Андронов Игорь Николаевич : другие произведения.

Полмедведя

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Почти сказочный Новогодний детектив.... Был подан на конкурс РД-10, занял 12-13 место из 21.

  -- Полмедведя
  

Зима... и тишина вокруг,

День короток, а ночь длинна,

Мы в Новый Год в Тайге, мой друг,

Лабаз, убитый... Ни следа.

Медвежий только...И медведь,

Шатун, что вертолёт сломал

Нет помощи. Дождаться б нам

Рассвета, только...

   Вырванный, наполовину скрученный кусок металла со следами глубоких царапин -- кусок обшивки вертолёта...
   - Дела... мать...
   Акиншин стоял возле разгромленного вертолёта и в задумчивой растерянности чесал затылок под шапкой. Ему, бригадиру-электрику, не первый десяток лет содержащему в порядке линию высокого напряжения, совершенно не нравилось будущее, только что прописанное на рецепте судьбы. Медвежьими когтями. Вертолётчик Толя Гранов по прозвищу Грань жалобно взирал на командира сверху, сидя возле винта на кабине верхом. Лётчик был при машине всё время, пока команда из трёх специалистов лазала по опорам ЛЭП, и караулил, одновременно проверяя и подготавливая старого винтокрылого друга к вылету. Медведь-шатун, как часто бывает в тайге, появился для человека внезапно, загнал того аж на крышу вертолёта, полазил по запасам, много чего помял и попортил, но, главное - раскурочил напрочь всё управление. От панели, тумблеров и рукоятей остались лишь жалкие остатки...
   - Взлететь сможем? - Этот вопрос бригадир задал скорее по привычке, потому как даже ему, не разбирающемуся в сложной авиационной технике, сразу стало ясно, что они застряли и, похоже, надолго. Тридцатое декабря. И это - приговор, никто не полетит на выручку без крайней необходимости, пока не кончатся праздники...
   Грань, тем временем, спустился вниз при помощи друзей (сам не мог - высоко), соскользнул по борту вниз и уставился на искорёженные внутренности. Покачал головой, усевшись от бессилия на корточки.
   - Нет... Только в ангаре... Перебирать всё и полностью... Вызывай запасной, командир... - Закашлялся.
   - И то дело, да и с электрикой покончили, так что не пропадать же нам братцы, - Вася Дуринов, по кличке Дятел, шмыгнул красным от простуды носом и высморкался в снег.
   - Давай, командир, не томи, - подключился и Седой, иначе - Сергей Хатецкий. Сергея дома ждала молодая супруга и дети -- двое малышей двух и четырёх лет от роду. И, понятное дело, Новый Год хотелось бы провести в кругу семьи...- Рацию-то с собой брал?
   Жора Акиншин иначе известный как Кишка кивнул, сбросил рюкзак с рацией со спины в снег и, порывшись достал прибор, который, согласно инструкции, приходилось постоянно таскать на себе.
   - Работает, железка... База... База...
   Раздался треск и свист, потом:
   - База слушает... - голос человека, похоже, слегка навеселе, прорезался сквозь шум.
   - Это Акиншин, третья бригада, у нас ЧП. Вертолёт сломан, медведь. Начисто. Нужен спасатель...
   - Вы где, - голос в рации стал серьёзным. Записываю.
   - ЛЭП шесть дробь восемьсот три.
   - Понял. - немного тишины, потом голос снова прорезался, - У нас проблемы, да и у вас, ребята, тоже, машина будет только послезавтра, погода и праздники... - Чувствовалось, как собеседник на другом конце "линии" развёл руками. - Место для ночлега есть?
   - Есть, как ни быть, - командир ответил в рацию, увидев что Грань утвердительно и серьёзно кивнул.
   - Перекантуйтесь пока, где, и ждите... Конец связи...
   Акиншин выключил прибор, выдавший "последний хрип", спрятал его обратно в рюкзак, кряхтя поднял и при помощи Дятла водрузил на плечи, повозившись немного с неуступчивыми лямками.
   - Давай Грань, поверю тебе, хоть ты и странный в последнее время стал, говори, где жильё.
   Из услышанного, не слишком внятного рассказа, вскоре, выяснилось, что чуть в стороне, в нескольких километрах вглубь тайги, на поляне, лётчик видел, на подлёте, оборудованный лабаз с охотничьей заимкой, которая, как известно, в Сибири всегда готова принять человека в беде.
   - Значит километра три по целине... - Жора посмотрел на команду сурово, - нужны снегоступы, хотя бы на первое время, до ЛЭП тут всего пара сотен метров, а и то в валенках еле добрались...
   - Есть снегоступы, точно -- есть, но только на двоих, остальные соорудим, благо веток полно, - Гранов забрался внутрь и выбросил наружу вскоре две пары снегоступов, - во, медведь до них так и не добрался, живём...
   - Так, я и Дятел, идём за лапником -- из него быстрее соорудим остальные снегоступы на команду, а вы тут верёвкой озаботьтесь да продуктами, - командир, не мешкая (день короток, а ночь длинна), живо распределил роли в команде. И уже через полчаса импровизированные снегоступы были в наличии, дотянуть до заимки должны были... Загрузились, выгребя почти весь продуктовый запас, что не был попорчен топтыгиным, и, конечно, забрали и "аварийный комплект" - набор, предназначенный как раз на случай такого вот происшествия.
   - Вертолёт закрыть сможем?
   - Нет, командир, медведь был большой, - Дятел показал на следы когтей на обшивке, - Дюралюминий продрал, будто бумагу, дверь не закрыть, прикрыть, разве что...
   ...
   Прошло три часа, стемнело, в это время темнеет быстро. Зима. Но, к счастью, лабаз и заимка показались... Действительно, ходу по прямой было три километра, не больше, и, если бы не снег, с характерным хрумканьем отзывающийся на каждый шаг, то добрались намного быстрее. Зашли внутрь заимки, пусто. Никого. Расположились, нашли пыльную лампу -- керосинку, керосин. Зажгли. Потом растопили печь, металлическую, обложенную камнем, заимка видно охотниками была обустроена, и обустроена солидно...
   - Дак, ага, шкуры, пара одеял, бутыль, - Седой открыл полуторалитровую бутыль, принюхался и закашлялся, - Самогон, на травах...
   - Погодь, положи, - это вмешался Акиншин, - до завтра, завтра всё равно тут куковать, а праздник...
   - И то дело, выпить будет нечего, тут всего на раз и только, - это вступил Василий.
   - Хорошо, если так... - Бутыль была спрятана в шкуры.
   Мужики сообразили чаю, открыли консервов, поужинали, согрелись, тут Жора -- Кишка и спросил:
   - Грань, а что за медведь такой, мы ж его вроде не видели?
   Тот поднял мутные, сонные глаза:
   - Дак, как дело-то было... Я только панель открыл, ну чтобы контакты проверить, стою, стало быть, задницей наружу отсвечиваю. А тут сзади рык... Я гляжу -- медведь. Сам не помню как у винта оказался. А медведь пошуровал внутри, как твой барин, пару раз саданул по обшивке, потом, когда вы уже возвращаться стали, видно услыхал. Ну и утёк... А я и слезть не могу... Страшно...
   - Ясно, - усмехнулся Седой, - Хорошо, что ты трус, а то мы бы и без лётчика остались.
   - Да уж, - командир поднял кружку с чаем, - не чокаясь, хоть и чай, но за то чтобы вернуться...
   ...
   Прошла ночь. Благодаря провидению, спокойно. И только рассвело, как Гранов, лихорадочно торопясь, с какой-то бешенной "искрой" в глазах, собрался, повинившись, в обратный путь,- оказывается забыл документы:
   - Я снегоступы нормальные возьму, извините братцы, за документы меня прибьют, вернее чем медведь. Я быстро.
   Проводили, так и не заставив взять с собой ружьё, одно из двух двенадцатого калибра, обнаруженных в оружейном ящике заимки. Хотя и настаивали, на всякий случай.
   Прошло минут двадцать. Тут командир оделся, переломил, так и не убранную, двустволку, оглядел внимательно, нашёл патроны.
   - Крупная дробь, сечка. Я на охоту, может кого пристрелю вкусного к празднику, а вы тут приготовьте чего к праздничному ужину, там в лабаз слазьте, может хозяева до нас чего оставили, поглядите.
   Надев последние "хорошие" снегоступы, Акиншин ушёл в лес, оставив Седого да Дятла на хозяйстве. Те с час убили на "кипяток", посуду и крупы, кашеваря, потом Василий засобирался:
   - День пока, я в лабаз, пошарю, может чего из съестного найду, на бульон...
   Седой лишь кивнул:
   - Давай, брат, я тут пока помешаю, чтоб не пригорело...
   ...
   Была уж середина дня, как вдруг по лесу промчался чуть приглушённый звук сдвоенного выстрела. Упала шапка снега с ели неподалёку.
   - Командир стреляет, не иначе, - Дятел сидел на вершине столба, возле лабаза, топором откалывая куски мороженного мяса, обнаруженного под шкурами. Дело было долгое, трудное и продвигалось неспешно. При морозе в минус тридцать мясо было твёрдым, как камень. Но потихоньку всё шло к развязке, хоть и пришлось на рубку лосятины затратить уже почти с два часа.
   Прошёл ещё час. И ещё немного. Чуть стемнело.
   - Эй, подожди, - Василий крикнул, увидев вдруг одинокую фигурку, бредущую на снегоступах, - поможешь мясо нести. Наконец от туши лося удалось отрубить изрядный шмат, упавший с шорохом вниз.
   Лётчик подошёл, скрипя снегом, взглянул на мясо, нервно хихикнул, приподнял:
   - Да тут килограммов пятнадцать, не меньше. Где командир?
   - На охоте, - Дятел спустился, схватил за другой конец отрубленного куска мяса, - потащили.
   Донесли, вошли внутрь, внутри волновался, кусая губу, Седой.
   - Командир не с вами?
   - Да нет, а разве должен был?
   - Он же диабетик, а лекарства на столе забыл, не дай Бог в кому упадёт, замёрзнет ведь...
   ...
   Споро собрались на поиски, тут и импровизированные снегоступы пригодились, захватили лампу, потому как стемнело, хоть по часам и было всего полпятого. Шли по следам, круглым, отчетливым, погода благоволила и через час наткнулись на тело. Командир лежал на снегу закоченевший, припорошенный снегом, с огромной раной на животе. Всё вокруг было в крови, застывшей и превратившейся в кровавый лёд. Ружьё лежало чуть в стороне. И вокруг были следы... Медвежьи следы. Много.
   К восьми вечера вернулись, упав духом, таща тело за собой (положили на ватник, привязали и впряглись, благо по снегу везти страшный груз было не в тяжесть). Подняли на лабаз, от зверя подальше. Вернулись в дом, разделись молча, чуть перекусили.
   Согрелись, хмуро глядя друг на друга.
   - Вот такой у нас праздник... - Начал тихо Дятел...
   - Поминки... - покосившись на кинутое в угол второе ружьё, с которым ушли на поиски, произнёс Седой...
   - Где-то тут бутыль была, - полуутвердительно спросил Анатолий, нервно закуривая, хотя он и не курил (ну почти, бросил было...).
   Нашли самогон, налили, выпили молча, не чокаясь.
   - Мясо испортится,- вдруг вспомнил Дятел.
   - В снег его пока, не до готовки...
   Василий "выбросил" за порог мясо и вернулся. Выпили. Время шло, полночь близилась. Близилось и дно бутыли. Вот, прикорнувший было, Седой поднял глаза и...
   В воздухе, прямо над столом, переливалось радужным светом какое-то полупрозрачное марево.
   - Вот ведь... И чего только охотники в самогон не добавляют... - Сергей протянул было руку, чтобы разогнать морок, как пальцы вдруг прошило болью, будто впились иглы.
   Электрик тут же отдёрнул руку и уставился на две кровавые точки на пальцах -- явно следы острых зубов.
   А марево вдруг разрослось, сдвинулось в сторону, туда, где был чистый, хоть и относительно, пол и развеялось, оставив вместо себя странного вида мужчину, лысого (что стало понятно когда он снял шерстяной, синий колпак), с чёрной, окладистой бородой, в синем кафтане и стёганных штанах, в валенках и рукавицах. В руке он держал странного вида клюку, как говорят китайцы, - "в форме иероглифа жуй- исполнения желаний". А на плече у него сидела рыжая, в бежевых перчаточках белка и нагло глазела во все стороны, то и дело залезая в карман к хозяину, доставая оттуда орешки, которые и поедала с хрустом да чавканьем (что было странно слышать от белки).
   Мужики за столом все застыли.
   - Ну, Ратта, и что мы имеем, - заявил полувопросительно странный пришелец.
   Белка догрызла орех, махнула хвостом, спрыгнула на колени к одному из невольных "сидельцев", потом пробежалась по всем остальным, осматривая внимательно каждого. Потом встала столбиком посреди стола, упёрла руки в боки и заявила, безапелляционно:
   - Не знаю, но пахнет смертью.
   Пришелец вздохнул и, как-то выпрямившись и прибавив в росте, торжественно обратился сразу ко всем:
   - Провидение меня к вам привело, не гоже, люди, под Новый Год, с нечистою душой вам оставаться. И удел ваш - мне теперь повиноваться. Разберусь я, что случилось, кто - виной, и накажу, а невинного под праздник всё утешу... Представляюсь. Я -- Никола. Я -- Морозный, Я -- волшебник-детектив, говорите же по делу, что случилось...
   Клюка уткнулась в грудь лётчику.
   - Говори, что случилось.
   - Я... Медведь...- лётчик икнул.
   Белка прыснула:
   - Нет, дорогой, ты не медведь, хоть и шерсть на тебе медвежья, так говори понятнее...
   Сбивчиво, торопливо, сам не зная почему, отвечая непонятному человеку (да и человеку ли?), лётчик поведал известную историю, заодно добавив, что медведя надо бы пристрелить.
   - Понятно, теперь ты, - клюка была переведёна на Дятла, а потом и на Седого, которые повторили в сущности эту же историю, с незначительными вариациями.
   Клюка приподнялась, заставив замолкнуть сидящих. В дальнейшем клюка использовалась Морозным для "передачи права говорить", не давая вмешиваться в разговор посторонним.
   - Интересно, - промолвил Никола, - значит медведя у вертолёта вы не видели?
   Электрики подтвердили этот факт.
   - И в дальнейшем никто медведя не видел?
   И это оказалось правдой.
   - Теперь осмотрим тело, - Никола приподнял клюку, тут же над ним возникла светящаяся сфера, она разрослась, пока в неё не поместились все в заимке.
   - Теперь нам тьма и холод не помешают. В этой сфере волшебной мы зримо будем переноситься от места к месту, осматривая и изучая улики, - пояснил Морозный, тряхнув головой так, что с бороды посыпались, невесть откуда взявшиеся сосульки. Сфера, тут, вроде стала перемещаться, но, на самом деле, как пояснил Никола, вся внутренняя поверхность сферы была этаким "телевизором", показывающим окружающее,- перемещалось только изображение.
   Вот сфера зависла над телом. Никола наколдовал освещение и наклонился прямо над задубевшим телом, внимательно изучая, потом достал тонкий нож и стал "ковыряться" в теле.
   - Мне можно, Я -- маг, и могу совмещать пространство на участке сферы, как бы находясь на показываемом месте. А, вы, смотрите...
   Наконец, Никола что-то достал и хмыкнул, удовлетворённо. Передал белке.
   - Крупная дробь, - заявила белка. - Круглая. Картечь, примерно пятая...
   - В тело сначала выстрелили в живот, видно с небольшого расстояния, а потом подрали немного, вроде когтями...
   Никола задумался, потом спросил:
   - Где ружьё, из которого стрелял Акиншин?
   Дятел хлопнул себя по лбу:
   - Забыли, как есть, забыли...
   - Это хорошо, - вдруг улыбнулся странный волшебник, - значит улика на месте...
   Сфера вдруг понеслась по следам притащенного тела, освещая всё вокруг, наконец остановилась возле "кровавого льда".
   Никола просунул руку и достал чуть виднеющееся в снегу ружьё.
   - Так, к спусковым крючкам привязан шнур, такой используют, когда ставят самострел на звериной тропе...
   - Может он поставил самострел и, только его приладил, как услышал шорох, поднялся, наткнулся на бегущего на него медведя и, попытавшись сбежать, задел верёвку самострела, выстрелив себе дробью в живот. Ну, а медведь сначала от шума, было сбежал, но вернулся и подрал тело, - вступила белка Ратта.
   - Возможно, - задумался Никола, - посмотрим на следы. - Сфера начала двигаться вокруг, волшебный детектив смотрел задумчиво...
   - Какой странный медведь...
   - А что странного? - это спросил, взволнованно, блестя глазами с расширенными зрачками, Грань.
   - Ну, если бы медведи ходили только на задних лапах, то было бы ничего... Но не цирковой же медведь тут в округе бродил... Или... - Морозный усмехнулся в бороду, - тут был не медведь, а только полмедведя... Его нижняя часть...
   За столом раздались смешки (неуместные, но всё же).
   Пока Никола дотошно изучал сугробы вокруг, постоянно перемещаясь немного с места на место, Грань нервничал и кусал губы, и, неожиданно для самого себя, вдруг решил рассказать историю:
   - А знаете, где-то с год назад мы с командиром, как-то летали над восьмой веткой, той что в тундру уходит, а там болота, да и летом обычно комаров -- уйма. Но, зимой всё не так, тихо, спокойно, деревья редкие. Красота... Тогда облёт был с тремя ночёвками, как помню. И вот на второй ночёвке остановились возле речушки, разбили палатку, огонь развели чтоб, значит, горячего похлебать, тишина стоит,.. как смотрим в сумерках что-то на льду чернеется. Подходим... Мать честная! Медведь. Вернее, то, что от него осталось. Можно сказать, что и полмедведя, видно мишка под лёд провалился, не целиком, наполовину, да застрял, вылезти не смог, так и застыл, наполовину во льду. Волки-то верхнюю часть, что над льдом торчала, значит, благополучно сожрали, а дальше -- никак... Морозно уж больно было тогда на днях. Под пятьдесят. Так и осталось полмедведя во льду...
   - Во льду, значит, - это вернулся к разговору, отвлёкшийся было Никола, заставив сразу умолкнуть говорливого лётчика. - Ну, братцы, будем теперь изучать имеющиеся улики...
   Никола достал ружьё.
   - Первое -- к спусковым крючкам привязана нить, подходящая для установки самострела.
   Разломил ружьё, показав патронник, - патронник пустой, значит либо ружьё не заряжали, либо после возможного выстрела кто-то выкинул гильзы...
   - Далее, искал вокруг и нашёл, - следы медвежьи, неправильные, только от задних лап, два, идут сначала до ели, метрах в десяти от места убийства, потом приближаются, топчутся вокруг, и удаляются обратно, почти по тому же пути. Это три.
   - Четвёртое, - возле места убийства, в пределах двух метров найдены два патрона, неиспользованные, с крупной, рубленной дробью.
   - А и верно, вдруг заявил Дуринов - Дятел, - бригадир, когда уходил на охоту, говорил, что патроны с рубленной крупной берёт, верно, Седой?
   - Да, - подтвердил Хатецкий, - других патронов тут и нет, крупняк этот кустарный, видать, специально тут охотники оставили, чтобы от медведя обороняться да волка, если что... С мелкой дробью -- только белку бить.
   - Но -но, - заявила Ратта, - нечего меня бить, лучше скажите, круглой дроби здесь не было?
   - Да вот, в оружейном ящике посмотри, - кивнул Седой, не в силах встать -- Никола всех "приморозил" к сиденьям. До срока...
   Белка соскочила со стола, подбежала к ящику, забралась туда, стала рыться, время от времени чихая и ругаясь. Потом вылезла...
   - Нет там ничего. Дюжина крупняка рубленного, да два патрона средней литой остались - троечка.
   Никола кивнул:
   - А в теле найдена круглая, крупная дробь... Ладно. Пока оставим, пройдёмся по обнаруженным уликам далее. Итак, пятое, возле ели, где полмедведя "топталось", ожидая вашего бригадира, найдены две гильзы, использованные и выброшенные, судя по запаху пороха -- недавно использованные.
   Никола Морозный заложил за спину руки и чуть прошёлся перед сидящими, думая...
   - Итак, - продолжил, - что из этого следует. Следует -- намеренное убийство. Кто-то надел "медвежьи лапы", чтобы подумали на медведя. Обувка явно подготовлена заранее, что наводит на мысль о заранее планировавшемся покушении. Захватил своё ружье, подождал Акиншина у ели, выстрелил ему в живот, подошёл, добил "медвежьей лапой" - дубиной с четырьмя лезвиями, имитирующей лапу зверя, разрядил его ружьё, привязал к спусковым крючкам верёвку, чтобы подумали на случайное самоубийство по неосторожности. И ушёл. Вопрос. Кто же это мог быть? Если никого, кроме сидящей тут троицы, поблизости не было.
   Детектив сурово оглядел понурившихся мужиков. Чуть помолчал и продолжил.
   - Начнём с Анатолия Гранова, по прозвищу Грань. Он почти идеально подходит на роль убийцы. Для начала, где тот медведь, который сломал и искорёжил вертолёт, но которого никто не видел? Представьте, например, что Грань, надевает "задние лапы медведя", громит вертолёт, чтобы специально оставить всю команду ночевать несколько дней в заимке, которую сам же и присмотрел... Костюм и "лапу" спрятал в вертолёте. А потом залез на кабину под винт и заявил, что, мол, медведь во всём виноват. Потом, под видом что нужно сходить за документами, вернулся, опять оделся, захватил, заранее прихваченное ружьё и...
   - Я не убивал, - вскинулся Гранов, едва унимая дрожащие руки, - я у вертолёта был, когда выстрел прозвучал...
   Никола чуть улыбнулся:
   - Но в пользу лётчика говорит один факт, он не знал, что бригадир пойдёт на охоту. Об этом знали только двое оставшихся в заимке электриков. Потому рассмотрим следующего кандидата в убийцы -- Василия Дуринова по прозвищу Дятел. Ведь вы не просто так это прозвище получили?
   Ответил Седой:
   - Он очень уж любил лазать в кошках по столбам, да и висел там, ну, что твой дятел, так и прозвали его "Дятлом" после училища... Ведь так, Вась?
   Дуринов покачал головой:
   - Да, конечно, но при чём тут я?
   - Посмотрим,- у вас было достаточно времени, когда за вами никто не следил и никто вас не видел. Ну чего вам стоило, вместо того, чтобы часами рубить мясо, надеть на ноги пару медвежьих "лап", взять ружьё, спрятанное заранее в лабазе. Ведь вы постоянно вдоль этой ветки ЛЭП ходите, работа такая, а значит могли и знать, что данного места не минуете и подготовиться заранее. Положить в лабаз ружьё, лапу, да особую обувку под медведя... Вы-то как раз знали, что бригадир пошёл на охоту, не так ли? И вас, до встречи с Грановым, никто не видел. А это - часов пять... Вполне достаточно.
   - Вранье, - заявил Василий, - полная чушь...
   - Стоп, - остановил мужчину Никола, - теперь о том, что говорит в вашу пользу. Чтобы это было правдой, подозреваемый должен был быть очень терпелив, ведь неизвестно, когда представится удобный случай, да и "закладки" с ружьями нужно было бы сделать вдоль всей ветки ЛЭП. А это противоречит предположению о "разумности" убийцы. Если же сделать закладку только в данном лабазе, то шансов для убийцы становится совсем мало -- всё равно, что играть в рулетку. Казалось бы -- вот оно, оправдание. Но...
   - Случай, - белка вновь стояла столбиком посреди стола.
   - Именно, возможно, что в лабаз ружьё и лапу Дуринов положил для других целей, а тут просто представился случай...
   - Не было такого, - попытался было встрять Дятел, но, смахнул только руками часть посуды на пол.
   - Тихо, - осадил Никола, - всему свой срок. Теперь рассмотрим внимательно нашего третьего подозреваемого -- Сергея Хатецкого, по прозвищу Седой. Формально он наименее вероятный убийца. Но. Он знал что бригадир ушёл на охоту. Его опять-таки никто не видел в течение пяти часов, а это возвращает нас к версии, аналогичной только что изложенной для уважаемого Дуринова. С теми же основаниями. Только закладку надо было сделать где-то здесь -- в заимке... - Никола задумался.
   Хатецкий поднял голову:
   - Но, круглая дробь? Я, если бы убивал, захватил бы патроны из тех, что лежат здесь -- с сечкой, чтобы наверняка приняли убийство за самоубийство.
   - Возможно, - пробурчал задумчиво детектив, - но не обязательно. Вы просто об этом могли не подумать и воспользоваться заранее заготовленными патронами. К тому же убийца, как показало следствие, вовсе не образчик глубокого ума. Кто мешал ему изъять порох и дробь из патронов в ружье бригадира и вложить их снова в ствол. Так нет, он просто их вынимает и выбрасывает. Что хуже, чем просто положить в карман, ибо прямо указывает на убийство, а не на несчастный случай... Так что аргумент слабый...
   Ратта взобралась на плечо к детективу, опять залезла к тому в карман за орехами и спросила, в процессе поедания:
   - Так что делать будем? Может их всех, того... В расход?
   - Никоим образом. Продолжим поиски улик и начнём на этот раз с заимки и её окрестностей. Так что придётся тебе, Ратта, побегать, поискать везде, особенно в щелях. И вокруг заимки, там где есть следы и куда бы только смог добраться вчера человек, ясно?
   - Так точно, - белка вдруг вытянулась как солдат, отдавая честь, - Полчаса.
   В следующие полчаса мини -- экран, сооружённый Николой, показывал всем процесс обыска в заимке, а потом и вокруг неё. Постоянно слышалась ругань белки, вынужденной копаться во всякой "пакости", и её едкие комментарии по поводу никогда не стиранного белья, разбросанного повсюду. Наконец, обыск был завершён.
   - Итак, что обнаружено в заимке? - продолжил Никола, посадив белку опять себе на плечо (та занялась орехами), - три патрона мелкой дроби, потерянных в разных местах заимки. Ружья -- нет, как и места, где бы оно могло до этого храниться. Поясняю, если бы Хатецкий прятал здесь ружьё, то неминуемо бы осталась бумага, шкура или нечто аналогичное, в чём можно было бы содержать в порядке ружьё, без опасения, что оно заржавеет и станет непригодным к употреблению... Так что версия, что виноват Седой, становится самой маловероятной. Продолжим. Ратта, ты как, готова?
   Белка отряхнула лапки и прокашлялась, побив себя в тщедушную грудь.
   - Готова, к чему?
   - На лабаз полезешь, да вокруг посмотришь...
   Сфера зависла возле лабаза и Ратта "проскользнула" сквозь её стенку, оказавшись на лабазе.
   - Ей можно, она тоже волшебная, - усмехнулся Никола, стукнув своей клюкой так, что вокруг немного похолодало и в воздухе в заимке зависло на несколько секунд немного снежного "тумана". А трансляция поисков продолжилась.
   - Так, беличьи шкуры, о, силы великие, сколько родственников полегло, да вы люди настоящие белкоубийцы -- маньяки, так и убила бы всех... - Ратта поглядела, плача, прямо в сферу трансляции.
   - Ты это -- брось, сама знаешь, что только выглядишь так, как эти неразумные... Продолжай, или мне рассердиться? - Никола вдруг нахмурился и его борода покрылась инеем.
   Слёзы у белки тут же высохли:
   - Я сейчас, ага, шкура медвежья есть, лисьих две, волчьих -- много, не счесть, заячьи, под шкурами -- в лосиной -- его же - лося початая туша -- рубили. В углу, далее, в волчью шкуру завязано что -- то длинное и перетянуто верёвкой.
   - Дай-ка, я, - Никола протянул руки и достал свёрток, перенеся его в заимку, - развернул. Хмыкнул, в свёртке, смазанное, лежало ещё одно ружьё, вместе с дюжиной патронов, крупной, литой дроби.
   Белка ещё немного искала, но ничего более интересного не нашла... Вернулась.
   - Так, посмотрим, - Никола переломил ружьё, осмотрел патронник, - или ружьём давно не пользовались, или специально отработанным маслом после выстрела натёрли... Да и патроны подходят -- гильзы хоть и не совсем одинаковые, но...
   Белка вскочила на стол и заявила:
   - В общем, Дятел остаётся на подозрении...
   - Но, медвежьи лапы...
   - Точно, - вдруг воскликнул Никола, - медвежьих лап так и не нашли, а это может означать, что их выбросили вскоре после использования по назначению, ибо стали ненужными. Да и надо посмотреть, откуда и куда ведут следы эти, якобы медвежьи. Снегопада два дня не было -- должны были сохраниться. Но, сначала осмотрим следы вокруг лабаза.
   Вокруг лабаза было много следов. Можно сказать, всё было затоптано, но, чуть дальше стали видны следы от снегоступов, как "промышленных", так и кустарных, иных следов не было.
   - Не обязательно надевать медвежьи лапы у лабаза, - заявила Ратта, - надо дальше смотреть.
   Сфера плыла по следам.
   - Все следы, что оставили люди, идут к месту происшествия, много затоптано, но медвежьих нет.
   Достигли "кровавого льда".
   - Теперь к ели, - сфера переместилась к ели, где было множество "медвежьих следов", - вот тут наш "якобы медведь" ждал жертву и сюда же вернулся. Запустим сразу две сферы, одну поведёт Ратта, вторую - я, - Никола хлопнул в ладоши и изображение "раздвоилось". - Я поведу по следам идущим от тела, а Ратта пойдёт по следам ведущим к телу. Выясним, откуда и куда они ведут. Готова, Ратта?
   - Готова, - белка простёрла свои лапки в перчаточках вперёд, - понеслись.
   Вскоре выяснилось, что следы, идущие от тела, вели к вертолёту, заканчиваясь чуть не доходя до него, а следы, ведущие к телу, сначала шли вбок, немного петляли, а потом опять повернули к вертолёту.
   - Грань, - ахнул Дуринов, - это ж ты, скотина, бригадира завалил...
   - Молчать! - скомандовал Никола, - Всем. Кроме меня и Ратты. Следствие пока не завершено...
   И, как по волшебству, языки у всех сковал "паралич".
   - Ратта, вперёд, посмотри что в вертолёте.
   Искать пришлось долго,- сначала показалось, что в вертолёте ничего нет, потом белка подняла крышку ящика, лежащего под наваленным "мусором" и кучей прочего хлама. Стали слышны комментарии.
   - Ружьё, порохом пахнет, сильно; патроны,- дробь круглая крупная восемь штук пятой, дробь средняя -- дюжина тройки, мелкой -- дюжина шестой; штаны из медвежьей шкуры с лапами... Ношенные, - белка чихнула. - Деревянная дубина с лезвиями, завёрнутая в тряпку...
   Никола подвёл сферу поближе, протянул руку и достал найденное. Ратта вспрыгнула ему на плечо.
   - Вот и полмедведя нашлось. И гильзы явно в этом ружье были... Да и патроны с гильзами того же типа...
   Морозный обернулся, глаза его полыхнули синим, ледяным огнём.
   - Осталось выяснить мотив. Анатолий Гранов, вы явно готовили убийство заранее. Учтите, солгать здесь, при мне, в Новогоднюю ночь не получится. Лучше промолчать...
   Все окружающие уставились на побледневшего Гранова. Тот прикрыл глаза дрожащей рукой, глаза с огромными чёрными зрачками.
   - Я помогу, - Ратта вдруг вспрыгнула на колени лётчику и, взявшись за левый рукав свитера, живо его закатала чуть выше локтя. Вдоль вен на руке виднелись кровавые точки -- следы инъекций. Множества инъекций.
   - Наркоман... - ахнул Седой, - нас возил наркоман...
   Никола остановил того жестом:
   - Объясните, Гранов, что случилось, ну...
   Анатолий сидел, опустив голову, потом, не поднимая её, начал:
   - Да, наркоман,.. уже с полгода, почти. Но я пытался слезть с иглы. Честно. Много раз... Безуспешно. А наркотики,.. они денег стоят. Зарплата лётчика хоть и велика, да недостаточно... Вот и приторговывал я керосином, сбывая на сторону. Бригадир тут меня и поймал на горячем. Пригрозил раскрыть, если это дело не брошу. А я уже иначе не могу... Вот и пришлось выбирать: или я его заставлю замолчать, или он меня пустит по этапу.
   Гранов замолчал...
   - И вы решили, что, конечно, лучше вы... - Никола вздохнул, - Ружьё, разумеется, ваше, собственное, да?
   - Да...
   - А медвежья шкура? - вступила Ратта, - это, случаем, не те "полмедведя", про которые вы рассказывали?
   - Нет, - горько улыбнулся Гранов, - На керосин шкуру выменял у охотника. Ещё до того, как на наркоту подсел. Ну и штаны с лапами пошил...
   - Дубину с когтями вы соорудили?
   - Да, моя работа, люблю по металлу работать...
   Никола чуть помолчал.
   - Вертолёт -- ваша работа?
   - Да, - ещё раз улыбнулся Гранов, - покорёжил знатно, надо было задержать Кишку хотя бы на сутки...
   - И один вопрос остался, что требует прояснения, вы же не знали, что бригадир пойдёт на охоту...
   - Почему не знал. Знал. Акиншин любит это дело, да и по пути на заимку всё "мечтал" об охоте... Так что мне нужно было всего лишь его подкараулить...
   - Понятно, - Никола почесал под бородой, - поэтому и следы от вертолёта так идут. Сначала вы его искали, а найдя, подготовили засаду... Выстрелили в живот, подошли, полоснули лапой, выбросили патроны из ружья, привязали верёвку к спусковым крючкам. И вернулись. Спрятали компрометирующие вас предметы и пошли уже на заимку...
   Гранов лишь утвердительно кивнул в ответ. Криво улыбнулся.
   - Куда теперь меня? В суд?
   Никола выпрямился, Ратта заняла своё место у него на плечах. Волшебник нахмурился, глаза засветились синим, ледяным пламенем.
   - Я Волшебник Новогодний. Справедлив. Суров и строг. Я -- Никола. Я -- Морозный. Лёд безмолвия готов. Остальные оставайтесь, согревайтесь, до поры. Вспоминайте эту встречу, я прощаюсь. Спите... Сны... пусть приснятся в эту ночь, и подарок принимайте, утром. Всё... Конец игры.
   Никола стукнул клюкой и всё вокруг исчезло в вихре снежной вьюги. Это последнее что увидели электрики. Увидели перед тем, как окончательно погрузиться в сон.
   ...
   - Третья бригада, третья бригада, ответьте... Ответьте, третья бригада...
   Седой с трудом разлепил веки, оказывается он уснул, сидя прямо за столом. На столе, среди немытой посуды, стояла невесть как тут очутившаяся рация (хотя, как теперь вспомнил Хатецкий, она должна была бы быть у бригадира в рюкзаке) и надрывалась:
   - Третья бригада, третья... Ответьте...
   Сергей протянул руку, взял переговорное устройство:
   - Третья бригада, слушает, Хатецкий...
   - А где Акиншин?
   - Медведь, несчастный случай...
   - Чёрт, ладно, выходите, к вам сейчас вертолёт спасателей прибудет. Встречайте. Конец связи...
   Хатецкий с трудом пришёл в себя, тяжело усевшись обратно на лавку. Потом с натугой встал и отошёл в сторону, разбудив по пути, спящего напротив, Дятла. Тот некоторое время непонимающе мотал головой, потом напился из поднесённого ковша с водой...
   - Ты, Серег, помнишь, что вчера было? У меня в голове какая -- то каша...
   - Самогоном отравились, не иначе. Только помню бригадира медведь подрал...
   - Стоп, брат, а где тогда Грань?
   - Может снаружи? Да и по рации сообщили, что вертушка спасателей скоро будет... Давай- ка собираться...
   ...
   Собрались, нагрузившись по полной, рюкзак бригадира с рацией пришлось тащить Дятлу, а Седому досталось остальное,- всё, кроме еды, что была аккуратно прибрана "на холод", для будущих, возможно, постояльцев. Сибирь, она шуток не любит и ошибок не прощает.
   Вышли, щурясь на яркое солнце, вокруг заимки лежала почти не тронутая целина. Гранова звали, но не дозвались, оставили записку, что, мол, будут ждать у вертолёта. Потом, пока сияло солнце, двинулись к брошенной позавчера вертушке... Шли, как нарочно, по следу, чтобы взглянуть на место трагедии ещё раз. Шли, не роняя зря слов, по молчаливому согласию.
   Подошли и замерли. Возле застывшего, "кровавого льда", чуть припорошенного снегом, стояла ледяная скульптура. В лёд, повторяющий изгибы тела, был вморожен человек. Гранов, застывший навечно. Лёд был прозрачен, было видно напряжённое лицо, рот распахнутый в безмолвном крике отчаяния, распростёртые в стороны руки. И только. Нижняя часть скульптуры была выполнена в виде стоящего медведя... Половины медведя...
   - Полмедведя... - Только и сказал Седой...
   Над тайгой раздался звук летящего вертолёта.
   И разорвал тишину.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"