Фёдор Парфенович завороженно выводил формулы на доске. Иногда он писал так быстро, что бедный мелок в его руке жалобно поскрипывал. А иногда так медленно и задумчиво, что бедный мелок приходил в ужас от одной мысли о том, что вот сейчас он закончит думать и снова начнёт писать быстро.
Но вместо этого Федор Парфенович плевал в пол, крепко матерился, брал тряпку и одним мановением руки стирал многие часы кропотливых вычислений. Затем в его руке вновь оказывался мелок и череда действий повторялась заново. При этом мелок каждый раз сам радостно запрыгивал в руку Фёдору Парфеновичу. Потому что, на самом деле, мелок был мазохистом.
И вот усталый, ничего не соображающий, но довольный результатом учёный отошёл от доски, чтобы сполна насладиться плодами своего труда. Федор Парфенович внимательно заскользил глазами по заветным формулам и...побледнел. С минуту он стоял пораженный собственным открытие и не мог вымолвить ни слова.
- Господи, спаси всех нас, - наконец сорвалось с его губ, и обессиленный он осел на пол.
- ...вот таковой я и вижу текущую ситуация, - закончил свою речь Федор Парфенович.
Присутствующие взирали на него в полном изумлении и не могли подобрать нужных, да и вообще каких бы то ни было слов. Черная пелена беспросветного отчаяния будто бы опутала лицо каждого из сидящих здесь.
Это были самые видные учёные НИИ, но даже они не могли помыслить о таком повороте событий. Всё представлялось таким реальным, таким правдивым, что в это просто невозможно было поверить. Казалось, что секунда и Федор Парфенович заразительно рассмеётся и скажет, что это всего-навсего шутка. Но сегодня Фёдор Парфенов был серьезен, как никогда.
- Когда это должно произойти? - неуверенно спросил глава отдела атомной энергетики.
- Не смею судить точно, но, по моим подсчётам, в ближайшие два, три, от силы четыре дня, - тоном, отметающим любое сомнение, заявил Фёдор Парфенович.
Оцепенение сковало зал заседания. Каждый из учёных думал о своём. Глава отдела атомной энергетики размышлял о тленности бытия. Он всегда был немного романтиком, хотя и не признавался в этом никому. Даже себе. Ведущий бактериолог медленно, но неотвратимо приближался к выводу, что все плоды его работы теперь не имеют никакого смысла. А глава отдела нанотехнологий горько корил себя за то, что так и не успел поиграть в новую Близзардовскую онлайн-игрушку.
- Но не переживайте, дорогие коллеги, - продолжил Фёдор Парфенович. Учёный имел привычку оставлять все хорошие новости на потом, так что все присутствующие заметно оживились. - Я уже обо всем позаботился. Правительство, услышав мой доклад, тут же выделило часть бюджета на постройку космических шатлов. И нашему НИИ, как первооткрывателям данного...эм...феномена...полагается один такой шаттл общей вместимостью в несколько сотен пассажиров.
- А не думаете ли вы, дорогой коллега, что строительство шаттла процесс, как бы так сказать, продолжительный. И когда он будет закончен, надобность в нём, грубо говоря...отпадёт? - - скептически заметил глава отдела атомной энергетики.
- Евгений Григорьевич, вы, видимо, недооцениваете наше правительство. Всё будет готово уже завтра. За постройку шаттла отвечают китайцы.
Вздох облегчения прокатился по кабинету. Отовсюду раздались радостные возгласы "а-а-а, китайцы", "ну, раз китайцы", "китайцы - это совсем другое дело". Инстинкт самосохранения присутствующих был полностью удовлетворён и теперь можно было пробудить в себе немножечко гуманности.
- Уважаемый совет, - подал голос глава отдела неорганической химии. - А не находите ли вы, что следует предупредить о грядущем...феномене...и простых обывателей? Все-таки это наш моральный долг перед обществом, как первых умов государства.
- Да, хорошая идея, - поддержал его ведущий бактериолог. - Предлагаю написать статью в журнал "Наука и жизнь".
- Гениальная мысль! - вступил глава отдела атомной энергетики. - А я, в свою очередь, предлагаю устроить пленарное заседание по данному вопросу.
- Я считаю, что следует развесить листовки во всех библиотеках, книжных магазинах и университетах города!
- Правильно! И выпустить тематический сборник трудов!
- Да-да-да!
Все ученые очень прониклись этими идеями, хлопали друг друга по спинам, обнимались и веселились, прямо как дети. Кто-то даже предложил пустить наиболее достойных из представителей социума на незанятые в шаттле места, если таковые будут иметься, и его предложение было радостно принято всеми присутствующими.
- Вы совсем идиоты? - голос раздался точно из ниоткуда и крики учёных разом смолкли, - Да ни один адекватный человек вашу статейку даже читать не станет, а про сборник трудов я вообще молчу. Если хотите хоть какой-то общественной реакции вам нужно выступить по телевидению или, на худой конец, разместить информацию в интернете.
Десятки округлившихся глаз устремились в сторону источника звука. Голос принадлежал стоящему в дверном проёме человеку лет тридцати. Его аккуратный костюм, причёсанные волосы, чистые ботинки резко резонировали с внешним видом любого из присутствующих здесь профессоров. При этом человек смотрел на учёных до обидного снисходительным взглядом.
Вроде как он был одним очень известным психологом, волею судьбы проводящим тренинг для персонала в кабинете напротив. Как оказалось, зашёл он сюда только потому, что именно здесь стоял единственный кулер с питьевой водой на весь НИИ.
- И без тебя знаем! - раздался неуверенный голос одного из учёных. - Здесь, между прочим, серьезные вопросы решаются - не для твоего абстрактного мышления! Пошёл вон отсюда, гуманитарий!
Под крики и брань собравшихся психолог молчаливо прошествовал к кулеру, набрал стакан воды и так же молчаливо прошествовал обратно. Прежде чем закрыть за собой дверь, он развернулся, поправил очки и интеллигентно высказался:
- Да пошли вы все нахрен, идиоты старые.
- ...сам дурак, - тихо пробормотал какой-то бородатый профессор, когда дверь за психологом закрылась. И все присутствующие его поддержали. Мысленно.
Интересных новостей, как всегда, не имелось. Кого-то опять убили. Президент опять что-то пообещал. Наши спортсмены опять что-то выиграли. Обыватели лениво полулежали перед плоскими и не очень экранами телевизоров и смотрели "Новости", так как всё равно смотреть было нечего.
- Интересное открытие на днях сделал Фёдор Парфенович - директор научно-исследовательского института им. В.Б.Золопупенко, - проворковала грудастая телеведущая, - С прямым включением из НИИ наш корреспондент Серёжа.
За сим последовало стандартное "Сережа, вы меня слышите?" и "Да, Марина, слышу вас прекрасно. Сейчас мы находимся..." и так далее. После пяти минут непрекращающегося бубнежа корреспондента Серёжи, не сказавшего ничего нового и важного ни про НИИ, ни про Фёдора Парфеновича, чего нельзя было найти в Википедии, слово было бережно передано директору института.
Фёдор Парфенович внимательно посмотрел на чужеродный предмет - ака микрофон - над головой, затем в объектив телекамеры и наконец на корреспондента Серёжу. В глазах старика читался неподдельный страх и ужас. Корреспондент Серёжа быстро нашёл выход из ситуации и сделал пару неопределенных и совершенно бесполезных жестов рукой. Тем не менее, благодаря ним, Фёдор Парфенович почувствовал себя намного увереннее.
Он глубоко сглотнул, достал из кармашка смятую бумажку и, вперившись в неё, начал искусственным голосом, говорящим о многочисленных репетициях, зачитывать свою речь:
- Мною в рамках деятельности нашего НИИ было проведено исследование конгруэнтности нисходящих и восходящих электромагнитных потоков природного и техногенного характера с учётом теоремы Карца-Фебеля. Полученные результаты дают нам право говорить, что через временной промежуток n+1 мечущаяся масса Фицджеральда достигнет критической точки и под действием объектов космологического характера текущая орбитальная ось уменьшится в двести раз. И это при том, - в этот момент Фёдор Парфенович перевозбудился, начал сбиваться и перескакивать через целые предложения. - масса...останется... неизменной...останется, да...мой, то есть, извините, наш, то есть, извините, НИИ готов...предоставить...корабль...я хотел сказать шаттл для безотлагательного....безотлагательной эвэ....эвг...эвакуации...при предоставлении...эм...скажем, резюме...со списком заслуг...так, завтра...купить пиво, пирожки и яйца...Извините, это уже не важно..."
Закончив свой монолог, Фёдор Парфенович встал по стройке смирно и глупо заулыбался. Корреспондент Серёжа тоже стоял и глупо улыбался. Оператор тоже стоял и глупо улыбался. Грудастая ведущая в студии тоже сидела и глупо улыбалась.
- Что за хрень? - вопросил одновременно миллион людей, в этот самый момент смотревших данную передачу.
- Что ж...это была крайне важная и интересная информация, - не растерялась ведущая.- А сейчас у нас...
Миллионы ткнувших в пульт пальцев так и не позволили своим хозяевам узнать, что же у ведущей должно было случиться "сейчас". Да и зачем вообще смотреть эти новости, если по другому каналу начинается очередной "Американский пирог-11"? Таким справедливым вопросом задались порядка девятисот девяносто девяти тысяч девятисот девяносто восьми людей. И, в определенной степени, они были правы.
Двое же думали иначе. Вернее, один, потому что нигде не работающей и не учащейся Любочке очень хотелось посмотреть комедию. Но на беду девушки пульт сейчас находился в руках её мужа Славы, который от услышанного впал в лёгкий ступор.
Жена пару раз тормошнула подвисшего мужа и он, оклемавшись, положил пульт и схватился за голову. Любочка подсела поближе, забрала пульт и, приличия ради, толкнула Славу в бок, как бы интересуясь, что с ним произошло.
- Всё пропало, - сокрушенно возвестил Слава. - Этот учёный в телевизоре только что сказал, что через пару дней, а возможно и завтра по обе стороны от земли пролетит по огромному метеориту и расплющит нашу землю, как грёбаное сырое яйцо.
Любочка немного удивилась тому, что её муж смог понять всю эту ахинею. И даже жиденько поапплодировала.
- Я же студент физического факультета, - не без гордости выпятил грудь Славик. Нашарив рукой телефон, он набрал номер своего приятеля Антона.
Через два десятка гудков в трубке раздалось очень раздраженное:
- Кто?
- Это я - Слава.
- А, Славян, что хотел?
- Ты новости смотрел?
- Какие, нафиг, новости? У меня пересдача завтра. Мне сейчас вообще не до новостей.
- Блин, Тоха, тут короче такое дело... Завтра-послезавтра земле каюк.
- Всмысле?
- В прямом. Конец света, Тоха!
- А-а-а. Ну, круто, чо. А ты что, собственно, хотел?
- Как что?! Валить отсюда надо, да поживее!
- Не, Славян. Мне некогда. Мне готовиться надо, - из трубки донеслись короткие гудки.
В отчаянии Слава стал носиться взад-вперед и наскоро собирать вещи. Не разбирая, что он бросает в чемоданы и сумки, он, как угорелый, нарезал круги по комнате. Всему конец! - эта мысль билась в его голове, ударялась о стенки и протяжно звенела.
На короткий миг все-таки придя в себя, он сел рядом с женой и нежно обнял её.
- Не волнуйся, солнышко, - говорил он, гладя её по заметно округлившемуся животику. - Всё у нас троих будет хорошо.
В следующий же момент он вновь сорвался с месте, продолжая спешно упаковывать пожитки. Люба глубоко и печально вздохнула и молча стала помогать мужу собираться.
Они успели в самый последний момент. Человек, стоящий у трапа бросил на них тревожный взгляд и жестом пригласил в шаттл.
- Ага, сейчас, - Слава торопливо расстегнул ранец за спиной.- Вот, смотрите, здесь мой аттестат, грамоты за участие в выставках и конференциях. Всё как по телевизору велели. Если недостаточно - могу ещё и зачётку показать.
- Да проходите так, - устало ответил человек в униформе. - Всё равно кроме вас и этих...лбов, - последнее слово он чуть ли не выплюнул, от чего Славе стало сильно обидно. - Никого нет.
Слава радостно забросил свою поклажу в багажный отсек, усадил жену Любочку на свободное место в проходе, а сам сел рядом у иллюминатора и, в последний раз глядя на родную Землю, пустил одинокую прощальную слезу.
Учёные не ошиблись. Гравитационное поле от двух пролетевших рядом с землей метеоритов скукожило планету до неприлично малых размеров. При этом сконцентрированная до предела энергия ядра вырвалась наружу, сотворив этим большой Бум. Взрыв был покруче чем от атомной бомбы.
- Знаете, разлетающаяся в клочки планета - это безумно красиво, - поэтично заметил бывший глава отдела атомной энергетики.- Даже если пару часов назад ты называл её домом.
Прокатившаяся ударная волна вызвала сильнейшую тряску и разорвала на части наиболее близкие к эпицентру взрыва шаттлы, но большинство из них, в том числе и шаттл, на котором летели Слава и Любочка, остались целыми.
Воцарилась скорбная минута молчания в память о погибших. И как только она закончилась, сразу же началось всеобщее веселье. Учёные прыгали, пели и плясали, забыв о своём статусе, который, в сущности, более ничего не значил. Один из них - а точнее Фёдор Парфенович - не смотря на протесты экипажа, встал в проходе, чтобы его было хорошо видно и воскликнул:
- Коллеги! Друзья! Сегодняшний день стал тяжелым испытанием для всего человечества. Но он же станет новой страницей в его истории! Нам выпал уникальный шанс начать всё с чистого листа и, если мы приложим должные усилия, то очень скоро миру явится новое общество - чистое, умное, лишенное прежних пороков и недостатков! Ура, товарищи!
- Ура! - кричали учёные и их родные.
- Ура! - кричал Слава.
И только Любочка молчала, от скуки играя сама с собой в крестики-нолики.
Прошёл месяц. Полёт протекал нормально. Всего каких-то пол-года и шаттлы должны были добраться до подготовленной и прекрасно функционирующей колонии на Марсе, некогда принадлежавшей Китаю, а ныне, за отсутствием в общемировом пространстве данной страны, бесхозной.
Не обошлось и без инцидентов. Один из шаттлов затянуло во внезапно образовавшуюся чёрную дыру. На другом же, из-за неудачнейшего сбоя в системе жизнеобеспечения, закончился кислород и все люди, летевшие на нём, погибли в страшных мучениях.
Впрочем, учёные не унывали. Они свято верили в то, что долетят-таки до светлого будущего целыми и невредимыми, а больше их ничего и не волновало.
Любочка флегматично решала заранее припасённые для чрезвычайных ситуаций сканворды и откровенно маялась бездельем. Славик же куда-то запропастился и не давал о себе знать уже около получаса.
Чувствовала девушка себя не вполне комфортно, ввиду того, что ребёнок продолжал время от времени больно пинаться и всячески настаивать на том, что пора бы уже и родиться. А перспектива рожать в шаттле, без должной медицинской помощи и под взглядами этих... её немного удручала.
Наконец вернулся Слава. Весь его вид выражал крайнюю степень самодовольства. Он весь точно светился изнутри. И настолько гаденькой показалась Любе его улыбка, что она поспешно отвернулась в сторону.
Уж кому-кому, а ему полёт на шаттле доставлял ни с чем не сравнимое удовольствие. Он даже сумел как-то сблизиться с этими сухарями-учёными, которые без особых проблем приняли его за своего.
- Я весь корабль облазил, но все-таки нашёл его! - с этими словами он сунул Любе под нос какую-то сильно потрепанную книжицу.- Знала бы ты каких трудов мне это стоило. Но всё фигня - ведь это же для нашего малыша! Будет, что ему на ночь почитать!
Внимательно оглядев книжицу, девушка заметила на корешке едва различимую надпись. "Физика. 5 класс." - возвещала она.
Любочка печально вздохнула и взглянула на своего муженька как на конченного идиота. А Слава упорно продолжал непонимающе улыбаться ей в ответ. Путешествие обещало быть долгим...Очень долгим...