в ответ управитель и сразу перешёл к делу: - Вам что-то нужно?
   "Мне тоже не очень приятно с тобой разговаривать", - подумала Платина и лаконично перечислила:
   - Тушечницу, тушь, кисточки, бумагу и... леску - удить рыбу.
   При последних словах брови собеседника чуть приподнялись. Однако, воздержавшись от комментария, он коротко кивнул.
   - Хорошо, я пришлю со слугой.
   Чтобы не проворонить этот визит, приёмной дочери бывшего начальника уезда пришлось идти на стрельбище одной, оставив Охэку в Доме за озером.
   Зато, когда вернулась, в кабинете уже стоял деревянный письменный прибор, подставка с набором кисточек и тоненькая стопка сероватых листков размером чуть больше чем А4.
   Не откладывая, Ия нарисовала во всю длину метательный кинжал с плоской рукояткой и листообразным лезвием.
   - Госпожа! - окликнула её служанка. - Вот, вам велели передать.
   Она протянула небольшой, сероватый клубочек.
   - Потом, - отмахнулась девушка, разворачивая бумагу. - Вот, сможет твой отец сделать мне такое?
   - А что это? - заинтересовалась собеседница.
   Пришелица из иного мира объяснила. Слушая её, Охэку всё больше мрачнела, под конец сокрушённо покачав головой.
   - Уж больно много здесь работы, госпожа. А отец занят всё время. Ему, бывает, и присесть некогда.
   - Так он не сможет сделать, или ему мало серебра? - напрямик спросила Платина.
   - Поговорю я с ним, госпожа, - отвела взгляд служанка. - Но не знаю, согласится ли...
   - Не согласится, значит, не согласится, - как можно равнодушнее пожала плечами Ия, протягивая ей сложенный лист. - Обойдусь.
   Кузнец от дополнительного заработка не отказался и даже не поднял цену, но предупредил, что исполнить заказ сможет не раньше, чем через пару дней.
   Беглая преступница согласилась, но вредный мужик потребовал оплату вперёд. Скрепя сердце, девушке пришлось расстаться с серебром.
   Довольная Охэку убежала, а когда вернулась, госпожа уже успела поменять леску на оставшихся от господина Самадзо удочках и отправила служанку копать червей.
   - Или налови кузнечиков, - смилостивилась Платина, глядя на обиженно-растерянную физиономию простолюдинки. - Я завтра утром иду рыбу ловить!
   Несмотря на первоначальный энтузиазм, рыбалка вышла так себе. Откровенную мелочь Ия сразу отправляла обратно в озеро, и часа через два в ведре лениво шевелили плавниками пяток не самых крупных рыбёшек.
   Солнце, с комфортом разместившись на чистом, словно выстиранном небушке, загнало комаров в траву и тень. Но их место тут же заняли слепни и мухи, с утробным жужжанием вившиеся вокруг обозлённой на весь мир девушки, норовя сесть на потное лицо.
   Платина сбросила с плеч накидку, но даже в лёгком шёлковом платье становилось всё жарче. А рядом призывно манила прохладная водная гладь.
   С того места, где покойный наставник барона Хваро когда-то удил рыбу, и где сейчас приёмная дочь бывшего начальника уезда пыталась полюбить это занятие, прекрасно просматривался причал и привязанная к нему лодка с полукруглой крышей. Занавесы с неё давно убрали, и вряд ли господин Каямо вернёт их на место без прямого приказа хозяина замка. Но можно же что-то придумать?
   Свернув удочку, Ия прихватила ведро с рыбой и поспешила в дом.
   - Сама приготовишь, или на кухню отнести? - поинтересовалась она у служанки, демонстрируя улов.
   - Конечно, сама! - тут же обрадовалась та, ибо, несмотря на обещание, ни мяса, ни рыбы им так больше и не приносили.
   Удовлетворённо кивнув, Платина принялась вновь осматривать все подсобные строения маленькой усадьбы, на сей раз твёрдо зная, что именно она ищет.
   Обнаружив три рваные циновки, с помощью ножа и тонкой верёвки сделала из них две, как раз таких размеров, чтобы загородить торцовые проёмы на прогулочной лодке с полукруглой крышей.
   Для обращённой к причалу стороны взяла свою простыню, а для той, где будет спускаться в воду, позаимствовала одеяло служанки, проигнорировав, как и подобает благородной госпоже, недовольную физиономию простолюдинки.
   Охэку робко предложила сначала пообедать, но пришелице из иного мира не терпелось поскорее искупаться.
   Сложив всё необходимое в корзину и навьючив её на несчастную служанку, приёмная дочь бывшего начальника уезда повела её к причалу.
   Наверняка имелись свидетели того, как они переоборудовали прогулочную лодку в "пляжную кабинку", но, видимо, помня строгий приказ землевладельца, никто не подошёл и не поинтересовался, чем это тут занимается молодая госпожа?
   Хорошо запомнив реакцию Охэку на своё переодевание, Ия оставила её на причале, сама разоблачилась до нижнего белья и скользнула в воду.
   Дочь кузнеца уже видела, как купается её взбалмошная хозяйка, поэтому не особо удивилась, увидев девушку метрах в десяти от помоста.
   - Вы только не утоните, госпожа, - всё же не удержалась она от замечания в её адрес. - А то господин меня убьёт.
   - Не утону! - смеясь, отмахнулась довольная Платина.
   Она буквально наслаждалась прохладной водой, чувством свободы и власти над собственным телом.
   Мир словно заиграл новыми красками, сделался ярче, рельефнее, звонче. Окрепла уверенность в собственных силах, в способности самой "сделать свою судьбу".
   Вдоволь наплававшись, девушка вновь забралась в лодку, где спокойно переоделась в сухую одежду.
   Похоже, столь экстравагантный поступок вызвал нешуточные пересуды среди обитателей замка, внеся разнообразие в их спокойную, размеренную жизнь.
   Поэтому Ия нисколько не удивилась, когда вечером в Дом за озером явилась недовольная Яира.
   - Что такое вы себе позволяете, молодая госпожа? - едва отвесив короткий поклон, тут же "наехала" на неё доверенная служанка хозяина замка.
   - Ничего, кроме того, что я уже делала вместе с нашим господином, - выдала Платина заранее заготовленный ответ. - Разве вы не знали, что я уже купалась в озере? Как раз в тот день, когда приехал господин Мукано.
   Однако старуху оказалось не так-то легко смутить.
   - Вот господин приедет, тогда и купайтесь! - безапелляционно заявила она. - А пока его нет, мы все здесь отвечаем за вашу жизнь. Утонете вы, не дай Вечное небо, что мы ему скажем?
   С одной стороны, Яира, будучи много лет поверенной в страшную тайну барона Хваро, имеет на него/неё безусловное влияние и способна при нужде сильно нагадить беглой преступнице.
   Однако она всё же только простолюдинка, хоть и щеголяет с серебряной шпилькой в седых волосах, и безропотно сносить от неё подобные упрёки для приёмной дочери бывшего начальника уезда безусловно означает потерю репутации в глазах Охэку, а значит, и всех обитателей замка.
   Мгновенно оценив все "за" и "против", Платина криво усмехнулась:
   - Не дождёшься.
   - Что? - озадаченно вскинула брови собеседница.
   - Я говорю, - принялась чеканить слова Ия, поднимаясь из-за стола. - Не дождёшься, чтобы я утонула. А перед господином я сама отвечу и всё ему объясню. Поняла?
   Взгляд старой служанки полыхнул гневом. Но всё же впитанный с молоком матери пиетет перед представителями благородного сословия заставил её потупить взор, пробормотав:
   - Поняла, госпожа.
   - А вот я не поняла! - выкатила свою "предъяву" девушка. - Мне обещали каждый день приносить мясо или рыбу. Но я ни разу не видела ни того, ни другого. Это мне у господина Каямо спросить: почему так? Или ты сама на кухне разберёшься, почтенная?
   - Я спрошу у главного повара, - пообещала Яира.
   - Спроси, - кивнула Платина. - Или я завтра сама спрошу у господина Каямо.
   На следующее утро им принесли забитую, но не ощипанную курицу.
   Озадачив Охэку, Ия отправилась на стрельбище. Положив футляр на стол, она вдруг поняла, что за последние дни даже не вспоминала о Хваро. Наоборот, без него пришелица из иного мира чувствовала себя гораздо комфортнее.
   За обедом, с аппетитом уплетая куриный суп с рисом, девушка напомнила о заказанных кинжалах.
   - Вечером схожу к отцу, узнаю, - пообещала служанка, также усердно работая ложкой.
   - Скажи, а твой отец помнит господина Самадзо? - спросила Платина, отодвигая пустую миску.
   - Так и я его помню, госпожа, - отозвалась собеседница с набитым ртом.
   - Ты знаешь, как он умер?
   - Зачем это вам, госпожа? - служанка даже жевать перестала от удивления.
   - Да просто интересно, - пожала плечами беглая преступница. - Всё-таки каждый день его могилу вижу.
   - Я не знаю, - покачала головой Охэку и, прежде чем вновь заработать челюстями, пообещала: - Но я спрошу у отца.
   Вечером разглядывая его изделия, Ия с грустью поняла, что деревенский кузнец и мастер-оружейник - это всё же две большие разницы. Тут и лезвия не симметричные относительно продольной оси, и канавка в центре кривовата. Ясно выделяются следы от ударов молота, обтянутая берёзовой корой рукоять слишком тонкая, и полностью отсутствует баланс.
   Поморщившись, девушка метнула нож в столб, поддерживавший кухонный навес. Глухо звякнув, клинок отлетел в сторону.
   Приёмная дочь бывшего начальника уезда сурово посмотрела на служанку, испуганно втянувшую голову в плечи.
   Фыркнув, Платина несколько раз подбросила второй нож, привыкая к его тяжести, и метнула во всё тот же столб. На сей раз лезвие послушно вошло в древесину.
   Настроение Ии сразу улучшилось, а Охэку облегчённо перевела дух.
   - Ты узнала, как умер господин Самадзо? - спросила беглая преступница, подходя к навесу и поднимая валявшийся в траве нож.
   - Да, госпожа, - солидно кивнула собеседница. - Отец сказал, что его нашли мёртвым. Слуга забеспокоился, что господин долго не просыпается, пришёл посмотреть, а он уже умер.
   - Я слышала, такая смерть - благословение Вечного неба, - осторожно проговорила девушка.
   - Так господина Самадзо все любили и уважали за мудрость и доброту, - подтвердила служанка.
   "Теперь понятно, почему карта с деньгами так и осталась в тайнике, - догадалась Ия. - Наверное, он хотел сам передать их Хваро, а управителю просто ничего не успел сказать".
   Следующие пару дней она провела как в санатории.
   Утром слуги приносили с кухни курицу или немного мяса, к которому Платина добавляла собственноручно пойманную рыбу.
   Но так долго, как в первый раз, на озере она больше не пропадала.
   Потом шла на стрельбище. А однажды, когда возвращалась оттуда, заглянула на хозяйственный двор, посмотрела на каменную конюшню, птичник, свинарник, но встретив недовольного управителя, ещё издали поклонилась ему и поспешила ретироваться.
   После обеда читала, учила стихи, метала ножи, пыталась вышивать и болтала с Охэку. Настроение портили только мысли о неумолимом приближение возвращения Хваро. Но девушка старалась думать об этом как можно меньше.
   Солнце нещадно палило с самого утра, а к полудню жара сделалась совершенно невыносимой. Даже на стрельбище, стоя в тени, Платина успела пропотеть.
   Закончив тренировку раньше обычного, она вернулась в Дом за озером и приказала служанке собрать всё необходимое для купания.
   Пытаясь увильнуть от этого, Охэку заявила, что не успела приготовить суп.
   Однако приёмная дочь бывшего начальника уезда осталась непреклонна.
   - Потом сваришь. Я подожду.
   Несчастной служанке осталось только скорбно вздыхать в ответ на подобное самодурство хозяйки и выполнять приказание.
   Обмахиваясь бумажным веером, она озадаченно поглядывала на счастливо смеющуюся в воде Ию.
   - И как только это у вас получается, госпожа?
   - А ты попробуй, - предложила Платина. - В такую жару искупаться - самое милое дело. Сразу и сил, и здоровья прибавляется.
   - Нет, нет, госпожа, - натянуто засмеялась собеседница. - Вдруг увидит кто? Ещё родителям скажут.
   - Как хочешь, - пожала плечами беглая преступница и нырнула с открытыми глазами.
   Вода оказалась довольно прозрачной. Во всяком случае, она смогла хорошо рассмотреть покрытое водорослями и какими-то затопленными корягами дно.
   Оказавшись на поверхности, девушка сделала небольшой круг, а когда поплыла назад, увидела, как Охэку, сбросив плетёные из соломы сандалии и серые носочки, сидит на краю мостков, болтая в воде ногами.
   Пребывавшей в самом благодушном расположении духа Ие вдруг отчаянно захотелось похулиганить.
   Задержав дыхание, она нырнула и, проплыв метров десять, легонько схватила служанку за пятку. Вот только вместо того чтобы отпрыгнуть назад, с визгом поджимая ноги, простолюдинка подалась вперёд, не удержалась на причале и с воплем рухнула прямо на приёмную дочь бывшего начальника уезда. Рванувшись в сторону, та едва избежала удара о дно.
   Несмотря на то, что вода в этом месте не доходила ей до плеч, Охэку, не переставая визжать, не смогла встать на ноги, погрузившись в озеро с головой.
   "Захлебнётся же, дура!" - зло подумала Платина и, подскочив к служанке, подхватила её под мышки, рывком выпрямив в полный рост.
   Дрожа, как перфоратор, сипя и отплёвываясь, она смотрела на хозяйку расширенными от ужаса, ничего невидящими глазами.
   Мысленно костеря себя последними словами за неудачную шутку, Ия схватила Охэку за плечи и, тряхнув, рявкнула:
   - Что с тобой?!
   - Г-г-г-г-госпожа? - пролепетала перепуганная до смерти собеседница. - Это вы? А м-м-меня водяной дух за ногу схватил.
   - Это я была, а не дух, - поморщилась пришелица из иного мира. - Пошутить хотела, прости.
   - П-п-пожалуйста не надо так больше шутить, - восстанавливая дыхание, жалобно попросила несчастная простолюдинка.
   - Не буду, - заверила Платина, успев многократно пожалеть о своей, как ей казалось, вполне безобидной проказе. - Вылезай давай.
   Вот только сие оказалось проще сказать, чем сделать. То ли из-за пережитого стресса, то ли в силу врождённой неуклюжести, служанка никак не могла вскарабкаться на причал, то и дело сваливаясь в воду.
   "Вот же-ж!" - привычно выругалась одними губами Ия, присела, погрузившись с головой, обхватила ноги Охэку под колени и рывком встала.
   Коротко, но пронзительно взвизгнув, та однако быстро сообразила и, навалившись животом на гладко струганные доски, смогла забраться на причал.
   Облегчённо переведя дух, Платина доплыла до лодки с навесом, но прежде чем проскользнуть под нависшую простынь, машинально огляделась.
   Метрах в ста на берегу возбуждённо переговаривались две дамы средних лет в поношенных шёлковых платьях.
   "Да и плевать! - фыркнула девушка про себя, забираясь в лодку. - Если и насплетничают Хваро, что я купалась, скажу, что было очень жарко, вот и не удержалась. Даже если и поругает, ничего страшного. Надо привыкать к семейным разборкам".
   При мысли о скором возвращении хозяина замка настроение ещё сильнее испортилось.
   Кляня себя за глупость, Ия быстро переоделась в сухое.
   - Вам помочь, госпожа? - дрожащим голосом предложила служанка.
   Представив, как они обе мокрые будут толкаться в этой тесноте, приёмная дочь бывшего начальника уезда огрызнулась:
   - Сама справлюсь!
   Кое-как облачившись в платье, она вышла на причал и посмотрела на посиневшую, дрожащую Охэку.
   - Ты что, замёрзла? - удивилась Платина, поскольку жара так и не спала, а в раскалённом воздухе всё сильнее сгущалась духота.
   - Немножко, госпожа, - обхватив себя за плечи, пробормотала собеседница.
   - Ну так иди домой и переоденься, - предложила Ия. - Я тут сама всё уберу. И извини, что так получилось. Я не хотела.
   - Не нужно, госпожа, - энергично замотала головой служанка. - Я сейчас согреюсь.
   Вспомнив, что аборигены всегда казались ей крепче и закалённее соотечественников, пришелица из иного мира только пожала плечами.
   Тем не менее, когда они вернулись в Дом за озером, девушка, чувствуя свою вину, взяла из шкафчика сухую одежду и вынесла во внутренний двор, где Охэку развешивала сушиться её "купальный костюм".
   - Вот, - строго сказала хозяйка. - Переоденься, а то заболеешь.
   - Что вы, госпожа! - отшатнулась служанка. - Это же шёлк. Я не могу.
   Вспомнив, что по здешним законам простолюдинам запрещено его носить, беглая преступница скривилась, как от зубной боли.
   - Да кто тебя здесь увидит?!
   - А вдруг почтенная Яира придёт? - вопросом на вопрос ответила собеседница.
   - Ну, хотя бы нижнее бельё поменяй, - пошла на попятную Платина. - Или иди домой переодеваться!
   Последнее предложение Охэку явно не понравилось, и, с поклоном взяв вещи, она направилась в кладовку.
   После полудня вдруг подул прохладный ветерок, а на востоке показался край плотной тёмно-синей тучи, постепенно наползавшей на прозрачную голубизну небосвода.
   Судя по всему, приближалась гроза.
   Поскольку погода все дни стояла сухая и тёплая, то печь не топили, предпочитая готовить на открытом очаге. Поэтому, с тревогой поглядывая на темнеющее небо, приёмная дочь бывшего начальника уезда приказала служанке поторопиться с ужином и даже оказала ей посильную помощь, порезав редиску и лук.
   Убрав всё, что можно, под крышу, ели в кабинете. При этом Охэку категорически отказалась садиться за стол, расположившись прямо на полу.
   Ужасающий треск, сопровождавшийся ослепительным светом, напугал обеих.
   Но если пришелица из иного мира только выругалась от неожиданности, то местная простолюдинка, выронив чашку с рисом и сжавшись в комочек, закрыла руками лицо.
   Резкий порыв ветра швырнул крупные капли в натянутую на окнах бумагу. Тревожно зашелестели кроны вишен. Дождь загрохотал по черепице дробью сумасшедшего барабанщика.
   Даже в комнате язычок пламени масляного светильника заметался, отзываясь на просочившийся сквозь какие-то щели ветер.
   Шум стоял такой, что Платина даже не пыталась говорить. Побушевав немного, стихия начала успокаиваться. Молнии всё ещё сверкали, но гром постепенно удалялся. Опомнившаяся служанка собрала с пола рассыпанный рис и тут же его съела.
   - Иди спать, - криво усмехнулась Ия, допивая остывший чай. - Чего ещё делать в такую погоду?
   Словно подтверждая её слова, снаружи вновь сверкнуло, и послышались басовитые раскаты.
   - Госпожа, - дрожа всем телом, попросила Охэку, становясь на колени, - позвольте мне тут остаться. Я одна очень боюсь. Я вас не побеспокою.
   - Ты бы хоть одеяло с подушкой принесла, - посоветовала Платина. - А то холодно.
   - Да, госпожа! - обрадовалась собеседница, бодро вскакивая на ноги. - Я сейчас. Я вот тут у двери лягу.
   - У двери не надо, - проворчала девушка. - Там дует.
   - Слушаюсь, госпожа, - коротко поклонившись, служанка выскочила из комнаты. Из двери пахнуло холодом и сыростью.
   Когда она вернулась, прижимая к груди тощий свёрток, приёмная дочь бывшего начальника уезда ещё раз указала ей на место, после чего запалила крошечную лампадку в фарфоровом стаканчике, чтобы было от чего быстро "спичку" зажечь, и ушла в спальню.
   Проснулась она словно от толчка. В монотонный стук капель по крыше вплетался какой-то посторонний, подозрительный звук.
   Окончательно придя в себя, Ия ясно разобрала то ли стон, то ли плачь. Соскользнула с кровати, сразу обратила внимание, каким холодным вдруг сделался пол.
   Поморщившись, девушка тихонько вышла в кабинет, остановившись за ширмой, прикрывавшей вход в спальню.
   Прерывисто вздохнув, служанка чем-то зашуршала, что-то неразборчиво бормоча себе под нос. Заглянув в щель, Платина увидела, что Охэку сидит на полу, закутавшись в одеяло, и тихо стонет, раскачиваясь из стороны в сторону.
   - Ты чего это? - негромко спросила девушка, выходя из-за ширмы.
   - Х-х-холодно, госпожа, - стуча зубами, ответила собеседница.
   Платина поёжилась. Ну да, в одном нижнем белье действительно неуютно, но чтобы вот так дрожать...
   Прежде чем служанка успела отстраниться, Ия подошла и положила ладонь ей на лоб.
   - Да у тебя температура! - охнула пришелица из иного мира, от волнения произнеся последнее слово по-русски, но тут же поправившись: - Жар! Всё-таки простудилась! Говорила я тебе: сбегай домой, переоденься в сухое!
   Продолжая ворчать, она достала из выдвижного ящичка "спичку", запалила её от лампадки и зажгла масляный фонарь.
   Лицо простолюдинки покраснело, глаза лихорадочно блестели.
   - Тебе к лекарю надо, - озабоченно проговорила девушка, с тревогой прислушиваясь к шуму от молотивших по крыше капель.
   Тащиться в главную башню по такой погоде ну очень не хотелось.
   - Нет, госпожа, не надо, прошу вас! - внезапно вскричала служанка, рухнув на колени и ткнувшись лбом в пол. - Добрая, благородная госпожа, не отсылайте меня!
   - Да ты чего?! - возмущённо фыркнула Платина. - Я сама схожу к управителю...
   - Нет, благородная госпожа! - не дав ей закончить, взмолилась собеседница, глухо ткнувшись лбом в лакированные доски. - Добрая, благородная госпожа, не говорите никому, пожалуйста! Умоляю вас! Я поправлюсь, обязательно поправлюсь. Утром всё будет хорошо.
   - Какое там "хорошо", - передразнила её девушка. - С таким-то жаром.
   - Я смогу вам служить, госпожа, - не слушая, тараторила Охэку, не поднимая головы. - Вот увидите, утром я буду служить вам, как раньше. Только не говорите никому, что я заболела!
   - Да почему?! - раздражённо рявкнула Ия.
   - Потому что меня прогонят, а вам найдут другую служанку! - выпрямившись, но оставаясь на коленях, простолюдинка подняла на неё умоляющий взгляд. - А господин мне за службу вам богатое приданое обещал. Как же я без него мужа найду?
   Платина совершенно растерялась. Видя состояние Охэку, она понимала, что та серьёзно больна, а оставлять её без сколько-нибудь квалифицированной медицинской помощи крайне рискованно.
   Но девчонка так просила, буквально умоляла сохранить её недуг в тайне, что приёмная дочь бывшего начальника уезда заколебалась. Ей даже стало жалко простолюдинку. Похоже, та считает служение любовнице барона своим единственным шансом изменить жизнь к лучшему.
   Ия поняла, что ни в коем случае не осуждает подобное желание. Имелся у неё и чисто практический расчёт. Если она окажет Охэку столь серьёзную услугу, то в дальнейшем может надеяться на ответную любезность с её стороны.
   Пришелица из иного мира понимала, что для дальнейшего выживания ей нужны люди, которым она могла бы доверять. Так почему бы этой простолюдинке не стать таким человеком?
   Ехидная память тут же напомнила о предательстве Оки.
   "А что хорошего я для неё сделала? - спросила себя Платина, тут же ответив на свой вопрос: - Помогла сбежать от рабства! И только. Дальше я ей уже стала не нужна. Наоборот, беглая приёмная дочь государственного преступника только добавляла крестьянский девчонке проблем. А Охэку связывает со мной своё будущее. По крайней мере, ближайшее. Тут две большие разницы".
   Поскольку разум и чувства пришли в согласие, Ия наклонилась и взяла служанку за плечи.
   - Вставай, я никому ничего не скажу.
   - Спасибо, добрая, благородная госпожа, - сквозь слёзы пролепетала собеседница, с трудом поднимаясь на ноги.
   - Но ты должна меня слушаться, - строго сказала Платина, поправляя одеяло у неё на плечах.
   - Всё для вас сделаю, благородная госпожа! - Охэку вновь попыталась упасть на колени. - Жизни не пожалею!
   - Тогда пойдём, - приёмная дочь бывшего начальника уезда прервала её словоблудие и повела за ширму. - С таким жаром нельзя спать на полу.
   Не обращая внимание на бессвязный лепет служанки, хозяйка сдвинула своё одеяло с подушкой на край кровати, освобождая место для больной, и приказала:
   - Ложись!
   - Я не могу, госпожа, - замотала головой собеседница.
   - Ты обещала меня слушаться, - напомнила девушка. - Или я сейчас же иду в главную башню к господину Каямо.
   Вздыхая и всхлипывая, Охэку осторожно прилегла на постель. Прикрыв её ещё и своим одеялом, Ия тронула кончиками пальцев горячий лоб.
   "Не меньше тридцати восьми", - предположила Платина, лихорадочно размышляя над тем, что же ей делать дальше?
   В своём мире она для начала дала бы больной жаропонижающего, потом противовирусного, а там надо смотреть. Если лучше не станет, то стоит вызвать врача.
   "Так и сделаем! - решила Ия. - Если завтра к обеду не оклемается, схожу к её отцу. Пусть тайком травницу местную сюда приведёт".
   Однако просто ждать, надеясь на могучий организм простолюдинки, девушка не стала. Приказав служанке лежать, она взяла накидку и вышла на сквозную веранду.
   Дождь продолжал уныло барабанить по крыше, но уже без прежнего энтузиазма. Затянутое тучами небо слегка посерело, но, судя по ощущениям, до рассвета ещё далеко.
   Платина намеревалась истопить печь и хотя бы напоить больную чаем. Сложенные под навесом дрова почти не намокли, в отличие от её ног, обутых в кожаные туфельки. А вот деревянные вёдра оказались пустыми. Видимо, Охэку уже вечером плохо себя чувствовала и не пошла за водой.
   Ия едва не взвыла при одной мысли о том, что придётся тащиться к озеру в темноте да ещё и под дождём.
   Кажется, барон обещал, что возле дома по ночам будет стоять охранник. Может, попросить помощи у него? Но тогда весь замок узнает, что служанка заболела, и её вполне могут заменить.
   "А если он поймает меня с вёдрами? - вдруг подумала девушка. - Что я скажу?"
   - Вот же-ж! - скривившись, выругалась она, махнув рукой. - Да скажу всё как есть, и будь что будет!"
   Однако Платина спокойно дошла до берега, зачерпнула воды и вернулась, так никого и не встретив.
   Наверное, стражники решили, что лазить в такую погоду по парку дураков нет.
   Повесив мокрую накидку на веранде, Ия, хлюпая водой в туфлях, растопила печь и отправилась проведать больную, а заодно и обувь поменять.
   По ощущению пришелицы из иного мира температура у Охэку либо осталась такой же, либо даже немного снизилась.
   Служанка вновь плача благодарила госпожу, обещая отдать за неё жизнь.
   - Ладно, ладно, - с деланной строгостью ворчала девушка, испытывая немалое удовольствие от её слов. - Помолчи.
   Закашлявшись, собеседница согласно закивала.
   Меняя сырые носки, приёмная дочь бывшего начальника уезда с удовлетворением почувствовала исходящее от пола тепло.
   Дрова в печи прогорели, превратившись в лиловые угли. Вода в котле бурлила.
   Щедро сыпанув в чайник заварки, Платина залила её крутым кипятком с помощью деревянного ковшика на длинной ручке и вновь вернулась к больной. Единственное, что она могла ей сейчас предложить, это как можно больше пить.
   Но Охэку неожиданно расплакалась.
   - Ах, госпожа, зачем же вы себя утруждаете? Мне так неудобно. Я недостойна такой заботы...
   - Пей сейчас же! - прикрикнула польщённая Ия.
   Продолжая всхлипывать, служанка кое-как села на постели, продолжая кутаться в одеяло, взяла подрагивавшей рукой чашечку и сделала маленький глоток.
   - Пей всё, - проворчала беглая преступница. - Я ещё налью.
   - Спасибо, добрая, благородная госпожа, - вытирая мокрые от слёз щёки тыльной стороной ладони, поблагодарила собеседница. - Я больше не хочу.
   - А я говорю - пей! - невольно подражая коту Матроскину из известного мультика, велела девушка. - Другого лекарства у меня для тебя нет.
   Безропотно осушив ещё три чашки, пациентка взмолилась:
   - Пощадите, госпожа, я больше не могу!
   - Хорошо, - вздохнула Платина. - Ложись.
   Прикрыв простолюдинку двумя одеялами, она налила чаю и себе. Дождь заметно стих. В комнате становилось всё теплее.
   Охэку завозилась.
   - Что с тобой? - с тревогой спросила Ия.
   - Жарко, госпожа, - жалобно проблеяла больная.
   - Лежи, потей, - с деланной сварливостью проворчала пришелица из иного мира. Кажется, со служанкой ничего особо страшного не случилось, если температуру удалось сбить столь примитивным способом. - Скоро полегчает.
   И, не удержавшись, широко зевнула.
   Передёрнув плечами, она отнесла поднос в кабинет, а вернувшись, прикорнула на другой стороне кровати, благо из-за её внушительной ширины между простолюдинкой и приёмной дочерью бывшего начальника уезда оставалось ещё около метра пустого пространства.
   От тепла и усталости девушку скоро разморило. Но едва она стала засыпать, как пациентка энергично завозилась, явно намереваясь выбраться из-под двух одеял.
   - Ты куда?
   - Так по нужде, госпожа, - садясь на кровати, проговорила Охэку.
   Платина задумалась. Выносить за ней ночной горшок как-то не хотелось. Но с другой стороны, если служанка в таком состоянии выйдет на двор, то рискует заболеть ещё сильнее. Дождь хоть и закончился, но изрядно похолодало.
   Немного поразмыслив, Ия нашла приемлемое для себя решение. Вытащив из-под кровати "ночную вазу" она прошла в кабинет, поставила ту в угол и приказала шагавшей за ней служанке:
   - Вот садись здесь. Утром уберёшь.
   - Что вы, госпожа, - слабым голосом запротестовала собеседница. - Я не смею.
   - Зато я смею, - проворчала девушка. - А ты обещала меня слушаться.
   - Да, благородная госпожа, - поклонилась Охэку.
   Глядя на осунувшееся, покрытое капельками пота лицо дочери кузнеца беглая преступница подумала, что у неё, должно быть, всё бельё сырое.
   Подойдя к шкафчику, достала сухие штанишки с курточкой и вернулась в спальню.
   Неожиданно в дверь постучали. Не ожидавшая ничего подобного Платина вздрогнула, машинально выпалив:
   - Кто там?
   В ответ донёсся голос служанки:
   - Это я, госпожа.
   - Ну так заходи! - переведя дух, рявкнула Ия. - Чего пугаешь?!
   - Переодевайся! - приказала она, указав на лежащее на постели бельё.
   - Не нужно, госпожа, - вновь попыталась отнекиваться пациентка.
   - Да ты же мокрая, как мышь под дождём! - теряя терпение, вскричала девушка. - Я даже отсюда вижу! Переодевайся, я сказала!
   - Да, госпожа, - голос собеседницы дрогнул. - Слушаюсь, госпожа.
   Пряча раздражение, Платина отвернулась, пытаясь рассмотреть висевшую на стене картину. За спиной послышался шорох, всхлипы и тихий, сдавленный плач.
   Не ожидавшая ничего подобного, пришелица из иного мира резко развернулась.
   Успевшая переодеться в шёлковое нижнее бельё, служанка лежала, свернувшись калачиком и закрыв лицо руками.
   - Ты чего? - растерялась приёмная дочь бывшего начальника уезда. - Заболело что-нибудь?
   Обойдя кровать, Ия подошла к ней, едва не споткнувшись о валявшиеся на полу мокрые от пота вещи, сразу же сообразив, что те ни разу не шёлковые.
   "Так она не переоделась после того, как упала в воду, - догадалась девушка. - Может, поэтому и заболела?"
   Однако ругать или упрекать её за это Платина не стала. Наклонившись, она осторожно тронула плачущую Охэку за плечо.
   - Что с тобой?
   Подняв мокрое, зарёванное лицо, та выпалила:
   - Ах, госпожа, вы такая добрая, заботливая. Вы ухаживаете за мной, недостойной, как будто я ваша родная сестра! Госпожа, Вечное небо обязательно вознаградит вас за доброту, а я буду служить вам до самой смерти, как верная собака, и умру, если вы прикажете.
   - Ты же вроде хотела замуж выйти? - усмехаясь, напомнила беглая преступница.
   - Нет! - вскричала Охэку, встав на колени. - Я никогда с вами не расстанусь и буду служить вам всю оставшуюся жизнь!
   - Ладно, - со вздохом махнула рукой пришелица из иного мира. - Сначала тебе выздороветь надо. Закутывайся в одеяло и спи. Я приказываю!
   - Слушаюсь, благородная госпожа, - покладисто согласилась собеседница.
   Кривя губы в иронический усмешке, Ия вернулась на свой край кровати и легла, повернувшись спиной к продолжавшей тихо всхлипывать Охэку.
   "Вставать уже скоро", - успела подумать девушка, погружаясь в сон.
   Снилось ей что-то непонятное, сумбурное, но очень тревожное, неприятно бередившее душу.
   Поэтому не удивительно, что она проснулась сразу же, как только до её слуха донёсся невнятный шум.
   "Неужели с кухни пришли? - удивилась Платина, резко сев и спустив ноги с кровати. - Надо сказать, чтобы оставил мясо на веранде и уходил".
   Хлопнула дверь. Озадаченная подобной бесцеремонностью Ия выглянула в кабинет и никого не увидела.
   "Это в кладовку зашли", - успокоилась девушка, выходя из-за ширмы.
   Вновь хлопнула дверь, и в комнату ворвался хозяин замка в густо забрызганной грязью одежде.
   - Вы уже приехали? - только и смогла сказать Платина, рассчитывавшая, что тот вернётся не ранее чем через пару дней.
   С плотно сжатыми губами и остекленевшим взглядом землевладелец шёл прямо на неё и, казалось, даже не думал останавливаться.
   - Здрав... - попыталась поклониться Ия.
   Не дав договорить, аристократ решительно отодвинул её в сторону, словно мешавшую мебель, и прошёл к ширме, за которой прятался вход в спальню.
   - Бл...! - тихо взвыла беглая преступница, представив, что может подумать любовница, увидев в её кровати мирно спящую служанку.
   Затаив дыхание, девушка до крови прикусила губу, ожидая шума, криков, воплей перепуганной Охэку.
   Но вместо этого послышались тихие, осторожные шаги. Обогнув ширму, барон вернулся в кабинет.
   Подскочив к нему на цыпочках, приёмная дочь бывшего начальника уезда торопливо зашептала:
   - Она заболела...
   Удар в живот заставил её замолчать, выдавливая воздух из груди.
   Сгибаясь пополам, Платина беззвучно разевала рот в безуспешной попытке вздохнуть, словно выброшенная на берег рыба.
   Хлёсткая пощёчина швырнула пришелицу из иного мира на пол. Падая, та успела подумать: "Ну, вот и награда за доброту".
  
  
  
   Глава III
  
  
   Да здравствует Next Level!
  
   (Next Level: "новый уровень")
  
  

Вздыхаю тяжко о печальной доле

Мятущегося перекати-поля,

Оно навеки распростилось с корнем,-

Без отдыха кружить ему доколе?

У девяти межей его видали,

К семи тропам явилось. Навсегда ли?

Внезапный ветер схватит горемыку

И унесёт в заоблачные дали.

То вдруг сверкнёт небесная дорога,

То встретит пропасть холодно и строго,

То вырвет вихрь внезапно из пучины,

И будто до земли уже немного.

Цао Чжи

Вздохи

  
  
  
   Присев на корточки возле задыхавшейся Ии, хозяин замка с болью произнёс:
   - Как ты могла?! Я любил тебя, открылся, поверил, надеялся прожить всю жизнь и состариться вместе, а ты меня так подло предала.
   - Я никого не предавала! - пытаясь приподняться, упираясь руками в пол, с трудом выдохнула Платина.
   - Тогда что делает эта грязная простолюдинка в твоей постели?! - тихий, пугающий голос землевладельца дрогнул, в горле у него заклокотало, как у разъярённого зверя.
   Вцепившись в волосы девушки, он рывком запрокинул ей голову, вперившись блестевшими от слёз полубезумными глазами в побледневшее лицо беглой преступницы.
   "Убьёт! - подумала та, чувствуя, как тело начинает колотить мелкая, противная дрожь. - Точно убьёт. Ну вот, сейчас всё и закончится".
   - Отвечай, мерзкая шлюха! - глухо зарычал аристократ, вновь с силой рванув её за волосы.
   От боли и страха из глаз приёмной дочери бывшего начальника уезда хлынули слёзы, и она наконец смогла пролепетать:
   - Пожалуйста, не убивайте! Я никого не предавала! Я просто хотела ей помочь. Она заболела...
   - Кто заболел, мерзавка?! - новый рывок заставил Ию тихо взвизгнуть сквозь стиснутые зубы. - Что ты врёшь?! Она в твоей постели!
   - Но под своим одеялом! - предприняла ещё одну попытку объясниться Платина и, воспользовавшись коротким замешательством любовницы, торопливо затараторила: - Охэку ночью стало плохо. У неё был сильный жар! Я напоила её горячим чаем и закутала в два одеяла, чтобы она пропотела. Я, правда, хотела ей помочь сбить жар.
   Барон тихо, но очень страшно рассмеялся.
   - Ничего умнее придумать не могла? Вы же вместе купались! Стоило мне уехать, как ты тут же нашла себе другую!
   - Так проверьте сами! - выпалила Ия. Несмотря на охвативший девушку ужас, разум лихорадочно подыскивал аргументы, способные убедить Хваро в её невиновности. - Не верите мне - разбудите Охэку. Пусть она сама расскажет, что здесь произошло. Неужели вы не сможете распознать ложь в речах какой-то простолюдинки?
   Оскалившееся лицо хозяина замка дрогнуло. Отпустив волосы пришелицы из иного мира, он тихо прорычал:
   - Молитесь Вечному небу, чтобы всё так и было. Иначе вам не жить!
   "С тобой я так и так жить не буду!" - провожая его ненавидящим взглядом, подумала Платина.
   С трудом поднявшись на ноги, но так и не сумев выпрямиться, девушка, держась руками за живот, кое-как доковыляла до стола и тяжело опустилась в кресло.
   Внимательно прислушиваясь к доносившемуся из-за ширмы разговору, она не смогла не отметить силу воли землевладельца и его/её умение притворяться.
   - Эй, просыпайся! - окликнул тот всё ещё мирно посапывавшую во сне Охэку, и сейчас в голосе аристократа слышались только раздражение и лёгкое недоумение. Куда только девалась обезумевшая от ревности любовница?
   - А, что? - сонно пробормотала служанка, но тут же издала полный ужаса крик: - Господин!!!
   Затем послышался грохот падение и панический лепет:
   - Господин! Накажите меня, господин! Эта недостойная посмела надеть шёлк и нарушила покой молодой госпожи! Я достойна смерти! Только прошу вас, позвольте мне попрощаться с родителями!
   - Что ты здесь делаешь?! - резко оборвал её причитания барон. - Говори! Быстро!
   - Ах, господин, ваша жалкая служанка заболела. Молодая госпожа напоила меня чаем и приказала лечь здесь, потому что на полу было холодно.
   - Зачем?! - Хваро всё таки не смог/не смогла доиграть роль до конца и сорвался на крик: - Что она с тобой делала?! Отвечай?!
   - Она велела мне лечь в её постель, накрыла двумя одеялами и приказала пить горячий ча-а-а-ай! - в голос заревела простолюдинка. - Я заслуживаю смерти! Ради меня госпожа ходила за водой, топила печь, поила меня, недостойную, чаем, дала свою одежду. Да лучше бы я умерла!
   - Замолчи! - вновь прикрикнул хозяин замка, но голос его звучал уже гораздо спокойнее. - Ты не сказала, зачем госпожа велела тебе лечь в постель?
   - Эта недостойная служанка заболела! - прерывисто вздохнув, повторила Охэку, и приёмная дочь бывшего начальника уезда услышала ещё один глухой удар. Кажется, собеседница землевладельца с силой ткнулась лбом в пол.
   - Я не должна была беспокоить молодую госпожу! Но меня так сильно била лихорадка, что я забыла о своём долге и пожаловалась ей на болезнь. Госпожа укрыла меня двумя одеялами, чтобы я согрелась. Она добра и милосердна, как богиня Голи. Я не достойна даже целовать её следы...
   - Зачем ты купалась с ней в озере? - прерывая словесный поток, спросил аристократ, и Платина невольно затаила дыхание в ожидании ответа.
   - О нет, господин! - выпалила служанка. - Я случайно оступилась и упала в воду, а госпожа помогла мне вылезти на причал.
   - Оступилась?! - со злобной усмешкой фыркнул барон.
   "Вот дура! - досадливо поморщилась Ия. - Нас же видели и всё ему рассказали!"
   Однако Охэку оказалась не так глупа и простодушна, как могло показаться.
   - Да, господин! - испуганно, но твёрдо подтвердила она. - Я сидела на краю, а когда стала вставать, тут нога и соскользнула. Я упала в воду и очень испугалась. Молодая госпожа успокоила меня и помогла вылезти.
   Беглая преступница облегчённо перевела дух.
   Несколько томительных секунд в спальне стояла напряжённая тишина. Наконец Хваро задал новый вопрос:
   - Что это?
   - Я достойна смерти! - вновь взвыла служанка. - Это моё... Я так сильно вспотела, что госпожа приказала мне переодеться. Я хотела убрать всё утром. Накажите свою нерадивую служанку!
   - Уходи! - глухо проворчал хозяин замка. - И не смей никому рассказывать, что здесь случилось. Я подумаю, как с тобой поступить!
   - Спасибо, благородный господин! - вновь послышался удар об пол. - Да пошлёт вам Вечное небо тысячу лет жизни и процветания!
   - Пошла вон! - рявкнул дворянин. - Чтобы я тебя больше не видел!
   Простолюдинка пулей выскочила из-за ширмы, прижимая к груди скомканную одежду. За те секунды, за которые она миновала кабинет, Ия успела заметить огромные, как в японских мультяшках, ошалелые глаза и большую, кровоточащую рану на лбу.
   Выскочив из комнаты, Охэку с треском захлопнула дверь. С веранды донеслось сдавленное хлюпанье, шорох ткани и торопливые шаги.
   Пришелица из иного мира нервно сглотнула, со страхом ожидая появления любовницы. Однако та всё ещё не выходила из спальни.
   "Что она там делает? - озадаченно думала девушка. - Неужели улики ищет?"
   Но вот чуть слышно скрипнули половицы, и из-за ширмы показался сам землевладелец.
   - Я виноват перед вами, Ио-ли, - произнёс он, потупив взор. - Моё поведение недостойно благородного мужа. Не разобравшись, я не должен был так себя вести.
   Внутри приёмной дочери бывшего начальник уезда словно лопнула туго натянутая струна. Закрыв лицо руками, она глухо зарыдала, давя рвущийся из груди крик.
   - Простите, Ио-ли, - подходя ближе, продолжил аристократ. - Это всё из-за усталости. Я три ночи не спал, так спешил к вам. Нас только буря остановила. Но лишь закончился дождь, мы сразу же выехали из Елзу. Посмотрите, какой я грязный. Хуже нищего бродяги. А всё из-за того, что торопился увидеть вас. Я так сильно соскучился. И тут вижу в вашей постели другую.
   Он положил ей руку на плечо, но Платина отстранилась. Слёзы потоком текли по щекам, а душа корчилась от горечи и стыда.
   - Я совершенно потерял голову, - опустился перед ней на колени барон. - Сейчас мне так стыдно. Остаётся только надеяться, что вы простите мои необдуманные слова и поступки. Я же так люблю вас. Без вас моя жизнь станет пустой и бессмысленной.
   Однако эта прочувственная речь ещё сильнее разозлила девушку. Страх отхлынул, уступая место дичайшему раздражению. Болел живот, горела от удара щека. С губ рвались слова обиды и осуждения. Хотелось выплеснуть всё, что накопилось в душе, начиная с убийства несчастной служанки в зимнем лесу и нападения на свадебный караван дочери рыцаря Канако. Понимая, что вот-вот сорвётся в истерику, пришелица из иного мира на "последних каплях" здравого смысла попросила:
   - Прошу вас, оставьте меня, господин!
   - Ио-ли! - срывающимся голосом вскричал Хваро, хватая её за руки.
   - Уйдите! - с трудом заставив себя не вырываться, простонала приёмная дочь бывшего начальника уезда. - Умоляю, оставьте меня! Дайте прийти в себя!
   Уже мало что соображая, она закрыла рот ладонью и крепко, до боли зажмурилась, не желая ничего видеть.
   Прерывисто вздохнув, хозяин замка поднялся и, шаркая грязными подошвами сапог по чистому, покрытому лаком полу, направился к двери.
   Но лишь когда тихо стукнула закрывшаяся дверь, Платина рискнула открыть глаза. Ещё через пару минут она встала, по-прежнему держась за живот, где, казалось, перемешались все внутренности. Но сейчас ей, по крайней мере, удалось выпрямиться.
   По лицу продолжали течь слёзы, душу переполняла ядовитая смесь из страха, обиды и разочарования. Но сознание уже начинало потихоньку успокаиваться, пытаясь перебороть наваливавшуюся апатию.
   Войдя в спальню, Ия увидела, что одеяла и подушка валяются на полу, а льняная простынь скомкана и вся в складках.
   "Неужели в самом деле пятна искала?" - презрительно скривилась девушка и, усевшись на кровать, глянула в стоявшее на туалетном столике зеркало.
   Пробивавшийся сквозь белую бумагу свет позволил ей рассмотреть своё отражение в полированном металле.
   Затравленный взгляд, лихорадочно блестевшие от слёз покрасневшие глаза. Опухшее, заплаканное лицо, наливавшаяся синевой щека, торчавшие во все стороны волосы.
   Странно, но пришелица из иного мира почему-то вдруг вспомнила крылатую фразу из старинного, классического мультика: "Жалкое зрелище".
   "Ладно! - хлюпнула носом Платина. - И хуже бывало".
   Уже зная, что физический труд помогает справиться со стрессом, она нашла платье, оделась, кое-как причесалась и принялась наводить порядок в спальне.
   К сожалению, простые действия не требовали особого внимания, оставляя простор для размышлений.
   Пришелица из иного мира знала и чувствовала, что Хваро чрезвычайно ревнива. Поэтому нельзя сказать, что бурная реакция любовницы оказалась для неё полной неожиданностью. Но всё же предполагать, что тебя могут избить, и на самом деле получить по морде - это две очень большие разницы.
   "Но она тебя всё-таки не убила, - напомнила себе девушка. - Выслушала, проверила, всё поняла и даже извинилась. И это при её-то характере".
   "А если завтра не захочет проверять или ошибётся? - вдруг подумала Платина, с тревогой осознавая, что вновь невольно начинает оправдывать любовницу. - Тогда точно убьёт!"
   "Нет, нет! - опять взялась спорить какая-то часть её сознания. - Это просто роковое стечение обстоятельств. Дождь, жар у Охэку, то, что она оказалась в моей постели. Такого больше не случится".
   "Случится что-нибудь другое, - не осталась в долгу другая часть. - И тогда тебя точно зарежут, свернут шею, либо ещё как-нибудь прикончат, если не сможешь всё объяснить... Или, если она не захочет слушать твои оправдания".
   Споря сама с собой, приёмная дочь бывшего начальника уезда убрала постель, а перед тем как выйти из комнаты, ещё раз посмотрелась в зеркало.
   Правая щека распухла, на ней явно обозначился синяк, начинавший наползать на глаз.
   "Сматываться надо отсюда, - шагнув в кабинет, подумала Ия. - Если она так руки распускает. Уж лучше ещё раз попробовать одной устроиться, чем жить с тем, кто тебя бьёт".
   Не то чтобы она чувствовала себя готовой бежать вот прямо сейчас, но данная мысль уже накрепко засела в её голове.
   Вода в вёдрах ещё оставалась. Девушка умылась, промыла рис и поставила его варить. Несмотря на то, что заметно похолодало, она не стала топить печь, предпочитая готовить на открытом очаге.
   Раздувая угли бумажным веером, Платина услышала шум шагов. Из-за угла дома вышла Яира с коробкой для еды и, охнув, всплеснула свободной рукой.
   - Что вы делаете, госпожа?!
   - Обед готовлю, - равнодушно пожала плечами та.
   - Зачем вы так, госпожа? - сокрушённо вздохнула служанка, торопливо направляясь к вкопанному в землю столу. - Я же вам еду принесла.
   - Я же не знала, что ты её принесёшь, - криво усмехнулась Ия, наблюдая, как та расставляет на гладко оструганных досках мисочки с разнообразным угощением.
   - Господин, как пришёл, так первым делом приказал сготовить всё, что вам нравится, - то ли с гордостью, то ли с лёгкой насмешкой сообщила Яира, отступая от стола.
   Заинтересовавшись, Платина подошла ближе. Действительно, здесь её любимые пирожные, ягодное желе и прочие сладости.
   - Передай господину мою благодарность за заботу.
   - Так он скоро придёт, - приторно улыбнулась собеседница. - Вот сами ему и скажете.
   - Тогда надо греть воду для чая, - пробормотала приёмная дочь бывшего начальника уезда. Она рассчитывала, что служанка бросится ей помогать, но та лишь низко поклонилась и ушла.
   Вновь оставшись одна, Ия посмотрела на уставленный вкусняшками стол и с предельной ясностью поняла, что все её мечты о комфортной жизни под крылышком любовницы рассыпались, как карточный домик под порывом ветра.
   И дело не только в том, что Хваро её избила и унизила, и даже не в том, что подобное вполне может повториться.
   Пришелица из иного мира могла бы смириться с тем, что Хваро - девушка, что из-за неё погибли люди, что и дальше придётся прятаться от властей всю оставшуюся жизнь, и даже со своим подчинённым положением. Хотя последнее будет труднее всего.
   Но она вдруг осознала, что по сути стала рабой любовницы, её домашней зверюшкой. До сегодняшнего утра это не ощущалось с такой остротой. Но сейчас всё окончательно прояснилось, встало на свои места, и Платина твёрдо решила бежать.
   Хотя, возможно, не окажись у неё денег господина Самадзо и чужих именных табличек, она бы не рассуждала столь категорично.
   Вот только девушка пока не представляла, как это сделать? Необходимо всё обдумать и тщательно подготовиться. А пока вести себя так, чтобы любовница не поняла, что она хочет её бросить. Следовательно, необходимо ещё искуснее притворяться и правдоподобнее играть свою роль.
   Поэтому она церемонно поклонилась хозяину замка, когда тот пришёл в сопровождении старого слуги. Куюми поставил на лавку у стола большую корзину с плетёной крышкой и, откланявшись, удалился.
   - Не хотите ли чаю, господин? - потупив взор, предложила Платина.
   - У вас щека распухла, Ио-ли, - негромко сказал землевладелец. - Я принёс целебную мазь. Она поможет.
   - Благодарю, господин, - поклонилась девушка.
   - Я же просил, когда мы одни, называть меня по имени, - голос аристократа дрогнул. - Да, я знаю, что виноват перед вами. Но я же уже попросил прощения! То, что случилось - это просто ужасное недоразумение! Посудите сами, что я должен был думать, увидев в вашей постели эту девчонку?!
   "Если продолжу обижаться, он и разозлиться может, - с какой-то холодной отрешённостью подумала приёмная дочь бывшего начальника уезда. - Надо мириться, пока он чувствует себя виноватым".
   - Понимаю, Тоишо-сей, - девушка улыбнулась одной половиной лица. - Вы так меня любите, что не смогли справиться со своими чувствами.
   - Да, да! - обрадовался подобному объяснению барон. - Как будто затмение нашло. Кровь в голову ударила, и я забыл все наставления воспитателей, всё, чему меня учили. Мне так неудобно за свою несдержанность.
   Прерывисто вздохнув, он достал из корзины маленькую фарфоровую баночку.
   - Вы позволите?
   - Конечно, Тоишо-сей, - прикрыв глаза, кивнула Платина.
   Зачерпнув густую, буро-зелёную, похожую на вазелин, мазь, Хваро принялся аккуратно втирать её в щёку беглой преступницы.
   - Вы просили меня узнать о судьбе ваших родственников, - негромко сказал он, бережно, самыми кончиками пальцев касаясь её кожи. - К сожалению, у меня плохие новости, Ио-ли.
   - Говорите, Тоишо-сей, - приоткрыв один глаз, попросила собеседница.
   - Ваш приёмный отец умер, - трагическим тоном сообщил хозяин замка.
   "По твоей вине, козлина!" - зло подумала девушка и, пряча эмоции, торопливо поинтересовалась:
   - Как это произошло?
   - Он тяжело заболел ещё в Букасо, - принялся рассказывать аристократ. - Наверное, поэтому и не сбежал вместе с Набуро.
   Вспомнив, что она ничего не должна знать о судьбе младшего брата бывшего губернатора, Платина встрепенулась.
   - Господин Нобуро сбежал из тюрьмы?
   - Да, - подтвердил барон. - Их сообщники перебили охрану, но ушёл с ними только Нобуро. Ваш приёмный отец остался. Настолько плохо себя чувствовал, что просто не смог сбежать. Но примерно месяц назад его всё же увезли в Хайдаро, где он и умер.
   - Надеюсь, Вечное небо позволит ему переродиться, - пробормотала Ия одно из принятых среди аборигенов пожеланий.
   Ей было искренне жаль Бано Сабуро. Это же он принял пришелицу из иного мира в свою семью, узаконив её пребывание в Благословенной империи, по сути дав вторую жизнь с не такими уж и плохими перспективами. По крайней мере, сейчас беглая преступница могла их оценить более объективно.
   - Его супруга госпожа Азумо Сабуро тоже, к сожалению, умерла, - огорошил собеседницу Хваро.
   - И она заболела? - удивилась та. - Или её всё-таки казнили?
   - Женщин из семей государственных преступников не казнят, - покачал головой хозяин замка. - Если только они сами не совершили измену. По приговору цензора госпожу Сабуро сделали государственной рабыней и оставили прислуживать в уездной управе. Благородная женщина не выдержала подобного унижения и повесилась.
   - Какой ужас! - испуганно выдохнула девушка и, отстранившись, испуганно посмотрела на землевладельца.
   То ли её взгляд ему не понравился, или у аристократа всё же сохранились остатки совести, только он смутился и, потупив взор, вытер платком перепачканные в целебной мази пальцы.
   Пытаясь сохранить хладнокровие, беглая преступница отвернулась. Не то чтобы Платина сильно любила супругу приёмного отца, но смерть людей, которых она хорошо знала, болезненно царапнула сердце. Тем более, что их фактический убийца сидит рядом, и Ие скоро придётся заниматься с ним любовью.
   Пришелица из иного мира внезапно почувствовала себя если не проституткой, то женщиной с очень сильно пониженной социальной ответственностью. На душе стало мерзко и гадостно. Стараясь избавиться от столь постыдного ощущения, она спросила:
   - Что-нибудь известно о наложницах господина Сабуро? О его детях?
   - Мне нечем порадовать вас, Ио-ли, - взгляд барона затуманился печалью. - Одна из наложниц сидит с сыном в тюрьме Хайдаро. По закону его тоже должны казнить.
   - Но Чиэсо всего десять лет! - вскричала Платина. - Он же совсем ребёнок!
   - Не имеет значения, Ио-ли, - скорбно вздохнул Хваро. - Он сын изменника и по закону должен быть казнён. По милости Сына неба преступникам моложе двенадцати лет дают яд. Младший сын вашего приёмного отца просто уснёт и не проснётся.
   Девушка нервно сглотнула. Всё-таки одно дело - знать о жестокостях местной Фемиды и совсем другое - столкнуться с ней, пусть даже и опосредованно.
   - Вторая наложница господина Сабуро и её дочь стали государственными рабынями, и их следы затерялись где-то в Хайдаро, - продолжил выдавать шокирующую информацию хозяин замка. - А старшая дочь вашего приёмного отца отправлена в публичный дом при казармах.
   Платина вытерла внезапно вспотевший лоб, подумав: "Лучше бы я ничего не знала. Вот же-ж! Страшно-то как!"
   - А о его старшем сыне, господине Горо Сабуро, что-нибудь известно? - торопливо спросила она.
   - Его объявили в розыск, - ответил землевладелец. - Но, кажется, пока не нашли. Может, и не найдут. Только ему придётся всю жизнь прятаться.
   "Как и мне, - пришла в голову Ии очевидная мысль. - Как и тебе, сука. Только это всё равно лучше, чем выпить яд или стать солдатской подстилкой".
   - Да хранит его Вечное небо, - пробормотала она и задала новый вопрос: - А что с госпожой Амадо Сабуро? Её сняли с должности настоятельницы?
   - Да, - подтвердил аристократ. - Говорят, она хочет уйти в горы и стать отшельницей. Надеюсь, у неё всё будет хорошо.
   - Чего же тут хорошего? - горько усмехнулась Платина. - Всю семью перебили.
   - Государственная измена - тяжкое преступление, Ио-ли, - наставительно произнёс барон. - И наказание за него очень суровое.
   Приёмная дочь бывшего начальника уезда едва удержалась от горького смеха и, пытаясь скрыть свои истинные чувства, разлила по чашечкам кипяток.
   - Есть новость ещё об одном вашем знакомом, Ио-ли, - сделав глоток свежезаваренного чая, причмокнул губами Хваро.
   - О ком? - насторожилась собеседница.
   - Господин Андо пропал, - сообщил хозяин замка. - И уже давно. Поговаривают, что его убили члены того самого тайного общества, в котором состоял ваш приёмный отец.
   "Значит, Нобуро в ту ночь вернулся к ним в дом и вывез труп мерзавца", - предположила Платина и сочувственно покачала головой.
   - Госпожа Андо, наверное, очень переживает.
   - Ходят слухи, что её хватил удар, - сказал землевладелец. - И она больше не выходит из дома. Но я не знаю: правда ли это? И ещё, ваш дом, то есть дом господина Сабуро, обворовали.
   - Вот как? - вскинула брови девушка. - И давно?
   - В пятнадцатый день месяца Зайца, - секунду помедлив, ответил аристократ. - Или что-то около этого.
   Он насмешливо усмехнулся.
   - Наверное, чиновники из уездной канцелярии забрали себе всё самое ценное, а обвинили каких-то воров.
   - Вот уж нисколько не удивлюсь, если всё так и было, - презрительно фыркнула девушка.
   - Я выполнил и вторую вашу просьбу, Ио-ли, - барон широко улыбнулся, видимо, обрадовавшись тому, что собеседница пришла в своё обычное настроение.
   Но та, всё ещё находясь под впечатлением страшных историй, сразу не поняла, что именно тот имеет в виду.
   - Это какую?
   - Неужели вы уже забыли о косметике? - хитро улыбнулся Хваро, доставая из корзины фарфоровую вазочку, прикрытую полукруглой крышечкой.
   Приподняв её, хозяин замка продемонстрировал собеседнице пудреницу с матерчатым помпоном.
   - Это лучшее, что есть в Хайдаро! - громко провозгласил он, выкладывая на стол мисочки с притираниями, коробочки с листочками разнообразных оттенков алого цвета. С их помощью местные красавицы красили губы.
   Затем настал черёд пузырёчков, плотно закупоренных кожаными пробками.
   - Здесь ароматные масла, - с довольным видом пояснил землевладелец. - Розовое, жасминное, лавандовое и ещё какое-то. Название я забыл, но пахнет очень приятно.
   Не удержавшись, Платина вытащила затычку и, осторожно втянув носом воздух, уловила что-то экзотически-цитрусовое.
   - Вот это благовония для жаровни, - аристократ с ловкостью профессионального продавца-консультанта парфюмерного бутика разложил перед ней несколько спиралек, напоминающих свёрнутые ароматические палочки для церемоний.
   - Положите любую из них на угли, и в комнате весь день будет приятно пахнуть, - продолжал инструктировать барон. - А вот из этих травок вы сможете сами создавать благовония.
   Он продемонстрировал большую, плоскую шкатулку с множеством отделений, заполненных измельчёнными лепестками, стебельками и какими-то непонятными комочками.
   - И хранить их в этих мешочках.
   Хваро подал ей несколько маленьких, расшитых цветами и бабочками кисетов или кошельков размером с ладонь.
   - Спасибо, Тоишо-сей, - растерянно пробормотала беглая преступница, разглядывая разложенные по столу вещички, столь милые любому женскому сердцу. - Здесь так много всего, что я даже не знаю, что со всем этим делать?
   - Пользуйтесь и радуйте меня своей красотой, - охотно подсказал хозяин замка, тут же заботливо поинтересовавшись: - Но, может, вы хотите ещё о чём-нибудь попросить?
   На самом деле девушке сейчас больше всего хотелось, чтобы он/она оставил её в покое. Но поскольку землевладелец вряд ли исполнит подобное пожелание, приёмная дочь бывшего начальника уезда уже собралась ответить в том смысле, что "у неё уже всё есть", но в последний момент передумала, решив всё же воспользоваться любезностью аристократа.
   - Я хотела бы иметь возможность купаться в озере.
   Барон скривился, как от зубной боли, но, видимо, чувство вины за своё безобразное поведение сегодня утром пересилило, и он обречённо кивнул.
   - Хорошо.
   - А чтобы мне не переодеваться в лодке, прикажите построить маленький павильон, - выдала Платина только что пришедшую в голову идею. - На том месте, где господин Самадзо удил рыбу.
   - Какой ещё павильон? - недовольно нахмурился Хваро.
   - Я сейчас всё объясню, - заверила Ия, поднимаясь. - Только подождите немного.
   Сходив в кабинет, она принесла тушечницу, кисть и листок бумаги.
   - Вот посмотрите, - заговорила пришелица из иного мира. - Это совсем маленький домик, стены которого спускаются в воду примерно наполовину цуня. Я захожу туда, закрываю дверь на засов, переодеваюсь и выхожу под стеной прямо в озеро, так что меня никто не видит.
   Хозяин замка живо заинтересовался её предложением, задал несколько уточняющих вопросов и согласился, что использование подобного павильона никак не нарушает правил приличия.
   - Я сейчас же отдам распоряжение господину Каямо, - пообещал он, складывая листок с рисунком. - Завтра или послезавтра вы уже сможете искупаться.
   - Благодарю, Тоишо-сей, - улыбаясь, собеседница встала и отвесила церемонный поклон.
   - Только у меня тоже есть пожелание, - неожиданно заявил землевладелец не терпящим возражения тоном. - Отныне у вас будет другая служанка.
   - Но я уже успела к ней привыкнуть, Тоишо-сей! - попыталась возразить девушка.
   - Привыкните к другой, - отвёл взгляд аристократ. - Та слишком... молода.
   Платина невольно закусила губу, чувствуя, как в душе вновь заворочалась вроде бы угомонившаяся злоба.
   "Она что, на самом деле думает, будто я буду изменять ей с Охэку?! - с нарастающим раздражением думала Ия. - Или это так, на всякий случай? То есть эта лесбиянка избавится от любого человека, с кем я попытаюсь сблизиться? Ну и откуда тут взять верных людей?!"
   - Как пожелаете, господин, - гася эмоции, пожала плечами приёмная дочь бывшего начальника уезда. - Надеюсь, вы не накажете девочку только за то, что она не вовремя заболела?
   - Конечно, не накажу! - заверил её барон. - Я даже дам ей денег на приданое. Но больше не желаю видеть эту простолюдинку рядом с вами!
   - Воля ваша, Тоишо-сей, - чуть поклонилась Платина. - Вы здесь господин.
   Подавшись вперёд, Хваро мягко взял её за руку.
   - Я рад, что всё прояснилось, и мы можем забыть то досадное недоразумение.
   "Вот же-ж! - мысленно огрызнулась пришелица из иного мира. - Избила меня, половину волос вырвала, а теперь "недоразумение"! Ну уж нет, казёл, не забуду! "
   Ощутив жуткое желание высказать любовнице всё, что о ней думает, она заставила себя произнести совсем другие слова:
   - Это всё из-за вашей мудрости и снисходительности, Тоишо-сей. Вы выслушали меня, во всём разобрались и узнали правду.
   - Это всё из-за моей любви к вам, Ио-ли, - глаза хозяина замка увлажнились, и он начал нежно целовать ей кончики пальцев.
   Девушка не стала выдёргивать руку, а лишь потупила взор, с опаской ожидая продолжения. Но землевладелец встал из-за стола.
   - Я приду сегодня вечером.
   - Буду ждать, Тоишо-сей, - поклонилась собеседница.
   Оставшись одна, она доела сладости и отнесла косметику в дом.
   На туалетном столике в спальне места для всего этого богатства, ожидаемо, не хватило, так что пузырьки, баночки и коробочки Платина не без труда уложила в выдвижные ящички стоявшего в кабинете стола.
   Едва девушка разобралась с парфюмерией, как снаружи донеслись мужские голоса. Чуть приоткрыв оконную створку, она увидела на дворе перед домом хмурого господина Каямо в сопровождении двух слуг. Не беспокоя её, те направились к тропинке, ведущей на берег озера. Кажется, барон спешит с выполнением своего обещания. Управитель повёл мастеров к месту, где предстоит построить купальный павильон.
   После полудня явилась недовольная Яира, сообщив, что сегодня молодой госпоже будет служить она.
   С грустью понимая, что к вечеру стоит ждать в гости самого хозяина замка, Платина попросила её помочь приготовиться к "долгожданной встрече", мельком подумав, что лучше бы им совсем не встречаться.
   Усевшись перед металлическим зеркалом, приёмная дочь бывшего начальника уезда критически глянула на своё отражение. После мази лицо почти не болело. Однако наносить полноценный макияж на перекошенную физиономию категорически не хотелось.
   Но она всё же припудрила лицо, немного замаскировав след от пощёчины, накрасила губы, используя для этого местную "помаду" на бумажных листочках, и сделала простенькую причёску, скрепив её шпилькой с подвесками в виде золотых ивовых листьев.
   "Ну, и хватит", - беззвучно сказала себе Ия и позвала служанку.
   Когда она вошла, девушка достала из выдвижного ящика коробочку с сушёными травами.
   - Как этим пользоваться?
   Собеседница посмотрела на беглую преступницу так, словно та заговорила по-английски.
   - А разве вы не умеете?
   - Умела бы - не спрашивала, - смутившись, проворчала Платина, сообразив, что вновь сказала какую-то глупость.
   - Простите, молодая госпожа, - потупив взор, поклонилась Яира. - Тут всё просто. Возьмите траву, чей запах вам нравится, или подберите несколько, чтобы создать свой неповторимый аромат. Сложите всё в мешочек и носите на поясе рядом с норигэ или под платьем.
   "Что-то вроде саше", - поняла пришелица из иного мира. Создание собственного парфюма оказалось делом довольно увлекательным. Ия то и дело подкладывала в в фарфоровую чашечку сухие листочки, травинки, лепестки, какие-то комочки, пока не получила желаемого.
   Сложив смесь в шёлковый кисет, она затянула горловину и привязала его к поясу.
   - Господин ещё и благовония подарил, - деловито сообщила девушка. - Только я не совсем поняла, что с ними делать?
   - Так вам курительница нужна, госпожа, - глянув на спиральки, объяснила служанка. - Положите их на угли, и в комнате будет очень приятно пахнуть.
   Она успела дать ещё несколько полезных советов, но тут пришёл хозяин замка в сопровождении нагруженного едой Куюми.
   Споро расставив мисочки с угощением, слуги удалились.
   - Специально для вас я привёз прекрасное сливовое вино! - торжественно объявил землевладелец, откупоривая керамическую бутыль, украшенную каллиграфической надписью. - Продавец уверял, что продал такое же во дворец самого Сына неба!
   Сделав маленький глоток, девушка убедилась, что реклама врёт во всех мирах, изрядно преувеличивая качество товара. Или у государя Благословенной империи просто плохой вкус.
   Осушив пару рюмок, аристократ взялся с жаром рассказать, как он спешил к ней на встречу, как торопил своих спутников, не давая им отдохнуть, как только проливной дождь и ночная тьма заставили его остановиться в доме старосты деревни Елзу. В общем, вёл себя так, словно совсем недавно не бил морду своей возлюбленной.
  
   Платина сделала вид, что принимает подобные правила, и, казалось, любовница совсем не замечает её притворства. Но когда они обнажённые и усталые лежали на смятой простыне, Хваро вдруг с упрёком заявила:
   - А вы меня так и не простили, Ио-ли, хотя я вам всё объяснил.
   - Понять и простить - это не одно и то же, Тоишо-сей, - быстро нашлась с ответом девушка. Ссориться с ней не хотелось, поэтому она попросила: - Дайте мне немного времени. Скоро всё пройдёт.
   - Надеюсь, - вздохнула собеседница, натягивая на них одеяло и утыкаясь в плечо беглой преступницы.
   А вот к той сон всё никак не шёл. Рассказ о трагической судьбе приёмного отца и членов его семьи весьма впечатлил пришелицу из иного мира, вновь подтвердив беспощадность здешних нравов и обычаев, а также поставил под сомнение целесообразность побега из баронского замка. Хотя она уже придумала, как избавиться от его/её настойчивых преследований. Если Хваро убедить в том, что возлюбленная утонула, то ему/ей останется только оплакивать несчастную Ио-ли или искать её тело в холодной озёрной пучине.
   Ночью, оставив на берегу озера одежду, Платина без труда перелезет через не такую уж и высокую ограду. Но, что дальше? Да, у неё есть именные таблички и даже деньги, но нет одежды, в которой она могла бы путешествовать по местным дорогам, не привлекая к себе излишнего внимания.
   Тем более, что чужие в этих местах встречаются редко, и любой селянин, увидев незнакомую девицу да ещё и в шёлковом платье, или пристанет с расспросами, или, того хуже, тут же "просигнализирует" землевладельцу.
   Лишь переодевшись мужчиной, у Ии появится шанс выбраться из этой глухомани на проезжую дорогу.
   Ту одежду, в которой беглая преступница сюда прибыла, она отдала в стирку. Но вернули ей только джинсы. А спрашивать о куртке, штанах и рубахах девушка не стала, посчитав тогда, что всё это ей больше не понадобится.
   Осторожно выбравшись из-под руки мирно спящей Хваро, приёмная дочь бывшего начальника уезда повернулась к ней спиной.
   Возвращаясь в тот памятный день, с хозяйственного двора она проходила мимо замковой прачечной, возле которой видела развешанную на бамбуковых шестах одежду: от шёлкового нижнего белья до мужских штанов из грубой, серой ткани.
   Очевидно, что там стирают вещи не только самого барона, но и жён его охранников и даже слуг. Если попробовать позаимствовать что-нибудь там? Но возле хозяйственного двора всегда полно народа.
   "Так то днём, - напомнила себе Платина. - А если сходить туда ночью? Не всё же время она будет спать здесь?"
   Досадливо скривившись, девушка невольно прислушалась к тихому, размеренному дыханию любовницы.
   Кроме штанов и куртки, нужна пара рубах, обувь, тёплый кафтан или накидка, а также запас продуктов и хоть какое-то оружие.
   Лук брать с собой нельзя. Придётся обойтись теми паршивыми ножами, что сделал папаша Охэку.
   За всеми этими размышлениями Ию и сморил сон. Но поспать ей не удалось. Проснувшись, как всегда, ни свет ни заря Хваро попросила девушку помочь ей одеться. Кажется, она испытывала от данного процесса прямо-таки эротическое удовольствие.
  
   Проводив хозяина замка почтительным поклоном, беглая преступница заправила постель, распахнула окно и села перед зеркалом.
   Опухоль на щеке спала, всё ещё оставаясь заметной.
   "Хорошо ещё, не кулаком била, - мрачно думала Платина, расчёсывая спутавшиеся со сна волосы. - Синяк бы на неделю остался".
   Когда она закрепила простенькую причёску одной единственной шпилькой, снаружи донеслись негромкие голоса. Из-за зарослей вишни вышли два мужика с длинной жердью на плечах. За ними шёл ещё один, тащил лопату и ящик с инструментами.
   "С самого утра за работу взялись", - машинально отметила Ия, закрывая окно.
   Строители павильона ещё несколько раз проходили мимо дома, таская доски и ещё какие-то деревяшки.
   А девушка терпеливо сидела в кабинете, ожидая либо завтрака, либо приглашения на него. Вот только идти в главную башню с опухшей щекой очень не хотелось.
   Минут через сорок её позвали:
   - Госпожа! Молодая госпожа!
   Выйдя на сквозную веранду, та увидела крепкую женщину лет сорока пяти в новеньком платье служанки.
   Держа в руке коробку для еды, она склонилась в почтительном поклоне, демонстрируя аккуратно уложенные волосы, изрядно "присыпанные" сединой и скреплённые простой деревянной шпилькой.
   - Здравствуйте, молодая госпожа. Господин приказал мне служить вам. Здесь завтрак.
   - Ну, так неси его на стол, - распорядилась Платина. - И скажи: как тебя зовут?
   - Укена, госпожа, - представилась простолюдинка.
   При взгляде на грубые черты круглого лица, на тонкие, плотно сжатые губы и маленькие, воровато бегавшие глазки, у приёмной дочери бывшего начальника уезда пропала всякая охота с ней болтать. Тем не менее она всё же поинтересовалась:
   - Кто ты такая и что умеешь?
   Выяснилось, что её новая служанка - вдова богатого крестьянина. Будучи второй женой, она не успела родить мужу сына, поэтому и не пользовалась в семье уважением. После смерти супруга его наследник от первой, давно умершей жены не выказывал мачехе должного почтения и чуть не выгнал её из дома.
   Женщине даже пришлось пожаловаться на подобную непочтительность господину Каямо. Тот приказал крестьянина выпороть за пренебрежение моральными принципами, а когда барону понадобилась служанка для молодой госпожи, управитель вспомнил об Укене.
   Та заверила молодую госпожу в своём старании, аккуратности и трудолюбии, после чего Ия поняла, что собеседница совершенно не обладает навыками, необходимыми для обслуживания благородной госпожи. Она здесь только из-за преданности управителю замка, и, значит, делать причёску и наносить макияж Платина, как и раньше, будет сама.
   Поддев ложкой ещё тёплую кашу, она сухо распорядилась:
   - Уберись в комнатах и постирай бельё.
   - Слушаюсь, госпожа.
   Ещё примерно минут через сорок явилась Яира с приглашением от господина посетить лотосовый пруд, где уже распустились бутоны.
   "Ну да, красиво, - думала пришелица из иного мира, держа в руке полупустую чашечку с остывшим чаем и глядя на большие нежно розовые цветы в обрамлении зелени листьев, отражавшиеся в зеркальной глади воды. - Только мы здесь уже целый час сидим. Я уже литра два выпила. Того и гляди из ушей польётся".
   Но землевладелец молча сидел, откинувшись на низенькую спинку кресла, и по его губам блуждала лёгкая, мечтательная улыбка.
   "А может, сбежать в столице? - внезапно пришло в голову девушке. - Или в каком-нибудь другом большом городе, где много народа и легче затеряться? Нет, тогда она меня точно искать будет. Бежать надо отсюда, разыграв самоубийство. И обязательно в мужской одежде. Скорее всего, выстиранное и по ночам у прачечной сушится. Здесь же чужие не ходят. Можно не бояться, что своруют. Но в чём туда идти? Не в шёлковом же платье? И не в нижнем белье. Хорошо хоть, джинсы остались. Только к ним надо ещё что-нибудь. Не шататься же топлесс? Холодно, и комары сожрут. А все "пижамы", как на зло, белые! Их в темноте разве что слепой не заметит".
   Ия нахмурилась, допила остывший чай, вздохнула, бросив короткий взгляд в сторону задумавшегося аристократа, и вдруг усмехнулась.
   "А если её выкрасить тушью? Не обязательно сплошняком, а большими пятнами - на манер маскировочных костюмов. Это же лучше, чем совсем белый."
   Подобная идея пришлась ей по душе. Даже настроение улучшилось. Тут ещё и барон подал голос, поднимаясь:
   - Сегодня я не могу остаться у вас, Ио-ли. Надеюсь, вы не обидитесь?
   - Что вы, Тоишо-сей! - делано возмутилась Платина, едва не ляпнув: "Совсем наоборот!". - Я же вижу, как вы устали после дороги.
   Потом приёмная дочь бывшего начальника уезда продемонстрировала Хваро свои успехи в стрельбе из лука.
   Хозяин замка пригласил её на ужин в главную башню, однако девушка отказалась, сославшись на свой далеко небезупречный внешний вид, словно бы ненароком указав на всё ещё распухшую щеку.
   Тогда явно расстроенный землевладелец приказал накрыть им стол в павильоне на островке.
   Жара вновь вернулась, но от озера веяло прохладой. Выпив, аристократ вновь прочитал стихи. Ия тоже не осталась в долгу и продекламировала:
  

С утра все двери

Открываю снова,

Встаю, сажусь,

Но не сидится что-то.

Когда ж дождусь я

Гостя дорогого, -

Его встречая,

Выйду за ворота?

...Но отзвучали

Колокола звуки,

Весенний дождь

Пронёсся над столицей.

Ужель меня

Забыли вы в разлуке -

И грусть надолго

В доме воцарится?

  
  
   - Прекрасно! - улыбнулся барон. - Вы вспомнили эти стихи или выучили их уже после болезни?
   - Увы, Тоишо-сей, - виновато вздохнула девушка. - Я больше ничего не помню из своей прошлой жизни. Эти стихи я нашла в книге из вашей библиотеки и очень хотела прочесть их при первой нашей встрече после разлуки.
   - Но вы же знаете, почему так получилось, - видимо, чувствуя упрёк, досадливо скривился Хваро. - Это было лишь недоразумение!
   - Конечно, Тоишо-сей! - поспешила успокоить его Платина, раздражённо отметив про себя: "Вот же-ж какой обидчивый! Слово ему поперёк не скажи. Казёл!". - Я не хотела сказать ничего плохого. Просто так получилось, что я забыла вам его прочесть.
   Тем не менее весь остаток ужина хозяин замка хмурился и почти не разговаривал. Землевладелец даже не пошёл её провожать, и они расстались на причале.
   Добравшись до Дома за озером, беглая преступница приказала служанке зажечь светильник и отправила её ужинать на кухню. После чего, торопливо перебрав нижнее бельё, выбрала подходящую курточку для сна. Затем положила её на пол поверх бумажных листов, взяла самую толстую кисть и стала торопливо покрывать белый шёлк чёрными пятнами.
   Вернувшись, Укена постучала в дверь кабинета, спросив, не нужно ли госпоже чего-нибудь?
   Не отрываясь от своего занятия, Ия отправила ту спать, ответив, что не нуждается в её услугах.
   Изрядно перепачкавшись, девушка повесила измазанную курточку на спинку кресла, собрала бумаги и вышла на открытую веранду.
   Не успела она спуститься на задний двор, как из из кладовки выглянула новая служанка.
   - Вам что-нибудь нужно, госпожа?
   - Да, - недовольно буркнула приёмная дочь бывшего начальника уезда. - Я тут тушь пролила... случайно.
   - Да как же вы так! - выбегая, всплеснула руками собеседница.
   - Вот, сожги, - протянула ей грязные листы Платина. - И полей на руки.
   Чтобы их отмыть, ушла вся вода из вёдер. Теперь Укене придётся идти к озеру ни свет ни заря.
   Следующие дни хозяин замка всё также проводил много времени с Ией. Они любовались цветущими лотосами, гуляли по аллеям парка, часто навещали беседку над водопадом и галерею ласточек. Землевладелец регулярно давал ей уроки стрельбы из лука, но ночевать уходил в главную башню.
   Всё это время трое плотников продолжали сооружать купальню. Посетив пару раз берег озера, пришелица из иного мира подумала, что не очень-то они и торопятся. Девушка хотела даже напомнить аристократу о его обещании, но потом передумала, поскольку тот вёл себя просто образцово: не приглашал её к себе, не оставался у неё на ночь, при этом не забывал напоминать о своих чувствах, но не позволяя себе даже поцелуя. И это несмотря на недавнюю разлуку.
   Поначалу девушка воспринимала это как должное, но на третий день слегка удивилась столь несвойственной для Хваро сдержанности.
   Ночью, перед тем как уснуть, она вдруг подумала, что, возможно, своим отказом от секса любовница демонстрирует ей своё неудовольствие?
   Забравшись под одеяло, Ия долго смеялась над подобного рода "наказанием", опасливо прикрыв рот ладошкой, подумав: "Да лучше бы ты вообще о нём позабыла!"
   За эти дни она несколько раз случайно оказывалась наедине с господином Мукано. Но к счастью, старый убийца её просто игнорировал, глядя как на пустое место.
   А вот новая служанка приёмной дочери бывшего начальника уезда, наоборот, старалась всегда держать госпожу в поле зрения.
   Возвращаясь по ночам из уборной, Платина всякий раз слышала тихий скрип дверных петель и доносившийся из кладовки шорох. Похоже, бдительная Укена проверяла: кто это тут шляется в темноте? Однако, в отличие от первого раза, больше не выглядывала.
   "Следит гадина, - думала девушка. - Интересно, докладывает она только Каямо или ещё и барону?"
   Только на четвёртый день хозяин замка повёл её смотреть наконец-то построенную купальню. Узкое, сколоченное из плотно подогнанных досок, строение уходило от берега метров на пять. Под двускатной крышей, покрытой тонкими, деревянными планками, мастера сделали узкие, как в повозке, окна, заклеенные плотной, белой бумагой. Внутри за глухой дверью с массивным засовом на гладком полу стояла широкая скамейка, туалетный столик с металлическим зеркалом и бамбуковая вешалка. Для удобства купальщицы в воду спускалась деревянная, снабжённая перилами лестница.
   Рассчитывавшая на что-то менее фундаментальное, Ия поневоле пришла в полный восторг и, пользуясь тем, что они вошли туда только вдвоём, поцеловала землевладельца в щёку.
   Расчувствовавшийся аристократ тут же пригласил её на ужин в главную башню, которую она покинула лишь утром.
  
   То ли девушка на сей раз лучше сыграла свою роль, или унижение с мордобитием уже воспринималось не так остро, или же любовница просто соскучилась, только никаких нареканий с её стороны не прозвучало.
   А вот пришелица из иного мира, вернувшись в Дом за озером, первым делом взяла бельё и отправилась купаться. Ей хотелось поскорее смыть с себя следы поцелуев Хваро.
  
   Служанка хотела было увязаться за ней, но Платина отправила её на кухню за завтраком.
   Приведя себя в порядок и покушав, приёмная дочь бывшего начальника уезда примерно с час подождала хозяина замка, но поскольку тот не пришёл, взяла лук со стрелами и направилась на стрельбище, решив, что будет представлять на мишени его/её смазливую физиономию.
   - Хотите пострелять? - спросил землевладелец, встретив Платину на дорожке.
   - Да, Тоишо-сей, - отвесила та церемонный поклон, и выдавая заранее приготовленную, изрядно приправленную лестью речь: - Вы же знаете, что для достижения мастерства нужно усердно заниматься. Если мне когда-нибудь придётся соревноваться с другими дамами, я хочу, чтобы вы мной гордились.
   - Тогда пойдёмте вместе! - предложил аристократ. - Но сначала...
   Он достал из широкого рукава маленькую лакированную коробочку вишнёвого цвета.
   - Примите ещё один подарок.
   Чтобы открыть, пришлось нажать на крошечный выступ на боковой стенке. Раздался лёгкий щелчок, и крышка чуть приподнялась.
   На синем шёлке лежали ажурные золотые серьги с чёрными жемчужинами.
   - Я купил их специально для вас, Ио-ли, - голос барона чуть дрогнул. - И ждал только подходящего случая, чтобы вручить.
   - А сейчас он подходящий? - не удержалась от ехидного вопроса девушка.
   Хваро довольно рассмеялся.
   Не дожидаясь ответа, Платина церемонно поклонилась.
   - Спасибо, Тоишо-сей.
   - Я хочу, чтобы вы надели их прямо сейчас! - заявил хозяин замка не терпящим возражения тоном.
   - Тогда вы должны мне помочь, - попросила собеседница. - Мне одной неудобно. Здесь же нет зеркала.
   - С удовольствием! - широко улыбнулся землевладелец.
   Закончив возиться с серёжками, он не удержался и поцеловал её в шею.
   Девушка отпрянула с деланным возмущением.
   - Нас же могут увидеть, господин!
   Не слушая её, аристократ отступил на пару шагов и окинул приёмную дочь бывшего начальника уезда сияющим взглядом.
   - Вы прекрасны, Ио-ли!
   - Благодарю, Тоишо-сей! - поклонилась та. - Но, может, всё-таки пойдём на стрельбище?
   - Конечно! - кивнул барон.
   Едва Платина успела выпустить пяток стрел, как припёрся господин Мукано и сообщил, что прибыл гонец из Букасо с важными вестями.
   Сокрушённо разведя руками, Хваро попрощался с девушкой.
   Следующий раз они встретились в полдень, при этом хозяин замка предложил ей пройтись до беседки над водопадом.
   - У вас неприятности, Тоишо-сей? - осторожно спросила она, поднимаясь вслед за ним по лестнице.
   - Совсем нет, - как-то уж очень энергично возразил землевладелец. - Просто кое-какие денежные дела. Но у меня и для вас есть новости.
   - Что-то случилось с госпожой Амадо Сабуро? - не пытаясь скрыть тревогу, спросила собеседница. - Или казнили маленького Чиэсо?
   - Хвала Вечному небу, речь не о них, - попытался успокоить, а на самом деле ещё сильнее взволновал её аристократ. - В Букасо видели Рокеро Нобуро.
   - Но вы же говорили, что он сбежал, - напомнила Платина.
   - Получается, что недалеко, - попытался пошутить барон.
   - А что он делал в городе? - продолжила расспрашивать девушка. - Его же могут поймать!
   - Ходят слухи, что кого-то искал, - ответил Хваро. - Помните, я рассказывал о пропаже господина Андо?
   - Да, - подтвердила собеседница.
   - Скорее всего, его убил именно Нобуро, - мрачно сведя брови к переносице, сообщил хозяин замка.
   - А зачем ему это? - задала пришелица из иного мира вполне резонный с её точки зрения вопрос.
   - Откуда я знаю!? - возмущённо фыркнул землевладелец. - Разве благородный человек способен понять мысли подлого преступника, начисто лишённого моральных принципов? Может быть, господин Андо ему чем-то не понравился? Или он почему-то посчитал именно его виновником своего разоблачения?!
   Выслушав данную отповедь, Платина поняла, что аристократ не намерен разговаривать на эту тему.
   "Лишь бы Нобуро не попался стражникам и не разболтал обо мне, - думала она, стоя у перил и глядя на падающую воду. - Если так случится, Хваро обязательно обо всём узнает и меня убьёт. Вот же-ж! И бежать страшно и здесь оставаться стрёмно".
   Как и следовало ожидать, эту ночь барон собрался провести в одиночестве, пообещав Ие встретиться с ней утром.
   Та тоже не стала засиживаться в сумерках и зря жечь масло, но долго не могла заснуть, обуреваемая самыми противоречивыми чувствами.
   Рассудок или трусость настойчиво советовали не рисковать, продолжая и дальше жить под защитой барона, полагая лесбийские игры не самой высокой платой за безопасность, комфорт и надежду на будущее.
   Однако против этого восставали все прочие чувства пришелицы из иного мира. Девушка уже не считала их чувства любовью, по крайней мере, со своей стороны. Даже секс не приносил того удовольствия, что вначале.
   Необходимость ежесекундно контролировать себя, постоянно притворяться угнетала, выматывая душу. К тому же оказалось, что любовница самолюбива, чрезвычайно ревнива и не сдержана по отношению к ней. К тому же ощущать полную зависимость от человека, которого не любишь и даже боишься, было крайне неприятно.
   После встречи в лесу Хваро обещал учитывать её мнение в том, что касалось их обоих, но выгнал Охэку, не принимая в расчёт желание приёмной дочери бывшего начальника уезда.
   "И это только начало", - мрачно подумала Платина, но так и не решилась сходить к прачечной и поискать развешанную мужскую одежду, трусовато рассудив, что для начала стоит провести более тщательную подготовку к возможному побегу.
   Приняв решение, пришелица из иного мира сразу же успокоилась и уснула.
   - Госпожа! - ворвался в сон знакомый женский голос. - Госпожа!
   - Ну, чего тебе? - недовольно проворчала Ия.
   - Так утро давно. Уже за завтраком идти надо.
   - Тогда надо вставать, - согласилась Платина, садясь на постели и протирая заспанные глаза. - Тащи воду умываться.
   - Уже принесла, госпожа, - доложила служанка.
   Облачившись в бело-синее платье, девушка уселась перед зеркалом, невольно скривившись от своей всё ещё заспанной физиономии.
   - Накопай червей и налови кузнечиков. Мы с господином рыбу удить пойдём.
   - Что вы сказали, госпожа? - растерянно переспросила собеседница.
   - Мы с господином будем ловить рыбу на удочку! - раздражённо объяснила Ия. - Нам нужны: червяки, мухи, кузнечики. Ясно?
   - Да, госпожа, - только и смогла пролепетать простолюдинка.
   Как Платина и предполагала, хозяин замка с энтузиазмом отнёсся к её предложению, заметив, однако:
   - Не думал, что вам понравится рыбная ловля, Ио-ли.
   - Пока вы были в отъезде, я несколько раз пробовала рыбачить и нашла это занятие довольно увлекательным.
   Широко улыбаясь, землевладелец согласно кивнул.
   Сегодня она предложила ему расположиться неподалёку от купальни. С весны на берегу выросла высокая трава, до которой у слуг и садовников всё никак "не доходили руки". Пришлось воспользоваться тропкой, натоптанной от Дома за озером.
   Приёмная дочь бывшего начальника уезда отметила, что места тут живописные, жаль только не обустроенные. Жёсткие стебли цеплялись за лёгкое платье, а ноги путались в более низкорослой траве.
   - Хорошо бы здесь скосить, - недовольно проворчала девушка, отдирая зацепившуюся за щиколотку вьющуюся траву с мелкими, парными листочками. - Хотя бы до вишен.
   - Я прикажу господину Каямо, - пообещал аристократ, нанизывая на крючок дохлую, зелёную муху.
   К сожалению, рыбачили они недолго. Идиллию вновь нарушил господин Мукано.
   - Письмо от господина Огаво, - поклонился он, протягивая племяннику тонкую, лакированную шкатулку, напоминавшую слегка пополневший смартфон.
   - Кто привёз? - настороженно нахмурился барон.
   - Траурный гонец, - ответил дядюшка. - Он сказал, что у господина Огаво умер старший сын.
   - Да, - кивнул Хваро, пробегая взглядом по ровно выписанным строчкам. - Господин Огаво приглашает меня на похороны. Но будет ли это уместно? Я же сам в трауре.
   - Похороны - не праздник, господин, - с мягким укором покачал головой старый убийца. - Это дань уважения. Ваши земли граничат, а соседей обижать неразумно.
   - Вы правы, - со вздохом согласился хозяин замка. - Пусть господин Огаво - лишь рыцарь, нельзя не выразить ему соболезнования в столь скорбный день.
   Платина тут же вспомнила разговор с Иоро Сабуро, родной дочерью своего приёмного отца. Тогда она сказала, что старший сын Огаво уже давно болел, и даже строила матримониальные планы на его младшего брата. Бедная девочка.
   Подавив едва не вырвавшийся из груди вздох, Ия осторожно спросила:
   - А что с ним случилось? Как он умер?
   Аристократ вопросительно посмотрел на дядюшку.
   - Зачем вам такие подробности? - поморщился тот, всем видом демонстрируя своё нежелание говорить с девушкой
   - Я всегда интересуюсь разными болезнями, господин Мукано, - потупилась пришелица из иного мира, имевшая дурную привычку по возможности выяснять все детали заинтересовавших её событий.
   - Расскажите, что знаете, господин Мукано, - снисходительно усмехнулся племянник.
   - Я слышал, у него с детства опухали ноги, - с неохотой проворчал дядюшка. - Потом они стали покрываться язвами. Отец привозил к нему множество лекарей, но всё без толку. Больше я ничего не знаю... госпожа.
   Последнее слово прозвучало, словно плевок.
   "Наверное, сахарный диабет", - подумала девушка, стараясь не обращать внимание на очередное оскорбление.
   - Спасибо за разъяснение, господин Мукано, - поклонилась она. - Теперь я всё поняла.
   Даже не кивнув в ответ, собеседник вопросительно посмотрел на барона.
   - Ступайте, - кивнул тот. - Прикажите седлать коней.
   - Едем сегодня? - словно не поверив, уточнил старый убийца.
   - Да, - подтвердил Хваро. - Если поторопимся - к вечеру успеем.
   Поклонившись ему, Мукано ушёл.
   Обернувшись к спутнице, Хваро виновато развёл руками.
   - Простите, что вновь покидаю вас, Ио-ли.
   - Это ваш долг, Тоишо-сей! - с пафосом заявила та.
   - Долго скучать вам не придётся, - пообещал хозяин замка. - После завтра я обязательно вернусь.
   - Поступайте, как считаете нужным, - выдала Платина выражение, всегда нравившееся землевладельцу.
   Вот и сейчас он довольно улыбнулся, тут же заботливо спросив:
   - Вы здесь останетесь, или прислать слуг убрать скамейки?
   - Нет, нет, - запротестовала приёмная дочь бывшего начальника уезда. - Я ещё немного посижу. Рыба хорошо клюёт. Наловлю немного на ужин.
   Аристократ рассмеялся.
   - Тут красиво, - продолжила беглая преступница, искоса посмотрев на барона. - Только трава кругом.
   - Я же сказал, что прикажу господину Каямо скосить здесь всё! - раздражённо буркнул барон.
   - Простите, что невольно обидела вас, Тоишо-сей, - церемонно поклонилась девушка, хмыкнув про себя: "Ишь какая обидчивая". - Я не хотела.
   - Ладно, - тут же смягчился Хваро. - Сидите, я пойду.
   Минут через сорок, когда желудок Ии начал недовольно ворчать, а в ведре лениво шевелили плавниками пяток не особо крупных рыбёшек, появились трое слуг то ли с серпами на длинных рукоятках, то ли с косами - на коротких.
   Один из них, тот что постарше, в новенькой куртке и пилотке поперёк вроде бы почтительно, но с ясно различимой издёвкой поинтересовался, в каком именно месте трава так мешает госпоже?
   "Ах, вон даже как!" - с раздражением подумала Платина и, тут же поменяв первоначальный план, принялась надменно отдавать распоряжения:
   - Травы не должно быть от воды до вишен и на два чжана в обе стороны от купальни!
   Окинув тоскливым взглядом предстоящее поле деятельности, собеседник слегка поскучнел.
   - Да, госпожа.
   - И не забудь отнести скамейки, - издевательски усмехнулась девушка, сматывая удочки.
   Укена как раз развешивала постиранное бельё, когда Ия принесла ей новую работу.
   - Почисти и поджарь!
   - Что, госпожа? - то ли в самом деле не понимая, то ли притворяясь, спросила служанка, глядя на ведро.
   - Рыбу, - хмуро проворчала девушка.
   - А может, на кухню отнести? - робко предложила собеседница, торопливо пояснив: - Я всё равно так вкусно не приготовлю, как почтенный Банги!
   - Как хочешь, - пожала плечами Платина. - Можешь отнести на кухню. Заодно и обед захватишь.
   - Да, госпожа, - поклонилась явно довольная собой Укена.
   Поскольку сам барон и его убойный дядюшка покинули замок, беглая преступница предположила, что в их отсутствие стражники вряд ли будут особенно усердны и бдительны. Скорее всего, привычно расслабятся, как любые подчинённые без начальственного пригляда. Следовательно, именно эта ночь наиболее удобна для похода к замковой прачечной за мужской одеждой. Особенно с учётом того, что сегодня луна представляет собой лишь узенький серп.
   Размышляя подобным образом, Ия поначалу с нетерпением ожидала наступления темноты, чтобы поскорее отправиться на прогулку.
   Но постепенно в голову девушки начали забираться совсем другие мысли. Неизвестно ещё, есть ли на шестах подходящая одежда? Не получится ли так, что она зря подвергает себя опасности? Что, если её всё же поймают охранники? Как тогда объясняться с Хваро? Да и вообще, стоит ли бежать отсюда?
   Что, если дикая вспышка ревности у любовницы - и в самом деле лишь досадное недоразумение, и такого больше не повториться?
   Только вот в памяти вновь всплыли недавние унижения, воспоминания об убитой дочери рыцаря Канако и несчастной служанке, чей труп они нашли в зимнем лесу. Да и ласки Хваро начинали всё больше тяготить, рискуя превратиться в отвращение.
   Как ни страшно остаться одной без какой-либо защиты в мире, где совершенно законно убивают малолетних детей, Платина чувствовала, что почти готова рискнуть. К сожалению, только "почти".
   "Но я же не прямо сейчас убегу, - убеждала она себя. - Просто приготовлю всё необходимое, и пусть лежит где-нибудь, как те пайзы. Вдруг понадобится, а у меня есть!"
   Так ничего и не решив, Ия беспомощно посмотрела на выделявшийся во мраке прямоугольник окна и внезапно подумала: "Если сейчас луна зайдёт за тучу, схожу посмотрю, есть ли у дома охрана? Если никого нет, так и быть, пойду к прачечной!"
   Тут же, словно откликаясь на её мысли, тьма в комнате заметно сгустилась. Выругавшись одними губами, девушка мягко соскочила с кровати и, бесшумно ступая босыми ногами, устремилась к окну.
   Осторожно распахнув створку, она выглянула в окно. Лёгкий ветерок шелестел листьями вишен, донося запах озёрной сырости и цветов. Узкий, светящийся серп луны на осыпанном звёздами небе действительно заслоняло небольшое, словно бы размытое облако.
   Поначалу Платина решила, что оно одно такое, но присмотревшись, заметила ещё несколько тёмных пятен у самого горизонта.
   Усмехнувшись, Ия на цыпочках прошла в кабинет, достала из шкафа заранее припасённые джинсы и туфли, после чего вновь вернулась в спальню, плотно прикрыв за собой дверь.
   Не долго думая, натянула штаны и разрисованную курточку прямо поверх одежды для сна. Волосы, чтобы не мешали, подвязала шёлковой лентой в конский хвост. Не забывая про чуткий слух служанки, девушка не стала её тревожить, и вылезла в окно.
   Заслонявшее луну облачко потихоньку "сползало" с ночного светила.
   Для начала необходимо выяснить, дежурят ли у Дома за озером охранники, или это распоряжение хозяина замка так и осталось невыполненным?
   Сколько бы Платина не вглядывалась в пустое пространство с одиноким могильным холмом, так никого и не увидела.
   На заднем дворе сторожей тоже не имелось. Это приёмная дочь бывшего начальника уезда знала точно, поскольку часто выходила по нужде.
   Осталось узнать, нет ли кого за вишнями? Пригнувшись, как это часто показывают в боевиках, Ия поспешила к зарослям, стараясь ступать как можно тише.
   Подобравшись к низкорослым деревьям, она долго прислушивалась, потом опустилась на четвереньки и, ощупывая руками землю, поползла под нависавшие ветви с зелёными, незрелыми ягодами.
   Её глаза привыкли к темноте, да и россыпь звёзд давала достаточно света, чтобы рассмотреть заросшее травой пространство между берегом, оградой и аккуратно подстриженными кустами.
   По скромному мнению пришелицы из иного мира, лучшего места для часового отыскать трудно. Отсюда тот может спокойно обозревать все подходы из парка к Дому за озером.
   Но сколько бы она не вглядывалась: ни на дорожке, ни на причале, ни возле высаженных ровными рядами вишен так ничего и не заметила.
   Однако, добравшись до аллеи, разглядела впереди оранжевые отблески, а ветер принёс обрывки разговора.
   Метнувшись за дерево, Платина после секундного колебания легла на землю и осторожно выглянула из-за узловатого, бугристого корня.
   По выложенной камнями дорожке неторопливо шагали двое вооружённых мечами воинов, один из которых нёс ещё и ярко горевший факел.
   "Вот и охранники, - вжимаясь в траву, хмыкнула девушка и, вспомнив какой-то ролик из Интернета, сделала глубокомысленный вывод: - Значит, парк охраняется патрулями, а не постами".
   - К Дому за озером пойдём? - неожиданно спросил один из мужчин.
   - А что там делать? - в местной манере вопросом на вопрос ответил спутник. - Любовница господина, небось, спит давно, а нам приказывали её не беспокоить.
   - Это так, - согласился собеседник, перекладывая факел из одной руки в другую. - Только господин Мукано велел за ней присматривать.
   - Ну так с берега и посмотрим, - рассудительно решил ленивый воин. - Ночь светлая, если подозрительное увидим, тогда и пойдём. А так чего зря ходить?
   Согласно кивнув, приятель понизил голос:
   - И всё-таки нехорошо заводить любовницу сразу после похорон невесты.
   - Так она же не успела стать его женой, - резонно возразил спутник. - Церемонии не было. И вообще, не наше это дело. Хвала Вечному небу, платит господин неплохо, службой сильно не затрудняет, а скоро уедет опять. При матушке его куда как строже было.
   "Охраннички!" - кривя губы в презрительной усмешке, мысленно фыркнула им вслед Ия.
   У замковой прачечной на длинных бамбуковых шестах действительно сушилась недавно постиранная одежда.
   Вот только там же возле закрытой двери висели, чуть покачиваясь на ветру, два бумажных фонаря.
   Тем не менее Платина не отказалась от своей затеи. Зря, что ли, она тащилась сюда через весь парк?
   Привычно вслушиваясь в темноту, девушка осторожно вышла из-за угла. Теперь стрекот цикад уже не помогал ей, маскируя шаги, а наоборот, вредил, скрывая подозрительные звуки.
   Не забывая поглядывать под ноги, девушка торопливо миновала открытое пространство, оказавшись между то ли простыней, то ли больших полотенец, скреплённых по бокам деревянными прищепками. Слегка колеблясь под ветром, они надёжно скрывали её от любопытных взоров.
   Проскользнув дальше, беглая преступница добралась до шестов, где висело нижнее бельё и прочая одежда. Увы, но там не оказалось ни одной куртки. Зато она разжилась штанами, вроде тех, что носили местные простолюдины.
   Настороженно прислушиваясь к звукам ночи и воровато оглядываясь по сторонам, приёмная дочь бывшего начальника уезда аккуратно сняла их, не забыв прихватить и прищепки, намереваясь выбросить их где-нибудь по дороге.
   Как Ия ни торопилась, она всё же не забыла примерить обновку, просто приложив штаны к себе, убеждаясь, что сможет носить их без серьёзной переделки, и лишь после этого свернула и убрала за пазуху.
   Посчитав на сегодня свою миссию выполненной, пришелица из иного мира отправилась назад, искренне радуясь тому, что местные землевладельцы не держат сторожевых собак, а охранники громко переговариваются и ходят с пылающими факелами.
   Именно благодаря последнему обстоятельству, Платина вновь заметила их ещё издали, успев спокойно спрятаться за куст.
   На сей раз воины вполголоса обсуждали чью-то свадьбу, и девушка не услышала ничего интересного.
   Подходя к Дому за озером, она подумала, что вряд ли целесообразно держать чужие штаны в своём шкафу. Лучше сунуть в какой-нибудь сарайчик, а утром, отослав куда-нибудь Укену, спрятать более тщательно.
   Прячась за деревьями, Ия окинула пристальным взором открытое пространство, отделявшее ровно подстриженные кусты от низкорослых, развесистых вишен.
   Не заметив ничего подозрительно, она, пригнувшись, почти бегом побежала по траве рядом с выложенной камнем дорожкой.
   Посмотрев на гостеприимно приоткрытое окно, Платина передумала возвращаться в спальню через него. Испачканную тушью куртку, пожалуй, лучше тоже спрятать вместе с только что сворованными штанами.
   А в дом она пойдёт в нижнем белье. Если бдительная служанка и услышит чего-нибудь, то решит, что молодая госпожа просто ходила в уборную.
   Снисходительно хмыкнув, девушка направилась в обход дома с той стороны, где располагалась её комната.
   Здесь уже имелась натоптанная тропинка на внутренний двор. Так как при проходе через сквозную веранду приходилось разуваться, а с плетёными из верёвок сандалиями, что носят служанки, на это уходит много времени, они предпочитали ходить вкруговую.
   Едва беглая преступница завернула за угол, как до её настороженного слуха донёсся посторонний звук, явно отличавшийся от шелеста листьев и стрекота цикад.
   Резко присев от неожиданности, Ия посмотрела в ту сторону.
   Вновь послышался хорошо различимый шорох по камням, и с ограды на землю мягко спрыгнула тёмная фигура.
   "Вот же-ж! - мысленно охнула приёмная дочь бывшего начальника уезда, чувствуя, как бешено заколотилось сердце. - Кто это такой, и что ему здесь надо? Неужели Нобуро? Всё-таки решил разобраться с бароном."
   Однако в тусклом свете звёзд и узкого серпика луны человек казался немного выше младшего брата губернатора.
   Оглядевшись по сторонам, неизвестный, облачённый в одежду простолюдина, направился к дому.
   И тут Платина заметила, что он слегка прихрамывает на левую ногу.
   "Господин Накадзимо! - догадалась девушка. - Наверное, хочет попробовать найти карту?"
   Вздрогнув, беглая преступница закрыла рот ладонью.
   "Он же не знает, что в доме живут! Сейчас разбудит служанку, та поднимет крик, набегут стражники. А тут я, вся такая красивая, в джинсах, в измазанной тушью куртке и с крадеными штанами за пазухой!"
   Пошарив рукой по земле, Ия подобрала маленький камешек и бросила его в сторону незваного гостя.
   Услышав шорох травы и удар от падения, мужчина замер, оглядываясь по сторонам, а в голове пришелицы из иного мира мысли роились беспорядочно, как муравьи на развороченной куче.
   Выпрямившись, она продемонстрировала себя, призывно махнув рукой.
   Развернувшись, незваный гость бросился бежать с явным намерением удрать, но сделав пару быстрых шагов остановился, видимо, озадаченный тем, что неизвестный, не только не поднял тревогу, но даже сам дал о себе знать.
   Выступив из тени, Платина вновь махнула рукой и указала на сарайчик, за которым они смогут спокойно поговорить.
   Она так не волновалась с тех пор, как в доме господина Андо за ней гонялся разъярённый Рокеро Нобуро. Колени заметно подрагивали, так что каждый шаг давался с заметным трудом.
   Зайдя за ветхую постройку, девушка замерла, увидев в руке мужчины длинный клинок, блеснувший в тусклом свете лунного серпа.
   Тем не менее она умудрилась почти спокойно, как ей показалось, поинтересоваться:
   - За картой пришли, господин Накадзимо?
   Настал черёд удивляться собеседнику. Заметно отпрянув, тот, однако, быстро пришёл в себя, выдохнув свистящим шёпотом:
   - Кто ты такой? Откуда знаешь моё имя?
   - Я здесь живу, - пояснила Ия, окончательно беря себя в руки. - А ещё вон там сейчас спит служанка, и у неё очень хороший слух. Поэтому говорите, пожалуйста, потише.
   Услышав о прислуге, Накадзимо, видимо, догадался, что перед ним представительница благородного сословия, и тихо спросил:
   - Откуда вам известно о карте?
   - Я её нашла, - просто ответила Платина, тут же пояснив: - Но никому ничего не сказала. Даже господину Хваро.
   - Кто вы? - насторожился собеседник.
   - Его любовница, - не стала скрывать своего положения приёмная дочь бывшего начальника уезда.
   - Как вы узнали, что я приду именно сегодня? - спросил дворянин.
   - А я и не знала, - криво усмехнулась пришелица из иного мира, помня, насколько суеверны аборигены. - Мы встретились не иначе как по воле Вечного неба. Если бы не я, вы бы вошли в дом, стали бы искать карту, разбудили бы служанку, та подняла бы крик. А стражники как раз у озера. Над водой звук далеко разносится. Вы бы конечно сбежали. Но без карты.
   - Но вам же тоже не хочется будить служанку, - с хорошо различимой издёвкой заметил незваный гость.
   - Ну так и я тоже благодарна Вечному небу за нашу встречу, - не стала спорить девушка.
   - Что вы хотите за карту? - после короткого раздумья напрямик спросил Накадзимо.
   - Помогите мне сбежать отсюда, - столь же откровенно ответила Платина, сразу же огласив весь список своих "хотелок": - Представьте меня своей дальней родственницей и снимите мне маленький домик в каком-нибудь городе, только не в Хайдаро.
   Собеседник еле слышно рассмеялся.
   - Не слишком ли много за рисунок, который никому, кроме нас, не нужен?
   С последним утверждением можно было бы поспорить. Вряд ли господин Самадзо прятал карту только от этой странной компании. Однако вместо этого Ия напомнила:
   - Но вам-то она очень нужна, раз вы залезли ночью в чужой парк.
   - Я привык рисковать, - усмехнулся мужчина, - но не разбрасываться деньгами. Вы просите слишком много.
   - Отнюдь! - смело возразила девушка. - Потратиться придётся разве что на документ, подтверждающий наше родство. Всё остальное не так уж дорого и сложно. Вы же дворянин, вам не надо регистрироваться в уездной канцелярии и ставить в известность обо мне уличного старосту. Составьте документ о снятии жилья на пару лет, заплатите хозяину за месяц, и всё. Дальше я буду жить сама по себе, а вы получите то, за чем пришли.
   - За незаконное занятие проституцией вас побьют палками и сделают государственной рабыней, - просветил её незваный гость.
   - Я не за тем бегу от одного любовника, чтобы завести сразу десяток, - презрительно фыркнула приёмная дочь бывшего начальника уезда.
   Собеседник думал не меньше минуты. Платина успела несколько раз согнать со щеки надоедливого комара, прежде чем мужчина заговорил:
   - Я согласен. Будут вам и дом, и документы. Несите карту. За стеной меня ждут. До рассвета надо уйти подальше от замка.
   - Увы, господин Накадзимо, - тяжело вздохнула Ия, не желавшая, чтобы по её следам шёл неутомимый барон. - Всё не так просто. Карту я смогу достать только днём. И к побегу надо подготовиться. Вы же не хотите, чтобы за нами послали погоню? Я тоже.
   - А вы знаете, как этого избежать? - удивился мужчина.
   - Знаю, - подтвердила девушка. - В крайнем случае, нас начнут искать не раньше, чем дня через два или три.
   - Сколько же времени вам нужно? - недовольно проворчал незваный гость.
   Бросив быстрый взгляд на узкий серп луны, пришелица из иного мира подумала, что через пару - тройку дней та совсем исчезнет с небосвода, и наступит новолуние. Прибавив на всякий случай ещё денёк, она медленно заговорила, тщательно подбирая слова:
   - Если не будет сильного дождя в ночь с пятого на шестой день месяца Ящерицы, вон в том месте...
   Платина указала на примыкавшие к ограде вишнёвые посадки.
   - Перебросьте через стену мужскую одежду и футляр для карты с плотной крышкой. Только смотрите, чтобы он был длиной не меньше чи, иначе свиток там не уберётся, и его придётся складывать.
   - Я понял, - заверил Накадзимо.
   - На следующую ночь там же перебросьте через стену верёвку, - продолжила инструктаж девушка. - И ждите. Только, пожалуйста, не оставляйте слишком много следов.
   - Не беспокойтесь, молодая госпожа, - усмехнулся мужчина. - Мы умеем быть незаметными. Но если вы вдруг не придёте?
   - Тогда ждите ещё одну ночь, - не задумываясь, ответила Ия. - Но если я и тогда не появлюсь, то можете вернуться сюда через несколько дней и спокойно обыскать пустой дом.
   - Даже так? - удивился собеседник, явно понимая её невысказанный намёк.
   - Именно так, господин Накадзимо, - кивнула пришелица из иного мира. - Я хочу сбежать отсюда. Но если меня поймают, то убьют.
   - Кто вы, молодая госпожа? - после короткого раздумья спросил незваный гость.
   - А разве это так важно? - в местной манере ответила Платина. - Главное, что у меня есть то, что вам очень нужно, и прошу я за это не так уж и дорого.
   - В деньгах возможно, - не стал спорить мужчина. - И документ о том, что вы моя сестра от наложницы, тоже не так трудно добыть. Петсора убивала одинаково и дворян, и простолюдинов. Именные таблички и грамоты из канцелярий вымерших уездов даже не надо подделывать. Но вы уверены, что господин Хваро не станет вас искать? Если он обратится к властям, и те вас отыщут, то нас обвинят в вашем похищении. А это очень серьёзное преступление.
   "Он так себе цену набивает, или что?" - мысленно удивилась приёмная дочь бывшего начальника уезда и не удержалась от лёгкой издёвки.
   - А разве вы не привыкли рисковать?
   Не давая ему времени подыскать подходящий ответ, она продолжила:
   - Господин Хваро не будет меня искать, если посчитает мёртвой.
   - Хотите инсценировать свою смерть, - вроде бы даже одобрительно хмыкнул собеседник, справедливо заметив: - Но без тела он может и не поверить.
   - Озеро здесь больше и глубокое, господин Накадзимо, - вздохнула беглая преступница. - Пусть ищет.
   - Всё ясно, - кивнул мужчина, чуть поклонившись. - Мы всё сделаем. Прощайте. Надеюсь, скоро увидимся.
   - Я тоже надеюсь, - отвесила ответный поклон девушка.
   Отступив на пару шагов, незваный гость подошёл к ограде и ловко вскарабкался на неё по верёвке.
   "А я даже не заметила, когда её перебросили", - упрекнула себя Ия, глядя, как тот исчезает за стеной.
   Послышался глухой удар о землю и возбуждённые голоса.
   "Да они тут всей компанией!" - догадалась Платина.
   - Тихо! - шикнул Накадзимо. - В доме люди!
   Собеседники тут же перешли на неразборчивый шёпот.
   Девушка сняла джинсы, завернула их с ворованными штанами в покрытую пятнами куртку и сунула свёрток в крапиву за поленницей.
   После чего заглянула в уборную, ибо "легенда" должна быть максимально правдоподобной.
   Шагая бодрой походкой, она поднялась на сквозную веранду, где чуть задержалась возле двери в кладовку, ясно различив негромкое похрапывание.
   "Не так уж чутко ты и спишь", - усмехнулась про себя Ия.
   Закрыв окно в спальне, она легла на кровать, укрылась одеялом и, глядя в потолок, попыталась успокоить бешено колотившееся сердце.
   Как уже не раз случалось, жизнь вновь сделала резкий поворот, то ли открывая ей путь к спасению, то ли заманивая в очередную ловушку.
   Это же необыкновенная, прямо-таки сказочная удача, что она всё же отправилась в эту ночную вылазку и встретила господина Накадзимо.
   Не случись этого, тот забрался бы в дом, и тогда какая-нибудь из его обитательниц могла поднять тревогу.
   Он - мужчина ловкий, и наверняка удрал бы до появления стражников. Но узнав о подобном происшествии, барон уж точно бы поставил здесь охрану, и готовиться к побегу стало бы гораздо труднее.
   "Такая удача случается только в книгах или в сериалах, - ухмыльнулась девушка, подложив ладони под голову. - Кажется, это называется "рояль"".
   И тут же возразила сама себе: "Люди в лотерею миллионы выигрывают. Должно же было когда-то и мне повезти? Я отдам Накадзимо карту, он делает мне документы, снимает жильё и "валит лесом". Дальше я сама справлюсь. Денег Самадзо на первое время хватит, а дальше видно будет".
   Секунд тридцать или даже сорок пять путешественница между мирами буквально упивалась своей мечтой. Но здравый смысл, жизненный опыт и знание местных реалий беспощадно разрушили радужный замок.
   "Карту он возьмёт, а тебя пошлёт куда подальше, - с горечью усмехнулась Платина, чувствуя, как на глаза наворачиваются злые слёзы. - И это в лучшем случае. В худшем - просто убьёт, предварительно изнасиловав, и хорошо ещё, если не в извращённой форме!"
   Услужливая память тут же подкинула услышанную то ли в Сети, то ли по телевизору фразу: "Оказанная услуга ничего не стоит".
   Но даже эти грустные мысли не поколебали её решимости покинуть замок, воспользовавшись помощью Накадзимо. Смахнув со щеки слезу, Ия принялась перебирать возможные варианты своих действий.
   Самое очевидное, это сделать так, чтобы без неё он просто не мог пользоваться картой. Вот тогда появится возможность разговаривать с ним почти на равных.
   Понятно, что главную ценность для господина Накадзимо представляют те коротенькие тексты в рамочках с довольно туманным описанием мест. А если скопировать рисунок без них, накрепко запомнив расположение и содержание надписей?
   Однако после короткого размышления приёмная дочь бывшего начальника уезда отказалась от этой затеи. Карта слишком большая и подробная. Чтобы её нарисовать, нужно не один день трудиться в спокойной обстановке.
   А тут то Укена постучится, то Яира придёт, то сам хозяин замка заявится. Да и вряд ли девушка сумеет вызубрить все эти пояснения, запомнить, где они располагались и, главное, ничего не перепутать.
   Ия в раздражении повернулась на бок, надеясь, что в таком положении быстрее придумает что-нибудь подходящее.
   "А если тексты в рамках закрасить тушью? - предложила она сама себе. - Но сначала переписать на отдельные листочки, пометив как-нибудь так, чтобы только я знала, что к какому месту относится. Нет, могут догадаться по содержанию. А если зашифровать?"
   "Да по-русски написать, и всё! - едва не выкрикнула Платина. - Уж этот язык здесь точно никто не знает. А начнут угрожать или пытать, я им такого напридумываю... Они у меня век ничего не найдут!"
   Весьма довольная блестящей, как ей казалось, идеей, девушка с довольной улыбкой наконец-то смежила веки, погружаясь в счастливый сон, беззастенчиво прерванный служанкой.
   Так хотелось послать её подальше и ещё немного поспать, но сквозь дрёму безжалостно прорвалась тревожная мысль: "А вдруг она одежду за дровами найдёт?!"
   Сознание мгновенно взбодрилось, как после кружки крепчайшего кофе с коньяком, и приёмная дочь бывшего начальника уезда недовольно проворчала:
   - Ну, чего тебе?
   - Так я завтрак принесла, госпожа, - доложила Укена. - Каша ещё тёплая, как вы любите. Поешьте, а то совсем остынет.
   - Закутай её в своё одеяло, чтобы не остыла, - садясь на кровати, подсказала Ия. - И неси воду для умывания.
   - Уже принесла! - с довольным видом сообщила собеседница.
   - Нет, - покачала головой Платина. - Сначала закутай кашу, а потом будем умываться. Я подожду.
   - Слушаюсь, госпожа, - тут же скуксилась служанка.
   Глядя ей вслед, беглая преступница озабоченно подумала, что с картой надо сделать всё именно сегодня, пока нет барона, и она может сама распоряжаться своим временем. Необходимо только Укену куда-нибудь оправить.
   "За грибами она, пожалуй, не пойдёт, - с грустью размышляла девушка. - Придумает какую-нибудь отмазку. И управителю доложит, что я её из дома выгоняю. Или даже самому Хваро. А мне это не надо".
   В дверь деликатно постучали.
   - Заходи, - вздохнула Ия.
   Войдя в спальню, служанка поставила на табурет деревянный тазик и взяла кувшин с водой.
   Умывшись, Платина сняла курточку для сна и вдруг обратила внимание на небольшие тёмные пятнышки на шёлке. Видимо, облилась случайно.
   "А не заставить ли её что-нибудь постирать?" - неожиданно подумала приёмная дочь бывшего начальника уезда.
   Но тут же вспомнила сушившиеся на шестах у прачечной простыни.
   "Ну так есть ещё платья! - упрямо не желала отказываться от своей идеи Платина. - Я в нём давно хожу, освежить не помешает".
   Забинтовав верхнюю часть тела грудной повязкой, девушка прямо в нижнем белье деловито направилась к двери.
   - Куда вы, госпожа? - встрепенулась Укена.
   - Хочу одеть другое платье, - недовольно пояснила Ия.
   - А это убрать? - тут же поинтересовалась собеседница.
   - Потом постираешь, - буркнула девушка, присаживаясь и открывая дверцу шкафа.
   Перебрав немногочисленные наряды, выбрала то, что предназначалось для повседневной носки. Вернувшись в спальню, оделась и уселась перед зеркалом окончательно приводить себя в порядок. Расчесала волосы, заплела косу и, уложив её, скрепила серебряной шпилькой с золотыми висюльками.
   Экономя помаду из своего мира, покрасила губы местным способом с помощью пропитанной краской бумажки.
   Всё это время служанка стояла у стены, скромно потупив взор, и, казалось, даже дремала.
   "Пожалуй, одного платья ей будет мало, - с неожиданным раздражением подумала приёмная дочь бывшего начальника уезда. - Надо добавить, чтобы подольше стирала".
   Как и положено благородной особе, свои покои Платина покинула, придав себе вид близкий к совершенству.
   Во внутреннем дворе на столе стояла коробка для переноски еды, и громоздилось свёрнутое одеяло.
   Убрав его, Укена с гордостью продемонстрировала глубокую миску, покрытую блюдцем.
   - Ты сама-то ела? - поинтересовалась Ия, присаживаясь на лавку.
   - Нет, госпожа, - покачала головой собеседница. - Но я принесла с собой рисовый шарик.
   - Хорошо, - кивнула девушка и, взяв ложку, попробовала жидкую рисовую кашу, довольно улыбнувшись. - Тёпленькая.
   Служанка сняла крышку с нижнего отделения коробки.
   - Что тут у тебя ещё? - заинтересовалась госпожа, поднимаясь, чтобы рассмотреть содержимое. При этом она опёрлась на столешницу, совершенно случайно задев край миски.
   Та ожидаемо опрокинулась, выплеснув содержимое на подол платья беглой преступницы.
   - Пирожное из османтуса, - бледнея на глазах, пролепетала служанка.
   - Ну, как же так?! - чуть не плача вскричала Платина, с ужасом глядя на расплывавшееся по шёлку тёмное пятно. - Я же его только сегодня одела!
   - Я и его постираю, госпожа! - с готовностью предложила Укена.
   - Конечно постираешь! - огрызнулась Ия. - Ешь скорее и беги в прачечную.
   - Да, госпожа, - поклонилась собеседница, втягивая голову в плечи.
   Девушка бросилась в дом. Служанка поспешила за ней.
   - А ты куда? - поднявшись на сквозную веранду, грозно спросила приёмная дочь бывшего начальника уезда.
   - Так помочь вам, госпожа, - растерянно пролепетала Укена.
   - Сама справлюсь! - отмахнулась Платина. - Лучше ешь скорее!
   - Слушаюсь, госпожа, - кланяясь, покаянно вздохнула собеседница.
   Переодевшись, Ия постаралась ещё сильнее размазать кашу по подолу, потом поправила причёску и, прихватив второе платье, вышла на внутренний двор.
   Служанка уже съела свой шарик и теперь с несчастным видом протирала мокрой тряпкой стол, где сиротливо стояла плоская тарелка с пирожными.
   - Забирай! - сказала девушка, протягивая кое-как сложенные платья. - И иди. Раньше начнёшь - раньше закончишь.
   - А вы, что же, госпожа, завтракать не будете? - растерянно захлопала редкими ресницами Укена.
   - Чаю попью, - проворчала Платина.
   - Может, попросить что-нибудь на кухне? - робко предложила собеседница.
   Еле сдерживая себя от нетерпения, пришелица из иного мира поначалу хотела решительно отказаться, но потом сообразила, что это будет выглядеть немного подозрительно и скрепя сердце согласилась:
   - Хорошо, сходи.
   - Да, госпожа! - расплылась в улыбке служанка и, прихватив коробку для еды, побежала вокруг дома, чтобы лишний раз не разуваться.
   Пока она отсутствовала, Ия разожгла очаг и поставила на камни бронзовый чайник.
   Вернувшись, Укена с горечью сообщила, что каши больше нет, но почтенный Банги прислал два рисовых колобка с грибами.
   - Он сказал, что вы их любите, - пробормотала простолюдинка, ставя миску на стол.
   "Значит, Охэку тогда разболтала, что я её за грибами посылала", - сделала напрашивавшийся вывод приёмная дочь бывшего начальника уезда и, поблагодарив служанку, распорядилась:
   - Всё, можешь идти стирать.
   - Слушаюсь, госпожа, - со вздохом поклонилась собеседница.
   Торопливо слопав колобки, девушка поспешила в кабинет. Там она освободила второе отделение шкафа, потом выглянула в окно и, не обнаружив в пределах видимости ничего подозрительного, достала из выдвижного ящичка норигэ со швейными принадлежностями.
   Вытащив иголкой из щели колечко белой шёлковой ленточки, Платина просунула в него палец и потянула на себя. Повернувшись на оси, задняя стенка откинулась, открывая тайник. Оставив пояс с золотом и серебром на месте, Ия взяла свёрнутое полотно из нескольких слоёв плотного шёлка.
   Удобнее всего было бы расстелить его на столе. Он там вполне уберётся, и даже останется место для письменного прибора.
   Но вдруг Дом за озером решит навестить управитель или Яира? Тогда девушка может не успеть спрятать карту из-за её размера, а у гостя закономерно возникнут неудобные вопросы.
   Безопаснее всего расположиться в спальне. Вот только там точно места не хватит, если, конечно, не расстилать свиток под кроватью.
   Какое-то время пришелица из иного мира всерьёз рассматривала данный вариант. Но, во-первых, там плохо видно, во-вторых, кровать слишком низкая, и под ней неудобно водить кисточкой.
   Растерянно оглядев комнату, Платина задержала взгляд на ширме, прикрывавшей вход в спальню. Повозившись, она отодвинула её подальше от двери, так чтобы карта смогла уместиться на полу.
   Теперь незваных визитёров можно не опасаться. Пока постучатся, пока войдут и окликнут хозяйку комнаты, та успеет затащить свиток в спальню.
   Ещё раз глянув в окно и убедившись, что в пределах прямой видимости всё пустынно и спокойно, Ия взяла тушечницу, кисть и несколько листов бумаги.
   Выбрав рамку в той части карты, где отсутствовали значки городов и замков, девушка изобразила рядом арабскую цифру "1" и задумалась.
   Первоначально она намеревалась просто перевести текст на родной язык. Но вдруг в процессе перевода будут утрачены какие-нибудь нюансы, особенно важные, когда речь идёт о прилагательных и названиях?
   Ни в коем случае не желая обманывать своих возможных деловых партнёров, беглая преступница переписала всё русскими буквами, но на языке аборигенов.
   Пробежав взглядом ровно выписанные строчки, она довольно улыбнулась, отложила в сторону лист, взяла кисточку потолще и аккуратно замазала текст в рамке.
   Писать на полу, стоя на четвереньках, оказалось очень неудобно. Скоро у девушки заболела спина, локти и колени. Тем не менее она тщательно выводила каждую букву, не забывая ставить знаки ударения, понимая, насколько это важно.
   Чувствуя, как затекли мышцы, и сделав пару описок, Платина наконец закрасила последнюю рамку.
   Она убрала карту и исписанные листочки в тайник, после чего долго мыла испачканные тушью пальцы.
   Наведя чистоту и убедившись, что не насажала пятен на платье, Ия спустилась во двор, где вновь согрела себе чаю.
   Когда Укена вернулась, приёмная дочь бывшего начальника уезда уже готовила себе рис.
   Но оказалось, что, кроме выстиранных платьев, служанка принесла и коробку с едой. На кухне помнили, что хозяин замка приедет уже завтра, и не решились оставить его любовницу без обеда.
   Недолго думая, приёмная дочь бывшего начальника уезда поделилась рисом с простолюдинкой. Та отказываться не стала, поблагодарила и, забрав миску, ушла под навес.
   Остаток дня девушка посвятила стрельбе из лука, а вечером, прихватив полотенце и чистое нижнее бельё, ни слова не говоря, спустилась со сквозной веранды.
   - Куда вы, госпожа? - встрепенулась возившаяся с грязной посудой служанка.
   - Куда надо! - бросила через плечо Платина. - Я не обязана тебе докладываться!
   Пробурчав что-то себе под нос, Укена торопливо вытерла руки и поспешила за ней.
   Дойдя до берега, Ия прошла в купальню, закрыв дверь прямо перед носом простолюдинки.
   - А как же я, госпожа? - жалобно проблеяла та.
   - Здесь я и без тебя обойдусь! - презрительно фыркнула беглая преступница, задвигая засов.
   Не обращая внимания на жалобное бормотание служанки, она разделась до нижнего белья и спустилась в воду по деревянной лестнице. Чтобы та не всплыла, к концу её привязали плоские, тяжёлые камни.
   Поднырнув под уходившую на пору сантиметров в воду стенку, девушка выплыла в озеро.
   - Госпожа! - несмело окликнула её стоявшая за купальней Укена.
   Платина молча плыла, делая небольшой круг.
   - Госпожа! - повысила голос простолюдинка. - Госпожа!
   - Здесь я! - отозвалась Ия, выныривая и убирая со лба мокрые волосы. - А ты чего тут стоишь?
   - Так я... - замялась собеседница.
   - Тебе что, делать нечего? - угрожающе поинтересовалась приёмная дочь бывшего начальника уезда. - Так я тебе работу найду
   - Нет, госпожа, то есть есть, госпожа, - растерянно залепетала служанка. - Только как же вы здесь одна?
   - А кого мне здесь бояться? - усмехнулась девушка. - Разве кто-то чужой посмеет забраться в парк нашего господина? Так что ступай, я скоро приду.
   - Нет, госпожа, - потупив взор, решительно возразила Укена. - Господин приказал мне всегда при вас быть.
   Платина хотела напомнить ей, что сегодня она почти полдня отсутствовала в Доме за озером, но вместо этого предложила:
   - Тогда залезай в воду и плыви.
   - Куда вы, госпожа?! - закричала собеседница и побежала вслед за ней по берегу.
   Добравшись до пустой в этот час пристани, Ия спряталась за лодкой и перевела дух. Всё-таки плавание - не её "конёк", так что девушке требовался отдых.
   Но как только верёвочные сандалии служанки глухо затопали по доскам, она оттолкнулась от дна и, работая руками и ногами, поспешила обратно к купальне.
   - Госпожа! - застонала Укена, досадливо всплеснув руками.
   Поднырнув под стенку, девушка поднялась по лестнице, стащила мокрое бельё, вытерлась, переоделась, натянула платье и только после этого распахнула дверь.
   Тяжело дыша, служанка уже стояла у купальни.
   - Постирай, - приказала приёмная дочь бывшего начальника уезда, кивнув на мокрое бельё.
   - Слушаюсь, госпожа, - поклонилась собеседница.
   "И это только начало! - с непонятной мстительной радостью подумала Платина. - Теперь я каждый вечер купаться буду. Уж побегаешь!"
   Лёжа в постели, она вдруг подумала, что старший сын рыцаря Огаво умер как нельзя более удачно. Если бы Хваро не укатил на похороны, ей бы не удалось так благотворно поговорить с господином Накадзимо. Их встреча - это просто невероятная удача, настоящий джек-пот!
   Внезапно Ие пришло в голову, что вся её жизнь в этом мире представляет собой сплошную череду невероятных удач и неудач.
   Само попадание сюда - уже полный абзац! Однако, у неё с собой оказался запас не только продуктов, но и лекарств, а главное - она почти сразу же наткнулась на вполне комфортабельное жильё.
   Дальше - больше. Девушку хватают работорговцы, и проведённое у них время она до сих пор считает худшим в своей жизни.
   Но уже через пару дней караван расстреливают солдаты на маноканской дороге. И вновь по какой-то неведомой случайности Платина остаётся в живых и даже встречает там женщину, на какое-то время ставшую ей лучшей подругой.
   Только вскоре выяснилось, что обе они заразились страшной болезнью, с которой, однако, сумели справиться те самые лекарства, что попали вместе с Ией в этот мир.
   Вспоминая их жизнь в лесной избушке, Платина вдруг поняла, что по сути это было самое счастливое время в этом мире. Тогда ей, по крайней мере, почти не приходилось притворяться.
   А потом, когда она кое-как приспособилась к жизни в семье начальника уезда и даже встретила любимого человека, оказавшегося к тому же богатейшим землевладельцем округи, случилось то страшное нападение на свадебный караван дочери рыцаря Канако.
   Вслед за этим приёмного отца арестовали по обвинению в государственной измене, и только чудо помогло девушке избежать нового рабства. Но бывшая лучшая подруга встретила её отнюдь не ласково, а мерзавец Рокеро Нобуро рассказал о гнусных преступлениях того, кого полюбила Ия.
   План младшего брата губернатора оправдать себя и господина Сабуро изначально выглядел полной авантюрой, но всё же имел некоторые шансы на успех. И вновь девушке сильно не повезло. Она сама своими руками убила единственного свидетеля. Но зато сумела удрать от разъярённого сообщника и добралась до знакомой избушки в лесу, где её и нашёл Хваро.
   Размышляя о своей жизни в этом мире, Платина решила, что та похожа на детские качели, с раздражающей частотой и регулярностью бросающие её от необыкновенно удачи к столь же сокрушительному невезению.
   "Но разве это нормально? - спросила она сама себя. - Когда жизнь - не жизнь, а непрерывная гонка на выживание. Как только приду в себя и начинаю думать о будущем, так обязательно что-нибудь случается. Взять хотя бы тот случай с Охэку. Сколько всего должно было совпасть, чтобы Хваро застала её в моей постели? Это же просто невозможно! Ну ладно, если бы такое случилось всего один раз. Но это же происходит постоянно! Как... Как в какой-нибудь компьютерной игре!"
   Нервно сглотнув, Ия машинально натянула одеяло до самого подбородка.
   "Так, может, всё вокруг ненастоящее?! - лихорадочно думала она, пугливо оглядываясь по сторонам. - Виртуальная реальность с полным погружением? Получается, мной играют, и я персонаж какой-то унылой бродилки?"
   Девушка криво усмехнулась.
   "Нет, не может быть. Мне же никто никаких заданий не давал, и "прокачки" никакой я не ощущаю и Системы не чувствую".
   Она ещё долго уверяла себя в материальности окружающего мира.
   Видимо, под влиянием мыслей о качелях ей и приснился парк аттракционов.
   Они с Фимой Герановым только что прокатились на "американских горках" и, смеясь, делились впечатлениями, демонстрируя снятые на телефон селфи.
   - Может, мороженое? - предложил парень, кивнув на полотняные зонтики уличного кафе.
   - Давай, - охотно согласилась Платина. - И кофе.
   - Не хочу, - смешно сморщил нос собеседник. - И так жарко.
   - А я выпью, - заявила девушка, отодвигая лёгкий, пластмассовый стул.
   - Закажи пока, - попросил Фима. - А то мне надо.
   Он смущённо кивнул в сторону выстроившихся в ряд туалетных кабинок.
   - Ага! - победно усмехнулась подруга. - Всё-таки растрясло! А вот не надо было пить адреналин перед "горками"!
   Женщина средних лет с блёклым, невыразительным лицом молча выслушала заказ. Казалось, она только что ушла, а возле Ии уже объявился высокий, молодой мужчина в тщательно отутюженных чёрных брюках и в ослепительно белой рубашке с галстуком-бабочкой.
   Он аккуратно выложил с серебряного подноса на пластмассовый столик старомодные вазочки с посыпанными шоколадной крошкой шариками мороженого, чашечку кофе и блюдце с булочкой.
   - Я её не заказывала, - удивилась Платина, поднимая взгляд и невольно застывая с полуоткрытым ртом.
   Она явно уже видела это лицо: столь правильно-прекрасное, что любой из азиатских айдолов мог бы просто утопиться от зависти. А лучезарная улыбка делала мужчину ещё привлекательнее.
   - Это подарок! - проговорил он мелодично-неземным голосом. - За счёт заведения.
   - Это у вас акция такая? - озадаченно пробормотала девушка.
   - Попробуйте, - собеседник чуть поклонился, как это делают дворяне Благословенной империи при разговоре с благородным человеком более низкого положения.
   - Спасибо, - растерянно пробормотала Ия, беря булочку с молочно-белого фарфорового блюдца. Мягкая, воздушная, с тонкой румяной корочкой и пряным запахом... корицы!
   Вскрикнув, Платина посмотрела на официанта и проснулась.
   Сердце бешено колотилось, а мозг, с удивительной быстротой избавившийся от сонной одури, работал, как компьютер, стремительно перебирая ячейки памяти.
   Она быстро вспомнила, что именно этот красавчик явился ей в эротическом видении, когда в лесной избушке организм девушки с помощью антибиотиков боролся против смертельной болезни.
   И этот аромат корицы. Он словно преследует её. Поднеся ладонь к носу, пришелица из иного мира принюхалась, прекрасно понимая всю глупость своих действий. И тем не менее Ия вновь что-то почувствовала... Или ей это только показалось?
   - Чушь какая-то, - проворчала Платина. - Это просто случайность и ничего больше. Как там говорят? Роковое стечение обстоятельств. Вот.
   Поскольку в комнате всё ещё стоял лёгкий полумрак, она закрыла глаза, пытаясь ещё раз уснуть.
   Однако мысли о странности всего происходящего с ней в этом мире упрямо лезли в голову, мешая расслабиться.
   Не выдержав, Ия распахнула веки и, зло оскалившись, посмотрела в темноту.
   "Даже если это игра, то что изменится? Всё равно тебе из неё не выйти, не начать по новой, не перезагрузить компьютер! Я же - персонаж, а не игрок! Не я играю, а мной! Ну и нечего тогда зря нервы трепать! Лучше подумай: что делать будешь, когда от барона сбежишь?"
   Вот только столь приземлённая тема почему-то не заинтересовала уставшее сознание, и девушка наконец-то заснула, на сей раз без каких-то сновидений.
   Ни на миг не забывая о том, что именно сегодня возвращается хозяин замка, Платина с самого утра попыталась вести себя так, как подобает примерной девице из благородной семьи, дабы не давать любовнице лишнего повода для ревности.
   Позавтракав, она засела в кабинете, усиленно делая вид, будто читает книгу стихов. На самом деле та просто лежала открытой на столе, а могучий ум пришелицы из иного мира, погрузившись в размышления, пытался придумать относительно безопасный и не слишком противный способ зарабатывания денег.
   Все известные ей "правильные" попаданки либо становились владелицами имений и поднимали местную промышленность с сельским хозяйством, или обладали какими-нибудь профессиональными навыками, что наряду с богатым жизненным опытом и ангельской внешностью позволяло наладить им некий очень прибыльный бизнес, попутно выйдя замуж за аристократа.
   У Ии нет ни того, ни, если честно признаться, ни другого. Есть только аристократ, да и тот не совсем настоящий. Но поскольку она твёрдо вознамерилась жить самостоятельно, с минимальной зависимостью от других, то и содержать себя она должна сама.
   Девушка тяжело вздохнула, вспомнив сгинувшую где-то в доме бывшего начальника уезда картошку. Но тут же напомнила себе, что и в её выращивании она тоже мало что понимает.
   Да и не к лицу дворянке заниматься столь низменным делом. Это же не цветы.
   Тогда, может быть, внедрить здесь что-нибудь полезное из своего родного мира?
   Грустно вздохнув, Платина перевернула страницу. И что же она сможет предложить местным потребителям?
   После долгих и мучительных усилий поняла, что "по большому" счёту ничего. Ей либо неизвестна технология изготовления продукта от начала до конца, или девушка точно знала, что у аборигенов тоже самое получается гораздо лучше.
   А если по "малому" счёту? Например, из украшений или развлечений?
   Но местные красавицы уже успешно пользуются разнообразными шпильками, гребнями и диадемами. Носят они и серьги, и кольца с браслетами.
   И тут Ия с удивлением сообразила, что ни разу не видела здесь ни одного ожерелья, колье, кулона или броши. Вот только будут ли их здесь носить? Платина попыталась представить, как подобные украшения станут смотреться на женщинах с учётом фасона местных нарядов, и с огорчением поняла, что те вряд ли будут иметь большой успех. Но, возможно, всё же стоит попробовать "продать" идею какому-нибудь ювелиру?
   Примерно такая же ситуация и с развлечениями. Насколько она успела понять, в Благословенной империи есть и театр, и цирк, и спортивные состязания, и великое множество игр: от азартных, вроде карт и костей, до высокоинтеллектуальных, чем-то напоминающих шахматы или го. Однако всё это для взрослых. А если сделать игры для детей с переставлением фишек и нарисованными ходами?
   Вот эта идея пришлась ей по вкусу. Вдохновлённая удачей, пришелица из иного мира поднатужилась и откопала в закромах памяти сцену из мультика "Маша и Медведь", где главная героиня играет с вороватым зайцем, переставляя пронумерованные кубики в коробке. Игра называлась "пятнашки". В сущности простая вещь: плоская коробочка и пятнадцать пронумерованных пластинок.
   Девушка довольно улыбнулась и вновь перевернула страницу, даже не взглянув на неё. Насколько она успела узнать аборигенов, подобная игра действительно может стать популярной и принести создателю немалые деньги.
   Вот только в Благословенной империи понятия не имеют об авторском праве. Даже если она и придумает что-то уникальное, воплощать замысел в жизнь придётся местным мастерам. А если те и заплатят за идею, так только один раз.
   Беглая преступница слегка погрустнела, но всё-таки пообещала себе осчастливить подданных Сына неба новой игрой.
   Но на чём ещё, кроме "пятнашек", можно попробовать заработать? Опустив взор, она машинально прочитала:

Солнце с луною

никак не хотят помедлить,

Торопят друг друга

четыре времени года.

Ветер холодный

обвеял голые ветви.

Опавшей листвою

покрыты длинные тропы...

Юное тело

от времени стало дряхлым,

И тёмные пряди

давно уже поседели.

Знак этот белый

отметил голову вашу,

И путь перед вами

с тех пор всё уже и уже.

Дом мой родимый -

всего лишь двор постоялый,

И я здесь как будто

тот гость, что должен уехать.

  
   "А может, попробовать книжки писать? - подумала вдруг пришелица из иного мира. - Ну, правильно перевести стихи - у меня вряд ли получится. Но я же и без них много чего читала и сериалы смотрела. Да взять хотя бы того же Шерлока Холмса. Изменить имена, место и время, отдать в книжную лавку. Вдруг местным понравится? Или "Гарри Поттера" переврать? Или "Звёздные войны" с "Ходячими мертвецами"? А если найти художника и выпускать их в виде комиксов?"
   Тут перед мысленным взором Ии открылись столь фантастические перспективы, что аж дух захватило. Весь вопрос: будут ли это покупать? Всё-таки у аборигенов немного другой менталитет. Но сие можно выяснить, только попробовав.
   Тут же, не откладывая в "долгий ящик", принялась вспоминать фильмы, книги и сериалы, чьё содержание пришлось бы по душе местной читающей публике, опираясь на уже прочитанные местные романы.
   "Ромэо и Джульетта" однозначно не пойдёт. Слишком разные моральные установки. "Собаку Баскервиллей" тоже придётся изрядно модернизировать. Так же как и "Ночь живых мертвецов". А вот "Унесённые призраками" могут обойтись чисто "косметическим ремонтом".
   Занятая своими мыслями, приёмная дочь бывшего начальника уезда не заметила, как подошло время обеда.
   Служанка сходила на кухню, принесла рис, мелко нарезанное мясо и сообщила, что господин ещё не вернулся, но ждут его именно сегодня.
   Платина также рассчитывала на его скорое возвращение, поэтому, отправив Укену за сладостями, сама села вышивать.
   Поскольку девушка терпеть не могла данное занятие, она совершенно искренне обрадовалась, когда тягучую тишину разорвал негромкий стук и знакомый хрипловатый голос:
   - Это я, Ио-ли!
   - Тоишо-сей! - вскричала беглая преступница, с облегчением откладывая в сторону рамку с натянутой тканью и вскочив на ноги, устремляясь к двери.
   Бросаться ему на шею она всё же не стала, ограничившись глубоким, церемонным поклоном.
   - Здравствуйте, господин. Очень рада, что вы наконец-то вернулись.
   - Я тоже соскучился, - улыбнулся хозяин замка, делая попытку войти.
   Но приёмная дочь бывшего начальника уезда решительно заступила ему дорогу.
   - Простите, Тоишо-сей, но у меня здесь маленький беспорядок. Я занималась рукоделием и не успела прибраться. Если не возражаете, давайте выпьем чаю на дворе.
   - Вы же знаете, что я ни в чём не могу вам отказать, - отступая, покачал головой землевладелец.
   Выйдя вслед за ним на сквозную веранду, Платина отыскала взглядом служанку, скромно отошедшую к сараю с бадьёй для купания, и призывно махнула рукой. Подбежав, простолюдинка торопливо согнулась в поклоне.
   - Подай нам чай и закуски, - приказала девушка. - Потом приберёшься в кабинете.
   - Слушаюсь, госпожа, - не поднимая взгляд, отозвалась Укена.
   Едва она расставила тарелки со сладостями и фарфоровый чайник, Ия знаком отослала её прочь и лично наполнила чашечку аристократа кипятком.
   Немного подождав, он приподнял фарфоровую крышечку и, втянув носом аромат свежезаваренного чая, одобрительно кивнул, делая крошечный глоток.
   - Много дворян приехало на похороны, Тоишо-сей? - завела, как ей казалось, "светскую" беседу приёмная дочь бывшего начальника уезда, отпив из своей чашечки.
   - Да, - кивнул барон. - Собрались все землевладельцы уезда, чиновники из канцелярии. Были даже родственники супруги господина Огаво из Тонжо. Он знал, что сын умирает, и предупредил их заранее. Всё очень сочувствовали несчастному отцу.
   "А про мать, как всегда забыли", - с неприязнью подумала пришелица из иного мира и, пряча эмоции, поинтересовалась:
   - Есть ли какие-нибудь новости?
   - Есть, - подтвердил Хваро и, словно дразня, сделал ещё пару мелких глоточков.
   Однако собеседница спокойно ждала, не выказывая никаких признаков нетерпения.
   - Думаю, вам будет интересно узнать, что в Букасо ждут нового начальника уезда. Какого-то Рэто Таюко из Сагаро.
   - Он будет жить в нашем доме? - спросила Платина.
   - Скорее всего, - кивнул хозяин замка. - По закону всё имущество преступника, обвинённого в государственной измене, подлежит конфискации.
   - А что с бывшим губернатором? - задала новый вопрос девушка. - С господином Нобуро?
   - Он арестован и ждёт смерти в столичной тюрьме, - спокойно ответил хозяин замка. - На его место назначен господин Сумузо Маэдо - внучатый племянник канцлера.
   - Скажите, Тоишо-сей, - собеседница поставила чашечку на стол и взяла пирожное. - А если у господина Нобуро, я имею ввиду бывшего губернатора, есть замужние дочери, их тоже отдадут в рабство?
   - Нет, - глотнув чая, покачал головой аристократ. - Они принадлежат к семьям мужей и уже никак не связаны с родителями.
   - А какая судьба ждёт жён и детей братьев господина Нобуро? - продолжила расспрашивать Платина, пытаясь разобраться в особенностях местного законодательства.
   - Они исключаются из благородного сословия и становятся простолюдинами, - проворчал барон.
   Пришелице из иного мира очень хотелось окончательно прояснить ситуацию с наказанием родственников государственных изменников, но Хваро отвечал крайне неохотно, всем видом демонстрируя неприязнь к данной теме, и ей пришлось умерить любопытство.
   А хозяин замка неожиданно заявил о слухах, циркулирующих в среде уездного чиновничества. Будто бы канцлер Благословенной империи благородный господин Шикезо Сайго уже подготовил и подал Сыну неба план всеобъемлющих реформ государственной службы. В числе прочих мероприятий предусматривалось открытие новых высших учебных заведений, подобных Гайхего, на юге и севере страны, ужесточение государственных экзаменов в провинциях, где их будут принимать цензоры, специально присланные из других провинций.
   Но главное, на что обратила внимание девушка в рассказе землевладельца, это планируемый запрет чиновникам определённых рангов служить в одной провинции более семи лет.
   - Если такой закон примут, вы вернётесь домой или поедете на другое место?
   - Пока не знаю, Ио-ли, - пожал плечами аристократ. - Надо посмотреть, как всё будет на самом деле. Многие чиновники против подобной реформы. Может, государь ещё передумает?
   Доев пирожное, он аккуратно вытер руки белоснежным платком и предложил прогуляться по парку.
   Ближе к вечеру барон пригласил её на ужин в главную башню. С грустью и раздражением понимая, что ей, скорее всего, придётся остаться на ночь, Платина всё же попыталась этого избежать, заботливо указав Хваро на его усталый вид после дальней дороги.
   К немалому удивлению Ии, тот согласился и даже проводил приёмную дочь бывшего начальника уезда до Дома за озером.
   Чинно поклонившись на прощание хозяину замка, девушка неторопливо зашагала мимо заросшего травой могильного холмика, озадаченно хмыкнув про себя: "С чего бы такая воздержанность? Раньше при каждом удобном случае в постель тащила. А тут так давно не виделись, и спокойно отпустила. Опять воспитывает? Нет, не может быть. Неужели пресытилась? Да и... Да и плевать. Так даже лучше. Хотя в первый раз было здорово".
   Пришелица из иного мира мечтательно улыбнулась, тут же скривившись, словно от зубной боли.
   "Только вот чем дальше, тем хуже. Как-то стрёмно заниматься любовью с той, по чьей вине столько невинных людей погибло. В доме приёмного папаши всякое бывало. Но они меня приняли, дали крышу над головой, положение и какой-никакой статус. А эта мерзавка всю их семью извела. И всё из-за того, что она боялась за свою тайну... Но может, дело просто в том, что однополый секс не для меня?"
   Встретившая её на сквозной веранде служанка низко поклонилась.
   - Воду в спальню нести или в мыльне умываться будете?
   - Нет, - покачала головой Платина. - Я купаться пойду.
   - Так поздно уже, госпожа, - встрепенулась собеседница.
   - Солнце ещё не село, - отмахнулась та, проходя в кабинет. - А вода сейчас самая тёплая. За день хорошо прогрелась.
   После такого заявления Укене оставалось только тяжело вздыхать.
   И в этот раз девушка её в купальню не пустила, привычно проворчав:
   - Сама справлюсь.
   Сегодня Ия сменила маршрут, решив переплыть озеро в другом месте. Служанка вновь побежала по берегу, но, по крайней мере, уже молча, а не окликая её каждую минуту.
   Примерно на середине пути Платина внезапно почувствовала, что вода стала заметно холоднее. Очевидно, где-то здесь на дне били родники. Опасаясь, как бы не свело мышцы на ногах, она торопливо повернула назад.
   Быстренько сплавав к причалу, девушка вернулась в купальню, сбросила мокрое нижнее бельё, а переодеваясь, внезапно подумала: "Чтобы Хваро поверила в моё самоубийство, она должна понять: почему я это сделала? Для такого поступка нужна очень серьёзная причина. Если я вдруг просто так, ни с того ни с сего возьму и утоплюсь, это будет выглядеть крайне подозрительно. С чего бы мне себя убивать? От чего люди сводят счёты с жизнью? От того, что она их "достала". Но я-то ничем это не демонстрировала. Да как-то и не хочется. Начнёшь капризничать, показывать как "всё плохо", барон или разозлится, или наоборот, возьмётся заботу проявлять. И в том, и в другом случае бежать труднее будет. Нет, такая причина самоубийства не пойдёт".
   Поправив платье и обернув голову полотенцем, Ия вышла из купальни.
   Не обращая внимание на служанку, удивлённо уставившуюся на её "чалму", Платина в задумчивости зашагала по тропинке.
   "Тогда остаётся только смертельная болезнь, угроза ещё более мучительной смерти или... несчастная любовь! Ну, и где я её возьму? Я же общаюсь только с Хваро, ну ещё с его охранниками. Не по Тэворо же мне сохнуть? И не по Мукано. А всю прошлую жизнь я забыла... Так, может, пора вспомнить?"
   От этой простой мысли Платина едва не споткнулась на ровном месте.
   - Осторожнее, госпожа! - вскричала Укена, пытаясь подхватить её под локоть.
   - Всё в порядке! - резко отстранилась та и почти бегом устремилась к дому.
   Пока переодевалась в одежду для сна и укладывалась поудобнее под одеялом, память перебирала все известные ей истории несчастной любви от "Ромео и Джульетты" с "Русалочкой" до "Алого сердца". Постепенно в голове начал складываться текст письма, которое она оставит Хваро.
   Следующий день вроде бы тянулся бесконечно долго, но пролетел как-то незаметно и стремительно.
   С утра хозяин замка где-то пропадал с господином Каямо. А в полдень начался дождь, который они переждали в беседке за обедом и чаем.
   Землевладелец читал стихи, рассказывал интересные истории. В общем, вёл себя совершенно обычно. Но и этим вечером вновь проводил её до Дома за озером, на сей раз всё же снизойдя до объяснений.
   Взяв ладони девушки в свои руки, аристократ пробормотал:
   - Пожалуйста, не думайте, что я избегаю вас, Ио-ли. Просто...
   Гладкие щёки барона чуть порозовели.
   - Это тело... Оно иногда напоминает о своей сущности сильнее обычного.
   "Значит, и её тоже донимают критические дни, - с каким-то непонятным злорадством подумала пришелица из иного мира. - И ярмун не помогает. Природу не обманешь, как не пытайся".
   - Что вы, Тоишо-сей! - мягко и искренне улыбнулась она. - У меня и мыслей таких нет. Я же знаю, как вы меня любите.
   - И буду любить всю жизнь! - пылко вскричал Хваро, покрывая её пальцы поцелуями.
   Платина не отстранялась, радуясь, что сегодня удалось избежать более чувственных ласк.
   "Хорошо, если бы её месячные продлились ещё хотя бы пару дней, - думала она, разуваясь на каменном приступке у подъёма на сквозную веранду. - Тогда бы я спокойно перепрятала одежду и сбежала".
   - Опять купаться пойдёте? - чуть не плача спросила служанка, уже держа в руках сложенное полотенце и чистое нижнее бельё.
   - Обязательно! - довольно улыбнулась приёмная дочь бывшего начальника уезда и похвалила сообразительную простолюдинку: - Это хорошо, что ты уже всё приготовила.
   - Я же здесь, чтобы служить вам, госпожа, - прерывисто вздохнув, поклонилась собеседница.
   Вода сегодня оказалась прохладнее обычного, видимо, из-за выпавшего дождя, поэтому Ия не стала устраивать дальние заплывы, а сделав круг по озеру, вновь вернулась в купальню.
   Перед тем как уснуть, беглая преступница опять повторила про себя текст "прощального" письма, внеся в него некоторые изменения.
   Хозяин замка пришёл, едва она закончила завтракать, и при одном взгляде на его/её сияющую физиономию у девушки неприятно ёкнуло сердце.
   - Ио-ли! - довольно улыбаясь, вскричал землевладелец. - А не половить ли нам рыбу?
   - С удовольствием, - растерянно пролепетала Платина, мельком подумав: "Ох, не к добру ты такой счастливый... счастливая!" - Но я не готова. У меня нет наживки. Вот вернётся служанка, прикажу ей наловить кузнечиков...
   - У меня всё есть! - отмахнулся аристократ. - Слуги даже скамеечки принесли. Идёмте!
   - Тогда я возьму свою удочку, - справедливо рассудив, что от лишних переживаний всё равно ничего не изменится, Ия усилием воли задавила негативные эмоции и приняла его шутливый тон: - Она у меня счастливая.
   - Конечно, берите, - великодушно согласился барон, пригрозив: - Всё равно я наловлю больше!
   - Посмотрим, к кому Плырь будет сегодня более благосклонен, - усмехнулась собеседница, спускаясь во внутренний двор.
   К её разочарованию местный бог мелких рек и озёр явно демонстрировал особое благорасположение к Хваро, поскольку рыбины одна за другой клевали на крючок его удочки.
   От подобной удачи настроение хозяина замка заметно улучшилось, и во второй половине дня он пригласил девушку на площадку для занятий воинскими искусствами, где лихо рубился с господином Мукано на деревянных мечах.
   С натянутой на лицо "резиновой" улыбкой, глядя на резкие, отточенные движения любовницы, на её прыжки, выпады и броски, Платина с тоской понимала, что та, кажется, совершенно оправилась от своего недомогания. А значит, сегодня Ие придётся спать с ней.
   "Вот же-ж! - мысленно взвыла она. - Ночью Накадзимо одежду через забор перебросит, а мне эту стерву ублажать! Хорошо, если в дом пойдём, там можно хотя бы по нужде выйти. А если в главной башне останемся? Может, тоже сказать, что я плохо себя чувствую, и попросить пару дней отлежаться? Но вдруг он прикажет служанке от меня не отходить? И как я тогда одежду спрячу? Ну вот же-ж!"
   К сожалению, опасения полностью подтвердились. Заканчивая поздний ужин с ней в большом, укутанном сумраком зале, землевладелец произнёс мягким, хрипловатым голосом, но не терпящим возражения тоном:
   - Надеюсь, сегодня вы останетесь со мной, Ио-ли?
   - А как же ваше... здоровье, Тоишо-сей? - заботливо поинтересовалась девушка.
   - Я чувствую себя прекрасно! - ещё шире улыбнулся аристократ.
   - Если так... - смущённо потупилась собеседница. - То, конечно...
   - Тогда давайте выпьем! - предложил барон, разливая по рюмочкам ароматное вино.
   - С удовольствием, Тоишо-сей! - поддержала его Платина, подумав: "Так, может, у неё и не было никаких критических дней? Да какая теперь разница? Мне уже видеть её противно, не то что целовать!"
  
   То ли действительно соскучившись по ней, то ли по какой другой причине, только любовница вела себя сегодня как-то особенно нежно, настойчиво и властно.
   Весь негатив к Хваро, скапливавшийся в душе пришелицы из иного мира, оказался просто-напросто смыт волнами страсти и наслаждения.
   Но, как уже случалось в последнее время, весь этот восторг и эйфория очень быстро прошли, возвращая девушке способность здраво рассуждать и не изменив её желания поскорее покинуть это место.
   - Как же я счастлив с вами, Ио-ли! - почти простонала любовница, уткнувшись лицом ей в шею.
   "А вот я нет!" - мысленно огрызнулась Платина, ни на миг не забывая, что должна уйти из главной башни как можно раньше.
   Она то и дело просыпалась, с тревогой глядя на затянутое бумагой окно и вновь погружаясь в тревожную дрёму.
   И вот, когда прямоугольный проём явно посветлел, девушка осторожно выбралась из-под руки Хваро.
   Та продолжала безмятежно спать и проснулась только тогда, когда приёмная дочь бывшего начальника уезда уже торопливо натягивала платье.
   - Что случилось, Ио-ли? - встрепенулась любовница, садясь на кровати. - Куда вы?
   - Спина заболела, Тоишо-сей, и живот, - выдала Платина заранее заготовленную версию. - Может, "красные дни"? Хотя вроде бы ещё не время. Но я не хочу, чтобы это случилось здесь у вас.
   - Подождите хотя бы до утра, - предложила собеседница. - А на всякий случай я вам повязку дам. У меня есть.
   Не обращая внимание на свою наготу, она соскочила с кровати и подошла к шкафу, привычно расположенному под окном.
   - Спасибо, Тоишо-сей, - покачала головой девушка, заплетая косу. - Но я пойду. Уже светло. Солнце вот-вот встанет.
   - Я не могу отпустить вас одну! - забеспокоилась Хваро.
   - Вам не о чем переживать, - Платина постаралась, чтобы её голос звучал как можно проникновеннее. - Я и сама спокойно дойду до Дома за озером. Ну, что со мной может случиться? А пока вы собираетесь и приводите себя в порядок, пройдёт слишком много времени. Прошу вас, Тоишо-сей, не заставляйте меня чувствовать себя неудобно.
   Собеседница заколебалась, чуть прикусив нижнюю губу.
   - Ваш парк - всё же не дикий горный лес, - продолжила убеждать барона приёмная дочь бывшего начальника уезда. Чужих здесь нет, везде охрана. Ну, пожалуйста, Тоишо-сей, позвольте мне сейчас уйти. Я просто... умру со стыда, если со мной здесь случится... какая-нибудь неприятность.
   Странно, но кажется, именно последние слова окончательно убедили любовницу. Натягивая курточку для сна, она кивнула.
   - Ступайте, Ио-ли. Я скоро навещу вас.
   - Нет, нет, Тоишо-сей! - возразила девушка. - Вам надо выспаться.
   Мягко улыбнувшись, Хваро кивнула.
   Торопливо отвесив ей церемонный поклон, Платина выпорхнула из комнаты.
  
   - Госпожа? - озадаченно вскинул брови стражник, когда она почти бегом спустилась на первый этаж.
   - Всё в порядке! - успокоила его Ия. - Господин позволил мне уйти.
   Небо на востоке ещё только розовело, когда беглая преступница добралась до окружавших Дом за озером зарослей вишни.
   Воровато оглядевшись и не заметив ничего подозрительного, она устремилась к ограде прямо по мокрой от росы траве.
   "А если кто увидит? - подумала девушка, поднимая подол. - Да и пусть, скажу, что сильно приспичило!"
   Добравшись до стены, она облегчённо выдохнула, до последней минуты опасаясь, что Накадзимо может её "кинуть". Последние сомнения исчезли при виде валявшегося на траве свёртка и длинного, узкого цилиндра. Видимо, та карта ему действительно очень нужна.
   Продравшись сквозь заросли, Платина оказалась на заднем дворе и, спрятавшись за сараем, осмотрела переброшенные вещи. Добротная коричневая куртка, пара льняных, застиранных рубах, штаны, серые носки на завязках и корявые кожаные туфли.
   "Верёвочные сандалии всё-таки посылать постеснялся, - беззвучно усмехнулась приёмная дочь бывшего начальника уезда и тут заметила платок какого-то неопределённого буро-зелёного цвета. - А это ещё зачем? Не для грудной же повязки?"
   Но тут вспомнила, как несколько раз видела на базаре простолюдинов с чем-то, вроде тощей чалмы, на головах. Возможно, Наказдимо предлагал ей подобным способом прикрыть волосы на голове? Ладно, с этим можно и потом разобраться.
   А вот и заказанный футляр из бамбука с круглой, обшитой кожей пробкой. Для удобства переноски к концам цилиндра крепился узкий, кожаный ремень.
   "Неплохо, - одобрительно хмыкнула Ия и стала размышлять: - Куда бы всё это деть?"
   Поскольку поставленной для омовения бадьёй девушка давно не пользовалась, предпочитая купаться в озере, она проскользнула в сарай и спрятала одежду в углу среди так и неубранного хлама.
   Футляр пронесла в уборную, где привязала к ноге, прикрыв подолом платья.
   Очевидно, Укена не ждала свою госпожу так рано, и поэтому крепко спала, никак не среагировав на её появление.
   Поставив туфли со стороны переднего двора, Платина тихонько проскользнула в свои покои. Спать хотелось неимоверно. Спрятав бамбуковый цилиндр под матрас, она быстро разделась, рухнула на постель и моментально заснула.
   - Госпожа! - ворвался в уши испуганный голос. - Госпожа!
   Тут её ещё и трясти начали.
   - Ну, чего тебе? - простонала Ия, не в силах открыть глаза.
   - Там господин пришёл! - быстро зашептала служанка. - Спрашивает, как ваше самочувствие? А я и не знаю, что сказать?
   С трудом распахнув налитые свинцом веки, девушка кое-как села на кровать, свесив ноги.
   - Где он?
   - В кабинете, госпожа, - понизила голос собеседница.
   - Пригласи его, - велела Платина.
   - Сюда?! - ханжески охнула Укена. - А вы в таком виде!
   - Неужели ты правда думаешь, что он здесь никогда не бывал? - Ия презрительно скривилась, раздражённая подобным лицемерием. - И не видел меня такой?
   - Простите, госпожа, - сжав губы в куриную гузку, потупилась служанка.
   Хозяин замка буквально ворвался в спальню, застав приёмную дочь бывшего начальника уезда, застывшей в почтительном поклоне, смотревшемся крайне... необычно, учитывая её облачение.
   - Прошу прощения, Тоишо-сей, за то что заставила вас волноваться.
   - Так с вами всё в порядке? - облегчённо выдохнул тот.
   - Да, Тоишо-сей, - выпрямившись, но по-прежнему потупив взор, подтвердила Платина. - Просто... Кишечное расстройство. Мне так стыдно.
   Шмыгнув носом, она прерывисто вздохнула.
   Бросив короткий взгляд через плечо и убедившись, что понятливая служанка плотно закрыла за ним дверь, землевладелец, подбежав к девушке, крепко обнял её, прижимая к груди.
   - Хвала Вечному небу! Я рад, что всё так просто разрешилось.
   - Вы меня смущаете, Тоишо-сей, - пробормотала собеседница. - Если вы всё узнали, то, пожалуйста, выйдите и позвольте мне привести себя в порядок. А то неудобно...
   - Конечно! - отстранившись, с энтузиазмом вскричал аристократ. - Я уйду. Но я жду вас. Позавтракаем вместе!
   - Так вы ещё не ели?! - всплеснула руками Платина. - Тогда... Я быстро!
   Барон скрылся за дверью, и почти сразу же в спальню проскользнула служанка.
   - Помоги одеться! - приказала молодая госпожа. - Да поторопись!
   Кроме всё ещё тёплой каши, сопровождавшая барона Яира принесла суп из плодов лотоса.
   Хваро настоял на том, чтобы Ия его обязательно попробовала. Но той данное кушанье не понравилось, но чтобы не огорчать хозяина замка, она всё же съела несколько ложек.
   Дальше день потянулся как обычно. Погуляли по парку, сходили на стрельбище, на площадку для занятий боевыми искусствами. Там землевладелец устроил для своей спутницы очередное представление, сойдясь в учебном поединке сразу с Мукано и Тэворо.
   На какое-то время пришелица из иного мира действительно увлеклась этим зрелищем, позабыв о нараставшем в душе нетерпении.
   Но оно скоро вернулось вновь, и как девушка не старалась, так и не смогла скрыть охватившего её волнения. Поэтому она почти не удивилась, когда аристократ захотел узнать, что с ней происходит?
   - Ах, Тоишо-сей, - отведя взгляд, вздохнула Платина. - Я просто очень хочу спать. У меня же всё утро болел живот. Я и заснула-то только перед вашим приходом.
   - Что же вы раньше не сказали, Ио-ли? - хмурясь, попенял ей барон. - Давайте я провожу вас до дома, и вы спокойно отдохнёте.
   - Нет, нет, - возразила собеседница. - Здесь так красиво.
   Она указала на множество цветов над гладью лотосового пруда.
   - Мне хочется ещё немного побыть здесь вместе с вами.
   - Но вы же хотите спать, - раздражённо напомнил Хваро.
   - Если вы не возражаете, я бы сегодня легла спать пораньше, - попросила Платина. - А чтобы не затруднять вас, поужинаю одна.
   По красивому лицу хозяина замка пробежала тень недовольства, но он всё же кивнул.
   - Хорошо. Я передам господину Каямо, чтобы на кухне поторопились с вашим ужином.
   - Я пришлю за ним служанку, - заискивающе улыбнулась девушка.
   Когда землевладельцу надоело любоваться цветами, он пригласил спутницу прокатиться на лодке по озеру.
   Весьма удивлённая подобным предложением, та согласилась. Окликнув одного из попавшихся по пути слуг, аристократ послал его за Куюми.
   Именно ему барон доверил работать веслом на корме той самой лодки с полукруглой крышей. Когда они удалились метров на двадцать от причала, Хваро сел рядом с беглой преступницей и тихо сказал:
   - Я не хочу ждать до осени и собираюсь выехать на юг уже через месяц.
   - Так вы закончили здесь все свои дела? - удивилась Платина, хорошо помня, что поначалу хозяин замка не очень-то торопился к месту службы.
   - Остались кое-какие мелочи, - поморщился землевладелец. - Но с ними я надеюсь управиться в ближайшие дни.
   Он наклонился к самому уху собеседницы.
   - Мне ни в коем случае нельзя опоздать в Даяснору. Но я опасаюсь, что найти вам подходящих приёмных родителей будет очень непросто. Возможно, в столице придётся задержаться надолго.
   - Вам виднее, Тоишо-сей, - осторожно ответила девушка. - Я в этом ничего не понимаю.
   - Только никому не говорите, что мы можем уехать раньше, - наставительно произнёс аристократ.
   - А с кем мне разговаривать? - не удержалась от горькой усмешки Ия.
   - Всё равно, - слегка смутился барон, видимо, осознав её правоту. - Я прошу вас об этом.
   - Конечно, Тоишо-сей, - совершенно серьёзно пообещала собеседница.
   Хваро хотел ещё что-то сказать, но его негромко окликнул с кормы Куюми:
   - Господин, это вас.
   К озеру торопливо шёл, почти бежал один из охранников.
   - Господин! Гонец из Букасо! Господин Мукано передал, что ответ нужен сейчас же!
   - Скажи, что я иду! - привстав, отозвался хозяин замка и, посмотрев на девушку, виновато развёл руками: - Увы, Ио-ли, кажется, нам придётся расстаться раньше, чем мне бы хотелось.
   - Понимаю, Тоишо-сей, - склонила голову Платина. - Дела и очень важные, если без вас не могут обойтись.
   - Я рад, что вы меня понимаете, Ио-ли, - улыбнулся землевладелец и скомандовал уже начавшему разворачивать лодку гребцу: - Давай к берегу, Куюми.
   Сойдя на пристань, они обменялись церемонными поклонами, после чего аристократ в сопровождении охранника поспешил к главной башне, а приёмная дочь бывшего начальника уезда неторопливо зашагала по дорожке к Дому за озером.
   Стараясь не шуметь, она взошла на сквозную веранду и огляделась.
   Сидя за столом во внутреннем дворе, служанка увлечённо работала иглой, что-то то ли бормоча, то ли напевая себе под нос.
   - Чего делаешь? - поинтересовалась девушка.
   Вздрогнув от неожиданности, Укена бодро вскочила и поклонилась.
   - Да вот бельё ваше перебирала, госпожа. Два носка по шву разошлись, а в одном уже дырка. Теперь вот зашиваю.
   "Значит, она без моего ведома по шкафам лазает, - сделала очевидный вывод Платина. - И не запретишь. Не поймут. По местным порядкам служанка обязана за гардеробом хозяйки следить".
   - Хорошо, - кивнула она. - Закончишь, зайди. У меня к тебе дело.
   Войдя в кабинет, Ия села за стол, пододвинув к себе лист бумаги. Пора наконец написать прощальное письмо любовнице. И даже хорошо, если Укена застанет её за этим занятием. Служанку наверняка будут расспрашивать о том, как в день своего самоубийства вела себя её хозяйка? Вот пусть и рассказывает.
   Поначалу для большей достоверности беглая преступница намеревалась заготовить пару якобы черновиков и, смяв их или порвав, бросить где-нибудь в доме. Пусть Хваро думает, будто она очень сильно нервничала и не смогла сразу составить нужный текст.
   Но потом отказалась от данной затеи. Нет, любовницу надо убедить в том, что решение уйти из жизни Ия приняла твёрдо и осознанно, а не под влиянием сиюминутного порыва.
   Вот только несмотря на то, что девушка детально продумала содержание письма, в процессе написания выявились некоторые бросавшиеся в глаза шероховатости. Поэтому пришлось всё же взять другой лист.
   Тут как раз в дверь и постучали.
   - Это я - Укена.
   - Заходи! - приказала приёмная дочь бывшего начальника уезда.
   Демонстративно вернув кисточку на письменный прибор, она заявила:
   - Я хочу сегодня пораньше поужинать и лечь спать. Ступай на кухню и дождись, как всё приготовят. Господин Каямо должен распорядиться.
   - Слушаюсь, госпожа, - привычно поклонилась служанка.
   Дождавшись, когда стихнут её шаги на веранде, Платина осторожно приоткрыла оконную створку.
   Укена неторопливо огибала могилу господина Самадзо. Едва она скрылась за вишенником, Ия метнулась к шкафу и, торопливо вытащив платья, разложила их на полу. Ещё раз выглянув в окно и не заметив ничего подозрительного, достала из выдвижного ящичка норигэ со швейными принадлежностями.
   Осторожно, стараясь не поцарапать дерево, поддела иглой чуть выступавшую из-за перегородки шёлковую ленточку. Открыв тайник, схватила карту, исписанные листочки, обе пайзы, пояс с сокровищами и унесла в спальню, где положила на кровать, на всякий случай прикрыв одеялом.
   Вбежав обратно в кабинет, вернула среднему отделению шкафа его прежний вид, при этом полностью спрятав шёлковое колечко за фальшивой стенкой, так что открыть её стало невозможно. Если только сломать.
   Окинув критическим взглядом аккуратно разложенные платья, Ия вновь вернулась в спальню.
   Карту и листы с пояснениями, свернув, убрала в футляр, накрепко закупорив его плотно сидящей пробкой.
   Примерив прямо поверх платья пояс господина Самадзо, обнаружила, что тот ей очень сильно велик. Не тратя время на пустые сетования, решительно обрезала ту часть, где уже не осталось ни золотых монет, ни серебряных слитков, перешила завязки. Вот теперь пояс сидел плотно, образуя даже что-то вроде корсета.
   Облегчённо выдохнув, девушка убрала его под матрац и отправилась дописывать письмо.
   Закончив, внимательно пробежала взглядом по строчкам. Во второй раз получилось значительно лучше.
   "Господин Хваро, мне очень тяжело писать это письмо, но я должна объясниться, прежде чем уйду навсегда. Ко мне вернулась память. И да, вы тогда не ошиблись. Я действительно уже любила, и те чувства были гораздо сильнее, искреннее и глубже того, что происходит между нами. Меня и в Букасо отправили специально, чтобы разлучить с возлюбленным. Но он обещал, что мы непременно будем вместе, и я жила только надеждой на нашу встречу. Но теперь он мёртв. Вы сами сказали мне об этом. Мою любовь забрали демоны петсоры, и мне тоже незачем жить. Вам же я желаю долголетия, почёта, процветания и исполнения мечты. Вы самый благородный, умный и добрый человек из тех, кого я встречала. Но я уже не люблю вас и никогда больше не полюблю. А после того, что вы для меня сделали, любой обман с моей стороны будет самой настоящей подлостью. Поэтому я и хочу умереть. Прощайте, господин Хваро. Да хранит вас Вечное небо! Прошу вас не искать моё тело. Не хочу, чтобы вы видели меня посиневшей, раздувшейся, покрытой водорослями и объеденной водяными тварями. Запомните меня красивой".
   Положив листок на стол, пришелица из иного мира зябко передёрнула плечами: "Если узнает, что я жива, точно бросится искать. А найдёт - обязательно убьёт за такой обман. Причём крайне жестоко. Я же стебусь над её чувствами".
   Платина представила, что почувствует любовница, прочитав это письмо, и на какой-то миг ей стало стыдно за свой поступок. Но тут она вспомнила господина Бано Сабуро, его жён, то ли ожидавшего казни, то ли уже отравленного маленького Чиэсо, молоденькую, весёлую Иоро, отданную в солдатский бордель по навету барона Хваро, и всякие сомнения пропали.
   Сложив письмо, убрала его в книгу, всё ещё гадая, где его лучше оставить: в купальне или в кабинете?
   Она настолько углубилась в размышления, что деликатный стук в дверь заставил её вздрогнуть.
   - Это я - Укена. Ужин принесла.
   - Накрывай на стол, - распорядилась Ия. - Я сейчас приду.
   - Слушаюсь, госпожа, - откликнулась собеседница.
   Для создания образа впавшей в депрессию особы, намеревавшейся свести счёты с жизнью, девушка собиралась разыграть перед ней меланхолическую задумчивость и отсутствие аппетита.
   Однако особо притворяться не пришлось. Платина на самом деле так волновалась, что кусок в горло не лез.
   - Что же это вы ничего не кушаете, госпожа? - забеспокоилась служанка.
   - Не хочется, - отмахнулась приёмная дочь бывшего начальника уезда. - Доешь сама, а я схожу искупаюсь.
   Укена посмотрела на разложенные по столу мисочки, сглотнула набежавшую слюну, но отказалась.
   - Спасибо, благородная госпожа. Я лучше потом.
   - Как хочешь, - небрежно пожала плечами Ия. - Только не забудь посуду на кухню отнести.
   - Конечно, госпожа, - поклонилась собеседница, заверив: - Я никогда не забываю.
   Пропустив её слова мимо ушей, девушка отправилась в свои покои. Там она вытащила из ушей серьги, открыла выдвижной ящичек с украшениями и замерла при виде всего этого великолепия.
   Жаба в душе взвыла дурным голосом. Золота здесь на целую жизнь хватит, если, конечно, особо не шиковать. Как-то стрёмно оставлять всё это Хваро. У неё и без того денег до чёрта! Может, всё-таки прихватить что-нибудь на память?
   Пришелица из иного мира напомнила пупырчатому земноводному, что у управителя барона есть полный список переданных ей драгоценностей.
   "Сама, дура, написала, - Платина скривилась, как от зубной боли. - Теперь, если что-то пропадёт, обвинят в воровстве служанку или заподозрят, что самоубийство не настоящее. Мёртвым цацки ни к чему".
   Чтобы больше не травмировать впечатлительную жабу, решительно задвинула ящичек, после чего достала из шкафа полотенце и нижнее бельё.
   Сегодня рекордные заплывы устраивать не стала. Поплескалась недалеко от берега да пару раз нырнула, заставив Укену немного понервничать.
   - Вам помочь приготовиться ко сну? - потупив взор, поинтересовалась она, когда Ия вернулась в дом.
   "Как ей не надоест каждый день спрашивать одно и то же? - раздражённо подумала приёмная дочь бывшего начальника уезда. - Знает же, что нет!"
   - Сама справлюсь, - привычно повторила девушка. - Можешь ужинать.
   Переодеваясь в одежду для сна, грудную повязку снимать не стала и, усевшись на пол у окна, принялась ждать, когда же служанка понесёт грязную посуду на кухню?
   Та не сильно торопилась, и беглая преступница буквально извелась и уже стала ругаться про себя, когда простолюдинка наконец-то покинула Дом за озером.
   Набросив на плечи накидку, Платина выбежала во внутренний двор, первым делом устремившись к сараю с лоханью. Отыскала там одежду, что вчера перебросил через забор господин Накадзимо, не забыв и о лично сворованных у прачечной штанах, и вымазанной тушью курточке.
   Утащив всю одежду в спальню и спрятав под кровать, вновь вернулась во двор за вещичками из своего мира и метательными ножами, которые сделал для неё отец Охэку. Они хоть и не отличались качеством, но всё-таки какое ни какое, а оружие.
   Глаза уже привыкли к воцарившемуся в комнате полумраку, поэтому Ия, не зажигая светильника, критически оглядела кучу предметов, которые необходимо обязательно взять с собой.
   Если одежда от господина Накадзимо увязана в компактный тюк, то остальное необходимо как-то уложить для удобства переноски.
   "Может, завернуть всё в накидку? - лихорадочно думала девушка. - Списка тряпок, что я взяла в Бирюзовых покоях, у господина Каямо нет. Но вдруг он спросит у Укены: не пропало ли что-нибудь из вещей? А если та нашла дырявые носки, то может и помнить, какие накидки были у её молодой госпожи. Тогда, может, сложить всё в измазанную тушью куртку? Тут не так много осталось. Должно убраться".
   Идея ей понравилась, и с помощью обрезков шёлковой ленты она соорудила что-то вроде котомки и уложила туда всё, кроме одного ножа.
   Одну из именных табличек засунула под грудную повязку. Для второй освободила мешочек с ароматными травами, привязав его к поясу штанишек для сна.
   То ли Укена с кем-то встречалась, то ли просто болтала со слугами, только вернулась она уже глубокой ночью.
   Сначала Платина разглядела в чуть приоткрытое окно неясный силуэт, потом различила тихий шелест травы под ногами и наконец глухие шаги по гладко оструганным доскам веранды.
   После прихода служанки время потянулось особенно медленно и даже мучительно. Иё пришлось позвать на помощь всю свою выдержку.
   Выждав, на её взгляд, достаточно времени, она уже собралась надеть под платье пояс господина Самадзо и вылезти в окно, как вдруг её со страшной силой потянуло в уборную.
   Одними губами высказав всё, что думает о себе, беглая преступница отправилась на внутренний двор.
   А когда возвращалась, замедлила шаг, прислушиваясь к доносившимся из кладовой звукам, но различила только тихое посапывание. Похоже, Укене всё же надоело изображать из себя бдительного стража, тем более, если подопечная ведёт себя более-менее смирно и покладисто.
   Слегка успокоившись, девушка тем не менее досчитала до тысячи, прежде чем решила распахнуть окно и выглянуть наружу.
   Привычно стрекотали цикады, шелестели под ветром кроны вишен. Как она и рассчитывала, луна на небе отсутствовала, и только густо рассыпанные по чёрному бархату звёзды заливали мир своим мигающим светом, время от времени заслонявшимся редкими облаками.
   Выбросив оба узла и футляр, Платина тихо спустилась на землю, аккуратно прикрыв за собой окно. Замерев на пару секунд, прислушалась к звукам ночи. Не уловив ничего подозрительного и стараясь ступать как можно тише, направилась на берег озера.
   Прежде чем выйти из тени вишен, вновь огляделась и тут же замерла как вкопанная при виде мелькнувших в стороне причала огоньков.
   Сегодня охранники барона добросовестно дошли до Дома за озером и даже заглянули на передний двор, обойдя вокруг могильного холма.
   Всё это время Ия, затаив дыхание, следила за ними из темноты. Отмахиваясь от надоедливых комаров, она терпеливо дождалась, когда оранжевые отблески опять скроются среди деревьев, и направилась к купальне.
   Оставив вещи в тени её стены, прошла внутрь, задвинув на двери засов. В узком помещении царила ещё более кромешная тьма, поэтому девушка какое-то время просто стояла, чтобы глаза стали хотя бы немного различать окружающую обстановку.
   Помогло слабо. Пришлось больше полагаться на память. Ударившись об угол лавки, она наконец-то сумела сориентироваться. Быстро разделась, положив на скамью рядом с платьем "предсмертное" письмо, для надёжности придавив его тяжёлым нефритовым браслетом.
   На ощупь добралась до лестницы, осторожно спустилась в воду. Ступая по дну, прошла под стеной и выбралась на берег.
   Прежде чем одеваться, кое-как отжала мокрые волосы и попыталась прикрыть их "тюрбаном", но после пары безуспешных попыток поняла, что просто не сможет накрутить его как следует.
   Мысленно выругавшись, увязала волосы в пучок на затылке.
   Хорошо, что у господина Накадзимо оказался хороший глазомер. Одежда подошла как нельзя лучше, разве что две рубахи, надеваемые одна на другую, оказались несколько длинноваты. Зато штаны и куртка пришлись совсем впору. А вот туфли были немного великоваты. Хорошо хоть, не слетали при ходьбе.
   Переодеваясь, Патина ещё и решала, как лучше добраться до окружавшей парк стены: снаружи вишнёвых зарослей или изнутри, со стороны дома? Рассудила, что лучше всё-таки через двор. Там не так давно скосили траву, и та ещё не успела отрасти, а значит, меньше шансов оставить хорошо заметные следы.
   В кладовой, где спит Укена, есть только одно маленькое окно с торца здания. Да и то не открывается. Поэтому служанка вряд ли что сможет услышать. А уж увидеть у неё тем более не получится, так как Ия обойдёт дом с другой стороны.
   Прихватив котомку, засунув за пояс нож и повесив на плечо бамбуковый футляр, она неспешно двинулась вдоль вишнёвых деревьев, стараясь держаться к ним поближе.
   Добравшись до ограды, без особого труда обнаружила верёвку с навязанными узлами.
   Ухватив зубами узелок с вещами, легко вскарабкалась на стену, но, перед тем как спуститься на другую сторону, задержалась, окинув прощальным взглядом расстилавшийся во тьме парк с холмом водопада и громадой главной башни, поднимавшейся над верхушками деревьев.
   Ещё не зная, что её ждёт впереди, и не рассчитывая на щедрые подарки от судьбы, девушка покидала это место без особых сожалений, всё же признавая некоторую пользу от своего пребывания здесь. По крайней мере, она теперь совершенно точно осознала свою гетеросексуальность. Однополый секс - это не для неё.
   - Эй! - внезапно донёсся из темноты свистящий шёпот. - Сюда!
   Очнувшись от своих мыслей, Платина едва не сиганула вниз, но вовремя передумала. Сбросила в темноту котомку, верёвку и стала осторожно спускаться, нащупывая носками туфель выступавшие из кладки камни.
   - Держитесь! - раздалось совсем рядом, и Ия почувствовала, как чьи-то руки подхватывают её под зад.
   Девушка отпустила край стены. Руки неизвестного скользнули чуть выше и сразу же отпрянули, лишив её поддержки. Но она всё же умудрилась аккуратно опуститься на землю.
   - Карта с вами? - спросила выступившая из темноты фигура с закрытым до глаз лицом.
   - Со мной, господин Накадзимо, - заверила девушка, показывая футляр.
   - Уходим, - кивнув, скомандовал он. - Мы и так вас заждались.
   И тут же приказал:
   - Дайте мне руку, госпожа!
   Всё же разъяснив своё требование, крайне неприличное с точки зрения местного этикета.
   - Я хорошо вижу в темноте и проведу вас по лесу. Здесь, знаете ли, не парковая аллея, можно больно упасть.
   Со стороны стоявшей поодаль смутно различимой фигуры донёсся тихий смешок.
   Посчитав аргументы собеседника здравыми и обоснованными, Платина вынула кинжал из-за пояса, спрятала его за пазуху и протянула руку.
   Кожа на ладони Накадзимо оказалась шершавой и грубой, а хватка железной.
   - Кен! - обратился он куда-то в темноту. - Останься. Потом догонишь.
   - Да, господин, - отозвался простолюдин.
   - Но не задерживайся слишком долго, - предупредил дворянин и повёл беглую преступницу к зарослям низкорослых деревьев.
   Нельзя сказать, что Ия совсем ничего не различала в густом мраке, но идти так быстро и уверенно, как Накадзимо, она бы точно не смогла.
   Тот легко огибал выступавшие из тьмы деревья и кустарники, изредка предупреждая:
   - Осторожнее, камень. Пригнитесь. Не оступитесь, здесь камень.
   Или раздражённо шипел:
   - Пожалуйста, тише!
   Когда под её ногой хрустел опавший сучок, девушка невольно втягивала голову в плечи, косясь на почти бесшумно двигавшуюся позади ещё одну облачённую в чёрное фигуру.
   Казалось, этот подъём никогда не закончится, хотя на самом деле они вряд ли прошли более двух или трёх километров.
   Но постепенно лес начал редеть, и путники выбрались на вершину холма.
   - Нам придётся ехать верхом, - предупредил Накадзимо.
   - Вы привели для меня лошадь? - удивилась Платина.
   - Нет, - отозвался собеседник. - Поедете со мной.
   - Хорошо, - покладисто согласилась беглая преступница.
   Спуск был не менее труден, чем подъём. Как Ия не старалась ступать осторожно, она всё же запнулась за торчавший из земли камень, и только резкий рывок провожатого спас её от падения.
   - Осторожнее! - фыркнул тот. - Смотрите под ноги!
   "Как будто тут что увидишь!" - мысленно огрызнулась пришелица из иного мира, но вслух ничего не сказала.
   - Уже недолго, госпожа, - подбодрил её, шагавший позади спутник.
   Ещё минут через десять из окликнули из темноты:
   - Господин?
   - Да, это мы, - отозвался Накадзимо.
   - А девчонка?
   - Госпожа с нами.
   - Карта у неё? - из-за куста появился мужчина в воинском облачении.
   - Говорит, что у неё, - усмехнулся предводитель этой странной компании и поинтересовался: - Вас никто не видел?
   - Только зверюшки, - успокоил его собеседник.
   Уже вчетвером они вышли на большую поляну, где под раскидистым деревом негромко фыркали и позвякивали сбруей лошади.
   - А где Кен? - с беспокойством спросил дворянин.
   - Остался у парка, - ответил Накадзимо. - Сейчас подойдёт.
   Какое-то время все молчали.
   - Кто вы, госпожа? - неожиданно спросил остававшийся с лошадьми мужчина.
   Предвидя подобного рода вопросы, приёмная дочь бывшего начальника уезда выдала заранее заготовленный ответ, как ей казалось, вполне в традициях аборигенов.
   - Простите, господин, но я не могу назвать свою фамилию, чтобы не портить репутацию семьи. Скажу только, что мой благородный отец принадлежит к сословию гау.
   - Почему вы сбежали от господина Хваро? - продолжил расспрашивать собеседник. - Любите другого?
   - Зачем вам мои печали, господин? - высказалась в местной манере Платина. - Разве того, что я вам сказала, недостаточно?
   Ответить тот не успел. Где-то совсем близко тихо хрустнула ветка. Тут же неизвестно откуда в руке дворянина оказался обнажённый клинок.
   - Спрячьте меч, господин Сенто, - усмехнулся Накадзимо. - Вы же знаете, что это Кен.
   - А вдруг не он? - недовольно проворчал собеседник, убирая оружие в ножны.
   Почти сразу же из-за деревьев показалась приземистая, тёмная фигура. Человек приблизился и тихо отрапортовал:
   - За вами никто не шёл, господин. Но когда я залез на дерево, то видел в парке охранников. Кажется, побег барышни пока никто не заметил.
   - Хорошо, - удовлетворённо кивнул главный среди них. - Тогда едем, Зенчи, наверное, уже заждался.
   Вспомнив свою первую встречу с ними, беглая преступница поняла, что здесь присутствуют все трое дворян и лишь один простолюдин. Второй, очевидно, остался с фургоном и их вещами.
   Перед тем как забраться в седло, Накадзимо ехидно поинтересовался:
   - Сядете впереди меня, госпожа, или сзади?
   - Мне всё равно, - пожала плечами та.
   - Поедем быстро, госпожа, - подал голос третий дворянин. - Лучше бы вам сесть спереди.
   - Спасибо за предупреждение, господин, - чуть поклонилась девушка. - Но я лучше сяду позади.
   Покачав головой, Накадзимо протянул руку.
   Вспомнив уроки верховой езды, Платина птицей взлетела на спину лошади, уселась позади седла и крепко обхватила всадника за талию.
   От поляны до дороги было метров семьдесят, которые кони прошли не торопясь, лавируя между деревьев. А вот затем помчались галопом. Во всяком случае, Ие именно так показалось.
   Копыта глухо стучали по утоптанной земле, вырывая комья почвы и мелкие камешки.
   Бивший в лицо и заставлявший щуриться ветер ещё и холодил грудь, мокрую от пропитанной водой повязки, которую девушка не стала менять, опасаясь запутаться с ней в темноте.
   Стараясь сохранить тепло, она невольно теснее прижималась к спине седока.
   Наверное, со стороны эта скачка выглядела чем-то фэнтезийным. Вороные, или во всяком случае тёмной масти, лошади со столь же мрачного вида всадниками на спинах мчались по лесной дороге в новолуние под усыпанным яркими звёздами небом. Для полноты впечатления не хватало только длинных, развивающихся позади плащей.
   Стараясь не смотреть на мелькавшую где-то внизу дорогу с двумя выбитыми колеями и редкой травой между ними, Платина, казалось, полностью потеряла ощущение времени.
   Но вот или скакун устал, или Накадзимо стал его придерживать. Копыта уже не с такой частотой барабанили о землю.
   Отпрянув от седока, Ия огляделась вокруг. С одной стороны дороги виднелись голые холмы, с другой - вдалеке смутно угадывались какие-то постройки.
   "Деревня, наверное?" - подумала девушка, пытаясь устроиться поудобнее.
   - Держитесь, госпожа, - недовольно проворчал Накадзимо.
   Ещё метров через триста они выехали на другую дорогу, уже без каких-либо следов травы.
   Седок вновь ткнул пятками в бок лошади. Та с явной неохотой прибавила шаг, но уже не могла мчаться с прежней быстротой, или всадник не так сильно её понукал.
   Их кавалькада спустилась в лощину, обогнула далеко выступавшую из склона скалу, потом поднялась на холм, с вершины которого Платина увидела впереди огонёк, подумав: "Кажется, туда мы и едем".
   На ровной площадке чуть в стороне от дороги горел большой костёр, а рядом темнела громада знакомого фургона. Из темноты вышел мужчина в одежде слуги с коротким копьём в руках.
   - Как съездили, господин? - спросил он, беря лошадь предводителя под уздцы.
   - Сейчас узнаем, - сказал он, оборачиваясь, видимо, затем, чтобы помочь своей спутнице. Но та уже ловко спрыгнула на землю, радуясь, что ещё окончательно не потеряла хорошую физическую форму.
   Опустив платок, прикрывавший нижнюю часть лица, Накадзимо требовательно протянул руку.
   - Карту!
   С усилием вытащив плотно сидевшую пробку, Ия достала и протянула ему свиток.
   Развернув его, он шагнул ближе к костру и вдруг глухо зарычал, взглянув на девушку вспыхнувшими гневом глазами.
   - Что это?!
   - Чего тут? Покажите? Это не она? - вразнобой заговорили спутники.
   Слуги просто вытягивали шеи, пытаясь понять, чем же так недоволен их предводитель? А дворяне беззастенчиво толкали его плечами, стараясь рассмотреть рисунок.
   - Разве карта не та? - деланно удивилась Платина. - Но в тайнике больше ничего не было.
   - Да здесь же всё самое важное закрашено! - вскричал Накадзимо.
   - Ах, вон вы о чём, - облегчённо улыбнулась Ия. - Ничего страшного. Всё, что там было написано, я переписала.
   Она, словно фокусник из шляпы, извлекла из футляра свои листочки.
   Какое-то время собеседник внимательно вчитывался в текст, даже шагнул ещё ближе к костру.
   - Что это за белиберда? Как это читать?
   И хотя внутри её словно образовался холодный, колючий комок, а колени были готовы мелко задрожать от страха, пришелица из иного мира спокойно заявила:
   - Очень просто, господин Накадзимо. Что вас интересует?
   Подозрительно посмотрев на неё, тот опустился на корточки, расстелил карту прямо на земле и указал пальцем на чёрный прямоугольник рядом с цифрой восемь.
   - Вы позволите? - попросила девушка, забирая у него бумаги и отыскивая листочек под номером пять.
   Так же повернув его исписанной стороной к огню и откашлявшись для солидности, отчеканила:
   - Двуглавая гора, там где сливаются Этнохо и Фуза. От ложбины на вершине девять ли на пол-севера с пол-западом до водопада. За ним Проклятая кишка.
   - И всё? - угрожающе насупился дворянин, сопровождавший её от замка Хваро. Он тоже снял повязку с нижней части лица, и Платина узнала господина Таниго, который вместе с Накадзимо приезжал в гости к барону.
   - Всё, - пожала плечами Ия, чувствуя, как по спине между лопаток сбегает холодная струйка пота.
   - Проклятая кишка, - задумчиво пробормотал Сенто. - Никогда о такой не слышал. А вы, господин?
   - Ходили слухи, что где-то в верхнем течении Этнохо есть вход в древнее подземелье, - медленно проговорил Накадзимо. - Вот я о том месте и спросил. Прочтите ещё вот это.
   Он указал на закрашенную рамку возле города с названием Канаго-сёгу.
   Девушка специально пронумеровала листки в обратном порядке, поэтому не сразу отыскала нужную бумажку, где речь шла о Чердаке демонов.
   - Так вот где он на самом деле! - вскричал Таниго. - А мне говорили, что в Дайлао!
   - А я слышал, что в Тонжо, - нисколько не стесняясь, влез в разговор Кен.
   Вскинув руку, Накадзимо велел спутникам замолчать.
   - Зачем же вы испортили карту, госпожа? - спросил он вкрадчивым, но не предвещавшим ничего хорошего тоном.
   Пришелица из иного мира вдруг успокоилась, наконец-то обретая так необходимую ей сейчас уверенность.
   - Потому что всё остальное... - она продемонстрировала прочие листочки. - Я прочитаю только тогда, когда вы до конца выполните свою часть сделки. Напоминаю: мне нужен документ и дом, снятый вами на год или на два.
   - Неужели вы думаете, что я не смогу просто заставить вас всё прочитать? - криво усмехнулся собеседник.
   - Конечно, сможете, господин Накадзимо, - покладисто согласилась приёмная дочь бывшего начальника уезда. - Я слабая женщина, меня каждый обидеть может. Только как вам узнать, что я сказала правду? Даже если я буду кричать от боли, лить слёзы и клясться в том, что ничего не скрываю, вдруг я всё-таки соврала? О каждом месте здесь написано очень мало, и любое слово имеет значение.
   "Чёрные археологи", как их мысленно обозвала Платина, выжидательно уставились на главаря. Судя по их суровым физиономиям, они готовы выполнить любой его даже самый жестокий приказ. Одно слово, и наглую девчонку порежут на куски, предварительно "пустив по кругу".
   Однако вместо этого "бригадир" уточнил:
   - Но заплачу я только за месяц?
   - Совершенно верно, - кивнула Ия, чувствуя, как на лбу выступает испарина. - И больше вы мне ничем не обязаны. Можете без умаления своей чести забыть о моём существовании.
   - Но в Хайдаро вы жить не хотите? - продолжил вносить окончательную ясность собеседник.
   - Нет, - подтвердила беглая преступница, усмехнувшись. - Я так понимаю, вы тоже не местные?
   Кто-то из слуг насмешливо фыркнул.
   - Да, - кивнул Накадзимо.
   - Ну так и увезите меня куда-нибудь! - попросила Платина. - В любой город. Только уж не совсем в маленький, чтобы легко было затеряться. Я хочу лишь дом, и чтобы соседи думали, будто за меня есть кому заступиться.
   - Вы глупы и безрассудны, - тяжело вздохнув, покачал головой собеседник.
   - И что? - усмехнулась девушка. Её и в своём мире не раз "дурой" называли. - У меня есть то, что нужно вам, а вы можете сделать то, что я хочу.
   - Что скажете, господин Сенто? - обратился предводитель к одному из дворян.
   - Если она обманет, мы, по крайней мере, будем знать, где её искать, - рассудительно заявил тот.
   - Мы столько усилий приложили, чтобы найти эту карту, - негромко произнёс Таниго. - Никто же не верил, что она вообще существует. Даже я начал сомневаться. И вот теперь она здесь, у нас. Так почему бы не исполнить каприз молодой госпожи? Тот, кто продал самоубийце шёлковый шарф, не виноват, что он на нём повесился.
   - Торговец может и не знать, зачем покупателю шарф, - возразил Накадзимо. - Тут же всё ясно... Ну хорошо, молодая госпожа. Только учтите, что вам придётся путешествовать с пятью мужчинами.
   - Если они будут вести себя, как подобает настоящим мужчинам, - наставительно заявила Ия. - Не вижу в этом ничего зазорного. Тем более, что я ещё не всё прочитала.
   - Так и поедете мужчиной? - спросил собеседник, оглядывая её с ног до головы, задержав взгляд на скрученных в пучок волосах.
   - Женщиной было бы удобнее, - заявила Платина. - Только для этого нужно поношенное шёлковое платье, и чтобы кто-нибудь из вас считал меня своей близкой родственницей.
   - Что же вы не захватили платье с собой? - усмехнулся Сенто. - Неужели господин Хваро не дарил вам нарядов?
   - Я же сказала: поношенное, - назидательно напомнила приёмная дочь бывшего начальника уезда.
   - А почему поношенное, барышня? - беззастенчиво спросил Кен.
   - Потому что те благородные женщины, кто может позволить себе новое, путешествуют со служанками и охраной.
   Накадзимо хмыкнул.
   - Почему вы не прикрыли голову? Я же прислал вам платок. Обвяжите.
   - Я не умею, - честно призналась девушка, доставая из-за пазухи скомканную ткань, на всякий случай проверив наличие кинжала.
   - Зенчи! - позвал главарь, сворачивая карту. - Помоги молодой госпоже.
   - Сейчас, - непривычно отозвался слуга. - Давайте, госпожа.
   Сложив платок по диагонали, он, явно смущаясь, попросил:
   - Вы бы голову наклонили, барышня.
   - Волосы распустить? - спросила Ия.
   - Не нужно, - ответил собеседник. - Поверх замотаем. Никто ничего не увидит.
   И он принялся ловко обматывать верхнюю часть головы пришелицы из иного мира получившейся лентой.
   "Ну, кажется, сразу не убили, - думала Платина, ощущая, как сковывавшее тело и душу напряжение сменяется рвущейся наружу эйфорией. - И пытать вроде бы не собираются. Иначе здесь бы допрос и устроили. Местечко тут как раз подходящее. Никто посторонний ничего не увидит и не услышит. И от Хваро я сбежала. И даже если это в самом деле игра, то у меня сейчас вроде бы новый уровень пошёл. Да здравствует Next Level!"
  
  
  
  
   Интерлюдия.
  
  
   Царившую в кабинете благоговейную тишину нарушил негромкий стук. Чуть приоткрылась массивная, украшенная причудливой резьбой и серебряными накладками дверь. Мягкий, вкрадчивый голос произнёс:
   - Это я - Мурато, господин.
   - Войдите, - разрешил вельможа, положив на стол непрочитанный доклад.
   - Что у вас? - искусно скрывая охватившее его беспокойство, спросил он у секретаря.
   - К вам господин Татсо, - доложил тот. - Я предупредил его, что вы очень заняты. Но от сказал, что не посмел бы беспокоить вас по пустякам, и это очень важно.
   - Хорошо, - кивнул хозяин кабинета. - Пусть войдёт. И проследите, чтобы нам не мешали.
   - Слушаюсь, господин, - поклонившись, собеседник вышел.
   Буквально в тот же миг в комнату ворвался пожилой, полный мужчина в красном халате из дорогого, переливавшегося шёлка.
   Отвесив глубокий, церемонный поклон, так что чёрная, форменная шапочка едва не свалилась с узкой, похожей на грушу, головы, он выпрямился и патетически воскликнул:
   - Ваше высочество, вам помогает само Вечное небо!
   - О чём вы, господин Татсо? - аккуратно подщипанные брови вельможи чуть приподнялись, демонстрируя крайнюю степень удивления.
   Гость воровато обернулся на блестевшую лаком дверь.
   - Подойдите, господин Татсо, - заинтересовавшись, сделал знак хозяин кабинета.
   Ступая на цыпочках, чиновник приблизился к возвышению, где стоял большой письменный стол, отделанный слоновой костью и пластинами черепахового панциря.
   - Наконец-то нашлись следы госпожи Иваго Индзо и... того, что она тогда везла!
   - Расскажите подробнее, господин Татсо, - чуть подавшись вперёд, приказал вельможа.
   - Как вы безусловно помните, госпожа Индзо пропала после того, как государь, да живёт он десять тысяч раз по десять тысяч лет, приказал воздвигнуть "стену мечей", дабы защитить своих подданных от опасной болезни. После того как духи стужи победили демонов петсоры, сотник Индзо послал своих людей на поиски супруги. Им удалось найти единственную свидетельницу, которая смогла хоть как-то прояснить её судьбу. Это монашка из обители "Добродетельного послушания", сестра бывшего начальника уезда Букасо в провинции Хайдаро. Его ещё потом обвинили в государственной измене. Так вот, та монахиня утверждала, что, не проехав по одной дороге, обоз госпожи Индзо вместе с караваном какого-то работорговца направились на другую, которую якобы ещё не перекрыли. Но что с ними случилось дальше, она не знает, так как заболела и осталась в какой-то деревне, где выжила лишь великой милостью Вечного неба. Некоторые простолюдины там даже начали считать эту монашку святой.
   - С ней, кажется, была ещё какая-то родственница, - кивнул внимательно слушавший хозяин кабинета.
   - Какой же великолепной памятью одарило вас Вечное небо, ваше высочество! - взмахнул широкими рукавами халата гость, глядя на него с преданностью и обожанием.
   - Всё, что вы рассказали, господин Татсо, мне уже известно, - ласково улыбнулся хозяин кабинета. - Я рассчитывал услышать что-нибудь новое.
   - Будет новое, ваше высочество! - заверил собеседник и заговорил гораздо быстрее, умудряясь однако не сорваться на торопливое бормотание. - В столице я лично провёл расследование. Нашёл те полки, что стояли в "стене мечей" у Букасо, поговорил с офицерами. Они рассказали, что, выполняя волю Сына неба, их воины в тех местах уничтожили несколько караванов, пытавшихся вырваться из заражённых земель. Тела и повозки сожгли, не прикасаясь к ним из опасений заразы. Но когда зимой в присутствии местных чиновников собирали останки для погребения, то... ничего примечательного не нашли. То, что везла госпожа Индзо, за пазуху не спрячешь. Вот и получалось, что она могла вообще не добраться до "стены мечей".
   Слушатель величаво кивнул, сохраняя всё тот же спокойно-доброжелательный вид. Однако рассказчик почувствовал, что тот начинает терять терпение, и перешёл к главному:
   - Но теперь стало точно известно, что та монашка соврала!
   - В чём конкретно? - тут же заинтересовался вельможа.
   - Она знает, как погибла госпожа Индзо! - выпалил чиновник.
   - Откуда такая уверенность, господин Татсо? - в голосе хозяина кабинета ясно слышалось сомнение.
   - Мне очень неудобно занимать ваше драгоценное время, ваше высочество, - поклонившись, гость виновато развёл руками. - Но я не смогу объяснить всё без новых подробностей. В противном случае, картина происшедшего может получиться нечёткой, и у вас могут возникнуть сомнения.
   - Я готов вас внимательно выслушать, господин Татсо, - благожелательно улыбнувшись, собеседник откинулся на низкую спинку кресла и сцепил пальцы на плоском животе, прикрытом расшитой золотом парчой.
   Чиновник откашлялся, прочищая горло, и, подавшись вперёд, заговорил:
   - Сотник Индзо послал одного из верных людей, того самого десятника, кто искал его супругу, в Хайдаро по каким-то своим воинским делам. Выполнив поручение, тот пошёл на рынок и в одной из лавок увидел плащ госпожи Индзо! Такие не шьют в Благословенной империи. Его подарил сотнику вождь одного из варварских племён. Десятник точно знал, что господин отправил плащ супруге, поэтому и спросил у торговца, откуда он у него взялся? Тот сначала не хотел говорить, но воины пограничья умеют развязывать языки. Лавочник признался, что получил плащ вместе с другими вещами от главы местной гильдии воров. Храбрый десятник с помощью друзей нашёл одного из помощников того человека и узнал, что вещи в лавке из Букасо!
   Рассказчик сделал короткую паузу, то ли переводя дыхание, то ли давая возможность слушателю задать вопрос. И тот тут же воспользовался ей.
   - Как же они оказались в Хайдаро?
   - О, ваше высочество! - со значением произнёс гость. - Эти мошенники умеют вести дела! Чтобы хозяева не опознали украденное, они отправляют дорогие вещи в другие города.
   - Интересно, - тонкие, чётко очерченные губы хозяина кабинета чуть дрогнули в подобии улыбки. - Но это ещё не значит, что монахиня лжёт.
   - Преклоняюсь перед мудростью вашего высочества, - низко поклонился чиновник. - Только это ещё не конец истории. Дав взятку служащему канцелярии губернатора, десятник господина Индзо сумел получить разрешение на посещение Букасо, где узнал, что после ареста государственного изменника Сабуро его дом обокрали. Воров не нашли. Торговец, что привёз плащ госпожи Индзо в Хайдаро, имеет дело только с посредником. Но того в городе не оказалось. Уехал куда-то по своим воровским делам. Тем не менее всё указывает на то, что плащ, принадлежавший покойной госпоже Индзо, украли именно из дома начальника уезда, куда он мог попасть только вместе с его сестрой монашкой.
   - Надеюсь, тот храбрый и умный воин поговорил с ней и всё выяснил? - выпрямившись в кресле, спросил собеседник.
   - Ах, ваше высочество, - потупив взор, смущённо развёл руками гость. - Лоух - бог неожиданной удачи - самый ветреный и капризный из небожителей.
   - Так он с ней не виделся? - в голосе хозяина кабинета впервые обозначились какие-то эмоции.
   - Увы, ваше высочество, - рассказчик, казалось, готов был расплакаться от сожаления. - Когда десятник добрался до монастыря, Сабуро там уже не было. Ему объяснили, что, узнав о смерти брата, она заболела от огорчения. А когда её лишили сана настоятельницы, решила стать отшельницей и ушла в горы, несмотря на плохое самочувствие. Монашки этой обители служат милосердной Голи и хорошо разбираются во врачевании. Всё они в один голос утверждают, что Сабуро, скорее всего, уже нет в живых.
   - И десятник не стал её искать? - брови вельможи вновь чуть приподнялись.
   - Поиски могли затянуться, - принялся растолковывать чиновник. - А он торопился доложить обо всём господину Индзо. Но ему удалось нанять людей, чтобы те прочесали окрестные леса и горы. Десятник обещал им щедрую награду, если они отыщут Сабуро, но запретил её трогать.
   - И всё-таки ему следовало непременно с ней встретиться, - назидательно заявил хозяин кабинета. - Она же единственный свидетель, способный прояснить судьбу госпожи Индзо.
   - Не единственный, ваше высочество, - почтительно возразил гость. - Вы сами изволили упомянуть её дальнюю родственницу. Сабуро объявил девчонку своей приёмной дочерью. Ей тоже может быть известно, что случилось с госпожой Индзо?
   - Где она? - живо заинтересовался собеседник.
   - Никто не знает, ваше высочество, - развёл руками чиновник. - Когда арестовали семью изменника Сабуро, девчонка каким-то образом сбежала.
   - И её до сих пор не нашли? - кажется, действительно удивился вельможа.
   - Так её и не искали, ваше высочество! - вскричал Татсо голосом полным благородного негодования. - Вы же знаете лень и самоуправство этих мелких служащих в наших уездах? Чем дальше от отеческих глаз Сына неба, тем меньше они озабочены безукоризненным исполнением его указов и повелений. Прочих родственников и друзей Сабуро искали, а про неё забыли. Эта глупая девчонка оказалась никому не нужна.
   - Но теперь она нужна мне! - с нажимом произнёс хозяин кабинета. - И я прошу вас проследить, чтобы её объявили в розыск по всей Благословенной империи.
   - Слушаюсь, ваше высочество, - церемонно поклонился гость. - Мой долг, как государственного служащего третьего ранга и верноподданного, исправлять просчёты, допущенные нерадивыми чиновниками. Выраженная в законах воля Сына неба должна выполняться неукоснительно! Все ближайшие родственницы обвинённого в государственной измене подлежат обращению в рабство!
   - Воля Сына неба священна, - величаво кивнул вельможа. - И я надеюсь, вы исполните её с надлежащим усердием.
   - Приложу все усилия, ваше высочество, - отвешивая церемонный поклон, заверил собеседник. - Как только девчонку отыщут, мы узнаем, что же на самом деле случилось с несчастной госпожой Индзо? Я буду неустанно молить Вечное небо о том, чтобы оно и дальше оставалось к нам столь же благосклонно. Не зря же боги помогли тому храброму воину, показав плащ госпожи.
   - А откуда вам известны столь мельчайшие подробности этой истории, господин Татсо? - хозяин кабинета, словно слегка расслабился, переместив руки на подлокотники кресла.
   - Господин Индзо не решился доверить столь важные сведения бумаге, ваше высочество, и прислал ко мне того самого десятника, - доложил чиновник. - Сейчас Медоко Генро ожидает распоряжений в моей усадьбе.
   - Я хочу встретиться с этим сообразительным воином, - высказал пожелание вельможа. - Но не у себя во дворце.
   - Только прикажите, ваше высочество, - горячо зашептал собеседник. - И я всё устрою.
   - Не нужно, - покачал головой хозяин кабинета. - Пусть он ждёт в первом часу дневной стражи снаружи у Вторых Восточных ворот. Ему следует остановить запряжённую вороной кобылой синюю повозку с красными колёсами и жёлтым верхом и назвать своё имя. Как вы сказали его зовут?
   - Медоко Генро, - повторил гость.
   - Вот пусть так и скажет, - кивнул вельможа, выпрямляясь в кресле и всем видом показывая, что аудиенция окончена. - Ступайте, господин Татсо. Если мы найдём то, что пропало, то каждый, кто действительно участвовал в поисках, получит повышение по службе. Каждый!
   - Слушаюсь, ваше высочество! - не переставая кланяться, чиновник пятился к двери, продолжая бормотать: - Благодарю за доверие, ваше высочество. Приложу все усилия, ваше высочество.
   Замерев в паре шагов от двери, он развернулся и вышел из кабинета, а его хозяин вновь потянулся за отчётом. Несмотря на обнадёживающие новости, не стоит забывать и о других своих обязанностях.
  
  
  
  
  
  
   Часть 3
  
  
  
   Глава I
  
   Когда дорожных приключений более чем достаточно
  
  
  

Я знаю -

Змеи впереди меня

И яростные тигры

Позади.

Весь день иду

Вдоль горного ручья,

Пустынно всё -

Куда ни погляди.

Унылый ветер

Свищет с высоты,

И тучи

Прижимаются к земле.

Печальные деревья

И кусты

Поникли под дождём

В осенней мгле.

Ду Фу

Отправляюсь из Ланчжуна

  
  
  
   Окинув критическим взглядом нового члена своей команды, Накадзимо недовольно поморщился.
   - Всё равно на девку похожа. И уши проколоты.
   - Ну так и что, господин? - пожал плечами Зенчи, вновь демонстрируя простоту и демократичность нравов, царившую среди этих людей. - Моему брату мать тоже ухо проколола, чтобы талисман повесить. Он долго говорить не мог, вот бродячий лекарь и продал ей амулет бога Канди на крючке, чтобы за ухо цеплять как серёжку.
   - Помогло? - живо заинтересовался Таниго, присаживаясь к костру.
   - Ага, - подтвердил слуга. - Маса тогда два дня благим матом орал, после того как ему бронзовую табличку повесили, а на третий сказал: "Мам, сними".
   Услышав о подобном способе лечения задержки речи у детей, пришелица из иного мира невольно прыснула, зажав рот ладошкой. Кен громко заржал. Дворяне рассмеялись более сдержанно, а их предводитель ограничился скупой улыбкой, заметив:
   - Нет, госпожа права. Ей лучше ехать женщиной. В Канори купим вам платье.
   - Спасибо, господин Накадзимо, - поклонилась приёмная дочь бывшего начальника уезда.
   - Это не подарок, - поспешил огорчить её собеседник. - Деньги вернёте при следующей встрече.
   - Конечно, господин Накадзимо, - охотно пообещала Платина, озадаченно подумав: "Он что, хочет меня ещё раз навестить? Интересно, зачем ему это надо?"
   - Что это? - неожиданно нахмурился дворянин, кивнув на её котомку. - Вы же сказали, что не взяли с собой ничего.
- Тут всякие мелочи, которых никто не хватится, - заверила Ия. - О них даже моя служанка не знает.
   - Служанки всегда всё знают, госпожа, - усмехнулся Таниго.
   - Они знают только то, что им показали или рассказали господа, - назидательно проговорила девушка, убирая узелок за спину.
   - Господа! - привлёк всеобщее внимание Кен. - А завтра что с госпожой делать, когда Халу проезжать будем?
   - Пусть сидит в повозке и не высовывается, - немного подумав, решил Накадзимо.
   - Значит, в харчевне останавливаться не будем? - продолжил расспрашивать настырный простолюдин.
   - Нет, - покачал головой собеседник. - Сбегаешь, купишь вина и рисовых шариков. По дороге поедим где-нибудь. Не стоит задерживаться вблизи замка.
   - Может, поедим прямо сейчас? - предложил один из дворян.
   - Нет, господин Сенто, - возразил Накадзимо. - До рассвета ещё далеко. Надо хотя бы немного поспать. И лошадям отдых нужен. Мы им сегодня хорошую гонку устроили. Зенчи, помоги госпоже устроиться в фургоне, а мы у костра переночуем. Ночь тёплая, небо чистое, дождя не будет.
   - Пойдёмте, госпожа, - пригласил слуга беглую преступницу.
   "Наверное, хотят поговорить без меня?" - предположила та, направляясь к темневшей поодаль повозке.
   Попросив немного подождать, простолюдин забрался внутрь будки, где принялся чем-то шуршать, что-то передвигать с места на место, сопровождая свои действия невнятным бормотанием.
   Платина обернулась к костру. Усевшись прямо на землю, трое дворян о чём-то тихо, но возбуждённо переговаривались. Рядом опустился на корточки Кен и, внимательно прислушиваясь к разговору, согласно кивал.
   А вот Ия, как ни старалась, не смогла разобрать ни слова, лишь обратила внимание на то, как крепко Накадзимо держит лежавший на коленях футляр с картой.
   Видимо, почувствовав её взгляд, он повернул голову, чтобы посмотреть на девушку. Та тут же отвернулась, делая вид, будто происходящее у костра её совершенно не интересует.
   В это время из фургона вышел слуга.
   - Забирайтесь, госпожа. Или вам лестницу поставить?
   - Обойдусь, - недовольно проворчала Платина, протягивая руку.
   Собеседник вначале ничего не понял, ибо местные обычаи не допускают даже столь невинный контакт между незнакомыми мужчиной и женщиной, но быстро сообразил и, широко осклабившись, помог ей влезть на переднюю площадку.
   - Сюда проходите, госпожа, - воровато оглядываясь по сторонам, Зенчи отодвинул в сторону закрывавший проход занавес из плотной, грубой ткани.
   Несмотря на то, что глаза Ии давно привыкли к темноте, ей пришлось изрядно напрячь зрение, чтобы рассмотреть длинный ящик или вернее сундук с каким-то тряпьём на плоской крышке.
   - Я тут вам одеяло постелил, - сообщил слуга, словно ненароком положив ей свою ладонь чуть ниже талии.
   - Если бы я нуждалась в мягком матрасе и мужике в постели, я бы осталась в замке, а не поехала с вами, - процедила сквозь зубы пришелица из иного мира, опасаясь, как бы этот ловелас не нащупал у неё под курткой и рубахой пояс с серебром. - Ещё раз руки распустишь - я тебе все глаза выцарапаю!
   - А получится, барышня? - издевательски ухмыльнулся собеседник, наваливаясь на неё и пытаясь повалить на сундук.
   - Может, и нет, - не стала спорить девушка, пытаясь устоять на ногах. Она так долго ждала чего-то подобного, что страх успел "перегореть", и оставалось не дать ему вспыхнуть вновь. - Но что скажет господин Накадзимо, увидев тебя с дыркой в брюхе?
   Словно бы окрылённая осознанием того, что ей сейчас вновь, как когда-то в лесу, нечего терять, она, внезапно подавшись в сторону, выхватила нож, изготовленный папашей Охэку, и ткнула им в живот простолюдина, лишь в последний момент удерживая удар.
   - Да вы что?! - отскакивая, вскричал Зенчи. - То заигрываете, но убить хотите!
   Мужчина ещё немного попятился, явно озадаченный подобной реакцией девушки. Нога его за что-то запнулась. Пытаясь удержаться на ногах, он схватился за какую-то высокую корзину, но не удержался и с грохотом рухнул на пол.
   - Эй, Зенчи! - тут же окликнул его предводитель. - Что там у вас такое?
   - Это я случайно оступился, господин! - поднимаясь, отозвался слуга.
   Платина пристально следила за его тёмным силуэтом, держа клинок чуть на отлёте на уровне живота. Она не училась ножевому бою и видела лишь несколько роликов в Интернете, но твёрдо намеревалась пустить оружие в ход при малейшей угрозе.
   - Зря вы так, госпожа... - с плохо скрытой угрозой в голосе проворчал простолюдин.
   - Не зря! - шипя не хуже рассерженной гадюки, оборвала его Ия. - Думаешь, если я тебе руку подала, так и всё остальное получишь? Слюни подбери!
   Недовольно и вроде бы даже обиженно засопев, Зенчи шагнул к выходу. Зашуршал занавес, послышался глухой удар о землю. Слуга спрыгнул с передней площадки.
   Тут же задрожали колени и, шумно выдохнув, девушка плюхнулась задом на крышку сундука.
   - Казёл! - одними губами выругалась беглая преступница.
   В своём мире ей приходилось иметь дело с разного рода гопниками. С кем-то удавалось "разрулить" ситуацию, от кого-то она просто сбегала. Случалось и драться. Причём не всегда удачно. Один раз лишь появление вступившихся за неё коллег спасло начинающую артистку цирка от серьёзных увечий.
   Однако Ию ещё никто не пытался изнасиловать, но, главное, там дома Платина чувствовала хоть какую-то защиту общества и государства. Здесь же она предоставлена сама себе.
   "Ну вот и сбылась мечта идиотки, - внезапно подумала приёмная дочь бывшего начальника уезда. - Только успела сбежать, как в первую же ночь едва не разложили. И как тебе такая свобода?"
   Девушка вспомнила, как испуганно отпрыгнул Зенчи, как смешно грохнулся, уронив что-то на себя, и криво усмехнулась: "Да не так уж и плохо. Если со мной могут сделать что угодно, так и мне нечего терять!"
   Машинально расправив постеленное одеяло, она попыталась устроиться на ящике с максимальными удобствами, тем более что добросердечный слуга позаботился даже о подушке, приспособив вместо неё моток толстой верёвки.
   Однако сон не шёл. Переполненный адреналином организм категорически не хотел успокаиваться. В голове вертелся сонм разного рода мыслей, а в душе поселилась горечь. Несмотря на то, что она готовила себя к разного рода неприятностям, наглая развязность Зенчи сильно огорчила Ию. Как-то она успела отвыкнуть от этого.
   "Сама-то тоже хороша, - внезапно подумала Платина. - Мало того, что сбежала от любовника, села на одну лошадь с чужим мужиком и собралась путешествовать с ними, так ещё и постороннему простолюдину руку подала. Порядочные девушки из любого сословия так не поступают. Даже случайное прикосновение к незнакомому мужчине уже считается нарушением правил приличия, а тут такая развратная особа. Вот Зенчи и подумал о твоей общедоступности. Тут же вспыхнула страсть в груди. Хорошо ещё, что как вспыхнула, так и потухла".
   Не удержавшись, Ия тихонько хихикнула, дав себе слово побыстрее обзавестись более приличным оружием.
   Пытаясь уснуть, приёмная дочь бывшего начальника уезда повернулась на бок. Она уже давно поняла, что Накадзимо со спутниками разыскивают артефакты какой-то невообразимо древней, загадочной цивилизации. О них и им подобных рассказывал Рокеро Нобуро в пещере под монастырём "Добродетельного послушания", где она впервые воочию увидела материальные следы исчезнувшей эпохи. Даже с точки зрения человека двадцать первого века её родного мира то гранитное кольцо или горловина громадной трубы смотрелось более чем значительно.
   Помнится, младший брат бывшего губернатора утверждал, что предметы, оставшиеся с тех времён, пользуются популярностью у богатых коллекционеров и стоят немалых денег. А на карте, что хранил у себя покойный господин Самадзо, обозначены места, где можно отыскать подобного рода диковины. Неудивительно, что она имеет такую ценность для людей, посвятивших жизнь поискам вещественных остатков давно почившего мира.
   Размышляя на эту тему, Платина наконец-то заснула, проснувшись от рези в мочевом пузыре. Сев и свесив ноги с сундука, она посмотрела на единственное узенькое окошечко в стене. Судя по тому, что оно едва различалось на фоне окружающего мрака, до рассвета ещё далеко.
   Доски пола негромко скрипнули, заставив Ию поморщиться. Тем не менее она быстро дошла до выхода и, отодвинув занавес, выглянула наружу.
   Небо на востоке лишь слегка заалело. В костре тлели две толстые головешки, а вокруг спали люди, завернувшись в толстые одеяла. Причём с первого взгляда трудно определить: кто тут дворянин, а кто простолюдин.
   Беглая преступница почему-то подумала, что им не впервой ночевать вот так: на голой земле у полупотухшего костра.
   Осторожно спустившись с передней площадки, она поспешила к кустам, стараясь двигаться как можно тише.
   Но когда вернулась, "наткнулась" на настороженный взгляд.
   - Куда вы ходили?
   - По нужде, господин Накадзимо, - с иронией пояснила приёмная дочь бывшего начальника уезда, заверив: - Больше я пока бежать никуда не собираюсь.
   Хмыкнув, собеседник глянул на светлеющее небо и вдруг потянулся, широко зевая.
   "Надо же! - мысленно отметила Платина. - Какие хорошие зубы. Ими только стальную проволоку перекусывать".
   Как она успела заметить, аборигены редко могли похвастаться здоровьем ротовой полости. Даже богачи щеголяли щербатыми улыбкам и несвежим дыханием. Не помогали ни регулярная чистка порошком из толчёного мела и лекарственных трав, ни жевание сушёной гвоздики.
   Потеряв к девушке всякий интерес, Накадзимо громко скомандовал:
   - Поднимайтесь! Выезжаем рано. До вечера надо добраться до Канори!
   Ответом на его призыв стало недовольное кряхтение и ворчание спутников.
   Понимая, что поспать больше не удастся, Ия забралась на переднюю площадку и, свесив ноги, принялась наблюдать за происходящим.
   Для начала вся странная компания без разделения на сословия потянулась в кусты. Потом Зенчи взялся собирать одеяла, а Кен отправился за хворостом.
   - Вы бы, барышня, не мешались, - бросив на неё неприязненный взгляд, проворчал слуга, одной рукой пытаясь вытащить короткую лестницу.
   Встав на ноги, девушка предложила:
   - Давай помогу.
   И, не дожидаясь ответа, взяла у простолюдина сложенные одеяла.
   - Спасибо, госпожа, - проворчал тот.
   Когда слуга взошёл на переднюю площадку, Платина вернула ему поклажу, а сама встала поодаль, вспомнив, что на сундуке, где она спала, остался узелок с её вещами.
   Но, несмотря на необычность раскраски, котомка Зенчи не заинтересовала. Он сложил одеяла в корзину, предварительно достав оттуда какой-то свёрток. Разглядев блеск шёлка, Ия поняла, что это верхняя одежда дворян. Тут же на укреплённых в стенке колышках висели три круглые широкополые шляпы. Их слуга тоже забрал с собой.
   Сообразив, что Накадзимо и его благородным приятелям надо переодеться, девушка не стала их смущать, скрывшись в фургоне.
   Минут через десять Зенчи вернулся с новыми свёртками, спрятав их в ту же корзину. Платина поняла, что это те костюмы, в которых её спутники щеголяли сегодня ночью.
   Завтракали холодным варёным рисом, сдобренным острым соусом и кусочками жёсткого, как подошва, вяленого мяса.
   - Пока не проедем деревню, вам, госпожа, придётся посидеть в повозке, - отставляя в сторону опустевшую миску, объявил предводитель. - Нельзя, чтобы вас видели в мужской одежде, а другой пока нет.
   - Хорошо, господин Накадзимо, - прожевав, кивнула Ия, осторожно предложив: - Но, может, всё-таки заранее договоримся, что отвечать, если меня вдруг случайно заметят и начнут спрашивать?
   - Нет, - почти не задумываясь, покачал головой собеседник. - Я ещё не решил, как вас представить. Сидите в повозке и не высовывайтесь. Если приспичит по нужде - терпите, пока не выедем из деревни. Задерживаться там мы не будем. Купим еды, и всё.
   После столь решительного отказа девушке оставалось только тяжело вздохнуть, пробормотав:
   - Хорошо, господин Накадзимо.
   - А вы, барышня, заранее в кусты сбегайте, про запас, - хохотнул Зенчи, но тут же стушевался под тяжёлым взглядом предводителя.
   Тем не менее Платина всё же воспользовалась советом наглеца и сходила в заросли. Жаль только безрезультатно.
   Вернувшись, обратила внимание на то, что дворяне сами седлают своих коней, а простолюдины запрягают в фургон мула.
   Имея некоторый опыт, приёмная дочь бывшего начальника уезда не испытывала никаких иллюзий по поводу предстоящего путешествия.
   В виду отсутствия каких-либо рессор, повозка чутко отзывалась на каждую неровность или камешек, попадавший под её высокие колёса.
   Поначалу Ия пыталась не замечать постоянного дребезжания и подпрыгивания, но постепенно это начало раздражать. Даже зад заболел, несмотря на то что девушка старалась регулярно менять положение тела.
   Жаль только, что загромождавшие почти всё внутреннее пространство ящики, корзины и мешки оставляли слишком мало места для движения. Фактически Платина могла перемещаться только в границах сундука.
   Она то сидела, то лежала на спине или на боку, то пробовала исполнять гимнастические упражнения, хотя в постоянно трясшемся фургоне это получалось плохо.
   Поднимавшееся солнце всё сильнее нагревало крышу, от чего внутри фургона становилось жарко и душно.
   Чувствуя, как покрывается противным липким потом, Ия улеглась на сундуке, положила под голову знакомый моток верёвки и, закрыв глаза, попыталась расслабиться.
   Ехавшие на передней площадке слуги тоже сначала оживлённо переговаривались. Большую часть их беседы занимали воспоминания о попойках и посещении публичных домов.
   Слушая особенно цветистые выражения, вроде "могучего нефритового жезла" или "ароматной пещеры", девушка досадливо качала головой, гадая: им действительно больше не о чем поговорить, или они нарочно хотят её смутить? Вот дурни!
   Очевидно, подобные мысли пришли не только в её голову.
   - Заткнись, Зенчи! - оборвал болтливого слугу Накадзимо. - От твоих непристойностей даже я вот-вот покраснею.
   - Слушаюсь, господин, - с явной неохотой отозвался простолюдин.
   Воспользовавшись его молчанием, Кен заговорил о своих дальних родственниках, собиравшихся переселиться на Пустые земли.
   Приятель поддержал тему, приглушённым голосом посетовав на огромное число призраков, должно быть, наводнивших места, где население вымерло от петсоры.
   Подобные страшилки беглая преступница слышала уже неоднократно, поэтому без труда пропускала беседу простолюдинов мимо ушей.
   Постепенно полуденная жара сморила и их, заставив замолчать.
   Несколько раз навстречу попадались крестьянские телеги, и тогда кто-нибудь из слуг громко и сварливо требовал уступить дорогу. Встретилась им и повозка какого-то важного типа, поскольку уже Накадзимо велел Кену посторониться.
   Платина захотела пить, и мочевой пузырь тоже начал давать о себе знать.
   "Ну когда же мы дотащимся до этой долбаной деревни?" - с тоской думала она, свернувшись калачиком и положив сложенные ладошки под голову.
   И тут откуда-то донёсся задорный петушиный крик.
   "Ну наконец-то!" - одними губами пробормотала Ия.
   Палитра звуков становилась всё ярче. Вот их фургон нагнал группу носильщиков, и Зенчи обменялся с ними парой фраз.
   Громко скрипела чья-то плохо смазанная телега. Недовольно мычал вол. Вновь закричал петух, но уже где-то совсем рядом.
   Накадзимо окликнул прохожего, выясняя дорогу до харчевни. Простолюдин подробно объяснил и, кажется, даже показал рукой.
   Как ни ждала этого девушка, повозка всё-таки остановилась внезапно для неё.
   Подъехав поближе, предводитель распорядился:
   - Возьми по два колобка с мясом и бутылку сливового вина. Да смотри, чтобы свежие были, а не как в прошлый раз.
   - Да, господин! - бодро отозвался Зенчи, нырнув в фургон.
   Платина невольно сощурилась от ударивших в глаза солнечных лучей. Не обращая на неё внимание, слуга схватил квадратную корзину с плетёной крышкой и, вернувшись на переднюю площадку, спрыгнул на землю.
   Втянув носом воздух, приёмная дочь бывшего начальника уезда ощутила смесь вкуснейших запахов. Желудок недовольно заурчал, напоминая о себе.
   - Тучи собираются, господин, - подал голос Кен. - Как бы дождя не было.
   - Не должно, - как-то не очень уверенно возразил Накадзимо. - Мимо пройдут, их к востоку гонит. А нам обязательно надо попасть в Канори сегодня.
   Время потянулось ужасно медленно, словно мёд или сгущёнка.
   Услышав возбуждённый голос Зенчи, Ия покачала головой возведя очи горе.
   - Здесь всё такое дорогое, господин! - Целых четыре ляна за бутылку! Грабёж!
   - Так чего же ты купил, бездельник?! - рявкнул Накадзимо.
   - Да вы же сами приказали, господин! - явно дурачась, напомнил слуга. - А хозяин сказал, что назад ничего не возьмёт.
   - Садись, поехали, - проворчал предводитель. - Потом раздашь всем по колобку...
   - А может, здесь переночуем, господин? - сейчас голос простолюдина звучал серьёзно и даже озабоченно. Куда только подевалась недавняя дурашливость? - Глядите, что делается. Не приведи Вечное небо, попасть на дороге под дождь.
   Он многозначительно промолчал.
   "Это точно, - мысленно согласилась с ним беглая преступница, вспомнив их с Рокеро Нобуро путешествие в Букасо, и тут же взвыла, оценив своё нынешнее положение. - И что мне делать? Так в фургоне и сидеть?! Я же им говорила, что надо условиться: кто я такая и что здесь делаю? Нет, он, видите ли, ещё не придумал. Вот же-ж... сценарист!"
   - Не попадём, - заверил Накадзимо. - Ветер от нас.
   - Ну как прикажете, господин, - с явной неохотой проворчал слуга, забираясь на переднюю площадку.
   - Пошёл! - прикрикнул Кен, щёлкая вожжами.
   Фургон дёрнулся. Девушка облегчённо перевела дух, тут же скривившись от боли в животе. Ещё немного, и она обмочится прямо в повозке. Теперь каждая неровность на дороге заставляла её морщиться и шипеть сквозь стиснутые зубы. Опустившись на корточки, она подобралась к выходу и, отодвинув край занавеса, осторожно выглянула наружу. К счастью, повозка уже покинула деревню и катилась мимо рисовых полей.
   Платина уже хотела, наплевав на все условности, облегчиться прямо в фургоне, но заметила впереди поросшие кустарником холмы и рассудила, что ещё несколько минут она как-нибудь вытерпит.
   А её спутники, словно в насмешку, и не думали подгонять своих скакунов, непринуждённо болтая между собой. Но если беседу ехавших чуть впереди дворян она не слышала, то разговор слуг буквально резал уши.
   Зенчи и Кен живо обсуждали достоинства и недостатки разнообразных блюд и напитков.
   "Чтоб вас разорвало!" - скрипя зубами, думала Ия, сжимаясь в комочек.
   Досчитав до пятисот, она вновь отодвинула занавес. Вдоль дороги тянулись невысокие, но густые заросли бурьяна. Девушка ещё нашла в себе силы оглядеться по сторонам. Не заметив ничего подозрительного в пределах прямой видимости, спрыгнула с повозки и, едва не вскрикнув от боли, устремилась в ближайшую гущу ярко-зелёных, травянистых растений, провожаемая дружным, заливистым ржанием слуг. Помня о своём благородном происхождении, их господа ограничились презрительно-снисходительными усмешками.
   - Эй, барышня! - не удержался от ядовитой насмешки Зенчи. - Не задерживайтесь там долго!
   - Заткнись! - оборвал его Накадзимо. - Вдруг услышит кто?
   - Простите, господин, - стушевался простолюдин.
   Видимо, в награду за терпение судьба сжалилась над пришелицей из иного мира и не только уберегла её от жгучей крапивы, но и послала на пути небольшую чистую лужицу, где она смогла вымыть руки.
   Старательно делая вид, будто её совершенно не задевают насмешливые взгляды мужчин, приёмная дочь бывшего начальника уезда вернулась на дорогу, проигнорировала протянутую руку, сама легко вскочила на повозку и скрылась в будке.
   Тут же, словно только этого и ожидая, занавес колыхнулся от резкого порыва ветра.
   Потянуло сыростью. Не удержавшись, Платина вновь выглянула наружу. В небесной синеве, сбиваясь в кучу, клубились пышные, кучерявые облака.
   - Поторопимся! - скомандовал Накадзимо. - Зенчи, раздай по колобку.
   - Да, господин! - отозвался слуга.
   Ия уже заметила, что корзина с едой стоит рядом с ним, и надеялась, что тот сейчас же выдаст ей рисовый шарик.
   Но вредный мужик спрыгнул с повозки, чтобы первым делом одарить едой дворян. Девушка получила свою порцию в последнюю очередь. Успев изучить нравы и обычаи аборигенов, она поняла, что подобным пренебрежением к благородной особе Зенчи "опустил" её даже ниже простолюдинов.
   "А что ты хотела? - спросила себя Платина, осторожно откусывая по маленькому кусочку рисового шарика. - У них есть статус, а ты вообще никто. Родственница государственного изменника".
   Ветер постепенно усиливался, но всё ещё не перешёл в ураган, и Ия всей душой надеялась, что до него не дойдёт.
   Дорога начала подниматься, когда по крыше гулко ударила первая капля. Внутрь протиснулся озабоченный Кен и, не обращая внимания на забравшуюся на сундук девушку, потянулся к задней стенке, где долго копался, прежде чем нашёл большой, набитый чем-то мешок.
   - Возьмите плащи, господа! - крикнул он, возвращаясь на переднюю площадку.
   "Всё своё ношу с собой", - усмехнулась пришелица из иного мира, вспомнив чьё-то мудрое изречение.
   Её спутники вовремя озаботились защитой от дождя. Вслед за первой каплей очень скоро упала вторая. Ещё через несколько минут где-то наверху что-то разорвалось с оглушающим треском, и фургон превратился в барабан.
   Пассажирка даже пыталась закрыть уши. Какое-то время с неба лился буквально сплошной поток. Отыскав щели, вода просочилась внутрь, вплетая звуки ударов одиноких капель в сплошной грохот по крыше.
   Почувствовав холодную воду на плече, девушка отодвинулась. На крышке сундука стала образовываться лужица. Платина пальцем направила её к краю.
   Понемногу шум начал стихать. Щедро промочив землю, ливень превратился в дождь. Скоро Ия стала слышать, как чавкает грязь под копытами мула.
   С крыши вновь закапало, но уже в другом месте. Покинув сундук, девушка перебралась поближе к выходу, где почему-то оказалось самое сухое место.
   Пользуясь тем, что никто на неё не обращает внимание, она немного отодвинула занавес. Дорога шла по склону, поросшему редкими, корявыми соснами.
   Поблёскивая мокрой шкурой, мул с натугой тянул подпрыгивавший на камнях фургон. Чтобы хотя бы немного ему помочь, слуги покинули переднюю площадку и тяжело шагали рядом, с головой закутавшись в накидки из плотной ткани.
   Когда их маленький караван перевалил хребет, идти стало легче. Люди и животные прямо-таки воспрянули духом, а Кен с Зенчи вновь вернулись на повозку.
   Минут через сорок дорога вновь пошла вдоль склона, постепенно становившегося всё круче. С другой стороны потянулся овраг с набухавшим на глазах мутным потоком.
   Платина с тревогой посматривала на ручейки, сбегавшие с почти отвесного ската. Вода то и дело вымывала из земли мелкие камешки, увлекая их за собой.
   Ия заметила, что возницы тоже озабоченно косятся на откос.
   Обогнавшие их метров на семьдесят всадники обогнули выступавшую из холма скалу, также покрытую многочисленными ручейками.
   У девушки затекли ноги от долгого сидения "по-турецки" и она встала, а чтобы не упасть, ухватилась за переднюю стенку.
   Вдруг где-то сзади и сверху раздался глухой рокот.
   - Обвал! - заорал Кен. - Гони!
   Державший вожжи Зенчи звонко хлестнул мула.
   Наряду с каплями дождя по крыше заколотили мелкие камешки. Один из них пробил тонкую, деревянную планку, но застрял в дыре, а другой, видимо, угодил прямо по скакуну.
   И без того перепуганное животное, окончательно обезумев, устремилось вперёд, полностью игнорируя отчаянные усилия возницы "вписаться" в поворот. Слетев с дороги, мул с отчаянным рёвом заскользил вниз по склону.
   Пассажирку швырнуло на стену. Откос уходил вниз с наклоном градусов под шестьдесят, так что если бы она не успела уцепиться за мокрые доски да ещё и запутаться в занавесе, то могла бы запросто оказаться под колёсами фургона.
   Сдвинув локтем с лица мокрую ткань, Платина убедилась, что на передней площадке никого нет.
   Оглашая окрестности утробным рёвом, мул, увлекаемый в овраг тяжестью повозки, тщетно пытался затормозить, упираясь передними копытами и присев на задние ноги. А на его спине распластался Зенчи, по-дурацки раскинув ноги и ухватившись руками за сбрую своего скакуна. Возможно, со стороны это смотрелось довольно забавно. Вот только Ие сейчас было совсем не смешно.
   Дно оврага с быстро текущей мутной водой стремительно приближалось.
   Внезапно мул закричал как-то особенно громко, болезненно и безнадёжно. Его передние ноги то ли зацепились за что-то, то ли угодили в яму. Несмотря на дождь, шум потока и вопли несчастного животного, девушка ясно расслышала противный, сухой хруст, словно ломалось дерево... или кость.
   Увлекаемая силой инерции, туша незадачливого скакуна рухнула, почти перевернувшись через голову, потянув за собой и повозку. Колесо наскочило на торчавший из земли камень, от чего фургон тоже перевернулся. Проскользнув на боку ещё пару метров, он влетел в на глазах наполнявшийся ручей и замер.
   Едва передняя площадка начала клониться в сторону, Платина упёрлась в неё ногами и, изо всех сил оттолкнувшись, отпрыгнула в сторону, стараясь ухватиться за проносившееся мимо дерево.
   Глазомер не подвёл, а наработанная годами тренировок ловкость помогла крепко вцепиться в мокрую ветку, словно в гриф раскачивавшейся под куполом цирка трапеции. Сучок предательски затрещал, но выдержал.
   Изогнувшись и обхватив его ногами, Ия быстро добралась до изогнутого ствола дерева и огляделась.
   Получив мощный толчок, Зенчи взмыл в воздух, подобно снаряду из катапульты. Басовито вереща и нелепо размахивая руками, он перелетел ручей и, рухнув на том берегу, звонко ударился головой о камень, резко замолчав, словно подавившись собственным криком. Пару раз дёрнувшись, его тело начало медленно сползать в воду.
   Тяжело переводя дух, девушка наблюдала за тем, как взбесившийся от дождя поток, подхватив беспомощную тушку, несёт её в широкую заводь, где течение замедлялось, чтобы метров через семьдесят с шумом прорываться меж двух скальных выступов.
   "Козёл помер или только без памяти?" - с тревогой подумала приёмная дочь бывшего начальника уезда.
   Вдруг ей показалось, будто бы на миг высунувшаяся из воды рука слуги шевельнулась, словно призывая на помощь, а откуда-то сверху донёсся отчаянный крик Кена:
   - Зенчи!
   "Вот же-ж!" - Платина скривилась, как от острого приступа зубной боли. Наблюдать за тем, как умирает не самый хороший, но всё же человек, оказалось мучительно.
   "Но он же не сделал тебе ничего плохого! - надрывалась совесть. - Подумаешь, полапал маленько, но драться не полез и не приставал больше. Или думаешь, он твоего ножика испугался? Самой-то не смешно?"
   "И Накадзимо не понравится, если не попытаешься спасти его человека, - пытался вторить ей здравый смысл. - Зачем тебе с ним ссориться?"
   - А ну вас! - шёпотом рявкнула девушка, соскальзывая по склону и плюхаясь в холодную воду, едва не ходившую ей до шеи.
   Течение медленно, но настойчиво тянуло её к горловине. Вспомнив, где видела тело вредного мужика в последний раз, Платина поплыла, загребая руками мутную воду, сейчас же почувствовав сковывающую тяжесть плотной одежды и пояса, где держала свой стратегический запас.
   Понимая, что отказываться от рискованной затеи уже слишком поздно, Ия, глубоко вдохнув, нырнула, не нашарив ничего, кроме веток и камней.
   Подняв голову, ещё раз огляделась. Показалось, что метрах в десяти в воде мелькнуло что-то тёмное.
   Дно под ногами исчезло. Течение становилось всё сильнее. Вот вновь показалась черноволосая голова, успевшая где-то потерять свою щегольскую поперечную пилотку.
   Нырнув ещё раз, девушка наткнулась на безвольно обмякшее тело. Подхватив его под мышки, отчаянно заработала ногами, а оказавшись над водой, потянула бесчувственное тело к берегу.
   Вода прибывала, напор усиливался. На миг показалось, что он пересиливает и вот-вот утянет её к уже ревущей теснине. Но вот ноги почувствовали дно.
   Кряхтя и ругаясь на двух языках, Платина выволокла Зенчи на берег и рухнула на колени, жадно хватая ртом воздух. Лицо мужчины казалось бледно-зелёным, на лбу алела широкая кровоточащая рана.
   "Может, он уже труп? - подумала Ия, пытаясь отыскать на руке пульс, и в который раз за день взвыла от досады. - Неужели ему ещё и искусственное дыхание делать придётся?! Вот же-ж!"
   Но для начала она повернула тело на бок. Вот только, видимо, из-за крутизны склона, когда живот был гораздо ниже головы, изо рта утопленника не вылилось ни капли воды.
   Дыша, как запалённая лошадь, девушка растерянно огляделась, сразу же заметив метрах в четырёх выступавший из земли камень.
   Подхватив тело под мышки, она попыталась подтащить Зенчи к нему, но раскисшая почва разъехалась под ногами, и Платина больно плюхнулась на задницу.
   Конечно, этот ушлёпок - не тот человек, из-за которого стоило так надрываться, но в данном случае пришелица из иного мира ещё и раззадорилась не на шутку. Если мужик "склеит ласты", то получится, что она зря купалась в грязной, холодной воде?! Подобного Ия никак не могла себе позволить. Вцепившись одной рукой в ворот куртки, а другой хватаясь за мокрые кусты, она поволокла тяжеленную тушу вверх по склону.
   Пальцы норовили разжаться, кожаные туфли скользили по сырой земле, мышцы стонали от запредельной нагрузки. На глаза навернулись слёзы, когда ладонь всё же схватилась за неровный камень.
   Осознание достигнутой цели взбодрило измученную девушку. Пыхтя и отдуваясь, она кое-как взгромоздила тело слуги животом на крепко сидевший в склоне выступ.
   Изо рта Зенчи хлынула вода. Мужчина захрипел, закашлялся, а Платина искренне обрадовалась, что тот обошёлся без искусственного дыхания.
   Вскинув голову, простолюдин посмотрел на беглую преступницу огромными, полными боли и недоумения глазами.
   - Барышня?
   - Нет, - выдохнула та. - Фея... зубная.
   Растерянно похлопав ресницами, собеседник потрогал рассечённый и всё ещё кровоточащий лоб.
   - Зенчи! - донеслось со стороны дороги. - Госпожа!
   - Мы здесь! - скривившись, махнула рукой приёмная дочь бывшего начальника уезда.
   Наверху метрах в пятнадцати стоял Кен и всматривался в покрывавшие склон заросли.
   Заметив Ию, он обернулся, что-то проговорил и начал осторожно спускаться.
   Дождь сильно ослабел, и капли уже не заливали глаза, поэтому девушка разглядела обёрнутую вокруг его тела верёвку, не позволявшую мужчине соскользнуть в овраг.
   Когда слуга подобрался поближе, она поняла, что это связанные между собой кожаные ремни, очевидно, части конской сбруи.
   - Живой, старый крот! - нервно рассмеялся Кен, опускаясь на корточки. - А я уж думал, ты утоп.
   - Чего мне сделается? - усмехнулся Зенчи, уже сидя и вытирая кровь, наползавшую из раны на глаза. - У меня башка крепка.
   - Сплошная кость и никаких мозгов, - согласно кивнула Платина.
   - Руку давай, - не обращая внимание на её слова, потребовал слуга.
   Примерно с полминуты озадаченная приёмная дочь бывшего начальника уезда наблюдала, как Кен пристально вслушивается в пульс, ухватив приятеля пальцами за запястье.
   - Так ты лекарь?! - вскричала она, подумав, что для отряда, путешествующего по разного рода диким местам, просто необходим кто-то, разбирающийся во врачевании.
   - Какой там лекарь, барышня, - отпустив пострадавшего, криво ухмыльнулся слуга, и во взгляде его мелькнула затаённая боль. - Только и могу сказать: сейчас помрёт человек или поживёт ещё немного. Дядя у меня известный на всю... округу лекарь был. Вот и научил меня... маленько.
   Отвернувшись, простолюдин резко сменил тему разговора:
   - Вы, госпожа, сами по верёвке поднимитесь, или вам помочь?
   - Сама, - проворчала Ия.
   - Тогда идите, - предложил слуга. - А мы потом.
   Пару раз подошвы скользили, и девушка плюхалась на колени, но ремень из рук не выпустила. На самом верху Накадзимо подал ей руку, помогая выбраться на дорогу.
   Оглядевшись, девушка увидела метрах в пятидесяти на дороге свалившуюся со скалы кучу земли и камней. Очевидно, они, напугав мула, и стали причиной аварии.
   Почти напротив Платины возле разросшегося на противоположной обочине кустарника меланхолически мокли лошади.
   А их хозяева дружно вытаскивали из оврага своих слуг. Промокшая до нитки Ия не стала стоять под дождём, направившись к невысокому, развесистому дереву.
   Когда она в изнеможении уселась на торчавший из земли узловатый корень, дворяне как раз помогли простолюдинам выбраться из оврага.
   Затем господа Таниго и Сенто вместе с Кеном поспешили к тому месту, где сорвался с кручи фургон, а их предводитель с Зенчи подошёли к девушке.
   - Сможете перевязать ему голову, госпожа?
   - А может, лучше это сделает Кен? - в местной манере вопросом на вопрос ответила Платина, предположив: - Вроде он у вас за лекаря?
   - Кен нам нужен, - безапелляционно заявил собеседник, явно намекая на то, что все они ужасно заняты, а Ия бездельничает.
   Той ничего не оставалось, кроме, как с трудом поднявшись на ноги, заметить:
   - Но у меня нет ни одной чистой и сухой тряпки.
   Усмехнувшись, Накадзимо беззастенчиво распахнул, халат и не без труда оторвал длинный лоскут от верхней из двух своих рубах.
   - Это только кровь остановит, - предупредила девушка. - Но рана может воспалиться.
   - Потом покажем его настоящему лекарю, - уже уходя, махнул рукой дворянин.
   - Садись, - велела слуге Платина. - Теперь я тебе буду голову обматывать.
   Тот послушно сел. Ия убрала с его лба слипшиеся, мокрые волосы, обнажив неприятного вида рваную рану. Кровь ещё сочилась, но уже не так бурно.
   Критически оглядев полученный от Накадзимо лоскут, она разорвала его на две узкие полоски и только после этого принялась не очень умело, но старательно бинтовать башку Зенчи.
   - Вы уж простите меня, госпожа, за дурной язык, - внезапно пробормотал он, смущённо потупив взор.
   В первый момент девушка даже растерялась от неожиданности.
   - Я вам такого наговорил, а вы за мной в воду прыгнули, - продолжал удивлять её собеседник.
   "Дура потому что, - мысленно объяснила свой поступок пришелица из иного мира. - Была бы умной - не прыгнула бы".
   - Я уж и не знаю, что на меня нашло? - вполголоса бубнил Зенчи. - Только сейчас мне очень неудобно.
   - Кажется, ты посчитал меня развратной? - усмехнулась девушка, вспомнив стычку в фургоне.
   - Да нет же, барышня! - дёрнувшись, попытался возразить слуга.
   Но Платина, легонько нажав ему на затылок, вновь заставила опуститься тощим задом на выступавший из земли корень и продолжила бинтовать. - Вот видишь, как обманчиво первое впечатление. Если и дальше станешь вести себя как дурной осёл...
   - Да что вы, госпожа! - вскричал собеседник, но Ия словно бы ненароком ткнула костяшками пальцев в едва прикрытую повязкой рану, от чего мужчина тихо зашипел.
   - То я за тобой в воду больше не прыгну. А может, и сама толкну. Только тогда уж не выплывешь.
   Приёмная дочь бывшего начальника уезда понимала, насколько несерьёзно прозвучала её угроза, но просто не могла удержаться и выплеснула накопившуюся обиду.
   Однако на простолюдина её слова, кажется, произвели впечатление.
   - Простите, госпожа. Нехорошо всё вышло. А всё мой дурной язык.
   - Ты уж последи за тем, что он болтает, - посоветовала девушка, завязывая кончики импровизированного "бинта".
   Пока она помогала Зенчи, дворяне спустили в овраг Кена. Там он прирезал мула, чтобы не мучился, и, забравшись в фургон, достал оттуда большой моток крепкой верёвки.
   Один конец слуга привязал к повозке, а второй переправил на дорогу. Там господа ловко и как-то привычно соорудили из неё нечто вроде упряжи для коней. Судя по доносившимся из оврага и с дороги репликам, им удалось поставить своё транспортное средство на колёса.
   "Они хотят вытащить фургон на дорогу", - догадалась Платина, чувствуя, что начинает замерзать.
   Нервное напряжение спало, действие адреналина заканчивалось, а одежда, насквозь пропитанная холодной водой, стремительно вытягивала из тела тепло.
   Зенчи тоже озяб. Ёжась и передёргивая плечами, он с трудом встал на ноги и направился к стоявшим у края оврага дворянам.
   То ли он не мог спокойно сидеть, когда его спутники тяжко трудятся, спасая своё имущество, или просто хотел согреться работой, вот только Накадзимо, заметив его, досадливо махнул рукой.
   - Иди отсюда, не мешайся!
   Понурив голову, слуга медленно зашагал обратно к Ие.
   Обхватив себя за плечи, та поинтересовалась:
   - Далеко до города, Зенчи?
   - Вроде как не меньше десяти ли, - ответил мужчина и громко чихнул.
   Девушка тоже почувствовала, как у неё защекотало в носу.
   "Километров восемь или девять, - перевела она местные меры расстояния в привычные ей. - По такой дороге на месте будем только часа через два. К тому времени я совсем окоченею и заработаю бронхит. А то и чего похуже".
   Топтавшийся поодаль простолюдин шумно шмыгнул носом.
   "А вот нечего было в спасателей играть, - зло упрекнула себя беглая преступница. - Сплошное слабоумие и отвага!"
   Она с тоской огляделась по сторонам.
   "Обсушиться бы где-нибудь. Или хотя бы костёр развести".
   Дождь почти закончился. С неба падали лишь редкие, холодные капли, но в воздухе висела какая-то мелкая водяная взвесь.
   По одну сторону дороги тянулся овраг, из которого трое понукаемых хозяевами коней, напрягая все силы, старательно тащили тяжёлый фургон, по другую поднимался заросший кустарником и редкими деревьями склон.
   "Стоя ещё сильнее замёрзнешь, - подумала Платина. - Надо двигаться, хотя и сил нет".
   - Куда вы, госпожа? - встрепенулся Зенчи.
   Махнув рукой, Ия ответила, не в силах сдерживать нарастающую дрожь:
   - Посмотрю, что там?
   - Я с вами! - тут же заявил слуга.
   Под ногами смачно чавкала грязь, холодя и без того окоченевшие ноги. Мокрая одежда противно липла к телу, а пейзаж вокруг почти не менялся. Тот же овраг и тот же, но уже не такой крутой склон.
   Минут через двадцать такой прогулки сопровождавший её Зенчи предложил:
   - Может, вернёмся, госпожа? Повозку, наверное, уже вытащили. Сейчас запрягут в неё какого-нибудь коня, и поедем дальше.
   - Я тебя с собой не звала! - огрызнулась девушка, но понимая, что идея согреться на ходу оказалась не слишком удачной, сбавила тон: - Дорога одна, мимо нас не проедут.
   - Так чего зря ноги под дождём бить, госпожа? - продолжал настаивать простолюдин. - И устали вы. Я же вижу.
   - Сырой не промокнет, - мелко дрожа, ответила Платина, но всё же развернулась и тут заметила на склоне, метрах в пятнадцати какое-то тёмное пятно за редким кустарником.
   Почему-то сразу вспомнилась ниша в скале, где они с Амадо Сабуро прятались, после того как ушли с места побоища на маноканской дороге.
   "А вдруг там пещера?" - предположила Ия, сходя с дороги и углубляясь в заросли.
   - Ну куда вы опять?! - взмолился Зенчи.
   - Хочу посмотреть, - отозвалась спутница, поднимаясь по заросшему бурьяном склону.
   - Да зачем вам туда?! - в голос взвыл слуга.
   Но когда девушка оказалась возле зияющего проёма, слегка прикрытого сверху бахромой из травы и корней, предупредил:
   - Стойте! Вдруг там зверь какой прячется?!
   - Это у самой дороги? - усмехнулась Платина. - Вряд ли.
   Но всё же, наклонившись, нашарила на земле камень величиной с кулак и швырнула его в дыру. Послышался глухой удар, и всё. Удовлетворённо хмыкнув, Ия шагнула вперёд, но её беззастенчиво отстранил слуга.
   - Я первый пойду, барышня!
   - Как хочешь, - пожала та плечами, отступая в сторону.
   - Темно тут, госпожа, - очень скоро сказал мужчина. - Но никого нет.
   Пригнувшись и отведя в сторону свисавшие корни, девушка оказалась в небольшом гроте глубиной около пяти-шести метров с низко нависшим каменным потолком. Напротив входа у противоположной стены громоздилась плоская куча веток и сухих иголок.
   Очевидно, здесь уже кто-то останавливался, используя для подстилки сосновый лапник.
   - Увидели, что хотели, госпожа? - спросил Зенчи и, не дожидаясь ответа, заканючил: - Пойдёмте отсюда.
   - Костёр бы здесь развести, - пробормотала Платина. - Погреться.
   - Да вы что?! - вытаращил глаза собеседник. - Разве же можно в такой-то дыре останавливаться?! Нам ехать надо! Доберёмся до города, найдём гостиницу, там отдохнём и согреемся.
   "А по дороге я воспаление лёгких получу!" - мысленно возразила приёмная дочь бывшего начальника уезда, уже не в силах сдерживать зубную дробь.
   - Ладно! - выдохнула она. - Пошли!
   Выбравшись наружу, Ия торопливо спустилась на дорогу и быстро зашагала к фургону.
   Зенчи не ошибся. С помощью трёх лошадей их повозку уже извлекли из оврага. Вот только стояла она как-то скособочившись. Лишь подойдя ближе, девушка поняла, что у неё сломана ось... или колесо.
   Заметив спутницу, предводитель их компании призывно махнул рукой. Данный жест пришелице из иного мира не понравился, но она послушно прибавила шаг и даже перешла на бег.
   - Где вы были? - сурово спросил дворянин.
   - Прошлась немного, чтобы согреться, - ответила Платина и, не удержавшись, громко чихнула, вовремя успев прикрыть ладонью нос и лоб.
   - Фургон сломался, - хмурясь, сообщил собеседник. - Но бросать его нельзя. Слуги останутся здесь, а вы поедете с нами. Завтра мы отыщем в городе мастера и вернёмся за ними.
   Если бы Ия не нашла так кстати подвернувшийся грот, то ей бы не оставалось ничего, кроме как принять данное предложение. Но сейчас, когда появилась возможность согреться у костра, вместо того чтобы ещё как минимум часа полтора мокрой трястись в седле, она попросила:
   - Позвольте мне остаться, господин Накадзимо?
   В ответ на недоуменно вскинутые брови рассказала о пещере.
   Видимо, не доверяя её словам, дворянин перевёл взгляд на Зенчи.
   - Всё так, - подтвердил тот. - Только места там маловато, а так сухо и с потолка не капает.
   - Вы действительно хотите остаться, госпожа? - с нажимом на последнее слово поинтересовался собеседник.
   - Я устала и очень замёрзла, - дрожа всем телом, объяснила своё намерение приёмная дочь бывшего начальника уезда. - Ваши кони измучены. Лишний человек им будет в тягость. Без меня вы быстрее доберётесь до Канори.
   Пристально глядя на неё, предводитель согласно кивнул, неожиданно заявив:
   - Тогда и я останусь здесь. Благородной девушке одной с простолюдинами будет неудобно.
   - Да что вы говорите, господин?! - возмущённо вскричал Зенчи. - Да разве мы посмеем госпожу обидеть?! Она же мне жизнь спасла.
   - Не обижайте верных слуг, господин Накадзимо, - нахмурился Таниго. - Я уверен, что без нас с благородной госпожой ничего не случится.
   - Езжайте спокойно, господин, - поддержал его Кен, заверив: - Слова плохого не скажем, пальцем не тронем.
   - Хорошо, - с явной неохотой согласился Накадзимо. - Тогда заберите с собой всё самое ценное и покажите эту пещеру, чтобы мы знали, где вас искать?
   - Да, господин, - почти хором откликнулись слуги и, забравшись в фургон вытащили оттуда какие-то корзины и небольшой сундучок, тут же навьючив их на одну из лошадей.
   "Правильно, - одобрительно хмыкнула про себя Платина. - Зачем нести, если можно везти?"
   Она тоже сходила за своей котомкой, с трудом отыскав её в углу. Из-за того что повозка рухнула на бок и угодила в ручей, большинство вещей внутри намокли, а плетёный кузовок с рисовыми шариками вообще пропал.
   К счастью, у беглой преступницы не было с собой ничего, что могла бы испортить вода. Вот только пока спасала Зенчи, умудрилась потерять нож. Поэтому, отойдя в сторонку, Ия с трудом развязала узел и достала второй клинок, сделанный когда-то папой её служанки.
   - Госпожа! - окликнул Накадзимо.
   Дворянин уже сидел в седле с притороченным цилиндрическим футляром, где хранилась драгоценная карта.
   - Иду! - отозвалась девушка.
   Осмотрев грот, предводитель досадливо поморщился.
   - Неужели вы хотите остаться здесь, госпожа?
   - Да, господин Накадзимо, - дрожа от холода, кивнула Платина. - Сейчас разведём костёр, и станет тепло.
   - Дождь сильный лил, - покачал головой собеседник. - Что жечь будете?
   - Так сухостоя нарубим! - с нескрываемым удивлением в голосе сказал Кен. - Первый раз что ли?
   Недовольно зыркнув на него, дворянин проворчал:
   - Мы утром вернёмся.
   - Не беспокойтесь, господин, - в который раз заверил его Зенчи. - Всё будет хорошо.
   Однако он сильно поторопился с подобным утверждением. Захватив топор, Кен ушёл, наказав приятелю развести костёр.
   Тот собрал сухие ветки в пещере, сложил их шалашиком, наложил внутрь ломавшиеся от старости иголки и принялся стучать железякой по кремню.
   Чтобы развести огонь, жители Благословенной империи чаще всего пользовались "огненными палочками". Вот только, в отличие от нормальных спичек родного мира Ии Платиной, они вспыхивали не от трения о специально обработанную поверхность, а от уже имеющегося источника пламени или хотя бы от тлеющего уголька.
   Однако поблизости не наблюдалось ни того, ни другого, вот и пришлось по старинке искру высекать.
   Но как Зенчи ни старался, маленькие звёздочки, ярко вспыхивая в полумраке, падали на растёртые в пыль сухие иголки и тут же гасли.
   - Ну, что у тебя?! - теряя терпение, вскричала приёмная дочь бывшего начальника уезда, стуча зубами от холода.
   - Так даже здесь всё влажное, госпожа! - раздражённо огрызнулся мужчина. - А хлопок в воду упал. Вот!
   Выпрямившись, чтобы перевести дух, он достал из-за пазухи маленький полосатый мешочек с затягивающейся горловиной и, распустив шнурок, продемонстрировал комок светло-серой слипшейся массы. - Сами смотрите!
   - Вижу! - буркнула девушка.
   Слуга вновь присел у сложенных веток, явно намереваясь продолжить добывание огня.
   Выругавшись одними губами, Ия отошла в тёмный угол, где спрятала среди камней свою котомку. Быстро нашла зажигалку. Пару раз щёлкнула, с облегчением выдохнув при виде крошечного язычка пламени.
   - Ну-ка отойди! - проворчала она, отодвигая тяжело дышавшего слугу.
   Через несколько секунд ветки вспыхнули и затрещали. Незаметно сунув зажигалку в рукав, Платина потянула к огню озябшие ладони.
   - Как это у вас вышло, госпожа? - озадаченно пробормотал Зенчи.
   Он находился за спиной Ии, когда та большим пальцем вертела ребристое колёсико, и не видел сам процесс добычи огня, но оказался весьма впечатлён его результатом. Однако зубы девушки по-прежнему выбивали чечётку, поэтому его вопрос остался без ответа.
   Веточки прогорали быстро. Дым, поднимаясь, расстилался по потолку, постепенно заполняя грот. Девушка морщилась, вытирая выступившие на глазах слёзы, но упрямо старалась пододвинуться ближе к огню.
   Со стороны входа послышались глухие удары. Кажется, Кен рубил принесённые ветки.
   - Пойду посмотрю, что там? - давясь кашлем, пробормотал Зенчи, отстраняясь от костра.
   "Переодеться бы", - с тоской думала Платина, глядя, как поднимается парок от промокших насквозь рукавов её куртки.
   - Дрова, госпожа! - бодро отрапортовал слуга, занося в пещеру охапку толстых щепок.
   Торопливо схватив одну из них, Ия с удивлением подумала: "Где только он нашёл такое сухое дерево после дождя?"
   - Сейчас разгорятся, и теплее будет, - обнадёжил её Зенчи, перед тем как отправиться за новой порцией топлива.
   Огонь вспыхнул с новой силой. В лицо ударило жаром. Попятившись, девушка с облегчением поняла, что дышать стало легче. Дым по-прежнему клубился под потолком, но тонкая его струйка уже тянулась к выходу.
   Воспользовавшись тем, что она всё ещё оставалась в гроте одна, Платина сняла пропитанную водой куртку, рассчитывая, что при скудном, пляшущем свете костра спутники не заметят под двумя такими же мокрыми рубахами пояс с серебром и золотом. Заодно сунув за него висевшую под мышкой пайзу.
   Стащив с головы каким-то чудом державшуюся там "чалму", развернула её, превратив в платок, и, завязав на манер банданы, присела на корточки у огня.
   - Не обожгитесь, госпожа, - предупредил Кен, вываливая на пол пещеры ещё одну охапку щепок.
   Вот они оказались немного сыроваты, и одна из них даже зашипела, когда Ия положила одну из них на угли.
   Зубы у девушки уже не стучали. Время от времени она поворачивала расстеленную на камнях куртку, чтобы та быстрее сохла.
   То и дело из костра с треском вылетали тлеющие угольки, норовя попасть на одежду, и Платина порой едва успевала их стряхивать. Тем не менее кое-где на грубой ткани штанов уже виднелись тёмные пятнышки. Хорошо хоть, до дыр пока не прогорело.
   Рубаха впереди почти высохла, и Ия повернулась боком, жалея о том, что нельзя разоблачиться хотя бы до грудной повязки.
   Нездоровую реакцию спутников могут вызвать не только её голые руки и плечи, но также и пояс непонятного назначения.
   Слуги ещё долго таскали нарубленные ветки, раскладывая их вокруг костра для просушки.
   - Теперь надолго хватит, - с удовлетворением проговорил Кен, присаживаясь на корточки.
   - Чаю бы попить, - ёжась, прерывисто вздохнула девушка. - Или хотя бы горячей воды, чтобы согреться.
   - Так у нас чайник есть! - с готовностью заявил Зенчи. - А я тут лужу чистую видел.
   Он подошёл к сложенным у стены вещам и пробормотал:
   - А где он? Ты что, его не захватил?
   - Я думал, ты взял, - пожал плечами Кен, кряхтя поднимаясь на ноги. - Ладно, сейчас принесу.
   Боком присев на покрытый песком и мелкими камешками пол, Платина озабоченно покачала головой.
   - Холодно спать будет.
   - Так я за одеялом схожу, - тут же предложил Зенчи.
   - Но оно тоже сырое, - засомневалась приёмная дочь бывшего начальника уезда.
   - Высушим, - заверил собеседник. - Развесим на верёвках, они быстро высохнут.
   - Тогда, конечно, принеси, пожалуйста, - жалобно попросила Ия.
   Она не планировала выпроваживать всех своих спутников из пещеры. Но если уж так случилось, этим следует воспользоваться с максимальной пользой.
   Торопливо раздевшись и стуча зубами, девушка сняла пояс и мокрую нагрудную повязку. Потом натянула подсохшую рубаху, завязала поверх "корсет" с золотом и серебром, на него ещё одну рубашку и куртку. Пайзы повесила на шею, спрятав их под одеждой.
   Почувствовав себя немного уютнее, Платина встала и повернулась к костру спиной, чтобы погреться сзади.
   Буквально через несколько минут со стороны входа донеслись знакомые голоса.
   Слуги безусловно заметили, что она переоделась, но не стали это комментировать.
   Натянув в пещере верёвку, Кен повесил на неё одеяло и толстую циновку. Ия вспомнила, что та лежала на полу в фургоне.
   А Зенчи поставил к огню чайник.
   - Сейчас согреемся, госпожа.
   - Чем заваривать будешь? - недовольно проворчал приятель, морщась от дыма.
   - Да вот этим! - собеседник достал из-за пазухи свёрнутый лист лопуха, в котором лежала горсть ягод, напоминавших мелкую малину.
   - Они же ещё не созрели, - с укором проворчал Кен.
   - Всё лучше, чем пустую воду хлебать, - возразил Зенчи, заверив: - Вот увидишь, как вкусно будет.
   Девушка вновь присела на корточки, глядя на огонь. Она уже перестала дрожать, но согрелась только после двух чашек горячего отвара. Тот получился кисленьким, но очень ароматным.
   Наполнившись водой, желудок на какое-то время затих, и пришелица из иного мира попыталась обдумать своё положение. Она не жалела о том, что столь безрассудно бросилась спасать почти незнакомого и очень несимпатичного ей человека. Платина знала, что вряд ли смогла бы простить себя, если бы позволила тому умереть. Просто совесть бы замучила. Она у Ии не то чтобы уж очень строгая, однако точно не простила бы убийства того, кто не пытался её убить.
   Да и Накадзимо с приятелями к подобной трусости отнеслись бы очень неодобрительно. Сейчас же она надеялась, что её авторитет в их глазах всё же немного вырос.
   Вряд ли купание в овраге останется совсем без последствий. Но имея некоторое представление о возможностях собственного организма, девушка надеялась, что те окажутся не столь критичны. Всё же не зима и даже не весна. Хотя в носу щекотало и в горле першило.
   Ещё только решаясь на побег из замка Хваро, она знала, что окажется в чисто мужской компании, но рассчитывала, что те будут вести себя прилично. По крайней мере до тех пор, пока не получат то, что им нужно.
   Первый раз встретив этих людей на постоялом дворе в Тучёве, Платина сразу обратила внимание на непререкаемость авторитета их предводителя, как у простолюдинов, так и у дворян.
   Однако наглое приставание Зенчи изрядно поколебало уверенность беглой преступницы во власти Накадзимо над своими людьми. Хотя в его присутствии слуга держал себя в рамках приличия, лишь подтрунивая над спутницей.
   Возможно, простолюдин посчитал её особой с "низкой социальной ответственностью", поэтому и "подкатил", надеясь на взаимность, однако оказался весьма разочарован решительным отказом, вот и обиделся.
   Сейчас, после того как Ия спасла ему жизнь, Зенчи, наоборот, держался подчёркнуто почтительно, всеми силами стараясь угодить. Да и Кен поглядывал на девушку вроде как с уважением.
   Он даже попытался расспрашивать приёмную дочь бывшего начальника уезда о её прошлом. Но та вновь ответила, что желает сохранить инкогнито, дабы не компрометировать своих близких.
   Судя по всему, собеседник посчитал подобное объяснение исчерпывающим и больше не приставал.
   Вечером, уже в сумерках слуги ещё раз сходили за топливом для костра.
   - Мы, госпожа, на циновке ляжем, - сказал Зенчи. - А вы одеяло возьмите. Оно уже высохло, вам на нём теплее будет.
   Перед тем как улечься, он достал из-за пазухи знакомый мешочек и разложил мокрую вату на камень у костра, пояснив:
   - Пусть сушится.
   Воздух в пещере заметно прогрелся, но от камней вокруг всё ещё веяло холодом. Тем не менее сидеть девушка уже устала. Устроившись на одеяло, она свернулась калачиком и постаралась заснуть.
   К сожалению, столь "спартанские"условия никак не способствовали более-менее полноценному отдыху. С одной стороны шёл жар от костра, с другой - тянуло прохладой.
   А вот её соседям, похоже, не привыкать спать почти на голых камнях. Пользуясь их крепким сном, Платина высушила свою грудную повязку, но одевать не стала и, свернув ленту, спрятала её за пазуху.
   Под утро она почувствовала, что у неё ещё сильнее запершило в горле, а в нос словно перца насыпали. Не желая будить слуг, Ия выбралась из пещеры и только после этого принялась громко, с надрывом чихать, то и дело вытирая нос.
   "Если это ОРЗ, то ещё куда ни шло, - перевела дух пришелица из иного мира. - А вот если грипп? Вот же-ж! Второй раз попала здесь под дождь и опять заболела!"
   Поёжившись то ли от холода, то ли от неприятной перспективы, девушка прошла вверх по склону, где отыскала чистую лужицу и умылась.
   Когда вернулась, мужчины уже проснулись, и Кен упрекнул её за то, что она ушла, не предупредив.
   - Мы уже искать вас собирались, госпожа.
   - Да я недалеко отходила, - объяснила Платина, усаживаясь на одеяло. - Чего вас зря будить?
   Она бросила в огонь несколько сухих веток и, прижавшись боком к стене, попробовала ещё немного подремать.
   Болела голова, шумело в ушах, но Ия почти уснула, как вдруг один из слуг, приподнявшись на локте, озабоченно проговорил:
   - Всадник.
   Прислушавшись, девушка равнодушно пожала плечами.
   - Тебе показалось.
   Но Кен уже толкнул локтем приятеля.
   - Вставай, кажется, господин вернулся.
   Они торопливо выбрались из пещеры. Но беглая преступница не спешила. Кто знает: кого это принесло в такую рань?
   - Здравствуйте, господин, - донёсся снаружи голос Зенчи. - А почему вы один?
   - Господа Таниго и Сенто едут с мастерами и всем необходимым, - пояснил собеседник, тут же поинтересовавшись: - Где госпожа?
   - Так в пещере, господин, - отозвался слуга. - Вроде как заболела. И всё из-за меня недостойного.
   Платина машинально потянулась к котомке за зеркалом. Но тут же досадливо скривилась, вспомнив, что то пришлось оставить в замке Хваро. Барон видел его, и обе служанки тоже обращали внимание на столь приметную вещицу.
   Поэтому Ия только провела ладонью по волосам, поправляя выбившуюся из-под платка прядь.
   В грот, согнувшись и морщась от дыма, вошёл предводитель их странной компании.
   - Здравствуйте, господин Накадзимо, - церемонно поклонилась девушка.
   - Здравствуйте, госпожа, - склонив голову в широкополой шляпе, дворянин какое-то время пристально смотрел на неё, прищурив глаза.
   "Ну, и чего пялишься?" - с неприязнью подумала она, скромно потупив взор.
   - Вот возьмите, - сняв висевшую на плече котомку, Накадзимо протянул её собеседнице. - Здесь женская одежда... ну, и всё прочее.
   - Значит, мне не придётся притворяться мужчиной, - удовлетворённо кивнула Платина.
   - Не придётся, - подтвердил дворянин. - Пока вас зовут Иошо Обадо. Вы дочь наложницы отца господина Таниго. Так что он ваш брат. Вы вдова, мужа год назад убили за долги. Он был азартный игрок и проиграл всё своё имущество. Господин Таниго взял вас из дома старшего деверя, где с вами плохо обращались. Понятно?
   - Да, господин Накадзимо, - подтвердила Ия. - Но вы сказали: "пока". Что это значит?
   Одобрительно кивнув, собеседник пояснил:
   - Если удастся добыть настоящее "отпускное письмо", имя вам, возможно, придётся поменять. Но всё остальное останется прежним.
   - Но вы сказали очень мало, господин Накадзимо, - с сомнением покачала головой девушка. - Как звали моего мужа, отца, мать, деверя и прочих родственников? Где мы жили? Если нас с господином Таниго начнут расспрашивать, мы должны отвечать одинаково.
   - Насчёт вашего мужа лучше пока помалкивать, - посоветовал мужчина. - Об этом условимся позже. Обо всё остальном вам лучше расскажет сам господин Таниго при первой же возможности.
   - А у него и в самом деле есть сестра? - продолжила расспрашивать Платина.
   - Есть, - подтвердил собеседник. - Целых четыре.
   И тут же оборвал её:
   - Всё! Остальное потом! Переодевайтесь. И не торопитесь, вам никто не помешает.
   Показав язык спине гордо удалявшегося дворянина, Ия, присев на корточки, развязала узел, обнаружив там явно поношенное сине-зелёное платье, сильно застиранную накидку из плотной ткани, также крытую шёлком, далеко не новые, но ещё крепкие женские туфли, украшенные уже почти неразличимым рисунком. Кроме того там нашлась маленькая, но увесистая сумочка или большой кошелёк с затянутой шёлковыми шнурами горловиной. Развязав простенький узелок, девушка достала круглое, завёрнутое в тряпочку медное зеркальце, деревянный гребень с редкими зубцами, пару розовых ленточек и простую, но ярко начищенную шпильку с маленькой розочкой на конце.
   Нижнего белья в котомке не оказалось, и девушка решила, что купит его сама при первой же возможности.
   Переодеваясь, одну пайзу спрятала в грудной повязке, а другую привязала к штанишкам, надеясь, что под подол к ней никто заглядывать не станет.
   Облачившись в новое старое платье, Платина вновь убедилась в отличном глазомере господина Накадзимо и взялась приводить в порядок волосы. Свою расчёску ей тоже пришлось оставить в замке Хваро. Уж очень она приметная и не раз попадалась на глаза служанкам.
   Так что деревянный гребень оказался как нельзя кстати, как и котомка из тёмно-зелёной материи, куда Ия убрала вещички из своего мира, завернув их в мужскую одежду, с которой тоже не собиралась расставаться.
   Когда она, прикрыв голову накидкой, вышла из пещеры, предводитель что-то втолковывал жующим слугам.
   Услышав за спиной шум, мужчина обернулся и окинул её оценивающим взглядом.
   - Не слишком-то вы похожи на угнетаемую родственниками вдову. Но на мужчину вы похожи ещё меньше.
   - Из двух неприятностей следует выбирать наименьшую, - пожала плечами девушка, переиначив русскую народную поговорку.
   Собеседник усмехнулся.
   - Хорошо сказано, госпожа Обадо.
   И, обратившись к простолюдинам, наставительно произнёс:
   - Вот так следует обращаться к госпоже. И запомните: она сестра господина Таниго от наложницы.
   - Да, господин, хорошо, господин, - послушно закивали слуги.
   Дворянин достал из широкого рукава бумажный свёрток, внутри которого оказался рисовый шарик.
   - Поешьте, госпожа Обадо.
   - Спасибо, господин Накадзимо, - поблагодарила беглая преступница и, не удержавшись, с жадностью набросилась на колобок.
   Отвернувшись, чтобы не смущать её, предводитель продолжил:
   - Мы сняли две комнаты в "Приюте странников". Одну специально для вас. Хозяин знает, кто вы. Ему я сказал, что мы едем в Сагаро, чтобы наняться в охрану каравана купцов, торгующих с восточными землями.
   - Я всё поняла, господин Накадзимо, - чуть поклонилась Платина и тут же вновь громко чихнула, прикрыв рот рукой.
   - Кажется, вы действительно заболели, - нахмурился мужчина.
   - Совсем немного, - заверила его Ия и тут же перевела разговор на другую тему. - Сколько я вам должна за платье и... всё остальное?
   - Нисколько, - неожиданно ответил дворянин. - Это подарок за то, что вы спасли нашего Зенчи. Он смелый и усердный слуга, хотя порой берёт на себя слишком много.
   - Так я же тупой и необразованный простолюдин, господин, - отвешивая церемонный поклон, покаянно вздохнул мужчина.
   - Вот и сейчас говоришь, когда тебя не спрашивают, - посуровел Накадзимо.
   Слуга смущённо потупился.
   - Простите, господин.
   - Я ещё при первой нашей встрече тогда в парке понял, что вы очень храбрая женщина, - то ли одобрительно, то ли с насмешкой проговорил предводитель их странной компании.
   "Ну, она была далеко не первой", - мысленно возразила приёмная дочь бывшего начальника уезда, скромно умолчав о том, как они вместе прятались на дворе сборщика мочи с подходящим именем Подал Вонючка, и о том, как наблюдала за ними на постоялом дворе в Тучёве.
   - Но я даже представить не мог, что бы броситесь в бурную реку, чтобы спасти чужого человека, к тому же простолюдина, - продолжил собеседник, пристально глядя на девушку.
   Быстро сообразив, что от ответа на невысказанный вопрос: "Почему ты так сделала?" во многом будет зависеть отношение к ней этих совсем не простых людей, Платина медленно заговорила, тщательно подбирая слова:
   - Я видела, как вы и другие господа цените своих слуг, и поняла, что вам очень не понравится, если я не попытаюсь спасти почтенного Зенчи, а нам ещё долго ехать вместе. Плаваю я хорошо, вот и рискнула. Ну и я считаю, что если можешь кого-то спасти, то спасай. Иное поведение просто не достойно благородного человека.
   - А вы откровенны, - вновь то ли одобрительно, то ли осуждающе покачал головой дворянин.
   - Мы же с вами заключили сделку, - сказала Ия, смело глядя ему в лицо. - И не должны врать друг другу. Если я в чём-то вас обману, вы станете сомневаться и в других моих словах.
   Накадзимо удивлённо вскинул брови.
   Чувствуя, что её речь ему понравилась, беглая преступница ещё раз поклонилась, скромно потупив взор.
   - Для женщины вы рассуждаете на редкость здраво, - после некоторого раздумья заявил собеседник и обратился к явно впечатлённым слугам: - Пошли к фургону. Посмотрим, что там от него осталось?
   На первый взгляд, с повозкой ничего не случилось, а вот тушу мула в овраге уже изрядно объели местные падальщики.
   - Эх, господин, - вздохнул Кен. - Сколько мяса пропало.
   Девушка ни разу не слышала, чтобы аборигены употребляли в пищу конину. Но, возможно, простолюдины не столь привередливы в еде?
   Зенчи открыл рот, намереваясь что-то сказать, но тут со стороны обвала донеслись возбуждённые голоса.
   Накадзимо со слугами тут же поспешил в ту сторону. Поправив висевшую на плече котомку, Платина пошла за ними.
   На противоположной стороне обвала возбуждённо гомонили носильщики. Заметив дворянина в шёлковом халате и широкополой шляпе, они привычно поклонились.
   - Давно случился обвал, господин? - почтительно спросил один из них, поправляя шапочку со смешными белыми помпонами.
   - Вчера днём, - сообщил Накадзимо. - Во время дождя.
   - Простите, господин, - заискивающе улыбнулся собеседник. - Знает ли благородный начальник уезда о том, что здесь случилось?
   - Мы ещё вчера стражникам у городских ворот всё рассказали, - ответил дворянин. - А уж доложили ли они начальству, мне неизвестно.
   - Спасибо, благородный господин, - поклонившись, носильщик обернулся к своим спутникам. Какое-то время они горячо обсуждали, стоит ли идти в обход или попробовать перейти через обвал?
   Возвращаться никому не хотелось, поэтому решили рискнуть и стали по одному перебираться через гору земли и камней, стараясь держаться ближе к скале.
   Двое поскользнулись, под одним поехала рыхлая почва, и он едва не рухнул вместе с ней в овраг. К счастью, всё обошлось благополучно, и отважные носильщики отделались лишь синяками и шишками.
   Когда их группа подошла к повороту дороги, из-за него показалась запряжённая осликом тележка и два всадника.
   Подъехав, они спешились, и Таниго сразу же отыскал глазами Ию.
   - С вами всё в порядке, сестра?
   - Всё хорошо, благородный брат, - почтительно поклонилась девушка, помня, что по "легенде" является лишь дочерью наложницы, а её якобы родственник - сыном супруги.
   - Вам бы стоило отвести госпожу к лекарю, - неожиданно посоветовал предводитель. - Она простудилась.
   - Это правда? - нахмурился собеседник.
   - Господин Накадзимо очень великодушен, - отвесила церемонный поклон приёмная дочь бывшего начальника уезда. - Ничего страшного. Немного першит в горле, и всё.
   - Мастер Валас! - окликнул лжебрат одного из приехавших на тележке простолюдинов.
   - Что, господин? - отозвался пожилой мужчина, внимательно осматривавший скособоченный фургон.
   - Есть ли в Канори хорошие лекари? - спросил Таниго.
   - Конечно, есть, господин, - солидно кивнул, качнув аккуратно подстриженной бородкой, собеседник. - Почтенный мастер Кэтсу, чья лечебница недалеко от канцелярии. У него лучшие люди уезда лечатся. Есть ещё мастера Локр и Дамбу. У одного лавка на базаре, у другого лечебница возле Северных ворот.
   - Понятно, - хмыкнул вполне удовлетворённый столь обстоятельным ответом дворянин, тут же интересуясь: - Долго ремонтировать будешь?
   - Тут делов часа на полтора, - сведя густые брови к переносице, объявил простолюдин. - Но если ваши люди помогут, конечно, управимся быстрее.
   - Зенчи, Кен! - тут же скомандовал внимательно слушавший их разговор Накадзимо. - Усердно помогайте мастерам.
   - Да, господин! - отозвались слуги.
   Тут Платина почувствовала, как её желудок недовольно заурчал. Всё же пара рисовых колобков - слишком мало даже для девушки.
   - Потерпите, госпожа Обадо, - усмехнулся помалкивавший до этого дворянин. - Вот приедем в гостиницу и закажем целую кучу еды. Там совсем неплохо кормят.
   - Простите мою несдержанность, господин Сенто, - чуть поклонилась Ия, предложив: - Может, пока вскипятить воду для чая?
   - Если вам нетрудно, - опережая её собеседника, согласился Накадзимо.
   Пока Валас с помощником и двое слуг занимались ремонтом, приёмная дочь бывшего начальника уезда набрала чистой воды из лужи, набрала хвороста и, сложив веточки шалашиком, попросила лжебрата добыть огонь. Ещё раз пользоваться зажигалкой ей не хотелось.
   Как она и предполагала, тот прислал ей на помощь Зенчи, и слуга наконец смог запалить высушенный кусочек хлопка искрой от удара железом по кремню.
   У девушки оставалось ещё немного вчерашних ягод. Их-то она и залила кипятком.
   Поначалу дворяне заартачились и отказались пить отвар. Но когда сам господин Накадзимо, сделав приличный глоток из своей чашечки, одобрительно кивнул, приятели последовали его примеру, удобно расположившись на траве и поглядывая на возившихся у фургона простолюдинов.
   Беглой преступнице показалось, что им понадобилось гораздо больше времени, чем было обещано, чтобы поставить повозку на оба колеса. Тем не менее Валаса даже похвалили. А всё дело в том, что час у аборигенов длится примерно в два раза дольше, чем в том мире, откуда пришла Платина.
   Когда Накадзимо уже расплачивался с мастером, со стороны Канори показалась запряжённая волами телега. Пожилой, бородатый селянин с открытым ртом выслушал известие о перекрытии дороги. А глядя на кучу земли, чуть не расплакался, сетуя на то, что теперь неизвестно, когда попадёт домой.
   Накадзимо, видимо в шутку, посоветовал несчастному обратиться к начальнику уезда, чтобы тот как можно скорее организовал ремонт дороги.
   Вот только Ие показалось, что простолюдин отнёсся к подобной рекомендации совершенно серьёзно, пообещав сейчас же отправиться в управу.
   Тем временем слуги запрягли в фургон коня господина Таниго, поскольку тот, являясь "братом" госпожи Обадо, мог ехать с ней в повозке, не нарушая правил приличия.
   - Господин Накадзимо попросил рассказать вам о моей семье, - криво усмехнулся он, присаживаясь на покрытую плетёной крышкой корзину, жалобно скрипнувшую под его весом. - Вы же теперь как бы моя сестра.
   - Это ненадолго, господин Таниго, - с иронией успокоила его девушка, но, заметив тень недовольства на лице собеседника, торопливо добавила: - Он прав, о своих родственниках брат и сестра должны говорить одинаково. Иначе это будет очень подозрительно.
   - Хорошо, что вы это понимаете, - сварливо проворчал дворянин.
   Фургон тронулся, и он заговорил:
   - Наш род происходит из южной провинции Хайоконо. Но ещё мой дед Нинуто перебрался в столицу. Он умер двенадцать лет назад, а бабушка Умово - восемь. Наш отец служил сначала десятником, а потом сотником лучников в полку "Летящих перьев". После ранения в битве у Серой скалы вышел в отставку и проживал в городе Далан в провинции Дайлао, недалеко от столицы...
   Рассказывая с явной неохотой, дворянин постепенно увлёкся. "Ударившись" в воспоминания Замо Таниго поведал случайной знакомой о том, как его отец, сперва женившись на дочери богатого помещика, взял в наложницы двух девушек из семей торговцев. Так Платина узнала имя своей якобы матери и некоторых родичей с её стороны.
   Собеседник не стал скрывать, что его отец желал для сына чиновничьей карьеры, но Замо папу разочаровал, дважды провалившись на государственных экзаменах. Однако о том, чем занимается в настоящее время, рассказчик скромно умолчал.
   Пришелица из иного мира знала, что всё, так или иначе связанное с древней, исчезнувшей когда-то цивилизацией, у подавляющего числа аборигенов считается проклятым и приносящим несчастья.
   Поэтому тех, кто разыскивает всякого рода артефакты, хоть и не преследовали по закону, но старались всячески избегать, особенно люди простые и малообразованные.
   Помня об этом, Платина не задавала своему якобы брату никаких вопросов, касающихся рода его деятельности, посчитав ранее данное название "чёрные археологи" вполне подходящим для кампании Накадзимо.
   Пока она старательно усваивала информацию о своей новой родне, их маленький караван добрался до Канори.
   Услышав доносившиеся снаружи голоса, Таниго настороженно умолк.
   Но стражники у ворот лишь почтительно поинтересовались у господина Накадзимо, не пропало ли что-нибудь из вещей, пока повозка стояла на дороге?
   Дворянин спокойно ответил, что верные слуги всю ночь стерегли его добро, а Вечное небо оберегло их от разбойников.
   Похоже, обвал на дороге и авария фургона заезжих путешественников станет главной новостью в городе на ближайшие дни. Если, конечно, не случится ничего более экстраординарного.
   Очень скоро Ия вновь убедилась в том, что все местные гостиницы построены словно бы по одному типовому проекту. Обеденный зал и служебные помещения на первом этаже, номера для постояльцев на втором.
   Выслушав строжайший наказ господина Таниго устроить его сестру со всеми удобствами, владелец заведения, мужчина средних лет, с красивым, но озабоченным лицом, поклонившись, проводил её в комнату, расположенную в дальнем конце П-образной галереи, протянувшейся по периметру зала.
   Своим размером помещение больше всего напоминало старинный шифоньер, что девушка видела у бабушки, с той лишь разницей, что здесь имелось затянутое бумагой окошечко, из которого просматривался двор и часть улицы перед воротами гостиницы.
   - Постой, почтенный! - окликнула она владельца заведения, передавшего ей маленький навесной замок и уже собиравшегося закрыть за собой дверь.
   - Вам что-то нужно, госпожа? - деловито осведомился тот.
   - Мне бы помыться после дороги, - высказала своё пожелание Платина.
   - А вы что, обедать не будете? - удивился собеседник, пояснив: - Ваш брат приказал накрывать на стол.
   Сглотнув мгновенно набежавшую слюну, Ия торопливо поправилась:
   - Буду, конечно. Я сначала поем, потом помоюсь. У вас можно это сделать или надо в город идти?
   - У нас нет отдельной бани для благородных дам, - виновато развёл руками хозяин гостиницы. - Но если хотите, можете снять всю её для себя одной. Только это будет стоить семнадцать лян за полчаса. В банях Кикака на Лебяжьей улице здесь неподалёку сможете прекрасно вымыться за пять.
   - Спасибо, почтенный, кивком поблагодарила его девушка и, помня местные обычаи, сказала: - Я поговорю с братом.
   Какая-либо мебель, кроме узкой кровати, в комнате отсутствовала. Для неё просто не хватало места. Вытянув руки, Платина легко доставала до противоположных стен.
   Непохоже, что Накадзимо сильно стеснён в деньгах, раз подарил ей шёлковое платье, но тут или решил сэкономить, или в данном заведении просто нет одиночных номеров? А тут всё-таки отдельная комната и на дверях засов. Но с помывкой надо что-то делать.
   Баня в городе, конечно, стоит дешевле, но там она общая. Не то чтобы Ия стеснялась раздеваться перед чужими тётками, только вот под одеждой у неё не только две чужие пайзы и завёрнутый в тряпочку нож, а ещё и пояс с деньгам.
   Вспомнив, что не расспросила хозяина гостиницы о месторасположении уборной, заглянула под кровать, обнаружив там слегка помятый медный горшок с крышкой.
   В дверь постучали.
   - Кто там? - выпрямившись, спросила девушка.
   - Я, - донёсся знакомый голос.
   - Брат? - уточнила Платина, тут же исправившись: - Господин Таниго?
   - Да, - отозвался собеседник. - Идёмте обедать.
   - Сейчас, - откликнулась Ия, доставая из сумки зеркало.
   Видок у неё, конечно, так себе. В глазах нездоровый блеск, кончик носа покраснел, волосы грязные. Но могло быть хуже. Намного хуже.
   Поправив причёску, она вышла из комнаты, заперла дверь на замок и, машинально отметив хлипкость петель, направилась к лестнице на первый этаж.
   Традиционное время обеда уже прошло, а до ужина оставалось ещё далеко, и зал пустовал. Поэтому для девушки накрыли отдельный стол, чтобы та не смущалась в присутствии мужчин.
   После ночёвки в одной пещере со слугами приёмная дочь бывшего начальника уезда посчитала подобную предосторожность полной глупостью, но спорить, разумеется, не стала.
   Скорее всего, после всех недавних событий члены компании Накадзимо за обедом хотят обсудить сложившуюся ситуацию и наметить дальнейшие планы без её присутствия.
   "Да и как хотят", - мысленно усмехнулась Платина, с удовольствием оглядывая расставленные перед ней яства. Варёный рис, крупно нашинкованный салат, политый острым соусом, солёные грибы, квашеная капуста и маринованный папоротник.
   Утолив первый голод, Ия вновь задумалась о бане, уже решив, что в её положении лучше мыться в одиночестве. Для этой цели она не пожалеет одного из двух оставшихся у неё кусочков серебряной шпильки. Тот, понятно, стоит дороже семнадцати лян, но девушка рассчитывала стребовать с владельца заведения сдачу. Мелочь всегда пригодится.
   Улыбаясь, беглая преступница вытерла губы платочком. Неплохо бы ещё и переодеться. Платье у неё чистое, сразу видно, что недавно его очень тщательно выстирали. Да и не в нём она ныряла в мутную, холодную воду. А вот нижнее бельё лучше поменять. Только вот не на что. Не захватила она с собой сменку. Значит, надо купить, а уж потом идти в баню. И ни в коем случае не тратить деньги на шёлк. Уж очень он не вяжется с её более чем скромным внешним видом.
   Сытый желудок потянул в сон. Широко зевнув, Платина поймала за руку проходившую мимо подавальщицу, чтобы выяснить, сколько она должна за еду? Удивлённо вскинув брови, та ответила, что за всё уже уплачено.
   "Ну и хорошо", - удовлетворённо подумала Ия и направилась к выходу, но, сделав пару шагов, остановилась, досадуя на себя за то, что совсем забыла о местных нравах и обычаях.
   Подойдя к столу, за которым обстоятельно насыщались спутники, она дождалась, когда те обратят на неё внимание, и сказала:
   - Я бы хотела сходить на базар, господин Таниго.
   Лжебрат вопросительно посмотрел на предводителя.
   - Не к лицу вашей сестре в одиночку ходить по чужому городу... - произнёс тот после короткого молчания.
   Таниго недовольно поморщился, всем видом демонстрируя категорическое нежелание не то что куда-то идти, но даже встать из-за стола. Но вдруг лицо его расплылось в довольной улыбке.
   - Пусть лучше Зенчи с ней сходит. За одно отведёт госпожу к лекарю и свою рану ему покажет.
   - Не нужно мне никому ничего показывать, господин! - запротестовал слуга, уже успевший осоловеть от сытости и вина. - У меня всё хорошо!
   - Так ли это, Кен? - обратился Накадзимо к штатному "медбрату" своего маленького отряда.
   - Что мог, я сделал, - осторожно проговорил тот. - Конечно, рану лучше бы обработать мазью. Хотя бы из урыльника. Но у меня даже её нету.
   - Когда ты меня сегодня перевязывал, сам сказал, что всё хорошо! - возмутился приятель. - А теперь говоришь - надо к лекарю!
   - Да я... - начал было собеседник, но негромкий стук ладони по столу заставил простолюдинов замолчать.
   - Ты на себя посмотри! - сурово нахмурился Накадзимо. - Зелёный, как молодая лягушка. Кен прав. Ступай с госпожой Обадо.
   Он перевёл тяжёлый взгляд на девушку.
   - Сначала сходите к лекарю. А уж потом можете гулять, сколько захочется.
   Перспектива покупки нижнего белья в компании с Зенчи очень не понравилась приёмной дочери бывшего начальника уезда, да и лекарю придётся платить.
   Однако весь вид предводителя их компании недвусмысленно указывал на то, что он не потерпит никаких возражений, а верный слуга наверняка проследит за исполнением всех его указаний.
   Тяжело вздохнув, простолюдин встал из-за стола, укоризненно глядя на Накадзимо. Тот достал из широкого рукава халата расшитый шёлковый кошелёк и извлёк из него серебряную монету.
   - Это тебе на лекаря.
   - Спасибо, господин, - поклонившись, Зенчи зажал денежку в кулаке. - Пойдёмте, госпожа.
   - А ты хоть знаешь, куда идти? - усмехнулась та, когда они вышли во двор.
   - Сейчас спросим, госпожа, - заверил её слуга, деловито направляясь к воротам.
   Оказавшись на улице, он тут же поймал первого попавшегося скромно одетого простолюдина. Выслушав вопрос, тощий мужчина средних лет в свою очередь поинтересовался, кто именно из лекарей им нужен?
   Видимо, вспомнив слова мастера Валаса, Зенчи прямо ответил:
   - Того, кто недорого берёт.
   Минут через двадцать слуга привёл госпожу на базар в лавку почтенного Локра.
   Окинув придирчивым взглядом просторный зал, пришелица из иного мира вновь отметила уже знакомый высокий прилавок с фарфоровыми банками, шкаф во всю стену с множеством выдвижных ящичков, картина с лысым старцем в сине-жёлтом халате и весьма специфические запахи.
   Вот только народу здесь собралось гораздо больше, чем она застала в аптеке в Букасо, да за столом в углу сидел тучный, неопрятного вида мужчина в халате из дорогой, но засаленной материи и в круглой шляпе с узкими полями.
   Очередь стояла именно к нему, однако двигалась она гораздо быстрее, чем в любой из поликлиник, куда когда-либо заходила Ия Платина.
   Работал почтенный Локр быстро и виртуозно. Пациент садился на табурет, говорил, что у него болит. Затем лекарь слушал пульс, ставил диагноз, выписывал рецепт и получал плату.
   "Никакой тебе писанины, анализов и УЗИ с МРТ", - посмеивалась про себя недоучившаяся студентка циркового колледжа.
   Кроме неё, приёма ожидали ещё три женщины разного возраста, но, судя по одежде, никто из них не принадлежал к дворянскому сословию.
   При обследовании лиц прекрасного пола лекарь не забывал о правилах приличия, прикрывая запястье пациентки шёлковым платком, также нуждавшимся в тщательной стирке.
   Сосредоточенно сведя брови к переносице, он лишь несколько секунд слушал пульс беглой преступницы, после чего уверенно заявил:
   - Пути циркуляции энергии в теле пришли в замешательство под воздействием холода. Я выпишу рецепт. Принимайте на ночь. Если не поможет, приходите ещё, и я сделаю вам скидку.
   Плата за консультацию действительно оказалась весьма умеренной, в результате чего девушка сделалась счастливой обладательницей полученной на сдачу кучки медных монет.
   К сожалению, значительную часть денег пришлось оставить в аптеке. Видимо, в этом и состоял хитрый маркетинговый ход владельца данного заведения. Дешёвые услуги врачевателя компенсировались ценами на лекарства, поскольку, получив заветный рецепт, пациент спешил как можно быстрее получить вожделенное снадобье.
   Однако с Зенчи мастер Локр возился гораздо дольше. Без колебаний сняв наложенную Кеном повязку, почистил рану, промыл её пахнущей алкоголем жидкостью, нанёс некую зеленовато-серую, вязкую субстанцию и ловко перебинтовал заново. Содрал за свои услуги и маленькую баночку с мазью целую серебряную монету, заверив ошарашенного слугу, что сие чудодейственное средство обеспечит скорейшее заживление и избавит от лихорадки.
   После этого несчастному Зенчи оставалось только поблагодарить почтенного мастера и уступить место очередному страждущему.
   Жалея, на его взгляд, напрасно потраченные деньги, простолюдин тенью бросился за приёмной дочерью бывшего начальника уезда, мало обращая внимание на происходящее.
   А Ия с удивлением и огорчением поняла, что нижним бельём на тутошних рынках не торгуют. Как выяснилось путём осторожных расспросов, интимные предметы дамского гардероба имеют здесь чисто утилитарное, но отнюдь не эстетическое значение, поэтому женщины шьют их сами или поручают данную работу служанкам.
   Девушке пришлось приобрести отрез тонкого льняного полотна, швейные принадлежности и вернуться в гостиницу.
   В комнате разложила свои покупки на кровати и задумалась. Если шить, то есть тыкать иголкой с ниткой, Платина ещё кое-как умела, то о кройке имела весьма смутное представление.
   Местные носочки она ещё сумеет соорудить, однако изготовление штанишек представлялось совершенно неразрешимой задачей.
   "Если я сегодня бельё выстираю, - рассуждала Ия. - За ночь оно высохнет, а пока я и без него обойдусь."
   На глаза попался бумажный пакет с сухим снадобьем. Его тоже надо где-то заварить. Вряд ли хозяин гостиницы позволит ей воспользоваться кухней. Но, возможно, согласится приготовить лекарство. Разумеется, за отдельную плату. Там же ничего сложного нет. Залить горячей водой и кипятить на медленном огне. Но первым делом надо решить вопрос с баней.
   Услышав, что она намерена помыться здесь, владелец заведения вновь озвучил свою цену. Девушка сердито заметила, что провалами в памяти не страдает, и показала пузатый кошелёк. Извинившись, собеседник попросил немного подождать, обещав прислать служанку.
   Минут через пятнадцать в её комнату постучали, и женский голос сообщил, что госпожа может пройти в баню.
   По крытому переходу пожилая, скромно одетая простолюдинка провела приёмную дочь бывшего начальника уезда на задний двор к срубленному из брёвен строению под двускатной крышей, крытой тонкими дощечками. Из притулившейся к торцовой стене трубы поднимался лёгкий дымок.
   Поднявшись на низенькое крылечко, Платина остановилась возле низкой, массивной двери и поинтересовалась у своей спутницы, не смогла бы та приготовить ей вечером целебный отвар.
   - Я заплачу, - твёрдо пообещала Ия. - Дам лян.
   - Нет, госпожа, - с нескрываемым сожалением вздохнула собеседница. - Никак не получится. У нас вечером столько народа, что успеть бы вино и еду разнести.
   - А за два ляна? - попыталась поторговаться девушка.
   - Я Алару попрошу, - после недолгого раздумья предложила служанка. - Она на кухне посуду моет. Она приготовит, а уж я сама вам принесу.
   - Тогда я деньги и отдам, - в свою очередь пообещала постоялица.
   Войдя внутрь, она сразу же обратила внимание на отсутствие с обратной стороны двери каких-либо запоров. Внимательно рассмотрев помещение, мало чем напоминавшее баню в доме Бано Сабуро, Платина заметила пару деревянных ковшей. Взяв один из них, сунула в дверную ручку. Теперь несанкционированных визитов можно не опасаться.
   Раздевшись, пайзы и пояс спрятала под аккуратно сложенное платье, а вот нож на всякий случай положила сверху.
   Как и следовало ожидать, мыла ей здесь никто не припас. Зато воды, как холодной, так и горячей оказалось в избытке. Заботливые хозяева даже одну из трёх больших деревянных лоханей наполнили. Проверив температуру, Ия уселась в неё и, откинув голову на стенку из тонких, плотно подогнанных досок, прикрыла глаза.
   Но долго наслаждаться тёплой ванной не стала. Ополоснувшись, попробовала кое-как промыть волосы. Потом стирала бельё. Оно даже и без мыла свежее будет.
   Вместо полотенца насухо вытерлась кстати купленной сегодня тканью и, завернув в неё мокрые вещи, покинула баню.
   Когда в дверь номера постучали, девушка решила, что это служанка пришла за лекарством, но снаружи отозвался господин Таниго. Пришлось срочно убирать развешенные штанишки, грудную повязку, носочки и пояс. Его Платина тоже постирала, рассудив, что ни золото, ни серебро от воды не пострадает, а то пропитавшаяся мужским потом тряпка изрядно пованивала.
   Лжебрат предложил Ие поужинать пораньше, поскольку вечером они всей компанией собрались кой-куда сходить.
   - В зале будет много народа, - сбивчиво объяснял дворянин. - Без нас к вам может кто-нибудь пристать.
   - Хорошо, господин Таниго, - покладисто согласилась она. - Только приведу себя в порядок.
   Глянув на её свободно лежащие волосы, собеседник молча кивнул.
   Девушка сделала простенькую причёску, закрепив её подаренной шпилькой, и, критически посмотрев на своё отражение в ярко начищенной меди, вышла из комнаты, не забыв навесить замок.
   Новоявленный родственничек уже ждал её за накрытым столом, но сам есть не стал. Платина решила, что мужчина просто ждёт, когда она поужинает. Внезапно подавшись вперёд, тот тихо сказал:
   - Не знаю, сколько у вас с собой денег, госпожа. Но не стоит ими разбрасываться столь безрассудно.
   Приёмная дочь бывшего начальника уезда едва варёным рисом не подавилась. Не на шутку разволновавшись, она с трудом проглотила застрявший в горле комок и зашипела:
   - О чём вы, господин Таниго?!
   - Вы заплатили целых семнадцать лян за баню! - процедил сквозь зубы собеседник. - Хозяин гостиницы спросил меня, знаю ли я, как бездумно вы расходуете деньги? И всё рассказал! Вы что же, не могли в городскую баню сходить?! Говорите, что прячетесь, а сами такое творите! Господин Накадзимо будет очень недоволен. Если хотите ехать с нами и дальше, в следующий раз спрашивайте, прежде чем сделать что-нибудь этакое. Вы поняли?
   "Вот же-ж!" - мысленно застонала пришелица из иного мира, соглашаясь с упрёками спутника. Да, она здорово лоханулась. Оставила бы пояс с именными табличками в гостинице и спокойно сходила бы в городскую баню. Нет, не захотела расставаться с компроматом, вот и получила выволочку. Однако оставлять последнее слово за собеседником не хотелось категорически. Поэтому, оскалившись, она тихо прошептала:
   - Поняла! Только если бы я пошла в городскую баню, разговоров могло быть гораздо больше!
   - Это почему? - насторожился дворянин.
   - Есть причина, господин Таниго, - отведя взор, пробормотала Ия, тыльной стороной ладони смахнув со щеки якобы набежавшую слезинку.
   - Вас били! - охнул собеседник.
   - Я не скажу, - шмыгнула носом девушка. - Надеюсь, вы, господин Таниго, - благородный человек и не станете проверять.
   - Нет, конечно, - слегка стушевался лжебрат, попеняв уже другим, более спокойным тоном: - Что же вы не предупредили?
   - Простите, господин Таниго, - смущённо потупившись, пробормотала Платина. - Но как я могла говорить с вами о подобных вещах? Вы же мужчина.
   Досадливо крякнув, тот отвернулся.
   - Отдыхайте и постарайтесь до утра никуда не выходить.
   - Хорошо, господин Таниго, - совершенно искренне пообещала Ия и честно сдержала данное слово.
   Подавальщица сама пришла за лекарством, а потом принесла миску горячего отвара, получив взамен обещанные два ляна. Оставалось надеяться, что они не расскажут хозяину гостиницы о своём маленьком приработке. В противном случае, это привлечёт ещё больше внимания к компании господина Накадзимо.
   Прежде чем выпить снадобье и лечь спать, девушка вырезала из пояса серебряный слиток. Теперь, когда спутники знают, что у неё есть деньги, пусть лучше они их видят. А то вдруг захотят пошарить в её вещах?
   Неизвестно, какие ингредиенты намешал почтенный Локр в своё лекарство, но спала Платина крепко и, когда в дверь настойчиво постучали, проснулась почти здоровой.
   Судя по слабости освещения, солнце ещё не встало.
   - Госпожа! - почти рявкнули снаружи.
   - Кто там? - хлопая слипавшимися веками, буркнула приёмная дочь бывшего начальника уезда.
   - Это я - Таниго! - отозвался лжебрат. - Вставайте, пора ехать, а ещё позавтракать надо.
   - Да, да, сейчас, - засуетилась Ия, садясь на постели и ёжась от холода.
   Кутаясь в мужскую рубаху, достала из-под кровати горшок и только после этого окончательно пришла в себя.
   За ночь выстиранное бельё успело высохнуть. Лишь сшитый из плотной материи пояс ещё кое-где оставался влажным. Но, учитывая, что между ним и телом будет ещё грудная повязка, девушка не слишком переживала по этому поводу. А тут ещё и симптомы простуды почти исчезли, улучшив её настроение.
   Когда одетая и причёсанная беглая преступница спустилась в зал, держа в одной руке изрядно потолстевшую котомку, а в другой - накидку, "чёрные археологи" уже сидели за столом. Ей же и сегодня накрыли отдельно.
   Поклонившись спутникам, Платина сразу обратила внимание, что те выглядят, мягко говоря, слегка потрёпанно. Мешки под глазами, хмурые взгляды, бледный вид и синяк на скуле Кена наглядно подтверждали, что прошлую ночь они провели весело и задорно.
   Дворяне ответили на её приветствие короткими кивками, простолюдины всё же оторвали свои задницы от табуретов и отвесили неуклюжие поклоны.
   Ели они мало, а вот Ия на аппетит не жаловалась. Хотя то, что за завтрак и купленные в дорогу пирожки пришлось расплачиваться самой, и на это ушли все её медяки, изрядно подпортило настроение.
   Увидев на дворе, как слуги запрягают в фургон чёрного лохматого осла, и вспомнив подаренное платье, девушка изменила своё первоначальное мнение. Накадзимо, видимо, здорово потратился, поэтому и не смог купить более сильного и выносливого мула. Наверное, поэтому, узнав, что у неё есть деньги, он и перевёл спутницу на "самообслуживание".
   Без сожаления покинув "Приют странников", Платина терпеливо дождалась, пока Зенчи достанет из-под передней площадки лестницу, прошла в повозку и с ногами забралась на сундук, готовясь к долгому путешествию.
   Когда остановились у ворот, Ия не придала этому значение, посчитав обычной процедурой при выходе из города.
   Однако снаружи донёсся какой-то подозрительный шум и даже вроде бы лязг железа.
   - Что это значит, господа? - подчёркнуто спокойным тоном поинтересовался Накадзимо.
   - Предъявите ваши именные таблички, господа! - ответил ему грубый мужской голос.
   - С вами ещё кто-то едет? - требовательно спросил ещё кто-то. - Мы должны осмотреть фургон.
   - Там моя сестра! - вступил в разговор Таниго. - Госпожа Эйко Харуко.
   "Так вот как меня теперь зовут, - усмехнулась про себя девушка, слезая с сундука и оправляя платье. - Пятое имя за неполный год. Не запутаться бы".
   Повозка чуть качнулась под дополнительной тяжестью. Решив не дожидаться незваного гостя, Платина резко отодвинула занавес, едва не столкнувшись с мордатым мужиком в чёрной, подпоясанной белым кушаком куртке.
   Приёмная дочь бывшего начальника уезда постаралась держать себя как можно надменнее. Видимо, поэтому, воспитанный в традициях почитания дворян, стражник попятился, пропуская её на переднюю площадку.
   Ещё около двух десятков его коллег стояли вокруг их маленького каравана, настороженно выставив вперёд короткие копья с блестящими наконечниками. Ещё четверо, натянув луки, целились в замерших в сёдлах дворян.
   Двое офицеров, положив ладони на рукоятки мечей, не спускали глаз с Накадзимо, а полный мужчина в форменном синем халате и чёрной шапочке чиновника держал в руках три маленькие каменные таблички и ещё какие-то бумаги.
   - Госпожа Эйко Харуко? - спросил он, подняв на неё взгляд.
   - Это я, господин, - кланяясь, Ия чувствовала, как по коже пробегают холодные, злые мурашки.
   - Вдова господина Куничо Харуко? - продолжил расспрашивать собеседник.
   Поскольку ни её лжебрат, ни предводитель их компании никак не отреагировали на это имя, девушка рискнула подтвердить:
   - Да, господин.
   - Господин Замо Таниго - ваш брат?
   - Да, господин, - уже более уверенно кивнула беглая преступница. - Только я дочь наложницы, а он сын супруги.
   За её спиной послышался шорох.
   - Там больше никого нет, господин Гароно, - выходя из фургона, отрапортовал стражник.
   Офицеры переглянулись, их подчинённые заметно расслабились, лучники опустили оружие.
   Чиновник лично вернул дворянам бумаги и их пайзы.
   По цвету шнурков пришелица из иного мира определила, что Накадзимо и Таниго относятся к категории потомственных дворян гау, а вот Сенто - хокару, то есть сын наложницы.
   - Прошу прощения за задержку, господа. Из канцелярии Рамыра просили обратить внимание на проезжающих через город дворян.
   - А что случилось, господин? - спросил главарь "чёрных археологов", убирая табличку в рукав халата.
   - В соседнем уезде разбили крупную банду, - чуть понизил голос собеседник. - Почти все разбойники погибли, но кому-то удалось скрыться. Точно известно, что среди них двое тяжело раненых и одна женщина, и они могут выдавать себя за дворян.
   - У нас раненый только один, - усмехнулся Накадзимо, кивнув на Зечни, сверкавшего белой повязкой на голове. - Но и тот совсем не тяжело.
   - Тем не менее нам бы очень хотелось узнать, где и как он получил свою рану? - почтительно поинтересовался чиновник. - Чтобы избежать недоразумений.
   - Понимаю, - кивнул дворянин. - Это ваш долг.
   С лёгкой улыбкой государственный служащий виновато развёл руками.
   - Позавчера на дороге мы попали под дождь, - принялся неторопливо излагать их историю предводитель. - У скалы, где дорога делает крутой поворот случился обвал. Наш мул испугался и упал в овраг. Там же поранился и слуга. Мои слова могут подтвердить стражники, что вчера вечером стояли на воротах, и мастер Валас. Вчера утром он ремонтировал нашу повозку.
   Внимательно выслушав его, чиновник посмотрел на одного из офицеров. Тот молча кивнул.
   - Не смею вас больше задерживать, господин Накадзимо, - поклонился собеседник, но прежде чем воины расступились, спросил: - Нельзя ли спросить, куда вы направляетесь?
   - В Сагаро, - спокойно ответил дворянин.
   - Доброй вам дороги, - вновь склонил голову государственный служащий.
   Кен легонько стегнул осла вожжами. Платина поспешила вернуться в фургон и занять своё место на сундуке. Кажется, опасность миновала, но неизвестно ещё, сколько впереди подобных приключений?
   - Нас опять за разбойников приняли, - негромко фыркнул Зенчи.
   - В первый раз что ли, - в тон ему отозвался приятель. - Глупые, необразованные люди. Что с них взять?
   Слуги принялись вспоминать подобные случаи. Затем разговор плавно перешёл на бандитов. Выяснилось, что компания Накадзимо часто имеет с ними дело. Причём не только в своих странствиях, но и в ходе реализации артефактов. Им приходится долго и тяжко трудиться, подвергая свою жизнь опасности, а "романтики с большой дороги" постоянно пытаются прибрать к рукам их находки.
   Неожиданно Ие показалось, будто она услышала своё имя.
   - Сейчас, господин! - вскричал Зенчи и скомандовал ослу: - А ну стой, тупая скотина!
   Повозка привычно качнулась, скрипнули доски передней площадки.
   - Здравствуйте ещё раз, господин Таниго, - поприветствовала девушка своего лжебрата. - Мне сменили имя?
   - Да, госпожа Харуко, - усмехнулся тот, присаживаясь на многострадальную корзину. - Вот ваше "отпускное письмо".
   С этими словами он достал из рукава халата сложенную бумагу.
   Развернув слегка потёртый на сгибах листок, Платина пробежала взглядом текст, гласивший, что благородный господин Макото Харуко, имеющий свой дом в городе Элиэ провинции Тонжо, подтверждает благонравное поведение вдовы своего брата - благородной госпожи Эйко Харуко. Он не имеет к ней никаких претензий, отказывается от своей власти над ней и вменяет заботу о госпоже Эйко Харуко её брату - благородному господину Зено Таниго. У края чётко выделялась красная печать канцелярии уезда Элиэ.
   Сколько Ия не вглядывалась в документ, нигде не замечала никаких следов подчистки. Цвет чернил тоже казался совершенно одинаковым. Но она точно знала, что держит в руках подделку. Не в силах сдержать любопытства, беглая преступница спросила, зачем же понадобилось снова менять ей имя?
   Она не особо надеялась на ответ, но вопреки её ожиданиям собеседник всё же снизошёл до объяснения.
   - Документ настоящий, госпожа. Здесь заменили только два слова, вписав моё имя и фамилию. Но чем больше исправлений, тем проще их заметить.
   - Понимаю, господин Таниго, - вновь разворачивая бумагу, кивнула девушка, и убеждаясь, что если посмотреть на свет, то всё-таки можно рассмотреть некоторую разницу в оттенках чернил, применённых для написания имени её лжебрата и прочих слов. Однако отличие казалось незначительным, и Платина надеялась, что на него никто не обратит внимание.
   - Больше ничего не изменилось? Мужа убили за долги, а деверь меня всячески притеснял?
   - Да, госпожа Харуко, - подтвердил дворянин. - Будем считать, что я очень плохо знал вашего покойного мужа. Поэтому свою прошлую жизнь придумывайте сами. Какой она будет, мне всё равно.
   - Только я ни разу не была в Элиэ, - посетовала Ия. - И даже не знаю, где это?
   Собеседник на секунду задумался.
   - У нас Кен из Тонжо. Это где-то рядом. Попробуйте его расспросить.
   Когда в полдень они покинули деревню, где имелась вполне приличная харчевня, девушка потихоньку поинтересовалась у слуги, не приходилось ли тому бывать в Элиэ?
   Выяснилось, что тот, хотя и слышал о городе с подобным названием, но никогда его не посещал. Тем не менее Кен выдал немало полезной информации о тех местах. По крайней мере, приёмная дочь бывшего начальника уезда теперь знала, что там нет таких лесов и гор, а лишь редкие холмы и перелески.
   На подъезде к городу Улбен Накадзимо вызвал спутницу на переднюю площадку и сообщил, что комнату в гостинице он ей снимет, а за всё остальное Платина отныне будет платить сама.
   - Насколько я знаю, деньги у вас есть, - насмешливо фыркнул главарь "чёрных археологов".
   "Дорого мне обойдётся та помывка! - с сожалением подумала пришелица из иного мира, разозлившись на владельца "Приюта странников". - Вот же-ж! Вместо того, чтобы спокойно взять деньги и помалкивать, побежал брату ябедничать, как тут его сестра шикует. У-у-у стукач!"
   Ие показалось, что сегодня ей досталась комната ещё меньше и дальше от сортира. Учитывая печальный опыт бани, она даже не заикалась заказать в номер тазик и кувшин тёплой воды.
   Умывшись и простирнув нижнее бельё, она до наступления темноты кое-как раскроила пару носков, используя нож вместо ножниц, и принялась шить.
   Следующие три дня приёмная дочь бывшего начальника уезда привыкала к неспешному путешествию в компании "чёрных археологов", к ночёвкам в убогих конурах с мышами и тараканами, к постоянной тряске повозки, к жаре и духоте внутри фургона, к пыли, проникавшей в каждую щель и оседавшей на одежде и коже.
   Спасая от неё своё единственное платье, девушка часто куталась в накидку, и от этого потела ещё сильнее.
   Стараясь следить за своим внешним видом, она приобрела мыло, кое-какую косметику и каждый вечер мылась в своём номере.
   Когда закончились все медяки, пришлось отдать серебряный слиток Накадзимо, поскольку из-за своего затрапезного вида сама она его разменять не решилась. Дворянин сходил в город и принёс ей семьдесят монет, нагло заявив, что остальные он взял за оплату гостиницы, пользование фургоном и охрану.
   Слегка обалдев от подобного расклада, Платина напомнила мужчине о его обещании.
   - Я от своих слов не отказываюсь, госпожа, - нагло усмехнулся тот. - Одно из ваших условий я выполню уже завтра. Мы покидаем Хайдаро. Дальше уже провинция Сонго. Можете начать выбирать себе город по вкусу. Тогда мне останется только снять вам дом. Не так ли?
   Ия понимала, что формально он прав, а она просто лоханулась, поэтому, надувшись, промолчала.
   Не дождавшись ответа, Накадзимо вышел на галерею второго этажа, где его ждал Таниго. А девушка осталась сидеть на кровати и тупо таращиться на тускло поблёскивавшую кучку серебряных монет.
   Очевидная мысль о том, что никакие сожаления уже ничего не изменят, помогла прийти в себя. Очнувшись, она убрала деньги в кошелёк и принялась составлять список самых первоочередных покупок.
   Утром, позавтракав, подошла к столу, где трапезничали мужчины, и попросила проводить её на рынок.
   - Нам пора ехать, госпожа, - недовольно нахмурился главарь "чёрных археологов".
   - Неужели нельзя хотя бы немного подождать? - скромно потупив взор, спросила Платина и, не дожидаясь ответа, продолжила: - За нами же никто не гонится. Обещаю, что не заставлю себя долго ждать.
   - Хорошо, ступайте, - поднимаясь из-за стола, сказал собеседник. - И не забудьте купить себе еды в дорогу. Харчевни не будет до самого Сакудзё.
   Он посмотрел на спутника.
   - Господин Таниго, проводите сестру. И поторопите, если будет нужно.
   На физиономии лжебрата не дрогнул ни один мускул, но Ия, казалось, отчётливо слышала, куда и зачем он её сейчас мысленно посылает.
   Очевидно, что далеко не все дворяне в Благословенной империи могли похвастаться богатством или хотя бы более-менее приличным достатком. Иначе, чем объяснить наличие в городе сразу двух лавок, торгующих поношенными вещами из шёлка.
   Нижнее бельё здесь, конечно, не предлагали, зато выбор платьев оказался неожиданно довольно велик. Видимо, впадая в нужду, дворянские семьи первым делом избавлялись именно от них.
   Хозяйка одной из этих торговых точек, также принадлежащая к благородному сословию, с энтузиазмом демонстрировала приёмной дочери бывшего начальника уезда ассортимент своего магазина, проявив ужасную неуступчивость, когда речь зашла о цене.
   Возможно, если бы лжебрат её не торопил, девушка могла бы ещё поторговаться, но из-за нетерпения Таниго платье обошлось ей в семнадцать серебряных монет.
   Потратив ещё немного медяков на кое-какие мелочи, Платина вернулась в гостиницу, где на дворе их уже ждал запряжённый в повозку осёл и осёдланные лошади.
   При виде господина Таниго и его "сестры", сидевший на передней площадке Зенчи бегом бросился в обеденный зал, где коротали время остальные члены команды.
   - А вы не очень-то торопились, госпожа, - забираясь в седло, проворчал предводитель.
   - Прошу прощения, господин Накадзимо, - придерживая перекинутую через плечо котомку, поклонилась Ия. - Так получилось.
   Их караван остановился на отдых возле небольшого проточного озерка. Подкреплялись рисовыми шариками. Только у мужчин они были с мясом, а у девушки - с варёным яйцом и душистыми травками.
   Но чаем её всё же угостили. Сделав пару глоточков, главарь "чёрных археологов" вернулся к недавнему разговору:
   - Вот мы и в Сагаро, госпожа. Ищите себе город.
   - Нет, господин Накадзимо, - покачала головой Платина. - Мы ещё слишком близко к тому месту, откуда я сбежала. А далеко ли до самого Сагаро?
   - Я бы не советовал вам там селиться, - подал голос один из дворян. - В столицах провинций жизнь всегда дороже, чем в уездных городах.
   - Я знаю, господин Сенто, - не стала спорить с ним Ия. - Но там больше народа и легче затеряться.
   - Совершенно только Вечное небо, госпожа, - усмехнулся собеседник.
   - Если вы пока не решили, то думайте, госпожа, - посоветовал предводитель, предупредив: - Но за ночлег с завтрашнего дня будете платить сами.
   - Вы же взяли у меня двадцать пять муни! - с трудом сдерживая возмущение, напомнила приёмная дочь бывшего начальника уезда.
   - Я уже объяснял, что вы за них получили, - в свою очередь освежил её воспоминания главарь "чёрных археологов".
   Девушка беспомощно оглядела рассевшихся прямо на траве спутников. Только один Зенчи выглядел слегка смущённым, остальные сохраняли вежливо-скучающее выражение лиц, но почему-то отводили взгляды.
   Вот это и не понравилось беглой преступнице больше всего.
   "А что ты хотела? - напомнила она самой себе. - Вы не друзья, не приятели и даже не коллеги. Если заставляешь людей делать что-то против их воли, нечего рассчитывать на их доброе отношение. Думала: спасла слуге жизнь, так все тебе будут по гроб жизни благодарны. Ага, раскатила губищу. Вы лишь деловые партнёры и не более. Так что нечего зря злиться и переживать. Эта морда дворянская права. Пора выбирать место для жизни."
   - До Сагаро примерно семь дней пути, - сказал вдруг лжебрат.
   - Думаю, господин Накадзимо, - осторожно заговорила Платина. - За это время я скажу вам, где хочу остановиться.
   - Хорошо, - кивнул собеседник. - Подождём.
   Сегодня солнце жарило не так, как в прошлые дни, временами скрываясь за тощими, словно бы размытыми облаками, и тогда ветерок приятно холодил разгорячённую кожу.
   Судя по часто попадавшимся участкам, поросшим низенькой, упорной травкой, данная дорога не могла похвастаться интенсивностью движения, зато радовала минимумом пыли.
   После того как их караван сделал короткую остановку на дне заросшей лесом и орешником лощины, где мальчики сходили направо, а девочка налево, Ия не стала возвращаться в фургон.
   - Хочу немного пройтись, - объяснила она свои намерения слугам.
   - Устанете, госпожа, - недовольно проворчал Кен. - В повозку запроситесь, а впереди подъём. На нём лучше не останавливаться.
   - И не придётся, - заверила его девушка.
   После этих слов собеседнику оставалось только пожать плечами.
   Вопреки его словам дорога поднималась не так уж и круто. К тому же вокруг росли высокие ели, дававшие густую, благодатную тень, так что Платина почти не устала в отличие от животных. Кони шли понурив головы. Ослик с видимым усилием тащил наверх то и дело подпрыгивавшую на часто попадавшихся камешках повозку.
   Вдруг благоговейную тишину леса прорезал пронзительный крик.
   - Это там! - указывая вперёд, выкрикнул Таниго.
   - Туда! - ни секунды не раздумывая, скомандовал Накадзимо, ударяя пятками в бока скакуна.
   Повинуясь всадникам, кони рванули, словно забыв об усталости.
   Мирно дремавший Зенчи, встрепенувшись, ударил осла вожжами. Однако тот, в отличие от своих благородных собратьев, лишь слегка прибавил шаг.
   Вопль повторился, но уже не так громко и пронзительно. Приёмной дочери бывшего начальника уезда показалось, будто кто-то зовёт на помощь. Подхватив полы платья, она побежала вверх по склону.
   Послышался звон металла и возбуждённые выкрики. Похоже, "чёрные археологи" сцепились с кем-то в нешуточной схватке.
   Позади раздался угрожающий треск, взрыв ругани и обиженный рёв осла. Ия оглянулась на бегу, не снижая скорости.
   Фургон застыл на месте, его высокое, деревянное колесо крепко застряло, попав в щель между двух выступавших из земли камней. Кен и Зенчи с криками вцепились в резные спицы, пытаясь вырвать его из щели.
   Засмотревшись, девушка сама едва не упала, с трудом сохранив равновесие, и стала глядеть под ноги.
   Обогнув группу выросших очень близко друг к другу сосен, Платина резко остановилась, едва не врезавшись в лошадей. Все трое скакунов мирно стояли, меланхолически отгоняя хвостами докучливых насекомых. А метрах в семи - восьми прямо посередине дороги Мэсо Сенто, яростно размахивая мечом, отбивался от широкоплечего, кряжистого мужика в порванном шёлковом халате неопределённого цвета. Ещё дальше сам Суо Накадзимо сцепился сразу с двумя вооружёнными широкими тесакам простолюдинами.
   Несмотря на численное превосходство, дворянин, ловко орудуя более длинным и узким клинком, теснил их к придорожным зарослям. За ними на поднимавшемся вверх склоне мелькала серо-синяя одежда Замо Таниго.
   Чтобы лучше рассмотреть происходящее, Ия проскользнула между лошадьми. И как раз в этот момент противник Сенто запнулся ногой о камень. С яростным воплем "чёрный археолог" вскинул меч для решающего смертельного удара.
   Однако тяжело плюхнувшийся задницей на твёрдую землю мужчина не растерялся. Уворачиваясь, он швырнул в лицо противнику горсть пыли и мелких камешков.
   У девушки перехватило дыхание от мелькнувших яркой вспышкой воспоминаний.
   Ситуация кардинально поменялась. Теперь уже Сенто отступал, одной рукой пытаясь протереть глаза, второй неуклюже отбивая градом сыпавшиеся удары.
   Накадзимо попытался помочь соратнику, но сцепившаяся с ним парочка усилила натиск, не позволяя ему оторваться от них.
   Оценив ситуацию, беглая преступница с досадой вспомнила об оставленной в фургоне котомке, где лежал её метательный нож.
   "Дура! - мысленно обругала она себя. - Знала, что здесь драка, и оружие не взяла".
   Зенчи с Кеном тоже опаздывали, а рукав Сенто уже украсил длинный порез. Казалось, ещё немного, и одним "чёрным археологом" в этом мире станет меньше.
   Беспомощно оглядевшись, Платина в отчаянии подняла валявшийся у её ног камень размером чуть больше кулака.
   Булыжник - не нож, и в обращении с подобного рода оружием Ия не тренировалась. Так что в данном случае ей и господину Сенто просто повезло. Несмотря на то, что каменюка вместо затылка угодила в спину чуть ниже шеи, удар, видимо, получился очень болезненным.
   Сбившись с шага, мужчина вскрикнул, хватаясь рукой за ушибленное место. Воспользовавшись его замешательством, "чёрный археолог" сделал длинный выпад, угодив в верхнюю часть живота противника.
   Испустив вопль боли, раненый, в свою очередь, тоже попытался достать его мечом. Со звоном отбив клинок, Сенто, щурясь и гримасничая от попавшего в глаза песка, ударил его наискось по груди, разрубая рёбра.
   Тут же один из противников Накадзимо пронзительно вскрикнул тонким, женским голосом, а второй, проорав что-то вроде: "Беги!" - бросился в самоубийственную атаку.
   Предводитель "чёрных археологов" даже слегка попятился перед таким напором, но быстро опомнился и проткнул врага насквозь.
   Воспользовавшись его заминкой, последний из противников устремился в лес. С видимым усилием выдернув клинок из трепещущего, хрипящего тела, Накадзимо рванул в погоню.
   Всё ещё продолжая тереть глаза тыльной стороной ладони, Сенто побежал за предводителем.
   Успев за время эпидемии насмотреться на разнообразного вида трупы, приёмная дочь бывшего начальника уезда тем не менее поспешила отвернуться, только сейчас обратив внимание на молодого дворянина. Опустившись на колени, тот прижимал к груди голову распластавшегося на дороге человека в залитой кровью одежде слуги.
   Чуть поодаль, почти у самого края оврага в бурой, стремительно подсыхающей луже лежала туша осла с двумя торчавшими из шеи стрелами.
   За спиной девушки послышалось недовольное фырканье коней и озабоченный голос Кена:
   - А где все, госпожа?
   - Там, - неопределённо махнув рукой в сторону леса, Платина поспешила к безутешно рыдавшему дворянину, машинально отметив, что одежда его, хоть и выглядит далеко не новой, сшита из дорого, качественного шёлка.
   Видимо, услышав её шаги, он поднял голову, и Ию поразила неестественная бледность красивого с тонкими чертами лица, навевавшего мысли о фэнтезийных эльфах.
   - Вы ранены, господин? - спросила девушка.
   - Что? - пробормотал молодой человек, и взгляд голубых глаз начал приобретать осмысленное выражение.
   Он посмотрел на свой заляпанный бурыми пятнами халат.
   - Нет, это кровь Ненджи. Он хотел меня защитить, но его убили.
   Платина мельком глянула на валявшийся рядом длинный, прямой кинжал с костяной, резной рукояткой.
   - Это ваш слуга?
   Но вместо ответа собеседник вдруг тяжело задышал и, отпустив голову простолюдина, потёр ладонью грудь.
   - Что с вами? - забеспокоилась Ия.
   - Сердце, - пробормотал тот, заваливаясь на сторону и упираясь рукой в землю, чтобы не упасть. - Пожалуйста, подайте лекарство.
   - Где оно? - оглядываясь по сторонам, воскликнула девушка.
   - Там, - молодой человек кивнул на убитого осла. - В сумке.
   Не обращая внимания на подошедшего Кена, Платина метнулась к неподвижной туше, намереваясь развязать верёвку, стягивавшую горловину притороченного к седлу мешка.
   - В другом, - пробормотал больной, и Ия поняла, что, прежде чем добраться до лекарства, придётся передвинуть дохлого осла.
   Тут как раз подбежал запыхавшийся Зенчи, и мужики вдвоём без труда выволокли пузатый тюк.
   Отстранив их, девушка, присев на корточки, принялась развязывать мудрёный узел, поинтересовавшись:
   - Как выглядит ваше лекарство?
   - Шкатулка из вишни, - почти простонал юноша. - Она там сверху.
   Распутав верёвку, Платина сразу увидела поблёскивавший лаком ящичек размером с коробку из-под смартфона. Нажав на серебряную кнопочку, откинула крышку, обнаружив горсть коричнево-зеленоватых горошин.
   Отнесла ларчик к больному. Кивком поблагодарив, тот быстро сунул в рот пилюлю и прикрыл глаза.
   Ия как-то раз уже становилась свидетельницей сердечного приступа и хорошо запомнила действия врача, случайно оказавшегося в компании отдыхающих на диком пляже на Азовском море.
   Поначалу она хотела сама помочь симпатичному юноше, но вовремя сообразила, что, с точки зрения аборигенов, это будет смотреться крайне предосудительно. Поэтому не терпящим возражения тоном приказала слугам распрямить ноги господину и, усадив его на землю, положить под спину седельную сумку.
   "Скорую бы вызвать, - с грустью подумала девушка. - Укольчик бы сделать, кардиограмму снять и в стационар. Вот только нет здесь ничего. До города бы довезти. Жалко, если умрёт таким молодым".
   Но, похоже, снадобье начало действовать. Дыхание юноши выровнялось, кожа уже не казалась такой бледной, болезненные морщинки разгладились.
   "Они что, здесь уже и нитроглицерин изобрели? - удивилась пришелица из иного мира, радуясь, что симпатичный незнакомец приходит в себя. - Может, ещё и оклемается? Хорошо бы".
   Послышались приближавшиеся голоса, треск сухих веток под тяжёлыми шагами. Из зарослей на дорогу вышли Накадзимо с приятелями.
   На секунду задержавшись у тела с разрубленной грудью, он одобрительно хмыкнул:
   - Хороший удар, господин Сенто. Но мерзавец едва не достал вас.
   - Пыль в глаза - подлый приём, господин Накадзимо, - всё ещё моргая, досадливо поморщился тот и усмехнулся, глядя на поднимавшуюся им навстречу спутницу. - Если бы не госпожа Харуко, может, это я бы тут валялся вместо него.
   - Вот как? - удивился предводитель, глядя на скромно потупившую глазки Платину, но тут же согласно кивнул. - Ах да, он тогда замешкался.
   - Госпожа удачно бросила в него камень, - пояснил Сенто и, остановившись, отвесил почтительный поклон приятелю. - Господин Таниго, ваша сестра спасла мою жизнь.
   "Вообще-то это мне надо спасибо говорить", - с раздражением подумала Ия, обиженно сжав губы в куриную гузку.
   - Мы уже имели возможность убедиться в смелости моей сестры, - отвесил ответный поклон дворянин. - Теперь госпожа Харуко ещё раз подтвердила, что она достойная дочь семьи Таниго.
   Только обменявшись любезностями с лжебратом, Сенто обратился к девушке:
   - Благодарю вас, госпожа Харуко. Я никогда не забуду, что обязан вам жизнью.
   - Вы преувеличиваете, господин Сенто, - как и положено благовоспитанной даме из благородной семьи, проговорила Платина, смущённо потупив взор. - Это Вечное небо направило камень в спину разбойника.
   - Но бросили-то его вы, - рассмеялся Накадзимо и, теряя к ней интерес, посмотрел на собиравшегося встать молодого человека.
   - Посидите ещё немного, господин! - встрепенулась приёмная дочь бывшего начальника уезда. - Вам надо отдохнуть.
   И в ответ на вопросительный взгляд предводителя торопливо разъяснила:
   - У господина больное сердце. Он только что принял лекарство, и оно ещё толком не подействовало.
   - Вот как? - удивился главарь "чёрных археологов". - Тогда сидите пожалуйста, господин. Пусть вас осмотрит мой человек. Он не лекарь, но кое-что понимает.
   - Не так много, как бы хотелось, господин, - словно бы извинился Кен, опускаясь на корточки перед юношей и осторожно беря его за запястье.
   Примерно с минуту он молчал, с отсутствующим видом сведя брови к переносице. Поднявшись, коротко поклонился и доложил:
   - У господина действительно больное сердце, но мне кажется, пульс уже нормализуется, и он может встать.
   После таких слов пришелица из иного мира недовольно насупилась, ибо, по её мнению, больной сердечным приступом должен полежать подольше, но предводитель уже приказал:
   - Помогите господину.
   Игнорируя слабые протесты, слуги подхватили молодого человека под мышки, подняли и отступили в стороны.
   Вопреки опасениям Ии тот уже крепко стоял на ногах, а на щеках даже появилось что-то похожее на румянец.
   Выпрямившись, он прижал ладони к животу, видимо, намереваясь отвесить своим спасителям церемонный поклон.
   Но вдруг глаза его расширились, делая честь любому из персонажей анимэ, и крикнув:
   - Берегитесь! - юноша бросился к девушке, врезавшись в неё плечом.
   Не ожидавшая ничего подобного, Платина упала, но успела сгруппироваться, с ужасом заметив, как в грудь пытавшегося развернуться молодого человека попадает стрела, и он летит в овраг, исчезая из вида.
   Над лесом зазвенел женский крик, полный боли и разочарования:
   - Гадина!!!
   Уже лёжа на земле, Ия видит, как из зарослей вылетает ещё одна стрела.
   Отступив в сторону, Накадзимо стремительным движением обнажил меч. Солнечным зайчиком сверкнула остро отточенная сталь, и перерубленная пополам палочка с гранёным наконечником и серым оперением бессильно падает в пыль, а "чёрные археологи" устремляются через дорогу, на ходу доставая из ножен клинки.
   За деревом мелькнул человек в знакомой одежде простолюдина. Кажется, это удирал тот самый противник Накадзимо, кто недавно спасся ценой жизни товарища.
   Вскочив на ноги и подхватив подол платья, девушка бросилась к краю оврага и едва не застонала, чувствуя, как на глазах закипают слёзы радости.
   Сидя метрах в двух ниже по склону, её спаситель, морщась, растирал вытянутую ногу, и никаких стрел у него нигде не торчало!
   Обратившись к подбежавшим слугам, приёмная дочь бывшего начальника уезда скомандовала:
   - Помогите господину вылезти!
   Ни секунды не раздумывая, те поспешили исполнить приказание. Но тут выяснилось, что молодой дворянин не может ступить на правую рогу. Так что выбраться он смог, только повиснув на плечах простолюдинов.
   Бережно усадив его прямо на землю, Кен осторожно снял с ноги юноши кожаную туфлю, стащил почти белый носок и задрал штанину почти до колена. Даже с первого взгляда нога выглядела опухшей.
   "Перелом, - тут же мысленно поставила диагноз Платина. - Или трещина".
   - Как же так получилось, господин?! - не сдержавшись, вскричала она, чуть не плача.
   Собеседник, вновь сделавшись белым, как мелованная бумага, криво улыбнулся, виновато пожимая плечами.
   - На камень упал... случайно.
   И тут же громко охнул.
   - Простите, господин, - рассеянно пробормотал слуга, продолжая осторожно ощупывать его голень.
   В лесу кто-то громко, но коротко вскрикнул. Словно отвечая ему, недовольно фыркнул осёл, скрипнули колёса повозки.
   - Посмотри, что там? - буркнул Кен, чьи пальцы уже добрались до ступни пострадавшего.
   Зенчи, расправлявший помятые поля шляпы юного дворянина, недовольно насупился, но, не говоря ни слова, поспешил к сгрудившимся на дороге животным.
   Раздвигая кусты, из зарослей выбрались "чёрные археологи".
   - Ну и ведьма! - качая головой, возмущался Сенто. - Настоящая ведьма! Могла бы спокойно уйти, никто за ней не гнался. Зачем вернулась?
   - Отомстить, - коротко бросил главарь.
   - Кому? - фыркнул Таниго. - Что ей сделал этот юноша?
   - Вашей сестре! - чуть повысил голос Накадзимо. - Это она помогла господину Сенто убить того разбойника. Наверное, он был её брат или возлюбленный.
   - Вы живы? - удивлённо вскричал предводитель, заметив сидящего у придорожного камня молодого человека.
   - Хвала Вечному небу, стрела вскользь прошла и только рукав пробила, - криво улыбаясь бескровными губами, тот продемонстрировал дыру в качестве доказательства. - Только я, кажется, ногу повредил.
   - Скорее всего, кость треснула, - поднимаясь, сообщил Кен. - Сам господин идти никак не сможет.
   - Разве ты не знаешь, что надо делать? - слегка нахмурился Накадзимо.
   - Знаю, господин, - кивнул собеседник. - Сейчас найдём две палки, а ремни у нас есть. Ногу замотаем, никуда не денется.
   - Спасибо вам, благородные господа, - поблагодарил их молодой человек, глядя снизу вверх. - Но сначала всё же надо представиться. Иначе это будет крайне неучтиво с моей стороны. Я Дого Асано. Еду из столицы.
   - Я Суо Накадзимо, - кивнул широкими полями шляпы предводитель. - Это мои товарищи: господа Замо Таниго и Мэсо Сенто. А эта женщина - вдова, сестра господина Таниго. Её зовут Эйко Харуко.
   Не дожидаясь, пока Ия отвесит церемонный поклон, главарь "чёрных археологов" деловито поинтересовался:
   - Что здесь произошло, господин Асано?
   Юноша торопливо заговорил.
   - Мы с Ненджи... Это мой слуга. Спокойно ехали. То есть я ехал на осле, а Ненджи шёл рядом. Вдруг вон оттуда...
   Он указал рукой на всё те же заросли.
   - Кто-то дважды выстрелил из лука, и обе стрелы попали в шею осла. Он упал, я тоже. Эти негодяи выскочили из кустов и набросились на нас. Ненджи пытался защищаться. Когда-то он изучал боевые искусства и даже считался мастером. Но давно не занимался и сильно постарел.
   Глаза рассказчика подозрительно заблестели, он торопливо заморгал и продолжил:
   - Его убил вон тот мечник.
   Молодой человек кивнул в сторону валявшегося на земле трупа.
   - Я уже готовился к смерти, но тут появились вы, словно посланцы самого Вечного неба...
   Вдруг он замолчал и спросил с затаённой надеждой:
   - Могу ли я спросить, куда вы направляетесь, господа?
   - В Сагаро, господин Асано, - ответил Накадзимо. - У нас там дела.
   - Но не могли бы вы задержаться на несколько дней и помочь мне добраться до Кафусё?
   - А где это? - нахмурился главарь "чёрных археологов".
   - Тоже в провинции Сагаро, - пояснил собеседник. - Только семьдесят ли западнее.
   Предводитель посмотрел на соратников, очевидно, не желая решать подобный вопрос единолично.
   - Отец щедро отблагодарит вас, - горячо заверил юноша.
   - А как зовут вашего благородного отца? - неожиданно заинтересовался Таниго.
   - Нависамо Асано, - с плохо скрываемой гордостью произнёс молодой человек.
   - Старший познающий Гайхего?! - вскричал Накадзимо.
   - К сожалению, отец там уже не служит, - покачал головой собеседник.
   - Я знаю, - кивнул Таниго, - Его отправили в ссылку после выступления студентов и преподавателей во главе с Кайтсуо Дзако.
   - Нет, нет, - решительно запротестовал юноша. - Он не участвовал в протестах, не ходил вместе с другими на площадь перед дворцом Небесного трона. Узнав про указ о "стене мечей", отец просто подал в отставку и уехал на родину. Поэтому, когда раскрыли заговор братьев Дзако, его не арестовали, а лишь запретили покидать уезд.
   - Но почему вы не с ним? - спросил господин Сенто, и Ия ясно расслышала в его голосе нотки неодобрения.
   - Я задержался в столице, чтобы закончить курс обучения в Гайхего, - ответил на упрёк молодой человек. - Уезжая, отец сам приказал мне учиться дальше, хотя и предупредил, что до государственных экзаменов меня не допустят. Он тогда сказал, что лишь знание - истинное богатство, и преступно отказываться от него по собственной воле. Поэтому, если я не хочу, чтобы он стал отцом преступника, то обязан пройти полный курс и только после этого возвращаться к семье.
   - Мудрость благородного господина Нависамо Асано известна по всей Благословенной империи, - к немалому удивлению беглой преступницы заявил предводитель их странной компании, отвешивая парню со сломанной ногой церемонный поклон. - Мне посчастливилось встретиться с ним в столице на празднике во дворце господина Хайоконо. Он, конечно, меня не запомнил, но я навсегда сохранил в памяти короткую беседу с вашим мудрым родителем, господин Асано. Конечно, мы доставим вас в Кафусё. Для всех нас будет высокой честью встретиться со столь выдающимся человеком.
   "И что это? - озадаченно думала пришелица из иного мира. - Простое совпадение, или опять неизвестный игрок подсуетился, подкидывая очередную гадость? Только причём здесь я?"
   - Благодарю вас, господин Накадзимо, - склонил голову юноша. - Жаль только, что обстоятельства мешают мне выразить вам своё почтение, так как подобает благородному мужу.
   - Не расстраивайте себя подобными пустяками, господин Асано, - в полном соответствии с правилами местного этикета отреагировал главарь "чёрных археологов".
   Наблюдавшей за обменом любезностями Ие показалось, что ни Таниго, ни Сенто не особо горят желанием тащиться в какой-то Кафусё, но скромно помалкивают, не решаясь спорить с предводителем.
   Подошёл Кен с двумя короткими палками, длинным кожаным ремнём и рулончиком белой материи шириной сантиметров в десять.
   "Когда Зенчи башку разбил, Накадзимо на бинты свою рубаху порвал, - отметила про себя девушка. - Наверное, после этого бинтами и запаслись?"
   - Сейчас я замотаю вам ногу, господин Асано, - опускаясь на колени, сообщил слуга с навыками медбрата. - Чтобы кость лучше срасталась.
   - Спасибо, почтенный, - поблагодарил пострадавший.
   - Что делать с трупами? - хмуро поинтересовался Сенто.
   - По закону их надо сдать властям, - вздохнул предводитель.
   - До Сакудзё мы теперь доберёмся только к вечеру, - заметил Таниго. - В канцелярии уже никого не будет, кроме стражников.
   - Вот им и передадим, - не очень уверенно предложил приятель.
   - Всё равно туда придётся идти ещё раз, - покачал головой Накадзимо. - Чтобы чиновникам показания дать.
   - На это весь день уйдёт, - проворчал Таниго. - Или даже два. Если кто-нибудь из них вдруг захочет осмотреть место происшествия.
   - Давайте просто оттащим их в лес, и всё! - предложил Сенто, искоса глянув в сторону сидящего на земле молодого человека.
   "Так вот для кого они тут представление устроили!" - догадалась Платина, весьма удивлённая подобными рассуждениями спутников. Что-то раньше они законопослушанием не отличались.
   - Эти подлые негодяи недостойны погребения! - продолжал ораторствовать "чёрный археолог". - Пусть их тела сожрут дикие звери, а души неупокоёнными призраками вечно скитаются по горам.
   - Постойте, господа! - решительно вступил в разговор тот, кому предназначался весь этот спектакль. - Мой Ненджи отдал жизнь за господина. Теперь похоронить его - мой долг.
   - Разумеется, господин Асано, - поспешил согласиться предводитель. - Мы захватим его тело с собой. Но с разбойниками возиться не будем. Наш осёл их просто не увезёт. Эти люди сами избрали для себя жизнь убийц и грабителей, так пусть и умрут также.
   Дождавшись утвердительного кивка собеседника, он окликнул второго слугу:
   - Зенчи, оттащи их подальше, чтобы не воняли.
   - Да, господин, - поклонился тот, предложив: - Им бы головы отрубить и бросить отдельно. Слепые призраки меньше вреда принесут, а тут всё-таки дорога, люди ходят.
   - Глупое суеверие, - фыркнул Таниго, но главарь кивнул в знак поддержки. - Поступай, как хочешь. Только оружие собрать не забудь.
   - Не забуду, господин, - усмехаясь, пообещал простолюдин.
   "Лучше бы помогли, чем столбами стоять, - мысленно проворчала Ия, наблюдая за тем, как Зенчи с трудом волочёт тело бандита в шёлковом халате. - У мужика ещё рана на лбу толком не зажила".
   Хорошо ещё, что, закончив возиться с пострадавшим, к нему присоединился Кен. Вдвоём они быстро утащили труп в заросли.
   - Вашего слугу, господин Асано, мы завезём в какой-нибудь храм, - предложил Накадзимо. - И попросим добрых монахов позаботиться о нём.
   - Благодарю вас, - склонил голову молодой человек, попросив: - Не могли бы вы подать мои вещи?
   - Конечно, - кивнул собеседник и не без усилия поднял два связанных между собой мешка.
   - Госпожа, - тихонько проговорил Таниго, подходя к девушке. - Если мы ещё двух человек в повозку погрузим, ослу тяжело будет. Он и так её еле тащит. Это всё-таки не мул.
   - Понимаю, благородный брат, - также негромко сказала Платина. - Я дальше пойду пешком.
   - Если хотите, - усмехнулся он. - Могу посадить вас к себе.
   - Спасибо, господин Таниго, - покачала головой Ия. - Не нужно.
   Тут юноша достал из мешка шёлковый, расшитый яркими узорами мешочек, извлёк из него многократно сложенную бумагу и протянул главарю "чёрных археологов".
   - Прошу вас, господин Накадзимо, принять от меня небольшой подарок.
   - Что вы, господин Асано, - принялся, как и положено, отнекиваться тот, разворачивая небольшой, исписанный листок с ярко-красной печатью. - Сто муни! Да мы не сделали ничего достойного столь щедрой награды!
   - Вы спасли мою жизнь, господин Накадзимо, - вкрадчиво напомнил молодой человек.
   - Мы лишь исполняли свой долг, господин Асано, - продолжил ритуально отнекиваться собеседник. - Защищать подданных Сына неба от разбойников и грабителей - долг каждого дворянина.
   - Тем не менее именно вам я обязан своим спасением, - настаивал юноша. - Прошу вас, господин Накадзимо, не ставьте меня в неудобное положение.
   Он усмехнулся.
   - Возьмите эти деньги и купите сильного мула, чтобы госпоже Харуко не пришлось и дальше идти пешком.
   - Ну, если так, - рассмеялся довольный предводитель. - То я не могу отказаться. Завтра же сходим на рынок и купим самого лучшего мула!
   - Я так вам благодарна, господин Асано, - воспользовавшись короткой паузой, вступила в разговор девушка. - Что готова пешком идти до Кафусё. Вы же спасли меня и сильно пострадали.
   - Не думайте об этом, госпожа Харуко, - молодой человек встретился с ней взглядом, и сердце беглой преступницы предательски ёкнуло. Она словно тонула в этих прекрасных, голубых очах, так непохожих на бесстыжие гляделки Хваро. - Я сам виноват в том, что не сумел увернуться и угодил в овраг.
   Платина смущённо потупилась, успев заметить, как главарь "чёрных археологов" недовольно зыркнул на её лжебрата.
   - Прошу прощения, господин Асано, - проговорил тот после короткого замешательства. - Я поступил очень невежливо, забыв поблагодарить вас за спасение сестры.
   - Что вы, господин Таниго! - бурно запротестовал юноша, махнув рукой и тут же скривившись от боли. - Это такой пустяк.
   Неизвестно, сколько они ещё бы так любезничали, но тут из зарослей показались слуги. Кен держал в руках широкий тесак, принадлежавший одному из разбойников, и ошкуренную палку с рогулькой на конце. На плече Зенчи висел лук с натянутой тетивой, а в руках он, словно охапку хвороста, нёс несколько клинков, аккуратно вывалив их на землю у ног предводителя.
   - Вот всё, что у них было, господа.
   Дворяне опустились на корточки, разглядывая трофеи. Ия подошла сзади и заглянула через их спины.
   - И ещё вот это, - слуга достал из-за пазухи три тощих, шёлковых кошелька.
   - Бедный нынче разбойник пошёл, - усмехнулся Накадзимо, вытряхнув на ладонь пару серебряных и кучку медных монет.
   - Поэтому они и напали на господина Асано, - сделал вывод Сенто. - У них денег нет.
   Кен помог пострадавшему подняться и сунул ему под мышку подготовленную палку, так чтобы он мог опираться на неё, словно на костыль.
   - Мечи у них тоже так себе, - хмыкнул Таниго.
   - Всё равно надо продать, - решил главарь. - Только этим стоит заняться кому-то из нас, дворян. Меньше вопросов будет.
   Соратники понимающе закивали.
   - Лук тоже продадите? - спросила девушка, привлекая к себе внимание.
   - Да, - подтвердил Накадзимо, спросив с лёгкой усмешкой: - А он вам нужен?
   - Разве брат не говорил, что я хорошо стреляю? - в местной манере вопросом на вопрос ответила Платина.
   Все взгляды устремились на Таниго. Нимало не смущаясь, тот небрежно пожал плечами.
   - Я как-то и сам об этом забыл, сестра.
   Подняв лук, главарь "чёрных археологов" небрежно повертел его в руках.
   - Он слишком тугой для вас, госпожа.
   - Позвольте попробовать, господин Накадзимо? - попросила Ия, весьма задетая подобным пренебрежением и хорошо помня, что, судя по крику из зарослей, этим оружием пользовалась именно женщина.
   Наложив стрелу на тетиву, приёмная дочь бывшего начальника уезда сразу почувствовала сопротивление роговых накладок и многослойной клеёной древесины. Но отступать не хотелось категорически. Напрягая мышцы рук и спины, она тянула шёлковую нить, чувствуя, как та больно впивается в кожу.
   "Без кольца все пальцы себе изрежешь, дура", - мысленно обругала себя девушка, отводя локоть назад.
   Коротко свистнув, стрела мелькнула в воздухе, пришпилив к дереву сорванный в полёте лист.
   Зрители переглянулись. Слуги замерли с окаменевшими лицами. Лжебрат в удивлении вскинул брови, Сенто слегка приоткрыл рот, их предводитель кривил губы в непонятной усмешке. А вот Асано смотрел на беглую преступницу со столь искренним восхищением, что та смущённо потупилась и вроде бы даже слегка покраснела.
   Однако данное оружие ей и в самом деле не очень понравилось. Поэтому, возвращая его, Платина проговорила:
   - Вы правы, господин Накадзимо. Он слишком тугой для меня.
   И тут же обратилась с новой просьбой:
   - Но тогда, может быть, вы позволите мне взять этот нож?
   Ия подняла с земли кинжал в кожаных ножнах, украшенный простым, незатейливым узором и с отделанной рогом рукояткой.
   - С ним тоже надо уметь обращаться, госпожа, - заметил собеседник.
   Пришелице из иного мира ужасно захотелось стереть с его физиономии эту иронично-насмешливую ухмылочку, продемонстрировав свои навыки в метании ножей. Она даже обнажила гладко отшлифованное лезвие с хорошо заметным волнистым узором, но в последний момент передумала, рассудив, что чем меньше эти люди знают о её навыках, тем лучше.
   - Конечно, господин Накадзимо. Но, надеюсь, брат даст мне несколько уроков, чтобы я могла отстоять свою жизнь и честь, пока буду ждать его возвращения?
   Предводитель недовольно нахмурился. Сенто, неопределённо хмыкнув, отвернулся. Во взгляде Асано ясно читалось недоумение и любопытство. А вот лжебрат выглядел совершенно растерянным, настолько её просьба не "вписывалась" в местные понятия и обычаи.
   Женщина, особенно в дворянских семьях, посвящала свою жизнь служению мужчинам, полагаясь только и исключительно на их защиту. Слабость считалась одной из главных добродетелей. Отсюда и мода на хрупкое, изящное телосложение благородных дам. И то, что представительница прекрасного пола вдруг изъявила желание научиться постоять за себя, выглядело, по меньшей мере, странным и даже вульгарным.
   Однако Таниго быстро пришёл в себя, кивнув.
   - Да, сестра. Я покажу вам, как правильно держать кинжал.
   - Благодарю, господин, - церемонно поклонилась девушка.
   Пока дворяне болтали, простолюдины завернули труп Ненджи в циновку и погрузили в фургон. Туда же убрали и вещи Асано. Затем он сам при помощи Кена и Зенчи забрался на повозку. Слуги помогли ему устроиться на сундуке и оставили одного.
   Всадники вновь уехали вперёд, а простолюдинам то и дело приходилось упираться в задний борт фургона, помогая уставшему ослу.
   Платина шагала рядом, повесив свою котомку на плечо и привязав к ней кинжал. Несмотря на то, что пострадавший из-за неё юноша казался вполне симпатичным и вызывал пока лишь положительные эмоции, Ие не хотелось оставлять его наедине со своими вещами. Мало ли что?
   Когда приёмная дочь бывшего начальника уезда, задумавшись, запнулась за выступавший из земли камень, тяжело дышавший Зенчи попытался её подбодрить:
   - Скоро спуск, госпожа. Там сядете на повозку и отдохнёте.
   - Я не устала, - возразила девушка.
   - Нет, - усмехнулся слуга. - Я же вижу, как вы измучились.
   Обессиленная Платина на этот раз спорить не стала, оставив последнее слово за собеседником, и как только дорога действительно пошла под уклон, забралась на переднюю площадку и уселась, свесив ноги.
   Лес вокруг уже не выглядел таким густым и дремучим. Попадались участки, поросшие только травой и редким кустарником. Впереди показалась обширная, уходившая к горизонту долина с прямоугольниками рисовых полей и окружённым стеной городом.
   Вдруг Ие показалось, будто сквозь скрип и дребезжание колёс донёсся тихий стон. Вскочив, она проскользнула в будку. Асано вновь застонал сквозь стиснутые зубы.
   - Что с вами? - с тревогой спросила девушка, держась рукой за стенку и склонившись над молодым человеком.
   - Нога очень болит, госпожа, - вымученно улыбнулся тот. - И сердце тоже. Наверное, из-за ноги. Я уже три пилюли принял, но всё равно не проходит. Кажется, госпожа, вам не придётся идти пешком в Кафусё.
   Прикрыв глаза, он шумно выдохнул сквозь стиснутые зубы.
   - Так чего же вы молчали!? - вскричала Платина и, метнувшись в выходу, откинула занавес, заорав во всё горло:
   - А ну стоять!!!
   - Вы чего, госпожа ? - вытаращил глаза шагавший рядом с повозкой Кен.
   - Ему очень плохо! - огрызнулась та, вновь возвращаясь в будку.
   Фургон остановился. Зенчи окликнул уехавших вперёд дворян.
   - Эй, господа! Там господину Асано что-то поплохело!
   Забросив занавес на крышу, Ия впустила внутрь фургона свет и воздух.
   - Спасибо, госпожа Харуко, - слабо улыбнувшись, поблагодарил юноша.
   Сама не зная почему, она коснулась ладонью его лба, тут же испуганно охнув: "Да у него температура! Тридцать восемь, не меньше".
   - Что тут, госпожа? - спросил Кен, протискиваясь в будку.
   - Жар у него, - пояснила девушка, освобождая место у сундука.
   Лекарь-недоучка положил пальцы к запястью несчастного парня.
   Повозка чуть качнулась. На переднюю площадку поднялся Накадзимо, но, увидев, что слуга занят, промолчал.
   - Пульс очень плохой, - весьма своеобразно поставил диагноз Кен, соглашаясь с больным. - Наверное, сердце болит из-за ноги.
   - Мне уже лучше, - открывая глаза, пробормотал молодой человек.
   Главарь "чёрных археологов" вопросительно посмотрел на простолюдина.
   - Это потому что мы стоим, - пояснил тот. - Но как только поедем, нога опять разболится. Надо подождать. Может, господину легче станет? И его настоящему лекарю показать надо чем скорее, тем лучше.
   - Где же мы возьмём его среди ночи?! - раздражённо буркнул Накадзимо. - Нас могут даже в город не пустить, если приедем после захода солнца. Эх!
   Досадливо морщась, он стукнул кулаком в раскрытую ладонь.
   - Тут совсем немного осталось.
   - Вот если бы я мог иглами лечить, - покаянно вздохнул Кен. - Ткнул бы в нужное место, боль бы и утихла. Жаль, что я такой бесполезный. Только и умею, что пульс слушать.
   - Не беспокойтесь обо мне, господа, - юноша явно старался, чтобы голос его звучал твёрдо и решительно. - Езжайте. Я выдержу. Приму ещё одну пилюлю...
   - И сразу умрёте! - беспардонно прервал его слуга. - Я даже по запаху чувствую, какие сильные грибы и травы намешаны в вашем лекарстве!
   "Снять боль, - думала Платина, прижимаясь к стенке фургона и внимательно вслушиваясь в разговор. - Только ненадолго обезболить. Город-то совсем рядом. Там Асано обязательно помогут".
   Внезапно у неё перехватило дыхание.
   "У меня же остались две ампулы новокаина. Обколоть место перелома, и ему сразу станет легче. Но как я объясню: что это такое, и где я его взяла? Да и плевать! Парень вот-вот умрёт, а он мне жизнь спас, под стрелу подставился. Даже если ничего не получится, я должна обязательно попробовать".
   - Господа! - громко объявила она. - Я могу сделать так, чтобы нога господина Асано какое-то время не болела!
   Все, включая несчастного молодого человека, озадаченно посмотрели на неё.
   - Вы ещё и лечить умеете? - ехидно усмехнулся Накадзимо.
   - Нет, конечно, - сохраняя полную невозмутимость, покачала головой Ия. - Но я смогу уменьшить боль в его ноге. Правда, ненадолго. Надеюсь, за это время мы сумеем добраться до города.
   - Как вы собираетесь это сделать, госпожа ? - не обращая внимание на скепсис предводителя, живо заинтересовался Кен. - Что вам для этого нужно?
   - Место перелома и рисовая водка, что вы с Зенчи купили в харчевне, - отчеканила девушка, подумав: "Это, конечно, не спирт, но хоть какая-то дезинфекция".
   - Не делайте глупостей, госпожа! - повысил голос главарь "чёрных археологов". - Хотите угробить своего спасителя? Мы останемся здесь до утра, а завтра отвезём господина Асано к лекарю.
   - Лекарь нужен уже сейчас! - огрызнулась Платина. - У господина Асано больное сердце, сломанная нога и сильный жар! Вдруг он не переживёт эту ночь?
   - Не спорьте, господин Накадзимо, - неожиданно вступился за беглую преступницу пострадавший. - Позвольте госпоже попробовать. Если у неё получится, то я скоро буду у лекаря, если нет - то умру. Но я уже давно готов к смерти. Многие знаменитые врачеватели - друзья отца ещё год назад удивлялись, почему я до сих пор жив?
   Он натянуто улыбнулся.
   - Ну, если вы настаиваете, - раздражённо пожал плечами собеседник, выходя на переднюю площадку.
   - Вот, госпожа! - Кен протянул ей глиняную бутыль.
   Таниго и Сенто подогнали своих лошадей ближе к повозке, чтобы прямо с сёдел наблюдать за происходящим.
   - И самое важное! - пришелица из иного мира строго посмотрела на слугу. - Пока я не закончу, ни о чём меня не спрашивать и не мешать!
   - Слушаюсь, госпожа, - поклонившись, согласился простолюдин, а Накадзимо насмешливо фыркнул, понимая, что данные слова в первую очередь относятся именно к нему.
   Цирковые профессии очень опасны. Гимнасты, акробаты, эквилибристы часто ломают кости. Ия не раз это видела и даже сама попадала в подобную ситуацию, так что порядок действий она знала.
   Первым делом отыскала в своей котомке последние шприцы и ампулы с новокаином, разложив всё это на крышке корзины. Затем протёрла руки смоченной в водке тряпочкой, вызвав озадаченное хмыканье зрителей.
   Тем временем Кен размотал ремни с бинтами и задрал штанину дворянина, обнажив покрасневшую, опухшую голень.
   На миг девушка пожалела о том, что рискнула ввязаться в столь рискованное дело, но, поймав полный надежды взгляд несчастного юноши, решительно отбросила последние сомнения. Даже если у неё ничего не выйдет, новокаин ему точно не повредит. Если у парня нет на него аллергии. Но это вряд ли, и данный риск придётся принять
   Убедившись, что "поле деятельности" готово, она разорвала всё ещё целую упаковку, вставила иглу в шприц. Затем сломала шейку ампулы.
   Странно, но сейчас Платина чувствовала себя совершенно спокойно, хотя ещё минуту назад тряслась от терзавших её сомнений.
   Предупредив напряжённо следившего за ней пациента о том, что сейчас его "укусит комарик", она бестрепетно вонзила иглу прямо в гематому. Асано вскрикнул, но, кажется, больше от неожиданности, чем от боли. Проведя первую инъекцию, Ия деловито раскупорила вторую ампулу, наполнив тот же шприц.
   - Всё! - выдохнула девушка, выдёргивая иглу и протирая место укола смоченной в водке тряпочкой. - Сейчас вам станет немного полегче.
   Произнеся это, она почувствовала слабость и едва не упала, вовремя успев ухватиться за стенку фургона.
   А Кен с интересом разглядывал пустую ампулу, бормоча:
   - Тонкая однако работа. Но не похоже, что это...
   - Дай сюда! - прервал его предводитель, поинтересовавшись: - Откуда у вас это?
   - По наследству досталось, - криво усмехнулась девушка. - Но от кого - не спрашивайте, всё равно не скажу.
   - Покажите, господин Накадзимо, - попросил Таниго.
   Повинуясь движению бровей главаря, слуга, разочарованно вздохнув, передал дворянину второй стеклянный сосуд.
   - Господа! - вскричал пациент. - Боль стихает. Я это точно чувствую.
   - Надо ехать! - поторопила Платина. - Действие лекарства закончится, и боль вернётся.
   - Да, - согласился Накадзимо. Но перед тем как спрыгнуть с передней площадки, велел: - Эту штуку тоже давай сюда.
   И хотя Кен, казалось, готов был разреветься, он безропотно передал господину шприц.
   - Спасибо, госпожа Харуко, - поблагодарил юноша. - Мне на самом деле стало легче.
   - Я очень рада, господин Асано, - устало улыбнулась Ия. - Надеюсь, с вами и дальше всё будет хорошо.
   Она так вымоталась, что лишь в последний момент вспомнила о правилах приличия и поклонилась на прощание.
   - Оставайтесь пока там, госпожа, - заботливо предложил Зенчи. - Дорога ещё под откос идёт, а уж как подъём начнётся, так и слезете.
   - Хорошо, - легко согласилась девушка и, усевшись на край площадки, свесила ноги.
   Слуги убрали из-под колёс камни. Кен упёрся в задний борт. Его приятель звонко хлестнул осла, заставив животное обиженно зареветь. Фургон покатил по дороге.
   - Эта штука сделана из рога? - спросил Накадзимо, рассматривая шприц и придерживая коня, так чтобы он шёл рядом с повозкой.
   - Понятия не имею, - пожала плечами Платина. - Я лишь знаю, как с помощью этой штуки и лекарства в стеклянных пузырьках унять боль. Но оно закончилось, и эта вещь бесполезна.
   - Она из-за океана, - донёсся из будки голос больного.
   - О чём вы? - живо заинтересовался главарь "чёрных археологов".
   - Я видел рисунок похожего инструмента в книге из-за океана, - пояснил молодой человек. - Он предназначен для введения лекарства прямо в тело человека, минуя рот.
   - Это та далёкая варварская страна, чьи послы подарили Сыну неба большущее зеркало, которое потом потемнело? - спросил Сенто.
   - Да, - подтвердил юноша. - Их корабли редко приходят в Благословенную империю. Но уже известно, что это не какие-то там дикари. В той державе есть искусные художники, ремесленники и даже учёные-жрецы, неплохо разбирающиеся в медицине.
   - Тогда и лекарство оттуда, - сделал напрашивавшийся вывод предводитель их странной компании и вновь повторил: - Всё же откуда оно у вас госпожа... Харуко?
   - Я же уже говорила, - устало морщась, напомнила приёмная дочь бывшего начальника уезда. - Досталось по наследству. А от кого - не скажу. Я поклялась молчать об этом. Или вы считаете, что только мужчина должен держать данное слово?
   - Ваша сестра полна сюрпризов, господин Таниго, - вместо ответа усмехнулся собеседник.
   - Сам не устаю удивляться, - принял его шутливый тон приятель. - Я помню её совсем другой.
   - Мы с вами так давно не виделись, - скорбно покачала головой Ия. - А всё меняется.
   Миновав ложбину, дорога вновь пошла на подъём. Девушка заглянула в фургон, убедилась, что больной чувствует себя более-менее сносно и, спрыгнув на землю, пошла рядом.
   Они всё же успели до закрытия городских ворот. Как и договорились, главарь "чёрных археологов" рассказал стражникам о нападении разбойников на благородного господина Асано и об убийстве его слуги, но скромно умолчал о том, что вся банда перебита.
   По словам Накадзимо выходило, что те скрылись в лесу и до сих пор представляют немалую опасность для мирных путешественников.
   Выразив соболезнование господину Асано, стражники клятвенно пообещали завтра же утром донести полученную информацию до уездного начальства и даже нашли провожатого, который привёл путников к одному из лучших лекарей в Сакудзё.
   Поначалу тот отказался их принимать, сославшись на поздний час. Однако, когда дворяне пригрозили вышибить ворота, сейчас же проникся сочувствием к болящему.
   Опираясь на импровизированный костыль, господин Асано с помощью Кена проследовал во двор дома врачевателя. Вместе с ними в качестве моральной и силовой поддержки отправились господа Накадзимо и Сенто.
   Таниго тоже слез с седла, но остался на улице у фургона вместе с Зенчи и лжесестрой.
   - Комендантский час скоро, - недовольно проворчал слуга. - А мы ещё даже гостиницу не нашли.
   - Найдём, - успокоил его дворянин. - Не в первый раз.
   Потом посмотрел на спутницу и понизил голос почти до шёпота:
   - Может, вам, госпожа, поселиться в Кафусё? Пусть это и не так далеко от Хайдаро, зато там живёт старый господин Асано. Он хоть и в опале, но человек в тех местах влиятельный и сможет вам помочь, если что.
   - Это если мы привезём его сына живым, - резонно заметила Платина. Однако эта мысль уже приходила ей в голову.
   Пусть благородный господин Нависамо Асано и не у дел, но не в тюрьме же. Конечно, и его могут арестовать, так Ия и сама скрывается от властей. А имея знакомых проще прижиться на новом месте.
   Вот только при всех преимуществах у Кафусё имеется один, но весьма существенный недостаток. Всё же этот город слишком близко от замка Хваро. Это лишь соседняя провинция, а их в Благословенной империи шестнадцать. И петсора туда не дошла, значит, там все друг друга знают, и каждый новый человек на виду, что сильно облегчает поиски. И шанс нарваться на случайных знакомых гораздо выше, чем где-нибудь в центре страны или на "пустых землях".
   Но все эти её мысли будут иметь хоть какое-то значение, если молодой господин Асано выживет. Девушка чувствовала острую жалость к этому несчастному парню. Мало того, что по жизни больной и разбойники напали, так умудрился ещё и ногу сломать.
   Не выдержав, достала из рукава платочек и вытерла набежавшую слезу.
   На них то и дело недовольно косились горожане, вынужденные обходить занявший почти половину улицы фургон и лошадей. Похоже, только суровый вид Таниго с мечом в руке удерживал их от замечаний.
   Из ворот вышли Накадзимо и Сенто.
   - Как там молодой господин? - торопливо спросил Зенчи.
   Ни один из знакомых приёмной дочери бывшего начальника уезда дворян не потерпел бы подобной бесцеремонности, но она давно обратила внимание на простоту нравов, царивших в этой странной компании.
   - Всё не так плохо, - успокоил слугу предводитель. - Лекарь обещал помочь. Но завтра выехать никак не получится. И Кена пришлось здесь оставить. Надо же кому-то за молодым господином присматривать, раз его слуга убит, а сам он не ходит.
   - Так у нас и самих завтра дел полно! - казалось, нисколько не расстроился слуга. - Ненджи надо похоронить, оружие продать...
   - Заткнись, дурак! - прикрикнул собеседник. - Нечего на всю улицу орать.
   - Простите, господин, - стушевался Зенчи.
   Из ворот дома лекаря вышел мальчишка лет десяти в густо покрытой заплатами одежонке и поклонился дворянам.
   - Хозяин приказал проводить вас в гостиницу, господа.
   - Ну, так показывай дорогу, - проворчал Накадзимо, забираясь в седло.
   Кони недовольно фыркали. Судя по всему, им уже не хотелось куда-либо идти. Осёл вообще встал, со спокойствием стоика перенеся удары вожжами. Пришлось Зенчи брать его под уздцы и буквально тащить за собой.
   Платина шла рядом с фургоном, гадая, как там Асано: выкарабкается он или нет?
   В животе противно бурчало, хотелось не просто есть, а жрать, проглатывать не жуя.
   При виде гостеприимно распахнутых ворот и заполненного людьми двора, слюноотделение у Ии резко увеличилось. Но увы, хозяин гостиницы, низко кланяясь и заискивающе глядя на хмурого, как грозовая туча, Накадзимо, лепетал, что не может принять благородных господ, ибо у него нет ни одной свободной комнаты.
   Главарь "чёрных археологов" аж зубами скрипнул от злости. Однако, несмотря на всю его благородную ярость, им пришлось отправиться в другое заведение с поэтическим названием "Отдых у ручья".
   Оно действительно располагалось на берегу узкой, грязной речушки, похоже, собиравшей все окрестные нечистоты.
   К счастью, дальше ехать не пришлось, и здесь им смогли предоставить два номера. К немалому удивлению девушки, комната, куда её привёл полный мужчина с обширной лысиной и маленькими, поросячьими глазками, оказалась почти нормального размера. Во всяком случае, кроме узкой кровати, здесь нашлось место для стола, платяной вешалки и табурета.
   Оставив котомку и накидку в своём новом временном жилище, Платина закрыла его на висячий замок и спустилась в уже заполненный людьми зал. В силу последнего обстоятельства спутникам пришлось пригласить её за свой стол. Замордованные подавальщицы быстро расставили посуду и умчались обслуживать других клиентов.
   От вина Ия отказалась, опасаясь сразу же свалиться от усталости, а ей ещё хотелось помыться.
   Когда желудок приступил к своим обязанностям, челюсти начали работать уже не столь интенсивно, и начал различаться вкус еды, предводитель их странной компании негромко произнёс:
   - Ваш брат, госпожа Харуко, сказал, что вы собираетесь остаться в Кафусё.
   Девушка едва грибом не подавилась от столь неожиданного заявления, тут же попытавшись возразить:
   - Я ещё ничего не решила, господин Накадзимо. Сначала надо посмотреть: что там и как? Вдруг старший господин Асано будет не столь любезным, как его сын?
   - Вы что же, хотите, чтобы мы вас по всей империи возили? - недовольно нахмурился собеседник. - У нас, знаете ли, своих дел полно.
   Никак не ожидавшая подобного "наезда" именно сейчас, Платина растерянно посмотрела на Сенто, потом на Зенчи. Но слуга сделал вид, будто чрезвычайно занят обгладыванием птичьей ножки, а господин просто отвёл взгляд, потянувшись за мелко нарезанным мясом.
   Жуткое чувство обиды захлестнуло сознание пришелицы из иного мира. Стало невыносимо горько, и ужасно захотелось заплакать. Тем не менее Ия сумела сдержаться, и голос её даже не дрогнул.
   - Я понимаю, что доставляю вам лишние хлопоты, господин Накадзимо. Но благодаря мне вы получили то, что так долго искали. И за последние дни я, по крайней мере, дважды помогла вашим людям. Неужели после этого я не в праве рассчитывать хотя бы на вежливость?
   - Вы меня ещё плохо знаете, - зыркнул на неё главарь "чёрных археологов". - Сейчас я с вами очень любезен. Имейте это ввиду.
   Отчитав спутницу, он, вероятно, рассчитывал, что та либо разревётся, либо уйдёт из-за стола.
   Вот только девушка и не думала прерывать трапезу. Обида привычно уступила место злости, и беглая преступница проговорила, даже не глядя на собеседника:
   - Не удивительно, что вы так долго её искали. Кто же будет откровенно разговаривать с подобным невежей.
   - Что?! - тихо рыкнул Накадзимо. - Да как вы смеете...?!
   - А что? - вскинула брови Платина. - Убьёте меня? Так не получите то, что вам надо. Бить будете? Так не впервой.
   - Успокойтесь! - неожиданно подал голос лжебрат. - Простите её, господин Накадзимо. А вам, госпожа, лучше помолчать. Нам ещё долго вместе ехать.
   Именно последние слова отрезвили Ию, заставив придержать язык. Девушка вдруг подумала, что эти люди могут сделать ей гадость, уже после того как она получит свой дом и переведёт им все надписи. Например, им ничего не стоит сообщить барону Хваро о местонахождении его любовницы.
   - Простите, - пробормотала приёмная дочь бывшего начальника уезда, чувствуя, как корчится от боли уязвлённая гордость. - Я сказала лишнее.
   Накадзимо промолчал, лишь плеснул себе ещё вина, но обстановка за столом немного разрядилась.
   Выспаться Платина не смогла. Постель буквально кишела блохами, с азартом накинувшимися на свежее угощение.
   А вот её спутники, казалось, отдохнули хорошо. Во всяком случае, со стороны их стола то и дело доносились взрывы здорового смеха.
   Когда Ия расплачивалась с подавальщицей, в зал вбежал знакомый парнишка и, подойдя к Накадзимо, с низким поклоном протянул сложенную бумагу.
   Девушка затаила дыхание, чувствуя, как тревожно сжимается сердце.
   - Кен пишет, - медленно проговорил предводитель, пробегая взглядом по строчкам. - Господину Асано лучше. Лекарь сказал, что опасность для жизни миновала.
   Облегчённо переведя дух, Платина подошла к их столу.
   Спрятав записку в рукав, Накадзимо окинул своих спутников таким взглядом, что те замерли в ожидании руководящих указаний.
   - Господин Сенто, - заговорил он. - Вы прекрасно разбираетесь в лошадях. Сходите на рынок и купите мула. А мы с Зенчи займёмся добычей и телом в фургоне.
   Главарь тяжело вздохнул.
   - Так и придётся идти в канцелярию.
   - Сделаю, господин Накадзимо, - качнул широкими полями шляпы дворянин.
   - Вам, господин Таниго, - глянул предводитель на другого спутника. - Надо навестить господина Асано. Проверьте сами, как он себя чувствует? А то Кен написал только, что он жив. Ну, и узнайте, можно ли его вести в Кафусё?
   - Хорошо, - пообещал тот, поднимаясь из-за стола.
   - Подождите! - окликнула его Ия. - Позвольте мне пойти с вами, господин Таниго?
   Лжебрат бросил быстрый взгляд на главаря. Тот кивнул.
   Девушка сбегала в свою комнату за накидкой и кошельком, поскольку, кроме визита к Асано, планировала заглянуть на рынок купить кое-что "по мелочи". Как выразилась однажды бывшая любовница: "Тело вновь напомнило, что она женщина".
   К несказанному удивлению беглой преступницы, двор лекаря с разнообразными постройками раскинулся на площади не намного уступавшей той, которую занимала усадьба бывшего начальника уезда Букасо провинции Хайдаро.
   На обширной, вытоптанной до голой земли площадке ожидали своей очереди не менее двадцати пяти человек. Мелькали одежды из шёлка, из иной менее ценной, но также дорогой и добротной ткани.
   "Средний класс", - почему-то мелькнуло в голове пришелицы из иного мира.
   Её лжебрат быстро поймал какого-то местного слугу, и тот толково объяснил, где искать привезённого ночью молодого дворянина.
   Асано с Кеном занимали одну из пяти узких клетушек, чьи двери выходили на узкую, крытую веранду.
   Голый по пояс пациент лежал на расстеленном прямо на полу тощем матрасе. А слуга вжался в угол, чтобы не мешать толстяку в бело-синей одежде с пышной рыжеватой бородой, делавшей его похожим на фэнтезийого гнома.
   Сведя густые брови к переносице, врачеватель втыкал в тело несчастного юноши длинные, тонкие иголки.
   Платина с удивлением обратила внимание на то, что левая часть торса молодого человека словно бы вздулась немного, но заметно отличаясь от правой.
   Однако спутник тут же оттащил Ию от распахнутой двери, рассерженно шипя:
   - На что вы там уставились, госпожа?! Он же голый! Как вам не стыдно!
   - Он под одеялом! - привычно огрызнулась та, но послушно осталась снаружи, обиженно уставившись на сложенный из плоских камней забор.
   Мимо часто проходили люди. Одни с любопытством косились на неё, другие не обращали внимания.
   Закончив сеанс иглоукалывания, лекарь покинул VIP-палату. Тут-то Таниго и пристал к нему с расспросами.
   - Что вы от меня хотите, господин?! - понизив голос, раздражённо ворчал эскулап. - Вашего друга никак нельзя вылечить. У него увеличенное сердце, и оно уложит его в могилу за год. Ну, может, за два, если будет на то милость Вечного неба. А ещё и сломанная нога. Тут и сам Авась был бы бессилен.
   - Да ты только скажи, можно его везти на повозке или нет? - оборвал причитания врачевателя "чёрный археолог".
   "Вот же-ж! - мысленно охнула пришелица из иного мира, вся превращаясь в слух и невольно прикусив губу. - Молодой, красивый, кажется, добрый, и так не повезло. А эту Хваро об дорогу не расшибёшь".
   - Всё зависит от того, куда вы собрались ехать? - в местной манере вопросом на вопрос ответил лекарь.
   - В Кафусё, - пояснил Таниго. - Семьдесят ли от Сагаро.
   - Тогда лучше бы ему ещё денёк побыть у меня, - после довольно продолжительного молчания выдал заключение эскулап. - Жар утих, но успех надо закрепить, иначе болезнь может вернуться. Тогда молодой господин просто умрёт. Лучше приезжайте за ним послезавтра.
   - Спасибо, почтенный, - нехотя сквозь зубы поблагодарил собеседника дворянин.
   - Госпожа? - удивился молодой человек, успевший облачиться в обе нижние рубахи и прикрыться старым, застиранным одеялом. - Вы здесь?
   - Уж очень ей хотелось навестить вас, господин Асано, - усмехнулся лжебрат. - Пристала с самого утра: возьми, да возьми с собой.
   От подобных слов благовоспитанной девице из благородной семьи полагалось смутиться и даже покраснеть.
   Вот только сейчас Платина не видела никакого смысла в притворстве. Опустившись на колени возле ложа больного, она стремительным движением коснулась ладонью его лба, с облегчением убеждаясь в правоте местного врача. Температура действительно спала и сейчас, скорее всего, лишь слегка повышена.
   Таниго недовольно крякнул. Кен криво усмехнулся, а Асано лишь растерянно захлопал ресницами, не успев ничего сообразить.
   Недовольно глянув на приёмную дочь бывшего начальника уезда, лжебрат заговорил, так словно ничего не случилось.
   - Мне сказали, что сегодня и завтра вам ещё придётся провести здесь. Но не беспокойтесь. Мы подождём и отвезём вас к отцу.
   - Мне так неудобно перед вами, господин Таниго, - голос юноши дрогнул, глаза заблестели от подступивших слёз. - Даже не знаю, чем я смогу отблагодарить вас за сострадание и доброту?
   - Это наш долг, и он не требует награды! - напыщенно заявил собеседник, тут же заговорив совсем другим тоном: - Но если у вас есть возможность, вы, действительно, можете оказать мне неоценимую услугу.
   - Всё, что в моих силах! - пылко вскричал молодой человек, и у Ии вдруг появилось очень нехорошее предчувствие.
   - В Сагаро мы едем наниматься в охрану купеческого каравана, который отправляется в дальние земли восточных варваров, - доверительно понизил голос "чёрный археолог". - Дорога дальняя. Путешествие может занять год или даже дольше. Сами понимаете, что благородной женщине нечего делать в тех диких местах. Вот я и собирался снять сестре дом в Сагаро, чтобы она могла спокойно дождаться моего возвращения. Но там у нас нет ни родственников, ни близких людей. Никого, кому бы я мог доверить свою сестру. Вот я и подумал, что она могла бы пожить в Кафусё, если вы согласитесь за ней присмотреть. Одинокой женщине тяжело начинать жить на новом месте.
   - Конечно, я помогу, господин Таниго, - не раздумывая, пообещал юноша, смущённо поинтересовавшись: - Но почему сестра с вами, а не с мужем или с родителями?
   "Вот же-ж! - мысленно взвыла беглая преступница, крепко сжав зубы. - Мы же ещё ни о чём не договорились, а они уже торопятся меня сбагрить! Ну козлы!"
   Мелькнула мысль заявить, что она ещё не знает, стоит ли ей останавливаться в Кафусё? Вот только подобная бестактность неизбежно вызовет негативную реакцию у Асано. Это не просто мимоходом коснуться его лба, а нагло влезть в серьёзный мужской разговор.
   Не нарушая формально их договорённости, Накадзимо ставит её перед фактом, не оставляя другого выхода, кроме надежды на то, что папаша молодого господина Асано окажется достаточно адекватным человеком хотя бы по местным меркам.
   - Наши благородные родители умерли, - вдохновенно врал Таниго. - А семейная жизнь у сестры сложилась не очень удачно. Супруг рано умер. Детей они завести не успели. После смерти мужа его родственники относились к сестре так плохо, что мне пришлось забрать её с собой. Всё проделано по закону. У меня даже "отпускное письмо" есть с печатью канцелярии.
   - Мне очень жаль, господин Таниго, - сочувственно покачал головой собеседник. - Разумеется, я помогу. Нашу семью в Кафусё уважают, и никто не посмеет обидеть сестру дворянина, которому я обязан своей жизнью. Мой отец считает неблагодарность одним из самых тяжких пороков.
   - Спасибо, господин Асано, - коротко поклонился "чёрный археолог", бросив насмешливый взгляд на девушку.
   В душе той всё клокотало от обиды и злости, подстёгнутой общим недомоганием. Однако жизнь в этом мире выучила её смирять свои чувства. Поэтому, тихонечко вздохнув, Платина церемонно поклонилась, проговорив подчёркнуто ровным голосом:
   - Позвольте мне тоже поблагодарить вас, господин Асано. Я рада, что вам уже лучше, и уже послезавтра вы продолжите путь вместе с нами.
   - Надеюсь, что так и будет, - улыбнулся молодой человек.
   - Может, вам ещё что-нибудь нужно? - заботливо поинтересовалась Ия, почему-то не желая так быстро с ним расставаться.
   - Нет, спасибо, - покачал головой собеседник. - Я ни в чём не нуждаюсь. Почтенный Кен заботится обо мне и служит весьма усердно.
   Он посмотрел на слугу, притулившегося на корточках в углу каморки. Услышав похвалу в свой адрес, простолюдин отреагировал как полагается.
   - Вы слишком добры, господин Асано.
   В этот момент девушка поймала более чем выразительный взгляд Таниго. Тот явно намекал. Вот только на что?
   Платина недоуменно вскинула брови.
   Безмолвный собеседник указал глазами на выход. Похоже, её спутник хочет о чём-то поговорить с Асано наедине. То есть Кен-то, конечно, останется. Но он, во-первых, слуга, во-вторых, из их компании.
   Подобная скрытность очень не понравилась Ие. Что такое лжебрат желает обсудить? Вдруг речь пойдёт о ней? Неужели они с Накадзимо затеяли какую-то пакость, и теперь Таниго попытается подбить на неё несчастного парня?
   Чувствуя, что краснеет, девушка едва не задохнулась от возмущения, готовая то ли устроить скандал, то ли удариться в истерику. Чтобы справиться с расшалившимися нервами, она с подчёркнутой торжественностью отвесила церемонный поклон, выдавив из себя:
   - Тогда я пойду. Вы позволите, господин Таниго?
   - Ступайте, сестра, - с видимым облегчением кивнул "чёрный археолог". - Вы, кажется, собирались зайти на рынок.
   - Да, - потупив взор, подтвердила та, ожидая от собеседника какой-нибудь мелкой пакости.
   И тот не разочаровал, заявив с самым серьёзным видом:
   - Только не задерживайтесь, чтобы я не беспокоился.
   - Ваша забота о сестре достойна всяческих похвал, господин Таниго, - вроде бы вежливо, но совершенно бесцветным тоном проговорил молодой человек.
   - Это мой долг, как старшего брата, - похоже, слегка смутился собеседник.
   "Да ты просто издеваешься!" - мысленно возразила ему Платина, вновь склонившись в церемонном поклоне.
   - До свидания, господин Асано. Да не оставит Вечное небо вас своими милостями.
   - До свидания, госпожа Харуко, - эхом откликнулся юноша. Его чётко очерченные губы тронула лёгкая улыбка, а во взгляде ясно читалось... сочувствие. Во всяком случае, именно так показалось приёмной дочери бывшего начальника уезда.
   Покинув лечебницу, она прошлась по торговым рядам, не без труда отыскав торгующую всякой всячиной лавочку, где говорливая хозяйка продала ей стопку застиранных, но чистых тряпочек, какое-то приторно-цитрусовое, чрезвычайно пахучее благовоние, способное "перебить" любой неприятный запах, и мешочек с "волшебным" средством от блох.
   Вернувшись в гостиницу, Ия засела в своём номере, весь этот и следующий день покидая его только по нужде.
   Увидев крупного, буланой масти мула с чёрной полосой на спине вдоль хребта, девушка решила, что предводитель не зря нахваливал господина Сенто. Приобретённый им зверь легко потащит их тяжёлую повозку.
   Ставшего лишним осла не продали, навьючив на него часть груза. Глядя на его обиженную морду, хранившую выражение вселенской скорби и горького разочарования в человечестве, Платина с трудом удержалась от понимающей усмешки.
   Вопреки опасениям, вонявший полынью порошок помог, и хотя бы блохи ей уже не досаждали. А соблазнённые медными монетками подавальщицы регулярно приносили в номер кувшины с тёплой водой. Так что покидая гостиницу, Ия чувствовала себя более-менее сносно.
   Когда сопровождаемый всадниками фургон подкатил к жилищу лекаря, возле ворот уже стояли хмурый Кен с узлами и господин Асано. Держа пострадавшую ногу на весу, он опирался на настоящий костыль из светло-коричневого дерева: не только с поперечиной под мышкой, но ещё и с ручкой, торчавшей примерно на середине палки.
   После обмена любезностями молодой человек первым делом спросил:
   - Где похоронили моего слугу, господин Накадзимо?
   "Надо же! - мысленно хмыкнула девушка. - Не забыл".
   - На Западном кладбище возле храма Бандру, - ответил главарь "чёрных археологов", и беглой преступнице показалось, что в его голосе ясно прозвучали уважительные нотки.
   - Я бы хотел принести жертву на его могиле, - неожиданно попросил юноша, торопливо пояснив: - Всё-таки он отдал за меня жизнь.
   - Это был его долг, господин Асано, - назидательно произнёс собеседник, пообещав: - Мы туда заедем.
   Сначала Платина спустилась на землю, чтобы не мешаться. Потом пострадавший с помощью слуг поднялся на переднюю площадку и прошёл внутрь фургона, где ему уже приготовили место на сундуке, положив сверху свёрнутое одеяло.
   Когда он устроился, а Кен с Зенчи вышли, Ия смогла вернуться, устроившись на низенькой табуретке у противоположной стены.
   Храм располагался за городом. В воротах их остановили, но шмон устраивать не стали, ограничившись проверкой именных табличек.
   Ни в святилище бога, хранителя кладбищ, ни к могиле Ненджи девушку не взяли, оставив вместе со слугой у широко распахнутых и, видимо, уже давно не закрывавшихся ворот. Одна из створок сильно накренилась, упираясь углом в землю.
   Пока Зенчи держал под уздцы лошадей господ, Платина с ленивым любопытством разглядывала низенькое здание с деревянными, выкрашенными облезлой красной краской колоннами и двускатной крышей, покрытой коричневой черепицей с серо-зелёными пятнами лишайников. Свисавшие кое-где колокольчики из потемневшей бронзы чуть покачивались под слабым ветром.
   Сквозь распахнутую дверь Ия видела, как три монаха в просторных, коричневых балахонах, кивая обритыми на лысо головами, молились возле ярко раскрашенной статуи божества, изображавшей пожилого мужчину с вытаращенными глазами, пышной чёрной шевелюрой и такой же бородищей, клочьями торчавшей во все стороны.
   "Неприятный тип, - усмехнулась пришелица из иного мира. - А чего ещё ждать с такой-то работой?"
   В столь ранний час молящихся пришло немного, и все одеты более чем скромно. Во всяком случае, девушка не заметила ни одного клочка шёлка.
   Низкими поклонами и настороженными взглядами они проводили группу дворян, один из которых неуклюже опирался на костыль, но вместе со спутниками отправился в обход святилища к уходившему вверх склону, густо покрытому могильными холмиками. Однако лишь возле немногих торчали из земли деревянные столбики, где писали имя умершего.
   Похоже, последний приют здесь обретают бедняки, но не совсем нищие, а те, чьи родственники имели возможность заплатить за место на кладбище. Совсем уж нищих закапывали где придётся.
   Подойдя к куче свежей земли, Накадзимо с соратниками отошёли в сторону. Опустившись с помощью Кена на колени, Асано замер возле неё в неподвижности. Слуга раздал всем стаканчики, наполнив их из коричневой, керамической бутыли.
   Дворяне выпили, после чего молодой человек вылил остатки вина на могилу. Опираясь на руку Кена, юноша произнёс короткую речь. Из-за расстояния Платина не могла её слышать, но, судя по одобрительному качанию широкими полями шляп, присутствующие восприняли монолог вполне благосклонно.
   Слуга подхватил Асано под локоть, и они направились обратно к храму. Во дворе их остановил старый, тощий монах. После короткой беседы с ним юноша достал из широкого рукава кошелёк и передал сверкнувшему лысиной служителю культа несколько монет.
   Ия надеялась, что медных, но, расчувствовавшись, парень мог расстаться и с серебром.
   В фургон грузились прежним порядком. Сначала девушка сошла на землю, потом слуги помогли Асано забраться на переднюю площадку.
   На сей раз молодой человек лёг, вытянув замотанную меж двух дощечек ногу, и прикрыл глаза.
   Сидя на скамеечке, Платина то откидывалась спиной на дребезжащую стенку фургона, то, подавшись вперёд, упиралась руками в колени.
   - Простите, госпожа Харуко, - внезапно прозвучавший голос спутника заставил её вздрогнуть. - Я ещё не выразил вам своё соболезнование. Вы так рано потеряли супруга.
   - Спасибо, господин Асано, - склонила голову Ия.
   - Ваш покойный муж тоже страдал от какой-то болезни? - спросил юноша, положив руки под голову.
   - Нет, господин Асано, - печально улыбнулась девушка. - Его убили. Перед свадьбой он сумел произвести хорошее впечатление на моих родственников, но на самом деле оказался плохим человеком. Сначала он проиграл все наши деньги, потом начал занимать. Не смог отдать и прятался от ростовщиков в какой-то грязной лачуге, где его и нашли мёртвым. Кто его убил, власти так и не выяснили, а мне пришлось поселиться в доме деверя.
   Платина выдержала драматическую паузу, а когда собеседник собрался сказать что-то ещё, попросила:
   - Пожалуйста, господин Асано, не спрашивайте меня о прошлой жизни. Эти воспоминания до сих пор причиняют мне боль.
   Слёзы из глаз полились совершенно естественно, стоило только извлечь из памяти лица родителей, которых она уже никогда не увидит.
   Чувство жалости к себе оказалось настолько сильным, что Ие пришлось доставать из рукава смятый платочек и вытирать им мокрое лицо, стыдливо отвернувшись от смущённого молодого человека.
   - Извините, госпожа Харуко, я не хотел вас огорчить, - виновато улыбаясь, проговорил тот. - Но мы так долго молчали, что мне просто захотелось начать разговор. Теперь я вижу, что получилось неудачно.
   - Да, господин Асано, - высморкавшись, прерывисто вздохнула девушка. - Но вы в этом не виноваты. Это моя судьба. И нет в ней ничего интересного. А вот вы - сын знаменитого учёного, сами обучались в Гайхего, недавно из столицы. Если хотите поговорить, лучше расскажите о себе. Трудно было учиться? Какие в столице самые красивые места? Вы видели Дворец небесного трона? А в настоящем театре были? Какие платья носят благородные женщины в столице? А какие причёски и украшения?
   Погребённый под градом вопросов, собеседник рассмеялся. Зенчи, расположившийся на передней площадке и хорошо слышавший их разговор, громко фыркнул.
   Платина смущённо потупилась, весьма довольная тем, как ловко ей удалось сменить тему беседы.
   Рассказчиком Асано оказался хорошим, ничуть не хуже Хваро. Кажется, в Гайхего даже этому учат.
   С интересом слушая его, беглая преступница подумала, что скучным их путешествие не будет. Вот только дорожных приключений уже более чем достаточно.
  
  

Интерлюдия

  
  
   Являясь единственным человеком в замке, кто мог войти в эту комнату без разрешения хозяина, он редко пользовался подобной привилегией, но сейчас был именно такой случай.
   Лёгкий стук аккуратно прикрываемой двери заставил землевладельца встрепенуться и, вскинув голову, выдохнуть:
   - Нашли?
   - Нет, господин, - сказал гость, стараясь не смотреть на собеседника.
   Пухлые губы того кривились в противной, жалкой гримасе, из покрасневших от беспробудного пьянства глаз вновь потянулись блестящие дорожки.
   - Очень глубоко, господин, - извиняющимся тоном пояснил старый воин. - И бьют холодные ключи. Люди не согласны нырять даже за серебро.
   - О Вечное небо! - закрыв ладонями мокрое лицо, с хмельным надрывом вскричал барон. - За что ты лишаешь меня даже могилы любимой?! Где же мне оплакать её и принести жертву?!
   Размазав слёзы и сопли по щекам, он опёрся руками в подлокотники кресла и, беспомощно оглядевшись, схватил одну из стоявших на столе фарфоровых бутылок. Однако в подставленную вместо рюмки чайную чашку не упало ни капли.
   Раздражённо морщась, хозяин кабинета взял вторую, но и та оказалось пустой. Лишь третья подарила ему живительную влагу.
   Вытерев губы, землевладелец широким движением смахнул посуду на пол. Фарфор жалобно зазвенел, разбиваясь на острые осколки.
   - Прикажи Яире принести ещё вина!
   - Может, уже достаточно, господин? - в голосе гостя ясно звучали боль и разочарование. - Нельзя же так убиваться. Она же сама написала, что больше вас не любит. Её сердце принадлежит другому. Из-за него она даже покончила с собой, а вы всё переживаете. Изводите себя.
   - Вздор, Чиро-сей, - с пьяным упрямством покачал головой собеседник. - Если бы не то, что случилось, она бы снова его забыла. Он умер, а я жив и рядом с ней.
   При виде того, каким лихорадочным, почти безумным огнём вспыхнули глаза барона, его наставник не на шутку забеспокоился. Он уже давно не видел своего воспитанника в таком состоянии.
   - Я бы окружил её любовью и заботой и ждал, - вдохновенно бормотал хозяин кабинета. - Год, два, пять. Рано или поздно она бы снова меня полюбила!
   - Господин! - застонав, взмолился гость, опускаясь на колени. - Памятью ваших отца и матери заклинаю: опомнитесь! Сколько можно убиваться?! Эта девица вас недостойна!
   - Что? - замолчав на полуслове, землевладелец взглянул на него так, словно только что увидел. - Что вы сказали? О чём?
   Радуясь, что ему наконец-то удалось привлечь к себе внимание, собеседник с жаром заговорил:
   - Я прошу вас прийти в себя, вспомнить, что вы барон Тоишо Хваро - наследник древнего рода, восходящего к сегунам Хайдаро, искусный боец и один из лучших мечников Гайхего. Вас ждёт блестящая карьера и слава!
   - Нет! - ударив ладонью по столу, прервал его речь воспитанник. - Вы сказали, что Ио-ли меня недостойна?
   - Да! - негромко, но решительно подтвердил наставник. - Эта девка...
   - Замолчите! - вскакивая на ноги, вскричал хозяин кабинета. Голос его звучал зло, но почти трезво. - Я уважал и почитал вас как старшего, господин Мукано. Вы заменили мне отца, сделали из меня дворянина, воина и мужчину. Но не смейте клеветать на мою любимую женщину, иначе моё отношение к вам сильно изменится. Я знаю, что Ио-ли вам не нравилась, но сейчас лучше молчите!
   - Не могу, господин! - не отводя взгляда, решительно заявил гость. - Мне лучше умереть, чем видеть, как вы уничтожаете себя из-за какой-то обманщицы!
   Вопреки его ожиданию, хозяин кабинета не стал возражать или ругаться. Наоборот, он словно внутренне собрался, а хмель как будто совсем улетучился.
   - За что вы её так ненавидите, Чиро- сей?
   - Потому что она лгала вам, господин! - с внезапно прорезавшейся в голосе мукой вскричал собеседник. - Она не видела призрак вашей матери! Это я приказал ей убираться из Бирюзовых покоев, потому что она их не достойна! Там жила моя сестра и госпожа, а эта девка их только поганила! Вот она и придумала историю с привидением! Неужели ваша благородная мать снизошла бы до какой-то обманщицы?!
   Барон побледнел, на лбу его выступили мелкие капельки пота.
   - Так это из-за вас бедной девочке пришлось уйти из главной башни и поселиться в Доме за озером? - голос его походил на шипение ядовитой змеи.
   - А я ещё удивлялся, почему она вас так боится? Да потому что вы её напугали! Ио-ли знала, как я к вам отношусь, вот и не решилась жаловаться. Если бы она рассказал всё, я бы её защитил, она бы осталась в Бирюзовых покоях рядом со мной и не умерла. Ио-ли погибла из-за вас!
   Наставник встал на ноги.
   - Вы обезумели, господин! Очнитесь! Подумайте, если эта девка столь безнравственная, что впутала в свои небылицы вашу благородную мать, так может, и предсмертная записка - тоже ложь? Может, она и не совершала никакого самоубийства? Где тело? Столько дней уже прошло. Все говорят, что оно уже должно всплыть. Но его нет! Вдруг девка просто сбежала, а письмо написала, чтобы вы её не искали!
   - Вы думаете, она жива? - пристально посмотрел на него землевладелец.
   - После того как она придумала ту историю с привидением, - криво усмехнулся гость. - Я ничему не удивлюсь.
   Хозяин кабинета нашёл на загаженном столе скомканный лист, расправив его, пробежал взглядом по ровным строчкам и, нервно облизнув губы, заявил:
   - Ну, так докажите, что Ио-ли не умерла, и я вновь стану уважать вас, как прежде. А пока идите и не беспокойте меня больше. Я не желаю вас видеть.
   - Слушаюсь, господин, - голос старого воина дрогнул, плечи опустились, словно под тяжестью прожитых лет.
   Повернувшись, он шаркающей походкой направился к двери, а когда взялся за ручку, Хваро холодно приказал:
   - Пришлите кого-нибудь здесь убраться.
  
  
   Глава II
  
  
   Целый год впереди
  

Отблеск благородного сиянья

благодатный на кого нисходит? -

Зла с добром отколь чередованье?

Перемены сами происходят.

Неизвестный автор

Цветы Сливы в Золотой Вазе или Цзинь, Пин, Мэй

  
  
   Караван "чёрных археологов", не сильно спеша, но и особо не задерживаясь, через шесть дней добрался до Кафусё.
   За это время Платина успела немного сблизиться с Дого Асано. В дружбу, а уж тем более во что-то большее их отношения не переросли, но они стали хорошими знакомыми, почти приятелями.
   Когда молодой человек уставал лежать, она, позволяя себе некоторые отступления от местных правил приличия, помогала ему сесть, а на стоянках сама готовила целебные отвары, избавляя Кена и Зенчи от лишних хлопот. Но самое главное, Ия и юноша очень много разговаривали, коротая дни, нестерпимо медленно тянувшиеся, в фургоне, неторопливо катившем по дорогам Благословенной империи.
   Господин Асано неоднократно пытался расспрашивать девушку о её прошлом. Однако та отделывалась самыми общими словами, старательно придерживаясь "легенды", придуманной господином Накадзимо, а когда собеседник становился чересчур настойчив, делала вид, будто замыкается в себе, и даже плакала.
   Поэтому, чтобы поддерживать беседу, молодому человеку большей частью приходилось рассказывать о себе.
   Род Асано издавна проживал в провинции Сагаро. Отец юноши до сих пор получал небольшой доход с земли в уезде Кафусё.
   Как поняла Ия, сейчас семья опального учёного жила только на эти деньги. По признанию самого юноши, несмотря на древность и многочисленность, их род не мог похвастаться особыми достижениями. Большинство его представителей либо прозябали в мелких чиновниках, либо нанимались на службу к богатым землевладельцам или отправлялись искать удачу подальше от родного дома, пропадая в безвестности.
   Поэтому неудивительно, что родичи так сильно гордились господином Нависамо Асано, сделавшим столь головокружительную карьеру и сумевшим стать одним из трёх заместителей главы Гайхего.
   Как хвастливо поведал девушке спутник, его благородный родитель сызмальства обладает самыми разнообразными талантами. За свою жизнь он написал множество комментариев к произведениям древних мудрецов, разбирая и конкретизируя их мысли. Трактат господина Нависамо Асано по астрологии и математике пользуется широкой известностью среди учёных Благословенной империи, а его пейзажи украшают стены дворцов знати в столице. Хотя сам он считает занятие живописью отдыхом, позволяющим отвлечься от более важных дел, и никогда не продаёт свои картины и лишь дарит их настоящим ценителям.
   Кроме того, бывший старший познающий Гайхего уделял внимание боевым искусствам, врачеванию и даже помогал проектировать ирригационные сооружения в провинции Хайоконо. Он прекрасно знал пять языков и мог изъясняться ещё на четырёх.
   Именно Нависамо Асано первым среди учёных Благословенной империи овладел письменностью заокеанской державы и перевёл несколько книг, переданных в Гайхего посланником той загадочной страны. В их числе руководство по строительству каналов и шлюзов, а также обширная работа по медицине. Копии сего трактата быстро разошлись среди столичных учёных и лекарей.
   Однако, молодой человек с горечью признался, что те знания, к сожалению, не получили пока широкого распространения. Уж слишком иноземные методы и приёмы лечения отличались от принятых в Благословенной империи.
   Вроде бы даже сам императорский лекарь, благородный господин Коо Мукамо, назвал описанные в той книге способы исцеления страждущих "варварской чепухой".
   - Отец говорил, что если бы они не вели себя столь самонадеянно, - с ясно различимой горечью в голосе сетовал юноша, - и внимательно изучили ту книгу, то только улучшили бы свои навыки во врачевании. Лишь Вечному небу известно, сколько людей тогда можно было бы спасти. Вдруг, соединив нашу мудрость с познаниями заморских лекарей, кто-то смог бы придумать способ излечения от петсоры?
   "Вряд ли в этом мире додумались до антибиотиков, - с грустью подумала Платина. - А без них такую заразу не одолеть".
   Но ход мыслей собеседника пришёлся ей по душе. Кроме того, в том же разговоре Дого Асано ещё раз подтвердил, что цифры, изображённые на одноразовом шприце, используют именно в заокеанской державе. Это он знает точно, так как сам видел их в том трактате, который перевёл его отец.
   Тогда, весьма заинтересованная подобным обстоятельством, Ия выпросила у Накадзимо пустую ампулу из-под новокаина . Как и ожидалось, тот не выкинул крошечный пузырёк, зачем-то оставив его себе, и после настойчивых просьб согласился дать девушке на время.
   Увы, но внимательно рассмотрев чёткие буковки на стеклянной стенке ампулы, сын опального учёного уверенно заявил, что нигде и никогда не видел ничего подобного.
   - За океаном пишут по-другому, - покачав головой, сказал он, разрушая робкую надежду пришелицы из иного мира на встречу с соотечественниками.
   Однако сдаваться так быстро не хотелось, поэтому Платина попросила, протягивая кисточку и клочок бумаги.
   - А вы не можете показать как? Хотя бы приблизительно.
   - Попробую, - нерешительно пробормотал юноша, изобразив несколько знаков, чем-то напоминающих скандинавские руны со множеством мелких деталей.
   - Это не точно, но примерно так.
   "Ну, это явно не кириллица, - усмехнулась про себя Ия, складывая бумагу. - И даже не латиница. Кракозябры какие-то. Но всё равно, неплохо бы заглянуть в ту книгу".
   Однако, это дело будущего, а в настоящем становилось понятно, что Накадзимо с приятелями твёрдо намерен оставить её в Кафусё, поэтому девушка посчитала более важным узнать об этом городе побольше.
   Вот только Дого Асано родился и вырос в столице, уже тогда, когда его отец преподавал в Гайхего, и никогда не посещал родину предков, имея о ней весьма смутное представление, почерпнутое лишь из рассказов родителей.
   Платина не узнала от своего спутника ничего нового. Она ещё раньше выяснила, что Кафусё - довольно крупный населённый пункт, расположенный на берегу одноимённого большого озера, славится какой-то своей особенной бумагой и ежегодным фестивалем лодок.
   Разочарованная отсутствием новой информации о будущем месте жительства, Ия принялась расспрашивать молодого человека о его семье, рассудив, что контактов с этими людьми ей не избежать, следовательно, стоит узнать о них побольше. Вот об этом собеседник рассказывал охотно и с удовольствием вспоминая всё новые подробности.
   Оказывается, что знаменитому учёному уже шестьдесят четыре года. Возраст для аборигенов более чем почтенный. У него две жены. Точнее: супруга и первая наложница, а также пятеро сыновей и шесть дочек. Старшие давно обзавелись своими семьями и живут отдельно. Как заботливый отец, господин Нависамо Асано устроил им блестящие партии в браке, породнившись со многими влиятельными людьми, и тем самым уберёг своих детей от неприятностей, выпавших на его долю после демонстративной отставки с поста старшего познающего Гайхего.
   В ссылку с отцом отправился только сын шести годов и двенадцатилетняя дочь. Именно на них пришелица из иного мира планировала опробовать свои настольные игры.
   Кроме ближайших родственников, Дого Асано упомянул бессменного секретаря своего отца, господина Найо Мадуцо, служившего ему более двадцати лет и тоже считавшегося членом семьи.
   "Что-то вроде "самой младшей госпожи"", - с иронией подумала тогда приёмная дочь бывшего начальника уезда.
   Но вот о слугах юноша даже не упомянул, хотя, наверное, среди них тоже есть те, кто уже много лет исполняет каждое желание его отца. Однако Платина уже давно не удивлялась столь пренебрежительному отношению далеко не самых худших представителей благородного сословия к простолюдинам, воспринимая это как неотъемлемую часть той действительности, в которой придётся жить.
   Поэтому, машинально отметив сей факт, она не забыла спросить о наиболее значимых родственниках опального учёного, проживавших непосредственно в уезде Кафусё.
   Собеседник отвечал, что из рассказов и писем отца ему известно о двух своих двоюродных дядях: рыцаре Хирадо Асано и управителе барона Кузуо - господине Шуджо Асано. Также упоминались чиновники из уездной канцелярии и десятник городской стражи. Но это лишь те, кого считали близкой роднёй.
   Со слов Дого Асано получалось, что покровительство его папаши может оказаться для беглой преступницы весьма полезным и вряд ли особенно обременительным. Особенно Ие импонировало то, что после смерти супруги семь лет назад господин Нависамо Асано не стал ещё раз жениться, хотя самой молодой из его жён уже за тридцать.
   Тем не менее по мере приближения к Кафусё, девушка волновалась всё сильнее, хоть и понимала полную бесполезность подобного рода переживаний.
   На остановке в полдень, когда они обедали захваченными в гостинице продуктами, у приёмной дочери бывшего начальника уезда кусок в горло не лез, и ей приходилось буквально заставлять себя есть.
   Молодой господин Асано ещё не слишком умело обращался с костылём, поэтому по нужде ходил в сопровождении слуг. Вернувшись из кустов, он уселся на траве, вытянув пострадавшую ногу, и принялся с аппетитом поглощать варёный рис, политый острым соусом, глядя куда-то в одну точку и словно не замечая ничего вокруг. Похоже, он тоже нервничал.
   Платина "поймала" то ли сочувственный, то ли насмешливый взгляд лжебрата. В дороге господин Таниго старательно изображал заботливого родственника и, возможно, проникся к Ие чем-то вроде симпатии? Мэсо Сенто, как всегда, вёл себя подчёркнуто равнодушно, по мере сил стараясь избегать любого общения с девушкой.
   А вот их предводитель, улучив момент, наклонился к девушке и тихонько спросил:
   - Не жалеете, что поехали с нами, госпожа?
   Ясно различив в его голосе иронию или даже издёвку, та криво усмехнулась.
   - Нисколько, господин Накадзимо. Наше недолгое путешествие доставило мне огромное удовольствие, а близкое знакомство с вами раскрыло новые грани человеческой натуры.
   Несколько секунд собеседник молчал, видимо, раздумывая: считать ли данные слова оскорблением или комплиментом? Так и не определившись, он громко осведомился:
   - Эй, Зенчи, как там чай?
   - Вот-вот закипит, - бодро отозвался возившийся у костра слуга.
   До города добрались ближе к вечеру. Узнав, что с ними едет сын знаменитого господина Асано, стражники у ворот мгновенно сделались подчёркнуто любезны, тут же отыскав им провожатого.
   Желая поскорее увидеть своё новое место жительства, молодой человек покинул фургон, оставив спутницу в одиночестве. Усевшись на край передней площадки, он свесил ноги, одну из которых украшали обвязанные ремнями дощечки, и положил на колени костыль, тем самым привлекая к себе ещё больше внимания прохожих, расступавшихся перед тремя всадниками в шёлковых одеждах и круглых широкополых шляпах.
   Слегка отодвинув край занавески, Платина осторожно выглянула в окно. Улицы, лавки, вывески и люди мало чем отличались от тех, что она видела в провинции Хайдаро. Разве что носильщики попадались гораздо реже, поскольку рельеф здесь более равнинный. Поросшие лесом горы постепенно превратились в низкие, пологие холмы. Совсем перестали попадаться голые скалы, зато стало больше деревень и полей, покрытых сетью оросительных каналов. Поэтому для транспортировки грузов здесь целесообразнее использовать повозки или лодки, а не людей.
   Как и в Букасо, уважаемые люди Кафусё также селились подальше от базаров с их шумом, толчеёй и толпами простолюдинов.
   Неказистые домики, лавочки и дворики харчевен сменились тянувшимися вдоль дорог кирпичными заборами с наглухо закрытыми воротами.
   Заботливо прикрытые черепицей вывески с гордостью сообщали, кому именно принадлежит данная усадьба, а стоявшие по сторонам разнообразного вида каменные львы-охранители оберегали их от злых духов и неприятностей.
   Вскоре проводник, мальчишка лет десяти в грязных, дырявых лохмотьях, остановился, указав на табличку, выглядевшую чуть скромнее остальных, но с гордостью сообщавшую, что именно здесь проживает семья благородного господина Нависамо Асано.
   Пока Зенчи стучал кулаком по плотно закрытым створкам, выкрашенным в тёмно-красный цвет, а "чёрные археологи" негромко переговаривались поодаль, покалеченный юноша с помощью Кена спустился с передней площадки. Снедаемая любопытством, Ия торопливо последовала за ними.
   Наконец, створка приоткрылась. Слуга гостей торжественно сообщил о прибытии благородного господина Дого Асано. Однако, вопреки ожиданиям, тот, с кем он разговаривал, испуганно вскрикнул и торопливо захлопнул ворота прямо перед испуганно отшатнувшимся Зенчи.
   Обернувшись, простолюдин растерянно посмотрел на дворян.
   - Ты дом не перепутал? - сурово сведя брови к переносице, обратился их предводитель к мальчишке, всё ещё топтавшемуся неподалёку, видимо, в ожидании награды.
   - Нет, нет, господин! - принялся энергично уверять тот. - Ничего я не перепутал...
   Но прежде чем он успел договорить, створки с шумом распахнулись, и навстречу неожиданным гостям почти выбежал полный простолюдин в халате из дорогой, добротной материи и в круглой шапочке с узкими полями.
   На миг замерев, он сощурился, вглядываясь в лицо юноши, и вдруг громко закричал, согнувшись в глубоком поклоне:
   - Молодой господин! Хвала Вечному небу, вы вернулись! Какая радость!
   Однако при виде обмотанных ремнями дощечек на ноге и костыля под мышкой, глаза его расширились, заблестев от подступающих слёз, а из глотки вырвался вопль ужаса:
   - Что с вами, господин?! Да как же так?! Где этот бездельник Ненджи?! Как он такое допустил?!
   - Успокойся, Гачер! - резко оборвал его парень. - Он мёртв. У Сакудзё на нас напали разбойники. Они бы и меня убили, если бы не эти благородные господа.
   Юноша указал на "чёрных археологов", внимательно наблюдавших за их разговором.
   - Они спасли меня, вылечили, помогли добраться до Кафусё! А ты, старый тупица, даже не приглашаешь их в дом, позоря нашу семью!
   Как и следовало ожидать после такого нагоняя, собеседник рухнул на колени, завопив:
   - Я виноват! Глупый Тусук служит у нас недавно! Он вас не знает! Увидел господ с мечами, испугался и закрыл ворота! Накажите меня, господин, я его плохо наставлял!
   - Успокойся, Гачер! - досадливо поморщился молодой человек, бросив быстрый взгляд на своих спасителей. Но те сохраняли полную невозмутимость, а Платина вообще спряталась за их спинами, стараясь не попадаться ему на глаза.
   - Отец дома? - вновь посмотрев на простолюдина, отрывисто спросил юноша.
   - Да, молодой господин, - выпрямившись, но оставаясь на коленях, кивнул тот. - Я уже за ним послал.
   - Ну так веди нас к нему! - прикрикнул хозяйский сын.
   Несмотря на почтенный возраст и рыхлое телосложение, собеседник бодро вскочил и затараторил:
   - Прошу вас, господа! Проходите, господа! Сделайте нам честь.
   - Пойдёмте, господа, - повторил приглашение Дого Асано. - Нас здесь ждут. И простите за это маленькое недоразумение.
   Опираясь на костыль и руку Кена, он торопливо проследовал в ворота, не глядя на непрерывно кланявшегося простолюдина. Приподняв полы платья, Ия поспешила за спутниками. Зенчи остался на улице возле привязанных к повозке коней.
   Здешний передний дворик заметно отличался от того, что девушка видела в усадьбе своего приёмного отца.
   Во-первых, вместо мелкого гравия его покрывали небольшие, плотно подогнанные каменные плитки. Во-вторых, поражало обилие зелени. Кроме росшей в углу корявой раскидистой сливы, в центре красовалась круглая клумба с роскошными тёмно-бардовыми цветами. Повсюду: на перилах веранды, на длинных полочках вдоль стен на специальных подставках стояли горшки с разнообразными растениями. В воздухе стоял тяжёлый аромат распустившихся бутонов, слышалось гудение насекомых. В третьих, по сторонам двора не тянулись, примыкая друг к дружке, строения, а стояли два длинных здания с черепичными крышами и большими, затянутыми бумагой окнами. Да и главный зал не отличался такой монументальностью, как в поместье бывшего начальника уезда Букасо.
   Не успел молодой человек доковылять до цветника, как двустворчатая дверь распахнулась, выпустив на обширную веранду центрального дома усадьбы невысокого, сухощавого старика в сине-красном халате. Машинально поправив шапочку с квадратным верхом, он стал торопливо спускаться по широким, каменным ступеням короткой лестницы. За ним спешил пожилой дворянин в одеянии тех же цветов, но явно из гораздо более дешёвого шёлка.
   - Отец! - юноша попытался отвесить церемонный поклон, но едва не упал, вовремя подхваченный Кеном.
   - Не нужно формальностей, сын мой! - остановил его хозяин дома, переводя дух и оглаживая длинную, седую бороду. - Лучше скажите: что с вами произошло и кто эти люди?
   - Они спасли мне жизнь и привезли сюда, - склонил голову молодой человек. - Я исполнил вашу волю и закончил обучение, но мне пришлось немного задержаться. На то имелись причины, о которых, если позволите, я сообщу вам позже.
   - Хорошо, - величественно кивнул собеседник, с видимым трудом сохраняя невозмутимость. Но выцветшие, лихорадочно поблёскивавшие глаза на изборождённом морщинами лице ясно выдавали охватившее его волнение. - Что с вашей ногой, и почему я не вижу Ненджи? Как он допустил, что вы так пострадали?
   - Не гневайтесь на него, господин, - опираясь на руку слуги, попросил сын. - В провинции Хайдаро, недалеко от Сакудзё, на нас напали разбойники. Почтенный Ненджи пытался меня защитить, но его убили. Я бы тоже погиб, если бы не эти благородные господа.
   Он указал на "чёрных археологов". Те тут же отвесили церемонный поклон.
   Следуя их примеру, Платина успела заметить, как из-за главного зала вывалила целая толпа ярко одетых женщин. Впереди почти бежала полноватая дворянка неопределённого возраста в пышном платье, расшитом маками и бабочками, с затейливо уложенными тёмно-каштановыми явно крашенными волосами, из которых торчали длинные шпильки с ярко поблёскивавшими висюльками.
   Ия поняла, что это, скорее всего, хозяйка дома - супруга благородного господина Нависамо Асано и мать его сына Дого. Женщина, шагавшая чуть позади, вероятно, первая и единственная наложница. У неё и платье поскромнее и украшений поменьше, и выглядит она помоложе.
   Благородных дам сопровождали служанки, из которых выделялись две в новеньких платьях из дорогой ткани.
   Увидев мать, юноша дёрнулся, но тут же вновь посмотрел на отца и продолжил рассказ:
   - Они перебили всех бандитов. К сожалению, один из них успел выстрелить в меня из лука. Я смог увернуться, но упал в овраг и сломал ногу. Эти господа привезли меня до Сакудзё и нашли лекаря, чтобы позаботиться о моей ноге. Два дня я провёл в его лечебнице, а когда стало лучше, они довезли меня до дома.
   - Господа! - несмотря на торжественный тон, голос опального учёного заметно дрожал. - Я безмерно благодарен вам за спасение сына и за заботу о нём.
   Прижав ладони к животу, он отвесил глубокий, церемонный поклон. Его спутник, также низко поклонившись, украдкой смахнул тыльной стороной ладони скользнувшую по щеке слезу.
   Дамы, терпеливо дожидавшиеся своей очереди поприветствовать молодого господина, слушая его рассказ, замерли от страха.
   Даже сквозь толстый слой пудры стало заметно, как побледнела его мать, закусив ярко-красные губы, чтобы не закричать. А вот кто-то из служанок не выдержал и громко охнул.
   Гости также склонились в почтительном поклоне, а их предводитель прочувственно произнёс:
   - Мы лишь выполняли свой долг, благородный господин Асано. А когда узнали, что встретились с сыном столь образованного и мудрого учёного, то помощь ему посчитали для себя честью.
   - Я не настолько мудр, как болтают досужие сплетники, господин, - соблюдая правила хорошего тона, принялся отнекиваться собеседник. - К сожалению, я не знаю вашей благородной фамилии и не могу обращаться к вам, так как подобает воспитанному, образованному человеку.
   - Это всё моя вина, отец! - вскричал густо покрасневший сын и попытался ещё раз поклониться, но вновь едва не упал и, выпрямившись с помощью Кена, торопливо заговорил: - Я так обрадовался встрече с вами, что постыдно забыл представить своих благородных спасителей. Это господин Суо Накадзимо, господин Замо Таниго и господин Мэсо Сенто.
   - Мы направлялись в Сагаро, - коротко поклонившись, принялся рассказывать главарь "чёрных археологов". - И на дороге в Сакудзё услышали крик...
   - Может, мы не будем беседовать здесь, а пройдём в зал и выпьем чаю? - мягко прервал его хозяин дома.
   - Мы с радостью примем ваше предложение, господин Асано, - чуть поклонился гость. - Но уже вечер. Скоро комендантский час, а нам ещё надо найти гостиницу.
   - Нет, нет! - бурно запротестовал опальный учёный. - Как я могу допустить, чтобы спасители моего сына жили в гостинице?! Вы остановитесь в моём доме, если не хотите меня оскорбить!
   - Как можно, господин Асано! - притворно возмутился собеседник. - Но нам бы очень не хотелось утруждать вас. С нами кони, слуги, фургон.
   - Не беспокойтесь, господин Накадзимо, - заверил его старик. - В моём доме всем места хватит.
   - Господин Мадуцо, - обратился он к своему спутнику. - Прошу вас лично проследить, чтобы всё было устроено наилучшим образом, и присоединиться к нам.
   - Слушаюсь, господин, - кивнул секретарь.
   - Пойдёмте, господа, - сделал приглашающий жест хозяин дома.
   - Господин! - робко подала голос супруга.
   - Ах, да, - встрепенулся опальный учёный, словно только что её заметил. - Поприветствуйте свою матушку, сын. Она так сильно переживала за вас всё это время.
   "Вот же-ж, старый козёл! - мысленно возмутилась пришелица из иного мира. - Не даёт матери с сыном поговорить!"
   Получив разрешение, женщина почти бегом подбежала к юноше, схватила его за плечи и впилась в лицо пристальным взглядом серых, наполненных слезами глаз.
   - Со мной всё в порядке, матушка, - вполголоса произнёс молодой человек. - У меня уже ничего не болит. Сердце тоже не беспокоит, не плачьте, пожалуйста.
   - Ах, сынок! - всхлипнув, мать достала из рукава шёлковый платочек и осторожно промокнула уголки глаз, чтобы не размазать краску.
   Дого Асано неуклюже поклонился, прижимая одну ладонь к животу, а второй крепко вцепился в костыль. Рядом склонился Кен, страхуя его от падения.
   - Приветствую вас, матушка. Как вы себя чувствуете? Как ваше драгоценное здоровье?
   - Благодарю вас, сын мой, - высморкавшись, попыталась улыбнуться женщина и тут же приказала: - Акейн, помоги молодому господину.
   - Да, старшая госпожа, - откликнулась одна из одетых в новое платье служанок.
   - Спасибо, почтенный, - величаво кивнула Кену хозяйка дома. - Теперь мы сами присмотрим за молодым господином.
   - Как прикажете, госпожа, - потупив взор, поклонился слуга. - Надеюсь, с ним всё будет благополучно. Да пошлёт ему Вечное небо здоровья и процветания.
   Машинально отметив отсутствие пожелания "долгих лет", Платина подумала, что с учётом неизлечимой болезни парня подобное напутствие прозвучало бы, скорее, издевательством, а Кен явно испытывал симпатию к своему временному подопечному.
   Очевидно, супруга опального учёного это тоже поняла, потому что взгляд её на миг затуманился, и она кивнула с печальной улыбкой.
   - Твоё усердие похвально. Я попрошу нашего господина тебя наградить.
   - Благодарю, госпожа, - поклонившись ещё раз, Кен сделал пару шагов назад и поспешил к воротам, из-за которых уже доносился деловой говор Зенчи.
   Тем временем придерживаемый служанкой юноша отвесил нечто, напоминавшее церемонный поклон, второй дворянке.
   - Приветствую вас, первая госпожа наложница. Рад видеть вас в добром здравии.
   - Я тоже очень рада вас видеть, молодой господин, - поклонилась собеседница. - Хвала Вечному небу, что вы наконец вернулись. Мы все так сильно переживали за вас.
   - Право слово, не стоило беспокоиться, первая госпожа наложница, - грустно усмехнулся парень. - Теперь я с вами надолго. До государственного экзамена меня не допустят, а значит, незачем больше покидать дом.
   Уже поднимаясь по лестнице главного зала, один из гостей негромко позвал:
   - Господин Асано.
   - В чём дело, господин Таниго?
   - Здесь моя сестра, господин Асано, - стал объяснять тот. - Ей вряд ли будет уместно присутствовать при нашем разговоре. Но оставлять её на дворе тоже нехорошо.
   - Госпожа Харуко очень мне помогла, господин, - поспешно добавил юноша.
   Хозяин дома впервые пристально посмотрел на Ию. Та стояла, скромно потупив взор и крепко вцепившись в висевшую на плече котомку.
   - Это ваша сестра, господин Таниго? - переспросил опальный учёный.
   - Да, господин Асано, - со вздохом подтвердил "чёрный археолог". - Я потом объясню, почему она оказалась среди нас.
   - Хорошо, - согласился собеседник и посмотрел на свою супругу.
   Та поняла его правильно и, подойдя поближе, сказала:
   - Госпожа Харуко может пойти с нами, господин.
   - Да, - подтвердил муж. - Так будет лучше.
   - Идёмте, госпожа Харуко, - пригласила её хозяйка дома, тут же обратившись к проходившему мимо сыну. - Надеюсь, вы навестите меня сегодня, сын?
   - Непременно, матушка, - горячо заверил её молодой человек.
   Окинув девушку пристальным, оценивающим взглядом, первая наложница вежливо поинтересовалась:
   - Вы вдова, госпожа Харуко?
   - Да, госпожа Асано, - подтвердила та. - Уже второй год.
   - Господин Таниго ваш родной брат? - провожая взглядом удаляющегося отпрыска, спросила супруга опального учёного.
   - Единокровный, - ответила Платина. - Я дочь наложницы.
   - Почему же вы с ним, а не с родителями мужа? - продолжила расспрашивать госпожа Осуко Асано.
   Хозяйка дома досадливо поморщилась.
   - Не стоит утруждать нашу гостью разговорами прямо здесь.
   - Простите, старшая госпожа, - чуть поклонилась наложница, обиженно сжав накрашенные губы в куриную гузку.
   - Я приглашаю вас выпить чаю в моих покоях, - любезно улыбнулась супруга опального учёного. - Там мы сможем спокойно поговорить.
   - С удовольствием, госпожа Асано, - охотно согласилась Ия, стараясь улыбаться как можно смущённее.
   Обойдя главный зал по вымощенной камнями дорожке, они оказались во втором дворе, где также повсюду росли цветы.
   Как и принято у местных богатеев, в центре располагался круглый водоём. Только в отличие от прудика в усадьбе бывшего начальника уезда Букасо, здесь из него вытекал заключённый в камень ручеёк, мелодично журчавший на каскаде крошечных водопадиков и исчезавший в глиняной трубе у ограды.
   С горбатого мостика им навстречу сбежали двое детей: худенькая, нескладная девочка лет одиннадцати и мальчик помладше.
   "Уишо и Таро", - догадалась Платина, вспомнив рассказы Дого Асано.
   - Правда, что братик вернулся? - выпалила его сестра, но, заметив незнакомого человека, настороженно замолчала.
   - Правда, - подтвердила хозяйка дома и, кивнув в строну гостьи, наставительно проговорила: - Поприветствуйте госпожу Харуко. Её брат со своим друзьями спас жизнь нашему молодому господину.
   - Позвольте выразить вам своё почтение, благородная госпожа Харуко, - послушно поклонилась девочка. - Ваш благородный брат - лекарь? Он вылечил нашего братика?
   - Увы, нет, госпожа Асано, - печально улыбнулась Ия. - Мой брат ничего не смыслит во врачевании. Он и его друзья защитили вашего брата от бандитов.
   - На братика напали разбойники?! - со смесью страха и восхищения вскричал Таро Асано, а его сестра прикрыла рот ладошкой, глядя на девушку полными ужаса глазами. - Они с Ненджо их побили?
   - К сожалению, нет, господин Асано, - покачала головой Платина. - Верный слуга погиб, защищая своего господина.
   - Ненджи умер? - недоверчиво спросил мальчишка. - Он же был мастер боевых искусств.
   - Его противник тоже хорошо владел мечом, - пояснила пришелица из иного мира, внезапно вспомнив детский анекдот: "куда ему с голой пяткой против шашки".
   Маленький собеседник расстроился, обиженно надув губы.
   - Не огорчайтесь так, господин Асано, - попыталась утешить его Ия. - Разбойники получили по заслугам.
   - Ваш брат их убил? - встрепенулся парнишка.
   - Мой брат и его друзья их победили, - тщательно подбирая слова, ответила приёмная дочь бывшего начальника уезда.
   - И вы сами это видели?! - охнул мальчик, и его глаза заблестели в предвкушении захватывающе-кровавой истории.
   Девушке очень не хотелось посвящать ребёнка в подробности той жестокой схватки. К счастью, на помощь пришла наложница.
   - Вы задаёте слишком много вопросов, сын мой, - строго нахмурилась она. - Что госпожа Харуко подумает о вашем воспитании?
   - Простите мою неучтивость, госпожа Харуко, - мгновенно стушевался и даже покраснел парнишка, торопливо склоняясь в неуклюжем церемонном поклоне. - Мне очень неудобно за своё поведение.
   - Я понимаю, что вы переживаете за брата, господин Асано, - Платина попыталась улыбнуться как можно доброжелательнее. - Но не стоит так спешить. Скоро он вам сам всё расскажет.
   Выпрямившись, мальчик вопросительно посмотрел на мать.
   - Молодой господин у отца, - вполголоса сообщила та. - Вместе с нашими гостями.
   - Тогда я подожду, - вздохнул любознательный малыш и вдруг поклонился хозяйке дома. - Простите, старшая госпожа. Я так больше делать не буду.
   - Я надеюсь на это, маленький господин, - мягко улыбнулась женщина и сделала приглашающий жест. - Прошу вас, госпожа Харуко.
   Она проживала в отдельном доме, чуть больше того, что занимала супруга бывшего начальника уезда Букасо. А вот обстановка внутри показалась Ие не столь пышной, но подобранной с гораздо большим вкусом.
   Не успели дамы чинно рассесться на резных табуретах вокруг круглого, лакированного столика из тёмно-вишнёвого дерева, как появились служанки с большими подносами.
   При виде пузатого чайника с длинной ручкой и трёх чашечек девушка подумала, что больше бы обрадовалась варёному рису, поскольку в животе уже посасывало от голода.
   Даже непринуждённо беседовать на пустой желудок совсем нелегко, а уж когда тебе устраивают перекрёстный допрос, сохранять хотя бы видимость спокойствия и безмятежно-любезное выражение морды лица крайне тяжело. Тем более, что если поначалу собеседниц интересовали подробности трагического происшествия с молодым господином Асано, то потом принялись расспрашивать гостью о её прошлой жизни.
   Не сомневаясь в том, что глава семейства непременно узнает об этой беседе, Платина сильно опасалась, что её рассказ может отличаться от того, что наговорит лжебрат, поэтому отвечала крайне расплывчато, всячески стараясь уйти от столь щекотливой темы.
   Услышав о том, что господин Таниго с друзьями, намереваясь отправиться с купцами далеко на восток, собирается снять для неё дом в Кафусё, жёны опального учёного озадаченно переглянулись.
   - Неужели у вас больше нет близких родственников? - ожидаемо поинтересовалась хозяйка дома, поставив на стол пустую чашечку.
   - Есть, - сделав глоток чая, вздохнула Ия и выдала заранее обговорённый с господином Накадзимо, ответ: - Но брат не хочет их утруждать. Он сказал, что когда вернётся, то сам устроит мою судьбу. Брат собирался снять мне жильё в Сагаро, откуда уходит их караван, но молодой господин Асано любезно предложил помочь мне устроиться здесь в Кафусё и даже пообещал покровительство вашей семьи.
   - Вы, конечно, понимаете, госпожа Харуко, - с виноватой улыбкой извиняющимся тоном произнесла собеседница. - Что мой сын не в праве давать подобные обещания, и всё будет решать наш господин?
   - Разумеется, госпожа Асано, - понимающе кивнула девушка, рассудив, что если хозяин дома откажет спасителям своего сына в столь мелкой просьбе, то от такого неблагодарного человека лучше держаться подальше. - На всё воля благородного господина Асано. В таком случае мы просто поедем дальше в Сагаро.
   - Нет, нет, госпожа Харуко, - запротестовала женщина. - Не думаю, что наш господин не захочет вам помочь. Но мы только недавно переехали. Господин ушёл в отставку, и ему запрещено покидать уезд...
   Она выразительно замолчала, давая гостье возможность самой додумать недосказанное.
   - Чтобы избежать недопонимания, госпожа Асано, сразу скажу, что в средствах я не нуждаюсь, - рискнула угадать Платина. - Денег, что оставит мне брат, хватит на год скромной жизни. Мы лишь надеялись, что авторитет вашего благородного супруга оградит меня от излишне навязчивого внимания.
   Жены опального учёного вновь переглянулись.
   - Это немного странно, госпожа Харуко, - нерешительно проговорила хозяйка дома. - Но если ваш брат спас нашего сына - наш долг тоже как-то вам помочь.
   - Наш господин всегда говорил, что неблагодарность - один из худших пороков, - поддакнула наложница.
   Она хотела ещё что-то сказать, но на веранде послышался лёгкий шум, и в дверь негромко постучали.
   - Кто там? - раздражённо спросила госпожа Энэмо Асано.
   - Это я - Ими, - отозвался женский голос.
   Получив разрешение войти, служанка с порога доложила:
   - Наш господин желает видеть вас, старшая госпожа. А с вами, госпожа Харуко, желает поговорить ваш брат.
   - Пойдёмте, госпожа Харуко, - грациозно поднимаясь со своего места, пригласила хозяйка дома.
   Они быстро дошли до переднего двора, где господин Таниго, заложив руки за спину, неторопливо прохаживался возле сливового дерева.
   Заметив дам, он поклонился, дождался, когда супруга опального учёного войдёт в главный зал, и, усмехнувшись, обратился к лжесестре:
   - Хочу обрадовать вас, госпожа. Господин Асано согласился помочь подыскать вам жильё.
   - Я, конечно, доверяю мнению столь выдающегося человека, - добавив в голос изрядную порцию яда, вполголоса произнесла Ия. - Но хотелось бы самой всё посмотреть. Всё-таки мне там жить.
   Собеседник недовольно засопел. Беглая преступница заподозрила, что ему просто не хочется уступать женщине, и продолжила уже другим, более вкрадчивым тоном:
   - Неужели так трудно взять меня с собой? Теперь, когда всё почти закончилось, зачем создавать друг другу лишние трудности?
   - Хорошо, - отрывисто буркнул "чёрный археолог". - Господин Асано любезно пригласил нас погостить у него, пока мы будем искать вам дом.
   - Доброта господина Асано всем известна, - с ханжеским придыханием произнесла девушка. - Он, небось, вас и деньгами одарил?
   - Мы рассчитывали на большее, - неожиданно проворчал лжебрат. - А всё из-за вас.
   - Я-то тут причём? - совершенно искренне удивилась пришелица из иного мира.
   - Господин Асано узнал, что может оказать нам услугу и заплатил всего один еун!
   "Это серебряный слиток, примерно сто муни", - мысленно определила Платина, сочтя нужным напомнить:
   - Без меня вы бы и этого не получили. Молодой господин Асано просто умер бы дорогой!
   Собеседник недовольно свёл брови к переносице, но возражать не стал, пропустив её последние слова мимо ушей, гордо сообщив:
   - Господин Асано устраивает званый ужин в нашу честь.
   - Сегодня? - удивилась Ия и, увидев утвердительный кивок, заметила: - Но уже поздно.
   - Он сказал, что пригласит самых близких людей и договорится с городской стражей.
   - Так народу будет немного, - усмехнулась девушка.
   Пока лжебрат раздумывал, смеётся она над ним или нет, из главного зала вышла хозяйка дома.
   - Господин Таниго! - окликнула она гостя. - Вы уже поговорили с сестрой?
   - Да, госпожа Асано, - с плохо скрытым облегчением ответил тот.
   - Тогда, госпожа Харуко, прошу вас пройти со мной, - пригласила её супруга опального учёного.
   - Да, госпожа Асано, - кивнула Платина, не забыв на прощание поклониться хмурому "чёрному археологу".
   - Вы уже знаете, что наш господин согласился помочь вам с братом? - спросила женщина, когда они огибали здание главного зала.
   - Брат мне рассказал, - подтвердила Ия.
   - Пока он не найдёт вам дом - погостите у нас, - продолжила спутница. - Я прикажу приготовить вам комнату.
   - Вы очень добры, госпожа Асано, - поблагодарила девушка. - Мне крайне неудобно за то, что я доставила вам столько хлопот.
   - Ваш брат спас моего сына, - наставительно проговорила собеседница. - И мой долг - позаботиться о вас.
   "После того, как муж приказал", - мысленно докончила за неё Платина.
   Во втором дворике их встретила первая наложница в сопровождении служанок.
   Узнав, что гостья задержится у них на некоторое время, госпожа Осуко Асано довольно улыбнулась.
   "Кажется, она рада возможности пообщаться с новым человеком, - предположила приёмная дочь бывшего начальника уезда. - Или есть какие-то другие причины? А может, просто хочет казаться любезной? Когда все притворяются, ничего сразу не поймёшь".
   - Наш господин устраивает званый ужин в честь возвращения сына и его спасителей, - выдала ещё одну важную новость хозяйка дома.
   - Но уже темно! - всплеснула широкими рукавами первая наложница. - Мы же не успеем подготовиться!
   - Будут только мужчины, - успокоила её супруга опального учёного, пояснив: - Это не праздник, а только ужин.
   "Так я и думала! - хмыкнула про себя беглая преступница. - Не будет Асано стараться ради каких-то бродяг, даже если они благородные".
   - Вот когда молодой господин сможет свободно ходить, тогда и устроим настоящий приём, - наставительно продолжила женщина, строго сведя к переносице аккуратные брови. - Или вы хотите выставить его на костылях перед всем городом? Представляете, как ему будет неудобно?
   "Так дело не в Накадзимо и его приятелях! - догадалась пришелица из иного мира, внимательно следя за разговором. - Господин Асано не хочет представлять местному высшему свету покалеченного сына. Наверное, с точки зрения аборигенов, в этом есть смысл".
   - Простите мою глупость, старшая госпожа, - низко поклонившись, прерывисто вздохнула наложница. - Я слишком молода и неопытна, вот и не подумала об этом.
   "Не так уж ты и молода, - усмехнулась про себя Платина. - Но огрызнулась просто классно! Напомнила главной о её возрасте".
   Та, видимо, намёк поняла и, гордо вскинув подбородок, произнесла:
   - Мне нужно на кухню. А вы позаботьтесь о нашей гостье. Пусть служанки приготовят для неё комнату.
   - Какую, старшая госпожа? - обиженно шмыгнула носом собеседница.
   - Возле ваших покоев.
   - Там, где ночевала госпожа Егумо Асано?
   - Да, - подтвердила хозяйка дома и удалилась в сопровождении служанки. Ещё две остались с наложницей
   - Слышали, что сказала старшая госпожа? - обратилась к ним Осуко Асано.
   - Да, первая госпожа наложница, - синхронно, почти в унисон откликнулись те.
   - Тогда отправляйтесь и приведите комнату в порядок!
   - Да, первая госпожа наложница, - повторили простолюдинки.
   - Ими, постой! - окликнула одну из них дворянка и посмотрела на гостью. - Не желаете ли помыться перед ужином, госпожа Харуко?
   Некстати заурчавший живот наглядно продемонстрировал самое жгучее желание Ии. От голода мучительно сосало под ложечкой, а рот то и дело наполнялся слюной. Поесть она могла бы и грязной. Но её пригласили не на ужин, а мыться.
   - С удовольствием, госпожа Асано, - скрепя сердце улыбнулась девушка. - Это было бы просто замечательно!
   - Может, вам нужно сменить бельё? - проявила заботу собеседница. - Мы найдём вам чистое, а ваше служанки завтра постирают.
   - Благодарю, госпожа Асано, - чуть поклонилась Платина. - У меня своё есть.
   - Тогда оставьте грязное в бане! - заявила женщина не терпящим возражения тоном и приказала застывшей в ожидании служанке: - Немедленно пришли ко мне Унжу!
   - Слушаюсь, первая госпожа наложница, - простолюдинка склонилась в поклоне и поспешила выполнять распоряжение.
   - Вам будет очень скучно одной в незнакомом городе, - проговорила спутница, жестом пригласив Ию пройтись по выложенной камнями дорожке, причудливо изгибавшейся среди цветников и деревьев крошечного садика.
   - О, госпожа Асано! - грустно усмехнулась девушка. - Это я как-нибудь переживу. Чтобы заскучать, мне для начала надо прийти в себя после того, что случилось. Покойный супруг, хотя и не сильно утруждал себя заботой обо мне, но всё же его смерть стала очень большим потрясением. Бесконечные причитания свекрови, упрёки деверя, придирки его супруги. Я уже думала о самоубийстве, но Вечное небо пощадило меня, прислав брата, а он взял меня с собой. Господин Таниго желает мне добра, но я была одна среди пятерых мужчин....
   Поморщившись, Платина передёрнула плечами.
   - Это очень неудобно. Потом мы встретились с молодым господином Асано. Тот бой на дороге. Убитые. Я так испугалась. Особенно, когда он упал в овраг и повредил ногу. Дорогой у него начался жар, и мы боялись, что не успеем довезти его до лекаря в Сакудзё. Я очень устала от всех этих волнений. Теперь мне хочется только покоя. Бродить по саду, любоваться цветами и ни о чём не думать. Вы и старшая госпожа так хорошо меня приняли, но я даже не знаю, когда мне захочется видеть кого-нибудь ещё?
   - Мы тоже очень переживали, когда наш господин подал в отставку, - доверительно понизила голос наложница, очевидно, впечатлённая не характерной для аборигенов откровенностью гостьи. - Так боялись ехать сюда, не представляя, как будем жить в этой глуши. В столице у нас осталось много благородных, образованных подруг, а здешние дамы, на первый взгляд, показались такими скучными и провинциальными. Но потом привыкли. Нашего господина здесь очень уважают. Нас то и дело приглашают в гости чиновники и землевладельцы. Иногда мы сами устраиваем праздники. И дамы в Кафусё оказались вовсе не такие неотёсанные, как нам казалось. Некоторые из них вполне прилично разбираются в поэзии и живописи.
   Видя, что её слушают очень внимательно, жадно ловя каждое слово, рассказчица зачем-то воровато оглянулась и понизила голос почти до шёпота:
   - Молодой господин говорил, что нам запрещено покидать уезд?
   - Да, он этого не скрывал, - также тихо ответила Ия.
   - Когда мы узнали, что в столице раскрыт заговор братьев Дзако, а нашего господина государь по великой милости своей лишь оставил в ссылке, то не уставали славить его мудрость и добродетель.
   Девушке вдруг ужасно захотелось уточнить кого именно: императора или супруга? Но тут позади послышались быстро приближавшиеся шаги.
   К ним почти бежала пожилая женщина в платье служанки.
   - Звали меня, первая госпожа наложница? - поклонившись, выдохнула она.
   - Да, Унжу, - подтвердила та. - Госпожа Харуко - наша гостья. Её старший брат спас нашего молодого господина. Помоги ей помыться и проводи в комнату, где останавливалась госпожа Егумо Асано.
   - Слушаюсь, первая госпожа наложница, - привычно поклонилась банщица.
   - А я пойду узнаю, всё ли там готово, - сказала Осуко Асано, мягко коснувшись запястья спутницы. - У нас усердные слуги, но правильные указания им не помешают.
   - Я не достойна таких хлопот, госпожа Асано, - низко поклонилась Платина, подумав: "Что ни говори, но тебе здесь скучно, вот ты и рада каждому новому знакомому".
   - Мы обязаны вашему брату жизнью нашего молодого господина, - ответила собеседница любезностью на любезность. - И это самое малое, чем мы можем вас отблагодарить.
   Как и в усадьбе бывшего начальника уезда Букасо, баня здесь располагалась на заднем хозяйственном дворе. Здесь же находилась и уборная, и конюшня, куда слуги опального учёного под мудрым руководством Зенчи заводили лошадей гостей своих господ. Однако ни каких-либо мастерских, ни птичника со свинарником Ия не заметила.
   Баня не выглядела новой, но в глаза бросались следы недавнего ремонта. Свежие доски крылечка, новая дверь, рамы на окнах и пока ещё белая бумага.
   Внутри пахло сыростью и свежим деревом. По размеру баня была такой же, как и в поместье покойного приёмного отца беглой преступницы.
   Как и там, здесь поместилась просторная деревянная ванна с плавающими сверху цветочными лепестками, большая, недавно оштукатуренная печь с вмурованным котлом. На натянутой у входа верёвке висела пара широких полотенец из грубой ткани. Возле дальней противоположной стены стояли две высокие бочки. На вбитых колышках красовались ковши разнообразного размера, а на скамье выстроились деревянные вёдра.
   Всё в бане буквально сверкало чистотой.
   - Позвольте, госпожа? - служанка попыталась снять с плеча гостьи объёмистую котомку.
   - Не нужно, - остановила её та, сама ставя узел на лавку. - Можешь идти.
   - Что вы сказали? - переспросила собеседница.
   - Я говорю: ступай! - чуть повысила голос девушка. - Я сама справлюсь.
   - Но как же? - растерянно захлопала ресницами банщица. - Я же должна вам помочь.
   - Не нужно! - с нажимом проговорила Платина, наступая на начавшую пятиться женщину.
   - Как же вы без меня волосы себе промоете? - не сдавалась собеседница.
   - К сожалению, они у меня не такие длинные, как бы хотелось, - с напряжённой улыбкой заявила Ия. - Справлюсь как-нибудь.
   - Но я же не могу оставить вас здесь одну! - в совершенном обалдении вскричала банщица. - Что я скажу старшей госпоже и первой госпоже наложнице?
   - Ты считаешь, что я здесь что-то украду?! - с нисколько не наигранным возмущением вскричала девушка. - По-твоему я воровка и позарюсь на губки и мыло?!
   - Что вы, благородная госпожа! - мгновенно стушевалась служанка, тут же потупив взор, и даже слегка втянула голову в плечи.
   - Тогда уходи и дай мне спокойно помыться! - рыкнула приёмная дочь бывшего начальника уезда. - А на вопросы твоих хозяев я сама отвечу.
   - Да, госпожа, - поклонилась собеседница. - Слушаюсь, госпожа.
   С этой стороны двери также отсутствовал какой-либо запор, но поскольку она открывалась наружу, Платина привычно вставила в дверную ручку ковшик и огляделась.
   Если владелец гостиницы в Канори попрятал от неё в своей бане и мыло, и мочалки, то здешние хозяева до подобного не опустились. На резной полочке красовались всяческие фарфоровые баночки, а на растянутой у печи верёвке сушились натуральные морские губки.
   Раздевшись, пояс с серебром и золотом Ия привычно спрятала под сложенным платьем, положив сверху длинный кинжал. Невольно усмехнулась, вспоминая, с какой неохотой лжебрат показывал ей приёмы владения данным оружием на их полуденных остановках в дороге. Если бы не обещание, необдуманно данное в присутствии молодого господина Асано, благородный господин Замо Таниго не снизошёл бы даже до этих коротких тренировок, считая их бесполезной тратой времени.
   Тем не менее девушка узнала много нового, а вечером перед сном и рано утром, оставаясь в одиночестве в гостиничном номере, отрабатывала показанные "чёрным археологом" удары.
   Вода в ванне оказалась чуть тёплой, тем не менее Платина забралась в неё и уселась, откинувшись спиной на стенку.
   Возможно, на сытый желудок она могла бы и задремать, но голод всё сильнее давал о себе знать. Поэтому долго нежиться Ия не стала. Принесла два ведра воды из котла, отыскала мыло с запахом хвои и принялась промывать волосы. Если соблюдать хоть какие-то элементарные правила гигиены в пути у неё получалось, то голову по-настоящему она мыла последний раз ещё в замке Хваро.
   Девушка вытиралась одним из полотенец, когда в дверь негромко постучали, и послышался робкий голос банщицы:
   - У вас всё в порядке, госпожа? Вам помочь?
   - Не нужно, - отозвалась Платина, бросив тревожный взгляд на импровизированный запор. - Я скоро выйду.
   - Я вас здесь подожду, - вежливо, но твёрдо заявила собеседница.
   - Как хочешь, - пожала плечами Ия, доставая из котомки чистые носки. Их-то за дорогу она кое-как сшила, а вот бельё пришлось надевать старое. Возможно, зря она отказалась от предложения первой наложницы? В любом случае, слово сказано, и нечего менять решения по пустякам.
   Накрутила грудную повязку, надела на неё пояс со "стратегическим" запасом, сунула под него одну именую табличку, другую повесила на верёвочке на бёдра и только после этого облачилась в платье.
   В бане царил глубокий полумрак, поэтому девушка не смогла как следует рассмотреть себя в зеркальце. Рассудив, что сегодня она уже вряд ли встретится с кем-нибудь из господ, поскольку ужин наверняка принесут в комнату, Платина взяла котомку, вытащила ковшик из дверной ручки и вышла на крылечко.
   При её появлении банщица встала со ступенек.
   - Старшая госпожа велела проводить вас в комнату.
   - Веди, - охотно согласилась Ия.
   - Позвольте помочь вам, госпожа? - служанка кивнула на висевший у неё на плече узел с вещами.
   - Держи, - после короткого замешательства кивнула девушка.
   На потемневшем небе проступили жёлтые точки звёзд. В усадьбе опального учёного слуги развешивали бумажные фонари.
   Как и предположила Платина, спутница привела её к строению, расположенному перпендикулярно к главному залу. Похоже, в знатных домах Благословенной империи принято, что покои супруг находятся напротив него, за вторым двориком, а жилища наложниц - по сторонам.
   Приёмная дочь бывшего начальника уезда обратила внимание на то, что банщица даже не попыталась помочь ей снять обувь при входе на веранду.
   "Хорошо хоть, вещи помогла донести, - разуваясь, усмехнулась про себя Ия. - Хотя я её об этом и не просила".
   На террасу выходили три больших окна и две двери. У дальней замерли в ожидании две служанки. Девушка решила, что именно там проживает госпожа Осуко Асано, и уже хотела войти в другую, но её остановила провожатая.
   - Вам не туда, госпожа.
   В душе беглой преступницы ворохнулось нехорошее предчувствие.
   При её приближении служанки торжественно распахнули лёгкие створки, как перед какой-нибудь королевой.
   Комнату освещали два масляных светильника, а за накрытым столом сидели жёны господина Нависамо Асано.
   - Проходите, госпожа Харуко, - сделала приглашающий жест супруга опального учёного. - Ваш брат ужинает с нашим господином, а мы решили составить компанию вам.
   "Вот же-ж! - мысленно взвыла Платина. - Я же только что из бани! Непричёсанная, ненакрашенная, страшная, как моя жизнь!"
   Вот только она понимала, что ни в коем случае нельзя показывать ни раздражения, ни недовольства.
   - Простите, благородные дамы, за то что заставила вас ждать, - поклонилась Ия, мысленно обругав банщицу: "Вот же-ж, не могла предупредить, что меня ждут!" - Я не знала, что вы здесь, и совсем не готовилась к встрече. Мне так неудобно за свой внешний вид.
   - Пустое! - отмахнулась собеседница. - Акейн и Ими помогут вам быстро привести себя в порядок.
   Девушка огляделась. Комната напоминала ту, в которой она жила в доме приёмного папаши, разве что казалась чуть меньше. Но здесь имелась и кровать с полупрозрачным пологом, и сундук, и бамбуковая вешалка для одежды, и шкаф под окном. На стенах висели пустые полки, и не было ни одной картины.
   Кроме большого стола, в уголке стоял туалетный столик с большим металлическим зеркалом и выдвижным ящичком.
   Гостье не оставалось ничего другого, кроме как принять предложение хозяйки дома. К немалому удивлению приёмной дочери бывшего начальника уезда, у одной из служанок нашлось полотенце, у другой - деревянный гребень с редкими зубцами.
   Не в силах бороться с голодом, Платина попросила просто связать ей волосы в пучок на затылке, после чего, достав свою убогую косметику, нанесла на лицо лёгкий макияж и уселась за стол.
   - Надеюсь, вы простите меня за неподобающую причёску? - произнесла она извиняющимся тоном. - Я так устала, что просто нет сил ждать, когда ваши служанки уложат мне волосы.
   - Не волнуйтесь, госпожа Харуко, - успокоила её хозяйка дома. - Мы же подруги. Надеюсь, я могу вас так называть?
   Сглотнув набежавшую слюну, Ия встала и отвесила ей церемонный поклон. - Для меня это честь, госпожа Асано.
   - Я тоже хочу быть вашей подругой, - напомнила о себе наложница.
   - Я очень рада, госпожа Асано, - девушка и ей поклонилась. Спина не переломится. - Само Вечное небо привело меня в ваш дом.
   - Налейте нам вина, - распорядилась супруга опального учёного.
   - Да, старшая госпожа, - отозвалась одна из служанок.
   - Это отличное абрикосовое вино, госпожа Харуко, - любезно улыбнулась хозяйка дома, поднимая фарфоровую рюмочку.
   - Благодарю, госпожа Асано, - кивнула беглая преступница, делая большой глоток.
   Пока собутыльницы изящно смаковали напиток, она принялась обстоятельно закусывать, принимая титанические усилия, чтобы с жадностью не наброситься на еду.
   Следует отдать должное воспитанию её новых знакомых. Разумеется, они не могли читать "Унесённые ветром" М. Митчел и не смотрели голливудский шедевр с таким же названием, но за столом показали себя "настоящими леди" и "кушали, как птички", лениво пробуя по кусочку из выставленных на стол яств, почти не прикасаясь к рису. А вот Платина как раз на него и налегала, стремясь поскорее насытиться.
   - Почему у вас такие короткие волосы, госпожа Харуко? - внезапно спросила хозяйка дома. - Вы их обрезали?
   Ещё дорогой Ия придумала подходящий ответ на подобный вопрос и, смущённо потупившись, пробормотала:
   - Нет, госпожа Асано. Дело в том, что после смерти мужа они у меня начали выпадать. Я стала лысой, как монашка. Лекарь сказал, что это от огорчения, выписал мне снадобье и сказал, что скоро всё пройдёт. Хвала Вечному небу, волосы у меня снова выросли, но уже не такие густые и красивые, как раньше.
   Всхлипнув, девушка отвернулась и, достав из рукава платочек, тщательно вытерла сухие глаза, сильно нажимая на них.
   - Какой кошмар! - кажется, совершенно искренне охнула наложница, потянувшись за очередной бутылкой.
   - Если бы мой покойный муж меньше увлекался азартными играми, - подцепив пучок квашеной капусты, тяжело вздохнула Платина. - А больше думал о нашем будущем, ничего бы этого не случилось.
   Они опять выпили, потом снова.
   - На самом деле, госпожа Харуко, - слегка заплетающимся языком проговорила наложница, отправляя в рот крошечный маринованный грибочек. - Ваш муж заботился о вас.
   "Да они тут ещё до меня успели наклюкаться", - догадалась пришелица из иного мира и поинтересовалась, решив как можно точнее придерживаться своей "легенды".
   - Почему вы так считаете, госпожа Асано? Он наделал кучу долгов, оставил меня одну без средств со своими родственниками. Я у них даже досыта не ела.
   - Муж мог продать вас и рассчитаться с долгами, - пьяно ухмыляясь, ошарашила её госпожа Осуко Асано. - Но он этого не сделал, и вы должны быть ему за это благодарны.
   - А разве можно вот так просто продать дворянку? - спросила Ия.
   - По закону нет, - покачала головой собеседница. - Но если бы он захотел, то легко бы нашёл на вас покупателя. Среди работорговцев есть негодяи, готовые отправить благородную женщину к варварам или отвезти куда-нибудь на другой конец империи и продать в публичный дом. И ни у кого бы вы там защиты не нашли.
   Казалось, наложнице доставляло удовольствие пугать глупую, наивную простушку. Да только на человека, выросшего в мире невиданной свободы и скорости подачи информации, среди потока криминальной хроники, ужастиков и кровавых компьютерных игр, не так-то просто произвести впечатление.
   Удивление быстро прошло, и теперь девушка просто слушала, а собеседница продолжала нагонять жути:
   - Или вы могли бы оказаться в борделе для тайных развратников. Среди богатых простолюдинов есть такие, кто готов заплатить большие деньги за то, чтобы изнасиловать или убить дворянку.
   "Вот же-ж! - мысленно усмехнулась Платина. - Ну, это уже какой-то чисто местный вид извращения".
   - Не рассказывайте на ночь такие ужасы, первая госпожа наложница, - поморщилась хозяйка дома, выглядевшая чуть более трезвой.
   - Простите, госпожа Харуко, - делано смутилась та.
   - Спасибо, госпожа Асано, за то, что всё объяснили, - не вставая, поклонилась Ия. - Вряд ли я когда-нибудь ещё попаду на могилу мужа, но обязательно принесу ему жертву в праздник почитания усопших. Я так виновата перед ним!
   - Просто вы ещё очень молоды, госпожа Харуко, - с покровительственным пренебрежением усмехнулась супруга опального учёного. - И мало знаете о жизни.
   - Да, да, госпожа Асано, - не стала спорить девушка, с опаской подумав: "Вдруг "чёрные археологи" меня тоже кому-нибудь продадут? Нет, им переводы к карте нужны. А теперь, когда за меня ещё и местный "авторитет" "вписался", Накадзимо такое и вовсе ни к чему". - Надеюсь, вы и дальше меня будете наставлять, госпожа Асано?
   - Если наш господин согласится оказать вам покровительство, - важно заявила та. - Мы с вами иногда будем встречаться.
   "Вот же-ж, иногда! - тут же отметила про себя насторожившаяся Платина. - Но нечасто. Считает, что я недостойна их общества? Да и плевать!"
   - Молодой господин Асано всегда хвалил вашу мудрость и распорядительность, - попробовала Ия перевести разговор на другую тему.
   - Я, как мать, всегда старалась воспитывать в сыне добродетель и высокие моральные принципы, - с деланной скромностью потупила взор собеседница.
   Как показалось девушке, они болтали ещё часа полтора. Поскольку приходилось тщательно следить за своими словами, беглая преступница вымоталась до крайности. Перед её глазами уже всё плыло, когда, покачиваясь от выпитого алкоголя, жены опального учёного ушли, пожелав гостье спокойной ночи.
   С трудом дождавшись, когда служанки торопливо уберут со стола, Платина задула светильники, торопливо разделась, не снимая ни пояса с деньгами, ни грудной повязки, и рухнула на постель, едва успев закутаться в одеяло.
   Поначалу ей снилось что-то непонятное, сумбурное, но очень тревожное, так что, резко проснувшись с бешено колотящимся сердцем, Ия какое-то время не понимала, где находится?
   Единственное окно в комнате белело под светом луны. Глаза девушки быстро привыкли к темноте. Спустившись с кровати, достала из-под неё горшок. Тащиться в уборную в чужом, незнакомом доме не хотелось. Да и за время, проведённое в этом мире, Платина стала относиться к ночным вазам гораздо лояльнее.
   Сделав все свои дела, вновь легла, прикрылась пахнущим прелью одеялом, и, едва закрыв глаза, провалилась в сон без сновидений.
   Разбудил её тихий скрип половиц и настороженный детский голос:
   - Госпожа Харуко!
   Повернувшись на другой бок, Ия увидела перед собой тощую девчонку лет двенадцати в одежде местной служанки.
   "Везёт же мне на малолеток, - окончательно выныривая из сна, подумала приёмная дочь бывшего начальника уезда. - У них что, никого постарше не нашлось?"
   - Я, Унё, - кланяясь, представилась простолюдинка. - Старшая госпожа приказала мне вам служить.
   "Упс-с! - мысленно охнула пришелица из иного мира. - Мне же тоже придётся служанку заводить! Иначе местные просто не поймут. Вот же-ж! А я даже не знаю, как это делается? Надо у здешней хозяйки спросить".
   - Хорошо, Унё, - зевнула девушка, всё ещё кутаясь в одеяло. - Тогда неси воды умываться.
   - Уже принесла, - довольно улыбнувшись, собеседница кивнула на табурет с деревянным тазиком и кувшином.
   "Вот же-ж! - вновь выругалась про себя девушка. - А вдруг она пояс заметит? Надо её куда-нибудь отослать".
   - Умница, - одобрительно кивнула Платина. - Но не могла бы ты принести несколько цветочных лепестков. Хочу, чтобы от воды приятно пахло.
   Пару раз растерянно моргнув, девочка поклонилась.
   - Слушаюсь, госпожа. Я быстро.
   - Не торопись! - крикнула ей в спину Ия. - Я подожду.
   За время отсутствия служанки она успела натянуть платье и носки.
   Увидев её в таком виде, Унё хоть и удивилась, но постаралась не подавать вида.
   "Умная девочка", - хмыкнула про себя беглая преступница.
   В отличие от прошлых молоденьких служанок девушки, эта смогла соорудить своей временной госпоже более-менее приличную причёску.
   Поскольку она здесь гостья, а не заключённая, Платина не стала сидеть в четырёх стенах и вышла погулять в садик. Там её нашла Акейн и пригласила на завтрак в покои старшей госпожи.
   Зная по своему опыту, что утром каждая из жён местных богатеев, как правило, ест в своей комнате, Ия весьма удивилась, увидев вместе с супругой опального учёного ещё и его наложницу.
   Поприветствовав их, девушка получила в ответ лёгкий поклон и дежурные вопросы о самочувствии.
   Пока благородные дамы обменивались любезностями, простолюдинки споро накрыли на стол, расставив миски с полужидкой кашей, сладким печеньем и фруктовыми отварами, которые аборигены почему-то называли "супами".
   За завтраком сначала говорили о погоде, потом о вкусовых предпочтениях и рецептах блюд. Гостья терпеливо выслушала очередное сетование собеседниц на скуку жизни в провинции и, дав им высказаться, спросила о своём брате.
   Хозяйка дома сообщила, что мужчины встали и, позавтракав, намерены отправиться на поиски жилья для госпожи Харуко.
   - Наш господин пошлёт с ними своего секретаря. Господин Мадуцо уже знает всех торговцев недвижимостью в городе. Узнав, что ваш брат и его друзья - хорошие знакомые нашего господина, они не посмеют наглеть и назначать заоблачные цены.
   - Благодарю вас и вашего мужа, госпожа Асано, - поднявшись, поклонилась Платина. - Но мне бы хотелось повидаться с братом, прежде чем они уйдут в город. Он у меня очень добрый и заботливый, но всё же мужчина. И если ему вовремя не напомнить, то может забыть о некоторых неважных, с его точки зрения, вещах.
   Понимающе улыбнувшись, собеседница приказала служанке:
   - Акейн, сходи узнай, закончили ли завтракать господа?
   - Слушаюсь, старшая госпожа, - поклонилась та.
   - Если же они собрались уходить, то передай господину Таниго, что с ним хочет поговорить сестра, - выдала дополнительную инструкцию супруга опального учёного.
   Быстро вернувшись, служанка доложила:
   - Господа уже поели и скоро уходят.
   - Тогда я ненадолго оставлю вас, госпожа Асано? - сказала Ия, поднимаясь. - Мне надо сказать брату несколько слов.
   - Конечно, госпожа Харуко, - кивнула хозяйка дома и приказала Акейн проводить её на передний двор.
   Девушка могла бы найти дорогу сама, всё-таки городская усадьба - это не парк в замке Хваро, но от сопровождения не отказалась.
   На сей раз уже ей пришлось ждать, прохаживаясь у сливового дерева.
   Из дверей главного зала вышли "чёрные археологи" в сопровождении хозяина дома, его секретаря и опиравшегося на костыль сына.
   Увидев мужчин, Платина отвесила глубокий поклон.
   - Здравствуйте, господа.
   - Надеюсь, у вас всё благополучно, госпожа Харуко? - нахмурился опальный учёный, и в его голосе Ия легко различила плохо скрытую неприязнь.
   - Да, господин Асано, - скромно потупив взор, отозвалась она. - Благодарю вас за внимание и заботу.
   Накадзимо негромко кашлянул.
   - Вам что-то нужно, сестра? - недовольно зыркнул на него соратник.
   - Да, господин Таниго, - чуть поклонилась Платина. - Позвольте сказать вам несколько слов. Я не задержу вас надолго.
   - Простите, господа, - натянуто улыбнувшись, развёл руками "чёрный археолог". - Семейные дела.
   - Конечно, - кивнул хозяин дома.
   - Мы подождём вас за воротами, - на ходу сказал Накадзимо.
   - Ну, что там у вас? - понизив голос, недовольно поинтересовался лжебрат. - Мы как раз собрались искать вам дом.
   - Вот об этом я и хотела сказать, - покосившись на застывшую неподалёку служанку, прошептала Ия. - Не стоит подписывать договор без меня. Мне же там жить.
   - Успокойтесь, госпожа, - насмешливо фыркнул собеседник. - Всё так и будет. Мы помним о своих обещаниях.
   - Тогда простите, что задержала вас, господин Таниго, - поклонилась девушка, добавив: - Я о своих тоже не забыла.
   Коротко кивнув, мужчина поспешил к воротам. Глядя ему вслед, Платина вдруг подумала, что необходимо хоть как-то подстраховаться. Понимая невозможность полностью защититься от подлости со стороны "чёрных археологов", она решила найти способ, хотя бы заставить их за это заплатить.
   Погрузившись в размышления, Ия, запнувшись за выступавший из дорожки камень, едва не упала, вовремя подхваченная сопровождавшей её служанкой.
   - Спасибо, - машинально поблагодарила приёмная дочь бывшего начальника уезда.
   - Осторожнее надо, госпожа, - сочувственно посоветовала спутница.
   Вернувшись в покои хозяйки дома, девушка пояснила, вновь усаживаясь за стол:
   - Попросила брата выбирать жильё поскромнее. Из-за заботы обо мне, он может быть слишком расточительным.
   - Это правильно, - величественно кивнула собеседница. - Жить надо по средствам.
   - Госпожа Асано, - обратилась к ней Платина. - Вы слуг здесь нанимали или из столицы привезли?
   - В основном, здесь, - ответила супруга опального учёного. - С нами приехали только четверо.
   - Найти хороших слуг непросто, - с глубокомысленным видом заявила Ия.
   - Нам никого искать не пришлось, - с нескрываемой гордостью объяснила наложница. - Как только родственники узнали, что мы задержимся здесь надолго, то тут же стали предлагать нам хороших слуг. Старшей госпоже и управителю оставалось только выбрать лучших.
   - К сожалению, у меня родных в Кафусё нет, - вздохнула девушка.
   - Обратитесь к маклеру по найму, - бросив быстрый взгляд на хозяйку дома, посоветовала собеседница. - Вам, как благородной женщине, никак нельзя без служанки.
   - Я понимаю, госпожа Асано, - согласно кивнула Платина. - Только хотелось бы найти опытную. Молодую всему придётся учить, а я ещё сама мало знаю.
   - Вы торопитесь, госпожа Харуко? - спросила супруга опального учёного.
   - К сожалению, да, госпожа Асано, - вздохнула Ия. - Брат с друзьями и так сделали крюк, заехав в Кафусё. А их ждут в Сагаро.
   - Я напишу письма своих знакомым, - сказала хозяйка дома. - Быть может, они помогут подыскать вам подходящую служанку.
   Резво вскочив, гостья отвесила церемонный поклон.
   - Буду вам очень благодарна! Ваша доброта сравнима только с вашей красотой, госпожа Асано! Вы милосердны, словно сама божественная Голи!
   - Не сравнивайте меня с небожительницей, госпожа Харуко, - с деланным смущением махнула изящной, белой ручкой собеседница. - Ваш брат спас моего сына, и мой долг вам помочь.
   Девушка ещё раз поклонилась.
   - Тогда я сейчас же напишу письмо, - решительно заявила супруга опального учёного.
   Посчитав это сигналом к прекращению затянувшегося завтрака, Платина улыбнулась.
   - Не буду вам мешать, госпожа Асано.
   - Я тоже пойду, - грациозно поднялась со своего места наложница.
   Выйдя на веранду, Ия услышала звонкий детский смех.
   - Таро и Уишо играют, - пояснила госпожа Осуко Асано, пока служанка обувала ей пёстро расшитые шёлковые туфельки на кожаной подошве.
   - Вы не будете простив, если я на них посмотрю? - попросила девушка. Заручившись поддержкой хозяйки дома, она старалась вести себя крайне осторожно.
   Видимо, подобная предупредительность пришлась собеседнице по нраву, и та благосклонно кивнула.
   - Давайте поглядим.
   На небольшой, окружённой цветниками площадке облачённый в шёлковую курточку и штанишки мальчик со счастливой улыбкой на раскрасневшемся лице ловко подбрасывал ногой маленький, размером с мужской кулак, ярко раскрашенный кожаный мешочек с торчавшим из него пучком перьев, не давая тому упасть.
   Стоявшая рядом девочка, внимательно следя за братом, громко считала:
   - ... двадцать пять, двадцать шесть...
   За этой идиллической картиной наблюдала пожилая служанка с маленькими, серебряными серёжками в ушах.
   Платина знала, что в подобных состязаниях выигрывает тот, кто нанесёт по воланчику больше ударов, не давая ему упасть, но ещё не видела эту игру в натуре. В доме бывшего начальника уезда Букасо в неё почему-то не играли.
   Заметив дворянок, простолюдинка склонилась в почтительном поклоне. Наложница молча покачала головой. Служанка понимающе кивнула.
   Устав, мальчик промахнулся, и воланчик упал на каменные плиты.
   - Сорок два! - ликующе закричала девочка, хлопая в ладоши. - Братик, ты выиграл!
   Уишо повернулась к зрительницам. Широкая улыбка тут же сбежала с её лица, и она склонилась в поклоне. Озадаченные женщины оглянулись.
   По дорожке медленно шествовал сам хозяин дома в бело-синем шёлковом халате и в шапочке учёного с квадратным верхом.
   Наложница и гостья также поклонились.
   Величественно кивнув в ответ, глава семейства обратился к сыну:
   - Почему вы ещё не в павильоне, маленький господин? Ученики уже собрались. Я иду. А вы всё играете.
   - Простите, господин, - втянув голову в плечи, повинился мальчик. - Я как раз туда шёл, но немного задержался, чтобы поиграть с сестрицей в воланчик. Я не знал, что вы уже идёте.
   - А вы почему не вышиваете, молодая госпожа? - поинтересовался суровый папаша у дочери. - Солнце уже высоко. Пришло время трудиться. Первая госпожа наложница, вы уже дали ей задание на сегодня?
   - Простите, господин, - вновь поклонилась госпожа Осуко Асано. - Я не хотела прерывать игру. Дети так хорошо веселились.
   - В детских играх нет ничего плохого, - наставительно произнёс опальный учёный. - Но человек с младых лет должен понимать, что главное в жизни - это труд. Без него не добиться успеха, несмотря ни на какие таланты.
   - Вы мудры, господин, - потупив взор, пролепетала наложница. - А я лишь жалкая женщина. Простите мою слабость. Мы с молодой госпожой сейчас же пройдём в мою комнату и продолжим занятие по вышиванию.
   Величаво кивнув, хозяин дома направился к главному залу. Таро Асано последовал за ним, изо всех сил стараясь подражать чинной, неторопливой походке отца.
   Во время этого разговора Ия пристально разглядывала распустившиеся цветы и чувствовала себя очень неудобно. Аборигены предпочитают скрывать внутрисемейные свары от окружающих. И то, что глава семейства не постеснялся устроить выволочку близким в присутствии гостьи, можно понять так, что он не просто считает девушку гораздо ниже себя, а совсем её не замечает, как мебель или слуг.
   Стараясь прогнать неприятное ощущение, Платина спросила спешившую к своему дому наложницу.
   - Неужели господин Асано где-то преподаёт?
   - Что вы! - усмехнулась собеседница. - В этой глуши просто нет достойной его школы. Господин помогает талантливым молодым дворянам готовиться к государственному экзамену и считает, что младшему сыну тоже полезно присутствовать на этих занятиях.
   "Да он же ещё маленький!" - едва не ляпнула Ия, лишь в последний момент удержав язык за зубами. Похоже, многомудрый папаша всерьёз полагает, что отпрыск унаследовал от него гениальность, и желает сделать из мальчишки вундеркинда.
   - Мне нужно позаниматься с молодой госпожой вышиванием, - произнесла наложница извиняющимся тоном. - Вы с нами пойдёте или погуляете здесь?
   Пришелице из иного мира почему-то показалось, что спутницу больше устроит второй вариант, поэтому она улыбнулась.
   - Я лучше останусь. Тут такие красивые цветы.
   - Тогда мы пойдём, - чуть поклонилась собеседница. - До свидания, госпожа Харуко.
   - До свидания, госпожа Харуко, - эхом отозвалась Уишо Асано, отвесив гораздо более глубокий поклон.
   Оставшись в одиночестве, девушка неторопливо обошла весь садик, постояла на мостике, наблюдая за толстыми карпами, лениво шевелившими плавниками в мелком прудике, после чего направилась в свою комнату, но почти у самой двери встретила супругу опального учёного и её сына.
   - Здравствуйте, господин Асано, - поприветствовала Платина бодро ковылявшего на костыле молодого человека.
   - Доброе утро, госпожа Харуко, - поклонился в ответ тот.
   - Я уже отослала слугу с письмами к подругам, - первым делом сообщила хозяйка дома. - Если не будет никаких предложений, прикажу нашему управителю Гачеру пригласить лучшего маклера по найму.
   - Спасибо, госпожа Асано, - кланяясь, поблагодарила Ия. - Вы незаслуженно добры ко мне.
   - Не желаете ли пройтись по саду? - предложил юноша.
   "Я тут уже всё посмотрела", - вертелось на языке у девушки. Она не понимала, зачем понадобилась отпрыску опального учёного, и не горела особым желанием общаться с ним, особенно в присутствии его матушки. Однако говорить об этом прямо Платина не собиралась, подыскав более подходящий ответ:
   - Лекарь говорил, что вам нельзя много ходить. Чем меньше тревожить кость, тем быстрее она срастётся.
   - Тогда мы можем просто посидеть и попить чаю? - не отставал настырный дворянин, указывая на каменный столик и четыре табуретки в тени невысокой, раскидистой вишни.
   Ия посмотрела на госпожу Энэмо Асано, стараясь всем видом продемонстрировать, что поступит так, как она скажет.
   - Давайте посидим, - согласилась та и, не оборачиваясь, бросила через плечо служанке: - Принеси нам чаю.
   - Слушаюсь, госпожа, - отозвалась Акейн.
   Сидеть на холодном камне даже в тёплый, почти жаркий день - то ещё удовольствие, особенно с учётом дороговизны и своеобразия местной медицины.
   Однако, присмотревшись, пришелица из иного мира заметила поверх сидений что-то вроде ковриков из тоненьких стволиков бамбука.
   "Ну, хорошо хоть так", - с облегчением хмыкнула про себя девушка, трезво оценивая все возможные последствия цистита.
   - Сын сказал, что вы спасли ему жизнь каким-то чудодейственным снадобьем из заморских земель? - вежливо поинтересовалась хозяйка дома, привычно расправляя складки на платье из дорогого шёлка.
   - Я лишь помогла господину Асано справиться с болью в ноге, - потупив взор, возразила Платина. - Здесь нет никакой моей заслуги.
   - Госпожа Харуко ввела мне лекарство прямо в ногу! - с энтузиазмом вскричал молодой человек. - Через иглу. Совсем как в той книге отца.
   - Вы уже говорили об этом, сын мой, - ласково улыбаясь, напомнила мать и обратилась к гостье: - У нашего господина есть книга из заморских земель с описаниями их методов врачевания. А вы откуда их знаете?
   - Я не владею никакими лекарскими навыками, госпожа Асано, - покачала головой беглая преступница. - Просто повторила то, что сделала одна моя знакомая в похожей ситуации.
   - Кто она? - тут же спросила собеседница.
   - Простите, госпожа Асано, - поднявшись, Ия поклонилась. - Но я не могу это сказать. Когда она умирала, я дала клятву никому не говорить ни о чём, что с ней связано.
   - Так эта женщина мертва? - решила уточнить хозяйка дома.
   - Увы, да, - со вздохом подтвердила гостья. - Надеюсь, Вечное небо будет к ней благосклонно и позволит вновь переродиться.
   - Тогда, конечно, я не буду ничего спрашивать, - понимающе кивнула супруга опального учёного.
   - Госпожа Харуко не только спасла мне жизнь, - вновь подал голос юноша, - но и скрашивала дальнюю дорогу.
   - Вот как? - вскинула аккуратные брови женщина, и в её голосе Платина ясно расслышала настороженность.
   - Да, матушка, - подтвердил сын.
   Подошедшая служанка расставила на столике чашечки с сухими листочками и залила их кипятком из фарфорового чайника с длинной ручкой.
   - Она не давала мне умереть от скуки! - сделав крошечный глоток, пояснил молодой человек. - Мы очень много разговаривали.
   - О чём же? - рассмеялась мать, бросив на Ию откровенно неприязненный взгляд.
   - Обо всём! - выпалил отпрыск, не замечая беспокойства матери. - О поэзии, живописи о мире!
   Он с воодушевлением рассказывал, а девушка озадаченно гадала, чем же смогла не угодить супруге опального учёного?
   - Вы преувеличиваете, господин Асано, - пробормотала она, изо всех сил стараясь изобразить крайнюю степень смущения. - Я лишь пыталась отвлечь вас от боли.
   - И у вас это получилось! - довольно рассмеялся юноша. - Там на дороге, после того как сломал ногу, я думал, что умру. Но благодаря вам, вашему брату и его друзьям, мне удалось добраться до дома, и я прекрасно себя чувствую!
   "Это вряд ли", - вспомнила пришелица из иного мира фразу из известного фильма, мельком глянув на бледное лицо собеседника с тёмными мешками под глазами.
   Слушая сына, мать с улыбкой качала головой. Вот только на взгляд беглой преступницы, вид у неё становился всё более задумчивый, и Платина уже начала беспокоиться по этому поводу.
   "А вдруг она думает, что я его соблазняла, чтобы выйти замуж?", - обожгла сознание внезапная догадка.
   Поначалу это предположение показалось Ие просто глупым. Парень и так чуть живой, зачем ему ещё и жениться? Да и браки здесь устраивают родители, а дети покорно подчиняются их воле.
   Однако, чем дольше она думала, тем больше убеждалась в истинности своего предположения.
   "Что, если он действительно захочет на мне жениться? - лихорадочно размышляла девушка. - Папаша ему откажет, парень расстроится, а с его больным сердцем это очень опасно. Вот мамочка и переживает. Ну и как её убедить, что я не имею никакого желания выходить на него замуж и портить им гинекологическое древо? То есть генеалогическое, конечно".
   - Что с вами, сын мой? - прервал её размышление тревожный голос хозяйки дома.
   Встрепенувшись, Платина посмотрела на юношу, только сейчас заметив, что тот умудрился побледнеть ещё сильнее, а на высоком, гладком лбу выступили мелкие капельки пота.
   - Кажется, я немного устал, матушка, - вымученно улыбнулся молодой человек, ставя полупустую чашечку на стол.
   - Я провожу вас в комнату, - сказала та, поднимаясь.
   - Не нужно, - попытался протестовать тот. - Меня проводит Акейн.
   - Нет, я сама это сделаю! - безапелляционно заявила хозяйка дома, зло глянув на притихшую гостью.
   Той не оставалось ничего, кроме того как тоже встать и склониться в церемонном поклоне.
   - До свидания, господин Асано. Пожалуйста, следите за своим здоровьем.
   - До свидания, госпожа Харуко, - кивнул в ответ юноша, пристраивая под мышкой костыль.
   Дождавшись, когда мать с сыном скроются за кустами, Ия вернулась в свои покои и, присев за стол, попыталась придумать способ убедить супругу опального учёного в отсутствии матримониальных планов в отношении её отпрыска.
   Молодой Асано, конечно, красавчик. Вот только никогда не привлекал её как мужчина, а если и вызывал какие-то чувства, то, скорее, жалость и сочувствие. Но теперь, когда он добрался до дома, девушка ни в коем случае не собиралась поддерживать с ним хоть какие-то, пусть даже самые невинные отношения, опасаясь негативной реакции со стороны его семьи.
   Теперь же, после недавнего разговора, Платина обязана привести исчерпывающие аргументы, подтверждающие отсутствие всякого желания связываться с отпрыском хозяйки дома, иначе она рискует заполучить врага в лице этой умной и властной женщины. Причём никакие уверения, вроде "торжественно обещаю" или "мамой клянусь", тут не прокатят.
   Разволновавшись, Ия вскочила из-за стола и заметалась по комнате, как пойманный в клетку дикий зверь.
   В голове рождались идеи одна нелепее другой. Пожалуй, единственная возможность сохранить более-менее приличные отношения с семейством опального учёного - это никогда здесь больше не появляться, всячески избегая каких-либо контактов не только с господином Асано и его близкими, но даже со слугами. А жаль. Девушка хотела испытать придуманные ей игры на Таро и Уишо.
   Несмотря на глубину погружения в свои мысли, Платина вовремя услышала шум торопливых шагов и, метнувшись к кровати, легла поверх одеяла, подперев голову рукой.
   В дверь негромко, но уверенно постучали.
   - Кто там? - стараясь унять беспокойство, спросила Ия.
   - Это я, - раздался знакомый голос.
   - Госпожа Асано? - словно бы удивляясь, уточнила девушка, садясь на кровати.
   Не дожидаясь формального разрешения, в комнату буквально ворвалась озабоченная хозяйка дома.
   - С молодым господином что-то случилось? - встрепенулась гостья.
   - Нет, - досадливо поморщилась собеседница, присаживаясь на табурет напротив неё.
   - Хвала Вечному небу, - совершенно искренне перевела дух Платина, заметив: - У вашего сына слабое здоровье, но сильный характер.
   - Я хочу поговорить не о его здоровье, - нахмурилась женщина. - А о вашем.
   - О моём? - переспросила сбитая с толку Ия.
   - Да, - подавшись вперёд, подтвердила супруга опального учёного. - Почему вы отослали служанку из бани? Что вы скрываете? Вы больны?
   Гостья растерялась. Она не сомневалась в том, что хозяйке дома доложат о её странном поведении, но не могла и предположить, что та сделает из этого подобные выводы.
   "Может, и в самом деле придумать себе какую-нибудь заразу? - внезапно пришло в голову девушке, но она тут же отказалась от данной идеи. - Не стоит, тогда от меня все шарахаться будут. И как тогда игры продавать?"
   - Почему вы молчите, госпожа Харуко? - сурово нахмурилась собеседница.
   - Я здорова, госпожа Асано, - медленно, тщательно подбирая слова, заговорила Платина, чей мозг в бешеном темпе перебирал возможные варианты ответа. В памяти всплыла когда-то прочитанная статейка в Интернете, комментарии к ней и чьё-то высказывание о том, что чем чудовищнее ложь - тем охотнее в неё верят.
   - Дело в том... Только я вас очень прошу, никому не говорите...
   - Если это не повредит моим близким, - взгляд супруги опального учёного полыхнул любопытством. - То обещаю сохранить вашу тайну, госпожа Харуко.
   Пришелице из иного мира пришлось изо всех сил напрячь свои актёрские способности. Для большей достоверности вновь вспомнила родителей. Это всегда вызывало острую жалость к себе. Правда потом приходилось мучительно бороться с подступающей истерикой, успокаиваясь, рвать нервы, с трудом возвращая самообладание. Зато пока действовало безотказно, тем более, что хозяйка дома не торопила, выжидательно глядя на гостью.
   Отрешившись от окружающего и представив себя вместе с мамой и папой, девушка ожидаемо разревелась:
   - Что с вами, госпожа Харуко? - по достоинству оценила её мастерство перевоплощения собеседница. - Почему вы плачете?
   - Потому что... я стесняюсь! - наконец выдавила Платина, словно раздвоившись и наблюдая за собой со стороны. - Я стесняюсь раздеваться даже при служанках и ничего не могу с этим поделать!
   - Но... они же тоже женщины, - обескураженно проговорила супруга опального учёного. - Да ещё и простолюдинки.
   - Знаю, госпожа Асано, - прерывисто вздохнула Ия. - Но всё равно не могу! Это проклятие какое-то!
Отпрянув, хозяйка дома испуганно прикрыла рот ладонью.
   "Вот это я зря сказала! - запоздало спохватилась та половина сознания девушки, что ещё сохраняла самообладание. - Здесь с этим не шутят".
   - Но... вы же были замужем! - обретая способность говорить, прошептала собеседница.
   - И больше не хочу! - решительно заявила Платина. - Как я переживала из-за того, что не могу как подобает служить мужу у подушки и циновки. Я надеялась, что он заведёт наложницу, и мне больше не придётся с ним спать. Но вместо этого супруг пустил все деньги на игру и погиб, оставив меня одну.
   Стараясь не выйти из образа, она не смотрела на единственную зрительницу своего представления и, уставившись в пол, тихонько всхлипывала, вытирая слёзы мокрым платочком. Но по тому, как выравнивается дыхание женщины, как постепенно исчезает разливавшееся в комнате напряжение, поняла, что сыграла хорошо, и её историю восприняли всерьёз.
   - Так вы что же, совсем не хотите замуж выходить? - по-прежнему шёпотом спросила хозяйка дома.
   Подняв глаза на собеседницу, гостья успела прочитать в её взгляде ясно различимое сочувствие, перемешанное с превосходством и лёгкой брезгливостью.
   Ия вдруг почувствовала себя как-то не совсем удобно. Даже стыдно стало, так словно только что совершила крайне неприличный поступок или очень большую глупость. Пришлось вспомнить уроки госпожи Андо.
   - Я знаю, что мой долг выйти замуж и родить детей, - шмыгнула она носом. - Только я этого не хочу. Но если брат найдёт мне мужа то, конечно, придётся.
   - Мне жаль, что у вас всё так вышло, госпожа Харуко, - сочувственно покачала головой супруга опального учёного. - Конечно, я никому не открою вашу тайну.
   - Спасибо, госпожа Асано, - поднявшись, поклонилась девушка.
   - И я приглашаю вас со мной отобедать, - продолжила хозяйка дома.
   - Как? - встрепенулась Платина, посмотрев на затянутое бумагой окно. - Уже полдень!
   - Нет, нет, - успокоила её женщина, встав с табурета. - Я пришлю за вами.
   Ия ещё раз поклонилась на прощание, а когда за ней закрылась дверь, в бессилии рухнула на кровать.
   Госпожа Энэмо Асано отнюдь не выглядела дурой, и чтобы её обмануть, пришлось приложить немало усилий. Разговор получился очень тяжёлый. Да, девушка сумела "уболтать" собеседницу. Но то, как она это сделала, ей самой очень не понравилось. Слишком много унижений.
   Понимая бесполезность самокопания и переживаний, Платина попыталась отбросить вредные мысли, вспомнив о своём желании подстраховаться на тот случай, если "чёрные археологи" всё же устроят ей какую-нибудь гадость.
   Выйдя во дворик, Ия дождалась проходившей мимо служанки и попросила принести ей тушь, кисточку и пару листов бумаги.
   Простолюдинка поморщилась, словно от зубной боли, но пообещала всё исполнить.
   Дожидаясь её, девушка продумала текст письма, которое намеревалась спрятать в своей котомке. Вряд ли слуги Асано будут рыться в вещах гостьи. Но, если она погибнет или пропадёт, есть вероятность, что кто-то отыщет эту бумагу. Тогда этот человек узнает, что она вовсе не сестра господина Таниго, а сообщница, с чьей помощью шайка Накадзимо выкрала из замка барона Хваро важный документ, хранившийся в Доме за озером. Также следует добавить, что господин Хваро непременно наградит тех, кто сообщит ему об этом.
   Когда служанка принесла всё, что она просила, Платина торопливо написала записку и спрятала в котомку среди нижнего белья.
   Справедливо опасаясь, что хозяйка дома может заинтересоваться, зачем ей вдруг могли понадобиться письменные принадлежности, Ия переложила на бумагу стихотворение про парус, которое она читала в замке Канако, и оставила его на столе.
   Едва она успела перевести дух, как пришла Акейн и пригласила гостью в покои старшей госпожи.
   Кроме них, за столом присутствовала и первая наложница. На сей раз госпожа Энэмо Асано вела себя подчёркнуто любезно, наговорила кучу комплиментов и угостила вкусным вином.
   "Так, может, я всё правильно сделала?" - озадаченно думала девушка, поддевая вилочкой кусочек солёной рыбки.
   Обед прошёл легко и непринуждённо. Платина даже немного расслабилась. Покушав, дамы прошли в садик, где их нашёл слуга, сообщивший, что господин Таниго ожидает свою сестру на первом дворе.
   "Чего ещё ему надо? - озадаченно гадала Ия. - Неужели дом уже нашли. Вряд ли. Слишком быстро для этого мира".
   Однако выяснилось, что она сильно недооценила аборигенов.
   - Мы подыскали вам жильё, - с ходу огорошил её лжебрат. - Два дома. Оба маленькие, как вы и хотели. И цена примерно одинаковая. Вам осталось только выбрать.
   - Надеюсь, мне не придётся платить за них, как за дворец? - попыталась пошутить девушка, весьма впечатлённая подобной скоростью ведения дел.
   - Не беспокойтесь, - усмехнулся собеседник. - Господин Мадуцо, секретарь господина Асано, предупредил риелтора, что он надеется на его скромность. Видели бы вы лицо того пройдохи. Как он уверял, что не возьмёт и ляна сверх обычной цены. Вам повезло найти такого покровителя, госпожа.
   - Я очень благодарна господину Асано, - согласилась Платина и спросила: - Когда можно посмотреть дом?
   - Прямо сейчас и пойдём, - предложил "чёрный археолог". - Только надо сначала зайти к господину Асано.
   И он указал на главный зал.
   - Хорошо, - кивнула Ия, и по душе прошелестел холодок неприятного предчувствия.
   Прежде чем склониться в почтительном поклоне, она успела мельком оглядеть просторное помещение.
   Блестела свежим лаком густо украшенная резьбой мебель. На обшитых деревянными панелями стенах висели картины и каллиграфически выписанные изречения мудрецов.
   Восседая на небольшом возвышении за столом с накладками из черепахового панциря, хозяин дома держал в руке белоснежную фарфоровую чашечку и беседовал с господином Накадзимо.
   Кроме опального учёного и "чёрных археологов", в зале присутствовал молодой господин Асано и секретарь его отца.
   Все они расположились за маленькими квадратными столиками, стоявшими напротив друг друга, и перед каждым красовались фарфоровые чашечки и чайничек с длинной ручкой.
   Выпрямившись, но не поднимая взгляда, приёмная дочь бывшего начальника уезда отчеканила:
   - Госпожа Эйко Харуко - вдова господина Куничо Харуко и сестра господина Замо Таниго смиренно приветствует мудрого, благородного господина Нависамо Асано.
   Она не видела лица собеседника, но только после этих слов старик закончил беседовать с Накадзимо и вперил в гостью тяжёлый, давящий взгляд, который та ощущала буквально кожей.
   - То, что вы безответственно покинули семью своего покойного мужа, не может не вызвать сожаления, - надменно и властно заговорил хозяин дома. - Верность памяти супруга - величайшая добродетель женщины. В другое время я не стал бы даже разговаривать с вами. Но ваш брат и его друзья оказали неоценимую услугу нашей семье. Поэтому в знак признательности я готов помочь вам и оказать надлежащее покровительство.
   Опальный учёный замолчал. Посчитав, что тот высказался, девушка решила, что должна ответить:
   - Благодарю вас...
   - Помолчите! - грубо оборвал её собеседник. Оказывается, он просто переводил дух после столь экспрессивной речи. - Я ещё не закончил!
   - Простите, господин Асано, - вздрогнув, выдавила извинение Платина.
   - Но только в том случае, - слегка отдышавшись, продолжил оратор с прежним накалом, - если ваше поведение будет соответствовать принятым в нашей семье моральным принципам, а сами вы станете образцом добродетели и послушания.
   "Всё! - мысленно охнула пришелица из иного мира, чувствуя себя так, словно только что получила удар пуховой подушкой или пыльным мешком. Колени мелко задрожали, перед глазами всё поплыло. - Капец! Лучше бы сразу отказал. Мы бы просто уехали, и всё! А теперь он всё, что захочет, объявит "безнравственным", откажет в покровительстве да ещё и растрезвонит об этом по всему городу. Вот же-ж!"
   - Вы хорошо меня поняли, госпожа Харуко? - тоном "злого" следователя поинтересовался хозяин дома.
   Выпрямившись, но не решаясь поднять взгляд, гостья нервно сглотнула. Понадобилось значительное усилие, чтобы унять перехвативший горло спазм.
   - Да, благородный господин Асано. Хоть я и недостойна оказанного вами высокого доверия, клянусь Вечным небом и памятью предков, что оправдаю его и не доставлю вам беспокойства.
   - Ступайте, - разрешил опальный учёный, и голос его слегка смягчился. Видимо, покорность и страх собеседницы пришлись ему по душе.
   Попятившись на пару шагов, та развернулась, чтобы направиться к двери.
   Лжебрат негромко произнёс ей вслед:
   - Подождите нас.
   - Да, господин Таниго, - бросила через плечо Ия, торопясь покинуть зал, показавшийся ей вдруг очень душным.
   Стараясь изобразить каменно-равнодушное выражение лица, девушка подошла к сливе, росшей в углу двора, и, делая вид, будто рассматривает причудливо искривлённые ветви, принялась мысленно костерить господина Нависамо Асано, с наслаждением придумывая всё новые и новые прозвища.
   Успев "досыта нахлебаться" местных реалий, Платина не уставала удивляться причудливости нравов, царивших среди аборигенов.
   Радушно встретив и одарив спасителей сына, счастливый папаша публично унизил, по местным меркам прямо-таки извозил мордой по... грязи родную сестру одного из них.
   Мало того, что сей благородный муж проигнорировал заботу той о его собственном отпрыске и даже некоторые заслуги в том, что тот вообще добрался до дома, так ещё и лжебратец инфантильно промолчал, словно не понимая, как позорно выглядит в глазах окружающих.
   К острой обиде примешивалось чувство беспомощности и осознания того, что её просто "развели", как последнюю лохушку.
   Теперь используя привычную местным демагогию, этот ужасно благородный господин Асано способен объявить "безнравственным" любой, самый невинный, на взгляд Ии, поступок и отказаться от своих обязательств. Вот тогда будет весело!
   "Зря я вообще с ним связалась, - запоздало пожалела пришелица из иного мира. - Сама бы как-нибудь устроилась. Без покровителей".
   Но тут же напомнила себе.
   "Как будто от меня что-то зависело. Просто Накадзимо хочет поскорее избавиться от обузы, не нарушая обещание. Он же, как-никак, благородный дворянин и не может просто так отказаться от своего слова. Поэтому сначала стал с деньгами ужимать, свои платить заставил, а как Асано встретил, так, наверное, сразу и решил меня в Кафусё оставить. Да ладно бы только это. Он мне ещё и покровительство этого козла навязал!"
   Негромкий стук двери прервал сеанс саможаления, заставив обернуться. Из главного зала вышли "чёрные археологи" и секретарь хозяина дома.
   "А этот-то чего потащился? - неприязненно подумала Ия. - Или он не с нами, а сам по себе?"
   - Пойдёмте взглянем на дом, - предложил лжебрат. - Сами выберете, где будете жить.
   На языке девушки вертелся вопрос, зачем идти всей толпой? Угадав её состояние, Накадзимо любезно пояснил:
   - Господин Асано уже не так молод. Пусть отдохнёт от нас, а мы с вами прогуляемся.
   Минут через пятнадцать они вышли на маленькую площадь и направились к навесу со стоявшими под ним столиками. Из-за одного из них резво вскочил полный мужчина средних лет в оранжево-голубом шёлковом халате и круглой, широкополой шляпе.
   Поймав за руку проходившую мимо подавальщицу, он сунул ей монетку и, довольно улыбаясь, поспешил навстречу "чёрным археологам".
   - Ну что, господа? - спросил он, потирая руки. - Определились? Можно готовить договор?
   - Мы хотим ещё раз посмотреть те два дома, господин Нуямо, - чуть поклонившись, пояснил Накадзимо.
   На миг растерявшись, собеседник тут же согласно кивнул.
   - Как вам будет угодно, господа. С чего начнём: с улицы Заречной или с улицы Ласточек?
   - Куда ближе, - не раздумывая, определился главарь "чёрных археологов".
   Шли минут тридцать, проходя мимо лавок, харчевен под открытым небом, различных мастерских, добротных двухэтажным домов с солидными магазинами на первом и жильём на втором этаже.
   Изредка попадались запряжённые волами телеги и влекомые лошадьми фургоны. Часто встречались бродячие торговцы. Кому-то из них сегодня повезло и, распродав товар, они шли, повесив на плечо пустой лоток или переносную вешалку. Менее удачливые всё ещё устало предлагали прохожим сладости, простенькие украшения и прочие нужные мелочи.
   Город сильно напоминал Букасо. Разве что отсутствовали на горизонте обязательные горы или сколько-нибудь высокие холмы.
   По сторонам улицы вновь потянулись невысокие, в рост человека заборы из кирпичей. За ними виднелись крыши разнообразных построек и зелёные кроны деревьев.
   Остановившись у некрашеных, потемневших от времени ворот, провожатый отпер висячий замок и, распахнув створки, пригласил всех войти.
   Когда Платина последней оказалась на маленьком переднем дворе, у неё даже сердце ёкнуло, настолько это место походило на усадьбу госпожи Андо.
   - Проходите, смотрите! - радушно, но устало пригласил риелтор. - Тут, конечно, надо навести порядок, но, если договоримся, я всё организую. Вам не придётся беспокоиться.
   Не обращая на него внимание, предводитель "чёрных археологов" предложил:
   - Господин Таниго, покажите здесь всё сестре сами. Мы это уже видели и подождём вас здесь.
   - Хорошо, - недовольно буркнул тот, делая знак Ие следовать за собой.
   Однако, ни садика, что рос на участке госпожи Андо, ни прудика девушка не увидела. Перед ней предстал маленький, окружённый глухим кирпичным забором дворик, густо заросший травой, над которой возвышались три вишнёвых деревца.
   - Вы не переживайте, госпожа, - вновь затараторил риелтор. - Если мы с вашим братом договоримся, тут всё скосят и уберут. Ну, посмотрели?
   - Нет, - покачала головой Платина и, чуть подтянув подол платья, решительно направилась к хозяйственным постройкам.
   В них царило полное запустение. Валялись обрывки каких-то то ли циновок, то ли корзин, повсюду лежал толстый слой пыли, клочьями висела паутина. Но крытая соломой крыша не сверкала дырами, стены не кособочились, стояли более-менее ровно и производили впечатление крепких.
   В сарае, срубленном из тонких, густо обмазанных глиной брёвен, даже имелся пол. Изрядно подгнившие плахи лежали вкривь и вкось, а в щелях между ними росла чахлая, желтовато-зелёная травка.
   Жилые помещения производили более приятное впечатление. Господская часть дома отапливалась с помощью проложенных под полом дымоходов, а каморка, видимо, предназначенная для слуг, имела толстую, плотно прикрывавшуюся дверь. Кухонная печь с вмурованным в неё котлом вся потрескалась, но господин Нуямо вновь клятвенно пообещал всё исправить, если господин Таниго подпишет договор.
   - Что скажете, сестра? - с кривой ухмылкой спросил лжебрат.
   - Пока ничего, - уклончиво ответила Ия и обратилась к риелтору: - Баня здесь есть?
   - Конечно, госпожа! - вроде бы даже обиделся агент по недвижимости, указав на тот самый сарай с полом. - Только лохань вам самой придётся купить. Но я договорюсь, и вам сделают хорошую скидку.
   - Где воду брать? - продолжила расспрашивать приёмная дочь бывшего начальника уезда.
   - Так колодец тут на перекрёстке, - сообщил собеседник. - Всего каких-то сто шагов, и вода очень хорошая. Соглашайтесь, госпожа. Лучшего дома вы в Кафусё не найдёте.
   - А как же второй дом? - удивилась девушка. - Брат говорил о двух.
   - Вы всё-таки хотите его посмотреть? - поинтересовался риелтор.
   - Да, - подтвердила Платина.
   Господин Нуямо вопросительно посмотрел на Таниго, но тот только равнодушно пожал плечами. Дескать: мне всё равно.
   Узнав, что госпожа Харуко не собирается делать окончательный выбор, не осмотрев второго дома, спутники нисколько не удивились, высказав намерение сопровождать её и дальше. На сей раз до цели добирались всего минут пятнадцать по дороге, перейдя по мосту неширокую речушку с мутной водой и загаженными берегами.
   Узкий, кривой переулок сам по себе не производил приятного впечатления и упирался в ворота с ещё не успевшей облезть краской.
   Передний дворик отличался от тех, что Ия видела раньше, только дорожками, выложенными из обломков кирпичей. А вот господский дом выглядел и поновее, и побольше, чем на улице Ласточек.
   Девушка подумала, что в нём, скорее всего, две комнаты. Чтобы проверить свою догадку, начала осмотр именно с жилых помещений. Риелтор что-то говорил, указывая то на резные, поддерживавшие крышу веранды столбики, то на новую, по его словам, черепицу.
   Дворяне и в этот раз остались у ворот обмениваться впечатлениями. Только Таниго с потерянным видом шатался с лжесестрой, дабы не оставлять ту наедине с господином Нуямо.
   К немалому удивлению приёмной дочери бывшего начальника уезда, в передней комнате сохранился стоявший под окном шкаф. Исчезли только выдвижные ящички. Повсюду лежала пыль. На полу из плотно подогнанных досок чётко отпечатались её следы. Похоже, лжебратец, выбирая ей жильё, внутрь даже не заходил.
   "Им только бы от меня отделаться", - раздражённо подумала Платина.
   Ширма, предназначенная для того, чтобы прикрывать вход в соседнее помещение, отсутствовала, а сама дверь, сорванная с петель, стояла рядом, прислонённая к стене.
   Заглянув в комнату, Ия увидела поломанную кровать. На дилетантский взгляд девушки, любой, сколько-нибудь "рукастый" мужик без труда привёл бы её в рабочее положение.
   Вполне довольная осмотром дома, она отправилась на задний двор, также густо заросший травой, сразу же обратив внимание на выложенный из камней круглый колодец.
   - И вода есть, господин Нуямо?
   - А как же! - гордо ответил тот, приходя в хорошее настроение.
   Не поленившись, Платина подошла, не без труда сдвинула тяжёлую, собранную из толстых досок крышку и, посмотрев вниз, увидела своё отражение на фоне разбросанных по небу облаков.
   "Тут метра два или три, - подумала она, закрывая колодец. - Без лебёдки или ворота тяжело таскать будет".
   А вот деревьев здесь почему-то не оказалось, хотя за забором у соседей зеленели три пышные кроны.
   Осматривая хозяйственные постройки, Ия нашла в одной рассохшуюся лохань, а во второй кучу хлама, почему-то не тронутого воришками.
   Закончив обзорную экскурсию на прикрытой навесом кухне, девушка пришла к окончательному выводу, что это место нравится ей гораздо больше. Настало время узнать самое главное, но об этом лучше говорить в присутствии свидетелей.
   - Что решили, господин Таниго? - спросил главарь "чёрных археологов".
   - Как сестра скажет, - пожал плечами тот.
   Благодарно кивнув, Платина спросила:
   - Сколько нужно будет платить за этот дом, господин Нуямо?
   - Десять муни в месяц, госпожа, - расплылся в улыбке риелтор.
   - А за дом на улице Ласточек?
   - Восемь, - ответил собеседник, охотно пояснив: - Сами видите, здесь и дом больше, и колодец свой.
   - Справедливо, - хмыкнула Ия, прикинув, что за год набирается разница в тридцать две серебряные монеты. Можно купить вполне приличное шёлковое платье.
   - Ну, что же, - натянуто улыбнулась она. - Усадьба здесь действительно лучше, но я не могу доставлять брату излишние неудобства своим расточительством. Давайте вернёмся на улицу Ласточек.
   - Подписываем договор? - деловито осведомился главарь "чёрных археологов".
   - Да, - неохотно подтвердила девушка.
   - Постойте! - внезапно сказал риелтор.
   Вздохнув, он достал из рукава смятый платочек и промокнул сухие глаза.
   - Господин Таниго! - голос его дрогнул. - Вокруг только и говорят о вашем героическом поступке. Вы с друзьями спасли сына благородного господина Асано, прославившего наш уезд своей мудростью и добродетелью. Всё Кафусё благодарно вам за это. Позвольте и мне выразить вам свою признательность. Я готов и здесь снизить сумму до восьми муни в месяц!
   Сообщив столь потрясающую новость, он замер, словно оратор в ожидании аплодисментов.
   Меньше всего пришелица из иного мира верила в бескорыстие специалистов по продажам. Неужели риелтор хочет сбагрить такую замечательную усадьбу? Но с чего бы? Или в этом месте есть какой-то подвох, который она не заметила?
   Не зная, что и думать, Платина попыталась определить разницу между двумя предложенными домами. Если не принимать во внимание состояние и размер построек, площадь участка, то разница только в одном: здесь ещё остались кое-какие вещи, а на улице Ласточек нет ничего, кроме стен.
   Неожиданно для неё загадку помог разрешить секретарь господина Асано.
   - Господин Нуямо, - спросил он, хмурясь. - А не здесь ли в прошлом году муж убил жену и сына. Кажется, того дворянина звали господин Мусимуро?
   Все взгляды тут же устремились на риелтора.
   На миг стушевавшись, тот делано удивился.
   - Но это же случилось очень давно. Родственники провели все надлежащие обряды и церемонии. Души господина Мусимуро, его жены и сына уже покоятся с миром. А дом хороший. Чего ему зря стоять?
   - Не будь вы дворянином, я бы вам уши обрезал, - тихо рыкнул Накадзимо. - Или морду набил. Пойдёмте отсюда, господа.
   Когда Ия попала в этот мир, здесь во всю бушевала сильнейшая эпидемия. Смертоносная болезнь уничтожила десятки или даже сотни тысяч, а может, и миллионы подданных Благословенной империи. Девушка смогла выжить только благодаря случайно оказавшимся при ней антибиотикам. За время, проведённое на заражённой территории, она видела столько трупов в самом разнообразном состоянии, что страх перед мёртвыми у неё исчез. С той поры девушка боялась только живых.
   - Постойте! - негромко сказала она вслед направившимся к воротам дворянам, и когда те дружно обернулись, обратилась к риелтору: - А если я попрошу брата снять для меня эту усадьбу за пять муни в месяц?
   - Это слишком дёшево, госпожа, - покачал головой мужчина.
   - Но вы же не несёте никаких затрат, господин Нуямо, - попыталась убедить его Платина. - Дом просто стоит, и всё! Я же предлагаю вам пусть и скромные, но деньги.
   - А налоги, госпожа? - встрепенулся собеседник. - Знаете, сколько приходится платить за эту землю?
   - Неужели с вас берут по пять муни в месяц?! - в притворном ужасе всплеснула руками приёмная дочь бывшего начальника уезда. - Тогда вам нужно непременно подать жалобу в канцелярию губернатора за столь непомерные поборы.
   - Но, госпожа, мне же тоже надо на что-то жить! - криво усмехнулся риелтор и посмотрел на внимательно слушавших их разговор дворян. - Господин Таниго, ваша сестра не понимает очевидных вещей!
   Лжебрат хотел что-то сказать, но Накадзимо успел схватить его за локоть и сообразительный "чёрный археолог" мудро промолчал.
   - Господин Нуямо, - вновь обратила на себя внимание Ия. - Даже если вы терпите убытки, их можно уменьшить на пять муни в месяц. И это всего на год. За это время люди увидят, что со мной ничего не случилось, и потихоньку забудут о прошлом этого дома, от чего он сразу вырастет в цене. Или вы всё ещё надеетесь найти кого-то, кто согласится жить в доме, где недавно произошло двойное убийство?
   - Двойное убийство? - недоуменно вскинул брови собеседник, но тут же сообразил: - Ах да, мать с сын. Двое.
   И продолжил с прежним напором:
   - Но вы же готовы в нём жить!
   Однако девушка уже придумала ответ на этот провокационный вопрос. Гордо выпрямившись, она отчеканила, глядя куда-то поверх его головы.
   - Я слишком многим обязана своему благородному брату и сделаю всё, чтобы хоть немного уменьшить бремя его забот. Чем меньше денег он оставит мне, тем больше возьмёт с собой, а они ему очень нужны.
   Таниго громко хмыкнул, то ли соглашаясь со своей лжесестрой, то ли посмеиваясь над ней. Накадзимо оставался бесстрастным, только в прищуренных глазах таилась неприятная усмешка. Сенто вообще отвернулся, видимо, не в силах терпеть столь коварное лицемерие. А вот секретарь господина Асано совершенно неожиданно для беглой преступницы одобрительно кивнул, качнув широкими полями круглой шляпы.
   - Хорошо, - буркнул весьма впечатлённый столь патетическим заявлением риелтор. - Я согласен заключить договор на пять муни в месяц. Но только на год!
   - А если мы немного задержимся, госпоже придётся жить на улице? - неожиданно подал голос главарь "чёрных археологов".
   - В договор можно включить пункт о продлении его ещё на год, - посоветовал секретарь господина Асано.
   - Но уже на десять муни в месяц! - насупился Нуямо.
   - На шесть, - возразила Платина.
   - Ну уж, нет! - возмутился риелтор. - Я и так вам сильно уступил.
   - На восемь, - веско проговорил господин Мадуцо, напомнив: - Вы сами предложили эту цену.
   - Ну, хорошо, - не стал спорить с приближённым опального учёного собеседник. - Пусть будет восемь со второго дня месяца Зайца тысяча двести двадцать шестого года. Вы согласны, господин Таниго?
   - Да, - согласился тот.- Как раз через год. А пока пусть будет пять муни.
   - В таком случае, я пойду писать договор, - вздохнул риелтор, доставая из кармана платок. - Завтра утром нам надо сходить в канцелярию, всё оформить и заплатить пошлину.
   - Я подойду к концу первого часа дневной стражи, - пообещал Таниго, вместе со всеми направляясь к воротам.
   Заперев их на замок, агент по недвижимости коротко поклонился.
   - К сожалению, господа, я должен вас покинуть. Дела.
   - Господин Нуямо! - остановил его Накадзимо. - Вы обещали прислать людей навести порядок в усадьбе.
   Тот замялся.
   - Только не говорите, что речь шла лишь о доме на улице Ласточек, - нехорошо усмехнулся главарь "чёрных археологов". - Вы и так нас уже очень сильно разочаровали.
   Однако собеседник попался не из робких.
   - Госпожа и так будет проживать в доме почти даром. Не кажется ли вам, что требовать чего-то ещё уже слишком?
   Все тут же посмотрели на Накадзимо, ожидая его реакции. Тот сделал два быстрых шага к риелтору. Тот невольно попятился.
   - Этого хватит, чтобы найти людей здесь убраться? - спросил главарь "чёрных археологов", доставая из рукава серебряную монету.
   - Ну... - задумчиво протянул господин Нуямо.
   - Возьмите ещё одну, - присоединился к своему предводителю Таниго.
   Лицо собеседника вновь расплылось в довольной улыбке.
   - Я всё организую, господа. Сегодня же здесь всё вычистят.
   - Ели они плохо уберутся, - со значением проговорил Накадзимо. - Мы будем винить в этом вас.
   - Не беспокойтесь, - заверил его риелтор. - Я сам за всем прослежу.
   Обратно шли не торопясь. Дворяне о чём-то оживлённо беседовали, а Ия шагала позади, лениво размышляя над тем: повезло ей, что дом достался так дёшево, или нет?
   Вдруг предводитель "чёрных археологов" и её лжебрат отстали от Сенто с Мадуцо и скоро оказались около девушки. Пока их приятель с увлечением рассказывал секретарю господина Асано о своём путешествии на юг, они заняли места по бокам мгновенно насторожившейся беглой преступницы.
   - Я знал, что вы храбрая женщина, госпожа, - негромко произнёс Накадзимо. - Но вы вряд ли найдёте служанку, согласную жить в доме, где недавно убили двух человек. Простолюдины трусливы и суеверны.
   - Буду искать такую же, как я, - ответила Платина. - Кому нечего терять. А не получится, так одна поживу. Я хоть и дворянка, но тяжёлой работы не боюсь. Как-нибудь справлюсь с домашними делами.
   - Разве подобает благородной даме самой готовить, стирать и убираться? - продолжил изгаляться собеседник.
   - Не подобает, - со вздохом согласилась Ия. - Но, в крайнем случае, я сама и сготовлю, и приберусь, и постираю. Вы не переживайте: с голода не умру и грязью не зарасту.
   - Что же будет с вашей репутацией? - усмехнулся Накадзимо.
   - Моя репутация со мной и останется, - выделив первое слово, буркнула девушка.
   Какое-то время шли молча. Очевидно, собеседник пытался оценить столь странное заявление.
   - Я знаю, что у вас есть деньги, и вы умеете их беречь, - наконец сказал главарь "чёрных археологов". - Но они же всё равно рано или поздно закончатся. Что тогда будете делать, госпожа?
   - Неужели это вас так интересует, господин Накадзимо? - ответила Платина вопросом на вопрос.
   - Да, - неожиданно признался дворянин. - Мне интересно, чем одинокая женщина благородного происхождения сможет зарабатывать себе на жизнь? Есть довольно простой способ, но тогда вы потеряете расположение господина Асано.
   - Господин Накадзимо, - устало вздохнула Ия. - Я уже говорила, что не собираюсь делать ничего предосудительного. Не беспокойтесь, репутация господина Асано и моего благородного брата не пострадает.
   - Вы умеете шить и вышивать? - не отставал спутник. - Пишете картины?
   - Как и всякая женщина, - слегка покривила душой приёмная дочь бывшего начальника уезда, трезво оценивая свои скромные навыки в рукоделии и живописи.
   - Тогда на что вы собираетесь жить? - проявил странную настойчивость дворянин.
   - Да вам-то какое дело, господин Накадзимо? - не выдержав, огрызнулась девушка. - Мы же договорились: вы выполняете свои условия, я свои. И все довольны, и каждый идёт своею дорогой!
   - Как вы смеете так разговаривать? - раздражённо зашипел Таниго.
   Беглая преступница рассчитывала, что и его предводитель не станет терпеть подобную дерзость от женщины и либо отчитает её и заткнётся, или только отчитает, перестав донимать глупыми вопросами.
   Однако мужчина её удивил. Пожав широкими плечами, он совершенно спокойно пояснил:
   - Просто хотел дать вам совет. Всё-таки я старше вас и лучше знаю жизнь.
   - Я понимаю это, господин Накадзимо, - не без труда подавив раздражение, согласилась с ним Платина. - И всегда готова вас выслушать.
   - Пока вы не потратили все свои деньги, - наставительно проговорил собеседник. - Щедро заплатите свахе, чтобы она нашла вам подходящего мужа. Вы красивы, образованы, умеете вежливо себя вести. С учётом вашего происхождения, какой-нибудь богатый купец или даже чиновник может взять вас в наложницы.
   Ожидавшая чего-то более оригинального, Ия почувствовала лёгкое разочарование.
   - Благодарю за совет, господин Накадзимо. - на ходу склонила голову она. - Но вряд ли я им воспользуюсь, потому что не доверяю чужому выбору в столь важном деле.
   - Вы слишком привередливы для простой дворянки, госпожа, - заметил главарь "чёрных археологов". - Тот, кого нашли ваши близкие, вам тоже не понравился.
   "Что-то ты сегодня разболтался", - с неприязненной озабоченностью подумала девушка, пытаясь сохранить равнодушно-приветливое выражение лица.
   - Случается, ошибаются даже те люди, кто искренне заботятся о нас.
   - Это вы о родителях или о себе, госпожа? - хохотнул мужчина.
   "Вот же-ж пристал!"- мысленно выругалась Платина. Однако оставлять последнее слово за собеседником было не в её правилах.
   - О всех, господин Накадзимо. Не даром же Божественный мастер сказал, что каждый ошибается в зависимости от своей пристрастности.
   - А ещё он говорил, что единственная настоящая ошибка - это не признавать своих прошлых ошибок, - ответно блеснул эрудицией главарь "чёрных археологов".
   - Вот я и стараюсь их исправлять, - не удержавшись от победной улыбки, тут же заметила Ия. - И никакая сваха мне не нужна!
   - У дурака и счастье глупое, - неожиданно усмехнулся лжебрат.
   - Поглядим, господин Таниго, - пожала плечами девушка.
   - Нет уж, госпожа, - насмешливо фыркнул тот. - Я на такое смотреть не стану.
   И, явно довольный своим остроумием, поспешил догонять своего приятеля и господина Мадуцо. Немного погодя, к ним присоединился и господин Накадзимо, оставив девушку одну.
   Добравшись до дома опального учёного, она сразу же прошла на женскую половину, почти бегом миновала садик и скрылась в отведённой ей комнате.
   Не успела Платина толком перевести дух, как заявилась госпожа Осуко Асано с предложением выпить чаю на открытом воздухе.
   Понимая, что отказ воспримут крайне негативно, Ия согласилась. После первого же глоточка наложница принялась расспрашивать гостью о её прогулке: куда ходила, где и какое жильё подыскал для неё господин Таниго?
   Девушка отвечала неторопливо, обстоятельно, с привычной тщательностью подбирая слова. Узнав, что она намерена поселиться в бывшей усадьбе господина Мусимуро на Заречной улице, собеседница испуганно всплеснула руками.
   - Разве вам не сказали, что там недавно произошло страшное убийство?!
   - Я знаю, госпожа Асано, - отхлебнув ароматного напитка, кивнула Платина.
   - Но такие места приносят несчастье! - трагическим тоном вскричала наложница.
   - Зато дёшево стоят, - пожав плечами, беглая преступница доверительно понизила голос: - Я очень хочу помочь брату. Он и так сильно на меня потратился, хотя совсем не богат. А впереди у него дальняя дорога. Чтобы подготовиться к ней, нужны деньги. Вот я их ему и экономлю.
   - Вы так любите брата, госпожа Харуко? - с плохо скрытым сомнением спросила женщина.
   - Я ему благодарна, госпожа Асано, - после короткого размышления нашла подходящее слово Ия. - Меня отдали в чужую семью, и он уже не должен был обо мне заботиться. Мог бы навестить и спокойно уехать. Но он взял ответственность на себя и уговорил деверя меня отпустить.
   - Кажется, вам и в самом деле плохо жилось, - задумчиво покачала головой наложница. - Если вы готовы уехать неизвестно куда, не зная, что вас ждёт, да ещё и остаться одной на целый год.
   "Ну так, слабоумие и отвага", - почему-то подумала пришелица из иного мира.
   - Чай совсем остыл, - вроде бы невпопад проговорила собеседница и обратилась к служанке: - Принеси горячей воды.
   - Слушаюсь, первая госпожа наложница, - поклонилась та и, взяв поднос с чайником, скрылась за кустами.
   Воровато оглядевшись, женщина вдруг подалась вперёд и мягко взяла приёмную дочь бывшего начальника уезда за запястье.
   - Ах, госпожа Харуко, я восхищаюсь вами и вашим братом! Он поступил как дворяне древних времён! Имея только меч и благородное имя, господин Таниго защитил свою сестру от злобных родственников мужа. Не позволил им издеваться над вами и взял вас с собой! А какая вы храбрая и бесстрашная! Как только вы решились всё оставить и уехать неизвестно куда?!
   "Неожиданная трактовка моей дурости, - озадаченно подумала девушка, осторожно освобождая руку от тонких, прохладных пальчиков собеседницы. - Надо как-то сгладить такое впечатление".
   - У меня не было выбора, госпожа Асано, - пробормотала она, смущённо потупив взор. - Я прошу вас, никогда так больше не говорить, а то мне очень неудобно. Не знаю, как там на самом деле было в древние времена, но то, что случилось со мной, это очень тяжёлое испытание... И я не знаю, смогу ли вынести его до конца.
   - Сможете, госпожа Харуко! - принялась горячо убеждать наложница.
   "Мне бы твою уверенность", - усмехнулась про себя Платина.
   - А я постараюсь вам помочь, - второй раз за день ошарашила её собеседница.
   - Как, госпожа Асано? - удивлённо вскинула брови Ия. - Чем?
   - Вы, наверное, не знаете, госпожа Харуко, - женщина вновь огляделась. - Но наш господин... с неохотой согласился стать вашим покровителем.
   "А мне казалось, наоборот, - озадаченно хмыкнула про себя девушка. - Таниго сказал, что он обрадовался возможности оказать им услугу и меньше заплатил за спасение сына".
   - Хорошо, что молодой господин помог уговорить отца, - торопливо продолжала наложница, тут же предупредив: - Но вы не должны его осуждать. Наш господин - уважаемый человек, известный своими высокими нравственными принципами. Только вас-то он совсем не знает, вот и опасается, что бы будете плохо себя вести: заведёте любовника или будете встречаться с мужчинами за деньги. Тогда люди скажут, что наш господин сильно ошибся в вас, став покровителем недостойной, безнравственной женщины.
   Не удержавшись, Платина возмущённо фыркнула, до глубины души возмущённая подобным предположением. Да она лучше станет воровкой, чем проституткой!
   - Вы молоды, красивы и должны нравиться мужчинам, - собеседница продолжила объяснять причины антипатии своего мужа к гостье.
   "Скорее, уж женщинам", - с горечью заметила про себя беглая преступница, продолжая внимательно слушать.
   - Но мы со старшей госпожой сразу поняли, что вы не такая! - с жаром продолжила наложница. - Вы не опозорите нашу семью, как бы тяжело вам не пришлось. Мы знаем, что ваш брат заботится о вас. Он, конечно, оставит вам деньги, чтобы вы могли его дождаться. Но... Вы извините меня, госпожа Харуко, ваш брат не сможет обеспечить вам приличную жизнь. Поэтому я прошу вас принять нашу помощь. Два раза в месяц нам привозят продукты из деревни. Старшая госпожа сможет выдавать вам по полмешка риса. Ещё слуги вашего брата болтали, что у вас мало одежды. Да я и сама видела, что у вас только один маленький узелок. Когда мы жили в столице, наш господин был очень щедр, и у нас осталось много всяких вещей.
   Ия открыла рот, но женщина тут же замахала руками и замотала головой так, что золотые висюльки закачались, вспыхивая на солнце жёлтыми искорками.
   - И не вздумайте отказываться, госпожа Харуко! Этим вы обидите нас со старшей госпожой, и мы больше никогда не пригласим вас в гости!
   - А мне можно будет навещать вас? - помня недавний разговор, девушка не смогла удержать язык за зубами.
   - Разумеется, - величественно кивнула собеседница. Высказавшись, она успокоилась и теперь явно любовалась собой. - Мы всегда рады вас видеть, госпожа Харуко.
   Пришелице из иного мира понадобилось какое-то время, чтобы прийти в себя после полного обалдения. Даже в глазах защипало. Уже очень давно она не слышала в свой адрес таких добрых слов, и никто не выказывал желания помочь ей просто так, ни за что.
   Торопливо достав из рукава платочек, Платина тщательно вытерла набежавшие слёзы и вновь попыталась рассуждать здраво, то есть с привычной долей цинизма.
   Похоже, её самоуничижение перед хозяйкой дома принесло свои плоды, и та уже не опасается, что незваная гостья вдруг возжелает пролезть в их благородное семейство, подло используя нежные чувства её больного отпрыска. Отсюда и такое более чем лояльное к ней отношение.
   Возможно, госпожа Энэмо Асано и госпожа Осуко Асано представили себя на её месте, или их когда-то тоже гнобили родственники? Либо им просто скучно, а может, есть какая-то другая причина, но Ие почему-то казалось, что они искренне хотят помочь "бедной вдове".
   Вот только, учитывая причуды местного менталитета, ещё неизвестно, как эти богатенькие дворянки станут относиться к девушке, если она безоговорочно примет все их предложения. Тут надо так извернуться, чтобы, с одной стороны, показать свою скромность, с другой, дать им возможность продемонстрировать свою доброту.
   Прерывисто вздохнув, приёмная дочь бывшего начальника уезда заговорила, с привычной осторожностью подбирая слова:
   - Огромное спасибо, госпожа Асано. Я очень тронута вашими словами, хотя и недостойна их. Ваша доброта и щедрость безграничны. Но я не могу ими злоупотреблять. Просто позвольте мне иногда приходить к вам выпить чаю и насладиться беседой.
   - Вы хотите обидеть меня и старшую госпожу?! - в полном соответствии с обычаями аборигенов возмутилась собеседница.
   - Пусть покарает меня Вечное небо, если я хоть на миг задумаюсь об этом! - пылко вскричала девушка, пытаясь "выдавить" слезу. - Только у вас такой большой дом, много слуг, и ваш господин обязан обо всех позаботиться. Если я возьму рис, что буду чувствовать себя очень неудобно. Пожалуйста, не заставляйте меня, госпожа Асано. И да, у меня, действительно, очень мало вещей, а в доме почти ничего нет.
   Они ещё минут пять обменивались любезностями, но тут служанка принесла чай и сладости. Платина думала, что наложница сменит тему беседы, но та неожиданно заявила, что попросит старшую госпожу поговорить с управителем о том, сколько посуды и кухонных мелочей можно выделить госпоже Харуко, а сама она подберёт ей что-нибудь из одежды.
   Ия продолжала благодарить, внутренне недоумевая, зачем ей понадобилось отсылать служанку перед началом этого разговора? И только потом сообразила, что дело не в том, чего и сколько они намерены подарить гостье. Собеседница хотела скрыть свои слова о хозяине дома. Ни к чему кому бы то ни было ещё знать, что их благородный господин отказывал в покровительстве сестре одного из спасителей собственного сына.
   Отметив сей факт, девушка решила, что ей тоже следует о нём помалкивать.
   Ещё немного поболтав, госпожа Асано ушла, сославшись на дела. Расставшись с ней, Платина сбегала на задний двор и вернулась в отведённую ей комнату. Но долго ей оставаться в одиночестве не пришлось. Вскоре пришла служанка и пригласила госпожу Харуко в покои старшей госпожи.
   Увидев пожилую женщину в застиранном платье, стоявшую привычно опустив взор, Ия поняла, что это кандидатка в её служанки.
   Удивлённая той оперативностью, с которой супруга опального учёного выполнила своё обещание, девушка спросила, зачем она понадобилась госпоже Асано?
   - Это Ишиша, - сказала хозяйка дома, кивнув на простолюдинку. - Она служила госпоже Сапуко. К сожалению, та умерла несколько дней назад. Самому господину Сапуго лишняя служанка в доме не нужна. Он готов уступить её контракт на два года за тридцать муни. Это очень дёшево. Что скажете, госпожа Харуко?
   - Вы позволите мне с ней поговорить? - на всякий случай спросила гостья.
   - Конечно, - благожелательно кивнула супруга опального учёного и пригласила: - Сядьте, выпейте чаю.
   - Благодарю, госпожа Асано, - чуть поклонилась девушка.
   Дождавшись, когда Акейн наполнит её чашечку, Платина сказала:
   - Я не смогу платить много, Ишиша. Но у тебя будет еда и крыша над головой.
   - Мне этого достаточно, госпожа Харуко, - по-прежнему не поднимая взгляд, проговорила простолюдинка.
   - В нашем доме не будет мужчин, - продолжила озвучивать свои условия Ия.
   - Я знаю, госпожа, - женщина коротко глянула на неё и тут же потупила взор. - Госпожа Асано мне всё рассказала.
   - Если мой брат не согласится оставить тебя, то через год придётся искать новое место, - заранее предупредила беглая преступница.
   - И это я тоже знаю, госпожа Харуко, - поклонилась кандидатка в служанки.
   - Ну, а тебе известно, что я сняла бывший дом господина Мусимуро? - выдала девушка самую важную информацию.
   Вот тут собеседницу, что называется, "проняло". Вскинув голову, она уставилась на приёмную дочь бывшего начальника уезда широко распахнутыми глазами.
   - Это там, где он убил свою жену и сына?
   - Да, - подтвердила девушка, отметив, что хозяйка дома никак не отреагировала на данное сообщение. Похоже, её уже поставили в известность и даже объяснили причину столь странного выбора. - Если испугалась, то так и скажи, ругать не стану.
   - Неужто вы сами не боитесь, госпожа? - вопросом на вопрос ответила простолюдинка.
   - Не боюсь, - покачала головой Платина. - Мне сказали, что их похоронили как положено со всеми церемониями, и они покоятся с миром. Но на всякий случай будем оставлять на ночь немного варёного риса на веранде.
   - А так можно? - робко поинтересовалась женщина.
   Тут уж пришёл черёд Ии отвечать вопросом на вопрос.
   - А почему нельзя? Разве так не делают в праздник почитания усопших?
   Собеседница в волнении прикусила губу, явно не зная, как поступить? Судя по всему, ей нужно это место, но дом с возможными призраками пугал её до жути.
   - Что молчишь? - недовольно проворчала хозяйка дома. - Не хочешь? Тогда ступай, и пусть госпожа Ноесо тебе другое место ищет.
   - Нет, госпожа Асано, я согласна! - почти выкрикнула простолюдинка. - Я согласна. Пусть только госпожа Харуко выкупит мой контракт.
   - Думаю, брат не откажет мне в такой сумме, - проговорила девушка, крайне удивлённая подобной смелостью своей будущей служанки. Неужели ей вновь повезло, и она так быстро нашла женщину, которой тоже нечего терять?
   - Ступай, - махнула рукой супруга опального учёного. - Завтра я пришлю нашего управителя к господину Сапуко.
   - До свидания, госпожа Асано, - низко поклонилась Ишиша. - Спасибо вам.
   - Я скажу брату, чтобы он передал вам деньги, госпожа Асано, - пообещала Платина, с сожалением понимая, что придётся доставать ещё один серебряный слиток, а значит, глава "чёрных археологов" вновь заберёт часть монет "за охрану и сопровождение".
   - Нет, нет, госпожа Харуко, - покачала головой супруга опального учёного. - Пусть лучше он сам заплатит господину Сапуко. Им всё равно придётся идти в канцелярию, чтобы перерегистрировать договор.
   "Бюрократия бессмертна", - усмехнулась про себя пришелица из иного мира.
   - Я передам брату, - послушно кивнула она и заметила, рассчитывая побольше узнать о своей будущей служанке: - Эта Ишиша очень храбрая для простолюдинки, раз согласилась служить у меня.
   - Ей больше ничего не остаётся, госпожа Харуко, - печально улыбнулась хозяйка дома. - Господин Сапуко очень не любит Ишишу и держал её только из-за больной супруги. Но теперь, когда бедная госпожа Сапуко умерла, он хочет поскорее избавиться от неё. Госпожа Ноесо, близкая подруга госпожи Сапуко, написала, что он хотел продать её куда-то вроде бы даже на улицу Тучки и дождя. Но вы же сами видели, что Ишуша уже стара, чтобы служить мужчине у подушки. Но есть ещё бумажные и гончарные мастерские. И на расчистке каналов людей всегда не хватает. А Ишиша всю жизнь прислуживала госпоже и к тяжёлой работе не привыкла. Вот и согласилась на ваше предложение.
   - И всё-таки она очень смелая женщина, - рискнула не согласиться с ней гостья. - Трусиха, скорее, согласилась бы канавы копать, чем жить в доме, где могут быть призраки.
   - Да какая разница? - пренебрежительно махнула рукой собеседница. - Храбрая она или нет? Лишь бы служила усердно.
   - Тут вы конечно правы, госпожа Асано, - поднявшись, поклонилась Ия. - А сейчас позвольте мне уйти.
   - Подождите, - остановила её супруга опального учёного. - Первая госпожа наложница уже говорила, что мы хотим вам помочь?
   - Да, госпожа Асано, - подтвердила девушка.
   Хозяйка дома вновь попыталась предложить ей регулярные поставки риса и прочих продуктов, но в конце концов согласилась ограничиться кое-какой одеждой и утварью.
   Обо всём этом Платина после ужина сообщила лжебрату, за одно передав серебряный слиток. Принимая его, тот недовольно морщился, напомнив, что когда они договаривались, о найме служанки даже речи не было.
   - Ну уж извините, господин Таниго, - насмешливо хмыкнув, развела руками Ия. - Я же не виновата, что закон запрещает женщинам совершать такие сделки.
   - Мужа себе заведите, - надувшись, буркнул мужчина. - Пусть он вам и бегает по канцеляриям.
   - Да где же его взять-то? - усмехнулась девушка. - Умные и красивые меня замуж не берут, а с дураком самой жить не хочется.
   - Хорошо, - проворчал собеседник. - Завтра пойду в канцелярию договор регистрировать и узнаю про вашу служанку. У кого она сейчас служит?
   - У господина Сапуко, - сообщила Платина и попросила: - Пожалуйста, возьмите меня с собой.
   - В канцелярию женщинам нельзя заходить без приглашения, - сообщил лжебрат.
   - Туда я не пойду, - успокоила его Ия. - Просто хочется скорее увидеть договор.
   "И за одно напомнить о служанке", - закончила она уже про себя.
   - Возьму, - буркнул "чёрный археолог" и, качнув широкими полями круглой шляпы, поспешил в главный зал.
   А приёмную дочь бывшего начальника уезда пригласила в свои покои хозяйка дома, где они трапезничали в чисто женской компании. Присутствовала даже юная Уишо Асано. Но она только скромно помалкивала, поглядывая на гостью со смесью жалости и восхищения.
   Девушка вновь услышала кучу любезностей, подтверждение желания помочь, но после жёны опального учёного вновь принялись расспрашивать её о прошлой жизни.
   Платина привычно отделывалась общими фразами, а когда собеседницы намекнули, что за их доброту ей стоило быть более откровенной, выдала заранее припасённую фразу:
   - Благородные дамы, хоть я и без сожаления покинула семью своего покойного мужа, они всё же остаются моими родственниками, и будет неблагодарно говорить о них плохо. А хорошего сказать нечего.
   Хозяйка дома понимающе кивнула, хотя во взгляде её и читалось откровенное разочарование. Но первая наложница демонстративно обиделась и, надув губы, задала очередной провокационный вопрос:
   - Почему же тогда брат не найдёт вам мужа? Наш господин говорил, что у него очень много друзей.
   Однако Ия и на это нашла что сказать:
   - Сейчас ему просто очень некогда, госпожа Асано. Он торопится в Сагаро. Но, когда вернётся, может, и выдаст меня за какого-нибудь хорошего человека.
   Поймав на себе испытывающий взгляд супруги опального учёного, девушка поморщилась и попыталась произнести последние слова самым нейтральным тоном, давая понять, что никому больше не намерена рассказывать о своих комплексах.
   - Я слышала, в западных землях очень опасно, - прервала неловкую тишину госпожа Осуко Асано.
   - Да, так говорят, первая госпожа наложница, - подтвердила Платина, пообещав: - Но я буду каждый день молить Вечное небо, чтобы оно сохранило жизнь брату и его друзьям.
   Оказавшись наконец в своей комнате, она, не зажигая светильника, разделась и улеглась, закутавшись в одеяло. Но, перед тем как уснуть, попыталась проанализировать события этого суматошного дня. В Кафусё судьба или тот сверхъестественный игрок, что распоряжается её жизнью, подкинул как-то уж слишком много плюшек. Тут и влиятельный покровитель с благосклонно настроенными жёнами, и прекрасное дешёвое жильё со своей водой, и даже храбрая опытная служанка. Всё это просто замечательно! Вот только по закону равновесия или всемирного свинства теперь следует ждать какой-то особенной гадости.
   Похоже, господин Асано очень серьёзно относится к взятым на себя обязательствам, так как он вновь отправил с "чёрными археологами" своего секретаря.
   В отличие от вчерашнего дня, сегодня риелтор ждал их не в харчевне, а на маленькой площади возле широко распахнутых ворот канцелярии.
   Перед тем как отправиться к чиновникам, господин Мадуцо внимательно прочитал все три экземпляра договора.
   Ия, изнывая от нетерпения за спиной лжебрата, дёрнула его за рукав, а когда тот вздрогнул от неожиданности, торопливо зашептала ему на ухо:
   - Узнайте, пожалуйста, что он там написал об оплате?
   Дворянин зло зыркнул на неё, но всё же спросил:
   - Надеюсь, там всё так, как мы договаривались?
   - Да, господин Таниго, - подтвердил секретарь опального учёного, возвращая риелтору бумаги. - Пять муни в месяц в течении года. Если вы не расторгаете его, договор продлевается ещё на год, но с оплатой уже восемь муни в месяц.
   - Благодарю вас, господин Мадуцо, - степенно поклонился "чёрный археолог", подчёркнуто не глядя на лжесестру.
   - Тогда пойдёмте закончим все наши дела? - предложил господин Нуямо.
   - Я подожду вас здесь, господин Таниго, - смиренно потупила взор приёмная дочь бывшего начальника уезда. - Вдруг господин Сапуко подойдёт? Тогда вы сразу и контракт Ишиши перекупите.
   - Не к лицу вам стоять тут одной, госпожа Харуко, - заявил вдруг хромой дворянин.
   Его соратник понял намёк правильно, предложив:
   - Вы правы, господин Накадзимо. Прошу вас остаться с моей сестрой.
   Поскольку он то ли случайно, то ли умышленно не упомянул своего приятеля, то господин Сенто также проследовал во двор канцелярии уезда Кафусё вместе с Таниго, риелтором и секретарём господина Асано.
   - Ну вот, госпожа, мы и выполнили все ваши пожелания, - тихо произнёс "чёрный археолог". - Мы сделали даже больше. Теперь у вас есть могущественный покровитель, и пока вы ведёте себя прилично, господин Асано вас в обиду не даст.
   - Я тоже всё исполню, господин Накадзимо, - заверила девушка. - Сразу как только переселюсь в новый дом.
   - Не сомневаюсь в этом, - усмехнулся собеседник, окидывая её пристальным, оценивающим взглядом. - Кажется, вам помогает кто-то из небожителей, госпожа. Это необыкновенная удача, что мы встретили молодого господина Асано. Без него ещё неизвестно, когда бы мы нашли вам подходящий дом.
   - Вообще-то я рассчитывала поселиться подальше от Хайдаро, - не удержалась от замечания Платина.
   - Не переживайте, - с кривой ухмылочкой успокоил её главарь "чёрных археологов". - Барон не станет искать вас здесь, тем более если посчитает мёртвой. Но мне всё ещё непонятно, почему вы от него сбежали? Хваро молод, красив, богат. Неужели он и в самом деле вас истязал?
   - Я не хочу об этом говорить, господин Накадзимо! - резко, почти грубо оборвала его Ия. - И вы это знаете!
   Неизвестно, как далеко зашёл бы их разговор, но, отвернувшись, девушка заметила, как с одной из улиц вышел пожилой дворянин в красно-чёрном халате и суетящийся вокруг него простолюдин, показавшийся ей знакомым.
   - А вот и господин Сапуко с Гачером! - довольно улыбнулась девушка. Теперь её лжебрату не придётся ещё раз тащиться в канцелярию.
   - Это кто? - нахмурился собеседник.
   - Бывший хозяин моей новой служанки! - улыбнулась Платина.
   - Вы уже и служанку нашли? - удивился предводитель "чёрных археологов".
   - Не я, - не стала приписывать себе чужие заслуги Ия. - Это госпожа Асано помогла.
   - Здравствуйте, господин Накадзимо, - поклонился управитель дома опального учёного. - Позвольте вас познакомить с благородным господином Оло Сапуко.
   Дворяне обменялись поклонами.
   - А где господин Таниго? - спросил Гачер.
   - Они в канцелярии, - ответил главарь "чёрных археологов" и посмотрел на нового знакомого. - Мне сказали, что вы хотите продать контракт своей служанки, господин Сапуко?
   - Да, - сухо подтвердил тот. - Она служила моей супруге, которая недавно умерла, а я не могу держать в доме бесполезную простолюдинку.
   - Мой друг, господин Таниго, как раз ищет служанку для своей сестры, - Накадзимо кивнул в сторону скромно помалкивавшей девушки. - И он выкупит у вас её контракт. Сейчас господин Таниго оформляет договор на аренду дома. Почтенный Гачер, ты, наверное, лучше знаешь, где их искать?
   - Да, да, - подтвердил управитель дома опального учёного и согнулся в почтительном поклоне. - Прошу вас, господин Сапуко.
   - Не кажется ли вам, что вы немного поспешили, госпожа? - спросил хромой дворянин, задумчиво глядя им вслед. - Вы же совсем не знаете эту простолюдинку, а этот господин слишком торопится избавиться от неё. Хороших служанок редко так выгоняют.
   - Её рекомендовала госпожа Асано, - неопределённо пожала плечами Платина.
   - Вам и тут повезло! - восхищённо хохотнул собеседник.
   - Ещё не знаю, господин Накадзимо, - задумчиво покачала головой Ия.
   Они ещё минут сорок обменивались вежливыми колкостями, пока в воротах канцелярии не показалась толпа знакомых дворян.
   Господин Мадуцо что-то втолковывал кивавшему риелтору. Таниго, напряжённо улыбаясь, любезничал с господином Сапуко.
   Сенто быстро подошёл к своему предводителю и, глянув на девушку, произнёс:
   - Всё документы оформлены. На ближайшие два года, госпожа, у вас есть дом. Если, конечно, вы сможете за него платить.
   - Благодарю за хлопоты, господин Сенто, - поклонилась Платина. Она не знала на сколько хватит её денег, но твёрдо рассчитывала за это время научиться зарабатывать себе на жизнь.
   Её лжебрат распрощался с собеседником и присоединился к друзьям.
   - Уже сегодня Ишиша будет в вашем распоряжении, госпожа.
   - Спасибо, господин Таниго, - Ия поклонилась ещё раз. Ничего, спина не переломится.
   - Вот возьмите, - проворчал тот, протягивая увесистый кошелёк. - Осталось от вашего слитка.
   Девушка очень хотела узнать, сколько на сей раз с неё взяли за "охрану и сопровождение"? Но тут к ним подошёл риелтор в сопровождении секретаря опального учёного.
   - Ну, госпожа, - довольно улыбаясь, господин Нуямо протянул ей длинный ключ. - Переезжайте и живите. Только не забывайте вовремя платить.
   - За деньгами сами приходить будете или пришлёте кого-нибудь? - деловито осведомилась приёмная дочь бывшего начальника уезда, убирая металлический стержень с изогнутой головкой в висевший на поясе кошелёк.
   - Только сам! - со смехом заверил собеседник. - Если вдруг кто-то придёт от моего имени - смело гоните мошенника прочь или зовите стражу.
   - Хорошо, господин Нуямо, - понимающе улыбнулась Платина. - Так и сделаю. Но где договор?
   - У вашего брата, - кивнул риелтор на "чёрного археолога".
   - Но он же уезжает, - страдальчески скривилась Ия. - Это я остаюсь.
   - Возьмите, - недовольно буркнул Таниго, доставая из рукава сложенную бумагу.
   - Благодарю вас, - слегка поклонилась лжесестра, убирая документ во всё тот же кошелёк.
   - Господа! - обратился к дворянам Рюо Нуямо. - Не отметить ли нам удачную сделку?
   "Чёрные археологи" переглянулись.
   - Ну, если по рюмочке, - неуверенно произнёс Сенто, посмотрев на предводителя.
   - Можно, - согласно кивнул тот.
   - Простите, господа, - подал голос секретарь опального учёного. - Но я не могу к вам присоединиться. Ещё много дел. Мне нужно идти.
   "И мне тоже, - мысленно вторила ему девушка. - Но сначала надо кое-что сделать".
   - Господин Таниго! - окликнула она лжебрата.
   - Ну, что ещё? - хмуро поинтересовался тот.
   - Прошу вас позволить мне взять вашу повозку и слуг.
   - Это ещё зачем? - вскинул брови собеседник.
   - В моём доме почти ничего нет, - принялась терпеливо объяснять Платина. - Там даже спать не на чем. Я хочу съездить на рынок, купить матрасы, подушки, одеяла. Ну и ещё кое-что. Мне одной всё это не унести, а лишний раз беспокоить господина Асано как-то неудобно.
   - Зачем вам много матрасов, госпожа Харуко? - усмехнулся Накадзимо. - Привыкли спать на мягком?
   - Один - мне, другой - служанке, - игнорируя очередную колкость, ответила Ия.
   - Простолюдинке и соломы хватит, - проворчал третий "чёрный археолог".
   - Так там и соломы нет, господин Сенто, - вкрадчиво напомнила девушка, успокоив: - Вам не нужно самим возвращаться. Просто разрешите, а слугам я сама всё скажу.
   - Хорошо, - обменявшись взглядами с предводителем, кивнул собеседник.
   - Спасибо, господин Таниго, - поклонилась девушка.
   - Постойте! - остановил её лжебрат и обратился к секретарю опального учёного: - Господин Мадуцо, не могли бы вы проводить мою сестру?
   - Конечно, господин Таниго, - кивнул тот.
   На обратном пути он неожиданно спросил:
   - Вы умеете читать, госпожа Харуко?
   - Умею, господин Мадуцо, - удивилась Платина, до этого считавшая, что в Благословенной империи неграмотных дворянок не бывает. - И считать тоже.
   - А как у вас с каллиграфией? - задал новый вопрос попутчик.
   - Я всегда считала, что это искусство мужчин, - осторожно ответила Ия. - И не могу с ними тягаться.
   - Мне бы хотелось взглянуть на ваш почерк, - заявил секретарь опального учёного.
   - Я могу сегодня вечером что-нибудь написать и передать вам через слуг, - предложила девушка, предположив, что ей хотят поручить переписать какой-нибудь трактат, с с опаской подумав: "Если за бесплатно - это будет полная засада, а если за деньги - то можно".
   - Хорошо, - важно кивнул собеседник.
   Не рискнув самой искать Кена и Зенчи в чужом доме, она первым делом нашла госпожу Энэмо Асано. Терпеливо дождалась, когда та закончит отдавать распоряжения пожилой служанке с серебряной шпилькой в седых волосах, и только после этого изложила свою просьбу.
   Понимающе кивнув, супруга опального учёного тут же отправила Акейн на задний двор с приказом для слуг гостей немедленно приготовить повозку.
   Когда простолюдинка ушла, хозяйка дома не очень искренне посетовала:
   - Жаль, что вы так мало у нас пожили, госпожа Харуко. Но я понимаю, что ваш брат торопится, и вам пора устраиваться в своём доме.
   - Я хотела бы посоветоваться с вами, госпожа Асано, - подчёркнуто серьёзно заговорила Платина.
   - Слушаю вас, - мгновенно насторожилась та.
   - Мне бы хотелось высказать свою признательность господину Асано за его доброту и заботу, - принялась объяснять Ия. - Но я не знаю, как это сделать наиболее уместно, чтобы не показаться ни неблагодарной, ни навязчивой.
   Подумав, собеседница заявила:
   - Полагаю, что лучше всего это сделать после того, как мы проводим вашего брата и его друзей.
   - Я так поняла, что они уезжают завтра, - пробормотала девушка. - Но я собиралась уже сегодня перебраться в свой дом. Хорошо, госпожа Асано. Я воспользуюсь вашим советом. Просто встану завтра пораньше.
   - Что вы такое говорите, госпожа Харуко?! - раздражённо всплеснула руками супруга опального учёного. - Прежде чем жить в вашем доме, там надо навести порядок. Приобрести хоть какую-нибудь мебель. Сегодня вы уже ничего не успеете. Переночуете у нас.
   - Пусть Вечное небо пошлёт вам долгих лет счастья и процветания. Но брат уже перекупил контракт Ишиши. Она уже сегодня придёт в мой дом. А оставить там её одну я не могу.
   - Так пусть спит в вашей комнате, - беспечно пожала плечами собеседница.
   - Благодарю вас, госпожа Асано, - поклонилась Платина, в глубине души рассчитывавшая именно на подобное развитие событий.
   Извинившись, она поспешила на задний двор. Судя по довольным физиономиям Кена и Зенчи, те уже успели отдохнуть и были совсем не прочь прогуляться.
   - Убери, - велела Ия, указав на приставленную к передней площадке лестницу. - Я пойду пешком. Фургон для покупок нужен.
   Узнав, что именно она собралась приобрести, простолюдины тоже не удержались от советов.
   Выслушав их, девушка тем не менее для начала заглянула в лавку, рекомендованную госпожой Асано, но покупать ничего не стала, лишь изучила цены и ассортимент. Потом отправилась в "свободный поиск".
   Серебряные монеты буквально "рвались" из кошелька, "умоляя" поменять себя на то, без чего просто невозможно жить в новом доме.
   Платина напрягала всю свою волю, чтобы не разбрасываться по мелочам, а купить именно то, за чем пришла. Чтобы избежать ненужных искушений, она почти бегом пробежала мимо прилавков с тканями, обувью, украшениями и косметикой. Но всё же, не удержавшись, купила светильник с ярко начищенным отражателем и бутылку масла.
   Видя снисходительные взгляды сопровождавших её слуг, в следующий раз Ия остановилась только возле продавца одеял. Они у него оказались дешевле, чем в лавке. А вот недорогих матрасов найти не удалось.
   Кен помог ей найти и приобрести четыре больших мешка рисовой соломы, которые она намеревалась использовать вместо кровати.
   Закупившись, девушка повела спутников к своему новому дому, гадая, настолько хорошо люди господина Нуямо выполнили свою работу, за которую содрали с "чёрных археологов" целых два муни?
   Но едва распахнула ворота, сразу заметила, что передний двор чисто выметен. Там, где рос бурьян, его срезали и убрали.
   Приказав разгружать покупки, Платина подошла к веранде, где не оказалось ни сухих листьев, ни прочего сора.
   Передумав заходить в господские покои, она направилась в обход дома. Высокую траву здесь также ликвидировали, и стало можно ходить не поднимая подол.
   Заглянула в хозяйственные помещения, где, к сожалению, всё осталось по-прежнему. Те же пыль, грязь и паутина. Не то чтобы девушка сильно переживала по этому поводу, но оставлять такой беспорядок не хотелось. Значит, придётся убираться самим.
   А вот вмурованный в печь котёл явно мыли, как и вкопанный в землю стол с двумя лавками.
   - Эй, госпожа! - окликнул её Зенчи. - Куда всё нести? Или прямо тут оставить?
   - Нет, конечно! - отозвалась Платина, поднимаясь на сквозную веранду и открывая дверь на хозяйскую половину.
   Здесь всё буквально сияло чистотой. Ни на стенах, ни на полу, ни на шкафу под окном не нашлось ни пылинки.
   В спальне также тщательно убрались, но поломанную кровать, конечно же, никто не отремонтировал.
   Усадьба произвела на слуг "чёрных археологов" самое благоприятное впечатление, хотя Ия и не стала устраивать для них специальную экскурсию, и, едва они сложили покупки в большой комнате, приказала возвращаться в дом господина Асано.
   Простолюдины привычно подчинились.
   Встретив в садике супругу опального учёного, девушка рассказала ей о покупках, а та пригласила её вместе пообедать.
   За столом хозяйка дома и наложница с жаром обсуждали, что и в каком количестве они подарят своей гостье на новоселье, при этом совершенно не интересуясь её мнением. Пришелица из иного мира скромно помалкивала, помня русскую пословицу о том, что дарёному коню в зубы не заглядывают.
   Покушав, она в очередной раз поблагодарила благородных дам, сообщив, что намерена отправиться в своё новое жилище. Госпожа Энэмо Асано попросила немного подождать и примерно через час привела её на хозяйственный двор.
   - Это Дакан, - представила она слугу с плетёным коробом за плечами. - Он проводит вас и отнесёт наши подарки.
   - Благодарю вас, госпожа Асано, - чуть поклонилась Платина. - Я не стану его задерживать и сразу же отправлю назад.
   - Не торопитесь, - великодушно махнула рукой собеседница. - Я приказала ему сегодня служить вам.
   - Это так великодушно с вашей стороны, госпожа Асано, - поблагодарила Ия, лихорадочно размышляя: на какой работе лучше всего использовать грубую мужскую силу? - Только позвольте мне ещё верёвку и ведро взять, чтобы воду из колодца доставать.
   - Дакан! - обратилась хозяйка к слуге. - Сбегай к почтенному Гочеру и принеси всё, что нужно.
   - Слушаюсь, старшая госпожа, - поклонился тот.
   - Ваша щедрость, госпожа Асано заставляет меня чувствовать себя очень неудобно, - в полном соответствии с местными правилами хорошего тона потупилась девушка.
   - Ах, это всё такие пустяки! - скорчила очаровательную гримаску супруга опального учёного. - Для любой матери нет ничего дороже её детей. Вы спасли моего сына. А тут какое-то ведро!
   Дакан вернулся на удивление быстро, вновь надел на плечи короб и взял в руки ведро с верёвкой, всем видом демонстрируя готовность идти куда угодно.
   Платина нисколько не удивилась, увидев сидящую у ворот Ишишу. Заметив новую хозяйку, та бодренько вскочила и склонилась в глубоком поклоне.
   - Давно ждёшь? - спросила Ия, доставая из кошелька ключ.
   Похоже, вопрос показался простолюдинке несколько неожиданным и вызвал короткую заминку, после которой она ответила:
   - Нет, госпожа. Я недавно подошла, а вас нет. Подумала, что вы ещё не переехали.
   - Вот, переезжаю, - усмехнулась девушка, кивнув на тяжело нагруженного слугу. - А ты свои вещи принесла?
   - Да, госпожа, - кивнув, собеседница отступила в сторону, демонстрируя лежащий на земле большой узел. - Это всё, что у меня есть.
   - У меня самой ещё меньше, - усмехнулась Платина, поправляя висящую на плече котомку, и добавила специально для Дакана: - Всё остальное - только милостью благородного господина Асано и его жён.
   Лязгнул замок. Створки с лёгким скрипом распахнулись.
   - Заходите оба.
   Первым, вслед за ней, как и положено, прошёл слуга опального учёного, за ним Ишиша, втянув голову в плечи и испуганно оглядываясь по сторонам.
   - Ворота запри, - тут же приказала ей Ия, и велела Дакану: - А ты иди за мной.
   Обойдя главный дом, она подвела его к вкопанному столу и указала на лавку.
   - Ставь сюда короб и принеси воды. Колодец видишь?
   - Да, госпожа, - оглядевшись, подтвердил собеседник.
   Вернувшись, служанка скромно встала в сторонке, а её новая хозяйка стала выкладывать подарки.
   Сверху лежала посуда: простенькие чашечки, ложки, вилки, бронзовый чайник, ещё кое-какие кухонные мелочи, мешочек с сушёными чайными листьями, а внизу - стопка нижнего белья, аккуратно обёрнутая застиранной тряпочкой.
   Пришёл слуга и поставил ведро на лавку.
   Рассматривать и пересчитывать штанишки с носочками девушка не стала и, приказав Ишише прибрать посуду, сама отнесла вещи в переднюю комнату, где убрала в шкаф.
   - Дакан! - спускаясь с веранды, обратилась она к слуге. - У нас совсем нет дров. Даже чаю не на чем заварить. Вон в том сарае какой-то деревянный хлам валяется. Поруби его на куски, чтобы в печку влезли.
   - А топор или тесак у вас есть, госпожа? - с дурашливым видом спросил собеседник.
   - Конечно, нет, - вздохнула Платина, отвязывая от пояса кошель и доставая пару серебряных монет. - Вот возьми, сходи и купи.
   - Может, лучше вы сами, госпожа? - смущённо замялся слуга.
   - Я в железе ничего не понимаю, посетовала Ия. - А ты всё-таки мужчина. Так что иди и не задерживайся. Только учти: я обязательно проверю, сколько ты за него заплатил и если что обязательно расскажу госпоже Асано о твоей честности.
   - Зачем же вы так, госпожа? - оскорбился собеседник. - Я никогда чужого не брал.
   - Вот и хорошо, - холодно улыбнулась девушка, приказав: - Ишиша, закрой за ним ворота.
   - Слушаюсь, госпожа, - отозвалась от кухонного навеса служанка.
   Когда они вдвоём с ней внесли в спальню довольно-таки тяжёлый матрас из толстой грубой ткани и ваты, простолюдинка робко поинтересовалась:
   - Мы уже сегодня здесь спать будем?
   - Ещё нет, - покачала головой Платина. - Нынче переночуем в доме господина Асано.
   Опустив взгляд, собеседница тяжело вздохнула. А Ия вдруг подумала, с чего бы это старый хозяин так торопился с ней расстаться, неужели только из-за сложного финансового положения? Она уже открыла рот, чтобы спросить, но тут в ворота постучали:
   - Пойди узнай: кто там и чего ему надо? - приказала приёмная дочь бывшего начальника уезда.
   Но, не утерпев, сама вышла на сквозную веранду и стала наблюдать за тем, как служанка, отодвинув засов, приоткрыла одну из створок.
   Обменявшись с кем-то парой слов, она обернулась.
   - Тут от столяра пришли. Говорят, у них подарок для вас.
   - От кого? - вскинула брови девушка, торопливо добавив: - И что за подарок? Ладно, подожди, я сама с ним поговорю.
   Ишиша отодвинулась, давая ей возможность рассмотреть сухощавого молодого мужчину в добротной, хотя и застиранной одежде, и с короткой бородкой на широком, круглом лице.
   - Госпожа Харуко? - спросил он, поклонившись.
   - Да, это я, - подтвердила Платина.
   - Ваш благородный брат купил в нашей мастерской стол с табуреткой и приказал отвезти сюда.
   - Стол? - недоверчиво переспросила Ия.
   - Так и есть, госпожа, - подтвердил собеседник. - Наш хозяин, почтенный мастер Наоки, делает лучшую мебель в Кафусё!
   "Это что же получается? - недоверчиво усмехнулась девушка. - Таниго мне типа чего-то подарил? Не иначе в лесах все волки сдохли".
   Всё ещё сомневаясь, она на всякий случай спросила:
   - Мой брат за всё это уже заплатил?
   - Конечно, госпожа Харуко, - вроде бы даже обиделся мужчина. - Он и его друзья сказали, что это подарок для вас на новоселье.
   - Ну, тогда заносите, - растерянно пожала плечами беглая преступница, распахивая обе створки.
   Обернувшись, посыльный махнул кому-то рукой. Только сейчас Платина заметила, что за спиной у него стоит небольшая, двухколёсная тележка, где громоздилось нечто, заботливо прикрытое циновкой и даже обвязанное верёвкой.
   Пожилой мужчина в заплатанной куртке и с головой, обвязанной серым, грязным платком, из-под которого выбивались седые, сальные волосы, упёрся грудью в поперечную перекладину, связывавшую оглобли, и повёз тележку во двор.
   "С чего бы это они так расщедрились? - озадаченно думала Ия. - Как-то всё это странно".
   Гости споро сняли упаковку, открыв её взору поблёскивавший свежим лаком небольшой, четырёхугольный стол самого простецкого вида, без резьбы и каких-то украшений.
   - Куда нести прикажете, госпожа? - бодро осведомился молодой мужчина.
   - В дом, - распорядилась девушка.
   Пройдя вслед за грузчиками, она показала, куда именно поставить мебель, после чего спросила у мужика помоложе:
   - Тебя как зовут?
   - Гажонг, госпожа, - поклонившись, представился тот.
   - Ты только товар развозишь или сам что-то делать умеешь?
   - Я лучший ученик почтенного Наоки! - гордо ответил собеседник. - А что нужно?
   - О! - усмехнулась Платина. - У меня дел много. Только я не знаю: сможешь ты сам сделать или надо с твоим хозяином договариваться.
   - Это смотря о чём, госпожа, - осторожно ответил мужик.
   - Ящички для шкафа сделать, - начала перечислять Ия. - Ворот на колодец... Ну, и кое-что по мелочи.
   Ученик мастера нервно сглотнул, видимо, соображая, сколько можно содрать с глупой дворянки?
   - Но для начала пойди сюда, - махнув рукой, она поманила его в спальню и показала на поломанную кровать. - Починить сможешь?
   Окинув предмет интерьера оценивающим взглядом, собеседник уверенно заявил:
   - Смогу, госпожа. Если пожелаете, то прямо сегодня и сделаю. Только за материалом и инструментами схожу.
   - Сколько возьмёшь за работу? - задала девушка самый животрепещущий вопрос. - Только помни, что ты не единственный столяр в Кафусё.
   - Десять лян работу и пятнадцать за материал, - степенно ответил подмастерье. - Дешевле никто не сделает, госпожа.
   - Больше я пока никого и не спрашивала, - напомнила Платина. - Только я же не прошу тебя сделать мне новую кровать, а лишь - отремонтировать старую. Давай пять за работу и восемь за материал.
   - Никак невозможно, благородная госпожа. - сокрушённо вздохнул мужчина. - Доски сейчас дорогие, и дел тут много.
   - Тогда я лучше на полу посплю, - недовольно проворчала Ия, согласная со своим милым земноводным в том, что её вновь пытаются тупо развести.
   - Это уж как вам угодно, госпожа, - пожал плечами Гажонг.
   Они вернулись в переднюю комнату, где Ишиша уже протирала стол влажной тряпкой.
   - Проводи его, - велела ей девушка, указав на гостя.
   Уже подходя к двери, тот неожиданно обернулся.
   - Давайте семь за работу и десять за материал?
   - Хорошо, - кивнула ужасно довольная собой Платина.
   Подмастерье ушёл, а минут через десять явился Дакан и продемонстрировал небольшой, блестящий топорик да ещё и сдачу принёс.
   - Спасибо, - поблагодарила его Ия, гадая: на сколько он её обманул? - Теперь пойди поруби гнилушки в сарае.
   - Слушаюсь, госпожа Харуко, - кивнул слуга господина Асано.
   Скоро с заднего двора донеслись глухие удары.
   Ученик столяра тоже не заставил себя ждать, притащив деревянный ящик с разнообразными инструментами и две широкие доски.
   Провозился он довольно долго, но в итоге кровать приобрела вполне приличный вид, твёрдо встав на все четыре ножки.
   Дверь Гажонг пообещал отремонтировать завтра, а вот по поводу изготовления ящичков и ворота на колодец нужно договариваться лично с почтенным Наоки.
   Выслушав, где именно находится его мастерская, девушка пообещала непременно заглянуть туда в самое ближайшее время.
   Дакан изрубил всё обнаруженное в сарае старьё, сложил обломки в аккуратную поленницу и теперь беззаботно болтал с Ишишой.
   Не в силах вот так сразу придумать, чем бы его занять, Платина отправила мужика восвояси.
   Перед тем как уйти самой, она ещё раз обошла участок, чтобы наметить план первоочередных работ и прикинуть хотя бы очень приблизительно: во сколько ей это обойдётся?
   Ия закрывала дверь сарая, где когда-то помещалась лохань, когда в ворота требовательно застучали. Потом послышался невнятный голос служанки, дожидавшейся её на переднем дворе.
   Девушка, уставшая за день от всевозможных сюрпризов, поспешила туда в обход дома и увидела "чёрных археологов". Но не всех, а только дворян. Кена и Зенчи они с собой не взяли. Висевший на плече предводителя цилиндрический футляр ясно и недвусмысленно указывал на цель столь неожиданного визита.
   "Так вот зачем они мне стол с табуреткой подарили! - догадалась Платина. - Чтобы было на чём писать. Вот же-ж юмористы. Прямо Камеди клаб".
   - Я вижу, вы уже устроились? - с плохо скрытой иронией спросил главарь.
   - Устраиваюсь, господин Накадзимо, - мягко поправила его Ия и посетовала: - Поэтому и не могу принять вас с подобающим почтением. Нет ни достойной вас посуды, ни мебели.
   - Это пустяки, - заверил собеседник. - Мы и во дворе посидим. Прикажите вашей служанке воды для чая вскипятить. Колодец-то у вас есть.
   Девушка посмотрела на Ишишу. Та поклонилась.
   - Слушаюсь, госпожа.
   Дождавшись, когда она скроется за домом, предводитель "чёрных археологов" сурово свёл брови к переносице.
   - А вам, госпожа, пора выполнить своё обещание.
   - И рада бы, господин Накадзимо, - с притворным сожалением вздохнула Платина. - Но у меня здесь нет ни туши, ни бумаги, ни кисточки.
   - Уже есть, госпожа. - насмешливо хмыкнул другой дворянин. Только тут Ия заметила у него в руках деревянный ящичек с ручкой.
   - Ещё один подарок, господин Сенто? - вскинула брови приёмная дочь бывшего начальника уезда.
   - Угадали, - холодно улыбнулся тот. - Я считаю, что их и так слишком много. Но мои друзья думают по-другому. А из-за вас я с ними спорить не буду.
   - Благодарю вас, господин Сенто, - поклонилась девушка. - И ваших друзей.
   Больше всего она удивилась не самому факту разногласий, возникших из-за неё среди "чёрных археологов", а тому, что собеседник не стал их скрывать. Подобная открытость вовсе не в духе аборигенов.
   "Значит, сильно они поцапались, - с тревогой подумала Платина. - Неужели этот козёл денег пожалел? А я ему тогда на дороге жизнь спасла".
   Стараясь улыбаться как можно любезнее, беглая преступница предложила:
   - Тогда, господа, выпейте чаю, а я всё сделаю.
   - Не торопитесь, - усмехнулся Накадзимо. - Мы подождём.
   - И передайте моей служанке, чтобы принесла масло для светильника и огонь, - попросила Ия. - Скоро совсем стемнеет.
   - Передадим, - заверил собеседник.
   Хотя солнце ещё не скрылось за горизонтом, но писать придётся много, поэтому девушка заранее позаботилась об освещении, мимоходом похвалив себя за своевременную покупку, поначалу показавшуюся ей совсем ненужной.
   Поставив на подаренный стол подаренную коробку, Платина достала из неё потемневшую от времени медную тушечницу, сборную подставку из лакированных деревянных планочек, покрытых густой сетью мелких трещин, четыре тощие кисточки, чернильный камень и тоненькую пачку бумажных листов.
   В дверь постучали.
   - Кто там? - насторожилась Ия.
   - Это я - Ишиша, - донеслось с веранды.
   - Заходи, - разрешила хозяйка, прислонив футляр к стене.
   - Я масло принесла, - доложила служанка, демонстрируя знакомую глиняную бутыль. - Вам его сейчас зажечь, или как совсем стемнеет?
   - Сейчас, - после секундного замешательства решила девушка, не желая лишний раз отвлекаться.
   - Слушаюсь, госпожа, - кивнула собеседница.
   - Ты уже подала чай? - спросила Платина.
   - Да, госпожа, - подтвердила Ишиша и, виновато потупившись, пробормотала: - Поднос бы надо, госпожа. Хоть какой-нибудь.
   - Хорошо, - машинально пробормотала Ия. - Купим. Но попозже.
   Пока служанка отсутствовала, она раскупорила футляр, с трудом вытащив плотно сидевшую крышку. Но карту доставать не стала, ограничившись листочками со своими заметками.
   На сей раз Ишиша вошла без стука, держа в одной руке горящую лучинку, в другой - чашечку с водой.
   "И "спички" надо купить", - мысленно вздохнула Платина, невольно ужаснувшись тому обилию разнообразных мелочей, необходимых человеку для более-менее комфортной жизни даже в этом технологически неразвитом веке.
   - Хорошо прислуживай брату и его друзьям, - напутствовала служанку приёмная дочь бывшего начальника уезда. - А мне чай не приноси, и вообще, не беспокой меня по пустякам.
   - Слушаюсь, госпожа, - кивнула женщина.
   Капнув немного воды на каменную полочку, Ия принялась осторожно растирать чернильный камень.
   Оставался последний листок, когда в дверь всё же постучали.
   - Кто там? - тревожно встрепенулась девушка.
   - Это я, госпожа, - отозвалась Ишиша. - Ваш благородный брат спрашивает, когда вы выйдите? А то скоро комендантский час.
   - Передай, что я успею, - перевела дух Платина.
   Перед тем как задуть светильник и покинуть комнату, она убрала все исписанные листки обратно в футляр, достала из котомки трофейный кинжал и сунула его в рукав.
   Увидев её ,"чёрные археологи" с видимым облегчением поднялись из-за стола.
   - Вот возьмите, - сказала Ия, передавая футляр их предводителю.
   Она ждала вопросов и даже придумала такой ответ, чтобы стоявшая поодаль служанка ничего не поняла.
   Однако мужчина только молча кивнул, повесив на плечи лакированный цилиндр.
   - Собирайся, - скомандовала девушка Ишише. - Нам здесь больше нечего делать.
   - Слушаюсь, госпожа, - чуть поклонилась простолюдинка.
   Едва она скрылась в кладовке, Платина быстро проговорила, понизив голос:
   - Значки на листах с переводом совпадают со значками на карте.
   - Мы посмотрим, - кивнул главарь "чёрных археологов". - Если что, ещё раз с вами встретимся.
   - Не хотелось бы, господин Накадзимо, - криво усмехнулась Ия. - Мы больше ничего друг другу не должны, а значит, и встречаться нам незачем.
   В дом Асано вернулись уже в темноте, едва успев до того, как гулкий удар барабана во дворе уездной канцелярии известил о начале комендантского часа.
   Жёны опального учёного уже поужинали, так что девушка ела одна. Но дамы всё же навестили её и, попивая чай, расспрашивали, как их гостья устроилась в новом доме.
   У той уже язык заплетался и глаза слипались, когда они наконец оставили её в покое. Но перед тем как лечь спать, Платина, не торопясь, написала на листочке бумаги первое пришедшее на ум четверостишие:
  

Окутала домик

Холодная дымка рассвета,

Об осени поздней

Цикады трещат наизусть.

  
  
  
   Добавив пару вежливых строчек, сложила бумагу и, выйдя в садик, попросила первую попавшуюся служанку передать это послание господину Мадуцо. "Хотел глянуть на мой почерк, - усмехнулась она, возвращаясь в комнату. - Смотри. Я всегда выполняю свои обещания... Ну почти всегда".
   Ишиши как раз принесла воды для умывания. Опасаясь, как бы супруга опального учёного не стала расспрашивать ту о новой хозяйке, Ия решила строго придерживаться легенды и приказала простолюдинке выйти из комнаты.
   - Разве вам не надо помочь раздеться, госпожа? - растерялась служанка.
   - Запомни, Ишиша, - со значением заявила девушка. - Мыться и переодеваться я буду только сама.
   - Да, госпожа, - с явным недоумением проговорила собеседница, но послушно вышла на веранду, аккуратно прикрыв за собой дверь.
   "Рано или поздно ей станет любопытно: чего это я прячу? - усмехнулась про себя беглая преступница. - Ещё и подглядывать станет. Да и пусть. Не буду же я вечно этот пояс на себе носить?"
   Спрятав его под матрас, Платина ополоснулась, протёрла тело мокрой тряпкой, переоделась в одежду для сна, забралась под одеяло и только после этого негромко сказала:
   - Заходи, Ишиша.
   Женщина вошла, держа в руке свёрнутое одеяло.
   - Вот, госпожа, - проговорила она, смущённо улыбаясь. - Это мне от госпожи Асано принесли.
   - Завтра я обязательно поблагодарю её за заботу, - зевая, пообещала Ия.
   Разбудил её вкрадчивый голос над самым ухом:
   - Просыпайтесь, госпожа.
   Рассвет уже ворвался в комнату сквозь затянутые бумагой окна.
   Девушка села на кровать, плотнее запахнувшись в курточку для сна. Заметив тазик и кувшин с водой, проворчала:
   - Выйди, я умоюсь.
   - Да, госпожа, - уже без малейшего удивления поклонилась простолюдинка и направилась к двери.
   Проделав утренние процедуры, Платина обмоталась грудной повязкой, завязала пояс с деньгами, спрятала чужие именные таблички и только после этого позвала служанку.
   В отличие от тех, кто прислуживал ей ранее, Ишиша умела делать причёски и смогла красиво уложить даже короткие волосы своей новой госпожи. Прекрасно разбираясь в косметике, она помогла Ие наложить вполне приличный макияж. Правда пришлось настоять на более спокойных тонах.
   Завтракали в покоях старшей госпожи. Туда же и явился слуга, доложивший, что господин Таниго и его друзья уже готовы к отъезду.
   Дамы во главе с хозяйкой дома поспешили на первый двор. Там уже стоял знакомый фургон, запряжённый заметно пополневшим мулом. А Зенчи и Кен держали под уздцы осёдланных лошадей.
   У подножья лестницы, ведущей в главный зал, "чёрные археологи" прощались с опальным учёным и его сыном, всё ещё опиравшимся на костыль.
   Женщины встали в сторонке, терпеливо дожидаясь, когда мужчины закончат обмениваться любезностями.
   Приёмная дочь бывшего начальника уезда заметила на Сенто и Накадзимо новые шляпы, а у своего лжебрата ещё и штаны с туфлями. Получив награду от господина Андо, бродячие дворяне потратили часть денег на обновление гардероба.
   Наконец, отвесив хозяину дома прощальный поклон, гости направились к лошадям. В этот момент госпожа Андо решила, что настала её очередь прощаться со спасителями сына. Беглая преступница поспешила вслед за ней.
   - Господа, - поклонилась супруга опального учёного. - Для любой матери нет ничего важнее жизни её детей. Позвольте мне ещё раз поблагодарить вас за участие в судьбе нашего сына. Вы не только спасли его, но и привезли домой. Мы никогда не забудем ваш благородный поступок.
   - Мы были счастливы оказать услугу семье дворянина, славящегося своей мудростью и высокими моральными принципами, - отвесил ответный поклон Накадзимо.
   - Господин Таниго, - на сей раз хозяйка дома лишь слегка согнула спину, видимо, уже зная, кто главный в этой компании. - Можете не переживать за свою сестру. Мы проследим, чтобы с ней ничего не случилось.
   - Благодарю вас, госпожа Асано, - кивнул тот и попросил: - Мне бы хотелось сказать ей несколько слов.
   На миг растерявшись, его собеседница посмотрела на девушку, но тут же приветливо улыбнулась.
   - Конечно, господин Таниго.
   - Спасибо, госпожа Асано, - чуть поклонился "чёрный археолог". - Прошу извинить меня и понять правильно. Я очень ценю ваше участие в её судьбе, но мне бы не хотелось обременять вас лишними заботами.
   - Я понимаю вас, господин Таниго, - заверила его хозяйка дома. - Вы родные люди, и вам есть о чём поговорить перед расставанием.
   Платина уже давно перестала любить сюрпризы, поэтому не ждала от внезапной беседы ничего хорошего, озабоченно подумав: "Может, они чего в моих записях не поняли? Так я прямо сейчас ничего не вспомню. Тут смотреть надо. Но не при всех же!"
   Тем не менее она послушно подошла к росшей в углу двора сливе и посмотрела на лжебрата с тревожным любопытством.
   - Вы, наверное, уже поняли, чем мы занимаемся? - неожиданно спросил тот.
   В очередной раз притворяться дурой категорически не хотелось, да и любопытно стало, с чего бы он задаёт подобные вопросы?
   Поэтому Ия кивнула.
   - Да. Вы ищите предметы, оставшиеся после "первого мира". Их очень трудно найти, и они дорого стоят.
   - А то, что эти вещи многие считают проклятыми, вы знаете? - усмехнулся собеседник.
   - Что-то слышала, - небрежно пожала плечами девушка. - Только я же не глупая простолюдинка, чтобы верить в подобные сказки. Но почему вы об этом спрашиваете?
   - Потому что господин Накадзимо хочет взять вас в жёны, - с откровенной издёвкой объяснил причину своего любопытства господин Замо Таниго.
   - Что?! - попятившись, вскричала Платина.
   - Успокойтесь, госпожа! - цикнул на неё лжебрат. - На нас все смотрят!
   - Но мы так не договаривались! - зашипела Ия разъярённой кошкой. - Я не хочу замуж!
   - При нашей жизни очень трудно найти хорошую жену, - не обращая внимания на бурную реакцию лжесестры, вздохнул "чёрный археолог". - Простолюдины нас боятся, а для родителей умных и образованных девушек мы не слишком богаты. Входы в древние подземелья спрятаны в самых диких, укромных местах. Но мало их отыскать и проникнуть внутрь. Чаще всего там нет ничего, кроме пыли. Бывает, мы годами не можем найти ничего стоящего. Вот почему для нас так важна эта карта, составленная в незапамятные времена каким-то тайным обществом по древним, не дошедшим до наших дней источникам.
   - Господин Таниго! - чуть повысила голос девушка, прерывая его монолог. - Я не хочу замуж за господина Накадзимо! Он мне совсем не нравится!
   Собеседник посмотрел на неё так, словно только что увидел, или она сказала какую-то несусветную глупость.
   - Как ваш брат, я уже дал согласие на этот брак, - наставительно произнёс мужчина. - Через год или, может, чуть позже мы обязательно вернёмся и, если вы всё это время будете вести себя достойно, как подобает благородной госпоже, мы сыграем вам свадьбу. А пока приготовьте себе хоть какое-нибудь приданое, чтобы мне не было стыдно перед вашим мужем.
   Платина ожидала чего угодно: насмешек, угроз, даже обещаний сообщить о ней Хваро. Но только не этого. Ощущение беспомощности от того, что от неё вновь ничего не зависит, болезненно сжало сердце. Перед глазами всё поплыло, ноги ослабели, и Ие пришлось, до крови закусив губу, мобилизовать все свои силы, чтобы позорно не рухнуть на колени под многочисленными любопытными взглядами.
   Пришелице из иного мира уже казалось, что она хоть на какое-то время обрела дом, где наконец-то сможет отдохнуть от постоянного притворства, расслабиться, попытаться чего-то добиться, став хозяйкой своей жизни.
   Но судьба или какой-то сверхъестественный пользователь, "загрузивший" её в свою игру, вновь устроил персонажу крутой Plot twist (поворот сюжета - прим. Автора).
   Девушка думала, что Накадзимо тяготится заключённой сделкой и навязанными ею обязательствами, поэтому и старается поскорее избавиться от наглой спутницы. А этот престарелый, да ещё и вдобавок хромой искатель приключений вдруг воспылал желанием на ней жениться!!!
   - Что с вами? - прервал поток её панических мыслей "чёрный археолог". - Вам плохо?
   - Да уж, ничего хорошего! - зло огрызнулась Платина. - От чего ушла, к тому и пришла! Не нужен мне муж, господин Таниго! Не нужен! Так ему и передайте, раз уж он сам со мной разговаривать не захотел!
   - Передам, конечно, - усмехнулся лжебрат. - Я его предупреждал, что вам это не понравится. Но господин Накадзимо очень упрямый. Он надеется, что, пожив одна, вы передумаете.
   - Не передумаю! - окрысилась Ия.
   - Кто знает? - скривил губы в иронический усмешке мужчина. - Целый год впереди.
  
  
  

Интерлюдия.

   Старый воин терпеливо стоял, время от времени отгоняя от лица наиболее докучливых комаров. Никогда ещё господин так долго не демонстрировал ему своё неудовольствие. Даже в детстве, когда приходилось ломать истинную природу потомка славного рода баронов Хваро, выковывая из робкой девочки дерзкого мальчишку, а потом и храброго мужчину, воспитанник уже через несколько часов или, в крайнем случае, на следующий день молча признавал правоту наставника и вёл себя так, словно ничего не случилось.
   Но вот уже почти месяц как племянник не хочет его видеть. И всё из-за той грязной шлюхи! Она словно околдовала его господина.
   На миг возникла мыль, что, возможно, следовало вести себя с ней помягче?
   Но тут мужчина вспомнил, как эта малолетняя стерва нагло влезла в покои его любимой и незабвенной сестры, и все сожаления тут же исчезли, как старый снег под весенним дождём. Нет, он поступил правильно, указав нахалке на её место.
   Пришлось признать, что та всё поняла правильно и не стала: ни жаловаться господину, ни устраивать скандал, а послушно покинула главную башню, под благовидным предлогом перебравшись в Дом за озером.
   Вот только это разозлило его ещё сильнее. Окажись она просто дурой, старый воин забыл бы о ней сразу, после того как восстановил справедливость. Но девчонка показала, что может манипулировать господином. А вот этого он ей простить уже не мог.
   Наставник видел, как воспитанник всё сильнее привязывается к ней. Из постельной игрушки эта шлюха могла постепенно сделаться подругой и советчицей, заменив его в сердце господина.
   Когда девчонка покончила с собой, оставив такую бесстыдную записку, старый воин возблагодарил Вечное небо за подобную милость. Даже глубокое горе господина не сильно его расстроило. Многое повидав в жизни, он надеялся, что это скоро пройдёт. Попереживает барон несколько дней, попьёт вина и успокоится, оставив в душе только приятные воспоминания.
   Однако, всё оказалось гораздо хуже, чем он предполагал. Племянник хотел во что бы то ни стало отыскать тело возлюбленной и предать его земле со всеми полагающимися почестями. А вот его наставник всё сильнее сомневался в том, что она вообще погибла. Похоже, мерзавка сбежала, мастерски инсценировав свою смерть.
   Не в силах спокойно наблюдать за тем, как воспитанник мучается из-за лживой негодяйки, старый воин попытался раскрыть ему глаза на её подлинную сущность, поведав о своих подозрениях. Но лишь навредил самому себе. Господин хоть и вышел из запоя, но запретил наставнику показываться ему на глаза.
   Но тот всё же решился нарушить приказ и явился в беседку у пруда, где хозяин замка любовался распустившимися лотосами.
   Он долго не обращал внимания на наставника, заставляя того стоять на ногах, но всё же спросил, даже не взглянув в его сторону:
   - Вы нашли доказательство того, что госпожа жива, господин Мукано?
   - Прямых доказательств у меня пока нет, господин, - с трудом сдерживая вздох облегчения, склонился тот в коротком поклоне. - Но мои подозрения только усилились. И, если позволите, я объясню почему.
   - Говорите, - повернулся к нему землевладелец.
   - В ночь, когда исчезла госпожа, на дороге у деревни Елзу видели четырёх всадников.
   - Ночью? - удивлённо вскинул брови барон.
   - Да, господин, - подтвердил собеседник. - Тот крестьянин говорит, что они неслись так, словно за ними мчался сам владыка преисподней!
   - А он не врёт? - скептически усмехнулся аристократ. - Чтобы гнать коня ночью, нужна очень серьёзная причина.
   - Может, и врёт, - не стал спорить наставник. - Только когда мы с охранниками все заросли вокруг замка осмотрели, и за горой на поляне наши место, где стояли как раз четыре лошади.
   - Как вы узнали? - нахмурился землевладелец.
   - По помёту, господин, - с готовностью объяснил старый воин, заметив: - Он хоть и раскис после дождя, но кучи хорошо сохранились. Просто так никто ночью в лесу коней привязывать не будет. А они там долго стояли. Не иначе ждали кого-то.
   Барон нахмурился.
   - От той поляны как раз недалеко до дороги, что мимо Елзу идёт, - продолжал собеседник. - Вот и получается, что крестьянин не врёт.
   - Вы намекаете, что госпожа сбежала с этими людьми? - напрямик спросил аристократ.
   - Не знаю, господин, - осторожно пожал плечами наставник. - Но всё это очень подозрительно. Надо дальше искать.
   - Ищите, господин Мукано, - задумчиво проговорил землевладелец. - Но эти всадники, скорее всего, не имеют никакого отношения к госпоже.
   - Я обязательно выясню: кто они такие и что делали возле замка! - с неожиданной для себя самого горячностью пообещал старый воин.
   - Если не успеете до моего отъезда, можете остаться и продолжить поиски, - сказал барон, вновь оборачиваясь к пруду. - А сейчас ступайте, ваше присутствие мешает мне спокойно любоваться цветами.
   Вздрогнув, словно от удара, наставник поклонился, пробормотав:
   - Слушаюсь, господин.
  
  
  
  
   Глава III
  
   От добра добра не ищут
   Но, может, иногда стоит и поискать?
  
  

С тех пор, как лишился матери

и не стало отца,

Заботы о пропитании

гнетут меня без конца.

Не о богатстве думаю,

мне заиметь бы грош...

Шаришь вокруг да около

и - ничего не найдёшь.

Неизвестный автор

"Госпожа Ян убивает собаку, чтобы образумить мужа."

  
  
   Слуги уже затворили ворота за фургоном "чёрных археологов", а девушка всё стояла, глядя им вслед. Уже решив, что ни в коем случае не станет женой пожилого, хромого мужика с вредным характером и без определённого места жительства, она теперь лихорадочно перебирала возможные варианты дальнейших действий.
   Неужели вновь придётся бежать и скрываться? Пусть имеются подлинные документы, удостоверяющие личность, и, переодевшись в мужскую одежду, Платина ещё ни разу не вызывала подозрения у окружающих, но, в отличие от Хваро, у неё нет сколько-нибудь значительного опыта пребывания в этом образе. Кроме того, рядом нет никого, кто мог бы помочь сохранить тайну. Из-за этого риск разоблачения возрастал многократно, а это означает неминуемую смерть. За самозванство в Благословенной империи казнят. Без вариантов. Но самое главное - куда бы она не убежала - везде будет одно и то же.
   Как Ия смогла убедиться: одинокие женщины в этом мире не выживают. Он всецело принадлежит мужчинам, и редчайшие исключения лишь подтверждают незыблемость данного правила.
   Осознание безнадёжности навеяло сковавшую сердце тоску, словно бы отгородившую сознание от происходящего вокруг.
   - Госпожа Харуко! - вернуло девушку к действительности раздражённое шипение хозяйки дома.
   - Что?! - встрепенулась Платина, посмотрев на собеседницу.
   Вместо ответа та выразительно глянула в сторону лестницы, ведущей к дверям главного зала. У её подножия опальный учёный о чём-то беседовал со своим секретарём. Стоявший поодаль молодой господин Асано переводил взгляд с гостьи на своего отца и обратно.
   "Кажется, мне намекают, что пора выразить своё почтение самой главной лягушке этого болота", - мысленно усмехнулась пришелица из иного мира.
   Подойдя ближе, она принялась терпеливо ждать, когда же хозяин дома изволит обратить на неё своё внимание.
   - Вы что-то хотели, госпожа Харуко? - голосом, полным ледяного презрения, поинтересовался тот.
   - Не смею занимать ваше драгоценное время, господин Асано, - церемонно поклонилась Ия. - Я лишь хотела поблагодарить вас за доброту и проявленное ко мне внимание, которого я совершенно недостойна.
   Девушка вдруг вспомнила фразу, прочитанную в какой-то исторической книге, и ей почему-то показалось, что сейчас она подойдёт как нельзя лучше.
   - Примите уверения в моём почтении и преданности.
   - И в чём же будет выражаться ваше почтение и преданность, госпожа Харуко? - усмехнулся собеседник, буравя её тяжёлым, неприязненным взглядом.
   - В том, что моё поведение не заставит вас пожалеть об оказанном мне покровительстве, - не поднимая взор, пояснила Платина.
   - Надеюсь, вы не забудете свои слова, как это часто принято у женщин? - чуть мягче проворчал опальный учёный.
   - Не забуду, - почтительно поклонилась Ия. - До свидания, господин Асано. Да пошлёт вам Вечное небо долгих лет жизни и процветания.
   - Ступайте, госпожа Харуко, - коротко бросил хозяин дома.
   Прощание с его жёнами получилось более сердечным и многословным.
   Кроме кучи любезностей и благих пожеланий, они вручили девушке небольшую корзиночку с подарками, в числе которых оказалась и фарфоровая бутылочка с вином. Провожать гостью до ворот благородные дамы не стали, ограничившись прощанием в садике у водоёма.
   На передний двор Платина и её служанка пришли в сопровождении Акейн.
   Ия едва не скривилась от досады, увидев там старшего сына опального учёного. Поднявшись со стоявшего у цветника табурета, он поспешил ей навстречу, тяжело опираясь на костыль.
   - Вот и вы покидаете нас, госпожа Харуко, - проговорил молодой человек, грустно улыбаясь.
   - Время пришло, господин Асано, - девушка постаралась, чтобы её улыбка выглядела как можно более отстранённой. - Неудобно и дальше злоупотреблять гостеприимством вашего благородного отца.
   - Жаль, что после нашего приезда, нам так и не удалось поговорить, - её холодность, казалось, нисколько не смутила юношу.
   - В последнее время мы с вами и так слишком много разговаривали, господин Асано, - напомнила приёмная дочь бывшего начальника уезда.
   - Но я уже успел привыкнуть к нашим беседам, - после её слов, произнесённых едва ли не сквозь стиснутые зубы, улыбка собеседника наконец-то слегка "потухла". - И мне их будет не хватать.
   "Вот же-ж! - мысленно выругалась Платина. - Парень ты неплохой, и в моём мире я бы с удовольствием с тобой пообщалась. Но только не здесь. Расположение твоих предков мне дороже пустой болтовни".
   Скромно потупив взор и "полностью погасив" улыбку, она отчеканила:
   - Господин Асано, вам следует помнить, что благовоспитанной, благородной женщине неприлично разговаривать с посторонним мужчиной.
   - Вот как? - вскинул брови явно обиженный отпрыск опального учёного. - Что же вы не думали об этом в фургоне, когда приставали ко мне с расспросами?
   - Чтобы отвлечь вас в дороге от боли и одиночества, брат позволил мне некоторые отступления от правил приличия, - снисходительно объяснила Ия. - Но сейчас вы дома, среди родных людей. Они любят и заботятся о вас, и в моих разговорах вы больше не нуждаетесь. Поэтому давайте вести себя так, как пристало благородным, воспитанным людям.
   - Так значит, вы просто... - вскричал молодой человек.
   Но девушка резко оборвала его, опасаясь, как бы он не наговорил лишнего.
   - Я просто помогала вам добраться до дома!
   И, прежде чем собеседник успел ещё что-то сказать, торопливо поклонившись, почти бегом бросилась к воротам, затылком ощущая обиженно-раздражённый взгляд юноши.
   Платина понимала, что ведёт себя как последняя стерва, и молодой господин Асано ни чём не заслужил подобного обращения. Вот только его матушка ясно и недвусмысленно дала понять, что не потерпит каких-либо поползновений на "свою кровиночку" со стороны некой весьма "мутной" вдовы. Так что просто, Дого-сей, но не судьба нам стать даже близкими друзьями.
   Стараясь поскорее избавиться от душевного дискомфорта, вызванного чувством вины перед сыном опального учёного, Ия вновь вспомнила пугающие слова лжебрата о предстоящем сватовстве Накадзимо. И как только этот старый козёл до такого додумался?! Ему, небось, уже давно пятый десяток пошёл, а ей нет ещё и двадцати. На молоденькую потянуло, извращенец хромоногий! Чтоб тебя в твоих пещерах какой-нибудь каменюкой пришибло! Неделю изводил своими придирками да подколками, всё торопился сбагрить куда-нибудь и вдруг жениться захотел. А вот тебе национальная народная индейская изба!
   Взвинтив себя, девушка уже почти ничего вокруг не замечала и едва не упала, запнувшись за ступеньку на мостике, перекинутом через мелкую речушку, успев вовремя схватиться за резные каменные перила.
   - Помочь, госпожа? - встрепенулась служанка, переложив корзину из одной руки в другую.
   - Не надо, - покачала головой беглая преступница. Заслонивший сознание угар рассеялся. Выплеснув раздражение, Платина постаралась рассуждать более спокойно.
   Да, Таниго её капитально подставил. Да, замуж за Накадзимо не хочется от слова "совсем". Но как избежать данного брака с наименьшими потерями, пока совершенно неясно. Тут надо думать. Причём спокойно, обстоятельно и никуда не торопясь. На данный момент радует только то, что "чёрные археологи" вряд ли скоро вернутся. Надо же проверить: насколько верна с таким трудом добытая карта?
   Ия не помнила, есть ли на ней какая-то отметка поблизости от города Кафусё? Но надеялась, что, даже если они ничего не найдут в одном месте, то, прежде чем делать какие-то выводы, поищут в другом. А на всё это понадобится время.
   Таниго сказал, что их главарь женится на ней, если она будет вести себя благопристойно. Так, может, к следующей весне сотворить что-нибудь этакое? Или просто распустить слух и немного попортить себе репутацию?
   Однако данная идея девушку не впечатлила, ибо в этом случае она вызовет недовольство господина Асано. А с этим старым козлом лучше не ссориться.
   Так ничего и не придумав, девушка вошла в проулок, ведущий к её новому дому, и невольно вздрогнула от поразившей её мысли: вдруг нынче ночью кто-нибудь забрался в пустую усадьбу и уволок всё, что она там вчера оставила?
   И хотя приёмная дочь бывшего начальника уезда ни разу не слышала о местных ворах-домушниках, но нисколько не сомневалась в том, что таковые здесь имеются.
   "Надо было оставить всё в доме Асано, - запоздало сожалела Платина. - Утром сложила бы всё в фургон и привезла. Вот же-ж! Ну ладно, я такая дура, а что же мне никто ничего не сказал, не предупредил? Ни Кен с Зенчи, ни "археологи", ни даже Ишиша!"
   Неприязненно глянув на шагавшую чуть позади служанку, хозяйка бегом преодолела оставшееся до ворот расстояние. Торопливо путаясь в завязках, достала из мешочка ключ, вставила в замок, распахнула створку и, подхватив подол, припустила к дому.
   К её удивлению, ничего не пропало. Ни тяжёлый матрас, ни другие вещи. Миски и чашки на кухне тоже никто не тронул.
   Облегчённо переведя дух, Ия заглянула в подаренную жёнами опального учёного корзину. Кроме вина, там обнаружилось немного продуктов: рис, бобы, соль, медовое печенье и бутылочка соуса.
   - На сегодня еда есть, - нервно усмехнулась девушка, тщетно стараясь скрыть охватившее её волнение. Весь её опыт самостоятельной жизни ограничивался кратковременным пребыванием в лесной избушке, где всё казалось значительно проще.
   То ли видя её нерешительность, то ли вспомнив о своих обязанностях, служанка пробормотала:
   - За овощами бы сходить надо, госпожа.
   - Пойдём, - покладисто согласилась хозяйка, доставая из рукава кошелёк и отсчитывая пяток медных монет. - Это тебе на продукты. А я куплю ведро, верёвку и к мастеру Наоки схожу. Пусть ворот на колодец сделает.
   Платина рассудила, что если к ним в дом ночью никто не забрался, то днём тем более не залезут. Закрыв ворота, она после недолгого колебания протянула ключ служанке.
   - Как всё купишь, начинай готовить. А я, наверное, задержусь.
   - К полудню вернётесь, госпожа? - нисколько не удивилась женщина.
   - Постараюсь, - не стала загадывать Ия.
   Прежде чем заняться покупками, некоторое время побродила по базару. Нашла книжную лавку, также предлагавшую разнообразные канцтовары. Поговорив с владельцем, узнала, что в Кафусё целых три профессиональных художника и, кроме них, пяток любителей, тоже выставлявших картины на продажу в данной торговой точке.
   Когда девушка отыскала мастерскую знакомого столяра, тот как раз договаривался с представительным купцом об изготовлении кровати. Пока они торговались, приёмная дочь бывшего начальника уезда осмотрела выставленную на продажу мебель, среди которой преобладали простенькие табуретки, скамейки и пара таких же, как у неё, столов.
   - Госпожа Харуко! - послышался за спиной знакомый голос.
   Обернувшись, Платина увидела широко улыбавшегося Гажонга и зачем-то подтвердила:
   - Да, это я.
   Раскланявшись с заказчиком, к ним подошёл мастер Наоки.
   - Так это к вам вчера заходил мой бездельник? - почтительно осведомился он, кивнув на помощника. - Надеюсь, он меня не опозорил?
   - Нет, почтенный, - покачала головой Ия. - Всё сделано аккуратно и быстро. Но мне ещё нужен ворот на колодец и три ящичка в шкаф.
   - Если надо - сделаем, - солидно кивнул мастер. - Сегодня пришлю Гажонга, он все размеры снимет. Завтра или после завтра будет готово. Вот только ставить ворот нам некогда. Да и не наша это работа, госпожа. Вам других нанимать надо.
   Не сильно расстроившись, девушка деловито сказала:
   - Я в вашем городе недавно, почтенный. Но ты то, наверное, всех здесь знаешь? Не подскажешь: к кому обратиться, чтобы они ворот на колодец поставили?
   Мастер вопросительно посмотрел на помощника.
   - Я слышал, Лысый Моган с сыновьями работу ищут, - осторожно ответил тот. - Они как раз павильон в усадьбе господина Орносо закончили и пока не у дел.
   - Так, может, ты, Гажонг, с ними и договоришься? - предложила Платина, заранее готовясь к тому, что её, скорее всего, обдерут, завысив цену. Но куда деваться, если она и в самом деле совершенно не разбирается в подобных вещах? А вытаскивать воду из колодца руками в тяжеленном ведре - удовольствие гораздо ниже среднего.
   - Чего же не договориться, госпожа, - вместо своего подмастерья ответил Наоки. - Мы всегда рады помочь добрым покупателям.
   - Вот и хорошо, - кивнула Ия и предложила: - Тогда, может, и скидку дашь?
   Собеседник рассмеялся, но торговался отчаянно. Однако пришелица из иного мира уже привыкла к подобному ведению дел и, в свою очередь, настойчиво убеждала столяра в чрезмерности его притязаний.
   Согласовав цену и время, когда подмастерье придёт снимать мерку, девушка вновь отправилась изучать рынок, с грустью отметив: как быстро исчезают деньги, если их только тратить.
   Проходя мимо ювелирной лавки, она остановилась и посмотрела в раскрытое окно, предусмотрительно забранное железной решёткой.
   Обилием посетителей торговая точка явно похвастаться не могла. То ли ещё не время для наплыва покупателей, то ли их здесь вообще много не бывает ввиду специфичности товара или нерасторопности хозяина.
   Полная, богато одетая простолюдинка лениво перебирала нефритовые браслеты, мало обращая внимание на угодливо улыбавшегося продавца, цветисто расхваливавшего свой товар.
   Шагнув через порог, Платина оглядела небольшое помещение. Судя по состоянию стен и потолка, лавка знала и лучшие времена. Значит, дело, скорее всего, во владельце. Может, ему предложить идею колье, ожерелья и брошек? Нет, для начала надо хотя бы немного узнать, что он из себя представляет?
   Весьма пышнотелая для аборигенок покупательница наконец сделала свой выбор, приобретя украшенный золотом браслет из гладко отшлифованного зелёного нефрита и полупрезрительно глянув на весьма скромное, хотя и шёлковое платье Ии, медленно выплыла из лавки.
   А торговец тут же обратил внимание на новую посетительницу.
   - Чего желает благородная госпожа: шпильки, серьги, браслеты?
   - Нет, почтенный, - усмехнулась девушка. - Я по другому делу.
   Собеседник мгновенно посуровел. Профессионально-угодливую улыбку, словно губкой стёрли с ещё нестарого, но уже морщинистого лица.
   - Что вам нужно, госпожа?
   - В наследство от покойного мужа мне досталась большая золотая монета, - воровато оглянувшись, тихо проговорила Платина. - Сколько серебра ты за неё дашь?
   Отстранившись, продавец задумчиво огладил редкую, почти козлиную бородёнку. При этом маленькие глазки его суетливо бегали, выдавая напряжённую работу мысли.
   - Посмотреть надо, госпожа, - после недолгого размышления изрёк мужчина. - Если она целая...
   - Целая, целая, - заверила его Ия. - Круглая и вот такого размера.
   Она раздвинула пальцы примерно на три сантиметра.
   - Тридцать муни, - назвал свою цену лавочник.
   Пришелица из иного мира даже растерялась от подобной наглости. Она не знала цен на благородные металлы на местном рынке, но украшения из золота продавались едва ли не в сто раз дороже примерно таких же изделий из серебра.
   - Тогда пусть уж лучше и дальше лежит, - проворчала девушка, направляясь к двери. - Риса не просит.
   - Эй, госпожа! - крикнул ей вслед торговец. - Пятьдесят муни! Пятьдесят! Больше никто не даст.
   "Значит, надо просить сто!" - решила Платина, выходя на улицу, поскольку рассказывать именно этому ювелиру о новых видах украшений расхотелось, и она направилась домой, прикупив по пути деревянное ведро, верёвку и кое-что по мелочи.
   Замок на воротах отсутствовал, значит, Ишиша уже пришла. Однако, прежде чем та откликнулась и открыла, девушке пришлось побарабанить кулаком по толстым доскам.
   - Простите, госпожа, - принялась извиняться служанка. - Лук резала. А тут ещё рис кипит.
   - Хорошо, - отмахнулась хозяйка, передавая покупки. - Вот возьми.
   - Может, чаю выпьете, госпожа? - предложила собеседница, вытирая руки замызганным фартуком.
   - Выпью, - согласилась Платина.
   Они прошли на задний двор, где пахло луком, варёным рисом, а в миске горкой высилась мелко нарезанная капуста.
   - Сейчас, госпожа, сейчас, - засуетилась Ишиша, бросаясь к полочке с посудой.
   Усевшись на широкую, вкопанную в землю лавку, Ия заметила чуть в стороне очаг из трёх камней, меж которыми дымясь и потрескивая горели щепки и тонкие веточки, облизывая язычками пламени закопчённое дно бронзового чайника.
   Держа его за обмотанную тряпьём ручку, служанка наполнила кипятком маленькую фарфоровую чашечку с выщербленным краем и тонкой трещиной.
   Глядя, как расправляются в горячей воде сморщенные, скрюченные листочки, приёмная дочь бывшего начальника уезда поинтересовалась:
   - На сколько нам этих дров хватит?
   Подняв крышку вмазанного в печь котла, собеседница бросила быстрый взгляд на поленницу и дипломатично ответила:
   - Это как жечь будем, госпожа. Может, дней на десять, а может, и на месяц.
   "Ну и нечего пока суетиться", - решила девушка, пробуя чай и с удовлетворением отмечая, что жёны опального учёного не поскупились, подарив ей вполне приличный сорт.
   В своём мире она предпочитала совсем другие напитки, но здесь пристрастилась. Точнее, поначалу лишь следовала местным обычаям, а потом вошла во вкус. К тому же, это оказалось очень полезно при разговоре. Пока легонько дуешь на горячую воду и делаешь маленький глоточек, появляется время обдумать достойный ответ на чью-нибудь колкость или коварный вопрос.
   - Вы, госпожа, про мясо и рыбу ничего не сказали, - осторожно проговорила служанка. - Так я и не купила ничего.
   - Значит, будем есть то, что купила, - проворчала хозяйка.
   Она как-то запамятовала, что местный обслуживающий персонал, особенно с большим стажем, приучен чётко выполнять приказы господ, исключая любую инициативу со своей стороны. Их так с детства дрессируют.
   Когда Ишиша поставила перед ней миску с рисом и тушёными овощами, Платина кивнула.
   - Ты тоже садись.
   - Что вы, госпожа, - смутилась собеседница. - Я не смею. Так нельзя.
   - Можно, - буркнула Ия, вытаскивая пробку из бутылки с соусом. - Если я приказываю. Да и кто тебя здесь увидит?
   - Спасибо, госпожа, - поклонившись, служанка наложила себе риса, овощей и ушла на дальний конец стола.
   А девушка размышляла о своём визите к ювелиру. Может, попросить господина Асано поменять ей пару золотых? Нет, пока не стоит. Вот уж если за месяц не получится продать монету за восемьдесят, ну или в самом крайнем случае за семьдесят пять муни, тогда и подумаем: как "подкатить" к опальному учёному с таким щекотливым делом?
   Ишиша споласкивала посуду в большой миске, когда со стороны ворот донёсся настойчивый стук.
   Если судить по правилам местного этикета, Гажонг явился почти вовремя.
   "Коротковата линеечка", - усмехнулась про себя пришелица из иного мира, заметив у него в руках палочку с нанесёнными делениями.
   Однако зря она так плохо думала об аборигенах. Чтобы измерить диаметр колодца и определить длину ворота, подмастерье использовал верёвку с навязанными узелками.
   Записав размеры на бумаге свинцовым карандашом, гость сообщил, что уже договорился с Лысым Моганом.
   - Столбы они сами принесут, - обстоятельно объяснял мужчина. - А вот доски и черепицу придётся покупать вам.
   - Это ещё зачем? - вскинула брови Платина.
   - Так крышу делать, госпожа, - растерянно пояснил собеседник. - Чтобы пыль да грязь в колодец не летели.
   - Это всё подождёт, - безапелляционно заявила Ия. - Как-нибудь потом. Сейчас мне нужно ведро с водой оттуда вытаскивать, и всё!
   - Тогда, конечно, - заметно стушевался Гажонг. - Так-то оно дешевле выйдет. Только ворот и два столба.
   - Да, - деловито подтвердила девушка. - Когда будет готово?
   - Дня через два, - подумав, сообщил подмастерье.
   Линейка ему пригодилась, когда он снимал размеры выдвижных ящичков в шкаф под окном.
   Записав и это, помощник столяра собрался уходить, однако Платина нашла для него ещё одно дело.
   Поначалу тот немного удивился, поскольку в домах местных богатеев и даже представителей "среднего класса" не принято закрываться изнутри. Считается, что для безопасности обитателей усадьбы достаточно надёжного засова на воротах и крепких слуг-сторожей.
   Надо отдать должное Гажонгу, он быстро сообразил, что в этом доме нет ни одного мужчины, и стал раздумывать над тем: как проще исполнить не совсем обычный заказ.
   Не то чтобы беглая преступница особо рассчитывала на крепость здешних, весьма хлипких дверей, но они, по крайней мере, способны хоть на какое-то время задержать незваных гостей, давая хозяевам возможность отреагировать на их появление. Да и незаметно проникнуть внутрь уже не получится.
   Не особо напрягая мозги, подмастерье предложил поставить обычный засов.
   Вот только Ия обратила его внимание на то, что дверное полотно неплотно примыкает к коробке. В такую щель можно просунуть и лезвие ножа, и какую-нибудь хитро изогнутую проволочку.
   Собеседник сейчас же заявил, что они с мастером готовы сделать новую дверную коробку и даже её установить. Но девушка сразу же отказалась от столь заманчивого предложения, заказав нечто вроде шпингалетов, похожих на те, что когда-то устанавливали на окнах.
   Теперь уже Гажонг не понял, что ей нужно? Пришлось заказчице просить у него свинцовый карандаш, садиться за стол и бледными линиями изобразить требуемый запор.
   Из дерева он, конечно, получится гораздо более массивный, чем из металла, и явно не такой прочный. Но зато его можно поставить и вверху, и внизу.
   Какое-то время несчастный подмастерье беспомощно хлопал ресницами и вымученно улыбался, искренне не понимая, как же всё это работает?
   Ия была вынуждена выйти во двор, найти пару щепочек и с их помощью попытаться продемонстрировать принцип работы данного устройства. Только после этого до мужчины наконец-то "дошло", и его лицо расплылось в широчайшей улыбке. Он пообещал не только изготовить запоры, но и лично поставить их на входную дверь. Однако, поскольку работа предстояла довольно тонкая, обойдутся такие запоры гораздо дороже засова.
   - Его поставь в кладовой, - переводя дух, проворчала хозяйка.
   Сопровождавшая их повсюду служанка благодарно поклонилась.
   - Спасибо, госпожа.
   Выпроводив подмастерья, они вернулись на задний двор. Преодолев слабое сопротивление Ишиши, самозванная дворянка взялась греть воду в чайнике на очаге, а простолюдинка занялась ужином.
   Кроме капусты, она купила ещё редиски, что-то вроде листового салата и какие-то непонятные душистые травки. Всё это мелко порезала, добавила масла, соуса и оставила настаиваться.
   Солнце спускалось к закату, тени удлинялись. Приближалась первая ночь в доме, где не так давно произошло двойное убийство.
   Несмотря на всю свою отвагу и изрядно притупившийся страх перед мертвецами, девушка всё отчётливее ощущала беспокойство, прилагая немалое усилие, чтобы его скрыть. А вот служанка даже не пыталась притворяться и выглядела откровенно испуганной.
   Пытаясь отвлечь её от мрачных мыслей, Платина спросила:
   - Ишиша, почему господин Сапуко так торопился от тебя избавиться?
   Стоявшая к ней спиной женщина вздрогнула. Поставив чашечку на полку, она обернулась и пробормотала, глядя себе под ноги.
   - Не понимаю, о чём вы говорите, госпожа. Господин Сапуко всегда был добр ко мне. Но госпожа Сапуко умерла, и теперь мне некому больше служить. У наложницы господина своя служанка есть.
   - Не хочешь - не говори, - пожала плечами Ия, прихлопнув на щеке особо надоедливого комара.
   Уминая варёный рис с острым салатом, она заметила, что Ишиша почти ничего не ест, а руки у неё отчётливо дрожат.
   - Тебе так страшно?
   - Да, госпожа, - выдохнула собеседница и вдруг расплакалась. - Я очень боюсь призраков.
   Девушка смущённо потупилась, даже не представляя, как и чем утешить несчастную простолюдинку? Ну не гладить же её по головке, уверяя, что всё будет хорошо, и злой Бука не придёт, а если придёт - мы его прогоним, насыпав соли на хвост.
   А служанка уже рыдала в голос, по-детски размазывая слёзы по дряблым щекам. Приёмная дочь бывшего начальника уезда почувствовала, как в душе заворочалось нарастающее раздражение. Захотелось вдруг напомнить: "А я тебя предупреждала!"
   Однако вместо этого Платина спросила:
   - Ты рис оставила?
   - А? - встрепенулась Ишиша. - Что вы сказали, госпожа?
   - Я говорю: рис не забыла оставить? - напомнила Ия, подчёркнуто спокойным тоном. - Если вдруг придут призраки.
   - Да, госпожа, - энергично кивнула собеседница, вытирая мокрый нос грязным платочком. - Вон на приступочке стоит.
   - Это хорошо, - важно кивнув, девушка поинтересовалась: - Чего же тогда переживаешь? Призраки придут, аромата варёного риса наедятся и уйдут.
   - Вы думаете? - с надеждой спросила служанка.
   - Я знаю! - безапелляционно заявила хозяйка.
   - Госпожа, - вновь потупила взгляд Ишиша. - Позвольте мне эту ночь в передней поспать. Я в уголочке лягу и никак вас не побеспокою.
   - Да пожалуйста! - рассмеялась Платина, весьма довольная столь простым способом решения такой серьёзной проблемы.
   - Вот спасибо, госпожа! - облегчённо выдохнув, широко улыбнулась собеседница. - Вы такая храбрая. А я вот всего боюсь.
   - Можешь всё время там спасть, - великодушно разрешила Ия. - Только купи матрас. Хотя бы и пустой. Набьёшь его соломой, чтобы спать удобнее было.
   - Я, госпожа, - служанка шумно высморкалась. - Лучше сошью. Так дешевле выйдет.
   - Как хочешь, - пожала плечами хозяйка, вставая из-за стола.
   Пока Ишиша отмывала котёл, девушка согрела чайник, вылила его содержимое в ведро, доведя воду до приемлемой температуры, и, прихватив полотенце, отправилась в сарай, где при прежних хозяевах стояла лохань.
   Тащить сюда ещё и светильник не хотелось, поэтому Платина оставила дверь приоткрытой, рассчитывая, что снаружи никто ничего не разглядит. Но служанка даже подходить близко к постройке не стала, продолжая шумно возиться на кухне.
   "Тазик нужен, - с сожалением думала Ия, глядя на расползавшуюся по полу лужу. - Да и много чего ещё."
   Следующие три дня прошли в непрерывных хлопотах по обустройству нового жилища. Вот только, постоянно помня разговор с лжебратом, девушка всё никак не могла определиться: считать ли эту усадьбу домом или всего лишь временным местом жительства?
   Из-за такой неопределённости она отложила приобретение жаровни, лохани, туалетного столика с большим зеркалом и прочей мебели. Хватит с неё и стола с табуреткой.
   Платина наконец-то избавилась от осточертевшего пояса с золотом и серебром. Спрятав пару слитков под матрас, остальные закопала в сарае, пока служанка на базар ходила. А вот с монетами расстаться так и не решилась. Сшила края широкой шёлковой ленты, спрятала туда все желтовато-красные кружочки, кроме одного, и повязала на талию под одеждой. Там же повсюду таскала с собой именную табличку, упрятав её в мешочек с ароматными травами. Вторую также закопала, но уже в другом сарае.
   На четвёртый день, когда над колодцем повис на столбах деревянный барабан с намотанной на него верёвкой, на двери в хозяйскую половину дома появились массивные запоры, а шкаф под окном обзавёлся новенькими ящиками, Ия поняла, что больше пока не нуждается в услугах приходящих мастеров, за которыми нужно всё время следить, и теперь есть время заняться другими делами.
   Из всех своих "домашних заготовок" девушка больше всего рассчитывала на "пятнашки", как на игру, способную заинтересовать людей разных возрастов и сословий, но побаивалась сразу браться за столь серьёзное дело, решив для начала потренироваться на чём-нибудь попроще.
   Заглянув в книжную лавку, она, улучив момент, попросила продавца порекомендовать ей что-нибудь интересное для детей среднего возраста.
   - Подарок надо сделать, - сообщила Платина, смущённо улыбаясь.
   - Мальчику или девочке? - любезно осведомился благообразного вида старикан с аккуратной седой бородой и гладко выбритой верхней губой.
   - Мне бы такую, чтобы всем была интересна, - туманно попросила будущая мелкая предпринимательница.
   Окинув быстрым взглядом её хоть и шёлковое, но уже изрядно застиранное платье, собеседник небрежно пожал плечами.
   - Детям обычно дарят "Путешествие Циндуна в Страну фей"? Это и назидательно, и познавательно. Но, может быть, ваши родственники её уже читали?
   - Не читали, - уверенно заявила Ия, принимая из рук продавца книгу. - Ого, да тут и картинки есть!
   - А как же! - довольно улыбнулся лавочник. - Детям нравятся разглядывать рисунки. И взрослым тоже.
   Судя по иллюстрациям и обрывкам текста, что девушка успела прочитать, речь здесь шла о заколдованном юноше, отправившемся в Страну фей, чтобы снять злые чары. Во время своего путешествия он встречался с разного рода волшебными существами, переживал опасные приключения и совершал подвиги.
   Если верить торговцу, книга пользуется популярностью у юных читателей. Тогда нечего дальше искать.
   - А кто нарисовал эти прекрасные картинки? - спросила Платина.
   - Господин Кихо Таноро, - охотно сообщил продавец. - Мы приносим ему уже переплетённые книги, а он их украшает своими рисунками.
   Заплатив не торгуясь, Ия, кроме того, приобрела десять листов бумаги, чернильный камень и свинцовый карандаш.
   Она уже привыкла, что с одной служанкой приходится долго стучать в ворота. Однако на сей раз створка распахнулась почти сразу же. Увидев её, Ишиша выдохнула.
   - Вас ждут, госпожа!
   - Кто? - мгновенно насторожилась хозяйка.
   - Господин Мадуцо, - ответила собеседница, поджимая губы.
   "Ну вот и секретарь Асано нарисовался, - усмехнулась про себя девушка. - Интересно, зачем припёрся? Книгу принёс переписывать или ещё чего надо?"
   Сунув покупки в руки удивлённой простолюдинке, Платина тихо приказала:
   - Убери куда-нибудь, чтобы он не видел.
   - Слушаюсь, госпожа, - поклонилась та, отступая в сторону.
   Ишиша не посмела принимать столь важного гостя "на кухне" и проводила его в переднюю, где он попивал чай из лучшей, без сколов и трещин, чашки, развалившись на единственном табурете.
   - Рада вас видеть, господин Мадуцо, - церемонно поклонившись Ия, заметила на столе прямоугольный свёрток. - Что привело вас к бедной вдове?
   - Господин прислал меня узнать: как вы устроились и не нужно ли вам чего-нибудь? - степенно ответил гость, вытирая губы белым платком.
   - Передайте благородному господину Асано, что у меня всё в порядке, - скромно потупив взор, ответила девушка. - Благодаря его помощи и покровительству, я пока ни в чём не нуждаюсь.
   Неопределённо хмыкнув, мужчина скептически оглядел убогую обстановку комнаты, прошёлся оценивающим взглядом по голым стенам, по покрытому царапинами шкафу под окном, лишённому ваз и безделушек, по неприкрытой ширмой двери в спальню, но заговорил о другом:
   - Я видел ваш почерк. К сожалению, это не каллиграфия.
   - Я этого и не скрывала, - напомнила Платина, поднимая взор на собеседника.
   - Тем не менее наш господин хочет, чтобы вы переписали для него эту книгу.
   Он положил ладонь на завёрнутый в синюю материю том.
   - Если хорошо справитесь, господин заплатит вам десять лян и даст ещё книги на перепись.
   - Приложу все усилия, господин Мадуцо, - чуть поклонившись, пообещала Ия, мысленно фыркнув от возмущения. - Десять медяков за книгу! Да с ней возни на полмесяца! Вот же-ж крохобор!"
   - Вы уж постарайтесь, - криво усмехнулся гость, вставая из-за стола. - Может, ещё на один табурет заработаете. Вдруг вас захотят посетить благородные дамы, а их и посадить некуда.
   - Я непременно так и сделаю, - подавив раздражение, кивнула девушка.
   Лично проводив секретаря опального учёного до выхода из усадьбы и с наслаждением захлопнув за ним ворота, Платина вернулась в комнату, развернула ткань и прочла выведенное каллиграфическим почерком название: "Добродетельный муж любуется цветами сливы. Размышления отшельника с горы Ганьшань".
   "Да тут от одного названия зубы сводит, - усмехнулась Ия и, тяжело вздохнув, ещё раз оценила толщину книги. - Ну точно работы недели на две. А у меня и своих дел полно. Хорошо хоть, бумагу принёс".
   В дверь постучали. Это служанка внесла покупки хозяйки. Убрав в шкаф всё, кроме сказки, девушка направилась на задний двор. Погода стояла замечательная. Ярко светило солнце, но равномерно дувший ветерок навевал прохладу, отгоняя докучливых насекомых.
   Платина уселась на лавку подальше от возившейся с овощами Ишиши и углубилась в чтение.
   Господин Момото Гарно, автор сего произведения, поведал душераздирающую историю о двух братьях, не поделивших отцовское наследство. Старший, как полагается, злой, жадный и ленивый захотел заграбастать себе всё, категорически не желая лично убивать младшего из-за страха перед гневом Вечного неба. Тогда его наложница, под личиной которой скрывалась тысячелетняя лиса-оборотень, посоветовала мужу притвориться больным и подкупить лекаря, чтобы тот обвинил в недуге честного, добродетельного и высоконравственного младшего братца. Вроде как на нём лежит страшное проклятие, из-за которого скорая смерть грозит всем его близким родственникам. Единственное средство от напасти - Серебряный цветок, произрастающий в волшебной Стране фей.
   Как только благородный юноша узнал, что является причиной болезни любимого брата, то тут же отправился на поиски чудодейственного растения, дорогой попадая в различные истории, совершая подвиги и встречаясь с многочисленными магическими существами.
   Наконец, мудрый Отшельник помог ему попасть в Страну фей. Однако её прекрасные обитательницы не увидели на молодом человеке проклятия, но, ничего не сказав, подарили Серебряный цветок.
   Тем временем его старший брат во всю пользовался их общим добром. Вот только счастья богатство ему не принесло. Наложница-оборотень извела его благонравную супругу и, заняв её место, принялась высасывать жизненную энергию из мужа.
   Так что когда младший брат вернулся, старший был уже при смерти. Но чудодейственный цветок вернул его к жизни, одновременно показав истинный облик коварной лисицы. Та едва успела укрыться от разъярённых братьев и их слуг. Старший повинился перед младшим, тот его простил. Они честно поделили отцовское наследство и зажили счастливо.
   Занимательная история, изложенная живым, цветистым языком, так увлекла приёмную дочь бывшего начальника уезда, что она читала её даже за обедом, а закончив вечером, сразу стала планировать игру, взяв за основу путешествие главного героя.
   Передвигая фишки, участники будут двигаться в Страну фей, то совершая подвиги, то встречаясь с волшебными существами. При удачном броске кубика игрок, попадая на соответствующую позицию, мог продвинуться далеко вперёд, при неудачном - вернуться на несколько ходов назад.
   Служанка уже спала на набитом рисовой соломой тюфяке, отвернувшись к стенке и тихонько похрапывая, а хозяйка сидела до глубокой ночи, разрисовывая бумагу бледным свинцовым карандашом, напрягая зрение при тусклом свете вонявшей маслом лампы с блестящим металлическим отражателем.
   После всего этого спала она на удивление крепко, обругав попытавшуюся её разбудить Ишишу, но моментально проснулась от показавшегося ей очень подозрительным шума.
   Приподнявшись, девушка оглядела залитую светом комнату. С веранды доносилось негромкое причитание служанки. Судя по всему, она что-то опрокинула или пролила.
   "Вот же-ж!" - выругавшись одними губами, Платина вновь положила голову на обтянутую войлоком деревяшку, служившую аборигенам вместо подушки. Однако спать расхотелось, а на полу уже стоял деревянный тазик для умывания и кувшин чуть тёплой воды.
   Умывшись, намотала грудную повязку, повязала поясок с золотом и пахучий мешочек с именной табличкой, облачилась в платье и вышла в переднюю.
   Ишиша уже убрала свой матрас, значит, Ия проспала гораздо дольше обычного.
   Сама служанка, сокрушённо качая головой, "сгоняла" тряпкой воду с гладко оструганных досок веранды. Рядом на земле стоял тазик, предназначенный для уборки. Поначалу простолюдинка не поняла подобной расточительности своей обычно скуповатой госпожи и как-то даже перепутала посуду.
   Крайне озабоченная проблемой гигиены в столь спартанских условиях, хозяйка тогда даже наорала на бедную женщину, доступно объяснив, что предназначенное для одного не следует использовать для другого.
   - Что случилось? - зевая, поинтересовалась девушка.
   - Да вот, госпожа, - выпрямившись, собеседница локтем убрала со лба выбившийся локон. - Таз опрокинула и вылила всё.
   - Чего же ты с утра взялась полы мыть? - спросила Платина, дождавшись, когда та выжмет тряпку.
   - Так натоптали же, госпожа, - пояснила женщина, вытирая широкие доски.
   - Кто? - тут же насторожилась Ия.
   - Так вы же, госпожа, - подняла на неё удивлённые глаза служанка. - Небось, по нужде ходили, вот и забыли разуться.
   Хозяйка посмотрела на свои туфли, стоявшие на каменном приступке, потом убедилась в относительной чистоте носков.
   - А может, и я, - прекрасно поняв её красноречивый намёк, неуверенно пробормотала собеседница. - Я, вроде, тоже выходила.
   - Возможно, - задумчиво проговорила девушка и спросила: - Ничего не пропало?
   - Нет, госпожа, - уверенно ответила Ишиша. - Всё на месте. Я проверяла.
   - Хорошо, - кивнула Платина, обуваясь и направляясь в уборную.
   А когда вернулась, на столе уже стояла миска с жидкой рисовой кашей.
   Позавтракав, занялась выполнением задания опального учёного. Писала до тех пор, пока глаза не заболели. Затем сделала перерыв, отправившись к одному из местных художников.
   Ия могла бы всё нарисовать и сама, но первый экземпляр предназначался в подарок детям её покровителя, и хотелось, чтобы он выглядел в полном соответствии с местными понятиями о красоте.
   Из расспросов на базаре выяснилось, что как таковой лавки у художников нет, а заказчиков они принимают прямо на дому. Тут-то девушка и задумалась, не зная, как высоконравственный и добродетельный господин Нависамо Асано отнесётся к тому, что она в одиночку навещает незнакомых мужчин?
   Пришлось возвращаться домой и брать с собой Ишишу, отвлекая ту от приготовления супа из свиных потрохов. Служанка попыталась протестовать, но привычно сдалась под напором хозяйки, убрав порезанную на куски печёнку и прочую требуху в кладовку и прикрыв тазиком от мышей.
   Однако, пока Платина бегала за свидетельницей своего благопристойного поведения, художник успел куда-то слинять: то ли писать чей-то портрет, то ли пейзаж, то ли вообще за вдохновением.
   Ия ужасно расстроилась и даже не пыталась это скрыть. Видимо, пожалев её, открывший ворота слуга посоветовал обратиться к ученику хозяина, который как раз закончил рисовать картинку с Божественным мастером по заказу кузнеца Баклана.
   Рассудив, что подмастерье местного художника должен владеть кистью лучше, чем она, девушка согласилась.
   Вдвоём со служанкой они прошли на крошечный дворик, где едва хватало места для столика, видимо, предназначенного для посетителей "попроще", и клумбы с чахлыми цветочками.
   Помощник живописца оказался далеко не молодым простолюдином в фартуке поверх коричневой куртки с закатанными рукавами. Довольно небрежно поприветствовав дворянку, он поинтересовался, что нужно госпоже?
   Для начала та спросила, читал ли он "Путешествие Циндуна в Страну фей"? Получив утвердительный ответ, расстелила на столе лист со своими рисунками и коротко объяснила задачу.
   - Хотите изобразить книгу в картинках? - вскинул брови собеседник.
   - Да, мастер, - подтвердила заказчица, слегка ему польстив.
   Задав несколько уточняющих вопросов, помощник художника объявил:
   - Понятно, госпожа. Оставляйте свою бумагу. К завтрашнему дню будет готово.
   - Сколько возьмёшь? - деловито осведомилась девушка.
   - Семнадцать лян, госпожа, - безапелляционно заявил мужчина. - Рисунки хоть и мелкие, но их много.
   - Прости, что побеспокоила тебя, мастер, - усмехнулась Платина, вставая из-за стола.
   - Ну хоть пятнадцать заплатите, госпожа! - страдальчески сморщился собеседник.
   - Тринадцать! - в свою очередь предложила приёмная дочь бывшего начальника уезда.
   - Четырнадцать! - эхом отозвался помощник художника.
   - Тогда ещё и рамку изобразишь, - кивнув, согласилась Ия.
   - Это как? - не понял мужчина.
   Девушка объяснила. Живописец досадливо крякнул, но согласился.
   Возвращаясь, Платина заглянула в знакомую столярную мастерскую. Гажонг, видимо, рассчитывая на серьёзный заказ, тут же бросил все дела, но был глубоко разочарован. Ия попросила его сделать игральный кубик и четыре фигурки высотой в пару-тройку сантиметров.
   - Кошечку, собачку, свинью и... зайца. Только пусть они на задних лапках стоят.
   Подмастерье досадливо скривился, но согласился, запросив за работу целых две серебряные монеты!
   Возмутившись подобной наглостью, девушка попробовала поторговаться, ссылаясь на статус "постоянного клиента", но Гажонг остался непреклонен. Ему, видите ли, из-за её мелочёвки придётся другие важные заказы отложить.
   Мысленно выругавшись, Платина ушла, даже не попрощавшись.
   - Так их на базаре купить можно, - внезапно тихонько проговорила шагавшая позади служанка.
   - Чего купить? - тут же заинтересовалась хозяйка.
   - Так кубик, госпожа, - смущённо потупилась собеседница. - Их вместе с картами продают.
   - Пойдём, покажешь! - не терпящим возражения тоном приказала Ия.
   - А как же суп?! - взмолилась Ишиша.
   - Пообедаем попозже, - отмахнулась девушка.
   Они без труда отыскали крошечную лавчонку, торгующую принадлежностями для азартных игр. Дождавшись, когда от узкого прилавка отойдёт широкоплечий покупатель весьма бандитской наружности, Платина подошла ближе, оглядывая стопки узких, бамбуковых пластинок, используемых аборигенами вместо игральных карт, разнообразных размеров кубики с цифрами на гранях, деревянные стаканчики, чтобы их трясти, и блюдца. Кроме того имелось ещё множество вещей, совершенно непонятного для пришелицы из иного мира назначения.
   - Что-то нужно, госпожа? - озадаченно спросил пожилой, весь какой-то скособоченный мужчина с матерчатой повязкой на глазу.
   - Самый дешёвый кубик, - ответила Ия.
   - Два ляна, - тут же озвучил цену продавец.
   Заплатив, девушка спрятала покупку в рукав.
   - Госпожа! - вновь заканючила служанка. - Суп надо варить!
   - Подождёт твой суп! - проворчала хозяйка. - Мне ещё фигурки надо где-то взять. Не платить же за них Гажонгу серебром?
   - Так спросите у тех, кто игрушками торгует, - посоветовал Ишиша. - У них всякие куколки есть. Ну позвольте мне уйти?
   - Иди! - отмахнулась Платина и, не слушая благодарностей простолюдинки, поспешила на поиски продавцов детской радости.
   Уже минут через десять она встретила шагавшего между рядов молодого мужчину с висевшим на груди широким лотком, где среди разноцветных воланчиков, крохотных барабанчиков, глиняных свистулек и бамбуковых дудочек лежали деревянные куклы: одни - облачённые в тряпичные платьица, другие - чем-то напоминали русские матрёшки. Такие же круглые, с нарисованными ручками и ножками, с широко улыбавшимися, добродушными лицами.
   - Госпожа хочет порадовать сына или дочку? - заметив её интерес, спросил торговец. - Вот посмотрите, у меня всякие игрушки есть по любой цене. Что вам нужно, благородная госпожа?
   - Чтобы ты помолчал, - попросила Ия, не обнаружив с первого взгляда ничего подходящего.
   Собеседник слегка смутился, а девушка, грустно посмотрев на него, спросила без особой надежды:
   - Мне нужны маленькие зверюшки. Чем меньше - тем лучше.
   - Подождите, госпожа, - встрепенулся лоточник.
   Сунув руку в висевшую на боку сумку, он вытащил несколько деревянных фигурок. - Такие не подойдут?
   - Дай посмотреть, - заинтересовалась Платина, взяв одну из них.
   Это оказалась грубо вырезанная из дерева лисичка или собачка, к тому же сидящая на задних лапках. Обрадовавшись, Ия выбрала ещё зайца и нечто, напоминающее то ли толстого ёжика, то ли тощего дикобраза.
   Заплатив три медяка, она отправилась домой, досадливо морщась при одной мысли, что ей придётся вновь переписывать ту пафосную скуку, что навялил ей господин Мадуцо.
   Открывшая ворота служанка сразу предупредила:
   - Суп ещё не готов, госпожа.
   - Подождём, - буркнула хозяйка, пытаясь подсчитать: во сколько ей обойдётся эта игра с учётом того, что тонкую бумагу придётся на что-то наклеивать, иначе она очень быстро протрётся. Но всё же основные затраты придутся на художника. Так что следующие экземпляры ей придётся рисовать самой, или, вернее, копировать. Иначе игра получится уж слишком дорогой.
   Разувшись прямо на веранде, взялась за ручку двери, и вдруг её взгляд "споткнулся" на царапинах, избороздивших дверную планку.
   Присев на корточки, девушка осторожно провела по ним пальцем, пытаясь вспомнить: видела она их тут раньше или нет?
   Борозды не выглядели ни глубокими, ни свежими, но всё же в душе беглой преступницы ворохнулось неприятное предчувствие. А тут ещё эти непонятные следы, что Ишиша с утра отмывала.
   Пройдя в спальню, подняла тюфяк, под которым хранила серебро и оружие. Слитки оставила на месте, а трофейный кинжал положила за подушку, чтобы при нужде долго не искать.
   Ещё надо придумать, что делать с метательным ножом? Когда-то, теперь уже кажется невообразимо давно, его изготовил кузнец из замка барона Хваро.
   Это оружие надо спрятать так, чтобы, не бросаясь в глаза, оно всегда было под рукой. Постель могут обыскать, найдут сразу оба клинка, и тогда у неё не останется ни одного шанса на сопротивление.
   Может, положить нож в передней на стол или куда-нибудь в шкаф? Но если к ней ворвутся, например, ночью, она просто не успеет им воспользоваться.
   Платина с тоской оглядела комнату, где стояла лишь одна кровать. Ни табуретки, ни туалетного столика, ни сундука или даже бамбуковой вешалки. Только окно с узким, не более пяти сантиметров, подоконником. Цветы в горше или даже в вазе не поставить. А вот узкий, метательный нож вполне уберётся. Надо только завернуть его в бумагу, типа сложенное письмо, по рассеянности оставленное хозяйкой на окне.
   Этой ночью Ия очень плохо спала, просыпаясь от малейшего шороха и хватаясь за лежавший под подушкой кинжал. Но никто в дверь не ломился и по веранде не ходил. Только служанка безмятежно похрапывала в темноте.
   Утром хозяйка вновь потащила её к художнику. Сегодня он был дома, но к ним не вышел, отправив помощника разбираться с заказчицей.
   Тот разложил перед ней большой, покрытый мелкими рисунками лист и отступил на шаг, давая возможность полюбоваться на свою работу.
   Рассматривая чётко, с мельчайшими деталями выписанные фигурки людей, зверей и сказочных существ, девушка с горечью призналась себе, что у неё так точно не получилось бы.
   - Красиво, - похвалила она, с усилием заставив себя улыбнуться. - Отличная работа, мастер.
   - Если ещё что-нибудь понадобится, приходите, - принимая деньги, с достоинством поклонился собеседник. - Портреты и пейзажи господин пока мне писать не доверяет. Но если вам нужна вывеска, надпись или какие-нибудь небольшие рисунки, я с удовольствием выполню ваш заказ.
   - Буду иметь это ввиду, - пообещала Платина, надеясь, что вряд ли придёт сюда ещё раз.
   Ещё одной печальной реальностью этого мира являлось полное отсутствие холодильников, из-за чего приходилось готовить едва ли не каждый день.
   Пока Ишиша промывала рис, Ия, вооружившись самой тонкой кисточкой, аккуратно прорисовывала соединявшие картинки линии, не забывая отмечать кружочком каждый шаг игрока. Опасаясь перемазаться, она достала из шкафа свою мужскую куртку, надев её прямо поверх платья, рассудив, что пятна туши на грубой ткани не так будут бросаться в глаза, как на голубом шёлке.
   Послышался стук в дверь и голос служанки:
   - Когда кушать будете, госпожа?
   - А что, уже всё готово? - машинально отозвалась хозяйка.
   - Ну да, - слегка растерялась от подобного вопроса собеседница.
   - Тогда иду.
   Из экономии девушка отдавала предпочтение вегетарианским блюдам. Ранние овощи заполонили рынок и стоили относительно дёшево. Рыбу и мясо, точнее субпродукты, приёмная дочь бывшего начальника уезда позволяла себе раз в три или четыре дня, чтобы уж совсем не ослабеть без белковой пищи.
   Простолюдинка привычно ушла на дальний конец стола. Поддевая ложкой варёный рис, Платина спросила:
   - Ишиша, ты во что играла в детстве?
   Та едва не подавилась от подобного вопроса.
   - Неужели ни во что не играла? - удивилась хозяйка. - Как родилась, так сразу и пошла в служанки?
   - Нет, госпожа, - женщина вытерла губы краем фартука. - Сначала с младшим братишкой сидела. А в десять лет отец меня отдал в семью господина Кансо. Это отец моей доброй госпожи Сапуко. Вот с ней мы играли. И в воланчик, и в колечки, и в мячик. Вместе платья куклам шили, пока она не выросла.
   - Ясно, - хмыкнула пришелица из иного мира, невольно передёрнув плечами и мысленно усмехаясь: - "Вот же-ж жизнь! Хоть какое-то детство началось, только когда в служанки попала. Да по сравнению с ней мне ещё повезло".
   Вернувшись в свои покои, свернула игру в трубочку, освобождая место на столе, и написала коротенькое послание госпоже Энэмо Асано с просьбой о встрече.
   Отправив Ишишу в дом опального учёного, сама вновь уселась, но на сей раз за переписывание книги.
   Ответ вечером принёс Дакан. Его хозяйка приглашала госпожу Харуко выпить чаю завтра после обеда.
   К этому визиту Ия готовилась особенно тщательно. Перед сном не просто ополоснулась, а вымыла голову, хотя для этого и пришлось тащить табурет из передней в сарай.
   Рассудив, что так и так придётся покупать ещё один, утром она направилась на базар. По пути вновь попалась ювелирная лавка. Недолго думая, девушка зашла, решив и здесь попытать счастья.
   Выслушав историю об оставленной покойным мужем золотой монете, пожилой, благообразного вида торговец в халате из дорогой тёмно-зелёной ткани заявил, что для начала должен посмотреть товар, а уж потом назначить цену.
   Посчитав данное требование справедливым, Платина тем не менее возразила, заметив, что прежде чем нести к нему золото, хотела бы знать: на какую сумму может рассчитывать?
   - Самое большое на пятьдесят муни, госпожа, - снисходительно глядя на неё, ответил собеседник. - И то, если монета в идеальном состоянии.
   - Пусть Вечное небо будет также щедро к тебе, - усмехнулась Ия, поворачиваясь к выходу. - Как ты ко мне.
   Надо же, и здесь хотят её облапошить. Наверное, этот хорёк считает, что она уж совсем в безвыходном положении и готова отдать золото за бесценок. Ну уж нет. Так не будет. По крайней мере, пока есть серебро.
   Кроме дешёвенькой табуретки, девушка купила футляр из ствола бамбука, куда намеревалась положить свёрнутую в трубку игру, кубик и фигурки.
   Собираясь в гости, она облачилась в своё лучшее платье, приказала Ишише сделать себе причёску и сама нанесла лёгкий макияж.
   Когда слуга после настойчивого стука всё же открыл одну из створок, Платина холодно объявила:
   - Благородная госпожа Асано пригласила меня на чай.
   Бесстыдно оглядев её с ног до головы, знакомый молодой мужчина неожиданно проворчал:
   - Сейчас узнаю, сможет ли она вас принять?
   Формально по здешним обычаям он действовал в своём праве, и обижаться вроде бы не на что. Вот только Ия явилась по приглашению, о чём и сообщила. То есть, оставляя её после этого за воротами, простолюдин ставил под сомнение слово дворянки. А сие уже оскорбление. Оставив подобное без последствий, девушка, как говорят аборигены, "потеряет лицо", и скоро все слуги Асано станут ей помыкать.
   Эта мысль молнией пронеслась в голове гостьи, и она успела подставить ногу в кожаной туфельке, не давая створке закрыться.
   Не ожидавший ничего подобного холуй замер, не зная, что делать с такой наглой визитёршей?
   А та рукой толкнула его в грудь, заставив попятиться, и, проскользнув внутрь, презрительно фыркнула:
   - Думаешь, я тебя обманываю, дурак?
   - Стойте, госпожа! - не решаясь схватить и выставить дворянку прочь, простолюдин встал перед ней, широко раскинув руки. - Мне узнать надо!
   - Чего тебе надо узнавать? - рассерженной гадюкой шипела приёмная дочь бывшего начальника уезда, надвигаясь на него и заставляя пятиться. - У меня письмо от госпожи Асано! Она меня ждёт! Или тебе старшая госпожа не указ?! Хочешь, чтобы я рассказала, как ты меня встретил?! Мало тебе досталось за то, что ты молодого господина в дом не пустил?!
   Последний аргумент показался наиболее убедительным. Потупив взор, привратник отступил в сторону, склонившись в почтительном поклоне.
   Стараясь не слишком торопиться, Платина пересекла двор, обогнула здание главного зала и почти сразу же встретилась с первой и единственной наложницей опального учёного.
   - Здравствуйте, госпожа Асано.
   - Госпожа Харуко! - явно обрадовалась женщина. - Наконец-то вы пришли!
   - Неужели я заставила вас ждать? - забеспокоилась Ия.
   - Конечно! - подтвердила собеседница. - Как ваш брат уехал, так вы и пропали. Даже на чай ни разу не зашли.
   - Простите, госпожа Асано, - повинилась девушка, сетуя: - С новым домом столько хлопот. А тут ещё господин Мадуцо принёс книгу переписывать. Даже вздохнуть некогда.
   - Я слышала, - понимающе кивнула наложница и указала на футляр. - Что это у вас?
   - Подарок вашему сыну, - улыбнулась Платина. - И молодой госпоже Асано.
   - Подарок? - вскинула аккуратные брови женщина. - Покажите!
   - Если можно, чуть позже, - попросила Ия. - Сначала мне бы хотелось поприветствовать госпожу Асано.
   На миг во взгляде собеседницы мелькнуло досадливое раздражение. Однако, быстро "спрятав" его, она сообщила вполне нейтральным тоном. - Старшая госпожа на заднем дворе.
   - Тогда не стану отвлекать её от дел, - сказала девушка. - И подожду здесь.
   - Может быть, пройдёмся? - предложила наложница.
   - С удовольствием, госпожа Асано, - чуть поклонилась Платина.
   То и дело с любопытством косясь на футляр, женщина принялась расспрашивать гостью о том, как та устроилась на новом месте?
   За этой беседой их и застала хозяйка дома, перейдя водоём по каменному мостику.
   После обмена любезностями она также высказала своё неудовольствие тем, что "госпожа Харуко их совсем забыла". Вот только прозвучало это не так искренне, как у наложницы.
   Уже в своих покоях супруга опального учёного также обратила внимание на футляр Ии.
   - К сожалению, я не могу достойно отблагодарить вас и госпожу Асано за проявленную ко мне доброту, - поклонилась та. - Поэтому я принесла небольшой подарок вашим младшим детям.
   Вытащив пробку, девушка продолжила с виноватой улыбкой:
   - Прошу вас, не судите строго. У меня ещё не было детей. Если вы считаете мой подарок недостойным, я забуду о нём и никогда не стану вспоминать.
   - Ну, показывайте же, что там у вас? - с нетерпением вскричала наложница.
   - Прикажите немного подождать с чаем, - попросила Платина хозяйку дома.
   Согласно кивнув, та небрежным движением руки заставила служанку застыть с подносом в руках.
   Вытащив из футляра свиток бумаги, наклеенный на грубую ткань, оставшуюся от матраса Ишиши, гостья развернула его на столе.
   - Что это? - спросила наложница, разглядывая соединённые стрелками рисунки.
   - Игра, - ответила Ия, вытряхивая на ладонь кубик и фигурки.
   - Игра? - удивлённо переспросила женщина.
   - Да, - подтвердила приёмная дочь бывшего начальника уезда. - По книге "Путешествие Циндуна в Страну фей". Надеюсь, маленький господин Асано её уже читал?
   - Ещё в прошлом году, - с плохо скрываемой гордостью ответила собеседница.
   - В чём смысл игры, госпожа Харуко? - поинтересовалась супруга опального учёного. - Эти зверюшки имеют к ней какое-то отношение?
   - Очень небольшое, - покачала головой девушка. - Вместо них можно взять любые фигурки или даже камешки. Они лишь обозначают игроков. А выигрывает тот, кто первым приведёт свою фигурку в Страну фей. Один кружочек обозначает один шаг.
   - Их количество определяется выпавшим на кубике числом, - догадалась наложница и, получив утвердительный ответ, пробормотала с лёгким разочарованием: - Это как-то... слишком просто.
   Прежде чем Платина успела объяснить, хозяйка дома остановила её вопросом:
   - Что означают другие линии из коротких чёрточек?
   - Помните, в книге Циндун встречает на перевале тигра и прячется от него на дереве? - вопросом на вопрос ответила гостья.
   - Смутно, - неохотно призналась собеседница. - Эта книга не входила в число моих любимых.
   - А я помню! - встряла в разговор наложница.
   - Так вот, - откашлялась Ия. - В игре ветка дерева ломается, если игрок попадает на этот кружок. Вот видите, Циндун падает?
   - И тигр съедает несчастного юношу, - укоризненно покачала головой супруга опального учёного.
   - И игрок возвращается к началу, - кивнула девушка. - Видите эту прерывистую линию со стрелкой?
   - А здесь он летит на орле! - указала наложница.
   - Да, - подтвердила Платина. - И игрок сразу вырывается далеко вперёд.
   - Интересно! - рассмеялась собеседница. - Давайте поиграем? Посмотрим, кто первым дойдёт до Страны фей?
   - Вряд ли господину понравится такая игра, - озабоченно пробормотала хозяйка дома.
   - Почему, госпожа Асано? - обескураженно вскинула брови Ия. - Разве в ней есть что-то плохое?
   - Я понимаю, что вы хотели порадовать детей, госпожа Харуко, - наставительно произнесла супруга опального учёного. - Но наш господин считает, что цели можно добиться только упорными усилиями. А у вас всё зависит от кубика.
   "Упс!" - мысленно охнула пришелица из иного мира, едва не взвыв от досады.
   - Простите, благородные дамы, - сказала она, чувствуя, как на глаза наворачиваются слёзы обиды и разочарования. - Я всё поняла и, разумеется, никогда не покажу господину Асано эту игру.
   Свернув разложенный лист, девушка убрала его в футляр, бросив туда же и фигурки с кубиком.
   - Теперь давайте пить чай, - радушно предложила хозяйка.
   Дальнейший разговор вертелся в основном вокруг нового дома гостьи. Собеседниц интересовало не только, как она устроилась, но и не замечала ли чего-нибудь странного и необычного? Всё-таки и года не прошло, как в этом месте убили двух человек.
   Платина принялась горячо убеждать, что не видела ничего потустороннего, и никакие призраки её не беспокоили.
   Явно разочарованные дамы вылили на неё целый ворох свежих сплетен о совершенно незнакомых людях, о чьих-то предстоящих свадьбах, состоявшихся приёмах, о предосудительном поведении чьего-то сына, о странной болезни чей-то дочери и т. д., и т. п.
   Старательно сохраняя заинтересованный вид, Ия продолжала переживать позор от провала своего первого коммерческого проекта. Сдаваться не хотелось категорически, поэтому она обратилась к наложнице напрямик:
   - Ваш сын, госпожа Асано, также умён, талантлив и добродетелен, как и его благородный отец. Но, может, моя игра подойдёт другим детям с не такими высокими моральными принципами? Мне просто жаль её выкидывать.
   Женщина бросила быстрый взгляд на супругу опального учёного. Та поставила чашечку на столик и наставительно произнесла:
   - Среди людей нашего круга вряд ли кто-то захочет для своего ребёнка подобную игру. Подарите какому-нибудь простолюдину. Вы же часто имеете с ними дело.
   - По воле Вечного неба у меня нет своего управителя, - старательно не замечая издёвки, улыбнулась девушка.
   Собеседница посмотрела на неё с насмешливой снисходительностью.
   - Ах, госпожа Асано, - так и не дождавшись её слов, тяжело выдохнула приёмная дочь бывшего начальника уезда. - Мне очень нужен ваш совет.
   - Слушаю вас, госпожа Харуко, - настороженно улыбнулась женщина.
   - Если бы я торговала такими играми, - начала Платина, но, увидев строго сведённые к переносице брови хозяйки дома, поспешно пояснила: - Не сама, конечно, а через какую-нибудь лавку. Это вызвало бы неудовольствие господина Асано?
   Вопрос явно поставил хозяйку дома в тупик.
   - Брат оставил мне не так много денег, - стала объяснять гостья. - А хочется, чтобы в доме было уютно. Вот я и подумала, что могла бы попробовать немного заработать. Но не знаю, как к этому отнесётся господин Асано?
   Ия уже опасалась, что собеседница и в этом вопросе побежит советоваться с мужем, но она осторожно заговорила:
   - Если вы сами не собираетесь стоять за прилавком, а будете вести дела с каким-нибудь почтенным торговцем, думаю, наш господин поймёт это правильно.
   - Благодарю вас, госпожа Асано, - поднявшись, девушка отвесила церемонный поклон. - Вы сняли камень с моей души.
   - Камень с души? - удивилась супруга опального учёного, но тут же понимающе кивнула. - Ах, вон вы о чём. Всегда рада помочь, госпожа Харуко.
   - Так может, ваш управитель познакомит меня с каким-нибудь достойным торговцем? - тут же "поймала её на слове" Платина.
   - Почему бы и нет, старшая госпожа? - неожиданно поддержала её наложница. - Игра новая, интересная. Где вы такую видели, госпожа Харуко?
   - Позови Гачера, - приказала служанке хозяйка дома.
   - Слушаюсь, - поклонившись, Акейн направилась к двери, а её госпожа вопросительно посмотрела на гостью.
   - Просто придумала, - скромно потупилась та. - Пока мы не встретились с молодым господином Асано, ехать одной в фургоне было очень скучно. Вот и приходилось как-то себя развлекать.
   Наложница понимающе кивнула, а супруга опального учёного спросила с холодной улыбкой:
   - Так мой сын развлекал вас, госпожа Харуко?
   - Не он меня, госпожа Асано, - покачала головой Ия. - А я его. И не развлекала, а пыталась отвлечь от боли в ноге.
   - Он навещал вас здесь? - внезапно спросила женщина, пристально глядя ей в глаза.
   - Нет, госпожа Асано, - не опуская взор, ответила беглая преступница. - Последний раз мы виделись в тот день, когда я провожала брата и его друзей.
   - Молодой господин выпросил у отца разрешение и теперь каждый вечер где-то пропадает до самого комендантского часа, - понизив голос, сообщила наложница.
   - Как пропадает? - удивилась девушка. - Ему же вредно ходить. Нога дольше не срастётся.
   - Ах, госпожа Харуко, - печально улыбнулась хозяйка дома. - Лекарь говорит, что он и так может умереть в любой момент. Поэтому господин и не стал его удерживать.
   Достав из рукава белый платочек, она аккуратно промокнула уголки глаз.
   Платина вспомнила бледное лицо молодого человека, раздувшуюся левую половину груди, и ей вновь стало стыдно за то, что она так грубо оборвала их дружеские отношения.
   В комнате повисло гнетущее молчание. Ия не знала, что говорить? Наложница задумчиво вертела в руках пустую чашечку.
   Тишину прервал вкрадчивый стук в дверь и голос служанки, доложившей о приходе управителя.
   Разрешив тому войти, старшая госпожа кратко обрисовала ситуацию.
   Осторожный Гачер пообещал сделать всё возможное, но для начала попросил разрешения взглянуть на игру.
   Хозяйка дома кивнула, гостья вновь расстелила на столе разрисованный лист и объяснила правила. Хмыкнув, управитель заявил, что подобную штуку лучше всего предложить для продажи почтенному Гифу - хозяину книжной лавки.
   Подобная мысль показалась девушке здравой, и она попросила Гачера познакомить её с ним.
   Склонившись в полупоклоне, тот вопросительно посмотрел на супругу опального учёного.
   - Проводи госпожу Харуко, - согласилась женщина с лёгким раздражением. - Только не задерживайся.
   - Слушаюсь, старшая госпожа, - поклонился простолюдин.
   Платина поспешно попрощалась с благородными дамами, пообещав:
   - Если я вдруг придумаю ещё какую-нибудь игру, сначала посоветуюсь с вами.
   - Только смотрите, чтобы в ней не было игральных кубиков! - со смехом предупредила наложница, тут же стушевавшись под укоризненным взглядом хозяйки дома.
   Управитель оказался мужчиной разговорчивым. Шагая чуть позади, он живо интересовался, почему госпожа Харуко выбрала для игры именно эту книгу, кто рисовал картинки, и почём она собралась её продавать?
   Когда Ия назвала цену с учётом собственных затрат, он тут же посоветовал её снизить, отказавшись от футляра, и клеить бумагу не на ткань, а на циновку.
   - Так дешевле получится, - авторитетно пояснил собеседник. - И если её свернуть, она сама будет держаться трубочкой.
   - Спасибо, почтенный Гачер, - поблагодарив, кивнула девушка. - Я так и сделаю.
   - Ваш брат спас нашего молодого господина, - остановившись, церемонно поклонился простолюдин. - Помочь вам - мой долг.
   Владелец книжной лавки встретил их радушно, удостоив поклона не только дворянку, но и управителя усадьбы опального учёного. Похоже, они давно знают друг друга и, если не дружат, то приятельствуют.
   Однако, когда Гачер после краткого вступления перешёл к делу, торговец поначалу никак не мог понять: чего же им от него надо?
   Тогда Платина достала из футляра свёрнутый лист и, развернув его на прилавке, быстро разъяснила суть игры.
   - Хотите, чтобы я продал это в своей лавке, - догадался собеседник.
   - Не именно это, - покачала головой Ия. - А похожую. И не одну, а много.
   - И в чём же они будут отличаться? - насторожился хозяин книжной лавки.
   - Не столь искусный рисунок, - начала перечислять девушка. - Вместо фигурок будет что-то другое, а вместо тканевой основы - циновка. И ещё я напишу на листе правила игры.
   - Сколько вы хотите за штуку, госпожа? - поинтересовался владелец торговой точки.
   - Десять лян, - рискнула озвучить максимум своих "хотелок" приёмная дочь бывшего начальника уезда.
   Собеседник ожидаемо возмутился.
   - Да вы что, госпожа?! Да за такую цену её никто не купит, а мне же тоже надо что-то получить!
   - Твоя цена, - задала встречный вопрос Платина.
   После долгих препирательств сошлись для начала на семи медных монетах. А уж там как торговля пойдёт.
   В качестве жеста доброй воли и для закрепления взаимовыгодного сотрудничества Ия купила в лавке Гифа тридцать листов бумаги. После чего поблагодарила управителя усадьбы опального учёного и отправилась на базар в поисках недостающих деталей.
   Проще всего оказалось найти циновки, представленные в весьма широком ассортименте. Она обошла всех торговцев, выбирая наиболее подходящую по цене и качеству. Узнав, что благородной госпоже надо аж шесть штук, продавец ужасно расстроился, поскольку имел при себе только три. Девушка спросила, сможет ли он найти остальные?
   Воспрянувший духом простолюдин клятвенно пообещал доставить их уже завтра утром.
   Не желая шататься по рынку с таким объёмным грузом, Платина попросила отложить товар, заявив, что придёт за ним позже.
   Осталось найти более дешёвую замену фигуркам, обозначающим игроков. Шестигранные шашки, применявшиеся в "стратегии" - местном аналоге шахмат или го, отдельно не продавались. А, как она уже успела убедиться, заказывать что-то эксклюзивное и мелкосерийное слишком дорого. Возможно, фишки придётся делать самой. Но из чего? Здесь нет ни дешёвых пуговиц, ни пластиковых и алюминиевых пробок. При этом фишки должны смотреться аккуратно и привлекательно. Иначе ни один родитель не разорится на покупку такой игры. Может, слепить из глины, высушить на солнце и раскрасить? Но без обжига они слишком быстро рассыпятся. Хотя, если не найдётся ничего другого, придётся обращаться к гончарам.
   Жаба в душе взвыла дурным голосом в предчувствии дополнительных трат. Ия добралась почти до конца торговых рядов, как вдруг её взгляд "зацепился" за прилавок с женскими украшениями.
   Поначалу она даже не поняла: что именно привлекло её внимание? Но продавщица, пожилая простолюдинка, тут же принялась расхваливать свой товар, предлагая разнообразные норигэ, простенькие браслетики и колечки из серебра и меди. Тут же лежали узенькие шёлковые ленточки и деревянные лакированные шпильки с металлическими цветочками.
   Но девушка точно знала, что всё это ей не нужно. Наконец она заметила на самом краю прилавка странные норигэ, где вместо бусинок и подвесок использовались разнообразные, ярко раскрашенные ракушки. Связанные тоненькой проволочкой, они составляли красивый узор, дополняя висевшие на конце тощие, шёлковые кисточки.
   "И как я раньше не заметила?! - широко улыбнулась Платина. - Ракушки! И размер подходящий, и бумагу не поцарапают. Если ещё и недорого, то совсем хорошо."
   Весьма удивлённая столь странным выбором дворянки, торговка запросила всего три серебряные монеты.
   - А где такие делают, почтенная? - спросила Ия.
   - А вам зачем, госпожа? - вопросом на вопрос ответила мгновенно насторожившаяся простолюдинка.
   - Мне не нужно норигэ, - успокоила её девушка. - Только ракушки. Вот такие.
   Она указала пальцем.
   - Такие? - на всякий случай уточнила собеседница.
   - Да, - подтвердила Ия.
   - И сколько вам их нужно? - деловито осведомилась продавщица.
   - Сто штук, - девушка решила взять с запасом.
   - Десять лян! - тут же выпалила простолюдинка.
   Торговаться не хотелось. Однако пришелица из иного мира понимала, что, сразу согласившись, она рискует испортить себе репутацию в глазах всего базара.
   - Девять моя последняя цена. Но их надо отмыть и также покрасить.
   - Хорошо, - неохотно согласилась женщина. - Только к завтрашнему дню не успею. Приходите послезавтра.
   - Зайду, - пообещала Платина, воодушевлённая тем, что удалось решить последнюю проблему.
   За циновками сходили вместе с Ишишей. И дело не только в "дворянской спеси", но ещё и в том, что они длинные, а вдвоём просто удобнее нести.
   Заготовив материал, приступила к работе. Не питая никаких иллюзий по поводу своих способностей к живописи, она расстилала тонкий лист поверх нарисованных помощником художника картинок и аккуратно перерисовывала их. Потом писала инструкцию и наклеивала на заранее заготовленный кусок циновки.
   Игральные кубики купила в той же лавке, что и в первый раз, немало удивив её хозяина.
   При этом Ия не забывала и о поручении секретаря опального учёного, добросовестно переписывая фундаментальный труд древнего мыслителя.
   На четвёртый день она пришла в книжную лавку со служанкой, тащившей аж две корзины свитков.
   - Сколько здесь? - деловито осведомился торговец. - Двадцать?
   - Тридцать! - гордо ответила девушка.
   - Но, госпожа, - замялся Гиф. - Деньги я смогу заплатить только тогда, когда их продам.
   - Разумеется, - не стала спорить начинающая предпринимательница. - Посмотрите, всё ли в порядке? Чтобы потом не было никаких претензий.
   - Да, да, - закивал собеседник. - Давайте их сюда.
   Даже перед экзаменом в девятом классе она так не волновалась. Пришлось приложить немало усилий, чтобы не броситься в книжную лавку с самого утра и узнать, как же там продаётся её игра?
   Понимая, что половина дня - слишком малый срок для того, чтобы делать какие-то выводы, Платина засела за переписывание мудрых скучностей давно почившего отшельника, старательно выводя каждую букву.
   Громкий стук со двора заставил её вздрогнуть. Поскольку "бедная вдова" могла себе позволить только одну служанку, а ворота усадеб здесь принято держать закрытыми, хозяйке пришлось вставать из-за стола, самой идти и впускать вернувшуюся с рынка Ишишу.
   Едва Ия распахнула створку, как женщина радостно выпалила:
   - Он уже семь штук продал. За вчера и сегодня!
   Сразу догадавшись, что та имеет ввиду, девушка всё же уточнила:
   - Ты в лавку Гифа заходила?
   - Да, госпожа, - подтвердила собеседница, поудобнее перехватывая корзину с зеленью. - Он меня увидел, когда я мимо проходила, и позвал. Сказал, что игрушка ваша хорошо продаётся, и он даже цену ещё на два ляна поднял.
   - Получилось! - выкрикнула приёмная дочь бывшего начальника уезда и, не в силах сдержать рвущуюся из души радость, схватила служанку за плечи. - У нас получилось! Понимаешь?!
   - Как не понять, - натянуто улыбнулась та.
   Очнувшись, хозяйка отпустила её, отступила на шаг и почти бегом бросилась в дом, чтобы в одиночестве насладиться своей первой, маленькой победой.
   Всё-таки "первый блин" не оказался комом. Расчёт на любовь аборигенов к азартным играм полностью оправдался. Не все здешние родители столь же высоконравственны и добродетельны, как бывший заместитель начальника Гайхэго. Конечно, много на такой вот настольной игре не заработаешь. Времени на неё уходит много, а цена копеечная, и вряд ли её стоит сильно повышать.
   Уж слишком тут всё просто. Поскольку понятие об "интеллектуальной собственности" здесь отсутствует полностью, хозяину лавки выгоднее найти другого, более сговорчивого поставщика. Значит, пока ажиотаж не прошёл, надо нарисовать ещё одну партию и сосредоточиться на "пятнашках". Там "целевая аудитория" гораздо многочисленнее, следовательно, и потенциальный заработок больше.
   Вновь появилась мысль сбегать в книжную лавку и сразу же закупиться бумагой, но девушка удержалась, рассудив, что лучше сходит завтра с утра, чтобы заодно приобрети ещё и циновки.
   Поэтому она весь день посвятила переписыванию размышлений отшельника с горы Ганьшань, лишь изредка делая короткие перерывы, чтобы дать отдохнуть глазам.
   Имея дурную привычку по возможности не оставлять на завтра недоделанных дел, Платина и после ужина вернулась за стол, чтобы поскорее закончить главу, старательно выводя буквы при тусклом свете фонаря.
   Оставалась пара строк, когда с заднего двора донёсся крик служанки:
   - Госпожа! Госпожа!
   - Чего тебе? - громко отозвалась хозяйка, макнув кисточку в тушь.
   - Выйдите, госпожа! - продолжала взволнованно звать Ишиша. - Я не знаю, что делать? Вам самой надо посмотреть.
   - Да подожди! - уже начиная злиться, огрызнулась Ия.
   - Не могу! - чуть не плача кричала собеседница. - Идите скорее!
   - Вот же-ж! - выругавшись по-русски одними губами, пришелица из иного мира положила кисточку и устремилась к выходу с твёрдым намерением отругать надоедливую простолюдинку, если та побеспокоила её из-за какой-нибудь ерунды.
   Едва девушка, распахнув дверь, вышла на веранду, как тут же кто-то плотно зажал ей шею локтевым захватом, перекрывая горло и не давая вздохнуть, а перед глазами заплясало лезвие кинжала.
   - Только пикни и враз окривеешь! - обдало ухо и шею смрадное дыхание.
   Ошарашенная Платина скосила взор в сторону внутреннего двора. Невысокий, тощий, весь какой-то плюгавый мужичонка в лохмотьях и с закрытой тряпкой нижней половиной лица прижимал к стене побледневшую от страха Ишишу, держа у её горла широкое лезвие кривого ножа.
   Встретившись взглядом с хозяйкой, служанка тихонько заскулила:
   - Простите, госпожа.
   - Заткнись! - зашипел налётчик, ударив пожилую женщину по лицу.
   Ия почувствовала, как резко ослабели колени, а душу затопила мутная волна ужаса.
   Видимо, ощутив её страх, неизвестный довольно гоготнул.
   - Не дёргайся, шлюха, сделаешь всё как надо, может, ещё и поживёшь.
   Странно, но именно прозвучавшее в его голосе наглое самодовольство помогло девушке немного прийти в себя. Пытаясь хоть что-то сказать, она открыла рот, беспомощно захрипев:
   Прижимавший её к себе мужчина чуть ослабил захват.
   - Чего тебе надо? - выдохнула Платина.
   - Всё, что у тебя есть! - торжествующе хохотнул бандит, поигрывая кинжалом. - Деньги, серебро и золото.
   По телу Ии пробежала крупная дрожь.
   - Чем быстрее всё отдашь, тем быстрее мы уйдём, - налётчик явно наслаждался беспомощностью жертвы.
   Вот только ощутив поясницей его возбуждение, девушка поняла, что одним ограблением дело точно не ограничится.
   - Только не ври нам, шлюха, - продолжал глумиться мужчина. - Мы точно знаем, что братик оставил своей маленькой сестричке и серебро, и золото.
   "Откуда им известно о золоте? - мысленно охнула беглая преступница и тут же догадалась: - От ювелира! Наверное, от того, к кому я зашла в первый раз".
   - Ну!? - рыкнул начавший терять терпение бандит. - Отвечай!
   - Оставил, - пролепетала Платина. - Только здесь ничего нет.
   - Как это здесь нет? - рывком развернув Ию к себе, налётчик ткнул её спиной в стену и скомкал рукой ворот платья. - А где?
   - В доме господина Асано! - выпалила девушка, торопливо пояснив: - Как раз сегодня всё туда отнесла.
   - Врёшь, дрянь! - рявкнув, грабитель отвесил ей звонкую пощёчину.
   Голова жертвы мотнулась в сторону, перед глазами всё поплыло, в ушах зазвенели колокола. Но даже сквозь их торжественный гул она отчётливо расслышала дребезжащий, как у козла, голос плюгавого мужичонки, отдававшего распоряжение своему гораздо более рослому и крепко сложенному напарнику:
   - Прирежь её и обыщи там всё!
   Служанка тихо заскулила, как побитый щенок, а её хозяйка громко возопила:
   - Не надо! Пожалуйста, не надо! Я отдам, я всё отдам!
   - Так ты обманывала нас, лживая тварь! - ещё один удар по лицу бросил приёмную дочь бывшего начальника уезда на пол.
   Злобно рыча, бандит вцепился в волосы своей жертвы и поволок её в комнату, захлопнув за собой дверь.
   От резкого движения воздуха язычок пламени масляного светильника на столе затрепетал, едва не погаснув.
   - Тащи сюда деньги, серебро, золото! - отрывисто приказал налётчик, глядя на Платину сверху вниз.
   А сознание той словно раздвоилось. Одна маленькая, но чрезвычайно шумная часть беззвучно выла, корчась от страха. При этом вторая, оставаясь почти спокойной, вдруг вспомнила их с Рокеро Нобуро ночной визит в дом госпожи Андо.
   Еле слышно подвывая, хлюпая носом и размазывая по лицу слёзы с соплями, Ия на четвереньках подползла к шкафу под окном. Достала из выдвижного ящичка набитый серебряными монетами кошелёк. Трясущимися руками вытащила из растрёпанной причёски чудом не выпавшую шпильку и, не вставая, подползла к бандиту.
   - Вот возьми, всё возьми, только не убивай. Тут золото.
   Опустив голову, она на раскрытых ладонях протянула ему шёлковый мешочек.
   Схватив добычу, словно коршун зайца, мужчина принялся неловко развязывать стягивавший горловину шнурок. Одной рукой не получилось и, недолго думая, он зажал клинок под мышкой.
   Именно в этот момент девушка с яростным воплем вонзила ему в ногу ярко начищенную, блестящую шпильку, пробив стопу насквозь.
   Взревев от боли и неожиданности, бандит взмахнул руками, выронив не только кошелёк, но и оружие. Он попытался схватить обидчицу, но та ловко откатилась в сторону, вскочила и бросилась к входу в спальню.
   А бандит, рухнув на колени, воя выдернул из окровавленной ноги металлический стержень и, отбросив его, потянулся за кинжалом.
   - Что там у вас? - взволнованным козлом заблеял сообщник.
   - Я убью эту шлюху! - яростно, но малоинформативно огрызнулся в ответ приятель. Пытаясь встать, он машинально опёрся на раненую ногу и опять едва не упал. - На куски порежу!
   Рванув дверь на себя и вновь едва не погасив светильник, Платина влетела в смежную комнату, схватила с узкого подоконника метательный нож, развернулась, делая шаг назад, размахнулась и швырнула в налётчика. Обдуманно целясь в левую половину груди, она специально запустила оружие лезвием плашмя.
   Однако враг как раз припал на раненую ногу, поэтому нож попал в правую сторону и, проскользнув меж рёбер, вошёл в тело по самую рукоятку.
   Секунды три или четыре грабитель недоуменно таращился на неё, словно не веря своим глазам, потом резко вырвал из себя смертоносное железо, открыв путь пузырящейся крови.
   А в пришелицу из иного мира словно вселился дикий зверь. Метнувшись к кровати, она выхватила из-под подушки кинжал. Обнажив лезвие, метнула ножны в противника, умудрившись угодить ему в живот. В памяти совершенно некстати всплыло присловье деда: "мастерство не пропьёшь".
   И опять сознание словно бы раздвоилось. Одну часть охватила кровожадная, застилавшая разум ненависть, а другая вспоминала немногочисленные уроки лжебрата.
   Чуть отстранившись от удара тупым предметом, бандит вновь едва не упал, перенеся тяжесть тела на раненую ногу, и неуклюже махнул кинжалом перед собой.
   Успев подскочить к нему, Ия нанесла рубящий удар сверху вниз, располосовав его руку до кости. Заорав, налётчик выронил оружие, а девушка, вереща, словно дикая кошка, изо всех сил ткнула его кинжалом в живот.
   Вновь как тогда, в вымершей от петсоры деревне, жуткое ощущение лёгкого сопротивления кожи, а дальше длинное лезвие вошло свободно, почти не встречая сопротивления.
   Преподавая "теорию", господин Замо Таниго рекомендовал при работе кинжалом для надёжного обезвреживания противника нанести сразу несколько ударов.
   Однако, "поймав" переполненный недоумением и болью взгляд мужчины, почувствовав пальцами, сжимавшими рукоятку оружия, тёплую кровь, вдохнув её острый, железистый запах, Платина не смогла заставить себя ткнуть ещё раз и отступила на шаг.
   С грохотом распахнув дверь, в комнату ворвался второй бандит.
   - Что тут у тебя, Шал?
   Медленно обернувшись на его крик, сообщник вдруг тяжело рухнул на пол. Дёрнувшись, его здоровая нога угодила по валявшемуся на полу кошельку, от чего тот проскользнул по гладким доскам под стол.
   Низенький, щупленький грабитель уставился на беглую преступницу огромными, как в японских мультяшках, перепуганными глазами.
   - Ты чего наделала, шлюха? - пробормотал он, поднимая руку с зажатым в ней кривым кинжалом.
   Но прежде чем Ия успела подобрать подходящий ответ, раздался слабый голос раненого:
   - Она порезала меня, Мкон. Я сейчас сдохну.
   Попятившись к спальне, девушка набрала в грудь воздуха и заорала так громко, как никогда в жизни:
   - Помогите! Помогите! Грабят!
   Тощий мужчинка явно растерялся, не зная, что делать? То ли помогать сообщнику, то ли заткнуть вопящую бабу?
   Пока он колебался, Платина добралась до входа в соседнюю комнату и взялась за ручку двери, готовясь захлопнуть её при первых же признаках опасности. Конечно, это так себе препятствие, и даже такой мозгляк, как Мкон, сможет её выбить. Вот только Ия не собиралась спокойно за этим наблюдать, а на что она способна в гневе, налётчик уже видел.
   - Грабят! - вновь закричала девушка.
   Бандит устремился к ней, но тут в его ногу вцепился раненый.
   - Мкон, помоги. Мне к лекарю надо! Спаси, Мкон!
   - Ну, шлюха, мы с тобой ещё встретимся! - прошипел мужичонка, убирая кривой кинжал в заткнутые за пояс ножны. - Пожалеешь тогда, что сейчас жива осталась. Сама просить смерти будешь.
   Вцепившись в его узкое плечо, Шал, кряхтя и прикрывая второй рукой рану на животе, с трудом поднялся, опираясь на здоровую ногу.
   Продолжая звать на помощь, Платина и не пыталась их останавливать, без труда "погасив" желание вновь броситься в драку трезвым осознанием того, что в следующий раз ей может и не повезти.
   Сгибаясь под немаленькой тушей сообщника, Мкон наконец-то выбрался из комнаты, сдавленно ругаясь на ходу:
   - Давай! Переставляй копыта! Уходить надо, если жить хочешь.
   - Помогите! - в очередной раз проорала Ия, чувствуя, что ещё немного, и она окончательно сорвёт голос.
   Услышав, как налётчики сошли с веранды, она досчитала до тридцати, взяла чудом не погасший светильник и, держа его в одной руке, а второй сжимая окровавленный кинжал, осторожно подошла к входной двери.
   Со стороны переднего двора донёсся негромкий металлический лязг. Похоже, для срочной эвакуации бандиты воспользовались воротами.
   - Помогите! - крикнула им вслед девушка. - Грабят!
   И только после этого решилась выйти из помещения.
   Оглядевшись, разглядела в темноте у стены тёмный бугор, без труда узнав в нём завалившуюся на бок служанку.
   "Убили гады!" - охнула хозяйка, бросаясь к несчастной женщине. Но тут её позвали.
   - Госпожа! Эй, госпожа!
   Оглянувшись, увидела над забором ярко пылающий факел и две головы, обмотанные какими-то тряпками. Одна из них спросила:
   - Это вы тут кричали?
   Моментально сообразив, что перед ней соседские слуги, она кивнула.
   - На меня напали грабители! Попросите вашего хозяина послать кого-нибудь за стражниками!
   Один из собеседников исчез, а второй поинтересовался:
   - Может, вам ещё чего надо, госпожа?
   - Если твой господин позволит, - понемногу приходя в себя, ответила Ия. - То помоги перенести мою служанку. Кажется, её убили.
   Девушка подошла к телу Ишиши, поставила светильник на край веранды и, присев на корточки, перевернула лежащую на боку женщину.
   Та тихо застонала. Платина тяжело плюхнулась задницей на землю, наконец-то выпустив из рук кинжал, и облегчённо выдохнула:
   - Жива!
   - По голове ударили, госпожа, - раздельно произнесла каждое слово служанка. - Больно-то как. Где они?
   - Ушли, - ответила хозяйка, начиная мелко дрожать.
   - Они... - собеседница нервно сглотнула. - Ничего вам не сделали?
   - Напугали до... - пришелица из иного мира замерла, пытаясь подобрать подходящее слово на языке аборигенов. Но ни одно из них не несло в себе такой смысловой и эмоциональной нагрузки, чтобы столь же кратко и исчерпывающе охарактеризовать её состояние. Поэтому Ия ограничилась сухим переводом. - Так, что в уборную хочется.
   Нервно хихикнув, Ишиша застонала, схватившись за голову. Поднявшись, девушка помогла ей сесть.
   - Госпожа! - донеслось от ворот. - Где вы, госпожа?
   - Здесь! - откликнулась Платина, поднимаясь на сквозную веранду и только сейчас обнаруживая, что по-прежнему ходит в одних носках.
   В сопровождении одного слуги с факелом, а другого с дубиной к дому торопливо шёл пожилой, грузный дворянин, держа в руке упрятанный в ножны меч.
   Хорошо, что во время своего организованного отступления бандиты как-то умудрились не задеть туфли, и те по-прежнему стояли на маленьком приступке.
   Обувшись и машинально расправив платье, заляпанное весьма подозрительными пятнами, хозяйка сделала пару шагов навстречу гостю и склонилась в церемонном поклоне.
   - Прошу прощения за то, что побеспокоила вас в столь поздний час, благородный господин.
   - Ну, где ваши бандиты? - довольно-таки невежливо прервал её мужчина, оглядываясь по сторонам. - Вы так громко кричали о каких-то грабителях. Ну, и где они?
   "Будут они тебя ждать, казёл!" - мысленно огрызнулась Ия.
   Вновь нахлынула ярость. Захотелось наорать на этого самовлюблённого павлина, ткнуть носом в кровавые пятна на веранде и в своей комнате. Но всё, что она позволила себе, только злорадно отчеканить, глядя ему прямо в глаза:
   - Ушли перед самым вашим приходом.
   - Чего же тогда вы на помощь звали, госпожа? - насмешливо фыркнул собеседник. - Если они уже ушли.
   - Они не просто ушли, господин, - возразила девушка, по-прежнему не опуская взгляд при разговоре с незнакомым мужчиной и тем самым нарушая местные нормы приличия. Но её настолько разозлил этот дворянчик, что взвинченные дракой нервы не выдержали, и она не смогла заставить себя промолчать или оправдываться: - Один из них тяжело ранен, и без лекаря может умереть. Вот второй и увёл его с собой.
   Густые брови гостя чуть приподнялись. Глянув ей за спину, он спросил всё тем же недоверчиво-насмешливым тоном:
   - Кто же его ранил, госпожа?
   - Я! - с вызовом ответила хозяйка.
   И слова, и то, как она их произнесла, заставили собеседника слегка смутиться. Он даже представился:
   - Я - Качаро Масаво. Слуга сказал, что в бывшем доме господина Мусимуро кричали. Вот я их и послал узнать, в чём дело? Но вижу, вам помощь уже не нужна.
   - Очень нужна, - не согласилась Платина и поклонилась. - Я - Эйко Харуко, вдова господина Куничо Харуко и сестра господина Замо Таниго. Эти негодяи так избили мою служанку, что ей нужен лекарь, и сильно испугали меня. Я хочу, чтобы их поймали и наказали по закону.
   - Я не занимаюсь розыском разбойников, госпожа Харуко, - покачал головой сосед. - Для этого есть стража.
   - Понимаю, господин Масаво, - с трудом подавила кривую усмешку Ия. - И не хочу обременять вас лишними заботами, а прошу лишь послать за ними кого-нибудь из ваших людей. И если нетрудно, путь приведёт лекаря.
   - А у вас что, нет больше слуг? - вопросом на вопрос ответил гость.
   - К сожалению, нет, - вздохнула хозяйка, вновь борясь с нарастающим раздражением.
   - Так вы живёте здесь вдвоём?! - удивился собеседник.
   - Да, господин Масаво! - почти прорычала девушка. - Умоляю, пошлите кого-нибудь за лекарем и стражей!
   - Балас! - обратился дворянин к слуге, по-прежнему крепко сжимавшему короткую дубинку из полированного дерева. - Сбегай в канцелярию, найди кого-нибудь из стражи и расскажи, что случилось
   - Слушаюсь, господин, - поклонился простолюдин.
   - И зайди к почтенному Конфолю. Может, он согласится прийти и помочь служанке госпожи?
   - Передай, что я щедро заплачу! - добавила Платина.
   Слуга глянул на хозяина и, получив подтверждающий кивок, торопливо выбежал за ворота.
   А сосед пристально оглядел хозяйку, начиная от её головы с растрёпанной причёской, заканчивая выглядывавшими из-под подола носками туфель.
   - Вы ранены, госпожа Харуко? У вас кровь.
   - Это не моё, - покачала головой Ия.
   - Вам очень повезло, госпожа Харуко, - наставительно произнёс гость. - Но это очень плохо, что в вашем доме нет мужчин, и вы живёте лишь с одной служанкой.
   - Так получилось, господин Масаво, - вздохнула девушка. - Брат оставил меня здесь и обещал забрать после своего возвращения. Он двенадцать дней как уехал. Я жила спокойно, мне никто не мешал, и вдруг такое...
   Она выразительно замолчала.
   - Постойте! - встрепенулся собеседник. - Это не ваш брат с друзьями спас сына благородного господина Асано от разбойников.
   - Да, они, - подтвердила Платина.
   Охватившее её напряжение стало спадать. Коленки вновь задрожали, а по спине пробежали мурашки.
   - Об этом говорил весь город, - продолжил мужчина. - Только... почему вы поселились в таком... печальном месте?
   Признаваться в том, что эта усадьба просто обходится ей дешевле, не хотелось, поэтому приёмная дочь бывшего начальника уезда неопределённо пожала плечами, буркнув:
   - Так получилось.
   Собеседник явно хотел ещё что-то сказать, но тут в воротах послышался шум. Однако вместо ожидаемых стражников или хотя бы лекаря во двор вошёл ещё один дворянин с мечом в сопровождении единственного слуги, кроме факела тащившего ещё и короткое копьё с широким наконечником.
   - Господин Масаво, - поприветствовал он первого гостя, даже не посмотрев на хозяйку дома. - Что здесь случилось?
   - Какие-то негодяи пытались ограбить госпожу Харуко, - ответил тот, кивнув в сторону Ии.
   - Где они? - грозно нахмурился собеседник, оглядываясь по сторонам.
   На языке пришелицы из иного мира вертелся готовый сорваться ответ. И пусть на наречии аборигенов он прозвучал бы не так складно, зато наглядно продемонстрировал бы её отношение к задающим столь глупые вопросы визитёрам.
   Вот только она уже и так нарушила правила здешнего этикета, дерзко разговаривая с незнакомым мужчиной, а уж влезать без разрешения в их беседу станет верхом наглости. Женщине лучше дождаться, когда представители сильного пола сами обратят на неё внимание.
   - Госпожа Харуко говорит, что они ушли, - сообщил господин Масаво.
   Новый гость наконец-то соизволил обратить внимание на хозяйку дома и даже представился, церемонно поклонившись.
   - Я - Шадо Дадо, ваш сосед.
   - Я - Эйко Харуко, вдова господина Куничо Харуко и сестра господина Замо Таниго, - отвесила ответный поклон девушка. - Грабители действительно ушли. Я ранила одного из них и стала звать на помощь. Вот тогда второй его и увёл.
   - Вы?! - удивился собеседник и вопросительно посмотрел на Масаво. Но тот только пожал плечами. Дескать, как хочешь так и понимай.
   - А куда смотрели ваши слуги? - быстро придя в себя, сурово нахмурился дворянин. - Как они это допустили?!
   - У меня только одна служанка, господин Дадо, - пояснила Платина. - Злодей сильно ударил её по голове, и ей очень нужен лекарь.
   - Так вы живёте совсем одна? - спросил и этот гость. - А как же ваши родственники?
   - У меня здесь никого нет, - объяснила Ия. - Я жду брата. Он вернётся через год, и мы уедем из Кафусё.
   - Брат оставил вас одну? - изумился собеседник.
   Скрепя сердце, девушка рассказала свою историю, лишь слегка её подкорректировав, уже не обвиняя "покойного мужа", а выставив его невинной жертвой коварных ростовщиков.
   Мужчины слушали её внимательно и вроде бы даже сочувствовали. Узнав, что господин Нависамо Асано считает себя её покровителем, соседи тут же предложили немедленно уведомить его о случившемся.
   Однако Платина категорически отказалась беспокоить пожилого учёного в столь поздний час. Завтра она его навестит и всё расскажет.
   Тут как раз появились три городских стражника под командованием молодого офицера с аккуратными усами и бородкой, как у киношных мушкетёров. Кажется, подобный фасон здесь довольно популярен.
   Поздоровавшись с дворянами и узнав о причине вызова, он недовольно заметил:
   - Зачем же госпоже Харуко нас вызывать, если разбойники уже ушли?
   - Она очень испугалась, - с усмешкой ответил Масаво, кивнув на потерпевшую.
   В очередной раз представившись "полным титулом" с упоминанием "покойного мужа" и живого лжебрата, Ия рассказала о нападении, попросив отыскать злодеев и отдать их суду.
   - Где же их теперь искать, госпожа Харуко? - укоризненно качая головой, спросил офицер, которого соседи называли господином Гиедо. - Радоваться надо, что живы остались. А вещи ещё наживёте.
   - Мои вещи целы, - сказала девушка, почему-то совсем не удивлённая подобной реакцией официального лица.
   - Так вас даже не ограбили?! - искренне возмутившись, собеседник тут же принял строгий и надменный вид оскорблённого достоинства. - Так чего же вы зря отвлекаете государственных служащих?! Наш долг оберегать покой в городе, а не выслушивать ваши сказки!
   Не дожидаясь ответа, Гиедо повернулся к дворянам.
   - Я всегда знал, что женщины способны на любую глупость. Но как вы могли поддаться на её уловки, господа?!
   - Как добрый сосед, я лишь исполнил просьбу госпожи, - пожал плечами господин Масаво, всем видом демонстрируя, как неприятно задевает его подобный тон.
   Приёмная дочь бывшего начальника уезда едва не задохнулась от возмущения. Два каких-то ушлёпка нападают на благородную вдову, законопослушную подданную Сына неба, едва её не убивают, калечат служанку, а доблестные защитники правопорядка делают вид, будто их это ну совершенно не касается.
   Вот только кое-какой жизненный опыт и знание местных реалий охладили пыл пришелицы из иного мира, убеждая, что на её негодование всем, мягко говоря, плевать.
   Однако жить под угрозой ещё одного визита налётчиков как-то не хотелось, и Платина решила попробовать воззвать к сословной солидарности:
   - Вы же благородный человек, господин Гиедо, неужели позволите, чтобы какие-то простолюдины безнаказанно нападали на дворянку? Этих негодяев зовут Шал и Мкон. Шал высокий, крепкий, раненый в ногу, грудь и живот. Мкон невысокий, тощий, когда волнуется, голос дрожит как у козла.
   Ия заметила, как один из стражников встрепенулся и посмотрел на другого. Кажется, он знает этого урода.
   - Шалу нужна помощь, - терпеливо продолжала девушка. - Вам надо только предупредить лекарей, чтобы они обратили внимание на людей с такими ранами. Тогда вы легко найдёте Шала, а с ним и Мкона. Схватив их, вы окажете огромную услугу городу, избавив его от грабителей, покараете простолюдинов за оскорбление благородной женщины и получите благодарность от начальства. А я расскажу о вашей доблести благородному господину Нависамо Асано.
   - А какое вы имеете к нему отношение? - насторожился офицер.
   - Благородный господин Асано оказал честь мне и моему брату, согласившись стать моим покровителем, - скромно потупила взор Платина. - Брат и его друзья спасли сына господина Асано и привезли его домой.
   - Вот как, - задумчиво протянул собеседник и заговорил уже совершенно другим, деловым тоном: - Вам, госпожа, завтра надо прийти в канцелярию и подать жалобу на этих злодеев.
   "Бюрократия вечна!" - с весёлой злостью подумала Ия, с облегчением понимая, что всё-таки сумела повлиять на местного правоохранителя, и озабоченно напомнила:
   - Но женщинам запрещено заходить в уездную канцелярию.
   - Скажете, что пришли подать жалобу, и вас пропустят, - пояснив, офицер обратился к подчинённым: - Кто-нибудь слышал о Шале и Мконе?
   - Есть такие, господин, - подал голос стражник. - Шал - обычный нули. Вроде как на пристани всё время болтается. То грузчикам помогает, то приезжих до гостиницы провожает и вещи несёт. Тем и живёт. Говорят, его уже не раз били за воровство, но в суд не приводили.
   "Получается, ко мне просто местные бродяги залезли, а не матёрые урки, - догадалась внимательно вслушивавшаяся в их разговор приёмная дочь бывшего начальника уезда. - Настоящий бандит меня бы и правда на куски порезал. Вот же-ж!"
   - А Мкон? - продолжил расспрашивать командир.
   - Кажись, такого в месяце Оленя мы в харчевне Трёхпалого Лана видели, - пояснил второй подчинённый. Тот самый, что встрепенулся, услышав слова девушки. - Это когда там купца зарезали. Толстого такого, с рыжей бородищей. Мы тогда как раз мимо проходили. Когда хватали всех, кто не сбежал, вроде был там такой тощий, и голос как у козы.
   - Про купца помню, - кивнул господин Гиедо. - С чужим мальчишкой вздумал поиграться. А вот про тощего нули нет. Но, может, Трёхпалый Лан знает, где его искать? Пошли туда.
   Стражники уже скрылись в воротах, а офицер ненадолго задержался.
   - Госпожа Харуко, - чуть поклонился он. - Передайте господину Асано моё почтение.
   - Непременно, господин Гиедо, - пообещала Платина.
   Через пару минут заторопился восвояси и один из соседей. Провожая господина Дадо, хозяйка дома в воротах столкнулась с молодым мужчиной в длиннополом халате с деревянным чемоданчиком в руках. Будучи простолюдином, он поспешно уступил дорогу и церемонно поклонился.
   Пройдя во двор вместе со знакомым слугой, новый визитёр отвесил ещё один почтительный поклон.
   - Здравствуйте, благородный господин Масаво. Мастер Конфоль очень занят, вот и велел мне прийти.
   - Это госпожа Харуко просила привести лекаря, - покачал головой дворянин, кивнув в сторону хозяйки дома.
   - Здравствуйте, благородная госпожа, - поклонился молодой человек.
   Кивнув, Ия сообщила:
   - Грабители избили мою служанку. Посмотри, что с ней?
   - Где она? - деловито осведомился помощник лекаря.
   Посчитав свою миссию выполненной, второй сосед тоже ушёл. Закрыв за ним ворота, девушка взяла светильник и проводила медика в кладовку, куда успела перебраться Ишиша.
   Не имея сил разложить тюфяк, она сидела на нём, прислонившись к стене.
   Внимательно осмотрев всё ещё кровоточащую рану, начинающий эскулап со вздохом заявил:
   - Волосы придётся выстричь, госпожа.
   - Да как же так?! - взмолилась служанка.
   - Молчи! - прикрикнула на неё хозяйка и согласно кивнула. - Делайте, что нужно.
   - Посветите пожалуйста, госпожа, - попросил он извиняющимся тоном. - А то плохо видно. Как бы волосы в рану не попали, тогда она и загнить может.
   Понимающе кивнув, Платина поднесла фонарь поближе.
   Возился эскулап довольно долго. Освободил края раны от волос, смазал какой-то мазью, наложил тампон и в заключение ловко забинтовал голову Ишишы.
   Та вынесла процедуру стоически, лишь время от времени всхлипывая и вытирая слёзы. Потом молодой человек прямо в кладовке написал рецепт, не забыв указать, в какую именно аптечную лавку следует с ним обратиться.
   Приёмная дочь бывшего начальника уезда не могла не оценить подобного усердия и безропотно отдала начинающему лекарю серебряную монету.
   Провожая его до ворот, она не смогла удержаться от вопроса?
   - А как же ты домой пойдёшь? Комендантский час давно начался.
   - Мастер Конфоль отдал мне свой пропуск, - охотно пояснил собеседник, доставая из рукава ромбовидную пластинку с плохо различимой в темноте надписью. - Такой есть у каждого лекаря. Наша помощь может понадобиться в любое время.
   - Да, - понимающе кивнула Ия, отворяя створку. - Болезнь приходит без предупреждения.
   - Мудрая мысль, госпожа, - поклонился на прощание помощник лекаря.
   Всё ещё охваченная нервным возбуждением, девушка ещё раз заглянула к служанке, с облегчением убедившись, что той не стало хуже после лечения, и вернулась в свои покои, намереваясь переодеться перед уборкой. Если сотрудников внутренних органов совершенно не интересует место преступления, то и она не собирается терпеть в своём доме подобный бардак.
   Однако, едва Платина вновь увидела густо залитый кровью пол, вдохнула её противный, железистый запах, как сразу же закружилась голова, колени ослабели, и она сползла вниз по стенке, не в силах сдержать рвущееся из груди рыдание.
   В который раз за последнее время смерть пролетела мимо, обдав её своим смрадным дыханием. Опять только невероятное везение спасло её жизнь. Невидимый игрок, если, конечно, такой есть, небось мерзко хихикает, наблюдая за страданиями своего персонажа.
   - Веселишься, гад! - не удержавшись, крикнула она по-русски, глядя вверх на прикрытую досками крышу.
   Нормальный, плоский потолок Ия видела только в главной башне замка Хваро. В остальных помещениях даже богатых домов он уходил вверх, повторяя очертание крыши, от чего объём комнат и залов сильно увеличивался.
   Странно, но почему-то машинально отметив сей факт, девушка начала быстро успокаиваться, пробормотав уже на местном наречии:
   - Смешно, мерзавец?
   Изрядно побив, жизнь научила её проще относиться к регулярно валившимся на голову неприятностям.
   Да, она могла погибнуть не самой лёгкой смертью, но уцелела же, даже, можно сказать, победила в одиночку, прогнав двух серьёзно настроенных мужиков. Вот это и есть самое главное. А то, что пришлось перенести, уже в прошлом. Только так об этом и следует думать, чтобы окончательно не спятить в этом жестоком мире.
   Громко, со вкусом высморкавшись, Платина поднялась, ещё раз оглядев комнату, и только сейчас заметила валявшийся на полу длинный, прямой кинжал Шала.
   "Кошелёк!" - мысленно охнула Ия, вспомнив, как протягивала налётчику мешочек с серебряными монетами.
   Однако его нигде не было видно.
   "Неужели тот тощий забрал?! - чуть не застонала девушка, пытаясь вспомнить подробности схватки с бандитами, но в памяти всплывали только отдельные, разрозненные картинки. - Может, под шкаф залетел?"
   Подтянув платье, опустилась на колени и, наклонившись к самому полу, убедилась, что тот просто не пролез бы туда.
   Вставая, вновь беспомощно огляделась и облегчённо перевела дух, заметив кошелёк возле одной из ножек стола. Очевидно, дёргаясь от боли, налётчик отправил его туда случайным пинком.
   Счастливо смеясь, она достала пропажу, убрала в шкаф и пошла в спальню переодеваться. Облачившись в штаны и куртку с закатанными рукавами, Платина долго отмывала кровь, настежь распахнув окна и двери.
   Метательный нож вернулся на подоконник, новый трофей положила в выдвижной ящик к косметике, а старый, сунув в ножны, засунула за пояс и не расставалась с ним, несмотря на то, что тот постоянно мешался.
   Провозившись до полуночи, предложила Ишише перебраться в переднюю. Увидев хозяйку в мужской одежде, служанка удивлённо вытаращила глаза, но ничего не сказала. Однако Ия посчитала нужным объяснить:
   - Не хочу платье пачкать.
   Пряча взгляд, собеседница понимающе кивнула и с её помощью добралась до комнаты, куда девушка уже приволокла матрас.
   Нет лучшего средства от стресса и переживаний, чем физический труд. Платина лишний раз подтвердила эту истину, уснув сразу же, едва успев коснуться головой подушки, несмотря на только что пережитый кошмар.
   Грохот заставил её моментально проснуться, сесть на кровати и даже выхватить кинжал. Из-за двери донёсся еле слышный стон и невнятное бормотание. Тихо соскользнув с кровати, Ия осторожно выглянула в переднюю.
   Сидя на полу, бледная, как бумага, служанка тихо мычала, держась за забинтованную голову. Рядом валялись деревянный тазик для умывания и кувшин, вода из которого разливалась по гладко оструганным доскам.
   Похоже, она несла всё это в спальню хозяйки, но не удержала в руках.
   - Зачем встала? - недовольно проворчала девушка, плотнее запахивая курточку для сна. - Тебе лежать надо.
   - Так я, госпожа, думала, что мне лучше стало, - морщась, оправдывалась собеседница. - Хотела всё припасти. Вот только как в голову ударило, так я и упала.
   - Лежи сегодня, - махнула рукой Платина. - Я сама всё сделаю и на базар схожу.
   - Спасибо, благородная госпожа, - поблагодарила Ишиша.
   Ия помогла ей перебраться на матрас и вернулась в спальню, где опять облачилась в мужскую одежду. Потом долго собирала тряпкой воду с пола, топила печь и варила рис.
   - Я скоро уйду, а чтобы тебя не беспокоили, закрою ворота на замок.
   - Хорошо, госпожа, - со вздохом отозвалась служанка.
   Лицо её уже не выглядело таким бледным, и она посетовала с виноватой улыбкой:
   - Пока лежу - всё хорошо. Как встану - так и голова болеть начинает.
   - Вот лекарство принесу, с него обязательно легче станет, - попыталась ободрить её хозяйка.
   - Спасибо вам, добрая благородная госпожа, - всхлипнула простолюдинка, вытирая рукавом набежавшую слезу.
   Разложив на постели два своих шёлковых платья, приёмная дочь бывшего начальника уезда долго выбирала, какое из них одеть?
   На том, в котором ходила вчера, остались весьма неприятного вида пятна. Не то чтобы они сильно бросались в глаза, но если приглядишься...
   "Интересно, это вообще можно отстирать?" - с грустью подумала девушка.
   Направляясь только на базар, она, скорее всего, облачилась бы именно в него. Но ей ещё надо заглянуть в уездную канцелярию, в книжную лавку, а может, и к господину Асано. Но это она ещё не решила.
   Тем не менее, лучше одеться в чистое.
   - Вы куда, госпожа? - остановил её стражник в воротах. - Да ещё и с корзинкой.
   - Хочу подать жалобу, - ответила Платина. - На мой дом сегодня ночью напали. Чуть не ограбили, избили служанку. Вот я и хочу, чтобы этих негодяев наказали.
   - А что же ваш муж не пришёл? - явно не зная, что делать, спросил постовой. - Или отец?
   - Я вдова, - пояснила Ия, но видя, что собеседник всё ещё колеблется, торопливо добавила: - У меня нет в Кафусё никаких родственников, поэтому сама и пришла. Ну, так я пройду?
   - Ну, если так, - растерянно пробормотал стражник, уступая дорогу. - То, конечно. Но корзинку оставьте здесь, пожалуйста. Не переживайте, не пропадёт.
   - Хорошо, - с неохотой согласилась девушка и поинтересовалась: - К кому мне обратиться и куда идти?
   - Вон тот дом, - часовой указал на привычного вида одноэтажное строение. - Вход направо. Спросите старшего писаря господина Жондо.
   - Спасибо, почтенный, - кивнула Платина.
   В отличие от жилых домов, здесь при входе не разувались. Поэтому она, не задерживаясь, бодро поднялась по четырём ступеням и нерешительно постучала в указанную дверь.
   - Кто там ещё?
   Не отвечая и не дожидаясь разрешения, Ия вошла в просторное помещение, заставленное столами с разложенными на них бумагами, тут же оказавшись под прицелом множества глаз, смотревших на неё с откровенным недоумением.
   - Кто вы такая, и что вам нужно? - грозно гаркнул сидевший у окна чиновник с пышными рыжеватыми усами и такой же бородкой. - Кто вас сюда пустил?
   Церемонно поклонившись, посетительница представилась полным наименованием с упоминанием несуществующих родственников.
   - Мне нужно увидеть господина старшего писаря Жондо, чтобы подать жалобу. А впустил меня стражник, когда узнал, зачем я пришла.
   - Какую ещё жалобу? - терпеливо выслушав её, свирепо поинтересовался собеседник.
   - Сегодня ночью на мой дом напали, - принялась излагать суть своего дела девушка. - Служанку избили, меня чуть не убили. Я хочу, чтобы злодеев нашли и наказали по закону.
   После этих слов в комнате воцарилась мёртвая тишина, нарушаемая лишь громким бурчанием в желудке кого-то из писарей да жужжанием мух под потолком.
   - А чего же это ваш брат не пришёл? - вкрадчиво поинтересовался так и не представившийся чиновник.
   - Я же говорила, что его нет в городе, - объяснила Платина. - Он уехал и вернётся только через год.
   По залу прокатился невнятный шум. На посетительницу уже откровенно таращились, как на пьяного слона в зоопарке: со смесью откровенного любопытства, лёгкой жалости и недоуменной брезгливости.
   Но Ию уже давно не смущали чужие взгляды. Она спокойно ждала, глядя куда-то мимо рыжеусого главаря всей этой кодлы.
   - Не страшно одной в чужом городе, госпожа? - с приторной любезностью поинтересовался молодой парень в новеньком, но уже обляпанном тушью халате.
   Даже не посмотрев в его сторону, девушка ответила:
   - Нет, потому что у меня есть благородный покровитель, обладающий высокими моральными принципами и незапятнанной репутацией.
   - Кто же это? - усмехнулся сидевший у окна мужчина.
   - Благородный господин Нависамо Асано! - с придыханием произнесла Платина.
   Собеседник крякнул. Комната вновь наполнилась невнятным гулом.
   - Так чего же сам господин Асано не пришёл? - подозрительно сощурился рыжеусый.
   - А зачем беспокоить столь занятого человека по такому пустяку? - вопросом на вопрос ответила Ия. - Разве благородные чиновники не помогут мне в столь незначительном деле?
   Выпрямившись на своём табурете, собеседник важно кивнул, но не смог удержаться от усмешки.
   - На кого жаловаться будете? Вы хоть знаете, кто напал на ваш дом?
   - Их зовут Шал и Мкон, - утвердительно кивнула девушка. - Я уже рассказывала о них господину Гиедо. Он приходил вчера в мой дом вместе со своими стражниками и сказал, что нужно подать жалобу.
   - Вы уверены, что их именно так зовут? - с нажимом спросил чиновник.
   - Они так называли друг друга, - подтвердила Платина. - Шал и Мкон.
   - Господин Лонро! - громко позвал рыжеусый, окончательно выдавая в себе начальника. - Помогите госпоже Харуко.
   - Да, господин Жондо, - отозвался пожилой, полный мужчина в выцветшем, застиранном халате и почти потерявшей цвет шапочке. - Подойдите сюда, госпожа.
   Ия осторожно, стараясь ненароком не коснуться кого-нибудь, двинулась вдоль сидевших к ней спиной писцов. Она думала, что чиновник просто расскажет ей, как нужно составить эту самую жалобу.
   Но тот сам всё написал, предварительно задав несколько вопросов. Известие о том, что просительница проживает на Заречной улице в злополучном доме покойного господина Мусимуро, вновь вызвало всеобщее оживление в комнате. Кроме привычного нечленораздельного хмыканья кто-то даже охнул.
   Но господин Жондо и бровью не повёл. Быстро закончив, он предложил беглой преступнице поставить либо свою печать, либо отпечаток большого пальца.
   Просмотрев текст, та убедилась, что в нём нет ничего предосудительного, а присутствует лишь сухое изложение фактов и просьба найти и наказать преступников.
   Макнув подушечку пальца в коробочку с плотной, похожей на пластилин мастикой, девушка приложила его к бумаге с жалобой.
   - Всё, госпожа, - солидно произнёс чиновник. - Сегодня же я передам её господину начальнику уезда. Он прикажет командиру городской стражи схватить этих злодеев.
   - Спасибо, господин Жондо, спасибо, господин Лонро, - поблагодарила Платина, а когда добралась до двери, на прощание отвесила церемонный поклон всему чиновничьему коллективу. - Благодарю вас, господа, за то, что не оставили бедную вдову без помощи.
   - Это наш долг, госпожа Харуко, - многозначительно откашлявшись, ответил рыжеусый и даже слегка поклонился, привстав со своей табуретки.
   Ия покидала двор уездной канцелярии в полной уверенности, что без упоминания господина Асана эта банда бюрократов её бы даже слушать не стала. И это в лучшем случае, а в худшем - просто выгнала бы, несмотря на благородное происхождение.
   Девушка усмехнулась, вспомнив свои наивные мечты о том, как будет жить ни от кого не завися. Скрепя сердце, приходилось признать, что покойная матушка барона Хваро нашла единственную возможность для своей дочери стать хозяйкой собственной судьбы.
   Мысль о любовнице болезненно царапнула душу. К сожалению, выходило так, что лишь у неё в замке, точнее в Доме за озером, Платина чувствовала себя наиболее комфортно. Однако возвращаться туда не хотелось, и дело не только в том, что Хваро не простит ей такого обмана, просто та страница жизни перевёрнута и стала прошлым. Слишком многое изменилось после её бегства из замка, и прежде всего сама Ия.
   Шагая по узкому проулку, пришелица из иного мира подумала, что неведомый игрок остался верен своим принципам: устроив ей встречу с молодым Асано и покровительство его отца, подсунув очень приличный дом за вполне умеренную плату, сверхъестественный "пользователь" тут же прислал налётчиков, заставив её драться за свою жизнь.
   "Интересно, Шал сдох или выжил?" - криво усмехнулась девушка, не испытывая никакой жалости к противному ублюдку.
   Владелец книжной лавки встретил её подчёркнуто радушно, сообщив, что продал больше двух десятков игр. Он попытался уговорить её дождаться реализации всей партии товара, но Платина настояла.
   Деловой партнёр с хмурым видом отсчитал положенные медяки, но тут же пришёл в хорошее настроение, когда Ия оставила часть денег, заплатив за бумагу. Прежде чем уйти, она спросила, как найти нужную аптеку?
   Несмотря на то, что Кафусё казался вроде бы не таким уж и большим городом, добраться до нужного места девушка смогла только минут через тридцать.
   Получив рецепт, продавец упаковал целебные сборы в аккуратные бумажные пакетики, перевязанные верёвочкой, сообщив, как всё это готовить и принимать.
   Потом Платина сходила к знакомой торговке украшениями, чтобы заказать ещё раскрашенных ракушек, и лишь затем отправилась в продуктовые ряды. Уж если ей удалось выйти победительницей из схватки с грабителями, и первый бизнес-проект тоже оказался вполне удачным, то можно себя и побаловать, приготовив что-нибудь из мяса.
   Купив овощей и немного свинины, приёмная дочь бывшего начальника уезда отправилась домой. Ещё в проулке она заметила над своей усадьбой струйку дыма, слишком тоненькую для пожара. Кажется, Ишиша всё же нарушила её распоряжение и занялась готовкой.
   Бледная, почти зелёная, служанка, сидя на корточках, раздувала бумажным веером огонь в очаге, на камнях которого стоял бронзовый чайник.
   - Я тут вам чайку согрела, - проговорила она, с трудом поднимаясь и пытаясь поклониться.
   - А я тебе приказывала лежать, - сварливо проворчала хозяйка. - Ты же чуть стоишь!
   Досадливо махнув рукой, Ия принялась выкладывать покупки на стол.
   - Это мясо? - не смогла скрыть удивления Ишиша.
   - Свинина, - гордо ответила девушка. - Поможешь мне её приготовить.
   - Уж лучше я сама, - заканючила простолюдинка.
   - Сама будешь себе лекарство варить! - резким, не терпящим возражения голосом заявила Платина, передавая ей связку бумажных пакетов. - А я пойду переоденусь.
   - Вам бы, госпожа, платье поплоше купить, - всё же не удержалась от замечания служанка, глядя на хозяйку в мужской куртке и штанах. - Не допусти Вечное небо, кто придёт и увидит вас в таком виде.
   - К нам никто не заходит, - отмахнулась Ия. - А если что, то пока ты до ворот дойдёшь, я и переодеться успею.
   Под руководством Ишиши она приготовила свинину с овощами.
   Обедали, как всегда, под открытым небом на разных концах вкопанного в землю стола. Служанка выпила собственноручно сваренное снадобье и выглядела уже не столь болезненно. Глядя на неё, пришелица из иного мира лишний раз убедилась, что местные эскулапы своё дело знают. Или нанесённая женщине рана оказалась не столь уж и опасной, несмотря на пугающий вид.
   - Вы, госпожа, как-то спрашивали, почему господин Сапуко торопился меня из дома выгнать? - неожиданно спросила Ишиша, поддевая деревянной ложкой холодный рис.
   - И почему же? - подтвердила своё желание девушка, поняв, что служанке вдруг захотелось выговориться.
   - Потому что видеть меня не может, - подсаживаясь ближе, понизила голос собеседница. - Только я была в комнате моей госпожи, когда он ворвался к ней пьяный, избил и ударил по животу. А она тогда беременная ходила. Мальчик мёртвым родился. Уж как тогда господин Сапуко убивался, прощения просил, подарки дарил. Только после того случая детей моя госпожа больше иметь не могла. Все лекари так сказали. Пришлось наследником сына первой госпожи наложницы объявлять. Но она-то родом из купеческой семьи.
   - Жалко твою хозяйку, - вполне искренне вздохнула Платина. - Только ты тут причём?
   - Да при том, госпожа, что это я рассказала, как господин госпожу в живот пинал, когда она на полу лежала, слезами обливаясь! - шёпотом выпалила простолюдинка.
   - А что, твоя хозяйка промолчала об этом? - недоуменно вскинула брови Ия. - Он же её искалечил!
   - Конечно, промолчала, - совершенно неожиданно подтвердила служанка, наставительно заявив: - Нельзя жене плохо о муже говорить. Да и я бы ничего не сказала. Но когда благородные родители моей несчастной госпожи приехали, тогда она ещё больной лежала, матушка ругать её стала за то, что ребёночка не сохранила и семью их опозорила. За такое муж-то и развестись мог. Тут уж я не стерпела и рассказала, как оно всё было. Старая госпожа Кансо - женщина мудрая и благородная. Она меня не выдала, только господин Сапуко всё равно догадался, да сделать ничего не мог. Моя госпожа всегда за меня заступалась.
   - То есть, родители твоей покойной госпожи ему тоже ничего не сделали? - удивилась девушка, открывая для себя ещё одну грань в непростой жизни аборигенов.
   - Да как же ничего?! - почти в полный голос удивилась собеседница. - Они не позволили ему с неё развестись, хоть госпожа и стала бесплодной. Пригрозили всем всё рассказать и испортить ему репутацию. Моя хозяйка до самой смерти оставалась старшей госпожой. Её все почитали и слушались. А уж как из-за этого злилась первая госпожа наложница!
   Женщина закатила глаза и покачала головой, видимо, вспоминая что-то грандиозное.
   - Тогда у господина Сапуко и в самом деле была серьёзная причина поскорее избавиться от тебя, - согласилась Платина. - Кому же приятно каждый день видеть свидетеля своего дурного поступка.
   - Вы хоть и молоды, госпожа, - уважительно покачала головой служанка. - А уже такая умная. Всё сразу поняли.
   - Какая уж там умная, - поморщилась хозяйка, невольно вспоминая ту череду глупостей, что недавно сотворила и, встав из-за стола, распорядилась: - Уберёшь посуду и отдыхай.
   - Спасибо, госпожа, - поклонилась Ишиша.
   Вечером она попросила разрешения снять повязку. Однако, несмотря на то, что женщина выглядела гораздо лучше, Ия настояла на том, чтобы подождать до завтра.
   Утром, принеся в спальню девушки тазик и кувшин для умывания, служанка повторила свою просьбу.
   Широко зевая, хозяйка недовольно проворчала:
   - Сейчас оденусь и посмотрю, что там у тебя.
   - Спасибо, госпожа, - откланявшись, женщина плотно закрыла за собой дверь.
   Платина опасалась, что бинты присохли к ране, и если их отрывать, может вновь возникнуть кровотечение. На всякий случай припасла тёплую кипячёную воду, чтобы попробовать размягчить корку. Средство так себе, но ничего другого под рукой нет, а идти к лекарю с такой ерундой не хотелось. Да и денег жалко. Вот только к немалому удивлению Ии, бинт легко отстал от раны, уже успевшей затянуться тоненькой плёночкой.
   Но, несмотря на явные признаки заживления, она вновь забинтовала голову служанки. Та пыталась протестовать, однако хозяйка осталась неумолима.
   - Как же я такая из дома выйду? - расплакавшись, выдала Ишиша последний аргумент.
   - Незачем тебе сегодня из дома выходить, - безапелляционно заявила приёмная дочь бывшего начальника уезда. - Колодец во дворе, а на рынок я сама сбегаю. И не спорь!
   - Слушаюсь, госпожа, - вытирая мокрые щёки, пролепетала собеседница.
   Она с малых лет привыкла подчиняться дворянам, и у неё даже в мыслях не возникло послать подальше наглую соплячку и поступить по-своему.
   Сегодня девушка уже не стала вешать на ворота замок, но за весь день их так никто и не побеспокоил.
   А завтра Ишиша уже сама отправилась на базар, старательно прикрыв волосами выстриженный участок кожи на голове. Вот только всё оказалось напрасно. По словам женщины, все попадавшиеся на пути знакомые первым делом сочувствовали и спрашивали о здоровье. Выяснилось, что по городу стремительно разошёлся слух о нападении грабителей на бывший дом господина Мусимуро, где сейчас проживает одинокая вдова. А вот дальше версии разнились. Одни утверждали, что несчастную женщину спасли, услышав её крики, соседи. Другие настаивали на том, что злодеи сами ушли, испугавшись то ли призраков, то ли ещё чего.
   Ишише пришлось неоднократно рассказывать о событиях той страшной ночи. Но вряд ли она могла кого-то убедить.
   "Значит, господин Асано тоже слышал всю эту чушь", - озабоченно думала Платина, перерисовывая очередную игру.
   Словно отвечая на её мысли, раздался энергичный стук в ворота.
   - Вот же-ж! - смазав от неожиданности линию, тихо выругалась пришелица из иного мира, громко добавив: - Кого там принесло?
   Метнувшись к окну, отодвинула занавеску, увидев пересекавшую двор служанку. Торопливо бросилась обратно с столу, быстро сложила листы, сбегала в спальню и сунула их под кровать. Туда же отправилась мужская куртка, оберегавшая платье от пятен туши. Положила на стол книгу отшельника с горы Ганьшань и едва успела взять в руки кисть, как в дверь постучали.
   - Госпожа, к вам господин Мадуцо!
   - Прошу вас, заходите, господин Мадуцо! - пригласила его Ия, мысленно похвалив себя за предусмотрительность.
   Выйдя из-за стола, она приветствовала гостя церемонным поклоном. Перед тем как ответить, тот обвёл комнату недобрым, пристальным взглядом.
   - Здравствуйте, госпожа Харуко. Вижу, вы так и не купили себе ещё один табурет.
   - Увы, господин Мадуцо, - с деланным сожалением развела руками девушка, не собираясь вести его в спальню, где и стояла вторая табуретка. - Всё никак не закончу переписывать ту книгу, что вы мне передали. Я очень стараюсь, а вы же понимаете, что хорошо быстро не бывает.
   - Я не за этим пришёл, - насторожил её секретарь опального учёного.
   Пряча беспокойство, она радушно предложила:
   - Может, выпьете чаю?
   - Нет! - решительно отказавшись, мужчина грозно свёл брови к переносице. - Почему о том, что вас ограбили и чуть не убили, наш господин узнаёт от других людей? Где ваше уважение к его возрасту и положению? Вы хоть представляете, как неудобно он себя чувствовал, когда господин Гиедо сказал, что стражники схватили негодяя, напавшего на дом женщины, назвавшей его своим покровителем?!
   Ожидавшая чего-то подобного пусть и не в столь резкой форме, Платина всплеснула руками, ударив себя по щеке.
   - Какой ужас! Я об этом совсем не подумала! О Вечное небо, как же я виновата!
   Поскольку пощёчины прозвучали довольно громко, и переживала она вполне искренне, суровое лицо гостя чуть смягчилось.
   - Как вы могли скрывать такое от нашего господина?!
   - Да я просто не хотела его беспокоить! - в сердцах вскричала Ия. - Думала, раз всё обошлось, зачем тревожить уважаемого, занятого человека?
   - Господин Асано согласился на просьбу вашего брата и стал вашим опекуном, - наставительно произнёс мужчина. - Значит, вы должны ставить его в известность о... таких происшествиях!
   - Я поняла свою ошибку, господин Мадуцо, - церемонно поклонилась девушка. - И прошу вас передать благородному господину Асано, что, если со мной ещё что-нибудь случится, он узнает об этом первым.
   - Сами ему об этом скажете, - сварливо проворчал секретарь опального учёного. - Господин желает вас видеть. Он хотел послать слугу. Но я сам вызвался сходить за вами.
   - Зачем же так утруждать себя, господин Мадуцо, - смутилась приёмная дочь бывшего начальника уезда. - Вы заставляете меня чувствовать себя неудобно.
   - Мне совсем нетрудно, госпожа Харуко, - возразил собеседник, и в тот же миг глаза его, словно бы подёрнулись масляной поволокой, а голос стал до противного вкрадчивым, даже мурлыкающим: - С первой нашей встречи я поражён вашей красотой, и видеть вас для меня истинное наслаждение.
   Никак не ожидавшая ничего подобного, Платина даже растерялась от столь откровенных намёков: "Он что же, решил переспать со мной? Думает, раз одинокая вдова, так тут же и отдастся ему прямо здесь и сейчас?! А вот тебе национальная народная изба по всей морде!"
   - Тогда мне жаль, что мы с вами вообще встретились, господин Мадуцо! - медленно отчеканила Ия сквозь стиснутые зубы. - И нам лучше видеться как можно реже!
   - Не стоит вот так сразу отвергать мои чувства, госпожа Харуко, - покачал головой гость, шагнув к ней. - Я умею быть благодарным, и вы сможете жить по-человечески.
   - Чувства бывают разные, господин Мадуцо, - отступая, холодно заметила девушка. - Если они глубокие и серьёзные, то дождитесь моего брата и договаривайтесь с ним о свадьбе. А если ваши чувства сиюминутны и ветрены, то вам лучше развлечься на улице Тучки и дождя. Я же не могу позволить себе внебрачных отношений. Это будет безнравственно и разочарует моего благородного покровителя. Прошу понять меня правильно и поступить так, как подобает образованному дворянину.
   Секретарь опального учёного недовольно засопел, а Платина решала, в какую сторону броситься, чтобы увернуться от его рук?
   - Из-за своей холодности ко мне, вы быстрее потеряете расположение господина Асано, - откровенно пригрозил мужчина, не делая, однако, больше попыток приблизиться.
   - Господин Асано мудр и проницателен, - с уверенностью, которую вовсе не испытывала, заявила Ия. - Он во всём разберётся.
   - Посмотрим, госпожа Харуко, - криво усмехнулся гость. - Но, если вдруг передумаете, я готов вернуться к этому разговору. А пока собирайтесь и не заставляйте вас ждать!
   С этими словами он коротко поклонился и вышел, демонстративно хлопнув дверью.
   Шумно выдохнув, девушка опёрлась руками о стол, переживая очередную свалившуюся ей на голову напасть. На сей раз игрок явно закусил удила, ибо две столь серьёзные неприятности подряд - слишком много даже для него с его подлянками.
   Вряд ли господин Мадуцо успокоится и продолжит её домогаться, скорее всего, оклеветав в глазах высоконравственного и добродетельного господина Нависамо Асано. И самое паршивое в том, что она ничего не сможет этому противопоставить.
   Не стоит даже гадать, кому поверит опальный учёный: какой-то "мутной" вдове, нарушившей правила приличия и отказавшейся безропотно сдохнуть в семье родичей покойного мужа, или благородному дворянину, с кем знаком уже не один десяток лет.
   - Вот же-ж! - не сдержавшись, выругалась Платина по-русски, чувствуя, как на глазах закипают слёзы обиды и ярости.
   "Только бы не разреветься! - уговаривала она себя, глядя в маленькое металлическое зеркало. - Пойду по городу с опухшей рожей, разговоров не оберёшься, а обо мне и так уже чего только не болтают. Нет уж, вот вернусь и поплачу".
   Прерывисто вздохнув, Ия поправила причёску, набросила на плечи накидку и вышла на веранду. Стоя посередине переднего двора, незваный гость что-то выговаривал склонившейся в почтительном поклоне служанке.
   - Ишиша! - окликнула её хозяйка. - Я ухожу к господину Асано.
   - Да, госпожа, - кивнула простолюдинка и пошла за дворянами к воротам.
   Всю дорогу до усадьбы опального учёного его секретарь шагал впереди, храня суровое молчание, возможно, пытаясь столь нехитрым способом давить на нервы своей спутницы. Но та даже обрадовалась, лихорадочно размышляя над тем, как сгладить тот негатив о ней, что господин Мадуцо станет "лить в уши" своему шефу?
   Войдя на вымощенный каменными плитами двор, мужчина надменно бросил:
   - Ждите. Я доложу.
   Когда он скрылся в главном зале, девушка медленно подошла к росшей в углу развесистой сливе. Торопливо проходившая мимо знакомая служанка поклонилась на ходу. Платина ответила коротким кивком.
   Долго ждать не пришлось.
   - Госпожа Харуко! - окликнул её секретарь опального учёного. - Ну, где вы там? Господин Асано ждёт вас, поторопитесь!
   Заметив стоявшие на приступочке туфли, Ия тоже разулась и только после этого ступила на нагретые солнцем, гладко оструганные доски веранды.
   Лишнюю мебель из помещения уже убрали. За одиноким столом на небольшом возвышении восседал сам хозяин дома в сине-зелёном халате из дорогого, плотного шёлка и в смешной шапочке с квадратным верхом.
   Смиренно потупив взор, гостья церемонно поклонилась, представившись полным наименованием, сообщила, что чрезвычайно рада вновь увидеться с благородным господином Асано, и робко поинтересовалась, зачем она понадобилась ему так срочно?
   - Господин Гиедо сообщил мне, что завтра во второй половине второго часа дневной стражи начальник уезда будет судить негодяя, пытавшегося ограбить ваш дом, - заговорил старик спокойным, даже монотонным голосом. - Скажите, госпожа Харуко, почему я, тот, кому ваш брат доверил покровительство над вами, узнаю об этом последним?
   - Потому что я совершила большую ошибку, посчитав это происшествие недостойным вашего внимания, - глядя в пол, выдала девушка заранее заготовленный ответ, отметив про себя, что судить будут только одного, хотя в жалобе она указала два имени. Видимо, Шал всё-таки сдох. Ну и земля ему стекловатой.
   Кажется, ей удалось удивить собеседника, потому что голос явственно дрогнул:
   - По-вашему нападение на дом - незначительное происшествие?
   - Бандиты ничего не взяли и не нанесли мне серьёзного вреда, - Платина рискнула бросить короткий взгляд на вскинувшего седые брови опального учёного. - И я подумала, что, с моей стороны, будет невежливо беспокоить вас. Тем более, что господин Гиедо рассказал, к кому я должна обратиться, а чиновники в уездной канцелярии помогли составить жалобу начальнику уезда. Вот я и подумала: если справилась сама, зачем беспокоить покровителя?
   - Но вы, по крайней мере, могли поставить меня в известность? - сварливо проворчал хозяин дома. - Я обещал господину Таниго позаботиться о вас. И что я скажу, когда он вернётся? Что на его сестру напали, а я ничего не знал?
   - Это моя большая ошибка, господин Асано, - низко поклонившись, повинилась гостья. - Если со мной ещё что-то случится, сначала я доложу вам.
   Многозначительно помолчав, видимо, для того, чтобы дать ей возможность осознать всю тяжесть своего проступка, старик поинтересовался:
   - Так что же там у вас произошло на самом деле? А то господин Гиедо тут такого наговорил...
   Ия прокашлялась, собираясь с мыслями.
   - Возьмите табурет и садитесь, - неожиданно предложил собеседник.
   - Спасибо, господин Асано, - поблагодарила девушка и, оглядевшись, обнаружила указанный предмет у стены под картиной с горным пейзажем.
   Поставив табурет напротив стола опального учёного, Платина уселась, машинально расправила платье и заговорила:
   Однако её почти сразу же прервали.
   - Золото? - недоверчиво уточнил старик.
   - Да, - подтвердила Ия, поведав о неудачной попытке сбыть единственную, оставленную ей братом золотую монету. - Он говорил, что за неё могут дать восемьдесят или даже сто муни. Но ювелиры предлагали только пятьдесят, и я не стала продавать.
   - Здесь не столица, - недовольно проворчал хозяин дома. - Вот там действительно могут дать и сто, да и то только ассигнациями. А здесь больше семидесяти пяти не заплатят. Имейте это ввиду.
   Гостья не стала откровенничать и посвящать его в то, что на самом деле произошло между ней и налётчиком. По версии девушки, бандит толкнул её на пол, и она, выдернув из причёски шпильку, ударила его по ноге.
   - Потом я вскочила, схватила со стола маленький нож, - девушка изо всех сил старалась не сорваться на скороговорку. - Им я прижимала листы, чтобы не сдуло ветром из окна, и ударила его. Он закричал ещё сильнее. Я побежала в спальню за большим кинжалом...
   - Откуда он у вас? - вновь прервал её слушатель.
   - Это подарок брата, - пояснила Платина. - Он даже немного учил меня им драться. Спросите у молодого господина Асано.
   Собеседник недовольно скривился, но промолчал.
   - Вот этим кинжалом я его ударила во второй раз и стала звать на помощь. Он упал. Вбежал его помощник. Тогда я спряталась в спальне и держала дверь, не переставая звать на помощь. Хвала Вечному небу, меня услышали. Слуги соседей стали спрашивать через забор, что у меня случилось? Тогда бандиты испугались. Один помог другому встать, и они ушли. Потом пришли соседи. Я им рассказала, что случилось, и попросила позвать стражников и лекаря.
   Далее Ия коротенько рассказала о беседе с господином Гиедо, о приходе помощника лекаря и о своём посещении уездной канцелярии.
   - Ваше поведение совершенно неприемлемо для благородной женщины, - выслушав её, вынес свой вердикт покровитель.
   Ожидавшая чего-то подобного девушка встала и поклонилась.
   - Я всего лишь глупая вдова и неспособна понять всю мудрость ваших слов, господин Асано. Поэтому почтительно прошу разъяснить подробнее, что именно я сделала не так?
   - Вы ни в коем случае не должны были идти продавать золото одна! - совершенно неожиданно высказал опальный учёный.
   - Но я уже меняла еуны, господин Асано, - вкрадчиво произнесла Платина, вспомнив, как торговец шёлком спокойно взял у неё серебряный слиток и отсчитал сотню монет.
   - Золото - это другое! - не терпящим возражения тоном заявил старик.
   Но на этом список его претензий не ограничивался.
   - Благородная женщина не должна брать в руки оружие и кого-то убивать!
   Вот тут уж пришелица из иного мира не смогла сохранить невозмутимое выражение морды лица и едва не задохнулась от возмущения. Неужели этот старый лицемер предлагает ей позволить себя ограбить и изнасиловать, чтобы потом покончить жизнь самоубийством, смывая позор?!
   Она уже даже нашла, что возразить на подобный маразм, но покровитель не дал ей и слова сказать:
   - Для этого есть мужчины! Почему у вас нет слуги?!
   - Потому что я не могу себе это позволить! - почти огрызнулась Ия. - И потому что посторонний мужчина, пусть даже и простолюдин, в доме одинокой вдовы станет причиной мерзких слухов и домыслов!
   "В которые ты сразу и с удовольствием поверишь!" - добавила она уже про себя.
   - Это пустые оправдания, госпожа Харуко! - хозяин дома негромко, но веско стукнул сухой ладошкой по лакированной столешнице. - Если бы с вами что-то случилось, как бы я объяснил это господину Таниго после его возвращения? Я ваш покровитель и несу ответственность за вас!
   "Ну так дай тогда денег на охрану старый хрыч!" - мысленно выпалила гостья, не решившись, однако, озвучивать свои "хотелки".
   - Но самое главное! - патетически возгласил опальный учёный. - Вы не удосужились поставить меня в известность о случившемся! Это совершенно недопустимо, госпожа Харуко!
   - Сознаю свою вину, - не поднимая взор, повинилась девушка, продолжив про себя фразу по-русски: "меру, степень, глубину". - И прошу... наказать меня так, как посчитаете нужным. Клянусь Вечным небом, что в следующий раз сразу буду сообщать о подобных... неприятностях.
   - Ступайте, - пренебрежительно махнул рукой старик. - И не забудьте явиться завтра на суд, если не хотите, чтобы за вами направили стражников.
   - Не забуду, - поклонилась Платина.
   Покидая главный зал, она пребывала в полном недоумении: "Ну, и что это было? Вызвал, отчитал и успокоился. Показал свою заботу, а помочь даже не предложил. Вот же-ж! Нет, я всё правильно сделала, когда к нему не побежала. Надо стараться всё делать самой, и ничего у него не просить!"
   Шагнув на веранду, Ия аккуратно закрыла за собой дверь, увидела у подножья лестницы знакомую служанку.
   - Старшая госпожа просила вас зайти, госпожа Харуко.
   - Пойдём, - вздохнула Платина, обуваясь и раздражённо думая: "Теперь ещё и с ней объясняться придётся".
   Однако в покоях хозяйки дома, кроме наложницы, присутствовал и сын опального учёного. В соответствии с местными правилами приличия его Ия поприветствовала первым.
   - Здравствуйте, господин Асано.
   А уж потом всех остальных:
   - Рада видеть вас, благородные дамы. Прощу прощения за то, что давно не заходила.
   Она виновато пожала плечами.
   - Дела.
   Женщины удивительно синхронно кивнули, не вставая с табуреток, и супруга произнесла взволнованным голосом:
   - Неужели это правда, что на вас напали грабители?
   - Правда, госпожа Асано, - подтвердила девушка.
   - И вы их всех убили? - с расширенными то ли от ужаса, то ли от восторга глазами спросила наложница.
   - Нет, нет, госпожа Асано, - разочаровала её Платина. - Всего лишь ранила и только одного.
   - Присядьте, - наконец-то предложила хозяйка дома. - Выпейте чаю и расскажите нам, как всё случилось?
   - Господин Таниго не зря учил вас, госпожа Харуко, - криво усмехнулся молодой человек.
   - Я старалась, господин Асано, - холодно проговорила Ия, и душу вновь царапнуло осознание несправедливости своего отношения к этому несчастному парню.
   Но теперь, когда господин Мадуцо наглядно продемонстрировал ей своё истинное мурло, всю надежду на сохранение благожелательного расположения к себе опального учёного девушка связывала с его жёнами. Глядишь, и замолвят за неё доброе словечко перед супругом. Они хоть и женщины, но всё же матери его детей. Вдруг да и послушает? А главная из них очень переживает: как бы её больной ребёнок не воспылал страстью к вдове с непонятным прошлым? Так что просто, молодой господин Асано, ничего личного, только выживание.
   Видимо, чувствуя эту отстранённость, юноша потупил взор и вроде бы даже смутился.
   Стараясь не смотреть на него, девушка рассказала собеседницам то же, что и их мужу. Вот только реакция благородных дам оказалась гораздо более эмоциональной. Супруга и наложница, то обе вместе, то попеременно охали, всплескивали руками и качали украшенными сложными причёсками головами, жадно ловя каждое слово.
   За время их разговора, начисто лишённого какого-либо морализаторства, беглая преступница с аппетитом осушила пару чашек ароматного чая и даже немного расслабилась.
   - И вы вот так прямо и ткнули его кинжалом в живот?! - подавшись вперёд, с каким-то придыханием спросила наложница. Глаза её горели то ли от возбуждения, то ли от предвкушения ещё более кровавых подробностей, а кончик языка нервно облизал пересохшие губы.
   - А что мне ещё оставалось делать? - в привычной для аборигенов манере вопросом на вопрос ответила Платина, невольно поёжившись от жутких воспоминаний. - Эти негодяи хотели не только ограбить меня, но ещё и изнасиловать, и убить.
   - Какой ужас! - охнула собеседница, раскрывая веер и обмахивая им разгорячённое лицо.
   - Но, может, они не имели таких жестоких намерений, госпожа Хакуко? - усомнилась супруга опального учёного, ставя чашечку на стол. - Могли же они просто забрать вещи и уйти? Я слышала, весной ограбили дом одного купца. Люди с вот также закрытыми лицами связали хозяев, слуг, забрали всё, что смогли унести, и скрылись. До сих пор найти не могут. Может, и с вами ничего плохого не случилось бы?
   - Нет, госпожа Асано, - криво усмехнулась Ия. - Когда тот злодей меня сзади за шею к себе прижимал и грозил глаз выколоть, я спиной все его намерения чувствовала.
   Делая глоток чая, молодой человек громко фыркнул. Испуганно ойкнув, девушка инстинктивно прикрыла рот ладошкой. Жёны хозяина дома укоризненно посмотрели на гостью. При этом наложница закусила губу, стараясь не улыбаться, а супруга возвела очи горе.
   - Прошу прощения, дамы... и господин Асано, - промямлила Платина, досадуя на свою оплошность. - Кажется, я позволила себе лишнее. Позвольте мне уйти?
   - Успокойтесь, госпожа Харуко, - мягко сказала Энэмо Асано, хотя во взгляде её ясно читалось раздражение. - Мой сын уже достаточно взрослый. Только, пожалуйста, не надо больше таких подробностей.
   - Конечно, госпожа Асано, - клятвенно пообещала Ия. Мимолётное ощущения комфортной расслабленности испарилось, и она вновь тщательно следила за каждым своим словом.
   - И после этого вы сами пошли в канцелярию? - словно бы подведя черту под досадным недоразумением, спросила собеседница.
   - Я поступила так, как сказал командир стражников, - ответила девушка, не понимая, почему супругу опального учёного так удивляет её поступок? Неужели даже эта богатая и образованная женщина из влиятельной семьи робеет перед мелкими государственными служащими? - А одного упоминания имени вашего благородного мужа оказалось достаточно, чтобы чиновники сразу стали очень вежливы и предупредительны.
   Дамы переглянулись, обменявшись довольными улыбками.
   - Говорят, что поймали только одного из тех негодяев, - подал голос молодой человек.
   - Второй, наверное, где-то прячется? - осторожно предположила Платина.
   - Надеюсь, хоть этого негодяя казнят! - с неожиданной злобой выпалила наложница. - Как он посмел поднять руку на благородную женщину?!
   - Матушка не верила тому, что о вас болтали, госпожа Харуко, - пристально посмотрел на гостью сын хозяина дома. - Но я сразу сказал, что вы очень храбрая женщина и будете до конца защищать свою честь.
   - Я не заслуживаю таких слов, господин Асано, - потупив взор, отозвалась Ия всё тем же холодно-вежливым тоном. - Вечное небо каждому из нас посылает свои испытания, и наш долг вынести их с честью.
   - Вот слова истинной дворянки! - расчувствовавшись, супруга опального учёного даже промокнула платочком сухие уголки глаз и виновато посмотрела на молодого человека. - Сын мой, прошу вас нас покинуть. Нам надо обсудить свои, чисто женские дела. Вряд ли вам будет уместно присутствовать при этом.
   - Хорошо, матушка, - покладисто согласился юноша. - До свидания, госпожа Харуко. Рад, что с вами всё благополучно.
   - До свидания, господин Асано, - поднявшись, поклонилась девушка, гадая, зачем госпоже Энэмо Асано понадобилось его отсылать?
   Едва он вышел из комнаты, как наложница убеждённо заявила:
   - Не иначе как вас хранит само Вечное небо!
   - Не могу пожаловаться на его милость, - покачала головой Платина. - Но не знаю, чем вызвана подобная благосклонность? Я самая обычная женщина.
   - Где нам, простым смертным, понять волю небожителей? - ханжески вздохнула хозяйка дома и деловито поинтересовалась: - Вы уже продали ту игру на бумаге, что приносили к нам? С фигурками зверей.
   - Нет, - ответила гостья. - Она у меня дома. Я оставила её как образец.
   - Нас пригласили в гости к барону Судзо, - принялась объяснять собеседница. - У него большой, красивый замок в сорока ли от города. Мы с баронессой близкие подруги. У неё в семье трое мальчиков примерно ровесников нашего Таро. Нам бы хотелось позабавить их вашей игрой.
   - А господин барон не будет против? - поинтересовалась приёмная дочь бывшего начальника уезда, хорошо запомнив утверждение сей благородной дамы, что люди "их круга" подобную игру покупать не будут.
   - Он не так строг к своим детям, как наш господин, - понизив голос, доверительно сообщила наложница. - Я ходила в книжную лавку Гифа, но те игры не такие красивые, как та, что вы нам приносили, и вместо фигурок какие-то раскрашенные ракушки в конверте.
   - Их я сама рисовала, - извинилась Ия. - Но у меня нет таланта к живописи. А ту игру я вам принесу сегодня же.
   - Не нужно себя утруждать, - успокоила её супруга опального учёного. - Я пошлю за ней слугу.
   - Но мне ещё нужно сходить на базар, - сказала девушка.
   - Тогда Дакан придёт после обеда, - немного подумав, решила супруга опального учёного. - Надеюсь, к этому времени вы будете дома?
   - Да, госпожа Асано, - подтвердила Платина.
   Высыпав в заранее припасённый мешочек сотню раскрашенных ракушек величиной с ноготь большого пальца, торговка дешёвой бижутерией деловито поинтересовалась:
   - Ещё заказывать будете, госпожа?
   Та задумалась. Товар вроде бы неплохо пошёл. И технология освоена. Деньги, конечно, небольшие, но хоть что-то. Вот только этот мерзавец Мадуцо может рассказать своему шефу, что она изготовляет азартные игры, и высоконравственный учёный вновь устроит ей головомойку. Так что, пожалуй, лучше сосредоточиться на "пятнашках". Поэтому Ия отрицательно покачала головой.
   - Пока хватит. Если понадобится, то я приду.
   - Хорошо, госпожа, - поклонилась явно разочарованная собеседница.
   Ну, а за циновками опять ходили вдвоём.
   Дакан припёрся как раз тогда, когда хозяйка со служанкой собирались обедать. Получив футляр с игрой, он передал в подарок от старшей госпожи небольшую корзинку со всем её содержимым. Жёны опального учёного прислали сушёных чайных листьев, варёную курицу, немного выпечки и глиняную бутылочку соуса.
   Оглядев разложенные по столу вкусняшки, девушка довольно усмехнулась:
   - Ну вот, будет у нас с тобой сегодня праздник.
   - Это какой? - поинтересовалась Ишиша.
   - Отпразднуем то, что живы остались, - наставительно произнесла Платина. - Считай, что заново родились. Эти злодеи никого бы из нас в живых не оставили.
   - Правда ваша, госпожа, - вздохнула собеседница, машинально потрогав прикрытую волосами рану на голове.
   Опасаясь опоздать на суд, Ия вышла из дома пораньше, прихватив с собой и служанку. Вдвоём они зашли в книжную лавку, где хозяин с благодарностью принял новую партию игры и с грустью отсчитал причитавшиеся ей деньги.
   Отправив Ишишу на рынок, девушка направилась к уездной канцелярии и обнаружила у широко распахнутых ворот немногочисленную группу простолюдинок. На сей раз часовой не гнал их прочь, а те, в свою очередь, не делали попыток войти во двор, где столпились разнообразно одетые мужчины всех сословий. Оказывается, суд уже давно начался.
   Успев привыкнуть к неспешной действительности этого мира, Платина поразилась скорости работы местного правосудия.
   Облачённый в парадный халат из дорого, переливавшегося шёлка и в чёрной форменной шапочке, судья, он же начальник уезда, восседал на кресле с низкой спинкой в тени сквозной веранды.
   По сторонам от него стояли два чиновника, один из которых перебирал бумаги, разложенные на длинном, узком столе, специально принесённым для такого случая из комнаты писарей.
   Со ступеней лестницы на многочисленных зрителей хмуро поглядывал пожилой, плотный мужчина с густой окладистой бородой, одетый в куртку из чёрного шёлка, подпоясанную ослепительно белым кушаком. Крупную, похожую на котёл голову венчала круглая шляпа с пучком длинных птичьих перьев. Судя по наличию меча, Ия предположила, что это командир городских стражников, или, по меньшей мере, его заместитель.
   Напротив выстроились подчинённые с копьями, окружив пустую площадку диаметром шагов в двадцать. Именно туда и выходили страждущие защиты закона.
   Пока что разбирали чисто "гражданские" дела: разнообразные тяжбы, касавшиеся раздела движимого и недвижимого имущества, а также претензий к качеству товаров и услуг. Чиновники докладывали начальнику суть дела, тот заслушивал мнения сторон, иной раз устраивая целые перекрёстные допросы, и выносил решение. Другой государственный служащий тут же заносил его на бумагу, судья ставил свою печать, и всё. Иногда стражники отводили истца или ответчика на задний двор канцелярии для наказания палками.
   Внезапно девушка почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд. Скосив глаза, она увидела, что женщины, вместе с ней наблюдавшие за бесплатным представлением через открытые ворота, сбились в кучу и откровенно таращатся на неё с каким-то нездоровым любопытством.
   С детства выступая на арене в присутствии сотен зрителей, Платина привыкла к подобному вниманию, поэтому без труда сохраняла невозмутимый вид.
   Когда зрители во дворе затихли в ожидании объявления решения суда, Ия ясно расслышала торопливый шёпот:
   - А я говорю: это она! Чего другой благородной госпоже здесь делать? Сказали, она его на куски порезала, живого места не осталось! Хоть и красивая, а жестокая ! Не боится гнева Вечного неба!
   "Вот же-ж! - чуть не скривилась приёмная дочь бывшего начальника уезда. - Нашли кого жалеть: убийцу и насильника! Или это они из-за классовой солидарности ему сочувствуют? Тупые курицы!"
   - А я слышала... - горячо зашептала какая-то простолюдинка.
   Но тут начальник уезда назвал сумму компенсации за ущерб одного торговца другому, и зрители ответили негодующим гулом, не дав девушке узнать о себе ещё что-то новое.
   - Разбор жалобы госпожи Эйко Харуко! - легко перекрывая шум, громогласно объявил чиновник. - Госпожа Харуко здесь?
   - Здесь! - откликнулась Платина, шагнув в ворота под неприязненными взглядами зрителей.
   Мужчины торопливо расступились. Ия вышла на окружённую стражниками площадку и, церемонно поклонившись, представилась полным наименованием с упоминанием и "мужа", и "брата".
   - Вы подали жалобу с просьбой отыскать грабителей, в шестнадцатый день месяца Змеи напавших на ваш дом? - уточнил другой чиновник, держа в руке исписанный лист.
   - Да, господин, - спокойно подтвердила Ия.
   - Приведите арестованного, - приказал начальник уезда, с интересом разглядывая девушку.
   Та, как и положено, стояла, скромно потупив глазки, изредка бросая короткие взгляды по сторонам.
   Зрители заволновались. Из-за угла центрального здания канцелярии конвой вывел знакомого тощего субъекта. Несмотря на другую одежду и понурый вид, с опущенными плечами и обиженной миной на узком, морщинистом лице, Платина безошибочно опознала эту тщедушную, словно бы скрюченную, фигуру, узкий лобик, бегающий взгляд и чуть приподнятую из-за крошечного шрама правую бровь.
   Стражники остановили обвиняемого в нескольких шагах от Ии.
   - Это он хотел вас ограбить, госпожа Харуко? - спросил чиновник, для наглядности ткнув пальцем в сторону Мкона.
   - Он, господин, - чуть поклонилась девушка. - Ещё он разбил голову моей служанке.
   - Зачем же вы честного человека оговариваете, благородная госпожа? - с надрывом вскричал незадачливый налётчик. - Что я вам сделал? Я вас даже не знаю! Почему вы на меня наговариваете?
   - И голос знакомый, - убеждённо заявила Платина. - Как у козла. Я совершенно уверена в том, что это тот самый человек. Сообщник называл его Мконом.
   По толпе прокатился смешок.
   - Тебя действительно зовут Мкон? - соизволил поинтересоваться судья.
   - Да, господин начальник уезда, - поклонился обвиняемый. - Так и что из того? Меня весь город знает. А я эту госпожу впервые вижу.
   - Что скажете, госпожа Харуко? - усмехнулся судья. - Как докажете, что именно он на вас напал? Господин Гиедо доложил, что вы ему сказали, будто разбойники были в масках. А сейчас так уверенно говорите.
   "Что-то слова других дворян ты под сомнение не ставил! - мысленно огрызнулась пришелица из иного мира. - Ах да, они же были мужчины, а женщина - это другое".
   - Есть способ проверить мои слова, господин начальник уезда, - решительно заявила Ия. - Если на то будет ваша воля, позвольте пригласить пять человек из числа этих достойных людей.
   Она указала рукой на мгновенно притихших зрителей.
   - Выстроить их в ряд, приказав прикрыть нижнюю часть лица, как это было у злодеев. Потом вызовите мою служанку и спросите: кто из них держал у её горла кинжал и разбил голову? Чтобы никто не заподозрил меня в том, что я могу ей на него указать, я отвернусь. Или прикажите поставить ширму так, чтобы меня ей вообще видно не было. Тогда она будет говорить только от своего имени.
   Едва потерпевшая замолчала, как толпа, слушавшая её в полном молчании, возбуждённо загудела. Чиновники на веранде озадаченно переглянулись. Сам начальник уезда криво усмехнулся и, подавшись вперёд, грозно посмотрел на обвиняемого.
   - Ну, признаёшься в том, что забрался в дом госпожи Харуко? Или мне поступить, как она советует? Только, если её служанка и в самом деле тебя узнает, ты будешь разорван быками за обман суда!
   - Простите, благородный господин начальник уезда! - взвыл раненым козлом незадачливый налётчик и рухнул на колени, с силой ударившись лбом о землю. - Это всё Шал! Это он меня уговорил! Сказал, что у этой госпожи в доме есть золото, а мужчин нет! Но мы, благородный господин начальник уезда, никого не хотели убивать, только ограбить, и всё!
   - Врёт! - не удержавшись, выпалила девушка. - Я им говорила, что у меня ничего нет, так вот этот пригрозил меня убить, а дом спалить!
   - Не было такого! - заверещав, бандит ещё раз ударился лбом об утоптанную землю. - Не говорил я такого! Что ж вы врёте то, госпожа?!
   - Заткнись! - коротко буркнул судья, откидываясь на низенькую спинку кресла.
   Повинуясь взгляду командира, двое стражников, подхватив обмякшего мужичонку под мышки, поставили его на ноги, а третий коротко ударил тупым концом копья в живот. Обвиняемый заткнулся, жадно хватая ртом воздух.
   "А ты, козёл, думал, я дам тебе выжить? - злорадно усмехнулась пришелица из иного мира. - Не знаю, что тут полагается за попытку ограбления, но за поджог точно казнят. Так что сдохнешь с гарантией!"
   Прекрасно понимая, что из-за её слов этого человека скоро убьют, Платина не испытывала ни жалости, ни угрызений совести. На какой-то миг она даже испугалась собственной бездушности. Но в памяти тут же всплыли слова, мимоходом брошенные этим мозгляком своему подельнику: "Прирежь её и обыщи там всё", - охвативший её ужас, разбитая голова Ишиши, и всяческие сомнения волшебным образом испарились, словно капля воды, упавшая на асфальт в жаркий день.
   - Простолюдин нули по прозванию Мкон виновен в нападении на дом благородной госпожи Эйко Харуко вдовы господина Куничо Харуко и сестры Зама Таниго, за что приговаривается к смерти! - объявил приговор судья. - Поскольку Мкон сам без пыток и принуждения сознался в своём преступлении, то завтра в полдень ему отрубят голову.
   С трудом восстановив дыхание, осуждённый пробурчал что-то неразборчивое, устремив на Ию полный ненависти взгляд.
   Заставив себя смотреть ему прямо в глаза, девушка представила у себя в руке кинжал, на миг даже ощутив обтянутую шершавой кожей рукоять.
   - Ваша жалоба рассмотрена и удовлетворена, госпожа Харуко, - прервал их игру в гляделки голос чиновника.
   - Благодарю благородного господина начальника уезда за справедливый суд, - церемонно поклонившись, девушка поинтересовалась: - Но прежде чем уйти, могу я кое-что спросить?
   - О чём вы? - нахмурился судья.
   - На мой дом напали двое негодяев, - принялась объяснять Платина. - Могу я узнать, что случилось со вторым? Его зовут Шал, он меня бил и хотел выколоть глаз.
   - Ты зарезала его, подлая шлюха, он даже до утра не дожил! - взвизгнул Мкон, тут же рухнув от удара древком копья по почкам.
   - Он умер, - спокойно подтвердил государственный служащий. - И уже похоронен. Хотите ещё что-нибудь узнать?
   - Это всё, господин начальник уезда, - Ия вновь склонилась в церемонном поклоне, мельком подумав: "Сдох, и никаких вопросов. А у нас бы точно посадили за превышение самообороны. Всё-таки даже в этом грёбаном средневековье есть что-то положительное". - Благодарю вас за терпение и снисходительность к глупой женщине. Да пошлёт вам Вечное небо долгих лет жизни и процветания.
   - Ступайте, госпожа Харуко, - уже гораздо более благожелательно кивнул обличённый властью собеседник.
   Когда девушка развернулась, зрители разных сословий расступились перед ней гораздо быстрее, чем до суда.
   Направляясь к выходу со двора, Платина заметила, что зрительниц в воротах заметно прибавилось, а среди тусклых платьев простолюдинок ярко выделялись шёлковые наряды представительниц благородного сословия. На одной из них красовалась круглая, широкополая шляпа с длинной полупрозрачной вуалью, надёжно скрывавшей черты лица.
   Именно она подошла к Ие, произнеся знакомым голосом:
   - Здравствуйте, госпожа Харуко. Рада, что всё закончилось, и злодей получил по заслугам.
   - Я тоже рада вас видеть, госпожа, - вуаль качнулась, и девушка замолчала на полуслове, сообразив, что собеседница хочет остаться не узнанной. - Спасибо, что пришли.
   Поодаль с отсутствующим видом стояли две знакомые служанки, одетые в платья простых горожанок. Первая госпожа наложница Асано понимала толк в конспирации.
   Отойдя шагов на пятьдесят от канцелярии, Платина тихо сказала:
   - Я думала, вас уже нет в городе.
   - Мы уедем только завтра, - также тихо пояснила женщина. - Нам со старшей госпожой очень хотелось узнать: как пройдёт суд над тем негодяем? Но сама она прийти не могла. Сами понимаете: статус. Мне проще. Я лишь наложница и хожу в гости только к близким родственникам, а они не будут ставить меня в неудобное положение глупыми вопросами.
   "Как же тут всё сложно, - в который раз подумала пришелица из иного мира. - У супруги больше власти, её почитают и оказывают обязательные знаки внимания. Зато к поведению наложниц относятся более снисходительно, и они чуть свободнее в своих поступках".
   - Я зашла в книжную лавку Гифа, - сказала спутница. - Ваша игра неплохо продаётся. Но вы же обещали придумать другую, такую, что мог бы одобрить наш господин.
   - Я придумала, - скромно подтвердила Ия. - Только это, скорее, не игра, а загадка или головоломка. Не знаю, насколько она понравится господину Асано, но игральных кубиков там не будет.
   - И что же это такое? - живо заинтересовалась наложница.
   - Вы когда вернётесь в Кафусё? - вместо ответа спросила девушка.
   - Это будет решать господин, - неопределённо пожала плечами собеседница. - Но вряд ли мы задержимся там надолго. Думаю, дня на три или четыре.
   - Вот тогда я вам её и покажу, - "замутила интригу" Платина.
   - Хотите сделать сюрприз? - усмехнулась женщина.
   - Попытаюсь, - не стала возражать Ия, честно предупредив: - Только не знаю, получится ли он приятным?
   Они болтали до тех пор, пока не добрались до усадьбы опального учёного. Здесь девушка почтительно попрощалась с наложницей. Терпеливо дождалась, пока она скроется за воротами, и вновь вернулась на базар.
   Платина давно обратила внимание на то, что аборигены прямо-таки обожают всякого рода упаковку, начиная от цветной бумаги и алых лент с пышными бантами, заканчивая разнообразными коробками, коробочками, шкатулочками и футлярчиками. Поэтому в городе имелось множество мастерских, специализировавшихся на подобного рода продукции. Ия обошла их все, живо интересуясь товаром, но к огорчению владельцев ничего не покупая.
   Первый экземпляр "пятнашек" также необходимо изготовить в дорогой, "подарочной" упаковке. А вот если опальный учёный отнесётся к игре благосклонно, в дальнейшем делать её тоже в более дешёвом варианте.
   Дома служанка не приставала с расспросами, но так умоляюще смотрела, делая ну очень толстые намёки, что хозяйка удовлетворила её любопытство, рассказав о суде, но умолчав о встрече с наложницей Асано.
   Остаток дня приёмная дочь бывшего начальника уезда разрабатывала дизайн игры и переписывала опостылевшие откровения древнего отшельника.
   За ужином Ишиша, помявшись, сообщила, что слуги соседей очень интересовались: кто на самом деле зарезал ворвавшегося в их дом грабителя: сама госпожа или её любовник, что прятался в спальне?
   По словам верной служанки, она с негодованием отвергла подобные инсинуации, уверяя, что её новая хозяйка - храбрая женщина с высокими моральными принципами.
   Похвалив Ишишу и посетовав на человеческую глупость, девушка вдруг подумала, что сей грязный слушок вполне мог быть делом рук, точнее лживого языка, господина Мадуцо, начавшего претворять в жизнь свои угрозы.
   Несмотря на неприятную новость, Платина прекрасно выспалась. На базар вновь отправились парой, но, дойдя до него, каждая пошла по своим делам.
   Выслушав заказчицу, мастер несколько раз уточнял размеры, глядя на рисунок, где, казалось бы, всё обозначено точно и понятно. Но, похоже, ему ещё не приходилось иметь дела с подобного рода чертежами. Кроме того, его немного удивило то, что крышка не откидывается на петлях, а снимается полностью. Принимая во внимание всё это, он обещал изготовить коробочку дня за три с учётом времени, необходимого для высыхания лака.
   Учитывая скромные запросы столяра и его уважительные манеры, Ия не стала заморачиваться, заказав ему и кубики, не забыв наказать вырезать на них числа от одного до шестнадцати.
   Слегка озадаченный подобным заказом мастер всё же не удержался от вопроса: зачем госпоже это надо?
   Девушка ответила, что хочет подарить их маленькому мальчику.
   - С ними ему будет проще учить арифметику, - наставительно проговорила она, глядя на собеседника чистыми и честными глазами.
   Тот как-то неопределённо хмыкнул, но спорить с глупой бабой, да ещё и благородного происхождения, не стал.
   А Платина всё же разорилась и купила лавку, намереваясь поставить её в сарае, где умывалась. Для полноценной бани или хотя бы мыльни там надо бы сложить печь или, в крайнем случае, поставить жаровню для углей. Однако всё это требовало значительный вложений, а транжирить и без того сильно "похудевший" золотой и серебряный запас не хотелось. Сначала надо прикопить деньжат. Да и неожиданное сватовство Накадзимо по-прежнему грозной тучей висело над душой, то и дело напоминая о её всё ещё довольно неопределённом положении.
   Прогоняя бесполезные переживания, Ия торопливо шла по улице, а помощник столяра тащил за ней приобретённую лавку.
   - Госпожа Харуко! - отвлёк девушку от мрачных мыслей знакомый голос.
   Оглянувшись, она увидела как из-за столика под навесом, опираясь на костыль, поднимается сын опального учёного.
   Встречаться с ним не хотелось категорически, но и игнорировать его Платина не могла.
   "Надо было притвориться, что не услышала", - запоздало подумала Ия, наблюдая за тем, как молодой человек рассчитывается с хозяином чайной.
   - Не думал, что встречусь здесь с вами, - улыбнулся юноша, подходя ближе.
   - Здравствуйте, господин Асано, - церемонно поклонилась Ия. - Вот купила лавку, теперь иду домой.
   - Я немного провожу вас, - безапелляционно заявил собеседник. - Пока нам по пути.
   Возможно, приёмной дочери бывшего начальника уезда стоило сказать, что она очень торопится и у неё нет времени. Вот только как бы отпрыск опального учёного не принял это за намёк на его ущербность? Они тут все такие ранимые. А обижать и без того несчастного парня было даже стыдно. Пусть пройдётся рядышком. Вряд ли это даст лишний повод к сплетням.
   - Вы что же, господин Асано, не поехали в гости к барону Судзо? - спросила девушка. - Или уже вернулись?
   - Я упросил отца позволить мне остаться дома, - пояснил молодой человек. - А как вы себя чувствуете... после всего этого?
   - Понемногу успокаиваюсь, - серьёзно ответила Платина, нисколько не покривив душой. - Хвала Вечному небу, негодяя схватили и сегодня казнят.
   - Пойдёте смотреть? - поинтересовался юноша.
   - Нет, - покачала головой Ия. - Не хочу.
   Какое-то время шли молча. Девушка не хотела поддерживать разговор, а её спутник то ли не знал, что сказать, то ли не решался?
   Когда он заговорил, подтвердилось второе предположение.
   - Почему вы так холодны со мной?
   - Это не холодность, господин Асано, - попыталась более-менее честно объяснить свои действия Платина. - Я лишь стараюсь следовать правилам приличия. Разве вы не знаете, что если мужчина и женщина не являются близкими родственниками, они не должны разговаривать просто так. Даже то, что мы сейчас идём рядом по улице, уже ставит под сомнение мою репутацию. А я не могу себе это позволить.
   - Так это из-за отца? - криво усмехнулся молодой человек. - Боитесь лишиться его покровительства?
   - Боюсь, - не стала скрывать Ия. - Если я его разочарую, в Кафусё мне не выжить.
   - Вы действительно так считаете? - насмешливо фыркнул собеседник.
   - Да, - всё также серьёзно кивнула девушка.
   - Так вы думаете, что мой отец способен вам навредить? - возмущённо вскричал юноша. - Я считал вас умнее.
   - Нет, нет! - энергично запротестовала Платина, изрядно покривив душой. - Ваш отец - добрый, благородный человек. Но в городе есть те, кто, прикрываясь его моральным авторитетом, способен сделать мою жизнь здесь совершенно невыносимой!
   - Как это? - недоверчиво нахмурился отпрыск опального учёного.
   - Ну, например, так, - откашлявшись, Ия выдала то, о чём уже не раз думала по ночам. - Уж если такой мудрый и благородный человек, как господин Асано, посчитал эту женщину недостойной своего покровительства, значит, она настолько безнравственна и порочна, что ей нечего делать в нашем городе.
   - Вы каких-то ужасов себе напридумывали, госпожа Харуко, - натянуто рассмеялся спутник.
   - А вы считаете это невозможно? - вскинула брови пришелица из иного мира, решив, что если получит утвердительный ответ, то парень гораздо глупее, чем она думала.
   К счастью, тот только покачал головой.
   - Не знаю.
   - Вам, господин Асано, стоит учитывать то, что я здесь совсем одна, - наставительно, как взрослый, умудрённый жизнью человек ребёнку вещала девушка. - У меня даже родственников в городе нет.
   - Как же вы собирались жить в Сагаро? - криво усмехнулся собеседник.
   - Уверена, что там было бы ещё труднее, - вздохнула Платина. - Особенно без такого покровителя, как ваш благородный отец. Но в чём-то и легче. Тогда бы я никого не разочаровала. Понимаете?
   - Понимаю, - проворчал молодой человек. - Но вы рассуждаете как...
   Он замялся.
   - Ну, говорите, - поощрительно улыбнулась Ия. - Если уж начали - выскажитесь. Я же с вами откровенна.
   - Как старушка! - резко, словно забивая гвоздь, выпалил отпрыск опального учёного и затараторил, торопясь обосновать своё высказывание: - Даже я, зная, что вот-вот умру, не отказываюсь от радостей жизни. Вы же лишаете себя самых невинных удовольствий, прячась за правила приличия, и дрожите над своей репутацией.
   Эта речь прозвучала до чрезвычайности обидно. В голове беглой преступницы роились разнообразные ответы от банально-классического: "Да пошёл ты...", до развёрнутого объяснения своего нелегального положения.
   Чтобы не сорваться и не наговорить глупостей, учитывая больное сердце собеседника, девушка мысленно досчитала до десяти, потом ещё раз до десяти. Наконец пришла спасительная мысль, частично вернувшая душевно равновесие: "А с чего ты взял, что общение с тобой доставляет мне удовольствие?"
   Платина холодно улыбнулась, кстати вспомнив книгу, которую переписывала по заданию господина Мадуцо.
   - Вы ошибаетесь, господин Асано. Я вовсе не отгораживаюсь от жизни и нахожу радость в сочинениях древних мудрецов, в красоте неба: то затянутого облаками, то сверкающего в ночи россыпью звёзд; в полёте ласточек и вьющихся у цветов пчёл.
   Юноша растерянно захлопал густыми ресницами, видимо, никак не ожидая от неё подобной отповеди, а Ия едва удержалась торжествующей улыбки.
   Впереди показался горбатый мостик, перекинутый через грязную речушку, и она вновь заговорила:
   - Вы хороший человек, господин Асано. И я с удовольствием буду вспоминать наши беседы по дороге сюда. Но всё это в прошлом. Вам лучше найти себе новых собеседников. Кафусё - не такой уж маленький город, и здесь тоже есть умные, образованные молодые люди, с которыми у вас будет о чём поговорить. А мне пора вас оставить.
   Девушка церемонно поклонилась.
   - Дело не в разговорах! - буркнул сын опального учёного. - Вы мне очень нравитесь, госпожа Харуко!
   Не то чтобы Платина не ожидала чего-то подобного, поэтому, мягко улыбнувшись, грустно покачала головой.
   - К сожалению, не могу сказать того же о вас, благородный господин Асано.
   Не желая больше ничего слушать, посмотрела ему за спину и, сделав знак предусмотрительно отставшему носильщику, крикнула, указав на мост:
   - Пошли! Нам туда!
   - Прощайте, госпожа Харуко! - обиженно буркнул молодой человек и, тяжело опираясь на костыль, зашагал по улице.
   "Только бы у него сердце не разболелось от огорчения, - озабоченно думала Ия, подходя к знакомому проулку. - Если с ним что-то случится, его мамаша мне этого не простит".
   Чувствуя себя виноватой, она весь день переживала за него. Понимая, что визит в усадьбу Асано и расспросы о самочувствии молодого господина могут вызвать совершенно нежелательные пересуды, девушка на следующее утро попросила Ишишу поспрашивать на рынке, нет ли каких новостей о семействе знаменитого учёного?
   Весьма удивлённая подобным поручением, служанка тем не менее добросовестно доложила, что ничего нового о семействе Асано на базаре не слышно.
   - А вот о вас опять говорят, - пробормотала она, отводя взгляд.
   - И снова какую-нибудь гадость? - криво усмехнулась хозяйка.
   - Да, госпожа, - со вздохом подтвердила собеседница. - Болтают, будто вы и мужа своего убили.
   - Вот урод! - не удержавшись, выругалась девушка на местном наречии, не уточнив, однако, к кому относится сие определение. - И что, неужели кто-то верит в такую чушь?
   - Да вроде бы не особенно, госпожа, - подумав, покачала головой Ишиша. - Мне так вот никто плохого слова не сказал, хотя все знают, что я у вас служу.
   - Ну, хорошо хоть так, - проворчала Платина.
   Морщилась она не только от очевидной подлости секретаря опального учёного, пытавшегося столь грязным способом добиться её благосклонности, но и от предвкушения долгой и плодотворной работы по переписыванию нудных записок отшельника с горы Ганьшань.
   Два следующих дня она вставала из-за стола только по нужде да ещё тогда, когда буквы начинали расплываться перед глазами. Давая им отдых, Ия к великому ужасу служанки либо отрабатывала приёмы боя с кинжалом, либо метала нож в подпиравший кухонный навес столб.
   Наконец все листы были переписаны, пронумерованы, уложены в аккуратную стопку и завёрнуты в ткань вместе с книгой. Осталось только отнести всё это господину Мадуцо. Но сначала надо узнать, вернулось ли семейство Асано из замка барона Судзо? Поскольку появляться в их доме, когда там всем распоряжается секретарь его хозяина, приёмной дочери бывшего начальника уезда не хотелось.
   Приготовив на всякий случай записку супруге опального учёного, девушка вновь отправилась на базар.
   Мастер с гордостью продемонстрировал ей коробочку из тёмно-вишнёвого дерева и, сняв крышку, открыл ровные ряды квадратиков с нарисованными числами. Затем высыпал их в подставленную заказчицей ладонь, дабы та убедилась, что каждый тщательно отшлифован и покрыт лаком со всех сторон.
   Обошлось всё это удовольствие в одну серебряную и семнадцать медных монет. Но Платина уже обдумывала: как сделать более дешёвый, "бюджетный" вариант. Вот только перед этим необходимо заручиться поддержкой или хотя бы нейтралитетом покровителя.
   Долго стучать в ворота не пришлось. Знакомый слуга сообщил, что хозяева приезжают сегодня, и согласился передать записку старшей госпоже.
   Не ожидая быстрого ответа, Ия навестила книжную лавку. Хозяин вновь выказал готовность взять на реализацию ещё одну партию игр, хотя ещё не распродал предыдущую. Возможно, хочет отправить куда-нибудь в другой город? Не заморачиваясь его проблемами, девушка решила не терять времени зря и отправилась закупать материалы.
   Приглашение от супруги опального учёного она получила только на третий день, успев между делом освоить новую игру. Кроме того, как раз высохло её "парадное" платье. От пятен на том, в котором она была в ночь налёта, до конца избавиться так и не удалось. Теперь в нём можно ходить разве что по дому, ну или на базар.
   Вновь встал вопрос о покупке новой одежды, и, собираясь в гости, Платина решила, что, если "пятнашки" понравятся господину Нависамо Асано, то она обязательно разорится на новое платье.
   Игру она спрятала в висевший на поясе кошель, а в руках несла завёрнутые в ткань размышления отшельника с горы Ганьшань.
   - Старшая госпожа ждёт вас, - любезно улыбнулся слуга, распахивая ворота.
   Вежливо кивнув, Ия прошла на передний двор, где встретилась с сыном хозяина дома.
   - Госпожа Харуко? - удивился он, осторожно опуская покалеченную ногу на землю. - Пришли навестить матушку и первую госпожу наложницу?
   - Не только, господин Асано, - церемонно поклонилась девушка, прижимая свёрток к животу. - Мне нужно вернуть это господину Мадуцо.
   - А что там? - живо заинтересовался юноша.
   - Господин Мадуцо просил меня переписать "Записки отшельника с горы Ганьшань", - не стала скрывать Платина. Я закончила и хочу отдать ему работу.
   - Он в библиотеке, - сообщил молодой человек. - Если хотите, могу вас проводить.
   Поначалу Ия хотела отказаться, просто узнав, как туда пройти? Но потом передумала, рассудив, что свидетель разговора с секретарём опального учёного ей не помешает. Да и в присутствии отпрыска своего шефа Мадуцо вряд ли будет приставать со своими ухаживаниями. Поэтому она сказала:
   - Буду благодарна, господин Асано.
   Кажется, собеседник рассчитывал на другой ответ, потому что брови его приподнялись, а на лице расплылась довольная улыбка.
   - Сюда пожалуйста, госпожа Харуко.
   Они направились к зданию, расположенному перпендикулярно к главному залу и выходившему дверями на передний двор.
   Провожатый разуваться не стал, но девушка оставила туфли на узкой веранде, перед тем как пройти в просторное помещение, заставленное шкафами с книгами. Платина подумала, что их здесь ненамного меньше, чем в библиотеке замка Хваро. Но там их копило не одно поколение землевладельцев, а здесь, видимо, всё собрал один господин Нависамо Асано.
   Секретарь опального учёного сидел за заваленным бумагами столом у открытого окна и что-то быстро писал, ловко выводя маленькие буковки самым кончиком тоненькой кисти.
   Услышав стук костыля по деревянному полу, он поднял голову.
   - Что-то нужно, молодой господин?
   - Вас хочет видеть госпожа Харуко, - ответил юноша, кивнув себе за спину.
   При виде гостьи по лицу мужчины пробежала тень озабоченности, но голос звучал всё также любезно:
   - Зачем вы пришли?
   - Вот, господин Мадуцо, - Ия с поклоном протянула ему свёрток. - Я переписала книгу, как вы и велели.
   - Какую книгу? - удивился собеседник.
   "Вот будет засада, если он скажет, что ничего мне не поручал! - мысленно охнула девушка. - Получается, я зря мучилась?!"
   - Ах, вон вы о чём, - кивнул секретарь опального учёного, делая вид, будто только что вспомнил.
   - Простите, что задержала, - повинилась Платина. - Дела, знаете ли, навалились. То переезд, то налётчики, то суд.
   - И игры надо рисовать, - подхватил её слова мужчина.
   Ия не сомневалась в том, что он рано или поздно узнает о её микробизнесе, поэтому согласно кивнула.
   - И это тоже. Но я всё закончила. Вот возьмите.
   - Что ещё за игра? - заинтересовался сын опального учёного.
   - Её в книжной лавке Гифа продают, - охотно просветил секретарь.
   Молодой человек вопросительно посмотрел на спутницу.
   - Я вам потом расскажу, господин Асано, - пообещала та. - Сейчас меня ваша матушка ждёт. Хочу показать ей новую игру.
   - Тогда не стану вас задерживать, госпожа Харуко, - голос господина Мадуцо буквально сочился ядовитым мёдом.
   - Нет, нет, - тем же тоном запротестовала девушка. - Сначала посмотрите.
   - Зачем? - наигранно удивился собеседник. - Я уверен, что вы написали замечательно.
   - И всё же я прошу вас взглянуть, - продолжила настаивала Платина. - С вашим образованием и опытом вы обязательно укажите на ошибки, и тогда в следующий раз я обязательно напишу лучше.
   - Но нам не нужно больше ничего переписывать, госпожа Харуко, - упорствовал мужчина.
   С возрастающим интересом следивший за их диалогом сын опального учёного не выдержал:
   - Да посмотрите вы, как она написала! Неужели это так трудно, господин Мадуцо?
   Недовольно зыркнув на него, секретарь нехотя развязал узел, отложил в сторону книгу и, взяв кипу исписанной бумаги, выпрямился во весь рост, делая вид, будто рассматривает текст.
   - Осторожнее, господин Мадуцо! - предупредил юноша.
   - Что?! - встрепенулся тот. Пачка как-то подозрительно легко выскользнула из его пальцев, и листы рухнули вниз, заскользив во все стороны по лакированному полу.
   - Я же просил! - болезненно скривился сын опального учёного. - Господин Мадуцо!
   "Нарочно выронил, казёл!" - мысленно выругалась Ия, вновь испытав острую неприязнь к этому человеку.
   - Это моя вина, молодой господин! - вскричал секретарь, склоняясь в почтительном поклоне. - Я такой неловкий. Теперь придётся собирать и раскладывать по порядку. Но мне сейчас очень некогда. Ваш благородный отец велел срочно сделать выписки из "Собрания установлений".
   "Сейчас меня собирать заставит, - с тревогой подумала девушка. - Небось, думает, тут возни на полдня, а молодой Асано столько ждать не станет. Он уйдёт, и этот козёл опять станет ко мне приставать".
   - Может, госпожа Харуко мне поможет? - подтвердил её подозрения секретарь, глядя на гостью чистым и честным взглядом "слуги народа".
   - Охотно, господин Мадуцо, - с ядовитой любезностью улыбнулась Платина. - Много времени это не займёт.
   - Тогда поторопитесь, - проворчал сын опального учёного.
   Ия опустилась на корточки.
   - А у меня и присесть-то негде, - натянуто засмеялся мужчина. - Может, не будете ждать, молодой господин? С госпожой Харуко ничего не случится.
   - Я место найду, - успокоил его молодой человек, переложив стопку книг с табуретки на пол.
   Ия торопливо собрала рассыпанные страницы. Хорошо ещё, что значительная их часть просто расползлась по полу, не перемешавшись.
   - Вот, господин Мадуцо, - выпрямившись, девушка протянула ему стопку бумаг. - Здесь всё по порядку.
   - А если нет? - недовольно насупился собеседник. - Мне надо всё проверить.
   - Проверяйте, - согласно кивнула приёмная дочь бывшего начальника уезда. - Каждая страница пронумерована. Так что не запутаетесь.
   - В крайнем случае, переставите листы местами, - усмехнулся юноша. - А мы с госпожой Харуко пойдём.
   - Не смею задерживать, - поклонился секретарь, и во взгляде его мелькнуло разочарование.
   - Чем вы ему не угодили? - спросил сын опального учёного, когда они вышли на двор.
   - Не знаю, господин Асано, - совершенно искренне, как ей казалось, пожала плечами Платина. - Он велел мне переписать книгу, я переписала. И всё. Не понимаю, что ему не нравится.
   Мысленно добавив: "А этот козёл даже не заплатил!"
   - Какой такой вашей игрой торгуют в лавке Гифа? - ожидаемо поинтересовался спутник.
   - Обычная детская игра, - ответила Ия. - Вы книгу "Путешествие Циндуна в Страну фей" читали?
   - Конечно! - улыбнулся собеседник. - В детстве я её очень любил.
   Коротко изложив суть игры, девушка с сожалением вздохнула.
   - Но ваша матушка предупредила, что она может не понравиться вашему благородному отцу, потому что выигрыш там зависит от удачи. Вот я и захотела придумать такую игру, где важен только ум.
   - Такая игра давно существует, - напомнил отпрыск опального учёного.
   - Стратегия слишком сложна для обычного человека, - покачала головой Платина, сообразив, что речь идёт о местном аналоге шахмат и го. - А мне хотелось что-нибудь попроще и такую, где нет противника.
   - Если нет победителя и проигравшего - теряется всякий интерес, - усмехнулся юноша.
   - Разве найти решение сложной задачи - не означает победить? - спросила Ия.
   - Тогда это не игра, - возразил парень. - А головоломка.
   - Вряд ли название столь существенно, - сказала девушка.
   - Эта штука сейчас при вас? - поинтересовался спутник.
   - Со мной, - подтвердила Платина.
   - Покажите! - сейчас же попросил молодой человек.
   - Не торопитесь, господин Асано, - усмехнулась Ия, поднимаясь на перекинутый через прудик мостик.
   У дверей покоев хозяйки дома застыли две знакомые служанки.
   - Старшая госпожа уже спрашивала о вас, госпожа Харуко, - недовольно проворчала одна из них, пока вторая помогала снять туфли сыну опального учёного.
   - Пришлось задержаться, - небрежно бросила девушка, разуваясь.
   - Ну, где же вы были, госпожа Харуко!? - сидя за столом, с упрёком спросила женщина. - Слуга сказал, что вы уже давно пришли.
   Тут она заметила рядом с ней своего сына и недовольно нахмурилась.
   - Заходила к господину Мадуцо в библиотеку, - отвешивая церемонный поклон, ответила Платина. - Он ещё давно велел мне переписать книгу "Размышления отшельника с горы Ганьшань". Я закончила и хотела отдать, но не знала, где его искать? Тогда господин Асано...
   Она чуть поклонилась молодому человеку.
   - Сказал, что он в библиотеке и проводил меня туда.
   - Господин Мадуцо случайно рассыпал переписанные листы, - дополнил её рассказ юноша. - Госпожа Харуко помогла их собрать, поэтому и задержалась.
   - Ну хорошо, - чуть поморщилась супруга опального учёного. - Садитесь пить чай.
   - Матушка, - произнёс сын, усаживаясь на табурет. - Госпожа Харуко сказала, что придумала какую-то новую игру.
   - Вот как? - на холёном лице хозяйки дома отразилось неудовольствие, и она строго посмотрела на гостью.
   Той пришлось срочно оправдываться.
   - Господин Мадуцо завёл разговор о том, что мои игры продаются в книжной лавке Гифа. Вот господин Асано и заинтересовался.
   - Мне показалось это забавным, - улыбнулся молодой человек. - Даже захотелось самому поиграть. Вы же помните, матушка, как я любил "Путешествие Циндуна в Страну фей"?
   - Конечно, помню, - чуть расслабилась женщина. - Но, может, сначала всё же выпьешь чаю?
   - Простите, матушка, - повинился отпрыск. - Я недавно пил с отцом. Просто позвольте мне взглянуть на эту новую игру, и я уйду, чтобы не мешать вашей беседе.
   - Действительно, старшая госпожа, - подала голос наложница. - Почему бы госпоже Харуко не удовлетворить любопытство молодого господина?
   - Ну, если вы так настаиваете, - улыбаясь, развела руками супруга опального учёного. - То, конечно. Чем вы сейчас нас удивите, госпожа Харуко?
   - Вот посмотрите, госпожа Асано, - Ия достала из сумочки коробочку, сняла крышку и торжественно водрузила на стол.
   - И в чём смысл? - после недолгого глубокомысленного разглядывания пронумерованных квадратиков спросила хозяйка дома.
   - И почему здесь одного не хватает? - поинтересовался её сын.
   Поменяв местами пару фишек, девушка пододвинула игру к нему.
   - Попробуйте снова расставить их по порядку.
   Тут же предупредив:
   - Нет, нет, не вынимая из коробочки.
   - Ну это легко, - пренебрежительно хмыкнула наложница, тут же уточнив на всякий случай: - Не так ли, молодой господин?
   - Сейчас сделаем, - заверил тот, передвигая костяшки.
   Какое-то время в комнате царила напряжённая тишина, нарушаемая лишь дыханием людей и тихим стуком деревяшек.
   - А это вообще возможно? - теряя терпение, возмутилась супруга опального учёного.
   - Вы позволите, господин Асано? - попросила Платина.
   - Нет, нет, - запротестовал юноша. - Я сам!
   Посмотрев на хмурую хозяйку дома, гостья виновато развела руками. Дескать: "я пыталась".
   - Может, всё же выпьем чаю? - подождав ещё немного, проворчала женщина.
   - Госпожа Харуко, - проигнорировав мать, обратился сын к Ие. - Позвольте мне на время взять эту игру. А вы пока спокойно выпьете чаю и поболтаете.
   Прежде чем ответить, девушка посмотрела на госпожу Энэмо Асано и, только дождавшись её кивка, согласилась.
   - Берите, господин Асано. Только сразу скажу: я такое проделывала уже не раз.
   - Да, да, - очевидно, пропустив её слова мимо ушей, юноша тяжело поднялся, опираясь на костыль, и вышел, прихватив коробку.
   - Молодому господину понравилась ваша игра, госпожа Харуко, - глядя ему вслед заметила наложница.
   - Да, - поддержала её хозяйка дома. - Давно не видела его таким увлечённым.
   - Тогда она понравится и другим образованным молодым людям, - сделала напрашивавшийся вывод Платина.
   - Конечно, да, - дружно закивали дамы, дожидаясь, пока служанки наполнят их чашечки горячей водой.
   - Продавая эту игру, можно хорошо заработать, - продолжила гнуть своё Ия.
   - Торговля - удел простолюдинов, госпожа Харуко, - кривя губы в презрительной усмешке, наставительно произнесла супруга опального учёного. - Хвала Вечному небу, мы в средствах не нуждаемся.
   - Никогда в этом не сомневалась, госпожа Асано, - заверила её приёмная дочь бывшего начальника уезда. - Но я не прочь немного заработать. Только, чтобы получить хорошую прибыль от этих игр, их надо продавать сразу много, пока они в новинку и пользуются большим спросом. Потом, когда их станут делать многие, дорого уже не продашь.
   - Вы рассуждаете, как какая-нибудь купчиха, - недовольно фыркнула хозяйка дома, но в её взгляде ясно читалась заинтересованность.
   - Вот только у меня нет денег, чтобы сразу закупить крупную партию, - вздохнула девушка. - Благородные дамы, вы не могли бы подсказать, кто из ваших знакомых заинтересуется подобным предложением? А уж как делить прибыль, думаю, я с ним договорюсь.
   Жёны опального учёного переглянулись.
   - Надо поговорить с управителем, - робко предложила наложница.
   - Нет, - решительно возразила супруга. - Сначала расскажем обо всём господину. Если он не будет возражать, тогда и подумаем.
   - Вы, госпожа Асано, рассудили как всегда мудро, - не вставая, поклонилась Платина, понимая, что это лучший результат, на который она могла рассчитывать. Без разрешения мужа эти курицы, небось, даже в уборную не ходят. Рассудив, что дальше "раскручивать" тему "пятнашек" пока не стоит, она спросила: - Понравилась ли игра детям господина барона?
   - О да! - видимо, радуясь возможности сменить тему разговора, милостиво улыбнулась хозяйка дома. - Вы же знаете, как дети любят всё новое и необычное.
   Женщины принялись рассказывать о своей поездке в замок господина Судзо.
   С улыбкой слушая их, Ия в зависимости от сюжета то кивала, то укоризненно качала головой, а в голове стремительно оформлялась внезапно посетившая её мысль.
   Поскольку благородные дамы только недавно вернулись, то они, скорее всего, ещё не в курсе тех грязных сплетен, что распустил о ней верный секретарь их добродетельного мужа. Тогда, возможно, стоит подстраховаться, заранее подготовив жён опального учёного к подобного рода слухам.
   Неплохо разбираясь в менталитете аборигенов, пришелица из иного мира не особо рассчитывала на их защиту. Но порой решающее значение имеет вовремя сказанное слово, особенно если его произнёс пользующийся доверием человек.
   Вот только так "в лоб" жаловаться ни к воем случае нельзя, и девушка начала себя "накручивать", стараясь прийти в нужное душевное состояние.
   Тихонько посмеявшись, прикрывая рот ладошкой, над рассказом наложницы о том, как старшая дочь барона едва не подралась с другой благородной девицей во время игры в кольца, Платина принялась мысленно проклинать весь этот мир, где смерть, боль и унижение ходят за ней буквально "по пятам", мерзавку Хваро, погубившую приёмного отца Ии, внезапно воспылавшего к ней страстью хромого козла Накадзимо, едва не зарезавших её налётчиков.
   Почувствовав острую жалость к себе, девушка торопливо вытерла выступившие слёзы, только тут заметив, что собеседницы молчат, озадаченно глядя на неё.
   - Вы плачете, госпожа Харуко? - недоверчиво спросила хозяйка дома.
   - Простите, госпожа Асано, - торопливо пряча в рукав скомканный платочек, гостья едва не опрокинула пустую чашечку. - Нет, совсем нет.
   - Но я же вижу, что вы плачете! - строго нахмурилась собеседница. - Говорите, что случилось!
   - Это всё пустяки, - продолжала упорствовать Платина, давая возможность дамам проявить заботу.
   - Да как же пустяки, если вы плачете! - возмутилась супруга опального учёного.
   - Ах, госпожа Асано! - прерывисто вздохнула Ия, тыльной стороной ладони смахнув со щеки слёзы, которые текли уже без малейших усилий с её стороны. - Люди так жестоки...
   Замолчав, она прикусила губу.
   - Вас кто-то обидел? - напрямик спросила первая и единственная госпожа наложница.
   - Или вы ещё переживаете из-за того нападения? - предположила хозяйка дома.
   - Нет, - покачала головой гостья. - Но всё из-за этих негодяев! Вы только представьте, госпожа Асано, кто-то распустил слух, будто того бандита зарезала не я, а мой любовник, что прятался в спальне!
   Охнув, супруга опального учёного прикрыла рот рукой. Взгляд её мгновенно сделался настороженным и колючим. А вот наложница смотрела на девушку с откровенным сочувствием.
   Нельзя сказать, что Платина не ожидала чего-то подобного, поэтому тут же выдала заранее заготовленный аргумент:
   - Как же они смеют так говорить? Бандит, которого казнили, тоже заходил в мою комнату, когда помогал уйти раненому. Неужели бы он не сказал на суде, что его приятеля убил мужчина, а не слабая женщина? Но он даже не упоминал о каких-то там любовниках!
   Хозяйка дома с нескрываемым облегчением перевела дух, очевидно, посчитав довод гостьи вполне исчерпывающим.
   - Но и этого им мало! - горестно всплеснула руками Ия. - Кто-то стал болтать, будто я и мужа своего убила! Да я тогда сама чуть не умерла! Представляете, как мне тяжело слушать о себе такие гадости?!
   - Кто же мог опуститься до такого? - брезгливо поджала губы собеседница.
   - Откуда мне знать? - шмыгнула носом девушка. - Могу только поклясться, что я никого в городе не обижала, ни с кем не ссорилась. Кому понадобилось на меня клеветать?
   - Может быть, это какие-нибудь приятели тех бандитов, что напали на вас, хотят так отмстить? - предположила наложница.
   - Мерзавцы! - гневно вскричала Платина, мысленно укорив себя за то, что такая простоя мысль не пришла ей в голову. Так, может, Мадуцо и в самом деле не распускал никаких слухов?
   - Успокойтесь, госпожа Харуко, - осадила её супруга опального учёного. - Любой, кто с вами знаком, сразу поймёт, что это низкая клевета.
   - Мы вам верим, госпожа Харуко! - поддержала её наложница. - Мы знаем, что вы на такое не способны.
   Хозяйка дома тоже хотела что-то добавить, но тут в дверь настойчиво постучали, и она раздражённо бросила:
   - Ну, кто там ещё?!
   - Это я, матушка! - донёсся взволнованный голос сына.
   - Подождите немного, - попросила женщина и торопливо зашептала гостье: - Пройдите в спальню. Не стоит ему видеть вас в таком виде.
   По знаку старшей госпожи служанка проводила её за шёлковую ширму, где пряталась дверь в соседнюю комнату.
   Провожатые усадили Ию на табурет перед вычурным туалетным столиком с тремя выдвижными ящичками и большим зеркалом на подставке.
   - Войдите, сын мой! - голос супруги опального учёного доносился глухо, но вполне отчётливо.
   - Мне бы умыться, - тихонько попросила девушка, критически разглядывая в полированном металле свою опухшую физиономию. - "Кажется, со слезами я сильно переборщила".
   - Сейчас, - кивнула служанка, шагнув к стоявшему у стены столику с медным тазиком и кувшином.
   - А где госпожа Харуко? - Платина ясно различила удивление в голосе молодого человека.
   - За чем она вам? - заинтересовалась мать.
   - Я показал игру отцу, - сообщил юноша. - И теперь он хочет видеть госпожу Харуко.
   У Ии перехватило дыхание: "Ну вот сейчас всё и прояснится. Не понравятся старому козлу "пятнашки", попробую сериалы переписывать".
   - В моей комнате, - растерянно пробормотала хозяйка дома.
   - Господин сильно разгневался? - задала наложница самый главный для беглой преступницы вопрос.
   - Наоборот! - вскричал молодой человек. - Головоломка ему очень понравилась. Вот поэтому он и хочет поговорить с госпожой Харуко.
   Голова у девушки закружилась, и она в изнеможении прикрыла глаза.
   - Госпожа Харуко! - в спальню стремительно ворвалась супруга опального учёного. - Собирайтесь, вас ждёт господин! Скорее!
   Умывшись, Платина взмолилась, беря у служанки полотенце.
   - Госпожа Асано, ну как я покажусь вашему мужу с таким лицом?
   Следует отдать должное женщине. Окинув собеседницу пристальным взглядом, она согласно кивнула.
   - Да, вы плохо выглядите.
   И тут же принялась распоряжаться:
   - Акейн, сделай госпоже Харуко новую причёску!
   - Слушаюсь, старшая госпожа, - откликнулась та.
   - Потом поможешь накрасить лицо, - продолжила отдавать распоряжение супруга опального учёного. - Но сначала его надо протереть бальзамом из золотого корня. Уж очень оно опухшее.
   - Из золотого корня? - чуть вскинув брови, переспросила служанка.
   - Да! - раздражённо подтвердила хозяйка дома. - И побыстрее, господин ждёт.
   - Я прослежу за всем, старшая госпожа, - входя в комнату, предложила наложница. - А вам лучше вернуться к сыну.
   - Вы правы, - быстро согласилась собеседница. - И надо послать за Гачером.
   Услышав имя управителя, Ия не смогла удержаться от довольной улыбки. Кажется, госпожа Асано всё же решила инвестировать в "пятнашки". Вот только сколько она заплатит изобретательнице за идею?
   Акейн просто распустила старую причёску девушки, быстро и грубо расчесала волосы, ловко заплела косу, закрепив её шпилькой на затылке.
   Потом она достала из выдвижного ящичка серебряный флакончик с узким горлышком. Осторожно капнула на палец золотистую субстанцию, по виду и консистенции похожую на мёд, и принялась осторожно втирать её в кожу лица приёмной дочери бывшего начальника уезда.
   В передней комнате сын с увлечением рассказывал матери о том, как всё же сумел правильно расставить квадратики.
   - Я так обрадовался, что захотел показать игру отцу. Сначала он тоже ничего не понял, но потом заинтересовался. Я даже также переставил ему кубики. Но он очень быстро выстроил их по порядку и спросил, где я взял такую забавную головоломку? А когда я сказал, что её придумала госпожа Харуко, захотел с ней поговорить.
   Глядя в зеркало, Платина наглядно убедилась, что слухи о чудодейственных свойствах золотого корня не врут. После того как на обработанное бальзамом лицо нанесли лёгкий, почти незаметный макияж, на недавние переживания Ии намекала только припухлось век и покрасневшие белки глаз.
   Окинув гостью оценивающим взглядом, хозяйка дома удовлетворённо кивнула.
   - Ну вот, теперь вам не стыдно предстать перед господином.
   Служанки проводили девушку на передний двор и оставили возле лестницы, ведущей к дверям главного зала.
   По ступенькам Платина поднималась, чуть отстав от сына опального учёного. Его мудрый, высоконравственный папаша восседал на своём обычном месте. Стоявший поодаль секретарь бросил на Ию короткий, неприязненный взгляд.
   Поклонившись, девушка начала своё многословное приветствие, но была прервана недовольным голосом старика:
   - Подойдите ближе, госпожа Харуко.
   Сделав несколько шагов, Платина заметила на столе перед собеседником знакомую коробочку.
   - Мой сын утверждает, будто вы сами придумали эту занятную головоломку, - откидываясь на низкую спинку кресла, произнёс хозяин дома.
   - Это так, господин Асано, - бесстрастно подтвердила гостья.
   - Она лжёт, господин, - безапелляционно заявил секретарь. - Женский ум не в состоянии измыслить чего-то подобного.
   - Не спешите с выводами, господин Мадуцо, - остановил его гневную речь шеф и пристально посмотрел на смиренно потупившуюся Ию. - Расскажите, как к вам пришла идея этой игры? Как вы её придумали?
   Никак не ожидавшая подобного вопроса, беглая преступница растерялась, совершенно не представляя, как на него ответить?
   Сказать, что где-то видела? Но тогда получится, что она соврала. Нет, это не вариант, надо срочно что-то сочинить.
   Девушка почувствовала, как на лбу выступили мелкие капельки, а меж лопаток проскользнула холодная струйка.
   - Что же вы молчите, госпожа Харуко? - голос опального учёного буквально сочился ядом.
   Платина нервно облизала губы. Мозг лихорадочно перебирал разнообразные варианты, но все они казались настолько глупыми, что даже сказать стыдно.
   Хозяин дома неторопливо встал, явно намереваясь что-то сказать, но гостья опередила, выпалив:
   - Коробка для еды!
   - Что? - недоуменно вскинул седые кустистые брови хозяин дома. - Какая ещё коробка?
   - Обыкновенная, господин Асано, - уверенно заявила Ия. - Однажды я принесла мужу еды, когда он помогал родителям переписывать учётные книги. Стол был завален счетами. Муж не хотел их убирать и оставил очень мало пустого места для посуды. Я хотела поставить ему сначала рис, но он потребовал мясо. Но миска с ним была заставлена другими блюдами, и чтобы достать её, пришлось переставить их с места на место, не вынимая из коробки.
   - И вы сразу придумали игру? - презрительно фыркнул секретарь. - Никогда не слышал более глупой истории.
   - Нет, что вы, господин Мадуцо, - делано смутилась девушка, вновь обретая спокойствие и уверенность. - Я придумала её, когда ехала одна в фургоне. Это очень скучно. Вышивать нельзя, потому что очень сильно трясёт. Читать тоже. Брат с друзьями ехали верхом впереди. Мне оставалось только думать и вспоминать. Как-то раз вспомнила тот случай с коробкой. Сначала я хотела использовать разноцветные камешки, а уж потом догадалась заменить их кубиками с числами.
   Высказавшись, она продолжила разглядывать покрытый ещё свежим лаком пол, собранный из широких, плотно подогнанных друг к дружке плах.
   Какое-то время хозяин дома продолжал внимательно рассматривать гостью. Не решаясь поднять на него взгляд, она буквально всем существом чувствовала напряжённый, буравящий взгляд, словно старавшийся проникнуть в её мысли.
   - Не очень убедительное объяснение, госпожа Харуко, - наконец нарушил молчание старик. - Но пусть будет так. Тогда как вы придумали другую свою игру, ту, что уже давно продаётся в книжной лавке?
   Если он рассчитывал смутить собеседницу своим вопросом, то сильно ошибся. Платина понимала, что рано или поздно опальному учёному расскажут о её микробизнесе: или кто-то из многочисленных знакомых, либо, скорее всего, верный секретарь.
   - Очень просто, господин Асано, - на миг подняв взор, Ия убедилась, что хозяин дома слушает её очень внимательно.
   - Однажды в зале гостиницы не нашлось свободного стола, и мне пришлось ужинать с братом и его друзьями. Подавальщица принесла вина и попросила подождать. Когда господина Накадзимо спросили, как мы поедем дальше, он плеснул на стол немного вина, совсем чуть-чуть. Ткнул в него пальцем, сказал, что это Кандор, где мы сейчас, протянул мокрую полоску до новой точки, назвав её Соечно, а уж от неё протянул линию до Сакудзи. Я вдруг подумала, что всё наше путешествие можно представить в виде таких линий и точек. По дороге в Сакудзи мы встретили молодого господина Асано, вашего сына. Тогда я подумала, что наш путь можно обозначить не только городами, но и событиями. Ну, а дальше... всё как-то само получилось.
   Во вновь наступившей тишине чуть слышно скрипнул пол под ножками табурета. Скромно сидевший в углу отпрыск опального учёного поменял положение тела, вытянув больную ногу.
   - Вы странная женщина, госпожа Харуко, - произнёс его отец. - Вместо того, чтобы просить помощи у покровителя, сами пишете жалобу начальнику уезда, одна идёте на суд, пытаетесь заработать денег, пусть и не совсем обычным способом. Почему так?
   Ответ на этот вопрос пришелица из иного мира приготовила уже давно.
   - Простите мою дерзость, благородный господин Асано, - в очередной раз поклонилась она. - Но мне кажется, что человек должен обращаться за помощью только тогда, когда не сможет справиться сам. Если я могла сама подать жалобу или сходить на суд, зачем беспокоить вас? Если я смогу немного заработать с помощью своих игр, то просить о чём-то ещё и вас - с моей стороны будет крайне непочтительно.
   - В ваших словах есть смысл, - неожиданно мягко, почти по-человечески произнёс старик.
   - Значит, вы не возражаете против продажи моих игр? - не веря своим ушам, девушка удивлённо посмотрела на собеседника и тут же вновь опустила взгляд.
   - Только если вы не сами будете ими торговать, - чуть усмехнулся хозяин дома и поинтересовался: - Это всё, что вы придумали?
   Платина вновь подняла взгляд и увидела на обычно сухом и неприступном лице что-то вроде лёгкой, чуть различимой улыбки.
   Помня о правилах хорошего тона, она послушно потупила взор, неопределённо пожав плечами. Из наиболее подходящего в памяти осталось только лото, бильярд и кубик Рубика. Если, конечно, последний девайс удастся повторить при современном уровне технологии. Однако раскрывать свои планы пришелица из иного мира не собиралась, поэтому ограничилась туманным заявлением:
   - Не всё, господин Асано. Но об этом я пока не буду говорить.
   - Почему? - живо заинтересовался собеседник.
   - Потому что в моих мыслях всё это ещё не приобрело свой законченный облик, - приёмная дочь бывшего начальника уезда и сама удивлялась, как это у неё получилось выразить всё так складно и красиво?
   Чуть слышно скрипнуло кресло. Видимо, покровитель вновь откинулся на его спинку и одобрительно хмыкнул.
   - Хорошо. Потом всё покажете, а сейчас можете идти.
   Ия сделала шаг назад. Кажется, старикан пребывает в благодушном настроении, вполне довольный тем, что она не собирается просить у него денег и беспокоить по каждому поводу. Девушка мысленно перевела дух и вдруг вспомнила о книге по медицине, о которой они беседовали в фургоне с молодым господином Асано. Может, спросить его папашу о ней? Кто знает, когда ещё выпадет такой случай? Она живёт в Кафусё уже больше месяца. За это время старик лишь трижды снисходил до беседы с ней. Причём дважды только ругался или читал мораль. Лишь сегодня разговор получился более-менее нормальным. Так, может, попросить у него разрешения посмотреть ту заморскую книгу с арабскими цифрами? Вот только этот интерес надо как-то обосновать. Ну так для этого есть загадочная особа, от которой Платина получила шприцы и новокаин. Сынок его эту историю знает и, если что, сможет подтвердить. Решившись, Ия сказала, привлекая к себе внимание:
   - Благородный господин Асано.
   Уже потянувшись за кисточкой, хозяин дома нахмурился.
   - Что у вас ещё?
   - Позволено ли мне будет задать вопрос? - выпалила гостья, уже привычно склонившись в поклоне.
   - Слушаю вас, госпожа Харуко, - отозвался опальный учёный.
   - Молодой господин Асано рассказывал, что у вас есть книга, написанная в далёкой стране за океаном, - проговорила девушка.
   - Да, - подтвердил собеседник.
   Для усиления впечатления Платина рухнула на колени и ткнулась лбом в пол.
   - Могли бы вы оказать мне милость и позволить на неё посмотреть?
   - Зачем? - кажется, совершенно искренне удивился старик. - Разве мой сын не говорил, что она посвящена искусству врачевания и написана на варварском языке?
   - Я говорил, - поспешил заверить его отпрыск.
   - Да, - подтвердила Ия и пояснила свою просьбу: - Но, возможно, эта книга поможет понять, кто была та женщина, которой я стольким обязана?
   - О чём вы, госпожа Харуко? - в голосе хозяина дома послышался лёгкий интерес.
   Но прежде чем она успела ответить, голос вновь подал молодой человек:
   - Помните отец, я вам рассказывал, как госпожа лечила мне сломанную ногу?
   - Я не лечила! - досадливо поморщилась гостья, посмотрев на юношу с уровня пола, и тут же прикусила язык.
   - Ну да, - подтвердил юноша, обжигая её предупреждающим взглядом. - Вы просто на время убрали боль. Тогда я тоже спросил, откуда у неё эти необыкновенные вещи?
   - Что-то припоминаю, - пробормотал опальный учёный. - Но, кажется, она вам так ничего и не сказала?
   - Да, господин, - подтвердил сын. - Госпожа Харуко сослалась на какую-то клятву.
   "Вообще-то я здесь, и сама могу всё сказать", - неприязненно подумала девушка, но не решилась вновь влезть в разговор мужчин.
   - Что за клятва, госпожа Харуко? - обратился к ней старик.
   - Когда эта женщина умирала, господин Асано, - подавив раздражение, принялась объяснять Платина, глядя в пол, - то попросила меня поклясться, что я никому никогда ничего не скажу о ней и о том, что с ней связано.
   - Странная клятва, - хмыкнул собеседник. - Наверное, ваша знакомая сделала что-то очень плохое, если прячется даже после смерти.
   - Я не знаю, господин Асано, - пожала плечами Ия. - Но она спасла мне жизнь, и я не могла ей отказать.
   - Если так, то я не буду спрашивать вас о ней, - как-то уж слишком легко согласился опальный учёный. - Но почему вы хотите взглянуть на ту книгу?
   - Потому, господин Асано, - девушка рискнула выпрямиться, по-прежнему не вставая с колен, - что меня она тоже лечила, впрыскивая лекарство прямо в тело с помощью полой иглы и трубки с толкателем. Ваш сын сказал, что видел рисунок похожего инструмента в той книге. И ещё он видел там такие же цифры.
   - Но буквы были другие, - поспешил напомнить молодой человек.
   - А разве не может быть так, что за морем живут разные народы? - мельком глянув на него, спросила гостья у хозяина дома. - Их языки могут различаться, но они пользуются одними и теми же цифрами?
   - Разве такое возможно? - в голосе старика слышалось насмешливое сомнение.
   Разум Ии, взвинченный крайне ответственным разговором, работал на удивление чётко, и память тут же подобрала подходящий пример.
   - Я читала, что когда-то давно южные варвары писали только на языке Благословенной империи. Но потом у них появилась своя письменность, многие буквы которой очень похожи на наши.
   - Вы много знаете, госпожа Харуко, - скорее, осуждающе, чем одобрительно проворчал старик, поинтересовавшись: - Что именно вы надеетесь найти в книге?
   - У той женщины были с собой очень странные вещи, - осторожно заговорила девушка. - Одни она сожгла, другие утопила. Вдруг я увижу в книге что-то похожее? Тогда буду точно знать, что она родом из-за моря.
   - Это совсем необязательно, - возразил опальный учёный.
   - Господин! - официально обратился к нему сын. - Прошу вас, позвольте госпоже Харуко посмотреть ту книгу.
   Тяжело вздохнув, старик спросил.
   - Для вас это так важно, сын?
   - Я обязан ей жизнью, господин, - опираясь на костыль, юноша поднялся и склонился в почтительном поклоне, уже слегка опираясь на больную ногу. - Госпожа Харуко отдала мне своё последнее чудесное лекарство.
   - А что за вещи вы имели ввиду, госпожа Харуко? - видимо, всё ещё колеблясь, спросил хозяин дома.
   - Если я увижу их в книге, то обязательно покажу, - пообещала гостья. - Но не скажу ни слова!
   - Похвально, что вы так серьёзно относитесь к своему обещанию, - произнёс старик и, к своему удивлению, Платина не услышала в его голосе ни капли иронии. - И, в отличие от других женщин, умеете молчать.
   "Приходится, - мрачно усмехнулась про себя Платина. - Хочется ещё немного пожить".
   - Но эта книга очень большая, - продолжил опальный учёный. - Даже для того, чтобы рассмотреть рисунки, понадобится много времени. Приходите завтра в начале второго часа дневной стражи, и господин Мадуцо вам всё покажет.
   - Слушаюсь, господин, - поклонился стойко молчавший до этого секретарь.
   - Благодарю, господин Асано, - Ия вновь коснулась лбом пола.
   - Покажете ему, если действительно увидите что-то знакомое, - добавил собеседник.
   - Обязательно, господин Асано, - пообещала девушка.
   - Ступайте, - отпустил он её лёгким движением руки.
   Оказавшись на веранде, приёмная дочь бывшего начальника уезда почувствовала лёгкое головокружение и, прикрыв глаза, остановилась, чтобы немного прийти в себя. Беседа с покровителем вымотала не хуже похода по лесам.
   - Госпожа Харуко! - знакомый голос заставил её открыть глаза.
   У подножья лестницы стояла служанка супруги опального учёного.
   - Старшая госпожа велела проводить вас к ней, как только вы освободитесь.
   - Пойдём, Акейн, - согласно кивнула Платина, обуваясь.
   В садике за каменным столиком сидел управитель усадьбы Асано и пил чай. При виде дворянки он неторопливо поднялся и отвесил короткий поклон.
   - Здравствуй, Гачер, - кивнула Ия.
   - Старшая госпожа велела вас ждать, госпожа Харуко, - с улыбкой сообщил простолюдин. - И приказала подать чаю.
   - Подожди ещё немного, - предложила девушка, рассудив, что хозяйка дома наверняка захочет услышать рассказ гостьи о разговоре с самым главным господином Асано, но неизвестно, как отнесётся к присутствию при этом постороннего, пусть даже и доверенного слуги.
   - Хорошо, госпожа Харуко, - покладисто согласился собеседник, вновь усаживаясь на каменный табурет.
   - Почему вы так долго? - недовольно проворчала супруга опального учёного.
   - Простите, госпожа Асано, - повинилась Платина. - Меня задержал благородный господин Асано.
   - Что он вам сказал? - спросила наложница.
   - Господин Асано не против того, чтобы продавали мои игры! - бодро доложила Ия.
   - Даже ту, самую первую? - недоверчиво уточнила хозяйка дома. - Или господин ещё не знает про неё?
   - Уже знает, госпожа Асано, - со вздохом сообщила гостья, добавив немного лести: - Ваш господин - очень великодушный и снисходительный человек. Пусть он и не одобряет ту игру, но не хочет мешать мне зарабатывать себе на жизнь.
   - Почему же тогда вы так задержались? - нахмурилась собеседница. - Я уже устала ждать. И почтенный Гачер здесь, а вас всё нет.
   - Господин Асано захотел узнать, как я придумала свои игры? - пояснила девушка.
   - А почему вы нам об этом не рассказали? - тут же спросила наложница.
   - Так вы не спрашивали, госпожа Асано, - пожала плечами пришелица из иного мира, начиная уставать от общения с этими людьми, для которых она всего лишь игрушка, развлечение в тусклой серости провинциальной жизни. - Но, если вам интересно...
   - Конечно! - не дала ей закончить супруга опального учёного.
   Кивнув, Платина добросовестно повторила историю, уже рассказанную её мужу.
   - Как всё просто, - с лёгким разочарованием удивилась наложница.
   - Это только на первый взгляд, - неожиданно возразила хозяйка дома. - Видеть и замечать - это не одно и тоже, Осуко-ли. Иначе бы такую игру уже давно придумали.
   - Конечно, вы правы, старшая госпожа, - с лёгкой обиженностью проворчала женщина.
   - Но мы будем первыми, - привлекла к себе внимание гостья, - кто сможет с её помощью неплохо заработать.
   - Акейн! - окликнула служанку супруга опального учёного. - Позови Гачера.
   И обратилась к Ие:
   - Давайте обсудим всё с ним. Он хорошо знает торговцев и мастеров в Кафусё.
   Внимательно выслушав благородных дам, почтенный толстяк долго разглядывал рисунок игры, задавал множество вопросов, но всё же понял принцип "пятнашек", а когда узнал, что господин очень одобрительно высказался о данной головоломке, сообразил, что именно задумала его хозяйка.
   К немалому удивлению девушки, умудрённый жизнью абориген согласился с тем, что продавать нужно сразу крупную партию товара. Игра, несомненно, понравится многим, следовательно, очень скоро появятся подражатели.
   Далее обсудили цену товара, и вновь Гачер подтвердил свой авторитет в глазах Платины, поддержав изготовление двух вариантов товара: подороже и подешевле.
   - Эти можно у Манана заказать, - предложил он. - У него мастерская на улице Ростков риса у Северной стены. Мастер он так себе. Но у него пять сыновей, и все ему помогают. Если чего надо много заказать, так это к ним.
   Подняла Ия и вопрос о реализации товара.
   - В лавке Фанука, - не задумываясь, ответил управитель. - Он ещё и шляпами торгует. К нему часто молодые образованные господа заходят. А эта забава как раз для них. Потом, когда покупать начнут, дешёвые можно и в лавку Гифа отдать.
   - И ещё, я думаю, что пока не будет готова первая партия игр, о ней лучше никому ничего не говорить, - предложила приёмная дочь бывшего начальника уезда. - Иначе нас могут опередить, и мы не получим такой большой прибыли.
   - Правильно, госпожа Харуко! - горячо поддержав её, Гачер вдруг замолчал, опасливо покосившись на хозяйку дома. Но та величественно кивнула, решительно заявив:
   - Пока про игру будем знать только мы.
   - Но молодой господин... - нерешительно заметила наложница. - И сам господин...
   - Я поговорю с ними, - пообещала супруга опального учёного.
   - Ну вот, вроде бы всё решили, - сказала гостья, заметив, что хозяйку дома беседа начала утомлять. - А остальное мы обсудим с почтенным Гачером.
   - Как вам будет угодно, - поклонился управитель.
   - Тогда позвольте мне уйти, госпожа Асано, - попросила девушка.
   - Почему бы госпоже Харуко не отобедать с нами? - неожиданно предложила наложница.
   - Для меня это большая честь, - поклонилась Платина, понимая, что приглашение разделить трапезу здесь означает чуть ли не признание близости статусов, а в глазах хозяйки дома она такого счастья явно пока недостойна. Да не очень-то и надо. Уж лучше отказаться. Но так, чтобы "сохранить лицо". Поэтому Ия произнесла, тщательно подбирая слова: - Но, может быть, как-нибудь в другой раз? Сегодня у меня ещё очень много дел, а я и так уже задержалась.
   - Не будем вас больше задерживать, - благожелательно улыбнулась супруга опального учёного.
   - И я тоже пойду, старшая госпожа, - поклонился управитель.
   - Ступай, ступай, - махнула рукой та.
   Покидая покои хозяйки дома, девушка вдруг с горечью поняла, что вновь лопухнулась, не обсудив самый главный вопрос: как они будут делить прибыль?
   Мысленно обругав себя самыми последними словами, она решила поговорить об этом с новым коллегой по бизнесу:
   - Гачер, постой!
   - Что-то хотите, госпожа Харуко? - обернулся к ней простолюдин.
   - Ты человек старый и мудрый, - вкрадчиво заговорила Платина, справедливо предположив, что господин Нависамо Асано на такую должность дурака не поставит. - Как думаешь, будут мою игру покупать?
   - Будут, госпожа, - уверенно кивнул собеседник. - Уж если она нашему господину понравилась, то многие захотят такую забаву купить.
   - И прибыль получим? - продолжила расспрашивать Ия.
   - Конечно, госпожа, - видимо, чувствуя её искреннюю заинтересованность, мужик отвечал уважительно, но без прежнего наигранного раболепия. - Попервости цену ещё можно поднять, даже на те, что попроще. Не сомневайтесь, госпожа, деньги хорошие получим.
   - А мне из них что-нибудь достанется? - напрямик спросила девушка, пристально наблюдая за реакцией простолюдина. Она не сомневалась в его актёрских способностях, поскольку без подобных талантов на такой должности делать нечего, но рассчитывала уловить возможную фальшь.
   - Конечно, госпожа, - собеседник вроде бы даже удивился подобному вопросу. - Вы же это придумали, значит, и ваша доля в прибыли есть. Ну, а уж сколько - это не мне решать, госпожа.
   - Это понятно, - кивнула Платина, тут же переводя разговор на другую тему. - Ты когда меня к мастеру Манану проводишь?
   - Дел много, госпожа Харуко, - виновато разводя руками, заканючил управитель. - Сегодня ну никак не получится. - Может быть, завтра с утра?
   - Хорошо, - подобное предложение Ию вполне устраивало. - Я зайду завтра в начале второго часа дневной стражи. Господин Асано позволил мне одну книгу посмотреть, а потом пойдём.
   - Как пожелаете, госпожа Харуко, - поклонился простолюдин.
   Владелец книжной лавки встретил девушку столь же почтительным поклоном. Однако, пересчитав полученные деньги, Платина заподозрила неладное, потребовав продемонстрировать все ещё не проданные игры. Как она и предположила, Гиф надул её, не заплатив за три штуки. Поначалу торговец обиделся, потом пытался возмущаться. Однако, когда Ия посчитала ему на бумажке весь расклад, принялся извиняться, уверяя, что всё это лишь досадное недоразумение. Он, дескать, "просто ошибся" и безропотно отсчитал недостающую часть суммы. Деньги хоть и небольшие, но на пару раз сходить на базар хватит.
   Опасаясь скандала, лавочник попытался загладить свою вину, позволив девушке взять бумагу на следующие игры бесплатно. Воодушевлённая пусть маленькой, но победой, Платина отправилась домой, по пути купив дешёвый складной зонтик. Уж очень не понравились ей бежавшие по небу пузатые облака. Вдруг завтра будет дождь, а ей надо обязательно попасть в дом Асано. Когда ещё опальный учёный позволит ей взглянуть на заморскую книгу?
   Предчувствие Ию не обмануло. Начавшись около полуночи, дождь под утро превратился в редкие капли, падавшие с низкого светло-серого неба.
   Завтракали в передней. Хозяйка за письменным столом, а служанка прямо на полу. Ишиша напомнила, что им совершенно необходимо запастись углём или дровами, поскольку нарубленные когда-то гнилушки почти закончились. У неё есть знакомые продавцы и того, и другого, так что госпоже надо только решить, что она предпочитает?
   Девушка вспомнила, что ещё госпожа Андо утверждала, будто древесный уголь покупать гораздо выгоднее. Признавая правоту своей старой наставницы в данном вопросе, она выделила деньги именно на приобретение угля.
   Из дома опять вышли вдвоём. Дворянка держала над головой лёгкий зонтик, а простолюдинка куталась в накидку из соломы.
   - Что ещё нового обо мне болтают? - лениво поинтересовалась Платина.
   - Да почти что ничего, - равнодушно ответила Ишиша. - Разве что кое-кто всё ещё не верит, будто вы сами того злодея зарезали.
   - А кто же? - усмехнулась Ия. - Любовник?
   - Ага, - подтвердила спутница.
   Девушке вдруг стало любопытно.
   - И кого же мне в любовники назначили?
   - Так не придумали ещё, госпожа, - рассмеялась собеседница. - Вы же только с господами Асано знаетесь, в гости ни к кому не ходите. А уж чтобы такая суровая госпожа с простолюдином спуталась, и вовсе никто не поверит.
   - Ого! - удивилась приёмная дочь бывшего начальника уезда. - Неужели я так грозно выгляжу?
   - А то как же, госпожа, - подтвердила служанка и принялась обстоятельно объяснять: - Вы же на улице никогда не смеётесь и даже не улыбаетесь. С соседями знакомиться не хотите. По базару чуть ли не бегом бегаете, ни на кого не глядя. Даже не остановитесь поболтать. Грабителей выгнали и даже перед судом не сробели. Однако же, простолюдинов зря не обижаете, не грубите. Как есть самая настоящая образованная благородная госпожа. Кто ж поверит, что вы к себе простолюдина подпустите?
   Поскольку вопрос прозвучал откровенно риторически, Платина скромно промолчала, хотя подобная характеристика со стороны аборигенов стала для неё полной неожиданностью.
   Когда она добралась до усадьбы опального учёного, дождь полностью прекратился, и, постучав в ворота, Ия сложила больше ненужный бамбуковый зонтик.
   Увидев её, слуга, почтительно поклонившись, отступил в сторону, даже не спросив, к кому и зачем она пришла?
   Но перед приёмной дочерью бывшего начальника уезда во весь рост встала непростая дилемма: сразу отправиться на поиски противного Мадуцо или всё же предварительно доложиться покровителю, выразив ему своё почтение? Рассудив, что, с точки зрения местного менталитета, лучше, если тебя упрекнут за назойливость, чем за непочтительность, решительно направилась к главному залу.
   Раздевшись на веранде под крышей, девушка осторожно постучала.
   - Кто там? - донёсся раздражённый голос хозяина дома.
   - Госпожа Эйко Харуко, - объяснила Платина. - Вы позволили мне сегодня прийти.
   - Ну да, - после короткого молчания отозвался старик. - Заходите.
   Войдя, гостья церемонно поклонилась, успев заметить, что опальный учёный что-то пишет за столом, а рядом застыл в привычном полупоклоне верный секретарь.
   "Он что, никогда отсюда не выходит? - мельком удивилась Ия. - Как ни зайду - всегда тут торчит".
   - Я позволил вам посмотреть книгу в библиотеке, - недовольно проворчал хозяин дома. - Зачем же ещё вы меня беспокоите?
   На этот вопрос гостья быстро нашла что ответить:
   - Я не посмела зайти туда без господина Мадуцо, и мне хотелось ещё раз выказать вам своё почтение и благодарность.
   - Хорошо, - чуть более благосклонно проворчал опальный учёный, бросив короткий взгляд на девушку. - Подождите, сейчас он вас проводит.
   Платина почему-то думала, что и молодой господин Асано также захочет вместе с ней посмотреть на заморский фолиант, однако молодого человека нигде не было видно. Может, придёт прямо в библиотеку?
   Положив кисточку на специальную подставку из зелёного полированного камня, хозяин дома откинулся на низкую спинку кресла и распорядился:
   - Перепишите и отправьте в столицу, в Гайхего, а также господам Вобатомо и Носимуро.
   - Слушаюсь, господин, - поклонился Мадуцо.
   - И проводите госпожу Харуко в библиотеку. Пусть посмотрит Санедорис Магнику.
   - Ту заморскую книгу? - уточнил секретарь.
   - Да, - подтвердил опальный учёный. - Ступайте.
   А когда тот почти дошёл до двери, добавил вдогонку:
   - И не забудьте заплатить госпоже за переписанную книгу.
   Вздрогнув, словно от удара, Мадуцо развернулся и поклонился.
   - Непременно, господин.
   - До свидания, господин Асано, - церемонно поклонившись, Ия тоже направилась к выходу, как и положено по местным правилам вежливости, пропустив мужчину вперёд.
   - Интересные у вас были знакомые, госпожа Харуко, - ехидно усмехнулся провожатый, когда они шли по всё ещё мокрым плитам двора.
   - А вот мне, господин Мадуцо, интересно, зачем вы распускаете обо мне эти мерзкие слухи? - вопросом на вопрос ответила девушка.
   - Какие слухи? - удивление в его голосе прозвучало настолько фальшиво, что исчезли последние сомнения в авторстве клеветнических сенсаций. - Я не понимаю, о чём вы? Если люди вдруг стали говорить о вас плохо, то я не имею к этому никакого отношения. Но я...
   Остановившись у двери библиотеки, где красовался массивный замок, он нагло усмехнулся:
   - ... могу помочь вам восстановить доброе имя. Если, конечно, вы перестанете относиться ко мне свысока.
   - А не боитесь, что люди узнают, как вы пристаёте к бедной вдове? - спросила Платина, оглядываясь в поисках сына опального учёного. Но, как всегда, когда кто-то нужен, его нигде не найдёшь. Мелькнула даже мысль отказаться от просмотра заморского фолианта из-за опасения приставаний мерзкого секретаришки, но тут же сменилась злостью. Кстати вспомнился недавний разговор с Дого Асано. Неужели она настолько труслива, что лишит себя и этого удовольствия?
   "Да пошёл ты, казёл! - с яростью подумала пришелица из иного мира. - Руки распустит - грохну тем, что под руку попадётся, всю рожу расцарапаю и яйца отшибу!"
   - Кто же вам поверит? - рассмеялся собеседник, доставая из рукава ключ. - Если я скажу, что развратная женщина клевещет на меня за то, что я отверг её постыдные ухаживания?
   - Это как сказать, господин Мадуцо, - покачала головой беглая преступница. - Если мне не оставят выбора - я могу быть очень убедительной. Репутацию тяжело заработать, но легко потерять. И это касается не только женщин, но и мужчин.
   - Лучше позаботьтесь о своей репутации, - пригрозил секретарь опального учёного. - Мне её уничтожить, как муху раздавить.
   - Муху ещё поймать надо, - усмехнулась Ия. - А вам стоит подумать: кто из нас больше потеряет? Я, у кого нет ничего, кроме жизни, или вы, добродетельный муж, которого все уважают из-за его господина.
   - Хотите попробовать? - усмехнулся собеседник.
   - Не хочу, - покачала головой девушка. - Но, если придётся - не отступлю, так и знайте!
   - Заходите, - пригласил мужчина, распахивая дверь.
   - После вас, - чуть поклонилась Платина.
   Пройдя вслед за секретарём мимо заставленных книгами стеллажей к всё также заваленному бумагами столу, Ия присела на освобождённый ещё молодым господином Асано табурет и вновь остро пожалела об его отсутствии, которое всё больше казалось ей подозрительным.
   Приоткрыв окно у стола, провожатый достал из широкого рукава тощий кошелёк, покопался в нём и выложил на стол десять медных монет.
   - Господин приказал с вами рассчитаться. Возьмите. Не знаю только, хватит ли этого на хорошую табуретку.
   - Хватит, господин Мадуцо, - заверила его приёмная дочь бывшего начальника уезда. - Даже ещё останется, чтобы купить для вас чаю.
   - Такую дешёвку пейте сами! - брезгливо скривился собеседник.
   - Нет, - покачала головой девушка. - Я сберегу его специально для вас.
   - Тогда я не стану у вас пить чай, - хмыкнул секретарь опального учёного.
   - Я буду только рада, - потупив взор, улыбнулась беглая преступница.
   Покачав головой, мужчина прошёл куда-то вглубь помещения. Послышался негромкий лязг металла. Чуть слышно скрипнули петли. Скорее всего, секретарь открыл какой-то ящик или сундук.
   Он появился, держа в руках большую, размером с солидный ноутбук, но гораздо более толстую книгу, завёрнутую в кусок дорогого алого шёлка.
   - Это и есть Санедорис Вагникум! - торжественно объявил мужчина, опуская свою ношу на стол. - Трактат по лекарскому искусству, написанный учёными мужами из заморской Кадеми.
   - Заморской... чего? - настороженно переспросила Ия.
   - Кадеми, - чуть ли не по слогам повторил собеседник, глядя на неё с презрительным превосходством. - Это что-то вроде нашего Гайхего. Заморский посол говорил господину, что там собраны лучшие умы той страны.
   - И это место называется Академия? - нервно сглотнув, решила окончательно развеять свои сомнения девушка, произнеся последнее слово по-русски.
   - Ну, я так и сказал: Кадеми, - кивнул Мадуцо, разворачивая толстую, шуршащую ткань. - Они ещё называют себя Школой школ. Там, конечно, живут одни варвары, но книги у них почти ничем не хуже, чем у нас в Благословенной империи.
   Под гладким шёлком оказалась обложка из странной тёмно-зелёной, с желтоватым отливом кожи, поверх которой красовался блестящий, явно серебряный знак причудливо изогнутой формы, показавшийся странно знакомым.
   - Что это, господин Мадуцо? - спросила Платина, в волнении встав с табурета.
   - Шкура водяного дракона, - охотно пояснил тот. - В Кадеми заворачивают в неё самые ценные книги. Она очень дорогая и прочная.
   - Нет, нет, господин Мадуцо, - покачала головой Ия. - Я имела ввиду вот эту... непонятную загогулину.
   - Ах, вот вы о чём, - усмехнулся мужчина. - Посол сказал, что - это главный символ Кадеми. Он стоит на всех написанных там книгах. Означает извилистость и непрерывность пути познания.
   "Больше похож на скрипичный ключ", - отметила про себя девушка, чувствуя, как бешено колотится сердце.
   Она терпеливо дождалась, когда секретарь, обойдя стол, усядется напротив, и только после этого с нарастающим душевным трепетом открыла обложку.
   Ворвавшийся в приоткрытое окно порыв ветра зашелестел разложенными бумагами. На миг показалось, что он принёс до боли знакомый аромат корицы, но Платина тут же забыла обо всём, увидев большого, тщательно прорисованного... двуглавого орла!
   "Наш герб! - охнула Ия, до боли закусывая губу, чтобы не закричать. - Нет, не может быть! Откуда!? Да нет, не он. Но до чего же похож".
   Облегчённо переведя дух, она заметила отсутствие корон. Вместо них над головами протянута лента к короткой надписью. Также отсутствовал щит с Георгием Победоносцем.
   "Как на рублях, - неожиданно подумала пришелица из иного мира. - А нет, клювы маленькие, крылья по-другому раскинуты, и в лапах у него чего-то зажато. В одной, кажется, свиток, а в другой - короткая палочка. Наверное, там такой пишут?"
   Тем не менее её всё сильнее разбирало любопытство, и она спросила, разворачивая книгу:
   - Господин Мадуцо, почему здесь две головы?
   Что-то усердно писавший напротив секретарь недовольно посмотрел на неё.
   - Госпожа Харуко, если господин позволил вам посмотреть свою книгу, это не значит, что вы можете мне мешать.
   - Это последний вопрос, господин Мадуцо! - задавив гордость, взмолилась девушка и даже прижала руки к груди. - Ну, пожалуйста!
   Возведя очи горе, мужчина перевёл на неё полный презрения взгляд, но всё же снизошёл до объяснения:
   - Это сокол - священная птица их бога мудрости. А две головы у неё, потому что истинный учёный должен обращать свой взор и в прошлое, и в будущее.
   - А что значит эта надпись? - Платина ткнула пальцем в ленту. - Или вы не знаете? Господин Асано вам не говорил?
   - Говорил, - буркнул собеседник, вновь склоняясь над исписанным листом. - Это девиз Кадеми. В знании сила.
   - Что?! - встрепенулась Ия, не веря своим ушам.
   - В знании сила! - рявкнул секретарь опального учёного. - Я занят!
   Но тут же гаденько ухмыльнулся.
   - Если захотите ещё что-то узнать, то будьте со мной понежнее.
   "Да пошёл ты! - мысленно огрызнулась девушка, вновь разворачивая книгу к себе и вглядываясь в знакомо-незнакомый герб. - Значит, в знании сила".
   Слова показались ей удивительно знакомыми. Она точно слышала их, причём не один раз. Кажется, даже журнал есть с таким названием. Но это ещё ничего не значит. Умные мысли универсальны для всех миров.
   Перевернув страницу, Платина поняла, что текст отпечатан типографским способом, а не написан от руки. Кроме того, здесь также имелись абзацы и нумерация страниц арабскими цифрами в правом нижнем углу.
   Первый попавшийся ей рисунок изображал полный скелет человека, отдельно выделялся череп, кисти рук и ног, а также крестец. При этом каждая косточка обозначалась соответствующим числом, а на странице рядом шло их описание. Далее имелись похожие рисунки кровеносной и нервной системы.
   Чем дальше Ия листала, тем больше казалось, что это какой-то медицинский учебник из её родного мира. Каждой теме посвящён отдельный раздел, разбитый на пронумерованные главы.
   Нашлись тут и картинки, изображающие способы фиксации конечностей при переломах, рисунки хирургических швов и разнообразных инструментов: от скальпелей, шприцов, игл и зажимов до слуховых трубок, каких-то причудливых сосудов и непонятных приспособлений.
   Кроме того в тексте встречались совершенно обычного вида таблицы, а пару раз она с удивлением разглядывала что-то вроде примеров с вполне понятными знаками арифметических действий.
   В голове девушки царил полный сумбур. Саму по себе книгу, пусть даже и с арабскими цифрами, ещё можно посчитать совпадением. Но более чем красноречивое название "Академия", то и дело попадавшийся скрипичный ключ, герб и девиз недвусмысленно указывали на их принадлежность к миру Платины.
   И в самом деле, любой образованный человек на Земле не может не знать таких очевидных вещей. А для соотечественников Ии дополнительно есть двуглавый орёл. Тогда, получается, что в этой самой Академии есть кто-то из России. Возможно, таким нехитрым образом они дают знать о себе другим попаданцам? Вроде как: умный догадается, а дураки им не нужны.
   - Вот же-ж! - выдохнула девушка.
   - Вы что-то сказали? - оторвавшись от своей писанины, мужчина с тревогой спросил: - Что с вами? Вам плохо?
   - Что? - встрепенулась Платина, торопливо доставая из рукава платочек, чтобы вытереть вспотевший, лоб.
   - Я спрашиваю, вам плохо? - громко повторил секретарь - Вы так побледнели.
   - Да, то есть нет, - залепетала Ия, силясь вымученно улыбнуться. - Тут такие страшные картинки.
   - Это же трактат по врачеванию, а не любовный роман, - презрительно фыркнул собеседник. - Он для мужчин-лекарей, а не для глупых девчонок.
   - Да, вы правы, господин Мадуцо, - грустно вздохнув, приёмная дочь бывшего начальника уезда аккуратно закрыла книгу. - Не могу я больше на это смотреть.
   - Ну, увидели знакомые вещи? - ехидно поинтересовался секретарь.
   - Увы, господин Мадуцо, - печально покачала головой Платина. - Только ту трубку с полой иглой и толкателем, да ещё короткий нож немного похож, и больше ничего. Я так и не поняла: из-за моря моя знакомая или нет? Мне так жаль, что я зря побеспокоила благородного господина Асано. Хотелось бы перед ним извиниться, но я боюсь показаться навязчивой.
   - Не нужно, - с презрительным превосходством отмахнулся собеседник. - Господин так и думал, что ваша подруга из Благословенной империи, но по доброте своей позволил вам убедиться самой.
   - Снисходительность и мудрость господина Асано бесконечны! - с придыханием произнесла Ия. - И как только он это узнал? Он не говорил вам, господин Мадуцо?
   - Говорил, - важно кивнул мужчина. - Ещё вчера, сразу, как только вы ушли.
   - Расскажите, прошу вас! - взмолилась девушка.
   - А как насчёт моих чувств? - игриво улыбнулся секретарь опального учёного.
   Прежде чем ответить, Платина перевернула книгу и отрыла последнюю страницу. После текста красовался заключённый в овальную рамку скрипичный ключ.
   - Тогда прощайте, господину Мадуцо, - она аккуратно закрыла обложку и церемонно поклонилась. - Простите за то, что отняла у вас время.
   - Вернитесь! - окликнул её собеседник, когда она уже подходила к двери. - Так и быть, расскажу, если вам интересно.
   Вообще-то пришелица из иного мира уже узнала всё, что нужно, но, дабы не "выйти из образа", вновь подошла к столу.
   - Ваша знакомая никак не могла приплыть из-за моря, потому что моряки никогда не берут в долгое путешествие женщин, - принялся неторопливо излагать догадки опального учёного его секретарь. - Господин считает, что она проститутка из Кубукаяры или Даяснору. Только туда заходят корабли из-за моря. Скорее всего, лекарства и те вещи она получила в уплату от кого-то из своих клиентов. А что это такое, вы просто не поняли из-за своей необразованности.
   - Господин Асано во истину мудр, - Изрекла Ия со всем возможным восхищением, какое только смогла изобразить. - Он не только всё правильно рассудил, но и позволил мне самой во всём разобраться. Я преклоняюсь перед ним и при первой же возможности выражу ему своё глубокое почтение.
   - Если хотите произвести благоприятное впечатление на господина, вам придётся быть полюбезнее и со мной, - вновь обнажил свою гнилую натуру собеседник. - Иначе он не услышит ваши слова или услышит что-нибудь совсем другое.
   - Услышит, господин Мадуцо, - усмехнулась девушка. - Не вы один с ним разговариваете.
   Коротко поклонившись, она почти бегом покинула библиотеку и, выскочив на веранду, с грохотом захлопнула за собой дверь и застыла, прижавшись к ней лбом, стараясь унять бешено колотившееся сердце.
   - Госпожа Харуко! - раздался за спиной недовольный голос.
   Обернувшись, Платина увидела перед сбой хмурого управителя.
   "Вот же-ж!" - выругалась про себя Ия, только сейчас вспомнив, что сегодня они договаривались сходить к какому-то мастеру. Но сначала перспектива увидеть заморскую книгу, а потом её содержание начисто выбили из головы начинающей предпринимательницы все прочие мысли.
   - Прости, Гачер, - повинилась девушка, даже слегка поклонившись. - За то, что ждать пришлось.
   - Так вы не пойдёте к Манану, госпожа? - смущённо отвёл взор простолюдин.
   - Нет, нет! - запротестовала Платина. - Надо идти, нечего откладывать.
   Обуваясь, Ия ещё раз огляделась, но так и не заметила сына опального учёного. Неужели ему вдруг стало неинтересно, чего она нашла в той книге? Вчера юноша слушал историю о её знакомой с большим любопытством. Тогда почему даже не заглянул в библиотеку? Наплевав на возможное неудовольствие супруги опального учёного, девушка спросила:
   - А где молодой господин Асано?
   - Отдыхает, госпожа, - почему-то понизив голос, ответил собеседник. - Вчера ночью с ним сильно плохо стало. Господин за лекарем посылал.
   - С ним всё в порядке? - не на шутку забеспокоилась Платина.
   - Хвала Вечному небу, теперь уже всё хорошо, - с улыбкой кивнул управитель. - Лекарь напоил его сонным зельем, и теперь он крепко спит.
   Когда они вышли из усадьбы, Ия с сожалением подумала, что сегодня сюда придётся прийти ещё раз "выразить своё почтение" жёнам опального учёного, иначе они и обидеться могут.
   Отстав примерно на полшага, спутник рассказывал о мастерской Манана, о перспективах переговоров с потенциальными распространителями новой игры и ещё о чём-то.
   Пропуская его слова мимо ушей, девушка изредка кивала, хмыкала и даже задала пару уточняющих вопросов, совершенно не интересуясь ответами.
   Все мысли беглой преступницы вертелись вокруг злополучной книги, вновь разрушившей, казалось бы, уже устоявшуюся картину окружающей действительности.
   До сегодняшнего дня она пребывала в полной уверенности в том, что является единственной и неповторимой пришелицей из иного мира, заброшенной сюда злой волей сверхъестественных сил. Поскольку вернуться назад нет никакой возможности, то остаётся: либо сложить ручки и "склеить ласты", или же выживать, приспосабливаясь к равнодушной действительности.
   Однако, сегодня выяснилось, что Платина, скорее всего, не так уж и уникальна, как казалось. Очень даже возможно, что здесь проживают и довольно давно её соотечественники. Причём не только по миру, но и по Родине.
   И что теперь: бросать всё и плыть через океан в эту самую Академию? Да, если судить по названию, символу, гербу и девизу, там таких, как она, ждут и, вполне вероятно, встретят с распростёртыми объятиями. Очень возможно, что там ей не придётся прятаться ни от бывшей любовницы, ни от имперских властей.
   Вот только сие обетованное место находится где-то за морем, точнее за океаном. А это совсем не "ближний свет." Да и здесь Ия вроде бы не так уж и плохо устроилась. Немного напрягает только угроза брака с Накадзимо. Но когда ещё это будет? Неизвестно, вернётся ли вообще из своей экспедиции "чёрный археолог"? Лазить по пещерам и древним подземельям - занятие совсем небезопасное.
   Нет, перспектива тащиться куда-то за тридевять земель нисколько не вдохновляла. Девушка невольно вспомнила старого приятеля родителей, уже довольно пожилого жонглёра и канатоходца, со смешным именем Игнатий Павлинович. Когда отец Ии предложил ему тоже попытать счастья в Италии, тот заявил, что "от добра добра не ищут". Но, может, иногда стоит и поискать?
  
  
  

Интерлюдия.

  
   Стрела с тупым звоном вошла точно в центр чёрного квадрата.
   На сухощавом, покрытом густой сетью морщин, лице старого воина не дрогнул ни один мускул, хотя в душе он очень гордился успехами своего воспитанника.
   Прекрасный наездник, искусный мечник и стрелок, он сумел бы сделать блестящую карьеру, поступив в войско Сына Неба, но выбрал службу гражданского чиновника. И дело не только в том, что с недавних пор она считалась более почётной. Главное, что в армии с её походами и полевыми лагерями гораздо труднее сохранить тайну личности барона Тоишо Хваро.
   Наставник понимал, почему тот подчёркнуто не обращает на него внимание, продолжая посылать стрелу за стрелой в сколоченный из толстых досок щит.
   Но сегодня он собьёт с него спесь, восстановив свой пошатнувшийся авторитет. В предвкушении этого старый воин чуть прикрыл глаза, стараясь раньше времени не выдать своего торжества даже взглядом.
   - Вы наконец-то вернулись, господин Мукано? - усмехнулся землевладелец, положив лук на стол.
   - Да, только что приехал, господин, - церемонно поклонился собеседник. - Не успел ещё ни умыться, ни переодеться с дороги.
   - Узнали что-то важное? - нахмурился аристократ. - И спешите мне об этом сообщить?
   - Да, господин, - повторил наставник. - Госпожа жива, и я смогу вам это доказать.
   Приблизившись к нему вплотную, барон тихо, но внушительно произнёс:
   - Раньше вы никогда так глупо не шутили. Надеюсь, и сейчас говорите серьёзно?
   - Я слишком стар для шуток, господин, - холодно усмехнулся Чиро Мукано, спокойно выдержав яростный взгляд Хваро. - И привык отвечать за каждое своё слово.
   - Ну хорошо, - мрачно кивнул землевладелец. - Пойдёмте в кабинет. Там нам никто не помешает, и я посмотрю, насколько серьёзными окажутся ваши доказательства.
   Отвернувшись, он махнул рукой, подзывая стоявшего шагах в двадцати стражника.
   Когда тот подбежал, придерживая меч, аристократ распорядился:
   - Прикажите убрать здесь всё. Сегодня я больше стрелять не буду.
   - Слушаюсь, господин, - коротко поклонился воин.
   Подобная реакция слегка удивила старого дворянина. Прекрасно помня, как тяжело переживал воспитанник мнимую смерть подлой девчонки, наставник рассчитывал, что тот набросится на него с расспросами прямо здесь и сейчас.
   Вместо этого они неторопливо прогулялись по парку, и за всё это время барон не сказал ни слова, мрачно глядя себе под ноги.
   Лишь у боковой двери главной башни Чиро Мукано смог разобраться в его чувствах. Тот просто боялся узнать, что обманщица жива, и пока не знал, как к этому относиться?
   Зато старый воин пребывал в полной уверенности , что благородный муж столь славного рода просто обязан презирать подобного рода мерзавок, наказав их за подобное предательство.
   - Скажите, чтобы нам принесли чаю, - велел землевладелец охраннику на лестничной площадке между этажами.
   - Да, господин, - коротко поклонился тот.
   Пройдя в свои покои, аристократ уселся за стол, жестом предложив гостю занять одно из стоявших напротив кресел.
   - Слушаю вас, господин Мукано.
   - Я объехал все окрестные деревни, - размеренно заговорил наставник. - И спрашивал: не видел ли кто-нибудь чего-нибудь странного в день исчезновения госпожи, или чуть раньше, или чуть позже. Не стану занимать ваше время, господин, рассказами о всех нелепостях, что мне наболтали глупые простолюдины, и как я устал их проверять, перейду к главному. Вы знаете деревню Хала?
   - Конечно, - кивнул барон. - Она же на моей земле.
   - Там есть харчевня, - также неторопливо продолжил собеседник. - Её хозяин рассказал, что в седьмой день Ящерицы, как раз после того, как пропала госпожа, через деревню проехал фургон и три дворянина на лошадях. Тот простолюдин запомнил их, потому что они не стали задерживаться, несмотря на приближавшийся дождь. Вы же помните, господин тот ливень?
   Внимательно слушавший его Хваро настороженно кивнул.
   - Сын хозяина харчевни слышал, как слуга, что купил у них рисовые колобки и вино предлагал господину остановиться в деревне и переждать непогоду. Но он приказал ехать дальше. Мне это тоже показалось немного подозрительно. Ближайший город, если ехать в ту сторону, - это Канори. Там мне рассказали, что в седьмой день Ящерицы, в дождь, на дороге случился обвал, под который попал фургон господина Накадзимо.
   - Накадзимо? - ожидаемо переспросил землевладелец. - Тот самый?
   - Да, господин, - уверенно подтвердил наставник. - Это он приезжал в наш замок, назвавшись родственником покойного господина Самадзо.
   - Накадзимо - фамилия редкая. Но всё же это может быть и другой человек.
   - Нет, господин, - уверенно заявил старый воин. - Прошу вас, выслушайте меня, и вы сами всё поймёте.
   - Хорошо, - буркнул барон, откидываясь на низенькую спинку кресла и сцепив руки на плоском животе.
   - Как мне удалось выяснить, - начал собеседник. - Вечером седьмого дня Ящерицы, перед самым закрытием ворот, в Канори въехали на лошадях трое дворян. Они рассказали, что их фургон попал под обвал и сломался. Слуги остались сторожить вещи, а им нужен мастер, чтобы его отремонтировать.
   В дверь тихонько постучали.
   - Кто там?! - хрипло рыкнул Хваро?
   - Яира, господин, - ответил знакомый голос. - Принесла вам чай.
   - Заходи, - разрешил землевладелец.
   Чувствуя его раздражение, служанка поставила перед ним прикрытую крышечкой крошечную чашечку на блюдце. Вторую передала господину Мукано и, поклонившись на прощание, поспешила покинуть комнату.
   Вдохнув приятный аромат, хозяин кабинета вопросительно посмотрел на гостя. Тот не заставил себя ждать.
   - Утром Накадзимо с друзьями и мастерами уехали. А вернулись с фургоном, где, кроме двух слуг, была благородная молодая женщина. Они называли её сестрой господина Таниго.
   - Таниго, - хмыкнул на удивление спокойный аристократ. - Тогда вы правы, господин Мукано. Это те, кто к нам приезжал. Подобное совпадение было бы слишком невероятным.
   - О чём я вам и говорю! - с плохо скрываемым волнением вскричал наставник. - Они уже тогда искали у нас госпожу, для чего и воспользовались именем благородного господина Самадзо. Может, именно их она ждала в той лесной избушке, где вы её нашли?
   Только сейчас лицо барона побледнело, крылья носа гневно раздувались, усики грозно встопорщились. Широко распахнутые глаза смотрели куда-то в пустоту, и в них плескалась боль.
   Сердце старого воина обдало волной жалости. При виде страданий воспитанника душа его тоже обливалась кровью. Но где-то в её тёмной глубине, куда он и сам предпочитал лишний раз не заглядывать, копошилось злорадное удовлетворение: "Ты только мой! Был, есть и будешь!"
   Вдруг Хваро моргнул. Потом ещё раз, после чего взгляд его обрёл гораздо более осмысленное выражение.
   - Но ни Накадзимо, ни его приятель не встречались с госпожой. Они даже не знали о ней. Я сам приказал слугам и охранникам помалкивать и следить за ними, не упуская из вида. А госпожа не покидала своих покоев. Как же они сговорились о побеге?
   - Она могла подать им какой-нибудь знак, - не задумываясь, ответил собеседник.
   - Каким образом? - усмехнулся землевладелец.
   - Может, через окно? - предположил наставник. - Или ещё как-нибудь. Я не знаю. И даже не буду гадать.
   - Нет, господин Мукано, - покачал головой аристократ. - Возможно, это те самые Накадзимо и Таниго, что приезжали в наш замок. Но та женщина не имеет никакого отношения к госпоже. Может, она и в самом деле его сестра?
   - Нет, господин, - возразил старый воин. - Она ему точно не сестра, потому что в гостинице, где они останавливались, её называли одним именем, а в городских воротах, где их остановила стража, другим. Господин Таниго даже предъявил "отпускное письмо" от брата её покойного мужа. Я не художник и не смог нарисовать портрет госпожи, чтобы показывать людям. Но, судя по тому, как описывали ту женщину те, кто её видел, - это она. Возраст, телосложение, цвет волос - всё совпадает.
   Барон сурово свёл брови к переносице. Сейчас он уже не выглядел так уверенно.
   А собеседник продолжал убеждать:
   - Я не знаю, почему они напутали с именами, но эта женщина не та, за кого её выдают. Не слишком ли много совпадений, господин? И время, и место и...
   - Вы знаете, куда они отправились? - прервал его Хваро.
   - Да, господин, - кивнул наставник. - Но тут тоже всё странно.
   - Поясните! - почти приказал землевладелец, вновь взяв чашечку с чаем.
   - В гостинице в Канори Накадзимо рассказывал, что они якобы едут в Сагаро, - взялся объяснять старый воин. - Где собираются наняться в охрану купеческого каравана из тех, что ходят в земли восточных варваров. А сестра Таниго будет ждать их возвращения, после чего брат и устроит её судьбу.
   - Но вы-то не были в Сагаро, господин Мукано, - скорее, утвердительно, чем вопросительно произнёс аристократ.
   - А её там, скорее всего, нет, - усмехнулся тот. - В Сакудзи мне рассказали, что Накадзимо с приятелями спасли от разбойников сына господина Нависамо Асано. Того самого, что ушёл из Гайхего после указа о "стене мечей".
   - Старшего познающего? - удивился барон. - Разве не вся его семья покинула столицу?
   - Сыну позволили закончить образование, но не разрешили сдавать государственный экзамен, - пояснил собеседник. - Он попался разбойникам как раз тогда, когда ехал к отцу. Его серьёзно ранили. Так господин Накадзимо поместил его в лучшую лечебницу города и обещал отвезти в Кафусё к семье. Я поговорил с лекарем, который лечил молодого господина Асано. Он рассказал, что Таниго просил помочь устроить его сестру в Кафусё. Думаю, сейчас она там.
   - Но вы туда не ездили, - это тоже прозвучало, скорее, утверждением, чем вопросом.
   - Нет, господин, - покачал головой наставник. - Узнав, что она жива и где прячется, я поспешил вернуться, чтобы доложить вам обо всём.
   - Почему же вы окончательно не убедились, что это именно она?! - глухо рыкнул Хваро.
   - Я уже не молод, господин, - печально вздохнул старый воин. - И не так, как раньше, владею собой. Испугался, не не смогу удержаться и сам убью эту неблагодарную тварь. А решать её судьбу только вам. Она не какая-то тупая простолюдинка, сбежавшая с таким же тупым любовником. Эта злодейка посмела посмеяться над вашими чувствами!
   Воспитанник поднялся из-за стола и отвесил глубокий, церемонный поклон.
   - Спасибо, Чиро-сей! Завтра же мы выезжаем в Кафусё. Даже если эта женщина не она, я всё равно вам очень благодарен. Вы понимаете меня как никто другой.
   Горло воспитателя сжал спазм, на глаза навернулись слёзы. Скрывая их, он аккуратно поставил чашечку на стол и низко поклонился.
   - Для меня честь служить вам, благородный господин Хваро!
  
  
  

Эпилог

  
  
   Вдохновившись открывавшимися перспективами, госпожа Энэмо Асано инвестировала в производство новой, перспективной игры целых три сотни серебряных монет, клятвенно пообещав госпоже Эйко Харуко разделить полученную прибыль по-честному в соотношении три к одному, естественно, в свою пользу.
   Учитывая полученную сумму, Платина разместила заказ на "пятнашки" сразу в трёх разных мастерских. Для сохранения тайны изготовлять предлагалось по шестнадцать кубиков в коробочке, кроме того, было решено пока отложить переговоры с владельцами торговых точек о реализации товара. С целью удешевления "бюджетного" варианта игры, Ия посоветовала цифры не вырезать и раскрашивать, а выжигать калёным железом.
   Готовую продукцию предполагалось складывать у неё дома, дабы ненароком не скомпрометировать добродетельного и благородного господина Нависамо Асано.
   Невольно увлёкшись коммерческим проектом своей матери, сын также решил поучаствовать в нём, пообещав лично познакомить образованную дворянскую молодёжь с новой забавой. После короткого обсуждения, для презентации "пятнашки" выбрали ежегодно проводимый в последние дни месяца Лягушки фестиваль и гонки лодок, посвящённые чествованию водяного дракона - владыки озера Кафусё, давшего название городу и уезду.
   К этому времени мастера должны изготовить достаточное количество игр, а повреждённая нога молодого господина Асано заживёт настолько, что он сможет сменить неуклюжий костыль на гораздо более элегантную палочку или даже вообще обойтись без неё.
   Таким образом, начинающей предпринимательнице оставалось только ждать. Не желая терять времени, она вновь навестила книжную лавку, где её ожидало жестокое разочарование. С сожалением разведя руками, почтенный Гиф сообщил, что ещё не распродал последнюю партию "бродилок". Похоже, ажиотажный спрос на новинку прошёл, и игра стала обычным, не самым ходовым товаром. А может, ушлый торгаш нашёл себе другого поставщика? В любом случае, он очень вежливо, но предельно ясно дал понять, что в новых поставках пока не нуждается.
   Получив причитавшиеся ей деньги, девушка тут же отдала часть из них Ишише с наказом купить свежей рыбки, а сама отправилась домой.
   Воспользовавшись удобным моментом, пупырчатое земноводное вновь напомнило о себе, без труда уговорив отложить покупку нового шёлкового платья. По крайней мере до тех пор, пока не станет ясно: насколько прибыльной окажется продажа "пятнашек"?
   Шагая по знакомому проулку, Платина с грустью поняла, что время заняться литературной деятельностью пришло гораздо раньше, чем она рассчитывала. Какое-то неясное предчувствие подсказывало приёмной дочери бывшего начальника уезда, что это будет совсем не так просто. Но и сидеть на попе ровно, ожидая, когда всё рассосётся самой собой, тоже не вариант.
   Для начала следует определиться: каким именно нетленным произведением она первым делом осчастливит благодарных читателей Благословенной империи?
   В чайнике над очагом ещё оставалось немного кипячёной воды. Промочив горло, Ия выбрала для дебюта советский сериал о приключениях знаменитого сыщика Шерлока Холмса и его верного друга доктора Ватсона.
   Истории сами по себе достаточно интересные и запутанные, но вот как их адаптировать под окружающую реальность?
   Усевшись за стол и положив перед собой лист дешёвой бумаги, девушка погрузилась в размышления, вертя в руках свинцовый карандаш. Однако, чем дольше она думала, тем яснее становилось, что без помощи аборигенов ей сей труд не написать. Она же совершенно не знала мир здешних мужчин.
   И не только какие-то обычаи, ритуалы, служебные обязанности и чиновничью иерархию, но даже то, как они разговаривают между собой в отсутствие благородных представительниц прекрасного пола. Тут нужен консультант, который мог бы избавить её будущий шедевр от очевидных нелепостей.
   Единственный мужчина, с кем она могла бы посоветоваться на такую тему, - это сын её покровителя, господин Дого Асано. Вот только тот явно питает к ней определённый интерес, а сие ну очень не нравится его мамаше.
   О том, чтобы обратиться за помощью к Мадуцо или тем более к самому опальному учёному, Платина даже не думала.
   Досадливо поморщившись, она негромко хлопнула раскрытой ладонью об стол. Идея, на первый взгляд выглядевшая крайне завлекательно, оказалась слишком трудной для исполнения.
   Тогда остаются только "Звёздные войны". Для этого нужно всего лишь перенести действие из "далёкой-далёкой галактики" на небеса или в мир духов, превратить Палпатина в "подлого узурпатора", благородных джедаев - в какую-нибудь секту, а героических повстанцев-республиканцев - в сторонников "законного наследника престола" Люка Скайокера.
   Ия принялась торопливо записывать всё, что помнила, о развитии событий в бессмертной киносаге.
   От этого занятия её отвлёк настойчивый стук в ворота. Похоже, Ишиша вернулась.
   С первого взгляда хозяйка обратила внимание на встревоженное, почти что перепуганное лицо служанки. В душе моментально зашевелилось нехорошее предчувствие. Не сдерживая тревожного любопытства, девушка тихо спросила:
   - Что случилось?
   Воровато оглядевшись, собеседница шагнула за ворота и вытащила спрятанный под овощами в корзине конверт из плотной, серой бумаги.
   - Вот, госпожа, велели вам передать.
   - Кто? - торопливо задвигая засов, также шёпотом поинтересовалась Платина.
   - Парнишка какой-то, - затараторила женщина. - Весь в лохмотьях. Наверное, из бродяг. Я не хотела брать, но он сказал, что тут написано о жизни или смерти моей госпожи. То есть о вашей.
   "Вот же-ж!" - мысленно выдохнув, Ия осторожно, двумя пальчиками, как взрывоопасный предмет или дохлую гадюку, взяла конверт размером примерно с обычную школьную тетрадь её родного мира.
   - Узнала, от кого?
   - Не успела, госпожа, - повинилась Ишиша. - Как только я его взяла, он тут же убежал. А кричать на весь базар я побоялась.
   - Правильно сделала, - машинально похвалила девушка, торопливо шагая к дому и даже не пытаясь угадать, какую гадость подкинула ей судьба на этот раз?
   Пройдя в переднюю, вытащила из шкафа кинжал, доставшийся ей от незадачливого налётчика, и, приноровившись, вскрыла конверт. На стол выпал небольшой, сложенный вдвое листочек, но внутри явно оставались ещё какие-то бумаги.
   Рассудив, что достать их можно и попозже, первым делом развернула записку. Лаконичный текст гласил: "После полуночи жду вас за воротами. Одеться лучше, как в прошлый раз". А вот вместо подписи красовались какие-то непонятные значки.
   "Меня приглашают на свидание? - растерянно усмехнулась Платина. - И какой такой "прошлый раз"?"
   Ничего не понимая, Ия кое-как вытащила из конверта многократно сложенный лист тонкой, дешёвой бумаги. К немалому удивлению, тот сразу не развернулся. Неизвестный отправитель скрепил его, капнув клея на углы. Девушка попробовала разрезать их кинжалом, но потом просто аккуратно оторвала.
   С шуршанием развернув на столе большой листок, Платина вгляделась в рисунок и обмерла, сообразив, что рассматривает свой портрет. Внизу шла пояснительная надпись, разрушившая последние сомнения: "Разыскивается девица Ио Сабуро - приёмная дочь государственного преступника Бано Сабуро. Любой, кто поможет властям в её поимке, получит в награду сто муни".
   Ноги Ии ослабели, голова закружилась, и она тяжело плюхнулась задом на табурет. Меньше всего девушка ожидала чего-то подобного. Пять месяцев она никого не интересовала, и вдруг объявление о розыске.
   Девушка едва успела закрыть себе рот руками, прежде чем из глотки вырвался крик, полный боли и отчаяния. В глазах потемнело, и пришелица из иного мира мягко соскользнула на пол, где, подтянув колени к голове, свернулась клубочком, продолжая выть, крепко прижав ладони к губам.
   Конечно, рисунок - не фотография и даже не полноценный портрет, но она же узнала себя, значит, и другие узнают. Тем более, что в последнее время ей приходилось общаться не только с семейством Асано и продавцами на рынке. Платина успела "нарисоваться" перед соседями, городскими стражниками, заглянула в уездную канцелярию к местным чиновникам и даже предстала пред светлы очи самого начальника уезда. Среди всех этих людей наверняка отыщется особо глазастый верноподданный Сына неба, желающий помочь властям и заработать вполне неплохие деньги. Её арест зависит только от того, когда такое объявление появиться в Кафусё.
   Ия понимала, что должна действовать немедленно. Надо бежать, ну или готовиться к побегу, но никак не могла вынырнуть из затягивавшего разум водоворота отчаяния.
   Ну почему, стоит ей только немного обжиться, "обрести почву под ногами" и хоть какие-то перспективы на будущее, как тут же всё рушится, и вновь приходится бежать, спасая свою никчёмную жизнь.
   Стало так жалко себя, что девушка заорала, ещё сильнее затолкав в рот подол платья да так, что её чуть не вырвало. Сжавшись в желудочном спазме, Платина вытащила наружу скомканный шёлк и, с трудом сев, вытерла мокрые губы.
   Да, она в розыске и под угрозой ареста, но есть и те, кто хочет ей помочь. Значит, всё не так уж плохо на сегодняшний день.
   Ухватившись за край стола, Ия с трудом поднялась, вновь усевшись на табурет. Истерика с ней в этот раз случилась капитальная, но быстро прошла, хотя и вымотала не слабо.
   Она вновь пододвинула к себе записку. Ещё раз пробежала взглядом по строчкам, остановившись на подписи. Восемь тщательно прописанных значков выглядели странно знакомыми.
   "На наши русские буквы похожи, - озадаченно подумала девушка и, нервно сглотнув, попробовала прочитать: - Гаражонг". По-русски полная бессмыслица, а на языке аборигенов - это означает "от реки", хоть и с акцентом.
   "Ну и что это значит? - окончательно растерялась Платина. - От какой реки? Причём тут река? И почему по-русски, но на их языке?"
   Догадка вновь едва не заставила её вскрикнуть: "Накадзимо! Я же специально писала тогда по-русски, а потом отдала ему и те листочки, и перевод! Вот же-ж!"
   Разрешённая загадка впрыснула в кровь слоновую дозу адреналина. Не в силах сидеть на месте, Ия вскочила и заметалась по комнате из угла в угол.
   Да, это может быть только он. Любой, кто знает русский язык, написал бы по-другому. А главарь "чёрных археологов" просто скопировал первое попавшееся слово, рассчитывая, что, если она не дура, то всё поймёт. Так и вышло. Вот только от этого стало ненамного легче.
   Накадзимо спасает её для того, чтобы сделать своей женой. И если она уйдёт с ним сегодня ночью, от этого брака и всего, что с ним связано, ей уже никак не отвертеться.
   Но какие есть ещё варианты? Пуститься в бега самостоятельно, добраться до порта, найти корабль из-за океана, наняться юнгой и плыть до Академии. Какое-то время девушка даже обдумывала эту идею. Но разум резонно возразил: во-первых, не факт, что подобные объявления о её розыске уже не появились в других городах, во-вторых, не так уж и хорошо она умеет притворяться мужчиной, а женщины здесь в одиночку не путешествуют, наконец, в-третьих, нужны ли тем капитанам юнги?
   Все эти аргументы звучали слишком серьёзно, чтобы не обращать на них внимание. Поэтому Платина, скрепя сердце, признала, что в данной ситуации у неё есть два пути: либо замуж за Накадзимо, либо на казнь.
   Ия зябко передёрнула плечами. Умирать, да ещё каким-нибудь экзотическим способом, категорически не хотелось. Только у живых есть впереди какие-то перспективы. Но на что надеяться ей? Если только и в самом деле на загадочную заморскую Академию?
   Достав из рукава платочек, девушка шумно высморкалась. Не даром же судьба, или та мерзкая сущность, что так жестоко играет с пришелицей из иного мира, подсунула ей ту книгу, обозначив своё присутствие лёгким, почти незаметным ароматом корицы. Хотя последнее могло ей просто показаться.
   Вот только вряд ли Накадзимо поможет своей жене добраться до Академии. Но мёртвой она туда точно не попадёт.
   - Так, - одними губами прошептала Платина. - Чего он там писал про "прошлый раз"? Одеться мужчиной? Так это можно.
   Метнувшись к шкафу, достала оттуда пару нижнего белья на смену, штаны, куртку, две рубахи, отнесла всё это в спальню и спрятала под одеялом на кровати.
   Вернувшись в спальню, сложила свой портрет, засунув его обратно в конверт. Если бежать, то надо брать с собой все деньги. Ия в очередной раз похвалила себя за то, что не выбросила пояс покойного господина Самадзо, закопав серебряные слитки прямо в нём. Вот только нельзя же доставать его в присутствии Ишиши. Служанку надо куда-то отослать.
   Примерно с минуту девушка сидела неподвижно, машинально постукивая пальцами по столу. Потом резко встала, но, прежде чем выйти, посмотрелась в зеркало, невольно скривившись от жалкого, душераздирающего зрелища, тут же подумав, что даже это можно обратить в свою пользу.
   Нарезавшая овощи служанка удивлённо вытаращила глаза, испуганно пробормотав:
   - Что с вами, госпожа?
   Стиснув зубы, хозяйка обулась, подошла к стоявшему на очаге чайнику и, сунув конверт в огонь, выпалила, обращаясь то ли к судьбе, то ли к сверхъестественному игроку, вновь так жестоко распорядившемуся её судьбой:
   - Мерзавец! Какой мерзавец!
   Простолюдины не спрашивают дворян о том, что их не касается, но взгляд женщины пылал таким ожидаемо жгучим любопытством, что Платина решила, не выходя из образа, выдать заранее заготовленную версию событий, надеясь пустить возможную погоню по ложному следу:
   - Я знала, что и сын благородных родителей может быть негодяем, но он сумел меня удивить.
   - Вас обидели, госпожа? - собеседница явно ничего не поняла.
   - Ещё как! - возмущённо фыркнула приёмная дочь бывшего начальника уезда. - Если я не соглашусь служить ему у подушки, он грозит рассказать всем, что мы давно любовники!
   - Какой ужас! - всплеснув руками, охнула Ишиша. - Кто же на такое способен, госпожа?!
   - Имя я тебе не скажу, - Ия со вкусом высморкалась, вытерев нос клейким, влажным платочком. - Только он прислал мне поддельное письмо, где я как будто признаюсь ему в своих чувствах! Ты даже не представляешь насколько это мерзко! Написано так, словно я ужасно распутная женщина и могу думать только о мужчинах!
   - Вы из-за этого плакали, - догадалась добрая служанка.
   Коварная хозяйка молча кивнула.
   - И что же теперь делать? - спросила простолюдинка.
   - Не знаю, - покачала головой девушка. - Я сейчас в таком состоянии, что просто ни о чём не могу думать. Возьми деньги и сходи в аптечную лавку. Купи какого-нибудь средства, чтобы я смогла сегодня ночью уснуть. Может, завтра что-нибудь придумаю?
   - Слушаюсь, - сочувственно вздохнула женщина, предложив: - Но, может, вам сначала поесть? Я рыбу приготовила, как вы приказали.
   - Хорошо, - согласилась Платина, хотя ей в самом деле кусок в горло не лез.
   - Сейчас всё будет готово, - засуетилась Ишиша.
   - Не торопись, - вяло махнула рукой хозяйка. - Мне ещё умыться надо. Может, полегче станет?
   - Я за водой схожу, - предложила служанка.
   - Не нужно, - остановила её Ия. - Я сама.
   Принесла воды в сарай, прикрыла дверь, сняла платье, повесив его на вбитый в стену деревянный колышек.
   Вопреки ожиданию, холодная вода не вернула ей бодрости.
   "Неужели опять придётся волосы обрезать? - с вялой тоской подумала девушка, одеваясь. - Они же только отрастать начали".
   Но тут она вспомнила обмотанные тряпками головы соседских слуг. В Кафусё многие простолюдины так ходили. Поэтому вряд ли кто-то обратит внимание, если и она последует данной моде. Осталось только подходящую повязку найти.
   Среди белья, подаренного жёнами господина Асано, есть старенькая курточка для сна из мягкого льна. Она настолько застиранная, что белым её цвет можно назвать с большой натяжкой. Вот под такой повязкой Платина и спрячет свои волосы.
   Одевшись, Ия вышла из сарая и направилась к столу, где заботливая Ишиша уже расставила посуду.
   - Садитесь, госпожа, - с виноватой улыбкой радушно предложила служанка, неловко смахнув слезу уголком передника.
   Зажаренная целиком рыбка выглядела очень аппетитно, вот только есть хозяйке по-прежнему совсем не хотелось.
   - Кушайте, госпожа, - вновь принялась потчевать её собеседница. - Иначе заболеете.
   - Да, - не стала спорить девушка, через силу запихивая в себя политый соусом рис, нарезанные овощи и приготовленную с пряностями рыбу.
   От чая она тоже не отказалась, хотя и не почувствовала его вкуса.
   Быстренько сполоснув посуду, Ишиша отправилась за лекарством, а Платина, заперев за ней ворота, поспешила в сарай за серебром, именной табличкой и вещичками из своего мира, спрятав всё в спальне под одеялом. Потом отрезала широкую полосу от старой курточки для сна и тоже убрала туда же.
   - Вот, госпожа! - женщина продемонстрировала перевязанный верёвочкой бумажный свёрток. - Лавочник велел залить кипятком, дождаться, как остынет, процедить и выпить на ночь. Спать будете спокойно, как малое дитя.
   - Хорошо бы, - грустно усмехнулась Ия. - А то я места себе не нахожу. Ничего не могу делать, всё из рук валится.
   - Не мудрено, госпожа, - сочувственно покачала головой служанка. - После такого-то. Может, вам сейчас поспать?
   - Не хочу, - поморщилась хозяйка.
   Собеседница как-то странно замялась, словно что-то решая для себя, и вдруг выпалила, склонившись в глубоком поклоне.
   - Простите глупую простолюдинку, госпожа. Только зачем же вы письмо сожгли? Показали бы его господину Асано. Он человек мудрый, может, и посоветовал бы, как спасти вашу репутацию.
   - Показывать ему такую мерзость?! - выпалила девушка, скривившись в брезгливой гримасе. - Да я со стыда умру! Нет, я лучше завтра расскажу всё госпоже Асано. Пусть она сама с мужем поговорит, а то мне как-то неудобно.
   - С письмом-то всё же лучше было бы, - поджав губы, не удержалась от замечания собеседница.
   - Наверное, - вздохнула Платина. - Пойду-ка я и в самом деле полежу, а то что-то голова кружится.
   - Отдохните, госпожа, - поддержала её женщина. - Может, и без снадобья уснёте?
   - Хорошо бы, - согласилась Ия.
   В передней она тихонько достала из шкафа кошелёк с серебром и тоже унесла его в спальню. Разумеется, беглая преступница не смогла даже глаз сомкнуть. В голове роились мрачные мысли, будущее вновь пугало своей неопределённостью. Но отчаяние уже не перерастало в истерику, а вызывало злость, густо сдобренную отчаянным стремлением выбраться и из этой... ямы.
   Каких-то особо хитрых способов побега изобретать не стала, намереваясь просто вылезти в окно. Конечно, служанку лучше бы сонным зельем опоить, но девушка так и не смогла придумать, как это сделать? Не силой же ей в рот лить?
   - Так и не поспали, госпожа? - с искренней заботой спросила Ишиша, когда хозяйка вышла на сквозную веранду.
   - Нет, - покачала та головой. - Придётся тебе мне лекарство варить.
   - Так, может, поужинаем? - неожиданно предложила собеседница. - Я сейчас всё приготовлю. Выпьете лекарство и ляжете спать.
   - Да вроде бы ещё рано, - растерянно пожала плечами Платина, по мимо воли тронутая заботой по сути чужого человека. Стало даже как-то стыдно за свой обман. Однако она быстро задавила ненужные эмоции. - Давай чуть попозже?
   - Слушаюсь, - покладисто согласилась женщина.
   Ия привыкла, что в ожидании время тянется нестерпимо медленно, но остаток сегодняшнего дня пролетел на удивление быстро.
   Ужинала девушка тоже через силу. Набив живот, взяла с собой чашечку ещё горячего снадобья, пообещав не на шутку разволновавшейся Ишише, что выпьет его сразу, как тот остынет.
   Пока служанка возилась на кухне, хозяйка тихонько выплеснула лекарство за окно, надела штаны и завязала приготовленные для побега вещи в узел, чтобы не возиться с ними в темноте, и завалилась на кровать.
   Когда в комнате сгустился мрак, и лишь окно выделялось на стене серым прямоугольником, Платина услышала, как женщина вошла в переднюю, шурша соломой матраса.
   Через несколько минут в дверь спальни тихонько поскреблись. Потом чуть слышно скрипнули петли. Похоже, служанка решила заглянуть в спальню хозяйки. Та дышала спокойно и размеренно, словно посторонние звуки её совсем не беспокоят. Ишиша облегчённо вздохнула и осторожно прикрыла дверь. Потом Ия слушала, как та долго ворочалась и вздыхала, что-то тихо бормоча себе под нос.
   Девушка знала, что спала простолюдинка довольно крепко, но всё же решила не рисковать и принялась медленно считать до тысячи.
   Закончив, тихонько соскользнула на пол, в очередной раз мысленно поблагодарив местных строителей. Широкие, гладко оструганные плахи, покрытые ещё не успевшим облезть лаком даже не скрипнули.
   Осторожно взяв с подоконника метательный нож, Платина широко распахнула окно. В комнате сразу посвежело. То и дело закрывая звёзды, ветер гнал по небу клочковатые облака и шелестел листьями в кронах деревьев.
   Уже научившись кое-как ориентироваться во времени, Ия определила, что до полуночи осталось никак не меньше часа.
   Из передней доносилось переливчатое похрапывание. Служанка мирно спала, не ведая печали.
   "А что с ней будет? - вдруг подумала пришелица из иного мира и тут же резко оборвала себя: - Да ничего плохого. Контракт её выкупили, теперь она никому ничего не должна. Устроится как-нибудь. Собственных проблем хватает!"
   Но неприятный осадочек в душе остался. Всё-таки эта женщина не сделала ей ничего плохого и даже пыталась помогать в меру своих сил и разумения.
   Стараясь двигаться как можно тише, беглая преступница сняла курточку для сна. Прямо поверх грудной повязки надела пахнущий землёй пояс с серебром, сунув за него тот слиток, что прятала под матрасом, и одну из именных табличек.
   Натянула рубаху, повесила под мышку другую пайзу, поверх неё одела вторую рубаху и длиннополую куртку из грубой ткани. Затем попыталась соорудить повязку на голове. С ней провозилась дольше всего, поскольку единственный урок, что преподал когда-то Зенчи, успел затеряться в глубинах памяти, и пришлось изрядно поднапрячься, чтобы всё вспомнить. Наконец, и волосы спрятались за чуть белевшей в темноте тканью.
   Тщательно завязав кошелёк, сунула его за пазуху. Туда же отправился и метательный нож. Трофейный кинжал, уже сослуживший ей верную службу, засунула за пояс. Ну вот, вроде бы и всё.
   Шагнув к окну, Платина обернулась, окидывая комнату прощальным взглядом.
   "Может, взять с собой платье? - неожиданно подумала она. - Оно лёгкое, много места не займёт. Вдруг пригодится? И это всё-таки шёлк, всегда продать можно. Хоть на те же ленточки".
   После недолгого колебания кое-как засунула его в узел и выбросила в окно вместе с вещами, после чего выбралась сама. Шум ветвей под лаской ветра скрыл произведённый ею шум.
   На четвереньках вползла на веранду, где в тени стены прятались туфли госпожи и служанки. Ия взяла свои. Они поновее и покрепче будут. Обулась и поспешила к воротам.
   Поначалу девушка планировала перелезть через стену где-нибудь рядом с ними, но потом передумала, решив, что нет никакого смысла скрывать свой побег.
   Потихоньку, стараясь не лязгнуть металлом, отодвинула засов. Приоткрыв одну из створок, выскользнула в проулок, где вновь огляделась, стараясь хоть что-то рассмотреть в кромешной тьме.
   "Ну, и где тот, кто обещал меня ждать?" - криво усмехнувшись, Платина тут же различила в густом мраке неясное движение. Рука сама собой схватилась за кинжал.
   - Это я, госпожа, - послышался тихий, знакомый голос.
   - Господин Накадзимо? - на всякий случай уточнила она.
   - А вы ждали ещё кого-то? - ехидно осведомился главарь "чёрных археологов", но тут же голос его сделался резким и деловым: - Дайте руку, у нас мало времени.
   - Не беспокойтесь, - попятилась Ия. - Я и так от вас не отстану.
   - Хорошо, - не стал настаивать собеседник. - Но в остальном вы должны меня слушаться. Или оставайтесь здесь. Только учтите, что ваши портреты со дня на день появятся на доске объявлений у канцелярии. Вы всё поняли?
   - Да, - нехотя буркнула девушка, невольно отводя взгляд от уже чётко различимой в темноте фигуры.
   Несмотря на лёгкую хромоту, двигался Накадзимо уверенно, быстро и почти бесшумно. Платина едва поспевала за ним. С одной стороны, ей приходилось прилагать немалые усилия, чтобы ступать как можно тише, с другой, пытаться сохранить между ними хоть какую-то дистанцию и не врезаться в спину своего спасителя. Тем не менее Ия всё же несколько раз налетела на него во мраке, удостоившись раздражённого шипения.
   Пробираясь по улицам, они прижимались к стенам домов, стараясь держаться в их тени.
   Хорошо, что патрули городской стражи заблаговременно предупреждали о своём приближении громкими голосами и отблесками ярко пылавших факелов, давая возможность нырнуть в ближайший переулок и переждать, пока мимо проходят вооружённые копьями и дубинками воины во главе с офицером в круглой широкополой шляпе.
   Девушка стойко помалкивала, хотя в голове вертелось великое множество вопросов, главный из которых звучал предельно лаконично: "Зачем Накадзимо вернулся за ней?"
   Несмотря на то, что Платина предполагала, как именно прозвучит ответ, она хотела непременно услышать его сама.
   В каком-то кривом, загаженном проулке дорогу им заступили три фигуры, смутно различимые в вонючей темноте.
   С лёгким, металлическим шорохом в руке "чёрного археолога" появился то ли короткий меч, то ли длинный кинжал. Чуть помедлив, и Ия обнажила свой клинок.
   Видимо, грабители им попались какие-то нерешительные, или двое вооружённых прохожих навевали мысли не о богатой добыче, а о тяжких увечьях, но романтики подворотен поспешно отступили.
   От ожидании возможного предательского удара девушку прошиб холодный пот, когда она проходила там, где минуту назад маячили пугающие силуэты.
   Когда впереди показался просвет между двух тянувшихся по сторонам стен, Платина облегчённо перевела дух. Но тут под подошвой туфли что-то мерзко чавкнуло, и нога стремительно заскользила в сторону по какой-то дряни. Подавшись вперёд, Ия немыслимо выгнулась в безуспешной попытке сохранить равновесие и непременно упала бы, если бы спутник не успел схватить её за пояс.
   Нелепо взмахнув руками, девушка сумела выпрямиться. Вот только от резкого движения из-за пазухи выскочил кошелёк, а с плеча сорвался узелок с вещами. Его-то приёмная дочь бывшего начальника уезда успела подхватить, а мешочек с серебряными монетами плюхнулся на влажную, дурно пахнущую землю.
   Зашипев от досады, Платина моментально сцапала его и, вернув на место, затолкала поглубже.
   - Потерпите, - подбодрил её Накадзимо. - Недолго осталось.
   - Всё в порядке, - заверила его Ия, туже затягивая пояс.
   Через несколько минут они вышли к городской стене. Закон запрещал возводить любые постройки ближе, чем в шести чи от неё, и по всему периметру образовывалось что-то вроде сквозной улицы.
   Сообразив, что "чёрный археолог" собирается перебраться через ограду, девушка схватила его за рукав.
   - В чём дело? - резко обернулся мужчина.
   - Зачем вы пришли за мной? - выпалила Платина, прекрасно понимая всю глупость подобного вопроса, но не в силах ничего с собой поделать. - Почему спасаете?
   - Разве господин Таниго не сказал, что я хочу жениться на вас? - в местной манере вопросом на вопрос ответил Накадзимо.
   - Сказал, - промямлила Ия, чувствуя, что краснеет.
   - Тогда зачем спрашиваете? - грозно рыкнул собеседник, решительно хватая её за руку. - Скорее, у нас мало времени.
   Тонкие, сильные пальцы "чёрного археолога", как клещами сжали ладонь девушки, но та даже не подумала вырываться.
   Они подбежали к стене, где Платина рассмотрела почти незаметную на фоне кирпичной кладки верёвку с навязанными на ней узлами.
   Мужчина осторожно подёргал за неё. В ответ та чуть приподнялась. Видимо, это означало, что с противоположной стороны их кто-то ждёт. Скорее всего, другие члены шайки.
   - Сами заберётесь, или мне вас тащить? - деловито поинтересовался Накадзимо.
   - Сама справлюсь, - буркнула Ия, убирая кинжал в ножны.
   - Перед тем как будете спускаться на ту сторону, дёрните два раза, - торопливо проинструктировал собеседник.
   Понимающе кивнув, девушка крепко ухватилась за верёвку, упёрлась ногами в стену и принялась карабкаться вверх.
   Распластавшись на покрывавшей стену черепице, перевела дух. Пахнуло сыростью. Казалось, совсем рядом поблёскивала отражением звёзд покрытая лёгкой рябью гладь большого озера.
   Как-то так получилось, что, прожив в Кафусё почти полтора месяца, приёмная дочь бывшего начальника уезда так и не удосужилась побывать на его берегу. То находились какие-то важные и не очень дела, то просто не хотелось никуда ходить. Но она уже слышала в городе разговоры о скором фестивале, включавшем в себя и гонки многовесельных лодок.
   - Эй, госпожа! - тихо окликнули её снаружи. - Заснули вы там, что ли?
   - Нет! - тихо огрызнулась Платина и, пару раз дёрнув за верёвку, начала спускаться.
   Глянув вниз, различила фигуры двух человек. Один явно готовился её подхватить, другой воровато оглядывался по сторонам.
   "Таниго и Зенчи", - почему-то сразу определила Ия.
   Они помогли ей встать на землю, точнее на настил из грубо оструганным плах, и вцепились в верёвку, удерживая поднимавшегося с той стороны стены главаря.
   Девушка осмотрелась. Пристань тянулась метров на сто в обе стороны. Возле неё, чуть покачиваясь на мелкой ряби, несколько маленьких одномачтовых судёнышек или, скорее, больших лодок. Оттуда доносился переливчатый, многоголосый храп. Кажется, часть экипажей, пользуясь хорошей погодой, ночевали на борту, экономя деньги и оберегая имущество.
   С лёгким шелестом упала верёвка. Чуть погодя, спрыгнул сам Накадзимо, ловко подхваченный своими приятелями.
   Отряхнув полы халата, он тихо спросил:
   - Где лодка?
   - Всё готово, господин, - заверил его Таниго. - Сюда.
   Платина безропотно позволила главарю "чёрных археологов" взять себя за руку и повести за собой.
   Держась в тени стены, они быстро добрались до конца причала, где одиноко покачивалась посудина, в темноте ничем не отличимая от остальных.
   Внезапно над её бортом выросла тёмная фигура и призывно махнула рукой. Когда беглецы приблизились, неизвестный, видимо, на всякий случай, осведомился:
   - Господин Таниго?
   - Это ты, Умак? - вопросом на вопрос ответил дворянин и, дождавшись утвердительного ответа, ловко забрался в лодку.
   Вдвоём они помогли перебраться туда Накадзимо и Ие. Последним на борт взошёл Зенчи.
   - Отплываем с рассветом, - не терпящим возражения тоном приказал предводитель "чёрных археологов".
   - Никак нельзя, господин, - непривычно решительно для простолюдина возразил Умак. - Если я уйду без груза, меня могут заподозрить в неблаговидных делах. А груз привезут только после комендантского часа.
   - Я заплачу за риск, - пообещал дворянин.
   - Дорого это вам обойдётся, господин, - с плохо скрытой насмешкой фыркнул собеседник.
   Внезапно Накадзимо резко обернулся к девушке, одной рукой обнял за талию, крепко прижимая к себе, и выдохнул прямо в ухо:
   - Закричите - все погибнем.
   Прежде чем ошалевшая от подобной беспардонности Платина успела что-то сообразить, другая рука мужчины полезла ей за пазуху. Пискнув раздавленной мышью, она поджала ноги, пытаясь присесть и вырваться из грубых объятий.
   Но самозваный жених уже нашарил у неё под курткой кошель и отпустил обалдевшую невесту, позволив той мешком свалиться ему по ноги.
   - Этого хватит, - скорее утвердительно, чем вопросительно произнёс главарь "чёрных археологов", кинув мешочек с серебром капитану или, скорее всего, владельцу лодки.
   Ловко поймав, тот прикинул его на вес и поклонился.
   - Да, господин.
   - За всё! - грубо добавил Накадзимо, протягивая руку Ие.
   - Хорошо, господин, - после короткого размышления согласился Умак.
   Потрясённая девушка встала, проигнорировав предложенную помощь. Мелькнула сумасшедшая мысль выпрыгнуть из лодки, добежать до прибрежных кустов, спрятаться там, потом как-нибудь пробраться в город и вернуться домой.
   Словно почувствовав настроение беглой преступницы, Таниго мягко взял её за локоть.
   - Пойдёмте, я провожу вас туда, где вам никто не помешает.
   Платина машинально положила ладонь на рукоятку кинжала.
   - Не стоит, - устало вздохнул лжебрат, даже не делая попытки её разоружить. - Вам же хуже будет.
   - Сюда, господин! - тихонько позвал то ли капитан, то ли хозяин лодки.
   Повинуясь лёгкому усилию "чёрного археолога", Ия молча поплелась в ту сторону, то и дело спотыкаясь за какие-то поперечные балки.
   На корме располагалась крошечная надстройка, чем-то напоминавшая собачью будку для сенбернара.
   - Там тесновато, - издеваясь или извиняясь, сказал Таниго, тут же заверив: - Но это только, пока мы не отчалим. Вдруг городская стража нагрянет? А у вас среди них уже и знакомые есть. Вдруг узнают ненароком?
   "Может, всё-таки удрать? - как-то лениво и отстранённо подумала пришелица из иного мира, тут же задав себе вопрос: - А смысл? Накадзимо не сам тот рисунок нарисовал. И он не знал, что я именно приёмная дочь. Значит, меня на самом деле ищут. Ну, и куда податься, после того как сбегу?"
   Не найдя подходящего ответа, девушка опустилась на четвереньки и заползла в будку. Проход тут же закрыли. Очутившись в полной темноте, Платина сняла с плеча узел, прижалась спиной к стене и, вытянув ноги, в изнеможении закрыла глаза. Даже плакать уже сил не осталось.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   156
  
  
  
Оценка: 7.66*15  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"