Однажды в студеную зимнюю пору я вышел из дома, чем и ознаменовал начало череды фатальных случайностей, взбудораживших умиротворенную жизнь представителя типичного офисного планктона.
Обычное субботнее утро не предвещало никаких событий. После трудовой недели в моих планах значилось: поспать, поесть, полазить на просторах глобальной паутины и посмотреть очередные новинки мэтров киноиндустрии. В общем, очень "продуктивно" провести день. Но данные планы были грубо нарушены представителем технического прогресса, именуемым смартфон обыкновенный. Задорный мотивчик от британских Prodigy возвестил, что мой лучший друг, в народе Денис свет Юрьевич, очень жаждет общения.
- Внемлю, - буркнул я.
- Здорово, Царь-батюшка! - отозвалась трубка. - Какие планы на сегодняшний день?
- Думу думать о тяжелой судьбе отечества.
- О, всемогущий, не желаешь ли протянуть руку помощи страждущему? - продолжил спектакль Дэн.
- Что на этот раз у тебя случилось, горе луковое?
- Я пополнил ряды неудачников, - тяжко выдохнул друг.
- Насколько мне не изменяет память, ты их и не покидал.
- О, ты всегда был надежным оплотом дружеской поддержки. Короче, дуй ко мне. На месте все расскажу.
И вот спустя четверть часа, дрейфуя между потоками прохожих, я держал путь на другой конец города в обитель Солодова. С Денисом мы знакомы еще с детства. Жили в одном дворе, ходили в одну школу. Делили все прелести подросткового периода пополам: одна сигарета на двоих, общие драки, общие интересы, общие шалости и общие подзатыльники от родителей. Окончив школу и получив призыв "Родины-матери", мы дружно воспылали любовью к филологическим наукам и покинули просторы нашей глубинки. А дальше пять лет студенческой веселой канители промелькнули в один миг. К сожалению, наша любовь к филологии оказалась невзаимной, и, получив на руки заветные синие корочки, мы оказались выброшенными на просторы рынка труда. Осознав, что сей рынок не готов принять нас с распростертыми объятиями, дипломы плавно передислоцировались в тумбочки, а мы начали осваивать иные профессии. Я стал менеджером среднего звена, а Денис - администратором псевдоитальяского ресторанчика в одном из спальных районов Первопрестольной. Я успешно штурмовал карьерную лестницу, сбывая заморскую электронику русскому обывателю. А мой друг, причисляя себя к классу, как он сам называл - богемы, не стремился к кипучей активности, предпочитая вести размеренный образ жизни, довольствуясь малым. Посменно работая в ресторане, он с завидным постоянством посещал различные выставки современного искусства, музеи и литературные кружки, тратя на них весь свой небольшой доход. Все мои увещания о рациональности такого проживания не возымели результата. Оставив попытки вразумить сего представителя рода человеческого, я продолжил лелеять по-братски дружеские чувства к этому недоразумению.
Гостеприимно распахнутая дверь квартиры номер 10 на 2-м этаже хрущевки явила моему взору слегка помятого щуплого блондина.
- Здорово, друже, проходи, - пожав протянутую руку, он отступил в недра квартиры.
Оставив зимнюю амуницию в прихожей, я проследовал на кухню. Нахохлившийся волнистый попугай Кеша, гордо восседавший на жерди клетки, заботливо установленной в центре небольшого помещения, огласил мое появление зычным: "Полундра"! Это единственная фраза, которой удалось обучить пернатого брата меньшего.
- Если учесть, что первое и второе в твоем исполнении сродни третьему, то я выбираю чай.
Несколько минут копошения, и на столе обозначились две кружки горячего напитка индийского происхождения. Отпив сей чудной жидкости, я поднял взгляд на друга:
- Вещай о своей кручинушке.
- Да что тут вещать?! - отозвался парень, присаживаясь напротив меня. - Меня тупо обокрали. Итак, возвращаюсь я вчера вечером со смены: иду, курю, никого не трогаю, медленно, но верно засыпаю. Вдруг на перекрестке у магазина вылетает юный Шумахер на мопеде и легким движением руки выхватывает у меня знавший лучшие времена рюкзак. И не успел я тявкнуть, как он унесся в прекрасное далёко.
- Да, - хмыкнул я. - Велика потеря?
- Да в том-то и дело! В голову не возьму, на что у меня можно было позариться: на сменную рубашку, грязную термокружку, потрепанный томик "Идиота", залежи крох от крекеров и чипсов да морской узел наушников? Нет, там, конечно, где-то валялся кошелек с мелочью и банковской картой, которую я сразу заблокировал, но больше ничего стоящего не было. Хорошо, что ключи от квартиры и мобильный остались в куртке, а то тебе бы выпала возможность лицезреть мою кислую физиономию еще вчера вечером на пороге своей холостяцкой берлоги.
- Ну, а что ты от меня ждешь, кроме искренних соболезнований о твоей несобранности?
- Карту-то я заблокировал, но восстанавливать новую будут неделю. Поэтому на данный момент за душой у меня ни гроша. Витёк, будь другом - окажи гуманитарную помощь детям голодающего Поволжья в лице моей скромной персоны!
- Куда я денусь с тонущего корабля, - подытожил я.
Засидевшись в гостях до позднего вечера и поддавшись ностальгии о былых студенческих временах, я возвращался домой и усмехался каверзным случаям, началом которых послужили оплошности Дениса. Припоминая рассказ оного о краже, я отметил про себя странную особенность. Нет, конечно, у нас не крайний север, но минус 12 градусов по Цельсию не благоприятствует рассеканию по замерзшему городу на мопеде. Видимо, тот лихач очень уж нуждался... в творчестве Достоевского. Умом Россию не понять!
Глава 2.
"А я все чаще замечаю,
Что меня как-будто кто-то подменил".(с.)
Следующий рабочий день встретил меня благой вестью о моей двухдневной ссылке в купеческие палаты, то бишь торговые точки нашей закупочно-сбыточной сети. Где мне предлагалось стать послом доброй воли и жесткого кнута руководства. Состроив грозный лик, я, как коршун, рыскал по отведённой мне территории, заглядывая в витрины да склады и сопоставляя их содержимое с филькиными грамотами, называемыми отчетами по инвентаризации товаров. Наведя благоговейный ужас на молодняк в лице администраторов и кассиров и доложив вышестоящим: "Усё в порядке, шэф!", вымотанный, но довольный я возвращался к родным пенатам. Припомнив, что за время командировки мой незадачливый друг, никогда не отличавшийся кротким и покладистым нравом, стал совсем уж нервным и дерганым, я резко сменил курс в направлении ресторана, где он нес свой непосильный труд.
Ресторан с громким названием "Белиссимо" при своих небольших размерах обладал уютной и непринуждённой атмосферой. Поместив свое бренное тело за барную стойку, я стал ждать аудиенции у Солодова. Раскланявшись по примеру китайского болванчика очередному гостю, администратор обратил взор на меня:
- Чем обязан?
- Диня, я что-то не понял?! Это кто тебе вместо меня настроение испортил? - театрально возмутился я. - Данная привилегия только моя! А ну подавай сюда этого супостата!
- Ты чего ершишься? Весна вроде нескоро еще. Не можешь выбрать в стиле экспрессионизма или авангарда разлить соус на полотнах пиццы? Или подойдёт ли стиль рококо для оформления столика? Богемный образ жизни давит? Напомню тебе слова нашего профессора Зотова: "Каждый сам кузнец своего счастья"!
- Вот и иди, накуй...себе счастье! - прервав мой монолог и резко развернувшись, оппонент скрылся в недрах служебных помещений.
- Так и что мы здесь смуту наводим, - опустив на стойку поднос, рядом присела упитанная рыжеволосая барышня, в миру Катерина - местная официантка и хранительница очага этого общепита.
- Да вот, разыгрываем сцену: "Ты почто боярыню обидел, смерд"! - зычно отозвался я.
- Все спорите о смысле бытия сильных мира сего?
- А кому на Руси нынче жить хорошо?
- Ой, Витя - Чернышевский ты наш, давай без этих сакраментальных: "Кто виноват, и что делать"?
- Сударыня, Вы поражаете меня своими литературными познаниями!
- Отстань от него, он уже большой мальчик. Позволь ему самому пускать свою жизнь под откос. Угостишься или так слюни попускаешь? - уточнила девушка, протягивая мне увесистый томик меню.
- А чего б и ни угоститься?! - листая меню, подытожил я. - Рыба у вас сегодняшняя?
- Я тебе более скажу, она еще и завтрашняя!
Покопавшись еще в списке творений мэтра кулинарии и сделав заказ, я обратился к рыжеволосой сплетнице:
- Катюша, вот поведай мне, что творится с нашим блаженным? Может, проблемы у него какие, али клиент бешеный его покусал?
- А кто его знает, кризис среднего возраста? - усмехнулась та. - Ходят слухи, что на соседней улочке собираются открыть новое кафе с японскими яствами. Это сейчас на пике популярности. Может, Денис и нервничает, чует вкус надвигающихся назидательных пинков дирекции за улучшение качества обслуживания. Работать же заставят, а этого русских народ ой как не любит! Тут, кстати, на днях мне попался странный такой клиент: пожилой мужчина, весь такой манерный, лощеный, одним словом, скользкий тип. И все у меня ненароком выведывал: а много ли официантов, а кто старший, а сколько администраторов, и как они работают, а кто за что отвечает и все в таком духе. Ну вот явно засланный казачок!
- Происки конкурентов? - предположил я.
- А то! Я слышала, сейчас часто практикуют переманивание персонала. Мол, молодые и зеленые никому не нужны, их еще обучать надо всему за свои денежки, а вот поднатаскавшихся за милую душу на свою сторону заманивают. Еще и специалисты такие есть, как их... современные охотники за головами! - многозначительно указав наманикюренным перстом ввысь, выдала Катенька.
- Екатерина! - послышалось из-за спины.
- Вспомнишь лучик, вот и солнце, - шепнула мне девушка, оборачиваясь на голос.
- Достаточно ублажать этого, иди уже обслужи мужчину за третьим столиком?
- Знаешь, Дэн, тебе не администратором, а сутенёром работать нужно с таким жаргоном! -
прыснул от виртуозности оных изъяснений я.
Подхватив поднос и покачивая бедрами, жрица итальянской кухни покинула наше общество.
- А Вас, Штирлиц, я попрошу остаться! - окликнул я, вознамерившегося снова скрыться, Солодова.
Безнадежно выдохнув, блондин облокотился спиной о стойку и упер в меня взгляд:
- Чего тебе, старче?
- Мир, дружба, жвачка? - примирительно протянул ладонь я.
- Витёк, ты и мертвого достанешь, - ответил тот, хлопнув по подставленной ладони.
- Рассказывай, чего буйную голову повесил?
- Да что-то мне нехорошо как-то. Тянет внутри, - начал Денис.
- Пургенчику? - не удержался я.
- Тч. Остряк! - фыркнул друже, продолжая. - Честно, можешь назвать меня параноиком, но я нутром чую на себе чей-то взгляд. Такое мерзкое чувство, будто под микроскопом разглядывают. Я даже уже оглядываться начал, жутко нервирует. Того глядишь, мания преследования разовьется.
- Денис, завязывай с криминальным чтивом на ночь глядя, а то и не такие страсти привидятся.
- Да, - махнул рукой парень. - Кошки в душе нагадили и закапывают. Утомился я что-то, друг мой верный. Груз прожитых лет давит.
- Ой ли, юноша бальзаковского возраста! Предлагаю психологическую помощь по снятию груза за чарой хмельною в братских хоромах нынче в пятницу. Ну, или все-таки пурген! - хохотнул я.
Поговорив о том, о сём, я, как мог, приободрил зачахшего представителя мужской фауны. Продумывая план действий на выходные и прикидывая масштабы разрушений моей холостяцкой берлоги от намеченной пирушки, я продвигался в объятия всепогодного метро. Заворачивая за угол, бросил завистливо негодующий взгляд на припаркованный объект китайско-американского автопрома. Черный танк надменно бликнул мне лоснящимся боком, подчеркивая мое положение в общественной иерархии на уровне "мышь обыкновенная".
- Живут же люди, - вздохнул я, оглядываясь на "Хаммер".
Глава 3.
"Птица Говорун отличается умом и сообразительностью". (с.)
Вечер пятницы ознаменовался морзянкой дверного звонка и бойким кличем: "Ликуй, товарищ, вот и я!" Ловко юркнув в открытую мною дверь, Денис по-хозяйски двинулся к стратегически важному объекту квартиры - холодильнику.
- Ну-с, чем потчевать будешь, барин?
- Очень ленивыми голубцами.
- Это как? - поинтересовался блондин, захлопывая дверцу.
- Капуста - на балконе, фарш - в морозилке!
- Я фанатею от твоего гостеприимства! Ну что, пойдем в храм чревоугодия желательно с достаточным ассортиментом пива пенного?
- Угу, сейчас только приму пристойный вид, - и я отправился надеть что-то более подходящее зимнему периоду, нежели шорты в ярко-желтую ромашку.
- Своим ходом или позориться будем? - донесся голос друга уже из прихожей.
Прикинув, что до магазина идти добрый квартал, а зная наши возможности в потреблении пива, я принял решение - физическое здоровье дороже Солодовской гордости.
- По коням!
- Я бы сказал по клячам, - уточнил тот, выходя из квартиры.
Мой верный конь - свидетель заката империи Ацтеков ожидал нас с торца здания.
- Здравствуй, мамонт! - поздоровался Дэн, залезая на переднее сидение.
"Москвич 2140", ласково именуемый мной Жориком за свою способность к молниеносному поглощению продуктов нефтеперерабатывающей промышленности, достался мне от отца то ли в назидание, то ли в наказание. В этом вопросе я еще не разобрался. При всей своей моральной и физической ветхости он неведомой мне магической силой оставался на ходу. Хоть автомобиль являлся вечным объектом язвительных подколов моего лучшего друга, я испытывал какие-то преданно-родственные чувства к этому моему ровеснику.
Довольно быстро разделавшись с закупкой провианта и вернувшись к дому, мы навьюченными верблюдами преодолевали подъем на 7-й этаж.
- Твой параноидальный бред по поводу своей персоны закончился? - запыхавшись, поинтересовался я.
- Я ему серьезно говорю, а он все язвит. А вот если твоего единственного лучшего друга найдут аккуратно расфасованным по пакетикам, что ты тогда будешь делать? А?
- Отчаянно реветь белугой! Да кому ты сдался, юродивый?! Посуди сам: дитя советских инженеров, гол как сокол; бледный да тощий, аж бабки у подъездов крестятся со слезами; с приземленными интересами да недалекими взглядами на жизнь. Да ты даже пробки поменять не можешь, так во мраке и помрешь!
- Витя, вот ты сейчас что этим сказать хочешь, что я тупой? - возмутился юродивый.
- Нет, ну что ты?!? Ты просто слабо... умный! - констатировал я, пропуская его в квартиру.
Нахохлившись и подхватив пакеты, парень прошлепал на кухню. Поднимая наспех сброшенную им куртку, я собрался направиться вслед за другом, как случайно в полумраке прихожей ощутил под ногами какой-то небольшой предмет.
- Дэн, по-моему, я на что-то наступил?
- На мою самооценку, - послышалось из глубины помещения.
Подойдя к вовсю хлопочущему над закуской блондину, я протянул ему флешку, по-видимому, выпавшую из его куртки. Солодов непонимающе уставился на сей предмет компьютерной техники, а затем внезапно хлопнул себя по лбу:
- Совсем запамятовал, голова дырявая! Вот уж как неделю назад один из посетителей потерял ее в ресторане, мне официант принес. А я как порядочный человек вознамерился ее вернуть, сунул в карман да благополучно забыл, - и, отложив носитель в сторону, продолжил накрывать на стол.
Уже далеко заполночь, изрядно захмелев, мы вернулись к нашему дискурсу на тему образа жизни представителей современного сильного пола. Как стукнув кулаком по столу, Денис высказал:
- Вот хватить меня морально угнетать! Я тебе сейчас докажу свои умственные способности.
Выбежав из кухни, он вернулся с моим стареньким и боевым лэптопом.
- Сейчас дедуктивным методом я определю хозяина этой флешки, - усевшись в кресло и поставив персональный компьютер на по-турецки сложенные ноги, парень погрузился в созерцание голубого экрана.
- Ну, извольте, Холмс, - дал добро я.
Диня всегда отличался упрямством осла, а уж если пьян, то прет напролом, как ледокол имени Ленина на просторах Арктики. Поэтому посудив, что его ничем не вразумить, я продолжил опорожнять пивную тару. Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы только мои нервы не трепало!
- Мать моя женщина, отец мой мужчина! - в сердцах воскликнул тот. - Да тут сплошь алхимическая клинопись! Мой гуманитарный мозг сломлен.
Заглянув в экран, я увидел немалое количество текстовых файлов, действительно, содержащих химические формулы.
- Хм. Тут какая-то методичка и учебный план, по ходу, флешка принадлежит служителю Альма-матер. Так, тут аббревиатура университета. Сейчас запросим глобальную паутину, - продолжил расследование хмельной друг, ловко щелкая окнами браузера. - Бинго! Московский государственный университет тонких химических технологий, кстати, недалеко от нашего "Белиссимо" на проспекте Вернадского. Чуешь, как уже теплеет? Так, так. Полазим по учебному плану, ага, вот и номер группы. Насколько мне не изменяет память со своих студенческих лет, то в номере указывается факультет, специализация, курс и группа. Сейчас сравним списки. Угу, факультет биотехнологии и органического синтеза. Вот это название! Боюсь представить, чем они там занимаются. Так преподавательский состав... Если есть методичка и учебный план, то это должен быть препод. Логично? Ох, даже не буду пытаться выговорить предмет, звучит как древнее проклятие! Вот, есть контакт! Сей предмет вещает некий Ковалев С.М. доцент, кандидат химических наук! А, ну как?
- Браво! Мои скромные познания меркнут пред Вашей гениальностью!
- А то! А теперь представь, как удивится Ковалев С.М., когда я ему флешечку на тарелочке с голубой каемочкой принесу, - раззадорился Денька.
- Ты что вознамерился посередь ночи в универ поехать?
- Не, ну не настолько я еще пьян! А вот завтра, да!
Еще немного погордившись своими детективными способностями и докинув хмельной напиток, Денис стал клевать носом. И недолго думая, мы отправились почивать, кто на лаврах, а кто на кровати.
Утро вечера не стало мудренее для моего друга. Его желание щегольнуть перед моим носом вытянувшимся в удивлении доцентским лицом не убавилось. Этот сыщик умудрился позвонить в деканат. И даже когда ему сообщили, что доцент Ковалев С.М. в данный момент отсутствует, он нашел выход. Залившись соловьем о тяжелой судьбинушке нерадивого студеонуса, весящего на грани отчисления, что спасти его бренное тело и душу может только вовремя сданная практическая работа грозному доценту, наплетя еще вагон и маленькую тележку слезливой ереси бедной девушке-секретарю, он все-таки ухитрился получить его адрес.
И вот спустя два часа мы со скоростью бешеных тушканчиков, подгоняемые морозом, неслись в сторону проживания того самого С.М. Окончательно околев и натянув по самые глаза капюшон, Денис стал выискивать нужный нам подъезд. Забегая внутрь, я бросил взгляд на припаркованный рядом с подъездом черный "Хаммер". "Дежавю",- пронеслось в моей голове.
Отыскав нужную квартиру, Солодов нажал на кнопку звонка. Через минуту дверь резко распахнулась, являя взору двухметрового бритоголового качка, надпись на пальцах опершейся о косяк руки гласила: "Сеня". Смекнув, что сей Арсений имеет очень смутно дальнее отношение к доценту и кандидату химических наук, я опешил.
- Упырь, кого там черти принесли? - донесся хриплый бас из квартиры.
Черти нервно сглотнули. Явственно представляя ближайшие сводки местного УВД о двух неопознанных трупах мужского пола, найденных на окраине Битцевского лесопарка, на периферии сознания я услышал Денисов голос: