Человек и огонь История, старая, как мир... Человек шел по суровому зимнему ландшафту. Человек нес огонь в руках, нес бережно, боясь пролить малейшую его каплю... Потому что огонь, чудом возникший в его руках, чудом же согревал его, спасал от стужи. Вокруг ревел и стонал свирепый зимний ветер, снег мешал идти босому путнику, но он шел... Потому что его грел огонь в его руках. Он освещал слабым бликом счастливое лицо странника... Счастливое от того, что ему было так тепло посреди морозного дня. Огонь приносил путнику радость. Но огонь вместе с тем и обжигал. Он растекался по пальцам человека, он ронял капельки себя в мерзлую землю - и растапливал снег. И загоралась трава под ногами человека, трава, оставшаяся с теплых летних дней, пробившаяся сквозь таявший на глазах снег... Пламя это обжигало босые ноги странника, когда он ступал по траве, но он не обращал внимания на это – ведь прежде всего для него стал огонь, тепло, которое он давал... И человек лил слезы от непрестанной боли в руках... И он все шел, шагал по этой застывшей в недвижимом от мороза воздухе местности. Он считал, что идет к цели. К заветной цели... И обязательно до нее дойдет. А когда огонь начал стекать сквозь пальцы человека все более обильным потоком, оставляя ему все меньше тепла, странник остановился. Он звал огонь назад, он сжимал пальцы все сильнее – но огонь не желал оставаться со своим кратковременным хозяином. И лишь тогда человек почувствовал, как отступает боль от горящего в руках пламени. Оставляя лишь боль от ожогов... И как холодно вокруг. И что вокруг никого нет. И тогда он отчаянно, изо всех сил начал звать огонь. Он пожелал, чтобы он пришел, согрел его озябший ладони... Он подставлял руки, сложив их чашей, и звал, и все звал... А ветер продувал его насквозь, и гасли последние островки огня, порожденные искрами чудесного пламени. И когда огонь, спустя долгое время, все-таки пришел, человек опять продолжил свой безмолвный путь. Путь непрестанной боли и непрестанной радости... В самом конце пути... И однажды, преодолев все снежные бури и заносы, человек окончил свой путь у той самой заветной цели, считая, что путь этот наконец-то пройден... Пройден до конца. Считая, что он скоротал свой век не зря в поисках цели, потому что он пришел все-таки к ней. Огонь в его руках давно погас, превратившись в угольки, перестав быть огнем и превратившись в тусклое воспоминание о былом величии. Величии маленького озерца неистощимого пламени, которое так согревало тело и душу замерзшего путника... Теперь больше нечему было греть. Огонь испарился в заоблачные выси, улетел вместе с ветром в далекие дали, а взамен человеку остались только едва тлеющие угольки в руках... Может быть, он мало любил тот огонь? Мало желал ему гореть вечно и не так звал его, когда тот ушел? Кто знает... Сам за себя говорил лишь тот факт, что теперь огонь перестал гореть... Теперь человека непрестанно мучили былые раны, ожоги от огня... Ветер все так же лихо терзал его, поземка обжигала ноги вездесущим холодом. Это были вечные явления природы - ветер и поземка, и чудо могло бороться с ними только короткое время. А тот огонь как раз являлся чудом. И приходить он мог лишь ограниченное количество раз... Только вот никто и никогда не подсчитывал и не вел статистики, как часто в мире появляется чудо. Оно ведь такая непредсказуемая вещь. Говорят, благодаря таким вот чудесам и выживают люди. Говорят, это такое вот чудо помогает жить самому роду человеческому. И еще говорят, что это только оно способно довести исстрадавшихся представителей рода людского до их такой заветной цели... Только вот бывает так, что чуда не происходит. Ведь они, чудеса, ждут и приходят к нам сами. По собственной воле. И не спрашивают нас, людей, когда им прийти. Так случилось и в этот раз. Странника покинул его животворящий огонь – и он больше никак не смог его найти. А разжигать костры он не умел. Да и нечем было жечь искусственный, рукотворный огонь посреди безмолвной белой пустыни. Теперь только и оставалось человеку, что радоваться своему новоприобретенному счастью. Счастью того, что он наконец-то дошел до своей заветной цели... Найдя ее, он уронил остывшие угольки в мерзлую землю, и они затерялись где-то в снегу. И она сияла, как само лето, как солнце в разгар жары, как сама радость жизненная, как суть и смысл всякого человеческого существования. Она была Ею, Целью... И теперь он мог обнимать ее, эту цель, ласкать и глядеть, как переливается она серебристо-желтыми сполохами в тусклом свете восходящего зимнего солнца... Только вот почему-то цель не грела. И не приносила больше никакой радости. Наверное, слишком долго он ее желал... И слишком рано он перестал замечать огонь в своих руках... Тот самый, который именно и был для путника тем - самым главным. Тот самый, который так отчаянно хотел согреть его душу. Завершение пути... И чудилось ему теперь, когда достояние надежно было зажато в его руках, что не один он шел вот так к заветной мечте по снежной пустыне... Благодаря этой вещи он стал видеть намного больше, чем видел ранее. Сотни огоньков перемещались по пустыне, высвечивая