|
|
||
...возвращался с охоты... | ||
День был ясный; солнце, по-летнему, ярко светило. Гулял над водной гладью, ещё тёплый, "бархатный", сентябрьский ветерок. Кое-где, высоко по небу плыли белые, пушистые облака. Стояла пора "бабьего" лета. Хотя, с утра моросил мелкий, тёплый дождик, что редко бывает в осеннюю пору в наших северных, холодных краях.
Стоя в посудине, подняв над собой вёсла, как юноша: с задором, радовался последним, погожим временем. Не верилось, что лето уже прошло, наступила осенняя пора.
И, конечно, с наслаждением, любовался первозданной, нетронутой природой. На воде, всюду, видны всплески рыбы. По близости пролетела небольшая стайка, потревоженных уток.
Словно заворожённый, я и не заметил, как очутился вблизи не широкого, вытянутого полуострова. С одной стороны его омывает залив, с топкими берегами, заросшие до самого леса осокой. В летнюю пору на нём, всегда, красуются белоснежные лилии и ярко-жёлтые кувшинки.
А, с наступлением морозов, по льду проходит "зимник", связывающий заозёрные деревни с большаком. Другая же сторона смотрит в открытое пространство, раскинувшегося озера. На ней вековые сосны, ели, вперемешку с берёзами, осинами; растут, рядом, с камышом. Разделяют их, только, кусты ивы. Лишь в одном месте, среди травы, ила, камней, просматривается песчаная полянка.
Мне вспомнились детские годы. И, конечно, эта узкая полоска, протянувшаяся до самой воды, между деревьями и кустарниками; нарисовалась в моей памяти в далёком, ушедшем времени. С трепетанием сердца, смотрел на этот клочок земли.
Это было излюбленное место купания и загара босоногой детворы. Здесь, обычно, во второй половине дня, ветер утихал. Волны исчезали. Солнце, снижаясь, ярко светило на прибрежье. Вода, как мы считали, самая тёплая, из всех мест купанья на озере и речке: особенно в траве на мелководье.
Кажется совсем недавно мы, босоногие сорванцы, гурьбой, на перегонки, по лесной тропинке; бегали сюда в летний, знойный день. Многое припомнилось мне из давно минулого. И как здесь, рядом с водой, среди развесистых деревьев, поросли; в дупле старой осины, утка "гоголь" свила гнездо. Всегда радовались, появлению в круглом окошечке головок жёлторотеньких птеньчиков. Каждый год, раннею весной, с нетерпением, ждали, её возвращения в свой "домик".
Гнездились в этих местах и утки - кряковые. Как-то раз, с братом удили рыбу с берега и заметили: в ивняке на кочке, обросшей камышом и тростником, гнездо с тремя голубенькими яичками. Поклялись, что ни кому не расскажем об этом. Стали, осторожно, каждый день наблюдать: сколько же их появится. Отложив, без одного, десяток, вечерняя говорунья села их высиживать. Появившиеся на свет прожорливые голыши, быстро покрылись пухом, и не долго сидели в мягкой "постельки". Навестив, через пару недель, наших питомцев: в гнезде не застали. Подумали: случилась беда. А когда посмотрели на воду, расхохотались: все серенькие комочки качались на волнах, вместе с мамой.
Называется этот сказочный уголок природы: "Под-Фокина сосна". По преданию, в давно минувшие годы, утонули овцы местных крестьян, переплывая с острова на этот сосновый берег, а пастухом был Фока.
Особенно, красиво здесь вечером, в зорьку.
Вот и сейчас, через долгие годы, захотелось быть, едино, с родными угодьями в это время года.
Я, не спеша, вышел из лодки и долго, долго смотрел на озеро.
Передо мной раскрылась изумительная красота увядающего побережья. Все леса, находившиеся в лучах уходящего солнца, оделись в золотистый, осенний наряд. Только, вечно шелестящая, осина местами выделялась в своём, красном цвете.
Вечерело. Ветер утих. Ярко-красное солнце медленно подходило к горизонту, Вдали появился, еле заметный, туман. Деревья на островах, ещё, просматривались. Белые облака, с розовыми оттенками, начали чередоваться с тёмно-серыми. Центр озера покрылся небольшой рябью, а по краям простиралась сплошная гладь. Прибрежные леса, отчётливо, отражаются в ней.
Ещё видны и слышны нагулы подводных обитателей.
Но вот небольшое облако закрыло огненную корону. Сразу утих, слабый, ветерок. Замолк птичий говор.
Не слышно, даже, шелеста листвы. Лишь еле, еле доносилось, далёкое, жужжание доилки на ферме. Озеро погрузилось в успокаивающую тишину.
Но стоило первому лучу пробиться сквозь завесу: природа, снова, ожила. А огненный шар на горизонте и его идентичное отражение в воде, стали такими светящими, как раскалённый металл. На них невозможно смотреть не защищёнными глазами: мгновенно ослепляют. Кажется, его двойник, даже, ярче.
И как только, яркое, но уже охладевшее светило опустилось, до леса: появившиеся на воде, серебристые точечки солнечной дорожки, превратились в сплошную светящую полоску. Еле заметные контуры леса, отражённые в воде, покрыли уже половину озера. Они, как сплошные, тёмные сосульки, повисли в нём вниз верхушками. Повеяло осенней прохладой. Вот, постепенно, ярко-красный диск начало желтеть, закрываясь облаками. И, наконец, тёмная тучка его полностью закрыла, почти на горизонте. Его отражение, исчезло одновременно.
Только розовый закат, постепенно сужаясь, ещё ярко светился до прихода полных сумерек. Белый туман повис над водой. Хмурые, тёмные облака медленно поплыли по небу.
И вдруг, в вечерней темноте, послышался тихий шумок: похожий на ветер. Но нет, это несколько, уставших, уток: видно часть перелёта; просвистев надомной, не кружась, без всякой осторожности плюхнулась в ближайшем заливе. Временами было слышно их барахтанье, гоготание и кряканье. Видно обсуждали длинную дорогу.
В этой, наступившей, пред ночной тишине, ещё доносилось из глубины леса, приглушённое, пение птиц, а затем всё замерло. Кругом сильно потемнело: в двух шагах ничего не видно. А, затем, наступил полный мрак. Выпала обильная, холодная роса: предвещая хороший день. Пора возвращаться, как говорят на Украине, до дому, до хаты. Вот и закончилась моя долгожданная встреча с родными местами.
Я осторожно, на ощупь, нашёл лодку и потихоньку, с облегчённой душой, поплыл на огонёк
своей избушки. А вскоре уехал из любимого края..