Дж.Р.Р.Толкиен. Повесть о детях Хурина

	THE LAY OF THE CHILDREN OF HURIN.	ПОВЕСТЬ О ДЕТЯХ ХУРИНА

	TURIN SON OF HURIN	ТУРИН, СЫН ХУРИНА,
	&	и
	GLORUND THE DRAGON.	ДРАКОН ГЛОРУНД

	Lo! the golden dragon of the God of Hell,	О, Владыки Зла / золотой дракон!
	the gloom of the woods of the world now gone,	Сумрак лесов / мира минувшего!
	the woes of Men, and weeping of Elves	О, скорби смертных, / о, печали эльфов,
	fading faintly down forest pathways,	В чащобах тающих / на тропах тайных!
5	is now to tell, and the name most tearful	Повествуем о вас, / имена горестные -
	of Niniel the sorrowful, and the name most sad	Ниниэль Несчастная, / скорбью названная,
	of Thalion's son Turin o'erthrown by fate.	Турин, сын Талиона, / судьбой простертый!

	Lo! Hurin Thalion in the hosts of war	Хурин Талион / пленен был в битве
	was whelmed, what time the white-clad armies	В час, когда / все войска эльфийские,
10	of Elfinesse were all to ruin	В белое облаченные, / были повергнуты
	by the dread hate driven of Delu-Morgoth.	Ужасной ненавистью, / мраком Моргота.
	That field is yet by the folk named	Поле боя это / зовут доселе
	Ninin Unothradin, Unnumbered Tears.	Нинин Унотрадин, / полем Слез Бессчетных.
	There the children of Men, chieftain and warrior,	Здесь дети смертных, / вожди и воины,
15	fled and fought not, but the folk of the Elves	Бросив бой, бежали, / и обманом эльфов
	they betrayed with treason, save that true man only,	Предали преступно, / лишь богоравный
	Thalion Erithamrod and his thanes like gods.	Талион Эритамрод / с отрядом отважным
	There in host on host the hill-fiend Orcs	С орками сошелся / в сражении страшном.
	overbore him at last in that battle terrible,	Дружину его / демоны одолели,
20	by the bidding of Bauglir bound him living,	Приказу повинуясь, / связали князя,
	and pulled down the proudest of the princes of Men.	Властителя людей, / владыку благороднейшего,
	To Bauglir's halls in the hills builded,	Потащили в пещеры, / в залы Бауглира,
	to the Hells of Iron and the hidden caverns	В чертог подгорный, / Бездну Железную,
	they haled the hero of Hithlum's land,	Привели храбрейшего / в земле Хитлумской,
25	Thalion Erithamrod, to their throned lord,	Толкнули Талиона / к трону того,
	whose breast was burnt with a bitter hatred,	Чью грудь грызла / ненависть горчайшая,
	and wroth he was that the wrack of war	Гнев бессильный, / что не схватили Тургона,
	had not taken Turgon ten times a king,	Доблестного доблестью / десяти владык,
	even Finweg's heir; nor Feanor's children,	Наследника Финвега, / иль детей Феанора,
30	makers of the magic and immortal gems.	Ваятелей волшбы / и камней немеркнущих.
	For Turgon towering in terrible anger	Тургон неистовый / в великой ярости
	a pathway clove him with his pale sword-blade	Бледным клинком / проложил дорогу
	out of that slaughter -- yea, his swath was plain	Прочь из сечи / сквозь слуг преисподней,
	through the hosts of Hell like hay that lieth	И след был ясен / - так стебли срезанные
35	all low on the lea where the long scythe goes.	На луг ложатся, / где коса сверкает.
	A countless company that king did lead	Войска бессчетные / сей король привел
	through the darkened dales and drear mountains	По темным долам, / по грозным горам
	out of ken of his foes, and he comes not more	Для недругов незримо, / и о нем боле
	in the tale; but the triumph he turned to doubt	Речи не будет, / но он наполнил
40	of Morgoth the evil, whom mad wrath took.	Тревогой и гневом / торжество Моргота.
	Nor spies sped him, nor spirits of evil,	Ни лазутчики не знали, / ни духи злые,
	nor his wealth of wisdom to win him tidings,	Ни Морготова мудрость / не могла проведать,
	whither the nation of the Gnomes was gone.	Постигла ли гибель / племя Номов?
	Now a thought of malice, when Thalion stood,	Пред темным троном / Талион стоял,
45	bound, unbending, in his black dungeon,	Связанный, несклоненный, / в чертоге черном,
	then moved in his mind that remembered well	И вспомнил Моргот, / что исстари эльфы
	how Men were accounted all mightless and frail	Слабыми смертных / людей считали,
	by the Elves and their kindred; how only treason	Что лишь предательством / преодолеть под силу
	could master the magic whose mazes wrapped	Могучую магию, / чьи покровы прячут
50	the children of Corthun, and cheated his purpose.	Детей Кортуна - / и замыслил злое.
	'Is it dauntless Hurin,' quoth Delu-Morgoth,	"Хурин ли храбрый, / - рек Делу-Моргот, -
	'stout steel-handed, who stands before me,	Стойкий, стальнорукий, / предо мной стоит
	a captive living as a coward might be?	Ужели узником / живым в ужасе?
	Knowest thou my name, or need'st be told	Узнал ли меня, / иль сказать следует,
55	what hope he has who is haled to Angband --	Что за участь ждет / схваченного в Ангбанде,
	the bale most bitter, the Balrogs' torment?'	Горе горчайшее, / бичи балрогов?"

	'I know and I hate. For that knowledge I fought thee	"Знаю и ненавижу. / Зная, я сражался,
	by fear unfettered, nor fear I now,'	Не стесненный страхом, / не страшусь и ныне" -
	said Thalion there, and a thane of Morgoth	Рек Талион, / и тан Моргота
60	on the mouth smote him; but Morgoth smiled:	Его по лицу хлестнул, / но Моргот улыбнулся:
	'Fear when thou feelest, and the flames lick thee,	"Устрашишься, узнав, / как пламя лижет,
	and the whips of the Balrogs thy white flesh brand.	Как балрогов плети / плоть опаляют.
	Yet a way canst win, an thou wishest, still	Но ты можешь все же, / коль пожелаешь,
	to lessen thy lot of lingering woe.	Свою облегчить / участь печальную.
65	Go question the captives of the accursed people	Допроси моих пленных / из проклятых племен,
	I have taken, and tell me where Turgon is hid;	Поведай мне, / где Тургон прячется,
	how with fire and death I may find him soon,	Как мне настичь его / пламенем и погибелью,
	where he lurketh lost in lands forgot.	Где он таится / в краях затерянных.
	Thou must feign thee a friend faithful in anguish,	Другом притворись, / в страдании стойким,
70	and their inmost hearts thus open and search.	Выведай в сердцах / самое сокровенное,
	Then, if truth thou tellest, thy triple bonds	Откроешь правду / - и оковы тройные
	I will bid men unbind, that abroad thou fare	Я снять велю / и отправлю в странствие,
	in my service to search the secret places	Мне послужить, / выследить сокрытое,
	following the footsteps of these foes of the Gods.'	Пройдя по следу / противников богов".
75	'Build not thy hopes so high, O Bauglir --	"Надежд высоко / не возноси, Бауглир,
	I am no tool for thy evil treasons;	Планам подлым / я не пособник,
	torment were sweeter than a traitor's stain.'	Пытки милей мне / клейма предателя".
	'If torment be sweet, treasure is liever.	"Ужели сокровища / не милей страданий?
	The hoards of a hundred hundred ages,	За сотни сотен / столетий скопленные
80	the gems and jewels of the jealous Gods,	Жемчуга и алмазы / божков жадных
	are mine, and a meed shall I mete thee thence,	Мои, и награду / я такую отмерю,
	yea, wealth to glut the Worm of Greed.'	Чтоб Дракону Алчности / было довольно".

	'Canst not learn of thy lore when thou look'st on a foe,	"Ужель не можешь / распознать врага,
	O Bauglir unblest? Bray no longer	О Багулир Проклятый? / Не болтай боле
85	of the things thou hast thieved from the Three Kindreds.	О том, что украл ты / у Трех Племен.
	In hate I hold thee, and thy hests in scorn.'	Ненавистен мне ты / и твои стремленья".
	'Boldly thou bravest me. Be thy boast rewarded,'	"Храбрая похвальба!" / - рассмеялся Моргот, -
	in mirth quod Morgoth, 'to me now the deeds,	"Воздать должное / смельчаку следует!
	and thy aid I ask not; but anger thee nought	Боле помощи не прошу / и трудов не требую,
90	if little they like thee. Yea, look thereon	Коль они не по нраву. / Смотри отныне
	helpless to hinder, or thy hand to raise.'	На них, не в силах / пошевельнуть пальцем".

	Then Thalion was thrust to Thangorodrim,	Был брошен / Талион на Тангородрим,
	that mountain that meets the misty skies	Пик, пронзающий / небеса ненастные,
	on high o'er the hills that Hithlum sees	Высоко над холмами, / что видны из Хитлума
95	blackly brooding on the borders of the north.	Черной стеной / на границах севера.
	To a stool of stone on its steepest peak	К трону каменному / на утесе скалистом
	they bound him in bonds, an unbreakable chain,	На вершине приковали / нерушимой цепью,
	and the Lord of Woe there laughing stood,	И Владыка Скорби, / стоял, смеясь,
	then cursed him for ever and his kin and seed	И проклял навеки / его семью и семя,
100	with a doom of dread, of death and horror.	Проклятьем роковым / на участь ужасную.
	There the mighty man unmoved sat;	Так воин великий / сидел недвижно,
	but unveiled was his vision, that he viewed afar	Зреньем зачарованным / озирая земли,
	all earthly things with eyes enchanted	Наблюдая несчастья, / род его разящие -
	that fell on his folk -- a fiend's torment.	Страшная пытка, / злобой измысленная.


	I.	I.
	TURIN'S FOSTERING.	ВОСПИТАНИЕ ТУРИНА
105	Lo! the lady Morwin in the Land of Shadows	Владычица Морвин / в Земле Теней
	waited in the woodland for her well-beloved;	Ждала в лесах / своего возлюбленного,
	but he came never from the combat home.	Но домой с войны / он не вернулся,
	No tidings told her whether taken or dead,	Пал ли он / или был пленен,
	or lost in flight he lingered yet.	Спасся ли бегством / - не было известий.
110	Laid waste his lands, and his lieges slain,	Страна его опустела, / вассалы были разбиты,
	and men unmindful of his mighty lordship	Люди Дор-Ломина, / забыв его владычество,
	dwelt in Dorlomin and dealt unkindly	С вдовой женой / вели себя недобро,
	with his widowed wife; and she went with child,	Она под сердцем / дитя носила,
	who a son must succour now sadly orphaned,	Защищал ее / сын осиротевший,
115	Turin Thaliodrin of tender years.	Турин Талиодрин / малых лет.
	Then in days of blackness was her daughter born,	В черный час / родила она дочь
	and was named Nienor, a name of tears	И назвала Ниэнор, / именем печали,
	that in language of eld is Lamentation.	Что значит "Плач" / на наречии эльфов.
	Then her thoughts turned to Thingol the Elf-king,	Тут мать вспомнила / короля Тингола,
120	and the dancer of Doriath, his daughter Tinuviel,	Тинувиэль, дщерь его, / танцовщицу из Дориата,
	whom the boldest of the brave, Beren Ermabwed,	Чьей руки добился / Берен Эрмабвед,
	had won to wife. He once had known	Храбрейший из храбрых. / Добрыми друзьями
	firmest friendship to his fellow in arms,	Был когда-то он / и его соратник,
	Thalion Erithamrod -- so thought she now,	Талион Эритамрод. / И так, подумав,
125	and said to her son, 'My sweetest child,	Она сказала сыну: / "Дитя мое дорогое,
	our friends are few, and thy father comes not.	Друзья малочисленны / и далече отец твой.
	Thou must fare afar to the folk of the wood,	Иди в дорогу, / к народу лесному,
	where Thingol is throned in the Thousand Caves.	В Тысячу Пещер, / где Тингол восседает.
	If he remember Morwin and thy mighty sire	Коль вспомнит он Морвин / и твоего отца,
130	he will fain foster thee, and feats of arms	Он тебя взрастит, / он тебя обучит,
	he will teach thee, the trade of targe and sword,	Ремеслу стали, / мастерству меча,
	and Thalion's son no thrall shall be --	И Талиона сын / невольником не станет.
	but remember thy mother when thy manhood nears.'	Вспомни же о матери, / когда войдешь в возраст".
	Heavy boded the heart of Hurin's son,	Сжало предчувствие / сына Хурина,
135	yet he weened her words were wild with grief,	Решил он, / эти речи - от горя,
	and he denied her not, for no need him seemed.	Посему перечить / нужды не видел.
	Lo! henchmen had Morwin, Halog and Gumlin,	Оруженосцы Морвин, / Халог и Гумлин,
	who were young of yore ere the youth of Thalion,	Состарились прежде / юности Талиона,
	who alone of the lieges of that lord of Men	Они одни / среди всех вассалов,
140	steadfast in service staid beside her:	Верные службе, / с ней остались.
	now she bade them brave the black mountains,	Морвин приказала / пересечь горы,
	and the woods whose ways wander to evil;	Лесов преодолеть / тропы лихие,
	though Turin be tender and to travail unused,	Хоть Турин нежный / к тяготам непривычен.
	they must gird them and go; but glad they were not,	Они повиновались, / но с тоской в сердце,
145	and Morwin mourned when men saw not.	И рыдала Морвин, / от взоров укрывшись.

	Came a summer day when sun filtered	День настал, / когда солнце сеялось,
	warm through the woodland's waving branches.	Изливая тепло, / сквозь ветви и листья.
	Then Morwin stood her mourning hiding	Встала Морвин, / скрывая рыдание,
	by the gate of her garth in a glade of the woods.	У ворот двора, / на лесной просеке,
150	At the breast she mothered her babe unweaned,	Нянча на груди / дитя неотнятое,
	and the doorpost held lest she droop for anguish.	Прислонившись к притолоке, / клонясь от скорби.
	There Gumlin guided her gallant boy,	Прочь Гумлин повел / сына любезного,
	and a heavy burden was borne by Halog;	Халог клонился / под тяжелой ношей,
	but the heart of Turin was heavy as stone	Но сердце Турина / застыло камнем,
155	uncomprehending its coming anguish.	Грядущего горя / постичь не в силах.
	He sought for comfort, with courage saying:	Успокоенья искал он / в словах храбрых:
	'Quickly will I come from the courts of Thingol;	"Быстро достигну я / двора Тингола,
	long ere manhood I will lead to Morwin	Скоро возвращусь, / принесу Морвин
	great tale of treasure, and true comrades' --	Весть о богатстве / и товарищах верных", -
160	for he wist not the weird woven by Bauglir,	Не ведал он / о власти Бауглира,
	nor the sundering sorrow that swept between.	О судьбе скорбной, / что она сулила.
	The farewells are taken: their footsteps are turned	Прозвучало прощанье, / и повернула поступь
	to the dark forest: the dwelling fadeth	К черным чащобам, / и вскоре скрылся
	in the tangled trees. Then in Turin leapt	Дом за деревьями. / Дрогнула в Турине
165	his awakened heart, and he wept blindly,	Душа, пробудившись, / зарыдав безоглядно:
	calling 'I cannot, I cannot leave thee.	"Не могу, не могу / я тебя покинуть!
	Morwin, my mother, why makest me go?	О Морвин, матерь, / зачем уходить мне?
	Hateful are the hills where hope is lost.	Ненавистны горы, / где надежды нет,
	Morwin, my mother, I am meshed in tears.	О Морвин, матерь, / слезы застят свет,
170	Grim are the hills, and my home is gone.'	Горы страшны, / и скрылся кров мой".
	And there came his cries calling faintly	Так слезный зов / звенел, затихая,
	down the dark alleys of the dreary trees,	На темных тропах / тоскливой чащи,
	and one who wept weary on the threshold	И устало / скорбящая у ворот
	heard how the hills said 'my home is gone.'	Услыхала эхо: / "Сокрылся кров мой!"

175	The ways were weary and woven with deceit	Непросты пути, / обманом пронизаны,
	o'er the hills of Hithlum to the hidden kingdom	За холмы Хитлума / в хранимое королевство,
	deep in the darkness of Doriath's forest;	Вглубь глухого / леса Дориата,
	and never ere now for need or wonder	Никогда доселе / из нужды иль прихоти
	had children of Men chosen that pathway,	Ступить на путь сей / не смели смертные,
180	and few of the folk have followed it since.	И после следовали / по нему немногие.
	There Turin and the twain knew torment of thirst,	Там Турин и спутники / испытали страдания
	and hunger and fear and hideous nights,	Жажды и голода, / усталости и ужаса
	for wolfriders and wandering Orcs	Волчих всадников / и бродячих орков,
	and the Things of Morgoth thronged the woodland.	Тварей Моргота, / таящихся в чащах.
185	Magics were about them, that they missed their ways	Заморочены чарами, / в ночи беззвездной
	and strayed steerless, and the stars were hid.	Путь потеряв, / они скитались.
	Thus they passed the mountains, but the mazes of Doriath	Одолели горы они, / но Дориат
	wildered and wayworn in wanhope bound them.	Утомленных, усталых, / уловил в тенета.
	They had nor bread nor water, and bled of strength	Без воды, без хлеба, / без сил они
190	their death they deemed it to die forewandered,	Решили, что здесь / суждено им сгинуть,
	when they heard a horn that hooted afar,	Но вдруг вдалеке / залаяли гончие,
	and baying dogs. It was Beleg the hunter,	Рог затрубил. / То Белег-охотник,
	who farthest fared of his folk abroad	Неторными тропами / у границ странствуя
	ahunting by hill and hollow valley,	Охотился в холмах / и глухих долинах,
195	who cared not for concourse and commerce of men.	О делах людских / не заботясь нимало.
	He was great of growth and goodly-limbed,	Он был высок / и отлично сложен,
	but lithe of girth, and lightly on the ground	Но тонок станом, / и неслышным шагом
	his footsteps fell as he fared towards them,	Выступил вперед / пред людьми легко,
	all garbed in grey and green and brown --	Облаченный в серое, / зеленое, бурое,
200	a son of the wilderness who wist no sire.	Сын диких земель, / отцом нерожденный.

	'Who are ye?' he asked. 'Outlaws, or maybe	"Кто вы?" - вопросил он / - "Разбойники беззаконные
	hard hunted men whom hate pursueth? '	Иль изгнанники, / ненавистью гонимые?"
	'Nay, for famine and thirst we faint,' saith Halog,	"Нет, - рек Халог. / - Мы умираем
	'wayworn and wildered, and wot not the road.	Без воды и хлеба, / не ведая дороги.
205	Or hast not heard of the hills of slain,	Разве не слыхал ты / о сотнях сраженных,
	or the tear-drenched field where the terror and fire	О слезами залитом / поле, где пали,
	of Morgoth devoured both Men and Elves?	Эльфы и люди, / пламенем поглощенные?
	There Thalion Erithamrod and his thanes like gods	Там Талион Эритамрод / с отрядом богоравным,
	vanished from the earth, and his valiant lady	Сгинул со свету, / а госпожа его отважная
210	weeps yet widowed as she waits in Hithlum.	Все ж ожидает его, / тоскуя в Хитлуме.
	Thou lookest on the last of the lieges of Morwin	Ты глядишь на последних / из вассалов Морвин,
	and Thalion's son Turin, who to Thingol's court	И сына Талиона, Турина, / ко двору Тингола
	are wending by the word of the wife of Hurin.'	Держащих путь / по ее приказу"
	Then Beleg bade them be blithe, and said:	Тогда им Белег / велел возрадоваться:
215	'The Gods have guided you to good keeping.	"Боги благие / привели вас верно!
	I have heard of the house of Hurin the Steadfast --	Слыхал я о доме / Хурина Стойкого,
	and who hath not heard of the hills of slain,	И кто не слыхал / о сотнях сраженных,
	of Ninin Unothradin, the Unnumbered Tears?	О Нинин Унотрадин, / Поле Слез Бессчетных?
	To that war I went not, but wage a feud	В том бою не бился я, / но веду войну,
220	with the Orcs unending, whom mine arrows bitter	Вечно оркам из лука / посылая стрелы,
	oft stab unseen and strike to death.	Летящие незримо, / разящие насмерть.
	I am the huntsman Beleg of the Hidden People.'	Я - Белег-охотник / из Потаенного Племени".

	Then he bade them drink, and drew from his belt	Он питья поднес им, / с пояса сняв
	a flask of leather full filled with wine	Кожаную флягу / с вином из ягод,
225	that is bruised from the berries of the burning South--	Взращенных вдали, / на пылающем Юге,
	and the Gnome-folk know it, and the nation of the Elves,	Племенами Номов, / народом эльфов,
	and by long ways lead it to the lands of the North.	Долгой дорогой / на Север доставленным.
	There baked flesh and bread from his wallet	Хлебом и мясом / из своей сумы
	they had to their hearts' joy; but their heads were mazed	Он угостил их / к пущей радости,
230	by the wine of Dor-Winion that went in their veins, /	Но вино Дор-Виниона, / проникнув в вены,
	and they soundly slept on the soft needles	В сон склонило их / на хвою ласковую
	of the tall pine-trees that towered above.	Высоких сосен, / башнями вздымавшихся.
	Later they wakened and were led by ways	Позже, проснувшись, / ведомы извилистыми
	devious winding through the dark wood-realm	Вьющимися тропами / сквозь лесную темень,
235	by slade and slope and swampy thicket	По склонам, откосам, / болотистым зарослям,
	through lonely days and long night-times,	Шли долгие дни, / долгие ночи,
	and but for Beleg had been baffled utterly	Если б не Белег, / совсем заблудились бы
	by the magic mazes of Melian the Queen.	В мороках, сплетенных / Королевой Мелиан.
	To the shadowy shores he showed the way	Показал он путь / к брегу тенистому,
240	where stilly that stream strikes 'fore the gates	Где рычит поток, / врата омывая
	of the cavernous court of the King of Doriath.	В чертог пещерный / Владыки Дориата.
	O'er the guarded bridge he gained a passage,	За хранимый мост / он их пропустил,
	and thrice they thanked him, and thought in their hearts	Трижды Белега / они благодарили,
	'the Gods are good' -- had they guessed maybe	"Благие боги!" - / думали в душе,
245	what the future enfolded they had feared to live.	Не зная, что за горести / грядущее готовит.
	To the throne of Thingol the three were come,	К трону Тингола / подступили трое,
	and their speech sped them; for he spake them fair,	И повесть поведали, / принял их учтиво
	and held in honour Hurin the steadfast,	Властитель в честь / Хурина Стойкого,
	Beren Ermabwed's brother-in-arms.	Брата по оружию / Берена Эрмадвеба.
250	Remembering Morwin, of mortals fairest,	Вспомнив Морвин, / из смертных прекраснейшую,
	he turned not Turin in contempt away;	Турина король / не отверг оскорбленно,
	said: ' son of Hurin, here shalt sojourn	Но рек: "Сын Хурина, / здесь ты будешь жить,
	in my cavernous court for thy kindred's sake.	В моем чертоге горном, / ради твоего рода,
	Nor as slave or servant, but a second king's son	Не слугой иль невольником, / но королевским сыном,
255	thou shalt dwell in dear love, till thou deem'st it time	В любви и довольстве, / пока не посчитаешь,
	to remember thy mother Morwin's loneliness.	Что настал тебе час / вспомнить матерь, Морвин.
	Thou wisdom shalt win unwist of Men	Ты постигнешь мудрость, / неведомую смертным,
	and weapons shalt wield as the warrior Elves,	Овладеешь оружием, / как эльфийский воитель,
	and Thalion's son no thrall shall be.'	И Талиона сын / не будет невольником".
	There tarried the twain that had tended the child,	Обитали там двое, / дитя оберегавшие,
	till their limbs were lightened and they longed to fare	Покуда не отдохнули, / и к госпоже своей
	through dread and danger to their dear lady.	Сквозь страхи и опасности / не захотели выступить.
265	But Gumlin was gone in greater years	Но Гумлин годами / превосходил Халога
	than Halog, and hoped not to home again.	И назад вернуться / домой не надеялся.
	Then sickness took him, and he stayed by Turin,	Болезнью настигнут, / он остался с Турином,
	while Halog hardened his heart to go.	А Халог набрался / для похода храбрости.
	An Elfin escort to his aid was given	С ним в путь последовал / отряд охраны,
270	and magics of Melian, and a meed of gold.	Заклятья Мелиан / и награда златом,
	In his mouth a message to Morwin was set,	На устах путника - / посланье к Морвин,
	words of the king's will, how her wish was granted;	Слово короля / о воле ее исполненной,
	how Thingol called her to the Thousand Caves	Приглашенье Тингола / в Тысячу Пещер
	to fare unfearing with his folk again,	Прибыть невозбранно / к его народу
275	there to sojourn in solace, till her son be grown;	И жить, покуда / сын не возмужает,
	for Hurin the hero was held in mind,	Ибо памятен Тинголу / Хурин храбрый,
	and no might had Morgoth where Melian dwelt.	И бессилен Моргот / во владеньях Мелиан.
	Of the errand of the Elves and that other Halog	Об этом походе / эльфов и Халога
	the tale tells not, save in time they came	Здесь речи нет, / но в урочный час
280	to the threshold of Morwin, and Thingol's message	С посланьем Тингола / прибыли они
	was said where she sate in her solitary hall.	К порогу Морвин, / под кров уединеннный.
	But she dared not do as was dearly bidden,	Но она не поступила, / как ее просили -
	for Nienor her nestling was not yet weaned.	Дщерь ее, Ниэнор, / была мала еще.
	More, the pride of her people, princes of Men,	И боле, гордость / князей людских,
285	had suffered her send her son to Thingol	Смирить сумела / она в отчаяньи,
	when despair sped her, but to spend her days	Сына своего / отослав к Тинголу,
	as alms-guest of others, even Elfin kings,	Но было ей немило / жить милостыней,
	it liked her little; and there lived e'en now	Даже королевской, / и теплилась надежда
	a hope in her heart that Hurin would come,	В сердце ее, / что Хурин возвратится,
290	and the dwelling was dear where he dwelt of old.	Был дом ей дорог, / где он жил когда-то.
	At night she would listen for a knock at the doors,	Вслушиваясь в ночь, / стука ожидая,
	or a footstep falling that she fondly knew;	Звука шагов, / хорошо знакомых.
	so she fared not forth, and her fate was woven.	В путь не пошла она, / и судьба ее решилась.
	Yet the thanes of Thingol she thanked nobly,	Но танов Тингола / отблагодарила богато,
295	and her shame she showed not, how shorn of glory	Стыдясь выказать, / как бесславно стал
	to reward their wending she had wealth too scant;	Дом ее беден, / она одарила
	but gave them in gift her golden things	Последним златом / посланцев за заботу,
	that last lingered, and they led away	Хурина храброго / в сраженьях хранивший
	a helm of Hurin that was hewn in war	Шлем, рассеченный, / когда он бился
300	when he battled with Beren his brother-in-arms	Бок о бок с Береном, / братом по оружию,
	against ogres and Orcs and evil foemen;	Против врагов, / огров и орков,
	'twas o'erwritten with runes by wrights of old.	Тингола она / принять просила
	She bade Thingol receive it and think of her.	Шлем, покрытый рунами, / и о ней помнить.
	Thus Halog her henchman came home, but the Elves,	Так Халог, слуга ее, / под кров вернулся,
305	the thanes of Thingol, thrust through the woods,	Но таны Тингола / обратно сквозь леса
	and the message of Morwin in a month's journey,	С посланьем Морвин / поскорей поспешили,
	so quick their coming, to the king was said.	Через месяц владыке / слова ее возвестив.
	Then was Melian moved to ruth,	В тот час опечалилась / милосердная Мелиан,
	and courteously received the king her gift,	И принял с почтением / подарок король,
310	who deeply delved had dungeons filled	В чьих чертогах хранились / сокровищ груды,
	with Elfin armouries of ancient gear,	Доспехов эльфийских, / древних, драгоценных.
	but he handled the helm as his hoard were scant;	Но держал он шлем, / как дар невиданный,
	said: 'High were the head that upheld this thing	Молвив: "Велик был / воин, его носивший,
	with that token crowned of the towering dragon	Дракон вздымающийся / - вот примета,
315	that Thalion Erithamrod thrice-renowned	Что Талион Эритамрод, / трижды прославленный,
	oft bore into battle with baleful foes.'	Нес в сражении / с вражьими воинами".
	Then a thought was thrust into Thingol's heart,	Пришла ему мысль / послать за Турином,
	and Turin he called and told when come	И молвил король / вошедшему мальчику,
	that Morwin his mother a mighty thing	Мол, мать его, / Морвин, могучий дар
320	had sent to her son, his sire's heirloom,	Послала сыну, / отцовское наследство,
	a helm that hammers had hardened of old,	Шлем, откованный / молотами мастеров,
	whose makers had mingled a magic therein	Заклятия мощные / в металл вложивших,
	that its worth was a wonder and its wearer safe,	Драгоценен он дивно, / и хранит надежно
	guarded from glaive or gleaming axe --	От острого меча / иль сверкающей секиры.
325	'Lo! Hurin's helm hoard thou till manhood	"Храни шлем Хурина, / покуда не придет
	bids thee battle; then bravely don it',	Тебе пора сражений, / тогда - носи достойно".
	and Turin touched it, but took it not,	Турин тронул шелом, / но поднять не смог -
	too weak to wield that weight as yet,	Слишком слаб еще / для тяжести такой,
	and his mind mourned for Morwin's answer,	Преисполнился скорби / от ответа Морвин,
330	and the first of his sorrows o'erfilled his soul.	И под первой печалью / душа его дрогнула.

	Thus came it to pass in the court of Thingol	Так для Турина / при дворе Тингола
	that Turin tarried for twelve long years	Прошло долгих / двенадцать лет,
	with Gumlin his guardian, who guided him thither	Опекал его / престарелый Гумлин.
	when but seven summers their sorrows had laid	Но спустя семь лет / пала скорбь
335	on the son of Thalion. For the seven first	На сына Талиона. / Прежде порой
	his lot was lightened, since he learnt at whiles	Долю облегчали / долетавшие слухи,
	from faring folk what befell in Hithlum,	Приходившие к нему / из земли Хитлума,
	and tidings were told by trusty Elves,	Верные эльфы / приносили вести,
	how Morwin his mother was more at ease;	Что Морвин, мать его, / в довольстве проживает,
340	and they named Nienor that now was growing	Говорили, что Ниэнор / подрастает быстро,
	to the sweet beauty of a slender maiden.	Час от часу / становясь милее.
	Thus his heart knew hope, and his hap was fairer.	Душа его так / надеждой утешалась.
	There he waxed wonderly and won him praise	Рос он стремительно, / и славили эльфы
	in all lands where Thingol as lord was held	Средь всех земель, / подвластных Тинголу,
345	for the strength of his body and stoutness of heart.	Силу Турина / и стойкость сердца.
	Much lore he learned, and loved wisdom,	Узнал он многое, / увлекшись мудростью,
	but fortune followed him in few desires;	Но удача редко / его сопровождала,
	oft wrong and awry what he wrought turned;	Решенья его / обращались к худу,
	what he loved he lost, what he longed for he won not;	Любимое терял он, / желанное достичь не мог,
350	and full friendship he found not easily,	Доверие и дружбу / обретал с трудом,
	nor was lightly loved for his looks were sad.	И за облик печальный / его любили мало.
	He was gloomy-hearted, and glad seldom,	Был он мрачен, / радовался редко,
	for the sundering sorrow that seared his youth.	Скорбь разлуки его / юность иссушила.

	On manhood's threshold he was mighty holden	На пороге возраста / превосходным воином
355	in the wielding of weapons; and in weaving song	Он стал, и мастерски / сплетал напевы,
	he had a minstrel's mastery, but mirth was not in it,	Но были мелодии / мрачны и безрадостны,
	for he mourned the misery of the Men of Hithlum.	Ибо он оплакивал / положенье Хитлума.
	Yet greater his grief grew thereafter,	Но скорбь его / сделалась горше,
	when from Hithlum's hills he heard no more,	Когда иссякли / горестные вести,
360	and no traveller told him tidings of Morwin.	И слуха от Морвин / никто не доносил.
	For those days were drawing to the Doom of the Gnomes,	Рок Номов / в то время приближался,
	and the power of the Prince of the People of Hell,	Повелитель Преисподней, / гибельных Гламхот,
	of the grim Glamhoth, was grown apace,	Мощь свою / умножал многократно,
	till the lands of the North were loud with their noise,	Пока всей силой / на край северный,
365	and they fell on the folk with flame and ruin	Не обрушился, в прах / и пепел обращая,
	who bent not to Bauglir, or the borders passed	Кто не склонился / иль не сбежал
	of dark Dorlomin with its dreary pines	В Дорломин, под сень / тоскующих сосен,
	that Hithlum unhappy is hight by Men.	В землю, людьми / прозванную Хитлумом.
	There Morgoth shut them, and the Shadowy Mountains	Там Моргот их запер, / и Гряда Тенистая
370	fenced them from Faerie and the folk of the wood.	Их отделила / от народа лесного.
	Even Beleg fared not so far abroad	Даже Белег не смел / отправляться в странствия,
	as once was his wont, and the woods were filled	Как когда-то прежде, / и край наполнился
	with the armies of Angband and evil deeds,	Армиями Ангбанда / и деяньями злодейскими,
	while murder walked on the marches of Doriath;	Преступленья творились / у пределов Дориата,
375	only mighty magic of Melian the Queen	Лишь магия могучая / Королевы Мелиан
	yet held their havoc from the Hidden People.	Народ сокрытый / хранила от разорения.
	To assuage his sorrow and to sate the rage	Чтоб скорбь успокоить / и насытить ярость
	and hate of his heart for the hurts of his folk	За горестную участь / своего народа,
	then Hurin's son took the helm of his sire	Взял Турин шлем / своего родителя
380	and weapons weighty for the wielding of men,	И оружие, достойное / водителя воинов,
	and went to the woods with warlike Elves;	И на поле брани / с эльфийскими воителями
	and far in the fight his feet led him,	Биться бесстрашно / в сердце сражения
	into black battle yet a boy in years.	Отправился отважно, / отрок годами.
	Ere manhood's measure he met and slew	В возраст не войдя, / на войне сражал он
385	the Orcs of Angband and evil things	Орков Ангбанда / и темных тварей,
	that roamed and ravened on the realm's borders.	Кравшихся, рыскавших / на границе королевства.
	There hard his life, and hurts he got him,	То труд был тяжкий, / страшные раны
	the wounds of shaft and warfain sword,	Получал он от стрел, / от мечей вражеских,
	and his prowess was proven and his praise renowned,	Доказал доблесть / и стяжал славу,
390	and beyond his years he was yielded honour;	И обрел почет, / по годам немыслимый,
	for by him was holden the hand of ruin	Ибо он отводил / угрозу гибели
	from Thingol's folk, and Thu feared him --	От народа Тингола, / и Тху страшил,
	Thu who was throned as thane most mighty	Тху, величайшего / тана Морготова,
	neath Morgoth Bauglir; whom that mighty one bade	Приказ от Бауглира / получившего прямо:
395	'Go ravage the realm of the robber Thingol,	"Разори королевство / разбойника-Тингола,
	and mar the magic of Melian the Queen.'	Разрушь чары / королевы Мелиан".
	Only one was there in war greater,	Лишь один воитель / вознесен был выше
	higher in honour in the hearts of the Elves,	Доблестью и славой / в сердцах эльфийских,
	than Turin son of Hurin untamed in war --	Чем Турин, сын Хурина, / неистовый в битве, -
400	even the huntsman Beleg of the Hidden People,	Белег-охотник / из Потаенного Племени,
	the son of the wilderness who wist no sire	Сын диких земель, / отцом нерожденный,
	(to bend whose bow of the black yew-tree	Чей лук из тиса / не под силу было
	had none the might), unmatched in knowledge	Никому натянуть, / несравненный в знании
	of the wood's secrets and the weary hills.	Тайн лесов / и холмов усталых.
405	He was leader beloved of the light-armed bands,	Вождь возлюбленный / дружин легконогих,
	the scouts that scoured, scorning danger,	Лазутчиков ловких, / что в логово врага
	afar o'er the fells their foemen's lairs;	Презрев опасность, / неслышно пробирались,
	and tales and tidings timely won them	Издалека известья / и рассказы доносили
	of camps and councils, of comings and goings --	О сборищах войск, / о советах, становищах,
410	all the movements of the might of Morgoth the Terrible.	Всех движениях воинств / Моргота Ужасного.
	Thus Turin, who trusted to targe and sword,	Так Турин, веривший / в мощь меча,
	who was fain of fighting with foes well seen,	Счастливый битвами / с явным недругом,
	and the banded troops of his brave comrades	С верным войском / товарищей отважных
	were snared seldom and smote unlooked-for.	Редко разлучался / и разил незримо.
415	Then the fame of the fights on the far marches	Так слух о сражениях / на дальних пределах
	were carried to the court of the King of Doriath,	Дошел до двора / Владыки Дориата,
	and tales of Turin were told in his halls,	О Турине твердили / в чертогах горных,
	and how Beleg the ageless was brother-in-arms	О Белеге бессмертном, / братом по оружию
	to the black-haired boy from the beaten people.	Ставшем отроку / из разбитого народа.
420	Then the king called them to come before him	Призвал король / их пред собой предстать,
	ever and anon when the Orc-raids waned;	Как только разбой / орков прекратится,
	to rest them and revel, and to raise awhile	От трудов отрешиться / на пиру, на празднике,
	the secret songs of the sons of Ing.	Под песни таинственные / сынов Инга.
	On a time was Turin at the table of Thingol --	Прибыл Турин / на пиршество Тингола,
425	there was laughter long and the loud clamour	Там шум стоял / и плескалось веселье
	of a countless company that quaffed the mead,	Бесчисленных гостей, / осушавших чаши
	amid the wine of Dor-Winion that went ungrudged	С медом и дивным / вином Дор-Виниона,
	in their golden goblets; and goodly meats	Льющимся в кубки, / и столы ломились
	there burdened the boards, neath the blazing torches	От множества яств, / залитые блеском
430	set high in.those halls that were hewn of stone.	Множества огней / под потолком высоким.
	There mirth fell on many; . there minstrels clear	Тут на всех / веселье снисходило,
	did sing to them songs of the city of Tun	Сплетали менестрели / песни града на Туне,
	neath Tain-Gwethil, towering mountain,	Под Таин-Гветиль, / вершиной вздымающейся,
	where the great gods sit and gaze on the world	Где боги восседают, / в мир взор вперяя,
435	from the guarded shores of the gulf of Faerie.	С огражденного берега / залива Фаэри.
	Then one sang of the slaying at the Swanships' Haven	Тут запели о резне / в Лебединой Гавани,
	and the curse that had come on the kindreds since:	И проклятьи, что пало / на племена после,
	all silent sat and soundless harkened,	Все застыли, / вслушиваясь, недвижно,
	and waited the words save one alone --	Повествованию певца, / замерев, внимали,
440	the Man among Elves that Morwin bore.	Лишь смертный меж эльфов, / сын, рожденный Морвин,
	Unheeding he heard or high feasting	Был рассеян / на пиру высоком,
	or lay or laughter, and looked, it seemed,	Не внимал нимало / веселью и песням,
	to a deep distance in the dark without,	Как будто взгляд / в даль устремляя,
	and strained for sounds in the still spaces,	Будто ловя / голоса неслышные,
445	for voices that vanished in the veils of night.	За пеленой полуночи / безвестно пропавшие.
	He was lithe and lean, and his locks were wild,	Был он статен и строен, / с волосами нечесаными,
	and woodland weeds he wore of brown	Облачен в одежды / следопытов лесных,
	and grey and green, and gay jewel	Серые, бурые, / зеленые, ни злата
	or golden trinket his garb knew not.	Ни сиянья самоцветов / наряд его не знал.
450	An Elf there was -- Orgof -- of the ancient race	Был там эльф, Оргоф, / древнего рода,
	that was lost in the lands where the long marches	Сгинувшего в пору / похода старинного
	from the quiet waters of Cuivienen	От безмятежных / вод Куивиэнен
	were made in the mirk of the midworld's gloom,	В суровых сумерках / срединного мира,
	ere light was lifted aloft o'er earth;	Прежде, чем взошли / над землей светила.
455	but blood of the Gnomes was blent in his veins.	Но кровь Номов / в венах его струилась,
	He was close akin to the King of Doriath --	Был он родич / королю Дориата,
	a hardy hunter and his heart was brave,	Охотник храбрый / со смелым сердцем,
	but loose his laughter and light his tongue,	Но скорый на насмешку / болтун бездумный,
	and his pride outran his prowess in arms.	И гордыня его / геройство превосходила.
460	He was fain before all of fine raiment	Он одеяньями / пред всеми похвалялся,
	and of gems and jewels, and jealous of such	Драгоценными каменьями, / самоцветами сияющими,
	as found favour before himself.	И прочих вокруг / разглядывал ревниво.
	Now costly clad in colours gleaming	Разодетый роскошно / в радужные ткани,
	he sat on a seat that was set on high	За столом он восседал / на почетном месте,
465	near the king and queen and close to Turin.	Рядом с владыками, / недалеко от Турина.
	When those twain were at table he had taunted him oft,	Часто на застолье / он Турина поддразнивал,
	lightly with laughter, for his loveless ways,	Насмехаясь надменно / над нелюбезным нравом,
	his haggard raiment and hair unshorn;	Истрепанным платьем, / волосами нестриженными,
	but Turin untroubled neither turned his head	Но Турин безмятежно / ни главы не оборачивал,
470	nor wasted words on the wit of Orgof.	Ни слова на споры / с Оргофом не тратил.
	But this day of the feast more deep his gloom	Но в тот час тоска его / была гораздо глубже,
	than of wont, and his words men won harder;	Чем всем обычно, / а уста безмолвней,
	for of twelve long years the tale was full	Ведь двенадцать лет / истекло с тех пор,
	since on Morwin his mother through a maze of tears	Как Морвин, мать свою, / в мареве слезном
475	he looked the last, and the long shadows	Он в последний раз / успел узреть,
	of the forest had fallen on his fading home;	Сквозь лесной сумрак, / дом заслонивший.
	and he answered few, and Orgof nought.	Был он скуп на слова, / Оргофу не отвечал.
	Then the fool's mirth was filled the more,	И веселье глупца / горячей вскипело,
	to a keener edge was his carping whetted	Подступая к грани, / глумился он презрительно
480	at the clothes uncouth and the uncombed hair	Над нарядом немудреным, / волосами нечесаными
	of Turin newcome from the tangled forest.	Турина, что только / из чащобы возвратился.
	He drew forth daintily a dear treasure,	Жестом изящным / сокровище извлек он,
	a comb of gold that he kept about him,	Гребень золотой, / с собой имевшийся,
	and tendered it to Turin; but he turned not his eyes,	Протянул его Турину, / но тот не повернулся,
485	nor deigned to heed or harken to Orgof,	Взглядом иль слухом / не удостоил Оргофа.
	who too deep drunken that disdain should quell him:	Во власти хмеля, / эльф не унимался:
	'Nay, an thou knowest not thy need of comb,	"Видно, ты не ведаешь / назначенья гребней,
	nor its use,' quoth he, 'too young thou leftest	Видно, слишком юным, / - рек он, - ты оставил
	thy mother's ministry, and 'twere meet to go	Попеченье матери, / она бы научила,
490	that she teach thee tame thy tangled locks --	Как усмирять / спутанные космы,
	if the women of Hithlum be not wild and loveless,	Коль дщери Хитлума / не так дики,
	uncouth and unkempt as their cast-off sons.'	Да неотесаны, / как их сыны отвергнутые".
	Then a fierce fury, like a fire blazing,	Тут ярость полыхнула, / как пламя яркое,
	was born of bitterness in his bruised heart;	Родившись из горечи / раненого сердца,
495	his white wrath woke at the words of scorn	Белый гнев пробудился / при словах презрения
	for the women of Hithlum washed in tears;	К дочерям Хитлума, / слезами умытых,
	and a heavy horn to his hand lying,	И рог тяжелый, / лежавший рядом,
	with gold adorned for good drinking,	Для доброго пира / золотом убранный,
	of his might unmindful thus moved in ire	О силе своей не вспомнив, / схватил в ярости
500	he seized and, swinging, swiftly flung it	Он и, размахнувшись, / бросил стремительно
	in the face of Orgof. 'Thou fool', he said,	В лицо Оргофу: / "Ты, глупец!
	'fill thy mouth therewith, and to me no further	Рот займи, / меня не донимай
	thus witless prate by wine bemused' --	Болтовней бессмысленной, / вином навеянной!"
	but his face was broken, and he fell backward,	Но с разбитым лицом / тот простерся на спину,
505	and heavy his head there hit upon the stone	Тяжело ударился / он главой
	of the floor rock-paved mid flagons and vessels	О плиты пола / меж чаш и кубков,
	of the o'erturned table that tumbled on him	С перевернутого стола, / на него опрокинувшегося,
	as clutching he fell; and carped no more,	Когда упал он, / не глумясь боле,
	in death silent. There dumb were all	В смерти онемев. / В изумленье замерли
510	at bench and board; in blank amaze	За столами гости, / стеною поднялись
	they rose around him, as with ruth of heart	Вкруг Турина, что стоял, / состраданья исполнен,
	he gazed aghast on his grievous deed,	Уставясь в ужасе / на дело рук своих,
	on his wine-stained hand, with wondering eyes	Пораженный, взгляду / не смея верить.
	half-comprehending. On his heel then he turned	Повернувшись на пятках, / побежал он прочь,
515	into the night striding, and none stayed him;	В ночь темную, / никем не остановлен,
	but some their swords half slipped from sheaths	Родичи Оргофа / за клинки схватились,
	-- they were Orgof's kin -- yet for awe of Thingol	Но из трепета пред Тинголом / оружья не обнажили,
	they dared not draw while the dazed king	Пока король ошеломленный / с лицом застывшим
	stonefaced stared on his stricken thane	Взирал на сраженного, / им знака не давая.
520	and no sign showed them. But the slayer weary	А убийца устало, / слез не утирая,
	his hands laved in the hidden stream	Омывал ладони / в потоке потаенном,
	that strikes 'fore the gates, nor stayed his tears:	Ревевшем у врат / в чертоги горные:
	'Who has cast,' he cried, 'a curse upon me;	"Кто на жизнь мою / наложил проклятье?
	for all I do is ill, and an outlaw now,	Все поступки мои / приносят худое,
525	in bitter banishment and blood-guilty,	Ныне я изгнанник, / кровью обагренный,
	of my fosterfather I must flee the halls,	От отца приемного / обязан я бежать,
	nor look on the lady beloved again' --	На матерь возлюбленную / не взглянуть мне боле" -
	yea, his heart to Hithlum had hastened him now,	Сердце его / к Хитлуму стремилось,
	but that road he dared not, lest the wrath he draw	Но дорогу туда / он избрать боялся,
530	of the Elves after him, and their anger alight	Ярость эльфийскую, / на стрелы скорую,
	should speed the spears in despite of Morgoth	Страшась привести, / презревшую Моргота
	o'er the hills of Hithlum to hunt him down;	Охоту за собой / по холмам Хитлумским,
	lest a doom more dire than they dreed of old	Стремясь уберечь / от ужасной участи
	be meted his mother and the Maid of Tears.	Матерь, Морвин, / и Дочь Печали.
535	In the furthest folds of the Forest of Doriath,	В укромнейших долах / края Дориатского,
	in the darkest dales on its drear borders,	В лощинах и расщелинах / пределов безотрадных
	in haste he hid him, lest the hunt take him;	Он скрылся скорее, / таясь от преследователей,
	and they found not his footsteps who fared after,	И вослед за ним / спешившие следопыты,
	the thanes of Thingol; who thirty days	Таны Тингола, / тридцать дней
540	sought him sorrowing, and searched in vain	Его искали, / печалясь, впустую,
	with no purpose of ill, but the pardon bearing	Зла не замышляя, / но неся помилование
	of Thingol throned in the Thousand Caves.	Тингола, восседавшего / в Тысяче Пещер.
	He in council constrained the kin of Orgof	Родичей Оргофа / он принудил
	to forget their grief and forgiveness show,	Забыть их горе, / проявить прощенье,
545	in that wilful bitterness had barbed the words	Ибо злобно уязвлял / язык эльфа Оргофа.
	of Orgof the Elf; said 'his hour had come	Молвил король: / "Час настал
	that his soul should seek the sad pathway	Душе его последовать / дорогой скорбной
	to the deep valley of the Dead Awaiting,	В мрачный дол / Ожидания Мертвых,
	there a thousand years thrice to ponder	И трижды тысячу лет / обдумывать
550	in the gloom of Gurthrond his grim jesting,	Во тьме Гуртронда / слова свои,
	ere he fare to Faerie to feast again.'	Прежде, чем вернуться / на пиры Фаэри".
	Yet of his own treasure he oped the gates,	Но он распахнул / сокровищницы королевские,
	and gifts ungrudging of gold and gems	И виру великую / златом и алмазами
	to the sons he gave of the slain; and his folk	Дал сынам сраженного, / и все сочли
555	well deemed the deed. But that doom of the King	Суд справедливым, / но о том Турин
	Turin knew not, and turned against him	Ведать не ведал, / и верил, что эльфы
	the hands of the Elves he unhappy believed,	Против него / настроены ныне,
	wandering the woodland woeful-hearted;	И скитался в лесах, / печали преисполнен,
	for his fate would not that the folk of the caves	Боле не было крова / у народа горного
560	should harbour longer Hurin's offspring.	Сыну Хурина - / так судьба судила.

	II.	II.
	BELEG.	БЕЛЕГ
	Long time alone he lived in the hills	Долгое время / он обитал,
	a hunter of beast and hater of Men,	В холмах, охотясь / и ведя вражду
	or Orcs, or Elves, till outcast folk	С людьми и эльфами, / зверьми и орками,
	there one by one, wild and reckless	Один за одним / изгои отверженные
565	around him rallied; and roaming far	Вкруг него сплотились, / и слава их страшна
	they were feared by both foe and friend of old.	Была былым / другам и недругам.
	For hot with hate was the heart of Turin,	Сердце Турина / теснила ненависть,
	nor a friend found him such folk of Thingol	К подданным Тингола / он дружества не ведал,
	as he wandering met in the wood's fastness.	Их встречая / в глуши чащобы.
570	There Beleg the brave on the borders of Doriath	Белега храброго / на пределах Дориата
	they found and fought -- and few were with him --	Они обнаружили / с малым отрядом,
	and o'erborne by numbers they bound him at last,	И, числом одолев, / его связали крепко,
	till their captain came to their camp at eve.	В ожиданьи возвращенья / вождя вечером.
	Afar from that fight his fate that day	От боя далече / Турина в тот день
575	had taken Turin on the trail of the Orcs,	Судьба по следу / орков увела,
	as they hastened home to the Hills of Iron	Торопившихся вспять / в Железные горы
	with the loot laden of the lands of Men.	С добром, награбленным / в людских землях.
	Then soon was him said that a servant of Thingol	Сказали Турину, / что слугу Тингола
	they had tied to a tree -- and Turin coming	Связав, к стволу прикрутили, / и застыл Турин,
580	stared astonied on the stern visage	Узрев в изумленьи / строгий взгляд
	of Beleg the brave his brother in arms,	Храброго Белега, / брата по оружию,
	of whom he learned the lore of leaping blades,	У кого он учился / пляске со сталью,
	and of bended bow and barbed shaft,	Стрельбе из лука, / мастерству меча,
	and the wild woodland's wisdom secret,	Мудрости дремучих / троп потаенных,
585	when they blent in battle the blood of their wounds.	И кровь из ран / в сраженье смешивал.
	Then Turin's heart was turned from hate,	Сердце Турина / отрешилось от ненависти,
	and he bade unbind Beleg the huntsman.	Велел отпустить он / Белега-охотника.
	'Now fare thou free! But, of friendship aught	"Будь свободен, / но коли сохранилась
	if thy heart yet holds for Hurin's son,	В тебе толика дружбы / к сыну Хурина,
590	never tell thou tale that Turin thou sawst	Молчи о том, / что Турина ты видел,
	an outlaw unloved from Elves and Men,	Изгоя, немилого / людям и эльфам,
	whom Thingol's thanes yet thirst to slay.	Чьей смерти ищут / таны Тингола.
	Betray not my trust or thy troth of yore! '	Не предай доверия / и верности былой!"
	Then Beleg of the bow embraced him there --	Тут Белег-охотник / обнял его крепко -
595	he had not fared to the feast or the fall of Orgof --	Он не был на пиру, / где погиб Оргоф,
	there kissed him kindly comfort speaking:	И прижал Турина / к устам, утешая:
	'Lo! nought know I of the news thou tellest;	"Я не ведаю о том, / что ты твердишь,
	but outlawed or honoured thou ever shalt be	В славе иль бесславии, / в горе и радости
	the brother of Beleg, come bliss come woe!	Братом Белегу / ты равно пребудешь!
600	Yet little me likes that thy leaping sword	Но мне немило, / что клинок твой славный
	the life should drink of the leaguered Elves.	Пирует кровью / преследуемых эльфов,
	Are the grim Glamhoth then grown so few,	Ужели число / Гламхот умалилось,
	or the foes of Faerie feeble-hearted,	Иль враги эльфов / трусливо расточились,
	that warlike Men have no work to do?	Что людям воинственным / заняться нечем?
605	Shall the foes of Faerie be friends of Men?	Быть ли людям друзьями / недругам эльфийским?
	Betrayest thou thy troth whom we trusted of yore? '	Тебе ли, Турин, / отринуть честь твою?"
	'Nor of armed Orc, nor [of] Elf of the wood,	"Ни орк оружный, / ни эльф лесной,
	nor of any on earth have I honour or love,	Никто на земле / меня любовью не дарит,
	Beleg the bowman. This band alone	О Белег-лучник. / Одних отрядников
610	I count as comrades, my kindred in woe	Считаю я товарищами, / сородичами по несчастью,
	and friendless fate -- our foes the world.'	По доле одинокой / во враждебном мире".

	'Let the bow of Beleg to your band be joined;	"Позволь луку Белега / стать рядом с вами,
	and swearing death to the sons of darkness	И, смерть неся / созданиям мрака,
	let us suage our sorrow and the smart of fate!	Утолить тоску / и страдания от рока!
615	Our valour is not vanquished, nor vain the glory	Смелость не оскудела / и не бесплодна слава,
	that once we did win in the woods of old.'	Нами добытая / в лесах когда-то!"

	Thus hope in the heart of Hurin's offspring	Пробудилась надежда / в потомке Хурина
	awoke at those words; and them well liked	При сих словах, / и милы они были
	of that band the boldest, save Blodrin only --	Отряду остальному, / кроме одного -
620	Blodrin Bor's son, who for blood and for gold	Блодрин, сын Бора, / злата и крови
	alone lusted, and little he recked	Жаждал неистово, / нимало не заботясь,
	whom he robbed of riches or reft of life,	Эльфа ли, орка / ему лишить
	were it Elf or Orc; but he opened not	Жизни и сокровищ. / Но сокрыл в сердце
	the thoughts of his heart. There throbbed the harp,	Он думы подобные. / Полыхнуло пламя,
625	where the fires flickered, and the flaming brands	Заиграла арфа, / заплясали факелы,
	of pine were piled in the place of their camp;	Смолой сосновой / потрескивая в становище,
	where glad men gathered in good friendship	Где довольная дружина / в добром дружестве
	as dusk fell down on the drear woodland.	Собралась в сумерках / тоскливой пустоши.
	Then a song on a sudden soaring loudly --	Вдруг песня громогласная / высоко взлетела,
630	and the trees up-looming towering harkened --	И внимали стволы, / ввысь уходящие,
	was raised of the Wrack of the Realm of the Gods;	Повести о восстании / во владениях богов,
	of the need of the Gnomes on the Narrow Crossing;	О тяготах Номов / на Узкой Переправе,
	of the fight at Fangros, and Feanor's sons'	О сражении в Фангросе, / о сынов Феанора
	oath unbreakable. Then up sprang Beleg:	Обете нерушимом. / Тут вскочил Белег:
635	'That our vaunt and our vows be not vain for ever,	"Чтоб наша похвальба / пустой не оказалась,
	even such as they swore, those seven chieftains,	Присягнем, подобно / сим семи вождям,
	an oath let us swear that is unchanging	Великой клятвой / поклянемся ныне,
	as Tain-Gwethil's towering mountain! '	Вечной, как вершина / Таин-Гветиль!"
	Their blades were bared, as blood shining	Клинки обнажились / и, отсветы кровавые
640	in the flame of the fires while they flashed and touched.	Роняя, сошлись / над искрящимся костром.
	As with one man's voice the words were spoken,	И в единый голос / слово прозвучало -
	and the oath uttered that must unrecalled	Обет, от которого / нельзя отречься,
	abide for ever, a bond of truth	Клятва верности / до скончанья времен,
	and friendship in arms, and faith in peril.	Братства по оружию / средь бранных опасностей.
645	Thus war was waked in the woods once more	И вновь вскипела / война в лесах
	for the foes of Faerie, and its fame widely,	С врагами эльфов, / и гремела слава
	and the fear of that fellowship, now fared abroad;	И боязнь окрест / братства боевого,
	when the horn was heard of the hunting Elves	Коль клич гремел / эльфийской охоты,
	that shook the shaws and the sheer valleys.	Сотрясая леса / и отвесные скалы.
650	Blades were naked and bows twanging,	Лезвия сияли / и звенели луки,
	and shafts from the shadows shooting winged,	Стрелы стремительно / из сумрака летели,
	and the sons of darkness slain and conquered;	Детищ тьмы / одолевая в долах,
	even in Angband the Orcs trembled.	И даже в Ангбанде / орки трепетали.
	Then the word wandered down the ways of the forest	Слух прошел / по лесам и рощам,
655	that Turin Thalion was returned to war;	Что Турин Талион / к войне вернулся,
	and Thingol heard it, and his thanes were sped	И Тингол, узнав, / разослал танов
	to lead the lost one in love to his halls --	Возвратить заблудшего / под кров любящий,
	but his fate was fashioned that they found him not.	Но судьба судила / ему не быть отысканным.
	Little gold they got in that grim warfare,	Но мало злата / они обретали -
660	but weary watches and wounds for guerdon;	Только усталость / да раны в награду,
	nor on robber-raids now rode they ever,	На грабежи они / не выезжали боле,
	who fended from Faerie the fiends of Hell.	Ограждая королевство / от осады преисподней.
	But Blodrin Bor's son for booty lusted,	Но Блодрин, сын Бора, / жаждал добычи,
	for the loud laughter of the lawless days,	Звучного веселья / дней беззаконных,
665	and meats unmeasured, and mead-goblets	Угощенья щедрого, / и чаши хмельной,
	refilled and filled, and the flagons of wine	Снова и снова / вином наливающейся,
	that went as water in their wild revels.	Что текло рекой / на вольных кутежах .
	Now tales have told that trapped as a child	Поговаривали, в детстве / он попался в плен,
	he was dragged by the Dwarves to their deep mansions,	Был карлами похищен, / уведен в пещеры
670	and in Nogrod nurtured, and in nought was like,	Был в Ногроде взращен / и ничем не схож,
	spite blood and birth, to the blissful Elves.	Кроме рода и крови, / с эльфами благими.
	His heart hated Hurin's offspring	Отпрыска Турина / и охотника Белега
	and the bowman Beleg; so biding his while	Он ненавидел, / за цену невеликую
	he fled their fellowship and forest hidings	Предал он братства / укрытья потаенные
675	to the merciless Orcs, whose moon-pallid	Оркам жестоким, / чьи клинки кривые,
	cruel-curved blades to kill spare not;	Блистая под луной, / жалости не знали.
	than whose greed for gold none greater burns	Подобная алчность / пламенем пылала
	save in hungry hearts of the hell-dragons.	Лишь в голодных душах / драконов преисподней.
	He betrayed his troth; traitor made him	Преступил он слово / и стал предателем,
680	and the forest fastness of his fellows in arms	И сокрытый оплот / братьев по оружию
	he opened to the Orcs, nor his oath heeded.	Оркам он открыл, / об обете не вспомнив.
	There they fought and fell by foes outnumbered,	Они в ночи, / числом одолеваемы,
	by treachery trapped at a time of night	Бились и гибли, / предательством пойманы,
	when their fires faded and few were waking --	Погасли костры, / и немногие не спали,
685	some wakened never, not for wild noises,	Иные никогда / не восстали вновь,
	nor cries nor curses, nor clashing steel,	Ни крики, ни проклятья, / ни стук клинков,
	swept as they slumbered to the slades of death.	От сна смертного / пробудить не в силах.
	But Turin they took, though towering mighty	Но Турина схватили, / хоть он бился яростно
	at the Huntsman's hand he hewed his foemen,	Бок о бок с Белегом / врагов разя,
690	as a bear at bay mid bellowing hounds,	Подобно медведю / средь рычащей своры,
	unheeding his hurts; at the hest of Morgoth	Ран не замечая. / По приказу Моргота,
	yet living they lapped him, his limbs entwining,	Взять живым его, / Турина схватили
	with hairy hands and hideous arms.	Когти кривые, / лапы волосатые.
	Then Beleg was buried in the bodies of the fallen,	Жестоко изранен, / сознанья лишившись,
695	as sorely wounded he swooned away;	Был Белег погребен / под телами павших,
	and all was over, and the Orcs triumphed.	Все было кончено, / и ликовали орки.
	The dawn over Doriath dimly kindled	Тусклый рассвет / над Дориатом поднялся,
	saw Blodrin Bor's son by a beech standing	Блодрина, сына Бора, / стоящего у бука,
	with throat thirled by a thrusting arrow,	Осветил, озарив / оперенную стрелу,
700	whose shaven shaft, shod with poison,	Чье острие, / отравленное ядом,
	and feather-winged, was fast in the tree.	Горло его / пригвоздило к дереву.
	He bargained the blood of his brothers for gold:	Кровь братьев он / продал за богатство
	thus his meed was meted -- in the mirk at random	И плату получил / - случайная стрела
	by an orc-arrow his oath came home.	Орочья во мраке / обет его исполнила.
705	From the magic mazes of Melian the Queen	Прочь от чар / королевы Мелиан,
	they haled unhappy Hurin's offspring,	Повели несчастного / сына Хурина,
	lest he flee his fate; but they fared slowly	Чтоб он не сбежал / от своей судьбы,
	and the leagues were long of their laboured way	Лиги тяжело / под ноги ложились,
	over hill and hollow to the high places,	По холмам и долам / к горной гряде,
710	where the peaks and pinnacles of pitiless stone	Чьи скалы и утесы / высятся безжалостно,
	looming up lofty are lapped in cloud,	Чьи склоны отвесные / теряются в тучах,
	and veiled in vapours vast and sable;	Укутаны плотной / пеленой туманов,
	where Eiglir Engrin, the Iron Hills, lie	Где Эйглир Энгрин, / Железные Горы,
	o'er the hopeless halls of Hell upreared	Поднимаются / над преисподней,
715	wrought at the roots of the roaring cliffs	Над чертогом отчаянья, / вырытым у корней
	of Thangorodrim's thunderous mountain.	Тангородрим, / грозовой вершины.
	Thither led they laden with loot and evil;	Туда с добром награбленным / они стремились.
	but Beleg yet breathed in blood drenched	А Белег, кровью / из ранений истекая,
	aswoon, till the sun to the South hastened,	Был без памяти / простерт, покуда
720	and the eye of day was opened wide.	Око солнца / широко не раскрылось.
	Then he woke and wondered, and weeping took him,	Очнулся он, огляделся, / и, объят рыданьем,
	and to Turin Thalion his thoughts were turned,	Обратился мыслью / к Турину Талиону,
	that o'erborne in battle and bound he had seen.	Которого видел он / врагом плененным.
	Then he crawled from the corpses that had covered him over,	Он выполз / из-под груды тел,
725	weary, wounded, too weak to stand.	Изранен, изможден, / не в силах встать.
	So Thingol's thanes athirst and bleeding	Так таны Тингола / его отыскали,
	in the forest found him: his fate willed not	Кровоточащего, / жаждой изможденного -
	that he should drink the draught of death from foes.	Не судьба ему была / смерть в бою испить.
	Thus they bore him back in bitter torment	И обратно Белега, / мучимого болью,
730	his tidings to tell in the torchlit halls	Принесли в покои / Тысячи Пещер -
	of Thingol the king; in the Thousand Caves	Поведать вести / Владыке Тинголу,
	to be healed whole by the hands enchanted	Получить исцеление / от волшебных дланей
	of Melian Mablui, the moonlit queen.	Мелиан Маблуи, / лунной королевы.

	Ere a week was outworn his wounds were cured,	Спустя седьмицу / он полностью исцелился,
735	but his heart's heaviness those hands of snow	Но облегчить Белегу / боль сердечную
	nor soothed nor softened, and sorrow-laden	Не в силах были / ладони белоснежные.
	he fared to the forest. No fellows sought he	Горем придавлен, / он в леса отправился,
	in his hopeless hazard, but in haste alone	Не ища себе спутников, / поспешил по следу
	he followed the feet of the foes of Elfland,	Недругов эльфийских / навстречь опасностям,
740	the dread daring, and the dire anguish,	Навстречь страданиям / и бессчетным бедам,
	that held the hearts of Hithlum's men	Что терзали души / людей Хитлума
	and Doriath's doughtiest in a dream of fear.	И доблестнейшим в Дориате / в кошмарах являлись.
	Unmatched among Men, or magic-wielding	Не было Белегу / равных меж людей,
	Elves, or hunters of the Orc-kindred,	Заклинателей-эльфов / иль орков-охотников,
745	or beasts of prey for blood pining,	Иль хищных зверей, / рыщущих жертвы,
	was his craft and cunning, that cold and dead	Всех Белег-лучник / превзошел искусством
	an unseen slot could scent o'er stone,	Учуять след / на скалах, на тропах,
	foot-prints could find on forest pathways	Сыскать отпечаток, / на листьях оставленный
	that lightly on the leaves were laid in moons	Стопой легчайшей / спустя луны,
750	long waned, and washed by windy rains.	Омытый мутными / ливнями хлеставшими.
	The grim Glamhoth's goblin armies	Грозные армии / угрюмых Гламхот
	go cunning-footed, but his craft failed not	Выследив умело, / он за ними следовал
	to tread their trail, till the lands were darkened,	По следу, покуда / не затемнились земли,
	and the light was lost in lands unknown.	И свет не смерк / в неведомых краях.
755	Never-dawning night was netted clinging	Вечная ночь / накинула сети
	in the black branches of the beetling trees;	На черные ветви / нависающих дерев,
	oppressed by pungent pinewood's odours,	Сбит со следа острым / запахом сосновым,
	and drowsed with dreams as the darkness thickened,	Заморочен дремотой, / из ночи наползающей,
	he strayed steerless. The stars were hid,	Брел он рассеянно. / Сокрылись звезды,
760	and the moon mantled. There magic foundered	И месяц спрятался. / Здесь магия таилась
	in the gathering glooms, there goblins even	Во тьме сгущающейся, / и сами гоблины,
	(whose deep eyes drill the darkest shadows)	Чьи зеницы мрак / зорко проницают,
	bewildered wandered, who the way forsook	Путь потеряв, / по полянам ощупью,
	to grope in the glades, there greyly loomed	Блуждать впотьмах / были вынуждены,
765	of girth unguessed in growth of ages	Меж вздымающихся / стволов неохватных
	the topless trunks of trees enchanted.	Древних дерев, / вековых, зачарованных.
	That fathomless fold by folk of Elfland	Эльфы этот лес / бескрайний, содрогаясь,
	is Taur-na-Fuin, the Trackless Forest	Называли в ужасе / Таур-ну-Фуин,
	of Deadly Nightshade, dreadly named.	Неторная Пуща / Смертной Тени.
770	Abandoned, beaten, there Beleg lying	Обессиленный усталостью, / лежал Белег,
	to the wind harkened winding, moaning	Слушая, как ветер / вьется, завывая,
	in bending boughs; to branches creaking	В клонящихся кронах, / как скрипят сучья
	up high over head, where huge pinions	Над головой высоко, / где, крыльями плеща,
	of the plumed pine-trees complained darkly	Стенали сосны, / султанами увенчанные,
775	in black foreboding. There bowed hopeless,	Суля недоброе. / Сбившись с дороги,
	in wit wildered, and wooing death,	Согбен отчаньем, / ожидая смерти,
	he saw on a sudden a slender sheen	Вдруг увидел он / тусклый отблеск,
	shine a-shimmering in the shades afar,	Сверкнувшую искру / вдали средь сумерек,
	like a glow-worm's lamp a-gleaming dim.	Как блик светляка, / слабую, бледную.
780	He marvelled what it might be as he moved softly;	Близясь к ней беззвучно, / Белег изумлялся -
	for he knew not the Gnomes of need delving	Не ведал он о Номах, / в нужде томящихся
	in the deep dungeons of dark Morgoth.	В глубоких пещерах / мрачного Моргота.
	Unmatched their magic in metal-working,	Несравненно их уменье / в работе по металлу,
	who jewels and gems that rejoiced the Gods	Встарь, граня искусно / жемчуга и алмазы,
785	aforetime fashioned, when they freedom held,	Богов они радовали, / на воле обитая,
	now swinking slaves of ceaseless labour	В рабстве на рудниках / трудились беспрерывно
	in Angband's smithies, nor ever were suffered	Ныне они / в кузницах Ангбанда,
	to wander away, warded always.	Позволенья отдохнуть / вовеки не ведая.
	But little lanterns of lucent crystal	Малые лампады / из хрусталя прозрачного
790	and silver cold with subtlest cunning	И серебра холодного / хитро мастерили
	they strangely fashioned, and steadfast a flame	Они, и пламенем / ясным, немеркнущим
	burnt unblinking there blue and pale,	Сияли светильники, / синим и светлым,
	unquenched for ever. The craft that lit them	Неугасающим. / Искусство их создания
	was the jewel-makers' most jealous secret.	Было сокровеннейшим/ секретом мастеров.
795	Not Morgoth's might, nor meed nor torment	Не мог Моргот / ни пыткой, ни подкупом
	them vowed, availed to reveal that lore;	У них выведать / секрет умения,
	yet lights and lamps of living radiance,	Но волшебные лампады / сияния живого
	many and magical, they made for him.	Они мастерили / ему во множестве.
	No dark could dim them the deeps wandering;	Не было тьмы, / чтоб затмить тот свет,
800	whose lode they lit was lost seldom	Чей исток лежал / в глубинах потаенных
	in groundless grot, or gulfs far under.	Рудных залежей, / в безднах бездонных.
	'Twas a Gnome he beheld on the heaped needles	Ном был тот, / кого, вглядевшись устало,
	of a pine-tree pillowed, when peering wary	Увидал охотник / на груде палой хвои,
	he crept closer. The covering pelt	Подкравшись ближе. / Спало покрывало
805	was loosed from the lamp of living radiance	С лампады, льющей / свет немеркнущий
	by his side shining. Slumber-shrouded	Рядом с ним. / Страхом изможденное,
	his fear-worn face was fallen in shade.	Лицо его спящее / в тени скрывалось.
	Lest in webs woven of unwaking sleep,	Пойман в сети / сна беспробудного,
	spun round by spells in those spaces dark,	В тенета темные / сих мест опасных,
810	he lie forlorn and lost for ever,	В забытьи, заблудившись, / он лежал бы вечно,
	the Hunter hailed him in the hushed forest --	Но Охотник его окликнул / в лесу немом,
	to the drowsy deeps of his dream profound	И бездны беспамятства / глубокой дремы
	fear ever-following came falling loud;	Достиг вечный / неутихающий ужас,
	as the lancing lightning he leapt to his feet	На ноги вскочил / прыжком стремительно,
815	full deeming that dread and death were upon him,	Уверясь, что час / страшной смерти пробил,
	Flinding go-Fuilin fleeing in anguish	Флиндинг го-Фуилин, / бегством спасавшийся
	from the mines of Morgoth. Marvelling he heard	Из рудников Моргота. / И древнему наречию
	the ancient tongue of the Elves of Tun;	Эльфов Туна / он внимал, дивясь.
	and Beleg the Bowman embraced him there,	Белег Лучник его / заключил в объятья,
820	and learnt his lineage and luckless fate,	И услышал родословие / его и повесть
	how thrust to thraldom in a throng of captives,	О роке несчастливом, / его приведшем в рабство,
	from the kindred carried and the cavernous halls	Средь прочих пленников / из чертогов горных
	of the Gnomes renowned of Nargothrond,	Прославленных Номов / града Нарготронда,
	long years he laboured under lashes and flails	Долгие годы / под плетьми балрогов
825	of the baleful Balrogs, abiding his time.	Он трудился, / время выжидая.
	A tale he unfolded of terrible flight	Развернул рассказ он / о бегстве ужасающем,
	o'er flaming fell and fuming hollow,	Сквозь огненные горы / и дымные долы,
	o'er the parched dunes of the Plains of Drouth,	Сквозь иссушенные пески / Пустоши Жажды.
	till his heart took hope and his heed was less.	"Наполненный надеждой, / я ослабил осторожность,
830	'Then Taur-na-Fuin entangled my feet	И Таур-ну-Фуин / меня уловил в тенета,
	in its mazes enmeshed; and madness took me	Чарами заморочил, / и, объят безумием,
	that I wandered witless, unwary stumbling	Бродил я бездумно, / устало спотыкаясь,
	and beating the boles of the brooding pines	Сосен склоненных / стволы ударяя
	in idle anger -- and the Orcs heard me.	В ярости пустой - / и привлек орков.
835	They were camped in a clearing, that close at hand	Они стояли / лагерем на просеке,
	by mercy I missed. Their marching road	Я лишь удачей / с ними разминулся.
	is beaten broad through the black shadows	Их дорога широкая / средь густых теней
	by wizardry warded from wandering Elves;	Колдовством сокрыта / от странствующих эльфов,
	but dread they know of the Deadly Nightshade,	Но, ведая ужас / Леса Смертной Тени,
840	and in haste only do they hie that way.	Орки лишь в спешке / сей путь избирают.
	Now cruel cries and clamorous voices	Голоса громкие, / крики свирепые
	awoke in the wood, and winged arrows	Чащу наполнили, / стрелы оперенные
	from horny bows hummed about me;	Вокруг меня, / зажужжали осами,
	and following feet, fleet and stealthy,	Преследователей стопы / стремительно, незримо
845	were padding and pattering on the pine-needles;	По опавшей хвое / затопали, зашуршали,
	and hairy hands and hungry fingers	Когти кривые, / лапы волосатые
	in the glooms groping, as I grovelled fainting	Ощупью нашли меня, / сжавшегося в сумраке,
	till they cowering found me. Fast they clutched me	Без сил лежащего, / быстро меня схватили,
	beaten and bleeding, and broken in spirit	Сломленного духом, / кровью истекающего,
850	they laughing led me, my lagging footsteps	И с гоготом повели, / шаги мои подгоняя
	with their spears speeding. Their spoils were piled,	Тычками копий / к своим шатрам из шкур.
	and countless captives in that camp were chained,	Бесчисленные пленники / были там прикованы,
	and Elfin maids their anguish mourning.	И девы эльфийские / их страдания оплакивали.
	put one they watched, warded sleepless,	Одного из узников / охраняли неустанно,
855	was stern-visaged, strong, and in stature tall	Был он статен, / силен и лицом суров,
	as are Hithlum's men of the misty hills.	Подобно людям Хитлума / с холмов туманных.
	Full length he lay and lashed to pickets	Простертый наземь, / был он ремнями связан,
	in baleful bonds, yet bold-hearted	Но, в пагубных путах / храбрости не утратив,
	his mouth no mercy of Morgoth sued,	Он у Моргота / пощады не просил,
860	but defied his foes. Foully they smote him.	Врагов проклиная. / Избивали его жестоко.
	Then he called, as clear as cry of hunter	Вдруг выкрикнул он, / подобно ловчему,
	that hails his hounds in hollow places,	Что гончих средь долин / громко скликает,
	on the name renowned of that noblest king --	Имя прославленное / короля доблестного,
	but men unmindful remember him little --	Что зря забыт / людьми бездумными -
865	Hurin Thalion, who Erithamrod hight,	Хурин Талион, / по прозванию Эритамрод,
	the Unbending, for Orc and Balrog	Несгибаемый, / ибо он и ныне
	and Morgoth's might on the mountain yet	Мощи Моргота, / балрогов и орков
	he defies fearless, on a fanged peak	Противостоит бесстрашно / на вершине оскаленной
	of thunder-riven Thangorodrim.'	Громом расколотой / горы Тангородрим".
870	In eager anger then up sprang Beleg,	В страстной ярости / вскочил Белег
	crying and calling, careless of Flinding:	С кличем боевым, / о Флиндинге позабыв:
	Turin, Turin, my troth-brother,	"О Турин, Турин, /о побратим мой!
	to the brazen bonds shall I abandon thee,	Брошу ли тебя / на растерзание в узах,
	and the darkling doors of the Deeps of Hell?'	На погибель пред вратами / Бездны Преисподней?"

875	'Thou wilt join his journey to the jaws of sorrow,	"Ты отправишься / в пасть отчаяния,
	bowman crazed, if thy bellowing cry	О безумный лучник, / коли долетит
	to the Orcs should come; their ears than cats'	Твой ор до орков, / чей слух острей
	:are keener whetted, and though the camp from here	Кошачьего, хоть / в дне пути отсюда
	be a day distant where those deeds I saw,	Их стойбище, где / деянья я эти видел,
880	who knows if the Gnome they now pursue	Как знать, ищут ли / они Нома,
	that crept from their clutches, as a crawling worm	Из ужасных когтей, / ужом извиваясь,
	on belly cowering, whom they bleeding cast	Ползком спасшегося, / того, что был брошен,
	in deathly swoon on the dung and slough	Истекающим кровью, / в смертном забытьи
	of their loathsome lair. Light of Valinor!	В грязь и навоз / их логова мерзостного.
885	and ye glorious Gods! How gleam their eyes,	О свет Валинора! / О благие боги!
	and their tongues are red! ' 'Yet I Turin will wrest	Как горят их глаза, / как языки алеют!"
	from their hungry hands, or to Hell be dragged,	"И все ж я Турина вырву / из орочьих рук,
	or sleep with the slain in the slades of Death.	Иль усну со сраженными / в долине Смерти,
	Thy lamp shall lead us, and my lore rekindle	Иль в преисподнюю отправлюсь. / Нас поведут
890	and wise wood-craft! ' ' witless hunter,	Твой светильник / и мое искусство!"
	thy words are wild -- wolves unsleeping	"Охотник обезумевший! / Без отдыха хранят
	and wizardry ward their woeful captives;	Волки и волшба / сих узников несчастных!
	unerring their arrows; the icy steel	Стрелы стремительные, / сталь ледяная
	of their curved blades cleaves unblunted	Клинков кривых, / кольчуги рассекающая,
895	the meshes of mail; the mirk to pierce	Зеницы, проницающие / мрак ночной,
	those eyes are able; their awful laughter	Хохот, от которого / плоть стынет!
	the flesh freezes! I fare not thither,	Дальше идти / я не смею,
	for fear fetters me in the Forest of Night:	Ибо страх сковал / меня в Лесу Ночи,
	better die in the dark dazed, forwandered,	Лучше сгинуть, вечно / в сумерках плутая,
900	than wilfully woo that woe and anguish!	Чем к горю и страданиям / вернуться добровольно!
	I know not the way.' 'Are the knees then weak	Дороги я не ведаю". / - "Флиндинг го-Фуилин,
	of Flinding go-Fuilin? Shall free-born Gnome	Ужель ты слаб в коленах? / Ужели Ному
	thus show himself a shrinking slave,	Свободнорожденному / дрожать, как раб,
	who twice entrapped has twice escaped?	Хоть, дважды пленен, / он дважды спасался?
905	Remember the might and the mirth of yore,	Вспомни былые / мощь и веселье,
	the renown of the Gnomes of Nargothrond! '	О славный среди / Номов Нарготронда!"
	Thus Beleg the bowman quoth bold-hearted,	Так Белег-лучник / отважно молвил,
	but Flinding fought the fear of his heart,	И Флиндинг, сразив / страх в своем сердце,
	and loosed the light of his lamp of blue,	Усилил сиянье / синее светильника,
910	now brighter burning. In the black mazes	Полыхнувшего ярче. / По запутанным тропам
	enwound they wandered, weary searching;	Блуждали они устало, / след разыскивая,
	by the tall tree-boles towering silent	Отступая пред стволами, / встававшими беззвучно
	oft barred and baffled; blindly stumbling	Поперек пути, / спотыкаясь вслепую
	over rock-fast roots writhing coiled;	О твердокаменные корни, / змеящиеся кольцами,
915	and drowsed with dreams by the dark odours,	Затхлый запах вдыхая, / дремой дурманящий,
	till hope was hidden. 'Hark thee, Flinding;	Покуда надежду / не утратили. "Слышишь,
	viewless voices vague and distant,	Флиндинг, смутные / голоса далекие,
	a muffled murmur of marching feet	Приглушенный топот / идущих стоп,
	that are shod with stealth shakes the stillness.'	Хитро обутых, / тишину сотрясает".
920	'No noise I hear', the Gnome answered,	"Нет ничего", - / отвечал Ном. -
	'thy hope cheats thee.' 'I hear the chains	"Надежда тебя подводит". / - "Нет, я слышу
	clinking, creaking, the cords straining,	Звенят цепи, / скрипят вервия,
	and wolves padding on worn pathways.	Волки крадутся / по старым тропам.
	I smell the blood that is smeared on blades	Я чую кровь / на кривых клинках,
925	that are cruel and crooked; the croaking laughter --	Лезвия пятнающую... / Чу! Ближе
	now, listen! louder and louder comes,'	И ближе их / хриплый хохот!" -
	the hunter said. 'I hear no sound',	Молвил Белег. / - "Ни звука не слышу!" -
	quoth Flinding fearful. 'Then follow after! '	Рек в страхе Флиндинг. / - "Тогда за мной!" -
	with bended bow then Beleg answered,	Натянув тетиву, / ответил охотник. -
930	'my cunning rekindles, my craft needs not	"Чутье мое вернулось, / без лучей лампады
	thy lamp's leading.' Leaping swiftly	Оно обойдется". / - И, прыжком ринувшись,
	he shrank in the shadows; with shrouded lantern	Он в тенях растаял. / Сокрыв светильник,
	Flinding followed him, and the forest-darkness	Флиндинг последовал / за ним. Сумрак,
	and drowsy dimness drifted slowly	И дремотная слабость / расступались, не торопясь,
935	unfolding from them in fleeing shadows,	Рассеивались постепенно, / с них спадая,
	and its magic was minished, till they marvelling saw	Расточились чары, / и вот, дивясь,
	they were brought to its borders. There black-gaping	Подступили они к пределам. / Открылся проход,
	an archway opened. By ancient trunks	Зияя мраком. / Под древними деревами
	it was framed darkly, that in far-off days	Он темнел, / где в далекие годы
940	the lightning felled, now leaning gaunt	Пала молния, / опалив стволы,
	their lichen-leprous limbs uprooted.	Сухие ныне, / скрытые лишайником.
	There shadowy bats that shrilled thinly	Там нетопыри / с тонким писком
	flew in and flew out the air brushing	Сквозь воздух / туда-сюда
	as they swerved soundless. A swooning light	Сновали неслышно. / Тихо струился
945	faint filtered in, for facing North	Слабый свет. / Сейчас на север
	they looked o'er the leagues of the lands of mourning,	Они смотрели / - за земли скорби,
	o'er the bleak boulders, o'er the blistered dunes	За голые валуны, / за иссушенные пески
	and dusty drouth of Dor-na-Fauglith;	И пыльные пустоши / Дор-на-Фауглит,
	o'er that Thirsty Plain, to the threatening peaks,	За Равнину Жажды, / на грозные вершины,
950	now glimpsed grey through the grim archway,	Сквозь мрачный проход / маячащие вдали,
	of the marching might of the Mountains of Iron,	На угрожающую мощь / Железной Гряды,
	and faint and far in the flickering dusk	На тускнеющие / в струящемся тумане,
	the thunderous towers of Thangorodrim.	Грозовые твердыни / Тангородрим.
	But backward broad through the black shadows	И прочь, пролегая / сквозь мрак обратно,
955	from that darkling door dimly wandered	Из черных врат / обратно вела
	the ancient Orc-road; and even as they gazed	Древняя орочья / дорога, и вдруг
	the silence suddenly with sounds of dread	За их спинами / отзвуки ужаса
	was shaken behind them, and shivering echoes	Сотрясли тишину, / издали долетело
	from afar came fleeting. Feet were tramping;	Дрожащее эхо / - звяканье сбруи,
960	trappings tinkling; and the troublous murmur	Топот ног, / тревожный ропот
	of viewless voices in the vaulted gloom	Голосов незримых / из-под сумрачных сводов
	came near and nearer. 'Ah! now I hear',	Все ближе и ближе. / "Слышу! бежим!" -
	said Flinding fearful; 'flee we swiftly	В страхе Флиндинг воскликнул. / - "Скорее прочь
	from hate and horror and hideous faces,	От ужаса, ненависти, / огненных зениц,
965	from fiery eyes and feet relentless!	Мерзких морд, / ног неустанных!
	Ah! woe that I wandered thus witless hither!'	Горе мне, в безумье / сюда пришедшему!"
	Then beat in his breast, foreboding evil,	Тут стукнуло в груди, / предчувствуя недоброе,
	with dread unwonted the dauntless heart	С ужасом несвыкшееся / доблестное сердце
	of Beleg the brave. With blanched cheeks	Белега бесстрашного. / Побледнев с лица,
970	in faded fern and the feathery leaves	В палую листву, / в папорот сухой
	-- of brown bracken they buried them deep,	Они себя / глубоко зарыли,
	where dank and dark a ditch was cloven	В смрадный и сырой / ров, прорытый
	on the wood's borders by waters oozing,	На границах леса / водами ручьев,
	dripping down to die in the drouth below.	Стекающими вниз, / чтоб в пустошах иссохнуть.
975	Yet hardly were they hid when a host to view	Едва они укрылись, / как явилось взорам
	round a dark turning in the dusky shadows	Из-за поворота / в сумраке тревожном
	came swinging sudden with a swift thudding	Вдруг войско, / вперед стремящееся,
	of feet after feet on fallen leaves.	С тяжелым топотом / по палым листьям.
	In rank on rank of ruthless spears	Отряд за отрядом / с копьями острыми
980	that war-host went; weary stumbling	Следовало воинство, / устало спотыкались
	countless captives, cruelly laden	Бесчисленные пленники, / жестоко нагруженные
	with bloodstained booty, in bonds of iron	Добычей окровавленной, / в оковах железных,
	they haled behind them, and held in ward	Прошли они, / понукаемы, под охраной
	by the wolf-riders and the wolves of Hell.	Волчьих всадников / и волков преисподней.
985	Their road of ruin was a-reek with tears:	Был путь страдания / омыт слезами,
	many a hall and homestead, many a hidden refuge	Много усадеб, укрытий, / убежищ тайных,
	of Gnomish lords by night beleaguered	Владений Номов, / в ночи окружив,
	their o'ermastering might of mirth bereft,	Орки, разорив, / радости лишили,
	and fair things fouled, and fields curdled	Красоту осквернила, / окропила просторы
990	with the bravest blood of the beaten people.	Кровью храбрейших / народа поверженного.
	To an army of war was the Orc-band waxen	С войском этим / слилась ватага,
	that Blodrin Bor's son to his bane guided	Что Блодрин, сын Бора, / на беду привел
	to the wood-marches, by the welded hosts	К лесным пределам, / соединившись
	homeward hurrying to the halls of mourning	С ордою, орки / в чертоги скорби
995	swiftly swollen to a sweeping plague.	Назад торопились, / все сметая.
	Like a throbbing thunder in the threatening deeps	Как гром, сотрясающий / глубины грозные
	of cavernous clouds o'ercast with gloom	Утробы туч, / все застлавших тьмой,
	now swelled on a sudden a song most dire,	Грянул вдруг / страшный хор,
	and their hellward hymn their home greeted;	И, приветствуя преисподнюю, / покатилась песнь,
1000	flung from the foremost of the fierce spearmen,	От передовых / копейщиков ярых,
	who viewed mid vapours vast and sable	Узревших средь просторов / унылых пустошей
	the threefold peaks of Thangorodrim,	Тройную вершину / горы Тангородрим.
	it rolled rearward, rumbling darkly,	Громыхая угрюмо, / грай катился прочь,
	like drums in distant dungeons empty.	Как бой барабонный / в безднах пещерных.
1005	Then a werewolf howled; a word was shouted	Завыл волколак, / слово лязгнуло
	like steel on stone; and stiffly raised	Сталью о камень, / строй копий
	their spears and swords sprang up thickly	И клинков кривых / стремительно взметнулся,
	as the wild wheatfields of the wargod's realm	Как колосья в поле / бога войны,
	with points that palely pricked the twilight.	С остриями, в сумерках / блистающими тускло.
1010	As by wind wafted then waved they all,	Все склонились, / как под ветром стебли,
	and bowed, as the bands with beating measured	И, под дробь барабанов, / отряд за отрядом
	moved on mirthless from the mirky woods,	Вперед двигался / из безрадостной чащи,
	from the topless trunks of Taur-na-Fuin,	От Таур-на-Фуин / стволов вздымающихся
	neath the leprous limbs of the leaning gate.	В лишайником пораженный / проход клонящийся.
1015	Then Beleg the bowman in bracken cowering,	Тут Белег-охотник, / хранимый папоротом,
	on the loathly legions through the leaves peering,	Глядя сквозь листву / на омерзительную орду,
	saw Turin the tall as he tottered forward	Узрел Турина, / ковыляющего нетвердо
	neath the whips of the Orcs as they whistled o'er him;	Под плетьми орков, / хлещущими со свистом,
	and rage arose in his wrathful heart,	И гнев разгорелся / в яростном сердце,
1020	and piercing pity outpoured his tears.	И жалость пронзительная / излилась слезами.
	The hymn was hushed; the host vanished	Хор затих, / войско скрылось
	down the hellward slopes of the hill beyond;	За склонами холмов / на пути к преисподней,
	and silence sank slow and gloomy	Тишина растеклась, / тоскливая, печальная
	round the trunks of the trees of Taur-na-Fuin,	Вкруг стволов необъятных / Таур-на-Фуин,
1025	and nethermost night drew near outside.	И ночь непроглядная / вплотную подступила.

	'Follow me, Flinding, from the forest cursed!	"За мной, Флиндинг, / из проклятой пущи!
	Let us haste to his help, to Hell if need be	Поспешим на помощь, / пусть в преисподнюю,
	or to death by the darts of the dread Glamhoth!':	Иль на смерть под стрелами / грозных Гламхот!" -
	and Beleg bounded from the bracken madly,	И Белег бросился / из зарослей безумно,
1030	like a deer driven by dogs baying	Как олень, гонимый / лаяньем своры
	from his hiding in the hills and hollow places;	Из укрытья укромного / в холмах и долах,
	and Flinding followed fearful after him	Флиндинг боязливо / за ним последовал,
	neath the yawning gate, ю through yew-thickets,	Сквозь зев зияющий / распахнутых врат,
	through bogs and bents and bushes shrunken,	Сквозь заросли тиса, / кустарник и трясину,
1035	till they reached the rocks and the riven moorlands	До самых вересковых / пустошей скалистых,
	and friendless fells falling darkly	Недружелюбных низин, / постепенно переходящих
	to the dusty dunes of Dor-na-Fauglith.	В пыльные пески / Дор-на-Фауглит.
	In a cup outcarven on the cold hillside,	На холодном склоне / каменной чаши,
	whose broken brink was bleakly fringed	Чей край изрезанный / обрамляли
1040	with bended bushes bowed in anguish	Заросли кустарника, / страдальчески согбенного
	from the North-wind's knife, beneath them far	Под ледяным лезвием / северного ветра,
	the feasting camp of their foes was laid;	Вдали виднелось / вражеское стойбище,
	the fiery flare of fuming torches,	Ярое пламя / курящихся факелов,
	and black bodies in the blaze they saw	В отблесках огня / темнели отряды
1045	crossing countlessly, and cries they heard	Всадников бессчетные, / вопли слышались
	and the hollow howling of hungry wolves.	И вой замогильный / волков голодных.

	Then a moon mounted o'er the mists riding,	Тут луна поднялась / над стелющейся мглой,
	and the keen radiance of the cold moonshine	И резких лучей / холодное сияние
	the shadows sharpened in the sheer hollows,	Сгустило тьму / в отвесных расщелинах,
1050	and slashed the slopes with slanting blackness;	Рассекло склоны / косыми тенями,
	in wreaths uprising the reek of fires	Кольца дыма / над курящимися кострами
	was touched to tremulous trails of silver.	Пронзили зыбкие / побеги серебристые.
	Then the fires faded, and their foemen slumbered	Погасло пламя / и недруги погрузились
	in a sleep of surfeit. No sentinel watched,	В сон неосторожно. / Ни стража не стояло,
1055	nor guards them girdled -- what good were it	Ни дозор не глядел / - не было нужды
	to watch wakeful in those withered regions	Стражу нести / в стране опустошенной,
	neath Eiglir Engrin, whence the eyes of Bauglir	Под Эрид Энгрин, / где лишь Бауглир
	gazed unclosing from the gates of Hell?	Вел догляд / из врат Преисподней.

	Did not werewolves' eyes unwinking gleam	Блеснул ли зрак / волколака немеркнущий
1060	in the wan moonlight -- the wolves that sleep not,	Под бледной луной / - волки не дремлют,
	that sit in circles with slavering tongues	Высунув язык, / слюной истекая
	round camp or clearing of the cruel Glamhoth?	Вкруг становища / жестоких Гламхот?
	Then was Beleg a-shudder, and the unblinking eyes	Вздрогнул Белег, / и взор немигающий
	nigh chilled his marrow and chained his flesh	Пробрал до кости его, / сковал тело,
1065	in fear unfathomed, as' flat to earth	Неизмеримым ужасом, / когда на земле
	by a boulder he lay. Lo! black cloud-drifts	Распластавшись, он / на валунах лежал.
	surged up like smoke from the sable North,	Темные тучи / наползли с севера,
	and the sheen was shrouded of the shivering moon;	Заслонив сиянье / трепетной луны,
	the wind came wailing from the woeful mountains,	Воя, ветер / налетел от гор,
1070	and the heath unhappy hissed and whispered;	Вереск на пустоши / зашептал, зашуршал,
	and the moans came faint of men in torment	Стоны донеслись / узников страдающих
	in the camp accursed. His quiver rattled	В проклятом становище. / Страх его прошел,
	as he found his feet and felt his bow,	Он поднялся, лук / отыскал ощупью,
	hard horn-pointed, by hands of cunning	Руками мастера / из твердого рога,
1075	of black yew wrought; with bears' sinews	Из черного тиса / выточенный, тетивой
	it was stoutly strung; strength to bend it	Из жил медвежьих / прочно стянутый,
	had nor Man nor Elf save the magic helped him	Сей лук согнуть / средь людей и эльфов
	that Beleg the bowman now bore alone.	Было одному / Белегу под силу.
	No arrows of the Orcs so unerring winged	Не было равных / в орочьих колчанах
1080	as his shaven shafts that could shoot to a mark	Стрелам его / острым, оперенным,
	that was seen but in glance ere gloom seized it.	Навскидку без промаха / разящим во мраке.
	Then Dailir he drew, his dart beloved;	Достал он Даилир, / стрелу любимейшую,
	howso far fared it, or fell unnoted,	Всегда, куда бы / ни была направлена,
	unsought he found it with sound feathers	Белег ее целой / находил легко,
1085	and barbs unbroken (till it broke at last);	С острием незатупленым, / несмятым оперением.
	and fleet bade he fly that feather-pinioned	Послал он в полет ее, / пером увенчанную,
	snaketongued shaft, as he snicked the string	Змеей жалящую, / тетиву нацепив
	in the notch nimbly, and with naked arm	На лук ловко, / голыми руками
	to his ear drew it. The air whistled,	Притянув ее к уху. / Воздух вздохнул,
1090	and the tingling string twanged behind it,	Тетива, затрепетав, / под стрелой запела,
	soundless a sentinel sank before it --	Бесшумно часовой / пред стрелой осел -
	there was one of the wolves that awaked no more.	И волк сей боле / ввек не просыпался.
	Now arrows after he aimed swiftly	Тотчас стремительно / стрелы он нацелил,
	that missed not their mark and meted silent	Разящие во мраке / без промаха, без звука,
1095	death in the darkness dreadly stinging,	Безжалостную смерть / рассылая в сумерках,
	till three of the wolves with throats pierced,	Покуда не пали / с пронзенными глотками
	and four had fallen with fleet-winged	Трое волков, / рядом - четверо
	arrows a-quivering in their quenched eyes.	С быстрокрылыми стрелами / в глазницах погасших.
	Then great was the gap in the guard opened,	Большая брешь / открылась в охране,
1100	and Beleg his bow unbent, and said:	И, лук опустив, / Белег вопросил:
	Wilt come to the camp, comrade Flinding,	"Флиндинг, товарищ мой, / пойдешь ли в становище
	or await me watchful? If woe betide	Иль останешься на страже? / Коль случится страшное,
	thou might win with word through the woods homeward	Сможешь сквозь леса / домой возвратиться,
	to Thingol the king how throve my quest,	Владыке Тинголу / про мой поход поведать,
1105	how Turin the tall was trapped by fate,	Как был Турин статный / пленен по воле рока,
	how Beleg the bowman to his bane hasted.'	Как Белег-лучник / на погибель поспешил".
	-: Then Flinding fiercely, though fear shook him:	Рек Флиндинг яро, / хоть ужас сотрясал его:
	-'- 'I have followed thee far, forest-walker,	"О ловчий лесной, / так далеко последовал
	nor will leave thee now our league denying! '	Я не затем, / чтоб от союза отречься!"
1110	' Then both bow and sword Beleg left there	Меч и лук / Белег оставил,
	: with his belt unbound in the bushes tangled	Пояс сняв, / в зарослях сплетенных
	of a dark thicket in a dell nigh them,	Кустарника в лощине / поблизости спрятав,
	-' and Flinding there laid his flickering lamp	Флиндинг рядом / сложил лампаду
	= and his nailed shoes, and his knife only	И обувь, чтобы, / с ножом одним,
1115	. he kept, that uncumbered he might creep silent.	Красться бесшумно / ничто не помешало.
	Thus those brave in dread down the bare hillside	Так храбрецы / пробрались по склону
	wards the camp clambered creeping wary,	И к стойбищу взобрались, / склоняясь осторожно,
	', and dared that deed in days long past	И деянье такое / совершили в древности,
	whose glory has gone through the gates of earth,	Что слух по всем / сторонам земли,
1120	and songs have sung unceasing ringig	Песни о подвиге / разошлись, не утихая,
	." wherever the Elves in ancient places	Звеня везде, / где эльфы славили
	':,: bad light or laughter in the later world.	Свет и веселье / мира минувшего.
	With breath bated on the brink of the dale	Затая дыханье, / на склоне долины
	:. they stood and stared through stealthy shadows,	Они стояли, / всматриваясь в сумрак,
1125	' till they saw where the circle of sleepless eyes	Пока не узрели, / где зениц бессонных
	e broken; with hearts beating dully	Хоровод разорван, / с сердцами бьющимися
	' they passed the places where pierced and bleeding	Миновали места, / где, кровью истекая,
	: the wolves weltered by winged death	Волки валялись, / смертью летучей
	unseen smitten; as smoke noiseless	Сражены незримо. / Дыма бесшумней
1130	they slipped silent through the slumbering throngs	Они скользили / сквозь сонные орды,
	as shadowy wraiths shifting vaguely	Подобно призракам, / смутно струящимся
	from gloom to gloom, till the Gods brought them	Из сумрака в сумрак, / покуда боги
	and the craft and cunning of the keen huntsman	И ловкого ловчего / охотничье искусство
	to Turin the tall where he tumbled lay	Не привели их / к Турину, простертому
1135	with face downward in the filthy mire,	Вниз лицом / в грязи мерзкой,
	and his feet were fettered, and fast in bonds	Ноги его были / крепко скованы,
	anguish enchained his arms behind him.	Руки за спиной / скручены жестоко,
	ere he slept or swooned, as sunk in oblivion	Уснув ли, в беспамятстве, / растворясь ли
	drugs of darkness deadly blended;	В забытьи смертном, / тьмою оглушен,
1140	he heard not their whispers; no hope stirred him	Он не слышал шепота, / средь сновидений
	nor the deep despair of his dreams fathomed;	Не чуял ни отчаянья, / ни надежды,
	to awake his wit no words availed.	Были бессильны / слова пробудить его.
	No blade would bite on the bonds he wore,	Оковы его / не рассечь мечу,
	though Flinding felt for the forged knife	Но Флиндинг уповал / на хитрый нож,
1145	of dwarfen steel, his dagger prized,	Карлами откованный / кинжал из стали,
	that at waist he wore awake or sleeping,	Что он на груди / днем и ночью хранил,
	whose edge would eat through iron noiseless	Чье лезвие железо / резало бесшумно,
	as a clod of clay is cleft by the share.	Легче глины его / на части разделяя.
	It was wrought by wrights in the realms of the East,	Откован в кузницах / королевств востока,
1150	in black Belegost, by the bearded Dwarves	В мрачном Белегосте / карлами брадатыми.
	of troth unmindful; it betrayed him now	Но верный нож / предал его ныне,
	from its sheath slipping as o'er shaggy slades	Выскользнув из ножен, / пока по скалам
	and roughhewn rocks their road they wended.	Да сквозь кустарник / они крались.
	'We must bear him back as best we may,'	"Должно нам / отнести его обратно" -
1155	said Beleg, bending his broad shoulders.	Молвил Белег, плечи / широкие склоняя,
	Then the head he lifted of Hurin's offspring,	И поднял голову / потомка Хурина,
	and Flinding go-Fuilin the feet clasped;	А Флиндинг-го-Фуилин / ноги подхватил.
	and doughty that deed, for in days long gone	Доблестным было / деянье, ибо в древности,
	though Men were of mould less mighty builded	Хоть рождались / смертные слабей,
1160	ere the earth's goodness from the Elves they drew,	Покуда землю / не приняли у эльфов,
	though the Elfin kindreds ere old was the sun	Хоть племен эльфийских, / покуда солнце не состарилось,
	were of might unminished, nor the moon haunted	Мощь не умалилась, / и в лучах месяца
	faintly fading as formed of shadows	Не таяли они / тенями трепетными
	in places unpeopled, yet peers they were not	В местах безлюдных, / не были они ровней
1165	in bone and flesh and body's fashioning,	По тяжести плоти, / по крепости кости,
	and Turin was tallest of the ten races	А Турин был / ростом превыше
	that in Hithlum's hills their homes builded.	Десяти племен / холмов Хитлумских.
	Like a log they lifted his limbs mighty,	Подняли как ствол они / тело могучее,
	and straining staggered with stealth and fear,	Из сил выбиваясь, / в страхе и тревоге,
1170	with bodies bending and bones aching,	Спины склонив, / спотыкаясь, потащили,
	from the cruel dreaming of the camp of dread,	Спасая от беспамятства / в стойбище ужасном,
	where spearmen drowsed sprawling drunken	От стражей, погруженных / в пьяный сон
	by their moon-blades keen with murder whetted	Средь бледных лезвий, / алчущих резни,
	mid their shaven shafts in sheaves piled.	Средь копий острых, / собранных снопами.
	I
1175	Now Beleg the brave backward led them,	Белег отважный / отвел их обратно,
	but his foot fumbled and he fell thudding	Но ноги его подломились, / упал он
	with Turin atop of him, and trembling stumbled	Под тяжестью Турина, / и споткнулся, трепеща,
	Flinding forward; there frozen lying	Впереди Флиндлинг, / замерли они,
	long while they listened for alarm stirring,	Вжавшись в землю, / сигнала ожидая
1180	for hue and cry, and their hearts cowered;	Поднятой тревоги, / сердца их сжались,
	but unbroken the breathing of the bands sleeping,	Но храп не прервался / орочьих орд
	as darkness deepened to dead midnight,	Во мгле глубокой / глухой полуночи,
	d the lifeless hour when the loosened soulo	В мертвый час, / когда душа, освободившись,
	ft sheds the shackles of the shivering flesh.	Бренной плоти / сбрасывает узы.
1185	Then dared their dread to draw its breath,	Осмелились они / перевести дыханье,
	and they found their feet in the fouled earth,	Из грязи поднялись, / и под ношей заново
	and bent they both their backs once more	Спины свои / согнули изнуренно,
	to their task of toil, for Turin woke not.	Ибо Турин / так и не очнулся.
	There the huntsman's hand was hurt deeply,	Белег жестоко / ладонь поранил,
1190	as he groped on the ground, by a gleaming point --	Упав на землю, / блестящим осколком -
	'twas Dailir his dart dearly prized	То Даилин, стрела / любимая, драгоценная,
	he had found by his foot in fragments twain,	Нашлась под ногами, / разбитая надвое,
	and with barbs bended: it broke at last	С острием погнутым / - под Белегом упавшим
	neath his body falling. It boded ill.	Сломалась она, / суля дурное.
1195	As in dim dreaming, and dazed with horror,	Как во сне тягостном, / гонимы страхом,
	they won their way with weary slowness,	Медленно, устало / путь они пролагали
	foot by footstep, till fate them granted	Шаг за шагом, / пока не повезло им
	the leaguer at last of those lairs to pass,	Выбраться прочь / из вражеского стана
	and their burden laid they, breathless gasping,	И ношу свою / сложить, запыхавшись,
1200	on bare-bosmed earth, and abode a while,	На голую землю, / передохнуть немного,
	ere by winding ways they won their path	Прежде чем опять / в путь пуститься,
	up the slanting slopes with silent labour,	По склонам косым, / труд продолжив,
	with spended strength sprawling to cast them	Силы последние / собрав, чтоб добраться
	in the darkling dell neath the deep thicket.	До тенистой лощины / в густых зарослях.
1205	Then sought his sword, and songs of magic	Клинок отыскав, / завел заклинание
	o'er its eager edge with Elfin voice	Гласом эльфийским / Белег над лезвием,
	there Beleg murmured, while bluely glimmered	В бликах лазурных / лампады Флиндинга,
	the lamp of Flinding neath the laced thorns.	Под плотным пологом / ветвей терновых.
	There wondrous wove he words of sharpness,	Свивал в волшбе он / имена искусно,
1210	and the names of knives and Gnomish blades	Острых кинжалов, / клинков Номовских
	he uttered o'er it: even Ogbar's spear	Изрекал над ним / - копье Огбара,
	and the glaive of Gaurin whose gleaming stroke	Оружье Гаурин, / сверкая, ударом
	did rive the rocks of Rodrim's hall;	Рассекшее стены / чертога Родрима,
	the sword of Saithnar, and the silver blades	Меч Сайтнара, / серебряные лезвия,
1215	of the enchanted children of chains forged	Что чада гор / сотворяли чарами
	in their deep dungeon; the dirk of Nargil,	В глубинах пещер, / кинжал Наргил,
	the knife of the North in Nogrod smithied;	Нож севера, / в Ногроде созданный,
	the sweeping sickle of the slashing tempest,	Стремительный серп / налетевшей бури,
	the lambent lightning's leaping falchion	Сверкающей молнии / клинок разящий,
1220	even Celeg Aithorn that shall cleave the world.	Келег Айторн, / что мир расколет.
	Then whistling whirled he the whetted sword-blade	Взмахнул Белег / мечом заточенным,
	and three times three it threshed the gloom,	Трижды три раза / тьму рассек со свистом,
	till flame was kindled flickering strangely	Пока не побежало / пламя, переливаясь,
	like licking firelight in the lamp's glimmer	По кромке лезвия / языками огненными,
1225	blue and baleful at the blade's edges.	В струенье синих / лучей лампады.
	Lo! a leering laugh lone and dreadful	Чу! Злобный смех, / хохот страшащий
	by the wind wafted wavered nigh them;	До них донесло / дыхание ветра,
	their limbs were loosened in listening horror;	В ужасе они / застыли, вслушиваясь,
	they fancied the feet of foes approaching,	Представив поступь / врагов приближающихся,
1230	for the horns hearkening of the hunt afoot	Ожидая клич / услыхать охоты,
	in the rustling murmur of roving breezes.	Сквозь шепот и шорох / ветров бродячих.
	Then quickly curtained with its covering pelt	Они скорее / сиянье лампады
	was the lantern's light, and leaping Beleg	Сокрыли покровом, / стремительно Белег
	with his sword severed the searing bonds	На руках и запястьях / рассек оковы,
1235	on wrist and arm like ropes of hemp	Подобно простым / путам пеньковым -
	so strong that whetting; in stupor lying	Так остер стал / меч заточенный.
	entangled still lay Turin moveless.	Без движенья Турин / лежал в беспамятстве.
	For the feet's fetters then feeling in the dark	Кандалы на ногах / ища ощупью,
	Beleg blundering with his blade's keenness	Белег неловко / лезвием задел,
1240	unwary wounded the weary flesh	Поранив нечаянно / плоть усталую
	of wayworn foot, and welling blood	Стоп измученных, / и кровью струящеся
	bedewed his hand -- too dark his magic:	Окропив ладони / - черны были чары,
	that sleep profound was sudden fathomed;	И сон бездонный / вдруг слетел.
	in fear woke Turin, and a form he guessed	В страхе пробудившись, / узрел Турин
1245	o'er his body bending with blade naked.	Над собой склоненного / с мечом обнаженным,
	His death or torment he deemed was come,	И решил - пришла / смерть или мука,
	for oft had the Orcs for evil pastime	Ибо часто орки / развлеченья ради
	him goaded gleeful and gashed with knives	Раны ему / ножами наносили,
	that they cast with cunning, with cruel spears.	Копья и кинжалы / в него кидали.
1250	Lo! the bonds were burst that had bound his hands:	Спали оковы, / запястья отягчавшие,
	his cry of battle calling hoarsely	Клич боевой / выкрикнув яростно,
	he flung him fiercely on the foe he dreamed,	Бросился Турин / на врага мнимого,
	and Beleg falling breathless earthward	И Белег бездыханно / упал на землю,
	was crushed beneath him. Crazed with anguish	Тяжестью простертый. / От гнева обезумев,
1255	then seized that sword the son of Hurin,	Сын Хурина / меч схватил,
	to his hand lying by the help of doom;	В руку ему / вложенный роком,
	at the throat he thrust; through he pierced it,	И ударил в горло, / насквозь пронзив,
	that the blood was buried in the blood-wet mould;	Кровь хлынувшую / земля впитала,
	ere Flinding knew what fared that night,	Прежде, чем Флиндинг / успел понять,
1260	all was over. With oath and curse	Что происходит / - все было кончено.
	he bade the goblins now guard them well,	Орков проклиная, / Турин требовал
	or sup on his sword: 'Lo! the son of Hurin	Хорониться от него, / иль меча отведать:
	is freed from his fetters.' His fancy wandered	"Свободен сын Хурина!" / - мнилось ему,
	in the camps and clearings of the cruel Glamhoth.	Что он еще в стойбище / жестоких Гламхот.
1265	Flight he sought not at Flinding leaping	Сбежать не стараясь, / он со смехом
	with his last laughter, his life to sell	Наступал на Флиндинга, / жизнь собираясь
	gmid foes imagined; but Fuilin's son	Продать подороже / врагам мнимым,
	there stricken with amaze, starting backward,	Но сын Фуилина / попятился, пораженный:
	cried: 'Magic of Morgoth! A! madness damned!	"Магия Моргота! / Безумье проклятое!
1270	with friends thou fightest! ' -- then falling suddenly	Ты бьешься с друзьями!" / - из рук выпав,
	the lamp o'erturned in the leaves shrouded	Лампада покатилась / по листьям палым
	that its light released illumined pale	И бледный свет / озарил, освободясь,
	with its flickering flame the face of Beleg.	Лучом льющимся / лицо Белега.
	Then the boles of the trees more breathless rooted	Тогда, бездыханней / стволов древесных ,
1275	stone-faced he stood staring frozen	Он, окаменев, / застыл, уставившись
	on that dreadful death, and his deed knowing	На страшную смерть, / деяние свое
	wildeyed he gazed with waking horror,	Осознав, смотрел он, / ужасом охвачен,
	as in endless anguish an image carven.	Подобен изваянью / страданья бесконечного,
	So fearful his face that Flinding crouched	Так лицом ужасен, / что Флиндинг сжался,
1280	and watched him, wondering what webs of doom	И, взирая, вопрошал себя / - что за сети
	dark, remorseless, dreadly meshed him	Судьбы беспощадной / его уловили
	by the might of Morgoth; and he mourned for him,	По воле Моргота, / и скорбел о Турине,
	and for Beleg, who bow should bend no more,	О Белеге, что боле / не согнет лука
	his black yew-wood in battle twanging --	Из темного тиса, / тетивы не натянет,
1285	his life had winged to its long waiting	Душа его отлетела / к долгому ожиданию
	in the halls of the Moon o'er the hills of the sea.	В покоях Луны / за просторами моря.
	Hark! he heard the horns hooting loudly,	Чу! Он услышал / гудение рога,
	no ghostly laughter of grim phantom,	Не хохот замогильный/ мрачного морока,
	no wraithlike feet rustling dimly --	Не ног призрачных / тихую поступь-
1290	the Orcs were up; their ears had hearkened	Орки приближались / - крики Турина
	the cries of Turin; their camp was tumult,	Их слух уловил, / суматоха вскипела,
	their lust was alight ere the last shadows	Жажда пробудилась их, / лишь спали последние
	of night were lifted. Then numb with fear	Тени ночные. / Тогда Флиндинг,
	in hoarse whisper to unhearing ears	Поведал губами, / от страха немеющими,
1295	he told his terror; for Turin now	Ужас свой / ушам неслышащим,
	with limbs loosened leaden-eyed was bent	Ибо Турин, ослабев, / с очами померкшими
	crouching crumpled by the corse moveless;	На коленях склонился / пред телом недвижным,
	nor sight nor sound his senses knew,	Боле ничего / не слыша, не видя,
	and wavering words he witless murmured,	Одно и то же / шепча бездумно:
1300	'A! Beleg,' he whispered, 'my brother-in-arms.'	"А! Белег! - твердил он, / - брат по оружию!"
	Though Flinding shook him, he felt it not:	Хоть Флиндинг тряс его / - того не чувствовал,
	had he comprehended he had cared little.	А почуял бы / - не озаботился.
	Then winds were wakened in wild dungeons	Тут ветра пробудились / в тех темницах,
	where thrumming thunders throbbed and rumbled;	Где громы урчащие / грохочут, перекатываясь,
1305	storm came striding with streaming banners	Буря налетела, / развернув знамена,
	from the four corners of the fainting world;	С четырех концов / мира стареющего,
	then the clouds were cloven with a crash of lightning,	Тучи с треском / расколола молния,
	and slung like stones from slings uncounted	Будто из пращей / глыбы / бесчисленные,
	the hurtling hail came hissing earthward,	Град со стуком / посыпался на землю
1310	with a deluge dark of driving rain.	В потоках неистовых / ливня хлынувшего.
	Now wafted high, now wavering far,	Порывом ветра / ввысь унесены,
	the cries of the Glamhoth called and hooted,	Утихли вдали / голоса Гламхот,
	and the howl of wolves in the heavens' roaring	Волков завывания, / с ревом бури
	was mingled mournful: they missed their paths,	Смешавшись, скорбели / о следе потерянном -
1315	for swollen swept there swirling torrents	Рванулись потоки, / все сметая,
	down the blackening slopes, and the slot was blind,	По темным склонам, / слепым расщелинам.
	so that blundering back up the beaten road	Заплутав, обратно / к торной дороге,
	to the gates of gloom many goblins wildered	К мрачным вратам / многие гоблины
	were drowned or drawn in Deadly Nightshade	Не вернулись из Леса, / обречены
1320	to die in the dark; while dawn came not,	На гибель во мгле. / Заря не занялась,
	while the storm-riders strove and thundered	Всадники бури, / громыхая, боролись
	all the sunless day, and soaked and drenched	Весь день бессветный. / Насквозь промокнув,
	Flinding go-Fuilin with fear speechless	Флиндинг-го-Фуилин / в страхе, безмолвно
	there crouched aquake; cold and lifeless	Сжался, дрожа; / хладный, безжизненный,
1325	lay Beleg the bowman; brooding dumbly	Белег лежал; / в размышленьях молча
	Turin Thalion neath the tangled thorns	Турин Талион / у корней сплетенных
	sat unseeing without sound or movement.	Сидел немо, / недвижно, незряче.
	The dusty dunes of Dor-na-Fauglith	Пески пустынные / Дор-на-Фауглит
	hissed and spouted. Huge rose the spires	Шипели, курились. / Вздымались испаренья,
1330	of smoking vapour swathed and reeking,	Пар клубился, / вставали с пустоши
	thick-billowing clouds from thirst unquenched,	Тяжелые тучи, / жажды не утолив,
	and dawn was kindled dimly lurid	Зыбко затеплился / бледный рассвет,
	when a day and night had dragged away.	Когда миновали / день и ночь.
	The Orcs had gone, their anger baffled,	Орки отступили / в ярости озадаченной
1335	o'er the weltering ways weary faring	Снова устало / ордой беспорядочной
	to their hopeless halls in Hell's kingdom;	Устремясь в преисподнюю, / к чертогам отчаянья,
	no thrall took they Turin Thalion --	Турин Талион / не стал им невольником -
	a burden bore he than their bonds heavier,	Грузом согбен / цепей тяжелее,
	in despair fettered with spirit empty	В оковах отчаянья, / с душой опустошенной
1340	in mourning hopeless he remained behind.	В скорби безысходной / он позади остался.

	III.	III.
	FAILIVRIN.	ФАИЛИВРИН
	Flinding go-Fuilin faithful-hearted	Флиндинг го-Фуилин, / верный сердцем,
	the brand of Beleg with blood stained	Клинок Белега, / кровью запятнанный,
	lifted.with loathing from the leafy mould,	Поднял брезгливо / с прелых листьев
	and hid it in the hollow of a huge thorn-tree;	И спрятал в дупле / древа раскидистого,
1345	then he turned to Turin yet tranced brooding,	Оборотился к Турину, / в раздумье застывшему,
	and softly said he: 'O son of Hurin,	И молвил мягко: / "О сын Хурина,
	unhappy-hearted, what helpeth it	Сердцем скорбный, / что толку ныне
	to sit thus in sorrow's silent torment	Сидеть, страдая, / в безмолвной муке,
	without hope or counsel?' But Hurin's son,	Безнадежно, бесцельно?" / Но сын Хурина,
1350	by those words wakened, wildly answered:	Речью пробужден, / рек резко:
	'I abide by Beleg; nor bid me leave him,	"Я пребуду с Белегом, / бросить его
	thou voice unfaithful. Vain are all things.	Не смей просить меня / гласом предательским.
	Death dark-handed, draw thou near me;	Тщетно все. / О Смерть, приди ко мне!
	if remorse may move thee, from mourning loosed	Заметь раскаянье, / освободи от горя,
1355	crush me conquered to his cold bosom! '	Брось меня, сраженного, / на грудь его хладную!"
	Flinding answered, and fear left him	В сердце Флиндинга / страх сменился
	for wrath and pity: 'Arouse thy pride!	Гневом и жалостью: / "Гордость вспомни!
	Not thus unthinking on Thangorodrim's	Не такие речи / на вершине Тангородрим
	heights enchained did Hurin speak.'	Хурин доблестный / держал в оковах".
1360	'Curse thy comfort! Less cold were steel.	"Проклятье словам твоим! / Сталь милосердней.
	If Death comes not to the death-craving,	Коль Смерть не снисходит / к о ней тоскующему,
	I will seek him by the sword. The sword -- where lies it?	Я сам прорублюсь к ней / мечом - где он?
	cold and cruel, where cowerest now,	О хладный, жестокий, / где ты таишься,
	murderer of thy master? Amends shalt work,	Господина сгубивший? / Дело продолжи,
1365	md slay me swift, O sleep-giver.'	Срази скорей меня, / сна даритель!"
	Look not, luckless, thy life to steal,	"Не ищи, злосчастный, / как жизнь загубить,
	nor sully anew his sword unhappy	Не смей снова / сей меч осквернять
	in the flesh of the friend whose freedom seeking	Кровью друга того, / кто, тебя спасая,
	he fell by fate, by foes unwounded.	Сражен был судьбою, / нетронут недругом.
1370	Yea, think that amends are thine to make,h	О деле подумай / - должно тебе
	is wronged blade with wrath appeasing,	Ярость насытить / клинка оклеветанного,
	its thirst cooling in the thrice-abhorred	Утолить его жажду / трижды проклятой
	blood of Bauglir's baleful legions.	Кровью орочьих / орд Бауглира,
	Is the feud achieved thy father's chains	Мести долг / за отца в цепях
1375	on thee laid, or lessened by this last evil?	Ужель уменьшило / лихо последнее?
	Dream not that Morgoth will mourn thy death,	Не мечтай, что Моргот / оплачет смерть твою,
	or thy dirges chant the dread Glamhoth --	Иль слезы твои / растрогают Гламхот -
	less would like them thy living hatredan	Стань лучше живым / воплощением мщения!
	d vows of vengeance; nor vain is courage,	Отнюдь не тщетны / отвага и мужество,
1380	hough victory seldom be valour's ending.'	Хоть редко доблесть / победу приносит".
	Then fiercely Turin to his feet leapingc	Безумье новое / объяло Турина,
	ried new-crazed: 'Ye coward Orcs,	Вскочил он, крича: / "Орки трусливые!
	why turn ye tail? Why tarry ye now,w	Где вы теперь, / что же вы медлите,
	hen the son of Hurin and the sword of Beleg	Коль потомок Хурина / и клинок Белега
1385	in wrath await you? For wrong and woe	Вас ожидают? / За беды и скорби
	here is vengeance ready. If ye venture it not,	Месть вам готова. / Явиться не смеете -
	I will follow your feet to the four corners	На все четыре / стороны света
	f the angry earth. Have after you! '	За вами последую. / О, берегитесь!"
	Sainting Flinding there fought with him,	Силой Флиндинг / его утихомиривал,
1390	and words of wisdom to his witless ears	Слово мудрое, / задыхаясь, молвил
	he breathless spake: 'Abide, Turin,	Слуху безумца: / "Постой, Турин,
	for need hast thou now to nurse thy hurt,	Нужда тебе ныне / залечить увечья,
	and strength to gather and strong counsel.	Силы скопить / и пути измыслить.
	Who flees to fight wears not fear's token,	Кто рвется в сраженье / - не ведает страха,
1395	and vengeance delayed its vow achieves.'	Месть отсроченная / цель достигает".
	The madness passed; amazed pondering	Миновало безумье, / в изумленье беззвучно
	neath the tangled trees sat Turin wordless	Турин в тени / ветвей преплетенных
	brooding blackly on bitter vengeance,	Обдумывал замысел / страшного мщения,
	till the dusk deepened on his day of waking,	Покуда день / не склонился к сумеркам,
1400	and the early stars were opened pale.	И в небе не встали / тусклые звезды.
	Then Beleg's burial in those bleak regions	Погребенье Белега / в стране безрадостной
	did Flinding fashion; where he fell sadly	Флиндинг провел; / где тот пал по несчастью -
	he left him lying, and lightly o'er him	Там лежать и оставил, / лишь легкой листвой,
	with long labour the leaves he poured.	Его укрыл, / протрудившись долго..
1405	But Turin tearless turning suddenly	Турин вдруг обернулся, / слез не роняя,
	on the corse cast him, and kissed the mouth	Над телом простерся, / коснулся уст
	cold and open, and closed the eyes.	Несомкнутых, хладных, / глаза ему смежил.
	His bow laid he black beside him,	В ладони вложил / лук темного тиса,
	and words of parting wove about him:	И сплел над покойным / песню прощальную:
1410	'Now fare well, Beleg, to feasting long	"Отправляйся, о Белег, / на долгое празднество
	neath Tengwethil in the timeless halls	У корней Тенгветиль / в вечных чертогах,
	where drink the Gods, neath domes golden	Где боги пируют, / под купол златой
	o'er the sea shining.' His song was shaken,	За морем сверкающим". / Голос дрожал его,
	but the tears were dried in his tortured eyes	Но высохли слезы / в очах измученных
1415	by the flames of anguish that filled his soul.	В жаре страдания, / душу терзавшего.
	His mind once more was meshed in darkness	Снова во тьму / погрузился разум,
	as heaped they high o'er the head beloved	Когда укрыли / главу дорогую
	a mound of mould and mingled leaves.	Они высоким / курганом листьев.
	Light lay the earth on the lonely dead;	Легок покров / земляной умершему,
1420	heavy lay the woe on the heart that lived.	Тяжек груз горя / душам живых.
	That grief was graven with grim token	Скорбь отныне / легла навеки
	on his face and form, nor faded ever:	На чело и черты его / мрачной печатью.
	and this was the third of the throes of Turin.	Такова была третья / из горестей Турина.

	Thence he wandered witless without wish or purpose;	Так брел он бездумно, / безвольно, бесцельно,
1425	but for Flinding the faithful he had fared to death,	Без верного Флиндинга / встретил бы гибель
	or been lost in the lands of lurking evil.	Иль в землях зла / навек затерялся.
	Renewed in that Gnome of Nargothrond	Возродились заново / в Номе Нарготрондском
	was heart and valour by hatred wakened,	Дух и отвага, / пробужденные ненавистью,
	that he guarded and guided his grim comrade;	Товарища мрачного / он вел бережно,
1430	with the light of his lamp he lit their ways,	Сияньем лампады / путь освещая,
	and they hid by day to hasten by night,	Днем скрывались они, / поспешая ночью,
	by darkness shrouded or dim vapours.	Таясь во тьме, / в туманах прячась.

	The tale tells not of their trave) weary,	Здесь рассказа нет / о странствии изнурительном -
	how roamed their road by the rim of the forest,	Как дорога кружила / по границе леса,
1435	whose beetling branches, black o'erhanging,	Чьи ветви над ними / нависали, клонились
	did greedy grope with gloomy malice	С угрюмым умыслом / удержать их души
	to ensnare their souls in silent darkness.	Во тьме безмолвной, / вцеплялись жадно.
	Yet west they wandered, by ways of thirst	На запад шли они, / изнывая от жажды,
	and haggard hunger, hunted often,	От голода осунувшись, / гонимы часто,
1440	and hiding in holes and hollow caverns,	Скрываясь в норах, / лощинах, пещерах,
	by their fate defended. At the furthest end	Судьбой хранимы. / В конце концов,
	of Dor-na-Fauglith's dusty spaces	Одолев Дор-на-Фауглит / просторы пустынные,
	to a mighty mound in the moon looming	Огромного кургана, / луной озаренного,
	they came at midnight: it was crowned with mist,	Они достигли: / туманом коронован,
1445	bedewed as by drops of drooping tears.	Окроплен росой, / как будто слезами.
	'A! green that hill with grass fadeless,	"А! Зеленый холм / с травами невянущими,
	where sleep the swords of seven kindreds,	Где спят клинки / семи королевств,
	where the folk of Faerie once fell uncounted.	Где эльфы пали / без числа когда-то,
	There was fought the field by folk named	Это поле брани, / народом прозванное
1450	Nirnaith Ornoth, Unnumbered Tears.	Нирнаит Орнот, / Поле Слез Бессчетных.
	'Twas built with the blood of the beaten people;	Курган был построен / на крови павших,
	neath moon nor sun is it mounted ever	Под луной и солнцем / ни эльф, ни смертный
	by Man nor Elf; not Morgoth's host	На него не всходил, / и вовек не осмелиться
	ever dare for dread to delve therein.'	Ордам Моргота / его разграбить".
1455	Thus Flinding faltered, faintly stirring	Так молвил Флиндинг, / слегка всколыхнув
	Turin's heaviness, that he turned his hand	Беспамятство Турина / - тот простер руку
	toward Thangorodrim, and thrice he cursed	К вершинам Тангородрима, / и проклял трижды
	the maker of mourning, Morgoth Bauglir.	Создателя Скорби, / Моргота Бауглира.
	Thence later led them their lagging footsteps	Потом привели их / стопы плетущиеся
1460	o'er the slender stream of Sirion's youth;	За ручей струящийся, / юный Сирион,
	not long had he leapt a lace of silver	Который тянулся / тесьмой серебряной
	from his shining well in those shrouded hills,	От истока искристого / в горах сокрытых
	the Shadowy Mountains whose sheer summits	Гряды Теней, / чьи утесы отвесные
	there bend humbled towards the brooding heights	Клонились скромно / пред вершинами мрачными
1465	in mist mantled, the mountains of the North.	Сокрытых туманами / гор севера.
	Here the Orcs might pass him; they else dared not	Здесь орки переправлялись, / не смели они
	o'er Sirion swim, whose swelling water	Переплывать Сирион, / поток полноводный,
	through moor and marsh, mead and woodland,	Что сквозь поля и пустоши, / пущи и поляны,
	through caverns carven in the cold bosom	Сквозь пещеры, выточенные / во чреве земли
1470	of Earth far under, through empty lands	Сквозь хладные пропасти, / сквозь края пустынные,
	and leagues untrodden, beloved of Ylmir,	Просторы нехоженные, / возлюбленный Илмиром,
	fleeting floweth, with fame undying	Струится стремительно, / Номами неустанно
	in the songs of the Gnomes, to the sea at last.	Прославляем в песнях, / и впадает в море.
	Thus reached they the roots and the ruinous feet	Так достигли они / подножий гибельных
1475	of those hoary hills that Hithlum girdle,	Седых холмов, / Хитлум опоясывающих,
	the shaggy pinewoods of the Shadowy Mountains.	Дремучего бора / Тенистых Гор.
	There the twain enfolded phantom twilight	Там струились / сумерки призрачные
	and dim mazes dark, unholy,	Над путаницей темных / нечистых троп,
	in Nan Dungorthin where nameless gods	В Нан Дунгортин, / где боги безымянные
1480	have shrouded shrines in shadows secret,	Скрывали во мраке / свои капища,
	more old than Morgoth or the ancient lords	Старше Моргота / иль владык древних,
	the golden Gods of the guarded West.	Златых богов / запада заокраинного.
	But the ghostly dwellers of that grey valley	Но обитатели призрачные / сей долины сирой
	hindered nor hurt them, and they held their course	Не помешали им, / не повредили,
1485	with creeping flesh and quaking limb.	Путь продолжая, / они плелись утомленно
	Yet laughter at whiles with lingering echo,	Лишь хохот порой / доносило эхо,
	as distant mockery of demon voices	Насмешку дальних / голосов недобрых,
	there harsh and hollow in the hushed twilight	Глухой, замогильный / во мгле молчащей.
	Flinding fancied, fell, unwholesome	Мерещилось Флиндингу / - тот же самый
1490	as that leering laughter lost and dreadful	Плотоядный хохот, / лихой, лютый,
	that rang in the rocks in the ruthless hour	Бился меж скал / в беспощадный час
	of Beleg's slaughter. "Tis Bauglir's voice	Гибели Белега. / "Это глас Бауглира
	that dogs us darkly with deadly scorn'	Глумится над нами, / как дичь гонит", -
	he shuddering thought; but the shreds of fear	Думал он, содрогаясь, / но следы страха
1495	and black foreboding were banished utterly	И черных предчувствий / прочь исчезли
	when they clomb the cliffs and crumbling rocks	Когда они / наконец вскарабкались
	that walled that vale of watchful evil,	На горы, ограждавшие / долину недобрую,
	and southward saw the slopes of Hithlum	И на юге узрели / холмы Хитлума
	more warm and friendly. That way they fared	Дружественные. / Днем сей дорогой
1500	during the daylight o'er dale and ghyll,	Шли они / по лощинам и долам,
	o'er mountain pasture, moor and boulder,	По пастбищам горным / и пустошам вересковым,
	over fell and fall of flashing waters	По валунам / мимо водопадов волнующихся,
	that slipped down to Sirion, to swell his tide	Стекающих к Сириону, / чтоб с ним слиться,
	in his eastward basin onward sweeping	Чашу его переполнить, / и привольно дальше
1505	to the South, to the sea, to his sandy delta.	Устремиться на юг, / к песчаному устью.
	After seven journeys lo! sleep took them	Через семь переходов / сон их склонил
	on a night of stars when they nigh had stridden	Полнозвездной ночью, / когда они приблизились
	to those lands beloved that long had known	К землям возлюбленным, / что Флиндинг знавал
	Flinding aforetime. At first morning	Когда-то прежде. / На первое утро
1510	the white arrows of the wheeling sun	Белые стрелы / колеса солнечного
	gazed down gladly on green hollows	Сыпались, смеясь, / на зелень низин,
	and smiling slopes that swept before them.	На веселые склоны, / пред ними расступавшиеся.
	There builded boles of beeches ancient	Высились стволы там / вековых буков,
	marched in majesty in myriad leaves	Возносивших величественно / неисчислимые листья
1515	of golden russet greyly rooted,	Золототканые, / с корнями серыми,
	in leaves translucent lightly robed;	В одеянья из светлой / листвы облаченные,
	their boughs up-bending blown at morning	В чьих ветвях воздетых / на заре вздымались
	by the wings of winds that wandered down	Крылья ветров, / вниз стремящихся,
	o'er blossomy bent breathing odours	Со склонов благоуханных / неся дуновение
1520	to the wavering water's winking margin.	К зыбкой кромке / воды у берега.
	There rush and reed their rustling plumes	Камыши шуршали, / листья склоняя,
	and leaves like lances louted trembling	Подобные копьям, / откованным солнцем,
	peen with sunlight. Then glad the soul	И вздымая султаны. / Душой возрадовался
	of Flinding the fugitive; in his face the morning	Флиндинг-беглец, / на лицо его утро
1525	here glimmered golden, his gleaming hair	Легло позолотой, / омыло лучами
	was washed with sunlight. 'Awake from sadness,	Власы сияющие. / "Пробудись от скорби,
	Turion Thalion, and troublous thoughts!	Турин Талион, / от тревожных мыслей!
	On Ivrin's lake is endless laughter.	На озере Иврин / вечно веселье.
	o! cool and clear by crystal fountains	О! Чисто и прохладно, / родниками полнится
1530	he is fed unfailing, from defilement warded	Оно кристальными, / ограждено от скверны
	by Ylmir the old, who in ancient days,	Илмиром древним, / владыкой вод,
	wielder of waters, here worked her beauty.	В давние дни / его сотворившим.
	From outmost Ocean yet often comes	С просторов Океана / порой приходят
	his message hither his magic bearing,	Вести его / - волшебство, вселяющее
1535	the healing of hearts and hope and valour	Сердец исцеленье, / надежду и смелость
	for foes of Bauglir. Friend is Ylmir	Во врагов Бауглира. / Илмир во дружестве
	who alone remembers in the Lands of Mirth	Помнит один / в Землях Блаженства
	the need of the Gnomes. Here Narog's waters	О нуждах Номов. / Здесь воды Нарога
	(that in tongue of the Gnomes is 'torrent' named)	(Что значит "поток" / на наречии Номов),
1540	are born, and blithely boulders leaping	Рождаясь, радостно / струятся вскачь
	o'er the bents bounding with broken foam	По порогам вниз, / вскипая пеной,
	swirl down southward to the secret halls	И текут на юг, / к тайным чертогам
	of Nargothrond by the Gnomes builded	Нарготронда, / возведенного Номами,
	that death and thraldom in the dreadful throes	Что малым числом / мучений страшных
1545	of Nirnaith Ornoth, a number scanty,	Смерти и рабства / в Нирнаит Орнот
	escaped unscathed. Thence skirting wild	Избегнуть сумели. / Там, в глуши огибая
	the Hills of the Hunters, the home of Beren	Холмы Охотников, / дом Берена
	and the Dancer of Doriath daughter of Thingol,	и Дориатской Танцовщицы, / дочери Тингола,
	it winds and wanders ere the willowy meads,	Дальше бежит / до лугов и ив
1550	Nan- Tathrin's land, for nineteen leagues	Земли Нан-Татрин / девятнадцать лиг
	it journeys joyful to join its flood	И впадает весело / в полноводный Сирион
	with Sirion in the South. To the salt marshes	На юге, чтоб потом / к просоленным топям,
	where snipe and seamew and the sea-breezes	Где бекасы, и альбатросы, / и ветра морские
	first pipe and play they press together	Вместе ведут / бесконечную пляску,
1555	sweeping soundless to the seats of Ylmir,	Скользя беззвучно / над престолом Илмира,
	where the waters of Sirion and the waves of the sea	Где воды Сириона / с волнами морскими
	murmurous mingle. A marge of sand	Смешиваются с шепотом. / Полоса песка
	there lies, all lit by the long sunshine;	Лежит там, залита / солнечным светом,
	there all day rustles wrinkled Ocean,	День напролет шелестит / Океан морщинистый,
1560	and the sea-birds call in solemn conclave,	Птицы перекликаются / на совете торжественном,
	whitewinged hosts whistling sadly,	Белокрылое войско / восклицает печально,
	uncounted voices crying endlessly.	Голоса неисчисленные / звучат неустанно.
	There a shining shingle on that shore lieth,	Там блистающий берег / лежит, где галька
	whose pebbles as pearl or pale marble	Подобна перлам / иль бледному мрамору,
1565	by spray and spindrift splashed at evening	На закате обрызгана / каплями пены,
	in the moon do gleam, or moan and grind	Под луною блистает, / иль, стеная, скрежещет,
	when the Dweller in the Deep drives in fury	Коль гонит в гневе / Обитатель Глубин
	the waters white to the walls of the land;	Белые волны / к брегу скалистому,
	when the long-haired riders on their lathered horses	Коль всадники буйновласые / на конях взмыленных,
1570	with bit and bridle of blowing foam,	Взнузданных водорослями, / в узде из брызг
	in wrack wreathed and ropes of seaweed,	С удилами, сотканными / из пены летящей,
	to the thunder gallop of the thudding of the surf.'	Скачут с прибоем / в грохоте грома".
	Thus Flinding spake the spell feeling	Так молвил Флиндинг, / чувствуя чары
	of Ylmir the old and unforgetful,	Илмира древнего, / незабывающего,
1575	which hale and holy haunted Ivrin	Что хранят исстари / озеро Иврин
	and foaming Narog, so that fared there never	И Нарог бурливый / - никогда побережье
	Orc of Morgoth, and that eager stream	Орк Моргота / не осквернял стопой,
	no plunderer passed. If their purpose held	И поток яростный / пересекать не смел.
	to reach the realms that roamed beyond	Чтоб попасть в края, / за ним простиравшиеся
1580	(nought yet knew they of Nargothrond)	(О Нарготронде еще / ничего не зная),
	they harried o'er Hithlum the heights scaling	Верша на набеги / на Хитлум, вершины
	that lay behind the lake's hollow,	Одолевали они, / лежавшие за озером,
	the Shadowy Mountains in the sheen mirrored	В сверкающих омутах / Иврин отраженные,
	of the pools of Ivrin. Pale and eager	Тенистые Горы. / Внимал рьяно
1585	Turin hearkened to the tale of Flinding:	Турин бледный / повести Флиндинга,
	the washing of waters in his words sounded,	Волн напев / в его словах звучал,
	an echo as of Ylmir's awful conches	Эхо грозных / раковин Илмира,
	in the abyss blowing. There born anew	Рокочущих в бездне. / Родилась заново
	was hope in his heart as they hastened down	Надежда в душе его, / пока спешили
1590	to the lake of laughter. A long and narrow	К озеру смеха они. / По отрогам
	arm it reaches that ancient rocks	Длинным, узким, / по древним утесам,
	o'ergrown with green girdle strongly,	Опоясанным густо / зеленой порослью,
	at whose outer end there open sudden	В которой вдали / открылся внезапно
	a gap, a gateway in the grey boulders;	Проход, арка / меж серых скал,
1595	whence thrusteth thin in threadlike jets	Откуда сочился / тонкими струями
	newborn Narog, nineteen fathoms	Нарог новорожденный, / вниз спадая
	o'er a flickering force falls in wonder,	На девятнадцать саженей, / сияя, переливаясь,
	and a glimmering goblet with glass-lucent	И кубок искрящийся, / из недр кристальных
	fountains fills he by his freshets carven	Родниками вырезанный / стеклянно-прозрачными,
1600	in the cool bosom of the crystal stones.	До дна полнит / потоком прохладным.
	There deeply drank ere day was fallen	Там сполна напился / до наступленья ночи
	Turin the toilworn and his true comrade;	Турин изнуренный / с верным товарищем,
	hurt's ease found he, heart's refreshment,	Утолил он боль, / обрел отдохновение,
	from the meshes of misery his mind was loosed,	От тенет тоски / душа освободилась,
1605	as they sat on the sward by the sound of water,	Когда, внимая водам, / они на траве сидели,
	and watched in wonder the westering sun	И смотрели, дивясь, / как солнце садится
	o'er the wall wading of the wild mountains,	За сомкнутые стены / пустынных скал,
	whose peaks empurpled pricked the evening.	Чьи вершины багряные / пронзали вечер.
	Then it dropped to the dark and deep shadows	Сгустилась ночь / и глубокие тени,
1610	up the cliffs creeping quenched in twilight	По утесам взобравшись, / погрузили в сумрак,
	the last beacons leashed with crimson.	Последние светочи, / обведенные пурпуром.
	To the stars upstanding stony-mantled	Они, взирая / на звезды взошедшие,
	the mountains waited till the moon arose	Дождались, пока / поднялась луна
	o'er the endless East, and Ivrin's pools	Над вершинами гор, / над востоком бескрайним,
1615	dreaming deeply dim reflected	И озеро Иврин, / задремав, отразило
	their pallid faces. In pondering fast	Их бледные лица. / В легшем молчании,
	woven, wordless, they waked no sound,	В раздумьях, в безмолвии / они пребывали,
	till cold breezes keenly breathing	Покуда дыхание / ветров холодное,
	clear and fragrant curled about them;	Благоуханное, чистое, / их не коснулось.
1620	then sought they for sleep a sand-paved	Тогда они стали / ко сну готовиться
	cove outcarven; there kindled fire,	На песке в пещерке, / затеплили пламя,
	that brightly blossomed the beechen faggots	Костер, расцветивший / цветами яркими
	in flowers of flame; floated upward	Прутья хвороста, / поплыл по воздуху
	a slender smoke, when sudden Turin	Зыбкий дымок, / и вдруг воззрился
1625	on the firelit face of Flinding gazed,	Турин на Флиндинга / в бликах пламенных,
	and wondering words he wavering spake:	И, вздрогнув, молвил / ему изумленно:
	Gnome, I know not thy name or purpose	"О Ном, мне неведомо / твое имя,
	or father's blood -- what fate binds thee	Род и стремления / - что за рок тебя
	to a witless wayworn wanderer's footsteps,	Связал с усталым / безумным странником,
1630	the bane of Beleg, his brother-in-arms?'	И гибелью Белега, / брата его?"
	Then Flinding fearful lest fresh madness	Тут Флиндинг, боясь, / как бы безумие
	should seize for sorrow on the soul of Turin,	Вновь сердце Турина / не затмило скорбью,
	retold the tale of his toil and wandering;	Поведал повесть / о плену и скитаньях,
	how the trackless folds of Taur-na-Fuin,	О неторных тропах / Таур-ну-Фуин,
1635	Deadly Nightshade, dreadly meshed him;	Леса Смертной Тени, / в сеть его уловивших,
	of Beleg the bowman bold, undaunted,	О Белеге-лучнике, / отважном охотнике,
	and that deed they dared on the dim hillside,	О свершении их / на сумеречных склонах,
	that song has since unceasing wakened;	Подвиге, в песнях / с тех пор воспеваемом,
	of the fate that fell, he faltering spake,	Рассказал, содрогаясь, / о судьбе, свершившейся
1640	in the tangled thicket neath the twining thorns	В тени сплетенных / ветвей терновых,
	when Morgoth's might was moved abroad.	Когда воля Моргота / вовне выплеснулась.
	Then his voice vanished veiled in mourning,	И стих его голос, / заглушенный горем.
	and lo! tears trickled on Turin's face	Глядь! Слезы потекли / по челу Турина,
	till loosed at last were the leashed torrents	С повода спуская / потоки скорби,
1645	of his whelming woe. Long while he wept	Глубочайшей горести. / Долго рыдал он,
	soundless, shaken, the sand clutching	Содрогаясь, беззвучно, / горсти песка
	with griping fingers in grief unfathomed.	Перстами сжимая / в горе огромном.
	But Flinding the faithful feared no longer;	Но верный Флиндинг / добросердечно
	no comfort cold he kindly found,	Не утешал его, / не успокаивал -
1650	for sleep swept him into slumber dead.	Сон сморил его / смертельным беспамятством.
	There a singing voice sweetly vexed him	Вдруг тихий голос / его встревожил,
	and he woke and wondered: the watchfire faded;	Дивясь, он проснулся. / Пламя погасло,
	the night was aging, nought was moving	Ночь была на исходе, / ничто не двигалось,
	but a song upsoaring in the soundless dark	Лишь напев взмывал / в немой темноте,
1655	went strong and stern to the starlit heaven.	Строгий, суровый, / к звездному своду.
	'Twas Turin that towering on the tarn's margin,	То Турин, встав / на краю озера,
	up high o'er the head of the hushed water	Посылал поверх / вод безмолвных -
	now falling faintly, let flare and echo	Уже утихающую, / уносимую эхом -
	a song of sorrow and sad splendour,	Погребальную песнь / величия и печали
1660	the dirge of Beleg's deathless glory.	О бессмертной славе / благородства Белега.
	There wondrous wove he words enchanted,	Так сплетал он слова, / что лес, зачарован,
	that woods and water waked and answered,	И воды озера / встрепенулись,
	the rocks were wrung with ruth for Beleg.	Застонали скалы / от жалости к Белегу.
	That song he sang is since remembered,	Песнь его / с тех пор памятна,
1665	by Gnomes renewed in Nargothrond	Заново Номами / Нарготронда переложена,
	it widely has wakened warfain armies	На битву с Бауглиром, / к бою несметные
	to battle with Bauglir -- 'The Bowman's Friendship'.	Поднимала дружины / - "Дружество Лучника".
	'Tis told that Turin then turned him back	Повествуют, что Турин / затем повернулся,
	and fared to Flinding, and flung him down	И рядом с Флиндингом / пал на землю,
1670	to sleep soundless till the sun mounted	В сон погрузившись, / пока, торопясь на запад,
	to the high heavens and hasted westward.	Не встало солнце / на высоком своде.
	A vision he viewed in the vast spaces	Виденье явилось ему / в просторах бескрайних
	of slumber roving: it seemed he roamed	Грез дремотных / - казалось, брел он
	up the bleak boulders of a bare hillside	По холодным валунам / голых холмов
1675	to a cup outcarven in a cruel hollow,	На склонах чаши / страшной долины,
	whose broken brink bushes limb-wracked	Чей изломанный край / кустарник, скорчивший
	by the North-wind's knife in knotted anguish	Ветви под ударами / ветра северного,
	did fringe forbidding. There black unfriendly	Ограждал угрюмо. / Чернели недобро
	was a dark thicket, a dell of thorn-trees	Темные заросли / лощины терновой,
1680	with yews mingled that the years had fretted.	Тисов, течением / лет истощенных.
	The leafless limbs they lifted hopeless	Ветви нагие / вознося в отчаяньи,
	were blotched and blackened, barkless, naked,	Листьев лишенные, / тоскливые, голые,
	a lifeless remnant of the levin's flame,	Остовы мертвые, / опаленные молнией,
	charred chill fingers changeless pointing	Обугленными пальцами / во мглу холодную
1685	to the cold twilight.. There called he longing:	Вечно впиваясь. / В тоске воззвал он:
	Beleg, my brother, Beleg, tell me	"О Белег, брат мой, / поведай, Белег,
	where is buried thy body in these bitter regions? ' --	Где погребен ты / в краях пустынных?"
	and the echoes always him answered 'Beleg';	Отвечало эхо / обычное: "Белег",
	yet a veiled voice vague and distant	Но голос глухой, / глубокий, издали
1690	he caught that called like a cry at night	Вдруг донесся, / подобно зову
	o'er the sea's silence: 'Seek no longer.	Над молчаньем моря: / "Не ищи меня боле.
	My bow is rotten in the barrow ruinous;	Лук мой истлел / в кургане разрушенном,
	my grove is burned by grim lightning;	Лес мой сожжен / жестокой молнией,
	here dread dwelleth, none dare profane	Тут ужас живет, / оскорбить не смеет
1695	this angry earth, Orc nor goblin;	Сей гневный край / ни орк, ни гоблин,
	none gain the gate of the gloomy forest	Нет никому / ныне прохода
	by this perilous path; pass they may not,	Тропою опасной / сквозь врата лесные,
	yet my life has winged to the long waiting	Дух мой отлетел / на долгое ожидание
	in the halls of the Moon o'er the hills of the sea.	В чертоги Луны / за грядою моря.
1700	Courage be thy comfort, comrade lonely! '	Будь отвагой утешен, / друг одинокий!"

	Then he woke in wonder; his wit was healed,	Пробудился он, удивлен, / ум его исцелился,
	courage him comforted, and he called aloud	Успокоен отвагой, / он вскочил на ноги,
	Flinding go-Fuilin, to his feet striding.	Громко воззвав - / Флиндинг го-Фуилин!
	There the sun slanted its silver arrows	Солнце стрелы / рассылало серебряные
1705	through the wild tresses of the waters tumbling	Сквозь буйных вод / косы нечесаные
	roofed with a radiant rainbow trembling.	Под сверкающим кровом / трепетной радуги,
	Whither, Flinding, our feet now turn we,	"О Флиндинг, в путь / мы отправимся ныне,
	or dwell we for ever by the dancing water,	Иль жить останемся / у струй танцующих,
	by the lake of laughter, alone, untroubled?'	На озере смеха, / в покое, отшельниками?"
1710	'To Nargothrond of the Gnomes, methinks,'	"В Нарготронд, к Номам, / - молвил Флиндинг, -
	said Flinding, 'my feet would fain wander,	Стопы обратить мои / буду счастлив,
	that Celegorm and Curufin, the crafty sons	Келегорм и Куруфин, / сыны искусные
	f Feanor founded when they fled southward;	Феанора, основали, / на юг отступая,
	there built a bulwark against Bauglir's hate,	Оплот / против ненависти Бауглира,
1715	who live now lurking in league secret	Скрываются они ныне / в краях укромных
	with those five others in the forests of the East,	С пятью братьями / в дебрях восточных,
	fell unflnching foes of Morgoth.	Моргота недруги / лютые, непримиримые.
	Maidros whom Morgoth maimed and tortured	Майдрос, изувеченный / пытками Моргота,
	is lord and leader, his left wieldeth	Предводитель и вождь их, / левой дланью
1720	his sweeping sword; there is swift Maglor,	Меч сжимающий, / Маглор стремительный,
	there Damrod and Diriel and dark Cranthir,	Дамрод, Дириэль / и угрюмый Крантир,
	the seven seekers of their sire's treasure.	Семь искателей / сокровища отцовского.
	ow Orodreth rules the realms and caverns,	Ородрет ныне правит / краями и пещерами,
	the numbered hosts of Nargothrond.	Боевыми отрядами / града Нарготрондского.
1725	'There to woman's stature will be waxen full	Расцвела там, верно / в полную силу
	frail Finduilas the fleet maiden	Финдуилас стройная, / в движениях скорая,
	his daughter dear, in his darkling halls	Дщерь его дорогая, / в сумраке дворца -
	a light, a laughter, that I loved of yore,	Луч, улыбка, / что я любил когда-то,
	and yet love in longing, and love calls me.'	Люблю в разлуке / и стремлюсь к любимой".
1730	Where Narog's torrent gnashed and spouted	Где стремнины Нарога, / гремя, грохочут
	down his stream bestrewn with stone and boulder,	По руслу, усеянному / валунами и галькой,
	swiftly southward they sought their paths,	Скорее на юг / они устремились,
	and summer smiling smoothed their journey	Лето улыбчивое / им путь облегчало
	through day on day, down dale and wood	От дня ко дню / по лесам и долам,
1735	where birds blithely with brimming music	Что птахи беспечные / полнили песнями,
	thrilled and trembled in thronging trees.	В пышных кронах / дерев порхая.
	No eyes them watched onward wending	Никто не видел, / куда они направлялись,
	till they gained the gorge where Ginglith turns	До самой теснины, / где Гинглит сворачивает,
	all glad and golden to greet the Narog.	Златом сияя, / навстречь Нарогу.
1740	There her gentler torrent joins his tumult,	Ее течение тихое / с его стремниной сливается,
	and they glide together on the guarded plain	И вместе текут они / к потаенной равнине,
	to the Hunters' Hills that high to southward	К Холмам Охотничьим, / покрытым зеленью,
	uprear their rocks robed in verdure.	Высоко встающим / вдали на юге.
	There watchful waited the Wards of Narog,	Там Стражи Нарога / неустанно бдили,
1745	lest the need of the Gnomes from the North should come,	Чтоб не нагрянула / напасть с севера -
	for the sea in the South them safe guarded,	С юга море / щитом служило,
	and eager Narog the East defended.	А грозный Нарог / ограждал восток.
	Their treegirt towers on the tall hilltops	Их заставы на холмах, / стволами скрытые,
	no light betrayed in the trees lurking,	Ни случайный блик / не выдавал в листве,
1750	no horns hooted in the hills ringing	Ни отзвук рога, / тревогой звенящего,
	in loud alarm; a leaguer silent	Кольцо смыкалось / вокруг стороннего,
	unseen, stealthy, beset the stranger,	Чужака окружали / незримо, неслышно,
	as of wild things wary that watch moveless,	Будто хищные звери, / что затаятся в засаде,
	then follow fleetly with feet of velvet	А затем беспечную / дичь смертоносно,
1755	their heedless prey with padding hatred.	Беззвучно преследуют / на бархатных лапах.
	In this fashion fought they, phantom hunters	Так охрану несли / охотники призрачные,
	that wandering Orc and wild foeman	Что орков бродячих, / врагов и разбойников,
	unheard harried, hemmed in ambush.	Окружали бесшумно, / из укрытий сражали.
	The slain are silent, and silent were the shafts	Мертвые немы, / и немы стрелы
1760	of the nimble Gnomes of Nargothrond,	Метких Номов / града Нарготрондского,
	who word or whisper warded sleepless	Слово иль шорох / неустанно ловящих
	from their homes deep-hidden, that hearsay never	В укромных укрытиях, / Морготу Бауглиру
	was to Bauglir brought. Bright hope knew they,	Вовеки невыданных. / Надежду изведав,
	and east over Narog to open battle	На войну открыто / к востоку от Нарога
1765	no cause or counsel had called them yet,	Выходить отныне / они не решались,
	though of shield and shaft and sheathed swords,	Хоть множество стрел, / мечей и щитов
	of warriors wieldy now waxed their host	Было готово / у их воителей в битву,
	to power and prowess, and paths afar	И в лесах успели / их следопыты и ловчие
	their scouts and woodmen scoured in hunting.	Округ, охотясь, / дороги разведать.
1770	Thus the twain were tracked till the trees thickened	Так крались стражи / за двумя путниками,
	and the river went rushing neath a rising bank,	До дебрей, где река, / рассыпая брызги,
	in foam hastened o'er the feet of the hills.	Бежала у подножья / крутого берега.
	In a gloom of green there they groped forward;	В зеленом сумраке / вперед они пробирались.
	there his fate defended from flying death	Тут судьба спасла / от летучей смерти
1775	Turin Thalion -- a twisted thong	Турина Талиона / - сплетенные плети
	of writhing roots enwrapped his foot;	Корней кривых / стопы его пленили,
	as he fell there flashed, fleet, whitewinged,	Стал он падать, / и, блеснув, стрела быстрая,
	a shrill-shafted arrow that shore his hair,	Оперенная белым, / по волосам чиркнула,
	and trembled sudden in a tree behind.	Затрепетала, в ствол / за спиной впившись.
1780	Then Flinding o'er the fallen fiercely shouted:	Тут Флиндинг над упавшим / вскричал в ярости:
	'Who shoots unsure his shafts at friends?	"Кто стрелами разит / друзей без разбора?
	Flinding go-Fuilin of the folk of Narog	Се - Флиндинг го-Фуилин / из племени Нарога
	and the son of Hurin his sworn comrade	И потомок Хурина, / побратим его,
	here flee to freedom from the foes of the North.'	На свободу спасаются / от врагов с севера".

1785	His words in the woods awoke no echo;	Слова его эхом / в лесах не отозвались,
	no leaf there lisped, nor loosened twig	Лист не шелестнул, / не шевельнулась ветка,
	there cracked, no creak of crawling movement	Хворостинка не хрустнула, / сук не скрипнул,
	stirred the silence. Still and soundless	Ничто не нарушило / немого молчания,
	in the glades about were the green shadows.	Тишина стояла / в тенях зеленых.
1790	Thus fared they on, and felt that eyes	Шли они дальше, / взгляд ощущая
	unseen saw them, and swift footsteps	Очей незримых, / шаги неслышные
	unheard hastened behind them ever,	Стоп, спешащих / за них следом,
	till each shaken bush or shadowy thicket	Пока от каждого / куста колеблющегося
	they fled furtive in fear needless,	Не стали они / кидаться в страхе,
1795	for thereafter was aimed no arrow winged,	И напрасно - боле / в них никто не целил,
	and they came to a country kindly tended;	В страну вступили они / под присмотром бережным -
	through flowery frith and fair acres	По пышным пастбищам, / по полям прекрасным,
	they fared, and found of folk empty	Проходили они, / находя опустевшими
	the leas and leasows and the lawns of Narog,	Заливные пашни / и луга Нарога,
1800	the teeming tilth by trees enfolded	Пажити и поляны / среди деревьев
	twixt hills and river. The hoes unrecked	Меж рекой и холмами. / Мотыги забытые
	in the fields were flung, and fallen ladders	Валялись в поле, / лежали лестницы
	in the long grass lay of the lush orchards;	В высоких травах / садов роскошных,
	every tree there turned its tangled head	Каждое дерево, / склоняя крону,
1805	and eyed them secretly, and the ears listened	Следило за ними, / и слова ловили
	of the nodding grasses; though noontide glowed	Травы трепетные, / и в блеске полуденном
	on land and leaf, their limbs were chilled.	Земли зеленой / кровь странников стыла.
	Never hall or homestead its high gables	Ни дворца, ни дома / они не увидели,
	in the light uplifting in that land saw they,	Держа дорогу / по этому краю,
1810	but a pathway plain by passing feet	Но тропа на равнине / была протоптана
	was broadly beaten. Thither bent their steps	Множеством стоп. / Свернул в ту сторону
	Flinding go-Fuilin, whose feet remembered	Флиндинг го-Фуилин, / чьи ноги помнили
	that white roadway. In a while they reached	Дорогу белую. / Достигли вскоре
	to the acres' end, that ever narrowing	Ее конца / - становясь все уже,
1815	twixt wall and water did wane at last	Меж стеной и стремнинами, / она растворилась
	to blossomy banks by the borders of the way.	В берегах цветущих, / благоуханных.
	A spuming torrent, in spate tumbling	Поток бурливый / в половодье буйном
	from the highest hill of the Hunters' Wold	С высочайшей вершины / Нагорья Охотников,
	clove and crossed it; there of carven stone	Стекал, его рассекая, / там, вырезан в скалах,
1820	with slim and shapely slender archway	Стройный и тонкий, / изогнутый аркой,
	a bridge was builded, a bow gleaming	Мост возвышался / - лук, мерцающий,
	in the froth and flashing foam of Ingwil,	В летящей пене / кипенной Ингвиль,
	that headlong hurried and hissed beneath.	Внизу бегущей / в брызгах и плеске.
	Where it found the flood, far-journeyed Narog,	Где она впадала / в полноводный Нарог,
1825	there steeply stood the strong shoulders	Мощные стены / холмов высились,
	of the hills, o'erhanging the hurrying water;	Скалы, нависающие / над стремниной.
	there shrouded in trees a sheer terrace,	Там, укрыт деревами, / уступ отвесный,
	wide and winding, worn to smoothness,	Просторный, годами / отполированный,
	was fashioned in the face of the falling slope.	Был высечен в склоне / холма склоненном.
1830	Doors there darkly dim gigantic	Врата, огромные, / угрюмые, мрачные
	were hewn in the hillside; huge their timbers,	В горе были вырублены, / со створками мощными,
	and their posts and lintels of ponderous stone.	С громоздкими сваями, / из камня изваянными,
	They were shut unshakeable. Then shrilled a trumpet	Сомкнуты несокрушимо. / Вдруг раздался горн,
	as a phantom fanfare faintly winding	Дальний отзвук / фанфар донесся
1835	in the hill from hollow halls far under;	Из-под холма полого, / из дворцов подземных,
	a creaking portal with clangour backward	Со скрипом и скрежетом / проход растворился,
	was flung, and forth there flashed a throng,	И вперед навстречу / толпа высыпала,
	leaping lightly, lances wielding,	Прыжками проворными, / потрясая копьями,
	and swift encircling seized bewildered	Окружила стремительно / ошеломленных странников,
1840	the wanderers wayworn, wordless haled them	И, взяв под стражу, / без слов повела
	through the gaping gateway to the glooms beyond.	Сквозь зияющий / зев ворот во мрак.
	Ground and grumbled on its great hinges	С грохотом повернулись / на огромных петлях
	the door gigantic; with din ponderous	Громадные врата, / громко лязгнув,
	it clanged and closed like clap of thunder,	Захлопнулись / с громовым ударом,
1845	and echoes awful in empty corridors	И отзвук зловеще / под незримыми сводами
	there ran and rumbled under roofs unseen;	Побежал, покатился / по пустым переходам.
	the light was lost. Then led them on	Свет померк. / Повели их дале,
	down long and winding lanes of darkness	По длинным, извилистым / переулкам во мгле,
	their guards guiding their groping feet,	Направляли стражи / их стопы усталые,
1850	till the faint flicker of fiery torches	Покуда бледный / отблеск факелов
	flared before them; fitful murmur	Не сверкнул впереди, / прерывистый ропот
	as of many voices in meeting thronged	Множества голосов / на сборище многолюдном
	they heard as they hastened. High sprang the roof.	Они услышали. / Раздался свод.
	Round a sudden turning they swung amazed,	За поворотом внезапным / застыли они в изумлении,
1855	and saw a solemn silent conclave,	Узрев суровый / совет смолкший,
	where hundreds hushed in huge twilight	Где сотни, стихнув, / в густых сумерках
	neath distant domes darkly vaulted	Под высоко / вознесенным куполом,
	them wordless waited. There waters flowed	Молча, их ожидали. / Воды журчали,
	with washing echoes winding swiftly	Струясь стремительно, / рассыпая эхо,
1860	amid the multitude, and mounting pale	Мимо сонма, и, / бледно мерцая, взметались
	for fifty fathoms a fountain sprang,	Струи фонтана / на полсотни саженей
	and wavering wan, with winking redness	И опадали, алым / отливая тускло,
	flushed and flickering in the fiery lights,	Полыхая и перемигиваясь / в пламени факелов,
	it fell at the feet in the far shadows	К стопам восседающего / средь теней сумрачных
1865	of a king with crown and carven throne.	Владыки венценосного / на резном троне.

	A voice they heard neath the vault rolling,	Глас они услышали, / катящийся из-под купола,
	and the king them called: Who come ye here	Король воззвал к ним: / "Кто вы такие,
	from the North unloved to Nargothrond,	Явились с немилого, / Нарготронду севера,
	a Gnome of bondage and a nameless Man?	Ном-невольник / и безвестный смертный?
1870	No welcome finds here wandering outlaw;	Нет приема здесь / беззаконным преступникам,
	save his wish be death he wins it not,	Иного, кроме / смерти стремительной,
	for those that have looked on our last refuge	Посмевшему узреть / наш приют последний
	it boots not to beg other boon of me.'	Нет у меня / милости иной".
	Then Flinding go-Fuilin freely answered:	Флиндинг го-Фуилин / ответствовал смело:
1875	'Has the watch then waned in the woods of Narog,	"Иль стражи расточились в лесах Нарога,
	since Orodreth ruled this realm and folk?	С тех пор, как Ородрет / принял правленье?
	Or how have the hunted thus hither wandered,	Иль прошли бы мы, / преследуемые, к порогу,
	if the warders willed it not thy word obeying;	Коль охрана бы слова / твоего не ослущалась?
	or how hast not heard that thy hidden archer,	Иль ты не слышал, / как твой лучник сокрытый,
1880	who shot his shaft in the shades of the forest,	Что сквозь лесной сумрак / в нас стрелу послал,
	there learned our lineage, Lord of Narog,	Услыхал родословие наше, / о Владыка Нарога,
	and knowing our names his notched arrows,	И, узнав имена, / боле в нас не целил
	loosed no longer?' Then low and hushed	Острые стрелы?" / И ропот тихий,
	a murmur moved in the multitude,	Толк и шепот / по толпе прошелся,
1885	and some were who said: "Tis the same in truth:	И рекли некоторые: / "Это правда,
	the long looked-for, the lost is found,	Кого потеряли мы, / кого разыскивали,
	the narrow path he knew to Nargothrond	Вернулся, тропу / в Нарготронд ведая,
	who was born and bred here from babe to youth';	Тот, кто родился / средь нас и вырос",
	and some were who said: 'The son of Fuilin	А другие молвили: / "Сына Фуилина
1890	was lost and looked for long years agone.	Долгие годы, / потеряв, мы разыскивали.
	What sign or token that the same returns	По какой примете / его опознаем мы?
	have we heard or seen? Is this haggard fugitive	Ужель сей бродяга / со спиной склоненной,
	with back bended the bold leader,	Изможденный, измученный / - наш вождь отважный,
	the scout who scoured, scorning danger,	Разведчик, пробиравшийся, / презрев опасность,
1895	most far afield of the folk of Narog?'	Дальше всех за пределы / из племени Нарога?"
	'That tale was told us,' returned answer	"Повесть поведана", / - ответ последовал
	the Lord Orodreth, 'but belief were rash.	Владыки Ородрета, / - "Но нет ей веры.
	That alone of the lost, whom leagues afar	Ужель единственный / из плененных узников,
	the Orcs of Angband in evil bonds	Орками Ангбанда / в жестоких оковах
1900	have dragged to the deeps, thou darest home,	Брошенных в бездну, / удачей иль доблестью
	by grace or valour, from grim thraldom,	Ты вырваться сумел / из рабства страшного -
	what proof dost thou proffer? What plea dost show	Чем подтвердишь ты? / Чем ты поручишься,
	that a Man, a mortal, on our mansions hidden	Что в живых остаться / смертному следует,
	should look and live, our league sharing?'	Человеку, узревшему / наши чертоги?"

1905	Thus the curse on the kindred for the cruel slaughter	Так помутило сердце его / проклятье племени
	at the Swans' Haven there swayed his heart,	За резню жестокую / в Лебединой Гавани,
	but Flinding go-Fuilin fiercely answered:	Но Флиндинг го-Фуилин / молвил яростно:
	'Is the son of Hurin, who sits on high	"Иль сын Хурина, / высоко восседающего
	in a deathless doom dreadly chained,	Смерти не ведая, / в страшных оковах,
1910	unknown, nameless, in need of plea	Безымян, безвестен, / чтоб в обеленье нуждаться,
	to fend from him the fate of foe and spy?	Доказывать, он / - не враг, не лазутчик?
	Flinding the faithful, the far wanderer,	Флиндинг верный, / странник, прошедший
	though form and face fires of anguish	Сквозь пламя пыток, / встретив страдания,
	and bitter bondage, Balrogs' torment,	Сквозь горечь плена / и бичи балрогов,
1915	have seared and twisted, for a song of welcome	Истощен, изувечен, / по возвращении
	had hoped in his heart at that home-coming	На песню приветную / в сердце надеялся,
	that he dreamed of long in dark labour.	Мечтая о ней / за трудами тяжкими.
	Are these deep places to dungeons turned,	Иль превратились / эти пещеры
	a lesser Angband in the land of the Gnomes?'	В подземелья Ангбанда / под властью Номов?"
1920	Thereat was wrath aroused in Orodreth's heart,	Ярость вскипела / в сердце Ородрета,
	and the muttering waxed to many voices,	Ропот сердитый / по чертогу пронесся,
	and this and that the throng shouted;	Тут и там в толпе / раздавались крики,
	when sweet and sudden a song awoke,	Но вдруг внезапный / напев нежный,
	a voice of music o'er that vast murmur	Глас мелодичный / над молвью и гомоном
1925	mounted in melody to the misty domes;	Взметнулся музыкой / под туманный купол,
	with clear echoes the caverned arches	Звонким эхом / резные арки
	it filled, and trembled frail and slender,	Наполнил, / затрепетал напев
	those words weaving of welcome home	Песни радушной, / приветствия страннику,
	that the wayweary had wooed from care	Что с первых пор / исцеляла усталость,
1930	since the Gnomes first knew need and wandering.	Как Номы познали / нужду и скитания.
	Then hushed was the host; no head was turned,	Стихла толпа, / обернуться не смея,
	for long known and loved was that lifted voice,	Ибо все любили / сей голос высокий,
	and Flinding knew it at the feet of the king	И Флиндинг узнал его, / у подножья престола,
	like stone graven standing silent	Возвышаясь безмолвно / изваянием каменным,
1935	with heart laden; but Hurin's son	С тяжелым сердцем, / но в сыне Хурина
	was waked to wonder and to wistful thought,	Пробудилась тоска, / и, дивясь, озирал он
	and searching the shadows that the seat shrouded,	Сумрак и тени, / престол скрывавшие,
	the kingly throne, there caught he thrice	Трон королевский, / и трижды заметил
	a gleam, a glimmer, as of garments white.	Блик, отблеск / белого одеяния.
1940	'Twas frail Finduilas, fleet and slender,	То была Финдуилас, / быстрая, стройная,
	to woman's stature, wondrous beauty,	В полную силу / красы блистающей
	now grown in glory, that glad welcome	Ныне расцветшая, / слово приветствия
	there raised in ruth, and wrath was stilled.	Возвысила в жалости, / смирив возмущенье.
	Locked fast the love had lain in her heart	Долго в душе ее / любовь таилась,
1945	that in laughter grew long years agone	Возросшая в радости / в давние годы,
	when in the meads merrily a maiden played	Когда в детстве / на лугах веселых
	with fleet-footed Fuilin's youngling.	Она играла / с Флиндингом юным.
	No searing scars of sundering years	Шрамы страшные лет, / минувших в разлуке,
	could blind those eyes bright with welcome,	Не могли обмануть / сих глаз сияющих,
1950	and wet with tears wistful trembling	Горящих радушием, / блиставших слезами
	at the grief there graven in grim furrows	При виде бедствий, / избороздивших морщинами
	on the face of Flinding. 'Father, ' said she,	Чело Флиндинга. / "Отец, - рекла она, -
	'what dream of doubt dreadly binds thee?	Что за морок страшный / тебя сковал сомненьем?
	'Tis Flinding go-Fuilin, whose faith of yore	Это Флиндинг го-Фуилин, / в чьей верности в древности
1955	none dared to doubt. This dark, lonely,	Не смел сомневаться / никто, и с ним
	mournful-fated Man beside him	Человек печальный / судьбы скорбной,
	if his oath avows the very offspring	Коль он поручился, / что се - сын
	of Hurin Thalion, what heart in this throng	Хурина Талиона, / чье сердце посмеет
	shall lack belief or love refuse?	Усомниться в вере / иль в любви отказать?
1960	But are none yet nigh us that knew of yore	Нет ужель средь нас / встарь знававших
	that mighty of Men, mark of kinship	Человека могучего, / чтоб родства приметы
	to seek and see in these sorrow-laden	Искать и найти их / в челе и чертах,
	form and features? The friends of Morgoth	Скорбью измученных? / Друзья Моргота
	not thus, methinks, through thirst and hunger	Не так, мне мнится, / сквозь голод и жажду,
1965	come without comrades, nor have countenance	Приходят одни, / без отряда оружного,
	thus grave and guileless, glance unflinching.'	Не смотрят сурово, / печально и прямо".
	Then did Turin's heart tremble wondering	Тут сердце Турина / встрепенулось
	at the sweet pity soft and gentle	Навстречь ее / состраданию нежному,
	of that tender voice touched with wisdom	Мягкому голосу, / полному мудрости,
1970	that years of yearning had yielded slow;	Плода долгих лет, / тоской наполненных,
	and Orodreth, whose heart knew ruth seldom,	Ородрет, жалость / знававший редко,
	yet loved deeply that lady dear,	Любил глубоко / дочь ненаглядную,
	gave ear and answer to her eager words,	И, слух склонив / к словам ее страстным,
	and his doubt and dread of dire treachery,	Сомненья свои, / и страх предательства,
1975	and his quick anger, he quelled within him.	И ярость скорую / смирил в сердце.
	No few were there found who had fought of old	Немало нашлось / тех, кто в битве бился,
	where Finweg fell in flame of swords,	Где пал Финвег / в пламени мечей,
	and Hurin Thalion had hewn the throngs,	И Хурин Талион / повергнул орды,
	the dark Glamhoth's demon legions,	Темных Гламхот / войска несметные,
1980	and who called there looked and cried aloud:	Тех, кто вгляделся / и вслух воскликнул:
	Tis the face of the father new found on earth,	"Вот лицо отца, / вновь увиденное,
	and his strong stature and stalwart arms;	Стать его мощная, / руки сильные,
	though such care and sorrow never claimed his sire,	Хоть чело отцовское / так печаль не пятнала,
	whose laughing eyes were lighted clear	Глаза его светлые / всегда улыбались,
1985	at board or battle, in bliss or in woe.'	На войне иль пиру, / в веселье иль в скорби".
	Nor could lack belief for long the words	Никто не смел / сомневаться боле,
	and faith of Flinding when friend and kin	Когда узрели / лицо Флиндинга
	and his father hastening that face beheld.	Друзья его, родичи / и отец примчавшийся.
	Lo! sire and son did sweet embrace	Зрите! Крепко обнялись / отец и сын
1990	neath trees entwining tangled branches	Под ветвями сплетенными / дерев склоненных
	at the dark doorways of those deep mansions	На пороге чертогов, / возведенных в глубинах
	that Fuilin's folk afar builded,	Роднею Фуилина / когда-то прежде,
	and dwelt in the deep of the dark woodland	Где жили они / в глуши чащобы,
	to the West on the slopes of the Wold of Hunters.	На запад от склонов / Нагорья Охотников.
1995	Of the four kindreds that followed the king,	Из четырех племен, / за королем последовавших,
	the watchtowers' lords, the wold's keepers	Бдящих башен владык, / стражей нагорья,
	and the guards of the bridge, the gleaming bow	Дозорных моста, / дуги мерцающей,
	that was flung o'er the foaming froth of Ingwil,	Изогнувшейся / над пенной Ингвиль,
	from Fuilin's children were first chosen,	Были первыми / дети Фуилина,
2000	most noble of name, renowed in valour.	Прославлены доблестью, / благородны рожденьем.
	In those halls in the hills at that homecoming	В чертогах этих / в час возвращенья
	mirth was mingled with melting tears	Смешалось веселье / со слезами пролитыми
	for the unyielding years whose yoke of pain	Над годами страданий, / согнувшими тяготами
	the form and face of Fuilin's son	Осанку гордую / сына Фуилина,
2005	had changed and burdened, chilled the laughter	Чело его омрачили, / охладили смех,
	that leapt once lightly to his lips and eyes.	Прежде легко / с уст слетавший,
	Now in kindly love was care lessened,	В доброте и любови / бремя ослабло,
	with song assuaged sadness of hearts;	Песни утолили / сердец печали,
	the lights were lit and lamps kindled	Лампады затеплились, / светильники воссияли
2010	o'er the burdened board; there bade they feast	Над столами накрытыми, / на пир последовали
	Turin Thalion with his true comrade	Турин Талион / с товарищем верным
	at the long tables' laden plenty,	За длинные столы, / от угощенья ломящиеся,
	where dish and goblet on the dark-gleaming	Из дерева навощенного, / полированного, сверкающего
	wood well-waxed, where the wine-flagons	Где блюда, и чаши, / и кувшины винные
2015	engraven glistened gold and silver.	Гравировкой сияли / золотой и серебряной.
	Then Fuilin filled with flowing mead,	Там Фуилин наполнил / медом текучим,
	dear-hoarded drink dark and potent	Темным, крепким / питьем драгоценным,
	a carven cup with curious brim,	Кубок резной, / по краю затейливо
	by ancient art of olden smiths	Искусством древних / кузнецов изготовленный,
2020	fairly fashioned, filled with marvels;	Украшенный дивно, / красы чудесной.
	there gleamed and lived in grey silver	Жило в серебре / сером, мерцающем
	the folk of Faerie in the first noontide	Племя Фаэри / в первый полдень
	of the Blissful Realms; with their brows wreathed	Блаженных Земель - / в венках золотых,
	in garlands golden with their gleaming hair	С волосами сияющими, / по ветру вьющимися,
2025	in the wind flying and their wayward feet	С легкими стопами, / по лугам невянущим,
	fitful flickering, on unfading lawns	По полянам порхающими / прихотливо,
	the ancient Elves there everlasting	Эльфы давних времен / там в вечном веселье
	danced undying in the deep pasture	Танцевали беспечно / на тайных пажитях
	of the gardens of the Gods; there Glingol shone	В садах богов, / там Глингол сияла,
2030	and Bansil bloomed with beams shimmering,	И Бансиль блистал / лучами белыми,
	mothwhite moonlight from its misty flowers;	Лунный свет изливая / из бутонов благоуханных,
	the hilltops of Tun there high and green	Вершина Туна / вставала в травах,
	were crowned by Cor, climbing, winding,	Коронована Кором, / и по склонам карабкался
	town white-walled where the tower of Ing	Град белостенный, / где башня Инга
2035	with pale pinnacle pierced the twilight,	Бледным шпилем / прошивала сумерки,
	and its crystal lamp illumined clear	И кристалл маяка / сверкал, озаряя
	with slender shaft the Shadowy Seas.	Тонким лучом / Моря Теней.
	Through wrack and ruin, the wrath of the Gods,	Сквозь гибель и беды, / сквозь гнев богов,
	through weary wandering, waste and exile,	Изнурительное изгнанье, / скитанья и скорби
2040	had come that cup, carved in gladness,	Прошла эта чаша, / создана в счастье,
	in woe hoarded, in waning hope	В невзгодах хранима, / средь надежд увядающих,
	when little was left of the lore of old.	Когда мало осталось / от мудрости древней.
	Now Fuilin at feast filled it seldom	На пиру наполнял ее / Фуилин редко,
	save in pledge of love to proven friend;	Лишь другу проверенному / в любви подвержденье,
2045	blithely bade he of that beaker drink	Испить из кубка / поднес он весело,
	for the sake of his son that sate nigh him	Ради сына своего, / рядом с ним восседавшего,
	Turin Thalion in token sure	Турину Талиону, / в знак союза,
	of a league of love long enduring.	Любви и дружества / на долгие годы.
	Hurin's child chief of Hithlum,	"О чадо Хурина, / вождь Хитлума,
2050	with mourning marred, may the mead of the Elves	Омраченный печалью, / пусть мед эльфов
	thy heart uplift with hope lightened;	Душу твою / надеждой наполнит,
	nor fare thou from us the feast ended,	Не покидай нас / по окончанью пира,
	here deign to dwell; if this deep mansion	Соизволь остаться; / коль своды сумрачные
	thus dark-dolven dimly vaulted	Сих чертогов пещерных / тебе не противны,
2055	displease thee not, a place awaits thee.'	Место достойное / тебя ожидает".
	There deeply drank a draught of sweetness	Меда глоток / сделал глубокий
	Turin Thalion and returned his thanks	Турин Талион, / благодарность горячую
	in eager earnest, while all the folk	Ему в ответ вознеся / всем сердцем.
	with loud laughter and long feasting,	Веселье громкое / и долгое пиршество,
2060	with mournful lay or music wild	Печальные повести, / напевы волшебные
	of magic minstrels that mighty songs	Менестрелей, сплетавших / песни могучие
	did weave with wonder, there wooed their hearts	С чудесным искусством, / сердца их очистили
	from black foreboding; there bed's repose	От черных предчувствий. / Приготовлено гостю
	their guest was granted, when in gloom silent	Было ложе для отдыха, / когда во мгле
2065	the light and laughter and the living voices	Голоса умолкли / и смех утих,
	were quenched in slumber. Now cold and slim	Огни погасли, / в сон погрузившись.
	the sickle of the Moon was silver tilted	Месяца серп / склонился серебряный
	o'er the wan waters that washed unsleeping,	Над водою недреманной, / зыбкими волнами
	nightshadowed Narog, the Gnome-river.	Ночного Нарога, / реки Номов.
2070	In tall treetops of the tangled wood	В ветвях сплетенных / вершин древесных
	there hooted hollow the hunting owls.	Ухали гулко / совы, охотясь.
	Thus fate it fashioned that in Fuilin's house	Так судьба судила, / что в доме Фуилина
	the dark destiny now dwelt awhile	Приют на время / нашелся року
	of Turin the tall. There he toiled and fought	Высокого Турина. / Воевал и трудился
2075	with the folk of Fuilin for Flinding's love;	Он с родом Фуилина / из любви к Флиндингу,
	lore long forgotten learned among them,	Средь них изучал / древнюю мудрость,
	for light yet lingered in those leaguered places,	Забытую ныне, / ибо в землях хранимых
	and wisdom yet lived in that wild people,	Теплилось сияние / ее средь племени,
	whose minds yet remembered the Mountains of the West	Хранившем в памяти / пики Запада
2080	and the faces of the Gods, yet filled with glory	И лики богов, / благословенном
	more clear and keen than kindreds of the dark	Боле народов, / живущих во мраке,
	or Men unwitting of the mirth of old.	Иль смертных, не ведавших / радости древней.
	Thus Fuilin and Flinding friendship showed him,	Так Флиндинг и Фуилин / дружество выказали,
	and their halls were his home, while high summer	Был дворец ему домом. / Успело лето
2085	waned to autumn and the western gales	Смениться осенью, / с ветвей усталых
	the leaves loosened from the labouring boughs;	Бури с запада / листву оборвали,
	the feet of the forest in fading gold	Корни деревьев / покрыв бурым,
	and burnished brown were buried deeply;	Глубоко зарыв / в тусклое злато.
	a restless rustle down the roofless aisles	Наполнив шепотом, / немолчным шорохом
2090	sighed and whispered. Lo! the Silver Wherry,	Колоннады лесные. / Ладья серебряная
	the sailing Moon with slender mast,	Луны под парусом, / с мачтою стройной,
	was filled with fires as of furnace golden	Огнем пылающая, / очагу подобная,
	whose hold had hoarded the heats of summer,	Хранящему лета / жар драгоценный,
	whose shrouds were shaped of shining flame	Со снастями, свитыми / из светлого пламени,
2095	uprising ruddy o'er the rim of Evening	Поплыла, багровея, / по просторам Вечера
	by the misty wharves on the margin of the world.	У туманных пристаней / на крае мира.
	Thus the months fleeted and mightily he fared	Так текли месяцы, / Турин странствовал
	in the forest with Flinding, and his fate waited	В лесах с Флиндингом, / и судьба его медлила,
	slumbering a season, while he sought for joy	Задремав на время, / покуда радость
2100	the lore learning and the league sharing	Искал он в мудрости / и делил дружбу
	of the Gnomes renowned of Nargothrond.	С Номами прославленными / Нарготронда.
	The ways of the woods and the land's secrets	Тайны земли / и тропы лесные
	by winter unhindered whether snow or sleet	Постиг он быстро, / в путь отправляясь,
	he wandered far, he learned swiftly	Зимы не страшась, / закален непогодой,
2105	to weathers hardened, or slanting rain	Равнодушен к снегу, / дождю или граду,
	from glowering heavens grey and sunless	К ледяному ливню, / косо хлеставшему
	cold and cruel was cast to earth,	С серых, суровых / небес бессолнечных,
	till the floods were loosed and the fallow waters	Покуда потоки / не хлынули полноводно,
	of sweeping Narog, swollen, angry,	Воды Нарога, / в ярости все сметая,
2110	were filled with flotsam and foaming turbid	Помутившись, полнясь / пеной и мусором,
	passed in tumult; or twinkling pale	Не промчались с ревом, / не распахнулся,
	ice-hung evening was opened wide,	Бледно блистая, / простор вечерний,
	a dome of crystal o'er the deep silence	Купол кристальный / над тишью глубокой
	of the windless wastes and the woods standing	Безветренных пустошей, / чащоб застывших,
2115	like frozen phantoms under flickering stars.	Подобных призракам / под звездными переливами.
	By day or night danger needless	Днем и ночью / без нужды Турин
	he dared and sought for, his dread vengeance	Искал опасности, / ненасытно
	ever seeking unsated on the sons of Angband;	Месть неся / сынам Ангбанда,
	yet as winter waxed wild and pathless,	Но зима наступила / на бездорожье,
2120	and biting blizzards the bare faces	Завыли вьюги / над нагими вершинами,
	lashed and tortured of the lonely tors	Хлеща мучительно / холмы глухие
	and haggard hilltops, in the halls more often	И пустынные склоны / - и стал появляться
	: was he found in fellowship with the folk of Narog,	Чаще Турин / в чертогах Нарога,
	and cunning there added in the crafts of hand,	Обрел он у Номов / уменья в ремеслах,
2125	and in subtle mastery of song and music	В мастерстве утонченном / песен и музыки,
	and peerless poesy, to his proven lore	В искусстве слагания / стихов несравненных
	and wise woodcraft; there wondrous tales	Вдобавок к испытанной / мудрости следопыта,
	were told to Turin in tongues of gold	Сказаниям Турин / внимал златоустов
	in those mansions deep, there many a day	День за днем / в дворцах подземных,
2130	to the hearth and halls of the haughty king	Где в чертогах / владыки надменного
	did those friends now fare to feast and game,	Собирались друзья / на пир и забаву,
	for frail Finduilas her father urged	Ибо Финдуилас / отца убедила
	to his board and favour to bid those twain,	К сим двоим / быть благосклонным,
	and it grudging her granted that grimhearted	Сердце скрепя, / согласился суровый
2135	king deep-counselled -- cold his anger,	Король скрытный, / на жалость нескорый,
	his ruth unready, his wrath enduring;	Владыка злопамятный, / чей гнев холоден.
	yet fierce and fell by the fires of hate	Но в груди его / свирепая ненависть
	his breast was burned for the broods of Hell	К порожденьям преисподней / полыхала люто
	(his son had they slain, the swift-footed	(Сын был сражен его / быстроногий
2140	Halmir the hunter of hart and boar),	Ими, Халмир, / ловчий оленей),
	and kinship therein the king ere long	И вскоре король / родство обнаружил
	in his heart discovered for Hurin's son,	В сердце своем / с сыном Хурина,
	dark and silent, as in dreams walking	Молчаливым, мрачным, / погруженным в думы
	of anguish and regret and evergrowing	О страданьи, сожаленьи, / о вечно растущем
2145	feud unsated. Thus favour soon	Долге вражды, / неутоленной мести.
	by the king accorded of the company of his board	Вскоре Турин / в войско вошел
	he was member made, and in many a deed	Королевской милостью, / и множеством подвигов,
	and wild venture to West and North	Странствий рискованных / на север, на запад,
	he achieved renown among the chosen warriors	Стал он прославлен / меж первых воинов
2150	and fearless bowmen; in far battles	Меж бесстрашных стрелков, / в боях далеких,
	in secret ambush and sudden onslaught,	Скрытных засадах, / нападеньях внезапных,
	where fell-tongued flew the flying serpents,	Когда злоязыкие / жалили змеи -
	their shafts envenomed, in valleys shrouded	Стрелы летучие / с остриями отравленными,
	he played his part, but it pleased him little,	Роль играл он свою, / но мало радовался,
2155	who trusted to targe and tempered sword,	Лишь мечу / и щиту доверяя,
	whose hand was hungry for the hilts it missed	По рукояти / клинка тоскуя,
	but dared never a blade since the doom of Beleg	И все ж не смея / меча коснуться
	to draw or handle. Dear-holden was he,	После гибели Белега. / Дорог был
	though he wished nor willed it, and his works were praised.	Турин соратникам, / к тому не стремясь,
2160	When tales were told of times gone by,	Окружен почетом, / того не желая.
	of valour they had known, of vanished triumph,	Раз рассказ повелся / о былых свершеньях,
	glory half-forgot, grief remembered,	Древних горестях, / прошлых победах,
	then they bade and begged him be blithe and sing	Попросили Турина / спеть весело
	of deeds in Doriath in the dark forest	О деяньях в Дориате, / в дебрях лесных,
2165	by the shadowy shores that shunned the light	На брегах тенистых, / от света сокрытых,
	where Esgalduin the Elf-river	Где Эсгалдуин, / поток эльфийский,
	by root-fenced pools roofed with silence,	Мимо омутов, / укрытых молчанием,
	by deep eddies darkly gurgling,	Прудов у корней, / водоворотов бурлящих,
	Rowed fleetly on past the frowning portals	Мимо хмурых врат / Тысячи Пещер
2170	of the Thousand Caves. Thus his thought recalled	Тек стремительно. / Вспомнились Турину
	the woodland ways where once of yore	Тайные тропы, / по которым когда-то
	Beleg the bowman had a boy guided	Белег-охотник / водил отрока,
	by slade and slope and swampy thicket	Сквозь густые заросли, / по лощинам и склонам
	neath trees enchanted; then his tongue faltered	В лесах зачарованных, / и запнулся язык его,
2175	and his tale was stilled. At Turin's sorrow	И повесть прервалась. / Печаль Турина
	one marvelled and was moved, a maiden fair	Удивила и тронула / деву нежную,
	the frail Finduilas that Failivrin,	Финдуилас, / именем Фаиливрин,
	the glimmering sheen on the glassy pools	Светлым бликом / на Иврин-озере
	of Ivrin's lake the Elves in love	Эльфы недавно / прозвали с любовью.
2180	had named anew. By night she pondered	Погружалась в думы / дева ночами
	and by day wondered what depth of woe	И днем дивилась, / что за бездны горя,
	lay locked in his heart his life marring;	В сердце сокрытые, / его судьбу омрачают,
	for the doom of dread and death that had fallen	Ибо участь ужасную / и смерть, постигшую
	on Beleg the bowman in unbroken silence	Белега-лучника / обходил молчанием
2185	Turin warded, nor might tale be won	Стойко Турин, / и о скитаньях совместных,
	of Flinding the faithful of their fare and deeds	Правды о деяньях / не удавалось добиться
	in the waste together. Now waned her love	От верного Флиндинга. / Поблекла любовь ее,
	for the form and face furrowed with anguish,	Ибо страданья / чело его исказили,
	for the bended back and broken strength,	Спину согнули, / лишили силы,
2190	the wistful eyes and the withered laughter	Померкли очи, / угасла улыбка
	of Flinding the faithful, though filled was her heart	Верного Флиндинга, / хоть душа ее полнилась
	with deepwelling pity and dear friendship.	Глубокой жалостью / и нежной дружбой.
	Grown old betimes and grey-frosted,	Постарев преждевременно, / поседев до срока,
	he was wise and kindly with wit and counsel,	Был он мудр и добр / словом и делом,
2195	with sight and foresight, but slow to wrath	Одарен предвиденьем, / но не доблестью безрассудной,
	nor fiercely valiant, yet if fight he must	На ярость нескор, / хотя сражений
	his share he shirked not, though the shreds of fear	Отнюдь не бежал / он, хоть тени ужаса
	in his heart yet hung; he hated no man,	В душе его жили. / Не ведал он ненависти,
	but he seldom smiled, save suddenly a light	Но улыбался редко, / озарялось только
2200	in his grave face glimmered and his glance was fired:	Чело его мрачное, / глаза загорались,
	Finduilas maybe faring lightly	Коль Финдуилас видел / он, скользящую
	on the sward he saw or swinging pale,	По травам, мелькающую / бликом бледным,
	a sheen of silver down some shadowy hall.*	Серебряным отблеском / в сумрачных залах.
	Yet to Turin was turned her troublous heart	Но к Турину обратилось / сердце ее встревоженное,
2205	against will and wisdom and waking thought:	Воле вопреки, / наперекор намереньям,
	in dreams she sought him, his dark sorrow	Во снах, отыскав его, / скорбь она
	with love lightening, so that laughter shone	Исцеляла любовью, / и снова в очах его
	in eyes new-kindled, and her Elfin name	Разгоралась радость, / и пылко слетало
	he eager spake, as in endless spring	С уст его / эльфийское имя,
2210	they fared free-hearted through flowers enchanted	Вечной весной / бродили беспечно
	with hand in hand o'er the happy pastures	Вместе они / по полянам цветущим
	of that land that is lit by no light of Earth,	Страны, неземным / сияньем залитой,
	by no moon nor sun, down mazy ways	Проходя немало / троп перепутанных,
	to the black abysmal brink of waking.	И черным казался / час пробужденья.
2215	From woe unhealed the wounded heart	От скорби неисцеленная / душа раненная
	of Turin the tall was turned to her.	Турина статного / к ней обратилась.
	Amazed and moved, his mind's secret	Изумлен и взволнован, / стремленья сердца
	half-guessed, half-guarded, in gloomy hour	Страшась разгадать, / в час тоскливый
	of night's watches, when down narrow winding	Полуночных бдений, / в тяжелых раздумьях
2220	paths of pondering he paced wearily,	Узкие тропы / измеряя шагами,
	he would lonely unlock, then loyal-hearted	К сокровенному обращался, / но во имя верности
	shut fast and shun, or shroud his grief	Гнал прочь эти думы, / иль горе топил
	in dreamless sleep, deep oblivion	Во сне без грез, / забытьи глубоком,
	where no echo entered of the endless war	Где не было места / боям бесконечным,
2225	of waking worlds, woe nor friendship,	Вьяве гремевшим, / горю иль дружбе,
	Bower nor firelight nor the foam of seas,	Ни плеск прибоя, / ни пламени отблеск
	a land illumined by no light at all.	Ни света луч / сей земли не касался.

	! hands unholy, ! heart of sorrow,	"О длани нечистые! / о душа несчастная!
	! outlaw whose evil is yet unatoned,	О преступник, чье зло / еще не искуплено!
2230	wilt thou, troth-breaker, a treason new	Обет нарушивший, / предательство новое
	to thy burden bind; thy brother-in-arms,	Добавишь ли к бремени, / брата, соратника,
	Flinding go-Fuilin thus foully betray,	Флиндинга подло / предать ли посмеешь,
	who thy madness tended in mortal perils,	Того, кто берег / тебя, обезумевшего,
	to thy waters of healing thy wandering feet	Средь смертных опасностей, / слабые стопы
2235	did lead at the last to lands of peace,	Твои привел / к исцеляющим водам,
	where his life is rooted and his love dwelleth?	И после - в земли / любви своей?
	O! stained hands his hope steal not! '	Нет, рукам недостойным / не украсть надежд его!"
	Thus love was fettered in loyal fastness	Так любовь была скована / верностью дружеству,
	and coldly clad in courteous word;	Облачена в холодные / слова учтивые,
2240	yet he would look and long for her loveliness,	Но все-таки Турин, / по красоте тоскуя,
	in her gentle words his joy finding,	Ликом девы / любовался тайно,
	her face watching when he feared no eye	Обретая радость / в речах ее кротких,
	might mark his mood. One marked it all --	Стремления свои / от всех скрывая.
	Failivrin's face, the fleeting gleams,	Но видел все - / на челе Фаэливрин,
2245	like sun through clouds sailing hurriedly	Проблеск стремительный, / подобный солнцу,
	over faded fields, that flickered and went out	Над полями увядшими / мелькнувшему в тучах,
	as Turin passed; the tremulous smiles,	При виде Турина, / улыбки робкие,
	his grave glances out of guarded shade,	Мрачные взоры / его украдкой,
	his sighs in secret -- one saw them all,	Тайные вздохи - / один все видел,
2250	Flinding go-Fuilin, who had found his home	Флиндинг го-Фуилин, / домой возвратившийся
	and lost his love to the lying years,	И любовь потерявший, / предан временем,
	he watched and wondered, no word speaking,	Он смотрел и дивился, / не молвя ни слова,
	and his heart grew dark 'twixt hate and pity,	Разрываясь / меж ненавистью и жалостью
	bewildered, weary, in the webs of fate.	Сердцем измученным, / в сетях судьбы.
2255	Then Finduilas, more frail and wan	Финдуилас, / побледнев, ослабнув,
	twixt olden love now overthrown	Брошена меж любовью / былой, померкшей,
	and new refused, did nightly weep;	И новой, отвергнутой, / рыдала ночами,
	and folk wondered at the fair pallor	И народ дивился / прозрачной бледности
	of the hands upon her harp, her hair of gold	Ее перстов на арфе, / золотистым прядям,
2260	on slender shoulders slipped in tumult,	По тонким плечам / рассыпанным в беспорядке,
	the glory of her eyes that gleamed with fires	Блеску очей, / озаренных пламенем
	of secret thought in silent deeps.	Сокровенных дум, / сокрытых молчанием.
	Many bosoms burdened with foreboding vague	Тяготились многие / неясной тревогой,
	their glooms disowned neath glad laughter.	Но предчувствия / их веселье рассеивало.
2265	In song and silence, snow and tempest,	В молчанье и песнях, / в снегах и метелях
	winter wore away; to the world there came	Зима пролетела, / пришел на свет
	a year once more in youth unstained,	Новый год, / незапятнанный, юный,
	r were leaves less green, light less golden,	Ни листвы зеленей, / ни лучей золотистей
	the flowers less fair, though in faded hearts	Бутонов благоуханней / весна не видывала,
2270	no spring was born, though speeding nigh	Хоть противились ей / сердца омраченные,
	danger and dread and doom's footsteps	Хоть судьба ужасная, / опасность смертельная
	to their halls hasted. Of the host of iron	Подступала к порогу. / Пришли вести
	came tale and tidings ever treading nearer;	О войске стальном, / непрестанные слухи
	Orcs unnumbered to the East of Narog	Об ордах орков, / к востоку от Нарога
2275	roamed and ravened on the realm's borders,	На границах королевства / рыскавших,
	the might of Morgoth was moved abroad.	Мощь Моргота / вперед двинулась.
	No ambush stayed them; the archers yielded	Засады бессильны были, / стрелки отступали
	each vale by vale, though venomed arrows...	Из долины в долину, / хоть ядовитые стрелы...

Комментарии: 3, последний от 27/06/2014. © Copyright Дж.Р.Р.Толкиен (перевод: Амарин Эарвендэ) (amarinn@yandex.ru) Размещен: 14/02/2013, изменен: 03/04/2014. 1045k. Статистика. Поэма: Переводы Переводы Скачать FB2		Ваша оценка:
Аннотация: Перевод аллитерационной поэмы "Повесть о детях Хурина" ("Турин, сын Хурина, и дракон Глорунд").

Дж.Р.Р.Толкиен Повесть о детях Хурина

Дж.Р.Р.Толкиен
Повесть о детях Хурина