Амал Раф : другие произведения.

Мамаево побоище с высоты татарской колокольни

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


Оценка: 4.18*5  Ваша оценка:

  
   Если верить СЛОВУ СОФОНИЯ РЕЗАНЦА (Задонщина), Куликовская битва произошла "меж Дона и Непра", т.е. на территории современной Украины, в связи с чем традиционный взгляд на события более чем шестисотлетней давности нуждается в некоторой корректировке
  
  
  1.ТРАВМА
  
  
  
  В отличие от Хомы Брута я не прятался в меловом кругу, не читал из Псалтыри и не осенял себя крестом, отводя взоры нечистых... Напротив! Отстояв три минуты в кабинете приемной комиссии, я был готов позавидовать гоголевскому бурсаку... Сколько внимания! И гроб на двенадцати колесиках, и нетопыри, и черт знает что еще! А тут... В упор не видят! Игнорируют! Шумнуть их, гадов?! А что - выйти и хлопнуть дверью!.. Потом войти и опять - ею же!.. Мысль понравилась. Я уж было потянулся к выходу, когда один из моих мучителей вдруг очнулся и выдавил из себя:
  - Вам чего?
  'Наконец-то!'
  - Мне бы аттестат свой забрать...
  - Зачем?
  'Наповал бьет, собака! Специально их этому учат?..'
  - Чтобы забрать... Взять чтобы...Унести с собой...
  - Да не волнуйся ты так. Это я уже все понял. Причина-то в чем? На экзамене срезался?..
  - Ну, да, завалил.
  - Понятно. Ну и что?
  'Какой он тупой!..' Я вновь начал терять терпение.
  - У вас мои документы. Они мне нужны. Дайте их мне, и я уйду. Все.
  - Да, пожалуйста!.. Вон их сколько... А вот ты не горячись и послушай: набрать надо десять баллов, верно?
  - Верно.
  - Давай считать: у тебя сейчас двойка по рисунку...
  - У меня сейчас тройка.
  - Ну, знаешь!..
   Весь, тихий до того омут ожил, будто в него плеснули кипятку. Тройка! У всей нечистой компании сами собой поднялись веки и к юноше бледному, тянувшему из меня жилы, пришла подмога. Ничего такая, симпатичная.
  - Три балла у тебя есть, так?
  - Там вообще пятерок не было. Ни одной... - попытался я себя выгородить.
  - Вот видишь! Три у тебя уже есть, остается набрать еще только семь.
  - Угу...
  - Тебе нужно получить тройку по русскому - это уже шесть, и четверку по математике - вот уже и десять. Проходной балл.
  'Как она выглядит эта четверка по математике? Как два плюс два? Я бы не отказался...'
  - Чего молчишь?
  - Математику мне не сдать.
  - Ну, хоть на тройку.
  - Даже на тройку. Математику мне не сдать.
  Заклинание подействовало. Я получил свои бумажки и свободу идти на все четыре стороны. Из темных коридоров Архитектурно-строительного техникума я вышел на свет. Впереди было почти целое лето и никакой жизни. А года за полтора до того...
  
  Была у нас в школе учительница математики. Молодая такая, неопытная... В очках. Год меня учила, другой учила, а на третий возьми, вдруг, да задумайся - с чего бы это вдруг я стал такой двоечник? И взялась меня подтягивать, впряглась, как конь в борону. Увы... То был путь в одну сторону и борьбу за мою бессмертную душу она проиграла - я оказался куда тупее, чем с виду казалось. Полная непроходимость иксов и игреков, исключительная невосприимчивость к формулам и неспособность к анализу. И бедняжка махнула рукой - логический аппарат у меня не работал. Совсем...
  
  Дети наивны. Им говорят, что история такая же наука как физика или ботаника, и они верят. Специально обученные дяди и тети пересказывают суконным языком изложенные в учебниках байки, добавляя от себя то, что ни в какие параграфы не лезет, а для детей это откровение: 'Ну, надо же, как оно все на самом-то деле было!..' Наша служивая на уроках истории делилась таким сокровенным, что я и тридцать лет спустя не забыл: оказывается,
  богатырь Пересвет, убиен будучи на поединке, не пал тут же с коня, а (внимание!) удерживаясь верхом воротился к своим хоть и мертвым, да в седле! А вот Челубей, убитый ничуть не больше русского героя, грянулся оземь, да так и волочился за своей лошадью самым неприглядным, не заслуживающим уважения образом, из чего все знающие люди тут же сделали вывод: 'Мамаю-то - кердык!' Что по их слову и свершилось на реке Непрядве, на быстром Дону, на поле Куликове!
  Я был не такой как все. Начиная с национальности. И когда весь класс радостно повалил на перемену, празднуя победу, я не бежал вместе со всеми... Я шел. И думал: Как же это так? В Куликовской битве встретились два войска - русское и татарское. Значение той битвы для Руси огромно - вопрос стоял гамлетовский: быть или не быть? Вследствие чего Дмитрий Иванович (Донской), представлявший Россию (Русь), рекрутировал в свое войско небывалое количество воинов - 150 тысяч человек. Мамай, представлявший противную (татарскую) сторону, преследовал цели не столь масштабные и значимые - убийства, грабеж, насилье, поругание святынь и т.п., но, тем не менее, привлек силы еще более значительные, нежели московский князь - 200 тысяч.
  Информация к размышлению: русских, пришедших сокрушать Мамаеву силу, могло быть и больше, но рязанцы изменили, противоестественным образом переметнувшись на сторону врага. В то же время в татарском войске некоторую его часть составляли наемники-инородцы и, собственно татар было несколько меньше заявленного Мамаем числа. Если всех недостающих (рязанцев у русских) прибавить, а всех лишних (генуэзцев и косогов у татар) - в шею, результат будет таков: при полной мобилизации и русских, и татар выходило, примерно, поровну. Из чего сам собой напрашивался вывод: во второй половине четырнадцатого века численность обоих народов была приблизительно равной.
  А далее начинались загадки... Минуло без малого шестьсот лет и из населения Советского Союза, насчитывавшего 250 миллионов человек, 130 миллионов составляли русские. А татары? Их не могло быть 130 миллионов! Я бы заметил... Не могло быть и 120 миллионов: Советский Союз не вокзал для двоих, а семья братских республик и братских же народов, в них счастливо обитающих.
  Кроме русских и татар в СССР встречались и украинцы, и белорусы, и армяне, и... Кого только не было! И каждый, независимо от национальности, был Родиной любим, за исключением евреев, которых все и так, безо всякой любви уважали за практичность и изумительную способность пересечь однажды госграницу в направлении Израиля, что где-то у черта на рогах. Так вот: 120 миллионов - это на всех нерусских граждан СССР. Как было их делить юному мне, когда историческая справедливость требовала максимальное число миллионов присвоить татарам, а простая житейская смекалка тянула назад, призывая к предельной деликатности, осмотрительности и скромности в распределении квот? Из двух крайностей я выбрал золотую середину - поделил 120 пополам. Осмыслив полученный результат, чего-то вдруг застеснялся и уступил нерусским братьям и сестрам еще десять миллионов. Доведя число татар до 50 миллионов человек, следовало бы успокоиться, но не тут-то было... Мысли было уже не остановить - как это так?! Два близких, хоть и не родственных народа рядом жили, вместе росли и вот один из них превращается в могучего красавца, а на другого и глядеть-то мука - завалященький какой-то, неказистый... Сто тридцать миллионов душ против пятидесяти. Самым простым было бы свалить все на последствия той самой Куликовской битвы - татар-то полегло куда больше чем русских! Но да что с того? Полигамия (многоженство), принятая среди татар, уже через одно поколение свела бы на нет демографический кризис, в то время как при моногамии (у русских) убыль мужской части населения переживалась бы куда труднее, оказывая длительное негативное влияние на рост численности всего народа. Тогда что?
  Я ясно видел следы некой загадочной катастрофы, но что это была за катастрофа и когда она приключилась, мог только гадать... Массовый переход татар в православие и русификация? Смешанные браки? Голод в Поволжье? Ответа не было. Как не было ответа и на другой вопрос: почему в нашей, самой справедливой на свете стране вторая (или, все-таки, третья?) по численности нация представлена среди других, куда более малочисленных народов всего лишь автономией, в то время как украинцы, белорусы, армяне и иже с ними имеют собственную государственность (союзные республики)? Почему в Ашхабаде есть киностудия, а в Казани ее нет? С какой стати столько внимания прибалтам, закавказцам и среднеазиатам, при полном почти забвении жителей Поволжья, Урала и (о, незнание истории крымских татар!) Крыма? И чем объяснить такое отношение именно к татарам? Где любовь, или хотя бы уважение?
  
  Если б я все так и гадал, да делил еще год-другой, то все бы, глядишь, и обошлось: закончил бы свои восемь классов и со спокойной душой поступил в техникум, а там, быть может, и в институт, но... Враг человеческий не дремлет и знает какую свинью кому подложить - мне достался пухлый том Большой Советской Энциклопедии с Тасманией, Тауэром и татарами... Открыл на нужной странице, нашел нужную строчку и, минуту спустя со мной было все кончено.
  'Татары (казанские, астраханские, сибирские ...),..., численность...' Вот тут меня и контузило... Аж в глазах потемнело! Никакие не 50, и даже не 30, не 20 и не 10!.. Шесть миллионов человек! Шесть! На одного современного татарина приходился 21 с половиной русский! Сейчас-то я знаю, какие пробелы зияли в моих расчетах, но уж так нас учили... А в ту минуту... Если б ко мне подошла говорящая лошадь и спросила: 'Как дела?', я бы не удивился, а тут же отравил ее никотином безо всякой пощады, чтоб неповадно было, скотине... В таком я был состоянии. Нужно ли говорить, что хороших оценок по математике и прочим, требующим сообразительности предметам, я больше не видал. В отделе мозга, где складываются цифры и решаются уравнения, у меня красовалась дыра, сквозь которую можно было изучать звездное небо.
  
  А жизнь шла свом чередом. И никому не было дела до того, что творится у меня в голове. И это было правильно - в моих мыслях и Фрейд, вместе с Юнгом запутались бы, в мозгах и черт ногу сломал. Я тащил службу в армии, мел дворы, крутил баранку автомобиля, торговал водой на Курском вокзале, рисовал - все это не требовало большого ума и, можно было жить как все, что я и делал. Но... Враг человеческий не дремал, и решил подложить мне новую свинью, больше прежней; а первую - забрать.
  
  'День М' я читал год. Без выходных. С любой страницы, в любом месте, из любого положения... Вдоль и поперек уже знал, а все к ней, книжке этой тянуло. Как собаку Павлова к настольной лампе. Кстати: говорят, что собака, отравившись (жрет-то все, без разбору), ищет траву какую-то - то ли рвотное это для нее, то ли вяжущее... Накануне едва ползала, язык вывалив, а прошел день - не узнать! И нос по ветру, и хвост пистолетом. Подозреваю, со мной то же самое было, правда, не день - год целый на излечение ушел... Мозги все-таки, не кишечник, хотя бы и тонкий. Но помогло. Поставил меня Виктор Суворов на ноги и понял я через него главную на свете вещь: 'История пишется для одних дураков...' А, прочитав 'Империю' Фоменко-Носовского, узнал и продолжение: '...другими дураками' и, соединив вместе обе половины магической этой формулы, ощутил, как земля уходит из-под ног, раздаются вширь горизонты, и чем дальше, тем сильнее захватывает дух и закладывает уши...
  
  
  
  2.ЧЕРЕПАХА С ОТВЕРСТИЕМ (особый след)
  
  
  1826 год. Императорской академией наук России объявлен конкурс, имеющий своей темой вопрос:
  'Какие последствия произвело господство монголов в России, и именно, какое имело оно влияние на политические связи государства, на образ правления и на внутреннее управление оного, равно как на просвещение и образование народа?'
  Срок представления работ - 1 января 1829 года. Результат: от соискателей получена одна рукопись на немецком языке, академией наук признанная неудовлетворительной. Прошло 3 года, и та же Императорская академия вновь объявила конкурс, предваряя вопрос, составленной в самых изысканных выражениях вводной:
  'Владычество Монгольской династии, известной у нас под именем Золотой Орды, у магометан под названием Улуса Джучи или Чингизова ханства Дешт Кипчакского, а у самих Монголов под названием Тогмака, было в течение почти двух с половиною веков ужасом и бичом России. Оно держало ее в узах безусловного порабощения и располагало своенравно венцом и жизнью князей ее. Владычество сие долженствовало иметь более или менее влияния на судьбу, устройство, постановления, образование, нравы и язык нашего отечества. История сей династии образует необходимое звено Российской истории, и само собой ясно, что ближайшее познание первой не только служит к точнейшему уразумению последней в сем достопамятном и злополучном периоде, но и много способствует к пояснению наших понятий о влиянии, которое Монгольское владычество имело на постановления и народный быт России...
  Со всем тем, однако, не достает у нас достоверной истории сего поколения Монголов... Каждый, ближе освоившийся с сим предметом, легко согласится в том, что все, доселе сделанное в сем отношении, отнюдь не удовлетворительно...
  Усладительна мысль, что при нынешнем столь благоприятно изменившемся состоянии наук в России подобное предприятие не есть более невозможное... С каждым годом возрастает число знатоков и любителей Восточной словесности... Академия уже ныне может предложить задачу, коей решение кроме основательных сведений о Российском языке и истории требует столь же глубокого познания языков восточных, а именно, магометанских.' Далее следовала задача:
  'Написать историю Улуса Джучи, или так называемой Золотой Орды, критически обработанную на основании как восточных, особенно магометанских историков и сохранившихся от Ханов сей династии монетных памятников, так и древних русских, польских, венгерских и прочих летописей и других, встречающихся в сочинениях современных европейцев, сведений'.
  
  Обжегшись на молоке, Императорская академия старательно дула на воду, но напрасно взывала она к любителям и знатокам 'Восточной словесности' - результат был тот же: за 3 года на ее суд представлена вновь одна-единственная работа, и как вы, возможно, уже и сами догадались, снова на немецком языке. Неудачник первого конкурса пытался взять реванш во втором. И вновь неудачно. Самое обидное, что история борьбы Императорской академии наук России с немцем на этом и закончилась. Академики не придумали игре продолжения, устав за 9 лет от того, что треклятый аллеман, этот спаниель несчастный, каждый раз приносит вместо газеты тапочки... А жаль. Должен, непременно должен был состояться третий конкурс на тему: 'Какие последствия произвело господство Монголов, и именно какое имело оно влияние на политические связи, на образ правления и на внутреннее управление, равно как на просвещение и образование самих Монголов?'
  И было бы русской академии хорошо, а немцу - смерть.
  
  Ровно 800 лет тому назад, некто, именем Темучин был провозглашен Великим Ханом всех монголов и получил от курултая титул Чингиз-хан. Титула такого никто до него не носил, что и не удивительно - слово Чингиз (Тенгиз) означает 'море' и, за неимением в Монголии как самого моря, так и слова, его обозначающего, заимствовано у тюрок. Как бы там ни было, назначение состоялось и дела у монголов пошли в гору. Когда ангел смерти явился за душой пресловутого Темучина, Монгольская держава занимала чуть не половину ойкумены и являла собой образец военного и гражданского устройства. Минули века и в конце XIX века в некоторых областях, населенных монголами, начали подумывать о собственной государственности... Могучая держава, оставленная Чингиз-ханом своим потомкам, куда-то задевалась - исчезло буквально все: гремевшая на весь мир столица, дороги, которые в эту столицу вели; испарились несметные сокровища, награбленные со всего света, растаяло оружие, которым сокровища эти были добыты... Забылись и ремесла, и навыки управления... Целая эпоха минула, не оставив по себе даже призрачного следа - даже древняя история завоевателей полумира, 'Сокровенное сказание монгол' для самих монголов было сокровенным, то есть тайным, пока не попало в руки заезжим иностранцам, каковые им (не в силах долее скрывать) и поделились... Загадочное исчезновение величайшей из империй не давало ученым покоя, и ученые потянулись в Монголию выуживать, выкапывать, вырывать из земли ее тайны... Копнули так, что весь мир ахнул - в пустыне Гоби обнаружились косточки возрастом в десятки, а то и в сотни миллионов лет! Кладбище динозавров! А вот от времен Чингиз-хана, не столь отнюдь далеких, осталось куда меньше, чем от мезозоя - упоминания заслуживает каменная черепаха с отверстием, в которое (как говорят специалисты) вставлялись свежие указы любимого императора. Считается, что законодательные акты высекались на каменных скрижалях, чему лично я не верю. Бумага практичней. А уж как ее использовали поголовно (!) неграмотные дети степей, я благоразумно умолчу...
  
  
  
  3.ПОБЕДА ДОРОГОЙ ЦЕНОЙ
  
  
  Представим себе ситуацию: тихий майский вечер, в глубине кладбища, то и дело озираясь по сторонам, возле могилы присел мальчик с большой холщевой сумкой через плечо... Вы неправильно меня поняли - мальчик Петя вовсе не за 'этим' пробрался на кладбище: совсем рядом его дом, где имеются все удобства - добежал бы, если что... И не стоит его бояться - он не хулиган, он не собирается громить кувалдой надгробья, рисовать на них свастики и писать: 'Смерть жидам'. Он бы страшно обиделся, если б кто-то о нем мог такое подумать, даже, наверное, заплакал бы... Хотя и не факт. Мальчик Петя - пионер. Юный следопыт. Тимуровец. А, кроме того, еще и отличник, и художник. Он замечательно поет в хоре, посещает кружки, и даже пишет стихи про войну. И вообще... Его все любят. И в школе и дома. А на кладбище мальчик Петя пришел по делу: через два дня 30-я годовщина Победы. Юбилей. В изголовье могилы, возле которой присел Петя, черная полированная плита с фотографией и надписью: 'Иванов Иван Иванович 1903-1969. Скорбим, помним'. Через 2 часа стемнеет, и мальчик Петя, ценя светлое время, принимается за работу.
  Он достает из холщевой сумки кисти, палитру, коробку с красками, Уайт-спирит... И черно-белая фотография оживает под рукой маленького художника! Вместо лысины появляется строгая, очень к лицу Ивана Ивановича идущая, прическа; на серых, прежде, щеках заиграл румянец, а какие великолепные усы расцвели на его лице! Не узнать! Орел! Но и это еще не все - волшебство продолжается: поверх аккуратно замазанной медали 'За отвагу' на груди покойного все четче, все ярче проявляется Золотая Звезда Героя Советского Союза... Да, тут потрудился волшебник! Видела бы Петю в эту минуту мама! Он сам, своими руками вырезал вчера трафарет и теперь губкой оттискивает буквы. Бронзовка на черном мраморе смотрится старым, потемневшим золотом: 'Герой Советского Союза', ниже надпись 'Иванов Иван Иванович', год рождения, год смерти и т.д. и т.п. Пионер Петя поднимается с колен и делает три шага назад, чтобы лучше видеть труды рук своих. Нога натыкается на холмик и Петя едва не падает. 'Не дело!' - думает пионер. - '9 мая здесь должна стоять пионерская дружина со знаменем и барабаном, а тут такие неудобства! Да вон же лопата!' Гордость семьи и школы в два счета сравнивает могилу с землей. 'А здесь, в углу, мы установим транспарант ' Никто не забыт, ничто не забыто'. Алые буквы на ватмане - как кровь на снегу! Чтобы помнили...' Лезвие лопаты поддевает кусок фанеры: серая облезающая краска, какие-то ни то цифры, ни то буквы размытые. 'Превращают кладбище в свалку! Будь на моем месте второгодник Славка - нипочем бы не поднял. Еще и ногой бы пнул... Я так не могу. Я вот возьму ее лучше с собой, да по дороге в мусорный бак-то и брошу. Правильно папа говорит: гадить все мастера...'
  Что бы вы сказали, встретив такого Петю за работой, я не знаю. Надеюсь, - то же, что и я. А я бы сказал, что кроме горячего сердца и более-менее чистых рук, не мешало бы иметь еще и голову. И не холодную, но светлую, по возможности. А то вон что получается...
  
  'Книга для ученика и учителя. Древнерусская литература'. Москва. АСТ. Олимп. 1996. И.К.Крючкова, статья 'Близкая Древняя Русь'. Стр. 599-600.
  'Переходим к памятнику древнерусской литературы, запечатлевшему историческую победу над монголо-татарами, 'Задонщине'.
  Дети рассказывают о сражении на Куликовом поле 8 сентября 1380 года, в котором объединенное русское войско под предводительством князя Дмитрия Ивановича разбило полчища Мамая, об устных народных преданиях и летописях, положенных в основу повести, о сходстве художественного строя 'Задонщины' и 'Слова о полку Игореве', приводят факты из книги С.Соловьева 'об истории Древней Руси'.
  Предлагаю пересказать или зачитать отрывки из произведения. Знакомлю с его особенностями (лирико-эпическое произведение с сюжетной основой и голосом автора). Вместе с ребятами обращаюсь к тексту, чтобы почувствовать жанр. Работаем с репродукцией картины Бубнова 'Утро на Куликовом поле'. Один из учеников рассказывает об обычае перед битвой посылать от каждого войска самого сильного, ловкого и смелого представителя для сражения с противником. Бубнов изобразил Пересвета и Челубея, готовящихся к поединку. Своими вопросами помогаю ребятам увидеть образ каждого из этих воинов, понять, почувствовать настроение русичей и монголов. В битве с Челубеем побеждает Пересвет, но победа достается ему дорогой ценой. Это стало предзнаменованием того, что победит русское войско, но много крови будет пролито за родную землю-матушку'.
  
  Вынужден сознаться, что историю Древней Руси знаю недостаточно - надо бы лучше, ...и книгу Соловьева обсуждать не возьмусь. А вот о картине Бубнова 'Утро на Куликовом поле', не удержусь, выскажусь. Картина эта весьма известная, вспомним: на правой стороне картины - пешее русское войско с иконами и дрекольем; в центре композиции - всадник на белом коне, указывающий вправо от себя рукой с мечом; сзади него - небольшая группа верховых с развевающимся великокняжеским знаменем; на левой стороне полотна, сквозь туман проступают силуэты конных русских воинов. На переднем плане, в рыжей пожухшей траве - молодец в длинной белой рубахе и короткой кольчуге поверх нее, с тяжелым топором в правой руке и круглым щитом в левой. Слева от него (для зрителей - справа) - немолодой воин с копьем, который, пригнувшись вперед, левой рукой придерживает край красного, как кровь, щита. Вспомнили? Так поделитесь, граждане, где же это художник А.П.Бубнов 'изобразил Пересвета и Челубея, готовящихся к поединку'? Некоторые из летописных источников утверждают, что чернец Пересвет участвовал в поединке облаченным в схиму, но даже если художник Бубнов А.П. посчитал возможным изобразить героя Куликовской битвы экипированным как обычный воин, то, почему-то без коня, или верхом, но на заднем плане. Не могла же И.К.Крючкова принять за Пересвета всадника под великокняжеским штандартом?! А Челубей, виденный заслуженной учительницей, чем занят он в русских порядках? Ах, да, 'готовиться к поединку', ожидая, когда хлопнут его сзади по плечу и скажут: 'Ну что, мил друг, пойдем драться?' А если всерьез? Какими вопросами можно помочь 'ребятам увидеть образ каждого из этих воинов', и даже 'почувствовать настроение' того, кого на картине просто-напросто нет?
  Скажу и об обычае перед битвой посылать от каждого войска самого сильного, ловкого и смелого, о котором так долго говорили ученики госпожи Крючковой И.К.: не было такого обычая, традиции, обряда, закона, установленного порядка - назовите его как угодно. НЕ СУЩЕСТВОВАЛО!
  За всю историю Руси известно лишь о двух случаях, подобных поединку Пересвета и Челубея: первый описан в 'Сказании о Кожемяке', второй известен из рассказа 'О единоборстве Мстислава с Редедею'. Все! И если с первым все ясно: Кожемяка, сперва голыми руками, душит печенега, затем, контрольным броском добивает о землю ('матушку', разумеется), то второй случай на полноценный поединок как-то не тянет, разве что на половину. Даю подробности: тмутараканский князь, именем Мстислав (брат Ярослава Мудрого) идет войной на косогов. Война, она и есть война: встали полки друг против друга, сигнала к бою ждут. Тем временем из рядов косожских выезжает добрый молодец, местный князь, звать Редедя и, обращаясь ко Мстиславу, человеческим голосом молвит: 'Чего ради нам дружины губить? Давай-ка лучше промеж себя бороться. Ты победишь - все мое забирай: и имение, и жену, и детей... Землю всю - и ту бери... Ну, а ежели я на тебя сверху залезу - не обессудь...' Мстислав отвечает: 'А давай!' А Редедя уточняет: 'Только, чур, без оружия - чисто классическая борьба!' Мстислав молчит, ни 'да', ни 'нет' своего не высказывает. Как хочешь, так и понимай. И начинают они бороться - валяет Редедя Мстислава как медведь колоду, здоровый черт оказался, а Мстислав из-под него к богородице молитвы возносит, чтобы помогла за подношение... Так ли было, нет ли, но пишут, что через молитвы те и посулы повалил Мстислав Редедю, а чтоб судьбу долее не искушать, зарезал соперника своего в тот же миг. Ножом. Ох, сомневаюсь я, чтобы в грязном сем деле Пресвятая Богородица у Мстислава потатчицей была - исподтишка-то снизу резать куда ловчее...
  Вот так: за 500 с лишком лет, что русская история до Куликовской битвы намеряла, полтора случая всего и набралось. В чем обычай? На редкость нехарактерное явление! Нонсенс, не побоюсь этого слова. А у татар и вовсе ничего такого не было. Ни до, ни после. Ни разу вообще. А то говорят, пишут... Ну да это я легко пережил, а как до победы Пересвета в битве с Челубеем дочитал - что со мной сталось!.. Тут уж я забегал! Тут уж я запрыгал со стулом вместе, тут уж заскакал! Глаза выкатил, рот распахнул: 'Победа дорогой ценой!' - кричу... Спасибо, друзья-товарищи изловили, уняли, успокоили... А я им ту же самую книжку на 176 странице открыл, в нос тычу: 'Читайте, что в 'Сказании о Мамаевом побоище' пишут: 'Уже близко друг к другу подходят сильные полки, и тогда выехал злой печенег из большого войска татарского, перед всеми доблестью похваляясь, видом подобен древнему Голиафу: пяти сажен высота его и трех сажен ширина его. И увидел его Александр Пересвет, монах, который был в полку Владимира Всеволодовича, и выступив из рядов, сказал: 'Этот человек ищет подобного себе, я хочу с ним переведаться!' И был на голове его шлем, как у архангела, вооружен же он схимою по велению игумена Сергия. И сказал: 'Отцы и братья, простите меня, грешного! Брат мой, Андрей Ослябя, моли бога за меня! Чаду моему, Якову - мир и благословение!' Бросился на печенега и воскликнул: 'Игумен Сергий, помоги мне молитвою!' Печенег же устремился на встречу ему, и христиане все воскликнули: 'Боже, помоги рабу своему!' И ударились крепко копьями, едва земля не проломилась под ними, и упали оба с коней на землю и скончались'.
  Кто тут кого победил, по какой цене - одной Крючковой И.К. ведомо. Жаль, конечно, но систему судейства своего она так и не раскрыла ни ученикам, ни учителям, ни нам, грешным. По бальной ли системе, по системе ли 'гол плюс пас', по очкам ли насчитала она Пересвету победу - сия тайна велика есть.
  
  А вот того не легче: 'Бригантина'. 1980. 'Куликовская битва русского народа'. Автор - Федор Шахмагонов.
  'Для истории России, для истории русского народа в своем значении с Куликовской битвой не сравнится ни одно сражение прошлого. Если бы войско Дмитрия Донского было разбито на Куликовом поле, это означало бы гибель нарождающегося Русского государства и физическое истребление русского народа. Победа над русским войском укрепила бы Золотую Орду, позиции Мамая: из темника и правителя Орды за спиной ничтожного хана из дома Чингисидов он стал бы родоначальником новой династии и, объединив под своими знаменами огромные силы, вновь двинулся бы в завоевательные походы на европейские государства'. (стр.5)
  
  Говорят, что история не имеет сослагательного наклонения. Ерунда это - кому надо, тот наклонит. Не пожалеет ни 'нарождающегося Русского государства', ни самого физического существования русского народа. Скажете, это не он, не Шахмагонов Федор покушается, а Мамай планы такие вынашивал? Вам это Мамай сказал? Нет. Шахмагонов. А Шахмагонову сие откуда ведомо? Мамай по секрету сообщил? В виде дружеского совета? Бежи, мол, Федя, пока не потоптал - с меня, поганого басурманина, станется!.. Из каких источников он (Шахмагонов) почерпнул столь грозные вести? Ведь на волоске, можно сказать, висела судьба русских людей, а мы спим спокойно! Где, когда, при каких обстоятельствах намеревался учинить геноцид вышеназванный Мамай, каковы были его мотивы, средства, возможности? И ведь не нас одних это касается - европейские государства чудом уцелели, и на них туча грозная шла... Стоило только Мамаю, за спиной ничтожного хана из дома Чингисидов, сделаться родоначальником новой династии и все, конец цивилизации - ждите, когда индейцы Европу откроют, картошку с помидорами завезут... Жаль, что Шахмагонов такой скрытный - мы бы европосам счет выставили, куда б они делись...
  Но у Шахмагонова все так: совершив очередное открытие, забывает указать клад, из которого таскает на свет диковины. Да и те не самоцветы... Сам же Федор Шахмагонов готов их вновь в землю зарыть. Дважды повторяет, что на Руси времен Дмитрия Донского запоем читали Ксенофонта и Полибия, учась античному военному делу, а на третий раз признает: а хоть бы и не читали, сама логика пешего строя за себя говорит... Или вот еще:
  'Древнегреческий историк Полибий (204-120 гг. до н.э.) в своих книгах 'История римского государства' подробно описывает действие манипулярной фаланги, вооруженной саррисами, и дает описание размеров копий. Историки военного искусства долго спорили о возможной длине копий. Установлено, что длина копий достигала восьми метров. Копье воина первого разряда было в длину три метра. Копье второй шеренги - три метра семьдесят сантиметров, третьей - четыре метра шестьдесят сантиметров, четвертой - пять метров пятьдесят сантиметров, пятой - шесть метров сорок сантиметров, шестой - семь метров пятьдесят сантиметров.
  Когда пеший строй - фаланга, вооруженная такими копьями, выставляла их для боя, то все до единого копья выступали вперед по крайней мере на два метра, образуя дугу, непроницаемую для любого конного наскока или пешего удара. Но мы имеем в виду шесть шеренг. Остальные три шеренги вооружались самыми длинными копьями. Впереди фаланги выступала дуга из девяти копий. Толщина длинных копий доходила до 5,5 сантиметров. Поставленные вертикально и колеблемые во время обстрела, они создавали своеобразный щит для пехоты. Ближе к концам этих копий привязывались конские хвосты. Конский волос развевался над строем и сбивал полет стрелы'. (стр.22)
  
  Я на русском языке не только говорю, читаю и пишу, но еще и думаю. Если мне пишут: 'Толщина длинных копий...', а в следующих предложениях идет отсылка 'они' и 'этих', я понимаю, что речь идет именно о длинных копьях, а не о каких-то других. Что из этого получается? Получается, что в случае обстрела три последние шеренги (это ведь у них длинные копья) ставят свои восьмиметровые палки с привязанными к ним конскими хвостами вертикально и колеблют их, чтобы создать из развевающегося конского волоса своеобразный щит для пехоты. Вопрос: для какой? Девять шеренг - это и есть вся пехота (о какой-то еще, кроме той, что выстроилась в девять шеренг, речи не было), а задние три ряда с вертикально поставленными копьями обеспечивают ее защиту. Снова вопрос: с какой стороны летят стрелы? Сзади или спереди? Каким образом конский хвост, поднятый на высоту третьего этажа, 'сбивает полет стрелы' и, главное - зачем? Чтоб не летало мимо над головой всякое? Чтоб в ножки падало? Я себе чуть голову не сломал об эти проклятые вопросы! И что вы себе думаете? Через две страницы получаю ответ:
  'Мы все время говорили о необходимости защитить строй копейщиков стрелками. Стрелы ордынские были страшным оружием против пешего строя, даже и одетого в железо. Мы несколько раз говорили об уверенности, с какой Дмитрий Иванович двинулся навстречу Мамаю. Что же внушило ему уверенность в победе? Пеший строй саррисс - это значительная сила, но, не подавив ордынских стрелков из лука, этот пеший строй пал бы, как скошенный'. (стр.24)
  
  А как же лошадиные хвосты, которыми как проклятые трясут три задние шеренги, создавая 'своеобразный щит' над впереди стоящей пехотой? Вначале сделали из людей клоунов, а потом перестреляли их как куропаток?! И кто это такие - 'мы', которые 'все время говорили', 'несколько раз говорили'? Что за таинственная группа граждан скрывается под именем Федора Шахмагонова? И что это они пишут:
  'Убойная сила стрелы из арбалета превосходила, по данным средневековых хроник, 1200 футов, т.е. поражала цель более, чем на 400 метров (вообще-то, на 360-ят с мелочью. - А.Р.).
  Железная стрела арбалета-самострела весила не менее трехсот граммов, ее ударная сила была такова, что она пробивала щит, латы и кольчугу воина.
  Устройство арбалета-самострела позволяло вести более прицельный огонь (странное выражение - арбалет не являлся и не является огнестрельным оружием. - А.Р.), чем из лука, обучить стрельбе из арбалета массу стрелков было значительно легче, чем из лука. Арбалет уступал луку в скорострельности. Взамен, арбалетчик снабжался двумя арбалетами, заряжающим и специальным щитоносцем для защиты от стрел противника. Арбалетчики были отдельным родом войска - стрелками. В стрелках и отгадка победы на Куликовом поле, стрельба из самострелов-арбалетов - это и есть та сила, на которую полагался московский князь, смело выступая против численно превосходящего противника.'
  'Не отсюда ли, с Куликовской битвы, берут начало стрелецкие полки московских государей, которые дали все завоевания Ивану Грозному и Алексею Михайловичу Тишайшему, расширявшему пределы от Черного моря до Тихого океана. (Сразу скажу: не отсюда. Стрельцы к арбалетчикам имеют то же отношение, какое костный мозг к интеллекту. - А.Р.)' (стр.26)
  И еще: 'Ордынский лук мог бить прицельно не далее, чем на двести метров, убойная сила его не превышала ста метров'. (стр.30)
  
  Последнее замечание так же верно, как и первое, т.е. никак. Предельная дальность обычного (не крепостного, закрепленного на тяжеленном станке) арбалета не превышала 200 метров. Большой английский лук (по мощности несколько уступавший 'ордынскому') бил в полтора раза дальше, до 300 метров. Стрела из татарского лука и на излете, падая с высоты, способна была убить. Как с силой брошенный метательный нож. А на дистанции 200 метров пробивала не только кольчугу, но и самого человека. Навылет. В скорострельности же самострел уступал (в зависимости от конструкции) луку в 2-10 раз. Арбалет превосходит лук (боевой, не охотничий и не спортивный) лишь по двум параметрам: бронепробиваемости на средних дистанциях и возможности долгое время выслеживать цель.
  Прием, то и дело применяемый Федором Шахмагоновым, в приличном обществе называют софизмом. 'Каждый имеет то, что не терял. Кто рогов не терял, тот рогатый.'
  'Мы (опять это 'мы'! - А.Р.) имеем четкое указание источников, что русское пешее войско было разбито на три полка. Источники не указывают численности полков. Мог ли полк насчитывать 50 тысяч воинов? Это абсурд! Московские воеводы, перенимая строй манипулярной фаланги, не могли игнорировать и ее цифровое выражение, иначе фаланга оказалась бы неуправляемой. 3600 копий в легионе - это не произвольная цифра, она кратна составу манипул. Стало быть, и мы для пешего полка, построенного по принципу манипулярной фаланги, должны принять эту цифру'. (стр.23)
  
  'Московские воеводы, перенимая строй' переняли бы и терминологию: манипула, фаланга, легион, наконец. Крупное русское войско того времени традиционно делилось на полки: Большой, левой и правой руки - собственного численного значения полки не имели, могло быть и 5, и 50 тысяч человек. В зависимости от общей численности всего войска. И в этом не было абсурда, абсурд начался тогда, когда загадочные 'мы' вывели формулу: могли читать античных авторов на Руси, значит читали, а раз прочитали, значит, приняли как руководство к действию. А если они Аристофана читали, что тогда? В театр вооруженные силы бы превратили, или сразу в бардак? Вся концепция строится на 'если, да кабы' и, вот уже не полк, а легион, и не воевода, а стратиг... А раз так, то нате вам еще:
  'Каковы были интервалы между пешими полками? Их вообще могло не быть, они могли не превышать ширины одной манипулы, но мы должны иметь в виду, что Орда могла применить против нашего пешего строя камнеметные машины - баллисты, что уже не раз бывало. Против метательных машин русские военачальники давно, еще со времен борьбы с половцами, применяли гигантские самострелы - 'большие пороки' Тетиву такого самострела, стреляющего бревнами на дистанцию до 1000 шагов, могли натянуть лишь 50 человек. Как же расставить большие самострелы? Только в интервалах между пешими полками, ибо передвигать их во время боя невозможно. ( Там же)
  
  На последние слова предлагаю обратить особое внимание: '...передвигать их во время боя невозможно'. А что мешает? До боя двигали, как хотели, а только до настоящего дела дошло - невозможно с места сдвинуть, параметры не пускают? Метательные машины в Европе (т.н. осадные) имели радиус действия от 50 до 250 метров. Это были чрезвычайно мощные и громоздкие механизмы - целые дома на огромных колесах. Метнет такая дура булыжник в стену - хрясь! Целый зубец отвалился и трещина по кладке побежала... Сильна, даром что одноразовая... Собирали ее, голубушку, на месте, а потом разбирали или бросали за ненадобностью. Колеса-то у нее были не для транспортировки, хоть бы и на десяток верст всего, а для того лишь, чтобы к обстреливаемому объекту придвинуть. Для полевого сражения осадная машина не годилась - на сколько-нибудь значительное расстояние камни или бревна метала она по траектории не настильной, а навесной, и, попасть таким образом в шеренгу противника могла лишь верхом, т.е. чудом. Корректировать стрельбу из подобного механизма можно лишь перемещением вперед-назад. Результат точного попадания - 1-2 убитых, столько же раненых. Средняя скорострельность - 1 выстрел в 5-7 минут. Но Шахмагонов говорит (или говорят, как правильно?) о самостреле, бросавшем бревна на 1000 шагов, что никак не меньше 500 метров - вдвое большем расстоянии, чем рекордное для европейских требюше, катапульт и крепостных арбалетов. Первый вопрос: каким образом 'русские военачальники' добивались стабилизации полета брошенного на 500 метров бревна? Поясню: для того, чтобы стрела летела в цель, а не вставала вдруг в воздухе, как королевская кобра, ее оснащают оперением. Маленькими металлическими или кожаными крылышками украшают и пузатую арбалетную стрелу (т.н. болт). Для стабилизации снаряда или пули в стволе орудия (винтовки, карабина и т.п.) делают нарезы - проходя через канал ствола, такой снаряд (пуля) приобретает вращательное движение вокруг собственной оси, что и удерживает его (ее) на заданной траектории. А вот ядро летит и так - оно круглое. Как летают бревна, да еще на рекордные дистанции мне видеть не доводилось, но вполне могу себе представить - кувырком. И чтобы вот так да на полкилометра... Более, чем полуторное усилие надо сообщить против нормального запуска. Вес бревна от нас утаили, но если это и в самом деле обычное бревно, а не большая стрела и не полено, то натяжение тетивы будет исчисляться уже десятками тонн... Хороша веревочка, средний танк на нее подвешивать?.. И вес самого самострела не многим меньше... А все для чего? А для того, чтобы по камнеметным машинам Орды мазать... А то не раз уже бывало... Один-единственный случай только и приведен в 'Повести о разорении Рязани Батыем', созданной между... 1526 и 1530 годами, т.е. почти через триста лет после описываемых событий...
  'Особый интерес представляет красочное описание подвига Евпатия Коловрата. Безусловно, перед нами запись эпического сказания о богатыре. Даже смерть его необычна. Евпатия поражают из осадных машин, что невозможно в реальном полевом сражении'. (Андрей Амелькин. 'Когда 'родился' Евпатий Коловрат'. Родина. 1997.3-4. стр. 52)
  
  А теперь главный яхонт...
  'Потери Мамая в этом сражении могут быть исчислены по аналогии с Каннами, ибо обстановка в пешей фаланге сложилась похожая. Римляне имели 70 тысяч войска, Ганнибал - 50 тысяч. 48 тысяч римлян было изрублено на поле боя. Почти две трети. Две трети сил Мамая - это около 26 тысяч воинов. (Ф. Шахмагонов считает, что у Мамая было 40 тысяч, у Дмитрия - 25 тысяч человек. Не будем разубеждать. - А.Р.)
  Ганнибал потерял 5500, т.е. одну десятую часть (скорее уж девятую. - А.Р.) войска. Одна десятая для русского войска - 2500 воинов.
  Потери огромные, пало много людей знатных, известных для всей Руси князей, бояр и рядовых воинов'. (Стр.34)
  
  Как вам?.. По моему скромному разумению, это исчисление даже не по аналогии, а по ассоциации... Новое слово в гадании на кофейной гуще. Эпохальное открытие, революция среди игроков в рулетку и скаковых 'жучков'! А спорт больших достижений?! Прежде болельщик маялся у экрана телевизора до финального свистка арбитра, дергался сам, дергал жену, даже курил в комнате... Таков был прежде футбол. Теперь же болельщику достаточно 5-и минут, чтобы определиться со схемами игры двух команд, а затем, используя таблицу Ф.Шахмагонова 'Аналогии и ассоциации в мире отечественного футбола' определить итоговый результат матча. Можно идти пить пиво, дорогой крикнув жене: 'Валь, иди смотреть свою Дубовицкую. Наши все равно продули 6:3. Раззявы...'
  
  Сюрприз! ' Куликовская битва: нетрадиционный взгляд', 'Тайны ушедших веков' Н.Непомнящий, Вече, 2001.
  Н.Непомнящий - составитель сборника и его мы не тронем... Ой! Вы заметили - 'мы' прицепилось...Зараза какая! Профессор Александр Иванович Журавлев, обладатель нетрадиционных взглядов...
  'История и жизнь показывают: как правило, героизм одних - это простое следствие глупости других. Дальнейшие примеры можете приводить сами.
  С Дмитрием же Донским суть дела вовсе не в личном героизме и храбрости войска, а прежде всего в гениальности руководства. Полководец Донской выиграл Куликовскую битву еще до ее начала.
  Мамай проиграл Куликовскую битву в тот момент, когда въехав на Красный холм, отдал приказ разбить на нем свой шатер и развернуть знамя, а значит и штаб. Потому, что этот приказ означал: он принял план битвы, разработанный для него Дмитрием Донским, т.е. принял к исполнению план разгрома своего войска. Сие кажется маловероятным, но это так'.
  'Так как же удалось Дмитрию 'всучить' хану Мамаю свой план битвы? Давайте рассмотрим набор стратегических, тактических, технических и психологических приемов полководца Донского.
  Во все времена, любая армия, особенно обороняющаяся, старалась занять высоты: защищаться с возвышенности, особенно против конного войска, всегда выгоднее. Дмитрий первым расположился на Куликовом поле, однако, высоту не занял, отдал ее Мамаю. Хан Мамай принял эту 'жертву' и в тот момент уже проиграл битву.
  Несколько странно, что такой опытный полководец не задумался, зачем ему подарили господствующую высоту. А сделали это для того, чтобы он глядел и был уверен, что видит. И Мамай не увидел главного: оврагов перед русским правым флангом и засадного полка за лесом, не понял смысла асимметрии и слабости флангов русского войска'.
  'Как казалось Мамаю, с высоты холма он видит все. И он ясно углядел, что наиболее слабым является правый фланг - полк правой руки русских. Он был немногочислен и растянут на большом пространстве'.
  'План битвы напрашивался сам собой: прорвать правый фланг русских войск, выйти в тыл их главным силам, окружить их, парализовать и уничтожить. Так гляделось с холма.
  И Мамай бросил ударные полки своей конницы на русский полк правой руки. Вот тут и проявился первый плод 'подарка', преподнесенного Дмитрием Мамаю. Перед позицией русских оказались два ряда оврагов, не видных с холма. Более того, сами конники увидели эти овраги, лишь подскакав к ним вплотную'. (стр.82-84)
  
  Не увидеть овраг, тем более два ряда оврагов, можно лишь в том случае, если дальний (от наблюдателя) край оврага находится ниже по уровню, чем ближний. Такое возможно лишь на склоне и называется террасами. Но есть нюанс: утро 8 сентября (по старому стилю) 1380 года выдалось туманным. Противники не видели друг друга, пока туман не осел, а сползающий туман проявляет все неровности рельефа так, что надо обладать очень уж 'нетрадиционным взглядом', чтоб линии обрыва не заметить. Есть и другой нюанс: татарская армия была регулярной, но не вся - в походах ее сопровождала иррегулярная легкая конница, казаки. Делилась та на небольшие отряды: сотни, полусотни, десятки и выполняла служебную роль - боевое охранение, обеспечение стоянок, разведку дорог, переправ и т.п. Казацкая конница была исключительно быстрой и маневренной - завязку боя поручали, как правило, ее легким отрядам. Почему Мамай пренебрег этим правилом, профессор Журавлев не сообщает. А заодно, Александр Иванович игнорирует поединок Челубея с Пересветом, так же, впрочем, как и Ф.Шахмагонов. Атака отвлекла...
  'Теперь можете себе представить, что произошло: многотысячная масса кавалерии широким фронтом на огромной скорости влетает в овраг. Задние напирают на передних, уйти в сторону нельзя - атака идет широким фронтом. Овраг был, конечно, завален трупами людей и лошадей. Стремительный налет конницы превратился в медленное продвижение до... второго ряда оврагов.
  Еще раз представьте себе картину: всадники на конях спускаются в овраг, а затем медленно, по одному, поднимаются, вылезают вверх по противоположному крутому склону. А там стоит плотный строй дружинников и спокойно, по одному, избивает этих, переползающих овраг, конников.
  Итак, огромные потери среди лучших батыров, потеря темпа и полная бесперспективность применения массы конницы на местности, пересеченной оврагами.
  После 1-2 часов такого избиения, Мамай приступил к выполнению второго пункта стратегического плана Дмитрия'. (Там же)
  
  Да он просто идиот! Это я о Мамае... 1-2 часа 'такого избиения'!.. Он не увидел оврагов, не провел разведки, загнал свою конницу в овраги и лишь через 1-2 часа до него дошло, что что-то не так... А ведь 'ясно углядел, что наиболее слабым является правый фланг - полк правой руки русских'. Заметил, сколь он немногочислен и растянут, а вот то, что атаки его собственной конницы линии русских войск не достигают - не заметил. Отвлекся на час-другой... Или место это (Красный холм) было заколдованным: взойдет на такое человек и если не зрения, то ума лишается начисто! Не зря Дмитрий оставил его Мамаю - там чудеса, там леший... Жаль, что профессор Журавлев все это придумал...
  '... карта без указания на ее гипотетичность часто печатается и ныне. Но трудно поверить, что оба войска располагались манипулярными фалангами, а редкие перелески и пологие лощины охраняли русских от обходных маневров ордынской конницы. Версия же о непроходимых лесах и глубоких реках давно отвергнута учеными: рельеф и ландшафт Поля в XIV веке были близки к нынешним'. ( Виктор Шавырин. 'Неделимое поле'. Родина. 1997. 3-4. стр.94)
  
  О двойной линии оврагов - ни полслова. Лощины пологие. Главное, Мамай поверил - 'приступил к выполнению второго пункта стратегического плана'...
  'Он решил все-таки ' увязнуть в критической массе в центре'. (стр.84)
  '... Итак, битва идет уже 4-5 часов. В центре - тупик. Между живыми стена из мертвых тел, воины не могут даже приблизиться друг к другу. Критическая масса сработала, и это было хорошо видно с холма'. (стр.85)
  
  Люблю военную терминологию!.. Фланговая атака! Концентрические удары! Прорыв глубокоэшелонированной обороны! Действия перевернутым фронтом! А вот о 'критической массе', применительно к боевой обстановке, слышать не доводилось... Что за 'масса' такая? Как она 'срабатывает'? С какой целью в ней 'увязают'? Будь я физик-ядерщик - может что и понял бы... Профессор Журавлев, Александр Иванович, помилуйте... Вы же не только лекциями живете, но и разумом тоже... Ну, хоть бы пояснение какое дали, намекнули бы, что за 'масса' такая 'критическая' и не бомба?.. До цирка доходит...
  'Впервые в истории впереди головного полка (39-40 тысяч человек) Дмитрий поставил на некотором расстоянии весьма сомнительную, на первый взгляд, защиту - передовой полк из 3-5 тысяч человек.
  Какую же роль мог выполнить небольшой передовой полк, и не лучше ли было просто присоединить, приставить его к головному?
  Давайте вспомним некоторые цирковые номера и физические законы о взаимодействии масс, скоростей, энергии и структур. Может быть, вы видели в цирке такие выступления. Богатырь огромным молотом бьет по большому камню. Камень или раскалывается, или трескается - его структура под действием удара нарушается. Далее кладут человека, покрывают его тонкой каменной плитой, и тот же богатырь-молотобоец бьет по этой плите. Плита разлетается на куски, а человек встает из-под нее цел и невредим. Плита в момент удара разменяла силу удара молота в одной точке на равномерно распределенное давление по всей площади. Вместо мощного удара, разрушающего структуру, на человека было передано некоторое давление'. (стр.83)
  
  Это и есть знаменитая 'критическая масса'? Когда кувалдой по плите, а та по животу?.. А я иной фокус в цирке видел: один клоун другого затрещинами угощает, а в зале смех... Больно, а зритель хохочет - критическая масса сработала... А может не в массах, энергиях и скоростях дело, а в том, что пока другого бьют и шишки у того, другого? А вообще-то здорово придумано...
  'И это не единственная психологическая тонкость, учтенная Дмитрием Донским. Вспомним еще раз о передовом полке. Да, он принял на себя главный удар врага, но это вовсе не значит, что воины его были обречены на уничтожение. Пешие вполне могут противостоять коннице (считается, правда, что передовой, он же 'сторожевой' полк был конным. - А.Р.) при соответствующем вооружении и тактике ведения боя. Например, воины могли создать 'стену' из копий. Несколько рядов дружинников держали копья разной длины - передние короче, задние длиннее, и потому оканчивающиеся на равном расстоянии перед первым рядом. Наступающий конник встречал не одно копье, которое мог либо перерубить топором, либо отклонить щитом, он натыкался на 3-4 копья, одно из которых неизбежно достигало цели'. (Стр.85)
  
  Александр Иванович знает физику и ее цирковые законы, а я - жизнь на ее обыденном, бытовом уровне. И топор мне в руках держать доводилось. А вот копья не держал, врать не буду. Но рубить бы его не стал по-любому. Даже, положив двумя концами на опоры - пружинит, как и любая другая длинная, не гнилая палка. А уж на весу и уважаемому профессору бы не посоветовал - 'после 1-2 часов такого избиения' копье было бы, разве что, в зарубках, а Александр Иванович точно в мыле... Куда удобнее действовать лучковой пилой - не кавалерийское, конечно, оружие, так ведь и топор (хоть и боевой) - не сабля...
  'Еще один парадоксальный аспект этой истории. Никто из историков толком не объясняет, зачем князь Дмитрий перед битвой надел кольчугу простого воина, а свой великокняжеский плащ и знамя отдал одному из бояр - Михаилу Бренку. Однако, именно этот прием привел к психологическому эффекту, определившему первый перелом в битве, т.е. к полному уравновешиванию сил и потере татарами наступательного порыва в центре.
  Дмитрий очень хорошо знал ордынское войско, его полководцев и их способы ведения битвы. Он знал, что весь тактический наступательный порыв каждого из татарских командиров будет направлен на него, командующего русским войском, на его знамя.
  Так и получилось. Все татарские мурзы с разных сторон, не жалея сил и жизней, прорубались к знамени и одежде Великого князя. Остановить их целенаправленный порыв оказалось невозможно: боярина они изрубили и знамя свалили.
  Во все времена потеря знамени и командующего, его гибель или бегство неизбежно вели к психологическому перелому, вслед за которым следовал разгром армии. Вспомните, как успешно этот прием применяли спартанцы или Александр Македонский. А тут получилось все наоборот: парализованы оказались сами татары. Свалив знамя и боярина, они стали издавать ликующие крики. Считая, что битва выиграна, они даже рубиться перестали от радости, напор их поиссяк.
  Однако, этот момент радости оказался для них роковым: русские перешли в наступление. Они-то знали, что татары ошиблись'. (стр.84-85)
  
  А в чем татары ошиблись? В том, что 'Великий князь' оказался ряженым? Что с того? Уничтожен был полностью штаб, а значит, все русское войско осталось без управления. Липовое оно было, нет, но теперь координировать действия русских сил (с объективной точки зрения) стало некому. Организованному сопротивлению пришел конец. А потеря знамени?.. Всякий, кто играл в 'Зарницу', тем паче служил в армии, знает, что такое - знамя! Знамя - это честь полка (дивизии и т.д.), а потеря знамени означает потерю чести. Такая часть существовать не может, она подлежит расформированию. И именно поэтому 'пост номер 1' находится в штабе, возле знамени, и случись что (пожар, наводнение, нападение инопланетян), часовой бросится спасать не папки из Особого отдела, не драгоценное тело командира части, а это полотнище с кистями и бахромой. А нам говорят - замысел! Психологический эффект! Потрясающее предвидение! По мнению Александра Ивановича Журавлева Дмитрий Донской представлял из себя мелкоуголовный тип, а на битву он вывел не войско, а сброд, босяцкую кодлу... Ничего святого! Особенно, если учесть КТО был изображен на великокняжеском знамени... Христос (или Спас), вообще-то... Вот его-то и под копыта, вот его-то и в грязь!.. Чтоб татары ошиблись... И чтоб князь, смешавшись с толпой, уцелел...
  'А оснащение самого великого князя? Он даже не был ранен, хотя и бился в первых рядах. Почему? Его не закололи, не зарубили не только потому, что князь был силен физически, искусен в бою. Даже когда его доставали копьем или мечом, оружие было бессильно против его кольчуги, которую специально для генеральной битвы русские мастера выковали Дмитрию из лучших сортов металла.
  Поверх этой кольчуги он надел броню, т.е. латы не из колец (латы из колец - это нонсенс! - А.Р.), а из металлических пластинок. И сверх всего этого он накинул для маскировки кольчугу простого воина. Его кололи, рубили, били, но ни один татарин так и не смог ни прорубить, ни проколоть три слоя защиты.
  Но удары есть удары. У Дмитрия шлем был помят в нескольких местах, сам князь получил массу ударов и к концу битвы был в состоянии тяжелой контузии. Очевидно, она потом и привела его к ранней смерти в 39 лет. Однако, ни один из русских воинов не видел, чтобы командующий (чем, или кем командующий? - А.Р.) истекал кровью, такого психологического проигрыша Дмитрий не допустил'. (Стр.85-86)
  
  Пафос понятен, но вернемся от лирики к физике. Хорошая кольчуга, сделанная 'специально для генерального сражения' и весит хорошо. С длинным рукавом - свыше 10 килограммов, с коротким (традиционным ) - не менее восьми. Приличные латы - 10-12 кг. Обычная кольчуга - 7. Общий вес, самое малое - 25 кг. Это без шлема (2 кг и выше ), без наручей и поножей. Что такое 25 килограмм? Это вес всего, целиком, западно-европейского цельнометаллического доспеха, какие любят выставлять в музее. Его поставят, он стоит. Ну, в общем, вы меня поняли... Панцирь этот хорош тем, что его вес равномерно распределяется по всему телу. С появлением огнестрельного оружия вес рыцарского снаряжения значительно возрос - т.н. 'максимилиановский' доспех весил до 35 кг. Тяжелее доспехов для боя не делали - вес в 35 килограммов был предельным для человеческих возможностей. Дальше некуда. А у Дмитрия Донского, не имевшего защиты ни для рук, ни для ног - четверть центнера. Плюс шлем с бармицей и наушами. Если бы доспех был полным, то весил бы около 40 кг - для действий в бою вес запредельный. Единственный в своем роде. Рекордный. Но доспех-то не был полным и Дмитрия тем более следовало исключить из команды. Как бы ни был искушен он в бою, силен физически - с ним бы справился любой шустрый шалопай с длинной палкой. У Дмитрия центр тяжести смещен вверх - сделай он одно резкое движение (выпад вперед, вбок, попытку отклониться) и вес его кольчуг и панциря увлечет князя за собой. Под копыта. А если перед тем его угостят кистенем, а шлем у него один, а не три (один на другой надетые), то игра в войну кончится моментально: с его 'защитным' снаряжением князь - не жилец. Быть в бою медлительным (тут он всех превзошел), значит быть беззащитным, т.е. - мертвым. Пусть даже и трижды гениальным.
  'И Мамай делает последнюю ошибку. Он бросает в прорыв все свои резервы.
  Левый фланг русских отброшен, загнут. Татары прорываются вперед, накапливаются и разворачиваются для атаки во фланг и тыл головного полка, оказываясь спиной к засадному полку. Итак, план Дмитрия удался, татары, развернулись тылом к основной ударной силе русского войска. И удар в тыл свежего засадного войска был для татар уже смертельным. Орда Мамая обратилась в бегство.
  ... А Дмитрия нашли на поле боя спящим и еле-еле разбудили. Нервная и физическая усталость, контузия дали себя знать. И князь, безусловно, заслужил этот отдых'. (Стр.85)
  
  - А ведь ты врешь, Василий Иваныч! Извините, Александр Иванович, это не Вам... Фильм ' Чапаев' ни к селу, ни к городу вспомнился. Помните, Чапаев из чугунка картошку высыпал - командиров своих тактике учит... Ну и привирает, конечно. У Вас все не так - есть некоторые неточности, так ведь это еще вопрос - у кого?.. А может, это автор 'Сказания о Мамаевом побоище' изолгался, собака страшная, а я на Вас грешу. Ведь что, стервец, удумал: потерялся, говорит, Дмитрий Иванович, нигде его найти не могут. Владимир Андреевич, князь серпуховской, правая рука Дмитрия 'плакатися' и 'кричати' стал, и 'по полком ездити, и не обрете брата своего. И глагола: 'Братия моя, кто виде или кто слыша своего пастыря? То перво поражен пастырь, и овца разыдутся'. И рекоша князи литовския: 'Мы мним, яко жив есть но уязвен велми, егда в трупе мертвых будет'. А иной рече: 'Аз пятого часа видех его крепко бьющеся с четырма татарины, но нужно бе ему велми'. Юрьевской же уноша, некто Степан Новосилской: 'Аз видех его перед самим твоим приходом, пеша идуща с побоища, но уязвленна велми, того бо деля не дах ему коня, гоним есми трема татарины, по милости божии, едва от них спасохся, а его есми соблюл'. И рече князь Володимир Ондреевич: 'Да известно ли еси видел его. Имите ми, брате, веру; аще кто обрящет брата моего, поистинне боле у нас будет'. Рачителнии же отроцы разсунушася по побоищу по великому. Овии же наехаша Михаила Александровича Бренка и чаяша его великим князем, инии же наехаша князя Федора Семеновича Белозерского, и чаяше его великим князем, зане же приличен бяше. Некии же воини, великии витязи, уклонишася на десную страну в дубраву, единому имя Сабур, а другому Григорей Холопищев, родом же оба костромичи. И мало выехаша с побоища, наехаша великого князя битва велми и отдыхающа под древом березою'. ('Сказание о Мамаевом побоище'. 'Древняя русская литература'. Просвещение. 1980. стр. 147)
  
  Вот кабы во поле береза та стояла, а не 'на десной стране, в дубраве', так я бы молчал как золотая рыба. А все же признайтесь, профессор, - Вы, когда про 'гениальное руководство' писали, кого имели в виду? Ну-ну, замяли...
  
  После 'нетрадиционного взгляда' самое время перейти к 'Другой истории Руси' С.Валянского и Д.Колюжного. Как одному без другого?
  'Известно, что 'стяги' составлялись из 'копий' по 10 воинов в каждом 'копье', 'полки' из 'стягов'. Данных по количеству и численности этих подразделений нет, тем более, что они варьировались в зависимости от конкретных условий. Средние значения: от 20 до 100 воинов в 'стяге', от 3 до 5 'стягов' в полку. Считается установленным, что в 1375 году, чтобы осадить Тверь, князь Дмитрий собрал не менее 22 отрядов и сгруппировал их в несколько полков, коих могло быть от 5 до 10. Взяв минимальные и максимальные значения по каждому параметру, получим, что 'собрав всю силу русских городов и со всеми князьями русскими совокупися' (Рогожский летописец), князь Дмитрий получил армию численностью от 300 до 5000 воинов. А на поле Куликовом было то ли 5, то ли 6 полков, что снижает возможную общую численность армии до 3 тысяч'.
  'Скорее всего, с обеих сторон сражалось 10 - 12 тысяч, а погибло не более 3 тысяч. Это верхняя грань оценки, в реальности все могло быть еще менее значительно: по 3 тысячи воевавших, 300-500 погибших. В таком случае, их вполне могли захоронить на окрестных погостах'. (Стр.282-283)
  
  Правда, хорошо?.. 300-500 погибших с той и другой стороны - это не четверть миллиона одних только русских, как отмечено в источниках. Можно с гордостью утверждать: 'Никто не забыт!', всех захоронили на окрестных погостах. Если бы не две детали... Первая: одних только бояр, посадников и панов (литовских) в русском мартирологе указано больше, чем число ВСЕХ погибших по Валянскому и Колюжному. И вторая: русские полки (без кавычек) никогда не делились на 'стяги' и 'копья'. Вся эта терминология заимствована (скажем мягко) не из русских, а ... из западно-европейских хроник: это рыцарские отряды делились на 'стяги', а те, в свою очередь, на 'копья'. Прием, применяемый С.Валянским и Д.Колюжным, в приличном обществе называется 'подлог'. Французского эквивалента, увы, не знаю.
  
  Нельзя объять необъятное. Все камни, разбросанные по Куликову полю, не собрать. А ведь о каждом, кто их бросил, поэмы стоило бы писать: Бегунова, Чивилихин, Фоменко и десятки тех, кому места не хватило. Я ворчу порой, а ведь на самом деле по-своему всех люблю. Ведь следопыты! Тимуровцы! Кормильцы мои! Сколько фантазии и юношеского задора! Они ведь как лучше хотят, не для себя - для героев прошлого, которых мы, нынешние, мало ценим... И учат они нас, учат, как Родину следует любить, ибо только они любят ее правильно, старательно, по настоящему, всей душой... И не жалеют краски и никого не жалеют, когда речь заходит о том, кого выбрали они себе в кумиры. Какие люди! У них не руки, а крылья (стальные!), не сердце, а пламенный мотор... Им только малости самой и не хватает... Той же, что и мальчику Пете.
  
  
  
  4.КИТАЙСКИЙ ТЕЛЕФОН (особый след)
  
  
  
  Журнал 'Родина', 1997. 3-4. Статья: Соседи называли их 'татарами'. Историк Вадим Трепавлов задает вопросы доктору исторических наук Миркасыму Усманову.
  На вопрос: кто такие татары и кто были их предки, М.Усманов отвечает:
  'Впервые название 'татары' встречается в тюркских рунических надписях VIII века, позднее активно употребляется уже в китайских письменных памятниках (в форме 'дада', 'татань'). Китайцы использовали этот термин по отношению к нескольким народам, жившим к северу от Великой Китайской стены. По их классификации, были татары 'черные', 'белые', 'степные', 'лесные' и даже 'водяные'. Этот этноним, видимо, имел значение 'кочевники в целом', 'степняки в целом' ('Водяной' или 'лесной' степняк, 'степняк в целом' - это звучит! - А.Р.)
  Позднее, во времена образования империи Чингис-хана, этноним 'татары' приобретает военно-политический оттенок. Например, и арабы, и персы называли татарами всех кочевников, состоявших в войсках Чингисидов. Монголы же продолжали именовать себя монголами. Это видно из монголоязычных источников, в которых проводится четкая дифференциация между монголами и татарами. Поэтому и композита 'татаро-монголы', которую мы употребляем, является лишь научным термином, но не имеет исторической основы. Кстати, если один монгол Западного Китая (Синьцзяна) захочет оскорбить другого, то он назовет его ни больше, ни меньше как татарином.
  Итак, я не сторонник того, чтобы свести древних татар к тюркам или к монголам. Скорее всего, на разных этапах исторического развития и тех, и других называли татарами'.
  
  Насчет тюркских рунических надписей VIII века ничего не скажу - тут или веришь, или нет. Встречалось ли в них название 'татары' и в какой форме - это вопрос к тому, кто надписи дешифровал. Значительная доля условности в подобной работе неизбежна. А по сему обратимся лучше к китайцам.
  
  Трудно понять европейцу европейца. Финн таращится на француза, француз - на грека, а тот на немца. Каждый вслушивается в речь другого, звуки знакомые ловит... И ничего! Ничего не понять... Либо учи чужой язык, либо жди когда выучат твой. В итоге все дружно зубрят английский. А вот китайцу, чтобы другого китайца понять, английский ни к чему. И вовсе не в том дело, что все китайцы говорят на одном языке (это не так, между Северным Китаем и Южным - языковая пропасть), а в том, что на одном языке пишут.
  Китайское письмо представляет собой систему не фонетическую, а идеографическую. Если первая оперирует звуками, обозначаемыми при записи буквами, то вторая система состоит из иероглифов, каждый из которых является отдельным словом, понятием. Все иероглифы делятся на шесть категорий, кроме того, могут менять значение в зависимости от интонации. Скажем, написанный русскими буквами слог 'ли' без указания тона его произношения для китайца ничего не значит. Интонированный же имеет множество значений: сила, обряд, холм, зерно, властвовать, стоять и т.д.
  Вам это может показаться сложным, но настоящие сложности начинаются там, где китайцу приходится иметь дело с иностранным словом, не имеющим смыслового аналога в китайском языке. Приходится изворачиваться, подбирая иероглифы сходно не по смыслу, а по звучанию. В итоге, 'французский' произносится как 'фалань-си', 'английский' - как 'ин-цзи-ли', а 'телефон' - как 'де-ли-фен'. Красиво? Красиво. Но уж больно длинно. Тратить три иероглифа в языке, где и один имеет массу значений - ничем не обоснованное расточительство. Проходит какое-то время и все иностранные слова подпадают под сокращение: 'английский' теперь звучит как 'ин', 'французский' - 'фа', 'телефон', соответственно, - 'де'. Кстати, для телефона удалось подобрать китайский аналог - 'дянь-хуа', что означает 'электрический разговор'.
  А теперь вернемся к китайским 'да-да' и 'татань'. Совершенно очевидно, что это калька с иностранного слова, вполне возможно, что со слова 'татары'. И термин этот недолго был в употреблении, раз никому не пришло в голову его сокращать. Кстати, с 'военно-политическим оттенком' он, скорее всего, тоже не употреблялся - на таковой 'оттенок' должны были бы указывать дополнительные, уточняющие смысл обозначения, а их нет. Особую пикантность ситуации придает то, что ни в монгольском, ни в тюркских языках (даже у тех народов, что называют себя татарами) этот термин никак не осмысливается. Такое бывает. С иностранными словами...
  
  Итак, раз эти трое (китаец, тюрок и монгол) отказываются от авторства, приходится искать четвертого... Поищем. Посвищем. Найдем. И скажем: 'Здравствуй, Большой Брат! Как ты здесь оказался'?
  Чудес на свете не бывает. А вот фокусов - сколько угодно. Известен один такой фокус: господа европейцы любили составлять карты, а в тех картах (XVI - XVIII вв.) землю, лежащую на восток от Урала именовали ГРАНД ТАРТАРИЯ. С их ли легкой руки, по своему ли разумению, но и русские картографы те же земли называли Великой Татарией, а всех аборигенов оной, соответственно, татарами. Так появились в отчетах татары енисейские, минусинские, ачинские. Для монголов тоже исключения не делали, чем монголы лучше прочих? И случались коллизии... До сообразительных монголов быстро доходило, что русское к кому-то из них обращение: 'Чего зенки вылупил, татарин?', совсем не то же самое, что выражение: 'Здравствуй, гордый сын степей!', но, чтобы окончательно в сем удостовериться, самый ушлый, обычно, шел на эксперимент... И вежливо отвечал, в тон спрашивающему: 'Дзего дзенги вилу пил татарынь!', после чего пулей уносился в степь, заметив, как страшно разобиженный 'белый человек' тянется за ружьем...
  Монгольский язык беден сильными выражениями. И страшно обидное слово 'татарин' прижилось. Как прижились в русском языке импортные 'шваль' и 'шантрапа' (кальки с французских слов, означавших 'лошадь' и выражение 'не годится'). А к китайцам мудреное слово попало дипломатическим путем. При разделе сфер влияния Китая и России. 'Великая Татария' (большей частью) осталась за последней, таким образом, все 'лесные', 'водяные', 'степные' и прочие 'татань' и 'да-да' оказались далеко по ту сторону от Великой Китайской стены.
  Кто-то, быть может, возразит, что китайские грамоты имеют такую глубокую древность, что не могут описывать события, столь недавние... Блажен, кто верует. Напомню лишь о том, что сквозной счет лет (от Рождества Христова, принятый ныне во всем мире) в Китае появился приблизительно тогда, когда и первый китайский телефон, а до того времени употреблялся единственно 60-летний цикл о 12 знаках и 5 разрядах. Дальнейшие выводы, как говорится, делайте сами...
  
  Не стану вас дольше мучить - то, чему на Востоке не было и нет объяснения, на Западе имело вполне определенный смысл. Слово ТАРТАР - греческое, в Европу пришло из Византии. И означало оно нижнее отделение АДА, специально отводимое для самых заносчивых гордецов, самовлюбленных и дерзких. И место это вовсе не было чистой абстракцией - по мнению византийцев, оно имело вполне земные географические ориентиры. Строго на север. По какому-то странному совпадению на север от Византии располагались Северное Причерноморье, Крым, бассейн Дона и, отчасти, Волги... Где прежде жили и ныне порой встречаются представители народов, именующих себя татарами. Кто-то из них идет служить в дворники, а кто-то заведовать кафедрой истории татарского народа Казанского университета, как доктор исторических наук Миркасым Усманов.
  
  
  
  5.ОСЕННИЙ МАРАФОН
  
  
  'История ничему не учит!' - жалуются историки. А математики помалкивают - у них все хорошо, у математиков. 'Почему?' - спрашивают у математиков историки. И сами же отвечают: 'Потому, что у вас все просто. Плюсы, минусы, корни, степени... Побыли бы в нашей шкуре...' 'А как это?' - вопрошают математики участливо. 'А вот так это - сикосем накось и вдолем поперек. Ферштейн?' 'Ну, так, в общем...' А теперь представим...
  
  Заседание за закрытыми дверями. Строгие сюртуки, стоячие воротники, шелковые галстуки. 'Ну, что ж, приступим...' - обращается к залу председатель и называет первого выступающего. Тот встает.
  - Господа! Таблица умножения - это гигантский шаг в будущее! Уже первые полученные нами результаты показывают - мы на грани грандиозного открытия! Мы всего лишь в одном шаге, от... Извините, я волнуюсь... Коллеги! Соратники мои!.. Братья! Что нам с вами известно? Ноль, помноженный на ноль, дает ноль. Единица помноженная на единицу - единицу. Перед нами стройная логическая система - что на что множим, то и получаем. В ответе. Господа! Следуя данной теории, мы способны двигаться вперед семимильными шагами! Для нас больше не существует тайн, над раскрытием которых человечество билось веками, причем, совершенно безрезультатно, заметьте... А мы с вами в этом зале способны безо всякого усилия выяснить, сколько будет дважды два...
  - Два...
  - Ну, конечно же, два!
  - Все гениальное - просто! Как дважды два...
  - Четыре!
  Зал замирает.
  - Извините, господа, что вынужден был вмешаться. К моему глубочайшему сожалению, восторги по поводу формулы: 'дважды два - два', несколько преждевременны. Милостивые государи! Я с огромным интересом выслушал речь выступавшего перед нами ученого собрата. Его теория крайне остроумна, но, увы, не верна... Берусь это доказать на практике.
  Председатель, обращаясь в зал:
  - Позволим, господа?
  Зал соглашается.
  - Благодарю. У меня в руке самый обыкновенный коробок со спичками...
  - Покажите, не видно!..
  - Пожалуйста. Вот он, этот спичечный коробок.
  - Ну и что? Что это доказывает?!
  - Следите за моими руками... Друзья! Что такое дважды два? Это значит, что из этого коробка надо дважды достать по две спички.
  - Почему именно спички?! Почему не по две бутылки красного сухого вина, или не по два белых кролика?
  - В коробке лежат спички. Я вовсе не собираюсь показывать вам фокусы. Я не индийский факир...
  - Господа, в самом деле...
  - Продолжайте, мы само внимание.
  - Так вот: я достаю две спички, затем еще две... Теперь считаем: одна, две, три,...
  - Я так и знал!..
  - Что такое?..
  - Я так и знал, что этим все закончится! Я сразу же все понял!.. Боже мой... Такими же точно спичками инквизиторы запугивали несчастного Галилея! Старика просто трясло! Не то время, господин палач, вас здесь никто не боится!.. Да-с...
  - Что вы такое несете?
  - Вы знаете, о чем я говорю! Я вовсе не просто так спрашивал вас о кроликах... С кроликами бы у вас не прошло!...
  - Это еще почему?
  - У Вас узкие рукава! Обратите внимание, какие узкие у него рукава!..
  - Вам-то что до моих рукавов?..
  - Вот, вот... Теперь все все поняли. Представьте себе большого пушистого кролика и взгляните на этот узкий рукав. Кролик в нем не поместится! А спичка - сколько угодно... Господа, перед нами шарлатан! И, быть может, революционер...
  - Я бы вас попросил выбирать...
  - Выбрал. Господа, чего же мы ждем?
  Председатель поднимается из кресла и пытается успокоить ревущий, как штормовое море, зал:
  - Господа!.. Господа... Да что же это такое?..
  - Теоретическая крыса!
  - Практический бабуин! Со спичками...
  Председатель яростно звонит в колокольчик и буря медленно затихает.
  - Господа, я прошу всех успокоиться... Завтра нам всем будет стыдно. Все мы взрослые, цивилизованные люди... Позволительно ли нам вести себя как каким-нибудь американским дикарям, снимающим друг с друга скальпы? Я хочу задать один вопрос обоим оппонирующим господам: примирение возможно?..
  - Только на моих условиях!
  - Никогда! Дважды два - четыре!
  - Два..., страшный вы человек!..
  - Я требую прекратить этот поток оскорблений в мой адрес!
  - Он требует! Скажите, какая цаца!.. Престидижитатор и... Герострат!
  - Друзья мои! Ну сколько можно.. Ведь я вас просил... Тем более, что я как будто знаю приемлемое для всех нас решение.
  - Не верю! Этот человек не способен внять голосу рассудка...
  - Сам дурак! Дважды два - четыре! Не меньше!
  - Господа, вы оба не правы! И оба правы - каждый со своей стороны. Математика - это ведь не история, где и так все известно. Ромул убил Рема. Великолепно! Колумб открыл Америку и назвал ее Индией. Прекрасно! А взгляните на наше с вами хозяйство - уравнения с одним, двумя и, даже, тремя неизвестными! Кто это сможет спокойно вынести?! Только мы... Все вместе! Могут ли у нас быть два совершенно разных, но абсолютно правильных ответа? У нас - могут! И в этом наша беда. Человечество еще не готово принять нашу трагическую правду. Для нас самих это оказалось тяжелейшим ударом. Так что же нам делать? Только одно: найти третье решение! Человечество всегда выбирает из двух зол золотую середину. Есть ли она у нас - задаю я себе вопрос и говорю - да! Есть! Между верными, но неприемлемыми для широкой общественности двойкой и четверкой имеется тройка! Как мы упустили ее из виду? Ведь это не два и не четыре, и в то же время не четыре и не два! Пришло время сообщить всему миру то, что теперь уже не вызывает никакого сомнения - дважды два равно трем!
  - Ура, председателю!
  - Как это по-человечески!..
  - Что именно?..
  - Вы что же, ничего не поняли? Дважды два - три! Поздравляю, коллега!
  
  А теперь вернемся на землю. В.В.Карагалов. 'Конец ордынского ига'. Издательство 'Наука'.
  'Какое войско могла выставить тогда Русь при максимальной мобилизации? Другими словами, сколько воинов привел Дмитрий Иванович на Куликово поле?
  Вопрос этот достаточно сложный. Летописные известия о численности русского войска крайне противоречивы и малодостоверны. Ермолинская, Львовская и некоторые другие летописи называли цифру 'близ двухсот тысяч'. В Московском летописном своде конца XV века утверждалось, что 'было всей силы и всех ратей числом с полтораста тысяч или с двести'. Устюжский летописец говорил о 300 тысяч 'рати'. Никоновская летопись уточняла, что от 150 до 200 тысяч воинов было собрано Дмитрием Ивановичем в Коломне накануне похода к Дону, а затем численность войска будто-бы увеличилась вдвое: 'изочли больше четырех сот тысяч воинства конного и пешего' и т.д. Данные летописцев, несомненно, значительно завышены: 400-тысячный рати Русь выставить не могла.
  Крайне противоречивы и мнения историков. А.А.Кирпичников определяет численность войска на Куликовом поле примерно в 36 тысяч человек. Ход его рассуждений весьма прост: известно, что на Куликовом поле было шесть 'полков', а в XVI веке в 'полку' было от 2000 до 6000 ратников (по XIV веку данных нет). Поэтому достаточно перемножить число полков на максимальную известную их численность, чтобы получить искомую цифру. При кажущейся простоте и убедительности этих расчетов, нужно помнить, что полк XVI столетия, являвшийся тактической единицей, несопоставим с 'полком' времени Дмитрия Донского, когда 'полк' являлся частью общерусской рати, объединявший для похода или сражения военные силы нескольких крупных городов и княжеств, и численность его могла быть очень значительной. Военный историк Е.А.Разин определяя численность войска Дмитрия Донского в 50-60 тысяч человек. Он исходил из мобилизационных возможностей страны (в войско можно было привлечь не более 10-15 % населения), возможности переправы за одну ночь через Дон по 5 мостам, площади удобной для битвы части Куликова поля. Но переправа через Дон могла проходить, кроме ночи, и весь день накануне. При расчете, сколько могло 'вместить' Куликово поле воинов, Е.А.Разин предусматривал 'наличие интервалов между тактическими и организационными полками', тогда как летописцы единодушно свидетельствуют о страшной 'тесноте'.
  Другой военный историк А.А.Строков писал о 100-тысячном войске Дмитрия Донского. М.Н.Тихомиров считал 'близкой к истине 'летописную' цифру 100 (что за летопись, где есть такая цифра? - А.Р.) или 150 тысяч воинов'. Б.А. Рыбаков, как бы подводя итоги спорам, указывает, что 'по исчислениям историков', на Куликовом поле 'было 150 тысяч русских воинов и 300 тысяч ордынских'. (стр.38-39)
  
  Ничего не напоминает? Летописцы, которых В.В.Карагалов скопом записал в свидетели (свидетель - тот же очевидец, чего о большинстве, а, скорее всего ОБО ВСЕХ летописцах не скажешь), называют цифру от 200 до 400 тысяч русских воинов. Один лишь Московский летописный свод называет цифру 'с полтораста тысяч', но и тот оговаривается - 'или с двести', что вовсе не одно и то же. Историки же предлагают совсем другого порядка числовые значения - и 36, и 50-60, и 100 тысяч...
  Академик М.Н.Тихомиров идет дальше других и готов согласиться на '150 тысяч воинов', а Б.А.Рыбаков подводит итог: 'по исчислениям историков' (кто такие эти историки? Когда, что, где и как они исчисляли?..) на Куликовом поле было 150 тысяч русских воинов...
  Летописцев историки в грош не ставят: 'данные летописцев, несомненно, сильно завышены!' - такова их принципиальная позиция. Летописцы тоже не лыком шиты - назвав 'сильно завышенные' цифры численности русского войска, принципиально не указывают числа татар... Б.А.Рыбакова сие смущает? Да ничуть! Так даже проще - назвал 300 тысяч ордынцев и в ус не дует! И это еще слава богу! Ведь мог перевалить и за миллион!.. Хорошо, что мнение Рыбакова в мой учебник истории не попало - никакой бы Виктор Суворов мне тогда не помог... Бог миловал! А отвечая на вопрос: 'Какое войско могла выставить тогда Русь при максимальной мобилизации?', ответственно заявляю: если верить нынешней оценке тогдашней численности населения Руси (4 миллиона человек, что, конечно, не факт), то максимальная мобилизация дала бы число равное 800 тысячам человек. Как считал? Очень просто считал: мобилизационные ресурсы любой среднестатистической страны составляют 20 %. Пятую часть населения. Летописные же источники говорят о 5-10 %, а историки спорят, быть, говорят, такого не может, перебор:
  'По подсчетам академика М.Н.Тихомирова, мобилизация для борьбы с Мамаем охватила от двух третей до половины всех возможных военных сил Руси.' (Там же. стр.45)
  
  М.Н.Тихомиров, сам того, как видно, не желая, называет цифры еще большие тех, что дают летописные источники. Мобилизация, это призыв под боевые знамена ГРАЖДАНСКОГО населения страны - военнослужащие мобилизованы быть не могут по определению! 'От двух третей до половины всех возможных военных сил' - это от 13 до 10 процентов ВСЕГО населения тогдашней Руси, т.е. от 520 до 400 тысяч человек. Скорее всего, М.Н.Тихомиров вел отсчет от цифры много меньшей, чем принятые ныне 4 миллиона русских людей во второй половине XIV века. Трудно быть академиком - эти цифры все такие гибкие...
  
  Да разве в цифрах дело? Цифрой кашу не испортишь. Эту кашу вообще испортить нельзя! Впрочем, как и есть...
  Любой, самый обыкновенный человек обладает свободой воли, возможностью выбора. Взять, хотя бы и нас с вами: я в эту самую минуту набиваю на компьютере текст, а могу встать и пойти покурить, или просто так поплевать с балкона. Вы же, читая мной написанное, вольны бросить это занятие и уйти на кухню жарить яишенку, позвонить подруге (другу) или лечь вздремнуть. Перед любым, самым обыкновенным человеком постоянно возникает выбор: что делать? Идти на работу, или взять отгул? Кинуться в драку, или броситься наутек? Быть примерным отцом (матерью), или не быть? В одних и тех же ситуациях мы ведем себя по-разному: в прошлый раз влез в перепалку - оказались муж и жена, вместе же и накинулись... Ну их к бесу! Вчера попробовал текилу. Понравилась!.. И вовсе не нужно быть гением, чтобы научиться разбираться, что такое хорошо и, что такое плохо. Что правильно, а что нет. Не так уж часто мы ошибаемся, опираясь на свой опыт и простой здравый смысл. А Дмитрий Донской был гением, и не каким нибудь, а военным. В подтверждение чего нам тут же приведут в пример одержанную им на Куликовом поле победу. Обладая свободой выбора, он принял... какое бы вы думали, решение?
  
  Зная о готовящемся Мамаем вторжении, Дмитрий Иванович собрал огромное войско, переправился через Оку, вышел к Дону, форсировал и его, и встал на Куликовом поле, ожидая противника. Умно? Куда умнее! До такого даже Фридрих Вильгельм Паулюс не сподвигся! Германский (и, возможно, не только германский) генерал, а затем и фельдмаршал тоже сделал все, чтобы находившаяся под его началом 6-я армия никогда уже не ушла из-под Сталинграда, но даже этому необыкновенному человеку пришлось здорово потрудиться, мороча голову А. Гитлеру уверениями и обещаниями, прежде чем его собственные дивизии и корпуса, оказались в русском 'котле'. А Дмитрий, голубиная душа, совершил то же самое безо всяких усилий! Трехнедельный марш и гигантское общерусское войско в 'мешке'! С востока у него Дон, с юга подходят татары, с запада - литовцы, с севера можно ждать рязанцев. Нанести поражение Мамаю Дмитрий может лишь в том единственном случае, если татарский полководец, не дожидаясь подхода союзников и не тратя времени на основательную подготовку, бросит свою конницу в бой против русской пехоты... Но такое вне всякого вероятия! Рассчитывать на то, что Мамай примет именно это, ничем не мотивированное решение, то же самое, что ожидать от овса, что он придет к лошади. Для Мамая русское войско - это медведь, что вырыл себе яму, из которой сам не способен выбраться. Значит ли это, что на такого, полного еще сил медведя надо опрометью кидаться сверху, рассчитывая одолеть в кулачном бою? Нет, не значит. Дмитрий Мамаю не опасен: атаковать татарскую конницу на три четверти состоящими из пехоты войсками он не в состоянии. И никто не в состоянии, тем более, что Куликово поле и все что его окружает - лесостепь, открытая местность, на которой маневр кавалерии ничто не стесняет. А значит, Мамай и его союзники просто-напросто блокируют Дмитрия со всех сторон, и будут держать в 'ежовых рукавицах' до той поры, пока не выйдут у него припасы, без которых не только немцу, но и русскому - смерть. Красивый замысел?
  Так ведь гений! Зная, как утверждают источники, об измене Олега, князя рязанского, он, князь московский, обходит Рязань стороной (удлиняя себе тем самым дорогу минимум на два дневных перехода), вместо того, чтобы идти прямо в олеговы пределы, громя наиболее слабого и доступного из своих противников. Дело это, пусть страшное и кровавое, но совершенно необходимое - не оставляем же мы заведомому врагу свой дом, с чадами и домочадцами, со всем нами нажитым!.. Где это видано, выворотив из плетня осиновый кол, бежать за тридевять земель, ища встретить супостата, в то время как у самых ваших ворот уже топчется его дружок с топором за поясом? То, что вы его стороной оббежали, а не огрели промеж глаз - достаточная для вас гарантия того, что оставленный безо всякой защиты, с распахнутыми воротами ваш терем не займется, дочиста ограбленный, с четырех сторон? Или, что тот, с топориком, не припустит за вами следом, на бегу примеряясь к вашей широкой, открытой ему спине? Общерусское войско, ведомое князем Дмитрием - огромная, всесокрушающая сила! Но это лишь в том случае, когда вышло оно в чисто да широко поле, и выстроилось в боевые порядки. Иное дело на марше: нескончаемая вереница конных и пеших людей с тысячами подвод, растянувшаяся чуть не на сотню верст... Случись что в одном конце - на другом от том узнают спустя сутки. Но, Дмитрию все сходит с рук... Все его художества, которых во множестве еще насчитается.
  
  Если бы все было так, как о том в учебниках пишется (измена Олега, союз Мамая и Ягайло против Москвы), поведение князя Дмитрия было бы, или мягче - должно было быть иным, нежели то, что имело место. Почему? Да потому, только, что оборона (а везде и всюду действия Дмитрия Донского постулируются как защита собственной страны) строится на вполне определенных принципах.
  
  Первое: определиться с рубежами обороны. Если от противника вас отделяет река, займите войсками свой берег, уделяя особое внимание бродам и иным местам, наиболее подходящим для переправы. Если есть горы - перехватывайте перевалы, занимайте господствующие высоты. Если это лес - рубите засеки, устраивайте завалы на лесных дорогах, подсекайте вдоль них деревья, чтобы в нужный вам момент зажечь сухостой, ройте волчьи ямы и т.п.
  Если подобные меры невозможны, или трудноприминимы (как в случае с Олегом) - используйте всю возможную силу, но добейтесь для себя лучших оборонительных возможностей. Преодолевая рубежи обороны, противник не только тратит силы и время, но и обозначает направление своего удара, давая вам возможность так или иначе парировать его, выбирая лучшее для того место.
  
  Второе: привести в готовность войска. Используйте все имеющееся у вас время для наилучшего освоения приемов ведения боя в строю как отдельными отрядами, так и крупными воинскими массами - навыки управления нужны как войску, так и тем кто его возглавляет. Одновременно необходимо дать каждому рядовому воину достаточную практику владения оружием, которое следует иметь в потребном количестве. Если нет возможности в необходимой мере вооружить всех желающих, следует употребить оставшиеся свободными руки для ведения работ, призванных усилить укрепления, попадающие в зону возможных военных действий.
  
  Третье: обеспечить эвакуацию гражданского населения и всего, что может быть полезно противной стороне. Для этого достаточно заблаговременно известить население угрожаемых районов об опасности вторжения и, через определенное время, провести инспекцию покинутых жителями мест на предмет обнаружения продовольствия, в первую очередь, и фуража, с последующим их вывозом или уничтожением. Армия вторжения, далеко отрываясь от собственных баз снабжения, чрезвычайно чувствительна к отсутствию провианта на занимаемых ею территориях - собственный обоз неспособен обеспечивать потребности крупных военных сил сколько ни будь значительное время.
  В дополнение к вышесказанному, имея к тому желание и возможность, недурно отравить или засыпать землей имеющиеся колодцы, обратить в пепелища брошенные селенья и т.д.
  
  Можно бы продолжить, но и 'четвертое' и 'пятое' будут все теми же прописными истинами. Кто этого не знает? Знают-то все, но именно эти элементарные, чтобы не сказать примитивные вещи, обычно и ускользают от внимания. Дмитрий Иванович к обороне не готовился никак! Пальцем о палец не ударил! И вовсе не потому, что не понимал значения оборонных мероприятий - напротив! Никто другой до него не вел с таким размахом военного строительства, по определению защитного. Это именно при нем Москва получила каменные башни и стены наместо деревянных, это при нем возник вокруг столицы пояс монастырей, с мощными крепостными укреплениями. Во всю эту красоту и великолепие, до сих пор еще радующию глаз, он вколотил огромные деньжищи, но вот зазвучал над страной набат и великий князь московский, собрав вокруг себя толпы и толпы НЕОБУЧЕННОГО ВОЕННОМУ ДЕЛУ НАРОДА, заспешил из страны вон! Есть поговорка: дома и стены помогают, и для КОЕ-КАК ЭКИПИРОВАННОГО ОПОЛЧЕНИЯ это более чем справедливо - под татарскую стрелу умней подставить камень, чем голую, ничем не прикрытую грудь, но такая мысль не посещает ни одну голову! Уходят защитники отечества, уходят всем скопом... Искать ветра в поле, имя коему - Мамай!
  Но историки не зря ели свой кислый хлеб! Они нашли всему объяснение - Дмитрий Иванович спешил упредить своих недругов, не дать им объединить сил несчитанных, немереных! Говоря современным языком, нанес упреждающий удар по самому грозному из своих соперников. Упреждающий, или по другому, превентивный удар это то, что по утверждению Виктора Суворова произвели гитлеровские войска на советской границе 22 июня 1941 года: одновременно с первыми залпами артподготовки массы немецких самолетов вторглись в воздушное пространство СССР и отбомбились по спящим советским аэродромам, а полчаса спустя дивизии Вермахта начали взламывать оборону пограничных отрядов и частей Красной Армии. Версия Суворова не то что бы спорна, скорее недостаточно точна, но главное ясно: упреждающий удар - внезапное, соперником не ожидаемое нападение. Перенесемся же скорее на Куликово поле, посмотрим как внезапно и мощно наскакивает Дмитрий Иванович на поганого Мамая. Вам видно? Мне - нет... Мне совсем другое видится - встал на поле, а ему доносят: 'ближает твой супостат в великой ярости, завтра по утру будет на реке на Непрядве...' И начал по этому поводу светлый князь строить свои полки в ОБОРОНИТЕЛЬНЫЕ ПОРЯДКИ...
  Можем мы представить себе, как 22 июня германская армия, пройдя пару-тройку километров священной советской земли, остановилась, вдруг, как вкопанная и принялась повсеместно окопы рыть? А танковые группы, от греха подальше, отвела обратно в тыл, укрывая по рощицам березовым да дубравам? А авиацию вернула на стационарные аэродромы с наказом в воздух подниматься только на перехват или по особому приглашению ОКВ (Верховного главного командования Вермахта)?.. У меня не получается...
  
  Есть и другие мелкие, но очень уж художественные детали. Куликовская битва состоялась 8 сентября, в день рождества богородицы. В настоящее время этот праздник попадает на 21 сентября. Объясняется это просто: 16 ноября 1917 г. был поставлен на обсуждение, а 24 января 1918 г. принят решением Совнаркома РСФСР 'Декрет о введении в Российской республике западноевропейского календаря', для чего предлагалось: 'Первый день после 31 января сего года считать не 1 февраля, а 14 февраля, второй день - считать 15 и т.д.' Сделано это было потому, что старый стиль летоисчисления, принятый в дореволюционной России (т.н. юлианский) менее точен, чем григорианский календарь: каждые 128 лет в юлианском календаре накапливается ошибка в одни сутки. С помощью обратного счета находим современное значение даты Куликовской битвы - 17 сентября. Так вот: общеизвестно, что Мамай не собирался мериться силами с кем бы то ни было на берегу Дона - он ждал Ягайло, князя литовского, чтобы вместе с ним идти на Русь войной. А теперь считаем: Ягайло к 8 (17) сентября на место встречи не поспел - 30-40 километров не дошел, а значит ранее 9 (18) сентября свидеться с Мамаем ему не грозило. Выступить ранее 10 (19) сентября объединенное татарско-литовское войско тоже никак не могло, а движение конно-пешей рати (с обозами) до Оки заняло бы еще неделю, не меньше. Добавим к тому, минимум, пару дней, потребных на переправу и... Что у нас получается? Конец сентября - начало октября при самом лучшем раскладе. А октябрь на Руси время особое...
  
  'Предписанная директивой ? 35 от 6 сентября 'решающая операция против группы армий Тимошенко, ведущей бои западнее Москвы', должна была привести к победному исходу всей кампании. До Москвы оставалось пройти 300 км. Понимая, что сроки поджимают, Гитлер указывал, что группировка противника на московском направлении 'должна быть решительно уничтожена до наступления зимы.'
  'По замыслу германского командования группа армий 'Центр' должна была тремя мощными концентрическими ударами трех танковых групп и трех полевых армий (из района Духовщины, Рославля и Шостки в восточном и северо-восточном направлениях) расчленить оборону советских войск, окружить и уничтожить их в районах Вязьмы и Брянска и тем самым открыть путь на Москву. В дальнейшем действиями сильных подвижных группировок охватить советскую столицу с севера и юга и одновременно фронтальным наступлением пехотных соединений овладеть Москвой.'
  '7 октября, когда окружение Западного и Резервного фронтов было завершено, германское командование пришло к выводу, что в распоряжении противника нет больше значительных сил, с помощью которых он мог бы противостоять дальнейшему продвижению группы армий 'Центр' на Москву, и поэтому можно сразу же начать преследование разбитых советских войск, пока они не закрепились на новых оборонительных рубежах.'
  'Штаб группы армий 'Центр' был настроен оптимистически: 'Сегодня сложилось такое впечатление, что в распоряжении противника нет крупных сил, которые он мог бы противопоставить дальнейшему продвижению группы армий на Москву... Для непосредственной обороны Москвы, по показаниям военнопленных, русские располагают дивизиями народного ополчения, которые, однако, частично уже введены в бой, а также находятся в числе окруженных войск'. В результате с самыми радужными надеждами появился на свет 'Приказ на продолжение операции в направлении Москвы' от 7 октября 1941 года. В этот день произошло еще одно важное событие, отмеченное прежде всего фронтовыми генералами - выпал первый снег.
  Гот вспоминал: '...в день, когда было завершено окружение войск противника под Вязьмой, на всем фронте выпал первый снег - предостережение о том, что пора приостановить операции. Несмотря на это немецкое командование решило продолжить развитие операции с целью овладения Москвой или окружения ее до конца года... У противника появился союзник, которому удалось сделать то, чего, несмотря ни на какие жертвы, не могло добиться русское командование. Не русская зима, а осенние дожди положили конец немецкому наступлению. Дождь лил днем и ночью, дождь шел непрерывно, вперемежку со снегом. Дороги размокли и движение приостановилось. Недостаток боеприпасов, горюче-смазочных материалов и продовольствия определял тактическую и оперативную обстановку последующих трех недель'.
  В полосе продвижения 2-й танковой армии положение было еще хуже: 'дороги превратились в сплошное месиво и наши танки двигались по ним с черепашьей скоростью, причем очень быстро изнашивалась материальная часть... Последующие недели прошли в условиях сильной распутицы. Колесные автомашины могли передвигаться только с помощью гусеничных машин... Ввиду отсутствия тросов и других средств, необходимых для сцепления машин, самолетам приходилось сбрасывать для застрявших по дороге машин связки веревок. Обеспечение снабжением сотен застрявших машин и их личного состава должно было отныне в течении многих недель производиться самолетами. Подготовка к зиме находилась в плачевном состоянии'.' (Владимир Бешанов. 'Танковый погром 1941 года' стр. 431-457)
  
  Гитлера подвело планирование - воевать в октябре он не собирался. Расчет его строился на том, что после разгрома Красной Армии в приграничных сражениях, Сталин, как человек безусловно умный, предложит Германии перемирие. Такие прецеденты имелись: Брест-Литовский и Рижский мирные договоры, связанные, соответственно, с угрозой Петрограду в 1918-ом и разгромом армий Тухачевского под Варшавой в 1920 году. Но Гитлер ошибся и война, победоносная война (!) привела его в октябрьскую слякоть. А Мамай, не имея гусеничной техники, чтобы вытягивать обоз из непролазной грязи, ни самолетов, сбрасывающих мотки веревок и гороховый концентрат, именно на эту унылую пору запланировал свой беспримерный поход... Как и для Гитлера, главной целью для него служила Москва, мощная средневековая крепость с сильным гарнизоном, взять приступом которую не представлялось возможным. И что было Мамаю делать? Подвижность войск скована осенней распутицей, кормовой базы для сотен тысяч лошадей (!) нет, хлеб с полей давно убран, генерального сражения Дмитрий не дает... Осаждать Москву? Ну, осадил... и что дальше? У москвичей провианта на многие месяцы припасено, москвичи в теплых домах отсиживаются и пироги трескают, а татары с литовцами да рязанцами уже лапу сосут, в грязи и холоде. А сверху льет... У первых - в каждой избе печь, у вторых - кострища дымные, никак не разгорающиеся, в палатках. Первые квас с хреном дуют, вторые - сырую воду с бактериями... По одну сторону стены молебны в храмах служат, по другую - каждый своему богу молится, на соседа злым глазом косит. И так далее... Историки, умные головы, сказывать вам, что далее воспоследует? Нипочем не догадаетесь, судя по скучному, хоть и сказочному царству, в коем вы кормиться изволите. А воспоследует вот что: наплевав в тощую олегову харизму, сперва тонким ручейком, затем широким и шумным потоком убудут восвояси рязанцы, грозя на прощание татарам и литовцам, чтоб те следом не увязались. А к Ягайле явятся воеводы и, крутя у виска указательными перстами, заведут с ним теплую, задушевную беседу о том, о сем... И татарские мурзы, не стесняясь в крепких выражениях радости, заглянут к Мамаю на огонек и покажут ему, откинув полог шатра, похожих на велосипеды коней своих... Только ни Мамай, ни Ягайло погоде не указ. И если льет, то хоть ужом извейся - не поможет. Пока мороз не ударит, дороги киселя жиже. По таким дорогам далеко не уйдешь... А уж как прихватит их морозцем... тут и жди Дмитрия Ивановича, и войска его жди свежего, от сытости рыгающего... И пометет князь московский издыхающее от голода и болезней татарско-литовское сборище поганой метлой...
  Что на это выразит 'наука'? Есть ли у нее ответ на мамаевы эскапады? Есть, конечно. И даже целых два: во-первых, история не знает сослагательного наклонения и за то, что могло бы, да не случилось, ответственности не несет. За этот оберег прячется уже не одно поколение дипломированных старателей, и не без успеха. Во-вторых: раз в 10-15 лет на всей Среднерусской возвышенности по октябрям стоят такие погоды, такое благолепие и такая благодать, что все брось, а иди русские земли воевать и поганить! Вот какие это периоды!
  И Мамай как раз подгадал под такую природную аномалию. Вот бы у кого Гидрометеоцентру учиться! Вот бы с кого, в смысле прогнозов погоды, пример брать... Ну и так далее...
  Братья и сестры! К вам обращаюсь я, друзья мои. Неужели ВЫ, степенями и учеными званиями не отягощенные, всей этой истории верите?.. Уж вы растолкуйте мне, темному, как это может быть: любой, самый обыкновенный человек имеет свободу воли, а Дмитрий, князь московский, Мамай, владетель крымский, Ягайло литовский и Олег рязанский - далеко не последние люди ведут себя так, будто что-либо изменить не в их силах? Так, будто они не реально существовавшие исторические личности, а направляемые не только безымянным, но еще и бесталанным автором, литературные герои...
  
  Но пойдемте, пойдемте же скорее дальше! Я, как верный Вергилий, отведу вас в закрома Родины, где храниться то, о существовании чего кое-кто знает, а кто-то и вовсе не догадывается.
  'Дорогами тысячелетий'. Москва. 'Молодая гвардия'. 1987. Генриэтта Алова. 'Чего мы не знаем о Куликовом поле?'
  'Что же нашли исследователи на Куликовом поле и что можно было отыскать там, где, по устоявшимся представлениям, не было оседлой жизни, а следовательно, и земледелием никто не занимался?
  Прежде всего удалось установить, что на Куликовом поле и вокруг него издревле селились русские люди. Вблизи села Монастырщина, что на территории поля, обнаружено древнее захоронение. Археолог С.Изюмова, сотрудница исторического факультета МГУ, предположила поначалу, что это могилы русских воинов, павших в Куликовской битве. Оказалось, однако, что это захоронение мирных русских селян, живших здесь в XII-XIII веках.
  Но если есть могилы, должны быть и остатки жилищ тех, кто здесь похоронен? Ученые комплексной экспедиции ответили на этот вопрос. Раскоп примерно в 300 метрах от могильника подарил керамику. На месте открытого поселения был обнаружен железный нож. Иначе говоря, люди в открытом экспедицией русском поселении жили задолго до Куликовской битвы.
  На берегу Непрядвы было сделано еще одно открытие. Подмываемый участок ее поймы навис над рекой. На протяжении всего времени существования реки вешние талые воды приносили сюда частицы различных веществ, наслаивали пойменные отложения. Был срезан участок берега и получен его разрез - гладкая пятиметровая стена с натуральным 'чертежом' отложений. Ниже более светлой полутораметровой толщи песка и глины отчетливо выделялся трехметровый пласт почти черного цвета. В нем ученые нашли свидетельства стоянки людей эпохи неолита. То есть человек поселился на этой земле за 5-6 тысяч лет до наших дней. А вот остатки более поздних селений, уже древних славян, экспедиция обнаружила в верхней части среза. Здесь были найдены обломок косы, наконечники двух стрел и развал очага. Всего же за два последних лета на Куликовом поле открыто девять древних поселений.
  Итак, люди здесь жили. Но чем они занимались, какой образ жизни вели? Среди членов экспедиции были палинологии - специалисты, изучающие пыльцу растений. Ими руководит доктор географических наук Н.Хотинский.'
  'Велика была радость участников экспедиции, когда в верхней части разреза берега оказалась пыльца пшеницы, ржи, овса и др. злаков. Ее было так много, что появились все основания назвать древнее поле Хлебным. На берегах Непрядвы наши предки не только побеждали врагов, но и пахали, сеяли, убирали хлеб'. (стр.271-272)
  
  Что скажете? В Монголии не могут найти могилу Чингисхана и принимаются за кости динозавров, благо их в избытке. На Куликовом поле добывают 'свидетельства стоянки людей неолита' и многотысячелетней древности пыльцу растений. Как вам комплексный подход? Вам интересно, что было 5-6 тысячелетий назад на месте Полтавской, Бородинской, Сталинградской битв? На Курской дуге? На 'линии Маннергейма'? Что росло под Ватерлоо, хлебным ли было поле при Аустерлице? А рельеф дна в месте гибели 'Бисмарка', а уловы сельди или трески в районе, где встретили свой смертный час немецкие моряки? Очень интересно, интригующе, захватывающе и просто упоительно! Один вопрос только радости и мешает: 'Вы что ж это, граждане дорогие, места себе другого не нашли?' Не молчат ученые, отвечают:
  'Археологические отряды нашли на Большом Куликовом поле сотни поселений, стоянок, могильников. Это тысячи и тысячи предметов. Не найдено лишь следов того главного события, которым прославилась эта местность. Обескураживающий результат сужает наше представление о ключевом событии русской истории, и не все могут пережить его достойно'.
  'Три позиции, т.е. три отношения к Куликову полю, можно выразить тремя краткими формулами.
  Научная: будем копать дальше, расширяя круг поисков. В конце концов, нам важна любая информация о любой эпохе.
  Мифотворческая: пока есть возможность выпрашивать деньги на памятники, празднества и издания - будем выпрашивать.
  Сакральная: останки павших на Куликовом поле - это святые мощи, а они не открываются по человеческому произволу.' (Виктор Шавырин. 'Неделимое поле'. 'Родина'. 1997. 3-4. стр.95)
  
  А пишущие об истории любители им поддакивают:
  'Вызывает сомнение локализация битвы на историческом Куликовом поле. Строго говоря, для столь грандиозного события, каким его представляют, до нас дошло исчезающее мало. Нет ничего специфического на том поле, которое сегодня считается за таковое. Т.е. находки на нем вполне совпадают со средним археологическим фоном всего региона.
  Надо так же учитывать, что значительно позже, в августе 1542 года, после очередного набега крымчаков русские войска осуществили поход по Дону и дошли до татарских сторожей на этом Куликовом поле и преследовали их, до реки Красивая Меча. Т.е. воинские события поздних времен происходили ровно там же, где и Куликовская битва. Поэтому к находкам на поле надо вообще относиться очень осторожно.
  Следует отметить, что конкретная локализация Куликова поля в XIX веке связана с именем С.Д.Нечаева. Он искренне считал, что битва произошла на его родовых землях, и обосновывал это названиями поселений. Возможно, он сам не знал, что эти названия (в частности, Куликовка) появились через 2-3 столетия после события.
  В 1984 году в журнале 'Природа' была опубликована статья геохимика К.П.Флоренского, который на основе почвенных карт выяснил, что на правом берегу Непрядвы не было никаких лесов, а присутствуют они на левом. Более того, правый берег у нее высокий, а не болотистый. Он высказал гипотезу, что битва была не ниже Непрядвы, а выше. Сразу туда отправилась археологическая экспедиция, выяснившая, что в этом месте в те времена было не ровное поле, а поселения людей. Так что своей работой он поставил под сомнение стандартную локализацию битвы, но и новое место оказалось не идеальным. Впрочем, и нам на поле довелось порыться: результаты нулевые.
  И захоронений павших на историческом поле нет.' (С.Валянский, Д.Колюжный. 'Другая история Руси' стр. 277-278)
  
  Можно было бы продолжить ряд подобных высказываний, да смысла нет - и так все ясно. Произошло вот что: пока историки и по духу им близкие писатели кормились с хлебного Куликова поля, и дальше своих письменных столов в изысканья не пускались - все было чудно. На редкость гладко все складывалось. Но в канун юбилея (600-летия Куликовского сражения) черт дернул археологов явиться на мемориальное поле со своим багажом. И началось!.. Копнули в одном месте, копнули в другом, третьем - ничего... Пусто. Впору было кричать голосом Шуры Балаганова: 'Это не золото!' Но ничего не понимающие копатели, свято веря в чудеса, так увлеклись, что подняли ВСЮ целину и историки развели руками: 'Обознатушки, ребята, перепрятушки. Мистика и поповщина какие-то... Вы уж не шумите зря, хлопцы, место как-никак святое...' И большого шума не случилось. А жаль... Стоило бы у товарищей академиков один маленький вопросец прояснить. 'Локализация Куликова поля в XIX веке связана с именем С.Д.Нечаева'. Краеведа и масона. Что привел в доказательство истинности собственного открытия сей крепостник? Деревню Куликовку, что появилась через 2-3 сотни лет после Куликовской битвы. Это как? Если мне срочно в Китай-город понадобилось, я что, к китайскому посольству поскачу: 'Отворяйте, хунвейбины! Не то дверь плечом вынесу...' Никак нет, не осмелюсь. Пойду лучше левым берегом Москвы-реки до Яузы, вниз по течению, да там Китай-город сам и сыщется. Что мне помешает? Одно единственное - если Яузы на месте не обнаружится. Т.е. река сама есть, а вот имени ее, Яуза, нет и в помине - Грязнулей народ кличет, или Выплюньперепупой... Тут я, конечно, растеряюсь... А краевед Нечаев не растерялся: нет Непрядвы на месте (а ведь не было, иначе и без участия этого господина все о местонахождении 'поля' было бы известно), значит будет! Моя земля и речка, что в Дон впадает - моя! Как мне моя масонская совесть подскажет, так и назову! И назвал, 'краевед', историкам на радость. Все у историков сошлось: и реки на месте, и поле... Археологи подгадили самую малость, но степеней и званий уже не вернуть. Заслужены.
  
  Я не против историков. Я их за. Они же не с университетской скамьи академиками становятся. Кое-кто, дорожа совестью, идет и в диссиденты. Небольшая цитата, почти по теме:
  'Обращались к 'Повести о разорении Рязани Батыем' и многие исследователи. Их трудами собраны десятки ее рукописей, выделены различные редакции и определены отношения между ними. Однако вопрос о времени создания этого шедевра древнерусской литературы до сих пор остается открытым. В.Л.Комарович и А.Г.Кузьмин склоняются к датировке ее XVI веком, Д.С.Лихачев относит 'Повесть' к концу XIII - началу XIV века. Последняя точка зрения закрепилась в учебниках по древнерусской литературе, нашла свое отражение в изданиях 'Повести', использовалась в исследованиях по истории литературы по Древней Руси. Работы же В.Л.Комаровича и А.Г.Кузьмина по каким-то причинам не попали даже в солидный академический справочник'. ('Родина'. 1997. 3-4. стр.49) А.Амелькин. 'Когда 'родился' Евпатий Коловрат')
  Кандидат исторических наук Андрей Амелькин еще способен удивляться причинам, по которым работы никому не известных Комаровича и Кузьмина 'не попали даже в солидный академический справочник'. А другие все уже уяснили... 'Сколько будет дважды два?' 'Никак не могу знать!' 'Молодец, схватываешь!' 'Благодарствуйте! Мы ж с понятием...' 'Ну?!.. Сделай-ка умное лицо! Чтоб как у меня... Не, ничего, толк будет. А про дважды два не думай - это как ученый совет решит.'
  
  
  
  6.ПЕРВАЯ ВСТРЕЧА (особый след)
  
  
  
  Случилось это в 1223 году. Не буду спорить. Пусть остается 1223-й, а не 1204-й, как мне больше нравится. Так вот...
  'Того же лета побили Татарове князей Русских. По грехам нашим, приидоша языци незнаеми, при Мьстиславе князе Романовиче, в десятое лето княжения его в Киеве. И прииде неслыханная (рать), безбожники Моавитяне, рекомые Татарове, их же добре никтоже не весть ясно, кто суть и отколе приидоша, и что язык их, и которого племени суть, и что вера их; и зовут их Татары, а иные глаголют Таурмени, а друзии Печенези. Бог же один весть их; но мы здесь писахом о них памяти ради Русских князей и беды, яже бысть им от них. Слышахом бо яко многи страны поплениша: Ясы, Обезы, Косаги и приидоша на землю Половетьскую. Князю Юрию Кончаковичу было хуже всех Половцев, не мог устоять против них. Он бежал. Половци же не могли противитися им, побежали до реки Днепра, а иных загнали до Дону и в луку моря, и там измерли убиваемы гневом Божиим и пречистые его матери. Много бо те Половци зла сотворили Русской земле. Того ради всемилостивый Бог хотел погубить безбожных сынов Измаиловых, Куманов, чтоб отмстить кровь христианскую. Победили те Татары и иные народы. И прошли всю страну Куманскую и прошли близь Руси. А Котян с иными князьями и с остатком Половцев прибежал туда, где вал Половецкий. Даниил Кобякович и Урий (Юрий Кончакович) убиены были, а иные и многие Половцы разбежались в Русскую землю. Котян же был тесть Мстиславу Мьстиславичу Галицкому, и пришел с поклоном (с князьями) Половецкими в Галичь к князю Мстиславу, к зятю, и ко всем князьям Русским, и дары принес многие, коней, верблюдов и буйволов и девок, и одарил князей Руських, говоря так: 'Нашу землю отняли сегодня, а завтра возмут вашу. Обороните нас, а если не поможете нам, мы ныне иссечены будем, а вы завтра иссечены будете'.
  И помолился Котян зятю своему о помощи. Мьстислав же начал молиться князьям, братии своей говоря: 'Ежели мы, братие, не поможем им, то они предадутся тем и у них большая будет сила'.
  И так, подумавши много, Русские князья взялись пособить Котяну, слушая моления князей половеческих. По бывшему совету всех князей в граде Киеве, створили решение: 'Лучше нам встретить на чюжой земле нежели на своей', - и начали войска строить каждый в свою власть. И совокупили они всю землю Русскую противу Татарове и пришли к реке Днепру на Заруб острову Варяжьскому. Татарове же уведавши, что идут противу них князья Русские, прислали послов к князьям Русским: 'Мы слышим, что против нас идете, послушавши Половцев, а мы вашей земли не заняли, ни городов ваших, ни сел, и не на вас идем, но пришли, богом попущены, на холопов наших и на конюхов своих, на поганых (очень интересное замечание - одни, якобы язычники, других язычников 'погаными' ругают! - А.Р.) Половцев. Заключите с нами мир, у нас с вами борьбы нет. Если бежат к вам половци, вы бейте их, а товар их берите себе, ибо мы слышали, что и вам они много зла творят, того же ради мы их и отселе бьем'.
  Князи же Русские того не послушали, избили послов татарских, а сами пошли против них, но не дошедши Олешья стали на Днепре. И прислали Татарове второе посольство (видать, лучше прежнего. - А.Р.), говоря: 'Хотя вы послушали Половцев и послов наших избили, и идете против нас, но уходите. Мы вас не затрагиваем ничем, всем нам (один) Бог'.
  Но (князья) отпустили ни с чем их послов. И пришла тут вся земля Половецькая и все их князья: из Киева князь Мьстислав со всею силою, из Галича князь Мстислав со всею силою, Володимир Рюрикович с Чернеговцами, и все князья Русские и все князья Чернеговские, и из Смоленьска 400 мужей и из иных стран на Заруб.' (Московско-Академический список Суздальской летописи).
  Сделаем паузу, попробуем все это переварить. Жили-были 'князья Русские', много всякого зла видевшие от 'поганых Половец', но пришли некие 'безбожники Моавитяне, рекомые Татарове' и, того ради, дабы отомстить кровь христианскую, всемилостивейший Бог дал им победу над 'сынами Измаиловыми', 'Куманами'. Недобитый татарами Котян, князь половецкий, явился во град Галич с подарками (верблюдами и девками) и, одаривая зятя своего, Мстислава Галицкого и прочих русских князей (собравшихся, зачем-то, вместе), попросил о помощи. Те, 'подумавши много', взялись пособить и начали собирать войска. Помогая злейшим своим врагам, русские, по их мнению, поступали здраво: 'Ежели мы, братие, не поможем им, то они предадуться тем, и у них большая будет сила!' И еще: 'Лучше нам встретить на чюжой земле, нежели на своей...' А вот татары такое поведение русских князей правильным не считали - служа орудием 'Божиим и пречистые его матери', они наивно полагали встретить во врагах половцев своих союзников. Татарские послы были красноречивы, но недолго...
  'Тогда же князь Мстислав Галицький перешел Днепр с 1000 мужей, напал на сторожевые отряды татарьские и победил их, а остаток их побежал с воеводой их Гемя-бегом, и им не было помощи. Услышавши сие, Русские князья пошли все за Днепр во множестве людей: и Галичане, и Волыньцы, и Куряне, и Трубчане, и Путивльцы, каждые с своими князьями. Одни пришли на конях, а выгонцы Галичьски поехали в ладьях по Днепру, и пошли в море тысяча ладей и стали у реки Хортици на роде на рукаве реки. Был тут с ними домамеричь Юрья Держикрай Владиславовичь. Пришли вестовые в стан, говоря, что видели рать. Юрий сказал, что это стрельцы, иные говорили, что простые люди. Юрьев домамеричь молвил: 'Это ратники и добры воины. Поидем противу них!'
  Все люди, все князья и Мьстислав Черниговский перешли реку Днепр и пошли на конях в поле Половецькое. И встретили Татарове полки Русские, но стрельцы Руськие победили их и гнали в поле далече, секущи их и взяли скотов их. Оттуда они шли за ними 8 дней до реки Калкы.
  Тут встретили их сторожевые Татарове, и ударили на Русскых и Половцев, бившихся с полками Русскыми, и убит был тут Иоан Дмитриевичь (и еще два с ним). Татарове же отъехали прочь. На реке Кальце встретили Татарове Половецкыя и Русскыи полки. Князь Мстислав Мьстиславович повелел Данилу перейти реку Калку со своим полком и еще с иным полком, а сам после них перешел и зашел за реку Калку, и послал в сторожа Яруна с Половцами, а сам стал станом, и князь Мстислав поехал вскоре после них. Увидевши Татарьские полки он повелел быстро вооружиться.
  А князь Мьстислав и другой Мстислав, сидя у себя в стану, не ведали ничего. Мстислав не сказал им из зависти, так как распря между ними была великая. Данил выехал наперед и (с ним) Семьюн, Олюевич и Василко был ранен и Данило ранен в грудь, но из-за молодости и буести не чюял раны, бывшей на теле его, ибо был он возрастом 18 лет и силен. Данил же крепко избивал Татары.
  Увидев это, Мьстиславь Немый подумал, что Данил ранен, и побежал сам в бой. Татары убежали. Данило избивал их своим полком, и Олег Курьский бился крепко. А Ярун и другие полки Половецькии побежали и потоптали бегущи станы князей Русских, а князи не успели ополчитися противу их. Пришли в смятение все полки Русские, и была сеча зла и люта. Из-за грехов наших Русские полки побеждены были, и даже Данил, увидев, что крепчает брань Татарьская, обратил назад своего коня и тоже бежал от устремления противных. Зажаждав воды он пил, почуяв рану на теле своем. И была тогда победа врагов над всеми князьями Русскими, какой не бывало никогда от начала Русской земли. А великий князь Мьстислав Киевский, видя сие зло, не двигался с места. Он стал на горе над рекою Калкою, где место каменисто, и тут учинил город из кольев, и бился с врагами в ограде три дня. Остальные же татарове пошли в след Русских князей до Днепра... И убийство бесчисленное створили... И тогда же князь Мстислав Мьстиславович перебежал Днепр, и придя к ладьям, повелел жечь их, а иные разрубить и отринуть от берега, боясь погони по себе от Татар. Он едва убежал в Галичь, а князь Владимир Рюрикович прибежал в Киев и сел на своем столе. Сия злоба створилась от Татар в 16 день июня. Татары победивши Русских князей за прегрешения хрестьянские, дошли до Новагорода Святополчьского. Русские, не ведая лести татарьской, выходили противу них с крестами, а они избивали их.
  Сие было нам за грехи наши, Бог вложил недоумение в нас и погубил без числа много людей; и были вопль, и вздыхание, и печаль по всем городам и по волостям. Сих же злых Татар Таурмен не сведаем, откуда пришли на нас и куда делись опять. Только Бог знает...' (Там же).
  
  Такая вот свобода слова была на Руси при татарах. Пиши что хочешь, хоть чистую правду: знать не знаем, что за злые такие Татары Таурмены и знать не желаем... С них и того довольно, что дань платим. А кому и за что - 'только Бог знает...' Смелым и нежадным был русский народ. А еще жалостливым - прибежали половцы (поганые - смотреть страшно!), а и тех в беде не оставили, и плечо подставили, и локоть, и колено... Помните: 'Половци же не могли противиться им (татарам), побежали до реки Днепра, а иных загнали до Дону и в луку моря, и там измерли убиваемы гневом Божиим и пречистыя его матери.' 'Много бо те Половци зла сотворили Русской земле.' Кто ж такие, эти Половцы? Откуда пришли и куда девались?
  
  Как их только не называли: и куманы, и половцы, и кипчаки, и шары... Автор 'Слова о полку Игореве' уверенно именует половцев Готами. И высокохудожественно сравнивает половецкие орды со стадами белых лебедей (Уточняет, так сказать - другие летописцы в сравнениях не столь щепетильны: половцы у них и лебеди, и гуси, причем второе - чаще. Гуси-лебеди, одним словом). Это, видимо, затем, чтобы сомнений не возникало - белый лебедь у германских племен почитался особо: как родовой знак, как тотем. При всем том половцы считаются тюрками, которые германцам-готам никаким боком не родня. Или родня? В не столь далекое время (лет тристо-четыресто назад) потомки Яфета, сына Ноева, Тогарма и Ашкеназ считались родными братьями, от которых, в свою очередь произошли тюрки и готы, соответственно... А в Северном Причерноморье и в Крыму и те, и другие жили если и не душа в душу, то бок о бок и рука об руку всяких сомнений. Это я к тому, что появление в донских степях монголов, В ПОИСКАХ НЕРАДИВЫХ ХОЛОПОВ И КОНЮХОВ, столь же вероятно, как и прибытие индусов с требованием вернуть сбежавших слонов. Да и презрительное отношение к каким-то там 'конюхам' для монголов довольно странно. Сами-то кто? И двадцати лет не прошло, как пустились они в странствия и такая вдруг перемена - МЫ и какие-то скотоводы!.. А ведь в одном они правы - половцы и в самом деле были известные лошадники, и разводили, и поставляли коней на продажу. И на Русь, и в Венгрию, и в Византию, с которой вообще имели особые отношения. Особость эта заключалась в том, что Северное Причерноморье было зоной торговых интересов греческих купцов, а торговые интересы в конце XII века все больше и больше страдали от непомерно разросшейся казацкой вольницы. Вот описание, оставленное Евстафием Солунским в XII веке: 'В один миг Половец близко, и вот уже нет его. Сделал наезд и стремглав, с полными руками, хватается за поводья, понукает коня бичом, и вихрем несется далее, как бы желая перегнать быструю птицу. Его еще не успели увидеть, а он уже скрылся из глаз...'
  
  Если верить летописцу, то 'злой' татарин - 'неизвестный науке зверь', страшнее Чебурашки, вот только верить ему, летописцу, нельзя... Приходит татарское посольство, русские князья его принимают и едва выслушав монолог, налаживаются резать послов... Нет, чтобы поинтересоваться вначале: 'Чьи вы, хлопцы, будете? Кто вас в бой ведет?', разузнать поподробнее о целях незваного визита к соседям, дальнейших планах, намерениях, перспективах... Ведь если верить школьной науке истории, задерживаться в донских степях у татар и в мыслях не было, а значит и причин затевать с ними войну у русских князей не имелось... Зачем гнать того, кто и сам уйдет? Им бы спасибо 'Таурменам' сказать за то, что за них, русских, всю грязную работу переделали, да пламенный привет передать 'орудию божьего гнева' Чингиз-хану с наилучшими от себя пожеланиями... Какой там!.. Мешок на голову и нож под ребро... Уже одно это говорит о том, что с кем дело имеют, знали, и ничего нового для себя открывать и выяснять не собирались.
  
  И, вроде все ясно: убийство послов - это война, неотвратимая и беспощадная, но татары шлют новое посольство (одного им урока мало!) с заявлением: 'Хотя вы послушали Половцев и послов наших избили, и идете против нас, но уходите. Мы вас не затрагиваем ничем, всем нам (один) Бог'. Да, это даже в Бранденбургские ворота не лезет! Какой один Бог?! У кого и с кем?.. У монголов с русскими? У шаманистов-язычников с христианами?! Да такого православным не только иудей или мусульманин (иудаизм, ислам и христианство - аврамические все же религии, равно почитающие одних и тех же ветхозаветных пророков), но и католик бы не сказал!.. Обозвал бы схизматиком, да еще и плюнул с досады! Щепетильность в вопросах совести общеизвестна, а летописец, подобное замечание записав, никак его не комментирует... Сказали и сказали - Таурмены, чего с них взять... И повествует дальше: '...Русские князья пошли все за Днепр... Одни пришли на конях, а выгонцы Галичьские поехали в ладьях по Днепру...' У татар - чистая конница, а гнать ее вышли и конные, и (оставившие ладьи) пешие. Сказать вам, что я обо всем этом думаю?..
  
  Давным-давно попутал меня черт в кооперативное движение ввязаться. Решили мы с Логуновым Сашкой на земле трудиться: ни то выращивать что, ни то разводить... Каких только планов не строили, а в результате 'развели' нас самих. Директор одного подмосковного совхоза пошел нам навстречу: 'Берите, говорит, мои гектары - для хороших людей ничего не жалко! Только с одним непременным условием: к той земле сотня телушек прилагается - совхоз-то животноводческий! Кормами на зиму обеспечим и даже денежку за привесы платить будем. Пока сами на ноги не станете - оно вам не лишнее...'
  Других предложений к нам не поступало и мы согласились. На свою голову...
  Телушка - это только звучит невинно и чуть легкомысленно, а выглядит вполне солидно. В наших телках весу было по четыре центнера - та же корова, только что не телившаяся. Какой там привес, когда скотина уже взрослая? Пока до нее быка не допустят, ходит в одной и той же весовой категории. Да и уход за телкой особый - ей все время стоять в коровнике невозможно, ей для моциона, как будущей матери, прогулка полагается.
  А себе мы режим вывели - любой дисбат позавидует: 16-часовой рабочий день, 5-6 часов сна, остальное время - поесть-умыться (ели мы от коров отдельно). Ну, и раз в недели полторы-две, домой выбраться...
  Так вот, в один прекрасный зимний вечер выгнали мы два десятка наших девок во двор размяться; сами кормушки почистили, сена задали - осталось посадить телок на цепь и домой - ужинать и баиньки. Девятнадцать явились по первому зову, а двадцатая загуляла... Видать, луна ей навеяла, что в жизни раз бывает восемнадцать месяцев и кому это надо - подождут. 'Кому это надо' ждать не стали: Сашка подхватил веревку, я - черенок от лопаты, и пошли гнать шалаву домой... Ага! Разбежались! Загон был сотки четыре, посередине - стог соломы, и нас было двое, а она одна... Да эта буренка нас ближе, чем на полтора метра ни разу к себе не подпустила - сколько ни скакали мы вокруг нее, как ни жали к ограде - короткий рывок и новый взрыв мата, и опять все с начала... Людям такая игра надоела первым и будущую корову оставили одну. Сидим мы в коровнике, ждем, что будет - ворота настежь, время идет. Наше время. На ужин и на сон... Сперва появилась рогатая голова, минуту спустя вся телка целиком, а еще минутой позже Сашка запирал ворота, а я шел в полный рост на парнокопытное... Какой ужас был в коровьих глазах, когда она поняла, что мы с ней сделаем! Лучше бы она сразу родилась колбасой! Жертва совхозной политики втиснулась между двумя другими телками, но какими жалкими были ее попытки уйти от наказания! В считанные секунды веревочная петля захлестнула рога, и два злющих мужика вытянули пакостницу, как бычка из банки с томатом. То ли слишком тугой оказалась петля, то ли столь велико было раскаянье, но, не сделав и двух шагов навстречу своим кормильцам, телка закатила глаза и повалилась к нашим ногам. Обутым в тяжелые кирзовые сапоги. Какой соблазн был пробить штрафной по круглому как мяч животу!.. Человеческое взяло верх: пару раз пнув кающуюся грешницу в тощий зад, мы с Сашкой определили ее в свободную кормушку и поспешили домой, рассуждая дорогой, какие все-таки свиньи встречаются среди коров... Телке ее художества сошли с рук, но если б нам с Сашкой в те минуты кто-то сказал, что для пехоты в открытой степи (а не на пятачке, где телка давала нам мастер-класс) гоняться за конницей - обычное дело, от нашего добродушия не осталось бы и следа. Да конный от пешего уйдет, как эсминец 'Шустрый' от нефтеналивной баржи! Уйдет в любую понравившуюся сторону, легко и красиво. А специалисты от истории с самого детства вбивают в наши головы то, как дружно половцы и русские 8 (!) дней в голой степи преследовали татар! Такого и быть не могло! В жизни не поверю! Но ведь куда-то шли...
  
  Вот именно - 'куда-то', а не 'за кем-то'! И место это одно-единственное: Крым. Богатейшие греческие колонии. А татарам (таурменам) по неизъяснимой причине очень не хотелось, чтобы русские и половцы до будущей всесоюзной здравницы добрались. Чья взяла - известно: 'Сия злоба створилась от Татар в 16 день июня. Татары победивши Русских князей за прегрешения хрестианские (!), дошли до Новагорода Святополчьского. Русские, не ведая лести татарской, выходили противу них с крестами, а они избивали их'. Почему выходили - не обсуждается. Почему избивали - вопрос. Думаю, что причина во втором посольстве: 'Мы вас не затрагиваем ничем, всем нам (один) Бог'. Русских князей это не остановило, а потому и татар не остановили кресты. Слишком было поздно...
  
  И последнее: почему татар летописец называет таурменами? Похоже на туркмен... Не они ли? Не будем гадать.
  'Организация конной фемы, состоящей из 4000 конников, выглядела приблизительно так. Составлявшие ее две турмы (или меры) по 2000 воинов, находившиеся под командованием турмархов...' и так далее. (В.В.Тараторин 'Конница на войне'. Минск.1999.стр.179)
  Это из описания византийской конницы. Турма - одно из подразделений императорской кавалерии, делившейся в свою очередь на друнги (у татар известны даруги), тагмы и банды... От 'турмы' скорее всего и происходит название 'таурмен'. Не от банды же...
  
  
  
  7.СТРАНА УНИТАЗОВ
  
  
  
  Книгами, посвященными Куликовской битве, можно выложить все поле, на котором она якобы произошла. Это не мои слова, это Виктор Шавырин; от себя же я вставил одно лишь слово: якобы. Люблю точность. Итак, книг много, ими можно мостить поля, из них можно строить дворцы и баррикады, возводить стены и башни. Бумага и картон - чудесный материал, но, увы, сильно попорченный типографской краской. В краске присутствует свинец и она ядовита. Впрочем, дело не в одном лишь свинце: средневековое выражение о дьяволе (отце всякой лжи), поселившемся в типографской краске, на редкость, в нашем случае, справедливо. Я знаю, я читал. Так в памяти и отпечаталось: 'Великая победа, сыгравшая большую роль...' И тут же присказка: 'До полного освобождения от монголо-татарского ига оставалось еще 100 лет...' Я очень рад, что 'иго' в конце концов свергли, но смысл Великой победы до меня пока не дошел. Я так и не научился мыслить большими категориями - 100 лет не укладываются в голове. Это как от русско-японской войны до наших с вами дней. В этот период уместились три революции, две мировых войны и одна перестройка. И много еще чего по мелочи. А сама Великая битва? Сколько человек в ней участвовало? Где происходила? Каким образом непрофессиональному (минимум, на две трети, состоявшему из необученных военному делу людей) русскому войску, меньшему по численности и не имевшему общего руководства, удалось одержать победу над регулярной (чтобы ни говорили) армией с постоянным командованием, да еще и на вражеской территории? Историки и близкие им писатели испортили вавилоны бумаги, ничего так, по существу, и не сообщив. И чего ради все эти мостовые из целлюлозы, к чему эти арки и дворцы? Слова о том, что 'тем ярче гений Дмитрия Донского и величественней победа русского оружия...', ничего не объясняют, как и всякая другая отговорка. Но, у нас с вами уже имеется кое-какой опыт, и опыт этот говорит, что невозможно объяснить никакое историческое событие, не разобравшись в его предыстории. 'Зри в корень!' - как учит Козьма Прутков. Последуем же умному совету...
  
  'История человечества знает несколько опустошительных, варварских нашествий, которые остались в памяти народов, как время тяжких бедствий, неисчислимых жертв, разрушений памятников культуры, насилий и бесчинств завоевателей.
  Народы Западной и Южной Европы с ужасом вспоминают о нашествии азиатских кочевников-гуннов, которые в V веке новой эры буквально сокрушили тогдашнюю европейскую цивилизацию; имя вождя гуннов Аттилы стало символом бессмысленных разрушений и жестокости.
  Значительно меньше вспоминали в Западной Европе об ордынских завоеваниях, потому что полчища внука основателя Монгольской империи, возглавившего было поход 'к морю Франков', Батыя, только кратковременно и с самого края затронули европейские государства. Нашествие остановилось, споткнувшись на русском пороге (милое сравнение: французская гостиная, немецкая столовая, итальянский кабинет и русский порог. Спасибо что не уборная. - А.Р.) Героическая борьба русского народа и других народов нашей страны - вот что спасло европейскую цивилизацию, сорвало бредовые планы завоевателей о создании 'мировой империи'.
  С удивительной для своего времени гениальной прозорливостью оценил всемирно-историческое значение борьбы Руси против завоевателей А.С.Пушкин: 'России определено было великое предназначение; ее необозримые равнины поглотили силу монголов и остановили их нашествие на самом краю Европы; варвары не осмелились оставить у себя в тылу порабощенную Русь и возвратились в степи своего Востока. Образующееся просвещение было спасено растерзанной Россией'. (В.В.Карагалов 'Конец ордынского ига'. стр.3)
  
  Начнем, как всегда, с поправок - 'тогдашнюю европейскую цивилизацию', а речь может идти только о Западной Римской империи, сокрушили готы, а не гунны. Но, если верить В.В.Карагалову, то 'народы Западной и Южной Европы с ужасом вспоминают' (!) именно 'о нашествии азиатских кочевников-гуннов...', а не древних германцев. Бедные, бедные граждане Италии, Франции, Германии и Люксембурга! Как их трясет и корежит! В германском и скандинавском эпосе Атли (Аттила) вполне нормальный для своего времени правитель, но кто станет читать древние саги, когда так страшно!.. Аттила, о этот ночной кошмар современной Европы! А каково историкам, которые знают, что означает ужасное сие имя... Будьте готовы узнать и вы: Аттила переводится как ... 'маленький отец'! Жуть!.. Страшнее, чем 'кроха сын к отцу пришел' у Маяковского. Правда, может быть и другой перевод: 'Ата, ати, атасе' - отец (тут исторические специалисты угадали), 'эль, иль' - народ. Это по-тюркски, это на родном для гуннов языке. Я устал уже все время осаживать историков (им же лучше, чтоб наоборот), но, в самом деле, - чем именование 'отец народа' (как у гражданина Робеспьера и товарища Сталина), хуже, невесть каким переводом добытого, 'маленького отца'?
  А русский и другие народы нашей страны - неужели не вспоминают они с легкой нервической дрожью, как героической борьбой спасли европейскую цивилизацию? Не-а! Переварили. И Батыя переварили, и Мамая, и Карла XII, и Наполеона I. А скоро и Гитлера переварят - с олимпийским спокойствием созерцают героические народы стены собственных домов, украшенные свастикой... И ничего, не тошнит. А вот Пушкин со своей непостижимой для современников и потомков 'гениальной прозорливостью' продолжает удивлять. С какими же оценками окончил он Царскосельский лицей? Где для него заканчивалась Европа, на 'самом краю' которой остановились татаро-монгольские завоеватели? Где-то за Польшей и Венгрией (если смотреть из Санкт-Петербурга), в районе Адриатики? И в какие это 'степи своего Востока' они убрались, опасаясь за собственные тылы? Причерноморские? Давно ли они для монголов 'свои'? Или Александр Сергеевич считал, что 'варвары' откатились в родное для них Забайкалье? При этом, в пяти тысячах верст (по прямой!) от своих пастбищ и урочищ, основали столицу нового, на военный манер организованного государства, двести с лишним лет пившего русскую кровь? Вот так 'вернулись'! А если б остались?! Зато, с каким чувством написано: 'Образующееся просвещение было спасено растерзанной Россией'! Что ж, поговорим о России...
  
  Батыево войско, вторгшееся на Русь зимой, неизбежно должно было погибнуть. Это аксиома, это утверждение не требующее доказательств. Но для иностранцев, так и быть, скажу: в средней полосе Русской равнины зимой холодно. Идет снег. И лежит он до самой весны, не тает. На открытых местах - полях, луговинах и т.п. величина снежного покрова такова, что даже лось (на своих более длинных, чем у лошади ногах) проваливается по самое брюхо. А тут конная лавина, масса, чуть не в сотню тысяч голов... Все познается в сравнении, так давайте сопоставим: тот же лось - животное лесное, он без корма и в зимнем лесу не останется: молодые веточки, ивовая кора - все ему сгодиться. А лошадь - животное степное, желудочно-кишечный тракт имеет нежный, к переработке древесины непривычный, пропадет. Сохатый, чтобы прокормиться, все время жует, жует, жует, а движется мало - максимально потребляя, энергию расходует крайне экономно (чему, кстати, способствует укороченный, в сравнении с лошадью круп - меньшая теплоотдача и дополнительный шанс пережить зиму). Лошадь же, ежедневно совершает значительные, в десятки километров переходы и восстановить свои силы может только во время привала. Кроме того, у лося единственная ноша - его рога, а коняга несет на себе всадника или вьюки с хозяйским добром. Так вот: отсутствие подножного корма, снег и мороз уже одни, сами по себе, должны были стать непреодолимым препятствием на пути конных колонн Батыя. Это правда, что Батый через снега не шел - двигался по замерзшим рекам. А корм коням он как добывал? Не мог же он трехмесячный запас фуража с собой везти! От силы недели полторы себе обеспечил, а потом... Овес ни на льду, ни подо льдом не растет, пойменные луга под толстым снежным покрывалом, а за каждым пучком сена нужно посылать целые экспедиции... Но ведь не только о лошадях, но и о людях подумать нужно! Людям-то каково?! Даже просто выжить в трескучий мороз под открытым небом - великое, многотрудное и почти невыполнимое дело, а Батый должен еще и военную компанию с врагом вести, для которого эти места свои, нет проблем с провиантом; который может укрыться за высокими и прочными стенами пусть деревянных, но крепостей; беспрерывно атаковать из засад, выйти во фланги и в тыл.
  Вспомним судьбу наполеоновской армии: от личного состава, покинувшего горящую Москву, к моменту форсирования Березины в живых осталась одна треть. Русская армия шла параллельной дорогой и французов не трогала. Лишь малая часть наполеоновских солдат стала жертвой партизан и казачьих разъездов - огромное большинство погубил мороз. Но еще до того 'Великая армия' перестала существовать как единая, организованная сила, превратившись в гонимое, голодом и холодом мучимое человеческое стадо. То же самое ждало и Батыя, но в куда худших масштабах - французы захватили лишь самое начало свирепой русской зимы, в то время как татарам предстояло стойко преодолевать трудности ВСЕХ зимних месяцев и ранней весны. Есть чему подивиться!.. Ведь по логике вещей Батый был просто обязан разделить свое войско на небольшие отряды, с целью охватить как можно большую территорию, за счет грабежа которой только и могли выжить десятки тысяч его людей. Но это значило бы потерять управление армией вторжения, это значило бы, что никаких крупных военных задач татарское войско решать не могло.
  Поставим себя на место владимирского князя Юрия Всеволодовича - вот, пред его светлы очи является гонец со страшными вестями: пала Рязань, а поганый царь Батый, славный сей град пожегши, на тебя движется со всей своей воинской силою...
  Давайте мы с вами сразу условимся, что Юрий Всеволодович не глухой, не тупой и о собственной стране знает не понаслышке. Договоримся и о том, что гонец ему толковый попался - на вопросы задаваемые отвечал внятно и вдумчиво. Много ли нужно времени, чтоб сообразить великому князю что делать следует? Для батыева конного войска дорога - замерзшие реки, а кормится оно зерном, каковое добывает в ближних, вдоль берегов стоящих деревеньках и захваченных городах. Так пошли ему навстречу тысячу, другую мужиков лед ломать и через сутки от одного к другому берегу протянется полынья в две косые сажени шириной, а по краям, там где глубина реки невелика - груды колотого льда с сучьями и небольшими деревцами вперемежку в два человеческих роста вырастут, водой обильно поливаемые. И на той, своей стороне проруби, у самой кромки открытой воды - тоже лед. А в лесу, что к самой реке подступает - засека, многие десятки вековых сосен да елей, крест на крест друг на дружку, верхушками в сторону подступающих батыевых полчищ свалены... Злых татаровей это не остановит, но на сутки (по мосткам ли переправляться станут или сквозь бурелом продираться) задержит и обозы бросить заставит. И с того самого момента начнется для них веселая жизнь...
  Юрию Всеволодовичу только свистнуть и многие тысячи русских мужиков примутся лунки в речном льду вырезать - наступит в такую лунку татарский конь и нет коня! Копыта может и не сломает, но сухожилие потянет так, что сердобольный хозяин тут же ему горло вострым ножом перехватит. И вот едет передний отряд и ледовую обстановку изучает: увидел верховой перед собой дырку от бублика - спешивайся и забивай ее льдом! Следом сотни коней идут, хоть один да провалиться... Хорошо когда снег не идет, милое дело с коня да на конь прыгать! А завьюжит?.. А если подлые русские мужики тонкими ледяными пластинами свои диверсии сверху прикроют? Это не хитрость, пока дырка сверлиться, плеснуть водой на припорошенный снегом лед и полчаса спустя иметь под рукой идеальное средство камуфляжа. И вовсе не в том смысл, чтоб татарскому коню ступить некуда было, а в том чтоб заставить батыевых головорезов лунки те искать - там десяток, здесь полсотни, а вся орда на шаг перешла, еле движется... И таким вот манером будет идти она полтараста верст неделю... И весь хлеб, что в тороках припасен, коням своим скормит. А нового взять негде - деревни и городки брошены, зерно вывезено, сено сожжено... Идти вперед - смерть, идти назад - она же. Через два дня кони ложится станут, а еще через два - все войско станет пешим... И, самое большее две недели спустя живыми в нем останутся только те, кого в плен примут, а остальных унесет тронувшийся по весне лед...
  Князю владимирскому даже меч из ножен доставать бы не пришлось, но произошло... Чудо? Да нет, чудес не бывает. Рассчитывая на одно лишь чудо, Батый в русский капкан попросту бы не полез. Батый, вторгшись в холодную, лесную, с великими трудами обеспечивающую зерном самое себя, с редким населением страну, мог действовать, лишь опираясь на помощь союзника; на то, что некто, весьма могущественный, проложит ему маршрут, заготовит в достатке сено для лошадей, провиант для людей, предоставит дрова, а то и крышу над головой; тот на кого можно оставить раненных и больных. И этот союзник у Батыя был, и звали этого союзника - ПРОСТОЙ РУССКИЙ НАРОД...
  Трудно поверить? А почему это, собственно? Между теми, кто жил в городах, и теми, кто перебивался с хлеба на квас в деревне, была не просто умозрительная пропасть, а еще и вполне реальный ров, и стены со сторожевыми башнями. Против кого были построены эти стены и башни, против кого вырыты рвы? Да первым и, абсолютно нежданным внешним врагом и был Батый, а до него никто и никогда не покушался на суровый и неприветливый сей край. А стены уже стояли...
  
  Нас с первых уроков истории приучили к мысли, что рюриковы дружины положили начало русской государственности и ради этой, во всех смыслах прогрессивной цели явились на Русь, оставив родные пределы... Необозримые лесные просторы, раскинувшиеся на сотни верст дебри - самое место для вновь образуемого государства! Со Спасской башни в бинокль все так и выглядит, но поставьте себя на место любого варяга, разглядывающего с борта дракара дикие, еще необжитые, по существу, берега! Ведь это бред! А все ввиду того, что причина подменена следствием. Говоря о том, что из рюриковых эскапад впоследствии вышло, нам забывают сообщить причину появления приморских разбойников и купцов в местах, от их традиционных маршрутов, весьма и весьма отдаленных. А причина очевидна: пушнина. Драгоценные меха, за которые в Европе, не скупясь, готовы были платить серебром. Дело оказалось стоящим и, как поганки после дождя, стали расти принимавшие и отправлявшие дальше, по назначению, ходовой товар, перевалочные базы и передовые форпосты... Как форты и фактории в Северной Америке, как остроги в Сибири... С высокими и прочными стенами, с дозорными на сторожевых башнях, со всем тем, что отделяет один мир от другого. Хозяев жизни от нехозяев. Колонизаторов от колонизируемых. Белую кость от черной.
  
  Завоевателей нигде не любят, но была особая причина для ненависти у тех, кто коротал свой век на выкорчеванной, с великими трудами отвоеванной у леса делянке к тем, кто похаживал по деревянным мостовым - отсутствие денежного обращения. За четыре почти века варяжского хозяйничанья на Руси так и не было создано главного условия для существования внутреннего рынка - общедоступного платежного средства, мелкой серебряной монеты. Там, где ничто не покупается и не продается, единственным средством понуждения является сила, а всем понятным языком - кнут. Подобное Россия переживала во времена и не столь отдаленные, как век XIII, многие еще помнят... 'Продразверстка'. Идут от дома к дому каратели - жгут, топчут, насилуют. А по другому никак: чтоб порядок был, чтоб страх имели, чтоб по первому знаку... И смотрят в небо частоколы, потому как случись что, оно ведь аукнется...
  И случилось! И аукнулось! И припомнилось так, что только дым разлетелся да головешки рассыпались...Поднялась народная дубина и ударила, только не по 'чужим', а по 'своим'. И не потому вовсе, что татарское ярмо варяжского хомута легче казалось: будь так, сидел бы простой русский сеятель и пахарь на печи и вьюгу слушал. А те, пусть сами, как знают, наше дело телячье... Так ведь нет: судя по итогам Батыева нашествия, народ свой выбор сделал, и семнадцать лет потом о нем не жалел. Не за красивые Батыевы глазки, не за злато-серебро делился он последним с татарином, а платил заранее оговоренную, за ставших для войска обузой коней, цену. Для крестьянина, что со своей одряхлевшей клячи пылинки сдувал, выбракованный татарским сотником жеребчик - чистой воды самоцвет! А Батый - отец родной! Как такому не пособить?..
  
  'О цели 'отъезда' великого князя из Владимира в летописи прямо сказано: 'еха на Волгу... совокупляти вое противу Татаром'. Точно указывали летописцы и маршрут движения: 'поиде к Ярославлю, а оттоле за Волгу, и ста на Сити'. Сюда собирались князья со своими дружинами, ополчения близлежавших городов. Но великий князь Юрий Всеволодович не получил времени, достаточного для сбора большого войска'.
  ''Он повеле воеводе своему Жирославу Михайловичу совокупляти воинство и окрепляти люди, и готовитися на брань'; навстречу Бурундаю был послан трехтысячный сторожевой отряд воеводы Дорожа - 'пытати татар'. Однако наступление Бурундая оказалось неожиданно быстрым. Воевода Дорож 'вернулся в стан' с известием, что 'уже, княже, обошли нас'.' (Там же. Стр.10)
  
  Кого защищает великий князь Юрий Всеволодович, оставив Владимир и Ярославль? Себя самого, разве что. Прячась за Волгой он даже войско не успевает собрать, как его уже обошли... Бурундай в чужой стране ориентируется куда лучше, чем Юрий в своей собственной! Откуда знает татарский темник, где искать великого князя? Для него сбор русских войск на Сити - не загадка, а для Юрия Всеволодовича, стремительно идущий на сшибку противник - как снег на голову. И как результат - сокрушительный разгром, за который никого не представлявший уже князь и сам поплатился головой.
  'Если поведение русских князей оставляло желать лучшего, то, может быть, народ проявил стойкость в борьбе с иноплеменниками? Отнюдь нет!
  Мой покойный друг профессор Н.В.Тимофеев-Ресовский рассказал мне по детским воспоминаниям, что около Козельска есть село Поганкино, жители которого снабжали провиантом монголов, осаждавших 'злой город'. Память об этом была в XX веке настолько жива, что козляне не сватали поганкинских девиц и своих не отдавали замуж в Поганкино'. (Л.Н.Гумилев. 'Древняя Русь и Великая степь'. стр.548)
  
  Один случай, но единственный ли? Результаты Батыева нашествия говорят определенно - поведение жителей Поганкино не исключение, а правило. Это только у В.Яна, в его на редкость похабном, кое-как сляпанном романе 'Батый', простой народ за великого князя горой, вот только разбирался писатель в обеспечении фуражом крупных конных соединений, как холмогорская свинья в марокканских апельсинах... Извините за грубость. Еще раз: Батый, вторгшийся на Русь зимой, должен был неизбежно погибнуть. Это аксиома, утверждение, не требующая доказательств...
  
  И еще: учитывая недостаточную прочность речного льда в начале зимы и ранней весной (а лошадиные копыта имеют неприятное свойство его разбивать), число татарских коней не могло быть очень уж велико - я неединожды брался считать, но всякий раз выходила такая ерундовая цифра, что, как говориться, я плакаль... Короче: численность Батыева войска никак не могла превышать 7-8 тысяч человек. А с такими силами воевать русские просторы неможно! А вот вмешаться в княжескую усобицу на одной из сторон - очень даже! И все становится на свои места - и феноменальный успех 'нашествия', и странная покладистость русских князей, спешащих под высокую Батыеву руку.
  
  Пушкин Александр Сергеевич. Поэт. Какие находил слова: просвещение, варвары! Европейская культура и азиатская дикость! Европа, немцы, и татаро-монголы - дикари, черти неумытые. Как их сравнивать? Да вот по порядку и сравнивать, одно с другим. А потом подвести итог. Ярлыки навесить всегда успеем.
  
  Император 'Священной Римской империи' Фридрих II Гогенштауфен Пушкина не читал. Но, даже на это несмотря получил от своих современников прозвание 'Мировое чудо'. Сей Фридрих бегло говорил на шести языках, знал Коран, увлекался биологией, философией и женщинами, ради частого и приятного общения с которыми содержал гарем. В общем, был он человеком знающим и умным, о чем ему подданные так и говорили: 'До чего ж Вы умны, Ваше Императорское Величество! Другого такого во всем свете не сыскать! Куда до Вас Его Святейшеству Григорию IX! Вы - 'Мировое чудо', а он - 'Моровая язва', извините за каламбур...'
  Его Величество шутку прощал, поскольку и сам думал так же... И тут стряслась беда...
  
  'Ураган, поднявший с востока 'девятый вал', докатился до Адриатики. По пути он смел Польшу и Венгрию - лены Германской империи'.
  '... польско-германская армия Генриха Благочестивого встретила монголов при Лигнице 9 апреля 1241 г., а венгеро-хорватское войско Белы IV решило поразить другой корпус монголов при Шайо 11 апреля 1241 г. Оба войска были разбиты наголову (имеются ввиду армии Генриха и Белы. - А.Р.), и население, особенно в Венгрии, сильно пострадало'.
  'Крупные города Венгрии - Пешт, Варадин, Арад, Перег, Егрес, Темешвар, Дьюлафехервар - пали. Затем подверглись разгрому Словакия, Восточная Чехия и Хорватия. Западная Европа была в панике, страх охватил не только Германию, но и Францию, Бургундию и Испанию и повлек за собой полный застой торговли Англии с континентом.
  Исключение составлял только император Фридрих II, который вел с Батыем переписку, явную и тайную. Батый, выражаясь согласно принятому этикету, потребовал от Фридриха покорности, что в переводе на деловой язык означало пакт о ненападении. Фридрих сострил и ответил, что как знаток соколиной охоты, он мог бы стать сокольничим хана'. ( Л.Н.Гумилев. 'Древняя Русь и Великая степь' стр.538-539)
  
  Лев Николаевич абсолютно прав: политика - это один сплошной пошлый анекдот. Особенно, как дойдет до немцев. Взять пакт 'Молотова - Риббентропа': подписали обе стороны и давай ржать: 'Пакт о ненападении, ха-ха-ха...' А через неделю началась Вторая мировая война, а спустя месяц Польши не стало. А еще через 21 месяц господин Шуленбург зачитывает товарищу Молотову заявление Германского правительства об объявлении войны. СССР. И снова смех! Весело и радостно всем антифашистам-подпольщикам, а англичанам так прям до приступов стенокардии смешно!.. Проходит еще, чуть меньше 4 лет и снова те же немцы шутку откалывают: генерал-фельдмаршал В.Кейтель (шутника вскоре осудят и повесят) акт 'о безоговорочной капитуляции' подписывает! Сострил! Тут уж чуть не весь мир хохочет: 'Ай да Кейтель, ай да юморист! Быть ему сокольничим в московском зоопарке...'
  Гордый Фридрих Гогенштауфен 'острил' не от хорошей жизни, а от большого ума - Европа столкнулась с явлением, равного которому еще не знала. Одновременное наступление на двух направлениях при фронте, шириной в тысячу километров! И две блистательные победы, после которых всю Европу охватывает паника. Если Батый способен на такое, значит он способен на все... Высшее военное достижение Европы - крестовые походы, гигантские усилия сразу нескольких государств, астрономические материальные затраты, гибель десятков и сотен тысяч людей, голодающие армии, не гнушающиеся людоедства и, как результат, завоевание узкой прибрежной полосы в восточном Средиземноморье и нескольких островов... А тут шутя громят две мощнейшие армии и как! В европейской войне потери в 20% личного состава - тяжелое поражение, а в 30% - военная катастрофа. А татары произвели потери в 80-90 % от численности противостоявших им армий! Европа таких войн на истребление еще не знала! Для Европы война в десяток лет - норма, а Батый в считанные месяцы захватил всю Восточную Европу. Фридрих II был и в самом деле умным человеком, раз без долгих проволочек предложил себя в сокольничие... Вообще-то, это капитуляция. Для Священной Римской Империи война была окончена. А для других - нет.
  
  'Когда сей ужасный Поток Гнева Господня господствовал над нами, королева Бланш вскричала, слушая эти новости: 'Король Людовик, сын мой, где Вы'? Он, подойдя, спросил: 'Мать моя, что Вам угодно?' Тогда она, испуская глубокие вздохи и разражаясь потоками слез, сказала ему в рассуждение опасности сей как женщина, но с решительностью незаурядной дамы: 'Что же делать, сын мой, при сем ужасном обстоятельстве, невыносимый шум от которого доносится до нас? Мы все, как и святая блаженная Церковь, осуждены на общую погибель от сих татар!' На эти слова король ответил печально, но не без божественного вдохновения: 'Небесное утешение поддерживает нас! Ибо если эти татары, как они себя именуют, дойдут до нас или мы пойдем за ними в те места, где они живут, то все равно - мы пойдем на небеса'. Таким образом, он сказал: побьем ли мы их, или сами будем побиты ими - мы все равно пойдем к Богу, как верующие ли, как мученики ли. И замечательное слово это ободрило и воодушевило не только дворян Франции, но и простых горожан всех городов'.
  
  Матфей Парижский пытается представить Людовика IX 'Святого' как образец бодрости и воодушевления не только для 'дворян Франции, но и простых горожан всех городов', а, по-моему, в гроб краше кладут. Он при любом раскладе себя уже на небесах видит... Людовику и его матушке не довелось принять 'общую погибель', но не все были так счастливы. Римский папа Григорий IX 'Потока Гнева Господня' не снес и от страшного огорчения умер. Его приемник Целестин IV на Святейшем престоле не задержался и с 1241 по 1243 год папский трон пустовал. Прежде такого не бывало, как, впрочем, и позже. В истории папства в разные периоды бывало и по двое, а то и по трое понтификов зараз, а тут вышло так, что ни одного... И пока Батый не скомандовал: 'Всем назад!', так и пустовал дворец в Ватикане. Хотя нет, вру, пустовал он и дальше, поскольку папские апартаменты были перенесены во Францию, в Авиньон. А так, ничего, ибо татарские полчища только кратковременно и 'с самого края затронули европейские государства'. Молебны же об отвращения страшной опасности, которые служили во всех городах Европы, были посвящены, видимо, не уходу Батыя, а ужасным воспоминаниям 'о нашествии азиатских кочевников - гуннов, которые в V в. новой эры буквально сокрушили тогдашнюю европейскую цивилизацию'... (В.В.Карагалов) А татар, в общем-то, почитай и не заметили...
  
  Военная теоретическая мысль жестко связана с практикой. До появления самолета никому и в голову не приходила идея разбомбить Гамбург или Дрезден с воздуха. До создания подводной лодки никто не задумывался о стратегии и тактике ведения боевых действий на море с помощью субмарин. Но к середине 30-х годов XX века развитие авиации, танкостроение, производство автомобилей зашли так далеко, что старые, общепринятые военные доктрины неизбежно должны были уступить место чему-то новому, свежему... И они уступили. И новому, и свежему. В двух странах, в Германии и в СССР, где к войне относились с должным уважением, были созданы, а затем и взяты на вооружение две удивительно схожие теории. Германская задумка получила название 'блицкриг', что значит быстрая, или молниеносная война, а детище советских теоретиков получило имя 'глубокой операции', что значит то же, что и 'блицкриг'. В теории все выглядело так: несколько очень мощных подвижных группировок (массы танков, моторизованная пехота, при активной поддержке авиации) прорывают фронт противника на оперативную, а затем и стратегическую глубину и громят тылы не успевшего оттянуться назад врага, после чего обычная пехота и артиллерия его методично добивают. А мобильные группы рвутся вперед, срывая попытки противной стороны организовать новый фронт, захватывая все новые стратегически важные объекты и районы, вызывая панику среди гражданского населения в расчете парализовать экономику и транспорт атакованного государства, свести на нет усилия руководства вражеской страны взять ситуацию под контроль, принудить его к капитуляции. В теории такая стратегия ведет к победе, на практике - не всегда. Как бы то ни было, 'блицкриг' или 'глубокая операция' - это вершина военной мысли доядерной эпохи. А у Батыя танков не было. Как не было штурмовой авиации, мощных артсистем, и еще много того, без чего 'молниеносная' война представлялась невозможной. Тем не менее Батый ее провел. Если на итоги войны 41-42 гг. XIII века наложить итоги Великой Отечественной войны, то они практически совпадут. Пусть не во всех деталях, но по глубинной своей сути - это одно и то же. В штабе татарской армии мыслили масштабами и категориями XX века. В ставке Батыя сумели разработать план, сопоставимый по размаху с планами операций 'Барбаросса' или 'Гроза' и, что главное, воплотить его в жизнь, в отличие от той и другой. Не спорю - не до конца. В стане победителей произошел разлад, но плоды победы Батый все-таки собрал. Последствия вторжения для Европы были катастрофическими - в ней начался финансово-экономический кризис необычайной продолжительности и силы, и, пока созданная Батыем Золотая Орда процветала, Запад медленно загнивал. А стоило Золотой Орде сдать свои позиции, как в Европе тут же начался подъем. Ренессанс начался, эпоха Возрождения. То самое Просвещение, за которое так болел А.С.Пушкин.
  
  II
  
  Золотая Орда создавалась на северном отроге Великого шелкового пути. Этот участок, в отличие от Южного, большей частью проходил по рекам Сейхун и Джейхун, Волге и Дону, далее через Азовское, Черное и Мраморное моря, выводил в море Средиземное. Это сильно облегчало жизнь: одно, даже речное судно брало на борт столько же груза, сколько целый караван верблюдов. На всем протяжении северного участка шелкового пути - один сухопутный участок, Устюрт: он пустынный, сухой, но равнинный. Климат на севере не такой жаркий, как на южном направлении, но самое главное, что почти весь северный отрог находился в одних руках, и эти руки были руками правителей Золотой Орды. Через них шел основной поток восточных товаров в Европу. Главным товаром был, конечно, шелк, на изделия из которого в Европе существовал постоянный и очень высокий спрос - до распространения мыла шелк был единственным спасением от паразитов, членистоногих и кровососущих вшей и блох. А шелковых и более дешевых полушелковых тканей в Орде был избыток; из них шили себе белье даже бедняки. Отличным товаром были и пряности, и лекарства, и наркотики... Их активно закупали европейские негоцианты для нужд медицины и культа. Хорошо уходили драгоценные и полудрагоценные камни, жемчуг, краски, фарфор и тому подобное... Европа отвечала золотом и серебром. То и другое принималось лишь в чистом виде - суррогаты из драгметаллов, т.е. монеты других государств хождения в Золотой Орде не имели и сразу шли в переплавку. А выданные взамен монеты собственной чеканки чистотой пробы не отличались, чем ордынские казначеи достигали сразу двух целей - экономили драгоценное сырье и сохраняли от вывоза собственную валюту, имевшую оговоренную высокую ценность только внутри страны. Благодаря этим махинациям правитель Орды всегда располагал необходимыми средствами, в то время как западные монархи сидели без копейки, закладывая ростовщикам то, что еще прежде не было заложено и перезаложено... Вплоть до фамильных драгоценностей и отслуживших свое регалий. А Золотая Орда купалась в деньгах, удерживая при этом постоянно высокий курс на золото и серебро.
  'В отличие от Московской Руси, монетчики которой за сорок лет после 1380 г. отчеканили монеты не больше, чем один монетный двор Золотой Орды (Солхат-Крым) за 796 год хиджры (1394/1395 г.), сосуществование на территориях Причерноморья и Поволжья различных хозяйственных укладов способствовало (или было причиной?) существованию развитого рынка денег и развитых товарно-денежных отношений. Размеры кладов джучидских монет указывают на то, что в XIV веке в среднем на семью приходилось более 500 серебряных монет'...
  'Практика уплаты жалования за несколько месяцев, полгода, год, существовавшая в генуэзском казначействе Каффы в 1381 году, подсказывает, что подобными (70-1500 денег. - А.Р.) суммами располагал служилый люд, доходом которого было жалование (стипендии, кормления, вакуф и т.п.), периодичность поступления которого не позволяла благосостоянию этих людей выйти за определенные пределы... Отождествление указанной группы кладов со статусом их владельцев как наемных работников и стипендиатов еще раз говорит о том, что историки недооценивают уровень социального развития в татарском государстве. Даже с оговорками о специфике найма рабочей силы в Средневековье необходимо понять, почему в 'отсталом' государстве от 30 до 50 %% населения существовало на периодические и фиксированные доходы - зарплату'. (С.А.Соломатина. 'Родина' 2. 2005. стр.41)
  
  Археологи легко определяют культурный слой периода Золотой Орды по обилию серебряной монеты. Это не только клады, но и просто оброненные, вовремя не подобранные деньги. Чтоб нам с вами так мусорить...
  
  Визитной карточкой Западной Европы того времени (XIII-XIV вв.) были возделанные поля, ухоженные виноградники, небольшие деревушки с пасущейся вокруг них скотиной и замки феодалов на холмах... Визитной карточкой Золотой Орды был город, вернее города. Такое различие было отнюдь не случайным - в Европе царил феодальный уклад, основанный на владении землей, в Орде же хозяйничал торгово-промышленный капитал по формуле: товар-деньги-товар. Отсюда и разница. Никто не спорит: в Европе тоже знали эту буржуйскую присказку и города не были и ей в диковинку, но основой всего был и оставался крестьянин, идущий за плугом, а не купец, ведущий за собой караван. И город Золотой Орды сразу возникал как город, центр промышленности и торговли, а не вырастал из бывшей деревни, постепенно, шаг за шагом меняя занятия и быт своих обитателей. И был он явлением необыкновенным...
  'Отсутствие стен придавало городам Золотой Орды особый колорит и приводило в крайнее изумление путешественников. Жители всех государств в Европе и Азии соревновались между собой в возведении как можно более высоких и толстых стен из камня и дерева, а здесь среди ровной степи располагались огромные незащищенные города, буквально набитые ценностями, свезенными со всех сторон света'.
  'На высоком уровне для средневековья находилось и городское хозяйство. Диктовалось это в первую очередь тем, что населенные пункты располагались в жарком климатическом поясе (на широте Венгрии и Германии, вообще-то. - А.Р.), где нередко вспыхивали эпидемии холеры, чумы, оспы. Именно поэтому в золотоордынских городах действовал водопровод, системы городских бассейнов и фонтанов для снабжения населения водой. Были проложены канализационные стоки из деревянных труб, отводившие нечистоты из всех районов города. В Сарае был обнаружен даже общественный туалет, разделенный на мужскую и женскую половины, что является уникальным сооружением для средневековых городов Европы и Азии и свидетельствует о высокоразвитой цивилизации'. (В.Егоров. 'Сарай, Сарайчик, Бахчисарай...' 'Родина' 3-4 .1997. стр.74-76)
  
  'Азиаты' в XIV в. пользовались общественными уборными, а европейцы в XVI, и даже в XVII вв. - кружевными носовыми платками. Платки эти были не только изумительно красивы, но и обильно надушены. И пользовались ими не только благородные дамы, но и благородные кавалеры. Причины сей утонченности не в изнеженности нравов, а в особой атмосфере европейских городов. Чтобы почувствовать на себе эту атмосферу, достаточно посетить привокзальную общественную уборную в маленьком российском городке. Сразу появляется желание спрятать нос в надушенный платок, а лучше - в противогаз. И сбежать. Но отважным господам мушкетерам и их милым дамам бежать было некуда, и они стоически пересекали улицы Парижа, перешагивая и перепрыгивая весело журчащие ручейки мочи... Все содержимое ночных горшков Парижа (равно как и других европейских городов) в конце концов оказывалось на городских мостовых. Не одни только серенады лились из окон домов... А если прибавить сюда ужасающую скученность европейских столиц, зажатых собственными крепостными стенами, чудовищную антисанитарию, царившую в тараканниках и клоповниках как простых бюргеров, так и вельмож, то жизнь 'дикарем' на Волге покажется раем.
  'Массовую рядовую застройку золотоордынских городов составляют небольшие (максимум 6x6 кв.м.) жилые дома, обязательно квадратные в плане и всегда однокомнатные (наследие прототипа - юрты), со стенами из дерева или сырцового (необожженного) кирпича. Интерьер их на редкость однотипен и прост: вдоль трех стен постройки в виде буквы 'П' располагалась теплая лежанка (кан) с топкой на одном конце и вертикальным дымоходом на другом. Внутри печки-лежанки проходили 2-3 дымоходных канала, которые и обогревали ее'. (Там же)
  
  Исключительно удачная конструкция, между прочим: минимальная потребность в топливе при максимальной теплоотдаче. В Европе или камин (весь жар прямиком на улицу), или жаровня с углями (обними и грейся), а в холодную, с сырыми простынями постель - служанку, чтоб горячим своим телом согревала... Нарождается, нарождается Просвещение!
  'Среди массовой застройки домов рядовых жителей возвышались многокомнатные дворцы аристократии, оборудованные всеми мыслимыми в то время удобствами. Один из таких дворцов в Сарае, построенный из обожженного кирпича на известковом растворе, был исследован археологами. Он состоял из 36 помещений (тоже, видимо, наследие прототипа - юрты? - А.Р.) жилого, служебного и подсобного назначения. Полы в них были устланы красными квадратными и шестиугольными кирпичами на белом алебастровом растворе. Стены парадных комнат покрывали росписи по штукатурке с затейливыми цветочными орнаментами. Центральный зал имел площадь 200 кв.м., а стены его были украшены многоцветными мозаичными и майоликовыми панно с позолотой. Кроме пристроенной к дворцу бани с подпольным отоплением (полы с подогревом! - А.Р.) , в нем была еще специальная ванная комната, посредине которой находилась выложенная из кирпича квадратная ванна. Вода в нее поступала по водопроводу, сделанному из глиняных труб. Здесь же было сооружение, которое по современной терминологии можно охарактеризовать как совмещенный санузел'. (Там же)
  
  Унитаз - это сильно! Впрочем, как и водопровод в доме. Когда появился первый унитаз в Европе? Историки, отбросьте ложную скромность - совмещенным санузлом нас не напугать. Ведь есть же некоторая разница между ночной вазой, будь она даже из-под французского короля, и неким 'сооружением', которым мы, в наше время, с огромным удовольствием пользуемся? Есть разница между, пусть даже из деревянных труб собранной канализацией и сточной канавой? Между водопроводом и колодцем? Между Сарай ал-Джадидом и Парижем, Лондоном или Веной? Если все познается в сравнении - так сравнивайте, сравнивайте одно с другим...
  'Город был не просто столицей государства, а крупнейшим центром ремесленного производства. Целые кварталы занимали ремесленники, специализировавшиеся на какой-то определенной отрасли (металлургической, керамической, ювелирной, стекольной, косторезной и т.д.). Здесь же был крупнейший центр международной транзитной торговли на линии Китай - Западная Европа'. (Там же)
  И еще: 'Город у села Селитерного являлся, видимо, старым Сараем (основан Бату), город около Царева городища - новым Сараем (построен Узбеком). Развалины первого занимают пространство не менее 36 кв. верст (на 12 в. вдоль Ахтубы, полосой в 3 в. шириною); развалины второго - не менее 48 кв. верст. Кроме того, верст на 70 (от Царева городища) простираются отдельные группы развалин по гребню Сырта вдоль Ахтубы. Видимо, это были мировые города в подлинном смысле слова.
  Замечательны гидротехнические оросительные сооружения нового Сарая. Город был пересечен каналами и орошен прудами (вода была проведена также в отдельные дома и мастерские), одна из систем бассейнов располагалась по склону Сырта. Падение воды использовалось заводами, устроенными вдоль дамб (белый уголь татарской столицы). Найдены остатки железных приводных колес в несколько пудов весом. Старый Сарай во времена Узбека являлся по преимуществу промышленным центром: развалины горнов, кирпичный завод, поташные печи, целые городки керамичных мастерских. Однако и в Новом Сарае открыты остатки монетного двора, ювелирных, придворных, сапожных, портновских и других мастерских. В торговом квартале обнаружены остатки товаров, происхождением со всех концов монголосферы, например, кофе, чем опровергается мнение, что кофе вошел в употребление только в XVII в. В деревянных конструкциях встречаются еловые бревна (ближайшие еловые леса отстоят от Сарая на несколько сот верст). В обоих городах были районы, состоявшие сплошь из кирпичных построек. Технически хорошо оборудованы и благоустроены были жилые дома золотоордынского города: прекрасные полы и любопытная система отопления свидетельствуют о чистоте, тепле и уюте.
  В окрестностях располагались дворцы, окруженные садами'. (Хара-Даван, 1929 г.)
  
  В настоящее время известно уже о 110 городах Золотой Орды. Чаще других вспоминают о Новом и Старом Сараях лишь потому, что это не просто города, а города-гиганты, по численности населения не уступавшие Константинополю и в полтора-два раза превосходившие современные им Париж, Милан, Кордову, Севилью и Флоренцию - крупнейшие города Европы с населением 80-100 тысяч человек. Что, при довольно скромном числе жителей Золотой Орды, говорит об исключительно высокой урбанизации татарского государства по сравнению со старой, доброй, феодальной Европой.
  Кстати, о качестве построек и строительного материала следует сказать следующее: многие монументальные строения - дворцы, мечети, бани пережили разгром, учиненный Тимуром в 1395 году и простояли нетронутыми до 1588 года, когда сын Ивана Грозного Федор Иоаннович велел 'ломать мизги и полаты в Золотой Орде и тем делати город' Астрахань. Разрушение продолжалось вплоть до XIX столетья - прекрасного обжига кирпич, прозванный 'мамайским', брали и на строительство и на продажу. Каков материал! Уже использованный на строительстве один раз, сотни лет спустя (пролежав под дождями, снегом, палящим зноем, секущим ветром) вновь шел в дело. Представьте на его месте наш родной красный советский кирпич...
  Орда была сказочно богата не только за счет транзитной торговли. Было кое-что и свое: с севера, из Булгара шел строевой лес, зерно, мед, воск (для внутреннего потребления), а еще меха (для себя и на экспорт). Соболь, куница, горностай, бобр, черная и красная лисица с Урала, из Сибири. Золотая Орда была крупнейшим производителем 'мягкой рухляди', а с учетом русских, куда более скромных пушных промыслов, по существу и единственным. Монополизм всегда приносит баснословные барыши и 'меховая' монополия не была исключением. А тучные стада на необозримых пастбищах? А волжские осетры, а черная икра? Астраханские арбузы? Богатейшие охотничьи угодья? Сколько было съедено, выпито, понадкусано и пригублено... Эх, Пушкин! Все б ему Европа!..
  
  III
  
  Но нравы-то царили ужасные! Пиратская вольница, сухопутные флибустьеры, ведь житья не было! И первый заводила - татарский царь! Или как там его, по научному? Ведь прохода русскому человеку не давал: чуть что - на ковер! Держи ответ, князь... Рассмотрим. 'Князья, потерпевшие от ханов мученическую смерть за веру, были: Михаил Всеволодович Черниговский, осужденный Батыем в 1246 году, и Роман Ольгович Рязанский, осужденный Менгу-Темиром в 1270 году.
  О причине осуждения Батыем на мученическую смерть Михаила Всеволодовича мы имеем 4 рассказа: нарочитой повести о страдании князя, летописей Лаврентьевской и Ипатской (Ипатьевской. - Прим. ред.) и западного писателя Плано Карпини. Нарочитая повесть говорит, что князья русские с их боярами, приходившие к Батыю в Орду, должны были, по его приказанию, проходить сквозь огонь, поклоняться солнцу, кусту и идолам татарским и что Михаил со своим боярином Федором не хотел исполнить этого требования Батыева, как противного христианству. Лаврентьевская летопись рассказывает под 1246 годом: 'того же лета Михайло, князь черниговский, со внуком своим Борисом (Васильковичем, князем ростовским) поехаша в татары, и бывши им в станех посла Батый к Михаилу князю, веля ему поклонитися огневи и болваном их, Михайло же князь не повинуся веленью их, но укори их глухие его кумиры, и тако без милости от нечестивых заколен бысть'. В Ипатской летописи под 1245 годом читается: князь Михаил 'еха (из Чернигова) Батыеви, прося волости своее от него; Батыеви же рекшу: 'поклонися отец наших закону'. Михаил же отвеща 'аще Бог ны есть предал и власть нашу, грех ради наших, в руце ваши, тобе кланяемся и чести приносим ти, а закону отец твоих и твоему бого нечестивому повелению не кланяемься'; Батый же яко сверепый зверь возьярися (и) повеле заклати князя Михаила'. Плано Карпини пишет: 'Татары обожают юг...' (Ну и далее в том же роде. - А.Р.)'
  'Вместе с князем, как мы сказали, принял мученическую смерть один из его бояр Феодор. Боярин не только последовал примеру князя, но и его самого укреплял в решимости отказаться от исполнения воли Батыя, ввиду настоятельных увещеваний со стороны других русских, бывших в Орде, покориться требованию хана. После долгого мучения (о котором Плано Карпини говорит... (Ну и так далее. - А.Р.)) князь и боярин преданы были смерти посредством отсечения головы. Тела мучеников были брошены на съедение псам, но потом благочестивыми русскими людьми преданы были погребению, - вероятно, на общем кладбище русских, живших при хане'. (Е.Голубинский. 'Щит или меч?' 'Родина'. 3-4. 1997. стр.83-84)
  
  Как мы видели, князь Михаил и боярин его Федор были людьми отчаянной храбрости, не то что остальные русские князья (включая и Александра Невского). Но так было не всегда. Князь Михаил Всеволодович Черниговский правил Киевом, когда к нему пожаловали татарские послы.
  'Князю же великому Михаилу Всеволодичу дрьжащу тогда Киевь, и приидоша къ нему послы отъ Батыа царя, онъ же увидевъ словеса ихъ лестиваа, повеле избыти ихъ, а сам повеле всему двору своему събратися, и побеже въ Угорскую землю и съ всеми домашними своими...' ('Повесть об убиении в Орде князя Михаила Черниговского и боярина его Федора').
  
  Убийство послов, сам по себе акт не героический, требует определенного мужества. В дальнейшем. Потому как вслед за безоружными послами явятся непременно и во множестве суровые дядьки, до самой шеи увешанные блескучим оружием, и тут уж будет не до переговоров. И ведь явились, только свет Михаила Всеволодича не застали, бо утек ен с чадами и домочадцами в дружественную Венгрию, оставив иметь дело с татарами простых киевлян, которые к его подвигам никоим образом не были причастны. И Федя с ним увязался, воевода... А Киев от Батыева войска оборонял тысяцкий Дмитрий, по распоряжению Даниила Галицкого, и был ранен, и попал в плен, но Батый его и словом не попрекнул - на войне, как на войне... А князь Михаил и боярин его Федор жить на чужбине долго не смогли... 'Преподобному же князю Михаилу Всеволодичу, бывшу въ Угрыхъ 3 лета, и помалу (это как? - А.Р.) пришедшу на свою землю, пребывающу на своей отчине въ Чернигов(е), видевшее многы премиающися славою света сего, и посла господь благодать, и славу и даръ святаго духа на нь, и вложи ему въ сердце ихати предъ царя Батыя и обличити прелесть его, имь же лестить христианы'. (Там же)
  
  Думаете, поди, это за границей князя Михаила на обличителя выучили? Ничуть не бывало, на родной почве явились ему и дар, и благодать... Духовник постарался: 'Не ешь, не пей, кусту не кланяйся, сквозь огонь не ходи - душу погубишь!' А сам, таким образом, чад своих наставив, остался вестей ждать: как там оно все сложится? А ведь странно... Князь Михаил и боярин его Федор - миряне, на верную смерть едут, злому язычнику Батыю укорот чинить, а святой отец дома на печи полеживает, будто и не его вовсе дело нести заблудшим (будь они хоть и татары) божье слово. Им бы, обличителям, сперва постриг принять и явиться перед злым христианским укорителем в ангельском чине - что случись, их в рай без очереди пустят. Но нет, едут не в монашеском, в своем домашнем. А там два огня... Зачем солнцу, кусту и болванам кланялись - не знаю. А про два огня скажу: чистой воды митраизм. Была такая религия (особой популярностью пользовавшаяся у римских солдат) - купели, кресты в круге (солярный знак) и ... те самые два огня. Считалось, что преступник не может пройти между двух священных огней - сожжет его Митра, испепелит! И вот ставка Батыева: горят жаркие те огни - все через них ходят, что русские, что татары, а князь Михаил и боярин его Федор встали перед ними, как в землю вкопанные и обличают: бесовское сие, честным христианам ходу меж тех огней нет...
  
  Есть у Джека Лондона такой рассказ - 'Великий кудесник'. Индейский шаман (по имени Клок-но-Тон, кажется) расследует покражу одеял. Дело дохлое - никто похитителя не видел, следов никаких... Следователь российской (да и любой другой) прокуратуры это громкое дело в два счета бы прикрыл - за отсутствием улик, но шаман так не может - репутация!.. Берет он старого ручного ворона и в отдельно стоящем вигваме сажает его под большой, черный от нагара горшок. И объясняет соплеменникам, что все это значит: в вигвам следует заходить по одному и класть руки на горшок - мудрая птица, почуяв так близко преступника, непременно закричит... Наивные дикари один за другим выполняют предписание - молчит птица. А ажиотаж нарастает. Доходит очередь до одного, дальше других продвинутого индейца, глубоко презирающего пережитки темного, забитого народа... И так противно ему становится от всех этих бесовских игрищ, что не может он удержаться и начинает обличать своих соплеменников: 'Дурачины, вы все, простофили! Во что верите? Старый дегенерат вас морочит, а вы на цырлах перед его вороной ходите...' И все в таком духе. Стыдит и увещевает. Но в индейский домик, между тем, заходит. А затем выходит, посмеиваясь - молчит птица. Все стойбище через 'детектор лжи' прошло, результата - ноль. Потерпевшая к шаману: 'Ничего ты, старый козел, не получишь. Отказываюсь платить за столь наглое надувательство!' Шаман руками разводит, промашка, мол, вышла, но народ просит не расходиться - последний акт, говорит, досмотрите... И командует: 'Руки вверх!' Руки взлетают вверх, и преступник изобличен: им оказывается тот самый индеец, что Джордано Бруно из себя строил. У всех руки оказались в саже, а у него одного чистые, как будто он их с мылом мыл... При всей своей цивилизованности и привитом белыми людьми атеизме, где-то там, в глубине его души оставался страх перед колдовством и рук своих на закопченный горшок с вороном он не положил...
  Есть ли сходство между князем Михаилом Всеволодовичем и похитителем одеял, нет ли вовсе - это вам самим решать. От себя лишь одно добавлю: смертный приговор Михаил Черниговский и без того имел. За убийство послов. И за подлое свое бегство...
  
  'О мученичестве рязанского великого князя Романа Ольговича Никоновская летопись под 1270 годом рассказывает: во время бытности в Орде князь оклеветан был хану, что хулит его - хана и ругается его вере; хан напустил на князя татар, которые начали нудить его к своей вере (чисто психологически невозможное дело - кому такой, насильственно обращенный прозелит нужен? - А.Р.); когда князь отвечал, что не достоит православным христианам, оставив свою веру православную, принимать веру бесерменскую поганую, татары начали его бить; когда и после сего князь хвалил веру христианскую и поносил татарскую, чиновники ханские предали его ужасной смерти...' (Евгений Голубинский. 'Щит или меч?' 'Родина'. 3-4. 1997. Стр.84)
  
  Смерть Романа и в самом деле была ужасной - подробностей не привожу из гуманизма. Изощренности татарских палачей могли бы позавидовать северо-американские индейцы времен борьбы за независимость США. Однако...
  'Летопись говорит, что князь был оклеветан хану; но дальнейший ее рассказ показывает, что он действительно имел дерзновение поносить веру хана'...
  'Хан Менгу-Темир (при котором был замучен рязанский князь. - А.Р.), давший первый охранный ярлык нашим митрополитам, угрожает в нем своим чиновникам: 'а кто веру их похулит или ругается, тот ничем не извинится и умрет злою смертию'. (Там же)
  
  Отметим для себя сразу несколько аспектов этого дела: в доносе на страстотерпца (говорю об этом без тени юмора) говорилось о том, что хулит он де хана (царя), но так ли было, нет, - никто не выясняет, в том числе и сам царь. В своей тарханной грамоте Менгу-Темир заявляет, что хулящий и ругающий православие 'ничем не извиниться и умрет злою смертию'. Между тем, к князю Роману, хулящему татарскую веру (вот бы еще знать, что за вера такая?) дважды подступались сперва с речами, затем с побоями, требуя, по-видимому, извинения. Какой же веры придерживался сам Менгу-Темир мы с вами никогда не узнаем - это и в его время было тайной за семью печатями. Разный был в Орде народ и по-разному молился, а царь был единственным на всю страну человеком, кто не мог открыто выказывать собственные предпочтения. Равно и попу, и патеру, и мулле обязан был демонстрировать он свое искреннее расположение: 'Как дела? Есть ли просьбы, пожелания? Не помочь ли чем?' Да все с улыбочкой, за которой может скука была такая, что нам и не снилась. Самый могущественный человек на планете, не боясь ни одного врага внешнего, все время должен был помнить об опасности внутренней - случись раздор между конфессиями и все разнесет вдребезги!.. В осколки мелкие, в щепу. И он улыбался. И благодарил. И с праздниками поздравлял. И вдруг - на тебе! Роман Ольгович нарисовался! Татарскую веру по кочкам несет. Он против царя, что лейтенант против генерала, но орел!.. В Орде закон: свою веру хвали, хоть голос сорви, а чужую не трогай. Это и в наше время дело подсудное, а тогда шел 1270 год. Православная церковь задним числом (или сразу, при Менгу-Темире?!) князя в великомученики записала, а что было бы, если б сей князь русскую веру поносил? Терпела бы молча? Или смиренно просила за нечестивца - не убий? Пусть себе лается... Слабо что-то верится. Я вовсе не оправдываю царя (он в этом и не нуждается), только думаю, что к лютой казни Романа Ольговича прямого отношения он не имел: скорее всего, удостоверившись в прискорбном поведении последнего, выдал он подсудимого в руки доносителей головой. Подобные случаи были...
  
  Дело князя Михаила Тверского как раз из таких. Вся история эта началась из-за тяжбы Михаила Ярославича с Юрием Даниловичем по поводу великокняжеского, царем выдаваемого ярлыка. Князья были близкими родственниками: Михаил приходился Юрию дядей, но если первый был старше, то второй ловчей. Из Орды в Москву князь Юрий вернулся не только с царской грамотой на великое княжение, но и с царевой сестрой Кончакой (в крещении Агафьей) - со своей молодой женой. Против такой силы князь Михаил Ярославич устоять не смог и уступил племяннику заветную кормушку. Все бы ничего, но князь Юрий, что называется, дорвался... И залез обеими руками в дядькину вотчину - принялся выводить тверских крестьян на Москву, а деревни, чтоб не вернулись, - жечь. И тут бы, может быть, большой беды не было, коли поспешил бы князь Михаил Тверской в Орду, к царю Узбеку с жалобой. Но князь не любил проволочек и решил действовать сам. Силой. От той силы Юрий бежал в Новгород, а жену его, царевну Агафью, Михаил Ярославич захватил в виде приза и увез к себе в Тверь. На выручку особе из царствующего дома бросился посол татарский, именем Кавгадый, но хотя татарская конница и свернула свои штандарты, демонстрируя миролюбие, ворота Твери перед царским послом так и не раскрылись. Это уже был скандал. Но дальше было еще хуже: никто не знает, кормил ли царевну князь Михаил рахат-лукумом или морил голодом, рассчитывая постричь в монашки, но царевна Агафья возьми да и помри... Игрушки кончились, началось следствие. Князь Михаил был вытребован в Орду, где не принятый им в свое время Кавгадый выступил в качестве обвинителя. Казалось бы, что там думать - на князе висели, как гирлянды, четыре государственных преступления: самоуправное применение силы; задержание и содержание под замком царственной персоны; противодействие послу, которого по тогдашним обычаям князю Михаилу предписывалось слушаться беспрекословно (встречать еще за околицей и пешим, а затем самому вести коня его в поводу и, доставив таким манером в княжеские палаты, сажать в свое кресло и со всем смирением выслушивать пословы речи); смерть царевны Агафьи - не так мало, чтобы тут же не потребовать плаху, палача и гроб с музыкой. А царь Узбек все тянул, тянул, тянул. Князю Михаилу колодка уже все плечи сбила, пока решения судебного дождался: потерпевший Узбек передавал решение судьбы Михаила Ярославича в руки другого потерпевшего - Юрия Даниловича. А московский князь тянуть не стал: наехали Юрьевы люди на князя Михаила и принялись дубасить, а некто, именем Романец, достал нож и вырезал тверичу сердце... Труп, не прибрав, бросили. Сам Кавгадый принялся Юрия Московского стыдить: 'Хоть тело похорони по-человечески... Дядя ведь твой!' Но Юрию все как с гуся вода: 'Моя воля! Пусть собаки пируют...'
  Были и другие казни в Орде, но о них, увы, не вспоминают - чистая уголовщина, хотя и мученики. Жаль, что не святые.
  
  'Попытка со стороны ханов обложить данью русское духовенство имела место в правление хана Чанибека, в 1341 году. Своей попыткой Чанибек хотел было нарушить основной государственный закон монголов, постановленный Чингизханом, чтобы духовенства всех вер были свободны от даней и от всяких повинностей. Но вина за нарушение закона, если бы оно действительно случилось, падала бы не столько на хана, сколько на самих русских, ибо не сам он подвигся, а этими последними был подвигнут к своей попытке. В 1341 году митр. Феогност приходил в Орду, чтобы, согласно с узаконением Узбека, получить ярлык от Чанибека, как от нового хана. В это время, по словам Никоновской летописи, 'неции рустии человеци оклеветаша Феогнаста митрополита ко царю Чанибеку, яко много бесчисленно имать дохода и злата и сребра и всякаго богатства, и достоит ему тебе давати в Орду на всяк год полетныя дани'. Вследствие этого хан и начал было просить у митрополита ежегодных даней. Дело кончилось тем, что митрополит с решительной твердостью отвечавший отказом и, нет сомнения, опиравшийся в отказе на Чингисханов закон, принужден был раздарить хану и ханше, и их главнейшим боярам (князьям) 600 рублей'. (Там же)
  
  600 рублей (около 30 кг чистого серебра) для Русской православной церкви - пустяк, а для правителя Золотой Орды - ничто, молекула. Понятно, что речь изначально велась о суммах куда более серьезных. Но Феогност оказался тверд и, достав из рукава охранный ярлык, царя оскандалил: 'На-ка, читай, коли грамотный!' Царь Чанибек (Джанибек) ему десять таких ярлыков выписать мог, а отменить один-единственный - ну никак! Чанибек был мусульманином и знал, что во всех мусульманских странах (а Золотая Орда была хоть и молодым, но исламским государством) христиане платят, кроме основного, еще и небольшой дополнительный налог - джизью. Лишних денег не бывает и царь решил, что за 100 лет православная церковь вполне уже наелась и, нетрудовыми доходами могла бы и поделиться. При том, что и сами русские (кто-то из церковных иерархов?) на это обстоятельство прямо указывают. Окажись на месте Чанибека Иван III или Иван IV , а того пуще Петр Великий - с Феогностом разговор был бы коротким. Но на месте Чанибека сидел он сам и митрополиту все сошло с рук. Оставлять грозного татарского владыку (царь все-таки, не урядник) в весьма неприглядном положении Феогносту, видимо, было неловко, и мудрый служитель культа подсластил пилюлю серебром. Вроде, как, чуть уступил. И больше русскую церковь никто (из ордынских царей) не тревожил...
  
  Вспомним о Европе. Вспомним германского императора Сигизмунда I, вспомним его приглашение на диспут (только подискутировать!) Яна Гуса, а затем суд и казнь. Когда Ян Гус напомнил Сигизмунду о данных тем гарантиях, император сделал удивленное лицо: 'Разве? Я обещал свободный въезд в страну, о выезде речи не было'. Вспомним Генриха VIII , английского короля, вспомним шесть его жен, две из которых были им казнены, вспомним судьбу Томаса Мора, закрытие монастырей и секуляризацию монастырского имущества. Вспомним Карла IX, короля французского и его 'Варфоломеевскую ночь'. Вспомним Карла V Габсбурга и его сына, Филиппа II, испанского короля... Вспомним римских пап и Священную инквизицию... Все это было даже позже Батыя, Менгу-Темира, Узбека и Чанибека... И это только то, что первым под руку попалось - список можно растянуть на целые страницы. У 'нарождавшегося Просвещения', прикрытого 'необозримыми русскими равнинами' было не самое приветливое лицо.
  
  IV
  
  Об этом пишут. Отвратительное явление. И чуть ли не основа всего. Базис Золотой Орды. И ее горб...
  'Захваченных в рабство использовали и для домашних работ, здесь особенно ценились русские женщины'.
  'Родившиеся в Орде дети пленников также становились рабами. Излишки рабочей силы продавались на рабских рынках Крыма и Кавказа, что приносило большой доход рабовладельцам. Рабов, в том числе и русских, продавали в Египет, государства Западной Европы. С середины XIII века на Черном море развили бурную деятельность итальянские купцы-работорговцы - из Венеции, Пизы, Генуи и Флоренции. Часть рабов оседала в Крыму, остальные переправлялись в Италию и Францию. В нотариальных актах конца XIII века генуэзских колоний Пера и Каффа (совр. Судак) упоминаются рабы-славяне, т.е. русские'.
  'Интересно, что при раскопках Царевского городища (новый Сарай - вторая столица Золотой Орды) был открыт район, занятый в конце XIII века в основном маленькими землянками с очагом. Там могли жить со своими семьями зависимые ремесленники. Здесь же раскопана большая и глубокая землянка со стенами, выложенными сырцовым кирпичом. Видимо, это охраняемые общежития рабов. Тесные полуземлянки, лишенные отопительных устройств, с русской керамикой и несколькими крестиками раскопаны на Водянском городище'. (Марина Полубояринова. 'Русские в Золотой Орде'. 'Родина' 1997, 3-4, стр.53-54)
  Из неволи люди бегут. Перепилив решетки, проломив стену, прокопав, в сотню метров, нору под землей... Их не удерживают ни пропасти, ни пустыни, ни реки, кишащие аллигаторами. Люди уходят на мягких лапах или с боем. Через канализацию. Через гудящую от гнуса тайгу. Через буреломы. Через льды. Через раскаленные белым солнцем пески. Побег часто сопряжен со смертью, но людей и это не останавливает, и они бегут, порой, только ради того, чтобы умереть свободными. Если есть даже малая надежда на то, что побег будет удачным, люди из неволи бегут...
  А другие люди делают все, чтобы люди не бежали. Не могли бежать. Не имели возможности. И эти, другие люди, действуют: ужесточают режим, вводят утренние и вечерние поверки, пропускают сквозь проволоку электрический ток, натаскивают овчарок, ставят вышки с часовыми. Но этого мало, этого явно недостаточно. Необходимы стукачи. Круговая порука. Полосатые робы. Мишень на спину. Бубновый туз... А еще прожектора, камеры слежения и браслеты с радиомаяками. Это помогает. Но даже это - не всегда... Умудряются бежать с листами фанеры вместо крыльев. Устроив пожар. Взяв заложника. Борьба не затихает ни на миг.
  Нам настойчиво внушают, что Золотая Орда была одной большой тюрьмой. Но что было сделано, чтобы эта тюрьма могла удерживать десятки, если не сотни тысяч невольников? А ничего! Гигантские города не имели даже крепостных стен - душа нараспашку! Десятки ежедневно прибывающих и убывающих караванов. И великая русская река Волга с берегами в камышах, с рыбачьими баркасами, с десятками, сотнями, тысячами торговых судов, снующих вниз и вверх по реке. Это не Миссисипи, где вас могут жестко взять зубастой пастью за лодыжку и утащить на дно. Это не воды Тихого океана вокруг Аль-Катраса, где кишмя кишат голодные акулы. Даже с доской - ты уже наполовину свободный человек. А если не только с доской, и не один?..
  
  В Союз я попал, лежа на носилках и без документов. В госпитале новых документов мне не дали, зато экипировали по-зимнему: вместо панамы - шапка, вместо трусов и майки - теплое нательное белье. Так я и угодил на пересылку - утепленный. В разгаре лета. В районе Термеза это +45, 50 градусов в тени. В довершение счастья, у пряжки моего ремня отлетела скоба, и я носил его не на талии (тогда она была), а в руке. Тот еще защитник Родины. Самое гадство в том, что на ту сторону речки (в Афганистан) без документов не пускали, а руководство пересыльного пункта оформлять мне дубликат военного билета не торопилось. Нет, меня и еще двоих таких же горемык даже сфотографировали, но через неделю обрадовали тем, что пленка оказалась засвечена. Каждый день все новые и новые команды принимали и отправляли с автоколоннами или вертолетами по ту сторону государственной границы, а наша троица ждала у моря погоды. Нас удерживали не из детского любопытства и не отеческой опеки ради - мы были тремя парами свободных рабочих рук, для которых нашлось применение. Разгружать вагоны. Для Военторга. Ящики с минеральной водой, сигаретами и сгущенкой. Под песню Пугачевой со словами: 'Если атомной таблеткой зарядить автомобиль...' Песенка ли эта нас удолбала, солнышко ли допекло, но, раскидав очередной вагон, мы привалились к здоровенному баку с водой и закурили. Мы были одни (сопровождающий побежал утрясать вопрос с нашим обедом) и никто не мешал нам разбираться с ворованной сгущенкой и ситуацией, в которую мы угодили. Говорили наперебой, а все об одном и том же: 'С какой стати мы, боевые хлопцы, обслуживаем эту тыловую сволоту? Эти курвы свили себе кормушку и затариваются трофейным барахлом, а мы у них на манер 'пойди-принеси'!.. Здесь мы безбилетники, три нуля, а они короли... Фотографии нам никто делать не будет, скоро, во всяком случае, а значит...' И тут поступило предложение 'слинять в Термез и самим сделать свои фотографии'. У того, кто это предложил, были какие-то знакомые в городе и, заночевав в этот день у них, мы вполне могли вернуться на следующий со своими портретами. Один день - это лишь самовольная отлучка и хрен кто нам что сделает. И мы, как были (без еды, без воды, я так вообще без шапки и ремня) с пятеркой денег, ушли в побег. Рывком. Вылезли за колючку и потрусили. И чуть не вляпались через первые двадцать минут... На переезде, вдоль которого, не слишком умело прячась, мы топали, остановилась машина, из которой выпрыгнул майор... Майоры - самый дурной народ в армии: старший офицер, гусь на взлете, а замашки как у капитана... Заметил нас и решил проветрить гортань: 'Эй, воины, бегом ко мне!' Ага, размечтался! Мы припустили в другую сторону и я, на третьем прыжке со всего маха наступил на колючую проволоку - шип пробил подметку сапога и достал ногу. Но версту я свою проскакал, хоть и хромая. Погони не было. А до города было еще километров пять по открытой местности и вся эта местность (во всех направлениях пересекавшаяся дорогами) прекрасно просматривалась. Помню поля, кусты, перебежки через шоссе и снова поля. Дальше было хуже: Термез - город военных, да и еще и приграничный, по тем временам - почти прифронтовой. Натасканная на 'самоходчиков' милиция и военные патрули. Бог был на нашей стороне и развел разными улицами. Мы дошли. Узбеки, у которых мы остановились, согласились дать нам кров на одну ночь. Нам большего было и не надо - утром следующего дня мы снялись на фотографии и ... А вот тут фотограф нас порадовал: будут готовы через 3 дня. Привет родителям! Еще 3 дня - это уже дезертирство, воинское преступление. Два года дисбата или тюремный срок. Возвращаться обратно с пустыми руками? Чтоб о нас еще месяц ноги вытирали? Боевая группа вынесла решение: без фотографий не возвращаться. Пошли на квартиру. Дружки нашего товарища нас уже не чаяли увидеть. 'Слушай, брат!' - сказали они ему. - 'Соседи на нас стучат, нехорошие люди. Если хочешь, один оставайся...' Он не остался. Ушли как и пришли - втроем. Главное было выскользнуть из города без приключений, а там - как повезет... По железной дороге прошли верст семь. Река! Как оказалось, Сурхан, метров тридцать шириной, глубиной, если присесть - по пояс. Здесь и решили переждать. Три дня - не срок. Беспокоило только отсутствие воды (в Сурхане вода, как кофе с молоком - не по вкусу, разумеется) и наличие змей. Но бог снова был за нас: наш заводила и тут обзавелся знакомством - сунулся в какой-то дом за спичками и познакомился с землячкой, замечательной тетушкой из Краснодара. Три дня мы жили, как у Христа за пазухой, а затем распрощались сердечно и потопали... Обратно, в Термез. Город майоров и патрулей. Нам везло, как графу Калиостро на дураков. Мягко взяли свои фото и исчезли. Просочились полями и, не наскочив на караульных, проскользнули на пересыльный пункт. Забрались в свою палатку и сыграли отбой. А утром ржали в три глотки, глядя как у наших тюремщиков вылезают глаза и отваливаются челюсти. Нас тут же определили в карцер - стальной контейнер с дощатым полом... Два на полтора площадью. На самом солнцепеке. Шесть-семь часов финской сауны в день. +70-80 градусов. А мы были счастливы. Что все у нас удалось. Что наше тюремное начальство пять ночей под себя гадило со страху. Что нас здесь лишнего часа не продержат. Даже то, что оправляться нас водят по одному и под конвоем. Потому, что мы - классные ребята, а они говнюки. Тыловые. Через шесть дней наш срок вышел и, получив дубликаты военных билетов, мы дружески распрощались. Впереди у меня была дорога с колонной на Пули-Хумри, и вертолетом на Кундуз. Интересно посмотреть на себя девятнадцатилетнего: полевые погоны, ежик на голове и очень жесткий, не то, что теперь, взгляд...
  
  Все это я не просто так вспомнил. Мы достаточно многим рисковали - попадись мы патрулю, каждый отдал бы по два года жизни просто так. За здорово живешь. Но из нас пытались сделать вьючную скотину и это взорвало. А историки, до самозабвения влюбленные в свой народ, считают русских людей быдлом. Законченным скотом - привели, в землянку посадили, дали в руки инструмент - работайте! Ни в чем не повинных людей кормят помоями, бьют, а они знай доходы приносят хозяину своему. Еще и семьи заводят, размножаются в неволе. Мне, нерусскому, читать такое о русских совестно. И обо всех других - то же. Я с ними плечом к плечу свою часть войны прошел... Всякое было, но больше такого, что заставляет в людей верить. Неволя действительно способна превратить человека в скота (чуть отвернулся, а он встал, руки опустил и что-то жует), но может и в зверя. Исключительно опасного... Страшного, как кобра перед броском, как взведенная боевая пружина, как боек, готовый сорваться и ударить в капсюль патрона. Если такой человек-волк перешел черту - берегись! Косого взгляда достаточно, чтобы он сорвался. Подхватил топор, вилы, нож и пошел все живое крушить, резать, изничтожать... Его только смерть остановит и та не сразу. А нам рассказывают: очень выгодный товар - не мнется, не бьется и не колется. Еще как бьется! Еще как колется и рубится! И это вот сокровище в одном с собой доме держат - тут и жена, и дочка... Тут же и колодник. Сладкая жизнь была у рабовладельцев: деньги за него заплати, языку и делу научи (все это из-под палки), а потом жди, какую пакость удумает - толченого стекла в лапшу сыпанет, у соседа что стащит (за раба хозяин отвечает) или в ближайшую церковь с доносом наладится... После указа Менгу-Темира всякая хула на православную веру заканчивалась очень печально. Такой злой смерти и врагу не пожелаешь...
  
  Можно на то же дело и с другой стороны посмотреть: с каждого двора (имеется в виду Русь) русскому князю идет по половине рубля в год. Десятая часть отсылается в Орду - царева доля. Но тут наезжают на деревню очень уж недобры молодцы и начинают потеху. Старого в зубы, малого - о стену, остальных в колонну по одному и в Крым. Сколько дойдет и в непривычном климате выживет - не по нашему адресу вопрос. Вопрос в другом: что с налетчиками потом будет? Вопрос не праздный - татары перепись на Руси не спортивного интереса ради проводили, а будущие царские доходы определяли, государственные доходы. Как себя государство ведет, если чьи-то частнособственнические ручки к нему в карман лезут? Все правильно, граждане, все верно - выкручивает те ручки до полного отделения и ими же по мордасам... Чтоб неповадно было. Но ведь было дело, выводили тех крестьян целыми деревнями и жгли дома, и поля жгли... Имело место. Силой волокли, но не на невольничьи же рынки - на пустовавшие русские же земли переводили. Сами русские князья. О Юрии Московском (не забыли еще?) сие доподлинно известно. Но Узбековы интересы никак не были затронуты (московский рубль тверского не легче), и он ухом не повел.
  
  Ибн Араб-шах пишет: 'При содействии этих сеидов Сарай сделался средоточием науки и рудником благодатей. В короткое время в нем набралась здоровая доля ученых и знаменитостей, словесников и искусников, и всяких людей заслуженных, подобная какой не набиралась никогда ни в разных частях Мазра, ни в деревнях его. Между построением Сарая и разрушением его и тамошних мест прошло 63 года. Это был один из величайших городов по своему положению и населению. Рассказывают, что у одного из вельмож его сбежал невольник и, поселившись на месте, отдаленном от большой дороги, открыл там лавочку и торговал в ней, снискивая себе пропитание. Так прожил этот негодяй около 10 лет, и господин его ни разу не встречал его там, не сходился с ним и не видел его вследствие величины города и многочисленности жителей его'.
  Верю ли я Араб-шаху? Отчасти. Он ведь и сам признает, что пишет с чужих слов: 'рассказывают'. Куда труднее поверить Плано Карпини, на которого любят переводить стрелки историки. Очевидец, мол. О котором, правда, никто даже во времена Колумба еще не слыхивал, как, впрочем, и о Рубруквисе Гильоме. В то время было принято ссылаться на Джона де Мандевиля, честнейшего человека и путешественника. Вы о таком слышали?! Но нас интересует Араб-шах и его рассказ о невольнике. Сбежал и открыл лавку. Это на какие шиши? Цепи и колодки с себя продал? Чтобы хватило на лавочку с товаром, цепи должны были быть из чистого серебра. И никто не поинтересовался: 'откуда ты взялся такой красивый? А кто поручители твои?' Десять лет на нелегальном положении! Что ж он не сбежал из Золотой Орды? Что ж не перебрался, хотя бы, в другой город? Не смог. Мировая столица. Для торговца - Клондайк. Сюда едут и идут ловить за хвост фортуну. Стекаются ремесленники, строители, инженеры, чтобы продать свой труд. Желающих так много, что любой рабовладелец сразу вылетит в трубу. Свободный человек работает за свой интерес, а не тянет резину из-под палки. Пока он нужен - его держат, а нет - так и расчет. А раб и ест, и пьет, и за работой, и когда ее нет. Имеются сообщения, что в Золотой Орде 'раба' держали в неволе семь лет, а затем давали подъемные, чтобы он мог открыть свое дело. Обернемся на средневековую Европу, уж очень что-то знакомые порядки: к европейскому цеховому мастеру нанимался ученик и, внимание! - семь лет работал за харчи. В кармане его было пусто, как в голове..., не скажу у кого. Ни семью завести, ни свой дом... Но, проходило семь лет ученичества и молодой подмастерье делал собственное изделие (шедевр) и, если цеховые мастера принимали его работу, становился мастером. И цех оплачивал открытие им собственного дела. В чем разница между 'рабовладениием' в Орде и порядками в Западной Европе? Вот и я не знаю...
  
  'Какая же жизнь могла ожидать русскую княжну или княгиню, оказавшуюся в татарском плену? Прежде всего - непривычная пища ('едят без разбора всякую падаль', как свидетельствовал Гильем де Рубрук), грязь кочевого быта. Оказавшаяся в наложницах или во 'вторых женах', русская женщина вынуждена была подчиняться главной жене аила (ордынской семьи) (аиле - арабское слово, появившееся вместе с принятием в Орде ислама. Ни главной, ни второй, ни пятой, ни десятой жены у мусульманина быть не может - все жены абсолютно равны. - А.Р.), делить ложе с врагом, который становится отцом ее детей.
  Русские рабыни являлись немалой ценностью для своих ордынских хозяев и перепродавались ими с большой выгодой купцам-работорговцам из Венеции, Пизы, Генуи, а позже (в XIV-XV вв.) и из Флоренции. Нотариальные акты XIII-XV веков из генуэзских колоний Пары и Кафы сообщают, что до XIV века русских женщин покупали в два раза чаще, чем мужчин, а в XIV-XV веках - в 4 раза. И стоили они дорого: в 1429 году за одну русскую девушку заплатили 2093 лиры, в то время как обычная цена татарки на тех же торгах не превышала 136-139 лир'. (Наталья Пушкарева. 'Полонянки'. 'Родина' 1997. 3-4. стр.58)
  
  А в 1347-1348 годах в Европе погибло 25 миллионов человек, четверть тогдашнего населения. От черной чумы, которую завезли генуэзцы. Из Кафы. До центрального правительства Золотой Орды дошли слухи, что генуэзцы скупают татарских детей, пользуясь катастрофическим положением их родителей - повальный падеж скота вызвал массовый голод. От состояния дел в животноводстве напрямую зависели только казаки, служилые же татары получали жалование. И царь Джанибек (Чанибек) был страшно разъярен таким поведением европейцев: подло пользоваться слабостью соседей! И город Кафа был полностью блокирован с суши. Именно во время этой осады и разразилась в городе чума. Жители Кафы в ужасе бежали от Джанибека и 'Черной смерти', и разнесли заразу по всей Европе. Очень выгодное дело -работорговля...
  
  Я не получаю денег за разбор нотариальных актов из генуэзских колоний. Увы. Но даже неспециалисту понятно, что тут дело нечисто... Интересно бы поподробнее узнать о работорговле. В Европе, в частности... Ни на секунду не сомневаюсь, что рабство и в Золотой Орде было. По-другому и быть не могло - кто-то же начинал строить гигантские города в чистом поле? Когда еще доходы от транзитной торговли Восток-Запад не шли полновесным потоком в царскую казну. Вот только мирные землепашцы здесь ни при чем. Армия Батыя взяла огромное количество пленных, а пленный - это тот, кто на поле боя купил себе право жить за согласие стать невольником. Каждый делал свой выбор. Но по мере развития производительных сил в условиях частного капитала рабству в жизни страны не оставалось места. В то же время город - этот символ Золотой Орды, притягивал к себе не только честных тружеников и предпринимателей: такие явления, как проституция, мошенничество, попрошайничество и т.д. тоже имели место. О том, как с ними боролись (а ведь боролись, вне всякого сомнения) ничего не известно. А может и известно, но тех, кому платят за игру фантазии на исторические темы, больше занимает то, что 'за одну русскую девушку заплатили 2093 лиры, в то время как обычная цена татарки не превышала 136-139 лир'. Так давайте этим гордиться!..
  
  V
  
  В военном лексиконе есть выражение 'театр боевых действий'. Очень правильное выражение! Применительно к средневековой европейской армии - в самое яблочко! Истинный театр! Зрелище... С настоящим оружием и кровью. Для пущей убедительности. Какие костюмы! От обилия цветов разбегаются глаза, от богатства форм немеет язык. А какие гербы! 'Семь серебряных стопок на лазоревом поле!' А девизы... 'Лучше синица в руках, чем к лесу задом!', 'Баба с возу, а товарища выручай!' Кони ржут, пехота сдерживается, рыцари хмурятся. Флаги реют. Трубы ревут. Противник построился и ждет. Из строя блестящих (до солнечных зайчиков) кавалеров выезжает Его Величество король и изумительно поставленным голосом сообщает: 'Господа! Когда я скомандую: 'Вперед'...' Конная лавина с ревом срывается с места, унося его с собой... Закипает бой, и все смешивается: свои, чужие, кони, люди... Ор и свалка такая, будто делят наследство. Дым коромыслом. Сперва все топчутся на месте, потом бегут в одну сторону. Это уже победа! На поле брани медленно оседает пыль, и Его Величество король с восторгом разглядывает убитых: 'Господа, это была самая главная в истории битва! Побольше бы таких...' 'На вас кровь, сир, Вы ранены?!' 'Пустяки, я стойко переношу самые тяжелые раны... Тем более, что и кровь-то, кажется, не моя. Маркиз, маркиз, спешите, мой друг, к своему королю! Я видел вас в деле, вы дрались, как лев!' 'Я старался, сир! Но только с тем, чтобы не отстать от вас! Ваши удары сыпались на врага, как молнии!..' 'В самом деле? Ну, тогда вы тем более герой... Я вас запомню'. А тем временем берут вражеский обоз - кого-то режут, но громче всех визжат солдатские девки. Исполнив долг, сдаются. Победитель жует, сопит, садится, ходит, прихлебывает, горланит и, не переставая радуется жизни...
  А разбитый противник, отбежав на 6 тысяч шагов, медленно приходит в себя. Оправляется. Приводит амуницию в порядок. На полководца стараются не глядеть - у него самый помятый и несчастный вид. 'Какое сегодня число?' - спрашивает он, и ему отвечают. 'Нечетное! Нечетное, порази их Господь! Не мой день! Господа, как насчет завтра?!' Театр.
  
  Утрирую? Конечно. Но как прикажете относиться к той вакханалии бестолковщины, апофеозом которой стали 'деяния святой Жанны', честной деревенской простушки с уязвленной душой (ее 'голоса' - весьма характерный признак тяжелой формы шизофрении), во главе французской армии? Куда еще дальше?!..
  
  У Его Святейшества тоже есть вооруженные силы. Рыцарские ордена. Тут все куда скромнее, строже и академичнее. Церковные атрибуты. Суровость, даже аскетизм. Никаких баб. Никаких украшений. И уже чувствуется мысль. Длительный военный опыт, боевые традиции. Некоторое тактическое разнообразие. Иерархия и дисциплина. На фоне феодальных армий ордена смотрятся образцовыми структурами. Но, увы... Недостатки те же: принятый перед боем план в ходе боевых действий не корректируется. Сделать это некому - магистр ордена участвует в сражении наравне со всеми. Основная нагрузка ложится на рыцарей - пехота (куда более многочисленная) слишком пассивна и малоэффективна. Низкая маневренность и подвижность. Общая ограниченность. Отсутствие масштаба.
  
  Есть еще коммунальные армии, милиции городов. Наемники и ополченцы. Все мыслимые недостатки. Малый радиус действия. На что-то способны, если действуют из обороны. По существу - любители.
  
  Вооруженные силы Золотой Орды - нечто совсем другое. Профессиональная армия. Жесткий отбор и постоянное жалование. Строжайшая дисциплина. Унификация боевого снаряжения. Единообразное оружие и доспехи. Деление на десятки, сотни, тысячи и десятки тысяч. Конница: тяжелая (гвардия); средняя (собственно армия); легкая (казаки) - разведка (тактическая), сторожевые функции, обеспечение марша. Основное вооружение - боевой лук, самое мощное оружие своего времени. Основной принцип: единоначалие. Квалифицированное руководство; высокая теоретическая и практическая подготовка. Основной вид боевых действий: наступление. Исключительная подвижность, широта маневра.
  Создатели татарской армии явно руководствовались соображениями: только необходимое, ничего лишнего. Раз пехота не имеет самостоятельного значения, сковывает маневр, снижает подвижность на марше, значит, пехота - балласт, от которого следует избавиться. Тут же возникает вопрос: как быть с обозом? Избавление от пехоты позволяет значительно его сократить. Но не избавиться. Конница тоже использует обоз - провиант, оружие, защитное снаряжение. На себе все не увезешь... Увезешь! Кавалерия обеспечивается дополнительными лошадьми (вьючными, заводными) и получает свободу действий: телеге требуется дорога, по которой пройдут колеса, требуются средства переправы (мосты, плоты, паромы), требуется текущий ремонт. У телеги низкая скорость, низкая проходимость - хороший дождь и вся колонна встала. Избавившись от обоза кавалерия получает возможность совершать фантастические броски на тысячи километров. Действовать на сильно пересеченной местности. А для транспортировки раненых и трофеев можно использовать гужевой транспорт, захваченный у врага. Заводная лошадь, взяв на себя функции обоза, является еще и гарантией того, что кавалерист не останется безлошадным, потеряв своего коня, и не останется голодным, если возникнут проблемы с провиантом. Кстати, о провианте...
  Происхождение слова 'колбаса' туманно... Кто-то производит его от латинского 'колба' (круглый, -ая), кто-то от то ли польского, то ли еврейского названия мясного блюда - 'колбасар'. Нет, меня все устраивает... Если бы не одно но: татарское кол-баса, в каковом словосочетании первая часть - 'кол', переводится как 'рука', а вторая - 'баса', означает 'набивай', 'уплотняй', 'дави' (от 'баса' производят и слово 'баскак' - давитель). Именно так колбаса и делается: относительно мелко нарезанные куски мяса и жира пересыпают солью и плотно набиваются в хорошо промытую кишку. Полученный продукт остается только просушить и он готов к употреблению. Но не пытайтесь провести подобный опыт с говядиной, свининой или бараниной - такие фокусы проходят только с кониной, а все другие сорта мяса требуют более тщательного измельчения, присутствия дополнительных консервантов (чеснока, перца и т.п.) и предварительной тепловой обработки (вяленья, копчения). Конская колбаса, несмотря на самый простой способ приготовления, способна хранится безо всякой порчи месяцы, в то время как все другие сорта имеют двух-трех недельный срок годности. Нужно ли говорить, как сильно упрощала жизнь ордынским воинам простая конская колбаса, употребляемая как в сыром, так и в жаренном или вареном виде в дальнем походе...
  Остальное в том же духе: бездумное украшательство никак не улучшает качество оружия - в лучшем случае, не вредит. Если кому-то охота иметь на шлеме рога, ни к чему заботиться об этом самому. С этим украшением ему легко поможет жена. Зато сразу появляется возможность массового производства - резко снижаются расходы и появляется возможность применения передовых технологий, а это качество...
  Ордынский воин - конный лучник. Таким он задумывался. И тот, кто его таким задумал, позаботился о том, чтобы вооружить татарского кавалериста самым мощным метательным оружием. Лук и лук - что в нем может быть такого особенного? Согнутая в дугу палка и бечева. Лук известен человечеству тысячи лет - уж оно, наверное, все перепробовало... Не все. Появились новые технологии. И появилась возможность создать лук боевой. Если представить себе обычный охотничий лук в форме дуги или буквы V, то боевой лук будет выглядеть, как двойная дуга или буква W. Что это дает? Готовясь стрелять из лука, любой человек (не левша) выносит вперед лук левой рукой, а правой оттягивает тетиву к правому уху. Это предел. Дальше уже не оттянешь. Будь возможность оттянуть тетиву еще, дальше, или дальше вперед вынести сам лук - его мощь бы заметно возросла. Но такое невозможно. Однако, у лука есть скрытые ресурсы - в обычном, 'спокойном' состоянии между телом лука и тетивой имеется значительное расстояние. Вот оно-то и используется в боевом луке - за счет его формы спинка лука находится рядом с тетивой, рабочий ход которой теперь увеличился. Возросла и мощность лука. Если обычный охотничий лук развивает усилие в 20 кг, то боевой - в 60-80. Это фантастическое усилие! Для того, чтобы работать с боевым луком необходима многолетняя, лучше всего с самого детства, тренировка, которая укрепляет сухожилия и определенные группы мышц. Стрелку из лука нужно было поддерживать очень хорошую спортивную форму - левой рукой он выжимал вес среднего человека, а правой удерживал тот же вес за тонкую бечеву. Не стану скрывать, что двухметровый английский (т.н. 'большой') лук тоже развивает усилие в 60 кг. Да, он вдвое больше татарского лука, но ведь по пробивной способности, дальности боя и точности стрельбы они должны были сравняться... Это не так. Поясню на примере: возьмем винтовку и карабин, а еще лучше винтовку и обрез. Обрез делают из обычной винтовки - спиливают приклад и обрезают ствол. Так удобней для скрытного ношения, обрез легко прячется под одежду. Казалось бы, что винтовка - что обрез... Тот же калибр ствола в три линии, тот же механизм и тот же винтовочный патрон. А дальность стрельбы из обреза упала чуть не в десять раз. Произошло это из-за укорочения ствола - пороховые газы, расширяясь, разгоняют пулю в канале ствола, а так как он стал значительно короче, пуля не успевает приобрести ускорение, достаточное для хорошего выстрела. Как говорится, пар ушел в свисток. Если вас не устраивает сравнение винтовки с обрезом (спиливается часть ствола с нарезами и пуля летит кувыркаясь), можно заменить его и карабином - ничто принципиально не изменится: длинна ствола неизбежно сказывается на силе выстрела. То же самое и с луком: стрела разгоняется ходом тетивы, и чем ход этот больше, тем с большей начальной скоростью стрела уйдет в цель. Очень высокая начальная скорость татарской стрелы делала ее на редкость убийственным снарядом - дальнобойным, точным, пробивным. Даже на расстоянии свыше 200 метров удар стрелы был сильнее удара штыка. Трехгранного, что важно. Даже не убив, она могла оставить человека инвалидом на всю жизнь - наконечники стрелы были порой весьма замысловатой формы, из тела трудно извлекаемой... Точность стрельбы из боевого лука (к английскому не относится - это просто сильно увеличенный охотничий лук) была феноменальной - попадание в висящее на нитке кольцо (размером с обручальное) или стрелой в стрелу было весьма распространенным упражнением... Стрельба из боевого лука несколько отличалась по технике от обычной. От времен Золотой Орды описаний не осталось, но есть записи более поздних времен. Конечно, и татары не те, и луки не те уже, так и век не XIV, а XVI. Но принцип, приблизительно, тот же. Иоанн Нейгофф: 'Лучшее впечатление делает татарская конница, сохранившая свою старинную храбрость и изворотливость и владеющая луком и стрелами с удивительной ловкостью. Лук, для напряжения которого необходима сила, равная тяжести от 60 до 100 фунтов, сделан из эластичного дерева и загнут рогом, разводящимся с середины, где он связывается на два особенные лука, которые с концов шире; тетива сделана из плотно сплетенных ниток; стрелы, с стальными остриями, хорошо выточенные и с перьями... Собираясь натянуть лук, берут его несколько на откос в левую руку, кладут тетиву за агатовое кольцо на большой палец правой руки, которого передний сустав загибают вперед, сохраняют его в этом положении с помощью среднего сустава указательного пальца, прижатого к нему, и натягивают тетиву до тех пор, пока левая рука вытянется, а правая подойдет к уху; наметив свою цель, отнимают указательный палец от большого, в ту же минуту тетива соскакивает с агатового кольца и кидает стрелу с значительной силой'. (В.В.Тараторин. 'Конница на войне'. Стр.301)
  
  Техника стрельбы осталась той же, что и за 200 лет до того, но сам лук, видимо, изменился. Иоанн Нейгофф приводит характеристики - 60-100 фунтов усилия, что почти вдвое ниже показателей времен Золотой Орды. И указывает, что лук 'сделан из эластичного дерева'. Ордынский боевой лук был сложносоставным и делался из самых обычных пород дерева (береза, сосна) : массив дерева распускался на планки, которым затем с помощью долгого вымачивания и просушки придавалась строго определенная форма (без повреждения древесных волокон). Затем шла сборка - части будущего лука склеивали (для производства клея несколько дней вываривалась рыба осетровых пород), укрепляя костяными вставками. Со снятой тетивой татарский лук изогнут в противоположную, против готового к применению, сторону, за что получил название обратновыгнутого. Несомненно, это было массовое, поточное производство, уже не применявшееся в конце XVI века.
  А вот большой английский лук и в самом деле выделывался из упругого, эластичного тиса. Более того - не из 'доброго английского', а из более качественного испанского или португальского. Английские оружейники подходили к делу серьезно. И в 1346 году это дало первый (столь масштабный) результат - в битве при Креси англичане наголову разгромили французов. Французская армия была значительно больше английской и англичане заняли удобную оборонительную позицию, предоставив французам удовольствие их атаковать. Французская рыцарская конница пошла вперед, а простые английские парни элементарно расстреляли ее из луков. Все дело заняло несколько минут. Французы отступили, потеряв третью (и лучшую) часть войска. По европейским меркам - это был разгром, но окажись на месте британцев ордынцы, все было бы втрое хуже: англичане разбитого уже противника не преследовали, что для татар было делом непременным. 'Конница сечет бегущих' - не вчера придумано.
  
  Золотоордынский конный стрелок - ужасный противник. Но за все приходится платить. Для удобства стрельбы с лошади седла делались высокими и, короткими стремена. Для сабельной рубки - это даже хорошо: удар наносится сверху и более высокая позиция дает преимущество. Но высокая посадка не такая надежная, как более низкая, и лишает кавалериста возможности нанести сильный, таранный удар копьем - есть серьезная опасность вылететь из седла от собственного удара. Поэтому, вместо тяжелого мощного копья использовались легкие и гибкие пики, применение которых предполагало ловкость и точность, но не силу. Это было одним из немногих минусов легкой (по общепринятой классификации) татарской конницы - в отличие от рыцарской она не могла прорваться по фронту и использовала обходные фланговые атаки. Если фланги противника бывали открыты - это приводило к успеху, если же нет (условия местности: реки, овраги, крутые подъемы, слишком густой лес) - возникали проблемы... Пехотный строй прикрыт спереди большими щитами (лучшая защита от стрел) и длинными копьями. Только выйдя в тыл (с левого фланга - конный лучник стреляет только в левую по ходу сторону) ордынская конница способна показать свои лучшие качества.
  Подведем итоги: большой английский лук очень сильное (лучшее в Европе) оружие, но по своим характеристикам уступающее татарскому боевому луку. Ко всему, он еще и велик (около 2 м), что делает его применение в кавалерии невозможным. Ордынский лук (высота около 1 м) универсален.
  
  О находках в Сарае журнал Министерства Внутренних дел Российской империи в статье Григорьева и Терещенко сообщал следующее: '... находили во множестве разбитую стеклянную посуду, чаши, чернильницы, куски кож, кожу, скроенную для сапогов и башмаков, холст, шелковую материю, одежду, - все это перегоревшее; ножи, ятаганы, шпажные клинки...'
  Перечень длинный, но именно 'шпажные клинки' привлекли внимание. Это-то откуда? 'Замки вставные и висячие', 'желуди, миндаль, изюм', 'глиняные кегли и шары' - это я понимаю. А 'шпажные клинки', как они оказались в городских развалинах конца XIV века на Волге? Враги подбросили? Подкрались, когда господин Терещенко над раскопом дремал, и метнули в общую кучу? Чего ради? Да и откуда взяли они сие богатство - шпага для России инструмент не самый распространенный, а клинков явно не один. Детективной истории не получилось - оказывается, на вооружении Золотой Орды и впрямь состояла тяжелая шпага: кончар. Оружие колющее. И очень быстрое - меч и сабля требуют замаха, а удар кончара подготовки не требует. Выпад - смерть. Кольчужные кольца просто рвутся, а отбить прямой удар - дело многотрудное. Не та школа фехтования... И вот что интересно: в Европе шпаги появились позже. Я вовсе не пытаюсь кого бы то ни было убедить, что шпаги, рапиры и т.п. пришли в Европу с Востока (история эволюции от меча к шпаге хорошо известна), но вовсе не выглядит невозможным, что процесс шел с двух сторон. В любом случае - забавно...
  
  Но секрет грандиозных завоеваний, до сих пор кружащий голову не только монгольскому населению, но и китайскому руководству, не в достоинствах боевого лука или восточной шпаги. Все это в той или иной мере сыграло свою роль на тактическом уровне, но не на стратегическом. В чем разница, объяснить не трудно: с помощью тактики выигрывают сражения, а с помощью стратегии - войны. Чингиз-хан и его последователи выигрывали войны благодаря стратегической разведке. С этой ролью великолепно справлялись купеческие корпорации. Именно купцы проходили со своими караванами по дорогам, по которым спустя несколько месяцев шли конные корпуса татарского войска. Купцы. Они были первыми. Они прокладывали маршруты, изучали местность, любовались толщиной крепостных стен, шириной и прочностью мостов, отмечали места, удобные для стоянок, наличие (или отсутствие) кормовой базы для коней... Они узнавали расположение вражеских войск, их численность, состав, подготовку, особенности вооружения, моральное состояние, материальное обеспечение... Интересовались политикой: кто, где, когда, что, кому и сколько... Находили слабые места, отмечали сильные. У купцов были широкие связи во всех слоях общества и щедрые руки. В самые короткие сроки они собирали обширнейшие сведения, с которыми верховный штаб мог готовить самые разнообразные операции любого масштаба и сложности. И это была лишь часть работы, которую с неизменным блеском проводила стратегическая разведка. Давая информацию своему руководству, она вместе с тем распространяла дезинформацию в стане противника. Легенды о бесчисленности татар появились не сами по себе - это была 'деза', заставлявшая сильного противника уходить в оборону, укрываться за стенами крепостей и городов, отдавая тем самым страну во власть татар. Купцы не жалели ни красноречия, ни денег, морально готовя противника к поражению. Делали все это господа негоцианты не из любви к войне, а из своекорыстных корпоративных интересов. А.М.Петров так подтверждает эту мысль: 'Те же монголы превратили международную сухопутную торговлю буквально в культ. В нее вкладывали огромные средства не только монгольская знать, но и сами великие ханы'.
  А.Ю.Якубовский продолжает: 'Ряд фактов определенно говорит за то, что монгольская власть в первую очередь в своей политике считалась с интересами того торгового капитала, который почти с самого начала связан был с ходом монгольского завоевания. Стоит только посмотреть на состав крупных монгольских чиновников, чтобы убедиться какую роль играли там купцы. Мы их увидим и в роли сборщиков податей, и на постах заведующих финансами, и в роли дипломатических представителей и т.д. Более того, тогда они фактически были почти полновластными правителями целых областей'. (С.Валянский, Д.Колюжный 'Другая история Руси'. Стр. 228) По существу имело место сращивание военного руководства и торгового капитала. Золотая Орда была их общим детищем.
  
  Начав разговор о разведке, нельзя не вспомнить о казаках. Обидятся. Фоменко в своих с Носовским трудах называет казаков элитой ордынского войска. Книги раскупают. Валянский и Колюжный в своих оценках скромнее. Скромнее и тиражи. Связано ли это как-то между собой или имеет место простое совпадение - пусть разбираются казачий круг и общество защиты прав потребителя. Казаки, на мой бескорыстный взгляд, элитой военного сословия Золотой Орды не были, что вовсе не говорит об их никчемности или третьестепенной роли. Просто казаки были сами по себе. Наособицу. Жизнь вели ту же, что и деды их и прадеды, которых русские летописцы клеймили 'погаными половцами' и прочими нехорошими эпитетами. На казаках лежала забота о разведении лошадей, с чем они вполне справлялись. Кони у них были славные: резвые, выносливые и неприхотливые. Не боялись ни жары, ни холода. Ходили в табунах и зимой, и летом. И в войске ходили массой - можно было бросить поводья и не заботиться, что конь не туда завезет. Не лошадь - золото самоходное. Казаки за свою деятельность получали от правительства содержание - деньгами и потребным товаром. А в военное время - еще и немножко грабили: если что приглянулось, грех не взять... Начальство не перечило: лишь бы службу несли. От казачьей службы татарскому войску большая польза была: казаки и броды разведают, и место для стоянки выберут, и от лазутчиков вражеских - лучшее средство. Казак первый выглядит врага, подберется как кошка к самому вражескому лагерю, вызнает все, вынюхает, да еще и 'языка' захватит. Казачьи разъезды - глаза и уши ордынского войска на марше. А в бою - первый для противника раздражитель... Наскакивают и бегут - если кто повадки их этой не знает и погонится - приведут в засаду. А вот так, чтоб всерьез с врагом схватиться - не казачье это дело. Они свое делают...
  
  Если сравнивать Золотую Орду с Западной Европой - все не в пользу последней выходит. За что не возьмись: в вопросах веротерпимости Орда Европу на полтысячелетия опередила, с почтой - обогнала, в вопросе дипломатической неприкосновенности - обставила...
  Что остается? Ренессанс еще не наступил - на его достижения не сошлешься... Под занавес, в 1445 году Иоганн Гуттенберг изобрел книгопечатание. Мореходство развивалось... Что еще? Бертольд Шварц! Создатель пороха.
  Этот францисканский монах, смешивая в ступке серу, селитру и уголь, едва не подорвался на собственной мине. Но благодаря этому совершил революцию в военном деле! Его изобретение не только загнало в могилу рыцарство как явление, но и заставило пятиться татар, шаг за шагом уступавших прежние свои завоевания. Когда в 1319 году порох впервые был использован в военных целях, на кавалерии можно было ставить крест. Огнестрельное оружие долго, столетиями совершенствовалось и отнюдь не блистало достоинствами, зато имело один недостаток. Но какой! Этот недостаток пороха перевешивал все его сомнительные достоинства! Оглушительный звук! Люди к нему быстро притерпелись, а вот лошади - нет! Вовсе не от картечи шарахались в ужасе кони, не от пуль падали и поднимались на дыбы... От громового залпа! И ничего уже нельзя было поделать с обезумевшими животными... Атаки кавалеристов срывались раз за разом, пока они не поняли - кавалерии пришел конец. Отныне пехота - 'царица полей', а конница ее служанка...
  
  И все равно Пушкин не прав. Порох порохом, но он то говорил вовсе не о нем. А вот кто прав, так это К.П.Патнанов, в 1874 году писавший: 'Из сближения их кочевого военного дела с современным военным искусством пруссаков получаются весьма интересные результаты поразительного во многом между собой сходства, причем поклоннику грубой силы невольно придется благоговейно преклониться перед гением варвара XIII века'.
  
  
  
  8.ЛУЧШЕЕ ЖЕЛЕЗО (особый след).
  
  
  'История первых четырех ханов из дома Чингизов' в изложении Иакинфа Бичурина звучит так: 'Исукай, воюя с племенем татар, полонил самого Владетеля их, по имени Тэмуцзинь. В сие же время ханша его Улын родила Чингис-хана, который держал в руке кусок крови, свернувшийся наподобие красного камешка. Исукай изумился и по этой причине назвал сына именем своего пленника - Стальным (Тэмуцзином) в память своих военных подвигов'.
  Тьхе-Му-Чжень означает по-китайски лучшее железо, сталь. Монголам вся эта китайская грамота, все эти Тьхе и Му, самым естественным образом были до фонаря, то бишь до плошки с курдючным жиром, а потому маленького Чингис-хана звали Темучином и только родители его знали, почему так и что это значит. Чингис-хану повезло, что его папой был богатырь Исукай, который при виде свернувшейся крови вспоминал все свои подвиги, а не Джузеппе Сизый Нос, вполне способный назвать ребенка 'Славным поленом', что он и проделал с Буратино, еще до того, как тот появился на свет. Когда Чингис-хан, в то время еще обыкновенный рыжий монгольский мальчишка чуть подрос и узнал у матери, откуда дети берутся, он, конечно же, поинтересовался, что означает его имя и по какому поводу оно такое занятное. И услышал, как его отец, 'Исукай, воюя с племенем татар, полонил самого Владетеля их', и так до самого конца... Если Чингис-хан и в самом деле был не дурак (как про него пишут) и не бегал по стойбищу выпучив глаза, пуская слюни и напевая: 'Я железо, я железо...', то один маленький вопрос он должен был задать своим родителям: 'А какая связь?' Почему, если он родился с куском крови в руке, его следует называть на китайский манер именем пленного врага? Не для того ли, чтобы драть его по мягкому месту жестким сыромятным ремнем без всякой жалости (как врага) и поминать о победах? Не знаю чем успокаивали ревущего Чингиз-хана, но вам скажу: сдается мне, что Темучин не имя и даже не прозвище... Для того, чтобы стало понятней, лучше убраться подальше от монгол, поближе к татарам. В татарском языке есть ряд слов с общим окончанием: урманчи, сабанчи, ямчи... Первое означает лесник или лесовик, от слова урман - лес; второе - плугарь, земледелец, от слова сабан - плуг; третье слово вы и сами знаете - ямщик, который 'не гони лошадей'... Если в этот ряд поставить слово 'Темучин', вместо 'железа', или даже 'лучшего железа', получим темника, тьмоначальника, командира над десятитысячным корпусом. Это звание. Это должность, это что угодно, но не имя. Не Тьхе, не Му и не Чжень. Только это все присказка... Слово 'тьма' - не татарское (и уж тем более не монгольское). Скажу больше - даже не русское. Я так уверенно об этом говорю (пишу, т.е.), что знаю одну особенную греческую букву 'фиту'. Особенность ее в том, что она произносится и как звук 'ф' и как звук 'т'. Используя 'фиту' можно прочитать 'Картахена' как 'Карфаген'; 'католическая' (церковь) как 'кафолическая'; имя 'Теодор' как 'Феодор' или наоборот. А слово 'тьма' или 'тема', с ударением на последнем слоге, прочитать как 'фема'. А фема - это уже серьезно, поскольку именно этим словом в Восточной Римской империи (Византии) называли крупное войсковое соединение или округ, с которого оно рекрутируется. В Золотой Орде слово 'тьма' означало военный корпус, но было и другое слово - 'темен', 'туман', 'тюмен', означавшее все ту же тьму или тему, но с окончанием 'ен, ена' - собирай, собирает. Это уже больше похоже на округ.
  
  Историки летописцев читают в переводе. Причем, в своем собственном. Написано в летописи 'Батый царь' - значит, следует читать 'Бату-хан'. То же следует делать с 'царем Озбяком', 'царем Чанибеком', 'Токтамышем царем'. Почему? Да потому, что так правильно, царь - это из другой оперы. Из какой такой? Из той, какой надо - летописцы так называли византийских императоров и по аналогии с ними именовали и великих ханов монгол. Из всего этого получается, что русские люди, 300 лет общаясь с татарами, так и не удосужились выучить простого короткого слова - 'хан', все так и называли по аналогии... Будь я майор Советской Армии, мне бы вряд ли понравилось, что меня штурмбанфюрером дразнят, или капитаном третьего ранга величают. Плевал бы я, как кого называют в СС, или в нашем родном ВМФ. А монгольские великие ханы, видимо, терпели: ну нет в русском языке такого слова - 'хан'. Как втолкуешь, скудоумным, чтобы завели? А может не так все было, может в глаза их как раз-то ханами и звали, а шаг за порог и 'царь-перецарь', чтоб не поняли... Только берет меня сомнение, что это не князья и те, кто их хождения в Орду описывал, такие глупые, а историки слишком умные. Связали все концы так, что гордиев узел получился - потянешь за царя, вытянешь хана... Тронешь татарина, монгол выскочит, а то и оба сразу - татаро-монголы. И все вместе ведут кочевое хозяйство прямо на улицах городов, не отходя от унитазов. Это и есть - наука... И нужно закончить институт, чтобы научиться не смеяться, читая и слушая всю эту галиматью...
  
  Я своих взглядов никому не навязываю. Кто-то может с ними согласится (Спасибо, дамы и господа!), кто-то нет (Сам дурак! Самого тебя из рогатки!..), но признайтесь: во всей этой 'монгольской' истории, которой нас кормили, как кроликов капустным листом, есть некоторые нестыковочки. Отклонения от нормы, которые даже пассионарностью не объяснишь. В 1204 году крестоносцы берут штурмом Константинополь и образуют на территории бывшей Византии Латинскую империю. Две другие империи, Никейская и Трапезундская, образуются сами. Вместо одного императорского дома появляются три новых. Древнейшее и культурнейшее государство Европы, этот 'Второй Рим', распадается. Что происходит с греческими колониями в Крыму (якобы находящимися под властью трапезундских императоров), толком неизвестно. Будто бы ничего не происходит - катаклизмы в метрополии, передовым форпостом которой они являлись, колонистов никак не трогают. А ведь должны бы - торговые связи не пострадать не могли. Зато, на другом конце света, в, никак с Византией не связанной, Монголии, идут бурные процессы - образуется новое государство, во главе которого становится человек, имя которого означает 'лучшее железо'. В 1206 (или 1205?) году его избирают на должность верховного правителя с пышным титулом Чингиз-хан. И из ничего возникает нечто: территория с редким, рассеянным на огромном пространстве населением, становится ядром гигантской империи с мощным чиновничьим и военным аппаратом, с исключительной ролью торговых корпораций, развитым денежным обращением, с городской инфраструктурой... С места - в карьер! Безо всяких предпосылок, без подготовки, по воле одного единственного человека! Вот что значит народное волеизъявление! Хотите изменить мир? Все на выборы! Голосуйте за кандидата с красной бородой и серыми глазами! Куйте железо, пока горячо! Все появится само собой, из воздуха, по слову Вождя и Учителя! Вперед, к победе... Да здравствует... Слава Великому 'Стальному'!.. Пассионарию нашему...
  
  Чингиз-хана в Монголии чтут, как отца родного. А за что, собственно? Что он для Монголии сделал? Адольф Гитлер, стыд и позор Германии, построил, по крайней мере, автобаны; был идеологом 'народного автомобиля' ('Фольксваген'); разработчиком концепции 'Единой Европы' (Общего рынка); Иосиф Сталин, тиран кровожадный, оставил после себя метро, высотные здания, мощную промышленность , электростанции, атомную бомбу... Но представим себе, что Гитлер строил бы автобаны не в Германии, а в оккупированной Польше, налаживал производство 'Фольксвагена-жука' на Запорожском автозаводе имени Геринга, а ракетную технологию передал французам... Представим себе Сталина, строящего метрополитен в Улан-Баторе, высотки - в занятом Красной Армией Тегеране, передающего ядерные секреты Румынии, при этом для СССР не делающего ничего - как принял Россию с сохой, так с сохой и оставил... А Чингиз-хан с Монголией и собственным народом именно так и поступил - если что и сделал стоящего, то все за ее, Монголии, пределами... А монголам оставил одно лишь свое имя. И моральные долги перед народами Европы и Азии. Не так его назвал Исукай-богатур - Джузеппе Сизый Нос нашел бы более подходящее гению имя...
  
  
  
  
   9.ПЕРИОД ПОЛУРАСПАДА
  
  
  
  Постановление обкома ВКП(б) от 6. 10. 1944 г. 'Об ошибках и недостатках в работе Татарского научно-исследовательского института языка, литературы и истории'.
  'На основании проверки работы Татарского научно-исследовательского института языка, литературы и истории произведенной согласно решению ЦК ВКП(б) ... и отчета директора института т. Ярмухаметова, бюро обкома ВКП(б) устанавливает, что Татарский ИЯЛИ не справился с возложенными на него задачами по составлению истории Татарии, истории татарской литературы и научной грамматики татарского языка... За время своего существования институт не сумел выпустить ни одной серьезной работы на актуальные темы по истории Татарии и татарской литературы.
  Вместо научной разработки истории Татарии, исследования и широкого освещения истории совместной борьбы русского, татарского и других народов нашей страны (Союза Советских Социалистических Республик?! - А.Р.) против чужеземных захватчиков, против русского царизма и помещичье-капиталистического гнета, а также истории социалистического преобразования Татарии за годы советской власти, популяризации выдающихся деятелей, революционеров татарского народа и героев Отечественной войны, - институт занимался, главным образом, разработкой истории Золотой Орды и изучением литературных памятников периода XII-XVI веков.
  В своих трудах ('Проспект периодизации истории', 'История литературы' Яфарова и 'Проспект периодизации истории и литературы' Хисматуллина и Агишева) институт допустил серьезные ошибки. Сводятся они к тому, что Золотая Орда при явном расхождении с исторической правдой изображается прогрессивным государством, страной с высокоразвитой экономикой и культурой. Институт при разработке этих трудов совершенно игнорировал основные черты Золотой Орды, как государства агрессивного, проводившего захватнические войны и разбойничьи походы на земли русского народа и его соседей. Приукрашивая Золотую Орду, институт игнорировал прогрессивный характер разрушения этого государства.
  Грубейшей ошибкой института является полное отождествление истории Золотой Орды с историей современного татарского народа.
  Строя свои труды на упрощенных ложных и ненаучных позициях, институт рассматривал период Золотой Орды, как величайший и яркий период истории татарского народа.
  Серьезную ошибку допустил институт в разработке, оценке и популяризации ханско-феодального эпоса об Идегее. В течение нескольких лет этот антинародный зпос совершенно неправильно трактовался институтом как героический эпос татарского народа и в таком виде популяризировался в Татарии. Институт обошел тот факт, что в эпосе 'Идегей' выражены чуждые татарскому народу, как и всем народам СССР, националистические идеи (ненависть к русскому народу и борьба с ним, идеи соединения татарских племен всех степных районов Деште-Кипчака).
  В своих работах по истории Казанского ханства институт не сумел дать правильного, научного анализа этого периода истории татарского народа.
  В работах некоторых историков (Башкиров, Черепнин) присоединение Казани к Москве характеризуется лишь как завоевание и захват и игнорируется исторически прогрессивное значение этого события.
  Бюро обкома считает, (что) ошибки института, выразившиеся в приукрашивании Золотой Орды, в полном игнорировании ее агрессивной сущности, в антинаучной характеристике Золотой Орды как родины татарского народа, в неправильной оценке присоединения Казани к Москве как захвата, являются националистическими ошибками и направлены против укрепления дружбы между русским и татарским народом'. ('Идегеево побоище' ЦК ВКП(б). 'Родина' 1997.3-4. стр.116)
  
  В обкоме ВКП(б) сидели большие специалисты в вопросах исторической правды и прогрессивного характера разрушения 'этого' государства. Как раз обкомовский уровень. Во всяком случае, в разрушении уже не 'этого', а того 'самого', 'прогрессивного', занимавшегося 'социалистическим преобразованием' государства преуспел именно он, обкомовского уровня товарищ. Великий, могучий Советский Союз сыграл в ящик, не дотянув и до 70 лет. Золотой Орде повезло больше (в смысле долголетия) может быть как раз потому, что ни райкомов, ни обкомов, ни самого ЦК ВКП(б) (КПСС) на ее территории не было. Хотя имелся свой, 'человеческий фактор'.
  
  Царь Узбек, открыто заявляя о собственной приверженности исламу, ничего худого своей стране не желал. В конце концов, он никого не загонял в мечеть палкой, ни от кого публичного обрезания не требовал - в государстве, где свобода совести была личным делом каждого, он просто сделал свой выбор. Но он-то не был каждым! Его предшественник Берке, тоже, говорят, был мусульманином, но мусульманином тайным! Правитель Орды не мог становиться со своими подданными на одну доску - его роль верховного судьи требовала отстраненности от страстей, не возбраняемых никакому иному человеку. Узбек этим правилом пренебрег. И разбудил ужасные силы, до того дремавшие. Его христианские подданные почувствовали себя ущемленными - как можно верить в беспристрастный суд иноверца? Прежние цари стояли над схваткой, нынешний участвовал в ней сам. И если это так, то почему следующий правитель из Чингизова дома не может быть христианином, открыто поддерживающим своих единоверных братьев? Цари ведь тоже люди, а люди смертны... И раз некто отвернулся от истинного бога, то почему бы и богу не отвернуться от него? Не сам ли Господь внушает мысли пастве своей, наставляя на путь истинный?
  А православная церковь, как она отнеслась к угрожающим ей переменам? Царь Узбек выражал благоволение и заботу, даже сестре своей Кончаке, позволил креститься, выдавая замуж за Юрия Московского, но что будет дальше?.. Сказавши 'а', говорят и 'б'. Церковь должна искать себе иного покровителя, и она его найдет...
  А теперь о самом, в этой истории важном: Узбек не был религиозным фанатиком. Взяв себе четырех законных жен, он не надел на них сеток из конского волоса, не запер в гарем с евнухами, не посадил под замок... Ибн Батута:
  'Когда приходит одна из фавориток, царь встает перед нею и держит ее за руку, пока она всходит на престол. Что касается до главной из них (матери наследника? - А.Р.), то он идет к ней навстречу до двери шатра, приветствует ее и берет ее за руку, а когда она взойдет на престол, только тогда садится сам царь, и все это происходит на глазах людей без прикрытия...'
  Еще раз повторюсь - главных жен у мусульманина быть не может. Это извращение. А вот свобода, какой всегда пользовались татарские женщины - это факт. А из этого факта тут же возникает проблема наследования. Если царь имеет одну жену, все дети являются родными братьями (и сестрами). А от разных жен - родными только по отцу. По смерти отца ему наследует старший сын - для своей матери он родной, а для матерей его сводных братьев - чужак, перешедший дорогу их чадам. Женский язык может быть опасней ножа в руке убийцы: 'Твой братец старше тебя на две недели только потому, что родился недоноском!' 'Этот поганец, что занял твое законное место, что-то сильно смахивает на конюха, всегда вившегося возле юбки его мамочки... А ты - копия своего отца!' А за каждой из женщин - ее род. И каждый клан спит и видит во главе страны своего претендента. И все они ненавидят чужих претендентов, и больше всех того, что у власти. Эта бомба не могла не взорваться. Не просто так гарем мусульманских правителей всегда был самой строго охраняемой тюрьмой. Оборвать все связи, предупредить столкновение клановых интересов. Узбек и этим правилом пренебрег. В итоге, вместо пчелиного улья, оставил он после себя осиное гнездо...
  
  Историки мыслят периодами. Так удобнее. Появляется система. Периодическая. Античность. Средние века. Новое время, Новейшее время... Но, это слишком крупные формы. Дробят и их: феодальная раздробленность, абсолютизм, реформация и т.д.... А можно оперировать династиями или отдельными монархами. Это сильно облегчает существование. Насколько научен такой метод, судите сами; чтобы ни от кого не зависеть, попробуем применить периодизацию к своей собственной жизни. Младенчество, детство, отрочество и юность, надеюсь, вы уже преодолели. Что дальше? Молодость, зрелость, пожилой возраст, старость (кому повезет). Но когда юность переходит в молодость? Где граница между зрелостью и пожилым возрастом? Укажите тот день, месяц или хотя бы год перехода от одного состояния к другому... Окончание школы? Выход на пенсию? А если школа так и не была окончена? На пенсию вышли не по старости, а по выслуге лет? Схема эта насквозь фальшивая - биологический возраст определяется не датами, а развитием умственным и физическим, состоянием здоровья, самочувствием и самоощущением. Куда точнее определяются периоды: холост-женат, колхоз-город, бездетность-отцовство (материнство), бедность-богатство-нищета, работа-безработица-свое дело, и т.д. Но все эти процессы идут параллельно: купили автомобиль, а все еще женаты; развелись, а друзья все те же; порвали с дружками-бандитами, а пить не бросили. Периодичность наблюдается, но уж больно сложная штука жизнь и в рамки примитивных схем укладываться не желает. А историю человечества взяли и уложили. И нате вам, пример: битва под Москвой в декабре 1941-го. Историческое событие! Провал 'блицкрига'! Крах планов Вермахта и грандиозная, триумфальная победа Красной Армии! Германские войска были отброшены от стен Москвы, но кто их туда пустил? Потрепанные кадровые армии и дивизии народного ополчения. Не хватало ни людей, ни оружия. Пополнение - вчерашние школьники, рабочие только от станка, старики... Вооружение: в отдельных частях - одна винтовка на пятерых, саперные лопатки, охотничье оружие. И все это - против лучшей в мире армии, которая, конечно же, тоже испытывала сложности, но, по крайней мере, носила военную форму и не из пальца стреляла! А потом случилось чудо: в декабре Красная Армия перешла в контрнаступление! И оказалось, что есть у ее верховного командования и десятки свежих, в боях не участвовавших дивизий, есть и танки, и артиллерия, и с боеприпасами все в относительном порядке... И отвоевали они как раз ту территорию, которую могли просто удержать, если бы дивизии эти вводили в бой по мере прибытия, а не скапливали тайно в один ударный кулак. За спинами тех, кто безо всякой пользы, сотнями тысяч лег под немецкие танки... Так выглядит со стороны. На самом деле все было по-другому. Целью московской группировки был не срыв 'блицкрига' (немецкое наступление, имевшее планы окружения Москвы, остановилось как раз накануне советского 'контрнаступления', части Вермахта выдохлись и встали в оборону) и не задача отвести угрозу столице, а проведение 'глубокой операции', главным замыслом которой был прорыв немецкого фронта на всю глубину, разгром группы 'Центр' и расчленение сил противника. План потерпел полный провал. Ни одна из поставленных задач не была выполнена... Более того, потери советской стороны превысили германские в 5 раз... И несмотря на это советский Генштаб принял решение проводить второй этап операции - ликвидацию Северной и Южной группировок противника. Последовала целая цепь катастроф (в том числе и гибель 2-й ударной армии генерал-лейтенанта А.А.Власова в Волховских болотах), завершившаяся Харьковским котлом и разгромом южного фланга советского фронта. Вот тут-то и пригодились научные методы. Историки (пропагандисты военные) применили периодизацию: из всего, безобразно проваленного плана сокрушения противника, вычленили первую, внешне приличную часть и из общего поражения получили пусть и никудышную, локальную, но победу...
  Точно так же и Куликовская битва вырвана из общего контекста. Вряд ли это было сделано осознанно - скорее всего традиционное декларирование Золотой Орды как кочевого, примитивно-хищнического государственного образования явилось теми шорами, которые не позволяли и не позволяют толкователям истории видеть дальше своего, победительно вздернутого носа...
  
  'Тимур хорошо понимал, что сильная Золотая Орда, так же как и Белая орда представляет большую опасность для могущественного государства в Мавераннахре. Вот почему с первых лет своего правления он зорко следил за тем, что происходило в Улусе Джучи. В состав последнего входили Золотая Орда и Белая Орда как его две части. Деление это было тесно связано с организацией войска. Золотая Орда поставляла из числа своего населения правое крыло (онкол) войска, а Ак-Орда - левое крыло (солкол). Постепенно Ак-Орда как-то обособилась и завела отдельных ханов. После смерти Бердибека (1359) в Золотой Орде начались феодальные смуты. Некоторые эмиры (начальники туменов и тысяч), они же наместники отдельных городов и областей, держали себя как самостоятельные правители, выступали против ханов, ссорились друг с другом, чем ослабляли силы Орды.
  Особенно тяжелыми в жизни Золотой Орды были годы с 1360 по 1380. В течении двадцати лет в Золотой Орде сменились около 25 ханов, не считая временьщика эмира Мамая, владевшего все это время правобережной частью Золотой Орды. Характерно, что большая часть левобережных ханов, сидевших на престоле в Сарае иногда менее года, являлась выходцами из Ак-Орды, из присырдарьинских областей, из левого крыла улус-джучиева войска.
  Вспомним ханов Хызра, Темир-Ходжу, Мурида (Амурат в русской летописи) и Кильдибека. Вмешательство Белой Орды в золотоордынские дела шло параллельно с ростом экономического и политического могущества этой прежде отсталой части Улуса Джучи. Особенно решительные шаги в этом отношении предпринял Урус-хан, правивший в Ак-Орде до 1377 года. Урус-хан задумал стать не только сарайским ханом, он решил объединить обе части Улуса Джучи под своей властью. Тимур знал обо всем, что происходило в той и другой Орде, боялся объединения и тем самым усиления опасного соседа и искал случая помешать ему. Случай этот представился. Один из акордынских узбекских эмиров, правитель Мангышлака Туй ходжа-оглан, на курултае выступил против Урус-хана в вопросе о Золотой Орде, за что и был казнен. Сын Туй ходжи-оглана - Тохтамыш - бежал из Ак-Орды и явился к Тимуру, предлагая ему свои услуги. Произошло это в 1376 году. Тимур сразу учел выгоду иметь в своих руках царевича, противника Урус-хана, которого можно было использовать в качестве соперника последнего.
  Вот почему Тимур проявил к Тохтамышу много внимания и одарил его. Более того: он предложил ему свою поддержку, прежде всего военную. Не откладывая дела, Тимур снарядил войско и отправил Тохтамыша в Ак-Орду отвоевывать у Урус-хана акордынский престол. Тимуру казалось чрезвычайно выгодным иметь в Ак-Орде своего ставленника. Два раза Тимур направлял Тохтамыша в 1376 г. в Ак-Орду, и оба раза Тохтамыш был разбит. Тогда сам Тимур с войском зимой направился против Урус-хана. Поход пришлось прервать из-за сильных морозов. Весной Тимур вернулся на Сыр-Дарью, однако сражения с Урус-ханом не имел, так как последний в это время умер. Это было в 1377 году. Только в 1379 г.Тохтамышу удалось занять акордынский престол.
  Тимур был доволен таким оборотом дела, он думал сделать Тохтамыша своим верным вассалом и проводником своей политики в Улусе Джучи. Тохтамыш, однако, не оправдал надежд Тимура и, став акордынским ханом, пошел по стопам политики Урус-хана, т.е. начал внутри Улуса Джучи борьбу за объединение и создание сильной Золотой Орды.' (Якубовский А. 'Тимур' 1946 г.)
  
  Историческая наука - дама нестойкая, склонная взгляды свои время от времени менять. Вышепроцитированный Якубовский, отражая взгляды историков своего времени, относит смерть Урус-хана на 1377 г., а воцарение Тохтамыша на год 1379. Но время идет, идет вперед и историческая наука...
  'В 1375 г. Урус-хан скончался, а его сын и наследник Токтакия умер через два месяца. На престол вступил брат - Тимур-Малик, который проявил исключительную бездарность и патологическую лень. Он умел только много есть и долго спать, чем вызвал разочарование своих беков и нукеров. В 1376 г. Тохтамыш снова выступил в поход и без труда овладел Белой ордой. После этого он перенес удар на запад, на берега Волги, где ему предстояла серьезная борьба с Мамаем, правителем правобережья Волги.' (Л. Гумилев. 'Древняя Русь и Великая степь' стр. 650-651)
  
  Поспешим же, пока исторические даты не изменились в очередной раз...
  Как образно в свое время высказался Александр Лебедь (имея в виду себя и Павла Грачева): 'Две птицы в одной берлоге ужиться не могут'. Принимая лексику генерала, Золотую Орду вполне можно назвать единой экономической берлогой, а Тохтамыша (продолжавшего политику Урус-хана) и Мамая сравнить с неуживчивыми птицами. Берлога была поделена (Тохтамышу досталось среднее и нижнее Поволжье, Мамаю - донские степи и Крым), но ни одному, ни другому такой раздел счастья не сулил. Золотая Орда являла собой политико-торгово-экономическую целостность и ни одна ее часть, не потеряв прежнего, высокого своего значения, долго существовать не могла. Это прекрасно понимали и Мамай, и Тохтамыш, но у наших орлов были связаны руки-крылья и тому имелись причины. За тем и другим стояли приблизительно равные военные силы, ни в чем не уступающие друг другу ни в выучке, ни в тактике, ни в классе. Силовой путь был тупиковым для обеих сторон - ни Тохтамыш, ни Мамай не имели в военной сфере ни качественного, ни количественного превосходства над соперником. Политическое же положение Мамая было много худшим - в соседях у него значились отнюдь не друзья (Литва и, можно уже сказать, Московская Русь), в то время как Тохтамышу с тыла никто не угрожал. Но и у Мамая имелся в рукаве сильный козырь - транзит восточных товаров шел на Запад через низовье Дона, находившееся в крепких Мамаевых руках. Перекрывая вывоз он бил в самое уязвимое место сарайского сидельца - Тохтамышу грозило полное затоваривание, а учитывая его неопытность в управлении государством, - и политический крах. Тохтамыш выпад парировал: если товары не идут вниз по Дону, то пусть идут вверх по Волге... Это было плохое, но единственно верное решение - транзит через русские земли и Балтику съедал почти всю прибыль от торговли, зато Мамай сидел и вовсе на бобах. Мамай ответил новым ударом...
  'В 1377 г. на Нижний Новгород двинулся ордынский царевич Арапша (Араб-шах). Узнав об этом, Дмитрий Иванович ( Донской. - А.Р.) направил на помощь нижегородскому князю свои полки. Объединенное московско-нижегородское войско во главе с князем Иваном, сыном Дмитрия Константиновича Нижегородского, вышло к р. Пьяне навстречу ордынцам. Но русские воеводы, 'оплошашася', не приняли необходимых мер к предупреждению неожиданного нападения ордынцев ('небрежением хожаху'), и Арапше удалось разгромить русское войско на берегах р. Пьяны. Погибло 'бояр и слуг и народа бесщислено', а ордынцы напали 5 августа на Нижний Новгород. Князь Дмитрий Константинович бежал в Суздаль, оставив свою столицу на произвол судьбы. Часть нижегородцев спаслась, отплыв на судах вверх по Волге к Городцу, а остальные были перебиты или взяты в плен, город сожжен дотла. Одновременно другая ордынская 'рать' напала на Переяславль-Рязанский и разрушила его; князь Олег едва успел бежать, 'изстрелян'. А царевич Арапша совершил набег на Засурье, которое 'пограбил' и 'огнем пожег'. (В.В.Карагалов 'Конец ордынского ига'. стр.34-35)
  Повесть 'О побоище, бывшем на реке Пьяне' приводила удручающие подробности:
  'И собралось великое войско, и пошли они за реку за Пьяну. И пришла к ним весть о том, что царевич Арапша на Волчьей Воде. Они же повели себя беспечно, не помышляя об опасности: одни - доспехи свои на телеги сложили, а другие - держали их во вьюках, у иных сулицы оставались не насаженными на древко, а щиты и копья не приготовлены к бою были. А ездили все, расстегнув застежки и одежды с плеч спустив, разопрев от жары, ибо стояло знойное время. А если находили по зажитьям мед или пиво, то пили без меры, и напивались допьяна, и ездили пьяными. Поистине - за Пьяной пьяные! А старейшины, и князья их, и бояре старшие, и вельможи, и воеводы, те все разъехались, чтобы поохотиться, утеху себе устроили, словно они дома у себя были.
  А в это самое время поганые князья мордовские подвели тайно рать татарскую из мамаевой орды на князей наших. А князья ничего не знали, и не было им никакой вести об этом. И когда дошли наши до Шишары, то поганые, быстро разделившись на пять полков, стремительно и неожиданно ударили в тыл нашим и стали безжалостно рубить, колоть и сечь. Наши же не успели приготовиться к бою и, не в силах ничего сделать, побежали к реке Пьяне, а татары преследовали их и избивали.
  И тогда убили князя Семена Михайловича и множество бояр. Князь же Иван Дмитриевич, жестоко преследуемый, прибежал в оторопе к реке Пьяне, бросился на коне в реку и утонул, и с ним утонули в реке многие бояре и воины, без числа погибло народа. Это несчастье свершилось 2 августа, в день памяти святого мученика Стефана, в воскресенье, в шестом часу пополудни.
  Татары же, одолев христиан, стали на костях и весь полон и все награбленные богатства здесь оставили, а сами пошли изгоном, не подавая вестей, на Нижний Новгород. У князя же Дмитрия Константиновича не было войск, чтобы выйти на бой с ними, и он побежал в Суздаль. А новгородские жители убежали на судах вверх по Волге к Городцу...'
  
  Отметим для себя, что татары весь полон и все награбленные богатства оставили, сами же 'пошли изгоном' на Нижний. Ниже станет понятно, о чем идет речь... А годом позже - новый набег, но уже не столь удачный:
  'В год 6886 (1378)... В этом же году ордынский князь, поганый Мамай, собрав многочисленное войско, послал Бегича ратью на великого князя Дмитрия Ивановича и на всю землю Русскую.
  Великий же князь Дмитрий Иванович, услышав об этом, собрал много воинов и пошел навстречу врагу с войском большим и грозным. И, переправившись через Оку, вошел в землю Рязанскую и встретился с татарами у реки у Вожи, и остановились обе силы, а между ними была река.
  По прошествии немногих дней татары переправились на эту сторону реки и, нахлестывая коней своих и закричав на своем языке, пошли рысью, и ударили на наших. А наши ринулись на них: с одной стороны Тимофей окольничий, а с другой стороны - князь Даниил Пронский, а князь великий ударил в лоб татарам. Татары же сразу побросали копья свои и побежали за реку за Вожу, а наши стали преследовать их, рубя и коля, и великое множество перебили их, а многие из них в реке утонули. И вот имена убитых князей их: Хазибей, Коверга, Карабулук, Костров, Бегичка. А когда приспел вечер, и зашло солнце, и померк свет, и наступила ночь, и сделалось темно, то нельзя было гнаться за ними за реку. А на другой день с утра стоял сильный туман. А татары, как побежали вечером, так и продолжали бежать в течение всей ночи. Князь же великий в этот день только в предобеденное время пошел вслед за ними, преследуя их, а они уже далеко убежали. И наехали в поле на брошенные становища их, и шатры, и вежи, и юрты, и алачуги, и телеги их, а в них бесчисленное множество всякого добра, и все это брошено, а самих нет никого - все побежали в Орду.
  Князь же великий Дмитрий возвратился оттуда в Москву с победой великой и рати свои распустил по домам с большой добычей. Тогда убиты были Дмитрий Монастырев да Назарий Данилов Кусаков. А побоище это произошло одиннадцатого августа, в день памяти святого мученика Евпла - диакона, в среду вечером. И помог бог князю великому Дмитрию Ивановичу, и одолел он ратных, и победил врагов своих, и прогнал поганых татар. И посрамлены были окаянные половцы, возвратились со стыдом, потерпев поражение, нечестивые измаильтяне, побежали, гонимые гневом божьим! И прибежали они в Орду к своему царю, вернее же, к пославшему их Мамаю, потому что царь их, которого они в то время имели у себя, никакой властью не обладал и ничего не смел делать без согласия Мамая, а вся власть была в руках у Мамая, и он владел Ордой.
  Мамай же, увидев разгром дружины своей, остатки которой прибежали к нему, и узнав, что погибли князья, и вельможи, и алпауты и что много воинов его побито, сильно разгневался и разъярился злобой. И в ту же осень, собрав уцелевшие силы свои и набрав много новых воинов, пошел стремительно ратью, изгоном, не подавая вестей, на Рязанскую землю. А князь великий Олег не изготовился и не встал на бой против них, но побежал из своей земли, а города свои бросил и бежал за Оку-реку. Татары же пришли и захватили город Переяславль и другие города, и сожгли их, и волости и села повоевали, и много людей убили, а иных в полон увели, и вернулись в свою страну, причинив много зла земле Рязанской. ('Повесть о битве на реке Воже'. 'История государства Российского'. Хрестоматия. 1996. стр.335-336)
  
  Два года - 1377 и 1378-ой. Две битвы. И какая разница! Арапша, скрытно пройдя все Рязанское княжество, незаметно подбирается к русскому войску и внезапно атакует его с пяти сторон! Такое возможно только в том случае, если татарское войско было небольшим - тысяч пять (как раз по числу полков), а русское не выставило даже сторожей (что вызывает изумление - врага-то ожидали!) и оказалось в кольце, в полном окружении, о том не ведая... Нет слов. На второй год картина меняется зеркально - Бегич едва вступил в пределы Рязанского княжества, а его уже встречают! И кто!.. Московское войско... Не рязанское, заметьте! Что ж рязанцы за народ такой?! Ну ничего сами по себе не могут! Из источников прямо следует: пока москвичи подвиги совершали, грудью Родину заслоняли, эти поганцы в кустах хоронились да в подполе прятались... Мизерабли! Зато в кремле московском сокол ясный гнездо свил - ни себе покоя не дает, ни врагам спуску. И все наперед знает - что у Мамая аукнется, то у него, у Дмитрия Ивановича откликнется. В мамаевой ставке Штирлиц-бей сидит? Вот и Бегич несколько дней, видимо, ломает себе голову, чтобы все это значило, и затем не придумывает ничего лучшего, как атаковать! Форсируя реку в виду неприятеля!.. И при первом же столкновении татары поворачивают, 'сразу побросали копья свои', и вновь форсируют (в обратном направлении) реку и бегут, бегут, бегут... Только темнота и спасает - спасибо Бегичу, что атаковал вечером... Словно заранее зная, что придется отступать.. Только есть одна заковыка, загогулина, как любил выражаться незабвенный Борис Николаевич. 'Телеги их, а в них бесчисленное множество всякого добра', которое татары, отступая, бросили... Арапша шел изгоном, т.е. без обоза, а Бегич пер с собой 'всякое добро', доверху забив им телеги... Ай, да налетчик! Как в татарском народном анекдоте: ночью к деду с бабкой забирается вор и шарит по сусекам. Только пустое это занятие - у стариков в доме шаром покати. А бабка деду шепчет: 'Давай закричим, может вор со страху чего-нибудь выронит!' Ну, не ходили татары в набег с обозом - стеснял сильно, а вот обратной дорогой вполне могли захватить и телеги, и барахлишко - не холсты, не лыко, и не ложки резные - что-нибудь стоящее того, чтобы тысячу километров везти... Ну, брешет летописец, ну, ведь заливает же! Бегича Дмитрий не на входе, а на выходе перехватил! И старый это прием - его еще на печенегах и половцах русские дружины опробовали! И не просто так Бегич несколько дней топтался, никак не решаясь идти на прорыв. Сил было мало, а у Дмитрия Московского - войско, да и позиция удачная. Но деваться татарам некуда и Бегич, бросив телеги с барахлом, делает отчаянную попытку вырваться. И это ему удается! С большими потерями, потеряв командира, татары уходят... 'Князь же великий Дмитрий возвратился оттуда в Москву с победой великой и рати свои распустил по домам с большой добычей'. Успех Дмитрия Ивановича трудно отрицать, но до 'великих' побед дело еще не дошло... Тут впору задать вопрос: 'А не искажаю ли я историческую действительность, не занимаюсь ли подтасовками с целью принизить...' Я - нет! В.В.Карагалов:
  'В 1378 г. ордынцы снова подошли к Нижнему Новгороду. Город еще не успел оправиться от прошлого разорения, князя там не было, и 'гражане град повергьше, побегоша за Волгу'. Ордынцы ворвались в беззащитный город. Им предложили 'откуп', но они не согласились принять его, снова подожгли город и 'повоевали' весь уезд. А тем временем царевич Арапша по всей Волге 'избил гостей русских много', а затем совершил набег на Рязань. Это были карательные походы, которыми ордынцы хотели ослабить крепнувшую Русь'. ('Конец ордынского ига'. стр.35)
  
  Что это за безымянные ордынцы все в том же, несчастном для Бегича 1378 году вновь разоряют Нижний Новгород? Дело-то немалое, а русские летописцы взяли себе за правило указывать имя главаря наездчиков (Дюденева рать, Неврюева рать, Федорчукова, рать 'поганого Ахмыла, того же Арапши). Готов судиться с В.В.Карагаловым на любые имеющиеся у него в дому деньги, что это и был Бегич со своей дружиной... И опять, второй год подряд Нижнему Новгороду достается - даже 'откуп' брать не желают, что для простых грабителей было бы странно, а жгут город, с лица земли стирают... В.В.Карагалов думает, что 'это были карательные походы, которыми ордынцы хотели ослабить крепнущую Русь', хотя и пьяному должно быть понятно, что Нижний Новгород (не самый ближний свет) выбран Мамаем не случайно - это главная перевалочная база транзитной торговли, склады, в которые свозят товары с низовьев Волги... Удары по Нижнему - это удары по Тохтамышу, а не по крепнущей Руси, до которой, будем честны, Мамаю и дела-то никакого нет! И вдруг такой конфуз с Бегичем! Мамай этого дела так не оставил, отыгрался на Олеге Рязанском, только утешение это было слабое - тактика малых ударов по верхневолжскому торговому пути потерпела крах. И Мамаю, дела которого стали совсем плохи, приходилось теперь искать иное решение в его споре с Тохтамышем...
  
  
  
  
  10.ЗОЛОТАЯ ЮРТА (особый след)
  
  
  
  Толкователи истории, к которым я испытываю самые нежные гастрономические чувства, мне скучать не дадут никогда. Что ни слово - то песня! Песня монгольская, как и само слово - 'орда'. Это слово долго преследовало ученых, и ученые решили его перевести. И перевели, хотя дело это оказалось непростым... Оказалось, что монгольское слово 'орда' означает ставку. Золотая Орда - Золотая ставка, Синяя Орда - Синяя ставка и т.д..... А почему бы и нет? Монголы на ставку своего Верховного командования молились, так что бы им и всю страну не назвать тем же именем? Историкам их перевод с монгольского пришелся по вкусу, а мне нет. Мне вообще мало что нравится из того, что делают историки - они все вдоль норовят, а я люблю чтоб поперек. И от того, нимало не думая, решил я, что и слово 'ставка' нуждается в переводе. Обратном. На монгольский. Если вы монгольского языка не знаете - я вам не сочувствую, т.к. тоже не изучал. Но со словом 'ставка' никаких проблем не возникло - юрта, она и есть юрта. Ничего лучшего, ничего более подходящего и созвучного слову 'орда' историки в монгольском словаре не сыскали! А ведь знали, кандидаты и доктора, что в старинных русских источниках слово 'орда' - синоним слову 'войско'. И применялось не к одним татарам, но и к шведам, немцам и даже к самим себе: 'Орда Залеская'... Да и само слово 'юрта' не составляло для тогдашних 'несторов' военной тайны, и употреблялось в исконном его значении, и никак со словом 'орда' не смешивалось. Скажите мне, граждане дорогие, чему 'специалистов' в институтах и университетах учат? Тому, чтобы собственных предков, в любви к которым они клянутся при каждом подвернувшимся случае, за полных недоумков почитать? Или это они нас с вами за дебилов содержат, которым палец покажи - краснеют и хихикают? Товарищи ученые, доценты с кандидатами, гробокопатели и переводчики драгоценные - вы слово 'орден' когда-нибудь слышали, о значении его задумывались? Не о том я ордене, что на груди вешают, а о том, что организация, духовная, либо военная. От слова 'ордо' - производное. В смысле - строй, порядок и т.п.? Территории кое-какие занимал, как Тевтонский орден, например, или Ливонский... А вот византийцы о диковине такой знали и на картах своих (скажем, мозаичных) выкладывали: 'Орда'. Большой секрет, правда? Как и то, что Золотая Орда как раз и была государством военным, с законами самыми, что ни на есть милитаристскими. А свод законов 'Ясой' назывался... Вспомнили? Переведите! Молодцы! Фантазия работает. Знаний бы побольше... Нет такого слова там, где вы ищете. Если сказать монголу 'яса' - он не поймет, и переспросит: 'Что?' А если то же слово услышит татарин, человек, если выводам вашим верить, совершенно посторонний, он (если язык свой знает) все поймет и спросит: 'Что именно?' Потому, что по-татарски это означает 'делай, выполняй' и ничего больше... Признайтесь, граждане историки: трудное это дело искать татарские слова в монгольском словаре? А латинское 'ордо'?
  
  Предлагаю одну из своих версий: Золотая Орда создавалась на тех же принципах, что и любой другой рыцарский орден. Но были и отличия: рыцарские ордена формировались как папская милиция, а Золотая Орда (изначально громкого имени 'Золотая' не носившая) строилась как особая ударная армия византийских императоров. Формирование этой, весьма необычной воинской группы началось сразу по окончании III Крестового похода. Весьма, кстати, неудачного. Рыцари, рассчитывавшие поживиться в Святой Земле, сильно просчитались и остались не у дел. Настроение у всех было препоганое: дома, кроме долгов, многих ничего не ждало. А тут такое дело - греки формируют 'силы быстрого реагирования', три особых конных корпуса, один из которых будет состоять из тяжелой кавалерии, два другие - из средней, облегченной. Орден (а все три темы или фемы, сводились в одно соединение) был светским, хотя православие (пусть и формальное) считалось одним из условий приема на службу. 'А и пусть,' - говорили себе вчерашние паписты. - 'чей хлеб, того и порядки...' Куда больше смущало другое - на тех же самых условиях греки брали и турок. Турки были великолепными наездниками и отличными стрелками из лука, но это были вчерашние еще враги тех же крестоносцев! А в ответ на возмущенные протесты англичан, французов и немцев, новые хозяева только смеялись: 'Слюбится - стерпится!', и делали свое дело. У кого-то не слюбилось и не стерпелось, но большинство решило остаться: 'В чужой монастырь со своим уставом не ходят!', рассудили они. А греки вообще были большими любителями интернационала - особенно когда дело доходило до реальных военных действий; сами же предпочитали теоретизировать на темы тактики и стратегии, вооружения и самообеспечения... Из всей византийской затеи получилось нечто вроде французского 'Иностранного легиона' - выучка у его бойцов была отменная, дисциплина высокая, вооружение на уровне лучших мировых образцов и командование... Командование - сами понимаете какое, если одним из отцов-командиров был будущий Чингиз-хан...
  Понятное дело, что сотворив такую военную машину, властям не терпелось пустить ее в дело. Деньги были затрачены огромные, хотелось бы видеть отдачу. Цели долго искать не пришлось - в низовьях Дона половцы совсем потеряли стыд, а про совесть и не знали, что за зверь это такой и с чем его едят. И Орда, распустив хоругви (хорунге у татар), двинулась наводить порядок. А за год-другой до того...
  
  'В продолжение весенних и летних месяцев 1202 года в Венеции собрались значительные отряды немецких, французских и итальянских крестоносцев. Однако, число их, и особенно число знатных и богатых людей, далеко не удовлетворило лелеянных ожиданий, потому что некоторые пилигримы, из недоверия к Венеции, старались достигнуть своей цели другими путями. Одни пошли в южную Италию и римская церковь возбудила их и воспользовалась ими для войны против штауфенских рыцарей, которые еще держались там со времен Генриха VI. Другие отплыли из гаваней Фландрии, из Марселя и Генуи в Сирию, но не нашли в Святой Земле случая отличиться, геройскими подвигами. Для других крестоносцев, собравшихся на маленьком островке Сан-Николо-ди-Лидо, подле Венеции, первым следствием этого разделения было то, что они никак не могли выплатить сполна 85000 марок, хотя уплата их в рассрочку и без того была очень замедлена: когда они отдали то, что могли, они остались должны венецианцам еще 34000 марок. Дандоло (дож Венеции. - А.Р.) не имел причины худо отнестись к этому. Ему представлялось здесь отличное средство воспользоваться пилигримами для своих планов, и он предложил им и венецианскому народу, чтобы долговые деньги были заслужены тем, что крестоносцы заплатят своим кредиторам из добычи, которую захватят в походах против врагов Венеции'.
  'Дандоло вызвал к походу половину способных к оружию людей Венеции и выступил сам во главе предприятия. В начале октября 1202 года великолепный флот из 72 галер и 140 грузовых судов покинул Лидо...' (Бернгард Куглер. 'История крестовых походов'. стр.325-326)
  
  Генрих Дандоло, дож Венеции, был древним стариком (к началу похода ему исполнилось 90 лет), но память имел крепкую. В 1172 году, будучи послом республики в Константинополе, Дандоло имел несчастье вызвать неудовольствие императора Мануила и по его приказу был ослеплен на один глаз. Такое не внушает любви. И через 30 лет все тот же неукротимый Дандоло стоял во главе войска, рвавшегося в бой, и даже, самому себе и республике святого Марка готового платить плодами будущих побед... Не мог старик упустить такой случай! И не упустил, и 'Второй Рим', старейшее государство Европы, пало...
  
  А Орда тем временем геройствовала в Крыму и окрестностях. Половецкая степь гудела от топота рыцарских коней, расчищавших место под фундамент будущего царства. А Византия, ставшая в 1204 году жертвой алчности и мести республики св. Марка, так и не успела воспользоваться силой, которую сама породила...
  
  
  
  11.МАМАЕВО ПОБОИЩЕ
  
  
  
  1379 год прошел мирно. Положение Мамая становилось все более критическим, но никаких решительных действий с его стороны не последовало. Он словно ждал чего-то, несмотря на резко ухудшившееся положение в экономике, застой в торговле и финансовый кризис. Ждал, когда ждать было смерти подобно, да, собственно говоря, уже и нечего. Тохтамыш оказался крепким орешком. Нижний Новгород был разорен дотла, но торговля на Верхней Волге не замерла - товарные склады перенесли выше по течению (Ярославль, Кострома), а подходы к ним прикрывал Дмитрий Московский, баснословно наживавшийся на роли посредника. Мамай искал союзников, но Литва, давний соперник Москвы, от совместного выступления отказалась, ссылаясь на замирение... Резоны литовцев были ясны - Мамай существенной военной поддержки оказать не мог, боясь распыления сил перед лицом военной угрозы, исходящей от Тохтамыша, а 5, или даже 10 тысяч его людей погоды в большой войне не делали. Ольгерд уже пробовал на зуб Москву - только зря время потерял. И Ягайло те уроки помнил: в неразберихе, что творилась вокруг Литвы, стоило выждать время, разобраться, что к чему и уже тогда действовать. Мамай все понял и отступился. И взялся за Рязань, за князя Олега Ивановича. Тот был куда податливей - прошлогодний погром даром не прошел. Но что за корысть была Мамаю в Рязани? Ее сил не хватало даже для самообороны, куда уж ей с Москвой тягаться? С Москвой? А кто говорил, что с Москвой? На тех переговорах о Москве вообще речь не шла, вспомнили может, как Дмитрий Московский прежде сорил 'добрых' друзей, и обещали пакости его учесть на будущее, но говорили больше о другом... О деле. Олег кивал, как китайский болванчик, планы Мамаевы одобрял, но попросил год времени. На всестороннюю подготовку. Мамай этот год ему дал. 1379-й.
  
  'Князь же великий Дмитрей Иванович з братом своим со князем Володимером Ондреевичем и со всеми русскими князи и воеводы начаши стражи готовить тверды'.
  'Сторожи же в поле замедлевше, князь же великий посла другую сторожу, Климента Полянина, да Ивана Всеслава, да Григорья Судока и иных многих с ними, и повеле им вскоре возратитися. Они же стретоша Василья Тупика близ еще Оки реки, ведуще язык нарочит царева двора: 'Да яко неложно идет царь на Русь со многими ордами и совокупилися с ним многие орды и Ягайло литовски и Олег рязанский, но не спешит царь, того ради: осени ждет, хощет бо на осень быти на русския хлебы.'.' ('Сказание о Мамаевом побоище')
  В другой редакции 'Сказания' Мамай наказывает всем татарам своим так: 'Пусть не пашет ни один из вас хлеба, будьте готовы на русские хлеба!' Писалось это в ту пору, когда всякий знал, в какое время убирают хлеб. По старому стилю (тогда принятому), уборка заканчивалась еще до конца июля. В начале августа обмолачивали, сушили и убирали в закрома. А Мамай 8 сентября был еще только на Дону... Ссылка 'на русские хлеба' выглядит очевидной натяжкой - русские люди того времени разбирались как, где и когда булки растут. Лучше никакого объяснения 'царева ожидания' не давать, чем такое! И тем не менее, сами видите... В чем же дело? А дело в том, что в планах Мамая 'осенние' хлеба значились на первом месте: с конца августа по октябрь (включительно) хлебные караваны шли на низ Волги - в Тохтамышеву Орду. Своего хлеба у Тохтамыша не было (имеется в виду Нижняя Волга, где находилась царская ставка) - его свозили вниз по реке из-под Нижнего Новгорода и из Булгара. Затем-то и понадобился Мамаю Олег Рязанский - перекрыть дорогу хлебным караванам. Но у Олега было мало судов, требовалось время на строительство новых и акцию перенесли на 1380 год. В игре Мамая рязанский речной флот был козырной картой - при любом раскладе Мамай выигрывал. Владения Тохтамыша проходили по левому берегу средней и нижней Волги; чуть ниже Переволока (места наибольшего сближения Дона и Волги) русло Волги разделяется на два рукава: Ахтубу - левый рукав и собственно Волгу - правый. Между Ахтубой и Волгой находится узкий, сильно вытянутый участок суши - это сердце Золотой Орды, обе ее столицы и большинство крупных городов. Хлебная блокада не только угрожала голодом жителям огромных торговых центров, но била и по армии Тохтамыша, оставляя конницу без фуражного зерна. Но куда хуже было другое - Мамай получал средство переправы и мог угрожать Тохтамышу в любом месте: если бы Тохтамыш решил удерживать междуречье Волги и Ахтубы, Мамай свободно занимал бы весь левый берег и его соперник оказывался в мышеловке. Выбрав противоположное решение - терял почти все города... Пытаясь удержать все - делил бы свое войско надвое, а любая из двух частей заметно меньше того целого, чем располагал Мамай. Но сам-то Тохтамыш не мог быть сразу в двух местах одновременно - где гарантия, что его ставленник, видя бесперспективность сопротивления, не свернет знамена и не перейдет к злодею? Воины Тохтамыша - отменные вояки и, когда дело касалось их самих, кровь пролить не боялись - но здесь, здесь их семьи и страх за близких делали их сердца мягкими, как воск... В плане Мамая было лишь одно слабое звено - Олег Рязанский. Оно-то и подвело...
  
  Олегу Мамая любить было не за что - тот едва не отправил его к бабке с дедом (покойным), а вотчину дважды уже поганил, грабил и жег. Страх - больше ничего Олега с Мамаем не связывало. Но страх этот был не единственным: князя Дмитрия Олег тоже боялся... Так себя, должно быть, чувствует подследственный, на которого давят два следователя: то один в зубы дает, то второй газетой замахнется... Бедолага все уже про себя понял - пора каяться! Вопрос - кому? Ответ - тому, что с газеткой... Ясно, что гад, но тот, второй, совсем уж нечисть... И Олег побежал сознаваться к Дмитрию: так, мол, и так - принуждают против воли, велят делать недозволенное, а совесть мучает... У Дмитрия Ивановича, небось, затылок похолодел, когда он всю историю Олегова грехопадения выслушал... Вот! Вот оно, то самое! Такое раз в триста лет выпадает! Дмитрий Иванович человек был не глупый, и о том, что дальше будет, наперед думал. И не мог он не понимать, что 'Шелковый путь', эта золотоносная река, в его земли на единый, краткий миг завернула, и скоро, как судьба не поворотись, в старое русло вернется. А Мамай вон что удумал... Если дать о том Тохтамышу знать, у того один путь - собрать в кулак все свое войско и Мамаю навстречу выйти, на правый берег. А силы-то у них - равны! И сшибутся они меж собой так, что мало чего от обоих останется... Лопушком прикрыл - и не видно! И Мамай окажись в той схватке победитель, Тохтамыш ли - такого триумфатора веником под лавку загнать можно ... И очень просто: Мамаево царство - что дом без замка: хозяин за дверь, так и не хозяин уже... Если все по-умному сделать, то и северный (через Русь) и южный (через Крым) торговые пути в одних руках окажутся! Вот в этих самых руках свет князя Дмитрия Ивановича...
  
  1380 год. На Оке стучали топоры рязанских плотников и, ладьи, одна за другой спускались на воду. А Мамай уже действовал: покорив Северный Кавказ, добрался уже до самой Волги - взял Астрахань, где сидел до того Тохтамышев человек, Хаджи-Черкес. Действовал и князь Дмитрий - Мамай не должен был зря волноваться, оглядываясь на свои тылы...
  '... в Москву внезапно явились послы от Мамая и завели с ним (Дмитрием. - А.Р.М.) разговор о ежегодных выплатах в Орду, о 'выходе татарском'. Понятно, они не хотели унизить себя требованием простого возобновления выплат в размерах, оговоренных докончанием 1371 года, когда Дмитрий в Орду ездил. Они затребовали 'выхода' старинного, какой платила Русь Улусу Джучи при Узбек-хане и при Джанибеке. Князь великий решил немного уступить: он согласен снова платить Мамаю, как урядились девять лет назад; но нет у него таких денег, чтобы платить, как при Узбеке... Послы отбыли ни с чем. Может, вопрос о данях был лишь поводом их появления, а на самом деле хотели прознать насколько струсил князь московский?..'
  'То был известный на Москве Захарий Тютчев. Он ездил в ставку (к Мамаю. - А.Р.М.) совершенно открыто, ибо был послан с дарами Мамаю от великого князя московского. Это был хитро задуманный способ вызнать побольше да поточнее. Подарки, понятно, сердце Мамая не растопят. Но смышленый Захарий в ставке все же побывает, и за это не жаль заплатить, как следует. Ставка не двор великокняжеский, откуда несолоно хлебавши подались намедни Мамаевы послы. Ставка - воинский лагерь, а считать Захарий умеет не только деньги'. (Ю.Лощиц. 'Дмитрий Донской'. ЖЗЛ. стр.242-243)
  
  Ай, молодца!.. Только что в уста сахарные не целуются!.. Дмитрий года четыре как ничего не платил - ни Мамаю, ни Тохтамышу, а тут послов принимает, с собою сажает, дела обсуждает, да репу чешет: 'Нет, ребята, как при Узбеке не дам... Износился сильно. Давай как при Мамае - он сам ярлык-мурлык подписывал и печать привешивал... Да вы сами, хлопчики, у него спросите...' И все сие кривляние - перед самой войной! Эти люди друг дружку резать собрались - им на повышенных тонах говорить полагается! А послам, если им так интересно струсил князь, насколько и в какой форме, не о данях следовало говорить, а о Бегиче напомнить да погрозить от души... Нет. Память отшибло. А хитрый Захарий Тютчев? Ведь какой способ удумал - Мамаю подарки от Дмитрия Ивановича преподнести! Так и проскользнул в военный лагерь ужом... И давай считать-пересчитывать сколько кого у Мамая. И никто ничего понять не может: 'Шпион? Да нет, не шпион! Нешто шпионы с подарками ездют? Это Захарий Тютчев - человек всей Москве известный... Его с честью проводить надо, а то война на носу - свидимся ли?' А Мамай, подлая душа, подарки принял! Гитлер и тот бы, скорее всего, обратно отправил, а Мамай к груди прижал и не отдает.
  
  И Мамай поверил! Поверил, что все по его сложится... И двинул свои полки в междуречье, в нейтральную зону между Доном и Волгой. И в начале осени вышел... Куда же он вышел? А куда был должен, если ничего не путаю. Самая удобная позиция - чуть выше места, где Волга на два рукава расходится. Помните - 'Мамаев курган'? Тот самый! С него вид на Волгу открывается - мама дорогая! Чего ради так назван? Была, видимо, причина... Только Мамая в нем нет. Почему?.. Да кто ж его знает? Ушел. Постоял, поглазел, подождал и засобирался... Чтоб на Куликовскую битву не опоздать.
  
  На мой, знаю, что наивный, взгляд, работа историка должна быть сродни работе следователя. Отчасти, так оно и есть, но следователь следователю рознь: одни раскрывают преступления, а другие ловят преступников. Разница в подходе. Первый во всем сомневается, второму все ясно с самого начала. Наиболее яркие и хорошо всем известные представители двух типов сыщиков - Шерлок Холмс и инспектор Лестрейд. Пока первый разгадывает шарады, второй кого-то уже схватил и тащит в кутузку. Шерлок Холмс такой возможности лишен - он частное лицо и не раскрыв преступления для злодея абсолютный ноль. Иное дело Лестрейд - сразу берет след и забивает преступника: 'Сознавайтесь, нам все известно! Отпираться бесполезно - вас видели сразу двое слепых! Да и сам потерпевший запомнил ваше лицо со спины... Глупо водить нас за нос!' Расчет инспектора прост: если быстро и жестко прижать злоумышленника, тот 'поплывет' и сам все расскажет. Иногда срабатывает. Если преступник примитивен, Лестрейд трубит победу! Двух-трех улик оказывается достаточно, чтобы... Если же нет, бежит за Шерлоком Холмсом. И тот переделывает за ним всю работу: 'Взгляните, инспектор, - что это за сопля висит на подоконнике? Не ваша? Совсем еще свежая...' 'Ну, знаете ли, мистер Холмс! Я всегда ношу с собой носовой платок! Вот, можете удостовериться...' 'Тем лучше, тем лучше... Значит, сморкался преступник - атлетичный, высокий, не старый еще мужчина... А вы, Лестрейд, взяли коротышку, который миссис Хадсон в отцы годиться...' В конце концов Шерлок загоняет преступника в угол и подробно рассказывает ему как было дело - задержанный лишь цепенеет от Холмсовой осведомленности, изредка уточняет детали и обещает исправиться. Мистер Холмс знает, что в любой головоломке имеется множество решений, но лишь одно из них правильное, и потому, пока все улики не выстроятся в ряд, пока все кусочки не сложатся в абсолютно для него ясную картинку - он будет перебирать варианты, перепроверять догадки... Еще древние греки считали доказанной версию, не несущую в себе противоречий. А инспектор Лестрейд шарад не любит - если улик слишком много, он часть из них заметает под половичок, а те, что и под кровать не лезут, объявляет не относящимися к делу: 'Случайность! Прохожий обронил. Кухарка выбросила...' Естественно, что отбрасываются лишь те факты, что не идут на пользу, а то и противоречат первоначальной версии. Вообще-то, Лестрейд хороший малый - он честно борется с преступностью и слушается Шерлока Холмса. На то он и литературный герой, чистый тип полицейского-простофили. В жизни Лестрейд совсем другой - он частных сыщиков, лезущих с советами, на дух не переносит. К сожалению, занимаются историей именно эти персонажи... Лестрейды.
  
  'Сказание о Мамаевом побоище' сообщает, что Дмитрий Иванович, отправляясь в поход, взял с собой десятерых гостей-сурожан. Судя по всему, купцов в ополчении было гораздо больше, но эти десять выделены особо именно потому, что они 'сурожане'. Наиболее видная часть московского купечества в ХIV веке делилась на суконников, торговавших с Новгородом, а через Новгород с Ганзой, и сурожан, торговавших на южных рынках, поддерживавших тесную связь с разноплеменным купечеством Сурожа (нынешнего Судака).
  Именно это обстоятельство - осведомленность сурожан 'в Ордах и Фрязех' - выделяло десятерых московских гостей, привлекало к ним особое внимание современников и потомков. В 'Сказании...' они названы, как и военные разведчики, по именам, и хотя в разных его редакциях и списках эти имена также слегка видоизменяются, и тут под тонким покровом разночтений залегает пласт достоверности. Вот как именует гостей-сурожан Никоновская летопись: 'Василей Капица, Сидор Елферев, Констянтин Волк (фамилия здесь опущена и восстанавливается по 'Сказанию...'), Кузма Коверя, Семион Онтонов, Михайло Саларев, Тимофей Весяков, Дмитрей Черной, Дементей Саларев, Иван Ших'.
  Этот перечень неоднократно привлекал внимание историков, в частности, признано, что фамилии некоторых купцов имеют греческое происхождение. Но это не значит, что Дмитрий Иванович взял с собой иностранцев, любопытствующих посмотреть на то, как две рати будут уничтожать друг друга. Это были именно русские, московские купцы, но хорошо знающие Восток и Средиземноморье.
  Зачем же он их все-таки взял? 'Сказание...' отвечает на этот вопрос как будто не очень внятно: '... видения ради: аще что Бог случит, имут поведати в дальных землях; и другая вещь: аще что прилучится, да сии сотворят по обычаю их'.
  Получается, что именитые купцы были приглашены как свидетели, которые могли бы потом поведать о происшедшем, широко распространяя именно московскую, именно русскую оценку похода и битвы. Но, кажется, Дмитрий Иванович имел в виду не только и даже не столько это. Академик А.А.Шахматов предложил более прозорливое объяснение: 'Великий князь взял с собой московских гостей сурожан, быть может, для возможных дипломатических поручений'. Великий князь знал уже, что в армаде Мамая множество иноземцев наемников и что еще не исключена возможность каких-то переговоров, во время которых сообразительность, сметка бывалых купцов, наконец, их познания в самых разных языках окажутся крайне необходимы.'
  'Купцы дошли до самого Куликова поля и, надо полагать, стояли на нем с оружием в руках. Тому, что это были живые люди во плоти, а не плод фантазии средневекового 'романиста', можно найти подтверждение в документах ХV века, по которым известно, что в Москве проживали потомки некоторых наших сурожан - купцы Иван Весяков, Дмитрий Саларев, Иван Шихов. Отдаленные потомки Василия Капицы известны и в ХХ веке'. (Ю.Лощиц. стр.300-302)
  
  'Сурожане' - военные корреспонденты - это сильно. Крепко же был уверен Дмитрий Иванович в своей победе, если тащил с собой на торжество десять свидетелей: 'Смотрите, гости дорогие, как мы, Великий князь Дмитрий Иванович примемся побивать всяку нечисть поганую Мамая, восхотевшего с нас дани имать! О сей великой Виктории ведать вам как на хорошо известном Востоке, так и по всему Средиземноморью, широко распространяя именно московскую, именно русскую оценку похода и битвы'. Обманулся в купцах князь Дмитрий - ни 'именно московской', ни какой иной версии сурожане не распространили. Ни один иностранный источник (маловразумительная Ливонская летопись - не в счет) о Куликовской битве не сообщает. И к русским летописям гости руку не прикладывали - 'Задонщину' писал Софоний Резанец, мних, а не купец; иные же летописные повести о Куликовском сражении (впрочем, как и саму 'Задонщину') составляли отнюдь не очевидцы...
  Вторая версия полностью противоречит первой - так был не уверен князь в собственных силах, что озаботился взять с собой десять переговорщиков, а ну как 'их сообразительность, сметка бывалых купцов, наконец, их познания в самых разных языках окажутся крайне необходимы'? До чего предусмотрителен князь! Увидит Мамай какие силы против него Русь собрала, захочет переговорить, - а десятеро, специально обученных купчин тут как тут: 'Дую спик инглиш? Парле ву франсе? Татарча сюлисен, ек мэ?' Глядишь, миром все и кончится... Не кончилось. Пришлось дипломатам брать в руки оружие и пить смертную чашу, но имена их не забылись, почему-то, хотя никакой причины выделять их среди иных прочих погибших (больших бояр, новгородских посадников и литовских панов вносили в списки безымянными) как будто бы не было...
  То, что десять гостей-сурожан могли быть в русском войске проводниками, никому, конечно, и в голову прийти не могло. При чем здесь Крым и дороги, к нему ведущие, когда все русские люди вышли родину защищать? И если б только русские!
  'О соловей, летняя птица, вот бы тебе, соловей, пеньем своим прославить великого князя Дмитрия Ивановича и брата его, князя Владимира Андреевича, и из земли Литовской двух братьев Ольгердовичей, Андрея и брата его Дмитрия, да Дмитрия Волынского! Те ведь - сыновья Литвы, храбрые кречеты, в ратное время и полководцы прославленные, под звуки труб их пеленали, под шлемами лелеяли, с конца копья они вскормлены, с острого меча вспоены в Литовской земле.
  Молвит Андрей Ольгердович своему брату: 'Брат Дмитрий, два брата мы с тобой, сыновья Ольгердовы, а внуки мы Гедиминовы, а правнуки Сколомендовы. Соберем, брат, любимых панов удалой Литвы, храбрых удальцов, и сами сядем на своих борзых коней и поглядим на быстрый Дон, напьемся из него шлемом воды, испытаем мечи свои, литовские о шлемы татарские, а сулицы немецкие о кольчуги басурманские!'
  И сказал ему Дмитрий: 'Брат Андрей, не пощадим жизни своей за землю за Русскую и за веру христианскую, и за обиду великого князя Дмитрия Ивановича. Уже ведь, брат, стук стучит и гром гремит в белокаменной Москве. То ведь, брат, не стук стучит, не гром гремит, то стучит могучая рать великого князя Дмитрия Ивановича, гремят удальцы русские золочеными доспехами и червлеными щитами. Седлай, брат Андрей, своих борзых коней, а мои уже готовы - раньше твоих оседланы. Выедем, брат, в чистое поле и сделаем смотр своим полкам - сколько, брат, с нами храбрых литовцев. А храбрых литовцев с нами семьдесят тысяч (в другой редакции - 7 тысяч. - А.Р.) латников'. ('Задонщина')
  
  Вот ведь как сильно любили землю Русскую прежние литовцы - не то, что нынешние! 'Какое время было, блин... Какие люди были, что ты...' Сыновья того самого Ольгерда, что 'белокаменную Москву' у 'обиженного' Дмитрия пытался отбить... Первые на Литве вельможи, спешат на выручку Москве, которым грозятся Крым и ... Литва! Красивая ситуация, верно?
  
  Попробуем, граждане, разобраться... Из Москвы в Крым вели две дороги - одна, та что шла вдоль Дона к Азовскому морю, другая - вверх по Оке, далее вдоль Сейма и, через водораздел между Днепром и Донцом на Самару и Днепр...Расстояние было, приблизительно, одинаковое, но, следуя Донским путем, приходилось бы форсировать Северный Донец у места впадения его в Дон, а Донец река весьма значительная. Но что хуже всего - русскому войску пришлось бы проходить слишком близко от военного лагеря Мамая, а Мамай был не тот человек, чтобы не поинтересоваться: 'А куда это вы, собственно?' Второй путь в этом смысле был куда привлекательней - ни крупных рек, мешающих движенью, ни Мамая поблизости... Одно но - проходил он частью по территории Литвы. Отношения у Москвы с Литвой были прохладные. Как у СССР с Германией накануне подписания 'пакта о ненападении', что, однако не помешало ни пакт подписать, ни совместно против Польши выступить. Не перетянув Литву на свою сторону, Дмитрию нечего было и думать о Крыме и кренделях небесных: слишком далек путь для обозов, слишком беззащитна Русь, чтобы Литва этим обстоятельством (отсутствием воинских сил во время Крымского похода Дмитрия) не воспользовалась. Напротив, заключив союз с Литвой, Москва вообще могла от обозов отказаться, сбросив на союзника все заботы об обеспечении войск продовольствием. Более того - сложив вместе военные силы обоих государств Ягайло и Дмитрий получали бы огромное войско и неограниченные возможности к переустройству современного им миропорядка... К немалой своей пользе. Ягайло любыми путями следовало склонить к союзу, а пути такие у Дмитрия Ивановича имелись: через Тверь, через Рязань и через митрополита Киприана. Влияние последнего и на Литве, и на Москве было очень значительным - население обоих государств исповедовало православие. Что из усилий князя Дмитрия вышло можно судить по некоторым фактам: благословлял русское войско на битву с Мамаем Сергий Радонежский, человек святой жизни, но всего лишь игумен, настоятель монастыря. А митрополит Киприан в это время был в Литве, в Киеве, что ничуть не помешало ему на следующий год объявиться на Москве. Братья Ольгердовичи, Андрей и Дмитрий, преспокойно вернулись в свои литовские уделы и никто их даже словом не попрекнул за измену, за переход на сторону противника в военное время. Мамай, будто бы ждавший Ягайло со дня на день, спешил начать битву до подхода литовцев. Кстати, автор 'Задонщины' о сговоре Ягайло с Мамаем вообще не упоминает, зато включает в список погибших русских бояр 70 рязанцев, за что его историки, мягко попрекают: 'Неверно, рязанские бояре вписаны в мартиролог ошибочно'. Специалистам оно конечно видней, кто патриот, а кто родине своей предатель и мамаев прихвостень.
  
  Поход Дмитрия Донского освещался летописцами князя весьма необычно. Религиозные мотивы в русских военных повестях не редкость, но все, относящееся к Куликовской битве, бьет рекорды святости. Это не плохо и не хорошо - просто слишком.
  'Повесть полезна от древняго списаниа сложенна являющи сия победы, како случися брань на Дону православным христьяном з безбожным царем Момаем, како возвыси господь род христьянский, а поганых уничижи и посрами их суровство, яко же иногда Гедеоном на Мадиамы и православным Моисеем (! А.Р.) на Фараона. Подобает нам ведати величия божия, како сотвори господь волю боящихся его и како способствова господь бог великому православному государю нашему князю Дмитрию Ивановичю и брату его князю Володимеру Ондреевичю над безбожными татары...'
  'Князь же великий, слышев неложное востание безбожнаго, нача радоватися и утешатися о бозе, укрепляя брата своего князя Володимера Ондреевича и вси князи и воеводы. И рече им: 'Братия моя, вси князи русстии и воеводы, гнездо есмя князя Володимера киевского, ему господь откры православную веру, яко же оному стратилату. И паки он же повеле крепце держати веру и побарати по ней, да еще, кто ея ради умрет, то во оном веце почиет. Но аз, братия, готов умрети, и пострадати за веру христьянскую'. И рече ему князь Володимер Ондреевич и вси князи русстии: 'Воистинну, господине, заповедь законную сохранил еси и святому еуангелию последуеши, иже рече: 'Кто постражет за имя мое и умрет мене ради, то и аз покою его.' Но мы, господине, все готовы есмя умрети с тобою и головы своя положити за святыя церкви и за православную веру и за твою обиду'.'
  'К великому же князю на Москву мнози люди преспеша и вси единеми усты глаголаху: 'Дай же нам, господи, единеми усты и единем сердцем умрети и святое писание совершити, имяни его ради и веры ради христьянские.'.' ('Сказание о Мамаевом побоище'.)
  
  Это лишь малая толика того, из чего состоит 'Сказание...' - весь текст перенасыщен такими отступлениями, а ведь будет еще и видение: 'Кояждо рука держащее венцы...' И чудо: 'Мнози же мертвыя помогаху нам и секуще без милости...' Это о себе, а вот и о Мамае: 'Мамай же видев победу (в смысле, поражение. - А.Р.) свою и нача призывати боги своя: Перуна, и Соловата, и Мокоша, и Раклея, и Гурса, и великаго пособника Бахметя'. (Там же)
  Мамаевы боги - из разных языческих пантеонов (и славянские, и финские, и не пойми какие), а Бахметь - искаженное 'Мухаммед'. Список фантастический, если помнить главную заповедь мусульманина: 'Нет бога, кроме Аллаха и Мухаммед пророк его.' Но, летописец, создавая 'образ врага', использует весь известный ему арсенал. Ссылка на то, что автор скорее всего монах, ничего не объясняет - другие летописцы тоже отличались праведной жизнью. Хотите верьте, хотите - нет, но думается мне, что дело было не в особой религиозности писавшего, а в необычности самого похода, в котором принимали участие даже монахи - чернецы Ослябя и Пересвет, люди отказавшиеся от всего мирского... Огромные массы народа; вожди похода, которых связывает не приязнь друг к другу, а общая вера; общая экзальтированность участников - это признаки крестового похода... Я знаю, я читал. Все, что отличает поход Дмитрия московского от тех, всем известных крестовых походов - православие участников. Остальное же, включая и религию противника - то же самое. Экономическая подоплека (выход на торговые пути Восток - Запад) идентична. Никаких противоречий я не вижу... Так что решим, граждане? Крестовый поход?
  
  Осталось не так много... Найти место битвы и... Начнем с места. Среди историков встречаются честные люди, которые честно хотят знать: где оно, Куликово поле? Искали в верховьях Дона, по ту сторону Непрядвы (той самой - Нечаевской) и по эту... кто-то даже предложил вести раскопки под Рязанью, а А.Т.Фоменко указал на Москву... Поищем и мы.
  Что нам с вами известно? Князь Дмитрий Иванович назначает общие сборы в Коломне сперва на 31 июля, затем на 15 августа.
  '... наиболее достоверной вехой, помогающей преодолеть путаницу в промежуточных сроках похода, становится для нас указание 'Летописной повести' о том, что русские полки 'начаша возитися за Оку за неделю до Семеня дни', т.е. 25 августа.
  Итак, если исходить из того, что
  18 августа Дмитрий Иванович провел на Маковце у игумена Сергия, то в Москву он возвратился лишь
  19 августа и поход мог начаться не раньше утра
  20 августа. На третий день,
  22 августа, войска прибыли в Коломну. Ранним утром
  23 августа состоялось уряжение воевод на Девичьем поле, после чего сразу же вышли в направлении Усть-Лопасни и на третий день,
  25 августа, достигли места переправы.
  26 августа перевозился через Оку Дмитрий со своим двором.
  Далее сроки, названные в 'Летописной повести' и в 'Сказании...', совпадают. (Ю.Лощиц. стр.303)
  
  Что нам дают эти цифры? Тем более, что даты разнятся от автора к автору? Очень многое: знание того, сколько, примерно, дней князь Дмитрий потратил на дорогу - возле места будущей переправы через Дон он оказался 5 августа. Все исследователи, на мой взгляд, совершают одну и ту же ошибку: они считают Коломну местом сбора ВСЕГО войска, в то время, как таким местом было САМО Куликово поле. Если я как всегда прав, и Дмитрий Иванович ехал верхом, а не топал пешком, то расстояние от Коломны до места битвы равняется 11-12 конным переходам (часть суток съела переправа через Оку). Суточный переход пешего войска составляет порядка 40 км, конного, с заводными лошадьми - в 2-2,5 раза больше. Произведя несложный подсчет, получаем (грубо округлив) 900-1100 км. Медлительную пехоту логичнее всего было пустить первой, чтобы дорогой ее обогнать, для чего и понадобилась переправа через Оку - левый берег был забит пешей ратью, а правый свободен. Коломна же была сборным пунктом лишь для конницы; пехота из Суздальско-Нижегородского и Рязанского княжеств прошла ее без задержек прежде. 900-1100 км от Коломны приходятся на водораздел между Донцом и Днепром. 'Задонщина' это подтверждает:
  'Господине князь великый, уже погани татарове на поля на наши наступають, а вотчину нашю у нас отнимають, стоять межю Дономь и Днепромь на реце на Мече'.
  'Ужо бо возвеяша силнии ветри с моря на усть Дону и Непра, прилелеяша великиа тучи на Рускую землю, из них выступают кровавыя зори, и в них трепещуть синие молнии. Быть стуку и грому велику на речьки Непрядве меж Доном и Непром, пасти трупу человечью на поле Куликове, пролитися крове на речькы Непрядве.
  Ужо бо въскрипели телегы меж Доном и Непромь, идут хинове в Руськую землю. И притекоша серые волцы от усть Дону и Непра...'
  
  Сомневаюсь, что был первым, кто читал 'Слово Софония-рязанца о великом князе Дмитрее Ивановиче и о брате его князе Владимере Андреевиче, яко победили супостата своего царя Мамая'. Кое-кто из профессиональных историков тоже мог слышать о 'Задонщине' и даже держать ее в руках. А вот как читали ее, каким местом к бумаге прикладывались - сия тайна мне неведома... Нет, правда, неужели не обратили внимание на то, что Днепр (Непр) - упоминается в произведении даже чаще Непрядвы? Ради простого интереса взяли бы карту и посмотрели, где нечаевское 'Куликово поле' и сколько сотен километров от него до ближайшего притока Днепра... А ведь Софоний не просто место 'межю Доном и Непром' упоминает, но и об их устьях говорит, от которых до мемориала чуть не тысяча километров... Еще одно наблюдение: Днепр у рязанца присутствует в написании 'Непр', что подозрительно напоминает название 'Непрядва'. Не находите? Есть что-то общее, как между Доном и Донцом... А Непрядва не приток ли Днепра часом? Эх, академики, лестрейды вы наши...
  
  Между Днепром и Донцом имеются три только места, где их притоки сходятся достаточно близко: в районе Прохоровки (той самой, известной по встречному танковому сражению на Курской дуге летом 1943 г.), близ Волочева, километрах в 30 к северо-западу от Харькова и в районе Первомайского, между Берекой (притоком Северного Донца) и Орелькой (притоком Днепра). Достаточно одного взгляда на карту, чтобы к Прохоровке больше не обращаться, а между Волочевым и Первомайским приходится выбирать... На место сбора район Волочева походит меньше - он лежит несколько в стороне от маршрута, которым стоило бы вести войска, да и приток Днепра - Ворскла слишком хорошо древним хронистам известен под своим нынешним названием (летописная 'Вороскла'), чтобы могла возникнуть путаница... А вот Орелька и Берека на роль 'Непрядвы' и 'Дона' подходят идеально. На месте Дмитрия и Ягайло лучшего места встречи я бы и не искал. Лучше некуда.
  
  Кто ищет, тот всегда найдет... Вопрос - что? Вспомним судьбу героев '12 стульев' Ильфа и Петрова. Мадам Петухова спокойно почила, избавившись от мучавшей ее тайны спрятанных в стуле сокровищ, а каково было тем, кто тайной этой завладел? Отец Федор разорился дотла и спятил, Киса Воробьянинов сделался убийцей и психопатом, а Остап Бендер простился с жизнью, захлебнувшись собственной кровью. Смешной роман... Мораль: живи честно, на чужое не зарься... В жизни принцип этот не работает - взять тех же археологов: сотни людей честно, бесплатно, год за годом копали землю, ни на что не зарились, а что нашли? На Куликовом поле? Следы неолитических стоянок, брошенные поселения, черепки... Они за этим сюда ехали? Да нет, не за этим. А перед ними даже не извинились! Те, кто с поля этого кормился почище масона Нечаева, кто, поудобнее устроившись, строчил статейки для учебников и журналов, даже задницу от кресла не оторвал, чтобы перед этими, почти святыми людьми в пояс поклониться и прощения попросить... Куда там! А вот мне бы очень не хотелось виноватым быть и потому описание поля привожу: неглубокая котловина неправильной, возможно, трапециевидной формы площадью около 100 кв.км. Чернозем. С двух сторон ограничена реками 'Непрядвой' и 'Доном'. Берег 'Дона' крутой, к югу переходящий в заросший лесом (дубами, в частности) утес, за которым берег понижается, река мелеет до такой степени, что ее можно перейти вброд. С севера 'поле' ограничено отходящей от 'донского' берега к западу или юго-западу, вытянутой на 3-5 км лесистым взгорьем. Еще один холм, безлесный, находится между утесом (о котором уже прежде говорилось) и берегом Непрядвы, на южной стороне 'поля'. Самое большое захоронение находится в северо-восточном углу, меньшее - в противоположном - между подножьем безлесного холма и Непрядвой, третье (есть и оно) - в 25-30 км от второго вверх по течению. Описание, особенно приводимые цифры, весьма условны, но уж чем богат.
  
  Вернемся к истории. Дмитрий Иванович, казалось бы, предусмотрел все: как провести огромные массы людей до осенней распутицы, как обеспечить бесперебойным питанием, избежать заторов на дороге... Все это требовало отличной организации и исключительной расчетливости. И все удалось. И все оказалось напрасным - Мамай узнал о планах Дмитрия и Ягайло, узнал даже место сборов (на зависть историкам) и даже опередил одного из союзников, успевшего лишь выслать впереди себя авангард (Андрей и Дмитрий Ольгердовичи). Каким образом? Думаю, дело было так: Тохтамыш получил от Дмитрия предупреждение о планах Мамая. Вряд ли князь Дмитрий был излишне откровенен - сообщать о том, что рязанский флот не придет, было бы глупо: без него Мамай Тохтамышу не был опасен, по крайней мере, до зимы, пока не станет Волга. Тохтамышу прямое военное столкновение с Мамаем было ни к чему - он и без того победил своего соперника экономически и вопрос крушения мамаевой власти был лишь вопросом времени. Ближайшего времени. Тохтамыш не мог повлиять на Мамая, уже решившегося идти ва-банк, но на Олега, князя рязанского мог и даже должен был попробовать надавить. За подробности не поручусь, но, скорее всего, так он и сделал - послал своего человека к Олегу, а тот оттащил князя в сторонку, начал топать ногами и орать, выкатывая глаза: 'Против кого, тварь ушастая, злое удумал? Для чего кораблики ладишь, мухомор отравленный?' Князь Олег, на которого лишь ленивый не кидался, опешил слегка, и принялся посла уверять, что и в мыслях ничего дурного не держал... На что волжский гость сунул ему под нос Дмитриево письмо к Тохтамышу царю и потребовал ладьи попалить-пожечь, пока суровые татарские юноши сами этого не приехали, не сделали, чтоб потом погулять по Олеговым весям и городам, как божьи ангелы по Содому и Гоморре... И Олег не смолчал. Гордо подбоченился и выдал. ВСЕ планы, коими Дмитрий московский дорожил как собственной жизнью... Посол был человек смышленый и, велев Олегу набрать в рот воды, пока он, царев человек, не сбегает в Сарай за гостинцем для хорошего рязанского парня, помчался к царю Тохтамышу с докладом... Тохтамыш подивился, за ухом почесал и, пряча в усах змеиную улыбочку, велел Олегу передать, что не гневается... Пока тот язык за зубами держит.
  А позже, когда Мамай с кургана смотрел, как мимо его носа беспрепятственно проходят суда с хлебом, явился к нему человек с того берега и рассказал великому временщику, все как есть. С деталями и подробностями. И даже голову дал на отсечение в том случае, если Мамай в правоте его обманется. Взамен просил пуд золота (или два)... Может быть Мамай и не поверил бы, но те, кто был вокруг него, сразу вспомнили о своих семьях и не отходили от командира до тех пор, пока тот не скомандовал сворачивать лагерь. И никто, и никогда не гнал так своих коней, как мамаевы десятники и сотники, сердца которых сжимались от ужаса за родителей своих, за жен и детей ...
  
  'Вестницы же ускоряют яко царь ближает. Прибегоша же 7 стражей и в 6 час дни. Семен Мелик со дружиною своею, а за ним гонишася много татар, мало его не угониша, уже бо узреша полки русския, и возратишася ко царю, и поведаша ему, яко князи русския ополчишася при Дону, божиим промыслом, многое множество людей, но царю вчетверо того сказаша. Нечестивый же царь разумев и разжен диаволом на свою пагубу, крикнув и напрасно испусти глас свой и рече: 'Се ли велика сила моя, аще сего не одолею, како возращуся восвояси'. И повеле царь своим вооружатися. Семен же Мелик поведает великому князю, яко царь на Гусине броду, едина нощь промежи нами их, утре будут на Непрядву реку: 'Тебе же подобает, великому князю, сего дни исполчитися, утре бо на нас ускорят татарове'. Нача же князь великий з братом своим и с литовскими князи до 6-го часа полки уряжати. Некто же воевода приеде с литовскими князи, имянем Дмитрий Бобров, родом земли Волынския, нарочит бе воевода и полководец, и изряден во всем по ряду, сих велми по достоянию уставил полки, елико комуждо подобает, где стояти'. ('Сказание о Мамаевом побоище')
  
  Интересная деталь: летописец числа татар либо не знает, либо знает да не указывает, но при этом на голубом глазу заявляет, что разведчики 'узреша полки русския', возвратившись к Мамаю 'вчетверо того сказаша'. Откуда такие сведения - 'что сказаша, подумаша'? Чего зря сочинять? Тем более, что на следующий день Мамай мог сам прекрасно видеть русские полки и считать-пересчитывать количество конных и пеших... А если бы ему и вправду вчетверо сказали, каковы должны были быть его рассуждения? Естественно! А куда девались остальные? Где еще три четверти военного народу прячутся? И даже больше - Владимир Андреевич, князь серпуховской, Дмитрий Боброк и почти вся конница в дубраве засели, глаз не кажут... Это как? Тем более первой мыслью Мамая должна была быть та, что нечисто дело - кто-кто там, в кусточках сидит, из засады пялится? И вся задумка князя Дмитрия насмарку... Только разведчики, люди весьма профессиональные, допустить ошибку в четыре раза размером никак не могли. Скорее уж в меньшую сторону ошиблись бы (какие-то подразделения за складками местности не заметив), чем в большую. А того кроме должны были для себя разъяснить: сколько у противной стороны конных, сколько пеших. Неужто Мамай стал бы слушать бабьи причитанья про видимо-невидимо, а о составе вражеского войска не поинтересовался? Да как миленький! И на следующий день о спрятанном в дубраве 'засадном' полке знал бы не хуже самого Дмитрия, князя московского. Напрашиваются три вывода: летописец врет, что численность русского войска была определена татарскими разведчиками неправильно; второе - 'вчетверо', не с монастырского потолка взятая цифра: общего числа татар русские воеводы по завершении битвы не знать не могли (неандерталов на высоких воинских должностях не держали) и если не сообщают, то тому есть причина - вчетверо, это то, во сколько раз русское войско было больше татарского; и третье - никакого 'засадного' полка вообще не было.
  
  Дело в том, что численность Мамаева войска худо-бедно установить можно. Вот, скажем, в битве на Калке число участвовавших в ней половцев определяется в 40 тысяч - это, конечно, далеко не полный состав тех, кто был способен носить оружие в Половецкой степи и Крыму, но некоторое представление о мобилизационных ресурсах региона в начале XIII века составить позволяет. В 1550 году Михалон Литвин сообщал о способности крымских татар 'выставить в поле' 30 тысяч человек, к каковому числу можно прибавить число казаков - не более 20 тысяч. Разное время, но места все те же, что и у Мамая, и возможности в комплектовании войска если не идентичные, то весьма схожие. О приглашенных генуэзцах, бегающих с резвостью степных скакунов, я даже говорить не собираюсь - ордынское войско было моноэтническим и высокопрофессиональным, и иностранные наемники, не прошедшие соответствующей выучки Мамаю были нужны, как козе фортепиано... При самом лучшем раскладе (а с чего бы ему у Мамая быть?) разговор может вестись о десятках, может даже о многих десятках тысяч человек... Попробуем угадать...
  'Три сторожи были чрезвычайными воинскими подразделениями. Но значит ли это, что в предыдущие месяцы дальние подступы к русским княжествам находились в безнадзорном состоянии?
  Одна из редакций 'Сказания...' свидетельствует: нет, не находились. Кроме чрезвычайных сторож, Дмитрий Иванович имел на юге в своем распоряжении еще и долговременно действующую порубежную заставу, и она насчитывала не менее 50 воинов.
  В июле один из разведчиков, Андрей Попович сын Семенов, прибыл в Москву и доложил великому князю, что накануне он попал в плен к ордынцам, что допрашивал его лично Мамай, называвший великого князя Митей: 'Ведомо ли моему слуге, Мите Московскому, что аз иду к нему в гости... а моей силы 703000?.. Может ли слуга мой всех нас употчивать?' (Ю.Лощиц. стр.299-300)
  
  Конечно, Мамай мог назвать любую цифру, но вряд ли столь фантастическую. Даже 50 тысяч войска по тем временам - армия очень крупного государства. Вспомним Арапшу и Бегича, с куда меньшими силами наводивших ужас на Нижний Новгород и Рязань. А тут 703000! Да вся Мамаева держава, включая стариков, женщин и младенцев, столько населения не имела и не соседа такими цифрами морочить. А русские летописцы (что греха таить) с цифирью обращались весьма вольно, особенно, что касается нулей... У литовских союзников Дмитрия Ивановича, к примеру, то 7 тысяч под началом записано, то все 70! А уж с врагами и вовсе никогда не церемонились - правильно сказал Александр Суворов, составляя отчет после очередной своей баталии: 'Пишите больше, басурман не жалко!' Пустячок, нолик, дырка от бублика, а как сразу приятно! И точность какая: не 700 тысяч мамаевой силы, а именно 703! До чего народ дотошный! Вот только нолик между 7 и 3 убрать, пустячок этот, не пойми что, пустое место, не по делу втиснутое, и все станет правильно. Будете проверять?
  
  Насчет Засадного полка... Соотечественники! Вы и впрямь считаете великого князя Дмитрия Ивановича законченным негодяем и бездумным душегубом? Кровавым чудовищем о трех пустых головах? Мало ли кто чего говорит и пишет - так всему и верить? Давайте представим: князь Дмитрий делит свое войско на тех, кому в поле стоять и кому за ракитовым кустом в дубраве отсиживаться. План такой: татары левый фланг прорвут, выйдут его пехоте в тыл, потопчут полки, свалят знамя, Михаила Бренка (в княжеском одеянии) порубят, а когда за сим делом поворотятся задом к дубраве... как выскочат оттуда, как выпрыгнут молодцы на добрых кониках - пойдут клочки по закоулочкам!
  А как по-другому, когда у Мамая силы не мерянные - куда как больше, чем у Дмитрия?! Пусть так. Пусть больше. Засадный полк вдвое-втрое меньше числом тех татар, что в русский тыл выйдут. Представьте себе, что у вас вес 50 кг, а у вашего противника - 100-150. Вы из-за угла выглянули - спиной стоит, вас не видит. 'Ага!' - думаете вы, разбегаетесь и со всего маху плечом... В спину! Что произойдет, как вы думаете? А ничего. Хорошего вам не обещаю - сделает два шага вперед ваш соперник, развернется и вас же дискредитирует. Всем своим весом. Если татар и в самом деле было вдвое-втрое против Засадного полка, то его атака могла лишь потеснить мамаево воинство в чисто поле (прям через русскую пехоту, если та еще не была до конца выбита), а там, на просторе, при соотношении один к чуть ли не к трем... Так ведь побежали татары! Бросились прочь, визжа: 'Ужо нам, братие, в земли своей не бывати, а детей своих не видати, а хатунь своих не трепати, а целовати нам зелена мурова, а в Русь ратью не ходити, а выхода нам у руских князей не прашивати!' Паника! Душераздирающий визг, вой и причитания! Да с чего бы такое? Русского человека на коне увидели! Страшней, чем танк! А еще и дерется... Вообще, в панику впадают необученные воины - не знают за что хвататься и куды бечь... Это ордынцы-то не знали, что им делать следует в случае кавалерийской атаки?!. Да их с младых ногтей учили расходиться веером, рассыпаться мелкими группами и, пропустив колонной атакующего врага, контратаковать во фланги... Именно во фланги, а не в спину, что просто безграмотно. Что же давала атака Засадного полка? 3 минуты торжества? Перед убоем... Ради этого стоило губить собственную пехоту, товарищей отдавать на заклание? Если и впрямь татары вояки тряпочные, то так и так побежали бы, только еще и раньше, и Дмитрий Иванович сам так считая, о засаде не стал бы беспокоиться.
  
  Но татар было меньше и от того все эти игры ни то в прятки, ни то в жмурки, совсем уж плохо выглядят... Вместо того, чтобы просто, как все нормальные люди делают, воевать, князь сначала как приманку скармливает на три четверти не обученную пехоту, бросает на погибель близких людей, оставляет врагу знамя, сам бежит в березнячок, где его едва находят, чтобы сообщить: 'Ура, князь великий, наша взяла! Все как задумал - в точности получилось...'
  Ну, не было такого! Все это задним числом придумано! Не был князь Дмитрий ни маньяком, ни упырем, я так думаю... Про конную засаду в дубраве сочинил тот, кто о подготовке кавалерийской атаки слыхом не слыхивал. Впрочем, как и о дубравах... Дубрава - не парк с широкими, прямыми аллеями: это лесной массив, в котором деревья растут безо всякого порядка, всюду обломанные сучья, поваленные бурей стволы, пни и подлесок. Место дикое и не ухоженное, человеческой руки не знавшее. Есть где укрыться десяткам тысяч конных! Провести вечер, ночь и утро следующего дня с не поенными конями... И идти на них в бой, выскакивая по одному из дремотной чащобы и устремляясь на врага... Какой дурак придумал построение перед боем? Придумал интервалы между колоннами? Аллюры непонятные? Ясно, что людям заняться было нечем - зачем равнение в строю, когда душа поет, руки раскинул, глаза закрыл - будто летишь! Сам по себе. Один. Без командиров. Без товарищей, что отстали. Так вот - навалился один на сто и побежали хинове, половцы да печенеги поганые. 'Куда там, не ускочите!.. Эге-гей!..'
  
  Про тот 'Засадный' (или 'западный' - от слова 'западня') полк впору былины складывать: то войско, что в поле стоит, командира не имеет (Дмитрий рубиться ушел, а Бренок никакой не командир, так, 'ряженый'), а в дубраве целых два: Владимир Серпуховской да Дмитрий Волынец. Кто старше - не поймешь: вроде бы князь Владимир главней, он после Дмитрия Ивановича второй, но и Боброк от него не отстает, командует. Князем...
  'А погании же от всюду заидоша, отступиша около христьян, зане же оскудеша христьяне, но все поганыя полки.
  Князь же Володимер Ондреевич не моги победы терпети и рече Дмирею Волынцю: 'Беда, брате, велика, что убо ползует наше стояние, то же на смех будет нам, до кому будет нам помощи.' И рече ему Дмитрей: 'Беда, княже, велика, не уже година наша пришла, всяк бо начиная без времени беду себе наносит. Мало еще потерпим до времени подобнаго и умолчим, в он же имам дати воздарие врагом нашим. В сии час бога призывайте, осьмаго часа ждите, в он же имать быти благодать божия'. Воздвиг руце свои на небо и рече: 'Господи боже отец наших, сотворивый небо и землю, не дай же нас поработити врагом нашим, ни порадоватися врагу диаволу, но мало показни, а много помилуй.' Бедно зрети детем боярским своего полку убиваема, плачющуся и непрестанно рвущеся, аки соколи аки звании на брак сладкаго вина пити. Волынец же возбраняше им глаголя: 'Подождите мало еще, есть бо вам с кем утешитися'. И приспе же час осмый, абие дух южны потягну ззади их. Возопи Волынець гласом великим князю Володимеру: 'Час прииде, а время приближися'. И паки рече: 'Братиа моя и друзи, дерзайте, сила бо святаго духа помогает нам'. И единомысленно из дубравы выехаша, яко уношенныя соколы, и ударишася на многи стада гусиныя'. ('Сказание о Мамаевом побоище')
  Когда князь Владимир обратился к воеводе Волынцу со словами: 'Что толку, что мы здесь стоим? Это ж смех будет...', был шестой час. А когда подул южный ветер (в спину!), и Боброк крикнул: 'Дерзайте!', шел уже 'осьмой'. Прошело ДВА часа, как 'зане же оскудеша христьяне, а все погании полки', т.е. татары прорвали левый фланг и вышли в русский тыл. В битве при Креси английским лучникам хватило считаных минут, чтобы в пух и перья разнести цвет французского рыцарства и одержать победу. Сколько понадобилось времени татарам, чтобы выбить из луков все русское войско, не прикрытое с тыла щитами? Расстрелять в упор, с предельно малого расстояния? У каждого татарского лучника в туле 30 стрел - на 3 минуты боя. Даже если скорострельность была вдвое ниже обычной, если били лишь те, кому никто не мешал (прямой наводкой, а не навесом) - через 20 минут на каждого русского воина приходилось уже по две выпущенные татарские стрелы. В живых остались лишь те, кто, сбившись в круг, закрылись щитами. Сотни, в лучшем случае тысячи. Остальные пали... И лишь через ЧАС сорок (минимум - тридцать)минут, Засадный полк получил приказ атаковать... Кого? Битва закончена, а татары так и стоят к лесу задом? А ветер-то южный! Если верить исторической науке (никому не посоветую), то засада располагалась севернее (в летописи: 'вверх по Дону') Куликова поля, откуда только и мог повеять 'южный дух'. Как умудрялись следить за ходом событий укрывшиеся в засаде князь, воевода и дети боярские? Спиной к полю, выглядывая из-за плеча? Как только шеи себе не свернули, богатыри былинные...
  
  Вспомним, что накануне, в 6 часов дня (считалось от восхода солнца) Семен Мелик со своей дружиной прибежал в русский стан, преследуемый татарами. И сказал великому князю, что Мамай на Гусином броду, 'едина нощь промежу нами их, утре будут на Непрядву'. Известно, что пешая рать переходила Дон по мостам, а конница, ведомая князем Владимиром, искала броды. Семен Мелик, сообщая местонахождение Мамая, указывает Гусиный брод, из чего следует, что Дмитрий хорошо себе представляет место, о котором идет речь. На карте 'УССР. Донбасс и Приднепровье' с масштабом 1:2500000 река Берека (о которой уже говорилось) примерно в 30 км от истока отмечается, вплоть до самого впадения в Северный Донец, прерывистой линией, какой в атласе обозначаются реки пересыхающие. Пересыхают только очень неглубокие реки и все среднее и нижнее течение Береки - сплошной брод. Считаю преждевременным что-либо утверждать, тем более, что и так понятно, что Семен Мелик бежал от татар с юга (или юго-востока), а переправа пешего войска проходила севернее. Если допустить, что Гусиный брод - то самое место, где князь Владимир переправился через Дон, то ... Будьте готовы ко всему.
  
  Начнем с того, кто такой Семен Мелик. Считается, что крещеный татарин. Если и не царевич, то, как минимум князь. Человек к великому князю Дмитрию весьма близкий. По некоторым сведениям, командовавший Передовым полком во время Куликовской битвы. И вот этот, можно сказать, генерал, прибегает в окружении немногочисленной свиты, едва не попав в руки мамаевым басмачам... Генералы в разведку не ходят - для этого существуют лейтенанты. Но даже и те хвоста с собой, как правило, не приводят. Тем более такого пушистого - летописец говорит, что преследователей было много. На казачий дозор не похоже. А ведь Гусиный брод совсем рядом - это из показаний Семена Малика следует. А что ж раньше стража спала? Хоть бы за сутки о подходе Мамая Дмитрию следовало бы знать.
  А теперь поговорим о Владимире. Гусиный брод-то он перешел - невелика задача, а вот далеко ли от него отошел? В месте брода берега пологие, доступ к воде легкий, поить коней удобно. Пока пехота переправляется, есть время лошадям роздых дать - седлами спины сбиты, губы от удил кровоточат... Мамая никто не ждет - далеко он, Мамай, на Волге, о нем и думать забыли... Сторож и то не выставили - от кого беречься?.. Все как на Пьяне реке - оружие в кучи свалено, кони пасутся, люди загорают... Дым от костров далеко видать... Спасло что не пьяные. И не с руки татарам было из луков целить - все пиками больше да саблями кололи и рубили. Коней в табун сбили и отогнали в степь. Князь Владимир со своими людьми вдоль берега бежал - все больше пешие, большинство без оружия... Поздно спохватились. Один Семен Мелик да сколько-то с ним утекли - едва спаслись. И поведал Семен Дмитрию... Автор 'Сказания...' так это представляет: 'Тебе же подобает, великому князю, сего дни исполчитися, утре бо на нас ускорят татарове'. Нача же князь великий з братом своим и с литовскими князи до 6-го часа полки уряжати. Некто же воевода приеде c литовскими князи, имянем Дмитрей Бобров, родом земли Волынския, нарочит бе воевода и полководец, а изряден во всем по ряду, сих велми по достоянию уставил полки, елико комуждо подобает, где стояти'. Замечательное совпадение: 'Прибегоша же 7 стражей в 6 час дни, Семен Мелик со дружиной своею...' и тут же, в том же обзаце читаем: 'Нача же князь великий з братом своим и литовскими князи до 6-го часа полки уряжать'. Исус Навин солнце останавливал, а князь Дмитрий назад его перевел? Да нет. Не обольщайтесь - прибежали и бросили полки уряжать в одно и то же время, тотчас... Не для завтрашнего боя уряжали. Брат великого князя для компании упомянут, а Боброк Волынский не просто так - верстах в 10-15 татары 'наших' секут, надо бы помощь скорей подать! Не пехоту же слать, а у Дмитрия Волынца конная рать литовская: 'Бежи, друже, брата нашего выручать!' Воевода ногу в стремя и айда... Вот оттуда же: 'Отпусти же брата своего князя Володимера Ондреевича вверх по Дону в дуброву, яко утаитеся полку его. И дав ему своего двора избранных витязей, и еще отпусти с ним известнаго воеводу Дмитрея Волынца'.
  Воевода поспел к шапошному разбору - татары, преследуя Владимира с его людьми, загнали того в дубраву, на счастье оказавшуюся на пути бегущих. Следом, туда же отправили и вновь прибывших литовцев с их командиром - Волынец, прорвав кольцо окружения извне, сам оказался внутри оного... Так в одну мышеловку угодили и князь Владимир, и воевода Боброк. На следующий день, видя гибель русского войска, Владимир Андреевич обращается к литовскому полководцу: 'Беда, брате велика, что убо ползует наше стояние...' А тот отвечает: 'Беда, княже велика, не уже година наша пришла, всяк бо начиная без времени беду себе наносит'. Переведя с русского на русский, получаем: Владимир: 'У тебя, воевода, люди на конях и при оружии - возглавляй прорыв, будем нашим помогать!..' Волынец: 'У тебя, князь, люди пешие да безоружные, а вокруг дубравы дозоры татарские... Посекут из луков и твоих, и наших, а я ни себе, ни другим глупой смерти не ищу...'
  Но летописец упорствует: по его, летописьеву изволению, Владимир Андреевич и Дмитрий Боброк не в дубраве (вверх по Дону ушедши!), с самого 7-го числа сидят, а вполне свободно перемещаются в пространстве...
  'Уже нощь приспе светоносного праздника рожества святыя богородица, дни же одолжившуся и сияющу, бысть же тогды теплота и тихость в нощи той, и мрачныя росы явишася. Поистинне, нощь не светла неверным, а верным же просвещена есть. И рече Дмитрей Волынець великому князю: 'Повем тебе, княже, примету свою искусную, уже бо долго нощи вечерняя заря потухла'. Князь же великий Дмитрей Иванович, поим с собой брата своего князя Володимера и литовские князи едины, и выехаша на поле Куликово, и став посреди обоих полков, и обратися на полк татарской, и слыша стук велик и клич, аки торги снимаются, аки гради зижуще, аки трубы гласяще. И бысть назади их грозно волци воюще велми, по десной же стране ворони кличют. И бысть глас велик птичь: вранове же играют по реце той, аки горы колыбашеся, по реце той по Непрядве гуси и лебеди непрестанно крылы плешуще, необычную грозу подают. И рече Волынец великому князю: 'Слышасте ли сиа?' И ркуще ему князь великий: 'Слышим, брате, гроза велика'. И рече Волынец: 'Призываю, княже, обратитеся на полк русский'. И бысть тихость велика. И рече великому князю: 'Что слышасте, господине?' Он же рече: 'Ничто же, токмо видехом огневи многи, и зари мнози снимахуся'. Рече же Волынец : 'Оставите, княже господине, добра знамениа, призывайте бога, не оскудей верою'. И паки рече: 'Аще ми вера есть'. И сниде с коня и пад на десное ухо и приниче на землю и предлежа на долг час и воста и абие пониче. И рече ему князь великий Дмитрей Иванович: 'Что есть, брате?' Он же не хоте сказати. Князь же великий много нудив его, он же рече: 'Едина ти есть на пользу, а другая не на пользу. Слышах землю плачющюся на двое: едина страна, аки жена некая вдовица, а другая страна, аки некая девица, аки свирель просопе плачевным гласом. Аз же много тех примет пытах, и сего ради надеюся о бозе святем и святых мученик Бориса и Глеба, сродники вашими, аз чаю победы на поганых, а наших много падет'. ('Сказание о Мамаевом побоище')
  
  Что тут скажешь... Утверждает, что Волынец и князь Владимир при Дмитрии Ивановиче неотлучно были, на поле с ним выезжали приметы разбирать... Меня там не было. Впрочем, как и летописца: сам указал, что кроме князей Дмитрия да Владимира, князей литовских и воеводы Дмитрия Волынца иных свидетелей не имелось. Тут все на веру... Я вот, например, в приметы не верю - что это за примета такая: 'Призываю обратить внимание на русский полк. Что слышно?' 'Ничего не слышно, зато видно: костры горят - видно кашу с салом варят!' 'Это хорошо, это свыше тебе знак, а ты знай молись!' Не воевода - кудесник! Любимец богов. Тут бы к дому поворачивать, дивясь, какой Волынец искусный колдун и мудрый человек, но у того еще примета имеется, верней прежней. Прикладывается ухом к земле. Слушает. Остальные ждут. Сами никто примеру воеводы не следуют - слуха нет, один только голос командный. Боброк встает и молчит, душу из князей тянет. Вынудили пересказать слышанное. Пересказал. Затем успокоил: 'Надеюсь на победу, не бескровную, но нашу...' Я бы такие гадания запретил. И не такие - тоже. Завтра в бой идти, а все гадать начнут - одному смерть выпадет, другому еще чего... Хорош воевода, что приметам верит - не так карта ляжет, он вещички подхватит и утекет... Чтоб бога не гневить. Только случай сей к гаданию, я так думаю, отношения не имеет. Просто по земле звук лучше передается, нежели по воздуху. Топот копыт, скажем. И князь Дмитрий не бабьи сказки на поле слушать выехал, и в русском лагере тихо не просто так - ни от Владимира, ни от Волынца никаких вестей. Вдруг ветер шум битвы донесет? А тут вороны орут, лебеди плещутся, да еще татары гам подняли как на базаре! Пришлось кому-то к земле ухом прижиматься. Волынцу? А может другому кому?
  
  Утром 8 сентября на всем Куликовом поле лежал туман. Только во 2-ом часу Мамай смог увидеть русские полки: узкой сплошной полосой тянулись они от берега к берегу, от Дона к Непрядве. В центре, впереди Большого полка стоял конный Сторожевой полк, сзади - ставка великого князя московского и Резервный полк. Полки Левой и Правой руки надежно прикрывали фланги. Сверху построение выглядело как крест - очень вытянутый, тонкий, с короткой, широкой перекладиной. Мамая больше всего занимал левый русский фланг: сразу за ним начинался крутой подъем - очень хорошо для обороны (стоять будут насмерть, не побегут) и плохо для прорыва конницы. Уступ и линия русских войск образуют коридор, который легко перекрыть, выдвинув из центра резерв. Тупик. Атаковать правый фланг куда легче, но его, Мамая люди не смогут использовать луки, а значит, бой будет рукопашным, с большими для обеих сторон потерями. У Мамая слишком мало людей - прежде он так не считал, но достаточно было взглянуть на русское войско... Всех, что ли, привел с собой Митя? Кто у него пахать и сеять будет, когда... До этого 'когда' еще додуматься бы, а время торопит - не сегодня-завтра подойдет Ягайло и перевес противной стороны станет еще больше. А он и так огромный. Задача, стоявшая перед Мамаем, выглядела просто непосильной: победить вчетверо большее числом войско, сделать это в течении нескольких часов и при том понести минимальные потери - его, теперь уже не худой мир, а войну с Тохтамышем, никто не отменял. Если превосходство сарайского владыки станет подавляющим - Мамаева песенка спета... Проклятый рязанец! Все из-за него... И из-за этих двоих - московита, лживой лисы и наглого литовца! Как спелись-то? Все равно ведь перегрызутся и каждый из них о том знает!.. Вместе их не нужда - корысть свела... Где у Дмитрия слабое место? Поставил войско против солнца? Так оно пробивается едва сквозь тучи. Вынес конницу вперед, по центру? Ошибочка. Надо в лини... Вот. Вот оно! Это - оно самое и есть... Ай да Митя, ай да голова! Лиса... Да нет, не лиса... Волк! От зубов пасть не закрывается! Он не об обороне думает... Он думает: Мамай пойдет на левый фланг, Мамай все силы стянет в одно место, а это место... Крутой берег Дона! Так вот почему вся линия русских войск смотрит не на юг, а на юго-восток - на Дон... Острый угол, вверху которого коридор и тупик. Пока татарская конница будет ломать стену у донского берега, стена двинется вперед и забирая влево выдавит мамаевы конные корпуса с крутого обрыва в реку... А чтоб из ловушки никто не успел вырваться, этот самый конный полк, что маячит по центру - растянется он до самого Дона в линию и закроет выход; встанет как на позицию для стрельбы и остановит залпами из луков любого. Этот замочек, щеколдочка эта, дорогого стоит! Если на пользу себе ее повернуть... И ведь повернется, никуда не денется! И поможет там, где бы мамаева конница зубы себе ломала - пехотный строй, занявший оборонительный рубеж, почти непреодолимая преграда для кавалерийских атак: первая шеренга, встав на колено, бьет коней по ногам, колет в грудь или вспарывает им брюхо; вторая шеренга достает всадника; задние забрасывают сулицами и из самострелов бьют атакующую конницу поверх голов тех, кто впереди; пехота спереди прикрыта большими щитами и первые две или три шеренги одеты в кольчуги и дощатые панцири... Как коса на камень! Обойдем теперь камень - сами оттащат!
  
  Русское войско двинулось вперед, будто проверяя свою способность сохранять строй при движении, и встало. Сколько было в том войске человек? Сколько всего их было, в общем, до того еще, как первые татарские сотни обрушились на лагерь князя Владимира? Могло быть и 300 тысяч, могло быть и 200... Каковы были силы Мамая? И 70, и 50 тысяч, в зависимости от того, выставил ли он заслон от возможного вторжения Тохтамышевой рати или таковой опасностью пренебрег. Двести тысяч у русских - более вероятная цифра (из нее, для удобства, и будем исходить), чем 300 тысяч, как и 50 тысяч у Мамая, учитывая исключительную быстроту его движения к Куликову полю и вполне реальную опасность выступления Тохтамыша. А вот соотношение сил 4:1 не в пользу татар фантастическим отнюдь не выглядит: статистика народонаселения и в Российской империи, и в СССР, вполне наглядно демонстрирует огромное превосходство русской нации над всеми теми, кому посчастливилось делить с ней одну землю. Так вот...
  
  Русское войско двинулось вперед и, пройдя с полсотни шагов, встало. Большой полк, полки Левой и Правой руки, Передовой, Резервный... Ставка великого князя. Численность всех сил - 150-160 тысяч человек. Прямо перед ними - татары. Против центра и левого крыла русских Мамай развернул свои 4 тьмы. Пятая - резерв и охранение, выставленное по периметру дубравы. Возле мамаевой ставки - 4 знамени, как дирижерские палочки, по знаку которых каждый из корпусов начинает свой маневр. Все готово к бою. Вот и казаки... Едут от самой мамаевой ставки, орут, поднимают коней на дыбы, поворачивают то так, то сяк... Банда. Сотни три башибузуков. Едут прямо на Передовой полк. В полутора сотнях метров рассыпаются в разные стороны, разлетаются, как осенняя листва на ветру. А один так и едет дальше - здоровый черт, копьем играет. Не лучник. Посадка низкая, грузная - такие только в личной охране Мамая водятся. Совсем близко подъехал - коня в сторону повернул, вдоль русского строя с ленцой нарочитой двинулся... Едет, как у себя дома, рассматривает... Рожа глумливая, глаза хитрые, рот до ушей... А потом и язык свой показал - длинный язык, копья длинней! 'Так, вашу, перетак!' И по-русски чешет, слова коверкает, и по-татарски прикладывает - знает, что поймут. Те, что с ним ехали, хохочут, аж до визга - коней крутят, пыль столбом!.. А за ними корпус крайний слева стоял и вдруг двинулся, пошел. Шагом. Русские вершники движенья этого не увидели - пыль стеной стоит, застит. А казаки чуть не кувырком через себя норовят - ор, топот, дым коромыслом... Пьяные сорбонские студенты тише себя ведут! А тот, здоровый, еще пуще жару поддает... Не выдержал Пересвет, из строя выехал, позвал: 'Эй, веселый, ко мне езжай - будем меряться, у кого длинней!..' И копье поднял. Тот не против - подобрал поводья и с места - в карьер... Съехались...Сшиблись! И оба с коней - замертво. Загудело русское войско, а татары с визгом в стороны прянули... Земля затряслась от гула и из пыльного облака вылетела конница и секунды спустя врубилась в правый фланг Сторожевого полка. Минуты не прошло - сломался строй и, пытаясь вырваться из свалки, рванулись русские кони вдоль фронта Большого полка, вдоль полка Левой руки... В сторону не уйти - слева свои, справа - татары. И сзади они же... Так бы и полетели с крутого берега прямо в Дон, но еще одна тьма пришла в движение и, не допустив до обрыва, ударила во фланг, и вбила, вогнала, впечатала остатки Сторожевого полка в русский пехотный строй и сама вошла следом, топча живых и мертвых. Полк Левой руки развалился, фронт был прорван, но, как и рассчитывал Мамай, выйти в тыл всего русского войска его тысячам не удалось - позади русских шеренг круто уходила вверх холмистая гряда, а узкий проход между ней и русским строем уже перекрывал Резервный полк.
  'И ступишася обои вои и крепко бьющеся, не токмо оружием, на и сами о собя избевахуся друг о друга, под конскими ногами умираху, от великие тесноты задыхахуся, яко не мощно бе им вместитися на поле Куликове. Еще бо место тесно межи Доном и Непрядвою. На том бо поле соступишася силнии полци вместо, из них же выступаша кровавы зари: от мечнаго сияниа яко молниа блистают. И бысть троскот от копейнаго ломлениа и от мечнаго сечениа, не мочно бе зрети грознаго часа смертнаго, во един в мегновение ока от колка тысяч погибает созданиа божия'. ('Сказание о Мамаевом побоище')
  И нервы у князя Дмитрия сдали... Резервный, и остатки полка Левой руки дрались, а Большой полк и полк Правой руки стояли, не имея возможности им помочь. Мамай знал, что Дмитрий не выдержит напряжения и, так как у него нет иного плана, применит тот, первый и единственный. И князь его применил. И полки двинулись: Большой начал разворачиваться фронтом к Дону, сближаясь с двумя, в бою еще не участвовавшими, корпусами Мамая, а полк Правой руки двинулся следом, пытаясь прикрыть фланг Большого полка от атаки резерва татарского войска, что стоял возле Красного холма... Слишком сложный маневр для слабообученной пехоты, а Сторожевого полка, на которого делалась вся ставка, больше не существовало. Мамай проявил выдержку. Мамай знал, что это неминуемо произойдет... И произошло. Большой полк начал отрываться от своего соседа... 20 шагов, 50 шагов, 100 шагов... Коридор сужался, а разрыв все рос... Еще немного и татар сомнут и сбросят в Дон - линия русского строя шла уже едва ли не параллельно берегу и пешцы уже не шли, а бежали... Мамай подал наконец-то сигнал и обе татарские тьмы, взяли с места в галоп, обходя по дуге открытый правый фланг Большого полка. Вырвавшись на оперативный простор, они разделились - одна обрушила ливень из стрел на растянувшийся полк Левой руки, зайдя к нему с тыла, а другая, развалясь на две половины атаковала во фланг Большой полк и чуть позже, опрокинув ставку великого князя, ударила в тыл Резервному полку и, прорвав его, открыла дорогу первым двум корпусам. Все произошло в считанные минуты, но Михаил Бренок, бывший неотлучно при великом князе, успел сорвать с Дмитрия его плащ, а кто-то из князей Белозерских набросил поверх сверкающих доспехов простую кольчугу... И все остались стоять вокруг черного, с образом Спасителя, плескавшего на ветру полотнища, давая Дмитрию возможность бежать. Татары видели, как от группы конных и пеших людей под знаменем отделился всадник и трое или четверо ордынцев бросились его преследовать. Но тот уходил к лесу и, пустив ему вдогонку несколько стрел, татары повернули обратно - туда, где кипела битва. Великому князю повезло с доспехами, но не повезло в другом - конь, пригнув голову, проскочил под надломленной, лежащей верхушкой на земле березой, а князь получил жесточайший удар в грудь и вылетел из седла. На Дмитрии было чуть не тридцать килограммов железа и, даже придя в себя, подняться с земли самостоятельно он не мог. А совсем рядом шло побоище - тысячи стрел обрывали тысячи жизней... Никогда еще такое количество здоровых, молодых, полных жизни людей не погибало в столь короткое время...
  Лишь много часов спустя пришла к князю помощь - два костромича заметили в лесу поломанную березу и повернули к ней...
  'И видевшее его скочиша с коней и поклонишася ему. Сабур же скоро возратися ко князю Володимеру Ондреевичю и поведа ему яко князь великий добр, здоров и царствует веки.'
  'И приведоша ему конь кроток и всед на него, выеха на побоище и виде многое множество битых, войско свое, а поганых вчетверо того избито. И обратися к Дмитрею Волынцу и рече: 'Воистинну многоразумен еси человек и неложна примета твоя, подобает ти всегда воеводствовати'. И нача з братом своим и со оставшими князи ездити по побоищу, радостныя слезы испущающе, и наехаша на место, на нем же лежит 15 князей белозерских, убитых вкупе, толми напрасно бьющееся, един единаго ради умре. И близ ту лежит убит Микула Васильевич, над ними же став государь над любезными рабы своими, нача плакатися и рече: 'Братия мои милая, князи русския, аще есте дерзновение получили от бога и молитеся о нас, веем бо яко слушает вас бог'. И паки на иное место приехал и наехал любовника своего Михаила Ондреевича Бренка и близ его лежит Семен Мелик, твердый страж, и близ его лежит Тимофей Волуевич. Над ними же став князь великий плакася и рече: 'Братиа моя милая, моего деля образа Михайло убиен еси, кто бо таков раб моги государю служити, яко мене ради на смерть сам поехал, воистинну древнему подобился еси Авису, иже ис полку Дарьева выехал'. И паки рече Мелику: 'Крепкий мои стражу, твоею стражею крепко пасомы есмя'.' ( 'Сказание о Мамаевом побоище') 'Тако господь богъ помиловал князей рускихъ, великого князя Дмитрея Ивановича и брата его князя Владимера Андреевича, меж Дона и Непра.
  И стал великий князь Дмитрей Ивановичь съ своим братом с князем Владимером Андреевичем и со остальными своими воеводами на костехъ на поле Куликове на речьке Непрядве: 'Грозно бо и жалосно, брате, в то время посмотрети, иже лежат трупи крестьянские аки сенныи стоги, а Дон река три дни кровию текла'.
  И рече князь великий Дмитрей Ивановичь: 'Считайтеся, братия, колько у нас воевод нет, и колько молодых людей нет'. Тогда говорит Михайла Александровичь, московский боярин, князю Дмитрею Ивановичю: 'Государь князь великий Дмитрей Ивановичь, нету, государь, у нас 40 бояринов болших московских, 12 князей белозерьских, 30 новгородских посадников, 20 бояринов коломенских, 40 бояр серпуховских, 30 панов литовских, 20 бояр переславских, 25 бояр костромских, 35 бояр володимеровских, 8 бояръ суздальских, 40 бояр муромских, 70 бояр резаньских, 34 бояринов ростовских, 23 бояр дмитровских, 60 бояр можайских, 30 бояр звенигородских, 15 бояр углецких. А посечено от безбожнаго Мамая полтретья ста тысещь и три тысячи. И помиловал бог Рускую землю, а татар пало безчислено многое множество'. ('Задонщина')
  'Полтретья ста тысещь' - это 250 тысяч. Не думаю, что Софонию рязанцу было большая охота преувеличивать число погибших с русской стороны. Как и автору 'Сказания...' - там те же 'полтретья ста тысещь' погибших, оставшихся в живых - 50 тысяч. Это говорит за то, что русских было не двести, а триста тысяч, но возможно, что произошла ошибка и изначально в поминальном списке была запись: 'полторы де ста тысяч'. Только это все гадание. Остановиться на той или иной цифре потерь можно лишь найдя захоронения на Куликовом поле, которое само еще неизвестно где.
  
  Но вернемся к битве. Мамай старался избежать потерь и, как только посчитал дело сделанным, поспешил отвести войска. На месте гибели Большого и Левой руки полков осталось месиво из тел, и наверняка было какое-то количество уцелевших, хотя давильня там была как на Ходынском поле в мае 1896-го. В полку Правой руки вероятность спастись была выше - те, что огородились щитами, прикрываясь от стрел, имели очень неплохие шансы. Для Мамая тотальное истребление противника не имело никакого значения - куда важнее было подготовиться ко встрече с литовским войском, оказать помощь раненым и похоронить мертвых. Да и о месте для лагеря следовало позаботиться - не только Дон, но и Непрядва были забиты трупами людей и, значит, следовало отойти выше по течению, чтобы иметь чистую, а не с кровью смешанную воду. Непрядва с ее пологим левым берегом, обращенным к Куликову полю, подходила Мамаю больше, тем более, что именно с ее стороны ожидался подход Ягайло. Мамай вывез с поля не всех убитых татар, но, наверняка, большую их часть. По мусульманскому обычаю умерших хоронят в тот же день, до заката солнца - у Мамая было не более 5 часов на то, чтобы найти подходящее место, вырыть могилы, обмыть покойников... А ведь были еще и раненые. Думается, что потери у Мамая были не так велики - всюду, где имелась возможность применить лук, татары вели бой с безопасной для себя дистанции. Скорее всего, число погибших с татарской стороны колеблется в пределах 10 тысяч человек, чему опять же, нет никаких подтверждений.
  
  Еду, как-то, с двумя тетками в автобусе. Скучаю. В окно гляжу. Ничего нового. Соседкам моим тоже скучно стало. Одна вздохнет, другая крякнет. Слово за слово - завели они разговор... Не уши же затыкать - сижу, слушаю. Вынуждают. Говорят о злободневном, яростью неподдельной пышут. 'Сволочи американские и лезут, и лезут... 'Курск' наш потопили - ихняя подводная лодка крутилась вокруг, крутилась, шпионила, падла, и на тебе - аварийная ситуация. Кусок от той лодки нашли, рядом с нашей, потопленной. Наш 'Курск' - самая лучшая лодка в мире! Против нее американские - консервные банки, у нее запас прочности, говорят, ...' Тут одна, у которой язык на минуту свободен оказался, возьми да брякни: 'А куда ж та, американская лодка делась, от которой куски по всему дну?..' Ну, думаю, приплыли, наконец... Дошло. Только зря я так плохо о наших людях думал: посидели минуту, помолчали, вроде как подумали и опять за старое... 'Сволочи американские и лезут к нам, и лезут'. 'Вот дуры бабы', - думаю. - 'Сами же, своим умом дошли, что не было никакой другой лодки - ни американской, ни вьетнамской, ни котдивуарской, а они завели пластинку и чешут по кругу...'
  Сейчас-то я мнение свое изменил - мы все такие! Все мы внутри квадратные, кристалически-решетчатые, перегороженные вдоль и поперек для устойчивости. Всякая новая мысль встраивается в уже существующую конструкцию, а если не встраивается, то немедленно выбрасывается из головы. И не от страха - нет, в cилу привычки, устоявшегося мнения, сформировавшейся точки зрения держимся мы за фальшивые несущие стены, цепляемся за бутафорские опоры. Необходимо титаническое усилие, чтобы уйти из этих коридоров, из-под власти давящих стен.
  
  Для меня победа Дмитрия над Мамаем была аксиомой, сама собой разумелась и никаким сомнениям не подвергалась... Что, разве не знал я, что все источники пристрастны, предвзяты, выражают мнение лишь одной из сторон? Что летописные свидетельства и не свидетельства вовсе, что личную заинтересованность тех, кто их составлял невозможно подвергнуть сомнению даже на йоту, величину малую?! Знал, и все знали. Укоренилось - событие, коему нет равных, героизм, гениальное руководство, развенчание мифа о непобедимости... И никакие факты не могли пробить эту стену, этот монолит железобетонной прочности. А факты, которые никто не оспаривал, вопили!.. Князь Дмитрий ушел биться в первые ряды... НИКОМУ не перепоручив командование русским войском! Михаил Бренок, редкой души человек, никем и никогда как командующий не рассматривался. Известны случаи, когда командиры дивизий, армий и даже фронтов (Клемент Ефремович Ворошилов - яркий тому пример) поднимали солдат в атаку - в атаку, заметьте! Есть свидетельства мужества оборонявшихся - царь Едигер, руководя обороной Казани, лично отбивал атаки войск Ивана Грозного, ... ПЕРЕХОДЯ С МЕСТА НА МЕСТО - туда, где опасность прорыва была наиболее велика. Князь Дмитрий действовал лишь на центральном участке фронта, там, ... где нападение татарской конницы было МЕНЕЕ ВСЕГО ВЕРОЯТНО - главная опасность угрожала флангам. Героизм Дмитрия Ивановича просто нелепый - ну не сидится тебе в ставке, поступи как Редедя, князь косожский... Вызови на поединок самого Мамая! Ясно, что не пойдет. Ясно, что ответит: 'Бог с тобой, Митя! Ты слуга мне - нешто можно со слугами драться? Я тебе Челубея лучше пришлю - тешьтесь...' Ну и что с того? Зато, какой подъем сразу в русском войске: Мамай-то князя нашего трусит! Нет, переоделся скромненько и в строй - пример подавать. Кто его пример видит? Десять слева, десять справа? Пример - штука заразительная, а когда с поля уходил - тоже его показывал?! Героическое отступление под березу! Это и впрямь дело непростое - стоял то спереди, за ним Большой полк, шеренг не меньше десяти, за ним Резервный - столько же, если не больше, дальше - полем. Ранен? Нет. Устал сильно... Если вы мешок картошки домой с огорода прете - ноги подкашиваются, в глазах круги, вы как поступите? Домой с мешком три версты пробежитесь, народ расталкивая, или на землю плюхнетесь в изнеможении? Дмитрий припустил к лесу. Силы копить... Где его, победителя, едва нашли. Я вовсе не осуждаю Дмитрия Ивановича - с поля боя кто только не бегал: и Витовт, и Тохтамыш, и даже великий Тимур, на заре своей жизнедеятельности. Бегал Наполеон. Но есть разница - бежали потерпевшие поражение, а тут победитель припустил... Другого такого случая не припомню: 'Выходите, Ваше величество! Все кончено!' 'Так-так... И чья победа?' 'Наша, Ваше величество, наша! Ваша, то есть...' 'Вон оно что?! А давно ль?' 'С час тому назад. Стоило Вам, Ваше Величество, отлучиться, как она и случись...'
  
  А пленные? Что вы о них скажете? Пленных брали всегда. Брали все, и русские не были исключением. С немцами дрались - брали, доводилось с литовцами - брали и литовцев, воевали с татарами - никакой разницы... Пленный - тот же трофей. За него можно взять выкуп. Его можно обменять на своих, во вражеском плену томящихся. Переманить к себе на службу, если того стоит. Не стоит, - тоже не беда, - будет тачки с дерьмом катать. Пленных брали в стычках, в боях, в сражениях... И в летопись заносили: полонено столько-то... И вот грандиознейшее сражение, блистательная победа! А пленных нет. Это правда, что татары сдавались в плен крайне неохотно, но ведь были раненые, придавленные убитым конем, оглушенные, потерявшие сознание... Что за битва такая, где одни только убитые?
  Кстати, об убитых: как называется та победа, когда 8 дней своих, только своих, павших хоронят и похоронить не могут? 'Христьян бо похорониша, сколько успеша, а нечестивыя повержени быша зверем на снедение...' ('Сказание о Мамаевом побоище'). Это как? Ведь не в гробах хоронили, без гражданских панихид, оркестров и пальбы в воздух - стаскивали в общие ямы и землей присыпали. И все равно всех похоронить не успевают... Нечестивых - зверю на 'снедение', а своих кому? И дело не только в том, что столь гигантские потери характерны лишь для стороны проигравшей сражение, но и в том, что в погребальных мероприятиях были задействованы отнюдь не все, кто жив остался. 50 тысяч уцелевших похоронили бы и 150, и 250 тысяч своих товарищей в те 2-3 дня, что отведены для православных. Много было раненых, они хоронить не могли - верю. Князья и бояре участвовать гнушались - согласен. 25 тысяч справились бы с работой в 4-5 дней. А если и в 8 не уложились... Значит, в боевом охранении находилось не менее половины остаточного войска. Враг бежал, а бойцы службу несли, с коней не слезали, в полной боевой готовности пребывая. Не далеко же враг бежал, если не менее половины войска отлучиться, свой христианский и человеческий долг выполнить, не может.
  
  Нам внушали, что победа была одержана благодаря полку, укрывшемуся в засаде. Кабы не он, никакой победы бы и не было. Но атаковать прямо из дубравы он не мог - это была бы не атака, а слезы. Не только кавалерия, даже пехота того времени не могла вести наступательные действия, игнорируя построение перед боем. Но ведь как-то удалось, говорил я себе. Видно действовали не из дубравы, а из-за нее... Вылетели соколами, опрокинули, погнали... Снова ерунда: татарскую конницу никто никогда не преследовал. Это правило не делает исключения даже для самих татар. Почему? Да потому, что отступление для ордынской кавалерии столь же обычный прием, что и наступление. Татары того времени насмерть не стояли, они насмерть двигались. Перемещались. Маневрировали. И уход, отрыв был маневром до тонкостей отработанным. Представим себе две группы конных лучников - одна бежит, другая за ней гонится. Пускают стрелы как те, так и другие. Убегающему делать это проще - поводья бросил, знай тетиву оттягивай... Его лошадь идет как в табуне - ею управлять не надо. Догоняющему трудно - стрелять ему грива лошадиная мешает, шея ее вперед-назад ходит. Нужно привставать на стременах - это время. Нужно бросить поводья - конь, почувствовав свободу, может уйти в сторону. А его седоку еще и ветер в лицо - целиться мешает. Пока стрела летит, бегущий успевает уйти из зоны обстрела метров на двадцать, а догоняющий несется ей, стреле, навстречу - получается, что у первого дальность поражения метров на сорок больше, чем у второго. Преследуемый, даже выбитый из седла, своим товарищам ничем навредить не может - он в хвосте отряда, а вот преследующий - в своем полку передний, и его падение (особенно вместе с лошадью) влечет за собой очень неприятные последствия: идущие за ним должны отвернуть в сторону, рискуя столкнуться с соседями, лошади шарахаются, спотыкаются, падают, налетают друг на друга... То же самое может произойти, если отступающие бросят на дорогу за собой т.н. 'чеснок' - стальную гадость с торчащими во все стороны острыми шипами: как его не кинь, один шип все равно вверх смотрит. Сами представляете, каково коню в копыто такую занозу посадить... А еще пыль и опасность засады. Нет. Желающих за татарами гоняться не было. А Засадный полк все делал на особицу - то прячется, когда все воюют, то воюет, себе же во вред...
  
  Как я не крепился, как не упирался - барьер пришлось ломать, самого себя, прежнего, не жалея. И если называть то, что князь Дмитрий Донской сотворил, победой, то победой необыкновенной, небывалой, невиданной. Ненастоящей. Придуманной. Ложной. Пусть другие называют ее блистательной, образцовой - ни для кого она образцом не послужила. По необъяснимой причине никто не захотел повторить тот же прием, что так удачно применил Дмитрий Донской. С чего бы это?
  
  Это был самый трудный момент. Все остальные события выстроились не в беспорядке, а в четкой, легко предсказуемой последовательности.
  'Ольгерд же литовский, прослышав, что князь великий Дмитрий Иванович победил Мамая, возвратился восвояси со стыдом великим. Олег же Рязанский, узнав, что хочет князь великий послать на него войско, испугался и убежал из своей вотчины с княгинею и с боярами; рязанцы же били челом великому князю, и князь великий посадил в Рязани своих наместников'. ('Сказание о Мамаевом побоище')
  Откуда взялся Ольгерд, три года как умерший - ума не приложу, а вот Ягайло и вправду бежал, так и не дойдя до союзника. Бежал, говорят, да приговаривал: 'Никогда же убо бываше Литва от Резани учима, ныне же почто аз в безумие впадах?' С Литвой Мамай сносился без посредников, а Дмитрию Ивановичу приходилось пользоваться помощью Олега Рязанского. Тот Ягайло насоветовал, а теперь, после Мамаева побоища на другой день, приходилось бежать от татарских полков, сетуя на свое легковерие и на дружбу с Москвой, которой отныне пришел конец.
  
  
  
  
  12.ЖАБИНСКИЙ И ЧИНГИСХАН (особый след)
  
  
  
  Было бы нечестно брать всю ответственность на себя. Уж чем-чем, а ответственностью стоит делиться - да, ляпнул, но сподвиг меня тот-то и тот-то, цитирую... И сразу не так одинок. И в поле воин. Я прежде Сергея Валянского и Дмитрия Колюжного в подлоге уличал, а позже - цитировал, используя собранный ими материал к собственной пользе. Свинство? Оно самое. Но вместе-то веселей! Так что, я уж продолжу...
  'А.М.Жабинский в книге 'Другая история искусства' предложил новую неожиданную версию монгольского нашествия. Ниже и до конца главы излагается, с небольшими сокращениями, текст из этой книги.
  Взаимоотношения между государствами и государями Евразии в ХIII веке мало изучены. Картина происходивших между участниками 4-го Крестового похода конфликтов и союзов 'смазана' татаро-монгольским нашествием.
  Традиционная версия считает скотоводов пустыни Гоби и лесостепей севернее этой пустыни основной движущей силой мирового нашествия, показывает старейшин монгольских семей как политиков мирового уровня, первым из которых был Чингисхан. Эта версия давно подвергается заслуженной критике: 'Несмотря на то, что проблема создания и разрушения державы Чингисхана волновала многих историков, она до сих пор не решена, - пишет Л.Н.Гумилев в книге 'Поиски вымышленного царства'. - В многочисленных общих и специальных работах нет ответа на первый и самый важный вопрос: как произошло, что нищий сирота, лишенный поддержки даже своего племени, которое его ограбило и покинуло, оказался вождем могучей армии, ханом нескольких народов и победителем всех соседних государей, хотя последние были куда могущественнее, чем он?' ('Другая история Руси' стр.264-265)
  
  Влезу: Лев Николаевич Гумилев 'заслуженной критике' традиционную версию никогда не подвергал, хотя и интерпретировал на свой лад: произошла мутация, вдруг превратившая мирных скотоводов в свирепых завоевателей - пассионарный взрыв, выгнавший монголов из их юрт (ставок) на мировую арену, где они и чудили, пока заряд не кончился. У Льва Николаевича много сторонников, но нет ни одного продолжателя - явление, будто бы присущее всем без исключения народам, по мере роста количества и достоверности источников само собой сошло на нет, а там, где о событиях прошлого приходилось гадать на кофейной гуще, уже и сам Л.Н.Гумилев успел выговориться всласть. Однако, продолжим:
  'Перед многовариантной историей встает проблема выработки версий, не противоречащих точно установленным фактам.
  Н.А.Морозов в первой половине ХХ века выдвинул версию 'западного исхода' ига. В основном ее придерживается также С.И.Валянский. В своих книгах, написанных совместно с Д.В.Калюжным, он отождествляет Чингисхана с папой Иннокентием.
  Очень интересная версия, но беда в том, что имеется немало западноевропейских преданий о нашествии 'тартаров' на саму Европу. И обращаю ваше внимание на 'византийцев' и 'западноазиатских ромеев', мы к ним сейчас вернемся: империя со столицей в Константинополе имела не только западную, европейскую часть, но и весьма протяженную часть восточную. Другую версию предложил А.Т.Фоменко. В соответствии с ней истоки 'ига' нужно искать в России; это ее князья создали по всему миру орды, захватили Пекин и даже посадили на престол самого папу Римского.
  Но у князя малоизвестного русского города Ростова Юрия Даниловича, тем более что и жил-то он во времена уже состоявшегося 'татаро-монгольского ига', превратиться в повелителя половины мира было немногим больше шансов, чем у полуграмотного кочевника из Монголии. И причины те же самые: отсутствие ресурсов, опыта государственности и идеологии.
  А кто же из правивших тогда владык имел эти ресурсы, опыт и идеологию? Кто мог иметь 'зуб' на крестоносцев-латинян? Кто мог привлечь на свою сторону Иран, Индию и Китай (готов биться о заклад, что никто! - А.Р.М.)? Кто имел сильнейшее влияние на православную Россию?
  Такой владыка был. Это лишенный латинянами константинопольского трона, бежавший в Никею византийский император. С.И.Валянский и Д.В.Калюжный предлагают 'продлить до Индии и Китая' успехи латинян-крестоносцев. Я же предлагаю 'продлить' сопротивление византийцев, оскорбленных крестоносцами, потерявших свою столицу, но не потерявших основных земель своей империи, простиравшейся вполне возможно (совершенно невозможно! - А.Р.М.) и на Китай и на Индию. Византия организовала сопротивление, которое и выглядит теперь как 'татаромонгольское' нашествие.
  Моя гипотеза: под именем Чингисхана скрывается действительный император Федор I Ласкарис, а под именем хана Батыя - его зять Иоанн Дука Ватац.
  В распоряжении никейского императора, великого хана, могли быть ресурсы не только России и Украины (кто такие? Речь то, вроде, о XIII веке... - А. Р), но и Турции, всей Центральной Азии, а также и Китая. Граждане его империи исповедовали разные религии, и среди граждан и подданных (в чем различие? - А.Р.) империи Ласкариса были мусульмане. А самое главное, по представлениям того времени он ИМЕЛ ПРАВО на мировое господство.
  Вот что пишет Ф.И.Успенский о Ласкарисе и Ватаце:
  'Конец 1205 и 1206 г. положили начало царству Ласкаря, тогда как во Фракии греки, наоборот, встали на сторону франков под впечатлением ужасов нашествия влахов и болгар.
  Когда монголы прислали к нему послов, Феодор II (Ласкарис) принял послов в виду собранных полков, закованных в латы, в присутствии богато разодетых придворных; сам Феодор сидел на высоком троне, осыпанном драгоценными камнями, держал в руке меч, и по бокам стояли вооруженные великаны; послов не подпустили близко, и Феодор промолвил суровым голосом лишь несколько слов'.
  'Полагают, что Никейская империя была слабым государственным образованием, зажатым между враждебными латинянами и турками. Даже иногда берут слово 'империя' в кавычки. Но ответ императора этой 'игрушечной империи' Иоанна Ватаца духовному владыке западного мира, папе Григорию IХ показывает, кто в доме хозяин:
  'Хотя какая нам в том нужда знать, кто ты и каков твой престол? Если бы он был в облаках, то было бы нам нужно знакомство с метеорологией, с вихрями и громами. А так как он утвержден на земле и ни в чем не отличается от прочих архиерейских, то почему было бы недоступно всем его познание. Что от нашей нации исходит премудрость, правильно сказано. Но отчего умолчано, что вместе с царствующей премудростью и земное сие царство присоединено к нашей нации великим Константином? Кому же неизвестно, что его наследство перешло к нашему народу и мы его наследники'.
  Интересно, что в таком же стиле отвечает папе Иннокентию и хан Гаюк. Он мог это делать, только если представлял 'власть от Бога', как это было в отношении византийских императоров. Надо представить себе, что империя была поделена на множество частей, фем (или выстроилась из этих частей) и название 'Византия' закрепилось только за территорией вокруг столицы, так же, как название 'Московия' применяется сейчас не ко всей России, и даже не к столице, а лишь к Московской области.
  О временах Ласкариса и Ватаца в книге 'История Византийской империи' содержатся ценные замечания:
  'Турки-сельджуки... в сильной степени подверглись влиянию греческого мира... При Ласкаридах султаны Рума опирались... на христианские полки'.
  Великая Ромея как мировая империя, видимо, присоединила Дальний Восток еще в ХII веке. Китайцы того времени рассматривали династию Цзинь (Золотую) как иноземную и не прекращали борьбы против 'римлян'. Причем не исключено, что к 1230-м годам в империю Ласкариса входила и Монголия, а в войске Ватаца были монголы. По мнению Гумилева, их было 10% в войсках Чингисхана - и это как раз могло произойти, если Монголия того времени была перенаселена.
  Тот же Гумилев сообщает:
  'На Руси считалось, что существует лишь один царь - василевс в Константинополе. В Русской земле правили князья - самостоятельные властители, но вторые лица в иерархии государственности. После взятия крестоносцами Константинополя (1204) и крушения власти византийских императоров титулом 'царь' на Руси стали величать ханов Золотой Орды'.
  Не проще ли предположить, что василевсы константинопольские, уйдя от латинян, стали именоваться ханами? А на Руси их как звали царями, так и продолжали звать'.
  'Об интересном факте можно прочесть у Г.В.Вернадского:
  'В киевский период русскими еще не была тщательно выстроена теория монархии, поскольку русская политическая почва того времени сильно отличалась от византийской'. После монголотатарского владычества 'московские монархические теории... во многих отношениях отражали византийскую доктрину'.
  Это могло произойти только в том случае, если византийскую доктрину принесло с собой византийское же владычество, только по названию - татаромонгольское.
  Империя 'монгольских' ханов возникает словно в ответ на захват крестоносцами Константинополя и появление Латинской империи и распадается, когда после освобождения Константинополя от крестоносцев к власти приходят Палеологи'.
  'Византийский император Феодор I Ласкарис родился около 1175 года, до 1204 - деспот, с 1205 или 1206г. - император никейский, умер в 1221 или 1222 году. Его зять Иоанн Дука Ватац родился около 1192 года, император никейский с 1221 или 1222 года, в 1224 или 1225 году разбил Алексея и Исаака Ласкарисов, в 1235 году заключил союз с болгарским царем Иоанном II Асенем (Хасаном?). В 1242 году (?) власть Ватаца признала Фессалоника, в 1252 - Эпир. Умер в 1254 в Нимфее, когда судьба Латинской империи уже была предрешена. Почитается в Турции как святой.
  Гипотеза о том, что первый известен ныне как Чингисхан, а второй - как Батый, не хуже и не лучше других. В таком случае наша история приобретает следующий вид.
  Отойдя в 1254 году в малоазиатскую часть Византийской империи - румский султанат, Феодор I Ласкарис с помощью немногочисленного, но хорошо вооруженного и обученного войска создал на землях Иконии военное государство - Никейскую ('монгольскую') империю и обратился за помощью к союзнику Византии - Киевской Руси. Однако вслед за Египтом и Сирией юго-западная Русь проводила в то время политику независимости.
  В 1223 году никейские войска перешли Кавказ, но были атакованы князьями Чернигова, Киева и Галича (возможно, их подговорили братья Ласкариса, перешедшие на сторону западных рыцарей). Греческие войска Ласкариса одержали победу, но потом были разбиты волжскими болгарами. Через десять лет приемник Ласкариса Иоанн III Дука Ватац (Батый) основал в низовьях Волги свою ставку. В 1235 году ему удалось взять г. Булгар.
  С войском, состоящим из татар и славян междуречья Дона и Волги, он подошел к границе Рязанского княжества. На требование подчиниться князья Рязани и Владимира ответили отказом. Ватац взял Рязань в 1237 году, а Владимир - в 1238. На место Юрия Владимирского посадил его брата, суздальского князя Ярослава. Ярослав Всеволодович стал первым великим князем вне Киева. Ватац-Батый нашел верного союзника также в лице сына Ярослава, новгородского князя Александра. В 1240 Ватац взял Киев и двинулся на запад.
  В это время сын Феодора Ласкариса (известный нам как Угедей) утвердился в Хорасане, создав государство хулагуидов со столицей в Харахорине - Тегеране. Если отождествить эту столицу со столицей 'монголов' Каракорумом, становятся достоверными легенды о поездках русских князей из Сарая-на-Волге в этот Карако-РУМ: ведь Тегеран в десятки раз ближе, чем неизвестно куда девшийся городок на реке Аргун в Забайкалье (даже если не в десятки, а в один лишь десяток раз, то 'городок на реке Аргун' окажется не в Забайкалье, а в Тихом океане. - А.Р.М.). Известный историк Г.В.Вернадский так и пишет: 'Никейская империя традиционно находилась в дружеских отношениях с монголами в Иране'. Мне представляется важным, что сохранившиеся документы 'монголов', в частности письма ханов римским папам написаны на персидском языке. Речь, скорее всего, следует вести не о 'дружеских отношениях', а о государственном союзе и общей политике, где 'монголами' - моголами, Великими, можно назвать разве что правящую верхушку.
  Ватац, пополнив свою армию русскими полками, разбил войско венгерского короля и прошел на Балканы. Здесь его власть признали Болгария и Фессалоника. Однако Галич и Эпир были покорены только в 50-е годы. В 1241 году мы имеем совпадение не только по имени (Ватац -Батый), но и по месту и времени, ведь в один и тот же год по традиционной же версии и Ватац, и Батый находятся со своими армиями на Балканах, не мешая друг другу.
  Батыеведы (и такие есть? О, Господи! - А.Р.М.) обычно не интересуются византийской историей. Эллинофилы не обращают внимания на монгольские походы. А в результате греки и монголы, одновременно находясь в одном и том же месте 'истории', не заметили друг друга!' (Там же)
  
  Дальше речь идет о турках, а это уже слишком... Итак, с версией А.М.Жабинского я вас ознакомил. Молодец. Сразу скажу, что не очень понимаю, когда о собственной гипотезе пишут: '...не хуже и не лучше других'. Тогда зачем она нужна? Чтоб была? С таким отношением хорошо в очереди стоять. А гипотеза, версия должна быть, просто обязана быть не такой как все, лучшей, хотя бы по мнения автора. На мой взгляд, отождествление Феодора I Ласкаря и Чингисхана ни на чем не основано. Никаких параллелей, за исключением начала правления, что объясняется общими причинами - распадом империи и возникновением на его территории новых государств. Кстати, Чингисхана никогда не называли ни царем, ни, тем более, василевсом. Канови, так в переписках и летописях. А вот с Иоаном Дукой Ватацем, по-моему, в самое яблочко. Очень интересная личность - зять он был не только Феодору Ласкарю, но и другому императору - Фридриху II Гогенштауфену... Шутнику. Любителю соколиной охоты. Состоявшему с Батыем в переписке императору 'Священной Римской империи'. Какая же сила стояла за спиной Ватаца, этого великого удачника, с которого будто списаны образ и судьба Генриха Наваррского, первого Бурбона на французском троне? Много, очень много к нему вопросов....
  
  
  
  13.ПОЗИТИВ
  
  
  Я даже выяснять не стал - почему... Не подходит, значит не подходит. Не в первый раз. Но, в отличие от других редакторов, редактор студии 'Риск' пошла дальше. 'Хотелось бы чего-нибудь позитивного', - сказала она, - 'так мы бы с радостью!..' И вернула мне обе главы из 'Принципа пирамиды', моего несчастного детища о Второй мировой войне. Не надеясь пристроить книгу в приличное издательство, я принялся потрошить ее, предлагая отдельные главы как самостоятельные сценарии для документалистики. Увы! Даже студия с таким вот смелым названием шарахнулась от меня, как тореадор от носорога... 'Позитив им подавай! Представляю себе археолога, которому заявляют: 'Опять, вы, Иванов, чьи-то кости притащили! Ужас какой-то!.. Этот череп мне теперь три ночи будет сниться... Заберите немедленно! Не там роете - наверняка можно откопать что-нибудь позитивное. Вспомните Шлимана - прочитал Гомера и нашел Трою! Вы опять спорите!.. Говорят, что Трою - я сама золото видела! Почитайте Пушкина 'Сказка о мертвой царевне и семи богатырях', чудная вещь! Хрустальный гроб на цепях, а в нем девушка, спящая летаргическим сном... Иванов! Я Вас очень прошу - сами не целуйте... Вы вон курите черти что, а она царевна...'
  Где я им позитив найду? Весь позитив на обложках 'Огонька' остался... Как будто это я решаю, что найти! Если Фридрих Паулюс был завербован советской разведкой еще во времена Веймарской республике, мне писать о том, как он грибочки любил собирать? Если Гитлер во время путча 20 июля 1944 года был убит наповал взрывом, мне о его собаке Блонди материал собирать? Милейшее животное, даже мяса не ела! Я свои истории не придумываю - раскапываю, обследую и стенографирую... Здорово я тогда кипятился... А в этот раз - на тебе! Позитив! Настоящий! Все кричали: 'Победа! Ура! Слава Дмитрию Ивановичу! Если бы не Тохтамыш, подло захвативший Москву, то и все!.. Игу конец. А так, еще 100 лет дармоедов кормили...' А все было с точностью до наоборот. Однако, по порядку...
  
  'В Москву великий князь Дмитрий Иванович вернулся только через три недели после битвы. Как не порывался поскорее увидеться с родными, но в Коломне вынужден был еще на целых четыре дня задержаться, потому что, по слову летописца, был 'велми утруден и утомлен'. Краткое упоминание о нездоровье князя почти тут же дополняется еще одним: сказано, что, возвратившись в Москву, Дмитрий Иванович, почивал от многих трудов и болезней великих'.
  Эти упоминания заставляют нас вернуться памятью к тому сумеречному часу на исходе дня битвы, когда потерявший сознание великий князь был найден под сенью дерева. Видимо, раны его были все же не столь незначительны, как сгоряча показалось его соратникам.
  Известно, что до осени 1380 года летописцы никогда не сообщали о недугах Дмитрия Ивановича. Тем более красноречивы, несмотря на свою краткость, эти два сообщения. Похоже, что нравственные и физические испытания, перенесенные им на Куликовом поле, весьма подорвали его недюженную телесную силу.
  Говорят, что москвичи встретили победителей у стен Андроникова монастыря. По крайней мере, в московском предании урочище в окрестностях монастыря (сейчас тут проходят улицы Тулинская и Школьная) издавна почитается как место торжественного сретения - радостного и скорбного одновременно.
  Воины везли с собой не только тяжелый обоз трофеев; позади следовало громадное стадо животных, кинутых ордынцами при бегстве: верблюды, буйволы, лошади, овцы... Но мало кто обращал внимание на великую добычу.
  Вот уже и прошли все полки, и раненых на телегах провезли, а толпа недождавшихся стоит, напряженно-молчаливая. Не стойте, милые, не надейтесь напрасно - никто больше не придет. В последний свой смертный миг ваши отцы, мужья и братья вспоминали вас, и шептали ваши имена, и просили прощения, что оставляют вас раньше срока... Идите, милые, по домам, и растворите свое горе в ежедневных трудах, случившегося не поправить.
  По возвращении домой Дмитрий Иванович распорядился о выдаче милостыни из великокняжеской казны вдовам и сиротам, раненым и калекам, нищим и убогим'. (Ю.Лощиц.стр.318-319)
  
  Мне бы так-то писать! Жаль, что почти все высосано из пальца. И не в том дело, что у меня своя версия случившегося - из самого текста уже все понятно. Восемь дней хоронили погибших. В Коломне стояли четыре дня, а до Москвы, где Дмитрий Иванович был через три недели после битвы, еще два дня пути. Дорога от Куликова поля до Коломны заняла одну неделю! Выступив из Коломны накануне битвы, до Куликова поля добрались за 12 дней, спешили. 12 дней туда, 7 - обратно. К Куликову полю шли свежие люди и кони, обратно - утомленные и израненные. Дорога туда - начало-середина сентября (по нынешнему стилю), обратно - первая половина октября. С тяжелыми обозами трофеев. С верблюдами, буйволами, конями и овцами... С раненными на телегах... В распутицу, под осенними дождями. Это сказка для глупых дураков. Даже если все, что мной до того написано - чушь собачья. Просто само по себе. А последнее из приведенного текста предложение просто убивает: выдача милостыни из великокняжеской казны... Как трогательно: вдовам и сиротам, раненым и калекам, нищим и убогим! Никакой разницы! Что нищий-попрошайка, что вдова павшего на Куликовом поле героя с его сиротами! Я не самого высокого мнения о моральных качествах Дмитрия Ивановича, но всему же есть предел! Вместо реальной помощи раненым в бою - милостыня, наравне с убогими, что на паперти кликушествуют... Да ведь это глум неслыханный - идите, милые, будет вам клянчить! Получил и отваливай - много вас таких...
  И насчет встречи - бред. Войско вернулось! Вернуться мог только князь Дмитрий со своей свитой. Конные. Но даже для них вернуться в Коломну за неделю - это перебор. С контуженым князем во главе, по раскисшим дорогам? Остается одно - Дмитрий Иванович пустился в обратный путь не позднее, чем на третий день от начала похорон... Чуть пришел в себя и ногу в стремя! Не дожидаясь пока трупным смрадом с поля потянет. А уж как его встретили - не мне судить. А вот что было потом, расскажу: львиная доля потерь - мужики, крестьяне. И все больше те, что из приокских деревень и Подмосковья - с дальних окраин многие с полпути к Куликову полю обратно повернули: далеко больно, не поспеть. После 'победы' остались сотни тысяч иждивенцев - до конца следующего года хлеб у них был, а потом начался он... Голод. Повальный. Хлеб не сеяли в целых областях. И он взлетел в цене. Те гроши, что получили семьи погибших, кончились на раз. И пришлось князю открывать закрома, а в них, столичных, почти пусто - на десятки и даже сотни верст вокруг некому было сеять и некому убирать. Весь хлеб - привозной, а на него ажиотажный спрос. Кто повезет хлеб сегодня, если за него втрое завтра дадут?
  
  Голод на Руси не в новинку - то засуха, то дожди, то снег среди лета... И такое, и всякое другое бывало. Но то не 'всякий' был голод - у бедствия 1382 года был виновник: великий князь Дмитрий Иванович. Это он два года назад сулил народу молочные реки в кисельных берегах! Он да Киприан, митрополит. И все верили. И все радовались. И все под черное княжеское знамя рвались. Только известно: чем выше подъем, тем глубже спад. И повалил голодный люд на Москву, и страшен он был, ужасен... Старики, женщины и дети - и у каждого свой счет. К Дмитрию Ивановичу, которого еще не скоро назовут Донским... Что князю великому делать? Серебро в толпу сыпать? Хлеб, хлеб нужен! Уже сейчас! И через год. И через три... Страшное дело - голодные люди! Голод сводит человека с ума, делает предателем и вором, убийцей и людоедом... А обозы до Москвы не доходят - их грабят, возчиков на части рвут... С каждым обозом отряд сопровождения. Еще отряды - по городам, что зерно прячут... И по деревням, где хлеб еще сеяли - каратели, чтоб брать силой... А князь великий торопит: что там возитесь? Москва на грани бунта! Сам еду...
  'Неизвестно какие бояре были оставлены великим князем на московское воеводство, но они явно не справились с поручением. Стихия безначалия бражилась среди горожан и беженцев, кое от кого и впрямь попахивало хмельным - медов на ту пору уже было накачено и наварено от нынешнего сбора и в подвалах запасено.
  В Кремле находился тогда митрополит Киприан. Но он был тут лицом новым; те, кто знал его, говаривали о нем по-разному, а многие и совсем не знали. Так что его вразумления на толпу не очень-то действовали. Кто и ерничал: 'Откуда, мол, сей Куприян, из каковских стран?..'
  Нетрезвое это дурашество обернулось открытым озлоблением, когда прослышали, что митрополит хочет покинуть Москву, как уже покинул ее кое-кто из обитателей боярских дворов. Киприан и впрямь настаивал, чтобы его выпустили из города, готовящегося к осаде. К нему решила присоединиться и великая княгиня с детьми. Такой Москвы она еще не знала и не на шутку была напугана всем увиденным и услышанным в последние дни. Но среди горожан уже действовал уговор: никого из крепости не выпускать. Ворота железные держали на запоре. Стража бодрствовала у проездных башен. На тех, кто все же норовил прорваться, с вратных площадок швыряли чем ни попадя.
  Киприану понадобилось все его умение убеждать, доказывать, угрожать, пока, наконец, он вместе с великокняжеским семейством не был выпущен. Из Москвы митрополит направился в Тверь, Евдокия с детьми - к мужу в Кострому.
  Известно, что накануне появления у стен Москвы Тохтамыша в Кремль въехал 'некоторый князь Литовский, именем Остей, внук Олгердов', и благодаря ему удалось поначалу наладить правильную оборону города. Известие это несколько загадочно. Кажется, ни в русских летописях, ни в литовских хрониках подобное княжеское имя более не встречается. Чьим сыном мог быть этот Остей - Андрея Полоцкого или Дмитрия Брянского, или еще кого-нибудь из старших Ольгердовичей? Впрочем, не легенда ли само 'призвание' чужого князя к безначальному народу, в неуправный город? В русских летописях известен один-единственный Остей - московский боярин Александр Андреевич, младший брат Федора Андреевича Свибла, но вряд ли речь здесь идет о нем.
  Итак, в Москве утвердилось некое подобие порядка, и ее жители, постоянные и пришлые, изготовились к обороне'. (Там же. стр.330-331)
  
  Я вот раньше все думал: как средневековые города к обороне готовились? В картинках себе представлял - наверное, рвы копали, засеки на дорогах лесных рубили, валы возводили и частоколы ставили. Низины, думал, заболачивали, колья в дно речушек вбивали, там, где броды. А в самом городе суета - посады жечь, чтоб врагу было неповадно; смолы, воды, каменьев натаскать - супостату за шиворот лить, на голову сбрасывать... А еще оружие горожанам раздать, объяснить что делать, когда на стену полезут... И дисциплину, дисциплину железной рукой бестрепетно наводить... Неправильно думал... Ничего такого не надо - ворота только железные запереть и стражу у проездных башен будить время от времени. Все так в Москве и было, и никогда бы Тохтамышу к ней не подступиться, когда бы кое от кого и впрямь не попахивало хмельным и кто-то не ерничал: 'Откуда, мол, Куприян, из каковских стран?..' Естественно, что 'нетрезвое это дурашество обернулось открытым озлоблением', как иначе-то? Все беды от него и от безначалия. Только чушь все это - просто так, да еще в ожидании неприятеля, бунты не вспыхивают. И надирается народ не перед тем, как митрополита и жену обожаемого князя задирать, а когда уже полыхнул мятеж, и подвалы с медовухой принялись разносить. И Киприан, и Евдокия с детьми из Москвы бежали, когда сорвался с цепи народ и взялся крушить все налево и направо, бессмысленно и беспощадно. И не уговорами Киприановыми ворота отворились, а силой к ним пришлось митрополиту и великокняжескому семейству пробиваться, бросив все, что пытались обозом с собой вывезти. Только это не вся беда - 'некоторый князь Литовский именем Остей, внук Олгердов' - вот где самое главное! И голод, и ненависть к великому князю Дмитрию были так велики, что Ягайло, вчерашний Москвы союзник понял: 'Вот оно! Свершилось...' Безо всякой войны, одним большим хлебным обозом, одним военным отрядом, можно компенсировать позор 1380 года, забрав под себя всю Русь! И вся Москва высыпала встречать литовцев и славила великого князя Ягайло - избавителя!
  
  1380 год был для Мамая последним. Был ли он убит генуэзцами, бежал ли в приднепровскую степь, но власти его пришел конец. После разгрома, учиненного им на Куликовом поле, авторитет Мамая стал столь велик, что на Руси завелась поговорка: 'Будто Мамай прошел!', в том смысле, что страшнее этого не может быть ничего. На следующий год вряд ли нашелся бы охотник шутки с ним шутить и опасность того, что в 1381 году Мамай совершит то, чему не довелось случиться в 1380-ом, стала для Тохтамыша слишком реальной. И он не стал ждать. В начале 1381 года сарайский владыка со своим войском перешел по льду Волгу, а затем и Дон. Мамай выступил навстречу. Он сам искал битвы, решительного сражения, но Тохтамыш, используя преимущество в силах, часть своих корпусов пускал в обход мамаева войска, и тому приходилось отходить из опасения открыть дорогу на Крым. Так они и кружили, маневрируя по широкой открытой степи, пока один из отрядов Тохтамыша не сбил заслон на реке Калке и не стал реально угрожать крымским городам и селениям, а значит, и семьям тех, кого вел Мамай. И произошло то, чего так боялся и чего всеми силами пытался избежать могущественный повелитель Крыма - его тьмы начали сворачивать знамена, что означало отказ от войны и от того, кто их в эту войну вверг...
  
  Почему Тохтамыш решил поддержать Дмитрия? Уж точно не из чувства вины за поражение того у Донца - планы Дмитрия были для Тохтамыша открытой книгой и никакие заверения в дружбе и преданности не смогли бы его обмануть. Тот поход был направлен и против него, Тохтамыша, а такого не прощают. Скорее всего, повелитель Золотой Орды решил, что столь значительное усиление Литвы не в его интересах. Вся Русь, и Литовская, и Московская ее части, слишком велика, чтобы быть в одних руках. Литва и без того слишком непредсказуемый сосед, чтобы дать ей еще усилиться. Аппетит приходит во время еды, а от невоздержанности все беды. Так вот же нет! Пусть на Москве сидит Дмитрий, а то, что его все ненавидят, даже лучше - шалить не станет. Слишком много их в последнее время развелось - прытких...
  
  'Ордынцы появились у стен Кремля 23 августа после полудня. Подошли они с напольной стороны и стали в благоразумном отдалении - 'за три стрелеща от града' - уточняет свидетель, т.е. на расстоянии трех полетов стрелы. Вскоре малый отряд вершников приблизился к стенам, окликнули стоящих на забралах:
  - Во граде ли князь Дмитрий?
  - Нету его во граде, - отвечали сверху вроде бы даже с бахвальством.
  Да, пожалуй, и без ответа можно было ордынцам догадаться, что великий князь отсутствует. Очень уж возбуждены были и многошумны защитники города. Со стен трубили в трубы, дудели во всякие дудки и пищали, смеялись, некоторые явно были навеселе; иные озорники, порты скинув, показывали неприятелю срамные места, посылали царя ордынского куда подальше; а кто и плевался, сморкался вниз: соплей, мол, перешибем, отваливай...' (Там же)
  Для экономии места перескажу дальнейшее своими словами: на следующий день татары обложили город со всех сторон и под прикрытием лучников пошли на штурм. Москвичи отвечали стрельбой из самострелов, пальбой из 'тюфяков', поливали то кипятком, то трехэтажным матом... Приступ был отбит и два последующих дня ордынцы лишь издали глазели на неприступную крепость имени Москвы-реки...
  'Так бы закончиться 'Тохтамышеву нахождению' ничем, но поддались осажденные на обман. Утром 26 августа к стенам города приблизилось несколько знатных ордынцев. В них не стреляли, понимая, что идут для переговоров. К своему удивлению, горожане увидели среди чужаков двух русских князей, похоже, Василия Кирдяпу и Семена - сыновей Дмитрия Константиновича Суздальско-Нижегородского. Дивно было и непонятно: как это во вражьей ставке очутились шурины великого князя московского, родные братья Евдокии?
  Затеялось объяснение.
  - Царь не на вас пришел, - кричали снизу, - но на князя вашего Дмитрия, а вас царь великий милует и ничего от вас не просит, ни откупа, ни выхода... Просит одного: встретить его с честью, с легкими дарами, а он только город посмотреть хочет, вам же дарует любовь и мир!
  'Не на нас пришел, но на князя нашего? Будто мы и князь не одна Москва? - качали головами многие. Но верх взяли иные голоса: 'Это кто же любви и мира не желает?! Мы мириться всегда горазды! Давай хоть с самим протобестией!..'
  Может, еще и не обманулись так легко, если бы не вид двух русских князей стоявших под стенами. Да, впрочем, что на князей пенять, не они же ворота распахнули во всю ширь, не они же улыбались во всю дурь. На свое простодушие попеняем, родимые.
  Горожане выходили торжественно во главе с архимандритами и священниками, неся кресты, иконы и подарки. Ордынцы, ждавшие условного сигнала, смотрели на шествие с любопытством и наружным почтением. Сначала оттеснили Остея и тут же убили его. По этому знаку и началась резня - пошли в ход кривые сабли, которыми степняки три дня издали грозились москвичам. Убивали безоружных, подсекали кресты, доски иконные рубили и копытили, сдирали с них сверкающие оклады. Одновременно по лестницам со всех сторон лезли на опустевшие стены.
  'И бяше тогда видети во граде плачь и рыдание, и вопль мног, и слезы, и крик неутешаемый, и стонание многое, и печаль горькая, и скорбь неутешимая, беда нестерпимая, нужа неужасная, и горесть смертная, страсть и ужас, и трепет, и дряхлование, и срам, и посмех от поганых крестьяном', - восклицает летописец, отдаваясь общему чувству, но тут же строго отмечает: 'Сии вся приключися за умножение грех наших'.
  Были разграблены великокняжеская казна, боярские житницы, склады купцов, церковные алтари; запылали многие дворы, сгорели деревянные церкви, а каменные почернели внутри от копоти, потому что в них накануне было наметано под самые своды книг, свезенных для хранения отовсюду, и книги те также сгорели'. (Там же)
  
  Эх, Виктора Суворова бы сюда! Уж он бы оценил все енто богайство! Страниц бы на 40 разошелся, не меньше! Разнес бы по кочкам и в хвост, и в гриву и во все, что не спряталось!.. Мои возможности куда как скромнее. Таланту того нет, одна сестра его - краткость. Так вот - это сказка. И сказка известная: 'Волк и семеро козлят'. Хотя в изложении Ю.Лощица сильно проигравшая оригиналу. Там волку пришлось стать Максимом Галкиным и петь маминым голосом: 'Отопритеся, отворитеся...' Тут же нет - была охота связки тянуть! И так отворят... Автор новой версии 'Волка и козлят' выговаривает москвичам за их наивность: 'Да, впрочем, что на князей пенять, не они же ворота распахнули во всю ширь, не они же улыбались во всю дурь. На свое простодушие попеняем, родимые'. Не хотел бы я иметь такого родственничка: Ю.Лощиц прямо обвиняет москвичей в измене. Подъехали, дескать, ордынцы к стенам и предложили горожанам изменить князю Дмитрию Ивановичу, город сдать, а Тохтамышу царю поклониться за мир и любовь... Гитлеровцы с самолетов на советские позиции листовки сбрасывали с очень похожим содержанием: 'Бойцы! Командиры! Решайтесь: хотите вы умереть или жить? У нас вы будете жить!' Сталинцы отвечали тем же: 'Бегите к нам, Гитлер - капут!' В чем угодно обвиняли сдававшихся в плен, только не в простодушии. И родимыми не обзывали, разве что садист какой-нибудь выищется... А Лощиц оправдание ищет: а не вид ли двух русских князей сбил москвичей с панталыку? Как-никак, Евдокии Дмитриевны, обожаемой супруги нашего великого князя братья, как не послушать... Саму великую княгиню матюгом и свистом проводили, главу Русской православной церкви - в шею, а чужих князей, которые никого, кроме татарского царя представлять не могли, слушали взахлеб. И снова лапша на уши: к кому послы Тохтамышевы обращались? К горожанам? Сколько их на стене было, сколько речи лукавые слышать могло? Пятьдесят? Или все сто? А кто они такие, чтобы их десятки тысяч иных москвичей послушали? Говорить с толпой, тем более, толпой пьяной, глупо. Толпа не рассуждает. Толпа не управляема. Толпа к доводам глуха. 'Мы мириться всегда горазды!' Да ну? Три дня всего, как осада длится, народ пирует в боярских покоях, медовуху хлещет серебряными ковшами, в парчу завернувшись, - да кто его остановит?! Дорвался. 'Царь только город посмотреть хочет!..' Киприан не унял, Евдокия не смирила, Остей не приструнил - каким волшебным словом ворота крепости сами отворились? 'Пожалуйста!' Да ладно бы только отворились - коннице в городе не развернуться, конница простор любит, свободу маневра, а городские улицы для нее - гроб! И зачем ее пускать - пусть Тохтамыш со свитой полюбуется, а остальные в поле постоят. И вся сказка вкось и вкривь от начала до конца! Выходили из города-то зачем? Торжественно, во главе с архимандритами? Не делегация в 5 человек - все посыпали, весь город вывалил! И без оружия... Честно скажу - мне ахинею эту разбирать дюже скучно. У каждого мозги имеются, была бы охота... Расскажу лучше как на самом деле было. То, что мятеж в городе начался - это даже профессионалам от истории видно. То, что литовский отряд город занял, мы и своим умом дойти можем. Доказать, что великий князь Дмитрий Иванович при Тохтамыше находился, куда труднее. Только где ему еще и быть, когда у стен Москвы судьба его решается? Самый главный вопрос - почему Тохтамыш султан собственной персоной под московские стены явился? Со времен Батыя такого не было! Должна быть очень и очень веская причина, почему самый могущественный человек на Земле не послал во главе карателей кого-нибудь из военачальников с крепкой хваткой и суровым нравом, а явился сам? Это свидетельствует о значимости задачи, поставленной перед собой Тохтамышем. У Ю.Лощица ответ простой: явился, чтобы грабить, убивать и в плен угонять... Что главней этого быть может? А вот что: пришел Тохтамыш за тем лишь, чтобы Москву за Дмитрием утвердить, а Литву на место поставить. И никаких приступов, никакого нападения на Москву не было - подъехали голосистые послы к стенам и, задравши голову, крикнул один:
  - Кто во граде за старшего?
  - Остей, князь литовский.
  - Зови сюда Остея...
  А когда Остей явился, было ему сказано, что времени у него час (или еще сколько-то, неважно), а если до того времени литовцы из города не выйдут, то Тохтамыш царь ждать долее не станет, а повернет на Литву и если что целым от нее останется, Остею отписывает... на память. Князь литовский был не дурак и кто такой Тохтамыш, и на что способен сей победитель грозного Мамая, знал. И получив заверения, что ни его, ни людей литовских милостивый царь трогать не станет, побежал собираться... Ворота открыли не москвичи, а литовцы, и оставшиеся беззащитными горожане повалили с крестами и иконами искать у царя милости... А тот Остея, внука Ольгердова к себе подозвал и в его присутствии принялся диктовать грамоту: 'Никогда Москве за Литвой не бывать, а быть ей за великим князем Дмитрием и за детьми его, и за детьми детей его... Отныне и до веку...' А Дмитрий стоял рядом и смотрел на огромную толпу, некогда страшную, мятежную, а теперь притихшую, отданную ему царем татарским в полную власть...
  
  Как прежде уже говорилось, историки мыслят периодами. Низложил вождь скиров Одоакр императора Ромула Августула, пала Западная Римская империя в 476 году нашей эры - все, конец античности, наступило средневековье. Раннее. Открыл Христофор Колумб Америку в 1492 году - конец позднему средневековью. Новое время. Удобно. Легко запомнить. Специализация. Никто на чужой участок не залезет. И на свой не пустит. То, что в жизни так не бывает, что любое событие, каким бы грандиозным не было, неспособно одномоментно изменить течение жизни целых народов, стран и континентов, 'науке' до лампочки. А из чего систему складывать? На чем недорослей учить? Нет уж: жизнь - это одно, а наука - совсем другое. И потому, случилось так, что 'монголо-татарское иго' задержалось на Руси на 100 с лишком лет.
  Вот как видят себе окончание 240-летнего периода владычества татар над Русью историки:
  'В 1480 году противостоянием русской и ордынской ратей на реке Угре закончилась эпоха освобождения Руси от иноземного ига, начатая 8 сентября 1380 года' (Ю.Лощиц. стр.362)
  'Ахмет-хан послал посольство в Москву с требованием дани и личной явки Ивана III на ханский суд, однако его требования были отклонены. Ахмет-хан 'посла к великому князю Московскому послы своя по старому обычаю отец своих и з басмою, просити дани и оброки за прошлая лета. Великии же князь приим басму его и плевав на ню, низлома ея, и на землю поверже, и потопта ногама своима, и гордых послов всех изымати повеле, а единаго отпусти живе...'
  'Не берусь судить, к началу или к середине 70-х годов ХV в. относилось окончательное прекращение даннических отношений, что означало формальный отказ от верховной власти хана. Важнее сам факт, признаваемый большинством историков: великий князь Иван III односторонне разорвал традиционную систему русско-ордынских отношений. Это делало войну неизбежной. Только путем большой войны, причем обязательно с решительным исходом, Ахмет-хан мог надеяться на восстановление своей власти над непокорными русскими землями. Война стала для него политической необходимостью. С другой стороны, только путем военного отпора Иван III мог окончательно свергнуть ордынское иго. Обе стороны готовились к войне. (В.В.Карагалов. стр.76-77)
  
  Я не понимаю, почему разрыв русско-ордынских (правильнее ордынско-русских: за Ордой старшинство), и без того уже формальных отношений должен был повлечь за собой не просто большую войну, а войну с решительным исходом? В 1932 году Германия отказалась платить по репарациям и что? Означало ли это неизбежную войну с Францией? Да ничего подобного! Так же как и отказ большевиков платить долги царской России. Случаев таких - масса, и в прошлом, и в современности. Да, получатели крайне недовольны, но до войны дело не доводят... Зато прекрасно понимаю, что будет, если президент, премьер-министр или монарх начнет заплевывать, рвать и топтать переданное ему личное послание главы другого государства, а послов велит 'изымать' - убивать, то есть. Это гарантированная война или полная потеря лица той страны, которой нанесли столь неслыханное (даже по тем временам) оскорбление. А Иван III, этот плевака, ломака и топтун на открытый бой, каковой сам же спровоцировал, так и не вышел...
  'Царь Ахмат пошел на великого князя Ивана III. Надеялся вернуть былое подчинение москвитян, угрожая силой. Было долгое стояние на Угре. Историки судорожно ищут серии мелких 'битв'. Поскольку царь постоял-постоял, да вдруг домой в Орду заспешил. С чего бы это?
  Дело все в том, что пока он стоял да уговаривал нерадивого подданного, Иван III послал отряд в Орду, где оставались женщины, дети и старики, и почти всех побили или в плен увели. Побили не всех, совесть у военных начальников заговорила. Отряд состоял из тех же татар, только принявших православие. Во главе были Уродовлет городецкий и воевода Гвоздев звенигородский. Бойню в Орде прекратили после того, как 'городецкий мурза имянем Обляз Силный пошепта цареви: 'О царю! Нелепо есть великое сие царство до конца опустошити и разорити, отнюду же и ты сам изшел еси и мы вси, и се есть отечество наше! И сего ради идем отсюду: уже бо и тако доволно попленихом и исполнихом, егда каго Бог прогневается на нас; но идем отсюду'. (Лызлов.1990.С.42-43) (А.К.Гуц. 'Многовариантная история России'. стр.266-267)
  
  Что есть независимое суверенное государство? Каковы его признаки? Собственная денежная система? Несомненно. Преемственность правителей, не зависящая от прихотей и интересов какой-либо иной стороны? Однозначно. А, кроме того, самостоятельная внутренняя и внешняя политика. Даже наличие военных сил другого государства на территории страны не говорит об ущербности или несамостоятельности ее правительства. Так вот - все признаки суверенитета, начиная с 1376 года, у Московского государства наличествуют.
  Собственная денежная система имеется - короткий период, когда кроме русских легенд на монетах, чеканившихся на Руси, появляются татарские надписи, говорит лишь о временной слабости Московского государства, нуждавшегося в защите от притязаний Литвы, каковую и оказывала Орда. После того, как Золотая Орда была практически стерта с лица земли Тимуром (почти буквально применившим нереализованный план Мамая), татарские надписи с русских монет исчезают.
  Преемственность правителей:
  'Показательно, что Дмитрий Донской передал великое княжение своему сыну Василию I без ханского ярлыка, как 'свою отчину'.' (В.В.Карагалов. стр.61)
  
  В передачу великокняжеского стола по наследству Ордынские цари не вмешивались вовсе. Это подтверждает письмо Едигея, этого нового Мамая, фактического правителя пережившей страшный разгром Орды:
  'От Едигея поклон Василью (сыну и наследнику Дмитрия Донского. - А.Р.), да и много поклонов. Как те поклоны придут к тебе, царев ярлык: слышанье учинилось такое, что неправо у тебя чинят в городах, послы царевы и купцы из Орды к вам приезжают, а вы послов и купцов на смех поднимаете, великую обиду и истому им чините - это недобро. А прежде вы улусом были царевым, и страх держали без истомы и обиды. Как царь Темир-Кутлуй сел на царство, а ты улусу своему государем стал, с того времени у царя в Орде не бывал, царя в очи не видел и князей его, ни бояр своих, ни иного кого не присылал, ни сына, ни брата, ни с каким словом. А потом Шадибек восемь лет царствовал, и у него ты также не бывал и никого не присылал, и Шадибеково царство минуло. А ныне Булат-Салтан сел на царство, и третий год царствует. Также ты сам не бывал, ни брата своего не присылал, ни боярина. И мы улуса твоего сами своими очами не видели, только слухом слышали. А что твои грамоты к нам в Орду присылал, то все лгал: что собирал в твоей державе с двух сох по рублю, куда то серебро девал? Было бы добро, если бы дань была отдана по старине и по правде...'
  
  Едигей все время называет Василия государем в его державе, в его улусе - прежде того бывшем улусе царевом. И пеняет ему не за то, что тот царя-батьку не слухает, а за пренебрежительное отношение, полное игнорирование такового. При этом, не ставя под сомнение законность нахождения неблагодарного и недобросовестного должника на московском престоле. А Едигей не мальчик, но муж прославленный - в битве на Ворскле с тридцатью тысячами войска он наголову разгромил втрое превосходившие его силы Витовта, великого князя литовского (вместе с его пушками и немецкими наемниками), после чего Литва уже не оправилась... Весьма показательно, что Едигей шлет Василию I поклоны, и много поклонов, а Мамай называл его отца, князя Дмитрия своим слугой (Дмитрий Донской получил ярлык на великое княжение от Мамая) - перемена разительная.
  Что до внутренней и внешней политики, то весьма показательна хронологическая таблица, составленная Л.Н.Гумилевым:
  1389 год. Умер Дмитрий Донской, благословив Василия великим княжением как 'отчиной'.
  1392 год. Война Москвы с Новгородом. Кончина Сергия Радонежского.
  1393 год. Мир Москвы с Новгородом. Захват Нижнего Новгорода Москвой.
  1394 год. Суздальские князья бежали в Орду.
  1395 год. Витовт взял Смоленск. Тимур взял Елец и ушел.
  1396 год. Мир Витовта с Василием I.
  1397 год. Война Москвы с Новгородом за Двинские земли.
  1398 год. Победа новгородцев и мир 'по старине'.
  1399 год. Суздальский князь Семен с 1000 татар разграбил Нижний Новгород.
  1400 год. Москвичи разорили Волжскую Булгарию.
  1401 год. Московские воеводы схватили семью суздальского князя Семена, Семен сдался.
  1402 год. Мирный договор Москвы с Рязанью. Литовцы разбили рязанцев у Любутска и взяли Вязьму.
  1403 год. После смерти Василия Кирдяпы Городец стал московским городом. Смоленск взят Витовтом.
  1405 год. Литовцы в верховьях Оки и в окрестностях Пскова.
  1406 год. Война Литвы и Москвы. Массовый переход православных литовцев на сторону Москвы.
  1408 год. Договор о границе Литвы и России.
  1417 год. Договор Москвы с орденом; Василий I назван 'императором Русским'.
  1425 год. Василий I умер. Наследник - Василий II.
  1426 год. Юрий Дмитриевич не признал Василия II: переговоры. Война Литвы с Псковом.
  1427 год. Тверской князь Борис заключил союзный договор с Витовтом.
  1428 год. Набег татар на Галич, Кострому и пр. Ушли с добычей по Волге.
  1430 год. Смерть Витовта. Свидригайло - князь Литвы - побратим Юрия Дмитриевича.
  1431 год. Юрий и Василий II обратились к хану за разрешением спора о великом княжении (!)
  1434 год. Война Юрьевичей против Василия II. Василий II бежал. Смерть Юрия.
  1435 год. Василий Косой не признан на Москве и воюет против Василия II, опираясь на Вятку.
  1436 год. Василий Косой ослеплен. Киев, Витебск и Смоленск верны Свидригайло.
  1437 год. Дезертирство в разложившемся войске Шемяки. Неудачный поход против татар.
  1439 год. Митрополит Исидор за согласие с унией низложен (!) и изгнан.
  1440 год. Договор Василия II с Дмитрием Шемякой.
  1445 год. Василий II разбит Улуг-Мухамедом и взят в плен. Отпущен за выкуп.
  1446 год. Мятеж Шемяки. Василий II ослеплен. Движение против Шемяки.
  1447 год. Возвращение Василия на престол.
  1449 год. Осада Костромы Шемякой.
  1450 год. Разгром Шемяки у Галича. Шемяка захватил Устюг.
  1452 год. Шемяка убежал в Новгород.
  1453 год. Шемяка отравлен в Новгороде. Его сын ушел в Литву.
  1454 год. Союз Москвы с Тверью: 'быть заодно на татар, ляхов, Литву и немцев'.
  1456 год. Рязанский князь, умирая, отдал сына на воспитание Василию II. Победа москвичей над новгородцами при Руссе.
  1461 год. Мир Москвы с Казанью.
  За все время - один-единственный факт обращения в Орду с целью разрешения династического спора. Разрешения не последовало (мнение царя Большой Орды действия не возымело) - спор выяснялся силой. Силой же решаются вопросы с соседями, в том числе и с татарами. Но показательнее всего то, что московские великие князья вмешиваются в дела церковные - в их власти низложить даже митрополита! О таком не мог помыслить сам Джанибек...
  В чем же выражалась зависимость великих князей московских от Орды? В дани, которую Москва все равно не платит?
  'Новые настроения отразились в духовных грамотах русских князей, составители которых стали предусматривать возможность освобождения от ордынской зависимости, когда 'переменит бог Орду'. Так, в духовной грамоте великого князя Дмитрия Донского было записано: 'А переменит бог Орду, дети мои не будут давать выхода в Орду, и который сын мой возьмет дань на своем уделе, то тому и есть'. Такой же формулировкой стали пользоваться и удельные князья'.
  'Известно, что в середине ХV в. 'ордынский выход' составлял 7 тысяч рублей, а после неудачного похода 1472 г., по сведениям П.Н.Павлова, сократился почти вдвое, до 4200 рублей, в 1475 или 1476 г. выплата дани вообще прекратилась'. (В.В.Карагалов. стр.60, 76)
  
  Много или мало 7000 рублей? Немного, если учесть, что с одной 'сохи' (участка земли, запахиваемого человеком на одной рабочей лошади в три дня) взималась половина рубля. Вряд ли сумма в 7000 рублей (около 350 кг серебра) превышала 10 % от общей суммы сборов на Руси (даже с учетом необлагаемой налогом церковной собственности). В наше время субъекты Российской Федерации вынуждены вносить в общегосударственную казну около 70 % всех налогов и сборов, полагая, что более справедливым для них было бы отчисление 49 % в федеральный центр, при 51 %, оставляемом в местном бюджете для собственных нужд. Но московские великие князья и 10 % платить не желали, и это притом, что одним из важнейших торговых путей для Московской Руси являлась Средняя и Нижняя Волга, проходившая по территории Орды. Транзитная торговля была становым хребтом Золотой Орды, но после ее разгрома Тимуром, купцы (и русские тоже) предпочитали торговать напрямую, без посредничества ордынской администрации.
  В 'Хождении за три моря' Афанасия Никитина предельно откровенно описана попытка уклонения от уплаты таможенных сборов купеческим караваном, идущим транзитом по Волге через Орду.
  
  Вернемся к утверждению В.В.Карагалова о неизбежности войны с решительным исходом между Ордой и Русью. Как бы не тяготились московские князья 'ордынским выходом', у Ивана III не было веской причины оскорблять правителя Большой Орды, тем более убивать его послов: сами историки утверждают, что дань была снижена на 40 %, что создавало прецедент для дальнейшего сокращения выплат, вплоть до полного их прекращения.
  'Стояние на Угре' обошлось Ивану III в куда большую сумму, чем многолетние 'выходы', если тем более учесть особую способность Москвы забывать о собственных обязательствах.
  Резюме: нет никаких веских причин утверждать, что полумифическое 'монголо-татарское иго' пережило великого князя Дмитрия Донского... Те, или иные финансовые отношения между суверенными государствами всегда были, есть и будут существовать в том, или ином виде. Речь Посполитая еще в конце ХVI века выплачивала дань крымским царям. Петр Великий посылал в Крым 'поминки'.
  Восплачем? Да нет! Возрадуемся: некие темные силы пытались лишнюю сотню лет удержать Россию в ничтожестве и рабстве, а мы с вами им этого не позволили. Отобьем ли мы у них охоту мазать грязью наше прошлое - не знаю, но в одном уверен: в наших с вами интересах знать правду обо всем и в первую очередь о самих себе...
  
  
  
  ВМЕСТО ЭПИЛОГА
  
  
  
  Каждый год, в одно и то же время происходит событие, на мой взгляд, удивительное: президент Российской Федерации обращается с посланием к Федеральному Собранию, а затем случается ЭТО... В радио- и телестудии сходятся политологи и начинают обсуждать слова В.В.Путина. Такое впечатление, что В.В.Путин говорил стихами на марсианском сленге и его речь, внешне похожая на русский язык, на самом деле состоит из недомолвок, иносказаний, ребусов и шарад...
  'Президент в своем послании сделал упор на...' 'Да ничего подобного! Путин совершенно недвусмысленно указал на обратное...' 'Давайте сравним прошлогодний доклад с нынешним... Те же слова, точки, запятые, восклицательные и вопросительные знаки...' 'А каков процент многоточий? Вы избегаете острой для вас темы, это очевидно...' 'Ваша точка зрения понятна. Такое простое объяснение приходит на ум в первую очередь. Но в самом обращении есть нюансы...' 'А что за этим стоит?' 'Да чтобы не стояло! Поговорим о том, что в доклад не вошло...' 'Нет, нет и нет - позиция президента не претерпела изменений, хотя и сменила вектор!' 'Так же как год и два назад...' 'А как же слова о ...' 'А мне, настроение Владимира Владимировича, показалось бодрым!' 'Жаль, что мы так и не пришли к общему пониманию...' В итоге, речь В.В.Путина, такая простая и понятная вначале, превращается в тайное послание посвященным, в криптограмму с двойным и даже тройным смыслом. Самое простое - обратиться в пресслужбу президента и получить разъяснения, но этого, почему-то, никто не делает... Политологи (на коммунальной кухне их ремесло определялось как сплетня) уже сели на своих коньков, с которых их и Пересвету с Челубеем объединенными усилиями не сбить. И выходит: или президент не способен толково донести свою мысль до народа, либо народ слишком туп, чтобы постичь смысл сказанного президентом. А в результате их, комментаторов, просветительских усилий наступают потемки. Каждый год. В одно и то же время.
  
  Не мной придумано, что история - это политика, обращенная в прошлое. Вместе с политологами. Вместе с их путанными-перепутанными пояснениями...
  'В Александроневской летописи под 1563 годом сказано: сентября 16 отпустил царь и великий князь Едигерова посла Чигибеня по Измаилову челобитью. Пришел он из Сибири с данью и задержан в Москве потому: после его прихода сибирские люди царю и великому князю изменили, дани государевым даньщикам давать не учали и взяли к себе на Сибирь царевича Едигеря князя; государьского даньщика Едигерь царевич казанский убил'. В последних словах явная путаница и неверности, происшедшие от ошибок переписчиков. Карамзин метко указал на них и поправил приблизительно таким образом: 'и взяли к себе на Сибирь царевича (Шибанского), и Кучум, царевич Шибанский, государева даньщика Едигера князя убил'. (к т.1Х, прим.257 и 643) Небольсин вместо казанский читает 'казацкий царевич' (т.е. киргиз кайсацкий) и вообще дает Кучуму происхождение то киргизское, то ногайское...' (Д.Иловайский 'Царская Русь'. Прим. стр.683)
  
  В летописи написано о задержании в Москве Едигерова посла за то, что 'государьского (московского) даньщика Едигерь царевич казанский убил'. Для Дмитрия Иловайского оное непонятно: явная путаница, неверности и ошибки переписчиков! Иное дело Карамзин! Какая меткость: вместо Едигеря, царевича казанского - Кучум, царевич Шибанский, вместо безымянного даньщика - Едигер князь! А то путают, путают... Небольсин 'казанский' переводит как 'казацкий' (т.е. киргиз кайсацкий), что, по мнению Иловайского, неверно - Карамзин вообще об этом не писал! Что ж за беда, спросите вы? Что один, что другой, что Едигер киргиз, что Кучум ногаец? Разница имеется: суть дела в том, что Едигер казанский - личность историческая: это тот самый казанский царь (царевич в летописи), который защищал Казань от войск Ивана Грозного...
  До Д.Иловайского сей казус никак не доходит - считается, что Едигер, когда участь Казани была уже предрешена, сдался в плен и, крестившись, находился при особе Ивана IV весь остаток жизни... Но известно и другое: 3 тысячи казанцев, якобы выдав русским воеводам своего царя (до того очень деятельно и отважно руководившего обороной города), попытались пробиться сквозь ряды осаждающих. Русский летописец в самых лестных выражениях описывает мужество и храбрость татарского отряда, прорубавшего себе проход сквозь русские полки. Лишь нескольким сотням казанцев удалось вырваться из западни - одному из десяти. Остальные приняли смерть. Автору 'Повести о храбрых казанцах' попытка прорыва видится героическим, но заведомо обреченным на неудачу поступком: горстке людей куда выгодней была схватка в городе, нежели в чистом поле. Все это так, но имеется одно 'но' - в переписке Курбского с Иваном Грозным есть упоминание о Казанском взятии: смотревшие со стен павшей Казани русские ратники видели среди прорывавшихся татар царя Едигера... Ради его спасения и затеяли казанцы маскарад с выдачей своего 'царя' врагам - не таков был человек царь Едигер, чтобы сдаться, когда те, кого он водил за собой в бой, решились на прорыв... И вот, наткнувшись на упоминание о нем в Александроневской летописи, историки начинают чудить... Как политологи после речи президента.
  
  Я рад бы уважать историков - не получается... Да, они знают куда больше моего, им открыты архивы, им доступна масса литературы, о которой я могу лишь догадываться и мечтать. Но что толку от этих знаний, если история - это политика, обращенная в прошлое? Вся древнерусская литература - это списки ХV-XVI вв., времени становления Московского государства с его новой политикой... И взгляд на всю нашу историю - оттуда, с Боровицкого холма, с кремлевской колокольни. И без того крайне предвзятый, он подвергается правкам, от которых картина прошлого превращается в полную муть, в кромешную бестолковщину, в сказку об Иванушке-дурачке, Бабе-Яге и Кощее Бессмертном на шумерском языке. Откуда такая популярность у дилетантов, пишущих об истории? Откуда взялись Фоменко, Валянский и другие? Откуда неприятие устоявшихся истин, освященных временем догм? Да осточертело людям тупое бездельничание профессионалов, у которых все есть, кроме самого главного - интереса к прошлому собственного народа. Вместо этого - заклинания о любви. Клятвы верности. Многострадальная скорбь. И все это - ложь. Когда историки клянут ими же придуманных полумифических 'монголо-татар' - это я еще могу как-то понять... Работа такая. Но за что они так не любят русских? Ради оправдания захвата Москвой Рязанского княжества летописцы вывели рязанцев предателями общерусского дела - все пришли на Куликово поле, одна рязань косопузая не явилась. Продалась. Струсила. И историки радостно зашумели: данные о 'резанских боярах', якобы погибших в Куликовской битве, являются вымышленными... Это отчего ж так? По каким признакам определяли? Да ни по каким - втоптали в грязь воинские могилы еще до того, как до них добрались! А какими идиотами выставили москвичей! Пришел в 1382 году к Москве Тохтамыш - с ходу не взял, так придумал сказать, чтоб его пустили златоглавую изнутри посмотреть. И пустили! Полоумные... А ведь не секрет:
  'В Своде 1418 г. 'народи мятежници', 'крамольници' - это те горожане, которые собрались защищать город от кровожадных татар. Но уже в Своде 60-х годов ХV в. и в Ермолинской летописи 'крамольницами' и 'изменницами' названы горожане, стремившиеся покинуть Москву (Куликовская битва.1980.стр.61). Редакторское перо переписало 'историю'. (А.К.Гуц. 'Многовариантная история России'. стр.204)
  
  Для историков восстание Москвы против Дмитрия Донского - вещь совершенно невозможная! Ведь народ так любил, так любил победителя Мамая, что выгнал из города и оставленного им вместо себя митрополита, и... жену обожаемого князя, вместе с его детьми! И еще:
  'В 1395 году, во время княжения благоверного и христолюбивого великого князя Василия Дмитриевича, самодержца Русской земли, внука великого князя Ивана Ивановича, правнука великого князя, самодержца Ивана Даниловича, при благолюбивом архиепископе Киприане, митрополите киевском и всея Руси, на пятнадцатом году царения Тохтамыша и на седьмом году княжения великого князя Василия Дмитровича, и в индикте третьем, и на тринадцатый год после татарщины, по взятии Москвы, поднялась великая смута в Орде.' ('Повесть о Темир Аксаке', первая половина 15 в.)
  
  Такая вот вводная... Автор поминает деда и прадеда великого князя Василия I, архиепископа Киприана, взятие Москвы Тохтамышем в 1382 году, но ни имени ОТЦА Василия Дмитриевича, ни лет, прошедших от ВЕЛИКОЙ ПОБЕДЫ на Куликовом поле не приводит... И во всей повести - ни слова, ни полслова... Столь явно демонстрируемое пренебрежение красноречивее любых слов...
  
  О Куликовской битве написано столько книг, что ими можно замостить целое поле. Возможно, что и эта - лишь одна из них. Кто знает? Я лишь скромный собиратель цитат, откуда мне знать, что там, между Орелькой и Берекой? Может и ничего, а может... Это тот самый, редкий случай, когда с помощью кирки и лопаты можно со стопроцентной уверенностью выяснить, каким оно было, наше прошлое, а каким оно не было никогда ...
  
   Декабрь 2006-го.
   Ю. Бутово.
Оценка: 4.18*5  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"