Андреева Олеся Геннадьевна : другие произведения.

Ветрогон

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Продолжение приключений сбежавшей Дочери Солнца. Черт ее дернул за ногу!

  Часть 1
  
  О побеге
  
  
  Лисса
  
  Я сидела у зеркала. Утро было раннее. Слишком раннее для того, что бы вообще не наслаждаться сном, а бодрствовать. Слишком раннее, что бы сидеть с ножницами, уставившись в свое отражение. И, тем не менее, спать я не могла уже неделю. В голове противной нудной болью сидела загробная неупокоенность и неудовлетворенность. В висках стучала назойливо мысль: "Бежать прочь... Бежать прочь..." Куда бежать? Зачем бежать, если мне и здесь не плохо? У меня шикарные апартаменты, кормят отменно. Плюс к хорошему содержанию всеобщее обожание. Пусть оно и в большинстве своем лживое. Но все же все вокруг бегают на цыпочках, заглядывают в рот, стараясь предугадать каждый мой запрос.
  Я судорожно вздохнула и подняла ножницы.
  Пряди черных волос полетели на пол. То ли от эрлантской воды, то ли подстригли меня в последний раз легкой рукой, но волосы у меня росли с бешеной скоростью. Теперь они уже спускались до пояса. Жаль, очень жаль отстригать. Но в подобном истерическом состоянии, что тянется уже неделю, я избавлялась от них недрогнувшей рукой. Да-а, результат был обескураживающим. Я смотрела в зеркало на свое отражение, а в голове оформлялся план последующих действий.
  - Интересно выглядишь.
  Мой Хранитель улыбался, но лицо его было уставшим и строгим. Значит, сейчас предстоит очередная порция нравоучений. Ниал читал меня, как открытую книгу, не смотря на то, что я научилась-таки держать под контролем свои даже самые эмоциональные мысли. Этот же заносчивый эльф считал, что имеет право не только озвучивать, что он там читает, но еще и комментировать, а так же осуждать. Чем больше мы были знакомы, и чем больше нам приходилось общаться, тем больше я понимала, то Ниал знает меня, как облупленную. Мало того, что знает, так еще и пользуется этим, легко манипулируя мной.
  - Спасибо. А ты чего не спишь?
  Хранитель сел на мою кровать, забравшись на нее с ногами.
  - Должен же хоть кто-нибудь глянуть на тебя стриженную, прежде чем ты сбежишь.
  Теперь он полностью завалился на кровать. Что больше всего меня бесило так это его уверенность в своей правоте. А еще больше - то, что он действительно был прав. Он знал все ответы на мои вопросы еще до того, как вопрос у меня самой в голове сформировался. Иногда мне казалось, что я уже привыкла к этому зазнайке, но в такой момент он опять натягивал свою ухмылку, поправляя меня на очевидном.
  - Ты выглядишь, как мальчишка. - Хмыкнул Хранитель.
  - Я знаю.
  Да, я выглядела, как мальчишка лет семнадцати. И это мне было на руку. Я не стесняясь, сняла пижаму и натягивала мужской костюм. Мне хотелось вывести на эмоции этого невозмутимого Хранителя. По его словам в прошлой жизни мы вообще были одной сатаной, мужем и женой, то бишь. Я решила ничего с собой не брать кроме самого необходимого. Сила эльфа (что насильно была влита в меня) во мне осталась (да и сам эльф восстановился, как огурчик), с горем пополам я с ней справлялась. Так что без хлеба не останусь.
  - Значит, все-таки убегаешь?
  Эльф стащил яблоко с моей прикроватной тумбы. Жевал он с энтузиазмом, сочные брызги летели по сторонам. Я на это зрелище любовалась, у меня аж скулы свело. Да, даже мой эльф-Хранитель, бывший муж не идеален. А кто из нас не без греха?
  - Не убегаю. Просто решила прокатиться по стране, посмотреть на мир. Должна же императрица знать свою империю...
  Я стояла в проеме окна (благо было невысоко), собираясь свистнуть Ноя. Сестра подарила мне своего красавца коня. Она и научила меня этому трюку. Главное удачно приземлиться. Приземляться я так и не научилась, а вот магический трюк, смягчающий приземление в седло коня после кучи синяков я усвоила на отлично. Смешно я смотрелась в пацанячем прикиде, советских кедах, с неровно обрезанными волосами и наверняка безумным взглядом.
  - Нет смысла убегать, Лисса. То, что так беспокоит тебя пойдет за тобой, куда бы ты не отправилась. - Эльф поднялся. Ну, какой же он красивый!
  - Я знаю, Ниал. - Едва выдавила я из себя. Он что, думает, что мне легко будет уйти и не видеть его не известно сколько времени? Да я умираю только от одной мысли об этом.
  - Тогда останься. - Просто сказал он.
  Нет бы сказать, как герой женского романа, встав на одно колено, томно прикрыв глаза и все такое: "Останься, я люблю тебя, Лисса!". Но нет же, он опять стоит и ухмыляется.
  - А ты опять все усложняешь.
  И это все, что мой муж из прошлой жизни, мой нынешний Хранитель и любимый мог сказать.
  - А я простых путей не ищу! - Буркнула я и сунула два пальца в рот, с удовольствием свистнув, наверное, перебудив всю округу.
  Белоснежный Ной не заставил себя ждать. Вот кто меня понимает и делает то, что я хочу!
  - Даже если я скажу тебе все, что ты хочешь услышать, ты не останешься.
  Я последний раз оглянулась на эльфа. Да, я знала, что он меня любит. И все, что бы он мне ни сказал, было бы правдой. Но я бы не осталась. Что-то со мной происходило, и от этого я хотела сбежать.
  - Но ты вернешься. И ты знаешь, где меня искать. - Ухмыльнулся он невесело.
  - Я знаю.
  Так хотелось сказать что-нибудь этакое, что обычно говорят в фильмах в подобных моментах, что глубоко и навсегда отпечатывается в недалеких мозгах оппонента. Что-то типа "Асталависта, бэйби" или "Свободу попугаям!". Но не найдя чего-то эффективно-глубокого и отпечатывающегося, я просто чмокнула губами и прыгнула вниз.
  Уже много воды утекло с того времени, как я попала с Земли на Эрланту, населенную эльфами, гномами и даже драконами. Как оказалось, я не была одинока в этом мире, как считала, когда меня выпустили в свет из детского дома Љ 13 одного из российских городов. У меня была сестра близнец Силла. И все бы вроде ничего страшного, да вот только, к новой родственнице мне прилагалась целая куча проблем. Оказывается, что мы наследницы императорского престола Родной Земли. А так же Светило назначило нас быть своими Приемниками на Эрланте, что влекло за собой не только привилегии, но вагон и маленькую тележку обязанностей. Но и этого оказалось мало. Ко всему пакету "Подключения к Эрланте" прилагался бонус - злой дядька маг, некогда жестоко расправившийся с нашими родителями, но еще и жаждущий сплясать на наших с сестрой поминках. Почему-то никто не посчитал нужным сообщить мне до того, как перенестись на Эрланту еще несколько фактов - мне придется пройти испытание Пустыней, ползать по туннелям, летать в прошлое и драться на мечах.
  Но, слава Светилу, я прошла все вступительные экзамены для получения эрлантского гражданства. Меня короновали и ввели в право управления пятидесятью процентами Империи. Управление оказалось мне не по силам. Да и плюс ко всему запутанные любовные отношения. Мой теперешний Хранитель (который назначается Приемнику Светила, но в нашем случае с сестрой почему-то Хранитель имеется только у меня) мало того, что эльф, наследный принц и все такое. Он оказался жутким зазнайкой и "выпендрежником". Видимо, я что-то сделала ему нехорошее в прошлой жизни, так что в этой он мстит мне своей наглостью и самоуверенностью за все то добро, что я привнесла в нашу семейную жизнь.
  В общем, я подумала немного и решила сбежать от всей этой катавасии, пока голова на плечах хоть что-то соображает. Мне уже не хочется видеть ни сестру со своими советниками, ни дворец хрустальный, ни Хранителя с его извращенным чувством опеки. Поэтому я беру таймаут и отправляюсь в бессрочный круиз по Эрланте.
  
  Матвей
  
  Кажись, я опять влип!
  Я крепко поцеловал еще разгоряченную красотку в губы и спрыгнул с балкона третьего этажа. Высоковато, однако, забралась похитительница моего сердца!
  На этот раз, кажется, я влип даже крупнее, чем обычно. Ну, кто же знал, что у этой красотки такой ревнивый муж, да еще и объявится в самый горячий момент встречи? Пришлось уносить ноги в срочном порядке, дабы остаться в полном боевом комплекте. Узкие улочки, незнакомые, витиеватые, спасали от преследовавшей банды рогоносца. Кто ж знал, что у этого пузатого толстосума окажется столь хорошо подготовленная охрана? Я несся по улицам абсолютно голый, гордо обгоняя мужчин и успевая подмигнуть или улыбнуться шокированной даме. Преследователи не отставали, находя меня в любой толпе. Видимо, все же имеет значение мой не совсем пристойный голоштанный вид.
  Пробегая по очередному двору, я стянул с бельевой веревки простынь, намотав ее, как пришлось. Когда бежишь пол часа без перерыву, да еще с непривычки тут уж не до привередливости, ей Светилу. А преследователи все никак не хотели отставать. Убеждать их в своей правоте смысла не было. Доказывать, что паршивка сама меня соблазнила, кто ж поверит? Бежать так бесконечно я не мог. А перспективы на спасение все никак не попадалось. Только мусорный бак. Прыгать туда не хотелось. Но жизнь, неповрежденные органы и психологическое здоровье стоят того.
  Охрана опороченного мужа пронеслась мимо, стуча башмаками, как лошади копытами. Отсиживаться внутри бака долго я не мог. Мой тонкий нюх не позволил мне такого роскошества. Я вылез из бака, поправил простынную тогу и гордо прошествовал по улицам.
  Вонь от меня стояла смачная. Только истый гурман оценил бы тонкость ароматов и сочетание букетов: заплесневелый плавленый сыр "Богема" размазался на коленках, остатки соленой рыбы узорами легли на спине, и где-то явно попахивало протухшее яйцо. Но пока я шел к реке, дабы помыться ни один гурман мне не попался. Благородные дамы в двуколках корчили свои прелестные носики, я им усиленно подмигивал и одаривал недвусмысленными улыбками. Мамки-няньки прятали юных красавиц от меня за пышными веерами. Да-а, печально! Мое природное очарование пало под гнетом запахов мусорного бака. Но, девочки, не теряйте надежды! Я приведу себя в порядок, искупав свое богоподобное тело в водах Сочницы, и буду опять к вашим услугам!
   Так я и прошлепал босиком до реки, насвистывая мелодию юной куртизанки, выскочившей удачно замуж за богатенького папочку и с радостью наставляющей ему рога. Песок приятно щекотал грязные ступни сорок девятого размера. День не был жарким. Да и вообще время года (поздняя осень) не располагало к купанию. Поэтому пляж был пуст. Только я, прохлада реки и шум ветра. Романтика, тишина и покой! Сейчас бы еще бокал бренди для полного счастья.
   Но даже на пустынном пляже (только такой оптимист, как я мог назвать это болотце пляжем) такого неугомонного парня, как я ждало очередное приключение. Какие-то подонки пристали к мальчишке, отбирая его лошадь. Ан-нет, пардон, коня. Мальца толкали, наезжали по серьезному, угрожая отделить конечности от основного тела. Все это сопровождалось громкими нецензурными словами, дабы запугать паренька окончательно. Но мальчишка, упорный малый, вцепился в крупу коня, шипя на тройку нетрезвых джентльменов. Я медленно поднялся с песка, отряхнул его от филейной части, прикрыл гордость простынею и пошел навстречу очередному знаменательному событию, что так щедро преподнесла мне жизнь. Надо спасать мальца. Не могу же я мимо пройти, когда ребенка обижают.
  - Господа, в чем проблема?
  Я слегка поклонился, выказывая им свое почтение, которого на самом деле не испытывал.
  Три пары залитых алкоголем красных глаз, расположенных не на самых мужественных лицах обратились ко мне, дабы лицезреть потревожившего их покой наглеца. Так, присутствие алкоголя в организме выше восьмидесяти процентов, что дает мне основание полагать, что словами тут не обойдется. Придется давить авторитетом.
  - Че? - едва выговорил самый огромный из них. Стоит заметить, что детина был больше меня раза в два. Но на лице (хотя уместнее будет слово "морда") признаки умственного развития не появлялись, видимо, с самого рождения.
  Разговаривать с подобной компанией не очень приятно. Тем более, что и временем-то я особо не располагал. Дело нужно было закончить быстро и четко, без единой помарки.
  - Позвольте пояснить, - начал, было, я галантно, прервав свою речь ударом кулака в солнечное сплетение детины. Жир поверженного гиганта сыграл роль защитного жилета, но от точности моего удара еще никто не уходил.
  Воспользовавшись замешательством в рядах противника, я закинул мальчишку на коня, прыгнул следом и пришпорил, что было сил.
  - Эге-гей, родимые! И не забывайте, что были повержены Матвеем Матерым.
  Доскакав до ближайшей пристани, оставив обидчиков детей за горизонтом, я остановил красавца коня и спрыгнул с него. А конь-то непростой. Да и мальчишка не в дешевых шмотках разгуливает. Странная история получается. Может меня ожидает вознаграждение за спасение купеческого сына? А деньги мне сейчас совсем не помешали бы.
  - Матвей. - Протянул я для пожатия руку мальчишке.
  Пока не стоит его отпускать. Глядишь, с ним опять чего случится. Протянутая мне в ответ рука была хиленькой, сразу видно ребенок никогда не трудился на плодородных полях земли-матушки и не воевал во имя благородного имени родины-матери.
  - Э... Леха. - Пропищал малец.
  - Ну, что же, Ляксей, рассказывай, чего один и без сопровождения?
  У мальца отвисла еще ни разу небритая челюсть. Смущенно он кашлянул, опустил глаза под тень капюшона.
   - Ага, все тут ясно, сбежал из-под обременительного гнета папки и назойливой опеки мамки во имя великих свершений! - похлопал я паренька по плечу, от чего он накренился. Совсем слабенький. - Ну, что ж, Ляксей, к правильному человеку ты попал. Научу я тя, так и быть, уму разуму.
  Я шел размашистым шагом, выпятив могучую грудь. Осеннее солнце и ветер осушили мои шелковистые русые волосы. Вонь отбилась совсем и дамы опять начали заглядываться. Хотя гуляющие в порту особы женского пола больше относились к портовым обольстительницам и все же они оставались дамами. Мальчонка брел за мной, а конь цокал копытами за ним. Наша дружная троица направлялась вперед. Неизвестно куда, правда, но...
  - Если не знаешь, куда идти, Леха, иди только вперед. Вот он, верный девиз для настоящего мужчины! А уж дорога научит тебя всем премудростям жизни. Ты вообще, куда направлялся?
  Я резко остановился. Мальчишка, видимо, внимательно слушая меня, от неожиданности врезался лбом мне в плечо. Помотал головой. Да, тугова-то ребенок соображает.
  - Что? - переспросил мальчонка.
  - Ты, говорю, вообще, куда шел-то?
  - Я... не знаю...
  - Вот что, мой юный друг, неопределенность по жизни - это не есть хорошо! Наметь себе цель и иди! Вот, что я тебе скажу, только жизнь может преподнести столь мудрый урок. Но так как я взял тебя на поруки, то дам тебе это совет бесплатно. Потом рассчитаешься.
  Мальчишка пожал плечами, закутавшись плотнее в плащ. Кстати, мне тоже было бы неплохо одеться теплее.
  - Деньги есть?
  Очередное пожатие плечами явилось для меня нежелательным ответом. Денег у него нет. У меня тоже нет. Что же, придется брать авторитетом.
  - Пойдем со мной, Леха, покажу, как удача поворачивается лицом. Одолжи-ка плащик только ненадолго. Спасибо! Благородство и благодарность, вот что держит этот мир, Леха! Плащ конечно маловат. Ну, ниче, сойдет.
  Неплохо бы еще и сапоги у мальчонки одолжить. Но за неимением подходящего размера обуви, и тем паче обуви (то, что болталось на ногах пацана мало походило на нормальную мужскую обувь) можно и босичком. Босиком гулять полезно, кровь лучше циркулирует и закалка вырабатывается.
  - Для начала мы наведаемся ко мне в гостиницу, я заберу кой-какие вещички, приму нормально ванну, а потом в путь, мой юный друг! Дорога не ждет! Благо, предоставленный мне на время кров недалеко отсюда. Седлай коня, ребенок, за миг домчимся.
  
  Лисса
  
  Матвей был явным и бесшабашным мошенником. Его мысли легко ложились мне на ладони, и я его читала, как студент филологического факультета читает азбуку. Я конечно не психолог, но раз он искренне спасал ребенка, то есть меня, то пока можно с ним попутешествовать. Вот только болтает без умолку.
  Гостиница дешевая, вшей точно можно здесь подцепить. Деревянное двухэтажное строение. Ноя пришлось оставить во дворе. Его не уведут, у меня умный конь. За стойкой у бара нам хрюкнул толстый дядька, владелец притона.
  - Эй, господин, а за сегодняшний день-то не оплачено!
  Матвей ступивший было на первую ступень лестницы, ведущей наверх, повернулся к владельцу лицом. Задрав нос, он прошелся к толстяку, сверкая при каждом шаге простыней, обернутой вокруг бедер. Вот проходимец, он настолько уверенно играет из себя уважаемого вельможу, что даже я ему поверила. Мысли Матвея уложились по полочкам, ухмылочка натянулась на пухлых губах, взгляд прищуренный уставился на мужика.
  - Ни секунды дольше я не останусь в этой харчевне! - произнес по слогам высокопочтенный. - Обслуживание ни к черту, еда - собакам страшно подавать, - понизил Матвей голос, что бы только владельцу было слыхать.
  Да уж, чем-чем, а авторитетом он давить умел. Владелец, растерявшись, даже не возмутился, как это столь брезгливый господин прожил в столь неприглядном притоне целую неделю, и ничто его не смущало. А тут на тебе?
  - Эй, Лешка, притащи мои вещи! Второй этаж, первая дверь направо. - Это он ко мне обратился? Вот нахал, мне - императрице, вещи притащи! - Пожалуй, я даже ванну здесь принимать не останусь! Лешка, ну ты чего ждешь?
  Матвей повернулся ко мне, играя бровями и подмигивая. Черт противный, а хорошенький же, даже с такой гримасой на лице. Толпа, собравшаяся поглядеть на скандал начала подшучивать над господином. Господин же, запахнув плащ, приобнял меня за плечи, объясняясь с толпой.
  - Взял на поруки сына брата золовки, а малец, оказалось, туго соображает. - Матвей толкнул меня слегка, от чего я чуть не споткнулась на лестнице. Быть мальчишкой не так уж и просто. - Ну, ты чего? - зашептал он. - Пора удочки сматывать, а ты тормозишь!
  - Я не нанимался таскать ваши вещи! - буркнула я обижено. Может признаться, что я девчонка и дело с концом.
  - Эх, мелко думаешь, ребенок! - вздохнул Матвей, открывая замок, который можно было и не запирать. - Я же во имя общего блага стараюсь, потею. Хотел помочь тебе развить мускулатуру. Барышни-то, они любят сильных, плечистых. А ты, глянь на себя. - Матвей собирал по комнате вещи, запихивая их в старый дырявый рюкзак. Как он разбирал, что ему было необходимо - непонятно, в номере творился жуткий кавардак. - Ты только не обижайся, Леха, но погляди на себя. Ты же хлюпик! И даже лицо у тебя какое-то девчачье! Нет, ну, ты только не обижайся!
  А мне впервые стало обидно. Я, конечно, не претендую на звание Мистер Вселенная. Но выдуманного мною персонажа тюкают в его нелепые недостатки. А, между прочим, этот самый хлюпик Леша, то есть я в его лице или он в моем лице? Запуталась уже! В общем, мы уже успели надрать задницу одному могущественному дядьке. При чем дядька был самый настоящий злющий маг.
  - Все, Леха, решено! Будешь со мной по утрам зарядку делать, - продолжал Матвей свою пламенную речь. - Вот ты посмотри на меня, настоящий богатырь!
  Матвей поднял руки, сжал ладони в кулаки, напряг пресс, узел простыни на бедрах ослаб, и она упала на пол. Мои глаза выкатились из орбит, я густо покраснела и быстренько отвернулась. Матвей подобной реакции не ожидал, слегка растерявшись.
  - Ну, я понимаю, там конечно есть чему завидовать, ну, ты что-то уж больно разволновался, Леха. В бане с мужиками что ль не разу не бывал?
  Я пискнула, что бывал. Что я ненормальный, что ли? Вот так вот, каждую неделю, в субботу в баньку-то и ходим.
  - Во чистюля! - Хмыкнул Матвей. - В баню каждую неделю! А ты случаем не из этих... Ну, которые себя голубыми мужами величают?
  Да что за пошлые инсинуации в мою сторону!
  - Нет, не из этих! - буркнула я. - Собирайся, давай! Что-то мне здесь не нравится.
  - Да ладно, Леха, не бери в голову. Я просто думаю, раз уж мы теперь вместе в путь тронемся, то сразу надо кой-какие дела обговорить. Ну, чтобы потом не было недоразумений. Я просто хочу сразу внести ясность. Я люблю женщин. Всех. Не имеют значение ни возраст, ни раса, ни социальное положение. Хотя социальное положение иногда бывает очень полезным. Вот я как-то одну деточку закадрил, она из фрейлин императрицы нашей, - Здесь мне стало жутко интересно. Что же это за фрейлина такая и чем все закончилось? Но Матвей оказался джентльменом. Или просто брехуном. - Имен я называть не буду, зачем порочить невинную крошку? Ей еще замуж выходить.
  Матвей наконец-таки натянул штаны и щеголеватую рубашку. Я повернулась. Матвей на меня глянул.
  - Не, никаких имен! Вдруг ты сам на ней решишь жениться, а тут я со своей историей. Хе! Ну, что по коням, господа! - Матвей стоял груженный рюкзаком, закинув простынь, в которой щеголял, на плечо. - Столь памятные вещи надо беречь, Леха. Считай, простынь теперь моя боевая подруга.
  Странный же подбор друзей у этого не менее странного человека. Мы спускались по лестнице в полнейшей тишине и под прицелом уставившихся на нас глаз. Перила и ступени тем громче скрипели, чем мягче я на них пыталась наступать. Столь пристальное внимание к нашим скромным персонам меня напрягало. Готовился какой-то неприятный сюрприз. Кому еще успел так щедро насолить мой давешний спаситель?
  Продолжая идти в направлении выхода, я старалась не оглядываться, но ехидные взгляды так и цеплялись за мою согнувшуюся спину. Матвей же шел с размахом свободного человека, расправив плечи, уходя, как победитель. Но гордо нам уйти не пришлось.
  У входа нас ждала дружная компания серьезных парней. Все как на подбор, только дядьки Черномора не хватало. Кожаная одежда местами залатана металлическими пластинами, лысые головы блестели на солнце, радушные оскалы сверкали гнилыми зубами. Что-то мне подсказывало, что мысли у ребят нехорошие и почему-то связаны с нами. Я повернулась к Матвею.
  - Скажи, что это твои лучшие друзья. - Прошипела я сквозь зубы.
  - К сожалению, про них я такого сказать не могу. Особенно принимая во внимание, кто их хозяин.
  - И кто же он? - проскулила я в отчаянии. Быть побитой мне никак не хотелось, а именно эта перспектива сейчас расстелилась пред нами, как скатерть-самобранка.
  - Муж одной очаровательной особы, что подарила мне дивные минуты, убедив, что одинока, как сосна посредь пшеничного поля. - Прошипел в ответ герой-любовник.
  - Насколько я понимаю в этом поле ты и пошарился. - Зло буркнула я. На что Матвей гордо заулыбался. - Я не хочу быть битой, то есть битым из-за твоих любовных ошибок!
  - Не дрейфь, малец, ща все уладим! - Матвей перенастроил свою улыбочку на ехидную, приподняв правую бровь. - Господа, чем обязаны?
  Господа разминали кулаки, желваки красочно ходили по их лицам, кто-то смачно отхаркивал. Милые ребята обступили нас кругом.
  - Где твоя лошадка? - прошептал Матвей.
  - Что? - не поняла я сразу.
  - Коня своего свисти сюда! - шептал, улыбаясь герой-любовник. - Пора уносить ноги. Пока они у нас есть.
  Я пронзительно свистнула, Ной пробился сквозь ряд кожаных. Но запрыгнуть на него мы не успели. Меня безжалостно схватили за шиворот, а Матвею щедро поддали под дых. Матвей задохнулся, а я начала визжать, пинаясь и царапаясь, как дикая кошка. Казалось бы, что после того, что устроил мне мой дядюшка не далее, чем пол года назад, я вообще ничего бояться не должна. Но, расслабившись, живя в замке на всем готовом, я чересчур разнежилась. Охрана обманутого мужа гоготала надо мной, как стая противных гусей.
  - Ты смотри че за пацан! Драться не умеет, визжит, как девчонка. Анукась тресни ему под затылок разок другой, Акакий!
  Акакий занес свой огромный кулак для удара, я выпучила глаза, забыв обо всем императорском достоинстве, и завизжала пуще прежнего. Матвея подмяли окончательно, он валялся в грязи, получая каждые три секунды ногой в живот. Помощи ждать было не откуда. Я получила подзатыльник, в закрытых глазах заплясали звездочки. Меня бить нельзя, я же девушка! Тем более императрица!
  Эльфийская магия, что я когда-то получила не совсем законным путем от моего Хранителя, спавшая во мне все спокойное время после коронации, услужливо подкинула заклинание защиты. А может, это Светило вступилось за свою Дочь? Не знаю, но ответственность за все произошедшее далее я с себя снимаю. Не хочется думать, что я могу такое сотворить намерено и самостоятельно.
  Яркая вспышка сконцентрировалась где-то в области сердца. Резко пульсируя, она взорвалась внутри меня. Ребята в кожаном разлетелись по сторонам крича от боли. Они горели заживо, хотя огня не было. Запах паленой плоти заполнил дворик у харчевни, а потом и всю улицу. Ожоги быстро распространялись по телам, катающейся по земле охраны.
  Матвей уставился на меня ошарашено, приоткрыв рот. Из дверей и окон вылезали люди, поглазеть, что же стало причиной такого жуткого крика. Лица замирали в оконных проемах, за дверьми истуканами стояли зеваки. Я же смотрела на то, что натворила. Дар речи отнялся, мысли замерли, как мухи провалившиеся в бокал с густым киселем. Мне стало страшно и захотелось кричать о помощи. Но я смогла только шептать раз за разом: "Неужели это я? Я не могу так! Я не жестокая!".
  Не давая времени одуматься ни мне, ни народу, окружившему место печального действия, Матвей схватил меня за руку и закинул на коня.
  - Давай-ка, Леха, мы смоемся отсюдова пока нас не арестовали. А того хуже пока сама толпа нас не растащила по кусочкам.
  Толпа начала реагировать, когда мы скрылись за поворотом. Нам навстречу несся городской конный патруль. Матвей притормозил, мы спокойно мимо них процокали, а потом опять рванули. Куда мы едем, я не знала. Меня поглотили неприятные мысли и размышления о том, что же собственно случилось. Мне не важно было, как это произошло. Страшно было оттого, что именно я это сделала.
  Даже Матвей замолк, не нагружая меня нравоучениями и не подавляя авторитетом. Он следил за улицами, выбирая маршрут. В мыслях его выстраивался строгий план, как скорее и безопаснее выбраться из города. Обманутый муж - шишка в городе, возможно уже все выходы перекрыты и нас разыскивают. Как в подтверждение мыслям Матвея, пред нами захлопнулись главные выездные ворота. "Вот и попались!" - подумал Матвей. Надо прекращать рыться в его голове. По меньшей мере, это не прилично.
  - Что происходит? - промямлила я.
  - Ой, Леха, навязался же ты на мою голову! Если унесем отсюда ноги, считай, что мы счастливчики.
  Матвей развернул коня, и мы окунулись в очередной переулок. Чем дальше мы заезжали, тем уже и мрачнее он становился. Домики из добротных переходили в состояние трущобных, люди подозрительно на нас озирались, кое-кто хищно поглядывал на моего коня. Матвей завел нас в какой-то тупик. Здесь я себя вообще перестала уютно чувствовать.
  - Леха, слезай с коня! Ща мы будем творить историю!
  Его веселый голос не внушал в меня желания спешиваться.
  - Слезай-слезай, говорю!
  Сам Матвей уже легко спрыгнул с Ноя и рылся в своем рюкзаке.
  - Давненько я не вляпывался в нечто столь же увлекательное. На держи!
  В протянутой мне руке была баночка с чем-то черным. Я баночку взяла, открыла. Меня тут же накрыл резкий запах гуталина.
  - Не морщись, Леха! Эта черная гадость спасет тебе жизнь!
  Я вопросительно приподняла брови.
  - Они ищут белых мужчину и пацана на белом коне. Какой из этого напрашивается вывод?
  Матвей ждал моего ответа, я же упорно молчала. Мне ну никак не хотелось перемазаться гуталином.
  - Не ерепенься, малец. Потом спасибо скажешь. Мажься давай, времени нет.
  Я предприняла последнюю вялую попытку отмазаться.
  - А почему я, а не ты?
  Матвей ровно выдохнул, успокаивая себя и кляня нынешнюю молодежь в непроходимой тупоголовости.
  - Коня намазать надо, потому что он слишком выделяется своим благородным происхождением. Тебя - потому что ты будешь сидеть на коняшке и молчать, потому что от тебя будет разить гуталином. Ты у нас заморский гость, не понимающий ни слова на всеобщем языке. Ясно? - Я кивнула. - Вот и прекрасно. А я буду твоим провожатым, который и будет всю болтовню разруливать. Ясно? - Я опять кивнула. - Вот и замечательно.
  Ноя было жалко до слез. Он так отличался от других жеребцов не только своей родословной, но чистотой своего окраса. И вот, был белый, как снег. Стал черный, как свинья в луже.
  - Прости, дружок! - прошептала я, глядя в его большие добрые глаза.
  Ной только тяжело вздохнул. Думаю, он меня простил.
  - Хватит лить сантименты! - рявкнул Матвей. - Ей богу, как девчонки.
  Я хотела ляпнуть, что я и так девчонка, но промолчала.
  - Значит, план такой. Я вытаскиваю нас отсюда, а ты потом мне все рассказываешь, как на духу.
  Откровенничать с подобным прохиндеем и мошенником мне не хотелось, что и было написано на моем распрекрасном черном лице. Матвей довольный своей работой крякнул и добавил.
  - Малец, ты пойми, мы с тобой перешли дорогу местному золотому горшку. Я ему рога наставил. А ты вырубил его охрану. И вырубил не абы как, а вполне конкретно, прилюдно и извращенно. Магия хоть на Родной Земле и не в диковинку, но чтобы вот так посреди улицы людей сжигать... Так что теперь этот рогатый золотой горшок пока нас на кол не посадит, не успокоится.
  Живое воображение ярко нарисовало картину экзекуции. И картина мне категорически не понравилась. Как-то сразу захотелось домой, под гранитную защиту статуса Императрицы.
  - Да, да, Леха. Только так и никак иначе! - Матвей вскочил на коня. - Ну, чего ждешь! Поехали!
  - Поехали. - Вздохнула я.
  В городе творилась суматоха. На каждом углу стояли патрули и цепляли подозрительных прохожих и проезжих. Охрана в кожаном заполонила улицы. Сколько же у этого горшка людей в подчинении? Быстро как ребята работают. Вон уже кому-то руки за спину скрутили и завели в подъезд.
  - Видишь, а ты выпендривался! Главное теперь вести себя так, как ведут туристы.
  И Матвей спрыгнул с коня, начиная орать на каком-то тарабарском языке, обращаясь ко мне и размахивая руками. На нас сразу же стали обращать внимание.
  - Ты чего делаешь, балбес? Нас загребут! - зло зашептала я.
  - Не парься, Леха! Только играй и реагируй на мои распинания! - прошипел мне в ответ Матвей.
  В нашу сторону направился один из патрульных. Лицо его было строгим и гостеприимством не лучилось.
  - Ты иностранец и ни фига по всеобщему не понимаешь! Сиди и молчи! - ткнул меня Матвей.
  Я выпучила глаза от страха, пытаясь прочитать, о чем думает патрульный. Но в голове у него как будто пустота, ни мысли, ни даже завалявшейся мыслишки. Матвей решил опередить приближавшегося к нам мужчину, заорав ему.
  - Товарищ, подскажите!
  Вот идиот, можно было как-то уйти незаметно, а он только больше внимания привлекает. Патрульный поправил плетку на поясе. Если бы он признал во мне императрицу, то вся спесь с него слетела бы.
  - В чем дело? - спросил он, обращаясь больше к Матвею, но, не сводя с меня глаз.
  Матвей широко улыбнулся, сложил руки, как при молитве и поклонился.
  - Мой господин Махмуд ибн Али Урахман и я его преданный слуга Амар заблудились.
  Я густо покраснела, но под слоем гуталина этого видно не было. Вот бы провалиться куда-нибудь подальше с этой улицы. Матвей же набрал побольше воздуха в легкие и с новым рвением принялся вешать лапшу патрульному на уши.
  - Нам надо до пристани добраться, сегодня отходит наше судно. И мы опаздываем.
  Я сидела, как ни в чем не бывало, уставившись на патрульного и изредка кивая, как неваляшка. Матвей продолжал раскланиваться в мелких поклонах, переводя мне на своем тарабарском то, о чем он только что сказал патрульному. Я в ужасе поняла, что наступает мой черед как-то отреагировать и хуже того ответить что-то на том же тарабарском. Я выдавила из себя пару предложений на английском, которые знакомы всем обитателям Земли, но не Эрланты.
  - Май нэйм из Олеся. Москоу из зэ кэпитал оф Раша.
  Матвей приподнял удивленно брови, улыбнулся видной только мне ухмылкой. Патрульный перевел взгляд с меня на моего переводчика, ожидая значения того, что я сказала.
  - Махмуд ибн Али Урахман благодарит вас за помощь и выказывает свою уверенность в том, что теперь отношения между нашими странами станут заметно теплее и дружественнее.
  В голове у патрульного наконец-то проскользнула мысль: "Вот понаехали тут!". Я облегченно вздохнула, значит, в нас преступников не признали и отпустят, куда глаза глядят подобру-поздорову. Следующие десять минут прошли в обсуждении, как же нам собственно попасть на пристань. Хорошо хоть патрульный не напросился нас проводить. Матвей долго его благодарил за участие, кидался поцеловать в обе румяны щеки и оставить свои координаты. Патрульный уже горел желанием отделаться от нас как можно быстрее. Мы не возражали.
  - Почему он у нас даже документы не спросил? - пробубнила я, когда мы уже достаточно удалились от места угрозы.
  - Ну, ты, Леха, как не местный! - Матвей смачно зевнул. - Документы можно подделать, а уверенность в себе - никогда. Поэтому у меня даже паспорта нет, я беру авторитетом.
  Ну и бардак тут на Родной Земле, черте что твориться. Не удивительно, что Витор (тот самый злобный дядька - маг) сумел провернуть свой хитроумный план по захвату империи до таких глобальных размеров. Куда смотрит Силла и ее многочисленные чиновники, заседатели, подстрекатели и стукачи?
  - Зачем нам на пристань? - продолжала я допрос.
  - Затем, что все сухопутные выходы из города перекрыты. А по реке у нас есть шанс ускользнуть. Хоть на лодочке, но мы это сделаем.
  - На какой лодочке? А как же мой конь? - возмутилась я.
  Матвей тяжко вздохнул.
  - Вот что бы остаться с конем и ускользнуть из города, я и буду пускать в ход свое природное обаяние. А ты сиди и молчи. - Матвей засмеялся. - А здорово ты там ляпнул "манэмиз..."! Ты, небось, еще и грамоте научен?
  - Естественно. - Не подумав, ляпнула я.
  - Вот и замечательно! Леха, мы вместе такие дела сможем проворачивать!
  Тут-то мне и надо было слезть и пресечь подобные предложения. Или хотя бы заглянуть в мысли прохиндея. Но я этого не сделала, и поэтому случилось то, что случилось.
  
  
  Матвей
  
  Кажется, жизнь открывает новые возможности! И это хорошо! Всегда за поворотом есть еще один, и он обязательно готовит приятный сюрприз.
  А мальчишка-то не простой оказался. Здесь есть над чем мозги-то пораскинуть. Хилый, правда, но я из него мужчину сделаю. Главное, что он магическими штучками обладает. Я никогда не работал в паре, но такого компаньона нельзя упускать. Молодой еще без идеологических заморочек, моральными принципами не обременен, если с такой легкость спалил тех парней из охраны. Возможно, он просто не может силу контролировать, но и это дело можно как-нибудь поправить. Справляются же с этим другие, а чем мы хуже?
  Давнишняя мечта опять всплыла в голове - великолепнейшее колье эльфийской работы, переливающееся россыпью драгоценных камней в обрамлении дорогого металла - "Эльфийская кровь". Его можно будет толкнуть на черном рынке за безумные деньги, а покупатель потом еще и должен останется, будет всю жизнь услугами доплачивать. А плюс к деньгам безупречная репутация! Ветер надувает наши паруса! Вперед! Удача уже заждалась!
  Вряд ли мы прямо сейчас и здесь сядем на корабль до Солнечной Долины, в столице которой и хранилось самое уникальное и бесценное колье. Но до главного порта Родной Земли доберемся.
  На пристани стояла необычная для этого времени суток тишина. На якоре висло пять суденышек, и больше ничего крупного.
  -Эй, милейший! - окликнул я пробегающего мимо юнгу. - Подскажи-ка, кто-нибудь отплывает до Новоморска сегодня?
  Мальчишка хитро сощурился. Солнце светило ему прямо в глаза, и он прикрыл их пятерней грязных пальцев. И куда смотрит его капитан? У такого, поди, никакого порядка на судне. С грязнулями две недели к ряду плыть не хочу.
  - Так мы и плывем. Отчаливаем на закате, господин.
  Вот она удача! То лицом, то ... боком. Придется путешествовать с "грязными пальцами".
  - Как мне переговорить с капитаном? - продолжал я, брезгливо посматривая на мальчугана.
  - А во-он там наше судно. - Протянул он руку. Мог бы хотя бы не афишировать свою нелюбовь к чистоте.
  Но указывал он на вполне приличное состоянием и размером торговое судно. Паруса готовились к поднятию, белоснежные, как горная вершина в облаках. Я прочитал название.
  - "Мария"?
  - Нет, господин, - протараторил юнга, - наше судно за "Марией".
  За "Марией" я ничего не разглядел, но у нас хотя бы теперь было направление. Мальчишка рванул с места и скрылся в одном из пабов. Ох, молодежь, за что возлюбила ты алкогольные пары и возлияния!?!
  - Вот видишь, Леха, все идет, как по маслу. Сегодня отплывем. Все складывается, как нельзя лучше. - Обратился я к попутчику и будущему компаньону.
  - Я надеюсь, там есть ванная. А то меня уже всего скрутило от гуталина, кожа чешется.
  - Ну, допустим в гуталине тебе еще, как минимум день проходить. А там отчалим, и будь ты хоть девчонкой, тебя уже с судна не ссадят. Не за борт же тебя выкидывать! - загоготал я.
  Леха похихикал со мной, но как-то без энтузиазма. Наверное, он уже жалеет, что сбежал из уютного дома, где завтрак, обед и ужин подаются на блюдце, а перины мягкие, как пух. Но ничего, Леха, ты поймешь, что такое дорожная, а в нашем случае морская романтика, как только отвяжешься от маминой юбки, удалишься от города, что тебя вскормил и вдохнешь соленый океанский воздух!
  Мы приближались к "Марии", а наше судно все еще не было видно. Но уже через пару метров мы с Лехой одновременно ахнули от отвращения. Мелкая лодчонка, залатанная на сотни раз, мачта качается даже при отсутствии ветра, там не то, что лошадь, самому противно садиться.
  - Я на этом не поплыву! - пропищал Леха.
  - Понимаю, дружище, само судно веский аргумент не совершать столь сумасбродных поступков. Но выбор-то у нас небогат. Ты тут постой, только не убегай, а я пока с капитаном переговорю.
  Я спрыгнул с коня, который был несказанно рад облегченной ноше, и направился твердым шагом по нетвердой перекладине. Бардак на судне - бардак у капитана в голове. Как они вообще до сих пор не потонули? На мостике стояло нечто с красной мордой, выкрикивая нецензурную брань. От него же меня обдало перегаром, как только я подошел. Нечто развернулось ко мне лицом, я глянул в глубину выцветших пропитых, некогда синих глаз, и вся нехитрая сущность капитана легла на моих ладонях. Человек стремился стать грозой морей, в итоге оказался на этом утлом суденышке, предводителем убогой команды. Душа у него болела и ныла, ее вопли заливались ромом. Вопрос лишь в том, голос еще слышен или уже нет?
  - Здравствуйте, коллега! - жестко рявкнул я. - Непорядок на судне, однако!
  Капитан растерялся. Гостей он не ожидал, особенно тех, кто будет критиковать его каравеллу. Собрался, было уже послать меня куда подальше, но мой суровый взгляд предостерег его от столь необдуманного поступка. Я продолжал стоять и буравить его. Капитан же становился все меньше и сутулее, зрачки уменьшились, маленькие глазки забегали под тяжестью моего авторитета.
  - Капитан Фролл. - Отрапортовал бывший морской волк, вытянувшись по струнке.
   - Вольно, капитан. - Протянул я лениво, но не добродушно. - Есть дело, капитан. Где мы можем переговорить?
  Фролл замешкался.
  - Пожалуйте в мою каюту.
  В каюте было не так страшно, как на палубе. Значит, надежда на более или менее приличное путешествие еще оставалась.
  Фролл сдвинул в сторону груду бумаг и карт. Карты морские с интересными расчетами и странными отметками в необычных местах. Я бесцеремонно уселся в капитанское кресло, указав Фроллу на место напротив. Бедолага, он даже не может мне возразить.
  - Присаживайтесь, капитан Фролл. Время не терпит.
   Фролл неуверенно присел на краешек деревянного грубо сколоченного стула.
  - Мое имя Матвей Громов. Капитан "Буревестника", боевого корабля ее императорского величества.
  От названия и титула придуманного корабля капитана перекорежило, но наживку он уже проглотил. Значит дальше, как по маслу.
  - Вы, наверное, в курсе недавних событий, капитан. - Продолжил я. Фролл ожидал в напряжении. - Я имею в виду недавние военные действия.
  Честно говоря, я и сам-то не был в курсе всех событий. Знал только, что объявилась сестра-близнец нашей императрицы, и понеслось. Дядька их Витор затеял войну, притащил какую-то невиданную армию. Но наши их побили.
  - Вражеские войска до сих пор рыщут по Родной Земле, капитан Фролл. Мы сейчас вышли на след небольшой, но опасной группы. Сегодня утром они отплыли в Новоморск.
  Я внимательно следил за реакцией слушателя. Его брови задрожали, глаза сузились. Нервный малый, однако.
  - Нам необходима ваша помощь, капитан. Дело чрезвычайно важное и щепетильное. Думаю, вы понимаете, что предавать его огласке не следует.
   Фролл активно закивал.
  - Я знаю, что вы на закате отчаливаете туда же.
  Еще одна порция кивков.
  - Вот и хорошо. Думаю, у вас на судне найдется место для людей, которые верой и правдой служат империи.
  Очередной кивок.
  - Помимо меня и моего помощника, тайного агента Алексея Матросова, нам нужно место для коня. Естественно, императрица вашу услугу не забудет и оценит по достоинству.
  - Капитан Громов, я буду рад принять участие в поимке преступников и, конечно же, выделю вам каюту на "Оборванце".
  - Что простите? - не понял я последнего.
  - "Оборванец", так называется мой корабль.
  Корабль, говорите? Да кораблем здесь даже и не пахнет. Ох, верно народное мудрое изречение "Как вы лодку назовете, так она и потонет".
  - Капитан Фролл, - произнес я, поднимаясь. Он поднял на меня раболепные глаза, в которых вспыхнул вкус к жизни и приключениям. - Вы могли бы нам накрыть стол немедленно? Мы с Матросовым не ели три дня и не спали три ночи.
  Я пожал его грязную руку старого морского волка, а он захлебнулся обожанием к моей скромной персоне.
  Мы вышли на палубу. Фролл отдавал четко и резко приказания по поводу нашего обеда. На пирсе до сих пор стоял Лешка. Наверное, замерз уже под порывами осеннего холодного ветра. Матросня, пораженная переменами в капитане, заметалась по палубе по беспорядочной параболе.
  - Фролл, а команда-то у вас не дисциплинированная.
  - Есть такой грешок. - Опустил глаза морской волк. - Но мы исправим!
  - Исправляйте, Фролл, вы же не хотите, что бы императрица, посетив ваше судно, пришла в ужас. Она у нас хоть и резвая особа, но все же чересчур нежная.
  Пред глазами капитана поплыли образы, где императрица вручает ему медаль за боевые заслуги перед отечеством. Матросы его стоят вытянутые по струнке, в чистых тельняшках и начищенных до режущего глаза блеска ботинках. А пусть мечтает человек. Жизнь штука такая, не попросишь, не замечтаешься, она ничего и не даст.
  Я перебил поток мыслей бедолаги, похлопав его по плечу.
  - Посмотрите на моего помощника, Фролл! Истый герой, преданно служит родине, не боится ни арбалетной стрелы, ни магии противника. Вот, на кого нам надо ровняться.
  Леха почти до земли согнулся от ветра, закутавшись в плащ. Если бы не конь, он смотрелся бы совсем жалко. Да, с его описанием я слегка переборщил.
  - Матросов! - рявкнул я на всю пристань.
  Леха не прореагировал.
  - Мы не имеем права выдавать себя, - прошептал я капитану на ухо. - Молодчина, он ведет себя, как настоящий разведчик! Я сейчас вернусь.
  Шаг мой был четким и по военному размеренным. Я спиной чувствовал, как за мной наблюдает вся команда. Военная выправка отличала меня еще с детства, так что подобного впечатления я и ожидал.
  - Леха, че не слышишь, что я тебя зову?
  Леха повернулся злой, как черт, зашептал.
  - Ты где был? Тут уже рыщут и патруль, и охрана твоего рогоносца!
  - Испугался, да? А еще говоришь, на "Оборванце" не поплывешь!
  - На ком? - не понял мальчишка.
  - Да лодка так называется! - Я Леху под локоток взял и ввел в курс дела.- Значит так, я капитан императорского боевого корабля "Буревестник" Матвей Громов, ты тайный агент Алексей Матросов. Мы с тобой по секретному заданию императрицы преследуем шайку тех, с кем воевали пол года назад.
  Леха брови ошарашено приподнял.
  - Какой императрицы, Силлы что ли? Какая шайка? Ты о чем? Тени, воины из магической материи, все в прах рассыпались, когда мы Витора сожгли.
  Ничего себе осведомленность у юнца! Прямо таки кладезь ценной информации!
  - Все подробности ты мне потом расскажешь! Кстати, кто это "мы"? - Малец удивлял меня все больше. - Ты еще скажи, что был там и все своими глазами видел.
  Леха замялся на секунду.
  - Мне отец рассказывал. И вообще, тебя родители не учили, что врать нехорошо!
  Ты посмотри, какой честный мальчуган, а у самого, поди, не один скелет в шкафу.
  - Ты меня не учи уму разуму. Родителей у меня с рождения не было. Мать родила и смылась! Это, во-первых. А во-вторых, врать нехорошо только, если от этого всем вокруг нехорошо. А я дело обстряпал так, что все довольны. Капитан счастлив возродиться из руин и послужить империи, а мы с тобой будем накормлены и доставлены в Новоморск в целости и сохранности. Пошли, давай, а то действительно, ходят тут всякие.
  
  
  
  Часть 2
  О речных духах
  
  Лисса
  
  Капитан Фролл любезно под давлением авторитета Матвея предложил нам свою каюту и обед, чем Бог послал. Кавардак на "Оборванце" творился ужаснейший, только что блохи не скакали. От матросни исходил стойкий и едкий запах мужского пота, который разъедал слизистую носа и глаз. Хотя и я перемазанная гуталином не слишком отличалась от большинства здесь присутствующих.
  Фролл не отходил от наглого вруна Матвея ни на шаг, цепляясь за его россказни, как за соломинку. Мне было жаль беднягу, он действительно доверял герою Громову, надеясь на то, что когда-нибудь сама императрица оценит его старания. Фролл даже не догадывался, что одна из императриц мечтает уже поскорее покинуть его суденышко.
  Нам накрыли стол. Либо кок на судне был сумасшедшим, либо он остался последним, кто хватался здесь за чистоту. Блюда были забавно украшены петрушкой и укропом, вилки аккуратно обернуты белыми салфетками, даже на скатерти я не обнаружила ни одного пятна. Гостеприимный капитан присел трапезничать с нами. Оказывается, за столом он отличался дворцовыми манерами. Я, со своим полугодичным горьким опытом попыток научиться различать вилки для салатов от вилок для морепродуктов, ему и в подметки не годилась. Фролл все больше и больше поражал меня. Какие еще тайны хранит этот человек?
  Закат подкрался незаметно. Был поднят якорь, мы потихоньку отдалялись от берега. Сочница пересекала всю Родную Землю от востока на запад. Река широкая, с достаточно сильным течением, местами она раздваивалась, но потом опять сливалась в единый поток. Мы отплывали от города, и мне в последний раз захотелось домой, к сестре, к Хранителю, к относительному покою. Большую часть следующей ночи я провалялась на койке, страдая от морской болезни. Я лежала, уцепившись в покачивающуюся полку руками. Все, чем я пообедала, покинуло мой измученный желудок, но от этого легче не стало. Я корчилась, скрючивалась, проклиная и молясь смилостивиться Посейдона или его зама. Но облегчение не приходило. Матвей по началу мне даже сочувствовал, а потом просто кинул меня, присоединившись к карточной игре на палубе.
  Я закрыла глаза, убеждая себя, что потолок и пол каюты не ходят ходуном, и что чувствую я себя прекрасно. И естественно он появился именно в этот момент. Ниал всегда появляется, когда я не в лучшем виде.
  - Ну, ты как?
  Голос его звучал действительно озабочено.
  - Плохо. - Выдохнула я, сдавливая очередной позыв очиститься.
  Теплая рука легла мне на спину, поглаживая кругами по часовой стрелке.
  - Какой черт тебя дернул ввязаться в это?
  Вопрос был риторическим. Так как и Ниал, и я прекрасно знали имя этому самому черту.
  - Лучше сделай что-нибудь с моим желудком! Ты мне Хранитель или кто? - возмущение получилось вялым и неубедительным.
  - Жалкое зрелище! - хмыкнул Хранитель.
  - Спасибо, дорогой, ты всегда умел поддержать в трудную минуту. - Горько простонала я.
  Но мне действительно становилось легче. Теплая рука продолжала зарисовывать круги по спине, тепло волнами (фу, какое кошмарное слово!) расходилось по телу, успокаивая конвульсии.
  - Так лучше? - спросил Хранитель.
  - Лучше. - Ответила я, стараясь приподняться и перевернуться, что бы заглянуть в его красивые глаза. Попытка мне удалась. Но вознаграждение я получила не самое лучше.
  - Видишь, ты уже не такая зеленая! - засмеялся эльф.
  - Да ну тебя, Ниал! Иди к чертям со своей издевательской хранительской заботой.
  Хранитель сел рядом и обнял меня за плечи.
  - Не обижайся, я просто хотел тебя поддержать.
  - У тебя это получается, как ни у кого. - Буркнула я.
  Он взял мою холодную руку в свою, пытаясь ее согреть.
  - А теперь по существу, Лисса. Я вижу, что твое желание сбежать либо должно быть осуществлено, либо оно сведет тебя с ума. Так что я, как твой Хранитель, и как ты любишь говорить, бывший муж, даю тебе время.
  Я вытянула губы в детской улыбочке. Даже и не знаю, была ли я рада тому, что он меня отпускает. Где-то в самых потайных глубинах сердца мне хотелось, что бы он вернул меня обратно в замок. Но, как сказала бы моя Муза, я опять развожу сопли.
  - Я даю тебе это время, Лисса, раз уж тебе так хочется перебеситься. - Лицо Ниала было абсолютно серьезным, похоже, он не собирался смеяться надо мной в который раз. - Я даю тебе год. Не больше, слышишь? Затем, если ты не вернешься, я буду решать вопрос по-другому.
  Хитрый эльф добился своего, он заставил меня чувствовать, что это я держу ситуацию под контролем и что это я рулю на этой вечеринке. А может, я и рулила на самом деле? Глядя в его глаза, я готова была поверить всему, даже самому абсурдному абсурду.
  Нет, только не пудри мне опять мозги, Хранитель! Сейчас он опять возьмет с меня обещание вернуться, взбудоражит все чувства, привяжет эмоционально к себе, но так и не скажет ничего существенного. Давай-ка, дорогой, колись! Я слова больше не скажу, пока ты не ответишь:
  - Зачем я тебе нужна, зачем тебе ждать меня год, Ниал?
  Эльф улыбнулся, белые зубы блеснули в полумраке каюты.
  - Учишься, молодец! Тебя становится все труднее развести на пустую болтовню.
  - Вот и не трать сейчас мое драгоценное время, а отвечай по существу, Хранитель. Я все же Преемница Светила, а не наивная девочка. - С этим, конечно, я загнула.
  Ниал глянул на меня. Благо, в темноте немного разглядишь. Но у эльфов ночное зрение, как у кошек. Он поправил мои взбесившиеся кудри на голове.
  - Люблю я тебя. Перемазанную в гуталине, зеленную от тошноты, со стрижеными как попало волосами. Тебя такую, какая ты есть. И если, чтобы быть с тобой, нужно терпеть твои выкрутасы, мне придется их терпеть. Как не крути, а я твой Хранитель, само Светило меня на эту должность поставило.
  Я с трудом удержала свою челюсть от полета к его ногам. Еще никогда Ниал не говорил мне о своих чувствах так открыто и напрямую, предпочитая жарить меня на сковороде сомнений. Сегодня же он меня сразил. Неужели что-то случилось непредвиденное? Он подтвердил мою догадку, продолжив.
  - То, что случилось сегодня в городе... То, что ты сделала - это моя вина.
  Я закрыла глаза. Я еще не думала об этом, весь день отгоняя от себя воспоминания о сгорающих изнутри наемниках.
  - Я должен был научить тебя, как контролировать эльфийскую магию. - Его голос дрогнул.
  И от этого мне стало еще противнее. Я убила сегодня. Так жестоко и необдуманно. А что, если это повториться?
  - Не повториться. - Прошептал эльф. - Я не могу заполнить за пять минут пробел в твоих знаниях. Но позови меня, если почувствуешь, что сама не справляешься.
  Он оставлял меня. Но я именно этого и добивалась.
  - Мне пора. - Прошептал он.
  Все хорошее кончается слишком быстро, пожала я с сожалением плечами.
  Эльф поднялся и отпустил мою руку. Мне тут же сделалось плохо и показалось, что внутренние органы готовы расплавиться от одиночества.
  - Только не вляпайся во что-нибудь уголовно наказуемое.
  И он растворился. Так просто, как будто его никогда и не было здесь в этой убогой каюте рядом со мной. Мне захотелось плакать. Вместе с эльфом ушло и мое хорошее самочувствие, так как меня опять дико затошнило.
  Вот паразит! Что я еще могу сказать!
  На следующее утро мне показалось, что я чувствую себя лучше ровно до того момента, как в каюту заглянул этот патологический врун Матвей.
  - Ну, ты как, Леха? Выглядишь не очень!
  - Спасибо! - огрызнулась я.
  Обидно, уже второй мужчина за последние двенадцать часов говорит, что выгляжу я неважно. Но этот хоть не знает, что я девчонка.
  - Может, чего перекусишь?
  Я только покачала в ответ головой.
  - А может водички?
  Что-то он подозрительно заботливый.
  - А ну-ка, Матвей, выкладывай, что случилось! Ты продал моего коня?
  Внутри у меня все похолодело от собственного предположения.
  - Нет, ты чего, Леха? Продать такого красавца - это кощунство!
  - Тогда чего? Ты соврал, что я родной брат дядюшки кузины императрицы?
  Матвей присел на угол полки, вытянул ноги.
  - Лех, ну, ты какой-то вообще чекнуто-подозрительный. Просто интересуюсь, как твое самочувствие. Мы же все таки вдвоем в одной лодке, не считая лошадки.
  Я постаралась встать. Голова закружилась, и Матвей схватил меня за руку, чуть не вывернув ее.
  - Матвей, если хочешь помочь, организуй лучше для меня ванную. А то я уже мало, чем отличаюсь от этих матросов, так называемых. Вся грязная, облеванная и вонючая.
  - Ща сделаю, Леха! Фролл теперь, что хошь сделает для героя и тайного агента Алексея Матросова.
  Матвей улыбнулся во все тридцать два зуба и удалился. Мне организовали корыто с речной водой, которая особой прозрачностью не отличалась.
  - Ну не думаешь же ты, Леха, что тебе для этих целей выделили бы питьевую воду? - хмыкнул Матвей.
  Честно говоря, почему-то я так и подумала, даже хотела повозмущаться. А потом прикинула, все взвесила и решила, что лучше плескаться в каюте в корыте, чем быть выкинутой за борт.
  Корыто было деревянным, больше напоминало простую бочку. Но вода в нем была горячая и это здорово.
  - Думаю, теперь ты готов к разговору.
  Матвей уютно расположился в капитанском кресле, лопая красное яблоко. Он что собирается разговаривать, пока я буду мыться?
  - Нет, ну а что такого? Леха, ты меня заставляешь задуматься-таки. Какую тайну ты скрываешь, комплекс ходячий? - Матвей облокотился на стол. - Не, с тобой же явно что-то не чисто, Леха. Рассказывай, я ж никому ни пол слова!
  - Тебе трудно будет это понять, Матвей! Пожалей свою нежную психику! - заволновалась я. Если он узнает, что я совсем не тот, за кого себя выдаю, то в самую пору самой прыгать за борт.
  Но раздираемый любопытством Матвей встал у стола, скрестив руки на груди и оглядывая меня с ног до головы. Еще чуть-чуть и он догадается.
  - Ладно, уговорил, я все расскажу! - сдалась я, бешено пытаясь выдумать что-нибудь правдоподобное и что не вызвало бы дальнейшего интереса.
  Матвей ласково смотрел на меня, приподняв весело брови с довольной улыбкой на губах.
   - Леха, настоящим мужчинам кроме имен любовниц нечего скрывать друг от друга.
  Идея появилась в голове моментально с подачи самого магистра женских сердец. История печальная и больная, но придется ее рассказать.
  - В общем, - вздохнула я, набрав больше воздуха и размышляя. Смогла бы я сама в эту чушь поверить? - Я сбежал на войну. Ну, та, которая за день закончилась, - на лице Матвея не отразилось понимания, - Ну шайка твоя придуманная сбежала с этого поля боя.
  - А, понятно! - хлопнул магистр себя по лбу. - Ну и, ну и?
  - Меня там сильно ранили и отрубили... - Нет, все же история про отрубленное достоинство это слишком даже для Матвея. - В общем, не отрубили, конечно, нет, но... у меня теперь там огромный шрам и я...
  Я замолчала, надеясь, что вопросы на этом сами собой и отпадут. Но не тут-то было. И не рассказывайте мне сказки про то, что женщины любопытнее, чем мужчины. Глаза у Матвея вылезли из орбит, он что-то активно обдумывал, у него аж уши ходуном ходили.
  - Дай посмотреть!
  - Что? - Такой реакции я никак не ожидала.
  - Да, ладно, ты чего? Леха, шрамы украшают мужчину.
  Я косо на спутника своего посмотрела, и мне показалось на миг, что путешествовать с ним девушкой было бы безопаснее.
  - Что-то теперь я сомневаюсь по поводу тебя, Матвей. У тебя точно все с женщинами нормально?
  - Думай, что говоришь! - засмеялся Матвей. - Мне просто стало интересно.
  - Вот отрежь себе и посмотри! - буркнула я.
  Матвей из каюты вышел, но заглянул в дверь, когда я собиралась рубашку снять.
  - Но я еще вернусь к разговору, с которым пришел к тебе.
  - Иди уже! - я заперла дверь на щеколду и теперь могла отмыться в относительном покое.
  Почему-то меня не покидало смутное сомнения, что теперь весь экипаж "Оборванца" будет знать о прискорбном случае, произошедшем с Алексеем Матросовым во время боевых действий. Мое опасение получило подтверждение сразу же, как я вышла на палубу. И только не говорите мне, что мужчины меньшие сплетники, чем женщины! Шепот накрыл палубу, в меня только что не тыкали пальцами. Капитан Фролл смотрел, чуть ли не со слезами на глазах на мальчишку, который так рано лишился радости жизни и все во имя родины.
  Обещанного разговора с Матвеем не состоялось. Оба капитана, Громов (липовый) и Фролл (настоящий) ушли в глубокий запой на три дня. Матросы так же не гнушались ромом, время, от времени падая лицом вниз, не сумев устоять на ногах.
  Я в принципе против подобного не была. Меня хоть на немного оставили в покое. Единственное, что беспокоило, так это состояние судна и не потонем ли мы, не успев достигнуть еще и половины нашего пути.
  Организм мой привык к постоянной качке, и уже не было жестких приступов тошноты. Я вылезла на палубу, когда гул и танцы наверху замолкли. Небо было чистым и звездным, температура впервые этой осенью опустилась ниже нуля. Я плотнее закуталась в плащ, усаживаясь на мотках каната. Последние несколько суток я старалась не думать о том, что произошло с теми парнями из охраны. Ниал только больше взволновал меня, чем успокоил своими словами. Если эльфийская магия действительно выйдет из-под моего контроля, то это будет страшнее, чем приключения капитана Громова.
  Тоненькая тень мелькнула на миг и пропала с поля зрения. Я приподнялась, рассмотреть шпиона, но никого не увидела. А когда уселась на место, рядом со мной уже сидел чей-то силуэт, который в свете звезд толком и не разглядишь.
  - Привет! - прошептал девичий голос, - Меня Соня зовут.
  Интересно, значит я не единственная женщина на "Оборванце".
  - Я дочь капитана Фролла. А ты думала, что единственная девушка на "Оборванце"?
  Как у нас поток мыслей схож. Вообще-то, именно так я и думала. Не знаю, как с этим делом на Эрланте, но на Земле женщина на корабле к беде.
  - Никто не знает, что я здесь. - Захихикала Соня.- Все думают, что их кок это молодой парень, сын капитана.
  Я все еще не промолвила ни слова, не зная даже как вести себя с этой особой. Но паники не испытывала. Если девица еще не выдала меня своему отцу, значит пока опасаться нечего.
  - Ты как меня раскусила?
  Девчонка засмеялась. В темноте я даже не могла ей дать определенного возраста, и вообще рассмотреть что-то было трудновато. Надо будет присмотреться к молодому коку днем. Теперь собственно становилось ясно, почему на камбузе чистота и порядок.
  - Я же тоже, как и ты пытаюсь скрыть особенности женского строения, понижаю голос и все такое. Наметанный глаз. Ты не первая особа женского пола, что плывет на "Оборванце".
  - Приятно познакомиться, Соня. - Пробормотала я, все еще запинаясь. - Думаю, ты понимаешь, что...
  - Естественно, Леха, я все понимаю! Никакого трепла! - засмеялась она снова. - Мы же не мужики в конце-концов!
  В принципе, иметь единомышленницу на мужском судне - это неплохо. Это даже полезно.
  - А ты-то как сюда попала? - Продолжила я нашу светскую беседу.
  Это было просто желание переговорить с вменяемым человеком, не ожидая в ответ байки о портовой любви и болезнях, что эта любовь передает. Сальные шуточки достали меня за эти четыре дня пути. Чем пьянее становились наши доблестные матросы, тем изощренней становился их юмор. Слушать все это приходилось с натянутой похабной улыбкой, притворяясь, что морской юмор рулит. А тут оказывается девушка на судне, попавшая в такую же ситуацию, как и я. Можно теперь перемыть кости всей команде и посплетничать на предмет каждого из них.
  - Я с отцом всегда рыбачила, с самого детства. Мать умерла, и отец подался в морские пираты. Там история длинная и печальная, не хочу вспоминать. А потом мы наскребли денег на это суденышко, набрали команду и отправились покорять речные просторы. Так как оставлять меня было не с кем, отец взял меня с собой. С тех пор я и зовусь Сашкой коком.
  - Не жалеешь? Молодые годы проходят здесь среди этих... Ну, ты не обижайся, но команда у вас не самая лучшая. - Извинилась я.
  - Ты права. Просто дела пошли хуже, и нанимать кого-то лучше денег нет. А концы с концами сводить надо. А жалею ли? Не знаю. - Соня задумалась, тяжело как-то вздохнула. - Не буду врать, хотелось бы уже определиться, дом, муж, дети. Но уже не представляю жизни без "Оборванца". Так что мне нужен жених только с собственной речной посудиной. А ты-то как тут оказалась?
  Вопрос откровенности встал остро. Хотелось поплакаться, рассказать о нелегкой судьбе сбежавшей императрицы. Но очнувшаяся Муза обозвала меня плаксой, сама, мол, сбежала, вот и терпи!
   - А я просто сбежала. Надоело все, вот и решила на мир посмотреть, себя показать.
  - Так байка Громова действительно не больше, чем байка?
  А это уже опасный вопрос. Если я скажу "да", то она все отцу расскажет, и наш дерзкий план будет раскрыт. Если скажу "нет", то нас не выкинут в реку на полном ходу. Муза опять подняла голову, ляпнув что-то типа: "Лучше на этом корыте, чем пешком!". Аргумент был веским. Да и расплаты за матвеево бурное воображение я боялась. Поэтому и сказала:
  - В целом, все как он и говорит. Он только меня укрывает. Сама знаешь, мужской мир и все такое.
  - Ага, - опять засмеялась Соня. - На престоле женщина, а мир мужской. Ты ее когда-нибудь видела?
  Эта Соня как-то подозрительно попадала в цели. Может она уже знает, кто я?
  - Да. - Ответила я, успокаивая себя тем, что я действительно ее видела и нет здесь вранья.
  - Я тоже, но только однажды. Когда отца чуть не повесили за пиратство.
  Напряжение росло. Наверное, не удастся мне с ней говорить откровенно. И вообще надо быть осторожней.
  - Тогда всех вешали, без разбора. Любое подозрение за связь с пиратами могло привести к виселице. Силла тогда, как с цепи сорвалась после коронации. Дорвалась, называется, до власти. В половину поредело население родной Земли.
  Я нахмурила брови. Такого о сестре я еще не слышала. Ну, а с другой стороны, как еще порядок в стране навести? Они, народ то бишь, ведь не понимают, что управлять нужно твердой рукой. А молодой девчонке на престоле вдвойне надо быть жестче, иначе сядут на голову.
  - Это вам кажется, что мы ничего не понимаем! - взвилась Соня. - А мы ведь тоже живые, нам как-то надо выживать под тиранией молодой девчонки на престоле.
  Как жаль, что темно. Мне очень хотелось заглянуть в глаза своей собеседнице. Уж больно ловко она читает мои мысли.
  - Что, извини? - перебила я ее поток недовольства.
  Анна поднялась на ноги.
  - Это ты извини, я просто очень близко принимаю к сердцу то, что касается моего отца. Иди спать, завтра будет плохая погода и соответственно тяжелый день.
  Ее силуэт растворился в темноте без следа. А вот в моей голове она порядочно намусорила, заставив меня разволноваться. Мутная какая-то девица. Надо будет с Матвеем на ее счет переговорить. Но только очень осторожно, а то он чего-нибудь натворит.
  Я еще немного померзла на палубе, а потом спустилась в каюту. Выдыхаемый мной углекислый газ замерзшим облаком замирал, а потом развеивался. Холодало, заметно усиливался ветер. Надеюсь, ничего страшного с торговым судном плывущим по реке не может случиться, какая бы погода не была.
  Я спускалась в предоставленную нам каюту. Деревянные ступени нещадно скрипели, гулко разносясь в замкнутом пространстве. Создалось четкое впечатление, что на судне я осталась одна. Ни шатающихся пьяных матросов, ни их хохота, ни звука вообще. Морозом по коже пробежало неприятное ощущение, что за спиной кто-то стоит и нагло дышит в затылок. Набравшись смелости, я резко развернулась. Но никого не увидела. Очень быстро, я даже не подозревала, что возможно перемещаться в темноте так быстро, я добралась до каюты, так и не встретив ни одного живого человека. Благо, мертвецы тоже не попадались. Я открыла дверь, боясь увидеть, что же за ней.
  Храп Матвея грозил развалить "Оборванца" на куски, но я была рада увидеть это пьяное тело! Вот счастливый человек, ничто его не беспокоит! Выпил здоровья ради, и спит себе. Разбудить его что ли, просто так из вредности? Но мудрость народная гласит "Не буди пьяное лихо, хай лучше спит!".
  Я легла на жесткую полку. Сон никак не шел. То подушка неудобная, то жарко, то холодно, то одеяло душит. И делает это вполне конкретно и целеустремленно, обхватив горло, как профессиональный душитель. Я схватилась руками за горло с перепугу, не в силах ни вздохнуть, ни выдохнуть. В горле невыносимо першило, перед глазами поплыли круги. Стало жутко от понимания столь глупой смерти. Смешнее и не придумаешь - быть задушенной одеялом. Меня пробил горячий пот, а потом резко стало холодно. Теперь даже храп Матвея затих. И не слышно было ни волн, бьющихся о борт судна, ни скрипа мачты, ни ветра.
  - Тихо, как в могиле, да, Лисса? - низкий незнакомый голос прошептал мне прямо в ухо.
  И я проснулась, подскочив над койкой и чуть не ударившись о перекладину.
  
  
  
  Матвей
  
  - Малой, ты чего? - простонал я, хватаясь за голову.
  Ром выбивал из сознания и здравомыслия за одну рюмку и вырубал на целую ночь. Под утро от вчерашнего веселья оставалась дикая боль в висках и заполненная перегаром каюта. Наверное, пора заканчивать с ежевечерним употреблением бадяжного напитка, пока тело еще хоть как-то борется за свое никчемное существование.
  Леха с перепуганным взглядом был похож на пугало.
  - Ты чего, говорю?
  Малец потирал лоб, которым крепко приложился об перекладину. Глаза на выкате начинали меня пугать, тронулся что ли совсем парень от морской болезни?
  - Нормально. - Провякал он, откидываясь обратно на полку.
  - Ты смотри, что бы без эксцессов. Мне героя империйского в целости и сохранности до Новоморска доставить надо.
  - Ага! - Малец перевернулся на другой бок. - Открой иллюминатор, перегарищем воняет!
  - Ну, брат, извини! Издержки профессии.
  Протопав по коридору неровным шагом, я выбрался таки на свежий воздух. А на палубе творилось черте-что. Туманном накрыло, как толстым одеялом. Трудно было вообще чего-то рассмотреть дальше собственного носа. И тишина стояла какая-то неестественная.
  - Фролл! - крикнул я, ожидая, что мне хоть кто-то ответит.
  Но ответом была все та же неестественная мертвая тишина. Ни ветра, ни шума волн не было слышно, как будто нас заперли в вакууме. Как-то странно все это. Туман еще больше сгущался, становился осязаемым, поглощал тело, окутывая его своими неприятными холодными щупальцами.
  - Эй, куда делась команда? - крикнул я еще раз. Но противно стало оттого, что крик мой не был уже таким уверенным и задохнулся, как только вылетел из горла.
  Стоять так одному на палубе становилось все менее комфортно. Неужели эти все пропитые товарищи до сих пор спят по полкам, бросив судно на самотек? В тумане появился чей-то силуэт, приближающийся ко мне. Ну, наконец-то хоть кто-то очнулся.
  - Ну, пропойцы! - усмехнулся я. - Фролл, это ты?
  Ответа не последовало, но тень бросилась на меня. Я от неожиданности упал и прокатился по лестнице до самой каюты. Что за чертовщина? Редко посещаемое меня чувство страха накатило волной, окунув с головой в бездну и не давая вынырнуть, глотнуть воздуха. Спасаясь бегством, я залетел обратно в нашу с мальцом каюту.
  Леха спал на полке, завернувшись в одеяло с головой.
  - Слышь, Леха, что-то непонятное происходит! - нервно засмеялся я.
  Малец дрых дальше, не реагируя на мой голос. Более того, казалось, что он даже не дышит, лежит, как подушка, подложенная под одеяло. Я что один на "Оборванце" остался? Куда все делись? И вообще, что происходит?
  - Эй, Леха?
  Я сделал один неуверенный шаг к мальцу, ожидая уже чего угодно. Может я до сих пор пьян? Или помимо рома употреблял грибы какие-нибудь? Да нет же, не может быть такого! Я никогда наркотиками не баловался!
  Леха все еще лежал без движения. Так, надо уже заканчивать с этой комедией! Наверняка, эти балбесы решили меня разыграть. Я одним рывком оказался у койки и сорвал с Лехи одеяло.
  Малец вскочил, опять ударившись о перекладину.
  - Ты, что с ума совсем сошел с перепою? - Рявкнул он.
  - Ты ж мой дорогой! Злой, но живой! - Возрадовался я, посылая небесам хвалу!
  Теперь все ясно, я точно хватил лишку вчера. И все, что мне сейчас казалось, действительно только казалось. Я напряженно рассмеялся, а малец все еще смотрел на меня, как на сумасшедшего.
  - Ну, чего ты ржешь? Поспать не дают! - Возмутился он, опять накрываясь одеялом.
  Мне бы тут и выйти из каюты, позавтракать. Но страх, как засел внутри, так и сидел, отказываясь развеиваться. Я не мог даже шагу сделать из каюты один, настолько стало жутко.
  - Давай, просыпайся! Пора приступать к утренним процедурам! Я же обещал заняться твоей физической формой.
  Голос мой был наигранно весел. Леха пробубнил что-то типа, буду спать до второго пришествия. Но кто там во второй раз должен прийти, я так и не понял. Я уселся на край его койки, кляня себя, на чем свет стоит. Я никогда не был трусом!
  Сквозь иллюминатор проникал слабый какой-то грязный свет. Неровными слоями распространялся по каюте. Свет был неживой и неуютный, он не наполнял бодростью, как лучи утреннего солнца. Я откинулся на стену, прикрыв глаза и стараясь привести себя в чувства. За дверями каюты кто-то прошлепал, но потом вернулся. Я уставился на хлипкую дверь, в которую начали скрестить. Как кошки скребутся когтями, только медленно и протяжно. Туман начал просачиваться в каюту через щели в двери и иллюминаторе. Захотелось завыть от жути. Черт, что за ерунда?
  - Так, Леха, ты из нас ближе знаком с магией и прочей чертовщиной, поэтому поднимай свой зад и объясни, какого дьявола здесь твориться! - заорал я в панике.
  Леха нехотя вылез из-под одеяла.
  - Чего ты орешь? - Зло цыкнул он, но когда за дверью протяжно и голодно завыли, Леха ко мне изрядно подобрел.
  - Что это? - прошептал, запинаясь и прикрываясь одеялом, как девица, спросил он.
  - Об этом я тебя и спрашиваю! - так же шепотом ответил я.
  За дверью затихли, словно прислушиваясь, а того хуже принюхиваясь. Мне самому захотелось завыть от подобной жути. Мы тоже притихли, пытаясь даже не дышать, что бы не дай Светило не выдать себя. Секунды растянулись на долгие часы, сердце биться перестало, глоток воздуха застрял где-то в области трахеи. Еще один скребок по дереву и шаги прошлепали дальше, цокая когтями.
  - Ну, чего скажешь? - обратился я тихо к Лехе.
  Малец судорожно сглотнул-икнул. Глаза его были с огромные помидоры, челюсть отвисла.
  - А с чего ты взял, что я могу что-то сказать?
  - Так это же ты, а не я спалил табун парней у харчевни. Значица, ты хоть какой-то спец в нечисти, хоть что-то должен знать. Иди, глянь, чего там.
  Подтолкнул я его плечом. Как это я тоже оказался с ногами на койке? Когда успел запрыгнуть?
  - Да я шага из этой каюты не сделаю! - зашептал нервно малец. - Ты с ума сошел! Неизвестно, что за чудо там бродит.
  - Вот я тебе и говорю, узнай. Люди ведь боятся только того, чего не знают. А узнаем что это, так и трусить перестанем. - По кислой морде Лехи можно было прочесть, что почему-то мой аргумент его не вдохновил. - Ну, что мы как дети малые, в самом деле. Я сам посмотрю.
  Я спрыгнул с койки, создав такой грохот, что тут же сам себя проклял и замер. Леха задержал дыхание. Тишина давила на барабанные перепонки, напряжение росло. Где-то там, на пустом судне замерло чудовище, выжидая, как еще мы выдадим свое присутствие. Я медленно и на цыпочках подкрался к двери и взялся за ручку. Момент открывания растянулся, как тетива на луке, чем дальше, тем медленнее и неохотнее.
  - Стой! - вякнул малец, напугав меня до смерти.
  Я в мгновение ока отпрыгнул от двери.
  - Чего? - вызверился я на него.
  Тот, бледнея и краснея, заикался насчет того, что неразумно так бросаться в омут с головой. Ну, а я о чем говорю! Молодец, малой, понимает толк в ценности жизни.
  - Дай мне подумать! - взмолился пацан. - Жить хочется, как никогда!
  - Думай, пожалуйста. Только не затягивай с этим процессом! - я был щедр, как никогда.
  Малец уселся на койке, завернувшись в одеяло. Лицо его выражало бурную мыслительную деятельность. Я сел напротив него, придвинув тяжеленное кресло. Малец молчал пять минут, потом десять. Потом откинулся на стену и закрыл глаза. Странный мальчик. Как тут не крути. И вроде парень, но какой-то совсем женственный. Пищит уж точно, как девчонка. Но чувствуется в нем что-то непробиваемое. Даже мне, величайшему чтецу людских душ не удается распознать, что же собственно у него в голове происходит. А там нечто необычное. Может он внебрачный сын Верховного Мага и силы в нем плещутся невиданные, а выплеснуть их правильно не может? Или он результат любви эльфа и женщины? И теперь не знает, куда примкнуть? Хотя все может быть гораздо банальнее, обыкновенный запоздалый переходный период.
  - Эй! Леха, ты не уснул там?
  Малец глаза приоткрыл, тяжко вздохнул и изрек наш приговор.
  - В общем, мы с тобой крупно попали, Матвей Громов, или Матерый? Как там тебя правильно?
  - Ну, на счет того, что мы попали по самое горло в ..., я уже в курсе. А псевдонимы мои не путай. Человек зовется так, как себя чувствует. Вот, я знал одного парня. Он в деревне в одной голова. Жесткий такой мужик, огромный, кулачищем если по столу стукнет, так и стола не останется. Говорит, его Императрица, ну, та, что недавно появилась, сестра нашей Силлы, нарекла его именем Мария. И стал мужик покладистей покладистого, шелковистей шелкового.
  Малец хмыкнул, будто лично принимал участие в истории.
  - Матвей, ты не отвлекайся от беды нашей. А то и до вечера не протянем, пойдем на корм этой твари.
  - Это, конечно, аргумент. - и я замолк.
  Малец откашлялся.
  - Я вообще-то и сам в шоке. Может я чего-то и путаю, но пока все объясняется.
  Я поощрил мальца многозначительным кивком, мол, продолжай, уважаемый. Я весь внимание.
  - Тут, мне кажется, замешана дочь капитана Фролла.
  - Ну, малец, совсем крыша поехала! - заржал я, но потом заткнулся, там ведь бродит чертовщина, и скорее всего плотоядная. - Да нет у Фролла дочери.
  - Я тоже так думал. - Хмыкнул малец. - Пока не пообщался с этой особой вчера.
  - Так у тебя вчера была веселая ночка! - потер я ладони.
  - Не перебивай! - малец встал. - Ты кого-нибудь из команды видел сегодня?
  - Нет. А за бортом туманище, ничего не видать. И никого не видать, не слыхать. Жутко как-то снаружи.
  - Я вчера вышел на палубу, когда стемнело, воздухом подышать. А ко мне подсела она, сказала, что никто не знает о ней кроме отца. Она работает здесь коком под именем Саша.
  Вот это да! Я слегка ошалел.
  - Ну и красавица же эта дочура в таком случае! Леха, ты хоть раз видел Саню кока? Ему за пятьдесят и он толстый, как пивной бочонок, не выходит из кубрика, потому что в двери не пролазит! Может, ты чего напутал?
  Малец опять свалился на койку, прикрыв глаза рукой.
  - В общем, эта девица знает, что мы с тобой никакие не герои и не служим во благо империи, как ты громко об этом кричал. И это только во-первых. Во-вторых, мне показалось, что она мысли читает. Потому что как-то складно она выводила меня на разговор. Я только о чем-нибудь подумаю, а она говорит практически слово в слово. Очень переживает за отца и видимо, если она действительно обладает какими-то способностями, то решила нам за батю отомстить.
  Добрая девочка! Решила извести двух порядочных людей из-за маленькой лжи.
  - Ну, что нам делать? - вопросил я.
  - Что делать? Вспоминай, давай, тебе Фролл чего-нибудь говорил о родственных связях? Вы же пили вместе, наверняка, хоть словом обмолвился.
  Малец настаивал на том, что бы я шевелил мозгами. Мои же извилины вяло сопротивлялись. Откуда я могу помнить, что мы там обсуждали в пьяном угаре? Что-то было, конечно, о портовых романах. Делились впечатлениями о дамах в разных странах, ну, и прочие мужские разговоры, которые к семейной жизни отношения не имеют.
  - Кушать хочется. - пробубнил я. - Может, сделаем вылазку в кубрик? Глядишь, кого найдем. А тебе не приходила в голову мысль, что нас жестко разыгрывают?
  Малец еще раз тяжко вздохнул.
  - Если бы не вчерашняя встреча, именно так я бы и подумал. Да и как-то неестественно холодно, как при магии некроманта.
  - А у тебя я смотрю, познания в этой сфере. - хмыкнул я.
  Леха лениво отреагировал страшной фразой.
  - Мой дядька когда-то баловался, пока его самого не пустили в расход.
  - Интересная у вас семейка! Смотри, прямо таки некромант некроманта воспитывает и некромантом закусывает!
  - Не смешно! - буркнул малец. - Ну, давай, попробуем вылезти. Нельзя же здесь до конца жизни торчать.
  Мы вооружились саблями, что висели, как украшение на стене за столом капитана. Остротой они не отличались, но это все же лучше, чем деревянные ножки от стула. Встали у двери с обеих сторон, я взялся за ручку. Глубокий вдох.
  - Ну, что идем?
  Малец в ответ кивнул, а в глазах страх безумный.
  На этот раз я не стал тянуть и резко повернул ручку. Мы вылетели в коридор и столкнулись с Фроллом, сбив его с ног. Он ошалело на нас вооруженных посмотрел, потер ушибленный затылок.
  - Вы чего, ребята?
  Тут уж и мы ошалели. Мимо проходили члены команды живые и невредимые, судно выглядело, как и обычно без холодного тумана и неупокоенных тварей. Что за чертовщина?
  Фролл поднялся на ноги, от поднимающихся на палубу матросов послышалось: "Этим больше не наливать!". Мы с мальцом переглянулись, взяли капитана под белы ручки и завели в каюту. Непонимающий, что происходит, он молчал и не сопротивлялся.
  Капитана мы усадили в кресло, а сами отошли в сторонку пошептаться.
  - Ну, что ты думаешь по этому поводу? - спросил я мальца, как главного из нас эксперта по магическим штучкам.
  - Если бы я пил с тобой, то подумал бы, что ром нечистый. Я собственными ушами все слышал и чувствовал. Да и та девчонка? Не привиделась же она мне.
  - Надо обрабатывать капитана, но только осторожно. - я развернулся к плененному с очаровательной улыбкой. - Может, позавтракаем?
  Фролл красноречиво изогнул брови.
  - Собственно говоря, капитан Громов, время то уже послеобеденное. Я шел за вами проверить, все ли в порядке, вы к завтраку не вышли, да и на обед тоже.
  Мы опять с мальцом переглянулись и пожали плечами. Я вроде как поднялся ни свет ни заря.
  - А давайте накроем стол на палубе, потрапезничаем на свежем воздухе, полюбуемся небом голубым.
  Я дружественно похлопал капитана по плечу, провожая его к двери.
  - Да, погодка сегодня шепчет! - повеселел Фролл.
  А погода действительно шептала. Солнце яркое слепило глаза, само небо сверкало чистотой, только кое-где неслись мелкие облачка, легкий бриз приятно обдувал лицо, словно лето красное вернулось. Да, либо я сошел с ума, либо сошла с ума погода. Только недавно я выходил на палубу, туман стоял непроходимый, от холода зубы стучали.
  - Ох, и странная осень выдалась в этом году! - решил закинуть я удочку. - Ночью туман и холод, а днем красотища.
  Капитан посмотрел на меня очередной раз, как на обладателя пошатнувшейся психики.
  - Всю ночь небо чистое было, да и утром видимость была хорошая.
  Нам в это время ставили стол, накрывали его блюдами и вкусностями различными. Малец, помощник кока (не он ли дочь Фролла? Уж больно мал, да неказист!) налил нам вина и смылся из виду.
  - Это она? - шепнул я мальцу.
  - Нет, этот совсем маленький, по возрасту не подходит. - так же шепотом ответил он мне.
  Мы наслаждались трапезой и передышкой. Возникло желание широко смахнуть холодный пот со лба, пробивший еще утром. Может, на самом деле мне все это привиделось? При свете дня все случившееся казалось просто дурным сном.
  
  
  
  
  Лисса
  
  
  Вся эта история непонятным преследованием уже не забавляла. Становилось действительно страшно. Я была уверена, что дочь Фролла и есть виновник нашего дискомфорта. Я ее толком и не рассмотрела в темноте. И все же было понятно, ни кок, ни его помощник под ее телосложение не подходили. Кто же она тогда: призрак умершей дочери, дух воды с обостренным чувством справедливости или наше воспаленное речным воздухом воображение?
  - Я тут подумал, капитан Фролл, что возраст меня уже поджимает! Пора уже осесть и завести семью, детей!
  Перебил мои мысли Матвей. Решил идти на приступ вражеского стана. Я внимательно следила за Фроллом. Он не начал икать или нервно трясти руками, хотя мы с Матвеем надеялись, что при упоминании о семье капитан расколется. Но он просто ответил.
  - Конечно, всегда приходит такое время. Семья должна иметь определенное место в жизни человека.
  - А у вас есть дети, капитан? - продолжал Матвей.
  Вино делало свое дело, капитан Фролл слегка раскраснелся, откинулся на спинку стула, раскурил трубку. Вонючий дым полетел над нашими головами, по пути прилипая к одежде и волосам. Матросы же замерли на своих местах, ожидая реакции капитана. Особенно его помощник с повязкой на глазу и рваной бандане. Я в свою очередь пыталась заглянуть в поток мыслей капитана. Там были только эмоции, больные и грустные, которые он пытался заглушить. В памяти его всплыла красивая женщина и ребенок. Нет, не женщина. Это была наяда, покровительница моряков и источников воды.
  - Была у меня дочь. Но давайте лучше не будем о старом. Давайте поговорим о той, что смогла заставить бравого капитана Громова задуматься о семье.
  Матвей мне слегка подмигнул. "Была дочь" - звучит многообещающе. Значит, умерла, что ли? Значит, призрак оберегающий папочку. А в голове у капитана захлопнулась дверь, через которую я за ним наблюдала.
  - О, эта прекрасная женщина! Покорила меня с первого взгляда. И мне бы надо с вами посоветоваться, как капитан с капитаном. - Матвей слегка опустил голову к уху Фролла, шепча ему что-то.
   Я же в это время пыталась поиграть в потомка Шерлока Холмса.
  Значит, дочь Фролла результат союза человека и богини низкого ранга. Или не богини? Я в их иерархии плохо разбираюсь. Хотя мало того, что полезно, но уже и пора бы знать, кто населяет Эрланту и пора бы уже со всем этим ознакомиться. Но это позже.
  Так умерла или бросила отца? Может, ей надоело среди людей ходить, да она ушла к мамочке на дно речное?
  А если мы просто сядем в шлюпку, высадимся на берегу и продолжим путешествие по суше, последует ли эта краса за нами, что бы добить окончательно? Может лучше сбежать? И плевать, что посчитают трусихой! Лучше живой трусихой, чем храбрым мертвецом на дне реки, покрытой илом.
  Матвей же продолжал спаивать капитана и сам хмелел на глазах. Если этот молодец упьется, как и вчера, то у меня нет шансов самостоятельно закинуть его в шлюпку. А бросить я его уже здесь не могу. Как не хватает Ниала. Или того же самого Жоры, который сопровождал меня в моих эпопейных путешествиях, когда я только появилась на Эрланте, и который все знал и на любой мой вопрос находил ответ. Что делать-то сейчас?
  - Алексей, а вы, почему не пьете? - Фролл обращался ко мне исключительно на "вы", и меня это очень смущало. - Поддержите же нашу компанию настоящих мужчин!
   Так как мне не быть настоящим мужчиной никогда, то и пить это кислющее вино мне не хотелось. Но был уже до краев полный бокал, что пихали мне в руку.
  - Извините, капитан Фролл, но я сейчас на посту, насколько вы помните и должна... должен оставаться в трезвом уме! - сказала я твердо и осушила бокал до дна, громко стукнув им об стол.
  Хотела подняться и уйти в каюту, но виноградный напиток моментально ударил в голову, и я неровно опустилась обратно в кресло. Команда судна захохотала в один дружный "Гы-гы!" и разбрелась по своим делам. Я же чувствовала, что язык у меня развязывается, и сейчас я понесу всякую ахинею. Так чтобы не отвлекаться на ерунду, я решила спрашивать по делу.
  - Кэп, а расскажите нам какие-нибудь речные байки! Я вот слышал, один мой знакомый закадрил как-то речную фею - не фею, русалку - не русалку. Так у них потом ребенок родился!
  Капитан нахмурился. Воспоминания опять на него нахлынули. Надо разговорить этого малого, пока он еще хоть что-то понимает. На помощь пришел гений Громов.
  - Да тут дело такое щепетильное. Ты, Леха, не стесняйся, говори напрямую. Влюбился он тут в одну из этих водоплавающих, вот и интересуется.
  Фролл на меня посмотрел, и в глазах его такое было понимание моих безответных чувств к этой пресноводной девице. Он приобнял меня за плечи, навалившись, как боров и дыхнул невыветривающимся перегаром.
  - Эх, Леха! Куда ж тебя занесло-то! Любить женщину - это страшно. Но любить русалку или наяду - это ваще труба! - Фролл смачно икнул и вытер скупую мужскую слезу, побежавшую по щеке.
  - Так! - поднялся Матвей с места. - Этот разговор не для лишних ушей. - Он развернулся к команде судна, поклонился им, чуть не упав. - Я вас глубоко уважаю, товарищи моряки, но моему другу надо выговориться с капитаном в закрытом помещении.
  Матвей принялся поднимать нас с кресел. Мы собственно не сильно сопротивлялись, но со стороны наше пьяное трио смотрелось красочно. Захватив бутылку вина, и крикнув мальчишке кока, чтобы еще одну притащил, мы спустились в каюту. Здесь уже расслабление пошло неадекватное. Мы уселись за стол, а Фролл продолжал меня утешать неверным заплетающимся языком.
  - Ты ж, пойми, Леха, они относятся к нам, как к второстепенной расе. Мы для них всего-навсего игрушки. Они же магические все, все могут. - Пьяный капитан уже вовсю растирал слюни и слезы по лицу. - Она сперва тебя очарует своей красотой, потом заморочит голову непосредственностью и чужеродностью, под конец расплющит тебя, как личность своим умом и проницательностью.
  Что-то подобное я где-то встречала, где-то уже была эта история. Фролл же уже дрожал от рыданий, как огромный вулкан перед извержением.
  - Она ведь и о чувствах никогда не скажет, всегда смотрит свысока, как на нашкодившего ребенка. А я, то есть ты, смотришь ей в рот и цепляешь каждое слово, пытаясь запомнить ее образ и сохранить в сердце. Потому что знаешь, что она как пришла, так и исчезнет.
  Фролл продолжал рыдать, а у меня перед глазами всплыл Ниал. Так он же точно такой черт ушастый! Никогда близко не подпускает, но держит на коротком поводке, издевается и смеется за моей спиной наверняка. Я заморгала выпученными глазами, пытаясь смахнуть неизвестно откуда взявшиеся слезы. Он ведь эльф, а я человек.
  - Неужели эта разница между расами никогда не стирается? - поразилась я.
  Матвей глядел на нас хмельным взглядом, ухмыляясь тому, как мы, слабаки, раскисли. Ну, настоящие бабы!
  - Не сотрется эта разница твоя! - орал Фролл. - Ты же глянь на себя! Ты, морда человеческая, ни тебе длинных ушей и тонкого слуха, ты слишком груб для них, че-ло-век! Ты всегда будешь бояться сказать что-нибудь глупое, сморозить очередную ерунду. Не любит она тебя! И брось ты ее к лешему. Она ж из меня, то есть из тебя всю душу вытрясет, вывернет на изнанку да еще и потопчется.
  Я поражалась все больше. Слова цеплялись за старые обиды. Прав старый волк! Надо бросить этого эльфа ушастого. Самое обидное, что я его сейчас брошу, а он об этом даже не узнает!
  - А ну-ка, Матвей, налей нам еще по чарке! - Гаркнул капитан.
  Мы чарку опрокинули. А за ней еще одну. А потом нам принесли очередную бутылку. И вино уже не казалось таким кислым, но заливало горечь сердешную, туманя мысли и тяжеля голову. Фролл выплакал нам свою несчастную историю любви к наяде. И ребенок родился. Он-то глупый человечишка надеялся, что заживут они дружной счастливой семьей, но не тут-то было. Наяда бросила их вместе с ребенком, помахав ручкой на прощание. А девочка росла, не отходя от юбки, то бишь, широких штанин отца. Выросла и стала плавать с отцом по миру на его "Черном Пирате". А во время очередного рейда была убита. Ее тело уже умерло, когда появилась любимая наяда капитана. Она обещала, что дочь будет жить, если он отдаст девушку морю. С тех пор Фролл бросил пиратское ремесло, разменял "Пирата" на "Оборванца", кинул океаны, обосновавшись на Сочнице.
  - Анечку я больше не видел! - заревел великан и отключился.
  Матвей схватил меня за грудки и тряхнул так, что чуть все выпитое вино не вылилось наружу.
  - Эй, малец, очнись давай! Во накачался-то! Чего делать-то нам? - ревел он мне прямо в ухо, угрожая моим перепонкам разрывом их тонкой ткани.
  Я вяло попыталась оттолкнуть навязчивого паникера.
  - Не переживай, Матвеюшка, сядем усе. Дай только с любовью разобраться.
  - Ты чего, Леха, это ж выдумка была, что бы старину Фролла разговорить. - усмехнулся он.
  - Да какая там выдумка! Люблю я его! - заревела я. - А ему, черту ушастому, плевать на мои чувства.
  Матвей от меня шарахнулся в сторону.
  - Не, ну, я так и знал! - воскликнул Матвей. - Ты голубой муж!
  - Да, что ты знаешь, аферюга? - захлебывалась я. - Я ж ему доверяла, а он опять меня провел. Сказал, что время дает мне, а сам просто отпустил, чтобы я под ногами не шастала.
  Матвей окончательно запутался.
  - Слышь, малец, ты определись, к кому относишься! Если ты не определился, кем тебе быть женщиной или мужчиной, так скажи прямо! И вообще, я обещаю тебе помочь решить эту проблему, если выберемся живыми! Давай, шевели мозгами, пока Анька не объявилась.
  Воспоминания о полумертвой дочери капитана меня слегка отрезвили.
  - Что делать-то будем?
  - Так я тебя об этом и спрашиваю! - возмутился Матвей.
  - Ох, придется бежать. И лучше это сделать сейчас, пока светло. - я вытирала слезы и обдумывала ситуацию. - Уплыть на шлюпке.
  - Ага, на шлюпке! Малец, ну ты как скажешь! А коня твоего на шнурок привяжем к лодке?
  - Привяжем! - я потихоньку трезвела. - Кони плавают лучше, чем люди. Нам главное до берега добраться, а там уж гибриды водно-человеческие теряют большую часть силы.
  Я искренне на это надеялась, но уверена не была. Согласно всем книжкам фэнтези, что я прочла, то так оно и должно быть. Но имеется ли какая-нибудь связь между книжками и Эрлантой?
  - Тогда собирайся! - засуетился Матвей. - Здесь Сочница широкая, а солнце уже к закату близится.
  Он собирал разбросанные по каюте шмотки. Сцена повторялась почти до мелочей с той, что была в таверне.
  - Мы что, бросим капитана здесь? - спросила я, заранее зная ответ.
  - А что ты предлагаешь? - удивился Матерый-Громов.
  - Ну, а как мы лодку без него возьмем?
  - Да что ты забиваешь свою мудреную голову пустяками, Леха? Я сам все устрою. Надо просто надавить авторитетом! Тем более ему ничто не угрожает! Даже наоборот, дай Светило мне такую дочь, чтобы стояла на страже моего благополучия!
  - Дурак ты, Матвей! Сплюнь, пока Анька не услышала.
  - Давай уже, пошли! - Матвей вынырнул из-за двери, за которую успел юркнуть.
  Я завертелась на месте. Как-то все же неудобно было сбегать вот так вот, не поблагодарив капитана за все, что он для нас сделал. Я ведь в глазах его видела возродившуюся жизнь, когда он слушал все эти неправдоподобные Матвеевы байки. И Фролл казался очнувшимся ото сна, воспрявшим, и решившим, что пора уже менять быт этот безрадостный. На его лице так и читалась гордость за свою команду и свое утлое судно, так как только им выпала подобная честь, бороться с врагом во имя отечества. И был счастлив в мечтах, получая из рук императрицы награду за заслуги.
  Я все еще крутилась и не могла ничего путнего придумать. Единственное, что я, пожалуй, могла сделать - осуществить все же его мечту. Я достала клочок бумаги, оборванное перо, обмакнула его кончик в чернила и вывела своим бисерным непонятным почерком. Грамматика языка Родной Земли меня просто убивала!
  "Капитан сего судна, предоставивший письмо Императрице Силлевии Первой, говорит от имени моего, Лиссаветы Привет.
  В благодарность за активное участие в жизни Империи, за заботливое щедрое сердце..." - я все это перечеркнула и написала:
  "Дорогая, любимая моя сестра,
  Объяснений пока дать не могу, но могу вместо этого сказать (перечеркнуто), сообщить (перечеркнуто)... В общем капитан Фролл очень мне помог, будь добра вручи ему звезду за отвагу или еще какую ерись, что у нас в Империи принято вручать храбрым мужам, помогшим (перечеркнуто)..., выручившим бедовую императорскую особу.
  Я как вернусь, тебе все расскажу,
  Целую,
  Лиссавета Первая".
  На имени своем я смачно отпечатала кольцом императорский герб. Подобных колец было только два, у меня и у Силлы. Так что у нее не появится повода сомневаться в истинности данного документа. Либо, конечно, этот вариант тоже возможен, она подумает, что меня просто убили и теперь пытаются поиздеваться над ней и нажиться на моем кольце.
  Письмо, не смотря ни на что, я подложила под тяжеленную руку капитана и выскользнула из каюты. Матвей предусмотрительно к этому моменту загрузился в шлюпку, управляя опусканием в воду моего красавца-коня. Ной очень переживал и бурно сопротивлялся, пока не увидел меня.
  Близкий друг Фролла с повязкой на глазу и бандане, казалось, все понял. Мы позорно сбегаем. Да, это так и было. Наверняка, он был в курсе и на счет Аньки. Знал, поди, что она папашин кораблик охраняет. И отпускал нас, прекрасно понимая, за что дочура капитана нас невзлюбила. Я виновато пожала плечами, а он сунул мне в руки котомку со съестным. Хотелось кинуться старому морскому волку на шею, но тот лишь брезгливо закатил глаза. Не привык, что сопливые мальчишки прыгают ему благодарно на шею.
  Мы отплывали. Точнее, это "Оборванец" отплывал от нас все дальше и дальше. А Солнце садилось все ниже и ниже. И вместе с судном уходило вся защищенность. Не смотря на то, что Анька была крепко привязана к "Оборванцу", все же было ощущение, что на его борту мы были бы в большей безопасности, чем посреди широченной реки с бешеным течением.
  Нас уносило вниз по течению. Я видела вдалеке песчаный берег, который где-то там еще дальше переходил в полосу абсолютно непреступного каменистого плато. Если мы не успеем догрести до песка, и нас унесет дальше, будет безнадежно грести обратно к единственному месту, где мы можем бросить концы. Течение слишком быстрое, нам придется продолжать сплавляться вниз, солнце окончательно сядет, опустится темнота, Анька почувствует себя хозяйкой и тогда пиши пропало. Мы с Матвеем налегли на весла. Я тут же натерла мозоли, за что и получила очередную порцию нравоучений.
  - Ну, ты, Леха, даешь, во белоручка! - смеялся Матвей, который мог энергично грести, болтать без умолку и не думать о том, что к берегу мы не успеваем. - Вот только доберемся до берега, я тебе тут же разминку устрою. Ты посмотри на себя. Не, я конечно, понимаю, что ты не совсем такой..., ну, ... как все остальные... Но я... ты не думай, что я тебя осуждаю или еще чего...
  Мне нравилось слушать всю эту чушь. Его замешательство по поводу Лехиной сексуальной ориентации меня смешило. Матвей пытался показать, что он нормально ко мне будет относится, не смотря на любые перемены и мои тайные предпочтения.
  - Я всегда относился хорошо к... Ну-у, не имею в виду, что прям-таки о-о как хорошо... Но я всегда считал, что у каждого человека есть свой собственный выбор и этот выбор верен, если человек себя чувствует комфортно в своей ипостаси, так скажем. Право выбора - это то, что отличает нас от животных, Леха, и ты настоящий мужчина, если смог себе признаться в том...
  Матвей продолжал извиняющимся тоном болтать, а я продолжала грести, насколько меня хватало. Он отвлекал меня от мыслей о том, что будет, если мы не успеем. Бешеное течение вырывало из моих рук весло, так и норовя и меня унести с этим веслом на дно.
  Солнце зацепилось своим диском за край горизонта. Зацепилось и замерло. Я начала, как в молитве, читать нараспев обращение к Светилу. Это была единственное Обращение, что я выучила. Хотя, являясь Дочерью Солнца, должна была разучить уже не один толстенный том молитв, мантр и прочего.
  В Твоем Сиянии я была рождена,
  На закате твоем я умру.
  Как песня рассвета твоего я сильна,
  Я планету тобой обогну.
  Придай же мне сил, коль уходишь ты на ночь,
  Светом наполни меня до краев...
  Рифма мне эта никак не давалась. Старые стихи на язык не ложились и не собирались запоминаться. А вот, смотри-ка, прижало, так и вспомнилось.
  - Ты просто держись до конца, Леха. Во, как сейчас, смотри, уже почти до берега добрались. Я уже прямо-таки ощущаю песок под дном лодки.
  Матвей, конечно же, преувеличивал. Песок под дном лодки был, естественно, только от песка до дна расстояние метров десять.
  А Светило, увидев, что я отвлеклась от молитвы, продолжило свой путь на другую сторону планеты.
  - Ну, куда же ты??? - от досады выкрикнула я.
  Светило же мне только подмигнуло, мол, нечего отвлекаться на посторонние дела, когда к своему начальнику (Богу, Родителю, Создателю - всем этим оказалось для меня Светило) обращаешься!
  Как-то сразу стемнело, даже перехода от света к темноте через серость не было. Просто Светило укатило за кордон, и мы как будто ослепли. Лодку начало опасно раскачивать, нас окружили пузыри воздуха, что поднимались со дна Сочницы. Злорадный довольный смех послышался где-то над ухом. Я резко обернулась.
  - Леха, ты чего? - окликнул меня Матвей.
  Его голос вывел меня из галлюциногенного состояния, темнота отступила. Зарево освещало небо, пролив банку с красными цветами.
  - Показалось... - выдохнула я.
  Но в следующий миг, за край нашей лодки зацепились чьи-то худые синие руки. Я завизжала. Вспомнились все японские ужастики, что я когда-либо видела. Выглянули, смотря на нас, глаза, светящиеся из-под спутавшихся темных волос. Матвей занес над появляющейся головой весло, чтобы ударить нашего обидчика. Но замер. Ах, ну да, как же наш ярый любовник ударил бы сие прекрасное личико.
  
  
  Матвей
  Я уже готов был приложить весло на эту уродливую голову со всей вложенной в мои мускулистые руки силой. Но вдруг костлявая рука в испуге поднялась, спутавшаяся пакля волос разлетелась, и на меня глянули красивейшие голубые глаза.
  Удивительно хорошенькое личико в мольбе смотрело на меня, в то время, как Леха кричал.
  - Чего ты медлишь? Тресни ей по башке!!! Она же нас чуть не убила.
  Леха был прав. Но, увидев этот взгляд, я не мог оставаться по-прежнему стойким убийцей речных ведьм. Ну, не похожа эта красотка на ведьму.
  - Да тресни ты ей, пока она нас на дно не утащила!
  Продолжал визжать Леха. Но я был очарован и не смел вздохнуть, пока не услышал.
  - Чего уставился, руку подай!
  Красотка пыталась влезть в лодку.
  - Да не стойте вы, как истуканы! Ничего я вам не сделаю! Подайте же кто-нибудь руку!
  Анька все еще силилась влезть в лодку, еще больше ее раскачивая. Леха выдохнул, опустил весло и подал девчонке руку.
  Уже через несколько минут мы сидели на мягком песке, стала непривычной неподвижность земли под ногами. Мы развели костер, устроившись кругом. Меня лично так и разрывало от вопросов, что вились в голове, как бешеные мухи. Мои сотрапезники спокойно жевали. Я вообще удивляюсь, как это мы слажено добрались до берега, не говоря ни слова. Все мои попытки хоть что-то из этих двоих вытянуть заканчивались такими взглядами в мою сторону, что в пору было умывать руки. Но я никогда не бросал начатое дело.
  Парочка сидела часто нервно жуя, еще не высохнув после вечернего купания. Что-то меня явно смущало в них. Эти двое были чем-то объединены, одна тайна на двоих. Почему это они так дружно взялись в лодке друг другу помогать? Что-то смущало меня в Лехе. Возможно, это было связано с подтверждением его оригинальности. Но нет, что-то не так. Осунувшееся лицо с синяками под глазами, сосульки свисающие мокрых волос, одежда мокрая. Хоть бы не простудился малец. Одежда мокрая...
  Да малец же девка!
  Я с воплем вскочил с места, толком еще ничего не поняв, но, точно зная, что меня никогда в жизни еще так не надували.
  - Черт, Леха, ты девица!
  Жующие уставились на меня. И, видимо, как только до них дошел смысл мною сказанного, Леха подавился.
  - Что? - выдавил он, прокашлявшись.
  - Ты - девица! - заорал я повторно. - Ты что и сам удивлен?
  Казалось бы, Леха должен был вскинуться на меня, как он обычно цеплялся к любой моей фразе. Но не на этот раз. Леха ошалело уставился на меня.
  - Как ты догадался? - спросил он, точнее сказать она.
  - Да ты на си... грудь свою посмотри! - это мой что ли такой противный визжащий голос?
  Анька повалилась на землю от хохота.
  - Так и ты что ли ничего не знал? - смеялась она.
  - А ты, значит, знала, ведьма речная? - повернулся я к ней.
  - Что случилось с чарами? - ругался Леха, оглядывая себя и заметно округляясь в формах, присущих только противоположному полу.
  - Ну, все! - выдохнул я, приводя растрепанные чувства в порядок. - С меня хватит! В общем, девоньки, пока вы мне не исповедаетесь обе,- мой грязный перст указал на обеих, - вы с места не сойдете! Это мое последнее слово.
  Слово мое звучало убедительно, как гром в грозу. Девчонки трусливо переглянулись, слезы на глазах навернулись.
  - Но вот только не надо мне угрожать слезопадом и соплями! - гаркнул я. - Я теперь единственный мужчина в этой пропащей компании! На сколько я понимаю. - я зыркнул на Леху. - А так как мужчина - это вершина пищевой цепочки человечества, то естественно, теперь я здесь главный! Впрочем, как и обычно.
  Девчонки переглянулись, страх в глазах. О как проняло-то! Чувствуется рука мастера. Метод давления авторитетом меня еще никогда не подводил. А то смотри, возомнили, что смогут надуть меня, как провинциального недоучку.
  - Ну, чего молчите? Давайте, кто первым будет исповедоваться? Обещаю сохранить тайну до конца дней моих!
  Девчонки переглянулись. Леха толи икнул, толи кашлянул.
  - Ты не обижайся, Матвей, но ты же сам сказал, что можно и соврать, если на пользу себе и когда вреда никому нет. Вот...
  Леха стоял и видимо сочинял, какую бы еще лапшу мне на уши навешать.
  - Вообще-то, я сказал это тебе по доброте душевной. Я же был с тобой абсолютно искренен. Нельзя так обращаться с людьми, кто душу тебе раскрывает.
  - Да ты на себя посмотри, псевдо герой имперский! - возмутилась Анька.
  - А ты не лезь! - рявкнул я на нее. - Тут мужской разговор!
  Абсурдность данной фразы дошла до меня уже после того, как была гордо выкинута на волю.
  - Ага! - выпучилась ведьма на меня.
  - Твой черед еще наступит, дорогуша, а пока я разговариваю со своим другом... подругой!
  Анька хотела еще чего-нибудь ляпнуть, но замолкла
  - Ну? - обратился я к Лехе. - Давай, начни рассказ хотя бы с имени. И скинь наконец-то остатки чар. Раз уж мне известно, что ты девчонка, то будь смелой и покажи свое истинное лицо.
  - Не думаю, что ты захочешь его увидеть.
  - Ну, не надо, Леха, только не корми меня байками о том, что и лицо у тебя тоже в ужасных шрамах.
  Она стояла и сомневалась, явно колеблясь, пытаясь не кусать губы, и смотреть куда угодно только не в глаза мне. Я все еще не знал, радоваться мне или плакать. История мгновенно приняла крутой оборот. И идти дальше на дело мне придется не с мужчиной (пусть и хиленьким), а с девчонкой - соплюшкой!
  - Ну, что, долго молчать будешь?
  - Давай я скажу! - выскочила Анька.
  Леха на Аньку шикнула, я на нее недоуменно глянул. К моему величайшему удивлению, речная ведьма только что на лапки задние не встала. Я хмыкнул удивленно, а потом задал очень интересующий меня вопрос.
  - Она хочет сейчас сказать, что и это она о тебе знает? Леха, я же думал, что мы друзья.
  Я вскинул руки, и прижал одну из них своими красивыми длинными пальцами ко лбу.
  - Ну, только не надо трагедию разыгрывать. - Был мне ответ.
  - Разыгрывать трагедию? - я засмеялся искусственным смехом, который мне самому не понравился. - И это после того, что между нами было!
  Анька опять выпучила глаза.
  - Ну, ты брат, даешь! Переспать с ней и не понять, что она девчонка!
  - Да не спали мы! - возмутился я. Эта красавица мне начинала надоедать. И почему я не послушал Леху и не добил ее веслом?
  - Да ладно, скажи ему... - засмеялась Анька, подначивая Леху. - Ты же не сможешь это вечно скрывать. Хотя он балда еще тот, конечно!
  Мне очень не нравилось, что речная ведьма знает больше, чем я. Знает больше о Лешке, о моем друге! А может она просто разыгрывает комедию. Речная ведьма слишком много нахлебалась илистой воды, и крыша ее протекла. А что с нее возьмешь, если она ни жива толком, ни мертва.
  - Анька, будь добра, свой солено-речной-водорослевый юмор оставь для водяных и русалок, и дай поговорить мне с Лехой. И вообще, ты чего к нам пристала, давай, - помахал я ей ручками в направлении реки, - давай, дорогуша, иди к мамочке с папочкой!
  - Расслабься, Матвей, и спроси же у своей подружки...
  - Аня, прекрати издеваться над ребенком. - Подала голос Леха. - Я все на всего дочь знахаря.
  - Тебе не кажется, что правду сказать надо? - пожала плечами ведьма. - Рано или поздно правда всплывет.
  - Перестань провоцировать, иначе мне придется убедить тебя. - прошипела сквозь зубы Леха.
  - Попробуй.
  Они препирались, стоя напротив меня, сложив руки по бокам, кидаясь типичными девчачьими фразами. Хотя типичные девчачьи перебранки не вызывают во мне стойкого чувства, что из меня делают идиота. И чем дольше я это слушал, тем большим дураком себя чувствовал. Но поразил меня конец диалога. Леха кинула на ведьму очень злой взгляд. Наверное, так же она смотрела на тех парней из охраны у таверны. На что ведьма мгновенно замолчала, села спиной к костру и смотрела на речные волны, прибивающиеся к берегу.
  - Только не надо строить из себя обездоленную! - вскрикнула Леха в ответ обиженной спине ведьмы. - Обездоленные не издеваются над людьми, которым нужен был приют. Если бы не твои подростковые выходки, мы благополучно бы добрались до Новоморска. А теперь нам придется идти пешком. И между прочим, если до тебя еще не дошло, то я с удовольствием поволоку тебя с собой! - Леха шагнула по направлению к ведьме.
  Та повернулась, покривив губами.
  - Лисса, к чему эти пустые угрозы и ненужная трата времени. Ты же знаешь, если бы я не готова была оторваться от отцовских штанов, то и не пристала бы к вам.
  - Ты сказала Лисса? - хихикнул я. - Прямо как наша Императрица новообъявленная.
  Леха нервно хихикнула:
  - Ну, да, эта курица приходится мне тезкой.
  - Я бы сказала и не только. - добавила зло Анька.
  - По-моему ты просто избалованная девчонка, которой нужна хорошая порка ремнем. - ответила Леха.
  - А ты, кажется, слишком задираешь нос.
  - Так, девочки! - прикрикнул я. - Расслабьтесь! И давайте по очереди! И больше всего меня интересует история Лехи!
   Леха лихорадочно думала, что бы выдумать. Я вяло наблюдал, как на ее лице меняются эмоции. С мужиками ну намного проще жить. Конкретные люди, гордость цивилизации!
  - Ладно. - Не выдержал я. - Не хочешь, не говори. А ты, - обратился я к речной ведьме. - У тебя есть еще какие-нибудь тайны, кроме того, что ты хотела нас убить? И какого черта ты пыталась нас убить?
  - Я не пыталась! - Воскликнула ведьма, отступая на шаг.
  - А что в таком случае все эти скрежеты и туман значили? - на меня накатили воспоминания, пропитанные страхом. И так просто эта красотка теперь не отделается.
  Леха довольно усмехалась, стоя как бы в стороне. Руки она скрестила на груди (О, Светило, у Лехи есть грудь!), становясь наблюдателем. Как я понял, наседать на девицу из реки она вдруг передумала. Значит, это придется сделать мне.
  - Я... - Анька все продолжала пялиться назад. - Мне просто стало скучно. Я вовсе не хотела вас убивать, или, что еще вы там себе навыдумывали!
  - Я, конечно, отличался всегда богатой фантазией, но чтобы настолько ошибиться в твоих намерениях! - Я даже прицокнул от переполнявших меня чувств.
  - Знаешь, что, дорогой? Если бы я хотела всерьез забрать твою жалкую жизнь, я уже давно и без особого шума сделала это.
  Аня опять опустилась на влажный песок.
  - Мне честно просто захотелось развлечься. На "Оборванце" так давно ничего не происходило. А тут ты со своими байками, да еще и, - Ведьма посмотрела на Леху, но, напоровшись на грозный взгляд, умолкла.
  Я не стал заострять на этом свое внимание. Да и для разборок время было позднее. Еще будет момент для откровенного разговора со Лехой. Сама расскажет.
  - Не знаю, как вы, но я очень голоден. - Я уселся на бревно, выкинутое течением. - А речные ведьмы костры разжигать умеют?
  - Я не собираюсь тебе прислуживать, смертный. - Тут же отозвалась Аня.
  - Все ясно. Придется обойтись сухпаем. - Подвел я итог.
  Вот так вот полюбовно мы и поделились всем, что нас тайно мучило и не отпускало. Теперь я знал, что Леха - не парень, а речная ведьма убивать нас не хотела. Конечно же, мне придется приглядывать за ней, мало ли что. Да и за красоткой следить - это скорее удовольствие, а не обязанность. Но мы еще не решили, что делать и куда податься такой красочной группе людей. У меня-то голова четко работала. Я знал, в какое русло можно пустить замечательные способности обеих девчонок. Если плясать от самого начала и выложить всю их жизнь мелкую на ладони, то становилось ясно - они согласятся на что угодно. Я ведь не дурак, я ведь все понимаю. Обе сбежали из своих золотых клеток инкрустированных драгоценными камнями (дурочки!) от обязанностей, ответственности, тоски смертной и несвободы. Обе сбежали, чтобы получить свою порцию адреналина. На их счастье Светило послало бедовым девчонкам Матвея Лямкина. Без меня они бы далеко не ушли. Да и неизвестно, куда дошли бы. Я смотрел на их кислые лица.
  - У меня только один вопрос. - Уверенность опять ко мне вернулась. Я был единственным свободным человеком из всех присутствующих. И именно за меня они обе цепляются, как за проводника в этом незнакомом им мире. - Так вот, как далеко вы готовы зайти в своем побеге?
  Девчонки переглянулись, кивнули друг другу, и мне этого ответа было достаточно.
  - Ну, что же, тогда у меня есть одно предложение.
  Я встал. Ситуация вернулась на круги своя, главенствующим опять оказался мужчина. Какой бы пост не занимала женщина, будь она хоть трижды речной ведьмой и по совместительству знахоркой с неконтролируемыми магическими способностями, здесь нужен ясный мужской ум.
  - Я предлагаю вам авантюру. Ничего подобного с вами никогда не происходило и никогда не произойдет.
  Обе уже знали, что я им предложу, но мне же нужен был точный ответ, произнесенный вслух, что бы эти вертихвостки потом не смогли отвертеться, скинув всю ответственность на меня. У девчонок же мнение меняется чаще, чем погода.
  - В Солнечной Долине, а точнее сказать в самой столице в замке Злат`Ора за семью замками и печатями храниться невиданное сокровище. - Я продолжил, завораживающим шепотом. - Это древнее колье эльфийской работы. Золото необычного сплава, тончайшее плетение обрамляет кроваво красный бриллиант. Именно в честь камня колье и называют Эльфийская Кровь.
  Девчонки продолжали на меня смотреть. Хотелось бы конечно заглянуть в их головы просто для того, чтобы подтвердить свои догадки. Эмоции их были написаны на лицах, недаром я мог читать по мимике, мне и телепатии не нужно.
  - Мы согласны! - сказали они одновременно.
   В таком случае, операцию под кодовым названием "Эльфийская кровь" считаю открытой. Так как опыта у вас в подобных делах не имеется, то предлагаю следующее. Во-первых, назначить головой операции Матвея Лямкина, то бишь меня. Я разрабатываю план действий для каждого члена группы, исходя из его особенностей и способностей. Форс-мажорные ситуации рассматриваем коллективно, вносим предложения, решения выносятся открытым голосованием. Не один же я должен блистать своими гениальными мозгами.
  Оставшуюся ночь мы провели, пытаясь уснуть, согреваясь вокруг остывающего костра. Единственное, что радовало - прошел сезон комарья и оводов.
  
  Часть 3
  О необычном отроке
  
  Анна
  
  - Я не сяду на это чудовище!
  - Иди пешком. - пожала плечами Лисса.
  Значит так! Значит, они кинут меня здесь! Жестокие, неотесанные, бессердечные люди! Они продолжали шагать, беседуя себе спокойненько!
  - Эй, стойте, вы, что бросите меня здесь? - я от досады даже притопнула ногой и взвыла от очередного попавшегося камня.
  Лямкин обернулся.
  - Детка, еще раз повторяю, либо на коне верхом, либо босая пешком до ближайшего населенного пункта.
  Я еще раз глянула на коня. Он конечно красив и возможно хорошо воспитан, но я морская крыса, а не сухопутная! Я ожидала, что Лисса будет ко мне более благосклонна. Я не выдала тайны ее социального положения - и это стоило особой благодарности. Я из чувства глубокой женской солидарности поддержала ее инкогнито, а она игнорирует мои мелкие просьбы.
  Чертова Дочь Светила с Лямкиным остановились и переговаривались, ожидая моего решения. Я всегда знала, что водная стихия плохо ладит с огненной. А куда теперь деваться? Я теперь зависела от этих двух. Возвращаться на корабль очень не хотелось. И к матери тоже. А повидать жизнь сухопутных смертных было очень интересно. Поэтому мне только и осталось, что тяжко выдохнуть и произнести.
  - Помогите мне забраться на это чудо.
  - Чудо зовут Ной. - Поглаживала коня по загривке Лисса. - Он не любит фамильярности и капризов. Если ты все же согласна принять его помощь, будь добра относись к нему подобающе.
  Ной гордо приподнял морду, уставившись на меня, как удав на кролика. Я осторожно к нему приближалась, протянув руку. Конь заржал, а Лисса засмеялась. Вот парочка, они достойны друг друга, издеваются надо мной, чувствуя свое превосходство. Надо было утопить их в реке!
  - Ну, и как на него запрыгивать?
  Матвей, особенно не церемонясь, подсадил меня на это длинноногое чудовище, что ходило подо мной ходуном. Лисса слегка хлопнула ладошкой по задней части коня (не знаю, как это называется у сухопутных), и он тронулся с места. Я зажмурила глаза от страха. О Богиня Океанов, как смертные справляются с этим делом?
  - Да ты расслабься, детка, и получай удовольствие! - Заржал Матвей. - Ной жеребец воспитанный. У Императрицы поди даже такого нет. Так что считай, тебе честь оказали.
  Жалкий дурак, если бы он только знал, что рядом с ним шагает эта самая Императрица, не предложил бы это дело с кражей.
  - Спасибо. - Буркнула я в ответ.
  И сотрите-ка, они оказывают честь мне? А не наоборот ли? Конь как почувствовал мои мысли, взбрыкнул, и я чуть с него не слетела. Да ладно тебе, друг четвероногий, не нервничай, как-нибудь мы с тобой подружимся. Все же твоя хозяйка могла вчера заставить меня выкипеть и кануть в лета. Но не сделала этого.
  - Так собственно, куда мы путь держим? Мне понятно, что до Солнечной Долины добраться надо, но как? - Мне не хотелось думать, что до Новоморска мне придется ехать на коне.
  Лисса тоже повернула голову к Матвею.
  - Ты же у нас главный, вершина пищевой цепочки! Отвечай, коли спрашивают.
  - Ой, хватит подкалывать! - огрызнулся Лямкин. - Один разочек подумал о себе хорошо, так теперь заклюете. Да и что за правду-то одергивать!
  Матвей сорвал веточку с куста и зажал ее меж зубами.
  - Мы для начала Аньке лапти найдем, а потом уже и посмотрим, как до Новоморска добраться.
  - Лапти! - воскликнула я.
  - Лапти, детка! - ответил Матвей. - Ты нас с судна отцовского согнала, вот теперь терпи! Надо продумать историю нашего путешествия. Не будем же мы людям, помогающим нам, говорить, что мы, то бишь, вы обе темные личности идете воровать "Эльфийскую Кровь". Даже звучит нелепо! Никто и не допустит, что это правда.
  - А нам обязательно нужна посторонняя помощь? - удивилась я. Зачем вообще в контакт входить с посторонними, мало ли чем это может обернуться.
  - Деточка, сразу видно, что ты не от мира сего! - заржал Лямкин. - Я уж не знаю, как вы там на своем илистом дне общались, но на суше будь добр и приветлив, а так же интересен и тебе все на блюдечке поднесут. Кстати, про тебя вообще лучше сказать, что ты глухонемая. А то натворишь чего.
  - Да как ты смеешь! - возмутилась я. - Да я ж тебя в ближайшей луже утоплю!
  - Хватит пререкаться, други! - устало буркнула Лисса. - Так мы и до ближайшей деревни не доберемся.
  - Пусть он тогда думает, что говорит, болван неотесанный!
  - Ты нос-то не задирай, деточка! А то огрею тебя пониже спины. - Противно заржал Лямкин.
  - Теперь ты понимаешь, почему я выдавала себя за парня? - Обратилась ко мне Лисса.
  - Наверное, и мне тоже стоило так поступить. И вообще, я проголодалась.
  Матвей опять заржал.
  - А чем питаются речные ведьмы? Болотной тиной?
  - Человеческими потрохами. - Спокойно ответила я.
  Матвей ошалело уставился в мои бирюзовые глаза. Но, увидев в них подобие улыбки, расслабился и ляпнул очередную, как он думает фееричную, шутку.
  - Леха, ты не пожалела ли о своем опрометчивом поступке? Не лучше ли было оставить ее там, откуда она родом, эта цаца нам еще кровь попортит!
  - Кто же знал, что она такая прожорливая! - отреагировала императрица.
  Все, с меня хватит! Я больше не намерена терпеть колкости в свой адрес. Я для насмешек не нанималась! Очень хотелось сохранить свое лицо, но если наш путь продолжит пестрить шуточками в мой адрес, я этого так не оставлю.
  - Так, дорогие мои! - твердо начала я. - Во-первых, неприлично говорить обо мне в третьем лице, и как будто меня здесь нет!
  - О каково начало! - поглядел на меня Лямкин. - Что дальше?
  - Дальше? А дальше, если вы и взяли меня с собой, это еще не дает вам основания считать, что спасли меня от плена морского.
  - Может, действительно сделаем ее глухонемой? - проигнорировал меня Лямкин, обращаясь к Лиссе. - Я за! - для пущей убедительности он поднял руку. Хм, тоже мне деревенская самодеятельность!
  - А еще, что бы уж наверняка, давай ты ее вообще травкой какой-нибудь напоишь! Пусть себе молчит. - Не унимался Лямкин.
  - Я против! - гаркнула я. - Да что это такое, в конце-то концов! Остановите лошадь, я ухожу!
  Чудовище подо мной взбрыкнуло. А Лисса спокойным голосом, даже не поворачивая головы, ответила.
  - Не лошадь, а жеребец. Да и куда ты пойдешь, Аня? Я его терплю дольше, чем ты и могу с полной ответственностью заявить, что ко всему привыкаешь. Даже к этому балаболу.
  - Что? - возмутился Лямкин.
  - А ты не задирай ее. Достали. - Буркнула Лисса. - Раз уж мы выбрали эту дорогу втроем, то давайте не будем мотать друг другу нервы.
  - Да, я сделала свой выбор. Но я же не подозревала, что надо мной так издеваться будут.
  Мимо нас пронеслась телега с криком "Помогите!". Я от неожиданности дернулась в седле, и конь подо мной обезумел, понесся за телегой. Мой крик разнесся по дороге, я вцепилась коняге в гриву. Меня догонял дикий смех Лямкина. Вот наглец, лучше бы помог. Над головой пролетел свист, и оба четвероногих чудища притормозили. От резкой остановки я чуть не вылетела из седла. Да что же это за проклятье такое! Я при таком темпе и недели не проживу на суше.
  Меня в ступоре сняли с коня. Богиня океанов, что у меня сейчас на голове твориться! Из телеги выкатился мальчишка лет пятнадцати. Как выкатился, так и свалился на землю без чувств. К нему, конечно же, подбежали Лисса с Лямкиным. Их совсем не заботит мое самочувствие! Им плевать, что я чуть в обморок не упала из-за этого лихача малолетнего. Они вокруг него вертятся!
  - А у меня ноготь сломан! - заорала я.
  - Надеюсь, он не сломан о шею моего коня. - Только и ответила Лисса, переворачивая пацана на спину.
  А мальчишка симпатичный оказался. Волосы светлые, как льняные, черты лица правильные. Красавцем станет, дайте только срок. Ох, если только не считать шрама на всю левую щеку. Кто же тебя так изуродовал, заинька? У кого рука поднялась на такую красоту?
  Я стояла пораженная, прикрыв разинутый рот руками и даже забыв спрятать палец со сломанным ногтем. Мальчишка был худенький, но крепкий. Новая одежда порвана и испачкана бурыми пятнами. Это что, кровь? Лисса похлопала его по щекам, проверила пульс, но мальчишка так в себя и не приходил.
  - Что с ним? - спросила я надломленным голосом. Аж самой себя жалко стало.
  Лисса достала фляжку с водой, которая слава Богине океанов не утонула при крушении лодки, и прыснула водой на мальчика. Он закашлялся и вскочил, как ошпаренный. Глаза на выкате, рот разинут, пытается что-то сказать, но из горла только звуки гласные вылетают. Лямкин его за плечи схватил.
  - Малец, ты чего? Испугался?
  Мальчишка головой кивнул, оглядываясь на дорогу.
  - Спрячьте меня. - Зашептал он срывающимся голосом.
  Лямкин заглянул в телегу. Она была навалена всяким хламом, прикрытым тентом. А на горизонте нарисовались три всадника. Они очень быстро приближались к нам. Мальчика затрясло, как лист на ветру. Лямкин приподнял тент.
  - А ну, полезай внутрь, браток. Да не боись, мы тебя в обиду не дадим.
  Мальчик спрятался под тент, я залезла в телегу, сложив на него ноги сверху. Лисса оседлала своего ненаглядного коня, а Лямкин уселся кучером, держа поводья в руках. Мы потихоньку двинулись вперед. Я почувствовала тонкий едва уловимый след магии, окутавший нас. Телега преобразилась в прогулочную коляску, я уже сидела в потешном сарафане красного цвета, на Лямкине красовалась соломенная шляпа.
  - Надеюсь, никто из них не обладает магическими способностями. - Сказала Лисса, поправляя синий кушак на поясе. - А то они сразу раскусят эту мою слабенькую иллюзию.
  Всадники, завидев нас, прибавили скорости, пришпорив коней. Уже через несколько минут я могла различить их лица. Все трое в черном, на черных чудовищах, лица угрюмые, волосы взъерошенные. Красотой не отличались эти мужики, и сразу как-то под их взглядами я себя неуютно почувствовала. Захотелось передернуть плечами от страха, а потом от брезгливости, когда увидела ободки грязи под их ногтями. Фу, мало того, что злые, как каракатица беременная, так еще и грязнули!
  Самый старший окинул нас темными очами, что сверкали из-под грязных патл волос.
  - Тут мальчонка не пробегал? - гаркнул он. - Сынуля мой, сбежал сорванец. Не хочет воинскую службу проходить. - Мужик оскалился, рассчитывая, что мы примем это за улыбку.
  Но первое впечатление, произведенное еще на расстоянии и испуг мальчика, уже не могли поменять мое определившееся к ним отношение. Лисса внимательно оглядывала гостей, делая вид, что ей и так дорога наскучила, а тут еще и задержка. Она очень умильно смотрелась в роли подростка. Мужик продолжал скалиться. Лямкин же смело заглянул ему в глаза.
  - Да, не пробегал! Ну, ты посмотри, молодежь яка пошла! Мы то отслужили, живота не жалея, а мальцы отлынивают! - на лице его выразилось самое настоящее возмущение.
  Я даже испугалась, что он сейчас мальчика выдаст. Он соскочил с телеги и подошел к мужику.
  - А я-то своего младшого уже отдал на воспитание в воинскую службу. Несет исправно. А ты-то как своего проворонил?
  Мужик подозрительно осматривал прогулочную повозку, двое его спутников оглядывали обочину дороги, всматривались в кусты.
  - Я-то? - взгляд его потемнел. Мне показалось, что иллюзия, навеянная Лиссой, начинает таять. - Единственный сын он у нас с женой. Вот она и привечает его, как малого. Ревет уже неделю, что бы пацана дома оставили, но ведь не будет же он мужиком, коли службу не пройдет.
  - Это ты конечно прав, друг. - Лямкин похлопал рукой по лошади, на которой сидел самозванец-отец. - Коли не поймет, что есть хлеб солдатский, коли живота своего не помнет во имя родины, коли пороху не понюхает, мужиком не станет.
  Во заливает, а! Сам-то, поди, и близко не был в армией, не говоря уже о том, чтобы порох нюхать. Но Лямкин играл свою роль убедительно, даже я, зная об его лживой натуре, начинала сомневаться в том, что он обыкновенный разгильдяй.
  - А это твой сын, али брат? - указал мужик на Лиссу. Видимо он был старшим в этой группе.
  Лисса под его взглядом напряглась, но это заметно было только мне.
  - Брат младшой мой. - Не унимался Лямкин, не давая нам даже слова вставить. - Тожа срок службы подходит. - Лямкин заржал, - Надеюсь, Леха, нам с батькой тебя по кустам ловить не придется.
  Лисса улыбнулась одним уголком губ.
  - Ты же знаешь, я об военной карьере только и мечтаю.
  Лямкин залез обратно на телегу, поправил соломенную шляпу.
  - Так что вот такие пироги у нашей Маруси! Мальчонку твоего мы не видели, а сами от закона не бегаем.
  Я уже с облегчением вздохнула, телега тронулась с места. Но мужик никак не унимался.
  - А куда ж вы, люди добрые, путь держите? Да откуда?
  Я буквально увидела, как Лямкин судорожно сглотнул, а Лисса закатила глаза к небу.
  В чем дело, что так сложно сказать, что мы едем туда-то туда-то? Они что вообще не знают, где мы находимся? Ну, это даже обидно, на такой мелочи попасться.
  - Мы едем в Большой Гриб. - Усмехнулась Лисса. - Сестра на выданье. Вот и везем на свидание.
  Старший мужик на нее внимательно посмотрел, взгляд долгий и тяжелый.
  - Где-то видел я тебя, парень.
  И что будет, если он сейчас признает императрицу? Лисса глаза не опустила, продолжала ухмыляться.
  - А сестра у вас хорошенькая, - продолжал мужик болтать, не смотря на меня, - коли бы, не женат был, сам застватался!
  От его смеха у меня дрожь по спине пошла. Ну, попался бы ты мне в воде ночкой темною, я бы с тобой не сюсюкалась, мигом у меня бы ко дну пошел.
  - Что ж, счастливого пути, люди добрые! - Продолжал он, уставившись на Лиссу. - Да и нам в путь пора, а то убежит мальчишка, сынок мой так и не отправим родине служить.
  Мужик кивнул своим спутникам. Они пришпорили коней и молча тронулись с места. Через метров двадцать перешли на галоп. Я осела на телеге и наконец-то свободно вздохнула.
  С возвращением на сушу, Анечка! Здесь оказывается, большие перемены наступили.
  
  
  
  Силла
  
  - Ниал, не морочь мне голову! - Я хлопнула по столу. Бумаги с высокой стопки полетели на пол, чернильница подскочила. - Отвечай, где сестра, не томи!
  Залитый солнечным светом кабинет Императрицы мне уже настолько осточертел, что я и сама сбежала бы. Но сестра моя уж больно не приспособлена еще к Эрланте. А Хранитель моей сестры, мой друг детства и принц эльфийский смотрел на меня спокойным взглядом, будто ничего и не происходит. Будто Лисса на прогулку в сад вышла. И это при том, что она пропала уже почти неделю назад и ни записки не оставила, ни слова не сказала. Просто исчезла, сбежала, и возвращаться, как я понимаю, пока не собирается.
  - Силла, дай ей время, если хочешь, чтобы она была в добром психологическом здравии. Я за ней приглядываю.
  - Приглядываешь ты! - повысила я голос.
  Усталость последнего года просто сдавливала изнутри. А тут еще эта свадьба. Мы с Росом еще подождали бы пару лет. Но народ требовал от нас бракосочетания и пышного празднества. А народ хуже детей. Коли чего хочет, то будет требовать. И тут либо кнут, либо пряник. Но в свете того, что после недавних событий благосостояние Родной Земли пошатнулось, придется дать им этот пряник.
  - Сколько времени надо этой лягушке-путешественнице?
  Ниал взял со стола яблоко. Вот любитель витаминов, не хватает, поди, в его эльфийском организме, после того, как Витор его силы на время лишил.
  - До свадьбы вернется, не переживай.
  - Меня раздражает твое спокойствие! - я плюхнулась в кресло. - Почему ты даже глазом не моргнешь, а у меня нервы на пределе?
  Эльф продолжал жевать свое яблоко.
  - А ты витаминов больше в пище употребляй, восстанови кислотно-щелочной баланс, следи за уровнем липидов да холестерина. Бегай по утрам, что ли?
  - Ты издеваешься надо мной? - засмеялась я.
  - Нет, я всего лишь забочусь о здоровье моей будущей родственницы. Может, в один день свадьбу сыграем?
  - Ты для начала невесту свою вылови, а потом уже и говори конкретно по делу.
  Эльф засмеялся. Смех его разнесся по кабинету и вылетел на балкон.
  - Значит так, Хранитель, если моя сестра не объявится за месяц до моей свадьбы в августе следующего года, я лично ее найду и притащу сюда.
  - Все ясно, Императрица! Будет отплясывать Лисса на твоей с Росом свадьбе "каблучок" и ловить букет невесты, это я тебе обещаю.
  Эльф дожевал яблоко и поднялся с места.
  - Ты только следи, чтобы с ней ничего не случилось. - Попросила я. - Я только обрела сестру и не хочу ее потерять.
  Ниал подмигнул мне.
  - Она вернется в лучшем виде, розовощекая и счастливая. А самое главное истосковавшаяся по дому и своим императорским обязанностям. И вы с Росом спокойно поедите в медовый месяц.
  Он выскользнул за дверь, и только смех его до сих пор звенел в моих ушах. Если кто-нибудь узнает, что одна из императриц разгуливает по Родной Земле без сопровождения, то этот кто-то захочет использовать ситуацию в выгодном для себя ракурсе. И, скорее всего, сможет это устроить. Дураку такая информация не достанется.
  Кабинет налился солнечным светом. Оно стояло в зените, заливая лучами Хрустальный Замок, весело сияющий в последние осенние деньки. Ну и дернуло же эту козу отправиться в путешествие, на зиму глядя! Тут скоро так все снегом занесет и не видно будет, где нос, а где пятки.
  Я вышла на балкон. Далеко раскинулась земля в своей осенней красочности. И где-то там далеко сейчас моя сестра-баламутка, не известно, куда держит путь и с какой целью. Как же я просмотрела ее метания, не увидела ее сомнений, не помогла ей справиться с внутренней борьбой.
  А Солнце сияло. Так ярко оно не сияло уже давно. Или причина в моем новом восприятии? Я теперь официально Преемница Светила. Для меня теперь каждый Его луч - это моя клетка, мое кровяное тельце. Я смотрела на Солнце не щурясь, сияние Его не приносило неудобства глазам. И словно растворилось в воздухе мое бренное тело, отринув тяжесть и заботы. Состояние абсолютной свободы и независимости от силы притяжения и самой жизни, от суеты. И в этот момент я позавидовала сестре. И порадовалась, что она смогла вырваться из этого круга хотя бы ненадолго.
  Ты только береги себя, Лисса, ты единственная моя родная кровь.
  
  
  Лисса
  
  Я глянула на Солнце. Оно не слепило глаз и не заставляло щуриться. Оно принесло мне весточку от сестры. Я услышала ее тихий голос, полный заботы. Я буду беречь себя, сестра, я вернусь, как только разберусь, что со мной происходит.
  - Леха, молодец, хорошо наворожил! - Матвей прервал мой контакт с сестрой. Аня пока меня не выдала. Но и Лямкин не дурак, не смотря на всю свою самовлюбленность. - Тпру-у-у! - осадил он лошадь, когда всадники окончательно стерлись на горизонте.
  Иллюзия, которую я создала, ослабла и растаяла. Из-под тента в телеге высунул голову мальчишка.
  - Нам лучше съехать с дороги. - Я повернула Ноя к кустам. - Если твои друзья будут здесь возвращаться, то пусть они не знают, куда мы делись. - Обратилась я к мальчонке, бледному, как полотно.
  Лямкин оглядел обрыв, ведущий с дороги в лес через густо поросшие кусты.
  - Ну, и как ты предлагаешь телегу туда протащить?
  Мы с Ноем спустились вниз, я ловко с него спрыгнула. Я даже сама себе поражалась, какой профессиональной наездницей стала. Больше никаких синяков и вывихов, только отбитая седалищная точка.
  - От телеги лучше избавиться. Спрятать, может быть. Но пока нам надо переговорить с мальчиком, а на открытом месте этого лучше не делать. А там посмотрим.
  Мы распрягли лошадь и скатили телегу вниз. Пока я заметала следы, Лямкин и спасенный мальчишка закатывали ее в кусты, стараясь не сломать веток и не оставлять знаков, что здесь был Лямкин и Ко. Аня уселась на желтеющую траву, увлекшись своим ногтем.
  - Аня, ты на дороге останешься или с нами? - окликнула я ее.
  Она посмотрела на меня несчастными глазами. Хитрая девчонка, единственный избалованный ребенок. Лучше с ней не сюсюкаться, иначе на шею сядет.
  - С вами. Куда же я теперь?
  Она поднялась и поплелась за мной. Ветки кустов надежно укрывали четверо людей и даже коня. Я накинула еще одну иллюзию на нас. Иллюзии - это все, чему я научилась. Будем надеяться на то, что лес нас не выдаст. Высоченные старые деревья вымахали до самого неба, лучи падали сквозь опадающую листву, раскрасив нас желтыми пятнами. Мы старались идти вдоль дороги, что бы не заблудиться в дебрях. Потеряться в лесу не входило в наши планы.
  Добравшись до более или менее похожего на лужайку места, мы расположились с комфортом, вспомнив, что можно и перекусить. Мальчишка достал заплечную сумку, которую незаметно вытащил еще из телеги. Мы уселись прямо на траву.
  - Спасибо вам. - Поднял он глаза на нас.
  А глаза большие черные, как ночь. Даже шрам не отвлекал внимания от этого взгляда. Что-то было странное в этом мальчике. Я заметила это, еще когда прикоснулась к нему в первый раз, что бы перевернуть его на спину. Странная аура у него какая-то, пульсирующая и синяя. Если бы я была на Земле, то подумала бы, что он Индиго. А тут и не знаю, что думать.
  - Тебя как жовут-то, шинок? - прошепелявил Лямкин, жуя булку с сыром.
  - Эрадан.
  - Прикольное имя! - усмехнулся Матвей. - Так что случилось с тобой, Эрадан?
  Мальчик достал из рюкзака копченное мясо и передал его мне. Я слегка коснулась его пальцев, и как молнией ударило видение. Аккуратно порезанные куски мяса полетели на землю.
  
  Мужчина и женщина в темной комнате. Сквозь щель меж задернутыми плотными шторами пробивался тонкий луч Солнца, поднимающегося на Востоке. Он несмело двигался по ковру на полу, путаясь в его ворсинках, поднимаясь по стене. Мужчина схватил женщину за руку и что-то зло заорал ей прямо в лицо. Луч остановился, играя в светлых волосах женщины. По лицу мужчины видно, что до безумия ему остался всего один шаг. И он его сделал, когда женщина ответила короткой непонятной мне фразой, едва шевеля бледными губами. Мужчина ударил ее по лицу со всей силой, что вложена была в его мощные руки. Огромный тяжелый кулак заново занесся для очередного удара. Женщина стиснула губы, сдерживая слезы, носом потекла кровь. Еще один удар и она упала на пол. На миг видение замерло и я смогла рассмотреть лицо женщины. Огромные черные глаза смотрели бессознательно в потолок, льняные волосы рассыпались по полу, заливаясь кровью.
  Эрадан кинулся на спину мужчине. Крик его разнесся по комнате, ударился о стены и вылетел через приоткрытое окно. Мужчина легко откинул мальчишку в угол комнаты, пытаясь снова дотянуться до женщины. Эрадан поднялся на ноги, закрыв глаза. Ветер ворвался в комнату, распахнув окно, откинув шторы. Свет пролился на пол, осветив тело неподвижной женщины. Блики отразились в ее глазах и потухли. Мальчик продолжал неподвижно стоять, собирая энергию. Мужчина глянул на него, недоумение сквозило во взгляде. Эрадан открыл глаза, глядя на отчима исподлобья, и кинул в него всю мощь, что собрал со стихии воздуха. Мужчину откинуло к стене, он схватился за сердце, падая на пол. Его сердце захлебывалось, не успевая распределять обильно поступавшую кровь. Мальчик продолжал смотреть на обидчика матери. Сердце остановилось. А потом побег.
  
  Я смотрела на Эрадана и не знала, как относится к нему. Его мощью я была поражена. Врожденные способности, которые мальчишка никогда не развивал, плескались в его худом теле. Он опустил глаза, пряча злость.
  - Давайте пока не будем мальчишку допросом мучить. - Предложила я.
  Матвей, было, разинул рот, что бы вставить свое веское слово, но замолчал. Аня просто пожала плечами.
  - Ну, вот и ладно. Если ни у кого претензий нет, то оставим этот разговор до лучших времен.
  Мы продолжали молча сидеть, переваривая поздний обед и саму ситуацию. Пора было уже трогаться в путь, а мы так и не решили, что делать с мальчишкой. Мы все прекрасно понимали, что его искали серьезные люди и что у нас обязательно появятся проблемы, если мы возьмем его в свою компанию. Но и бросить его мы не могли. Я чувствовала Матвея, его воспоминания. Он тоже когда-то остался один и не мог позволить себе бросить мальчишку в ловушке. Анне было в принципе все равно, но мальчишка ей понравился. Красивый, а красота спасет мир.
  - Вы возьмете меня с собой? - спросил Эрадан, ни на кого конкретно не смотря, но ожидая нашей реакции.
  А нужно ли нам впутывать мальчишку в нашу нелегальную игру. Мы сами, каждый для себя решали свои проблемы. Нам каждому после окончания этой аферы есть, куда идти. Что будет после этого с мальчишкой? И выдержит ли он подобный путь? А самое главной, что будет, если его способности выйдут из-под контроля? Я со своими-то справиться не могла, а что делать с его?
  Но Матвей уже все решил.
  - Да, парень, ты можешь идти с нами. Но если я почувствую, что ты даешь слабину, - Матвей пристально смотрел в черные глаза подростка, - нам придется оставить тебя. Так что решай для себя сам, нужно тебе это или нет.
  О Светило, что мы творим! Втягивать ребенка в кражу эльфийской драгоценности - это же кощунство! Ниал меня убил бы на месте.
  - Раз все решено, то лучше трогаться в путь. Нет времени просто сидеть. - Поднялась я. - Ты хорошо знаешь местность, Эрадан?
  - У меня в Большом Грибе дядя живет. Я там был несколько раз. Но мне, наверное, нельзя сейчас там показываться.
  - Замечательно! - воскликнула Аня. - Никто не знает, где мы и куда нам идти. В деревню заходить нельзя! Вы что предлагаете мне до Новоморска босиком идти! Уже холодает, не лето на дворе.
  - Обеспечим мы тебя сапогами, не переживай! - ответил Матвей, протягивая руку Эрадану. - Матвей.
  Мальчишка руку пожал.
  - А эти две барышни Леха и Анна. Не удивляйся, на счет Лехи.
  Я уже хотела остановить льющуюся речь Матвея, но Лямкин, улыбаясь хитро, продолжил.
  - Ты же понимаешь, удобнее путешествовать под прикытием мужской личины. Мы вот и Аньку собрались подстричь!
  - Я не хочу! - возмутилась бывшая речная ведьма. - Я не буду! Мне и так комфортно!
  Мы решили не выходить на дорогу, а идти вдоль нее под прикрытием деревьев. До деревни Большой Гриб мы добрались к вечеру. Но голосование показало, что мы остаемся ночевать в лесу, а в деревню завтра отправимся я и Лямкин. Он, как главный аферист и выдумщик. А нам за неимением денег как-то придется достать сапоги и желательно хоть что-то из еды. Помимо этого, надо что-то решить со средством передвижения. Жаль, что телегу пришлось оставить, но возвращаться за ней сейчас было просто невыгодно.
  В лесу стало быстро темнеть и холодать. Он наполнился звуками просыпающихся ночных обитателей. Мы опять отошли дальше от дороги. Матвей был против того, чтобы разжигать костер, списывая на нежелательных посетителей, которые могут прельститься нашим насиженным местом.
  - Но мы же так окоченеем до утра! - возмутилась Аня.
  - Пусть это будет на твоей совести, поганка! - резко ответил ей Матвей.
  - Кто? Как ты меня назвал?
  - Да замолчите вы уже! - прикрикнула я на них. - Если у вас такая невыносимая симпатия друг к другу, отойдите куда подальше и разбирайтесь между собой. Только избавьте меня от своих перебранок.
  Парочка замолчала, злобно поглядывая друг на друга. Костер мы все же разожгли, окружив его своими озябшими организмами. Темень накрыла нас, и только отсветы костра плясали на наших лицах. Закутавшись в плащи, мы тихо сидели, думая каждый о своем. Я ощущала поток мыслей, но не стала ковыряться в нем, перекрыв барьером свой ставший телепатическим мозг.
  Мне нравилось так просто сидеть. Тишина наполняла покоем, потрескивающие бревна радовали глаз языками пламени, даже наша компания уже не казалось чужой. Мне нравилось сидеть здесь и никуда не торопиться. Мне нравилось быть свободной. И нравилась перспектива путешествия в Солнечную Долину. План похищения Эльфийской Крови пока казался мифическим и несбыточным. Возможно, мы еще и отговорим Лямкина от подобного безумства.
  - А зачем нам в Новоморск? - спросила я. - Мы же можем выйти на Марьяновский Тракт и доберемся до Солнечной Долины без проблем недели за две-три.
  Я по Марьяновскому Тракту добралась до Пустыни, что бы пройти местный экзамен на профпригодность. Бр-р-р, лучше не залезать в дебри воспоминаний того периода!
  - Ну, ты, Леха, даешь! - заржал Матвей. - Хотя если ты сможешь это сделать, я буду только рад.
  - В смысле, что сделать? - удивилась я.
  Мы с Ниалом больше года назад (как время быстро бежит!) просто выехали на тракт и поехали, а он уже сам вывел нас куда надо. Хранитель рассказывал, что на Эрланте некоторые дороги совпадают с энергетическими потоками. Он еще что-то про них говорил, но я уже ничего не помнила. Я опять корила себя за недостаток знаний о земле, на которой осталась жить.
  Матвей смотрел на меня широко открытыми глазами.
  - Ты серьезно? Или шутишь? Ты же владеешь таким всякими штучками, ты ж как-никак знахарка.
  - Так что про Марьинский Тракт? - Уточнила я.
  Эрадан внимательно за нами наблюдал, не участвуя в нашей дискуссии. Медленно жевал последние куски хлеба и мяса. Если мы завтра с утра неудачно наведаемся в деревню, то кое-кому придется охотиться или потуже затянуть пояски.
  - В общем, Леха, - продолжал Матвей называть меня мальчишеским именем. - На тракт-то выйти можно, но не всем дается его управление. Там надо какие-то слова знать, может танец какой магический или руны бросить в какую-то сторону. Этих тонкостей я не знаю. Но на тракте нечего делать, если не знаешь, как его активировать.
  Вот как значит! Значит, мне предстоит пережить еще одну морскую болезнь, если мы из Новоморска поплывем на корабле. Хоть связывайся с Ниалом, что бы узнать о тракте. Но не хочу я просить его помощи! Я хочу самостоятельно пройти этот путь! Пусть он видит, что я без него замечательно справляюсь.
  Ночевать пришлось тоже на голой земле. За прошедший год, проведенный в замке, я совсем расслабилась и забыла, что такое дискомфорт. Мягкие перины, воздушные подушки, камин в комнате - обо всем этом мне стоит забыть и не вспоминать до конца путешествия.
  Сон никак не шел. Веки под тяжестью темноты закрылись, но уснуть я не могла, ворочаясь на неровной земле, усыпанной листвой. Храп Матвея убивал последнюю надежду на сон. Эрадан беспокойно метался, бормоча что-то уж совсем неразборчивое. Аня свернулась калачиком поближе к костру и замерла, видя, наверное, уже не первое сновидение. Странные звуки леса, от которых я отвыкла, растревоживали какие-то сенсоры в области сердца, да и мозга тоже. Все казалось, что кто-то крадется, поджидает, пока я усну, а потом схватит за бочок и уволочет, черте знает куда. Но стало еще страшнее, когда все звуки исчезли, и наше лежбище потонуло в абсолютной тишине. Только ветер шумел в оголяющихся ветках и тем более жестко смотрелись корявые неровные сучки. Холод остывшей земли проникал под кожу, костерок потухал, не принося тепла. Сквозь ветки деревьев были видны звезды. Наверное, было уже совсем поздно. А сна так и не было.
  Мерно сияла аура Эрадана. Ее синее свечение плясало на черных стволах деревьев причудливый танец, то, заворачиваясь в замысловатый узор, то, расплываясь океаном. Странный мальчик, необычный. Он выделялся из небольшой группы тех людей, которыми я так восхищалась. Сейчас даже загадочные и мутные личности Олег и Лука не казались мне такими незаурядными. Все они были уже взрослыми сформировавшимися людьми, кладези знаний и опыта, а так же прочей ерунды, соответствующей подобным личностям. Я никогда не видела ребенка или подростка, обладающего столь выдающимися магическими способностями. А еще я никогда не видела такой стойкой яркой синей ауры. Цвет был настолько насыщенным, что казался густым и плотным.
  - Меня он тоже удивляет.
  Я подскочила с места, перепугавшись до дрожи во всех суставах. За моей спиной удобно расположился, облокотившись на дерево Ниал. Улыбаясь во все тридцать два зуба, довольный, что в очередной раз подловил меня, эльф жевал яблоко.
  - Ну, ты даешь, дорогая! Я так громко чавкал, что меня можно было услышать еще при телепортации.
  Вот зараза! Да что он вечно меня подкалывает? Разве можно так пугать людей хороших!
  - Ты совсем обнаглел, Ниал! Ты решил извести свою подопечную окончательно? - возмутилась я шепотом.
  Эльф взял меня за руку и поволок подальше от спящих.
  - Нет, я просто соскучился по тебе. Решил проверить, как дела у моей беглянки.
  - А может, тебе сестрица моя разгон устроила? - попыталась я его подколоть. - Ты ведь не очень хорошо справляешься с обязанностями Хранителя
  Ниал тихо засмеялся. Светило, зачем это чудо эльфийское притащилось сюда? Я только начинаю привыкать к мысли, что могу не думать о нем и справляться со всем самостоятельно, как появляется этот красавчик и просто рушит все мое раздутое на пустом месте самомнение! Это нечестно!
  - Да лучшего Хранителя тебе не найти, Лисса! Любой другой уже притащил бы тебя обратно в замок и запер на ключ в высокой башне. Я же пока позволяю тебе играть в твою любимую игру "Я сама самостоятельность и мне никто не нужен"!
  - Ты мне позволяешь? - нервно засмеялась я. - Да это я позволяю тебе чувствовать свое местонахождение. Я Преемница Светила, что хочу, то и делаю!
  Ниал пытался скрыть улыбку. Я, конечно же, сама понимала, что веду себя не самым умнейшим образом. Но во мне автоматически включалась влюбленная дурочка, как только эльф появлялся на горизонте.
  - Ладно, как ты скажешь, так и будет! - согласился он.
  Мы брели между деревьями. Листья шуршали под ногами. Ветер затих, температура все ниже опускалась. Наверное, я выбрала не самое подходящее время для пеших прогулок по планете.
  - Ни о чем меня спросить не хочешь? - задал вопрос Хранитель.
  Он и сам прекрасно знал, о чем я хотела спросить. Мне нужна были информация по Марьянскому Тракту. А если ты знал, Хранитель, то почему бы тебе просто не сказать своей подопечной? Почему нужно обязательно мне озвучивать свою просьбу?
  - Потому что я хочу услышать это от тебя. - Улыбнулся Хранитель. - А тебе так сложно меня о чем-то попросить?
  - Не потому ли, что ты слишком умный вид делаешь, когда я о чем-то тебя прошу? - съязвила я.
  Тихий смех опять разнесся в темноте.
  - Я вполне смогу справиться и без тебя! Зачем опять пришел? - я была настолько зла из-за его самоуверенности и безнаказанности, что терпеть сил не было. Сейчас я выскажу ему все, что я о нем самодовольном думаю. - Если тебе просто больше не на ком отыграться за то, что Силла устроила тебе промывку мозгов по поводу моего отсутствия, то не думай, что я подхожу на эту роль. Я сбежала, может только потому, что бы не видеть вас всех, отдохнуть от вас суперумных, всемогущих, мегагенеальных и до умопомрачения заносчивых. Мне надоело положение бедной родственницы и ваше к нему прилагающееся снисхождение. Да. Я не чувствую себя пока цельной личностью, но это не повод учить меня и следить за каждым моим шагом. Я все сказала! Спасибо за внимание! Можешь быть свободен!
  - Ты действительно так считаешь? - отошел эльф от меня на шаг. - Ты действительно думаешь, что мы к тебе так относимся?
  - Вы ведете себя таким образом, что ничего другого мне не остается! - рявкнула я. - И не надо только говорить, что я сама себя накрутила, что все это выдумки. Даже сейчас ты стоишь с таким видом, как будто вдруг ни с того ни с сего дерево встало и пошло. Я не хочу видеть вас сейчас и меньше всего хочу видеть тебя.
  - Значит, ты рассчитываешь, что вернешься вся такая цельная натура, понявшая себя изнутри и снаружи, и мы тут же поменяем свое мнение?
  - Вот видишь, - закричала я. - Ты даже не отрицаешь того, что я сказала.
  Я развернулась и пошла прочь. Видеть этого нахала я не могла. Мне было жутко стыдно и обидно. Стыдно за свое поведение, а обидно за то, что он не переубедил меня.
  - И вообще, забирай свою эльфийскую силу. Мне она только мешает! - крикнула я, развернувшись.
  Я вела себя, как полная дура. Впрочем, как и обычно, когда рядом находился Ниал.
  - Ну, допустим силу я свою у тебя уже забрать не могу. Так что пользуйся на здоровье! А во-вторых...
  Эльф с силой развернул меня к себе и поцеловал. У меня выросли крылья, и я готова была запищать от счастья!
  - Выкинь из головы глупые мысли и не накручивай себя! - сказал он и исчез.
  Я глубоко вздохнула и пошла зигзагами обратно в лагерь. А в голове прозвучал смеющийся голос Ниала: "Тебе в другую сторону".
  
  
  Матвей
  
  Серый свет затопил лес, костер давно потух и мы замерзли, как снегири на ветру. Я быстро соскочил, так как лежать было уже просто невозможно. Пробежался вокруг поляны, размялся и бодрым голосом возвестил своим спящим спутникам.
  - Поднимайтесь, товарищи! Новый день несет новые перспективы!
  Ответом мне были только посапывание, зевота и невнятное бормотание.
  - Дай поспать, изверг! - простонала Леха.
  - Никаких спать!!! - пропел я своим замечательным басом. - Быстренько поднимаемся, делаем зарядочку, и вперед навстречу удаче!
  Я стягивал с бурчащих сонных тел плащи, силой заставлял подниматься на ноги.
  - Вы же поймите, жизнь любит бодрых и счастливых людей! А вы сейчас похожи на размазанную по земле слизь!
  - Сам ты слизь! - огрызнулась Анька.
  - Поднимайтесь! - пропел я. - Солнце ждать не будет! Давайте-давайте, ручки разомнем! Коленочки согнем! Пусть суставы проснуться! Холодной водичкой умоемся! Вот как хорошо! Девоньки, не ленитесь, берите пример с Эрадана! О, как у него хорошо получается!
  Нестройным рядом мои спутники делали вид, что просыпаются, лишь бы только я от них отстал.
  - А теперь дружно споем гимн новому дню! - продолжал я позитивный настрой. - День новый! День лучший! Солнце встало! Ни одной тучи! Будем счастьем наполняться! Разминаться! Умываться! Ну, же, деточки, подпевайте! Воздух полной сильной грудью наберем мы, станет лучше! Анька, я тебя не слышу! Благодарность ровно песня сама льется прям из сердца! Э-э-эх! Дружнее, ребятушки! - маршировал я вокруг лежбища. - А теперь дружненько побежали к речке! Бегом-бегом! Хладны воды мать-речушки оросят нас! Станет лучше! Лучи солнца греют кожу! Моем тело, моем рожу! Э-эх! Хорошо-то как!
  - Узурпатор! - упала на землю Леха.
  - Я всего лишь хороший, добрый человек. - Скромно поклонился я. - Спасибо за внимание! Можете готовить завтрак!
  На завтрак, правда, было уже не густо. Остались засохшие куски хлеба, головка сыра и вода. Но и за то спасибо, день добрый!
  - Леха! Собирайся! Мы идем в деревню! Эрадан, ты остаешься за главного! И следи внимательно за этой мокрой хитрой девицей! - указал я на Аньку.
  Девица откинулась на землю, укутываясь в плащ, не имея сил даже отреагировать на мое замечание.
  - Леха, за мной! Или я должен просить тебя, как Ее Высочество Императрицу?
  Леха на меня вяло глянула.
  - Пошли уж! Предводитель!
  Неужели только у меня замечательный утренний настрой? Ведь так прекрасно занимается день. Небо чистое, голубое! Ну и что, что холодно! Надо же понимать, что не май месяц на улице.
  - Утро добрым не бывает! - огрызнулась Леха в ответ на мои мысли.
  - Перестань рыться у меня в мозгу. - Очень даже неудобно думать то, что думаешь, когда кто-то может покопаться в моем добре, понять, какой я чуткий и ранимый человек. Я стал догадываться, что Леха не простая знахарка.
  - Извини, ранимый и чуткий, иногда это просто неконтролируемо.
  - Понял, не дурак. - Я сделал вид, что об ее телепатической способности мне давно известно, и ничего тут страшного. Но едва не закричал: "Кошмар какой!"
  Мы топали по тропинке в деревню Большой Гриб. Я здесь еще никогда не бывал. И милые маленькие домики умиляли меня до слез. Что-то я такой чувствительный стал! Петухи из каждого двора орали о том, что песня жизни заиграла веселей. Собаки брехали о том, что в Гриб пожаловали добрые люди, то бишь мы. Мальцы выбегали из домов, смотря на нас с интересом. Бедные дети, такая глушь у них, что и проезжих-то по пальцам пересчитать. Мы шествовали по главной улице, наверное, она вообще здесь была единственной. Ближе к центру стали мелькать большие добротные дома. На крылечках кое-где качались в креслах-качалках старики, раскуривая трубки. Курение - это, конечно, плохо. Но больно уж мило выглядела деревня Большой Гриб.
  - Лех, как тебе местность? Смотри, как люди хорошо здесь живут, зажиточно, от голода как видно не страдают.
  - Вот и подумай о том, что эти люди своими трудовыми мозолями заработали. Не вздумай что-нибудь спереть! - Погрозилась Леха.
  - Обещаю, я возьму только то, что плохо лежит.
  - А зачем тебе эта Эльфийская Кровь? - спросила она отдышавшись.
  - В первую очередь, это репутация. - Ответил я. - Но думаю, ты не поймешь меня, если никогда не пребывала в кругу мошенников. Может ты позволишь сочинить о тебе какую-нибудь душещипательную баечку, как о своем подельнике?
  Мой хитрый взгляд подтверждал, что это не просто шутка.
  - Посмотрю, какое будет у меня настроение. Каков сейчас план действий?
  Я остановился, набрал чистого деревенского, пропитанного специфическими запахами воздуха в легкие. Пора раскинуть воображением и действовать.
  - Только здесь и только сейчас! Только для вас уважаемые жители Большого Гриба! - закричал я, привлекая к нам еще больше внимания. - Серия магических действий! Без вреда для здоровья! Лицензия имеется!
  Леха смотрела на меня дикими глазами.
  - Ты что, с ума сошел? - зашипела она. - Ты чего делать собираешься?
  - Не я делать собираюсь. Ты будешь! - Ответил я. - Ты же у нас умеешь всякую магическую белиберду создавать. Вот и потрудись на благо нашей кампании, сапог Аньке и во имя нашего обеда, а хорошо поработаешь так и ужина!
  Лехаа вызверилась на меня, как кошка, которую я дернул за хвост.
  - Ну не злись, Леха! Ты же знала, с кем связался!
  Мы оба знали, что я прав. И деваться знахарке было не куда. Придется дурить людей и побираться.
  - Ну, Матвей, устрою я тебе экскурсию в кандалах по тюремным курортам! - огрызнулась она, сверкнув глазами.
  - Все это будет потом! - ответил я шепотом. - А сейчас, если ты не начнешь чего-нибудь делать, нас просто побьют. - И крикнул в толпу. - Только сегодня братья Скамароховы покажут эсклюзивнейшие эльфийские фокусы.
  На Лехином лице натянулась улыбка. Правда, она была больше похожа на оскал, но как я понял, Леха уже никуда не денется. Она вскинула руки, а на лице куча эмоций и целый мыслительный процесс. Ну, е мое, она же спалила гвардию здоровых лбов у таверны. Что так трудно пару фокусов показать! Но тут на лице фокусника появилась злорадная улыбка, и мне стало ясно, что в представлении будет участвовать не только она.
  - Только сегодня! - закричала она. - Скрученный человек в воздухе!
  И тут такое началось. Мне перехватило спину, и я загнулся неестественным образом колесом, поднимаясь над землей. Тело стало гибким, как молодое деревце. Леха издевалась надо мной, как только могла, вырисовывая из меня кренделя и подкидывая в воздухе. Я охал и ахал, боясь сломаться, а народ потешался и радовался, думая, что это с годами отработанная программа. Я никогда не думал, что смогу увидеть собственный позвоночник, повернувшись к нему лицом.
  - Только для вас братья Скамороховы! - продолжала изощряться Леха.
  Под конец она сплела из меня девичью косу, плавно опустив в пыль. Я аккуратно расплелся, ненавидя знахарку, но обожая полетевшие на нас монетки и даже иногда купюры.
   Я потянулся, боясь потревожить какую-нибудь неправильно растянутую мышцу.
  - Давненько я так не разминался. - Крикнул я в толпу, народ засмеялся. - Есть желающие повторить?
  Желающих не оказалось. Мальчишки, в глазах которых горело "Я, я хочу!", не осмелились поднять рук. А вот парочка мужиков со знакомыми рожами выдвинулась к нам навстречу. И, к моему сожалению, это были именно те, кто искал Эрадана. Ехидные улыбки на лицах. Ребята, думаю, были очень рады нас видеть.
  - Ну, как сватовство прошло? - спросил их главный.
  Он подкидывал стеклянный шар. Шар небольшой, но тяжелый, мягко опускался в огромную ладонь. Рука слегка напрягалась и опять отправляла шар в воздух. Солнечные лучи попадали в стеклянную безделушку, как в ловушку. Смотрелось это эффектно и здорово отвлекало внимание.
  - Жених отказался от сестры. - Ответил я. - Говорит, зубы у девчонки страшные, кариес, дырки, запах изо рта. Уж и не знаю, кто теперь возьмет нашу Аньку в жены. Одна беда с этими девчонками.
  Мужики гикнули, уставившись на нас тяжелыми взглядами. Эти Эрадана скрутят и бровями не поведут. Я не дам мальчишку в обиду. Еще посмотрим, кто кого. Стеклянный шарик подлетел и упал на землю, разбившись на мелкие осколки. Я понял, что это Лехина работа. Мужик слегка изменился в лице, но сдержал эмоции.
  - Хорошая была побрякушка. - Посочувствовал я ему.
  - Хорошая. - Глянул пристально он на меня. - Может, пойдем, перекусим? Я угощаю. Раз уж мы так часто сталкиваемся, значит надо дружить.
  Мне не нравился этот мужик. И с каждой минутой моя неприязнь становилась все крепче. Он напоминал плохих героев сказок, они обычно уже на интуитивном уровне вселяют людям неприязнь, прямо-таки излучая жестокость. Он не дурак и уже знает, что мальчишка у нас. Теперь ему осталось только подпереть меня к стенке.
  А с другой стороны, что может знать этот деревенский увалень? Он привык хлестать непокорных по приказу своего не менее жестокого господина. Откуда у него привычка дедуктивного мышления? Он всего-навсего обыкновенный исполнитель чужой воли. Так что можно покушать от пуза за его счет и смыться!
  - Леха! Ты голоден? - обратился я к знахарке и ощущение того, что я творю историю, закружило мне голову. - Время цивильно пообедать!
  
  
  
  Лисса
  
  Светило, этот неугомонный эрлантский Остап Бендер просто похоронит меня и попрыгает на моей могилке. Какого лешего он собирается "цивильно обедать" с этими бандитами? Они открутят нам головы и не заметят этого. Зачем же добровольно голову в львиную пасть укладывать? Я незаметно дернула Матвея за рукав. Он, понимая мое беспокойство, подмигнул в ответ.
  - Не парься, Леха! - зашептал он. - Все под контролем моего авторитета!
  Мне бы его уверенность. У меня же наоборот установилось внутренняя убежденность, что с этими доброжелательными парнями даже шагу ступать не стоит. Не вернемся.
  Но вместо того, что бы смываться, я продолжала следовать за непринужденно болтающим Матвеем.
  Ближайшая таверна не отличалась пятизвездочностью. Она даже вывеской не отличалась. Она просто стояла, пахла неароматными запахами и периодически заглатывала и выплевывала шаткостоящих на ногах мужичков. Мужики, не теряясь, в свою очередь плюхались в тут же удобно расположенную лужу. В общем, комфорт данного питейного и честного заведения был строго продуман и выдержан в соответствующих традициях. Интерьер от экстерьера особо не отличался: кое-где на полу были разлиты лужи, в которых валялись те же мужчины. Светило, и это было только утро на дворе! Что же тут твориться к вечеру? Видимо это уникальное кафе редко пустовало, потому что и сейчас в столь ранний час столики были наполовину заняты.
  Мы сели за стол, который перед нами вытерла вонючей тряпкой девица неопределенного возрасту, так же помахав ею над столом, что бы разогнать мух. Наверное, данная услуга поднимала престиж заведения еще на пол уровня.
  Мы уселись на деревянную лавку. Несмотря на мое желание сесть с краю, меня зажали посередине. Теперь уж все пути к отступлению были закрыты, так что можно было расслабиться и воспринимать жизнь такой, какая она была на тот момент. Может, все было не так уж и плохо? Может, просто надо было перестать накручивать себя и наслаждаться трапезой? Но темный взгляд главного дядьки и моя неспособность прочитать его мысли не оставляли меня в покое. Почему же Матвей такой спокойный и довольный?
  Нам уже поднесли целую чашку жареных ребрышек, на удивление аппетитных и ароматных. Это конечно был замечательный повод отвлечься. Чем я и занялась.
  - Так куда вы мальчишку-то дели? - воздержавшись от завтрака, поинтересовался со злой ухмылкой главный.
  У меня кусок мяса застрял где-то на полпути между жевательным аппаратом и желудком. Матвей же продолжал радостно жевать, явно наслаждаясь вкусом и наполняемостью пищей организма.
  - Какого мальчишку? - не понял Матвей. Даже так искренне глаза округлил, что и я подумала, о каком собственно мальчишке речь идет.
  - Так мы вчера у вас о нем спрашивали. Пятнадцать лет, черноглазый, долговязый такой, неуклюжий, как все они в этом возрасте. Эраданом нарекли при рождении.
  Матвей даже бровью не повел. Только умильно заохал.
  - Ах-ах, да, да, помню... И что, не нашли еще? - протянул он руку к очередному ребрышку.
  Играть дурака у него замечательно получалось. Но главный тоже был далеко не калека по мозговому делу. По глазам его было видно, что в психологии людей он разбирался если не отлично, то хотя бы достаточно, что бы отличить правду от наглой лжи. Но как они вычислили, что Эрадан с нами?
  - Наверное, ребята, мне следует объяснить вам, что я в игрушки играть не люблю. - Главный отвалился на спинку лавки. Глаза прищурены, и от их взгляда казалось, что он пересчитал мне все ребра и позвонки. Он наклонился к нам. - Если вы пожалели или и спрятали его, то искренне вам советую вернуть его нам. Сейчас.
  Да что же это происходит! Беспредел какой-то. Творят, что хотят эти местные бандюги! Даже не знаю, какая эмоция во мне преобладала - страх или возмущение.
  - А как вас по имени? - посмотрел Матвей на бандюгу.
  - Владлен.
  Странное имя для бандита. Слишком мелодичное для такой противной рожи. Мухи над нами все норовили усесться в миску. Их нудное жужжание совпадало с тактом амплитуды окружности полета. Время от времени одна из них осмеливалась на спуск, но Матвей ее отгонял.
  - Я знаю, что мальчишка у вас. Вы уже наврали мне с три короба, но как-то нескладно. У вас времени на раздумье до полудня. Если в зените солнца мальчишка не будет стоять один на площади, где вы народ веселили... - Резкий взмах руки закончил его речь.
  Одна из мух замолкла. Владлен растер ее в кулаке и высыпал останки покойной прямо на остатки завтрака.
  - Я жду. Пока просто жду.
  Убийца мух поднялся и вышел, за ним следом его свита, бросившая на нас уничижительные взгляды. Еще один укол "неважночувствования" поразил мой мозг. За уколом взорвалось все то же возмущение. Их широкие спины в черной коже прошествовали по харчевне и выплыли наружу, пропустив полоску света, упавшую на грязный пол.
  - Он что, угрожал нам? - произнесла я сквозь зубы, едва сдерживая эмоции. - Он мне угрожает! - поднялась я из-за стола. - Я расправилась с собственным дядькой, что слыл могущественным колдуном, а этот смеет крошить насекомых в мою тарелку!
  Пар буквально валил из ушей, недовольство в области грудной клетки готово было вылиться наружу слюной опороченной гордости и соплями растоптанного императорского самолюбия. Я даже не заметила, как Лямин уставился на меня, будто впервые видел.
  - Да как он смеет! - стукнула я кулаком по столу. Ребрышки дружно в тарелке подскочили и опустились по местам.
  Матвей очумело уставился на мое разъяренное величество.
  - Лех, ну, ты чего? - пролепетал он. - Ну, ты даешь! - засмеялся. - Что знахарская особа решила норов показать? Так ты им показывай, а не мне.
  Я зыркнула зло на собеседника. Он поднял руки, улыбаясь.
  - Да ладно, че ты?
  Я сама понимала, что меня заносит, но с бурей эмоций уже справиться не смогла. Откуда взялся подобный гонор, то же понятия не имела. Вот тебе и пример "из грязи - в князи". Не успела еще на троне посидеть, даже не исполняла обязанностей никаких, а замашки управленческие уже нажила. Видимо, подобный противный червь моего характера жил во мне и раньше. А может мне просто мальчишку жалко, а бешусь от бессилия?
  - Все, - обратилась я к Матвею уже спокойнее. - Берем лапти Аньке и валим отсюда с Эраданом, как можно быстрее.
  - Мне нравится твой настрой! - Матвей похлопал меня по плечу, со вздохом взглянул на оставшиеся ребрышки, залепленные мухами, и встал. - Ну, что, идем искать обувку!
  Мы вышли из темного помещения харчевни. Яркий свет Светила резанул Матвея по глазам, я же дискомфорта даже не почувствовала.
  - А что ты будешь делать, если этот Владлен пойдет в атаку? - Матвей потянулся, зевнул. Сквозь зевок вопрос я его едва разобрала.
  Что я буду делать?
  - А почему я? - поинтересовалась я, уже заранее зная ответ.
  - Хотя бы потому, что ты у нас так легко и бережно палишь человеческие тела. Чего тебе стоит поджечь эту банду, если они будут угрожать нашему здоровью?
  Мы шли по залитой лучами улице. По улочке так же спешили люди по своим делам. За нами издалека наблюдали мальчишки, которые присутствовали на нашем представлении. Миролюбивая деревня Большой Гриб так и сияла своей доброжелательностью. Только мне где-то в области затылка мешало расслабиться темное пятно. Оно прочно засело, впившись в кость, и не отпускало. Я обернулась.
  Владлен смотрел нам вслед. Тяжелый взгляд провожал нас надменно. Мне даже показалось, что в момент, когда наши глаза встретились, он обжог мои зрачки. Белок защипало, а радужка съежилась от напряжения. Скрутить ему дулю, что ли?
  - Ты так спокойно относишься к тому, что я могу убивать людей таким ужасным способом? - обратилась я к Матвею.
  Беспокоил ли меня этот вопрос, я уже не знала. На тот момент я чувствовала, что имею право сжечь Владлена, что бы защитить мальчишку.
  - Как тебе сказать? Я думаю... - Матвей замолчал, почесал затылок.- Думаю, что если ты родилась с подобными силами, если Светило наделило подобными способностями, то ты можешь их использовать по собственному усмотрению.
  - Ты действительно думаешь, что для собственной защиты я могу убивать? - удивилась я.
  Раньше мне подобное и в голову не могло прийти. Я не Создатель, поэтому не могу действовать, как Разрушитель. Не имею права.
  - Вспомни милый, красивый цветок розу. - Продолжал философствовать Матвей. - Она красива, роскошна, но она всегда с шипами для собственной защиты. Для защиты своей красоты. Вот и твои способности - это шипы. Возможно, тебя пугает, что ты не до конца можешь их контролировать, но это естественно. На все требуется время. А на совершенствование подобных сил тем более.
  Как разумно он рассуждал, выбирая лапти у торгующей у своего дома старушки.
  - Кстати, у Аньки большая нога? - уставился на меня Матвей.
  От столь резкой перемены темы разговора я слегка ошалела, хмыкнула.
  - Не имею ни малейшего понятия.
  Возвращаясь в лес к нашим спутникам, мы пытались запутать следы. Мало ли, чего могло стоить слово этого Владлена, обещавшего подождать до полудня? Мы старались сильно не выказывать беспокойства, но нервные оглядывания по сторонам нас выдавали. Видимо, чтобы отвлечься, Матвей решил со всем шиком подарить нашей речной принцессе ее заслуженные лапти, бросив их ей под ноги с фразой:
   - Носи, дорогая, и помни доброту дядюшки Матвея!
   Я это носить не буду! - возмутилась та в ответ. - Я просила обувь, а не это убожество.
  Страсти накалялись.
   Ты бы знала, что я пережил, чтобы купить тебе это произведение искусства! Анька, - Матвею очень нравилось задевать кисейную барышню за живой эстетический вкус. - Это же ручная работа!
   Сам таскай свою ручную работу! - надулась Аня.
   Ладно, детки, некогда нам пререкаться, собирайтесь, давайте. Планы изменились.
  Я не знала, говорить ли Эрадану о встрече в Грибе или не издеваться над мальчиком. Я глянула на Матвея.
   Надо рассказать. - Пожал он плечами. - Собирайтесь, а по дороге мы вам все и расскажем.
  Матвей нагнулся за своим замызганным плащом.
   Кстати, чем быстрее мы отсюда смоемся, тем целее будем.
  Аня с Эраданом испугано на нас украдкой глянули. Мне показалось, что в лесу резко потемнело, дунул холодный ветер, неизвестно откуда взявшийся здесь, меж густорастущих деревьев.
   Это по поводу меня? - спросил мальчишка.
  Матвей не успел даже кивнуть в ответ. Из-за кустов, окружив нас, вышли Владлен и его компания.
   Да, мальчик мой, из-за тебя.
  
  
  Матвей
  
  Я не часто чувствую холодный неприятный холодок страха. Но в этот момент беспокойство переросло в настоящий ужас. И дело не в том, что они стояли вооруженные, крепко оцепив нас. И даже не в том, что Анька затряслась в очередном своем припадке, начиная попискивать, и что Леха стояла, замерев. Страх навеяла улыбка, что играла на лице Владлена. Оскал еще больше изуродовал его лицо. Безобразное лицо садиста.
  - Мальчик мой, - обратился он только к Эрадану, гипнотизируя его. - Если ты сейчас просто пойдешь с нами, твоим новым друзьям ничего не будет. Даже не смотря на то, что они собирались нарушить, заключенный нами договор.
  Мальчишка стоял не двигаясь. Его колебания ярко прорисовывались на лице. Он, то уже почти готов был сделать шаг, то намеревался убежать, зная, что это бесполезно.
   Тебя никто не будет наказывать, твой отчим жив и он очень беспокоится о тебе. - Продолжал шипеть Владлен. - Не глупи, Эрадан. Ты же знаешь, что я могу сделать со здоровым человек. Ты знаешь, что я хорошо умею убеждать упрямцев, не усугубляй ситуацию, мальчик мой.
  Леха сделала шаг к Эрадану, но ей быстро приставили меч к горлу.
   Не надо нервничать, уважаемый! - обратился Владлен к замаскированной знахарше. - Мы никому не хотим причинить боли.
  Меня поражало то, что Леха ничего не делает, стоит, как вкопанная. А ведь она может решить эту проблему, не пошевелив и пальцем. Она ведь должна понимать, что мальчишку мы не можем отдать! Да меня же потом совесть замучает!
   Ну, что, Эрадан, ты же мужчина, так принимай решения, как подобает мужчине, не вмешивай в семейные дела посторонних. Я не могу долго ждать.
  Владлен кивнул одному из своих подопечных, и тот замахнулся на Аньку мечем. Замахнулся не в шутку. Та упала в обморок еще до удара.
   Я пойду. - Промычал Эрадан еле слышно.
   Ты никуда не пойдешь! - спокойно ответил я.
  Но не успел даже дыхнуть, задохнулся от удара под дых. Что ж вы, гады, все туда бьете? Это же больно!
   Берите мальчику. - Услышал я голос Владлена. - Остальных пустите на корм лесным зверушкам.
  На обломанный сук дерева сел огромный ворон. Его крылья отливали синевой черных перьев. Первый прибыл на пир. Его громогласное "Ка-ар!" отвлекло внимание бандитов. Потасовка заварилась мгновенно. Пришлось мне разгибать свой скрюченный организм, пока замаячил хоть малейший шанс отделаться от назойливых гостей. Я врезал тому, кто еще миг назад посчитал, что можно запросто обидеть безоружного человека. Леха как-то хитро извернулась, выбив меч из рук того, что пытался держать ее в поле зрения. Никто не ожидал, что маленький хрупкий мальчик, под которого так хорошо замаскировалась знахарка легко расправиться с громилой.
  Но мы не успели добраться до Владлена. Он перехватил за шею Эрадана, приставив кинжал к его виску. Безумный блеск в его глазах выдавал расшатанное психическое здоровье. Я по своей профессии встречал много людей, но с таким психом в глазах крайне редко. И обычно эти встречи заканчивались очень плачевно. Большинство моих шрамов хранят память именно о таких людях.
   Что, детки, не ожидали? Неужели еще не поняли, что я не шутки пришел шутить. Вставайте, бездари! - обратился Владлен к своим. - А теперь слушайте меня внимательно! Я забираю пацана, а вы быстренько выстройтесь в шеренгу рядом с той, что валяется. И чтобы не звука! Черт, вы меня уже достали!
  Леха подошла к Аньке, пытаясь привести ту в чувство. Во, мать дает, нас довела до предсмертного состояния своими ужасами, ведьма речная, а тут шмякнулась в обморок. Снимает с себя ответственность за мальчишку таким образом? Ресницы ее задрожали, глаза ясные приоткрылись, и изумленный взгляд спрашивал: "А в чем, собственно, дело?".
  - Хватит рассусоливать! - прошипел Владлен. - Поднимайте эту цацу!
  При этих словах наша цаца полностью очнулась и уставилась зло на обидчика.
  - Что ты сказал? - обратилась она к нему.
  Владлен опешил от такого наезда. Несколько секунд переваривал вопрос.
   Детка, не выпендривайся, встань и молчи.
  - Что? Ненавижу, когда ко мне так обращаются! - заверещала наша сирена. - Я, что подружка тебе? Извинись сейчас же!
  Владлен еще более ошарашено на нас уставился.
  - Она у вас, что не совсем здорова?
  Я решил пока помолчать, хотя этот гад был прав на счет Аньки, та еще психопатка. Но я его не поддержу, а, то ведь неизвестно, чем дело кончится, лучше обезопасить себя от возможных нападок Аньки, если мы останемся живы.
  - Я жду! - требовательно повторила ведьма. - Я жду!
  Я обратил внимание, что с Эраданом что-то происходит. Пацан закатил глаза и покачивался. Ну, не хватало нам еще одного обморока сегодня. Мальчишка продолжал раскачиваться, едва заметно, как при солнечном ударе или от усталости. Но его юношеские пальцы были настолько сильно сжаты в кулаки, что побелели костяшки. Над нашими головами зашумела листва. Я глянул вверх, очень быстро, чтобы парням в черном не было заметно моего движения. А над нами что-то сгущалось. По-осеннему голубое небо вздыбилось черными тучами, активно формирующимися в торнадо. Я никогда не видел воздушную воронку вблизи, но тут надо было постараться, чтобы не признать именно это природное явление. Или не природное?
  Эрадан открыл глаза. Я даже шарахнулся в сторону от неожиданности, чем выдал пацана. Трое в черном повернулись к мальчишке. Белки его глаз сияли синевой. Какой-то лазурной холодной синевой, отталкивающей и пугающей.
  - Вырубите его немедленно! - заорал Владлен. - У него опять припадок начинается.
  - Ложись! - Крикнула Леха.
  И я повалился на землю в сторону, прихватив с собой Аньку. Леха кинулась в кусты, накрыла голову руками. Двое прислужников Владлена даже и не думали двигаться, стоя словно замороженные. А ведь и действительно похолодало. Похолодало не по-хорошему. Холод схватил изнутри, прямо за сердце, сжал намеренно до потери сознания.
  Владлен кинулся на мальчишку. Этот огромный наемник закрыл своим телом мелкого пацана, который продолжал стоять неподвижно. Он только смотрел в глаза обидчику. Очень внимательно и долго. А воронка над нами наполнилась молниями, трещащими от своей силы, как ломающиеся древние деревья. Владлен замахнулся мечом. Я вскочил, пытаясь защитить Эрадана. Меч быстро и легко прошелся по груди. Кровь, льющаяся потоком, пульсируя и клокоча, не заставила себя ждать. Струя брызнула на черную одежду наемника, оставив мокрый липкий след. Глаза без зрачков посмотрели на рану. А потом обратились к Владлену.
  Я вскинул голову к небу. Ступор, застигший меня на бегу, заполнил ледяной водой. В черном проеме туч вспыхнула искра, зародилась, набралась сил. Треск оглушил нас, заставив прижать руки к ушам. Молния точно направленная, как стрела из арбалета в умелых руках, ударила в макушку Владлена. Свет прошелся по его телу, заставив подпрыгнуть в конвульсиях. Обугленное тело на миг замерло на месте и упало, рассыпавшись прахом. И даже лесным зверушкам корма не осталось.
  Оставшиеся в живых наемники не заставили себя уговаривать, скрылись за стволами деревьев. И, уже через несколько секунд, не было слышно, как ломаются ветки при соприкосновении с вырывающимся из лесного плена телами.
  Эрадан посмотрел на меня. В его глазах стали прорисовываться контуры зрачков, лазурное свечение гасло, как гаснет медленно гаснущая лампа. Он упал. Из-под его тела натекала красная лужа.
  Мы втроем бросились к пареньку. Я аккуратно развернул его на спину. Распоротая рана на груди бесстыже выставляла напоказ ребра, ошметки легких и сердце. Анька закричала.
  - Черт! Черт! Черт! - ругалась, заливаясь слезами Леха.
  Я разорвал свою рубашку, пытаясь закрыть рану. Но я четко понимал, что мы не сможем его спасти. Кровь хлынула изо рта, зрачки закатились, от прерывистого дыхания, кровь пузырями булькала.
  Трясущимися руками Леха скинула свой плащ.
  - Убери ее! - крикнула она мне, кивая на Аньку, ломающую свои руки, с бешено горящими глазами.
  Леха дунула, убирая челку со лба, облизнула губы, и выдохнула, закрыв глаза. Она склонилась над Эраданом, что-то бормоча. Руки ее лежали на разорванной груди пацана. Они уже были полностью погружены в кровь, продолжающую булькать и вытекать. По роду деятельности и из-за капризов непредсказуемой жизни я видел смерть, я убивал и умирал. Но никогда еще я не наблюдал столь кровавой и ранней смерти.
  Пальцы Лехи блестели красным, она раскачивалась взад-вперед, все громче и громче бормоча свои слова. Наконец она уже начала практически выкрикивать их. Но смысл слов так и остался непонятен. Согнанные в кучу Эраданом тучи, стали расходиться. Первая звезда, появившаяся на небе, бледно поблескивала, подмигивала. То ли отвечая на призыв Лехи, то ли проявляя какую-то свою инициативу, свет звезды начал пульсировать в такт крови Эрадана. Все ярче и ярче, загораясь на все небо, что было видно сквозь ломающиеся ветки деревьев. Звезда кинула тонкий пояс света. Он упал веревкой на руки Лехе, просачиваясь сквозь пальцы, растекаясь ручейками крови по телу мальчишки. Анька уткнулась мне в плече, закрыв уши ладонями.
  - Ну, живи же! - закричала Леха, ударив с силой по груди Эрадана.
  Его тело безжизненно дернулось и замерло. Леха вытирала слезы кровавыми руками, разводя этот жидкий рубин по лицу.
  - Да живи же! - закричала она снова. - Не смей умирать у меня на руках! Если, черт тебя возьми, появился в моей жизни, не смей умирать у меня на руках!
  Она опять ударила, свет звезды из руки ее впитывался в тело мальчишки. Тот дернулся, захлебнулся в кашле и открыл глаза.
  Мы кинулись обратно к нему. Я скрутил плащ в подобие подушки, что Леха бросила рядом, и подложил мальчишке под голову. Глаза вернули прежний черный смолянистый свет, взгляд становился осмысленным.
  - Я опять что-то натворил? - спросил он слабым голосом.
  - Нет, парень, - постарался бодро ответить я. - Ты спас нам жизни!
  Леха села рядом, опершись спиной об ствол дерева, закрыла лицо ладонями. Я постарался закрыть ее от Эрадана. Не надо ему этого видеть. Нельзя ему видеть ее всю в крови, напугается еще больше.
  Аня наконец-то пришла в себя, притащила воды, из фляжки прыснула себе на руки. Пара неслышных нам слов и небольшое количество воды, что осталось на ладонях потекло ручьем.
  - Лисса, умойся. - Прошептала речная ведьма.
  Я отметил про себя, что речная ведьма под боком - это неограниченный запас воды, как оказалось. Леха не двинулась с места, никак не отреагировала. Анька посмотрела, подумала и прыснула воду прямо на голову знахарки. Та судорожно вздохнула и, набрав полную пригоршню жидкости выпила ее, а потом еще и еще.
  Эрадан приходил в себя. Края раны затягивались под прыткими движениями света звезды, что все еще блуждал в крови на теле.
  Напряжение отпустило, густой воздух разрядился, и дышать стало заметно легче.
  Никуда не денешься, сегодня мы уже никуда идти не сможем. Я укрыл мальчишку сверху своим плащом, посмотрел, вздохнув, на остатки моей некогда белой и дорогой рубашки, которые так и не понадобились. Ну, и слава Светилу!
  Пока Анька отпаивала наших инвалидов своей водой, берущейся из ниоткуда, я собирал хворост и дрова. Раз уж ночевать, то с комфортом. А утром? А утром и посмотрим, что делать. Не думаю, что те двое сбежавших вернутся за нами так быстро. Им надо хотя бы до своего логова добраться, собрать там своих однополчан. А к этому времени мы уже что-нибудь придумаем и будем далеко отсюда.
  Ох, и не к добру, таким образом начинается наша эпопея. Хотя, если смотреть с самого начала, такого оригинального путешествия у меня еще не было.
  
  Часть 4
  Никакого покоя
  
  Лисса
  
  Я уже когда-то просыпалась с подобным ощущением абсолютной разбитости и раздолбанности. Это было не так давно, и организм с радостью предоставил мне воспоминания в красках.
  В прошлом году я как-то не очень удачно перебиралась по Эрланте и как-то не очень бережно относилась к своему телу. Оно, тело то есть, постоянно подвергалось избиениям, насильственным вторжениям со стороны всех, кому было не лень, а так же внушениям и уговорам.
  Да, осень наступила окончательно. Земля холодная, воздух не более теплый вваливался в легкие, обжигая собой все, что попадалось ему на пути. Я съежилась, подобрала коленки к подбородку. Поняла, что не нужно было делать столь поспешно таких активных действий. Тело отказывалось сгибаться добровольно и радостно в любом направлении. Я вздохнула, мол, ни хочешь - как хочешь. Поскрипела слегка своими костями - суставами, размяла затекшую шею, насколько это было возможно, а уже потом открыла глаза и огляделась.
  Ровный и полупрозрачный слой снега покрыл полянку, на которой мы примостились. И, судя по всему, таять он не собирался. Аня сидела у костра, что-то помешивая в котелке. Да, здорово она вчера испугалась, раз даже готовит для нас завтрак. Она глянула на меня, почувствовав, что я проснулась. Мимолетно, но приветливо улыбнулась.
  - Матвей ушел к реке. Скоро вернется. Сказал, что ему приснилась рыба.
  Я кивнула, вспомнив, что рыба снится к беременности. Конечно, то, что Матвей - мужчина, наверняка, меняло значение сна. Но мало ли...
  - Если он принесет рыбу... - Аня тщательно подбирала слова. - Я сама его выпотрошу и отдам на корм тем, с кем раньше жила.
   У нас новый нюанс в диете. Матвей оказался всеядным, я все пыталась стать вегетарианкой, Аня не ест море и реко-продукты. А что ест наш спаситель?
  В противоположной стороне от меня, укрытый ветками и сухой листвой, спал Эрадан. Да уж, если бы я была в силах, я бы тоже от испуга начала готовить. Мальчишка ровно дышал. Пар валил у него из носа, когда он выдыхал. Даже отсюда мне было видно, как спутались его волосы, и черные провалы синяков увеличивали его глазницы, как-то резко выделялось осунувшееся лицо. Но, слава Светилу, живой!
  Я подняла глаза к небу.
  Мое Солнце сияло, иногда укрываясь тучами. Оно улыбалось мне, словно, говоря: "Ты попросила, я пришло".
  Да, вчера я молила, что бы Светило послало мне свою силу, чтобы исцелило мальчика. Я чувствовала прилив благодарности за отзывчивость Светила. Оно такое далекое, такое вечно занятое, такое чужое и незаинтересованное, казалось бы, в нас, мелких людишках. Но Оно отозвалось на мой зов о помощи. И за эту спасенную жизнь я была благодарна тому тонкому лучику, что был послан, как вестник космической силы.
  Я еще раз пообещала себе, что обязательно вернусь домой и займусь обучением. Меня ждали кипа книг и куча заданий, курсы практики и упражнений. Да, я недостаточно прилежная ученица. Вместо того, что бы следовать своему предназначению, я убегаю.
  Матвей довольный возвращался с маленькой рыбешкой в руке. По сравнению с его огромным кулаком рыбка казалась еще меньше. Ее и в пищу-то жалко было употреблять.
  - Проснулась? Замечательно! - Обратился он ко мне. - Как спалось?
  - Хорошо. - Вяло ответила я.
  - Не слышу энтузиазма, Леха, в твоем голосе! Хочешь, чтобы я поднял тебя на разминочку?
  - Нет, спасибо! - буркнула я, пытаясь подняться и сесть. - Как Эрадан?
  Матвей бросил рыбку Ане. Та глянула на него, как на чумного.
  - Ты действительно, в самом деле, искренне полагаешь, что нашел верного человека, которому отдать эту несчастную рыбу? - спросила она, тщательно выговаривая каждое слово. - Подумай, хорошенько, Матвеюшка!
  Матвей глянул на рыбу, понял, что натворил, поднял несчастную и торжественно произнес.
  - Извини, не подумал. Но, - он поднял большой палец вверх, - если ты не можешь есть себе подобных, я это прекрасно понимаю и принимаю. Но, - он еще раз поднял палец вверх. Выше, чем в предыдущий раз. - Ты же не можешь наивно полагать, что мы так же не должны употреблять в пищу дары Сочницы?
  Аня собралась было что-то веское ответить, но Матвей перебил ее.
  - Подумай хорошенько! У нас двое слабых людей на руках. Ну, и как ты собираешься восстанавливать их силы без крепкого жирного наваристого бульона? Птиц-то теперь не наловишься, все на юг улетели, знаешь ли.
  Аня встала, держа перед собой небольшой дорожный половник. Так, видимо, ей было удобнее участвовать в дискуссии. Ну, и я, как сторонний наблюдатель, могу сказать, что ее аргументы становились сразу же заметно весомее.
  - И сколько же ты рассчитываешь наварить жирного бульона с этой худышки?
  Вопрос был, конечно, резонный. Это я опять, как сторонний наблюдатель, независимый эксперт, так скажем. Рыбешка из последних сил вяло виляла хвостом, отчаявшись попасть обратно в свою стихию. Из нее богатой ухи не получишь.
  - Ну, знаете ли, дамочка, чем богаты, тем больных и порадуем. - Продолжал упираться Матвей.
  - Унеси ее обратно, немедленно! Ничего больше не желаю слушать. Я, ведь, не ем твоих собратьев!
  - Да ты чуть было нас не слопала на "Оборванце"!
  Это было так. Я даже незаметно кивнула. Уж и не знаю, какие чары применяла Аня на судне своего замечательного папаши, но стойкое впечатление того, что нас хотели съесть до последней косточки, не проходило даже сейчас.
  Ведьма замялась, задумалась. Нас с Матвеем это слегка ошарашило. Вообще-то, я лично, уж не знаю, что там мой друг думает, ожидала ответа: "Что вы!!! Ха-ха! Это же была шутка!". Ну, или хотя бы: "Да вы что? Вам померещилось!". Причем, сказано это должно было быть с широко и искренне распахнутыми глазами.
  Но Аня не торопилась нас успокаивать.
  - Ну, знаете ли! - возмутилась ведьма. - Тогда я еще не знала, что Леха... - Она опять меня едва не выдала. Что-то мне не нравится эта ее осведомленность о моей игре "Мастер конспирации". Но Матвей мудро промлчал. Зато в голове его прибавилось еще одно напоминание "Разоблачить Леху!". Аня тем временем продолжала, - А во-вторых, я же не знала, что она так замечательно позаботится о моем отце. Если бы не письмо, что Леха оставила на столе отца, то...
  Она странно замолчала. А мы оба сглотнули.
  - Какое письмо? - Насупился Матвей.
  Я поняла, что пришло время, что-нибудь сочинить правдоподобное. Иначе Лямкин не уймется, пока не доберется до правды.
  - Я внебрачная дочь Верховного мага Родной Земли. - Я врала нагло, подставляя добропорядочного и до сих пор верного памяти покойной жены Феода. Но выбора у меня не было.
  Матвей присвистнул. Ему понравилась эта новость. Хотя, в голове промелькнули сомнения.
  Ага, вот именно такая у нас компания.
  Первый - вор и мошенник-профессионал.
  Вторая - речная ведьма, возможно людоедка.
  Про меня и так все ясно.
  А вот про Эрадано, пока ничего не ясно. Странный мальчик. И вчера он это еще раз подтвердил. Хотя, после вчерашнего просто странным его назвать - это мало.
  - Ладно! - встряла я. Иначе это либо закончится ничем, либо такая польется информация, что и слышать не хочется.
  - Выпусти ее.
  Это сказал Эрадан. Он приподнялся на локте, что бы лучше нас видеть. Но, судя по его виду, лучше бы он этого не делал. Бледность его перешла в весеннюю зелень.
  - Выпусти ее, Матвей. - Повторил мальчик. - Из-за меня и так уже много кто погиб.
  Мы поначалу опешили от таких слов. То есть мы даже и не подумали, о чем, собственно говоря, речь идет. Но, видимо, вчерашний прорыв силы Эрадана был не беспрецедентным. Да, и Владлен что-то кричал про очередной припадок.
  - Да что ты, Эрадан, ты вчера был на высоте... - промямлил Матвей.
  Ну, балбес, нашел, что сказать!
  - То есть, ты здорово управился с этими... - продолжил зачем-то Матвей.
  - Ну, в том смысле, что ты вовремя его отключил...
  Черные глаза Эрадана расширились от бури эмоций. Ноздри раздувались.
  - Я убил человека, Матвей, а не отключил.
  Мальчишка вскочил со своего места. Его здорово пошатнуло. Матвей кинулся было его поддержать, но Эрадан глянул ему в глаза, забрал несчастную рыбу и, шатаясь, пошел к реке. Наверное, чтобы освободить пленницу.
  - Ну, ты и дурак, Матвеюшка! - шепотом, но, как будто прокричав в самое ухо, просипела Аня. - Совсем головой думать не привык! Нашел, как мальчика успокоить.
  - А ты бы лучше успокоила! - воскликнул Матвей, оглядываясь, не услышал ли чего Эрадан. - Посидели бы вместе, поревели, выговорились бы, в обморок шваркнулись... Так ты любишь психологические проблемы решать?
  - Детки, хватит! - это уже был мой сиплый голос. - Мы и так не в лучшей ситуации. Так что, будьте добры, не накаляйте обстановку еще больше! - Я на обоих зыркнула исподлобья, рассчитывая, что это произведет какое-нибудь впечатление.
  Спорящие особо не отреагировали, но пререкаться перестали. А я прекрасно знала, что это только до поры до времени.
  Эрадан вернулся умытый, с мокрыми волосами. Мы с Аней хотели попенять его, как сердобольные няньки за то, что холодно уже для купаний. Но прикусили языки.
  Завтрак выдался так себе. Но, не думаю, что с рыбой он был бы вкуснее. Напряжение нарастало. Если еще вчера мы были немного знакомы и пытались разболтаться, чтобы выгнать тишину с нашей трапезной поляны. То сегодня мы уже знали друг друга. Знали, кто, на что и как реагирует. Знали, в какой ситуации к кому конкретно из нас можно обратиться. Мы, молча, жевали и незаметно переглядывались. Эрадан был из нас самым сконцентрированным на еде. Хотя, казалось бы, чего там концентрироваться? У нас и было-то - скупенькая кашка, да по куску хлеба на брата.
  - Надо поговорить с ним! - обратился ко мне Матвей.
  Мысленно. Надо же! Я на него глянула, продолжая удивляться. А кто-то настаивал на том, что чужие мысли читать нехорошо. И что я слышу? Твой голос, дорогой мой Матвей!
  Он упрямо уставился на меня с выражением лица, очень недовольным мной.
  - Я же не говорю, что не бывает правил без исключений. - Он прокричал это так громко в мыслях, прочитав мои эмоции на моем лице, что я, чуть было, не подпрыгнула.
  - Что такое? - возмутилась Анька, когда я едва не опрокинула ее чашку, оглохнув от почти ультрозвуковой телепатии.
  Матвей ехидно мне улыбнулся.
  - Да так, комары ... - ответила я первое, что пришло в голову.
  - Лисса, ты о чем? Снег лежит, какие комары могут быть? - удивилась Аня.
  - Ну, да, ты права.
  Мы продолжили интенсивно пережевывать. Тишина нагнетала не самые веселые мысли, которые у всех постоянно возвращались к событию вчерашнего вечера. Аня уже и не жевала вовсе, уставилась на дно своей тарелки, перебирая русые волосы. Матвей чертил палочкой какие-то одному ему известные руны на нетающем снеге.
  - Видимо, зима пришла окончательно. - Выдохнул он.
  - Да, я начинаю замерзать. - Сказала через некоторое время Аня.- Хорошо, хоть, у меня теперь есть лапти. - Она зло уставилась на Матвея. - Самая подходящая для зимы обувь, не так ли, Матвеюшка?
  Матвеюшка покрутил в пальцах веточку и бросил ее в пепелище костра.
  - Извини, не подумал.
  - А я, что должна ходить в соломе на ногах?
  - Одевай мои сапоги. - От души предложил Матвей.
  - И, вообще, - встряла я, пока их перепалка не разгорелась до очередной ссоры. - Надо уже выдвигаться в путь. Не можем же мы сидеть просто так и ждать у моря погоды, притом, что оно, море, то бишь, далековато.
  - Да, пора выдвигаться! - поднялся Матвей на ноги. - Ты с нами? - обратился он к Эрадану, который продолжал сидеть с отсутствующим видом.
  Он поднял на Матвея черные глаза.
  - Да. Мне все равно возвращаться некуда.
  На том мы и порешили. А так же решили, что стоит вернуться в деревню и выудить хоть какую-нибудь клячу с телегой. Помянув наш прежний транспорт, на котором мимо нас пронесся Эрадан, мы поцокали - поохали, что бросили такую замечательную карету. Но деваться все равно было некуда. Не возвращаться же обратно.
  В деревню Большой Гриб мы отправились вместе. И, в отличие от первого раза, нас встретили подозрительными взглядами. Местные обитатели буквально шарахались от нас. Напряженные, наблюдательные лица грозили нам расправой.
  Мы все же продолжали идти по улочке, выстроившись в шеренгу из четырех человек и одного коня. В голове моей заиграла музыка, которая может звучать в любом фильме про крутых парней, когда они смело идут, гордо подняв головы, среди врагов. Да, чувствовала я себя именно так, не смотря на то, что внешний наш вид не выдавал нашей особенной крутизны. Потрепанные, замерзшие, кто в лаптях, в крови, кто в рваной куртке и без рубашки. А нет, классно мы смотрелись.
  Вокруг начала собираться толпа из самых смелых и ответственных, призванных наводить порядки в деревне. И среди них затесались те двое, что были с Владленом.
  - Чего угодно вам, люди добрые? - в середине стоял худенький мужичонка, судя по всему, он был самым худым и маленьким здесь, но и самым авторитетным.
  - Да нам бы кобылку повыносливее и телегу! - обратился бодро к главе Матвей, улыбаясь свой убеждающей улыбкой.
  Я заметила за спинами собравшихся вилы и топоры. Мило, очень мило встречают гостей гостеприимные хозяева деревни Большой Гриб.
  - А нет у нас ни лишней телеги, ни кобылы. - Прищурился мужичонка. Толпа его поддержала кивками. - Мы крестьяне, не бедные, но и не жируем. Все, что имеем, все в пользе. Так что идите, люди добрые, по добру по здорову.
  В толпе недовольно заохали. Здоровенные мужики уже готовы были размяться об добрых людей, сжимая и разжимая свои огромные крестьянские кулачищи. Малышня, засевшая на всех крышах, расстроилась, что срывается такое развлечение. Деревня-то маленькая, далекая от цивилизации, заняться нечем. Бабы же вздохнули с облегчением, беспокоясь о своих нерадивых, вечно лезущих в драку мужьях-сыновьях. Аня оглядывалась по сторонам, с достоинством принцессы водных просторов Эрланты. Видимо, не по вкусу ей пришлись ни местные мужики (слишком грубы), ни местные бабы (бабы они, понимаешь, не принцессы водных пространств). Эрадан угрюмо посматривал на парочку, которая вчера чудом спаслась от праведного гнева. Матвей продолжал радушно улыбаться. А у меня все громче стучала в висках мысль, что глава прав, и стоит идти отсюда по добру и тем более по здорову, пока есть, чем идти. Матвей уловил ход моих мыслей.
  - Ну, что же, гостеприимные жители, рады были с вами повидаться.
  Мы сделали шаг назад. Толпа шагнула на нас.
  - Хорошего вам урожая! - Преувеличенно бодро произнес Матвей. Не, дружок, подобным голосом вещают с радио или, по крайней мере, с трибуны. А тут, не тот случай, как сказал бы Фрейд.
  Ну, может, он так и не говорил, но мне отчаянно вспоминался в тот момент Фрейд. Как бы этот великий земной знаток человеческих душевных пороков и недугов успокоил столь доброжелательно настроенных людей?
  Мы уже развернулись в обратную сторону и ускорили шаг. Толпа шла за нами, молча и сконцентрировано. Мы слышали, как звякают вилы, лопаты, колья и прочие сельхоз инструменты. Я уже не чувствовала нас крутыми. Детишки на крышах похватали камни в свои детские хрупкие ручонки.
  - Мы вернемся к вам на обратном пути! - Пообещал Матвей.
  Думаю, он зря это сделал.
  - Мочи их! - послышался детский голосок с какой-то из крыш.
  И началось...
  Камни градом посыпались на нас. Мы сразу же перешли на бег. Как впрочем, и толпа.
  - А что, интересно, они с нами сделают, если поймают? - спросила, задыхаясь на бегу, Аня.
  Странные же у нее мысли, подумала я.
  - Лучше не думать об этом. - Прерываясь на каждом слове, выдохнул Матвей. - Давайте, будем думать, что мы на утренней пробежке!
  Совет, конечно, оригинальный. Я люблю оригинальных людей. Но в тот момент за эту дурацкую оригинальность хотелось кого-нибудь пнуть. Желательно Матвея.
  - Эрадан, прыгай на коня! - крикнула я. - И прихвати с собой Аню.
  Мальчик с легкостью запрыгнул на Ноя, прямо-таки с эльфийской грацией, подавая Аньке руку. Ной притормозил до того, как девица начала возмущаться, что на бегу сей трюк проделать не сможет. Ой, да умница, у меня конь! Эрадан поддал газу и трое из нас, считай, были спасены.
  Нам же с Матвеем до сих пор продолжали наступать на пятки, пытаясь ухватить за особо выступающие части тела, руку или ногу. Я уже начала сдыхать. Уж что-что, а бег никогда не был ни моим любимым видом спорта, ни вообще моим видом спорта. Я вообще спорт не люблю, честно говоря. Но, если жизнь и дальше будет развиваться в данном направлении, то, наверное, пора пересмотреть мои приоритеты.
  Разъяренная толпа подавляла собой, как своей массовостью, так и своей сплоченностью. Они, конечно, преуспели бы, не будь мы добром, а они злом. И еще, как мне кажется, желание остаться целым и невредимым творит с человеческим организмом чудеса, усиливая имеющиеся способности оного, да и вообще открывая новые возможности.
  Вы не думайте, что все это я думала в тот момент на бегу. Нет, тогда мне было категорически некогда философствовать. Я так на досуге люблю пораскинуть красивыми словами, поковыряться в мыслишках.
  Мы почти оторвались, когда в нас полетел последний камень. Он попал аккурат Матвею меж лопаток. Из-за чего Матвей ругался так, как я никогда не слышала. Он даже повернулся к обидчикам, прокричав: "Матвей Громов не прощает обид только равному противнику. А вы же, живите спокойно! Я вас не трону!"
  Вот человек, а! Я поражаюсь, он всегда уверен, что он сильнее, умнее и ловчее, даже убегая от толпы, вооруженной колюще-режущими предметами!
  - Слушай, Матвей, - я остановилась, наплевав на все правила и рекомендации, отдаваемые по прекращении легкой пробежки. - А как твоя настоящая фамилия?
  Мы тяжело дышали, сгибались и разгибались, пытаясь оставить скачущие легкие и сердце на месте под ребрами, где им и положено быть.
  - Лямкин я. - Матвей оперся на коленки. - Но не звучит как-то, так что в самые торжественные моменты я беру фамилию матери.
  
  
   Матвей
  
  Мы, спасибо тебе Светило, ехали, в фургоне. Вот это хороший транспорт! А какой прок от телеги? Она вся открытая. А на улице снег. Так что все получилось, как нельзя лучше. Я же говорю, если петух подох, значит, из него пора было варить наваристый вкуснейший суп! Ну, что бы мы делали сейчас с этой телегой, что для нас пожалели большегрибовцы?
  А в фургоне хорошо, тепло, от ветра закрывает надежный тент. Ну и что из того, что он слегка потрепанный? Так это для притока свежего воздуха!
  Анька упоенно посапывала, замотавшись в грязное тряпье, что валялось в фургоне. Леха ехала на своем красавце рядом с хозяином повозки. Эрадан молчал угрюмо, стараясь не встречаться со мной взглядом. Но я никогда не слыл приверженцем теории самокопания и подавления эмоций.
  - Ты едва ли не единственный парень, который смог меня удивить. - Я смотрел на Эрадана.
  Он кивнул, по-прежнему смотря в сторону.
  - Если ты не хочешь разговаривать, то не надо. Но я надеюсь, ты не против, что я порассуждаю вслух?
  - Делай, что хочешь. - Был мне ответ.
  Упрямый мальчишка. Но даже упрямцу Матвей Лямкин может помочь. Я развалился, подмяв под собой солому, потянулся.
  - Я когда был мелким, еще мельче, чем ты, то понял, что у меня есть определенные способности. Люди верили всему, что я говорил. А так как у меня живое воображение и очаровательная улыбка, я начал пользоваться данными мне талантами. Признаюсь, изредка... ну, может и не изредка... чаще, чем изредка я использовал их себе на благо.
  Эрадан сделал каменное лицо, в глаза появилось легкая поволока презрения. Не любит мальчишка мошенников, честный слишком.
  - Да, я знаю, о чем ты думаешь. Меня мучила совесть, естественно. Но я рос один, родителей не было, улица учила меня выживать согласно своим законам. Так что с совестью пришлось заключить некий договор. Мои клиенты это зажиточные, зарвавшиеся дворяне, купцы. То есть, что бы выжить я пошел с совестью на компромисс.
  - Но ты ведь не убивал! - воскликнул парень.
  Его глаза загорелись, а волосы на голове встали дыбом. Эрадан опять начинал нервничать и если я его не успокою, то нам грозит опасность подлететь в воздух и вернуться на землю обетованную по кусочкам.
  - Я не знаю, кто и как тебя воспитывал, но жизнь - это далеко не пушистый кролик. И если кто-то вынуждает тебя защищаться, бороться за свою жизнь и за жизнь своих родных... - Наконец-то он посмотрел мне в глаза. Контакт налажен, полет временно отменяется. - То ты не просто имеешь право, ты обязан действовать! - решительно сказал я. - Я не знаю, что с тобой произошло до нашей встречи, но вчера... Основываясь на собственном жизненном опыте, Эрадан, я вижу в тебе настоящего мужчину, который никогда не оставит своих друзей в беде.
  Эрадан покачал головой.
  - Я убил так своего отчима. Именно за это меня разыскивал Владлен. Пусть отчим и был скотиной, но он был человеком. И не я дарую жизнь, потому не имею права отбирать ее!
  Мальчишка с честными помыслами говорил так горячо, что я даже начал завидовать ему. У него была его собственная правда, его собственный закон жизни. Красивый до безрассудства и глупости закон, но он верил в него.
  - Люди убивают друг друга на протяжении тысяч лет. И не тебе менять подобное положение вещей. Выживает сильнейший, Эрадан. Если в тот момент с отчимом, или вчера ты чувствовал, согласно твоим собственным суждениям, что кто-то несправедлив, ты должен отстаивать свою точку зрения. Ты слишком наивен, мой друг, не обижайся. - Я сел. - Ты видишь мир сквозь призму прочитанных книжек, услышанных мифов. А надо основываться на реальных ощущениях.
  - Но я не могу это контролировать! - Вскричал мальчишка.- А что если из-за этого пострадают простые, невинные люди?
  Пришла моя очередь качать головой. Придется открывать ребенку глаза. А куда деваться?
  - Учись! - воскликнул я. - И еще, Эрадан, на Эрланте в принципе нет невинных людей. Простых - куча, но и то они все простые со своими простыми заморочками. А невинных нет. И, полагаю, не было никогда.
  Возмущенный парень собрался вступить со мной в горячую дискуссию. Но это он, конечно, зря.
  - Постой, мальчик мой, не торопись. Ты видел тех милых людей из Большого Гриба?
  Эрадан усмехнулся.
  - А ты говорил, что ездил в Гриб несколько раз к своему дядюшке, верно?
  Парень кивнул.
  - И ты, наверняка, приезжая туда, думал: "Ах! Какая дивная деревенька!" А сегодня чего ты видел? Милые жители милой деревни чуть не закололи нас вилами! Эрадан, вспомни, маленькие детишки, невинные создания, кидали в нас камнями!
  Мальчишка кусал губы, напряженно думая. То, что он увидел и то, на что я ему, не хотя, указал, меняло его взгляды. И меня даже не кольнула совесть. Не потому, что у меня ее нет. Просто кто-то, в конце концов, должен был это сделать. Нет, я не циник. Я верю в красивую идею, я верю в романтику, и верю в то, что у человека в сердце или где-то еще должна жить твердая уверенность в том, что ты имеешь право пользоваться дарами, подаренными свыше. Другими словами, твердая уверенность в самом себе. И больше ни в чем на Эрланте уверенным быть нельзя.
  - Эй, ребята, просыпайтесь! - крикнула Леха. - Приехали!
  Громкое "Тпру-у-у!!!" извозчика, что милостиво подобрал нас, когда мы уже загибались от усталости, и сильный толчок фургона при торможении подтвердили слова знахарки. А знахарка-то оказалась непроста. Так и знал, что она с императорским двором связана. Я разбудил Аньку.
  - Пора! - прошептал я ей нежно на ушко.
  Она повернулась ко мне, сонно разлипая заплывшие глазки.
  - Ой, Анька, ты со сна черта напугаешь! - эта фраза быстрее ее разбудит, чем императорский органный ансамбль.
   Я был прав. Анька заполошенная выскочила из фургона.
  - Что ты сказал? - В ярости она очень страстно смотрелась!
  - Чудно выглядишь! - Улыбнулся я.
  Анька смерила меня строгим взглядом. Я в свою очередь строгим взглядом смерил харчевню, в которую нас привезли.
  - Да-а! Это даже не Большой Гриб! - Констатация факта.
  - Ага, даже на "Оборванце" уютнее казалось. - Согласилась со мной Леха.
  Пред нами возвышалось нечто шаткое и разболтанное, мирно устроившееся на лоне природы, в запутанных дебрях леса. Нечто едва напоминало строение, в котором могут находиться люди. Маленькие окошки, сквозь которые мерцал тусклый свет, больше походили на закопченные старые лампы. Удивительно, как держались стены строения. Если хлопнуть хлипкой дверью слишком сильно, то сначала упадут стены, а только потом сама дверь разлетится на щепки. Лучше было бы конечно вообще отказаться от крыши, и просто натянуть тент. Тогда хотя бы не будет ощущения того, что крыша рухнет на тебя, если ты не поддержишь ее своими плечами. Я почесал затылок и крикнул доброму человеку, что привез нас сюда.
  - Милейший, куда это вы нас завезли?
  Тот занимался своей драгоценной клячей, что весь день тянула нас вместе с фургоном.
  - Я сам здесь первый раз. - Пожал он плечами. - А ехать дальше по темну не могу, господин, Кроня не выдержит.
  Кроня посмотрела на нас жалобными глазами, умоляя не перечить и дать ей передохнуть.
  - Ну, и черт с вами! - Буркнула Анька. - Завтра-то вы во сколько выезжаете?
  - До рассвета надобно, что бы успеть. - Был нам логичный ответ.
  - Ладно, плевать! - это уже была Леха. - Я так хочу есть, что мне уже разницы нет, где ьрапезничать.
  - А что на счет того, чем именно трапезничать? Не думаю, чтобы здесь подавали блюда, к которым ты привыкла.
  Леха глянула на меня так, что я нервно сглотнул.
  - Да, ладно тебе! Чего к словам цепляешься? Думаешь, местные шуток не понимают?
  Мы вошли внутрь, пока Леха уговаривала извозчика приглядеть и за Ноем, который то и дело урчал и ржал. Что-то и ему здесь не нравилось. Ох уж, эти мне породистые особи.
  А внутри все было еще хуже. Столики на низких ножках стояли, чуть ли не один на другом. Можно подумать, что здесь бывает наплыв народу. Я, конечно, многое повидал, но такие изыски мне еще не попадались. За стойкой, так называемого бара, стоял изможденный человечек, бледный, как первый полноценный снег. В лице его ни кровинки, а глаза обрамлены синяками, сама черепная коробка настолько затянута кожей, что кое-где трещала по швам. Так и хотелось сказать: "Сударь, вам явно великоват череп!"
  Мы прошли в пустой зал. Хотя уместнее сказать было бы комнатушка. Сели за стол, стараясь не двигаться активно, так как ни стол, ни лавки не отличались особой прочностью. Милейший сударь за барной стойкой улыбнулся нам так, что захотелось унести ноги отсюда поскорее и подальше. Но ночь и холод являлись теми аргументами, что удержали нас на местах.
  - Мне здесь не нравится. - Прошептал Эрадан.
  - Мне тоже, друг мой, но другого крова над головой нам на сегодня не найти. - Я ответил улыбкой бледнолицему за стойкой. - А что у вас с меню?
  - Только фирменное. - Был мне ответ. - Запеченная картошка с мойвой.
  - Я не буду рыбу! - вскричала Аня. - Мало того, что здесь так ужасно неприятно, жутко и некрасиво, так еще и рыбу на ужин предлагают.
  - Для мадам у нас найдутся овощи. - Ответил, так же приветливо улыбаясь, трактирщик.
  Лучше бы ему не улыбаться.
  - Тогда я предпочту свежие овощи с запеченным картофелем.
  - Ну, с Анькой мы решили, - обратился я к остальным участникам нашего предприятия. - Есть еще какие-нибудь пожелания?
  Эрадан пожал плечами.
  - Если эта мойва съедобная, то я не откажусь.
  - Аналогично. - Присоединилась к мальчишке Леха.
   - Милейший, - это я опять трактирщику, - А что, мойва съедобная?
  Милейший глянул на нас как-то так, что аж холодок по спине пронесся.
  - Кому как... - Определенно, лучше ему не улыбаться, а то уж как-то больно страшно смотрятся эти клыки.
  Снаружи заржал Ной. Леха вскочила.
  - Так, кажется, мы передумали! - Громко сказала она, и тихо добавила нам. - Давайте смываться отсюда, пока нас самих вместо фирменного блюда не подали.
  Она энергично указывала нам бровями на дверь.
  - А здорово у тебя это получается! Я про брови! - весело сказал я.
  - Бегом отсюда! - шикнула она.
  Мы не заставили себя ждать. Вскочили из-за стола и бросились к дверям, которые перед нашими носами были услужливо захлопнуты. За нашими спинами прозвучало:
  - Куда же вы, гости дорогие? Мы только все разогрели!
  Поворачиваться к трактирщику лицом категорически не хотелось. Скрипнула дверца, что вела в кухню, послушался шорох юбки и шарканье ног.
  - Ну, что там, дорогой, я уже так проголодалась?
  Свистящий голос заполнил собой все это небольшое убогое помещение. Кто-то из нас четверых судорожно сглотнул. Не могу быть уверен, что это был не я. Анька пнула дверь, но та, не смотря на свою видимую ветхость, стояла намертво. Нет, это нехорошее слово. Дверь была прочная, по-другому выражаясь. Эрадан схватил ближайший стул и развернулся к вампирам. Как я догадался, что это были именно они? Что вы, сущие пустяки! Только сделать это надо было немного раньше. До того, как бледнолицый выставил свои клыки напоказ. Я выхватил кинжал из голенища сапога.
  - Ломайте дверь. - Обратился я к девчонкам.
  Леха достала меч.
  - Ва-аше Высочество! - протянул я бодренько внебрачной дочери Верховного Мага. - Неужели Вы не позволите своему верному слуге постоять за Вашу честь?
  В комнате потемнело, потухли сразу несколько свечей. Стало прохладненько.
  - Ладно уж, постой за мою честь! - ответила Леха, со всего размаху рубя деревянную дверь мечом.
  Аня пригнулась, зажала уши руками. В полутьме красные глаза загорелись таинственно и маняще. Хотя, честно вам скажу, ничего таинственного и манящего за этими зрачками не было. Только ненасытное желание полакомиться свежей теплой кровью. Глава выводка сделал шаг в нашу сторону.
  - Мне надо накормить ребенка. - Прошипел он.
  - Ну, да, конечно! - Ответил я.
  У меня будет шанс только на один удар. И этого было бы достаточно, если бы напротив меня стоял человек. Черт, ну, какая неудача - напороться в нашем эрлантском лесу на стаю одичавших вампиров! Они, по сути, цивилизованные милейшие создания. Ну, приносят они кровавые жертвы. Это проблема их социума и религии. Проблема, которая живет на материке Валлия. Страна вампиров открыта для туризма и посещений. Они, конечно, не приветствуют смешанные браки, но и такое случается.
  Так какого черта тут на территории Родной Земли затесалась семейка вампиров-кровопийц? Сказок что ли начитались в детстве? Любой дурак знает, что пьющие кровь вампиры встречаются так же редко, как и люди-каннибалы. Но, черт их возьми, встречаются!
  Во тьме появилась еще одна пара глаз. Судя по росту силуэта, их обладателем был ребенок. Я не убивал детей. Никогда.
  Но она выставила на обзор свои клыки, когти, зашипела и прыгнула на меня. Маленькая еле различимая в темноте девочка лет семи. Она прыгнула на меня, не справившись с пороком чревоугодия, и напоролась на кинжал. Я давно знал, что бы убить вампира, осиновый кол не нужен. Достаточно простого удара в жизненно важный орган. Девчонка завизжала - заплакала и свалилась на пол. Глухой удар от ее падения разбудил тех, кто назывался ее родителями.
  Вампир кинулся ко мне. Я даже не успел опомниться, как он оказался пред моим носом. В Эрадана вцепилась безутешная мамаша. Если они нас укусят, мы не превратимся в им подобных. Но рваные раны так долго и болезненно заживают. Леха рубила дверь. Я слышал ее удары, как биение сердца. Снаружи ржал Ной.
  Мамаша накинулась на мальчишку, отвернув его голову и нацелившись на яремную впадину. Папаша-вампир ударил пятерней когтей мне в живот. Я взвыл, согнувшись пополам. Хлынула кровь на тело девчонки, что до сих пор валялось у ног. Глаза вампира при виде крови загорелись с большей жаждой и ненавистью.
  Краем глаза сквозь пелену я заметил, Анька схватила стул и замахнулась на вампиршу, которая висела мешком на Эрадане. Стул быстро опустился, и кровопийца обмякла, падая в свое небытие. За дверью, с которой все еще не могла справиться Леха, послышался стук копыт. Мощный, он прозвучал только раз, вынеся деревянную развалюху вместе с косяком. Вампир даже не глянул на дверь. Он все еще рубал меня на клочки когтями. Леха отлетела вместе с дверью, меч вылетел из рук.
  Все замерло. Ноющая острая боль остановилась, вампир замер. Меч, которым Леха пыталась выдолбить дверь, отлетел в нашу сторону и воткнулся поперек шеи вампира. Мы рухнули с ним в лужу крови. Ной застрял в дверном проеме. Его ржание становилось то невыносимо громким, то тихим.
  - Эй, Матвей, ты как? - кажется, голос принадлежал Аньке. - Матвей! - закричала она.
  Да, что, же так кричать, я ведь не умираю. Вспоротый живот не является причиной смерти! Только не в моем случае. Теряя сознание от боли, пытаясь скинуть с себя мертвого вампира, из которого лилась такая же красная кровь, как и человеческая, я услышал знакомый Лехин голос: "Блин, если я каждый вечер буду кого-то исцелять, я сама так скоро кончусь!". Я улыбнулся.
  - Зато будет практика врачевателя! - пытался пошутить я.
  - Ой, да, молчи уж, герой! - это был голос Аньки. И ее обеспокоенное красивое лицо было последним, что я помню из того вечера.
  
  
  
  Лисса
  
  Куда идти, на ночь глядя? Так как сердцевину нашей команды вырубили, он лежал, едва мною откаченный. Я от усталости сама не могла подняться, усевшись на грязный пол. Кажется, это входит в привычку - влипать в историю перед сном каждого вечера. Вредная привычка, надо от нее избавляться.
  Я сделала для Матвея все, что могла. И надеялась, что этого было достаточно для его здорового организма. Сама же чувствовала себя, как выжатый лимон. Слишком много сил из меня выходило. Я не успевала восполняться.
  Эрадан вышел на улицу, вернулся пять минут спустя.
  - Извозчик мертв. - Натянуто сказал он. - У него тоже клыки.
  - Богиня Воды! - Воскликнула Аня. - Что происходит здесь? Нас намеренно сюда заманили!
  Она, дрожа, уселась рядом со мной.
  - Ты не подумай, Лисса, что я жалею, что ввязалась с вами в эту авантюру. Но не кажется ли тебе, что во всех этих происшествиях есть какая-то закономерность?
  - Давайте для начала решим, что делать с ночлегом. - Перебил ее Эрадан. Мальчик мужал на глазах, беря на себя роль вожака в нашей стае, пока Матвей этого сделать не мог. Похвально. - Я предлагаю.... Думаю, вы просто сами не захотите оставаться здесь среди трупов. Можно загрузить Матвея в фургон и немного проехать вперед, переночевать где-нибудь у дороги.
  - Я боюсь ночевать у дороги. - Пропищала Аня.- Да и, наверное, Матвея сейчас лучше не беспокоить.
  Эрадан пожал плечами.
  - Можно, конечно, перетащить тела в другую комнату. А самим расположиться здесь. Думаю, здесь будет безопаснее, какая-никакая крыша над головой. Но с другой стороны, стоит надеяться, что к нашим хозяевам на праздничный ужин никто приглашен не был.
  Аня еще больше побледнела. А мальчишка соображал хорошо, отметила я про себя. Если он дальше так будет развиваться, то из него выйдет мудрый маг.
  - А что вы думаете? - обратился он ко мне.
  - Давай на ты. - Улыбнулась я ему. - Думаю, что и здесь можно скоротать ночь. Тем более ее тут немного осталось. Но не хочется спать с трупами. Давайте аккуратненько перетащим больного. Надеюсь, он это переживет.
  В ответ мне были два кивка. Мы втроем взялись за Матвея, который был длинным, как дрын, широким, как паровоз и тяжелым (учитывая еще и то, что он спал), как Тунгусский метеорит. Мы попытались его поднять. Но потом решили, что лучше запрячь Ноя в фургон (кляча, что нас везла сюда под шумок сделала ноги), подвести его поближе и затем уже перетаскивать нашего уснувшего великана.
  Ной не сопротивлялся, хотя не был привычен к столь необычным для него условиям. Он был конем императрицы, моей сестры, его седлали только для охоты и прочих прогулок. А тут, на тебе, на ночь, глядя его, запрягли в деревянную тяжелую штуку.
  - Миленький, - посмотрела я ему привычно в глаза. - Ты, наверное, уже ругаешь меня? Потерпи, пожалуйста. Обещаю, как только вернемся, я устрою тебе лучший отдых, с великолепнейшим овсом, и парочкой кобыл.
  Конь тихо заржал. Лучший конь, которого я когда-либо встречала. Не смотря на то, что он был единственным конем, которого я оседлала.
  Матвей, как только мы уложили его на сено в фургоне, сладко и громогласно захрапел. Значит, идет на поправку. Аню мы оставили с ним в фургоне, а сами с Эраданом сели на облучок. Ночь была слишком темна для поездок на фургоне по лесополосе. Пришлось сотворить маленькое заклинание для Ноя, чтобы он мог видеть в темноте, как при дневном свете.
  - Лучшее, что мы выудили из этого случая - это фургон. - Невесело произнес Эрадан.
  Я глянула на него, но увидела только силуэт. Поэтому решила, что светлячок нам не помешает. Маленький светящийся фонарик загорелся над нашими головами. Так-то было лучше, даже напряжение спало.
  - А у вас... у тебя, - поправился Эрадан, - когда такие способности проявились?
  Я хохотнула.
  - Знаешь, я даже и не помню, точно, как и когда все это произошло.
  Ответ был неправильным. Парень хотел поговорить со мной, а я так обрубила. Поэтому пришлось быстро исправляться.
  - Знаешь, все как-то сложно со мной. Нет, ты не думай, я не хочу сказать, что твой случай менее уникален. Просто мы все по разному приходим к одному и тому же. Я раньше считала, что со мной что-то не так. Я просто росла в таком месте, где магию запрещали.
  - На Эрланте есть такое месть? - Удивился Эрадан.
  - Нет, не на Эрланте. Я жила на Земле. Есть такая планета, ну, мир, почти такой же, как Эрланта, только там отношение к магии немного другое.
  Глаза мальчишки широко раскрылись.
  - Есть еще один мир, кроме Эрланты! - восхищенно прошептал он.
  - Не один. Мне, как минимум, известны пять. Они внешне похожи, как будто один художник под копирку рисовал. А люди там разные и, естественно, истории у них различаются.
  - А как там было, на той Земле?
  - О, там много чудес, Эрадан. Совсем не таких, как здесь. Люди там создали все для своего удобства. Там не приходится прибегать к магии, чтобы стало комфортно. Там все автоматизировано.
  - Прости, авто... что?
  - Автоматизировано. - Повторила я. - Понимаешь, умные люди придумали там специальные приборы, что бы ездить на них, летать, готовить еду, слушать музыку.... И много-много другого.
  - Но ведь и мы тут передвигаемся. И даже на большие расстояния, если выехать на Марьянский тракт, например.
  Эрадан уставился на меня, как я когда-то смотрела в телевизор, поглощенная просмотром мультфильма.
  - На Марьянском Тракте нужно напрячь силу мыслей. А на Земле нужно просто нажать педали и держать в руках руль. А что бы послушать музыку достаточно нажать кнопку. Это тоже требует затрат энергии, но уже не человеческой.
  Он слушал очень внимательно, как повествование в детстве, рассказанные няньками. Я его понимала. Для меня когда-то (да что там, всего год назад) все подобные разговоры про Эрланту были мифоподобными, и ни капли правды в них для меня не было. Мы долго ехали молча. Парень переваривал ту информацию, что я ему предоставила для размышления. Он молчал, глядя на небо, не обращая внимания на крепчающий морозец и ухабы на дороге.
  - А это правда, что ты дочь Верховного мага?
  Вопрос был неожиданным. Я даже чуть не поперхнулась собственной слюной. Соврать? А он так жаждет честности. Ладно, надо было молчать с самого начала. Ну, Анька, ты у меня еще получишь.
  - Не совсем. - Засмеялась я. - Но он мне, как отец. Только никому не говори, ладно.
  Эрадан улыбнулся, чуть ли не впервые, и стало как-то ясно и понятно, уж кто-кто, а он меня не выдаст.
  - Давай здесь съедим с обочины. - Предложила я.
  - Я тоже думаю, что дальше ехать, смысла нет.
  На том мы и порешили. Мы не стали будить уснувших крепким сном Аню и Матвея. Набрали огромную охапку хвороста, что было крайне трудно сделать в темноте, и развели себе уютный костер. Он жадно пожирал тонкие сучья, а потом, с разыгравшимся аппетитом перешел на бревна.
  По мне до сих пор бегали мурашки от этой истории с вампирами. Ну, надо же было наткнуться на них! И вообще, меня беспокоила цепочка непрерывающихся "приключений", что происходили со мной с того самого момента, как я выпрыгнула в окно замка и ускакала. Это не просто странно, это подозрительно. Для начала ко мне пристала троица пьяных мужиков, что хотели забрать у меня Ноя. Потом мы с Матвеем "наткнулись на его друзей", которых я испепелила. Мы бежим и нас преследуют. Мы попали на борт "Оборванца", где нас с распростертыми объятиями встретила Аня, которой захотелось повеселиться. Честно, у меня от ее чувства юмора на тот момент до сих пор холодок по спине пробегает. Но это что? Дальше - лучше! Мы встретили Эрадана, который, в свою очередь, убегал от бандитов своего отчима. Естественно, они нас догнали, дабы покарать за непослушание. Эрадан расправился с главным преследователем почти так же изощренно, как я с "друзьями" Матвея. Мы собрались дальше в путь, но в ближайшей деревне нас погнали взашей, не дав даже провизии в дорогу набрать. Дальше, тут же, мы еще не успели отойти от одного происшествия, мы натыкаемся на голодных вампиров, которые всамделишно питаются человеческой кровью, что уму не постижимо в нашем современном мире! А что дальше? Какой еще сюрприз готовит нам дорога? Кто из нас приносит неудачи? Из-за кого мы каждый божий день вляпаем в какую-нибудь историю? Неужели я? И на кой черт мне эта Эльфийская Кровь сдалась?
  Я глубоко вздохнула и основательно выдохнула. А что толку сейчас об этом думать? Утро вечера мудренее и тому подобное. Эрадан подкинул хворосту, костер вспыхнул с новой силой. Мы договорились о дежурстве. Он взял на себя бремя первых двух часов. На рассвете Эралан должен был разбудить меня. А уже я собиралась заставить Аньку глядеть за нами спящими, когда основательно рассветет.
  Я укуталась в плащ плотнее и тут же провалилась в сон. За мной бегал вампир, желающий сделать мне переливание крови прямиком из моего организма в свой через его кусательно-сосущий аппарат. Он убеждал, что это абсолютно не больно, благо живем мы в век технического прогресса. Да и на пользу мне это пойдет. Надо периодически избавляться от старой крови. Речь его местами звучала довольно убедительно. Я металась между "да" и "нет". То подставляла ему шею, то била его прямо по клыкам, спасаясь бегством.
  Спать сидя крайне неудобно. А, принимая во внимание все более холодные ночи, сонная фея отказывалась работать в таких условиях. Я иногда просыпалась. Наверное, каждые пятнадцать минут вздрагивала, от удара кулаком о пригрезившиеся мне клыки. Потом опять засыпала, возвращаясь к разговору с вампиром.
  Я была просто счастлива, когда Эрадан робко позвал меня по имени. Сон был настолько хрупок, что этого было достаточно, что бы я проснулась. Эрадана я отправила спать в фургон. Все же там должно быть теплее. Нет костра, зато не обдувает пронизывающий ветер.
  Да-а, житие мое! Что тут еще скажешь? Свободы мне, видите ли, захотелось. Делать было нечего. Поэтому я решила прогуляться.
  Что мы все собираемся делать? Да и еще ребенка с собой прихватили! Может, пока мы доберемся до цели, а нам для этого необходимо как-то перебраться через океан, Матвей передумает и откажется от своей затеи? А мы с Анькой уже вдоволь нахватаемся свободы и реальной жизни? А Илья наберется храбрости и опыта, чтобы вернуться домой и разобраться со своим отчимом?
  Желудок протяжно проурчал, напомнив, что нам так и не удалось вчера перекусить. И время с последней трапезы катастрофически и неумолимо росло. Чем можно перекусить осенью в лесу, я понятия не имела.
  Я возвращалась обратно к нашей площадке, когда мне послышалось пение. Неужели, Матвей, этот неугомонный авантюрист уже всех поднял и заставил петь гимн Родной Земле? Но я не могла представить, чтобы кто-то из нашей компании мог так дивно петь. Уж не Матвей точно, хотя бы потому, что голос был женский.
  Я вышла на нашу полянку и ахнула от представившейся моим очам красоты. Знакомые и встреченные когда-то однажды яркие пестрящие цветами одежды, кричащие о лете в это осеннее утро. Это были лепарги. Бродячие музыканты, подрабатывающие конокрадством на досуге. Они подпевали своей солистке и танцевали вокруг заново разведенного костра. Я вышла из-за деревьев, и Матвей кинулся ко мне. Судя по горящим глазам, чувствовал он себя превосходно.
  - Леха, куда пропал? - Поприветствовал меня наш спаситель. - У нас тут такие гости! Присаживайся, угощайся!
  Я уселась рядом с Матвеем, мне тут же в руки всучили (не скажу, что я очень сопротивлялась) миску с горячей похлебкой, в которой плавал целый кусок мяса. А жизнь налаживается! Может мысли о том, что меня преследует полоса неудач просто обыкновенный девчачий бред?
  Похлебка была изумительна и горяча! Даже Анька сидела с довольным, хотя и заспанным, лицом. А Илья вообще задорно хлопал в ладоши в такт музыке.
  - Что тут происходит? - шепотом спросила я Матвея.
  Тот так же шепотом мне ответил.
  - Они проходили мимо. И направляются они, слава Светилу, на запад, так же, как и мы. А нам нужны хорошие сопровождающие, которые могут добывать еду.
  - Резонно. - Шепнула я, кивнув. - А ты уверен, что им точно можно доверять?
  - Тише! Ты что, хочешь обидеть их? Они же милейшие люди! - Во время разговора мы продолжали прихлебывать и жевать. - Они едут на какой-то общий сбор. У них раз в пять лет свой карнавал на берегу океана осенью. А еще через пять лет такой же карнавал, но на другом конце материка весной.
  Матвей был прав. Лично я была, как младенец на этой дороге, неспособный о себе позаботиться. Но, памятуя о прошлогодней встрече с лепарги, которая закончилась не совсем удачно, я все еще сомневалась.
  А женщина продолжала петь веселую песню, бубны продолжали звенеть, а скрипка заливисто наигрывать бодрый мотив. Спать уже не хотелось, желудок наполнился и подобрел. Нет, раскидываться такими попутчиками нельзя.
  Часа через полтора, когда мы все уже насытились и морально и физически, решили продолжить наше шествие на Запад. Я завалилась в фургон, все же организм требовал отдыха после бессонной ночи. Лежбище мое ходило подо мной ходуном, но это не помешало мне крепко уснуть. Проснулась я после полудня, оттого, что перестала прыгать на колдобинах и рытвинах. Звонкие голоса наперебой о чем-то спорили, смеялись, кто-то опять затянул песню. Я вылезла в разгар приготовления к ужину. Мы, оказывается, уже съехали с дороги и молодые парни лепарги разбивали костры. Эрадан был с ними. Женщины быстро умелыми руками нарезали и бросали в большие котлы незнакомые мне продукты. Аня помогала, сидя в кругу, что образовался стряпухами. А Матвей, естественно, руководил процессом, успевая и за парнями проследить, и девчонкам оказать внимание. Он стоял радом с мужчиной, чья шикарная черная шевелюра начала покрываться сединой, у него вырисовывался животик. Но глаза хранили тот задор, что свойственен ему был и который не поддавался контролю в его недалекой молодости. Матвей помахал мне рукой, приглашая подойти. Я была в некоей растерянности. Если раньше мы путешествовали одни и особого различия по половому признаку не выделяли. То теперь, в этой огромной компании, что насчитывала человек пятьдесят, мне становилось непонятно, к кому примкнуть. Для всех я была парнем, что подразумевало вращение в кругу мужчин. А с другой я все же была девушкой, хотя и замаскировала все признаки этого. Вот уж точно, мы не ищем легких путей.
  За этими размышлениями я подошла к паре руководителей. Лепарги осмотрел меня с ног до головы. У меня что, опять чары прохудились? Матвей широко улыбался.
  - Леха, познакомься, это Цыган, барон данного табора. Цыган, а это и есть тот парень, о котором я тебе днем рассказывал.
  Чего это он ему обо мне такого рассказывал, интересно? Цыган кивнул. Лепарги протянул мне руку для пожатия. Казалось, он видит меня насквозь, и уже раскусил все мои нехитрые замыслы.
  - Приятно познакомиться. - Ровным бархатным голосом произнес он.
  Так, что там этот Матвей опять про меня насочинял!?!
  - Сейчас наши хозяйки наколдуют нам ужин. А мы пока может, перекурим? Матвей рассказывал, ты любишь хороший табак.
  У меня глаза на лоб полезли. Я Матвею, как только останемся одни, уши выдерну. Сочинитель же весело рассмеялся, и не было в нем ни капли напряжения от очередного вранья.
  - О да, мы с Лехой любим иногда посидеть, выкурить трубку другую, поговорить о жизни мужской.
  Цыган достал из мешочка, что висел у него на поясе, махорку или табак (я в этом не разбираюсь), забил трубку, затянулся и передал мне.
  
  
  Матвей
  
  У Лехи напрочь отсутствует воображение и артистизм. Вместо того, чтобы так бешено вываливать глаза из орбит, лучше бы естественнее подыграла мне. Ах, в чьи руки даются магические способности! При этих мыслях Леха зло на меня глянула, напоминая, что все мои чистые помыслы у нее на ладони.
  Ну, тогда скажи, что здесь такого? Я всего на всего рассказал практически правду про тебя, только принял во внимание нюанс с полом!
  - Цыган, а можно поподробнее нам рассказать, что это за ежепятилетний сбор лепарги? Если, конечно, это не тайное собрание противников Империи.
  Цыган от души рассмеялся, а Леха натянуто изобразила улыбку.
  Отдышавшись, барон глянул на нас серьезно.
  - Вы действительно хотите это знать?
  Я кивнул. Цыган махнул рукой в сторону мальчишкам.
  - Эй, Ронни, беги сюда со своей красоткой!
  Ронни себя ждать не заставил. Он уселся на траву, покрытую колючими крупицами снега, достал скрипку. Смычок легко пролетел над струнами, и родилась музыка. Вслед за музыкой к нам присоединились девушки в ярких платьях. Их руки, словно волны извивались в танце, блеск украшений и маленьких монеток на полах юбок подмигивал нам, то отражаясь светом солнца, то прячась в складках. Длинные волосы полетели в танце, и гипнотизирующий голос Цыгана унес нас на Запад.
  - Давным-давно... Дети Неба и Земли родились на Западе и Востоке. - Нараспев повествовал он. В его рассказ вплетались женские надрывные голоса (и отвлекавший меня запах готовящегося ужина). - Дети Неба сошли со светом Солнца на Западе. А дети Востока поднялись из Земли с восходом Светила. Они жили на своих землях, вспахивая свои участки, рожая своих детей, принося благодарные молитвы своим Богам. Так прошли сотни лет, пока не настала Долгая Зима.
  Танцевавшие до того с улыбками девушки, резко остановились, замерли, прислушиваясь к интонациям Цыгана. Он затянулся и запел.
  - Им предстояло долгое время выживания. Они боролись за каждое зерно хлеба, за каждый глоток воды, пока весь горизонт не был усеян надгробьями большими и маленькими. Пока не были выплаканы все слезы и женские и мужские. Небо укрылось толстым слоем серых тяжелых туч, не пропускавших света даже днем. Земля покрылась жесткой коркой льда, забыв о том, что она когда-то рожала богатые урожаи.
  Но однажды Небо прочертил яркий красный луч, что резал глаза тем, кто жил так долго в полутьме. И появился дивный народ. И подняли они камень, что был цвета Солнца.
  Эльфы подняли камень так высоко, как могли, дабы осветить истосковавшуюся по свету Землю. Юг осветился красным заревом. Племена лепарги, наши далекие предки собрались в долгий путь. В страшный путь. В путь, который отнял тысячи жизней. Что замораживал заснувших и никогда не проснувшихся. Что сильнейших заставлял падать на колени. Что здравомыслящих сводил с ума. Что смелых делал трусами. А верных заставлял предавать.
  К нам присоединился уже почти весь табор. Аня украдкой вытирала слезы. Эрадан уткнулся взглядом в костер, горевший жарко. А Цыган продолжал.
  - Дивный народ приютил оба племени на территории, что освещалась камнем цвета Солнца. Шаманы лепарги и мудрейшие волшебники эльфов заседали длинными ночами и короткими днями, пытаясь найти выход из тьмы. Они распевали молитвы и рождали заклинания. Мудрейшие и опытнейшие в магическом искусстве вопрошали спрятавшееся Светило, моля снизойти и осветить их светом. Взывали к Земле, покрытой коркой льда, в надежде, что она проснется и снова родит урожай.
  Но, ни одна молитва, ни одно решение, что было принято, не заставили выйти Солнце и рассеять тучи. И в отчаянии молодой эльф поднялся к камню, цвета Солнца, пытаясь затушить и его. В своем безумии он решил, что, если угодно Светилу смерть Его детей во тьме, то пусть погаснет и последний его источник.
  Парень кинулся на камень. Но умер под стрелами желавших жить. Кровь эльфа окропила камень. И он стал кроваво красным. Ненасытно камень впитывал в себя эльфийскую кровь, а тучи тем временем расходились. И Земля тем временем отогревалась. Светило, сжалившись над молодым безумцем, вернуло свою благодать своим детям. А камень тот был снят с постамента, окаймлен золотом и назван "Эльфийской Кровью".
  Мои брови непроизвольно поднялись от удивления. Не это ли знак судьбы? Значит, мы на верном пути, коли, даже лепарги упомянули об "Эльфийской Крови", рассказывая нам свою историю.
  - Племена вернулись на родину. Но с тех пор, каждые пять лет братья и сестры с Запада навещают тех, чья родина Восток, а еще через пять лет, восточники навещают западников.
  - А что же эльфы? - Воскликнула Аня. - Они ведь здесь не живут.
  Цыган туманно улыбнулся, возвращаясь из тех далеких лет, о которых пел.
  - Они уплыли к себе на землю, что нарекли Галлена в честь того юного эльфы Галена, чья кровавая жертва вернула милость Светила на Эрланту.
  Мне показалось или Леха на самом деле была повержена в состояние легкого шока. Она, молча, смотрела на Солнце, не моргая, вопрошая его о чем-то своем? Кто их разберет этих магов, как они там со своими стихиями общаются и разбираются.
  - А что же камень? - Спросил Эрадан. - Я слышал, что он где-то в Солнечной Долине.
  Этот разговор меня очень интересовал. Какую же новую информацию могут принести мне представители древнего рода лепарги? Нам уже раздавали чашки с горячим мясом и картофелем. А так же кружки с вином.
  - Да, камень в Солнечной Долине. - Голос принадлежал старухе с ясным взглядом. Но этот ясный взгляд был направлен не на спросившего, а прямо мне в глаза.
  Эта старуха заставила меня занервничать. Не хватало еще одного чтеца мыслей.
  - Король эльфов, покойный муж эльфийской королевы Лидии передал его пра-пра-пра и так далее деду нынешнего правителя Злат`Ора. Он, конечно же, был не в пример мудрее своего потомка.
  При упоминании о королеве эльфов Леха вернула к нам свое внимание.
  - И сейчас камень храниться, как ценнейшее сокровище древних. Глупец тот, кто даже вздумает его украсть. - Глянула старуха на меня опять. - Ибо только от мыслей подобных...
  - Эй! - перебил ее Ронни, вскочивший на ноги и рванувший куда-то. - Ловите его!
  На другом конце поляны, где отдыхали лошади, какой-то ушлый паренек вспрыгнул на одну из них и, зацепив еще одну, пытался сбежать.
  - Стой! - кричали ему вслед, заряжая арбалеты.
  Цыган зашелся своим басовитым смехом.
  - Какой дурак вздумает красть лошадь у конокрадов!
  Старуха не договорила и отвернулась от меня с чувством почти выполненного долга. Но она даже не подозревала, что подобными детскими сказками только подогрела интерес Матвея Лямкина!
  Бедолагу-конокрада быстро выловили. Он брыкался и боролся за свою свободу честно. Но, когда вокруг тебя целый табор, что с пеленок управляются с лошадьми, далеко не убежишь. Рискнувший паренек был примерно такого же возраста, что и Эрадан. Лицо его было покрыто веснушками, волосы цвета соломы торчали в разные стороны, рубаха распахнута, видимо все деревянные пуговицы были потеряны, когда парнишку стаскивали с награбленного добра. Он бешено вращал глазами, озираясь по сторонам, но, ни капли мольбы из него так и не вырвалось, даже когда его поставили на колени перед бароном табора.
  Цыган внимательно изучал потревожившего наш вечер мальчишку. Что он думал, трудно было понять по его лицу. Тем более не было понятно, что он собирается делать с виновником - отпустить или отрубить кисть правой руки, чтобы в следующий раз неповадно было?
  Ронни поднял свою скрипку к подбородку и заиграл пронзительную ноющую мелодию. Мальчишка только резко глянул на него мельком.
  - Так что же заставило тебя совершить столь безрассудный поступок? - спросил барон.
  Мальчишка молчал. Он смотрел на Цыгана без страха. Но тот, видимо за свою долгую жизнь, и не таких раскалывал.
  - Если ты будешь продолжать молчать, то я прикажу, и тебя выпорют солеными палками. Если же ты расскажешь, в чем причина, возможно, я пощажу тебя.
  - С каких это пор лепарги стали столь мягкотелыми? - отозвался пацан холодным тоном.
  А он не самоубийца случаем?
  Цыган хмыкнул.
  - Готовьте палки! - крикнул он.
  Мальчишка продолжал стоять на коленях, не шелохнувшись.
  - А может... - вмешалась Аня.
  - Не лезь. - Ответил я ей, беря красотку под локоток. - Это не наше дело. Пусть сами разбираются.
  - А если бы тебя на лжи твоей поймали, ты тоже предпочел, что бы они сами с тобой разбирались? - сквозь зубы процедила она.
  - Наверное, тебя тоже надо выпороть солеными палками, чтобы думала, о чем говоришь, девчонка!
  С мальчишки уже сдернули рубашку и занесли палку, что только что промочили в соленом растворе, для удара.
  - Барон, - услышал я голос Лехи. Ох уж эти мягкосердечные женщины! Неужели не видят, что пацан сам напрашивается? - Что я могу сделать, чтобы вы отпустили мальчишку?
  Цыган глянул на Леху в замешательстве. Леха быстро нашлась, что ответить.
  - Я не хочу, чтобы у моей сестры осталось подобное впечатление о народе, что рассказывает столь прекрасные легенды. - Она кивнула на Аньку, что я до сих пор удерживал за локоть.
  - Я не буду оскорблять вас разговором о денежном эквиваленте свободы мальчишки, но лучше пусть он отработает тот ущерб, что принес вам, чем бессмысленная порка.
  Цыган, казалось, на самом деле заинтересовался речью Лехи.
  - А ты прав. - Ответил он. - Конечно же, гостям не пристало влезать в дела табора, но раз уж твоя сестра столь нежная девушка, будь по-вашему! - Рассмеялся барон. - Пусть мальчишка спляшет для нас, ведь. Это он испортил нам настроение!
  Пацан зло уставился на Леху, мол, спасибо, услужили.
  - Я не буду так унижаться.
  Леха, не долго думая, пожала плечами и произнесла.
  - Тогда бейте, если это его выбор.
  Светило, и откуда в этих магах столько жестокости. Вступилась за мальчишку, а теперь возвратила ему наказание.
  - Порите его, - Продолжила Леха. - Если, - она обратилась к мальчишке, - если все, на что ты способен - это перетерпеть порку, а потом вымывать соль из ран.
  Леха поднялась на ноги и хотела уйти, но мальчишка ее окликнул.
  - Да что ты знаешь о терпении? Самому-то, поди, никогда не приходилось отдавать последнее, чтобы этим двум выскочкам Императрицам в столице замечательно жилось? И как это объяснить сестре, которой еще и пяти лет нет? - выкрикнул пацан.
  Взгляды всего табора были направлены на него и Леху.
  А знахарка замерла на месте. Я по ее замешательству видел, что она не ожидала подобного ответа. Наверное, она дружила с детства с Силой. Возможно, в хороших отношениях с Лиссой, раз уж она хоть и внебрачная, но дочь Верховного мага. Леха сглотнула и повернулась к барону.
  - Я заплачу вам. Отпустите мальчишку. - Произнесла она.
  - Не нужна мне твоя милостыня. - Крикнул мальчишка.
  Точно чекнутый. Уж я и не знаю, с каких таких денег Леха собралась выплачивать мзду за этого неблагодарного "спасенника", но, то, что денег у нас не было, это я знал точно.
  Она повернулась к мальчишке.
  - Считай, что это тебе подарок от императриц.
  - Нет, - продолжал настырный пацан. - Я мужчина и буду вести себя, как мужчина.
  Ну, это уже было не смешно и даже уже не оригинально. На месте мальчишки я бы не стал играть на нервах Лехи. Но ведь бедолага не видел, как она испепелила группу взрослых качков.
  Цыгану же нравилось это представление. Он добродушно сложил руки на животе, вытянул ноги.
  - Коли зовешь себя мужчиной, так поступай подобающе. Не мне говорить тебе, что воровство - это нехорошо. - Весь табор зашелся смехом. - Но раз уж взялся воровать, то воруй с умом. А раз уж попался, то не тебе указывать господам, что решают вопрос о твоем здоровье.
  Мальчишка нахмурился. Но стоял прямо.
  - Иди! - гаркнул на него Цыган. - И не вздумай попадаться мне на глаза еще раз. В следующий раз меня и сама Императрица Лиссавета, дай Светило ей здоровья, не заставит передумать.
  Аня закашлялась. Леха чуть не подавилась вином, что пыталась глотнуть, дабы сохранить иллюзию спокойствия. Смотри, как разнервничались!
  Мальчишка сделал неуверенно шаг. Но, когда убедился, что все потеряли интерес к нему, пошел в направлении тракта. Леха смотрела ему вслед.
  - Эй! - крикнула она ему. - Где ты живешь?
  Пацан остановился в сомнениях, выдавать ли свое место жительства или сохранить в тайне, так, на всякий случай. И все же крикнул в ответ.
  - Дубовцы.
  Леха покачала головой, запоминая, видимо делая себе пометку в голове: "Исправить, когда вернусь".
  Ладно, это ее проблемы. И мне явно далеко до жизни императорской знахарки. А вот нежданно-негаданно выплывшее упоминание об "Эльфийской крови" - это по мне!
  Мы продолжали наш путь изо дня в день, совершая переход в миль пятнадцать. Маловато для конных путников. Но не стоит забывать о десяти фургонах с барышнями, что просто очаровательно пели и танцевали. Каждая из них манила меня своими прелестями. Но даже и не знаю, чей устрашающий взгляд меня больше останавливал - Цыгана или Аньки, которая явно ревновала.
  В пути всегда есть, чем наслаждаться. Можно даже сказать. Что во время путешествия время останавливается. Оно практически не ощущается в этих ночевках под звездным небом, что видно сквозь дыры в фургоне. Так же лишает чувства времени походные трапезы. Они просто есть каждый определенный период, но они не отсчитывают часов. Песни у костра выбивают из реальности. И мне просто нравилось ехать в фургоне, слушая болтовню молодых пацанов. Или идти с Цыганом, обсуждая с ним что угодно, только не Леху. Я видел по его глазам, что он что-то знает. Возможно, даже больше, чем я. Или мне просто так казалось? Я ведь ничего не замечал, пока сам не узнал, с кем иду на дело. Как же он, лепарги, далекий от дел Империи, может догадаться, что этот хилый мальчишка на самом деле непростая девчонка?
  Отдала ли Леха деньги барону, я не знал. Но этот вопрос меня сильно волновал. Цыган делал вид, что не замечает этого.
  Вот так дни и текли за днями. Поздняя осень резко переоделась в зиму. А у нас из зимней одежды только хвост Ноя. Зима - не лучшее время для путешествий. А еще меня стал волновать Эрадан. Мальчишке постоянно снились кошмары, и мы каждую ночь просыпались от его криков. Он стал совсем нелюдимым, хотя при первой встрече с лепарги он начал неплохо общаться с ними. Я, было даже, понадеялся, что теперь парнишка придет в себя после событий, что произошли в его семье. Но эта вспышка общения у него быстро угасла. Большую часть времени он молчал, редко кидая дежурные фразы. Его отлучки из лагеря стали привычным делом. Эрадан перестал общаться так же не только с лепарги, но и с нами.
  И, наверное, из-за этого я упустил важный момент - незаконченные слова старухи об "Эльфийской Крови", оказывается, были правдой. Любой дурак, даже подумавший об этом, подвергнется страшным испытаниям.
  
  Лисса
  
  Снег стал уже постоянным атрибутом утра. Он начинался за полночь и прекращался до рассвета. Мы просыпались посреди белоснежной глади, которая хрустела под ногами.
  Той ночью я долго не могла уснуть. Храп Матвея, ворочающийся Эрадан и вздрагивающая Аня, как будто сговорились. Только замолкал храп, Эрадан начинал метаться во сне. В тот самый момент, как успокаивался мальчишка, Аня решала посопеть и побурчать сквозь дрему. Как только успокаивалась Аня, так Матвей принимал эстафету и выдавал такие рулады, что уши в трубочки сворачивались.
  Я зло и медленно выдохнула и перевернулась на другой бок. Меня злило не то, что я не могу уснуть. Меня пугало одиночество. В такие моменты я оставалась одна, наедине со своими мыслями. Которые не упускали случая навалиться на меня всем скопом. И поэтому в голове вертелись сожженные трупы, самоуправленцы на землях моей сестры, а также те слова, что бросил неудавшийся конокрад: "Отдавать последнее, чтобы выскочкам Императрицам в столице замечательно жилось..." Неужели они действительно не понимают, что нанесенный ущерб нашим дядюшкой Витором не может быть исправлен взмахом волшебной палочки. А с другой стороны, на стоимость одного моего плаща можно накормить целую деревню.
  О-о! Я выдохнула и перевернулась на другой бок. Люди голодают, многие дети остались без родителей и им приходится красть. А я тут бедняжка страдаю от безделья, вместо того, чтобы хоть какую-то пользу принести. А-ах! Я перевернулась на другой бок. И от Ниала я уже давно не получала хотя бы малейшей весточки. Словно он забыл обо мне. И не важно, что я его об этом просила. Будто он не понимал, что это женское притворство.
  - Не могу больше! - простонал Эрадан.
  Я замерла. Мне едва виден был силуэт мальчика. Он сел, опустив голову. Частое дыхание его становилось тяжелым и хриплым. Свет, что лился от молодого месяца, мягко кружил крупицами снега над парнем. Продолжая прерывисто дышать, Илья поднялся и, стараясь не шуметь, вылез из фургона.
  В последние дни (хотя я знала-то его всего около месяца) он стал совсем нелюдим. Старался избегать не только лепарги, но и нас. Та эмоциональная связь, что установилась между нами после того случая с вампирами, просто испарилась.
  Мне, наверное, стоило последовать за ним, но наконец-то мои глаза начали слипаться, и сон покрывалом укрыл мое сознание. Но выспаться так и не удалось. Крики и ругань заставили меня подпрыгнуть и выскочить из фургона, следом за Матвеем и Аней.
  Женщины табора в панике бегали по лагерю. Мужчины лепарги тащили чье-то тело, соорудив из плаща что-то вроде носилок. За ними оставался кровавая тропинка.
  - Что случилось? - вскрикнула Аня.
  Она все больше раздражала меня своими охами и ахами. Совсем не может сдерживать свои девичьи эмоции. А вслед за несущими в плаще тело, вели со связанными руками Эрадана. Теперь уже я, к своему позору, пискляво воскликнула, не сдержав свои девичьи эмоции.
  - Что произошло?
  Матвей закатил глаза, глянув на нас обеих, мягко отстранил нас с дороги и направился к Цыгану, который сверкал на нас и Эрадана гневные взгляды. Я не заставила себя ждать и бросилась за ним. Я успела заметить, что там было в плаще. Светило, если парень выживет... А если нет...
  - Я не знаю и не желаю знать, что здесь произошло. - Процедил сквозь зубы Цыган. - Но, если ваш парень является угрозой для моих людей, я не потерплю. Он должен быть наказан, если вы хотите продолжать путь с нами.
  Я посмотрела на Эрадана. Он опустил голову, сжав пальцы в кулаки. "Что с тобой происходит?" - мысленно крикнула я ему. И он поднял на меня глаза. И в них была чернота. Ни белков, ни зрачков, только черная пленка затянула его глаза. Я пошатнулась от неожиданности. Эрадан отвернулся, покачав головой. И я даже не смогла мыслей его прочитать, словно пелена, что застлала его взгляд, была накинута и на сознание.
  - Тогда мы уходим. - Мой ответ был резким.
  Я не знала права ли я. Остаться одним на заснеженной дороге - это не самая лучшая перспектива. Но у нас был фургон. И я ни за что не позволю причинять Эрадану боль. И никакого наказания не будет.
  - Я не могу оставить так, как есть. Вы видели, что он сделал с Ронни? - Барон повысил голос. - Он может...
  Цыган осмотрелся, со всех сторон на нас уставились взгляды лепарги.
  - Здесь не место обсуждать. - Произнесла я твердо.
  Мы удалились в палатку барона. Я до того момента никогда в ней не была. Все в ней напоминало военную тематику. Карты с передвижениями войск, оружие, блестящее на слабом зимнем свету, старый кусок пергамента, гласивший о том, что Барон Цердрик награждается медалью за отвагу в Первой войне с тьмой.
  - Ронни и не только он, все члены моего табора - это моя семья, самые близкие мне люди. И я несу ответственность за них. Я позволил вам присоединиться к нам в этом пути и сейчас на мне лежит вина за то, что ваш мальчишка покалечил Ронни.
  - Вы не понимаете, Цыган, у Эрадана сейчас очень трудный период...
  - Скажите это Ронни, который под угрозой смерти! - перебил меня барон голосом, не терпящим возражений. - Я требую наказания, и можете убираться на все четыре стороны!
  Я развернулась, чтобы уйти. Но барон меня остановил.
  - Если Ронни умрет, я требую смерти виновника.
  Я кинулась вон из палатки. Надо срочно поговорить с Эраданом, узнать, что случилось. Матвей попался мне на пути почти у самого входа в палатку. Я взяла его за грудки и прошипела.
  - Ты быстро летишь к их травнице и очаровываешь ее, что бы ее самым огромным желанием было поставить Ронни на ноги.
  Матвей опешил. Он только кивнул мне и исчез. Я же бросилась к Илье. Мне тут же дорогу пересекла Аня.
  - Что я могу сделать?
  Я хотела отделаться от нее. Мне некогда было с ней рассусоливать и успокаивать ее. Но Аня мне на удивление повела себя как никогда здраво. Она задержала меня, схватив меня за руку, и тихо произнесла.
  - Я не так могущественна, как ты Лисса. Но я не могу сидеть в стороне в такой ситуации. Скажи, что я должна сделать, и я сделаю. Эрадан для меня не чужой. Вы все для меня не чужие.
  Я увидела в Анне искреннее участие.
  - Мы должны вылечить Ронни, чего бы это ни стоило. Иначе они убьют Эрадана.
  Анна ничего не сказала. Только кивнула и ушла.
  Я нашла Эрадана в палатке на окраине лагеря. Его охраняли двое парней, с которыми я была знакома, с которыми мы делили еду и веселье. Они пропустили меня внутрь.
  Он сидел, опустив голову на руки, закрывши лицо в ладонях. Я встала в ступоре, еще толком не понимая, чем нам грозит смерть Ронни.
  - Эрадан. - Позвала я его тихо.
  Парень поднял на меня свое бледное лицо.
  - Я не знаю, что происходит со мной, Лисса. - обратился он ко мне по имени. - Я не знаю... Я уже сам себя боюсь... Я не в силах контролировать... Я опасен.
  Я подсела рядом с ним, не будучи уверенной, стоит мне его обнять или лучше не трогать.
  - Расскажи мне, что случилось с самого начала. А потом мы с тобой решим, что делать.
  Парень вздохнул.
  - Я было уже смирился со своей сущностью. Если ты справляешься со своими силами, то мне показалось, что и я что-то смогу сделать. Я начал стараться. Я пытался сдерживать любой порыв, любую эмоцию, что приводит к злобе. Но потом, когда мы встретили лепарги, я понял, что и радость тоже забирает у меня контроль и сила рвется изнутри. Она просто пожирает меня. Мне стоит только расслабиться и засмеяться, как ветер поднимается внутри, порываясь разорвать на куски либо меня, либо ближнего.
  Ронни... Он просто хотел поговорить со мной. А потом замолчал и начал играть на скрипке... Начал петь... А песня была такая нелепая и смешная, что я просто не смог... Я не удержал ветер... Он подхватил Ронни и...
  Палатка начала пошатываться. Я четко почувствовала сквозняк, прикосновение ветра на своей коже.
  - И сейчас тоже, Лисса. Если я сейчас не успокоюсь... Если меня не обезвредить, я убью много, много невинных людей! - закричал он срывающимся голосом. - Тебе не страшно быть со мной рядом, Лисса, я ведь урод, я убийца!
  У меня не было времени раздумывать, я сделала первое, что пришло в голову. Я схватила бешено трясущиеся руки мальчишки и прижала его к себе. Обняла так крепко, чтобы не оставить ему свободы движений. Эрадан трясся, как в приступе эпилепсии. Он кричал и стонал, его лицо покрылось испариной, как впрочем, и мое. Мне становилось все труднее удержать его мощь. А Эрадан оказался сильнее меня. Намного сильнее. Его сила просто лилась потоком, я чувствовала, как она высвобождается из каждой молекулы воздуха. Все, что было близко, что было сродни стихии воздуха, отдавало свою энергию Эрадану, который являлся магнитом для нее.
  - Ты особенный! - закричала я, пытаясь перекрыть вой внутреннего ветра Эрадана. - Ты не виноват в том, что рядом не нашлось учителя! - кричала я. - Не виноват в том, что твоя мать оказалась незащищена от извращения отчима. Ты не виноват, что не смог защитить ее, потому что ты не должен был этого делать! Это был ее выбор!
  Горло мое, пораженное ларингитом, сорвалось на сиплое шипение, от режущей боли, потекли слезы по щекам. Ветер стал совсем ледяным и в тоже время горячим. Как кипяток он омывал меня, расплавляя клетки кожи, причиняя невыносимые мучения. Глаза Эрадана опять покрылись черной пленкой. Он не слышит меня. Он не понимает, о чем я ему кричу. Он не ощущает моего присутствия. Он не знает, что я здесь, рядом с ним. Но у меня тоже был выбор. Бросить и убежать. Или идти до конца. И я кричала Эрадану те же слова, что хотела услышать в тот момент для себя.
  - Твой выбор, слышишь. И если дано, то...
  Мне вдруг вспомнился вечер, когда я только появилась на Эрланте и меня огорошили кучей новостей обо мне и о моей семье. Я была в прострации и на тот момент действовала чисто на автомате, где-то глубоко внутри надеясь на то, что я просто сошла с ума и скоро все встанет на свои места.
  Тогда у меня появился друг. Или наставник... В общем не важно. Важно было то, что он сказал мне в тот момент, когда я поставила себе окончательный диагноз - шизофрения. Его слова сейчас полились из меня как благословение (простите за преувеличение!). Я говорила тихо, так как уже и не надеялась, что Эрадан меня услышит, но я говорила.
  - Наступает такой момент, когда в голове обычный кавардак, что творится у... особенного человека, как ты. Но, когда клубок запутан, его надо распутывать, а не бросать куда подальше, что б глаза не мозолил, ища что-то новое. Данность она на то и есть, чтобы с ней контактировать и проходить то, что жизнь подкидывает. Ты можешь эту данность сделать гибкой, упрямой, можешь абсолютно ее изменить. Но ты не можешь ее игнорировать, оставив все, как есть. Либо решаешь и идешь дальше, либо грабли, на которые ты наступил, будут постоянно лежать перед тобой. Либо поднимаешься на следующую ступеньку, либо остаешься на предыдущей. Жизнь - гора, действуешь, значит подымаешься. Остановился - катишься вниз. Все просто. И пусть ты, возможно, думаешь, что за чушь я сейчас несу. Но это не чушь. Для меня это попытка спасти тебя, спасти человека, который мне стал дорог. И неужели ты думаешь, что Светило однажды дало мне силу вырвать тебя из лап смерти и оно сделало ошибку. Нет, дорогой, Светило не ошибается, когда спасает таких уникальных Ветрогонов, как ты.
  Замечательный получился монолог! Если бы Эрадан наконец-то не вздумал прийти в себя и остановить буран, который он тут наворотил. А жаль, я так красиво говорила. В кое-то веки нашелся слушатель!
  Мы с Эраданом упали на пол. Он казалось, вообще потерял сознание, а я была не в силах пошевелиться. Я так и провалялась неподвижно, пока в палатку не заглянули парни, что были поставлены охранять Эрадана. На лицах парней отразилось недоумение.
  - А что это вы тут делаете? - спросили они в один голос.
  Как только я оклемалась, то рванула найти Матвея и узнать, что с Ронни. Там меня не ждали утешительные новости. Парень был в плачевном состоянии, раны покрывали все его тело, словно его прокатило по каменистому склону горы. Скрипач так и не приходил в сознание, так же как и не подавал других признаков жизни. От мертвого тела его отличало только медленное слабое дыхание. Его грудь поднималась и опускалась под одеялом.
  Я побежала в так называемый лазарет, где за Ронни ухаживала местная знахарка Зоя. Мне навстречу, чуть не сбив меня с ног, вылетела Аня, гневно дыша и ругаясь тихим шипящим голосом: "Вот бабник! Да, что б тебе!" Я огорошено отпрянула в сторону, дабы устоять на ногах. Что это с ней?
  Мне в палатке знахарки стало не по себе. Жар от костра и котелка с кипящими травами окутал ее фургон, впитываясь в одежду. Приторный запах просто сам по себе мог стать причиной того, что Ронни так и не пришел в сознание. Еще бы, что до меня, так я бы предпочла холодный зимний воздух.
  Но знахарка знала свое дело, и не мне ее оценивать. Она была молода и постоянно краснела под пристальным взглядом Матвея. Который и на самом деле сразу же после кратковременной встречи со мной, отправился очаровывать знахарку. Данное задание было приятным для него, так как знахарка была очень хороша собой. Она проворно промачивала бинты травяным настоем, а затем, промазав раны мазью ядовито зеленого цвета, накладывала бинты на раны.
  
  
  Матвей
  
  Знахарка действительно была хороша. И ссылаясь на то, что именно Леха отправила меня решить столь замечательную задачу, могу сказать, что Леха - отличный стратег. Психология, как я уж заметил, не была ее сильной стороной, но тут уж она не промахнулась.
  Милашка Зоя порхала по своему "лазарету", выбирая травы в баночках, ссыпая некоторые из них в котелок, после тщательного взвешивания, шепча каждой щепотке волшебные слова. Да, если оба шептала мне, я бы тоже готов был исполнить все, что бы эта милашка не пожелала. Я даже готов был бы встать на задние лапки и смотреть в вырез ее платья преданными глазами. Я улыбался Зое, подмигнул ей, и детка зарделась румянцем. Ах, как соблазнительно она прятала свои смущенные глаза.
  Ронни мучительно застонал. Зоя мигом забыла обо мне и повернулась к больному. Она наклонилась к нему так низко, что наверняка ее пышная грудь предстала взору больного, если бы он был в сознании. Зоя промочила бинт в холодном растворе и нежно обтерла лоб скрипача.
  - Зоя, дорогая, я готов бы перенести что угодно, лишь бы ваши нежные ручки так умильно порхали надо мной.
  Знахарка соблазнительно глянула на меня. Глаза ее сверкнули из-под пушистых ресниц, и сердце мое запело.
  - Детка, нам стоит встретиться наедине.
  Я подошел к ней со спины, руки мои обвили ее тонкую талию, а в голову ударил дивный запах ее волос. Дыхание наше замерло, она повернулась ко мне лицом, и розовые губки потянулись к поцелую...
  Но тут в фургон влетела Анька, бессердечно нарушив этот удивительнейший момент. Глаза ее расширились, ноздри раздулись и, готов поклясться, что волосы ее стали дыбом. Она открыла рот, потом закрыла и опять открыла. Я улыбнулся:
  - Дорогая, ты похожа на рыбу, что выбросило на берег.
  Зоя хихикнула. Наконец-то Анька нашла, что сказать.
  - Ты... Мерзкий! Тут человек умирает... Эрадаан могут убить, а ты только и думаешь о... - Она заметалась. - Мерзкий... Похабный!
  Анька вылетела наружу, не забыв хлопнуть дверью так, что небольшой фургончик едва не развалился на детали, а баночки и склянки подпрыгнули на месте.
  - Она что, ревнует? - воскликнула Зоя. - Между вами что-то есть? Да... - Пышная грудь знахарки поднялась. - Не смей ко мне прикасаться. - Неприятно взвигнула она.
  Тут дверь опять открылась и в проеме нарисовалась Леха. Она замерла, потом хитро улыбнулась, но только на мгновение.
  - Ну, ты даешь, красавчик!
  Зоя поспешно отпрыгнула от меня. Я досадно глянул на Леху, думая так, чтобы она услышала меня: "Ну, чего вы так зачастили!" В ответ Леха только закатила глаза и ехидно хмыкнула.
  - Как он? - Обратилась она к Зое.
  - Я бы сказала, что слишком настойчив.
  Знахарка рассеяно глянула на меня.
  - Вообще-то, я имела в виду Ронни. - Хихикнула Леха.
  Зоя еще больше покраснела. Лицо ее стало почти таким же пурпурным, как и ее платье.
  - Он пока не приходил в сознание. Он в шоковом состоянии.
  - Но он будет в порядке? - Настаивала Леха. - Он же выживет.
  Зоя задумалась. Мое присутствие ее явно отвлекало, но я не собирался упускать эту цыпочку.
  - Трудно сказать. Я не сталкивалась с подобными магическими ранениями. С него словно в некоторых местах кожу сдернули.
  Мы с Лехой переглянулись, она кивнула в сторону двери, давая понять, что нужно поговорить. Она вышла, я последний раз глянул на красотку-знахарку. Придется подождать. И вышел.
  Леха затащила меня в фургон, где уже сидела надутая Аня. Лицо ее до сих пор было пунцовым от злости.
  - Надо решать. - Начала Леха.
  Иногда рядом с ней мне начинало казаться, что не я командую парадом, а она. Это меня смущало, так как никогда до этого меня еще не обходили.
  - Нам надо бежать сегодня ночью. - Продолжила она. - Что вы скажете?
  Я задумался. Это сделать было тяжеловато, в голову до сих пор лезли образы Зоиных прелестей.
  - Так! - повысила голос Леха. - Если кто-то еще не понял, что мы в полной ... - Запнулась она, не договорив. - Что мы по уши в ... - Опять осеклась она. - В общем, что положение очень щекотливое, то прошу убедительно выкинуть из мыслей всякую не относящуюся к делу ерунду и взглянуть на сегодняшнюю ситуацию трезво.
  Я поерзал. Девчонка меня еще никогда не отчитывала. Аня зло и довольно глянула на меня.
  - Я могу продолжать, Матвей? - Я кивнул, улыбнувшись. - У нас две большие проблемы, и я не знаю, которая из них злободневней. Я разговаривала с бароном. И он очень четко сказал, без недомолвок и колебаний по сторонам, что если Ронни умрет, то Эрадана подобная участь тоже не обойдет. Но даже если Ронни поправится, Эрадана, не смотря на это, все равно ждет наказание. Цыган не станет с нами нянчиться больше, коли, дело дошло до безопасности его табора. А вторая проблема - это состояние самого Эрадана. Его сила выходит из-под контроля.
  - Ну, девочки, это уже ваша проблема. - Развел я руками. - Я не имею никакого отношения к магии, у меня нет никаких понятий по этому поводу. Так что, не обижайтесь, но эту проблему вам надо будет решить самим.
  - А ты в это время будешь лапать эту Зою! - Воскликнула Аня. - Прекрасно! Лисса, зачем он вообще нам нужен?
  Леха пожала плечами в ответ.
  - Э, девочки, мне не нравится такой поворот разговора. Не забывайте, что я вас собрал.
  - Как собрал, так мы тебя и отошьем! - Не унималась Аня. - Мы забираем Эрадана и уходим, а ты оставайся со своей знахаркой!
  - Тише, дети! - Подняла голос Леха. - С вами мы разберемся позже. А сейчас давайте решим, как нам лучше поступить.
  Мы с жаром взялись за обсуждение. Запутанные мыслеформы Лехи, придирательства Ани и мой здравый голос сражались с равной силой. Леху беспокоило, что даже если мы сейчас сбежим, но не сможем помочь Эрадану, то все сегодняшние труды напрасны. Аня продолжала настаивать на том, что бы кинуть меня среди лепарги, дабы они могли отыграться на мне за бегство остальных. Мне, естественно, таковой план был не по душе. Затем Аня начала кричать о том, что толку от меня все равно мало, я только съедаю запасы. На что я ей ответил, что запасами занимаюсь как раз я. Леха опять вернулась к разговору об Эрадане, который может посчитать бегство трусостью (а с его-то воспитанным на рыцарских романах характере, тут и долго думать не надо, какая реакция поступит), он может просто элементарно отказаться.
  Я еще раз пожалел, что путешествую с девчонками. Мне наша цивилизованная дискуссия напоминала планерку в курятнике.
  - Так! - Наконец-то это был я, кто поднял голос. - Давайте решать проблемы по мере их поступления. Во-первых, и это самое главное сейчас, хорошо и быстро унести ноги. Если Эрадан начнет сопротивляться, так его можно просто отключить.
  На это мое предложение прорвалась лавина ругани.
  - Ну, ладно, не отключить, но хотя бы зачаровать или что вы там делаете, что бы человека воле подчинить?
  Тут опять возникли возражения в виду не менее неэтического предложения.
  - Ладно! - Рявкнул я. - Там решим, если он начнет сопротивляться, я вас и спрашивать не буду. Решено, бежим сегодня.
  Хотя, слово "бежим" мне не нравилось. Матвей Лямкин никогда не убегал. Но когда на твоих плечах еще две капризные девчонки и парень с неустойчивой психикой, выбора особого нет.
  - Ведите себя, как ни в чем не бывало. Только не надо заговорщеских взглядов и тому подобного, а то нас сварят в котле до того, как мы успеем сказать "Опачки!".
  Мы вылезли из фургона. Весь день ходили под обстрелом подозрительных взглядов. Цыган не заговорил ни с одним из нас. К Эрадану нас больше не пускали. Ронни оставался без изменений. День тянулся долго и крайне неуютно. Мы впервые почувствовали, что мы чужаки здесь.
  Ночь упала черным вороньим крылом. Отблески от света костров танцевали на стволах деревьев. Мы весь день ехали в конце табора, что бы оставить фургон с краю. И что бы, в свою очередь, можно было незаметнее уехать. Как у нас все это получиться, я не имел ни малейшего понятия. Вывезти фургон, а перед этим выкрасть Эрадана казалось чистым безумием. Если нам удастся, хотя бы просто выехать незаметными, это будет большая удача. О том, как может повести себя Эрадан, никто из нас думать не хотел. Если он опять разнервничается и начнет вызывать свои способности, то не то, что от нас, от табора может ничего не остаться. Мальчишка становился опаснее с каждым днем. А вместе с ним и наша беспомощность в стремлении очистить его мозги от всякой скверны, что вызывает в нем эти опасные вибрации.
  Темнело быстро. Как-никак начало зимы. Ночь выдалась морозная, снег весело и самозабвенно хрустел под ногами так, что я, казалось, слышал, что каждый раз сердца девчонок екали от страха. Мы высыпались из фургона, осторожно выстроившись в кружок. Леха должна была запрячь Ноя, который, не будь умнейшим из коней, чувствовал, что что-то назревает. Я взглянул ему в глаза. Наш контакт стал прочным, как сталь. И не будь он конем, я бы подумал, что это самый настоящий стойкий герой.
  - Ты выведешь нас сегодня отсюда, не переживай. - Обратился я к коню.
  На что он просто заржал мне прямо в лицо. Девчонки подавляли смех. Думаю, если бы не опасность засветиться, они бы смеялись во весь голос.
  Леха поглаживала поощрительно коня по белой наглой морде, пока я пытался научить Аню, эту юную душу, непорочное дитя, как отвлечь внимание недремлющих молодых лепарги. Аня только в ответ закатила глаза и сказала:
  - Ты только сам, будь добр, не перепутай, что тебе надо в крайнюю палатку, чтобы забрать Эрадана. А не в тот фургон, безвкусно украшенный платками, что бы завалить красотку-знахарку!
  - Детка, - улыбнулся я, подмигивая. - А ты, небось, ревнуешь?
  - Иди вон! - шепотом, но очень мощно сказала Аня, поворачиваясь и направляясь в сторону костра, у которого собрались лепарги.
  Я заметил, как Леха с Ноем глянули друг на друга, и скептически покивали друг другу. Я повернулся к парочке, так как просто не переносил, когда последнее слово оставалось за кем-то другим.
  - Кажется, она совсем на срыве, обезумила от любви ко мне.
  Ной заржал, а Леха только кинула.
  - Иди, давай, ловелас!
  Я поднял указательный палец, как любил делать всегда, когда собирался сказать что-то ну очень убедительное.
  - Почему вы просто не признаете обе, что я неотразим? - Пожал я плечами.
  Но Леха уже отворачивалась от меня, начиная заниматься упряжью.
  - Фургон с палаткой не перепутай.
  Ох уж эти девчонки, сходящие от меня с ума. Пытаются отрицать очевидное. А ведь истину отрицать и не надо, любовь ко мне, какой бы губительной она моим подружкам не казалась, нужно принять. План был прост. Нам надо было просто аккуратненько перевести Эрадана по окраине лагеря, запихнуть в фургон и тихонечко, на цыпочках уехать, стараясь, чтобы никто нас не услышал. И всего делов!
  Я направился к палатке, в которой охраняли нашего отрока. Охраняли, слишком громко сказано. У палатки сидел только старик, который прикорнул, опершись на свою деревянную клюку, что он таскал за место трости. Старика звали Хвала. Он был стар, как сама Эрланта, суставы его скрипели при ходьбе, как и его голос, когда он начинал травить байки своей юности. Седые три волосинки, что торчали над его головой, в такие моменты становились смоляными и густыми, в глазах загорался заразительный блеск, а улыбка открывала на обозрение ровные тридцать два зуба, а не три гнилых. Но, на самом деле, Хвала не преображался. Это был сила его повествования и убеждения. Леха с Анькой обычно присоединялись к остальной аудитории слушателей старика и хохотали до слез. Я надеюсь, мне не придется бить его или оглушать, если Хвала начнет сопротивляться. Он очень мне симпатизировал. Хвала вызывал во мне воспоминания о моем деде, которого я никогда не видел и не знал. Скорее всего, мой дед был каким-нибудь забулдыгой или подзаборным попрошайкой. Но мне хотелось, чтобы он был таким, как Хвала. Ну да ладно, сейчас мы не об этом!
  Я глубоко вдохнул морозный воздух. Перед такой операцией необходимо быть собранным и сконцентрированным. За моей спиной, отвлекая меня от концентрации, прозвучал взрыв смеха. Я обернулся. Анька распустив волосы, плясала у костра, завлекая внимание парней лепарги в свои сети. Как она хороша!
  Так, соберись, Матвей, нас ждут великие свершения!
  Я вошел в палатку, не разбудив Хвалу. Но меня встретил горящий взгляд Эрадана, что весь пылал и бредил, мечась по палатке. Он не заметил меня, пребывая в своем сумасшествии. Я подошел ближе, позвав парня по имени. Но Илья не отреагировал. Он уселся на пол и стал раскачиваться из стороны в сторону.
  А нам ведь еще до Новоморска добираться на нашем фургоне месяца полтора. И там через океан. И если, не дай Светило, Эрадан до этого момента не поправиться, а нас поймают в одном из коридоров Злат`Орова дворца... Ой-ой, мысли понеслись дальше, напоминая о холодных, сырых, круглых тюремных башнях, из которых никто никогда не выходил. Такой вид казни считался в Солнечной Долине единственным в своем роде, ибо таким образом, души умирающих в камерах (от голода, холода, безнадежности) только укрепляли своим мучительным безысходным бессмертием стены камер.
  Так, прочь серые мысли! Такой команды, как эта у меня еще никогда не было. Честно говоря, у меня вообще команды никогда не было.
  - Эрадан! - обратился я к нему, осторожно прикоснувшись к худому плечу.
  Парень поднял на меня глаза. И на миг взгляд его прояснился, но потом опять потух. Я поднял его за руку, стараясь не потревожить его тонкого душевного состояния. Перекинул его через плечо, прорезав перед этим дыру в палатке с обратной стороны. Снаружи никого не было. Пока все шло по плану. Где-то у костра до сих пор веселились парни и Аня. Ее звонкий смех резал мне уши. Она, кажется, должна ревновать меня, а не смеяться так задорно.
  Эрадан был легким, как младенец. Бедняга, как же его жизнь довела до такого веса? Настоящий мужчина в его возрасте должен весить прилично, а не как кот наплакал. Я обходил лагерь, прячась в тенях деревьев, благо ночь была темная. Только звезды мигали с неба, и в ветвях деревьев запутался молодой месяц. Дальше я увидел наш фургон. А Анька, судя по смеху, уже раздумала возвращаться.
  Я сгрузил Эрадана, которого пробивал жар. Леха закутала его во все одеяла, что у нас были. Осталось дождаться Аню и вперед!
  Анька же плелась от костра целую вечность. Наконец ее уже можно было рассмотреть среди темноты более черным пятном. Ее бедра покачивались... Нет, этого я не видел, это было мое воображение.
  - Че так рано? - наехал я на водную ведьму. - Неужели мальчики спать разошлись?
  - Садись в фургон, пока есть возможность.
  Но нам дорогу перешел Хвала. Он легко стоял, даже не опираясь на свою клюку. Лицо его транслировало улыбку такую радушную, что я невольно оглянулся в поисках остальных лепарги, разбуженных и вооруженных.
  - Не ищи никого, сынок. - Обратился старик ко мне. - Скажу только, что, то, отчего вы сбегаете, ерунда по сравнению с тем, куда вы бежите.
  Я глянул на девчонок.
  - Ну, нам только сумрачных предсказаний не хватало.
  Но девчонки как-то особо меня не поддержали.
  - Хвала, с особым к вам почтением и уважением к вашему возрасту прошу, уйдите с дороги. Сами понимаете, не досуг нам сейчас лясы точить.
  - Матвей! - воскликнула Аня, пораженная моим хамством.
  Но старика уже не было на дороге.
  - Не мог же он нам троим привидеться. - Пробубнила Леха.
  
  Часть 5
  Ветрогон
  Лисса
  
  
  Мы ехали без остановок около суток. Каждому из нас все мерещились звуки погони. Если Цыган действительно вознамерился бы нас догнать, то ему это труда не составило. Его парни лихо обращались с конями и были отличными наездниками. И успокаивал тот факт, что нас бы уже поймали. Но не стоило пока расслабляться. Мы дежурили по очереди. Остановившись только раз. Я слезно просила прощения у Ноя за такую нагрузку.
  Илья так и не приходил в себя. А дорога так и лежала на Запад, местами заваленная снегом, местами утопленная в лужах. Мы с Аней стали перекидываться понимающими взглядами, так как для нас вся романтика приключений закончилась. Холодные дни и ночи как-то не совсем вписывались в наши планы перед побегом. Но признаться в подобных мыслях вслух из нас так никто и не осмелился. Раскисшее настроение удручалось бессознательным состоянием Эрадана. Матвей все пытался нас разговорить, болтая о любой чуши, что приходила ему в голову. Но теперь даже Аня не попадалась на его уловки.
  На третий день Матвей ударил кулаком по импровизированному столу (по своим коленкам) и рявкнул.
  - Так, меня уже достало ваше молчание! Если вы не перестанете копаться в своих упаднических настроениях то мы даже до Новоморска не доедем. Неужели, вы обе такие умные не знаете, что настроение определяет конец путешествия, а?
  Мы с Аней не ожидали этого незапланированного нападения. Переглянулись, удивляясь тому, как мудр оказался наш единственный (из тех, что в сознании) мужчина.
  - И хватит переглядываться! - указал он на нас пальцем. - Меня уже достали ваши гляделки и недомолвки. Если есть, что сказать, так говорите, мать вашу перетак! Чего уставились, клуши?
  Последняя фраза нас как-то особенно обидела. Мы обе даже выпучили глаза. Но Матвей только помотал головой и усмехнулся.
  - А вот и не надо зырить так на меня! Честно, вы меня достали обе.
  - Что? - захлебнулась Аня. - Что ты сказал?
  - Ага! - возликовал Матвей. - Хоть на какие-то эмоции вас вывел. Вы думаете, мне легко? Думаете, меня не трогает холод и голод, и этот Эрадан, что свалился в обморок! Но я не кисейная барышня, как некоторые! Черт возьми! - Не унимался наш предводитель. Посмотрите на него, вылитый Ленин. Как я когда-то на Зале Советов в Хрустальном Замке. - Леха, ты че сидишь, я вообще не понял!
  - Давай только не будем переходить на личности! - огрызнулась я.
  - Тогда делай свое дело! Ты, блин, кажись у нас знахарка или магичка, черт тебя знает кто! У тебя в жилах течет кровь Верховного мага, так помоги пацану и вытащи его из этого... - Матвей запнулся, не в силах подобрать слова. - Ну, куда бы там Эрадан не провалился, помоги ему найти дорогу назад. Ты уже спасала ему жизнь. Сделай еще раз.
  - Так говоришь, будто я тебе кукурузные лепешки стряпаю! - огрызнулась я.
  - Кстати, на счет стряпни! - Матвей так закричал и ткнул пальцем в сторону Ани, что мы обе подпрыгнули от неожиданности. - Если готовишь, то будь добра смотри, что ты кидаешь в котелок! У меня уже соль на всех суставах выскочила. - Матвей зло вылил содержимое своей чашки за борт фургона.
  - Что? - взвилась Аня.
  Но тут Матвей был кое в чем прав, так что я позорно отвела взгляд, когда наша повариха посмотрела на меня.
  - И чтобы я больше не видел кислых мин на ваших лицах! Ей Светилу, никогда я не встречал такой блестящий кадровый вариант для гениального дела, но ваше настроение меня просто убивает.
  Матвей спрыгнул с фургона, нас заметно качнуло. Фургон, выдохнув с облегчением, такая ноша сгинула, чуть приподнялся над землей.
  - И чтобы когда я вернусь... - Матвей замолчал. Его синие глаза холодно на нас смотрели. - И смотрите мне...
  Он погрозил нам огромным кулачищем и скрылся в кустах, что росли у дороги.
  - Действительно так невкусно? - спросила виновато Аня.
  В любом другом случае я могла и соврать, чтобы поддержать ее чуть-чуть, но есть голую соль, я больше не могла, поэтому неуверенно кивнула. Аня собрала наши миски, пожала плечами и выскочила из-под навеса. Я осталась одна с Эраданом.
  Он так похудел за эти три дня, что я сомневалась, что сможет подняться на ноги и удержать свой вес. Матвей прав. Как это не прискорбно, но он прав. Я должна что-то делать с тем, что лежало под одеялами, пока оно совсем не превратилось в воздух.
  - Эрадан, - обратилась я к мальчишке. - Хватит уже валяться в таком состоянии.
  Неужели это лучшее, что я могла сделать? Такой вялый энтузиазм и здоровому не поможет. Но я никогда не была связана с психологической помощью подросткам. Да, и в детдоме нас учили не раскисать. Твои проблемы не нужны были ни воспитателям, ни прочему персоналу. Поэтому я начала говорить скорее сама с собой. И как-то все вставало на свои места.
  - Мы уже три дня в пути. Погони за нами нет. Я так подозреваю, Цыган понял, что ты не простой парень. А лепарги с осторожностью относятся к непростым. Конечно же, просто так он нас отпустить не мог, он барон своего табора. А то, что мы сбежали, вроде как послужило ему оправданием.
  Он так и лежал, не двигаясь. Но, если мне не показалось, он замер как-то по-другому, словно прислушивался.
  - А на улице собачий холод. Бедный мой Ной, - усмехнулась я. - Мог бы стоять в теплой императорской конюшне, а приходиться тащить на себе четырех увальней. - Мне уже слегка надоедало говорить в пустоту. - Я, конечно, могу тебя сейчас поднять силой. Нам бы, конечно, всем не помешала сейчас какая-нибудь посторонняя встряска. Только положительная встряска, естественно.
  Я коротко и шумно вздохнула и выдохнула.
  - Но тебе нужно на этот раз выкарабкаться самому. Ты должен привыкать контролировать свои силы. Ты должен принять их такими, какие они есть, а не бороться с ними. Кажется, я понимаю, что случилось с тобой в ту ночь. Я понимаю, кажется... Не старайся удерживать эмоции внутри. Давай им выход. И я тебе обещаю, мы что-нибудь придумаем. Обязательно придумаем, как справляться с твоими уникальными способностями. Так что давай, поднимайся. За тебя сегодня это никто сделать не сможет. Только ты сейчас решаешь, жить или умереть.
  Мне самой хотелось еще много чего сказать, пожалеть его. Но тот, кто подсказывал мне слова, сказал, хватит ныть. И это очень было похоже на мою Музу, которая никогда особо не отличалась деликатностью в разговорах со мной.
  Я похлопала по холодной ладони мальчика и вышла. Больше от меня ничего не зависело. Так я себя успокоила.
  Матвей вернулся, не прошло и получаса. Мы с Аней натянули улыбки, так как нам было приказано. Но не думаю, что выглядело это естественно и хоть, сколько либо привлекательно. Посмотрев на нас, Матвей только и сказал:
  - Вы что, издеваетесь надо мной?
  Мы постарались еще искреннее улыбнуться, но Матвей ни сколько этому не обрадовался, но уселся на козлы, дабы выполнять в очередной раз роль кучера.
  Мы втроем сидели, храня мрачное молчание, когда за нашими спинами раздался приступ кашля, а потом слабый голос промямлил что-то типа: "Эй, где я?". На радостях Матвей затормозил ход фургона, и мы нырнули под полог. Эрадан с синичищами под глазами смотрел на нас так, будто лет сто не видел. Он попытался улыбнуться, но получилось это у него вымучено.
  - Ложись, парень! - Захлопотал Матвей. - Ложись! А девчонки тебе сейчас организуют чего-нибудь покушать.
  С этого момента дорога пошла веселее. Эрадан очень быстро приходил в себя и через несколько дней уже поднялся на ноги. Бегать (а на утренних прогулках настаивал Матвей) мы ему пока не позволили. Пусть хотя бы вспомнит, как держать равновесие, когда стоишь. Эрадан был рад всему. Каждое действие для него было, как в первый раз для ребенка. И чем лучше чувствовал себя мальчишка, тем вкуснее кормила нас Аня. Мы пока старались не упоминать о том, что случилось. Не хватало нам еще одного приступа. А сам Эрадан казалось, вообще, выкинул из памяти кусок с последними событиями. Пока нам было это на руку. Мы просто прикрылись его хорошим самочувствием, что бы не думать о худшем. Усыпили свою бдительность. Никто не знал, как помочь, поэтому делали вид, что все в порядке. Ниал сказал бы, что это так по-человечески.
  Но я с удовольствием стала замечать, что наша компания становилась бандой друзей. Мы чаще стали разговаривать и смеяться. Матвей с Аней придерживались лишь им одним и Светилу известному политесу общения. Они уже не доставали друг друга до белого каления. Но и дураку было понятно, что скоро их дружба перерастет в нечто большее. Смотря на их медленно развивающийся роман, я все чаще думала о Ниале. Я скучала по нему. И уже готова была повернуть обратно, кинуться ему на шею и сделать ему предложение руки и сердца. Но разве не для того я сбежала, чтобы он сам мне это предложение сделал?
  Зима кружила над нами снегопадами, укутывала нас вьюгами, морозила нас нещадно. А потом вдруг слегка оттаивала, приносила пушистые снежинки, что десятиконечными звездами сверкали на наших плащах. Я вспомнила про наш Новый Год. Да, жаль, что на Эрланте не справляют Новый Год и Рождество. А так хотелось праздника, именно такое настроение сквозило. Настроение зимней сказки.
  Мы каждый вечер сидели у костра и разговаривали. И с каждым таким вечером наши разговоры становились все искреннее, мы узнавали друг о друге такие вещи, о которых и заподозрить не могли. Кружки с горячим чаем согревали руки и горла. А присутствие нас, согревало сердца. Наконец-то я могла сказать, что здесь, на Эрланте у меня есть свои друзья. Не друзья моей сестры, а мои.
  - А я как-то мальчишкой залез в булошную. - Продолжал травить свои байки Матвей, жуя булки, которые мы заработали почти честным трудом в придорожной деревне. - Я был жутко голоден. А хлеб пах так вкусно, я почти ощущал во рту вкус хрустящей корочки и горячей мякушки. М-м-м! - Матвей оторвал от булки очередной кусок. - Так вот, я уже было подкрался незаметно к полке, спрятавшись за юбку одной немолодой особы. Надеялся, что меня примут за ее сына. Ну, меня и приняли. Только вышло все не совсем так, как я хотел. Я уже руку-то протянул к булочке, - Матвей вытянул руку, исполняя свою повесть в лицах, - только собрался хватать, как эта тетка перед моим носом схватила пару булок и наутек.
  Глаза повествователя округлились от возмущения и полезли на лоб.
  - Ну, я вообще обалдел. Мной воспользовались как зеленью моченой! Продавец, когда увидел мое расстроенное лицо, отреагировал совсем не так, как я надеялся. Его лицо стало таким пунцовым от злости, я сжался в комочек. Мне уже не раз влетало за воровство. И с каждым годом все сильнее. А продавец был мужиком в полном смысле этого слова. Такой огромный, ручищи, как колесо от телеги. Ну, я уже помолился, попрощался с жизнью. А он мне: "Что сынок, непутевая мамка попалась!" Я от неожиданности и от его доброго голоса аж расплакался. А он давай кружить вокруг меня, пошли, говорит, я тебя накормлю. Тот ужин был самым обильным за все мое детство.
  - А я однажды тоже натворила делов! - Засмеялась Аня.
  - Ну, на счет одной твоей выходки мы в курсе. - Перехватил инициативу Матвей. - Она чуть не сожрала нас! - захохотал Матвей, повернувшись к Эрадану. - Честно!
  - Не перебивай, а то ведь я могу и закончить начатое дело. - Сказала Аня холодным голосом. Матвей поперхнулся. - Так вот! - Довольно продолжила Аня, зная, что Матвей ее больше в этот вечер не перебьет.
  Я смотрела на эту троицу и радовалась жизни. Даже, не смотря на холод и зачастую легкий голод, я была довольна. Далеко за океаном маячило рискованное предприятие, но оно было так далеко, что пока можно было и не беспокоиться. А еще меня радовал Эрадан. Мальчишка ожил на столько, что стал пробовать испытывать свои силы. Мы каждый день пытались проводить импровизированные тренинги. И даже, не смотря на самого непутевого учителя, мне казалось, что Эрадану становиться лучше. А вместе с ним и моя приобретенная все еще чуждая магия поддавалась моему контролю. Возможно, я больше никого не спалю по нечаянности.
  Мы ехали по дороге, сидя на бортике фургона. Аня спала, да и Матвей прикорнул. Он храпел, как по нотам, изредка вставляя посапывания. Мелодия получалась забавная, идеально подходившая для погоды. Глаза Эрадана слезились от яркого света Солнца, отражавшегося от снега. Он регулярно смаргивал слезу. Я же, с тех пор, как стала официально Дочерью Светила, не реагировала на это так слезно.
  - Я сегодня ночью согнал тучи... - Тихо произнес Эрадан. - А потом разогнал их.
  Мы начали с простейшего - выяснили окончательно, что парень принадлежит стихии воздуха. Я как-то читала о Ветрогонах, но естественно в голове ничего, из чего можно было выудить полезную информацию, не уложилось. Так что мы на пару пытались работать с тем, что есть. Очень пригодилась помощь Ани, не смотря на то, что наши с ней стихи вообще были полной противоположностью. И нас радовало то, что Эрадан наконец-то принял себя таким, какой он есть, и не боялся практиковать.
  - Ты это сделал осознано? - спросила я.
  Он кивнул в ответ.
  - Так это же замечательно! И сколько времени ты на это затратил?
  Эрадан задумался.
  - Я помню, в детстве так баловался. Ну, когда меня наказывали, я вызывал град. Однажды даже снег зимой. Но потом перестал, когда меня вычислил мой отчим. Он был в такой ярости... Да-а, лучше про такие взбучки не вспоминать.
  Он вздохнул. Кажется, мы подходили к более щепетильной и больной теме - смерть его матери. По крайней мере, мне показалось, что она умерла, когда Эрадан окунул меня в свои воспоминания тогда в лесу.
  - Мама всегда меня защищала... А я все никак не мог понять, зачем она вышла за этого монстра замуж...
  Даже Ной навострил уши. И мне от этого было легче. Трудно быть единственным слушателем. А так, будет потом с кем посоветоваться.
  - Она не любила его. Или может мне кажется, что такого ужасного человека любить нельзя. А ко мне он всегда относился, как к уродливому довеску к ней. Как хвост, который нельзя отрезать. А она всю свою красоту проплакала из-за него.
  Эрадан замолчал. Что-то мне подсказывало, что если он не продолжит говорить, то замкнется и откровений больше не будет. Надо было задавать ему вопросы, заставить словесно пережить неприятный для него момент. Чтобы он понял, что перешагнул уже. Но как перешагнуть смерть такого близкого человека, как мама?
  - Ты давно знал о том, что ты особенный?
  - Я не помню точно этого момента, когда понял, что со мной что-то не то. Мне всегда казалось, что так и должно быть. Что все такие. И мне было хорошо в этом состоянии. А как-то приехал профессор магии из ... Он долго разговаривал с мамой. Но отчим не пустил меня в ту школу.
  Тем временем Новоморск неотвратимо приближался. И сотни миль становились десятками. Очередное турне на корабле было не за горами, от чего у меня начинались судороги в ногах, колики в почках и головокружение. И сама цель нашего путешествия все ярче и отчетливее маячила на горизонте. Возможно, у Матвея был какой-то план наготове, но мне казалось, что я уже знаю его достаточно хорошо, чтобы не верить в такие сказки.
  - Ты собираешься взять Эрадана на это дело? - спросила я как-то вечером, когда до Новоморска осталось несколько дней ходу.
  Мы, как обычно, развели костер и пытались отогреться. По дороге нам попадались селения, в которых мы то и дело раскошеливались то на варежки, то на шарф, то на новый тулуп. Оказалось, что быть в тепле не менее важно, чем быть сытым.
  - Нет. - Подумал Матвей. - Эрадан останется на месте. Его в это дело втягивать нельзя. Он еще не отвечает за свои действия.
  Такой ответ мне пришелся по душе. Хотя так и не стало ясно, на каком именно месте Матвей планирует оставить Эрадана. Я бы в принципе его с нами не взяла. Если с нами что-то случиться, то судьба парня станет под вопрос. Хотя она уже под вопросом.
  - Что ты вообще решил? Как мы все это дело провернем?
  Глаза Матвея загорелись нехорошим блеском.
  - О-о, у меня есть кое-какие наметки.
  Он глянул на меня таким взглядом, улыбнулся так широко, что тут и дураку стало бы ясно, что все его наметки - это труба.
  - Мне что, уже сейчас можно кричать "Караул!"? - тихонечко поинтересовалась я.
  - Ну, Леха, ты как всегда все опошляешь! - Воскликнул Матвей. - Анька, подь суды.
  Видимо комбинатор решил, что пора посвятить нас в его хитроумные планы. Аня присела рядом с не самым благодушным выражением лица на голове.
  - Чего?
  - Ничего! - Почему-то радостно воскликнул Матвей.
  Я обратила внимание, что Эрадан подвинулся к нам ближе. И дабы восторжествовала справедливость, и не было между нами житейских секретов, мальчишку мы тоже позвали в свой кружок. Но только с тем условием, что он в это дело рваться не будет.
  - Ну, что же, приступим! - Вострубил гений воровского мира. - Леха, хошь-не хошь, а придется тебе перевоплотиться в дочь Верховного мага, прибывшую в Солнечную Долину с делегацией!
  Но я не дала Матвею возможности закончить.
  - Да ты с ума сошел! - заорала я. - И речи быть не может!
  - Я так и знал, что ты именно так отреагируешь, поэтому, - Матвей потер возбужденно ладони, - поэтому мы переходим к плану номер Б.
  - Вообще-то, "Б" это буква. - Колко заметила Аня.
  - Не придирайся! - Рявкнул Матвей.
  Они все лучше и лучше друг друга понимали! А Матвей продолжал.
  - Есть в столице гостиница, что зовется Злат`Оровы Очи. Название паршивое, но гостиница ничего себе. Мы въезжаем туда под именами каких-нибудь баронов Родной Земли.
  - Да Злат`Ор знает всю свиту и знать Родной Земли... - рассеяно вставила я.
  -Не боись, Леха, значит, мы только что титул получили. У нас-то в империи после военных действий такое твориться, что мама не горюй. Скажем, что я, например, отличился в бою.
  - Ты? - ехидно засмеялась Аня.
  - Это может сработать, так как со стороны Солнечной Долины там был только Златор` Оровский генерал, которого быстро удалили с поля действий. - Еще раз не удержалась я.
  - А ты тоже там была? - Восхищенно взглянули на меня Аня и Эрадан.
  Я смутилась. Даже покраснела.
  - Ну, я появилась только в самом конце и участвовала только в одном сражении.
  Сердитое лицо Матвея раскраснелось, как и мое. Он не любил, когда все внимание было обращено на другого человека. Но в глазах его я прочитала что-то типа... гордость, что ли?
  
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"